16+
Манекены

Объем: 54 бумажных стр.

Формат: epub, fb2, pdfRead, mobi

Подробнее

Серое здание многоэтажки, верхний этаж. Типовая однушка, как многие в этом городе, если не считать что, она кажется не жилой. Но если прислушаться, то можно услышать одинокий голос. Грустный и одинокий человек, с нотами безысходности, даже когда смеётся.

Мужчина, среднего роста, лет под пятьдесят, волосы, были когда-то, как смоль чёрные, но сейчас от черноты осталась только память, как и от прошлой залихватской удалой жизни. Была, да, помнит он, была у него жена, но прожив лет, пять, жене стало не по пути с ним. За пять лет брака, не нажили детей, да и скарба тоже было не много. Татьяна, все ждала, что Виктор одумается и не будет свой великий талант обменивать на копейки. Она да, она была стройна, голубоглаза и светловолоса. Ростом чуть пониже Виктора, но не считала никогда карликом или ущемлённой. Да и Виктор себе не позволял даже подумать это. Он любил её, до безумия и часто называл её своей маленькой королевой, и радовался, когда её голубые глазки блестели совсем не святым огоньком. Жили, в маленькой однушке и первые года два ей казалось, вот он рай. Её, Витя, гений, она будет греться в лучах его любви и славы великого учёного. Но время шло, а Виктор, так и не сдвинулся с места. Да она любит его и готова быть с ним, но обида что её Витя. Виктор Алексеевич, заслуженный учёный геофизик с кучей открытий не принятых наверху и благополучно забытых. Обида и гнев, Таня злилась и срывалась на нём, называя его тюфяком и увальнем. Если, Виктор пытался её успокоить, то тут Татьяна совсем багровела и изливала ему весь поток слов. А он, просто замолчал, опускал взгляд, горбился и уходил в комнату, если ссора была на кухне. После бури приходил штиль, Наталья была нежна и страстна. Просила простить её, но Виктор и не злился, он всё понимал. Он понимал, что это он должен быть во главе института геофизики, а не его однокашник, который прибрал его наработки и выдал за свои труды. Правда от этого ему легче не было, потому что никогда бы не доказал что это он и это его детище. Время, тем не менее, шло своим чередом и ничего в их жизнях не менялось. Татьяна не выдержала такого застоя и просто ушла, без объяснений и без каких либо слов, только записка, «Прости, я устала», больше ничего. Виктор звонил, искал, закрутилась карусель в его жизни, он не верил. Друзья, знакомые, больницы, морги, дальние родственники и нигде её не было. Потом он просто ждал. Дни шли за днями, недели перетекали в месяцы, месяцы в годы. Прошло пять лет без неё, пять одиноких лет, холодных и безнадёжных. Как то утром, Виктор проснулся, даже побрился, одел свой лучший костюм, старенький, но ещё добротный. Вышел на улицу и пошёл прогулочным шагом по скверу, через парк на площадь, а погодка была славная, весеннее солнышко играло в лужах, окнах домов и глазах прохожих людей. Подошёл к магазину, увидел обычный манекен стоял, тут его, как подменили, он замер и стал похож на тень. Ему показалось, что он видит её, ту потерянную возлюбленную. Виктор забежал внутрь, подошёл к продавщице и стал умолять, что бы ему продали манекен с одеждой. Девушка, не знала, что делать вызвала администратора, а та в свою очередь хозяина магазина. Продавец, была, юной барышней, причём видной издалека, а покупатель ещё не стар и вполне солидный мужчина. Пока ждали хозяина магазина, юная особа мысленно рассуждала, «Ну, зачем ему женский манекен, я же лучше этой куклы. Я, же живая и очень одинока, а он интересный, странный конечно, но интересный. Вот если бы он требовал меня и предлагал любой выкуп. Помнится, как было в древности, вроде в горах. Далась ему эта кукла», и чуть от досады не стукнула кулачком по столику. Хотела ещё что- то подумать, но тут появился хозяин магазина, внимание вернулось к этой ситуации, которая был не понятна и самому хозяину. Долго ли шла эта маленькая история, не обычная история конечно, но всё же скоро закончилась и Виктору, этому странному человеку продали манекен. Виктор, не помня себя, прибежал домой, поставил, манекен посреди комнаты и ему показалось, что она тянет ему руку, зовёт и манит. Виктор испугался, отпрянул к дивану и закрыл глаза, ему показалось, что она смотрит на него. Он, от страха побелел, и волосы окончательно потеряли свою смоль. Прошла бессонная и нервная ночь. Её голос казалось, шёл от купленного манекена. Голос зовущий, томный, бархатный меццо- сопрано, её голос, любимой и такой далёкий. От этих мыслей, Виктору становилось только хуже, он мрачнел и бледнел, цвет его глаз менялся, серо-голубые оттенки становились серыми, для него мир опять остановился. Прошла, целая неделя, тяжёлая, бессонная и нервная, потом он сдался своим наваждениям. После того как Виктор решил что, он принимает всё как есть, уснул крепким беспробудным и мёртвым сном.

Утро, время шесть утра, солнышко играет бликами на окнах, настроение выше неба и кажется, готов горы свернуть. «Милый, вставай, любимый просыпайся, я соскучилась». Виктор похолодел от страха, голос всё звал, маня своим бархатом, такой знакомый и родной. Реальность стала уплывать и перемешиваться с вымыслом, быль, небыль и теперь не понятно, что происходит вокруг. Виктор посидел в кровати, подумал и решил, пусть будет что будет, встал и пошёл умываться, вдруг остановился на полпути, развернулся и пошёл, нет теперь это не манекен, это его Татьяна, которая вернулась к нему. Стоит, обнимает её, целует и говорит что-то не членораздельное. «Ждал, я тебя ждал, очень ждал и искал. Моя, моя Татьяна ты вернулась, я не верю, что это случилось. Теперь я тебя не отпущу, теперь ты со мной навсегда», " Да, любимый я дома, я рядом и никуда больше не уйду. Ах, как же я замёрзла, согрей меня, обними меня крепче мне холодно без тебя», " Да, да родная, я здесь, я рядом», так и стоит, обнимает, целует и радуется. Так прошло, какое то время и Виктор почувствовал что, все прошло и надо бы обновить отношения. Оделся и вышел на улицу, холод мрачного ноября, обнял холодным ветром и потащил куда-то вдаль. И все бы ничего, но чем дальше он уходил от дома, тем не спокойней ему становилось, и появился панический страх. Виктор готов был вернуться и начал уже разворачиваться в сторону дома, его глаза вдруг уткнулись в неё. Это была, нет, не Татьяна, но он так захотел овладеть ею. Собрал все деньги, которые у него были, побежал быстро, как мог, к магазину, что бы выкупить манекен. Тут и магазин другой и продавцы другие и хозяин не тот, но горячий спор, как тогда, года три назад. После двух часов уговоров, мольбы и угроз, ему продали манекен и от счастья, Витя чуть не сплясал как в юности от долгожданного письма, схватил её и так же в одежде, не упакованную принёс домой, поставил рядом с его Таней, начал знакомить, это ему далось тяжело. Ему всё чудилось, что Таня хмуриться и злиться на него и не понимает что Вика часть её. И, всё расстраивался, что она не понимает и не видит, очевидных истин. После четырёх часов уговоров, слёз и истерик, он их помирил. Теперь, его обнимали две, его Таня и его Вика.

Татьяна

Светикова Татьяна Александровна, родилась в семье потомственных рабочих, что её нисколько не беспокоило. Девочка была окружена любовью и заботой родителей, потому и была открытой и общительной, друзей и подруг было много, а детство было счастливым. Как-то в один светлый день, Таня познакомилась с девочкой Ирой, та была из обеспеченной семьи и постоянно хвасталась успехами своих родителей, присваивая их себе. Всё бы ничего и пусть рассказывает, но Тане, чем чаще они общались, тем чаще у Тани внутри закрадывалось чувство зависти. Девочка изменилась, вплоть до не узнаваемости родители не знали, что случилось, а Таня не рассказывала. Если раньше спокойная и дружелюбная девочка, то теперь злая, замкнутая и тихая, часто срывалась на крик, требуя к себе повышенного внимания, теперь её не беспокоило ничего и никто. Через месяц, когда родители окончательно устали от такого поведения ребёнка, состоялся серьёзный разговор мамы с дочкой. Мама, Елена Фёдоровна, зашла в комнату дочери, та сидела, ссутулившись на стуле и казалось, что она находится ни здесь, она где-то далеко. Светлая девочка всегда улыбчивая, сидела мрачнее тучи, чернее ночи, маме стало вдруг страшно. Ей стало страшно, потому что никогда такого ещё не было, ни полгода назад, ни два месяца. Она спросила, тихонечко, «Что случилось, доченька?», дочь молчала. «Может, кто обидел, и ты не знаешь, кому рассказать, так я рядом, поделись, даже папе не скажу. Никому не скажу», дочь всё молчала. Елена Фёдоровна, такая же светловолосая и стройная, но с карими глазами, осунулась и, сдерживая нервный вздох, повернулась к дверям. Хотела уже выходить, но тут Таня тихо сказала, « Мама, мы нищие? Мы же себе не можем, многое позволить», мама выдохнула, успокаиваясь, и говорила, « понимаешь, дочь, мы не нищие и мы можем себе позволить многое, но вопрос не в том, что мы можем себе позволить. Нужно ли нам всё это?». Мама, продолжала, « Танюша, скажи, чего бы ты хотела, из того что мы не покупаем?», Таню вопрос застал врасплох, потому что как оказалось, надо было спросить и всё. Таня подумала и ответила. « А если, я захочу часики золотые?», мама ответила, « Хорошо дочка, а какие золотые, часы все разные и производителей много разных и размеры, и форма тоже разная». Таня тут совсем призадумалась, оказывается ей и часики то не нужны, просто ей хотелось поговорить, что бы именно мамины, тёплые и нежные руки обняли и отогнали это наваждение. С тех пор, прошло, много времени, и Таня выросла, стала взрослой женщиной, но тот ребёнок, всё сидел в ней и тихонечко ждал нужного момента. И после встречи с Виктором, она увидела в нём талант и в тот же момент, дал знать о себе тот самый капризный ребёнок и ничего она с ним поделать не могла. Татьяна, ходила тайком от мужа к психологу, занималась медитацией, но эту Иру из себя так и не смогла выдавить. После долгой борьбы с самой уже собой, сдалась, а когда сдалась, случилось не поправимое, эта Ира заняла всё пространство её души. Стала хозяйничать эмоциями и менять кардинально характер носителя до неузнаваемости. Когда же всё было закончено, та позволила, Татьяне убежать и совершить ту, не поправимую ошибку, которая гнала её всё вперёд.

Татьяна, нет, не манекен, а настоящая, его жена, после того как ушла от Виктора, не пошла ни к родителям, ни к друзьям, ни к знакомым. Она хотела убежать, спрятаться как можно дальше от своих мыслей, стыда, обиды и одиночества. В тот момент, когда она закрыла дверь, Татьяна почувствовала одиночество, холодное, липкое и тяжёлое. Одиночество, которое тянет своей тяжестью на самое дно, бездонного водоёма. Татьяна помнила, что когда ещё только писала записку или собирала свою походную сумку, или даже когда подходила к дверям, у неё был шанс остаться и повернуть вспять. Она могла всё разложить по местам, порвать или сжечь записку, приготовить праздничный обед без повода, потому что так захотелось. Одеть самое красивое платье или самое его любимое платье, это был бы выбор сложный, но приятный. И было бы у них как прежде, нет, было бы лучше, потому что она бы уже смирилась бы с тем, что им хватит этой жизни и деток бы сразу завели. Если по правде она бы захотела родить ему сына сейчас, а не потом когда-нибудь и их маленький мир наполнился настоящим великим счастьем. И возможно тогда Виктор поднял бы тяжёлую голову, скинул тягостные мысли, стал бы блистать как яркая, по-настоящему яркая звезда гения. А она Татьяна с их детками купались бы в лучах его звезды. Но вот она идёт по улице, мир серый и холодный, ей одиноко и не уютно. Не помня себя, идёт на вокзал покупает билет как можно дальше. Садится в поезд, занимает место в купе, купе она выкупила полностью что бы, никто не смог её расспрашивать о жизни. Она не хотела никого ни видеть, ни слышать. И только сейчас в купе поезда, Татьяна поняла что там, с ним была её жизнь, а закрыв дверь, она разрушила весь свой и его мир. У неё в душе, сложилось чёткое ощущение, что это купе её последнее пристанище и этот билет, купленный ею, билет в один конец. Она в первый раз за год разрыдалась и не сдерживала своих слез, хотелось выть от осознания и бессилия. Таня понимала, что она не сможет вернуться, ни через год, ни через два, уже никогда. «Ах, Витюша, прости, прости меня. Я так виновата, так виновата». Станция, снова вокзал, только авто, автобус выдавший виды, который везёт людей на далёкие выселки и опять как в тумане садится именно в этот автобус. Дорога побежала, деревья, дома, дождь, какая-то остановка и снова дорога, но уже пешком, дождь и боль, одиночество и тяжесть идут той же дорогой. В голове только одна мысль, уйти от всего этого, вот бы встречный прекратил её страдания и эту не выносимую муку. Не успела додумать, только фары мелькнули на встречу, удар, тишина, темнота и покой.

Володька

Егор Фёдорович Петрухин председатель, уговаривал Володьку увезти овощи на склад.

«Ну, Володенька, ну миленький, свези ты эту капусту несчастную на склад. Прошу, больше некому».

«Да, ты понимаешь, что не доеду, погода-то какая. Грязь, слякоть даже не уговаривай Фёдорыч, не поеду и точка».

«А я тебе премию выпишу, к зарплате», посмотрел с хитрецой Петрухин на Володьку.

«Сколько?», спросил Володька.

«Пять тыщ, к зарплате. Ну что, едешь, да?».

Володька, молодой отец с двумя сорванцами и вечной нехваткой денег. Жена, конечно у него красавица и в нём души н чает, но денег вечно не хватает и эта премия как раз кстати. Идя к грузовичку хоть и старенькому, но надёжному как топор, мечтал уже, что он сделает с этой премией. Садясь в автомобиль его настроение, было приподнято, не смотря даже на эту серую и дождливую погоду.

«Да, заводись ты, старая галоша, ведро с гайками», с этими словами автомобиль поворчал и завёлся. Поставив авто под загрузку, пошёл попить чайку. Выйдя в хорошем расположении духа, наткнулся на Фёдорыч, «Ну что, с богом? Спаситель наш», улыбаясь, пошёл дальше. Володька призадумался, у него появилось стойкое ощущение, что должно произойти что- то плохое. А выйдя на улицу, в этом убедился, «Да вы что творите ироды, зачем так перегрузили старика? Чтоб вам пусто было», с этими словами побежал обратно в конторку разбираться с произволом, но в конторке никого не было, председатель уже уехал в центр на доклад. Петрухин знал, что Володя пойдёт на попятную и откажется, гнать перегруженную газель, за тридцать километров до склада. А ему это очень надо, потому как, на бумаге весь урожай давно на складе.

Петрухин, как председатель был вороват и ленив, сам он был полноват с маленькими, сальными, вечно заискивающими глазками и сахарной, приторно сладкой улыбкой. Его голова, когда-то покрытая кудрявой и густой шевелюрой, стала седой, с редкими тонкими как нить волосами. Когда ему что-то было нужно, он мог даже расплыться и расшаркаться, но как только получал своё, сразу же забывал и вечно ненавидел всех от кошки, до высокого начальства. А когда был один дома, он вечно ныл, жена ушла, не смогла больше выносить его вечное нытьё. Ушла и забрала детей, что бы хотя бы дети не были похожи на отца. Сказать честно, Егор Фёдорович грустил недолго и забыл её, как старый страшный сон. Делать было нечего, настроение упало, как и не было, с грустными мыслями преданного человека выехал на трассу. Мысли постоянно отвлекали от дороги, чувство угрозы усилилось. «Главное доехать быстрее, главное доехать», с этими мыслями входил в поворот, ещё поворот и вот он занос, не управляемый и опасный. Володя боролся с этим заносом, как с разъярённым медведем, ему только показалось, что вот он завалил его, сейчас приручит. «Кто это, силуэт, уйди, уйди же ты с дороги», и рванул руль в сторону, грузовик накренился и его закрутило. Даже и подумать не успел как тишина, и темнота накрыли Володьку, пеленой. И больше не надо думать, это было похоже на сон, нет, вернее, что было до этого, был сон, а сейчас он проснулся. Свет пробивался сквозь мрак, так настойчиво и нагло, разрушая эту музыкальную тишину забвения. Ещё мгновение и свет разорвал мрак в клочья, и он улетучился навсегда. Володя понял, что туда он уже не вернётся, вернее пока что не вернётся. Потолок, свет оказался ни таким ярким, как казалось, чёткий запах лекарств подтолкнул его на мысль о больнице. Если он в больнице так, где же врачи и медсестры, да и что тут делает, он не помнил. Только он не мог пошевелиться и его это озадачило. А через мгновенье память нахлынула и он вспомнил. «Девушка или силуэт, нет девушка. Что с ней?», голос, где то со стороны отвечал, как будто угадывал, «Она погибла, а вы счастливчик. Позвольте представиться, майор полиции Егорин Юрий Генадьевич, мне бы хотелось знать детали этой катастрофы». Тут разговор потёк, в русле который, нужен был майору. «Как хорошо, что вы живы», напоследок сказал майор и вышел. После его ухода, забежала его жена и со слезами накинулась на него, целуя и обнимая, поливая горячими слезами что-то бормотала. А Володя подумал, «Как же мне повезло», и мысленно улыбнулся.

Точка времён

«Что это, где я и что со мной?», подумала Татьяна, ей показалось, что мысли были, произнесены вслух, или не были. Как то всё запутанно и ново, голос, такой знакомый и родной. Навалилась тоска и боль и что-то ещё из прошлого. «Тепло стало, тепло и нежно, Витя. Кто это и почему оно такое родное? Витя», произнесла растянуто и задумчиво, смакуя и пытаясь угадать состав блюда, как настоящий шеф- повар. Прошло, ещё мгновение, память стала возвращаться, сначала обрывками, потом целым потоком вливает в неё, наполняя её существо через край.

«Витюша, прости, я не хотела», на Таню навалилась тоска и печаль и боль, та самая, которая гнала её вперёд, « Жаль, как жаль, что нельзя повернуть время вспять. Ах, тогда бы, я никуда не пошла бы. Всё, абсолютно всё было бы по-другому. Как же хочу, тебя обнять, прижаться к твоей щетине и стало всё вокруг так спокойно и легко. Но почему я тебя слышу, слышу». « Витя, Витя», закричала Таня, но кто может услышать тень, тень беззвучна, ей сначала стало не по себе от осознания что, вот он рядом, но он не слышит и не знает, что она вернулась к нему. Радость вперемешку с отчаянием, тут бы заплакать, вот только тела больше нет у неё. Татьяна улыбнулась своим мыслям и решила главное, что он рядом, но тут случилось не вероятное, точнее ей показалось, что он видит её. «Он слышит её, а она чувствует его тепло, он такой же со щетиной, но волос стало поменьше, а нет, они стали белые. Теперь я никуда не уйду и ты,

меня никуда не выгонишь, я буду рядом», с такими мыслями она увидела его глаза, как тогда, такие же серо-голубые и глубокие, нежные, любимые её глаза. Счастье и радость наполнили её, страсть рвалась наружу, «Вот только что она может, находясь, кстати, где она находится? Почему она не может вырваться из….? А откуда было не понятно, ей было тесно, но она не замечала этого, потому что Виктор был рядом», такие мысли посещали её и от этих мыслей, Тане было не по себе. Не по себе ещё и от того что ожидала совсем другого, ждала забвения или может ещё долгого сна. Она помнит, как их учили о рае и аде, пугали одним и другим манили как пряником. Говорили, « Твои плохие поступки приведут в ад, а хорошие в рай. Учитесь хорошо слушайтесь родителей, помогай нуждающимся, подставляй лицо для избиения, молчи и будь кроткой без вольной овечкой, а не сильной и опасной тигрицей, смешные властолюбцы. Татьяна никогда не верила этим россказням, не верила и поступала наоборот, именно этот путь привёл её к счастью и маленькому раю. «Любимый я соскучилась, любимый я дома, я рядом и никуда больше не уйду. Ах, как же я замёрзла, согрей меня, обними меня крепче мне холодно без тебя. Милый, вставай, любимый просыпайся, просыпайся. Что это с ним, может, заболел? Витя, как ты себя чувствуешь, ты не заболел?», Таня была счастлива, она смирилась с тем, что находится в кукле, это всё для неё не важно, всё неважно согласна без тела и в кукле, главное быть рядом с ним. « Я помню, когда ушла, была без него, как это ужасно. Нет, не хочу, не буду, больше не буду, он мой и только мой и ни с кем делиться не буду, точка. Что это он принёс, это мне? Да, как он посмел притаскивать это и главное за что, я же сейчас рядом с ним? Всё не буду с ним разговаривать. Эх, жаль, рук нет, я бы ему сейчас, да я бы ему», столько мыслей — слов пролетело внутри неё, а если судить по времени, то его для неё не существовало. Виктор уговаривал её, долго и слёзно, « любимая, это вика и она для тебя, не хмурься и не злись, так надо. Вот увидишь и поймёшь что так надо. Ну, Танюша, любимая моя, красавица. Вот я стою перед тобой на коленях. Не молчи, пожалуйста, прошу, только не молчи», тут Виктор расплакался, слёзы текли рекой без остановки. Он, ещё что-то бормотал, а Таня не смогла видеть, как её мужчина стоит перед ней на коленях. И если по справедливости, это она должна стоять перед ним на коленях и молить о прощении. Таня присмотрелась к Вике, но та была пуста и, подумав, решила, « Пусть будет, как хочет он», и в этот момент оказалась в теле Вики. Удивившись этому, попробовала вернуться и, это у неё получилось, от радости, что может перемещаться одарила такой волной благодарности, что Виктор успокоился, поднялся, расправил плечи и убежал в ванну. Умывшись и приведя себя в порядок, вернулся другим человеком. Он выпрямился, стал опять как раньше твёрдым как, скала. Татьяна любила эти моменты, потому что чувствовала себя, под полной защитой и ей было от этого тепло и уютно. Перемещаясь, из одной куклы в другую она посылала ему игривые волны, она этому уже научилась, а он отвечал взаимностью и прижимался то к одной кукле, то к другой, руку положит Вики себе на плечо, прильнёт спиной к Тане и положит обе руки себе на грудь. Так играя и живя с ними, прошло ещё время, которое ни кто не считал. Квартиру продал и купил домик в захолустной деревушке, что бы никто ни мешал им, и их счастье потекло с новой силой. Теперь никого рядом не было, ни машин, ни людей. Только, изредка ходил в районный магазин, проходя десять километров только в одну сторону, с тележкой под продукты. Так пошли ещё месяц и годы. И ничто не предвещало, даже тени беды, прикупив ещё трёх манекенов, тем самым расширили для Татьяны пространство, радовались жизни.

Туристы

Бесплатный фрагмент закончился.

Купите книгу, чтобы продолжить чтение.