Бесплатный фрагмент - Ктотыши

Кто такие ктотыши

Позволь представить тебе (по секрету, конечно) очень важных представителей нашей планеты. Это маленькие создания, которых кто-то (из-за недостатка слов в языке) назовет просто странными крошечными человечками. Честно говоря, мы вряд ли когда-нибудь выясним откуда они появились, и как они сами себя называют. Даже твое воображение вряд ли сможет справиться, если я скажу, что эти малыши говорят на совершенно невероятном языке, в котором почти нет гласных звуков. Их речь похожа на смесь глухого посвистывания, щелканья, шипения, кряхтения и нежного урчания. Так вот, по- видимому, никто никогда достоверно не узнал бы настоящее название этого вида. Поэтому, когда я задумала эту книжку, мы с моей доченькой, посовещавшись, решили: быть им Ктотышами.

Представь, что ктотыши живу на нашей планете очень давно и населяют каждый её уголок. Мы не можем их увидеть, однако слышим их болтовню постоянно и везде, где есть живая природа. Конечно, наше ухо не способно различить и выделить их речь из потока звуков, создаваемых ветром, дождевыми каплями, листьями на деревьях, букашками и птицами. Но сами ктотыши говорят непрерывно и прекрасно друг друга слышат. Их свободно висящие ушки способны разворачиваться, образуя форму граммофона или воронки. Эти маленькие локаторы могут не только слышать беседы других ктотышей, но и чутко реагировать на любые звуки, а главное — уловить даже самые тихие сигналы тревоги.

И тогда ктотыши без промедления спешат на помощь. Они ловко подвяжут сломанную веточку, помогут жуку, который лежит вверх тормашками и нелепо загребает лапками воздух. Они расправят только что рожденной бабочке её еще не окрепшие крылья и перетащат малышей-головастиков из пересохшей лужи в соседний пруд. А кто помогает лесным муравьям восстанавливать их муравейник после ливня, а беспомощным воробьиным птенцам — выкарабкаться, наконец, из яичной скорлупы? Кто дружно собирает пшеничные зерна, чтобы помочь мышке — полёвке подготовить запасы на зиму? Кто рассказывает диким пчёлам, где растет самый душистый клевер? Кто нянчит крошечных птенцов зарянки* в густом кустарнике и следит, чтобы ни один из них не выпал из гнезда? Кто, кто? Ктотыши!

Всё это их работа и самое, самое, самое любимое дело — выручать и спасать всех маленьких и беззащитных. Крошечные ктотыши появляются на свет из самых разных и неожиданных природных «контейнеров». Им может оказаться одно из яиц в гнезде малиновки или кокон бабочки, плод каштана или, как это не удивительно, стручок фасоли на твоей даче. (Ведь никто не знает, какое чудо происходит там, внутри.) Кроме того, ктотыши не такие уж малявки, как ты можешь подумать. Ведь они вырастают почти до размеров человеческой ладони, хотя, как и люди, они тоже бывают великанами или коротышками.

Теперь ты спросишь меня: «Как же случилось, что никто не видел ни одного ктотыша, если они размером с небольшую зверушку?» Все дело в том, что каждый ктотыш носит на голове шапочку с маленькими медными бубенчиками. Иногда такие бубенчики есть и на их разноцветных лоскутных курточках и на их маленьких башмачках. Стоит ктотышу тряхнуть головой или просто начать двигаться, бубенчики издают еле уловимый звон, и магическим образом ктотыш становится невидимым для любого, кто крупнее его по размеру.

Не только мы, люди, но и наши питомцы, кошки и собаки, никогда их не встречали. Хотя поговаривают, что некоторые, особенно умные кошки вспоминают, как в детстве кто-то небольшой забирался к ним в корзину и смазывал их еще слепые глазки странно пахнущей водичкой. После этого глазки открывались легко и потом не болели.

Возможно, ты скажешь, что все это выдумки и сказки, и никакие ктотыши не существуют. Но я-то точно знаю, что они есть. Откуда знаю? А поведал мне о них один знакомый лягушонок (вернее, тогда он был еще головастиком). Ты возразишь, что лягушки не могут говорить, и будешь абсолютно прав. Однако послушай, как все произошло на самом деле. Случилось это давно, когда мне было всего 12 лет. Однажды, гуляя в окрестностях нашего дачного поселка, я услышала странные, ни на что не похожие ритмичные хлюпающие звуки, доносившиеся из поросшего камышом оврага. Это настойчивые шлепки привлек моё внимание, я подошла ближе и увидела небольшой прудик или, вернее, большую лужу, одну из тех, куда лягушки в наших местах мечут икру. В этом мини-болотце, действительно, носилась стайка крошечных головастиков. Потом я увидела пластиковую бутылку, наполовину наполненную водой и тиной. Там внутри шевелилось что-то большое и чёрное. Мне стало любопытно, и я достала бутылку. Через прозрачный пластик я разглядела ещё одного детеныша лягушки. Такой же головастик, как другие — голова

и хвост, но, боже мой, какой же он был огромный, почти с небольшое куриное яйцо. Я никогда не видела ничего подобного и, как настоящий юный натуралист, притащила его домой, поселила в аквариум и стала наблюдать.

Аквариум с головастиком всегда стоял на моем столе в изголовье кровати. В самую первую ночь мне приснился чудной сон, в котором я увидела маленького человечка, одетого в разноцветную одежду и необычной формы шапочку. Он сидел на изогнутой коряге и хлюпал по воде своими крохотными ножками изо всех сил. Потом я увидела себя, спускающуюся на дно овражка и вылавливающую пластиковую бутылку с головастиком — гигантом. С той самой ночи удивительные видения приходили ко мне снова и снова, как только я закрывала глаза. Я продолжала видеть длинные сны о жизни странных маленьких созданий и об их очень важной, но незаметной нашему глазу работе. Про это я и расскажу тебе в этой книге.

В течение двух недель с хорошей кормежкой кусочками овощей и водорослями крупный головастик постепенно превращался в маленькую лягушечку — чесночницу обыкновенную*.

Он уменьшился в несколько раз, утратил свой длинный хвост, отрастил лапки и обзавелся восхитительными золотыми глазами. Мои чудесные сновидения прекратились в тот день, когда я отнесла вполне себе сформировавшуюся лягушку в сад, пожелала ей всего доброго, и чесночница немедленно зарылась с головой во влажную землю. С тех пор я часто вспоминала тех забавных малышей из моих детских снов и дала им название «ктотыши». Сейчас я выросла, у меня родились прекрасные дети, и мне захотелось написать эту небольшую книжку. В ней я расскажу мою историю и познакомлю тебя с ктотышами, какими я их себе представляю. Я дам им имена, в которых почти нет гласных звуков, и надену на их головы шапочки с магическими медными бубенчиками.

Вот такая история. Хочешь — верь. Хочешь — нет.

.

После грозы

Ну и натворила дел гроза прошлой ночью! Дождь лил, как из ведра, почти до самого утра. Непросто пришлось и большой, и маленькой живности, всем, кто не успел спрятаться, укрыться, юркнуть в свой надёжный домик — норку, дупло или гнездышко. Не повезло тем, кого ливень застал врасплох. Только рыбам в местном пруду не было до этого никакого дела, а лягушки на пересыхающем болоте даже радовались обрушившейся воде. Тонкие ветки деревьев наклонились под тяжестью мокрых листьев и сыпали дождевыми каплями при каждом дуновении ветра. Некоторые веточки не уцелели — обломились и беспомощно болтались, все ещё удерживаемые полоской собственной коры. Луговые травы полегли, прибитые стихией. Ромашки, одуванчики и вьюнки закрыли свои бутоны, затаились и ждали восхода солнышка. Нежные лепестки дикого мака осыпались на землю, и на упругих стебельках остались только маленькие сизо-зелёные головки. Только розовые стрелки люпинов не поклонились грозе и, стойко выдержав непогоду, по — прежнему гордо возвышались над поникшим лугом. Когда солнце наконец взошло, жаркое и яркое, а на небе не осталось ни одного облачка, и сама природа, и ктотыши в срочном порядке взялись за работу.

Ктотыши Шушш и Пухх жили недалеко друг от друга. Они вместе приглядывали за большим участком, включающим всю территорию вокруг гусиного пруда, берёзовую рощу с густыми зарослями дикой вишни и небольшое болотце, знаменитое летними лягушачьими концертами и самыми крупными кувшинками кубышками. На окраине рощи одиноко торчал приземистый берёзовый пень, который был постоянным местом встречи друзей ктотышей. С недавних пор старичок обзавелся грибницей и теперь каждый год украшался увесистой короной из лесных опят с плоскими коричневым шляпками и скромными» юбочками» на стройных ножках. Ктотыши Пухх и Шушш примчались сюда, не сговариваясь, секунда в секунду в одно и то же время. — Обязательно надо проверить гнездышко мыши- малютки*! — ещё издалека, запыхавшись, прокричал Пухх. — Новые детёныши народились неделю назад! Помнишь, как в прошлом июне нам пришлось почти два дня охранять непоседливых мышат. После крупного града их гнездо в тростнике совсем развалилось, и бедной мамаше пришлось соломинка за соломинкой восстанавливать их удивительный домик — шар.

— Хорошо, — отозвался ктотыш Шушш, — а по пути проведаем большой муравейник на опушке. После такой грозы работы у рыжих муравьёв точно прибавится!

— Ага! — в свою очередь согласился Пухх. — А потом навестим семейство желтогорлой овсянки*, то, которое в зарослях дикой земляники. Овсянка наша — птица бесхитростная, свила гнездо прямо на земле. Однако найти его в гуще растений — та ещё задача! Посмотрим, в порядке ли птенчики, а заодно и ягод налопаемся. — Хватит вам болтать уже! Всю ночь ливень покоя не давал, теперь вы бубните, уснуть мешаете, — раздался скрипучий голос. Из-под поросшей мхом кочки выползла большая зелёная жаба*. Она была влажная, пузатая, покрытая бесчисленными пупырками, и по цвету почти сливалась с замшелой корой старого пня.

— Нечего тут разговоры говорить, топайте по своим делам, — сердито пробубнила толстуха и, неожиданно для ктотышей, выплюнула свой длинный язык. Раздался слабый шлепок, и какой-то неудачливый слизень исчез в глубине жабьего рта, увлекаемый липким языком. Жаба довольно зажмурила свои жёлтые глаза и попятилась назад под свою кочку.

— Пошли отсюда поскорее, — ктотыш Пухх потащил приятеля за рукав курточки

Друзья помчались по узенькой, только ктотышам известной тропинке в сторону гусиного пруда, окружённого зарослями осоки. Они очень торопились, но старались помочь каждому, кто встречался им по дороге и нуждался в помощи. Первым был незадачливый жучок- бронзовка*, который упал в мокрую канавку и застрял, завалившись набок. Он беспрерывно сердито жужжал и скрежетал своими чудными зелёно-золотыми надкрыльями. Когда друзья ктотыши поставили жука на лапки и стёрли остатки грязи с его спинки, он незамедлительно расправил свои перепончатые крылья и улетел, издавая свое густое» Зз-ззз-зз». .

— От таких даже спасибо не дождешься! — насупился Шушш, стряхивая грязюку со своих широких штанишек. Он досадливо махнул рукой вслед невеже жуку. Потом они наткнулись на поникшую бабочку-крапивницу*. Прежде роскошная яркая бабочка совершенно намокла, бархатные крылышки слиплись и беспомощно повисли. Она сидела, уцепившись лапками за травинку, и была похожа на пожухлый листик. Ктотыши решили поднять бедняжку повыше на раскрытый цветок одуванчика, где она сможет развернуть крылья и подставить их солнцу и нежному ветерку для просушки. Дальше была пара маленьких тритонов. Гроза превратила их мирный ручеек в разбушевавшийся водяной поток, который унёс тритончиков слишком далеко от привычных мест. Нужно было проводить хвостатиков к небольшой речной заводи со стоячей водой, с мягкой зелёной тиной и большим количеством вкусных рачков и личинок. Зато дом рыжих муравьёв почти не пострадал. Густая крона берёзы заслонила муравейник от проливного дождя. Но непоседливые муравьи все же суетились больше обычного, перетаскивая с места на место соломинки, кусочки листьев и хвои, крупинки перегноя и личинки насекомых. Ктотыши хорошо знали, что вся эта хаотичная муравьиная беготня является прекрасно отлаженной и высокоорганизованной системой под названием муравьиная семья. Шушш и Пухх, конечно, не забыли про заросли сочной земляники, в которых где-то пряталось гнездо желтогорлой овсянки с четырьмя ещё не оперившимися птенцами. Гнездо нашлось быстро, и, когда малыши- ктотыши раздвинули земляничные листья, глупые птенчики, как по команде, вытянули свои голые шейки и разинули огромные жёлтые рты. Они, беззвучно тряся головками, просили есть. Их мама была неподалёку. Не обращая внимания на визитёров, она быстро впорхнула в гнездо, положила жирную гусеничку в один из раскрытых ртов и тут же улетела за новой порцией еды. Убедившись, что с гнездом все в порядке, наши ктотыши поспешили дальше, прихватив с собой по паре крупных спелых ягод.

Друзья, хохоча, бежали наперегонки по тропинке к пруду. Бубенчики на шляпах задорно позвякивали, а ладошки и мордочки по самые уши были перепачканы земляничным соком. Шушш заметил круглое гнездышко мыши-малютки ещё издали. Оно было на своём обычном месте среди стеблей осоки, и лёгкий ветер медленно его раскачивал из стороны в сторону. Подобравшись ближе, Шушш вскарабкался вверх по соседней камышине и заглянул внутрь травяной шара. Мамы мыши не было дома. Три подросших детеныша спали, свернувшись в один рыжий меховой клубок. Ктотыш смог разглядеть три хвоста и два носа, непонятно, где чей. Мышата мирно сопели и попискивали во сне. Шушш умиленно улыбнулся, потирая свой, красный от земляники, нос. Он быстро скатился вниз по стеблю и доложил своему приятелю: «Всё в порядке. В гнезде сухо. Дети подросли. Спят!»

Солнце было все еще высоко. В воздухе было полно стрекоз и прелестных бабочек всех мастей и расцветок. Резвые кузнечики то и дело с треском взмывали вверх перед самым носом. Необычная оранжевая божья коровка приземлилась на поля шляпы Пухха и стала бегать по кругу, как крошечная цирковая лошадка. Поникшие было от дождя цветы теперь раскрыли свои бутоны, травы снова поднялись и заблагоухали сильнее прежнего. Маленький мир окончательно проснулся, встрепенулся и завертелся с привычной скоростью. Все насекомые, звериные и птичьи малявки суетились и спешили по каким-то своим очень важным делам. Они уже совсем забыли о прошедшей грозе и совершенно не обращали внимания на двух ктотышей, шагавших обратно к дому, довольных проделанной работой и своими впечатлениями от нового дня.

Ктотыш Мурр и детёныш ящерицы

Ктотыш Мурр проснулся в своём уютном гнездышке, выстланном свежей мятой и одуванчиковым пухом для хорошего сна. Он выглянул из дупла наружу и отметил, что уже далеко не утро, и солнце стоит высоко на безоблачном небе. Прищурившись, Мурр широко зевнул целых два раза подряд и подумал, что с удовольствием поспал бы ещё часик-другой. Прошлой ночью, не смыкая глаз до утра, он нянчил двухмесячного бурундучка, которого любопытство завело слишком далеко от дома. Потеряшка оказался непоседливым, капризным и весьма прожорливым карапузом и уничтожил за вечер все запасы лесных орехов, которые ктотыш приберёг на осень. К великому облегчению Мурра, на рассвете мамаша сама разыскала и забрала непослуху — сына, задав ему приличную трёпку. Вот почему ктотыш чувствовал себя таким невыспавшимся. У ктотышей нет определённого времени для сна. Уставший ктотыш уснёт в своём гнёздышке на пару часов и дальше за работу. Некогда дрыхнуть. Каждую минуту где-нибудь совсем рядом происходят маленькие трагедии и проворные ктотышевы ножки должны поспеть вовремя. Лужайка вокруг дерева, которое приютило Мурра, сегодня казалась особенно красивой. Ктотыш Мурр полюбовался с высоты на цветистый ковёр у подножия его вяза и решил, что сейчас как раз самое время спуститься вниз, окунуться в море сочной травы и прогуляться до ближайшего ручья. У ктотышей врожденная способность легко взбираться на деревья любой высоты и без проблем спускаться обратно на землю. Такие навыки им просто жизненно необходимы, ведь многие из них выбирают ничейные дупла и заброшенные птичьи гнёзда, чтобы обустроить в них свои спаленки.

Так вот. Мурр спустился вниз и побрёл через лужайку, пробираясь среди стеблей цветущих растений. Настроение становилось все лучше и лучше. Мурр улыбался каждому листику и нежно гладил травинки своими трехпалыми ладошками. Все местные козявки и мелкие зверушки хорошо знали доброго ктотыша и при встрече махали ему лапкой или дружелюбно кивали головой. Даже цветы приветливо склоняли свои бутоны и окутывали его сладким ароматом. Неожиданно нечто небольшое, удлиненное, оливково-серое вынырнуло из травы прямо перед Мурром и чуть было не сбило его с ног. Существо имело маленькую змеиную голову и узорчатое тело на коротких лапах.

Столкнувшись с ктотышем, неопознанный звереныш резко остановился и жалобно захныкал.

— Ты кто?! — Мурр от неожиданности попятился.

— Ну вот, ты тоже меня не узнаешь, никто меня не узнает!! Представляю, как расстроится моя мама, если увидит меня в таком виде, а другие меня просто засмеют. Я должен срочно найти свой хвост!

Взглянув на него повнимательнее, ктотыш вдруг понял, что нескладное создание — детёныш прыткой ящерицы*, тело которого странно обрывалось сразу за задними лапами. У него совсем не было хвоста! Малыш был одним из большого выводка ящериц, которые родились этой весной и жили в большой куче садового мусора на окраине ближайшей деревни. Мурр нередко навещал это многочисленное семейство. Он был особенно к ним привязан по той простой причине, что лично присутствовал при появлении новорождённых ящерок на свет и помогал им выбираться из их тесных кожистых яиц. И теперь он не упускал возможности поиграть в догонялки и пряталки, посоревноваться в ловкости и скорости с подрастающей молодёжью.

— Куда подевался твой длинный хвост? — теперь уже участливо поинтересовался ктотыш. Детёныш ящерицы снова захныкал.

— Этим утром я, как всегда, шнырял неподалёку от родной мусорной кучи, когда гадкие человеческие дети появились совершенно неожиданно. Они издавали ужасные звуки, их огромные ноги преследовали меня и вынуждали бежать все дальше и дальше от дома, их чудовищные ладони несколько раз накрывали меня, как тяжёлый купол. И только природная прыткость и изворотливость помогала мне улизнуть снова и снова. Когда страшные преследователи наконец потеряли меня в густой траве, я обнаружил пропажу хвоста.

— Как такое могло произойти, — плакал малыш.- Мой хвост всегда был со мной, он был частью меня, большей частью меня! Это вам не пуговица на куртке! Это вам не шляпа какая-то! Как можно потерять свой хвост? Я чувствую себя неуклюжим уродцем. Что я скажу маме? — Не реви, — оборвал его ктотыш Мурр. Сейчас мы пройдёмся туда и обратно, может, кто видел твою пропажу. Ящерёнок утер нос, и они пошли в направлении деревни. Они очень долго бродили по округе и спрашивали у каждого встречного, не видел ли он серо-зелёный чешуйчатый хвост примерно пяти сантиметров в длину. Никто ничего не видел, но каждый с удовольствием останавливался поболтать на тему отсутствия и наличия хвостов. У каждого были собственные размышления по поводу пропажи. Лягушки, в основном, предлагали остановить поиски хвоста, так как считали его бесполезным придатком, который будет волочиться сзади и мешать прыгать. Некоторые птицы тоже утверждали: « Какой смысл в хвосте, если на нем даже перья не растут!» Полевая мышь выступила со своим мнением: « Если бы у меня был такой огромный тяжёлый хвост, я бы потеряла его с превеликим удовольствием!» Один добрый майский жук* посочувствовал ящерке и пообещал облететь всё пшеничное поле и помочь с поисками, но он так и не вернулся обратно. Солнце уже почти спряталось за горизонт. Его последние лучи лёгкой позолотой падали на верхушки деревьев, а сумрачные поля уже укутались одеялом осеннего тумана. Друзья брели уставшие и понурые. Все было впустую, хвост так и не нашёлся… Зато нашли их! На краю лужайки, недалеко от дома ктотыша, их ожидало всё семейство ящериц. Мама, папа и девятнадцать братьев и сестёр уже пару часов разыскивали малыша, который так и не вернулся домой к закату. Ящерёнок увидел свою маму и насупился, ожидая взбучки. Мама ящерица оглядела бесхвостика внимательным взглядом и тихо сказала: « Как я вижу, мой сын сегодня — герой. Он увёл человеческих детей далеко от нашего гнезда и сам сумел спастись. Не горюй, малыш, и больше не пытайся найти свой хвост. Новый красивый хвостик отрастет очень, очень скоро. Все мы, ящерицы, обладаем этой удивительной особенностью отбрасывать свой хвост в момент опасности. И твой отец, и я не раз спасали наши жизни таким образом, оставляя преследователя в недоумении. Пока он думает, что действительно кого-то поймал, мы успевали убежать и спрятаться. На самом деле, хвост важен и нужен нам не только для этого. Он помогает нам набирать скорость, менять направление и придаёт нашему телу равновесие при движении. А ещё в хвосте мы храним запасы жира, который помогает нам пережить зимнюю спячку без еды и воды. А теперь пообещай мне не уходить далеко от дома, пока не получишь новый хвост!» Ящерёнок быстро, быстро закивал, счастливый от того, что мама не сердится. Ктотыш Мурр стоял неподалёку, и ему было немного совестно, что он не знал такую простую вещь — ящерица может отращивать новый хвост. Они потратили полдня на ненужные поиски! Однако ящерёнок повернулся к нему и сказал: «Спасибо тебе большое! Хвост я так и не нашёл, зато нашёл надёжного друга, может, это нужнее, чем хвост!»

Через пять минут, распрощавшись с семейством ящериц, ктотыш Мурр пошагал через ночную лужайку обратно к своему «спальному» вязу. Цветы и травы в этот час особенно сильно пахли, бубенчики на его шляпе вызванивали в тишине свою любимую мелодию. Ктотыш улыбался и думал о том, как все-таки удивительно устроен этот мир и сколько необычных открытий и новых знакомств ждут его завтра.

Ктотыш Узз, Буль и яблонька Маруся

Узз сидел удобно на своём лоскутном одеяле и болтал босой ногой. Он только что заварил душистый чай из цветков липы, листиков мяты и горчичного мёда. Чай был всё еще горячий, и Узз мечтательно разглядывал затейливые узоры на большой чашке и вдыхал ароматный дымок. Уютная спаленка ктотыша Узза находилась глубоко среди причудливо сплетенных корней старого клёна. Непогода и время сделали своё дело: верхняя часть корневой системы дерева была уже над поверхностью почвы и долгое время давала приют разным мелким обитателям рощи. Ктотыш Узз приглядел это местечко еще два года назад. В тот день сильная гроза неожиданно застала его далеко от дома и он, не раздумывая, юркнул в пространство между корней старого дерева. Внутри было абсолютно темно, пахло землёй и сухими травами. Курточка ктотыша была в полном порядке, а вот бархатная широкополая шляпа, предмет его особой гордости, потеряла прежний вид и нуждалась в срочной просушке. «Главное, чтобы волшебные бубенчики не испортились, как это случилось прошлым летом, когда я уронил шляпу в ручей. Тогда мне пришлось целых два дня оставаться дома, пока новые бубенчики не были доставлены и пришиты взамен заржавевших. Нам, ктотышам, небезопасно выходить наружу без шляпы, которая делает нас невидимыми. Бегаем-то мы не очень быстро, лисица или хорёк могут запросто нас сцапать, приняв за мелкую живность» Узз выложил из карманов собранные лесные орехи, затем он снял намокшую шляпу и бережно повесил её на один из повсюду торчащих корешков, расправил её поля и даже подул на каждый отдельный медный бубенчик. Как и другие ктотыши, Узз обладал прекрасным ночным зрением. Он осмотрелся и разглядел в дальнем углу ворох старых листьев и сухой травы, некоторое подобие гнезда, в который он тут же нырнул и зарылся с головой. Снаружи сверкали молнии и шумел дождь, а здесь, среди корней, было вполне себе сухо и тепло. «Этот дождь не перестанет лить до утра, — думал ктотыш, засыпая, — если завтра никто не объявит свои права на эту прикорневую квартирку, я сюда переберусь. Насовсем.»

Вечером следующего дня он действительно перетащил свои скромные пожитки в новое жилище. Теперь, спустя два года, его дом выглядел намного симпатичнее. Друзья помогли ему укрепить глиной стены, многочисленные, отовсюду свисающие корешки были подрезаны, появилась новая удобная постелька из душистых трав, поверх которой он положил небольшое лоскутное одеяло, а посередине комнаты разместился почти настоящий круглый стол с четырьмя табуретками, который Узз смастерил сам из спилов толстых веток карагача. В непогоду всякая мелюзга по-прежнему искала убежище у корней большого клёна, и хозяин жилища с удовольствием встречал каждого гостя. В хорошие же дни солнце проникало внутрь и пронизывало тонкими лучами все пространство комнатки, а солнечные пятна, скачущие повсюду, завораживали и заставляли Узза улыбаться. Сегодня был как раз один из таких чудных дней, когда ктотыш мог любоваться лучиками света, подставляя то одну, то другую босую ногу, то трехпалую ладошку их щекочущему теплу. Узз был не единственный, кто радовался солнышку в этой уютной комнатке. Большая чёрная рыбка с выпученными глазами и вуалевым, почти прозрачным хвостом, плавала в банке, которая стояла в изголовье кровати ктотыша. Банка была просто огромная и занимала значительную часть комнаты, да и сама рыбка была не маленькая — размером почти с невысокого ктотыша. Рыбку звали Буль. Раньше Буль жил в большом человеческом доме, и его просторный аквариум стоял у окна с видом на яблоневый сад. Каждое утро пожилой человек в потёртой кепочке и неизменной синей вязаной кофте подходил к окну, кормил рыбку сушёными червячками и потом долго смотрел в окно и долго тихо разговаривал то ли с садом, то ли с рыбкой, то ли сам с собой. Время шло, каждый день был похож на вчера, и только картинка за окном менялась. Незаметно наступила осень. Сад сбросил листья и стал таким прозрачным, что можно было увидеть сквозь ветки не только соседние дома, но и сосновый бор на холме за посёлком, и речку вдалеке, и даже закат солнца. В тот день, когда выпал первый настоящий снег, старик не пришёл в комнату с аквариумом. Не появился он и на второй, и на третий день. А на четвертый — три маленьких странных создания в шляпах с бубенчиками забрали голодную чёрную рыбку из пустого дома. Знали бы вы, как нелегко для малышей-ктотышей было пересадить эту рыбину в огромную банку,