Бесплатный фрагмент - Хронический алкоголизм и пьянство: наблюдения практикующего психоаналитика

«Эту книгу могут читать только совершеннолетние (18+), здесь упоминаются жидкости, вредные для здоровья», — Автор

От автора

Книга когда-то началась как статья. Я написала её, не предполагая, какой отклик она вызовет. Статья не планировалась как что-то масштабное, это была попытка сформулировать свои мысли и наблюдения о проблеме, которая остаётся болезненно актуальной в обществе. Но случилось неожиданное: отклик оказался огромным, а главными и самыми активными комментаторами стали те, о ком эта статья и была написана, — хронические, или, как я иногда называю, «законченные» алкоголики.

Я даже не могу сказать, что их отзывы превзошли мои ожидания, потому что никаких ожиданий у меня, если честно, и не было. Я просто выпустила текст в мир, не задумываясь о том, как он будет воспринят и будет ли воспринят. Однако, когда я обнаружила волну комментариев, когда увидела, что люди не просто читают, но и активно делятся своими историями, опытом и мыслями, я поняла, что статья живёт своей жизнью. Более того, их отзывы не просто дополняли текст — они раскрывали его с новой стороны, добавляли глубину, новые смыслы и нюансы.

Именно тогда я решила, что этот материал нельзя оставить просто статьёй. Так появилась первая версия книги, которая была опубликована в январе 2022 года. Это было первое издание, собранное из текста статьи и дополненное теми комментариями, отзывами и размышлениями, которые пришли позже. Это был своего рода диалог — между мной, автором, и читателями, героями, которые не просто откликнулись, но стали соучастниками создания книги.

С момента выхода первого издания прошло время.

За этот период у меня прибавилось практического опыта работы и общения с «законченными» алкоголиками. Эти люди, с их историями, размышлениями и болью, стали для меня важным источником понимания, и благодаря этому я начала замечать нюансы и подробности, которые ранее ускользали от внимания.

Книга, как и жизнь, оказалась процессом, который невозможно считать завершённым. Я поняла, что текст требует обновления, что многое нужно доработать, углубить, уточнить.

Так родилась идея о втором издании.

Сейчас вы знакомитесь с обновлённой и расширенной версией книги.

Здесь сохранён первоначальный замысел, но добавлено гораздо больше: больше опыта, больше размышлений, больше внимания к деталям.

Это продолжение диалога, который начался тогда, после публикации той первой статьи.

Надеюсь, эта книга станет для вас чем-то большим, чем просто чтением. Надеюсь, она откликнется внутри вас, вызовет размышления, эмоции и, возможно, поможет кому-то сделать важный шаг.

О контрпереносах

Прежде чем мы углубимся в тему, нужно ответить на два популярных вопроса, которые мне задают снова и снова.

Итак, первый: что такое перенос и контрперенос?

Предлагаю по-простому.

Перенос — это когда вы вдруг начинаете проецировать свои чувства к одному человеку (например, к маме, бывшему или школьной учительнице) на кого-то совсем другого. Например, на своего психотерапевта, пока лежите у него в кабинете на кушетке.

Контрперенос — это когда терапевт, в ответ на ваш перенос, тоже начинает что-то чувствовать по отношению к вам. Это такая своеобразная эмоциональная игра в пинг-понг. И, поверьте, понимать контрперенос — важная часть работы психоаналитика. Без этого никуда.

Если вам показалось, что я объяснила это немного вольно, то да, вы правы. Но зато понятно, да?

Теперь второй вопрос. Готовы?

Нет, я не алкоголик. Никогда не была, не являюсь и, честно говоря, не планирую.

И всё же, этот вопрос мне задают так часто, что я уже почти привыкла. Примерный сценарий выглядит так:

— Прочитал вашу статью, вы так много знаете об алкоголизме… ммм, извините за прямоту, у вас что, был такой опыт? Много лет пили? Как бросили?

Что тут скажешь? Как можно бросить то, чего никогда не начинал?

Правда, я всего лишь психоаналитик. А что делает аналитик? Верно, анализирует. Или хотя бы старается.

То, что вы прочтёте дальше, — это результат моей практики, личных наблюдений и попыток подытожить опыт работы с алкоголиками. Да, кое-что личное здесь тоже есть, но давайте не будем торопиться с раскрытием всех карт. Пусть остаётся интрига.

Дорогой читатель, у меня к вам просьба: дочитайте до конца, особенно до раздела с ответами на вопросы. Поверьте, там собраны самые интересные реплики от тех, кто уже успел ознакомиться с моими мыслями.

Я постаралась включить их в текст, чтобы добавить новых акцентов и важных деталей. Кажется, получилось даже лучше, чем я ожидала.

В процессе работы всё больше убеждаюсь: тема алкоголизма — это не просто глубокая тема. Она, простите за каламбур, бездонная, как и та огромная ёмкость с алкоголем, которую алкоголик стремится осушить.

И, увы, это тот самый случай, когда «горшочек, не вари» не работает. Этот горшочек будет варить, пока не остановится сам человек.

Когда я впервые попыталась записать протокол консультации с хроническим («законченным») алкоголиком, неожиданно поймала себя на мысли: «Ого, а я-то не могу остановиться!» — и это касается не только записи, но и размышлений на эту тему.

После каждой сессии (сессия — одна консультация) с алкоголиком мои записи всё росли и росли, будто текст сам собой обрастал деталями, которые обязательно нужно было зафиксировать. Причём максимально подробно, до мельчайших нюансов.

Я словно не могла оторваться, пока не поставлю финальную точку — которая, как назло, вообще не собиралась появляться.

С другими клиентами (не алкоголиками) всё было проще. Иногда хватало буквально пары слов или одной короткой фразы за сессию.

Но вот с «законченным алкоголиком» всё шло не так. Записи превращались в целые полотна, растягивались на страницы, и казалось, что остановить этот процесс просто невозможно. Это не завершение работы, а какой-то бесконечный ремонт: «прекратить писать» получалось, а вот «закончить» — нет.

Эти странные контрпереносные ощущения поначалу меня сильно удивили. Даже заинтриговали. Но потом я вспомнила про супервизии.

Если вы не в курсе, это такая профессиональная «подсказка зала», когда психоаналитик идёт к более опытному коллеге, чтобы вместе обсудить какой-то особенно сложный случай. Так вот, я отправилась туда, чтобы разобраться со своими впечатлениями, и — та-дам! — всё, что я чувствовала в контрпереносах, оказалось вполне ожидаемым и закономерным.

Ну а вывод?

Вывод был стар как мир, и я с самого начала знала его «в теории»: хронический алкоголизм не лечится только психоанализом. Увы, одного анализа тут мало, как бы мне ни хотелось верить в обратное.

Хронический (он же «законченный») алкоголизм — это явление настолько сложное и многослойное, что его вполне можно назвать «сложносочинённым». А может, даже «самым сложным» из всех известных.

Это вам не просто вредная привычка или слабость характера, тут всё гораздо глубже.

С таким клиентом должны работать (в идеале) сразу несколько специалистов: врачи общей практики (те самые, которые про здоровье «в целом»), узкие специалисты вроде психиатров и наркологов, ну и, конечно, психоаналитики. Одному человеку, который специалист, тут явно не справиться.

И дело не в том, что какой-то из методов «плохой».

Просто ни один из них сам по себе не может быть достаточным, чтобы решить проблему.

Это комплексная история, требующая комплексного подхода.

Хотя, честно говоря, встреча с таким клиентом — это уже большая редкость. Если уж он дошёл до психоаналитика, то можно считать это маленьким чудом.

Да, бывает, что один специалист помогает — и это, конечно, здорово.

Но, на мой взгляд, такие случаи скорее счастливое совпадение или исключение из правил, чем что-то, на что можно всерьёз рассчитывать.

Если мы говорим о хроническом алкоголизме, то любой единственный метод работы с ним — это, по сути, упрощение. А упрощение в данном случае может восприниматься как обесценивание проблемы.

По моему опыту видно, что для алкоголика обесценивание его проблемы почти «смерти подобно», он считает себя грандиозным, и потому его проблема также грандиозная и «особенная», «не как у всех».

В итоге вместо помощи мы рискуем получить повторную травматизацию человека, ещё даже не начав полноценную работу.

Единственно верный алгоритм

Полагаю, разочарую многих читателей, обозначив примерный алгоритм действий для тех хронических алкоголиков, которые уже готовы «сдаться в руки специалистов» и начать движение к переменам.

Разочарую потому, что про такой алгоритм вы уже наверняка слышали. Так вот… ничего иного человечество не придумало, и данный алгоритм является единственно верным или, как минимум, наиболее адекватным и эффективным.

Далее подробно объясню каждый пункт, аргументируя причины его важности, необходимости и даже неизбежности.

1. Медицинское обследование.

Первым делом важно пройти максимально полное (или хотя бы доступное) обследование у врачей, чтобы понять, что вообще происходит в организме.

Почему это так важно?

Потому что тело алкоголика, как правило, находится в состоянии сильного износа. Длительное злоупотребление алкоголем наносит серьёзный удар практически по всем системам организма, и эти последствия нельзя игнорировать.

Алкоголь напрямую влияет на печень, которая вынуждена постоянно перерабатывать токсичные продукты распада этанола. Это может привести к таким серьёзным состояниям, как жировой гепатоз, алкогольный гепатит или цирроз печени. Без адекватной медицинской помощи эти заболевания могут прогрессировать и стать необратимыми.

Хроническое употребление алкоголя разрушает желудочно-кишечный тракт. Повреждаются слизистые оболочки желудка и кишечника, что может вызывать гастриты, язвы и проблемы с всасыванием питательных веществ. В итоге у алкоголиков часто наблюдается дефицит витаминов и микроэлементов (например, витамина B1, который критически важен для работы нервной системы).

Страдает сердечно-сосудистая система. Алкоголь повышает давление, нарушает ритм сердца и способствует развитию таких болезней, как алкогольная кардиомиопатия. Это состояние, при котором сердечная мышца ослабевает и не может нормально перекачивать кровь.

Алкоголь оказывает токсическое воздействие на центральную нервную систему, что приводит к когнитивным нарушениям, ухудшению памяти, снижению концентрации и даже развитию таких заболеваний, как алкогольная энцефалопатия. Не говоря уже о том, что хроническое употребление алкоголя связано с повышенным риском инсультов.

И это только часть проблем.

Алкоголь также ослабляет иммунную систему, делает организм менее устойчивым к инфекциям, разрушает мышцы и кости, ухудшает работу почек и может вызывать эндокринные нарушения.

Почему важно начать именно с обследования?

Потому что без понимания текущего состояния организма невозможно выстроить безопасный план дальнейшей работы. Например, попытка резко отказаться от алкоголя без медицинского контроля может привести к серьёзным осложнениям, включая алкогольный делирий (так называемую «белую горячку»), судороги и даже летальный исход. Кроме того, не зная о наличии скрытых заболеваний, человек может начать лечение, которое усугубит его состояние.

Медицинское обследование — это не просто формальность, а ключевой шаг, который позволяет выявить слабые места организма, стабилизировать его состояние и подготовить человека к дальнейшим этапам лечения. Только когда тело начинает хоть немного восстанавливаться, можно переходить к следующему этапу работы — госпитализации и психотерапии.

По моему опыту, очень заметное количество алкоголиков искренне уверены в том, что у них «очень крепкое здоровье». Причём эта убеждённость настолько сильна, что они не только верят в это сами, но даже хвалятся этим перед другими.

Зачастую они говорят что-то вроде: «Да я могу пить неделями, и ничего мне не будет», «У меня организм как танк», «Ну да, пью, но я ж здоровый, всё само восстановится».

Это убеждение — не просто иллюзия, а целый пласт защитных механизмов, который стоит рассматривать очень серьёзно.

На самом деле за этой уверенностью стоит глубокая психологическая проблема, которую нужно прорабатывать уже в кабинете психоаналитика.

Дело в том, что многие алкоголики воспринимают своё тело как нечто совершенно отдельное от себя.

Это похоже на внутренний раскол: «Я — это одно, а моё тело — это нечто другое, оно живёт своей жизнью».

Они как будто не связывают то, что они делают со своим телом, с состоянием этого самого тела.

Для них их здоровье существует «само по себе», отдельно от всех вредных факторов.

Эта диссоциация — «тело отдельно, а то, что я с ним делаю — отдельно» — на самом деле крайне опасна.

Она позволяет алкоголику игнорировать очевидные сигналы своего организма. Даже если тело уже буквально кричит о помощи через боли, усталость, хроническое недомогание, алкоголик может это не замечать или полностью отрицать.

Он может интерпретировать своё состояние совершенно неадекватно, например: «Ну, это просто я устал», «Это ничего, пройдёт», или даже «Это возрастное, у всех так».

Здесь важно подчеркнуть: алкоголик давно утратил реальную и адекватную связь со своим телом. Он не чувствует его так, как чувствует здоровый человек. Он может не замечать очевидных симптомов заболеваний, списывая их на что угодно.

Например, он может не обращать внимания на хронические боли в желудке, проблемы с сердцем или дрожь в руках, считая это чем-то «нормальным».

А если и замечает, то часто отмахивается, уверяя себя, что «это мелочи» или «организм справится».

Почему это происходит?

Алкоголь сам по себе притупляет чувствительность. Он заглушает не только боль, но и способность тела сигнализировать об опасности. Кроме того, хронический алкоголизм часто сопровождается психологическими защитами, которые помогают человеку выживать в состоянии постоянного саморазрушения.

Если бы алкоголик был полностью осознанным и чувствительным к своему телу, ему пришлось бы столкнуться с огромным количеством боли, страха и вины за то, что он делает с собой.

Чтобы избежать этого, психика как бы «отключает» связь с телом.

И вот это «отключение» очень важно понимать и учитывать в работе с такими клиентами.

Всё это делает начальный этап лечения — медицинское обследование — ещё более значимым.

Ведь если алкоголик не чувствует своё тело адекватно, то никакие слова о том, что «организм разрушается», не произведут на него должного впечатления.

Только объективные медицинские факты и результаты анализов могут стать первым шагом к осознанию реального состояния его здоровья. Причём даже тогда это осознание может быть болезненным и потребует дальнейшей проработки с психоаналитиком.

Таким образом, «разрыв» между алкоголиком и его телом — это не просто медицинская проблема, но и глубокая психологическая травма.

Важно не только восстановить здоровье тела, но и помочь человеку восстановить контакт с ним, научиться чувствовать своё тело, понимать его сигналы и заботиться о нём как о неотъемлемой части себя.

Далее — случай, который действительно очень показателен и помогает глубже понять, как хронический алкоголизм влияет не только на тело, но и на психику, включая восприятие себя и своей реальности.

Юноша, который находился в состоянии хронического алкоголизма около двадцати лет, ярко демонстрирует одну из ключевых черт, характерных для таких людей: утрату адекватного восприятия себя и своего состояния.

Он буквально не замечал проблем, которые для окружающих были очевидны.

Нечистоплотность, неряшливость, запах пота, грязные волосы и бельё — всё это стало для него «нормой».

И здесь кроется важный психологический механизм.

Когда кто-то из друзей пытается обратить его внимание на эти моменты, даже в шутливой форме, он находит «обычные отговорки»: «Да я с работы пришёл!», «Я просто устал».

Это не просто слова — это часть защитной стратегии, которая позволяет ему избегать столкновения с реальностью.

Алкоголик как будто живёт в иллюзорном мире, где его состояние всё ещё «в порядке», а любые явные признаки деградации он либо не замечает, либо активно отрицает.

Почему так происходит?

«Алкогольное отрицание»

Одной из ключевых черт алкоголизма является механизм отрицания. Это не сознательная ложь, а скорее подсознательная защита от неприятной правды. Если бы человек признал, что его состояние действительно ненормально, ему пришлось бы столкнуться с сильным чувством стыда, вины и беспомощности. Чтобы этого избежать, психика «замыкается» и не позволяет ему увидеть очевидное.

«Утрата связи с телом»

Как уже обсуждалось ранее, алкоголики часто теряют адекватную связь со своим телом. Они не чувствуют его сигналы, игнорируют его потребности и не замечают изменений, которые для других очевидны.

Грязь, запах, неряшливость — всё это становится для них несущественным фоном, который они просто перестают воспринимать.

«Изменение стандартов»

У алкоголиков со временем меняются внутренние стандарты «нормальности». То, что раньше казалось неприемлемым, становится привычным.

Если человек годами живёт в условиях неряшливости, он перестаёт воспринимать это как проблему. Его восприятие смещается, и он начинает считать своё состояние «обычным».

«Социальная изоляция»

Хронические алкоголики часто теряют контакт с людьми, которые могли бы помочь им сохранить адекватную оценку себя. Если человек окружён людьми с такими же проблемами или если близкие просто перестают замечать его состояние, то это усиливает проблему.

Никто не ставит перед ним зеркало, и он продолжает жить в своём иллюзорном мире.

В приведенном примере юноша уверен, что он «социально активен», тогда как в реальности от давно находится в обществе «таких же, как он». Но в его внутренней реальности всё иначе.

«Эмоциональная защита»

Признание неряшливости и деградации для алкоголика — это не только вопрос гигиены, но и глубокий удар по его самооценке. Это как признание своей беспомощности, упадка, утраты контроля над своей жизнью.

Чтобы защитить себя от этого болезненного осознания, он создаёт для себя убеждение, что «всё в порядке» или что его состояние — временная случайность.

Почему этот случай важен для понимания проблемы?

Этот пример показывает, как глубоко алкоголизм разрушает не только тело, но и восприятие себя как личности. Человек утрачивает способность адекватно оценивать своё состояние, своё тело, свои привычки. Он буквально оказывается в ловушке иллюзий, которые поддерживаются психикой для защиты от стыда и боли.

Для эффективной помощи таким людям важно не только работать с физической стороной (медицинское обследование, лечение), но и с их внутренним миром.

Здесь важно прояснить, почему они не замечают очевидного, почему их стандарты изменились, и как вернуть их к более адекватному восприятию реальности.

Это работа не только с психоаналитиком, но и с командой специалистов, которые могут помочь восстановить утерянную связь с собой, своим телом и окружающим миром.

2. Госпитализация.

На этом этапе важно подчеркнуть, что речь идёт не об амбулаторном наблюдении, а о полноценном пребывании в стационаре. Это принципиальный момент, так как для хронического алкоголика требуется среда, которая обеспечит не только физическое восстановление, но и позволит начать процесс глубокой психоэмоциональной реабилитации.

Стационар — это совсем не то же самое, что разовые визиты к наркологу или терапевту. Это пространство, где человек временно «выводится» из привычной среды, чтобы сосредоточиться исключительно на своём состоянии и лечении.

Почему госпитализация так важна?

Контроль и поддержка 24/7.

В стационаре человек находится под постоянным наблюдением медицинского персонала. Это необходимо для алкоголиков, у которых организм измотан и может реагировать на прекращение употребления алкоголя крайне тяжёлыми симптомами.

Например, алкогольный абстинентный синдром (похмелье) может проявляться не только дискомфортом, но и серьёзными физическими осложнениями: судорогами, нарушением сердечного ритма, резкими скачками давления, а в тяжёлых случаях — алкогольным делирием (известным как «белая горячка»). Эти состояния требуют медицинского вмешательства, а иногда и реанимационной помощи.

Изоляция от триггеров.

Стационар также важен тем, что человек временно изолируется от привычной среды, где он употреблял алкоголь, и от социальных триггеров, которые могли бы спровоцировать срыв.

В домашних условиях или даже при амбулаторном лечении всегда есть соблазн вернуться к старым привычкам — выпить «ради успокоения» или «всего один раз». В стационаре это исключено, что даёт человеку время и пространство для начала восстановления.

Режим и структура.

Пребывание в стационаре — это не только лечение, но и чёткая структура дня. Алкоголики, как правило, живут в хаотичном ритме, где отсутствуют режим сна, питания и личной гигиены. Госпитализация помогает вернуть дисциплину: регулярные приёмы пищи, своевременный сон, медицинские процедуры.

Это восстанавливает базовые физиологические функции организма и помогает человеку постепенно привыкнуть к более упорядоченной жизни.

Медикаментозная терапия.

В стационаре можно проводить комплексное медикаментозное лечение, включая детоксикацию организма (выведение токсинов), поддерживающую терапию для восстановления функций печени, сердца, нервной системы и других органов.

Также могут назначаться препараты для купирования абстиненции, снятия тревожных состояний и нормализации сна.

Психологическая поддержка.

Многие стационары, особенно специализированные наркологические отделения, предлагают помощь психологов и психотерапевтов. Это важно, так как алкоголизм связан не только с физической зависимостью, но и с глубокими психологическими проблемами, которые часто являются корнем заболевания.

Почему предпочтительнее государственные учреждения?

Здесь важно отметить, что выбор между государственной больницей и частной клиникой зависит от конкретного случая, но у государственных учреждений есть свои преимущества.

Во-первых, в государственных наркологических отделениях часто применяются более строгие и структурированные подходы. Дисциплина здесь воспринимается как часть лечения. Для многих алкоголиков это критически важно: они привыкают игнорировать правила, откладывать решения и избегать ответственности. Чёткий режим и требования помогают им вернуться к осознанию границ и порядка.

Во-вторых, в государственных больницах чаще используют проверенные, научно обоснованные методы лечения. В отличие от некоторых частных клиник, которые иногда делают акцент на модные, но малоэффективные подходы, государственные учреждения ориентируются на стандартные протоколы, доказавшие свою эффективность.

Кроме того, пребывание в государственной больнице часто более доступно по стоимости, что важно для тех, кто, возможно, уже испытывает финансовые трудности из-за алкоголизма.

Сроки пребывания: индивидуальный подход.

Длительность госпитализации зависит от состояния человека, степени зависимости и реакции на лечение. Для кого-то может быть достаточно двух-трёх недель: этого времени хватает на первичную детоксикацию и стабилизацию состояния.

Однако в более сложных случаях, особенно если у человека есть серьёзные сопутствующие заболевания или глубокая психологическая травматизация, госпитализация может продлиться несколько месяцев. Здесь важно учитывать индивидуальные потребности и не торопить процесс.

Что даёт стационар?

Госпитализация — это первый шаг к возвращению человека к себе самому. Она помогает ему не только физически восстановиться, но и на время «остановить» свою жизнь, вырваться из её разрушительного ритма. В стационаре алкоголик начинает осознавать своё состояние, своё тело, свои эмоции, а также последствия своего образа жизни.

Это может стать тем самым «нулевым этапом», после которого начинается долгий путь к выздоровлению.

3. Долгосрочная работа с психоаналитиком.

После госпитализации и завершения первичного этапа медицинской реабилитации наступает не менее важный, а по сути, ключевой этап восстановления — длительная и регулярная работа с личным психоаналитиком.

Это не должно быть разовым посещением или временной мерой, а глубокой, систематической работой, которая может продолжаться годами.

Почему это так важно?

Потому что успешное завершение стационарного лечения не означает полного выздоровления. Наоборот, госпитализация и медико-реабилитационные мероприятия — это только отправная точка на пути к полноценной жизни без алкоголя.

Почему «бросание себя» после реабилитации — это плохая идея?

Одна из самых опасных ошибок, которые может совершить человек после выхода из стационара, — это прекращение работы над собой. Часто алкоголики, пройдя курс лечения, начинают думать, что проблема решена: «Ну вот, я больше не пью, теперь всё наладится».

Они воспринимают свою алкогольную зависимость как нечто внешнее, как «болячку», которую успешно вылечили.

Это сравнимо с тем, как человек залечивает кариес у стоматолога и тут же прекращает чистить зубы. Конечно, ведь симптома-то больше нет! Значит и чистить зубы не обязательно.

Такой подход демонстрирует, что человек на самом деле не осознал глубину своей проблемы.

Алкогольная зависимость — это не просто «болячка», которая пришла и ушла. Это сложное и глубокое состояние, связанное с внутренними конфликтами, травмами, переживаниями и нарушенным восприятием самого себя.

Если человек после реабилитации «бросает себя», перестаёт заниматься собой на эмоциональном, психологическом уровне, это означает, что он так и не научился воспринимать себя как целостную личность (а в стационарах таким и не занимаются, нет ни алгоритмов, ни возможностей).

Он продолжает разделять себя и свою проблему: «Вот есть я, а есть алкоголизм, это что-то отдельное от меня».

Но правда в том, что алкоголизм — это неотъемлемая часть внутренней реальности человека, которая встроена в его психику, в его переживания, в его способы справляться с жизнью.

Почему необходима работа с психоаналитиком?

Психоанализ помогает человеку понять, что алкоголь — это не просто вредная привычка, а способ справляться с чем-то более глубоким. Это может быть боль, травма, одиночество, чувство пустоты или невыносимой внутренней тревоги.

Без осознания этих корневых причин человек рискует вновь вернуться к употреблению алкоголя или найти другие разрушительные способы саморегуляции.

Алкоголики часто воспринимают себя «раздробленно»: есть «я» — нормальный, сильный, успешный (как он хотел бы себя видеть), и есть «я» — слабый, зависимый, страдающий (с чем он не хочет сталкиваться).

Психоанализ помогает человеку интегрировать эти части, перестать убегать от своей слабости и начать воспринимать себя как целостную личность.

Как уже упоминалось ранее, алкоголики часто используют отрицание как способ защиты. Даже после реабилитации они могут продолжать думать: «Я здоров», «Я больше не алкоголик», «Теперь всё будет хорошо».

Работа с психоаналитиком позволяет постепенно разрушать этот механизм и учиться признавать сложные, болезненные части своей реальности.

Алкоголь для зависимого человека становится универсальным инструментом: снять стресс, заглушить боль, убежать от реальности.

Психоанализ помогает найти новые, более здоровые способы справляться с эмоциями и сложными жизненными ситуациями.

В отличие от медицинской помощи, которая направлена на устранение физических последствий алкоголизма, психоанализ работает с внутренней реальностью человека.

Алкоголизм — это не просто нарушение на уровне тела, это глубокая внутренняя проблема, которая «вписана» в структуру личности. Без её проработки высок риск рецидива.

Почему клиники не могут заменить работу с психоаналитиком?

Даже лучшие клиники неврозов, где работают квалифицированные специалисты, не способны обеспечить человеку необходимый объём личной проработки.

Во-первых, у них просто нет на это времени: программа реабилитации, как правило, ограничена несколькими неделями или месяцами.

Во-вторых, клиники ориентированы на стабилизацию состояния (медицинскую и эмоциональную), но не на глубокую трансформацию личности.

Это задача, которая требует долгосрочной работы, индивидуального подхода и доверительных отношений с психоаналитиком.

В стационаре человек учится справляться с физическим и эмоциональным стрессом, но этого недостаточно, чтобы изменить его внутреннюю реальность. Только личная работа с психоаналитиком может помочь ему осознать, как алкоголь встроился в его жизнь, какие внутренние конфликты поддерживают зависимость и как эти конфликты можно разрешить.

Что даёт долгосрочная работа с психоаналитиком?

Человек начинает воспринимать себя «в целом», а не «по частям».

Он понимает, что алкоголизм — это не просто внешний враг, а часть его внутренней истории, которую можно проработать и трансформировать.

Он перестаёт «лечить симптомы» и начинает разбираться с причинами. Это делает его выздоровление более устойчивым и долговременным.

Он учится быть внимательным к себе: к своим эмоциям, желаниям, страхам, потребностям. Это помогает ему не только избежать рецидива, но и начать строить более осознанную и гармоничную жизнь.

Он перестаёт «бросать себя». Вместо того чтобы снова загнать себя в состояние внутреннего хаоса или игнорировать своё состояние, он учится заботиться о себе и принимать себя таким, какой он есть.

Таким образом, длительная работа с психоаналитиком — это не просто рекомендация, а обязательный этап на пути к истинному выздоровлению. Она помогает человеку не просто избавиться от зависимости, но и глубоко изменить своё восприятие себя и своей жизни, сделав её более целостной, осознанной и свободной.

Да, я понимаю, что всё это требует значительных вложений — и времени, и денег.

Но здесь, к сожалению, выбор действительно невелик.

Простите за прямоту, но либо человек займётся собой по-настоящему, либо его ждёт мучительная, а порой и нелепая смерть. Да, звучит жёстко, но такова реальность.

Алкоголизм — это не просто вредная привычка, которую можно «отложить», как сигарету, или «вылечить», как простуду. Это сложное, глубоко укоренённое состояние, которое проникает во все сферы жизни человека: физическую, эмоциональную, психологическую и социальную.

Соответственно, работа с этой проблемой требует усилий на всех уровнях, и это работа на годы (точнее — навсегда).

Многие алкоголики, пройдя курс реабилитации или госпитализации, начинают думать, что проблема решена: мол, «я больше не пью, теперь всё наладится».

Они воспринимают алкоголизм как нечто внешнее, как «болячку», которая прошла, и теперь можно жить дальше.

Это сравнимо с тем, как человек залечивает порез на пальце и думает, что никакие последствия больше невозможны. Но алкоголизм — это не просто физическая зависимость. Это часть внутренней реальности человека, его способ справляться с болью, тревогой, одиночеством или внутренней пустотой.

И если человек после реабилитации «бросает себя», перестаёт заниматься собой, перестаёт работать над собой глубоко, это означает, что он так и не научился воспринимать себя в целом.

Он продолжает разделять себя и свою проблему: «вот есть я, а есть алкоголизм, это что-то отдельное от меня».

И это самая большая ошибка, потому что алкоголизм встроен в его восприятие мира, это часть его личности, которую необходимо прорабатывать, а не игнорировать.

После завершения стационарного лечения важно не останавливаться, а перейти к следующему этапу — длительной и систематической работе с психоаналитиком.

Это не разовая встреча, не временный опыт, а глубокий процесс, который может занять годы.

Звучит тяжело, но без этого невозможно достичь настоящего выздоровления.

Даже в самой лучшей клинике неврозов человеку не смогут дать тот объём индивидуальной проработки, который необходим для изменения внутренней реальности.

Да, там помогут стабилизировать состояние, снять абстиненцию, вернуть базовое физическое и эмоциональное равновесие. Но работа с корнями проблемы, с тем, что привело человека к зависимости, — это долгий и интимный процесс, которым может заниматься только личный аналитик.

И давайте будем откровенны: выбор здесь стоит между жизнью и смертью.

Причём смертью не мгновенной, а медленной, мучительной, такой, от которой человек годами убегает, но в итоге всё равно с ней сталкивается. Хронический алкоголик, даже если сам себе в этом не признаётся, очень часто стремится именно к этому — к самоуничтожению.

Его цель — не жить, а «убить себя, не приходя в сознание».

Алкоголь становится инструментом, с помощью которого он медленно разрушает себя, отказываясь осознавать, что делает. Алкоголь становится его способом выживания, но это выживание, которое ведёт только к одному финалу — к смерти.

Именно поэтому работа с психоаналитиком так важна. Она помогает человеку осознать, что он делает, почему он это делает и как он может перестать себя уничтожать. Она учит его воспринимать себя целым, интегрировать те части своей личности, которые он отвергал или от которых убегал.

Ведь алкоголик часто воспринимает себя разрозненно: есть «я» — нормальный, успешный, какой я хочу быть, и есть «я» — слабый, зависимый, страдающий, которого я ненавижу.

Эта раздробленность мешает ему видеть себя целостным, принимать своё прошлое, свои ошибки, свою боль.

Психоанализ помогает преодолеть эту раздробленность, научиться быть честным с собой, перестать убегать и начать жить в реальности.

Да, всё это требует значительных вложений, но это инвестиция в жизнь. Без этой работы человек неизбежно возвращается к своему старому сценарию: либо снова начинает пить, либо находит другой способ разрушать себя, будь то игнорирование своих потребностей, разрушение отношений или хроническое избегание жизни.

Только через глубокую, долгую и честную работу над собой можно выбрать Жизнь. И это выбор, который человек должен сделать сам, потому что никто не сможет сделать его за него.

Термины и понятия

Определимся, кто является «хроническим алкоголиком» и чем он отличается от «просто пьяницы».

Многие специалисты могут категорически не согласиться с этим разделением, но, по моему убеждению, различия между этими понятиями действительно существуют.

Как бы я ни «крутила и вертела» этот нюанс, с какой стороны ни пыталась бы его рассмотреть, как глубоко ни анализировала бы, я всё больше убеждаюсь, что «хронический алкоголик» и «просто пьяница» — это, в сущности, два совершенно разных явления.

Они различаются не только по внешним проявлениям, но и по сути, содержанию, форме и, конечно, последствиям.

И этот тезис подтверждается не только моими наблюдениями, но и множеством примеров из практики и обычного бытового общения.

Начнём с того, что многие специалисты, особенно радикально настроенные, склонны утверждать, что любое употребление алкоголя, даже в минимальных дозах, — это прямой путь к разрушающей и безвозвратной зависимости.

Для таких специалистов бокал вина за обедом уже кажется первой ступенью к алкоголизму, а там — неизбежно и к «смерти в придорожной канаве».

Это взгляд, конечно, имеет право на существование, но он слишком категоричен и не оставляет места для различий между людьми, их жизненными ситуациями и подходами к алкоголю.

На мой взгляд, здесь важно учитывать контекст.

Если человек сам считает, что его «бокал вина за обедом» или «рюмочка водки за ужином» являются для него проблемой, то это так и есть. Всё начинается с внутреннего восприятия.

Если внутренний голос подсказывает, что это уже становится чем-то большим, чем просто часть культуры, расслабления или обычная часть обеденного меню, то проблему действительно необходимо решать.

В таких случаях важно не игнорировать ощущения человека, а помочь ему разобраться, что стоит за этим чувством тревоги.

Возможно, это действительно первые звоночки зависимости, а возможно, это просто внутренний конфликт или страх. В любом случае, помощь и поддержка необходимы.

Но если говорить о разнице между «просто пьяницей» и «хроническим алкоголиком», то здесь, конечно, речь идёт о совершенно разных уровнях проблемы.

«Просто пьяница» — это человек, который пьёт, возможно, регулярно, но при этом сохраняет контроль над своей жизнью, своими решениями и своими желаниями.

Он может пить по привычке, под влиянием окружения или из-за определённых обстоятельств, но его внутренний мир и личность при этом остаются относительно целостными. Алкоголь для него — это внешняя добавка, а не что-то, что становится частью его внутренней структуры.

«Хронический алкоголик» — это совсем другое.

Здесь алкоголь уже не просто внешняя привычка, здесь он становится глубоко интегрированным в саму личность человека.

Это нечто большее, чем просто пристрастие или слабость. Алкоголь становится его способом выживания, механизмом, с помощью которого он справляется с болью, тревогой, пустотой или любыми другими внутренними конфликтами.

Это уже не про выбор, это про зависимость, которая управляет человеком и разрушает его изнутри.

У хронического алкоголика внутренний мир буквально пронизан алкоголем, и его личность уже не существует отдельно от этого вещества. Именно поэтому последствия для таких людей гораздо глубже, тяжелее и разрушительнее, чем для «пьяниц».

На практике я не раз сталкивалась с этими различиями.

Например, «просто пьяница» может на какой-то момент решить, что ему нужно прекратить пить — ради здоровья, семьи, карьеры — и сделать это. Может, это потребует усилий, но он способен на это, потому что его зависимость ещё не поглотила его целиком.

Хронический алкоголик, напротив, даже осознавая всю тяжесть своего положения, часто не может сделать шаг к выздоровлению, потому что алкоголь стал для него частью его внутреннего мира.

Это уже не про «привычки», это про то, как он воспринимает себя, свою жизнь и свою реальность.

И именно поэтому подход к этим двум категориям людей должен быть разным.

«Просто пьянице» может хватить поддержки, мотивации, иногда даже жёсткого разговора или конкретного плана действий. Хроническому алкоголику нужен гораздо более глубокий уровень помощи. Здесь необходима работа не только с физической зависимостью, но и с внутренним состоянием, с причинами, которые привели его к алкоголю. Это долгая и сложная работа, которая требует от человека огромных усилий и от профессионалов — глубокого понимания проблемы.

Но при этом важно помнить: если человек сам ощущает, что у него есть проблема, — значит, она есть. И неважно, сколько он пьёт — бокал вина за обедом или бутылку водки каждую ночь. Важно не игнорировать эти сигналы, а помочь ему разобраться, что стоит за его тревогой.

Ведь иногда проблема может быть не в алкоголе как таковом, а в том, что он символизирует для этого конкретного человека.

Как говорится, всё познаётся в сравнении.

Именно так можно лучше понять различие между «просто пьяницей» и «хроническим алкоголиком».

Исходя из того, что я наблюдала и продолжаю наблюдать в своей практике, реальная, действительно чудовищная проблема — это когда утро начинается с бутылки коньяка вместо завтрака или когда каждый вечер стабильно заканчивается пол-литром крепкого напитка.

Это уже не просто привычка, не просто способ расслабления, это — путь, который приводит к разрушению жизни, личности и здоровья.

«Просто пьяница» — это человек, который употребляет алкоголь, но при этом сохраняет способность контролировать его количество (или, по крайней мере, верит, что может это делать). Употребление алкоголя не становится для него препятствием в выполнении социальных функций — он может работать, поддерживать бытовую деятельность, строить и сохранять близкие отношения.

Для него алкоголь — это скорее способ время от времени «разгрузить голову», снять напряжение или вписаться в определённые социальные сценарии. Такой человек может жить десятилетиями, оставаясь, как говорится, «полноценным членом общества».

Да, его привычка пить может вызывать дискуссии или осуждение со стороны окружающих, но в целом он остаётся функциональным.

Более того, такой пьяница вполне способен посещать психоаналитика, работать над собой, удерживать себя в определённых рамках, и это может продолжаться до тех пор, пока он сам не почувствует потребность в изменении, или пока жизнь не потребует от него пересмотра своих привычек.

«Хронический алкоголик» — это совсем другое.

Это человек, для которого алкоголь становится не просто частью жизни, а её центром. Он употребляет алкоголь «вместо еды», он теряет контроль над количеством выпитого, хотя иногда сохраняет фантазию о том, что контролирует ситуацию.

Но на деле доза постоянно увеличивается. Алкоголь для хронического алкоголика перестаёт быть выбором — это уже необходимость, без которой он не может существовать.

Именно поэтому его жизнь начинает разрушаться: он теряет способность выполнять социальные функции, его отношения с окружающими ухудшаются или полностью разрушаются, а физическое и психическое здоровье стремительно деградируют.

Этот человек уже не может быть «полноценным членом общества», потому что его внутренняя реальность целиком поглощена зависимостью.

Разница между этими категориями огромна, и она не только количественная (сколько человек пьёт), но и качественная.

У «просто пьяницы» алкоголь остаётся чем-то внешним, дополнительным. У «хронического алкоголика» алкоголь становится внутренней частью его мира, его личности. Это уже не про «выбор» или «привычку», это про зависимость, которая управляет человеком, а не наоборот.

Именно поэтому подход к этим людям должен быть разным.

«Просто пьяница» может работать над собой, поддерживать контроль, даже если этот контроль во многом иллюзорен. У него есть ресурсы, чтобы удерживать себя в рамках, и он может оставаться функциональным. «Хронический алкоголик», напротив, эти ресурсы утратил.

Для него работа над собой невозможна без глубокой помощи извне: без терапии, без медицинской поддержки, без осознания того, что он уже не управляет своей жизнью.

Эту грань важно понимать, чтобы не путать эти два явления и не подходить к ним с одинаковыми мерками.

Употребление алкоголя, особенно в случае хронического алкоголизма, оказывает значительное влияние на жизнь человека и его способность выполнять социальные функции.

Например, такие ситуации, как «после употребления я не хожу на работу минимум один день в неделю» или «меня часто увольняют из-за прогулов, связанных с алкоголем», становятся обычным делом. Это уже не про редкие эпизоды, а про систематическое разрушение социальной жизни, которое постепенно становится нормой.

Разница между «просто пьяницей» и «хроническим алкоголиком» ещё и в том, что пьяница употребляет алкоголь исключительно ради удовольствия, каким он его ощущает и осознаёт.

Он пьёт, чтобы расслабиться, повеселиться, снять стресс, почувствовать себя лучше — то есть у него есть конкретная, осознанная цель, пусть и не всегда здоровая.

Хронический алкоголик, напротив, давно утратил эту связь с ощущением удовольствия. Он уже не понимает, для чего и зачем пьёт. Или он «помнит», но его объяснения давно перестали быть реалистичными и осознанными.

Например, в первом случае алкоголик может заявить: «Я пью каждый вечер, чтобы заснуть».

Но если мы обратимся к здравому смыслу, то становится понятно, что проблема сна решается совсем другими способами: адекватными физическими, эмоциональными и интеллектуальными нагрузками в течение дня, прогулками на свежем воздухе перед сном, правильной гигиеной сна и другими факторами.

Ни один из этих методов не включает «пол-литра крепкого напитка» в качестве снотворного. Это объяснение — лишь иллюзия, попытка рационализировать свою зависимость, прикрыть её видимостью логики.

Во втором случае алкоголь становится настолько встроенным в жизнь человека, что он сам уже не может дать внятного ответа: «А я и не знаю точно, почему я постоянно бухаю!».

И здесь возможны два варианта.

Первый — он действительно помнит, почему начал пить, и даже осознаёт какие-то причины, но не хочет признаваться в них ни себе, ни тем более окружающим.

Например, это может быть желание забыться, утопить боль, справиться с тяжёлыми эмоциями или травмами. Но признание этого требует слишком много мужества и честности, которых у него может просто не быть. Второй вариант — он действительно не помнит, зачем начал и почему продолжает.

Алкоголь стал настолько привычным, что он перестал быть чем-то осознанным, превратившись в автоматическое действие. И если дело дошло до этой стадии, то ситуация, как говорится, «совсем плоха».

Здесь мы видим не просто зависимость, а полное отсутствие связи человека с самим собой, со своими желаниями, чувствами и мыслями.

Эти различия важны, потому что они определяют не только то, как человек воспринимает своё поведение, но и то, какой подход к его проблеме может быть эффективным.

«Просто пьянице» можно помочь через осознание, через работу над его мотивацией, через изменение привычек.

Хроническому алкоголику, напротив, требуется гораздо более глубокая помощь, поскольку его поведение уже давно вышло за рамки осознанного выбора.

Это не просто «плохая привычка» — это разрушительная сила, которая поглощает его жизнь и личность, оставляя всё меньше шансов на возвращение к реальности, если вовремя не вмешаться.

Пример кейса.

Мужчина, 39 лет, хронический алкоголик с опытом зависимости около 15 лет.

На момент обращения за помощью он уже потерял несколько работ из-за прогулов и ненадёжности, связанными с запоями. Отношения с семьёй разрушены: жена ушла, забрав детей, а с родителями общение свелось к редким и напряжённым разговорам.

Мужчина обратился за помощью не по собственной инициативе, а по настоянию друга, который убедил его хотя бы попробовать что-то изменить.

На первой встрече клиент выглядел уставшим, раздражённым и апатичным.

На вопрос о том, как он оказался в такой ситуации и почему начал пить, он ответил: «Да я уже и не помню… Если честно, я даже не знаю, зачем и почему я это делаю. Просто так получилось. Ну пью и пью. Это как-то само собой пошло».

Когда попросила вспомнить, как всё началось, он пожал плечами и сказал:

«Да как у всех, наверное. Сначала по чуть-чуть, по праздникам, с друзьями. Потом уже чаще. А потом… ну, как-то не задумывался об этом. Просто привык, что каждый вечер бутылка пива, а потом уже не пиво, а что-то покрепче. А сейчас даже не знаю. Просто пью. Так легче, наверное».

Его объяснения звучали крайне расплывчато и неубедительно, как будто он сам не хотел или не мог заглянуть глубже. Когда попыталась уточнить, что он чувствует, когда пьёт, и как это связано с его жизнью, мужчина несколько раз повторил: «Да ничего особенного. Просто привычка. Да и зачем что-то менять? Всё равно уже поздно».

Однако в ходе дальнейших сессий, когда удалось создать более доверительную атмосферу, клиент начал вспоминать, что в начале своей зависимости алкоголь был для него способом справляться со стрессом.

Он рассказал, что около 15 лет назад, незадолго до того, как он стал пить регулярно, он пережил тяжёлый кризис — утрату любимой работы. Он долго не мог найти новую, чувствовал себя никчёмным, разочарованным в себе.

Именно тогда он начал снимать напряжение вечером алкоголем: сначала это были несколько бутылок пива, потом крепкие напитки. Алкоголь давал временное ощущение облегчения, помогал отвлечься от мыслей о неудаче.

Но спустя годы эта связь между алкоголем и эмоциями стала размываться. Мужчина привык пить автоматически, не осознавая, зачем и почему он это делает. Алкоголь стал встроенной частью его повседневности, своего рода «фоном», без которого он не представлял свою жизнь.

И хотя причина — стресс, разочарование, утрата — осталась в прошлом, привычка пить закрепилась настолько, что он уже не мог вспомнить, что изначально привело его к зависимости.

Фраза «я и не знаю точно, зачем я бухаю» в данном случае отражала не только потерю осознания причин, но и нежелание или страх заглядывать вглубь себя, к своим настоящим чувствам и мотивам.

Это иллюстрирует, как алкоголь может полностью вытеснить из сознания первопричины зависимости, превращаясь в автоматическое действие, которое человек уже не осмысливает.

Родители алкоголика

Во многих случаях (если честно, то я сказала бы, что во всех случаях), действительно, у хронических алкоголиков наблюдаются проблемные отношения с родителями, которые часто формируют эмоциональные травмы, незакрытые потребности, чувство вины, стыда или брошенности.

Проблемными являются вовсе не только отношения, но и сами родители — проблемные.

Однако сами алкоголики, как правило, не осознают или отрицают «проблемность» родителей. Это может быть связано с психологической защитой, которая формируется для того, чтобы избежать столкновения с болезненными чувствами, связанными с детством.

Родители как «неприкасаемая тема».

В абсолютном большинстве случаев рассказывать о родителях оказывается крайне трудно. Для многих алкоголиков родители занимают статус «святых» или «неприкасаемых» фигур, обсуждение которых непозволительно.

Это может быть связано с детской лояльностью, страхом осуждения или внутренней потребностью «защищать их честь».

Иногда такой запрет на обсуждение родителей становится настолько мощным, что любые попытки затронуть тему вызывают агрессию, молчание, отказ от дальнейшего диалога, а порой даже прекращение терапии.

Пример:

Клиент говорит:

— Вы что, хотите, чтобы я тут гадости про маму рассказывал? Да она для меня всё сделала, одна меня растила! Папа вот пил, а она терпела, чтобы я был сыт и одет. О чём вы вообще говорите?

Любое дальнейшее уточнение, даже мягкое, может натолкнуться на резкое:

— Хватит, я вам уже всё сказал. Закрыли тему.

Или, напротив, рассказы о родителях бывают скудными и нейтральными, словно они не играли никакой роли в жизни клиента:

— Ну, папа был спокойный, работал. Мама дома сидела. У нас всё нормально было.

Когда терапевт задаёт уточняющие вопросы, клиент может отвечать односложно или уходить от темы. Если попытаться углубиться, это может вызвать сопротивление:

— Да что вы всё про родителей! Я же тут про себя рассказываю, а не про них!

Есть и другой тип ответов, когда родители описываются только в положительном ключе, как будто они были идеальными, даже если это явно не так. Это может звучать так:

— Ну, отец пил, конечно, но он был добрый человек. Никогда меня не бил, только иногда кричал. А мама вообще ангел, она всегда за меня всё делала.

У хронических алкоголиков часто возникает тот же механизм психологического разрыва, который позволяет им как бы «отделять» себя от реальности. Это касается не только восприятия своего тела и алкоголя (убеждение, что «моё здоровье и алкоголь никак не связаны»), но и восприятия родителей и того влияния, которое они оказали на их личность.

Для алкоголика родители могут быть «идеальными» или «только исключительно хорошими», но при этом он не связывает эти представления с тем, каким человеком он стал, включая его проблемы, зависимость и внутренние конфликты.

Подобный разрыв между «мои родители» и «кем я стал» — это ещё один защитный механизм, который позволяет алкоголику не сталкиваться с болезненной правдой.

Признание того, что родители могли быть не такими идеальными, как он их себе рисует, или что их поведение в детстве могло причинить ему боль, связано с угрозой разрушения его внутренней стабильности. Ведь родители — это фундамент его мира, даже если этот фундамент шаткий.

Признать, что он вырос в неблагоприятной или травматичной среде, означает столкнуться с чувствами разочарования, гнева, одиночества, боли или даже ненависти, которые долгое время подавлялись.

Алкоголик, как и в случае со здоровьем, предпочитает не видеть связи между причинами (родительское воспитание, семейные отношения) и следствиями (его зависимость, эмоциональные трудности, неспособность справляться со стрессом). Это позволяет ему сохранять иллюзию, что его нынешние проблемы никак не связаны с его прошлым, а значит, и с родителями.

Терапевт: «Вы говорите, что ваши родители были замечательными. Они всегда поддерживали вас?»

Клиент: «Да, конечно. Они сделали для меня всё, что могли. Я даже не могу вспомнить, чтобы они когда-то меня обидели».

Терапевт: «А как они реагировали, если вы грустили или злились?»

Клиент (пауза): «Ну… я не помню такого. Да и зачем мне было грустить? У меня всё было нормально».

Терапевт: «Интересно, как вы справлялись с трудностями в детстве? Кто вас поддерживал?»

Клиент: «Да я сам справлялся. Родители меня не нагружали, они сами всегда всё решали. Мне просто нужно было их слушаться».

На этом этапе становится очевидным, что клиент либо действительно вытеснил неприятные воспоминания о детстве, либо не готов их признавать. Для него родители остаются «идеальными», а любые намёки на то, что в их поведении могли быть проблемы, вызывают внутренний протест или уход от темы.

Клиент в данном случае разделяет «родители» и «себя», не видя связи между их воспитанием и своим нынешним состоянием.

Для многих людей, особенно тех, кто вырос в травматичной среде, признание ошибок родителей может восприниматься как угроза.

Если родители были «идеальными», то виноват в своих проблемах только он сам.

Это убеждение, хоть и болезненное, проще выдержать, чем признать, что те, кто должен был любить и защищать, могли причинить боль.

Рассуждение — «родители были идеальны, а я слаб и сам виноват в своем алкоголизме» — представляет собой ещё один защитный механизм, который помогает избежать столкновения с более сложной правдой о себе и своей семье.

Давайте разберёмся, что тут кроется.