Бесплатный фрагмент - Механик

Глава 1

В мире магии не иметь магических способностей — это как быть дубом в хвойном лесу. Казалось бы, тоже дерево, но изгой. Один среди чужих. Но я смог познать себя и свои возможности. Я научился смотреть на мир глубже, видеть то, что другие не замечают. Ценить, что имею, а главное — находить достоинства в недостатках. Потому что эти недостатки могут стать самой большой силой, что мы имеем. Все пазлы соединились, и сейчас я понимаю — каждое событие моей жизни сделало меня тем, кем я стал. Но осознать это я смог только спустя время.

С детства я слушал о подвигах боевых магов-хранителей, что оберегают наш седьмой мир, планету Пирамида, от захватчиков из шести других миров. И ясно почему. Использование магии ведёт к потере сил, а восстановить энергию можно двумя способами: медленно, с помощью отдыха или быстрым способом, отобрать у другого мага. Особенно остерегались рубинианцев. Они самые воинственные из всех, тратят колоссальные энергетические ресурсы и восстанавливаются за счёт других, во всяком случае, так поговаривали.

Я мечтал стать одним из Хранителей Пирамиды, как мои родители. Их уважают и чтят при Понтиаре, нашем правителе. Отец является не просто главой боевых магов королевской гвардии, он правая рука короля. Именно он решает все дипломатические вопросы между Пирамидой и остальными мирами.

С детства мне рассказывали о том, что у каждого мага проявлен один из семи элементов сакральной магии. Семь планет имеют покровителей среди Богов. Богиней Пирамиды является Шерида — Светоносная. И людей, которые обладают умением управлять световыми потоками, очень уважают. Их считают детьми Шериды.

Мои родители очень хотели детей, но Боги не благословляли их. Мама ежедневно молила Богиню подарить ей дитя. И когда она совсем отчаялась, то узнала, что беременна, мной. Я стал её чудом. До моего пятилетнего возраста мама заботилась обо мне. Её отстранили от службы. Это являлось обязательным, так как матери должны были непременно воспитывать своих чад до пяти лет. Именно в этом возрасте у детей проявляются магические способности.

Годы пролетели незаметно. Мой дар так и не пробудился. К сожалению, магии во мне не оказалось совершенно, вот ни грамма. Мама не расстроилась, а вот отец… он посчитал меня позором рода Лодеско. Однажды я случайно подслушал разговор, который перевернул мой мир.

— Никогда ещё не было такого, чтобы в нашем роду появился на свет бездарный человек. Николас — пустышка! — сетовал отец и говорил это с разочарованием, будто я теперь для него никто.

— Любимый, он наш сын. Неважно, есть дар или нет, мы всё равно его любим. Фирин, он же твоя копия: от каштановой макушки до волевого подбородка. Посмотришь, наш Николас ещё удивит тебя! — защищала мама.

Они и не заметили пятилетнего мальца, поскуливающего под дверью тихо, чтобы никто не услышал. Слова отца лезвием полоснули по душе. Медленно и болезненно. Я не оправдал его надежд. Страшно, когда ты становишься никем для близких.

Маму вновь призвали на службу, и я остался один. Брошенный родными. Меня передали на попечение новой гувернантке, Алисе, маминой двоюродной сестре. Радости материнства ей познать не посчастливилось, но она помогала с детишками своей родне. Алиса оказалась милой женщиной пятидесяти пяти лет, доброй и честной. Немного чопорная, она привила мне любовь к порядку.

Родителей я ни разу не видел за одиннадцать лет. Алиса говорила, что они очень заняты. Мол, время сейчас неспокойное, и на Пирамиду стали всё чаще нападать маги мира Рубин — первого, самого агрессивного из магических миров. Его жителей заслуженно называли демонами. Рубин находился под покровительством Ротрада — Бога огня, рогатого великана с тысячей острых клыков и множеством глаз по всему багровому лицу. По крайней мере таковым его изображали скульптуры и книжные иллюстрации. Этот мир считался главенствующим над всеми, хотя магам остальных миров данное обстоятельство не нравилось, унижая их достоинство и значимость. Но что поделать. Их заставили даже энергетическую плату ежегодно вносить на подпитку мира Рубин, чтобы не развязывать войны. И дань росла всё больше.

Уже никто и не помнит историю создания миров, но Алиса рассказывала, что когда-то все семь были целостной системой, взаимодействовали, обменивались опытом и новыми технологиями. Но что случилось? Почему мы сторонимся друг друга, и кто предопределил главенствующим Рубин? Никто не ведал, не помнил…

Алиса взялась за моё обучение и пыталась пробудить хоть искорку магии, пусть даже бытовой. Но зря старалась. Зато она разглядела мои порывы к разным приспособлениям и механизмам. Она стаскивала все поломанные предметы в мою комнату. Я разбирал их на запчасти и создавал нечто новое и к тому же востребованное в хозяйстве.

— Это, конечно, не магия, но, Нико, у тебя талант! Я ещё не встречала подобных способностей к механизмам! В столице, конечно, есть умельцы, но все создают посредством магии и только отчасти руками. А ты, малыш, уникальный! Вот приедут родители, и мы им похвастаем! — приговаривала она и чмокала в ухо, а потом обнимала до удушья.

Её любовь была искренней и чистой! Она видела во мне не просто племянника, а сына. Алиса стала для меня родной. Родителей же словно стёрли из моей жизни. Единственным напоминанием были подарки от мамы — книги по магии. Только зачем они мне? Она все ещё надеется?

Иногда на пригорке среди хвойного леса нашей усадьбы я уединялся под огромным дубом. Мама посадила его, когда я родился. А дед Мараш, наш садовник, применил магию, и дуб превратился за считаные годы в великана. Это дерево стало частичкой меня самого. Здесь мы с мамой проводили время в играх и разговорах. Здесь она призналась, что я её самое драгоценное сокровище и подарок Богини Шериды. Мне часто снилось это место, возвращая в детство, как и сейчас.

Я пробудился от шороха в моей спальне, неохотно прощаясь с обрывками сновидений. Едва расклеив глаза, уставился на филейную часть Алисы. Она кряхтела и тихо охала под моим рабочим столом. Стол, кстати, я смастерил сам из горелой сосны, в которую год назад попала молния у въездных ворот усадьбы Лодеско. Над столом висел стенд с самодельными инструментами, а ещё маленький топор и молоток, подаренный Марашем. Чем богаты, тому и рады. Сколько я писал отцу привезти из столицы хоть какой-нибудь инструмент. Он даже не соизволил ответить ни на одну просьбу. Мать делала это за него. Мол, папа сетует, что его сын не какой-то подмастерье, чтобы руки в мазуте марать. А вместо дури в голове нужно начать думать о будущем. Родители заняли меня обучением семи языкам магических миров. Король сочувствовал Лодеско, ведь для правителя мой отец был не просто главой хранителей столицы Файтон, но и другом. Понтиар пообещал устроить меня послом при дворе после обучения в королевской военной академии. Мама как-то написала о предложении короля: «С такими родителями у него наверняка и острый ум отца, и дипломатичность матери! Поэтому факультет Менталистики подойдёт идеально!»

Решили за меня. В скором времени я должен буду уехать учиться в Файтон. Экономика миров, отношения между ними, история сакральной магии, кроме, конечно, магических навыков Менталистов. Но пока… я дома, в своей тёплой постели. Птичий гомон за окном, лучи золотых спутников нашего солнца щекочут мой веснушчатый нос и блуждают в гнезде всклокоченных каштановых волос. Алиса наконец вылезла из-под стола, победно держа в руках что-то… ключ! Я вскочил с кровати и протёр глаза. Не померещилось ли?

— Это гаечный ключ?! — воскликнул я так, что бедная женщина чуть не упала обратно под стол.

Алиса обернулась и схватилась за сердце.

— Шерида Светоносная! Да кто же так пугает-то поутру?! Нико! Ты хочешь, чтобы моё сердце остановилось? Я ведь не механическая, разобрать и собрать заново не сможешь! Если уж сломаюсь, то навеки… — пожаловалась женщина, успокаивая сбившееся дыхание.

— Прости, Алиса! — мои глаза горели.

Конечно, было стыдно, что я так испугал тётю, но блеск ключа меня очаровал.

Гувернантка довольно усмехнулась и протянула то, что крепко сжимала в руках. А потом подхватила разорванный пакет, из которого, видимо, и выпал инструмент.

— С днём рождения, малыш! Только папе не говори, откуда у тебя инструмент! А то он меня отругает… — с грустью попросила Алиса и, вздохнув, пригладила мои взъерошенные волосы.

Я по привычке вытер руки о майку, будто с утра они могли быть грязными. Ведь, ковыряясь в горе деталей и чиня вещи, руки пачкались. Мой передник, пошитый Алисой, был измазан так, что и дегтярное мыло не брало въевшийся мазут.

Затаив дыхание, я принял подарок и бережно развернул. В свёртке оказался кожаный рулон. Разложив его на столе, я потёр нос от волнения.

— Инструменты! — прошептал я, будто не верил глазам. — Настоящие!

Там и долото, и стамески, и какие-то щипцы — всех названий я не знал. Но, судя по виду, они мне точно пригодятся.

— Ага, — довольно хмыкнула няня, заглядывая через моё худощавое плечо. Ведь в мире магии такой инструмент достать нелегко.

— Я ж теперь смогу такое! Такое!

В моей голове появлялись идеи, одна за другой.

«С инструментами я создам более сложные и более интересные штуки. Отец наверняка будет мною гордиться! Я докажу ему. Необязательно быть магом, чтобы тебя уважали!» — улыбаясь своим мыслям, я заметил странный взгляд Алисы.

— Я что, сказал это вслух? — сглотнул я и прокашлялся. А потом растянул улыбку и обнял тётю. — Спасибо тебе! Ты лучшая!

— Мой мальчик… — она прижала меня к пышной груди. От неё пахло сдобой, цветочным мылом и парным молоком. Живот грозно рыкнул. День рождения, подарки — это здорово, но вот позавтракать — это святое. Алиса резко отстранилась и закудахтала о еде.

— Ой, Нико, я же твои любимые булочки с корицей испекла! — женщина выскочила из комнаты, будто её плетью подгоняли.

Добрая она. И знает обо мне больше, чем отец и мать. Я натянул широкие зелёные брюки. Вот же. Совсем забыл, что вчера карман оторвался. На бедре красовалась дыра. Я схватил со стола хефтер, купленный у местного барахольщика. Он ручался, что этой штуковиной пользуются в канцелярии, бумаги скрепляют. А продал за полцены не потому, что я уже успел стать его постоянным скупщиком, а потому что скрепок на сей дивный инструмент у него не оказалось. Только парочка, и те жизнь покорёжила. Ну да ладно.

«Да ты парень смышлёный, найдёшь, чем заменить», — сказал тогда торгаш.

Хороший, кажется, старикашка. Хотя я совсем зелёный и в людях не разбираюсь. Алиса говорит, слишком доверяю. Однако не все порядочные, и намерения у люда разнятся.

Хефтер оказался незаменимой штуковиной. Скрепки я сделал из остатков металлических кусков брони. Пришлось резать их специальным приспособлением. Надеюсь, отец не заметит, что я воспользовался его точильным камнем. Он и не догадывается, что эта каменюка не только оружие вострит, но и мягкий металл, как масло, режет. Магия, она такая. Я мог только мечтать, что однажды она во мне тоже проснётся. Просто спит, зараза, беспробудным сном. Что же, подождём. А пока мне есть чем заняться.

Хефтером я прихватил дыру в штанине, аккуратно повесил на доску инструмент и только тогда сорвался с места и стремглав побежал на кухню. Прямо так: в майке, заштопанных брюках и босиком. Сегодня можно. Сегодня мой день рождения. Я бежал по лестнице, перескакивая несколько ступеней за раз. За последний год сильно вытянулся, по словам тёти. Теперь ступени казались мелкими, и семенить по каждой не было желания. Ураганом пересёк холл со статуей Шериды. Такие постаменты были обязательны в каждом доме, насколько мне известно. Но наша Шерида мне казалась слишком надменной, даже цветы в волосах не смягчали её черты. А я думаю, Богиня совсем не такая. Она добрая, подарила меня матери и отцу, пусть даже бракованного.

Алиса и ещё две кухарки о чём-то живо переговаривались. На кухню вошёл садовник Мараш. Увидев меня, он обтёр руки о сюртук и достал зелёный свёрток из кармашка.

— Молодой хозяин, с праздником тебя! Шестнадцать лет — это дата серьёзная! Надеюсь, тебе понравится мой скромный подарок? — Мараш улыбнулся щербатой улыбкой, а мне не терпелось посмотреть, что же он подарил в этом году.

Его дары скромные, но от чистого сердца. То семена диковинных растений раздобудет, то мёд остролиста, то чудодейственную мазь из цветов папороти. Старик смотрел хитро, с любопытством. Я поторопился распаковать свёрток. Подарок был завёрнут в лист лопуха. Тоже нужная вещь. Из него повариха Варя чудный суп сварит. На ладонь выпал небольшой овальный камень цвета вина. Я отложил лопух и поднял глаза на садовника.

— Дедушка Мараш, это что?

— Это, хозяин, рубин. Камень такой. Говорят, он от злых чар оберегает. Ты хоть и не маг, но от их нападок, возможно, мой подарок тебя защитит. Ты, малыш, оправу для него смастери и носи при себе, — серьёзно проговорил Мараш.

— Что, правда? А где ты его отыскал? В город за ним ездил?

Камень был аккуратный, гладкий, и в солнечных лучах можно было рассмотреть красоту самоцвета изнутри. Как будто застывшая кровь. Тёмно-красный, почти чёрный. Садовник хрипло засмеялся.

— Нет, что ты. Я в саду его нашёл, в розовых корнях. Сама Богиня дар сей тебе преподнесла, не меньше! — Мараш поцеловал пальцы и прикоснулся благоговейно к морщинистому лбу. Вся прислуга повторила за ним. Из уважения к Богине я тоже сделал сей жест.

— Спасибо тебе! — искренне поблагодарил я старого садовника.

Он проработал в усадьбе всю жизнь, ещё дедушке моему прислуживал. Отец вырос на его глазах, а теперь и я. Повезло же мне находиться в окружении людей верных, добрых и любящих. Они были моей семьёй. Настоящей семьёй. С ними я делил радость и печаль. Они первые оценивали мои изобретения и тащили всё на починку. Даже вилы дедушка Мараш нёс мне, хотя и сам мог заточить. Но он знал, что от этого я буду чувствовать свою востребованность.

Из-за спины Алисы выглянула Динара. Я звал её просто Дина. Тётя привела семилетнюю девочку в наш дом, когда мама пригласила Алису в гувернантки. Она объяснила, что нашла малышку на улице. Та сбежала из приюта. А возвращать ребёнка туда — судьба, что и врагу не пожелаешь. Лодеско согласились взять девочку к нам горничной.

За одиннадцать лет Дина стала моим лучшим другом, практически сестрой. С этой рыжей бестией мы были чем-то похожи. Возможно, веснушками и упрямым характером. Она старше меня всего на два года и, к слову, владела магией огня. Правда, не слишком сильной. Дар развивать нужно, учиться. Зато те книги, что были в нашей библиотеке, она назубок знала. И с интересом помогала мне с механизмами, заклинаниями вдыхала в них жизнь. А если шкодили, то получали одинаково, несмотря на то что я Лодеско. Да мне и не было обидно. Раз напроказничали, значит, заслужили. Нужно отвечать за свои поступки.

Каждый день рождения подруга дарила что-то необычное: то огниво наколдовала, полезную вещь для того кто не обладает магией; то самовоспламеняющуюся свечу, только она хоть и толстенная была, но сгорела ещё до Новогодия; то хлопушки, что искрами разлетаются, когда их подбрасываешь (слышал, в столице такие фейерверками называют), и на праздники ими всё небо озаряется. Интересно, что на этот раз меня ждёт?

Дина подошла и положила бумажный свёрток на стол. Я вопросительно посмотрел на подругу, а она покраснела. Веснушки стали ещё заметнее.

— Ну, раскрывай скорее, чего застыл? — она всегда дерзила, когда нервничала.

Я развернул бумагу и высыпал содержимое на руку. Что это?

— Стекло? — непонимающе уставился на Дину. Чувствую, что необычное оно. Аккуратные гладенькие осколки, будто капельки цветного дождя, искрились на ладошке.

Дина покраснела и протянула руку.

— Не нравится, верни! — в зелёных глазах проступили слезы.

— Погоди! Я не говорил, что не нравится! Просто не понимаю, что за стекло такое?

Дед Мараш заглянул в мою ладонь и хмыкнул.

— Ишь ты. Сама сделала? — уважительным тоном оценил Мараш.

Алиса и Варя тоже заинтересованно наклонились. Только я ничего не понял.

— Сама! Из песка, что под его дубом. Он белый, чистенький, я только добавила немного красок из толчёных самоцветов, — обиженно шмыгнула носом девчонка.

До меня начало доходить. Это она наверняка из книжек узнала. А песок использовала тот, что в дорогом для меня месте находится.

— Эти стёклышки из песка? Но как? — осторожно спросил я.

— Магия огня. Я просто переплавила песок новым заклинанием. Оно у меня пока слабенько получается, потому и стёклышки маленькие вышли… — буркнула Дина и потрясла протянутой рукой. — Так что? Отдаёшь?

— Нет! Размечталась! Это же твоё первое стекло с помощью магии огня! Да ещё из песка под моим дубом. Ни за что не отдам! — я сжал подарок.

Дина с довольной улыбкой вытерла влажные глаза.

— Спасибо тебе! Ты настоящий маг! Вот вырастешь и станешь хранителем Файтона! Будем героями с тобой вместе! — воодушевлённо проговорил я, завернул подарок обратно в бумагу и положил его в уцелевший карман брюк.

Весело улыбаясь, Алиса поздравила Дину с удачной попыткой в магии и усадила нас за стол у окна. Поставила перед носом тарелку с любимыми булочками и молоко с мёдом.

Больше всего в доме я люблю кухню… Да, я будто тростинка, как выражается Алиса, но покушать — это за милую душу. Повариха Варя кормила всех на убой. Завтраки были самыми радостными. Я обожаю трапезничать, глядя в окно. Омлет со свежеиспечённым хлебом или пирожки с творогом. А яблочный пирог с корицей — это же чудо! Летний пейзаж за окном в виде круглого, как блюдце, озера и сосновых истуканов на дальнем берегу. Наш с мамой дуб. Так и всматривался я в пейзаж, а куда-то в поднебесье уходили голубые шпили гор, подпирая собой небо. Будто заворачиваясь, кренились в нашу сторону. Завораживает и страшит одновременно. Зимой, когда за окном вьюга, я усаживался у печи, Варя укутывала меня вязаным пледом и поила ромашковым чаем с имбирным печеньем. Однако все знали, что предпочтение моё было отдано булочкам с корицей. Потому что мама пекла их для меня, когда ещё была дома. Её не хватало.

Я жевал булочки, часто моргал и посапывал. Дина посматривала на меня, но молчала. Где-то в груди сжималась пружина и больно давила на сердце. Мама. Я одиннадцать лет не чувствовал её запаха, не слышал ласкового «люблю тебя, малыш». Не она дула на разбитую коленку, не хвалила за починенные вещи, за мастерски сделанные часы, которые можно закрепить прямо на руке и ходить с ними куда угодно. Не хватало её любви. Я смотрел сквозь гору булочек, сквозь прозрачное кухонное окно, сквозь пейзаж, что сейчас не радовал, а вызывал ностальгическую боль. Стеклянный взгляд застилали слёзы. Она, наверное, даже не вспоминает обо мне… Да зачем ей бездарный сын? Я жевал булочку и думал о ней.

«Мама, вы с отцом ещё будете мною гордиться! Обещаю, я стану героем, как вы!»

Тишина вокруг насторожила. За спиной послышался шорох и тихий хлопок о пол. Я медленно обернулся, будто выбираясь из затянувшегося сна. В дверях стояла она. Рядом огромная вещевая сумка. Мама? Я забыл её запах, голос, но лицо… её образ являлся мне во снах. Светлые, золотистые волосы, тонкое, подобно эльфийскому, лицо, глубокие синие глаза, в которых можно утонуть. Такая молодая, красивая, она стояла с раскинутыми для объятий руками. Я переместил взгляд и непонимающе моргнул. Её живот будто воздухом накачали.

— Мам? — недоверчиво прищурился. Может, я ещё сплю?

— Здравствуй, дорогой! С днём рождения! А у меня для тебя подарочек! — одной рукой она нежно погладила живот. — Сестричка!

Я, наконец, осознал, что мама действительно вернулась. Хотя новость о сестре до меня ещё только доходила. Огромный ком стал в горле. Я несмело подошёл и обнял её. Последний раз я едва доставал ей до груди. Сейчас, обнимая, мама положила мне голову на плечо. Я вырос и уже не был тем сопливым мальчонкой, который плакал, прощаясь с ней одиннадцать лет назад.

— Прости меня… — прошептала она.

Я погладил её по спине.

— Я понимаю. Отец…

Она не ответила. Да я и так знал. Отец до сих пор не мог принять позора, что я пустышка. Но запрещать маме видеться со мной — это было жестоко. Ненавидел ли я его за это? Нет. Его действие только подстегнуло меня учиться, совершенствовать навыки механика. А ещё я стал ценить то, что имею, тех, кто любил меня не за таланты или статус. Они просто любили таким, какой я есть.

Моя ситцевая рубашка промокла. Промокла от её слез. Пока я старался надышаться её лавандовым запахом, она заговорила.

— Ну, как вы тут без нас? — голос дрожал.

Её пальцы пробежали по моей каштановой копне.

— Да всё отлично, Афелия. В доме порядок, как видите, в саду тоже, а Нико растёт умным и талантливым мальчиком, — Алиса сделала паузу и продолжила. — Смотрю, у нас скоро пополнение? Значит, девочка? И как назовёте? — радостно спросила няня.

— Римая! Фирин отправил меня домой. Так как придворный лекарь говорит, что роды лучше проходят в домашней обстановке. Вы же справитесь с ролью акушерки, уж не первый раз? — усмехнулась мама.

— Вы сомневаетесь? — пошутила Алиса. — А Фирин разве не приедет?

Мама занервничала. Сердце ускорило ритм.

Она присела на скамейку и, облокотившись о стену с плетённым из цветных жгутов ковриком, потёрла лоб.

— В этом году Рубин поднял энергетическую дань в три раза. Понтиар возмутился и отказался платить. Те разозлились и объявили войну.

Когда она произнесла это слово, голос матери вздрогнул. Нет, она не из трусливых, она же боевой маг. И не смерти боялась мама, смерть лишь дверь в новую жизнь. Она знала, что война несёт за собой: разрушения, боль, слёзы, потери. Сколько отцов и матерей не вернутся к детям, скольких война оставит без крова, сколько страха вызывает только мысль о потере близких. По спине ледяной лавиной пронёсся озноб. Варя и Алиса прикрыли рукой губы, заглушая возгласы ужаса. Дедушка Мараш присел на табурет у двери. Только я так и стоял перед расстроенной мамой, не зная, что в таких случаях говорить. Отец был генералом королевской гвардии магов. Он первым вступит в бой. Но я знал и то, что он сильный маг воды, как и мама. Просто так его не одолеть. Папины героические подвиги в отражении вражеских нападок знал почти каждый житель Пирамиды. Его достижения проторили мне дорогу к славе. Но, увы, я не пойду по его стопам. У меня свой путь героя.

— Мама, все будет хорошо! — подбодрил я. — Думаю, Понтиар не просто так принял это решение. Он правитель и знает то, чего не знаем мы.

Она кивнула. Только сейчас я заметил круги под глазами. Мама наверняка плакала, и отправил её отец подальше от столицы из-за ребёнка под сердцем. Мама обняла меня, и теперь по волосам гладил её я. Такое неземное, приятное чувство заботы. Вот это подарок ко дню рождения! Только новость о войне испортила момент счастья.

— Я люблю тебя! И не дам в обиду! — уверил я.

По истории нашего мира я слышал лишь об одной войне. Предводителем армии Файтона был маг, который как и мой отец, обладал даром управления стихией воды. Алиса рассказывала, что тогда всё небо озарялось разрядами молний, которые достигали земли. Многие поселения сгорели, даже леса Элленианских и Вейрийских эльфов пострадали.

Сейчас я решил, что наш дом смогу защитить, а дедушка Мараш поможет мне, ведь без магии будет сложнее. Как говорится, вместе мы сильнее.

Мама ожидала, что военные действия развернутся со дня на день. У меня теперь были инструменты, я знал, что делать. Из старого ангара с дедушкой Марашем мы притянули стальные полуметровые прутья. Год назад я выменял их на раритетную печатную машинку, что грудой металлолома старела в чулане под лестницей. Алиса сказала, что она нам и в рабочем состоянии не пригодится, а вот торговцу Пако в самый раз.

Из прутьев я смастерил конструкцию, похожую на зонт, покрыв острие жидким серебром. Принялся за остальные. Троса у меня, конечно же, не было, да ещё и такой длины. Я всё думал, чем бы заменить?

— Хозяин, лиана сгодится? — на плече старика висел моток зелёной растительности.

Я радостно хлопнул в ладоши.

— Отлично! И где ты её раздобыл?

— Вырастил, — улыбнулся Мараш. — Только немного. Хватит?

— Маловато… Может, магией растянем? — неуверенно спросил я.

— Магией? Думаю, можно! — согласился Мараш.

Уже два дня прошло. Мама наблюдала, как мы с Марашем возимся и стараемся. Шпили установлены, проводники в виде лиан, пропитанных солевым раствором, развешаны и заземлены. Я бросил концы в озеро. Мы готовы. Останется только посредством магии поднять шпили чуть выше самой высокой точки крыши во время военных действий. И тогда молнии нам не страшны.

Я посмотрел на дуб в самом центре приусадебного сада. Слишком дорог он для меня. Рядом с ним тоже поставил шпиль и соединил всё одной лианой.

Вечерами мы с мамой чаёвничали. Но не в гостиной, а на кухне, с прислугой. Мама скучала по простоте жизни. По её словам, высокомерное городское общество раздражало. Хотелось уюта и тепла.

Мы, как прежде, проводили время вместе. Гуляли, смеялись. Пекли булочки с корицей. Нам было хорошо, мне было… Я наслаждался. Мы часто приходили к нашему дубу. Вот и сейчас я лежал, зажмурившись от удовольствия, под кроной. Задумался. Дуб в хвойном лесу. Он тоже дерево. Все маги — люди, пусть я и не маг, но я же человек! И я не боюсь быть изгоем.

Свист и гулкий бабах встряхнули.

— Началось! — резко подскочив, воскликнула мама и схватилась за живот.

По её ногам потекла вода.

— Мама? — я, недоумевая, смотрел на песок, который увлажнился.

— Воды отошли. Николас, твоя сестрёнка решила родиться не совсем вовремя… Помоги мне!

Мама вскрикнула и наклонилась, будто ударили под дых.

— Мама! — я, нырнув ей под руку, дал опереться на себя.

Из дома к нам мчались гувернантка и молоденькая служанка.

— Алиса, воды отошли. Римая просится на свет… — горько усмехнулась мама.

Небо затянуло грозовыми тучами. Вокруг резко потемнело. Мараш мчался из конюшни со всех ног.

— Хозяйка, скорее в дом. Нико, говори, что делать!

— Ты знаешь. Поднимай шпили чуть выше крыши и закрепи их. Как долго сможешь удерживать? — пока я говорил с садовником, Алиса увела маму в дом.

— Сколько понадобится, столько и продержим! Ты не волнуйся, хозяин, я только с виду стар, а силы магические не стареют, и душа у меня…

Я улыбнулся. Люблю деда Мараша! Всегда он на моей стороне был. И верит в меня в отличие от моего отца.

Свист. Розово-фиолетовые вспышки над облаками. Сетка из молний озарила всё небо. То тут, то там стали опускаться разряды на землю.

— Пора, Мараш! Давай! — закричал я.

В доме послышался крик. Это была мама. Я как ошпаренный бросился в дом. Дина меня схватила за шкирку прямо перед дверью в мамину спальню.

— Пусти! — огрызнулся я.

— Куда прёшь? Афелия рожает. Тебе туда нельзя! — ругала подруга.

Снова приглушённый крик. Дверь распахнулась. Краем глаза я увидел большую деревянную лохань. В ней по грудь в воде сидела мама. Белая рубашка промокла, дубовая ветка в зубах. Она крепко сжимала борт лохани, так что костяшки на пальцах побелели.

— Ну-ка посторонись, мужчинам здесь быть не положено! — вскинулась незлобно Алиса.

Позади торопливо неслась Варя с горой полотенец.

— Нико, не мешай. Поди лучше делом займись. Воды нагрей. Динара тебе поможет!

Варя пихнула ногой дверь в покои матери — и снова крик. Но не такой громкий. Мама поняла, что я у двери и, видимо, сдержалась, чтобы не пугать меня. На улице шум усиливался. Гроза разыгралась не на шутку. Дина толкнула меня в плечо.

— Пошли. Не стой! — скомандовала она.

Я почти скатился с лестницы, когда очередной гром сотряс стены дома. Вспышка молнии проникла ослепительным светом во все окна, которые были не заперты ставнями.

Дина отшатнулась.

— А зачем воду греть? — не понял я.

Подхватил два чистых деревянных ведра, стоящих у печи, и поставил одно из них под кран.

— Ну да, почём тебе знать? Для сестрёнки твоей и матери. Омыть после родов нужно. Ладно, уши-то не развешивай, воду неси.

Дина выхватила вёдра из моих рук и разлила по кастрюлям. Подбросила в печь угля, подвязала юбки. Я едва сдержал смех, так нелепо это выглядело. На гусыню смахивала, только шею бы подлиннее, и точно гусыня.

— Не ухмыляйся, думаешь, в платье удобно по лестницам гонять? Нисколечко, скажу я тебе! Вот попробуешь, тогда и тяни лыбу! — обидчиво пробубнила девушка.

Её слова стёрли мою улыбку. Раздался такой грохот, что уши заложило, а потом треск падающего дерева совсем рядом. Я выглянул в окно. На лиану, протянутую к моему дубу, упало горящее дерево. Дедушка Мараш стоял промокший от проливного дождя прямо так, без плаща. Я бросился на улицу.

— Куда! — послышалось вдогонку.

Но я уже мчался к Марашу.

— Что случилось?! — перекрикивая дождь, я пытался прояснить ситуацию.

Да тут и так всё было очевидно. Два шпиля, между которых была натянута лиана, накренились.

— Молния в дерево попала! — крикнул Мараш в ответ и мотнул головой в сторону дуба. — Без защиты он теперь! Что делать будем?

Я схватился за мокрую голову. По вискам стекали струйки ледяной воды. Небо озарялось световыми вспышками, битва была в разгаре. Наши не сдавали позиций. Крепко держали оборону. Думаю и отпор давали мощный.

Упавшее дерево поглотил огонь. Оно свистело и потрескивало, издавая предсмертные стоны. Запах озона и сосновой горящей смолы смешались. Дуб. Что же делать? Так. Сейчас лиана перегорит, и я смогу забросить её концы в озеро. Но успею ли? Лиана почти перегорела, я уже был готов сорваться к ней, как вдруг яркая вспышка столбом опустилась на дуб.

— Не-е-ет!!! — заорал я так, что даже голос сорвал. Горло саднило, а я шептал. — Нет, нет… Пожалуйста. Дождь, затуши…

Но дуб горел, расколовшись на две части. Безжалостный огонь срывал пожухлый от жара лист, обгладывал ветви, вгрызался в податливую древесину. Дуб возвышался двуглавым факелом на холме. Я двинулся к нему, но что я мог? Без магии я никто… Не с ведром воды же бежать тушить исполинских размеров дерево. Ноги подкосились, я упал на колени, вцепился в землю. Грязь просочилась меж пальцев, грустно чавкая. Будто всхлипывала вместе со мной. Но нет. Подобно немой рыбе, открывая рот, рыдал здесь только я. Голосовые связки издавали лишь сиплый хрип. Мараш не двигался с места. Он держал свою оборону. Вспышки в небе прекратились, как и дождь, который до сего момента безжалостно хлестал меня с упоением. Мол, мало? На тебе ещё! Может, магия проснётся? Ведь бывает, что в случае аффекта дар пробуждается? Но не в моём случае… Проклятая молния сожгла мои воспоминания. Дотла, не щадя, не милуя. Дуб пылал уже не так ярко. В тишине потрескивания огня и отголосках уходящей грозы раздался детский крик. Это Римая оповестила всех о своём появлении. Я горько улыбнулся.

Мараш подошёл и похлопал меня по спине.

— Нико, не плачь. Посадим новое дерево. Я помогу, чтобы выросло быстрее, — пытался приободрить он.

— Это будет другое дерево. Другие воспоминания, не мои, — прошептал я.

Медленно встав, я поплёлся в дом. Ботинки увязли в грязи где-то по дороге. Ну, и к демонам Рубина их. На кухню я прошлёпал босиком. Дина стояла в оцепенении, беззвучно глотая слезы. Мараш вошёл следом, качая головой. Он весь продрог и попросил чайку для согреву.

— Нико… — окликнула Дина.

Я отмахнулся и поднялся в свою комнату. Тучи на небе разошлись, но уже наступил вечер, и в комнате царил полумрак.

Я сел на стул не раздеваясь и, сложив руки перед собой на стол, уронил на них голову. Плечи дрожали. Мне было до боли обидно. Я ведь так здорово придумал с этими громоотводами, однако не предвидел, что на лиану может упасть дерево. Мой дуб. Его больше нет. Ну и пусть. Изгой среди хвойного леса исчез. Может, это знак? И мне тоже стоит исчезнуть? Я ведь не смог защитить свои воспоминания. Чего я тогда стою? Может, отец прав? Пустышка, она и есть пустышка…

В дверь постучали.

— Нико, малыш, — заглянула в тёмную комнату Алиса.

Я даже не пошевелился.

— Ты спишь? — неуверенно спросила тётя и прошла ко мне. — Мараш рассказал, что в дуб молния попала. Мне очень жаль, я ведь знаю, как он был для тебя дорог.

— Алиса… — прошептал я. — Зачем Шерида подарила мне жизнь? Я ведь никчёмная пустышка. Без дара, совершенно бесполезный!

Женщина взволнованно вздохнула.

— Нико, ты очень талантлив! А дар твой проявится позже… Ты защитил дом от молний, такие чудесные громоотводы соорудил.

— Недостаточно хорошие! — буркнул я и закашлялся. Горло огнём пекло.

— Отличные! Но только Боги знают, зачем так произошло. А ты для Афелии подарок драгоценный! Ты её сокровище…

— Да уж. Подарок, о котором она на одиннадцать лет напрочь позабыла… — сейчас во мне кипела обида. То ли на маму, то ли на себя. Я не обижался на отца. Что с него взять, он и не притворялся, что любит меня. — Отца я понимаю… Ему нужен достойный наследник. Иначе кто он тогда в обществе магов? А получил меня… пустышку.

— Не изводи себя! Ты неправ! Видел же, как Афелия была счастлива тебя вновь видеть! — Алиса погладила меня по голове. — Пойдём. Римая такая хорошенькая. Хочешь её увидеть? Она так на тебя похожа, маленького. Только сперва поди искупайся, согрейся, а то продрог под ледяным дождём.

Сюсюкала женщина, а у меня кошки на душе скребли.

— Надеюсь, она будет одарённой в отличие от меня…

Тётя поперхнулась и застыла.

Я поднялся со стула и медленно направился к выходу.

— Т-ты пока будешь в ванной, я тут приберусь?

Тётя осторожно хлопнула в ладоши, и в комнате зажглись свечи.

«Магия… чем я для тебя плох?» — с горестью подумал я. Но судя по тому, как притихла Алиса, прошептал вслух.

Вода смыла не только грязь и дождевую воду с моего тела, но и отчасти притупила боль, что связывала сердце тугими узлами.

Переодевшись в чистое, я прошёл в покои мамы. Лохань уже вынесли. На широкой кровати лежала мама с моей сестрёнкой на руках. Римая оказалась красной и сморщенной, как изюминка. Цвета глаз не увидеть, потому что она дремала, посапывая курносым, как у новорождённого зайчонка, носиком. Зато каштановые кудряхи и густые чёрные ресницы делали её образ невероятно милым. Я сел на кровать и с умилением посмотрел на неё. Такая маленькая, хрупкая, беззащитная. Мама взяла меня за руку.

— Николас, ты такой молодец! Смог оградить наш дом от молний. Мне очень жаль, что дуб сгорел. Дина рассказала. Но не печалься, мы новый посадим.

Я ничего не ответил. Устал. Да и мама была совершенно обессилена. Молча поцеловал её в щёку и направился к двери. Боковым зрением заметил голубой свиток на письменном столике. Сургучная печать точно королевская. Интересно, это магическое послание от отца?

Глава 2

Сны были тяжёлые: снова в мой дуб попала молния, а потом война, но не та, что была вчера, а другая, более жестокая. И девушка с тёмно-карими глазами. Мы стояли против врага плечом к плечу… И темнота.

Утро выдалось солнечным. Тёплые лучи касались моих пяток. Все ещё в полудрёме я уткнулся лицом в подушку и пытался собрать вчерашний день воедино. Война, которая продлилась почти весь день. И наши отстояли границы Пирамиды. Иначе сейчас я бы не лежал преспокойно в своей кровати.

Громоотводы, что мы поставили с дедом Марашем, сделали свою работу. Только я не всё учёл. Мой сгоревший дуб уже не вернуть. Он был не только местом моих воспоминаний, но и символом меня самого: обычного человека в необычном обществе. А теперь его не стало. Я ощущал пустоту в душе. Меня будто выключили. Теперь всё безразлично. С дубом сгорела надежда в то, что я смогу стать героем в магическом мире…

В дверь тихонько поскреблись.

— Нико, малыш, ты проснулся?

Дверь приоткрылась. Алиса прошла в комнату. Я слышал её шаги.

— Угу, — я смог выдавить только это.

Горло саднило, точно мелкими ветками исцарапали.

Алиса присела на край постели.

— Хочешь поговорить? — спросила она и поправила одеяло, накрыв мои холодные ступни.

Я не ответил, только покачал головой, отвернувшись к стене.

— Знаю. Ты считал это дерево частичкой себя. Понимаю твою боль. Но ты не дерево, ты человек. Сильный, талантливый, с открытым сердцем… Не закрывайся. У тебя вся жизнь впереди, чтобы найти призвание, своё место, — Алиса говорила тихо, любяще, вселяя надежду.

Я повернулся к ней. И будто в дымке, перед глазами возник образ феникса.

«Мой дуб словно эта птица, — подумалось мне. — И я смогу вернуть его».

— Алиса, ты знаешь, как я тебя люблю? — воодушевлённо прохрипел я и схватился за горло.

— Знаю, и сейчас мы пойдём пить тёплое молоко с мёдом. А потом настойку на папоротниковых цветах, — покачала головой женщина и, улыбаясь, добавила. — Я тоже тебя люблю, малыш!

Тётя сняла со спинки стула мою одежду, приподняла бровь и укоризненно оглядела заштопанную скобами дыру от кармана.

— Карман погиб от цепких лап ежевики, — просипел я в оправдание.

— Ясно. Что же, нужно будет подрезать этой ежевике коготки! Мараш ею займётся, — отшутилась Алиса, пока я натягивал рубашку с высоким горлышком. Лето подошло к концу, и теперь не за горами холода. А после вчерашнего ледяного дождя на улице стало свежее.

Прежде чем спускаться на кухню, я решил заглянуть к маме и сестрёнке.

— Николас! — радостно воскликнула мама.

Римая копошилась рядом, под рукой. Я подошёл ближе, чтобы рассмотреть сестрёнку при солнечном свете. Большие горчично-медовые глаза смотрели на меня с любопытством. Розовый бантик губ пускал мелкие пузыри. Она уже не была такая сморщенная, как вчера. Я наклонился и невольно потянулся к ней. Мой палец тут же был взят в плен миниатюрной ручонкой. Мама засмеялась.

— Римая забавная, правда? Как ты, когда был таким же крохой, — она провела рукой по каштановому пушку на голове. А другой обхватила наши с сестрой пальцы.

Я присел на корточки и молча разглядывал обеих. Впитывал эти приятные мгновения, прикосновения, запах новорождённой сестрёнки и осенних цветов, что доносился из приоткрытого окна.

— Теперь ты стал не только старшим братом, но и её защитником, — мамины глаза улыбнулись как-то грустно. Я вопросительно взглянул на неё.

— Присядь, дорогой, — она похлопала по одеялу. Я послушно сел рядом. — Мне тяжело тебе говорить об этом. Мы ведь побыли вместе так мало… и вот снова…

Она запнулась, а у меня внутри будто тетиву натянули, да так туго, что от этого напряжения стало больно во всем теле.

— Придётся расстаться. Вчера вечером прибыла магическая почта от твоего отца, — она украдкой покосилась на голубой свиток с королевской печатью.

Я так и знал.

— Отец жив! Но нападение Рубина уменьшило численность магов. И сейчас король призывает всех одарённых на военную подготовку. Она продлится около пяти лет. Конечно, в королевскую академию магии Файтона попадёт не каждый. Остальных распределят в обычные учебные части. Ты же зачислен в академию.

— Но мама! Я не имею способностей! А вдруг я займу место более талантливого, достойного мага? — прохрипел я.

Глаза мамы расширились.

— Что с тобой, малыш? — она немедленно прикоснулась к моему лбу.

— Да просто вчера голос сорвал. Все в порядке, — успокоил я и настойчиво спросил. — Так что? Я же не маг!

— Король обещал нам с отцом устроить тебя в академию на обучение. И сдержал слово! Ты достоин! И не говори чепухи! Алиса рассказала, как быстро ты всё запоминаешь, к тому же отлично знаешь языки семи миров. Необязательно иметь магические способности, чтобы стать хорошим дипломатом. Будешь служить при дворе Понтиара. Отец написал, чтобы ты прибыл незамедлительно в столицу.

— Но… — я прокашлялся. Горло сковал спазм.

Я вытянул палец из цепких ручек сестрёнки, и Римая расплакалась. Мама приложила малышку к груди, та жадно зачавкала, хотя и посматривала в мою сторону.

— Вернётся голос, тогда и поедешь, — мама умостила ребёнка поудобнее и вздохнула. — А отцу я напишу о громоотводах. Пусть гордится сыном! Также сообщу, что ты сейчас немного захворал.

Я поморщился. Вот ещё. Гордиться? Было бы чем… А о слабостях лучше бы умолчать. Я же мужчина!

— Может, не стоит? — моляще взглянул я, но поджатые губы ответили за неё. Пришлось согласиться. — Хорошо, мама.

Попрощался и покинул спальню. Спускаясь в кухню, я размышлял об идее, что не давала покоя. Академия, учёба — всё к тому и шло. Но у меня есть незаконченное дело.

«Нужно собрать гусиных перьев, проволоку раздобыть и пигменты для красок у барахольщика Пако. Надеюсь, от дуба осталось хоть что-нибудь?» — я потрепал чёлку, когда уже вошёл на кухню, где пахло грибным пирогом.

— Зачем это тебе перья и краска? Да и от дуба вряд ли, кроме угольков и головешек, что найдёшь… — задумалась Варя и вытерла руки от муки.

— Вслух говорил? — смущённо пожал плечами.

— Ага. У тебя же что на уме, то и на языке, — усмехнулась повариха.

— Малыш, давай-ка за стол! — скомандовала Алиса, расставляя тарелки с моим завтраком. Некоторые из них, она поместила на маленький поднос, наверное, для мамы. Я плюхнулся на длинноногий табурет и окинул взглядом завтрак: мёд, орехи, травяной отвар, горячие лепёшки с маслом… Алиса налила мне в кружку молока, над которым клубился пар, и придвинула тарелку с пирогом.

— Чуть позже отвара выпьешь, ещё не настоялся, — сказала и ушла с подносом.

Я жмурился. Солнечные лучи, которые будто украдкой проникали в кухню, отражались в вёдрах с водой. Они плясали зайчиками по деревянному потолку и моему лицу. Сейчас я не чувствовал пустоты в душе. Она заполнилась чем-то… Надеждой. По телу разливалась нега. Я подарю сердцу новые воспоминания. Да. Теперь у меня есть сестрёнка. Я буду её защищать! А ещё я сделаю то, что задумал…

Дожевал лепёшку, закусил пирогом и залпом выпил слегка горьковатый настой папороти. Горсть молотых орехов с мёдом приглушили горечь. Поблагодарил Варю и помчался в свою комнату.

На столе лежали мои наручные часы. Сферы на циферблате кружили во временном танце. Скоро торговец должен проезжать мимо, если, конечно, жив остался после военных действий. Я поцеловал три сложенных пальца, и приложил ко лбу:

«Шерида, миленькая, помоги. Пусть у Пако окажутся и проволока, и пигмент для красок».

Схватил рабочую сумку и поторопился к дубу. По пути наткнулся на старика Мараша, который стриг тот самый злобный куст ежевики.

— Хозяин, куда летишь? — прокашлялся он. — Вроде ж не гонится за тобой никто.

— Я задумку одну хочу… — просипел, пытаясь отдышаться. — Для подарка твоего огранку … — махнул и собрался бежать дальше, но отвлёкся на садовника.

— Ишь, опять небесный простор миазмами загрязняют… — Мараш поднял голову и тяжко вздохнул, недобро щурясь в сторону летящего грузового корабля. — Нет на них тебя… рук твоих золотых и идей бесценных. Городские механики бестолковые, им бы только наживы, а о народе и о природе кто подумает? — старик хмыкнул.

— Если судьба, обязательно исправлю их механизмы, — я улыбнулся и поспешил к Пако.

Приближаясь к обгоревшему дереву, замедлил шаг. От увиденного перехватило не только дыхание. Душу будто наизнанку вывернули и присыпали оставшимся от побоища пеплом. Я не мог пошевелиться, тело окаменело.

Песок свернулся в серые, пузырчатые бороздки, напоминающие застывшую бурлящую воду. Видимо, под воздействием молнии песок запёкся в природное стекло, но безобразной формы. Ствол дерева был расщеплен на две неровные части. Кроны не осталось, лишь самые большие ветки. В углублении дуба древесина ещё тлела. Я знал, что выпачкаюсь, но не мог иначе. На непослушных ногах подошёл к дубу и обнял друга. Прислонивши щёку к чёрному пню, заговорил:

— Я подарю тебе новую жизнь! Теперь ты всегда будешь рядом. Изгои должны держаться друг друга. Мы ведь с тобой похожи… — кажется, дерево поблагодарило меня. Я не видел и не слышал, лишь чувствовал. — Ты станешь птицей. Фениксом, восставшим из пепла. Мы покинем дом, вместе.

Я огляделся. Под ногой что-то хрустнуло: добротная ветка, частично обожжённая, но довольно крепкая. Я поднял её и потряс в руке.

— Отличное тело для птицы выйдет! Тебе нравится? — спросил у дуба.

И он ответил: «Спасибо! Я постараюсь сохранить для тебя самое ценное…»

Уверен, что слышал каждое слово. Дыхание прервалось на миг. Сердце пробило так гулко, что слёзы навернулись. Но я не собирался плакать. Нет. Не буду больше лить слёзы. Утерев влажные глаза рукавом, я осторожно положил ветку в сумку.

За оградой послышалось ржание лошади. Это Пако.

— Шерида, я на тебя надеюсь! — посмотрел в небо и, в последний раз попрощавшись с местом воспоминаний, побежал вниз к каменной ограде.

— Пако! — прохрипел я, голос ещё срывался, хотя тёплое молоко и папороть отлично делали своё дело. — Ты приехал!

Он тоже был рад мне. Улыбаясь беззубым ртом, барахольщик вёл под уздцы низенькую кобылку.

— Лодеско. Смотрю, усадьба цела. Повезло вам, Шерида к вашей семье благосклонна. Селениям поблизости повезло меньше. К сожалению, есть и погибшие. Остальных эльфийские целители спасут. А с каких это пор ты стал меня поджидать? Всегда было наоборот, — он остановился у ворот, забросив узду на спину лошади. — И что тебе так срочно понадобилось?

Он деловито сложил на груди руки.

— Рад, что вы в добром здравии. Жаль, что Рубин не понимает, сколько разрушений несёт и боли. Ну, ничего! Я ещё покажу им, как подобает вести себя магам, имеющим честь и достоинство!

— Чего с голосом, зелень конопатая? Ломается, что ли? — торговец беззлобно усмехнулся.

Я поморщился, но объясняться не стал.

— Пако. Мне нужны стальная проволока и красный пигмент, возможно, ещё жёлтый. Есть? — я очень надеялся на содействие Богини.

— Проволока найдётся, а вот красители… — Пако задумался, а я напрягся. — Пигменты смогу через недельку подвезти.

— Через неделю поздно. Меня уже здесь не будет, — грустно ответил я.

— Прости, тогда не смогу помочь, — он действительно сожалел. Достал проволоку, протянул мне. — Держи. Это подарок, у тебя же день рождения был недавно?

— Ага. Спасибо большое! Она мне нужна для очень важного дела, — благодарно принял я подарок.

— А ехать куда собрался? Далеко?

— В столицу, учиться, — вздохнул я.

Старик почесал нос.

— Слыхал, магов от десяти лет к обучению призывают в военные учебки, и королевская академия не исключение. Враги не дремлют. Много наших погибло. Новую армию будут растить. Только … — Пако замялся. — Ты ведь не маг. Чему там тебя учить станут?

— Дипломатом буду.

Пако приподнял бровь.

— Жаль таланта своего так и не раскрыл. Хороший ты механик. Ну чего уж, с людьми договариваться — нужное дело. Я вон тоже отчасти дипломат, необходимо уметь общий язык с покупателями находить.

Торговец смешно закинул подбородок, строя очень важную персону. А когда обнажил беззубый рот, я прыснул со смеху.

— Прости, Пако! И спасибо, что подбадриваешь. Знаешь, я хоть и буду учиться в академии, но механику свою не заброшу. Мне ведь Алиса набор инструментов подарила, я их с собой возьму и в свободное время буду мастерить. Сейчас всё магическое. Никто не чинит сломанное. А я вот буду. Вдруг пригожусь при академии?

— Пригодишься. Руки у тебя золотые.

— А у меня для вас тоже подарок есть! — я снял часы с запястья и надел на руку Пако. — Умеете пользоваться?

— Это же часы! — покрутил их старик. — Только ручные. Без магии работают?

— Да. Но пружину каждый день заводить нужно, чтобы не остановились.

— Ну, спасибо! Вот это подарок! — старик моргнул и зажмурился, пытаясь спрятать сентиментальность. Но я знал, что он чувствует. Растрогался. — Ты это. В столице, на главном рынке, поищи маленькую лавку с надписью «Сундук Нэдоса». Она в улочках, найдёшь. Её брат мой двоюродный держит. Он тоже барахлом всяким торгует. Я ему письмо напишу, чтобы тебя не обижал. Нэдос — лис ещё тот, дурить людям мозг умеет. А что ему остаётся? В столице народ жадный, все хотят задарма товар. Но тебя он не обманет и подберёт, что нужно. Обещаю! Ну всё, бывай здоров! Хорошо учись! И не забывай старика Пако.

— Не забуду! Бывай! — я обнял торговца на прощание.

Домой шёл расстроенный. В сумке позвякивали не все ингредиенты для феникса.

Дину увидел издали. Она ощипывала гуся. К обеду, небось, приготовит. О! Подойдя ближе, попросил:

— Дина, отложи мне самых крупных перьев. Мне нужно.

— Много?

— М-м… Много, — задумчиво ответил я и прошагал к двери.

Справа, на огородике, копался дед Мараш, свёклу полол. Видимо, о моём скором отъезде ещё никто не знал. Ведут себя как обычно. Или им всё равно? Был я в их жизни, и не станет. Подумаешь. Что во мне особенного? Дина окликнула:

— А чего с настроением? Кто с утра уже испортил?

Я опомнился:

— Да краска нужна, а у торговца Пако не оказалось.

— Краска? И для чего? Цвета какие? — подняла голову Дина и убрала прядь выбившихся из косы волос.

— Красная и жёлтая. Для перьев… — уточнил я. — Знаешь, где взять?

— Знаю! Красная вон на грядке растёт, Мараш как раз пропалывает. А жёлтая — у Вари на кухне.

Я непонимающе моргнул.

— Непонятливый. Как чинить всякое, так умный, а с красителями не сообразишь? Свёклу на терку, вот тебе красный. А для жёлтого куркуму водой разведи! Мы с девчонками ленты так красим, — довольная Дина продолжила ощипывать птицу.

— С-спасибо! — растерянно пробормотал я, и дурацкая улыбка растянулась на лице.

Теперь всё, что мне нужно, есть. Счастливый, я поторопился в комнату. Высыпал на стол содержимое сумки и принялся за работу. Подаренный инструмент невероятно пригодился. Из дубовой ветки я выстругал каркас тела феникса. Выточил на грудке ячейку для рубина. Только стамеска соскользнула и поранила палец. Я нечаянно испачкал феникса своей кровью.

«Вот же… острая штука», — выругался про себя.

Наложил на порез папоротниковой мази и продолжил. Поместил рубин, что Мараш подарил, в нагрудную ячейку птицы. Крылья и хвост закрепил в пружинном механизме, смазал. Голову также выточил из дерева. В глаза решил инкрустировать осколки стёкол, что Дина подарила. Только одного цвета и размера не нашёл, получились глаза разные. Один — голубой, другой — жёлтый. Клюв из чёрного остроконечного стекла вставил. Птица вышла, словно живая. Остались только перья и немного магии.

«Попрошу маму, чтобы оживила моего феникса», — подумал я и бросил взгляд на холм, где чернело пятно от дуба.

Я оставил птицу на столе. Снял передник, проверил на чистоту руки, прежде чем пойти к маме. Не самые чистые. Придётся помыть. И как только я распахнул неплотно закрытую дверь, в комнату ввалилась Дина.

— Подсматривала? — я прищурился.

Она держала охапку перьев и две банки с красителями. Мне даже ругать её перехотелось. А девчонка вскинула веснушчатый подбородок и встала, отряхивая передник.

— Нико, можно я тебе с фениксом помогу? У меня получится! Я же и раньше твои механизмы оживляла, — у неё был такой вид, будто она сейчас заплачет, хотя изо всех сил держалась.

— Я не против. Давай попробуем. Сейчас доделаю его… — я запнулся.

Вид у подруги был самым несчастным. Наверное, мама рассказала ей о моём отъезде.

— Спасибо тебе… Ты уже знаешь?

Дина кивнула и быстро прошагала к столу. Положила на него перья с краской и присела перед неготовой птицей. Провела пальцем по корпусу.

— Здесь кровь… — испуганно посмотрела на мои руки. Но заметила папоротниковую мазь на пальце и успокоилась.

— Да ерунда. Стамеской зацепил. Ну что, красить поможешь? — улыбнулся я, придвинув ещё один стул.

Перья вышли очень красивые. Куркума дала нежно-жёлтый оттенок, а сок свёклы — холодный бордовый.

Я прикрутил проволокой перья к крыльям и хвосту феникса. Дина довольно улыбалась, рассматривая стёкла глаз.

— Оживлять? — приготовилась она.

— Давай.

Дина поднялась со стула, прикоснулась к птице и прочла обычное заклинание, что даёт жизненную силу предметам. Но тут стало происходить что-то невообразимое. Феникс поднялся в воздух, вокруг него закружились красные искорки, создавая тонкое энергетическое поле. Механизмы стали трансформироваться в живые ткани. Тело птицы покрылось кожей, перьями, грудная клетка зарделась алым оперением. На лапках отросли коготки, клюв слегка удлинился и загнулся. А стёкла глаз блеснули так, что мы зажмурились от вспышки. Когда внешняя трансформация завершилась, энергетический шар вокруг птицы исчез, и феникс опустился на стол. Мы с Диной переглянулись.

— Ты как это сделала? — шёпотом спросил я, тронув пальцем то, что Дина тут наколдовала.

— Н-не знаю! Честно! Такое случилось впервые! Ты же сам знаешь, раньше такого не было. Механизмы не менялись внешне.

Под моими пальцами птица пошевелилась. Мы оба чуть отстранились от стола, но любопытство нас привязало. Я потянулся к фениксу. Он встрепенулся и резко поднялся. Ожившая птица смотрела своими разноцветными глазами то на Дину, то на меня. Потом подняла крылья и пристально оценила оперение. Потоптала лапками, подпрыгнула и попыталась подать голос. Сначала вышло что-то невнятное сродни кудахтанью, но после очередной попытки феникс залился мелодичной трелью. В открытой двери появилась Алиса.

— Откуда здесь эта птица? Вы где её отловили? — тётя медленно приблизилась к столу, изучая живность неизвестного происхождения. Красно-золотое оперение, удлинённый хвост малиново-бордового окраса. Взъерошенный хохолок и разноцветные глаза.

— Странная птица… — прошептала Алиса.

Феникс смотрел на неё совершенно спокойно, будто он ручной и жил в доме всегда.

— Эту птицу Нико смастерил, а я её оживила… — выдала Дина, у которой язык поворачивался, будто она в рот ваты напихала.

Алиса посмотрела в недоумении и выпрямилась.

— Не может быть! — отрезала женщина. — Ни один маг не способен на подобное.

— Слушай, Дина, может, тебе со мной в академию поехать? Если такое можешь сотворить, то наверняка станешь отличным боевым магом! — восторженно заявил я.

Подруга закашлялась, а птица расправила крылья и поднялась в воздух. Мы задрали головы, наблюдая за этим невероятным полётом. В пространстве за фениксом оставалась прозрачная огненная полоса, мерцая искорками и медленно растворяясь.

— Ох… — присела Дина. — Как же это? Нужно Афелии рассказать. Это по её книгам я училась! Может, неправильно что-то сделала?

Феникс завис в полете надо мной и осторожно приземлился на плечо. Я замер, не смея пошевелиться.

— Говорите, оживили творение Нико? Гляди, знает, кто его хозяин… Умная пташка. Уже назвали? — спросила Алиса, дивясь увиденному.

— Инис! — воскликнул я. — Огонь на рубинианском. В первом мире почитают Бога огня, Ротрада. Когда я стал изучать языки семи миров, то рубинианский показался мне наиболее мелодичным, кстати, диалекты миров между собой очень схожи. Уверен, то, что ты рассказывала, это не сказки. Раньше миры действительно взаимодействовали.

Няня одобрительно кивнула. Имя понравилось и Дине.

— Не знаю, как вам ребята удалось вот такую живность создать, но мой вам совет. Будьте осторожны с неизвестной магией. И пока никому не рассказывайте об этом, кроме Афелии, разумеется.

Няня вышла и тут же вернулась.

— Забыла совсем. Обедать идите. Но сперва к Афелии. Неизвестно, можно ли этой птице по дому летать. У неё вон какой хвост, светится. Чтобы пожара нам не устроила, — Алиса развернулась и покинула комнату, в коридоре только слышались её рассуждения вслух. — Ну, детки, ну, учудили…

Я переглянулся с Инисом. Он смешно наклонил голову и что-то прощебетал на своём языке.

— Жаль, птичьего я не понимаю, — вздохнул я и направился к выходу. — Пойдём. Спросим у мамы, возможно ли такое магией сотворить?

Дина поплелась за мной, поглядывая на Иниса.

Я подошёл к двери. За ней слышался ласковый голос мамы. Она о чём-то беседовала с Римаей. Я легонько толкнул дверь.

— Мама, можно?

— Конечно, дорогой. Николас, смотрю, твой голос вернулся?

Я только обратил внимание. Странно…

Мама казалась такой хрупкой, словно цветок, даже не верилось, что она боевой маг. Дина шагнула следом за мной, как раз со стороны, где находился Инис. Мама прищурилась.

— Что это у тебя на плече?

— Госпожа Афелия, как раз об этом мы хотели спросить у вас, — несмело начала Дина.

Инис послушно сидел на плече, осматриваясь.

— У меня? — непонимающе уточнила мама и привстала, облокотившись на подушку.

Римая заворочалась в одеяльце, чем привлекла внимание птицы. Инис вспорхнул и перелетел на кровать, оставляя краснеющую световую ленту в воздухе.

— Что? Николас, убери его! — воскликнула мама и интуитивно создала водяной барьер между ребёнком и птицей. Сестрёнка потянулась к фениксу, совершенно его не боясь.

— Мама, это я его создал, а Дина оживила! — кинулся я к своей птице и попытался скомандовать. — Инис, место!

Феникс вспорхнул, вернувшись на плечо. Я усмехнулся, не веря, что он послушался меня.

Мама медленно убрала водяной щит и затаила дыхание.

— Но это невозможно! Ты не маг.

— Я же говорю, оживила Дина! Можно, она поедет со мной в академию? Поговори с отцом!

— Хорошо. И попрошу его выяснить, как девочка могла создать живое существо, — мама была в недоумении. — Динара, а каким заклинанием ты воспользовалась?

— Да обычным. Я же не раз вдыхала живительную энергию в механизмы Нико. Они оживали, сами двигались, по хозяйству помогали, но ненадолго, потом их снова нужно питать. Ну, вы же знаете.

Мама кивнула.

— А тут… — Дина замахала в воздухе руками. — Механическая птица поднялась в воздух, вокруг закружилась энергетическая сфера, потом Инис покрылся живыми тканями, плотью, перьями — и вот. Он ожил, совсем как настоящая птица, необычная, но птица, — проговорила Дина на одном дыхании.

Маленькая Римая потянулась к Инису. Тот снова вспорхнул на кровать. Мама насторожилась, но щит не ставила. Инис важно прошагал по одеялу и наклонил клюв к руке сестрёнки. Она протянула пальчики и дотронулась до него. Тонкий лучик света соскользнул с пальчиков Римаи, закружив вокруг Иниса. Мама ахнула, и прошептала:

— Он… он пробудил в ней способности? Невероятно!

Инис замахал крыльями, задрал голову, а затем кувыркнулся в воздухе, чем рассеял свет. Затем перевёл взгляд на меня и перепорхнул на плечо, о чём-то стрекоча.

— У Римаи дар световых потоков? — выдавил я.

Не понимаю, что происходит.

— Твоя птица каким-то образом помогла дару раскрыться. Так рано! Нас благословила сама Шерида! Нужно срочно написать отцу! Динара, позови Алису! — мама была так взволнована, что глотала слова.

Да и я сам опешил. Сначала Дина оживила моего феникса, теперь феникс содействовал раскрытию дара сестры. Я находился в каком-то состоянии аффекта и не заметил, как Алиса внеслась в комнату.

— Афелия! Это правда? — улыбнулась тётя.

— Да! — самой себе не веря, произнесла мама.

— Вот это новости. Чудеса, да и только. Слава тебе, Шерида! — воскликнула Алиса совершив благословенный жест во имя Богини, поцеловав и приложив пальцы ко лбу. — Так, малыш, забирай свою волшебную птаху и ступайте вниз. Динара и ты тоже!

Мы вышли. Я только слышал, как засуетилась тётя в поисках бумаги и сургуча. Магическая почта очень быстрая. Уже через несколько минут Алиса нашла нас с Диной в библиотеке и позвала к матери в покои. Поднимаясь по лестнице, я размышлял. Если Инис пробудил способности сестры, почему мой магический дар не раскрылся? Или всё-таки я пустышка? Даже Динара смогла сотворить невероятное. Мама ждала как на иголках. Волновалась.

— Николас, вы с Динарой завтра же отправляетесь в столицу, ко двору. С птицей! — уточнила она.

— Отец знает, в чём дело?

— Нет, но он хочет проверить несколько гипотез. Сам Понтиар заинтересовался, — произнесла она то ли с радостью, то ли с тревогой.

— К-король? Мы встретимся с королём? — заикаясь, переспросила обычно смелая Дина.

— Да. Он впервые слышит о подобном. По крайней мере так он сказал. Я ему доверяю, но меня что-то беспокоит. Ладно. Идите собирать вещи.

Горло совершенно перестало болеть, и я говорил без хрипотцы.

«Возможно, это из-за Иниса? — промелькнуло в голове. — Он дивная птица. А вдруг, кроме как пробуждать магические способности, он ещё и исцеляет?»

Я мотнул головой и ответил:

— Хорошо, мама, мы будем к утру готовы.

Означало это не только начало новой главы в моей жизни и жизни Дины, но также и то, что маму, как и сестрёнку, я не увижу очень долго.

Я вошёл в комнату. Инис смирно сидел на плече.

— Ты голоден? — спросил я у моего нового друга.

Моя птаха склонила голову. Я достал из кармана орех и подробил пальцами. Инис посмотрел на еду и не шелохнулся, снова склонил голову на бок.

— Значит, ты не питаешься, как живые птицы? Интересно.

Я осмотрел рабочий стол, стенд с инструментами. Комната была небольшой, но уютной. А что ждёт меня там? Было немного не по себе. Я даже не представляю, как меня примут маги академии. За Дину я не волновался, она себя в обиду не даст. Я же обычный человек.

Достав сумку из шкафа, уложил несколько пар новых брюк, дома я их не носил. Порвал бы или испачкал мазутом, точно. Рубашки, свитеры, пара запасных ботинок. Уложил подарок Алисы в кожаную широкую сумку. Инструменты мне пригодятся наверняка.

Я опустил вещи у двери и прилёг на кровать. В небе появились первые звезды, освещающие ближайшую к нам планету, мир Кора, под покровительством божества земли — Зелима. Их мир сиял в лазурной дымке мелких спутников, что кружили вокруг каждого из наших миров, только цвета у всех разные. У Пирамиды — золотые.

Я не заметил, как уснул. Инис тихонько дремал на моей подушке. Сны были беспокойные. Война, страшная. На Рубине. Сам Бог Ротрад спустился на землю, чтобы уничтожить нас. Я сражался рядом с девушкой, глаз которой мне не забыть. Проснулся в холодном поту. Инис сидел на моей груди и рассматривал меня разноцветными глазами.

— А тебе снятся сны? — я не ждал ответа.

Инис склонил голову на бок.

— Наверное, нет, — усмехнулся я и вздрогнул от резкого стука в дверь.

— Николас! — окликнула взволнованная Алиса.

— Да, я уже не сплю, — протёр глаза и встал. Уснул прямо в одежде. Что же, зато одеваться не нужно. Только помялась немного.

Алиса вошла, осмотрела меня, покачала головой и провела по моей рубашке рукой. Та мгновенно разгладилась.

— Спасибо, — грустно ответил я.

Отчасти мне жаль покидать родной дом, маму, людей, которых я люблю. Но я же хочу быть героем, для этого мне нужно учиться, стать… а кем стать? Боевым магом? Но я не маг. Ладно. Для начала нужно выяснить, чего я стою? Действительно ли мои механизмы могут принести пользу?

— Малыш! Я горжусь тобой! Ты будешь учиться в академии! Покажи этим магам, на что способны золотые руки! Не только магией наш мир полон! Я люблю тебя! — Алиса обняла меня, всхлипывая под ухо. — Не хочу с тобой расставаться, но пора. За вами уже прибыл королевский возничий. Он доставит тебя и Дину во дворец.

Я никогда не был дальше, чем ворота нашей усадьбы, и сейчас внутри всё клокотало от волнения.

— Интересно, на чём мы отправимся? На лошадях, механической повозке или по воздуху? — последнее я произнёс с замиранием сердца. Отец, кажется, перемещался с королевским возничим, когда возвращался домой. Я-то не помню, так рассказывала Алиса.

— По воздуху. Я видела, на чём прибыл возничий. Он ждёт вас внизу. Афелия как раз с ним беседует. — Тётя посмотрела на моего Иниса и вздохнула. — Пусть он принесёт тебе удачу. Смотрю, он и лекарем у тебя оказался…

— С чего ты взяла? — я округлил глаза.

— Даже чай папороти за день не лечит. А пташка как посидела у тебя на плече, так и горло исцелилось, — улыбнулась проницательная женщина.

— Я тоже об этом догадался.

Алиса кивнула и потрепала птицу по хохолку, отчего тот замурлыкал, как кошка. Я обул ботинки, поднял сумку и закинул её на плечо.

— Пошли?

— Пошли.

Внизу стояла аккуратно причёсанная Дина в льняном платье изумрудного цвета. Его она одевала только по праздникам. В руках девушка держала походную коричневую сумку, раза в два больше моей. Возничий оказался худощавым молодым магом чуть старше меня. С длинными черными, как смоль, волосами, тонкими чертами лица и такими же тонкими пальцами. На удивление тонкими. Он увидел меня и приветственно кивнул головой. Мама обернулась с Римаей на руках. Инис порхнул к ним и приземлился на мамино плечо. Она не отстранилась. Напротив, улыбнулась.

— А вот и птица, о которой я говорила.

Маг с восхищением разглядывал Иниса.

— Питер, передай мужу, чтобы не был слишком строг к Николасу. И поосторожнее в пути.

— Конечно, Афелия. Вас будет очень не хватать. Увидимся через пять лет. Возможно, и раньше. Прощайте, — поклонился маг и, предложив помощь Дине с сумкой, покинул гостиную.

Дина махнула мне, чтобы присоединялся, следуя за возничим.

Я подошёл к маме. Сестрёнка как раз дёргала Иниса за клюв.

— Николас, дорогой. Если будут нужны деньги, обратись к Питеру, он отведёт тебя в банк Файтона, там покажешь это, — мама сняла аккуратную печатку с гербом Лодеско, два пересечённых меча, и надела мне на палец. — Они выдадут тебе столько, сколько понадобится. Люблю тебя!

— Спасибо! Мам, я буду очень скучать. И я также сделаю всё возможное, чтобы ты… и папа гордились мной, — я взял сестрёнку за пальчик. — Римая, хоть я не маг, но постараюсь защитить тебя. Благословенны будьте Шеридой! Люблю вас!

Я поцеловал обеих. Обнял Алису, подошедшую Варю и дедушку Мараша.

— Рубин-то взял? — спросил он напоследок.

Инис перелетел мне на плечо, выставив красную грудку.

— Взял, теперь он всегда будет со мной! — я указал на феникса.

Мараш умный. Всё понял и подмигнул.

— Удачи! Пусть Шерида оберегает тебя и Динару!

Глава 3

Возничий Питер дождался пока я подойду и только после этого, соединив большой и указательный пальцы обеих рук, создал из них замыкающие кольца. Произнёс заклинание и под нами, прямо на земле, проявилась мелкая сетка, похожая на паутину. Я такое видел впервые, как и Дина, которая замерла от удивления.

— Не бойтесь. Если вам будет угодно, можете присесть.

Питер разъединил руки, и сетка свернулась вокруг нас огромным шаром, медленно поднимаясь в небо. У меня закружилась голова. Это и есть магия воздуха? Потрясающе. Мы поднимались всё выше, усадьба оставалась внизу игрушечным домиком. Поля, леса, озеро — всё как нарисовано, расчерчено на доске земли. Только горы вдали грозно нависали и казались больше, как и солнце с золотыми спутниками вокруг. Окружающее было невероятным, нереальным. Мы застыли высоко над землёй.

— Приготовьтесь, сейчас будем передвигаться очень быстро.

Не успел я и рта раскрыть, как мы начали движение с бешеной скоростью. Лёгкий поток ветра проникал сквозь магический шар, что нёс нас. Внизу мелькали леса, поселения, города, реки… В облаках над и под нами появлялись грузовые суда, передвигаясь ленивыми небесными китами. Всё бы хорошо, если бы не миазмы, оставляемые кораблями черными лентами. Маги не продумали момента загрязнения воздуха массивными механизмами. Но я постараюсь найти способ исправить их недоработки.

Вот на горизонте появился огромный кольцеобразный город. Он парил над землёй. Под ним располагались постройки. Чем ближе мы подлетали, тем больше чёрных проплешин зияло в земле. Кое-где дымились дома. Но город в небе сверкал нетронутой красотой. Мы пронеслись ещё чуть выше, и, наконец, шар приземлился на зелёную платформу, кажется, это была трава. Как только сетка Питера раскрылась, я выпал, встав на четвереньки. Меня жуть как мутило. Дина оказалась покрепче. Она сидела на корточках. Только побледнела немного. Питер подал руку Дине и помог встать мне.

— Простите, те, кто впервые перемещаются по воздуху, обычно чувствуют подобное, но бывает и похуже.

— Правда? Или вы просто успокаиваете? Кажется, меня сейчас вырвет, — я прикрыл губы рукой.

Питер виновато улыбнулся, он был искренен. Инис вцепился коготками мне в плечо и чуть трепыхнул крыльями. Мне стало легче. Намного.

— Спасибо, — прошептал я. — А Дине можешь помочь?

Феникс кивнул и перескочил к подруге на плечо. Дина отшатнулась, но когда поняла, что её лечат, улыбнулась и удивлённо кивнула мне. Инис вернулся обратно.

— Вижу, вы в порядке. Дальше мы поедем в экипаже. Здесь нельзя передвигаться на воздушном транспорте. Только в экстренных случаях. Динара, позвольте вам помочь? — дождавшись кивка, Питер подхватил её сумку и направился в сторону экипажа, запряжённого механическими лошадьми. Я заглянул за край зелёной платформы, на которой мы стояли.

«Внизу кипит городская жизнь, видимо, столица. А мы тогда где находимся, если столица внизу?»

— Всё это территория дворца короля Понтиара, — ответил Питер.

— Я что, вслух спросил? — от смущения меня бросило в жар, щеки зарделись.

— Нет, — спокойно ответил маг. — Это обычный вопрос всех, кто впервые сюда попадает. Город немного после боя пострадал, но маги быстро восстанавливают разрушения. А там… — Питер указал на высокое белоснежное здание на окраине города, окружённое лесом и садом. — Королевская академия магии, в которой вам предстоит учиться.

У меня от восхищения сбилось дыхание. Академия была не только не тронута боевыми действиями, но и сияла великолепием, лишь черные флаги мельтешили по всему периметру изгороди, омрачая увиденное. Дина молча рассматривала академию, белеющую внизу и уходящую ввысь тонкими башенками.

— Николас, прошу, экипаж подождёт, король нет.

Я всё понял и нырнул в повозку. Снаружи ничего особенного, обычная металлическая конструкция с прямоугольными окошками. Внутри получше: мягкая обивка, кажется, бархат, удобные сидения, даже подушки. А вот что интересно. Лошадки. Настоящее произведение искусства. Они были такие красивые, все детали продуманы: множество винтиков, шестерёнок, ажурных деталей. И оживлены магией высшего класса. Уверен, магия в них не на один день. Я наблюдал за отточенным движением животных в окошко, прямо за спиной Питера.

Мы выехали с платформы на мостовую. Нас окружали высокие живые изгороди, поэтому кроме них пока ничего нельзя было разглядеть. А вот когда изгородь закончилась, нашему взору предстал дворец. Это был величественный ансамбль из многочисленных сооружений расположенных по спирали. К центральному дворцу с белым куполом вела широкая дорога, вдоль которой терзали взгляд траурные флаги. Мы понимали, что это почести тем, кого унесло сражение. Но как бы там ни было, мы с Диной выросли в уютной, но маленькой коробочке, а сейчас попали в мир, о котором только слышали. Смотрели во все глаза. Дома как будто с книжных иллюстраций. Дина затаилась и даже не дышала. Я её понимаю, у самого голова кругом шла. Мы въехали в придворцовый город. На каждом переулке стояла охрана: золотые доспехи, в руках алебарды. На крышах чёрные ленты.

— Это военный город. Здесь живут боевые маги королевской гвардии и их семьи, — пояснил Питер.

Действительно. На улицах за спинами воинов мы наблюдали детишек, играющих с металлическими кольцами, кто-то запускал длинных воздушных змеев. Повсюду маячили флаги семи миров, как уважение к нашей истории. Но не у всех детей были радостные лица. Некоторые малыши жались к своим матерям. Те, укутанные в тёмные мантии, выглядели словно колья сгоревшего леса. Одинокие, потерявшие надежду, выжженные изнутри. Обнимали своё дитя, как единственную искру Шериды, что держала их в этом мире.

Я сглотнул, понимая боль их утраты, и вжался в сидение. Дина тяжело вздохнула, нахмурив брови. Благоухание цветочных ароматов обычно наверняка бы пьянило, но не сейчас. Среди них присутствовал запах лаванды. Запах мамы. В груди сдавило, неприятное чувство мучительно тянуло и сворачивалось каменным клубком, подступая к горлу. Мне повезло, мама жива да и отец. А у некоторых из этих малышей никого не осталось. Совсем.

Каменные здания возвышались в три этажа по обе стороны небольших улиц. Тут располагались и маленькие бакалеи, которые сейчас пустовали. Вот она, королевская резиденция, только глядя на неё, радости я не испытывал.

— Это эльфиец? — ткнула пальцем Дина в одного из боевых магов, отвлекаясь от тяжких мыслей. Тот, кажется, вильнул ухом.

— Да. Эльфийцы — выносливые и отважные воины. Им даже академию магии не нужно посещать, они всему отлично обучены в своих лесах. Но среди магистров учителей вы обязательно встретите оных, как и среди учащихся, — ответил Питер.

— Интересно, а куда определят меня? — спросила Динара и зарделась под взглядом Питера.

— Ты маг огня?

— Да, — стеснительно опустила глаза подруга.

Впервые вижу, чтобы эта бестия так себя вела. Куда делась ершистость? Нет, ну было, конечно, смущалась. Но чтобы так…

— Значит, на факультет Огнеев, — ответил возничий.

Глаза Дины сверкнули восторгом. Инис встрепенулся, а я выглянул в окно. Мы подъехали ко дворцу. Вблизи он казался невероятно высоким и монолитным. Арочные окошки с растительными орнаментами, цветные витражи под главным куполом. Фонтаны по обе стороны ступеней, над которыми кружили водяные сферы в дивном танце.

Экипаж остановился. Мы вышли и огляделись. Дворец стоял на возвышении, и ступеней здесь невероятно много. Очень много. Мы с Диной переглянулись и приступили к крутому восхождению. Солнышко припекало в голову, ботинки умудрились натереть, по спине текли реки, щекоча лопатки. Честно признаться, уже после сотой ноги отваливались. Я оглянулся. Дина осталась позади, пытаясь отдышаться, а ведь мы и половины не прошли. Я хотел помочь, но Питер опередил, спустившись за Диной, и… поднял её. Подумать только, такой худой на вид, ну просто хлюпик, а выносливым и сильным оказался. Да-а-а. Внешность обманчива! Я сделал выводы. Проходя мимо, он успел прошептать:

— Не отставай, Николас Лодеско.

Я старался. Когда последние ступени были покорены, я позволил себе присесть. Красота. С высоты территория королевского дворца смотрелась шикарно. Среди зелёной растительности прорисовывались оранжевые крыши военного городка. Как всё-таки интересно узнавать и видеть что-то новое. Я словно картину рассматривал.

— Лодеско! — окликнул Питер.

— Иду.

Феникс поднялся в воздух и сделал пару кругов. Далеко не отлетал. Красная лента света скользила за ним, будто ставила роспись, отметку нашего появления. Два мага, стоящих у высоченной двустворчатой двери, открыли её нам, заинтересованно посматривая на птаха. Питер не стал исключением, на мгновение остановился, любуясь полётом.

Парусные своды, арки, колоннады и обширный купол по центру. У его основания виднелись те самые разноцветные витражи, что мы наблюдали снаружи. Эхо наших шагов раздавалось, кажется, в каждом уголке дворца. Было неуютно, я чувствовал себя здесь чужим. Дина дёрнула меня за рукав, привлекая внимание. В настенных фресках были изображены семь стихий, а также семь божеств магических миров. Мы вертели головами, рассматривая окружающие красоты. А статуи! Они были раз в сто выше нас. Только магией возможно такое создать. Боги были прекрасны в этих мраморных скульптурах.

— Пришли. Не заговаривайте, пока вас не спросят, отвечайте коротко и по сути, не спорьте, не дерзите, — проинструктировал Питер.

Дина опустила голову. Она горничная и знает, как себя вести в подобных случаях. Я же не очень.

Стража у двери тронного зала скрестила алебарды.

— Питер Орро, доставил Николаса Лодеско и Динару Лези. Его величество Понтиар нас ожидает.

Стража убрала оружие и расступилась. Золотые доспехи блеснули, как и глаза боевых магов. Похоже, эльфийцы, судя по длинным белым косам за спиной. О как. Видимо, они действительно в чести у короля, раз у тронного зала несут службу. Так близко к правителю. Мне не терпелось увидеть Понтиара. Дверь распахнулась.

— Вещи оставьте здесь! — строгим, но приятным голосом приказал один из магов.

Сказано — сделано. Мы оставили сумки в углу у двери и скользнули внутрь.

Длинный зал — несколько рядов колонн, разрисованный потолок, мраморный пол, в отражении которого можно было вполне себя разглядеть. Я поправил взъерошенную гриву. Инис немного помог своим заострённым клювом.

— Спасибо, друг, — я погладил феникса по грудке. Он довольно заурчал и нахохлился, будто приготовился к обороне.

В самом конце зала стоял трон. Изголовье в виде солнца, лучи которого уходили в стороны. Но место пустовало. Тут вообще никого не было.

— А где король? — шёпотом спросил я.

— А ты думал, он весь день будет тебя здесь ждать? — усмехнулся Питер.

Я тоже не сдержал улыбки. Ну да, и дураку понятно, что не будет.

— Не волнуйся, ему сейчас сообщат.

Дина молчала, только стреляла огромными зелёными глазищами по сторонам.

Здесь пахло книгами и почему-то песком, наверное, потому что много камня: мрамор, колонны, стены, свод.

Мы остановились в шагах пятидесяти от трона и стали ждать. Я посмотрел на окна от пола до потолка. За ними ширилось голубое небо и золотые спутники, что кружили вокруг нашего мира. Долго ждать не пришлось.

Слева от нас скрипнула дверь, и из-за портьеры вышло несколько смешных низкорослых мужчин с накрахмаленными жабо и коротких панталонах в полоску. Один из них нёс кованый фонарь, в котором горел яркий свет. Символ нашей богини Шериды. Остальные стали по обе стороны от трона. В двери появился мужчина, черты которого были мне знакомы. Его каштановые волосы, глаза цвета горчичного мёда и подбородок, как у меня. Только между бровями и у рта залегли глубокие морщинки. На лице не было радости, только беспрекословная покорность. Суровый, тяжёлый взгляд в мою сторону, и моё сердце чуть не проломило грудную клетку в панике.

— Отец… — прошептал я.

Ладошки вспотели, а во рту резко пересохло. Я страшно нервничал. Одиннадцать лет его не видел. Всё думал, что скажу при встрече? Или промолчу, выдав всё, что накопилось за эти годы, лишь взглядом?

Фирин Лодеско придержал портьеру, за которой появился его величество Понтиар. Мужчина в бордовой мантии с высоким золочёным воротником. На рукавах также сияли три золотых кольца, являясь символом монарха Пирамиды. Я думал, он будет широк в плечах, высокий, грозный, одним взглядом заставляющий трепетать. Подобно моему отцу. Но нет. Понтиар, на самом деле, среднего роста мужчина и возраста моего отца. Прямой мясистый нос картофелиной, длинная светлая борода. Острый, изучающий взгляд и высокий, испещрённый линиями лоб.

Я стоял, как вкопанный, наблюдая за королём, отцом, свитой и присоединившейся к этой процессии охраной. Когда Понтиар воссел на трон, он прокашлялся и жестом велел отцу подвести нас с Диной. Питер поклонился и отошёл в сторону. Отец прошагал к нам, остановился рядом и мягким басом обратился ко мне.

— Николас, я рад тебя видеть. Ты вырос… — голос отца чуть дрогнул. Он перевёл взгляд на моё плечо и приподнял тёмную, широкую бровь. — Это он?

Я кивнул. Инис тоже тряхнул хохолком, гордо вскинув клюв.

Отец велел следовать за ним. Понтиар заинтересованно рассматривал моего феникса, меня и Дину.

— Николас Лодеско, сын Фирина, ты создал эту птицу?

— Я, ваше величество, — по существу ответил я и поклонился.

— А вы, леди Динара, вдохнули магию жизни?

Дина кивнула, присев в лёгком книксене. Она нервничала, но старательно это скрывала.

— Сможете повторить? — король обратился к нам обоим.

— Да, но не обещаю, что получится, — ответила Дина.

— Вы не уверены в своей магии? — взгляд короля стал более требовательным и тяжёлым.

Дина смяла ткань платья в тонких пальцах и прикусила губу.

— Ваше величество, я всего лишь горничная. Мои познания в магии невелики, и подобное оживление случилось впервые, возможно, случайно.

К концу предложения её голос несколько охрип, а на лбу выступила испарина.

— Но… — заступился я.

Демоны, забыл — не спрашивают, молчи. Однако король кивнул, и я продолжил:

— Мы попробуем.

— Могу я взглянуть на феникса? — король протянул руку.

Инис посмотрел на меня, я кивнул, и он тут же вспорхнул в сторону короля. Красная лента поблёскивала следом. Он приземлился на парчовый рукав, где располагались золотые кольца. Инис склонил голову, всматриваясь в лицо короля, который с удивлением разглядывал птицу.

— Почему у него глаза разного цвета?

— Какие подошли стёкла, такие и вставил, — вздохнул я.

Дина уловила мою улыбку и подмигнула.

— Я впервые сталкиваюсь с подобной магией. Эта птица невероятна. Она точно механическая? — недоверчиво спросил король.

— Да. А ещё он не ест. Но спит… думаю, таким образом восстанавливает силы… — я не договорил.

— Правда ли, что он пробуждает ещё не раскрытый магический дар?

Откуда он…? Мама. Наверняка сообщила отцу.

— Это случилось лишь один раз, и я не могу утверждать наверняка, — неуверенно пожал я плечами.

Инису уже стало неуютно у Понтиара. Он подпрыгнул. Король властно схватил его за лапку. Инис издал клювом некий треск. На своей лодыжке я почувствовал резкую боль, будто от сковывающих наручников. Охрана двинулась в сторону короля, но тот поморщился, отпустил птицу и отдал приказ вернуться магам на место. Что произошло?

— А феникс кусается, и, видимо… — снова поморщился король, выдавливая улыбку, — принадлежит одному хозяину. Что же… Фирин! — король махнул моему отцу, и тот немедленно направился к двери за портьеру.

— Простите, ваше величество, — я зыркнул на Иниса. Тот что-то прострекотал и поскрёб моё плечо клювом.

Понтиар поднял руку с чётко видимым ожогом.

— Не стоит, я сам виноват. Если ты поранился чужим оружием, разве тебе есть в чём винить его хозяина?

Я благодарно выдохнул напряжение. И то правда. Я рад, что король не рассердился. Но, видимо, его рука болела. Интересно, что же произошло, когда он его схватил?

Свита короля теперь смотрела на меня с опаской, готовая в любой момент защитить Понтиара. Дина прикоснулась к моему мизинцу, поджав губу. Она понимала, что если бы не мудрость короля, могло случиться непоправимое. Но кто же мог знать? Портьера сдвинулась, привлекая наше внимание. Отец вернулся с чем-то в руках.

— Механический голубь? — спросил я, приподняв спицу крыла.

— Его сделали недавно и пока не оживляли, — произнёс отец, переложив голубя на руку Дины.

Она подняла на меня глаза преисполненные волнения и трепета.

— Не переживай! — подбодрил я подругу.

Дина присела на корточки, положила голубя перед собой на мраморный пол, произнесла заклинание. И, ничего. Точнее, всё как с обычными механизмами. Голубь вспорхнул, замахал металлическими пластинчатыми крыльями, облетел вокруг нескольких колонн и приземлился на том же месте. Никаких энергетических сфер, ничего особенного. Значит, дело не в Дине?

— Видимо, дело не в леди… — констатировал Понтиар и пристально оглядел меня. — Но у парня нет дара, так? — уточнил он, обращаясь к отцу.

— Нет, ваше величество, однако…

Король не дал ему договорить. Поднял руку и обратился к Дине:

— Леди, деактивируйте птицу. Сможете?

Она кивнула.

— А вы, Николас, разберите его и соберите вновь, своей рукой. Возможно… — король переглянулся с отцом. — Сколько времени вам понадобится? Нужны ли инструменты? — посмотрел он на меня.

— Несколько минут, ваше величество. И нет, инструменты у меня свои. Только они… — не успел я договорить, как позади раздалось эхо шагов.

Высокий эльфиец, тот, что стоял у двери, нёс мою сумку. Он протянул её, подмигнул и, шёпотом пожелав удачи, направился на своё место.

В руке Дины возлежал голубь, голова которого неестественно свисала.

Один из придворных поднёс небольшой деревянный столик, больше похожий на табурет. Я достал свои инструменты и разложил. Разобрать птицу не составило труда. Инис внимательно наблюдал за моими действиями.

Детали, из которых состояла птица, были идеально подогнаны, смазаны и мастерски выточены. Это был своего рода шедевр. Я бережно собрал голубя и поставил лапками на стол. Он смотрел на меня чёрными глазами-бусинками и, казалось, сейчас заворкует.

— Готово. Дина твоя очередь, — уступил я место подруге.

Она вздохнула и, собрав волю в кулак, приступила. Проговорив заклинание, вокруг неё блеснуло несколько огненных искорок. Но не более того. Голубь закурлыкал металлическим скрипом шестерёнок, подлетел, сделал те же пару кругов, что и в прошлый раз, и приземлился на стол. Дина разочарованно опустила плечи.

Неприятное молчание повисло в воздухе. Питер сочувственно улыбнулся нам с Диной. Охрана даже не моргала, приказа такого не поступало. Четверо коротышек с накрахмаленными жабо уставились на короля, который спустился к нам.

— Я надеялся, что ты один из них… — сжал он зубы и недовольно щёлкнул по латунной голове глупой птахи. Голубь не отреагировал. Так и смотрел сквозь меня в пространство пустым взглядом.

— Из них? — переспросил я в недоумении.

— Есть легенда… — начал отец, но король не дал договорить.

— Вздор! Зря я поверил. Эта птица — нелепая случайность, не более. И ты прекрасно знаешь, что даже механики обладали магией! — недовольно заметил король и впал в раздумье. Видимо, утратив надежду на чудо.

Механиков? О ком это они? Дина тоже навострила ушки.

— Но вероятность же была? — отец говорил растерянно.

— Фирин. Я знаю, что ты возлагал на сына надежды, но он не маг, и тем более не механик! Вымерли они все в Пирамиде, как драконы… — с насмешкой уточнил восседавший на троне. — Я обещал, что отправлю его учиться в академию магии, на факультет Менталистики. И сдержу слово. Думаю, мальчишка станет отличным дипломатом. А леди Динара… — он задумался, — девочка способная. Магия огня, если не ошибаюсь?

— Да, ваше величество, — присела она в книксене.

— Битва унесла многих воинов. Боевых магов стало значительно меньше. Рубин об этом не догадывается, ведь мы дали им отпор. Демоны, — прорычал король. — Посему, леди, я приглашаю вас к обучению в нашу академию магии вместе с Николасом. А после на службу.

Дина растерялась и несмело спросила:

— Но разве служанке место среди элитных магов? — в её голосе сквозила грусть.

Отец ответил за Понтиара:

— Неважно, пекарь ты, прислуга или дочь из знатного рода, ты прежде всего маг.

— Да, да! — спешно подтвердил король.

— Я безмерно благодарна, ваше величество! Да благословит вас Шерида! Я буду молить её о вашем крепком здравии!

Король довольно улыбнулся и обратился ко мне.

— Николас. Не расстраивайся, что не маг. Учись хорошо, и я возьму тебя на службу во дворец!

— Спасибо за честь. Я не подведу вас!

Понтиар дал несколько распоряжений.

— Питер, доставь детей в академию и попроси декана Кристиана Дассэ определить их на нужные факультеты, — он бросил взгляд в мою сторону. — И передай… хотя не стоит, я сам его навещу.

Понтиар отвёл моего отца в сторону. Они перекинулись парой фраз, король ещё раз окинул нас изучающим взглядом и скрылся за портьерой. Свита змейкой исчезла в том же направлении.

— Николас. Мне сейчас необходимо решить кое-какие вопросы, с тобой мы увидимся позже. Думаю, нам есть о чём поговорить, — улыбнулся отец.

Выглядел он уставшим и, кажется, разочарованным. Снова. Но всё-таки улыбнулся…

Я кивнул. Говорить не хотелось. Вроде и радоваться нужно, я ведь теперь ученик магической академии, и Дина со мной вместе, бок о бок, так сказать. Но… Насчёт своих способностей я и не питал иллюзий, даже не догадывался о каких-то механиках. А они бывают особенными? Я думал, что все, кто чинят и создают механизмы, — механики. Наверное, всё же есть разница, и об этом мне предстоит узнать поподробнее. Инис потёрся о моё ухо. Отец поклонился Питеру, затем быстрым шагом покинул тронный зал.

Пока Дина устраивала возничему допрос, я собрал инструмент с одиноко стоящего посреди роскоши дворца, простенького стола. Инструмент в сумке. Я провёл рукой по деревянной поверхности и прошептал: «Что, дружок, чувствуешь себя изгоем? Да у меня самого от этого блеска в глазах рябит, а в животе узел сворачивается. Зато вон как ты мне пригодился. Спасибо. У каждого из нас есть предназначение. И у тебя оно достойное! Ну, бывай!»

— Со столом прощался? — усмехнулась Дина.

— Ага. Он здесь изгой. Как я среди вас, — я проронил ироничный ответ.

Питер вежливо промолчал касательно нашего диалога.

— Вы готовы отправиться в академию?

— Ещё бы! — хором ответили мы.

Покинув тронный зал, Дина подобрала свою огромную сумку. Я оглянулся на эльфийца, что пожелал мне удачи.

— Спасибо! Знаете, иногда удача может проявиться, когда и не ждёшь ничего хорошего, самым необычным образом. Да благословит вас Шерида! И вас! — улыбнулся я рядом стоящему магу. Его глаза блеснули, как и алебарда в его руках.

— Взаимно, Лодеско, — усмехнулся он.

Ну да, что удивительного в его вежливости. Я же сын Фирина, их главнокомандующего. Я усмехнулся своим мыслям. Слава отца? Нет. Я и без неё справлюсь! Вы еще услышите о Николасе Лодеско.

Глава 4

В воздушной сфере мы приближались к стенам академии.

— Над всей территорией мощная защита. Ведь это одно из мест, где готовят боевых магов. Внутрь нас не пустят по воздуху. Сферы возничих нарушают структуру щита изнутри, ослабляя его. — Питер опустил воздушный транспорт у кованых ворот.

Сейчас нас не мутило, и мы стояли почти твёрдо на почти не подкашивающихся ногах. Дина смущённо посмотрела из-под ресниц на Питера.

«Она что, влюбилась? Краснеет вся… Хм-м».

Инис клюнул меня в плечо. И тут до меня дошло. Дина стояла вся пунцовая, даже уши. А Питер поджал губы, качая головой. Я прикрыл рукой глаза. Стыдно. Дурацкая, дурацкая привычка говорить вслух мысли.

— Дина, прости, пожалуйста. Я… — мне было искренне жаль. Я даже не знал, как оправдаться. — Виноват. Признаю. Дурак.

— Дурак, — обиженно вскрикнула она. — И не влюбилась я… — сказала, а сама покраснела ещё больше, украдкой взглянув на Питера.

Маг смущённо поправил тёмную прядь и, не выпуская сумки Дины, повернулся к воротам. Едва заметные искры мелких молний виднелись в воздухе, словно пелена.

— Питер Орро и двое вновь прибывших учеников, к декану Дассэ! — громко произнёс он.

Ворота распахнулись, мы вошли. Я плёлся чуть позади. Инис молча осматривался, как и Дина. Она раскрыла пошире и без того круглые, как два блюдца, глаза. До академии идти было довольно прилично. Ворота за нами заперлись, Питер остановился.

— Мы кого-то ждём? Тут тоже экипажи есть? — спросил и осёкся, созерцая лёгкое облако пыли, возникшее перед нами.

Я протёр глаза. Дина чуть закашлялась. Только наш сопровождающий не шелохнулся.

Из пыли проявилась женская фигура.

— Пит! Совсем учёбу забросил. Правитель хочет, чтобы ты неучем остался? — прозвенел голос темнокожей девушки примерно одного возраста с Питером. Она бросилась ему на шею. — Я предчувствовала твоё появление.

— Ага, — хитро прищурился возничий. — А точнее, устроила допрос декану…

Собеседница отмахнулась и фыркнула.

Волосы у девушки были странные: кудрявые, большая часть заплетена косичками в несколько проборов. Курносый нос, чувственные губы, шоколадный цвет кожи, впервые такой вижу. В мочках ушей — дыры. Не уверен, но, кажется, в них сверкали золотые шайбы или кольца. Разве разберёшь?

А её одежда! Коричневый, почти чёрный платок на предплечье, с радужными вкраплениями самоцветов. Облегающая рубашка из странной ткани, в прошитый ромбовидный узор. Длинный рукав с прорезями для большого пальца и высокий воротник, закрывающий шею. На девушке также красовались чёрные мужские брюки, к слову, тоже облегающие. Ну, дела! Я смущённо перевёл взгляд на Питера.

— Это Эрис. Она маг Земли, — представил нас Питер.

Девушка гордо вздернула подбородок.

— Ну и прикид. Пит, тебе срочно нужно переодеться! И что за сельская сумяра у тебя? Это бабушка гостинцы передала? — цокнула она языком.

— Эрис, ты прекрасно знаешь, у меня нет бабушки… — Питер сбросил её руку. — Нормальная сумка, дорожная. Принадлежит этой огненной девушке, имя которой Динара.

Магичка поморщилась.

— Маг огня?

— Да! — дерзко ответила Дина.

Девушкам явно была неприятна компания друг друга. И с чего, спрашивается?

— Демоняка, значит… — констатировала Эрис.

— Что? — возмутилась Дина.

Я хотел возразить, встав на её защиту, но…

— Тише, Динара. Это прозвище необидное. В академии всех Огненных так называют, — поспешил успокоить Питер.

Дина насупилась и сложила на груди руки. Эрис покосилась на мою подругу.

— Ок. А это что за милаха? — она ткнула в мою сторону.

Ну, явно не про меня говорила. Милахой я точно не был. Особенно сейчас, после двух перелётов на чудовищной воздушной сфере, взъерошенный, уставший и пыльный.

«Думаю, это она об Инисе. Он-то точно милаха».

— Инис? А, птица… — протянула девушка и рассмеялась. — Забавный ты. Нет. К пернатым я равнодушна, а вот ты симпатяга! — она потрепала меня за щёку и подмигнула.

Демоны, опять часть мыслей вслух сказал… Язык мой — враг мой! Я мысленно взвыл и зарделся. Питер улыбнулся, а Дина хмыкнула. Инис издал крякающий звук и приник к плечу.

— И как же зовут тебя, милаха! — заискивала Эрис, обойдя меня по кругу.

— Я не милаха. Зовут Николас, — буркнул, поправляя сумку на плече.

— А по роду? — промурлыкала она.

— Лодеско он, — ответил Питер. — Слушай, Эрис, может, подкинешь нас к академии. А то сама знаешь, перемещения по воздуху на территории запрещены, а пешим далековато. Устали мы. О-о-очень.

— Да погоди ты! Лодеско говоришь? А не…

— Да. Фирин Лодеско — мой отец. Леди Эрис, вы поможете нам? — вежливо попросил я.

— Леди? Ну, спасибо, милый! Конечно, помогу. Только за ручки возьмитесь, не то попадаете, — девушка подождала, пока мы спешно взялись за руки, схватила мою ладонь и прочла заклинание.

Вокруг поднялась пыль. Но она нас не касалась. Я почувствовал лёгкое головокружение, и пыль рассеялась. Кстати, она совершенно не мешала дышать и не оседала на одежде, будто была просто иллюзией. Мы оказались посреди круглого двора у трёхъярусного фонтана со скульптурами рыб. Из их ртов лилась вода, а в самом фонтане мелькали красные спинки карпов. Мимо ходили парни и девушки. Кто-то читал книги на лавочке у фонтана, кто-то сидел на траве, некоторые скопились шумными стайками и рьяно обсуждали насущные вопросы. На нас смотрели с безразличием и без капли любопытства. Ну, ученики, и что? Я заметил, что почти все были с повязками на руках или платками на шее. Цвета разнились. Некоторые студенты приветственно махали нам.

— Марша! — окликнула Эрис блондинку с серебряным платком на шее.

Та оглянулась. Голубые глаза и удлинённые уши. Эльфийка?

— Что ж, пока! Позже увидимся! — бросила наша новая знакомая. Взяла свою подругу под руку и послала мне воздушный поцелуй.

Я кашлянул и смущённо почесал затылок.

Эрис скрылась из виду, чему Дина была явно рада и вздохнула с облегчением.

Парень с синим платком на шее стоял к нам спиной и читал вслух заклинание у воды. Перед ним воспарил шар, похожий на мыльный пузырь, и лопнул прямо у лица.

— К демонам… — выругался он.

— Шег. Смотрю, ты уже вышел из лазарета? — обратился Питер к магу.

— О, Питер, да, на днях, вот восстанавливаюсь. А ты надолго вернулся? — спросил парень, вытираясь подолом своей рубашки. Тёмная чёлка закрывала половину лица. Грустный взгляд, бровки домиком, маленький рот. Хотя в сочетании с тонкими чертами смотрелось гармонично. Но, как по мне, он больше походил на девчонку, а не на боевого мага воды. Хотя кто я, чтобы судить. Моя мама тоже изящная и хрупкая, а при королевской гвардии одна из сильнейших.

— Пока Понтиар не призовёт. Ладно. Нам к декану Дассэ нужно. Потом поговорим, — Питер махнул и повёл нас в здание академии.

— А что за разноцветные повязки носят ученики? — поинтересовался я.

— Это для учителей, чтобы отличать факультеты. Вам тоже старосты выделят. Носить их нужно только на территории академии. Но магидемисты иногда забывают об этом.

— Магиде… кто? — переспросил я.

— Магидемисты или магиды — маги академии, — пояснил Питер.

Я кивнул, дав знак, что понял.

— А коричневый, цвет магов земли? — уточнила Дина.

— Да. Факультет Терра. У тебя будет Огней, цвет красный. У меня голубой, факультет воздуха — Каэлли. Вон те ребята, — Питер указал на учеников с серебряными платками. — Целители. Синие — маги воды, факультет Ликуидус, и золотые — Светодары, под покровительством нашей богини Шериды. Их мало среди учеников, как, впрочем, и в Пирамиде в целом, сами знаете, потому Светодарам даже отдельный корпус выделили в саду, у трапезной. Вон там.

Питер махнул в сторону круглых, как шарики, деревьев.

— Всё предельно ясно и познавательно, — улыбнулась Дина.

Мы вошли в холл. По центру возвышалась статуя Шериды. Она была поистине прекрасна с цветами в волосах. Скульптор постарался. Её проницательный взгляд смотрел в самую душу и дарил надежду, веру в себя. Питер окликнул меня, и я поторопился следом. Потолки украшала лепнина виноградных лоз. А в сферическом потолке изображена карта мироздания. Семь миров-планет, что одна за одной кружат в бесконечной вселенной вокруг безымянной звезды-солнца, матери всех семи божеств. Открыв рот, я поднялся по ступеням. Мы шли вдоль картинной галереи всех известных истории Пирамиды правителей. Также тут находились герои сражений. Среди них я увидел и отца. Он гордо стоял справа от трона правителя. Трон изобразили частично. Я прочёл надпись на металлической табличке: «Фирин Лодеско. Хранитель, боевой маг, главнокомандующий королевской гвардией. Да хранит Шерида тебя и весь твой род!»

Ого. Тяжело мне будет уйти от славы отца. Но я очень постараюсь. Хотя. Думаю, когда студенты узнают, что я не маг, славу Фирина Лодеско с меня как дождевой водой смоет…

Мы всё шли. По сторонам располагались несколько высоких дверей в залы и учебные аудитории. А в самом конце коридора — двустворчатая позолоченная дверь. На фоне тёмно-синих стен дверь смотрелась, словно в другую реальность.

Питер постучал.

— Входите, — мужской уверенный голос звучал из кабинета так, будто этой двери вовсе не было. Она к нашему удивлению открылась сама.

В кабинете пахло табаком и мятой. Приятное сочетание, по крайней мере мне нравилось. Мебель антикварная, видно, очень дорогая. Один шкаф справа от нас, со сложными резными рисунками из чёрного дерева, чего стоил. И заставлен он был обычными книгами. Готов поклясться, некоторым их них была не одна сотня лет. А ковёр! Я читал, такие делают мастера мира Витем, откуда родом магия целителей. Это же шедевр рукотворного творчества! Стол, конечно, массивный, из того же чёрного дерева, что и остальная мебель, но обыкновенный такой, прямоугольный, только ножки сделаны в виде лап мирсы из рода кошачьих. Водятся эти животные в северных лесах Пирамиды. Ох, и опасные зверюги. Если такую встретить, в живых точно не оставит.

Пара кресел с изумрудной велюровой обивкой и такого же цвета портьеры на окне. Несколько ваз с живыми цветами. Лилеи. Мама их очень любит. И портрет декана с королём над камином. Огонь разжигался только в холодное время года, судя по пустующему очагу. Пока мы с Диной осматривались, разинув рты, Питер шагнул на ковёр.

— Приветствую, Кристиан. По велению правителя Понтиара я привёл новых магидемистов. Позвольте представить. Это Динара Лези и Николас Лодеско.

Декан что-то внимательно изучал в пожелтевших манускриптах, так что лица его было не разглядеть.

— Да-да. Сын Фирина, — он поднял голову. — Магическим даром ты, может, и не обладаешь, а вот ментальная энергия в тебе очень мощная.

Мужчина на вид был чуть старше моего отца. Широкие скулы, высокий лоб. Проницательные глаза, дотошно изучающие меня, длинный, чуть загнутый книзу нос, как у коршуна, и уши просто огромные!

— Но-но, молодой человек. Ушей попрошу не касаться! — усмехнулся декан и сложил руки за спину.

«Я, кажется, не говорил вслух. Как же он…?» — стало неудобно и стыдно.

— Да ты же фонишь на ментале. Ну, ничего. Я научу тебя ставить ментальный щит. И мыслить вслух ты перестанешь, как бонус. М-да, очень широкое ментальное поле, очень… — хмыкнул декан, размышляя.

Одежда подчёркивала его статус. Чёрная рубашка, бордовый жилет с рисунками солнца о семи цветных лучах. Наверное, герб Академии?

— А что за птица у тебя на плече? — задумчиво спросил декан, склонив голову.

Я поёжился, не хотелось, чтобы декан читал мои мысли. Инис, который всё это время сидел тише воды ниже травы, зашевелился и щипнул меня за ухо.

— Хм. Молодой человек, а вы быстро учитесь. Отличный щит! Не каждый маг так быстро осваивает ментальный барьер, не то, что обычный человек. Я восхищён, — похвалил мужчина.

Странно, но я ничего не делал. Может, это Инис? Я посмотрел на феникса, он склонил голову набок. Нет? Это же значит нет? Но тогда как? Ладно. Разберёмся.

— Это феникс, господин… — я решил ответить на его вопрос.

— Можете называть меня Кристиан, молодой человек. Феникс? Но это сказочная птица, их не существует, так же как…

— Драконов? — предположил я.

— Ну, насчёт огнедышащих я не уверен. А вот фениксы… Откуда же у вас эта дивная птица с разноцветными глазами?

И заметил же! Я поправил сумку с инструментами.

— Я смастерил его из металла, камней и перьев, а Дина оживила. Только что-то пошло не так, и он совсем ожил. Трансформировался в настоящую птицу.

— Очень интересно. А повторить пробовали?

— Да, — вздохнул. — Во дворце короля Понтиара. Но тщетно. Голубь так и остался механическим.

— Значит, вы, Динара, юный маг огня? Маленький демонёнок, — улыбнулся декан.

Дина поморщилась, но исправлять не стала. Питер же говорил, что в стенах академии это необидное прозвище, видимо, поверила.

— Да. Я была горничной в доме Лодеско и училась самостоятельно по книгам их библиотеки. Николас создавал нужные механизмы, а я их оживляла. Сейчас вот попала к вам в академию и теперь смогу обучиться, став боевым магом. Я буду очень стараться, господин Кристиан, — выпалила Дина.

— Верю! Питер, отправь Динару к куратору Огнеев — Рите Люмьер. Пусть разместит девочку. Желательно с кем-то её возраста. А Лодеско… на какой факультет его порекомендовал король?

— Менталистика. Он хочет, чтобы Николас в будущем стал дипломатом при дворе его величества.

— А. Ну да, ну да. Отлично. Так и сделаем. Сопроводи Николаса к куратору Доминику Каре. Думаю, с парня будет толк. Он талантлив. А магический дар… — махнул декан рукой, — на нём свет клином не сошёлся. Правда, парень?

Я растерянно кивнул.

— Вы ещё раскроете свой потенциал! Я это чувствую! Вы очень… как же это? — Кристиан пощёлкал пальцами. — А, перспективный и многого добьётесь! Увидимся на занятиях! — попрощался декан и присел на высокий стул, уткнувшись в скрижали.

Дверь за нами захлопнулась.

— Увидимся на занятиях? — переспросил я Питера.

— Да. Декан ведь профессор, преподаёт предметы астральное перемещение и ментальная защита. Он один из самых сильных магов-менталистов. Только король прибегает к его помощи не слишком часто.

— Почему? — мне же было интересно. Да и Дина слушала очень внимательно.

— В одной из битв противники с не менее сильными способностями повредили его защиту. Он даже утратил память. Целителям удалось восстановить почти всё. Но они предупредили: ещё один такой взлом, и память к Кристиану не вернётся. Вот так-то.

— Ясно. А можно ещё один вопрос?

— Да, задавай.

Мы шли по коридору за Питером. Виляя то направо, то налево, не запоминая дороги. Успеем ещё.

— Раз он такой сильный маг-менталист, то наверняка пошутил про мой щит?

— Кристиан шутит о многих вещах, но насчёт этого, вряд ли. Я с менталом не дружу, у меня другие сферы магии. Однако скажу честно. Похвалы от него днём с огнём не дождёшься. Так что вряд ли он пошутил.

— Но, Питер, я не маг. Не знаю, что сделал и как. Просто подумал: «Не хочу, чтоб он мысли читал». И всё. Правда. А похвалил, может, из-за отца?

Питер остановился с серьёзным видом.

— Ему всё равно, кто твой отец, хоть сам Понтиар. Он уважает личность, а не титул родителей. Если он сказал, что ты достигнешь многого, можешь не сомневаться! Достигнешь! — маг добродушно хлопнул меня по плечу.

— А я и не сомневаюсь! Нико, ты талантливее любого мага в этой академии, — Дина быстро взглянула на Питера. — Прости, без обид. У Николаса не просто золотые руки, он может починить, что угодно.

— Не всё, ты преувеличиваешь, Дина! — смущенно перебил я.

— Всё! А ещё ты очень умный, — Дина продолжала хвалить меня перед Питером. — Он знает языки семи миров и хорошо разбирается в истории! — восхищённо завершила она.

— Правда? — не скрыл удивления Питер.

— У меня просто память хорошая.

— Мне бы часть твоей памяти, — усмехнулся Питер. — Поделишься?

Он с улыбкой толкнул дверь ногой, так как в одной руке у него находилась сумка, а во второй — ладошка Дины. И когда успел её за руку взять?

— Пришли. Здание разделено на корпуса по факультетам. Это крыло Огнеев.

— Староста! Где староста? — Питер поставил сумку Дины и направился к трём мальчишкам чуть старше меня.

А что, уютненько. Большая комната с высокими потолками, все стены уставлены стеллажами с книгами. Посредине широкий диван с вмятинами от тех самых мест, на которых сидят. И таких же три кресла. Зато в них явно было удобно сидеть, примером чему стал парень, что с разбегу шмякнулся в одно из вышеупомянутых предметов интерьера. Дина улыбнулась. Кажется, ей понравилось это место. Приглушённые оттенки оранжевого и жёлтого создавали тёплую атмосферу. Справа и слева от нас находились две двери. Наверное, в женскую и мужскую половины, судя по нарисованным на этих дверях мордашкам: одна — с длинными ресницами и огненной гривой, вторая — с улыбкой на всё лицо и густыми черными бровями. На противоположной от нас стене пара окон с внешними коваными решётками. На широких деревянных подоконниках лежало по несколько подушек, в которых расположились магички с кипой книг. Они были погружены в чтение, никого и ничего не замечая. Даже промчавшегося у них под носом парня. Он так вопил, дчто глухой обернулся бы. Только не эти две девчонки. Вот это выдержка.

— А-а-а-а! П-помогите! В-воды! — магу и правда требовалась помощь.

Его тёмно-рыжая копна дымилась. В нос ударил запах палёных волос. Дина вытаращила глаза, огляделась и, недолго думая, схватила ближайшую вазу с цветами. И когда маг пробегал мимо в поисках спасения, плеснула на него воду.

Питер и мальчишки, с которыми он общался, замерли, осматривая немую сцену.

Рыжеволосый парень с цветами на голове и плечах, с мокрыми волосами, зато теперь в безопасности, щенячьим взглядом окинул Дину.

— С-сп… — начал он.

— Спасибо? — помогла Дина.

Парень покачал головой. На макушке темнело пятно обгоревших волос.

— С-спасительница! — выдавил маг.

Дина поставила опустевшую вазу, а я помог убрать с парня осыпавшиеся цветы. Инис подпрыгнул на моём плече. Вымокший маг замер, всматриваясь в моего феникса.

— Ух ты, у н-него глаза разного ц-цвета, — парень встрепенулся.

— Патрик! — окликнул Питер. — А я тебя ищу. Опять новые заклинания изучал? Смотрю, как обычно.

— Да ничего, в ла-азарете подправят, — рыжеволосый улыбнулся нам и протянул руку. — Я староста Огнеев в этом году. Меня з-зовут Патрик.

— Просто Патрик? — уточнила Дина.

— Ага. Всё равно по роду никто тут н-не кличет, кроме магистров. А вас как зовут?

— Я Динара, для друзей Дина.

— Я Николас.

— Будем знакомы. Вы не об-бращайте внимание на мою речь. Я иногда заик-каюсь. Это с детства. Целители говорят, врождённые из-зъяны не лечатся.

— А я не маг. Это тоже не лечится, — усмехнулся я, но сейчас это звучало не обидно, а даже забавно.

— Совсем, что ли? — опешил Патрик.

— Совсем, — я рассмеялся.

Дина кивнула, подтверждая.

— Он на факультете Менталистики будет учиться. Патрик, я тебе вручаю Динару. Познакомь её с куратором Ритой.

Староста подмигнул и взял увесистую сумку Дины. Подруга печально посмотрела на Питера, потом на меня и, расправив плечи, спросила:

— Увидимся позже?

— Да. Ты пока располагайся, а я отведу Николаса к Менталистам.

Мы вышли и направились в сторону холла. Питер был немногословен, сдержан, выглядел очень взрослым и умным. На вид лет семнадцать — восемнадцать, но я мог и ошибаться.

— Питер, сколько тебе лет?

Маг поджал губы.

— А с какой целью интересуешься? — прищурился он.

— Ну, ты выглядишь таким серьёзным и собранным.

— Восемнадцать.

— Как Дине, — задумчиво произнёс я.

— Всего три года как учусь в академии. Но приходится отлучаться во дворец.

— Не знал, что Понтиар призывает на службу студентов, — пришлось честно признаться.

— А я вроде как особенный, хотя мне и не нравится этот термин, — он увидел вопрос на моем лице, выдохнул и продолжил: — Среди магов Воздуха я самый быстрый. Раньше у меня это получалось непроизвольно, но за год тренировок я стал контролировать скорость. Даже придворные возничие косо посматривают в мою сторону. А Понтиар как назло выделяет мои способности.

— Так радоваться нужно! — непонимающе заметил я.

В холле находилась куча народу, судя по сумкам, это прибывали новенькие, Питер замолк. Мы прошли в коридор, ведущий вдоль больших арочных окон. За ними располагался сад, цветочные клумбы, среди которых сновали магиды. Когда же нашему разговору больше никто не мешал, Питер посмотрел на меня уставшим взглядом.

— Как ты себя чувствуешь без магии, находясь среди магов?

— Изгоем…

— Вот и я. Многие восхищаются возможностью моего дара, но многие завидуют. Не только тому, что король уделяет мне столько внимания лично, давая поручения и возлагая на меня большие надежды. Есть маги, что всячески хотят втереться к королю в доверие и пытаются подорвать мой авторитет в его глазах. Как-то в Новогодие Понтиар дал мне серьёзное поручение в роли возничего. Я должен был доставить во дворец мага воздуха, бывшего возничего, старика почтенного возраста. Он восхищался всю дорогу моей скоростью и говорил, что королю повезло иметь такого мага при себе. А когда мы прибыли, обвинил в шпионаже. Будто я подослан магами Рубина. Король вынужден был ментально проверить меня и вызвал Кристиана. Декан подверг допросу обоих и был поражён, насколько зависть может быть разрушительной. Конечно же, я служу Понтиару верой и правдой. После этого случая король доверяет мне и не ставит под сомнение мою преданность. Но я чувствую себя изгоем.

Мы оба молчали. Вот как бывает. Среди полупустых кубков полные до краёв или совершенно опустошённые считаются скорее исключением, отщепенцами. Я не маг, Динара — бывшая прислуга, Питер — с даром преобладающим среди подобных магов, Инис — оживший механизм, несуществующая до сих пор легендарная птица-феникс. Все мы изгои, но так ли это?

Глава 5

Мы остановились перед фиолетовой дверью корпуса Менталистов, которая резко распахнулась перед Питером. Он даже отпрыгнул, за что его нос был благодарен. В лазарете, конечно, исцелят, но боль от удара или любого другого ранения никто не отменял.

— Магистр Доминик! — воскликнул мой спутник.

— Питер? Вы уже вернулись? Рита о вас спрашивала. Вы завтра будете на занятиях? — невозмутимо спросил молодой мужчина. На вид совсем молодой. Ну, примерно лет на десять старше меня и уже магистр?

Густые брови, любопытный взгляд голубых глаз, светло-каштановые волосы, уложены в аккуратную причёску. Он растянул широкую улыбку и посмотрел на моего Иниса.

— Феникс?

Я сжался внутри. Он Менталист, наверняка может считать, если не мои мысли, то эмоции.

— Ого, не нужно так напрягаться, молодой человек! Неужели у вас есть, что скрывать? Щит у вас достойный! — улыбаясь, прищурился он.

— Нет, — неуверенно ответил я. А правда, скрывать-то нечего. Почти. — Это механический феникс, точнее, Инис им был, теперь он живее живых. Только получился случайно, — коротко описал я историю о сидящем у меня на плече.

Инис вспорхнул над моей головой, оставляя красный след, размял крылья и приземлился на другое плечо.

— Значит-таки феникс — легендарная птица. И кто же его создал? Я не чувствую в вас магии. Хотя ваше ментальное поле ого-го! — куратор жестом пригласил нас войти.

— А магии и нет. Я, как бы это сказать… не маг, — пожав плечами, уставший, я упал в ближайшее кресло.

«И чего они все о поле этом распыляются? Неужели оно и правда такое большое?»

В корпусе Менталистов оказалось слишком темно. Лакированное дерево на стенах, тяжёлые балки под потолком. Даже паркетная доска, уложенная ёлочкой, и та отдавала цветом горького шоколада и поддерживала общий сумрак. Разбавляла это пиршество суровости обивка мебели. Сиреневая парча поблёскивала в редких закатных лучах солнца. Их действительно было маловато в помещении из-за занавешенных окон. Всё же лучики находили щёлочки в ткани и отражались в настенных зеркалах. От этого атмосфера казалась несколько мистической.

Ноги гудели. Наверное, ещё от ступеней дворца Понтиара не отошли. Сколько же событий за один день? От усталости закрывались глаза, мысли путались. Странно, но в комнате-фойе, кроме нас никого не наблюдалось.

— Не маг говоришь? Но такого не может быть! У каждого есть дар! — уверял молодой куратор.