Бесплатный фрагмент - Молекулы Вселенной

Эко-фантастика — экологическая фантастика, книжный жанр с основным подтекстом «спасение и сохранение жизни и любых её форм во Вселенной». Автор жанра: Виктория Бородинова, писатель-фантаст.

Три рассказа о нависшей угрозе над расой человека разумного и три истории её спасения и сохранения.

Сборник фантастических рассказов «Молекулы Вселенной» — часть серии книг «Составляющие Вселенную». В серию фантастики также входит: «Частицы Вселенной», «Атомы Вселенной», «Клетки Вселенной», «Органы Вселенной», «Организмы Вселенной», «Дети Вселенной».

Человек-амфибия

Всё началось с атомной войны и небольшого городка Кубер-Педи в Австралии. Это и мировая столица опалов в прошлом и спасение человечества в настоящем. Кубер-Педи или как со слов австралийских аборигенов «нора белого человека», «белый человек под землёй»… Наше вечное подземное пристанище и ультра-современная мутационная лаборатория.

Кто начал атомную войну? Китай. Долго прикрывался догмами буддизма и кормил планету своей «беспристрастностью». Пока население будущего агрессора не перевалило за три миллиарда. Когда тебе негде жить и нечего есть, каждый начинает говорить и поступать по-другому, и нисколько не любезно, и государство не исключение.

Серия ядерных взрывов в тропосфере не оставили надежды ничему живому. Ударная волна, световое излучение, проникающая радиация, радиоактивное заражение, электромагнитный импульс свели на нет два миллиарда лет эволюции.

Кому удалось выжить? Тараканам, термитам и другим тараканообразным? Нет, не тараканам и не термитам. Спаслись лишь избранные. Австралийский Союз давно готовился к подобным сценариям постапокалипсиса. Лучшие из лучших учёные умы Австралии: военные, художники, инженеры, физики, писатели, режиссёры, астрономы, пророки, математики, микробиологи, хирурги, химики, философы, стоматологи… По последним данным нового и единственного государства на Земле «Австралия-Астрея» — 2500 человек, база необходимых видов животных, 900 тысяч тонн оборудования, 10 миллионов тонн воды и продовольствия из «закромов Родины» в специальных подземных жилых отсеках и секретных резервных хранилищах.

И мы… Я. Моё имя — Оливия. И моя сестра-близнец — Амелия. Как мы оказались среди самых выдающихся мужчин и женщин? Очень просто. Правительство Австралийского Союза взяло под особый контроль наш родной город Кубер-Педи не случайно. Я и вся моя семья родились здесь и прожили всю свою жизнь. Политические и национальнозначимые стратеги рассчитывали на нашу возможную помощь. Мои предки и мы сотнями лет прорубали улицы, кладбища, фермы с животными, поля для гольфа, церкви, пабы и квартиры внутри гор.

…ещё четыре тысячи человек среди которых неудачники, преступники, слишком доверчивые люди, шахтёры, искатели приключений. Мы гармонично уравновешивали гигантскую надменную массу мозгов столичных пижонов.

Город Кубер-Педи и базы Австралии-Астреи слились в единый агломерат меньше, чем за пятьдесят лет. Прекрасное укрытие от излучения и естественных мутаций, жары и радиационной пыли… с невозможностью добывать воду. Её здесь никогда не было и никогда не будет. Ни над землёй, ни под землёй. Проблему решили очисткой и переработкой каждой капли из существующих запасов и весьма дорогостоящей синтезацией из фильтрованного атмосферного воздуха. Через сто лет технология и домашние водяные установки стали дешевле, но далеко не бесплатными.

Наша удача в удобном расположении континента, залежах разнообразных полезных ископаемых, разведывательной службе Австралийского Союза и в сумчатых созданиях. Именно небольшие сумчатых существа спасли новую нацию от первоначального голода, когда почти все запасы продовольствия истощились. Продолжительность беременности у них очень мала, особенно у примитивных форм. Это позволило учёным в спартанских условиях и быстро разработать боксы для выживания и развития. В то время мы так и не доросли до полноценной недорогой искусственной матки. Затем животных умерщвляли и ели. Не гуманно, но это спасло человечество от очередной угрозы после атомной войны. Популяции примитивных сумчатых колоссально быстро росли и самовосстанавливались.

Подземное государство и нация Австралии-Астреи крепли год за годом и неуклонно прогрызались на всю площадь австралийского материка. Перед изобретателями, биологами, селекционерами и генетиками встала новая важная задача: приспособить человека и малоразвитые живые существа к существованию на радиационной поверхности с её опасными облучающими торнадо, наводнениями, ливнями и грозами.

Меня, как и многих пар близнецов обоих полов разлучили с сёстрами и братьями. Хрупкий мир Австралии-Астреи с самого начала был жесток и несправедлив. Все выживали, как им позволяли их способности и навыки. Оставшихся близнец приберегли для сравнительного технического квантового анализа здоровья, психического и эмоционального поведения.

Экспериментальным животным давно внедрили модификационные гены и они, страдая, разгуливали на поверхности. Редкие научные экспедиции самоотверженных добровольцев без права возвращения на постоянное проживание под землю, подтвердили, некоторые мутанты неплохо прижились. В основном это были мелкие сумчатые и плацентарные организмы с естественной защитой от радиации и фотосинтезом кожи.

Главный секрет разработки — симбиотический процесс образования органического вещества из углекислого газа и воды на свету при участии фотосинтетических пигментов, расположенный на защитных покровах. У животных на шерсти, у человека на коже. Живая и кератиновая поверхность, и даже зрачки, обрастали тончайшей, почти бесцветной плёнкой, состоящей из генома грибов, водорослей и мха.

Новая устойчивая форма жизни получала право на существование, а владелец приобретал возможность хорошо питаться фотосинтезом и без привычной растительной и животной пищи. На поверхности несколько сотен лет ничего не росло и не бегало.

Мне и отряду «избранных» предстоит опробовать на практике свои новые способности и методы добывания пищи. На подготовительных курсах, которые я посещаю, из побочных эффектов прогнозировали принуждение к частому нахождению в тени, из-за допустимого быстрого ожирения, обездвиживания и как следствия смерти.

Я очень скучаю по своей семье и сестре Амелии. *

После внедрения в генном человека симбиотической модификации и высадке экспериментальной группы на поверхности материка, раса людей разделилась на три подвида: подземные люди, практически не изменившиеся, преимущественно худые; наземные люди с темно-зелёной кожей и малозначимыми внешними и умственными мутациями, преимущественно в меру упитанные; люди-амфибии.

Люди-амфибии обладают кожным покровом с красным или оранжевым пигментом. Из-за нехватки минералов были вынужденны перейти в водную океанскую среду. Полное приспосабливание заняло около трёх столетий. Питаются выжившими после серии атомных взрывов природными глубоководными существами. Ноги мутировали в два огромных и мощных пластиара, что-то наподобие ласт.

По недавно рассекреченной информации с наземных датчиков и сканеров, Оливия погибла через несколько лет после гражданского брака с Самуэлем Гаррисоном и рождения дочери Мии — первого человекообразного мутанта на поверхности Земли. 20 процентов экспериментальной высаженной группы погибли в первый месяц наблюдения. 70 процентов принесли приплод, 35 процентов из них — неоднократно. 40 процентов прожили более ста лет и продолжали видоизменять потомство. **

Источники:

* Цитаты из личных записей восемнадцатилетней Оливии Смит, датированных 29-ым октября 2318 года и находящихся в музее народной истории Австралии-Астреи в недраполисе Кубер-Педи.

** Материал из национального секретного архива Австралии-Астреи.

Подготовлено для новостной службы, открытого независимого сообщества «АстреяРадиацияНовости».

26. 04. 2982 г.

Подпись: Эреан Дроу.

Похищенные временем

Молодая женщина в сопровождение двух тисокуботов вошла в блок-зону. Эти роботы не наделены речевым аппаратом, их единственное предназначение — охранять назначенный объект. Они следовали за ней и держались по обе стороны её небольшого тела. Просторная блок-зона, со сводами терявшимися в высоте, приняла очередную жертву.

— Представьтесь! — приказал один из незнакомцев группы.

Женщина неохотно подняла взгляд. Он затравленный, скромный, испуганный и дерзкий.

— Жанна дэ Арк, Орлеанская дева, — после мёртвой паузы слова звучали гордо.

Она высоко подняла голову и окинула всех неторопливым взором. Её большие глаза скользили по лицам, тщательно всматриваясь в каждое. От затравленности и испуганности мгновенно не осталось и следа, словно она только что вспомнила, кем является.

— Последняя! — вывел итог всё тот же незнакомец.

— Откуда ты знаешь? — возразил другой, более молодой мужчина.

— Попрошу уважительно обращаться ко мне! Я Борджиа! Я не какой-нибудь торговец рыбой с грязной рыночной площади!

— Так каков будет ответ? — уклончиво ответил брюнет средних лет.

— Сидений больше нет, — недовольно покачал головой его оппонент.

— Но дверей — четырнадцать, а не тринадцать.

— А я думала вы про «последнюю деву»… — громко усмехнулась женщина с грациозным стилем держать себя и густыми чёрными бровями, — Вам хорошо её видно? — обратилась она к позади стоящему хмурому мужчине.

Её слова звучали откровенной издёвкой. У него отсутствовал один глаз.

— Остановитесь! Не создавайте распри! Среди нас дети!

— Да, неплохая компания собралась! А как Вас величать? — спросил седобородый человек в очках.

На всех присутствующих одинаковая форма: плотные чёрные брюки и рубашки. Это автоматическая и не физическая форма. Она сшита не из ткани, а из визуальной материи. Реагирует на желание обладателя одеться или раздеться — молнии и застёжки подчиняются мозговым импульсам и не требуют прикосновений.

— София Магдалена Шолль… — скромно представилась двадцатилетняя на вид девушка.

Она стояла спиной к стене между выходами. Пальцы левой руки касались поверхности. Чувствовалось — она из металла, но не холодная, тёплая. От её прикосновений на стене оставались, а затем медленно в течении часа исчезали, алые следы.

— Не слышал о такой, но Вашей явной человечностью весьма польщён!

— Как Вас похитили, мадемуазель? — обратился он же к последней участнице.

— Я не помню… Меня вывели для сожжения… Теперь я с вами, здесь, меня это пугает больше… нежели костёр…

Только сейчас Жанна дэ Арк осмелилась пройти в сектор и занять последнее место. Её тисокуботы встали позади. За каждым из тринадцати участников стояли их личные боты. Они наблюдали и бесшумно, безмолвно передавали друг другу информацию. Возможно, обсуждали биологических прибывающих.

— Забыл представиться! Моё имя — Константин Эдуардович Циолковский. И очевидно, я самый молодой из вас.

— Что? — сильно удивился могучий крупный мужчина с тонкой повязкой на голове.

— Я имею ввиду не физический возраст, а происхождение из времени. Вот Вы из какого времени?

— Век Батыя. Евпатий Коловрат.

— Ага, примерно тринадцатый век, а я из века двадцатого.

— Мой год 1943-ий, — в разговор осторожно вмешалась София Шолль.

— Однако! — уступил общительный и доброжелательный старец.

— Мой год 1974-ый. Рад представиться — Пэн Дэхуай, государственный и военный деятель КНР.

Все тринадцать назвали свои имена и даты жизни, кто знал.

— Надежда Богданова. Мне девять лет. Я старше вас всех, меня забрали с войны ребёнком, но помню всю свою жизнь. Я умерла в 1991-ом году.

Присутствующие были поражены её смелым заявлением и мудростью, выходившими из хрупкого детского истощённого тела. На несколько минут ещё раз зависла тишина.

— Я со своим братом и друзьями не боялась сказать Гитлеру, что я о нём думаю… Мы клеили листовки по всему Мюнхену и в соседних городах. Многие нам поверили. Я погибла не зря. Если, вообще, погибла. В день суда и казни, во дворе ко мне просто пришли странно одетые люди и увели с собой. Никто из шайки Гитлера не посмел помешать им. Что могло быть ещё более унизительным для Адольфа? Уверенна, эти данные быстро засекретили. А стране рассказали, что «предательница» справедливо наказана… Надеюсь Ганса, Кристофа… Александра, Курта… Вилли… Они тоже спасли.

На глазах девушки появились слёзы. Она отвернулась.

— Меня тоже казнили! Не знаю, как здесь оказалась — помню точно, от меня осталась одна голова. Вроде бы её они украли и восстановили мой разум и тело из этих скудных останков… Я исполняю экзотические танцы и ни один любовник не может сохранить от меня государственные тайны.

— А я про Вас наслышан! Поговаривают, Ваши шпионские способности сильно преувеличены, — возразил Константин Эдуардович.

Мата только беззвучно злилась и бросала на него огненный взгляды.

— Бог, наконец-то, вспомнил про меня и покарал тяжёлой болезнью. За мной пришли на смертном одре, сиделка заснула у ложа. Я видел, как моё тело подменили таким же, мёртвым, но более уродливым, чем я сам. Не сомневаюсь, родственники даже не узнают меня в этом толстяке.

— Не смейте так говорить о Боге и отце нашем!

С удивлением посмотрели на разъярённую девушку. Она немногословна, но всё её слова резки.

— А ты действительно веришь в Бога и видела ангелов своими глазами, как написано в учебниках? — спросила с надеждой Надежда.

— Я воистину видела их! — Жанна смягчилась и улыбнулась ребёнку.

— Моё настоящее имя Эрик Вайс. Я американский иллюзионист. Собирался умирать по невероятной глупости. Но меня вовремя забрали из моего любимого 1926 года и сделали операцию на брюшной полости. Скучаю лишь по своим братьям и сёстрам…

Девочка встала с одного из асимметрично расположенных, и монолитных с зоной, сидения.

— Я пыталась взорвать мост и меня поймали немцы. Долго пытали, а потом выбросили в сугроб. Я ослепла и не видела, как меня забрали. Думала, что наши с фронта пришли и спасли…

— А сейчас ты хорошо видишь? — спросили сразу несколько человек.

— Да, лучше чем раньше! Спасибо!

Юная партизанка впечатляла не только возрастом, но и наивностью, детской непосредственностью, тонким голоском и смелостью. Никто из присутствующих никогда не осмелится ей грубить. Её не воспринимали всерьёз, не хотели понимать — в детском измученном голодом тельце скрывается отчаянный разведчик и воин.

— Моё имя — Авраам. Люблю книги, разбираюсь в адвокатуре. Противник рабства. Постоянно уворачиваюсь от убийц. В последний раз вышло не очень. Помню, как в театре зависла пуля в сантиметре от моего лица и перекосилось от бешенства лицо того кудрявого мужчины. Мне предлагали остаться на свои похороны, посмотреть на них, но я не стал терять время. Верю: нас не зря здесь всех собрали, не в музее показывать.

— Без адвоката нам нигде и никак не обойтись, как всегда, — съязвила Мата Хари.

— Коловрат. Родился в великом городе Рязань, боярин, воевода и русский богатырь. Пал в бою с монголами. Красна битва была. Многих положил, но проклятые батыйцы меня одолели. Иноземные лекари подобрали и теперь я здесь.

Остальные слушали и рассматривали гигантского воина больше двух метров ростом с внушительной мышечной массой. Никто не решался комментировать его рассказ, молчала даже неукротимая Мата.

— Пэн Дэхуай, на ваш суд. Министр обороны КНР, маршал. Покорен коммунистическим идеям. Принимал участие в Великом походе. Предали свои за правду. После расправы мне суждено гнить в тюрьме. Думаю, меня туда ещё вернут. Как поступили с женой не знаю.

— И здесь коммунисты. Коммунизм до добра не доведёт! — возразил Константин, но быстро успокоился.

— Антигон I Одноглазый из древнего рода. Потерял в битве против Кассандра, Лисимаха и Селевка и царский титул, и жизнь. Надеюсь, мои сыновья отомстят за меня.

— Мы заметили, что одноглазый! — Надя улыбалась, невольно показывая всем свои выпавшие молочные клыки.

— Да, дитя. Мои прозвища Циклоп и Монофтальм! — древний правитель вместе с глазом не лишился самоиронии.

— Артур Уэлсли Веллингтон — британец, фельдмаршал, победитель при Ватерлоо. Третий сын Гаррета Уэлсли, графа Морнингтона, и Анны, старшей дочери Артура Хилл-Тревора, виконта Данганнон. Одолели судороги и неврозы. Меня выкопали из могилы той же ночью.

Ошарашенные количеством титулов и слов люди слушали и с трудом перевели взгляды на следующего говорящего.

— Никола Тесла. Изобретатель. Моё детище — переменный ток. Меня считают максимально эксцентричным. Не женат и не собираюсь. Сбила машина. Случайно или нет. Началось воспаление лёгких и перешло в хроническое заболевание. Сил оставалось всё меньше и меньше. Наши доктора ничем не могли мне помочь и тогда за мной пришли они, — он глазами указал на тисокуботов, — умирал не молодым, а сейчас смотрите в какой я форме — густые волосы и чёрные усы, как в лучшие свои годы, мне лет тридцать всего!

— Ещё один девственник в нашей компании, это интригующе! — не смогла не пошутить танцовщица.

— Циолковский. Так же изобретатель, представитель русского космизма, писатель-фантаст. Излучаю космический оптимизм, панпсихизм, «разум» атома и бессмертие. Мои научные труды относятся к аэронавтике, ракетодинамике и космонавтике. И я тоже из Рязани. Планировалась смерть от неудачного хирургического вмешательства.

— Почему мы понимаем друг друга, если разговариваем на разных языках? — с надменностью и игривостью в голосе спросила Маргарета Гертруда Зелле.