Бесплатный фрагмент - Мон-Иллей

МОН-ИЛЛЕЙ

Восхождение Близнецов

С первых страниц книги мы оказываемся в волшебном мире, по которому уже успели соскучиться…

Глава 1. Возвращение в Линдсейроу

Небо на восходе окрасилось первыми утренними красками. Солнце только собиралось взойти, а белые скалы уже наполнились мягкими тенями, вырисовывая мистический профиль алебастрового города. Сколько бы рассветов ни пришлось здесь встретить — каждый новый был особенным, и восхищение перед этим чудесным миром пробуждало чувство глубокой благодарности за каждую минуту, проведенную в нем.

На предпоследней ступеньке величественной лестницы, которая пересекала весь город, начинаясь с бескрайнего плато изумрудных пастбищ и заканчиваясь длинной косой извилистого пляжа, сидел молодой мужчина. Его утомленный силуэт был единственным пятном, приковывающим взгляд в этот тихий утренний час. Он молча наблюдал за волнами, настойчиво набегающими на берег, прислушивался к их умиротворяющему монотонному шелесту и разглядывал длинные полосы пышной кружевной пены, пытаясь изо всех сил отвлечься от мыслей, которые беспокоили и терзали его в последние годы.

Лицо мужчины выражало странную отрешенность. Приятные и правильные черты исказились усталостью, вызванной многочисленными бессонными ночами. Светло-голубые глаза казались потухшими, а кожа и губы обветрились от постоянного морского ветра и беспощадного палящего солнца. Светлый плащ из тонкого льна мягко облегал его плечи. Того же цвета была и вся остальная одежда, традиционная для этих мест.

Мужчина тоскливо вздохнул, закрыл лицо руками, а затем провел ими по волосам, запуская пальцы в светлые, отросшие за последние месяцы локоны, касаясь длинной серебряной цепочки на шее, на которой висела крупная светящаяся жемчужина.

— Вот доказательство того, что я нахожусь здесь по праву, — прошептал себе под нос Рой Гельгорн, — и пора заканчивать тратить время на сомнения.

Таинственный город, сокрытый внутри ослепляющего красотой белоснежного мыса, являлся неотъемлемой частью волшебного Содружества. Волшебники потратили столетия на борьбу с обычными людьми, и чтобы сохранить свои знания и тайны, им пришлось обособиться и сплотиться против общего врага, создав скрытые от человеческих глаз магические поселения. Последние были разбросаны по всему миру, находясь в самых необычных и труднодоступных местах.

Если бы обычный человек попал сюда, все показалось бы ему сказочно-волшебным. От чудесных существ, наполняющих этот мир, до тех сил и способностей, которыми обладали живущие здесь люди. Но благодаря кодексу Содружества проникновение чужаков было невозможно. Каждое поселение защищено особенными чарами — непроходимой магической завесой, охраняющей его от внешнего мира. Никто извне не мог пройти эти барьеры, кроме самих волшебников, которые использовали зачарованные перемещающие арки, чтобы путешествовать между городами, навещать близких или отправляться по своим будничным делам.

Рой продолжал сидеть на каменной ступеньке, ловя на себе холодные морские брызги, и с преувеличенной внимательностью наблюдал за изменениями в цвете утреннего неба, которое уже разливалось на востоке бескрайним бледно-розовым морем. К счастью, от окончательного забытья его спасли тихие шаги по лестнице.

Рой обернулся и увидел, как к нему спускается высокий худой мужчина в длинных белых одеяниях. Когда-то он был красив и статен, теперь же его лицо покрылось морщинами, волосы поседели, тело осунулось, но при этом не потеряло природной силы, а голубые глаза остались ясными и все так же пылали жизненным огнем. Старец опирался на длинный посох, рукоять которого украшала огромная жемчужина. Вряд ли где-то в мире существовала еще одна ей подобная.

Агвид Лайн был главой Линдсейроу. Его кандидатуру около сорока лет назад, как и предыдущих хранителей древних секретов, выдвинули на собрании старейшин. Линдсейроу было единственным местом, в котором выбирали предводителя без участия других глав Содружества. Эта традиция и своего рода исключение из правил сложилась исторически, задолго до рождения самого Агвида.

Линдсейроу начал свое существование еще до того, как появились мысли о создании магического Содружества. Это был город, существующий вне времени. Волшебники жили в нем веками, не подозревая, что остальные ведут совершенно иной образ жизни. Общение с людьми было явлением редким, несмотря на близость некоторых рыбацких деревень. Конечно, случались единичные случаи, становящиеся поводом к развитию местного человеческого фольклора — сочинению сказок о мистических водных существах, светящихся морских рыбах и раковинах, внезапно меняющейся погоде и множестве других явлений, которые обычный человек объяснить себе не мог. Но ни одна из таких случайных встреч не приводила к вражде и тем более к войне между ними. Поэтому, когда поисковые группы из других поселений нашли этот прекрасный город, то были поражены красотой этого места и тем спокойствием, с которым существовали в нем местные жители. Пришедшие волшебники были испуганы и измотаны многовековыми гонениями, и счастливая размеренная жизнь без постоянного чувства страха и ежедневного подавления своих способностей была для них только мечтой. Тот мир, который они здесь увидели, стал примером и вселил уверенность в том, что мирное сосуществование действительно возможно.

— Я некоторое время наблюдал за тобой, Рой, — с усмешкой произнес Агвид своим хрипловатым голосом. — Твои мысли были далеко отсюда, я не хотел отвлекать.

— Доброе утро, сэр, — встретил главу поселения молодой человек, поднимаясь со ступенек и протягивая руку для рукопожатия. — Вы ни в коем случае не помешали. Напротив, я рад, что вы вернули меня в реальность. В последнее время она намного лучше, чем мои мысли.

— Рой, позволь сказать тебе кое-что: если бы она хотела, чтобы ты нашел ее, это бы уже произошло. Мне кажется, в твоей голове уже есть ответы на все волнующие тебя вопросы, просто ты не хочешь им верить. Прислушайся к внутреннему голосу — с ней все в порядке.

— Почти пять лет прошло с тех пор, как она исчезла. Отправляясь на задания мистера Клейка, я, признаться честно, не раз пользовался служебным положением, посылая лучших следаков на ее поиски, но ни одни не увенчались успехом. Ни одной зацепки! — с отчаянием в голосе произнес Рой.

Он искренне удивился, что Агвиду известна истинная причина его переживаний, но постарался не выдать этого.

— Лорейн опытная волшебница, одна из лучших в команде Клейка. Если она не хочет, чтобы ее нашли, то так оно и будет.

Агвид понимал, что влюбленное сердце невозможно успокоить подобными аргументами, но ему следовало попробовать, ведь он волновался за Роя, как за родного сына.

Тридцать лет назад его брат, Квинт Гельгорн, стал отчимом этому парню. Тогда белокурому мальчугану было всего четыре, и Агвид никогда не забудет ту мрачную грозовую ночь…

В тот осенний вечер ничто не предвещало бури. Вся семья собралась на большой белоснежной веранде многоэтажного коттеджа, расположенного высоко на скалистом выступе, откуда открывался великолепный вид на море и каменный город. Несколько приближенных к главе поселения семей сидели за длинным столом и наслаждались по-летнему теплым вечером. Их дети играли поодаль на груде мягких овечьих шкур, забавляясь с жемчужинами и раковинами. Брат Агвида, такой же высокий и стройный мужчина с характерной семейной кривой улыбкой, весь вечер нервно поглядывал на горизонт, пристально наблюдая за приближением темного полотна грозовых туч.

— Вот-вот разыграется буря. Может, мне следует предупредить жителей рыбацкой деревни? Их мужчины, скорее всего, в море, — наконец заявил Квинт.

— Тебе не кажется, что ты слишком сдружился с ними? — недовольно заметил молодой Агвид, оторвавшись от настольной игры, но, обнаружив удивление на лице брата, продолжил: — Я ничего против них не имею, но чем ближе они узнают тебя, тем больше у них шансов раскрыть твои способности. Подумай об этом как-нибудь на досуге, хорошо?

— Хорошо, ты абсолютно прав, — ответил Квинт, но, с волнением взглянув на тяжелую черную тучу, все-таки поднялся из-за стола. — Я ненадолго. Предупрежу Тинта, чтобы тот не выходил на воду, и сразу вернусь. Надеюсь, еще не слишком поздно.

Агвид отложил в сторону игральные кости и тоже встал.

— Мне пойти с тобой?

— Конечно нет! Главе поселения следует остаться. Пора уводить детей, поднимается ветер.

Квинт подошел к своему годовалому племяннику Севверину, потрепал его за щеку и передал на руки жене Агвида, прекрасной темноволосой Келде. Мальчишка недовольно заплакал, схватившись за длинные волосы матери, но его крик никто не услышал: в этот момент в воду начали бить первые молнии, принеся за собой оглушительные раскаты грома.

Агвид Лайн в тот момент еще не представлял, как изменится их жизнь в этот вечер, лишь с беспокойством проводил взглядом удаляющегося Квинта, подойдя к самому краю террасы, где под его ногами гигантский мыс круто обрывался над бескрайней бушующей стихией. Квинт уже бежал по пляжу в сторону человеческой деревни. Сердце Агвида сжалось от странного предчувствия. Он раскинул руки в стороны, собираясь разбудить каменное изваяние — гигантского тритона с трезубцем, который, словно маяк, стоял далеко в море на обрывках скалистой гряды. Тритон повторил движения своего господина, расправил чешуйчатые руки, поднимая скрывающий барьер все выше и защищая поселение от ударов волн и ураганного ветра. Агвид знал, что Квинт уже преодолел волшебный барьер и прочувствовал всю мощь бури на себе.

Его брат и вправду уже был на полпути к деревне. Он видел огни и множество причаливших лодок, но та, которую он надеялся увидеть на суше, оказалась дальше всех в море. Буря прибила лодку его лучшего друга к каменному острову и с неистовой силой обрушивала всю мощь своих волн на маленькое судно, разбивая его об острые скалы. Квинт, ни на секунду не задумываясь, бросился в черные волны.

Для обычного человека это была бы неминуемая гибель, но для волшебника — трудность, с которой ему по силам справиться. Он греб изо всех сил в ту сторону, где в эту минуту решалась человеческая жизнь. Жемчужина на шее поддерживала его на плаву без всяких усилий. Наконец Квинт увидел деревянные обломки. На самом крупном лежал Тинт. Его разбитый висок кровоточил, он был без сознания, и лишь непонятная сила его руки удерживала, прижимая к доске, тело четырехлетнего мальчика.

Квинт огляделся, осматривая поверхность воды. Больше никого не было. Он с ужасом осознал, что его самые страшные предположения подтвердились. Тинт, как всегда, был слишком самоуверен и отплыл дальше всех, не обращая внимания на предупреждения природы о надвигающейся буре, и что еще хуже — захватил на промысел своего сына.

Рыбаки даже без магических способностей могли хорошо предсказывать погоду, но не каждый справлялся со своей гордыней и жадностью улова. Квинт схватил доску, на которой все еще держались отец с сыном, и с силой толкнул ее в сторону берега. Их всех подхватила подходящая волна, и через некоторое время хоть и с трудом все трое оказались на суше. Квинт протащил тело друга по мокрому песку, оставляя глубокий след, который вскоре стерли слегка успокоившиеся волны.

Тинт все еще не приходил в себя, его сердце билось совсем слабо и прерывисто, не оставляя лишних надежд на спасение. Маленький же мальчик все еще боролся: его тело сотрясали неконтролируемые судороги, легкие пытались извергнуть обжигающую соленую воду. Квинт, обессилев, рухнул на колени перед ним, пытаясь помочь несчастному остаться в живых. На глаза мужчины наворачивались слезы — он начинал осознавать весь ужас происходящего.

«Чем я сейчас отличаюсь от обычного человека?» — спрашивал себя Квинт. В эту секунду он был так же беспомощен перед беспощадной смертью, как и любой другой.

Сорвав с шеи жемчужину, волшебник приложил ее к маленькой холодной груди. Сердце мальчика билось. Жемчужина засияла ярче, словно пламя свечи, спрятанное в крепких ладонях измученного волшебника. Квинт резко обернулся, почувствовав рядом движение. В нескольких метрах от него стояли ошарашенный Агвид и пара его помощников. Все молчали, переводя взгляд с искаженного ужасом лица Квинта на разгорающееся сияние, исходящее от груди спасенного мальчика.

Пару часов спустя состоялось экстренное собрание. На той же террасе, где совсем недавно царила приятная атмосфера семейного вечера, теперь разыгрывался настоящий скандал.

— Этот мальчишка не имеет права здесь находиться! Он человек, Агвид! Все законы кодекса поселений будут нарушены. Представь, как это скажется на нашем влиянии в Совете. Кто-то должен вернуть его в деревню. Немедленно! — уже переходя на крик, продолжал настаивать Морис — один из тех мужчин, что сопровождали главу поселения на пляже.

— Остынь, дружище, я хочу выслушать Квинта. Ему сейчас непросто, — осек его глава Линдсейроу. — Дорогой брат, посмотри на меня.

Квинт, сидящий до этого неподвижно, неожиданно дернулся, словно вышел из оцепенения, убрал мокрые волосы со лба и посмотрел на старшего брата.

— Тинт мертв… Мой лучший друг мертв… — произнес он сухим безжизненным голосом. — Я чудом спас его сына и теперь несу ответственность за мальчика. Стало известно, что и его мать была с ними в лодке. Но, черт возьми, я ее там не видел! Понимаешь? Ее нигде не было!

— Продолжай, тебя здесь никто не винит, — подбадривал Агвид, положив большую ладонь на плечо брата.

— Он остался сиротой, и я просто обязан позаботиться о нем.

— Больше никаких походов в человеческую деревню! Они будут обыскивать берег после кораблекрушения, нельзя давать им ни малейшей зацепки. Неужели ты совсем потерял рассудок?! — ударив кулаком по столу, огрызнулся Морис.

От грохота спасенный ребенок, спящий последний час на мягкой овечьей шкуре, дернулся и приоткрыл глаза. Он хотел что-то пролепетать, испугавшись незнакомой обстановки, но почти сразу обессилено опустил голову и вновь задремал.

— Если я не смогу приглядывать за ним в деревне, тогда пусть остается жить здесь, — выдерживая бешеный взгляд Мориса, процедил сквозь зубы Квинт и встал на ноги.

— Ты предлагаешь сделать вид, что мальчишка утонул вместе со своими родителями в эту злополучную ночь? — озадаченно посмотрел на него Агвид Лайн, предчувствуя, какую непомерную ответственность брат хочет взвалить на себя.

— А разве есть предложения получше? Есть вероятность, что он видел город и наши жемчужины, — уже с неизвестно откуда появившейся надеждой в голосе заговорил Квинт. У него с молодой женой еще не было своих детей, и он очень надеялся, что супруга сможет принять мальчика как родного. — Мы воспитаем его по всем волшебным традициям, наполним юную голову необходимыми знаниями. Имея магические артефакты, он вполне сможет существовать в нашем мире.

— Случай беспрецедентный! Открыть человеку все, что мы так тщательно скрывали веками? Никто не даст тебе гарантии, что он не станет ключом к погибели Содружества. Опомнитесь, друзья! Мы все огорчены, но это не должно давать нам повод совершать такие необдуманные глупости. Это только догадка, что мальчишка успел что-то там высмотреть. Ему никто не поверит, ведь страх и ужас, перенесенные ребенком, могут породить в сознании и не такие фантазии. Я однозначно голосую против! — закончил свой монолог Морис и сел за стол, настойчиво глядя на Агвида.

— Я согласен с Морисом. — Квинт бросил напряженный взгляд на брата, но тот прервал его поднятой рукой, прося дослушать. — Это действительно очень опасно. Опасно даже на этапе сегодняшнего собрания. Если хоть кто-то проговорится, то как минимум я лишусь своего места, а как максимум волшебный мир ждут ужасные перемены. Но! Если смотреть на это иначе, если говорить о жизни ребенка, то, конечно, дать ему возможность жить с нами — значит дать шанс стать кем-то большим, чем сиротским мальчишкой из рыбацкой деревни.

Агвид задумчиво замолчал, потирая виски.

— Это неслыханно! Но если вы примите это решение, то будьте уверены, хоть я и категорически против, клянусь, что унесу этот секрет с собой в могилу, — нервно потирая усы, продолжил ворчать Морис. — И еще одно замечание: пусть этот паренек ни при каких обстоятельствах не унаследует место главы поселения и фамилию первооснователя Линдсейроу, Лайн. Пусть она, как и прежде, достается лишь семье избранного руководителя. Это мое условие.

— Дорогой брат, — внимательно выслушав наказ начальника охраны, обратился к Агвиду Квинт, — я осознаю всю опасность этого решения, но я, как никто другой, буду заинтересован в сохранности тайны, чтобы сберечь наш мир, нашу семью и твою безукоризненную репутацию. Рою нужен отец. Он уже знает меня, и ему будет легче перенести утрату, заполняя образовавшуюся пустоту новыми знаниями и умениями. Я лично возьмусь учить его, стану ему отцом и наставником.

Агвид с грустью посмотрел на брата, чувствуя боль его потери и переживая из-за навязчивой идеи с этим мальчиком.

— Я принимаю решение… — сказал он наконец, и в воздухе повисло почти осязаемое напряжение, — оставить ребенка в поселении, а всем присутствующим дать клятву о неразглашении. С этой минуты Рой — наш собрат и приемный сын Квинта. А завтра утром все жители города узнают о нем как о маленьком волшебнике-сироте, которого мы радушно приняли в семью.

— О-о-о, Агвид! — бросился к нему с объятиями брат.

— Не стоит, не стоит! Тебе осталось самое сложное: объяснить все своей жене, — сказал глава Линдсейроу и улыбнулся.

Теперь, тридцать лет спустя, глядя в глаза взрослого, умного и достойного мужчины, в которого превратился Рой, Агвид понимал, что не ошибся той ночью. Ни разу с тех пор он не пожалел о своем решении. Более того, он так же, как и Квинт, вскоре полюбил Роя. Поэтому сейчас искренне переживал за его душевное состояние.

Лорейн Фар была замечательной девушкой и талантливой волшебницей, но она почти сразу дала понять Рою, что они не пара. Однако молодой мужчина был влюблен и не оставлял надежд на взаимность, мечтая заполучить ее согласие принять его руку и сердце. Агвид даже предполагал, что она знала его секрет, но общая тайна не спасла их отношения. Несколько лет назад всем без исключения были заметны ее чувства к одному талантливому архитектору. Хоть и пропал выше упомянутый при неизвестных обстоятельствах, не было сомнений, что Лорейн отправилась вслед за ним и теперь они вместе. Впрочем, эта пара не слишком волновала Агвида. Роя необходимо было чем-то занять, и у него уже было на примете одно неотложное дело, которое он собирался поручить своему дорогому племяннику.

— Но поговорить я хотел с тобой вовсе не об этом. Намечается очень важное путешествие. Я считаю, что без твоего участия оно просто не может состояться, — с усмешкой начал Агвид, но уже более серьезно продолжил: — Потребуются все твои навыки и тайные знания. Бьюсь об заклад, ты встретишься с приключениями, о которых потом будут слагать легенды!

— О чем именно идет речь? — поинтересовался Рой, заинтригованный таинственностью, с которой преподнес эту новость его дядя.

— Прояви немного терпения и скоро все узнаешь, — все так же загадочно продолжил глава Линдсейроу.

— Когда и куда необходимо отправиться? — более деловым тоном поинтересовался Рой, понимая, что если Агвид решил молчать, то он ничего от него не добьется.

— Вот это мой мальчик! — обрадовался глава поселения. — Сразу переходишь к делу. Завтра на рассвете вы отправитесь в Крамблроу. Там состоится собрание, на котором участников посвятят во все тонкости предстоящего задания. Больше ничего сказать не могу, кроме того, что прекрасная глава нашей столицы, Мира Вильсон, очень ждет вашего появления на собрании.

— «Вашего»? Я отправляюсь не один?

Агвид Лайн не успел ответить, как за его спиной послышались быстрые шаги. К ним уже спускались двое молодых мужчин. Одним из них был Бернард, старый приятель Роя, с которым они не в первый раз отправлялись вместе в путь. Низкий, молчаливый и ничем не приметный парень часто недооценивался окружающими, но Рой знал, что с ним не пропадешь, и без страха доверил бы ему свою жизнь.

Второго же спутника он совершенно не рад был здесь видеть. Севверин Лайн, сын Агвида и тот еще неженка, был лишь наслышан о настоящих приключениях и с детства держал себя слишком высокомерно, чтобы играть с детьми обычных жителей, без конца судача о своем превосходстве и не тратя жизнь на дела поселения, что ужасно огорчало его отца. Севверин был красив и чересчур ухожен, имел аристократические черты лица, постоянный ангельский румянец на щеках, тщательно расчесанные блестящие светло-русые волосы, доходившие до самых плеч, и семейную кривую улыбку, которой Рой не обладал (о чем не раз напоминал ему двоюродный брат). Несмотря на то что мальчики росли вместе, настоящих братских чувств между ними так и не возникло, чему в основном способствовал Севверин, с пеленок брезгливо относящийся к человеческому отпрыску. И только клятва, данная отцу, сдерживала его от острого желания опозорить и разоблачить всеми любимого Роя Гельгорна.

Они встретились глазами и нахмурились, но ни первый, ни второй не осмелились отпустить колкую шутку в присутствии главы поселения.

— Итак, молодые люди! На ближайшее время вы — соратники и единомышленники. Прошу вас отбросить эмоции и сосредоточиться на деле. Можете отправляться в Крамблроу, как будете готовы. Волшебный песок у Бернарда, дорогу вы знаете. Собрание состоится завтра утром. Я с вами не поеду, но будьте уверены, что новости о ваших успехах будут доходить до меня молниеносно. А теперь ступайте. Желаю удачи!

Похлопав по плечу озадаченного Роя, Агвид по-отцовски проводил молодых мужчин взглядом. Его сердце предательски сжалось — не ошибся ли он, отправив их в таком составе на опасное испытание?

***

Спустя несколько часов, собрав необходимые вещи и простившись с родными, молодые люди прошли сквозь скрывающий поселение барьер и направились к перемещающей арке. Та находилась на значительном расстоянии от города, и путники успели вдоволь насладиться красотой окружающего пейзажа.

Перед ними расстилалась холмистая равнина. Одно большое зеленое пастбище, щедро кормящее бесчисленные отары овец. От земли поднимались волны нагретого воздуха, что быстро заставило мужчин сбросить верхнюю одежду и усомниться в своем решении взять столь теплые вещи в свое путешествие. Белые одеяния предназначались исключительно для пребывания в Линдсейроу, в то время как для других мест всегда выбиралось что-то менее заметное. Сейчас на всех троих были темно-зеленые шерстяные плащи с нашивками-гербами, походные сумки наперевес и высокие кожаные сапоги.

— Недолго нам осталось греться под палящим солнцем. Сейчас в Крамблроу настоящая осень. Это только в здешних краях конец сентября выдался знойным, а в других давненько пьют горячие напитки и одеваются потеплее, — пробормотал Бернард, глядя на изнемогающего от жары Севверина.

— Кому ты рассказываешь? Я сам только неделю назад оттуда вернулся и прекрасно осведомлен о погодных условиях. До сих пор не пойму, почему отец не поручил мне одному это дело. Неужели от вас может быть хоть какой-то толк, кроме сводок погоды? — вздохнул сын Агвида, расстегивая верхние пуговицы свитера.

— Сдается мне, это задание не такое и опасное, раз отправили тебя, — съерничал Рой и прошел мимо.

Бернард поспешил за ним и с улыбкой добавил:

— Знаешь, я и сам не рад быть нянькой этому выскочке, но, по-моему, Агвид намеренно решил бросить его в гущу событий. Это его последний шанс: либо он прозреет, либо на нем поставят жирный крест несбывшихся надежд мистера Лайна.

— Ты шутишь, Бернард! Пока не знаю, в какую авантюру нас записали, но я намерен позаботиться о том, чтобы Севверин дальше Крамблроу за нами не последовал, — украдкой оглядываясь на отставшего кузена, зашептал Рой.

— Но как? — изумился его спутник.

— Тише, тише. Буду действовать по обстановке. Ты сам-то как его представляешь в сложной ситуации? Посмотри, он до сих пор занят своей прической!

Друзья посмеялись и поспешили вперед. На горизонте показалась старая каменная арка, одиноко стоящая в поле. Ее искусно украшенный резным орнаментом портал молчаливо ожидал новых путешественников. Бернард подошел ближе, достал из-за пазухи кожаный мешочек с песком и насыпал небольшое количество в специальное углубление. Крошечные кристаллики тут же засветились особым золотым сиянием, но не оно привлекало внимание волшебников в данный момент, а изменяющееся пространство внутри арки, в которое словно бросили камень, как в гладкую поверхность озера.

— Все готово! Представляемся и называем место назначения, — напомнил Бернард.

— Неужели кому-то из присутствующих это неизвестно? — раздраженно спросил сын Агвида и, сказав: — Севверин Лайн, Крамблроу, — прошел сквозь арку.

— Может, останемся здесь? — пошутил Рой. — Без него так хорошо! Ладно, ладно, не смотри на меня так, Бернард. Я начинаю смиряться с мыслью, что нам придется еще какое-то время терпеть его присутствие.

Теперь пришла их очередь шагнуть сквозь колеблющийся магический занавес. Почувствовав из портала прохладное дуновение ветерка, друзья сразу же оказались на мощеной булыжником площади Крамблроу.

Глава 2. Корреспондент «Волшебного пересмешника»

Столица встретила своих гостей по-осеннему хмурой и промозглой погодой. После зелёных полей и ясного неба Линдсейроу контраст ощущался особенно остро. Тем не менее это неприятное обстоятельство нисколько не мешало им наслаждаться потрясающими видами и прочувствовать особую атмосферу, царившую в этом чудесном городе.

Каждый раз оказываясь здесь, Рой не переставал восхищаться великолепием горного пейзажа, бережно укрывающего волшебников от внешнего мира. Высокие скалы с острыми вершинами, покрытыми свежим снегом, неприступной грядой окружали всё поселение. Они бесстрашно пронзали плотное полотно мрачных серых туч, нависших над столицей Содружества. Долина поражала золотом всех оттенков. На деревьях, траве, в отражении маленькой горной речки, в каждом садике местных жителей уже поселилась осень. Каменные домики с черепичными крышами выглядели ещё более пряничными и сказочными, чем обычно, а на центральной площади развернулся шумный ярмарочный базар. Отовсюду плыл аромат спелых яблок и согревающих медовых напитков, щедро приправленных навязчивыми терпкими пряностями. Троица решили ненадолго задержаться в деревне и только вечером отправиться в замок.

Среди рыночной суеты стоял Севверин и беседовал со знакомой местной жительницей. Держась привычно высокомерно, слегка задрав подбородок и приглаживая и без того идеально лежащие волосы, он вальяжно растягивал слова, а в голосе то и дело проскальзывали снисходительные нотки. Наследник Агвида искренне верил, что появление такого знатного наследника, как он сам, становится значимым событием для всех окружающих. Рой помахал стоящей рядом с ним девушке, которую тоже неплохо знал. Джусти́н работала в местной газете «Волшебный пересмешник», собирала последние новости магических поселений и несколько раз выбиралась на безобидные вылазки с поисковыми группами мистера Клейка, где и познакомилась с Севверином и Роем. Бернарда журналистка тоже знала, но не слишком дружелюбный нрав последнего не позволил им наладить приятельские отношения.

Джустин была умной девушкой. И привлекательной. Ее длинные темные кудри, огромные светло-карие глаза, нежный голос и стройная фигура не оставляли равнодушными лиц противоположного пола. На ней часто можно было увидеть теплую клетчатую жилетку с многочисленными карманами, в которых хранилось все необходимое для записи последних новостей. Вот и сейчас, после нескольких минут разговора с Севверином, девушка достала блокнот, перевернула на чистую страницу и быстрым движением сделала несколько заметок.

— Похоже, о нашем появлении в Крамблроу скоро станет известно всем, — повернулся Рой к своему другу Бернарду.

Тот, сделав вид, что не замечает девушку, просто молча кивнул Рою в знак согласия, осматриваясь по сторонам в надежде скрыться от неудобных вопросов.

— Она идет сюда, — предупредил Рой, приветствуя журналистку улыбкой.

— Тогда встретимся в таверне «Белый гусь». А то нет желания выслушивать очередную сводку не интересующих меня новостей, — сконфуженно выдавил молодой человек и быстро поспешил через площадь в сторону необходимой улочки.

Севверин с озадаченным видом следовал за Джустин, то ли не мог понять, как она могла заинтересоваться разговором с кем-то помимо него, то ли от его зорких глаз не укрылось странное поведение Бернарда.

— Наш дружок нас избегает? — ехидно заметил он, подойдя ближе и обращая внимание присутствующих на сей неудобный момент.

— Погода портится. Он отправился в паб, решил занять для нас места. Итак, Джустин, собственной персоной? — поспешил сменить тему разговора Рой.

— Приятно, что ты помнишь меня, Рой Гельгорн, хотя прошел год с тех пор, как ты последний раз объявлялся в Крамблроу, — проговорила девушка, уверенно посмотрев ему в глаза.

— Да, ты права, давненько меня здесь не было. Сегодня я словно впервые очутился здесь и, честно признаться, понял, что ужасно соскучился по этому месту. Линдсейроу — мой дом, но Крамблроу однозначно принадлежит мое сердце, — мечтательно заявил Рой, оглядываясь на прекрасный замок с множеством башен и развевающимися немыслимо длинными флагами. — А ты, как всегда, в прекрасном расположении духа и в поисках свежих новостей и сенсаций?

— А разве может что-то сравниться с томительным предвкушением, вызванным новой порцией интригующих новостей или возможностью приоткрыть завесу тайны? — с неподдельным восторгом спросила девушка. — Это как идти по полю в поисках заветного четырехлистного клевера: у тебя есть шанс его отыскать, но получится ли? Загадка! И сейчас я чувствую, что ваше появление — не просто желание отдохнуть в местном пабе. Я права?

— Боюсь, когда мы сами узнаем причину нашего появления, нам придется дать клятву о неразглашении. А пока я и вправду не против посетить здешнюю таверну. Поверить не могу, что не был в ней целый год! Ты составишь нам компанию? — с надеждой поинтересовался Рой.

— Уверена, мое появление испортит аппетит твоему другу Бернарду. Пока не могу понять причину его ненависти. — Говоря это, девушка переводила немного обиженный взгляд с Роя на Севверина и обратно.– У меня такое чувство, что он просто ненавидит всех людей вокруг. Я до сих пор не пойму, что он делает в команде Клейка. Видимо, старик совсем заработался, раз держит такие ненадежные кадры, — со вздохом ответил ей молодой мистер Лайн, закатывая глаза и опять поправляя волосы, тем самым всячески показывая, как неинтересна ему эта тема.

— Не соглашусь. Бернард невероятно опытный волшебник. Его отец был известным воеводой, храбрым и честным, а сам он не раз подтверждал, что на него можно положиться, — заступился за друга Рой, недовольный тем, что приходится обсуждать недостатки товарища в присутствии девушки.

— Довольно! Я передумал оставаться в деревне. Отправлюсь в замок прямо сейчас, сообщу Мире Вильсон о нашем появлении и заодно провожу Джустин. Ты же не против, если я составлю тебе компанию? — с улыбкой обратился к девушке Севверин.

— Да, конечно, — скорее пытаясь оставаться вежливой, чем искренне жаждя его общества, согласилась она.

Грустно попрощавшись с Роем, Джустин догнала ушедшего вперед Севверина, пару раз задумчиво оглянулась и направилась со своим спутником вверх по холму.

Погода действительно начинала ухудшаться, облака под своей тяжестью опускались все ниже, пряча снежные шапки и замок. Начался моросящий дождь, немногочисленные горожане немедленно исчезли в своих домах, и Рою ничего не оставалось, как поспешить за Бернардом, надеясь, что другу удалось занять место и для него.

Опавшие мокрые листья назойливо липли к сапогам, капли усиливающегося дождя скатывались по капюшону и падали на лицо. К счастью, таверна «Белый гусь» находилась совсем рядом и ее расположение было хорошо известно Рою. Поэтому, не успев окончательно промокнуть, он оказался у небольшой деревянной двери с толстой кованой ручкой, до блеска отполированной частыми посетителями.

Внутри царило настоящее столпотворение, словно все звуки старинной деревушки сконцентрировались в одном помещении: разговоры, звон бокалов, хлюпанье ложек в горячих похлебках, журчание ручейков воды, текущих с наскоро брошенных на вешалки плащей, слова старой песни, которую напевал хозяин заведения. И только внезапное появление на пороге племянника Агвида Лайна заставило все разговоры ненадолго стихнуть. Одни посетители просто нескромно таращились не него, а другие приветливо здоровались.

Хозяин таверны, мистер Сэмюель Финли, с лихвой компенсирующий отсутствие волос на голове большой пышной бородой, отбросил в сторону мокрую тряпку и, выйдя из-за барной стойки, решительно зашагал прямо к Рою, а остановившись всего в паре сантиметров от него, зло процедил сквозь зубы:

— Твое счастье, дружок, что я сейчас при всех не схватил тебя за грудки и не вытряс давно забытый тобой долг.

Рой, находясь в недоумении от такого холодного приема, судорожно пытался вспомнить свое последнее посещение «Белого гуся». Действительно, в тот далекий вечер он был сам не свой: вернулся в ужасном расположении духа после очередной неудачной вылазки в поисках пропавшей Лорейн и вполне мог забыть заплатить за несколько последних кружек эля, хотя раньше за ним такое не водилось.

— Мистер Финли, прошу простить меня за столь неподобающее поведение. В свое оправдание могу сказать лишь, что сделал это ненамеренно. Возможно, усталость или сильная досада наполняли мою голову в тот вечер, когда я последний раз посещал ваше известнейшее заведение.

Рой залез рукой за пазуху и вытащил немалую сумму золотых монет, вдвое, а то, глядишь, и втрое превышающую висевший на нем долг. Увидев задолженную оплату, хозяин сразу сбавил обороты, похлопал Гельгорна по плечу и на этот раз совершенно добродушным тоном сказал:

— Ну какой я тебе мистер Финли? Сэмюель, друг мой, Сэмюель! Давненько тебя не было в наших краях, а раньше-то чуть ли не жил в деревне. Эх! Мир меняется, мой дорогой друг, и я не успеваю за ним следить. Уже боялся, что ты и вовсе где-то сгинул.

— Нет, благодарю, как видите, пока цел и невредим. А как ваши успехи? Смотрю, заведение, как и прежде, процветает! — спросил Рой больше из вежливости, чем из любопытства, пытаясь найти глазами Бернарда.

— Н-у-у, — довольно протянул мистер Финли загадочным голосом, что заставило Роя отступить на шаг назад и с интересом взглянуть на него. — Не все же крутится вокруг работы. Вот, например, сегодня я закончу пораньше. Наконец-то обучил себе замену. — Он указал рукой на худощавого паренька за стойкой. — Понимаешь ли, сегодня второе свидание с мадам Розой…

— Ах! — растянул рот в улыбке Рой. — Так ваши ухаживания дали свои плоды?

— Как видишь, сынок, она, как приличная дама, на первом свидании не позволила себя поцеловать, поэтому на сегодня у меня большие планы, — многозначительно поднял брови хозяин паба.

На нем и впрямь была более праздничная одежда, чем обычно: плотная льняная рубашка и черный жилет, который был ему заметно мал (скорее всего, ждал своего часа слишком долго). Мистер Финли еще раз хлопнул племянника Агвида Лайна по плечу и вернулся за барную стойку, а Рой, наконец, отыскав сидевшего у окна Бернарда, поспешил занять место рядом с ним.

— Дорогой друг, не стоит тратить время на уныние. Я, как никто другой, знаю жизнерадостного Бернарда, и он мне нравится намного больше! Что стряслось? Неужто милая Джустин может вывести тебя из равновесия? — поинтересовался Рой, отпивая большой глоток только что принесенного эля.

— Девушки всегда вызывают во мне странную скованность, которая сразу же превращает меня в ужасно глупого увальня. А в таком состоянии я не способен здраво оценивать ситуацию. Это совсем не то, что я хотел бы чувствовать накануне важного путешествия. Поэтому частенько выбираю самый верный вариант — сбежать куда подальше, — нехотя объяснил Бернард, осматривая помещение в поисках знакомых лиц.

— Джустин считает, что ты ее ненавидишь, и не понимает почему. Вдруг она надеется тебе понравиться, что скажешь?

— Так и сказала? Ненавижу? Полный вздор! — немного повеселев, посмотрел тот на Роя. — Но нравишься ей ты! Уверен, она надеялась, что после исчезновения… сам знаешь кого… все твое внимание сосредоточится именно на ней. Но вместо этого ты уехал из Крамблроу, с головой уйдя в работу. Бесконечные вылазки в человеческие города в поисках семей волшебников, не знающих о магическом Содружестве, заняли все твое свободное время. Разве не так? Сколько этих походов было? Я уже сбился со счета. Зато количество жителей заметно увеличилось, что не может не радовать. И вот мы опять здесь, в этом замечательном месте, готовые к новому путешествию.

— Ты прав, прибыв сюда, я вдруг понял, как сильно скучал по здешней атмосфере. Сказочной, иначе и не назовешь. Кстати, совсем забыл тебе сказать: Севверин отправился в замок. Боюсь, оставлять его там надолго одного нам не следует.

— Сомневаюсь, что он может наделать много шума, — простодушно возразил Бернард, откусывая здоровый кусок утиной ножки с клюквой.

— А в присутствии Джустин? — спросил Рой, улыбаясь.

— Черт, одни беды от этих женщин! Возможно, ты прав. Не только я становлюсь сам не свой в их присутствии. Пора выдвигаться в замок, — обернувшись к окну, лениво пробормотал Бернард.

На улице заметно потемнело, облака сползли в долину, и узкие улочки наполнились промозглым туманом. Распрощавшись с хозяином паба как со старым другом, мужчины вышли на свежий воздух. Распаренные теплой атмосферой уютного заведения, они не сразу почувствовали моросящий дождь и пронизывающий ветерок, который только собирался усилиться.

В окнах каменных коттеджей то тут, то там вспыхивал теплый свет. Многие горожане в это время возвращались из замка домой, по пути забегая в маленькие магазинчики или торгуясь у уличных прилавков, закупаясь на вечер всем необходимым. Смотря на них, Рой вдруг вспомнил, что в деревушке работает очень известная лавка снадобий. Одна талантливая волшебница, несколько лет назад проходившая практику в замке Крамблроу, открыла ее здесь, и теперь это место стало на редкость популярным. Поэтому Рой не удивился, увидев возле него настоящее столпотворение.

Сквозь кристально чистые витрины восторженных покупателей манили сверкающие, аккуратно установленные на тонких серебряных подставках пузырьки с разноцветным содержимым. Сразу за ними стояли огромные плетеные корзины с высоченными горами целебного мыла и ситцевыми мешочками, наполненными редкими травами, а все остальное пространство заполняли полки со множеством других диковинных товаров, которые можно было найти только на прилавках этого чудесного магазинчика.

Вежливо растолкав образовавшуюся толпу у входа, Рой с Бернардом зашли внутрь. На них тут же спустился сладкий одурманивающий аромат, от которого вмиг закружилась голова, а сердце забилось вдвое быстрее. Пришлось опереться на высокий шкаф из темного дерева. Его стеклянные дверцы были заперты на несколько замков, скрывая самые дорогие экземпляры. В противоположном углу от входа находилась касса, где молодая кудрявая продавщица громко отчитывала неуклюжую покупательницу, разбившую пузырек с розовым содержимым.

— Вы понимаете, что натворили? Мы и так пошли вам навстречу, приготовив… — девушка понизила голос до шепота, — любовное зелье. Хорошо, что оно было разрешенной концентрации. Но вот так уронить его здесь, когда основной наплыв покупателей… Немыслимо!

Находившиеся внутри горожане и впрямь имели немного странный вид: на их лицах застыли неестественные умиротворенные улыбки, глаза мечтательно закатились, а щеки порозовели от странного предвкушения. Рой, обернувшись к стеклянной дверце, сфокусировался на своем отражении и с ужасом понял, что выглядит точно так же. Он попросил Бернарда придержать входную дверь и впустить прохладный отрезвляющий воздух. Через несколько минут пары разбитого зелья начали развеиваться, и Рою все-таки удалось добраться до кассы.

Молодую девушку звали Франческа, о чем говорила надпись на ее ярко горчичном свитере. Она приветливо приняла заказ и направилась к стеклянному шкафу с замками. Оказалось, что почти весь список покупок Роя был из этой особенной секции.

«Неизвестно, что нас ждет впереди. Может пригодиться все, что угодно», — усмехнулся про себя Рой, приподняв увесистый кусок тыквенного мыла из корзинки.

Заплатив за покупки, он улыбнулся вежливой Франческе и поспешил к выходу, по дороге прихватив с собой Бернарда, тем самым избавляя его от необдуманных покупок.

— Как я раньше не замечал, что в Крамблроу столько красивых девушек! Одна хозяйка магазина чего стоит, — удивлялся Рой по пути.

— Кажется, на тебя все еще действует то любовное зелье. Хотя соглашусь: она действительно хорошенькая, — улыбнулся Бернард и продолжил: — Но, если я правильно помню, она вовсе не хозяйка, а просто местная жительница, которая здесь работает. Раньше на ее месте часто торговала мадам Норель. Ох и славная же была у нее выпечка! Она угощала посетителей разнообразными отварами, проводила дегустации и часто приносила свежеиспеченные кексы с имбирным кремом. Боже, да я что угодно готов был за них купить! А что касается настоящей владелицы лавки, то она покинула Крамблроу сразу после завершения практики в замке и с тех пор здесь больше не появлялась. Хотя Джустин в своей газетенке частенько вспоминает ее на первых полосах, один успех за другим.

Бернард достал из кармана сложенную газету.

— Вот, смотри, это она, — произнес он, расправляя первый лист. — «Известная многим любителям снадобий Кэтрин Гартнер дала интервью нашей газете, где рассказала все о жизни после Крамблроу, нюансах стажировки в Лиге снадобий и секретах использования снотворных настоек…»

С фотографии на них смотрела привлекательная девушка, сидящая в кожаном кресле. На ней был темный плащ с нашивкой поселения Искрящийся источник в виде фонтана, окруженного звездами, и аккуратно повязанный на шее широкий бордовый шарф, а в руках она заботливо держала большой пузырек с новоизобретенным снадобьем. Но все внимание привлекали ее миловидное лицо, обрамленное длинными темными волосами, синие глаза и скромная улыбка.

— Теперь я не забуду, кто хозяйка магазина, — разулыбался Рой. — Действительно, прелестная девушка. Сложно представить того, кто сможет покорить сердце столь талантливого создания.

— Она присутствовала на Юбилейном съезде глав поселения, помнишь? На Рождество… — напомнил Бернард.

— Правда? Скорее всего, она была еще очень юна, чтобы я мог обратить на нее внимание, да и сердце мое было занято не менее прекрасным ангелом. Ну ладно, довольно воспоминаний. Нам пора идти. Я нахожусь здесь, чтобы все забыть, а не вспомнить, — похлопав по плечу друга, сказал Рой и отправился вверх по дороге.

В тумане неярко горели фонари, подсказывая путникам направление к Восточной башне, где находились главные ворота. На полпути к замку друзья поравнялись с невысокой смотровой башней, круглой и очень древней. Над выбитым в ней небольшим окном со ставнями висели таблички с правилами нахождения в Крамблроу, процедурой записи в журнал и различные объявления для местных жителей. Обычно в башне жил старый смотритель и не пропускал ни одного путника, заставляя подтвердить свою личность. Сейчас же ставни были наглухо запечатаны, а прикрепленные объявления давно потеряли актуальность.

— Старина Дэвис все болеет? — поинтересовался Рой, переводя дух после быстрой ходьбы по резко поднимающемуся склону.

— Да, давненько этого ворчуна не было видно. Несмотря на его преклонный возраст, с ним определенно было спокойнее на здешней дороге. Не сомневаюсь, он бы нашел силы остановить незваных гостей, — подтвердил Бернард, заглядывая в щель между ставнями.

— Все меняется, даже мистера Дэвиса больше нет на месте, — грустно подытожил Рой. — Поторопимся, уже совсем стемнело. Я надеялся застать миссис Вильсон в главном зале за поздним ужином.

Вскоре показались высокие кованые ворота и темный средневековый замок со множеством круглых башен и высоких остроконечных крыш, с сотнями узких окон, наполненных теплым светом, коридорами с шипящими факелами, узкими винтовыми лестницами и прекрасной, словно стеклянной сахарницей, оранжереей. Не раз они были в этом месте, но убранство комнат, наполненных разноцветными витражами, рыцарскими доспехами, картинами и множеством редких фолиантов, не переставало поражать.

Так, примечая все новые удивительные детали, друзья оказались в знаменитом обеденном зале с огромным гобеленом. В большом камине, украшенном витиеватой резьбой, потрескивал огонь, а на искусно сотканном полотне было изображено раскидистое дерево — узловатый тис с десятью гербами поселений, входящих в состав Великого Содружества. Перед гобеленом стоял длинный стол из темного дерева, за которым ежедневно собирались на трапезу немногочисленные жители замка и их гости.

Во главе стола сидела женщина. Все взгляды были прикованы к ее персоне. Глава поселения Мира Вильсон будущей весной намеревалась отметить свое пятидесятилетие, но это не мешало ей выглядеть великолепно. Стройная и высокая, с орлиным носом, впалыми щеками и белыми волосами до плеч, которые заметно отрасли за последний год, она все еще поражала своей красотой. Раньше Мира Вильсон носила только графичное каре до середины шеи, идеально зачесанное назад, но теперь ее образ стал более женственным и мягким. Возможно, в Крамблроу наконец-то наступили спокойные времена. На плечи женщины была накинута изумрудная мантия из дорогого тяжелого бархата. Она сидела спокойно, откинувшись на спинку массивного стула, и периодически обменивалась короткими фразами с сидящими рядом с ней мужчинами.

Слева от нее сидел известный многим Дориан Клейк — низкорослый, упитанный мужчина с красным лицом и змеиными въедливыми глазами, взгляд которых выворачивал душу наизнанку. Клейк был опытным ищейкой и предпринимателем. Большинство поисковых походов были организованы именно им. Его присутствие на этом вечере однозначно говорило о серьезности предстоящего путешествия. Мистер Клейк крутил в руках свою визитную карточку — черную шляпу-котелок — и недовольно поглядывал на сидящего напротив волшебника, еле успевая натянуто улыбаться каждый раз, когда на него смотрела миссис Вильсон.

Этим волшебником был мистер Флориан Фар — высокий, стройный, сорокалетний мужчина в черном, плотно сидящем сюртуке, с длинными темно-каштановыми волосами, приятным, несмотря на суровое выражение и несколько холодный взгляд ярко-голубых глаз, лицом. Он всегда был галантен с женщинами и немного высокомерен с мужчинами, из-за чего многие из них его недолюбливали. Под стопкой рабочих бумаг, лежащих перед ним, виднелся уголок газеты. Рой предположил, что это тот самый выпуск, который накануне они просматривали с Бернардом.

Флориан Фар делал вид, что слушает Миру Вильсон и Дориана Клейка, но сам абсолютно точно был погружен в свои мысли. Он отвлекся лишь тогда, когда Рой и Бернард подошли к столу и громко отодвинули стулья. Севверин и Джустин тоже были в зале, переговариваясь у закусочного стола, стоящего поодаль, на котором, впрочем, как и каждый вечер, был подан ужин. В большом котелке похлюпывал густой гороховый суп с копченостями, на серебряном подносе красовалась утка, облитая медом, в окружении розмарина и круглых ломтиков апельсина, в кубках пенился горячий глег, а все остальное место на столе занимало изобилие фруктов, овощей и разносольных закусок.

— Наконец-то все в сборе, — ненатурально обрадованным голосом заметил Флориан Фар, подняв глаза на Роя.

С лица миссис Вильсон стерлась всякая усталость. Она улыбнулась и жестом предложила всем занять места за большим столом.

— Рада приветствовать вас, Рой Гельгорн, в нашем замке. И, конечно, вас, Севверин Лайн, — перебила она второго на полуслове, заметив недовольную гримасу, появившуюся на его лице после того, как он услышал свое имя после имени нерадивого братца. — Присаживайтесь и угощайтесь нашим незамысловатым ужином, — пригласила волшебница, явно поскромничав. Ужин был роскошный.

Бернард, совершенно не обиженный тем фактом, что его не поприветствовали лично, а лишь вежливо кивнули в его сторону, молча занял свободный стул. Он не любил находиться в центре внимания, тем более когда в комнате присутствовала девушка. Джустин, заметив смущение Бернарда, еле уловимо улыбнулась и специально села напротив него.

— Здравствуй, Джустин. Неловко вышло на площади, я торопился… — неожиданно для себя выпалил Бернард.

— Привет, — коротко поздоровалась девушка, поглядывая то на свою тарелку с неприлично большой порцией еды, то на главу поселения, пока не решив, что важнее в этот вечер: ужин или свежие сплетни.

— Не начать ли нам собрание прямо сейчас? — поинтересовался Флориан Фар. — Какой толк оттягивать до завтра?

— Пожалейте меня, Флориан, — тяжело вздохнув, ответила Мира Вильсон. — Сегодня у меня было три встречи. К тому же завтра утром прибудут еще несколько волшебников, мне нужен их совет. А сейчас я хочу просто провести вечер в спокойной обстановке.

— Нам не нужны лишние свидетели, — неожиданно громко заявил мистер Клейк. Его взгляд грозно сверкнул в сторону журналистки, и он ударил кулаком по столу.

— Боже мой, Дориан! — дернувшись от испуга, измученно простонала глава Крамблроу.

Но все взгляды уже обратились к Джустин, которая от волнения звякнула ножом и скользнула вилкой по тарелке, издав при этом неприятный режущий ухо скрежет.

— Уважаемая Мира Вильсон, — вдруг подал голос Севверин, промокнув рот белой салфеткой, — хочу от всех нас поблагодарить вас за столь теплый прием. Ужин превзошел все мои ожидания.

Рой, к своему удивлению, почувствовал благодарность к брату. Не задумываясь, тот спас Джустин от неловкой ситуации. Девушка, воспользовавшись случаем, неуверенно встала из-за стола и, тихо пожелав всем доброй ночи, поспешила покинуть зал с гобеленом. К счастью, в замке и для нее была подготовлена комната и ей не пришлось в столь поздний час возвращаться в деревню.

Мира Вильсон в своем приглашении обещала уделить ей время завтра сразу после совещания, наверняка, чтобы озвучить искаженную версию событий. Кроме Дориана Клейка, все остальные вели себя на редкость сдержанно, поэтому Рой так и не смог выудить ни единой зацепки об истинной цели их приезда. В итоге, решив больше не гадать, он еще около часа провел за столом, ведя непринужденные беседы, прежде чем отправиться спать.

Поднимаясь по открытой каменной лестнице, ведущей прямо из зала с гобеленом к жилому этажу, он с удивлением наблюдал за слаженной работой волшебных лакейских перчаток. Белоснежные пары порхали над столом: одни уносили остатки ужина, другие собирали тарелки и приборы. Зачарованные перчатки — особенность Крамблроу, их можно было встретить повсеместно: и в замке, накрывающими столы перед приемами пищи и выполняющими мелкие поручения, и в пабах, разносящими напитки, и на улицах, помогающими своим хозяевам нести тяжелые покупки.

— Чудеса… — все еще наблюдая за ними, тихо произнес Рой.

— Очень удобное изобретение наших предков — отказаться от настоящих слуг в пользу волшебных предметов.

Бернард шел за ним следом, но ему пришлось остановиться: лестница была достаточно узкой.

— Куда они улетают? Ты когда-нибудь задумывался над этим? — вполголоса поинтересовался Рой.

Он не хотел, чтобы все еще сидящая за столом троица — Мира Вильсон, Флориан Фар и Дориан Клейк — заметила его задержку на лестнице. Последний обязательно расценил бы это как попытку подслушать их конфиденциальный разговор, а таким разговором он считал любой, в котором сам принимал участие.

— На кухню, куда же еще? Неужели, оставаясь в замке, ты ни разу не выходил за пределы предложенных покоев? Я лично отправляюсь слоняться по многочисленным коридорам и комнатам при первой же возможности.

Довольный собой Бернард облокотился на перила.

— Мне бы не хотелось в одну из таких ночных прогулок столкнуться с мистером Клейком.

Рой много раз участвовал в поисковых походах, организованных ищейкой миссис Вильсон, но каждый раз, ловя на себе его пристальный взгляд, с трудом сдерживал нарастающее биение сердца, ведь ему действительно было что скрывать. Любовь и признание семьи давали Рою надежду и поддержку. Когда он вспоминал слова Агвида о своем судьбоносном появлении в волшебном мире и о своих уникальных природных талантах, которыми обладают единицы, молодому мужчине становилось легче. Он смутно помнил свои человеческие годы. Заразительный смех отца и нежные поцелуи матери — единственное, что он все еще бережно хранил в своем сердце с той далекой поры. Затем, словно темной пеленой, были скрыты воспоминания о страшной ночи, навсегда перевернувшей его жизнь. Рою казалось, что на это подействовали настойки, которыми его отпаивали в первый месяц пребывания в Линдсейроу и вкус которых он помнил и по сей день.

— Рой, идем… — сквозь зубы процедил Бернард.

Мужчина вернулся из воспоминаний и посмотрел на Дориана Клейка. Тот уже не одну минуту буравил его взглядом.

Глава 3. Там, где дремлют лакейские перчатки

Они поднимались по крутой лестнице все выше и выше, каждый раз останавливаясь на новом этаже и присматриваясь к эмблеме над входом, чтобы сравнить ее с изображением на выданных ключах. Так, пройдя несколько пролетов жилой башни, волшебники нашли свои комнаты.

Бернард как-то странно посвежел к позднему часу. Это заставило Роя предположить, что его вечер в замке только начинается. Сам же он совершенно точно собирался отправиться спать. Ему не терпелось приблизить завтрашний день и окунуться в гущу событий, подробности которых так тщательно от всех скрывались.

Ключ плавно повернулся в замочной скважине, дверь распахнулась, и Рой вошел в небольшую спальню, богато украшенную темно-красной тканью. Шелк был везде: и на балдахине кровати, и на стенах в дуэте с панелями из темного дерева, и в виде множества складок плотных штор, и даже абажуры ламп полыхали тем же темно-красным цветом. Еще большей яркости им добавило вспыхнувшее в момент появления Роя в комнате пламя камина, который был единственным отличавшимся по цвету элементом интерьера. Полностью покрытый черной блестящей плиткой, он, как кривое зеркало, искажал отражение вошедшего гостя.

Рой чувствовал себя неуютно в столь пышном убранстве. Ему по душе были простые цвета и формы родного Линдсейроу. Сбросив сумку и плащ на прикроватную софу, он подошел к окну, сдвинул тяжелые шторы и приблизился к холодному стеклу.

Над Крамблроу нависла глухая ночь. Бледная луна то появлялась, то скрывалась за облаками. Внизу с трудом можно было разглядеть мощеную площадь с колодцем. Густой туман уверенно окутал долину и пока не собирался покидать закоулки деревни и замка. Масляные фонари, висевшие на стенах башен, плохо справлялись с сегодняшней погодой, отчего Рой не сразу различил внизу две фигуры, вышедшие в столь поздний час на улицу. Но как только волна тумана слегка расступилась, он понял, что не ошибся. Однозначно это были мужчина в черном и девушка.

Рой прильнул к окну.

— Поверить не могу, — прошептал он себе под нос. — Ни разу не видел, чтобы они перекинулись хоть парой слов, а тут вдвоем и среди ночи…

Внезапно его обожгло зарождающееся и давно забытое чувство — ревность. Двое незнакомцев, хотя Рой уже догадался, кто это, медленно шли по площади. Они присели на край колодца близко друг к другу. Девушка сперва активно жестикулировала, а затем рассмеялась.

— Неужели Флориан Фар умеет шутить? Как по мне, так он совершенно ничего в этом не смыслит, — сквозь зубы прокомментировал Рой. — Да и кому такой сухарь, как он, может понравиться? Разве что миссис Вильсон, или я ничего не смыслю в женщинах.

Туман злорадно мешал рассмотреть подробности происходящего. Рой так напряженно пытался поймать каждый жест полуночников, что стук в дверь совершенно вывел его из равновесия. Он встревоженно обернулся, сердце начало отбивать тяжелые и глухие удары.

— Кто там? — спросил Рой, подходя ближе.

— Если я не вытащил тебя из постели, то предлагаю немного пройтись по замку, — раздался по ту сторону бодрый голос Бернарда.

Рой медленно открыл дверь.

— Я не вовремя? — спросил Бернард, увидев бледное лицо друга.

— Пока не могу ответить точно. — Рой решил утаить, что стал свидетелем чужой встречи. — Наверное, ничего страшного, если мы проветримся. Тем более приказа оставаться в своих комнатах не поступало.

— Тебя слишком правильно воспитали, Рой. Следуй за мной!

Замок был тих, лишь треск догорающих поленьев в камине зала с гобеленом не давал ему полностью погрузиться в звенящую тишину. Рой, не отставая, шел за своим другом. Его мысли все еще были на площади. Он вспомнил сияющее лицо Джустин, и его передернуло.

— Могу я поинтересоваться, куда мы направляемся? — Рой вдруг понял, что в этой части замка он еще не был.

— Я подумал, тебе не повредит побывать на кухне. По крайней мере, на один вопрос — откуда прилетают лакейские перчатки? — станет меньше, — деловым тоном ответил Бернард.

— Отлично! — обрадовался Рой и ускорил шаг.

Пройдя несколько пустых залов с высокими стрельчатыми окнами и спустившись по лестнице на пару пролетов вниз, друзья оказались у небольшой дверцы. Бернард прикоснулся к деревянной ручке. Кончики его пальцев засветились, словно через них прошли лучи теплого закатного солнца, и тут же послышался щелчок в замочной скважине. Дверь медленно открылась, пропуская полуночных гостей.

Они оказались в просторной комнате с низким потолком, где вдоль стен располагались основные элементы кухни — старинная чугунная плита и два огромных буфета из черного дерева. Взгляд Роя пробежался по ряду до блеска вычищенных медных кастрюль и сковород, складу ивовых корзин разных форм и размеров, серванту, за стеклянными дверцами которого сияли серебряные блюда, кубки, подносы, подсвечники, и, наконец, остановился на деревянных полках. На них стояли стеклянные колпаки, под каждым из которых мирно дремала пара лакейских перчаток. Заняв свое место, они безмятежно дожидались времени приготовления завтрака. В центре комнаты находился кухонный островок. Видимо, именно здесь выходили из-под ножа изысканные блюда. На нем стояли два кубка с горячим глинтвейном, большое блюдо с длинными колбасками из оленины, сэндвичами с тонкими ломтиками бекона и свежими листьями салата — все, что нужно для позднего ужина.

Бернард по-хозяйски подошел к столу, вытянул с тарелки копченую колбаску и с аппетитом откусил от нее сразу половину.

— Мои любимые, — довольно простонал он и отправился осматривать шкафы с остальными запасами.

Рой чувствовал себя неловко. Надеясь, что друг знает, что делает, он поднял кубок с горячим содержимым и поспешно осушил его, обжигая горло.

Но друзьям не удалось надолго здесь задержаться. Внезапно за дверью, которая находилась в противоположном углу кухни, послышались шаги и чьи-то негромкие голоса. Рой, сразу догадавшись, кто это может быть, схватил Бернарда за локоть и потащил к выходу. К счастью, тот не стал сопротивляться и лишь вопросительно посмотрел на приятеля.

Сквозь щель полузакрытой двери Рой увидел, как одна из прозрачных колб приподнимается, чтобы выпустить на волю пару лакейских перчаток. Они ловким движением убрали их несостоявшийся ужин и накрыли новый на две персоны, вид которого явно отличался от предыдущего, начиная с выглаженных белоснежных салфеток под приборы и заканчивая последним штрихом — зажженной свечой в высоком подсвечнике. В замочной скважине провернулся ключ, и в комнату вошли двое. Рой до последнего надеялся, что ошибся, но нет. По-джентельменски придерживая дверь, Флориан Фар пропустил вперед озябшую Джустин.

— Я же говорил, что здесь в любое время ждут тех, кто голоден, — скинув плащ, сказал довольный собой мастер по снадобьям.

— Это даже слишком… — покраснев, заметила девушка. — Я могла рассчитывать на пару бутербродов, а тут настоящий ужин при свечах.

— Да уж, сегодня лакейские перчатки явно перестарались. Если что-то не так, я могу уйти, — ответил он, однако разлил вино по бокалам с таким видом, что совершенно не было похоже, что он куда-то собирается.

Рой, играя скулами, недовольно наблюдал за парочкой. Он надеялся, что Джустин и правда попросит оставить ее одну, но та была, как всегда, слишком добра.

— Что вы, разве я могу здесь распоряжаться? С удовольствием составлю вам компанию. Тем более мы еще не обсудили все детали, — ответила девушка, поднимая бокал.

— Тогда за приятный вечер! — Флориан Фар довольно улыбнулся и поправил рукой влажные волосы.

В этот момент, как показалось Рою, Джустин взглянула на мистера Фара совсем другим взглядом. Он беззвучно прикрыл дверь и посмотрел на озадаченного Бернарда. Тот стоял в узком темном коридоре, ожидая объяснений. Друг не видел вошедших в кухню, но однозначно узнал их голоса, и Рою ничего не оставалось, кроме как пожать плечами и отправиться в сторону спален.

Всю дорогу назад Бернард молчал, да и Рой не стремился нарушить повисшую тишину. Почему-то он чувствовал жуткую обиду на девушку. Хотя Джустин ничем не была ему обязана, видеть ее в обществе столь сомнительного персонажа стоило ему немалых переживаний.

Дойдя до дверей своих комнат, оба, все так же молча, кивнули друг другу и отправились спать, каждый со своими мыслями.

Глава 4. Собрание в Главной башне

Утро следующего дня выдалось таким же непогожим. Пасмурное небо висело над Крамблроу серым тяжелым одеялом, а ветер хоть и разогнал плотный туман, но сам остался в долине, пронизывая ледяными порывами каждого, кто осмеливался выйти на улицу.

Рой так и не смог крепко уснуть: ему мешали мысли о Джустин, навязчивое убранство спальни, надоедливые скрипы ставень и неясные ночные звуки. Поэтому, как только наступило утро, он, потягиваясь и зевая, поспешил одеться и покинуть неуютную комнату.

Когда Рой спустился к завтраку, оказалось, что хмурая погода оставила свой отпечаток на всех обитателях замка. Бернард забился в подушки кожаного кресла у камина и, почесывая отросшую щетину, не спеша отпивал из кружки горячий травяной чай, всячески избегая чьих-либо взглядов. По его мятому лицу и небрежно накинутой мантии было заметно, что и ему этой ночью выспаться не удалось. Даже миссис Вильсон пребывала в крайне дурном настроении: говорила с мистером Клейком резко и односложно, а параллельно отвечала на утреннюю почту быстрым размашистым почерком. Пламя камина игриво потрескивало, освещая красными отблесками ее лицо и грандиозный гобелен за плечами.

Но сегодня утром Рою были интересны лишь двое — Джустин и Флориан Фар. Последнего за столом не оказалось. Джустин же выглядела прекрасно: на щеках горел свежий румянец, непослушные в обычное время волосы были аккуратно переброшены на одну сторону, а клетчатая жилетка сменилась на нарядный кремовый свитер.

«Неужели она сегодня успела прогуляться? Очень надеюсь, что в одиночестве», — подумал про себя Рой.

Положив завтрак на тарелку, он сел напротив девушки. Ему внезапно захотелось поговорить с ней и понять ее настроение. Джустин подняла милое личико и лучезарно улыбнулась. Однако ее взгляд был направлен поверх сидящего Роя. В зал с гобеленом вошел Флориан Фар. Рой не успел увидеть, ответил ли тот девушке взаимной улыбкой; когда он обернулся, лицо мистера Фара приобрело типичное строгое и сдержанное выражение.

— Похоже, кроме тебя, у всех в замке настроение не самое лучшее. Возможно, многим не давали спать сквозняки и гул каминных труб, — как бы невзначай заметил Рой.

— Правда? Я и внимания на это не обратила. Ночью в замке стояла такая тишина, я была уверена, что все крепко спят. Скорее всего, ветер поднялся под утро. Меня поселили в чудесную комнату! Настоящая маленькая малахитовая шкатулка: все стены обиты темно-зеленым шелком с искусно вышитым золотой нитью орнаментом. А кровать из орехового дерева с бархатным балдахином показалась мне самой удобной на свете, — мечтательно поделилась Джустин.

— Тебя ничем сегодня не расстроить, — хмыкнул Рой, сам перебирая в голове возможные причины ее радости.

— Если только в твои планы это не входит, — пробормотала девушка, недовольно посмотрев на молодого человека, после чего украдкой взглянула на Флориана, словно надеясь на его поддержку.

К сожалению, он сидел вполоборота и разговаривал с миссис Вильсон, которая сразу завладела всем его вниманием. Глава поселения периодически переходила на шепот, кокетливо поправляла волосы, непозволительно близко наклонялась в его сторону и слегка касалась его руки. В эти моменты Клейк с такой силой нажимал вилкой на сосиску, что казалось, она рано или поздно вылетит кому-то из сидящих в лицо. Но, к счастью, этого не произошло.

В зал влетела лакейская перчатка, держа в зажатых пальцах маленькое серебряное блюдечко с письмом. Миссис Вильсон изящным движением вскрыла его, бегло прочитала и сразу поднялась из-за стола, при этом мистер Клейк и мистер Фар тоже встали.

— Прошу всех пройти в мой кабинет, там состоится наше закрытое совещание. Уже прибыли его недостающие участники. А вас, Джустин, пригласят позже. Благодарю, — произнесла она и, накинув свой любимый изумрудный плащ, покинула зал.

Все тут же отложили тарелки с завтраком и последовали за главой Крамблроу. Джустин проводила их взглядом, достала свой блокнот и сделала пару заметок.

***

Кабинет миссис Вильсон находился на самом верху Главной башни. Чем выше поднимались приглашенные гости, тем ближе они были к нависшей над Крамблроу пелене туч, и тем темнее становилось вокруг, будто им пришлось потратить весь день на то, чтобы добраться до указанного места. Наконец, дойдя до высоких дубовых дверей, гости вошли в просторное круглое помещение, в котором, несмотря на множество высоких окон, тоже царил полумрак.

Миссис Вильсон прошла к своему рабочему месту, по пути проведя ладонью по отполированной поверхности длинного стола, словно поприветствовав покорного зверя. Стол установили здесь лишь на время собрания; в остальные дни миссис Вильсон предпочитала видеть перед собой просторный зал с несколькими креслами у камина. Однако сейчас те были бесцеремонно сдвинуты в сторону, где высились стеллажи с бесчисленными книгами. После легкого прикосновения главы поселения на столе одна за другой вспыхнули и затрещали свечи. Мира Вильсон мельком взглянула в маленькое серебряное зеркальце, поправила прическу и вернулась во главу стола, ожидая, когда все займут свои места.

Через дверной проем вслед за Роем вошел Севверин. Его не было на завтраке, и многие о его существовании и вовсе забыли. Выглядел он так, словно проснулся всего несколько минут назад и собирался в спешке. Рой кивнул брату, тот пробормотал что-то невнятное и обернулся ко входу, где уже показались новые гости миссис Вильсон.

Это были трое взрослых мужчин, один из которых был хорошо знаком Рою и Севверину: старый друг Агвида Лайна и глава охраны Линдсейроу Морис Бигли-старший. Тридцать лет назад он присутствовал на совете, на котором решалась судьба Роя, и уже тогда считался мужчиной в возрасте. Однако и сейчас сложно было с уверенностью сказать, сколько ему лет на самом деле. Рою казалось, что к его внешнему виду прибавились только седина, несколько глубоких морщин да изрядное брюшко. В остальном Морис остался таким же осанистым крепким мужчиной с уверенным и твердым взглядом, с ровными, щеточкой, усами и аккуратной бородой.

Мистер Бигли шумно протопал в направлении миссис Вильсон, пожал ей руку и с грохотом уселся рядом с Дорианом Клейком, бросив на него такой презрительный взгляд, будто тот занял его место по правую руку от хозяйки замка. Рой впервые видел, как мистер Клейк нервно заерзал на стуле и сердито втянул голову в плечи. Похоже, и у него имелись свои страхи.

Второй мужчина — настоящий викинг — казалось, сошел к ним со страниц старинных преданий. Мощный и красивый, длинноволосый, с темной, с рыжинкой, бородой, высокими скулами и ярко-зелеными глазами под темными пышными бровями, он неизбежно приковывал взгляды всех присутствующих в комнате. Скинув на свободный стул тяжелый меховой бушлат и оставшись в походном костюме из темно-коричневой кожи, он сразу направился к миссис Вильсон, широко улыбнувшись и обнажив белоснежные зубы, ровной полоской выделяющиеся на фоне смуглой обветренной кожи. Когда викинг приветственно раскинул руки, на его пальцах в свете свечей засверкали богатые перстни с драгоценными камнями.

— Моя дорогая! — поприветствовал он ее бархатным баритоном.

— Боже мой, боже мой, — не в силах сдержать улыбку, воскликнула глава Крамблроу.

— Неужто я посмел так долго лишать себя созерцания столь прекрасного создания, как вы, Мира. Подумать только! С нашей последней встречи прошло без малого пять лет! Как сейчас помню, на Рождественском балу вы задолжали мне танец, — ласково продолжал стоящий рядом с ней мужчина.

— Ох, Торлейв, не в самое лучшее время вы вспомнили про старый долг, но если нам улыбнется удача, то в этом году вы получите свое, — взяв его за руки, грустно заявила Мира Вильсон.

Севверин от удивления наклонился к Рою и зашептал:

— Послушай, так это же Торлейв Ивгольвсон! Глава поселения Скалистый хребет! Поверить не могу, что он здесь, прямо перед нами.

— Ты прав, это он. Совсем забыл, что ты не присутствовал на Юбилейном съезде Содружества и не знаешь в лицо и половины Совета, — ответил ему Рой, переведя взгляд с Севверина на лежащий на стуле бушлат с нашивкой поселения, которую практически не встретишь в здешних краях.

За Торлейвом Ивгольвсоном шел еще один мужчина. Такой же высокий и крепкий, он скромно поклонился главе поселения принимающей стороны и прошелся по периметру комнаты, заглядывая в высокие окна, которые до сих пор застилали темные низкие тучи. Не заметив ничего подозрительного, мужчина занял место возле двери, внимательно рассматривая присутствующих.

— Похоже, этот господин кто-то вроде нашего Мориса; начальник охраны или личный телохранитель Торлейва. Посмотри на него, я бы с ним не связывался, — не переставал восхищаться Севверин.

Рой же продолжал наблюдать за милым общением миссис Вильсон со своим знаменитым гостем. Любезности продолжались ровно до того момента, пока в комнату не вошел последний участник собрания. Как только Флориан Фар переступил порог, Мира Вильсон отступила на шаг от Торлейва, высвободила руки из его крепких ладоней и, нервно поправив волосы, стала расправлять карту на столе. Глава поселения Скалистый хребет невесело хмыкнул, но виду, что все понял, не подал.

«Неужели эта великая женщина потратит всю свою жизнь на безответные чувства? Они однозначно приведут ее либо к невероятному разочарованию, либо к беде, — с грустью размышлял Рой, глядя на главу поселения. — У нее есть огромный выбор из достойнейших волшебников, но всем им она предпочитает мистера Фара».

Для Роя оставалось загадкой, как такой неприветливый и холодный человек, как Фар, может притягивать взгляды и вызывать чувства у противоположного пола, но при этом до сих пор оставаться одиноким.

«Этому есть какое-то объяснение, просто я его еще не нашел», — подытожил свои мысли Рой.

После того как Флориан Фар занял свое место, волшебник, сопровождающий Торлейва, обернулся к двери для проведения особого обряда. Прислонив к ней ладони, он забормотал известные только жителям гор рунические тексты, покрывая вход в кабинет полупрозрачной пеленой. Когда он закончил, все участники собрания оказались отрезаны от внешнего мира непроходимой завесой.

На несколько минут над столом повисло неловкое молчание, все с нетерпением ждали речи от главы Крамблроу.

— Думаю, я выражу общее мнение, если попрошу раскрыть причину нашей сегодняшней встречи. Миссис Вильсон, пора вам объясниться, — наконец не выдержал Морис и нервно потер руки.

— Вы правы, я больше не имею права держать вас в неведении. Искренне благодарю каждого, кто прибыл сюда, оставив свои дела, несмотря на то что я пыталась до последнего держать цель нашей встречи в тайне. Но эта осторожность была необходима. В сложившейся ситуации любые слухи просто недопустимы, — с волнением в голосе начала миссис Вильсон.

— Довольно любезностей! Скорее переходите к сути, — продолжил напирать Морис.

— Мы лично не знакомы, но я предпочел бы, чтобы с единственной присутствующей женщиной в нашем коллективе в таком тоне не разговаривали, — вступился за Миру Торлейв. Его бархатный голос сейчас звучал, как раскаты грома.

— Спасибо. — Мира Вильсон с благодарностью посмотрела на Ивгольвсона, глубоко вздохнула и продолжила: — Боюсь, услышанное далее многих шокирует. Поэтому, прошу, держите себя в руках. Наступают нелегкие времена, друзья мои, и я очень надеюсь, что мы к ним готовы. Но обо всем по порядку. Немного терпения, и вы все узнаете. Два дня назад мой информатор находился в Ламбершире, где до сих пор находится имение, принадлежащее моей семье. По заданию ему необходимо было перевезти в столицу некоторые ценные бумаги и семейные реликвии. Но в ходе поездки возникли незапланированные дела, что задержало его до позднего вечера, и возвращаться обратно в Крамблроу ему пришлось под покровом ночи. До перемещающей арки оставалось совсем немного, как вдруг в темноте он услышал чьи-то шаги. Незнакомец быстро приближался с противоположной стороны арки. Всем известно, что на окраине Ламбершира нередко можно встретить и обычного человека, поэтому моему информатору пришлось спрятаться на краю небольшой рощи, пока не станет понятно, кем окажется приземистый силуэт, практически неразличимый в полумраке. Через минуту пространство внутри арки вспыхнуло режущим взгляд алым сиянием.

— Алым? — удивленно переспросил Морис.

— Именно. Ошибки быть не может, — твердо ответила Мира Вильсон, выдержав его прямой, полный скепсиса взгляд.

— Кто-нибудь может пояснить мне, с чем мы столкнулись? — как ни в чем не бывало поинтересовался скучающий Севверин.

Морис нетерпеливо кашлянул, с гневом сжал кулаки и, еле сдержав себя от тирады ругательств, посмотрел на неопытного сына Агвида, зло сверкнув на него глазами.

— Мне казалось, что всем известны особенности магических перемещений. Наши арки загораются молочно-радужным светом, если мы путешествуем между поселениями, входящими в Содружество; небесно-голубым, если случается отправиться в человеческие города, и только в одном случае ярко-алым, — снисходительно объяснила ему миссис Вильсон.

— Поселение Мон-Иллей… — поспешно подытожил Морис.

В мгновение шепоты за столом прекратились, а пламя свечи в высоком канделябре тревожно задрожало. Все взгляды обратились к Мире Вильсон, требуя немедленных объяснений.

Поселение Мон-Иллей было особенным даже для волшебников. Местом загадочным, окутанным тайными и всевозможными слухами. Оно представляло собой город, расположенный на большом каменном острове, со всех сторон омываемом морскими волнами и окруженном монолитной крепостной стеной. За главными воротами находились городские улицы, обрамленные старинными трехэтажными домиками с серыми черепицами и множеством сомнительных заведений, где часто крутились безликие торговцы и продажные информаторы. Без страха в них входили лишь местные жители, привыкшие к такому разношерстному соседству. Чуть дальше, у подножия крутой скалы, начиналась лестница, извилисто поднимающаяся вдоль каменных укреплений. Она вела на самую вершину, где стоял огромный сумрачный замок. Острый шпиль главной башни бесстрашно пронзал небеса, часто находясь выше толстых серых облаков.

Но не всегда Мон-Иллей было столь мрачным и пугающим местом. Всего полвека назад его окружали бесчисленные поля свежей травы, где паслись стада белоснежных овец. Жители были приветливы и общительны, а их торжественные песни напевал любой, кто хоть раз оказывался на веселом празднике Плодородия. Это был спокойный для волшебников мир, где свято чтили традиции, жили в гармонии и спокойствии. Никто не предполагал, что однажды все настолько изменится. Во главе поселения встала особенная женщина, происходившая из древнего рода первых глав Содружества. Ее предки помогали великому волшебнику Стефану, основателю Крамблроу, привлекать сторонников идеи создания магических городов и находить для них наиболее подходящие и безопасные места.

Когда Совет выбрал ее, многие были рады столь властному покровителю Мон-Иллей, но никто не предполагал, чем обернется это назначение. Вскоре благополучный и процветающий город превратится в тоскливую серую крепость, куда начнут свозить тех, кто пережил ужасные человеческие пытки и выжил после сожжения на кострах. Большинство жителей, не в силах терпеть такое ужасное соседство, покинут уютные дома, которые впоследствии превратят в пристанища для лечения сошедших с ума волшебников.

— Удивительная новость! Однако, как и любая легенда, история Мон-Иллей с каждым пересказом обрастает все новыми подробностями. Загадочный остров, окутанный зловещими туманами. Теперь его боятся лишь маленькие дети! Как по мне, угроза давно миновала. Не вижу причин, чтобы собирать нас в срочном порядке. Возможно, вы просто заскучали здесь, в вашем «идеальном» замке, дорогая Мира? — насмешливо предположил Морис.

— Немного терпения. Позвольте мне закончить рассказ. Уверена, в его конце вы измените свое мнение. Да, действительно, в последнее время путешествия в это поселение становятся довольно редким явлением, но не этот факт стал причиной моего беспокойства. Волшебник, который в ту ночь стоял напротив арки, является нашей главной целью. Итак… На чем я остановилась? Ах да… Через несколько секунд в глубине арки появились размытые очертания каменистого берега. Резкий порыв морского ветра сорвал капюшон с головы незнакомца, наконец позволяя разглядеть его лицо. Толстые бульдожьи щеки, жесткое выражение бровей и глаз, кудрявые темные волосы с яркими седыми прожилками… Это был не мужчина, а женщина — Мэрил Бишоп собственной персоной!

— Чушь полная! — расхохотался Морис. — Похоже, ваш информатор тронулся умом. Вы хоть сами послушайте, что говорите! Мэрил Бишоп в Ламбершире? Вы шутите? Ее изгнали двадцать лет назад!

Остальные присутствующие за столом не были столь оптимистичны. Комната наполнилась удивленными возгласами и требованиями немедленных разъяснений. Все прекрасно знали, о ком идет речь, даже Севверин.

Не так давно имя этой женщины прославляли наряду с другими главами поселений. Властительница Мон-Иллей внушала уважение, многие хотели быть на нее похожими. Талантливая, смелая, знающая себе цену. За ней нередко оставалось решающее слово на собраниях Содружества. К ее мнению прислушивались, и в ее верности кодексу волшебного мира не было ни единого сомнения, до того дня, как она приняла решение поселить всех несчастных, искалеченных физически и душевно волшебников на территории своего города.

Сначала это выглядело как жест милосердия. Многие горожане поддерживали это решение, но они не знали, что травмы привезенных неизлечимы ни одним снадобьем или заклятием. Все эти несчастные были окончательно потеряны для общества и светлого будущего, но для тьмы, поселившейся в их сердцах, оказались очень даже желанными.

Шли годы, и песни горожан сменились истошными криками сумасшедших, которых становилось все больше. Борьба с ожесточенными людьми продолжалась, поисковые группы все чаще отправлялись в человеческие города, выискивая тех волшебников, кто не знал о существовании Содружества, но чаще возвращались с потерями и новыми искалеченными.

Главы поселений поздно осознали масштаб бедствия. Созвав Совет, на котором Мэрил Бишоп на этот раз не присутствовала, они приняли решение освободить Мон-Иллей от многолетнего забвения. Тогда они еще не знали, что эта женщина благородного происхождения уже совсем не та, кем была раньше. Искалеченные волшебники становились визжащими тенями, черной субстанцией, наполняющей неведомой ранее силой их повелительницу. Мрачные тучи сгустились над замком Мон-Иллей. Известие о проведенном за ее спиной собрании стало последней каплей и окончательно развязало ей руки. Последний огонек света в ее сердце погас, уступая место недремлющей тьме. И вот, за многие столетия волшебники объединились не против человека, а против своего могущественного соратника.

Мэрил Бишоп тут же покинула Мон-Иллей, бросив его без всякого сожаления. Судьба местных жителей ее мало волновала, впрочем, как и самого поселения. Она и так получила от него больше, чем могла себе представить. Ее местонахождение постоянно менялось. Как опытный охотник, она заманивала свою жертву, играя с ней. Давала возможность поисковым группам подходить все ближе, обнадеживая и в то же время наслаждаясь их беспомощностью. Волшебники продолжали исчезать, а их родственники теперь не знали, кого в этом винить.

Тактику Мэрил Бишоп никто не мог разгадать. Вероятнее всего, она хотела постепенно избавиться от тех людей, которые не разделяли ее взгляды на то, каким должен быть волшебный мир. Мир, в котором обычным людям приходится прятаться, а не наоборот. И, увы, находились те, кто ее поддерживал.

Невообразимая сила вскружила ей голову. Она считала, что именно Мон-Иллей дал ей столь могущественные магические способности, и теперь ее манили мечты о возможностях, которые могут открыть остальные поселения. Главы Содружества были в отчаянии, никто больше не мог наблюдать, как ряды лучших волшебников редеют. Решение пришло внезапно: если ей так нужно новое поселение, так почему бы одним из них не пожертвовать? Крамблроу был для нее лакомым кусочком, Мэрил всегда настаивала на проведении совещаний именно там. Тогда всех жителей призвали на время покинуть столицу Содружества. А когда все дома опустели, перемещающую арку зачаровали только на вход в поселение. Оставалось лишь ждать, клюнет ли Бишоп на эту наживку.

На несколько недель Крамблроу погрузился в тишину. Дикие звери все чаще начали появляться на окраине леса, прислушивались и нарушали прежние границы. То встретишь пугливого оленя неподалеку от деревни, то неосторожную лисицу. И вот, в один поздний вечер перемещающая арка озарилась светом, и темная фигура осторожно шагнула на каменную площадь. Тишина и пустые покинутые дома сразу же насторожили незваную гостью. Она сделала шаг назад в арку, но было поздно — та резко погасла, отрезая путь к отступлению. Мэрил Бишоп подняла глаза на манящий свет в окнах прекрасного замка Крамблроу и с гордо поднятой головой зашагала в его сторону. Там ее уже ждали с возбуждением, страхом и надеждой, что план сработает.

Глава поселения Мон-Иллей как ни в чем не бывало вошла в комнату и осмотрелась по сторонам. По периметру располагались скамьи в несколько ярусов, словно ее заманили в импровизированный зал суда. Многие сразу не признали в ней ту жизнерадостную женщину, с такими почестями поставленную во главу достойнейшего поселения. Лицо было искажено надменной, брезгливой гримасой, а ноздри вздернуты, словно ей пришлось зайти в плохо пахнущий свинарник. В зале находились главы поселений, охрана и предводители поисковых групп. Последние наиболее агрессивно отреагировали на появление хозяйки Мон-Иллей: пугающие воспоминания о ее страшных деяниях продолжали стоять перед их глазами.

Выдвинутые обвинения нисколько ее не смутили. Мэрил Бишоп криво оскалилась, отказалась раскаиваться и объявила себя невиновной. Все в зале суда подняли ее на смех — так очевидны были ее деяния, напрочь расходящиеся со всеми пунктами кодекса десяти поселений. Он-то и стал ключом к ее поимке. Клятва, данная над старинным свитком со сводом важнейших магических правил, составленных первыми главами Содружества и узаконенных самим волшебником Стефаном, являлась сильнейшим магическим договором, ослушаться которого не в силах был ни один волшебник, вставший во главу любого из поселений. Бросив Мон-Иллей, Мэрил Бишоп подписала себе приговор.

Только увидев каменный ларец с тем самым свитком, она более внимательно осмотрелась по сторонам. Это был зал, где десять лет назад проходило ее назначение. Здесь она клялась на кодексе, здесь ее аплодисментами встречали другие главы Содружества. Теперь все изменилось. Испещренная руническими текстами комната показалась самым мрачным и неуютным местом, приветливые улыбки сменились на резкие выкрики, а каменный ларец озарял комнату не радужным, а мистическим красным светом. Лишь на мгновение Бишоп взглянула на окружающих поверх черной пелены, поглотившей ее в последние годы. На лица друзей, соратников, наставников. Вновь ей хотелось быть среди них, среди достойнейших. Но этот секундный просвет снова погас, заглушенный внезапно вырвавшимся из ее груди безумным хохотом.

— Вы не в силах тягаться со мной, гнусные задаваки! — продолжала она сгибаться от смеха. — Вам и не снились возможности, которые я открыла для себя. Время Содружества истекло!

— Содружество будет существовать, пока существуют волшебники. А ты, Мэрил, лишь доказала, что не имеешь права быть его частью, не имеешь права использовать силы, данные тебе от рождения, против себе подобных. Приговор будет исполнен немедленно! — твердым голосом ответил ей тогдашний глава поселения Крамблроу и по совместительству отец в то время еще юной Миры Вильсон.

— Вы, никчемные трусливые последователи Стефана, затаились в своих поселениях, как мерзкие подколодные жабы! А я не собираюсь больше сидеть и трястись при виде человека. Я стану их ночным кошмаром! Они будут заколачивать ставни в своих вонючих домишках, пряча отпрысков под мамкины юбки.

— Ты можешь говорить и планировать все, что угодно, но, глядя на тебя, я лишь огорчаюсь тому, как мы были слепы, когда поставили на одну ступень с нами настолько алчную особу. Магия — это не только неповторимые способности, но и огромная ответственность. Тебе этого не понять. К счастью, первые основатели Содружества были невероятно прозорливы и обезопасили нас всех от такого случая. Магический договор присяги необратим.

Движением руки он скинул крышку каменного ларца, и старинный свиток воспарил над ним, разгораясь все ярче. Всем присутствующим оставалось лишь наблюдать за страшным наказанием. Слепящий свет вводил в оцепенение каждого, кто находился сейчас в его лучах, медленно прощупывая в душах присутствующих зловещую тьму. Через несколько секунд все пришли в себя, кроме осужденной. Она так и осталась стоять в центре зала, скованная невиданным заклятием. Надписи на полу, словно бесчисленные черные змеи, заскользили возле ее ног. Круг быстро сужался, и никто не заметил, как они оказались на ее локтях, потом на запястьях и, в конце концов, обвили каждый палец руки. Руны засветились, и в то же мгновение раздался пронзительный крик, который навсегда запомнил весь Совет. Процедура лишения врожденной магии была болезненной, душераздирающей и тяжелой, даже для наблюдающих со стороны. Ларец забирал то, чего, по его мнению, она больше не заслуживала.

— Приговор исполнен, — произнес глава Крамблроу, после того как ларец захлопнулся и тело лежащей на полу женщины перестало содрогаться. — По нашим правилам тот, кто не имеет волшебных способностей, не имеет и права оставаться на территории магического поселения. Бишоп решено сохранить жизнь, сослав ее в человеческий мир. Можешь и дальше исполнять свои зловещие планы, но не впутывая нас и не позоря имя волшебников.

Свидетелем этих событий из всех присутствующих был лишь старина Морис. Он ненадолго мысленно вернулся в тот страшный вечер и вспомнил обреченное лицо женщины, которая когда-то была ему слишком дорога. Остальные тоже молчали, прислушиваясь к воцарившейся тишине. Не скрипят ли ступеньки, не бросает ли ветер листву в окна, не подкрадывается ли кто-то с фразой, что это собрание — большой розыгрыш?

— До сих пор не могу понять, как такая личность, как Мэрил Бишоп, так легко попалась? — искренне удивился Севверин.

— Я бы на твоем месте не возносил ее до столь высокого уровня. Она — бельмо на глазу нашей истории, — недовольно пробормотал Бернард.

— Не соглашусь, — мрачно начал Морис. — Никаким образом не хочу выгородить эту женщину в ваших глазах, да и искренне сомневаюсь, что горе-информатор мог видеть ее на днях в Ламбершире, но скажу одно: она была сильнейшей волшебницей, которую я когда-либо встречал. Согласитесь, не просто так ей достался пост главы Мон-Иллей. Вы сами знаете: как бы ни казалось на первый взгляд, это поселение всегда имело некоторые «особенности». Просто появление Мэрил стало апофеозом всех проблем, на которые десятилетия закрывали глаза: запрещенная морская торговля, подпольные черные рынки и прочие отхождения от кодекса были выгодны многим добропорядочным волшебникам. И очень кстати появилась та, на кого можно было повесить все обвинения.

— Вы даже готовы простить ей убийство сотен волшебников? — спросила шокированная Мира Вильсон. — До меня доходили слухи, что ваши отношения были ближе, чем дружеские, но то, что связь до сих пор так сильна, меня просто поражает. После всего, что она совершила?!

— Да ничего вам не известно! Вы были мелкой девчонкой, шныряющей за стеллажами библиотеки. Ваши детские фантазии — лишь жалкие догадки, — повышая голос, парировал Морис.

— Возможно, я знаю больше, чем вы можете себе представить, — не сдавалась миссис Вильсон.

— Не вам рассуждать о болезненных привязанностях, Мира, — процедил сквозь зубы Морис.

Глава Крамблроу обескураженно пробежалась взглядом по лицам сидящих за столом мужчин: по прячущему ухмылку Ивгольвсону, по заерзавшему на стуле Дориану Клейку с выступившей испариной на лбу и, наконец, остановилась на виновнике этих слухов — Флориане Фаре. Его лицо, как и в большинстве случаев, оставалось непроницаемым. Он поднял на нее глаза, выражающие невероятную усталость, говоря лишь одно: «Сколько это может продолжаться?» Они некоторое время смотрели друг на друга, пока последний не решил нарушить неловкое молчание.

— Морис прав, — выдержав небольшую паузу, чтобы увидеть реакцию Миры Вильсон, сказал он и поспешил продолжить: — Подходить к данной ситуации нужно со всей серьезностью, ведь дело важное и ответственное. Всегда есть вероятность того, что вы просто обознались.

— Мистер Фар, я уверена в том, что видела в тот вечер, — все еще недовольно смотря на него, заявила глава поселения Крамблроу.

— Ага, попались! Вот и открылся наш «информатор»! Так значит, вы и есть источник этих слухов? И зачем же нужно было держать все в секрете? А-а-а, погодите, так, наверное, вы были там вместе. — Довольный неловкой сценой Морис склонился над длинным столом, пристально вглядываясь в лица напротив.

— Я не видел Мэрил Бишоп, если вы об этом. Я пришел к арке спустя двадцать минут, где меня ожидала Мира Вильсон. Действительно, в последние выходные мы оба находились в Ламбершире, но в этом нет ничего удивительного — он был и остается нашим родным поселением. Предлагаю вернуться к сути собрания. Мы закончили на том, что, имея на руках непроверенную информацию, опасно подключать остальных глав поселений. Поэтому сегодня собрались таким небольшим составов. Здесь те, кто, по мнению миссис Вильсон, сможет участвовать в поиске доказательств. Разумно начать с Мон-Иллей, попытаться отыскать Бишоп или выяснить, куда она отправилась дальше.

— Мы абсолютно не знаем, с чем столкнулись. Во-первых, каким образом она вернулась из человеческого мира? Это невозможно провернуть без чужого участия. У нее должен был быть проводник, кто-то из наших. Во-вторых, вернула ли она себе свои силы? Возможно ли это? Ларец все еще спрятан надежно? И, в-третьих, что мы будем делать, когда отыщем ее? — выступил Торлейв, потирая кулаки.

— Первым делом мы проверили ларец. Как и прежде, его можно распечатать только в присутствии всех глав Содружества. На остальные вопросы пока нет однозначного ответа, но мы знаем, что за всю историю ни одному волшебнику, лишенному магических способностей, не удавалось найти обратной лазейки. Вероятно, это и есть ее основная цель — как можно быстрее вернуть свои силы. Предположим, кто-то осмелился ей помочь, либо она обнаружила волшебников в человеческом мире, проследила за ними до перемещающей арки и, пока ее действие не закончилось, отправилась в одно из поселений. Но это всего лишь наши догадки, — рассуждала Мира Вильсон, обрадовавшись тому, что разговор наконец-то принял предметный характер.

— Если они верны, то сейчас силы на нашей стороне. Пока она не нашла возможность вернуть свою мощь, мы должны действовать, и чем быстрее, тем лучше. — У Ивгольвсона загорелись глаза, словно у волка, почуявшего добычу. — Она сейчас максимально уязвима, как букашка. — Он показушно хлопнул большой ладонью по столу.

Морис раздраженно наблюдал за рвением шумного главы поселения Скалистый хребет, потом сомкнул руки на груди и сурово сдвинул брови, словно опять ушел мыслями глубоко в себя.

— Я тоже хотел бы выступить, — протирая пот со лба, подал голос Дориан Клейк. — Как вы знаете, моя профессия напрямую связана с организацией поисковых походов, но, ко всему прочему, еще и с разоблачением предателей. Мне вот лично интересно, кто мог стать сообщником Бишоп. Не иначе как волшебник со связями и безупречной репутацией. Сомневаюсь, что это была случайная шестерка, выслеженная этой коварной дамой. Нам нужно уточнить, возможно ли воспользоваться перемещающей аркой так просто извне. Скорее всего, нет, иначе этот случай был бы не единственным. Я бы поискал ответы в кодексе.

— Могу я высказаться? — опять взял слово Торлейв. — Я решительно против в данных обстоятельствах трогать кодекс. Во-первых, потому что для этого необходимо собрать Совет в полном составе. Внеплановый съезд всех глав Содружества породит массу слухов, которые не укроются и от самой Мэрил Бишоп. Безопасность кодекса окажется под угрозой, а она, вероятно, этого и добивается. Таким образом, мы просто поднесем ей его на блюдечке. Во-вторых, говоря о влиятельном помощнике, вы на кого-то конкретно намекаете?

— Мистер Морис, — сдерживая волнение в голосе, обратился к нему Дориан Клейк, лицо которого покрылось багровыми пятнами, — когда вы в последний раз видели Бишоп?

Морис ответил не сразу, только после того как заметил, что все взгляды обращены на него.

— О чем вы судачите, мистер Клейк? — поинтересовался он, не сразу поняв суть претензии.

— Нет, так дело не пойдет. — Ивгольвсон вскочил со своего места. — Если между нами нет доверия, то это собрание стоит прекратить сию же минуту!

— Это моя работа, — вскипел мистер Клейк, — подозревать, выяснять, выслеживать, задавать неудобные вопросы, наконец, никому не доверять.

— Так займитесь своими прямыми обязанностями вне этого зала. Если вы сомневаетесь в нас, то не сидите с нами за одним столом, — прогромыхал своим баритоном Торлейв.

— Клейк, вы явно поторопились с выводами, — вмешалась Мира Вильсон, надеясь избежать скандала. — Сейчас я соглашусь с Торлейвом, что доверие между нами — это наше преимущество. Оно помогло справиться с Бишоп в прошлый раз, поможет и сейчас.

Клейк демонстративно вышел из-за стола и направился прямиком к выходу, но, не сумев преодолеть запечатанную рунами дверь, оказался в весьма комичной ситуации. Немного помявшись, он с перекошенным от злости и смущения лицом отошел в сторону, сделав вид, что его очень заинтересовал пейзаж за окном. Морис же, как опытный тактик, оставил при себе все мысли насчет необоснованных обвинений ищейки, отчасти потому, что был невысокого мнения о мистере Клейке.

— Что за остолоп этот их Дориан Клейк? Взъелся на нашего Мориса. Ну и что, что тот по молодости крутил шашни с самой популярной волшебницей? Похоже на обыкновенную зависть. Мира Вильсон на него и не смотрит, а он перед ней и так, и этак, — зашептал Рою взбудораженный последней сценой Севверин. — Но я недоволен! Почему нас не предупредили, что поход связан с этой старой злодейкой? Это же опасно! О чем отец только думал?

— Я и сам до сих пор удивляюсь, что тебя позвали, — сухо ответил Рой, хотя был с ним полностью согласен. Ситуация оказалась намного серьезнее, чем пыталась преподнести Мира Вильсон, а Агвид, вероятно, и вовсе не знал, о чем пойдет речь.

Севверин зло посмотрел на брата и постарался отодвинуться от него подальше.

— Предлагаю отправиться сегодня же вечером. Не прошло и двух суток с моей встречи с Бишоп, а без волшебных способностей это не большая фора. Чем раньше мы окажемся в Мон-Иллей, тем быстрее получим необходимое приглашение на сам остров. Я, Морис, Торлейв и более молодая половина группы — Рой, Бернард и Севверин — отправятся сразу же. Мистер Фар останется в замке как мое доверенное лицо. Если появится информация о ее появлении в другом месте, он сразу же осведомит нас об этом, а мистер Клейк, как и рассчитывал, займется своими прямыми обязанностями, — подытожила собрание Мира Вильсон.

Дориан Клейк недовольно посмотрел на нее, покачал головой, словно его вновь чем-то обидели, и вернулся к созерцанию окна.

— Миссис Вильсон, с вашего позволения, я немедленно отправлюсь с докладом к Агвиду Лайну. Мы не можем держать его в неведении, его наследник участвует в этом опасном мероприятии, — сказал Морис, поднимаясь из-за стола. — Но к вечеру, как и договаривались, я буду в назначенном месте.

— Ступайте, вы правы. Агвид наш близкий друг. Пусть будет начеку. Место назначения вы знаете, — утвердительно кивнула ему глава Крамблроу.

Двери зала были распечатаны. Морис сразу же покинул его, а за ним, выждав достаточно времени, чтобы избежать неловкой встречи на лестнице, отправился по своим делам и Дориан Клейк. Рой с Бернардом тем временем внимательно рассмотрели вырезки из старых газет, которые Мира Вильсон разложила на столе. На страницах были статьи и снимки разных лет, где присутствовали предыдущие главы поселений и, конечно, сама Мэрил Бишоп. На одной из фотографий, среди выстроившихся в ряд волшебников, они обнаружили знакомое лицо: Морис был заметно стройнее и моложе, но уже с густыми пышными усами и легкой щетиной. С нескрываемым интересом и довольной улыбкой он смотрел на молодую круглолицую женщину с пышной прической и выделяющимися, словно мужскими, руками. Она уверенно смотрела вперед острым тяжелым взглядом.

— Это же она? Та самая Бишоп? — Над их склоненными головами раздался голос Севверина.

Он уже около получаса расхаживал по кабинету, стараясь не обращать внимания на остальных участников собрания, которые активно обсуждали дальнейшие планы, рассматривали старые газеты, изучали карты острова, слушали увлекательные истории Миры Вильсон и Торлейва. Севверин делал вид, что ему откровенно скучно, но Рой-то знал, что брат прекрасно понимает, в какую опасную авантюру они попали, а вариантов избежать похода и не опозорить имя Агвида Лайна он пока, очевидно, не видел. Рой даже пожалел, что не успел поговорить с Морисом. Возможно, тот смог бы отговорить их от идеи брать с собой столь неопытного волшебника.

Пока остальные с энтузиазмом строили планы, Флориан Фар занялся прочтением кипы старинных свитков, но то и дело поглядывал на дверь, словно у него имелись дела поважнее на этот вечер. Рою казалось странным, что такого талантливого специалиста по снадобьям оставляют в замке — кто знает, что может понадобиться во время их путешествия. Но Мира Вильсон решила по-своему.

Торлейв был максимально расслаблен: шутил, планировал Рождество, а о Бишоп упоминал лишь вскользь, словно это было не более чем второстепенное дело, которое придется решить, и чем быстрее, тем лучше. Его позитивный настрой подбадривал остальных, но стоило ему замолчать, как волнующие мысли о страшных и неизбежных испытаниях, ожидающих их впереди, тут же возвращались вновь.

— Ребята, — вдруг обратился он к Рою, Бернарду и Севверину, — а вам, как и Морису, придется заглянуть в еще одно место.

— Куда нужно отправиться? — поднявшись, поинтересовался Рой.

— Не иначе как в Скалистый хребет, — широко улыбаясь, пояснил Торлейв. — Кажется, засиделся мой дорогой сын в родном поселении, еще одна голова лишней не будет.

Рой и Бернард тут же обменялись улыбками и дружески похлопали друг друга по плечу, сразу догадавшись, кого им следует забрать. Это был их хороший друг — Эйнар. Им уже не раз приходилось путешествовать вместе, но ответственность, которую взваливал на себя каждый, чей отец был главой поселения, все чаще заставляла его оставаться дома. Поэтому последние пару лет они не виделись, и от этого предстоящая встреча становилась еще более долгожданной.

Старший сын Торлейва был его молодой копией: так же красив, обаятелен, храбр и силен. Его лицо к тридцати годам успело обзавестись парочкой шрамов, а кожа огрубела от ледяного горного ветра. Он, словно противоположность Севверина, был готов как к походам любой сложности, так и в любой момент занять место главы поселения, если возникнет такая необходимость. С ним, как и с Торлейвом Ивгольвсоном, никогда не было скучно. Оптимизм, остроумие и умение радоваться мелочам передались ему от отца в полной мере. Такого спутника мог пожелать себе каждый, поэтому друзья готовы были отправиться за ним сию же минуту и куда угодно.

Бернард получил от Миры Вильсон кожаный мешочек с перемещающим песком в Мон-Иллей и подробную карту острова.

— Не задерживайтесь, встречаемся на берегу. Мы прибудем раньше вас, разобьем лагерь. Будьте предельно осторожны. — Мира Вильсон попыталась подбадривающе улыбнуться, прощаясь с этой частью группы.

Флориан Фар, пока его не озадачили новыми делами, поспешил следом за исчезающей в дверном проеме троицей. Бернард и Севверин так быстро преодолели каменную лестницу, что Рой, не планируя этого, оказался наедине с мистером Фаром. Последние полчаса собрания он не выпускал из головы мысли о безопасности Джустин, о том, что Мира Вильсон, вероятнее всего, предоставит ей ложную информацию для газетных новостей, поражающую своей наивностью, что может заставить молодую и умную девушку самой начать искать интригующие подробности, а в свете последних событий это может грозить ей смертельной опасностью.

— Мистер Фар, — вдруг заговорил Рой, резко остановившись на лестнице.

— В чем дело? — с раздражением спросил тот, чуть не налетев на Роя сзади.

— Я хотел бы попросить вас об одолжении. Раз уж вы остаетесь в замке, присмотрите за Джустин. Как только она услышит версию Миры Вильсон, то сразу же распознает ложь. Не дайте ей попасть в беду в поисках правды. Лучше бы вы доверились ей и пригласили на собрание. Если бы возникли слухи, она придумала бы правдоподобное прикрытие для нашего вечернего приключения. Теперь уже поздно — мы поклялись не разглашать услышанное ранее.

— Вы лучше меня знаете эту девушку, — отмахнулся он, но потом обернулся, прислушался, не идет ли кто за ними, и продолжил шепотом: — Я понял вас, Рой. Постараюсь, по возможности, не спускать с нее глаз. Хотя она наверняка меня не послушает и сразу же покинет Крамблроу.

— Этого допустить нельзя! Пока мы не выясним обстоятельства дела, лучше сократить до минимума перемещения из столицы, — возмутился Рой.

— Это решать не вам, а Мире Вильсон. Ей хватит опыта, чтобы обезопасить поселение и его жителей без ваших советов, — сказал ему мистер Фар, вернувшись к своему обычному надменному тону, и, обогнав Роя, скрылся за очередным поворотом винтовой лестницы.

Молодой человек недовольно вздохнул и не спеша отправился в зал с гобеленом.

В жерле камина уютно потрескивали поленья, по залу плыл приятный аромат только что поданных блюд, наступало время обеда. Джустин так и не изменила своего места за столом, лишь рядом появились несколько стопок старинных книг. Воспользовавшись свободным временем, она с интересом пролистывала древние фолианты, выписывая из них значимые события прошлых лет для своей любимой исторической колонки. Рядом стояла полная тарелка грибной похлебки, успевшей остыть, к которой она так и не притронулась.

— Ну наконец-то! Вас так долго не было! — воскликнула она, увидев Роя. — Так, выкладывай, что я пропустила?

— А мистер Фар сюда не спускался? — поинтересовался он, пытаясь избежать ненужных объяснений.

— Флориан Фар? Нет. Я его не видела. Возможно, у него есть более важные дела, чем обед со мной, — сказала она, и в ее голосе проскользнули нотки обиды.

Рой удивленно посмотрел на Джустин, словно его самые страшные опасения оправдались. В зале появился Бернард и, не сказав ни слова, прошел мимо них к столу с едой. Набрав целый поднос разнообразных блюд, он сел за стол и с жадностью набросился на выбранные угощения. Но вскоре, ощутив на себе любопытные взгляды друзей, он отложил вилку и невозмутимо пояснил:

— В Скалистом хребте ужасная непогода! Если не поем, замерзну до смерти! И тебе, Рой, советую отведать хотя бы этой горячей похлебки! Еще пожалеешь, что меня не послушал! — начал было Бернард с набитым ртом, но потом резко замолчал и уткнулся в тарелку, прекрасно понимая, что сболтнул лишнего, что было совершенно на него не похоже.

— Вы отправляетесь в Скалистый хребет? — затараторила Джустин, округлив глаза. — Быть того не может! Я до сих пор ни разу там не бывала! Вас пустят в город? Что вас там ждет?

— Ни на один из твоих вопросов я не имею права ответить! Ты все узнаешь лично из уст Миры Вильсон. Ну вот, она уже тебя ждет. — К Рою подлетела лакейская перчатка с запиской от главы поселения.

Девушка перехватила ее, молча кивнула, перекинула через плечо сумку и направилась в кабинет миссис Вильсон, где ее ждала тщательно подготовленная ложь. В этот момент в зале появился Флориан Фар. Джустин не обронила ни слова и, делая вид, что очень спешит, прошла мимо него.

— Я советую вам поторопиться. Неизвестно, сколько времени потребуется провести в Скалистом хребте. Не заставляйте остальных ждать! — заявил мистер Фар, подходя к камину.

— Вам-то легко говорить! Вы сами-то остаетесь в замке! — зло бросил ему Рой, взволнованный предстоящим походом и переживаниями за Джустин.

— Не смейте мне дерзить! Близость к Агвиду Лайну и заслуги перед поселениями не спасут вас от сломанного носа. — Лицо Флориана Фара озарилось пламенем огня, что сделало его на мгновение зловещим и пугающим.

Рой выдержал его взгляд, но потом отошел в сторону, накинул теплый шерстяной плащ и решил покинуть замок как можно быстрее. Бернард все еще сидел за столом, охотно набивая рот едой и запивая ее из кубка. Он даже не успел остановить удаляющегося Роя, бросил салфетку и, тяжело вздохнув, пробормотал что-то вроде: «Раз в жизни придет такой аппетит, и то каждый норовит его испортить».

Во дворе прогуливался взволнованный Севверин, по-мальчишески пиная ногой небольшой булыжник и бормоча себе под нос, засунув руки в карманы. Рой не желал с ним разговаривать и уверенно пересек внутреннюю площадь, направляясь к выходу из Восточной башни. Севверин, не почувствовав вспыльчивого настроения кузена, постарался догнать его. На полпути к деревне это ему все-таки удалось.

— Где потерял Бернарда? — запыхавшись, спросил он.

— С каких пор тебя это беспокоит? — не оборачиваясь, рявкнул Рой.

— С тех пор, как мы собрались в Скалистый хребет, а потом в Мон-Иллей! Не находишь, что стоит держаться вместе, ты, глупый человечишка? — схватил его за плечо кузен.

— Какого черта? — воскликнул Рой, зло развернувшись. Но, разглядев лицо Севверина, внезапно смягчился. Двоюродный брат был искренне напуган. — Послушай, я так же, как и ты, взволнован тем, что услышал на собрании, и мало представляю, что нас ждет. Но нужно сохранять хладнокровие. Кто, если не мы, защитит наши поселения? Если уж от этого не отвертеться, давай и правда держаться вместе.

— Согласен. Это я и пытаюсь до тебя донести, — сказал Севверин, и выражение его лица изменилось, став довольным, даже чуть-чуть высокомерным.

«Он неисправим», — подумал про себя Рой, смотря уже поверх его плеча, за которым показалась приближающаяся фигура Бернарда.

Мужчина с трудом пересекал склон, держась за живот. Севверин тоже обернулся, и они, не в силах больше сдерживать свои эмоции, дружно рассмеялись.

***

Большинство жителей Содружества имели весьма туманные представления о наиболее труднодоступном поселении Скалистый хребет. Лишь единицы получали право войти в город, возведенный из камня и льда. Остальным же оставалось довольствоваться чужими рассказами, или в лучшем случае выпадала возможность наблюдать за этим городом со стороны. Однако увиденного было достаточно, чтобы надолго запечатлеть в памяти поражающий своей величественной красотой негостеприимный пейзаж остроконечного хребта. У северного склона горы, который был более пологим, находились огромные каменные ворота, по обе стороны от которых возвышались две монолитные смотровые башни с узкими бойницами.

Ступив на каменное плато, трое волшебников ощутили на себе всю суровость здешних погодных условий. Яростный ветер дул с такой силой, что казалось, вот-вот сбросит их в пропасть. Севверин одеревеневшими пальцами вцепился в край арки, втянул голову в плечи, стараясь как можно глубже спрятать лицо в ворот шерстяной мантии. Его длинные волосы тут же обледенели, застыв в направлении холодных порывов.

— Не думал, что скажу это, но я очень жду, когда мы отправимся в Мон-Иллей. Температура падает, а снегопад усиливается с каждой минутой, мы здесь долго не протянем, — постарался перекричать порывы ветра он.

Справа угрожающе нависала темная вершина с крутыми скалистыми стенами и серым ледником. Солнце давно скрылось за перевалом, который окутали плотные снежные облака. Рой и Бернард стояли в нескольких метрах впереди, придерживая шерстяные капюшоны и пряча лица от летящих на них мелких ледяных осколков. Они старались не отводить взгляда от высоких ворот, словно это могло хоть немного ускорить появление их товарища. Спустя еще полчаса, которые показались волшебникам целой вечностью и заставили пальцы ног перестать чувствовать холод, раздался скрежет, и двери приоткрылись. Сквозь образовавшийся проем показалась высокая фигура в сопровождении двух охранников, которые вскоре отстали и на расстоянии наблюдали за долгожданной встречей старых друзей.

К ним приближался крепкий темнобровый мужчина в тяжелой медвежьей шубе с расстегнутым воротом, с куньей шапкой в руках и с кожаной торбой наперевес. На смуглом лице играла заразительная улыбка, которая сразу же отразилась на лицах его друзей. Ему совершенно не мешали ни снег, ни ветер. Уверенно шагая вперед, Эйнар Ивгольвсон с легкостью преодолевал снежные заносы. Его мощь была практически осязаема — без доспехов и лат он казался способным сопротивляться любому врагу и любой непогоде. Если бы его глаза цвета ясного неба не были так глубоко посажены, его внешность можно было бы назвать идеальной. Словно один из Олимпийских богов снизошел к людям.

Рой и Бернард тут же позабыли о холоде и с радостью встретили Эйнара. Несколько долгих минут продолжались дружеские объятия и приветствия. Севверин, наблюдая за этой сценой, подрагивал плечами от холода. Он искренне не понимал, почему, кроме него, никто не спешит покинуть это нерасполагающее к существованию место.

— Истинному сыну теплых берегов Линдсейроу здешняя погода не по нраву? — бархатным голосом заговорил с ним Эйнар, наконец оторвавшись от друзей.

— Да будь вы неладны, дети гор! Теперь понимаю, почему здесь никто не бывает. Хочешь еще пожить — не ступай на земли Скалистого хребта, — поспешно отозвался Севверин.

Эйнар расхохотался. Ему и правда было все нипочем, но, рассмотрев страдальческое выражение лица собеседника, Ивгольвсон-младший поинтересовался у Бернарда:

— Куда держим путь, друзья мои?

— Боюсь, тебя это не обрадует, — спокойно ответил за товарища Рой. — Мы отправляемся в Мон-Иллей. Но это не самая плохая новость.

— Расскажешь подробности потом! — взмолился Севверин.

Лишь на секунду лицо Эйнара приобрело тревожную маску, которую он тут же умело скрыл. К счастью, все отвлеклись на Бернарда. Тот еле справился задубевшими пальцами со шнурком на мешочке и высыпал багряный песок в маленькое углубление арки. Пространство внутри нее заполыхало красным, словно охваченное языками пламени. Как только очертания незнакомого берега стали почти осязаемыми, молодые мужчины один за другим скрылись в ее центре.

Глава 5. Мон-Иллей открывает свои двери

Мон-Иллей встретил волшебников мрачным вечерним небом, затянутым тяжелыми облаками. Погода стояла промозглая, густой туман с изморозью, словно холодное дыхание незримых таинственных сил, окутал морской берег. Вдалеке, словно мираж, смутно вырисовывались нечеткие очертания зловещего острова и замка с острым шпилем, со всех сторон окруженного огромным заливом.

Севверин подошел к самой кромке черной глянцевой поверхности воды. Берег оказался вязкий и топкий, носки его сапог тут же утонули в мелкой и влажной гальке. Подняв горсть мокрых камушков, он — один за другим — запустил их далеко в воду.

— Ты что вытворяешь? — одернул кузена Рой. — Чем дольше мы сможем сохранить наше присутствие в тайне, тем лучше. Ничего не трогай и не заходи в воду! Уяснил?

— Уяснил, — обиженно буркнул Севверин и побрел к лагерю, куда уже ушли Бернард и Эйнар.

Рой зло проводил брата взглядом, а затем снова обернулся к идеальной водяной глади и, только убедившись, что в темной толще ничего не изменилось, пошел за остальными членами группы.

В конце берега, у самого края леса, стояла большая островерхая палатка-шатер. Прямо перед ней горел костер, а над ним в котелке побулькивала вода, наполняя воздух едва уловимым ароматом трав. Когда они подошли к лагерю, Торлейв как раз подкидывал новые поленья в огонь.

— Итак, почти все в сборе! — радостно воскликнул он. — Подходите к огню, садитесь, сейчас будет чай.

Торлейв обнял сына и отвел в сторону. У Эйнара, несомненно, накопилось немало вопросов о предстоящем путешествии и его необходимо было ввести в курс дела. Бернард потер уставшие глаза, присел к костру и подкинул в него несколько сухих веток. Щелкая и треща, они засияли под жаром пламени. Затем он достал из внутреннего кармана блестящую зажигалку-цилиндр, к которой по привычке потянулись пальцы. Покрутив ее в руках, волшебник зажег маленький огонек и, удостоверившись, что возле лагеря нет следов темной магии, тихо защелкнул крышку и вернулся к созерцанию пламени, от которого в чернильное небо, словно мелкие звезды, потрескивая, взлетали непослушные искры.

Тем временем Рой и Севверин зашли внутрь шатра. В углу на низком кресле сидела на редкость бледная миссис Вильсон. Она подняла голову и молча улыбнулась, посмотрев на вошедших. Здесь же находился и мистер Дориан Клейк. Нахмурив брови, ищейка ходил из угла в угол, периодически доставая карманные часы на длинной золотой цепочке, смотрел на время, недовольно бормотал и ругался.

— Клейк, ради бога, сядьте! У меня от вас разболелась голова. Вы прекрасно знаете, что сегодня мы не попадем на остров, — потерла виски миссис Вильсон.

— Прошу простить меня, но если бы вы позволили мне достать через свои каналы приглашение в Мон-Иллей, то мы не тратили бы на ожидание столько драгоценного времени. — Клейк нервно отдернул свою плотно сидящую жилетку и подсел к главе поселения Крамблроу.

— При всем уважении, Дориан, мне виднее, как лучше поступить. Ваши информаторы в большинстве своем — безмозглые громилы. Не обижайтесь, но нам сейчас нужна максимальная осторожность. Мой старый друг — опытнейший волшебник, доверие к нему абсолютно. Подождите совсем чуть-чуть, и он раздобудет для нас проходной билет. Не успеете оглянуться, как ступите на мощеный мост Мон-Иллей.

Клейк сделал такое лицо, словно ему стоило немалых усилий перебороть желание продолжить спор. Он неохотно перевел взгляд на Роя с Севверином — нежеланных свидетелей этого разговора. Никто не должен был видеть, что с его мнением не всегда считаются.

— Чего уставились? — прорычал ищейка. — Скажите лучше, куда подевался ваш Морис. Доверьтесь моему опыту — не просто так он задерживается. Выкраивает время, чтобы предупредить кого следует в Мон-Иллей.

— Это серьезные обвинения! — возмутился Рой; ему не нравилось вечное желание Клейка найти виновного среди своих. — Уверен, что его задержка имеет под собой серьезные основания.

— Не сомневаюсь… — зло хмыкнул мистер Клейк, поднялся со стула и вышел прочь из палатки.

Миссис Вильсон тяжело вздохнула, отложила в сторону стопку бумаг и, прикрыв рукой глаза, мгновенно провалилась в сон.

Севверин озадачено посмотрел на Роя.

— Пойду поищу что-то из провизии. Я так понимаю, шикарного ужина ждать не стоит… — Но у самого выхода кузен остановился и, обернувшись к брату, грустно спросил: — Как думаешь, мистер Клейк прав? Ну… насчет Мориса?

— Быстро же ты забыл, сколько он сделал для нас и для Линдсейроу. Я бы доверил ему свою жизнь. А ты можешь ступать к Клейку и поделиться с ним своими мыслями на этот счет. Бьюсь об заклад, он будет рад ухватиться за любую возможность выдворить из состава группы начальника нашей охраны.

Когда Рой вышел из палатки, Торлейв разливал душистый чай всем сидящим у костра и с привычным задором рассказывал о своих подвигах. Его рыжеватая борода в свете яркого пламени казалась огненной, длинная блестящая шуба и драгоценные камни в перстнях переливались и сверкали. В этот момент он показался Рою настоящим царем, случайно забредшим на их скромный ужин.

Внезапно в темноте послышались неясные шорохи. Все невольно замолчали, отставили кружки и медленно поднялись на ноги. Торлейв схватился за длинный кинжал, висевший на поясе. Его рукоятка, изящно инкрустированная серебром и рубинами, тут же засияла золотым светом. Глава Скалистого хребта сделал несколько осторожных шагов в сторону от лагеря и вскоре растворился в густой завесе тумана. В воздухе повисло ощутимое напряжение. Никто не знал, с каким злом можно столкнуться в этих краях.

— Куда же он подевался? — раздался тихий голос Севверина по прошествии десяти минут.

— Не знаю… — Бернард пожал плечами, напряженно всматриваясь в темноту.

Едва они замолчали, как из тумана вышел Торлейв, опасливо озираясь по сторонам.

— Очень странно, — шепотом начал он. — Вокруг никого… Я прошел вдоль всего берега — тишина. Но чье-то присутствие очевидно.

Словно в ответ на его слова, из-за спины Торлейва выпорхнуло что-то черное — то ли летучая мышь, то ли птица. Все инстинктивно пригнули головы, спасаясь от пролетающего над ними существа. Оно быстро пронеслось над лагерем, описав несколько кругов, а затем спикировало внутрь шатра. Волшебники, не сговариваясь, бросились за ним с единым намерением — защитить миссис Вильсон.

Когда они ворвались в шатер, глава поселения с безмятежным видом распечатывала только что полученный конверт, не обращая ни малейшего внимания на столпившихся перед ней храбрых защитников. Она пробежалась глазами по тексту письма, и ее лицо приобрело сосредоточенное выражение.

— Что это было? — вышел вперед Севверин. — Оно все еще должно быть где-то здесь. Вы это видели?

Миссис Вильсон, не отрываясь от письма, подняла палец вверх и указала на брезентовый потолок шатра. Под ним кружилась черная кожаная перчатка, которая, словно почувствовав, что на нее смотрят, весело помахала.

— Прекрасный образец использования древней магии, занятная вещица, уникальный артефакт. Даже не предположу, где мистер Фар ее раздобыл. — Перчатка на слова миссис Вильсон подняла вверх большой палец. — При помощи нее мой старый друг из Мон-Иллей прислал нам обещанное приглашение. Даже раньше, чем я рассчитывала. Вот, полюбуйтесь. — Она протянула мрачному Клейку приглашение, выполненное из плотного картона с золотым оттиском.

— В нем ошибка, — язвительно заметил Дориан Клейк. — Здесь в числе прочих указан Морис Бигли-старший. А его, как все успели заметить, среди нас нет. Что скажете?

— Не придирайтесь! Откуда им было знать, что мы придем другим составом? Этот факт не должен нас тормозить. Однозначно! Дальше мы двигаемся без него, — решительно заявила Мира Вильсон, тщательно скрывая тревогу в голосе. — На кону судьба Содружества. Бишоп не просто сильная волшебница — она реальная угроза для всех, кто защищает кодекс. Но, при возможности, я отошлю письмо Агвиду Лайну и поинтересуюсь, куда пропал их начальник охраны.

Все, включая миссис Вильсон, вышли на улицу. Глава поселения повернулась к шатру, легко взмахнула рукой, плавно нарисовав в воздухе спираль, и весь лагерь пришел в движение: колышки резво выскочили из земли, навес над входом со свистом скрутился в трубочку, а острая крыша медленно опустилась на землю, сворачиваясь и уменьшаясь, пока не сложилась в маленькую коробочку размером со спичечный коробок. Мира Вильсон подошла к ней, подняла с земли и убрала в карман.

— Готово! Теперь займемся мостом.

Семеро волшебников выстроились вдоль берега. Клейк подошел к воде, присел на корточки и аккуратно опустил на водную поверхность приглашение. Вначале оно заскользило по глади, как и полагается обычному листу бумаги, но потом увеличилось в размерах и стало объемным, как плита, и, прямо на глазах обретая ощутимый вес, опустилось на дно — первый камень моста был заложен.

Невидимая ранее переправа быстро обретала очертания. Сперва она будто была соткана из уплотнившегося тумана, но спустя мгновение перед ними предстал реальный, арками поднимающийся над темной водой, поросший зелеными водорослями и мелкими раковинами, настоящий каменный мост — прямая дорога на остров.

Эйнар, стоящий между Бернардом и Роем, положил руки на плечи друзьям и с радостным предвкушением сказал:

— Вот ради чего мы здесь! Чувствую, впереди нас ждет что-то поистине захватывающее!

— Я пока не разделяю твоего энтузиазма. Ты, как всегда, бесстрашен, — произнес Бернард, не отрывая взгляда от мрачного замка. — Сомневаюсь, что дальше все пройдет так же гладко. Ставлю пять золотых на то, что мы не пересечем этот мост.

— Прекратите! Давайте без плохих предзнаменований. Любой, кто сомневается, может остаться на берегу. — Миссис Вильсон бросила укоризненный взгляд на Бернарда. — Я отобрала в команду лучших и опытнейших волшебников. Не заставляйте меня усомниться в своем решении.

— Пора идти, — учтиво напомнил мистер Клейк и первым ступил на каменный мост, оставаясь предельно осторожным и внимательным.

Через полкилометра от берега туман расступился, небо прояснилось, и яркая россыпь звезд отразилась на спокойной поверхности залива. Бернард подошел к кованым, словно кружева, перилам и осторожно перегнулся через них, чтобы лучше рассмотреть еле заметное движение, которое привлекло его внимание. Вначале он видел только темную гладь и звезды, но потом, словно последние ожили и пришли в движение, в воде появились огромные, толщиной в несколько метров кольца гигантского змея. Его чешуйчатая голова с парой длинных витиеватых рогов и большими зелеными глазами мелькнула в глубинах залива.

— Вы только посмотрите! — воскликнул Бернард. — Миссис Вильсон, это по вашей части. Что это за монстр?

Глава поселения и остальные волшебники опасливо подошли ближе.

— Это Леен, морской змей, страх и ужас местных рыбаков. Его призвала Мэрил Бишоп в годы своего правления. Даже после ее изгнания он остался ждать свою хозяйку в этих мрачных водах. Что только ни делали жители Мон-Иллей, чтобы изгнать чудовище, но только ей под силу расторгнуть контракт его службы и отпустить на волю. А пока он здесь — мирно наблюдает за каждым, кто проходит по мосту.

— Вам как будто его жаль, — удивился Рой. — Посмотрите! Плывет лодка!

— Здесь подплывает еще одна, — отозвался с противоположной стороны моста Севверин.

На каждой узкой лодке стоял волшебник в черной мантии, держа в руках длинный шест с раскачивающимся фонарем. Лица магов были не видны, в глаза бросались лишь нашивки — черный треугольник в белом круге, измененный до неузнаваемости, когда-то яркий… герб Мон-Иллей. Лодки одновременно подплыли к мосту и заскользили вдоль него в сторону скалистого острова, где находился мрачный замок.

Клейк подошел к миссис Вильсон и шепотом спросил:

— Я так понимаю, наш план незаметно попасть в замок только что провалился?

— Без них мы все равно не смогли бы зайти на территорию острова. Остается надеяться, что мой старый друг заплатил им достаточно, чтобы через минуту все вокруг не трубили о прибытии главы Крамблроу, — ответила она, опуская капюшон пониже, чтобы скрыть волосы и лицо.

В этот момент молчаливые провожатые подплыли к неприступной крепостной стене, растущей прямо из глубины воды. Каждый из них, с трудом удерживая лодку на волнах, зажег фонарем факел на стене, и массивная решетка старинных ворот со скрежетом поползла вверх.

Глава 6. Гостевой дом мистера Пинкса

Сразу за большими воротами начиналась мощеная главная площадь с многочисленными прилегающими к ней узкими улочками и темными переулками. Их занимали одинаковые старинные домики из серого камня с черепичными крышами, плотно прижимающиеся друг к другу. Маленькие пыльные окошки, перечеркнутые частым переплетом, слабо пропускали свет, горящий внутри, отчего с приходом сумерек город погружался во тьму. К этому часу местных жителей уже не было, их место заняли грязные попрошайки, бандитского вида шумные компании и мелкие торговцы, призывающие купить запрещенные артефакты и снадобья.

Мистер Дориан Клейк брезгливо поморщился и приложил к лицу накрахмаленный носовой платок — вероятно, самую чистую вещь на всем этом острове.

— Премерзкая обстановка! Я бы предпочел отправить сюда своих людей. Они прекрасно затерялись бы в этой толпе городского сброда. Меня волнует ваша безопасность, миссис Вильсон.

— Не стоит, Дориан. Будем придерживаться плана. Остановимся у карлика в гостевом доме, а потом наведаемся в таверну. Помнится, ее хозяин имеет глаза и уши повсюду. Он-то нам и понадобится.

— Давненько я не бывал в этом заведении. Хотя, боюсь, что и таверна «Сломанный меч» уже совсем не такая, как в прежние времена, — заметил мистер Клейк, и все же эта новость его порадовала.

— Ночевать у карлика? — ошеломленно переспросил Севверин. — Нас что, в замке не примут?

— Чем позже мы там окажемся, тем лучше. Появление главы поселения без официального предупреждения вызовет массу вопросов и слухов.

— Прекрасно… — протянул Севверин.

Он обернулся, чтобы посмотреть на реакцию Роя, но тот не выказал никакого недовольства на этот счет, а с улыбкой наблюдал, как Бернард отсыпает золотые монеты в ладонь Эйнара.

Найти место ночевки не составило особого труда, в основном благодаря находчивой кожаной перчатке, которая с легкостью ориентировалась в замысловатых переплетениях здешних улиц. Как только они прошли подъемные ворота, она вылетела из кармана миссис Вильсон и повела их вглубь города. Гостевой дом находился ровно на середине пути к замку и представлял собой неприметное трехэтажное здание. Только вход в виде круглой башенки с острой крышей, увенчанной коротким шпилем с флюгером в форме уродливой мужской головы с длинным кривым носом, отличал его от остальных.

В тесном холле с темно-зеленными стенами и пыльными плафонами на настенных лампах, где едва помещались старая покосившаяся вешалка для одежды и высокий железный кувшин с зонтиками и тростями, стоял удушливый сладковато-терпкий аромат табака и плесени. За стойкой никого не оказалось, а за дверью подсобки, расположенной сразу за ней, кто-то громко копошился, чертыхался и переставлял коробки со стеклом.

Дориан Клейк, намотав свой носовой платок на указательный палец, несколько раз позвонил в золотой звоночек на столе. В то же мгновение сам собой раскрылся большой гостевой журнал, а грязное потрепанное перышко встало вертикально на чистую строчку в ожидании распоряжения внести в него имена новых постояльцев. Из подсобки, продолжая ворчать, показался кто-то низкий и коренастый. Над стойкой возвышался только его острый кожаный колпак с накриво пришитой ярко-желтыми нитками заплаткой. Мужичок поднялся на приставленную лестницу, и все наконец увидели хозяина гостевого дома. Его облик вряд ли мог показаться кому-то приятным: под густыми рыжими бровями глубоко сидели маленькие вороньи глазки с ехидными искорками, а большие уши с толстыми мочками, длинный крючковатый нос и плешивая борода с проседью только больше отталкивали от их низкорослого обладателя.

Севверин испуганно ойкнул и сделал шаг к выходу. Рой зло глянул на горе-братца и ругнулся сквозь зубы, пытаясь заставить его держать эмоции при себе. Тот глубоко выдохнул и опустил голову; его длинные светлые волосы рассыпались словно шелк, прикрывая выступивший стыдливый румянец. Красивые черты его лица на фоне пренеприятнейшего карлика в этот момент показались идеальными, почти ангельскими.

Карлик же презрительно хмыкнул, пытливо посмотрев на каждого из присутствующих, пока не остановился на миссис Вильсон. Она уже открыла рот, намереваясь представиться, как вдруг Торлейв, навалившись на нее сзади, протянул руку хозяину гостевого дома.

— Добрый вечер! Нам нужны комнаты, — лучезарно улыбнулся он.

Карлик поморщился, как будто улыбка в его гостинице была чем-то лишним и неуважительным, однако все равно протянул руку для рукопожатия. К всеобщему удивлению, его ладонь оказалась ничуть не меньше, чем у главы Скалистого хребта.

— Ита-а-ак, — протянул карлик, обернувшись к стене, где висели на крючках ключи от комнат. — Семеро волшебников.

— Молодежь обойдется и одним номером, — злорадно бросил Дориан Клейк, посмотрев на Севверина, который, естественно, негодовал.

— Прекрасно! Тогда комната номер двадцать пять на втором этаже для четверых, а тридцать шесть, тридцать семь, тридцать восемь на третьем для остальных, — забормотал себе под нос хозяин гостиницы, один за другим снимая ключи со стены. Затем он подошел к журналу и сказал: — Мне следует записать имена всех постояльцев. Извольте назваться господа.

— Оставьте это мне, а все остальные могут идти располагаться, — облокотившись на стойку, предложил Дориан Клейк. — Вы же не против, Роджер Пинкс, или мне лучше обращаться к вам по старинке — Рыжий Билли?

Карлик поежился.

— Так меня уже давно никто не называет. Я отошел от пиратских дел, теперь занимаюсь своей гостиницей. Ступайте наверх! — приказал он остальным, и все ключи взлетели в воздух, намереваясь проводить гостей к дверям с номером, указанным на их брелоках. — А с вами мы еще побеседуем, мистер Клейк…

Дориан подозрительно сощурил глаза и угрожающе оскалился, явно давая понять, что предпочел бы видеть стоящего напротив карлика, бывшего контрабандиста, за решеткой одиночной камеры.

Ключ с номером двадцать пять вел четверых волшебников по узкому темному коридору второго этажа. По обеим сторонам тянулись ровные ряды обшарпанных дверей. За каждой из них то и дело слышался чужой шепот, ругань или нечеловеческие стоны, а одна и вовсе приоткрылась на крошечную щелку — кто-то очень любопытный наблюдал за появлением новых жильцов. Вдруг с потолка посыпалась старая штукатурка, на этаже выше послышался глухой шум тяжелых шагов и баритон Торлейва, а сразу же за ним смех миссис Вильсон.

— Хоть кому-то это путешествие приносит удовольствие, — буркнул Севверин и отряхнул одежду от пыли. — Да открой ты уже эту чертову дверь!

Он схватил ключ, висящий в нерешительности перед их номером, сам повернул замок, потом с силой толкнул дверь и зашел внутрь.

Вдоль голых стен неуютной вытянутой комнаты с узким окном, как в бойнице, стояли две двухъярусные кровати. На столике у дальней стены, в тяжелом, покрытом толстым слоем пыли канделябре чернели фитили старых оплавленных свечей. Севверин прошел по узкой полоске выцветшего ковра в центр комнаты, развернулся лицом к друзьям и развел руки в стороны, ясно давая понять выражением лица: «Я вас предупреждал. Это то еще убогое место…»

Эйнара повеселила реакция наследника Агвида Лайна. Он прошел следом за ним, оглядел бедную обстановку и бросил свой походный мешок на одну из нижних коек. При этом жесткий матрас глухо загудел своими ржавыми пружинами. Бернард, все еще переживающий о проигрыше пяти золотых, даже не обратил особого внимания на неудобства. У него за спиной было немало походов, когда приходилось ночевать под открытым небом, поэтому любое жилище, где имелась крыша, абсолютно его устраивало.

— Располагайтесь, а я пойду выясню наши дальнейшие планы, — сказал Рой, наблюдая, как Севверин опасливо стаскивает покрывало с кровати на втором ярусе, словно боясь, что что-то зловещее вот-вот выпрыгнет прямо на него.

— Уже поздно, сомневаюсь, что до утра нас потревожат, — зажигая свечи взмахом руки, отозвался Эйнар.

— Скорее всего, ты прав, но мне так будет спокойнее. Скоро вернусь.

Рой прикрыл дверь и, прислушиваясь к звукам гостевого дома, побрел обратно на первый этаж. Дориан Клейк все еще беседовал с мистером Пинксом уже в более непринужденном тоне, не без смешка вспоминая те времена, когда ему приходилось выслеживать контрабандиста по долгу службы. Стоило Рою подойти, как они дружно замолчали и вопросительно уставились на него. От неловкой паузы спасло появление на лестнице Торлейва и миссис Вильсон, оживленно и очень весело разговаривающих.

— Ну что, Клейк, вы готовы немного пройтись? — улыбаясь, спросила Мира Вильсон.

— Да, идемте, — ответил Дориан, надел на голову свой черный котелок и отошел к двери. — А вы, мистер Гельгорн, тоже решили освежиться перед сном?

Рой обернулся к лестнице, подумав, что было бы неплохо предупредить друзей о незапланированной прогулке в город, но Торлейв, не церемонясь, подтолкнул его к выходу.

Глава 7. Побег

В переулке темнота стояла хоть глаз выколи. Редкие огоньки мерцающих факелов на стенах домов разгоняли тьму лишь на несколько шагов вперед. В этом поселении об уличных фонарях, похоже, никто не хотел слышать. Всех устраивал непроглядный мрак, в котором без труда скрывались бандиты, да и для местных жителей это была хорошая возможность прошмыгнуть к своей двери и не нарваться на неприятности.

Дориан Клейк сделал рукой предостерегающий жест, призывая идущих за ним немного подождать, и осторожно выглянул за угол. Уличный контингент в большинстве своем не изменился, но мистер Клейк высматривал среди них стражу острова — лютых волшебников в сверкающих серебряных шлемах и плетеных кольчугах, поверх которых была надета белая мантия с гербом на груди. Они частенько патрулировали улицы, но сейчас путь был свободен.

— Все чисто, идемте! — негромко сообщил ищейка, и все двинулись за ним по ночной улице Мон-Иллей.

Рой не знал этого города, поэтому старался держаться ближе к сопровождающей его троице. Они петляли по каменным улочкам, минуя шумные компании, иногда сворачивали в темные подворотни, чтобы переждать и убедиться, нет ли слежки, а затем снова продолжали свой путь. Наконец миссис Вильсон шепнула идущему рядом Торлейву:

— Если меня не обманывает память, на этом углу раньше был аптекарский магазин.

— Да, точно. Вероятно, это он и есть.

Они пересекли улицу и заглянули внутрь лавки сквозь разбитые окна. В полумраке пыльного помещения царил настоящий хаос: полки, шкафчики и стеллажи были перевернуты, стеклянные пузырьки и журналы с рецептами разбросаны по полу.

— Печальное зрелище… — протянул Торлейв.

— Интересно, что стало с хозяйкой? Добродушная волшебница, прекрасный специалист…

— Разумеется, одно из двух: либо уехала по своей воле, либо ее «попросили» это сделать. Так поступали со всеми, кто не поддерживал режим Бишоп, — отозвался мистер Клейк, наблюдающий за парой настораживающих волшебников, которых явно заинтересовали богатая шуба и драгоценные перстни главы Скалистого хребта. — Поторопимся. Если это действительно то самое место, значит, наша таверна вниз по улице.

Дориан Клейк оказался прав: не прошло и пяти минут, как они стояли у входа в «Сломанный меч». Прохладный ночной ветерок покачивал потускневшую вывеску с изображением рыцарского меча, сломанного в двух местах и сложенного так, что получался треугольник, а под ним виднелась изрядно выцветшая надпись, которая гласила: «Славный путник, учти, что тут правило есть: крепче кружку держи, а не свой вострый меч».

Торлейв приоткрыл дверь, скрывающую за собой шумное, полное народа заведение. Протискиваясь между столиков из грубо обтесанного дуба и каждый раз пригибаясь из-за пролетающих мимо по воздуху пинт с элем, увенчанных пышными шапками пены, под звуки играющей в углу лютни они дружно оказались у барной стойки. Возле нее стоял ряд высоких деревянных бочек. Их содержимое было давным-давно выпито, и теперь они служили хорошей альтернативой высоким стульям. Три места были свободны, а четвертое без труда освободил для себя Дориан Клейк, не церемонясь, столкнув в сторону спящего на нем пьянчугу. Тот, не просыпаясь, сполз на пол и, причмокивая, прижался к соседней бочке, обняв ее при этом так нежно, словно то была его дорогая пышнотелая женушка. Торлейв весело рассмеялся и заказал бутылку самого дорогого вина.

— Высокопоставленные гости приходят без предупреждения? — как бы невзначай поинтересовался добродушного вида хозяин таверны, усердно протирая мокрой тряпкой место на стойке, где только что лежало лицо спящего на полу господина.

— Эх, Гарри, вы, как всегда, зрите в корень, — неловко улыбнулась миссис Вильсон, снимая капюшон с головы.

Старый знакомый без труда узнал их, хотя с их последней встречи прошло немало лет. Мистер Клейк подал ему руку для рукопожатия, при этом постарался быстро окинуть взглядом все помещение.

— Дела таверны обстоят вполне неплохо, верно? — заметил он.

— Не жалуюсь, — хрипло согласился мистер Бейли, отправляя взмахом руки новые пинты в зал. — А вот вас я давненько не видел. Есть дела поважнее старого доброго «Сломанного меча»?

— Не обижайтесь. Сами знаете: дела Содружества отнимают массу времени. Да и деньки сейчас настали не то чтобы праздничные… — грустно пояснила миссис Вильсон, внимательно посмотрев на хозяина таверны, и шепотом добавила: — Ничего странного не слышали?

— Да я каждый день только и слушаю странные вещи, это моя работа… Но если речь идет действительно о чем-то необычном, то, возможно, есть некая информация у моего друга в рыбной лавке у причала. Утречком да пораньше вам бы заглянуть к нему, потолковать о том о сем. Может, он и поделится, кому недавно лодку продал. Вроде спро́сите, и чего в этом необычного — продал и продал. Только кто же покупает рыбацкую лодку, чтобы переправлять на ней куски старой разрушенной магической арки… Все, боюсь, больше говорить не могу. — Мистер Бейли достал из передника огрызок карандаша, быстро чиркнул что-то на салфетке и исчез в подсобке.

Мистер Клейк забрал бумажку и закивал головой, словно мысленно с чем-то соглашался. Похоже, сбывались самые страшные его опасения. Он посмотрел на миссис Вильсон, она тоже задумчиво смотрела на него.

Рой, к этому моменту почти допивший второй бокал вина, спросил:

— Какова вероятность, что это ловушка?

— Не здесь, мистер Гельгорн. Обсудим все позже, — сквозь зубы шикнул Дориан Клейк и вернул на свое лицо наигранно веселую хмельную улыбку.

— Давайте побудем здесь еще немного, послушаем сплетни. Как хорошо хоть недолго посидеть вот так, с друзьями, в обычной таверне, подальше от забот и бремени, лежащего на плечах каждого правителя поселения. Что скажешь, Мира? Помнишь нашу последнюю шумную посиделку? — спросил с лукавой улыбкой Торлейв и придвинулся ближе к миссис Вильсон.

— Жаль разочаровывать тебя, мой дорогой друг, но именно это бремя привело нас сюда. Наша прямая обязанность не допустить возвращения власти Бишоп. Ирония судьбы, не находишь? Именно здесь правители Содружества собирались, чтобы отпраздновать лишение ее волшебных сил. И, к сожалению, хочу заметить, что мы отчасти потерпели поражение. Увидев ранее прекрасный Мон-Иллей в таком унынии, разрухе и нравственном упадке, не могу не считать нас виновниками столь постыдного запустения… После изгнания Мэрил Бишоп каждый занялся своим делом, своим поселением, вместо того чтобы помочь этому месту обрести прежнюю добрую славу и сменить мрачные ночи местных жителей на яркие рассветы новой эпохи. Содружество — как один большой организм, каждое поселение особенное и важное. И нечего удивляться, что все катится в тартарары, если один из «органов» настолько прогнил.

— Справились однажды — сможем сделать это еще раз! Но на этот раз эта очернительница доброго имени волшебников понесет куда более жесткое наказание! Я вам это обещаю!

— Угомонитесь, мистер Ивгольвсон, — кашлянул Клейк. — Ваши речи не для сегодняшнего вечера. Мы и так слишком рискуем, находясь здесь, а рассуждения о поселении и тем более о той, кого мы ищем, очень безрассудны. Хочу надеяться, что у нас будет возможность спокойно добраться до гостевого дома мистера Пинкса.

Миссис Вильсон резко замерла и прошептала одними губами:

— За нами следят?

На что Дориан Клейк, надевая шляпу-котелок, еле заметно кивнул. Торлейв решительно сжал кулаки, а миссис Вильсон осторожно осмотрела таверну.

На первый взгляд в шумном заведении ничего не изменилось: все тот же гомон голосов и звуки музыки. Но если приглядеться, то можно было увидеть сквозь небольшие окна с открытыми ставнями силуэты стражи.

— Перчатка все еще с вами? — быстро спросил ищейка, поднимаясь со своего места.

— Да, она здесь. — Миссис Вильсон слегка приоткрыла походный плащ.

Кожаная перчатка сама собой медленно высунулась из внутреннего кармана и помахала пальцами.

— Прекрасно! Слушай сюда. Хватай эту записку. — Клейк вытащил из кармана салфетку, отданную ему трактирщиком. — Лети скорее к ребятам в гостевой дом. Может, хоть им удастся попасть утром на причал.

В этот момент с грохотом распахнулась входная дверь, и внутрь ввалились четыре грозных рыцаря. Завсегдатаи не удивились такой компании, продолжив свои разговоры, да и лютня в углу, казалось, заиграла еще громче. Перчатка ловко выпорхнула к самому потолку, перехватила понадежнее ценное сообщение и, совершенно беспрепятственно пролетев над сияющими в свете масляных фонарей шлемами, вылетела через дверь на улицу.

— Никакого сопротивления, иначе будет хуже, — прошептал Клейк, взглянув на кинжал Торлейва. — Мы ничего не нарушили. Запомните это и ведите себя соответствующим образом.

***

Время тянулось медленно. Стража неустанно вела задержанную четверку по улице в сторону мрачного замка, грозно пронзающего ясное ночное небо шпилем главной башни. Дорога круто поднималась по скале, местами становясь по-настоящему опасной, отчего приходилось плотнее прижиматься к отвесной стене, чтобы ненароком не упасть вниз с обрыва.

Торлейв хмуро смотрел себе под ноги. Ему стоило немалых усилий не ввязываться в драку. Он уже успел представить себе несколько вариантов расправы с молчаливыми рыцарями, и ни в одном из них, естественно, глава Скалистого хребта не терпел поражение. Миссис Вильсон охватил нервный озноб. Она поглядывала на невозмутимых мужчин и на зеркальную гладь залива, окружающую со всех сторон этот остров. С вершины замковой скалы открывался прекрасный холодный пейзаж, освещенный светом далеких звезд. Мира Вильсон пыталась припомнить главу здешнего поселения. Они немного общались на Рождественском балу, и то только по долгу службы: несколько общепринятых фраз, которые требовал политес мероприятия. Рой тоже смотрел на город, на редкие огни вышедших в море лодок и на черные полоски причалов. Он думал о друзьях, о том, смогут ли они выведать информацию у торговца рыбой и будет ли этого достаточно, чтобы продолжить их путешествие. Потом искоса взглянул на мистера Клейка. Тот вел напряженный мысленный диалог, вероятно, готовясь к предстоящему допросу.

На подходе к замку стража засуетилась. Зазвучали выкрики приказов. Тяжелая решетка, скрывающая проход, щелкнула и с громким металлическим лязгом поползла вверх. Дубовые двери тяжело отворились, и рыцари подтолкнули задержанных волшебников внутрь. За высокой зубчатой стеной скрывался узкий внутренний двор и почти сразу — вход в башню, к которому вела большая широкая лестница в несколько ступеней. Двое стражников остались охранять улицу, а другие завели пленников в темный холл, украшенный резными панелями из мореного дуба и длинным рядом выцветших портретов в золоченых рамах. Между ними в настенных канделябрах неярко горели свечи. Их отблески зловеще плясали по стенам и вытертому паркету. В зал спускалась устланная бордовым ковром парадная лестница с массивными перилами, по ступеням которой уже торопливо сбегал к ним навстречу суетливый худосочный мужчина с чахлыми черными усиками и блестящим пробором в сальных волосах. Он оправил свой темно-зеленый бархатный сюртук, который все равно остался измятым и потрепанным, пригладил рукой и без того прилизанную шевелюру, пробормотал что-то нечленораздельное себе под нос, вероятно, имея привычку беседовать с самим собой.

Дориан Клейк кашлянул, и неизвестный господин бросил на него злой, полный презрения взгляд, словно был оторван от очень важного разговора.

— Прекрасно, прекрасно… Вы теперь здесь. Глава Мон-Иллей уже ждет вас у себя. Мы окажем вам достойный прием, по всей форме. — Последняя фраза его очень позабавила, отчего он скривился в зловещей улыбке. — Милости просим. Я Лимас, правая рука правителя. Не забывайте об этом ни на секунду!

Рой невольно передернул плечами — Лимас оставлял довольно странное и неприятное впечатление о себе. Но Торлейв смотрел на волшебника как на водосточную крысу — ни грамма страха или уважения. Глава Скалистого хребта прошагал мимо Лимаса к ступеням лестницы, по пути одарив его таким испепеляющим взглядом, что у того подкосились ноги. Неприятный прислужник засеменил наверх, стараясь держаться от грозного владыки ледяных гор на приличном расстоянии. Стража последовала за ними.

Замок в Мон-Иллей был не меньше, чем в Крамблроу, но кардинально от него отличался. Здесь не было пышных залов и уютных закутков, весело потрескивающих каминов и искусно вытканных гобеленов, большинство площадей просто пустовали, погруженные во тьму, толстые каменные стены давили на присутствующих свинцовой тяжестью и отдавали ледяным холодом, словно это не замок, а сырое подземелье. Поэтому было вдвойне странно увидеть наполненный убранством и роскошью зал, в который их привели спустя множество лестниц, переходов и комнат. Словно они попали в настоящую царскую сокровищницу, обставленную произведениями искусства, реликвиями прошлых правителей, мраморными статуями, сверкающими золотыми кубками, посудой, ювелирными украшениями с драгоценными камнями и высокими стопками монет. Между ними в центре оставалось небольшое пространство, чтобы можно было пройти к высокому резному трону, стоящему вместо кресла у огромного каминного портала. От очага веяло нестерпимым жаром, а скачущие языки пламени с треском и шипением рвались наружу. В его свете четко прорисовывался черный силуэт сидящего мужчины, уныло понурившего голову на троне.

— Это ты, Лимас? — услышав шаги за спиной, устало отозвался он. — Принеси побольше дров, холод в замке нестерпимый.

— Да, мастер. Но вначале позвольте… — начал, заикаясь, Лимас.

— Разве я неясно выразился, а? Мне нужно больше тепла! — рявкнул на него господин и резко обернулся.

От неожиданности его глаза на мгновение расфокусировались. Он обвел комнату каким-то потерянным взглядом, словно видел ее впервые. Торлейв собирался выйти вперед и начать разговор, но миссис Вильсон почувствовала его порыв и аккуратно придержала рукой — в этой ситуации не стоило торопиться.

Мужчина тяжело поднялся на ноги. Исхудавший и сумрачный, он плотно кутался в свой плащ из черного тяжелого бархата. Трясущейся рукой он откинул с лица длинные склеенные волосы, безуспешно стараясь заправить их за ухо и, наконец, посмотрел на стоящих перед ним волшебников. Отблески света и теней заиграли на его выточенном лице, острых скулам, длинном и тонком носе, ровной смуглой коже.

Мира Вильсон почувствовала, что ей трудно дышать. Ярко-синие глаза Гюстава Литтона — нынешнего правителя Мон-Иллей — заволокло белой пеленой. Он выглядел болезненным и неопрятным, словно попрошайка, поднявшийся сейчас не с трона, а с лежанки у дороги. В нем с трудом угадывался тот импозантный молодой мужчина, который яро отплясывал на Рождественском балу в блестящих ярко-красных лаковых туфлях. Его внутреннее пламя погасло. Но что стало причиной столь резкой перемены? Ведь недавно в нем видели ту самую надежду для Мон-Иллей.

Мира Вильсон переглянулась с мистером Клейком. Он не меньше ее был озадачен странным болезненным видом главы поселения.

— Не думал, что в этот вечер меня может что-то порадовать. Господа, я удивлен вашему появлению в моем замке; гости здесь явление редкое и в большей степени нежеланное. Как видите, подготовиться к вашему появлению мы не удосужились. Хотя постойте! Разве о нем было известно? Вы присылали официальную бумагу? Получили на нее ответ и приглашение? Забавно, совсем этого не припомню… Лимас, может, это я что-то запамятовал? — с ехидной улыбкой злорадствовал Гюстав Литтон.

— Что вы, господин, вы никогда ничего не забываете. О вашем остром уме и проницательности в городе ходят легенды. Вы не виноваты в том, что столь представительная делегация нарушила все правила светского приличия. Не ошибусь, если предположу, что они здесь что-то тайно вынюхивали. Их обнаружили в момент передачи секретной информации хозяином таверны «Сломанный меч». Вероятно, он с ними в сговоре. Сейчас его допрашивают.

— Не думаю, что стоит усердствовать с допросом. Помнится мне, Гарри — верный житель Мон-Иллей. И почему я так давно не бывал в его таверне? Как странно… — Гюстав потер виски и покачнулся.

— Хозяин не пил свое лекарство? — ошарашенно посмотрел на него Лимас и бросился к небольшому столу слева от трона, заваленному пустыми кубками. — Пусто… как не вовремя… Итак, оставлю вас ненадолго. Стража, будьте внимательны.

Прислужник гневно сверкнул глазами и исчез за дверью. Еще мгновение слышались звуки удаляющихся шагов по коридору, но вот все стихло, и всем присутствующим показалось, что давящая атмосфера этого странного места словно рассеялась. Где-то в зале гулко распахнулась ставня, и дуновение холодного ночного ветра приятным свежим потоком пронеслось между гор золота. Гюстав глубоко вздохнул, и его глаза прояснились.

— Мира, вы здесь? — спросил он слабым голосом, словно видя ее впервые.

— Боже мой! — Миссис Вильсон бросилась к нему, но рыцари достаточно грубо остановили ее, схватив за плечи.

— Вы привели нас сюда как каких-то нарушителей закона! Перед вами глава столицы Великого Содружества! И я настоятельно советую отпустить стражу, — зло крикнул Дориан Клейк, и они вместе с Торлейвом двинулись к стражникам. Глава Скалистого хребта расплылся в довольной улыбке; он хотел действовать немедленно.

Гюстав Литтон выставил вперед руку, властным жестом останавливая назревающий конфликт. Волшебники в блестящих шлемах переглянулись и отпустили Миру Вильсон, отойдя подальше к двери.

— Дориан, очевидно, что это не приказ Гюстава схватить нас в таверне. Здесь что-то нечисто… — ласково посмотрела на болезненного волшебника глава Крамблроу.

— Так же, как и очевидно, что его здесь чем-то опаивают. Глядите-ка… — Мистер Клейк подошел к столу с кубками, взял один из них и, взболтав осадок, посмотрел на него в свете камина.

Зеленоватая густая жидкость с вкраплениями мелких черных семян, похожих на маковые зерна, оставила на стенках густые масляные разводы.

— Знания мистера Фара сейчас оказались бы очень полезны, — сказал Дориан Клейк, все еще рассматривая содержимое.

— К черту Фара! Я и сам неплох в травах и зельях. — Торлейв выхватил из его рук кубок и тоже заглянул внутрь. — В Скалистом хребте каждый житель прекрасно осведомлен о целительных свойствах растений. Мы спускаемся в долины в дни равноденствия. Наш главный праздник весны — Ман Ари. Наши женщины умываются утренней росой, отчего их молодость и красота непоколебимы. Дети бегают босиком по свежей траве, поэтому растут крепкими и здоровыми. Только опытный взгляд распознает в этих черных точках большого размера и с вертикальными бороздками по всей их поверхности снотворный мак. Неудивительно, что наш друг не в себе.

— Боже мой, сколько же времени Лимас опаивал его! Посмотрите вокруг! — с ужасом охнула Мира Вильсон, осматривая комнату, где повсюду стояли пустые кубки.

— Меня больше волнует тот факт, что кто-то дал ему возможность одурманить главу поселения! Этот прохвост сам бы до такого не додумался. История начинает принимать серьезный и неожиданный оборот.

— Мистер Клейк, предлагаю обдумать все позже. У нас мало времени. Скоро вернется Лимас, и он не должен знать, что его разоблачили. Гюстав, нам нужно поговорить. — Миссис Вильсон осторожно подошла к главе Мон-Иллей.

Он сидел на подлокотнике трона, несколько отрешенно и утомленно наблюдая за происходящим. Его лоб покрылся болезненной испариной, по коже то и дело пробегали волны дрожи, дыхание было тяжелым и поверхностным.

— Вам нужен свежий воздух, — тихо сказала ему миссис Вильсон.

В ответ Гюстав слегка кивнул в ту сторону комнаты, где поскрипывала ставня. Мира Вильсон помогла ему подняться и, закинув одну руку себе на плечо, повела к еле заметной стрельчатой арке. Они вышли на каменную террасу, тянувшуюся вдоль всей башни и огражденную высоким зубчатым парапетом. Здесь их сразу обдало холодным ветром и благородной темнотой ночи. Вокруг было пусто, город спал. Гюстав прислонился спиной к холодной стене и улыбнулся.

— Это мое любимое место в замке. — Его щеки озарил настоящий румянец, словно под тонкой кожей засветилась кровь, которую разгонял по его жилам мощный мотор молодого проснувшегося сердца, долгие месяцы отравляемого дурманящим зельем. — Здесь я представляю совсем другой Мон-Иллей — цветущий и полный надежд.

— Он обязательно будет таким. Я верю, что вам под силу вернуть ему былую славу. Но вы в опасности!

— А флаги на башнях… Хочу такие же, как у вас в Крамблроу, они выглядят особенно празднично, — продолжал он мечтательно.

— Прекрасно… Послушайте, Гюстав, вы, возможно, не понимаете, что здесь происходит. Лимас одурманивал вас не один месяц. Ни в коем случае не пейте его снадобье, ни под каким предлогом! Гюстав, соберитесь, прошу вас. У нас мало времени.

— Я вас прекрасно слышу. Да, в какой-то момент этот мерзкий тип меня почти одурачил. Полгода назад его подослали ко мне с великолепными рекомендациями под видом близкого родственника моего старого, верного, ныне покойного слуги. И, поверьте, уже спустя неделю я пожалел о своем решении взять его на службу. Словно тьма сгустилась над поселением. Улицы вновь наполнились шумными группировками разбойников, местные жители все чаще приходили с жалобами на кражи и нападения. А Лимас все чаще запирал засовы, отгораживая меня от внешнего мира. Я и оглянуться не успел, как он начал командовать стражей и сузил мою жизнь до рамок одной комнаты. Дурманное зелье прекрасно работало, но вот наступили заморозки. Однажды промозглым вечером я заметил, что от жара камина возникшая пелена понемногу, но сходит с моего сознания. С того момента я принялся топить камин с невероятной силой, будто планировал растопить все золото в этой злополучной комнате. На днях я хотел улучить момент и послать весточку — мольбу о помощи. И тут появились вы, словно услышали жалобные стоны моей души.

— Мне приятно видеть, что вам становится лучше, но не стоит преувеличивать свои силы. Зависимость от этого зелья не так просто перебороть. Вам скоро станет хуже, это лишь мимолетное прояснение, будьте к этому готовы. Мне жаль, что вы попали в беду, но мы не можем остаться и управлять Мон-Иллей вместо вас. Возможно, мы охотимся за той, кто руками Лимаса пыталась контролировать дела поселения. Поймав ее, мы уничтожим корень зла. Нам нужно двигаться дальше. Нам нужно уходить.

— Ее… — протянул Гюстав, обдумывая слова Миры Вильсон.

— Не забивайте себе голову, мы сами во всем разберемся. Главное — не дайте прислужнику взять над собой верх.

— У меня кое-что для вас есть. Помнится, знаменитая миссис Вильсон питает страсть к различным волшебным зверюшкам. Вот, держите… — Он выудил из-под плаща небольшую шкатулку, обшитую черной кожей, с маленьким замочком в виде золотой змеи. — Нашел недавно. Вам понравится.

Мира Вильсон протянула руки к неожиданному подарку и хотела уже напомнить ему, что сейчас не время отвлекаться на пустяки вроде сувениров, но вдруг прикусила язык. Из зала донеслись громкие шаги и голоса. Глава Крамблроу, затаив раздражение, оглянулась и увидела в проеме арки запыхавшегося Лимаса. Его лицо исказила злобная гримаса; в его планы, очевидно, не входило оставлять глав поселений наедине и выпускать Гюстава на свежий воздух тоже.

— А ну живо внутрь! — скомандовал он, и все вернулись в душный зал.

Дориан Клейк, Рой и Торлейв стояли в окружении стражи. Лимас приказал миссис Вильсон вернуться к своим спутникам, а сам вручил Гюставу кубок со свежесваренным зельем. От него исходил густой зеленоватый пар, а воздух наполнился горьким ароматом трав, использованных в снадобье. Прислужник не сводил глаз с главы поселения, желая увидеть, как тот осушит кубок до дна. Гюстав помедлил и отставил его в сторону.

— Кипяток… — единственное, что нашелся сказать он, многозначительно посмотрев на Миру Вильсон.

— Та-а-ак… Меня начинает напрягать ваше присутствие, господа. Пора вам отдохнуть с дороги. Для вас я подготовил лучшие комнаты замка. — Говоря это, Лимас демонстративно поклонился. — А к утру будет видно, как нам дальше поступить. Стража, немедленно уведите их с моих глаз. А будут сопротивляться — примените силу!

Лимас тут же потерял к ним интерес, обернулся к Гюставу и, взяв со стола остывший кубок, с нарочитой услужливостью протянул его своему хозяину. Мире Вильсон так и не удалось увидеть, выпил ли Гюстав его или нет: стражники грубо вытолкнули их из зала, где ярко пылал камин, и повели по темному тихому замку вниз по лестнице.

Так называемыми «лучшими комнатами» оказались тюремные казематы в ледяном подземелье замка. Здесь потрескивало зеленоватое пламя в настенных факелах, а холод стоял нестерпимый. Торлейв скинул с себя шубу и набросил ее на плечи миссис Вильсон, как только конвоиры в блестящих доспехах захлопнули за ними решетку и провернули ключ в замке.

— Ну что, миссис Вильсон, концовка миссии под вашим руководством действительно выше всяких похвал, — с издевкой заключил Дориан Клейк, осматривая тесную камеру. — Остается надеяться, что ребятам повезет больше и перчатка доставила им записку от хозяина таверны.

Вдруг в сумраке камеры напротив что-то пришло в движение. Оно оставалось в тени до тех пор, пока не прильнуло к решетке, и испуганные лица пленников, содержавшихся там, не осветились слабым зеленоватым отблеском факела, висевшего в конце коридора. Увидев знакомых волшебников, мистер Клейк побледнел и нервно сглотнул. Губы его едва заметно задрожали.

— Я так и знал… Мои худшие опасения подтвердились.

— О чем вы? — одновременно осведомились Торлейв и Мира Вильсон. Они тут же подошли ближе к выходу и стали всматриваться в темноту, желая найти объяснение столь резкому высказыванию, и вскоре поняли, в чем дело.

За решеткой противоположной темницы стояли Бернард и Эйнар. Рой поднялся с койки и, протиснувшись между Торлейвом и Клейком, увидел друзей и сразу понял, что перед ним не все оставшиеся в гостевом доме участники похода.

— Где Севверин?! — непонимающе воскликнул он, быстро пробежав взглядом по ряду соседних камер.

— Как вы здесь, позвольте узнать, оказались? — сквозь зубы прошипел Клейк. Он явно был вне себя от ярости.

— Не ошибусь, если предположу, что мы попали сюда так же, как и вы: под конвоем стражи, — сухо протянул Бернард. — А насчет Севверина… Так мы все это время думали, что он с вами. Он почти сразу ушел вслед за Роем, вероятнее всего, надеясь уговорить карлика предоставить ему более комфортные условия проживания, но когда в дверь постучали, то оказалось, что это не он, а не очень радушные стражники Мон-Иллей.

— Дальше рассказывать нет смысла, — прервал его Клейк. — Вы как неопытные мальчишки, не удосужились поинтересоваться, кто стоит за дверью, и с легкостью попали в западню.

— Может, не стоило надеяться на Пинкса? Уродец сдал нас!

— Молчать! Это не он, я уверен… За ним числится весомый должок. Сомневаюсь, что он про него забыл. Теперь нужно решить, что делать дальше. Наш поход не может закончиться вот так! Какой-то слизняк Лимас обхитрил опытного мистера Клейка? Не бывать этому!

— Дориан, тише! Лимас не должен узнать, что мы раскрыли его обман с этим снотворным снадобьем! Вдруг нам поможет Гюстав? — вмешалась миссис Вильсон.

— Этот щенок, который профукал место главы Мон-Иллей? Не смешите меня… Его гордыня сыграла с ним злую шутку. Вот, полюбуйтесь!