Бесплатный фрагмент - Лик анархии

Синопсис книги «Лик Анархии»

В мире моды, брильянтов и темных тайн, Алекс Рэмси — гениальный дизайнер с ярко-зелеными волосами и атмосферой безудержного бунта — стал символом панк-культуры. Вместе с Эмилией «Эмми» Стюарт, молодым, искренним дизайнером, он создает удивительные коллекции, которые вскоре покоряют мир. Но за блестящей оболочкой их успеха скрываются мрачные секреты и разрушительные страсти.

Повествование ведется в ретроспективе, когда Эмми, теперь королева панк-моды, рассказывает свою историю журналисту. Воспоминания о тревожных днях, наполненных наркотиками, манипуляциями и потерей человечности, постепенно раскрывают запутанные отношения между ней и Алексом. Его харизма и талант приковали к нему не только ее сердце, но и сердца их друзей, втянутых в мир, где творчество и саморазрушение переплетаются.

С каждым новым произведением, из-за которого Алекс жертвует собственным благополучием, Эмми начинает осознавать темные грани его натуры. Когда их дружба перерастает в зависимость, на горизонте появляется ощущение неизбежной трагедии. В момент, когда Алекс умирает от передозировки, Эмми оказывается запертой в наследии его разрушительной страсти.

«Лик Анархии " — это мощная история о силе таланта, опасностях славы и последствиях выбора, которые определяют судьбу. Эта книга — мрачный и искренний взгляд на то, как гений может привести как к величию, так и к падению, оставляя за собой разрушенные жизни и необратимые последствия.

Глава 1.

Тени Люцифера

2040 год.

Я сидела в своем современном, окруженном мозаикой из манекенов, ярких кусочков кожи и хромированного металла офисе. Эта инсталляция была словно сложный панковский мозг, воплощенный в материале — бунтарская симфония из цвета, текстуры и света. Камера для интервью, невидимый свидетель моих откровений, смотрела прямо на меня.

Из-за огромного окна доносился живой, пульсирующий ритм Лондона. Смешивались звуки смеха, громких криков, музыки, заполняя пространство уверенной мелодией. Каждая нота, каждый шум казались оправданными и знакомыми, как и мой собственный успех. Ведь я была королевой панка, и это прозвище было выстрадано и заслужено. Однако моя истинная история, которую мне предстояло рассказать сегодня, была далека от этого яркого образа.

Журналист за столом выглядел вдумчивым, его глаза искали нечто большее, чем просто общие фразы. «Вы только что выпустили свою новую коллекцию, Эмми. Что это для вас значит?» — спросил он спокойно и безмятежно, но я уловила в его голосе нотки скрытого интереса и ожидания.

Я посмотрела прямо в объектив камеры, делая паузу, чтобы чувства осели внутри, а потом произнесла: «Эта коллекция — не просто одежда. Это крик. Ответ на всё, что я пережила. Я назвала её „Отражение“. Она отразила мою борьбу. Мою историю». Это был момент, когда воспоминания вновь всколыхнули глубины сознания — те самые мрачные моменты, которые служили топливом для моего творчества.

Алекс. Воспоминания о нем были обжигающими, как огонь на коже. Его образ врезался в мою память: высокий, с ярко-зелеными волосами, символизировавшими бунтарство и деспотичность. Алекс был не только гением моды, но и тираном, который играл мной, разрушая устоявшиеся ценности, манипулируя эмоциями и стремлениями. Его власть над моей жизнью была тотальной.

Каждое его слово раздавалось в моём сознании, как громоподобные раскаты в ночи. «Детка, подойди ко мне,» — слышалось вновь и вновь, и это было всё равно что пересекаться с бурей лицом к лицу. Его холодное прикосновение было гнетущим, находящим трещины в мужестве и уязвимости, которыми я стены защитные выстраивала. Когда он смотрел на меня своим пронзительным взглядом, внутри боролись два противоположных чувства — страх и восхищение.

«Что ты хочешь?» — спросила я однажды, почти шепотом, сжимая руки в кулаки, чтобы не дать страху повергнуть меня в трясину слабости.

Он сделал шаг ближе, его губы изогнулись в вызывающей, почти жестокой улыбке. «Ты ведь знаешь, что я хочу. Не притворяйся, что это не возбуждает тебя». Его слова, как пощечина правды, разбудили в моей душе ураган чувств.

Когда он прижимал меня к стене, его губы исследовали мою шею с такой яростью и страстью, что я буквально ощущала, как страх и возбуждение сплетаются в тугой узел у меня в груди.

Он заставлял меня смотреть, как он так же бесцеремонно использует других

Глава 2. Тень Гения

Описание персонажей :

Алекс Рэмси

1. **Внешний вид**:

— **Волосы**: Ярко-зеленые волосы, зачесанные в эрокез, острижены по бокам, создавая контраст с длинной верхней частью. Элемент создания уникальности: он периодически добавляет красные или черные пряди для акцента.

— **Лицо**: Узкое, с высокими скулами. Его проницательные серые глаза обрамлены густыми черными ресницами, которые придают ему слегка загадочный вид.

— **Кожаные аксессуары**: Носит несколько кольцевидных пирсингов: в носу, на губе и в брови. Татуировки на руках — их много, часто это яркие цвета и причудливые образы, от традиционных панковских до абстрактных, что отражает его внутренний мир.

2. **Стиль одежды**:

— **Основные элементы**: Всегда в кожаной куртке, с пришитыми шипами и заклепками, что подчеркивает его бунтарский дух. Под курткой он носит футболки с логотипами культовых панк-групп или самобытных художников.

— **Низ**: Рваные джинсы с дырами на коленях, порой дополненные цепями или кожаными нашивками. Его стиль также включает мешковатые штаны с множеством карманов и поношенные ботинки на высокой подошве.

— **Аксессуары**: Толстые кожаные перчатки и массивные серебряные кольца на пальцах, некоторые из которых украшены черепами или острыми шипами. Он иногда добавляет шарфы или бинты, чтобы создать экстравагантные образы.

3. **Общественный имидж**:

— **Аура**: Алекс обладает силой и харизмой, что делает его центром внимания в любой компании. Его уверенность и пренебрежение к общепринятым нормам привлекательно для окружающих.

— **Творческая сторона**: Несмотря на свою тёмную сторону, он также может быть вдохновляющим: его рисунки и идеи для коллекций одежды олицетворяют бунт против обыденности.

2. **Эмилия «Эмми» Стюарт**

— **Внешность**: Эмми — очаровательная девушка среднего роста с длинными прямыми волосами, которые она часто окрашивает в разные яркие цвета. У нее большие карие глаза, полные губы и нежная кожа. Ее стиль менее агрессивный, но отличает себя креативностью: она любит сочетать винтажные вещи с элементами панк-культуры.

— **Стиль одежды**: Эмми предпочитает платья и юбки с яркими принтами, дополненные колготками с узорами и ботильонами. Она любит аксессуары, такие как браслеты и ожерелья, что делает ее образы уникальными и выразительными. В её гардеробе много вещей с элементами DIY (сделай сам), что подчеркивает её желание самовыражения.

— **Характер**: Эмми — умная и страстная, она начинает как застенчивая студентка, но находит в себе силы, чтобы стать опытным дизайнером. Она восхищается Алексом, считая его «богом», и хотя её любовь к нему порой выглядит как зависимость, она также обретает силу противостоять его тёмным сторонам. Её эмоциональная стойкость и желание спасти Алекса делают её сложным и непростым персонажем.

ЭММИ 2015 год

ЭММИ 2040 год

### Второстепенные персонажи:

3. **Саймон Блэк**

— **Внешность**: Друг Алекса, с его черными волосами и тёмными, угловатыми чертами лица. У него всегда стильный вид: он носит строгие костюмы в сочетании с панковскими элементами, такими как цветные перчатки или заклепки.

— **Характер**: Саймон — хитрый и манипулятивный человек, который служит своеобразным «адвокатом дьявола» для Алекса, подталкивая его к крайностям. Его отношения с Эмми становятся сложными, когда он начинает чувствовать к ней влечение.

4. **Лили Эванс**

— **Внешность**: Яркая блондинка с короткой стрижкой и ярким макияжем, она привлекает внимание благодаря своему экстравагантному стилю — от блестящих топов до коротких юбок.

— **Характер**: Лили — свободная душа, которая проводит время с Алексом в качестве его возлюбленной. Она легкомысленна и ищет острых ощущений, но её взаимодействие с Эмми заставляет её задуматься о собственных желаниях и ценностях.

Бегство от прошлого

Каждое утро Английская погода пропитывала Лондон серыми облаками и прохладным туманом, который мягко окутывал улицы. Пронизывающий ветер заставлял меня натягивать плащ плотнее, как если бы он пытался защитить меня не только от холода, но и от воспоминаний. В голове эхом звучал голос Алекса, каждое его слово было как отпечаток на сердце. Я прошла долгий путь от той студентки колледжа моды, но тень прошлого не отпускала. Словно призрак, Алекс следовал за мной, появляясь в самых неожиданных местах — на каждом шагу моего успеха, каждом триумфе.

Начало пути

В 2015 году Лондон являлся для меня гигантским плацдармом, где мечты пересекались со смелостью, а страх становился движущей силой. Учёба в колледже моды означала для меня всё: возможность, путь и свободу. Я боролась за место под солнцем в этом ожесточённом мире высокой моды. Каждый новый проект, каждая новая коллекция становились моей личной победой, но на деликатном плече всегда ощущалась тень — завещание и проклятье Алекса.

Контроль и магнетизм

Алекс входил в помещение, оставляя за собой след, как комета, распаляя пространство своим огненным нутром. Его ослепительные зелёные волосы и взгляд, полный непреодолимой харизмы, приковывали к себе внимание как магнит. Взгляд, властный и пронизывающий, оставлял невидимые метки на душах тех, кого он касался. В этом человеке было нечто пугающе притягательное, нечто затягивающее и манипулирующее, как объятия стихийного бедствия.

«Эмми, ты прекрасно справляешься, но ты ведь знаешь, что это не достаточно», — его голос звучал с презрением и будто отмечался временем, как метроном, задавший ритм нашей работы.

«Я сделаю лучше, Алекс. Я могу…», — отвечала я, стараясь удержаться на грани своего спокойствия.

Он перебил меня, как тонущий, хватающийся за соломинку, его слова звучали резонансом по коже. «Не „я могу“, а „я сделаю“. Ты должна быть идеальной». Простой укол, но как динамит, взорвавший внутри ненадежность и страх.

Ненависть и привязанность

Studio Алекса было его святилищем и хаосом в одном лице. Под разрозненными и разметанными тканями, среди трепета светотени, он творил свои шедевры, и присутствие его гения бурлило, как в котле. Он погрузил свою душу в работу, словно алхимик, превращающий обыденные материалы в драгоценности.

«Посмотри, что я создал», — он не просил, а требовал восторгов.

«Это великолепно», — признала я, в то время как он терял терпение. Стремление к совершенству стало его преданным тёмным товарищем. Быть рядом с ним было подобно дикому танцу на краю утёса, и каждый бросок его взгляда был неизведанной опасностью.

Сцена показа

Кульминация наших трудов — показ, в который я вложила всё сердце. В тот день я чувствовала прилив волнения и тревоги, скрывающий острые иглы под кожей.

«Как ты будешь выглядеть, если не будешь здесь со мной?» — его голос эхом прозвучал в голове.

«Ты готова?» — он спросил, теперь в его голосе была маска веселья поверх железной воли.

«Да, я готова», — ответила я, моя внутренняя борьба стала видимой лишь для меня. Алекс требовал недоступных высот и сокровенной магии от меня, заставляя испытывать тревожные ожидания.

Конфликт

Лили, он был постоянно в её жизни — его любовница и моя подруга, служительница его мрачной воли. Она скользила между словом дружбы и щитом в наших схватках.

«Эмми, ты справишься, помни, ты гений», — утешала она, чтобы успокоить мою дрожь, но для Алекса поддержка Лили была чем-то раздражающим и неприемлемым.

«Не вмешивайся в наши дела, Лили. Эмми должна знать, кто здесь главный». Его резкость давила на всё вокруг, воспламенённое натяжение насыщало воздух.

Первая контратака

Чувство вызова, пробужденное во мне, росло, как огонь в ночи.

«Я борюсь за свою жизнь, Алекс! Я не твоя игрушка!» — мои слова взорвались, как гром, разбивший черноту облаков. Искры, мерцающие в его глазах, расслабленного властью и дерзостью.

«Ты пожалеешь об этом», — он произнёс тихо, но покрывало тени уже опутало его фигуру, оставляя след.

Столкновение

Коллекция «Люцифер» стала для меня чётким возникновением искр на общем фоне — символ борьбы, отражение не только темноты Алекса, но и моей внутренней борьбы. Это было мы, сцепившиеся, словно две звезды в кольце черной дыры. Это было начало моих новых горизонтов, олицетворение света и тьмы со всеми их гранями.

Проиграть Алексу означало бы, что я стану частью его тёмного полотна. С каждым днём, каждой новой строчкой я искала промежуток между его контролем и моей свободой, разрывая невидимые нити, связывающие нас.

Глава 3: Призрак со мной

Отражение в зеркале

С каждым успешным показом мои внутренние демоны становились всё более явными. Я справлялась с своей популярностью и признанием, но чем выше я поднималась, тем сильнее тянула вниз тень Алекса. Должна была ли я исправлять свои ошибки или же повторять их снова в этом несчастном цикле?

Лондон изменялся, а я с ним. На улицах громко звучали вызовы, с которыми я соприкасалась каждый день. Но в мире моды, где выживает только сильнейший, я должна была научиться преодолевать собственные страхи. Я пробивалась к результатам, но каждое достижение оставляло за собой след в моем сердце.

Однажды мы взяли нашу коллекцию на открытый показ в одном из лондонских клубов. Это было дорогое мероприятие, полное блеска и гламура. Но под этой поверхностью скрывался ещё один мир — тот, где Алекс правил не только модой, но и душами.

«Не забывай, Эмми, ты представляешь мою работу», — шептал он на ухо, когда мы стояли на заднем плане, ожидая, когда модель выйдет на подиум. Его дыхание было горячим и властным. «Ты должна быть идеальной».

Словно в замедленной съемке, я увидела, как наши модели появились на подиуме. Это не только коллекция, а отражение темных невидимых оков, которые Алекс навязывал мне. Несмотря на то, что одежда была великолепной, каждое платье, каждый аксессуар напоминали мне о моём прошлом. Я чувствовала, как необходимость удовлетворить его заставляла меня терять собственное я.

В тот вечер, когда показ подошел к концу, я внезапно вспомнила, как мы работали над этой коллекцией, и как он использовал каждую мою ошибку как оружие против меня. В тот момент, когда он выталкивал меня, я знала: больше не могу быть жертвой.

«Как ты смеешь так ко мне относиться?» — выпалила я, когда мы остались наедине в его студии. «Я не твоя кукла для развлечения!»

Алекс замер, его глаза вспыхнули злостью. «Ты была создана для того, чтобы подчиняться, Эмми. И ты, похоже, забыла об этом. Ты должна помнить, что ты — лишь часть моей визии».

«Мир не такой серый, как ты думаешь! Напротив, в нём есть свет и цвет! Я создала „Люцифера“ не для того, чтобы угодить тебе», — крикнула я, чувствуя, как вскипает во мне гнев.

В эту ночь наш конфликт достиг предела. Каждый шаг, каждое слово вызывало новые и новые искры. Я стояла перед ним, полная решимости, и чувствовала, как воздух вокруг нас накаляется.

«Ты не можешь уничтожить все, что я построила!» — крикнула я, стиснув fists. Помню, как он приподнял бровь, его уста изогнулись в саркастической улыбке.

«Строй, строй, сколько угодно. Но помни: кто создает, тот и разрушает. Я создал тебя, и я могу разрушить», — проговорил он с ледяным спокойствием.

Меня охватило смятение, но в то же время я испытывала освобождение. Я была готова бороться, готова стать самой собой, несмотря на его жестокие нападки. И я знала, что если не сделаю этого, буду отправлена в вечное заточение.

### Освобождение и трансформация

Показ закончился, и в свете софитов я чувствовала, как медленно освобождаюсь от его власти. Вот он, этот странный свет, о котором я всегда мечтала — он был внутри меня, готовый вспыхнуть. Сердце стучало быстрее, и я понимала, что это — моя истинная свобода.

Каждый эскиз был олицетворением моего внутреннего конфликта. Это были не просто наряды, это было моё тело и душа, отражение борьбы с самим собой. И в этот момент я решила: я больше не стану жертвой. Я отражение моего выбора, и я выбрала жизнь.

### Новый путь

Когда я вышла из его студии, у меня за спиной оставался Алекс, хотя я и знала, что он всегда будет в моем сознании. Но я могла его обойти, игнорировать его влияние. Я была готова написать новую главу в своей жизни, и она начиналась с меня.

Я упаковывала эскизы в папку, и, уставившись на них, знала: сейчас каждый из них — это моя крепость. Каждый штрих — это моя битва, а каждая линия — новый путь.

Мои руки дрожали, но эти дрожащие руки стали символом нового начала. Я могла создать что-то более величественное, чем «Люцифер» — я могла создать «Эмми», женщину, которая вышла

из тла страха и начала сулить свет.

В то время как Лондон продолжал наполнять вечер гудением, я понимала, что путь к свету будет тернистым, но в нем есть надежда. Я готова была бороться за себя, за свою уникальность и свою личную борьбу. Более того, я знала, что мой голос нужно услышать, и я — живое свидетельство того, что даже в самых тёмных уголках можно найти свет.

### Я никогда тебя не покину

Успех обрушился на меня, как свирепый ураган, но даже самый яркий свет имел свою тень — тень Алекса. Каждый день я вставала, смотрела в зеркало, и его призрачное отражение все еще стояло за моей спиной, напоминая о прошлом, которое я так старалась оставить позади.

Я смотрела на себя: успешный дизайнер, окружённая аплодисментами, восхищением, гремящей ночью моды. Но в каждой победе, в каждом комплименте я чувствовала его эхо, как призыв, который никогда не утихал.

«Ты все равно не достаточно хороша, Эмми», — шептало оно, заставляя меня вздрогнуть. Я отводила взгляд, ничего не ответила. Каждый раз, когда я смотрела в зеркало, призрак Алекса отражал не только его образ, но и его слова — жестокие, холодные, выкованные в сталь.

### Отражение страха

На одном из показов я заметила, как одна из моделей с трудом изгибается, её платье — моя гордость, подчеркивало её каждый шаг. Я смеялась, когда мой взгляд скользнул в сторону зеркала. И там, в глубине этого стеклянного мира, я снова увидела его — Алекса. Улыбка на его лице была зловещей.

«Ты держишь эту коллекцию за пределами себя, Эмми. Это всё равно что пытаться влить ртуть в форму», — произнес он прозрачно. Я ощутила, как холодок пробежал по спине, и в груди заворочалась боль.

«Ты не имеешь права говорить со мной так!» — выпалила я, сжимая кулаки. Жалость к себе внезапно переполнила меня, но его призрак лишь вызвал смех.

«Право? Ты до сих пор боишься. Ты унаследовала свои страхи от меня, и с каждым шагом ты доказала, насколько ты слабая», — его голос звучал в унисон с моими внутренними сомнениями.

### Искажение реальности

Чем больше успеха я добивалась, тем чаще его призрак появлялся, и я осознавала, что он не оставит меня. Это было нечто большее, чем просто воспоминание; это был непрекращающийся процесс тирании. Он стал отражением моих собственных страхов, подавляющей частью моего разума.

Я часто уходила из студии с яростной решимостью, но он всегда следил за мной из зеркала, его тень охватывала меня даже в тусклом свете, когда я переодевалась. Абсурдно, но в этих отражениях я иногда искала его одобрения. «Что ты думаешь об этой коллекции, Алекс?» — шептала я. Но его холодная улыбка только подчеркивала мою уязвимость.

Вместе с нашим творчеством шло бесконечное противостояние. Я не могла позволить ему контролировать меня, но выходило так, что именно его тень становилась моим вдохновением.

### Противостояние

Однажды, в глубокой ночи, когда улицы песчаными отражениями светились огнями, я решилась, наконец, противостоять этому призраку. Стоя перед зеркалом, я смотрела на свою более зрелую и уверенную, но вне этого — уязвимую, испуганную молодую девушку.

«Что бы ты ни говорил, я — не твоя игрушка. Я создала свою жизнь, и она не принадлежит тебе!» — закричала я в отражение, и было ощущение, будто меня услышали. Алекс замер, его лицо исказилось от злости и презрения.

«Ты действительно думаешь, что можешь сбежать от меня? Я в твоем сердце, Эмми. Я — частичка тебя, и ты никогда не избавишься от этого», — произнес он, и звук его голоса был полон верховного могущества.

Глава 4 Первый подарок

### Тени Воспоминаний в Святилище Дизайна

Эмми сидела в своем просторном офисе, окруженная яркими образцами тканей и причудливыми манекенами, и продолжала свою историю.

Хотя время неумолимо отпечаталось на ее лице, в этом святилище ее творчества она по-прежнему ощущала себя королевой, правящей своей модной империей.

Ее некогда пышные каштановые волосы теперь были тронуты проседью, а вокруг глаз обозначились тонкие морщинки. Но эти мелкие признаки возраста лишь добавляли ей ауры мудрости и силы.

Повсюду были разбросаны эскизы, наброски и образцы будущих коллекций — вся ее жизнь, отраженная в этих творческих порывах. Интерьер был выдержан в темных, готических тонах, создавая атмосферу бунтарского духа, пропитывавшего каждый уголок студии.

Журналист внимательно наблюдал за Эмми, задавая вопросы о ее последней коллекции. Но внезапно тишину нарушила знакомая старая мелодия панк-рока, доносящаяся из телефона репортера.

Эмми почувствовала, как ее сердце замирает. Ее умудренный жизнью взгляд затуманился, будто она мысленно перенеслась в далекое прошлое.

«Что-то не так, Эмми?» — спросил журналист, заметив ее реакцию.

Эмми глубоко вздохнула, ее голос звучал тяжело и горько. «Эта песня… Она напоминает мне о том ужасном вечере в клубе рядом с университетом,» — произнесла она, ее взгляд был наполнен болью воспоминаний.

Журналист понял, что эта песня, столь знакомая им сегодня в 2040 году, была связана с давними событиями в жизни Эмми. Именно теперь, легендарная королева панк-моды, была готова поведать ему эту непростую историю

### Травма и Понимание

Эмми вновь погрузилась в воспоминания того ужасного вечера в клубе, когда ее мир рухнул. Ее голос дрожал, пока она описывала произошедшее.

«Помню, мы тогда все вместе пришли в этот клуб, чтобы отпраздновать наш успех.

Я, Лили, Саймон и наш неизменный король-Алекс.

Ритмичная музыка гремела из динамиков, заставляя стены трястись. Разноцветные огни мигали в такт битам, создавая пульсирующую, почти гипнотическую атмосферу.

Толпа молодых людей, одетых в дерзкие наряды, подобные тем, что создавали Эмми и Алекс, двигалась в экзотическом танце. Незнакомые тела прижимались друг к другу, смешивая пот, алкоголь и эйфорию.

Ощущение свободы и восторга витало в воздухе, пьянящее, как сама музыка. Для Эмми и ее друзей это был момент триумфа, когда они могли вдоволь отпраздновать свой успех.

И вдруг заиграла эта песня — наша любимая. Я решила найти Алекса, чтобы потанцевать с ним.»

Она сделала глубокий вдох, прежде чем продолжить. «Но тут ко мне подошел Саймон и сказал, что Алекс ждет меня за клубом. Я подумала, может, он готовит мне какой-то сюрприз.»

Когда Эмми вышла за клуб, атмосфера резко изменилась. Тусклое освещение бросало зловещие тени на кирпичные стены, а воздух был наполнен запахом мочи и гнили.

Легкие звуки музыки и смеха доносились издалека, словно из другого мира. Вместо этого Эмми слышала лишь собственное участившееся дыхание и приглушенные шорохи.

Под ногами хрустели мелкие камешки и окурки, а влажная кирпичная кладка источала холод. Темнота поглощала все, оставляя лишь неясные очертания, словно сама ночь пожирала все живое.

И в этом безжизненном месте Эмми наткнулась на ужасную сцену:

Алекс стоял, прижавшись к грязной кирпичной стене, его высокая, мускулистая фигура излучала властность и непокорность. Его брюки были расстегнуты и спущены, обнажая его тело.

А перед ним на коленях находилась Лили, ее голова двигалась в ритмичных движениях, она была поглощена своим унизительным занятием. Эмми заметила, как татуировки Алекса, изображавшие языческие символы, переливались в тусклом свете.

Она застыла на месте, ее глаза широко раскрылись от ужаса и отвращения. Она не могла поверить в то, что видела — ее друзья, с которыми она так близко общалась, занимались чем-то столь непристойным и извращенным.

Эмми видела, как Алекс наблюдал за ней, его взгляд был холодным и вызывающим. Казалось, он нарочно выставлял на показ свою безграничную власть над Лили, демонстрируя Эмми, что она не в силах ему помешать.

Лили, заметив Эмми, в ужасе отпрянула, ее лицо исказилось смесью стыда и паники. Она поспешно поднялась, торопливо поправляя одежду, ее руки дрожали. Она побледнела, ее глаза метались, пытаясь найти хоть какое-то оправдание происходящему.

«Эмми… Это не то, что ты думаешь!» — запинаясь, говорила Лили. Но было ясно, что ее попытки скрыть правду тщетны.

Застигнутая врасплох, она встретилась взглядом с Алексом. Казалось, что одним лишь пронзительным взглядом он отдал ей безмолвный приказ — больше не играть невиновную, не оправдываться.

Лили мгновенно выпрямилась, словно солдат, получивший четкий приказ. Ее лицо приняло сосредоточенное, почти отрешенное выражение. Больше не пытаясь скрыть правду, она поспешно отвернулась и быстрым шагом удалилась прочь.

### Противоречивые Эмоции Эмми

Когда Эмми увидела Алекса и Лили в той отвратительной сцене, ее охватил не только ужас, но и странное, почти болезненное чувство ревности. Она злилась и ненавидела не Алекса, а свою подругу Лили.

Ведь, в глубине души, Эмми желала быть на месте Лили, стоящей перед Алексом на коленях. Она завидовала тому, что Лили удостоилась такого внимания и близости от человека, которого Эмми желала всем сердцем.

Алекс, с его дерзкой харизмой и непокорным духом, всегда притягивал ее, как пламя притягивает мотылька. И теперь, видя, как он отдает свое тело другой, Эмми чувствовала, как ее разрывают противоречивые эмоции.

### Борьба с Желанием

Она ненавидела Лили за то, что она посмела прикоснуться к Алексу. Но в то же время Эмми ненавидела себя за то, что сама жаждала занять ее место, разделить с Алексом этот извращенный, но в чем-то интимный момент.

Ее тело предавало ее, откликаясь на ту мрачную власть, которую Алекс излучал. Эмми чувствовала, как внутри нее разгорается запретное желание, которое она отчаянно пыталась подавить.

Она была в ярости, что Лили украла у нее то, что, по ее мнению, принадлежало ей, и уже

хотела убежать оттуда, но вдруг……….

Алекс бросил холодный, пронзительный взгляд на Эмми, на его губах играла дерзкая усмешка.

«Давай, иди ко мне,» — произнес он низким, хриплым голосом. «И не думай, что я буду с тобой нежен.»

Эмми почувствовала, как ее сердце забилось чаще. Она знала, что сейчас ей следовало бы развернуться и уйти, но голос Алекса будто заворожил ее, подобно зову древнего вампира. Не в силах сопротивляться, она медленно приблизилась к нему.

Алекс грубо развернул ее спиной к себе, так что Эмми ощутила холодную шероховатость стены неровная поверхность которой царапала ей щеки, но в этот момент она едва осознавала эту боль.

Эмми чувствовала, как ее тело напряглось в предвкушении. Его сильные руки грубо, но в то же время властно обхватили ее талию, притягивая ближе.

Она ощущала жар его тела через тонкую ткань одежды, замирая от волнения. Алекс наклонился, его губы почти касались ее шеи, заставляя Эмми затаить дыхание.

Его руки скользнули выше, обнимая ее грудь, и Эмми едва сдержала стон. Она знала, что должна остановить его, что это неправильно, но в этот момент ее тело жаждало его прикосновений.

Алекс был груб и напорист, его движения лишены какой-либо нежности. Он властно овладевал ее телом, будто демонстрируя свою абсолютную власть над ней

Внезапно мимо них прошла пожилая пара, очевидно возвращавшаяся домой после вечеринки. Заметив Алекса и Эмми, они брезгливо скривились.

«Какая мерзость, опять эти вонючие панки здесь совокупляются!» — возмущенно произнесла женщина.

Этот выкрик вернул Эмми к реальности. Но Алекс, казалось, совершенно не смутился. Он лишь усилил свои движения, словно желая доказать свою абсолютную власть над Эмми. Его хватка стала еще крепче, а ритм — яростнее.

Эмми задыхалась, почти теряя связь с реальностью. Боль и наслаждение смешались в ней, подобно коктейлю, лишая рассудка. Она уже не могла противиться этой дикой страсти, захватившей их.

Алекс двигался с первобытной силой, его дыхание обжигало кожу Эмми. Он будто стремился растворить ее в себе, сломить все барьеры, оставив только чистое, необузданное желание.

Когда все закончилось, Эмми тяжело дышала, чувствуя, как кровь сочится из ссадин на щеках. Взгляд Алекса был пронзительным и торжествующим — он словно бросал вызов всему миру, демонстрируя свою абсолютную свободу. «Ну что, теперь ты понимаешь?» — произнес он, выпуская тонкую струйку дыма. Ты же именно этого и хотела, верно? Если да, то я готов уважать тебя, ведь это означает, что ты владеешь абсолютной свободой и можешь следовать своим желаниям.»

Он сделал паузу, его взгляд стал пронзительным. «Именно этого я и хотел тебе сегодня подарить.»

Эмми молчала, не в силах ответить. Ее опыт и интеллект не позволяли ей в полной мере оценить философский подтекст произошедшего. Она лишь чувствовала, что Алекс, следуя своей беспощадной логике, вновь разрушил привычные границы их отношений

### Интерпретация Эмми

Эмми замолчала на мгновение, ее взгляд наполнился печалью и пониманием.

«Теперь, оглядываясь назад, я понимаю, что Алекс… Он пытался показать мне, насколько деспотичной и разрушительной была его натура. Он не хотел забирать меня с собой в эту пучину безумия и извращений.»

Ее голос звучал тихо и задумчиво. «Алекс любил меня, по-своему. Но он знал, что его путь ведет к погибели. Он хотел, чтобы я видела всю правду о нем — даже самые темные стороны.»

### Боль Предательства

Журналист слушал, ошеломленный глубиной переживаний Эмми.

Она замолчала, ее руки сжались в кулаки. Алекс пытался предупредить ее, но тогда это стало для нее настоящим ударом в самое сердце.

Журналист молчал, осознавая, насколько глубокой была эта травма.

Глава 5: Мой друг — Джокер

После той неловкой ситуации в подворотне клуба Эмми изо всех сил старалась забыть произошедшее. Она погрузилась в учебу, надеясь, что время сотрет воспоминания о той страстной встрече с Алексом.

Но вот настал день лекции по философии, посвященной теме анархизма. Эмми с тревогой села в аудитории, пытаясь сосредоточиться на словах профессора. Однако ее внимание было рассеянным — все мысли возвращались к Алексу и тому, как их отношения стремительно развивались.

Вдруг Саймон, сидящий неподалеку, привлек ее взгляд. На его лице играла насмешливая ухмылка, а в глазах плясали искорки злого умысла. Эмми насторожилась — она знала, что Саймон безумно зависим от Алекса и восхищен им.

Внезапно Саймон поднялся со своего места и, обращаясь ко всей аудитории, произнес с издевкой:

«А вы знаете, Эмми, сейчас всем покажет что такое настоящая свобода?»

Его слова повисли в воздухе, наполняя сердце девушки тревогой. Что задумал Саймон? Эмми почувствовала, как участилось биение ее сердца.

Саймон достал свой смартфон и, подойдя к преподавательскому столу, подключил его к проектору. На огромном экране появилось изображение, которое заставило Эмми похолодеть от ужаса…

На экране была видео — запись, на которой запечатлен Алекс и Эмми в интимной ситуации. Преподаватели и студенты в шоке наблюдают за происходящим, многие бросают осуждающие взгляды в сторону Эмми, аудитория разгорается смехом.

Алекс, увидев это, тут же вскакивает со своего места и, не сдерживая ярости, бросается на Саймона. Он с силой набрасывается на своего «друга», нанося удар за ударом. Дорогой костюм Саймона быстро пропитывается кровью.

Несмотря на возмущение Эмми, Алекс не останавливается. Все знают что Саймон из влиятельной семьи и, скорее всего, сможет выйти сухим из воды.

«Думал, это всего лишь очередная тупая шлюха?» — с ядом в голосе произносит Саймон, отплевываясь кровью. — «Чего ты так завелся, чувак?» Тебе же всегда нравились мои шутки, я решил тебя развеселить. Он в искреннем недоумении поведением свое друга.

Но Алекс лишь молча смотрит на него.

И вдруг, как вспышка молнии, Алекс перевел взгляд на Эмми. Ее лицо, до этого искаженное беспокойством, прониклось восхищением.

В мгновение ока Алекс преобразился. Как будто невидимая завеса сорвалась, и на свет вышло другое существо — холодное, жестокое, лишенное всяких человеческих чувств. Его лицо, секунду назад выражавшее нерешительность, теперь изгибалось в ужасающей гримасе. Он закатился истошным, пронзительным смехом, похожим на безумный хохот Джокера из мрачных комиксов.

Аудитория замерла. Смех Алекса, резкий и отрывистый, разорвал тишину, развеяв остатки иллюзий о его благородстве и адекватности ситуации. В аудитории воцарился ужас, сгустившийся до физического ощущения. Каждый студент чувствовал себя заложником происходящего, участником некоего кошмарного реалити-шоу, ужасающего фильма о двух психопатах, где нет ни сценария, ни режиссера, только импровизация безумия. На лицах отражалось бессилие перед тем, что происходило, глубокое чувство обреченности.

Саймон, до этого сидевший, словно парализованный страхом, неожиданно отреагировал на безумный смех Алекса. Его губы растянулись в кривой улыбке, и он присоединился к хохоту, вторя Алексу в диссонансном, ужасающем дуэте. Смех эхом разносился по классу, отражаясь от стен, как зловещий отголосок безумия. Это был не просто смех, это был торжествующий крик победы над человеческими чувствами, над разумом и состраданием.

Алекс, чья рука до сих пор была испачкана кровью после недавнего избиения Саймона, сделал себе улыбку, точно копируя грим Джокера. Кровь, символ насилия и безумия, стала жутким гримом, подчеркивающим его превращение в воплощение хаоса. Он протянул руку Саймону, который, бледный, но все еще смеющийся, встал и пожал ее.

«Я просто добавил финал для твоей шутки», — произнес Алекс с холодным спокойствием, совершенно контрастирующим с его недавним безумием. Его голос был спокоен, как голос рассказчика, завершающего повествование.

И они вместе поклонились, словно завершая грандиозный, ужасающий спектакль, разыгранный перед оцепеневшей аудиторией. Поклон был глубоким, театральным жестом, подчеркивающим искусственность и цинизм происходящего. Они, два актера, сыграли свои роли до совершенства, погрузив всех присутствующих в пучину ужаса и неопределенности. Занавес упал, но тишина в аудитории была еще более грозной, чем самый ужасный смех. Остался лишь горький привкус бессилия и вопросов, на которые никто не мог ответить.

Глава: 6 Кто я (Саймон)

Кто ты, Саймон? Этот вопрос, пронзительный и неотступный, преследовал Саймона всю его жизнь, до самого судьбоносного дня, когда он встретил Алекса. До этого момента, Саймон жил, словно следуя чётко расписанному сценарию, написанному его влиятельной лондонской семьёй. Он был идеальным сыном, образцовым студентом престижного колледжа моды, его жизнь — воплощение элегантности и безупречного стиля. Каждый костюм сидел на нём идеально, каждая прядь волос была уложена с математической точностью, создавая образ классического английского джентльмена. Он был статуей, выточенной из мрамора — прекрасной, безупречной, но… пустой.

Его мир был монохромен, выдержан в строгой гамме серого — от идеально отутюженных рубашек до холодного, отстранённого отношения его родителей к его страсти. Они, представители старой лондонской элиты, считали его увлечение модой легкомысленной игрой, несерьёзным хобби, не заслуживающим их внимания. Они хотели видеть его в политике, в бизнесе, в любой сфере, кроме той, которая наполняла его сердце. Они хотели, чтобы он стал таким, каким *они* хотели его видеть, забывая о том, каким Саймон хотел быть сам.

Саймон старался соответствовать их ожиданиям, успешно совмещая учёбу, участие в светских мероприятиях и исполнение родительских желаний. Он был хорошим сыном. Он был хорошим студентом. Он был… никем. Или, вернее, он был кем-то, кем он *должен* был быть, а не кем он *хотел* быть. Это чувство пустоты, это ощущение нереализованности, словно чёрная дыра, пожирало его изнутри. Он был актером, играющим роль, роль идеального сына из идеальной семьи, но за маской безупречного стиля скрывалась глубокая тоска и неудовлетворённость.

А потом появился Алекс. Внезапный взрыв цвета в его монохромном мире. Дерзкий, красивый панк с взъерошенными волосами, проколотыми ушами и одеждой, которая кричала о бунте против системы. Алекс не следовал правилам, не придерживался норм, он жил, руководствуясь только собственными желаниями и инстинктами. В нём не было ни капли той искусственной сдержанности, которая окружала Саймона всю его жизнь.

Встреча с Алексом стала для Саймона откровением. Это был не просто человек, это был вихрь энергии, страсти и непредсказуемости. Впервые Саймон увидел человека, который не пытался быть кем-то другим, который был цельным и настоящим. Алекс был свободным. И в этом свободе, в этой бесшабашности, Саймон увидел то, чего так отчаянно ему не хватало.

Глядя на Алекса, Саймон осознал, что до их встречи он не знал, кто он есть на самом деле. Он был заперт в клетке собственных ожиданий и общественных норм. Дружба с Алексом стала для него ключом к свободе. Это была не просто дружба, это было открытие себя, своего «я», скрытого за идеально выглаженной рубашкой и безупречной укладкой. Это был путь самопознания, начало новой жизни, жизни, наполненной яркими красками и настоящей, неподдельной страстью. Он понял, что его кумир — это не просто человек, а символ свободы и самовыражения, путь к тому, чтобы, наконец, стать самим собой, быть Саймоном, а не копией идеала, навязанного

Глава 7: Все как надо!

Учеба в колледже моды продолжалась своим чередом, и постепенно все вокруг Эмми, казалось, возвращалось к прежнему ритму. Однако девушка никак не могла избавиться от гнетущего ощущения, будто она заперта в своеобразной «психбольнице», где все вокруг воспринимают происходящее как нечто само собой разумеющееся.

Эмми не переставала удивляться тому, как Лили и Саймон так легко смогли забыть о произошедшем и продолжать свои отношения, будто ничего не случилось. Ее словно преследовало чувство, что она одна здесь является «психом», который не способен принять эту новую реальность.

Пытаясь сохранить хрупкое равновесие, Эмми старалась изо всех сил продолжать дружить с ними, будто между ними ничего не изменилось. Но внутри нее нарастало чувство опустошения и непонимания. Куда делись ее отношения с Алексом? Неужели для него все это было просто очередной интрижкой, не более того?

Алекс без особого труда продолжал совмещать работу над эскизными проектами в колледже с активной личной жизнью. Его не смущало, что Лили, будучи лучшей подругой Эмми, также поддерживала с ним близкие отношения интимного характера.

Сама Лили не видела в этом ничего предосудительного. «Я просто восхищаюсь талантом Алекса, — говорила она, — и мне нравится находиться рядом с ним. И если вдруг он попросит меня об одолжении, я вовсе не обязана отказывать. Это не значит, что у нас романтические отношения — это всего лишь дружеская услуга».

Для Лили ее связь с Алексом была чем-то вроде привилегии, которой она могла пользоваться, не чувствуя себя виноватой. Она не воспринимала это как измену или предательство по отношению к Эмми. В ее понимании, их дружба была куда важнее, чем временные физические увлечения.

Однако Эмми все сильнее чувствовала себя изолированной от этого мира, где ее близкие люди так легко переходили границы, не задумываясь о последствиях. Она становилась все более растерянной, не понимая, как ей теперь следует себя вести в сложившейся ситуации. Эмми все чаще ловила себя на мысли, что ее близкие друзья, с которыми она привыкла делиться всем, теперь вызывают у нее отчуждение и непонимание. Она не могла принять их поведение и все больше замыкалась в себе.

Однажды, когда Эмми в очередной раз сидела в одиночестве в своей комнате, к ней зашла Лили. Подруга заметила тревожное состояние Эмми и попыталась расспросить ее, в чем дело. Но Эмми лишь с трудом подбирала слова, не зная, как выразить все, что ее беспокоило.

«Я чувствую себя чужой в этом мире, — наконец призналась она. — Будто все вокруг живут по каким-то непонятным мне правилам. Почему вы с Алексом можете так легко… ну, ты понимаешь? А я не могу принять это. Мне кажется, что я сошла с ума, а вы все — нет».

Лили внимательно выслушала Эмми, а затем осторожно произнесла: «Ты знаешь, возможно, ты просто смотришь на все это слишком серьезно. Для нас это просто… ну, физическое влечение, не больше. Но наша дружба важнее. Я понимаю, что тебе сложно это принять, но пожалуйста, не отдаляйся от нас. Ты ведь все равно самый близкий мне человек».

Глава 8: Татуировка Уверенности

Эмми помнит, как одна ситуация нарушила её холодное молчание с Алексом. В колледже моды царила атмосфера взбудораженной энергии. Студенты суетились, готовясь к очередному показу, каждый из них погружался в свои мысли, обдумывая детали предстоящих коллекций и наряды. Но над этим всем нависала тень, которую сложно было игнорировать. В тот день Алекс решил устроить настоящее шоу, и, как всегда, все повернули свои глаза в его сторону, предвкушая что-то необычное.

Демонстрация

«Эй, все! Смотрите сюда!» — закричал он, собирая вокруг себя группу студентов как магнит, притягивающий взгляды. Я чувствовала, как волнение накаляется в воздухе, словно энергия перед грозой. Это было типично для него: всегда находиться в центре внимания, наполняя пространство своей харизмой и дерзостью.

С обворожительной самоуверенностью он начал снимать джинсы, его движения были медленными, почти театральными, словно подготавливая публику к дорогому спектаклю. Мой внутренний голос подсказывал, что это может закончиться плохо, но мне было трудно отвести взгляд от этого зрелища. Этот момент казался одновременно неловким и безумным, словно он играл на грани.

«Вставай на колени, когда я показываю!» — с ироничной улыбкой произнес он, когда раскрыл перед всеми свои гениталии, на которых красовалась татуировка, гласившая: «Я лучший дизайнер». Публика остолбенела, шокированная его дерзким поступком. Я же стояла в стороне, сердце стучало в ушах, захваченное смесью гнева и стыда. Это было оскорбительно и унизительно для нас всех.

Конфликт

Наконец я не выдержала и сделала шаг вперед, ощущая, как внутри закипает гнев. «Алекс! Ты с ума сошел? Это нереально! Тебе не стыдно?» — крикнула я, стараясь перебить общий мораторий удивленных лиц.

«Убирайся, Эмми! Ты просто завидуешь», — бросил он в ответ, его глаза горели ярким огнем, полным презрения и вызова. Ему было наплевать на все правила, на то, как его поступок влияет на репутацию колледжа — он был лишь в своей игре, в своем мире.

Несмотря на мои слова, словно по команде, некоторые студенты начали смеяться, поддразнивая его. «Эй, смотри, он играет с огнем!» — шутливо подмигнул кто-то из толпы. Их смех раздавался, как эхо, но мне в нем не было ничего смешного. Я продолжала смотреть на Алекса, надеясь, что он найдет в себе смелость остановиться.

В этот момент в комнату вошел преподаватель дизайна, услышав шум и смех, ощущая разыгравшуюся ситуацию. Его строгий взгляд остался на Алексe, полный недовольства и разочарования. «Что здесь происходит?» — произнес он, его голос звучал твердо и грозно, как гром среди ясного неба.

Интервенция

Преподаватель посмотрел на Алекса и его бесстыдное поведение. «Какое безобразие, Рэмси! Ты серьёзно относишься к своим талантам таким образом? Чего ты пытаешься добиться?» — спросил он с досадой, будто пытался понять, как он мог так низко пасть.

Обстановка накалилась, и я осознала, что последствия могут быть ужасающими. Преподаватель взглянул на часы, делая шаг вперед, словно бы подсчитывая все убытки, которые мог причинить Алекс своим необдуманным поступком. «Вам стоит пойти в кабинет директора. Это поведение недопустимо», — произнес он с чрезмерной серьезностью, и мы все поняли, что разговор закончился.

Путь к директору

Алекс не пожелал сдаваться, и надменное выражение его лица не покидало его даже тогда, когда мы шли к кабинету директора. Он шагал гордо, его цветной эрокез был словно корона, а кожаная куртка с замысловатой росписью черепа на спине — как латы, в которые он забаррикадировался. Я шла рядом и чувствовала, как внутри нарастает неудержимая злость, перемешанная с беспокойством за его будущее.

«Почему ты не можешь быть нормальным?» — спросила я, нервно сжимая кулаки, стараясь не аварироваться и не показать слабость в этой ситуации. «Ты был на пути к успеху, а теперь всё это рискует быть уничтожено».

«Успех? И что это значит, когда я не могу быть собой?» — ответил он с раздражением, уже не пытаясь скрывать свою злость. Его слова врезались в мою душу, как нож. Я понимала, что, возможно, успех для него означал нечто другое, но я также знала, что его действия могли стоить ему всего, к чему он стремился.

Глава 9: Безумец или мудрец?

Директор ждал Алекса. Лицо пожилого мужчины было искажено гневом, когда он взглянул на Алекса, сидящего перед ним.

«Что ты себе позволяешь, мальчишка?» — прогремел директор, с трудом сдерживая гнев. «Ты позоришь это учебное заведение своим непристойным поведением!»

Алекс сидел спокойно, его зеленые волосы рассыпались по плечам, а глаза сверкали странным, почти безумным блеском.

«Позорю?» — усмехнулся он. «Разве я не являюсь лучшим студентом в этом колледже? Разве мои творения не затмевают все остальные?»

Директор стукнул кулаком по столу, его лицо побагровело. «Дело не в талантах, мальчишка! Ты должен понимать, что в этом мире есть определенные правила и нормы поведения, которые нельзя нарушать!»

### Философский Спор

«Правила?» — Алекс рассмеялся, его голос звучал с презрением. «Разве вы не знакомы с философией Макса Штирнера? Он говорил, что не существует универсальных законов, которые должны определять наши поступки. Каждый индивид — это единственная реальность, и он имеет право делать все, что угодно.»

Директор нахмурился, явно озадаченный таким поворотом. «Ты что, хочешь сказать, что можешь вести себя, как тебе заблагорассудится, просто потому, что ты талантливее остальных?»

«Именно так!» — Алекс наклонился вперед, его глаза сверкали триумфом. «Я — единственная реальность, а эти нелепые правила никак не могут ограничить мою свободу самовыражения.»

Директор откинулся в кресле, его лицо приняло задумчивое выражение. Он понимал, что этот дерзкий юнец уверенно переигрывает его в философском споре.

«Но ведь твои выходки не только оскорбляют публику, они еще и подрывают репутацию колледжа!» — возразил директор, пытаясь найти слабое место в логике Алекса.

### Противоречие Общества

Алекс усмехнулся, его взгляд стал холодным и пронзительным. «Разве вы сами не являетесь рабами этой репутации? Разве ваше учебное заведение не существует только для того, чтобы соответствовать ожиданиям общества?»

Директор замолчал, понимая, что Алекс уловил суть проблемы. «Так что же ты предлагаешь? Полный хаос и разрушение всех устоев?»

«Нет, — ответил Алекс, его голос стал серьезным. — Я предлагаю настоящую свободу. Свободу от лживых правил, навязываемых нам обществом. Свободу быть самим собой, следовать только своим желаниям и страстям.»

### Капитуляция Директора

Директор молчал, его взгляд затуманился. Он понимал, что этот дерзкий студент переиграл его в философском споре. Алекс использовал аргументы, которые невозможно было опровергнуть простым ссыланием на общепринятые нормы.

«Ты понимаешь, что твое поведение может стоить тебе карьеры?» — устало произнес директор, признавая свое поражение.

Алекс улыбнулся, его глаза сверкали торжеством. «Возможно. Но разве не в этом и заключается настоящая свобода — быть готовым пожертвовать всем ради своих убеждений?»

Директор тяжело вздохнул, понимая, что он больше не в силах что-либо изменить. Этот юнец был слишком непреклонен, слишком уверен в своей правоте.

«Ступай, — проговорил он, его голос звучал устало. — Делай что хочешь. Но помни, что за свои поступки придется отвечать.»

Алекс поднялся, ухмыляясь. «Разумеется, — ответил он. — Я всегда готов к ответственности за свои решения.»

С этими словами он вышел из кабинета, оставив директора наедине с его разочарованием и смятением. Алекс знал, что его путь будет тернистым, но он был готов идти по нему до конца, не отступая

Директор колледжа молча смотрел вслед уходящему Алексу, пытаясь осмыслить только что произошедший философский спор. Этот дерзкий юноша явно превзошел его в логике и глубине аргументов.

«Постой, Алекс,» — окликнул он. «Ты действительно веришь в то, что говоришь? Или это просто бравада молодого максималиста?»

Алекс остановился и обернулся, его зеленые волосы рассыпались по плечам. «Уверяю вас, директор, я абсолютно серьезен. Это не просто слова для меня, а путеводная звезда, которой я следую.»

Директор вздохнул и жестом пригласил Алекса вернуться. «Расскажи мне больше об этом. Я хочу понять, как ты

обосновываешь свое столь вызывающее поведение.»

Устроившись обратно в кресле, Алекс начал свой философский монолог. «Видите ли, директор, Штирнер считал, что единственная реальность — это Эго, индивидуальное „Я“. Все остальное — лишь призраки, навязанные нам обществом.»