Бесплатный фрагмент - Мой друг Марсель Кузьмич

КОШКИ И ЛЮДИ

Мне сказали:

— Ты — ненормальный! Очеловечиваешь своего кота. С ложечки его кормишь.

— Разве я виноват, что кот не против очеловечиться, — возразил я, — в то время, как большинство человеческих особей азартно скидывают с себя тяжкое бремя человечности?

Человеческое в животном начинаешь замечать тогда, когда изо дня в день наблюдаешь в людях — животное.

ЧЕЛОВЕК СЛОВА

Мой кот — человек слова. Если сказал, что не будет пиво и вчерашнюю курицу, от сказанного не отступит.

Учусь.

Мотаю на ус.

ДЖЕНТЛЬМЕН

Кот Марсик всегда пропускает кошку вперёд. Хотя бы для того, чтобы затем убедится, что она точно — дама.

ОПРАВДАНИЕ

— Кошкин ты сын! — вопил я в морду кошаку, залезшему в цветок.

— Неблагодарный! — читалось в рыжих спокойных глазах, — это же кактус! Где твоё хозяйское «спасибо»?

ВДОХНОВЕНИЕ

Марсик равнодушен к чужой музыке. Он сам — певец и музыкант. Стоит ему запеть — окружающие в восхищении тянут к нему ручонки и гладят, гладят. А когда его гладят — Марсик поёт ещё громче. Но иногда вдохновение овладевает им ночью…

Что ж, это — вдохновение.

Ему не прикажешь…

СКРОМНЯГА

Короткие лапы — это ещё не повод, чтоб в виртуозном прыжке не хлопнуть вас по щекам их мягкими подушечками. И ракетой не унестись в другую комнату. А потом пучеглазить на вас из недр дивана: «Понравилось? Ловко я тебя, да?»

НАМЁК

Скоттиш страйт вошёл в фазу активной линьки.

Я матерился, счищая кошачью пуховую шерсть с футболки, с трико, со стола.

Марсик, сидя на кровати, молчал и терпеливо слушал, водя за мной взглядом. Когда терпение кота иссякло, он спрыгнул на пол и, ткнувшись чёрно-розовым носом мне в тапки, нарочито громко чихнул.

Затем развернулся и, презрительно помахивая хвостом, которому завидовали все лисы белки окрестных лесов, удалился в коридор.

СПЕЦИАЛИСТ ПО БЕЗОПАСНОСТИ

Обед. Варю на кухне пельмени. Марсик на холодильнике старательно изображает спящего. Вдруг сосед за стенкой врубает перфоратор и остервенело вгрызается в стену. От неожиданности кот срывается с насеста и валится на пол, попутно стаскивая магнитик с жиробасом и надписью: «Счастье не в коте, а в его объёме».

Отряхивается и непонимающе глядит на меня.

— Цел? — интересуюсь я у зверя. — Как думаешь, скоро до нас досверлит?

Марсель не торопясь подходит к стене и шумно её обнюхивает. Равнодушно трясёт лапой и идёт к миске.

Понятно. Соседу до нас не добраться. Можно и к пельмешкам приступить.

ТЁЗКА

Валяюсь на диване и читаю Пруста. Кошак пристраивается рядом, наблюдает за перелистыванием страниц, нюхает бумагу. Спустя полчаса отсутствие моей реакции на присутствие его шотландского величества выводит последнего из состояния равновесия. Кот вгрызается в край обложки «Под сенью девушек в цвету».

— Не стыдно? — укоряю я зверя. -Это ж твой тёзка. Я же тебя назвал в его честь! А ты, морда, его — клыками!

Кот отмахивается от меня хвостищем и переворачивается на спину.

Не любит усатый французских модернистов, не уважает. А вот, когда ему брюшко гладят — любит. А гладящего — уважает.

ПРИНЦИПИАЛЬНОСТЬ

Утром дал Марсику новый корм. Но еда эта по вкусу ему не пришлась, в связи с чем хищник в течение дня сидит на водной диете. Её он перемежает с охотой на мою тарелку, когда я пытаюсь обедать или пить чай. Мне надоедает бегать от него по комнатам и смотреть в умоляющие голодные глаза. Они у него всегда голодные, кстати.

Принципиально не даю добавку. Кот так же принципиально не жрёт.

Закрываюсь в спальне и с раздражением слушаю, как котяра упорно скребётся у порога.

Бесит!

Хватаю забастовщика на руки и рыча, тащу к миске.

Воспитываю:

— Марсюня, тебе не стыдно? Ты зажрался? Тебе сегодня новый пакетик с утра дали, а ты морду воротишь? Самый наглый, да? Чем я тебя кормить обязан? Свежей мышатиной? Кто это должен за тебя трескать? Я что ли?

Кот с тоской смотрит на меня и лапой двигает миску с кормом в мою сторону.

И кого тут надо очеловечивать?

Кормлю его с ладошки.

Мурлыча, ест.

Доволен невероятно.

ЛЮБОВЬ

Раннее утро. Пять с хвостиком. Утро сурка. Точнее, — кота.

Марсель выспался, проголодался и соскучился одновременно, поэтому будит меня скрипом двери спальни и топоточком лап по линолеуму. Не поддаюсь на провокацию, делаю вид, будто сплю. Даже похрапываю чуток. Для достоверности.

Но Марсик привык, его на мякине не проведёшь. Ему не впервой.

Раз, и он у моей подушки.

Сплю, соплю в две дырки.

Принюхивается.

Похрапываю.

Лижет шершавым языком моё ухо. Морщусь, но терплю.

Ватной лапой гладит по щеке.

Блин! Скотиняка! Пять жеж утра!

Заворачиваюсь в одеяло, но дышать нечем, приоткрываюсь. Немедленно лижет в нос. Тарахтит всё громче и громче.

Натягиваю одеяло на голову, а ступни торчат наружу.

Ага, увидал! Добрался!

Пробует на вкус пятку, большой палец.

Откидываю одеяло, сажусь. Полусумрак. За окном идёт снег. Кошачьи глаза светятся таинственным светом. Трётся о колено.

— Ладно уж, убедил, шагай давай, оглоедище, щас накормлю.

Марс не торопится, милостиво пропускает вперёд.

Кошачья любовь — страшная сила!

МУТАНТ

«-Наша сегодняшняя программа посвящена удивительной породе кошек — шотландским прямоухим. У нас в гостях — Мария. Наша гостья уже около десяти лет занимается разведеннием этих потрясающих животных, и сегодня поведает нам об особенностях их поведения, повадках и прочем. Мария, давайте начнём с главного. Насколько хорошо шотландские прямоухие уживаются с детьми, со взрослыми, в чём их отличие в данном отношении, от других пород?

— Здравствуйте… Вы знаете, я бы выделила их огромнейшее дружелюбие. Они никогда не укусят хозяина, не оцарапают его. Это — результат селекции, закреплённый на генном уровне. Я много общаюсь с кошатниками, и их сразу можно определить по исцарапанным рукам. С шотландцами подобного не стоит опасаться… Более покладистых кошек я в жизни не видела…»

Марсик развалился на столе, постреливает ушами.

Вслушиваюсь в слова заводчицы, смотрю на поцарапанные запястья, чувствую свежую ноющую ранку на колене.

Гляжу на кота.

Кот улыбается.

«Мутант» — думаю я.

И на всякий случай прячу руки под стол.

ЭКСТРАСЕНС

Кот, валяясь у порога, сосредоточенно выгрызает грязь из-под когтей, а я собираюсь за покупками. Вечером — варить борщ, а нет ни лука, ни тушёнки. Консервы беру в небольшом ларьке, не в супермаркете. Качество получше, мясца побольше.

На улице — минус двадцать пять. Рождественские морозы.

Свитер, брюки, шапка. Беру ботинки и начинаю воспитывать Марселя.

— Ну, товарищ кот, ты один остаёшься. Смотри у меня, веди себя прилично, не пакости, я скоро вернусь. Договорились?

Кот прекращает грызть лапку, садится. В его рыжих круглых глазах знак внимательного вопроса и тревога.

— Ничего, полчасика и в одиночестве побудешь! — твёрдо заявляю я.

Внезапно кот встаёт на задние лапы, а передними обхватывает мою ногу. Молчит. Держит цепко, когтями.

«Не ходи!»

— Э! Бродяга! Ты чего это?

Приседаю, аккуратно расцепляю полосатые лапы, высвобождаюсь. Глажу Марсю по голове, а он пытается лизнуть мою руку.

Похлопываю кошака по ляжке, отправляю в комнату.

Морозец, бездонное синее небо, яркое солнце, изумрудный иней на ветвях деревьев. Мёрзнет нос и щёки. Огрубевший снег под ногами: «Хррум, хррум». Прохожие с красными мордами, будто из бани!

Добегаю до магазинчика. Закрыто! Съехали! Обегаю кругом, да толку-то! Топчусь в растерянности.

Беру тушняк в сетевом.

Марсик встречает меня у дверей. Остервенело намывается. Мохнатое жабо грудки влажное. Старается. Смотрит хитро, серым хвостярой резко туда-сюда, туда-сюда, подмигивает: " Я же предупреждал, а ты…!»

Тушёнка — гадость. Рога, копыта и желе. Супчик варю овощной.

Котяра точно что-то знал!

ТРЕТИЙ ВОЗРАСТ

Раньше на сочинение меня вдохновляла любовь.

И женщины.

Теперь — кот.

Всё!

«Это — старость, братан»

ГЛАЗ ЗАВИДУЩИЙ

Любой уважающий себя кот знает, что в хозяйской чашке еда в тыщу раз вкуснее, чем в кошачьей миске. Даже, если и там, и там — одно и то же.

Вот и у нашего мордоворота глаз завидущий, а коготь загребущий!

Сажусь перекусить и не успеваю опомниться, как Марсище скачет мне на колени и лапой выуживает из посудины две вареных макаронины. Тут же валит под стол, и там с урчанием оголодавшего измождённого существа сжирает их. Дикие горящие шары пучит на меня, прицеливаясь прыгнуть повторно.

Чертыхаюсь, перехватываю его в прыжке и отношу в угол, где у него столовая. Вилкой цепляю пять макаронин, выкладываю в блюдце и подсаживаю кошака:

— И только попробуй не съесть!

Марсель Кузьмич (папашу егоного Кузей величают, да) усаживается напротив и с минуту разглядывает меня, слегка наклонив голову и широко распахнув бездонные глаза. Он явно хочет сказать: «Хозяин, ты идиот, да?»

Потом перешагивает через корм, лупит меня султаном хвоста по носу и, добравшись до коврика, падает поперёк него. Он всегда — падает и всегда — поперёк, будь то коврик, коридор или кровать. Ага, ещё по диагонали может. Чтоб рядом уж точно никто не прилёг.

Вечером выбрасываю поблёкшие сухие макароны из котовой тарелки в мусор.

А трапезничаю, закрывшись в спальне и приперев дверь стулом.

САМЫЙ ГЛАВНЫЙ В СЕМЬЕ

Когда жена с дочерью, в тесной душной сумке принесли Марсика от прежних хозяев, ему исполнилось 2,5 месяца. Он казался слегка испуганным, умещался у меня на ладони всеми четырьмя лапками и норовил оставить лужу в укромном месте.

— Папа, — спросила дочь, — Марсик теперь — член нашей семьи?

— Ага, — ответил я. — Главный.

— Но он же не самый сильный!

— Зато он — самый слабый.

— Раз он главный, мы должны его слушаться? Но он же — слабый…

— Нет, не слушаться. Мы просто должны его любить.