Бесплатный фрагмент - Маяк Старого Галса

ТРИЛОГИЯ «ПРИКЛЮЧЕНИЯ ТОРБЕЛЛИНО»

Первая книга

Сокровища капитана Малисиозо

Вторая книга

Улица Кипарисов, 14

Третья книга

Маяк Старого Галса

Предисловие

Дорогие друзья, прежде чем нам пускаться в дальнейшее путешествие с Торбеллино, я вкратце напомню о его приключениях, которые описаны во второй книге «Улица Кипарисов, 14».

Как мы помним, воздушный шар, на котором летели повстанцы, относит далеко на север, где он приземляется на пустынный остров в Море Теней.

Все ломают голову, как выбраться с нелюдимого острова. Торбеллино предлагает построить маленькую лодку, переправиться на материк и попросить помощи у моряков из Брио. Лодка построена. Торбеллино переправляется на «большую землю», искупавшись в ледяной воде. Он бы замерз в холодном суровом краю, если бы не водовозы минеральной воды, которые приезжали в те края за водой. Они обогрели продрогшего юношу и провезли его, спрятав в бочке, мимо форта Теруро, откуда когда-то он бежал. Распрощавшись с водовозами, юноша направляется в родной город Брио за помощью, чтобы спасти своих товарищей, оставшихся на острове.

В Брио он встречается со шкипером Чарасти, сыновья которого помогают Торбеллино и его друзьям выбраться с острова и переправляют их на баркасе на Мыс Трех Братьев. Беглецы благополучно добираются до лагеря северных повстанцев.

Наш герой оставляет товарищей в лагере и возвращается в Бельканто, но по дороге попадает в облаву. Спасаясь от преследования солдат, он пытается укрыться в горах. Неожиданно его выручает чучеван Сан-Сан, который когда-то спас юношу от полицейских. Он приводит Торбеллино тайными тропами в Город Чучеванов, расположенный высоко на скалистой вершине. Убедившись, что осада преследователей снята и путь свободен, Сан-Сан помогает нашему герою добраться до Бельканто.

Руководитель подпольщиков Ферри отправляет юношу с заданием в Город Ноузгей, где он случайно знакомится с матерью переводчика Толмача, с которым он был в рабстве у кочевников. Неожиданно в городе он встречается со своей невестой Джой, которая, оказывается, приплыла с дедушкой участвовать в парусной регате.

Торбеллино принимает участие в гонках в качестве рулевого шлюпа. Во время гонок они спасают упавшего за борт пирата Чевалачо, который сообщает юноше, что капитан Малисиозо узнал, что юноша жив, и поручил наемному убийце Виоленто разыскать и убить его.

Полицейские сыщики Восто и Флари узнают в одном из участников гонок Торбеллино и арестовывают его. Юношу переправляют на военный корабль, где заковывают в кандалы, чтобы отправить его на каторгу, но он бежит, прыгнув за борт. Ночью юноша доплывает до шлюпа, где Старый Галс помогает ему освободиться от оков.

Попрощавшись с друзями, наш герой направляется в Кофейню Рудо продолжать копать подземный ход в Крепость Мейз. Вернувшись в столицу, Торбеллино получает новое задание: отвезти несколько пачек листовок в Брио.

Пограничный разъезд останавливает дилижанс, на котором он едет, и задерживает юношу. Торбеллино вновь попадает в форт Теруро. У коменданта Брицоне гостят друзья, они собираются ради развлечения устроить охоту, а Торбеллино использовать в роли дичи. Юноше удается спрятаться от охотников в барсучьей норе. Из норы он, провалившись, попадает в подземный туннель, который приводит его к Фараоновой Долине. Его снова преследуют свирепые карлики. Юноша пытается спастись от них на отвесных скалах, но срывается и падает в горную реку, которая уносит его в долину. Из горного потока его спасает пес слепого охотника Кверко, одиноко живущего в лесу со своими собаками. Кверко дарит Торбеллино одного из щенков. Юноша с собакой направляется в Силенто, чтобы оттуда попасть на маяк к своей Джой. Возвращаясь в столицу, Торбеллино решает отправиться на выручку из плена переводчика Толмача. Для этого он в помощь себе берет друзей-рэдперосов. Им удается спасти из рабства Толмача, и они удачно ускользают от погони кочевников. Вернув Маме Джульетте сына, юноша возвращается домой, но по пути на него нападают разбойники, и он вновь оказывается в лапах атамана Бласфемо. Когда Бласфемо из его уст узнает о существовании волшебного кинжала, оставленного в заброшенном форте Нэниес, он рвется им завладеть. Разбойники, прихватив юношу, направляются в форт.

В форте разбойники сталкиваются с привидением и бегут, кто куда. Торбеллино удается благополучно вернуться в столицу. Ферри отправляет его с заданием в южный отряд повстанцев.

Диктатору Трайдору не дает покоя мысль о повстанцах, спрятавшихся в горах. Он просит Доктора Энви заняться этой проблемой. Злой гений с помощью своих научных экспериментов добивается того, что горные перевалы захватывают полчища крыс.

Когда ничего не подозревающие повстанцы пытаются подняться на один из перевалов, на них устремляются крысы. Из-за выстрела с вершины сходит лавина, которая обрушивается на грызунов. Повстанцы успешно преодолевают перевал и спускаются в долину, где укрываются на ферме.

Шефа полиции Рабиозо тревожит возникшее затишье. Он поручает сыщикам усилить поиск подпольной типографии. Предатель Фалсо устраивает у казармы ловушку, в которую при попытке подбросить листовки попадает Торбеллино. Юноше чудом удается бежать.

Капитан Малисиозо тоже не сидит без дела, он собирается напасть на ловцов за жемчугом и пленить их, чтобы использовать для подъема сокровищ с затонувшего корабля. Но в последний момент появляется бриг капитана Дью, который срывает коварный замысел пирата.

Торбеллино случайно встречается с вором Пройдохой Рискидо, с которым сидел в Крепости Мейз. У него рождается план похищения диктатора. Рискидо по просьбе юноши открывает тайную калитку, ведущую в дворцовый парк.

С помощью повстанцев Тимидо и Северо юноша захватывает Трайдора, но похищенный оказывается двойником диктатора.

Сыщики Восто и Флари расследуют похищение. Неожиданно в полицейский участок поступает сообщение, что в одном из трактиров видели Торбеллино. Фалсо и агенты выезжают на задержание. Переодетые полицейские нарываются на наемного убийцу Виоленто, который тоже следит за юношей. Виоленто метательными ножами убивает агентов и Фалсо.

Расстроенный Рабиозо, возвращаясь с заседания из дворца, случайно в кондитерской сталкивается с Торбеллино и начинает его преследовать. Юноша, чтобы спрятаться, заскакивает в парикмахерскую, где парикмахером работает Бласфемо. Бывший разбойник прячет юношу у себя в квартире. Оказывается, атаман бросил разбойничать, и теперь — простой парикмахер.

Торбеллино встречается с водовозом Канаро и договаривается о том, что тот провезет его тайно в бочке во дворец.

На улице юношу выслеживает Виоленто Беспалый и, оглушив, прячет его в сундук. Дилижанс, на котором едет Виоленто, останавливает пограничный разъезд. После проверки документов бандита задерживают, а в сундуке обнаруживают еле живого Торбеллино.

Юноша вновь попадает в форт Теруро. Ему удается бежать из форта благодаря тому, что пьяный комендант забывает запереть камеру. Арестованный Виоленто тоже умудряется скрыться из форта.

Договорившись с водовозом Канаро, юноша забирается в бочку, чтобы проникнуть во дворец диктатора. Виоленто вновь выслеживает его и похищает фургон с бочками. Неожиданно по дороге в Силенто на них обрушивается ураган с ливнем. Фургон уносит разбушевавшейся рекой в море, где бочку случайно вылавливают Старый Галс и его внучка. Открыв бочку, они обнаруживают в ней чуть живого Торбеллино. После его выздоровления, молодые люди отправляются в Силенто в гости к друзьям-ноктафратам. В городе наш герой попадается на глаза пиратам, но им не удается его схватить. Через неделю в Силенто появляется Виоленто, который узнает от пиратов, что Торбеллино жив, и начинает вновь охоту за ним.

Виоленто Беспалый преследует юношу, но тому удается скрыться от наемного убийцы. Торбеллино под видом охотника-рэдпероса отправляется в кофейню Рудо, помогать докапывать подземный ход в Крепость Мейз, чтобы освободить повстанцев.

Итак, вперед, дорогие читатели!

Приключения Торбеллино продолжаются!

Глава 1. Ноузгейский теннис

Вот и Ноузгей, издали похожий на огромный благоухающий букет цветов. Торбеллино с щемящим чувством подъехал к знакомому домику на Улице Кипарисов, увитому плющом и яркими цветами. Соскочил с седла и дернул за шнурок колокольчика, висевшего над калиткой. Ждать пришлось недолго. Калитка распахнулась, перед юношей стояла Мама Джульетта. Пожилая женщина с удивлением смотрела на охотника-рэдпероса, державшего под уздцы гнедого коня. Карезо сразу узнал юношу и с радостным лаем бросился к нему, напугав проявлением взрыва эмоций бедную лошадь.

— Корезо, негодник!

— Мама Джульетта, — тихо сказал юноша.

— Торбеллино, сынок! — женщина всплеснула руками и, раскрыв объятия, бросилась к нему. Слезы рекой полились у нее из глаз. — Вернулся!

— Мама Джульетта, ну что вы? Не плачьте. Я же живой и невредимый.

— Это я от счастья, дорогой мальчик. Ну, пойдем же скорее в дом, чего мы тут стоим. Если бы ты только знал, как я тебя ждала и волновалась. А Макото как будет тебе рад. Не было дня, чтобы мы о тебе не вспоминали.

— Какая-то подозрительная суета в городе, — сказал Торбеллино, усаживаясь за обеденный стол, накрытый, как обычно, в саду под раскидистыми яблонями. — Случилось что-нибудь? Полицейских кругом видимо-невидимо, на каждом углу маячат.

— Так это же готовятся к очередному визиту Трайдора, — отозвался Макото, уплетая пирожок.

— Что он у вас в городе позабыл? Парусная регата давно закончилась.

— А про Ноузгейский теннисный турнир ты разве не слышал? — живо откликнулась Мама Джульетта. — Тут несколько раз в год проходят теннисные турниры, каждый раз такой грандиозный праздник затевается. Народ со всей страны к нам съезжается.

— Турнир говорите… — задумчиво промолвил Торбеллино, что-то соображая.

— Ежегодный турнир в это время года. Тут наедет столько гостей и свиты, будь здоров. Поэтому, дружище, и полиции видимо-невидимо нагнали!

Утром Торбеллино отправился в булочную за хлебом и на Старом Мосту, где рыбачили мальчишки, неожиданно столкнулся лицом к лицу с Тимидо и Северо.

— Северо! Тимидо! — радостно окликнул он друзей.

Встревоженные связные в недоумении уставились на молодого рэдпероса, который восседал на гнедом коне.

— Чего, черти, глазами хлопаете? Не узнаете? А еще друзья называется!

— Торбеллино!

— Черт, напугал! — с облегчением выдохнул Северо.

— А ты как сюда попал? — поинтересовался Тимидо. — Тебя каким ветром в Ноузгей занесло?

— В гости к другу приехал. А вы какого лешего тут забыли?

— Мы по заданию Моряка Велы.

— Налаживали связь с моряками эскадры. Сегодня собираемся обратно в горы, — уточнил Тимидо, сдвигая соломенную шляпу на затылок.

— Какие горы? Вы в курсе, что в Ноузгее через два дня турнир по ноузгейскому теннису? — обрушился на приятелей Торбеллино.

— Ну и что?

— Как что? Приедет сам Трайдор! Понимаете, куда я клоню?

— Погоди, погоди, я, кажется, понял твою мысль, — оживился Северо. — Ты предлагаешь его отловить прямо на турнире?

— А почему бы и нет! Мне кажется, лучше момента и не придумать.

— По-моему, это безумная идея воспаленного мозга, — скептически отозвался Тимидо.

— Слишком опасно, дружище. Уж больно много полиции понаехало, — добавил Северо, не веря в затею юноши.

— Чудаки! Вот именно этим и надо воспользоваться, — продолжал развивать свою мысль молодой фрид. — Никто и не предположит, что может что-то случиться с диктатором при таком огромном скоплении охраны.

— Может, ты и прав.

— Ну и как ты собираешься его похитить? — спросил Тимидо.

— Пока еще не знаю. Надо посидеть и сообща подумать. Глядишь, чего-нибудь и придумаем.

— Честно сказать, я в эту сумасбродную идею не верю, — сказал Северо, потирая широкий лоб. — Чтобы из-под носа у охраны и свиты похитить Трайдора.

— Он же все время будет у них на виду. Я тоже думаю, что это гнилая затея, — поддержал друга Тимидо. — Один он может оказаться только в одном случае, если направится обедать или в туалет.

— Вот в туалете его и надо вязать.

— И кляп в рот, чтобы не орал! — весело рассмеялся Северо.

— А дальше? Что с ним связанным делать? — не унимался Тимидо, подвергая идею юноши сомнению.

— Дальше в мешок и через окно, — сказал, как отрезал, Торбеллино, уверенный в успехе предстоящей операции.

— А как мы попадем на турнир? Правительственная трибуна надежно охраняется. Там одних агентов до черта, — поинтересовался Тимидо. — Посторонним, сам знаешь, туда хода нет.

— Под видом мусорщиков пройдем и будем толкаться недалеко от туалетной комнаты, — сказал Торбеллино. — Ну, как вам моя заманчивая идея?

— А еще можно под видом полицейских агентов проникнуть, — вдруг выдал Северо.

— Агентов? — переспросил фрид.

— А почему бы и нет? Раздобудем черные сюртуки и шляпы, — продолжал развивать свою мысль Северо.

— А если на Восто нарвемся или на его носатого дружка Флари? — попытался умерить безграничную фантазию друга Тимидо. — Считай, сразу погорим!

— А мы прикинемся личными телохранителями диктатора, — не унимался фантазировать Северо.

— С нашим-то ростом? Смеешься? Какие из нас телохранители?

— А ты думаешь, что телохранители — это огромные верзилы? Запомни, чем ниже рост, тем ловчее человек. Телохранители всякие бывают.

— Ну, ладно, парни, ближе к делу, — прервал горячо споривших приятелей Торбеллино. — У нас в резерве всего два дня. За это время надо разыскать необходимую для дела одежду, как следует осмотреть туалет и просчитать все до мелочей, чтобы не было ни малейших сбоев. Думаю, двух агентов и одного мусорщика вполне хватит. Я готов быть мусорщиком, если вы не против.

— Возражений нет. С детства не люблю веником махать, — отозвался, брезгливо поморщившись, Тимидо.

— Что так?

— Матушка часто заставляла дома убираться. Я теперь от веника и швабры шарахаюсь, как от бешеной собаки.

За несколько дней до турнира вся округа вокруг Ноузгея была оцеплена усиленными сторожевыми постами, ни одна мышь не могла проскочить в город без тщательного досмотра и обыска. На трибунах спортивного стадиона маячили группы переодетых тайных агентов. Ложа правителя охранялась ротой гвардейцев. По городу шмыгала свора вышколенных полицейских, высматривая среди горожан подозрительных субъектов. Вот такие меры предосторожности предпринял Рабиозо, чтобы обеспечить безопасность пребывания в городе диктатора Трайдора.

Прошло два дня. Город стал похож на огромный яркий муравейник. Со всех уголков страны съехался народ посмотреть Ноузгейский теннисный турнир. Знаменитый турнир проходил три раза в год, в три этапа. Третий этап был решающим, в нем участвовали только спортсмены, которым удалось победить в двух предыдущих. Победителю третьего этапа вручался Большой Кубок турнира из рук самого Трайдора.

Когда перед началом турнира правитель с приветственным словом обратился к участникам соревнований, наши герои были уже на своих местах. Северо и Тимидо в сюртуках и шляпах фланировали недалеко от диктаторской ложи, а Торбеллино в синем фартуке мусорщика с веником и совком в руках усиленно делал вид, что героически борется с пылью в районе туалетной комнаты диктатора.

Выдался очень жаркий день. От солнечных лучей толпы зрителей на трибуне спасались под парусиновыми тентами, панамами, шляпами и летними зонтиками. Больше всех изнывали от жары, конечно, агенты, одетые в черные строгие сюртуки, и спортсмены. Северо и Тимидо скоро тоже пожалели, что вырядились в полицейских. Лучше было бы прикинуться разносчиками воды, которых крутилось великое множество в праздничной толпе, они обслуживали также и правительственную ложу. Спустя два часа «липовые агенты» потихоньку стали выдвигаться к месту задуманной операции, где Торбеллино в надвинутой на глаза кепке наводил веником лоск. Повстанцы встали по обе стороны двери, ведущей в туалетную комнату правителя.

— Все пока идет по плану, братцы. Жара нам только на руку. Клиент много пьет лимонада. Скоро он созреет, — донеслось до них со стороны «борца за чистоту», который крутился неподалеку с веником и совком.

На стадионе объявили перерыв.

В конце длинного коридора появилась плотная фигура Трайдора в белом мундире, в окружении группы телохранителей.

— Объявляю готовность номер один, — не поднимая головы, шепотом предупредил друзей юноша, продолжая усердно гонять веником пыль. Северо и Тимидо, облаченные в черные сюртуки, вытянулись в струнку, задрав подбородки вверх.

Диктатор, подойдя к туалетной комнате, сразу оценил служебное рвение агентов, стоявших на ответственном посту.

— Можете пока расслабиться, парни! Покурите, попейте минеральной воды, — сказал он, обернувшись к сопровождавшим его охранникам. — С такими ребятами, как эти орлы, я буду в полной безопасности.

Умиравших от жажды телохранителей не пришлось долго упрашивать, их как ветром сдуло, они мгновенно растворились в конце коридора в поисках освежающих напитков и ванильного мороженого, которым так славился Ноузгей.

Переодетые повстанцы услужливо распахнули двери перед диктатором.

Северо и Тимидо, как только диктатор исчез в одной из кабинок туалета, проникли внутрь помещения и защелкнули задвижку на дверце кабинки.

— Вот и все! Дело сделано! Зови быстрее Торбеллино!

Тимидо высунул голову из туалетной комнаты, чтобы позвать юношу, и открыл от удивления рот. По коридору, не оглядываясь, во все лопатки мчался Торбеллино. Его преследовала с громкими криками группа вооруженных военных.

— Северо! — окликнул Тимидо приятеля, захлопывая дверь.

— Что случилось? — спросил, оборачиваясь к товарищу, обеспокоенный Северо. — Где веревка, мешок и кляп? Где Торбеллино?

— Нам крышка! Его узнали! За ним погоня! Все сорвалось!

— Черт побери! Выходит, вся операция накрылась медным тазом!

— Делаем ноги, приятель! — бросил Тимидо, распахивая оконную раму.

— Эй! Кто там! Откройте немедленно! Что за глупые шутки!!! — Трайдор обнаружил запертую дверь и предпринимал настойчивые попытки выбраться наружу.

— Разбежались! — огрызнулся в ответ Северо.

— Сиди и не вякай, а не то получишь на орехи! — добавил Тимидо, покидая помещение через узкое окно вслед за другом.

Что же произошло с нашим Торбеллино?

Когда его товарищи исчезли в туалетной комнате диктатора, неожиданно в коридоре появилась группа офицеров во главе с тучным генералом Перфидо. Юноша начал усиленно наводить порядок, орудуя веником. И когда военные поравнялись с ним, он нечаянно смахнул весь лоск с сапога одного из офицеров.

— Негодяй!

Торбеллино получил такую звонкую увесистую оплеуху, что кепка слетела с головы. Он поднял глаза и встретился с разгневанным взглядом капитана Масино, мечущим молнии.

Офицер по особым поручениям на секунду опешил: в молодом мусорщике он неожиданно признал беглеца из форта Теруро, который испортил веселую охоту коменданту Брицоне и его друзьям.

— Вот, оказывается, где ты скрываешься?! — заорал удивленный капитан Масино, выпучив на юношу глаза.

Торбеллино, не раздумывая, швырнул веник и совок в физиономию военного и бросился наутек.

— Стой! Мерзавец! — завопил капитан Масино и, обнажив саблю, бросился вслед за молодым фридом. — Держите его! Это опасный государственный преступник!

На бегу беглецу удалось избавиться от длинного фартука, который ему страшно мешал, и от веревки с кляпом, спрятанные за пазухой. Пролетев стрелой коридор и свернув за угол, он через несколько секунд оказался на шумной трибуне, заполненной пестрой публикой. Чудом увернувшись и чуть не сбив разносчика минеральной воды, возникшего у него на пути, юноша помчался по узкому проходу в дальний конец трибуны в надежде затеряться в гуще зрителей.

В это время около правительственной ложи томились и изнывали от скуки и зноя сыщики Рабиозо, они ожидали появления Трайдора, который отлучился в туалетную комнату.

— Ну и жарища! В прошлый раз было гораздо прохладнее, — пожаловался Восто своему закадычному дружку, вытирая платком со лба выступивший пот.

— Угораздило нам с тобой попасть на этот, будь он не ладен, праздник. Сидели бы в Бельканто и в ус не дули, — ныл Флари. — Теперь придется несколько дней здесь околачиваться под палящим солнцем.

— Рабиозо приказал обеспечивать охрану, как будто без нас здесь не справятся, — согласился с коллегой хмурый Восто. Он терпеть не мог турниры по ноузгейскому теннису, да и Город Цветов тоже.

— Хотя, может, он и прав, наш директор. Тут кого только нет. Мало ли чего может случиться. Час назад в городе наткнулся на целую ораву вооруженных головорезов во главе с капитаном Малисиозо. От них все что угодно можно ожидать.

— А пирату чего понадобилось на турнире? Он в теннисе разбирается, как я в игре на кларнете.

— Лишний раз нарисоваться, напомнить правителю о себе.

— Дружище, взгляни-ка налево! Этот тип, случаем, не из наших клиентов? Не находишь, есть что-то знакомое в его облике, — Восто толкнул локтем в бок жующего ириски Флари и протянул тому театральный бинокль, которыми обычно снабжали для слежки полицейских агентов. — Или мне мерещится последнее время?

— Где?

— Да вон, по дальнему проходу пробирается. Видишь?

— Нет.

— Флари! Ты слепой, что ли? Да вон же! Всех локтями распихивает в стороны, будто спешит, — агент указал приятелю тростью нужное направление.

— Так это же… — воскликнул, чуть не поперхнувшись приторной ириской, носатый сыщик.

— Кто?

— Провалиться мне на этом месте! Если это не проклятый мальчишка Торбеллино! — вдруг заорал Флари, не отрывая глаз от бинокля. Сидевшие в правительственной ложе министры и высокие военные чины, что приехали с диктатором на турнир, испуганно вздрогнули и обернулись на его крик.

— Как Торбеллино?!

— Давай вперед, дружище! Мы должны его обязательно перехватить! На этот раз он от нас точно не уйдет!

Торбеллино с трудом протискивался по узкому проходу, но скрыться ему среди многоликой толпы так и не удалось. Он неожиданно нос к носу столкнулся с худощавым франтом в цилиндре. Их глаза встретились. Перед юношей стоял во всем своем великолепии капитан Малисиозо собственной персоной. Знаменитый пират был в белом фраке с иголочки и со скучающим видом направлялся в ложу Трайдора засвидетельствовать свое почтение диктатору. Его окружение составляли старые знакомые юноши: Чевалачо, Грозеро, Карапузо, Фрипоно, Карифано и Сардино. Беглец с разбегу врезался прямо в «грозу морей и океанов» и тут же перекочевал в мощные цепкие объятия морского волка, боцмана Грозеро.

— Торбеллино! Вот так встреча, вот так сюрприз! — радостно пропел капитан пиратов, не веря своим глазам. — Настоящий подарок судьбы! Парни, срочно возвращаемся на корабль! Тут нам делать больше нечего! Сегодня у нас на фрегате большой праздник! Будет красочный фейерверк и море шампанского!

— Надо ему связать руки, как бы не сбежал! — прогудел басом суровый боцман. — Уж больно он прыткий малый!

— У нас нет веревки! — откликнулся Плешивый Карапузо.

— А ремень у тебя, дуралей, на что в штанах! — рявкнул Грозеро и залепил пирату увесистый подзатыльник. — Давай его живо сюда!

— Слушаюсь!

Карапузо, тяжко вздыхая, нехотя извлек кожаный ремень, придерживая падающие штаны.

Грозеро крепко-накрепко стянул тонким ремнем Торбеллино за спиной руки.

— Вот и прекрасно! А я-то дурак еще не хотел плыть в Ноузгей, на этот чертов турнир, помнишь, Чевалачо? — не умолкал обрадованный неожиданной встречей Малисиозо.

— Угу, капитан, — прогудел из-за его спины погрустневший Чевалачо, которому нравился смелый парень, так нелепо угодивший в лапы капитана пиратов.

На палубу «Пари» высыпал весь разношерстный пестрый экипаж. Весть, что пойман личный враг капитана, облетела в одно мгновение все закоулки фрегата. Даже из камбуза выполз ленивый жирный кок Гютоно поглазеть на пойманного юношу.

— Долго же ты бегал, Торбеллино. Но учти, от меня не сбежишь, я тебе не Виоленто Беспалый, не Рабиозо с его бестолковыми агентами. От меня можно сбежать только туда, — Малисиозо, рисуясь перед окружающими, красноречиво указал пальцем на небо. Раздался дружный хохот, свист и громкое улюлюканье.

Торбеллино с грустью оглянулся в сторону приветливого города. Ему вспомнилась история, которая приключилась с ним во время парусных гонок. Тогда его тоже захватили в плен, но ему удалось бежать. Но в этот раз у него такой номер не пройдет: руки надежно связаны ремнем. Будь они свободны, он бы попытался захватить Малисиозо в заложники и после этого диктовать пиратам свою волю. Но, увы! Остается надеяться только на чудо.

— Ну ты и влип, парень, — услышал Торбеллино за спиной сочувственное бормотание помощника капитана. — Мой тебе совет: не зли Малисиозо, глядишь, смилостивится, останешься в живых.

Глава 2. Бегство с фрегата «Пари»

Торбеллино в сопровождении Чевалачо и Карифано переступил порог капитанской каюты, где ему было все знакомо до мелочей. После его продолжительного отсутствия здесь кардинально ничего не изменилось, если не считать, что добавилась еще одна кипа толстых книг, огромный кованый сундук да старинная фарфоровая ваза. Малисиозо, покуривая сигару, обосновался в любимом кресле. В углу на подушке с блестящими глазами сидела Барабоська и радостно виляла хвостом. Болонка, почуяв знакомый запах, вскочила со своего места и бросилась с радостным визгом к пленнику.

— Ха! Смотрите, узнала своего любимого слугу! — поразился Малисиозо.

— Как не узнать, добрый малый так хорошо за ней ухаживал, на прогулки водил, все ее капризы и прихоти исполнял. Не то что теперешний, — попытался как-то сгладить создавшуюся ситуацию Чевалачо.

— Прекратить бунтарские разговорчики на моем корабле! — резко оборвал помощника капитан.

Связанного Торбеллино усадили на стул посреди каюты.

— Капитан, у вас, наверное, будет конфиденциальный разговор? Нам выйти? — спросил Чевалачо, надеясь втайне, что без посторонних капитан не будет слишком издеваться над пленником.

— Конфиденциальный? — Малисиозо подпрыгнул и удивленно стрельнул глазами на своего помощника. — Чевалачо, где ты умудрился нахвататься подобных словечек?

— От вас, мой капитан, — тихо промямлил Чевалачо, нерешительно переминаясь с ноги на ногу, ожидая, что последует взрыв эмоций.

— От меня? — Малисиозо удивленно округлил глаза. — Ну, ладно, ступайте. Прикажи Грозеро, чтобы экипажу из трюма выдал несколько ящиков шампанского. Сегодня у нас грандиозный праздник! Гулять будем всю ночь!

Довольные пираты покинули каюту.

— Ну-с, дорогой мой, рассказывай, кому ты еще, кроме разбойника Бласфемо, поведал о моей о сокровищнице, что у Колодца Циклопов? — задал вопрос «джентльмен удачи», взгромоздив ноги в пыльных сапогах на лакированную столешницу.

— Кроме Бласфемо, больше никому.

— А с какой такой стати, молодой человек, разрешите полюбопытствовать, вы раздаете чужие тайны направо и налево? — взвился Малисиозо.

— Он требовал от меня выкуп, вот и пришлось с ним поделиться вашим секретом. А откуда вам известно, что это я секрет раскрыл атаману разбойников?

— Ха! Ха! Откуда?! Я собственными глазами видел, что осталось от разбойников Одноглазого Бласфемо после побоища, которое устроили свирепые братья-циклопы. За что я Фумадору и Ферозу очень благодарен. Нечего на чужое добро рот разевать!

— Как же вы узнали, что к этому причастна моя персона?

— Когда мы наведались к заветной пещере, там еще был один в живых, он-то перед смертью и поведал, кто их послал за сокровищами, кто подкинул эту дурацкую идейку одноглазому атаману и его шайке.

Пока капитан разглагольствовал, маленькая Барабоська не теряла времени даром. Она стосковалась по Торбеллино, и ей не терпелось с ним поиграть. Собаченция встала на задние лапки за стулом, на котором он сидел, и пыталась разгрызть путы, связывавшие руки пленника. Юноша был рад, что обрел в пиратском логове союзника, хоть маленького и лохматого, но все-таки союзника. Он пошевелил онемевшими пальцами, чем еще больше подзадорил собачонку. Она еще более рьяно вцепилась зубами в ремень.

После описаний жуткой расправы у тайной сокровищницы, Малисиозо вновь переключился на персону юноши, принялся фантазировать, каким страшным мучениям и пыткам завтра подвергнет несчастного.

— А может мне тебя не убивать, а? Моей дорогой Барабоське требуется достойный уход, который тупорылый лентяй Сардино не в состоянии обеспечить. А к тебе она привыкла и обожает тебя. Что скажешь?

— Дело ваше, господин капитан. Болтаться на рее под палящими лучами солнца, думаю, не очень приятное занятие.

— Ха! Ха! Люблю людей с тонким чувством юмора! Ценю толковых парней! Ты у нас дюже сообразительный, как я погляжу. Хочу поделиться с тобой одной моей гениальной идеей.

— А не боитесь, что я могу про нее кому-нибудь рассказать?

— Ха! Ха! Рассмешил! Нет, не боюсь! Кому ты расскажешь? — рассмеялся коварный пират, стряхивая пепел с сигары в пепельницу. — Запомни, отныне твой дом навечно — фрегат «Пари»! С него ты сможешь исчезнуть только мертвым в пучину моря! Ногами вперед! С привязанным к ним пушечным ядром!

— Ну и что за идея родилась в вашей светлой голове? — поинтересовался юноша, решив своими репликами лишний раз не раздражать непредсказуемого собеседника.

— Мне для грандиозного проекта нужен смышленый человек, вроде тебя. А суть проекта заключается в том, что надо со дна моря поднять несметные драгоценности, — выложил свой сокровенный план Малисиозо.

— Заманчивое предложение. Позвольте, капитан, полюбопытствовать. А откуда на дне вдруг оказалось столько золота?

— Слушай сюда, Акробат. Есть такой пират, капитан Хромой Педро. Может, доводилось слышать о таком?

— Конечно. Кто не знает Хромого Педро? — ответил юноша. — Личность в Карамбе довольно известная. Слышал, что он потомок династии знаменитых пиратов.

— Да, его дед Желтый Глаз и прадед Угрюмый Гроссо в свое время наводили ужас на всем побережье страны и сколотили огромное богатство.

— Желтый Глаз — тоже знакомое имя, а вот про Угрюмого Гроссо, увы, слышу впервые.

— Так вот, у Хромого Педро недавно в Проливе Кошмаров утонул бриг с трюмами, забитыми под завязку драгоценностями, награбленными еще его знаменитыми предками. И наша задача… Ну ты, надеюсь, понял? — довольный пират уставился на пленника.

— И наша задача — поднять этот бесценный груз на поверхность, — догадался юноша.

— Верно, соображаешь! Приятно иметь дело с умными людьми.

В это мгновение Торбеллино почувствовал, что путы на руках ослабли: маленькой Барабоське все-таки удалось перегрызть кожаный ремень. Собака, повизгивая, лизала шершавым языком его затекшие пальцы, которыми он усиленно шевелил, пытаясь восстановить кровообращение.

— И как же вы собираетесь его поднять? Каким способом? Ведь это задачка не из легких, — спросил фрид.

— Вот именно! Я долго ломал голову над этой проблемой. И после долгих раздумий пришел к выводу, что это запросто могут сделать ловцы жемчуга, которым погружения на большую глубину не в диковинку, — продолжал развивать свою мысль капитан.

— Ну, а я-то чем могу помочь?

— Ты, как мне стало известно, большой приятель вождя племени ловцов жемчуга, некого Туни. Кажется, даже побратим или что-то в этом роде, если не врут.

— Да, мы с Туни как братья.

— Отлично! Так вот, тебе поручается самая легкая задача: пригласить молодого вождя и его людей в гости, сюда — на фрегат. А остальное уж мое дело! Мои морские разбойнички их захватят, закуют в кандалы и заставят нырять за сокровищами. Ну, как тебе моя гениальная идея?

— Вы предлагаете, чтобы я предал своего друга? — возмутился оскорбленный до глубины души юноша.

— А что тут такого особенного? — с язвительным смешком возразил пират. — Зато будешь одним из самых богатых людей страны! После удачно проведенной операции ныряльщиков можно отпустить на все четыре стороны.

— Малисиозо, вы в своем уме? У вас нет ни малейшего понятия о совести, чести, достоинстве. Никогда этому не бывать, подлый вы человек! — возмущенно высказал юноша все, что думал о капитане.

— Надо же, какие мы нежные! Честь, совесть… Это все пустые слова, мальчишка! Запомни: сегодня — он твой друг, а завтра — я твой друг! Зато мы станем владельцами несметных сокровищ Хромого Педро, которые награбили еще его дед и прадед.

— Вы — негодяй, Малисиозо!

— Сопливый мальчишка! — презрительно бросил разозленный Малисиозо. — Позволяешь себе хамить самому капитану Малисиозо! Посмотрим, какую ты завтра песенку запоешь, как заверещишь, когда мои ребята тебе на шею накинут «пеньковый галстук» и потащат вешать на рею!

— Это мы еще поглядим, кто заверещит первым! — крикнул Торбеллино, вскакивая со стула и бросаясь вперед. Он схватил пирата за ноги, покоящиеся на столе, и, что есть силы, дернул на себя. Малисиозо от неожиданного резкого рывка брякнулся под столешницу, крепко приложившись затылком о паркет. Пока он барахтался под столом, пытаясь подняться, юноша успел вооружиться его пистолетами.

Подталкивая впереди себя бледного, дрожащего от страха капитана, Торбеллино вышел из каюты на палубу. Солнце уже опустилось. Над горизонтом висел огромный оранжевый шар на фоне сиреневого неба. Праздничная попойка шла полным ходом. Подвыпившие, расслабленные пираты сгрудились у грот-мачты, где штабелями стояли ящики с бутылками шампанского, и горланили пиратские песни. Увидев вооруженного пистолетами юношу и понурого Малисиозо, они в один миг сообразили, что произошло.

— Все назад! Сложить оружие на палубу! — угрожающим голосом предупредил Торбеллино. — Если кто ослушается, я, не раздумывая, вышибу мозги из башки вашего любимого капитана!

— Братцы, он шутит! — попытался успокоить приятелей, еле стоявший на ногах, Карифано.

— Я не шучу! Считаю до трех! Ра… аз! Два… а! — пригрозил юноша, приставив к голове вожака пистолет.

— Делайте, что он говорит! — прохрипел бледный как смерть Малисиозо. — Чевалачо! Отрой пороховой погреб!

— Капитан! Мы же взлетим к чертовой бабушке! — запричитал испуганный Чевалачо.

— А так я взлечу к небесам, идиот!

— А где у нас ключи от погреба? Я что-то запамятовал…

— Бестолочь! И это мой помощник! — взорвался капитан. — Ключи всю жизнь находятся у Грозеро, болван!

Чевалачо, покачиваясь из стороны в сторону, будто балансируя во время морской качки, помчался в кубрик, где храпел подвыпивший боцман.

Пьяные «джентльмены удачи», отставив бутылки с шампанским и побросав оружие на палубу, не сводя мутных глаз с вооруженного Торбеллино, испуганно сгрудились у борта фрегата. Подставляться под пули никто не хотел. Плешивый Карапузо с перепугу заперся в гальюне в надежде там отсидеться до лучших времен. На Фрипоно-младшего внезапно напала страшная икота. Он так громко икал, что это было слышно даже гуляющим горожанам на пристани.

Наконец появился взволнованный помощник капитана, за ним еле поспевала квадратная потная туша Грозеро, позвякивая ключами от порохового погреба. Небритый боцман с отвисшей дрожащей челюстью нерешительно приблизился к Малисиозо и Торбеллино, будто перед ним была бешеная собака.

— Грозеро, открой запоры и выкати один бочонок с порохом на палубу! — распорядился юноша.

Боцман вопросительно перевел маленькие заплывшие глазки на бледного капитана.

— Чего стоишь как истукан?! Слышал, что было сказано? Живо исполняй! — зло рявкнул Малисиозо, испепелив глазами матерого морского волка.

Грозеро, бренча связкой ключей, резво засеменил к трапу, ведущему в пороховой погреб.

Через несколько минут он появился на палубе, катя впереди себя тяжелый бочонок с порохом. Перепуганные пираты завороженно уставились на катящийся с грохотом дубовый бочонок, таивший в себе угрозу и неминуемую смерть.

— Грозеро, дверь в погреб не заперта? — спросил юноша.

— Так точно!

— Отлично! Теперь осторожно, не спеша вскрой бочонок и насыпь узкую дорожку до самого погреба.

Боцман извлек из ножен морской тесак и ловким движением поддел крышку, затем приподнял смертоносный груз и стал тонкой струйкой сыпать порох на палубу. Толпа морских разбойников заволновалась, она не отрывала выпученных глаз от пороховой дорожки, которая с каждой секундой становилась все больше и должна была закончиться у порохового погреба. Одно неловкое движение или малейшая искра, и все! Корабль в одно мгновение вместе с экипажем взлетит на воздух!

Неожиданно боцман поскользнулся на луже пролитого шампанского и чуть не грохнулся вместе с бочонком на палубу.

— Ааа!!! — прокатился над обреченным судном громкий дружный возглас, напоминающий рокот набежавшей морской волны.

— Грозеро!! — отчаянно завопил Малисиозо, наблюдая за неловкими движениями боцмана. — Осторожно, старый матрац!! Ты всех погубишь!!

После этих слов суета среди пиратов мгновенно переродилась в невообразимую панику.

— Братцы! Полундра!

— Он взорвет нас!

— Сейчас все взлетим на воздух!

— Всем крышка!

Воспользовавшись всеобщим гвалтом, Малисиозо оттолкнул молодого фрида, вырвался, одним махом перемахнул через борт и плюхнулся в воду.

— Спасайся, кто может! — истошным голосом заорал Чевалачо, отпихивая в сторону стоявшего столбом Бабило и бросаясь вслед за капитаном.

Это и послужило сигналом к всеобщему бегству. Обезумевшие от страха «джентльмены удачи», толкаясь, давя друг друга, громко вопя, начали сигать за борт.

Грозеро опустил тяжелый бочонок на палубу и тоже, не раздумывая, присоединился к своим товарищам.

Не прошло и трех секунд, как Торбеллино остался на палубе фрегата совершенно один, не считая Барабоськи, запертой в каюте, и Карапузо, который продолжал прятаться и трястись от страха в гальюне.

Молодой фрид, воспользовавшись этим обстоятельством, закрыл бочонок крышкой, откатил его на полубак корабля. Потом вернулся, запер пороховой погреб на замок и залил дорожку из пороха водой. Затем отбежал подальше и, прицелившись, выстрелил из пистолета в бочонок

Раздался оглушительный взрыв, было такое впечатление, что над морем раскололось небо, охваченное красным закатом. Перед фок-мачтой вверх взметнулся язык яркого пламени, после чего корабль вздрогнул от носа до кормы, и его окутало облако черного дыма.

После взрыва полуоглохший Торбеллино, не раздумывая, сиганул в зеленоватую воду залива, где смешался с барахтающимися и орущими пиратами, которые выпучив глаза, что есть силы гребли в сторону берега. Напялив на голову чью-то мокрую шляпу, попавшуюся ему под руку, он вплавь попытался достичь полоски суши. В вечернем сумраке ему удалось неузнанным, одним из первых добраться до причала, где уже образовалась приличная толпа любопытных зевак и добровольцев-спасателей, привлеченных страшным взрывом и столбом дыма над пиратским фрегатом.

Глава 3. Таинственный колодец

До дома Макото на всякий случай юноша пробирался темными закоулками, боясь попасть на глаза многочисленной полиции, шмыгающей по городу в поисках преступников, которые днем на теннисном турнире покушались на жизнь диктатора Трайдора.

Мама Джульетта, причитая, только всплеснула руками, увидев на пороге мокрого до нитки, виновато улыбающегося юношу.

— Торбеллино, сынок, а мы-то уже думали, что не увидим тебя больше никогда. В полдень примчались твои друзья Северо и Тимидо, запыхавшиеся, еле живые. Сообщили, что тебя на стадионе схватили. Мы с Макото весь день места не находим, переживаем.

— Мама Джульетта, дорогая моя, успокойтесь! У меня все в порядке.

— Ты куда пропал? Почему ты весь мокрый, — набросился с упреками Макото, который, услышав голоса, вышел из дома.

— Было жарко и душно, вот я и искупался. Вон какая жара весь день стояла.

— Прямо в одежде?

— Да, прямо в одежде. Это очень освежает, — брякнул наш герой.

— Сынок, ну кого ты обманываешь? — с укоризной спросила женщина. — Я же чувствую, что-то случилось.

— Если бы случилось, я разве бы так улыбался? Мама Джульетта, вы только посмотрите на мою улыбку. Веселая?

— Веселая, — согласилась Мама Джульетта.

— Ну вот, а вы переживаете. У меня все в порядке. Я счастливейший человек на свете. Вот если бы вы меня еще напоили чаем с жасмином, моему счастью не было бы границ.

Торбеллино не обманывал ни пожилую женщину, ни ее сына, он на самом деле был в хорошем расположении духа. Во-первых, удалось удрать от коварного Малисиозо и его пьяных головорезов, во-вторых, Северо и Тимидо тоже удачно избежали грозящей им опасности.

— Пойдем, я тебе полотенце дам и что-нибудь из сухой одежды, — сказал сын хозяйки.

— Вот и ты такой же, как мой Макото, правды от тебя не добьешься, — проворчала пожилая женщина, махнув рукой. — Сколько раз я его просила рассказать мне обо всем, что с ним случилось.

— И правильно делает, что не рассказывает, — отозвался юноша. — Сын бережет ваше бедное сердце, не хочет, чтобы вы лишний раз переживали. Там, где он был, поверьте, ничего хорошего не было. Не спрашивайте его о прошлом.

Пока Макото подыскивал одежду, Торбеллино насухо вытерся махровым полотенцем и попрыгал на одной ноге, чтобы удалить попавшую в ухо воду.

Тем временем Мама Джульетта заварила свежий чай с жасмином и накрывала стол в саду под яблоней, над одной из веток которой висел фонарь.

Неожиданно в калитку громко и настойчиво застучали.

Знакомые, соседи и родственники так не барабанят.

Макото выглянул через щелку в заборе и остолбенел. На улице перед калиткой стояли несколько полицейских и агентов, одетых в черые сюртуки и шляпы.

Он, не раздумая, побежал в дом, где переодевался фрид.

— Торбеллино! Полиция!

— Все-таки выследили, черти! — расстроился юноша. — Что же делать? Необходимо где-то на время надежно спрятаться или перелезть через забор и уходить чужими дворами.

— Не получится!

— Почему?

— Тебя соседские собаки загрызут! Погоди, я, кажется, придумал, — сказал Толмач, после короткого раздумья. — Пошли быстрее за мной! Медлить нельзя!

— Куда ты меня тащишь?

— Не волнуйся, я тебя спрячу так, что ни одна живая душа во веки веков не найдет.

Макото вывел юношу в сад и подвел к колодцу.

— Хватайся за веревку и лезь быстро в колодец.

— Ты в своем уме? Я же в нем утону!

— Не бойся, не утонешь. Слушай меня внимательно и запоминай! Когда нырнешь, под водой ощупай стены! Там обнаружишь в одном месте небольшую нишу, это и есть твое спасение. Из этой ниши ведут ступеньки куда-то выше уровня воды. Там и отсидишься, пока незваные гости уйдут. Понял?

— Понял, брат. Попробую, хотя в колодце вода холодная, не околеть бы, — пробормотал юноша, выслушав указания друга.

— Лучше околеть в холодном колодце, чем в сырых застенках у Трайдора, приятель. Главное, не бойся, я сам видел эту нишу, когда чистил лет двадцать назад колодец вместе с отцом. Кстати, золотой диск, который спас тебе жизнь, мой далекий предок нашел на дне этого колодца.

Торбеллино уцепился за веревку, к которой было привязано ведро, и исчез в колодце. Макото всматривался в темную воду, пока Торбеллино, не вынырнув на поверхность, не помахал ему рукой. Потом юноша вновь исчез под водой.

— Что с Торбеллино, сынок? — спросила Мама Джульетта, выбежав в сад.

— Не волнуйся, мама, он в полной безопасности. Я его в колодце спрятал. Открой, пожалуйста, полиции! Скажешь, что мы уже легли спать, поэтому долго не открывали.

Мама Джульетта поспешила к запертой калитке, за которой не находили себе места Восто и его команда.

— Кто там? — спросила тихим дрожащим голосом пожилая женщина.

— Полиция! Именем закона немедленно откройте!

Мама Джульетта отперла засов. Во двор ввалилась толпа возбужденных полицейских во главе с Восто и Флари.

— Почему долго не открывали? — набросился на бедную хозяйку неприятный тип в черном, с худым желчным лицом.

— Извините. Мы с сыном рано ложимся спать. Он и я — жаворонки. Любим вставать чуть свет, когда на рассвете начинают петь птицы.

— Нам наплевать, когда вы любите вставать, и кто вы, жаворонки или совы!

— И когда у вас поют птицы! — сердито поддакнул Флари, державший в руке фонарь.

— В чем дело, господа? Что случилось? Чем могу помочь? — на крыльцо вышел молодой хозяин в полосатой пижаме, потягиваясь и сладко позевывая.

— Полиция!

— Быстро показывайте, где он?!

— Кто? — спросил Макото, недоуменно уставившись на полицейских агентов, делая удивленное лицо.

— Государственный преступник! — выпалил писклявым голосом Флари, водя из стороны в сторону длинным прыщавым носом. — Вы укрываете у себя в доме преступника!

— Какой еще преступник?

— Вы что, глухой? Вам только что ясно сказали — государственный! Признавайтесь, где вы его прячете? — позеленел от злости старший сыщик охранки.

— Господин полицейский, но у нас никого нет.

— Как нет? Люди видели, как он к вам в калитку входил! — взорвался носатый агент.

— Это какая-то ошибка! Этого быть не может. У нас калитка все время заперта, — продолжал упорно отнекиваться Макото, хлопая удивленно глазами.

— Учтите, любезный, чистосердечное раскаяние значительно смягчит вашу вину! — предупредил с металлическими нотками в голосе старший сыщик. На слове «значительно» Восто постарался сделать ударение.

— Проходите, пожалуйста, смотрите! — спокойно отозвалась Мама Джульетта. — Только никого у нас в доме нет, кроме нас и нашего милого песика. И не было.

— Не отпирайтесь, гражданочка! Рассказывайте сказки кому-нибудь другому! — оборвал ее угрюмый тип.

— Обыскать дом и сад! И про чердак не забудьте! — отдал распоряжения подручным Восто. — Преступники обожают укрываться на темных чердаках.

— Подвал в доме имеется? — атаковал неожиданным вопросом хозяина агент Силбато, делая грозное лицо и размахивая пистолетом.

— Имеется. Мы там храним всякие компоты и соления.

— Показывайте!

Полицейские осмотрели весь дом снизу доверху, перевернули все вверх дном. В саду облазили все кусты и грядки, одним словом, обшарили каждый сантиметр двора.

— Господа, сейчас темно и плохо видно. Приходите завтра днем, — посоветовал Макото.

— Хватит болтать! Тоже мне умник нашелся! — сорвался на хозяина тайный агент полиции Сабуэсо, который только что на коленях исползал заросли малины и колючего шиповника.

Полиция никого не нашла и в мрачном настроении собиралась уже распрощаться с владениями Мамы Джульетты, если бы не Флари, который не спешил покидать яблоневый сад.

— Флари, ты чего у колодца застыл как истукан? — окликнул раздраженный Восто своего носатого приятеля, который долго ходил кругами по саду и вдруг замер, словно охотничья собака, склонившись над колодцем.

— Запах до боли знакомый! — глухо отозвался Флари, обнюхивая серые камни колодца, веревку с ведром и ворот с ручкой, где недавно находился Торбеллино.

— Где запах? — насторожился Восто, подбегая к сыщику.

— Из колодца.

— Ну-ка! Эй! Кто-нибудь дайте быстрее фонарь! — крикнул Восто, перегибаясь в колодец.

Кто-то из полицейских передал фонарь шефу. Он помахал им над колодцем, всматриваясь вниз, в темноту.

— Ничего не видать! Темень сплошная!

— Надо фонарь привязать к веревке и опустить вниз. Может, он там внизу прячется! — посоветовал молодой агент Силбато, выглядывая из-за спины Флари.

— Хорошая мысль! Молодец! — похвалил Восто подчиненного за проявленную сообразительность.

Принесли веревку, привязали к ней фонарь и опустили в глубокий колодец.

— Ничего нет! Пусто! Не может же он под водой отсиживаться. Он же не рыба, в конце концов! — разочаровано протянул Флари.

— Глубина, похоже, там приличная, с ручками уж точно будет, — добавил Сабуэсо.

— Да, снова промашка вышла! Ложный сигнал! Но ничего, зато мы теперь точно знаем, что проклятого мальчишки здесь нет!

— Флари, пошли! Кончай нюхать воду! — раздраженно бросил Восто, направляясь к выходу со двора. — В гостинице в стакане нанюхаешься!

Когда Торбеллино, спустившись в колодец, оказался в холодной воде, он сильно пожалел, что послушался Макото и сюда забрался. Лучше было бы перелезть через высокий забор и дать деру, спасаясь от дворовых собак, чем сидеть в студеной воде. Сразу вспомнилось вынужденное купание в ледяном потоке Янтарного ручья, когда он бежал от карликов.

Он набрал побольше в легкие воздуха, нырнул и стал руками ощупывать склизкие стены колодца.

И вдруг левая рука провалилась в какую-то пустоту!

«Интересно! Это, наверное, та самая ниша, о которой говорил Макото», — подумал юноша.

Он вынырнул, помахал другу рукой, мол, нашел нишу. Глотнул побольше воздуха и вновь погрузился под воду. Обнаружив в нише ход, стал по нему продвигаться, ощущая под ногами неровные ступени. Через несколько шагов его голова появилась из воды, оказывается, уровень воды стал ниже. Он с осторожностью сделал маленький вдох. Воздух в подземелье оказался нормальным, никакого неприятного запаха. Это обрадовало нашего героя, и он продолжил свой путь в кромешной темноте, ощупывая руками замшелые стены. Скоро он оказался на ступенях, до которых не доходила вода. Здесь он и расположился. Отжал на себе мокрую одежду и стал ждать. Ему показалось, что прошла целая вечность, когда он неожиданно услышал ритмичное постукивание сверху. Ему подавал условный сигнал Макото. Торбеллино пошарил в темноте вокруг себя, нашел под ногами обломок камня и постучал в ответ.

Через час после ухода полицейских Толмач вышел в сад и тихонько постучал по каменной стенке колодца железкой. Откуда-то снизу донесся глухой ответный стук. Спустя некоторое время в колодце раздались всплеск воды, фырканье, и он услышал голос Торбеллино:

— Ушли?

— Ага! Сейчас я тебе веревку спущу! Держи!

Не прошло и минуты, как мокрый и дрожащий юноша вылез из колодца.

— Уф! Здорово-то как! Только одно плохо — темно там и вода уж больно холодная! Промерз до самых костей!

— Пойдем в дом скорее, там переоденешься и согреешься. Мама тебя горячим чаем напоит.

— Полезная все-таки штука — иметь у себя во дворе такой надежный тайничок, — сказал Торбеллино, от холода выбивая дробь зубами.

— Мы его случайно с отцом нашли, — стал делиться воспоминаниями Макото. — Начали чистить колодец, смотрим — в стене ниша. А из нее какой-то загадочный ход со ступеньками ведет куда-то. Я пытался его исследовать, но мать с отцом строго-настрого запретили это делать. Никто не знает, что это за таинственный ход и куда ведет, и кто и когда его создал. Судя по каменной кладке ему, наверное, не один век.

— Видишь, оказывается, пригодился! Интересно все-таки, куда он ведет? А вдруг во дворец Трайдора? — начал мечтать Торбеллино. — А мы голову ломаем, как в него незаметно проникнуть?

— Хватит фантазировать, брат! Пошли спать!

Глава 4. Возвращение пиратов на «Пари»

Утром растерянный Малисиозо с командой вернулся на фрегат, мирно стоявший на рейде. Каково же было удивление прибывших, когда им спустил веревочный трап мило улыбающийся Плешивый Карапузо. Перепуганный пират, отсидевшись с газеткой в гальюне, на рассвете все-таки соизволил высунуть нос наружу. Каково же было его изумление: на судне не было ни единой души, кроме него, Пройдохи-Марсика, Барабоськи да двух какаду. Воспользовавшись странным обстоятельством, он почувствовал себя настоящим королем. Не теряя времени даром, он сразу же наведался в роскошную каюту Малисиозо, где профессионально провел селекцию некоторых его драгоценностей, что хранились в капитанском сундуке, снабженном секретными замками. Как ни странно, но замки почему-то легко поддались настойчивым уговорам плешивого пирата.

— Жалкие трусы! Подлецы! — сурово отчитывал экипаж Малисиозо, бегая перед понурыми «джентльменами удачи». — Бросили корабль в минуту опасности на произвол судьбы и бежали с него, будто крысы! Позор! Вы не морские разбойники, вы жалкое стадо безмозглых баранов!

То, что первым оставил корабль сам капитан, пираты старались не упоминать, боясь за свою драгоценную шкуру.

— Вот вам с кого надо всем брать пример! Карапузо — настоящий герой! Он один не струсил и остался в огне и дыму на погибающем фрегате! Он — единственный, кто достоин высших почестей и наград!

Покрасневший Карапузо не знал куда деваться от переполнявших его гордости и врожденной скромности.

— Чевалачо!

— Да, мой капитан!

— Подготовь указ о назначении Карапузо вторым помощником капитана на фрегате «Пари» и отсыпь ему четыре тысячи монеро из нашей казны на карманные расходы! Премия, думаю, ему не помешает! Он заслужил ее своей отвагой!

— Слушаюсь, мой капитан!

Больших разрушений на фрегате не было. После взрыва бочонка, в котором оставалось чуть-чуть пороха, только слегка треснул бушприт, обгорела часть такелажа и парусов в носовой части судна да почернела палуба от сажи.

Но самый страшный удар ждал капитана в собственной каюте: пират обнаружил изуродованный ломом сундук. Малисиозо метался, не находя себе места.

— Проклятый мальчишка! До чего опустился, негодяй! А ведь строил из себя скромного и порядочного человека!

— Да, они все такие, с виду порядочные… — пытался поддакивать помощник капитана, рассматривая в руках тяжелый ломик, которым, по всей видимости, и были взломаны замки.

— Представляешь, Чевалачо! Этот ублюдок взломал сундук и похитил самые дорогие мои драгоценности! Но это ему просто так с рук не сойдет! Он за все мне ответит! И за сокровищницу, и за взрыв на корабле, и за мой сундук…

— Мой капитан, он уже не ответит. Не сможет, — тихим голосом сказал помощник, пытаясь смягчить возбуждение капитана.

— Это почему еще?

— Его же разорвало в клочья при взрыве, — трагическим голосом произнес Чевалачо.

— Ах да, верно! Я совсем об этом позабыл!

— Его нет, он уже на небесах.

— Погоди, а как же мои драгоценности?! — воскликнул морской разбойник.

— Они, скорее всего, разлетелись в разные стороны и, вероятно, сейчас покоятся на морском дне.

— Проклятый мальчишка! Погоди, а где же моя любимая собачка?! Чевалачо, ты не видел мою кроху? — запричитал растерянный пират, бегая по каюте.

— Нет, мой капитан, что-то не попадалась на глаза, — перетрусил не на шутку Чевалачо, представив, что сейчас с ним будет.

— Барабоська! Барабосенька! Милая моя! Где ты прячешься, дорогой мой пупсеночек?

Малисиозо, забыв о похищенных драгоценностях, ползал на коленях по каюте, заглядывая под стол, под диван, за кресла, под кровать…

— Чевалачо! Бабило! — заорал пират. — Немедленно обыскать все судно! Перевернуть все вверх дном! Проверить все закоулки и щели! Но собаку найти! Иначе, клянусь, всех перевешаю на реях!

Барабоську после недолгих поисков, к всеобщей радости, обнаружили спящей в камбузе. Наверное, собачка проголодалась, и чутье подсказало ей верную дорогу туда, где можно подкрепиться. Налопавшись молочных сосисек, она мирно посапывала под скамейкой у плиты. Тут же за ней с атласной подушкой примчался перепуганный Сардино, чтобы отнести кучерявую любимицу ее убитому горем владельцу.

Но самое удивительное событие ждало «джентльменов удачи» дальше. Это событие произвело настоящий фурор на пострадавшем после взрыва фрегате. Во время возникшей паники, когда все сломя голову бросились спасаться и стали прыгать за борт, пьяный Бабило при падении не вписался во всеобщую траекторию и крепко приложился головой о планшир шлюпки, которая покачивалась на воде у трапа. В результате сильного удара у телохранителя Малисиозо, кроме разнокалиберных ярких звезд из глаз, на левой стороне черепа вздулась огромная шишка. Шишка-то шишкой, с кем не бывает. Но тут произошло настоящее чудо!

Бабило неожиданно для себя обрел уникальную способность к математическому счету. Он без труда начал складывать и вычитать в уме трехзначные числа. Большинство из экипажа не верило в чудо о сверхспособностях туповатого ленивого товарища. Капитан Малисиозо и Чевалачо тоже. Но проведя ряд экспериментов над нерадивым учеником, они убедились в совершенно обратном.

Усадив ученика посреди каюты на стул, капитан допытывался у него:

— Бабило, слушай внимательно и запоминай! К тремстам тридцати четырем прибавить семьсот восемьдесят пять! Сколько будет?

— Тысяча сто девятнадцать, — без запинки выпалил, не моргнув глазом, вспотевший Бабило.

— Хорошо! Попробуем еще раз! К семистам сорока восьми прибавить девятьсот тринадцать!

— Тысяча шестьсот шестьдесят один, — закатив глаза под лоб, выдал тут же испытуемый.

— Поразительно! — вырвалось у ошарашенного Чевалачо.

— Феноменально! Ну-ка, расскажи, как ты это делаешь? — поинтересовался Малисиозо, заинтригованный необычным явлением.

— Я не знаю, капитан. Само как-то получается! — виновато пробубнил смущенный Бабило.

— А ты нас, случаем, не дуришь?

— Что вы, мой капитан! Как можно-с!

— Дайте, я его проверю, — предложил себя на роль экзаменатора и эксперта озадаченный Чевалачо.

— Валяй! — махнул безнадежно рукой капитан, утирая со лба платком выступивший пот.

— Сейчас мы его выведем на чистую воду! — пригрозил скандалом помощник капитана.

Чевалачо резко поднялся со стула, обошел несколько раз вокруг Бабило и вдруг неожиданно выдал задачку на вычитание:

— Бабило, в нашей флотилии шестьсот семьдесят семь человек, а у Одноглазого Пуэрко — восемьсот двадцать шесть. На сколько у него больше пиратов, чем у капитана Малисиозо?

— На сто сорок девять! — выпалил бедняга, краснея.

— Верно? — спросил Малисиозо, вопросительно уставившись на своего помощника.

— Не знаю, вроде правильно. Сейчас проверю, — отозвался хмурый Чевалачо, усердно водя в блокноте карандашом.

— Ну?

— Прямо в точку!

— Что мне теперь делать? — чуть не плача жалобно спросил Бабило, с мольбой глядя и ища поддержки у капитана и Чевалачо. — Может, в Карамбе доктору Эскулапсу показаться?

— Балда! Ты в своем уме? Какой доктор? Совсем с ума спятил? — заорал помощник капитана, крутя у виска пальцем. — На этом же можно, не сойти мне с места, заработать большие деньги!

— Каким образом? — сразу оживился и вышел из задумчивости капитан.

— Мы начнем Бабило показывать в Карамбе публике, где он будет им демонстрировать свои неординарные способности!

— Я не хочу на публике! Я стесняюсь, — отчаянно запротестовал доморощенный гений, хлопая растерянно глазами.

— Тоже мне, скромняга выискался! — сердито оборвал его Чевалачо.

— Ха! Как напиваться в стельку, орать и буянить в портовых тавернах он не стесняется, а выступить и показать математическую одаренность ради нашего дела, он, видите ли, стесняется! — взорвался вдруг Малисиозо, который уже в голове прикинул, какую выгоду можно извлечь из гениальных способностей ученика.

Но воспользоваться феноменальными способностями Бабило пиратам так и не довелось: через неделю шишка пожелтела и в конце концов совсем исчезла. И обладатель ее, к огорчению остальных, вздохнул с облегчением, так как его математические таланты улетучились невесть куда. Он теперь, как и прежде, с трудом решал детские задачки, типа: у мальчика было четыре яблока, одним он поделился с другом, сколько осталось яблок у мальчика…

Глава 5. Рабиозо распекает подчиненных

Трайдор, вернувшись с теннисного турнира в Бельканто, срочно вызвал во дворец шефа тайной полиции Рабиозо. Диктатор был вне себя от гнева и мерил широкими шагами кабинет, грозно позванивая шпорами. Его черные глаза метали молнии.

— Рабиозо!

— Да, Ваше сиятельство!

— Ответьте мне, чем занимается ваше ведомство?!

— Как чем? Э… э… безопасностью.

— Вот именно! Должно заниматься безопасностью! А вы чем занимаетесь?! Если не умеете работать, идите торговать на базар колбасой или зеленью, или еще куда-нибудь! Позор! Где это видано, чтобы государственные преступники безнаказанно разгуливали как у себя дома. Можете мне объяснить, как случилось, что ваши высококлассные сотрудники прошляпили повстанцев, переодетых в полицейских агентов? Если бы не случайность, меня бы похитили, можно сказать, из личного туа…, гм… собственных апартаментов. И, заметьте, это уже второй случай за последнее время.

— Ваше сиятельство, обещаю, что немедленно разберусь и тщательно расследую случившееся в Ноузгее, — директор Департамента тайной полиции, красный как рак, стоял навытяжку перед разгневанным Трайдором. — Виновные в допущенной халатности и невнимательности будут строго наказаны.

— Даю вам два дня сроку. Как можно скорее расследуйте и выясните, кем было организовано на меня покушение. Потом доложите мне. И не тяните с этим. Иначе мне придется пойти на крайние меры и подумать о дальнейшем вашем пребывании на государственной службе.

Всю обратную дорогу Рабиозо не давала покоя тревожная мысль, как выкрутиться из создавшегося положения. Что там произошло в Ноузгее, он имел только смутное представление, ему о последних событиях еще толком не успели доложить агенты. Надо было как-то изворачиваться, иначе можно запросто слететь со своего поста. Трайдор слов на ветер не бросает. Придется напрячь серое вещество и придумать какую-нибудь историю-страшилку про вероломных повстанцев.

Когда он вышел из кареты перед Департаментом тайной полиции, его уже поджидали с побитым видом сыщики Восто и Флари.

В кабинете он буквально с ходу обрушился на своих подчиненных, которые не смогли обеспечить безопасность правителя на теннисном турнире в Ноузгее.

— Разгильдяи! Вас расстрелять мало!

Агенты, понурив головы, с виноватыми физиономиями стояли посреди кабинета, мужественно принимая на себя бурю негативных эмоций шефа.

— Восто! Ответьте, что известно о напавших на Трайдора?

— Шеф, мы собрали и обобщили кое-какие сведения. Вырисовывается полная картина происшествия. Теперь можно с уверенностью сказать, что это были повстанцы из отряда моряка Велы.

— У них, видите ли, вырисовывается картина! Тоже мне, художники-портретисты! — орал на весь департамент разгневанный Рабиозо. — Докладывайте по порядку!

— Наш агент узнал в одном из отъезжавших в экипаже от трибуны некого Северо, который известен, как участник северного отряда повстанцев, — начал докладывать старший сыщик.

— Почему у бунтовщиков сорвалось похищение? Трайдор оказал им сопротивление или по другой причине?

— Сорвалось чисто случайно, шеф. Офицер по особым поручениям генерала Перфидо, капитан Масино, неожиданно узнал в одном из переодетых мусорщиков нашего с вами знакомого.

— Кого еще?

— Связного повстанцев Торбеллино!

— Торбеллино?! Проклятого мальчишку?! — удивился шеф полиции. — Это уж слишком!

— Его самого! Офицер узнал его и сразу же поднял тревогу. Сообщники Торбеллино, боясь быть арестованными, бросили Трайдора и дали деру!

— А вы куда смотрели, остолопы, когда они его сиятельство связывали? Вас двести тридцать человек там было! — не унимался Рабиозо.

— Мы не знали, что в его туалетной комнате задумают спрятаться опасные преступники.

— Они, видите ли, не знали! Это ваша прямая обязанность, все знать, все сто раз проверить и обеспечить полную безопасность! Они не знали! В конец обленились и обнаглели, скоты! Но ничего, я найду на вас управу! Вы у меня надолго запомните, как вместо службы в носу ковырять! Кретины!

Восто и Флари, слушая брань начальника, как побитые бобики, переминались с ноги на ногу.

— Ладно, Северо вы упустили. Черт с ним! Не велика пташка! Ну, а Торбеллино, этот чертов Торбеллино, почему до сих пор не арестован?!

— Понимаете, шеф, мы находились в этот момент в правительственной ложе на трибуне и слишком поздно увидели убегавшего преступника. Мы погнались, но он успел затеряться в огромной толпе зрителей.

— Вы только послушайте этих безмозглых ослов! Вместо того чтобы сопровождать охраняемую высокую особу, они прохлаждались на трибуне и попивали через соломинку лимонад. Уму непостижимо! Упустить на стадионе опасного мальчишку! Ладно где-нибудь в дремучем лесу или в диких горах, а то на открытом месте, где на каждом шагу дежурят свои тайные агенты. Ротозеи! Я бы вам не доверил выгуливать свою собаку, не то, что охрану первого лица государства!

Флари страшно занервничал: его нос после такого потока ругательств, вдруг перестал чувствовать целую гамму запахов.

— Откуда у вас сведения, что этот Северо из отряда Велы? — накинулся директор тайной полиции на Восто, после небольшой паузы.

— Так его нам сдал покойный Фалсо, он с ним был хорошо знаком. Они часто встречались и обменивались секретными сведениями между отрядами.

— Фалсо, бедный Фалсо, — печально пробормотал Рабиозо, с удручающим видом плюхнулся в кресло и схватился за виски. Воспоминания о лучшем тайном агенте вводили его в ступор. Но через полминуты, очнувшись, он снова заорал на сыщиков:

— Вот Фалсо был настоящим секретным агентом, в отличие от вас, безмозглых ослов! Вы ему и в подметки не годитесь! Уж он-то точно не упустил бы ни паршивого мальчишку, ни его сообщников! У него был особый дар, он бунтовщиков чуял за сотню метров.

Восто горько пожалел, что упомянул убитого Фалсо, потому что шеф с новой силой обрушил на подчиненных очередную порцию отборной брани.

— Ну и где теперь прикажете искать Торбеллино? — задал вопрос шеф полиции, немного успокоившись и нервно выбивая дробь по столу пальцами.

— Шеф, я, кажется, от Фалсо слышал, что у мальчишки есть юная подружка, — заикнулся Флари, порывшись в закоулках своей памяти.

— Так выясните, черт возьми, где эта подружка живет! Может, он прячется у нее!

— Навряд ли, она внучка смотрителя маяка на Мысе Сюрпризов. Не будет же наш герой околачиваться на маяке, это совсем неблизко, — высказал свою точку зрения старший агент охранки.

— Идиоты! Вы что, думаете, после покушения на правителя он будет отсиживаться у вас под боком? Естественно, он уберется подальше от глаз полиции, пока не утихнут страсти вокруг несостоявшегося похищения. Считаю, что надо на маяк отправить наших людей, пусть проверят. А если он там, пусть арестуют.

— Я сам поеду и выясню, шеф! — вызвался Восто, втайне надеясь хоть несколько дней отдохнуть от сердитого начальства. — Возьму с собой тройку крепких надежных ребят, и мы схватим его!

— Надеюсь, что уж на этот раз не опростоволоситесь, остолопы! — бросил недовольный Рабиозо, усаживаясь за пианино.

Покинув кабинет, агенты услышали, как из-за двери полились звуки красивой мелодии. Но им было не до музыки.

Глава 6. Возвращение Сан-Сана

Через несколько дней после неудавшегося похищения диктатора Трайдора, Торбеллино под видом рэдпероса благополучно вернулся из Ноузгея домой. Первым делом заехал к себе, скинул одежду рэдпероса, смыл с лица боевую раскраску. Переодевшись в гражданское платье и приклеив усы, он наведался на Улицу Живой Воды, чтобы вернуть Дядюшке Буоно коня. Поблагодарил старого водовоза за умное и верное животное, с которым у него не было никаких хлопот на протяжении всего путешествия. Потом наш герой отправился в цветочный магазин доложить Ферри о результатах подземных работ в кофейне Грубияна Рудо.

Все были на месте. Жанна, как обычно, занималась в торговом зале с покупателями и цветочницами. Гарри с унылым видом, как будто ему все должны, помогал ей передвигать с места на место корзины и горшки с цветами и упаковывать в коробки букеты. Ферри в задней комнате, расположившись в кресле, мирно курил трубку и о чем-то размышлял. Он накануне приехал от своего брата, где на ферме скрывался отряд повстанцев. Его мучил только один вопрос, где достать провиант для такого большого количества людей. В горах таких вопросов не возникало, там было намного проще: подстрелил несколько горных козлов, и все сыты. Здесь же, на равнине, все было совершенно иначе. Надо было думать, как прокормить такую ораву здоровых и сильных мужчин.

Торбеллино доложил ему во всех подробностях о своей командировке, об успехах трудяги Чарлито.

— Отлично! Молодцы! Значит, скоро нам удастся освободить наших товарищей из долгого заточения, — обрадовался шеф.

— Осталось только прокопать ход к камере гвардейцев и пробить несколько отверстий для доступа в туннель свежего воздуха, чтобы беглецы во время побега не задохнулись. Работа займет около месяца, не больше.

— Ты вроде как после кофейни в Ноузгей собирался к другу? — спросил Ферри. — Удалось навестить друга?

— Да, мы замечательно провели время.

— Погоди, а ведь когда ты был в Ноузгее, там, на теннисном турнире, произошло покушение на диктатора Трайдора. Говорят, шороху было!

— Да, что-то слышал краем уха.

— Краем уха, говоришь? Приятель, признайся, это твоих рук дело? — спросил, прищурившись, руководитель «пятерки».

— Не пойму, ты о чем, Ферри? — юноша сделал наивное лицо.

— Торбеллино, не юли. Я же тебя вижу насквозь. Как комара под микроскопом. Скажи честно, ты приложил к этому руку?

— Ну, если честно, то был такой грех, — замялся юноша, отводя взгляд. — Случайно в городе встретились Северо и Тимидо, повстанцы Моряка Велы. Вот неожиданно и созрел у нас план, решили втроем похитить диктатора прямо с турнира, не упускать же такую возможность, коль он сам в сети идет.

— И судя по громкой шумихе, которая долетела до Бельканто, вы чуть не попались. Карасями чуть не оказались сами!

— Ферри, причем тут шумиха? Если хочешь знать, все было продумано до мельчайших тонкостей. Трайдор уже был в наших руках, оставалось его только связать, засунуть кляп и вытащить через окно, но из-за чистой случайности все полетело кувырком. В последнюю минуту меня узнал капитан Масино.

— Это еще что за персона? Из полиции?

— Нет, он офицер по особым поручениям при генерале Перфидо, — пояснил фрид.

— Важная птица.

— Встречались с ним как-то в форте Теруро. На теннисном турнире он узнал меня. Мне оставалось только одно: делать ноги.

— Полиция и охрана, конечно, всполошились?

— Еще бы! Видел бы ты их в ту минуту. Поднялся такой переполох. Северо и Тимидо тоже пришлось бежать. Им, в отличие от меня, было проще, у них были пути отхода.

— Вот видишь, к чему приводят скоропалительные необдуманные операции. К полному провалу. У нас есть более важные задачи, чем похищение какого-то жалкого правителя.

— Более важные?

— Да, более важные. Пока ты прохлаждался с друзьями в Ноузгее, поступили свежие новости из крепости Мейз. Надежный человек сообщил, что Венгадор, томящийся в темнице, очень серьезно болен и может, если не предпринять мер, погибнуть. Вот над чем надо сейчас думать: как вызволить на свободу и спасти нашего больного товарища? И что интересно, он помещен в ту самую башню, откуда тебе удалось бежать.

— Пробраться в башню нереально, стены крепости высокие и надежно охраняются часовыми.

— Я знаю, но, возможно, существуют еще какие-нибудь пути. Надо их искать.

— Если б они существовали, мы бы давно ими воспользовались.

— Ладно, Торбеллино, давай прекратим этот пустой разговор. Ты голоден?

— Нет, спасибо. Я только что позавтракал у Дядюшки Буоно.

— Его сын вернулся с Горячих Источников?

— Пока нет. Через неделю прибудет, если ничего не случится в дороге.

— А что может случиться с мирными водовозами?

— Дорога горная, много подстерегает опасностей. Возможны неожиданные сходы лавин, камнепады.

— Помнишь наш разговор? Мне необходимо с ним встретиться.

— Хорошо, я сведу вас.

— Знаешь, какая между нами разница?

— Какая, Ферри?

— Я в отличие от тебя мыслю более масштабно. Моя цель не диктатор Трайдор.

— Я знаю. Ты замышляешь в бочке проникнуть во дворец и уничтожить лабораторию.

— Мелко плаваете, молодой человек. Во-первых, мы еще не знаем ее местонахождение, а во-вторых, наша задача в том, чтобы с помощью Канаро в бочках во дворец проник не один-два человека, а целый отряд повстанцев, желательно состоящий из бывших гвардейцев, которые знают дворец, как свои пять пальцев. А когда мы захватим дворец, поднимется вся страна. Понял, дорогой мой?

Торбеллино разинул от удивления рот. Он как-то об этом и не задумывался.

— Ферри! Ты — гений! Настоящий стратег!

— Не вгоняй меня в краску, — отмахнулся руководитель типографии, продолжая попыхивать трубкой.

— Нет, я серьезно. Здорово придумано. Этак мы сможем провести во дворец большой отряд повстанцев.

— Ладно, закончим этот разговор. Хочу тебя обрадовать, пока ты болтался в Ноузгее, я привез с фермы Формико и твоего любимого пса.

— Формико и Фидело здесь? — воскликнул обрадованный юноша.

— Да. Находятся у меня на квартире. Думаю, что будет лучше, если ты отправишь мальчика и собаку со своим другом-ноктафратом на маяк к Старому Галсу. Скоро начнется серьезная заварушка, и мальчику не место среди бойцов. Крис нам голову снимет, если с его сыном что-нибудь случится.

— Я понял, Ферри. Конечно, Формико будет лучше и безопаснее на маяке. Там Галс и Джой присмотрят за ним.

Вечером Торбеллино зашел за Формико и верным четвероногим другом к шефу и забрал их к себе домой на Площадь Трех Героев. Радости мальчика и собаки не было границ. Несколько дней они прожили в тесной каморке у молодого фрида. А через пару дней в Бельканто приехал за почтой ноктафрат Венто, который отвез Формико и Фидело на маяк.

Старый Галс возился на берегу, разбирая рыболовные сети, и громко ругался: акула снова проделала в них огромную дыру. Джой в это время у домика развешивала сушить постиранное белье. Она еще издалека услышала знакомое гудение мотора и вышла встречать Венто. Каково было ее изумление, когда она увидела, что он приехал не один, а с пассажирами, среди которых был ее любимый и верный Фидело.

— Джой, привет от Торбеллино! — улыбнулся ноктафрат, подруливая на урчащем мотоцикле к белому домику. — Принимай дорогих гостей!

Фидело, спрыгнув с мотоцикла, с веселым лаем бросился к заботливой хозяйке.

— Фидело, дружочек мой, вернулся! — обрадовалась девушка, обнимая и лаская лохматого огромного пса.

— Еле доехали, все-таки тесновато втроем в седле, — сказал Венто, протирая очки от дорожной пыли. — Знакомься, это Формико.

Перед Джой стоял застенчивый мальчик в матроске и морской шапочке с помпоном и нерешительно переминался с ноги на ногу.

— А меня зовут, Джой! Вот и познакомились! Не стесняйся, будь как дома! Торбеллино мне рассказывал о тебе.

— Он мне как брат.

— Я знаю. Ты, наверное, устал с дороги и голоден?

— Есть немного, — признался мальчик, с любопытством осматриваясь по сторонам. — Торбеллино мне рассказывал, что у вас есть парусник. Вот бы поплавать на нем.

— Конечно, поплаваешь! Дедушка научит тебя им управлять! — улыбнулась Джой.

— Вот здорово! — чуть не подпрыгнул радостный Формико.

— Венто, и тебе бы следовало немного отдохнуть, я сейчас вас покормлю, — засуетилась девушка.

Появился загорелый смотритель маяка.

— О, у нас гости! — обрадовано воскликнул он.

— Ну вот, дедушка, сбылась твоя заветная мечта! Вот тебе маленький юнга, о котором ты так мечтал, — сказала счастливая Джой, обращаясь к старому моряку и обнимая Формико.

Это был настоящий подарок для Галса. После обеда морской волк, не откладывая в долгий ящик, сразу же приступил к обучению юнги морским наукам. Мальчик был на седьмом небе от счастья, когда старый моряк дал ему подержать румпель во время плавания на паруснике по заливу. Он впитывал как губка все, чему его учил просоленный морскими ветрами мудрый наставник.

Фидело на шлюпе не отходил от мальчика ни на шаг и следил, чтобы тот ненароком не свалился за борт. Вокруг судна, радостно чирикая на дельфиньем языке, рассекал воду Веселый Малыш. Пес, свесив за борт голову, с любопытством наблюдал за его финтами. Малыш был несказанно рад возвращению своего четвероногого друга и, часто выныривая, норовил погладить носом его мохнатую голову.

Разговор с Ферри и планы последнего всю дорогу домой не давали покоя Торбеллино. Он настолько был увлечен мыслями о них, что и не заметил, как оказался на лестничной площадке своей квартиры.

Что это?! Торбеллино вздрогнул. Дверь в его каморку была приоткрыта!

«На воров не похоже. Чего им брать в скромном жилище бедного работяги? Неужели его выследили ищейки Рабиозо? Или, может, его поджидает наемный убийца? Вдруг за дверью притаился Виоленто Беспалый, чтобы расправиться с ним по указанию пирата Малисиозо?»

Торбеллино отступил назад и стал тихонько спускаться по ступеням вниз, стараясь ступать как можно тише, чтобы они не скрипели.

Дверь неожиданно распахнулась, и из-за нее выглянула раскосая физиономия Сан-Сана. Чучеван радостно улыбался.

— Дружище, ты куда собрался бежать? Не бойся, свои!

— Сан-Сан! — обрадовался юноша неожиданному появлению друга.

— Он самый! Вот наведался в гости, узнать, как у тебя идут дела? Может, какая-нибудь срочная помощь нужна.

— Срочная помощь? — переспросил ошарашенный встречей молодой фрид, и вдруг его осенило. — Конечно, нужна! И очень срочная! Только не мне, а Венгадору! Он может погибнуть!

— Кто такой Венгадор?

— Это народный мститель. Он личный враг диктатора Трайдора. Он сейчас заключен в Крепость Мейз, и если его не спасти, он может умереть. Только ты можешь незаметно проникнуть в крепость.

— Дружище, для меня не существует препятствий. Я могу пройти сквозь игольное ушко, если понадобится. Если Венгадор и взаправду хороший человек, я готов тебе помочь.

— Как же я раньше о тебе не подумал, — сокрушался юноша. — Ты же запросто можешь вскарабкаться на любую отвесную скалу. Стены крепости для тебя же сущий пустяк.

— Ты можешь во всех подробностях описать крепость Мейз или нарисовать ее план?

— Конечно, могу! Мне же довелось провести в ней некоторое время.

— Стены охраняются?

— Да, там постоянно ходят часовые. Кажется, их двое или трое.

— Это не страшно. Я их усыплю.

— Как усыпишь? — юноша удивленно уставился на друга.

— Есть у меня одно тайное средство.

— Потом нам надо будет со стены проникнуть в башню, где в одной из камер заключен Венгадор.

— А там какая охрана?

— Только один охранник.

— Один — это вообще для нас не препятствие. Так что можно смело отправляться в путь. Хотя, есть еще один вопрос. Как мы откроем тюремную камеру? Ключей-то у нас нет.

— Ключи от камеры находятся у охранника.

— Торбеллино, я готов!

— Отлично, дружище! Тогда поступим следующим образом. Послезавтра в Бельканто должен приехать мой друг Венто, он ноктафрат, развозит почту на мотоцикле по стране. Переговорим с ним, возможно, он нам поможет быстрее и безопаснее добраться до Маяка Старого Галса. Опытный моряк на своем шлюпе со стороны моря незаметно ночью подплывет к крепости и высадит нас. А там уж надежда только на тебя, Сан-Сан.

— Кстати, необходимо переодеться, мне нельзя ехать в своем черном балахоне, это может привлечь внимание полицейских.

— Ты прав. Что-нибудь подыщем для тебя в моем скромном гардеробе.

Нашим героям повезло. Через несколько дней в столицу прикатил Венто да не один, а с Флай. Друзья с ноктафратами к вечеру благополучно, без приключений добрались до Мыса Сюрпризов. Обитатели белого домика были несказанно рады нежданным гостям.

Глава 7. Освобождение Венгадора

Когда непроглядная мгла опустилась на море, шлюп «Ослепительный» бросил плавучий якорь в Заливе Реминор в нескольких сотнях метров от Крепости Мейз. Сан-Сан отвязал от шлюпа ялик, Торбеллино уселся за весла, и они стали грести в сторону крепости, которая темнела черной махиной впереди.

— Отличная ночь. Темень, хоть глаз выколи. Как раз подходит для нашего дела, — сказал юноша, обращаясь к другу, сидевшему на корме.

Они неслышно причалили к крепостной стене, поросшей мхом и скользкими водорослями. В одну из щелей между каменными плитами юноша осторожно вкрутил большой кованый штопор, к которому привязали лодку.

— Сиди тихо, а я поднимусь наверх, проведу предварительную разведку, — шепотом сказал Сан-Сан.

Не успел Торбеллино и глазом моргнуть, как ловкий чучеван вскарабкался с помощью «тигриных лап» на крепостную стену и исчез. Сан-Сан отсутствовал минут пять. Эти пять минут показались юноше целой вечностью. Оказывается, его друг за это время успел обездвижить двух часовых, маячивших на крепостной стене. Путь к башне до наступления смены часовых был свободен. Чучеван закрепил за выступ крюк и спустил вниз привязанную к нему веревку. Через мгновение молодой фрид был рядом с ним на краю стены. Вдвоем, соблюдая осторожность, они прокрались к восточной башне, в которой томился Венгадор. По счастливому стечению обстоятельств он был заточен в ту же самую камеру, из которой с помощью Рискидо когда-то бежал Торбеллино. Скрипучая железная дверь, ведущая из башни на стену, была не заперта. После побега Торбеллино тюремщики долго искали ключи от нее, но так и не нашли. Видимо, они были давным-давно утеряны. Нашим героям пришлось повозиться, открывая тяжелую ржавую дверь, чтобы она не заскрипела. Их усилия не пропали даром, через полчаса Сан-Сан и Торбеллино оказались в полутемном коридоре, который освещался переносным фонарем, что покоился на столе охранника. В ночную смену на посту находился старый знакомый юноши, охранник Толстый Томми, который, как обычно, сладко спал, уронив на грудь лобастую голову.

Фрид, неслышно ступая, прокрался к столу, за которым похрапывал спящий Томми, и завладел связкой ключей, лежавшей рядом с недопитой бутылкой вина и фонарем.

Ключ легко провернулся в замке, дверь поддалась… Торбеллино и Сан-Сан очутились в камере, где томился мститель Венгадор.

В отличие от юноши чучеван хорошо ориентировался в кромешной темноте. На топчане, расположенном в углу лежал сильно исхудавший и обессилевший узник.

Торбеллино поднял Венгадора на руки, выбрался из камеры и понес его к выходу на крепостную стену. Так незаметно и ушли бы наши герои, если бы не маленький надоедливый комар, который в последний момент все испортил. Он долго и нудно жужжал, кружась вокруг тусклого фонаря и жирного тюремщика, а потом внаглую спланировал на веснушчатый курносый нос Толстого Томми. Охранник проснулся от болезненного укуса маленькой твари и, чертыхаясь, замахал руками как мельница, пытаясь прихлопнуть невидимого кровопийцу. И тут неожиданно заметил силуэт идущего к выходу юноши. Он вскочил с выпученными глазами, выхватил из ножен кривую саблю и бросился вслед за Торбеллино. Бедному фриду пришлось бы несладко, если бы на выручку вовремя не подоспел ловкий Сан-Сан.

Чучеван, не раздумывая, бросился спасать друга наперерез охраннику. Оказавшись перед вооруженным стражником, он сделал плавное движение руками влево, а потом резко опустил их вниз. Томми вдруг закачался и обмяк. Его повело вбок, ноги не слушались, стали заплетаться… Сабля выпала из ослабшей руки, и он мешком грохнулся на каменные плиты. Не давая ему очухаться, друзья быстро связали руки охраннику его собственным ремнем, а рот вместо кляпа заткнули недоеденным батоном, который оказался на столе.

Оставалось совсем мало времени, надо было скорее улепетывать из проклятой тюрьмы. С минуты на минуту должна была произойти смена караула. Они осторожно опустили с помощью веревки Венгадора в лодку и, стараясь не шуметь, начали грести к шлюпу.

— Ребята, как сплавали? — тихо окликнул Старый Галс, увидев вынырнувшую из темноты лодку.

— Удачно! — отозвался довольный Торбеллино, причаливая к паруснику. — Все прошло на «отлично», Галс! Принимайте дорогого гостя!

Молодые люди бережно передали беспомощного узника в крепкие руки Старого Галса. Бредившего Венгадора уложили в каюте, накрыв шерстяным пледом. Через несколько минут «Ослепительный» уже бесшумно скользил по морской глади, быстро удаляясь от мрачной цитадели.

— Сан-Сан, что бы я без тебя делал? Ума не приложу, как тебе удалось так ловко обезвредить часовых?

— Я их поразил вот из этой духовой трубки, — спокойно сказал Сан-Сан, извлекая из широкого рукава маленькую трубку. — Она заряжается стрелками, кончики которых обработаны специальным зельем.

— Ядом? Они мертвы?

— Нет, это не яд, но очень сильнодействующее средство. Часовые сейчас находятся без сознания и очухаются не раньше, чем через восемь часов.

— Здорово!

Торбеллино взял из рук чучевана его тайное оружие. Ничего особенного. Небольшая трубка, длиной всего-навсего с ладонь.

— Занятная штука! Мне бы такую трубку!

— Это невозможно, дружище. Я не имею права передавать чужим секретное оружие чучеванов.

— А то я бы показал всяким Беспалым, Рабиозо и Трайдорам! — размечтался наш герой.

— Кто бы сомневался! — улыбнулся Сан-Сан, пряча трубку обратно в рукав.

— Жаль, что пока не готов подземный ход, и мы не можем спасти остальных узников крепости.

— В нашем народе ходят легенды, что когда-то на месте крепости стоял храм чучеванов, из которого вела подземная дорога до того места, где сейчас находится город Ноузгей. Прошли века. Древний храм взорвали и на его месте через какое-то время воздвигли неприступную крепость, — поделился воспоминаниями старейшин молодой чучеван.

— Было бы здорово, если бы подземный ход на самом деле существовал! — откликнулся Торбеллино. — Представляю, как бы выпрыгивал из штанов взбешенный Трайдор после побега гвардейцев и полковника Осадо.

Шлюп продолжал скользить по водной глади, тихо поскрипывая снастями.

— Торбеллино, я свою миссию выполнил, помог тебе освободить товарища, теперь мне пора возвращаться к себе в горы. Сейчас мне надо высадиться где-нибудь в пустынном месте.

— Как же ты доберешься до своего тайного города? Прошло уже два часа, после побега Венгадора. Наверное, сейчас вся округа кишит солдатами и полицейскими, все дороги и тропинки перекрыты и охраняются.

— О, об этом не волнуйся, — рассмеялся Сан-Сан. — Для меня не существует опасности, я ничего и никого не боюсь. Мой черный балахон сделает меня незаметным, а крепкие руки, вооруженные «тигриными лапами», и заветная трубка обеспечат надежную защиту от любого врага и дикого зверя.

В темноте шлюп приблизился к безлюдному берегу и высадил Сан-Сана на песчаной косе. Молодой чучеван распрощался с друзьями и, оказавшись на суше, благодаря своему черному балахону, мгновенно исчез из виду.

В полдень вдали показались очертания Бухты Свиней, пышные пальмы и оранжевые черепичные крыши города Мейби.

— К вечеру, если ветер не изменится, будем уже дома, — сказал морской волк, появляясь на палубе и щурясь от яркого солнца.

— Может, еще парусов добавим? — спросил сидевший за румпелем Торбеллино, которому не терпелось побыстрее увидеть любимую.

— Не стоит, и так идем довольно ходко, — отозвался Галс, закуривая свою черную трубку. — Несемся как безумные, со стороны могут подумать, что за нами гонится по пятам морской дьявол.

— Хорошо, что не нарвались на сторожевые корабли эскадры Гавилана.

— Считай, сынок, что все опасности уже позади, здесь их вряд ли встретим. Они в основном крутятся в районе Крепости Мейз, Ноузгея и Зеленого Ада.

Морской волк был прав. Эскадра Черного Адмирала в эти края не заплывала, здесь ей нечего было делать. Ленивые жители Мейби не бунтовали, да и городская пристань отсутствовала, так как судоходства здесь никогда не было.

— Наш гость совсем плох. Бредит, — сообщил юноша, вернувшись из каюты.

— Похоже, до него в крепости никому не было дела. О ране на голове никто не заботился, — сказал старый моряк, попыхивая трубкой. — Но ничего, наша Джой быстро поставит беднягу на ноги.

— Я нисколько не сомневаюсь, дедушка. У нее волшебное доброе сердце и легкие заботливые руки. Она и мертвого на ноги поставит. Помните, как недавно она меня, можно сказать, вырвала из цепких лап смерти?

— Да, если б не она, не гулять тебе, парень по белу свету.

— Это уж точно, — отозвался Торбеллино.

— Сейчас Джой, наверное, торчит с Фидело на маяке: волнуется за нас и высматривает в подзорную трубу на горизонте родной парус.

Глава 8. В бочке во дворец

Фургоны с дубовыми бочками под управлением Канаро, миновав стражу и грохоча колесами по гранитным плитам, въехали на территорию дворца через Северные ворота и остановились у длинного склада. Там в окружении прислуги их уже поджидал высокий дородный мужчина в расшитом камзоле.

Дворецкий, поприветствовав водовоза, распорядился разгрузить фургоны. Шестеро дюжих грузчиков аккуратно перекатили бочки с минеральной водой в помещение склада, после чего ворота затворили и заперли на замок.

Торбеллино, сидя в бочке, отчетливо слышал, как заскрипели несмазанные петли ворот и тоскливо заскрежетал ключ в замке. Подождав с полчаса, он решился выбраться из дубового плена. Выбил крышку у бочки и осторожно вылез наружу. В помещении был полумрак, свет проникал только лишь через ряд небольших высокорасположенных окошек. Склад был огромен и забит до отказа. Чего только здесь не было: бочки с солениями, вином, осетровой икрой, мешки с картошкой, мукой и крупами, корзины и ящики с фруктами, горы всевозможных сыров, копченые колбасы и окорока, висевшие стройными рядами на крючьях под потолком…

«Эх, нашего бы гурмана Гарри сюда!», — мелькнула мысль у нашего героя, когда он увидел такое изобилие всяких вкусностей.

Юноша осмотрелся вокруг, прикидывая в уме, как бы ему незаметно выбраться из этого царства продуктов на волю, чтобы разыскать лабораторию Доктора Энви. За пару часов он облазил все закоулки склада в поисках какой-либо лазейки. Но ничего не нашел, кроме пыли и серых мышей, которые целыми семействами, не обращая на него никакого внимания, шмыгали по всему складу как у себя дома.

«Значит, придется ждать, когда на склад за чем-нибудь придут, и, воспользовавшись этим обстоятельством, я смогу незаметно проскользнуть мимо грузчиков», — подумал Торбеллино, присматривая удобное потаенное местечко среди ящиков и огромных корзин поближе к выходу.

Прислуга за день приходила на склад за провизией по нескольку раз, но только с пятого раза нашему герою удалось незаметно выскользнуть на свободу. И то благодаря тому, что придворные были заняты поисками чего-то в самой глубине огромного помещения.

Выскочив за окованные железом ворота, Торбеллино нырнул за зеленую изгородь растительности и затаился среди постриженных кустов акации. Теперь необходимо было дождаться темноты, чтобы найти более надежное убежище в дворцовом парке. Опасаясь, что его застукают за кустами, Торбеллино выбрал момент, забрался на кипарис и спрятался в его густой кроне. Здесь он почувствовал себя в полной безопасности, отсюда было удобно наблюдать за всем, что творится вокруг.

Вот несутся бегом к складу грузчики что-то срочно разгружать; вон бежит слуга с подносом в направлении паркового озера; вон в ворота въехала шикарная карета, и из нее выходит какой-то знатный вельможа; мимо промаршировал караул с ружьями на плече…

Торбеллино обратил внимание, что в боковом крыле дворца есть небольшая дверь, из которой часто выходят слуги в ливреях с подносами и несутся вприпрыжку в парк к гуляющим по аллеям гостям. Юноша долго присматривался к этой двери, пока, наконец, не решился на отчаянный шаг. Прокравшись к зданию, он прошмыгнул в нее и очутился в длинном полутемном коридоре со множеством хлопающих дверей. До его чуткого обоняния донесся приятный запах, пахло кориандром, ванилью, кардамоном и еще чем-то из пряных специй. По коридору суетливо бегали шустрые слуги, не обращая на него никакого внимания. Юноша заглянул через полуоткрытую дверь в одно из помещений. Там никого не было. Вдоль левой стены на плечиках висели красные, зеленые, желтые лакейские ливреи и белые завитые парики с бантами и косичками. Недолго думая, наш герой напялил на себя парик и влез в красную ливрею. Она оказалась ему несколько тесноватой, судя по треску лопнувшего шва под мышками. Облачившись в лакейскую форму, он снова вернулся в коридор. Теперь надо было найти какое-нибудь блюдо или поднос, чтобы со стороны не выглядеть праздно шатающимся бездельником. Он прошелся по коридору немного вперед и оказался напротив кухни, где гремели кастрюлями и сковородками повара в белых колпаках и халатах. Поварами командовал высокий толстый господин, одетый в лиловый кафтан с золотыми позументами. Увидев юношу, мордастый господин тут же определил ему фронт работ:

— Где тебя носит, бездельник? Ну-ка, быстро отнеси пудинг гостям, пока он не остыл!

Один из поваров сунул в руки юноши серебряный поднос с пудингом, накрытым сверху колпаком.

— Бегом, сонная тетеря!

«Отлично! Теперь можно преспокойно изучить дворец со всеми его этажами и достопримечательностями. Главное — никто не помешает, — подумал наш герой. — Слуги не ходят вразвалочку, они бегают. Мне тоже надо подстроиться под их быстрый темп, чтобы не вызвать ни у кого подозрений».

Фланируя по коридору и с любопытством посматривая по сторонам, он достиг конца коридора, где ему попалась широкая мраморная лестница, ведущая на верхние этажи. На каждом этаже располагался вооруженный караул в парадных мундирах. На прошмыгнувшего мимо с подносом слугу никто из военных не обратил даже внимания. С первого этажа Торбеллино поднялся на второй, потом на третий… В отличие от первых двух здесь царила абсолютная тишина. Торбеллино настолько осмелел, что стал, приоткрывая двери, заглядывать в попадавшиеся на пути помещения.

Неожиданно одна из дверей распахнулась… И в коридоре появилась знакомая фигура с пышной каштановой гривой.

«Диктатор Трайдор!» — обомлел юноша. Сердце ушло в пятки.

Человек обернулся на его шаги и в ужасе выпучил глаза!

Перед ним стоял ни жив ни мертв Традиторо! Тот самый «тюфяк», которого Торбеллино и его товарищи не так давно похитили из дворцового парка, спутав с диктатором.

«Вот так влип! — промелькнуло в голове молодого фрида.

Двойник неподвижно уставился на юношу, и прямо на глазах лицо его начало багроветь, готовое вот-вот лопнуть.

«Черт побери! — выругался про себя наш герой, проклиная двойника, который так некстати возник у него на дороге. — Судя по всему, этот болван меня узнал. Теперь беды не миновать. Необходимо где-то срочно укрыться. Вот только где?»

— Пикнешь, убью! — зло прошипел Торбеллино, с угрожающим видом наступая на перепуганного Традиторо.

Двойник Трайдора, в испуге всплеснув руками, исчез за дверью.

«Надо срочно сматываться, пока этот придурок не поднял тревогу и не сдал меня с потрохами дворцовой страже! — подумал юноша.

Неожиданно в этот момент со стороны лестницы послышались чьи-то звонкие шаги. Торбеллино открыл первую подвернувшуюся дверь и прошмыгнул в комнату. Он очутился в роскошном кабинете, посреди которого находились массивный дубовый письменный стол, инкрустированный золотом, и такое же роскошное кресло. Окна закрывали портьеры из бардового бархата с ламбрекеном, украшенные золотыми кистями, бахромой и воланами.

Юноша было рванулся к портьерам, чтобы спрятаться за ними, но в последнюю секунду передумал. Там он не был бы в полной безопасности. Он поставил поднос на столик у дивана и, не раздумывая, нырнул в камин, расположенный за креслом. Отчаянно упираясь руками и ногами в закопченные стенки, фрид исчез в чреве дымохода.

Оказалось, что вовремя, так как в эту минуту открылась дверь, и в кабинет вбежал огромный дог мышиного цвета, следом за ним, весело насвистывая и позванивая шпорами, вошел диктатор Трайдор. После утренней конной прогулки правитель пребывал в прекрасном настроении. На генерале замечательно сидел костюм для верховой езды. В нем он выглядел моложе лет на двадцать.

Собака насторожилась, почуяв постороннего, угрожающе зарычала, загривок у нее вздыбился.

— Спокойно, Лагуно, спокойно! Что-то ты у меня сегодня не в духе, странный какой-то. Что у нас тут? — диктатор обратил внимание на поднос, стоящий на к столике и поднял колпак на блюде. — О, твой любимый пудинг!

Он вилкой отломил от пудинга кусок и бросил собаке:

— Лови, дружок!

Дог, мотнув головой, ловко поймал угощение на лету и довольный зачавкал.

Торбеллино сидел в дымоходе ни жив ни мертв, затаив дыхание, боясь лишний раз даже моргнуть, не то что пошевелиться.

Трайдор подошел к окну и дернул за шелковый шнурок с кистью, тут же появился худощавый секретарь в камзоле и парике.

— Слушаю, Ваше сиятельство!

— Рабаттино, я на сегодня назначал аудиенцию.

— Ваше сиятельство, доктор Энви уже здесь и ждет, когда Вы соизволите его принять.

— Проводи его в кабинет и распорядись насчет обеда. Мы будем с ним обедать здесь.

— Будет исполнено, Ваше сиятельство.

Через несколько минут дверь приоткрылась и в комнату тихо проскользнула тощая сутулая фигурка Доктора Энви.

Собака с грозным рычанием вскочила с ковра, уставившись на гостя.

— Лагуно! Спокойно! Место!

Дог, не сводя настороженных глаз с доктора, с неохотой опустился на ковер.

— Рад вас приветствовать, Ваше сиятельство! — начал распинаться в любезностях плешивый ученый, льстиво улыбаясь.

— Присаживайтесь, Доктор Энви! Будьте, как у себя в Фиолетовом Замке. Не бойтесь, расслабьтесь. Лагуно — пес умный, преданных мне людей не трогает.

В дверь тихо постучали, она распахнулась, и в кабинет вслед за секретарем вошли четверо слуг с серебряными подносами.

— Надеюсь, уважаемый доктор, вы не откажетесь со мной пообедать?

— Это для меня высокая честь, Ваше сиятельство.

— Ваше сиятельство, где прикажете накрыть? — спросил Рабаттино.

— Пусть накрывают прямо на моем письменном столе. Уберите бумаги и чернильный прибор на маленький столик. Сегодня мы будем ужинать с уважаемым доктором, так сказать, по-походному, без всяких условностей. Представим, что мы на охоте, — рассмеялся диктатор, потирая руки. — У нас с доктором будет не праздный обед, а деловой разговор государственной важности.

Рабаттино собрал на столе аккуратно бумаги и папки и переложил их на столик, стоявший у широкого дивана, и удалился.

— Как ваши успехи, уважаемый доктор? — поинтересовался Трайдор, после взаимного обмена любезностями. — Может, у вас есть какие-нибудь проблемы и просьбы? Не стесняйтесь, говорите.

— Особых проблем нет, Ваше сиятельство. Я вам очень благодарен за роскошный особняк, который вы мне подарили. Там теперь я смогу развернуть свою новую лабораторию и работать в спокойной уютной обстановке.

— Судя по результатам последних ваших научных экспериментов с крысами на перевалах Мурмури и Мута-Мурой, результаты превзошли мои ожидания. Благодаря вашим стараниям, теперь южный отряд бунтовщиков, если не перестал существовать, то вряд ли сможет спуститься с гор на равнину и угрожать нам.

— Там очень не простые задачи, Ваша сиятельство. Предстоит провести ряд сложнейших опытов, а на это, как понимаете, требуются большие затраты и времени, и средств.

— Дорогой мой, о каких таких затратах может идти речь, когда государству угрожает опасность. Завтра же на совещании дам указание министру финансов Тараканни немедленно профинансировать ваши научные разработки.

— Премного вам благодарен, Ваша сиятельство, за вашу доброту, щедрость и заботу.

— Может быть, вашу лабораторию из особняка на Улице Желтых Ирисов перевезти во дворец? Я распоряжусь, чтобы вам освободили под нее целое крыло во дворце. Одно только слово, и оно ваше, дорогой доктор.

— Что вы, что вы, Ваше сиятельство. Меня вполне устраивает тот особняк, которым вы мне одарили. Там действительно прекрасные условия для работы, там довольно уютно, кругом тишина, никто не мешает. А во дворце постоянные суета и сутолока, это будет отвлекать и не пойдет на пользу научным опытам и изысканиям.

— Да, вы, несомненно, правы. Только спокойствие и тишина могут дать простор безудержному полету творческой мысли. Я тоже люблю заниматься важными делами в полной тишине.

Энви, слушая за обедом разглагольствования диктатора, со скучающим выражением лица лениво ковырял вилкой в тарелке.

— Прекрасный ростбиф. Во дворце замечательная кухня, — Энви похвалил дворцовых кулинаров, умело переводя разговор в другое русло.

— Да, дворцовые повара и кулинары на высоте, они умеют вкусно готовить.

Надо отдать должное, Трайдор прекрасно играл в шахматы. Беседуя с Доктором Энви, диктатор постоянно ловил себя на ощущении, что в данную минуту играет в любимую игру. Энви так ловко уклонялся от его прямых вопросов, уходя как бы в глухую защиту. А иногда умышленно переводил разговор в другую плоскость, как бы «жертвуя пешку» и давая собеседнику с новыми силами вести атаку. После чего атака вновь захлебывалась и рассыпалась. Все вопросы, касающиеся подробностей научных экспериментов, собеседник ловко множил на «ноль». В итоге беседы Трайдор так и не узнал от Энви ничего нового о последних научных работах.

«Однако, каков ловкач», — промелькнула мысль у диктатора. — Такой же хитрый фрукт, что и прохиндей Рабиозо. Но меня, старого лиса, не проведешь. Все равно, плешивый сморчок, тебе рано или поздно придется открыть мне все свои тайные замыслы».

Торбеллино, прячась в каминном дымоходе, отчетливо слышал слово в слово весь разговор.

«Выходит, мы здорово заблуждались, считая, что лаборатория находится где-то во дворце. Теперь точно известно, что лаборатории во дворце нет. Оказывается, она в особняке на Улице Желтых Ирисов! Это намного упрощает нашу задачу по ее уничтожению», — подумал юноша. Он неловко сменил затекшую руку, в результате чего дог насторожился, поднял голову и грозно зарычал.

— Лагуно! — строго прикрикнул на собаку хозяин.

«Даже собака чует хитрости этого прохвоста», — сделал вывод Трайдор, подливая вино Доктору Энви в кубок.

После изысканного обеда Трайдор с собакой вышли проводить гостя до кареты, поданной к парадной лестнице. Торбеллино, воспользовавшись этой благоприятной для него паузой, благополучно выбрался по дымоходу на крышу. Там, прячась за высокой трубой, он просидел до глубокой ночи. Когда все обитатели дворца, кроме стражи, погрузились в крепкий сон, он по водосточной трубе осторожно спустился вниз. Озираясь по сторонам, прошмыгнул в сторону кладовой, перемахнул через живую изгородь, вскарабкался на кипарис и исчез в его спасительной кроне. Уж тут его никто не найдет!

Глава 9. Особняк на Улице Желтых Ирисов

Торбеллино еле дождался утра, ему не терпелось выбраться из дворца и немедля обо всем рассказать Ферри. Задача выполнена: он нашел лабораторию злого гения.

Когда утром раздалось знакомое цоканье подков тяжеловозов, которыми управлял Канаро, он чуть не свалился с дерева от радости. Для него в данную минуту не было ничего приятнее и роднее этих звуков. Теперь главное — осторожно спуститься с дерева, незаметно пробраться в одну из повозок и спрятаться в пустой бочке.

Он улучил минуту, когда Канаро остался перед складом один, а грузчики и дворецкий исчезли внутри. Стремглав выскочил из укрытия и бросился к спасительную фургону. Канаро чуть не лишился чувств, когда увидел «черта», выпрыгнувшего прямо на него из-за живой изгороди. Водовоз, придя в себя, крепко выругался, потом забрался за перемазанным сажей Торбеллино под тент и закрыл бочку крышкой.

Через час Канаро, покинув территорию дворца, отчитывал «черта», уютно обосновавшегося в одной из пустых бочек.

— Эх, такую замечательную бочку испортил! Теперь ее отмывать замучаешься!

— Канаро! Клянусь, я сам ее отмою! Только, пожалуйста, не ругайся, — взмолился Торбеллино.

— Да я не из-за этого ругаюсь.

— А из-за чего?

— Напугал ты меня до смерти. Я сроду ничего не боялся в жизни. А тут перепугался, как мальчишка.

— Ты серьезно?

— Не веришь? У моего отца спроси, он подтвердит, что его сын никогда и ничего не боялся!

— Ну, прости! У меня и в мыслях не было тебя напугать. Это произошло чисто случайно.

— Да ладно уж, живи! — смилостивился добродушный Канаро, выпуская «черта» из бочки на свободу.

Появление перемазанного сажей Торбеллино в цветочном магазине было встречено неоднозначно.

— Ты откуда такой веселый и чумазый свалился? — спросил Ферри, с любопытсвом глядя на перепачканного с ног до головы юношу. — Надоело в типографии работать, в трубочисты нанялся, что ли?

— А вот догадайся с трех раз! — весело рассмеялся Торбеллино.

— Вижу, светишься как жених! Наверное, Джой приехала с Венто на мотоцикле? Ведь так? — выдвинул одну из версий руководитель «пятерки».

— Нет, не угадал. Не угадал.

— Может, ты клад нашел? Только вот почему с ног до головы в саже, не совсем понятно.

— Может и клад. Сдаешься?

— Сдаюсь. Рассказывай, не томи.

— Ферри, я нашел ее!

— Не понял, ты о чем?

— Не поверишь! Я нашел лабораторию Доктора Энви!

— Хватит шутить, фантазер! — отмахнулся Ферри.

— Я не шучу! Я серьезно! Не веришь?

— Как ты мог ее найти, если она где-то запрятана во дворце?

— Глубоко ошибаешься, дружище! Она вовсе не во дворце!

— А где же тогда?

— В пяти шагах от нашего магазинчика, на Улице Желтых Ирисов! В старинном особняке, подаренном правителем доктору Энви, — ошарашил шефа перемазанный сажей юноша.

— Как ты об этом узнал?

— От Энви.

— От Доктора Энви?

— От него самого. Я был вчера во дворце и случайно подслушал разговор плешивого ученого с Трайдором.

— Ты был во дворце? Как ты туда проник? — удивленный Ферри захлопал глазами.

— В бочке. Канаро помог.

— Опять самовольничаешь, Торбеллино? Почему со мной не посоветовался?

— Ты бы все равно не разрешил.

— Конечно, не разрешил соваться в логово злейшего врага, — недовольно проворчал шеф.

— Ну, вот видишь! И мы бы никогда не узнали, где находится лаборатория живодера Энви. Ты же сам говорил, что ее необходимо разыскать и постараться уничтожить то, над чем там работает этот сумасшедший ученый.

— Говорил. Но я сторонник оправданного риска, просчитанного до мелочей.

— И что нам теперь делать, Ферри?

— Особняк на Улице Желтых Ирисов я знаю, место там тихое, уединенное. То, что нам надо. Необходимо понаблюдать за ним. Узнать, охраняется ли особняк, сколько охраны, часы ее смены, кто еще обитает в нем кроме Энви. Одним словом, собрать как можно больше полезной информации.

Тут неожиданно в комнату просунул голову проголодавшийся Гарри, которого Жанна посылала с корзинами цветов на рынок.

— Ба! Торбеллино! Ты чего такой чумазый? — воскликнул он, открыв от удивления рот.

— Гарри, побудь пока в магазине с Жанной, у нас тут важный разговор.

— А как же обед? — разочарованно протянул толстяк, застряв в дверях.

— Потом, Гарри, потом! — сказал недовольный Ферри, выпроваживая незваного гостя из помещения.

— А может нам похитить доктора, и делу конец? — предложил наш герой, выжидательно уставившись на руководителя.

— Не надо никого похищать, ты уже недавно похищал в Ноузгее. Сам чуть не попался и ребят из северного отряда чуть не загубил, — рассердился Ферри. — Как только мы будем располагать необходимой информацией об Энви и охране особняка, мы постараемся проникнуть в него и сделаем так, чтобы лаборатория больше не смогла существовать. И, пожалуйста, никакой больше самодеятельности! Ты меня понял?

Несколько дней Торбеллино по заданию Ферри следил за «гнездом» Доктора Энви. Фасадом двухэтажный старинный особняк выходил на тихую Улицу Желтых Ирисов, с трех сторон он был окружен высоким каменным забором, за которым раскинулся старый заброшенный парк. Дом охраняли восемь стражников, посменно меняя друг друга. Двое постоянно находились у входа, остальные прохаживались вдоль стены.

«Как же пробраться в логово Энви? — ломал голову наш герой. — Если только через забор, пока часовые не видят. Спрятаться в заросшем парке. А дальше что? На всех окнах надежные железные решетки. Их не перепилишь. Прямо крепость неприступная».

Неожиданно из особняка вышел высокий неуклюжий мужчина в сюртуке фиолетового цвета.

«Ба! Да, это же туповатый громила Руин! Тот, что отвез его на корабль, который доставил на каторгу, — опешил юноша, узнав слугу Доктора Энви. — Как бы не попасться ему на глаза, а то можно снова загреметь на Остров Зеленый Ад».

Торбеллино надвинул на брови шляпу, чтобы Руин не узнал его. Но слуга прошел мимо юноши, не видя молодого человека в упор. Ему было не до прохожих, попадавшихся на пути. Его мысли витали далеко, он только что вырвался из-под строгого контроля хозяина, и ему не терпелось найти уютный кабачок и крепко выпить. В одной руке у него был кожаный саквояж, Доктор Энви командировал слугу в Фиолетовый Замок за кое-какими важными бумагами, впопыхах оставленными перед отъездом в Бельканто. Руин спешил: ему необходимо было успеть на дилижанс, а до дилижанса где-нибудь «промочить горло».

Торбеллино подождал, пока Руин не удалится на безопасное расстояние, и последовал за ним. Через пару кварталов громила остановился как вкопанный у трактира «Сломанная подкова» и через мгновение исчез в дверях питейного заведения.

«Это надолго, — с грустью подумал юноша, который знал о пагубном пристрастии Руина к выпивке. — Придется торчать тут неизвестно сколько».

Но наш герой на этот раз здорово просчитался. Не прошло и десяти минут, как на горбатом крылечке трактира появилась знакомая багровая рожа подвыпившего Руина. Торбеллино можно было не прятаться в тень, все равно слуга Доктора Энви уже ничего не видел вокруг, он шел к станции дилижансов на автопилоте. Руин успел тютелька в тютельку на последний дилижанс, направлявшийся в Веер-Блу.

«Отлично! — подумал Торбеллино. — Выходит, Доктор Энви остался в доме совершенно один, это значительно упрощает нашу задачу. Теперь главное — дождаться, когда Энви не будет дома, и найти способ проникнуть внутрь. Надо срочно посоветоваться с опытным Ферри, может, у него возникнут какие-нибудь соображения на этот счет. Эх, сейчас бы сюда Сан-Сана, уж он бы точно нашел способ, как проникнуть в охраняемый стражей особняк».

Юноша так был занят своими мыслями, что абсолютно не слышал позади цокота копыт, пока вдруг не прозвучало за спиной змеиное шипение.

Удивленный Торбеллино резко обернулся. Перед ним на гнедых конях восседали трое рэдперосов. Двоих из них он сразу узнал и обрадованный бросился к ним. Это были его старые друзья, подросток Айви (Ловкая Пантера) и Веселый Бобр, которого он когда-то спас от разбойника Малбено. Третий рэдперос, рослый крепкий воин, был ему незнаком. Охотники спешились и обняли своего друга.

— Айви! Веселый Бобр! Как вы здесь оказались?

— Не Айви, а Ловкая Пантера, — поправил его подросток.

— Извини, брат! — смутился юноша. — Совсем запамятовал.

— На ярмарку приехали, привезли выделанные звериные шкуры и изделия наших женщин.

— А где же они?

— Мы лагерем встали на равнине недалеко от города, там и оставили груз под присмотром товарища. Были на рынке, приглядели место для своего товара. А ты куда направлялся?

— Вот вас увидел, теперь и не помню, из головы все вылетело!

— Едем с нами, Белый Брат. Одинокий Волк будет рад тебя видеть.

— Одинокий Волк здесь? Вот здорово!

— Забирайся на моего коня.

Торбеллино, не раздумывая, устроился за спиной Ловкой Пантеры, и группа всадников галопом поскакала в сторону городских ворот.

На пологой зеленой возвышенности рэдперосы разбили временный лагерь: соорудили из жердей и шкур жилище, отгородили загон для лошадей. Посередине площадки горел костер, за которым присматривал Одинокий Волк. Судя по его доброй улыбке и крепкому мужскому рукопожатию, он очень обрадовался дорогому гостю.

После сытного обеда, рэдперосы закурили трубки и стали вспоминать, как вызволяли Торбеллино из форта Теруро.

— Если бы не ловкость Айви, я, наверное, никогда бы не выбрался из проклятого форта, — сказал юноша, расположившись на разостланной на траве медвежьей шкуре.

— Неудивительно. Ловкая Пантера самый лучший и бесстрашный скалолаз в племени, — отозвался Веселый Бобр. — Ему нет равных. Он может по любой отвесной стене забраться.

— По любой отвесной… — пробормотал задумчиво Торбеллино и удивленно уставился на подростка.

«А ведь Айви не хуже Сан-Сана!» — промелькнула у него вдруг мысль.

— По любой! Не веришь? — сказал Айви, обратив внимание на странный взгляд друга.

— Верю, конечно, верю! Иначе не находился бы сейчас с вами у костра, а томился бы в темнице у коменданта Брицоне.

Потом они начали вспоминать, как им удалось вырвать бедного Макото из рабства номадов.

— Тогда нам повезло, если бы мы задержались на какие-нибудь полчаса, нас бы догнали кочевники и жестоко расправились с нами.

— Это уж точно, у них кони намного выносливее наших, — согласился с другом Веселый Бобр.

Охотники, выкурив по трубке, занялись дальнейшим обустройством лагеря. У костра остались лишь Торбеллино и юный рэдперос.

— Вижу, брат, тебя что-то гложет внутри, — сказал подросток, внимательно глядя на юношу. — Расскажи, станет легче.

— Айви, мне нужна твоя помощь, — выдал Торбеллино. После некоторых раздумий фрид все-таки решился привлечь к опасной операции маленького скалолаза.

— Брат, помни, я всегда готов оказаться рядом и защитить тебя, — последовал незамедлительный ответ юного рэдпероса.

— Понимаешь, мне необходимо проникнуть в логово заклятого врага. Но для этого надо незаметно забраться по стене на крышу хорошо охраняемого дома.

Торбеллино во всех подробностях изложил свой план Ловкой Пантере.

Глава 10. Малисиозо меняет тактику

На фрегате «Пари», к всеобщей радости пиратов, всю неделю царило затишье. Капитан безвылазно находился в каюте, погруженный в чтение новой партии книг. Все обязанности легли на плечи его помощника Чевалачо, который по натуре был мягким человеком, хотя внимательно следил, чтобы морские разбойники на корабле, почувствовав свободу, не расслаблялись и не наглели вконец. Спустя несколько дней капитан соизволил вызвать помощника к себе.

— Скверно закончилась наша операция по захвату ловцов жемчуга, Чевалачо, — пробормотал Малисиозо, беззаботно попыхивая сигарой и взгромоздив ноги в сапогах на лакированный стол.

— Да, мой капитан, не повезло нам в тот день.

— И все из-за проклятого капитана Дью! Если б его «Звездный» не появился тогда в Жемчужном Проливе, мы бы с тобой сейчас купались в несметных сокровищах, поднятых со дна!

— Да, мой капитан. Сокровищ там тьма-тьмущая, — мечтательно протянул Чевалачо, закатив глаза под лоб.

— Признайся, жалеешь, небось, что дельце наше сорвалось? — спросил Малисиозо, с усмешкой глядя на своего помощника.

— Еще бы!

— Не переживай, не убивайся сильно. Запомни, ничего зря не случается на белом свете.

— Хорошо. Запомню. Только какой от этого прок?

— Вчера, когда я читал вот эту морскую энциклопедию, меня одна идейка дюже интересная перед сном посетила, — Малисиозо хитро улыбнулся и покачал головой. — Я до сих пор под ее впечатлением, места себе не нахожу. Чевалачо, ее необходимо срочно воплотить в жизнь.

— Какая? Поделитесь, мой капитан?

— Конечно, поделюсь. Преданнее тебя и Бабило у меня никого нет на нашем корыте.

— Мы ваши верные псы, капитан!

— Ладно, Чевалачо, слушай. Главное сейчас для нас что?

— Что? — спросил Чевалачо, вытягивая шею и не сводя преданных глаз со своего шефа.

— Главное — надо срочно помириться с ловцами жемчуга.

— Не понял. Это еще зачем? — встрепенулся удивленный помощник.

— Ааа… в этом-то и заключается моя главная хитрость, — самодовольно улыбнулся Малисиозо.

— Ну-ка, ну-ка… — помощник навострил уши, сдвинув простреленную треуголку на затылок.

— Мы миримся с туземцами с Черепашьего Острова, одариваем их дорогими подарками, обнимаемся, братаемся, клянемся в дружбе до гроба… А потом приглашаем к себе в гости на корабль их вождя и…

— Что и…?

— Следи внимательно за моей мыслью, балда! Приглашаем к себе в гости на корабль их вождя и…

— И…

— Чевалачо, ты тупой или притворяешься?! — Малисиозо, прищурив глаза, уставился на помощника, нервно постукивая пальцами по столу.

— Не притворяюсь я, просто нить вашей мысли никак не могу уловить.

— Еще раз внимательно следи за моей мыслью! Приглашаем вождя… Приглашаем вождя Туни на «Пари» и… И вяжем его крепко-накрепко веревками! Захватываем его в плен!! Ну, как тебе мой замечательный план?!

— Я бы до этого не додумался! Вы — великий стратег, мой капитан! А что потом мы будем делать с вождем? Заставлять его нырять? Много он не наныряет, там сокровищ море.

— Ну, что ты? Он же все-таки вождь! Благородная кровь! Нет, мы не будем его эксплуатировать, мы его будем беречь как зеницу ока. Мы обменяем его на приличную партию ловцов жемчуга. Знаешь, сколько желающих найдется пожертвовать своей свободой ради свободы своего любимого вождя?

— Гениальный план, мой капитан! А если к нам рванет все племя в рабы, чтобы только спасти его? — задал каверзный вопрос Чевалачо.

— Это вряд ли!

— Об этом тоже надо подумать, всякое случается.

— Итак, завтра утром прихвати с собой шестерку ребят покрепче и займитесь закупкой всяких подарков в Карамбе, а потом вечером обсудим с тобой вторую часть нашего плана.

— А что покупать-то?

— Покупайте что-нибудь яркое, блестящее, Ну, всякие погремушки, украшения, платки, накидки, цветные ленты, бусы… Одним словом, что нравится женщинам!

— А причем тут женщины, не пойму, мой капитан?

— А притом, дорогой мой, что туземцы наивны, как женщины и дети! И любят красивые, яркие и веселые подарки! Ясно?

Когда утром Малисиозо поднялся на капитанский мостик, там уже торчал его помощник, который в подзорную трубу рассматривал галеру конкурентов, стоявшую на рейде в самом конце гавани.

— Что там новенького у наших соседей? — полюбопытствовал капитан, усаживаясь во второй шезлонг.

— Напившийся Одноглазый Пуэрко снова гоняет экипаж по кораблю!

— Вот видишь, Чевалачо, до чего доводит проклятая пьянка! Нет, чтобы вместо гадкой выпивки взять хорошую умную книгу и посидеть в шезлонге под тентом и вслух почитать себе и окружающим собратьям.

— У меня от чтения книг глаза болят и в сон клонит, — соврал Чевалачо.

— Когда собираешься на берег за подарками?

— Прямо сейчас. Воду вот только вычерпают из шлюпки, так и тронемся.

— Ребят подобрал?

— Да, мой капитан.

— Деньги на подарки не жалей! Запомни, скупой платит дважды!

— Есть, не жалеть денег! — бодро отчеканил пират.

— Да, не вздумайте расслабиться в какой-нибудь таверне на берегу!

— Что вы, капитан! Такое бездарное времяпровождение абсолютно исключено! — клятвенно заверил Малисиозо его помощник.

Через полчаса шлюпка с Чевалачо и шестью дюжими пиратами отвалила от фрегата «Пари» и резво направилась к пристани Карамбы. Целый день помощник капитана и его подручные, высунув языки, рыскали по лавчонкам и базарам города, скупая цветастые платки, бусы, игрушки, мясорубки и прочую дребедень… На подарки была потрачена огромная сумма денег, но Чевалачо особо не переживал, так как знал, что они с Малисиозо скоро будут купаться в золоте, если их гениальная задумка завершится удачей. Поэтому не скупился и покупал все подряд, не торгуясь, чем здорово удивил как местных торговцев, так и конкурентов с галеры «Каналья». Озадаченный Одноглазый Пуэрко даже подсылал к загулявшим пиратам с «Пари» своих людей, чтобы выведали, зачем Малисиозо понадобилось скупать в городе всякую ерунду.

К вечеру на верхней палубе фрегата выросла огромная гора подарков. Экипаж был этим страшно не доволен, так как приходилось с трудом пробираться среди груды разбросанных вещей.

Только одно существо на корабле было в восторге и урчало от удовольствия при виде необъятной горы ярких подарков. Это был полосатый Пройдоха-Марсик. Коту доставляло большое удовольствие прыгать, прятаться и копаться в заманчиво шуршащих коробках и свертках.

На следующий день чуть свет капитан был уже на ногах.

— Чевалачо! — окликнул помощника Малисиозо, свесившись через перила капитанского мостика.

— Да, мой капитан! — отозвался помощник капитана, торчавший у камбуза, выторговывая назад похищенную треуголку, которую ночью спер наглый котяра.

— Снимаемся с якоря! Держим курс на Черепаший Остров!

— Есть! Сняться с якоря!

— Передай Грозеро, чтобы дал задание экипажу подарочное барахло убрать с палубы в спасательные шлюпки!

— Будет сделано, капитан! — откликнулся Чевалачо, получая из рук кока обратно свой головной убор.

Уныло заскрипел брашпиль, загремели выбираемые якорные цепи…

В полдень на горизонте показались очертания Черепашьего Острова, которые с каждой минутой становились все отчетливее и отчетливее. Через пару часов фрегат «Пари» вошел в одну из живописных бухт острова и бросил якорь. Капитан достал из кармана раскладную подзорную трубу и стал в нее рассматривать золотистый берег и зеленые холмы острова, покрытые пышной растительностью.

На песчаный пляж высыпало почти все население деревни, с любопытством и опасением глядя на красивый корабль, стоявший на рейде.

— Грозеро, прикажи спустить шлюпки на воду.

— Есть, спустить шлюпки! — живо откликнулся боцман и засвистел в свою свистульку, созывая экипаж.

— Чевалачо, отправляешься на берег одаривать наивных островитян нашими дарами, — напутствовал пирата капитан Малисиозо. — И запомни, максимум доброжелательности! Ни одного оскорбительного жеста, ни одного грубого слова в адрес туземцев! Одаривай подарками направо и налево, говори, что приплыли с миролюбивой миссией, за словом в карман не лезь, улыбайся во всю ширь лица и молоти всякую чепуху о любви и вечной дружбе! Чем больше им лапши на уши навешаешь, тем лучше для нашего дела!

— Все ясно, мой капитан! Вот увидите, не подведу!

— Если будут ответные подарки, не отказывайся, принимай с распростертыми объятиями и милой улыбкой.

— Кто ж от подарков отказывается? — оживился помощник.

— Не забывай горячо благодарить! Знаю вас, чертей бестолковых, лишний раз слово «спасибо» боитесь вымолвить! — продолжал инструктировать подчиненного капитан «Пари». — Присматривай за экипажем, чтобы никаких там вольностей! Чтобы не передрались там из-за даров!

— Не беспокойтесь, мой капитан! — заверил шефа Чевалачо. — Все будет в рамках приличия!

— Да, чуть не забыл, отбери ребят посимпатичнее, чтобы на берегу не мелькали зверские и пропитые рожи с «фонарями» под глазами!

— Не волнуйтесь, мой капитан! К этому подойдем ответственно. Отберем кандидатов на поездку не хуже, чем на конкурсе красоты в Бельканто!

— Тоже мне, нашел, где искать красавцев, — буркнул под нос Малисиозо. — На нашем корабле пиратские рожи одна страшнее другой. Во сне приснятся — не проснешься.