Бесплатный фрагмент - Липица

Сказ о распрях княжеских межусобных, что бедою руси обернулись, да кровью усобникам вернулись

Как вставало над Липицей солнце красное,

В серых тучах черный ворон летал,

Беду да смерть накликал.

Да и вышли на бой князья русские,

Братья родные, Всеволодовичи,

И смоленцы-князья, и новогородцы,

И из Мурома, и тверские,

Славны витязи, добры молодцы.

Полегли в сече страшной многие

Богатырские мужи великие, —

Добрыня Злат Пояс, Юрята,

Нефедий Дикун, Ратибор,

Да Иванка Попович, и Нестор,

И иные ратники доблие.

А как село солнце кровавое,

Да накрыла тьма землю Русскую,

Песню смерти запели ветры,

По степи по сырой погуливая,

Черный ворон на пир прилетал,

Ясны очи героям выклевывал…

* * *

На Руси святой и правой, где Владимир златоглавый

В Клязьму все не наглядится, правил твердою десницей

Всеволод Гнездо Большое.

И при нем дышали чуть буйный половец и чудь,

Человек и дикий зверь, Новгород, Ростов и Тверь,

Кострома и Городец, Суздаль, Дмитров, и Елец.

Володел рукой железной князь угрюмый, нелюбезный,

Не задерживал с расправой, да на всех имел управу,

Успевал во всем, везде, — всю страну держал в узде!

Но всему приходит срок. Князя боль кольнула в бок,

В сердце зуд, ни встать, ни сесть (и у князя сердце есть!).

Смерть почуяв, князь скорей созывает сыновей.

Княжичи к нему явились, тихо в горнице столпились,

Ждут, каков отца приказ. — Вот мой княжеский указ:

Отдаю свое я царство, все большое государство,

Все уделы и наделы, все мое большое дело —

В руки меньшего сынка. Пусть поцарствует пока!

Меньшим сыном Юрий был. Очень князь его любил.

И пред тем, как помереть, он задумал посмотреть,

Вышел ли из сына толк, вырос ль из волчонка — волк?

— Будешь Суздалем владеть, во Владимире сидеть, —

Княже Юрию велит. — Ох, опять в боку болит!..

— Все исполню, как прикажешь, не исполню — так накажешь! —

Юрий тихо отвечает, к отчей длани припадает,

Перстень княжеский лобзает, и с почтеньем уползает.

Не показывая вида, что его взяла обида,

Бьет поклоны старший сын, князь Ростовский Константин:

— Вы, отец мой, не забыли, что всегда князьями были

Только старшие сыны? Или ждать теперь войны?..

Князь великий осерчал, ножкой топнул, и вскричал:

— Поперек отца пошел?! Али ум за ум зашел?!

Будешь княжить ты в Ростове! Все! И кончено! Пошел!..

Тут священника позвали, князя миром причащали,

И, едва перекрестившись, княже в Бозе отошел.

После тризны, сразу, враз, не подняв горящих глаз,

Братья молча разошлись. Но потом в бою сошлись.

Царство, вишь, не поделили, распалились, разожглись!

Так и вспыхнула она, — межусобная война…

* * *

Константин, кипящий взором, не желал терпеть позора.

Не теряя даром дня, сел на белого коня,

Да в Ростов в слезах уехал, — мол, обидели меня!

В тот же час летят гонцы во все русские концы, —

И в Смоленск, и в Новый Город, и в деревню Бубенцы:

— Константин в Ростове ждет всех, кто Русь своей зовет,

Помнит кто обычай предков, храбрым витязем слывет!..

День прошел, — и вот уж скачут, воинством окружены,

Все союзники Ростова, что с войной обручены,

И у каждого, конечно, есть причина для войны.

На совет в Ростов пришли князи северной земли,

Новогородский Мстислав, Ивор, Тревор, Изяслав,

Ростиславичи-рубаки да пскопские забияки,

И смоленские князья, — без смоленских же нельзя!

Целый русский княжий мир собрался в Ростов на пир.

Вот расселись на овчины, пьют меды, толкуют чинно.

Входит Константин. Насуплен. Перстень крутит. Зло глядит.

Лик суров и взор исступлен, — сразу видно, что сердит:

— Гой вы, витязи честные, вам поклон, что собрались!

От своих градов и весей, — хорошо ли добрались?

Я позвал вас для совета, — быть войне или не быть?

Юрия сживем со свету, иль дадим ему нас сжить?

Лестью, тайным чародейством он отца околдовал,

И на злое чудодейство злых кудесников созвал,

Зельем князя опоили, волшебством приговорили,

Князь, vor far, с ума сошел, — Юрий на престол взошел!

Где же видано такое, чтобы князем стал меньшой?!

Где же слыхано такое, чтобы меньшим стал большой?!

Думал он, сойдет все тихо! Думал, я его не трону!

Нет! На лихо — будет лихо! Dette er min lovlig tronen!

Смыть хочу дурную славу, да вернуть себе державу.

Так закон наш говорит, — так и честь моя велит!

— Боевой мы носим панцирь, — Ивор с Тревором сказали.

— Коль пойдем на самозванца, Юрий выдюжит едва ли…

Не журись. Vi vinder krigen! И одержим нашу sigen!

Что ж, конунг, веди нас в бой! Мы клянемся, мы — с тобой!

— Ростиславичи готовы? — Будем мы тебе верны!

Дай приказ, — и все мы снова постоим за честь страны!

Да, отец твой княжил с толком. Правда, к нам суров он был,

И Мстислава с Ярополком, предков наших, ослепил…

Ну да ладно. Мы забыли. Вот те Крест, а вот — наш меч!

Не в одном бою мы были, — что еще одна нам сечь!..

— Новгород с тобою, княже! — князь Мстислав с овчины встал.

— Будем биться с войском вражьим! Я сражаться не устал!

В Новогород дал отец твой Ярослава на престол,

Ярослава мы прогнали, — мы ему не отчий стол!

Ярослав — мой зять, но я, видя столь дурную славу,

Приказал вернуть мне дочь, — дочь меньшую, Ростиславу.

Отомстил он нам жестоко: в цепи взяв, увел далёко

Новогородских купцов, наших братьев и отцов.

Слышал я, бежал он в Суздаль, Юрий брата приютил…

К бою, княже! Конь уж взнуздан! Нам с тобою — по пути!

— Князь! Готов идти с тобою, — воевода-Ингварь встал. —

Не боюсь я сечи-боя, и в сраженьях побывал.

Точно так: vi vinder krigen! Здесь сомненья нет у наc.

Верю я, за нами — sigen! Разобьем врага сей час!

Только, князь, одно смущает: не побьем ли мы народ?

Русский люд и так тощает, — то война, то недород…

Воеводу князь послушал, выпил меду, пряник скушал,

И ответил старику: — Что ты, дедушка! Ку-ку!

Аль смеешься, воевода? Аль боишься воевать?

Да у нас того народа — просто некуда девать!

Сдвинем чаши — и в дорогу, друзи-князи дорогие!

А на Руси людишек много. Народятся, чай, другие!..

* * *

Во Владимире далеком, сидя в тереме высоком,

Юрий тоже не зевал, да союзников сзывал:

Тут владимирцы тихие, там — черниговцы лихие,

Суздальцы и городчане, пограничные бродчане,

Муромцы, и прочий люд: все за Юрием идут.

Юрий рать собрал на славу, — ан такого не бывало,

Чтобы столько удальцов набралось со всех концов.

Весь Владимир полон войска! Набежали — будь здоров!

Нету разве только польских пестроцветных прапоров.

Князь и сам дивился диву на такую першпективу:

— Коли тати у ворот — разбегается народ!

Со своими же сражаться — нет отбою! Что за черт!..

Ну да ладно. Соль не в этом. Не о соли наша речь.

Войско Юрия с рассветом отправляется на сечь.

Юрий еле шевелится: панцирь тяжек, и бармица,

И шелом, и рукавицы, и железны нагавицы,

Круглый щит и вострый меч… Князь сказал такую речь:

— Гой вы, витязи да рать! Едем в поле не орать,

А на битву едем в поле, чтоб не смел грозить мне боле

Брат мой глупый Константин, князь Ростовский, песий сын!

Мы такую рать собрали, — сдюжит Константин едва ли.

С нами вместе даже Тверь! Ну, min bror, держись теперь!

Докажу тебе, поганец, hven af os bedrager, скоро!

Нечестивец, самозванец, на меня идет со сворой!

Ишь, удумал что, негодник! Хочет мой престол прибрать!

Покажу те, греховодник, как сбирать на князя рать!

Будешь плакать, и прощенья станешь слезно ты просить.

Ждет предателей отмщенье! Головы им не сносить!

— Так-то так, — кивнули разом два дружинника седых. —

В битвах не моргнем мы глазом, будем бить врага под дых

Со стараньем и умело. Только б Русь не опустела,

Не погибли бы без дела люди Русские в бою…

— Как — без дела?! Я — отчину должен защитить мою!

Коли царство брат захватит, — мне тогда плохой расчет!

А на Руси народу хватит. Наплодятся, чай, еще…

* * *

День идет, другой проходит, Юрий с воинством — в походе.

Вот к реке Колокше став, князя встретил Ярослав.

Братья крепко обнялись, да друг другу поклялись

Биться против Константина до победного конца,

Чтоб навек негодник сгинул. — Мы проучим наглеца!

Мы его смешаем с пылью! Будет славен наш поход!

Станет небылью, не былью, константинов хилый род!

Ишь, он войском угрожает! И кому грозится, — нам!