Бесплатный фрагмент - Лунные гости

Уже четвёртый день, ночь, сутки, а свет всё один, без изменений — лунный. Именно столько времени она не могла уснуть, вернее, испытывала свой организм: насколько он выдержан и может противостоять недавно принятым канонам о «длительности суток» Вселенной. А принято было 32 часа, учитывая неизменность ночного мира до самого лета, когда можно было наблюдать дневной свет три недели, и из них сутки-двое приходилось даже на солнечные дни.

Мало кто в последние несколько лет приезжал на работу. А зачем, если всё можно делать дома, не вставая с дивана, держа в руках сенсор. Сенсор — по старинке, своего рода планшет с операционной системой Windows 40, направленной на голосовое взаимодействие. Минимум движений пальцами, все операции по звуку. Работодателям стало невыгодно содержать офисы, к тому же фрилансеры были нацелены на результат, от которого зависела сумма ежедневного денежного начисления на микрочип-банкинг. Микрочип был встроен в палец каждого хьюмана и при соприкасании с определенным видом электронного носителя выдавал нужную информацию, будь то пропуск, оплата, данные медицинской страховки, права на управление средством передвижения или владение оружием, судимость и много другой информации, прикреплённой к одному человеку. Всю его жизнь считывал чип. Договор о работе стандартно заключали на один месяц. При невыполнении плана или неполучении результата работодатель имел право в одностороннем порядке расторгнуть его и сразу же принять на работу другого кандидата. Все беседы по резюме можно было проводить тоже удалённо. Такая схема была выгодна работнику и работодателю, поэтому первые давали результаты, а вторые не тратили время на поиски нового сотрудника. Работодатель ничего не отчислял государству. Пенсия у всех была идентичной по достижении 45 лет, а страховка и любые услуги тоже оплачивались государством. Другое дело — дополнительный доход, который как пенсионеры так и студенты, да и всё население страны, могли устанавливать себе самостоятельно по результатам подработок, если возникало такое желание. Можно было этого не делать — хватало всего и на всё.

Девайс Иванко (отчеств давно уже не было), девушка с обычной для её времени внешностью — худощавая, бледная, с короткой стрижкой, без ботокса, гиалурона, перманентного макияжа (зато татуаж на теле и регенерирующие сыворотки десятилетиями не теряли популярности среди молодежи и людей постарше) и декоративной косметики — была студенткой IT-колледжа по метео разработкам и климатическим внедрениям. Несколько десятков лет назад — тогда еще прошло 70 лет со дня победы в Великой Отечественной войне — умели лишь разгонять облака для солнечной погоды, а к моменту 100-летия спутниковое воздействие на соседние планеты усилилось в разы. Мало кого волновали запасы солнечной энергии, которой почти не осталось, особенно когда, по мнению ученых, начиная с 2020-го черная дыра HOLM 25 приблизилась ещё на несколько световых миль и прикрыла четверть Солнца. Тогда человечество просто выдохнуло и было радо хоть какому-то свету, ожидая до того полную тьму и полное соприкосновение. Параллельно много людей во всём мире умерли от вируса COVID-19, так как одновременно с темпами роста эпидемии мир не успел так же ускоренно изобрести вакцину. Её придумали только через год и совершенствовали в течение двух лет, пока она не встала в ряды обычных профилактических прививок, по типу вакцины от ветряной оспы. Значительно важнее было поддерживать жизнедеятельность организма при недостатке этой энергии и обогащать его микроэлементами и витаминами от воздействия вредоносных микробов, которые научились обходить даже кварц и перемещались со скоростью Луны, наседая на живые ткани. Открыть окно или прогуляться на свежем воздухе было не для «каждого иммунитета». Маленькие дети и пожилые люди позволяли себе меньше прогулок, чем молодёжь, хотя и та, находясь в виртуальном мире, гулять не стремилась.

Про войну молодые люди знали меньше, чем их дедушки и бабушки. В общих чертах: предки предотвратили глобальную катастрофу вымирания Русии. Во времена войны их Родина называлась СССР и включала в себя разные нации, народы и человеческие культуры. Объединившись, они уничтожили врага, напавшего на «капиталистический» строй, боясь, что этот строй захватит их страну раньше, чем они применят нападение в качестве мнимой защиты. А потом, когда каждая нация захотела устанавливать свои порядки, страна стала меньше, а каждый народный клан ушел в отдельные государства со своими президентами, правлениями и экономиками. Страна стала называться Россия, и эти маленькие государства очень часто обращались к ней за помощью в мелких войнах, междоусобицах, нестабильной экономике, напоминая о дружном соседстве в составе когда-то существовавшего СССР.

В современной же недавней Русии, переименованной несколько лет назад новым президентом из партии Европолита, такая поддержка отрезавшимся по своей воле государствам не оказывалась. Из Евросоюза за Великобританией последовали еще несколько государств, но уже после того, как Европа оставила их умирать от вируса COVID-19, а Русия, наоборот, поддержала. Страны захотели стать такими же независимыми и сильными. Так, по типу Евросоюза или его остатков, образовался Европолит. Это негласный союз уже отдельных и независимых государств, готовых прийти друг другу на помощь в любой требующей того ситуации. Политика Русии уже была направлена сугубо на внутреннее развитие по типу европейских стран, всё делалось сугубо для комфортной жизни граждан Русии, их питания, материального достатка, здоровья и развития. Большая часть бюджета страны тратилась на дороги, воздушные туннели, медицинское обслуживание, операции всем нуждающимся взрослым и детям, жильё гражданам, техническое развитие, питание.

Статья «озеленение» исчезла с тех пор, как практически не стало Солнца. Солнце было дорогим ресурсом.

Страну переименовали и по той причине, чтобы другие государства, в частности Соединенные Штаты Америки и все западные страны Евросоюза, со временем забыли оккупацию Россией Республики Крым, некогда принадлежащей одной из небольших стран отделившегося тогда государства — Украине. Но Крым Русия всё-таки возвращать не собиралась ввиду собственных сугубо политических и географических интересов. Партия Европолита наладила дружественные отношения с ведущими странами мира и была единой в стране, выдворив конкурентов, которые только дестабилизировали политическую обстановку и провоцировали военные конфликты, угрожающие жизни мирных граждан.

Таким образом, ни у кого не осталось даже повода к применению оружия массового поражения. Люди и без того знали, что энергоресурсов планеты хватит максимум лет на 500. Нефть уже практически не использовали, заменив на энергию света; драгоценные камни, как богатство стран, перестали представлять ценность. На первом месте был жизненный ресурс. Единственное, с чем не было проблем, так это с водой. С тех пор как льды Антарктиды начали интенсивно таять, а африканские страны испытали на себе действие арктического циклона, страны, объединившись, вынуждены были сделать «Водный поток-4», который подводил водные ресурсы оттаявших ледников конкретно к каждому государству и использовался по назначению. Климат Русии значительно потеплел, несмотря на исчезновение Солнца, а вот отсутствием тропических фруктов уже никого было не удивить. Грамм заменителя витамина С и других витаминов и микроэлементов вполне мог удовлетворить суточную потребность любого организма.

Итак, Девайс предстоял очередной годовой экзамен. Она обучалась в колледже удалённо в течение трёх лет. Сроки получения высшего образования были существенно сокращены, а обучение стало более интенсивным. Пересдач не было, сразу следовало исключение или перевод на курс ниже для повторного прохождения. Стипендия позволяла девушке жить в полном достатке, независимо от родителей, правда, с онлайн-подработкой по созданию независимых программных обеспечений. Сложно было найти человека, живущего в виртуальном мире, кто не имел бы этой онлайн-подработки.

***

Настроение Девайс не располагало к обучению. Вот уже вторые сутки она не могла найти себе места. Ей предстояло принять непростое решение, от которого зависела судьба страны. Она не могла и подумать, что её ненавязчивое желание пообщаться с умершей бабушкой окажется судьбоносным стечением обстоятельств. Ей помогала привычка разглядывать своё тату — руну Белобога. Она была набита также по совету умершей бабушки, по преданию древней книги из её библиотеки, которую она успела подвергнуть цифровизации, руна должна была приносить удачу своему владельцу и защищать от всего негативного.

Значения рун, эзотерика, сверхъестественные способности, гадалки и ведьмы, секты, маги… литературы об этом давно не было, а если что-то и оставалось, то издавалось и публиковалось под грифом «фэнтези». Потому-то девушка и дорожила старинной книгой, никому о ней не говорила, с удовольствием читала её и даже была склонна верить во всё. Несмотря на то что школьники уже не изучали «Вечера на хуторе близ Диканьки», «Ночь перед Рождеством», «Вий» и другую подобную литературу, а читали про цифровые коды и английские учебные пособия, человечеству, как и во все времена, продолжали сниться сны, люди получали судьбоносные знаки, у них происходили роковые встречи, они верили в нечто мистическое и потустороннее и держали это в себе как личный душевный секрет.

Девайс тоже искренне во всё верила и, начиная поглаживать тату, всегда впадала в глубокую задумчивость и расслаблялась. Ей хотелось с кем-нибудь поговорить о чём-то подобном, поделиться, услышать, что она такая не одна, что люди и чувства важнее цифровых кодов и жизни «по установленному плану». В этот раз она не заметила, как погрузилась в сон, пропустив некоторые звонки и сообщения от друзей на своём сенсоре.

Молодые люди редко виделись, в основном онлайн. Иногда выбирались на летучую party — встретить лунное затмение под баночку возбуждающего разум энергетика. На вечеринке присутствовало много молодых людей, у которых были лётные мобили, некоторые приезжали на тюнингованных автомобилях. Они считали, что воздушные туннели — это неудобно с точки зрения тесноты, а вот автодороги после появления лётмобилей значительно освободились, и можно было беспрепятственно гонять, не думая о ямах. Да и ям на дорогах давно нигде не было, за это очень наказывались дорожные службы, вплоть до закрытия предприятия и лишения права заниматься какой-либо деятельностью на пять лет. Было интересно наблюдать разнообразие технических средств, вживую общаться с друзьями, пить энергетики, смеяться, не контролируя время. Никому никуда не нужно было ехать, никто никуда не опаздывал.

Отойдём немного от темы и рассмотрим жильё Девайс, аналогичное жилищам общей массы граждан Русии. Мало что изменилось со времен России. Такие же дома, от одноярусных до высоток. Очень преобразилось только внутреннее содержание каждого жилого помещения. Владельцы вторичных квартир полностью переоборудовали их по технологии «умный дом», начиная от входной двери, заканчивая полом. Повсюду были датчики. Замки открывались по чипу после прикосновения к сенсору его хозяина. По отпечатку стоп на полу датчик включал обогрев пола и стен. Радиаторы остались далеко в прошлом. На встроенном сенсорном экране холодильника высвечивался список продуктов, которые закончились. Оставалось только нажать кнопку, чтобы склад-гипермаркет собрал коробку и курьер принес недостающее прямо домой. Параллельно виднелась реклама новых марок и упаковок продуктов, которые также путем одного нажатия можно было добавить в корзину для пробы, а потом включить в постоянный основной заказ. После списка продуктов реклама пролистывала и готовые блюда на завтрак, обед, ужин, ночник. Их предпочитали очень занятые люди — те, кто не хотел готовить, но в течение 32 часов непременно должен был принять пищу. Всё это можно было без труда приготовить и дома, только нажав кнопку.

Кофе — сразу любой, на выбор, плюс круассан из аппарата — на завтрак; уже разогретый крем-суп из выбранных и загруженных ингредиентов — на обед вместе с хлебом прямо из тостера. Туда заранее засыпались компоненты и затем расходовались, и выпекали нужное количество порций по нажатию кнопки. Ужин предполагал добавку или тюбик с суточной нормой всех микроэлементов для организма, обязательно включал в состав мясо, в большинстве своём искусственное, а ночник — вообще десерт на выбор: или пломбир из морозильной камеры, или фруктовый смузи, коктейль с добавками любых спиртных напитков. Под телевизор с ночником в руках люди любили отдыхать и засыпать.

Паркинги тоже не изменились. На них были как автомобили, так и лётмобили, за редким исключением попадания туда по чипу. Владельцам частных домов с собственными гаражами на территории вообще не приходилось думать об этом. Права по вновь принятым законам, учитывая специфику развития поколения, выдавались с 14 лет. В основном по достижении этого возраста чада отделялись от родителей, а взрослые же, в свою очередь, это только поощряли, помогая детям с жильём и первое время денежными переводами — воспитывая таким образом самостоятельность и способность к самообеспечению. Бездомных практически не было, максимум — временные хостелы с курсами обучения работе с сенсором, чтобы человек смог найти подработку, потом работу, потом снять жильё. Всё это было на обеспечении государства. Мигрантов в стране не было. Если и были, то те, кто доказал способность приобретения жилья и работы при въезде на территорию страны с целью постоянного проживания. Такие люди получали гражданство через один год, отказываясь от гражданства некогда бывшей родины, откуда они испытали острое желание уехать навсегда.

В плане самостоятельного проживания Девайс не была исключением. Когда ей исполнилось 14 лет, родители сняли дочери квартиру и помогали материально, пока та учится в колледже. Мобиля у неё не было. Помощь старших позволяла вызывать таксолёты с самостоятельным режимом ведения до нужной точки назначения и оплатой чипом через сенсор. Водители уже не требовались, только на большегрузные машины с определённой категорией прав на перевозку разного вида крупногабаритных грузов по стране и международных в том числе.

Семья Девайс считалась вполне обеспеченной, таких было большинство в Русии. Исключением считалась только каста многодетных. Это были глубоко религиозные люди, ввиду того что религия в стране, как и в мире, практически отсутствовала, а вероисповедания десятилетней давности приравнивались чуть ли не к язычеству. Они рожали естественным путем не более трёх детей, жили на специально отведённой государством территории с уже готовыми домами, также выделенными правительством автомобилями и даже пытались выращивать в условиях искусственного освещения овощи и делать продуктовые запасы по старинным рецептам. Страна всячески поощряла такие семьи. Они в техническом плане ничуть не отставали. Единственным отличием были религиозные каноны. Русии нужны были сильная и здоровая армия и демография. Основная масса семей имели не более одного ребёнка, максимум двух, и рожали искусственным путем. Феминистическое направление настолько распространилось и узаконилось, что женщины не хотели испытывать «муки ада» и рожать детей самостоятельно. Яйцеклетку и сперматозоид извлекали, и вся беременность проходила под контролем родителей в искусственном сосуде. Соответственно, по истечении срока семья забирала выращенного семимесячного малыша домой.

Мама Девайс была агентом по недвижимости, и ей вынашивать и рожать, естественно, катастрофически не хотелось в условиях дефицита времени. Отец — военный, полковник — вовсе почти не видел дочь из-за частых командировок. Армии уделялось всё время. Самая большая бюджетная статья страны была брошена на армию. Призыв с 18 лет, служба полгода включала усиленную военную подготовку и навык обращения с оружием. Большинство парней оставались на службе по контракту и связывали жизнь с военным делом. Русия щедро платила им и обеспечивала такие семьи. Военные обладали отменным здоровьем, знаниями во всех областях, особенно с выбранной специфической направленностью, выносливостью и находились под особым контролем, чтобы избежать утечки информации, но и имели много привилегий. GPS и датчик контроля информации по обмену цифровыми данными дополнительно встраивали в чипы людей этой профессии.

***

Проснувшись, Девайс чувствовала себя разбитой, ведь тревожные мысли не прошли. В голове несколько раз прокручивалось послание бабушки:

«Милый мой потомок, всё идет к тому, что жить вы будете лучше нас, изменится правительство и изменится жизнь. Не будет нищих, будет меньше больных. Вы будете в мире со всеми. Вас перестанут не любить, не уважать и относиться предвзято. Сейчас, в моё время, партия, которая кардинально изменит ситуацию, только зарождается. Очень надеюсь, что в ваши дни правительство полностью поменяется и улучшит вашу жизнь. Я работала… — далее бабушка показала бумагу с символами, послала воздушный поцелуй и дала напутствие. — Внеси свой вклад, дорогой родной потомок, спаси страну, спаси людей!»

Удивительным было то, что никто из родственников этого не заметил. Все видели милую улыбающуюся женщину с поцелуем и признаниями в любви своим родным. Как же тогда у неё получилось? Сбой программы, а может, бабушка задумала передать это именно внучке или внуку, заложив в послание скан молодости гена, который сработал бы, если бы перед экраном сенсора оказался молодой и амбициозный потомок, склонный верить глубоко любящему умершему предку.

Девайс не могла не думать об этом. Бумагу она давно отсканировала, но никак не получалось подобрать ключ к шифру. Мысль о том, что всем грозит опасность, не давала покоя. Кто же и зачем может нарушить такой комфорт, создававшийся веками, кто может не пожалеть людей, не пожалеть свой же род, ведь жить и так осталось не очень много, и неизвестно, что ждёт человечество через 500–1000 лет. И главное, как она, девушка, может спасти страну, мир и остановить то, не знаю что. Забыть грешно, прислушиваться сложно, страшно даже. Она даже жалела, что решила навестить бабушку.

***

Не стоит уже удивляться тому, что навещать умерших родственников можно было, не выходя из дома. Еще с 2019 года актуализировалась проблема недостатка мест на кладбищах. Неудивительно, ведь люди продолжают рождаться и покидать этот мир, а место на кладбище так и остается за умершим ранее. Даже выбор захоронения в виде праха после кремации не смог бы решить проблемы: его нужно всё равно где-то упокоить, а для этого также нужен участок на кладбище, что считалось роскошью, или просто отсек в колумбарии. Такие отсеки всё равно не остановили прогресс и желание обогащаться одних и экономить свои силы и время — других. Именно поэтому в 2020 начали создаваться цифровые клоны человека с подачи самих желающих. То есть любой мог обратиться в специальное IT-агентство, чтобы начать готовиться к черному дню. Его полностью сканировали внешне, копировали лицо в программу, в точности воспроизводили голос. Для искусственного интеллекта ставилась сложная задача: идентично воспроизводить речь человека, как если бы он сам говорил с родственником. Программа для заказчика была разделена на две части: биография и интеллект. Биографическую часть просто вносили в программу. При любом подобном вопросе цифровая копия человека могла ответить близкому на вопросы, например, о его рождении, школе, учебном заведении, семье, родственниках, детях, достижениях и т. д. Здесь учитывалось всё. Интеллектуальная же часть, напротив, создавалась самой программой на основе анализа характера. Заказчик проходил специальный тест, затрагивающий аспекты многих жизненных и научных областей. На его основе программа проводила анализ, как бы он ответил на тот или иной вопрос. Регулярно выполнялось тестирование. Оно протекало таким образом, что заказчик в уме и здравии общался с сотрудником агентства, отвечая на вопросы, как будто с ним общался его потомок. После этого такие же вопросы задавались тому же человеку в программе, согласно искусственному интеллекту. Когда совпадение ответов достигало 90%, ПО официально выходило в обращение и только совершенствовалось для будущей работы с людьми. Возрастного порога на такие заказы официально не существовало. Естественно, молодежь не собиралась умирать, тем более дети. Люди готовились к этому осознанно, зная, например, о болезни или просто реально смотря на вещи, ведь в любой момент что-то могло произойти, а потомки так и оставались бы в неведении о его жизни.

Человек мог записать много отдельных или личных посланий для своих близких и потомков на несколько десятков лет вперед. Любой родственник имел право доступа к умершему предку, чтобы с ним поговорить, спросить что-то. На основе введённых данных, голоса, сведений об образе жизни, работе и уровне образования предка искусственный интеллект выдавал возможные правильные ответы с точностью до 90%. Личные записи и обращения хранились так, чтобы их можно было воспроизвести в любой момент. Это были видео- или аудиофайлы.

Уже к 2040-му IT-агентство, перейдя под опеку государства, превратилось в крупнейшую корпорацию — электронное кладбище. Проект защищал государственные интересы, освобождал территории под их нужды, упрощал людям жизнь, храня вечную визуальную память о близком ушедшем человеке. Пришлось поступиться религией, которая всегда это отрицала и будет отрицать, и в воспитании поколений свести её к минимуму, как свершившийся исторический факт. Более распространялась уже доказанная теория происхождения человека от обезьяны. Тем не менее закон не отменял права человека на выбор веры. Религия существовала тысячелетиями, но вера оставалась единой в многообразии форм. Были и церкви, и мечети, и храмы, и просто религиозные движения. Вера осталась для людей чем-то нематериальным, негласным, тем, что невозможно было отобрать или запретить. Реальность и вера — как два отдельных мира, реальный и духовный, от слова «душа», вечно живущий, неутомимый, свободный и ранимый человеческий дух, передающийся с рождения испокон веков, поколениями, цивилизациями.

—

Корпорация электронного кладбища представляла собой целый город со множеством зданий, обслуживающих целую страну, каждое из которых выполняло определенные функции. Под контролем также были филиалы в каждом городе Русии, передающие электронные данные о новых умерших на центральное кладбище. И если ещё в 2025 году такие новинки возможны были по желанию и не всем оказывались доступны и понятны, то к 2040-му это было уже обязательной процедурой захоронения. Только так и не иначе. Целый законопроект был принят под эти нужды, и предусматривал он все последовательности процедуры, возраст, с которого начинают готовиться к цифровому воспроизведению, права доступа, электронный регистрационный номер могилы, закон о захоронении, данные в случае непредвиденной смерти или убийства и множество других нюансов. Самое мощное программное обеспечение сопровождало и хранило данные постояльцев кладбища и предоставляло или не предоставляло, а то и запрашивало дополнительные данные для доступа к тому или иному захороненному. Прах также расфасовывался по индивидуальным капсулам с биоматериалом умершего и собирался в контейнеры для погрузки на спутник, который раз в полгода вылетал на Луну или Марс, в зависимости от установленного маршрута, и оставлял на территории другой планеты эти капсулы. Марс причислили к территории кладбища наряду с Луной с тех пор, как исследования 2021 года по доставке грунта на Землю в три этапа не показали положительных результатов и не выявили признаков жизни, несмотря на все предыдущие гипотезы. Видеотрансляция захоронения была доступна онлайн каждому родственнику умершего в указанный период вывоза капсулы, соответствующий периоду смерти и захоронения человека.

Вернемся к зданиям кладбищенского комплекса государственной корпорации AEC (automated electronic cemetery — автоматизированное электронное кладбище). Самое большое и полностью компьютеризированное здание выполняет свои основные функции по бесперебойному цифровому обеспечению, доступу и обслуживанию могил. В любое время суток любой гражданин мог беспрепятственно вызвать своего умершего и пообщаться с ним, и это должно, просто обязано было работать. В отличие от удалённой работы основных масс, сюда, как и в полицию, больницу, сотрудники приезжали на службу ежедневно. Рабочий день длился 32 часа и был разделён на 4 смены. Вход в комплекс был строго чипирован, сотрудники на каждую должность подбирались индивидуально. У них должна быть безупречная репутация с самого рождения. Заработок оправдывал подбор единицы труда. На приёмке за электронными дверями стоял ресепшен (а за ним — принимающий заявки и отвечающий на вопросы, ведущий запись приёма человек). Только после него можно было пройти к лифту с одобрения ожидающего. На первом этаже кроме ресепшен располагались ресторан, санитарные комнаты (туалеты), информационные кабинки с сенсорами, с помощью которых можно было также вызвать умершего или получить консультацию, чтобы не тратить время на запись и приём. На втором этаже были консультанты по личным и любым вопросам, специфически связанным с электронным кладбищем. Третий этаж принимал желающих смотреть видеотрансляции капсульных захоронений спутниками на других планетах. Там были огромные мониторы, удобные кресла. Трансляции велись постоянно, одна за другой, по временным периодам. На каждом мониторе — свой период захоронения. Таким образом, желающим можно было не ждать, пока закончится чужой ролик, а сразу выбрать свой и начать просмотр. Периоды отражали электронные табло перед входами в залы. Четвертый этаж рассматривал сугубо жалобы, пожелания в целях улучшения и исправления качества работ. Пятый этаж занимал платёжный отдел. На шестом — технический отдел обслуживания спутников.

Еще один корпус располагался неподалеку: там были крематорий и отделы капсульного пакинга и лазерной гравировки капсул.

За стеной на задней стороне территории стояло невзрачное одноярусное полностью автоматизированное здание, огороженное проволокой, по которой был пущен электрический ток. Туда категорически запрещался вход посторонним. Это был серверный комплекс. Несколько комнат для определённого вида обслуживания общего программного обеспечения, мощное новейшее оборудование со сверхмощным ежечасно обновляющимся антивирусом. Во главе этого стоял один очень важный ввиду должности, но одновременно очень простой и крайне замкнутый человек по имени Донат Вепакин. Имя было ему дано ещё в центре искусственного выращивания младенцев, когда он родился и тут же попал в число отказников — тех детей, чьи родители добровольно передумали иметь ребенка во время выращивания, погибли или развелись и осознанно оформили отказ. Имя означало отсутствие амбиций, зато предвещало безграничные возможности в науке. Фамилию оставили родительскую. Илья Вепакин, его отец, напротив, был публичной личностью, рок-исполнителем. Во время очередных гастролей на сцене произошел взрыв из-за неполадок с освещением. Большой металлический каркас упал прямо на него. В интернете ещё год крутили это видео, которому ужасались и над которым скорбели поклонники. Илья не успел записать послание и воспроизвести клон для своего сына и жены, поэтому захоронение произошло с «отсутствием визуальной информации», только автобиография. Мать Доната так и не смогла прийти в себя от увиденного на сцене. Её нервы не выдержали, и она была помещена в специализированную клинику. Естественно, Донат навещал её, но в терапии не было каких-либо результатов или динамики. Он также периодически просматривал информацию усопшего отца, фотографии в интернете и уже дал запрос руководству корпорации на воспроизведение отца по фото и голосу, решив довести начатое до конца, чтобы иметь возможность общаться с родным человеком.

Донат рос в спецучреждении — государственном детском доме, где после 7 лет дети распределялись по обучающим классам согласно способностям, установленным при тестировании. Он попал в IT-технологии, потому что с двух лет без труда мог справиться с сенсором лучше других детей. IT-направленность особенно контролировалась специальными службами, и по запросу тот или иной ученик передавался на службу в государственных интересах. Стране было выгодно брать детей из детдома, чтобы за ними не стояло так называемых «лишних глаз» в виде родственников и родителей. Так и на Доната пришёл запрос на работу в AEC. Очень быстро из обычного программиста он стал руководить серверной. Никто не мог так легко интуитивно предвидеть потенциальные опасности, хакерские атаки и другие проблемы в работе системы, никто не мог с такой лёгкостью взломать любую АВС (антивирусную систему). Сотрудник проходил службу под грифом «секретно». Информация о нём была недосягаема в общедоступных источниках. Не было идеальнее кандидата при таком исключительном складе ума с параллельным диагнозом смыслового барьера. При такой профессии — это просто находка.

Внешне красивый, голубоглазый невысокий блондин с длинными волосами, спортивного телосложения был не очень прост в общении. К нему коллеги обращались только в исключительных случаях, предварительно зная, что это ничем для них не закончится, и они снова уйдут без результата либо с двусмысленным ответом. Донат излучал внутреннюю энергию. Людям казалось, что он сейчас взорвётся или выпрыгнет в окно, потому что находился в слишком замкнутом пространстве; пообщавшись, напротив, удивлялись холодному спокойствию, немногословию и выдержке. Многие вставали и уходили, не договорив, потому что он просто давил их взглядом, без слов доказывая их уязвимость на его фоне. У него не было друзей, потому что в них он попросту не нуждался, удовлетворяясь высокой, но зато реальной самооценкой. Естественно, речи о смысловом барьере не было. Просто очередной психотерапевт, не выдержав напряжения, поставил в карте диагноз, чтобы побыстрее избавиться от гнетущего напряжения и чтобы к нему потом не было вопросов. Однако диагноз имел место быть, хотя и формально. Донат даже был рад, что его наниматели думали именно о его смысловом барьере, не зная истинной силы духа. Да и незачем… Должно же хоть что-то оставаться втайне в его и так открытой для некоторых людей кристальной биографии.

***

То, что происходило с Девайс, невозможно было повернуть вспять, бабушка уже была и общалась с ней, послание было передано. Девайс понимала, что назад хода нет и не получится спокойно жить, зная, что всему государству, а может, и планете в целом угрожает опасность. Она искренне не понимала, что ей делать, как расшифровать послание. Все доступные и вновь приходящие в голову методы были испробованы, но ничего не помогало. Девайс уже почти отчаялась, но жить с этим, спокойно смотреть на красоту лунного света, переписываться с друзьями, общаться с родными без покоя в душе всё же не в её характере. Если что-то и должно было случиться, то уж точно не оттого, что она молча сидела на пятой точке и ждала по принципу «будь что будет».

Логически поразмыслив, она построила предполагаемый план действий: если послание было записано заранее, зашифровано в 2031-м, бабушка предполагала, более того, даже знала, что кроме внучки никто его не получит. Напрашивался вывод: послание было найдено на кладбище, и ключ к нему следовало искать там же. А где на кладбище? Консультанты, повара, бухгалтера или ресепшен корпорации точно помочь не могли. Искать нужно было глубже и серьёзнее. Ответ мог скрываться в программировании. Доступ в корпус серверной всегда был закрыт для обычных посетителей, данных о её работниках на открытых ресурсах не было, однако вся страна знала руководителя самого важного, можно сказать, её подразделения. Иногда его имя и фото мелькали в новостях. Оставалось одно: запомнить по фото из интернета руководителя серверной АЕС и ждать, пока он выйдет оттуда после рабочей смены, а потом наблюдать за ним. Других вариантов у неё пока не было. Она решила подумать об этом, если потребуется или когда убедится, что самый лучший хакер кладбища (она улыбнулась) сможет ей помочь.

Найдя в сети фото Доната Вепакина, Девайс начала готовиться к тому, что ей предстоит долгое время провести у здания. И потом, не подойдет же она к нему и не скажет в лоб: «Расшифруй мне какое-то там послание от какой-то старухи…». Так недолго и в больницу с соответствующей направленностью попасть. «Главное начать, а потом по обстоятельствам», — решила Девайс и стала собирать рюкзак с водой и едой. Девушка искренне надеялась, что он только суперпрограммист, но не водитель. Мысленно составив его предпочтения на основе двух-трёх старых новостей, она решила, что этот человек не то что бы не может позволить себе транспортное средство, он просто не станет напрягать себя подобной роскошью, и так имея очень трудную и ответственную работу. Куда проще вызвать лётмобиль после тяжёлой смены и, расслабившись, отправиться домой отдыхать. Очень много обременений подразумевал въезд или выезд из зон паркинга. В отличие от маршрутов авто или таксолётов, сюда нужно было въезжать и парковаться самому. Здесь автоматизированная система не была совершенной, и водитель вынужденно переключался на ручное управление, дабы не «свезти» краску о стены, поэтому для управления личным транспортным средством всегда нужно было пройти обучение и получить carticket (своего рода права). В дополнение — налоги, техническое обслуживание, зарядочные пункты и ещё много нюансов, связанных с автомобилем.

По поводу одежды девушка не волновалась. Да, в определённое время суток было холоднее, но в целом климат последние лет 25 всё больше склонялся к теплу. Средние температуры круглогодично и более тёплые летом давно не вызывали ни удивления, ни восхищения. Обычные вечные джинсы, никогда не выходящие из моды, и демисезонное пальто из водоотталкивающей ткани с капюшоном вполне устраивали большую часть как мужского, так и женского населения. Люди давно не гнались за модными канонами и уж тем более брендами. Больше всего ценились качество, практичность и комфорт. Это могли вполне легко дать все производители одежды без исключения, используя одинаковые технологии и ткани. Отличались только фасоны. Покупатель вкладывал деньги в одну вещь, которая верно и долго ему служила, и много одежды уже не требовалось. Удивлять было некого и нечем. О еде Девайс подумала чуть более, чем об одеянии. При любом жизненном раскладе суточную норму витаминов и микроэлементов никто не отменял. Она взяла термос с кофе, пачку витаминов, замещающих приём пищи один раз в сутки на выбор — обед, ужин или ночник; герметичный контейнер с хлебцами, колбасой и сыром (продукты были ненатуральные, но совсем безвредные для здоровья, причём не утратившие настоящих качеств для вкусовых рецепторов) и воду. К сожалению, крем-супы и смузи было сложно взять с собой. Такое по большей части подходило для питания дома.

Недалеко от здания электронного кладбища располагалась ещё зона ожидания, уже под открытым небом, но над каждым диванчиком был козырек. Если сесть на самом крайнем диванчике, до которого от центрального входа было 400 метров, можно обозревать крайнюю часть здания серверной. Это был самый далёкий и малозаметный диванчик в зоне, рассчитанный на случай чрезмерного количества людей. Если же посетителей приходило столько, сколько обычно, его никто не выбирал. Главное его преимущество — любой человек, вышедший из серверной, в любом случае должен был пройти мимо этого диванчика. К недостаткам, конечно, стоило отнести камеры обзора, не упускавшие ни одной зоны АЕС. Другой вопрос был в непрерывности наблюдения зон, а здесь по-прежнему не обходилось без человеческого фактора. Работники, отвечающие за безопасность, могли наблюдать не всё время, правда, записи архивировались на пять лет. Ещё одной новинкой, внедрённой в систему безопасности, были цифровые лазерные датчики, установленные на время: если тепловой сигнал в определённой зоне кладбища фиксировался более 8 часов, срабатывал звуковой датчик камеры, и охрана сразу могла посмотреть изображение. По инструкции они должны были проверить, установить причину столь долгого пребывания на территории. Каждый сигнал закреплялся объяснительной, составленной, естественно, в виде звукового файла, где сотрудник рассказывал о результате проверки.

Вход в зону под открытым небом на территории кладбища не нуждался в регистрации чипом. Девайс вызвала таксолёт, оделась и вышла на улицу. Долго ждать не пришлось. Мобильное такси приземлилось к ней через две минуты после того, как она вышла. Устройство определяло местоположение сенсора, с которого его вызвали, вплоть до одного метра, поэтому трудностей в подлёте, приземлении, открытии двери и выставлении подножки не возникало. Таксолёт разрешено было вызывать уже с 13 лет. Естественно, незарегистрированный сенсор был у каждого, он не подразумевал установки ПО с вызовом мобиля и многих других возможностей.

Сенсор содержал полную информацию о его владельце, включая личный отпечаток для прикладывания чипа в случае совершения онлайн-покупки, заказа продуктов и т. д. Девайс села в пассажирское кресло, задала адрес на навигационной панели, и автопилот полетел по выделенному тоннелю к месту назначения. Тоннелей в городе было немного, да много и не требовалось. В основном лётмобили избегали столкновения друг с другом на том или ином маршруте благодаря специально встроенному гиду. Если два мобиля должны были столкнуться с точностью до секунды, раздавался звуковой сигнал по типу сирены, и один из мобилей мог отсрочить свой маршрут на минуту или более. Встроенный гид второго мобиля сразу получал эту информацию, и сигнал пропадал. У второго отклонений от маршрута не возникало, а у первого была задержка на минуту. Путь по тоннелю тоже прокладывал гид, оставляя вокруг мобиля электронное поле диаметром в один метр, чтобы избежать столкновения. Соответственно, другой гид выставлял свое поле. По задумке производителей поля никак не могли технически пересечься, поэтому столкновения были исключены. На пешеходах устанавливались тепловые датчики. Основная масса переходов располагалась под землей. Там не ездили авто и не летали мобили.

Через 8 минут Девайс была на месте. Она приложила чип к сенсору оплаты лётмобиля и направилась в сторону того самого крайнего диванчика открытой зоны кладбища. Девушка решила, что, как только Донат выйдет из здания, она последует за ним и заведёт знакомство при первом удобном случае, а дальше будет действовать по обстоятельствам.

***

Работа для Доната была вторым домом, потому что между нахождением на работе и дома разницы практически не было, за исключением кровати, джакузи и бара, где он мог наконец расслабиться после тяжелой трудовой смены, поразмышлять, выпить кофе или расслабляющий коктейль, поспать. За всё время работы в корпорации у него не было ни одного срочного вызова в нерабочее время, а всё потому, что молодой человек знал своё дело и отладил рабочие процессы так, что форс-мажор практически исключался. Слишком важным был объект для государства и его граждан, чтобы позволять себе небрежности. Слишком много он знал и понимал, и слишком много о нём знали и понимали те, кто стоял за ним, хотя и негласно.

По таким же негласным должностным инструкциям каждый вызов с кладбища должен дополнительно отображаться и в серверной. Отображение не означало прослушивания беседы. Это предусмотрено, чтобы в случае технических неполадок во время вызова можно было сразу всё проверить и принять меры. Выборочно, конечно, слушали, но это знал только узкий круг сотрудников Доната. Если кто-то когда-то что-то слышал важное, это передавали. Далее уже определяли, вносить ли человека в специальный список или просто «снять с галочки». Донат знал, куда переслать самые важные такие «галочки». Он был обязан это делать для тех, кто его поставил на эту должность; в конце концов, это в интересах государства, а содержание бесед всегда оказывалось разным и непредсказуемым.

В один из рабочих дней к Донату подошел Руин, его сотрудник, как раз обязанный просматривать вызовы в серверной, и передал ему очередную запись. Недолго думая, Донат принялся изучать её. Говорила женщина, по беседе стало понятно, что с внучкой, потом на экране мелькнула какая-то бумажка с символами. Донат нажал стоп именно в этот момент. Символы даже близко не были ему известны. Дослушав запись до конца и услышав слова «спаси людей, спаси страну», он задумался, потом глянул по базе семью умершей. Никто из них не состоял на учете по нервным расстройствам, но он решил всё-таки оставить этот вопрос «на потом», так как если бы он обращал внимание на все бумажки или передаваемые символы, некогда было бы работать. Понятно, когда Руин отбирал запись, роль сыграли ключевые слова, и слово «страна», как и многие другие, относилось к списку тех, на которые стоило обращать внимание. Выборка стандартных фраз в каждодневных бесконечных беседах еще ничего не означала. Руин просто провел стандартную рабочую процедуру, передав запись.

***

Рабочая смена закончилась, и Донат отправился домой. Пройдя мимо того крайнего диванчика в открытой зоне, он мельком увидел человека, не разглядев толком пол и не обратив на это внимания, так как уже была ночь и он очень устал. И прошёл дальше. Девайс была рада, что не пришлось долго ждать. Она встала и тихонько последовала за ним, держа дистанцию. Конечно, идя за ним, она подумала, что совсем не было смысла следить до конца, ведь логично, что человек в такой час пойдет с работы только домой. Не будет же она ночевать у его дома, да и вообще — к чему эта слежка? Может, он так и будет каждый день ходить туда-сюда или сутками отдыхать дома. Знакомиться следовало сразу и напрямую. Мысль была трезвая, новая; Девайс осмелела и решила не терять времени, возможно, драгоценного для всех.

— Извините…

Донат оглянулся. Девайс подошла ближе.

— Извините, пожалуйста, здравствуйте, меня зовут Девайс, и я не просто так за вами пошла.

Донат внимательно смотрел на девушку, пытаясь уловить нотки безумства в её больших светлых глазах, но он видел только некоторый испуг, смущение и растерянность. Она показалась ему ненавязчиво красивой, образ — лёгким: и черты лица, и длина волос, и внешность в целом. Он не заметил ничего в ней лишнего. Каждая деталь и аксессуар были уместны, как будто человек нарисовал на картинке другого человека, отобразив всё то, что было удобно и красиво только ему, для него, и полностью применив рисунок к себе самому в реальности.

К нему часто подходили люди, нередко следили, звонили и назначали встречи. Он давно к этому привык, но это были серьёзные люди, в основном мужчины в возрасте, предлагавшие новые должности в своём бизнесе или большие деньги за ту или иную информацию. Всё это он игнорировал, а если собеседники становились невыносимо настойчивыми, брал визитку и отдавал своим покровителям. Дальше уже ничего не слышал и не знал об этих людях. Его проблемы решали, а вопросы закрывали в его пользу. Такой жизненный расклад устраивал Доната. Он знал, что властен и одновременно подвластен, и это по сей день его никак не смущало и не давило на него.

— Слушаю вас…

Донат сам удивился и немного растерялся: впервые его собеседником была девушка с таким неоднозначным взглядом, сразу признавшаяся, что шла за ним специально. Одновременно стало интересно, ведь общения с молодыми особами у него практически не было, кроме «специальных» посещений «специальных домов». Там не приходилось разговаривать, а встречаться с нормальной девушкой он не мог себе позволить ввиду сильной занятости на работе.

— Я не буду ходить вокруг да около, скажу всё прямо, а вы сами думайте, стоит обратить на это внимание или лучше пройти мимо. Я получила послание от своей покойной бабушки, и от того, что в нем, зависит судьба страны. Она работала агентом и была вхожа в правительственные кабинеты. Об этом никто не знал. Я это поняла сама. Бумагу расшифровать мне не удалось, но с тех пор не могу спокойно жить, есть, спать. Мне очень нужно знать, что там, и кроме вас помочь некому. Поверьте, я просто так не подошла бы именно к вам, пожалуйста, помогите мне. Вы лучший в этой области, вы больше знаете и понимаете. Или я успокоюсь, или же мне придется принять меры. Я живу в этом государстве, и защитить его так, как умею, — мой гражданский долг.

Молодой человек хорошо понимал, что за этой встречей никто не стоит и всё произошло спонтанно. Внешность девушки заинтересовала его, а слова удивили. Ему и самому хотелось немного разнообразить устоявшийся образ жизни, работы, поговорить по-человечески, выслушать, помочь. Весьма противоречивые чувства для такого, как он. Донат умел владеть мыслями, управлять эмоциями, прогнозировать, но впервые был обескуражен и сбит «искренними человеческими проявлениями своего поведения». В глубине души он знал, что, как всегда, стоило пройти мимо и попросить девушку его впредь не тревожить, но это «глубоко» для него — не тонуть же окончательно…

— Вы не волнуйтесь, тут недалеко есть кафе, давайте посидим там за чашечкой кофе, и вы мне всё спокойно расскажете.

Девайс почувствовала жар, но совсем не от того, что на улице было тепло. Её лицо горело от волнения, и это было видно. Ноги подкосились. Она не могла понять, что случилось.

— Конечно, спасибо…

Девушка молча последовала за Донатом.