Бесплатный фрагмент - Мистер Фриман Часть 2 Становление

Любые решения в этой жизни даются нам порой нелегко. А всё почему? Потому что люди привыкли всё усложнять. Да и вся наша жизнь целиком и полностью состоит из решений — одни бывают ежедневными и простыми, другие же наоборот — судьбоносными и роковыми, которые в корне могут изменить нашу с вами жизнь. От каждого принятого нами решения зависит наша судьба. Если мы чувствуем себя несчастными, значит, мы сделали что-то не так, свернули не туда, куда должны были. То есть пропустили судьбоносный поворот. И тут начинаются наши проблемы, ведь за последствия всегда приходится расплачиваться.

Но самое главное из того, что мы с вами должны уяснить, — это осознание важности тех самых решений. Продумывайте каждый свой шаг, чтобы потом, спустя время, вы не пожалели о принятом вами решении…

Глава 1. Начало карьеры

С того дня, как я принял предложение мистера Артура, прошло несколько месяцев. Вы, наверное, полагаете, что он сразу назначил меня на хорошую должность в компании и деньги в мой карман лились рекой? Хочу вас огорчить — это далеко не так. Я работал не покладая рук. Первая «должность», на которую я претендовал, так это что-то вроде «мальчика на побегушках» — целыми днями я помогал разносить по офису всю корреспонденцию, которая так и рвалась через почту компании. Менеджеры, с которыми мне приходилось контактировать, постоянно подозрительно посматривали на меня — мол, его сюда устроил сам мистер Артур! Хотя работа, которую я выполнял, никак не укладывалась у многих в голове, учитывая влияние мистера Артура. Что уж тут говорить — меня обсуждал каждый сотрудник, вплоть до охраны. Меня поначалу это очень напрягало — косые взгляды, надменное отношение, хотя они из-за всех сил старались улыбаться. Постоянные офисные забеги с одного конца коридора в другой порой выбивали меня из колеи. Здание «Дженерал Моторс» было в сто два этажа и высотой в сто десять футов и являлось одним из небоскрёбов города. В нашей компании (я уже считал себя её частью) было принято носить костюмы — чистая выглаженная рубашка, классический костюм и классические туфли. Ничего больше. К счастью, мне накануне Дэн сделал подарок от мистера Артура, ещё на том самом масштабном мероприятии, которое я однажды посетил. Поэтому я носил именно этот костюм. Из-за моей постоянной занятости на работе мы практически не виделись с Эммой, но я постоянно держал с ней связь по телефону. Я уезжал, когда ещё не было и семи часов утра, притом что дорога от дома до офиса составляла полчаса езды на автобусе, поэтому приходилось временно жертвовать встречами с Эммой. Но что самое удивительное — она понимала ситуацию и никак не препятствовала моей работе.

Одним из самых вредных и задиристых менеджеров компании был мистер Хоффман — это был мужчина сорока пяти лет, высокий блондин, который постоянно был чем-то недоволен, ему трудно было угодить. Женатым он не был, поэтому у меня создалось впечатление, что свой характер он выработал вследствие того, что так и не смог найти себе миссис Хоффман. И вот в очередной рабочий день, когда я с грудой папок нёсся по коридору, я наткнулся на мистера Хоффмана. Встретить его в начале рабочего дня считалось неудачей на весь день, и для меня это было сплошным испытанием и в очередной раз потерей нервных клеток.

— Габриэль, кажется, я уже не раз тебе говорил, что с утра обожаю пить горячий кофе. Или ты забыл про это? — спросил он своим пронзительно тонким голоском, увидев меня в коридоре.

Меня сразу же начало колотить.

— Нет, мистер Хоффман, я про это не забыл. Через пятнадцать минут кофе будет у вас на столе, — с трудом, держась до последней капли, ответил я.

— Хорошо, жду, — буркнул он и скрылся в своём кабинете.

— Габриэль! — услышал я позади женский голос.

Это была Сильвия, секретарь начальника отдела закупок. Она выглядела очень хорошо — как и полагалось секретарю. Невысокого роста с рыжеватыми волосами девушка, которая всегда была в прекрасном расположении духа и порой заряжала позитивом многих сотрудников отдела.

— Да, Сильвия, — ответил я.

— Мистер Бейкер, заместитель моего начальника, просит твоего присутствия, — сказала она.

— Что-то произошло? — удивился я.

— Не знаю Габриэль, но, видимо, что-то срочное, — ответила она и побежала в сторону своего кабинета.

Я, долго не медля, отправился к нему. Мистер Бейкер до жути боялся мистера Хоффмана, своего начальника, поэтому если в отделе закупок что-то шло не так, все шишки падали на Бейкера. Прежде чем зайти к нему в кабинет, я постучал в дверь.

— Заходи, Габриэль, — услышал я голос мистера Бейкера.

Ему было около сорока лет, высокий и стройный брюнет, который был ещё хуже, чем мистер Хоффман.

— Доброе утро, мистер Бейкер, — поприветствовал я его.

— Доброе, Габриэль. Проходи, — ответил он. Я зашёл к нему в кабинет. — Садись, — добавил он.

Я сел.

— Габриэль, как у тебя дела? — неожиданно спросил он с серьёзным видом.

Я был немного удивлён, так как такие вопросы он задавал крайне редко.

— Спасибо, мистер Бейкер, всё хорошо, — ответил я.

— Замечательно, — сказал он.

Я бы тоже мог задать ему вопрос о том, как у него дела, но это было рискованно с моей стороны, так как его реакция могла быть непредсказуемой.

— Что-то случилось, мистер Бейкер? — спросил я.

— Слава Всевышнему, пока ничего не случилось. Ответь мне на такой вопрос: тебе нравится работать у нас в компании? — спросил он. Его вопрос удивил меня.

— Вы даже не представляете насколько, мистер Бейкер, — улыбаясь, воодушевлённо ответил я. Мой ответ понравился ему, судя по его реакции.

— Оу, интересно… может быть, ты чем-то недоволен? Моим руководством, например, или руководством мистера Хоффмана? Не стесняйся, можешь сказать правду, — предложил он. В таком человеке, как мистер Бейкер, проглядывался некий злой умысел. Он плохо играл эту роль.

— Ничего плохо в руководстве мистера Хоффмана и вашем руководстве я не вижу, мистер Бейкер. Напротив: именно такими и должны быть настоящие руководители — смелыми, организованными и ответственными, какими вы с ним и являетесь, — убедительно ответил я.

Признаюсь честно, я ему солгал. Конечно, мне не нравился ни он, ни мистер Хоффман, но другого варианта у меня, к сожалению, не было — нужно было чем-то жертвовать. Жертвой была небольшая доля того, что я не любил лгать, я это просто на дух не переносил, но учитывая то, что в этой компании по-другому не проживёшь, приходится соглашаться с правилами такой манеры общения. К тому же мистер Хоффман и Бейкер — люди взрослые и довольно-таки опытные, а мне с моим опытом и навыками оставалось только учиться у них всему тому, чем они обладали, чтобы достичь того, чего мне так хотелось. Мистер Бейкер заметно поменялся в лице, чего я не мог не заметить. Меня это радовало. Мистера Бейкера, видимо, тоже.

— Что ж, Габриэль, я этому несказанно рад! Я хотел лишь убедиться в том, правильно ли делаю, оставляя тебя у себя в отделе, — добавил он.

— Придёт время, вы сами во всём убедитесь, мистер Бейкер, — ответил я.

— Что ты имеешь в виду, Габриэль? — спросил он.

— Понимаете, не хочу показаться вашим наглым подопечным, но мне хотелось бы чуть больше ответственности. Если это пока кажется невозможным, по вашему мнению, я пойму, безусловно, — предложил ему я.

Не знаю, какой чёрт дёрнул меня за язык такое сказать, но рискну предположить, что это был тихий крик души. Мистер Бейкер поменялся в лице.

— Если я тебя правильно понял, Габриэль, ты хочешь повышения в должности? — удивлённо спросил он меня.

— Если вы позволите этому произойти и, конечно же, если я этого достоин, — стиснул зубы я. Прошло несколько секунд тишины. Пот начал медленно стекать по моему лбу.

— Знаешь, я не так давно слышал поговорку, и звучала она следующим образом: «Не попросишь, не получишь». Ты наверняка считаешь, что отработал у нас достаточное количество времени, внёс свой определённый вклад в компанию, чтобы претендовать на более высокую должность, нежели твоя. Я, конечно, ценю тебя как сотрудника своего отдела, но есть более достойные кандидаты, в отличие от тебя, согласись? — спросил он. Я опустил голову. — Но знаешь, что самое интересное, Габриэль? Мне нравится твой подход к решению этого вопроса! — внезапно ответил он. Сказать, что я был удивлён — ничего не сказать. — Я подумаю над этим предложением, так скажем, посмотрю на тебя и на что ты способен. А теперь можешь снова приступить к работе, Габриэль, — добавил он.

Я поблагодарил его за разговор и поспешно вышел из его кабинета. Сердце у меня колотилось, как будто после двухсотметровой пробежки на призовое место. Услышать такие слова от мистера Бейкера означало одно — я на верном пути. Это был мой второй небольшой шаг на пути к успеху…

Глава 2. Новая должность

Шли дни, мистер Бейкер молчал, а я продолжал носиться из кабинета в кабинет, выполняя в срок поставленные задачи своего начальника, которые находились в моих полномочиях, разнося всю корреспонденцию компании. И знаете — меня это даже забавляло. Поначалу, соглашусь, это было что-то на грани фантастики — за один день на меня взвалили больше ответственности и дел, чем я мог усвоить и сделать. Информация шла на меня волной, и лишь благодаря моему желанию и способности к быстрому обучению я не сломался и продолжал запоминать в сжатые сроки весь материал. Спустя некоторое время у меня всё было на автомате — в моих мыслях и голове раз за разом оттачивались все умения, навыки и знания, которые я получал. Это было потрясающе! Мистер Бейкер за последние недели, пристально наблюдая за моей работой, поменял ко мне отношение. Я уже не видел того мистера Бейкера, которого я знал раньше. Что-то в нём поменялось. Следом за ним изменилось отношение и мистера Хоффмана — на его лице я видел всё чаще улыбающуюся физиономию, нежели недовольство по пустякам. Работа шла слаженно и ровно. Я уже и позабыл о своей просьбе, с которой обратился к мистеру Бейкеру. Однажды в обеденный перерыв ко мне подошла Сильвия. Я в этот момент перебирал груду бумаг у себя на руках.

— Габриэль, давно хотела тебя спросить, — начала она.

— Я слушаю, — ответил я. В её поведении чувствовалась некая смущённость и застенчивость.

— Габриэль, за последнее время я заметила, как изменились «наши братья», — продолжила она. «Нашими братьями» она называла парочку мистера Хоффмана и Бейкера. Я стоял и внимательно её слушал. — Ты случайно не в курсе, что с ними произошло? — спросила она меня.

— А что с ними могло произойти? — удивился я.

— Они стали доброжелательнее ко мне, да и ко всем сотрудникам отдела. Просто очень странно видеть с их стороны такие изменения, и я тут подумала, может, ты знаешь, что с ними, тем более что ты единственный, у кого я ещё не спросила об этом… — смущённо смотря на меня, спросила Сильвия. На самом деле я не знал ответ на этот вопрос.

— Сильвия, я, к сожалению, не в курсе, что с ними произошло, и вряд ли бы они поделились со мной этой информацией, согласись? — спросил я. Она расстроенно надула губы. — Тебе грустно оттого, что у твоего начальства наконец-таки прекрасное настроение и хорошее отношение к тебе? — удивился я.

— Нет, Габриэль, — ответила она.

— Тогда что? — не понимал я её.

— Я хочу задать тебе ещё один вопрос, — добавила она.

— Я слушаю, — ответил я.

— Не подумай, что я навязываюсь, но не составишь ли ты мне компанию за обедом? Не хочу сидеть за столом одна, — ответила она.

Я был слегка удивлён. Сильвия — это девушка, которая должна быть окружена кучей поклонников, и тут компанию ей было кому составить, но, видимо, я чего-то не знал.

— Я бы с удовольствием Сильвия, но у меня много дел. Прошу, не обижайся, — ответил я.

Её вид означал лишь одно: она расстроилась ещё больше.

— Вот так сегодня я обошла уже пять сотрудников, и ни один из них не ответил мне положительно… что за день… — взгрустнула она.

Было жаль видеть её в таком состоянии, но выбора у меня не было, и чтобы особо не накалять обстановку, я тотчас вспомнил о Дэриле Бёрче — нашем новом стажере из отдела закупок, который давно поглядывал на Сильвию, но боялся ей в этом признаться. Стажировался он уже больше месяца. На вид он был слегка полноватым темноволосым пареньком в квадратных очках, постоянно сидевшим у своего наставника, Майкла Форестера, которому поручено было обучать Дэрила. Повернувшись в его сторону, я встретил его расстроенный взгляд в нашу сторону. Ему явно хотелось побыть на моём месте хоть мгновение. Сам по себе Дэрил был скромным и неуверенным в себе парнем. Мне пришлось ему помочь.

— Знаешь, у меня родилась сейчас отличная идея! — воскликнул я. Сильвия даже попятилась назад. На её лице стоял вопрос. — Я нашёл тебе пару! — стараясь не выдать своё восхищение, добавил я.

— Какую пару, Габриэль? — удивилась она.

— Посмотри-ка во-он туда, — я указал в сторону Дэрила, который так и светился от счастья, когда заметил на себе взгляд Сильвии.

— Стажёр Дэрил?! — возмутилась она.

— Да-а… а что с ним не так? — удивился я.

— Так он же… — не успев закончить предложение, остановилась она.

— Он же что? — переспросил её я. Сильвия вздохнула.

— Ты хочешь, чтобы я пошла на обед с этим мерзким жирным очкариком?! — продолжала возмущаться она.

Мне во что бы то ни стало надо было её убедить в обратном.

— А ты знаешь, что Дэрил Бёрч подаёт прекрасные перспективы уже сейчас, во время своей стажировки? Что он имеет неплохие начальные знания и навыки в своём направлении, и возможно, что через очень короткое время он может стать твоим начальником? Жаль, что ты не видишь в нём то, что я заметил с первых его рабочих дней, — ответил я.

Видимо, я произнёс эти слова с такой интонацией, что Сильвия, не теряя ни минуты, ответила:

— Ты сейчас это серьёзно или шутишь? — спросила она. Я довольно улыбнулся.

— Таким уверенным я в жизни не был, — положив руку на сердце, ответил я.

У неё загорелись глаза, и она, посылая мне воздушный поцелуй, направилась в сторону Дэрила. Как только Сильвия повернулась ко мне спиной, я показал класс Дэрилу, а он в свою очередь уже улыбался подходящей к нему Сильвии. Позже у них возник роман, который они тщательно от всех скрывали, их могли видеть только в столовой раз в неделю. Оба они светились от счастья и наполненности друг другом. Я был за них искренне рад. С другой стороны, стройняшка Сильвия и пухлый офисный сотрудник Дэрил… Нет, всё-таки они были прекрасной парой. Некоторое время спустя я зашёл в кабинет к мистеру Бейкеру, чтобы проставить несколько подписей на документах, которые были адресованы ему.

— Постой, Габриэль, не спеши уходить, — внезапно сказал мистер Бейкер.

— Да, сэр, — ответил я.

— Помнишь о своём предложении? Я про то, что ты хотел бы немного больше ответственности, — спросил меня он.

— Да, сэр, помню, — ответил скромно я.

— Почему же ты до сих пор мне об этом не напомнил? — со слегка подозрительным видом спросил он меня. Я удивился.

— Но как же, сэр… я думал, что вы предоставили эту возможность более компетентному сотруднику, нежели мне, — ответил я.

Он взглянул на меня. В его взгляде промелькнул на мгновение взгляд некогда смотревшего на меня мистера Артура. Я давно его не видел.

— Знаешь, Габриэль, мне всегда нравились немного скромные люди. Но их в моей жизни было мало. А если быть точнее, то всего-то человека два-три, не больше. И ты в этом списке теперь четвёртый, — начал он. Я стоял и продолжал слушать его. — Я давно наблюдаю за тобой, практически с первых дней твоей работы, и знаешь, что я хочу тебе сказать? — спросил он.

— Не знаю, сэр, — ответил задумчиво я.

— Ты в нашей компании работаешь сколько, уже почти полгода? — уточнил он.

— Через три недели будет ровно полгода, сэр, — ответил я.

— Отлично. Мы тут на пару с мистером Хоффманом подумали и решили… — продолжил он. Моё сердце колотилось с бешеной скоростью. — Я считаю, что ты очень ответственный, сфокусированный на результате и нацеленный на цель юноша. Мне нравится то, как ты справляешься со своими обязанностями. Но на самом деле это всего лишь мишура. Ответь мне на один вопрос, Габриэль, — моё сердце непрестанно продолжало биться с той же скоростью.

— Я вас слушаю, мистер Бейкер, — сказал я.

— Что лично тебе даст твоя новая должность? Как ты хочешь, чтобы она изменила твою жизнь, и что лично ты сможешь дать компании, если я, например, предоставлю тебе должность помощника старшего консультанта по закупкам? — спросил он меня.

Я не верил своим ушам. В нашем отделе старшим консультантом по закупкам был один очень хороший паренёк — Джим Гудман. Я с ним прекрасно ладил. Мы с ним сдружились практически с первых дней моей работы в компании «Дженерал Моторс». Он был очень приветливым и отзывчивым парнем двадцати трёх лет. Со своими обязанностями Джим справлялся просто восхитительно. Многие менеджеры, стоявшие выше него по карьерной лестнице, постоянно хвалили его за передовые показатели продаж, и даже порой, когда никто не видел, советовались с ним по определённым вопросам. Что самое удивительное — Джим разбирался во многих вопросах, которые, по сути, не входили в его обязанности. Он просто был очень любознательным и старался как можно больше узнавать то, что порой было скрыто от него вышестоящими менеджерами. Я начал учиться у него всему тому, чем он обладал на тот момент. И узнать то, что я буду под его крылом, для меня было высшей ценностью, так как Джим обладал некой определённой харизмой, которая была присуща далеко не каждому сотруднику нашей компании. Не скажу, что харизмой мало кто обладал, просто ей ещё надо уметь пользоваться. А Джим это умел.

— Что скажешь, Габриэль? — вернул меня на землю мистер Бейкер. — Я жду ответ, — добавил он.

— Что лично мне даст моя новая должность, сэр?» — переспросил я его. Он спокойно кивнул. — Про «Дженерал Моторс» я знаю не понаслышке. И так как я вижу своё настоящее и будущее в этой компании, я бы очень хотел в ней развиваться. Также я прекрасно знаю, что текучесть кадров у нас невысока и многих всё устраивает, что является дополнительным плюсом к тому, что это именно та компания, в которой я хочу проявить себя. Другими словами — показать вам всё, на что я способен, и самому себе, что я всё-таки чего-то стою в этой жизни, потому что стремление всему обучиться у меня, поверьте, необычайно высокое. Я, если не ошибаюсь, ответил сразу на оба вопроса, — ответил я.

— Что по поводу третьего? — спросил он.

— Если смотреть наперёд, то вполне возможно, что в ближайшем будущем компания «Дженерал Моторс» займёт лидирующие позиции на рынке среди своих конкурентов. Цифры товарооборота, которые показывает наша компания, к сожалению, на самом-то деле не несут уверенности в том, что и завтра всё будет так же превосходно. И если в нужное время и в нужном месте у нас не появится нужный человек, который сможет изменить те самые цифры в лучшую сторону, то результаты могут, при всём моём уважении к вам, оказаться плачевными, — ответил с глубокой уверенностью я.

Мистеру Бейкеру нечего было добавить.

— Ты готов? — спросил меня мистер Бейкер. Я, ни секунды не раздумывая, как недавно Сильвия в отношении Дэрила Бёрча, ответил:

— Да, мистер Бейкер, я готов, — довольно пожав ему руку, я приступил на следующий день к своим новым обязанностям.

Глава 3. Званый ужин

Джим Гудман рассказывал ежедневно обо всех плюсах и минусах работы и нашей с ним должности. Я был готов ко всему, ко всем трудностям. Джим пошёл мне навстречу, когда мне нужно было защищать свой дипломный проект, и освободил меня на три дня от работы. Это входило в его полномочия, чему я был несказанно рад. Всё это время я понемногу откладывал часть своей заработной платы на счёт в банке, который для меня открыл мистер Артур, как только я устроился работать в компанию «Дженерал Моторс». Именно он тогда посоветовал мне откладывать небольшую часть дохода на этот счёт, потому что в любой момент может произойти что-нибудь непредвиденное, чтобы я на этот случай остался хоть с небольшой суммой денег в кармане. Также он чётко указал, что процентный эквивалент моих ежемесячных отчислений на этот счёт должен составлять не менее десяти процентов от общей суммы моего дохода, поэтому, к сожалению, эту сумму приходилось скрывать от глаз отца. Мне пришлось сказать ему, что я просто получаю на порядок ниже реально выплачиваемой мне суммы денег, и это получалось должным образом от него скрывать. Дипломный проект отнял у меня практически все силы и время после работы. Параллельно мой друг Виктор обучал меня автомобильному мастерству — брал тачку своего отца и учил вождению. Он не успевал за мной! Однажды я увидел, как отец Виктора, мистер Донован, очередной раз ремонтировал пригнанный ему автомобиль. Я смотрел, с каким удовольствием он занимается этим делом и понимал: тачки — это сила. Тачки — это мощь! Тачки — это жизнь! Я знал, что могу перевернуть этот мир! Именно в те моменты я и почувствовал ту силу автомобильного драйва! Тогда-то я и увлёкся этим направлением — мне хотелось знать всё об автомобилях. Я начал их изучать. Эти мгновения я не забуду никогда!

Возвращался домой я обычно после семи часов вечера, поужинав, я сразу, без отдыха, садился писать проект. Совмещать учёбу с работой мне приходилось нелегко. Я и не рассчитывал на то, что будет легко. Я знал, на что иду. С Эммой удавалось видеться пару раз в месяц. Она знала, что это временные трудности и после окончания университета всё обязательно наладится. После окончания университета Эмма отправилась на стажировку в больницу города Нью-Йорка под названием «New York Presbyterian Hospital». Согласно последним данным, эта больница считалась одной из самых лучших больниц и госпиталей как в городе, так и в штатах. Это был выдающийся результат, так как от других городов в данный рейтинг попали всего лишь два госпиталя со всего мегаполиса. Самыми успешными отделениями этого госпиталя были нейрология, ревматология и, конечно же, кардиология, на что и претендовала Эмма. Этот госпиталь занял первое место по городу Нью-Йорку и шестое по стране, причём пятнадцать из шестнадцати отделений госпиталя были признаны не менее эффективными по сравнению со своими конкурентами из других госпиталей и окружных больниц города и штатов. Эмма подавала большие надежды в своём направлении. В годы учёбы она была одной из передовых студенток, так как её дипломную работу оценили как лучшую на всём курсе, поэтому я был практически уверен в том, что она добьётся больших успехов в своей деятельности. Спустя пару дней я с полным успехом защитил дипломный проект. По этому поводу мама решила организовать небольшой вечер у нас дома, на который я пригласил Эмму к себе домой. Она долго сопротивлялась, но моя настойчивость взяла верх.

— Почему я до сих пор о ней ничего не знаю? — спросил меня отец, сидя у экрана телевизора в гостиной.

Мать носилась из кухни в гостиную, расставляя приготовленный ужин. Услышав вопрос отца, я зашёл в гостиную.

— Не было времени тебе рассказать, отец, — ответил я.

— Расскажешь мне подробнее о ней, или это твоя очередная кратковременная вспышка гормонов? — спросил он, улыбаясь. Его улыбка не внушала доверия.

— По поводу кратковременной вспышки гормонов могу сказать точно: я с ней уже около полутора лет и вряд ли мог назвать эти чувства именно так… — ответил спокойным тоном я.

— Это только радует, Габриэль. Осталось посмотреть, кто же покорил твоё сердце, — добавил он.

— Не пудри мальчику мозги, Хард, он очень нервничает, практически так же, как и мы. Это же наша первая официальная встреча с ней, — улыбаясь, поддержала меня только что зашедшая в гостиную мать.

— Ну да, посмотрим, чего она стоит… — добавил он.

— Где она тебе перешла дорогу, отец, что ты так негативно к ней настроен? — спросил я.

— Да потому что нам с матерью уже давно хочется внуков нянчить, а ты занимаешься чёрт пойми чем. Пора уже что-нибудь серьёзное подыскать себе, я не прав? — просил он.

В этот момент к нам присоединился Оскар, который сел за стол рядом с отцом.

— Давай так: по итогу сегодняшнего вечера ты сам сделаешь для себя выводы, хорошо? А сейчас не будем портить друг другу настроение, — предложил ему я. Он кивнул головой, а я в свою очередь слегка успокоился. — Мам, я пойду на улицу и встречу её, — сказал я матери и вышел из дома.

Оказавшись во дворе, я ждал Эмму. Мимо проезжали машины и такси. На улице было уже почти темно. Я присел на ступеньки перед дверью и обратил внимание на одну из звёзд, которая горела ярче всех на синем небосводе. Это было прекрасно. Если мне не изменяла память, то на уроках географии нам как-то объясняли, что первая звезда, которая загорается на ночном небе — это Венера. Эта информация каким-то образом всплыла в моей памяти, и в этот момент я впервые в своей жизни задумался о том, куда же попадают люди после того, как уходят из этой жизни? В рай? В ад? Или этого всего не существует и мы просто это выдумали, чтобы хоть как-то добавить немного смысла в наше безнадёжное и ничтожное существование? Я вспомнил Мэри — мою чудесную младшую сестру. Какой бы она была сейчас? По всем законам жизни — наверняка в раю, так как она была ангелом на Земле, который очень хотел жить. Жить без этого ужаса и кошмара, которым наделена наша планета. Жить без страха, что завтра может быть намного хуже, чем вчера. Жить в полной безопасности от тех, кто мог намеренно причинить ей боль. Просто жить… Слёзы заполонили мои глаза. Я опустил голову и закрыл их ладонями, опустившись на свои колени. В памяти крутились самые яркие моменты — от её рождения до последних секунд жизни. Снова эта боль, от которой я так долго убегал, медленно, но верно сковывала меня.

— Извините, сэр? — услышал я незнакомый мужской голос.

Я поднял голову и увидел пожилого мужчину лет шестидесяти. На его голове волос не было, что со своей стороны казалось причудливым на вид. Я быстро стёр слезы руками.

— Да? — ответил ему я, едва приходя в себя.

— Простите, что помешал, — скромно сказал незнакомец.

— Нет, не помешали. Всё в порядке. Вы что-то хотели? — спросил я.

Незнакомец слегка улыбнулся мне.

— Не сочтите за мою бестактность, но разрешите задать вам один вопрос? — спросил он.

— Я вас слушаю, — ответил я.

— Я тут проходил мимо и вдалеке увидел вас. Мне на мгновение показалось, что вы чем-то очень обеспокоены и что это не даёт вам покоя, — начал он.

Когда он замолчал, то я начал говорить, едва выговаривая слова.

— А вопрос в чём заключается? — спросил я.

— Не нужна ли вам помощь? — спросил он.

Я был удивлён: чем он может мне помочь? Любой другой человек, наверное, рассмеялся бы на моём месте и прогнал бы его прочь, но не я. Я всегда относился к пожилым людям очень почтенно, да и его возраст был в разы больше моего. Я не мог поступить с ним грубо, да и не хотелось. На вид — добрейшей души человек. Но моё состояние не позволяло основательно размышлять о том, что я говорю.

— Какую помощь вы имеете в виду? — пробормотал я.

— Значит, всё-таки вы в ней нуждаетесь… — утвердительно также пробормотал себе под нос незнакомец.

— Простите? — переспросил его я.

— Скажите сэр, как к вам можно обращаться? — спросил он.

Я понимал, что больше сидеть не могу, и поэтому пришлось встать.

— Габриэль Фриман, — представился я и протянул руку.

— Приятно познакомиться, мистер Фриман. Я Кристиан, — ответил незнакомец и пожал мне руку. Он был невысокого роста, ниже меня. — Скажите, давно ли вы находитесь в таком состоянии? — спросил он. Я вздохнул.

— Давно, — ответил я.

— Рискну предположить, что, возможно, это связано с определённой потерей в вашей жизни? — сказал он. Я немного поменялся в лице.

— С чего вы это взяли? — спросил я.

— Нетрудно догадаться. Я бы сказал, что даже немного почувствовал вашу боль на расстоянии, — сказал мой новый знакомый Кристиан.

Я не понимал что происходит. Я всегда скептически относился к такого рода вещам, поэтому это совсем не укладывалось у меня в голове, тем более все мои мысли были поглощены Мэри и воспоминаниями о ней.

— Вы меня, конечно, извините, но я вас не совсем понимаю, — ответил я.

— А я и не прошу меня понять, просто примите то, что я вам сказал, и всё, — добавил он.

— Вы телепат? — удивился я, слегка улыбнувшись.

— Не совсем. Я, скорее всего, тот, кто сможет ответить на все вопросы в вашей голове, мистер Фриман. Но хотите ли этого вы? Готовы ли вы к этому?.. — спросил он. Тут я услышал, как недалеко от меня остановилась машина. Обернувшись, я увидел машину Эммы. — Что ж, не буду вас больше задерживать. Спасибо, что смогли уделить мне немного своего времени, мистер Фриман, — сказал он.

— Всего хорошего, — сказал я и отправился в сторону, где Эмма припарковала свою машину.

— Привет, Эмми! — поприветствовал я её.

— Привет, Габриэль! — ответила Эмма.

Она выглядела просто потрясающе — на ней было бордовое платье чуть ниже колен, расклешённое ниже талии, с белым воротником, от которого к низу шли в ряд такого же цвета бордовые пуговицы и заканчивались ниже уровня пояса, туфли цвета платья и красиво уложенный хвост.

— Все тебя уже заждались, — заметил я.

— Но не ты, — улыбнулась она. — Смотрю, ты уже нашёл себе собеседника, пока ждал меня? — решила пошутить она.

— Как сказать… пока тебя ждёшь, может так и полжизни пролететь, — улыбнулся я.

— Неужели я настолько опоздала? — спросила она.

— Не бери в голову, всё в порядке, — ответил я.

— Что он хотел от тебя? — спросила она.

— Да так, проходил мимо и решил, видимо, заговорить со мной, — ответил я.

— Хм, такие просто так мимо не проходят… — подозрительно улыбаясь, заметила она.

— Что ты имеешь в виду? — недоумевал я.

— Ничего, забудь, — сказала она и стала что-то доставать из машины. Тут она достала огромных размеров торт.

— Это что? — спросил удивлённо я.

— Понимаешь, традиции того места, откуда я родом, гласят, что нельзя идти в гости с пустыми руками. Поэтому ты уж извини, но такое воспитание, — ответила она.

— Если честно, то не стоило, милая, моя семья и без того будет очень рада познакомиться с тобой. Но раз ты так решила, твоё право, — сказал я.

— Спасибо за понимание, Габриэль, — добавила она.

Мы стали подниматься по лестнице. Эмма была спокойна и улыбчива. В этот момент мне вспомнились те случаи, когда я знакомил с родителями своих бывших девушек — все дрожали от страха и нервничали перед первой встречей. С Эммой всё было по-другому. Вот она — самоуверенность. Когда я открыл входную дверь, мать как раз ставила на стол последнее блюдо, а отец с Оскаром сидели за телевизором, что-то обсуждая. Мать, которая первая услышала, что мы вошли, тут же подбежала к нам.

— Здравствуйте, миссис Фриман, — поздоровалась Эмма с матерью.

— Здравствуй, Эмма, — мать обняла её, поцеловав в щёку.

— Вы уже знакомы, поэтому давайте пройдём дальше, — вмешался я. Эмма вручила торт матери.

— О, Эмми, не стоило, но очень приятно, — сказала мать.

Мы разделись и прошли в гостиную. Отец, увидев нас, встал со своего дивана.

— Наконец, Габриэль, мы вас уже заждались! Здравствуйте, — поприветствовал нас отец.

— Здравствуйте, мистер Фриман, я Эмма, — ответила она.

— Меня зовут Хард, — сказал он, пожимая руку Эммы. По виду отца несложно было догадаться, что он тоже оказался во власти чар Эммы.

— Оскара ты уже знаешь, — обратился я к Эмме.

— Привет, Оскар, — поздоровалась она с ним.

— Привет, Эмма, — ответил он.

Тут зашла в гостиную мать.

— Что ты стоишь, Габриэль? Ухаживай за нашей гостьей, — сделала замечание мама.

— Дорогая Эмма, присаживайся рядом, — предложил отец.

— Спасибо, мистер Хард, — ответила она и села рядом с ним.

— Габриэль, ты садись рядом с Эммой, чтобы я мог отчётливо вас видеть, — сказал он.

Мы расположились рядом с отцом, тут за стол села и мать.

— Предлагаю тост! Хочу поднять этот бокал за всех присутствующих в этой комнате. Эмма, я очень рад, что ты сочла нужным и смогла навестить нас как родителей Габриэля, для нас это честь. Габриэль, сынок, я хочу тебя поздравить с окончанием университета и получением диплома. Пусть он будет твоим маяком в хорошей, лучшей и достойной жизни. Я надеюсь, что теперь наша жизнь начнёт кардинально меняться в лучшую сторону, потому что того, что ты уже достиг в своей жизни, никто до тебя не добивался в нашей семье, — сказал отец.

Слова отца не особо трогали моё сердце, я каким-то непонятным образом чувствовал некий негатив, хоть и говорил он это от всей души. Все принялись ужинать.

— Эмма, расскажи, чем ты занимаешься? — спросил отец.

— Эмма только что окончила медицинский университет, причём с отличием! — неожиданно сказала мать.

Я заметил, что отец с трудом сдержался, чтобы не высказать матери чего лишнего, при Эмме он не позволил себе это сделать.

— Милая, пусть сама Эмма ответит, — сказал он.

— Мистер Хард, не переживайте, ничего страшного в том, что сказала миссис Фриман, нет, — начала Эмма. Отец слегка поменялся в лице. — Напротив, я рада, что она многое обо мне знает, — улыбнулась Эмма моей матери. Все уже сидели и молчали, говорила только Эмма. — Миссис Фриман, безусловно, права, за что ей отдельная благодарность. Я не так давно действительно окончила Нью-Йоркский университет, который славится на все штаты и страну в области медицинских достижений. Сейчас работаю помощником заместителя кардиолога в городском госпитале, — сказала Эмма.

— Кто ты у нас по призванию? — спросил её отец.

— Я, мистер Хард, мечтаю спасать жизни людей, которые потеряли всю надежду на выздоровление. А таких людей у нас в стране огромное количество, поэтому я решила отдать всю свою жизнь работе кардиологом, — ответила она. Все сидели с округлёнными глазами.

— Это похвально, даже очень, — удивился отец.

— Дорогая Эмма, мы верим, что у тебя всё получится, я даже не сомневаюсь, — поддержала её мама.

— Спасибо большое, миссис Фриман, — сказала Эмма.

— О, прошу тебя, называй меня Марисса, — попросила её мать. Эмма улыбнулась.

— А вообще все мы здесь сегодня собрались поздравить моего сына Габриэля с успешным окончанием университета! До сих пор удивляюсь, как тебе это удалось! — начал отец. Он любил накалять обстановку.

— Хард, что за глупости? — удивилась мать.

— Я, в отличие от тебя, отец, всегда верил в Габриэля. Я знал, что у него всё получится. Как видите, я не ошибся, — добавил Оскар.

— Оскар, а ты молодец! Но откуда ты мог знать, что он успешно справится с этим испытанием? — спросил его отец.

— Видимо, ты его просто плохо знаешь, отец. По всей вероятности, ты о нём вообще мало что знаешь, раз решил, что Габриэль не из числа тех, кто добивается поставленных целей, не так ли? — язвительно улыбаясь, спросил его Оскар.

Эмма сидела и с улыбкой внимательно наблюдала за происходящей ситуацией, лишь изредка поглядывая в мою сторону.

— Нет, сынок, ты не прав. Я лишь хотел сказать, что не ожидал от Габриэля такого желания добиться этого. В этом и была моя ошибка, — ответил отец.

— Давайте не будем о плохом, хорошо? Сегодня мы будем говорить исключительно о хорошем! — весело, слегка прихлопывая обеими руками, сказала мать.

— Я не против, — согласился с ней Оскар.

Вечер прошёл спокойно, в дружеской обстановке. Отец вышел на балкон курить. Он очень много курил. До сих пор поражаюсь, как он прожил такую долгую жизнь, не вынимая изо рта сигарету. Любой другой человек уже давно слёг бы, но не он. У него на редкость было крепкое здоровье, которому могло позавидовать даже молодое поколение нашей страны. Конечно, в большинстве случаев всё зависит от того, в каких условиях живёт человек. Ответ многозначен: общее положительное состояние человека зависит от того, в каком климате он живёт, какой пищей питается, ведёт ли здоровый образ жизни, включая в свои ежедневные обязанности занятия спортом. Я даже однажды узнал, что на принцип долголетия также влияют и следующие факторы: например, привычка вставать рано и гулять на свежем воздухе, причём чем чаще, тем лучше. Испытывать больше положительных эмоций, нежели отрицательных. Да и вообще, держаться подальше от тех людей, которые постоянно чем-то недовольны: своей работой, родителями, детьми, надоедливыми родственниками, начальником, соседом, другом, государством, да и жизнью в целом. Причём стресс следует избегать. Категорично. Про гигиену, думаю, не стоит говорить, тут всё и так понятно. Плюсом ко всему я ещё добавлю следующее: один из основных принципов — это, конечно же, быть постоянно чем-либо занятым. Движение — это тоже часть долголетней жизни. Занимайтесь какой-нибудь физической работой: сад, огород, украшение двора у дома. Также полезно читать литературу, и знаете, что самое интересное — быть духовно наполненным. Как-то раз я слышал где-то это выражение. По мне так основное влияние оказывает место, где родился и живёт человек. Вы никогда не задумывались, почему люди, которые живут высоко в горах или рядом с ними, живут очень долго? Потому что там климат особенный, который определённым образом влияет на всю нашу иммунную систему и продлевает годы жизни. И если бы у меня была возможность, то я бы не раздумывая уехал жить в горы. Пожалуй, это основное, что я хотел подчеркнуть в данном вопросе. Что по поводу отца — так тут не всё так гладко, как хотелось бы. Он очень много пил, курил, спортом практически не занимался, а занимался тем, что меня с Оскаром гонял по всем спортивным залам, чтобы хоть из нас вышел толк. Но всё же у него был один плюс, который я забыл упомянуть — это наследственность. Его родители прожили долгую жизнь. Обоим было за сто с лишним лет, когда они ушли в мир иной! Вы представляете? За сто! Им может позавидовать большая часть населения планеты. Именно они стали залогом здоровья и выносливости организма моего отца. Многие его друзья порой поражались, говоря: «У тебя ещё рак лёгких не обнаружили?» — видя, как он курит практически одну сигарету за другой, на что отец отвечал, что ещё их всех сможет пережить. Нам же, нынешнему поколению и потомкам этих людей, мало чем осталось довольствоваться — климат уже не тот, стресса стало гораздо больше, всё основное время забирает у людей их работа в офисе или где-либо ещё, мы реже общаемся с друзьями, ссылаясь на свою занятость. Не уделяем должного внимания близким и детям, а это время мимолётно, не у всех есть то самое время, чтобы заниматься спортом или совершать пешие прогулки, вставая ранним утром на рассвете. Не всем интересно чтение литературы и так далее. Люди погрязли в одном — зарабатывании миллионов, ну или хотя бы паре сотен тысяч долларов, смотря у кого какие цели и планы. Мы перестали уделять себе и своим семьям внимание, так как всё внимание уходит в работу. Приоритеты нынче немного другие, и от этого становится ещё печальнее и мы сами порой не в силах что-то изменить, хотя если захотим, то у нас всё может получиться. Всё всегда зависит от нас, от наших решений. Какой ритм жизни мы сами себе зададим, так она и будет протекать. Осталось только выбрать правильный курс и следовать ему до конца. Ключевое слово здесь — ПРАВИЛЬНЫЙ. Ход моих мыслей прервал зашедший в гостиную отец. Он сел обратно на своё место и продолжил:

— Дорогая Эмма, расскажи о себе — нам с Мариссой хотелось бы о тебе узнать чуть больше, — начал отец.

— Вас интересует что-то конкретное, мистер Хард? — спросил она.

— Мне интересно вот что: что ты нашла в нашем сыне? Чем он тебе так понравился? Вроде самый обычный паренёк. Тут даже больше минусов, нежели плюсов: своего дома нет, машины нет, постоянной работы, приносящей ему баснословные гонорары — нет, денег — практически тоже. Так в чём же тогда дело? В чём секрет? — спросил он.

Эмма посмотрела на меня — в её глазах я видел весь мир, и в то же время я понял, что её ничуть не смутил вопрос отца. Создавалось впечатление, что она уже заранее знала ответы на эти вопросы.

— Знаете, мистер Хард, рано или поздно я ждала, что вы меня об этом спросите… — начала отвечать Эмма.

— Значит, ты уже подготовлена к вопросу, верно? — спросил он её, с презрением смотря в мою сторону.

Я же горел весь изнутри. Оставалось рассчитывать только на мудрость самой Эммы.

— К такому невозможно быть подготовленным. Мистер Хард, я понимаю, что наша дружба с Габриэлем кажется вам несколько нестандартной. На вопрос, что я нашла в Габриэле, долго ждать ответа не придётся, и поэтому скажу так: не думайте, что у меня есть какой-то злой умысел в отношении вашего сына. Нет. Это исключено. Я очень тонко чувствую людей, и это чувство меня не подводило. По крайней мере за последние несколько лет моей жизни, — начала она.

— Что ты хочешь этим сказать? — спросил отец.

— В Габриэле я вижу то, чем обладают в жизни лишь единицы. То, что скрыто от глаз обычного человека, но открыто для неординарных личностей. То, благодаря чему он способен многое менять не только в своей жизни, но и в жизни других людей, — сказала она.

— И что же это? — удивлённо спросил отец Эмму. Все сидящие за столом затаили дыхание, в том числе и я.

— Габриэль — это как неогранённый алмаз, который нуждается в достойной огранке. В нём скрыт огромный потенциал, которому до настоящего момента не было места для выхода, и я не удивлюсь, что он до сих пор и не ведал о его существовании. Но уже сейчас я вижу, что этот алмаз начинает приобретать нужную форму, медленно и постепенно, проходя все стадии обработки, не упуская ни одной малейшей детали многогранности его личности. Поэтому я вижу достойного человека в нём. А таких людей, к сожалению, очень и очень мало в нашей жизни. А если говорить более приземлённо, то я вижу в Габриэле своё будущее, так же как и он во мне. Думаю, я ответила на ваши вопросы? — спросила его Эмма, улыбаясь.

У меня чуть язык не отнялся. Мать и Оскар сидели в оцепенении.

— Сказать, что я потрясён — считай, ничего не сказать. У меня нет слов, Эмма. Я взглянул на тебя и на Габриэля абсолютно под другим углом, если быть честным, — ответил отец.

Мать сидела и довольно улыбалась мне. Через полчаса ужина Эмма привстала из-за стола.

— Мистер и миссис Фриман, спасибо вам за такой тёплый приём, но мне уже пора уезжать домой, — начала Эмма.

— В смысле — домой? — удивился отец. Он не любил, когда гости покидали наш дом и всяческим образом старался этому воспрепятствовать.

— У Эммы тоже есть семья, которая её ждёт, отец, — поддержал я Эмму.

Я понимал, что он уже изрядно перебрал спиртного, и если Эмма не уедет сейчас, то отец может себе позволить сказать, а может и сделать много лишнего. Поэтому в целях её же безопасности я должен был подстраховать Эмму.

— Да, мистер Хард, меня дома уже давно ждут. Не хочу, чтобы они переживали, — ответила она.

— Какая ответственность Габриэль, видишь! — с упрёком подчеркнул отец, слегка не отдавая отчет своим словам.

— Мистер и миссис Фриман, Оскар, очень приятно было со всеми вами познакомиться поближе. Я давно этого ждала. Спасибо вам за прекрасный ужин, который я запомню надолго, — сказала Эмма.

— Так быстро уезжаешь… — начала мать.

— Я с удовольствием осталась бы ещё ненадолго, но не могу, да и работа завтра не ждёт, — пыталась объясниться Эмма.

Я накинул сверху куртку, и, когда мы уже собирались выходить, отец сказал:

— Дорогая Эмма. Благодарю тебя, что сегодня ты сочла нужным и навестила «стариков» Габриэля. Мы это очень ценим и благодарны тебе за это, — слегка запинаясь, промолвил отец.

— И будем очень рады видеть тебя гораздо чаще! — добавила мать.

Тут из-за угла появился Оскар.

— Пока, Эмма, — сказал он, пожав ей руку.

Эмму это удивило, и она улыбнулась, при этом слегка чмокнув его в щёку. Оскар был смущён. Попрощавшись, мы вышли во двор.

— Давно я не видел их такими счастливыми, Эмма. Это всё твоя энергетика! — сказал я.

— Я буду только рада, если хоть на миг сделаю их жизни лучше, чем они были до встречи со мной, Габриэль, — ответила Эмма. Порой она удивительным образом выстраивала предложения, которые мне иногда казались отрывками из книг или цитатами великих философов-мыслителей. Это была либо её привычка пользоваться такими фразами, либо такой склад ума.

— Ты сегодня поразила в очередной раз меня, а родителей просто очаровала не только своей внешностью, но и своей жизненной позицией. Мне с тобой очень повезло, Эмми, — сказал я.

— Не теряй времени, Габриэль. Твоя работа и новая должность — это твой великий шанс, который упустить ты никак не можешь! Вера в свои силы и уверенность в том, что ты способен не только на многое, а можешь всё, должна подкреплять тебя ежеминутно. Верь в себя. Я верю в тебя. У тебя всё получится, — сказала она, и, приобняв, села в машину и уехала. Я же стоял и наблюдал за тем, как вдалеке исчезают фары её машины.

Я ещё долго стоял у дороги, размышляя над тем, что сказала Эмма… «Не теряй времени…» Как же сильна была эта фраза для меня в этот момент. И действительно: люди тратят кучу своего времени на всякую ерунду.

А вы когда-нибудь задумывались над тем, на что среднестатистический человек тратит своё время? А я вам скажу. Далеко для каждого из нас не секрет, что четверть своей жизни мы тратим на сон — это около двадцати пяти лет! С ума можно сойти! Двадцать пять лет на сон! Около девяти лет у нас уходит на просмотр телевизора, из них около двух лет занимает просмотр рекламы! Жуть просто! Тоже внушительные данные. Готовим своей семье завтрак, обед и ужин — на это уходит около двух с половиной лет. Год своей жизни мы тратим на уборку своего дома, сорок восемь дней у людей уходит для того, что исполнить свои супружеские обязанности, на употребление приготовленной пищи у нас уходит чуть больше трёх с половиной лет, из них шестьдесят пять минут ежедневно. Чуть больше четырёх лет мы отдаём вождению за рулём своего автомобиля. На пребывание в городских пробках у нас уходит около шести месяцев, а это сто двадцать часов в год. На посещение ванной комнаты и туалета мы в среднем тратим неполных два года. Одним из наиболее удивительных фактов было то, что ровно один год у женщин уходит на то, чтобы выбрать, что им надеть, а мужчины тратят этот год для того, чтобы любоваться женщинами! Так можно перечислять до бесконечности. Этими данными со мной поделился Дэрил Бёрч, тот самый Дэрил, который в своё время вскружил голову Сильвии. А напоследок самое интересное! Хотите знать, куда человек в среднем тратит всё своё основное время? Думаю, многие уже знают ответ… это, конечно же, работа. Вот основной пожиратель времени, я бы так выразился. Поэтому к выбору работы нужно подходить с осторожностью и умом, так как велика вероятность, что такая «связь» у тебя на всю оставшуюся жизнь. Это то, что определит твою дальнейшую жизнь, суть твоего будущего существования. Твою ценность в этом мире и твой вклад не только в своё будущее, но и будущее других людей.

Я зашёл домой.

— Габриэль! — услышал я голос отца. Я зашёл в гостиную. — Подойди сюда, — сказал он.

Я зашёл в гостиную, где находились отец с матерью.

— Оскар отправился к себе, — тихо сказала мать.

— Присядь, сын, — сказал он. Я сел недалеко от него. — Сегодняшний вечер мне тоже запомнится надолго, потому что я имел честь познакомиться с таким удивительным человеком, как Эмма. Она действительно удивительная, Габриэль, — начал отец. Я сидел и, слегка улыбаясь, внимательно его слушал.

— Сынок, мы с отцом очень довольны тем, что вы дружите с Эммой, и мы видим, как положительно она на тебя влияет, — сказала мать.

— В свою очередь я хотел бы сказать очень многое, но в таком случае нам придётся сидеть весь вечер у стола и долго это обсуждать. Говорить о том, какая она умная, красивая и образованная, не вижу смысла, потому что ты это и без нас прекрасно знаешь. Скажу лишь одно: не допускай того, чтобы потерять её. Она достойный человек. Очень, — слова отца меня тронули. Он не так часто, да и в принципе совсем о таких вещах с нами не разговаривал. Видимо, что-то всё же тронуло его хладнокровное сердце.

— Мы довольны твоим выбором, и да благословит вас Всевышний, — сказала мать.

После этих слов я отправился к себе, где находился Оскар.

— Всё хорошо? — спросил я его.

— Вроде… — ответил он, читая какую-то книгу.

— Что это у тебя? — поинтересовался я.

— Да так, друг дал почитать, — ответил он.

Я сел рядом.

— Можно посмотреть?» — спросил я его. Книга эта называлась «Самый богатый человек в Вавилоне», автор Джордж Самюэль Клейсон. — О чём эта книга? — спросил я Оскара.

— Господи, Габриэль, неужели название книги не говорит само за себя? — сердился он. Я не понимал его гнева.

— Оскар, у тебя действительно всё хорошо? А то ты меня пугаешь… — сказал я.

— Просто я только начал читать эту книгу, которую так расхваливал Мэтт, и не хочу ни на что отвлекаться. И да — всё у меня хорошо, если не учитывать, что старший брат не уделяет младшему абсолютно никакого внимания, — продолжал сердиться Оскар.

Действительно — я и не вспомню, когда мы в последний раз с ним чем-то занимались вместе, а ведь раньше это происходило так часто. Я его понимал.

— Оскар, брат мой, прости меня, если чем-то тебя обидел или уделяю мало времени. Сейчас я с головой ушёл в работу, и если я не смогу хоть чего-то добиться в этой компании, хотя бы малейшей мизерной должности — считай, что мне нигде больше ничего не светит, только работа, подобная предыдущим, а я так не хочу, и уверен, что ты тоже. Возможно, это покажется эгоистичным, но, к сожалению, у нас, и у меня в том числе, нет иного выхода, — извинялся я.

— Я тебя понял, Габриэль. Я не обижаюсь, просто мне порой не хватает твоего братского плеча… — ответил он.

Мне стало грустно и больно от его слов.

— Не переживай брат мой, если Всевышний мне это позволит, то скоро, очень скоро всё, абсолютно всё у нас изменится, — сказал я.

— Буду надеяться, — сказал Оскар и обнял меня.

— Оскар, обещаю, у нас всё будет хорошо. Верь мне. Помнишь, как ты хотел изменений? Как ты говорил, что устал от этой нищей жизни? Что хочешь уехать далеко, работать много и зарабатывать миллионы? Так вот, брат мой, у нас вскоре появится эта возможность, я тебе обещаю. Я всегда буду рядом с тобой. Я и сейчас с тобой, — пытался убедить его я.

— Хорошо Габриэль, я тебе верю. Только смотри — не подведи! — приказал он.

Я тут же отдал ему честь, словно солдат своему командиру. Его это даже рассмешило на миг, и он ответил мне взаимностью.

— Так про что твоя книга? — спросил я.

— Ты знаешь, что Вавилон был самым богатым и процветающим город Древнего мира? — спросил он.

— Нет, — удивлённо ответил я.

— Теперь знаешь. Так вот, этот город располагался к северу от Персидского залива, который в самом начале своего существования был бедным и безжизненным городом. Учитывая то, что там очень жарко и сухо, всё величие этого города принадлежит людям, которые своими руками создали этот город и сделали его настолько богатым, что иногда и в голове не укладывается. Вавилон — удивительный город, так как строители спроектировали его таким образом, чтобы он был основательно защищён от врагов, — начал он.

— И как же он был защищён? — спросил я.

— Знаменитая Вавилонская стена, окружавшая этот город, достигала высоты пятнадцатиэтажного дома! — ответил он. Я малость удивился.

— Что же этому поспособствовало? — продолжал я задавать вопросы.

— В основном то, что они не отвлекались на завоевание чужих земель, а занимались исключительно своим городом, его постройками, оберегая его и разумно управляя им, — ответил он.

— Интересно… а если ближе к теме? — улыбнулся я.

— А самое главное — причина, по которой я заинтересовался этой книгой — то, что это история одного бедного добросовестного строителя колесниц, который мечтал о богатстве, — сказал он.

Я с упрёком улыбался.

— Ты на что-то намекаешь? — начал я улыбаться ещё шире.

— Ты меня правильно понял, Габриэль. Это правдивая история, основанная на реальных событиях. История, чем-то напоминающая мне тебя, — с серьёзным выражением лица сказал Оскар.

— Ну ты даёшь! И чем же тебе напоминает эта история меня? — спросил я.

— А тем, что это история человека, который из самых низов поднялся на самый верх! — восторженно ответил Оскар.

— Да?! — довольно удивился я.

— Правда, в случае с тобой пока ещё не всё понятно и известно… — начал он, но не успел закончить, как я схватил его за шею и начал с ним, играясь, бороться. Через некоторое время, устав от состязаний, Оскар сдался: — Ладно, твоя взяла! Всё же есть маленькая надежда на то, что в случае с тобой всё сложится наилучшим образом! — признался он.

— Неужели ты веришь в эту ерунду Оскар? — спросил его я.

— Ты о чём? — не понял моего вопроса он.

— Я имею в виду, что неужели ты веришь в то, что из нищего строителя колесниц мог по итогу вырасти самый богатый человек города, а тем более Вавилона? — удивился я.

— А почему ты в это не веришь, брат? — спросил он.

— Потому что в реальной жизни это очень, ну, очень маловероятно, понимаешь? — я стал делиться нравоучениями с Оскаром.

— Габриэль, я что-то тебя совсем не пойму. Как ты такое можешь говорить? Ты же сам когда-то мне говорил совершенно иное! — не верил моим словам он.

— Ладно, расслабься, брат мой. На самом деле я, конечно же, надеюсь и верю в то, что такое возможно в жизни. Не в таком, может быть, масштабе, но это имеет место, — начал я.

— К чему ты клонишь, Габриэль? — спросил он.

— К тому, что без чьей-либо поддержки это либо невозможно, либо возможно, но в разы труднее. По большому счёту, я склоняюсь к тому, что, в принципе, всё возможно, главное — иметь желание, уверенность в себе и настойчивость. Вот на сегодняшний день основные составляющие достижения успеха. Всё остальное — лишь его приложения, — ответил я.

— Говоришь, словно философ, — заметил Оскар.

— Просто знаешь, в чём загвоздка: пока я на себе лично не проверю это действие, я не смогу с полной уверенностью говорить о том, что такое может быть в реальной жизни. Поверь. Говорить можно многое, однако показать сказанное на деле сам сможет далеко не каждый. Абсолютно не каждый. Лишь единицы, — сказал я.

Оскар лишь улыбнулся мне в ответ.

— Да, Габриэль, согласен. Пока это всё лишь пустые разговоры. Можно годами ставить цели, мысленно держа их в своей голове, а иногда просто не хватает немного действий и усилий, чтобы воплотить свои мечты в реальность. Но это одно. Другое дело, если, допустим, ты хочешь изменить свою жизнь в лучшую сторону, но не знаешь, как это сделать. В таком случае что, по твоему мнению, нужно предпринимать? — спросил он.

Такого вопроса я от него не ожидал. Оскар всегда отличался от своих сверстников нестандартным мышлением и глубокомыслием. Помню, в детстве, когда мы ещё жили в Детройте, он всегда выигрывал любые споры, редко ввязывался в драки и брал соперников своим умом и оригинальностью поставленных им мыслей так, что враги, недолго думая, становились его союзниками. Надеюсь, он пронесёт сквозь года эту способность, которая ему очень понадобится в жизни. Знал бы я тогда, с каким же успехом он будет пользоваться этой способностью…

— Хороший вопрос, Оскар. Надеюсь, со временем я смогу дать тебе четкий ответ… — сказал я.

— Надеюсь, тебе представится такая возможность, чтобы со временем ты смог мне ответить… — улыбнулся он.

Глава 4. Первый проект

Шло, как обычно, время. Я продолжал вникать в новую должность, обязанности и активную деятельность со своей стороны по отношению к своему наставнику Джиму Гудману. Он был доволен моей работой. Я старался не упускать ничего из виду, ловил всё на ходу, и при мне всегда был мой когда-то новенький, но со временем потрепавшийся блокнот, в котором я фиксировал иногда то, что не мог сразу разобрать или запомнить. Это было отличной идеей. Поговаривали, что в былые времена так же блокнотом пользовался и мистер Артур, которого я очень давно не видел. Что особенно нравилось во мне Джиму, он мне об этом сам как-то и заявил, так это то, что я с лёгкостью беру на себя дополнительную работу, которая не входит в мои обязанности. Не хочу сказать, что мне это давалось легко, я просто не показывал ему это.

— Слушай, Габриэль, у нас скоро освобождается одно местечко, конечно же, под моим контролем, не хотел бы его занять? — спросил меня однажды Джим за обедом.

— Что за место? — спросил я.

— Моего напарника, Уоллиса Робинсона, переводят на другую должность, куда-то в отдел проверок, и после него освобождается место. Думаю, что ты прекрасно с этим справишься, — улыбнулся мне Джим.

Лучших слов от него я и не ожидал услышать. Я был счастлив.

— Я бы с радостью, Джим, ты же знаешь. Если ты видишь меня на этой должности, я буду готов принять на себя такую ответственность, — с огнём в глазах ответил я. На этом мы с ним и договорились.

Через полтора года работы в компании «Дженерал Моторс» я стал специалистом по закупкам. На этом этапе своей работы я уже во многом начал разбираться. Моя новая должность приносила мне не только, по моему мнению, нужный для жизни доход, но и уважение со стороны многих коллег, что не могло меня не радовать. Я не верил всему тому, что происходило со мной. И в это время я задумался вот над чем: что нужно человеку для счастья? Что он испытывает, когда получает то, чего хочет? Меняется ли он? Как меняет он жизнь окружающих после этого? Думаю, достойные вопросы, которые требуют обсуждения на любом этапе жизни. Однажды я слышал фразу: «Счастье — это всего лишь правильно организованная жизнь», — принадлежавшую Михаилу Литваку. Неплохо сказано. Конечно же, в основе понятия «счастье» лежит необходимость человека ощущать свою ценность, находиться в единстве с самим собой. Счастье — это когда ты добился успеха, получил то, что давно желал. Счастье — это определённое состояние души, радость, эйфория, удовольствие, а порой и безусловный экстаз. Что же нужно для счастья? Скорее всего, удовлетворение своих потребностей и, конечно же, способность добиваться своих целей. Задайте сами себе эти вопросы: что делает вас счастливыми? Когда вы в последний раз испытывали мгновения, минуты счастья? Что было поводом для этого? Что вы чувствовали в этот момент? Что вы можете сами для себя сделать, чтобы быть счастливым? И наконец — что же вам мешает быть счастливым? Все ответы строго индивидуальны, потому что каждого из вас делают счастливыми абсолютно разные вещи. А для ощущения того самого счастья я бы посоветовал элементарно ЗАХОТЕТЬ БЫТЬ СЧАСТЛИВЫМ. Это будет вашим первым шагом. Захотеть изменить себя и свою жизнь. Привнести в неё то, что наделит той самой эйфорией и экстазом, которые будут направлять вас только вперёд. Смотрите на этот мир с позитивом. Далеко для каждого из нас не секрет, что миром правят исключительно оптимисты. Чем вы хуже? Вы же хотите быть счастливыми? Будьте позитивны во всех своих проявлениях, во всех сферах своей жизнедеятельности, и тогда сам мир откроется для вас абсолютно с другой стороны. Мир повернётся к вам лицом и встретит вас с распростёртыми объятьями. Но в череде этих вопросов и ответов есть одно НО — мы часто недооцениваем то, что у нас уже есть. Гонимся за тем, что по факту нам не нужно, не замечая того, чем обладаем. Но тут снова противоречие: если человека не устраивает то, чем он обладает, можно ли его назвать алчным? Хочет ли он большего, чем заслуживает? Мне вновь вспомнились слова, которые как-то упоминал на своих лекциях мистер Алан Мур, мой преподаватель по бизнес-маркетингу. Он говорил: «Единственное, что может сделать тебя счастливым, друг мой — это шаг на ступень выше! Это осознание того, на что ты способен». Потрясающе, не правда ли?! Я думаю, блестящие слова! Но как осознать то, на что ты способен? Вопросов становилось больше, и я уверен, что скоро найду на них ответы.

Однажды, оставшись ненадолго в офисе после работы, я увлёкся чтением истории нашей компании. Мне было безумно интересно знать, как такая крупная корпорация, как «Дженерал Моторс», начала свою деятельность. К началу 80-х GM («Дженерал Моторс») имела отделения практически по всей планете — от Бразилии до России. То, что наша корпорация занимает лидирующие позиции на мировом рынке автомобилестроения, я думаю, вам не нужно напоминать. В штате у нас было задействовано около ста сорока тысяч сотрудников по всему миру. Также наша компания придерживается политики ответственного отношения к экологии, разрабатывает методы «зелёного» производства и снижения количества токсичных отходов в автомобильной промышленности. Истоки начинаются в далёком 1903 году, когда основатели нескольких компаний, таких как Olds Motor Vehicle, Cаdillac Automobile Company, Pontiac и Buick Motor Company, объединились, для того чтобы снизить уровень конкуренции на внутреннем рынке США. Позже руководство нашей компании скупило акции более мелких производств, и к 1920 году в состав «Дженерал Моторс» вошли такие компании, как Chevrolet, McLaughlin Company, Dayton Engineering Laboratories, позже было образовано дочернее предприятие в Канаде. В период военных действий 1941—1945 года наша компания производила военную продукцию на сумму более 12 млрд долларов. Подобные заказы включали в себя самолёты и авиационные двигатели. После 50-х годов компания GM занялась научными исследованиями, и спустя пять лет на рынок вышли новые модели автомобилей с автоматической коробкой передач. В том же году, в 1955, компания запустила производство восьмицилиндровых двигателей, гидроусилителей руля. Также салон автомобиля оснащался кондиционерами и ремнями безопасности. Кризис, который начался в 1960 году, привёл компанию лишь к расширению производства. Ассортимент продукции компании пополнился бытовой техникой, локомотивами, электроникой. В этот момент у нас открылись финансовые и страховые подразделения. Что мне нравилось в нашей компании? Одна из ключевых составляющих заключается в предоставлении равных карьерных возможностей работникам всех возрастов и национальностей. Компания подробно описывает должностные обязанности на каждой из своих позиций, озвучивает размер дохода и перечень дополнительных компенсаций для соискателей. Компания постоянно занимается разработкой и внедрением новейших технологий для обеспечения комфорта и безопасности клиентов, учитывает пожелания и систематически проводит среди своих потенциальных клиентов опрос мнений перед выпуском новых моделей. Но при всём своём величии в этой компании всё же чего-то не хватало. И мне предстояло разобраться, чего именно.

Однажды Джим предложил мне поработать над одним из его проектов. Каким был его проект, я ещё не знал, и мне даже в голову не могло прийти то, чем бы я мог помочь ему в создании этого проекта.

— Габриэль, недавно был уволен мистер Келлан. Помнишь его? — спросил меня как-то Джим, когда мы сидели у себя в кабинете и разбирали кучу бумажной информации.

— Конечно, помню! Это же наш инженер-проектировщик. А что с ним было не так? — спросил я.

— Проект поджимал по срокам, а он не справился, верней, не успел, — ответил он.

— И какое это отношение теперь имеет к нам? — продолжал пытать я Джима.

— Прямое. Его работа полностью легла на наши плечи, — ответил он. Я не понимал Джима.

— И? — не мог понять я.

— Габриэль, у нас есть ровно полгода, чтобы завершить то, чего не сделал мистер Келлан, а это… только не падай, — заверил меня Джим. У меня сердце начало биться с двойной отдачей.

— И что же это…? — спросил его я.

— Спроектировать либо создать новую модель автомобиля или улучшить то, что уже имела компания на сегодняшний день, учитывая технические характеристики и ценовую политику конкурентов, — выдохнул Джим и опечаленно взглянул на меня. Я был шокирован: поручить такую ответственную работу специалистам по закупкам было отчаянным шагом для компании. — Ну так что, возьмёмся? Уже завтра эту работу поручат другим, более опытным людям, — предупредил меня Джим.

— Ты хочешь сказать, что наш отдел вызвался заняться разработкой этого проекта?! — удивился я.

— Скажу тебе больше: этим человеком был я, когда вопрос встал у руководства. Это я предложил им нашу кандидатуру, — ответил Джим.

Он меня поразил! Взяться за дело, с которым и понятия не имеешь как работать!

— Джим, я, конечно знал, что ты храбрец ещё тот, но чтоб настолько! — поразился я.

— А хочешь знать, почему? — внезапно спросил он.

— Могу только догадываться… — ответил я.

— И каковы же твои предположения? — спросил он, улыбаясь.

— Рискну предположить, что здесь играет сразу несколько факторов, — начал я.

— Какие? — продолжал допрашивать меня Джим.

— Во-первых, это, конечно же, твоё желание сорвать неплохой куш с этой разработки, во-вторых, это, возможно, новая должность с новыми перспективами, и в-третьих, что, конечно, вероятней всего, так это возможность выделиться на общем фоне своих коллег перед руководством, — ответил я в ожидании.

— Да-а, Габриэль… ты меня, конечно, поразил… — ответил он.

— Я прав? — спросил я.

— Вот какого ты обо мне мнения… — продолжал Джим.

— Так я прав? — настаивал я на ответе Джима.

— Не думал, что у тебя хватит ума такое заявить мне… — никак не мог отойти он.

— Джим! Я прав или нет?! — я уже повысил тон. Он глубоко вдохнул. — Ну так что? — улыбнулся я.

— Сказать, что я шокирован — ничего не сказать… — повторил он некогда слова моего отца, когда услышал похвалу в мой адрес со стороны Эммы.

— Джим! — не стерпел я.

— Каждое твоё слово, каждое — всё именно так и есть, Габриэль, — признался он, слегка опустив голову.

И знаете, что — я не был удивлён.

— Я знаю, Джим. Я тебя поддержу, — улыбнулся я, похлопывая ему по плечу.

Конечно, я понимал его рвение — он хотел повышения, и давно, но ему не предоставлялась эта возможность ранее, поэтому он хватался за проект любого рода, даже такого, с которым и понятия не имел, как справиться. Меня это настораживало, с одной стороны, — прыгнуть в воду, когда ты и плавать не умеешь. А с другой стороны, это вселяло надежду — браться за определённое дело, не зная пути его решения и возможный исход, было, конечно, очень рискованно, но если не рисковать, мало чего вообще можно добиться. Поэтому мы, недолго думая, принялись за работу. В течение нескольких недель практически без перерыва мы с Джимом работали над проектом нового автомобиля. И знаете, какую марку он предпочёл? Это был Chevrolet. Неоднократно мною были предложены Джиму варианты создать абсолютно новую модель, но все мои просьбы и идеи он отрубал на корню. Он говорил:

— Габриэль, нам пока не нужна новая тачка! Пойми! Нам нужно улучшить то, что уже имеется в арсенале, — твердил он.

Я не хотел его слушать.

— Джим! Уймись, прошу тебя! Почему ты не хочешь создать нечто новое? То, чего ещё нет в мире? Почему ты берёшься редактировать старый образец? Какой ты видишь в этом смысл? — продолжал твердить я ему.

— Габриэль, пойми ты меня — нам поручили работу высокой важности, и я хочу ответственно подойти к этому делу, но с менее затратным ресурсом для компании, чем предлагаешь ты, понимаешь? — настаивал на своём Джим.

— Конечно, понимаю, Джим, но разве ты не хочешь спроектировать новую, ни на что не похожу модель, которой ни у кого нет, но в скором времени может появиться у каждой семьи этого города? — не унимался я.

— Хочу! Очень хочу! Это будет улучшенная версия этой марки! — с улыбкой на лице утверждал Джим.

Его невозможно было переубедить. Я старался неоднократно, но он был непреклонен. В итоге мне пришлось с ним согласиться, потому что автором этого проекта являлся он сам, я лишь был в небольшой тени его возможного будущего успеха. Но я особо за это не переживал — навязчивая идея, которая посетила меня в те минуты, натолкнула меня на мысль заняться параллельно тем, что мне хотелось видеть в самом ближайшем будущем компании в соавторстве со мной. Я понимал одно: тот, кто боится, не одерживает побед в сражении, поэтому я занялся своим личным, собственным проектом. Признаюсь честно — времени не было практически ни на что. Я успевал только ужинать дома. Я не спал ночами, моделируя дизайн нового автомобиля. Я знал, что мне мало что светит в компании, но если вдруг проект Джима прогорит, то в виде подстраховочного варианта у него будет моя работа. Я не претендовал на большой успех, я был рад принимать участие в таком непростом и сложном деле, как моделирование новой марки автомобиля компании «Дженерал Моторс».

Спустя три месяца нашей совместной плодотворной работы с Джимом улучшенная версия автомобиля в виде проекта была готова.

— Габриэль, я даже не знаю, как тебя и благодарить! Ты настоящий молодец! — повторял он.

— Спасибо, Джим, но это твоя заслуга. Если бы не ты, этого проекта и вовсе бы не существовало, — ответил я.

— Завтра у нас тобой ответственный день — мы представим наш проект руководству и менеджерскому составу компании. Признаться честно, я очень волнуюсь, — переживал Джим.

Я же по непонятным мне причинам был спокоен, как никогда.

И вот этот день наступил. Я, принарядившись, отправился на работу. Перед выходом меня стала провожать, как обычно, мать.

— Сынок, я очень в тебя верю! Ты у нас молодец! У тебя всё получится! — поцеловав меня в щёку и махнув рукой напоследок, отправила меня на работу.

По дороге меня начало одолевать волнение, и чем ближе к нашему офису я подходил, тем менее безопасно я себя ощущал.

— Здравствуй, Габриэль, — встретил меня у входа наш охранник Чак Картер.

— Здравствуйте, мистер Картер! — поприветствовал я его.

— Слышал, вы с мистером Гудманом представляете сегодня свой проект? — спросил он.

Я остановился.

— Совершенно верно, мистер Картер, — сказал я, подойдя к нему поближе.

— Можно тебе задать вопрос, Габриэль? — спросил он.

— Я вас слушаю, — в лёгком недоумении ответил я.

— Не пойми меня неправильно, Габриэль, но с каких это пор разработкой новой модели автомобиля занимается отдел закупок? Неужели в компании нет более талантливых отделов или сотрудников, нежели Джим Гудман, которые бы справились с этой работой? — спросил он, лукаво глядя мне в глаза.

Его вопрос, конечно, меня обескуражил. Если он такого мнения об отделе закупок, в том числе и о Джиме, значит, и обо мне он аналогичного мнения.

— Видимо, у других отделов нашей компании не хватило храбрости взять на себя такую ответственность, какую взял на себя Джим Гудман. Именно такие люди, как он, впоследствии и меняют этот мир, которые не боятся прыгнуть в воду, не умея плавать, — ответил я, постепенно подходя всё ближе к нему.

У него округлились глаза.

— Прости, Габриэль, я не хотел тебя… — не успел договорить он.

— Не переживайте, мистер Картер, вы меня не обидели, а лишь в очередной раз доказали, что нам стоило взяться за этот проект, — ответил я. Он растерянно улыбнулся. И, собравшись уходить, я вслед добавил: — И знаете, что ещё, мистер Картер, — он приподнял голову. — Никогда не судите о человеке до конца, не узнав, каковы были его мотивы и чего ему это стоило, — добавил я и отправился в офис, а мистер Картер же продолжал стоять с округлившимися ещё больше глазами.

Зайдя в кабинет, я увидел Джима, пересматривающего проект.

— Габриэль, приветствую тебя! — пожал мне руку Джим.

— Приветствую тебя, Джим. Ты готов? — спросил его я.

— Габриэль, о чём ты говоришь?! У меня трясутся руки! Я ещё никогда в своей жизни так не волновался. Конечно же, за исключением своего первого физического опыта со своей первой девушкой, — рассмеялся Джим. Я улыбнулся.

— Надеюсь, всё прошло успешно? Если нет, то сегодня будет сложнее, — теперь уже рассмеялся и я.

— Габриэль, ты издеваешься надо мной? Мне сейчас нужно успокоиться, а ты, наоборот, разогреваешь мой страх! — переживал Джим.

— Да ладно, давай успокаивайся, а я пока подготовлю зал к твоему выступлению, — сказал я и, прихватив все необходимые материалы, отправился на выход.

Через полчаса в зале уже было полно народу. Тщательно всё подготовив, я навестил Джима.

— Габриэль, если сегодня наш проект потерпит фиаско, считай меня полным неудачником! — продолжал негодовать Джим.

В этот момент мне надоело слушать то, как он распускает сопли. Я не выдержал.

— Джим! Дружище, присядь на минуту! — начал я.

Джим сел на свой стул, я же сел напротив него. В этот момент меня настигла определённая доля эйфории — у меня появилось дикое желание направить мысли и образы Джима в нужное русло.

— Слушаю тебя, Габриэль, — взволнованно сказал он.

— Знаешь, что ты должен знать? — спросил я его. Он начал мотать головой из стороны в сторону. — Что ты настоящий красавчик! Ты проделал такую масштабную работу, которая не по зубам даже группе профессионалов! Этот проект, эта модель твоей улучшенной версии через пару месяцев может выйти на рынок и поставить новые рекорды в автомобильном бизнесе! Ты знаешь, что являешься незаменимым уже на сегодняшний день автором новой марки автомобиля этой компании? А я тебе скажу: ты настоящий гений! Ты человек, который меняет свою жизнь и жизнь других людей в лучшую сторону! Ты достоин, чтобы тебя ещё больше уважали в нашей компании! И если ты хочешь, чтобы всё так и было — сейчас тот самый момент, чтобы заявить о себе! О своём необыкновенном таланте! А сейчас иди и взорви этот зал!!! — громко, отчётливо и грандиозно крикнул я. Джим подскочил со своего кресла.

— Габриэль! Не верю своим ушам! Вот это я понимаю — замотивировать человека! Теперь я готов! — с этими словами Джим отправился в конференц-зал, а я последовал за ним.

В течение сорока минут Джим выступал перед аудиторией в сто человек — здесь были ведущие менеджеры всех отделов, включая наш, руководители и соучредители компании, топ-менеджеры и партнёры. Мне даже самому на мгновение стало не по себе от такого количества людей и ответственности перед ними, но Джим держался молодцом, чего я не мог не заметить.

Итак, в своём проекте Джим принялся совершенствовать автомобиль марки Chevrolet. Название она получила Chevrolet Camaro Z28 Convertible 1987 года. У предыдущего дизайна автомобиля, разработанного Джерри Палмером, присутствовали чёткие линии и острые углы. Клиновидная форма носа исключала применение традиционной решетки радиатора: её в этот момент заменили три вентиляционных прорези и воздухосборник в переднем бампере. Что по поводу фар, так здесь сдвоенные прямоугольные фары были утоплены, а трёхцветные задние фары огибали хвостовую часть своими углами. Оригинальный доступный тип кузова назывался трёхдверным купе, но по факту это был хетчбэк. Огромное заднее стекло приподнималось вверх вместе с крышкой багажника этого автомобиля, тем самым открывая выход в багажное отделение. Кстати его можно было увеличить, сложив задние сиденья. В качестве функционала предоставлялась Т-образная крыша со съёмными стеклянными панелями. Двумя годами ранее, в 1985 году, для Chevrolet Camaro Z28 предложили опционный пакет IROC-Z. В том же году он получил название в честь Международной гонки чемпионов (IROC), в которой Chevrolet Camaro доминировала в течение двенадцати лет. Этот пакет включал в себя подвеску с амортизаторами Delco-Bilstein и пониженным дорожным просветом, шестнадцатидюймовые алюминиевые диски, шины 245/50 VR16. Под капот мы поставили пятилитровый двигатель V8 305, мощностью 190 л. с. с четырёхкамерным карбюратором или 215 л. с. с электронным впрыском топлива TPI (Tuned Port Injection). Также Z28 получила центральный стоп-сигнал, который был встроен в задний спойлер. Эта модель имела пятиступенчатую механическую и четырёхступенчатую автоматическую трансмиссию с овердрайвом. В целом это было трехдверное купе с объёмом двигателя в 5 футов и весом в 3 266 фунтов, длиной чуть меньше четырнадцати с половиной футов. Позже мы исключили 4-цилиндровый двигатель из списка, и базой для этого автомобиля стал 3.8-литровый V6 мощностью 135 л. с. С другой стороны, к этой линейке присоединился 5.7- литровый мотор V8 350, который отсутствовал с 1981 года. Он развивал скорость в 225 л. с. (с инжектором TPI) и был доступен в пакете IROC-Z вместе с 4-ступенчатой автоматической коробкой передач. Эта версия Chevrolet Camaro была хороша собой.

Джим держался перед всей этой аудиторией очень даже неплохо, я же стоял недалеко от него и был на случай подстраховки.

— Хорошо, мистер Гудман, мы вас поняли. Это всё очень хорошо, и вы нас всех очень поразили. Но ответьте лично мне только на один вопрос, — из аудитории послышался голос высокого седовласого, слегка лысого солидного и интеллигентного на вид мужчины шестидесяти лет.

— Я вас слушаю, мистер Смит, — почтенно ответил Джим.

— Вы готовы взять на себя полную ответственность за выпуск данной модели и дать нам гарантии, что это будет взрыв на мировом рынке? — спросил неизвестный мне мужчина.

Все ждали ответ от Джима. Я посмотрел на него — он был в легкой растерянности. Джим посмотрел в мою сторону в надежде на помощь с моей стороны. Мне ничего не оставалось, как его поддержать.

— Уважаемые коллеги, партнёры и руководители нашей компании. Я от лица Джима Гудмана хочу вас заверить, что в наших планах в случае вашего одобрения стоит целенаправленная задача — в самое ближайшее время выйти на новый уровень, который приведёт нашу компанию, как вы уже успели заметить, мистер Смит, на мировой рынок, и… — не успел договорить я, запомнив его фамилию.

— Прекрасно! Благодарю вас! Только уточните ваше имя? — сказал мужчина. Какая была нелепость с моей стороны не представиться…

— Простите, исправлюсь. Меня зовут Габриэль Фриман, — улыбнувшись ему, представился я.

Он поменялся немного в лице. У меня создалось впечатление, что с ним что-то не так.

— Спасибо, мистер Фриман, у меня вопросов больше не имеется. Может быть, у моих коллег они будут… — обратился он ко всем сидящим в аудитории, но остальная часть зала только махала из стороны в сторону своими головами.

Вопросов ни у кого больше не было. Когда зал покинул последний человек, Джим вздохнул.

— Габриэль! — схватившись за голову, начал вопить Джим. — Ты понял, что мы с тобой только что сделали?! Ты понимаешь масштаб тех полномочий, которыми только что наделил меня мистер Смит?! — не умолкал и восторгался Джим.

— Я не понял только одного — кем был этот мистер Смит? — спросил его я.

— Кем он был? Он вице-президент нашей компании, Габриэль! — продолжал недоумевать Джим.

— Тот самый мистер Смит?» — удивился я.

— Именно! — ответил он.

— Я тебе скажу, что ты держался молодцом! Я горжусь тобой! — подметил я.

— Да ладно тебе подшучивать надо мной, Габриэль! Я чуть не завалил наш с тобой проект, который мог стоить мне моей должности в компании! Если бы не ты… — начал он.

— Я тебя умоляю, Джим, только не начинай! Я ничего не сделал. Лишь слегка был на подхвате в случае чего. Моя роль в презентации этого проекта была нулевой, — сказал я.

— Не надо опускать себя настолько, насколько ты сейчас это делаешь, Габриэль. И я скажу тебе больше, — начал Джим, подойдя ко мне поближе. — Самый ответственный момент был в конце. Не в начале, не в середине и даже не тогда, когда я уже закончил презентацию. В самый ответственный момент я взял и растерялся. Я не мог вымолвить и слова! Понимаешь? Как я мог так облажаться?! И в этот самый момент ты был рядом и спас как меня, так и мой проект. С этой секунды я не буду считать его личным делом. Это наше с тобой общее дело, общий план, который исполнит наши самые заветные желания и мечты, Габриэль. Отныне мы с тобой партнёры. А если дело выгорит — мы с тобой это отметим! — феерично завершил свою речь Джим.

С тех пор, когда Джим объявил меня своим партнёром, наши с ним отношения как коллег и немного чуть больше переросли в нечто высшее, доверительное и более перспективное. Разработчики компании «Дженерал Моторс» начали претворять идею Джима в жизнь. Каждый день мы вдвоём отправлялись в цех и наблюдали за тем, как у нас обстоят дела с выпуском. Через пару месяцев автомобиль был почти готов. Джим был доволен, а дизайн-проектом занимался я, так как он доверил мне полностью это дело.

Однажды, немного задержавшись на работе, я напоследок заскочил на завод к механику, который контролировал процесс выпуска автомобиля. Завод представлял собой огромный ангар, снабжённый самыми разнообразными механическими машинами, которые производились только у нас. Много что было уже автоматизировано и производилось на полном автомате. Я часто заходил сюда понаблюдать, как производятся, изготавливаются и выпускаются автомобили — это было захватывающее зрелище!

— Габриэль, привет, проходи! — улыбнулся мне Мэтью.

— Привет, Мэтт, как у нас обстоят дела? — спросил я.

— Габриэль, ещё чуть-чуть, и в скором времени всё будет готово, — ответил мне Мэтью.

— Это хорошо, — довольно улыбнулся я. Тут Мэтью ненадолго остановился и подошёл ко мне.

— Габриэль, это, конечно, не моё дело… — начал он.

— Говори, не стесняйся, — сказал я.

— Как вам с Джимом это удалось? Ведь вы сделали практически невозможное! — заметил Мэтью.

— А что невозможное ты имеешь в виду, Мэтт? — спросил его я.

— Как что, Габриэль?! Никогда ранее отдел закупок не занимался проектированием и разработкой новых автомобилей или его усовершенствованием, понимаешь, к чему я клоню? Это просто немыслимо! Я поражён, но поражён с благородной стороны — вы, ребята, настоящие молодцы! Компания должна гордиться такими сотрудниками, как вы, — начал хвалить нас Мэтью.

— Да брось, Мэтт, не такие уж мы молодцы с Джимом, — начал я снимать с себя знаки похвалы от Мэтью.

— Если честно, исключительно между нами — Джим в этом плане полный ноль, и я скажу тебе больше: без тебя он бы не справился, — сказал он. Я не сразу его понял.

— Почему ты так думаешь, Мэтт? — удивился я, сгущая свои брови.

— Ты с ним работаешь рука об руку, а до сих пор мало о нём знаешь, Габриэль. Ведь он неспроста взялся за эту пыльную работу. Ему нужно определённое место, и с твоей помощью он, видимо, на финишной прямой… Видишь ли, Габриэль, карьера и бизнес — это очень непростая штука. И если у тебя кишка тонка, то не стоит туда совать свой нос, — заверил меня Мэтью.

— А если поконкретнее, Мэтт? — поинтересовался я.

— А если конкретнее, то Джиму там не место уж точно. Его место там, где он был всё это время — сидеть спокойно и тихо на своём кресле старшего специалиста отдела закупок и не рыпаться, потому что у него кишка тонка идти выше, чем он есть, — ответил Мэтью.

— Что тебе такого сделал Джим? — спросил я.

— Габриэль, я здесь работаю не первый год, и поверь, мне хватило времени, чтобы понять кто есть кто, и Джим со своими псевдоамбициями — не лучшая партия. Я лишь механик, небольшой человек, но с немаленькой головой и долей понимания некоторых личностей, — ответил он.

— Я тебя понял, Мэтью, — ответил я.

— А вот что по поводу тебя… — не досказал он.

— А что по поводу меня? — спросил его я.

— А ты для меня пока ещё остаёшься эдакой загадкой, Габриэль, — улыбнулся он.

— Как что-то прояснится — надеюсь, дашь знать? — спросил я его, уходя.

— Ты всё сам поймёшь! Хорошей дороги домой, Габриэль! — сказал он напоследок.

— И тебе прекрасного вечера, Мэтью, — попрощался я с ним.

Я отправился домой. Вечер выдался прохладный. Выйдя на остановке, я отправился по улице к дому.

Глава 5. Кристиан

Вечно суетной Нью-Йорк, которому на настоящий момент было чуть больше трёхсот шестидесяти лет, — красивый город. Мне он нравился больше всех. А больше всего прельщал Манхэттен — историческое ядро города. Манхэттен происходил от слова «манна-хата», что в переводе из алгонкинских языков означало «холмистый остров» либо «малый остров». 80-е в Нью — Йорке — это неограниченные возможности городской жизни. В Нью-Йорк с каждым годом съезжалось всё больше и больше эмигрантов с целью покорения этого города, в котором можно разжечь костёр, начать в нём вариться и не переживать за то, что в один прекрасный день тебя окольцует наряд полицейских. Так что же всё-таки нравилось всем приезжим в этом городе? Так это масса предложений из самых разнообразных вариантов. Здесь можно пройти отличную начальную профессиональную «школу» жизни, если у тебя за плечами ничего нет. Но если у тебя есть дикое желание и не расшатанное здоровье — то у тебя всё получится. Бедствовать тебе не придётся! Какие возможности открывает город Нью-Йорк — здесь можно добиться практически всего, и любая дверь для тебя открыта. А самая главная причина, по которой особенно для меня выделялся этот город — в Нью-Йорке не надо иметь связи или нужного человека, чтобы крепко встать на ноги, а это имеет колоссальное значение для людей из разных уголков нашей планеты. Нью-Йорк считают городом людей, которые сделали своё имя и себя сами. Тут нет притеснения по национальному признаку, здесь каждый чувствует себя комфортно. Никто не упрекнёт тебя в том, что ты не местный и начнёт прогонять тебя с их земли. Принцип такой: «Делай своё дело и живи в гармонии с другими народами». Сам город движется каждую минуту и тем самым заставляет тебя всегда идти вперёд, так как он наделён громаднейшей энергией и особой атмосферой, которая способна лишить силы одних, тем самым отдав эти силы другим. Здесь огромное количество аутентичных и красивых построек, масштабных проектов и океан уютных уголков на выбор каждого жителя города. Даже элементарную прогулку по городу можно превратить в захватывающую экскурсию. Одной из основных достопримечательностей города Нью-Йорка является Статуя Свободы. Ещё мне нравится этот город тем, что здесь очень много тех, кто заботится о своём здоровье, регулярно занимаясь спортом. Тут люди бегают по утрам и вечерам. В основном все ведут здоровый образ жизни. Большинство местных жителей имеет неплохой доход, и уровень бедности здесь низкий по сравнению с другими городами. Так что если вдруг когда-нибудь надумаете переехать жить и обосноваться в этом городе — вы никогда не прогадаете.

Я вышел на одну остановку раньше с целью пройтись и проветрить свои мысли. Вдали я увидел странный силуэт, крутящийся у нашего подъезда при входе в дом. Подойдя ближе, я увидел Кристиана, того самого мужчину, с которым познакомился в тот день, когда ко мне домой впервые приехала Эмма. Увидев меня, он направился в мою сторону.

— Габриэль! Как же я рад вас видеть! — поздоровался он.

Я был слегка удивлён его резкой приветливостью.

— Добрый вечер, Кристиан, — удивительно, но я помнил его имя. — У вас всё хорошо? — спросил я.

— Да, Габриэль, у меня всё отлично, вы как? — спросил он.

— Благодарю вас, Кристиан, у меня тоже всё в порядке, — ответил я.

— Замечательно, — выдохнул он.

— Вы кого-то тут ждёте? — поинтересовался я.

— Совершенно верно. Вас, — ответил он. Его ответ меня немного поразил.

— Меня? Но для чего? — продолжал я свой допрос.

— Вы помните, о чём мы с вами разговаривали в последний раз, Габриэль? — спросил он меня.

— Если честно, то не очень… — ответил я.

— Неудивительно, ведь вы только восходите на этот путь, — подозрительно ответил Кристиан.

Я никак не мог вникнуть и отмотать назад тот день и наш с ним единственный в своём роде разговор. И тут произошло невероятное: в этот момент Кристиан взглянул мне прямо в глаза, и в его глазах я увидел нечто такое, что и описать можно с трудом! Каким-то удивительнейшим образом, взглянув ему прямо в глаза, я вспомнил в мельчайших подробностях наш с ним разговор, что было в тот вечер, что я чувствовал и о чём думал. Я поразительнейшим образом вспомнил, о чём горевал и печалился. Я вспомнил всё. У меня округлились глаза.

— С вами всё в порядке, Габриэль? — спросил Кристиан.

От шока я не мог произнести и слова. Минутой позже меня отпустило.

— Что сейчас было, Кристиан? — шокированно спросил его я.

— Что вы имеете в виду? — подозрительно улыбаясь, спросил он.

— Не притворяйтесь, как будто не знаете, что только что произошло… — сказал я.

— Вы что-то вспомнили, рискну предположить, так? — спросил он.

— Практически в полных подробностях, — ответил я.

— Это хорошо, значит, ваша память ещё при вас… — продолжал непонятный разговор он.

— А куда же ей было деться? — улыбнулся я.

— Минутой ранее вы не могли вспомнить наш с вами последний разговор, а сейчас… видите? Всё прекрасно помните, — улыбнулся он.

— И как же вы это можете объяснить? — спросил его я.

— Это не так легко, как вы думаете, Габриэль… — сказал он.

— Давайте так: что вам от меня надо? — я не сдержался и спросил его со всей строгостью в лице. — Вы какой-то колдун? Маг? Экстрасенс? Шарлатан? — не мог угомониться я.

— Успокойтесь, Габриэль, не за этим я здесь, — успокаивал меня Кристиан.

Если бы я тогда знал, как буду ему по итогу благодарен, я бы никогда с ним так не разговаривал, но человеческая натура такова — мы не верим, пока не увидим, либо пока нам не предоставят на то обоснованный и аргументированный ответ, либо не разложат всё по полочкам, в противном случае все разговоры бессмысленны.

— А зачем? — спросил я.

— Мне кажется, что вы нуждаетесь во мне… — ответил он.

— В каком смысле? — спросил я.

— В самом прямом, Габриэль. Людям нашего времени необходимо быть здоровыми, — ответил он.

— А я, по вашему мнению, похож на больного? — хихикнул я.

— Я этого не говорил, — грустно ответил он.

— А что ж тогда? — я не мог его понять.

— Ваши мысли, посылы, ум и голова, да и физическое тело ярко устремлены вверх, ввысь, и это, конечно же, очень хорошо. Но направление не совсем корректное. Счастье не в этом, — уверял меня Кристиан.

Я даже слегка рассмеялся.

— А в чём? — спросил я.

— Понимаете, в силу своих лет и опыта вы «слегка» недостаточно осведомлены обо всём том, куда устремлены все ваши мысли… — продолжал внушать мне он.

— Откуда вы знаете, куда устремлены мои мысли, Кристиан? — приподнимая одну бровь, спросил я.

— Это моё предназначение — устанавливать с этим определённую связь, — ответил он.

Я начал относиться к этому ещё более скептично.

— Послушайте, это всё, конечно же, очень хорошо и, возможно, красиво, но не для меня. Я не мыслю духовно. Вы, видимо, какой — то практик или что-то вроде того. Я о таких, как вы, однажды читал, и знаете что? Многие советуют держаться от вас подальше… — сказал с довольной физиономией я.

Моя фраза, видимо, сильно его огорчила — он опустил голову. Я никак не хотел его задеть, но мнение окружающих глубоко сидело во мне внутри.

— Я представляю, чего вам наплели эти ваши «советчики», — ответил он.

— Что бы ни наплели, в этом, видимо, есть определённый смысл, — сказал я.

— А вы придерживаетесь мнения окружающих, Габриэль? — внезапно спросил он.

— А вы видите в этом другой выход, Кристиан? — задал я встречный вопрос.

Он довольно улыбнулся.

— Ещё как! — ответил он.

— И какой же? — сгустив брови, спросил я.

— Самому проверить на личном опыте. Всё просто, Габриэль. Неужели вы будете относить себя к числу тех, кто безоглядно верит мнению общества и подчиняется ему? — убедительно спросил меня Кристиан.

Вопрос был весомый. Я сглотнул слюну.

— Знаете, Кристиан, мы с вами живём в таком мире, а на данный момент в таком городе, в котором не прислушаться к этому самому мнению общества невозможно, понимаете? Вы можете считать меня полным дураком, но это на сегодняшний день правильный выбор, — ответил я.

Как же я тогда заблуждался.

— Не поймите меня неправильно, Габриэль, и не обижайтесь, но вы останетесь или станете тем самым дураком, если будете продолжать так думать и дальше, — ответил он.

— У вас ко мне есть определённое предложение? Я правильно вас понял? — спросил его я.

— Возможно, Габриэль. И даже не просто «возможно», а так оно и есть, — ответил он мне.

— Ясно, и какого же рода ваше предложение? — спросил его я.

— Благодарю вас, что предоставили мне эту возможность, — сказал он и приблизился ко мне. — Задумывались ли вы когда-нибудь о смысле жизни, в чём её суть и каково же ваше истинное предназначение в этом мире, Габриэль? — спросил он.

— Кристиан, прежде чем я отвечу на этот вопрос, хочу вас убедительно попросить разговаривать со мной на ты. Мне так будет более комфортно, — подметил я.

— Хорошо, Габриэль, как скажешь, — ответил он.

— Благодарю вас, Кристиан. Смысл жизни? Конечно, задумывался, и неоднократно, — ответил я.

— И каковы же были ваши суждения по этому поводу? — спросил он.

— Весьма многообразные… — ответил я.

— Например? — спросил он, продолжая слегка улыбаться.

— Например, смысл жизни в том, чтобы реализоваться — найти себя и своё место в ней, поставить себя крепко на ноги и потом обзавестись семьёй, а о предназначении я ещё не особо размышлял. Я верно ответил? — довольно спросил его я. Он вновь опустил расстроенно голову. — Разве не так, Кристиан? — переспросил я.

— Эх? Габриэль, тебе ещё столько предстоит узнать, но я уверен, что ты справишься? — ответил он.

Я удивился.

— То есть вы хотите сказать, что смысл не в этом?! — посмеиваясь, спросил я.

— Не совсем… — ответил он.

— Как это? — не мог уняться я.

— Вот так. Ты сейчас только становишься на этот путь, и если твой разум и сердце будут открыты этому, то у тебя жизнь заиграет новыми, до того неведомыми красками… — меланхолично заметил Кристиан. Этот человек продолжал меня удивлять.

— Постойте, так а я-то вам зачем? — спросил я.

— Как раз для этого. Я открыл свой потенциал, нашёл и приобрёл своё истинное предназначение, а теперь хочу этим поделиться с тобой, Габриэль — ответил он.

— Но зачем это ВАМ? В чём ваша выгода? Или нет, нет, я неправильно задал вопрос — сколько мне будет стоить обучение подобного рода? — не мог понять я.

— Габриэль, ты меня либо немного не догнал, либо не хочешь понять. Одно из двух. Но скорее всего, второе… — заметил Кристиан.

И он был прав — я просто не хотел его понимать, не хотел вникать в то, что он мне пытался объяснить. Не то чтобы мне было лень — я просто не хотел по этому поводу беспокоиться, так как работа в компании отнимала уйму времени, и работа над моим личным проектом тоже. Поэтому уделять время различного рода лишним размышлениям мне не очень-то и хотелось.

— Кристиан, я вам, конечно же, очень благодарен за проявленное ко мне внимание, но всё-таки будет лучше, если вы предоставите эту возможность с духовными размышлениями кому-нибудь, кто в этом нуждается острее, чем я, хорошо? — спросил я, объясняя между делом это так, что мне явно не до его духовных практик и философских размышлений. Как же я был тогда не прав… если бы я только знал.

— Почему же ты так категоричен, Габриэль? — спросил меня Кристиан.

— Потому что не вижу в этом смысла, серьёзно, — ответил я.

— А я вижу и уверен, что ты очень нуждаешься в такой поддержке, — стал уверять меня Кристиан.

Я понял, что этот мужчина просто так от меня не отстанет, но я не привык к невежественному обращению со старшим поколением и поэтому решил ему объяснить более рационально, раз уж он не вникал в суть моих ответов.

— Послушайте, Кристиан, мне сейчас совсем не до изучения новой культуры или усовершенствования старой, поймите, наконец. У меня сейчас в жизни только всё стало налаживаться, и я не хочу отвлекаться на сторонние моменты, понимаете? — начал причитать я. Кристиан же стоял и внимательно меня слушал. — Если в моей жизни появится лишнее время, я обязательно уделю этой теме должное внимание, поверьте, но не сейчас, к тому же я работаю в серьёзной компании, наконец начал постепенно в ней осваиваться и идти к цели, и если меня что-нибудь будет отвлекать, как сейчас, например, то эта цель может оттянуться на неопределённый срок. Поэтому вы уж простите, но я пока к этому не готов, и это моё последнее слово. А сейчас мне пора, я и так тут с вами долго задержался. И прошу вас, не обижайтесь на меня, возможно, повторяю, со временем я приду к пониманию этого вопроса, но не сейчас, простите… — ответил ему я.

Мне даже стало легче, и я выдохнул. Кристиан явно расстроился.

— Хорошо, Габриэль, — согласился он со мной. — Я больше не буду тебя беспокоить. Но если когда-нибудь я тебе понадоблюсь — я всегда буду рядом, — ответил он и, пожав мне руку, развернулся и ушёл в обратную сторону.

Меня его жест вовсе не удивил. Я бы на его месте поступил аналогичным образом. Не успев открыть входную дверь в дом, на полу я увидел клочок бумаги. Я нагнулся посмотреть — это была визитка, и не чья-либо, а того самого Кристиана, которому я минуту назад дал понять, что у него со мной и его философией ничего не выйдет. Слегка хихикнув и не обратив на это особого внимания, я сунул его визитку себе в карман и зашёл в дом.

Глава 6. Совершеннолетие

— Как ваш проект? — спросила меня мать за ужином.

— Спасибо, работаем. Дело движется к завершению, — ответил я.

— Как дела с Эммой? Давно о ней не слышала… — заметила мать.

От неё мало что скроешь. Хоть она и жила посредственной жизнью с моим отцом, но была очень умна и мудра, чем мало кто и в зрелые годы обладал.

— Давно с ней не виделся… — ответил я.

— Может быть, исправим ситуацию и пригласим её завтра к нам на праздник? Я надеюсь, что ты не забыл про день рождения твоего младшего брата? — спросила она.

Я забыл. В суматохе этих дней я действительно забыл…

— Мам, я забыл. Представляешь? Как я так мог… но я исправлю ситуацию, — заверил её я.

— Я надеюсь ты помнишь, что завтра он станет уже совершеннолетним человеком? — спросила меня мать.

И тут я присел — двадцать один год. Совершеннолетие. Я был шокирован. Он был всего лишь на два года младше меня. Пару лет назад он пробовал поступить в колледж криминалистической юриспруденции имени Джона Джея в нашем городе, но не набрал нужных баллов для поступления, и его кандидатура была моментально отклонена. Это очень подломило потенциал Оскара, и он передумал поступать в высшие учебные заведения, так как считал, что в нынешнее время всё делается исключительно за наличный расчёт, которым мы на тот момент не обладали. А поступить самостоятельно было практически невозможно, поэтому идея о получении диплома ушла у него на второй план. Но я не мог оставить его без образования, и поэтому решился на этот шаг.

— Я забыл. Я действительно забыл, мама… — признался я.

— Ничего сынок, главное, вовремя вспомнил, — улыбнулась она.

— Ну да, благодаря тебе «вспомнил», — подчеркнул я.

— Только прошу тебя — не надо никаких подарков, хорошо сынок? — предупредила меня мать.

— День рождения без подарка? Это как, мам? — удивился я.

— Если отец заподозрит, что в семье имеются лишние деньги, ты же знаешь, чем всё это может закончиться? — продолжала она. И она была чертовски права. Я задумался. — Ну, так что, сынок? — спросила меня она.

— По поводу чего? — не понял я.

— Пригласишь Эмму к нам на праздник? — переспросила она.

— Посмотрим, мам. Она ведь тоже не всегда свободна, — напомнил ей я. Она слегка расстроилась. — Но я обязательно спрошу, — добавил я.

Эмма очень нравилась моей матери. Да и отец был к ней благосклонен, и меня это успокаивало, так как всех моих предыдущих девушек, которые были до Эммы, родители воспринимали без особых чувств.

— Почему задержался сегодня? — продолжала свой допрос она.

— Я после работы заскочил в мастерскую, на которой готовят автомобиль проекта Джима, — ответил я.

— Разве вся заслуга только за Джимом? — спросила она.

— Не совсем, но я не особо надеюсь на этот проект… мне много чего в нем не понравилось, и по сути план у меня был совершенно другой, но Джим настоял на своём, — ответил с легкой ненавистью я.

Мать это моментально почувствовала.

— А что не так с этим автомобилем? — продолжала расспрашивать она.

— Мам, ты многое не поймёшь, но если по сути — я хотел создать совершенно новую модель автомобиля, не похожую ни на одну другую, которая будет абсолютным рекордсменом на автомобильном рынке! Ту, что побьёт все рекорды продаж за последние десять, двадцать, да что там таить — за пятьдесят, а может быть, и за сто лет автомобильной индустрии! Но тут не всё так просто. Я не имею особых полномочий предлагать и выдвигать подобные варианты, понимаешь? — я тут же поменялся с фееричного настроения на унылое, осознавая никчёмность своей идеи…

— Просто подай им свою идею и пусть они ей занимаются, нет? — спросила она.

— Ма-ам… нет, конечно. Тут тоже всё не так просто. Я в этой компании работаю уже второй год и начинаю разбираться, что чего стоит. Ни в коем случае нельзя им говорить о моей идее. Это уже мои заботы, и я постараюсь их решить должным образом, хорошо? А ты просто будь рядом, — улыбнулся я.

Она у меня была просто замечательная. Мне с ней повезло, в отличие от отца. В такие моменты вспоминается всё детство по крупицам — от момента осознания своей жизни до настоящего. И знаете, что? Она всегда меня поддерживала. Всегда. За что бы я ни брался. Даже если знала, что дело не выгорит, она всё равно меня поддерживала и всегда верила, что когда-нибудь настанет такой момент, что я добьюсь успеха, и мы начнем жить новой, красивой и полноценной жизнью. Той жизнью, о которой она всегда мечтала и которой у нас никогда не было. Со своей же стороны я считаю, что она достойна жить именно такой жизнью.

Утром я проснулся раньше Оскара и отправился на работу. Не хотел, чтобы он меня видел без подарка.