Бесплатный фрагмент - Кто-нибудь обязательно придет

Пролог

— Кингсли, вы умеете считать до семи?

Бруствер Кингсли раздраженно уставился на Снейпа:

— Ну?

— Сколько крестражей, если верить свидетельству Слагхорна, собирался создать Волдеморт?

— Семь.

— А сколько было найдено и уничтожено?

— Семь!

— Шесть, Кингсли, шесть! Дневник Реддла, кольцо Марволо, медальон Слизерина, чаша Пуффендуя, диадема Когтевран и Нагайна.

— Седьмым крестражем был Гарри!

— А Волдеморт знал об этом?

— Нет, но…

Теперь Кингсли смотрел на Снейпа странным застывшим взглядом.

— Вы что не понимаете? Если Волдеморт хотел создать семь крестражей, он и создал их семь. Поттер был уже восьмым, случайным. Он не нашёл седьмой крестраж.

— Нет, Снейп, вы ошибаетесь, с Волдемортом покончено!

— У нас уже был министр, которому нравилось так думать. Вас это ничему не научило?

— Ну, хорошо! — рявкнул министр, вскакивая со стула и начиная мерить шагами кабинет. — Если, по-вашему, есть ещё один, то что это и где он?

— Что? Что-нибудь принадлежавшее Годрику Гриффиндору. Где? Понятия не имею. У вас есть в штате крупный специалист по поиску крестражей — отправьте его доделывать свою работу. Он годик поболтается непонятно где, а потом принесёт его вам на блюдечке.

Кингсли молчал и это не нравилось Снейпу.

— Что-то не так с нашим звездным мальчиком?

— Нет. Дело не в нем.

— Не тяните резину, Кингсли, — раздраженно попросил Снейп.

— Мы сожгли тело Волдеморта. Пепел спрятали в отделе тайн.

— Зачем?

— Просто… как артефакт…

Снейп пробормотал что-то себе под нос, подозрительно напоминающее «идиоты».

— И что?

Министр глубоко вздохнул и нехотя признался:

— Его украли позавчера.

Снейп молча смотрел на него.

— Я приму меры, Северус. Мы не допустим…

— Ладно, я пошёл, — скучающим голосом сказал Снейп.

— Подождите.

Кингсли встал, обошел Снейпа и, порывшись в шкафу, вытащил чёрную бархатную коробочку.

— — От имени министерства Магии позвольте вручить вам орден Мерлина…

Снейп сделал шаг вперёд, грубо выхватил коробочку из рук опешившего министра и небрежно сунул её в карман.

— Давайте без цирка, министр.

— Как хотите, — обиженно буркнул тот, снова усаживаясь за стол. — Я прикрою вас перед французами. Буду вести бесконечную бюрократическую переписку, объясняя, почему я вас не арестовал.

— Премного благодарен!

— Оставьте этот тон, Снейп, — вспылил министр. — Вы похитили гражданку Франции, применяли к ней пыточное заклинание…

— Есть доказательства? — холодно спросил Снейп.

— Нет, но…

— Я даю вам слово, — перебил Снейп, — что я не похищал мадам Лефевр и не применял к ней заклятие круциатус. Я просто зашёл к ней в гости и мы… поговорили. Мне нужны были кое-какие сведения о моей будущей жене.

— Ладно, — вздохнул министр, — пусть так. Кстати, поздравляю вас с женитьбой. Признаться, не ожидал от вас.

— Я сам от себя не ожидал.

— Вас случайно не околдовали?

Снейп только фыркнул.

Министр явно хотел поскорее закончить неприятный разговор.

— Ну что ж, профессор, надеюсь, вы больше не позволите себе подобные…

— Позволю. Если это будет необходимо для защиты моей семьи, — Снейп сухо поклонился и вышел из кабинета.

Часть первая. Кейт Лефевр и родовое проклятие

Июнь 1998 г.

Глава первая. Сирень

Стук каблуков в темноте. Нежный запах сирени. Он успел… Он все передал… А почему сирень? Она ведь зацветает в июне, а сейчас ещё май.

— Профессор Снейп, вы меня слышите?

Вновь темнота. И снова его будит запах сирени — теперь он понял — это чьи-то духи. Кто здесь? Он ничего не видит.

— Вы меня слышите, профессор?

Кто-то приподнимает ему голову и вливает в рот немного жидкости. Потом ещё, снова и снова. Зелье? Вкуса нет. Он что, жив??? Что происходит? Где он? Где Волдеморт и Поттер? Миллион вопросов готовы сорваться с языка, но тот неподвижным тяжёлым камнем лежит во рту.

Удаляющийся звук каблуков. Темнота.

Глава вторая. Лечение по методу доктора Герхарда.

Зрение вернулось через семнадцать дней после нападения Нагайны. Это он потом узнал — от Кейт. Сначала она была только голосом, звуком шагов в окружающей непроглядной тьме, лёгким запахом духов. Она прикасалась к нему, но он не чувствовал. Он вообще не чувствовал своё тело.

Незнакомка заклятием «левиосса» приподнимала его тело в воздух, стягивала с него штаны и рубашку, обтирала чем-то и снова одевала. Снейп испытал жгучий стыд, ощутив запах, исходивший от его тела — он перестал его контролировать, даже в простейших функциях. Оставалось только надеяться, что женщина окажется достаточно старой, чтобы он когда-нибудь смог смотреть ей в лицо.

Надежды, конечно же, не оправдались и Кейт оказалась симпатичной молодой женщиной лет двадцати пяти, с милыми ямочками на щеках, мягким взглядом карих глаз. Каштановые волосы были аккуратно сколоты на затылке. Было в ней что домашнее, уютное, навевавшее мысли о тихом потрескивании очага, вечерних чаепитиях со сдобой и неторопливыми разговорами. Лицо было абсолютно незнакомым. Стало быть училась она не в Хогвартсе. Иностранка? Форменная одежда колдомедика тесно облегала стройную фигуру, позволяя любоваться пышной грудью и крутыми бедрами. Незнакомка наконец закончила расставлять флакончики на прикроватной тумбочке и взглянула на Снейпа.

— Профессор! — она вздрогнула, увидев что он открыл глаза. — Вы видите меня?

Снейп молча смотрел на неё. Язык, как и все остальное тело был парализован.

— Мы будем общаться так, — решительно сказала девушка, — если вы хотите сказать «да», вы закрываете глаза. Если «нет» — быстро моргаете. Хотите задать вопрос, закрываете левый глаз. Устали и хотите отдохнуть — правый. Вы меня поняли?

Снейп закрыл глаза. Снова открыл.

— Вот и хорошо, — девушка явно обрадовалась тому, что он понял её. — Меня зовут Кейт Лефевр, я ваш лечащий колдомедик. Вы помните, кто вы?

— Да.

— Вы помните, что с вами случилось?

— Да.

— Отлично. Я расскажу вам, что произошло дальше. В битве за Хогвартс Гарри Поттер победил того-кого-нельзя-называть, а затем помчался в Визжащую хижину, надеясь, что вы можете быть живы. И вы действительно оказались живы. Правда никто так и не понял, почему, — тут Кейт слегка улыбнулась, показав ровный ряд ослепительно белых зубов. — Ваш организм продолжал бороться с действием яда, который убил бы любого человека. К вечеру лучшие колдомедики больницы Святого Мунго прибыли в Хогвартс. После осмотра и консилиума было решено оставить вас здесь — перемещение в Лондон могло быть слишком опасно. Ваш главный лечащий врач профессор Герхард — крупнейший в Англии специалист по болезням, вызванных действием ядов. Он осматривает вас через день. Я выполняю все его предписания — два раза в сутки даю вам зелье, которое постепенно выводит из организма яд и делаю вам массаж. Профессор Герхард надеется, что вы полностью поправитесь, но процесс выздоровления будет долгим и может занять несколько месяцев. Так что наберитесь терпения, профессор Снейп.

Снейп закрыл левый глаз. Кейт достала из кармана волшебную палочку и провела по воздуху — перед его глазами возникла сверкающая серебристая россыпь букв английского алфавита.

— Сформулируйте ваш вопрос как можно более кратко — два-три ключевых слова. Готовы?

— Да.

— Будем составлять слова по буквам. Первая буква слова согласная?

— Да.

В воздухе остались только согласные буквы, которые сложились в несколько рядов.

— Нужная буква в первом ряду?

— Да.

— Б?

— Нет — В? — Нет

— Д?

— Да.

— Вторая буква гласная?

— Да.

Через пару минут они получили слово «дата».

— Вы хотите узнать какое сегодня число?

— Да.

— 15 июня.

Снейп снова закрыл левый глаз.

«Подробности».

— Я прочитаю вам отчет, опубликованный в «Ежедневном пророке», когда вы немного окрепнете.

«Сейчас».

— Хорошо, — вздохнула Кейт. — Мне говорили, что с вами почему-то лучше не спорить, — она лукаво улыбнулась. — Но если устанете, дайте мне знать.

Глава 3. Техника трёх «да»

Что-то было не так. В рассказе Поттера об уничтожении крестражей была какая-то странность, но Снейп никак не мог понять, что же его настораживает. Думать было тяжело, мысли ускользали, он то и дело погружался в дремоту. Очнулся он, когда его тело вновь приподняли в воздух. Открыв глаза, он увидел Кейт, которая деловито и споро снимала с него больничную рубашку.

— Пора переодеться и принять лекарство, профессор, — мягко улыбнулась она.

Снейп так яростно заморгал глазами, что Кейт вздрогнула.

— Почему нет? Это необходимо…

— Нет.

— Но почему?!

Левый глаз.

«Не вы»

— Не я? Что не я?

— Кто-нибудь другой.

Кейт несколько секунд озадаченно смотрела на него, а затем вдруг рассмеялась.

— Кажется, поняла. Вы хотите, чтобы вас переодевал кто-то другой?

— Да.

— Вы не должны стесняться меня. Я ваш врач.

— Нет.

— Ладно, — пожала плечами Кейт. — В этом я могу пойти вам навстречу. Винки!

Раздался лёгкий хлопок и хогвартский эльф возникла у изголовья кровати. Винки выглядела намного лучше, чем помнил её Снейп. Форменная одежда была опрятной, сама Винки радостно улыбалась, слегка покачиваясь с пятки на носок.

— Винки рада служить хозяину Снейпу!

— Винки, с сегодняшнего дня ты будешь ухаживать за профессором Снейпом. Каждые шесть часов ты будешь менять ему бельё и постель, и четыре раза в день кормить.

Винки радостно закивала:

— Винки все поняла. Винки сделает то, что нужно.

— Пока будет так, — сухо сказала Кейт. — Когда к вам вернётся речь, вы сможете звать Винки по мере необходимости. Но давать вам зелье и делать массаж буду все-таки я. Это медицинские процедуры и я не могу перепоручить их домашнему эльфу. Винки, скажи мне, когда закончишь.

Винки, быстро справилась с гигиеническими процедурами и, накормив его овсянкой, уступила место Кейт. Он терпел, пока женщина-медик поила его с ложечки зельем (интересно, почему нельзя поручить это эльфу?), терпел, когда ловкими движениями сильных рук разминала ему плечи, кисти и пальцы, снова сняв с него рубашку, но когда он начала развязывать тесемки на больничных штанах, он снова яростно заморгал глазами. Проблема была в том, что моргание было абсолютно бесшумным и протест остался незамеченным. Кейт делала массаж всего тела, не обходя и интимных зон. Снейп мучительно краснел, хотя ничего и не почувствовал. Наконец, его снова одели и соизволили наконец взглянуть в лицо.

Снейп удивился. Он был уверен, что увидев его разъяренную физиономию, девушка задрожит и осознает всю непозволительность того, что только что произошло. Однако, Кейт опять рассмеялась:

— Я так и думала. У нас опять проблемы?

— Да.

— Ясно-понятно. А теперь я попрошу вас ответить на три вопроса. Профессор Снейп, вы хотите выздороветь?

Снейп не отвечал. Ему было понятно, куда клонит эта ведьма. Интересно, зачем она сменила духи? Вместо нежной сирени он ощутил сладкий запах ванили и карамели. Лично он бы предпочёл сирень, но кто его спрашивает? Его мнением не интересуются и по более существенным интимным вопросам.

— Ну так как, профессор?

Деваться было некуда. Снейп неохотно закрыл глаза.

— Отлично. Вы хотите нормально двигаться, самостоятельно ходить?

— Да (чтоб тебе провалиться).

— Вы хотите жить полноценной половой жизнью и иметь детей?

Снейп хотел иронически изогнуть бровь, но не получилось. Ещё бы найти желающих жить с ним полноценной жизнью. Ну, допустим…

— Да.

— Превосходно! Для этого вам дважды в сутки необходимо принимать восстанавливающее зелье и массаж всего тела. ВСЕГО, — с нажимом повторила она, сурово глядя в глаза своего строптивого пациента. — Я не могу пропускать отдельные участки, делая вид, что их не существует. Это медицинская процедура и вы должны отнестись к этому правильно. Я для вас не женщина, а врач. Вы для меня не мужчина, а пациент. Тайну того, что я увидела у вас под штанами, я унесу собой в могилу, — этой заразе в отличие от Снейпа удалось иронически изогнуть бровь. — Хотя, если честно, ничего удивительного я там не обнаружила.

Да, в Хогвартсе она точно не училась. Ни одна из выпускниц не осмелилась бы на подобные шутки с бывшим преподавателем зельеварения. Кто ж ты такая? В речи не было ни малейшего акцента.

— Отдыхайте, профессор.

Снейп попытался испепелить её взглядом, но Кейт испепеляться не собиралась, а мило улыбнувшись на прощание, выпорхнула из палаты. Ладно, у него есть время подумать, какими именно словами он назовет её, когда сможет говорить. В эту минуту Снейп не догадывался, что к тому времени, он уже будет шептать ей на ухо совсем другие слова. И что он забудет спросить её про духи.

Глава четвертая. Лечение по методу Кейт Лефевр.

Как же он начал спать с ней? Нет, если уж говорить по правде, это она начала спать с ним, но разве он возражал? Гнал ее от себя поганой метлой? Отнюдь. Удивлялся, да, но совсем не протестовал. Наоборот, радовался подарку прихотливой судьбы. И вот теперь её за это увольняют, а он как бы ни при чем. Снейп сидел на краешке больничной постели, мучаясь стыдом и раскаянием. Он поморщился, вспоминая, как орал на Кейт застукавший их случайно профессор Герхард. «Немыслимо! Вопиющее нарушение кодекса колдомедика! Неслыханное попрание нравственных основ медицины! Я уволю вас без права восстановления! — старого доктора буквально трясло от ярости. — Таким как вы — не место в благородных рядах целителей!

Герхард гневным жестом указал ей на дверь:

— Немедленно собирайте вещи и выметайтесь отсюда! Я подам на вас жалобу в Визенгамот — вас лишат диплома, пойдете работать на панель, там вам самое место!

Тут Снейп, кое- как успевший натянуть халат, не выдержал и рявкнул на Герхарда: «да вы сами виноваты! Это все ваши побочные эффекты! Не могли составить нормальное зелье?!» И это тоже было ошибкой. Следовало сдержаться, попробовать объяснить, сказать, что это он виноват, соврать наконец что-нибудь. Ничего этого он сделать не успел. Вконец обозленный, Герхард заорал, что насколько он мог заметить, Снейп более не нуждается в его услугах, он умывает руки и пусть Снейп сам себе дальше составляет зелья, раз он умнее всех! С этими словами заслуженный профессор вылетел из палаты и уже в коридоре снова начал отчитывать Кейт. До Снейпа доносились отдельные слова «какое бесстыдство… Никогда ничего подобного»… Потом, снова повысив голос, заорал «да будьте вы прокляты! А… хотя вы и так прокляты»! Дверь хлопнула.

***

И все-таки, как же все это началось? А началось все с эрекции, когда Кейт делала очередной массаж, не игнорируя ни одного участка тела. И первым на нежные прикосновения женских пальчиков отреагировал почему-то именно этот участок. Остальное тело оставалось полностью неподвижным и нечувствительным. Покраснев от стыда, Снейп гневно взирал на старательную массажистку, но когда та взглянула на него, Снейп в очередной раз изумился — такая искренняя радость светилась в её глазах, словно он сделал ей какой-то необыкновенный подарок.

— Превосходно, профессор Снейп!

Если бы он мог, он бы расхохотался — никогда ещё его эрекция не вызывала такого восторга у дам.

— Вы на пути к выздоровлению — это первый шаг!

Насмешливое выражение его глаз не укрылось от Кейт.

— Зря смеетесь, — с некоторой обидой сказала она. — Это очень важный шаг!

Снейп только вздохнул и закатил глаза.

На следующий день, прежде чем Кейт начала поить его зельем, он закрыл левый глаз. «Опять?»

— Нет, нет, не беспокойтесь, я не буду больше трогать паховую часть. Если она обрела чувствительность, мы можем оставить ее в покое.

Но это почему-то не помогло. Эрекция возникла снова, когда Кейт массировала ему грудь. Она низко склонилась над ним, и в разрезе халата он видел её пышную грудь почти целиком. Поняв по его судорожному вздоху, что что-то пошло не так, Кейт подняла глаза и, быстро обернувшись, взглянула на его позор.

— Даже так? Слушайте, профессор Снейп, а я вам случайно не нравлюсь? — в её глазах запрыгали лукавые искры.

Снейп возмущенно заморгал. Ярость в его глазах, казалось, развеселила девушку ещё больше. Прекратив хихикать, она сказала:

— Извините. Просто не ожидала от вас сегодня.

Снейп просто кипел от возмущения. Надо же было подобрать ему такого колдомедика! Когда он узнает, кто её назначил сюда, он его…

— Не смущайтесь, — ласково сказала Кейт. — Сегодня вас будет осматривать доктор Герхард. Он что-нибудь придумает. Скажите, а кроме как в области гениталий, есть где-нибудь чувствительность?

— Нет.

— Ничего страшного. Все вернётся. Просто нужно время.

***

— Ну-с, как вы себя чувствуете, молодой человек? — профессор Герхард оказался высоким, довольно сутулым пожилым волшебником с обширной лысиной и водянистыми голубыми глазами. — Так, зрение и слух вернулись, отлично. Даст бог, и остальное потихоньку восстановится.

Снейп вопросительно взглянул на Кейт. Та кивнула.

— Профессор Герхард, есть один небольшой нюанс, который нам следует обсудить. Давайте пройдем ко мне.

«Хм, очень тактично с её стороны не обсуждать это в моём присутствии», — подумал Снейп.

На следующий день она принесла с собой два флакона.

— Профессор Герхард считает, что ваше возбуждение есть результат побочного эффекта составленного им зелья. Он прописал вам дополнительно настойку гридиониса, которая должна нейтрализовать побочный эффект.

«Знаем», — подумал Снейп, -«проходили такое. Помогает, конечно, но секса-то все равно хочется». Тем не менее, он позволил себя напоить.

Зелье не помогло. Напротив, возбуждение было таким сильным, что Снейп скрипел бы зубами, если б мог. Кейт только вздохнула:

— Профессор Герхард предупреждал о возможности обратного эффекта. В вашем организме еще слишком много яда и он реагирует нестандартно. Нет, теперь гидеонис вам не в помощь.

Снейп устало закрыл глаза.

— Хотите… — Кейт слегка замялась. Он вопросительно взглянул на нее.

— Хотите, я вам помогу?

Снейп продолжал недоуменно смотреть.

— Я помогу вам так, как вы сами помогли бы себе, если бы могли шевелить руками, — смущенно пояснила Кейт.

Снейп испуганно заморгал. Только этого еще не хватало! Она что, сумасшедшая?

— Ну, как хотите, — вздохнула странная колдомедичка. — - — Хотите мучиться, помучайтесь. От массажа я избавить вас, извините, не могу. А вообще-то вы можете отнестись к этому как к медицинской процедуре. Моя рука будет в перчатке, я даже смотреть туда не буду. И никогда никому не расскажу, даже Герхарду.

— Нет!

Нет, он не собирался позволять ей делать это. А потом все-таки сдался. Возбуждение с каждым днем становилось все сильнее и долго не отпускало… На третий день на предложение Кейт «помочь», он не стал моргать как обычно, а только тяжело вздохнул и отвел глаза в сторону. Кейт натянула синюю латексную перчатку и деловито принялась за работу. Действовала она умело, и через несколько минут Снейп судорожно выдохнул, тело его внезапно выгнулось дугой, а по позвоночнику пробежал ток.

— Профессор Снейп, — Кейт, казалось, была очень взволнована, — вы что-нибудь почувствовали?

Насмешливое выражение его глаз ее ни капли не смутило.

— Я имею в виду, что-нибудь, кроме оргазма?

— Да.

— Где?

«п.о…з.в.»

— Позвоночник?

— Да.

— Отлично. Вы молодец, профессор!

Очень тяжело смеяться, если не сокращается диафрагма и не растягиваются губы. Смех, не находя выхода, вытекал слезами из уголков глаз. Кейт улыбнулась, вытерла ему глаза и пах, и ушла.

В последующие несколько дней все повторялось и Снейп понял, что он стал с нетерпением ожидать очередного сеанса массажа, за которым неизменно следовала «медицинская процедура». По ночам ему теперь снилась голая Кейт, он тянулся к ней, но даже во сне не мог шевельнуть рукой. Днем он избегал смотреть ей в глаза, стыдясь своих желаний и опасаясь, что проницательные глаза колдомедика разглядят больше, чем он хотел бы показать.

На четвертый день возникла проблема. Как ни старалась Кейт, ей не удавалось вызвать желанную разрядку. Наконец, она остановилась и задумчиво посмотрела на своего пациента.

— Я сделаю по-другому. Ты… вы не против?

Снейп недоуменно взглянул на нее. Он тогда действительно не понял, что она имеет в виду. А если бы понял, стал бы возражать?

— Я знаю, так нельзя, — Кейт по-видимому неправильно истолковала его удивленный взгляд. — Но что, если по другому уже не получается?

Тут она скользнула вниз и…

Потом Снейп подумал, что ради этого, пожалуй, стоило пережить укус Нагайны. Но ее самоотверженное желание помочь своему пациенту все же поражало… Он закрыл глаза, погружаясь в наслаждение и вдруг, его неподвижная, нечувствительная правая рука дрогнула, приподнялась и вцепилась в волосы Кейт. Та замерла на мгновение, а затем вернулась к своему занятию с удвоенной энергией.

Закончив, Кейт не уходила. Снейп не решался открыть глаза.

— Профессор! — решительно позвала девушка. Он неохотно взглянул на нее — ни капли смущения в красивых карих глазах он не заметил.

— Ваша рука — попробуйте пошевелить ей.

Снейп попытался.

— Не получается?

— Нет.

— Но ведь вы сделали это… когда я… Знаете, наверно, надо будет попробовать еще раз.

Снейп просто не поверил своим ушам: она что, действительно, собирается регулярно делать ему минет — в медицинских целях? Как интересно, однако, развивается колдомедицина. «Мне нравятся ваши методы лечения» — сказал бы он ей, если бы мог говорить. Может она потом еще статью опубликует в научном журнале «О пользе минета при отравлении ядом албанских змей»?

Ладно, сарказм сарказмом, но ведь рукой он действительно двигал. Интересно, а если… может тогда все тело оживет? Жаль, что ненормальная колдомедичка не зайдет так далеко…

Через пару дней Снейп наконец смог чуть согнуть кисти обеих рук уже вне «медицинской процедуры» Кейт.

Герхард, приехавший на очередной осмотр, был весьма впечатлен:

— Не ожидал, что подвижность может восстановиться в такие ранние сроки, — пожилой врач, казалось, был до крайности изумлен, что его лечение приносит результаты. — У вас, Снейп, невероятно сильный организм — выжить после укуса албанской ядовитой змеи, да еще и начать восстанавливаться меньше, чем через месяц — просто поразительно!

«Сам удивляюсь,» — мрачно подумал Снейп. Он скосил глаза в сторону Кейт, но та безучастно смотрела в окно, словно происходящее в этой комнате не имело к ней никакого отношения. Рассказывать Герхарду о коррективах, внесенных ею лично в план лечения она явно не собиралась.

На следующий день ситуация снова зашла в тупик. Теперь уже и минет не помогал, настолько сильно проявлялся побочный эффект злосчастного зелья. Уставшая, взмокшая Кейт, подняла голову и, слегка запинаясь, сказала:

— Северус… Вы позволите мне вас так называть?

«Еще бы» — ехидно подумал Снейп, — «после всего, что ты тут творила, я вообще должен на тебе жениться.»

— Да.

— Северус… я не могу… ты сам видишь… Я хочу… помочь тебе, — она покраснела до корней волос, но решительно смотрела ему в глаза. — Это ни к чему тебя не обяжет… И меня тоже… Я уверена, это пойдет на пользу… Конечно, так нельзя, я понимаю, но… никто не узнает… Ты согласен?

Снейп молча смотрел на нее, гадая, почему к нему приставили сумасшедшую и что еще можно от нее ожидать?

Приняв его ошеломленное молчание за согласие, Кейт быстрым движением стянула с себя трусики и забралась на него…

Как же это было восхитительно… Внезапно Снейп осознал, что его руки, до сих пор сжимавшие ее бедра, поднялись еще выше и забрались под медицинский халат — тот треснул, разрываясь и теряя пуговицы, а руки добрались до желанной цели. Потом снова пробежал по позвоночнику ток, и в движения пришли бедра. Кейт застонала, вцепившись в его грудь. Снейп властным движением притянул ее к себе, а затем, неимоверным усилием перевернувшись, подмял ее под себя, не обращая внимания на боль, наполнившую все тело и продолжал входить в нее до тех пор, пока не услышал собственный вопль, слившийся с непрерывными стонами Кейт…

С огромным трудом он перевернулся обратно на спину, застонав на этот раз уже от невыносимой боли в каждом суставе. Кейт, выбравшись из-под него, вытерла слезы и забыв про халат, пулей вылетела из палаты.

Полночи он сгибал и разгибал руки и ноги, переворачивался с боку на бок, вновь обретая контроль над собственными мышцами и только под утро забылся сном. Проснулся он от того, что Винки, как это обычно бывало по утрам, приподняв его над кроватью, меняла белье. Он смог улыбнуться ей и с огромным усилием ворочая языком, выдавил слово «туалет». Винки радостно улыбнулась, и так энергично закивала головой, что огромные уши захлопали по плечам. Она подставила ему утку, и Снейп поклялся, что к обеду он заставит себя дойти до больничного туалета самостоятельно.

Как обычно, после завтрака пришла Кейт, аккуратно причесанная, в свежем халате и, не глядя на него, начала расставлять флаконы с зельем и баночки с массажной мазью на прикроватной тумбочке.

— Доброе утро, профессор Снейп, — Кейт внимательно изучала свои колени. — Вам пора принимать лекарство.

— Прости.

Кейт резко вскинула голову, в изумлении глядя на него.

— Ты… Ты говоришь?! Северус… это же… это невероятно! — глаза ее снова засияли искренней радостью.

— Прости, — с трудом заставляя непослушный язык ворочаться повторил он, пристально глядя ей в глаза.

— За что?

— Ты… вчера… плакала.

Кейт снова опустила глаза и покраснела.

— Тебе… было… плохо?

Она отрицательно помотала головой.

— Мне было хорошо… Мне было очень хорошо… И поэтому теперь стыдно.

— Не… понял.

— Нельзя спать с пациентами. Я нарушила кодекс колдомедика.

— Это… так… важно?

— Если об этом узнают, меня могут уволить.

— Тогда… зачем?

Кейт долго молчала, а затем, набрав воздуха, словно собираясь нырнуть, посмотрела ему глаза:

— Я этого хотела.

— Хотела… меня? — Снейп был поражен.

— Да. И я воспользовалась вашим беспомощным состоянием. Можете подать на меня жалобу в Визенгамот, когда сможете ходить.

На этот раз ему удалось рассмеяться, хотя смех вышел похожим на хриплый лай. Вот Рита Скитер порадуется — напишет статью в «Пророке» — «Герой войны, кавалер ордена Мерлина первой степени, изнасилован на больничной койке.»

Кейт робко улыбнулась:

— Ты не сердишься?

— Я… хочу… чтобы… ты… снова… воспользовалась… моим… беспомощным… состоянием… прямо… сейчас.

— Сначала зелье и массаж.

— Не… возражаю.

Так и пошло с тех пор. Зелье… массаж… секс.

Через три дня Снейп передвигался по палате, тяжело опираясь на палку, на четвертый смог доковылять до парадной дубовой двери и стоял на крыльце замка, наслаждаясь свежим летним воздухом.

А потом так невовремя приехал Герхард…

Глава 5. Проклятие рода Лефевр

В дверях показалась Кейт. Она была в темно-синих магловских джинсах и свободной белой блузке, с чемоданом в руках. Кейт медленно подошла к нему — ростом она едва доставала ему до плеча.

— Ну вот и все, Северус. Прощай. Надеюсь, ты не будешь по мне сильно скучать, — девушка поднялась на цыпочки, коснулась губами его щеки и повернулась, собираясь уходить. Он схватил её за плечи и развернул к себе:

— Куда ты собралась?

— Домой. В Лондон.

— Кто ты? Откуда? Я ничего о тебе не знаю.

Кейт невесело рассмеялась:

— Как говорят маглы, постель — не повод для знакомства. Я родом из Франции. Переехала в вашу страну полгода назад.

— У тебя кто-то есть в Лондоне? Жених?

— Нет. Во Франции у меня был муж, но мы развелись, и я уехала.

— Послушай Кейт… Я поеду в Лондон… Завтра. Я встречусь с Герхардом и все ему объясню. Он должен понять, что ты не виновата.

— Я виновата, Северус.

— Да неважно. Я скажу, что заставил тебя, обманул, околдовал!

— Конечно, ты околдовал меня, — Кейт улыбнулась чуть веселее, — правда без магии. Но ничего этого делать не нужно. Все это не имеет значения.

— Как это не имеет значения? Речь идёт о твоей работе. О твоей карьере.

— Мне уже не важна карьера.

— А что тебе важно?

— Те дни, что я провела здесь с тобой.

— Тогда останься! — внезапно охрипшим голосом попросил Снейп.

— Нет, Северус, я не могу. Расставаться нужно вовремя, чтобы потом не пожалеть. Не думай обо мне больше. Прощай.

Она вышла из палаты ни разу не обернувшись. Снейп услышал, как отворилась дверь, ведущая в больничное крыло… а затем глухой удар, словно что-то тяжёлое уронили на пол. Быстро, как только мог, он поковылял к выходу. Кейт лежала на пороге, все её тело выгибалось от ужасной судороги, на губах пузырилась пена, глаза закатились. Отравлена?! Снейп бросился в комнату Кейт и лихорадочно стал перерывать содержимое ящиков, наполненных всевозможными склянками и флаконами. Найдя наконец безоар, он бросился обратно.

Кейт, однако, уже пришла в себя и пыталась встать, цепляясь пальцами за стену. Он помог ей подняться и вдвоем они кое-как доковыляли до палаты. Кейт прилегла на свободную койку и закрыла глаза. Лицо ее было бледным до синевы, на висках вздулись вены.

— Что это было?

— Приступ, — еле слышно прошептала девушка.

— Приступ чего?

— Неважно.

— — А что имел в виду Герхард, когда сказал что ты уже проклята?

Кейт молчала.

— Мне спросить у профессора?

— Это уже не имеет значения, Северус. Забудь.

— Кейт, я в юные годы увлекался темной магией, моим учителем был сам Волдеморт. Я много знаю о проклятиях, возможно, я смогу…

— Не сможешь, — Кейт съежилась и обхватила себя руками за плечи. Снейп взял пару одеял и укрыл ее. — Меня осматривали лучшие специалисты Франции и Англии. Вывод один — проклятие содержит индивидуальный код — какое-то условие — если выполнить его, проклятие будет снято. Проблема в том, что знает условие только тот, кто создал это проклятие. Они думают — я протяну еще несколько месяцев, но не больше года.

— И кто же знает условие?

Кейт опять замолчала.

— Твой муж?

— Нет.

— Тогда кто? Кейт, ты владеешь навыком окклюменции?

Кейт удивленно посмотрела на него.

— Нет.

— Тогда лучше расскажи сама. А то я сейчас все равно узнаю, но тебе будет неприятно.

— Ты не посмеешь, — бледные щеки Кейт залил румянец гнева. — Это вообще тебя не касается!

— Нет, — холодно сказал Снейп. — Меня это не касается. Но я люблю совать свой длинный нос в чужие дела. Итак?

— Мадам Лефевр, — неохотно сказала Кейт. — Моя бывшая свекровь.

— За что?

— Просто в качестве мести. Она была против нашего брака. Лефевры старинный французский колдовской род, один из самых богатых и влиятельных во Франции. Николя — единственный наследник. А я — полукровка сомнительного происхождения. Мама моя ведьма, а отец — неизвестный магл, с которым она познакомилась на дискотеке и даже имени его не запомнила. Я была неподходящей невестой, но Николя все же настоял — и мы поженились.

Кейт долго молчала. Потом, с усилием продолжила рассказывать.

— Мы прожили вместе четыре года. Я не могла забеременеть, колдомедики признали меня бесплодной. Тогда родня Николя настояла на разводе — роду нужен наследник, и ему пришлось подчиниться. Я уехала в Англию, поступила на работу в больницу святого Мунго, а через месяц у меня начались эти приступы. Роксана Лефевр прислала мне сову: «Надеюсь, тебе понравился мой прощальный подарок? За все нужно платить. Ты отняла у моего сына четыре года, мерзкая дочь шлюхи, я отниму у тебя жизнь.»

— В Англии за такие фокусы мадам Лефевр отправилась бы прямиком в Азкабан!

— Ты думаешь? А если бы ее звали, ну скажем, Нарцисса Малфой?

— Понятно, — вздохнул Снейп. — А что же твой бывший муж?

— Она отправила его в кругосветное путешествие. Приступы стали повторяться и колдомедики в Мунго, поначалу приветливые и дружелюбные, испугались и стали избегать меня. Тогда профессор Герхард предложил мне эту работу — уехать в Хогвартс, быть подальше от всех. Мадам Помфри не могла за вами ухаживать. После нападения на школу было очень много раненых, она ухаживала за ними день и ночь, без сна и отдыха — и надорвалась. В её возрасте такие нагрузки даром не проходят — сейчас она сама нуждается в помощи и проходит курс реабилитации в Мунго. (Тут Снейпу стало немного стыдно. Он понял, что увлеченный революционными методами лечения Кейт, ни разу не вспомнил о преданной мадам Помфри.) Так я оказалась здесь.

Снейп задумался. Когда спустя несколько минут он снова взглянул на Кейт, то увидел, что девушка, по-видимому обессиленная приступом, заснула. Он встал и, стараясь не шуметь, поковылял к выходу.

Глава 6. Что сильнее круцио?

— Здравствуйте, профессор Снейп. Рада познакомиться с вами. Здесь, во Франции, только и говорят об этой вашей войне. Слава богу, у нас нет таких ужасных тёмных волшебников. Вот уже триста лет магическая Франция не знает никаких войн.

— Вам повезло, — холодно ответил Снейп.

Мадам Роксана Лефевр оказалась весьма уродливой тучной дамой лет пятидесяти, в темно-лиловом шёлковом платье с воротником из меха нюхлера. Массивная золотая цепь с большим медальоном в виде солнца украшала пышную грудь. При взгляде на лицо женщины Снейп начал машинально припоминать рецепт антибородавочного зелья, но вспомнил, что он здесь не за этим.

— Чем могу быть вам полезна, профессор?

В гостиной Лефевров было темно и жарко. Огромная комната была обставлена дорогой антикварной мебелью, старинные бронзовые канделябры с горящими свечами создавали удушливую атмосферу.

— Во время последней войны я был ранен. В госпитале за мной ухаживала Кейт Лефевр, ваша бывшая невестка.

Снейп поразился тому, как быстро выражение приветливости сползло с лица мадам, уступив место лютой ненависти.

— И что? — губы мадам Роксаны сжались в тонкую полоску и она стала ещё уродливее.

— Я хочу чтобы вы сняли с неё проклятие.

— Понятно, — мадам Лефевр разглядывала Снейпа с нескрываемым презрением, — вам нравятся молоденькие девочки в белых халатиках?

Снейп покраснел и сжал челюсти. Старая ведьма засмеялась.

— Эта шлюха всегда добивается своего… Известным способом. Такая же поблядушка, как и её мать. Мой несчастный наивный мальчик попался на тот же крючок. Вас мужчин так легко обмануть. А каких трудов мне стоило избавиться от неё. Каждый день подмешивать в еду настойку стронгилона, чтобы эта тварь не забеременела. А потом я отдала целое состояние парижским колдомедикам, чтобы они признали ее бесплодной.

— Так это вы! — ахнул потрясенный Снейп.

— Конечно, я, — легко согласилась ведьма, — мне не нужны тут грязные выблядки от полукровки. Лефевры издревле продолжают свой род только в чистокровных браках, даже если им приходится жениться на родственниках. Моя девичья фамилия тоже Лефевр, я вышла замуж за кузена, а моя мать — урождённая Лефевр была женой собственного дяди. А в восемнадцатом веке один из наших предков женился на собственной внучке! — мадам Лефевр приосанилась — она явно гордилась жуткой кровосмесительной историей своего рода.

— Тогда у вас в роду должны рождаться дети с очень слабым здоровьем, — равнодушно заметил Снейп.

— У меня было пять братьев и сестёр, но они все умерли, не дожив до года. У Николя было два брата, но они родились мертвыми. Но Лефевры никогда не предадут принципы чистокровности! — в глазах женщины появился фанатичный блеск и Снейп подумал, что родственные браки отрицательно сказываются не только на физическом здоровье…

— Это ваши проблемы, — нетерпеливо сказал он женщине, — приступайте.

— К чему? — увлеченная своей историей мадам Лефевр, казалось, забыла, зачем в её гостиной сидит незнакомый крючконосый волшебник в чёрной мантии.

— К выполнению моей скромной просьбы.

— Я не собираюсь выполнять вашу просьбу! — злобно выплюнула старуха. — Эта тварь получила то, что заслужила!

— — Тогда я вас заставлю, — голос Снейпа звучал спокойно, но хорошо знающие его люди сейчас содрогнулись бы от ужаса.

Но мадам Лефевр Снейпа не знала и только противно захихикала:

— Каким образом, позвольте узнать? Будете мучать меня круциатусом?

— Зачем так грубо? — пожал он плечами. — Просто обездвижу, заставлю выпить веритисариум — сами расскажете в чем там дело.

— И вы поступите так с женщиной?

— А я не самый высокоморальный волшебник в Европе.

Мадам засмеялась громче:

— Ну тогда, давайте, профессор, приступайте.

Снейп нахмурился — бурное веселье старой ведьмы ему не нравилось. Он медленно поднял палочку — мадам Лефевр, сидя в кресле напротив, улыбалась и не собиралась защищаться.

Локомотор Мортис!

Заклятие отскочило от внезапно появившегося прозрачно-голубого щита, который полностью закрыл Роксану и рикошетом полетело в Снейпа. Он уже ожидал чего-то подобного и проворно увернулся, едва не застонав — суставы до сих пор сильно болели. Голос мадам Лефевр сочился ядом:

— Ещё что-нибудь попробуете, профессор?

— Как вы это делаете? — с любопытством спросил он, с трудом поднимаясь на ноги.

Мадам поступала пальцем по солнцу — медальону:

— Фамильная реликвия — защищает от всех известных заклятий.

— А от неизвестных? — быстро спросил Снейп.

— От неизвестных, разумеется, не защищает, — раздраженно рявкнула Лефевр, — у вас такие имеются?

— А как же, — мягким вкрадчивым голосом ответил Снейп, — приберег специально для такого случая.

Лефевр слегка нахмурилась и потянулась рукой к карману, но не успела достать палочку…

— Тоталус плежерис!

Женщина замерла, затем закрыла глаза и откинулась на спинку кресла. Несколько минут слышались тихие стоны, кресло слегка поскрипывало под извивающимся телом.

Снейп опустил палочку. Спустя некоторое время Роксана открыла глаза и потрясённо выдохнула:

— Господи, что это было?

— Заклятие удовольствия. Противоположно по действию Круцио.

— Это я почувствовала. Но какой в этом смысл?

— Скоро узнаете.

Снейп снова уселся в кресло и стал спокойно наблюдать.

— Убирайтесь вон из моего дома! — рявкнула Лефевр, но как-то не очень уверенно.

— Я-то уйду, — на этот раз была его очередь смеяться, — а вот вы будете бежать за мной и умолять меня вернуться.

— С какой стати? — недоверчиво фыркнула хозяйка. В глазах её появилось выражение тревоги.

Снейп улыбнулся, встал и неторопливо направился к выходу.

— Постойте!

Он обернулся. Мадам Лефевр встала с кресла и, недоуменно хмурясь, смотрела на него странным остановившимся взглядом.

— Подождите! Прежде, чем вы уйдете, — она нерешительно замялась, — вы не могли бы…

— Повторить? — тоном заботливого дядюшки осведомился Снейп.

— Да, — прошептала Роксана. — Если можно…

— Извольте. Тоталус плежерис!

Он уже опустил палочку, а она все ещё лежала, обессилено развалившись в кресле, с бессмысленной блаженной улыбкой на морщинистом лице. Из уголка рта медленно стекала ниточка слюны.

— Ещё, — хрипло прошептала она, не открывая глаз.

— Хорошего понемножку, — издевательски произнёс Снейп и снова уселся в кресло.

— Ещё! — неистово завизжала ведьма.

— Нет.

Лефевр открыла глаза и с ненавистью уставилась на Снейпа. На секунду ему показалось, что она сейчас бросится на него, но та вдруг упала перед ним на колени.

— Умоляю… Ещё!

— Нет.

— Северус… Голубчик… Я отдам тебе все, что ты захочешь, — она схватила его за руку и стала покрывать её поцелуями, — все, что хочешь…

Снейп с омерзением вырвал руку.

— Возьми деньги… Драгоценности…

— Нет.

— Хочешь этот медальон? Он бесценный!

— Неплохая вещица, — согласился Снейп, — но мне без надобности.

— Хочешь, возьми этот замок… Ему семьсот лет.

— Нет.

— Ладно, — вздохнула Роксана. — Никогда семья Лефевр не знала такого позора, но что же теперь делать… Бери меня, Снейп, бери урожденную Лефевр, бери как шлюху на базаре!

К ужасу Снейпа, она быстрым движением сняла с себя платье, оставшись в сорочке и панталонах и улеглась на ковёр.

— — Немедленно встаньте и оденьтесь! — рявкнул он. — Если вы забыли, я напомню — мне нравятся молоденькие девочки в медицинских халатах!

— Ах да, — лицо ведьмы опять исказила злоба, но, к облегчению Снейпа, она послушно встала и надела платье. — Ты же за этим пришёл ко мне. Ладно, скажу, только ты поклянись, что дашь мне… это…

— Клянусь.

— Женись на ней и трахай почаще.

— Ты издеваешься?! — прошипел Снейп.

— Нет! Проклятие будет снято, если она забеременеет будучи в законном браке.

— А другого способа нет? — мрачно поинтересовался Снейп.

Ведьма злобно захихикала.

— Нет… Давай, Снейп… Ты поклялся!

Снейп поднял палочку:

— Тоталус плежерис!

И, через секунду:

— Тоталус ремиссиус!

Роксана еще с минуту стояла на коленях, закрыв глаза и слегка раскачиваясь, затем медленно поднялась на ноги.

— Будьте вы прокляты! — выдохнула она. — Что вы со мной сотворили?

— Заклятие удовольствия. Как я уже говорил, противоположно по действию круцио, но гораздо опаснее. Круцио вызывает немыслимую боль, а плезарис — немыслимое наслаждение. Но круцио можно перетерпеть, а плезарис сразу же вызывает зависимость. Я опробовал его на мышах — твари визжали от удовольствия, а потом бегали за мной по всему подземелью, грызли мне пальцы, карабкались по мантии. Приходилось их попросту убивать, пока я не придумал контрзаклятие, снимающее зависимость.

— Это же страшная вещь, Снейп!

— Я знаю.

— Нет, вы не знаете! Я же все готова была вам отдать! — она судорожно вцепилась в медальон. — Я бы выполнила любое ваше желание, любой приказ! Приказал бы убить — убила, приказал бы украсть — украла.

— Именно поэтому вы останетесь первым и, я надеюсь, последним человеком, который испытал его на себе. Некоторым мышам я давал столько, сколько они просили. В конце концов они умирали от нервного перевозбуждения. Судя по вашей реакции, у людей также мгновенно формируется зависимость и начинаются патологические изменения личности, подобные тому, что формируются при героиновой зависимости у маглов, только в десятки раз быстрее.

— Ничего не поняла из того, что вы сейчас сказали, но это было… это было… как тысяча оргазмов одновременно, — тихо сказала мадам Лефевр.

— Надеюсь, вы понимаете, что никто не должен знать о существовании данного заклятия.

— Это же страшное оружие, Снейп! Вы же можете принудить кого угодно к чему угодно, и никакое империо не понадобится!

— Вот именно. Поэтому все, что произошло здесь, должно остаться между нами.

Роксана молчала.

— А если вы будете распускать язык, — прошипел недовольный Снейп, — я всем расскажу, как урождённая Лефевр раздвигала ноги перед полукровкой на ковре в собственной гостиной!

Встретившись глазами с мадам Лефевр Снейп понял, что в ближайшее время ему следует составить завещание… на всякий случай.

Глава седьмая. Медовый месяц в Хогвартсе.

— Черт побери, да ты хочешь жить или нет?!!!

Снейп истощил свои небогатые запасы терпения — вот уже битый час он уговаривал Кейт выйти за него.

— Я подумаю, — наконец сказала она.

— Подумаешь, хочешь ты жить или нет? — насмешливо спросил он.

— Подумаю, могу ли я принять твою жертву.

Снейп засмеялся.

— В данном случае, Кейт, жертвой будешь ты.

— Почему я?

— Потому что во всей Англии ты бы не нашла мужа с более мерзким характером. Но ты не бойся, я не стану тебя принуждать жить со мной. Если не захочешь, всегда можешь уехать, взять развод. Думай до завтра. Я пока схожу в Хогсмид, договорюсь со священником и найду свидетелей.

— Но я ещё ничего не решила!

— Когда я говорил, что ты можешь подумать до завтра, я имел в виду, что ты можешь подумать, в каком платье ты пойдешь венчаться. Если до завтра не найдутся другие желающие на тебе жениться, ты выйдешь за меня.

— Действительно, мерзкий характер, — вздохнула Кейт.

— Это цветочки, — ласково пообещал Снейп. — Основное удовольствие ещё впереди. Кстати, объясни, как тебя вообще занесло в эту жуткую семейку? Ты знаешь об их привычке жениться на близких родственниках? У тебя могли родиться дети с отклонениями.

— Я любила Николя, — тихо сказала Кейт. — Он не похож на свою маму. Он не такой, как они все.

— Ага, — бровь Снейпа наконец стала изгибаться по нужным углом, — именно поэтому он отправился в кругосветное путешествие, оставив тебя умирать.

— Он не знал.

Снейп хмыкнул, но не стал развивать скользкую тему. Даст бог, он ещё встретится со славным юношей Николя, не таким как все.

***

Медовый месяц, однако, как-то не задался. Уехать никуда не удалось, потому что сразу после свадьбы, которую они скромно отметили в «Трёх метлах» в компании Розмерты, Аберфорта и Хагрида, в него мертвой хваткой вцепился Филч: он требовал, чтобы Снейп, как директор, занялся вопросами ремонта школы, зашедший в тупик в отсутствие высшего руководства. Филч слезно жаловался, как он каждый день ругается с бригадой строителей, а те лишь смеются над несчастным сквибом, пьют огневиски и целыми днями бездельничают. Снейпу пришлось провести воспитательную беседу с бригадиром — к счастью, тот закончил Хогвартс недавно и ещё не забыл, с кем имеет дело. Ремонт сдвинулся, наконец, с мёртвой точки, но нужно было ещё закупать материалы, составлять сметы, согласовывать их с попечительским советом и финансовым отделом министерства, писать кучу бумаг и отчётов. Снейп утонул в пергаментах, в переписке, в сложных расчетах, мысленно кляня легкомысленно упорхнувшую в отпуск Макгонагалл, которая и должна была всем этим заниматься, и с грустью осознавал, что его молодая жена тоскует в Хогвартсе, не зная, чем себя занять.

И только ночи их были упоительны. Кейт занималась любовью с удвоенной страстью, каждый раз, как последний, и Снейпу оставалось только гадать, вызвано ли это жаждой жизни молодой девушки или она раньше просто стеснялась незаконности их связи, а теперь, будучи в браке, совершенно раскрепостилась.

Однажды вечером, сидя рядом с мужем, как обычно зарывшемся носом в бумаги, Кейт вдруг попросила:

— Расскажи мне о Гарри Поттере.

— Зачем? — удивился Снейп.

— Ну… Он ваш национальный герой, победитель, как говорят, самого страшного тёмного волшебника этого столетия. Интересно узнать о нем побольше, ты ведь его учил?

— Да, — Снейп нахмурился и отодвинул наконец от себя многочисленные свитки с расчетами. — Учил. И с трудом удержался, чтобы не убить.

— Почему?

— Он ещё та скотина — этот наш национальный герой, — желчно сказал Снейп. — И, вообще, что-то здесь не так.

— Что ты имеешь в виду?

— Сам не знаю.

Он действительно не знал, не мог сформулировать, что его так тревожит с того дня, как Кейт прочитала ему отчёт в «Ежедневном пророке».

А что, пожалуй, неплохая идея — собрать воедино собственные воспоминания о Поттере, рассказы других преподавателей, родственников мальчика, информацию, которую ему удалось выудить из Драко Малфоя, когда тот начал бояться и ненавидеть своего лучшего друга Гарри больше, чем Волан-де-Морта. Может быть, пока он рассказывает все это Кейт, удастся ухватить за хвост эту ускользающую тревогу и понять наконец, чем она вызвана. Заодно, юную супругу развлечет.

— Ну, хорошо, слушай…

Часть вторая. Гарри Поттер, школьные годы чудесные

Глава восьмая. Начало. 1991/1992

Гарри разорвал конверт, надписанный зелеными чернилами, пробежал глазами текст письма и, фыркнув, бросил его в мусорную корзину.

— Что это было? — нахмурился дядя Вернон.

— Чей-то дурацкий розыгрыш — типа, блядь, меня приглашают учиться в школе волшебников… Идиоты!

— Не смей материться, сколько раз тебе повторять! — рявкнул Дурсль.

— Да пошёл ты… — лениво ответил племянник и плюнул в тарелку Дадли.

— Мама! — обиженно взвыл тот, но Петуния не обратила на него внимания — широко раскрытыми глазами она смотрела на то мужа, то на мусорную корзину, в которой валялось выброшенное письмо.

— Тебе худеть надо, — заржал Гарри.

— Вон из-за стола! — заорал дядя Вернон.

— Вернон! — прошептала Петуния. Она вытащила конверт и дрожащими руками развернула пергамент. — Вернон, они берут его!

***

— Вы придурки! — орал Гарри часом позже. — За идиота меня принимаете? Нет никаких волшебников и волшебных школ! Избавиться от меня решили, гады? В психушку хотите запихнуть? Не выйдет! Никуда я не поеду! — он бросился в чулан и закрыл дверь на швабру.

Петуния беспомощно посмотрела на мужа:

— Что же нам делать, Вернон?

Тот пожал плечами.

— Наверно, они пришлют кого-нибудь, чтобы объяснить ему. Ты говорила, к твоей сестре кто-то приезжал.

***

Появление Хагрида Гарри воспринял на удивление спокойно. Вежливо поздоровался, спросил, есть ли у того с собой документы, а выяснив, что нет, любезно предложил чаю. Потом он внимательно слушал рассказы Хагрида о Хогвартсе и о волшебном мире, о настоящей судьбе своих родителей. Узнав, что сам Хагрид колдовать не умеет, Гарри улыбнулся и, вежливо извинившись, отлучился в туалет.

— Почему же вы ему ничего не рассказали? — возмущенно спросил Хагрид, когда за Гарри закрылась дверь.

— Мы боялись, что вы его не возьмете, — тихо ответила Петуния.

— Как это не возьмём?!!! Гарри принадлежит нашему миру!

— Да хранит господь ваш мир, — насмешливо сказал Дурсль.

Вернулся Гарри, снова уселся на табурет и принялся расспрашивать Хагрида о предметах, которые преподают в Хогвартсе, а когда за окном завыли полицейские сирены, мерзко ухмыльнулся:

— Теперь можешь им все это повторить. Или ты думаешь, я не понял, что ты — санитар из психушки?

Стервец заявил полицейским, что его собираются похитить, и поскольку у лесничего при себе действительно не имелось документов и внятных объяснений своего присутствия в доме на Тисовой улице, его забрали в магловский полицейский участок, откуда спустя сутки его вытащил Дамблдор. Он же поехал к Дурслям — объясняться с Гарри. Неизвестно, что в конце концов сработало — умение Дамблдора убеждать или угроза дяди Вернона отправить Гарри в школу для трудных подростков, но Поттер согласился-таки поехать в Хогвартс — на радость Дурслям и на горе нам всем.

***

— Слизерин! — выкрикнула, наконец шляпа, и Снейп, не поверив собственным ушам, в растерянности смотрел, как худенький черноволосый мальчик усаживается за стол его факультета.

***

— А че это за носатый урод в чёрном?

— Это наш декан — Снейп, — усмехнулся Драко, — его все боятся.

— С хуя ли? Он педик что ли?

— Кто? — не понял Драко.

— Педофил. Заднеприводный. Гомик.

Драко продолжал с недоумением таращиться на него и Поттер, вздохнув, наклонился и шёпотом объяснил.

— Че, правда??? — не поверил Малфой. — А разве такое бывает?!

— О, господи, — вздохнул Поттер, — куда я попал, а? Детский сад какой-то.

— В волшебный мир, — обиженно буркнул Драко.

— Очень волшебный, бля, — фыркнул Гарри. — Ни бухла, ни дури… Хавчика и то нормального не было в дороге. Ладно хоть сигареты с собой были, а то бы подох со скуки.

Драко содрогнулся, вспомнив вкус магловских сигарет, которыми Поттер угостил его в поезде. Они познакомились в тамбуре, куда Гарри сбежал от «рыжего нытика» и «длиннозубой зануды». Там, в тамбуре, они и проболтались до конца пути в компании Крэбба и Гойла. Поттер курил, травил похабные анекдоты, и, ленясь ходить в туалет, отправлял естественные потребности прямо в открытую дверь тамбура под ржание новых друзей. Весело было, в общем.

***

Снейп просматривал список студентов-первокурсников.

— О, да, Гарри Поттер. Наша новая знаменитость.

— Вам дать автограф, профессор? — язвительно усмехнулся Гарри.

Снейп замер и смерил наглого первогодка уничтожающим взглядом:

— Вы полагаете, Поттер, это доставит мне удовольствие? — ледяным тоном, от которого у студентов побежали мурашки по спинам, осведомился он.

— За удовольствием — это не ко мне, профессор, — все также развязно ухмыляясь ответил Поттер. — Я — натурал.

Снейп сначала не понял, а потом опять не поверил своим ушам — ему не показалось?!!! Судя по тому, как покраснели и опустили глаза несколько магглорожденных гриффиндорцев, суть высказывания он уловил правильно. К счастью, большинство детей грязный намёк не поняли.

Он секунды две помолчал, а затем ухватился как за спасательную соломинку — свою пафосную речь, которую всегда произносил перед первокурсниками на первом уроке. Впоследствии он уже стал умнее и по возможности не цеплял Поттера, но тогда он был ещё наивен, и решил проучить мальчишку. Закончив свою блистательную речь об искусстве зельеварения, он внезапно обратился к нему с вопросом:

— Поттер, скажите нам, что получится, если я смешаю измельчённый корень асфоделя с настойкой полыни?

— Херь какая-нибудь… волшебная естессно, — беспечно ответил Поттер, выковыривая из носа козявку и щелчком отправляя ее в сторону преподавательского стола. Слизеринцы тихонько захихикали, в глазах гриффиндорцев застыл ужас.

— Минус десять очков… — тут Снейп слегка запнулся, — Слизерину.

Поттер никак не отреагировал.

— Давайте попробуем ещё раз, Поттер, — инстинкт самосохранения в тот день начисто отказал Снейпу, — если я попрошу вас принести мне безоаровый камень, где вы будете его искать?

— В жопе у овцы… А, нет! В жопе у козы… А, не, не в жопе, где-то еще… бля, ну я не помню…

Слизеринцы уже сползали под парты, давясь смехом…

— Поттер! — Снейпа затопило волной лютой ярости. — Ещё минус двадцать очков Слизерину!

Улыбки медленно увяли на лицах слизеринцев, зато начали расцветать на физиономиях гриффиндорцев.

— Гарри, хорош! — прошипел Драко, пиная его ногой под столом.

— А если вы ещё раз позволите себе нецензурные выражения на моих занятиях, я поставлю вопрос о вашем отчислении из Хогвартса!

— Ладно, — неожиданно покладисто согласился Гарри, — не буду больше материться… на ваших занятиях.

— Продолжим, — ледяным тоном продолжал рыть себе яму Снейп, — Поттер, в чем разница между волчьей отравой и клобуком монаха?

— А хуй его… ой, в смысле, я не знаю. А вон то лохматое чучело с Гриффиндора, по-моему, знает. Чучело — не матерное слово! — быстро добавил он.

Гермиона вспыхнула и опустила руку.

— Мисс Грейнджер, в отличие от вас, Поттер, по-видимому заглядывала в учебники!

— А что ей ещё делать, этой уродине? На свидание её разве что бобры позовут, да и то с корыстной целью.

Пэнси Паркинсон упала на парту, закрыв лицо руками, её плечи вздрагивали от беззвучного смеха. Гермиона вскочила и, опрокинув котелок, выбежала из класса.

— Наказание, Поттер, — ровным голосом произнёс Снейп.

***

— Альбус, он чудовище!

— Давайте не будем торопиться с выводами, прошу вас. Гарри вырос без родителей, эти маглы, по-моему, не очень его любили. Мне даже показалось, они были рады избавиться от него.

— Я их вполне понимаю.

— Нам нужно проявить терпение и найти подход к мальчику. Я уверен, со временем все наладится.

Снейп тяжело вздохнул.

***

За первую неделю пребывания в Хогвартсе Гарри набрал минус сто пятьдесят очков для Слизерина и получил наказания почти от всех преподавателей.

Заседание внеочередного педсовета состоялось в конце месяца и было полностью посвящено Гарри Поттеру.

Из протокола педсовета:

Профессор Флитвик: он хотел узнать заклинание, которое превращает воду в виски или хотя бы в вино. Говорил, что «один из ваших такое делал две тысячи лет назад». Узнав, что формула заклинания утрачена, бедный мальчик так расстроился, что стал громко употреблять незнакомые мне слова и выражения.

Профессор Стебль: настойчиво выспрашивал о каких-то галлюциногенных грибах и узнав, что волшебники таких грибов не выращивают, заявил, что гербология — это, извините, коллеги, полная херня.

Флитвик (оживленно): вот, вот, одно из этих слов! А что оно означает, коллеги?

Профессор Дамблдор: это означает — полная ерунда.

Флитвик (радостно): я так и думал! А что означает слово (порывшись в карманах и доставая обрывок пергамента) вот, если я правильно записал «пи-лять»?

В учительской послышалось хихиканье.

Дамблдор: Филиус, зайдите ко мне вечером, попьём чайку, я вам все объясню про это слово и про все прочие.

Профессор Стебль: при помощи Грегори Гойла засунул Захарию Смита в мешок с навозом, предварительно заткнув ему рот кляпом, так что тот едва не задохнулся. На вопрос зачем ответил, извините, коллеги, «пиздит много, сволочь».

Флитвик (снова оживляясь): вот-вот, ещё одно из этих слов. А что это оз…

Дамблдор (перебивая): Филиус, мы же договорились…

Мадам Хуч: вдвоём с Малфоем спровоцировали Рона Уизли на несанкционированный полёт на метле. Эти двое перекидывали друг другу напоминалку Долгопупса, а Уизли пытался её поймать. В результате упал с метлы и сломал позвоночник. Кстати, Северус, Гарри изумительно держится на метле! Из него вышел бы неплохой ловец!

Профессор Снейп (холодно): только через мой труп.

Профессор Синистра: засыпает на уроках, а если разбудить — начинает кричать что-то о нарушении прав ребёнка на нормальный ночной сон.

Профессор Бинс: скатал шарики из пергамента и бросал сквозь меня.

Профессор Квиррелл: подговорил близнецов Уизли использовать заклинание «акцио, тюрбан», в результате чего я был вынужден спасаться бегством, прикрывая голову, так как страдаю редким кожным заболеванием, которым заразился в путешествии по Албании.

Профессор Макгонагалл (пожав плечами): вел себя нормально на всех занятиях.

Дамблдор: интересно, почему?

Макгонагалл: может быть, ему нравится трансфигурация?

Снейп: нет, не поэтому. Я у него спрашивал, почему — он ответил «эта старая карга реально может убить.» Вы внушили ему уважение, Минерва, я вам завидую.

Макгонагалл: Альбус, вы уверены, что во время нападения того-кого-нельзя-называть у мальчика не был повреждён мозг?

Снейп: хороший вопрос!

Аргус Филч: Гарри — хороший мальчик!

Несколько минут в учительской царило изумленное молчание. Педагоги пристально разглядывали завхоза, пытаясь понять, не повредился ли тот в уме. Филч, красный как рак, смотрел на носки своих облезлых ботинок.

Дамблдор (поворачиваясь к Снейпу): а это вы можете объяснить?

Макгонагалл: я могу. Я видела, как Гарри кормит миссис Норрис какими-то коричневыми звёздочками.

Дамблдор: Филч?!

Филч: это специальный магловский корм для кошек. Миссис Норрис очень понравился. Она ведь до этого только хогвартских мышей ела.

Дамблдор: и поэтому Гарри — хороший мальчик?

Филч (пылко): он любит кошек! И миссис Норрис его полюбила! Человек, которого любят кошки, не может быть плохим!

Дамблдор (задумчиво): какая поразительная предусмотрительность!

Снейп (закатывая глаза в изнеможении): храни нас всех Господь!