Бесплатный фрагмент - Космическая сказка для демона

Глава первая

Вам шах

— Выйдешь!

— Не выйду!

— Выйдешь!

— А я говорю, не выйду! — зло прошептала я и пихнула локтем Латрина.

— Твоя мамам скажет, и ты выйдешь замуж, как миленькая. Я сам видел письмо из института благородных девиц императрицы. Тебя наверняка отправят туда, как только «пернатые» продлят мирный договор и покинут храм тьмы. — Прошептал мне в ухо мой лучший друг и по совместительству кузен Латрин.

— Эй, там, на задней парте, я так понимаю, экзаменационные листы заполнены, все задания выполнены, и вы в своем успехе абсолютно уверены? — Услышали мы ледяной голос председательницы экзаменационной комиссии Заны Лерт Моор и по совместительству моей матери.

— Мы готовы сдать листы и покинуть аудиторию! — Я заставила себя сказать как можно более уверенным тоном и, встав, медленно стала спускаться по ступенькам к столу, за которым сидела приемная комиссия. Там находились сам губернатор нашего округа и моя мать, а также проректор императорской академии и, главное, один из профессоров по высшей магии. Такую комиссию собирали редко, но и из школы для самых элитных отпрысков Преисподней не каждый раз выпускаются столько принцев, принцесс и прочих, вроде меня.

Я положила пачку исписанных листов на стол, сделала положенный в такой ситуации поклон и, гордо выпрямившись, вышла из класса, но за дверью я сделала несколько шагов и, резко развернувшись, посмотрела на вышедшего из класса Латрина.

— Когда ты видел письмо?! — возмущенно зашипела я на него.

— Сегодня утром, когда тетушка позвала меня к себе в кабинет, чтобы уточнить, когда я отправляюсь в военную академию, — ответил Латрис, и я смерила его взглядом с ног до головы.

Высокий, накачанный, красивый до жути блондин, при этом упорно носящий на носу очки и прижимающий к груди книги, как любимых детишек. Ботаник-качок, странное сочетание, но таковым был мой любимый друг и родственник.

— И ты ей искренне, конечно, поведал, что в академию свои данные не посылал и по стопам прославленных предков ступать не собираешься, и профессор, что сидит там в классе, приехал в нашу школу только из-за тебя, не сообщил? — ехидно прошептала я.

— Нет, — тем же тоном ответил он мне и, скривившись, добавил, — я ее боюсь, ты же знаешь. Она меня сожрет и не подавится. Ее бзик, заключающийся в том, что мы должны прославить наш род еще больше, чем наши предки, меня пугает до икоты. Я сказал, что уеду первым же караваном в столицу.

Я закатила глаза и опустилась на широкий подоконник у витражного окна, на котором был изображён бой моей прапрабабки с каким-то чудовищем. Известие о письме из института благородных девиц вызвало у меня ощущение, как будто мне льда за шиворот насыпали. Жуть! Это значит, матушка уже нашла выход из ситуации, в которой я оказалась.

Три недели назад была аттестация магического потенциала для определения степени полезности молодых демонов, оканчивающих школу и поступающих в академию империи. Я почти провалила испытания! Мой потенциал был ниже среднего, причем намного ниже, и мамам была в такой ярости, что я испугалась, что она потащит меня в храм, где она является главной жрицей, и там просто закинет меня в жертвенный котел за ненадобностью.

Но она ограничилась очень долгой речью о величии наших предков и о том, что я опозорила ее своими показателями. Мамам надеялась, что я продолжу славную традицию моих бабушек и смогу служить при самой великой герцогине Тьмы, но с такими показателями магического уровня, как у меня, я даже пол после ее величия мыть не достойна. Так что матушка покумекала, переварила сложившуюся ситуацию и, похоже, решила, что я пригожусь только для одного. Я смогу нарожать много новых отпрысков нашего рода, и вот уж на них моя дорогая матушка оторвется по полной. Наверняка их воспитанием она планирует заняться лично. Мной-то она почти не занималась, я ее видела только за ужином в среду и субботу, да во время служб в храме, когда помогала ей приносить в жертву очередного несчастного раба.

— Значит, говоришь, письмо уже пришло? — с горечью спросила я у друга.

— Пришло, — так же горестно ответил он и, сев рядом со мной, тоже вздохнул. — Профессор Симир сегодня припрется ко мне домой радовать отца тем, что он забирает меня в столицу. Отец сегодня показывал мне форму кадета военной академии, представляю, как он будет рад профессору и его восхвалениям в мой адрес. И зачем я только отправил ему мои расчеты по магической структуре нового построения портала?

— Зато его уже внедрили, и ты получил свой первый императорский гонорар, теперь тебя берут сразу на второй курс, — со вздохом ответила я и положила голову на плечо Латрина. — А я, скорее всего, до второго курса и не доучусь, раз письмо пришло так быстро, значит, жених уже найден и через год я выйду замуж и стану бесправной тенью какого-нибудь благороднейшего демона из императорской свиты. Хорошо еще, если первой тенью, а не третьей или четвертой.

— Это точно, если Карин Шир Тот всё-таки сумел договориться с тетушкой, или, того хуже, с императрицей, то тебе трындец пришел, — поддержал мою тоску по самой себе Латрин.

— Я тогда скорее в бездну добровольно прыгну, — с еще большей тоской сказала я и увидела, что дверь классной комнаты, из которой мы только что вышли, открывается. Латрин тоже поспешил встать и одернуть камзол.

— Летиция, Латрин, — Обратилась к нам моя матушка, худая и красивая брюнетка с очень пышной грудью и слегка подпиленными рожками на лбу. Она их подкрашивала в кровавый цвет, следуя древней традиции, одета она была в нежно-лиловый брючный костюм, а высокие острые каблучки отбивали такой звонкий стук, что ее было слышно издалека. — Итак, экзамены вы сдали с отличием, хоть тут вы нас не подвели. Поэтому я позволю вам покинуть школу раньше звонка и отправиться в храм, помочь остальным подготовить все к прибытию Ангельского посольства. Ваша задача привести в порядок библиотеку. Но!!! До трех часов пополудни вы должны покинуть храм и отправиться по домам. Я ясно выразилась?!

— Да, великая жрица и мерило Тьмы, — хором ответили мы и опустили глаза, как того требовал обычай.

— Отлично, ступайте и помните, в три часа!!! — Тихо сказала Зана Лерта, и я поняла, что если мы задержимся в храме хоть на секунду дольше, она нас точно в бездну скинет.

— Да! — хором ответили мы и, отвесив поклоны, поспешили убраться подальше от грозной родительницы.

— Уф, как я рад что скоро мне не надо будет общаться с любезной тётушкой, — прошептал Латрин, вытирая несуществующий пот со лба.

— Да, но за те дни, что ты будешь собираться в высшую академию магии, она успеет тебе кишки выесть своими обвинении в нанесении позора нашему роду, — ответила я ему и застыла перед зеркалом в холле школы.

Я была высокой, худощавой и у меня были черные волосы, кожа была такой, как будто я все время провожу под солнцем. Я не была смуглой, но казалась сильно загорелой, при том, что солнца я всегда избегала. Глаза у меня были темно-синими, рожки очень маленькими, их почти не было видно из-под пышной копны волос. Вот у Латрина они были довольно-таки большими и уже начали закручиваться в спираль, но приятель спиливал их с пятнадцати лет, чем очень расстраивал отца и мою мать. Но ему они мешали, и он, несмотря ни на какие упреки родственников, упорно раз в месяц их спиливал.

— Странная мы с тобой парочка, — сказала я другу, глядя на наши отражения в зеркале, — все у нас не так как полагается быть у демонов.

— Ай, не бери в голову, может, это просто семья у нас странная. — Ответил Латрин и схватив меня за руку потащил к выходу, — пошли, твоя мать нечасто допускает нас до библиотеки в храме, надо этим воспользоваться!

— Мы там убирать должны, а не старые фолианты перечитывать и не копировать на инфо-кристаллы книги из запретного отдела, — весело ответила я и поспешила за Латрином.

Я всегда была такой. Переключалась с грусти на веселье на раз, правда, и заводилась до лютого бешенства тоже на раз, но я над собой работала и старалась держать свои эмоции в узде. Но не всегда это у меня получалось, особенно если это касалось моей матери и ее затей насчет меня.

На улице погода была солнечной и по-осеннему прохладной, ветерок был не сильным, но северным, листва на деревьях уже пожелтела и покраснела полностью и я, глубоко вдохнув, насладилась любимыми ароматами осени.

К воротам нашей школы подъехала техно-магическая повозка и замерла в ожидании того, когда мы соблаговолим в нее сесть. Латрин лихо запрыгнул в повозку, не открывая дверь, и только потом открыл ее для меня. Ему-то было хорошо, он был в парадном костюме выпускника и костюм этот был очень удобным, сшитым на заказ, черным как тьма и украшенным медным шитьем на воротнике камзола. А я была в парадном платье, в нем особо не побегаешь и не попрыгаешь. Длинные юбки мешали мне даже просто шагать, тем более что я к платьям так и не привыкла, предпочитая удобную рубашку и брюки всем этим многочисленным длинным юбкам и жутко неудобным корсетам. Хорошо еще, что парадные наряды мне доводилось надевать редко. Матушка, посещавшая все светские приемы в нашем округе, меня за собой не таскала. Я могла помешать ее личной жизни и потому сопровождала ее только в храм, и только когда в приглашении присутствовало мое имя, а про меня вспоминали редко.

Храм был построен много тысяч лет назад из черного мрамора и украшен множеством магических кристаллов, сила, вложенная в этот храм, потрясала, и я каждый раз, перешагивая его порог, чувствовала, как меня пронзает энергетика тьмы. Ощущение было не из приятных, но я уже привыкла и потому просто сжимала зубы и входила в любимейшее место службы моей матери во всей вселенной. Я слышала, что ей предлагали принять столичный храм и стать личной жрицей императрицы, но по каким-то неведомым мне причинам моя дражайшая матушка отказалась от столь высокого положения. Зато наши извечные враги, Ангелы из поднебесной империи, согласились продлить мирный договор, только если на нем фигурировала подпись Заны Летры Моор, и сегодня должно было состояться очередное продление договора. В храме уже вторую неделю все мыли, отмывали и очищали сотни прислужников.

Нам досталась библиотека, потому что матушка не доверяла ее наемным служителям. Вот только она не знала, что мой друг и ее племянник, великолепный маг-новатор создал заклинание, позволявшее привести в порядок библиотеку за пару минут, и потому мы, выкинув огромный комок пыли в окно, забрались с ногами в мягкие кресла и взялись за старые фолианты, я изучала историю Весторианской империи, а мой Латрин просто копировал все подряд на инфо-кристалл. Мы часто таким образом проводили время, нам было комфортно в компании друг друга и не надо было ничего друг другу доказывать.

Мы знали все друг о друге, росли вместе с трехлетнего возраста и называли друг дружку друзьями, потому что быть родственниками мы не хотели. Мы и так принадлежали к одному из прославленных родов, и нас уже замучили величием и крутостью нашей семьи. А друзей у нас не было все по той же причине, и потому в десятилетнем возрасте мы договорились, что станем друзьями, а не родственниками, и больше нам никого не надо. Так мы и жили, защищаясь от внешнего жестокого демонического мира, стоя спиной к спине и не позволяя никому нас обижать. Латрин мог одним ударом книги по лицу отправить к предкам. А я со своим взрывным характером и выучкой боевого демона, вложенной в меня дядей — отставным генералом, могла не только прибить, но и покалечить, что еще хуже смерти. Так что мы сидели в библиотеке, и никто из сверстников не трогал нас, не находилось идиотов.

Но были и те, кто вечно пытался проверить нашу крепость, например, Карин Шир Тот, отпрыск менее славного рода, но сумевший подняться до личного секретаря-помощника императора, он вошел в библиотеку и, опершись плечом о стеллаж с книгами, уставился на меня. Взгляд его был наглым, сальным, он явно мысленно уже меня раздел и сделал со мной всё, что пожелал. Он даже причмокнул от приятных для него фантазий. Он был главным претендентом в мои мужья, и я от одной мысли о близости с этим демоном холодела и меня начинало тошнить.

Он был красив, коренаст и широкоплеч, в военной форме, с глазами огромными и чисто черными, он был чертовски обаятелен, когда ему это было нужно. Но он не скрывал своего пренебрежительного отношения к женщинам и ко мне, в частности. Я была бракованным материалом, род отдавал меня из-за того, что больше девать некуда, и он это знал. Если я достанусь ему, он меня в первый же день прибьёт, и ему никто ничего не скажет и ни в чем не обвинит. Поэтому он уже и смотрел на меня, как на свою собственность.

— Ты напрасно тратишь свое время, Котенок. — Самым томным голосом обратился ко мне Карин, когда понял, что я его демонстративно игнорирую. — Тебе стоило бы сходить к жрицам страсти и взять у них пару уроков, а не сидеть тут с пыльной книжкой в руках. Когда ты станешь моей женой, тебе пригодятся их уроки.

— Карин, — со вздохом раздражения ответил за меня Латрин. — Мы, кажется, уже обсуждали тему обращений к уважаемой Летиции Лерт Моор. И мой отец дал тебе точные инструкции по поводу твоего желания жениться на Летиции. Так что шёл бы ты искать себе пятую жену в другом месте!

Карин напрягся и посерел от злости, мой дядя и Латрин уже однажды повлияли на него через императора и теперь он не смел к нам приблизиться. Но словесно и на расстоянии, он продолжал утверждать, что я стану его женой. И я боялась, что с его упорством и с разочарованием матери во мне, Карин может и заполучить меня. А главное и Карин это тоже понимал, а если я попаду в институт благородных невест, находившемся под покровительством императрицы.

Мой дядя и мать уже не смогут влиять на мою судьбу, только сама императрица будет решать, за кого я выйду замуж и для кого я стану породистой производительницей потомства. А уж как Карин умеет убеждать императорскую семью знали все и его самоуверенное молчание и то, что он не ушел из библиотеки сразу напугало меня по-настоящему.

— Увидимся через год! — Зло сказал он мне и, плюнув в сторону Латрина, пошел на выход.

Я изумленно посмотрела на Латрина и хрипло спросила:

— Что это сейчас было?

— Это могло означать только одно, — бледнея ответил Латрин, — отец уже поговорил с профессором и отрекся от меня, и я теперь никто, и звать меня никак.

— Не может быть, — пискнула я, как всегда, когда эмоции накрывали меня с головой, горло мое сжималось и я начинала пищать.

— Может, — тихо ответил мне мой друг и, положив на кресло книгу, отошел к окну. — Отец вчера говорил о том, что договорился с другом, и меня после академии возьмут в гвардию самого Весторианского императора, а тут этот профессор…

Я прокашлялась и, сделав глубокий вдох, заставила эмоции угомониться и отпустить мое горло. Поднявшись, я подошла к Латрину и, опираясь на его плечо, посмотрела в окно. На площади собралась толпа народу, все они, выстроившись вдоль дороги, собрались поглазеть на делегацию ангельской империи. Мы молча смотрели, как эта самая делегация появилась в дальнем конце широкой улицы, и я, не сразу поняв, что происходит, медленно перевела взгляд на наручные часы.

— Четыре часа дня… — пробормотала я и подняла глаза на Латрина.

— Мы трупы, — спокойно и уверенно произнес Латрин и тут мы услышали ледяной голос моей матери.

— Вы уверены, что они все еще в библиотеке? — Спросила она у кого-то, ответ мы не услышали, но у нас оставалась ровно пара минут до того, как она войдет в библиотеку и испепелит нас на месте.

— В тайник! — Снова пискнула я, и мы побежали по спиральному балкону, проходящему по всей библиотеке, к небольшому собранию сочинений некоего Летина Справедливого, восемнадцать толстенных томов были ложными, и никто не знал, что там за ними можно было спрятаться. Правда, в последний раз мы там прятались четыре года назад и за это время подросли настолько, что в потайную нишу поместились с трудом. Ложное собрание сочинений в виде слитной панели на место мы поставили тоже с трудом. Дышать приходилось через раз, спина и колени стонали от неудобной позы, но зато, когда дверь библиотеки открылась и мы услышали звонкий стук каблуков моей матушки, она нас не увидела и рявкнула кому-то:

— Идиоты, тут никого нет!! Найдите этих двоих, они либо в парке у Горького пруда, либо в городской библиотеке, и срочно обоих ко мне, но убедитесь, чтоб никто из ангельского посольства их не увидел!

— Да, моя госпожа, — пролепетала личная помощница моей матери, и они одновременно вышли из библиотеки. Мы вывалились из ниши с шумным вздохом, и я уставилась на расписной потолок.

— Тебе не кажется странным тот факт, что моя мамочка очень не хочет, чтоб я встретилась с кем-то из посольства «пернатых»? — спросила я Латрина.

Он, усевшись на пол, поправил очки и ответил: «Очень кажется. Заметь, она уже три дня говорит и тебе и мне, чтоб мы держались подальше от храма во время присутствия в нем посольства. Она четко дала понять сегодня, что хочет, чтобы уже в три часа мы покинули храм! Она проверила, здесь мы или нет. А теперь велит проконтролировать нас. Странненько как-то».

— А это значит, мы должны узнать, к чему все эти странности. А потом как-то незаметно пробраться ко мне в комнату и сделать вид, что мы там и были с трех часов дня, — сказала я и улыбнулась другу. — Ничего! Не кисни, если твой профессор от тебя откажется, то мы с тобой просто сбежим из дома и отправимся куда глаза глядят, как и планировали это сделать еще семь лет тому назад.

— У меня даже сберегательный рюкзак собран, — признался Латрин, и я улыбнулась ему.

— У меня тоже, — прошептала я и встав отряхнула и отдернула юбки платья и посмотрела на входную дверь. — Там нам не пройти, придется воспользоваться тоннелем.

— Платье тогда на выброс. — Улыбнулся Латрин и помог мне оторвать плотную верхнюю юбку.

— Ну и слава непознанным, что на выброс, я его вообще сжечь собиралась. Пошли быстрей, открывай и лезь! Делегация уже подъехала к храму, слышишь, их трубы воют, — скомандовала я. Латрин быстрым шагом подошёл к креслу, на котором он любил сидеть и легко его подняв, переставил к окну, я откинула старинный шерстяной ковер, а Латрин, поднапрягшись, поднял тяжеленную крышку люка над потайным тоннелем в полу.

Я аккуратно спустилась в тоннель, где можно было перемещаться только на четвереньках и засветив магический светлячок, поползла к ближайшей развилке. О тоннеле мы узнали из одной очень древней и ветхой книги, о существовании которой мы удалили всякую информацию. Теперь о тоннелях знали только мы и вездесущие мыши. Повернув несколько раз направо и один раз налево, мы выползли из тоннеля за тяжелой шторой в личном кабинете помощницы моей матушки и крадучись подошли к двери. За ней в темном коридоре никого не было, и мы сумели прошмыгнуть в главный коридор, где, спрятавшись за скульптурой одного из высокородных демонов, уставились на мимо проходящую делегацию из поднебесной империи.

Впереди шли знаменосцы со штандартами империи и среди тех, кто представлял империю, я с изумлением узнала штандарт самого Лир Рога, пресветлого хранителя печати императора и личного наставника наследника престола. Рядом с ним шла его племянница, высокая голубоглазая девица с шоколадного цвета волосами и с выражением лица, говорившем о ее полной и безысходной стервозности. Сам Лир Рог по прозивищу «Священная ярость» был высок, худощав и имел классические ангельские черты лица, а еще от него исходила странная энергетика, я такого никогда не испытывала.

На миг мне показалось, что мимо меня прошел не ангел, а кто-то более высший по происхождению. Он, проходя мимо меня, слегка вздрогнул, а потом улыбнулся и пошел дальше. Я повернулась к Латрину и прошептала:

— Ты помнишь, как пройти в гостевые покои?

— С ума сошла? — изумленно спросил меня Латрин и на всякий случай потрогал мой лоб. — Ты в порядке, у тебя вид какой-то нездоровый? Если мы сунемся к «пернатым», твоя мать нас сама в жертвенный котел запихнёт!

— Я здорова, мы с тобой и так не жильцы, если мать узнает, что я видела «пернатого»! А поговорить мне с ним очень надо, — твердо сказала я и повторила вопрос, — так ты помнишь, как попасть в личные апартаменты гостей?

— Ладно, — вздохнул Латрин, снимая очки и убирая их в нагрудный карман, он всегда так поступал, когда собирался магичить по-крупному. — Только с тебя мороженка.

— Да хоть три мороженки, — ответила я ему и обняла друга, вокруг нас образовался черно-лиловый туман, он заискрил и подхватил нас. Я почувствовала рывок, и вот мы уже стоим посредине шикарных гостевых апартаментов.

В апартаментах было тихо, полумрак скрывал очертания мебели и разных предметов. Я подошла к окну и, аккуратно отодвинув плотную штору, выглянула в окно, небо уже затягивали тучи, и солнце перестало освещать просторную площадь. Народ расходился после приветствия делегации империи «пернатых», и я, вздохнув, повернулась к Латрину.

— Как думаешь, долго нам придется его ждать? — Спросила я у приятеля, который уже уселся в кресло и собрался поспать.

— Выспаться я точно успею, — меланхолично ответил он и прикрыл глаза.

Латрин всегда предпочитал спать или читать в моменты ожидания, если ему не удавалось уснуть, он начинал нервничать, придумывать жуткие картины последствий наших шалостей, и в результате доводил меня до эмоционального срыва. Поэтому я не стала его беспокоить, пока он спит, и его фантазия тоже спит. А значит, и мои нервы останутся в целости и сохранности.

Я побродила в полумраке по гостиной комнате и заглянула во все места, куда смогла, проверяя, нет ли тут прослушивающих заклинаний, подкинутых сюда кем-то из слишком старательных служителей моей мамы. Сама она такой ерундой пачкаться не станет, прекрасно понимая, что никто из «пернатых» на территории храма по-настоящему важных разговоров вести не станет. А вот служители и уборщицы могли постараться. Но я нашла лишь старое заклинание, навешенное в углу комнаты под потолком, и оно явно было там так давно, что его уже можно было считать раритетным, я даже не знала такого построения заклинания.

Аккуратно забравшись на стул, я попыталась распутать это самое заклинание и поняла, что стала жертвой чьего-то розыгрыша. Похоже, оно было рассчитано именно на таких неопытных и слабосильных магов как я. Заклинание, хоть и старое, но все еще активное, выпустило маленькое щупальце из центра плетения и довольно-таки ощутимо щелкнуло меня по носу и снова свернулось. Я ойкнула и чуть не упала со стула. Похоже, кто-то намекал мне, что совать свой нос в чужие дела и заклинания не следует, и поэтому я предпочла слезть со стула и отойти подальше. Неизвестно, как бы заклинание повело себя, если бы я все-таки настояла на его изучении.

Латрин в кресле всхрапнул, поерзав, устроился поудобней и, причмокивая губами, продолжил спать, а мне было скучно. Я терпеть не могла ждать, при этом любопытство меня снедало настолько, что я готова была ждать хоть до утра. Но «пернатые» решили надо мной сжалиться, и я услышала шум голосов уже через два часа ожидания.

— Лат, просыпайся, — прошептала я приятелю в ухо и как следует шлепнула его по плечу. — Сюда идут, нам нужно спрятаться, чтобы служители нас не увидели.

Латрин пару раз моргнул, быстро просыпаясь, и метнулся к занавескам, плотные шторы скрыли его, но для меня у окна уже не было места, и я метнулась к огромной вазе в которой торчал не менее огромный букет из самых разнообразных цветов. Места в углу было маловато, но я успела опуститься на колени и пригнуться, прежде чем дверь отворилась и комната ярко осветилась магическими светильниками.

— Благодарю вас, мои дорогие, но дальше мы с племянницей как-нибудь сами справимся, — услышала я приятный и мягкий голос ангела. Служители попытались просочиться в апартаменты пернатых под предлогом помощи гостям, но Лир Лог легко от них отделался и, закрыв за собой дверь, с шумом выдохнул и произнес, — какие навязчивые шпионки у этих демонов, и при этом такие наивные.

— Дядюшка Лир, вы правда думаете, что среди этих служителей есть шпионы? — совершенно равнодушным тоном спросила его племянница. Пройдясь по комнате, она добавила. — Я не вижу тут никаких прослушек, разве что какой-то наивный идиот повесил одно странное заклинание вон там под потолком.

— Не стоит его трогать, оно тут висит уже много десятилетий и совершенно мне не мешает, — ответил глава ангельского посольства и я услышала в его голосе нотки предвкушаемого веселья.

— Дядюшка, да я эту пакость за пару секунд развею, — непослушным и снисходительным тоном ответила блондинка с крыльями и придвинув тот же стул, что использовала я, поднялась на него. Через пару секунд я услышала возмущенный вопль оскорбленной блондиночки и еле сдержалась от смеха, а вот Лир Рог сдерживаться не стал и от души расхохотался.

— Дядюшка, эта гадость щелкнула меня по носу!!! — возмутилась девушка, — Как вы можете смеяться?!

— Знаешь, Лися, много, очень много лет назад, когда я был так же молод, как и ты, и сопровождал своего деда в такой же делегации, эта пакость тоже щелкнула меня по носу и я тоже не мог понять, почему мой дед так веселился тогда, но теперь я понял, почему.

— Почему же? — поинтересовалась блондиночка.

— Вот займешь мое место, когда-нибудь и узнаешь, почему, а пока тебе придется набраться терпения, — ответил ей дядя, и девушка, топнув ногой от досады поспешила покинуть родственника.

— Недоброй тебе ночи, дядюшка! — сказала она, прежде чем удалиться в свою комнату, отчего ее родственник только еще больше развеселился и, помахав ей ручкой на прощание, опустился на мягкий диван, вытянул ноги с облегчением и скинул парадные туфли.

— Можете выходить, — вдруг сказал он. — Моя племянница ушла, и мы можем спокойно поговорить.

Я выглянула из-за вазы, Латрин высунул голову из-за шторы и мы, переглянувшись, вышли на центр комнаты и отвесили церемониальные поклоны.

— Что ж-ж-ж-ж, господа демоны, и почему вы тут? — спросил нас ангел, не меняя расслабленной позы и ласково нам улыбаясь.

— Я Летиция Лерт Моор, — Тихо представилась я и ткнув пальцем в друга добавила, — А это мой друг Латрин…

— Латрин Лерт Моор.

— Я знаю, кто вы двое. Мне перед поездкой пришлось, как следует изучить ваши личные дела, прежде чем решить, с кем из вас мне предстоит заключать сделку.

— Какую сделку? — спросила я, чувствуя, как у меня похолодели стопы ног, а это был сигнал опасности. К тому же я помнила слова моей матери, что такого хитрого и коварного партнера в шахматах у матери никогда не было, а шахматами мама называла дворцовые и межмперские интриги.

— Я так понимаю, твоя мать не сообщила тебе о турнире и о приглашении для тебя и твоего родственника? — Слегка прищурив правый глаз, спросил нас ангел.

— Каком турнире? — Спросил Латрин.

— Через три недели, на планете Оот, в мире Оонит начнется первый турнир, названный Тихой войной света и тьмы, организованный самими великими Светлой и Темной герцогинями, под покровительством самого императора и наследника весторианской империи. В жюри будут сидеть великий герцог Энтернийский, сестра императора проректор императорской академии магии Данатара Весторианская, а также предполагается присутствие на финале самого великого патриарха. Все высочайшие и достойнейшие дома Весторианской империи будут выставлять своих претендентов на победу.

Также было разослано несколько приглашений семьям из-за пределов Весторианской империи, и в том числе моему роду и вашему тоже. Победитель турнира получит право служить в личной гвардии великой герцогини и получит приз из рук самого великого Весторианского императора. Тьма и Свет снова сойдутся в поединке, только это будут мирные бои. Будут испытываться ловкость, сила и ум участников турнира, а главное, магические навыки.

Ангел замолчал и стал рассматривать наши изумленные лица, а мы начали понимать, почему наши родители так психовали и переживали по поводу наших показателей и способностей, почему Зана Лерта утверждала, что мы опозорили род, и почему она так не хотела, чтоб мы встретились с ангелом.

— Вы знаете о моих показателях на аттестации? — спросила я.

— Знаю и думаю, тут нет ничего страшного. — Ответил ангел, и я изумленно переспросила:

— Как это ничего страшного? У меня потенциал ниже среднего! — возмутилась я. — Я даже в академию магии поступить не могу, не говоря уже о военной академии!

— Не кричи и возьми себя в руки. — Строго и спокойно ответил мне Лир Лог и, мягко улыбнувшись, похлопал ладонью по подушке рядом собой. — Присядь и постарайся не кричать. Моя племянница Лисарая Рог Пертолион Сампир очень нервная девушка и терпеть не может, когда ей мешают спать. Я бы не хотел, чтоб она, злая и невыспавшаяся, ворвалась в эту комнату и увидела здесь вас.

Я на автомате подошла к дивану и села напротив ангела. Он снова ласково мне улыбнулся и жестом предложил Латрину присесть в кресло напротив.

— О какой сделке вы тут говорите? — Спросил Латрин, голос его стал чуть хрипловат, но при этом бархатист и я поняла, что он подражает своему отцу. Мой друг включил режим «нас не обманешь», и я тоже постаралась взять свои эмоции под контроль и сосредоточится на том, что и как говорит ангел. Мне нужно было найти подвох в его сделке и поэтому я вспомнила все, чему учили меня преподаватели, нанятые моей матерью. А они учили меня искать в любом предложении и сделке множество вторых и третьих, и даже четвертых слоев выгоды для оппонента.

— Да, и о какой сделке идет речь? — поддержала я друга, и ангел, выпрямившись и приняв самый деловой вид на какой был способен, сообщил:

— Вы должны не дать выиграть турнир моей племяннице, вы должны выиграть его сами.

— И как вы себе это представляете? — спросила я, с трудом сдерживая рвущийся наружу истерический смех.

— Она половину заклинаний на экзамене даже засветить не смогла, не то что полностью активизировать, да и я больше теоретик, чем практик, — добавил Латрин.

— Низкий уровень потенциала не проблема, у твоей матери есть особый артефакт, если ты не побоишься им воспользоваться, твой потенциал возрастет раз в десять, а знаний у вас двоих значительно больше, чем у моей племянницы и ее партнера по турниру. — Совершенно спокойно и немного снисходительно ответил Лир Лог.

— Во-первых, вам то это зачем? А во-вторых, таких артефактов не бывает! — абсолютно уверенно заявил Латран.

— Во-первых, мне нужно чтобы моя племянница не попала в свиту пресветлой герцогини, а вернулась ко мне, под мое заботливое крылышко, я уже здесь для нее приготовил очень важную роль и не хочу потерять хорошо обученную актрису первого плана, — усмехнувшись, ответил ангел, — а во-вторых, артефакт Крови и Силы прародителей существует, и у Заны он не только есть, но и активен!

Мы с Латрином переглянулись и, не веря услышанному, молча уставились на ангела.

— Эти артефакты были уничтожены еще при прежнем императоре, они запрещены в большинстве секторных государствах, за хранение даже неактивного артефакта смерть ждет всех в роду, — прохрипела я и, прокашлявшись, добавила, — матушка не могла подвергнуть нас такой опасности, это позор всему роду!

— И все же артефакт есть, и ты сможешь им воспользоваться, только будь любезна делать это не в нашем мире, а где-нибудь в захолустье и желательно на другой планете. Не хочу, чтоб у нас тут возникли проблемы, если ты не справишься с артефактом, — совершенно будничным тоном заявил Лир Рог и снова мягко улыбнулся.

— Если она не справится с артефактом, — тихо и зло сказал Латрин, — может возникнуть прорыв в пространстве и твари хаоса могут проникнуть в нашу вселенную!

— Я уверен, что твоя маленькая кузина справится! Не зря же ее мать заставляла ее с трехлетнего возраста ежедневно произносить воззвание к тьме. Так она готовила нашу милашку Летицию к обряду, девочка легко удерживает тьму в себе, несмотря на мизерный потенциал, и поэтому я уверен, что ты, малышка, справишься с артефактом.

— Не стану я так рисковать. — Осипшим голосом высказалась я и, поднявшись, стала мерить комнату шагами. Получалось шесть шагов в одну сторону, поворот направо и еще восемь шагов, потом развернуться назад и прошагать все эти шаги заново.

Ноги у меня заледенели, и я начала теребить лоскут, оставшийся от оторванной верхней юбки.

— Тебя ждет замужество, — напомнил мне ангел. — Я точно знаю, что Карин Шир уже договорился с императрицей, он заберет тебя не через год, а через три месяца, так сказать, за хорошую успеваемость в обучении.

— Летиция, ты не посмеешь! — строго сказал Латрин, он встал напротив меня и слегка встряхнул за плечи. — Это приговор для всех, если кто-нибудь узнает об артефакте!

Я заглянула в синие глаза друга и увидела в них бездну тревоги и страха.

— Величие рода или полное забвение, — тихо прошептала я и, упершись в грудь Латрина лбом, спросила. — Моя жизнь и осуществление всех чаяний матери или угроза полного истребления нашего рода?

— Лица, ты уверена, что готова так рисковать? — спросил Латрин и погладил меня по голове, — Мы можем просто убежать, и я уверен, нас никто не найдет. Весторианская империя огромна, мы, в конце концов, можем улететь за ее пределы и обосноваться на ничейной территории, там, где у планет есть тысячи миров, мы исчезнем, и о нас вскоре никто не вспомнит.

— Я буду помнить, — тихо сказал ангел, и я поняла, что выбора он нам не оставит! Либо я воспользуюсь артефактом, либо он сдаст мою мать и весь наш род имперским ищейкам и все мы умрем быстро, а забудут о нашем существовании еще быстрей.

— Где находится артефакт? — спросила я сквозь сжатые зубы.

— У твоей матери есть только одна вещь, которую никому нельзя трогать, на нее даже смотреть нельзя. — Победно улыбаясь сказал ангел и, поднявшись, подошел к нам. — Я сделаю все, чтобы вы спокойно выбрались из Преисподней и сумели добраться до турнира, а там ваша задача проста. Выиграйте турнир и не дайте выиграть его моей племяннице, и я забуду о существовании какой-то там шкатулки из плетеной коры дерева Далант.

— Хорошо, — тихо ответила я и, резко развернувшись, посмотрела в глаза ангела, они были полны безмятежного спокойствия. Он поставил нам шах и решил, что партия выиграна, а я позволила ему так думать. — Нам понадобится отвлекающий манёвр, чтобы мама была очень-очень занята и не вернулась домой до завтрашнего вечера.

— Не волнуйся, я найду чем ее занять, — ласково сказал Лир Лог и протянул мне карточку ангельского банка, — Ни в чем себе не отказывайте, думаю, ваши счета будут очень быстро заблокированы.

Мы с Латрином хмыкнули и не притронулись к ангельской подачке.

— Неужели вы думаете, мы не предусмотрели такой вариант событий! — Гордо ответил ангелу Латрин и мы, взявшись за руки, пошли в спальню Лир Рога, там под его кроватью был потайной люк, и мы, с легкостью его открыв, спустились в тоннель.

— Мы еще не прощаемся. — Сказала я ангелу, и он опустил люк на место.

Из храма мы выбрались, уже когда на улице совсем стемнело, и потому мы не стали искать свободную техно-магическую повозку, а просто телепортировались в парк под окна моей спальни, по лозе винограда поднялись на третий этаж и ввалились в мою комнату.

Глава вторая

Еще одна сделка

В комнате было темно и тихо, я на четвереньках подползла к тумбочке у моей кровати и нащупав пальцами кнопку включения светильника, осторожно на нее нажала. Прислушалась, и не услышав шагов матери или прислуги, вздохнула с облегчением и посмотрела на Латрина. Он сидел у окна и смотрел на меня грустными и уставшими глазами.

— Ничего, все будет хорошо, сейчас переоденемся, сходим, пожуем чего-нибудь. Няня наверняка нам на кухне что-нибудь припасла. А потом решим, как нам пробраться в кабинет матери в храме и украсть из ее тайника вещь, на которую она даже смотреть не разрешала, — прошептала я.

— А потом что? — по-прежнему грустно спросил Латрин и показал мне запястье, на нем уже таял родовой герб, вытатуированный на руке в день его семилетия.

— Главное, что свидетельство о рождении ты давно припрятал, и его отец уничтожить не сможет, — твердо сказала я. — А это значит, что приглашение на турнир силы своей не потеряет. Мы свалим из Преисподней и где-нибудь на ничейной территории активируем артефакт. Если я справлюсь и не вызову вселенского катаклизма, то мы сможем участвовать в турнире, и твой отец вернет тебя в род.

— Честно говоря, я не уверен, что хочу, чтоб он меня возвращал, — со вздохом ответил мне мой лучший друг, а я подползла к нему и слегка треснула его по затылку. — Ай, за что?

— Я одна со всей этой семейкой не справлюсь, так что в род ты вернуться хочешь! Это не обсуждается, — Ответила я ему, но потом вспомнила, что собиралась украсть у матери и тоже грустно вздохнула, — хотя, возможно утром и у меня татуировки на запястье не станет.

— А ты не задумывалась, ради чего этот «пернатый» хитрец пустил в ход такой козырь как знание о существовании артефакта? — Тихо спросил меня Латрин прижимаясь спиной к стене и рассматривая потолок, на котором было нарисовано звёздное небо.

— Да, такими козырями ради какой-то племянницы не разбрасываются, как-то это не на том уровне игра получается. — Согласилась я с другом и тоже уставилась на потолок, рисунок на нем повторял точное расположение звезд над нашим домом. — Думаю, он либо сам хочет добраться до артефакта и использует нас, так как мы связаны с Заной узами крови, либо он хочет спровоцировать мамам на какое-то действие. Не знаю. Но он слил нам такой козырь, что я даже не знаю, как быть.

— Может, поговорим откровенно с твоей матушкой? — неуверенно спросил Латрин, и его аж передернуло. — Нет, она даже договорить не даст! Только услышит, что мы встретились с ангелом и все, останутся две горстки пепла у ее ног вместо нас.

— Вот именно, — тоже вздохнув, сказала я и, почесав нос, наконец встала и пошла в гардеробную переодеваться, но у ее порога остановилась, повернувшись к Латрину и сказала. — А артефакт задействовать придется, иначе «пернатый» сдаст всю нашу семью и никого тогда не пощадят, даже малышку Сами, а ей послезавтра только годик исполнится.

— Ладно, переодевайся и кинь мне мои брюки и рубашку, куртку и носки нормальные, да достань мою заначку для выживания, — смирившись с ситуацией попросил меня друг, и в него полетели его вещи.

А вот наши наборы для выживания «вне семьи» пришлось доставать с трудом. Мы их прятали в потайной нише, сделанной нами три года назад, за моим туалетным столиком. Причем фальшивую стену мы закрепили так, что открыть ее можно было только один раз, ломая ее полностью.

Прибрав после себя мусор и прикрыв дыру в стене большим зеркалом, я посмотрела на себя и, улыбнувшись своему привычному виду, вздохнула с облегчением. Хоть и страшно было лезть в материн тайник, но все же это был мой шанс доказать ей, да и самой себе, что я не только для размножения гожусь, но и пользу семье принести смогу, и величие рода приумножить. Потом я встряхнулась и накинула на себя куртку, от мысли что я все-таки заразилась от матери этой жуткой болезнью величия, мне стало холодно и противно в желудке.

— Я просто всех спасу, — пообещала я своему отражению, — а потом буду жить так, как мне хочется, и плевать я хотела на величие рода!

Мое замагиченое отражение криво ухмыльнулось и, показав мне язык, удалилось за пределы рамы зеркала. Похоже опять мне не поверило, но, если я вернусь и не выполню данного себе обещания, оно будет смеяться и дурачиться до ее и моих слез.

Латрин стоял у входной двери моих апартаментов и выглядывал через узкую щель в коридор.

— Что там? — Шепотом спросила я его.

— Мотюсь еще не спит, — прошептал он, выскальзывая в коридор.

Мотюсь был нашим дворецким и отличался странной способностью чувствовать, если в доме происходит что-то странное, тогда он перестает спать и все бродит по многочисленным коридорам трехэтажного дворца и ищут эти самые странности.

Вот и сейчас он прошел по третьему этажу и пошел вниз в полуподвальные помещения, где обитает прислуга. Чуял старый демон, что происходит что-то необычное, да так и бродил по дому с выражением как у кровавого маньяка, отчего все молоденькие служанки боялись его до заикания.

— Давай на кухню, — подтолкнула я друга к лестнице, ведшей на первый этаж через коридоры прислуги и, обернувшись, прислушалась. В доме было тихо. Мама не любила, когда в доме после десяти вечера шумели, и потому мы с Латрином шли по мягким ковровым дорожкам босиком.

На кухне была стерильная чистота и никого из поваров и их помощников. Утром завтрак мне и Латрину обычно готовила моя старая няня, она была только наполовину демонессой, а наполовину дракерианкой, и мной она занималась с тех пор, как моя кормилица получила расчет и умчалась с Преисподней с рекомендательными письмами и огромным пузом, после общения с одним из моих дядюшек. Няня у меня была доброй, но строгой и с ее армейским воспитанием не забалуешь. Вот только она любила нас с Латрином по-настоящему и собиралась остаться в доме даже после моего совершеннолетия. Мама ее очень уважала и даже назначила ей пенсию за выслугу лет.

Как всегда, на ночь она оставила нам с Латрином пару тарелок с нарезанным копченым мясом и сыром, огромные куски пирогов с фруктами и конечно же наш любимый сидр из ягод. Обижать няню мы не стали и все быстренько сжевав, прибрали за собой посуду и крошки, на кухне поле нас должна была оставаться такая же чистота, как и до нас, иначе бы мы наравне с прислугой убирались бы во всем доме. После пары таких наказаний мы больше не рисковали, и бардака после себя не оставляли.

Из кухни мы выбрались в полночь, под звон больших напольных часов, что стояли в холле, мы пробрались к закрытому окну возле каморки швейцара и выбрались в парк. Ветер стал просто люто холодным, и я поспешила застегнуться и надеть на голову шапку. Латрин натянул на голову просторный капюшон и мы, пробежав с десяток метров незамеченные поспешили телепортироваться в ту же подворотню возле храма.

— Слушай, — Остановил меня Латрин, когда я уже собралась войти в храм, — А что, если ты права и «пернатый» просто с помощью нас пытается добраться до артефакта?

— Я уже все продумала. — Хищно улыбнувшись ответила я, — У хранителя храма в его кладовке стоит его коллекция, мы одолжим один из его экспонатов.

— Ну да, чего нам терять, после гнева твоей матушки и моей тетушки, ярость старого берсерка из-за того, что кто проредил его коллекцию, нам покажется так, пустяком. — Грустно улыбнулся Латрин и почесав спиленный рог добавил, — Тогда еще можно и казну грабануть, для полного комплекта.

— Казну мы грабить не будем! — Строго ответила я и улыбнувшись добавила, — или в тебе проснулись гены по материнской линии, и ты по злату чахнуть стал?

— Уберегите непознанные от такого ужаса, — Испуганно икнув ответил мне мой приятель и подтолкнул меня к входной двери.

Мать Латрина принадлежала одному из богатейших родов Преисподней, и она отличалась такой скупердяйностью и прижимистостью, а главное хитростью и наглостью, что умудрилась и приданое сберечь и свадьбу за счет казны сыграть и от мужа с алиментами уйти и детей ему оставить. Где она сейчас находилась никто не знал, но родовой счет на крупные суммы она пополняла регулярно.

В храме тоже все было тихо, только из главного церемониального зала доносилась бесконечная песнь, восхваляющая тьму. Эту песнь запели десять тысяч лет назад и с тех пор она не прервалась ни на минуту, бесконечное восхваление тьме пели служительницы храма по очереди сменяя друг друга в бесконечной вахте. Сейчас пела Дарока, лучшая певица в храме и песнь звучала величественно и торжественно, я любила, когда пела эта девушка. Несмотря на маленький рост и серую внешность, она обладала удивительным голосом и умела им завораживать.

Мы прошмыгнули мимо нее, стоявшую с закрытыми глазами у алтарной чаши и просочились в небольшую дверь, спрятанную за занавесом. За дверью был узкий коридор, что вел в личные апартаменты моей матери. Сюда боялись попадать, ведь к себе Зана Лерта Моор приглашала нас, только чтоб отругать, или наказать и люди всегда шепотом и оглядываясь сплетничали о том, что происходило в маминых апартаментах и кто там бывает.

Я в кабинет матери могла попасть в любое время. Магический замок узнавал меня по отпечатку магической энергии и Латрина тоже, а вот мамина сокровищница была опечатана так, что войти в нее можно было только с ее разрешения. Но мы пару лет назад подсуетились. Мамам нас наказала и забрала все артефакты и магические кристаллы, посчитав, что нам будет полезно пожить, как простым смертным. Ну, а мы записали ее голос и Латрин сумел смоделировать ее голосовое разрешение на вход в сокровищницу. Воспользовались мы этой моделью лишь раз и после не рисковали, а вот теперь она нам пригодилась.

— Вы можете войти в сокровищницу Латрин и Летиция! — Сухо и громко произнесла намагиченая иллюзия моей матери и я, уколов палец булавкой мазанула, замок на двери сокровищницы, капелькой своей крови, Латрин сделал то же самое и дверь с тихим шорохом скрылась в щели в стене. Сокровищница осветилась мягким теплым светом, и я обозрела привычные ряды церемониальных платьев, расшитых самыми драгоценными камнями. Затем шли ряды сундуков, набитых ювелирными изделиями и драгоценными металлами. Несколько стеллажей демонстрировали самые разнообразные артефакты и амулеты, а также колбы с редчайшими зельями. Но я к ним даже притрагиваться не собиралась. Личная коллекция моей матери была замагичена так, что любой предмет, снятый с полки тут же, исчезал и отправлялся в хранилище у нас дома, а мамам тут же получала магического вестника о нарушении безопасности в сокровищнице. После рядов манекенов наряженных в древние доспехи наших предков мы увидели оружие, современное и древнее, оно было разложено на полках и развешано на стенах, кое-что из особо редкого и ценного было помещено в непроницаемые витрины, открыть которые можно было только раскурочил их в хлам.

В дальнем углу у полок, заставленных книгами, стоял большой письменный стол, заваленный семейными бумагами и донесениями личных шпионов моей матери. Среди всей этой писанины я заметила свиток на костяном кинжале с печатью Великой Герцогини Тьмы и с замиранием сердца подошла к столу.

— Что это? — Изумленно спросил Латрин.

— Приглашение. — Прошептала я и трясущейся рукой взяла свиток и сдернув его с костяного кинжала развернула его.

— Бла, бла, бла, традиционные титулы и похвалы нашему роду, а вот приглашаются Темные демоны Летиция Лерт Моор и Латрин Лерт Моор на турнир…. — Я не смогла дочитать, от волнения у меня перехватило дыхание, и я замолчала.

— Тут написано, что без костяного кинжала нас не допустят до турнира, так как мы не являемся гражданами Весторианской империи. — Сказал Латрин заглядывая в свиток через мое плечо.

— Значить удачненько мы заглянули в сокровищницу. — Тихо ответила я и протянула кинжал и свиток другу. — Убери туда, где не пропадет и не потеряется.

— А в свой амулет убрать не можешь? — Спросил он, активируя подпространственный амулет, что висел у него на шее и пряча туда кинжал и свиток.

— Мой почти полный. — Тихо ответила я и услышала, как изумленно зашипел мой приятель.

— Как ты умудрилась заполнить амулет, он же почти безразмерный, там нашу планету можно хранить! — Прошипел он и постучал мне по макушке пальцем, — Признавайся напичкала в него все свои наряды?

— Не только, еще снаряжение, амуницию и кое-что так по мелочам. — Ответила я, не обращая внимания на дружеское возмущение, я в амулет пихала вообще все подряд, что могла посчитать полезным в нашем путешествии, поэтому в моих апартаментах в доме не осталось ничего, даже мебели.

— Ты невыносима, может нас в детстве перепутали, и я от твоей матери народился, а ты от моей? — Тихо спросила Латрин пряча в амулет кое-какие книги моей матери.

— Балбес, ты родился на три дня раньше меня и на другом континенте, нас не могли перепутать. — Улыбнувшись ответила я и запихнула в свой амулет кое-какие документы со стола матери. — Лучше поспешим, хватит тут время тянуть, нам еще потом одну коллекцию надо обчистить и не попавшись, с Преисподней выбраться, так что хватит матушкину личную библиотеку обчищать. Пошли смертный приговор себе подписывать!

Латрин схватил еще одну книгу, причем не глядя и, со вздохом запихнув ее в амулет, пошел за мной в темный угол сокровищницы. Там всегда царила тьма и раздвинуть ненадолго ее мог только свет личной лампады моей матери, но зажечь мы ее не могли, иначе сработал бы сигнал тревоги. Поэтому мы, взявшись за руки, шагнули в полный мрак и сделав три шага вперед, остановились и позволили магии стража проверить нас. Мы были носителями крови рода Моор и страж пропустил нас, мы сделали еще три шага и упали на пол. Над нами пронеслись с десяток смертоносных копий и стрел, они со звоном вонзились в стены, и мы, не поднимаясь на ноги, на четвереньках проползли еще несколько шагов. Наши головы уперлись в каменную колонну, на которой стояло три шкатулки, одна, прозрачная, была наполнена самыми разнообразными кольцами и браслетами. Это были фамильные украшения наших предков, и они были наполнены предсмертной магией их владельцев. Мы могли ими воспользоваться только если бы на нас напали твари хаоса. Это было оружие предсмертной мести, чтобы перед кончиной, мы смогли забрать с собой как можно больше врагов.

Во втором сундуке хранились самые ценные артефакты и магические кристаллы, а вот в третьем, сплетенным из коры и выглядящем неказистым, моя мама хранила все самое ценное, и никто кроме матери не вправе был приближаться к этой шкатулке.

— Проверь ее на магические ловушки, — попросила я Латрина и отошла на шаг в сторону.

— Либо их нет, либо они так мастерски сделаны, что я их не вижу. — Пробормотал мой приятель через десять минут и я, почесав затылок вздохнула и ткнула шкатулку кончиком пальца. Ничего не произошло, к тому же глаза привыкли к темноте, и я стала различать силуэты предметов, поэтому я потыкала пальцем и две другие шкатулки, но ничего не произошло.

— Не может быть, чтоб мамам ничего тут не замагичила! — пробормотала я и аккуратно положила ладони на шкатулку, сплетенную из коры. Ничего не произошло и я, зажмурившись подняла ее на пару сантиметров вверх. Тишина, ничего не произошло, и я потянула ее к себе.

— Стой! — Крикнул Латрин, но было уже поздно.

Тоненькая серебряная нить оторвалась ото дна шкатулки, и тьма вокруг нас исчезла. А дверь в сокровищницу начала закрываться. Так быстро я еще никогда не бегала, Латрин выскочил из сокровищницы первым, я второй прошмыгнула боком в узкую щель, и мы побежали по коридору к кладовке старого берсерка.

В храме по-прежнему было тихо, но я точно знала, что моя мать уже либо телепортировалась в храм, либо вот-вот появится тут, и тогда мы с Латрином точно окажемся в жертвенной чаше.

Кладовка была не заперта, старый демон с длинными, завитыми в спираль, рогами спал пьяный на своей лежанке и храпел как выхлопная труба неисправного грузового транспортника. В кладовке стояла жуткая вонь, и я, зажав нос рукой и зажав небольшую шкатулку подмышкой, поспешила отдернуть плотную штору, за которой на пяти полках стояли пузырьки с самыми разнообразными магическими существами. Я глянула на третью полку снизу и увидела на дне зеленого пузырька, высотой сантиметров в пятнадцать, свернувшегося калачиком беса. Он явно спал уже не одно десятилетие и стал превращаться в камень. Я схватила пузырек за горлышко и как следует встряхнула его. Бес проснулся не сразу, но обматерил нас душевно и очень многословно. Хорошо, что из-за толстого стекла и писклявого голоска мы слова беса едва слышали.

— Заключаю сделку! Три желания в обмен на свободу! — прошептала я, и бес сразу заткнулся.

Он посмотрел на меня, потом перевел взгляд на Латрина и согласно кивнув, приложил ладошку к стеклу, я приложила указательный палец к его ладошке, вспыхнула небольшая искра магической энергии, и сделка была заключена.

Латрин забрал у меня бутылку с бесом и аккуратно свинтил с горлышка бутылки пробку, опечатанную магическим воском. Бес вытек из бутылки, похрустел всеми суставами, подержался за поясницу и хитро подмигнув, спросил:

— Чего нашкодили, молодежь?

Он был невысок, толстоват и почти весь мохнат, на лбу красовались маленькие рожки, и я точно знала, что на самом деле он не походил на пропитого типчика из подворотни, но своего истинного облика бесы старались никому не показывать и всегда предпочитали выглядеть вот так неказисто и даже убого.

На нашем бесе была старая заляпанная чем-то красным майка и шорты до колен в серую клеточку с жирным пятном на правой штанине.

Вьющиеся волосы были давно не мыты и воняли отвратительно. А ведь я нос зажала ладонью, еще когда вошла в кладовку.

— Тебя как зовут? — в ответ спросила я, и бес, смущенно поковыряв грязным сандалием пол ответил:

— Я, ваше темнейшество, Мах Мар, ваш слуга до трех желаний.

— Отлично, тогда мое первое желание…. — хотела я озвучить заранее заготовленную мысль, но не успела, в храме загудел сигнал тревоги, и я с опаской взглянула на спящего берсерка, но он только всхрапнул и перевернулся на правый бок.

— Так чего натворили, молодежь? — снова спросил веселый бес.

— Ох, и чего мы только не натворили! — Ответил ему Латрин и посмотрел на меня.

— Нам нужна безопасная планета, как можно дальше отсюда и чтоб там демонов не было вообще! — сказала я, не отводя взгляда от Латрина, и он согласно кивнул.

— Межпланетарный переход в безопасное место. Это я могу! Держите трусики покрепче, мы отправляемся!!! — завизжал бес пронзительно тонко, и вокруг нас образовалось ярко-синее марево, оно становилось все гуще и гуще, и перед тем, как мы упали куда-то, я увидела распахнувшиеся двери и лицо матери, перекошенное от ярости и изумленное одновременно.

***

— Ик, ну вот, допился до чертиков!!! — громко высказался мужчина в помятом пиджаке серого цвета и в брюках коричневого цвета, рубашка, когда-то ярко-голубая, сейчас была уже давно выцветшей и все же она-то как раз была поглажена. Мужчина стоял, изумленно рассматривая нас за письменным столом, а за ним висела школьная доска на которой было написано: «Наконец-то каникулы, сволочи»!

Мужчина полюбовался мной и Латрином, и стал медленно оседать на пол, явно норовя уйти в обморок, но за ним появился Мах Мар и подставил под седалище несчастного стул. Тот обернулся на беса и с воплем вскочил на ноги, отбежав к окнам.

— Вы кто? — испуганно спросил он.

— Вот они — демоны, чистокровнейшие и благороднейшие, а я так, бес у них на побегушках, — ответил Мах и, криво улыбнувшись, помахал нам ручкой и исчез.

— А он не сбежит? — встревожено спросил Латрин.

— Не посмеет нарушить магическую сделку, он же жить хочет, — уверенно ответила я и снова перевела взгляд на мужчину. — Извините за беспокойство. Вы не подскажете, куда это нас бес занес?

— Школа номер тридцать пять. Город Нижневартовск… — растерянно ответил он нам и, опустившись на подоконник, с силой потер глаза, но мы исчезать отказались. — Надо завязывать с самогонкой трудовика!

— Самогонка вообще вредная вещь, — согласился с мужчиной Латрин и добавил. — Меня Латрин зовут, это моя подруга Летиция, мы из другого мира к вам по делам перенеслись.

— Из другого мира? — растерянно спросил мужчина и тряхнул головой, но мы по-прежнему не желали исчезать. — Все-таки демоны! Ладно, а от меня вам что нужно?

— В сущности, ничего, вы тут человек чисто случайный, это скорее всего бес такую шутку решил сыграть над нами. Они, бесы, весельчаки известные, так что вы, если хотите, можете идти, — сказала я.

— Куда? — глупо улыбнувшись, спросил мужик.

— Ну, а куда вы отсюда обычно идете? — спросил Латрин.

— Домой? — почему-то вопросительно ответил мужчина и, встав, робко подошел к столу.

— Можете и домой, если хотите, — мягко улыбнулся Латрин, и мужчина вздрогнул, увидев клыки.

— Вы не волнуйтесь, мы не причиним вам вреда, — тихо ответила я, толкнула локтем друга под ребра и прошипела. — Прекрати улыбаться, ты его пугаешь.

— А-а-а, вы зачем сюда, в наш мир пришли? — Вдруг встрепенувшись и почти осмелев, спросил мужчина. — Вы завоеватели?

— Не, — хмыкнув и перестав улыбаться, ответил Латрин, — Мы тут в частном порядке, завоевывать ваш мир нам не надо. Нам бы свои дела порешать и свалить отсюда.

— Угу, — кивнул мужик и, прокашлявшись, добавил, — меня Петр Иванович зовут, я тут ОБЖ преподаю.

— А-а-а, вы учитель? — облегченно улыбнувшись, спросила я.

Пётр Иванович быстро справлялся с изумлением и испугом, и я решила, что он нам может пригодиться.

— Угу, — нервно кивнул Пётр Иванович и ткнув пальцем себе за спину, сказал, — мы с коллегами обмывали летние каникулы, и я в отпуске с завтрашнего дня.

— Поздравляю. — Подхватил мою мысль Латрин. — Что запланировали на отпуск?

— А почему я вас понимаю? — подозрительно спросил учитель, сощурив глаза, похоже, работа с детьми приучила его быстро справляться со стрессом в любой ситуации.

— Бес, скорее всего, наколдовал чего-то, — совершенно спокойно ответила я и улыбнулась так, чтоб не демонстрировать собеседнику клыки.

Я подошла к окну и посмотрела на огромный пустырь и большие многоэтажные дома за пустырем. Место явно было безлюдным.

— Простите, Пётр Иванович, а в вашей школе есть еще кто-нибудь? — спросила я самым невинным тоном и сделала выражение лица «лапочка невинная», но, похоже, учитель Петр Иванович человек был опытный и потому сразу насторожился.

— Чего задумали? Лучше сразу выкладывайте? — твердо и по-учительски строго ответил он.

— Нам нужно безлюдное место, чтоб провести один ритуальчик, желательно, чтоб нас никто не побеспокоил. — Ответил честный Латрин и, показав на меня, добавил, — вот ей предстоит участвовать в турнире волшебников высокого уровня.

— А у меня уровень, личный так сказать, очень невысокий. Поэтому мы и выбрались сюда для проведения ритуала увеличения силы. — Тоже честно призналась я и увидела, как напрягся и задумался учитель.

— И каких последствий мне ожидать? — тихо спросил он, после минуты раздумий.

Мы переглянулись и Латрин кивнул и сказал:

— Лучше сказать правду.

— Для вас последствий никаких не будет, вы же не маг, — честно призналась я, лишь не договорила, что я могу вызвать катаклизм вселенского масштаба, который потом смогут разрулить разве что всё те же великие герцогини.

— Нам просто нужно безопасное и безлюдное место, и мы уйдем из вашего мира. — Добавил Латрин, и мы уставились на Петра Ивановича, который встал и тоже подошел к окну.

— Школу и школьный стадион я вам на растерзание не отдам, — уверенно ответил он, я поняла, что приняла за пустырь школьный стадион и удивилась тому, насколько он пуст и бесполезен. По нашим демоническим меркам стадион должен быть максимально эффективен в процессе тренировок, а на этом школьном стадионе-пустыре разве что только бегать учиться и можно. Но вслух я ничего не сказала и стала ждать, когда учитель странного предмета ОБЖ определится со своим отношением к нам.

— В общем так, господа демоны, я знаю одно место, это законсервированная свалка за городом, там можно делать, что хотите и кроме птиц, вам никто не помешает. Мусор там под песок закатали, это теперь просто огромное бесплодное поле. А сторож мой друг, за бутылку беленькой вас пустит. — Решительно сказал Петр Иванович и, на секунду замолчав, торопливо продолжил, — Но у меня есть одно условие! Вы возьмете меня с собой, и когда ваш турнир закончится, вернете меня обратно!

— Зачем это вам? — изумленно спросила я.

— Думаю, это значительно интересней, полезней и познавательнее, чем пьянка длиною в лето, — ответил учитель, в сущности, еще молодой парень, но явно с не сложившейся личной жизнью, и потому запустивший себя и свою жизнь.

— Вы должны понимать, что у нас ситуация сложная, и мы покинем не только этот мир, но и эту планету, а еще, возможно, у нас могут возникнуть трудности с нашей и вашей безопасностью, — тихо ответил ему Латрин.

— Все равно я иду с вами, — Решительно ответил Пётр Иванович, и было видно, что он сам обалдел от такой своей решительности.

— Хорошо. Но потом не говорите, что мы вас не предупреждали! — согласилась я и спросила. — Как нам добраться до вашего полигона?

— Сначала надо что-то сделать с вашей внешностью. Одежда сойдет, у нас сейчас молодняк чего только не одевает, этим уже никого не удивишь, но вот ваши клыки и рога, это в глаза бросается. Даже если вы будете за косплееров себя выдавать, все равно народ пялиться будет, а кто-то и сфотографироваться захочет, — сказал учитель ОБЖ и, подойдя к столу, выдвинул нижний шкафчик и достал оттуда шапку с козырьком, украшенную большим количеством блесток и надписью из стразов.

— Вот, Летиция, это вам, чтобы прикрыть рожки, они у вас такие милые и маленькие, что бейсболки будет достаточно. Если вы не будете улыбаться, то и клыков ваших никто не увидит, а вот ваши рога я не знаю, куда деть, — сказал Пётр Иванович Латрину, протягивая мне бейсболку. Я впервые в жизни была рада, что рога у меня растут плохо, и их почти не видно.

А Латрин подошел к небольшому зеркалу у умывальника в углу классной комнаты и посмотрел на себя, он терпеть не мог иллюзорную магию. Она давалась ему тяжело, и могла в любой момент слететь, стоило ему только поддаться эмоциям, но сейчас у него не было выбора, и он начал накладывать на себя иллюзорный образ человека.

— Ты, главное, эмоции под контролем держи, — прошептала я другу, когда он почесал незримый теперь правый рог.

— Постараюсь, — буркнул Латрин, перевел взгляд на учителя и спросил, — так сойдет?

— Отлично, вы теперь обычный парень, выпускник школы, ничем не отличаетесь от местной шпаны. — Успокоил нас Пётр Иванович и, открывая дверь в коридор, добавил, — Я сегодня на машине, надеюсь ДПС-ники нас не остановят, и мы спокойно доедем, а то я сегодня на грудь изрядно принял.

Кто такие ДПС-ники и почему они нас должны остановить, я не поняла, лишь понадеялась, что нашей боевой выучки нам хватит, чтобы с ними справиться в случае чего. И заметила, что Латрин аккуратно проверил, как из подпространственного кармана извлекается его любимая секира.

Город Нижневартовск был явно северным, и лето тут только-только начиналось, листва была маслянисто яркой и недавно только проклюнулась из почек, машин вокруг было много и народ куда-то спешил. По собственному опыту я точно знала, что города всех миров и планет, населённые неважно какими расами и народами, внешне отличались, а по сути своей были одним и тем же.

Толпы разумных существ жили вместе, но при этом порознь и, все время куда-то спеша, норовили всюду опоздать. Кто-то становился богаче, кто-то беднее и все стремились прожить свою жизнь по определенному шаблону. Я смотрела на горожан и видела их немного хмурые и все же довольные лица и удивлялась тому, как они похожи на горожан моего родного города. Я вдруг осознала, что неважно, есть у тебя рога или нет, длинные у тебя уши или нет, жизни-то у большинства разумных существ проходят одинаково.

Правда, долго заниматься философствованием мне не пришлось, город оказался небольшим, мы быстро выехали за его пределы, и Пётр Иванович, набрав скорость, направил свой ярко желтый автомобиль к полигону.

Через пятнадцать минут мы подъехали к сетчатому забору и огромным металлическим воротам, в которых была сделана небольшая калитка. У ворот стоял небольшой домик охранника, он вышел нас встречать. Весь заспанный и взлохмаченный, от него несло перегаром, и я подумала о том, что скоро возненавижу всех, от кого так жутко пахнет.

— Чего это, Петро, ты приперся? Мы же на завтра договаривались шашлычки организовать. — Спросил нашего спутника сторож.

— Семеныч, — виновато ответил наш спутник, — Понимаешь, тут ко мне родственники приехали из столицы. Так что облом завтра с шашлычками. Я тебе в качестве компенсации беленькой привез.

— Чего это ты такой щедрый? — весело прищурившись и при этом рассматривая меня и Латрина спросил он, явно ни капли не расстроившись из-за отмененных шашлыков, но предвкушая пьянку.

— Да понимаешь, племянники, вот они, — Петр Иванович ткнул в нас пальцем и продолжил, — Они эти, как их там?.. А, вспомнил, эзотерики и оккультисты, вот! Они хотят тут какой-то ритуал провести, можно, мы на полигоне поколдуем?

— Сатанисты? — Нахмурившись спросил Семеныч.

Мы отрицательно замотали головами и Семеныч погрозив нам пальцем сказал:

— Если нас с Петро в жертву приносить не будете, то идите колдуйте, мне не привыкать. Тут кто только не приезжает.

Мы, почти не разжимая губ, сказали:

— Спасибо!

И поспешили прошмыгнуть в открывшуюся калитку. Семеныч выхватил из рук Петра Ивановича бутылку с прозрачной жидкостью помахал нам и сказал:

— Дожидаться вас не стану, калиточку потом прикройте и поезжайте себе подобру-поздорову, а я подлечусь и баиньки.

Петр Иванович махнул рукой своему старому товарищу на прощание и зашагал по песчаной дороге к огромному полю, засыпанному утрамбованным песком.

— Вам что-то для вашего ритуала особенное надо? — Спросил он нас, когда мы встали в центре полигона.

— Нет, я буду проводить ритуал с артефактом, а вы с Латрином просто проследите, чтоб никто мне не мешал.

Я отошла от мужчин на несколько шагов и опустившись на песок достала из подпространственного амулета шкатулку. Она была абсолютно черной, без всяких украшений и от нее не исходило энергии магии. Я положила ее на землю перед с собой, с опаской открыла крышку и увидела два предмета, один походил на небольшой жезл с навершием из магического кристалла, в котором клубились тьма и кровь, а второй был похож на круглый медальон с двенадцатью маго-кристаллами разного цвета, а в центре амулета сияла удивительно ярким и в то же время приятным светом миниатюрненькая искорка. Я знала, что это такое, и у меня дыхание захватило от восторга. «Звездная икра» — редчайший и самый драгоценный камень во вселенной и сейчас я смотрела на один из них. Весь этот медальон был запаян в прозрачный материал, похожий на горный хрусталь или смолу. От медальона не исходило никакой магии и я, покрутив его в руках, сунула его в свой подпространственный амулет и почти сразу про него забыла.

Мне предстояло активировать артефакт крови предков и воззвать к ним, а этого не делали уже много тысяч лет из-за того, что такая магия могла вызвать очень много проблем.

Для начала, я могла не справиться и просто слиться с артефактом, во-вторых, я могла выпустить на волю всю эту силу, и она могла порвать пространственно-временной барьер между вселенными. А еще я могла переборщить с увеличением потенциала и превратиться в необузданного монстра, пожирающего энергию жизни из всех разумных существ, а мне очень не хотелось становиться причиной всех этих бед. Но я была уверена, что Лир Рог обязательно сдаст мою мать, если я не воспользуюсь этим артефактом. Поэтому я трясущимися руками взялась за этот маленький жезл и поднесла кристалл сначала ко лбу, а потом к солнечному сплетению и затянула длинное заклинание, называемое «Воззвание ко тьме», его энергия заструилась по мне. Я почувствовала, как артефакт отозвался, и жизненная сила моих многочисленных предков забурлила в кристалле, затем, вырвавшись наружу, обхватила меня и унесла куда-то в никуда. У меня не было тела и на секунду я испугалась, что все-таки сорвалась и напортачила. Но потом осознала, что мое тело где-то продолжает декламировать воззвание и, немного расслабившись, прислушалась ко всему, что находилось вокруг меня.

Тут кто-то был, я чувствовала его присутствие и, резко обернувшись, увидела пирамидальное помещение, в центре которого было сооружение, больше всего походившее на саркофаг. На его каменной крышке сидел молодой парень с ярко-голубыми глазами и приятной озорной улыбкой.

— Привет, — тихо сказал он и помахал рукой.

— Здрасьте, — ответила я и тоже помахала рукой.

— Извини, что выдернул тебя, — сказал парень, забираясь с ногами на крышку саркофага и садясь в позу лотоса. — Просто это единственный момент, когда я смогу с тобой пообщаться и предложить тебе сделку.

— Опять сделку? — Воскликнула я от возмущенного изумления.

— Не переживай, шантажировать я тебя ничем не собираюсь, я не этот глупый ангел, — ответил парень, и я ему почему-то поверила, было в нем что-то такое, странно родное и чужеродно величественное.

— А ты кто? — Спросила я у него, подходя ближе.

— Я? Я Саня, теперь я Саня, так меня и зови. — Ответил он и улыбнулся еще шире и радостней.

— Ты кто? — Снова задала я все тот же вопрос, и он заглянул мне в глаза. Я чуть не рухнула в бездну времени и не потерялась во вчера, сегодня и завтра, у меня, бестелесной, подкосились ноги, и я чуть не прервала воззвание ко тьме, но парень, мгновенно оказавшись возле меня, подхватив под локоть, не позволил мне упасть.

— Ну, разве можно быть такой впечатлительной? — Укоризненно спросил он меня, — Ты все-таки демон, а не эльфийская принцесулька. Давай-ка соберись, воззвание хоть и длинное, но не бесконечное, а мне нужно, чтоб ты кое-что сделала, а за это я увеличу твой магический потенциал и без этой твоей жуткой штуковины. Кстати, если ты не против, я ее у тебя заберу, уж слишком это опасная штука.

Я увидела у Сани в руках артефакт, с которым я сидела в руках и поняла, что его у меня уже нет на самом деле. Нервно всхлипнув, я закрыла глаза и мысленно дала себе пощечину и встряхнула за плечи, потом наорала на себя, как это обычно делала моя мамам и почувствовав, что наконец контролирую свои эмоции, я открыла глаза. Саня снова сидел на саркофаге и рассматривал мой артефакт.

— Чего вы от меня хотите? — Спросила я, совершенно спокойным голосом.

— Отправляйся на турнир и сделай так, чтоб турнир никто не выиграл! — сказал мой наниматель, и я чуть воздухом не подавилась.

— И как я это должна сделать?! — пролепетала я.

— А вот тут ты уж сама придумывай и выкручивайся, но мне нужно, чтобы турнир никто не выиграл и приз никому не достался. — Ответил мне Саня и помахал рукой на прощание, а я вдруг осознала себя в своем теле произносящей последнее четверостишье воззвания и в руках у меня уже не было артефакта, а вот в районе солнечного сплетения начал потихоньку разгораться жар, и я закричала от жгучей боли. Тело мое подкинуло ввысь, вокруг меня замерцали протуберанцы магической энергии, и сквозь гул и стук моего сердца я услышала голос Сани:

— Передавай привет от меня великой герцогине тьмы!

Я с трудом сделала вдох, боль медленно отступила, и я рухнула на песок, вся мокрая от пота и абсолютно не понимающая, что со мной происходит.

Глава третья

Билет на турнир и двоечник в нагрузку

— Ты как? — Тихо спросил меня Латрин, когда я приоткрыла один глаз и посмотрела на встревоженные лица мужчин.

— Жить буду, но похоже недолго. — Проскрипела я и попыталась сесть, в ушах у меня зазвенело и я с трудом удержала желудок на месте.

— Это ты что с собой сотворила? — Обеспокоенно и почему-то шепотом спросил Петр Иванович.

— Заключила еще одну сделку, и от этой уже точно не отбрешемся, с такими, как Саня, не шутят, — пробормотала я и провела рукой по волосам, пытаясь убрать мешающую челку, но, вздрогнув, пошарила пальцами по голове. — Где мои рожки?!

— Ты, главное, не волнуйся, все у тебя будет хорошо. Мы что-нибудь придумаем, а рожки у тебя, и так были маленькими. Сделаешь прическу попышней, и никто не догадается, что их у тебя теперь нет, а волосы перекрасить можно. — Тихо ответил Латрин и зажмурился.

Мой друг знал, как я реагирую на неожиданные новости, особенно если они касаются меня.

— Чего перекрасим? — Пропищала я и вскочив на ноги побежала к машине.

В голове у меня гудело от захлестнувших меня эмоций и, главное, от предчувствия, что этот паразит Саня, что-то странное со мной сотворил. Когда я подбежала к машине, и, оторвав зеркало, посмотрела на себя, то чуть не заверещала от ужаса.

Клыков не было, половина волос осталась черными, половина стала блондинистыми, за спиной были ангельские крылья, да еще и черно-белые…

Я медленно осела на землю и уставилась в пустоту, я стала полукровкой, наполовину ангел, наполовину демон, и при этом, похоже, мой магический резерв стал в основном светлым.

Латрин и Петр Иванович, подошли ко мне и, аккуратно поставив на ноги, усадили в машину. Петр достал из сумки бутылку воды и заставил меня выпить несколько глотков.

— Успокоительное по дороге купим, в аптеке, — тихо сказал он Латрину.

— Боюсь, тут потребуется очень мощное успокоительное, — траурным тоном произнес мой друг, — когда до нее дойдет, что домой ей теперь пути нет, она закатит истерику.

До меня не сразу дошел смысл слов друга, и я какое-то время пыталась понять, почему мне домой дороги теперь нет, а потом я вспомнила, как у нас относятся к полукровкам и как моя мамам реагирует на смешанные браки, я вздрогнула, потом снова посмотрела на свое отражение и вдруг успокоилась и сказала:

— Мне домой все равно пути нет, либо я устроюсь под крылом Весторианской императорской семьи, либо мамам меня убьет. Сам знаешь, как она реагирует на полукровок, а доказывать всем и вся, что она не прятала мое истинное происхождение под мощной магией, она не захочет. К тому же после того, как мы сорвем турнир, мы либо и так умрем, либо нас заметят великие герцогини и мы получим их покровительство.

— А зачем нам срывать турнир?! — Изумленно спросил Латрин.

— Садись в машину. Сейчас я тебе объясню, кто сыграл со мной эту злую шутку с полукровностью, и что предстоит сделать, — со вздохом ответила я и мужчины переглянувшись, поспешили занять свои места.

Когда Латрин немного успокоился, а Петр Иванович получил ответы на все свои вопросы, мы тронулись в путь. Мне нужно было проветрить голову и потому мы мчались по дороге куда глаза глядят, окна в машине были все открыты и ветер трепал мои волосы. Я набиралась храбрости и решительности для предстоящего дела, а Латрин и Петр молчали, они понимали, что сейчас мне очень нужно самой справиться со свалившейся на меня напастью, и я им была очень благодарна за это.

— Как будем добираться до мира, где турнир будет проходить? — Наконец спросила я.

— Беса больше пока не вызывай, в сложившейся ситуации он нам может пригодиться в более серьезных делах, — решительно ответил Латрин и, помолчав, добавил, — надо искать мир с космопортом и добираться до Оонита коммерческими рейсами.

— А как вы будете искать этот мир с космопортом? — Спросил Петр, он все больше и больше становился жизнерадостным и даже немного помолодел, как будто наши приключения наполняли его жизненной энергией.

— Для этого нам нужно дождаться ночи и определиться по звездному небу, где мы находимся, а потом в справочнике найти координаты необходимого нам мира, — Ответил ему Латрин и, глянув на меня, спросил, — успокоилась?

— Честно говоря, я уже давно успокоилась, что случилось, то случилось! И теперь мне просто нужно научиться с этим жить! Вот только я светлой магией вообще не владею, так основы помню, что мы в первом классе проходили и все. — Ответила я, и в очередной раз потрогала голову там, где у меня были рожки. Раньше я их не замечала, а теперь мне их жутко не хватало, да и отсутствие клыков раздражало, я уже весь язык растерла, постоянно пыталась нащупать привычные клыки.

— Боюсь тут может возникнуть проблема. — Произнес Петр и посмотрел на Латрина чуть виновато. — Мы на севере находимся и у нас тут белые ночи в самом разгаре. Звездного неба не будет.

— Совсем, совсем? — почему-то уточнил Латрин и перевел взгляд на меня, — Я твоего беса в порошок сотру!

— Ну, а что ты хотел, условия желания он выполнил, а больше ничего мы не оговаривали и сам знаешь, бесы без подшучивания не могут. От скуки они дохнут! — пожав плечами, ответила я и перевела взгляд на ярко-голубое небо, уже начало вечереть, а солнце, действительно, продолжало ярко светить.

— Тогда нам нужно получить изображение вашего звездного неба как-то еще? — Проворчал Латрин и Петр, медленно остановив машину и припарковавшись на обочине, достал черный прямоугольный предмет и, нажав на кнопку, включил миниатюрный экран прибора.

— Нам повезло, интернет тут есть, и я вам сейчас найду картинки звездного неба, а дальше уж сами. — Почти весело произнес Петр, довольный тем, что оказался полезным в этой ситуации.

Латрин заинтересовался устройством, и я была уверена, что впоследствии он его у Петра на что-нибудь выменяет, мой друг вообще любит чисто технические устройства из разных миров и с разных планет, у него довольно-таки обширная коллекция, но мне он ее почему-то не показывает.

Фотографии оказались очень качественными и разнообразными, инфо-кристалл Латрина быстро считал все изображения и через десять минут выдал координаты аж восьми миров, в которых может быть космопорт.

— Похоже, не так уж и далеко от цивилизованных планет нас закинул твой бес, восемь миров на одной планете и все техно-магические, это много. — Довольно улыбаясь сказал Латрин выбираясь из машины и направляясь в сторону леса.

— Ты куда? — удивлено спросил Пётр.

— Машину запри и бумажку повесь, что машина сломана и ты за ней вернешься. — Посоветовал ему в ответ Латрин.

— Мы сейчас в другой мир перенесемся, так что лучше о машине позаботиться. — Добавила я.

— Ребят, дайте мне пару минут, я эвакуатор вызову, у меня друг, он о моей ласточке позаботится. — Крикнул нам вслед Петр и стал кому-то названивать, через то же устройство, через которое находил фото звёздного неба.

— Обязательно выменяю. — Пробормотал Латрин и поймав мой насмешливый взгляд добавил, — А что, интересная вещичка, у нас таких не делают.

— Ладно, коллекционер недоделанный, строй свой чудо-ультро-современный портал, — Улыбнувшись, ответила я ему и, шлепнув его по плечу, добавила, — сил то хватит?

— Ой-ой-ой, смотрите, кто спрашивает?! — Шутя подразнил он меня. — Пару часов как резерв нарастила, а уже делиться собралась?

— Я просто не хочу застрять тут, или попасть не туда, — так же ехидно ответила я ему и, сморщившись, дернула плечом, освобождая мешающее крыло из перекрестившихся веток.

— А убрать эти крылья, так чтоб они тебе не мешали, ты можешь? — Спросил меня Петр, шедший от дороги с сумкой в одной руке и с рюкзаком в другой.

— Пробовала, пока не получается, для этого практика нужна, а мне еще и спокойная обстановка, чтоб я сосредоточиться могла. — Проворчала я и снова дернула крылом, пытаясь пройти к небольшой полянке, что нашел Латрин.

— А вещи ты всегда в машине возишь? — Спросил Латрин у Петра и тот посмотрев на сумку и рюкзак в своих руках довольно улыбнулся.

— Стечение обстоятельств. — Объяснил он, — Я недавно с выживальщиками пообщался, и они убедили меня, что в машине обязательно должен быть рюкзак с самым необходимым, на всякий случай. А вещи я стирать возил к тетке, у меня стиральная машинка сломалась год назад.