Бесплатный фрагмент - Магия и Сталь. Сердце Ардии

Пролог

…за две сотни лет до

Может ли у города быть сердце? А у целой страны? У народа? Вопрос, над которым сломал голову не один мудрец. В конце концов, что вообще считать таким сердцем? Людей, живущих вместе и работающих на общее дело? Власть, что ведёт их единым курсом? А может, сердце государства — это идея, ради которой оно вообще существует?

— Ты можешь хотя бы не размахивать им? Не кирпичи воруем!

Девушка цыкнула, однако всё же перехватила поудобнее расшитую магическими знаками сумку. Ценность реликвии она и сама прекрасно осознавала, так что дополнительные предупреждения только раздражали.

У Ардийской Империи Сердце было в самом буквальном смысле — могучий артефакт, что ценился куда выше, чем все остальные императорские регалии вместе взятые. И прямо сейчас его уносили прочь четверо отчаянных воров, решившихся ограбить сокровищницу на Изумрудном пике. Удивительно, насколько дешёвыми могут показаться все сокровища мира, когда до них дотягиваются умелые руки.

Попасть в хранилище оказзалось значительно проще, чем выбраться из него — спрятанные в стенах тяжёлые створки захлопнулись в тот же миг, когда их группа уже повернула назад. Впрочем, именно к чему-то подобному они и готовились.

В руках спутника появился длинный щуп из металла, блестевшего неестественно ярко даже в царившем полумраке. Мужчина погрузил устройство в едва заметную щель на стене и немного поковырялся внутри. Раздался щелчок, и сиявшие голубоватым светом по периметру ворот знаки тут же погасли. Вот она, обратная сторона прогресса — слишком сложные формулы бывает слишком легко отключить, если знать, что делать.

Воровка не сдержала улыбки. Если хвалёные «беспрецедентные меры безопасности» и дальше окажутся чем-то подобным…

Закончить мысль не получилось. В миг, когда створки распахнулись, послышался едва различимый свист, а затем голова спутника скатилась с плеч. Из перерубленной шеи брызнул алый фонтан, окрасив едва заметную струну, секунду назад пролетевшую от стены до стены. Всё произошло настолько быстро, что обезглавленное тело ещё несколько секунд стояло само по себе, пока у него не подкосились ноги.

— Пекло! — выругалась подруга, стоявшая совсем рядом с покойным. — Нет, нет!

— Идём! — коротко приказал лидер. — Я сказал, идём!

Мужчина грубо толкнул девушек вперёд, задержавшись, чтобы забрать у взломщика щуп.

Кто и когда создал Сердце Ардии, было загадкой даже для местных историков. Церковь учила, что когда-то оно билось в груди Ардена, хранителя кольца Справедливости и основателя Империи, имя которого сегодня носила её столица. Согласно легенде, Арден сам вырвал его и принёс в дар подданным, когда молодая Ардия стояла на грани уничтожения. С силой Сердца ардийцы быстро победили армию… а вот чью конкретно, всегда зависело от контекста, в котором пересказывали эту историю.

Девушка слегка ущипнула себя. Вспомнить старые байки можно будет и позже, в безопасности, а пока стоит разобраться с более насущными проблемами. Она ускорила шаг и вслед за спутниками перешла на бег.

Конечно, в случившемся можно было разглядеть и хорошую сторону. Как минимум, каждому из них теперь достанется большая доля… если, конечно, они все выживут.

— Думаете, они ограничатся одной ловушкой? — спросила она, не останавливаясь.

— Я думаю, что тебе нужно захлопнуть пасть и смотреть под ноги, — огрызнулся лидер.

Другая девушка промолчала.

— Эй! — Воровка обернулась.

В нескольких шагах позади виднелся открытый люк, из которого слышалось противное чавканье работающих механизмов. Девушка не стала заглядывать внутрь, прекрасно понимая, что она там увидит.

Доля только что выросла снова.

С самого основания Империи Сердце Ардии хранилось в глубинах катакомб под Изумрудным пиком. Было время, когда его регулярно выносили в свет, чтобы каждый мог посмотреть на реликвию, а то и прикоснуться к ней. Всё же Арден отдал Сердце всем своим подданным, а не только собственным потомкам. Но со временем артефакт превратился в очередную регалию, символ власти, передаваемый от одного правителя другому. Не помогло и то, что артефакт несколько раз пытались украсть. Прямо как сейчас.

— Да смотри же ты под ноги, дура! — Лидер грубо толкнул воровку.

Девушка зла не держала — мужчина только что спас её ноги от пролетевшего на уровне лодыжки лезвия.

Главарь протянул руку и помог встать. Удивительно, что он не попытался забрать сумку, да и вообще проявил не свойственную себе заботу. Обольщаться, конечно, не стоило — они уже потеряли двоих друзей, и кто знает, что ждёт впереди. Благо до выхода оставалось совсем чуть-чуть…

— Когда выйдем наружу, используй его.

— Чего?!

— Ты меня слышала.

Мужчина откинул капюшон и посмотрел на неё.

— Нам позволили войти и сейчас позволяют выйти лишь для того, чтобы расправиться с нами там, снаружи. Может быть, даже попытаются взять живыми для показательной казни. Так что надо успеть первыми.

К горлу подступил ком.

Сердце Ардии было не просто какой-то драгоценной безделушкой, которой высокородные особы размахивали во время церемоний. В корпусе из бесконечного числа металлических пластинок скрывалась мощь, способная стирать в пыль целые города. Сила, что многократно превосходила любую боевую магию, даже стратегического типа. За всю историю Сердце освобождали лишь несколько раз, и последствия каждого из них нельзя описать иначе, чем словом «катастрофа». Использовать его в городе, особенно в таком большом, как Арден, означало обречь на гибель сотни тысяч людей.

Не говоря уже о том, что к Сердцу не прилагалось никакой инструкции, и как именно его «использовать», девушка понятия не имела.

— Нам не обязательно делать это по-настоящему. — Лидер словно прочитал её мысли. — Просто пугнём их и сбежим!

Остаток пути действительно прошёл гораздо легче — ловушки в полу и стенах по-прежнему срабатывали, но будто слишком рано или слишком поздно. Словно пытались не расправиться с непрошеными гостями, а лишь напугать. Коридоры становились шире, пока в конце концов не вывели в зал, из которого поднималась длинная и широкая лестница прямо к богато украшенным тяжёлым воротам главного входа. И это было странно, ведь проникали в хранилище они совсем другим путём… правильный ответ пришёл в голову слишком поздно.

За спиной послышался приглушённый лязг, из теней по периметру один за другим выходили воины, вооружённые глефами и ростовыми щитами.

Среди ардийцев бытовало мнение, что гвардия в стране существует лишь для парадов. Уж больно нелепо выглядели их доспехи — латные кирасы с длинными полуюбками, которые отделывали металлическими пластинами вычурной формы. Совершенно глупые наплечники в виде языков пламени и, самое главное, железные маски, полностью закрывавшие лица, не считая прорезей для глаз. В таком костюме и ходить-то сложно, куда уж там сражаться… как правило, свою ошибку верившие в этот стереотип понять даже не успевали.

— Мы используем его! — крикнул мужчина. — Клянусь всем, используем!

Он больно толкнул сообщницу, молча приказав вытащить Сердце. Девушка повиновалась.

— Прочь с дороги, а не то…

Оказывается, глефы можно метать.

Закрытые масками лица повернулись к воровке.

— Я его разобью, слышите?! — Она подняла сумку с Сердцем высоко над головой. — Плевать, что будет! Сломаю, и всё, если не отпустите!

Гвардейцы сохраняли безмолвие, лишь один из них, тот самый, оставшийся безоружным, сделал осторожный шаг в сторону девушки. Затем ещё один.

— Я не шучу! Просто отпустите меня… — Из глаз предательски брызнули слёзы.

Человек (а человек ли?) в маске сделал ещё один шаг, пластинки доспеха хладнокровно лязгнули друг о друга.

Она закрыла глаза и что есть силы бросила сумку на пол хранилища.

У Ардии было Сердце. И Сердце Ардии не знало жалости.

Глава 1

Солнце играло лучами в разноцветном витраже, подсвечивая то одну, то другую часть замысловатой композиции, словно заставляя оживать полупрозрачные фигуры. Интересно, это так и было задумано или он, как обычно, просто нафантазировал себе со скуки? Во всяком случае, наблюдать за стеклянными рисунками было в разы интереснее, чем слушать давно заученную наизусть речь проповедника.

— …и такова была Его воля, и таково было слово Ардена. Наказал он народу Ардии жить Совестью и Справедливостью! — пробубнил пузатый мужчина в расшитой алыми нитями белой рясе.

Мильбен опустил голову, словно в почтительном поклоне — так было в разы проще скрыть зевок, подавить который уже не получалось. Благо служба подходила к концу, и скоро можно будет вздохнуть с облегчением.

Глубоко в душе юноша немного стыдился своего поведения — всё же родители искренне желали ему добра, когда каждую неделю заставляли ходить в церковь. Просто лично он считал, что эти пару часов можно потратить с куда большей пользой. Так что, стоило жрецу благословить паству и удалиться прочь, парень, не теряя ни секунды, выскочил на площадь и бегом направился туда, где уже голосили наперебой дети и чересчур впечатлительные взрослые.

Деревня Бармир, как любили шутить её жители, стояла на самом западе Восточной Ардии. Само собой, до границы оставалось приличное расстояние, но шутки на то и шутки. С другой стороны, это давало свои преимущества. Так, именно через Бармир регулярно проезжали боевые навиреты Стального гарнизона, когда местные егеря отправлялись в очередной поход по больным землям.

— Как раз вовремя, — поприветствовал его Кенрат.

Приятель не разделял и не понимал, что так восхищает Мильбена в этих машинах, но никогда не отказывался составить компанию, если друг звал на них посмотреть.

— Что, как обычно?

Парень кивнул. Их «обычным местом» был покосившийся особняк, зажатый между несколькими соседними домиками, хозяева которого давным-давно куда-то запропастились. Тем, впрочем, лучше, ведь с крыши открывался просто шикарный вид на улицу, если ухитриться занять правильную позицию и не провалиться сквозь посеревший от времени пол.

— Едут! Едут! — завопил какой-то мальчишка.

С выводами он, конечно, поторопился. На горизонте пока лишь показался столб пыли, но всё же это служило верным сигналом поспешить, если не хочешь пропустить самое интересное.

Подковырнув привычным движением щеколду, парни ворвались в заброшенный дом и под задорный скрип половиц устремились к лестнице. Пролёт за пролётом они взлетели на третий этаж, а оттуда по сваленному в кучу всякому хламу забрались в мансарду.

— Шикарно! — выдохнул Мильбен и, как обычно, пролез сквозь чердачное окно прямо на кровлю, сбив пару черепиц.

Кенрат в ответ хмыкнул.

— Если навернёшься, будет ещё шикарнее. Я тебя с земли соскребать не собираюсь.

— Да ну тебя, только настроение портишь! — Приятель улыбнулся во все зубы и протянул руку, помогая другу.

Доски угрожающе прогнулись, но выдержали. На счастье, парни бычьими пропорциями не отличались.

— Когда-нибудь я…

— Вот они! — перебил Кенрат.

Между домами показался огромный, выше большинства зданий, выкрашенный в тёмно-синий цвет корпус из обожжённого дерева, усиленного металлическими вставками и прикрытого, где нужно, мощной бронёй. Обтекаемые формы напоминали наконечник копья, готового пронзать опасности, что таили больные земли, а красовавшийся на борту герб Стального гарнизона — меч в окружении колосьев пшеницы — напоминал о миссии организации. Восемь пар колёс, также прикрытых защитой, осторожно поднимались на каждом препятствии, словно перешагивая его и вызывая непрошеные ассоциации с многоножками. Конечно, при желании шасси можно было зафиксировать жёстко, но сейчас в этом точно не наблюдалось нужды. Завершали картину конструкции, похожие на сложенные крылья. Зачем они нужны, оставалось только гадать, но наверняка для чего-то полезного — у Гарнизона иначе не бывает.

Навирет издал протяжный вой, и по бортам на верхней палубе открылись люки, явив зрителям Стальных. Два десятка людей в тёмно-синих плащах и такого же цвета кителях, пересечённых чёрными лентами, приветствовали жителей Бармира. Мильбен помахал егерям в ответ, аж подпрыгнув на месте.

Кенрат вёл себя куда сдержаннее, хотя и его, чего таить, навиреты всегда впечатляли. Конечно, боевым моделям в плане размеров далеко до громадных сухопутных кораблей, что путешествуют между городами на сотни километров, но они всё-таки и не пассажиров катают.

— Вот увидишь, однажды я точно вступлю в Гарнизон! — Мильбен обернулся, проводив взглядом последнюю машину в колонне. — Ещё пара сезонов, и отец точно отпустит меня!

— Ты уже пятый год подряд это повторяешь.

— Ну так мне теперь и не тринадцать лет! — Мильбен насупился, но быстро взял себя в руки. — В этот раз точно получится, я знаю!

Приятель пожал плечами. Отчасти он понимал родителей парня — хотя возрастом тот уже давно годился в рекруты, своим поведением слишком часто навлекал на себя всевозможные неприятности, вытаскивать из которых его порой приходилось ну очень извилистыми маршрутами. И хорошо, если приключения не имели долгоиграющих последствий.

Вот и сейчас он так лихо пританцовывал от возбуждения, что на них уже начали косо посматривать из соседских окон.

— Пойдём отсюда, всё равно смотреть больше не на что. — Кенрат обернулся и поставил ногу на подоконник.

Хрясь!

— А-а-а-а-а!

— Мильбен!

Парень бросился к дыре, появившейся в месте, где миг назад стоял друг. Окна внутри дома были много лет как заколочены, и единственным источником света стал новообразованный провал в кровле. Разглядеть что-то удавалось с трудом — комната внутри оказалась завалена различным тряпьём и мусором.

— Я в порядке! В поря… — Мильбен громко закашлялся, а потом охнул. — Кажется, я ногу подвернул!

— Кретин, — буркнул под нос Кенрат и кинулся на чердак, к лестнице.

За годы, что они использовали особняк как наблюдательный пункт, парни лишь несколько раз порывались исследовать его. Большая часть дверей внутри оставались закрытыми, а некоторые находки намекали на то, что приятели далеко не единственные, кто облюбовал этот дом. Лезть в чужие дела не хотелось, так что в определённый момент они просто решили, что «застолбят» за собой крышу и не станут совать нос куда не просят. С учётом того, что до сих пор никто из других гостей особняка им ни разу не встречался, негласный договор тем явно пришёлся по нраву.

Старая бронзовая ручка была покрыта толстым слоем пыли, но поддалась почти без усилия. Мильбен всё так же лежал на полу, нянча левую лодыжку. Хотя он старался не показывать виду, терпеть боль ему удавалось с трудом.

— И ты с такой грацией собрался охотиться на горвантов? — Кенрат не упустил возможности поддеть друга.

— Пошёл ты! — Мильбен принял протянутую руку и попытался встать, опершись на плечо юноши. — Даже у хранителя Ардена случались провалы!

— Про провалы — это ты метко, — снова хихикнул Кенрат.

Друг попытался наступить на повреждённую ногу и поморщился.

— Сильно болит?

— Гордость болит сильнее, — проворчал парень. — Раз уж мы тут, давай, что ли, осмотримся.

От этих слов Кенрат едва не бросил друга обратно на пол. Он, конечно, давно привык, что Мильбен любит лезть в неприятности, но сейчас приятель побил все рекорды.

— Послушай…

Договорить ему помешал чей-то всхлип. Точно не Мильбена — парень сам вытаращил глаза и принялся смотреть по сторонам в поисках источника звука, однако тщетно. Ничего, за исключением шума улицы, долетавшего сквозь дыру в потолке и забранные досками окна, расслышать не удалось.

— Эй, кто бы ты ни был, мы тебя не б-боимся! — произнёс Мильбен, обращаясь к пустоте.

Ответа не последовало, но зато парни отчётливо услышали ещё один осторожный вздох. На этот раз его попытались замаскировать, но получилось это плохо. Кенрат кивком показал на сваленную в дальнем углу гору старых тряпок.

— Послушай, мы совсем не хотели тебе помешать! А сейчас просто развернёмся, уйдём и закроем дверь с той стороны, ладно? — нарочито громко сказал юноша. — Не надо, пожалуйста, пускать нас в расход или как вы там обычно поступаете…

Тряпки снова промолчали. Кенрат осторожно сделал шаг в сторону выхода. Мильбен, стараясь не нагружать больную ногу, тоже. Они уже приготовились покинуть комнату, закрыв за собой дверь, чтобы никогда в жизни больше не возвращаться в этот проклятый старый дом, однако в последний момент между лопаток неприятно кольнуло, будто в спину ткнули чем-то тупым и холодным. Такое бывает, когда подсознательно понимаешь, что поймал на себе чей-то пристальный взгляд.

Друзья переглянулись, а затем, синхронно сглотнув, резко обернулись. Из тёмного угла на них не мигая смотрели алые, словно два тлеющих уголька, глаза.

***

Ложка меланхолично погрузилась в глубокую тарелку, зачерпнув ароматной похлёбки, а затем вывалила содержимое обратно. Мильбен уже несколько минут сидел и вот так бултыхал варево, словно не решаясь приступить к ужину.

— Не голоден? — поинтересовалась мама.

— Аппетита нет, — честно ответил юноша.

После того, что они увидели в заброшенном доме, его желудок словно стиснула невидимая рука, да так до сих пор и не отпустила. Признаться честно, Мильбен даже не понял, с кем или чем именно столкнулся в заваленной мусором комнате — одного только вида красных глаз хватило, чтобы двое парней что есть сил закричали и в ужасе выбежали на улицу. В тот миг он позабыл даже про больную ногу.

Мильбен украдкой поскрёб щиколоткой о ножку стула. Травмированная лодыжка всё ещё побаливала, к тому же сильно чесалась от восстанавливающих компрессов, которые наложили в деревенском лазарете.

— Раз не хочешь, то и не давись, — великодушно проворчал сидевший напротив отец. — Продукты на тебя только переводим…

— И мы не голодны! — тут же заявили братья и повскакивали с табуреток.

— А вам такого права не давали! — опередил отца старший сын. — Вот когда вырастете большими и сильными, как я, тогда и начнёте выёживаться. А пока ложки в зубы и вперёд!

Глава семейства одобрительно хмыкнул и ничего не сказал. Похоже, от трёпки мелюзгу удалось спасти.

— Пойду подышу. — Прихрамывая, Мильбен вышел на улицу.

Вечер встретил приятной прохладой и запахом дров, тлеющих в деревенских печах. На небосводе уже появилась Тысяча Лун, а розовый закат нехотя уступал место сизой темноте ночи.

Заброшенный дом и его загадочный обитатель никак не выходили из головы. Что-то глубоко внутри влекло его вернуться и разобраться, кого же он там увидел. Мерзкое чувство недосказанности, будто упустил что-то важное и горько пожалеет, если не поддастся ему прямо сейчас.

— Это будет очень, очень большая глупость, — едва слышно прошептал он и для острастки стукнул сам себя кулаком по лбу.

Красные глаза его напугали, факт, но… что-то в них было неправильно. Не так, как должно быть. Мильбен потёр пальцами виски и вновь воскресил в памяти момент встречи с их обладателем. Глаза показались самыми обычными, не сияли, просто имели непривычный цвет радужки. В царившей темноте, да ещё и в панике, разглядеть фигуру сразу не получилось, но теперь стало очевидно, что взгляд был вполне человеческим.

Может, какой-то бродяга облюбовал удобную заброшку, а они с Кенратом взяли и свалились ему на голову? Тут любой разозлится… Парень вновь хлопнул себя по лбу — нужное воспоминание пришло само собой.

В красных глазах не было ни злобы, ни ненависти, ни желания прогнать непрошеных гостей. Зато отчётливо читались страх, паника и… надежда?

— Это будет очень, очень-очень-очень большая глупость, — вновь сказал сам себе юноша, заранее понимая, что любопытство уже победило.

***

Деревянный меч — по сути просто палка, на которую с одного конца намотали грязную тряпку-рукоять, — с яростью обрушился на соломенный манекен. Хитрый механизм заставил чучело резко провернуться вокруг своей оси и ударить в ответ обитым войлоком шаром, приделанным цепью к руке. Кенрат элегантно ушёл от контратаки и напал снова. Деревянный болван попортил ему немало крови, когда он только начинал тренировки, но сейчас бой с ним для парня был едва ли не лучшим развлечением.

— Если на нас нападут манекены, их ждёт достойный отпор, — донеслось из-за спины.

Мужчина с проседью в русых волосах подождал, пока сын отложит оружие и снимет защиту, а затем подошёл ближе.

— Если на нас нападут, я убегу быстрее, чем заяц от непутёвых охотников, — пообещал парень.

Отец расхохотался и хлопнул юношу по плечу. Возможно, увидь его сейчас кто-то из бывших сослуживцев, покрутил бы пальцем у виска или, вероятнее, обвинил бы, что воспитал сына трусом. Ондар в ответ, наверное, просто пожал бы плечами. Времена, когда за подобное оскорбление он мог броситься в драку, остались в глубоком прошлом.

— Ходил сегодня смотреть навиреты, да?

— Мильбен заставил. — Парень зачерпнул из кадки полную горсть воды и плеснул в лицо. — Иногда я его совсем не понимаю.

— Поверь, он тебя тоже не понимает. Для него Стальной гарнизон — это красивая форма, высокое жалованье и жизнь, полная приключений. — В глазах родителя на секунду появилась тоска. — А у тебя есть я.

Мужчина помог собрать разбросанное снаряжение и унести его в сарай.

Кенрат проводил отца взглядом и промолчал. Тот нечасто поднимал в разговорах тему Стального гарнизона, а ещё реже упоминал, что и сам когда-то был Стальным. Даже его собственный сын мало что знал про этот период в жизни Ондара, тем более что закончился он ещё до рождения Кенрата.

Отец вообще был полон противоречий. К примеру, обучать сына владеть оружием согласился только предварительно взяв с того клятву, что он никогда не свяжет свою жизнь ни с Гарнизоном, ни с армией, ни даже с городовой стражей. Или, когда Кенарт впервые нашёл девушку, сначала горячо порадовался за него, а потом неожиданно велел с ней порвать. Причём сделал это так, что перечить и мысли не возникло.

— Завтра с утра я собираюсь в город, останусь там на несколько дней, — донеслось до парня, когда тот, смыв с себя пот, переодевался в сухое. — Останешься пока за главного.

Кенрат машинально кивнул в ответ, запоздало сообразив, что отец всё равно его не видит. Наверное, стоило сразу рассказать родителю про особняк и то, что случилось утром, но пусть уж лучше история подождёт его возвращения. Если повезёт, к тому моменту она вовсе вылетит из головы и забудется.

***

В наступившей темноте заброшенный дом казался ещё более мрачным, чем был на самом деле. Сквозь щели в заколоченных окнах не было видно ничего, словно прямо за дверью скрывался иной, тёмный и опасный мир. Мильбен поёжился и поправил сумку, перекинутую через плечо, а затем осторожно двинулся ко входу. Зайдя внутрь, он извлёк из кармана кусок стекла размером с яйцо и направил немного магии в нацарапанные снизу символы, мысленно повторяя их рисунок, и в ту же секунду светокристалл засиял, будто маленькая звезда. Парень поспешил приглушить поток силы, снизив яркость до минимально возможной.

Найденная во дворе палка, ставшая импровизированной тростью, равномерно стукала о половицы с каждым новым шагом. С больной ногой ступени стали настоящим испытанием, и если бы не препараты, которыми его напоил деревенский врач, юноша наверняка бы уже бросил свою затею. Однако природное упрямство оказалось сильнее, и вот он уже взял штурмом целых два пролёта. Наверху показалась та самая дверь, так и оставшаяся нараспашку после их утреннего бегства. Внутри царила такая темень, что даже луч фонаря словно растворялся в ней.

Сердце заколотилось так бешено, что, казалось, вот-вот проломит грудину и сбежит подальше, домой, спрячется под одеяло и будет трястись до утра, пока петухи не возвестят о начале нового дня.

— В Правде нет места страху, в страхе нет Правды, — повторил Мильбен один из заветов хранителя Ардена.

Несколько раз глубоко вдохнув и выдохнув, он поднялся на верхний этаж и ворвался внутрь.

В углу, в той самой куче тряпья, поджав колени к подбородку, жмурясь от яркого света, съёжилась девушка. Эльфийка.

Мильбен поспешил отвести луч в сторону, а затем вовсе убрал светокристалл.

— Эм… привет? — Он вдруг понял, что совершенно не заготовил речи на такой случай.

Почувствовав, что фонарь больше не слепит, незнакомка медленно разомкнула веки. Её глаза и правда обладали радужкой красного, почти алого цвета, однако за этим исключением в них не было ничего необычного.

— Привет, — чуть более уверенно произнёс юноша. — Вот, подумал, ты проголодалась…

Он поставил на пол сумку, в которую ещё дома уложил нехитрую снедь — краюху хлеба, ломоть сыра и кусок овечьей колбасы.

Незнакомка ошарашенно покосилась на угощение, а затем снова перевела взгляд на Мильбена.

— Ты меня понимаешь? — Парень начинал чувствовать себя глупо. — Знаешь ардийский?

Эльфийка быстро кивнула, а затем потянулась к сумке. На её запястье что-то блеснуло, так ярко, будто в комнате не царила почти полная темнота, которую разгоняла лишь Тысяча Лун сквозь дыру в потолке. Браслет можно было бы принять за украшение, но юноша отлично знал, что это такое. Антимагические блокаторы — подобными пользуется Гарнизон, когда нужно лишить кого-то доступа к магии.

Мильбен инстинктивно отпрянул, девушка тоже отдёрнула руку и с ужасом посмотрела на парня.

— Ты преступница? — выпалил он. — Сбежала от конвоя и теперь прячешься?

Красноглазая замотала головой из стороны в сторону.

— Сбежала… не преступница. — Она говорила с заметным акцентом.

Глаза привыкали к темноте, и Мильбен сумел получше разглядеть собеседницу. Эльфийка, насколько он смог оценить, была невысокой и стройной, одетой только в замызганную тунику, больше похожую на дырявый мешок, да изношенные сапоги с толстыми подошвами. А ещё вокруг её шеи виднелся странный воротник — широкая, грубо обработанная полоска кожи с кольцом из толстого металла. Ошейник.

Руки сами собой сжались в кулаки. Да, эльфов в Восточной Ардии, мягко говоря, не любили, однако и открытую ненависть к ним проявляли редко. И всё же ещё со времён Второй войны получить гражданство в этой стране эльфу было крайне сложно. На практике это означало, что в глазах закона они имели низший приоритет и, попав в неприятности, рассчитывать могли только на себя да на своих близких. Иногда этим пользовались торговцы живым товаром — официально рабство считалось искоренённым пережитком прошлого, на практике же стража то и дело находила в городах подпольные бордели и даже целые фабрики, где трудились остроухие невольники.

— Давно ты здесь прячешься?

Девушка, уже приступившая к трапезе, продемонстрировала три пальца.

— Ефё быф ден дофоги, — добавила она с набитым ртом.

Итого четыре дня. Мильбен опустился на пол и потёр пальцами виски, вспоминая карту окрестностей. Он привык думать, что Бармир стоит в глуши и особого интереса ни для кого не представляет. Появись тут что-то незаконное, об этом наверняка бы уже судачила половина деревни. С другой стороны, прямо сейчас он находился в заброшенном доме, где три дня прожила напуганная беглянка, и никому до этого не было никакого дела. Даже они с Кенратом не узнали бы про неё, не провались крыша в удачный момент.

Что-то тут не сходится.

Он вновь пригляделся к эльфийке. Рассмотреть её в деталях всё ещё не получалось, однако кое-что странное заметить всё-таки удалось.

— Ты все три дня просидела прямо здесь, в этой комнате, не сходя с места? — Вопрос оказался настолько внезапным, что девушка перестала жевать. — Даже когда мы с Кенратом провалились сюда утром, а потом сбежали, ты всё равно не ушла. Неужели не боялась, что мы приведём твоих похитителей, или стражу, или…

— Сказать честно, гораздо больше я боялась, что вы решите подпалить дом с неизвестным чудовищем. — Незнакомка вытерла губы тыльной стороной ладони. — Но ты оказался не таким пугливым. За это благодарю, и за ужин тоже.

Голос эльфийки оставался тихим, но стал куда более уверенным.

— А что до похитителей… я надеялась, ты приведёшь кого-то из них. Они мне кое-что задолжали.

Мильбен от неожиданности вскочил и тут же скривился от жуткой боли в травмированной ноге. Парень наверняка растянулся бы на пыльном полу, не схвати его за грудки тонкие, но очень сильные руки.

— Обещали доставить в Арден, сказали, на меня там есть покупатель! — Её лицо оказалось, пожалуй, слишком близко.

— В Новый Арден? — Юноша пытался не смотреть в красные глаза.

— В старый… тот, что в Долине!

Эльфийка помогла снова поймать равновесие и даже подала откатившуюся в угол трость.

— Мне сказали, что, если я хочу попасть туда быстро и неприметно, это самый надёжный способ. — Она почесала кончик носа. — Но, возможно, обманули.

— Но зачем… ладно, это не мое дело. — Мильбен глубоко вздохнул и отошёл на полшага. — Мне лучше вернуться до рассвета. Если домашние хватятся, точно будет несдобровать.

— Иди. — Эльфийка снова уселась на свою кучу тряпья. — Если захочешь…

Договорить она не успела. Заострённые уши слегка вздрогнули, а в следующий миг девушка подскочила.

— Это, похоже, за мной! — В голосе появились возбуждённые нотки.

В этот же момент снизу хлопнула дверь, и по лестнице загрохотали чьи-то тяжёлые и настойчивые шаги в подкованных сапогах.

Мильбен лихорадочно осмотрелся в поисках места, где можно спрятаться. О том, чтобы попытаться бежать с больной ногой, он и думать не стал, да и вряд ли бы это получилось — дверь была только одна, а окно мало того что заколочено, так ещё и находилось на третьем этаже. Схватив красноглазую за руку, он бросился в угол, где стоял покосившийся шкаф. Тяжёлые дверцы еле держались на петлях, но всё же не отвалились, когда парень бесцеремонно запихнул внутрь эльфийку и залез сам. Плотно закрыться не получилось, но Мильбен понадеялся, что темнота сыграет в их пользу.

Шаги затихли, а затем двинулись в сторону от лестницы. Непрошеный визитёр бродил из комнаты в комнату на втором этаже. Юноша, превозмогая боль, изо всех сил старался дышать как можно реже и незаметнее, пускай даже зная, что вряд ли человек внизу сможет его услышать.

А человек ли?

Сердце застучало сильнее, чем в момент, когда он стоял перед тёмным и пустым проёмом, не решаясь заглянуть внутрь. Впрочем, для участившегося пульса был ещё один повод — раз в пару секунд шею приятно щекотало потоком тёплого воздуха, а в спину ощутимо упёрлись два упругих бугорка. Одежда незнакомки оказалась совсем тонкой…

Парень закрыл глаза и про себя взмолился, прося храбрости, сил и немножко везения. Лишь бы обладатель подкованных сапог поскорее убедился, что искать тут нечего и пора уходить. Лишь бы не случилось чего-нибудь…

Хлобысь!

…чего-нибудь вроде ржавой петли, которая всё-таки развалилась, без особой причины и повода.

Тяжёлая дверца шкафа сорвалась и хлопнулась с таким грохотом, что услышала его, наверное, вся округа, не говоря уже про непрошеного гостя. Шаги резко участились, лестница заскрипела, и вскоре комнату залило ярким светом.

— Выходи, без шуток!

Мильбен повиновался. Луч фонаря ослепил его, так что глупо было надеяться, что незнакомец его не заметит.

— Ты ещё кто? — спросил грубый, с неприятной хрипотцой голос. — Где девка?

Эльфийки рядом и правда не оказалось — она благоразумно осталась сидеть за дверцей, сжавшись в комок. Проморгавшись, юноша смог рассмотреть собеседника — рослый, выше его на голову, мужчина с широкими плечами и почти без лишнего жира. На парня он глядел хищно, с нескрываемым презрением, держа руки на поясе, рядом с ножнами, в которых покоился впечатляющего вида тесак.

— Никакой девки, я оди…

Могучий кулак врезался в скулу, повалив Мильбена на грязный пол. В следующий миг мужчина с размаху пнул его в живот.

— Ты, парень, книжек обчитался? Решил в крутого поиграть или просто по жизни кретин?

Отвесив ещё один пинок, Бугай направился к шкафу и выволок за волосы красноглазую эльфийку. Девушка не кричала, издав только уже знакомый испуганный всхлип, который перешёл в невнятный скулёж. Мильбен услышал звонкий удар — амбал отвесил пленнице пощёчину.

— Не смей больше бегать от Хозяина, дрянь.

— Ты обманул меня! — выпалила в ответ эльфийка. — Ты и твой Хозяин, вы обеща…

Ещё один удар, теперь уже кулаком.

— Рот закрой, или зубы выбью!

Развернув эльфийку спиной, мужчина принялся связывать ей руки. В довершение он пару раз пропустил верёвку сквозь кольцо на ошейнике и засунул девушке в рот кляп.

— Идём, — скомандовал громила. — Только мусор приберём…

Мильбен нашёл в себе силы перевернуться на спину.

— Ты эльф, — машинально выпалил он, увидев своего мучителя. — Но почему?

Ответом ему стал сапог, опустившийся на горло. Дортхонец не душил его, а собирался попросту раздавить парню шею. Сделать это помешала красноглазая, со всей силы толкнув эльфа плечом. Верзила, не удержавшись, повалился рядом с Мильбеном.

— Ах ты…

Договорить он не успел — эльфийка со всей силы ударила его ногой в висок. Дортхонец издал странный звук, закатил глаза и потерял сознание.

— М-м-м! — промычала красноглазая, указав взглядом на пояс здоровяка.

Пошатываясь, Мильбен поднялся на четвереньки и извлёк тесак. Первой мыслью было перерезать темноволосому эльфу глотку, но вместо этого он лишь помог новой подруге освободиться от пут.

— У тебя есть где укрыться? — Девушка явно была напугана не меньше него.

Отыскав свою палку-трость, юноша распрямился. При всей симпатии и благодарности вести эльфийку домой означало навлечь опасность и на близких, а сколько-нибудь надёжных убежищ, кроме особняка, внутри которого они и так находились, он не знал.

Фонарь дортхонца лежал в углу и неплохо освещал всю комнату. Наконец-то незнакомку удалось рассмотреть в деталях. Эльфов Мильбен видел и раньше, в основном белокурых эррандельцев или, крайне редко, столь нелюбимых в Восточной Ардии дортхонцев — он снова бросил взгляд на головореза. Но вот про таких, как эта, раньше доводилось только слышать.

Смуглая, почти бронзового цвета кожа резко контрастировала с белоснежными, лишёнными пигмента волосами и так запавшими ему в память красными глазами. Наверное, догадаться, кто перед ним, следовало сразу, едва увидев сочетание глаз и острых ушей. Но скоростью мысли Мильбен никогда не отличался.

— Ты из Зейхера, да?

— Ты знаешь, где мы можем спрятаться? — чуть более раздражённо повторила эльфийка.

— Да, — собравшись с силами, ответил юноша. — Я знаю, где мы будем в безопасности.

— Тогда веди!

Зейхерка закинула руку парня себе на плечо и помогла дойти до лестницы. Для столь хрупкого телосложения девушка оказалась на редкость сильна и вынослива… точнее, показалась бы, не будь она эльфом.

— У тебя есть имя? — спросил Мильбен, когда ступени остались позади и они позволили себе небольшую передышку.

Небо на востоке начинало понемногу светлеть. Юноша осторожно взглянул на спутницу, которая, несмотря на только что пережитое, выглядела почти счастливой. Он тоже позволил себе едва заметно улыбнуться.

— Тав… — начала эльфийка, но осеклась, закусив губу. — Давай просто Тави, так сойдёт.

Мильбен, ещё раз вздохнув, снова опёрся на девушку, и вместе они заковыляли вниз по улице. Имя эльфийки явно было длиннее, но настаивать парень не стал. В конце концов, право на тайну есть у каждого. Особенно у Тави.

Глава 2

Ондар уехал рано утром, как и обещал. Вернее, он обещал уехать утром, но Кенрат и не подозревал, что отец покинет дом ещё до рассвета, даже не попрощавшись. Парень окатил себя ледяной водой и, довольно ухнув, вышел во двор, навстречу первым лучам.

Есть своя магия в том, чтобы вставать ни свет ни заря, до петухов, а затем видеть, как Тысяча Лун и звёзды нехотя уступают небо дневному светилу. Как белеют огромные облака и как полевые цветы, стряхивая утреннюю росу, раскрывают лепестки, встречая тепло нового дня.

— Слушай… может, прикроешься?

Кенрат вздрогнул. Услышать за спиной голос лучшего друга, да ещё и в такую рань, было неожиданно, но не то чтобы сильно непривычно. Как и он сам, приятель был ранней птахой и тоже порой любил встретить рассвет. Правда, раньше он никогда не приходил ради этого к нему в гости, тем более не проникал во двор без приглашения.

— Нет уж, любуйся! — провозгласил парень и развернулся, выпятив грудь и всё остальное — одеться с утра он не успел.

На него уставились два округлившихся от удивления красных глаза. Красивая девушка, на которую опирался сильно потрёпанный Мильбен, смерила его взглядом с головы до…

Будто игрушка с пружинкой, Кенрат опустился на корточки, прижав колени к груди и для надёжности обхватив их руками.

— Мильбен, какого Пекла… — Он буравил взглядом землю под ногами у друга и неожиданной гостьи, которая, к её чести, поспешила зажмуриться.

— У нас проблемы, — заявил приятель, пошатываясь. — Если вкратце, нам нужно в Арден.

Юноша коснулся знаков на чайнике, и тот начал разогреваться. К моменту, когда из насадки на носике раздался свист, Мильбен закончил рассказ о случившемся прошлой ночью. Девушка, которую приятель назвал Тави, за это время не проронила ни слова.

Кенрат слушал внимательно, не перебивая, лишь сильнее хватая себя за волосы по мере того, как приятель добавлял новые подробности.

— Ты рехнулся? — Вопрос был риторическим.

— Но послушай, если мы ей не поможем…

— Нет, это ты послушай! — перебил он. — Мы с тобой всего лишь два пацана из маленькой деревни на краю цивилизации, а ты, дружище, вляпался в очень и очень большие проблемы, которые ни тебе, ни мне не по зубам. Знаешь, как принято поступать в таких случаях? Звать стражу!

Он перевёл взгляд на эльфийку.

— Ты сама-то почему полезла к этим бандитам? Почему не обратилась за помощью к властям или хотя бы к своим, эльфам…

Парень внезапно замолк, осознав, что Тави смотрит ему прямо в глаза.

— Я и обратилась, если ты не понял, но мои сородичи, — последнее слово она выделила, показав пальцами кавычки, — решили поступить по-своему.

Несколько секунд компания провела в тишине, пока девушка снова её не нарушила.

— Послушайте, я вам благодарна, правда, особенно тебе. — Тави посмотрела на Мильбена. — Будет неправильно ждать помощи и в дальнейшем. Помогите мне снять наручи, и я пойду.

— Куда? — Кенрат нахмурился, сложил руки в замок и поднёс к губам. — Назад к похитителям?

Эльфийка пожала плечами, заставив парня обречённо вздохнуть.

— Отец вернётся через пару дней, до того можешь остаться, постелю тебе на чердаке. — Он повернул голову к другу. — А ты с больной ногой всё равно далеко не уйдёшь. Подождём отца, уверен, он придумает, как помочь Тави.

***

Домой Мильбен приковылял, когда солнце уже поднялось, и сразу же получил от отца нагоняй. От работы в поле парень, как временно неспособный, был освобождён, но вот за ночную прогулку и синяки на лице пришлось объясняться. К счастью, наскоро выдуманная история про то, как он утром пошёл освежиться, споткнулся и пропахал носом землю, похоже, сработала… ну или родители смирились, что воспитали дурачка.

Следующие дни парень разминал больную лодыжку, натирал пахучими мазями и прикладывал компрессы, пока наконец не понял, что уже почти не хромает и трость можно отправить в печь.

Тем временем Тави успела неплохо обжиться в гостях у Кенрата — по словам друга, девушка хоть никогда и не предлагала помощь первой, не отказывала, если он её о чём-то просил. Исключением было только время молитвы, каждый день разное, когда эльфийка на несколько минут уединялась и очень чётко давала понять, что мешать ей не следует.

Больше всего парни опасались людей, которые надели на Тави ошейник и едва не продали её, как товар. Сама же она объяснила, что так её планировали переправить в Арден, мол, схема налажена и на месте девушку встретили бы «свои». Вот только с отправкой почему-то не торопились.

— А я-то думал, наивнее Мильбена быть невозможно, — ворчал Кенрат, освобождая девушку от блестящих оков при помощи отцовских инструментов.

Ни рослый дортхонец, ни кто-либо из его сообщников за последнее время себя не проявили. Во всяком случае, так, чтобы об этом стало известно широкой общественности. Впрочем, от заброшенного особняка Мильбен и Кенрат с того самого дня старались держаться подальше. Обращаться к страже они не решились — кто знает, насколько далеко распространилось влияние бандитов и как отреагируют власти на эльфийку-нелегала, да ещё и столь экзотичную.

Сама Тави идею просить защиты у государства тоже встретила прохладно. Хотя девушка, по первым впечатлениям, казалась весьма общительной и доброжелательной, открытой её назвать было нельзя. Так, выудить причину, по которой ей понадобилось в Арден, у приятелей не получилось. Единственной подсказкой стало слово «Сердце», брошенное второпях, после чего зейхейрка с перепуганным видом закрыла рот ладонью и ещё час ни с кем не разговаривала.

Между тем Ондар не вернулся ни через два, ни через три дня, ни даже через неделю. Своего отца Кенрат знал хорошо и версию, что родитель загулял, отмёл сразу. Не верил он и в то, что Стальной, пускай и бывший, угодил в неприятности, от которых не смог хотя бы бежать.

— То есть ты с ходу отсекаешь оба самых правдоподобных варианта? — с едва заметной насмешкой поддел Мильбен.

— У него могли возникнуть срочные дела, или он мог задержаться, чтобы кому-то помочь… ты же его знаешь. — Кенрат нервно усмехнулся. — Нужно просто подождать ещё немного, он обязательно вернётся.

Мильбен вздохнул, поднялся со стула и принялся мерить горницу шагами, бродя из угла в угол. Боль давно прошла, и парень с удовольствием пользовался любой возможностью пройтись туда-сюда, которую раньше совсем не ценил.

— В конце концов, что мы можем сделать — поехать за ним? — продолжал Кенрат, следя за приятелем взглядом. — Даже если с отцом что-то случилось, мы станем ему только обузой!

— А если мы так и будем тут сидеть, нас рано или поздно найдут! — Юноша резко развернулся на пятках. — Тебя, меня, Тави… всех нас!

— Если хочешь — езжай, держать не стану. — Кенрат тоже поднялся. — Да только ты же в жизни дальше леса не выходил, а там, — он указал пальцем за окно, — тебя ждёт огромный и опасный мир, дерьма в котором куда больше, чем приключений!

— Ты сейчас слово в слово свой отец, — ответил Мильбен после некоторой паузы.

— А тебе не мешало бы слушаться своего, — парировал друг. — Не просто так он тебя даже в учебку Стальных не пускает.

Какое-то время они молча смотрели друг другу в глаза, пока Мильбен не проиграл в «гляделки».

— Домой пойду.

Нахмурившись, он двинул на выход, кинув короткий взгляд в сторону Тави. Девушка сидела там же, где и в начале разговора, не проронив во время него ни слова. Юноша сначала и ей хотел высказать пару слов, но затем просто махнул рукой и вышел, громко захлопнув за собой дверь.

***

Ночь выдалась беспокойной. Сон никак не хотел приходить, но и бодрствовать его не тянуло. Мерзкое пограничное состояние, когда в теле слишком мало сил, чтобы что-то делать, но слишком много, чтобы просто отдаться собственной усталости. Мильбен уже час ворочался в кровати, пытаясь найти удобную позу, а заодно выкинуть из головы лишние мысли.

— Почему ты не отпускаешь меня? — За ужином уже в который раз, как по сценарию, повторилась привычная беседа.

— И тебе приятного аппетита, сынок, — ответил мужчина с проседью, не поднимая глаз.

— Почему ты не хочешь, чтобы я вступил в Стальной гарнизон? — настойчивее повторил парень.

— Потому что ты мой старший сын и должен понимать всё сам.

Юноша стиснул зубы. Каждый раз этот разговор заканчивался одинаково — Мильбен злился, порой даже повышал на отца голос. Тот поначалу сохранял спокойствие, но потом тоже выходил из себя, да ещё и подзатыльник мог отвесить.

Сегодняшний день, однако, стал исключением — отец тяжело вздохнул, поднялся и, поравнявшись с сыном, положил ему руки на плечи.

— Ты мой старший сын, Мильбен, — повторил он, заглядывая тому в глаза. — И пока твои братья не подрастут, будешь единственным, кроме меня, мужчиной в нашей семье. Случись со мной что, всё это ляжет на твои плечи.

Мильбен перевернулся на спину и уставился в потолок. Он всегда знал, что отец ко всему относится утилитарно, оценивая только пользу, которую та или иная вещь приносит в хозяйстве. Но никогда он и подумать не мог, что и собственных детей папа воспринимает вот так.

— Не хочу быть мотыгой, — прошептал юноша, в уголках глаз блеснули слёзы.

Он завидовал Кенрату. Белой, чёрной, зелёной и какого там ещё цвета бывает зависть. Приятель с самого рождения рос вместе с Ондаром, бывшим Стальным. С самого детства держал в руках лунную сталь, учился работать с мечом, а не в поле. И совершенно не ценил этого!

Парень перевернулся на живот и зарылся лицом в подушку.

Даже Тави сейчас живёт с ним, в его доме. Целые дни она проводит в его компании, пока Мильбен возится с младшими братьями и выполняет команды родителей. Целые ночи она мирно спит под тонким покрывалом, на старом, но чистом матрасе, который Кенрат нашёл для неё и лично притащил на чердак.

Перед глазами сам собой возник образ смуглокожей эльфийки, изящной и элегантной, хрупкой, но сильной, юной, но храброй… а ещё скромной, но страстной.

Эльфы растут, взрослеют и стареют вдвое медленнее людей. А значит, хотя Тави на вид и казалась ровесницей им с Кенратом, на деле годилась в матери… интересно, по меркам своего народа она всё ещё подросток или уже созрела?

Слёзы высохли, на смену им пришла глуповатая улыбка, которую всё равно никто не увидит. Ещё немного напрячь воображение — и вот Тави уже обнажена, смущённо кутается в старую простыню да прикрывает грудь собственными волосами. Но прекраснее всего казались глаза. С белёсыми ресницами и красными, цвета утренних ягод, зрачками. Подведённые углём так умело, что это кажется естественным. Полные страсти и желания… рука непроизвольно поползла вниз.

— Мильбен… — Ох уж этот голосок Тави, похожий на дуновение ветра. Акцент лишь подчёркивает его прелесть…

— Мильбен, вставай! — настойчивее повторила воображаемая Тави.

«Давно уже встал, дорогая», — мысленно произнёс про себя парень и с блаженной улыбкой перевернулся на спину. В ту же секунду он словно ухнул в бездонную пропасть.

Из темноты, прямо как в тот день, на него уставились две алые точки, которые окружала копна белых волос.

— Тави? — Юноша поспешно съёжился, плотнее укутавшись одеялом. — Что ты тут делаешь?!

— Идём, быстро! — Девушка схватила его за руку и силой вытянула из кровати. — Нужно бежать прямо сейчас, нас нашли!

Юноша наспех оделся, натянув первое, что попалось под руку. Попутно он заметил, что эльфийка пришла босой — не удивительно, в своих сапожищах Тави точно перебудила бы весь дом.

— Всё из-за меня… — В голосе проскользнули виноватые нотки. — Когда ты ушёл, я отправилась к тому дому… глупая, знаю. Решила, вдруг найду там что-то полезное.

— Тебя заметили?

— Не уверена… но я сразу убежала к Кенрату! Поэтому если они и придут, то к нему, а не к тебе!

О том, что зложелатели могли проследить за ней до вечера и прийти в дом Мильбена, девушка, похоже, не подумала. Парень накинул лёгкую куртку и на всякий случай прихватил дедов дорожный плащ из плотной, почти не пропускающей воду ткани, который последние несколько лет провалялся туго свёрнутым в недрах его сундука. Поначалу юноша хотел заглянуть в комнаты к родителям и братьям, но передумал.

Прощаться в такой момент — плохая примета.

К дому Кенрата пробираться пришлось чужими огородами, полагаясь на эльфийское зрение Тави и её же острый слух. Мильбен не спорил — для своих размеров Бармир по ночам бывал слишком живым.

Пару раз Мильбену чудилось, что он слышит с улиц мешанину мужских голосов, в которой отлично выделяется говор высокого дортхонца. В горле на миг пересохло, когда он представил, с кем именно имеет дело.

Дортхон и Восточная Ардия так и не подписали мирный договор после Второй Эльфийской, пускай с тех пор прошло уже больше века. Темноволосые эльфы наотрез отказывались возвращать захваченные в ту пору земли, а ардийцы ни за что не собирались признавать потерю Ниентарского плоскогорья. Поэтому из всех эльфов к дортхонцам в Восточной Ардии питали особую неприязнь. Такую, что те, проезжая страну поездом, предпочитали не покидать вагоны без крайней нужды.

Именно поэтому Восточная Ардия так полюбилась эльфам, бежавшим от правосудия на родине. Убийцы и насильники, садисты и похитители, вымогатели и разбойники… словом, те, кому терять было уже нечего. Такие отщепенцы отличались запредельным уровнем коварства, жестокости и неуёмной жадности. А это значило, что кем бы ни был остроухий здоровяк, ожидать от него стоило только самого худшего.

— Вы не торопились, — недовольно заявил Кенрат, не оборачиваясь.

К ответу он прислушиваться не стал, вместо этого ещё раз проверив сбрую Шахтёра. Хотя мерин всё ещё неплохо таскал борону, годы брали своё, и последнее время его старались сильно не нагружать. Белый конь фыркнул и недовольно цокнул копытом. Он считался далеко не самым умным, даже по меркам лошади, но зато всегда отлично понимал эмоции хозяев.

— Тише, тише, — осадил его юноша. — Ещё будет повод тряхнуть стариной.

Шахтёра (отличная кличка для белой-то масти) ещё жеребёнком подарили родителям Кенрата вскоре после рождения сына. Ондар к нему отнёсся прохладно, зато мать обожала возиться с Шахтёром и даже мечтала, как однажды научит мальчика ездить верхом. К сожалению, дожить до дня, когда Кенрат смог бы сесть в седло, ей суждено не было.

— Ты правда хочешь ехать на нём? — Мильбен закинул рюкзак в крытую повозку и забрался следом.

— Пешком мы далеко не уйдём, а самоходку забрал отец, — огрызнулся друг. — Можешь поменяться с конём местами, он против не будет.

Шахтёр довольно заржал, словно поддакнув хозяину, который тут же потрепал его по шее.

— Не боишься вот так всё тут бросать? — поинтересовалась Тави, тоже занимая место в телеге. Предложенную Мильбеном руку она то ли не заметила, то ли намеренно проигнорировала.

— Жизнь всё равно дороже, — хмыкнул Кенрат. — Тем более что всё самое ценное у меня с собой.

***

Покидать Бармир оказалось проще, чем Мильбен себе представлял. Проезжая по ночным улицам, он украдкой выглядывал из-под тента, пытаясь как можно детальнее запечатлеть в памяти родную деревню. Однако в какой-то момент поймал себя на мысли, что совершенно не чувствует, будто уезжает навсегда. Конечно, он однажды вернётся, но уж точно не для того, чтобы потом до старости полоть репу. В его представлении это случится спустя много лет, когда он переживёт не одно приключение и пройдёт кучу испытаний, покрыв себя ранами и славой…

— Скройся! — шикнул Кенрат, крепче взяв поводья. Краем глаза он заметил, как из придорожной тени у самого выезда из деревни появилось несколько силуэтов. Один из незнакомцев поднял руку, недвусмысленно веля остановиться.

— Далеко собрались? — Голос показался Мильбену знакомым. Он почувствовал, как где-то за спиной Тави съёжилась, обняв собственные колени. Девушка тоже узнала рослого дортхонца и явно не горела желанием с ним встречаться.

Парень положил приятелю руку на плечо, который всё понял без слов.

— Пшёл! — Кенрат подстегнул Шахтёра, направив повозку прямо на эльфа. Тот убрался из-под копыт в последний момент, но не устоял и распластался, громко ругаясь.

Позади раздались два хлопка, прерванные рёвом дортхонца. Приказывал ли он не стрелять, или, напротив, требовал изрешетить старенькую телегу, за скрипом колёс, цокотом копыт и стуком собственных сердец разобрать было сложно. Впрочем, ни Мильбен, ни Кенрат, ни Тави не горели желанием это узнавать, тем более проверять. В тот миг их волновал только побег… и запоздалое осознание того, что пути назад отрезаны.

Немолодой, но всё ещё крепкий конь уносил двоих парней и зейхейрскую эльфийку в ночь, навстречу приключению, которого никто из них не ждал.

***

Цандр со всей силы ударил кулаком в землю и гневно выдохнул, издав похожий на рычание звук. Дортхонец с самого начала был против того, чтобы везти девчонку-зейхейрку в эту дыру, и, как обычно, во всём оказался прав. Одна беда — Хозяин его и слушать не пытался, а теперь наверняка ещё и виноватым выставит.

— Похоже, обосрались мы жидко, — констатировал Елан, полноватый парень в капюшоне. Из всех подручных он один не боялся подходить к главарю настолько близко, особенно когда тот в ярости.

— Кто «мы» -то? Не я товар с поводка спустил, — огрызнулся эльф. — Её даже толком объездить не успели, ещё бы она не убежала. Надо было пятки подрезать…

— Зная, сколько она стоит, посмотрел бы я, как бы ты потом возмещал убыток, Мясоруб, — хихикнул Елан.

Дортхонец проигнорировал выпад, хрустнув вместо ответа шеей. В подробности истории зейхейрки Цандр не вдавался, знал лишь, что она пришла сама и что Хозяин пообещал переправить её в Арден… разумеется, не уточнив, в каком качестве. Не такая уж редкая ситуация, если подумать, — эльфу и в прошлом доводилось сопровождать к границе живые грузы, кого в Риланию, кого в Териду, а кого и в Арден. Спрос на экзотику есть всегда и везде.

— Собираемся и по самоходкам! — скомандовал он. — На своей кляче они далеко не уйдут, если поторопимся, успеем нагнать.

— Но откуда вы вообще знаете, что в повозке наш груз… — робко пискнул один из подручных.

— Унюхал он, — ответил Елан вместо дортхонца.

Цандр вытащил небольшую трубку с нацарапанным огненным знаком и глубоко затянулся. Ситуация была хуже некуда. Нет, не потому, что эльфийка могла пожаловаться властям. В конце концов, она не первая, кто бежит на перевозке, и механизм отлова таких давно отлажен. Хуже, что Хозяин захочет компенсации… мужчина сплюнул. Цандр слишком хорошо помнил, в какую сумму оценивают его собственную голову.

А значит, девку нужно вернуть, и как можно скорее. И потом он, дортхонец по кличке «Мясоруб», лично отведёт её к воспитателям…

— Гоняться за ними смысла нет, если только они не совсем идиоты, так что угомонись. — Пухлый помощник встал рядом и тоже закурил. — Повторю своё предложение: не хочешь навестить домик парня, который приютил ушастую?

— Толку нам теперь с него?

Елан хитро прищурился и улыбнулся.

Глава 3

Дорога в столицу на самоходке, при скорости чуть быстрее лошадиного галопа, занимала полный световой день. Само собой, у кибитки, которую тянул один-единственный мерин в годах, на этот же путь уйдёт заметно больше времени. К тому же Кенрат на всякий случай увёл повозку подальше с тракта. Благо в окрестностях хватало просёлочных дорог и полузаросших просек.

Поэтому, когда впереди показались огни постоялого двора, Шахтёр, горделиво подняв голову, без дополнительных команд ускорил шаг, предвкушая комфортное стойло и полную кормушку.

— Может, лучше замену подобрать? — предложил бородатый конюх, принимая узду.

— Нет, только почистить, накормить и проверить подковы. — Кенрат покачал головой. — Завтра ему снова в путь.

— Меня бы тоже сейчас накормить и почистить, — зевнул Мильбен, когда мужчина удалился. — А лучше одновременно, чтобы время не терять.

— Могу пинком в колодец скинуть. — Приятель коварно улыбнулся. — Пойдём уже внутрь, хватит Тысячу Лун пересчитывать!

Придорожный трактир встретил ароматами печёного мяса, пролитого пива и какой-то кислятины, которой разило из дальнего угла, куда никто старался не подходить. Места в общем зале хватало, чтобы многочисленные гости не чувствовали себя неуютно, даже если придётся слегка потесниться. Под высоким потолком клубилась полупрозрачная дымка, в которой сияние светокристаллов, подвешенных на верёвках к деревянной обрешётке, казалось каким-то пушистым и нереальным. То тут, то там раздавались стук ложек и звон бокалов, иногда чья-то ругань и пошлые шуточки. Гомон разговоров умело скрывала весёлая музыка — трубадуры совершенно не попадали друг другу в такт, но зато играли очень громко.

Поначалу все трое чувствовали себя крайне неуютно, особенно это касалось Тави. Даже с учётом платка, под который она спрятала эльфийские уши, нездешняя внешность так и притягивала взгляды. По большей части, конечно, пьяные и похотливые, но девушка быстро перестала обращать на них внимание. К тому же парни уселись прямо напротив, загородив её от непрошеных взглядов.

Почти сразу, правда, мужчины с соседней скамьи пригрозили оторвать Мильбену голову, настолько активно тот принялся крутить ей по сторонам. К счастью, дальше слов дело не зашло — содержимое тарелок подвыпившим гостям оказалось важнее, чем какой-то юнец.

— Совсем люди одичали. — Парень принял у служанки глиняную кружку с мутной жижей. — Подумаешь, уставился…

Дождавшись своей порции, девушка пригубила напиток… о чём мигом пожалела. Пойло оказалось невероятно гадостным на вкус, но зато неплохо прочистило голову. А судя по ощущениям в горле, ещё и продезинфицировало пищевод.

В этот же момент гулко ухнул Мильбен, который тоже почувствовал на себе прелести местной браги. В отличие от эльфийки, парень уполовинил кружку одним глотком и теперь схватился одновременно и за голову, и за живот.

— Простите, я вернусь, — пробормотал он, выбегая на улицу.

Тави проводила его улыбкой, а затем вновь обернулась к Кенрату… и встретила абсолютно безжалостный взгляд.

— Арден. — Его голос был холоден, хотя в душе явно бушевал огонь. — Зачем тебе туда? Что значило твоё «Сердце»?

Тави попыталась отвести взгляд, но юноша неожиданно ухватил её за руку.

— Я пустил тебя в свой дом, помог тебе, не задавал вопросов, как ты и просила. — Он поджал губы. — А теперь из-за твоей глупости бросил всё и бегу в страхе за собственную жизнь! Я имею право знать, ради чего рискую!

— Кенрат, послушай, я…

— А знаешь, чем рискует он? — Кенрат кивнул в сторону выхода, куда мгновение назад убежал приятель. — Он бросил в Бармире семью. И не будь Мильбен таким кретином, понимал бы, что эти уроды могут сделать с его близкими, если вдруг пронюхают, какую роль он сыграл в твоём побеге. Но ты ведь об этом не думала, верно, Тави? — На имени девушки парень сделал особый акцент.

Он перегнулся через стол и схватил эльфийку за плечо, сильно при этом надавив. Его лицо оказалось совсем рядом с её ухом, чтобы можно было говорить едва слышным шёпотом.

— Знаешь, в этой таверне наверняка немало охотников за наживой. А если и нет, эльфов в Восточной Ардии ой как не любят. — Парень сделал паузу, будто наслаждаясь моментом. — Если сорву с тебя косынку, у тебя будет много-премного проблем, Тави…

Он снова выделил её имя.

— Ты этого не сделаешь, — неожиданно спокойно произнесла девушка. — Ты не такой.

Кенрат стиснул зубы и надавил на плечо сильнее. Разумеется, он не такой, и изображать подлеца оказалось в сотню раз труднее, чем думалось. Тем сильнее бесила наглость, с которой Тави ткнула его в это носом.

А потом он понял, насколько глупую совершил ошибку.

Тонкие пальцы обхватили запястье с силой, которой позавидовал бы деревенский плотник. Девушка решительно убрала с себя руку Кенрата, а затем слегка вывернула её. Тави не пыталась причинить боль, но давала понять, что запросто может это сделать.

«Не дай эльфийкам себя обмануть, сынок, — запоздало вспомнилось поучение отца. — Эльфы куда сильнее людей. Хрупкая на вид девчонка запросто может накостылять мужику вроде меня. И далеко не каждый, кто про это забывает, потом успевает раскаяться».

— Я благодарна вам обоим. — Голос Тави тоже стал ледяным, а тон очень жёстким. — Но я не просила ни тебя, ни Мильбена возиться со мной, или хоть чем-то ради меня жертвовать. Увязаться вы решили сами.

Эльфийка отпустила Кенрата.

— Если настаиваешь, я уйду. Мне не привыкать путешествовать одной…

Не дожидаясь ответа, она поднялась со скамьи.

— Стой. — Кенрат потёр запястье. — Не настаиваю.

Тави вернулась за стол. Кончики её ушей под косынкой едва заметно дрогнули вместе с уголками губ. Подавить улыбку не получилось.

— Давай не будем говорить Мильбену. — Парень нервно огляделся по сторонам, будто боялся, что приятель давно вернулся и теперь стоит у него за спиной. — Не хочу, чтобы он знал, что я могу… вот так.

— Не скажу. — В голосе появилась игривость. — И ты про меня молчи.

Мильбен вернулся, когда Тави и Кенрат, о чём-то весело болтая, в очередной раз стукнулись кружками и опрокинули в себя их содержимое. Юноша присоединился к друзьям, несмотря на протесты измученного желудка. Тем более к столу только что подали паучьи лапки с гарниром — после дороги ребята решили немного себя побаловать.

— …ну и потом эта штука ка-а-ак жахнет! Ох и влетело нам тогда! — Он вытер рукавом блестящие от жира губы. — В основном мне, конечно, но не суть.

Эльфийка залилась звонким смехом, да и Кенрат улыбнулся, вспомнив эту историю. Приятель, конечно, слегка приукрасил реальность, но происшествие и правда было забавным. Мильбен рассказывал байки одну за другой, не стесняясь выдумывать на ходу различные подробности. Тави с интересом слушала каждую, иногда перебивая уточняющими вопросами.

За дни, пока девушка жила у Кенрата на чердаке, поговорить с ней толком не получалось. Даже с больной ногой родители всегда находили для него занятие, и урвать момент, чтобы навестить друга, было почти невозможно. Поэтому сейчас Мильбен с удовольствием навёрстывал упущенное.

Тем временем музыкантам наконец-то удалось поймать общий ритм. По крайней мере, звуки инструментов перестали сливаться в единую какофонию и превратились в какую-никакую мелодию. На радостях менестрели принялись играть ещё громче, а многие гости отставили стаканы и пустились в пляс. Кто-то даже не стеснялся зажимать по углам пышногрудых служанок — те для виду сопротивлялись, но не то чтобы активно.

— Тоже так хочу, — надулась Тави. — Все танцевают, а мы чем хужее?

По мере того как кружка пустела, язык девушки начинал заплетаться, и это смешно накладывалось на зейхейрский акцент.

— Ну так пошли!

— С ума сошли?! — одёрнул их Кенрат. — Нам сейчас только внимание пьянчуг привлекать не хватало, особенно тебе! — Последние слова он произнёс, пытаясь ухватить эльфийку, но та ловко увернулась.

— Дружище, привлекать сейчас внимание — это сидеть с постной рожей, когда все веселятся! — парировал Мильбен и предложил Тави руку.

Девушка с довольным видом вышла из-за стола и тут же оступилась, едва не отдавив парню ногу. Тот в последний момент успел отскочить, поймав эльфийку за талию.

— Тебе вообще удобно в этих штуках? Они же, поди, весят как гири!

Тави непонимающе моргнула, а затем проследила за направлением его взгляда. Ещё дома Кенрат позволил девушке выбрать что-нибудь из одежды, оставшейся от матери, благо всё пришлось впору. Эльфийка подошла к делу ответственно, собрав небольшой гардероб из удобных и практичных вещей, однако совершенно проигнорировала обувь, упорно продолжая ходить в своих сапогах, один вид которых мог довести до икоты любого мастера. Высокие, словно собранные из множества кожаных чешуек, укреплённых металлической сеткой, протёртые и наскоро залатанные в четырёх местах, с наборной подошвой толщиной пальца в три, не меньше. На вид жутко тяжёлые и неуклюжие, однако зейхейрка ни разу не показала, что испытывает в них хоть малейший дискомфорт. По крайней мере, на трезвую голову.

— Я сильная! И гря… гро… груцивозная! — заявила девушка, надувшись. — Но если настаиваешь…

Одним движением она выпрыгнула из сапог и, схватив Мильбена под локоть, увела прямиком в шумную толпу.

Оставшийся в одиночестве Кенрат с недоверием оглядел трактир, особое внимание уделив тем немногим, кто, как и он, сидели за столами, предпочитая веселью хмельной дурман. В голову снова лезли непрошеные и неприятные мысли, прогнать которые никак не выходило. Махом допив остатки, парень глухо стукнул кружкой о стол и поспешил к друзьям. В конце концов, если хочешь спрятаться, прячься на самом видном месте.

***

Обитую железом дверь сложно было назвать хлипкой, но против разъярённого дортхонца с топором она долго не выдержала. По какой-то причине хозяин запер дом лишь на обычный замок, проигнорировав знаки, обильно украшавшие притолоку. Тем лучше. Цандр активировал светокристалл и вошёл, распихивая ногой обломки досок.

По словам Елана, беглую зейхейрку приютил у себя сын местного кузнеца. Но не обычного, а из той редкой породы, что умели работать с оружием. Мастера такого уровня, как правило, не разменивались на ковку гвоздей и лемехов для деревенщины. Зато имели немало заказов от весьма влиятельной клиентуры, даже если, как этот, предпочитали селиться в глуши. Впрочем, убранство дома слабо походило на то, чего ожидаешь от жилища востребованного специалиста. Поди лепит тесаки местным решалам и мнит из себя невесть что. Эльф невольно ухмыльнулся, представив, как у мужика затрясутся поджилки, когда тот узнает, кому его сын перешёл дорогу.

Хотя дом явно покидали в спешке, вещей было разбросано не так много. Словно убегавший точно знал, что следует брать с собой на случай непредвиденной ситуации, а то и вовсе имел заранее готовый тревожный саквояж.

— И что мы тут, по-твоему, должны отыскать? — Цандр пинком отбросил валявшийся на полу выпотрошенный кошелёк. — У нас нет времени рыться по всем шкафам!

— А по всем и не надо, нам нужен один конкретный. — Елан продефилировал в дальнюю комнату, запертую на дополнительный замок. На этот раз магия оказалась активна, и парню пришлось вытащить из-за пояса ярко блеснувшее в полумраке шило. Лунная сталь справилась, как всегда, отлично, и голубоватое сияние знаков в тот же миг погасло.

— После тебя. — Елан издевательски поклонился.

— Будешь и дальше ёрничать, могу тебе случайно что-нибудь сломать, — огрызнулся главарь.

— Будешь скалить зубы, тебе уши надерут, дортхонец.

Из голоса Елана на миг пропала манерность, а взгляд сделался очень колючим. Цандр уже собирался поставить выскочку на место, но промолчал. Пригнув голову, эльф зашёл в комнату, не забыв по пути «случайно» цепануть парня плечом, да так, что тот непроизвольно попятился.

— Похоже, хозяйская, — констатировал Цандр и принялся обследовать спальню.

Комната многое может рассказать о своём обитателе. Порой даже больше, чем он сам выдаст под самой страшной пыткой. Кровать односпальная — значит, ночи проводит один, причём уже много лет. С учётом взрослого сына, скорее всего вдовец, так и не сумевший отпустить покойную супругу. Прикроватный столик пуст — значит, либо не сентиментален, либо, напротив, настолько боится показать слабости, что дорогие вещи всегда носит с собой.

Он пробежался взглядом по корешкам книг на полках стеллажа в углу, мельком отметив, что большинство их них выглядят очень дорого, но при этом, судя по состоянию, ни разу не открывались. Цандр вчитался в названия — сборники стихов, любовная проза, биографии правителей… словом, чепуха, чтобы забить место. Или отвести любопытные глаза.

Эльф присмотрелся к более потрёпанным книгам. Справочники по грибам и растениям, в том числе экзотическим, путевые заметки и разговорники из разных стран… дортхонец хмыкнул, подметив, что книга про его родину явно открывалась чаще прочих. А ещё пособие Гарнизона по созданию формул — штука редкая и подотчётная. Читать такие, как правило, дозволяют только в библиотеках Стальных башен и только в присутствии дозорных. О том, чтобы хранить подобное дома, не могло быть и речи!

Какой-то странный кузнец.

Цандр уже отвернулся, но внезапно его осенила догадка. Ещё раз осмотрев полки, он убедился — среди книг не было ни одной по металлургии или оружейному мастерству.

— Начинаешь понимать в чём дело, да? — донеслось в спину.

Дортхонец не слушал. В два шага он оказался напротив платяного шкафа и, зажав светокристалл зубами, распахнул створки. Внутри, среди повседневной одежды и аккуратных стопок нижнего белья, скромно висел тёмно-синий китель с серебряной оторочкой.

Если бы рот не был занят, Цандр бы очень грязно выругался.

— Стальные часто покидают Гарнизон, но бывших Стальных не бывает. — Елан похлопал его по плечу. — Интересный поворот, не правда ли?

— Ты знал? — Эльф утёрся рукавом.

— Конечно, знал. Но не отказывать же себе в удовольствии посмотреть, как вытянется твоя рожа, — хихикнул подручный.

Цандр вновь пропустил колкости мимо ушей, продолжив изучать содержимое шкафа. На форме отсутствовала лента, по цвету которой можно было бы определить, в каком именно корпусе служил кузнец и в каком звании. Не было нигде и браслета — набора маленьких камней с боевыми формулами, которые Стальные используют наравне с мечами и копьями из лунной стали. Неудивительно — бросать такую штуку без присмотра будет только полный идиот.

— Я всё жду, когда до тебя дойдёт.

Эльф медленно обернулся, будто случайно забыв отвести луч и засветив Елану прямо в глаза. Тот поморщился и зашипел, как змея, на которую наступили в темноте.

— Я тоже жду, когда до тебя дойдёт, что однажды ты можешь упасть лицом в молотилку.

— Как грубо! — Полный парень надул щёки и отвернулся. — Вот и не буду тебе ничего говорить!

Дортхонец снова хмыкнул и вернулся к шкафу. А затем запоздало сообразил.

— Ты знал не только про то, что наш кузнец из Стальных, — проговорил он, понимая, что Елан опять расплылся в своей мерзкой улыбке. — Ты с самого начала знал, кто он!

***

Утро выдалось не из лёгких. Хотя голова после вчерашнего была на удивление ясной, не считая слабого звона в ушах, зато руки и ноги болели так, будто он вчера не танцевал, а единолично разгружал фургон с камнями. Возможно, сыграло роль и то, что спать пришлось отнюдь не на перине.

Пускай они вчера очень чётко (как уж сумели) просили номер с тремя, или хотя бы двумя отдельными кроватями, улыбчивый трактирщик, хитро подмигнув, вручил ключ от комнаты, посреди которой стояла одна-единственная постель королевских размеров. При желании в ней могли бы поместиться не трое, а сразу пятеро гостей… чем бы они ни собирались заниматься.

Кенрат и Мильбен, впрочем, подобно настоящим кавалерам, забрали пару подушек с одеялом и постелили себе на жёстком полу. Игнорируя протесты сонной дамы, бормотавшей, что она совсем не против поспать втроём, а если надо, то и сама готова улечься на доски.

Мильбен потянулся и с отвращением цокнул языком. Во рту стояли гадостный привкус и ужасная сухость. Как назло, кувшин на столе оказался пуст, хотя ещё накануне в нём плескался ягодный морс.

Юноша окинул взглядом комнату. Кенрат, как обычно, спал, скрестив пальцы таким образом, чтобы прикрывать глаза. Привычка, которую Ондар заставил сына выработать с детства, оставшаяся с ним на всю жизнь. Тави же… парень смущённо отвернулся. Он несколько иначе представлял себе спящих эльфиек.

Девушка валялась на кровати по-диагонали, раскинув руки и ноги. Оставшиеся подушки вместе со скомканным покрывалом лежали под спиной, отчего голова оказалась ниже груди, а живот, наоборот, стремился к потолку. В довершение всего зейхейрка завалилась в постель в одежде и храпела так, что Мильбен сразу распрощался с мечтами поспать ещё хотя бы полчасика.

За окном уже вовсю кипела жизнь. Постояльцы, многие из которых тоже вчера повеселились от души, снаряжали конные и самоходные повозки, обсуждали планы и ругались насчёт самого короткого маршрута. В трактир заступала утренняя смена, и с кухни уже доносились аппетитные запахи — у ворот вовсю толпились новые путники, желавшие отдохнуть с ночной дороги.

— Долго рассиживаться не будем. Быстрый завтрак — и в путь, Шахтёр уже отдохнул, — донеслось сзади. — Если поторопимся, завтра к утру будем в столице.

И когда только он успел проснуться?

Завтраки в подобных местах, как правило, не отличаются элегантностью, но зато всегда очень сытные. Кухари прекрасно понимали, какие потребности гости их заведения испытывают с утра.

— На главный тракт не пойдём, будем держаться просёлочных дорог, объезжать деревни, — рассказывал Кенрат, который уже успел где-то разжиться простенькой картой окрестностей. — Время, конечно, потеряем, но зато избавимся от возможного хвоста… вы двое меня вообще слушаете?

Тави издала неясный звук. Девушка усердно массировала виски и всё ещё сердилась на парня, который не дал заказать с утра ещё кружечку мутной браги или хотя бы разбавленного вина.

— Умгхм, — поддакнул Мильбен, неимоверным усилием проглатывая всё, что успел откусить. — Не думал, что как раз в глуши нас и могут поймать? На тракте-то хотя бы народу побольше.

— В этом и дело…

Закончить мысль Кенрат не успел. Дверь зала скрипнула, и с улицы вошли трое мужчин и две девушки в одинаковых тёмно-синих одеждах: однобортных кителях с серебристым кантом, высоких сапогах, в которые были заправлены штаны с наколенными вставками, и объёмных плащах, расшитых по краю магическими формулами, благодаря которым ткань словно слегка парила над плечами и спинами. Грудь каждого Стального наискось пересекала широкая лента: у одного из мужчин зелёная, у всех остальных — белые.

— Дозорные! — В голосе Мильбена слышались одновременно страх и восхищение, у парня словно перехватило дыхание. — И кто-то из внутренней службы…

Эльфийка съёжилась и пригнула голову так низко, будто собиралась спрятаться под столом. Впрочем, не исключено было, что действительно собиралась.

Обладатель зелёной ленты отошёл к стойке, тогда как остальные заняли столик поодаль. Немногочисленные гости с опаской покосились на бойцов Гарнизона, однако, осознав, что те не собираются даже проверять документы, вернулись к своим делам.

— Какого Пекла они тут забыли? — Кенрат глядел на Стальных с нескрываемым раздражением.

— Может, местные? — осторожно начал друг и тут же прикусил язык.

— Для местных они слишком послушные, слишком подтянутые и одеты в слишком чистую форму. Вспомни наших, бармирских — в сельские Стальные башни вечно направляют всякий сброд. А эти будто на парад собрались…

Стальной из внутренней службы кинул трактирщику несколько аккуратно сложенных купюр и взял сразу пять кружек. Мужчина за стойкой, лихо собрав деньги одним движением, дал знак служкам, которые тотчас принялись паковать припасы в мешок с активной формулой холода.

— В любом случае это не наше дело, — резюмировал Кенрат. — Тем больше будет поводов скорее свалить отсюда.

Увы, план «свалить скорее» успехом не увенчался. Едва трое вынужденных спутников разделались с едой, их стол с нескольких сторон обступили четверо бородатых мужчин средних лет.

— Далеко собрались, циркачи? — с деланным добродушием спросил самый коренастый. Вопрос он дополнил кривой улыбкой, продемонстрировав три золотых зуба.

— Чего это мы циркачи? — Мильбен тоже попытался изобразить радушие, краем глаза подметив, что доходяга слева держит руку за пазухой.

— Так вы ж тут вчера со зверушкой развлекались! — Стоявший справа парень с мерзкими светлыми усиками обладал ещё и на редкость противным голосом. — А потом и в спальню кувыркаться повели!

— Погань ушастая, — сплюнул последний из четвёрки, не обладавший никакими примечательными чертами.

Тави стиснула кулаки так крепко, что, казалось, сможет выдавить бриллиант из угля.

— Мы уже уходим. — Кенрат поднялся, но золотозубый грубо усадил его, толкнув в плечо.

— Не уходим. — Улыбка сползла с его лица. — Нечего с животными в приличные заведения…

В этот момент Мильбен не выдержал и бросился на мужика с кулаками. На миг парню даже показалось, будто он сможет сильнее проредить наглецу челюсть, но тот лишь отмахнулся, играючи оттолкнув Мильбена в сторону своих дружков. Самый неразговорчивый из четвёрки одним движением заломил руку юноши за спину, а обладатель мерзкого голоса со всей силы двинул коленом в ребро.

— Вот те, гад, за наглость!

Кенрат, пользуясь замешательством, выскочил из-за стола и слегка встряхнул левой рукой. Доставать козыри раньше времени не хотелось, но если его вынудят…

— Прекратить! — Окрик для острастки сопроводили громким хлопком.

Позади мужчин стояли Стальные с белыми лентами. Копий из лунной стали никто их них при себе не имел, но и без этого связываться с дозорными для простых деревенских забияк было бы верхом глупости.

— А, господин дозорный! — Коренастый снова блеснул улыбкой. — Мы тут свои дела делаем, магией не пользуемся!

— Помогите нам! — вдруг крикнул Мильбен, освобождаясь от хватки. — Вы же Стальной гарнизон, вы…

Светловолосый снова ударил его под дых, у парня перехватило дыхание.

— Обладатели патентов есть? — Дозорный равнодушно окинул взглядом обе стороны.

— Нет, — ответил один из буянов.

— Есть, — в один голос с ним заявил Кенрат, протянув Стальному документ. — С правом на самооборону, — подчеркнул юноша, глядя на золотозубого.

Во взгляде Стального на секунду появился интерес к происходящему. Ещё раз посмотрев на бузотёров, он протянул патент владельцу и жестом скомандовал своим вернуться за столик.

— Вы не можете, вы же… — Мильбен всё-таки сумел выкрутиться из хватки, бить его больше не решались. — Неужели вы просто оставите нас с ними?!

Лидер дозорных остановился и, не оборачиваясь, бросил через плечо:

— Мы не армия и не стража, а у твоего приятеля достаточно прав, чтобы защититься. — Он на секунду умолк. — Стальной гарнизон не вмешивается в дела гражданских, пока не замешана магия.

Тем временем Кенрат и золотозубый закончили играть в гляделки. Последний, отведя взгляд, нехотя кивнул дружкам, велев отпустить троицу. Коснувшись плеча Тави, юноша легонько подтолкнул её в сторону выхода — эльфийка, будто в трансе, покорно пошла к двери, не глядя ни на обидчиков, ни на друзей.

— Цел? — спросил он у Мильбена. — Нам тут делать больше нечего, чем скорее уйдём, тем лучше.

— Но как же…

— Идём! — Кенрат сказал это так, что желание спорить и возмущаться пропало само собой.

Шахтёра в дорогу снарядили в полной тишине, в тишине же покинули постоялый двор и ехали какое-то время, пока Мильбен всё-таки не решился её нарушить.

— Мы и дальше будем делать вид, что ничего не случилось?

Кенрат и Тави молчали.

— Какого Пекла эти ублюдки к нам привязались? Они заодно с дортхонцем, который за тобой охотился? — Он уставился на эльфийку, но сразу перевёл взгляд на приятеля. — И чего Стальные не помогли? Он дезертиры или…

— Добро пожаловать в реальный мир. — Кенрат изо всех сил старался выглядеть спокойным. — Лучше привыкай, меньше будет поводов для истерик.

— Истерик?! — Мильбен вскочил, но тут же, не устояв, упал обратно. — Да я в ярости! Я…

— …был на волоске от смерти и не понял этого. — Конь обеспокоенно заржал, чувствуя, что хозяин тоже начинает выходить из себя. — Гарнизон тебе не городовые, им плевать на любой беспредел, пока не летит боевая магия. А трактирных дракой вообще не удивить, они и бровью не повели б, начни те мужики ножами махать.

Мильбен фыркнул и скрестил на груди руки. В подобных ситуациях он особенно не любил признавать чужую правоту.

— Будет нам уроком, чтобы больше не привлекать к себе внимание, — продолжил юноша. — Сейчас главное — приехать в город и разыскать отца.

— Простите… — внезапно подала голос эльфийка. — Это всё из-за меня, если бы не я…

— …они прицепились бы к причёске Мильбена, или к заплатке на моей куртке. Не забивай голову всякой ерундой!

— И то верно! — Мильбен опустился рядом с Тави на край повозки. — Бывают такие неприятности, которые находят тебя, как ты от них ни бегай. Но иногда их можно догнать и самому отвесить пинка!

Глава 4

Новый Арден, несмотря на название, считался одним из самых старых городов страны, среди крупных уж точно. А если брать лишь постимперский период, так и, пожалуй, старейшим. Когда-то его основали несколько амбициозных политиков и купцов, уставших от консервативных порядков. Новый Арден одним своим именем должен был олицетворять всё то, что его отцы мечтали видеть в их Прекрасной Империи Будущего. После развала Ардии на Северную, Западную и Восточную ни у кого не возникло и доли сомнений, какой город станет стольным в последней.

Реальность, как обычно, оказалась жестока к мечтателям. Сотню лет назад, когда Дортхон вероломно вторгся на Ниентарское плоскогорье, начиная Вторую Эльфийскую, слова «свобода», «равенство» и «прогресс» в Новом Ардене вовсе стали ругательствами. По иронии судьбы Восточная Ардия стала куда более строгой и жестокой страной, чем когда-то была Империя.

Величие столицы путники чувствовали задолго до того, как сам Новый Арден возникал темной полосой на горизонте. Дороги, даже не главные, вдруг становились ровными и накатанными, а домики в деревушках начинали напоминать огромные игрушки. Выкрашенные в яркие цвета фасады, резные наличники; даже куры во дворе, казалось, квохтали как-то по-особенному.

Если не знать, можно и не поверить, что всего в паре часов пути отсюда царят разруха и запустение — по мере того, как росла столица, всё больше и больше людей покидали маленькие посёлки в её окрестностях и перебирались в город, бросая дома и хозяйства на произвол судьбы. Исключением были как раз вот такие придорожные деревушки, жители которых вовсю извлекали выгоду из своего положения.

А потом появлялся и город. Сначала — как неуклюжий гребень на фоне неба, который чем ближе, тем больше обрастал деталями. Хотя в отличие от Ардена, Новый Арден стоял отнюдь не в горах, его строители сохранили любовь к ардийским традициям в архитектуре. Высокие и изящные башни, которые венчали тонкие шпили, росли из приземистых стилобатов, образуя целые кварталы, состоящие из одного огромного здания. Многоярусные конструкции украшала зелень, превращая некоторые высотки в настоящие вертикальные парки, а многочисленные реки и ручьи были закованы в гранитные берега каналов, по которым то и дело сновали грузовые и прогулочные лодки.

Узкие улочки и широкие проспекты освещались не просто фонарями, но полноценными панно из разноцветных светокристаллов, возвеличивающими народ Восточной Ардии и его мудрых правителей. Некоторые, впрочем, просто рекламировали товары и услуги многочисленных дельцов со всего города.

Разумеется, под стать своим окрестностям Новый Арден сильно менялся, стоило чуть свернуть с популярных маршрутов и углубиться в темноту безлюдных подворотен. Но кто, право слово, будет заниматься таким в первый же день визита? А уж пустить пыль в глаза ардийцы умели как никто другой.

— Слюни подбери, — усмехнулся Кенрат, глядя, как друг уронил челюсть, впервые оказавшись в тени одной из башен. Не самой высокой, стоило отметить.

— Им вообще не страшно на такие верхотуры залезать?..

Вопрос остался без ответа. Мильбен перевёл взгляд на Тави в надежде увидеть в её глазах такой же восторг… и разочарованно вздохнул. Девушке оказались куда интереснее то и дело проезжавшие мимо самоходки да наряды прохожих, чем попирающие небо высотки.

Путешествие по городу заняло какое-то время — далеко не везде пускали конные экипажи, а где пускали, там было не протолкнуться. Хотя магических повозок с каждым годом становилось больше, чётких правил поведения на дорогах для них ещё не установили. Вернее, далеко не все их с готовностью соблюдали, а потому ездили кто во что горазд. Масла в огонь подливали пешеходы, которые так и норовили выскочить под колёса, перебегая наудачу оживлённую улицу.

— Приехали! — скомандовал Кенрат. — Отведу Шахтёра в стойло и догоню, а вы пока обустраивайтесь.

В руку Мильбену упала связка ключей.

— Четвёртый этаж, шестая дверь налево… и не смотри на меня так, — увидев его кислый взгляд, сказал друг. — Отец покупал эту квартиру только чтобы было где в городе кости бросить, скажи спасибо, что хотя бы не в подворотне спим и не в ночлежке!

Перспектива ночевать на улице, впрочем, показалась не такой плохой, стоило зайти в дом — ещё на лестнице Мильбен и Тави почувствовали резкий запах застарелой мочи и тухлятины, будто кто-то надолго оставил без внимания ведро с помоями. Маленькие оконца на пролётных площадках покрывал многолетний слой жира, пыли и сажи, которых никогда в жизни не касалась тряпка уборщицы. Квартира Ондара была одной из многих в длинном коридоре, где неприятный полумрак царил даже днём. Возле ручки виднелись характерные потёртости, следы неудачных попыток взлома, а петли имели сколы, как если бы дверь кто-то высадил топором, а потом приладил на место. Поддалась она не сразу, пришлось слегка подтолкнуть коленом.

— Тут весьма… скромно, — заметила эльфийка, заглянув парню через плечо.

В единственной комнате, которая служила и гостиной, и спальней, и столовой, царила относительная чистота. Напротив окна стоял стол, накрытый тарелкой с половинкой недоеденной котлеты. Ещё из мебели тут были жёсткий стул и продавленная тахта. Наиболее же спорным решением казалась дверь в уборную, а точнее, её отсутствие — вместо неё вход прикрывала занавеска из плотной ткани.

— По крайней мере, мы точно знаем, что ещё недавно Ондар тут был. — Мильбен принялся осматривать жилище. — Быть не может, чтобы он вообще не оставил подсказок!

— Зачем бы ему это делать?

— Ну, я образно… — Парень упал на четвереньки и заглянул под кровать. Ожидаемо, ничего полезного там найти не удалось.

— Может, его похитили?

— Ондара-то? — Юноша встал на ноги и отряхнулся. — Да кому он нужен… а если бы и понадобился, этот мужик не так прост! Он ведь бывший Стальной!

— Как те, в трактире? — В голосе Тави проскользнуло недоверие.

Мильбен скривился.

— Ондар был егерем! И не простым, а капитаном отряда! В отличие от дозорных, такие знают, что такое честь…

Парень прервался на полуслове — одна из половиц под ногами скрипнула очень необычным образом. Чуть более гулко, чем могла бы, словно под ней скрывалась пустота.

— Нужно найти какой-нибудь инструмент.

Безусловно, в таком доме, как этот, пустоты в полу встречались нередко — наверняка в перекрытиях давно завелись мыши или другие паразиты. Но это не означало, что таким удобным нишам не могли найти иного применения.

Эльфийка схватила со стола нож и протянула Мильбену, который немедленно поддел одну из досок. Та отошла неожиданно легко, явив небольшой тайник, где аккуратно лежали несколько продолговатых свёртков. Плотная ткань со всех сторон облегала какие-то предметы, накрепко схваченная со всех сторон тонкими тесёмками.

— Вдруг там охранная магия? — попыталась предупредить Тави, когда юноша принялся разматывать один из свёртков.

Ткань упала на пол.

— Её тут быть точно не может.

В руках Мильбен держал небольшой стилет, такой, что легко поместится в рукав или скрытые ножны. Эльфийка невольно отвела взгляд от неестественно бликующего лезвия.

— Это… оружие из лунной стали? Но откуда?

Парень оставил вопрос без ответа, принявшись один за другим вскрывать новые свёртки. Как и первый, каждый из них скрывал блестящее оружие — ножи, кастеты, даже несколько коротких болтов для стрельбы в помещении.

— Я знал, что Ондар занимается оружием. Знал, что продаёт его кому-то в столице… но и подумать не мог, что он работает с лунной сталью!

— Почему? Что в этом плохого?

— Потому что владеть лунной сталью любому, кто не связан со Стальным гарнизоном или не имеет на это специального разрешения, строжайше запрещено, — раздалось со стороны двери. — Даже за обладание предметом из неё грозит огромный срок, а уж за торговлю — гарантированная казнь.

Кенрат с негромким стуком закрыл за собой дверь и потянулся за пазуху.

— Ты знал? — Мильбен резко вскочил, заслонив собой Тави, которая тоже напряглась, готовясь к худшему.

— Знал. — Голос друга оставался спокойным. — И, надеюсь, ты понимаешь, почему молчал.

— Понимаю… я не понимаю, зачем это было нужно?

— А ты думал, для чего всё вот это вот? — Друг усмехнулся и окинул взглядом квартиру. — Да никто в жизни не стал бы мотаться к отцу на поклон в Бармир, чтобы заказать простые ножи с шестопёрами! И уж тем более он не стал бы лично отвозить их в город и прятаться в этой дыре!

Мильбен почувствовал, как ноги словно перестают его держать. Всё происходящее слишком напоминало дурной сон, чтобы быть взаправду.

— Так что теперь? — спросил он. — Когда мы всё знаем?

Рука Кенрата, судя по движению под курткой, что-то нащупала, и парень был готов вытащить это в любой момент.

В ту же секунду на него, словно дикая кошка, напрыгнула Тави. Девушка прижала парня к полу и распрямилась, в руке у неё блеснул найденный в подпольном тайнике стилет.

— Тави, нет! — Мильбен схватил эльфийку за плечи, но та резким движением отшвырнула его в сторону.

Секундного замешательства, впрочем, хватило Кенрату, чтобы выскользнуть из хватки зейхейрки и вытащить из-за пазухи… ещё один свёрток. Пускать его в ход он не спешил, а вместо этого, продолжая стоять на коленях, аккуратно развязал и протянул девушке. В его руках лежал нож из такого же блестящего металла, с грубо обмотанным бечёвкой хвостовиком вместо рукояти.

— Хотел отдать его тебе как-нибудь иначе.

— Мне? — От удивления у девушки дрогнули уши. Однако в бой лезть она больше не пыталась.

— Ну, я всё-таки сделал его из твоих наручей. Думал, будет повод воспользоваться, показать в деле… — Кенрат перевёл взгляд на друга, который как раз поднимался, потирая ушибленные места. — Я собирался вам всё рассказать, как приду, но не думал, что вы сами начнёте тут копаться…

***

Пожилой мужчина потрусил деревянную трубку над неглубокой пепельницей в виде закрученного против часовой стрелки вихря, выполненной из чистейшего хрусталя с едва заметным зелёным отливом. Тяжело вздохнув, Хозяин покосился на приоткрытую коробочку, в которой виднелись мелко нарезанные сушёные лепестки золотистого цвета. Снова взглянув на трубку в руке, он с сожалением отложил её прочь — сейчас ему нужна ясная голова.

— Так ты хочешь сказать, что девчонка просто сбежала от тебя, потом вырубила и сбежала снова, а затем сбежала в третий раз, задружив с двумя сопляками?

Цандр чувствовал, как по виску ползёт капелька пота.

— Ну же, не томи, — поторопил мужчина.

— Да… Хозяин. Всё именно так.

Человек за столом нахмурился. Рослый дортхонец одним своим видом мог вселить страх в кого угодно. Но здесь, в его кабинете, Цандр по прозвищу «Мясоруб» был жалок и слаб. Ведь он понимал, стоит Хозяину пожелать — и его самого передадут воспитателям. Тем, кто превращает похищенных эльфов в товар. Цандр своими глазами не раз видел, как готовые биться за свободу мужчины становились покорными каторжниками, согласными выполнять самую тяжёлую работу, лишь бы не слышать взвизгов хлыста. Как девушки, кричавшие, что выбирают смерть, превращались в живых кукол для комнат отдохновения…

Но самое главное — Цандр знал, что пускай Хозяин всего лишь человек, далеко не молодой, в его руках сосредоточена колоссальная власть. Даже если Мясоруб нападёт и отработанным движением свернёт ему шею, у него не будет и секунды, чтобы насладиться победой. С того самого момента, как Цандр зашёл в кабинет, он чувствовал — все стены под обоями были исписаны формулами, способными в мгновение ока испепелить нежеланного гостя.

— Они застали меня врасплох! Тот мальчишка, он… — Эльф замолчал, увидев, как Хозяин слегка приподнял палец.

— Мне наплевать на твои оправдания, Цандр. Я хочу знать, как ты вернёшь девку.

— Да что в ней такого важного? — не выдержал эльф. — В мире что, шалавы закончились? К нам из Териды их целыми вагонами везут! Конечно, не зейхейрки, но…

Хозяин вновь велел замолчать, и вновь хватило лишь жеста.

— Если я говорю, что девушка важна, ты не переспрашиваешь, а идёшь её искать и приводишь обратно. — Мужчина хрустнул костяшками. — Живой.

Цандр сглотнул.

— Мы кое-что выяснили про одного из её спутников…

Эльф сбивчиво пересказал Хозяину всё, что узнал от Елана про загадочного оружейника из деревушки на отшибе. Бывшего Стального, что унёс секрет лунной стали — немыслимое дело для всех, кто хоть немного знал порядки организации.

Хозяин вновь покосился на трубку, а затем схватил её и не спеша доверху набил чашу. Символ огня вспыхнул на долю секунды, комнату заполнил дурманящий дым.

— Полагаю, сейчас ты намерен поговорить с этим… Ондаром?

Дортхонец кивнул.

— Иди.

Дважды повторять не пришлось — Цандр, поклонившись, поспешил покинуть кабинет. Наверное, слишком маленький и мрачный для такой фигуры, как Хозяин, но определённо отражавший его характер.

— А ты что думаешь насчёт всего, — Хозяин поводил мундштуком, будто пытаясь нарисовать круг, — всего этого?

— Я думаю, Мясорубу следует получше вдолбить в его ушастую башку, что девка нам нужна живой. — Собеседник особенно выделил последнее слово.

Хозяин вздёрнул левую бровь и снова затянулся. Продолжать беседу дальше совсем не хотелось.

***

Мильбен и Кенрат держались поодаль друг от друга. После того, как последний рассказал всё, что знал об отцовских делах, между друзьями словно возникла невидимая стена. Ни тому, ни другому она не нравилась, и оба с удовольствием бы её разрушили, но что-то внутри не давало просто забыть обо всём и общаться как раньше. Всё-таки не каждый день узнаёшь, что отец лучшего друга, считай, названого брата, поставляет оружие головорезам и работорговцам. Разумеется, Кенрат уверял, что это не так, что Ондар тщательно выбирает клиентуру, но по его голосу было понятно, что он и сам слабо верил в это. Лунная сталь незаменима, когда нужно вскрыть магический замок или вывести из строя сигнализацию, однако воры, как правило, заказывают специальные щупы и отмычки. Оружие им точно без надобности.

— Какими судьбами, Кенрат? — радушно поприветствовал его пожилой аптекарь, отвлекаясь от газеты. — Как хозяйство? Как папка твой?

— И вам не болеть, господин Игон. — Юноша выдержал паузу, чтобы мужчина усмехнулся привычной шутке. — А я как раз его и ищу. Знаете… ведь хороший нож и вилку заменит.

Игон переменился в лице, его взгляд стал очень колючим. Запоздало Кенрат сообразил, что Мильбен, которого он просил подождать снаружи, торчит в дверях и изо всех сил делает вид, что ему не интересно происходящее.

— Вон отсюда, сопляк! — прошипел аптекарь, а затем снова натянул улыбку. — Простите великодушно, господа, у нас обед!

— Мог бы яснее выражаться, ты сказал не привлекать внимания, я и притворился покупателем!

— Я просил ждать снаружи!

— А вдруг бы он напал? — Мильбен ускорил шаг, поспевая за приятелем. — Или чего похуже.

— Тогда от тебя было бы больше вреда, чем пользы! — огрызнулся Кенрат.

«Игоновы припарки» входили в сеть заведений, через которые Ондар и ему подобные подыскивали клиентов на чёрном рынке. И одним из немногих, где Кенрат бывал лично, а потому возлагал на аптеку особые надежды. Именно поэтому сейчас он был крайне обижен на друга.

— Но ты ведь сам говорил, что это не последняя точка, и к тому же не самая важная, — всё ещё пытался оправдаться Мильбен. — Попробуем в другом районе или…

— В других районах нас, таких красивых, могут и на порог приличного заведения не пустить!

— А неприличного? Может быть, разделимся…

Кенрат остановился.

— И ты знаешь, что говорить?

— Ну… хороший нож и вилку заменит? — Юноша нервно хихикнул.

— А дальше? — Не дожидаясь ответа, парень продолжил: — Нельзя просто так спрашивать каждого встречного про запрещённый товар, даже если знаешь пароль.

— Я хочу помочь!

— Тогда возвращайся в квартиру и не мешайся мне! — рявкнул в ответ Кенрат и быстрым шагом ушёл прочь. Краем глаза он заметил, что друг поначалу двинулся за ним, но затем развернулся и зашагал в другую сторону.

***

— Уже вернулся? — В глазах Тави читалось искреннее изумление. — А я тут прибралась немного, пыль протёрла…

На взгляд Мильбена, в квартире Ондара и так царила стерильная чистота, однако колени девушки и впрямь были перепачканы. Впрочем, не исключено, что парень просто пришёл аккурат к концу молитвы. За время путешествия он уже привык, что зейхейрка порой просила остановить повозку и удалялась подальше с глаз.

— Мы… немного повздорили, — осторожно ответил юноша. — Вот и решили, что лучше мне будет побыть тут с тобой.

Пересказывать то, что случилось после выхода из аптеки, он не стал. В ушах до сих пор стояли слова Кенрата: «От тебя больше вреда, чем пользы!».

— В конце концов, вдруг Ондар вернётся, а ты тут одна, — нашёлся Мильбен. — Меня он хотя бы знает, смогу ему всё рассказать!

Эльфийка улыбнулась. Ей с самого начала не нравилась идея сидеть в одиночестве, но спорить на этот счёт с Кенратом она не решилась — тот был слишком убедителен, особенно после случившегося в трактире.

— Всё хотел тебя спросить, — осторожно начал Мильбен, присев на тахту. — Ты связалась с работорговцами, когда искала способ попасть в Арден. Но зачем тебе туда?

Тави вновь помрачнела.

— Я ведь говорила, что не хочу поднимать эту тему, — напомнила она.

Кенрат держал своё слово и не стал рассказывать другу об их перепалке и нежелании девушки открываться. Мильбен, к его чести, до сих пор эту тему не трогал, и эльфийка втайне надеялась, что хотя бы с ним на конфронтацию идти не придётся.

— Да-да, я помню… но вдруг это как-то поможет нам? В конце концов, Ондар оказался совсем не таким, каким я его воображал. — Он покосился на подпольный тайник. — Подумал, вдруг нам с тобой придётся действовать самим.

Парень тут же прикусил язык, но Тави уже нахмурилась.

— Полагаешь, Кенрат может пойти против нас… против тебя?

Внутри Мильбена всё сжалось. Сама мысль о предательстве Кенрата претила ему, но и ответить чёткое «нет» он, к своему ужасу, не мог.

— Там, в Ардене, глубоко под Изумрудным пиком, хранится кое-что, что твоя родина когда-то украла у моей. — Эльфийка подошла к окну, повернувшись к юноше спиной. — Не совсем, конечно, украла…

— Сердце? — вспомнил парень.

Тави кивнула.

— Ардийская Империя когда-то не уступала в могуществе Арвалиону. Собственно, они то и дело воевали… в том числе за право владеть Зайхейром. — Она коснулась стекла и немного поводила по нему пальцем. — Уверена, в музеях этого города можно найти карту, где он ещё назван Южной Ардией.

— Но это было давным-давно! — Парень подскочил. — Ни Арвалиона, ни Империи уже не существует…

— Зато их наследие живо! — Девушка обернулась. — Два века назад, перед самой Первой Эльфийской, в сокровищницу Изумрудного пика проникли несколько воров. Их не волновали ни драгоценности, ни государственные тайны, а лишь одна-единственная штука. Оружие, которого боялся весь мир… и ради которого Ардия так отчаянно пыталась удержать Зейхейр.

Она усмехнулась и подняла ногу, продемонстрировав сапог с толстой подошвой.

— Не задавался вопросом, зачем мне такая обувь? Когда Арвалион в очередной раз пошёл войной, Ардия ударила по его войскам в пустыне Зейхе… с тех пор её стали называть Стеклянным морем. Морем из стекла. Ни в каких других ботинках там и шагу ступить не получится, не лишившись ноги!

— Ты хочешь… украсть его? — вдруг осенило Мильбена. — Ты решила украсть Сердце Ардии?!

— Нельзя украсть того, чего больше нет, — отмахнулась Тави. — Сердце уничтожено, а без него крах Ардии стал вопросом времени. На счастье, вслед за ней развалился и Арвалион, а моя страна обрела долгожданную свободу!

— Как и моя, кстати. — Парень попытался улыбнуться, но выдал кривую ухмылку. — Так зачем тебе в Арден?

— Удостовериться, что Сердце не восстановят. — Эльфийка посмотрела Мильбену прямо в глаза. — Своими руками сжечь все чертежи, вымарать упоминания о принципах работы. Чтобы никто и никогда не смог получить его силу!

Юноша снова сел и, промахнувшись мимо кровати, с грохотом рухнул на пол. Услышанное произвело эффект удара обухом по затылку. Разумеется, он знал историю своей страны и Империи, частью которой она когда-то была. Но совершенно искренне считал, что в ней, как и в любой другой, полно преувеличений. К примеру, Церковь хранителя Ардена учила, что «сила, стирающая в пыль города» — всего лишь метафора на сплочённость и воинственность ардийцев, которые мечом и магией отвоевали своё место под Тысячей Лун. Тави же предлагала поверить, что Сердце не только существовало как реальное оружие, но и может быть снова использовано, если найдётся желающий его починить.

— Какой же бред, — наконец смог выговорить он. — Какой тупой, идиотский, высосанный из бутылки бред!

— Мильбен… — Тави, успевшая подойти к юноше, боязливо отстранилась, когда тот одним движением вскочил на ноги.

— Не хочешь говорить — не надо, я понимаю. — Парень отряхнулся, больше по привычке. — Но ты подошла к делу творчески! Таких крутых сказок я в жизни не слышал!

— Но я ведь…

— Ладно. — Мильбен великодушно махнул рукой. — Храни свои тайны, эльфийка. Захочешь рассказать правду, расскажешь.

Девушка нахмурилась и скрестила на груди руки. А потом, широко улыбнувшись, бросилась парню на шею и поцеловала в щёку.

***

Дверь с узорным стеклом захлопнулась прямо перед носом. Владелец ателье, услышав пароль, поначалу встретил Кенрата так же радушно, как Игон, но стоило спросить об отце, тут же выставил прочь, посоветовав напоследок прикусить язык. Список мест, где могли бы помочь отыскать Ондара, стремительно подходил к концу.

— Хренов родитель, — проворчал юноша под нос, отправляясь дальше.

Он прошёл пешком уже несколько кварталов, за это время солнце успело подняться и грело так, словно забыло, что под ним раскинулась Восточная Ардия, а вовсе не Терида или Арванар, где даже снег зимой выпадает нечасто. Кенрат коснулся едва заметного знака, вышитого на подкладке куртки, и почувствовал приятную прохладу. За такой комфорт, конечно, придётся заплатить — он чувствовал, как тело слегка покалывает от обратного эффекта, но результат того стоил. Много сил столь мелкая магия не отнимет, зато избавит от необходимости раздеваться.

Улицы в этом районе сложно было назвать многолюдными, но всё же немногие прохожие то и дело на него оглядывались. Одни как на дурака, напялившего тяжёлую кожанку в такой жаркий день, другие с пониманием и некоторой завистью. Впрочем, Кенрат не обращал внимания ни на тех, ни на других. Его голову занимали мысли об отце.

Про то, что Ондар работает с лунной сталью, он узнал ещё в детстве, даже раньше, чем научился использовать магию. Кенрат никогда не видел, чтобы отец работал с чистым лунным серебром, но зато он мастерски обращался с ломом из лунной стали, которого в Бармире всегда хватало — недаром бывший Стальной обосновался так близко к границе. Кое-что даже подкидывали местные дозорные, за щедрую плату и определённые услуги, само собой.

И всё же сам отец говорил, что никогда не позволил бы применить плоды своего труда во зло, и не давал ни единого повода в этом усомниться. Вот и сейчас Кенрат не станет верить в худшее, пока сам не убедится в обратном.

На секунду юноша замер у витрины и посмотрел на своё отражение. Ничего нового он там не увидел, помимо того, что забыл сегодня причесаться — русые волосы непослушно торчали во все стороны. Наскоро разгладив их пятернёй, Кенрат кивнул сам себе и решительно двинулся к «Библиотеке тайн» — ещё одной точке, в которой могли бы помочь.

Дорога заняла почти час, причём не меньше трети этого времени парень простоял в очереди к лифту — «Библиотека» занимала целых семь этажей почти на самой верхушке одной из многочисленных башен. В конце концов, она была не просто книжным магазином, а настоящей сокровищницей, в которой, как утверждалось, можно найти копию каждой книги, изданной в Новом Ардене за последнюю сотню лет. Кенрата, однако, интересовала совсем не литература.

Пройдя мимо регистратора через читальный зал, он поднялся на третий ярус и решительно направился в отдел с книгами по животноводству. Здесь, в Новом Ардене, эта тема мало кого интересовала, и почти все стеллажи оказались сдвинуты к стене. Коснувшись магического символа на одной из стоек, Кенрат направил по его контуру немного силы и привёл в движение потайной механизм. Один за другим тяжёлые шкафы отъезжали в сторону, пока не остался лишь один ряд. Дело оставалось за малым.

Пробежав глазами по выставленным одна к другой книгам, юноша потянулся к толстому тому бордового цвета, на корешке которого был выдавлен треугольник из меча, лопаты и молота. Сняв фолиант, Кенрат открыл его и с многозначительным видом, будто ни к кому не обращаясь, произнёс:

— Хороший нож и вилку заменит.

Ничего не произошло.

— Хороший нож и вилку заменит, — повторил парень.

Снова тишина в ответ.

Он огляделся по сторонам. По правилам, в этой секции всегда должен дежурить «консультант», который, заметив правильный порядок действий и услышав пароль, обязан был проводить клиента в секретный зал. Но сейчас сотрудник, похоже, не спешил исполнять свой долг.

— Хороший нож… — начал Кенрат в третий раз, но вдруг осёкся. В спину ему кто-то смотрел.

— Не скажу, что не рад тебя видеть, но определённо удивлён твоему визиту.

Парень, не оборачиваясь, спокойно закрыл книгу и вернул её на полку. А затем, резко крутнувшись, попытался заехать отцу кулаком в челюсть. Ондар ожидаемо увернулся, поймав сына за руку.

— Вижу, моя радость не взаимная.

— В какое Пекло ты провалился?! — прорычал Кенрат.

— Сынок, тут нельзя шуметь.

— Да мне нас…

Закончить фразу не получилось — отец вывернул ему кисть с такой силой, что парень мигом забыл обо всём на свете.

— Пойдём, поговорим в другом месте.

***

Ондар почесал за ухом, растрепав волосы. Их с сыном сходство и раньше отмечал каждый встречный, а теперь, если бы не разница в возрасте, их и вовсе можно было бы принять за близнецов.

— Ну вы, конечно, учудили, — присвистнул мужчина, выслушав рассказ.

— Мы ничего бы не чудили, вернись кое-кто домой вовремя!

— Я всегда возвращаюсь вовремя… когда считаю это нужным!

Кенрат размял запястье. В отличие от Тави, отец никогда не запугивал, а всегда действовал наверняка — будь на месте сына кто-то другой, дело точно кончилось бы переломом, и хорошо если бы на этом Ондар остановился. Бывший егерь не любил драки, но если уж влезал в них, то убеждался, что противник никогда не захочет снова иметь с ним дело.

— Ну и какой же у вас был план?

— Найти тебя, а дальше по обстоятельствам, — буркнул сын.

Мужчина гоготнул и хлопнул его по плечу.

— Как минимум с первым пунктом вы успешно справились! Куда Шахтёра-то дел?

— В конюшне рядом с домом. Ты всё равно ведь на год вперёд место оплатил…

— А старикан ещё ого-го! Кто бы мог подумать! — Ондар хитро прищурился. — Прямо как кое-кто другой, а?

— Ну пап…

Ондар снова рассмеялся. Обратный путь в его компании казался гораздо короче, Кенрат и не заметил, как они преодолели уже половину дороги.

— И всё-таки что тебя так задержало в городе? И каким ветром оказался в «Библиотеке»?

— Всё-то тебе расскажи. — Ондар замедлил шаг, его лицо вдруг стало серьёзным. — Я получил один интересный заказ, который, если мы всё правильно сделаем, обеспечит до самой старости не только тебя, но и твоих будущих правнуков. Вот и решил подсобрать информацию.

— Ты? — Теперь настала очередь Кенрата веселиться. — С каких это пор тебя вдруг начала волновать награда? Не ты ли всегда говорил, что надо довольствоваться тем, что имеешь, но то, что имеешь, использовать на полную?

Отец снова улыбнулся и легко стукнул сына в плечо.

— Твой старик полон сюрпризов, что тут скажешь. — Он ускорил шаг. — Идём, всё равно сейчас наша главная задача — помочь твоей зейхейрке…

Кенрат остановился как вкопанный.

— Пап… — До него наконец-то дошло, что отец вёл отнюдь не домой. — Я ведь не говорил, что Тави из Зейхейра.

Глава 5

Всё произошло настолько быстро, что ни Мильбен, ни Тави даже не успели среагировать. Дверь в квартиру распахнулась от мощного пинка, а в следующий миг в комнату ворвался рослый дортхонец. Первым же делом эльф подскочил к девушке и со всей силы ударил под рёбра, а затем, не давая перевести дыхание, связал руки самозатягивающейся петлей. Юноша бросился было на помощь, но внезапно тело пронзила невероятная боль, волнами расходившаяся из левого плеча. Рука моментально онемела, а ноги подкосились. Мильбен рухнул на колени.

— Просто на всякий случай, если ты припас в рукаве боевую формулу, можешь сразу выбрасывать, у этих стрел наконечники из лунной стали.

С трудом удалось повернуть голову и рассмотреть обладателя противного голоса. Полноватый парень, едва ли старше его самого больше, чем лет на пять, стоял прислонившись к дверному косяку и перезаряжал маленький арбалет. Далеко из такого не выстрелить, точность тоже оставляла желать лучшего, но зато никаких проблем на короткой дистанции или в замкнутом пространстве.

— Девку взяли. — Дортхонец крепко связал Тави ноги, а рот заткнул грязной тряпкой. — Кончай этого, и пошли.

Он взвалил эльфийку на плечо и двинулся к выходу. Напарник, однако, не шелохнулся, продолжая смотреть на истекающего кровью Мильбена.

— Не тормози! — рыкнул эльф.

— Пацана тоже лучше живым взять. — Пухлый убрал арбалет и достал из кармана пузырёк с пахучей жидкостью, которой пропитал марлевую повязку. — Чует моя чуйка, может он ещё понадобится, а полоснуть всегда успеем.

Мильбен попытался огрызнуться, но слова застряли в горле. Сердце колотилось в безумном ритме не только от боли, не только от страха, но и от осознания — преследователи появились не просто так. И парень очень не хотел развивать эту мысль, понимая, каким будет ответ.

Подручный эльфа подошёл вальяжной походкой и, приложив к ране компресс, одним движением выдернул стрелу.

— А-а-а-а-а! — что есть сил закричал Мильбен. Втайне парень надеялся, что на его вой сбегутся соседи, но ответом стал только раздражённый стук в потолок. Кем бы ни были жители этого дома, душераздирающие крики тут, кажется, не такая уж редкость.

Толстяк наотмашь залепил парню пощёчину, а затем достал ещё одну пробирку и, зажав себе рот и нос, выплеснул её содержимое в лицо Мильбену. Стены и пол завертелись в безумном вальсе, сознание стремительно его покидало.

— Этого сам потащишь, — донеслось из коридора. — Я тебе не мальчик на посылках.

— Ты мальчик на побегушках, — произнёс полный так, чтобы услышал его только бессознательный Мильбен. — А я ведь надеялся, что ты пойдёшь на своих двоих…

Вздохнув, он взвалил парня на плечо и отправился вслед за дортхонцем.

***

— Где они?

Мужчина молчал.

— Что ты с ними сделал?! — Кенрат в очередной раз бросился на отца и тут же улетел в угол.

— Ты начинаешь утомлять, сынок. — Настолько холодно Ондар не говорил с ним никогда в жизни. — Ещё немного, и я разочаруюсь в себе как в учителе.

— Предатель!

Снова молчание.

Кенрат поднялся. Больше он не пытался нападать на отца, но смотрел на него с такой ненавистью, что с удовольствием испепелил бы взглядом.

— Давно ты с этими? — Парень кивнул на стены вокруг.

— С самого начала.

Стоять стало трудно. На ватных ногах Кенрат подошёл к табурету и уселся, снова прокручивая в голове события последнего часа.

Там, в подворотне, когда Ондара удалось застать врасплох неудобным вопросом, отец ещё пытался отшутиться, изображать добряка, не понимающего, в чём дело. Но поняв, что попался, вмиг поменялся в лице и без предупреждения набросился на сына.

— Мы и так почти пришли, Кенрат. — Юноша почувствовал, как у горла появился нож. — Будь хорошим мальчиком и иди следом, не заставляй меня вырубать тебя и тащить силой.

Место, в которое они пришли, больше всего походило на игорный дом. Подпольный во всех смыслах, кроме прямого, — чтобы попасть в него, пришлось подняться в ещё одну башню. Впрочем, находясь внутри, запросто можно было бы решить, что очутился в глубоком подвале — толстые стены с тяжёлыми сводами нависали над головой, а тусклые светокристаллы освещали ровно столько, чтобы видеть происходящее за столами, но не лица игроков.

— Здорово, ковала, — поприветствовал Ондара громила на входе. — Чё, пацанчика своего привёл?

— Не твоё дело, туша. — Отец подтолкнул Кенрата внутрь. — Хозяин разрешил.

Ондар никогда не любил азартных игр, по крайней мере, сыну он говорил именно так. Впрочем, и сейчас бывший Стальной равнодушно прошёл мимо карт, рулетки, костей и других развлечений. Проигнорировал он и скромную барную стойку, и подиум, на котором, судя по всему, вечерами кто-то танцевал. Лишь у дальней стены мужчина трижды постучал по кажущемуся неприметным участку, а затем приложил к нему руку, активировав последовательность знаков — если не знать, в темноте её заметить было решительно невозможно.

«Какая пошлятина», — промелькнуло в голове Кенрата, когда отец протолкнул его в открывшийся проход.

Коридор за потайной дверью оказался не прямым, как ожидал парень, а закрученным по спирали, с небольшим уклоном вниз. Судя по всему, он соединял вместе несколько этажей. По правой стороне коридора, то есть вдоль внешней стены, было множество одинаковых дверей, над каждой из которых горел светокристалл, зелёный или красный. Спрашивать отца Кенрат не решался, понимая, что ответа всё равно не услышит. А потому просто доверился мужчине, которого ещё час назад считал самым близким себе человеком.

— Входи, — коротко скомандовал Ондар.

Юноша подчинился, успев краем глаза заметить, как зелёный фонарь на притолоке потух и загорелся красный, стоило ему переступить порог.

— Где мы? — Он не оставлял попыток добиться от отца хоть какого-нибудь ответа.

— Это место называют «Башня желаний». — Ондар взял ещё один стул и тоже уселся. — Название дурацкое, знаю, но очень точно отражает суть.

— Я желаю, чтобы ты рассказал мне, какого Пекла тут происходит!

Мужчина усмехнулся и попытался выдавить отеческую улыбку.

— Может, чаю? — предложил он.

— Хочешь, чтобы я плеснул тебе в глаза кипятком?

— Тогда без чая.

Ондар полез за пазуху и вытащил маленькую металлическую пластинку, испещрённую символами столь мелкими, что разобрать их невооружённым взглядом было невозможно. Впрочем, смотреть на непонятную деталь и без того оказалось сложно — Кенрат непроизвольно зажмурился, когда она отбросила неестественно яркий блик.

— Это что, лунная сталь?

— Нет, это не она. — Отец поднял пластинку на уровень глаз. — Но в основе сплава определённо лунное серебро. Вопрос только — с чем оно смешано.

Теперь и Кенрату стало очевидно — металл имел желтоватый цвет вместо привычного серо-белого. Чистое лунное серебро же парень не видел ни разу в жизни, но в этом плане решил довериться мастеру.

— И что, это и есть твой «интересный заказ»?

Отец щелчком подбросил пластинку, а затем поймал её и резким движением убрал обратно в карман.

— Именно! — Его глаза блеснули не хуже металла. — Неизвестный сплав, который к тому же не блокирует магию… во всяком случае, знаки использовать он не мешает.

— То есть твой заказ… это жестянка, которая даже не работает как надо? — Парень издал нервный смешок.

Ондар тяжело вздохнул.

— Тебе длинный рассказ или покороче?

Кенрат ответил молчанием.

— Значит, с начала. — Мужчина мотнул головой, в пустой комнате раздался гулкий хруст затёкшей шеи. — Неделю-другую назад люди Хозяина взяли нескольких зейхейрцев. Парней оставили тут, на воспитание, а вот девку хотели прямо так отправить в Териду — поступил оттуда заказ на необъезженную. Желание клиента в Башне закон, даже если оно очень странное.

— Но Тави от вас сбежала…

— Я в дела Хозяина не лезу, моя забота — металл, — огрызнулся Ондар. — Но один из ушастых прятал при себе вот эту пластинку. И тогда-то Хозяин послал весточку мне, как главному специалисту по лунному серебру, — не без гордости заявил отец. — Тем забавнее, что эльфийку тоже просрали в Бармире. Как знать, задержись я дома ещё на денёк, может, приехал бы с подарком.

Кенрат сорвался, попытавшись ударить отца, но тот играючи повалил сына на пол.

— В общем, природу металла я понять так и не смог, а потому последней надеждой осталась твоя новая подружка. — Ондар отряхнулся и двинулся к выходу. — Сиди здесь и жди меня, не то будет хуже.

С этими словами мужчина захлопнул дверь.

***

Кто-то окатил его из ведра… и, судя по неприятному холодку, предварительно ещё и раздел до пояса. С трудом, но всё-таки Мильбен открыл глаза с первого раза. Себя он обнаружил привязанным за руки и ноги к странной конструкции, похожей на помесь стула и дыбы. Рана от стрелы не болела, но всё ещё неприятно ныла, а вот пальцев он почти не чувствовал.

— С пробуждением! — услышал юноша знакомый голос полного парня.

— Кто…

— А-патя-патя! — Толстяк подскочил и закрыл его губы пальцем. — Говорить будешь с моего позволения, понял?

— Пошёл…

Пухлый кулак врезался в рёбра, Мильбен закричал.

— Ах, сладкая музыка! — Мучитель закатил глаза в притворном экстазе.

— Ты кто вообще… такой? — Дыхание восстанавливалось неохотно.

— Елан Фирхивор. — Он склонился в издевательском реверансе. — Но ты можешь звать меня хозяином, не ошибёшься!

Мильбена объял страх. Читая книги про приключения, он много раз представлял себя на месте героев, в том числе в таких вот ситуациях. В фантазиях Мильбен стоически терпел любые пытки, а потом из последних сил выбирался из пут и воздавал злодеям по заслугам. И вот теперь он оказался в руках самого настоящего садиста… и в реальности храбриться совсем не получалось. Последние силы ушли на то, чтобы подавить навернувшиеся слёзы — хотя бы потому, что так всё могло стать в сотню раз хуже.

— Что… что тебе нужно?

Елан очень двусмысленно захихикал, звук получился булькающим.

— Мне нужно, чтобы ты покричал, — прошептал он, склонившись к уху жертвы. — Очень-очень громко…

В кожу на груди впились отполированные до блеска щипцы, вывернув её так, что Мильбен забыл обо всём на свете. Удовлетворившись, Фирхивор убрал инструмент — удивительно, но он умудрился практически не причинить своей жертве вреда.

— Здорово получилось, да? — Елан похлопал его по щеке. — Не ссы, это только разминка. Так сказать, тренируемся перед основным представлением!

Вновь захихикав, мучитель ушёл куда-то за спину Мильбена и уселся на скрипучий стул. В комнате раздался хруст поедаемого яблока, сопровождавшийся нарочито мерзким чавканьем.

Не в силах больше держаться, юноша уронил голову на плечо и больно прикусил губу. Уж своих всхлипов он Елану точно услышать не позволит.

Мильбен плакал отнюдь не от боли и даже не из страха. Слёзы в его глазах появились прежде всего от осознания собственной глупости. Сейчас, оглядываясь назад, он понимал, каким же был наивным идиотом. Зубы впились в губу ещё сильнее, во рту появился солоноватый привкус. Факты говорили за себя — Ондар пропал тогда же, когда появилась эльфийка. Много дней её преследователи даже не пытались найти свою жертву, а Кенрат не проявлял к ней никакого интереса. А потом вдруг резко сорвался и повёз девушку в город, к отцу… который поставлял бандитам оружие.

А ведь Тави ему не доверяла!

Он разомкнул челюсть и несколько раз тяжело вздохнул. Всё-таки вопреки любой логике в предательство лучшего друга Мильбен не верил. Или не хотел верить, питая надежду на то, что Кенрат обязательно придумает способ выкрутиться. Всегда придумывал! Прямо сейчас дверь в эту пыточную распахнётся и…

Дверь распахнулась.

В проём втолкнули эльфийку со связанными руками, кляпом во рту и знакомым ошейником, через кольцо которого была продета верёвка. Другой её конец держал дортхонец, ведя зейхейрку словно на поводке. На лице девушки темнело несколько свежих ссадин, а белые волосы, перепачканные в чём-то буром, слиплись в огромный колтун.

— Тави! — не удержался Мильбен и тут же застонал. Елан ткнул его в рёбра чем-то тупым, но очень твёрдым.

— Ну и чего ты удумал? — хмуро поинтересовался эльф. — Хозяин явно сказал, что товар портить нельзя… во всяком случае, сверх меры.

В глазах зейхейрки на секунду промелькнул ужас, который в тот же миг сменило удивление, когда та пересеклась взглядом с Мильбеном.

— Друг мой Мясоруб, — обратился к верзиле Фирхивор. — Ничего-то ты не понимаешь в искусстве допросов.

— Тоже мне искусство! — Дортхонец сплюнул в угол комнаты. — Знай себе лупи посильнее, пока язык не развяжется.

— Ох, дружок, как же ты ошибаешься!

Елан вышел на середину комнаты слегка пружинящей походкой. Он с трудом сдерживал нарастающее возбуждение. Поравнявшись с Мясорубом, Елан схватил Тави за волосы и потянул к себе.

— Ну что же ты, дорогуша, не сопротивляешься? А ведь когда убегала, такая бойкая была!

Толстяк с силой оттолкнул эльфийку, та не упала лишь потому, что дортхонец натянул верёвку ошейника.

— Но к делу, — произнёс он, хлопнув в ладоши. — Сначала мы приняли тебя за обычную дурочку, лёгкую добычу. Но спустя пару дней поймали ещё нескольких твоих сородичей…

С этими словами Елан вытащил изо рта у девушки кляп. Та немедленно сказала в его адрес много непонятных слов.

— Я тебе язык вырву, тварь, — прошипел Цандр.

— А вот этого не надо, язык ей сегодня как раз понадобится. — Фирхивор отошёл на пару шагов. — Только сперва его придётся развязать.

С этими словами он вернулся к Мильбену и посмотрел на него взглядом, не сулящим ничего хорошего.

— Видишь ли, Мясоруб, дознание тоже наука. Мой учитель говорил, что дискомфорт при пытке делится на три категории. Психологический, физический и, скажем так, критический. Незачем причинять увечья, если можно обойтись страданиями. И незачем причинять страдания, если можно просто договориться…

— Бредятина, — фыркнул эльф. — Но, если ты и прав, какого Пекла на станке делает парень?

— А ты не догадался, да? — Елан продолжал глядеть так, будто уже содрал с Мильбена кожу живьём. — Не заметил, что наша гостья весьма привязана к своему… приятелю?

Глаза Тави округлились от ужаса.

— Ничего им не говори! — крикнул Мильбен и тут же получил под дых.

— Усади девку так, чтобы всё видела, да привяжи покрепче, — распорядился Фирхивор, а после схватил зейхейрку за подбородок. — Чем дольше будешь молчать, тем сильнее пострадает твой друг, п’нятненько?

Он похлопал девушку по щеке, а затем отошёл к столу с блестящими инструментами.

— Итак… что тебе и другим зейхерйцам нужно в Ардене?

Мильбен зажмурился. Прямо сейчас он благодарил родителей, что с детства заставляли его учить молитвы.

***

Кенрат несколько раз со всей силы хватил кулаком по столу. Рука заболела, зато голова на какое-то время прояснилась — возмущённое сознание переключилось на сбитые костяшки и перестало раздувать бесполезную сейчас ярость.

Отец — злодей.

Короткая и понятная мысль словно калёным железом была выжжена с внутренней стороны черепа. Именно такие лучше всего помогают в критической ситуации, когда нужно быстро принимать сложные решения. Забавно, что именно отец когда-то объяснил ему этот принцип.

Юноша обхватил голову и ещё раз обдумал происходящее.

Если отец с самого начала был на стороне их преследователей, значит, Мильбена и Тави, скорее всего, уже схватили. Вопрос — что с ними сделали? Притом что зейхейрка нужна живой, расправа ей вряд ли грозит, но вот мучения — гарантированы. Куда более интересный вопрос — какую судьбу дружки Ондара уготовили Мильбену? Развивать эту мысль не хотелось. Кенрат снова отвесил себе тумака и почувствовал, как на запястье что-то шевельнулось.

Закатав рукав, парень тут же снова хлопнул себя по лбу.

Приведя его в башню, отец даже не попытался устроить обыск! Была это наивность, забывчивость или уверенность в том, что сын не посмеет ослушаться приказа, сейчас не важно. Важно, что при Кенрате остался боевой браслет и, самое главное, нож, сделанный из наручей Тави…

Тогда, в квартире, девушка отказалась от подарка, и Кенрат оставил его себе, спрятав в секретные ножны за голенищем. Одна из хитростей, которым когда-то обучил Ондар. Рука сама собой скользнула к правому сапогу и извлекла оружие на свет.

Клинок блестел не так ярко, как изделия отца, но всё же в нём хватало лунного серебра, чтобы справиться с магическим замком. Выскользнув в коридор, Кенрат первое время пытался прятаться в проёмах, прижимаясь спиной к дверям, но быстро бросил это — патрулей в единственном проходе не наблюдалось. Похоже, комнаты хорошо изолированы, чтобы не пропускать звуки ни внутрь, ни наружу. С другой стороны, подслушать, что творилось за дверьми, тоже не получалось, а это уже проблема.

Размышления прервал громкий стук — из комнаты чуть выше по проходу появился сухой старик. Хотя на вид он был далеко не в самой лучшей форме, мужчину так и распирало возбуждение, мужчина даже слегка пританцовывал на месте.

— Эй, мальчик! — обратился он к Кенрату, поманив пальцем. — А ну, поди-ка сюда.

Парень не шелохнулся, но на всякий случай покрепче стиснул рукоятку ножа.

— Ну давай, чего ты небыстрый такой! — чуть более раздражённым тоном сказал старик. — Новенький, что ли?

Кенрат перевёл дыхание. Похоже, один из клиентов Башни желаний принял его за местного служку. А значит, лучше ему подыграть.

— Сию секунду, господин. — Он незаметно убрал оружие и, приняв самый невинный вид, поспешил поравняться с собеседником. — Чего изволите?

— Ох и распустил вас… — Мужчина назвал имя, но сделал это очень неразборчиво. — Скажу ему, чтоб тебя выпорол, будешь знать, как слова мимо ушей пропускать!

— Как вам будет угодно, господин!

— Да ладно, шучу я! — Старик потрепал Кенрата за плечо, даром что был ниже на целую голову. — Дело к тебе есть, деньгами не обижу. Интересно?

— Как пожелаете господин. — С каждой секундой сохранять вежливый тон получалось всё труднее. От старика невыносимо несло потом и мочой.

— Я там… набедокурил немного. — Мужчина посмотрел по сторонам, убедившись, что в коридоре больше никого нет. — Поможешь прибраться, а? Очень мне не хочется перед Хозяином твоим краснеть, а ты раз-раз метлой — и как будто ничего не было. По рукам?

Юноша, стараясь не дышать, кивнул. В тот же миг довольный клиент принялся подталкивать его к двери, приговаривая: «Ты, главное, хорошо там всё сделай, от души». Как назло, свет в комнате не горел, и понять, что там внутри, было очень сложно.

— Давай-давай! — ещё раз сказал старик и неожиданно крепким пинком подтолкнул Кенрата внутрь, захлопнув за ним дверь. На ней тут же вспыхнула голубоватым сиянием последовательность знаков, означающих, что магический замок активирован. В этот же момент в комнате загорелся основной свет.

— Ох, Пекло… — только и смог сказать парень прежде, чем его вырвало.

В самом центре на огромном столе, похожем на операционный, лежал привязанный эрранделец. Совсем молодой, на вид ему не было и тридцати пяти, или во сколько там эльфы считаются взрослыми. Лицо юноши распухло от многочисленных синяков и шишек, один глаз был выколот, на руках и ногах не хватало пальцев, а всё тело покрывали глубокие порезы и рваные раны. Что же касается остального туловища… Кенрат старался не смотреть на то, что от него осталось, покрывая пол содержимым своего желудка, которое смешивалось с большой лужей крови и других жидкостей, что натекли во время экзекуции.

«Башня желаний», как же… а он-то поначалу решил, что попал в обычный бордель!

Пошатываясь, парень добрёл до стены и опёрся на неё. Если в этой «Башне» исполняют именно такие желания, то Мильбена с Тави нужно освобождать как можно скорее! Даже если придётся брать все комнаты штурмом…

Сегмент дальней стены отошёл, открывая проход ещё в один коридор, на этот раз опоясывающий башню по внешнему контуру. Судя по всему, чтобы слуги и уборщики не мешали клиентам и не попадались им на глаза.

В проёме показались двое рослых мужчин. Они бросили равнодушный взгляд на выпотрошенного эльфа, а затем один из них повернулся к Кенрату.

— Твоя работа?

Парень замотал головой.

— Так и думал, — произнёс мужик, а затем повернулся к приятелю. — Говорил же, судья заигрался. Ещё и свалил раньше срока, прибирайся за ним теперь… и чего Хозяин его до сих пор пускает?

— Он же судья, вот и пускает, — флегматично заметил второй. — Хорошего судью сейчас поди найди, а этот уже прикормленный.

Первый мужик вздохнул и вошёл в комнату, прямо к столу. Присев, он приладил к ножкам колёсики, превратив его в удобную каталку, и повёз труп к выходу. На полпути он вдруг остановился и снова перевёл взгляд на Кенрата.

— Ну а ты-то что тут делаешь? Кто таков вообще?

— Я… я… — Как назло, ничего путного в голову не лезло.

— Поди судье подмахивал, а? Ох, не завидую тебе, зная, что этот извращенец тут вытворяет…

Парень закивал, подтверждая догадку служки.

— Ну так и вали отсюда, приглашения ждёшь, что ли? — раздражённо буркнул второй.

Кенрат послушно двинулся на выход, но внезапно в голову пришла идея.

— Меня господин разведать кое-что просил, — заискивающе начал юноша. — Говорят, тут к вам ушастую из Зейхейра привезли, а с ней паренька из местных. Очень уж Его Честь с ними развлечься хочет, говорит, никаких денег не пожалеет!

Врать Кенрат никогда не умел и даже сейчас прекрасно понимал, насколько глупо и неубедительно выглядит со стороны его ложь.

— Зейхейр — это где копчёные, что ли? — переспросил тот, что говорил вторым. — Ну в сто шестой она, вместе с друганом своим… только заняты уже, приказ Хозяина.

— Передай Его Чести, что он ещё вот за это не рассчитался! — проворчал первый, выталкивая каталку в тайный проход. — И вали отсюда живее. А ты, — он обратился к товарищу, — чем языком чесать, давай тряпку в зубы и начинай пол драить!

Парень послушно выскочил в коридор и закрыл дверь, на которой красовались цифры «три» и «пять». Вновь вытащив нож и приготовив боевой браслет, Кенрат бросился вниз.

***

Елан отбросил остывающее клеймо и вытер со лба пот. Переходить к калечащим процедурам пока не хотелось, так что он решил сделать перерыв. Деревенский парень оказался крепче, чем выглядел, хотя и визжал не хуже других.

Фирхивор обернулся и посмотрел на эльфийку, на лице которой словно застыли два невысыхающих ручья. Мясоруб постарался, чтобы девушка не могла отвести взгляд от своего приятеля, а для надёжности ещё и придерживал её за макушку.

— Ты можешь помочь другу в любой момент, — с притворной любезностью начал Елан. — Твои сородичи тоже молчали и сейчас годятся только на перегной. Не заговоришь — и к ним присоединится этот парнишка.

Зейхейрка поджала губы и с ужасом посмотрела на привязанного к станку юношу. Елан тщательно следил, чтобы тот оставался в сознании — лично влил ему в глотку уже две порции обезболивающего, а заодно прошёлся по ранам заживляющим составом. Хороший дознаватель и в медицине должен неплохо разбираться. В конце концов, пытает он сейчас эльфийку, а не человека.

— Ничего… не говори, — пробулькал привязанный, сплюнув кровавую пену. — Меня всё равно…

— А ты вообще помолчал бы! — манерно обратился к пленному Елан. — А лучше упрашивай подругу стать поговорливее — и страдания тотчас кончатся!

Парень с ненавистью посмотрел на своего мучителя и выдавил кривую улыбку.

— Ладно, раз ты сам хочешь продолжения… — Елан снова взял со стола щипцы. — Второй зуб или ещё пару ногтей?

— Хватит! Хватит! — вдруг закричала эльфийка.

Привязанный парень побледнел, а вот палач, напротив, расцвёл.

— Какая умница! — Он отбросил инструмент и, подойдя поближе, опустился на корточки, чтобы их с девушкой лица оказались на одном уровне. — Давай, рассказывай.

Зейхейрка ещё раз всхлипнула, её губы дрожали.

— Ну! — Цандр схватил эльфийку за волосы.

— Я искала…

— ТВОЁ МАЛЕПУСЕНЬКОЕ ХОЗЯЙСТВО, ЖИРТРЕСТ! — что есть сил заорал привязанный парень.

В любой другой момент Елан оставил бы выпад без внимания, но, глядя, как эльфийка, в глазах которой ещё миг назад стояло отчаяние, вдруг поджала губы и отвернулась, он рассвирепел. Фирхивор с размаху ударил зейхейрку, а затем двинулся к пленному.

— Мясоруб! — рявкнул толстяк. — Оторви этому…

Закончить фразу помешал грохот, с которым входная дверь сорвалась с петель и, пролетев через всю комнату аккурат между Еланом и Цандром, впечаталась в противоположную стену. Окажись кто на пути этого снаряда, ему бы не поздоровилось.

— А ну быстро их отпустили! — сквозь зубы произнёс юноша в дверном проёме. От его левой руки, сжатой в кулак, исходил едва заметный пар, а в правой он держал неестественно блестящий нож.

Сто шестая дверь находилась, по ощущениям, где-то на десяток этажей ниже — Кенрат сбился со счёта, сколько раз он обогнул центральный ствол. Большая часть встреченных по пути дверей была отмечена зелёными светокристаллами, но над некоторыми горели красные. Воспоминания об увиденном в тридцать пятой камере заставили ускорить бег. Фантазия рисовала весьма красочные картины того, что в одной из таких комнат делают с Мильбеном и Тави.

Восемьдесят один, восемьдесят два…

Кенрат перебирал формулы в боевом браслете — плоские камни, соединённые прочным жгутом таким образом, чтобы каждый из них простым движением ложился прямо в ладонь. Отец говорил, что хотя символ Стального гарнизона — меч, на магию егеря и дозорные полагаются не меньше, а то и больше. Особенно когда силы неравны, но есть возможность ударить первым.

Девяносто три, девяносто четыре…

В прошлом году юноша всё-таки сумел получить магический патент, причём с правом использовать боевые знаки, а это получалось далеко не у каждого. Не исключено, конечно, что Ондар потянул кое-кого за ниточки и напряг старые связи, однако Кенрат верил, что и сам по себе кое на что способен.

Сто пять…

Он резко остановился и перевёл дух. Над сто шестой дверью сиял красный светокристалл, а на ней самой — символы магического замка, которые парень тут же деактивировал. Покрепче стиснув в кулаке камень с формулой, Кенрат вскинул руку. Сейчас важно сосредоточиться и максимально осторожно направить по её контурам поток силы, в точности повторяя рисунок…

«Воздух собирается, раздувая огонь. Огненный вихрь набирает скорость, огненный вихрь набирает жар. Ветер раздувает огонь, огонь разгоняет ветер… а потом получает свободу», — пронеслось в голове.

Эту формулу Кенрат придумал в качестве эксперимента, который пошёл настолько удачно, что своротил дома старый сарай. Ондар тогда не стал наказывать сына, а наоборот, от всей души похвалил. Знал бы отец, как всё обернётся…

Вокруг предплечья вспыхнуло пламя, тут же закрутившееся спиралью. Ещё секунда — и огненный поток сорвался с руки со скоростью урагана, опалив рукав. Достигнув двери, сдерживающая магия перестала действовать, и накопленная энергия вырвалась на свободу. Не предусмотри Кенрат направляющие символы, наверняка его самого размазало бы ударной волной. Впрочем, невредимым он тоже не остался. Левая рука покрылась ожогами и покраснела, будто он сунул её в кипяток, а затем сразу охладил в проруби. «Чем сложнее и мощнее формула, тем сильнее обратный эффект бьёт по самому магу», — вспомнились поучения Стальных.

Впрочем, увиденное мигом заставило Кенрата позабыть о любой боли.

Полноватый незнакомец склонился над Мильбеном, распятым на жуткой конструкции. Всё тело друга покрывали многочисленные ссадины, порезы и ожоги от прикосновения калёного железа. В небольшой миске на столе лежали три вырванных ногтя и окровавленный зуб.

Прямо напротив стоял стул, к которому была привязана Тави. Голову и подбородок девушки перехватывали верёвки, мешавшие отвернуться. За её спиной стоял рослый дортхонец, недобро скосившийся на незваного гостя.

— А ну быстро их отпустили! — велел Кенрат.

Мысленно юноша выругал себя — отец всю жизнь твердил ему о том, как важно сохранять хладнокровие в любой ситуации. Кенрат и сам не раз пытался втолковать это Мильбену… а сейчас, в критический момент, пошёл на поводу эмоций и лишил себя преимущества.

— Или что? — весело спросил пухлый и щёлкнул в воздухе щипцами. — Ты ворвался на самом интересном месте, к твоему сведению.

Эльф не стал говорить ничего, а просто молча двинулся к двери. В его руке будто сам собой появился мясницкий тесак.

В отчаянии Кенрат вскинул руку с браслетом. Он знал, что может применить формулу огненного вихря ещё раз, пускай за это придётся дорого заплатить. Возможно, ему даже удастся справиться с эльфом, но в тот же миг он останется совершенно беззащитен перед вторым палачом.

— Жахнешь меня, зажаришь и свою подружку, умник, — скривился дортхонец. — Каюк тебе, герой с дырой…

Как же глупо всё получилось.

Глава 6

— Угомонись, ушастый, я дважды не повторяю, — раздалось прямо над ухом.

Дортхонец замер в полушаге, даже не успев занести оружие.

— Ты здесь откуда взялся? — рыкнул эльф. С нескрываемой яростью он смотрел на человека, стоявшего за спиной Кенрата.

Вместо ответа над головой юноши пролетел поток холодного воздуха, ударив Мясоруба прямо в лицо. Отшатнувшись, тот выронил тесак и принялся тереть глаза.

— Следующий удар ты не переживёшь, — всё с тем же ледяным спокойствием произнёс Ондар.

— Па… — Обернувшись, Кенрат пересёкся с отцом взглядом и заткнулся на полуслове.

Таким Ондара он не видел ни разу. Даже когда однажды ночью в дом ворвались грабители, во взгляде бывшего Стального не было столько холодного презрения и готовности убивать. Что ещё страшнее, сейчас отец смотрел прямо на него.

— Я велел тебе оставаться в камере.

— Да ладно тебе, господин Ондар, — усмехнулся Елан. — Сын пошёл в отца, таким гордиться нужно!

— Щенков надо держать на поводке, — огрызнулся Цандр.

— Верно, — ответил Ондар, глядя на пухлого. — На поводке.

Фирхивор, продолжая улыбаться, посторонился, пустив Кенрата к привязанному Мильбену.

— Предатель, — прохрипел друг.

— Не городи чуши, я тебя спасать пришёл!

— Им… не я нужен… — Мильбен не сводил глаз с эльфийки, к которой уже подошёл Ондар.

На колени привязанной Тави упала исписанная знаками золотистая металлическая пластинка.

— Эту вещь нашли у твоих сородичей. Что это и для чего нужно?

Эльфийка подняла на мужчину всё ещё не просохшие глаза с алыми, как кровь, зрачками. Ни сочувствия, ни сострадания во взгляде Ондара не читалось.

— Это… — Она быстро посмотрела на Мильбена, которого взвалил на себя Кенрат. — Это какая-то безделушка, амулет на удачу, бесполе…

Ондар с размаху ударил девушку по щеке, а затем схватил со стола клеймо и активировал знак на рукояти. Металлическая конструкция быстро начала разогреваться.

— Эй! — попытался возмутиться Елан, но тут же замолк.

— Мне плевать, что скажет Хозяин. Как товар ты ценна, но не настолько, чтобы над тобой трястись, — всё с тем же спокойствием продолжал мужчина. — Я хочу знать ответы, и если придётся испортить тебе шкуру, тем хуже для тебя.

— Катись ты в Пекло!.. — Тави добавила какое-то слово по-зейхейрски и, не успев договорить, истошно завопила.

Раскалённый добела металл опустился на ключицу, прожигая одежду насквозь вместе с кожей. По комнате разнёсся запах палёного мяса.

В ту же секунду Кенрат бросился на отца, метя ножом в горло, но Цандр оказался быстрее, выкрутив парню запястье и прижав его к полу коленом. Даже дышать в такой позе было очень сложно.

— Следующее будет на лице, — предупредил Ондар, вновь активируя знаки. — Говори!

Тави закрыла глаза и принялась что-то быстро бормотать. Возможно, молилась каким-то эльфийским хранителям.

— Дело твоё. — Бывший егерь вновь занёс клеймо.

— Сердце Ардии! — вдруг крикнул Мильбен. — Это деталь Сердца Ардии…

Юноша поднялся на четвереньки, затем встал на колени, из заплывших глаз текли слёзы, а губы дрожали. Он умоляюще глядел на отца лучшего друга.

— Нет, — простонала Тави, — не надо…

— Говори, Мильбен.

— Пусть… пусть они уйдут! — Парень кивнул в сторону Елана и Мясоруба. — Не при них…

— Ты ещё смеешь ставить условия? — рассвирепел толстяк и двинулся к парню.

— Прочь, — вдруг скомандовал Ондар.

— Не забывайся. — Из голоса Фирхивора пропал всякий намёк на игривость. — Ты и так позволил себе больше…

Клеймо внезапно оказалось перед его носом.

— Прочь, — повторил мужчина.

Елан цыкнул языком, но подчинился, вслед за ним двинулся и Цандр. Получивший свободу Кенрат, пошатываясь, распрямился и хотел уже подойти к другу, но пересёкся взглядом с отцом и замер.

— А теперь рассказывай, — приказал Ондар.

***

Мильбен просто лежал и смотрел в потолок. По-хорошему он должен был бы биться в истерике, ненавидеть себя и весь мир, топиться в презрении и тонуть в своей же жалости, кричать какую-нибудь чушь и срываться на Кенрате, запертом с ним в одной келье. А после всего этого наконец-то взять себя в руки и придумать, как спастись самим и вызволить Тави.

Но Мильбен не хотел ничего из перечисленного. Юноша чувствовал себя настолько опустошённым, что даже просто лежать и смотреть в потолок казалось самым утомительным занятием на свете.

— Ты всё сделал правильно, дружище, — говорил Кенрат, которому позволили обработать его раны, даже великодушно снабдили лекарствами. — Если бы не ты, оте… Ондар убил бы и тебя, и Тави, и…

Он хотел добавить «меня», но что-то внутри его остановило. Решился бы Ондар поднять руку на сына? Убить его ради… ради чего, кстати? Из рассказа Мильбена парень понял далеко не всё, однако реакция Тави была очень красноречива.

Когда друг раскололся, эльфийка поначалу сидела, позабыв про страх и про боль. А потом внезапно закричала, пыталась вырваться и умоляла Мильбена заткнуться. Тот не слушался, даже когда она стала называть его предателем.

Что случилось дальше, он помнил уже плохо. В комнату вернулись Елан и Цандр, куда-то забрали Тави. Кенрат попытался остановить их, но на пути возник Ондар. Он тоже что-то приказал, и парней отвели сюда.

Кстати, «сюда» — это куда? И сколько времени они уже тут потеряли?

— У тебя просто не было выбора… ни у кого из нас его не было. — Рука Кенрата легла Мильбену на плечо, друг тяжело вздохнул. — Пожалуйста, вернись в норму.

Нет.

Мильбен продолжал смотреть в потолок, никак не реагируя на приятеля, который в отчаянии ударил кулаком прямо в стену над его головой.

— Не смей меня тут бросать! — закричал он. — Опять хочешь свесить всё на меня и сбежать? Научись уже сам решать свои проблемы, деревенщина!

Кенрат опустился на табурет у стены и закрыл лицо руками, ему хотелось плакать от безысходности. Друг всё также оставался безмолвным.

***

— Ну и чего ты вылупился, деревенщина?

Наглая физиономия, торчавшая из-за забора, на секунду пропала, но затем вернулась, да ещё и с улыбкой во все частично выпавшие зубы.

— В военные метишь, да? — спросил мальчик. — Или в городовые?

— Нет, — коротко ответил Кенрат и вернулся к упражнению.

Деревянный меч в его руках выглядел игрушечным (да им и являлся, по сути), но лишь Кенрат знал его секрет. Несколько дней назад отец лично вкрутил в него стальную сердцевину. От этого меч сразу стал тяжелее, но, по словам Ондара, зато обрёл баланс как у настоящего.

— А куда же? — не унимался мальчик, стриженный под горшок. — Неужели в Гарнизон?

— Не… — Кенрат снова хотел ответить, но вместо этого бросил меч и побежал на выручку.

Не в меру любопытный мальчишка попытался перелезть через забор, но зацепился штанами и, выломав с треском одну из досок, шмякнулся оземь.

— В Гарнизон, да? — Парень утёрся рукавом холщовой рубахи. Похоже, расквашенный нос волновал его меньше судьбы мальчика с деревянным мечом.

— Нет, не в Гарнизон, — вздохнул Кенрат. — Папа запретил мне связывать жизнь с теми, кто может отправить меня на убой… или приказать убивать.

— Но ведь Стальные не такие! — встрепенулся мальчик. — Они сражаются с горвантами! И с магами плоти! И… и защищают нас всех!

— Я смогу защитить всех и без синего плаща! — Кенрат тоже входил в раж. — Маму с папой и… — Парень осёкся. — И всех остальных!

— И меня? — осторожно спросил новый знакомый.

— И тебя. — Кенрат убрал оружие и протянул руку.

— Я Мильбен! — живо представился мальчик.

Ответить не вышло.

— Кенрат, дорогой, я слышала шу… ох, — прозвучал над двором женский голос, прервавшийся удивлённым вздохом.

На крыльце стояла потрясающей красоты девушка с длинными каштановыми волосами, заплетёнными в небрежную косу, перекинутую через плечо. Увидев перепачканного в крови и грязи Мильбена, она бросилась к нему и принялась осматривать.

— Я в порядке, правда! — Мальчик пытался увернуться от расшитого платка и беспомощно смотрел на Кенрата, которого ситуация откровенно веселила.

Уж он-то знал, что, если мама решила кому-то помочь, лучше ей не сопротивляться.

— Бейла, отпусти ты мальчишек, разбитый нос в их возрасте — это нормально, — прозвучал ещё один голос.