Бесплатный фрагмент - Мариадон и Македа

Мариадон и Македа
Герцель Давыдов

…что бы делало твое добро,

если бы не существовало зла,

и как бы выглядела земля,

если бы с нее исчезли тени?

М. Булгаков. «Мастер и Маргарита»

ГЛАВА 1. САВЕЙСКОЕ ЦАРСТВО

Двадцать первый день Шеват

«Царица Македа, царица Македа, царица Македа», — слышались со всех сторон голоса взрослых и детей.

Жители Савейского царства с самого утра ждали появления правительницы, которая по древнему обычаю с четырнадцатого по двадцать первое число второго зимнего месяца шеват пребывала в главном храме. Совместно с верховным жрецом она проводила эту неделю в посте и непрерывных молитвах о благополучии своих земель. Последняя из молитв должна была закончиться ровно в полдень, когда солнце, особо яркое в этих краях, достигнет зенита.

Дневное светило медленно подбиралось к наивысшей точке и, дойдя до нее, словно замерло над Савейским царством, как огромный красный диск. Несмотря на то, что этот зимний день выдался на редкость холодным, улицы, прилегающие к центральному храму, были заполнены жителями. Ожидавшие появления царицы взрослые, а с ними и дети пытались как можно ближе подойти к ограждениям, чтобы хоть краем глаза взглянуть на молодую повелительницу.

Царице Савской, коей при рождении дали имя Македа, недавно исполнилось двадцать четыре года. Пребывая в храме, она слышала восторженные голоса горожан и по завершении обрядов поспешила к выходу. В длинном белом одеянии, скрывающем все, кроме больших черных глаз, Македа вышла на задний двор. Поблагодарив жрецов, она забралась в закрытый паланкин и в окружении многочисленных стражников отправилась во дворец.

Подданные любили свою правительницу и считали, что именно благодаря ей царство процветает и богатеет. Все знали — Македа рождена для особой миссии. По древнему пророчеству именно на ней должно закончиться правление женщин из их рода, а затем власть перейдет к наследнику. Народ молился, чтобы Македа поскорее воссоединилась со своей второй половинкой, и на свет появился наследный принц. Но когда наступит тот самый момент, никто не знал. Правительница с самого детства готовилась к этой встрече и хранила себя и свою любовь для одного-единственного, предначертанного ей судьбой.

И сегодня, желая для царицы благоденствия, взрослые и дети радостно приветствовали ее и кричали вслед: «Да будет благословенна святая Македа, да будет благословенна святая Македа, да будет благословенна святая Македа!»

Божественная царица, на голове которой в солнечных лучах ослепительно сверкал символ власти, золотая диадема, благодушно отвечала взаимностью толпе. Македа с почтением относилась к своим подданным и, в отличие от других правителей, не обременяла их чрезмерными налогами и податями. Народ не скрывал восхищения и каждый раз с радостью выходил приветствовать царицу, поскольку все остальное время она вела затворнический образ жизни. Македа долгие дни проводила в молитвах, постилась, прося о скорой встрече с избранным и о благодати для своих земель. Ее поведение вызывало восхищение как у простого народа, так и у многочисленных жрецов, всеми способами оберегающих царицу.

Понимая всю важность ее предназначения, служители храма запретили всем прикасаться к царице еще в раннем детстве, дабы не нарушить ее святости и не осквернить божественного происхождения. Македа тщательно выполняла наставления жрецов и, будучи необычайно целомудренной для своего возраста, не позволяла себе не только притрагиваться к мужчинам, но и лишний раз смотреть на них.

Легенды о красоте, независимости и богатстве Македы распространялись далеко за пределы ее земель. Те, кто видел царицу, рассказывали, что она среднего роста, необыкновенно грациозна и стройна, а горделивая осанка и манеры делали Македу в глазах окружающих особо величественной. Еще поговаривали, что темная кожа царицы благоухала ароматными маслами и словно сверкала, а выразительные черные глаза, подведенные специально изготовленной сурьмой, и длинные темные волосы по пояс подчеркивали ее необычайную красоту.

Соответственно высокому происхождению правительница Савская носила дорогие платья, сшитые лучшими мастерами, а руки, шею и уши Македы украшали многочисленные драгоценные украшения. Правительницы других царств могли только мечтать о таком богатстве. Впрочем, Македа и без предметов роскоши представляла собой величественную особу, всем своим видом источающую красоту и изобилие. Прекрасным было все, что окружало молодую царицу — от лучших скакунов до дворца, украшенного редкими породами дерева и золотом — все это подчеркивало ее величие.

Никто из увидевших Македу не мог оставаться равнодушным и не пасть под ее чарами, поэтому многие, не находя объяснения необычайной притягательности царицы Савской, приписывали ей демоническое происхождение. Правители соседних земель сватались к ней, они отправляли Македе дорогие подарки и караваны с золотыми украшениями, чтобы завоевать ее сердце и получить согласие на женитьбу. Но никто из претендентов не соответствовал описанным в пророчестве требованиям, а те, кто подходил по одному пункту, не выдерживал других проверок. Это вызывало гнев и раздражение коронованных особ.

Некоторые из отвергнутых властителей, не добившись ее расположения, вынашивали планы покорить Савейское царство и насильственно заставить Македу стать их женой. Другие, оскорбленные ее отказом, даже отправляли войска, но армия царицы без особого труда отражала атаки. Несмотря на это, правительница понимала, что так долго продолжаться не может, и поэтому последнюю неделю молилась о скорейшем свершении пророчества, к коему ее готовили с рождения. Македа верила в свое высокое предназначение и просила богов ускорить предначертанную встречу, понимая, что из-за ее независимого поведения и богатства, царству угрожала опасность. Чтобы спастись, рано или поздно она будет вынуждена принять предложение одного из могущественных правителей, тем самым создав с его государством военный союз. Но пока это никак не входило в планы Македы, поскольку тем самым она нарушила бы обет целомудрия, который хранила для единственного избранного. Поэтому царица старалась отгонять от себя подобные мысли.

***

Прибыв во дворец и сняв многочисленные золотые украшения с редкими драгоценными камнями, Македа собиралась немного отдохнуть, а затем продолжить молитвы, но к ней в покои постучалась пожилая Хемсут и попросила разрешения войти. Она была кормилицей Македы, и та всегда была рада видеть ее, потому любезно попросила войти. Несмотря на то, что Хемсут была наставницей царицы и практически заменила ей мать, пожилая кормилица соблюдала правила придворного этикета — пройдя в царские покои, она низко склонилась и лишь затем сказала:

— Святая Македа, очередной чужеземец покинул нашу землю и направился домой. Он прибыл сюда около двух недель назад, представляясь торговцем пряностями, и пытался скрыться за местными одеяниями в надежде, что его никто не узнает.

— Когда он отбыл?

— Неделю назад. Чужеземец дождался вашего прибытия в храм, а затем отправился на родину. Он хотел разглядеть вас получше, думая, что сумеет затеряться в толпе, но наши стражники обнаружили его еще в первые дни и установили слежку за каждым шагом.

— Кто это был на сей раз? — спросила владычица, снимая диадему и аккуратно укладывая ее в ларец.

— Нам удалось выяснить, что этот чужеземец — придворный владыки Израильского царства. Наверное, послан сюда после того, как вы отвергли очередное приглашение посетить их столицу. Говорят, что он прибыл к нам по личному указанию царя Соломона.

— А что ему здесь было нужно? — встревожилась Македа.

— Посыльный собирал информацию о вас и ваших землях. Расспрашивал местных жителей и иноземных купцов о наших устоях, религии и культуре. Говорят, что царь Соломон впечатлен рассказами о вашей красоте и богатстве, но после полученного отказа пребывает в ярости. Он, как и другие властители, желает увидеться с вами и даже готов лично прибыть в Савейское царство.

— Я бы давно приняла его предложение, но ты говорила, что царь Соломон совсем юн?

Хемсут поднесла Македе халат и та, накинув его, подошла к зеркалу.

— Да, недавно царь Соломон встретил двадцать пятую весну, но несмотря на это о нем говорят, как о мудром правителе. Одни рассказывают, что Соломон взошел на престол в возрасте двадцати весен, а другие — что в тринадцать или в четырнадцать весен. За время его правления Израильское царство стало весьма процветающим. Оно занимает обширные земли, и при нынешнем владыке у них нет кровопролитных войн, как раньше. Напротив, Соломону за короткий срок удалось заключить со многими государствами мирные договоры и наладить с соседями торговые союзы.

— А чем они пополняют казну?

— Как рассказывают, основной доход — это сборы с многочисленных торговых караванов, проходящих через их земли из Египта в Месопотамию и обратно. Они еще торгуют с Финикией и другими царствами, так как в их крае развито скотоводство и земледелие. Поэтому его казна полна, а народ счастлив. Все, кто посетил Иерусалим, говорят, что Соломон продолжает возводить необычайной красоты здания, каких нигде больше не видели, а дворец его поражает размахом. Совсем недавно на юго-восточной части Иерусалима он воздвиг храм богу, коему они поклоняются. Рассказывают, что такой красоты и благолепия никто никогда не видал. Все это построено под руководством самого правителя. Один из египетских послов поведал служителям вашего величества, что царь Соломон утопает в роскоши: в его дворце и стены, и колонны, и даже трон покрыты золотом.

— Что еще известно об их царстве?

— У них хорошо развита внутренняя торговля, на улицах можно встретить много иноземцев, продающих редкие вещи и даже животных. Савейские купцы, побывавшие там, отзываются о них очень хорошо, говорят, что подданные Соломона заказывают у нас для своих дворцов и храмов дерево, изумруды, драгоценные камни, караваны с пряностями и всегда щедро платят золотом. Еще рассказывают, что жители Иерусалима, в отличие от нас имеют светлый цвет кожи, а у некоторых волосы желтые, как солнце.

Македа задумалась и, присев на постель, спросила:

— А о самом правителе что удалось узнать?

— Царь Соломон происходит из знатного рода, весьма хорош собой и образован. Его отец был отважным воином, который и объединил их земли. После множества сражений царю Давиду покорились разрозненные уделы, и он сформировал основу будущего царства. А наследник престола Соломон приумножил его богатства и укрепил границы своих владений.

После паузы кормилица поинтересовалась:

— Святая Македа, может, вам стоит обратить на него внимание? Вдруг царь Соломон окажется тем, кого мы ожидаем, так как очень подходит по описанию: мудр, хорош собой и храбр. Пообщавшись с ним лично, вы быстро поймете, он это или нет.

Царица, немного подумав, произнесла:

— Хемсут, это соответствует только части пророчества. Несколько правителей также подходили под описание, но в итоге они не прошли последующих проверок. Но раз ты советуешь, я встречусь с ним и побеседую, после чего испытаю загадками. Если он на самом деле мудр, как рассказывают, и сможет разгадать их, то, возможно, владыка Израильского царства и есть тот самый, кого мы так долго ожидаем.

— Будем молиться, святая Македа, чтобы вы наконец-то встретили того самого, предначертанного вам судьбой.

Македа встала и, повернувшись к широкому окну, раздосадовано сказала:

— Хемсут, если бы ты знала, как я устала путешествовать из одного края в другой в поисках того единственного! Из-за частых странствий меня в соседних царствах за глаза прозывают блудницей, потому что я принимаю приглашения от знатных особ и многих привечаю у себя во дворце.

— Моя благородная царица, не обращайте внимания на это.

— Я стараюсь, но слухи множатся и множатся. Чего я только о себе за последнее время не слышала! Злые языки пытаются опорочить меня, утверждают, что я разделяю ложе с каждым из повстречавшихся мне властителей, другие говорят, что я совокупляюсь со змеями. А есть и те, кто думает, будто я для своего удовольствия совращаю всех понравившихся мне мужчин.

Посмотрев на няню, Македа добавила:

— Луна и звезды свидетели, что мне эти мужчины неинтересны, я даже стараюсь не смотреть на них, не заглядывать им в глаза. Меня не интересует никто, кроме избранного, предназначенного судьбой. Найти его — моя главная цель, я обязательно добьюсь ее, даже если это будет стоить мне жизни. Я готова пойти на край света, чтобы отыскать его в этой жизни, да и в будущих воплощениях.

— Вы достойная царица, святая Македа, и о вашей непорочности знают все подданные. Мы боготворим вас за верную службу богам и своему народу. Главное — продолжать поиски и не опускать руки. Я с вашего позволения отправлюсь в храм и проведу в посте несколько дней, вознося мольбы богам, чтобы они поскорее устроили эту встречу.

— Спасибо, — царица задумалась и после небольшой паузы спросила: — Как долго его гонец будет добираться до Иерусалима?

— Караваны на верблюдах шли туда около месяца, а если верхом, то неделю.

— Значит, Соломон должен принять его сегодня, и если все пройдет, как полагается, то он решит прибыть сюда сам или отправит мне очередное приглашение.

— Да, моя царица, но это еще не все. Сейчас, когда построен храм, большое влияние на правителя имеют священнослужители, особенно первосвященник Садок. Соломон прислушивается к его мнению и, как нам известно, именно он постоянно отговаривает царя от встречи с вами.

Македа внимательно слушала няню, а та продолжала:

— После долгих религиозных войн они искоренили в народе идолопоклонство и начали служить единому богу, коему и построили храм. Поэтому священники ревностно оберегают царя от всего, что может подтолкнуть его к служению другим богам. Зная, что мы поклоняемся луне и звездам, они будут делать все, чтобы убедить Соломона не приглашать вас в Иерусалим, и тем более не позволят правителю прибыть сюда.

Пройдя в другой конец комнаты, властительница, сощурила глаза и приложила указательные пальцы к вискам, пытаясь мысленно напрячься. Она сосредоточенно произнесла:

— Это многое усложняет. Первое, что нам нужно сделать, — дать поручение нашим верным людям больше узнать от прибывающих купцов о самом Соломоне и его царстве. Пусть не жалеют золота и вина для них! Второе — следует поселить в сердце царя неуклонное желание встретиться со мной, ослабив влияние первосвященника на него.

— Все правильно, святая Македа.

— Скажи всем жрецам, чтобы во время вечерней молитвы вознесли хвалу и подношения нашим богам по всему Савейскому царству. И еще — собери через час в моем придворном храме жрецов, которые прошли особое посвящение в Египте. Уверена, они без труда сумеют воздействовать на Соломона, даже не покидая пределов наших земель, и поместят в его сердце желание во что бы то ни стало встретиться со мной.

— Слушаюсь, моя царица.

Македа продолжила размышлять вслух:

— Я отправлю туда Юд-Юда, чтобы он незаметно подслушал разговор правителя с гонцом обо мне. Нужно знать о слабых и сильных сторонах Соломона и о том, насколько велико влияние первосвященника на царя. Мне очень важно мнение Юд-Юда, поскольку после всех испытаний именно он должен указать на избранного.

— Мне все прекрасно известно, святая Македа.

Правительница, почувствовав слабость, опять присела на ложе. Хемсут некоторое время молча смотрела на царицу, а потом промолвила:

— Моя госпожа, не стоит так волноваться. Время пророчества наступает, и вы вскоре обязательно встретите своего единственного, а сегодня вам лучше отдохнуть. Прилягте, царица, а я пока принесу вам поесть. Вы так исхудали за эту неделю.

— Спасибо. Я и сегодняшний день намеревалась провести в посте и молитве Альмаке.

— Владычица, я прошу вас поесть хоть фрукты. Вы так обессилите. Вам нужно хорошо выглядеть перед встречей с Соломоном!

— Благодарю тебя за заботу, моя дорогая Хемсут. Я хорошо себя чувствую, и свой пост в этот важный день посвящу нашим могущественным богам, а также луне, царице небес, и звездам, оберегающим наш народ. Надеюсь, они ускорят нашу встречу, и за мои долгие молитвы вознаградят очередным пророчеством. А завтра буду питаться, как положено.

— Как прикажете, владычица.

***

Хемсут вышла, оставив царицу одну в роскошных покоях.

Достав из специально изготовленной шкатулки, стоявшей на подставке, статуэтку божества, она бережно поставила ее на комод и, опустившись на колени, произнесла:

— Боги мои, боги моих предков, я призываю вас помочь мне найти поскорее избранного, того самого, о котором говорится в пророчестве. Я очень устала и не знаю, сколько еще смогу удерживать свое царство от завоевания, вы же видите, что я единственная женщина в кругу правителей-мужчин. Мои боги, знаю, что именно вам я обязана всем, прошу вас направить меня на верный путь.

Вернув статуэтку в шкатулку, владычица распахнула стеклянные двери и вышла на балкон, откуда открывался великолепный вид на большой бассейн, окруженный прекрасным садом. Повернувшись к сияющему солнцу, она трижды позвала: «Юд-Юд, Юд-Юд, Юд-Юд!» — и через несколько мгновений на ее левое плечо сел необычайно красивый удод. Священная птица савейских правительниц повиновалась только Македе. Взмахивая крыльями, удод промолвил:

— Слушаю вас, моя госпожа.

Устремив взгляд куда-то вдаль, Македа произнесла:

— Юд-Юд, у меня к тебе просьба. От нас в Иерусалим отправился гонец.

— Я знаю, моя царица.

— Так вот, лети в Иерусалим, послушай, о чем он будет говорить с царем Соломоном, затем сразу же возвращайся и поведай все услышанное мне.

Птица сложила крылья в знак почтения и повиновения. Затем взлетела и направилась в Иерусалим, где Соломон готовился принять гонца из Савейского царства.

День выдался утомительный, Македа решила прислушаться к совету няни и прилечь отдохнуть несколько часов.

ГЛАВА 2. ИЗРАИЛЬСКОЕ ЦАРСТВО

Двадцать первый день Шеват

В тронном зале, колонны которого были покрыты золотом, а пол устелен белоснежным мрамором, на величественном троне восседал двадцатипятилетний царь Соломон. Он был хорош собой: высок, строен, с большими карими глазами и черными, как уголь, вьющимися волосами до плеч. Его голову, как и подобало властителю, украшала золотая корона с редкими ценными камнями. Одежды для Соломона шили придворные портные из особенных тканей, затканных золотом. Это подчеркивало его статус и славу великого израильского правителя. Даже его пальцы, по обычаю лежавшие на головах двух золотых львят, венчающих подлокотники трона, говорили об этом. Их украшали семь перстней с драгоценными камнями, каждый из коих был посвящен определенному дню недели.

Народ любил своего правителя, считал его мудрым и справедливым, несмотря на всю роскошь, коей он окружил себя, и большой гарем. По рассказам, на территории дворца пребывали более трехсот жен и наложниц из чужеземных земель.

Созданием дворца и тронного зала руководил самолично Соломон. По замыслу владыки, зал примерно сорока пяти шагов в длину и двадцати в ширину, украшенный редкими и дорогими вещами, должен был придавать его дворцу особое великолепие в глазах посетителей. Да и сам царь уделял тронному залу много внимания, поскольку проводил там большую часть встреч и принимал гостей, восседая на престоле из слоновой кости, покрытой золотом.

К трону вели шесть ступенек, украшенные двенадцатью львами из чистого золота, по шесть с каждой стороны. Возвышенное расположение престола способствовало дополнительному возвеличиванию царя в глазах гостей. Внизу располагалась золотая подставка для ног с подушкой, чтобы ноги властителя не уставали во время долгих встреч.

Молва о богатстве царя и изысканном великолепии дворца ширилась. Вдобавок к этому Соломон щедрыми подарками подталкивал чужеземных купцов, послов и министров распространять по разным царствам слухи о нем, как о богатом и необычайно мудром правителе. Первосвященники и придворные также прилагали много усилий, чтобы их молодой повелитель выглядел в глазах подданных и чужеземных властителей уверенным и сильным. Это делалось для того, чтобы цари сопредельных земель относились к Соломону с уважением и стремились заключить с ним мирные договоры. Также это должно было способствовать расширению торговых связей.

Усилия эти были не напрасны и довольно-таки быстро возымели действие. Совсем скоро молодой владыка уже слыл весьма щедрым правителем, над которым реяла слава любимца, помазанника бога и мудреца. Несмотря на молодость и чрезмерное высокомерие, заслуги повелителя признавали как друзья, так и враги. Люди говорили, что сам бог, посадивший Соломона на престол, благоволит ему, поскольку за годы своего правления властитель укрепил границы, наладил торговлю со многими царствами и даже воздвиг храм единому богу, в которого они верили. Народ восхищался свои правителем, связывая с его именем процветание Израильского царства.

В нескольких метрах от Соломона на троне поменьше и без золотой отделки сидел длинноносый и кареглазый первосвященник Садок. Он имел тучное телосложение, что при среднем росте весьма затрудняло его передвижение между храмом и дворцом. Пожилой Садок, как и положено священникам, носил длинную бороду, давно тронутую сединой. Традиционную религиозную одежду дополняла тонкая шапка.

Садок был наставником царя с самого детства, а также одним из тех, кто поддержал его в борьбе за престол и помазал на царство. Соломон ценил это, и поэтому именно первосвященнику Садоку, духовному лидеру Израильского царства, оказал высокую честь сидеть рядом с правителем.

Несмотря на то, что владыка в основном старался следовать рекомендациям своего наставника, бывало и так, что их мнения расходились. Особенно в то время, когда первосвященник, чтобы уберечь Соломона от легкомыслия, рекомендовал выбрать себе в жены одну из девушек Иерусалима, а не множить гарем наложницами из разных земель. Эти женщины, по мнению священников, приносили с собой в Израильское царство, где недавно утвердилась религия единобожия, культы чужих богов и идолопоклонство. Соломон, будучи весьма неглупым, и сам это понимал, но содержал большой гарем, чтобы поддерживать разговоры о своем богатстве. Он не уделял женщинам из гарема особого внимания и уже не первый год мечтал добавить к своему трону еще более изысканный — для единственной избранницы, будущей царицы израильской, которая будет достойно смотреться рядом с ним. Но ему так и не удалось найти ту, что сможет покорить его искушенное женским вниманием сердце.

В этот вечер, Соломон, сидя на троне, слушал очередной рассказ пожилого моавитского купца, дружившего еще с его отцом, о процветающей савейской земле и необыкновенно красивой владычице Македе. Он рассказывал повелителю, что прекрасней той царицы нет от моря и до моря, но сердце ее так и не покорилось ни одному из правителей земных. Многочисленные рассказы, наделявшие необыкновенно красивую девушку всевозможными достоинствами, пробуждали в душе владыки интерес, и Соломон все больше склонялся к необходимости встречи с Македой. Вот уже второй год она не принимала его приглашения посетить Иерусалим, что весьма задевало самолюбие царя и побуждало предпринимать более решительные действия. Соломон не воспользовался ни одним из ответных приглашений, поскольку священники не позволяли ему посещать другие земли, где под влиянием женских чар молодой царь, потеряв голову, мог впасть в идолопоклонство.

Не выдержав, Соломон перебил моавитянина:

— Ты сам видал Македу? Так ли хороша, как ее описывают? Я уже не первый год слышу из уст иноземных купцов, прибывающих в Иерусалим, о великолепии этой царицы, но лично ее никто не видел.

— Да, видал, — скромно ответил пожилой мужчина. — Я и несколько купцов составляли свиту нашего правителя. Мы отвезли множество подарков: шелка, золото, драгоценные камни, верблюдов, но это совсем не прельстило ее, она интересуется чем-то другим. Царица весьма целомудренна и нечасто появляется на публике, но однажды вечером Македа в знак уважения устроила пир, не особо роскошный, поскольку там не принято устраивать долгие гуляния. После молитв в храме она переоделась, и придворный объявил о ее прибытии.

Соломон внимательно слушал каждое слово моавитского купца, и тот, набрав полную грудь воздуха, продолжил:

— Распахнулись золотые двери зала, приковав к себе наше внимание. Наступила тишина и спустя некоторое время царица появилась в дверях. Все замерли. Я многое повидал на своем веку, но подобную красоту встречал впервые.

Первосвященник с недовольством слушал рассказы купцов о царице Македе, ведь ею очень интересовался властитель. Он старался, как мог, отгородить Соломона от лишних подробностей, способных взбудоражить его любопытство.

— Наверное, купец устал с дороги, позвольте ему откланяться и отправиться отдохнуть, — глядя на царя, тихо произнес первосвященник.

— Спасибо Садок, но мне хочется дослушать до конца рассказ о приеме во дворце царицы Савской.

Купец, немного помолчав, продолжил:

— Царица необыкновенно красива, все, кто видел Македу, говорят, что не встречал никого прекраснее. Как утверждают подданные, Македе двадцать четыре года, но из-за множества украшений и чернил, коими повелительница подчеркивает свои глаза, выглядит она намного старше. У нее темный цвет кожи, маленький нос, отчего большие черные глаза кажутся огромными. Когда она движется, такое ощущение, что богиня сошла с небес, вокруг нее все светится, все преображается. Ее осанка, походка, сияющая кожа, манера держаться на людях, ее длинные сверкающие волосы, все это делает ее…

Увидев блестящие глаза царя, первосвященник поступил решительнее:

— Довольно, — перебил он купца и, повернувшись к владыке, сказал: — Повелитель, гонец с наших северных границ ждет уже давно, может, примете его? Он проделал долгий путь.

— Сейчас приму, — спокойно ответил Соломон и добавил: — Только дослушаю рассказ.

Видя возрастающий интерес властителя к Македе, Садок ничего не мог поделать. Он понимал, что каждое напоминание о ней с большей силой пробуждает желание в сердце молодого царя, и поэтому предпринял еще одну попытку:

— Прошу вас, довольно выслушивать лживые рассказы об этой демонице.

Пожилой моавитянин, не желая портить отношения с Садоком, который имел огромное влияние в царстве и покупал у него для храма много разных товаров, решил на сей раз поддержать священника и сказал:

— Повелитель, может, первосвященник прав. Вам лучше не искушать судьбу. Царица Савская обладает непонятной силой, чарами, которым никто не может противостоять. Вам прекрасно известно, скольким правителям она вскружила голову, а все они опытнее и старше вас.

Слова купца разозлили Соломона. Он сжал правую руку в кулак и, стукнув ею по подлокотнику, грозно произнес:

— Я властелин самого могущественного и богатого царства на всей земле. Никто не имеет права сравнивать меня с другими правителями, и если Македа их отвергла, это значит, что они недостойны ее. Только мне под силу покорить Македу.

— Вы мудрейший из повелителей, — пытаясь успокоить гнев царя, сказал пожилой купец. — Вас точно не постигнет такая участь.

Садок молчал, понимая, что его попытки были напрасны, и Соломон не отпустит купца, пока не узнает все, что его интересует.

Царь успокоился и продолжил расспрашивать:

— Рассказы о ее демоническом происхождении и о ее козлиных ногах — это правда или домыслы тех самых отвергнутых правителей, кто не смог найти ее расположения?

— Великий царь, к сожалению, я ничего не могу сказать об этом. В тот вечер на ней было длинное платье, под которым невозможно было разглядеть ноги, но передвигалась она не слишком быстро. Мы пробыли там несколько дней, и как только Македа ответила отказом на предложение нашего царя, отправились к себе.

После паузы моавитянин продолжил:

— Наш владыка был уверен, что покорит ее сердце, но после отказа до сих пор не может прийти в себя. Ему не удалось пройти испытания, что царица устраивает каждому претенденту. Она как неприступная крепость, которую сможет одолеть только самый мудрый из людей, вот поэтому все ждут с нетерпением, кого она выберет.

— А когда у нее побывал царь Моава?

— Летом. Мы долго отговаривали нашего правителя от поездки, так как знали, что Македа разобьет ему сердце. Он много слышал о царице и ее красоте, но увиденное превзошло его ожидания. Нашего владыку словно одурманили, околдовали, он преисполнился решимости покорить Македу во что бы то ни стало. Для этого он был готов бросить к ее ногам свое сердце, богатство и все царство, но она ответила отказом.

Помолчав немного, купец сказал:

— Может, люди правду молвят, что Македа обладает сверхсилой, поскольку, как говорят в моем народе, не бывает волн без ветра. Наверное, она и в самом деле демоница. Из того, что я видел и слышал, получается, что все, кто встречал царицу Савскую, подпадали под ее чары и были готовы продать душу Молоху за одну только ночь с ней. Священники правильно отговаривают вас от встречи с Македой. Если вы делаете это, чтобы доказать что-то другим властителям или ответить на их насмешки, то не стоит.

Поняв, что сказал лишнее, купец умолк.

Соломон задумался, потом спросил.

— Какие насмешки?

Пожилой мужчина молчал, опустив голову.

— Говори, — приказал царь.

— Они убеждены, что завоевания и победы Иерусалима — это не ваша заслуга, а военачальника Мариадона. Как только он покинет эти земли, то от Израильского царства ничего не останется.

— Продолжай.

— Еще они говорят, что вы не можете повидаться с царицей, потому что священнослужители опекают вас, как ребенка. Они убеждены, что священники отговаривают вас от встречи с ней, считая, что сердце Македы никогда вам не покорится, и вы будете непременно отвергнуты ею, как и другие.

— Что еще, говори? — разгневанно произнес царь.

— Еще молвят, такого юного царя она даже загадками испытывать не станет.

Соломон приподнялся с трона и гордо проговорил:

— Поезжай и всем передай, что я, Соломон, царь Израильский, скоро обязательно встречусь с Македой и покорю ее сердце, поскольку нет мужа в мире мудрее меня. Ты все понял?

Чтобы смягчить гнев молодого царя, купец ответил:

— Да, великий повелитель. Я знаю вас с младенчества и вижу, каким мудрым владыкой вы стали.

— Ты не мне это говори, а во всех землях, куда везешь свои товары.

— Вам не стоит мне об этом напоминать, владыка. Прибывая в каждое царство, я непременно рассказываю о вашем богатом и процветающем крае, и всегда добавляю, какой мудрый и справедливый властитель им управляет.

Соломона эти слова успокоили. Подозвав казначея, он распорядился щедро одарить подарками моавитского купца, тот быстро откланялся. Затем придворные пригласили в зал гонца с севера. На северные границы время от времени совершали набеги кочевники из арамейского царства. Соломон отправил туда армию во главе с непобедимым военачальником Мариадоном, поскольку нападения на караваны ставили под угрозу целостность Израильского царства и торговые отношения с соседями. Понимая, что победа — это вопрос времени, царь не уделял докладу особого внимания. Слушая его, он продолжал думать о том, как ускорить встречу с царицей Савской.

Гонец уже заканчивал говорить, когда один из придворных шепнул Соломону что-то на ухо. Тот оживился новостью о прибытии Барнавы и прервал говорившего:

— Мы выслушали твой доклад, из которого следует, что войска арамейского царства удалось потеснить и по дороге в Дамаск осталось взять три крепости.

— Да, повелитель.

— Направляйся на север и передай Мариадону, что я рад его успехам и что нужно закончить захват Дамаска не позже первого числа весеннего месяца авив.

— Слушаюсь, великий царь.

— И еще передай, что я хочу видеть его на приеме в честь высоких гостей десятого авива. В преддверии Песаха к нам прибудут правители и богатые купцы из разных земель, пускай и он непременно явится в Иерусалим.

— Будет исполнено, повелитель.

Подумав, Соломон добавил:

— Перед всеми этими гостями мне нужно продемонстрировать свое величие во всем, включая армию. Скажи Мариадону, чтобы при штурме одной из крепостей он обязательно использовал наше тайное оружие.

— Тайное оружие? — переспросил гонец.

— Ты ему передай мои слова, он все поймет.

— Слушаюсь, великий правитель.

Гонец откланялся и отправился исполнять указания.

Соломон уже второй день ожидал Барнаву, отправленного им в Савейское царство со специальным заданием, но рассказ купца из Моава еще больше пробудил в нем интерес к Македе. Царь переглянулся с Садоком, который, к большому сожалению, тоже должен был присутствовать на встрече.

Как только все покинули зал, правитель, воодушевленно взглянув на первосвященника, приказал придворному позвать Барнаву. Садок понимал, что причиной этой радости стали вести о той самой савской демонице, коих Соломон ожидал от прибывшего из Савейского царства гонца. По выражению лица Садока можно было понять, что он неодобрительно отнесся к этой новости, так как царство Македы в глазах священников слыло местом идолопоклонства.

Чужих жрецов в Иерусалиме называли кмарим, в отличие от своих священников, носивших гордый титул коэнов. Кмарим, по мнению первосвященника, обращались в своих молитвах и ритуалах к темным силам, в то время как коэны — исключительно к светлым. Зная страсть царя к магии, священники всячески пытались оградить молодой разум от различных чужеземных религиозных учений, способных увлечь его и увести в сторону от единобожия. Считалось, что кто множит женщин, тот множит колдовство и грех.

По радостному блеску глаз Соломона становилось понятно, что наставления священников не возымели на него должного эффекта. Он с нетерпением ждал вестей от Барнавы, так как его желание встретиться с таинственной савской правительницей становилось все сильнее.

От мысли, что он будет первым, кому покорится эта величественная царица, гордость его не знала границ. Рассказы моавитского купца о необыкновенной красоте и богатстве, а самое главное, о недоступности Македы, делали этот недосягаемый плод слаще. Соломон полагал, что рядом с великим царем должна быть самая красивая, мудрая и недоступная правительница. Он уверовал, что, покорив Македу, развеет насмешки на свой счет, и тогда больше ни у кого не останется сомнений в его мудрости и величии.

В то время как гонец с севера и другие подданные покинули зал, удод царицы Савской Юд-Юд уже занял удобное место, приготовившись слушать рассказ гонца.

Когда в зале остались только царь и первосвященник, придворный объявил:

— Царь Соломон, гонец Барнава, по вашему указанию направленный в Савейское царство, прибыл.

— Скажи, пускай проходит, — величественно приказал Соломон.

Придворный дал знак, золотые двери на другой стороне распахнулись, и в длинный зал прошел юноша. Оказавшись на подступах к трону, он склонился и смиренно произнес:

— Будет благословен царь Израиля.

Соломон поприветствовал его в ответ и спросил:

— Как ты добрался? На пути не встречались разбойники? Купцы жалуются, что в ущельях, на границах и некоторых подступах к городу на караваны участились нападения.

— Спасибо, мой господин, я знаю объездные пути и добрался без происшествий. На данном вами коне я мчался так быстро, что при всем желании им за мной было не угнаться.

Соломон обратился к Садоку:

— После празднования Песаха нужно будет покончить с этими кочевниками и навести порядок на дорогах.

Первосвященник в знак одобрения спокойно кивнул.

Властитель перевел взгляд на гонца и спросил:

— Что тебе удалось нового выяснить о повелительнице савской и ее царстве?

— Владыка, как вы и говорили, под видом торговца я пробрался в их край и, пробыв там шесть лун и семь солнц, пообщавшись с местными жителями и прибывшим купцами, узнал много всего как о тех землях, так и об их госпоже, и отправился назад.

После паузы Барнава продолжил:

— Местные жители называют свое царство Саба и говорят, что их владычица Македа имеет знатное происхождение. У нее много имен. К примеру, иноземцы называют ее Владычицей Юга, Царицей Ночи, а ее подданные — нигиста Македа, что в переводе с их языка означает «царица Македа». Имя правительница получила при рождении, и переводится Македа как «огненная». Все ее предки по женской линии правили Савейским царством, и Македа взошла на престол, как законная наследница. Подданные очень любят властительницу и говорят, что ее правление знаменуется особым торговым и духовным ростом.

Царь призадумался и спросил:

— А так ли богат их край, как рассказывают иноземные купцы и ее подданные, или это только видимость? Как живет ее народ, чем они торгуют?

— Царство и в самом деле процветает. Их купцы возят караваны с золотом, древесиной, пряностями и благовониями практически во все сопредельные земли, даже в такие большие, как Месопотамия и Египет. Еще они взимают плату с караванов, проходящих через Савейские земли, казна их полна, а подданные чтят царицу, поскольку живут в мире и достатке.

Гонец замолчал.

Соломон, желая узнать как можно больше о Македе, произнес:

— Почему они ее обожествляют?

— По их верованию, процветание и отсутствие войн в период царствования Македы соответствует одному древнему пророчеству о последней правительнице, коей они ее и считают. Жрецы и подданные верят, что царица Македа — воплощение божества на земле. На ней закончится правление женщин из ее рода, после чего трон перейдет к наследнику, мужчине, что появится от ее союза с потомком богов, явившимся в человеческом обличии. Эти легенды подкрепляются проповедями и различными знамениями. Савейские жрецы рассказывают, что раз в тысячелетие бог и богиня спускаются на землю, чтобы дать жизнь наследному принцу, который явится венцом их духовного союза. И на этот раз именно царице Савской выпала честь стать воплощением богини на земле. Как говорилось в пророчестве, суженого своего она встретит до двадцати пяти лет, он будет не простым человеком, а избранным, мудрейшим из людей. Поскольку подданные правительницы убеждены, что она и есть воплощение той самой великой богини, о которой говорится в пророчестве, они обожествляют Македу и даже называют святой.

Садок, молча слушавший доклад, обрушился на Барнаву:

— Какая святая? Какая еще богиня? Ты хоть думаешь, что говоришь? О ней говорят, как о распутной женщине и обольстительнице!

— Простите меня, первосвященник, — испуганно прошептал гонец. — Я только передаю то, что мне удалось выяснить по приказу царя.

— Уважаемый Садок, позволь ему продолжить, — промолвил Соломон.

После слов царя первосвященник вновь повернулся к юноше и с грозным взглядом продолжил внимать докладу. Соломон задал очередной вопрос:

— А увидеть ее тебе удалось? Сегодня купец из Моава говорил, что она необыкновенно красива.

— Мне удалось увидеть правительницу всего один раз, когда она прибыла в храм для многодневной молитвы. Я пытался разглядеть ее, но там находилось много народу и стражников, приблизиться было невозможно. Вдобавок ко всему правительница вышла в таких одеяниях, что видны были только волосы и глаза.

— Правду говорят, что царица и ее подданные имеют другой цвет кожи, нежели мы?

— Да, мой повелитель. У Македы и ее подданных темная кожа, я думаю, это из-за очень жаркого солнца в тех краях.

— От одного из купцов я слышал, что волосы у царицы рыжие — это так?

— Многие об этом говорят, но уверяю вас, что цвет ее волос — черный. Также я разглядел, что длинные волнистые волосы царицы украшает золотая диадема, символ верховной власти.

— Зачем мне ее диадема? Ты лучше расскажи, как она вообще выглядит, высокая или низкая, худая или полная?

Барнава собрался с мыслями и ответил:

— Царица Македа чуть ниже среднего роста, стройная, с большими черными, пронзительными глазами, весьма величественная. Как вам известно, десятки властителей из соседних и заморских земель пытаются добиться расположения Македы, но по сей день ее сердце, как и ее царство, не покорилось ни одному из них.

Соломон задумался и после короткой паузы, горя желанием узнать больше о Македе, как путник в пустыне, страдающий от жажды, продолжил:

— А что ты можешь сказать обо всех этих рассказах, что у нее вместо ног — копыта? Как будто она произошла от любви земной женщины и демона.

Задавая вопрос гонцу, он перевел взгляд на Садока.

— Да, я тоже слышал подобные рассказы от иноземных купцов, но как мне удалось выяснить, они основываются на легендах тех земель. По одной из них, над Савейским царством властвовал дракон, и жители приносили своих старших дочерей ему в жертву. Когда настала очередь Македы, то та, увидев чудовище, прошептала молитву, и огромное дерево, находившееся за спиной дракона и укрывавшее его обычно от солнца, упало на него с такой силой, что брызги полетели во все стороны. Одна капля попала юной Македе на пятку, и та превратилась в козлиное копыто. В другом местном сказании говорится, что во время беременности мать царицы увидела в лесу козла, и он ей так понравился, что она с особым чувством сказала, что он красив и копыта его красивы. Вследствие этого ее дочь родилась на свет с разными ногами — человеческой и козлиной. Концовки этих историй похожи одна на другую, и в них говорится об одной или двух козлиных ногах. Некоторые считают, что именно это является причиной ее замкнутого образа жизни и боязни мужской компании.

— Великий царь, вам это ничего не напоминает? — обратился Садок к правителю. — Вспомните рассказы о первой Хаве, у нее, по мнению священников, были козлиные ноги с копытами. Это подтверждает то, что она демонического происхождения.

Правитель перевел задумчивый взгляд на гонца, который подметил.

— Да, многие из видевших царицу приписывают ей демонический образ, и именно с этим связывают ее сверхъестественное влияние на мужчин. Они говорят, что при рождении Македе была дарована демоническая сила, позволяющая повелевать умами людей. Рассказывают еще, что царице известны специальные молитвы, призывающие на службу мифических животных и птиц, она ведает их язык и способна повелевать ими.

Соломон пребывал в растерянности, а Барнава продолжал рассказывать:

— Как видите, мой повелитель, эти легенды похожи, но местные жители все отрицают. Говорят, что правительница Савская мало времени уделяет гостям, а большую часть проводит в молитвах и посте, а отвергнутые правители в отместку приписывают ей разные страшные черты. В народе молвят, что Македа целомудренна до такой степени, что мужчинам запрещено прикасаться к ней, не то что видеть ноги. Она хранит себя для какого-то избранного, о коем говорится в том самом пророчестве. Только он сможет пройти ее проверки и будет удостоен чести быть с ней.

Переведя дух, гонец продолжил.

— Чтобы разобраться во всем этом, проверить рассказы про козлиные ноги и узнать, так ли чиста и целомудренна царица Македа, мне пришлось подкупить одну из ее придворных горничных по имени Рамеса. Ее в дар Македе привез один из гостивших у нее царей. Хоть Рамеса во дворце всего два года, она успела завоевать доверие властительницы. Из ее рассказов выходит, что разговоры про ее мужские, худые или козлиные ноги — это домыслы. Горничной не раз приходилось мыть ноги госпожи после долгих путешествий и помогать надевать наряды, никаких копыт она не видела. Также Рамеса подтвердила, что владычица прекрасна, мудра и ведет весьма целомудренный образ жизни.

Садок, слушая рассказ, решил снова вступить в разговор:

— Ее придворные за твои деньги могут рассказать что угодно. Ты же видел ее, расскажи, как она передвигалась?

— Да, я видел ее средь бела дня в лучах солнца, она передвигалась, как обычные люди, сама спустилась с паланкина и прошла в храм. Уважаемый Садок, если вас интересует мое мнение, то это все домыслы отвергнутых мужей, чтобы опорочить ее. Отказ царицы не дает им покоя, никто не желает быть побежденным, поскольку тот, кто сумеет завоевать сердце Македы, оставит всех позади.

Видя, как Соломон воодушевлен отрицанием демонического происхождения царицы, Садок насторожился и грозно сказал:

— Твое мнение никого не интересует, у нашего великого правителя достаточно мудрости, чтобы самому во всем разобраться. В твои обязанности не входит делать заключения, тем более в присутствии царя.

— Прошу простить меня, первосвященник Садок. Такого больше не повторится.

Царь не стал вмешиваться в действия своего первосвященника. Тот же, желая очернить Македу и пробудить в Соломоне хоть какое-то опасение, задал гонцу еще один вопрос:

— А что тебе удалось узнать об их религии? Правду ли рассказывают, что они идолопоклонники, и по всему их царству стоят храмы солнцу и луне?

Барнава ответил с меньшим энтузиазмом, опасаясь вновь вызвать гнев первосвященника:

— Мне так и не удалось понять, какому богу они поклоняются, но точно могу сказать, уважаемый первосвященник Садок, что у них многобожье. Может, их народ когда-то и поклонялся солнцу, но сама Македа и ее подданные поклоняются луне и звездам. По всему царству воздвигаются новые храмы. Несколько лет назад по указанию царицы на заднем дворе ее дворца построили храм для древнего лунного божества Альмаки.

— Спасибо, Барнава, — довольно произнес Садок, услышав подтверждение своей версии. — Думаю, царь все узнал, и ты можешь быть свободен.

Соломон хотел было отпустить гонца отдыхать, как тот произнес:

— Повелитель, если позволите… Я вспомнил одну важную деталь, которую удалось узнать у той самой горничной.

— Да, говори.

— Я упоминал, что подданные Македы очень любят и смотрят на царицу, как на живое воплощение богини, но вдобавок к этому они считают, что по пророчеству она произведет на свет сына от самого достойного из мужчин. Их наследник положит начало долгой царской династии. В знак верования в пророчество местные жители хранят статуэтки у себя в домах и в главных храмах и молятся им. Эти фигурки изображают темнокожую женщину с солнечным нимбом вокруг головы и с ребенком на коленях.

— И что, она так долго выбирает? — с нескрываемым возмущением спросил Садок. — Кого же она ищет?

— По пророчеству ее суженый мудр, храбр, хорош собой, слава о нем должна дойти до их земель. Если он будет отвечать всем этим качествам, то царица по обычаю приглашает его к себе или отправляется к нему, чтобы испытать загадками.

Соломон думал отпустить гонца, но тот, желая показать, насколько хорошо он выполнил указания правителя, добавил:

— Только прошедший все испытания будет считаться избранным, то есть воплощением бога на земле, коего ожидает Македа, именно он и станет ее суженым. По их верованию, после встречи они соединятся, как Солнце и Луна, и станут целостными людьми, единым целым на духовном уровне, как наши прародители.

— Ты сослужил хорошую службу и сполна получишь вознаграждение — сказал владыка.

— Я могу идти?

Соломон внимательно посмотрел на гонца, и ему в голову пришла мысль, от которой засияли глаза.

— Ты мне можешь понадобиться, пока подожди, нам нужно посовещаться, — произнес правитель, дав знак гонцу покинуть тронный зал.

***

Стражники проводили Барнаву за дверь. Когда в тронном зале остались только Соломон и первосвященник, не подозревавшие о слушавшем их Юд-Юде, царь произнес:

— Что скажешь, Садок? Может, все-таки мне стоит посетить этот край?

Первосвященник опустил взгляд на свои ладони и предпочел промолчать.

— Вижу, что ты не изменил мнения и все еще против нашей встречи.

Садок, не поднимая глаз, ответил с отрешенным выражением лица:

— Вы наш господин, и вам принимать решение.

Соломон попытался переубедить первосвященника, добавив:

— Гонец же сказал, что эти рассказы — выдумки отвергнутых женихов. Я непременно хочу отправиться в ее земли, но мне важно твое мнение и благословение.

— Вам прекрасно известно, что я думаю о Македе и ее царстве. Вы же сами слышали от гонца, что у них абсолютно чуждая нам культура и религия. А если вы отправитесь туда, царица разобьет ваше сердце и затмит разум, как и другим властителям, которые значительно старше и опытнее вас. После этого над вами будут потешаться повелители соседних земель, и вы перестанете считаться великим владыкой Израиля, а станете очередным царем, отвергнутым этой демоницей.

— Почему ты уверен, что она непременно ответит отказом на мое предложение? Я же подхожу под многие описания в пророчестве.

— Мой дорогой господин, вы сами должны составлять пророчества, а не подстраиваться под чьи-то. Не забывайте, что вы властитель Израильский и ваше царство и величие намного больше, богаче и влиятельнее Савейского. Своими свершениями вы вписаны в историю навеки, поскольку построили храм единому богу и сделали Иерусалим центром современной цивилизации. А кто вспомнит через несколько десятков лет о ней? Люди во всех землях говорят о вас и мечтают посетить столицу нашего царства. А вы готовы положить все это на закланье ради какой-то встречи.

Соломон молчал, нервно всовывая пальцы правой руки в пасть львенка на подлокотнике.

Садок продолжил:

— Ваш покойный отец, царь Давид, я и другие священники возлагали на вас большие надежды. Вы должны укрепить в израильском царстве религию единобожие и распространить ее по всему миру. Иерусалим призван стать духовным центром мира, и все это зависит только от вас. Представляете, что произойдет, если царь Соломон, символ веры в единого бога, оступится? Это станет началом конца славного царства, и вместо величия на века мы получим только скорбь.

— Ничего подобного не произойдет, ты же знаешь, что я постоянно окружен женским вниманием, мой гарем — самый большой в мире. Ты готов поверить тому, что кто-то способен вскружить мне голову и заставить забыть обо всем на свете?

— Если бы речь шла о любой другой девушке, то я бы не стал препятствовать вашей встрече. По всем приметам она необычная, очень сильная девушка, такая с легкостью вскружит вашу юную голову. Вы сами слышали, что о ней говорят как о блуднице, опытной в соблазнении, перед чарами которой невозможно устоять. Она, словно демоница, ловит в свои сети встречающихся ей мужчин. Пристанище этих демонов, во главе которых стоит эта самая царица, — город Тадмор. И, как говорили мудрецы, язык у таких девушек слаще меда, а слова звучат нежнее любой песни. Она совратит речами, взглядом, благовониями всех, кого пожелает.

Выслушав первосвященника, Соломон встал с трона и спустился по ступенькам в зал. Он ходил взад и вперед, сложив руки за спиной. Подумав, владыка промолвил:

— Садок, по-моему, твоя ненависть к юной правительнице беспричинна.

— Поверьте моим словам и наставлениям наших мудрецов, запрещающих не только встречаться с такими девушками, а даже слушать их речи, поскольку их голос может сбить человека с правильного пути. Подобные ей посылаются как искушение, наваждение, и человеку невероятно сложно с ними бороться. Главное найти в себе силы и противостоять ее чарам, и они рано или поздно перестанут действовать.

Владыка внимательно слушал первосвященника.

— Эта демоница по всем описаниям хитра и коварна, если ей удалось одурманить столько уважаемых властителей. Мне бы не хотелось, чтобы она вскружила вам голову так же, как и другим мужам, ведь вы станете очередной ее жертвой, трофеем, — Садок обратил взор к Соломону, расхаживающему по залу. — Уверяю, она без труда овладеет вашей волей, а затем под влиянием демоницы вы потеряете голову и увязнете в идолопоклонстве. Хотите, я расскажу, как это произойдет?

Царь молча стоял у подножья трона и смотрел на багрового от ярости Садока:

— Она, как змея, постепенно будет усыплять вашу бдительность сладкими речами, нежными касаниями и запахом благовоний. И когда ваш разум уснет, она начнет рассказывать о своем царстве, предках и богах, которые им покровительствуют. Постепенно она будет знакомить вас со своими богами, рассказывать о храмах и чудесах, вы и сами не поймете, как окажетесь в ее сетях.

Соломон, задумчиво слушая первосвященника, поинтересовался:

— Ты что, сомневаешься в моей мудрости и зрелости? Думаешь, я такой глупый?

— Вы не глупы. Но демонице порой бывает очень сложно противостоять. И единственная возможность спастись — это не встречаться с ней, или…

— Что «или»? — переспросил властитель.

— Или ее устранить. Но это ненадолго, поскольку она найдет себе пристанище в другом воплощении. Как говорили наши мудрецы, порой их соблазнам удается противостоять, но в других воплощениях они приобретают большую силу. Великий повелитель, на вашу долю выпал период громадной мощи этой демоницы. Мы ничего не можем сделать, поскольку она уже приобрела разрушительное влияние на сердца людей. Все зависит только от вас, постарайтесь забыть эту царицу, пока она не выберет другого правителя для испытаний, и ее чары спадут. Они служат темным силам, которые наделяют их долгой молодостью, красноречием и необыкновенной красотой. Ее жрецы расставляют силки повсюду, чтобы правители земные попадались в них.

Царь пребывал в замешательстве:

— Ты хочешь сказать, что видишь все наперед, и у меня нет никаких шансов?

Садок задумался, после чего спокойно ответил:

— Я всего лишь первосвященник, изучающий Святое Писание. Но, как говорили наши мудрецы, история повторяется, но люди, к сожалению, не меняются и, идя на поводу своих страстей, делают те же самые ошибки.

Затем первосвященник, чтобы окончательно переубедить владыку посещать Савейское царство, добавил:

— Вспомните, что наш прародитель тоже вначале был крепок верой в Творца, пока не поддался соблазну змея в Эдемском саду. В его случае он потерял место в раю, а ваш рай, великий правитель, здесь — это трон, которого вы можете лишиться. Вы уже взрослый муж, и должны прекрасно понимать, что я имею в виду и к чему вас приведет эта связь.

Соломону нужно было подумать. Он, снова сцепив руки за спиной, молча прошел несколько шагов вперед, потом назад, и через некоторое время, заняв свой трон, выправился и, слегка ударив ладонями по львам на подлокотниках, сказал:

— Пожалуй, ты прав, мне будет тяжело на ее земле, и я воздержусь от поездки в Савейское царство. Я поступлю мудро, как и полагается владыке Израиля.

Садок обрадовался и мысленно почти уже начал праздновать победу, как услышал:

— Что ты скажешь, если я приглашу Македу к нам? Здесь она не сможет склонить меня к идолопоклонству, а ты и твои многочисленные священники будете мне помогать и оберегать. Ты же понимаешь, что будут судачить другие правители, если я снова не приму приглашения Македы или не приглашу ее к себе.

Первосвященник пребывал в ярости, но продолжал молчать.

— Я сделаю это не ради себя, а ради процветания Израильского царства. Это укрепит наши связи и влияние на остальные земли. Мы не можем жить замкнуто, мы должны лучше знать властителей соседних земель, больше знать об их культуре и религии, чтобы расширять торговые связи.

Желая заручиться благословением первосвященника на приглашение Македы в Иерусалим, Соломон добавил:

— Даже если отодвинуть на второй план торговые связи… Ты же сам говорил, что по завершении строительства храма мы должны распространить религию единобожья на весь мир, так вот, предлагаю с них и начать. Нам уже тесны границы Израильского царства и поэтому пора повсеместно насаждать нашу культуру и религию. Если мне удастся убедить Македу и весь ее народ служить единому богу, это будет очередная моя громкая победа. Представь, какая слава пойдет обо мне, я возвеличусь над всеми правителями земными. Люди разных земель захотят последовать ее примеру.

— И как вы себе это представляете? У них многобожие, они поклоняются солнцу, луне и звездам, им будет сложно принять одного бога. Вспомните, каких трудов и жертв стоило нам отучить жителей Израильского царства от идолопоклонства и перейти служить единому богу. На это ушли десятилетия, мы вели многочисленные религиозные войны…

— Если понадобится, я женюсь на Македе, и ей придется принять религию нашего царства, — решительно сказал Соломон.

— Великий повелитель, вы не можете быть настолько наивным. Эта девушка не такая, как другие, она до сих пор не подчинилась ни одному из властителей, приходивших к ней с целыми караванами подарков из золота, шелков и драгоценных камней. Она коварная демоница, искусительница, появившаяся в вашей судьбе, чтобы сбить с истинного пути. И если даже эта царица согласится выйти за вас замуж и поначалу перейдет в нашу веру, то только для того, чтобы усыпить вашу бдительность и настороженность. Но как только вы окажетесь в сетях этой демоница, она сделает все, чтобы отдалить вас от истинной религии и склонить к идолопоклонству. Эта Македа — воплощение одной из главных представительниц темных сил.

Соломон молчал.

— Уверяю вас, эта царица никогда не предаст своих богов, напротив, будет совращать других служить им. Она, как змея, примется выжидать удобного момента, чтобы ужалить вас и заразить чужой верой. Как только ваш разум, помутненный чувствами и страстями, уснет, она поднесет райское яблоко и, надкусив его, вы позабудете обо всем на свете, а когда очнетесь, то потеряете все — и царицу, и свое царство.

— Ты преувеличиваешь ее силы, Садок. Барнава же сказал, что она обычная девушка, находящаяся в поисках своего единственного, и вся это история про демоницу — выдумки. Если даже что-то в этих рассказах и правда, ты же знаешь, что я великий царь Соломон, удостоившийся чести построить храм, и без труда смогу устоять перед ее чарами.

— Я ничуть в вас не сомневаюсь, мой господин, но все мы люди со своими сильными и слабыми сторонами. Разве не помните наставление своего мудрого отца, царя Давида: «Не приводи меня к разврату и испытаниям». Следуя этому наставлению, человек не должен идти на испытания лишний раз, тем более на такие, что способны его сокрушить.

Соломон устал убеждать первосвященника, но без его поддержки он не желал приглашать царицу Савскую в Иерусалим. Ему не хотелось грубить Садоку, как другим подданным, и он принял очередную попытку заручиться поддержкой старого наставника.

— Садок, я услышал и принял твои опасения, но и ты должен меня понять. Я не буду великим властителем Израиля, если не смогу завоевать ее сердце, а другие цари станут говорить обо мне, как о нерешительном и слабом правителе. Я прислушался к твоему совету, поскольку не желаю идти наперекор тебе, но теперь ты выступаешь и против того, чтобы я пригласил ее к нам. Уверяю тебя, что смогу устоять перед Македой, и, увидев наше процветающее царство, она сама пожелает познакомиться с нашей культурой и религией.

— Если бы все было так просто, то я бы давно дал согласие на встречу с ней. Сотни жен и наложниц, привезенные из разных земель, не имеют даже десятой части той силы, что есть у этой демоницы. Из всего услышанного можно понять, что царица Савская необыкновенно сильная, хитрая и коварная, она никогда не воспримет вас как своего господина. Уверяю, что эта демоница прибудет в наше царство не одна, а приведет с собой армию кмарим, которые и на нашей святой земле продолжат поклоняться нечистым силам.

Садок продолжил:

— Мой повелитель, пусть вас не интересует мое мнение, но что скажет народ, видя это? Мы только победили многобожие, разрушили статуи, жертвенники и скинии чужеземным богам! Великий царь, прошу вас, одумайтесь, пока не поздно. Я понимаю, что происходит в вашей молодой душе и как сильно желание увидеться с Македой, но ваш разум должен взять верх над чувствами.

— Садок, твоя ненависть к юной правительнице беспричинна. Ты сам ее никогда не видел, а полагаешься лишь на слухи торговцев с рынка. Уверяю тебя, большая часть рассказанного о ней — домыслы. Это злые языки отвергнутых женихов, гонец только подтвердил это. А ты и другие священники до сих пор считаете ее воплощением самой Лилит.

Первосвященник встрепенулся.

— Повелитель, никогда не произносите это имя вслух. Мы столько раз наставляли вас называть ее первой Хавой! Услышав это имя, сама демоница или та, в кого она на этот раз воплотилась, может прийти в наше царство на зов.

— Это устаревшие верования. Уверяю тебя, Македа никакая не демоница. Когда она прибудет в Иерусалим, я тебе это докажу.

— Даже если это не так, зачем вам лишний раз подвергать свою молодую душу испытаниям, зачем гневить бога? Вы же видите, что все, кто рассказывает о ней, говорят одно и то же, что не видели никого прекраснее. Это савейские кмарим при помощи темных сил внушают всем одинаковые мысли. Они и вас заставляют размышлять о царице так часто, пробуждая непреодолимое желание встретиться с ней.

— Почему ты так думаешь?

— Потому что сейчас, по их мнению, настал ваш черед, пришло ваше время для испытаний загадками. Именно поэтому мысли о царице Савской не дают вам покоя, и все вокруг говорит о ней. Вы будете думать, что сами решили увидеться с царицей, но она давно все уже за вас решила. Савейские кмарим не оставляют попыток овладеть вашим разумом, и чтобы поскорее избавиться от этих чар, вам нужно будет завтра утром семь раз окунуться в талые воды и затем прийти в храм. Это поможет вам очиститься, смоет чары жрецов и освободит вашу душу от искушения. Все происходящее — это всего-навсего наваждение жрецов Македы, которые при помощи черной магии решили загнать вас в ловушку.

Соломон внимательно слушал.

— Повелитель, вы же понимаете, что ваше увлечение этой царицей не случайно, это некая проверка на зрелость. Всем нам в этой жизни выпадают испытания, только одни могут устоять, а других они сломят. И герой именно тот, кто сможет обуздать свои страсти.

— Садок, в твоих словах есть зерно истины. Мысли о ней и вправду не дают мне покоя. Я не могу выбросить Македу из головы, по ночам представляю ее, нашу встречу. Конечно, я был бы в сильной опасности, оказавшись на ее земле. Но здесь, в Иерусалиме, самом центре моего царства я убежден, что мне ничего не угрожает. Она и ее кмарим будут под круглосуточным наблюдением моих придворных стражников, и вдобавок ко всему ты и твои священники всегда рядом, так что под таким пристальным присмотром даже при большом желании они не смогут причинить мне вред.

— Мой повелитель, религия и священники могут помочь тогда, когда человек хочет противостоять греху. А когда он сам идет к огню, который, может, поначалу и согреет его, но по мере приближения обожжет, то сложно чем-то помочь. Я не вправе перечить вашему желанию, но могу обещать, что мы со священниками будем молиться, чтобы вы поскорее избавились от чар этой царицы.

— Не нужно ни о чем молиться, это никакое не наваждение. Я сам хочу встретиться с Македой и покорить ее сердце, вы лучше об этом молитесь. Мысли о том, что кто-то это сделает прежде меня, не дают мне покоя.

Садок, будучи мудрым человеком понимал, что переубедить царя в таком состоянии практически невозможно. Каждая фраза будет восприниматься враждебно, и единственное, что все расставит по местам, — это время. За свою долгую жизнь он часто сталкивался с подобными случаями, но здесь речь шла не о рядовом жителе, а о великом царе Соломоне, и первосвященник не собирался уступать:

— Это не мысли, а ваше самолюбие не дает вам покоя. Вы уверили себя, что, покорив ее, возвыситесь не только над простыми людьми, но и над всеми властителями земными. Я с детства видел в вашей душе ростки тщеславия и гордости. Тогда это не казалось чем-то страшным, поскольку каждый человек приходит в этот мир с целью изменить плохие качества в себе. Мне вначале показалось это правильным, поскольку вы должны были учиться, стремиться к знаниям и быть лучше других. Я надеялся, что с годами вы сможете искоренить свои недостатки, но, увы, не следуя нашим рекомендациям о скромности в еде, роскоши, в интимных отношениях, вы с большей силой развили в себе эти качества. Мой повелитель, пока не поздно, одумайтесь и обуздайте вашу гордыню, распустите этот греховный гарем и возьмите, наконец, девушку из нашего царства, чтобы она родила вам наследника. Народ шепчется, что вам уже двадцать пять лет, а у вас до сих пор нет детей.

— Я пока не встретил ту единственную, ту, увидев которую, я скажу, что мне больше никто не нужен. В гареме я нахожу наслаждения, и я буду его пополнять пока не насыщусь.

— Повелитель, вам должно быть известно, что есть люди, способные насытиться и одной женщиной на протяжении жизни, а есть и такие, кому не хватит и тысячи, их душа будет постоянно опустошена. Они пребывают в поиске других в надежде на очередное наслаждение. Если не верите мне, то вспомните цитату из наставлений вашего отца: «Господь — пастырь мой, и не в чем я не буду нуждаться».

Властитель кивнул.

— Вам должно быть известно, что здесь речь не о земных богатствах и роскоши, это просьба к богу о скромности, чтобы искоренить зависть в душе. Эта фраза говорит о том, чтобы рядом с человеком находилась такая женщина, с которой он сможет провести всю жизнь и не будет нуждаться в других. Примите это наставление, вы должны научиться напиваться из своего колодца, как учит религия, а не бегать от оазиса к оазису, пока не отравите свою божественную душу.

— Садок, это все давно устарело и не имеет ко мне никакого отношения.

Первосвященнику было обидно слышать подобное о поучениях отца Соломона и других мудрецов, к мнению которых молодой царь прислушиваться не желал.

— Истина всегда останется истиной, и время над ней не властно. Ваш отец, царь Давид, следовал наставлениям священников, и поэтому удача сопутствовала ему. Он проводил многие часы в молитве и посте, чтобы побороть в себе дурные наклонности и сделаться достойным служению богу.

— Во время правления моего отца Израильское царство не было столь большим, процветающим и могущественным, и поэтому он мог себе позволить увлекаться религией. Наши люди занимались только скотоводством, земледелием и ремеслами, а сейчас мы стали центром торговли и караванных путей, у нас самая сильная армия на земле. Совсем недавно были куплены у египтян колесницы для армии, что во время правления моего отца не представлялось возможным. И если дела и дальше будут идти так хорошо, то мы обзаведемся собственным флотом, чтобы открыть и морскую торговлю. Финикийцы готовы нам его построить. За время моего правления из простой земледельческой страны, погрязшей в войнах, мы превратились в процветающее царство. И все это моя заслуга, я сумел подписать мирные и торговые соглашения с нашими бывшими врагами, сделав их союзниками.

Садок молча слушал повелителя.

— И ты позабыл, но именно мне, а не моему отцу было отведено построить храм, и это говорит, что я выше всех людей и религии. Если следовать твоим наставлениям, я должен целый день молиться и ничего не делать, не посещать соседних царств, никого не видеть. Кто за меня это будет делать? Кто будет содержать многочисленных священников, состоящих у тебя на службе, и их семьи, кто будет заботиться о безопасности границ? Все это процветание возникло благодаря мне и моим хорошим отношениям с правителями и купцами. Всего этого не было при правлении отца.

Садок не возражал.

— Я вас содержу, строю множество молельных залов и храмов по всему царству. И если вы не можете уберечь меня от жрецов Македы, если вы их так испугались, то зачем вы тогда мне нужны? Ответь, Садок, если вы не в состоянии защитить меня, то зачем содержать столько священников? Пускай они, как и другие подданные, обрабатывают землю, торгуют или воюют, а в свободное время молятся.

— Великий царь, мы не боимся их жрецов, и наши сердца полны верой в единого бога. Но мы хотим предостеречь вас от ошибки, вы же знакомы с военным искусством и прекрасно понимаете, что легче бороться с врагом, когда он за стенами крепости. Но когда он внутри, ест и пьет за вашим столом, то он может легко опоить вас, проникнуть в покои и овладеть вашей короной.

Тут Юд-Юд незаметно для глаз людских подлетел и что-то прошептал Соломону. Правитель пребывал в некотором недоумении, но вдруг словно очнулся. Он поднялся со стула и, повернувшись к первосвященнику спиной, сказал:

— Садок, я выслушал твои рекомендации и думаю, что ты преувеличиваешь силу царицы и ее жрецов. Я уже не юноша, какого может прельстить красота и сладкие речи, за годы правления мне пришлось многое повидать. Тебе должно быть известно, что мне покорилось множество женских сердец, и поэтому я без особых усилий очарую юную Македу. Наш союз и признание ею единобожия станет очередной победой Израильского царства. Это возвеличит меня среди всех властителей земных.

Обернувшись к Садоку, царь продолжил:

— А если, как ты утверждаешь, кмарим Македы представляют опасность, на то и есть вы, мои духовные стражники, чтобы оберегать своего повелителя от воздействий других жрецов и благословлять на успех. Если вы не способны на это, зачем мне вас всех содержать? Зачем я столько средств выделил на воздвижение храма единому богу? Я все чаще вспоминаю слова военачальника Мариадона, коего вы так недолюбливаете, что священники стали меньше времени уделять религии и стремятся принимать за меня все решения. Если ты первосвященник, то продолжай служить в храме, думаю, что с делами царства справлюсь и без тебя.

— За последние годы общения с Мариадоном вы изменились. Ваше отношение к религии и духовенству стало меняться и, стоит заметить, не в лучшую сторону. Под его влиянием вы стали резко отзываться о нас. Вспомните наставление вашего отца о наиважнейшей роли религии в царстве. Царь Давид, даже отправляясь на сражения, часть воинов оставлял молиться нашему богу, и поэтому был непобедим.

— Военачальник Мариадон не молитвами, а армией защищает наши земли и пока не проиграл ни одного сражения.

— Израильское царство оберегают не Мариадон и его войска, а наши ежедневные молитвы богу.

— Тебе так не нравится Мариадон, поскольку он самостоятелен. Он равнодушен к религии и всем этим обрядам и, что больше всего тебя раздражает, его призыв отделить духовенство от влияния на царя.

Сделав пару шагов вперед, Соломон продолжил:

— И знаешь, я день ото дня прихожу к мнению, что он прав, что священнослужители с каждым годом становятся все влиятельнее. Мне уже двадцать пять лет, а я самостоятельно даже гостью к себе пригласить не могу. Вы, как маленького ребенка, продолжаете меня оберегать и наставлять, думая, что я буду и дальше покорно выполнять ваши рекомендации. Моему терпению пришел конец, и с сегодняшнего дня я единолично буду решать, что мне делать и кого приглашать.

Садок, до этого дня заменявший Соломону отца, был раздосадован таким сильным желание молодого правителя добиться самостоятельности. Он, как и другие верные подданные, верой и правдой служили ему и желали самого лучшего. Надеясь остудить пыл царя и вразумить его, он, подняв голову, сказал:

— Мой господин, в вас с каждым днем все больше растет гордыня, а как вы знаете, это грех.

— О каком грехе ты говоришь? Грехи для простых людей, а я великий владыка Израиля, помазанник божий.

Садока это разозлило. На его глазах правитель, воспитанный им в лоне единобожия, был готов из-за царицы Савской перечеркнуть все начинания. Понимая это, первосвященник предпочел соблюсти внешнее спокойствие:

— Да, господин, в величии наших земель есть ваша большая заслуга, но мы истинно считаем, что все это по милости божьей, и именно наши каждодневные молитвы помогают стране процветать.

— Пускай благодаря богу. Но этот самый бог посадил меня на трон, и ты в присутствии пророка Нафана помазал меня. Разве не так?

— Так, повелитель.

— И именно мне поручено богом воздвигнуть храм и стать правителем Израиля. Подданные должны мне подчиняться.

— Да, мой господин.

Садок опечалился, его доводы не имели для Соломона никакого значения. Первосвященнику стало ясно, что царь решил во что бы то ни стало покорить сердце властительницы Савской, и все увещевания бесполезны.

Властитель продолжал:

— Садок, я принял решение, и оно окончательное. Македа прибудет во дворец на празднование Песаха, и я сегодня же распоряжусь, чтобы подготовили приглашение для нее.

— Как пожелаете, повелитель, — кротко произнес священник.

Видя покорность Садока, Соломон продолжил уже спокойным тоном:

— Ты никак не желаешь понять, что я уже не тот юнец, что только взошел на престол, и которого нужно оберегать. Мне надоело постоянно прислушиваться к твоему мнению и делать то, что ты мне рекомендуешь. Впредь я буду действовать по зову сердца. Если тебя не устраивает принятое мною решение и ты продолжишь настаивать на своем, то можешь покинуть это кресло и посвятить время своим прямым обязанностям по служению в храме. Это место займет другой священник, или же я поступлю мудрее и позабочусь о том, чтобы это кресло совсем убрали.

Видя решительный настрой царя, Садок решил уступить. Будучи мудрым священником, он понял, что битва проиграна и лишние доводы внесут еще больший раскол между ними, после которого он полностью потеряет влияние на властителя. Ему было обидно оттого, что Македа одержала первую победу. Но первосвященник понимал, что главное сражение за сердце и душу владыки впереди. Садок собрался с силами и произнес:

— Простите, повелитель, если разгневал вас. Вы уже взрослый и мудрый правитель, который волен самостоятельно принимать важные решения. Моя обеспокоенность вызвана только одним — заботой о вас и нашем царстве. Я верой и правдой служил вашему отцу, так же, если позволите, буду служить вам, сколько посчитаете нужным.

— И ты меня прости, Садок, если я был слишком резок. Позаботься о том, чтобы празднование Песаха прошло на высоте, так как я приглашу сюда много властителей и богатых купцов. Перед самим праздником мы устроим пышный прием в честь дорогих гостей. Я хочу, чтобы этот пир запомнился всем надолго и Македа увидела меня в лучшем свете, позаботься об этом. Сколько нужно будет выделить денег из казны, ты получишь.

— Хорошо, мой повелитель. Я все выполню.

Садок, чтобы дать повелителю успокоиться, с разрешения царя отправился на вечернюю молитву. Как только первосвященник покинул зал, Соломон приказал позвать гонца.

***

Когда Барнава прошел в зал, властитель, недолго думая, начал беседу:

— Ты хорошо справился с заданием! За проделанную работу золото и коня можешь оставить себе.

— Честь служить вам, великий царь.

— Ты получишь в два раза больше, если выполнишь еще одно мое задание.

— Что прикажете, повелитель?

— Сегодня отдохни, а завтра снова отправляйся в Савейское царство. Прибудешь с утра во дворец, тебе дадут лучшего скакуна и приглашение на праздник Песах, его ты должен будешь вручить их правительнице. Возьмешь с собой в дорогу еще двоих стражников, чтобы по пути на тебя не напали разбойники. Царица во что бы то ни стало должна получить это письмо как можно быстрее.

— Слушаюсь, повелитель.

— Это не все, — после паузы Соломон продолжил: — Когда будешь вручать приглашение, на словах передай ее придворным, что если Македа и на сей раз осмелится отказать мне, то мы разорвем торговые отношения с ее страной. До этого времени мы оставались союзниками, но в случае отказа Израильское царство из союзника превратится в яростного врага. Ты все понял? — грозно произнес Соломон, посмотрев на гонца.

— Да, великий царь.

— Сколько дней тебе понадобится?

— Семь или восемь, быструю дорогу я уже знаю.

— Хорошо. Но не больше, поскольку ее каравану идти около месяца, и она может не успеть на пир и на сам праздник.

Немного подумав, Соломон сказал:

— Теперь второе задание. Ты говорил о каких-то загадках, которыми Македа испытывает мудрость правителей?

— Да, мой повелитель. Что прикажете?

— Ты должен узнать, какие загадки царица приготовит для меня. Сможешь? Тебе же удалось познакомиться с кем-то из ее придворных.

— Сделаю все, что в моих силах, повелитель.

Чтобы гонец понял, насколько это важно, Соломон строго проговорил:

— Сделай все, что в твоих силах и не в твоих, но без загадок не возвращайся. Подкупи, делай что хочешь, но чтобы загадки и желательно отгадки к ним оказались у меня до прибытия царицы.

— Слушаюсь мой повелитель.

— Я надеюсь на тебя. Ты можешь пробыть там сколько угодно, но возвращайся с загадками. Если справишься, озолочу.

— Я сделаю все, чтобы выполнить ваше указание, великий повелитель.

— Барнава, ты служишь мне давно, и я думаю, не нужно напоминать о том, что никто не должен знать о втором задании.

— Мой повелитель, вы можете полностью положиться на меня.

— Если вернешься без загадок или проболтаешься, то отправишься защищать наши северные границы. Думаю, что подкрепление им сейчас не помещает.

— Я вас понял, великий царь. Не знаю, сколько времени это займет, но я все выполню.

ГЛАВА 3. СЕВЕРНЫЕ ГРАНИЦЫ ЗЕМЕЛЬ СОЛОМОНА

Двадцать первый день Шеват

В это самое время на северных границах войска под предводительством доблестного военачальника Мариадона осаждали крепость, где укрылась часть арамейских войск. Это было крупное царство, некогда покорившееся царю Давиду, отцу Соломона. Их племена то большими, то малыми отрядами периодически совершали набеги на северные земли, грабили деревни и нападали на караваны, везшие в Месопотамию товары из Египта.

Первосвященник и некоторые из военачальников рекомендовали Соломону разгромить арамейское войско раз и навсегда из-за их непрекращающегося желания создать царство со столицей в Дамаске. Но Соломон не придавал этим вылазкам большого значения, будучи уверенным, что они не представляют большой угрозы для целостности Израильского царства. Только когда казначеи доложили царю, что набеги снижают прибыль от сборов с торговцев, предпочитавших менять маршруты, правитель приказал дать решительный отпор и разместить воинский гарнизон на территории арамейского царства для предотвращения подобных вылазок в будущем. Для Соломона, предпочитавшего мирные соглашения и торговые союзы войне, это была больше устрашающая акция.

Мариадон, которому было тридцать два года от роду, вместе с десятью военачальниками, присоединившимся к нему на разных этапах жизни, доблестно охранял границы царства. Соседние земли знали, что армия Соломона прекрасно обучена военному ремеслу, и даже не думали нападать на богатую страну, а предпочитали торговать и платить подати, когда их караваны пересекали землю правителя.

Главный военачальник Израильского царства Мариадон имел в подчинении десять воинских подразделений. Хорошо обученные войска его потеснили противника и уже вплотную приближались к Дамаску. В армии царили порядок и жесткая дисциплина, однако каждый солдат мог выразить свое мнение или пожелание вышестоящему. Главный военачальник, Мариадон, был внимателен к просьбам бойцов и относился к ним с уважением.

Все воинство Израильского царства делилось на офицеров и простых солдат, а военачальников было всего десять. Поскольку царство Соломона занимало обширную территорию, в армии также служили наемники из разных земель. Каждый новобранец проходил специальную подготовку и только после этого отправлялся оберегать границы. Чтобы избежать лишних потерь на поле боя, для солдат была изготовлена специальная единая форма, состоящая из белой рубахи, штанов и пары башмаков. Она способствовала быстрому перемещению в боевых условиях. Отличительной чертой солдатской рубахи была красная шестиконечная звезда на левой стороне груди.

Наемникам, каждый из которых поначалу сражался в собственной одежде, также выдавали форму, чтобы солдаты, воевавшие под знаменами израильской армии, смогли с легкостью отличить друг друга на поле боя. Офицерам к обязательной амуниции полагалась также серая мантия с красной шестиконечной звездой на всю спину, чтобы солдаты могли в бою следовать за ними. Форма десяти военачальников, каждый из которых был представителем знати Израильского царства, отличалась не только цветом мантии, которая была не серой, а белой, но и знаком. На рубахи и мантии военачальников, а также Мариадона был нанесен красным знак «Т» (тау).

В своем кругу Мариадон и военачальники, которые и ввели эти нововведения, называли солдат учениками, офицеров — товарищами, а военачальников — мастерами, а сам главный военачальник носил титул великого мастера.

В израильской армии применялся специальный язык символов и тайных слов, открывавшийся новобранцам при поступлении на службу. В широком понимании это служило тому, чтобы чужеземцы не смогли затаиться среди войск Соломона.

Тайное слово каждого из уровней имело еще несколько функций. Раз в месяц произнося слово, соответствующее их уровню, военные получали полагающееся им денежное вознаграждение. Офицеры получали жалование выше солдатского, а военачальники — выше офицерского, чем вызывали зависть некоторых подчиненных. Поскольку каждое новое звание повышало не только чин, но и давало стремительную прибавку к жалованию, все стремились заполучить тайное слово более высокого чина.

Мариадон старался учитывать просьбы солдат и офицеров о повышении вознаграждения, и порой это приводило к спорам с Соломоном, не желавшим увеличивать жалование, ссылаясь на множество строек в столице.

На десяти военачальниках лежала огромная ответственность. Они руководили пехотинцами, лучниками, кавалерией и совсем недавно поступившими на вооружения колесницами. Специально для колесниц сформировали три боевых отряда по триста единиц в каждой. Во главе этих отрядов военачальники поставили троих офицеров: Муфусаила, представителя одного из колен Израильского царства, и наемников сирийца Фанора и финикийца Амру. Отряды колесниц первыми вступали в бой при сражениях. Два атаковали противника с флангов, а отряд Муфусаила наносил удар по центру. Именно они принимали на себя всю мощь противника, прокладывая путь пехотинцам и кавалерии.

Высокая выучка и слаженность в действиях делали армию Соломона непобедимой. Царь гордился этим, но для Мариадона, чтившего принципы гуманизма, война была ненавистна. Он ставил человеческую жизнь превыше всего, и поэтому каждое сражение, где гибли солдаты как с одной, так и с другой стороны, вызывало печаль в сердце военачальника. Мариадон жил с мечтой о мире без войн и верой в то, что цель каждого человека — помогать ближнему, делая его жизнь лучше и справедливее, а не отнимать ее. Поэтому главный военачальник и на сей раз вел долгую осаду, чтобы избежать большого кровопролития.

Он не собирался следовать приказу Соломона о быстром взятии укрепленных крепостей, поскольку всегда принимал решение в соответствии с обстановкой. Такая независимость раздражала первосвященника Садока, видевшего в военачальнике своего соперника за влияние на разум царя. Мариадон пользовался безграничным доверием правителя и был единственным, кто мог прямо высказывать Соломону свое мнение. Это не было вызвано их разницей в возрасте или военными успехами военачальника, а имело некую предпосылку. Двенадцать лет назад Мариадон по первому зову тогда еще юного Соломона, нуждавшегося в поддержке, прибыл из земли Тирской и помог ему взойти на престол.

Внешний вид Мариадона вызывал восторг у друзей и трепет у врагов. Он был высокого роста, крепкого телосложения, имел темные волосы и большие глаза цвета меда. Многие говорили о внешнем сходстве величественного и отважного военачальника с царем, кое-кто шептался о похожести Мариадона с отцом Соломона, но подтверждения этим домыслам так никто найти и не смог.

Сам военачальник был нелюдим, неразговорчив и с презрением относился ко всему мирскому. Никто из смертных не ведал о его происхождении. Многое из прошлого Мариадона оставалось покрыто тайной за семью печатями. Знакомые с ним люди говорили, что мать, растившая его одна, происходила из Нефелим. А после того, как Мариадон прибыл в Иерусалим, недоброжелатели за глаза стали называть его сыном вдовы.

Враги боялись Мариадона, а солдаты, офицеры и десять военачальников чтили его за военный талант, мудрость и отвагу. Они видели в великом мастере настоящего лидера — искреннего, отважного, самоотверженного, который везде выступал против несправедливости. Помимо военных задач этих людей объединяла одна общая цель, которую они клятвенно обязались не раскрывать никому.

ГЛАВА 4. МАКЕДА ОТПРАВЛЯЕТСЯ В ИЕРУСАЛИМ

Первый день первого весеннего месяца Адар

Гонец в сопровождении военных по приказу царя Соломона прибыл во дворец владычицы. Он передал для повелительницы приглашение на Песах, не подозревая, что Македа все уже знала от Юд-Юда, и во дворце шла подготовка к ее визиту в Иерусалим. Придворному советнику Барнава передал слова властителя о том, что тот ждет визита царицы Македы, и если она откажется и на сей раз, то Иерусалим разорвет торговые отношения с Сабой, и может дойти даже до объявления войны. Советник принял приглашение и заверил, что обязательно все передаст.

Когда кормилица через несколько часов вернулась в личные покои госпожи, та, поднявшись с пола после молитвы, встретила ее.

— Моя царица, доставили приглашение от повелителя Иерусалима и его угрозу о разрыве торговых отношений. Все, как вы и ожидали. Также гонец, прибывший с этим посланием, просит разрешить ему сопровождать вас и ваш караван, чтобы указать короткий путь.

Няня передала приглашение Македе и продолжила:

— Получив ваше согласие, он останется, а двух стражников, сопровождавших его, отправит обратно, чтобы они возвестили Соломона о вашем скором прибытии.

Читая приглашения, владычица произнесла:

— Хорошо, пускай потомится пару дней, а затем скажите, чтобы отправил гонцов и передал царю Соломону, что я прибуду. Сегодня новая луна, первый день первого весеннего месяца этого года. Хороший знак, что он вручил приглашение именно сейчас.

Отложив послание и поразмыслив, она продолжила:

— Здесь написано, что празднества в Иерусалиме начнутся пятнадцатого числа месяца авив, а за несколько дней до этого будут гуляния в честь высоких гостей. Знаешь, как мы поступим?

Не дождавшись ответа няни, повелительница сказала:

— Я прибуду туда в начале месяца, за десять дней до гуляний, чтобы получше познакомиться с Соломоном. Если это не тот, кого мы ожидаем, я сошлюсь на плохое самочувствие и отправлюсь обратно, чтобы не дожидаться пира и праздника, на который прибудут правители соседних земель. Только сначала мне со жрецами нужно будет выбрать благоприятный день, чтобы отправиться туда как можно раньше.

— Поступайте, как вам виднее, повелительница.

— Собери сегодня вечером всех жрецов в храме Альмаки.

— Хорошо.

— Жаль, что верховный жрец Урхеку уже не с нами. Ему я доверяла в выборе благоприятных дней как никому. Он с самого детства учил меня астрологии и ждал момента, когда на нашем пути встретится избранный.

Няня, опустив голову, сказала:

— С того самого вечера, как Юд-Юд вернулся из Иерусалима, здоровье Урхеку резко ухудшилось, и наутро он не проснулся. Жрецы уверены, что иерусалимские священники позаботились об этом, проведя особый таинственный ритуал.

Македа с трудом сдерживала эмоции. Внимательно посмотрев на царицу, кормилица произнесла:

— Владычица, может, вам еще раз стоит подумать о визите в Иерусалим? Видите, как они свалили с ног нашего верховного жреца? Придворные священники и я начали беспокоиться о вашей безопасности. Этот народ весьма опасен, может, стоит подождать пока Соломон наконец-то решит прибыть сюда, в Савейское царство.

— У нас нет выбора, время пророчества подходит. Мне нужно отправиться в Иерусалим, хочу я этого или нет, тем более очередной отказ Соломон может воспринять как оскорбление.

— Тогда позвольте мне и нескольким жрецам сопровождать вас, здесь в беспокойстве о вашем высочестве я точно долго не проживу.

— Хемсут, я рада твоему присутствию всегда, но караван до Иерусалима будет идти от двадцати дней до месяца. Зачем тебе отправляться в такое долгое путешествие?

— Я справлюсь, моя госпожа. Мне будет спокойнее находиться рядом с вами и оберегать вас всеми возможными способами.

Македа позволила кормилице сопровождать ее. Подумав немного, она спросила:

— Тебе удалось еще что-то узнать об израильском государе от наших стражников?

— Да, я повелела собирать информацию о Соломоне и его царстве. Подкупив чужестранных и иерусалимских торговцев, нам удалось кое-что выяснить. Первое, что рассказывают об израильском правителе, — он очень мудр и щедр. Второе, что говорят, — у него где-то триста или, по другим данным, тысяча жен и наложниц, привезенных из разных царств. На территории дворца Соломон построил для них огромный гарем и отводит на его обеспечение большие средства, желая вызывать зависть и восторг у своих гостей.

— Что, он собирается сделать меня триста первой женой? — то ли в шутку, то ли всерьез произнесла Македа.

— Рассказывают, что он хочет править миром, и поэтому набирает наложниц и жен из разных народов. Вам, моя госпожа, нужно быть бдительной. Он очень хитер, коварен, и свою мудрость, как утверждают его подданные, получил в подарок от самого бога.

— Что ты имеешь в виду?

— Эта история сама по себе вызывает много вопросов. В ночь перед помазанием на престол к нему во сне явился бог и предложил просить все, что хочет — богатство, силы, славы. Но Соломон отказался от всего этого и предпочел мудрость. Бог был доволен его решением и сказал: за то, что царь выбрал мудрость, а не богатство и славу, он будет иметь все это сразу.

— Как интересно, — задумчиво произнесла Македа.

— И поэтому некоторые из священников и подданных называют государя другими именами — «любимец бога», «друг бога». Еще его называют совершенным или миролюбивым, эти два имени происходят от слова Шалем, поскольку жрецы Соломона считают, что он объединил в себе солнце и луну и является целостным, идеальным человеком. Но как бы то ни было и сколько бы имен он ни носил, люди говорят, что эта мудрость помогает ему во всем, он удачлив, и бог благоволит ему.

— Что еще?

— Кое-кто из купцов говорит, что слухи о своей мудрости он распространяет сам, используя щедрые подарки. Над своим царством он поставил двенадцать наместников, каждый из них представляет влиятельный род. Армия у него самая сильная в тех землях, а ее главный военачальник Мариадон не знает поражений. Рассказывают, что повелитель молод, и его часто посещают приступы гнева. Для того чтобы он мог совладать с собой, придворный мудрец подарил ему особый перстень. Этот перстень часто помогал царю в моменты гнева и уныния.

— А что в нем такого особенного? — удивленно спросила Македа, коснувшись своего кольца на мизинце.

— Мудрец высек на перстне фразу: «Все проходит». В моменты сильного гнева царь смотрел на надпись, и это помогало ему обрести спокойствие. Но однажды Соломон так рассердился, что не смог совладать с собой, даже глядя на эту фразу. В гневе он сорвал кольцо с пальца и уже собрался бросить его, как в последний момент заметил светящиеся буквы на внутренней стороне. Он приблизил кольцо к глазам — надпись гласила: «И это тоже пройдет». Царь улыбнулся и снова надел его. Соломон не расстается с кольцом с того самого момента, как взошел на престол.

Македа расхаживала по покоям, внимательно слушая кормилицу. Она спросила:

— Ты рассказывала, что Соломон взошел на престол, являясь четвертым сыном царя, как же ему это удалось?

Вспомнив, что успели выяснить стражники об этой странной истории, кормилица ответила:

— Он не любит обсуждать эту тему, и поэтому она окутана множеством слухов и сплетен. Говорят, что два старших брата пали в войнах, что вел его отец, а третий брат, Адония, которому должен был перейти трон, после неудавшегося восстания загадочно исчез. Ему не понравилось желание отца передать трон младшему наследнику, Соломону, и он, заручившись поддержкой некоторых священников и военачальников, считавших его законным наследником, поднял бунт. Но удача была на стороне Соломона, и тому удалось изменить ситуацию. И после того, как юного наследника помазал на царство первосвященник Садок и ему присягнули на верность многие военачальники, Адония сдался. Рассказывают, что царь в знак доброй воли простил его и других заговорщиков, отпустив на все четыре стороны, и стал единоличным правителем Иерусалима. С тех пор этот самый первосвященник, высказавший поддержку Соломону, пользуется у того большим уважением.

— Пользовался, — с усмешкой сказала Македа. — Я же тебе рассказывала, как повелитель едва не лишил его места около себя и своего расположения. Мы смогли посеять раздор между ними, спасибо нашим богам.

— Соломон молод и эмоционален, а первосвященник хитер и найдет способ снова примириться с ним. Вы же видите, как они ответили нам, будучи на столь далеком расстоянии, и даже боги не смогли уберечь верховного жреца.

Македа задумалась.

— Нам нужно подготовиться к поездке, чтобы обезопасить вас в первую очередь, моя госпожа. У их первосвященника целая армия жрецов, и поговаривают, что в новом храме они поклоняются не богу, как думает простой народ, а дьяволу. Именно ему они молятся и приносят кровавые жертвоприношения. Узнав это, я решила отправиться с вами. Одну я вас туда не отпущу, моя царица.

— Спасибо тебе, кормилица, за заботу и за то, что смогла так много разузнать о Соломоне и его царстве. Мы не можем больше никого подвергать опасности, и если его священники так сильны, мы возьмем с собой туда своих жрецов, со мной будет шкатулка с изображением могущественного бога Ремфана. Он поможет нам, обережет и в пути, и в самом Иерусалиме.

— Нам нужно опасаться не только жрецов государя, но и его самого. Из всех рассказов видно, что он очень хитер, горделив и коварен, поэтому не остановится ни перед чем, пока не добьется своего.

— Моя няня, в этих рассказах правда может перемешаться с вымыслом, и пока мы с ним лично не познакомимся, ничего определенного сказать нельзя. По рассказу Юд-Юда он в самом деле мудр и хорош собой, а его царство процветает. Он так спорил с первосвященником, чтобы пригласить меня… это достойно повелителя. Из твоих историй можно понять, что у него доброе сердце, поскольку он простил заговорщиков, это тоже подходит под описанное в пророчестве. Хочется надеяться, что это он, так как пророчество обязательно должно сбыться. Вчера перед рождением новой луны я долго молилась, после чего легла спать, и во сне мне явился знак, видение — отправившись в те земли, я встречу избранного.

— Какое именно видение?

— В небе над Иерусалимом велось приготовление к Священному Союзу Солнца и Луны, светила приблизились друг к другу. Это меня воодушевило. И то, что именно сегодня гонец привез приглашение, стало еще одним добрым знаком, что скоро пророчество сбудется. Поэтому, моя Хемсут, я хочу поскорее отправиться туда, чтобы испытать царя загадками. И если он в самом деле окажется избранным, я подчинюсь правителю Иерусалима и даже приму его религию.

ГЛАВА 5. АШМЕДАЙ! АШМЕДАЙ! АШМЕДАЙ!

Ночь пятого числа весеннего месяца Авив

*Сутки начинаются вечером, после захода солнца.

Была уже поздняя ночь, когда Мариадон с военачальниками, собравшись в шатре, откуда можно было разглядеть последнюю осажденную крепость на пути к Дамаску, подбирал удачное время для штурма. Расположившись вокруг стола над картой, они обдумывали различные варианты.

После многочасовых рассуждений было принято решение начать штурм завтра днем, когда солнце будет в зените. Военачальники покинули шатер, а Мариадон, следуя их совету, решил прилечь поспать на несколько часов. После трех бессонных ночей он быстро заснул и во сне увидел свою первую встречу с еще юным Соломоном.

— Я прибыл к тебе на помощь в трудную минуту, как и обещал царю Давиду.

— Мариадон, ты знаешь, почему я вызвал тебя из земли Тирской в Иерусалим?

Мариадон ничего не ответил и продолжал спокойно смотреть на Соломона, облаченного в дорогие платья. Совсем юный повелитель, коему через несколько месяцев должно исполниться четырнадцать лет, продолжал:

— Ты, может, уже слышал, что мой брат Адония против желания ныне покойного отца Давида, хочет занять трон. Его поддержали первосвященник Авиафар и военачальник Иоав, к ним присоединились и другие бунтовщики. Презренные сказали, что если я не оставлю свои намерения стать правителем объединенного Израильского царства и не откажусь от престола, то они расправятся со мной. Адония еще при жизни отца завел собственное войско, при поддержке коего и объявил себя царем. Это бунт против воли царя Давида, желавшего самого лучшего для Израильского царства.

Мариадон продолжал внимательно слушать Соломона. Несмотря на то, что Мариадону на тот момент исполнился двадцать один год, он превосходил всех своих современников в военном искусстве, и ни одна армия не решалась идти войной против царства Тирского. Вдобавок к своим военным качествам он был весьма мудр и сдержан. Мариадон не собирался раболепствовать перед юным царем, которому пришел на помощь, и, выполнив миссию, желал вернуться в свои земли. Но понимая, что царь очень напуган бунтом и опасается за свою жизнь, он хотел дать тому высказаться.

— Когда отец узнал от пророка Нафана о заговоре и о том, что Авиафар вопреки его желанию поддержал Адонию, то сразу же издал указ и назначил Садока единственным первосвященником Иерусалима. Несмотря на это сейчас в стране два объявленных царя и два первосвященника.

Мариадон выслушав Соломона, произнес:

— Адония старше тебя, по древнему праву он и должен наследовать престол.

Молодой властитель разнервничался:

— Сейчас совсем другие времена, эти правила не действуют, и к тому же отец выбрал своим преемником меня! Перед смертью он приказал Садоку именно меня помазать на царствование, а враги, узнав о моем помазании, собрали армию и идут на нас войной.

Соломон, прижавшись к спинке трона, взволнованно уточнил:

— Ты разобьешь войско Адонии? Поможешь сохранить трон согласно воле отца?

— Соломон, тебе должно быть известно, что я сторонюсь излишнего кровопролития и веду только оборонительные войны. Но если это воля царя Давида, то я обязан защитить тебя. Я могу пообещать, что они не смогут причинить тебе никакого вреда.

— Спасибо тебе, Мариадон! Перед смертью отец сказал, что у вас с ним есть уговор, согласно которому я всегда могу к тебе обратиться, и ты примчишься на помощь, как только позову.

— Слово покойного царя Давида для меня закон. Он был великим воином и мудрым правителем, много рассказывают о том, как он освободил наше Тирское царство, когда я только появился на свет. Повзрослев, я дал слово, что тоже буду готов защитить его земли, когда понадобится. Но он меня так и не призвал, а так как я должен выполнить данное мной слово, то его последняя воля будет исполнена, и я помогу тебе.

— Благодарю, Мариадон. Проси потом, что хочешь — денег, женщин, земель — получишь все, что потребуешь, когда расправишься с заговорщиками.

— Мне не нужно всего этого. Но прежде чем приступить к службе, нам нужно условиться…

Не дав докончить Мариадону, Соломон резко произнес:

— Проси, что хочешь.

— Условие мое такое. Как только ты станешь единовластным правителем и твоим землям не будет угрожать опасность, обещай, что не будешь меня здесь понапрасну задерживать и дашь вольную тем солдатам, кого я выберу, чтобы они смогли отправиться со мной.

— Я дам тебе столько людей, сколько понадобится, и вдобавок ко всему за каждый год службы ты будешь получать из казны золото и серебро, сколько пожелаешь.

— Ты обещаешь это?

— Да, обещаю. Только помоги мне занять законное место и стать единоличным правителем Израильского царства.

— Соломон, ты еще молод и можешь не понимать, что такое обет, но царское слово должно соблюдаться. Как я обещал когда-то прийти в любой момент на защиту ваших земель, так же и ты тоже должен будешь выполнить свой долг передо мной.

— Хорошо. Слово единого царя Израиля. Также обещаю, что своим первым указом я сделаю тебя главным военачальником моего войска.

Мариадон посмотрел в окно, отметив приближение ночи, и сказал:

— Мне нужно подготовить оборону дворца.

— Подожди. А правда, что все говорят, будто у тебя есть чудо-оружие, демон, который якобы может уничтожать целые армии и крушить стены? Ты захватил его с собой?

Мариадон молчал.

— Можешь направить его против Адонии, чтобы навсегда стереть память о нем и других восставших против меня?

— Как ты можешь так говорить о брате? Соломон, если хочешь стать хорошим царем, повелителем всего Израильского царства, ты должен быть великодушным не только к своим подданным, но и к врагам.

Внимательно посмотрев на Соломона, в глазах которого горели огонь мести и желание единовластного правления, он тихо сказал:

— Запомни, власть и сила никогда не должны служить насилию, они призваны служить добру. То самое оружие, о коем ты меня спросил, в любой момент может обернуться против тебя, если им злоупотреблять и использовать не по назначению.

— Ты мудр, Мариадон. Обещай, что научишь меня мудрости, научишь управлять этим оружием, если я стану справедливым царем.

— Тебе многому нужно еще учиться.

— Я готов учиться, поскольку хочу стать великим властителем Иерусалима. С тобой мне ничего не страшно, все говорят, что ты непобедим. Исполни волю отца, сделай меня единым повелителем нашего царства. Иди и разгроми войско Адонии…

***

— Просыпайтесь, Мариадон, время наступило, — проговорил Бенони.

Юноше на вид было чуть больше пятнадцати лет. Несмотря на то, что он не носил никакой формы, ему было позволено находиться в шатре рядом с военачальником и даже читать его дневники, где тот записывал свои размышления. Бенони оказался рядом с Мариадоном после того, как пять лет назад военачальник спас его, защищая северные границы. Во время очередного набега кочевнические племена ограбили и вырезали всю деревню, и прибывший туда Мариадон во главе немногочисленного войска освободил ее. Среди убитых, коих солдаты собирались захоронить, они увидели ребенка, подававшего признаки жизни. Бенони на тот момент исполнилось десять лет.

Военные лекари говорили, что ему не выкарабкаться, так как он потерял много крови, но Мариадон помог мальчику встать на ноги и стал его опекуном. Бенони с большим восхищением смотрел на Мариадона, который заменил ему родителей. Он видел в нем наставника и старшего брата в одном лице, и был готов пожертвовать ради военачальника жизнью. Ему особенно нравилось, когда Мариадон называл его другом, это позволяло юноше чувствовать свою значимость и важность. Сколько Бенони ни просил Мариадона, тот не брал его в бой, поскольку один из кочевников, напавших на их деревню, копьем пробил Бенони коленную чашечку, и с того самого момента тот хромал.

Мариадон открыл глаза и, сев на кровать, спросил:

— Солнце уже закончило свой подъем?

— Да, я все время смотрел на небо, не сводил глаз, чтобы вы смогли отдохнуть.

— Спасибо тебе, Бенони. Можешь принести кувшин холодной воды? Мне нужно умыться.

— Да, конечно, уже иду.

— Только не спеши, время у нас есть.

Бенони принес воды. Мариадон, умывшись, вышел из шатра, располагавшегося на горе, откуда открывался вид на Дамаск и последнюю крепость, уже неделю осаждаемую войском Соломона. Вокруг ее стен стояла тринадцатитысячная армия Иерусалима, но не приступала к штурму. Лучники прикрывали солдат, проносивших на плечах некий ящик вокруг крепости раз в день в течение недели. Впереди них шли семь человек в белых одеждах и трубили в трубы. Арамейцы, укрывшиеся в крепости, никогда не видели подобного в своей военной истории и пребывали в замешательстве.

Обычно после продолжительной осады армия Мариадона шла на штурм, но арамейцы не знали, что на сей раз царь попросил использовать тайное оружие, чтобы показать всем врагам непобедимость Израильского царства. Мариадон не был сторонником применения такой силы в обычном сражении, но решил уступить в надежде, что Соломон наконец даст вольную его близким сподвижникам. Еще одним поводом для Мариадона, использовать оружие, о коем знали только он и правитель, являлось то, что оно поможет не только быстрее захватить крепость, но и сохранит жизни многим солдатам. Несмотря на эти положительные моменты, Мариадон понимал, что каждая сила имеет и другую сторону, и если ею пользоваться неумело, то она может выйти из-под контроля, нанеся ущерб тому, кто ее пробудил.

Когда один из военачальников сказал, что все готово, Мариадон дал знак, и люди с ящиком и семью трубачами снова начали обходить крепость. Но сегодня они, в отличие от предыдущих шести дней, должны были обойти крепость не единожды, а целых семь раз, при этом люди в белых одеждах все время обязаны были трубить в трубы. Когда они завершали седьмой обход, и трубачи уже извлекали последние звуки из длинных труб, Мариадон вынул меч из ножен и проделал в воздухе определенное таинственное движение. Держа меч вверху, он произнес слово, известное только ему одному, затем, опустил руку, дав знак. Вся армия закричала: «Ашмедай, Ашмедай, Ашмедай!»

Через несколько мгновений стены замка обрушились. Арамейцы оторопели и замешкались. Войско во главе с Мариадоном на белом коне вошло в крепость, лишенную стен, и после непродолжительного боя одержало победу.

***

Шестой день весеннего месяца Авив

На следующий день, когда последние отряды арамейцев сложили оружие, Мариадон дал приказ разместить один гарнизон в самом Дамаске. Выступая после полудня с речью перед солдатами, он поблагодарил их за отвагу и предложил подойти к одной из двух колонн, за которыми сидели казначеи, дабы получить вознаграждение за бои в соответствии с чином и ждать новых распоряжений, пока он приедет от Соломона. Вскоре у первого из столбов выстроилась самая большая очередь, так как там раздавали вознаграждения солдатам. Они подходили один за другим, называли тайное слово и получали оплату. Около второго столба людей находилось меньше, так как там выдавали деньги офицерам.

После выступления Мариадон сказал Ашеру, чтобы после того как солдаты получат деньги, поедят и отправятся отдыхать, он и другие мастера собрались в одном из залов осажденной крепости. Ашер был одним из самых первых военачальников его армии и самый преданный друг, особые задания великий мастер поручал ему. Руководствуясь военными навыками, Мариадон в свое отсутствие всегда оставлял за старшего Дана, который особо выделялся в боях среди десяти военачальников. Дан был отважный воин и стратег, отряды коего побеждали всех врагов, а его люди считались непревзойденными бойцами.

В указанный час один за другим мастера прибыли в условленное место. Подойдя к дверям залы, где стоял Ашер, они шептали ему на ухо тайное слово, и только после этого им позволялось пройти внутрь. Это был обряд братства Змеи, во главе которого стоял Мариадон. В этот орден допускались только самые мудрые и достойные из воинов, разделявших взгляды Мариадона на мир и справедливость. К ним недавно присоединился десятый военачальник, Иафет. После его вступления в тайном ордене уже насчитывалось одиннадцать братьев, вместе с Мариадоном. Несмотря на свои достижения в обычной жизни, внутри братства все были равны, даже Мариадон, носивший титул великого мастера, брал на себя такие же обязанности, как и другие братья.

Когда все собрались, Ашер и сам вошел в залу. Через несколько минут к двери подошел и Мариадон в сопровождении Бенони.

— Передай мне, пожалуйста, бумаги с записями.

— Пожалуйста, — протягивая их, сказал юноша. — Я все время бережно хранил их, как вы мне и сказали, и даже не посмотрел ни разу. Если хотите, могу поклясться.

— Не стоит клясться по каждому поводу. Я тебе и так верю, мой добрый друг. Иди поешь, мы здесь долго будем.

— Я не голоден. Если вы не возражаете, я бы хотел посидеть у дверей, чтобы никто вам не мешал, а потом поем вместе с вами. Я обещаю, что ничего никому не расскажу, даже если что-то услышу.

— Хорошо, но если проголодаешься, нас не жди.

Мариадон прошел в залу, посреди которой стоял круглый стол, а на каждой из стен висели полотна с нарисованным знаком «Т» (тау). За столом уже расположились десять приближенных. Заняв отведенное ему место, Мариадон сказал:

— Приветствую вас, братья!

— Приветствуем тебя, великий мастер, — произнесли собравшиеся.

В братстве обращались друг к другу на «ты». Все это должно было послужить моделью нового общества равенства и справедливости.

Великий мастер снова обвел всех взглядом и сказал:

— Скоро заканчивается наш срок служения Соломону. Мы защищали северные земли от постоянных набегов и грабежей. Сейчас Израильское царство в безопасности, его границы охраняют обученные воины, соседние страны даже не вздумают нападать на него. Использовав Ашмедая и разместив гарнизон в Дамаске, я исполнил последнюю просьбу царя, и после этого он должен утвердить наше учение в царстве Израильском, во что мне мало верится, или дать вам вольную. Надеюсь, на этот раз он сдержит слово, и нам не придется продолжать службу в его уделах. Наконец мы сможем послужить высшим идеалам человечества.

В знак одобрения все стали стучать ладонями по столу.

Спустя несколько мгновений Мариадон продолжил:

— Мы разделяем одни ценности, и мне приятно, что каждый из присоединившихся на разных этапах нашего братства внес свой вклад, свои мысли в это новое учение и готов бороться за них до конца. Каждый из нас, ставший на путь просветления, должен сделать своим основным долгом служение человечеству, справедливости и создание нового общества.

Положив листы перед собой, Мариадон сказал:

— Мы с братом Ашером несколько дней записываем основные мысли и идеи нашего ордена, но успели не все. Брат, можешь их зачитать.

Протянув листы Ашеру, мастер продолжил:

— Нам нужно как можно быстрее записать основы учения. Если Соломон не захочет ему следовать, то мы утвердим этот свод правил в любом другом месте вне Иерусалима. Хотя бы в моем Тирском царстве или другом, где мы сможем исповедовать наше учение. Ашер, ты готов? — поинтересовался Мариадон у разбирающего бумаги брата.

— Да, великий мастер, — произнес Ашер и приступил к чтению: — Орден Змеи, членами которого мы являемся, призван повсеместно защищать идеалы мира, добра и справедливости. Мы видим своей миссией сохранение и передачу нашим последователям мудрости и тайн человечества. Неспроста мы выбрали змея нашим символом. Змей — символ мудрости, но в еврейском языке у этого слова есть еще значения — «узнавать», «просветлять».

Наша основная цель — повсеместно провозглашать идеалы справедливости, стереть преграды между бедными и богатыми, власть имущими и угнетенными, поскольку все люди — братья. Весь мир станет единым царством, и населять его будет один народ, а разделяющие людей, границы и религии уйдут в прошлое. В этом новом обществе люди будут говорить на одном языке и жить, как братья. Наши души имеют один источник, и поэтому все люди равны перед своим Создателем. В новом мире, который мы стремимся создать, храмы будут возводиться не в городах из камней и песка, а внутри каждого человека. Только такие люди, ставящие во главу угла идеи равенства и гуманизма, смогут построить справедливый мир на земле.

Взяв очередной лист с записями, Ашер продолжил:

— Наш орден должен стать для всех искателей истины храмом, крепостью, куда смогут приходить свободные люди. Люди вольнодумающие и не подчиняющиеся внутри себя никакой власти. Они могут быть разных религий и цвета кожи, но объединенные одной идеей. Чтобы среди братьев не происходило разногласий, вопросы о религии и политике внутри ордена запрещены. Переступая порог храма, все становятся одним народом, братьями, провозглашающие идеалы любви и справедливости. Члены ордена Змеи должны стать для людей всего мира искрой, примером для подражания, лучом света в царстве тьмы. Тем самым Светом, который в будущем разгонит тьму религии и неравенства.

Своей основной целью братство Змеи считает создание на земле царства истины и справедливости. В том царстве не будет ни правителей, ни слуг, ни бедных, ни богатых, ни сильных, ни слабых, никто не будет никого притеснять, все будут свободны и равны, и станут жить как одна дружная семья. И поэтому основные принципы нашего ордена отражают слова «Свобода, равенство и справедливость».

После паузы Ашер произнес, подняв взгляд на Мариадона:

— Это пока все записи, которые удалось привести в порядок.

Великий Мастер, внимательно, как и другие братья, слушавший Ашера, добавил:

— В основе нашего учения заложены мысли, которые непременно пробудят сердца людей и положат конец войнам, страданиям и несправедливости. Мы должны доступно их изложить и на земле обязательно утвердятся идеалы равенства и справедливости. Утром я отправлюсь в Иерусалим, чтобы поговорить с Соломоном.

Попросив слово, Ашер сказал:

— Великий мастер, может лучше поговорить с царем уже после праздников, сейчас все увлечены приемом, который пройдет десятого авива? Поговаривают, что Соломон пригласил множество властителей, а особенно ожидает прибытия правительницы Савской.

Выслушав Ашера, Мариадон задумчиво промолвил:

— Пир пройдет через четыре дня. И, если я не ошибаюсь, выльется в многодневные утомительные гуляния, затем перерастет в Песах, его по всей стране будут праздновать пятнадцатого авива. Чтобы пробыть там как можно меньше и избежать всех этих гуляний, завтра утром я отправлюсь в Иерусалим и через три дня буду там. Я постараюсь сразу же поговорить с Соломоном, пока память о победе свежа. Если он в очередной раз не захочет применить эти идеалы в своем царстве, я получу для вас вольную, и мы отправимся в другие земли.

После паузы Мариадон продолжил:

— В начале своего правления Соломон разделял наши идеи и должен был отделить религию от управления царством, но в последнее время стал больше прислушиваться к священникам. Сейчас это его основная опора, и думаю, что предстоит непростой разговор.

— Великий мастер, разреши сказать, — обратился к нему Дан.

— Пожалуйста, брат, говори.

— В случае, если Соломон откажется от своего обещания предоставить нам вольную, мы можем захватить Иерусалим и тогда он незамедлительно все подпишет.

— Дан, наше учение говорит о ненасилии, к тому же я дал слово царю Давиду, что не буду воевать против Израильского царства, а его я нарушить не могу. Если Соломон не согласится с нашим учением, то должен будет дать вам и вашим семьям вольные. Я выполнил свою часть договора, теперь его очередь исполнить свою, после чего мы покинем эти земли. Вместе мы отправимся туда, где сможем создать свободное и справедливое общество. Увидев это, все люди земли захотят к нам присоединиться.

Посмотрев на воодушевленные лица своих братьев, Мариадон продолжил:

— Как и сегодня, в нашем символическом храме на четырех стенах мы видим знак «Т», символизирующий общество, где все равны, мы сделаем все, чтобы эти же принципы воцарились во всех четырех концах света. Но, мои дорогие братья, мы только в начале пути, и нам еще много нужно будет сделать для этого.

Наступила пауза, затем Ашер попросил слова и, разбирая листы, произнес:

— Мастер, если ты не против, я пару дней пробуду здесь, чтобы вместе с братьями поработать над текстами, а затем присоединюсь к тебе в Иерусалиме?

— Конечно, брат, пока есть время, нужно изложить наше учение в такой форме, чтобы его понимали и мудрец, и простой земледелец. Это учение рано или поздно будет изучаться лучшими умами во всех землях, и последователи нашего братства покорят мир.

Все члены ордена одобрительно застучали ладонями по столу, после чего Мариадон продолжил:

— Мои братья, мы стоим у истоков великого и справедливого ордена вольных людей, который будет близок всем людям свободных нравов, вне зависимости от языка и вероисповедания.

После короткой паузы Мариадон заключил: