Бесплатный фрагмент - Мифы и факты про танкистов Второй Мировой

Предисловие

Великая Отечественная война оставила нам много рассказов о героических и порой удивительных подвигах на поле боя. И танкисты занимают, если не первое, то и далеко не последнее место.

К сожалению, все эти красочные рассказы о невероятных подвигах времён войны (сразу подчеркну, что именно все, а не только советские), при глубоком изучении оказываются не совсем точно изложены. Мой опыт показал, что бывает три варианта.

Вариант первый — это когда реальные события слегка преувеличили и приукрасили. И «слегка» может оказаться очень большим.

Вариант второй, самый неприятный — когда всё оказывается выдумкой сидевших в тылу журналистов и политработников.

Бывает и третий вариант, самый интересный — когда, на деле всё, оказывается даже более героическим, чем выдумали журналисты.

Самый распространенный случай, когда берутся реальные данные, а потом их, как говоривал наш математик, путём хитрых преобразований, превращают в нечто удивительное, и, увы, обычно совершенно недостоверное.

Давайте на примерах.

Вот, скажем, атакуют немецкие танки село. В ходе атаки подбито восемь немецких танков. Эти восемь танков потом округляют до ровного счёта, скажем, до семнадцати, и записывают в наградные документы командиру танкового взвода. Этот лейтенант, действительно сражался, по танкам стрелял, и вполне заслужил награду. Но при этом как-то забывают, что село это оборонял не его единственный танк, а целый взвод, да и взводов у села на позициях было целых три, а ещё был батальон пехоты, усиленный десятком противотанковых пушек. А немцы вообще сообщают, что большинство танков подорвалось на минах, и когда им часа за полтора-два поправили поврежденные гусеницы, то танки снова пошли в бой. Но нам рисуют картину с двумя десятками пылающих на поле немецких танков, которые подбил один танкист.

Впрочем, бывает, что подбитые танки (сначала удвоив-утроив) делят на всех.

Только не надо ругать советскую власть. Я уже выше упомянул, что писать о потерях противника в стиле: «Нечего басурманов жалеть — пиши больше!», это отнюдь не наша национальная особенность.

Почти одинаковые истории случались в армиях всех воевавших во Второй Мировой войне стран.

В этой книге я собрал некоторые истории про танкистов разных армий. Больше всего, получилось, про танкистов советских. Но это связано в первую очередь в тем, что про наших написано много деталей, подробностей, которые позволяют точно понять где и когда всё описанное происходило. Чего не скажется про танкистов Третьего Рейха, в большинстве биографий которых крайне сложно что-то понять по времени и месту. А потому узнать хоть какие-то подробности шансов нет. Можно лишь сказать, что, если сравнивать советские, даже самые невероятные истории, они не идут ни в какое сравнение с немецкими.

А кроме того, про наших как-то интереснее узнавать, про других пусть в их странах разбираются.

Ну и, если говорить в целом, я брался писать лишь по тем случаям, в которых можно было что-то выяснить, узнать интересные подробности. Поэтому, некоторые известные персонажи в книгу не вошли.

Но, надеюсь, что получилось интересно и познавательно.

Что мы знаем про лучшего польского танкиста Второй Мировой войны

На просторах Интернета можно найти много перечислений различных танковых асов Второй Мировой войны, представляющих армии разных стран. Есть среди них и польский танкист Эдмунд Роман Орлик, который (согласно популярной версии) в трёх боях, то ли подбил, то ли уничтожил 13 немецких танков.

Пересказываемая про него информация везде одинакова. Студенту университета Орлику был 21 год, когда 26-го августа 1939 года его призвали в армию (в воздухе уже пахло войной), и он, в звании сержанта был назначен командиром танкетки в 71-м бронедивизионе (71 Dywizjon Pancerny), приданном Великопольской кавалерийской бригаде (Wielkopolska Brygada Kawalerii). Причём этому новобранцу даже доверили не простую танкетку, а модификацию с 20-мм пушкой — TKSz nkm 20A. Таковых было лишь 24 на всю польскую армию, и обычно их комплектовали самыми опытными экипажами. Почему эту машину доверили вчерашнему студенту, который без году неделю в армии, история умалчивает. Тем более, что речь ведь не про пехоту. 71-й бронедивизион и в мирное время был укомплектован, причём более опытными кадрами, чем вчерашний студент.

Далее мы узнаём, что 14-го сентября в боях у Брохова Орлик уничтожил три немецких танка из 36-го танкового полка 4-й танковой дивизии.

18-го сентября три танкетки (одна из них под командой Орлика) в бою при Почехе из засады подбили три танка 11-го танкового полка 1-й лёгкой дивизии. Все три танка (и ещё три грузовика или тягача) уничтожил именно Орлик. В это бою погиб лейтенант Виктор Альбрех фон Ратибор — потомок древнего аристократического рода. Фотографиями его подбитого танка PzKpfw. IV забит весь Интернет. Два других подбитых Орликом танка указывают как PzKpfw.35 (t).

И, наконец, 19-го сентября в бою при Серакуве Орлик атаковал немецкую колонну, подбил семь танков PzKpfw.35 (t) из той же 1-й лёгкой дивизии и захватил двух пленных.

К рассказу приводят две карты, где изображены схема боя.

Эта история с небольшими отклонениями пересказывается везде, и единственное, что обычно обсуждают — это тип немецких танков. Почему-то немало сил положено, чтобы выяснить, что в 1-й лёгкой дивизии могли быть танки PzKpfw. I, которые Орлику с его 20-мм пушкой уж точно было легко подбить, а немцы ему вреда нанести не могли.

Правда, среди множества тех, кто почему-то привык верить всему на слово, находятся люди, которые не только задают неудобные вопросы по всей этой истории, но ещё и не ленятся проверять изложенную информацию.

Глубоко копаться в польских архивах у меня не было ни возможности, ни желания, поэтому я ограничился тем, что просто изучил мнения людей, которые уже занимались этой темой.

Если собрать воедино информацию тех, кто подошёл критически (а все эти рассказы про Орлика изначально выглядят, мягко говоря, не очень правдоподобно), то получается следующее.

Во-первых, первоисточником всей информации служит рассказ самого Орлика, причём впервые появившийся в 60-е годы. Каких-либо намёков в боевых документах (польских и немецких), пока никто не приводил.

Кроме того, в тот же период, у Орлика появились конкуренты, утверждающие, что всё было так, как он рассказывал, но немецкие танки подбил другой экипаж. В частности, командир другой танкетки из того же дивизиона Навроцкий утверждал, что у Орлика была пулемётная танкетка, и он (Орлик) только поддерживал огнём его (Навроцкого), пока он уничтожал германские танки из своей 20-мм пушки. В одной из работ по истории польских танковых войск этот же бой при Почехе описан с другими участниками. И опять же, всё это появляется уже в 60-70-е годы.

Во-вторых, судя по всей доступной информации, в описываемых боевых действиях немцы несли потери в бронетехнике главным образом от огня польских 37-мм противотанковых пушек. В частности, по поводу приводимого выше фото танка, который якобы подбил Орлик, мало кто соглашается, что «четвёрку» подбили из 20-мм пушки. Хотя немецкие танки, подбитые 20-мм пушками и противотанковыми ружьями в немецких же документах упоминаются.

В том, что касается погибшего фон Ратибора, обстоятельства гибели которого, по мнению пересказывающих истории Орлика, служит подтверждением оных, то тут явно вкрадывается хотя бы одна ошибка. По всем источникам фон Ратибор был командиром 2-го взвода 2-й роты 11-го танкового полка. Нетрудно убедиться, что 2-я рота была вооружена не «четвёрками» (PzKpfw. IV), а чехословацкими машинами.

Правда, приводимое некоторыми товарищами фото танка PzKpfw.35 (t) из той же 1-й лёгкой дивизии с номером 211, как машины фон Ратибора едва ли верно. Согласно системе обозначений Вермахта, первая цифра тактического номера на танке обозначала номер роты, вторая — номер взвода, а третья — номер машины во взводе. Согласно этой системе у Ратибора должен быть номер 221-й.

В целом, потери немцев в упоминаемых боях вроде бы не противоречат, однако, если учесть, что за всю кампанию было списано лишь 7 PzKpfw.35 (t), то получается, что все танки этой модели на счету Орлика. С другой стороны, указаны танки уничтоженные, а не подбитые. Учитывая, что речь идёт про танкетку TKS, которая, даже вооружённая 20-м пушкой, не представляла собой серьёзной угрозы для немецких танков, то за уничтоженные танки Вермахта могли считаться и получившие незначительные повреждения. Я уже не раз писал, что на поле боя не как в кино, там сложно понять, кто, что и как подбил. Остановилась вражеская бронемашина, дым пошёл, вот и рапортуют об уничтоженном немецком танке. Причём рапортуют сразу и артиллеристы, и танкисты, и пехотинцы. Стреляли ведь все, а кто именно попал, издалека в дыму и не разобрать. Особенно если приходится спешно отступать. На деле же уничтоженным танком оказывается попавший в рытвину бронетранспортёр, у которого накрылась давно не ремонтируемая трансмиссия, а дымила горящая рядом копна.

Если подводить итог, то я бы сформулировал его так. История с Орликом нуждается в полноценном исследовании, которым вполне бы могли заняться польские историки. Не так уж много в польской армии танкистов, которые претендуют на звание успешных. Пока же в этой истории больше вопросов, чем ответов, и она скорее похожа на пропагандистскую листовку, чем на что-то серьёзное.

О самом успешном французском танкисте Второй Мировой

Французы не очень охотно вспоминают участие своей армии во Второй Мировой войне. Особенно год 1940, когда она оказалась явно не на высоте. А когда терпят поражение, то в любой стране, как оказалось, любят придумывать невероятные истории про героев-одиночек, которые лихо косили супостата, и кабы таких как они было побольше, то…

Французы в этом плане не являются исключением, и поискав, можно найти истории о том, как отдельные героические танкисты жгли немецкие танки в больших количествах.

Самая известная история, про капитана Пьера Бийота, которые в бою у деревни Стонне уничтожил в одиночку 13 немецких танков.

Сам Бийот фигура крайне интересная. В 1940 году он попал в немецкий плен, из которого то ли бежал, то ли вообще его отпустили, после чего (он в плену находился на польской территории), в феврале 1941 года он перешёл советскую границу. Был арестован, и в результате, как иностранный шпион, попал на Лубянку. Весной 1941 года Франция, Великобритания и прочие западные страны ещё относились к числу наших врагов. Так что французский офицер, нелегально перешедший границу… Но отделался он относительно легко, хотя бы потому, что выжил. Официально про тот короткий период его жизни ничего не известно, но коллеги-французы мне рассказывали, что последствия допросов остались у Бийота на всю жизнь и давали о себе знать крайне неприятно.

Но после нападения Германии на СССР Бийота выпустили их тюрьмы, и он стал главой военной миссии «Свободной Франции» в Советском Союзе. Засиживаться в СССР он не стал и вскоре перебрался в Англию. Там он стал начальником штаба у генерала де Голля. Во время высадки в Нормандии командовал тактической группой во 2-й бронетанковой дивизии, непосредственно вёл переговоры по сдаче немцами Парижа невредимым. После чего получил чин генерала и командовал 10-й пехотной дивизией. После войны занимал ряд высоких постов и непродолжительное время в 1955 году был министром обороны Франции. Личность, словом, не из рядовых.

В биографии Бийота есть эпизод, которой и послужил поводом для этой статьи. Версии этого события разные и у разных рассказчиков отличаются. Даже с датами путаница. Словом, то ли 15-го, то ли 16-го мая, танк командира роты капитана Бийота в одиночку атаковал целую деревню Стонне. Даже без поддержки пехоты. А в одиночку потому, что все остальные танки его роты уже были подбиты. Рота входила в состав 41-й танкового полка (именно полка), был этот танк марки Char de bataille B1 bis и имел собственное имя «Eure». Во французской армии тяжелые танки имели имена собственные. Этот танк получил свое имя в честь департамента на севере Франции, в Нормандии.

По одной из версий немецкие танкисты из 8-го танкового полка 10-й танковой дивизии, то ли обедали, то ли на гармошках играли, но танки их стояли на улицах без экипажей. За что и поплатились.

По другой версии французский капитан подловил из засады на извилистой улице деревни колонну немецких танков. И выстрелом из двух пушек сразу подбил головной и замыкающий танки колонны, после чего стал уничтожать остальных.

После такого успеха подошла и французская пехота. Но и немцы подтянули огромные силы, и деревня несколько раз переходила из рук в руки. До тех пор, пока французы не отступили. Танк Бийота немцы так и не смогли подбить, хоть после боя на броне насчитали 140 вмятин от попаданий снарядов.

Хотя бы просто внимательно прочитав, сразу стоит отметить, что во французской армии в тот период не было танковых полков от слова вообще. Во-вторых, странно, что до этого все французские танки немцы легко подбили, а танк Бийота вдруг не смогли. Знали, что он будет министром обороны в будущем? В-третьих, любители столь распространённой байки про то, как из засады бьют колонну танков и сразу лихо подбивают головной и замыкающий танк, после чего все остальные машины вдруг становятся безответной мишенью, перестарались. Они исходили из логики, что раз у танка целых две пушки, то значит надо сразу из обеих два танка немецких и подбить. О том, как сразу подбить на извилистой улице и головной, и замыкающий танки, лучше и не спрашивать.

У французского танка Char de bataille B1 bis действительно две пушки. Одна как у всех в башне — это 47-мм орудие, действительно способное пробиваться броню немецких танков. Вторая же пушка в лобовой части корпуса, имела калибр 75 мм и длину ствола 17 калибров. Стрелял из неё механик-водитель, наводить её можно было только поворачивая танк (тем же механиком-водителем). Хотя 75-мм пушка и имела бронебойные снаряды, но для стрельбы по танкам мало годилась. И предназначалась больше для разрушение фортификационных сооружений и заграждений или для поражения пехоты. Да и вообще этот танк мало годился для описываемого боя. Башенное орудие обслуживал сам командир танка, курсовое — механик-водитель, заряжающий был один на два орудия. Слишком маленький экипаж (был ещё радист, который только на рации работал) в результате приводил к тому, что танк уступал инициативу более удачным немецким машинам.

Лобовая броня танка была 60 мм, что довольно много, и немецким 37-мм противотанковым пушкам такую не пробить. Но не всегда танки бьют в лоб, оставалась ещё, например, ходовая часть. Словом, потери среди этих французских танков были достаточно велики, и считать их совсем непробиваемыми всё-таки преувеличение. Хотя тот факт, что танк Бийота из боя вернулся без пробоин не оспорить, так оно и было.

Про само это сражение существует довольно много подробных описаний. Всё полностью я точно описывать не стану, а если кратко дело, то дело было так.

Бои за деревню Стонне шли четыре дня, с французской стороны участвовала 3-я танковая (3e division cuirassée) и 3-я мотопехотная (3e division d’infanterie motorisée) дивизии, с немецкой — 10-я танковая дивизия (10. Panzer-Division) и полк «Великая Германия» (Infanterie-Regiment Grossdeutschland). В ходе боёв Стонне действительно несколько раз переходила из рук в руки, но не 17—19 раз, а раза 4—5.

Происходило этот так: значительные силы французских танков атаковали деревню и занимали её. Но после этого вынуждены были возвращаться на исходные позиции, чтобы заправиться горючим. Так как действия танков не были согласованы с пехотой, то удерживать занятую деревню было некому, и немцы её тут же занимали обратно. Никаких одиночных атак танков не было. 16-го мая деревню атаковал 41-й танковый батальон 3-й танковой дивизии под командованием капитана Малагути. Атаковал опять же не один батальон, тяжелые танки поддерживали лёгкие машины 45-го батальона той же дивизии. При этом французские танки столкнулись с немецкими, и, по французским данным, подбили 13 немецких. При этом батальон потерял до половины своих машин. В этом бою особенно отличился капитан Бийот со своей ротой, за что и был награждён орденом Почётного легиона.

Согласно французским данным немцы в боях за деревню потеряли 24 танка и 26500 человек, из которых 3000 убитых. Свои потери французы оценили в 33 танка и 7500 человек, из которых до 1000 убитых. Скорее всего французские потери можно считать достоверными, но танки имеются в виду только сгоревшие, потому что после этих боёв 3-я танковая дивизия исправными имела меньше половины машин. Немецкие потери завышены чудовищно, у немцев даже с тыловыми частями не было столько народу в районе деревни. Потери в танках уточнить сложно, но безвозвратные потери 10-й танковой дивизии за этот период, видимо, составляют не более десятка машин.

А история с капитаном Бийотом понятна, таких было множество. После боя за деревню командир батальона доложил об уничтожении 13 немецких танков, и, возможно, половину и правда подбили. А потом все эти танки приписали Бийоту, а про остальной батальон забыли. Таких примеров можно набрать много и в Вермахте, и в Красной Армии, так что французы тут не оригинальны.

Мог ли сержант Найдин в одном бою уничтожить двенадцать немецких танков

Этот случай произошёл в первые дни Великой Отечественной войны, и в нём очень мало конкретики. Но я всё-таки попробовал разобраться.

Итак, командир танка сержант Найдин Григорий Николаевич служил в 9-м танковом полку 5-й танковой дивизии, входившей в 3-й механизированный корпус Северо-Западного фронта. Согласно имеющимся в Интернете версиям, то ли 23-го, то ли 25-го (даты указаны разные) он в одиночку на танке БТ устроил засаду на проходившей среди болот дороге у местечка Рудишкес в 20 км юго-западнее Вильнюса. В засаду попала колонна танков немецкой то ли 7-й, то ли 20-й, то ли 19-й танковой дивизии. Двумя выстрелами Найдин подбил головной и замыкающий танки колонны, а затем расстрелял все 12 танков. После чего сменил позицию и уничтожил ещё 3 танка. Описания встречаются более красочные с подробностями об охватившей немцев панике и пр., но я их приводить не буду.

Что мы знаем точно о Найдине? Ну, во-первых, есть документ о присвоении ему звания Героя Советского Союза за этот подвиг. Странно только, что представление о награждении написано бывшим командиром 5-й танковой дивизии в 1943 году, а награждён он был 3-го июня 1944 года.

На момент награждения, Найдин уже был лейтенантом и служил командиром взвода в Челябинском танковом училище. Видимо, после двух тяжелых ранений он больше на фронте не воевал.

Стоит отметить, что согласно этому документу, подвиг свой Найдин совершил 25-го июня 1941 года, сражался он с танками 19-й немецкой танковой дивизии, тип танка на котором он воевал не указан, зато указано, что это был танк командования дивизии. И нигде не указано, что Найдин сражался в одиночку.

Зато указано, что он нём узнала вся страна из Сводки Информбюро.

Хочу заметить, что я, как и вся страна, тоже узнал о Найдине из Сводки Информбюро от 10-го июля.

Можно предположить, что прежде чем попасть в сводку, информация могла быть напечатана в каких-то армейских или фронтовых газетах. Но, как показывает опыт, газеты не самый надежный источник информации. Документов же о тех боях вообще сохранилось крайне мало.

Теперь давайте посмотрим, что нам вообще известно про 5-ю танковую. 23-го июня к вечеру, дивизия уже не существовала как единое целое, и, как сказано в журнале боевых действий Северо-Западного фронта, «неорганизованно отходили». Остатки 10-го танкового полка дивизии отошли в полосу 21-го корпуса Западного фронта. Из оставшихся танков этого полка (не менее 15 Т-34 и 14 Т-26) составили сводный батальон, который участвовал в контрударе 26—27 июня на Ошмяны. Где и погиб.

Штаб дивизии и 9-й танковый полк оказались южнее Вильнюса. Где был бой в районе Радзишки (так на картах того времени обозначено местечко Рудишкес) с 19-й танковой дивизией немцев. У некоторых авторов есть упоминание:

23 июня танки 5 тд подходили к Вильнюсу, обходя город с юга. На территории Литвы второй и последний бой танков 5 тд произошел под вечер 23 июня на большаке Онушкис — Рудишкес (30—40 км юго-западнее Вильнюса), проложенном по заболоченной местности. Из засады под Рудишкес танк Т-34 подбил несколько немецких танков; бой произошел с танками 20-й танковой дивизии вермахта. Этот боевой эпизод даже отражен в боевом донесении штаба Северо-Западного фронта наркому обороны СССР от 24 июня. В донесении упоминается «сражение под Радзишки».

Я такого документа сам не нашёл, к сожалению, но не вижу повода сомневаться в приведенной информации.

О потерях немцев в боях южнее Вильнюса данных нет. Дивизия же, согласно сообщениям комдива, потеряли до 70% личного состава и до 150 танков. В середине дня 24-го июня командир 5-й танковой дивизии полковник Ф. Ф. Фёдоров прибыл на командный пункт 13-й армии Западного фронта в Молодечно. И хотя ему было приказано вернуться в Вильнюс и удерживать позиции, но уже к вечеру того же дня остатки дивизии в количестве 15 танков, 20 бронеавтомобилей и 9 орудий во главе с комдивом были в Молодечно. Эти танки вошли в составе сводного отряда (батальон курсантов и полк НКВД), который утром 25-го июня атаковал немецкие танки, наступавшие на Молодечно от Ошмян.

Судя по наградным документам сержант Найдин воевал на танке командования дивизии. Согласно штатному расписанию, в танковой дивизии 41-го года отдельные танки для комдива и его заместителей не предусматривались, но, насколько я знаю, обычно комдив имел свой КВ или Т-34. Так что скорее всего Найдин (за отсутствием в дивизии КВ) был на «тридцатьчетверке». Если свой подвиг он совершил 23-го, то обычно танки командования в бою не использовались, за исключением уж совсем крайних случаев. И в засаду их точно не ставили. Если же речь про 25-е июня, то тогда Найдин мог быть уже в составе сводного отряда, а не 5-й танковой дивизии. И едва ли его бы представлял (уже бывший) комдив. И было это было уже не возле местечка Рудишкес, а очень далеко от Вильнюса.

Что же касается ситуации с уничтожением дюжины немецких танков в одном бою, да ещё одним советским танком, то подобное событие не прошло бы незамеченным у немцев. Уже через пару дней на этом месте была бы комиссия из Берлина.

Что могу сказать в заключении? Информации для каких-то выводов маловато. Можно с уверенностью сказать, что в данном случае уместна, на мой взгляд поговорка, про то, что дыма без огня не бывает. Какой-то эпизод с танковым боем именно у местечка Рудишкес, видимо, был. И далее о нём информация распространилась, но её могли очень сильно приукрасить.

Словом, всю имеющуюся информацию я изложил, каждый может сделать вывод сам.

Самый удивительный танковый бой, или не читайте на ночь американских газет

Когда я принимался за этот материал, то планировал лишь взять очередную газетную статью времён Великой Отечественной и написать о том, какие реальные события дали повод для безграничной фантазии военных корреспондентов и сотрудников политотделов.

Однако, уже собравшись писать, я обнаружил, что наш самый уважаемый автор по истории бронетехники — Юрий Пашалок, нашёл совершенно удивительный факт, связанный с этой же историей.

Поэтому я позволю себе предложить вам историю о том, как информация об одном из вполне реальных боёв первых дней Великой Отечественной, превратился в фантастическую историю.

Как наши танкисты били немцев под Ошмянами

5-я танковая дивизия 3-го механизированного корпуса Северо-Западного фронта войну начала в приграничном городе Алитус. К утру 23-го июня дивизия понесла большие потери, и как единый боевой организм уже не существовала: полки самостоятельно отходили в разных направлениях. 9-й танковый полк, с которым находился комдив полковник Ф. Ф. Фёдоров, отошёл в район Вильнюса, где имел столкновения с немцами.

Вечером 24-го июня 15 танков, 20 бронеавтомобилей и 9 орудий вместе с полковником Фёдоровым вышли к расположению штаба 13-й армии соседнего Западного фронта в Молодечно.

На следующий день танк и бронеавтомобили, вместе с батальоном курсантов и полком НКВД, вошли в состав сводного отряда под командованием полковника И. П. Веркова. Задачей отряда было нанесение удара по немецким частям, наступавшим на Молодечно со стороны Ошмян.

Отряд капитана Е. А. Новикова (3—4 БТ-7 и 6—7 БА-10) в бою с частями немецкой 19-й танковой дивизии уничтожил (по нашим данным) не менее 5 танков противника и даже сгоряча взял Ошмяны.

На дороге из Ошмян в Сморгонь два наших танка под командованием сержантов Б. Я. Зайцева и И. М. Томильченко, наткнулись на колонну немецких машин, и в ходе короткого боя уничтожили 7 грузовиков и несколько то ли бронемашин, то ли бронетранспортёров. В этом бою Зайцев с экипажем погиб, а Томильченко не только уцелел, но и прошёл всю войну, получив немало наград.

К вечеру 25-го июня от 9-го полка ещё оставалось 3 танка и 12 бронемашин.

Разгром колонны подтверждают сами немцы, и даже фотографии разбитых машин сохранились. Можно даже предположить, что подбитый танк БТ на немецком фото принадлежал именно сержанту Зайцеву.

Словом, как видно даже из столь краткого изложения, дрались наши ребята как в песне:

«Это те, кто в штыки, поднимался как один…»

Вроде бы и добавить нечего, но, как оказалось, некоторые сочли геройские действия наших танкистов недостаточно вдохновляющими…

Версия газеты «Красная звезда»

В статье от 5-го августа в газете «Красная звезда» под названием «Танковая засада» этот случай описан несколько иначе. В случае с капитаном Новиковым, равно как с сержантами Зайцевым и Томильченко, бой происходил примерно по одному сценарию: немецкие танки двигаются тесной колонной по узкой дороге, наши танкисты из засады подбивают головную и замыкающую машину, после чего добивают сгрудившиеся танки немцев.

По версии «Красной звезды» отряд Новикова уничтожила и рассеяла до батальона мотопехоты, вывели из строя четыре противотанковых орудия и до десяти танков, не имея потерь. Зайцев и Томильченко же подбили 15 лёгких танков и 10 бронемашин, причём в основном уничтожали немецкие машины тараном. Видимо, подразумевалось, что у наших были тяжёлые танки, хотя в дивизии КВ не было вообще, а большая часть танков Т-28 была подбита ещё у границы. Даже «тридцатьчетвёрки» едва ли могли быть на той дороге.

Надо отметить, что этот сценарий, где немецкие танки идут колонной по узкой дороге и попадают в засаду, встречается очень часто у советских журналистов. Впрочем, первые такие истории появились гораздо раньше и не у нас. Про одну такую историю вы уже прочитали ранее, и в этой книге вы ещё с ними встретитесь. Надо заметить, что ни одного реального такого случая, подтвержденного документально, мне найти пока не удалось за всю Вторую Мировую. Если кто знает — поделитесь.

Вольный «перевод» на американский язык

На этом бы можно было закончить, если бы статья в «Красной звезде» не попалась на глаза американскому журналисту. В результате в ноябре 1941 года в журнале «Mechanix Illustrated» появилась статья «Now It’s LAND BATTLESHIPS!», что можно перевести как «Теперь сухопутные линкоры!».

По версии авторов статьи, у Красной Армии на вооружении появились 500-тонные танки, вооруженные целыми батареями 155-мм и 76-мм пушек, которые просто давили немецкие машины. Ну а художник Рейнольд Андерсон (Reynold C. Anderson) даже проиллюстрировал статью.

Правда ли, что один советский танк сдерживал наступление целой немецкой танковой группы?

Рассказывая о необычных танковых боях Великой Отечественной нельзя не упомянуть и историю о «Расейняйском КВ». И хотя о нём немало написано, но реальную картину восстановить крайне сложно.

С одной стороны, есть вроде бы довольно подробное описания всего, что случилось с этим танком. И есть даже фото, на котором, как уверяют, именно тот самый танк, уже подбитый немцами.

Но на самом деле всё не так просто.

Всё, что можно с большой долей уверенности сказать, изучив всё написанное про расейняйский КВ и боевые действия на том участке фронта — это то, что некий танк марки КВ действительно перерезал коммуникации одной из боевых групп 6-й танковой дивизии Вермахта. Даже по поводу марки танка, КВ-1 или КВ-2 полной ясности нет.

Советская 2-я танковая дивизия в одиночку 23-го июня наносила удар на Расейняй. В дивизии к началу войны было 194 танка, из них 57 танков КВ (из них 19 КВ-2), 13 Т-28, 101 БТ, 13 Т-26 и 10 огнеметных танков.

Столкнуться пришлось с 6-й немецкой танковой, в которой на 22-е июня было 47 PzKpfw. II, 155 PzKpfw.35 (t), 30 PzKpfw. IV и 13 командирских танков.

Большое количество танков КВ создало много проблем немцам, но, тем не менее, способ борьбы у них уже имелся: использовались и 105-мм полевые пушки, и 88-мм зенитные орудия. Вопреки многим описаниям, шок от столкновения с советским танками был не столь велик. Хотя немцы и не подозревали о существовании на вооружении РККА таких машин, но опыт борьбы с английскими и французскими тяжелыми танками, имевшими почти такую же бронезащиту как и КВ, у них уже был. Потому, хотя бой с советской танковой дивизией действительно замедлил продвижение немцам, но исход боя был печальным для наших — весь 3-й механизированный корпус был разгромлен, из состава окруженной 2-й танковой дивизии к своим пробилось около 400 человек.

Надо сказать, что в советское время про этот эпизод вообще мало было известно. Поэтому, как иногда пишут «вдохновленные их подвигом танкисты ещё упорнее били врага», вообще нелепо, поскольку про случай под Расейняй никто не знал, да и сейчас почти нет никакой информации, так как документов не сохранилось.

Надо заметить, что и немецких документов, мягко говоря мало, и конкретики в них тоже не очень много.

Вот отрывок из «Журнала боевых действий 11-го танкового полка 6-й танковой дивизии», который приводит Томас Йенц (T. L. Jentz. Panzertruppen):

«Плацдарм боевой группы „Раус“ был удержан. До полудня, в качестве резерва, усиленная рота и штаб 65 танкового батальона были оттянуты назад по левому маршруту к перекрестку дорог северо-восточнее Рассейняя. Тем временем русский тяжелый танк блокировал коммуникации боевой группы „Раус“. Из-за этого связь с боевой группой „Раус“ была прервана на всю вторую половину дня и последующую ночь. Батарея 8,8 см зенитных пушек была направлена командиром для борьбы с этим танком. Но ее действия были так же неуспешны, как и 10,5 см батареи, которая стреляла по указаниям корректировщика. Кроме того, провалилась попытка штурмовой группы саперов подорвать танк. Было невозможно приблизится к танку из-за сильного пулеметного огня»

Другой историк Дэвид Гланц (D. Glantz. The initial period of war on the Eastern front. 22 june — august 1941) приводит отрывок из воспоминаний одного из участников сражения:

«Танк КВ, достигший северного моста через реку Дубисса, блокировал его и прервал контакт с плацдармом, захваченным кампфгруппой „Раус“. Все попытки уничтожить этот танк провалились, включая огонь из 88-мм пушки и ночной рейд саперов»

Но тут налицо неточности, так как танк отнюдь не находился у моста, это установили достаточно точно.

Наиболее же полное изложение этого эпизода приводит в своих воспоминаниях Э. Раус («Танковые сражения на Восточном фронте»), который и руководил упомянутой выше боевой группой «Раус». Но, беда в том, что свои мемуары Раус писал всё-таки спустя много лет, и к его книге у историков, насколько я знаю, вопросов немало по поводу достоверности изложенного.

В целом же на основе переводов вот этих публикаций и появилась легенда о Расейняйском КВ, кратко которую можно изложить так:

«Единственный КВ на долгое время задержал продвижение 4-й танковой группы к Ленинграду, заставив остановиться 6-ю танковую дивизию и отклониться от намеченного маршрута 1-ю танковую дивизию фашистов»

Не могу сказать, что 6-я дивизия вообще не заметила этот эпизод (как пишут некоторые), но и говорить о такой глобальной роли единственного танка, будет слишком сильным преувеличением.

Мы можем сказать достоверно лишь о том, что один наш танк каким-то образом оказался на дороге, где, видимо, заглох или был подбит. Его нахождение там сильно мешало снабжению одной из боевых групп 6-й танковой дивизии. Уничтожить же танк немцам удалось не сразу и не меньше суток они с ним боролись. А фамилии героев-танкистов до сих пор точно не известны. Предположительно мы знаем двоих: В.А.Смирнова и П.Е.Ершова. Ещё у одного возможно известны инициалы Ш. Н. А.

Сколько же танков подбил лучший советский танкист Дмитрий Лавриненко?

Самым результативным советским танкистом Великой Отечественной войны во всех источниках указывается Дмитрий Фёдорович Лавриненко. Воевал он в составе 4-й (позже 1-й гвардейской) танковой бригады и обычно указано, что его экипаж подбил 52 немецких танка.

Однако, всё не так просто. Вот известный корреспондент газеты «Правда» Юрий Жуков писал:

«…больнее всего было узнать, что нет уже на свете храброго танкиста Лавриненко. Сорок семь танков уничтожил этот юноша…».

В представлении же к званию Героя Советского Союза указано, что:

«За период боёв под Орлом и на Волоколамском направлении экипаж Лавриненко уничтожил 37 тяжёлых, средних и лёгких танков противника…».

Это было 5-го декабря, а погиб Лавриненко 18-го. Кстати, звание Героя ему тогда так и не дали, 22-го декабря он был (уже посмертно) награждён орденом Ленина. Звание Героя Советского Союза Дмитрию Лавриненко было присвоено лишь в 1990 году.

Вопрос о том, сколько же танков подбил Дмитрий Лавриненко, с самого начала усложняется тем, что нет никакого источника, где бы эти танки были подсчитаны. Официального документа, где бы указывались его победы, пока никто не публиковал, а в различных описаниях подробных данных нет. То есть, независимо от того, сколько же он подбил танков 52 или 37, в любом случае непонятно, где и когда это произошло.

А поскольку нет данных о том, когда и сколько танков было подбито, то и проверить что-либо представляется невозможным. Как можно говорить, больше или меньше он подбил танков, если их точное число неизвестно?

Можно лишь рассмотреть в целом операции в которых принимал участие Лавриненко. Это бои под Мценском, оборонительные бои на Волоколамском направлении и наступление в декабре на том же Волоколамском направлении.

Бои под Мценском

Согласно советским данным в боях под Мценском 4-я таковая бригада под командованием М. Е. Катукова уничтожила 133 немецких танка. Из них то ли 7, то ли 19 танков подбил экипаж Лавриненко. Наиболее часто встречается цифра в 11 машин. Словом, разброс существенный.

Собственные потери бригады составили 28 танков, из них сгорело на поле боя 9, пропало без вести 6.

Если бригада уничтожила более сотни танков, то на долю Лавриненко вполне могло бы прийтись десятая часть, но есть большое «но», и даже не одно.

Во-первых, в бригаде было ещё несколько известных танкистов, которые также заявили о некотором количестве подбитых немецких танков.

Больше всех подбил Григорий Луговой, у него 13 танков.

Чуть меньше на счету Петра Молчанова — 11 танков, у Жумаш Рахметова — 11 танков, Ивана Любушкина — 9 танков.

Будущий Герой Советского Союза Александр Бурда подбил 10 танков.

Старший сержант Антонов (имя не указано) побил 7 танков, причём в одном бою 6-го октября. А всего в этом бою взвод под командованием лейтенанта Лавриненко уничтожил 15 танков противника (экипаж Лавриненко подбил 4).

Сколько подбил Пётр Воробьёв неизвестно, написано, что они вместе с танками Бурды и Фролова подбили в одном бою 11 танков.

Илья Полянский подбил 3 танка в том же бою, где взвод Лавриненко уничтожил 15 танков.

Экипаж будущего аса Ивана Кульдина 10 октября под Мценском подбил один танк.

Командир батальона Анатолий Рафтопуло был ранен, но сколько успел подбить танков не указано. Но есть намеки о том, что победы у него были и личные.

Константин Самохин отличился в боях под Мценском, но сколько подбил танков неизвестно.

Ещё два танковых аса: Александр Аристов и Николай Капотов, в боях под Мценском участвовали, но видимо, на много подбитых танков не претендуют.

Это не перечень всех танкистов бригады, это только те, кто проходят в списке асов.

Всего же в бригаде было 49 танков, из них 7 КВ-1 и 22 Т-34, остальные БТ.

Надо уточнить, что 4-я танковая бригада за Мценск билась не одна. В частности, с ней вместе сражался 34-й полк НКВД, который усилили двумя артиллерийскими батареями. И этот полк претендует на 14 уничтоженных немецких танков и 2 танкетки.

Под Мценском у немцев была ещё и 3-я танковая дивизия, но о том, что она сталкивалась с 4-й бригадой данных нет. С ней сражалась наша 11-я танковая бригада.

Поэтому, все подбитые бригадой Катукова танки должны относиться только к 4-й танковой дивизии.

Дело в том, что в 4-й танковой дивизии Вермахта к 10-му сентября было всего по списку 162 танка: 8 PzKpfw. I, 34 PzKpfw. II, 83 PzKpfw. III, 16 PzKpfw. IV и 21 командирский танк. К 4-му октября осталось 59 исправных танков и 35 находились в ремонте.

Потери с 4-го по 10-е октября по немецким данным составили 18 машин, из которых 10 были пригодны для ремонта. Видимо, не учтена одна командирская машина, поскольку в журнале боевых действий 4-й дивизии упоминается про 19 подбитых танков.

На 12-е октября боеготовых машин стало 40.

Есть более подробная статистика по дням: 4-го сгорел один командирский танк, 6-го подбито четыре танка и шесть уничтожено, 7-го в ремонт отправился один танк, 9-го три танка повреждено и 1 сгорел, 10-го один танк сгорел. Ещё подбито 4 бронетранспортёра, уничтожено 4 орудия, погибло 24 и ранено 83 человека.

Такая вот арифметика.

Что касается верить или не верить документам, то тут стоит исходить из следующего. Данные о собственных потерях стоит считать верными. Данные о потерях противника стоит воспринимать крайне осторожно.

Кстати, в немецких документах советские потери тоже указаны, мягко говоря, не совсем точно. Потому взяв данные о советских войсках из советских источников, а о немецких — из немецких, мы можем получить вполне реальную картину.

И получается, что количество немецких танков, которые подбиты и 4-й танковой бригадой, и лично Лавриненко, надо очень существенно сократить.

Скирмановский плацдарм и Волоколамское направление

После боёв под Мценском 4-я танковая бригада, ставшая 11-го ноября 1-й гвардейской, была передана в 16-ю армию. Где сразу приняла участие в наступлении на Скирмановский плацдарм. В ходе этих боёв, по советским данным, 10-я танковая дивизия потеряла 34 танка. Немцы этих данных не подтверждают, количество боеспособных танков на 21-е октября составляло 75, на 1-е ноября их стало 89, на 11-е ноября осталось 87.

Надо понимать, что на подбитые и уничтоженные немецкие танки в сражении за Скирманово претендует не только 1-я гвардейская, но 27-я и 28-я танковые бригады, не говоря уж про остальные части.

Собственно, про самого Лавриненко в боях про Скирманово упоминается лишь то, что его танк был подбит. И, видимо, немецкие танки он в этом сражении не подбивал.

Дальше последовало немецкое наступление 16-го ноября, в котором бригада Катукова сражалась на участке 316-й дивизии генерала Панфилова. В этих боях, согласно различным источникам, экипаж Лавриненко подбивал сразу по 6—8 танков в одном бою.

Это не очень сходится с имеющимися советскими документами. Так утверждается, что 17-го ноября Лавриненко в одном бою подбил 7 немецких танков, а в другом 6. Но согласно оперативной сводке штаба 16-й армии за 17-е ноября 1-я гвардейская танковая бригада сообщила только о двух подбитых немецких танках.

По немецким данным на этом участке за 16-18-е ноября было потеряно безвозвратно 4 танка. На них, кроме гвардейцев Катукова претендуют и 28-я танковая бригада, и артиллеристы противотанковых полков, и 316-я стрелковая дивизия. Это если не вспоминать про «28 панфиловцев», которые тоже в том же месте и в тоже время. Конечно, были не только уничтоженные танки, но и подбитые, число которых не известно. По немецким данным большинство танков подорвались на минах.

К сожалению, все мои поиски мало что дали, кроме обрывочных, и скорее художественных, нежели документальных рассказов, из которых сделать какие-то выводы крайне сложно. И подтвердить или опровергнуть что-то невозможно. Документов же сохранилось немного о том тяжком времени.

Сам Лавриненко погиб 7-го декабря, в самом начале нашего наступления. Погиб от миномётного осколка, где-то в районе деревни Горюны

Сколько на самом деле танков подбил простой кубанский парень Дмитрий Лавриненко за свою короткую фронтовую жизнь, мы уже никогда не узнаем.

Но те документальные данные, которые доступны, показывают, что он точно был в числе лучших танкистов бригады Катукова осенью 1941 года.

А ещё мы знаем, что он погиб за Родину, а что ещё нужно, чтобы считать человека Героем?

Странности от телеканала «Звезда»: танкист Павел Гудзь

Случайно наткнулся на программу телеканала «Звезда». В ней рассказывалось про то, как один наш танкист в бою под Москвой уничтожил 10 немецких танков.

Очень обидно, что на таком телеканале нет ни одного человека, который бы хоть немного разбирался в истории Второй Мировой. Приглашенный же на программу некий «эксперт» начал с фразы: «Это танк КВ воевал в одной из наших танковых дивизий под Ростовом…». Кто знает историю войны, тот поймёт. Да и вся программа для любого грамотного в области военной истории человека представляла собой жанр трагикомедии. И потому что ничего кроме смеха не вызывала, и жаль, что про войну рассказывают так безграмотно.

В целом же программа была посвящена истории танка КВ и пересказу довольно известной истории про танкиста Павла Гудзя. Поскольку эта история сходу вызывает массу вопросов, то мне стало интересно, и я решил посмотреть документы.

Для начала давайте напомню суть излагаемой истории. Поскольку версий много, то я изложу нечто усреднённое.

Танк КВ под командованием Павла Гудзя 5-го декабря (иногда даты другие, чаще вообще не упоминают дату) в одиночку вступил в бой с большим числом немецких танков, «которые готовились совершить решающий бросок на Москву». В бою он подбил от 10 до 18 танков. Бой происходил у деревни Нефедьево, по одной версии танк её оборонял, не давая немцам идти на Москву, по другой — это была контратака 258-го стрелкового полка, который поддерживал единственный уцелевший (или один из двух уцелевших) танк 89-го танкового батальона. По версии телеканал «Звезда» немецкие танки просто стояли в деревне, а их экипажи играли на губных гармошках.

При этом, по версии телеканала «Звезда» же, 89-й батальон вообще находился в Москве (в районе станции метро «Сокол») и отправлял свои танки группами на фронт, а когда надо было отправлять машины в деревню Нефедьево, то остался лишь один танк. Вот этот единственный танк практически остановил 10-ю немецкую танковую дивизию в наступлении на Москву.

Есть и очень интересное упоминания, что танки 89-го батальона принимали участие в параде 7-го ноября, и есть даже фото с парада самого Гудзя на танке.

Давайте для начала про парад. Утверждать что-либо сложно, поскольку теперь состав парадных расчётов вообще весь из Интернета поудаляли. Но известно, что на параде были 31-я и 33-я танковые бригады, которые дислоцировались в Москве. По площади прошло 164 машины: 49 Т-60, 70 БТ-7, 41 Т-34 и 4 КВ. В 31-й бригада числилось на тот момент 21 КВ, 24 Т-34, 21 Т-60, 5 Т-38, 11 БТ, 14 Т-26. В 33-й бригаде было 4 КВ, 15 Т-34, 16 Т-60. Танков КВ в бригадах с избытком, а вот остальных явно не достаёт. Есть предположение, что могли быть танки БТ из 1-й дивизии НКВД, в ней как раз были БТ-7 на вооружении. В любом случае непонятно, как танки 89-го танкового батальона, который в этот период находился на фронте, а не в Москве, попали на парад, а главное зачем? Словом, это вопрос ещё нуждается в изучении.

Но давайте вернемся к главной теме.

Посмотрим, что происходило на том участке фронта в эти дни. Напомню, что точную дату боя разные авторы приводят разную.

В качестве источника будем рассматривать Журнал боевых действий Западного фронта. Лучше бы, конечно, использовать документы 16-й армии, но их почему-то не рассекречивают.

Поскольку про сам 89-й батальон упоминаний крайне мало, будем рассматривать части и соединения, вместе с которыми он воевал, в первую очередь 9-ю гвардейскую стрелковую дивизию (бывшую 78-ю) и её 285-й полк, который в то время в документах не проходил как гвардейский.

Начнём с 1-го декабря. В этот день упоминается лишь, что дивизия обороняла прежний рубеж.

Посему надо посмотреть день предыдущий день и там мы видим этот рубеж. До села Нефедьево далеко.

2-го декабря 9-я гвардейская уже обороняется на рубеже Нефедьево. А 3-го она одним полком (это 285-й) удерживает окраину Нефедьево. Стоит обратить внимание, что дивизия действует вместе с 17-й танковой и 40-й стрелковой бригадой. Про 89-й танковый батальон упоминаний нет.

4-го числа дивизия ведёт бой за Рождествено (это на другом фланге) и Нефедьево. Интересно, что в бою 3-го декабря показано 10 подбитых немецких танков.

Исходя из сводки 17-й танковой бригады, получается, что бои шли и в районе Турово-Селиваново-Хованское, и это западнее Нефедьево. И бой был очень жаркий, с большими потерями.

5-го декабря дивизия продолжает наступать. Рождествено взять не удалось, зато взяли Нефедьево и Турово, то есть продвинулись на том направлении далеко. Так как вместе с дивизией действовала 17-я бригада, то танки были, хоть и не очень много.

Есть интересный документ — сводка 17-й танковой бригады. Согласно которой получается, что её танки Т-34 5-го декабря действовали в районе Нефедьево и были там подбиты.

Получается, что 89-й танковый батальон не упоминается ни в одном документе, где говорится про бои в районе Нефедьево. Может быть батальон слишком мелкая единица, чтобы о нём писать? Отнюдь, тем более танковый. И батальон находится, просто искать надо в другом месте.

5-го декабря 89-й танковый батальон должен был вести бои в группе 8-й гвардейской стрелковой дивизии, вместе с 1-й гвардейской танковой бригадой, 159-м стрелковым полком 7-й гвардейской дивизии и 44-й кавалерийской дивизией. Одна рота должна была быть придана 354-й стрелковой дивизии.

Как видите, батальон пытались раздергать на части. Тщательные поиски в документах остальных соединений на этот день, показали, что батальон нигде не «засветился», хотя в сводках фигурирует каждый танк. Но в любом случае получается, что батальон должен был вести бои за Крюково и другие населённые пункты, которые очень далеко от деревни Нефёдьево.