Бесплатный фрагмент - Кофейня Барртеро

Вступление

Людная дорога. Все спешат на остановку, на работу, в кофейню забежать за напитком. На улице стоит гул и выкрики «Уйди с дороги», «Извините, я тороплюсь», «Да, дайте уже пройти».

Два бомжа сидят у дверей кофейни и едят суши руками, смешливо дурачась.

— О, месье, пожалуйста, отведайте этот кусочек яства, — сказал один из них, протягивая руку с суши ко второму, смеясь по-тихому.

— О, ваше превосходительство, не нужно, сначала вы, потом уже я.

— Да, что же вы, дорогой мой друг, руками? Давайте, палочками.

Он втыкает одну палочку в один из ролов, поднимает, подносит ко рту, а та сваливается на тротуар.

Их звонкий смех раздается на всю округу.

Глава I

Спокойное утро в кофейне. Кто-то уже пришел, как на работу со своим ноутбуком, и пытается потихоньку оклематься. Кто-то зашел перед работой взять с собой пробуждающий напиток. Кто-то пришел открывать смену в этой кофейне, и, не торопясь, раскачивается этим ранним утром.

Спокойствие тянулось размерено, и тишина начала издавать невыносимый звук, как вдруг в кофейню ворвался бомж с отчётливой засохшей слюной на уголке рта. Стал непонятно кричать, размахивать руками и юлить словно краб (было ощущение, что из его рта сейчас пойдет пена). Жилки на его лице проступали от ярости. Все посетители разбежались от испуга, а работающий за ноутбуком сонно, но внимательно наблюдал за происходящим.

Бомж прокрихтелся и произнес абсолютно адекватно в сторону работника: «Так, малыш, ты пожалуйста не спи и, давай, разгреби за собой вчерашний бардак! Да и на улице пахнет не кофе, а кислотой какой-то!»

Работничек с ноутбуком приоткрыл рот от руководящего и чёткого тона бомжа. Бомж вышел собранной походкой, словно из своего офиса, и исчез за дверью. Работничек не увидел испуга у персонала кофейни, не увидел неуважения или отвращения. Парниша стал размахивать тряпкой и торопливо всё прибирать, как будто именно этих слов ему и не хватало, чтобы проснуться.

Глава II

Моя жизнь — это один эпизод, повторяющийся бесконечное количество раз. Скажете, одинок? Хм.. да, вроде нет… Скажете, не веселюсь? Да нет, веселюсь, постоянно. Ну, или точнее сказать, каждые выходные. Так почему моя хмурость не спадает?

Этот вопрос я задаю себе изо дня в день. Эта мысль застряла в моей голове, как старая пленка в магнитоле машины. И никто не собирается вытаскивать эту кассету или же чинить магнитолу.

Вот как начинается ваш день? Как вы встаете, что чувствуйте, почему улыбаетесь? Я…. эх…. Я встаю… хотя не, не…. Кого я обманываю? Я не встаю. Звучит первый будильник, и, как тревога пожара, пугает меня. Я поскорее отключаю его и засыпаю дальше. Я так думаю, по крайней мере. На самом деле, я лежу, зажмуриваю глаза со всей силы и пытаюсь увидеть сон, задремать и забыть о предстоящем бессмысленном дне. Что дальше? А дальше только еще один будильник, который мне нельзя отключать, потому что после него-то (как положено по закону подлости в нашем мире) я обязательно сомкну глаза и проснусь уже днём.

Второй будильник может играть подольше, но его звон заставляет меня почувствовать всё несчастие на свете. Отключив его, я уже лежу на спине с открытыми глазами и думаю о том, как всё мое тело расслаблено и отдыхает, и что в течение дня ему такое больше не светит.

Что ж утро, скажете вы. Такой себе показатель дня, а уж тем более жизни. Не каждый может сразу встать в бодрости и с улыбкой на лице. Но я даже не пытаюсь такую глупость вбить себе в голову.

Дальше я лежу, лежу до последнего, пока не остается крайняя точка времени, которая мне необходима на сборы. Что там делают люди? Ах, да…. Встаю, чищу зубы, расчёсываюсь (хоть иногда и забываю, потому что это бесполезно, как говорят мне окружающие. Вроде расчесался, а через пять минут опять тоже самое. Это я так, для собственного успокоения делаю), мою лицо, пытаюсь скрыть недостатки на лице тональником, хоть это и глупость для парня. Но наше общество так не думает, оно скорее перестанет тебя воспринимать, так что пользуйся косметикой, чтобы мир принял тебя, и скрывай это, чтобы тот же мир, не дай бог, осудил тебя. Прикольно, да, все задумано?

Затем я заглядываю в пустой холодильник, в надежде найти что-нибудь съедобное, чтобы взять на работу. Думаю, по слову пустой вы уже поняли, что ни черта там нет в 90% случаев. Пью стакан воды, чтобы не стошнило по дороге на работу от вкуса зубной пасты. Ну и что же ещё…. Ах, да… ещё одеваюсь, конечно, как можно более неприметно. От чего же? Дайте-ка подумать, во-первых, это весьма проницательно описывает всех, кто работает в офисе. Наша одежда создана для того, чтобы быть незаметными, бегать по поручениям незаметно и ни в коем случае не разозлить кого-то, своим ярким цветом фуксии, который ненавидит начальник. Во-вторых, ну, тут все просто, логика та же, что и с тональником, никому не хочется, чтобы его осуждали, бросали взгляды и лишний раз обсуждали за спиной. Я не хочу трепать свои нервы, хочу спокойно пройти мимо таких же унылых людей, как и я.

Выхожу из дома и иду пешком до кофейни, дабы не сдохнуть на самой скучной и неинтересной работе на свете. (Я так выражаюсь, но на самом деле там неплохо. Даже не знаю, почему так говорю. Может, так принято. Всем нам привили ненависть к работе, к начальству, а по итогу и к жизни в целом).

У этой кофейни вечно бомж сидит и всякие заковырки придумывает. Всех громко приветствует, как сотрудник, но его внешний вид наоборот пугает и отталкивает людей. Поэтому то его и пытаются вечно прогнать сотрудники кофейни, да только он всегда возвращается. Может влюбился в одну из бариста? Дальше я бегу поскорее на автобус, на который вечно опаздываю, а вместе с тем опаздываю и на работу. Несобранный, скажете вы? Может отчасти и так, но я жуть, как не хочу приходить вовремя. Когда всё ещё не приступили к работе, да так и норовят пристать со своим «Привет», «Как дела?», «Замечательная погода сегодня», хотя их самих тошнит от этих фамильярностей, но ведь так принято? Да? Когда я захожу все уже заняты, молчаливо тыкают по своим стертым клавишам и орут на технику, которая никак не проснётся. Их лица уставшие, угрюмые, задумчивые, психованные, раздражённые, паникующие, но никак не жизнерадостные.

Мы сидим по своим отгороженным столам в ячейках, словно метафора термина «ячейка общества». День проходит довольно быстро, когда много работы, но иногда тянется так, что ты смотришь на соседние столы и проверяешь, не замедлилось ли время. Возможно остальные стали двигаться, как в замедленной съемке, или же их пальцы стали тратить куда больше времени в полете к клавишам.

В особенно тяжкие скучные дни меня успокаивает лишь одна мысль, что я смогу добраться до кофейни после рабочего дня. После потных, уставших, отвратительно хамских людей я доехал до своей остановки. Пройдя немного до кофейни со своим непрезентабельным лицом, я увидел у входа всё того же сидящего бомжа. Он кричал мне «Здрасьте! Улыбнитесь!» и с такой искренностью, с такой широкой улыбкой. Я уже и забыл, когда мне так улыбались. Все девушки, которые хотят меня склеить, делают это сквозь зубы, как будто для них это работа, ей богу. Их же никто не заставляет общаться со мной.

Этот бомж чему-то ухмылялся, словно его шалость удалась. Я заметил, что он никогда не просил у меня деньги. Видел только однажды, как он прицепился к юбке миленькой девушки и говорил со слезами, что ему нечего поесть «Помогииите, спасииите». Но в той ситуации было видно, что в душе он улыбался. Хитренький какой, захотел девушку симпатичную приобнять. Мне приелось это чувство притворства, я уже на расстоянии знаю, когда кто-то пытается меня нагреть.

— Ты чего парень? Всё в порядке с тобой? — крикнул Бомж снизу.

Видимо мои размышления в настоящем времени заняли больше минуты, так что я застыл с недоумевающим лицом и разглядывал бомжа. Смотрелось не очень-то.

— Да, всё в порядке. Спасибо, что забеспокоились, — сказал я, подойдя к нему.

А он так заулыбался, пуще прежнего, шире, чем когда-либо я улыбался.

— А ты я вижу, часто сюда заходишь, да и просто проходишь. Наверное, на работу свою спешишь неладную?

Неладную? Что это значит…. Неладную…

— Да, я здесь прохожу на работу, да и на выходные. Просто только с этой остановки я могу уехать в центр города.

Зачем это я отвечаю бомжу, как будто он мой знакомый? Хотя, если задуматься, я с ним куда чаще вижусь, чем с друзьями и родными.

— Слушай, а тебе может помощь нужна? Почему деньги не просишь? Где твой стаканчик?

— Мне? — рассмеялся он во всю мощь.

— Ты посмотри на себя лучше, это тебе помощь нужна.

Я смутился, не поняв его мысли. В этот миг мой взгляд упал на витрину кофейни, где я увидел свое отражение. Стоял весь исхудавший, как будто уже усыхаю от старости, в своей скучной и до блеска чисто одежде. Она было мятой и выглядела уставшей, как и мое лицо. Глаза были пустые и несосредоточенные, словно я смотрю не на себя, а в пустоту. А мне ведь всего 22 года. И тут я прозрел, открывши рот. Мое лицо стало меняться от удивления. Брови высоко поднялись, словно пытаются слететь с моего лица, а глаза заблестели от того, что я узнал ответ на загадку Бомжа. Я поднял руку и указательным пальцем навел на свое отражение. Да! Я понял, что он увидел мою хмурость, горесть, несобранность, нежелание что-либо делать. Он увидел, все что я, впрочем, и не старался скрывать, но сам не замечал. Не замечал…. Лишь рассуждал, что плохо то и плохо это… Бомж всё это время продолжал смеяться. А после моего удивления и вовсе подавился. Да так, что закашлялся.

— Ну так что понял? Малой?

Я, всё ещё с удивленным лицом, медленно, не меняя позы тела, развернулся к нему. Немного очнувшись, убрал свое удивление с лица и опустил руку вниз.

Бомж подумал: «Неужели он понял мою мысль? Но готов ли он принять то, что понял?…Хм»

— Я понял, что ты имел ввиду. Это очень по-философски с твоей стороны. И я не малой, ты от силы старше меня на пару лет. А кем ты был раньше? — довольно нагло я задал личный вопрос.

Бомж, не теряя улыбку на лице, стал неловко почёсывать свое ухо.

— А ты прав, мне 25 лет. Я был тем же человеком, что и сейчас. Только вот потерялся, словно ёжик в тумане. Правда ёжик искал друга, а я искал выход из этого изнурительного общества.

Почему он так рассуждает, почему его слова не кажутся бредом сумасшедшего бомжа?

— Так ты хочешь сказать, что тоже работал в офисе, как и я?

— Нет, я был на подработках, много кем побывал. В офисе провел всего то два дня, чтобы понять, что это то, от чего я стану таким….. Ну, таким…. Таким, как ты… понимаешь? — Бомж рассмеялся, — ты не обижайся. Думаю, ты итак уже понял, о чём мы разговариваем.

Этот бомж очень странный. Почему он извиняется передо мной? Хм….. Его одежда… Я никогда не приглядывался, но его одежда не такая грязная и неухоженная, как я думал или стереотипно воспринимал. Да, его штаны и кофта были старыми, но вполне в пригодном состоянии. Штаны выцвели и немного стёрлись между коленок. У кофты изодрано горло, а на талии виднелись чередующиеся дырочки, словно прожжённые от сигарет. В самом ужасном состоянии была его обувь: дырки на месте больших пальцев и потёртости со всех сторон. А вот его зелёная толи вязанная, толи еще какая, шапка была растянута и почти не держалась на голове. Её края торчали в разные стороны, словно он подсолнух. Края эти были изорваны? Покусаны? … А может обожжены? Эта шапка играла большую роль в его образе. Сразу был ясен его позитивный темперамент. Синяки на лице явно указывали, что местные его не жалуют, но он все равно здесь сидит каждый день. Его странные зубы были в хорошем состоянии, грязные, да и только. Но вот два передних зуба пытались разойтись с разные стороны, будто принять форму шапки на его голове. Странно, что с такими зубами он мог четко изрекаться.

Я вспомнил, что мне нужно купить кофе, хотя после встречи с этим бомжом, я взбодрился и без кофеина. Я собрался уходить.

— Ладно, пойду я домой.

— Уходишь? А тебя кто-то ждет? Ну, иди тогда, конечно.

Улыбка бомжа отражала его непревзойденный настрой, на счастье. А в моей голове пробежала одинокая надпись «Тебя никто не ждет дома». После этой мысли вся охота уходить отпала. Я зашёл в кофейню, купил два кофе. Вышел и отдал один бомжу, придерживая другой в левой руке.

— Держи!

Бомж уже не улыбался, он скорчил лицо, еще поудивлённей, чем у меня было ранее. Это заставило меня рассмеяться так, что живот схватило. В недоумении он взял кофе и продолжал смотреть на меня украдкой. Может думал, что я подсыпал чего, чтобы искоренить бомжей в нашем районе, может пытался понять, что в моей голове ещё затаилось.

Из-за своего смеха я даже немного расплескал кофе в своей руке. Но, успокоившись, я нашёл картонку, которая валялась сбоку кофейни и присел рядом. Бомж не источал вонь, но и не выглядел как человек, который живет в своей квартире, ходит на работу и вообще чем-то занят. После своего подозрительного продолжительного взгляда в мою сторону Бомж начал качать кофе в руках от радости и целовать стаканчик, словно прочитал мои мысли, и его подозрения испарились.