Бесплатный фрагмент - Лондон

Светополов Игорь Петрович, родился 21 января 1980 года, в г. Чита, Забайкальского края, в семье электрика и учительницы музыки. В детстве увлекался шахматами, но больших успехов там не добился. В юности пошёл в патриотический кружок при школе, где увлёкся военной подготовкой, робототехникой и самбо, куда попал через преподавателя по военному делу. Во всём этом активно преуспевал, становился номинантом различных соревнований и премий, в том числе получение финансирования на различные небольшие проекты. Мастер спорта по самбо. Школу окончил на «отлично», поступив в академию ФСБ сразу по окончанию 11 класса. Женился на 3 курсе обучения. Имеет сына 2001 года рождения. Ныне вдовец.

За 13 лет службы дослужился до капитана ФСБ, имеет отличную физическую подготовку, незначительные ограничения по здоровью. Полностью готов к выполнению поставленной задачи.

Такое вот краткое досье на меня оформили мои коллеги. А сам я еду в армейском «Патриоте», с не слишком болтливым водителем, и читаю эту бумагу. Едем мы уже предостаточно, чтобы я успел устать как дороги, так и от вечно дребезжащей приборной панели этой машины. Разумеется, радио не было, а даже если когда-то и было, то уже наверняка продано каким-то ушлым старшиной на сторону. Не сложно представить, сколько раз я уже перечитал эту, выданную мне ещё в Москве бумагу, и я уже даже начал гордиться тем, как я здесь описан… очень отрадно ощущать, что мои коллеги обо мне такого мнения. А фотография — отдельное удовольствие! Мужчина в самом расцвете сил, с короткой и аккуратной стрижкой, лицо треугольной формы, но как будто бы при этом всё ровно достаточно широким подбородком, взгляд уверенный, даже до пугающего уверенный, лёгкая ухмылка на тонких губах добавляет этой фотографии какой-то утончённости, и образ становится похожим постеры о поиске преступников в кино про дикий запад. Фотографии которых были всегда там такими зловещими, но в то же время завораживающими.

Ехали мы в какой-то специальный центр, для подготовки к особому специальному заданию, точного назначения которого я не знал, но мне прозрачно намекнули, что это как-то связано с аварией на атомной электростанции, которая произошла около года назад. Нет, это конечно было далеко не так, как было в своё время в Чернобыле, скорее что-то ближе к Фукусиме в Японии… но территорию оградили приличную, и оттуда всех эвакуировали. Что конкретно произошло не говорят, да и я знаю как это обычно бывает, если не говорят хотя бы что-то, значит сами толком ни хрена не знают…

Но зачем тогда нас собирать? Я решил не пытаться играть в Шерлока, ехать оставалось не больше часа.

Часть 1

Глава 1

Меня привезли в ничем непримечательное здание, насколько я смог понять, это командный пункт, в котором принимаются все решения, относительно сложившейся ситуации вокруг АЭС. Пять этажей, оформлено в стиле старого центра какого-то среднестатистического города, которым он и являлся. Сделанные под цветы фасады, небольшие, бесполезные, но симпатичные балкончики, высокие окна. На крыльце меня встретил молодой парнишка, лейтенант. Высокий, худощавый, с впалыми щеками.

— Товарищ капитан, разрешите проводить вас до места вашей временной дислокации!

— Вольно, лейтенант, — слегка улыбнувшись ответил я, после чего он слегка расслабился. Руки его слегка дрожали, а лицо было переполнено какой-то решимостью и незримым, еле заметным, но очень сильным желанием показать себя.

— Что, недавно из академии? — с любопытством спросил я.

— Так точно! — резко и чуть прикрикивая ответил молодой офицер.

— Ну давай, веди.

Он молча развернулся и достаточно быстро пошёл внутрь. Я двинулся за ним. Мы зашли внутрь, света не было, я едва мог разглядеть что было внутри. Мы подошли к стене, и лейтенант вызвал лифт.

— Ты как сюда попал то, после академии?

— По распределению, товарищ капитан, всех распределили по частям, но как раз случилась та трагедия, и я сразу сюда.

— Отличник пади, в службе и в учёбе?

— Никак нет! И тройки есть, там скорее психологический отбор был, по специальности даже ничего не спрашивали. Дверь в лифт со скрежетом открылась.

Действительно, в таких ситуациях действительно важно психологическое состояние, знания по специальности можно и по книжкам наверстать, а вот то, что в голове, книжкой не подтянешь.

Мы поднялись на четвёртый этаж, где свет уже горел. Мы вышли, перед нами открылся длинный коридор с множеством дверей. В конце коридора была большая двойная дверь, я почему-то сразу понял, что нам туда. Мы прошли через коридор, и лейтенант открыл дверь. Внутри стоял огромный стол, во главе стола, как бывает везде, стояло большое кресло, компьютер, куча разных бумаг, над этим местом портрет верховного главнокомандующего, всё как везде в таких кабинетах. От его стола шёл длинный стол, стоящий перпендикулярно главному, около него по бокам стояли стулья, для переговоров. По бокам стояли шкафчики, стулья, которые я рассмотрел лишь мельком, меня интересовала обстановка вокруг стола. Вокруг него стояло несколько человек, склонившие голову над какими-то бумагами и картами. Все были в армейской форме, и активно что-то обсуждали. Лейтенант сделал пару шагов вперёд, и отчитался:

— Товарищ полковник, капитан…

Один из офицеров махнул ему рукой, давая понять, что не нужно продолжать. Ко мне вышел мужчина, лет 50—55, седой, с морщинистым лицом, покрытым шрамами, на нём были погоны полковника, и несколько медалей, каждую из таких медалей вручает лично верховный главнокомандующий. Уверен, у него их больше, но он, очевидно, не любит засорять свою грудь всякой «мелочёвкой». Несмотря на возраст и высокий чин (руководитель такого проекта — это явно генеральская должность) у него не было огромного живота или непомерно отъетых щёк, у него весьма развитый плечевой пояс, который легко разглядеть даже под формой.

— Игорь Петрович, здравствуйте!

Он подошёл и протянул руку, я поздоровался. Рукопожатие его было весьма крепким, но он не специально пожимал руку сильно, как делают некоторые, просто это была его манера, и это чувствовалось. Взгляд у него был уверенный, и полон мудрости. Этот человек явно повидал многое, и одно это уже вызвало во мне толику уважения к нему. Наконец он обратился к остальным офицерам.

— Знакомьтесь, это капитан Федеральной службы безопасности, Светополов Игорь Петрович. Он будет командиром нашего отделения.

Все поднялись, оторвали головы от бумаг, и большинство мне кивнуло.

— Меня зовут полковник Старцев Дмитрий Иванович, я руководитель этого проекта, и я отвечаю за вашу отправку и выполнение боевой задачи. — вполголоса проговорил мне полковник. Я молча кивнул ему. Пойдёмте со мной, он подвёл меня к своему столу, и спросил:

— Какой будет ваш позывной?

— Позывной? Меня не предупреждали…

— Хм… ну придётся импровизировать, что-то не связанное с должностью, фамилией, званием, я должен записать, прежде чем познакомлю вас с командой. Громкие обсуждения не прекращались за столом, что немного сбивало с мыслей, я был утомлён дорогой, и вообще, с позывными, так получилось, никогда дел не имел.

— Лондон, — ответил я полковнику.

— Лондон? А чего это так не патриотично? — улыбаясь, и вбивая что-то на клавиатуре сказал полковник.

— Джека Лондона в детстве любил читать.

Он молча ухмыльнулся, ещё что-то напечатал, и вдруг крикнул:

— Домрачев! Проводи командира к его команде, позывной «Лондон».

— Есть!

Лейтенант молча развернулся и вышел из кабинета, я последовал за ним.

Он завёл меня в комнату, совсем небольшую, там стоял большой кожаный диван, пара кресел, стулья и один стол с компьютером, очевидно, это чьё-то рабочее место. На диване развалившись спал огромный мужчина, сложно было оценить его рост, но то, что из-за ширины своих плеч он еле вмещался на этот диван — было фактом. В креслах сидели мужчина, примерно моего возраста и молодая девушка. Они встали, и толкнули здоровяка, спящего на диване. Он тоже лениво поднялся, обтирая своё сонное лицо.

— Я — Лондон, командир нашего отделения.

— Фикс, — ответил мужчина.

— Чайка, — продолжила девушка.

— Бόгат.

Я вопросительно посмотрел на здоровяка.

— Ну сокращённо от богатырь, — улыбнувшись ответил он на мой непроизнесённый вопрос.

— А у меня, сокращение от фиксик… дочка любит этот мультик, — смущённо улыбаясь прокомментировал второй мужчина.

Я решил, что нужно слегка разрядить обстановку, первое знакомство с любым человеком — это как правило некое напряжение и нерв, который чувствовался и теперь. Я пододвинул стул, сел на него, и рукой показал всем, что все могут сесть.

— Ну что, секреты позывных открыты, а ты почему Чайка? — спросил я, легко взглянув на девушку. Она была чрезвычайно красивой, белые длинные волосы, модельное лицо, и даже через одежду было отчётливо видно, что фигура не отставала.

— Я училась 5 лет в академии у моря, не назову где именно, но просыпалась часто по утрам от крика чаек, запали они мне в душу…

Голос у неё был так же ангельский.

— Ей бы на обложке журнала быть, а не здесь, с нами, скажи, командир? — с улыбкой заметил Богат.

Я многозначительно кивнул, все слегка улыбнулись. Чайка была слегка смущена.

— Но полагаю, что не за ангельскую внешность отбирают на такие задания, наверняка может отделать на ринге как надо, — вставил свой комментарий Фикс.

Чайка покраснела.

— Хватит человека смущать уже! — ответил Богат, — а ты, командир, почему Лондон?

— В детстве любил Джека Лондона.

— Певец, что ли, какой?

Все остальные посмеялись.

— Нет, это писатель, — с лёгкой улыбкой ответил я. «Да уж, это тот случай, когда внешность человека соответствует ему», — подумал тогда я.

— Ладно, поехали в отель, отдыхать, завтра большой день. Ну или что там нам сняли…

Мы встали и пошли к выходу. Нас догнал Домрачев.

— Вы отправляетесь спать?

— Да, а что такое?

— Вам обустроили место здесь, чтобы вы не выходили из здания, на случай… непредвиденных обстоятельств.

— Каких это? Что мы все вместе ломанёмся в бар?

Все похихикали.

— Ну, в частности, — с улыбкой ответил лейтенант.

— Ладно, веди.

Домрачев отвёл нас на 2 этаж этого здания, в достаточно крупкое помещение, оно напоминает старую библиотеку, но сейчас все полки расставлены вдоль стен, книг нет, и пустое пространство разделено ширмами на 4 «комнаты».

Наскоро сделали для нас спальные места, конечно, могли бы придумать что-то получше, например выделить 4 разных кабинета, но нам ли жаловаться, вскоре нам предстоит лазать по грязи, и ещё бог знает где.

— вот вам каждому беруши, на случай, если кто-то будет… храпеть, — сказав это парень невзначай посмотрел на Богата.

— Слыш, лейтенант, ты чё, хочешь на пенсию по состоянию здоровья уйти? — прокомментировал Богат.

Домрачев не на шутку замялся, и в его глазах появилась сильная растерянность.

— Да ладно тебе, расслабься, я шучу, — успокоил его Богат, слегка похлопав по плечу.

Лейтенант слегка улыбнулся и удалился. Я надел беруши, ибо очень хотел выспаться, следующие пару дней будут непростыми, а после этого дни обещают быть и вовсе адскими. Да и замечание лейтенанта про храп имели под собой основания. Я улёгся спать, и заснул почти сразу. Я слышал, как бубнят мои новоиспечённые сослуживцы, и у меня была мысль встать и пообщаться с ними, ведь перед отправкой на задачу неплохо было бы наладить контакт, но я решил, что время для этого ещё будет.

Глава 2

Утром меня аккуратно толкнули, я открыл глаза, передо мной стояла Чайка.

— Командир, вставай, нас вызывают.

Я поднялся, оделся, не успев ни умыться, ни прийти в себя мы пошли за Домрачевым. Он здесь, судя по всему, был что-то типа посыльного. Но надо же с чего-то начинать. Мы вошли в кабинет к полковнику, он был в компании с каким-то майором, который при виде нас сел на стул у окна, и просто наблюдал за нами.

Полковник, при виде нас, переменился, и из грозного, почти злобного в миг стал дружелюбным и даже приветливым.

— Присаживайтесь пожалуйста! — с лёгкой улыбкой произнёс полковник Старцев.

Мы уселись, я сложил руки с локтями на стол. Я всегда занимаю такую позу, когда готов слушать, и что-то обсуждать. Мне казалось, что эта поза располагает к решению сложных вопросов. Полковник сел так же.

— Для вас, наверняка, не секрет, зачем вас здесь собрали, но, полагаю, вас интересуют подробности.

Мы молча кивнули.

— Все вы знаете, что около года назад произошла небезызвестная трагедия на одной из наших АЭС. В отличии от Чернобыльской трагедии, произошедшей 30 лет назад, эта трагедия не потребовала крупномасштабной ликвидации и устранения последствий, потому что эта АЭС, в отличии от Чернобыльской, имела ряд систем защиты от подобных инцидентов, и после произошедшего все блоки автоматически прекратили свою работу. Тем не менее, трагедия унесла жизни нескольких сотен человек как в день трагедии, так и после неё, многие скончались от лучевой болезни, а некоторым ещё предстоит справиться с последствиями облучения. Число пострадавших исчисляется тысячами, а по неофициальным данным, и десятками тысяч. Мы не могли позволить жертвам накапливаться как снежный ком, поэтому эвакуировали всех, в радиусе 30 километров от места трагедии, всех, и огородили несколькими рядами заборов с колючей проволокой. Сделано это для того, чтобы избежать попадания в зону так называемых сталкеров, ищущих острых ощущений, ценных фото и видеоматериалов, или же ищущих заговоры правительства. Тем самым нанося своему здоровью и жизням непоправимый вред. Ваша задача: зайти в зону, на максимальное расстояние приблизиться к месту трагедии, разведать обстановку, выяснить уровень радиационного фона как в районе трагедии, так и внутри самой станции. При подходе к станции вся электроника глохнет, что исключает возможность пролететь там на самолёте или вертолёте, поэтому идти вам придётся от самого забора. Вам выдадут снаряжение, в том числе определённое количество оборудования, для забора проб грунта, воды, воздуха из заражённой зоны. Мы пробовали отправлять туда учёных, но как я уже сказал, там присутствуют сильнейшие доза радиации и электромагнитные поля, вредоносно действующие на нервную систему диких животных, находящихся в зоне.

— Лоси затопчут? — ехидно прокомментировал Богат.

— Именно, — абсолютно серьёзно ответил полковник, причём тон его был настолько уверенный, что ни у кого не возникло сомнений, что такое возможно.

— Поэтому мы отобрали отделение наиболее подходящих для выполнения этой боевой задачи людей, это вы. Вы прошли всевозможные тесты, некоторые даже слишком суровые, с точки зрения человеческих возможностей, — сказав это, полковник посмотрел на меня.

Повисла небольшая пауза в несколько секунд, полковник как будто бы намеренно дал нам передышку, чтобы переварить всю полученную информацию, затем он продолжил:

— Вы отправляетесь послезавтра, прямо отсюда. Вы заведомо принимали лекарства, облегчающие воздействие радиации на организм, поэтому воздействие радиации вам не так страшно, как другим людям. Прошу вас отнестись к этому максимально серьёзно и ответственно, никто не знает, что вас может там ждать, но я надеюсь, что вы проявите максимальный профессионализм, и сделаете всё, для выполнения боевой задачи.

Я встал, следом за мной встали и остальные:

— Сделаем всё возможное, товарищ полковник, — громко и чётко произнёс я.

— Не сомневаюсь, — ответил полковник, тоже предварительно встав.

Мы засобирались выйти из кабинета, у меня уже был небольшой план по подготовке к этой задаче, я всё-таки должен знать, с кем имею дело.

— Лондон, вас попрошу остаться, — почти вслед сказал полковник.

Я махнул рукой остальным, давая понять, что они могут идти. Они вышли. Вышли все, вместе с офицером, сидевшим рядом на стуле.

— Товарищ капитан, давай теперь не для протокола… задача то, по большому счёту, кажется плёвая, но уверяю тебя, это не так. Настрой ребят как следует, дай понять, что лёгкой прогулки не будет.

— Сделаю товарищ полковник.

— Я буду сопровождать вас до ворот, и буду в опорном пункте неподалёку, так что, если до вхождения в зону будут какие-то вопросы, просьбы, пожелания, то я всегда пожалуйста.

— Спасибо товарищ полковник, я учту.

— Давай, — он протянул мне руку, я её пожал.

Я спустился вниз, зашёл в нашу «спальню».

— Лондон, а чё он тебе говорил про какие-то суровые испытания? Я чёт ниче не понял. Я отмахнулся рукой, давая понять, что не хочу об этом говорить. Переспрашивать никто не стал.

— Ну что, потренируемся немного? — предложил я.

— Оо, это мне нравится! А то всё разговоры да разговоры, — с широкой улыбкой сказал Богат.

Остальные ничего не ответили, просто молчаливо согласились. Я позвал Домрачева, и попросил его дать нам 4 автомата, без патронов. И спросил, есть ли здесь спортзал. Спортзала не оказалось, но оказался актовый зал, который разумеется никем не используется.

Мы занимались банальной тактической подготовкой, но она была важна, ведь мы люди из разных подразделений, и даже уголков страны, нужно было «сработаться», привыкнуть друг к другу. Мы выстроили из столов и скамеек препятствия, импровизированные стены. Отрабатывали заход в помещения, перебегание от одного укрытия до другого, стрельбу лёжа, сидя, стоя, без самой стрельбы, но как есть… но и самое важное, я конечно посмотрел, кто что из себя представляет, да и ребята сами посмотрели друг на друга, и на себя в том числе. Наверняка каждый из нас лучший в своём подразделении, но совсем другое дело это работать с такими же лучшими, как и ты.

Мы сработались буквально за час-полтора, каждый выполнял команды быстро, чётко и верно. Домрачев подыгрывал нам, выскакивая из-за укрытий, или прячясь в наложенных нами развалинах, чтобы сымитировать внезапное появление противника. Фикс обладал незаурядной реакцией, ловил каждую команду на лету и ни разу не дал Домрачеву себя подловить. Я сразу прикинул, что его я поставлю замыкать колонну, ведь в конце должен стоять особо внимательный человек, чтобы не дать противнику застать нас врасплох (в данном случае противник — условность). А вот Чайка в части реакции, чёткости и слаженности немного отставала, она была определённо лучшей женщиной что я видел, в части боевой подготовки, но по сравнению с остальными, ей давалось тяжелее. Нельзя её в этом винить, я этого и не делал. Я решил, что именно она будет собирать нужные нам пробы, в то время как остальные будут её прикрывать. Но она абсолютно убрала даже толику сомнений относительно неё, когда мы начали отрабатывать первую помощь. Она знала каждое движение наизусть, она на ощупь знала, что и как взять из аптечки, накладывала повязки, жгуты и обрабатывала раны так быстро и чётко, что любая матёрая медсестра позавидует.

Бедный лейтенант был для нас подопытным кроликом весь день, но, судя по всему, ему была дана команда помогать нам, чем сможет, что он и делал.

В свою очередь Богат, несмотря на свои габариты, был достаточно пластичным, и я ожидал от него откровенной неуклюжести и неповоротливости, ведь с такими габаритами в целом тяжело управляться, не говоря про какие-то элементы, требующие скорости и пластики. К моему удивлению, он не сильно отставал от нас с Фиксом, притом, что физической силы в нём было невероятное количество. Это чувствовалось в каждом его движении, и я даже не собирался это проверять. Наверняка в одиночку способен перевернуть небольшой седан. Мы уже закончили нашу тренировку, длилась она чуть больше двух часов. Все выводы были сделаны, вся работа была налажена. Как же приятно работать с профессионалами… весь оставшийся день мы обсуждали план нашего движения, для этого я попросил Домрачева дать нам карту местности. Выбора по сути, два, это зайти с западного КПП, и пройти через город, расположенный в 15 километрах от станции, или же с восточного, и идти 30 километров через лес.

— Ну у нас же противников как таковых нет, значит обнаружения можем не бояться, нам просто нужно дойти, а через город сделать это проще, — предположил Фикс.

— Да, и диких зверей там меньше, если они бешеные, то ну его, этот лес, — добавила Чайка.

Богат в большинстве своём молчал, просто внимал всей полученной информации.

— Разрешите вмешаться?

В дверях стоял полковник.

— Мы посовещались с коллегами и руководством, и появилось небольшое пожелание. Недалеко от города есть завод, который, разумеется, заброшен, но там есть определённое, очень полезное оборудование, не могли бы вы, раз уж решились идти через город, зайти туда, и проверить, в каком состоянии оборудование, и какой там фон?

Судя по его взгляду и тону, было ясно, что это была не просьба.

— Сделаем товарищ полковник… я полагаю, это оборудование тоже секретно?

Он многозначительно промолчал. Он постоял с нами ещё несколько минут, и удалился.

— Мне кажется, что нам что-то недоговаривают, — сказал Богат.

— Дали приказ, будем выполнять, что ещё тут скажешь, — ответил я.

Но его мысль имела смысл. И вообще, до этой просьбы я даже не думал, почему не отправить взвод обычных ребят, которых так же обколют препаратами, чтобы дойти до этого завода и посмотреть, что же там с оборудованием. Ясное дело, почему внутрь АЭС отправляют именно нас, но…

Я назначил всем несколько часов свободного времени, завтра начнётся подготовка к выезду, подгонка формы, подготовка оружия, получение необходимого снаряжения. День обещает быть длинным. Я побрился, принял душ, и лёг спать. Было уже примерно 11 вечера, всё моё отделение уже спало. Я уснул сразу, как только добрался до подушки.

Глава 3

Следующий день прошёл скучно, все армейские предосторожности и формальности соблюдены, нам выдано всё, что необходимо для выполнения задачи. Нам провели небольшой брифинг, ничего нового на котором не рассказали, но устал обязывает, потому и провели. Мы отправились спать. Все были взволнованы, потому все, как и я, не могли уснуть. Я услышал, как кто-то переговаривается, и вышел из своей «комнаты». На стульях сидели все из моего отделения, компанию им составил Домрачев. «Этот парень вообще спит?» — подумал я. Ложится позже нас, будит нас по утрам, просто монстр.

— Нам бы выспаться сегодня, а то с завтрашнего дня будет не до этого.

— А сам то чего не спишь? — с понурой улыбкой ответил Богат.

— Тоже верно…

— Не знаю я, командир, предчувствие у меня хреновое какое-то, — продолжил он.

— По поводу?

— Да сам не знаю, по поводу этой задачи вот.

— Я поддерживаю, — дополнил Фикс.

— Значит, будем готовиться к худшему!

Я старался сказать это ободряющим тоном, и немного у меня даже получилось, я обратил внимание, как Фикс слегка расслабился, но Богат отнюдь. Для подчинённых важно понимание, что командир тоже чувствует, что не всё гладко, ведь если командир слеп, то он приведёт их на смерть. Я решил разрядить обстановку, и увёл разговор в другую сторону:

— Богат, вот первый раз как тебя увидел, сразу интересно стало, ты сколько от груди жмёшь?

Все похихикали, и вопросительно на него посмотрели.

— Ну, не знаю, 150—160 где-то, — смущённо ответил здоровяк.

— Ёптить, так это как 2 меня! — весело прокомментировал Фикс.

— Или как 3 меня, — не менее весело добавила Чайка.

— Или как 4 Домрачева, — добил шутку уже я.

Все посмеялись, в том числе и Домрачев, он наверняка уже привык к шуткам по поводу своей худобы.

Мы разговаривали на разные темы ещё около часа, шутили, рассказывали истории, анекдоты. Фикс рассказал, как вытаскивал из себя пулю во время командировки в одну из горячих точек, разумеется, не сказал в какую, но мы, разумеется, и так поняли. Вытащить из себя пулю может далеко не каждый, для этого нужно неимоверное мужество и сила воли. Я понял, что не ошибся в нём.

Всё-таки через какое-то время мы улеглись и уснули.

Подняли нас в 6 утра. Мы приняли душ, по очереди, потому что нам выделили только одну ванную комнату, спасибо хоть на этом. Каждый привёл в порядок гигиену, неизвестно, когда в следующий раз мы доберёмся до таких благ цивилизации. Собрались, оделись, взяли снаряжение, оружие, без патронов, их нам выдадут только перед входом в зону. Впервые за несколько дней мы вышли на улицу, перед крыльцом здания стоял чёрный микроавтобус с затонированными окнами. Мы погрузились все вчетвером, и он отъехал. Перед выходом мы надели балаклавы, никто не должен был нас узнать, снять мы их можем только в зоне, как пояснил нам Домрачев. Вообще этот парень стал нам как родной за эти дни, хоть с собой его бери…

Мы ехали около часа, всё это время, повеселевший Богат острил и шутил, и вообще настрой был отличный. В ночь перед важным событием все переживают очень сильно, гораздо сильнее, чем в день самого события, и видимо, после вчерашнего «загруженного» вечера, сегодня все расслабились, да и я в том числе. Каждый преодолевает волнение по-своему: кто-то уходит в себя, кто-то старается отвлечься, были люди, которые и по-настоящему впадали в истерику, но на следующий день были спокойны и сосредоточены, как будто ничего не было. Богат рассказал нам историю, как в спортзале к нему подошёл парень, раза в 2 меньше его, и предложил спарринг, посчитав, что он качок, а качки как известно, неповоротливы и медленны. Он в красках рассказал, как этот парень спустя буквально 30 секунд начал убегать от него по рингу, пытаясь найти пятый угол. Слушать историю было забавно, но боюсь представить эмоций того парня в этот момент. Он наверняка пару раз попрощался с жизнью за время спарринга. 120 или 130 кило чистых мышц, которые ещё подкреплены нехилой скоростью и координацией… впечатляющее и жуткое сочетание. Мы заехали на просёлочную дорогу, поехали по снежной колее вдоль проволочного забора с колючей проволокой.

— Вот она, зона…, — заинтригованно смотря в сторону забора произнёс Фикс.

Все замолчали, мы молча ехали ещё минут 10, после чего остановились около большой брезентовой палатки. Мы вышли из машины, на улице веяло свежестью, на улице были первые числа марта, снег всё ещё лежал, но зима уже постепенно уступала свои права весне. По ощущениям, было где-то 2—4 градуса тепла. Из палатки вышел полковник Старцев.

— Мы вас ждём, проходите.

Мы зашли в палатку, там стояло очень много аппаратуры, компьютеры, антенны, какие-то вычислительные блоки, и старые добрые армейские ящики, сложенные друг на друга по всей палатке. Полковник подозвал какого-то офицера, и велел ему выдать нам патроны, тот мгновенно удалился. Спустя 10 секунд захрустело дерево, он начал вскрывать ящики. Из оружия у нас были только автоматы АК-12, пистолеты Макарова, и штык-ножи.

— Надеемся, патроны вам не пригодятся, но бережёного бог бережёт.

— Товарищ полковник, вы нас так готовите… что же нас всё-таки там ждёт? Если уж на чистоту… никто не сдаст назад, уже поздно, да и ребята не из таких, просто хотелось бы знать. Полковник слегка наклонился к нам, и сказал полушёпотом:

— Я не знаю…

Что ж… звучит не очень оптимистично, но хотя бы успокаивала мысль, что он не водил нас за нос, хотя… и этого я не знал.

Нам выдали патроны, по 5 магазинов для АК, по 3 обоймы для пистолетов, и по 2 гранаты каждому.

— Как только вы пройдёте определённое расстояние, связь с вами потеряется, там пока не объяснимые нам радио электромагнитные импульсы, они блокируют любые виды связи. — проинструктировал полковник.

— Принято, — сухо ответил я. Эта информация меня не удивила, и не смутила, если б даже у нас была связь постоянно, вряд ли бы кто-то послал за нами помощь, если б мы попросили.

— Удачи, — сказал полковник, и по-армейски приложил руку к голове. Мы никак не отреагировали на это, я лишь слегка кивнул ему, и мы вышли из палатки. Там нас уже ждал Домрачев.

— Домрачев, ты и здесь?! Не удивлюсь, если ты и у входа в станцию нас ждать будешь! — громко смеясь пошутил Богат. Лейтенант улыбнулся.

— Так что, ты с нами готовился, может с нами? — в шутку спросил я

— Я б с радостью! Но я здесь нужнее.

Он проводил нас до самой калитки КПП, после которой уже начинается зона. Мы кивнули ему, и зашли в калитку. Зайдя внутрь, Богат снова смеясь заговорил:

— Вы чувствуете? Сразу как-то холодком по спине повеяло! Зона, сразу чувствуется!

— Ой, ну и придурок ты! — шутливо ответила ему Чайка.

— Выдвигаемся, — спокойно и серьёзно дал команду я, и мы пошли вглубь зоны, по заснеженной поляне.

Глава 4

Мы шли не торопясь, неизвестно где под снегом мог быть какой-нибудь овраг, или яма, залитая водой. Промокнуть в такой ситуации это последнее, чего бы мне сейчас хотелось. Наши дозиметры молчали, радиации не было, а значит поводов надевать противогазы пока что тоже.

— А чего, не могли месяцок подождать, чтоб мы шли не по снегу? — возмутился Богат.

— Видимо, не могли, — ответил как бы всем нам Фикс.

— Деревья и трава накапливают радиацию… так что считай тебе одолжение сделали, — добавила Чайка.

Я лишь мельком слушал их диалог, меня мучала другая мысль. Где мы будем ночевать? Очевидно, что мы в таких условиях не пройдём 30 км, выполнив все задачи, и не вернёмся назад в течение одного дня. Но я подумал, что добраться до города до темноты мы вполне себе в силах. Сейчас темнеет где-то в 6 вечера, поэтому время есть. В крайнем случае, пройдём какое-то расстояние с фонарями.