Бесплатный фрагмент - Море

1

В комнате стояли густые сумерки. Низко висящая лампа в темном плафоне высвечивала мягкий круг старого гладкого дерева на столе, на большее ее не хватало. Дед сидел скрючившись. Поход, однажды внезапно и крепко засевший в его голове, начинается уже завтра. И ни днем позже. Даже если Варган вдруг решит пойти на попятную. Так он себе назначил. Назначил твердо, хотя исхода не знал.

Поход приближался так сновиденчески невесомо, так бестелесно, как теперь не было плоти и у воспоминания, послужившего всему причиной. Дед хлопнул по столу рукой, так что в ладони забегали мурашки. Было. Это все было. И завтра он идет. Все. Надо только к Митьке сходить за лопатой. Чертяка корявая, взял и не вернул. А как без лопаты? А если копать? А если рубить? — себе же в ответ спросил Дед. Топор возьмет Варган, опять вспомнил он и поднялся.

На улице было уже темно и пусто. Фонарей поблизости горело всего двое. В стороне, где улица начиналась, и почти рядом с Митькой. Дед забарабанил в дверь. Из окна высунулась голова Митькиной матери.

— Кого там еще нелегкая принесла? — просипела она тихо и недобро.

— Где эта чертяка твоя? — в тон ей ответил Дед.

— Нету. Не вертался еще. Чего тебе?

— Лопату мою! — Дед тихо ругнулся.

— Не знаю ничего. Придет — его и спрашивай.

— Дверь разнесу, — предупредил Дед.

— А ну цыц! Цыц там! Дверь он мне разнесет. Митьке скажу — он те разнесет… Ладно… Ты ж завтра того?

— Ну.

— Точно?

— Да точно. Если с лопатой. Без нее чего ходить–то?

— Ладно. Раз уходишь… На лопату и уходи, чтоб Митька не видал, — и высунула из окна лопату.

— А чего не отдавала?! — вскинулся Дед.

— Не велел.

— А чего отдала тогда?

— Иди уже, — она прикрыла скрипнувшее окно.

Дед опять выругался, поди пойми этих корявых, и пошел домой.

Лопату он не стал оставлять в сенях, где ей было самое место, а занес в комнату и поставил рядом со столом. Аккуратно поставил, будто важно это было. Поставил поровнее, чтобы не съехала и не завалилась. Вот все и налаживается. Лопата есть. И Варган есть. А у Варгана карта. Но, даже если бы и не было, главное — Варган. Лесной человек. Местный. Не тутошний, а тамошний. Значит, знает. Значит, завтра идут. Как солнце встанет. Значит, рано. Ворота закроют уже за ними. Последних после рассвета сколько-то подождут, если кто придет, и закроют.

Лес. Какой он? Позвал бы его кто раньше, пошел бы? Вот вопрос. Может, конечно, и пошел бы, да вряд ли. Чего он там не видал? Ничего не видал. А и не надо. Чего ему там надо? Все тут, в деревне, есть. А то… лес. Небось все по-другому. Не как у людей. Хотя люди-то там есть. Варган же пришел. И много, говорит, есть их, лесных. Да оно и понятно. Люди везде есть. Лес… Дед откинулся на стуле, рассматривая темные углы под потолком. Деревьев там, поди, видимо-невидимо. Больше, чем в ином саду. Да больше, больше, чего уж там.

Пропели куры. Солнце показало верхний бок. Варган уже ждал у ворот. Ишь, не терпится ему. Дед кивнул. Присели на лавку у ворот на дорожку и вышли. Вратари пождали еще немного, как положено, никого больше не дождались и стали закрывать. Дед с Варганом слышали, как за спиной ухнуло и лязгнуло. Обернулись — закрыто. Все, теперь до следующего раза не откроют. Либо платить, либо ждать.

Шли лугом. Уже просыпалась жара, хоть и утро.

— Слышь, Дед? — покосился Варган с интересом. — Я чего спросить все хотел. А ты чего дед-то? Ты ж как я, вроде. Ну, может, самую малость если только постарше.

— Чего, чего. Дикий ты, что ли? Дикий и есть. Давно ж, вроде, из лесу пришел, а все дикий. Я ж назначенный дед. Назначили меня. У меня и грамота имеется. Я не взял только. Зачем она в лесу-то мне, грамота? В случае чего ты и подтвердишь, что я дед.

— А как так — назначили?

— Так по жребию. Предыдущий дед был Постник. Знаешь его, поди.

— Знаю. В карты вместе играем.

— Вот, — кивнул Дед. — Он грамоту вернул. Надоело ему. Назначили жеребьевку. Мне и выпало.

— А зачем вообще ты — дед? Зачем это?

— Ну как… — Дед замешкался, подбирая слова для пришлого. — Всегда должен быть дед. Если что придется решать, к примеру. Спор какой или вопрос, проблема если неразрешимая…

— Так это старейшина, что ли?

— Вроде того.

— А почему ты в жеребьевке участвовал? Ты ж не старый.

— А старые не участвуют потому что. Неохота им. Раньше-то оно так и было, со старыми. Но только такие вопросы доводится решать так редко, что иные старые деды успевали помереть, так и не разрешив ни одного спора. Тогда решено было освободить их от такого расстройства и избирать деда среднего возраста.

— Потому тебя так и зовут все — Дед?

— Ну да, название такое. Вот и все. Карту взял? — перевел Дед тему на интересное.

— Я ее в карты проиграл, — Варган хохотнул. — Вчера.

— Карту проиграл в карты, — хмыкнул Дед. — Дурак ты. Но смешно. А на что она им? Никто за нами, видишь, не увязался. Ночью-то, потемну, ворота закрыты. А теперь совсем закрыты. Значит, выигравшие твои остались по домам? Зачем же им карта?

— А кто их знает. Может, на стену повесят. Может, дальше в карты ставить. А может, они не через ворота ушли.

— Врешь, — встрепенулся Дед. — Неужто лодочника просили через реку переправить?

— Да не-е, — протянул успокоительно Варган. — Сомневаюсь. Кто ж к лодочнику с таким сунется. Это ж запрещено. Лодочник не дурак. Да и у вратарей на службе.

— А ты как знаешь?

— Наверняка не знаю, но слыхал. Да и омуты ведь. Кто ж в реку сунется, кроме лодочника. Да ты не волнуйся. Никуда они не ушли. Спят еще, поди. Или не спят, но все одно дома сидят. Запер я их. А карта у меня еще одна есть.

— Как еще одна? — осторожно обрадовался Дед.

— Ну, так. Кто их, карты-то, по одной рисует? Всегда по две. Какую карту ни возьми — всегда вторая есть. А вдруг потеряешь или… в карты проиграешь, — усмехнулся Варган.

Вокруг сухо и горячо пахло травой и цветами. Носились, то и дело зависая на месте, большие синие и красные стрекозы.

— Дед, а ты ж мельник? — Варган явно не собирался идти в тишине.

— Ну.

— А как же ты ушел? Ну, дедом быть редко доводится, ладно. Но мельник-то ты, поди, гораздо чаще?

— Я у всех спросился. Время есть. Да и мельницу на всякий случай не закрывал.

— А ну как долго проходим? Лес большой. Больше всего, что я видел. Нет ему конца. Никто, поди, весь не переходил.

— Не успеем к открытым воротам — подождем следующего раза. А может, откупимся, пустят.

Варган фыркнул и замолчал. Откупятся они, как же. Столько у них нету. Столько ни у кого нету. Специально столько и просят, чтобы не пускать никого, пока не откроются ворота. И лодочник не согласится.

— А чего тебя Дедом зовут, а не Мельником?

— Так и звали раньше Мельником. А как дедом назначили, так Дедом и перезвали. Надоело, может. Все что-то новое.

— А тебе самому как больше нравится?

— А мне все равно. Был Мельник, стал Дед. Я не сам выбирал, так прозвали. И то, и другое — понятно и про меня.

— Чудные вы, деревенские, — усмехнулся Варган.

— Чего чудные-то? Не чудней других.

— И то так, — покивал Варган, улыбаясь.

Варгана Дед не искал. Давно о нем знал. Кто-то кому-то… где-то когда-то… Словом, в деревне был лесной человек. Он, Варган. Вот Дед и попросил проводить его в лес. Зачем — не объяснял, но заверил, что не нарушительство никакое. Просто надо сходить в лес. Варган, если б был местный, деревенский, мог бы еще заартачиться, цену понабивать. Но он был оттуда, и долго уговаривать его не пришлось. Только он услышал Дедово предложение, так сразу же и увидел их обоих в лесу. Увидел, услышал, учуял. И согласился.

— Дед, а Дед. А зачем тебе вообще поход этот? Ты ж дед и мельник. На что тебе?

— Захотелось — вот и поход, — пожал плечами Дед, но продолжил: все равно уже шли, уже ворота закрыты, чего уж теперь-то. — Ты вот… берег лесной видал?

— Не-а.

— Ты ж тамошний.

— Да нет там берега. Чего ему в лесу-то быть?

— В лесу ведь все есть.

Варган покачал головой. Неожиданный поворот.

— Так-то оно так. Да не так.

— Ты это брось. Сказано «все» — значит все.

— М-м, — снова покачал головой Варган. — Так а берег этот тебе на что сдался?

— Нужен. Найдем — там поймем.

— М-м.

— А ты вот чего Варган? — неожиданно спросил Дед.

— Ну а как? Варган и есть. Я ж музыкант, на варгане играю.

— И в лесу?

— Ну а как? Конечно. Неважно где. Инструмент всегда со мной. Потому и зовусь так. Вона, — он достал из своей плетеной котомки вышитый полотняный мешочек, потряс им у Деда перед глазами радостно и спрятал обратно.

— Слышь, Варган. А покажи мне карту.

— Так на что? Еще ж не лес. Тут ты ее и не поймешь.

Варган снова полез в котомку и достал оттуда небольшой плотного картона квадратный белый лист. Совершенно пустой. Дед взял карту в руки, повертел, покрутил и вернул Варгану.

— Чудеса, — цокнул он языком, — А в лесу чего будет?

— Так увидишь. Тут-то ей чего показывать? Не лес же еще, — Варган махнул рукой вперед, где на горизонте только начал смутно синеть далью лес.

— А ты в лесу-то где жил?

— На опушке. Только не прям тут. Там, сбоку, подальше.

— А как же ты знаешь, куда нам идти, если ты не с этой стороны?

— А куда ни иди — все одно в лес придешь, — пожал плечами Варган.

— Как так? Лес — он что, везде, что ли?

— Ну как везде… Ну, да. Везде, наверное. Или нет. Не везде. Ни так не скажешь, ни эдак. Он, понимаешь… Словом, если тебе — в лес, то ты иди — и придешь. Вот как-то так.

— И как ты там жил? — у Деда никак не укладывалось в голове, как можно жить в лесу, и его тихо разбирало любопытство.

— Ну как, как. Как обычно. Жил себе и жил. Думаешь, в лесу и жить нельзя? Все у вас так думают. Кто вслух, кто про себя — а все одно так. Только ведь вы про лес ничего не знаете.

— Да не нужен он как-то нам, — согласился Дед.

— Никому не нужен, одному тебе нужен, — хмыкнул Варган.

— Это другое, — отмахнулся Дед и поглядел на горизонт. — Далеко он просто. Шибко далеко, сколько еще до него пути-то. Зачем он такой? На охоту не ходим — своих свиней, курей хватает. В реке рыба. В огороде, там, в саду, в поле — все есть. Чего туда тащиться? Дрова если только. Так помрешь дрова оттуда таскать.

— Ну да. Да и зачем? У вас же насос есть.

— Вот.

— Давно он у вас?

— А конечно. Деревня-то тут почему? Потому что есть источники — воды и топлива. Не было бы — чем тогда зимой греться? Летом-то только еды если приготовить. А зимой топливом еще и светят, и греются.

— А у нас там все дает лес. Дерево для домов. Вы-то из камня делаете, из известняка.

— Ну так камнеломня за деревней, а как же, — покивал Дед.

— А мы в деревянных живем. Дрова, — кивнул Варган. — Еда — что охотой, что приручено. Ягоды, фрукты, грибы, орехи, травы. Все — лес. Весь лес — мне дом…

— А чего ж ушел тогда?

— Мир повидать. Наши говорили, в лесу весь мир, в лесу все есть.

— Точно, — подтвердил Дед знакомое с детства предание.

— Ну, а я решил повидать что-то иное. И пришел к вам.

— И как тебе у нас? — Дед довольно улыбнулся.

— Чуднó. Деревья все махонькие да редкие. Светло везде. Даже, когда темно. Столько места! Пустота. Голову подымешь — пусто. Небо.

— Удивляюсь я все ж с тебя. Жил да жил в лесу. Вдруг взял и ушел.

— Чего удивляться–то? Ты-то вот жил да жил себе там, где жил. А потом взял и пошел в лес. С чего бы?

Дед поскреб бороду и покачал головой.

— И то так.

— На что тебе этот берег сдался…

2

С какого-то момента Деду стало странно, он не уловил. Но вдруг понял, что глазами он видит одно, а перед внутренним взором все не так. Откроет глаза — вон полоса леса. Темная, далекая. А закроет глаза — вот и лес. Стоит впереди, как стена. Почти совсем перед ними. То полоса, то лес. То полоса, то лес.

— Варган. Ты б достал карту, что ли. Может, там уже видно чего?

Варган достал карту и внимательно в нее всмотрелся.

— Карта говорит, скоро лес.

— А как так?! — Дед повертел головой. — Вон же далеко еще.

Варган пожал плечами и тыкнул в карту.

— Ну, вот же. Скоро лес. Чего там впереди видно — ты не смотри.

— Я и не смотрю, — покачал головой Дед. — Не смотрю — и вижу лес. А посмотрю — нет его.

Варган покивал. Все правильно. Значит в курсе лес, что Дед идет, значит ждет. Интересно. А вслух сказал:

— Лес всегда начинается изнутри. Как внутри в лес придешь — тут он и вокруг окажется.

Дед закрыл глаза и снова увидел лес. Вот, прямо рядом уже. Огромный. Высокий. И даже запах как будто. Толку, что он далеко перед глазами. Закроешь — и вот. И даже как будто слышно. Дед прислушался. Шумит. Тихо так, но все одно — не кузнечики. Лес.

Дед поежился. Хорошо все-таки, что карта есть. Какая-никакая, а карта. И Варган ее читает. И плохо то, что первая досталась неизвестно кому.

— Варган, а ты с кем в карты-то играл? Кому карта досталась?

— С Тютей играл, с Ольгой и Данилой. Потом еще Постник подсел.

— Постни-ик, — протянул Дед. — А выиграл кто?

— Ольга.

— Ольга?! — Дед присвистнул. — Эка. Научилась, значит. Она ж в карты-то не умела никогда. Кто ж ее выучил…

— Она сказала — сама. Сказала, по книге училась.

— По книге, — фыркнул Дед. — Значит, сначала она читать выучилась. Ишь ты. Интересно. А что ж она ставила?

— А книгу и ставила. Сказала, в ней много игр расписано. И раскладок. Сказала, интересная книга. Старая.

— А чего ж она ее ставила, когда та такая хорошая?

— А ей карта понравилась, — пожал плечами Варган. — Она ее в руках повертела и сказала, что ей нравится. И поставила книгу. Постник очень хотел выиграть. Очень ему книгу хотелось. Он раскладки любит. Он казан ставил.

— Казан! Казан Постника и я бы не прочь заиметь. Только незачем. И в карты не умею.

— Тогда тебе книга нужна.

— Так она ж ее не проиграла. И карту забрала, и книгу оставила.

— И казан забрала, — напомнил Варган. — И Данилин ремень с кармашками. И Тютину зеленушку ручную певчую.

— От девка! — восхитился Дед.

— Ну, я ее только того, запер. Как бы не обиделась…

— А как запер-то?

— Да я ей телегу под дверь сложил. Бочком так. Сдвинуть-то сдвинут, если поможет кто. Я ж не уморить, а чтобы ворота закрыли. Кто ее знает, зачем ей карта.

— Отож.

— Дед, а Дед, а может, и ей тот берег нужен?

Дед поглядел на него исподлобья.

— Да не. Вряд ли.

— На кой вам сдался этот берег?

Дед протестующе поднял руку.

— Ей — не знаю. А мне — да. Но зачем — после скажу. Если сам не поймешь.

— Ладно. А лопата тебе зачем? Берег откапывать? — Варган хохотнул.

— Много ты больно понимаешь. Чего мне было брать? Жернова?

— Ну и то так.

— Ружья у меня и не было никогда. Грабли как-то не возьмешь. На что они, грабли-то в лесу сдались? Лопата — в самый раз. Лопатой копать можно. Мог вообще без лопаты остаться, — добавил Дед.

— Как так?

— Если б Митька унес ее с собой. Он куда-то из дому подался и еще не вернулся. Где его бегать искать? По всем дворам? Дня не хватит. Я вчера ходил к его матери разговаривать.

— Ну, вижу, хорошо поговорили.

— Митька, главное, не велел, видите ли, отдавать ее мне! — горячился Дед.

— О как. Ну-ка, — Варган взял лопату и стал ее разглядывать. — Ну что же. Хорошая. Крепкая. Новая. Но чтобы уводить ее средь бела дня… А что, может, Митька не хотел, чтобы ты ушел?

— С чего бы?

— Ну, смотри. Митька лопату забрал, Ольга карту выиграла. Сговорились встретиться где да и в лес идти.

— Так и шли бы! Я-то им чего?

— Да кто вас, деревенских, знает.

— Да дурак просто, — отмахнулся Дед.

Он снова остановился и закрыл глаза. Лес стал еще ближе. Вот прямо руку протяни только.

— Что, совсем близко? — Варган достал карту. — Ну да. Ну да.

— Что ты на ней видишь? — вскинулся Дед. — Она ж белая!

— Сам ты белый. Не умеешь — не суйся. Твое дело — лопата. Мое — карта.

— Мое дело — берег найти.

— Лесной берег… — хмыкнул Варган. — Ты когда моргаешь — обращай иногда внимание. Уже совсем близко.

— Смотри-ка, а так-то он ближе и не стал ничуть, — Дед вгляделся в горизонт.

— Ну да. Так он и был бы, если б карты при нас не было.

— Как так? — удивился Дед. — Без карты, стало быть, нам бы до него еще топать и топать?

— Вот-вот. Карта есть — по ней ближе в разы.

— Ладно. Ну ладно. Это пускай. Но ты скажи вот что. Карта-то у тебя. А вижу лес, не глядя на него, я.

Варган остановился на мгновение, но тут же пошел снова.

— Ну да. Это всегда так. Мы ж вместе идем. Вместе по карте.

— Ладно. Все одно не пойму. Если б этой белой картонки при нас не было — идти неделю. А как белая картонка с нами — идти день… — бурчал Дед сам себе. — А откуда у тебя вообще эта карта? Даже две. Тоже выиграл?

— Одну выиграл, да. В верховьях, у лодочника.

— У лодочника, — Дед прищурился. — Бедовый мужик.

— Ну так, — согласился Варган. — Лодочник же. Кто еще в лодочники пойдет… — его передернуло.

— А вторая?

— Вторую мне маманя выдала, когда помирала. Сказала, вздумаю если куда податься, так по карте потом вернуться — раз плюнуть. Она точку на ней поставила спицей горячей. Аккурат там, где наш дом.

— А чего ж ты, дубина, маманину карту Ольге отдал?! — Дед аж взъерепенился весь.

— Ты чего, — попытался утихомирить его Варган. — Вот она, маманина. Я лодочникову отдал. Ну ее. Хоть и одинаковая в точности.

— Как лодочникову? Как маманина? Точка должна ж быть! А где же?!

Варган снова достал карту из котомки.

— Ну вот же! — и ткнул пальцем.

— Где? — Дед безуспешно пытался что–то там разглядеть. — Дуришь меня?!

— Да загреби тебя в качель, вот! — Варган, вместо того, чтобы разозлиться в ответ, загоготал аж до слез. — Ну, вы, деревенские, даете! Мало то, что саму карту не читаете, так даже и метки нацарапанные не видите…

Дед насупился и замолчал. Дурит его Варган или нет — не поймешь. Это раз. Но есть два — лес, если закрыть глаза, ведь был. Каждый раз. Не девался никуда. Наоборот — приближался. Со страшной силой, если сравнивать с тем, который был виден глазами.

Дед в очередной раз закрыл глаза для контроля и остановился.

— Варган. Кажись, дошли.

Он стоял с закрытыми глазами и вытягивал вперед руки, нашаривая ими перед невидящим лицом громадные и колкие еловые лапы, душистые и теплые, нагретые солнцем опушки.

Варган посмотрел в карту. Так и есть.

— Дошли.

— Варган, а Варган. А чего он шумит-то так?

— Как чего? Лес же.

— Ветер?

— А конечно. Ветер тут у нас почти всегда ветками бегает. Листвой шебуршит, ветками трется, стволами скрипит. Живет он тут, думаю. Ну, и еще сами деревья. Как не шуметь-то?

— В смысле?

— Ну, сами они шумят.

— Как так? Чего им самим шуметь-то? Стоят себе и стоят. Чем они шумят?

— Стоят себе… Ничего они себе не стоят. Ишь чего выдумал. Это не ваши яблони и груши. Не редиска и не картоха. Это — лес. Он идет.

— Это как так — идет? — Дед аж присел, закрыл глаза и стал снизу вверх оглядывать деревья, огромные, в самое небо.

— Идет. Чего непонятного. Ну да тебе-то впервой, ясно. Ну ладно. Смотри. Лес — он живой. Он чует, он идет. Вот и шумит. Как не шуметь на ходу? Все растения, от дерева-великана, до самой малой былинки, идут. Просто очень медленно. Вот сразу–то и незаметно. А если прожить в одном месте долго — тут и увидишь.

— Так ты видел, как ходят деревья?!

Варган улыбнулся.

— Они не так ходят, как вот мы. Но вот год назад, скажем, ты поставил себе дом под вязом. А за этот год он ушел от дома на три метра. Подвинулся.

— Может, это земля ползет? — предположил Дед, которому совершенно было невозможно представить себе движущиеся деревья.

— Не. Не земля, точно. Дома, камни — на местах своих, ручейки, озерки — все по местам. Только растения идут. Лес.

— Ого… А куда они… идут?

— К своему краю.

— Но мы же на опушке! Это и есть край, и нет же тут ничего… такого… Ведь нет?

— Ну да. Обычная опушка. И что?

— Ну, если лес идет к краю, а тут и есть край, то тут должно быть… кладбище всех лесных растений? А нету же.

— Значит это просто опушка, а не край леса, — Варган говорил спокойно, тихо, убедительно, как с ребенком, все же лес решил впустить Деда, надо уважать это решение.

— А ты видал край? Был там?

— Не. Никто из наших не был.

— Как так?

— Я не слыхал, чтобы кто-то бывал.

— А на карте он есть?

— Нет.

— Откуда ж про него вообще известно?

— Не знаю. Видать, кто-то все же бывал. Может, научники? Они карты рисуют.

— А почему ж на карте тогда нет?

— Так нельзя, наверное. Не нашего ума дело. Где-то край за границами карты.

— А ты ж говорил, на карте весь лес.

— Ну да. Весь. Весь живой, идущий.

Дед снова закрыл глаза и вертел головой.

— А чего ж, теперь так и идти — с закрытыми глазами?

— Ну да. Ты не боись, скоро привыкнешь. Я вот сейчас тоже закрою — тогда ты меня увидишь. Там, — и Варган закрыл глаза.

— О как! — Дед посмотрел на него. — Я и ты, мы друг дружку будем видеть только, если глаза закроем?

— Отож.

— Надо бы их завязать тогда, что ли.

— Зачем? Ты ж, когда откроешь, на поле очутишься, а закроешь снова — снова будешь в лесу. Причем на том же самом месте. Стоймя стоять будешь. Вот смотри, — Варган показал Деду карту еще раз. — Вот здесь мы, видишь?

— Что за фокусы опять, Варган?! — Дед хмуро зыркнул, аж зажмурившись. — Была белая — стала зеленая! А толку-то?! Все одно ничего не видать. Зеленая и все.

Варган снова стал потешаться над «этими деревенскими».

— Ой, ладно, — отдышавшись, махнул он рукой на Деда. — Береги, значит, меня. Один я карту читать умею.

— Это чего это? — усмехнулся Дед. — Чего случится, если тебя тут сожрет кто? Я только глаза открою — раз! — и я на поле. И домой поверну!

— Ага, ага, — покачал головой Варган. — А куда домой-то?

— Ну как куда? В сторону от леса.

— Не, брат. В сторону от леса ты уже не повернешь. В лес мы уже приперлись. Теперь-ка вот попробуй, открой глаза.

Дед послушно открыл глаза. И увидел их обоих снова на поле. Подумал было поддеть Варгана, да передумал. Он огляделся и увидел, что синеющая далью опушка теперь у них со всех сторон. Словно бы они стояли в центре необъятного, поросшего травой круга посреди леса.

— Так, — кивнул Дед. — А если закрыть глаза — снова лес?

— Ну, закрой, — предложил Варган.

Дед закрыл. Все. Лес. Тот же. Там же. Вот елка исполинская, прямо в небо растущая. Ага.

— Чуднó, — пожаловался Дед. — Трудно смотреть закрытыми глазами.

— Это да, но только поначалу. Погоди, обвыкнешься.

— Слышь, Варган, а мы что же, так и будем: тут по лесу шастать, а там — по полю? Не глядючи?

— Ну, выходит, что так.

— Все время?!

— Ну, эт мы посмотрим. Я так заранее сказать не возьмусь. Все ж таки то лес, а то я. Понимать надо.

— Ладно. Только это… А ну как ногу сломим? — Дед открыл глаза и стал оглядываться в поисках ям.

— Не, не сломим, — Варган тоже осмотрелся, но так, не всерьез.

— А сожрет кто?

— Не, не сожрет.

— А как это ты так в этом уверен-то?

— Так мы и тут ходим посреди леса, но только по полю. Ты ж сейчас только видал. Это заповедный луг. Для таких, как мы, приходимцев. Он такой огромный, что, даже если в лесу таких много бродит, на этом лугу они не встречаются.

— Етить-колотить, — оторопело поскреб затылок Дед. — А ты как все это знаешь? Кто сказал? Или сам как узнал?

— Про сам луг слыхал еще давно, в детстве. Про то, сколько там ходить — вообще никто никогда не знает заранее. Про то, что ничего на нем не случается — сам узнал. Я ж ходил сюда уже после того, как из лесу ушел.

— Не тоскуешь?

— Зачем? Станет мне у вас плохо — уйду. Чего тосковать-то.

Дед покачал головой, но согласился.

— А к глазам ты привыкнешь, — снова заверил его Варган. — Может, еще потом заново будешь привыкать с открытыми ходить, как знать. Поначалу только, когда просыпаешься, иной раз будешь открывать по старой памяти, спросонья-то. Но потом и это пройдет. Ну что, пошли, что ли?

— Пошли.

Дед вытер руки о штаны, снял картуз, перекрестился, нахлобучил его обратно, сглотнул и закрыл глаза.

— Да, — согласился, глядя на это, Варган. — Ходить тут нужно осторожно. С уважением. Просто так ничего не ломать, не топтать. Понял? Мы в гостях.

— Ты-то дома же почти, — возразил Дед.

— Дома-то дома. Но дом этот — лес. В общем, я тебе сказал. Имей в виду. И смотри, куда ступаешь. Тут не то, что у вас по огороду шлындать. Понимать надо. Смотри, — он снова подсунул Деду свою зеленую карту и тыкнул пальцем. — Мы сейчас вот здесь. Все вот это — лес.

— Прямо такой квадратный?

— Не, почему квадратный? А-а. Да ты не думай о карте как о зеленом квадрате. Это, — Варган накрыл карту всей пятерней, не-глядя Деду прямо в глаза, — лес. Вот это вот все — лес. Нет у него формы. Понимаешь?

— Понимаю, — неуверенно кивнул Дед.

— Понимаешь, — неуверенно кивнул Варган. — А я вот не понимаю, как мы будем этот твой берег искать.

Дед шел рядом с Варганом, вертел головой, поминутно то приседая, то отводя ветку от лица. Спотыкался, обходил, протискивался.

— Ох ты… — вздыхал он. — Тесно, как у меня в сарае. А ну-ка, дай-ка мне карту, — Он осторожно опустился на поваленное дерево.

Варган фыркнул, но карту все-таки подал и сел рядом.

— Так, — Дед внимательно стал всматриваться в зеленую поверхность.

Заметив какую–то пылинку, он ее смахнул. Не смахнув, потер пальцем. Потом осторожно поскреб ногтем. Варган хохотнул.

— Гляди-ка, и отсталые рано или поздно поддаются окультуриванию. Это — маманина точка. Там дом, где я и жил.

Дед вскинул на Варгана глаза и вылетел на поле. Закрыв их тут же, он недоверчиво и уже аккуратнее уставился на попутчика.

— Ты ж говорил — на опушке?

— Ну да. На опушке. Тут опушек-то много. Сколько хочешь тут опушек. Выбирай.

— Так, — Дед кивнул сам себе и снова погрузился в изучение карты.

Варганова точка теперь то и дело лезла Деду в глаза. Он это с удовольствием отмечал и сам находил ее глазами, будто якорь проверяя. Ведь когда он надумал идти в лес, у него не было ни единого сомнения, ничего никогда. Потому, видно, так все ладно и скоро и вышло. Потому и Варган согласился без уговоров вообще. Пойдешь — пойду. Вот и все дела. А как искать? Где именно? То неведомо. В лесу, вспомнил Дед, есть все. В лесу есть все, повторил он про себя. И увидел, или ему показалось, что он увидел, повыше середины карты линию. Не прямую, а, скорее, дугу. Да и ту всю корявую, не гладкую. Была она не длинная. Но была.

— А это чего? — как бы между делом спросил он.

— Это? Вот это? — Варган ткнул туда же. — Да не знаю. Откуда же мне знать. Я хоть лес и проходил, да не весь же, да и не по карте как-то, — пожал он плечами. — Туда пойдем?

— А можно? — неуверенно, как разрешения, спросил Дед.

— Можно.

— Далеко это?

— Да кто ж знает.

— А как мы-то узнаем? Дошли, не дошли?

— Ну… — Варган помял ухо, — мы пойдем туда. Это раз. А два — ну мы ж увидим, думаю, когда дойдем. Увидим — такое оно или не такое, как на карте. Там и поймем.

— Поесть бы, — предложил Дед. — Перед походом. У меня хлеб есть. Сухая колбаса. Сухари. Картохи взял немного. Соли.

— Вот это ты молоток, Дед. Что соль взял. Для картохи само то. Но картоху съедим позже. А для начала будем есть то, что помрет первым. У меня вареные курьи яйца. И с твоим хлебом. И красота! — он потер руки. — Слышь?

— Чего? — прислушался Дед.

— Журчит, вроде.

— Журчит.

Они огляделись и пошли на звук. Журчало недалеко. Журчал ручей.

— Можно? — решил на всякий случай посоветоваться Дед.

— Да об чем речь. Если вкусно — можно. Никак иначе мы все равно не проверим и не узнаем.

Дед зачерпнул первым.

— Вкусно.

— Поедим, пожалуй. Попьем. И пойдем.

Так и сделали. Но пойти не пришлось. Стало темнеть.

— Неужто день кончился? — удивился Дед. — Как так?

— А вот так. Тут темнеет ровно. Не как у вас в деревне. То раньше, то позже — баловство одно. Нет. В лесу у нас четко заведено. Восемь вечера — темнеет. Девять — темно, спать пора. Пять утра — светлеет. Шесть — светло, подъем.

— Ничего себе. Ни тебе будильник не нужен, ни куры. Хотя куры бы нужны. Пользы в них гораздо больше, чем одно только пение. Что ж значит? Что сейчас восемь, и через час будет хоть глаз коли?

— Ну да. Пора выбирать место для ночевки.

— Давай прямо тут и спать. От ручья чтобы не отходить далеко.

Варган припал к карте.

— Ручей идет туда же, куда и мы. Можем просто пойти вдоль него, заодно место приглядим.

— А что здесь кроме деревьев и не слыхать ничего? Птицы-то есть?

— Есть, конечно. И птицы, и звери. Только зачем орать-то? Это у вас там все животинки такие же, как люди. Орут, суетятся, шум один. Тут не так. Тут спокойно, тихо. Не всегда мирно, конечно — хищники тоже есть, куда ж без них. Но как-то по-другому все. Без суеты.

Мимо них прошел еж. Спокойно, не оглядываясь. Ходячая картина лесной степенности и чинности.

— А то все нервы, нервы, — пробормотал про себя Варган и положил перед ежом кусочек хлеба.

Тот хлеб понял, принял и пошел дальше.

— Как же от хищников спасаться? — удивился Дед. — Если мы их не услышим — они нас съедят, мы и не заметим.

— Ты хищника не больно-то заметишь при любых раскладах. Да и не нужны мы им. Хлопот с нами больше, чем радости. Не боись. Веди себя прилично, не свинячь. Имей уважение — и будет тебе счастье.

— Смотри-ка, — Дед указал на широкий мост через ручей. — Как дверь кто положил. Это чего это? — голос его сам собой стал тише.

— Мост, — удивился Варган. — Есть ручей — и мост есть. Что не так?

— Кто ж его сделал?!

— Да кто ж знает. Но здесь же кто-то живет. Значит и мост сделали. Как же без моста? Без моста совсем неудобно. Кстати, можем на нем и поспать. А чего ж. Широкий. Кому понадобится — разбудят.

Деду совсем не улыбалось быть разбуженным кем-то, кому может понадобиться среди ночи мост. Но ложиться прямо на землю посреди леса желания было еще меньше, и он согласился.

Было тревожно, но и приятно. Ни разу до этого он не ночевал на воздухе. А ведь еще и лес. Темнело быстро. Деду показалось, что часу не прошло. Хотя, может, и показалось. Может, прошло. Лежать на мосту было жестко, ну журчание постепенно утихомиривало тревогу, и Дед стал обращать внимание на все остальное. На то, что деревья все до того высокие, что неба почти не видно. Изредка только мелькнет звезда-другая в сплошной черноте ветвей. И пахнет вокруг непривычно, много чем, не разобрать. Дышать и дышать этим. Да еще Варган достал свой варган и стал тренькать на нем на удивление ловко. Дед заслушался.

Птица встряхнулась, усаживаясь на ночь поудобнее. Веточка где-то хрустнула. Да варган Варгана пел. Все. Вода, ветер да идущие куда-то деревья баюкали Деда, непривычно. Лежал он и чувствовал себя крошечным, плывущим на маленьком плотике посреди бескрайнего зеленого моря. У лесного моря нет ни конца, ни края. Волнуется это море беспрестанно, но все одно — чинно волнуется и ладно. Внушительное такое, но доброе. И все-то в нем по делу, все-то по справедливости. А Дед плывет на своем плотике — ни паруса у него, ни весел нет. Одна только лопата. А ему надо берег найти. Страсть как надо. Просто кровь из носу. А берегов-то и не видно ни одного. Уходит море за горизонт во все-все стороны, куда ни посмотри. Ровно и зелено.

3

Дед открыл глаза в поле. Солнце висит высоко. Кузнечики стрекочут. Мухи жужжат. Он закрыл глаза. В лесу светлело. Значит, пять уже было, кивнул себе Дед. Варган спал, открыв рот и совершенно счастливо храпя. Ишь, подумал Дед, и дела ему нет, что в рот может кто упасть. С таким убедительным охранным грохотом они могут по ночам ни о чем не беспокоиться. Амулет просто-таки. Оберег.

Дед сошел с моста и умылся по пояс в ручье. Хорошо! Но до сих пор постоянно открываются глаза. И еще.

— Варган, — позвал Дед, вклинившись между соседними взрывами храпа. — Варган!

— А, — Варган закрыл рот, почавкал и повернулся на бок. — Чего тебе?

— Нам там бошки не напечет? — помявшись, поинтересовался Дед о беспокоящем его.

— Не, мы ж в шапках, — отмахнулся Варган.

— А если там дождь? Мы только там вымокнем или и тут тоже? А если вымокнем, да без просушки, да ветер какой — простынем там? Занеможем? Лихорадка возьмет? Только там или и тут тоже?

— Ты давно не спишь, что ль? — с любопытством глянул на него Варган. — Столько глупостей вымучить успел!

— Чего это глупостей… — начал защищаться Дед.

— Значит слушай, — Варган сел. — Нет там дождей. Нет снегов. Солнце там не злое. Ласковое. Греет себе тихо, и будет с него. Вот и все. Не печалься и не хнычь.

Варган подмигнул Деду и тотчас схватился за голову обеими руками.

— И не делай так, как я только что, — строго посмотрел он на Деда. — Если видеть и то, и другое одновременно, может лопнуть голова.

— Да ну! Ешкин кот… Может, все же завязать глаза-то?! — запереживал Дед.

— Да ладно. Не боись. Не лопнет, пошутил я, — хохотнул Варган. — Но не делай все равно.

Он спустился умыться, а, поднявшись обратно на мост, увидел, как Дед схватился за голову.

— От дурак-человек, — покачал он головой и хмыкнул. — Как спалось в лесу?

— Непонятно. Но, думается мне, все же как-то спалось. Только шибко чуднó засыпать — закрывать глаза еще раз, уже закрытые. Провалился в какое-то забытье только.

— Что снилось?

— Плот снился. И лесное море. Огромное… — Дед развел руки в стороны, вглядываясь в окружающий лес.

— Хорошо, — одобрил Варган.

— Чего хорошо?

— Хорошо, что не страшный, — пояснил Варган. — Оно, знаешь, очень могло быть гораздо хуже. Гора-аздо. А так — значит все хорошо. Добрый знак.

— Угу, — кивнул Дед.

Поели и пошли дальше.

— Варган, а Варган, — начал Дед. — Вот ты вчера за мост говорил. Кто-то живет — вот мост и наладили.

— Ну, — кивнул Варган.

— А чего ни тропки тут нет? Ни единой.

— А зачем? — удивился Варган. — Не все же в природе муравьи. Муравьев, конечно, тоже хватает, — тут же оговорился он, — но все-таки не все — они. Где-то и тропки есть. А где-то и нет их.

Они пробирались по лесу, не спеша никуда, не напролом. Уважительно пробирались. Зря не ломали, не топтали. И было у Деда ощущение, что за этим тщательно наблюдают. И одобряют.

Впереди показался небольшой кустик. Красивый, развесистый. Ветки длинные и все сплошь в белых ягодах, аж листьев не видать, склоняются почти до земли.

— Это чего? — Дед обошел кустик кругом.

— Манник, — Варган присел рядом, сорвал ягоду и съел. — Попробуй. Вкусно.

Дед сорвал одну и с некоторым опасением положил ее в рот. Ничего ужасного не произошло, и тогда он рискнул ее раскусить. Ягода упруго лопнула на зубах, и ему стало так вкусно, что он вытаращил глаза в поле. Поспешно закрыв их обратно, он сорвал еще ягоду.

— Они растут везде. И всегда на них ягоды. Они цветут на освободившихся от ягод местах. А ягоды висят на ветках, пока их не съедят, и не портятся. А есть их могут все, кто захочет — червячок, мы, медведи, птицы, зайцы — не важно. Но съедать надо всю ягоду. Это уважение. Не надкусывать и не бросать.

— А набрать их можно про запас? — загорелся глазами Дед, порываясь начать сбор немедля.

— А вот это нельзя, — упредил его Варган.

— Это чего ж так? — расстроился Дед.

— Попортятся, — покивал Варган. — Если не ешь их тут же, они портятся совсем скоро и со страшной силой. Просто с удивительной. Так что это только поесть с куста.

— Но вкусно! — Дед с удовольствием отправил в рот новую горсть. — То ли клубника, то ли арбуз, а то ли кулич сдобный.

— Ешь, радуйся, — покивал Варган.

Наевшись досыта, обобрав почти весь куст, который тут же начал растить бутоны на освободившихся ветвях, они пошли дальше. Какое-то время ручей бежал вместе с ними, но затем стал потихоньку забирать влево и, в конце концов, круто свернул совсем. Дальше ему с ними было не по пути.

Посокрушаться долго у Деда не получилось. Их путь пересекла дорога. Основательная такая дорога. Широкая, ровная, хорошо укатанная и утоптанная.

— Варган, чего это? — у Деда мурашки пробежали волной, он вгляделся в обе стороны хода дороги, но ничего там не увидел.

— Да, такое тоже бывает. В лесу есть города. Лесные. В них живет много людей. Там много домов, много телег, лошадей, всего много. И очень густо все.

— А ты сам видал? — с тревогой поинтересовался Дед.

— Ну да. Но мне такое не по душе. Мне простору бы. Тут, конечно, деревьев понатыкано, казалось бы. Но душе — душе просторно. Мне хватает, — Варган, сверившись с картой, перешел дорогу и шагнул дальше в лес на той ее стороне. Дед поспешил за ним.

— Варган, гляди! — Дед чуть ускорил шаг, чтобы быстрее добраться.

На их пути стоял громадный папоротник. Обычные тоже были и в большом количестве. А над ними возвышался этот гигант.

— Ничего себе! Разлапистый, как елка, — восхитился Варган. — Да, чего только тут не встретишь.

— Да у него споры с семечку! Жаль, зеленые, без толку брать.

Дед повернулся и пошел дальше. Варган еще полюбовался папоротником и тоже повернулся, как раз, чтобы заметить.

— Стой, Дед!

Но было поздно. Дед рухнул в траву. Варган резво, но аккуратно подскочил, присел рядом и вытащил ногу Деда из ямы.

— Это как это?! — Дед осторожно поднялся, посгибал ногу, поприседал, нет, не сломал, слава Богу.

— Это — выемка.

— Чего за выемка?! — Дед присел и раздвинул высокую траву.

Там темнела дыра. Не то нора, не то какая другая яма. Выемка. Ровная, круглая. Дед не стал совать туда руку, чтобы проверить глубину, боязно стало.

— Выемки появляются на месте ледяных столбов.

— Чего-то мы не видали таких.

— Ну, они не часто встречаются. И лето же, выше земли торчащими ты их и не встретишь — тают. Прет такой из земли потихоньку. Подтаивает. Как выйдет весь — на том месте еще какое–то время выемка. С глубины-то быстрее затягивается. А чем выше — тем дольше держится. Почему-то, — Варган пожал плечами.

— А как ты узнал про нее? Ты ж мне потому и крикнул?

— А вот, видишь, она кружком цветами обросла?

Дед тут только обратил внимание на ровный круг из облачков мелких красно-белых, полосатых цветочков, покачивающихся на высоких тонких ножках.

— Это отморозники. Они всегда растут вокруг таких выемок. Через время, как земля, наконец, затянется, они пропадают. А как есть — туда не ступай, обходи.

— Понял, — сурово покивал Дед. — Чуднó.

— Ну дак лес.

— Отож.

4

Они вышли на край балки. По дну бежал ручей.

— Река, что ль, тут была? — предположил Дед и начал спускаться.

— Скорее всего. Ручей только и остался. Видать, источник слабеет. Ну, ничего. В другом месте забьет. Тут этого добра хватает.

Они умылись, напились и сели передохнуть и доесть Дедов хлеб.

— Чуднó, — хмыкнул Дед, устроившись прямо у ручья и разглядывая высокие довольно крутые, покрытые кустами и травой склоны. — Зелено как!

— Свято место пусто не бывает, — покивал Варган. — Река ушла — лес пришел.

Сбоку и сверху от них зашуршала трава. Зашелестели листья раздвигаемых ветвей. Дед в изумлении уставился туда, даже забыв испугаться. У Варгана мелькнула только мысль, что неплохо бы все–таки топор держать поблизости, но из кустов на них уже смотрела козья морда.

— Это еще тут откуда? — усмехнулся тихо Дед и протянул козе кусочек хлеба.

Коза думала недолго. Хлеб ей понравился, и она вышла из кустов вся, требуя добавки.

— Ишь ты, шустрая, — хмыкнул Варган.

Коза спокойно жевала хлеб, не пугалась, когда Дед гладил ее по шее, и вообще вела себя, как так и надо. Подошла совсем близко и села с ними рядом, у воды. Наклонилась, попила и тронула Варгана рогом — давай хлеб доставай.

— Нормально, — усмехнулся Варган. — Может, еще с нами пойдешь? У нас еще колбаса осталась и картошка.

Коза подумала чуть и, видимо, согласилась. Потому что перестала требовать хлеб и начала меланхолично жевать траву, глядя по сторонам.

— Берем тебя провожатой, — хохотнул Варган. — Нам берег нужен. Лесной берег, смекаешь? Знаешь такой? Может, тебе карту показать?

Варган достал карту и ткнул пальцем в ту неровную дугу, к которой они шли. Коза внимательно посмотрела в карту, на них, потом отвернулась и продолжила жевать траву.

— Кажется, ей не интересен берег, — констатировал Варган.

— Как знать, — возразил Дед и убрал остаток хлеба в заплечный мешок. — Может, она просто приняла к сведению, и все. Может, она вообще знает, где это. Может, она сама оттуда.

Они поднялись. Поднялась и коза. И направилась с ними к подъему из балки. В ее намерениях не осталось сомнений, когда она пошла за ними и дальше.

— Коза, а коза, — обратился к ней Варган, — ты, я так смотрю, местная. Только чего ж одна?

— Она коза-одиночка. Ей стая ни к чему.

— Тогда зачем она пошла с нами?

— А вот друзья никому не помешают. Даже козе.

Коза с благодарностью потерлась о ногу Деда твердым косматым лбом и пошла вперед. Оглянулась на них, посмотрела долго и пошла дальше.

— Смотри-ка, куда надо пошла, — удивился Варган.

— Мы ж ее провожатой назначили, — напомнил Дед. — Ну вот и…

— Мда.

— Да ты не расстраивайся. Пусть ведет. А ты знай себе в карту поглядывай на всякий случай.

— Ладно, — махнул рукой Варган.

— Коза, стой! — Дед остановился. — Стой, коза. Варган, дай-ка я на дерево слазаю посмотрю, как там?

— Ну, лезь. На какое?

— Вот хорошее. Высокое, веток много и просторное. Подсадишь?

— Отчего ж не подсадить? Обязательно подсажу. А ты меня потом подтянешь. Я тоже посмотреть хочу. Давно не видал. Коза, жди, — скомандовал Варган. — Сторожи вещи.

Коза посмотрела на них, пожала плечами и стала жевать траву у дерева. Варган встал поустойчивее, уперся в ствол, и Дед полез. Забравшись на нижнюю ветку он, как следует, уселся и подтянул Варгана. Дерево оказалось удобным. Залезли они высоко, так высоко, что решили не смотреть вниз, а то тошно. Смотреть решили по сторонам, затем и лезли.

Посмотреть было на что. Вокруг простирался лес, насколько хватало глаз. Во все стороны, вертись не вертись. Солнце уже тяготело к краю, вот–вот перестанет держаться за небо.

— И где там этот твой берег? — пробормотал задумчиво Варган, глядя в нужную сторону, ничем не отличающуюся от любой другой на вид.

— Не мой. Лесной. Лесной берег, — уточнил Дед. — Знать не знаю. Вы с козой тутошние. Про нее не скажу, а ты не знаешь. Откуда ж мне-то знать, — Дед вздохнул. — Красота какая. Спускаться надо, пока солнце.

— И то так, — зашевелился Варган.

Спускаться — не карабкаться вверх, труднее. Внизу они оказались, когда уже начало темнеть. Времени до темноты осталось совсем немного. Коза поглядывала на них блестящими глазами в некотором сомнении.

— Нет, коза, — согласился с ней Варган. — Сегодня уже никуда не пойдем. Сама посуди, темень вот-вот настанет, куда нам? Ты-то, может, и не видишь ничего странного в том, чтоб ночами шататься по лесу, а у нас куриная слепота. Ночь — значит ночь.

— Доедаем хлеб. Колбасы чуть остается. Так что завтра нужен костер — картоху печь будем.

— С солью, — мечтательно сглотнул Варган.

— Именно.

— Спать тоже, наверное, здесь останемся. Под деревом.

— Жаль, попить нечего, — вздохнул Дед.

— А у меня есть, — возразил Варган. — У меня есть мех кожаный, — он оглянулся на козу. — Ну, кажись, не из козы. Мешок такой. Для воды.

— Вот это ты молодец! Аж колбасы тебе не жалко! — воскликнул Дед. — Коза, ты сама как-нибудь ужинай. Тебе колбасы не дадим. Еще понравится — сожрешь нас ночью.

— Вот-вот. Оставайся обычной козой, травоядной.

Спать оставалось прямо на земле. Хорошо — тепло. И, вроде, не особо сыро. Но все равно. Козе-то привычно. А Деду не слишком. Но темно уже был абсолютно. Далеко вверху только иной раз сверкали между волнуемыми ночным ветром ветвями звезды. Коза лежала где-то неподалеку, молча что-то пережевывая.

— Дед, а Дед, а откуда ты все-таки взял этот берег? Ведь даже я, лесной человек, о нем ни сном, ни духом, а?

— Видел я его, — после некоторых раздумий решился Дед.

— Как — видел? Я не видел, а ты видел? — не поверил Варган.

— Ты не видел, а я видел, — подтвердил Дед. — Я ж тебя не неволил. Ты сам согласился. Я тебе даже не обещал ничего взамен.

— Ну, согласился, — признал Варган. — Давно я здесь не был, соскучился, потому и согласился. Меня ничего нигде не держит — так почему нет.

— Перекати-поле, — покивал в темноте Дед.

— В своем роде, — согласился Варган. — И где ты его видел?

— Являлся он мне.

— Во сне, что ль?

— Нет. Так, днем. Я тогда крыло у мельницы чинил, латал. И сорвался. Приложился хорошо, прямо спиной. Думал, не встану. Поначалу и не встал. Лежу, смотрю в небо, пошевелить ничем не могу. Дышу только, и то еле-еле, не сразу вышло вдох сделать. Лежу дышу, ну, думаю, все, приплыли… Здравствуй, думаю, Бог. И тут у меня небо перед глазами поплыло, вроде как. Затуманилось, затемнело так. И зелено стало. Зелено — прям край. И шумливо. Волнуется так вся эта зелень. А под зеленью этой вдруг вижу — берег. Долгий такой, в оба края долгий. Неширокий, вроде. Тихий такой, пустой. Только ветер шумит. Да птицы летают белые и покрикивают, но тоже тихо так, ласково. И солнце. И спиной, которая вот только что назад падала и на земле лежит камнем, чую — что-то там есть. Что-то за спиной у меня есть. И так мне жить захотелось! Жить и найти место это. Берег этот найти, которым Бог мне в ответ здоровья пожелал. И посмотреть — что там было, за спиной у меня.

— А как? Как ты берег этот видел? — шепотом волновался Варган.

— Ну так лицом. Лицом к лицу. Вот я, будто, как-то где-то, а вот передо мной берег. А за ним зелено. Лес, стало быть.

— А позади тебя чего ж?

— А не знаю. Я как-то высоковато был. Мог бы, наверное, поглядеть, чего там подо мной да позади меня. Да чего-то не поглядел. Очнулся. Очнулся и сел. Посидел малость да и пошел домой. Ни синяка не осталось. Ничего не ободрал, не поломал. Спина даже не болела. Только берег этот остался внутри у меня жить. И то, что за спиной там было. Поселились. Надо мне все это отыскать. Понял?

— По-онял, — протянул Варган, и коротко мекнула коза. — Даже она поняла, рогатая.

Утром рядом с ними рос неслабый такой манник, весь увешанный ягодами. С одного его боку уже стояла и завтракала коза. Ягоды обрывала аккуратно. Если случалось ягоде упасть — находила в траве и доедала.

— Вот, — одобрительно покивал Варган, жующий лежа тут же, даже не поднимаясь ото сна. — Уважение.

— Это как это он тут? — Дед стянул картуз и поскреб в затылке.

— Вырос, — развел руками Варган. — За ними, манниками, это водится. Нет-нет, вдруг раз — и есть. Или рос-рос, вдруг раз — и нету. Манник, одним словом.

— Мда, — покачал головой Дед и стал есть ягоды.

Наелся, опять стянул картуз, помял его в руках, поклонился неловко и посмотрел на Варгана с козой: пошли?

— Пошли, пошли, — Варган, кряхтя, поднялся с земли. — Затёк весь на земле-то. Ну ничто, разойдусь — отмякну.

Неба в лесу было почти не видно, если они шли под деревьями. Только когда выходили куда на открытое место — становилось понятно, что вот оно, никуда не делось. В один из таких разов, проходя пушистую полянку с синими цветами, Дед задрал голову, поглядел в небо и спросил:

— Варган, а Варган?

— Чего?

— А если дождь?

Варган остановился и тоже поглядел в небо.

— Если дождь, — кивнул он. — Надо бы укрыться. Красивые тучки. Такой дождь если — то это сила. Сухого места на нас не оставит — тучи больно тяжелые.

— Отож. Коза? Где прятаться–то?

Коза забрала вправо и скрылась.

— Ну нормально? — возмутился со смешком Варган. — Вы как хотите, а я пошла. Чего делать-то будем, а Дед?

Дед стоял и соображал, вертя головой по сторонам. Вдруг вернулась коза. Бегом вернулась. Добежала резво до них почти, мекнула коротко и повернула обратно. Дед с Варганом переглянулись и припустили за ней. В небе стягивались тучи. В лесу темнело на глазах. Коза добежала до дуба, огромного и развесистого, в ширину большего, чем в высоту.

— Под деревом, что ли, отсидеться? Так то хорошо, только если недолго, — крикнул ей сквозь ветер и первые раскаты Варган.

Коза задрала морду вверх, и они увидели дупло. И пребольшое.

— Медвежачье, что ль… — поежился Варган.

— Медвежачье иль нет — нам знать без разницы, — заявил Дед, сгреб козу в охапку и стал запихивать ее в дупло.

Коза достала до края передними копытами, постаралась и влезла в дупло, скрывшись в нем быстро и целиком.

— Пойдет, — одобрил Дед и осторожно спустил туда же лопату.

На всякий случай прислушавшись, он кивнул и посмотрел на Варгана.

— Чего, долго думать еще будешь?

— Не, — Варган вздрогнул от нового раската, сотрясшего все небо ровно над ними.

Они по очереди влезли в дупло и поначалу просто сидели, потеснив козу и вытащив из-под себя лопату. Было темно и тесно. Но, в общем, переждать дождь посуху можно было и так.

— Чем пахнет? — Дед настороженно принюхивался.

— Я ж говорил — похоже на медвежачье, — хмыкнул Варган.

— Хорошо, что зима давно была. Все… — Дед помолчал, — почти повыветрилось.

Сидеть было даже неплохо — листья, древесная труха. Сухо, безветренно. Только Дед об этом подумал, как с неба рухнула вода. Первый водяной заряд долетел до земли. Дождь полил суровый.

— Господи… — Дед перекрестился, осторожно глядя из дупла на стену воды. — Сколько приберешь малых Твоих тварей — все Твои. А остальных сбереги.

Варган покивал и тоже чуть высунул нос из дупла.

— Да-а. Сила.

— Коза, — Дед обратился вглубь дупла, туда, где поблескивали два глаза. — Век не забудем.

— Отож, — подтвердил Варган. — Колбасы?

Но коза от колбасы отказалась. Однако воды из пригоршни попила.

— Негустой ужин, — уныло констатировал Варган, — но картошечка откладывается на потом.

Дождь лил и лил. Им пришлось ночевать в дупле, скорчившись, пересаживаясь время от времени, меняя местами нормальные и затекшие конечности.

5

Проснулись они с рассветом, от звуков птичьих голосов.

— Чего это они? — удивился Дед. — Раньше же молчали все.

— Да это ненадолго. Радуются те, кто невредим остался.

— А-а. Понятно, — кивнул Дед. — Ну что же. Внизу все мокрое. Но сидеть здесь дольше сил уж нет. Лезь, Варган. Принимай козу, благодетельницу.

Варган выбрался из дупла и в вытянутые руки кое-как принял козу. То-то она обрадовалась возможности, наконец, размяться. Скакала, брыкалась. Из дупла вывалился Дед.

— Да, мокро у вас тут, — покивал он своим подозрениям. — Ну, ничто. Стихию переждали, ночь скоротали и ладно. Жалко только сухих дров сейчас не найти.

— Это да, — почесал голодный живот Варган.

— Может, тут еще что-нибудь растет? Вроде манника, — с надеждой обратился к нему Дед.

— Может, и растет, конечно. Встретим ли? Дудочник растет.

— Эт чего это?

— Это деревце такое малое. Цветет — на весь лес пахнет. А потом на месте цветов дудки вырастают. Висят длинные такие, зеленые. Можно есть, пока не одеревенели, пока жуются. Сырые можно, вареные можно. Если увидим.