Бесплатный фрагмент - Конец Света? — Пока нет

ЭПИГРАФ

Белинский: — Основная идея Евангелия в божественной любви к человеку. Но до какой фантастической степени она доходит — не знал. Что и мир уже под эту любовь подготовлен Другой, — очень, очень, однако — как понял Ромео у Шекспира: — Умный, — как у Пушкина в Пугачеве, в Капитанской Дочке, имеется в виду, в Дубровском, — далее?

— Везде.

Оглавление в цитатах из Текста Эссе 2019 — часть 2

Дмитрий Савицкий и Владимир Тольц — оба, что ли, умерли.

Сейчас его передача 99 года заканчивается печальной песней, что ее сын:

— Опять пролетает.

Вот они, точно, сражались за Родину.

— — — — — — — — — — —

Добавлено, 04.12.19:

— Конечно, какой-то смысл и Н. Коржавина есть, — но именно тот, что:

— Его нет.

Так как таких хрено-писцев было:

— Даже пруд прудить не надо — их самих вполне хватит для этой запруды.

— — — — — — — — — — —

p.s. — Иван Толстой и Андрей Гаврилов ликуют:

— Мы потому проти-ффь, что всегда:

— За.

И думайте сами, решайте сами, где их начало, а где конец.

— — — — — — — — — — — —

16.05.19

Радио Свобода — Игорь Померанцев —

Опять говорят про Пушкина — как когда-то обознался Марио Корти:

— В голову не могу взять, что такое Андалузская Крестьянка.

Тогда как дело обстоит как раз наоборот:

— Надо ИЗ головы взять! — а продолжается делаться внешнее сравнение, фабула, похожесть, этимология, — точно также, как поначалу не прикрылись щитом апостолы:

— Видели ли вы Отца Моего?

— Даже в голову не может никак прийти, что это такое может быть, если сравнить, — тогда как делать надо совсем другое:

— Увидеть надо СЦЕНУ, Основание, на котором стоит Иисус Христос, — и вопрос:

— Где? — и, увы, для многих не как в кино Синдбад Мореход — на хрустальном шаре, а именно и только: ближе, ближе, еще ближе:

— В СЕБЕ.

Так и Андалузская Крестьянка — это тоже самое, что русская, — но:

— С Подставкой, — из Испании.

Как русское мясо на испанском костре — это уже практически Стэйк Хаус на фоне русской рубки — как и сказано в Кино про Свадьбу в Малиновке:

— Зубками ее зубками, — т.к. там была таранька — здесь:

— Свиное сало, — так как мяса у свиньи мало, но и его продали на новые штаны к 1-му сентября:

— Мне-себе, а также жене и дочери, — ее жениху?

Сам купить, когда скоро тринадцать лет исполнится.

Поэтому:

— Когда говорят, что Платон видел очень далеко, то и значит, до самой Испании, где она живет, как Андалузская Крестьянка, — или, как здесь бывает поют в песне:

— Любовь моя живет-т.

Переводят же — как это пытался и Марио Корти:

— ПРЕДСТАВЛЕНИЕМ.

Андалузская Крестьянка — это и есть Не-представимое.

Смысл:

— Что ОНО — бывает. — И именно ему учил Своих учеников Иисус Христос. Что Человек на Земле не просто так погулять вышел, а является потому ключевой фигурой, что является:

— Второй Скрижалью Завета, — точнее, СВЯЗЬЮ между двумя скрижалями завета.

Нет человека — нет проблемы — означает только то, что не будет тогда Нового Завета — Евангелия, — не вспыхнут неземным светом камни, на которые посветили — как на Залив ума большого, подули, сбрызнули вином Андалузии, и — для того же самого:

— Положили в Землю.

Как сделать перевод VHS — от Себя, — как от участника События. Что значит, ПЕРЕВОД делается Двумя:

— Героем и Автором.

Здесь же пытаются изо-бразить Андалузскую Крестьянку на скорую руку:

— Мы в кабаре, где здесь эта — как иё — нет, не Агата Кристи — а похоже, но по-другому:

— Сара Бернар? — тоже нет.

Тогда, значит, остается только:

— Лайза Миннелли.

И:

— А при чем здесь это? — вопрос, заданный Апостолу Павлу, когда он пытался объяснить, что видел больше, чем остальные на Пути в Эммаус, что не только Свет:

— Голос понадобился.

Читобы говорила она, сия незабвенная Андалузская Крестьянка.

А вам — друзья мои — только трахаться хочется, да и то, как на работе:

— Быстрее — будет лучше — когда это кино кончится.

Тут, как кролики не получится.

Вот это самое:

— Мне заботы — не идет автоматом.

— — — — — — — — — — — — —

БОГ — Сцена — Человек — это Ромео и Джульетта.

Человек — Земля — Бог — это Кит, за которым она бежит вприпрыжку, — как, однако:

— Привязанная.

— — — — — — — — — — — —

Достоевский не зря надеялся, что все — почти — будут думать:

— Точного решения, кто виноват? — и нет.

Но!

Вот эта неточность и есть и Пятый Постулат, и Великая теорема Ферма:

— Неточное само по себе — в присутствии Человека может ожить ОТКРЫТИЕМ правды:

— Неуловимой невооруженным глазом Точности.

— — — — — — — — — — — —

— Подлинник — это не первоисточник, а его:

— Перевод.

Который и смог сделать Апостол Павел на пути в Дамаск — остальные только:

— Учительствовали, — как ученики, как не имеющие право на Правду, — и:

— Не увидели второго акта человеческой трагедии — или: лучше:

— Божественной Комедии, которую засек Апостол Павел на:

— Небесах.

— — — — — — — — — — — — — —

Никто не верит, что в переводе можно оживить Леонардо, Пушкина, Шекспира, Достоевского. А:

— Они писали, собственно, только Для ЭТОГО.

Как только человек получает письмо от Бога — так Он:

— Живет. — Первая Повесть Белкина, или:

— От Издателя.

Люди стараются проникнуть в Историю, понять, что такое было Идолопоклонство, которого нет, так как оно далече, — но в том-то и дело, что Оно перед нами не только и не просто один в один:

— А всегда тут было.

Делают нелепый перевод Екклесиаста, что:

— Всё уже было, было, было, — как:

— Надоело всё уже хуже горькой редьки, — тогда, как очевидно, говорится совсем другое:

— Так как всё уже было — значит идет повтор, — а:

— Это и есть Спектакль, — которыми по Екклесиасту только и занимался Шекспир, Пушкин, и:

— По сути — даже не думая об Этом буквально — все писатели классической художественной литературы.

И именно об этом философии Канта и Гегеля. — Об:

— О невидимом невооруженным глазом Устройстве Мира.

Но видимом именно с помощью телескопа и микроскопа называемого:

— Художественным произведением, — на кое посему так и ополчились, начиная с 17-го года и даже намного раньше.

Таков же смысл науки и философии, что раскрывают Книгу мира Невидимого, — но:

— Существующего. — Его не видно потому, что Другой Мир касается Нашего только Формой — она видна.

Но так как за Формой Невидимого Мира не видно Содержания — по крайней мере — сразу:

— Ведет к отрицанию его существования вообще. — И:

— Невидимый Мир принимается просто за Испуг.

Несмотря на то, что существование его ОЧЕВИДНО.

Парадокс в том, что отрицанием существования Невидимого Мира является его:

— Проверка!

Начав проверять указание невидимого мира, человек теряет с ним контакт, переставая принимать за существующий. Да — Нет — автоматически превращается только в:

— Нет.

Почему и написано неоднократно на разных примерах в Ветхом Завете, что неподчинение указанию Бога — ведет к отрицательному результату, каким ни противоречивым это указание было.

Я не повторяю того, что написано в Библии, повторяю, что существование невидимого мира Очевидно — проверка этой очевидности — ЛОГИЧЕСКИ:

— Ведет к отрицанию существованию только что Увиденного.

И:

— Сам Человек — получается — не может остановиться, чтобы обязательно не проверить, как оказывается:

— ОБРАТНОЕ.

Потому в Библии — в Ветхом Завете уже — написано, что должно быть подчинение увиденному Человеком указанию:

— Бога, — иначе — еще раз:

— Начнется обратный — так сказать — отсчет:

— Вместо Одного — Другое, — вместо увиденной правды — ее проверка, которая называется, увы, увы, увы:

— Обман, — или ложь.

Гегель и объясняет своими Китами, держащими Землю этот парадокс и его решение:

— Вера в Бога.

Кант — Иллюзией этого Мира, что, действительно, можно выйти из комнаты, — и:

— Она перестанет существовать.

— — — — — — — — — — — —

Ибо Ветхий завет при Новом Завете — стал его:

— Рассказом.

— — — — — — — — — — — —

— Новый Завет — это не абстрактность, конкретное переустройство мира, состоящего уже из:

— Двух Частей.

Не в том — следовательно — дело главным образом, что человек переделан, а то, что он стал способен:

— Для вечного Контакта с Богом, — для чего — чтобы не забыть сию великую истину Король Лир Шекспира привязал себе на голову пучок травы:

— Там низ, — ибо мир перевернулся, как он переворачивается в фотоаппарате, — всё, как и было:

— Только теперь Бог и Человек — Вместе.

— — — — — — — — — — — —

— Яков Кротов забыл, зачем была Тайная Вечеря? — все, однако, договорились умереть.

Хотя и с непонятной многим Посылкой:

— Продолжить битву там, где находится ключ к сердцу мира, у Стены под Землей, отделяющей Бога и Человека друг от:

— Друга.

— — — — — — — — — — —

Нас Возвышающий Обман — это указание на то, что является единственным продуктом Литературы:

— ВЫМЫСЕЛ.

— — — — — — — — — — —

Что такое СЦЕНА, — а это и есть искомое ПИСЬМО. Поэтому ожидание еще какого-то письма, кроме самого Протея — это уже:

— Тавтология.

— — — — — — — — — — —

Добавлено, сейчас, при проверке:

— Я вам устрою, товарищи гуманитарщики, такую проверку на знание Теории Относительности и Великой теоремы Ферма, — что по ночам будете просыпаться, чтобы искать ТАМ — там-тамтамтам — однако:

— Истину.

Впрочем, для слабонервных, будет достаточно — как написал Пушкин:

— Знать из Энеиды два-три-четыре стиха, — а конкретно:

— Слушать на ночь Илиаду и Одиссею, — раз, и Божественную Комедию два, в исполнении Евгения Терновского.

Илиаду и Одиссею лучше всех читает Вячеслав Герасимов.

— — — — — — — — — — —

Поэтому у Шекспира в Двух Веронцах Сильвия поняла Протея, что он сам и есть письмо Валентина, его слова — это слова именно:

— Валентина, — а сама говорит не:

— Спасибо, спасибо, большое спасибо, — а как и должна по первоначальной посылке, что Протей говорит от себя, что любит ее:

— Ругаецца. — Что, как посмел ты, скотина соцреализма, посчитать, что у Земли и на-те вам:

— Есть огромный Кит, который ее держит!

Но ее ругань в душе Протея звучит именно, — как:

— Песня Давида, — которую не поняла даже его жена, что:

— Нельзя так прыгать и сказать, даже славя Бога, и даже:

— Тем более.

Отсюда и главный вывод, который произнес Иисус Христос:

— Я был раньше, — что значит, Давид в Ветхом Завете спел как раз про Новый Завет, но еще пока стоящий, как царь Агриппа у Сцены, а скоро, скоро всё равно:

— Сдаст свой экзамен на инженера, так как на него давно уже и учится.

Но это так, для некоторого пояснения, а на самом деле, Новый Завет уже был, и только стал виден у горы Синай, как дарственная Моисею от крепостного права на людей.

В Ветхом Завете везде виден НОВЫЙ.

Зрители до сих пор идут и идут на Шекспира и Пушкина потому, что каждый раз из неверующих на их спектаклях, превращаются в:

— Верующих.

Вместе с царем Агриппой, как бывшим рабом, поднимаются на сцену, чтобы услышать слова Бога, которые услышал Моисей в битве с неверующими — не поверившими его кличу:

— Ко Господни? Ко мне!

— Вы — боги.

— — — — — — — — — — —

Не понимают на вид элементарную вещь, что Весь Мир — Театр — это значит, что и сама Сцена делится на:

— Сцену и Зрительный Зал — тоже!

Поэтому увидеть, что Пугачев в Капитанской Дочке — царь настоящий — трудно именно поэтому, что, да, но только на:

— Сцене, — как промельк маховой.

Как, возможно, увидел и Ромео живой Джульетту, и Владимир Набоков:

— Лолиту, — рядом, но из Зрительного Зала на Сцене.

— — — — — — — — — — — — —

Ибо Гамлет — по сути — это и есть РОЛЬ.

— — — — — — — — — — — —

Выходит, Шестикрылый Серафим — это не Ангел с шестью крыльями, явившийся Пушкину, — а:

— Они уже вместе.

— — — — — — — — — — — —

ДВЕ СКРИЖАЛИ ЗАВЕТА — это ТЕКСТ И ПОЛЯ одной и той же картины мира.

— — — — — — — — — — —

Про Чарли Чаплина сейчас говорится явная фундаментальная ошибка, — из-за которой на самом деле никто и не хочет заниматься русской литературой:

— Чарли Чаплин обливал грязью Америку, — а она бывает и другая!

Это натюрлих кино и немсы, — ибо непонимание искусства прет с Радио Свобода — как из помойного ведра, — т.к. очевидно:

— Чарли Чаплин, как весь остальной Голливуд, говорит только и именно о настоящей правде, а не как здесь:

— Только литературными критиками придуманной, — ибо:

— Голливуд — это Содержание на Фоне уже существующей Формы Жизни на Земле!

Никто там даже не додумается возразить режиссеру, что это не похоже на то, — как:

— У нас бывает.

Как ошибся когда-то и Сергей Юрьенен, заразившись пропагандой дешевых идеологий:

— Не надо было бить полицейского ногой по жопе, — так как у него, скорее всего, есть жена и дети.

А то, что Чарли Чаплин и бьет его именно поэтому, что этот полицейский так хорошо живет, что:

— Не обидится, когда над ним ШУТЯТ.

Ибо:

— Не вся жизнь в одну и ту же строку пишется, как это расписывают сейчас ведущие Радио Свобода.

ЭТА РАЗНИЦА — и есть вся разница, почему началась Революция 17-го года:

— Чтобы отменить эту Посылку Гегеля:

— Мир хороший — можете дурачится.

После 17-го года мир сделали Одинарным, когда — вот именно, как сказала госпожа Валентина Полухина:

— Никто уже больше не хочет заниматься — бороться — с этой заведомой ДЭЗОЙ, и в виде литературы — в том числе.

Здесь — сейчас на РС — продолжают заливать тот же каток, проповедуя именно одномерную — если так можно сказать — философию деревенского конюха Солженицына.

Еще не всё закончилось.

— — — — — — — — — — —

— Вот эта путаница между СТЕПЬ и СПЕТЬ — и означает, что мы любим песни, но они идут всегда только на одном фоне Ника Сера:

— Мы Америку догоним по надою молока, а по мясу — нэ дахгоным! Т.к. буква Хэ хромает у быка.

— — — — — — — — — — —

Почему Предсказания и идут только в Библии, — но именно:

— Пачками, — ибо входят в конструкцию ответа!

Простые слова матери Иисуса Христа:

— Теперь Твоя очередь пришла, — это Посылка, держащая на весу эти СЛОВО и ДЕЛО:

— Первое превращение воды в вино.

Что в театре значит для Смоктуновского и Высоцкого, например, прежде чем ляпнуть, не подумавши:

— Я один! — надо вот это самое, как Иисус Христос получить мандат:

— Иди, — пришла твоя очередь, — авось, в этом случае, от Юрия Любимова:

— Получить, след-но, сначала эту роль.

Как у Лермонтова в Герое Нашего Времени дал Печорин Грушницкому эту роль в своем Сиэтэ:

— Иди.

— Не хачу!

— Иди, и даже, если можешь, застрели.

— Кого Его, мил херц? — вполне возможно, недоумевая также, как царь Агриппа перед таким же предложением Апостола Павла, — что значит:

— Для дуэли на Сцене Театра, — надо еще залезть на НЕЕ.

И мало — выходит — получить Эту Роль, ибо даже Гамлет не смог, хотя и наоборот:

— Сойти с нее, со Сцены в Зрительный Зал.

Вот эти на вид заморочки — не есть способ расшифровки предсказаний Нострадамуса, — а:

— Расшифровка и есть, — которую выдал на всю мощь своих легких Ромео Вильяма Шекспира:

— Я — Царь мира!

Что и значит, Нострадамус пишет только то, что Человек с детства уже почти умеет читать:

— Розетский Камень.

Что — не ходи к гадалке — может быть, мы уже, как Адриян Прохоров Ту-Та, где покойников не отдают земле, а наоборот:

— Уже принимают, — а предсказание Нострадамуса только в том, что, милые мои хорошие:

— Скоро сами догадаетесь, — как я.

Почему Апостол Павел услышал голос, а не только свет, как все? Только по одной причине:

— Он поднялся на Сцену, — по сути поверил Гегелю и Канту, которых здесь по этому же самому запретили:

— Сидите, сукины дети, в яме, как в Селе Горюхино А. С. Пушкина.

— — — — — — — — — — —

Ибо все пьесы Шекспира — о:

— Переходе Ветхого Завета в Новый Завет.

— — — — — — — — — — —

Чернухи, как Дэзы, хватает, но идет она открытым нам образом именно с 17-го года, как отрытая идеология противостояния:

— Богу.

В Библии — повторю в двадцать пятый раз — рассказано, как царь Агриппа попытался, но не смог пройти в это заветное место, где Дубровский утащил свой царевну Несмеяну, Марью Кириловну, Троекуровскую дочку, и где Ромео возродил заново жизнь на Земле вместе со своей Джульеттой, где Сильвия и Протей потешались над не очень добрыми зрителями, как на самом деле надо:

— Говорить правду, — а именно:

— Как Ромео — сзаду наперед. — Как именно и делается счастливое заклинание во многих сказках.

Она понимает — в конце концов — что ПротеЙ — это само Письмо, а не человек его передающий — почти невидимая разница — и сама отвечает такой же невидимостью истины, примененной Аланом Тьюрингов в расшифровке древних заговоров:

— Не прыгает от радости, как должна, что разгадала его секрет такой необыкновенности, как и само устройство мира Богом по:

— Новому Завету, — что на вид ничего и не меняется:

— Продолжила ругать его последними словами, как именно Протея, присвоившего право первой ночи его любимого Валентина, но именно, как:

— Противоположностью, отвеченной на противоположность.

Для дифференциалов и интегралов высшей математики нет ничего особенного разложить их диалог на уравнения, но смысл уловить в конкретике жизни, увидеть вот эту вторую сцену на сцене не смог, как ни пытался — для примера всех будущим и прошлым поколениям — царь Агриппа даже при поддержке Апостола Павла:

— Давай-й-й!

Смог Ромео в Ромео и Джульетте у Шекспира, правда, уже через полторы тыщи лет. А:

— Кто об этом здесь кумекает?! — не ставится даже такой вопрос ни вообще, ни в частности.

Так только поют, любили, да — как обычно:

— Ничего не вышло.

И Нострадамус — похоже — задает этот вопрос:

— Смогут ли люди, еще живущие в России — тоже — попасть в это Царство Истины, как попали у А. С. Пушкина Марья Кириловна с Владимиром Дубровским — или:

— Не предназначено? — и максимум, что возможно, это только разинут рты, глядя, как уходят в дальние дали — а на вид почти недалечко — все остальные почти страны, с более мягким климатом выживания.

П.С. — Секрет на вид простой:

— Нельзя расшифровывать Форму, ибо она сразу превратиться в Содержание, и ваша — так сказать:

— Крыша Мира — исчезнет.

— — — — — — — — — —

Система Станиславского — это Ветхий Завет, — но!

Так как его уже нет, и он сам переселился навсегда в Новый Завет, то это и есть его суррогат, из одних ёлок-палок:

— На-придуманный, заезжими в Россию евреями по случаю своего поспешного бегства от Моисея у горы Синай.

Попросту говоря, Система Станиславского — это кружок художественной самодеятельности при доме культуры им. Ногина для детей рабочих, так как крестьянам из соседних деревень:

— Не-наездиться.

— — — — — — — — — — —

Двое на Пути в Эммаус — это Автор и Герой Романа — Третий:

— Читатель.

— — — — — — — — — —

Здесь такое доказательство приводит к Посылке, что в художественном произведении — любом — главный герой — Читатель!

Ответ:

— Даже не засмеются.

Ну, картина, ну ее художник — пусть даже этот Ван Гог, Сезан, или Гоген — несчастные, — но не этот же гастролер, посетитель музея наших восковых фигур:

— ЧИТАТЕЛЬ!

— — — — — — — — — — —

Ибо:

— Разве это жизнь, если она наказывает, то только нас — их — почему-то:

— Никогда.

— — — — — — — — — — —

Игра — следовательно — как истина, а не ее подобие изо-бражением.

Грань, различающая, Это — невидимая, такая же невидимая, как та, что позволяет увидеть Поля у:

— Текста.

Увидеть Новый Завет, — ибо в видимом спектре наблюдается только Ветхий.

Следовательно, надо не расписать десять заповедей на два камня, — а:

— Увидеть у этих Заповедей Поля, — как разъяснил А. С. Пушкин — только:

— Душой.

— — — — — — — — — —

— Не в бесконечном электроне истина, а в Невидимом.

— — — — — — — — — —

И хотя Эйнштейн представил Теорию Относительности в начале 20-го века — Пьер Ферма сделал то же самое 17-м веке.

Новый Завет, рассказывающий об этом же видении мира:

— Сквозь Магический Кристалл А. С. Пушкина, — как о песне Текста:

— Поля! — я предан ваш душой, — поэтому:

— Всегда я рад заметить разность

Между Онегиным и мной. — Один на сцене — другой в зрительном зале:

— Действуют, как Один Механизм.

— — — — — — — — — —

Ромео — чтобы спасти себя и Джульетту — и открыл этот закон:

— Между Сценой и Зрительным Залом СВЯЗЬ — существующую.

Следовательно, Голос из ЗЗ засчитывается — за голос далеко не вопиющего в пустыне.

Остальные его пропустили, как помеху в передаче своей любимой радиостанции.

— — — — — — — — — —

Величие Шекспира только в этом:

— Роль исполняет ЧЕЛОВЕК.

Здесь же читают только записанные на нем буквы.

Повторю, непреодолимая для многих сложность только в одном:

— Эти олухи царя небесного — зрители:

— И оживляют мир театра своим реальным существованием.

А еще, тем более:

— Главный герой, Герой всего — так сказать — Романа — это и есть сей неумытый поросенок:

— ЧИТАТЕЛЬ.

— — — — — — — — — —

Скорее всего, далеко не все книги по литературе, или касающиеся литературы 19 века пропущены в 20-й. Не может быть, чтобы никто даже не зацепился за смысл пьес Шекспира. Пушкина, да, скорее всего, как никто из известных тогда его друзей не понял Повести Белкина или Капитанскую Дочку — о чем, собственно, Это, — ибо:

— Маскировка настолько велика, что без логики Энигмы Алана Тьюринга, или рукописей Герберта Аврилакского — поверить, что есть фантастическая шифровка — посильней Шекспира будет, где — в общем-то — если любить Евангелие — написано всё чёрным по белому, кроме нравоучения Гегеля и Канта, заметить которое ума иметь:

— Надо, надо, — имеющуюся у происходящего на Сцене:

— ПОСЫЛКУ.

Попросту говоря, изображается не само событие, а как в детективе — уже его результат, — но то, что это Детектива — не сообщается. Сказано, что Тибальт нечаянно убил Меркуцио — значит, так и надо — другой правды быть уже не может.

И ее, действительно не может быть, но не может только:

— В ту же строку, по содержанию, — в Посылке она — эта скрытость — существует, как:

— НОРМА устройства мира.

И, следовательно, по самому своему устройству:

— Не может быть оговорена прямым текстом.

Здесь, Гегель и Кант только потому и запрещены, как обруганные Ле — оппортунисты всего нового, для народа хорошего, что и выставляют эту ПОСЫЛКУ, — как своё:

— Главное оружие против любого жульничества!

Следовательно, они придумали эту Детективу, но Шекспир не мог же на самом деле пойти по их стопам, — ибо:

— И жил еще раньше их!

А то, что сия Посылка и есть Тот Камень Преткновения, который расписал подробно — три раза — Апостол Петр в Евангелии, — когда три раза отрекся от того, что знаком с Иисусом Христом — как и:

— Расшифровать невозможно!

Хотя почему тогда Иисус Христос сделал его главной церкви — непонятно. Но имеют в виду, что:

— И никто не поймет, не выдержит того ужаса, который испытал во дворе первосвященника Петр.

Это могло быть, но только уже не в этот, последний раз — почти — прощания с Иисусом Христом, — ибо арестованный Христос, конечно, хотел видеть плоды трудов Своих, — что:

— Не только Петр, но и мир — вокруг него — изменился!

Можно сказать, Сам Мир поверил в:

— Бога.

И тогда — значит — во дворе первосвященника было не то, что видно невооруженным глазом, — а:

— Намного больше, — отказываясь от Иисуса Христа, Петр совершал предательство, да, но предательство сознательное!

Не в том смысле, сознательное, что преодолел силой своей воли страх и смело высказал свое мнение, ибо и сказал, как раз наоборот:

— Я Его не знаю, — или:

— Я не знаю этого Человека! — но:

— Мир уже развернулся так, что слова эти зазвучали совсем по-другому, наоборот:

— Апостол Петр сделал то, в чем хотели обвинить Иисуса Христа:

— В предательстве веры, древней веры, — и такой силы, что и стрела в изменника должна лететь не просто так, а с неба, — как:

— Символа древнего закона.

И Петр — сам — не сам, но тем не менее три раза произнес:

— Я не знаю этого человека, — три раза, следовательно, предал, — тем самым:

— Переправив силы древнего небесного закона на себя, как на предателя веры.

И они полетели в него, а не в Иисуса Христа.

Петр в этом случае — повторю — действовал не один, а уже, как:

— Апостол, — человек общему Закону Нового Завета подчиняющийся — априори.

Он принял на себя стыд унижения ужасающей трусостью, но Иисус не был убит тут же во дворе первосвященника небесным огнем, как — хотя и бог, но пошедший против завета предков. Против Ветхого Завета. Но!

— По Шекспиру именно за него, за Новый Завет, включивший, однако, в себя:

— Ветхий.

Простым просто-напросто способом:

— Делением Ветхого завета на Две Части!

На Две Скрижали Завета.

Нового Завета, тем и отличающегося от Ветхого, что появился еще и Зрительный Зал, как полноправный участник пьесы Жизни, — а связал их:

— Сцену и Зрительный зал, Поля и Текст — Человек:

— ЧИТАТЕЛЬ.

— — — — — — — — — —

Нельзя сказать, что про Новый Завет никто ни вообще, ни в частности не мечтает, — если:

— Произведения Пушкина и Лермонтова именно об Этом.

Так-то, да, тишь да гладь, — но:

— Есть же люди, которые об Этом пишут и даже такие, кто сие изо-бретение:

— Читает!

Ибо:

— Книга — это и есть Новый Завет.

Несмотря на то, что даже у Стендаля в Жюльене Сореле, — ее:

— Пытаются выбить из рук человека разумностью богатого.

Белинский приводит фразу:

— Нет человека, который не имеет грехов, — но имеет в виду, что надо вооружиться еще большим обманом, если придут помочь избавиться от них.

Городничий же сразу вспоминает правду:

— Это уже так самим богом устроено. — Надо иметь в виду, что без:

— Книги от них избавиться не получится! — почему и говорится:

— Сами вы ничего не сможете сделать.

— — — — — — — — — —

Как мысли горькие к тебе придут

Откупори шампанского бутылку

Иль перечти Женитьбу Фигаро.

Что значит:

— Все только об этом и думают, — и:

— Даже горько плачут, — хотя — мэй би — только в детстве.

С первого взгляда удивляет, что Гоголь сразу начал с того, что в России живут люди не просто — как, например, Лев Толстой верующие, — но верующие именно в Новый Завет. Что к Твоему приходу, Господи:

— ГОТОВЫ.

Как и Пушкин.

Проходят все проверки Хлестакова, ревизором именно являющегося.

— — — — — — — — — — —

Запрещено, следовательно, видеть ужасы в жизни, как их норму.

— — — — — — — — — —

Путь с богом — это Путь, как Двое на Пути в Эммаус, как у Пушкина в Воображаемом Разговоре с Александром 1 и Когда Макферсон издал Стихотворения Оссиана, — как, имеется в виду, показательные для образца весчи, — а так-то все произведения, и не только Повести Белкина и Капитанская Дочка, но Евгений Онегин — это, как у Вильяма Шекспира:

— Демонстрация Нового Завета, — чем он отличается от Ветхого.

— — — — — — — — — — —

Удивляет человечность, разумность мира по отношению к человеку в Книге, — имеется в виду, в Библии, и напрочь не хотят видеть ее в художественном произведении, в Ревизоре Гоголя. Белинский рассматривает взаимоотношения людей отнюдь не в романтическом, а именно и буквально:

— В рабском качестве.

— — — — — — — — — —

Белинский рассматривает только содержание пьесы, а то, что она еще и:

— Написана, — разницы не улавливает.

Вся Книга Войнича на дорогущей коже выполненная только о том и передает людям весть:

— Это НАПИСАНО. — А ее пытаются расшифровать по содержанию абракадабры текста.

Он потому и нечитабелен, что не в его содержании дело — абсолютно. Важен, как это и написал А. С. Пушкин:

— Узор надписи, — пусть и надгробной.

Но вот в том-то и дело, что неважно:

— На непонятном языке.

Хлестаков и оставил после себя:

— Мертвый след, подобный

Узору надписи надгробной

На непонятном языке.

Как оказалось.

Расшифровка в самом существовании ТЕКСТА. В Книге.

В существовании книги. Почему и логично:

— Сначала было СЛОВО.

То, что Городничий должен был раскаяться — это байки на завалинке. Разница:

— Нет Фона.

Всё действие, как Библии, Евангелия, так и любого художественного произведения, — происходит:

— На ФОНЕ:

— Бога.

— — — — — — — — — — —

Про Лотмана достаточно добавить, что для разглашения своих мыслей он пользуется:

— ОБРАЗОМ, — например, образом Дороги, — а это, как спел Владимир Высоцкий:

— Бандитизм, — по отношению к реальности.

— — — — — — — — — — —

Бог дал в руки христиан не просто меч — машину!

Энимгу, — по защите от искусительных замыслов противников.

— — — — — — — — — — —

— Ван Гог не просто нарисовал Подсолнухи, — а они живут именно на:

— Холсте.

Если же считать, как сейчас пропедалировал Белинский, что картон, на котором Ван Гог и Поль Гоген — так только средство, и к самой картине, расположенной на нем, не имеют прямого отношения, — то и не будет не только искусства — не будет ничего.

— — — — — — — — — — —

Весь смысл критики Евангелия — это отнять у Текста Поля. Что они так только бывают:

— Для заметок заместо уже устаревших узелков на память.

ПОЛЯ и ТЕКСТ — это конструкция, Энигма — МАШИНА.

Об этом именно рассказывает Код Войнича на дорогой коже дорогими очень красками исполненный:

— Евангелие — это Машина, как подарок Человеку Бога — сделанная в виде Двух Скрижалей Завета, — тех же именно Полей и Текста художественного произведения.

— — — — — — — — — — —

В кавычках у Белинского:

— Брак был назван спасителем Великою Тайною.

Великость здесь в том, что вяжется межу собой не-вяжущееся, — главное:

— Разное, а не одинаковое, — вяжется связью, которую мог знать из древних только Диофант, как связь отсутствующую, но реально имеющую место быть.

О чем и напомнил ему Пьер Ферма через две тысячи лет, записав на полях его книги Арифметика:

— Я нашел это доказательство, — Книга одна, записи в тексте — Диофанта — и на полях Ферма, — на вид ничего общего не имеют.

Ибо вяжет эти две записи:

— Разделить квадрат на два квадрата — Диофанта и Ферма, всего лишь приписавшего:

— Я это доказал! — что КНИГА — и есть объединитель Бога и:

— Человека.

Одно не видно без другого.

Белинский:

— Духу надо было явиться только духом, отвлеченно от слитного явления.

Или-или делит. Связь ЧЕРЕЗ другого — даже не просвечивается.

Белинский:

— Формы поэзии улетучивались в туманной мистике содержания.

Содержание отделилось от формы и стало выше ее.

Почему Шекспир и родился только для того, чтобы рассказать как раз об обратном тому, что говорит Белинский:

— Новый Завет — это другая форма, — именно:

— Форма реально существующего мира.

Кардинальная разница — повторю в том, что форма и содержание — это не как — в другом месте написал Белинский:

— Рука и кожа на ней, — вообще!

ТРЕТИЕ, — как спел Владимир Высоцкий, сама кровь человека, следовательно:

— На третие.

Такая вкусная, что льют ее и льют.

Объединение Формы и Содержания происходит другим, третьим, именно этим, заповеданным Хомиком.

— — — — — — — — — —

Священность Человека только в одном:

— Ему дана возможность быть на СВЯЗИ с Богом.

— — — — — — — — — —

Как и в разборках Печорина и Грушницкого ничего не удастся понять без участия в этом поединке:

— Третьего.

И когда названо его имя:

— Читатель, — тут уже, как говорится, хоть святых выноси.

Читатель замешан по замыслу художественного произведения в диалоги героев! Ибо только он может определить, о чем ведут речь Протей и Сильвия, — на вид:

— Только обливающая Протея грязью из помойного ведра, как делала жена Сократа, напутствуя его на очередную — как написано у Высоцкого:

— Как-то раз патриции собрались у Капитолия

Новостями поделиться и

Выпить малость алкоголю-я.

На самом деле можно увидеть это:

— На самом деле, если принять участие в пьесе, — как напутствие ансамбля Битлз своим слушателям:

— Сенкью, сенкью, сенкью вэри мач. — Сильвия благодарит Протея за Письмо, поняв, что не он поимел наглость объясняться ей в любви, а он — это и есть само:

— ПИСЬМО.

Такое же право и у Шута Короля Лира:

— Не он учит короля жизни, или, что еще хуже — зрителя, или читателя, — а:

— Они только и могут понять слова Шута, — как:

— Правильные-е! — ибо Шут делает не что иное, как:

— Делит монолог Лира — на:

— Диалог! — меняется само качество сказанного.

— — — — — — — — — — —

Сцена, как смерть, рождает Жизнь.

— — — — — — — —

Белинский — с двойственностью слов Фамусова, Скалозуба и Лизы — фактически отрыл тайну великую Отелло, — почему он:

— Убил Дездемону.

— — — — — — — —

В этом и дело, что человек может добраться к Богу только на машине.

И, действительно, непонятно, что надо делать, чтобы ничего не делать?

— Поля! — я предан вам душой!

Поэтому и есть Разность между Онегиным и Мной:

— Если он в Тексте, то я уж обязательно только на Полях, и наоборот.

Как в песне, следовательно:

— И не сойтись во веки нам.

Но только до тех пор, пока Белинский не заметил эту Разность по-другому:

— Часть слов Автора сиськи-миськи ворует Герой.

Еврей говорит Тарасу Бульбе:

— Я не говорю этого, чтобы он продал что, я сказал только, что он перешел к ним, — про Андрея.

Следовательно, еще неясно, что перешел на другую строну, или перешел для связи Двух Сторон.

Ай, да, Гоголь, ай, да, сукин сын!

Очень похожий на А. С. Пушкина.

Если Тарас Бульба не убил Андрея значит убил его, как Остап во время своего кровавого ответного похода на Польшу. И:

— Именно это и будет тем легендарным случаем, когда Каин убил благородного и кроткого Авеля.

— — — — — — — —

Непонятно только, зачем Тарасу Бульбе нужна война, — как, уже получается:

— Самоцель.

— — — — — — — — — —

Тарас Бульба делает фундаментальную ошибку. Он идет на войну, как на последнюю проверку Ветхого Завета:

— Как так в нем всё может быть, — так Новый Завет стоит впереди, как Стена Иерихонская:

— Невидимым. — Но:

— Уже ясно не только то, что будет, а и правильным.

И вот именно это Новый уже здесь, ждет своего старта, а Ветхого больше не будет — и зовет за него в бой, как на его последнюю проверку.

Допускается логическая ошибка. Ибо Ветхий Завет — это не Прошлое, а именно вечная проверка прошлого. И Тарас Бульба попадается на эту удочку. Но не просто так, именно из-за сложности подхода к Новому Завету:

— На вид в данной Тарасу Бульбе ситуации — как по поговорке Владимира Высоцкого:

— Ему и делать-то ничего не надо!

И это ничего не надо делать — означает:

— Один Человек — САМ — ничего и не сможет, — без:

— Бога.

Вот эта ограниченность своих прав, что надо делать только очевидное, а оно очень скучное, потому что такое маленькое, как только и всего лишь:

— НАСТОЯЩЕЕ, — неинтересно.

Правильно, да, но! Мы пока подождем, и отдадимся всей душой тому, что видим целиком и полностью. Деятельности очевидной. И это и есть:

— Война.

— — — — — — — —

В этом и дело, что человек может добраться к Богу только на машине.

— — — — — — — —

И, действительно, непонятно, что надо делать, чтобы ничего не делать?

— — — — — — — —

VI

Андрей пришел к своей возлюбленной в осажденную крепость, и:

— Казалось, как будто, — идут слова явной неточности.

И довольно часто — всегда! — Гоголь ведет этот чертополох взгляда только из одного измерения, — в принципе уже зная тайну Нового Завета:

— Как сие уже бывает, — но!

Не применяет ее в конкретике наблюдения действительности Словами.

Не хочет скрывать, откуда идет на эту осаду Нового Завета, как хочет испытать:

— Можно ли взять его с собой, как трофей завоеванный?

Возможно, уже понял, что Новый Завет — не берется ни коим образом, как новое внешнее:

— Он должен возникнуть в себе, — что важно:

— Как трава перед листом Ветхого Завета, — который никто и не просит, наконец, заткнуться, — а:

— Тока-тока — немного потесниться в своей доселе отдельной квартир-ке, — на вид:

— Очень похожей на весь мир, — но!

Мир, который уже только был, а вот именно здесь, за крепостной стеной у паночки — кончился.

Может ли быть следующий текст сравнением Ветхого Завета с Новым Заветом:

— Не такою воображал он ее видеть: это была не она, не та, которую он знал прежде; ничего не было в ней похожего на ту; но вдвое прекраснее и чудеснее была она теперь, чем прежде; тогда было в ней что-то неоконченное, недовершенное; теперь это было произведение, которому художник дал последний удар кисти.

Один Бог может вознаградить тебя, не мне слабой женщине…

Андрей готов отдать так много:

— У меня три хутора, половина табунов отцовских — мои, все, что принесла отцу мать моя, что даже от него скрывает она, — все мое! Нет ни у кого теперь из казаков наших такого оружия, как у меня: за одну рукоять моей сабли дают мне лучший табун и три тысячи овец. И от всего этого откажусь, кину, брошу, сожгу, затоплю, если только ты вымолвишь одно слово или хотя только шевельнешь своею тонкою бровью!

— — — — — — — — —

— Не слыхано на свете, не можно, не быть тому, — говорил Андрей, — чтобы красивейшая и лучшая из жен понесла такую горькую часть, когда она рождена на то, чтобы пред ней, как пред святыней, преклонилось все, что ни есть лучшего на свете. Нет, ты не умрешь.

Здесь предполагается, что Андрей — Ромео умрет первым, чтобы спасти Джульетту польского происхождения.

У Шекспира предполагается, что Джульетта умерла первой, но не на сто процентов, тем не менее.

Отчизна есть то, чего ищет душа наша, — Андрей. — Чистый Новый Завет. Что не означает отречения от Родины, как многие, может быть, думают, — а:

— Родина входит в Новый Завет, как входит в Него Ветхий.

Тем не менее, противники Нового Завета дадут именно это противопоставление.

— Ты моя отчизна! — говорит Андрей, — буквально:

— Отчизна моя — ты!

Именно эти же слова привел Пьер Ферма, как своё доказательство Великой теоремы о Связи Полей и Текста. Отчизна Текста, — его:

— Поля.

Отчизна Героя — Автор.

Идет:

— Вырвет старый Тарас седой клок волос из своей чупрыны и проклянет и день и час, в который породил на позор себе такого сына. — Почти цитата из Короля Лира Шекспира про свою дочь Корделию, которая тоже нашла себе:

— Другого Любимого, — кроме отца своего.

Можно трахаться — практически — с кем угодно даже жениться и замуж выходить, — но!

Только не с любимым, — ибо:

— Как любить двоих — неизвестно же ж.

И, видимо, это логично, но! Никто еще не знает к этому времени возможностей Нового Завета! Когда можно любить не только Текст, но и, — как распространил А. С. Пушкина по всему свету:

— Поля! — я предан вам душой!

Поэтому и есть Разность между Онегиным и Мной:

— Если он в Тексте, то я уж обязательно только на Полях, и наоборот.

Как в песне, следовательно:

— И не сойтись во веки нам.

Но только до тех пор, пока Белинский не заметил эту Разность по-другому:

— Часть слов Автора сиськи-миськи ворует Герой.

В интерпретации Виссариона Белинского:

— Это может быть не только Фамусов и Скалозуб, пропагандирующие идеологию Чацкого, но и женщина! Лиза, служанка кого его, — так сказать:

— Самого Молчалина.

По сути дела, нет ничего особливого по сравнению с паритетами и раритетами древних богов:

— Когда дочь и жена — отличаются даже неизвестно чем.

Как и у Пушкина в Станционном Смотрителе:

— Любит грешник Зевс — Самсон Вырин — диктатор почтовой станции только, потому что на пенсии уже — свою дочь, — как — получается:

— Жену свою, — иначе и нет никакого смысла преследовать нового бога, залезшего на его бывший трон — Бела — как жениха, а просто-таки такого же, как он разгильдяя, берущего себе лично всё лучшее.

VII

Еврей говорит Тарасу Бульбе:

— Я не говорю этого, чтобы он продал что, я сказал только, что он перешел к ним, — про Андрея.

Следовательно, еще неясно, что перешел на другую строну, или перешел для связи Двух Сторон.

Жид, жемчугом торговавший в крепости на воеводином дворе, где был Андрей:

— За что его убивать? он перешел по доброй воле. Чем человек виноват: там ему лучше, туда и перешел.

Жид об Андрее, находящемся в крепости:

— Он сказал, прежде кивнул пальцем, а потом уже сказал:

— Янкель!

А я:

— Пан Андрий! — говорю.

— Янкель, скажи отцу, скажи брату, скажи казакам, скажи запорожцам, скажи всем, что отец — теперь не отец мне, брат, — не брат, товарищ — не товарищ, и что я с ними буду биться со всеми, со всеми буду биться!

— Врешь, чертов Иуда! — закричал, вышед из себя Тарас, — врешь, собака! Ты и Христа распял, проклятый Богом человек! Я тебя убью, сатана! Утекай отсюда, не то тут же тебе и смерть! — И, сказавши это, Тарас выхватил свою саблю.

Вот так сказать прямо, что Андрей имел в виду:

— Биться, а не убивать, — что значит, сражение — это контакт двух разных сторон, а не наоборот:

— Уничтожение.

Нельзя в том смысле, что нельзя в одну строку сделать это:

— Не убивать друг друга выйти, — а:

— Контачить!

Ибо по Ветхому Завету неизбежно идет сражение, кто кого перебьет больше. Победа Контактом — Двух Скрижалей Завета — возможна только, как:

— Мысли на лестнице! — вторым заходов в эту же самую реку! — Что и встало огромным препятствием к пониманию Нового Завета — так сказать:

— Простыми просто-напросто тружениками пера, — пишущим, как обычно, только одно Содержание, и даже не подразумевая его Формы.

Как и смеялся — за живот почти держался — Анатолий Стреляный, сам с Украины, про это дело, что:

— Знаете ли многие могут выдумывать правду только мысля и страдая на этой самой:

— Лестнице.

И действительно, толку мало, если эти победы на Лестнице не будут связаны с:

— Ни бэ, ни мэ, ни кука-реку, — еще в приемной князя Потемкина, на выдумки чужих подписей гораздого:

— Куро-ч-Кин, Куро-ч-Кин, Кро-ч-Кин, — ибо понять, что это и был на самом деле великий князе Потемкин, — можно только в уже образовавшемся Новом Завете.

Попросту говоря:

— Прошлое правится будущим.

А:

— Многие — если почти не все — приняли эту балладу за мечту только, — к истине отношения не имеющей абсолютно.

Гоголь:

— Знал, что второй заход — вместе с первым — победят.

Возражение объединяется с утверждением. Вся проблема в том:

— Как это может быть, чтобы они объединились, не объединяясь? — если Такого еще никто никогда не видел.

Но в том-то и дело, что объединение идет с будущим, а возражение — это объединение тавтологией, сравнением с уже известным.

Люди часто мечтают, что надо было не так поступить, а лучше:

— Эдак! — но в том-то и дело, что и Эдак — не поможет!

Обе части вертятся у Человек не только на языке, но и в уме многократно мечтают, — а:

— Так и оставить их вместе, догадался только Ромео пока что у Шекспира, и вот Гоголь явно норовит тоже:

— Прославиться.

Грибоедов уже сделал своё дело, как Горе от Ума, но Белинский оказался не в состоянии одобрить, — ибо, как:

— Новый Завет и у нас, где дураков намного меньше, чем умных?! — Всё равно не получится.

Действительно, какое великое, прекрасное добротой и умом к Человеку создание:

— Новый Завет, — бубнящему одно и то же Хомику:

— Не так надо было сделать, а эдак, — что остается только научиться оставлять их вместе.

Но это не просто, разделить самого себя, как заметил Белинский:

— Накуролесил Грибоедов в Горе от Ума, вложив в уста, еще не замершие Фамусова и Скалозуба также и мечту идею Чацкого, что, мол, тут тоже был, мед-пиво пил, — а:

— Это уже не вырубить топором.

И то, и другое — посчитал Белинский — несовместно. А то, что эти части не надо совмещать:

— Не догадался.

Кстати здесь надо заметить про Отелло и Яго Шекспира в пьесе Отелло, что Третий был всё-таки не Яго, а Кассио, возлюбленный Бьянки. Дело могло обстоять следующим образом — имеется в виду дело возбуждения ревности у Отелло за трахтенберг с кем-то еще его Дездемоны. Ибо Отелло мог не поверить самому себе, что трахал ее с еще большим:

— Чем обычно, — удовольствием, когда понял, что через него иногда стрекочет импульсными искрами какой-то хрен собачий — лейтенант-ик — Кассио.

Как говорят обычно в старых кино:

— Это иму тока кажется! — на самом деле, конечно, ничего между ними — Кассио и Дездемоной не было. И вдруг — как-то — видит из окна, возможно, как это сейчас бывает — третьего этажа, откуда хорошо видно всё, что куётся на самой Земле — этот хрен собачий Кассио, догоняет вашу — ни шатко, ни валко — вышагивающую Дезу, со сложенными сзади лапками, — и:

— Цап! ее за пальчик, — пожимает его даже больно.

Так-то можно, конечно, ее поругать, как припрется из магазина опять домой, но если прицепить сюда — нет, вот как раз не пересуды по этому поводу уже идущие, а своё личное наблюдение:

— Абсолютной истине подобное, что трахал ее намедни с мелькающими, но всё равно то и дело, или пусть, довольно часто даже:

— На переменки с этим сукиным сыном, — хотя и не с лейтенантом, как у Шекспира, но всё равно с вами в одной школе рабочей молодежи учащегося, хотя и одним классом ниже:

— Вы в последнем, — он еще только на один ниже.

Картина Репина! Вот она собственной персоной — сошлись, наконец, два конца 54-километрового коллайдера — объединившиеся два в одном, — как:

— Истина.

Значит, сам был свидетель тому, как этот идиот ее трахал.

Но вот для того, чтобы в душе человека так много отозвалось нужен обязательно Третий, — хотя и:

— Абсолютно невидимый до сир пор советскими — и даже родившимися еще до советской власти — литературоведами:

— Яго в роли вечного — нет, на этот раз, не жида — а обычного Зрителя!

Он, только он, может увидеть то, что увидел Отелло, — себя со стороны, в роли Кассио. Пусть и только попеременным, хотя и не только русским шагом.

Зритель, следовательно, это не пассивный только наблюдатель того, что уже накрутил Вилли Шекспи в своих пророчествах, — а — что, собственно, и запретила совецка наша власть в 17-м году:

— Я Необходимый участник спектакля, происходящего тутоди.

И именно за эту необходимость Отелло убил Дездемону:

— Ее будут трахать все Зрители по закону местного делопроизводства, — почему, собственно, Данте, ведомый Вергилием и был счастлив, увидев свою Беатриче только в лунном сиянии потустороннего мира:

— Этому козлу — зрителю — до нее уже не добраться.

Самое главное в этой Картинке, что она:

— Непредставима, — нельзя рассчитаться на первый, второй, третий, кто внизу, кто еще только карабкается на эту заветную сцену жизни, как царь Агриппа по настойчивому совету Апостола Павла, а кто уже скачет на Ней, как на ко всему привычной лошади, ибо эта расстановка затрагивает и самого Хомика, — что значит часть взаимодействия происходит не только при всех, как на сцене, а:

— В Нём.

Фантастика, но, скорее всего, так и есть, говорит муж своей жене:

— Только скажи, что ты Шуге, Сахарок, Мэрилин Монро, — и:

— У меня всё будет! — она уже сразу без знака вопроса.

Чем это большая невозможность, если ваш почти одноклассник по школе рабочей молодежи кукарекает абсолютно без стеснения по дороге вместе домой от метро Рязанский проспект до Выхино:

— Я так хочу трахнуть вашу жену, сэр!

Так бывает? Честно? Не каждый день верю, что и было даже.

10.09.19

Слова Андрея, брат мне — не брат, товарищ — не товарищ, отец — не отец:

— Это разрыв родовых связей Ветхого Завета.

Интересно, что Тарас даже упоминает Христа, как противника тех слов, которые ему только что сказать еврей Янкель.

Андрей, по мнению Тараса Бульбы, продал веру и душу. Ибо, как и было:

— За единицей идет двойка, — существованию дробей противится разум Хомика.

Как существа еще первобытного.

Странное сравнение Гоголя:

— Как собака сонный, — ибо собака как раз охраняет сон хозяина.

Или:

— Собака отдельно, а сон тоже на другой стороне этой спирали.

По телевизору идет фильм Троя, где тоже убивают, но здесь, у Гоголя:

— Не хуже, не хуже: люди, как чурбаны колются на поленья.

Игрушки и то жаль так портить — людей почему-то:

— Нет. — Что можно думать:

— Прототип всегда остается жив.

Чтобы наметать новых икринок.

Гоголь применяет слово:

— БЫЛО, — чтобы подробно рассказать о быстро текущих событиях, — но:

— Это не обязательно делать, ибо и так всё:

— Уже было, было, было.

Но можно думать, он этим:

— Много тогда перебили врагов, — что всё равно понять существует возможность, как:

— Настоящее.

Идут описания похожие на Троя-нские:

— Избились бы о землю, окровавившись и покрывшись пылью, ее чудные груди и плечи, блеском равные нетающим снегам, что покрывают горные вершины. Разнес бы по частям он ее пышное, прекрасное тело. Но не ведал Бульба того, что готовит Бог человеку завтра, и стал позабываться сном, и наконец заснул.

VIII

И хотя эти ужасы изображают трагедию — не в ней здесь дело, а наоборот, — речь о:

— Победе Человека Разумного, — в Бога верующего.

Борис Парамонов успел влезть со своей прокламацией несколько дней назад:

— Ужасы Тараса Бульбы.

В кино сейчас слева от меня Ахиллес убил Гектора в личной дуэли, все плачут, как перед поражением, но всё равно еще надеются:

— Биться до конца, — а он уже оборван полным поражением.

Перед сном слушаю эту Илиаду уже много дней в исполнении Вячеслава Герасимова, — и:

— Легко думать, что люди только марионетки перед решениями богов повернуть направо или налево.

Бой идет только в рамках их решения:

— Кого убить сегодня, куда повернуть сражение.

Сомнительно, что это так, что люди не могут меняться местами с богами. Перевод же сделан так:

— Что между людьми и богами может быть только одно: людям просить у богов — наоборот:

— Да, не может этого быть!

Ахиллес сейчас прощается с Брисеидой, уверен, что погибнет.

В Евангелии, однако, два раза сказано:

— Не все умрут, — раз, — и два:

— Все живы.

Тем не менее, отчаяние трагедии:

— Чувствуется, чувствуется.

Как и печален неправильный выбор — всегда:

— Отец, сожги его, — говорит Парис своему отцу Приаму. — И, как правило:

— Делается всё наоборот.

Какое же здесь Исключение, если сам Конь Троянский — это исключение из правил.

Тарас Бульба распаковал старое дорогое вино, чтобы все пили за:

— Святую православную веру, — чтобы все, сколько ни есть бусурманов, все бы сделались христианами!

То, что этого уже мало, стоит только, как Фон, прямо нигде не говорится, что бой идет за:

— Новый Завет.

Выпьем:

— За веру! — загомонели все, стоявшие в ближних рядах, густыми голосами.

— За веру! — подхватили дальние — и все, что ни было, и старое и молодое, выпило за веру.

За веру, однако, Новую, окажется, как выйдет на Сцену из-за занавеса сын Тараса Бульбы:

— Андрей, — как первозванный.

— — — — — — — —

Точно также и Тарас Бульба не может не расписать Сцену Правды, как он убил сына своего разлюбезного красавца Андрея. Но во второй, имеющей у него запасной части:

— Не стал сознаваться, что не делал этого.

Ибо она для того и находится в запасе, чтобы исправить правду, которая в продолжении своем оказывается, наоборот, неправдой. Почему и в Библии написано:

— Что запланировано, то должно свершиться, — но это еще не значит, что не может быть исправлено!

Ибо:

— Есть такая возможность у правды.

Ибо и Новый Завет начался не сразу, а после Ветхого, — хотя и объявил намедни:

— Я был раньше.

— Да, раньше, но и позже тоже:

— Было, было, было.

Во! Вася Большаев приперся к адвокату, — которые — выходят — тоже:

— Были запланированы, хотя и не сразу показались на сцене жизни.

Тарас Бульба это знал, поэтому придержал декларацию о своей независимости от будущего, — промазал по сыну своему, над головой махнул своей огромной сабелькой.

— — — — — — — —

В одну строку — так как — правды-то на Земле — не бывает, оказывается.

— — — — — — — —

Можно казать правду, — но:

— Не всю!

Следовательно, можно, не заглядывая за кулисы знать, что там происходит. И этот момент только что был показан — не тем, что гайдук и Тарас Бульба непонятно из-за чего так лихо скандалили в таких закутках темноты почти кромешной Ветхого Завета, — а именно из-за того, что такая мистификация:

— Стоит, стоит даже того, как это делал Михаил Лермонтов на своей дуэли сразу и с Печориным, и с Грушницким.

Ай, да, Гоголь, ай, да, сукин сын!

Очень похожий на А. С. Пушкина.

Из чего и следует, что скандалил — выходит — не Тарас Бульба, а уже Остап Бульба, — именно, именно, дорогой сэр, чтобы выгнали даже:

— На свободу-то!

Шекспир и Пушкин — вообще — только этим освобождением людей и занимаются в своих:

— Почти цитатах Нового Завета.

Как и написано здесь Гоголем про пре-любопытнейших женщин:

— Ах, какое мученье! — кричали из них многие с истерическою лихорадкою, закрывая глаза и отворачиваясь, однако же простаивали иногда довольно времени.

Спектакль, — как и написано далее:

— Иной, и рот разинув, и руки вытянув вперед, желал бы вскочить всем на головы, чтобы оттуда посмотреть повиднее.

Это Повиднее можно увидеть, однако, только с помощью, видящего невидимое:

— Нового Завета.

— — — — — — — —

— Происхождение Жизни на Земле.

Увидеть вот эту сцену обмена верительными грамотами между отцом и сыном, между Тарасом Бульбой и Остапом — может только Читатель.

Как и жестокость убийств объяснил сам Бог:

— Все живы.

— — — — — — — —

Фактически, отрицая эту расстановку частиц НЕ у Пушкина в Воображаемом Разговоре с Александром 1 — отрицают существование Евангелия — Нового Завета. Фантастической великолепности пример того, как можно выбросить ребенка Фейербаха, или Слона именно:

— Не заметить.

— — — — — — — —

— То, что вы — так сказать — чувствуете — есть тока-тока субъективная, — хотя и реальность.

Мнение Человека — заявляют — ничего не значит. Но не всегда и не везде же ж!

Ибо Книгу может читать только сей Субъектум! Кто еще может оценить правильно, что в ней написано, — тем более, — в:

— Художественной Литературе.

— — — — — — — —

Логика простая:

— Где Киты, где Слоны? — которые держат Землю на весу, покажите!

И все смеются, как:

— Чему-то радуются.

Но:

— Дак, они же ж не видны!

— Да вы что?! Почему, — спрашивается.

Именно потому, что Человек может видеть Невидимое из-за того, что мир состоит из Двух Частей:

— Одна является Посылкой другой.

Следовательно, если Это так, то уж Сие будет эдак. Мир вокруг нас, значит, разумен! А это и значит, что:

— Бог — есть.

— — — — — — — — —

Если Тарас Бульба не убил Андрея значит убил его, как Остап во время своего кровавого ответного похода на Польшу. И:

— Именно это и будет тем легендарным случаем, когда Каин убил благородного и кроткого Авеля.

— — — — — — — — —

— Привязать к голове пучок травы сможем, — чтобы ясно было:

— Раньше там был низ — теперь — верх.

И чтобы сделать этот переворот вверх тормашками, — надо только одно:

— Иметь Посылку происходящего, причину, почему именно так, а не, наоборот:

— Эдак происходит.

Рассуждения об ужасах, уже повторяемой войны, которую ведет против Польши Остап Бульба — это именно:

— ПОВТОР. — Что и значит по Королю Лиру, посадившему траву у себя на голове, а не на ногах:

— ВСЁ НАОБОРОТ-т

И скрыт был этот переворот, как скрыта правда Нового Завета, не разгромившего Ветхий Завет, — а:

— В себя его включившая, — как показал это А. С. Пушкин для наглядного разъяснения русским Текстом под названием:

— Когда Макферсон издал Стихотворения Оссиана, — где на вид:

— Война, — хотя и только на перьях, — а реально каждый из Героев — и Джонсон, и Макферсон:

— Буквально продолжают один высказывание другого, — но и сложность есть:

— Если один говорит в Тексте, — то другой продолжает это же предложение на Полях этого текста.

Правда эта требует не только желания учитывать Теорию Относительности, но и:

— Видеть доказательство Великой теоремы Ферма, — самим Пьером Ферма сделанное.

— — — — — — — — —

Как и у Пушкина в Дубровском:

— Всё кончено, очередная Маша на справилась со своим домашним заданием, не смогла сдать сия Марья Кириловна зачет г-ну преподавателю истины Владимиру Дубровскому:

— Не пришел учитель-то на сей зачет!

Но!

Чтобы обмануть всех — надо обмануть в первую очень одного главного соглядатая, как бога, так и нет, — этого самого из самых Смотрящего:

— Человека Читающего! — сию пропаганду истины.

След-но, Маша даже не Ах! — ибо ясно:

— Всё кончено, Юпитер, ты опять, как всегда оказался не прав в отношении счастья людей на Земле, — а он — Владимир Дубровский — даже ухом не ведет, чтобы ляпнуть на больших радостях:

— Эй, ты, милка моя, я же и есть твой не только князь Верейский, но и разлюбезный Дефорж, Владимир Дубровский:

— В первую очередь.

Должна, как и в Тарасе Бульбы Гоголя — вся публика немного помучиться тем, что:

— Нич-чего нового не произошло с приходом на Землю Нового Завета, Иисусом Христом:

— Блестящего.

Также и здесь, у Гоголя:

— Тарас Бульба сделал всё, что его сын, как тоже Бульба, хотя и Остап, устроил своему Герою, Читателю, Человеку Разумному не только мир на земле, — но и немыслимую просто так:

— Победу, — с помощью именно Двух Скрижалей Завета, — как двух частей, а не одной — принципиально.

Как это и рассказал Иисус Христос апостолам:

— Видели ли вы Отца Моего?

— Нет, — вот это НЕТ и означает, что Бог, как Посылка любого утверждения:

— Невидим.

Король Лир изобразил сие великое доказательство переместив траву с поля, с низа, с земли — себе на голову, перевернув изображение, как фотоаппарат, — уже научно точно знающий эту Посылку, что оно в видоискателе:

— Переворачивается. — А значит, есть на чем, — а, точнее, на КОМ, — на каком Ките или Слоне в виде Посылки — ему этот кордебалет и провернуть.

Как:

— Это сделал и Гоголь в Тарасе Бульбе.

Следовательно, ужасы военной бойни так и прут, так и лезут изо всех щелей и даже просто на поле в виде дохлых лошадей валяются, — не просто так, — а:

— Нарочно, — чтобы их победить способом:

— Вот она была — и нету.

Как и сказал Гришка Отрепьев стражникам очень уж правописание гласных и согласных любящим на Польско-Литовской границе:

— Не всяко слово в ту же строку пишется. — Точнее, у Пушкина, сами стражники ему дураку, это и напомнили.

Если еще точней, то он им этот диалог и расписал, чтобы знали:

— И я знаю правду, — как перейти эту границу у реки, хотя и с Литвой только.

— — — — — — — —

Почему мнение фарисеев приведено в Библии, когда они обращаются к Иисусу Христу, что не понимают:

— Почему сие будет так, а не наоборот, эдак?

Можно подумать, что они пристают к нему, как местные интервью-эры:

— Только ради балагана, — а истина им и не нужна вовсе — даже наоборот — хотят ее затмить.

Ответ:

— Сии размышления — фарисеев — нужны только того, чтобы уловить маленькое чуть-чуть, но — по мнению Иисуса Христа — необходимое для понимания Нового Завета, его истин и формулировок, — а именно:

— Желание!

Ибо обычно интересуются вопиющими своей красотой открытиями — как Гаусс, например, в ответ на привет и здрассте Римана:

— Не очевидно!

Ибо видно будет только при склонности души в этому новому, — чем оно ни будь.

Поза оппонента — провал.

Почему и не поняли Повести Белкина Пушкина — искали новое только по очевидному содержанию, — фантастическая своим природным существованием форма:

— Только в сказке, когда царевна Лебедь — это действительно лебедь, — а так:

— Опять Нюрка в артистки играет, как в детстве играла в куклы.

В Евангелии подчеркнута удивительная наглость человека по поводу своего мнения в ответ на новые открытия в науке, литературе, живописи. Ибо думают:

— Тогда почему я думаю так, а вы наоборот, эдак?

Что получается, я неправ, а вы, наоборот, правы? И прет на рожон.

Однако такое априорное противостояние выбирают далеко не все, ибо читали, например, Робинзона Крузо и только и занимались тем, — что:

— Радовались, — а тут советские литературные работники, — бац:

— Около пятисот противоречий, вы, милые херцы, пропустили мимо ушей.

Следовательно, истину принимают всей душой, всем сердцем — автоматом, — но:

— До определенного предела, конечно.

Хотя и хождение по воде может не смутить их, как принципиальная возможность человека, и более того:

— Восхитительная.

Люди думают, что надо с детства, как можно раньше, лет с пяти, и то и с трех в успешный спорт на профессиональном уровне трогаться в путь этого хождения по воде — тогда:

— Может и получится, — а так с похмелья, конечно, нет.

Но!

Все удивительные возможности Иисуса Христа в Евангелии имеют в виду всегда только одно:

— Надо перевернуть мир — не меньше.

Логика противостояния 17-го года Вере в Бога тоже не совсем простая. Не просто ответ, что:

— Мы не собираемся строить из нашего чинного и благородного мира Театр, — а побольше будет, — как-то:

— Да, скорее всего, можно, — но мы смело в бой пойдем!

Именно:

— Против Этого!

Сознательное, агрессивное противостояние, что мы именно:

— Нарочно против!

Чего нельзя сказать про Белинского, когда они критикует Горе от Ума Грибоедова.

Он идет от нормы Ветхого Завета, основанного на вид только на содержании текста, от здравого смысла, трезвого взгляда на мир, — а эти Чацкие и Хлестаковы выступают, как из:

— Себя вышедшие.

Более конкретно:

— С корабля на бал.

И Белинский имеет в виду: так вам и надо, господа Чацкие и Хлестаковы играть в этот Марди Грас там, на корабле, какого вы сюда претесь с этими же заморскими правилами?!

А:

— Той буквы И, которая имеется в известном словосочетании А и Б сидели на трубе, — не замечает, как тоже участвующей во этом перевороте мира с ног на голову.

Что и Чацкий, и Хлестаков:

— Вяжут своим поведением эти два мира, — мир корабля и бала.

И вот эта правда СВЯЗИ миров бала и корабля — значит — была известна 17-му году, — почему для победы над этой Связью ему — 17-му году — понадобилась такая вещь, как:

— Агрессия, — ибо аргументов логики против связи миров уже нет.

Христианство — это высший пилотаж логики, поэтому логикой его не взять. Только сознательным противостоянием.

Можно думать, что противостояние проясняет истину, как это на поверку получается у Белинского. Ибо можно даже заметить, что Лиза, Фамусов, Скалозуб говорят словами Чацкого, но автоматически — по душе — принять это как правду, не задумываясь:

— Почему так получается, — Белинский акцентирует внимание:

— Белиберда-а! — точнее, еще хуже:

— Ошибка еще малограмотного в этом литературном деле автора.

Считает, следовательно, Белинский, что такой лабуды не может быть, так как не может быть:

— Никогда!

И это верно, если принять Ветхий Завет, созданным навсегда правильным, так как неизменным.

И:

— Ужас в том, что эта установка правильная! — если иметь в виду только содержание, но оказалось форма любит себя не только за красивые глазки, — а:

— Тоже имеет содержание!

В Евангелии эти рассуждения не приводятся, предполагая, что люди сами додумаются до остального, если, — вот это ЕСЛИ:

— Есть желание!

Приводятся видимые противоречия:

— Последний будет первым, — например, что некоторых даже раздражает:

— Ну, как это может быть, ибо даже Венечка Ерофеев, если встал в литературе последнего времени первым, последним за парочкой бутылочек коньячка всё равно не был никогда, а где-то всё равно близко к кассе.

А то, что один, никогда не упоминаемый в фундаментальных законах физики Хомик, вдруг и неожиданного встанет в эту длинную очередь к счастью:

— Да вы что?!

И — в Новом Завете:

— Человек встал СВЯЗНЫМ между мирами, коих оказалось — в Новом Завете, не один, — а:

— ДВА.

Почему и слов — даже в персональной речи Героя — оказалось чуть — но больше, чем обычно.

Что и заметил Белинский в речах Фамусова, Лизи и Скалозуба.

Что и наглядно показал Пушкин в Джонсоне и Макферсоне:

— Половину слов в каждом предложении говорит один из них, а половину слов этого же предложения — другой.

И происходит это только потому, что идентификатор стал не просто штангенциркулем, — а:

— Человеком настолько живым, что мог назвать себя Читателем.

Вот этот переход слов от одного героя к другому — в пределах одного предложения — может заметить только он:

— ЧИТАТЕЛЬ.

Вот именно этой логике изумлялись фарисеи, слушая Иисуса Христа. Читатель, настолько не первый в художественном произведении, что и вообще его там нет, — как в мире, — становится там, на СЦЕНЕ Жизни, первым, ибо больше никто, кроме него, не видит реальной, но невидимой невооруженным глазом, жизни героев.

И именно это Белинский назвал грубой ошибкой Грибоедова, потому и не тянущего на профессионального литератора. Получается в философии, краеугольным камнем которой является:

— ПОСЫЛКА Гегеля и Канта, — был ни бум-бум именно сам Белинский.

Гегель и Кант упоминаются, как понятные философы нового времени, но Посылка в художественном произведении применена уже у Гомера, — более того, только в ней — в Посылке — вся красота Илиады и Одиссеи.

А тут ее не только не видят, не только видеть не хотят, но и богов древнего мира Гомера, считают только поэтической условностью, — а они — это и есть тот ФОН-БАРОН, — который и называется этой самой:

— ПОСЫЛКОЙ.

На которой, однако, только и может быть виден этот самый Последний, ставший Первым:

— ХОМО САПИЕНС

— — — — — — — — — — — —

В науке, в биохимии, эксперимент — наконец-таки — подтверждает правильность теоретической разработки — в литературе другой, но похожий критерий истины теории:

— Она срабатывает на самом Авторе.

— — — — — — — — — — —

Побеждает сила, невооруженным глазом невидимая, ибо видимое доказательство может быть правильным, — но:

— На него можно не обращать внимания.

Поэтому Печорин и ведет бой с Героем Нашего Времени:

— Врагом Невидимым.

— — — — — — — — — —

Герои выходят на Сцену не из предыдущего содержания, а из-за Кулис.

— — — — — — — — — — —

Каким образом Одиссей, опять слушаемый мной сейчас перед сном, как аудиокнига, побеждает огромное количество женихов, — считается:

— Хотя и ободряемый Афиной Палладой.

Дело именно в Афине Палладе, как доступном Одиссею Втором Мире.

Поэтому мы воспринимаем ВХС перевод, как подлинник, что он не только другой, но в его Посылке лежит именно существование Афины Паллады, — что значит:

— Есть возможность исправить поражение на победу, — и это будет не игрой ума, а именно:

— Новым Заветом.

Не потому, следовательно, поражение от победы не отличается, что:

— В лоб — что по лбу, — а потому, что объявленное поражение можно исправить с помощью второго мира, — вплоть до:

— Папрашу павтарить! — и в повторном варианте выбирается вариант победы, который с первого раза не только не был виден, но и:

— Не мог быть виден.

Буква-ризм альтернативной идеологии не в непонятности — следовательно — Двух Миров, а том только, что в Двух Мирах:

— Человек побеждает — только.

— — — — — — — — — —

Поэтому фильмы Голливуда 20-ти и даже 30-летней давности идут, как свет планет намного более развитых, в отношении Илиады и Одиссеи Гомера, где Пенелопа верная жена — по учебнику, а по другому измерению:

— Ничего страшного даже для Одиссея, что развела в его 20-летнее отсутствие публичный дом у себя:

— Прямо на дому, — но вот, как:

— Не в ту же самую строку записанный.

Но вот именно эту разницу, что есть ДВА МИРА, куда буквы пишутся, не только не понимают, но и понимать запрещают.

Поэтому эту книгу Война Миров в телевизионном переводе, или в переводе местными издательствами, как книги на бумаге в виде школьно-письменных принадлежностей начальной школы, — можно смело:

— Сдать в метал-лолом.

Ибо соли там пуды съедено в домах пионеров и школьников, чтобы сказать, — как:

— Никогда ничего и не было.

— — — — — — — — — —

П.С. — В принципе, здесь ошибка, так как я думал почему-то, что книга Стивена Кинга, а не Герберта Уэллса, по которой снят фильм Война Миров, и, значит, в книге, как подлиннике:

— Ужасы будут непридуманные, — как обычно, у Стивена Кинга, а настоящие.

Наверное, ошибся из-за созвучия Стивена Кинга с Стивеном Спилбергом, режиссером этого фильма.

Реально, здесь всё чинно и благородно — по-старому-у. Скорее всего, Герберт Уэллс оказался слишком старым писателем, чтобы его с налета поняли разработчики даже голливудских сценариев.

— — — — — — — — — — —

В принципе, да, чтобы Леонид Андреев был нормой — как стандарт Голливуда — надо его читать, как Стивена Кинга:

— С радостью противостояния ужас-офф коммунизму.

Про Леонида Андреева — отдельное Эссе идет.

— — — — — — — — — —

Как выбирается дорога в Тарасе Бульбе Гоголя? Когда действует Тарас, а когда Остап в боевых действиях после смерти одного из них, а при повторном чтении и раньше?

— — — — — — — — — — —

Суть принципиально другая! Ибо, да, поправку к любому высказыванию надо делать, — но:

— Весь вопрос в том, не какая она, — а:

— Кто ее делает!

И делает ее не сам музыкант — в данном случае — а:

— Слушатель этой музыки.

А Так — получается, что музыкант настолько боится своего Я, что и делает эту нелепую поправку, ДА, ТО ЕСТЬ, КАК БЫ, — уже не оставляя места слушателя на:

— На, однако, сам смысл её прослушивания.

Зрительный Зал не только имеет это право:

— Увидеть ошибку композитора в абсолютизации, но только он и может снести Уточнения.

Именно в этом смысл Зрительного Зала:

— Он своей поправкой участвует в создании художественного произведения — в этом, можно сказать, весь смысл Шекспира и Пушкина.

Здесь, несмотря на отъезд в Англию, выдается совьетунион идеологишэн. А именно:

— Это сделали мы сами — этот наш, — но вот далеко несовместный труд.

— — — — — — — — — —

Тоже самое в принципе, что сейчас говорится по каналу Культура про живописца Жуковского:

— Только русское должно быть искусство — ничего навязанного извне.

Но в том-то и дело, что в этом случае за правду принимает только данное уже Человеку, — своего:

— Забыть, как чужестранщину, — но это и есть именно Ветхий Завет.

Сложность в том — повторю — что и при желании не удастся взять Чужое, — а только способом Евангелия, — когда, вот эти чужеземные ПОЛЯ, — так и остаются полями, они не внедряются в Текст напрямую, — а:

— Имеют с ним СВЯЗЬ.

И именно ОНА — эта СВЯЗЬ — и отрицается, как главная угроза, которая может разрубить гордиев узел порабощения человека.

Запрещая Чужое — прямым почти текстом запрещают именно СВОЁ.

Ибо и сказано даже прямо:

— У наз и не должно быть ничего, — и своего в том числе даже.

— — — — — — — — — — —

И сие безобразие продолжает происходить, несмотря на то, что уж как как просил Левша Царя-то:

— Не кирпичами одними будет жив человек, но и самим собой, как их постоянным:

— Чистильщиком.

За науку, следовательно, выдается история науки 30-х годов в России, где запретили даже генетику, ибо непонятно, как из нее могут расти не только корни яблонь и груш, но и ноги нуклеиновых кислот Код Человека проповедующих.

Ибо:

— Да не может быть!

И вот прямо сейчас та же песня, которая так нравится Якову Кротову именно потому, что с верой он может до чего-то додуматься, а вот эти доценты с кандидатами, как были посланы еще когда-а! Владимиром Высоцким на картохвель, — так оттель до сих пор и не возвратились.

Были и здесь ученые, которые понимали, что к чему, — например, Лев Ландау.

Да и другие, да, как сказано в одном кино:

— Восхищались красотой природы-то, — ибо:

— Богом устроенной.

И не просто потому, что сам человек дурак, — а именно, что:

— ДВОЕ их этих участников соревнований жизни.

Здесь, как нарочно выпендривают одно и то же:

— Бог отдельно, а человек тоже — однако — не знает, куда деваться.

Целый отряд русских писателей 19-го века создал доказательства существования Бога — здесь опять- двадцать пять заявляют:

— Ми нэ зналы!

И всё только по одной причине:

— Пути Бога и Человека — не пересекаются, — как и параллельные прямые.

Оказалось:

— Можно!

И главное только по одной мало кому видимой причине:

— Человек, — а, знаете ли, тоже бывает.

Наука Веры возможно только при этой посылке:

— Хомик-Гномик — су-ще-ст-ву-ет.

Или еще более прямым Текстом:

— ЧИТАТЕЛЬ — есть даже здесь.

Удивительно, но продолжают считать фигурой эфемерной. Просто? Очень, но тогда и веры в бога, как высшей науки:

— Нет.

Именно этим Доказательством существования Бога и был восхищен Ромео Вильяма Шекспира, и даже сделал — послал Богу посылку по этому радостному поводу:

— Поверить могу очень даже по-научному, Господи, тока-тока:

— Подари мне Джульетту живой, — без нее — никак!

Воскрешение Джульетты — и есть доказательство существования бога.

Как и у Пушкина счастье свадьбы-жениться Дубровского на Марье Кириловне Троекуровой.

Счастье героев Повестей Белкина — доказательство существования Бога.

И многие давно это могли понять, но одно препятствие — повторю — оказалось непреодолимым для ума многих и многих деятелей и даже простых лудэй:

— Без участия ЧЕЛОВЕКА сия магия невозможно.

И вышло большое противоречие, Бог — ладно, еще можно поверить в Его существование, — но!

Неужели судьбы Вселенной зависят от Человека, — без его представления Богу — ничего не будет-т-т-т.

Беспомощный Человек — для многих невидимым образом — входит в структуру мироздания.

Оказалось, не все за — этот Новый Мир — Завет Бога. Но дело в том, что на сегодняшний день — это Высшая Математика. О существовании которой ученыи, приглашаемые Яковом Кротовым — не:

— Подозревают.

Веники у них и то только для избиения друга другом в бане, — не по мнению — вот именно заезжих итальянцев, а, наоборот, делается оборот:

— Что это мы так думает, что они так думают, — не замечают сего причастного.

Хотя Яков Кротов ненавязчиво и предложил тогда:

— А если подумать?

— Да вы что! — взбрыкнули тогда ученыи, — поверили оне на самое деле, что мы дурее паровоза, — но:

— Со слов этих же самых, так сказать, ате-истов.

И несмотря на предыдущие провалы, Яков Кротов продолжает пасти своих коз с наукой, как наукой здесь 30-х годов — и даже не настоящей наукой, а ее выдумкой историками науки — если такие бывают на самом деле — думающих только о Содержании — Форма — Сам Человек, — который носит эти знания:

— В расчет абсолютно не принимается.

— — — — — — — — — —

Ставится Посылка противоположная художественности:

— Переводить Прошлое, — что значит, выдавать На Гора Современности — ПОВТОР — уже бывших событий, тавтологии, — ибо и хотят просигнализировать:

— Человек — так и так — к Истине вообще не предрасположен.

Тогда как Посылка реального Перевода — обратная:

— Событие прошлого только сейчас и создается.

Раньше — была только ее — истины — половина.

Та же разница, что между Новым и Ветхим Заветами, — ибо Новый — это и есть ПРАВИЛЬНЫЙ перевод Ветхого.

Ибо и сам способ создания Нового — это именно:

— Перевод, — или, как рассказал Алан Тьюринг:

— Расшифровка Энигмы и есть.

— — — — — — — — —

Из-за того, что Белинский пишет свою критику не голословно, а конкретными примерами, как запретами писать, например, так, как Грибоедов Горе от Ума, — это помогает читателям и зрителям обратить внимание на то, что можно не заметить невооруженным постоянным чтением литературы — как Белинский — взглядом, — что:

— Один человек, например, Фамусов, Лиза и даже Скалозуб могут говорить словами Чацкого, — а вот то, что ЭТО — более, чем логично, так как и является сутью того, о чем пишет Грибоедов, и чего многие — если не почти все — не хотят видеть даже после указания Белинского, — и есть суть:

— НОВОГО ЗАВЕТА, — по которому устроена вся местная — даже в России — жизнь.

Почему и сказано:

— Любите друг друга, — ибо:

— Вы в Противнике.

Как Иона в Ките, — только и можете наблюдать мир — ПРАВИЛЬНО.

— — — — — — — — — —

Разница между Литературой и Наукой, — как между жизнью вечной и долгой.

В науке свою правду можно доказать — хотя и не всегда, как в случае с Пятым Постулатом, Великой теоремой Ферма и везением Эйнштейна, Теорией Относительности, — в литературе:

— Даже Шекспир и Пушкин — не смогли.

Оставили Читателям:

— Ну, кто сможет!

Как и Евангелие никаких мыслей не договаривает до решения, — в Человеке — следовательно — оно предполагается:

— Находится, — решение этих мыслей.

Как и сказал А. С. Пушкин про художника, долго ждавшего, если не рукоплесканий, то хоть похвалы:

— Ты сам свой высший суд!

Ты им доволен ли — взыскательный художник?

Так пусть толпа его бранит

И плюет на алтарь, где твой огонь горит,

И в детской резвости колеблет твой треножник.

Вот он смысл того, что нет доказательства Повестям Белкина, — если просто, — как грится:

— Не для средних ум-офф.

Ибо:

— Как и Евангелие — произведения Пушкина требуют не просто понимания Читателя, — а

— Участия!

Не ожидали-с. Даже не думали и не гадали, что не просто Человек, — а именно:

— ЧИТАТЕЛЬ, — сможет связать миры, как Две Скрижали Завета.

Сам будет недостающим звеном в Доказательстве Жизни.

— — — — — — — — — — — —

Так ли написано Евангелие, что рекомендации, даваемые Иисусом Христом — это то, над чем надо думать, и, наконец, когда-нибудь выполнить?

Или:

— Сразу и происходят эти изменения? — в том смысле, что связь между прошлым и будущим уже есть прямо тут, между словами и мыслями До Того, и После:

— Если их связать.

Ибо рекомендации пенсионерок деткам-котлеткам:

— И на будущее, — как, например, наиболее правильно, расставлять посуду на кухне — это значит, учиться надо будет делать это — ну, мэй би, не до загробного часа, но — по крайней мере — пока эта самая наставница не помре.

Упрямо настраивают людей, что Евангелие — это книга за семьдесят семью печатями, до многих из которых — практически до всех — никто еще толком не додумался. И вот есть подозрение, что не из личного опыта исследования литературных произведений можно понять указания Иисуса Христа, — а:

— Они есть уже в тексте самого Евангелия, — прямо тут, другие слова могут быть связаны с противоположными.

В художественном произведении именно так происходит:

— Решение наступит не Завтрева, — а уже неизбежно Ту-Та, — как, например, в Тарасе Бульбе Гоголя, — когда Тарас Бульба продолжительное время уговаривает отряд — пусть и не очень большой в видимой пустоте — всего три человека — евреев, чтобы выкрасть или:

— Пусть, только передать подарки Остапу Бульбе в тюрьме, — и:

— Тишина, — а дело, оказывается, уже сделано!

Остап свободен!

Вот также и Евангелии мы, скорее всего, не замечаем — пусть и не всегда — что дело уже сделано:

— В тюрьме вместо Остапа остался его папа Тарас, но тоже Бульба.

Например:

— Встретимся — друзья мои — когда-нибудь еще в Галилее, — сказал Иисус Христос, — перед тем, как идти на Вы, — а:

— Эта встреча уже состоялась, — мы ее видим в Евангелии, но идентифицируем, как незамеченную.

Например, именно так это происходит после Тайной Вечери — ибо думают:

— Всё кончено, Юпитер, ты был прав — все почти сразу умерли.

Однако Тайная Вечеря заключается в том, что перед тем, как умереть Апостолы пошли в бой, — бой невидимый, в бой под Землей у Демаркационной стены, отделяющей человека от Бога.

И вот, когда Иисус Христос дает апостолам разные наставления, например:

— Не надо много оружия, — вам хватит и два меча, чтобы выйти в люди, — они — апостолы, бывшие до Этого безоружными, — вышли в свою степь Донецкую, — уже:

— С измененным словами Иисуса Христа сознанием.

Ибо Два Меча — это Две Скрижали Завета, — и мышление, Апостолов стало именно таким, — так как:

— Мы это увидели.

Если это художественное произведение, как Тарас Бульба Гоголя, например, то дело обстоит именно так — стопроцентно. Пушкин — вообще — только так и пишет. Евангелие представляется Собранием Отдельных сочинений Иисуса Христа, — и, следовательно, как их расположили в Книге, в Евангелии — не обязательно соответствует той же последовательности, как должно работать в Одном Романе, — сочинении.

С другой стороны — это маловероятно. Ибо:

— Если Шекспир, Пушкин, Лермонтов, Грибоедова, Гоголь, Достоевский — пишут именно:

— ТАК, — Евангелие не может быть хуже.

Это ХУЖЕ — значит, что работает общая композиция. Как это происходит в Повестях Белкина, в Дубровском, когда именно этим композиционным способом, — а точнее:

— Работой Двух Скрижалей Завета между собой, — и обеспечивается Хэппи-Энд, — что Дубровскому удается выполнить свой план — спасти Машу — не просто так, — а именно:

— По Новому Завету.

С помощью связи, которая имеется между двумя частями Завета, характеризующаяся тем, что этой связи обязательно нужен третий, — и в Евангелии — это:

— Бог, — а в Книге — Читатель:

— Человек.

— — — — — — — — — —

Печаль в том, что люди умирают, но Пушкин написал Воображаемый Разговор:

— Когда б я был царь, — и оказывается, можно доказать, что Пушкин нашел то место, где есть:

— Жизнь вечная.

С. М. Бонди помог это понять своей критикой текста Пушкина, как ошибочного, — написанного с ошибками:

— Описками.

Как — точно также думают некоторые — бог ошибся, пообещав человеку жизнь вечную.

Не только здесь, в Воображаемом Разговоре с Александром 1, но во всех остальных своих произведениях Пушкин не просто объяснил, не только показал, но и воссоздал эту Жизнь Вечную, — можно сказать даже, как бог, как Шекспир:

— Создал. — Вот это открытие — как и открытие Великой теоремы Ферма — можно принять, как априори существующую Жизнь Вечную.

Достаточно только увидеть Связь Полей и Текста художественного произведения.

Или, что тоже самое, Двух Скрижалей Завета.

Именно для Этого Бог и создал:

— Человека.

— — — — — — — — — — —

— Мы можем, не сходя с места опять туда вернуться, — как именно:

— Из Ветхого Завета в Новый, — где — можно сказать — и были ДО ЭТОГО.

Поэтический — это как раз реальный, что именно:

— Можно войти в одну и ту же реку дважды.

— — — — — — — — — — — — —

Сначала было слово — означает, что СЛОВО отделено от смысла содержания, — как:

— Форма.

— — — — — — — — — — — — —

Распятие дает Человеку возможность подняться вверх, как Иисус Христос, — что значит, он получает возможность:

— Не делать Проверку, — от которой не может удержаться сам.

— — — — — — — — — — — —

Как и люди были посеяны богом на землю, — не прямо, так сказать, в пашню, как плевелы, — а:

— В уже имеющих в Его распоряжении бог-офф!

— — — — — — — — — — — —

— Сам человек помочь себе — не может-т!

Что и значит, из самой себя книга не получится, — а только:

— В другой книге.

— — — — — — — — — — — —

Поэтому и у Пушкина, и у Гомера события меняют собой друг друга не как другие, — а:

— Становятся Сценой на фоне Театра предыдущих событий!

Эту разницу — что второе событие не враг первому, как уже бывшему, а:

— Его ребенок, — заметить непросто, и до такой степени, что царю Агриппе сие распознать так и не удалось, — как ни тренировал его Апостол Павел.

— — — — — — — — — — — — —

— Таким образом, Остап ведет украинские полки на штурм этой Трои, Андрей, как Троянский Конь находится внутри, а папа Тарас Бульба, удерживает в это время силы Ада, которые могут прийти на помощь Польше, ибо:

— Там и находится, — несмотря на то, что все, многие, или почти все не заметили сие, так как видели его в последней атаке на Польшу.

Там, друзья мои, был Остап Бульба.

Вот, что значит, не заметить событий, происходящих После других событий, не заметить, что предыдущие события служат и у Гоголя, как у Пушкина и Гомера:

— ПОСЫЛКАМИ, — событий, идущих за ними.

Следовательно, предыдущее событие — это не тоже содержание, хотя и другое, — а именно:

— ФОРМА, — по отношению к дальнейшему содержанию.

— — — — — — — — — — — —

Именно об этом Разрыве Целого Пушкин написал два произведения:

— Воображаемый Разговор с Александром 1, — и:

— Когда Макферсон издал Стихотворения Оссиана.

Каждое состоит из Двух Героев, — которые — этэньшен:

— Его ПИШУТ.

В каждом предложении, как Целом на вид — находятся слова Их — Обоих! Следовательно в монологе скрыт диалог, — спрашивается:

— Зачем?

Именно для того, чтобы показать:

— Мир на Две Скрижали — завещанные Богом — может разделить, как монолит, — только:

— Третий участник этих соревнований жизни.

И любого из троих героев Гоголя можно считать этим Третьим — по отношению к другим двоим:

— Читателем, — следовательно — в этом времени — невидимым по Содержанию!

Не зная этого формата Жизни, или — что тоже самое Романа — совершенно нельзя понять, что происходит и в Горе от Ума Грибоедова, ни в Ревизоре Гоголя — в Тарасе Бульбе:

— Вообще категорически, — будут думать, что и ничего Такого не только нет, но и абсолютно:

— Быть не может!

Белинский добросовестно расписал свои претензии, показав этими своими разборками места деления теста на не совсем или даже совсем нестыкующиеся, особо возмутившись, что:

— Не только Скалозуб, не только Фамусов, но и — надо же — даже Лиза — служанка:

— Запела песни точно такие же, — как, мама мия:

— Чацкий!

Белинский изумился, потому что не мог найти места делений текста, — на:

— Роли.

Не заметил — можно сказать — того, что на Пути в Эммаус идут Двое, — а не:

— Опять двадцать пять, — только ОДИН в поле воин.

— — — — — — — — — — — —

Но главное, почему Белинский не мог заметить перехода одного к другому не через точку в тексте, а посреди текста одного предложения — это абсолютное недопущение объективного участия в происходящем в Художественном произведении, на:

— Сцене! — зрителя.

Беготня ЧИТАТЕЛЯ, кукующего, может быть, даже на галерке. — как:

— Яго! — туда-сюда, — да вы что.

— — — — — — — — — — — —

Зачем нужно Распятие? Получается так, что сам Человек не может не бежать за ошибочным результатом. Спрашивается:

— Зачем? — и ответ:

— Чтобы его проверить!

Не может удержаться от Анализа, даже несмотря на то, что знает:

— Результат будет ошибочным, отрицательным.

— — — — — — — — — — — — —

Моисей не по этой причине не вошел в Новую Землю, — а:

— Чтобы Она была — кто-то должен остаться на этой, — нет, не для того, чтобы погибнуть, защищая Этот Берег, пока все переправятся, — а, чтобы, мама мия!

— Иметь связь с Прошлым, — а не наоборот все должны забыть Кого Его, и жить по-другому.

Моисей, следовательно, Там-тамтамтам, — держит до сих пор эту Перетяжку через Реку Жизни.

Может быть, и для того, чтобы переправились ВСЕ, коих оказалось совсем и настолько много, что:

— Всё идут и идут к Этому-тому Берегу, — но, главное, чтобы жили ЭТИ, которые еще когда-могда:

— Тянули провода связи между Тем берегом и Этим, чтобы, — как и говорится:

— Все жили.

— — — — — — — — — — — — —

ЭССЕ 2019 — часть вторая

13.05.19

Радио Свобода на этой неделе 20 лет назад. Гость программы — Владимир Буковский

Который и заправляет сёдня:

— Свово арапа, — с маненькой буковки, — т.к.:

— Далеко-Далеко — невеликага.

Говорит:

— Обращался даже Бурбулису, Бакатину и Полторанину — они протиффь-ь!

Но:

— Чего, — это так и осталось непонятным не только для Них, но и для нас:

— Заодно и тоже.

Ибо:

— Одно дело ковать железо с Л. Пияшевой, — совсем другое:

— По правде.

Ибо — кого его — хотел осудить коммунистов и тем самым с ними, так скать:

— Покончить совсем и насовсем!

А:

— То, что этой самодеятельности останется на самом деле — кого колышет?

Ибо:

— Никого уже интересовать не будет, — т.к. и заявил уже и давно старший Рыжков:

— Мы уже за ВСЁ — покаялись, — таперь не имеете правда ни больше, ни меньше:

— Наз осуждать.

А Буковский и сегодня вчерашним числом напоминает:

— Демократы не согласились САМИ покончить во всем нехорошим в раз и завсегда!

Просто цирк детского лепета и наглого вранья одновременно.

Сами коммунисты уже сто поиздевались, что — как грится:

— С этим делом мы покончили давно, — имея в виду, уже принятый ими на вооружение диктат Эйнштейна, что:

— Нам мало пространства — время давай!

След-но, в Том времени мы закончили, — в этом:

— Опять с Снова — начали.

Толстой тоже не забывает своё:

— КАК БЫ, — рефлексия своих воспоминаний.

Герцен и не только он, но и его Былое и Думы — КАК БЫ думающий человек и его люди, — Буковский.

Ми — так сказать — записные, однако, дэз-информаторы.

Толстой тоже не забывает своё:

— КАК БЫ, — рефлексия своих воспоминаний.

Можно подумать, что ребята живут в интернате, откуда нет выхода, как у некоторых девочек, которые то и дело занимаются проституцией, — а:

— Не получаецца-а.

Буковский не различает две огромной разницы вещей:

— Нюрбернгский процесс и его:

— Подобие, — которого и просит от вышеназванных государственный лиц: Бакатина, Бурбулиса, Полторанина.

Не согласился только Ельцин. Но и не мог потому что с очередного похмелья играть в эти детско-дурацие заморочки, как:

— А надо всё-таки хоть кого-то или что-то осудить, — подать — так сказать:

— Реляцию, — чем только и занимается Буковский:

— Сознательной пустой болтовней, — и то это только на вид, на первый взгляд, — реально:

— Сознательная, как Работа — ДЭЗА.

Конечно, больше ничего не разрешалось, — но, как грится:

— Всё же, всё же, всё же, — лапшеушевешанье беспардонное.

Тем более, Полторанин почти сразу сдался в плен, Бакатин — и так спецслужбы, Бурбулис, разумеется, понял, что ему хотят подменить меру пресечения:

— Вместо правды лепит, как все только горбатого, — чтобы было, как было:

— ВСЕ ТАК

Да, многие, но не команда Гайдара, — лозунг правды которой он сам и выдвинул, несмотря на любые насмешки:

— Нам нужны яблоки, как в Польше. — Здесь:

— Тоже похожие, — но очень-очень мало съедобные.

Гайдрар:

— Как в Польше, — а Буковский опять-двадцать пять, как это и было точь-в-точь до него:

— Мы Америку догоним по надою молока, а по мясу НЭ догоним:

— НЭ хотым доит быка, — точнее, наоборот:

— Будэм лишь доит быка.

Ибо:

— Да — Нэт — разницы никакой, так как балаган идет сплошной, без задёвов и терщин.

Почему выбирается, как объект преследований Америка — потому что это только заведомые слова.

Польша выбирается, как реальность, но и она оказалась недостижимой даже в малом и элементарном:

— Не только чешской обуви, но и польской уже не найти.

А Буковском всё не спится. Хотя эта передача 20-летней давности. Сейчас уже не лепечет, видимо, где-то и чем-то провинился, хотя что он мог сделать не так — неясно:

— Балаган школьной письменности идет не только, как горе от ума, но и заметы сердца:

— Вообще не предвидятся.

Повторю:

— Другим и слова не дадут сказать, но и слушать тошно, что вот, — а:

— Минэ дали-и!

Дальше слушать не буду. Нервов не хватает проводить разоблачения на пустом месте.

Тем не менее, ладно, кино — доминирует.

— — — — — — — — — — — — —

14.05.19

Радио Свобода — Лицом к событию — за вчера

Елена Рыковцева говорит:

— Сижу, улыбаюсь, так как рядом со мной сидит Митрохин.

Можно сказать, плагиат Высоцкого:

— А с кем я завтрева выпью? — из тех, разумеется, с кем кукарекаю сейчас.

Но самое главное наоборот:

— Неужели и раньше здесь бывали-живали луды?

Так только — если — комсомольцы, коммунисты — а больше-то:

— Ни-ко-го. — Разве это люди?

Так только: чины и звания — знания-понимая, даже не нарочитый — просто:

— Ноль.

Ответ:

— Вот мы это и показываем-рассказываем, что всё уже:

— Было, было, было.

Но в том-то и дело, что наоборот:

— Если вот ТАК, — то как раз получается, что ничего и не было.

Ибо:

— Смотреть-глядеть на Митрохина — уму и то:

— Непостижимо.

Улыбаться, не-глядя — это могла только одна тёлка в сказке:

— Расскажи мне, зеркальце, что я и так хороша, — ась? — Но только без знака вопроса.

— — — — — — — — — — — — — —

14.05.19

Радио Свобода — за другое число — Владимир Набоков говорит о своём переводе Лолиты, как надо переводить, и приводит американский штат Вирджиния, как правильно названный в честь английской королевы:

— Девственности, — фантастика!

Ибо являет такой подход к переводу фундаментальной ошибкой — не понимает, что именно поэтому и были когда-могда смешаны языки Богом, — чтобы:

— Люди перестали заниматься переводами, — этеньшен:

— Минуя самих себя!

Ибо:

— Перевод расшифровывает не Прошлое, а наоборот Будущее! — По принципу перевода Владимира Набокова — как всего остального Советского Союза — будущего и вообще-то:

— Нэ бывает!

Не То Же Самое переводится, — а перевод дополняет первоисточник, как начавшее уже существовать Будущее рассказывает сказки, однако свому папе и такой же маме, заодно, в виде их:

— Прошлого.

Перевод — это отражение, но не от Филькиной Грамоты, а той границы у реки, которую много раз брал Екклесиаст, не один раз Яго в Отелло Шекспира, что допрыгался до таких степеней известный:

— Права его — Яго — присвоил себе Отелло сам.

Границу этого Нового научного мира открыл Ферма, но ему всё равно так и не засчитали эту — намного больше Брумель-эвской:

— Высоту, — однако, Вавилонской Башни.

И Набоков тоже думает:

— Она не берется.

Вопрос:

— Зачем тогда надо было писать Лолиту.

Буду пока считать, что я не совсем правильно его понял. Хотя трудно, — ибо:

— Как же он тогда читал лекции по мировой литературе?

Посмотрим, я еще только начал их слушать.

— — — — — — — — — — — — — —

14.05.19

РАЗНАЯ ПРИВЕРЖЕННОСТ, — или

Драма-Турхгия

Радио Свобода — Коржавин Наум Моисеевич

Сборник — Годы

Андрей Гаврилов:

— Книгу было достать невозможно, — но имеет в виду Коржавина, тогда, как:

— Книг и вообще не было, не только в частности.

Толстой, как это и вдохновил сейчас, что ничего не было.

Спрашивается:

— Зачем разбудили Ле, — Коржавин именно это ли не знал, то ли не понял.

Ответ тоже простой:

— Его только за тем похоронили, чтобы всё остальное время:

— Бу-ди-ть-ь.

Если точно:

— Какая сука? — по Коржавину, — то:

— Евреи и разбудили.

Андрей Гаврилов относительно своего понимания-вынимания:

— ТЫ знал, ТЫ понимал, ТЫ за нас или в друхгом кругу.

Ребята — выходит — никогда не настраивали волны своего приемника — имеется в виду головы — как очень советовал Иисус Христос — на:

— Форму и Содержание.

Как еще раз:

— Как Бы Ты понимал, — Андрей Гаврилов, совершенно не соответствуя истине, что с такими верительными грамотами в Галилею попасть никак нельзя.

Ибо, не в курсе, похоже, вообще, что Иисус Христос искал ее в:

— Прошлом.

Пендаль Ивана Толстого:

— ОБРАЗЫ вместо прямоговорения.

Тогда как:

— Говорить надо прямо, а форма уже распределит своё — так сказать:

— Содержание.

Недовольство Коржавина конями, на которых женщины всё скачут и скачут — это только протест против уж слишком большого количества расстрелов, — а так-то:

— Надо, надо, — конечно.

А. Гаврилов говорит, что прозу Шаламова ЧУТЬ-ЧУТЬ более оценивает, чем Гулаг Солженицына. В отличие от Толстого, — резюмирует. Можно подумать, что ребят взяли сюда, на Радио Свобода прямо — ну, может быть, и не из ПТУ, но вытащили из проекта Филадельфия:

— Однозначно. — Ибо:

— Шаламов — писатель, а Солженицын:

— Даже не ученик.

Мировоззрение Соцреализма специально выдает такие пендали, чтобы никто не смог догадаться:

— Неужели ТАК — бывает-т?

Зашкал выше всяких крыш. Создано мировоззрение полной белиберды, как именно:

— Мысли рабочего класса Обо Всем, — крестьянства? Нет, пока ишшо, а только пока:

— На инженера-то учится.

Солженицын потому и пробил брешь в сознаниях разных деятелей и партии и правительства, в том числе, — что:

— Никогда и не собирался ничему учиться, — думал, даже не гадая:

— Все умные люди так делали, Ломонософф и Их Бин — в первых рядах этого множества.

Вот то, что непонятно — то это действительно:

— Как Андрей Гаврилов мог делать и додуматься делать такие не просто правдивые, но истинные, как настоящие произведения искусства — пусть и штампы своих переводов фильмов Голливуда и вот сейчас вести рассуждения в духе фильма Из Жизни Федора Кузькина, где коронной фразой по поводу денег, полученных за козу и спрятанных так глубоко в сундук, — было пропедалировано во веки век-офф:

— Ласапед тады взамём, — Михаилом Кокшеновым.

Андрей Гаврилов ошибается, исследуя аналогию между публицистикой Коржавина, где он — в данном случае — объяснил Андрею Гаврилову, хотя и не лично, а через журнал Континент:

— Канал Волга-Дон и войны Чегевары — одинаково отрицательны, по необходимости кормить их — как тоже было сказано в кино:

— Человеческими жертвами. — Ибо это, эта критика с бэкхэнда — есть любимое дитя советской — даже не пропаганды — идеологии, как-то:

— Некоторые — не говорят любят, но всё равно жалеют капиталистов, что очень много зарабатывают, но посмотрите, сколько всего хорошего отдают школьным учителям!

Как-то — по последним сведениям зарплата учительницы в США в последний — нет, не день ее жизни — год ее работы в школе перед пенсией — это:

— 15 тысяч долларов в месяц — по-русски:

— Лимон, — как у почти завзятого здесь средней руки капиталиста.

Эта критика — в Плюс — Коржавина потому липа, что главное здесь не восхвалять достоинства кого-то либо, или чего-то, — а наоборот, главное:

— Уничтожить хорошее, — что значит, положительное в фундаменте, чтобы и так сказать вообще:

— Ничего не было.

Почему и отказались коржавинцы от подачки бога — двух скрижалей завета:

— Не-а, мы всё равно жить по-хорошему не хотим, так как и не будем.

Можно подумать — так как приводит такие необдуманно-обдуманные примеры — что и его — Андрея Гаврилова — учили резать правду-матку, где самого Коржавина, да и Солженицына, как на запас, а вышло он-то как раз больше всех и смог:

— Вывернуть всё наизнанку, чтобы уж даже Чацкий бежал за границу, — ибо, как в песне:

— Хороша ты хороша — хуёво одета мисс совьетунион идеологишен.

Тут впору выходить на телевидение, а не с задних рядов кричать-выкрикивать:

— А тапарь запупендрите разоблачение иво кого.

Коржавин выдал стандарт критики запада по-советски, а Андрей Гаврилов принял его как само собой разумеющуюся эстафету.

Этот цирк можно довести до абсурда:

— Дон Кихот мельницы ломал по всему миру, а у нас на Украине как раз из-за этого хлеба настолько было мало, что вообще:

— Не было.

Иван Толстой:

— После того, как Коржавин всё-таки закончил горный техникум — защищал — так получается уже, что практически, как все местные выдающиеся личности:

— Защищал Синявского и Даниэля.

Как в нагрузку за возможность печатать хоть что-то. Ибо, кто — нет, не обязательно читал — слышал хоть немного из того, что шьёт действительности мира Синявский — это ни больше — ни меньше, как:

— Бред ёжика даже на — даже не на? трезвую голову.

Все эти Финты возможны в идеологии только по причине того, что заведомо отрицается фундамент философии Гегеля и философии Канта:

— ПОСЫЛКИ, — и то здесь никогда не бывает. — Почему и можно одно и то же крутить то так, то наоборот, но как и заповедал Иисус Христос:

— На ФОНЕ чего та или иная хренопасия делается-производится.

Здесь это ЧЕГО — нет априори. КОГО — как в Евангелии — даже не имеется в виду в учебнике, — ибо:

— Киты? — да вы что!

— А что? Слоны, стало быть?

И никаких слон-офф быть не может после того, как наш Александр Македонск-афф побывал в Индии.

Думать, что Иван Толстой и Андрей Гаврилов уже не первый раз ошибаются фундаментально из-за незнания, что не только каждое, но и любое утверждение имеет:

— Посылку, — сомнительно.

Ибо, да, здесь — после запрета Канта и Гегеля, а уж тем более Бога и Иисуса Христа — никто толком не понимает, что, собственно, они говорили, запрещено понимать то, что хотел понять и понял Король Лир у Шекспира, — про Пушкина враз и навсегда проштамповано, он тока, это:

— Пел.

Но! Многое, или пусть Кое-Что видно и без рассуждений, и, следовательно, только заставить писать и говорить липу может заставить только Заказ, — авось данный даже сразу:

— Как льгота поступления на гуманитарный факультет, где проходной балл, например, на Исторический — может быть одна четверка, на теорию искусства — обязательно все пятерки.

Но кого-то принимают, как на Рабфак, но с условием:

— Тока Дай! — так скать, им просраться.

И, получается, как говорили:

— Хоть ссы в глаза — всё божья роса.

Как и было сказано про кого-то:

— Зато будешь первый! — Про бывшего водителя Урал-Маза — комсомольского секретаря всего института?

Но вот этот VHS-перевод показал, как людям уж очень хочется говорить:

— ПРАВДУ.

Как это удается совмещать — непонятно. Ибо враньё, которое вот даже сейчас ведут Иван Толстой и Андрей Гаврилов — не может быть стопроцентно заказным, что за это заплатят, а за то, Другое:

— Нэт!

Ясно, что есть приличный процент ошибки именно из-за непонимания существования мира по Новому Завету.

Тем не менее кукуют — не сейчас, в другом, так скать, разе:

— От Солженицына остался только теленок, — один.

Другой, наоборот:

— Дуб.

Точнее, немного наоборот, — на выбор:

— Или теленок с дубом, или Щ-854. — Остальное:

— Пустота.

А! Говорить хвалебные весчи — как сейчас о Коржавине — продолжают в том же темпе.

Оговорка есть, но ничего не меняется. Ибо находится оправдание:

— Если говорим об этом человеке — надо сказать всё из хорошей правды о нем.

Но!

В том-то и дело, что хоть сейчас о Коржавине или раньше о Синявском:

— Лепится всё тот же самый лживый горбатый.

Несмотря на то, что заповедал Владимир Высоцкий:

— А теперь, Горбатый!

Здесь получается, что все — как в Заповеднике — и именно потому, что Горбатые.

Удивляет, откуда такое глубокое понимание враждебности, проповедуемой сейчас в этой передаче идеологии к Новому Завету, к Гегелю, к Канту, к Пушкину, к Шекспиру. Имеется в виду, что началось сразу после 17-го года.

Кроме того, что ее — эту враждебность к истине — приперли сюда евреи, бежавшие от Моисея после поражения под горой Синай — не знаю. Ибо нигде, кроме философии Гегеля и Канта, литературы Шекспира и Пушкина, Библии, Нового и Ветхого Заветов — и не говорится ничего об этом.

Хотя, конечно, вся мировая классическая художественная литература такова, и много других философов, — так сказать, — понимали, да, почти всё, многое, но вот, что можно врать так крупномасштабно, как затеяли — похоже — на всю оставшуюся жизнь:

— Здесь, — думают, что понять всё равно не смогут.

Но вот, судя по этой передаче Ивана Толстого и Андрея Гаврилова — машина — скажем так:

— Фундаментальной ошибки, — продолжает чесать и причесывать — хоть бы:

— Хны.

Можно не внимать логике, можно не признавать логику, можно вообще не знать логику, — но!

— Факт очевидной Липы, — виден невооруженным глазом.

Под видом:

— Мы должны поблагодарить человека, что он был — протаскивается не неправда о нем, а именно:

— Фундаментальная ложь.

И даже нельзя сказать:

— Да, ми должен врать, так сказать, чтобы сказать о самом человеке, как что-нибудь о хорошем.

Иначе не будет историй о советской литературе, как бывшей.

Но!

— Всё равно никто не поверит, то она была. — Имеется в виду такой, что ее можно читать.

Можно ли допустить, что без вранья о Коржавине, о Слаповском — не того вспомнил — о Синявском, Максимове — здесь, впрочем, штамп и то негде ставить — не пустят и в загородку, где пасутся сочные коровы нашего радостного мычания?

Вполне. Ибо и сказано:

— Нет правды, — если только в Голливуде.

И спасибо, что Гаврилов представил его нам на блюдечке в VHS каёмочке.

Или:

— Как нет правды на Земле, но правды нет и выше, — так и:

— Нет Голливуда без ВХС перевода.

Иван Толстой:

— Когда ТЫ уезжаешь заграницу.

Автоматически — выходит — забывается, что между Я и Границей должно быть:

— Что-то еще.

Коржавин назвал Ивана Толстого — в его же прочтении:

— Рвачом и делягой.

Но, что сам Коржавин может этому противопоставить? Только Горный Техникум в литературе. На сколько его хватил-а реально? В связи с этими Синявскими И:

— Ненамного верст от Москвы.

По словам Войновича:

— Извините, Эмма, но вы дерьмо! — так хотел на самом деле спросить Войнович?

Скорее всего.

Эмма — это Коржавин.

Вообще, получается, еще тот Лихо-Дей.

Толстой опять:

— Когда ТЕБЕ не нужно, — дальше идет про Ристалище, но это уже не имеет смысла.

Писатель может обратиться к Себе только от лица — или через него — своего произведения.

Далее, осуждается фраза:

— Ты гений, — но!

Она произносилась не для того, чтобы затереть слово Гений, — а:

— Указывала мечту, направление движения, — не зная, что это направление противоположно углу упертости советской власти.

Принимались, следовательно, как детьми за правду слова песни:

И снег, и ветер, и звезд ночной полет,

Меня моё сердце в тревожную даль зовет-т.

В Библии написано:

— Ходите подпоясанными, — не верили, что против правды идет такое непрекращающееся ни на минуту сражение — думали:

— Мы, к счастью, родились в эпоху застоя.

Коржавин отрицал гениальность Бродского.

Не понял кордебалет Толстого:

— Люди, причастные к литературе непосредственно, не очень любят Мастера и Маргариту Михаила Булгакова, потому что ее любят:

— Простые просто-напросто луды.

Думаю, что эти Причастные всё-таки чисто советские писатели, обращающиеся к себе именно на:

— Ты, — не понимая, что такая непосредственность невозможна, и именно их и распечатал Ван Гог своими картинами, как Самой Художественностью, ее принципом, находящемся в самом Человеке, которого Бог не зря и не просто так поставил во главу угла Своего Мира.

Это та же позиция, которая педалируется и сейчас:

— Художественная литература — Эссе в том числе — нужна в принципе только для того, чтобы переводить постановления пайтии и иё пьявитейства:

— В доступную и для дуякоф-ф фойму.

Из чего и следует:

— В самом человеке искать абсолютно нечего.

Коржавин против Бродского именно потому, что Бродский поэт, — как:

— Я, — человек на первом месте.

Коржавин — значит — как большинство здесь Процветающих ориентируется исключительно на Учебник, который виден, как грится:

— Издалека.

Например, сейчас многие любят Ван Гога и Пикассо, но понимают ли всей душой, всем сердцем, что Леонардо Да Винчи и Рафаэль писали:

— ТАК-ЖЕ!

Поэтому и Бродский ошарашил Коржавина, как Ван Гог многих, многих, многих.

Сезанн — не меньше. Не снаружи человека истина, не в постановлениях партии и правительства, а банально:

— В самом человеке. — И что важно, именно это буквально и прямым текстом запрещено.

Как и было сказано передать Зое Эзрохи:

— Пусть пишет, но про грибы ни слова — можно только про войну.

Как и подтвердил эту физиологию А. Генис:

— Картины Альфреда Хичкока ничего не могут сказать доисторическому человеку, которого они встретят в неизвестном еще никому Космосе.

Как и говорит сейчас Коржавин словами Толстого:

— Опережающая гениальность, — что и значит, не из самого человека исходят стихи настоящие — как у Бродского — а их надо подавать такими же горячими — нет, не как пирожки, а как мартен из угля, потому что много, так как:

— До-Хуя, — что и было про-демон-стрировано в фильме Весна На Заречной Улице:

— Когда весна придет? — не знаю.

— Искусство — должно случить добру и вечности, — след-но разводить разлюли-малину не надо, — сказал Коржавин, за что — значится — его и выпустили отсюда в виде премии.

Как, впрочем, и всех остальных, исключая одного Иосифа Бродского.

Андрей Гаврилов отвечает странно скоропалительно ошибочно, что стихи Коржавина:

— Он ее любит, она его — нет, — ясные, — ибо это и не ясно, и наоборот, так как Коржавин на вопрос бога:

— Скажи Корова, — просто замычал.

А. Гаврилов утверждает, что Коржавин был хотя и не сослан, но выгнан в Америку за стихи.

И это правильно, но! В виде, той же самой пресловутой:

— Премии! — получать не хочу — ибо:

— Отпустите лучче За-Границу!

Сражаться с Бродским можно, но совершенно непонятно:

— Чем?

Ибо это именно то:

— О чём мы так долго мечтали.

А. Гаврилов походя выдает, как минимум детский лепет, а так-то сомнительно, что понимает:

— О чём речь, — а именно замечает:

— Льву Толстому не нравился Шекспир — ну, и что?

Фантастика, ибо даже по любому это не:

— Ну и Что! — т. к. Толстой написал по этому поводу большученную Статью длинной до самых своих 70-ти лет! Ожидания, что что-то может измениться и он поймет:

— В чем здесь дело, что Шекспира любят не только Тургенев и Фет, — а ВЕСЬ МИР ВЕКАМИ уже.

Поэтому не Ну и Что, — отрицается именно САМА ХУДОЖЕСТВЕННОСТЬ как ценность, ибо равна самому:

— Устройству Мироздания именно БОГОМ.

Поэтому разные точки зрения на творчество — как ни говорить это отчетливо и членораздельно — это не просто разные точки зрения, а именно и буквально тоже самое, что стандартное правописание партии и правительства:

— Задача художественной литературы переводить его постановления и другие приветствия в доступный даже для дураков контекст.

— Неужели нравится, когда все поют хором? — Андрей Гаврилов, — имея, видимо, в виду, что кто-то должен был пойти и против Моисея у горы Синай.

Это, да, Другая точка зрения, — но:

— Она и нехудожественна в принципе!

Художественности противопоставляется Пустота. Смысл, да, есть, но только потому, что именно:

— Эта Пустота есть.

Можно допустить, что Бог так устроил мир, что именно в этой битве рождается, или проявляется Истина, — но:

— Это никак не Две истины.

Хотя и не исключено, что Бродский — это машина, а Коржавин — это дорога, по которой он едет. Примерно, как туалет был большой ценностью для Василия Розанова:

— На обрывах газет, хранящихся там, он только и успевал записывать Истины Мира, — которые диктовал ему именно и как назло в это время:

— Медиум, — и неопровержимый факт:

— По сообщению Бориса Парамонова.

Здесь А. Гаврилов разводит уже целый, но так сказать:

— Детский лепет, — но он фундаментально находится в ведения местного государства.

Иван Толстой:

— Заряд энергии, которую ТЫ получаешь, — и тут хоть от Коржавина, хоть от стула, который ниже, — НЕ БЫВАЕТ.

Коржавин будит сознание, — Толстой. Но, как электрошок, который сейчас уже используют для массового удовольствия демонстрантов.

Это школьный аргумент:

— Вы остались неравнодушны! — но так в это время может лучше было в карты сыграть, как Пушкин, Достоевский, Лев Толстой, — ась?

Противостояние — повторю — через чур дубовое, что вполне — знаете ли можно думать, что это еще один Такой домоуправ, который всё хотел в России разобраться с Бродским — Лернер, кажется, — пока он не уехал, со своими словами ответа:

— Я думал ЭТО от Бога.

Коржавин — значит — получил это право от партии и правительства. В самодеятельность такие весчи — не ихграють.

Толстой:

— Позиция Коржавина — это позиция интеллигента.

Это явная подтасовка, т.к. и яблоки — не только интеллигенты — бывают разные, — многие вообще:

— Гнилые.

У Коржавина инакомыслие не диктатуры, а именно и конкретно:

— Диктатуры пролетариата.

Которую и которое и приперли евреи в ошалевшую от такой наглости Россию.

Во какое Инако-Мыслие-ще. Действительно, не только сильное, но и не очень понятное.

Аргументация Ивана Толстого и Андрея Гаврилова намного менее добросовестна, чем Льва Толстого поднявшего боевой клич против Вилли Шекспи. Просто:

— Если ми есть, то почему и нам не есть.

Людей запрещено. Оне от Бога.

Удивляет здесь только одно:

— Как Андрей Гаврилов с такими мыслями мог переводить фильмы Голливуда. Или Так как раз и расплачивается за их разрешение? Игра на нервах? Не похоже, ребята лепят горбатого, можно сказать, от души, выдавая посылку:

— Ну, а как еще интересно рассказать о том, что было.

Но вот почему-то Иосиф Бродский так не делал, а и его ругают за излишнее о себе:

— Своё мнение.

Тут уместны именно слова Владимира Высоцкого:

— Нет, ребята, всё не так, всё не так, как надо.

p.s. — Буквально та же песни, что Толстой и Гаврилов пели про Солженицына, что, значится:

— И Окуджаву они освистывали.

А то, что Коржавин и освистывает, как раз Окуджаву в виде Бродского — что любому видно элементарно, — как и на самом деле:

— Не понимают.

Удивительно.

Лев Толстой схлестнулся с этой же проблемой, но сначала 50 лет думал, прежде чем решиться начать свою атаку, и материал взял очевидно художественный, чтобы уж отступать потом было некуда — за нами:

— Нет истины. — А:

— Шекспир-то, слышь ты, продолжает атаковать наш Марс.

С другой стороны:

— Кто против Бродского, против Шекспира, против Пушкина? — ибо так-то — априори:

— Все за!

Но вот очевидно, что не все, ибо одни:

— Какие ваши доказательства?!

Другие:

— Я думал это от бога.

Разница вся в этой, разносторонней приверженности.

Но Иван Толстой и Андрей Гаврилов думают, что расписывают:

— Драма-Турхгию.

— — — — — — — — — — — — — —

16.05.19

Радио Свобода — Игорь Померанцев —

Опять говорят про Пушкина — как когда-то обознался Марио Корти:

— В голову не могу взять, что такое Андалузская Крестьянка.

Тогда как дело обстоит как раз наоборот:

— Надо ИЗ головы взять! — а продолжается делаться внешнее сравнение, фабула, похожесть, этимология, — точно также, как поначалу не прикрылись щитом апостолы:

— Видели ли вы Отца Моего?

— Даже в голову не может никак прийти, что это такое может быть, если сравнить, — тогда как делать надо совсем другое:

— Увидеть надо СЦЕНУ, Основание, на котором стоит Иисус Христос, — и вопрос:

— Где? — и, увы, для многих не как в кино Синдбад Мореход — не хрустальном шаре, а именно и только: ближе, ближе, еще ближе:

— В СЕБЕ.

Так и Андалузская Крестьянка — это тоже самое, что русская, — но:

— С Подставкой, — из Испании.

Как русское мясо на испанском костре — это уже практически Стэйк Хаус на фоне русской рубки — как и сказано в Кино про Свадьбу в Малиновке:

— Зубками ее зубками, — т.к. там была таранька — здесь:

— Свиное сало, — так как мяса у свиньи мало, но и его продали на новые штаны к 1-му сентября:

— Мне-себе, а также жене и дочери, — ее жениху?

Сам купить, когда скоро тринадцать лет исполнится.

Поэтому:

— Когда говорят, что Платон видел очень далеко, то и значит, до самой Испании, где она живет, как Андалузская Крестьянка, — или, как здесь бывает поют в песне:

— Любовь моя живет-т.

Переводят же — как это пытался и Марио Корти:

— ПРЕДСТАВЛЕНИЕМ.

Андалузская Крестьянка — это и есть Не-представимое.

Смысл:

— Что ОНО — бывает. — И именно ему учил Своих учеников Иисус Христос. Что Человек на Земле не просто так погулять вышел, а является потому ключевой фигурой, что является:

— Второй Скрижалью Завета, — точнее, СВЯЗЬЮ между двумя скрижалями завета.

Нет человека — нет проблемы — означает только то, что не будет тогда Нового Завета — Евангелия, — не вспыхнут неземным светом камни, на которые посветили — как на Залив ума большого, подули, сбрызнули вином Андалузии, и — для того же самого:

— Положили в Землю.

Как сделать перевод VHS — от Себя, — как от участника События. Что значит, ПЕРЕВОД делается Двумя:

— Героем и Автором.

Здесь же пытаются изо-бразить Андалузскую Крестьянку на скорую руку:

— Мы в кабаре, где здесь эта — как иё — нет, не Агата Кристи — а похоже, но по-другому:

— Сара Бернар? — тоже нет.

Тогда, значит, остается только:

— Лайза Минелли.

И:

— А при чем здесь это? — вопрос, заданный Апостолу Павлу, когда он пытался объяснить, что видел больше, чем остальные на Пути в Эммаус, что не только Свет:

— Голос понадобился.

Читобы говорила она, сия незабвенная Андалузская Крестьянка.

А вам — друзья мои — только трахаться хочется, да и то, как на работе:

— Быстрее — будет лучше — когда это кино кончится.

Тут, как кролики не получится.

Вот это самое:

— Мне заботы — не идет автоматом.

— — — — — — — — — — — — —

17.05.19

Набоков — Лекции по литературе

Говорит:

— Непонятно, зачем собрались эти трое: Раскольников — убийца, Сонечка Мармеладова — проститутка и Книга.

То, что Раскольников — не убийца даже не рассматривается.

И именно Книга — Евангелий — доказывает, что человек может не быть убийцей — как в Гамлете:

— Есть возможность доказать Великую теорему Ферма, а не наоборот ее нет.

Все дело в возможности пересечь Границу у реки, связать Поля и Текст художественного произведения и:

— Мира.

Преступление Человека не в том, что убил, а за то, что родился, — поэтому:

— За всё и отвечает.

— — — — — — — — — — — — — —

Прием советской власти, потому и запанибрата:

— Куда ТЕ-БЕ удобно.

Как это примерно и было сказано Емельяну Пугачеву.

— — — — — — — — — — — — —

17.05.19

Радио Свобода на этой неделе 20 лет назад. Клубничка на березке: советский секс

Сексолог Кон:

— ТЫ знаешь, ТЫ — не поймешь, — что и значит, для него лично Секс иногда бывает, но всё равно только:

— По-советски, — что значит, можно:

— Но только не в уме, а так: иногда применять это слово, но только в контексте:

— Патологии — сексопатология.

Буквально?

— Простите, но буквально это возможно только на Западе — там детей рожать не надо, так как уже есть:

— Битлз и Филип Морис.

Ибо люди здесь и кумекают:

— Либо дети — ибо удовольствия, в число которых секс и входит. Как у нас лично выбирать картошку каждый год.

Чаше? А смысл? Столько и слон не проглотит.

Далее передача с участием Петра Вайля Сергея Довлатова, как повтор в 1999 году передачи 1989 года.

Довлатов:

— Разгребатели грязи — загребали Сашу Соколова, Зощенко, Венедикта Ерофеева — или Виктора?

— Книжки Зиновьева, Алешковского, Лимонова — вряд ли найдут в нашей стране применение, как читаемые, — говорится.

Синявский предложил выпустить сначала книгу о своей книге — потом ее саму, или, по крайней мере:

— Напишете хоть кто-нибудь статью обо мне. — Синявский, следовательно, для того жил на Западе, чтобы удостовериться:

— Главное ту-та реклама.

Генис:

— Книга, как Отражение жизни, — и не важно, что имеется в виду, — важно, что книга даже о вкусной и здоровой пище — если это правда:

— И есть эта самая Искомая Правда, — а не ее отражение.

Фундаментальная ошибка не только А. Гениса, не только советской власти, но и:

— Главная задача советской власти считать свою жизнь жизнью, — а:

— Пикассо и Ван Гог — именно поэтому — нам и не нузен.

КНИКА — это и есть ЖИЗНЬ, — и именно потому, что в ней есть Поля, где можно спряться.

Появился Соломон Волков и сразу начал с противоположности истине, как к правде, — обратившись к себе на:

— ТЫ, — что и значит, думает, как Генис про человека, как только про его Отражение.

Болтология идет, как из автоматической газировки, которой — как отмечено в Мастере и Маргарите, — и то:

— Скоро не будет, — вот именно из-за этого ДА, ТО ЕСТЬ, КАК БЫ.

— Увидишь на устах Твоего собеседника, — С. Волков.

Что и значит, человек — если С. Волков человек — к искусству отношения никогда никакого не имел и не имеет. Ибо смысл искусства и литературы:

— Найти Поля Текста, откуда и придет ответ, а не подделывать его, что, да, я тоже видел свет, — несмотря на то, что гляжу всегда в обратную сторону.

С. Волков тянет Моисея, как дракона за хвост и что важно:

— Всегда назад, — хочет оттащить от этих Полей Текста, — на которых:

— Ферма смог расположить своё доказательство, — и до такой степени, что все эти его слова увидели, — но:

— Самого текста так до сих пор и не нашли.

С. Волков высказывается, как культу-ролог по любому поводу, — а:

— О чем шла речь не только ни разу не понял и не слышал, но и понятия не имеет, что смысл в самих СЛОВАХ, — а не в:

— КАК БЫ, — их сусествовании.

С. Волков — ходячая рекламная тумба с позывными советской рекламы:

— Как всегда здесь сёдня ничего не будет, — об чем тогда речь?

Тока-тока и всегда одно враньё на конвейере.

Сейчас уже началась следующая передача по РС — с Еленой Фанайловой, — и она и иё приглашенный парень прут буквально тоже самое, что и Сол. Вол. — следовательно ДЗЗА и них, у обе-оих — одна и та же:

— Одинаково полученная, как партзадание.

И это у них называется:

— Вытащить авангард 20-х и 30-х.

Фундаментальная ошибка в том, что человек, приближенный к искусству официально не только принимает, как клятву врать всеми возможными способами, — но и:

— На приличный процент искренне не понимает, зачем говорить точно, а не примерно, если точно-то будет сказано в его кино, спектакле, музыке, картине.

Здесь возникает логическая ошибка из-за непонимания мира по Новому Завету:

— Не надо говорить КАК БЫ, потому что Точно сказать одной строкой всё равно не получится, — недосказанное всё равно в нее не уместиться, — просто-таки:

— Ни коим образом.

Человек, начиная говорит, как Гамлет, входит на Сцену, и — следовательно — всё, что он скажет, — будет только ЧАСТЬ. Вторая, — в:

— Зрительном Зале.

Автор же, если говорит:

— Как Бы, — присваивает себе и это самое сокровенное право на Истину Зрителя, или Слушателя.

И делает ли он это присвоение — Плагиат — от себя лично, или по стандарту только и приличествующему всем местным художникам, как слова — так и пера, и музыки, и остального рисования-изображения:

— Это всегда атака Ложью.

Бывает, говорят о:

— Недоговоренности чего-то до конца, слов, музыки, в живописи, — но!

— Это всё равно, что тыкать пальцем в небо, — авось польет настоящий дождь.

Или еще хуже:

— Вдруг Джульетта воскреснет.

Не всякое слово в Ту Же Строку Пишется, как у Гомера и у Пушкина, и у Шекспира — соответственно механизма самого сознания, — что — как написано в Евангелии:

— Можно идти вместе на Пути в Эммаус, — но Человек уж сам — как царь Агриппа — должен понять:

— Он-то идет по Сцене, а я кричу ему:

— Ку-ку! — в Зрительном Зале.

И — так сказать:

— Почти понимаем друг друга.

Сложность есть, но настоящие художники чувствуют ее автоматически, и начинают — несмотря ни на что и на кого лепить такого горбатого — если сравнивать с предыдущими картинами художников — что не даться диву, в его отрицательном смысле — можно далеко не сразу:

— Как это и произошло с импрессионизмом.

Тем не менее, многие удивились в плюс, хотя и чуть позже, удивились именно тому, что:

— Взявшись за руки, друзья, — можно сравнить, как в принципе, одно и то же:

— Картины классической живописи Леонардо да Винчи и Рафаэля, Рембрандта, Веласкеса, Рубенса и Тулуза Лотрека, Моне, Гогена, Сезанна, Ван Гога, Пикассо, — но именно, если:

— ЧЕЛОВЕК встанет между ними, как Плоскость Симметрии.

Почему импрессионизм и запрещался:

— Что раньше, что еще раньше — при Гомере — что тогда — при 17-м годе, что сейчас:

— ЧЕЛОВЕК ставится Богом во главу угла.

БОГ — Сцена — Человек — это Ромео и Джульетта.

Человек — Земля — Бог — это Кит, за которым она бежит вприпрыжку, — как, однако:

— Привязанная.

Нам же всеми способами стараются доказать и сообщить, что веревка эта не выдержала и лопнула, — более того:

Давным-давно.

И евреев среди этих агитпроповцев — немерено — как они сами сказали не так уж давно:

— Один только и есть, — но и его больше не слышно, — чтобы:

— Хоть кто-то говорил: чинно-благородно-разумно.

Все бойцы Моисея, следовательно, переместились в Америку, а война — значит — только между ними и может быть.

Мы?

Мы за разные хвосты уцепились.

Вот сейчас собеседник Те-Фе говорит КАК БЫ, — дальше:

— Хватит, выключил.

— — — — — — — — — — — — —

17.05.19

Радио Свобода — Игорь Померанцев. Русский авангард: подделки и подлинники

Рассказывает лондонский арт-дилер Джеймс Баттервик не только о Малевиче и его цене на сегодня, но и о:

— Своих заимствованиях из русского языка, — как он думает:

— Ему свойственных, — а именно:

— Надо говорить о самом себе на ТЫ, применять слова ТО ЕСТЬ — возможно КАК БЫ — ибо с первого раза не досмотрел, ушел мыться в душ.

Так-то умный человек, говорит — объясняя русских хулихганам, заполучившим Малевича путем Фото-Шопа, — почти, как:

— Через жопу, — что восхитивший их миллион долларов за одну его картину Пильщики Малевича, и означает, что это Подделка, т.к. стоит 40, этих же самых лимон-офф.

Учился в России этой самой Теории Искусства в обращения к себе просто-напросто на:

— ТЫ, — но говорил Так только в начале, потом перестал, возможно, таким — понятным русским образом хотел наглядно объяснить, что это всё-таки такое:

— Да, То ЕСТЬ КАК БЫ и обращение к себе на Ты — и есть цена русского Малевича в виде его:

— Фото-Жопа за миллион долларов.

Учился в Итоне сначала, чтобы иметь уникальные в мире контакты. Базары Джеймса Батервика тихо сам с собой на ТЫ начались, оказывается, после встречи с Солженицыным. После того как выгнали из английского университета — решил учиться в русском. 83 год.

Русский закончил с отличием Резюмирует:

— У меня коренная ненависть к социализму до сих пор. — И вот можно думать, именно из-за того, что научился говорить нехудожественно, обращаясь к себе на ТЫ.

Избавиться — до сих пор не удастся, и резюмирует:

— Социализм — это Нехорошо.

Есть Российский рынок и есть Западный рынок — два рынка в мире.

Если во всем мире 99,9 процентов — подлинники, то почти столько — 95 процентов — это подделки.

Должен быть променанс — история выставок.

После этой передачи, в других частях — тоже самое, деятели искусства продолжают обращаться к себе на ТЫ — что и значит, мало чем отличаются от того первого любителя фотошопа, и не только, получается, в честности тех холстов, которые они толкают, но и в понимании этой честности, как подлинников искусства.

Здесь критерий приводится:

— Я — Иван Грозный, если ваш Малевич написан до Второй Мировой войны, — а:

— Очевидный критерий, такой, как применение в описании мира и произведений искусства с помощью слов:

— ДА, ТО ЕСТЬ, КАК БЫ, — обращение к себе лично на ТЫ.

Вывод: есть и другие способы обмана, кроме прямых новоделов, и именно над ними, над очевидными новоделами смеется Джеймс Баттервик, — что значит, хлебать щи лаптем можно, конечно, но не таким примитивным образом, как это практикуют русские конкуренты.

Вот сейчас выдает номер:

— Я дико извиняюсь, — чтобы выдать себя — нет, не за русского — за понимающего русский и русских — это не нарушает трагедии мири, но замашки откровенного лицемерия:

— Присутствуют, так сказать, налицо.

Продолжить? Дальше был Княжнин, которого Пушкин назвал настолько переимчивым, что вот — оказывается:

— Забили розгами, — тоже, наверно, за то, что не сознался:

— Это Моё, ибо ничего не клепаю с западных образ-цо-фф.

В принципе, старо дело о массовости русских подделок, ибо здесь главное — это не заработать, — а:

— Штурмовать Запад не наукой — так искусством массового ширпотреба, — проверено:

— Здесь — на местах — всем стало не только тошно от этих подделок в их стопроцентном качестве, как, например, что даже резинку для трусов:

— Надо доставать, — не говоря уже о Докторской и Столичной колбасе, за которой надо ехать столько же до Москвы, как Джеймсу Баттервику до его рад-нова Ландона.

Что и выдали резюме:

— Оружие массового поражения в его мягко-интеллектуальном виде:

— Готово! — даже умные люди всё равно покупают.

Спрашивается:

— Почему?

— Почему?

Процветающая сплошными подделками Россия — до сих пор ими и процветает! Значит — это кому-то на Западе:

— Тозе — нада.

А с другой стороны:

— Может быть, они на самом деле дураки такие, что еще хуже нас?

Об этом говорится постоянно, но почти никто не верит: у них Голливуд, у них Лас Вегас до сих пор существует — значит играют по-честному!

И:

— Что хотел доказать Джеймс Баттервик: мы глупее их, или они нас — я так и непонял.

Доказывать, что Малевич стоит восемьдесят миллионов долларов — это немало:

— Слишком поздно, — так как мы его уже давным-давно взяли подешевке.

Как свово-нашего односельчанина, которому, как всем, пришлось ответить за козу в 17-м, — цветов больше не различаем — кроме красного. Поэтому нам лучше путевку в Мадрид на бой быков, а не в Сотбис, где наши картины и за сто тысяч не берут, когда другие отдают за миллионы — в Мадриде не поверят в подлинность:

— Сами выйдем на арену.

— — — — — — — — — — — — —

18.05.19

Умницы и Умники — Вяземский, как? привести пример из передачи о двойном имени:

— Вяземский — Симонов, — с кого начать?

Зам Декана:

— Ты понимаешь.

— Надо любить тот язык, на котором ТЫ говоришь.

Оба клинических случая относятся к замдекана МГИМО — ибо вряд ли повысили, к тому же говорить себе:

— ТЫ — желающих множество, — и знаете почему? Врать так хочется, а как — уж и не совсем понятно, что еще можно придумать.

— ТЫ лучше понимаешь родной язык; уметь с помощью языка донести.

— Ты не поймешь француза, — чистая — нет, не победа — фанштика-с!

Страна ТЫ дурак-офф.

Вяземский:

— Мыль изреченная есть ложь. — Просит найти смысл.

Он в том, чтобы помнили Посылку. С Ней — с богом — ошибки уже не будет.

Многие могут сделать эту расшифровку — почни никто:

— Считать подпорки этому утверждению — мысль изреченная — есть ложь, — не просто временной подачкой, как все думали, что откупаются от Хлестакова, — а нормой, возможностью жизни на Земле.

Почему так бессовестно и давали.

— — — — — — — — — — — —

После УУ — написано 25 лет в эфире, — говорится:

— Зачем человек жил, учился, поступал в МГУ, в МГИМО, в Плехановский, делал открытия? — задается вопрос.

Ответ советский:

— Всё остается людям.

Ответ по Евангелию:

— Всё своё ношу с собой, — там-тамтамтам.

Все открытия, сделанные на Земле, ТАМ — становятся реальными. Возможно, потому, что люди тогда — уже непосредственно видят Посылку:

— БОГА.

Идет беспредельная ДЭЗА под видом:

— Их бин свой парень.

— — — — — — — — — — — — — —

18.05.19

Радио Свобода

На Украине — воспринимаю, как неграмотность. Журналист Юрий Макаров об украинской журналистике и законе о языке

Начинается:

— Идышь — КАК ТЫ будешь.

Ибо:

— Сказать в Одну Строку Правду — всё равно не удастся, — не только на Идышь, но даже на русском, — тем не менее:

На Английском:

— Более того

Люди, журналисты, — даже главных газет и журналов:

— Поражены 17-м годом, — получается, — в самый корень.

— Если ТЕБЕ не три года, — говорить получается.

Получается:

— Еще меньше.

Или только, но точно не столько:

— Сколько надо.

Балаган неправды на Украине — тот же самый, что и здесь.

— Когда ТЫ Вроде и не шутишь, — Макаров.

Да уж какой тут может быть — мы шутили — всё настолько заражено, что люди просто балбесы, выпущенные — непонятно откуда, т.к. записал быстро в тетради, хотя и зарекался никогда больше:

— Так не делать

Журналист и Филолог, — а говорит, как записной пропагандист и агитатор, для которого главное — это и есть психическая атака не только логикой, повернутой с ног на голову, но и:

— Словами их сочетаниями.

Как специально учат говорить всегда, — не обязательно: всегда гот-офф, но и более сложносочиненно:

— ДА, ТО ЕСТЬ, КАК БЫ, ТЫ — про самого себя, ибо:

— А как же! Если мы уже в 17-м годе целиком и полностью освободились от потусторонних влияний не только господ, — но и:

— Самого Господа Бога.

Переделываю на ходу, что написано, ибо, как обычно:

— Ни-ч-че-го-о не понимаю из своего же перевода слов филолога и журналиста Юрия Макарова, — не успел включить компьютер, никак не думал, что вечером по Радио Свобода будет тоже самое, что не посмотрело, как надо на Залив, откуда шла вся — так сказать:

— Нечистая сила, — с утра пораньше.

Просто-таки цунами пошло после перехода на новое вещание, хотя, конечно, так это и было, и даже этот журналист Макаров, кажется, уже мне попадался когда-то давно. Но в том-то и дело, что — одних и тех же — специально нам подсовывают и подтаскивают, как:

— Всё оживающих и поднимающихся вновь и вновь, — как:

— Зомби Голливуда.

Человек совершенно не следит за словами.

Действительно, зачем что-то понимать, если Филология и так уже:

— Тута, — в кармашке.

Как с утра начал декан факультета журналистики МГИМО Да-кать, То-есть-тить, обращаться к себе на Ты, Как Бы, — выражаться, так к вечеру уже нет удержу, — можно подумать, что наступают крестоносцы, — или, наоборот:

— Мамелюки приперлись сюда, чтобы, наконец, разобраться:

— Почему вы всё время к нам лезете? — след-но:

— Вот и мы пришли в гости.

Как Кевин Костнер припер с собой Моргана Фримана.

П.С. — Авось они дурачатся, а мы плачем по этому поводу, так как очень уж хочется, чтобы кругом:

— Были умные люди, начитанные. — А тут:

— Обязательно что-то одно из всего Этого.

Плохо то, что это Одно — не бывает:

— Вместе, как опять двадцать пять:

— Морган Фриман и Кевин Костнер — вдвоём взяли всю Англию.

Не зря многие, даже большинство филологов предпочитают перейти — после окончания МГУ — в:

— Дворники, — не всех берут.

Кара Мурзе повезло — побывал и тут и там.

— — — — — — — — — — — — —

19.05.19

Набоков — Лекции по литературе

Продолжить из тетради.

Достоевский не сообщает в конце — как Агата Кристи всегда — кто убил.

Здесь это не делается не только в конце, но и:

— Вообще!

Решить это может только Читатель, он, оказывается, и у Достоевского — как у Пушкина:

— Главный.

Как в Преступлении и Наказании.

Владимир Набоков выбирает из незаконнорожденного Смердякова и старшего сына Дмитрия.

То, что Смердяков признался — как в конце концов и Раскольников, повторявший и после иногда, однако:

— Нет, нет, их бин не виноватый!

Многие думают, что Раскольников не виноват потому только, что тогда жизнь была такая:

— Царская, — когда вообще никто не был виноват — из простых лудэй.

Здесь, у Достоевского, центр мира — это Читатель.

Могут возразить:

— Бог — это Да, а человек — это кто, собственно, зачем он нужен богу?

Ответ:

— Для создания Нового Мира, — где Диа-Лог будет превышать по своему потенциалу:

— Моно-Лог.

Набоков говорит, что Достоевский, как Пушкин часто прибегают к заигрыванию с Читателем, заимствовав сие из западной литературу, которая взяла его из криминальных хроник. — Но!

Это дело десятое, откуда идет это:

— Обращение к Читателю, — что даже, думаю, раньше, чем из Евангелия.

Обращение к Читателю — это демонстрация самой возможности с Ним контакта, — как именно с тем, без кого и вообще бессмысленно вести беседу не по-старому:

— Чинно и благородно.

Было?

Тихо сам с собой я веду беседу, а теперь Н-А-С стало двое. Как:

— А и Б, — и вот это И — и есть и был предел мечтаний Пьера Ферма — чтобы:

— Перейти ее границу.

Ибо Бог создал Человека, но как к нему добраться, — приличная проблема для Бога — имеется в виду:

— Как объяснить эту возможность Человеку?!

И люди разделились на три части:

— Понявшие сие, как Апостолы, непонимающие и на катехгорически нежелающих понимать эту возможность, как реальную, как был Лев Толстой:

— Против принципиально.

Т. к. человек не может быть равен богу.

Феноменальное решение Достоевского самому не разгадывать:

— Кто убил? — многими — если не всеми — принимается за то, что и:

— Не в этом главное дело, как Оно Сие Всё было, — а то, Читатель может разгадать загадку Сфинкса — но отнюдь не Достоевского, так как он пишет не кроссворд, загибая истину так, что ее:

— Еще поискать надо, — а как была немецкая загадка в фильме про открытие Алана Тьюринга:

— Энигма, — разгадку не знает точно и писатель.

Хотя — вот это последнее — сомнительно. Достоевский не мог знать, что можно было попасть из квартиры внизу в квартиру наверху — в Преступлении и Наказании. Но точно не знал сразу. У него была способность не знать:

— Как это было с самого начала, — но это есть и у Агаты Кристи.

И вообще, у всех, иначе ничего интересного не получится, так как будет неправда. Достоевский не зря надеялся, что все — почти — будут думать:

— Точного решения, кто виноват? — и нет.

Но!

Вот это неточность и есть и Пятый Постулат, и Великая теорема Ферма:

— Неточное само по себе — в присутствии Человека может ожить ОТКРЫТИЕМ правды:

— Неуловимой невооруженным глазом Точности.

Интересный вопрос:

— Почему евреи не пропагандируют, дарованное им знание Нового Завета, когда они пошли на штурм Второй Скрижали Завета?

Почему ТЕ молчат, а ЭТИ ведут оголтелую пропаганду сплошного Ветхого Завета?

Закрылись в кибуце, как немые. Или в кибуце — тоже:

— Ни бум-бум?

Скорее всего. Значит на острие видимой атаки Нового Завета Голливуд и всё мировое искусство, литература, живопись. Здесь, в России:

— ВХС перевод фильмов Голливуда, — что — этот Перевод — превышает из самих, эти переводимые фильмы.

Литература без Нового Завета — такая литература, как литература Достоевского — но не Толстого — про которого говорит сейчас Владимир Набоков словами, звучащими из уст Евгения Терновского:

— Просто невозможно.

Даже литература Джека Лондона, которого не очень уважают некоторые ведущие Радио Свобода, — но она всё равно:

— Настоящая, — недаром за нее так бился Мартин Иден — суть была уловлена, как именно суть Нового Завета.

— — — — — — — — — — — — — —

19.05.19

Радио Свобода — Марина Ефимова:

— Предлагает слушать сиськи-миськи Своё — заведомо неверное произношение английского языка:

— По-русски, — булькает слова, что значит: так бывает, когда суп уже не лезет, а мама должна думать:

— Когда я ем — я глух и нем, — в аналогии с немецким:

— Айн, двай, драй, фир ин ди шуле геен вир, — чтобы было очень похоже, как зольдаты шли марширен, вспоминая наказ официрен.

Вяземский — наоборот — только и сказал:

— У-у-у-у! — когда услышал, как говорит парень, ему предложенный на передаче Умницы и Умники в качестве:

— Очень знающего немецкий, — это был только шелест страниц, как из прошлого, которого — увы — мы никогда не видели и не слышали.

— — — — — — — — — — — — —

Повтор передачи Умницы и Умники за 18.05.19

Декан был — оказывается даже — международной журналистики. Что тут же подтвердилось переходом границы у реки в виде переведенного обращения к СЕБЕ на:

— ТЫ, — Фридриха Энгеьса:

— Сколько язык-офф ТЫ знаешь — стока-тока раз ТЫ и человек.

Как грится:

— Их бин даже не щулерин.

Фундаментальная ошибка здесь в том, что вот как сейчас после распределения дорожек:

— Принимает соответствующую позу начальника — главы жюри — декан факультета международной журналистики, писатель — это нарочитое позиционирование себя — есть не что иное, как:

— ОБРАЗ жреца — возможно даже — индейцев Майя.

Я — следовательно — застывает в таком положении, что уже выбрать из этого заколдованного круга не может.

Вяземский опять упирает на французское ударение в конце слова, что:

— Не будет соответствовать удобоваримому переводу — если это настоящий — VHS перевод.

Анн Колло, или Фальконе, — ибо — чего точно так и не знает князь:

— Подлинник — это не первоисточник, а его:

— Перевод.

Который и смог сделать Апостол Павел на пути в Дамаск — остальные только:

— Учительствовали, — как ученики, как не имеющие право на Правду, — и:

— Не увидели второго акта человеческой трагедии — или: лучше:

— Божественной Комедии, которую засек Апостол Павел на:

— Небесах.

— — — — — — — — — — — — — —

Новый Завет в понимании Набокова — похоже — это Ветхий Завет, ибо не говорит ни слова разницы между ними.

— — — — — — — — — — — — — —

20.0519 — Радио Свобода — Докатилась, или докатились?

Включить послушать какую-нибудь передачу за прошлую неделю — абсолютно нечего:

— Игорь Померанцев — про Подделки, но норму искусства — уже написал ее критику, еще раз слушать — стара по сути.

Музыку на Свободе Троицкого — вообще не слушаю — балаган разлюли-малины советской демагогии напополам с идеологией мультфльм-офф.

Поверх барьеров с Иваном Толстым. Русский философ в Италии: судьба Леонида Ганчикова — ведет Михаил Талалай — дезинформатор по самой своей сути ученика начальных классов.

Свобода в клубах — балаган в фундаменте.

Культ личности — можно слушать, но не про тех, кого Леонид Велехов выбирает в последнее время, — ибо:

— Вранья и ничего-непонимания больше, чем можно выдержать.

С Христианской точки зрения Якова Кротова — тоже: выбирает специально тех, кто лепит горбатого, — а:

— Зачем — непонятно, так как ЭТО всё уже сказано было при бывшей советской власти.

Иметь в виду, чтобы расшифровывали сами — не за что зацепиться — всё идет против разума на уровне таблицы умножения. Слушать постоянно дур и дураков — тихало.

Археология — откровенная дэза.

Лицом к события — Е. Рыковцева — приглашает откровенных балаганщиков-дезинформаторов с небольшим плюсом демократов, которые демократами являются только для самих себя.

Михаил Соколов — нормально, но допускает ошибку: выслушивает все точки зрения — 99 процентов из которых — заведомое вранье. Пусть немного немньше.

Цитаты Свободы — хорошо, но мало.

Время Свободы — всегда хорошо, только его и можно всегда слушать, — но! Именно его и сократили в два раза. Отняли последнюю радость.

Радио Свобода на этой неделе 20 лет назад — Репетирует Игорь Стравинский — нормально, как почти всё, что здесь бывает. Но тоже — далеко не всё уже сейчас пошло.

Кара Мурза был безотказно хороший, но его почему-то не стало.

Надо было оставить Анатолия Стреляного, несмотря на то, что тоже:

— Стал надоедать своим противопоставлением советского балагана — советской же дезинформационной норме. Другого — уверен — не дано Нашим Лудам.

— — — — — — — — — — — — —

Алексеев переводит Авиатора, но не с Леонардо Ди Капрмо — другого:

— Пончик, — а:

— Это уже не перевод, так как все сухофрукты идут под одним названием, — а:

— Только русский — сознательно дезинформационный.

Ибо избежать конкретики — цель русских переводов.

Хотя читает интонационно более-менее нормально.

— — — — — — — — — — — — —

21.05.19

Радио Свобода — Михаил Соколов — Лицом к событию — Чего ждать от Кремля?

Георгий Сатаров говорит:

— Стараются всё приукрасить.

Это ошибка, или мягкая ложь, так как всё дело обстоит как раз наоборот, стараются напугать, чтобы напугать:

— Ещё больше! — эту ложь позиционируют, как хорошую — однако и именно всё равно:

— Неправду.

И не кто-то думает так, а другие наоборот, — а:

— Все именно так и всё знают.

Хорошему не остается места ни в каком варианте. Ибо:

— Сам фундамент этой Вавилонской Башни хуёвый — несет отрицательную энергию.

Хорошая есть, но не только не про нашу честь, но в и вообще:

— В другом месте.

Можно сказать, что вообще нет такого места. И тем не менее, оно есть, — как:

— Между Небом и Землей.

Например, как это делают, читают текст перевода иностранного фильма по телевизору:

— Ну, а как еще?! — считают, что можно ловить только нюансы, как долго над ними мучилась со своими артистами жена Эраста Гарина?.

Смысла вообще никакого, — если только отрицательный. Ибо додумываться до того, что истина именно в ПЕРЕВОДЕ, а не в первоисточнике — не только непонятно зачем, но и:

— Запрещено катехгорически-и.

Возразят:

— Значит копия картины Леонардо да Винчи лучче, чем он тогда-могда расстарался?

Но дело в том, мы и не знаем, что тогда думал Леонардо да Винчи, по картине сразу этого понять не получится. Надо делать:

— Перевод.

Здесь же стараются, как можно замысловатей — с кряканьем во время нагибания для завязывания шнурков на ботинках, не вставая со стула — передать тяжкия думы самого Леонардо, или другого какого режиссера фильма или артиста.

Весь смысл в том, что картину вложен сам Человек. В том смысле, что живой. Леонардо — как известно — умер. Переводчик стать Новым — боится, так как жена Эраста заставит в следующий раз повторять одно и то же не 40 раз, а:

— Еще больше, больше, больше.

Никто не верит, что в переводе можно оживить Леонардо, Пушкина, Шекспира, Достоевского. А:

— Они писали, собственно, только Для ЭТОГО.

Как только человек получает письмо от Бога — так Он:

— Живет. — Первая Повесть Белкина, или:

— От Издателя.

Люди стараются проникнуть в Историю, понять, что такое было Идолопоклонство, которого нет, так как оно далече, — но в том-то и дело, что Оно перед нами не только и не просто один в один:

— А всегда тут было.

Делают нелепый перевод Екклесиаста, что:

— Всё уже было, было, было, — как:

— Надоело всё уже хуже горькой редьки, — тогда, как очевидно, говорится совсем другие:

— Так как всё уже было — значит идет повтор, — а:

— Это и есть Спектакль, — которыми по Екклесиасту только и занимался Шекспир, Пушкин, и6

— По сути — даже не думая об Этом буквально — все писатели классической художественной литературы.

И именно об этом философии Канта и Гегеля. — Об

— О невидимом невооруженным глазом Устройстве Мира. \

Но видимом именно с помощью телескопа и микроскопа называемого:

— Художественным произведением, — на кое посему так и ополчились, начиная с 17-го года и даже намного раньше.

Таков же смысл науки и философии, что раскрывают Книгу мира Невидимого, — но:

— Существующего. — Его не видно потому, что Другой Мир касается Нашего только Формой — она видна.

Но так как за Формой Невидимого Мира не видно Содержания — по крайней мере — сразу:

— Ведет к отрицанию его существования вообще. — И:

— Невидимый Мир принимается просто за Испуг.

Несмотря на то, что существование его ОЧЕВИДНО.

Парадокс в том, что отрицанием существования Невидимого Мира является его:

— Проверка!

Начав проверять указание невидимого мира, человек теряет с ним контакт, переставая принимать за существующий. Да — Нет — автоматически превращается только в:

— Нет.

Почему и написано неоднократно на разных примерах в Ветхом Завете, что неподчинение указанию Бога — ведет к отрицательному результату, каким ни противоречивым это указание было.

Я не повторяю того, что написано в Библии, повторяю, что существование невидимого мира Очевидно — проверка этой очевидности — ЛОГИЧЕСКИ:

— Ведет к отрицанию существованию только что Увиденного.

И:

— Сам Человек — получается — не может остановиться, чтобы обязательно не проверить, как оказывается:

— ОБРАТНОЕ.

Потому в Библии — в Ветхом Завете уже — написано, что должно быть подчинение увиденному Человеком указанию:

— Бога, — иначе — еще раз:

— Начнется обратный — так сказать — отсчет:

— Вместо Одного — Другое, — вместо увиденной правды — ее проверка, которая называется, увы, увы, увы:

— Обман, — или ложь.

Гегель и объясняет своими Китами, держащими Землю этот парадокс и его решение:

— Вера в Бога.

Кант — Иллюзией этого Мира, что, действительно, можно выйти из комнаты, — и:

— Она перестанет существовать.

И, подтасованное, выражение-возражение Ле в Материализме Эмпириокритицизме:

— Бросить этого Канта в реку, — так как, действительно, тогда уже — тю-тю — правота Канта будет невозможна, так как началась ее:

— Проверка! — что значит:

— Поворот к Избушке Жизни зад-ом.

Почему и очевидно:

— Идеология 17-го года — это фундаментальное отрицание существования ФОРМЫ.

Можно подумать, что тотальная проверка всего — это и есть наука, — но:

— Как раз наоборот, — ибо наука БЕЗ Формы — это только Тавтология.

— — — — — — — — — — — — —

Говорят, что Попаданцы пользуются спросом, — но:

— Все книги — попаданцы — надо только увидеть фон, на котором там происходит действие, — а он:

— Всегда есть.

Обычно — по телевизору — начинают читать еще только список ролей и их исполнителей, а интонация такая, что:

— Запомните, вы только вчера родились, кто тем более сегодня — позвоните в Африку, где мы находимся до сих пор, чтобы вас, наконец, запомнили, но не думайте, что надолго:

— Завтра всё опять начнется сначала, — как:

— Ничего сегодня и не было.

— — — — — — — — — — — — —

21.05.19

Радио Свобода за 20.05.19 — Радио Свобода на этой неделе 20 лет назад. Довлатовский Пушкин

К 200-ю Пушкина

Архивный проект.

Читаются отрывки из сочинения Георгия Федотова: Певец империи и свободы.

Говорится, что Пушкин был и консерватором — в чем? Пока непонятно.

Говорится:

— Революционность его юных лет, — в чем революционность не называется.

Свободолюбивая, но без-государственная Россия. — О чем речь, почему без-государственная.

Говорится, что в Николаевское время отрекся от свободы. От декабристов? Но репутация декабристов — далеко не однозначно положительная. Видел в одной книге в библиотеке — которую потом так и не смог найти — рисунок Пушкина с казнью декабристов, где они повешены на помосте, — и:

— Линии, из которых построена виселица — идут с неба!

Это, похоже, был фрагмент записи 1968 года, далее Виктор Франк — запись 1972 года.

Читает Галина Зотова.

— Кажется, что наша муза породнилась с Пушкиным, — говорится.

Упоминается Мандельштам. Цензура, ссылки. Говорится, что не нашлось Своей руки для убийства Пушкина, наняли иностранца, — хотя и не было сказано, что его наняли специально на дуэли убить Пушкина, но это довольно логично.

Про Цветаеву:

— Довели до самоубийства.

Стоило ли родиться в России:

— С душой и талантом? — но!

Если бой идет здесь, то почему нелогично?

Окуджава:

— Ему было за что умирать.

Отец Александр Шмеман из передачи Не Хлебом Единым — запись 1978 года

Слова профессора Зинковского:

— Пушкин был мыслителем. — Но добавляется, не в том смысле, что мыслил — значит:

— Только страдал.

Приводятся слова Пушкина:

— Не всё я в мире ненавидел, не всё я в небе презирал, — но:

— В каком контексте Медиума они были записаны — неизвестно, если только удастся найти самостоятельно тот же подстрочник.

Слова Медиума — если не записать сразу — невозможно потом найти логически, — о чем, собственно, шла речь.

Передача идет в мрачных тонах.

Что в имени тебе моем?

Оно умрет, как шум печальный

Волны, плеснувшей в берег дальний,

Как звук ночной в лесу глухом.

Оно на памятно листке

Оставит мертвый след, подобный

Узору надписи надгробной

На непонятном языке.

Генис о Довлатовском Пушкине

Говорится, что Пушкин:

— Не христианин, — фантастика!

Как Генис — так что-нибудь да капитально:

— Всё не так, всё не так, ребята.

Но приводятся, кажется, слова Довлатова.

Франциск Ассизский читал проповеди голубям.

— Менялся с ними местами, что ли?

Борис Парамонов:

— Не хочется делать из Пушкина шкаф.

Упоминается Зощенко, как чтец к юбилею Пушкина.

— Причем, самых пустяковых, — Борис Парамонов о стихах Пушкина, которые — знаете ли:

— Вполне могут не понимать.

Но!

Стихи диктует Медиум — понять их в принципе:

— Почти невозможно, — фразы — как у Розанова — идут даже в туалете, как:

— Совершенно неизвестно откуда взявшиеся, и только хорошо душе, что они феноменально правильные.

Б. П. говорит о саморазрушении Пушкина, — о чем это? — неясно.

Говорится, что Пушкин в карты постоянно проигрывался. Сомнительно. Точнее:

— Этого не может быть.

Думаю, что как раз наоборот:

— Атака на Пушкина в карты и была организована из-за его выигрышей.

Разводят похоронный мрак.

Но в день печали, в тишине,

Произнеси его тоскуя;

Скажи: есть память обо мне,

Есть в мире сердце, где живу я.

Впрочем, чему-то соответствует.

— — — — — — — — — — — — —

22.05.19

РС — Лицом к событию — Е. эР.

Владимир Милов говорит:

— Надо помнить, что политика — это искусство возможного.

Но!

Забыл про идущую раньше этой посылку:

— Приемлемого.

— — — — — — — — — — — — —

К 200-летию Пушкина — 2

22.05.19 — Радио Свобода на этой неделе 20 лет назад. С Христианской точки зрения. Развивать Пушкина и развивать Церковь — Яков Кротов

Передача за 2019.05.21

Половина церкви считала Пушкина святым — половина:

— Наоборот.

Пушкин — Одиссей, — Яков Кротов

Оказывается, сейчас уже нет указания развивать Пушкина — только:

— Церковь.

Михаил Ардов:

— В конце жизни у Пушкина был поворот к семейной жизни.

Едва заставили умереть христианином.

Православие привезено из-за моря, — Яков Кротов.

Пушкин баловался, так как был человеком своего времени. Так сказать:

— До 17-го года. — Это говорил поэт Наум Коржавин, — как грится:

— Да — так то есть!

Пушкин отрекся от Гавриилиады, — Александр Мень, далее:

— Каждое слово Евангелия изучено, проверено, и т.п., — это ошибка, т.к.:

— Изучено — значит понято, а понято — значит стало ясно, что слова Евангелия не застывшая лава прошлого, а именно то, что может быть оживлено человеком.

Что-то много ошибок у Александра Меня, — то говорил, что Евангелист ошибся, что и мир не вместит книг, написанных об Иисусе Христе, еще что-то, — и всё это ошибки:

— Принципиальные! — противоречащие устройству мира по Евангелию.

Похоже об этой разнице:

— Устройству мира после 17-го года и по Евангелию — А. Мень — не соответствовал.

Но, видимо, говорил какую-то другую правильную конкретику, касающуюся напрямую церковных дел сиюминутного дня.

Наум Коржавин:

— Поэт ходит на грани греха, — ха-ха-ха.

Поэт — это тот, кто живет просто так, просто по-простому, — но он связан с богом, — вопрос:

— Зачем сюда приходили немцы, если и без них — и так — всё ясно?

Наум Коржавин:

— Поэт мозет поиграть с сёртом, но бога не забывает, — оказывается, шепелявит.

Так сказать, Филарет прав только по грамматике.

Выдает трафарет, но может быть, решаемый:

— Погрешить можно, так как нельзя иначе, но нельзя грешить сознательно, забив окончательно на мораль.

Не Сенека.

Яков Кротов:

— Поэт — показал себя на много выше митрополита Филарета.

Ответ Пушкина:

?

Яков Кротов:

— Митрополит отвечает не по-христиански, а по ветхозаветному!

Первый человек нашелся, который за искомое время отличил принципиально Новый Завет от Ветхого.

— За что мне это?

— У Пушкина есть ответ на это, — Яков Кротов.

— В чужбине свято наблюдаю

Родной обычай старины:

На волю птичку выпускаю

При светлом празднике весны.

Я стал доступен утешенью; — не было — надо?

За что на бога мне роптать,

Когда хоть одному творенью

Я мог свободу даровать! — не было — надо?

Да, в этих трех строчках ясно обозначена Связь человека с Богом:

— Я — как бог — могу-у, — что значит, Человек находится внутри Бога.

Яков Кротов:

— Руки священника не могут быть обагрены кровью, — даже случайно.

Ольга Седакова:

— Истина для Пушкина низкая, а обман — возвышает.

Но!

Возвышение обмана — это не возвышение обмана, — а:

— По Новому Завету, у каждого утверждения существует посылка, — что значит, видимый на первый взгляд — по ветхому завету — обман, будет правдой при существовании Посылки, что значит:

— На Фоне Бога.

По Данте истина возвышает, но именно тем, что человек из маленького одиночки становится великим, всемогущим на:

— Сцене, — которой является Бог.

И Данте, и Пушкин имеют в виду одно и то же.

Повторяет слова КАК БЫ, КАК БЫ, — как:

— Молитву, — но если только соцреализма.

Пушкин — говорит — никогда не скажет, как Данте, — но!

— Именно ТАКЖЕ и сказал, только с другой стороны начал:

— Один под обманом имеет в виду истину на Фоне Бога — другой истину на Фоне Бога называет доступной человеку именно потому, что Человек в ней:

— Участник! — ибо:

— Он один, но вышел на Подмостки, — как Земля на Ките.

Ольга Седакова говорит, не заглядывая в дом, как это сделал Иисус Христос:

— Вошел, когда все двери были заперты, — что значит:

— Артист — человек и сцена — Бог — находятся — очевидно — в разных измерениях.

И до такой степени, что при советской власти никто не догадывается даже, что они связаны и:

— И Содержанием, — ибо оно от этой связи меняется, как смерть Ромео и Джульетты превращается в Жизнь.

Вот такая на вид смиренная разлюли-малина Ольги Седаковой значит только одно:

— Прямое декларирование советской власти под видом ее противоположности.

Не зря применяет для объяснения своих мыслей госстандарт:

— ТО ЕСТЬ, — что принципиально ошибочно по устройству мира по Новому Завету.

Так как объяснение будущего идет из прошлого, а по Новому Завету наоборот, как и сказал Иисус Христос:

— Я был раньше.

Ибо Ветхий завет при Новом Завете — стал его:

— Рассказом.

Яков Кротов сейчас ошибается:

— Поэт может воспроизвести всё. — Но в том-то и дело, что Пушкин не воспроизводит ни Коран, ни что-либо еще — он пишет только — как Иисус Христос:

— ПОДЛИННИК.

Вот Яков Кротов сейчас:

— Личность Пушкина для на КАК БЫ закрыта, — это хау ду ю ду — и есть:

— Ветхий Завет.

Никаких Как Бы быть не может — ибо создается Новый Мир, — как Подлинник, ему не нужна похожесть на натуру, которая стала его — нового мира — составной частью. И именно поэтому идет противостояние Новому Завету, что:

— Прошлого рабства уже не вернуть. — Вот этих слов:

— Да, То Есть, Как Бы.

Приводится лекция Александра Меня 80-х годов, и, к сожалению, это сплошная липа. Ибо:

— Новый Завет — это не абстрактность, конкретное переустройство мира, состоящего уже из:

— Двух Частей.

Не в том — следовательно — дело главным образом, что человек переделан, а то, что он стал способен:

— Для вечного Контакта с Богом, — для чего — чтобы не забыть сию великую истину Король Лир Шекспира привязал себе на голову пучок травы:

— Там низ, — ибо мир перевернулся, как он переворачивается в фотоаппарате, — всё, как и было:

— Только теперь Бог и Человек — Вместе.

И удивляет уже далеко не в первый раз именно эту Посылку отметили в 17-м году, начав с отрицания этого Контакта: первый урок первого класса каждого года, каждой школы:

— У Земли уже — детки-котлетки — нет ее Кита.

Кто-то и не один — видимо — реципиент — знал точно, куда надо бить:

— Именно в эту связь Человека с Богом, в Новый Завет, где про человека, про людей уже сказано вы теперь:

— Боги, — а про Бога, что:

— Он есть.

— Это только неграмотные древние люди придумали, — выдали такую прохиндиаду, что можно подумать, кто-то здесь был:

— Далеко не глупее паровоза, — что вот даже сейчас Яков Кротов ненароком, а просто наугад:

— Делает фундаментальную ошибку, выводя Новый Завет из Ветхого, — наоборот!

Ветхих Завет стал частью Нового. Вся живопись, Микеланджело, Рафаэль, Леонардо да Винчи, Ван Гог, Рембрандт — писали только об и только буквально так:

— По Новому Завету.

Ольга Седакова опять начинает со своей прохиндиады:

— Вроде Того, — под видом:

— Да, я понимаю правильное устройство мира по Новому Завету, но не смею делать и говорить так сама, — как:

— Боги, — ведет — думает — себя скромно, — но!

В том-то и дело, что наоборот-т. Вместо того, чтобы — как все — войти в картину, например, Леонардо да Винчи Тайная Вечеря — выдает нам взгляд на эту картину со стороны, — что и значит:

— Ставит себя выше бога-а! — А это чистой воды 17-й год.

Под видом, что их бин просто-напросто не смею верить в бога. Это ошибка, и — думаю — что сознательная.

Вот сейчас Яков Кротов развел разлюли-малину, что плохо убить и плохо желать смерти себе, что значит то же самое:

— Убить человека, как себя. — Но!

Все — почти — Апостолы так сделали, а Апостол Павел, быв уже мертвым — или почти — пока точно не знаю:

— Встал и пошел опять в город — после того как его забросали камнями.

Пошел со словами:

— Хочу умереть за Господа!

Зачем? — вопрос, проповедуй Веру дальше!

Но в том-то и дело, что и все проповеди Апостолов, взявшихся идти по городам и весям с проповедью Нового Завета заключались в показательном примере самих себя, — как:

— Гонимых и избиваемых. — Рассказывая Этим, что Истина не снаружи, а внутри Человека.

Зачем евреям было придумано собирать Манну Небесную каждый день? Чтобы изменилось их сознание:

— Не снаружи, а внутри себя надо искать еду.

Сложность, конечно, приличная для реального выполнения, ибо она в самом этом Переходе на новую пищу.

Когда применяются слова примерности Как Бы, То Есть, Да, — то вывод будущего идет из прошлого, которое не может быть передано точно, поэтому и говорится примерно. Но потому Екклесиаст и сказал, что всё уже:

— Было, было, было, — что идет — следовательно — повтор и вывод — значит — делать надо из Будущего, а не из Прошлого.

Что Ветхий Завет, как царь Агриппа должен взойти на СЦЕНУ Нового Завета, — а не:

— Наоборот.

Логика Коржавина в этой передаче Якова Кротова, как ответ на вопрос:

— Почему?

— И знаете, почему? Потому что дважды два — это четыре, так как два надо умножить именно на два.

Не дослушал немного.

23.05.19 — продолжение

Начато с Михаила Ардова и его языка:

— Было КАК БЫ два языка.

Русский матерный и не он же книжный, — Я.

М. Ардов:

— Модернизм — это крушение Арабских Эмиратов, — про крушение чего-то точно было — про Арабские Эмираты — естественно, так как было такое кино. Михаил Ардов его сиськи-миськи продолжает.

Яков Кротов в комментарии к Михаилу Ардову:

— ТЕБЯ изнасиловали, — имея в виду, впрочем, Вольтера. Не зря, значит, с ним очень хотела познакомиться любительница Этого Дела — Фике.

Ибо:

— Чего только ни писал и тем более ни говорил Вольтер, — а он был философ, которые всегда покупают пальто с подкладкой:

— Посылкой, — что значит, из сказанного вполне может следовать и обратное.

Владимир Соловьев по Якову Кротову:

— Великий мыслитель, — ругал Пушкина за то, что он поднял пистолет. — Но!

Этого не может быть, так как не может быть никогда! Ибо в Новом Завете нельзя ругать ни за что, — не имея в виду Посылку. — Здесь:

— Не просматривается, — просто: ну, нельзя же так! — А:

— Яков Кротов забыл, зачем была Тайная Вечеря? — все, однако, договорились умереть.

Хотя и с непонятной многим Посылкой:

— Продолжить битву там, где находится ключ к сердцу мира, у Стены под Землей, отделяющей Бога и Человека друг от:

— Друга.

Поэтому: говорить банальности — дело не в пошлости, а именно в заведомой ошибке. Которую и совершают чаще, намного чаще, чем обычно думают.

Яков Кротов:

— Из-за каких-то Своих представлений о чести, Пушкин готов был пролить кровь другого человека. — Но!

— Почему своих, — что Я. Кротов может противопоставить представлениям о чести человека? — Ответ можно взять из Пушкина:

— Узоры надписи надгробной на непонятном языке.

Почему в Голливуде положительные герои убивают? Только в ответ. В ответ на то, что бандиты могут убить и детей, и всех остальных. Тем не менее считается:

— Нельзя, — надо обязательно Подставить Вторую Щеку. — Но, что это такое: подставить вторую щеку — не думаю, что и Яков Кротов понимает. Может быть, понимает, но и то только иногда, — как я, например, даже не только по четным или нечетным дням, — а:

— Редко, редко, редко.

Можно сказать, мне показали только то, что она — такая возможность — существует.

Вот Ольга Седакова сейчас повторяет опять про низкие для Пушкина истины и про высокие же:

— Истины, — для Данте, применяя при этом доказательство идеологии Соцреализма:

— ДА, — в конце своего же утверждения, — как, что?

Как то — получается — что это кем-то сказано, и она с этим согласна.

Но!

Нет контекста, именно Евангелия.

Нас Возвышающий Обман — это указание на то, что является единственным продуктом Литературы:

— ВЫМЫСЕЛ, — а не внешний вид, по которому Ольга Седакова судит.

Опять:

— Пушкин КАК БЫ идет, — принимая условия скептического века. — А:

— Это тоже самое, что назвать Песню Победы Екклесиаста в виде развевающегося на божественном ветру:

— Всё уже было, было, было, — скептицизмом.

Тогда как Это БЫЛО — значит:

— Всё остальное происходит на ФОНЕ этого Было. Что значит, по Шекспиру:

— На Сцене — в театре.

Поэтому, когда Сильвия ругает Протея, что он посмел объясняться ей в любви — это есть Песня Екклесиаста — только сознательно неверующими принимая за оскорбление ее и предательство своего друга Валентина в пьесе Вильяма Шекспира:

— Два Веронца.

Ибо на Сцене — как в фотоаппарате — изображение — в данном случае смысл сказанного — ПЕРЕВОРАЧИВАЕТСЯ с ног на голову и наоборот.

Ибо царь Агриппа потому не смог поверить в бога в На Пути в Дамаст — Апостола Павла, что не смог подняться на эту сцену, не смог связать Посылку, выданного Богом удостоверения, — на:

— Личность.

Следовательно, слова Протея о любви к Сильвии — не человек, а:

— Почти то же самое, что и Человек — ПИСЬМО к нему!

Ибо и сказано, что Протей принес письмо, или, пусть:

— С Протеем Сильвия ждала письма от Валентина, — то, да, Протей должен был отдать ей письмо, — но:

— Только Ветхом Завете! — которого уже нет вот только-только что, а был он — Ветхий Завет:

— Именно НЕ театром, не имел Сцены — этой решающей части Нового Завета:

— Второй Скрижали, подаренной Человеку Богом.

Именно до этого должен додуматься Зритель, что есть принципиальная разница между тем, что он сидит в Зрительном Зале, а артисты этого Сиэтэ куролесят на:

— Сцене.

Что такое СЦЕНА, — а это и есть искомое ПИСЬМО. Поэтому ожидание еще какого-то письма, кроме самого Протея — это уже:

— Тавтология.

Поэтому, и Сильвия, и Протей это понимают, как люди — специально для Якова Кротова:

— Именно ВЕРУЮЩИЕ в Новый Завет.

Протей для неверующих представляется нахалом и предателем своего сэра Валентина, а Сильвия праведной дурой. Но зрители поначалу этого не только не понимают, но и не должны понимать, чтобы увидеть потом главное — вот это самое открытие Екклесиаста:

— Вход в одну и ту же реку ДВАЖДЫ. — Увидеть не просто однородное пространство театра — мира — но его деление на две части — увидеть:

— Сцену, — которую увидел и царь Агриппа, но только, к сожалению, ужаснулся.

Поэтому у Шекспира в Двух Веронцах Сильвия поняла Протея, что он сам и есть письмо Валентина, его слова — это слова именно:

— Валентина, — а сама говорит не:

— Спасибо, спасибо, большое спасибо, — а как и должна по первоначальной посылке, что Протей говорит от себя, что любит ее:

— Ругаецца. — Что, как посмел ты, скотина соцреализма, посчитать, что у Земли и на-те вам:

— Есть огромный Кит, который ее держит!

Но ее ругань в душе Протея звучит именно:

— Песня Давида, — которую не поняла даже его жена, что:

— Нельзя так прыгать и сказать, даже славя Бога, и даже:

— Тем более.

Отсюда и главный вывод, который произнес Иисус Христос:

— Я был раньше, — что значит, Давид в Ветхом Завете спел как раз про Новый Завет, но еще пока стоящий, как царь Агриппа у Сцены, а скоро, скоро всё равно:

— Сдаст свой экзамен на инженера, так как на него давно уже и учится.

Но это так, для некоторого пояснения, а на самом деле, Новый Завет уже был, и только стал виден у горы Синай, как дарственная Моисею от крепостного права на людей.

В Ветхом Завете везде виден НОВЫЙ.

Зрители до сих пор идут и идут на Шекспира и Пушкина потому, что каждый раз из неверующих на их спектаклях, превращаются в:

— Верующих.

Вместе с царем Агриппой, как бывшим рабом, поднимаются на сцену, чтобы услышать слова Бога, которые услышал Моисей в битве с неверующими — не поверившими его кличу:

— Ко Господни? Ко мне!

— Вы — боги.

Поэтому высокий или низкий сравниваются не просто так, — а:

— В Сиэтэ, — которым стал мир — где есть не только ученическая тетрадь с Долбицей на ее обратной стороне, — но:

— Две Части.

Как — повторю в неизвестно уже какой раз — слова Иисуса Христа, обращенные к апостолам:

— Видели ли вы Отца Моего?

— Нет!

— Как же нет, ибо: видели Меня — видели и Отца Моего. — Из чего следует что Человек виден только на Фоне БОГА.

Как Земля на фоне Слона, который ее удерживает и удерживает от окончательного грехопадения.

Ольга Седакова:

— Искусство — природный дар человека.

Как говорится:

— Спасибо, хорошо. — Но в том-то и дело, что этого мало, ибо Искусство от:

— Бога.

Дар этот существует не сам по себе, как подарок, — а именно Контакт:

— Связь с Богом.

Пророк Пушкина — по Якову Кротову — написан в стиле Ветхого Завета, — но это именно и есть Новый Завет, который представил Шекспир в Ромео и Джульетте — доказав, что:

— Новый Завет всегда был! — и Ветхий только находится в нём, — как — вполне возможно — Иона в Ките.

Следовательно, Новый Завет не появился внезапно, а люди — в конце концов — просто вышли из дома — из Ветхого Завета — на улицу — как это произошло в Ромео и Джульетте — и увидели в его площадях и скверах:

— ЭТО — Новый Завет.

Почему и рассказал Ромео Джульетте — прежде, чем идти спасать ее — сказку:

— Я — правитель мира.

Оказавшуюся правдой.

Александр Мень сейчас — в 80-х — говорит, что человек должен измениться, — имеется в виду Пророк Пушкина, — но всё-таки:

— Рассечение груди человека — это рассечение мира на Сцену и Зрительный зал — и есть не что иное, как:

— Новый Завет.

Яков Кротов:

— Поэт может воспроизвести всё, — имея в виду Пушкина и его Подражание Корану.

Я повторю, что это Ветхий Завет, — имея в виду: Воспроизвести, — ибо Подлинник в Новом Завете — это:

— Создание.

И выдает дальше — можно сказать — ловя себя самого на слове — Яков Кротов, имеется в виду:

— Где личность Пушкина для нас КАК БЫ закрыта! — но в том-то и дело, что Пушкин пишет по Новому Завету, что который Бог сказал:

— Вот творю всё заново, — что и значит никаких Как Бы, никакой безличности, — ибо и нет того, о чем говорит Яков Кротов:

— Нет Повтора.

Новый Завет — это Личность, как раз.

Точно также можно сказать, что личность Пушкина для нас закрыта в стихах:

За что на бога мне роптать,

Когда хоть одному творенью

Я мог свободу даровать.

В этих стихах сказано именно про личность, что она может даровать свободу именно по причине связи с Богом. За что мне на Него роптать, если мы были:

— Вместе, — в этом даровании свободы.

Александр Мень:

— Пророк — это призыв к поэту! — но:

— С какой стати?! — ибо это описание — в том числе и:

— Физиологических изменений, происходящих в человеке, если к нему послан Ангел для его возможности объединения с Богом.

Следовательно, это не призыв, а факт. Ответ Бога на призыв человека:

— Мне страшно, Господи, в мире, который имеет конец, что и звезды падут с неба, и луна сделается красной, как кровь, что всё прейдет, лишь слова:

— Мои не прейдут.

Слово — подтверждается — Невидимое — стоит в фундаменте, как вечность, и в этой жизни. О чем Пушкин прямо написал в двух текстах:

— Воображаемый Разговор с Александром 1 и Когда Макферсон издал Стихотворения Оссиана.

Александр Мень говорит об очищении человека в стихотворении Пророк, но это слишком абстрактно. Происходит парадоксальная вещь, которая и так-то считается очевидной, — ибо:

— Что мы читаем? — воздух, невидимое, — а:

— Когда доходит до дела это Невидимое ставится на второе месте — на первое материя.

Так вот Пророку дается Ангелом, посланным от Бога возможность дать Человеку Веру, что действие Воображаемого Разговора с Александром 1 происходит на Сцене, как в реальном мире, а не наоборот:

— Реален мир, которым мы видим, и Пушкин — следовательно — никак не мог быть сам в роли Царя, — как это на самом деле написано в Воображаемом Разговоре с Александром 1:

— Когда б я был царь, — и:

— Им становится. — Пушкин в роли царя разговаривает с Царем в роли Пушкина — вот она:

— Реальная Картина Мира, — а не наоборот!

Поверить в это, как в реальность — хотя логически это и так видно — дает возможность Человеку Шестикрылый Серафим, на перепутье мне явившийся.

Все говорят — это выдумка только — реальностью быть никак не может, — имеется в виду, что Пушкин — это Царь, а царь — это Пушкин, — но!

Разговор идет не о том, как это вообще бывает или даже в частности, — а о:

— Художественном произведении, — отрицают.

Отрицают — имеется в виду, литературные редактора — что — собственно?

А то именно, что художественность — это не сказка про белого бычка, — а и есть искомая реальность Самого Мира! Ибо принцип художественности — это Связь Автора и Героя, как и Нового Завета — Связь — появляется вечная связь человека с:

— Богом, — поэтому и бьют по человеку, зная, куда на самом деле направлен этот удар, — по:

— Богу.

А. Мень говорит, что Серафим должен был всё заменить в человеке, — нет! В том-то и дело, что действие Бога — через Ангела — ничего не отменяет уже созданного Им!

Человек меняется, не меняясь, как Пушкин становится Царем в Воображаемом Разговоре с Александром 1, как Джонсон становится Макферсоном в Оссиане. Эти произведения Пушкина именно об этом, — как:

— Новый Завет отличается от Ветхого:

— Кроме АВТОРА в произведении появляется ГЕРОЙ — и всё. Тогда у Текста появляются Поля, которым можно быть преданным душой, как — однако — реальность, которую и использовал Дубровский, чтобы помочь Марье Кириловне, она же думала — поначалу — как Александр Мень:

— Помочь человек человеку может только в жизни, в тексте — следовательно — художественного произведения, — достать с Полей?

— Так не бывает.

Но было, и Джульетта помогла Ромео остаться живым, а потом он ей:

— Из Зрительного Зала! — почему и просил Апостол Павел царя Агриппу, постараться залезь из Зрительного Зала на Сцену, чтобы:

— Поверить в Бога. — С первого раза не получилось.

Что не получилось? Вот именно посчитать Мир Невидимый фундаментальней мира видимого, для чего мало логики и мало очевидности:

— Мир Видимый встает поперек и того, и другого.

Пророк уже — можно сказать — прямым текстом отдает приоритет Миру Невидимому.

А до сих я не читал и не слышал, чтобы хоть кто-то поверил, что Дубровский и сам остался жив и спас Марью Кириловну, — ибо есть сложность, заключающаяся в том, что нельзя прямо сказать, и сказать прямо ей, Марье Кириловне:

— А, слышь ты, я приду к тебе в роли князя Верейского, — мы всех обманем и будем счастливы. — Ибо тогда получится, что всё действие происходит на Земле — Небо не участвует.

Или, по-другому:

— Весь мир — это Сцена, или Текст Художественного произведения:

— Зрительный Зал, Поля, — где живет душа, — не участвуют в этом деле освобождения Маши из плена.

Проблема решается рукой, поданной Герою с Полей.

А:

— А это и есть никем почти непризнанная и непонятая Велика теорема Ферма, о Связи именно Полей и Текста.

И получается, если уж наука в лице Французской Академии до сих пор не признала эту теорему Ферма доказанной, — остальным грешникам, тем более нет смысла думать наоборот.

Как и можно сказать:

— Ну Ферма, ну Шекспир, ну Пушкин, ну Я, — а еще-то кто понимает, что мир Невидимый реальнее вира Видимого?

Яков Кротов, похоже, тоже иногда сомневается.

Поэтому, когда говорят, что только пять человек в мире понимают Теорию Относительности — не знаю, кто пятый — Эйнштейн, если только.

Однако, не только вся Библия, и Новый и Ветхий Заветы набиты святыми, знавшими и понимавшими ЭТО, — но и:

— Авторы и Герои достояний Литературы, — как-то:

— Чацкий, Онегин и не только, а даже герои Дюма, Сэлинджера, и не только Бальзака, но и Фенимора Купера и Джека Лондона, Стивенсона Остров этих самых сокровищ, Робинзон Крузо Даниэля Дефо, Эрнест Хемингуэй, и весьма-весьма еще приличное количество людей живших на Земле, и не только таких, как Данте, но Стендаль, например, а уж художников, начиная с Ван Гога и до Леонардо да Винчи, и еще дальше и ближе, — и:

— Пересчитать трудно.

Все они сражались за Веру в Бога, — как:

— Кант и Гегель, — за своих Слон-офф и Кит-офф, удерживающих Землю от падения, несмотря на то, а как оказывается, даже наоборот, что они:

— НЕВИДИМЫЕ.

Стивен Кинг удивил свой книгой:

— Как писать Книги, — ничего более здравого не только не читал, но и не слышал даже от Хемингуэя.

Имея, разумеется, в виду здешних просветителей — какую только неправду ни говорят, что можно подумать, правды и вообще никогда не бывает.

И все эти Книги — есть не что иное, как Вера в Бога.

Не знаю, всем ли являлся Серафим, как А. С. Пушкину, — я:

— Так и не смог — кажется — вынести ужаса Его присутствия.

Много раз пытался, но ужас видения себя над собой оказался выше моих сил. Но сейчас думаю, что это и не нужно было:

— Отрываться от Земли полностью.

И так получается, что никто — или почти никто — не верит тому, что уже и даже:

— Логически очевидно, как правота написания Пушкиным Воображаемого Разговора с Александром 1 и то, что Дубровский спас Машу, но именно:

— Из другого мира! — как, например, кто-то подал руку со Сцены царю Агриппе и он смог подняться к Вере в Бога.

Не понимают на вид элементарную вещь, что Весь Мир — Театр — это значит, что и сама Сцена делится на:

— Сцену и Зрительный Зал — тоже!

Поэтому увидеть, что Пугачев в Капитанской Дочке — царь настоящий — трудно именно поэтому, что, да, но только на:

— Сцене, — как промельк маховой.

Как, возможно, увидел и Ромео живой Джульетту, и Владимир Набоков:

— Лолиту, — рядом, но из Зрительного Зала на Сцене.

И нет разочарования, что путь туда и сюда, и далек, и долог — протянуть руку можно, как они — Ромео и Джульетта и сделали это в конце концов.

Набоков добился ли от кого-то еще такого же взаимопонимания с реальностью — не знаю. Генис не забывает повторять:

— Так не бывает.

Но в том-то и сложность:

— Посчитать дробь тоже за число.

Обращение к себе на:

— ТЫ, — как иногда делает и Яков Кротов — означает, что человек очень хочет поверить в бога, но не получается, как это рассказано в На Пути В Дамаск про царя Агриппу.

Ибо высота этой Сцены — Крепости настолько велика, что и вообще непреодолима, — как это и понял Одиссей Многоумный в Илиаде, что и предложил продолжить владения Трои еще дальше — вплоть до того, что в ней оказались и греки, как невидимые:

— В Коне спрятанные.

Это и называется:

— Отдай и нижнее бельё — ибо:

— Вот теперь уж точно — подавятся.

Переход на ТЫ — к самому себе — Не в ту же строку делается! — вот в чем вопрос, ответ на который и дает, как раз:

— Новый Завет, — должен быть Посредник.

24.05.19

Опять включил Якова Кротова, немного вчера не дослушал. Ольга Седакова говорит:

— Пушкин был прост, поэтому побеждает простодушие, а не хитрость. — Но!

Был ли хитер Дубровский, придумавший Новозаветный способ спасти Марью Кириловну, был хитер Ромео, обещавший спасти Джульетту? Думать, что человек поступает просто, а дальше уж Бог всё устраивает, как надо — не получается! Если про Дубровского еще можно заблудиться, то Ромео прямо заявляет, что он сам создает нужную ему картину мира, — имея в виду, разумеется, что к тому времени, когда он вступит в решающую схватку со всеми Закавыками в виде графов и герцогов:

— Новый Завет уже успеет вступить в силу.

Тут настолько много ума, что в Шекспире и боятся даже разбираться, а про Пушкина не хотят даже верить, что он:

— Может, — и не хуже Шекспира расписывать Сказки мира, однако, реального.

Этот упор на простоту Пушкина — есть не что иное, как барьер его книгам, его творчеству во всех инстанциях, — пусть Шекспир, да, верил в Бога, но Пушкин, по крайней мере:

— Очень сомневался.

Вся эта липа — есть диктант в начальной школе.

Сейчас:

— В Капитанской Дочке простота Гринева побеждает иррационализм прохиндиады Пугачева.

Это не только ерунда, но и вообще полное отрицание не только Нового Завета, но и вообще всей Библии. Ибо:

— Если говорить в таком контексте, что делает Гринев, и что делает Пугачев, — то:

— Гринев обходит Пугачева на повороте точно также, как Ромео обходит своих противников — Герцога и Графа — в Ромео и Джульетте.

А именно Гринев — по замыслу был уже двойным человеком — еще и Швабриным, чтобы одолеть Пугачева с двух сторон, но потом Пушкин передумал этот ход выдавать На Гора, а:

— Как и Шекспир нашел Ромео Джульетту для битвы с Ветхим Заветом, так Пушкин Гриневу:

— Капитанскую Дочку — ту же Джульетту.

Оба произведения написаны, как битва Нового и Ветхого Заветов между собой, и в их понимании людей. Это такая простота, что Лев Толстой сразу сложил перед ней оружие, — как:

— Так вообще не бывает.

Понимание Нового Завета, как Двух Скрижалей Завета — вообще нигде незаметно, кроме философий Гегеля и Канта, и то не в прямом смысле, а силлогизмах своих категорий.

Про Теорию Относительности говорят, что ее понимают только пять человек в мира, про Великую теорему Ферма я знаю только двоих:

— Ферма — раз, и Я — два-с, — остальные:

— Только интересующиеся.

Это первая премия Ольге Седаковой за ее начальное образование, вторая:

— Она это начальное образование, специально одурманенной Начальной Школы, — что:

— Дорохгие дети-и, скажите спасибо пайтии и иё правительству, что Ник-Каких Кит-Тов больше не существует, держащих Землю на руках, — и знаете почему:

— Потому что их никогда и не было, а была только полная дремучесть на этом свете наших дуболомных предк-офф.

Именно эту сознательно дуболомную идеологию О. Седакова выдает за свои глубоко понятые личные размышления.

Умильно-с.

Яков Кротов не отстает:

— Пушкин противопоставил иезуитству Пугачева — трезвенность.

А что это, если не первый вступительный урок в первом классе начальной школе, когда учительница — одна по всем предметам — именно эту трезвенность советской жизни деткам-котлеткам:

— Разъясняет, — Кит-офф уж нет — они далече, — и знаете почему?