Бесплатный фрагмент - Кебрудигер

Предисловие

Все события и персонажи вымышлены, каждое совпадение, особенное третье, случайно. Орфография авторская, радуйтесь, что не почерк. Я серьёзно: орфография хаотична и сумасбродна, возможно даже у неё есть какой-то план.

Хочется так же подчеркнуть, что книга написана в жанре НЕ научной, а вполне себе бытовой, фантастики.

Целью книги не является намерение оскорбить что-нибудь из того, что можно оскорбить, несмотря на то, что так может показаться, причём довольно-таки непременно, на протяжении каждой главы и предисловия. Цель книги: исключительно юмористическая.

Мнение, высказанное в книге, может не совпадать с мнением автора. 16+. Ну, и крестик на всякий случай.

Ударения:

КЕбруд (на Е)

РОдигер (на О)

КебрУдигер (на У)

Глава 1

Однажды… Дважды

— Ура-а-а-а-а-а-а — безумно громко крича, Кебруд ворвался к домо-квартира-комнато-лачугу. Ухудшение жилищных состояний происходило непосредственно в момент перехода ото сна к реальности.

— Нет, — медленно, мучительно и тихо повторял Родигер, поворачивая к себе будильник — 10:42. Он повернул рукой стрелку будильника на 6:00 и, отвернув часы, продолжил лежать на диване. Будильник всегда заводили на 6:00, они могли себе это позволить, потому что тот не работал.

— У меня есть новый план, и его даже не нужно ремонтировать, он сразу работает! — У Кебруда есть план? Родигеру хотелось бы ответить: ничего страшного, но нет. Страшное было, и страшное было в больших количествах.

— Ты нашёл нам спонсора? — Приподнявшись, сонно спросил Родигер.

— Лучше!

— Ты нашёл спонсоров, которые тебе поверили?

— Не-е-е-е-ет! Мы не можем себе их позволить, поэтому я купил морф-машину! — Дал Кебруд ответ, а вместе с ним и мотив к преступлению.

— Чего? Какую машину? Стой! Ты купил? — Родигер вскочил с кровати, и выхватив чек с надписью «Товар возврату не подлежит», стал в уме производить нехитрые депрессивные вычисления. — Две тысячи кредитов, у нас осталось всего две тысячи, а через две недели нам платить за эту хибару, площадь которой измеряли, основываясь на твоём хвастовстве, что это, мол, единственная в мире четырёхмерная комната, и от неё же, по твоей вине, мы не имеем право отказаться! И ты покупаешь какую-то машину за 30 тысяч кредитов?

— Ага, — ответил, Кебруд с добродушным лицом и стал расхаживать по комнате — На этот раз никаких промахов, — начал он, — морф-машина способна превратиться в любую технику, на которую у тебя только фантазии хватит, понимаешь?

— Ещё один зубной тостер?

— Сейчас её привезут, и ты посмотришь!

И действительно, через 20 судьбоносных минут приехала машина и привезла огромных размеров коробку.

Кебруд и Родигер, имена которых — брешь в фантазии автора, и звать их могли хоть Карл и Маркс, вышли на улицу, что, учитывая их место обитания, можно было сделать и случайно, нужно было всего лишь как следует развалиться на кровати, а на утро найти на вытянутой ноге штраф за нарушение комендантского часа. Полицейского понять не трудно: попробуй ночью в темноте определить возраст чьей-то высунувшейся ноги без документов, тем более левой, однако штраф, конечно, можно оспорить, ибо кто угодно может подкинуть вам в кровать чью-то вытянутую, не достигшую совершеннолетия, ногу.

Есть у меня проблема с именами: они слегка странные. Сразу же вас за них не посадят, однако беды точно не оберётесь. Но если существующие вам не нравятся, спешу вас обрадовать — новых имён не будет. Все новые персонажи будут с одинаковыми именами. Так намного удобнее. Фамилии? Вместо них цифры.

Кебруд сразу стал распаковывать сие чудо и через две минуты перед ними стоял полутораметровый металлический квадрат с несколькими кнопками и дырками. Сверху на нем лежала книга, вес её был порядка 7—8 килограмм, надпись же на ней гласила: «Краткое руководство пользователя». Родигер сразу же взял её и бегло пролистал.

— Да не читай, мне все объяснили, тыкаешь вот сюда и говоришь: машина времени — одновременно со своими словами Кебруд проделал все необходимое пальцем, в результате чего машина жутко зажужжала, впрочем, не громче Родигера, который уже целился в Кебруда книгой.

— Я всё продумал, — сказал Кебруд, — машина времени нас озолотит! — И пока он пытался что-то сказать, они оба увидели, как полутораметровый куб сжался сначала до метра, затем до половины, и в итоге своих преобразований сжался до квадратного блина размером 10 на 10 сантиметров, с парой кнопок и экраном.

Родигер упал на колени смотря на это вылупившееся творение и смутно догадываясь о его магических свойствах притягивать кризис.

— Мы же могли попросить сверхсветовой двигатель образца А и продать… — Голос его угасал.

Кебруд, исключительно довольный собой и тем, что не пришлось тащить тяжеленный куб, взял машину времени и направился в дом. Родигер, держа в руках книгу, медленно двинулся за ним на коленках.

— А я и не думал, что она будет такой компактной, — высказался Кебруд, — на ней даже не посидишь. О, — он заметил занесённую и оставленную на мгновение книгу, взял и сел на неё. Родигер, быстро среагировав, схватил лежащую на полу машину времени.

— Теперь, сударь, извольте посвятить меня в ваш гениальный план!

— Всё просто — скачки. Это проверенный всеми книгами способ, я вчера это видел в рекламе. Мы завтра отправим результат скачек в прошлое, и, следовательно, они придут к нам уже сегодня! Гениально, да? Как мы можем тут проиграть? Никак!

— Я в тебя верю, ты найдёшь способ. Если же все так просто, то почему этим не занимается каждый?

— Смотри, смотри! — Кебруд показал на машину времени, которую Родигер держал в руках, — светится!

— Замечательно! Ты за 30 тысяч купил лампоч.. — Но не успел он договорить, как на машине появился листок бумаги, он взял его и прочитал: «Сам ты лампочка, она работает. Вермишель.»

— Вермишель! — С радостью воскликнул Кебруд. — Вот наше спасенье! Давай сюда две тыщи!

Тридцать тысяч Кебруд нашёл, а вот последние две — нет, Родигер предостережительно прятал деньги дома в самых неожиданных местах, и последние две тысячи находились у него в обеззараживающем портмоне.

— Чего? — Возопил Родигер, — ты хочешь на последние деньги открыть фабрику производства наших долгов?

— Да нет же! Это лошадь, я тебе говорил уже, завтра мы должны будем отправить бумажку с такой же надписью на день назад, а раз мы сегодня её получили, то должны незамедлительно взять все деньги и поставить на Вермишель! Я все узнал, здесь, в паре кварталов есть контора, там мы все провернём, пошли! — И он вышел из дома.

Вообще-то это не дом. Представьте себе превосходную пятизвёздочную гостиницу, представили? А теперь забудьте. Вообразите себе самую задрипанную послевоенную гостиницу, одна звезда ей светит лишь по астрономическим причинам, да и то с неохотою. И вот из этой гостиницы, с позволения сказать осьмой свежести и такого же качества, выдрали пару комнат и с грохотом поместили на землю, это и был их офис. Офис решения чужих проблем, и, как часто бывает, единственная их проблема — неспособность решать свои проблемы, а иногда и чужие.

Если посмотреть на это сооружение с достаточно безопасного для психики расстояния, то можно было разглядеть множество разных надписей — по одним из них филологи изучали словообразования различных ругательств и пришли к выводу, что другие филологи уже сделали это за них, и написали наиболее кратко сформулированные свои выводы до крайности тошнотворной на вид краской, но нас интересовала лишь надпись: «Кебрудигер» — именно так и называлась их компания. Где друзья одновременно исполняли роль командующих и подчинённых. В основном, подчинённых.

Кебрудигер — соответственно, начало имени Кебруда и конец Родигера, финансовый, творческий и эволюционный. Они долго спорили, находясь у юриста, чьё имя поставить в начало. И когда оба сошлись на том, что монетка решит их спор, Родигер подбросил, изловчился её не поймать и вынужден был полезть за ней под стол. Тут-то Кебруд и написал название компании, озаглавив её «Кебруд», заняв первые клеточки единственного бланка. И когда Родигер выкрикнул: — «Моя взяла!» — Ему ничего не оставалось, как дописать: «игер» в последние клеточки.

Пришли, — заметил Кебруд и найдя в списке ближайших скачек Вермишель, поставил на неё две тысячи.

— Если это не сработает, то ты сам завтра побежишь на скачках, — выдавил Родигер.

Кебруд внимательно осмотрел спину друга, прикидывая, как на ней будет смотреться седло.

— Ты лучше напомни мне послать записку нам в прошлое и смотри как я выиграю!

— А что, если мы отправим деньги в прошлое и…

— Не глупи, — перебил Кебруд, поочерёдно размахивая вытянутыми руками вверх-вниз, — я использую проверенный метод, зачем ты всегда все усложняешь и хоч… — Но и его перебил гулкий звонок, предвещающий начало скачек.

— Видишь этого золотодобытчика? Ещё час назад и у нас было всего две тыщи, а через минуту будет четыре!

— Ещё два часа назад у нас было 32 тысячи, а через минуту может стать только четыре, и это ты называешь прибыль?

— Долговременная прибыль!

— Что это?

— Долговременная прибыль — это приб…

— Да нет же, — Родигер показывал на экран, — это что?

Тем временем на экране появились четыре лошади и, повернувшись задом к камере, они медленно пошли на неё.

— Экой ты глупый, — рассмеялся Кебруд, — скачек никогда не видел?

— Да видел я скачки, почему они идут задом наперёд? А не как обычно?

Ответа не последовало, но Родигер понял сам. Наездник рулил хвостом, очевидно воображая себя гонщиком, лошади же от этого всего, несмотря на то, что это была всего лишь игра фантазии, не были в восторге, их огорчала не сама идея, а лишь роль, и потому парочка из них попыталась, и весьма успешно, поменяться со своим всадником местами, остальные же преспокойно продвигались вперёд задом. И через 2 часа 16 минут скачки закончились победой Вермишель, по той лишь простой причине, что остальным лошадям все это надоело, конечно же, это не касалось тех лошадей которые сумели поменяться ролями.

Родигер, немало удивившись этой победе и даже позволив другу небольшую расточительность, пошёл забрать деньги, в то время как Кебруд ликовал от счастья. Так как они ставили на фаворита, то ставки были 1:2, но унёс он только 3820 кредитов, ибо на 180 кредитов Кебруд накупил себе футболку, кепку и метровый плакат с надписью «Вермишель назад», что однако, не помешало ему вспомнить про то, что он должен отправить послание в прошлое, что и сделал на следующий день.

Четверг

— Нам нужно быть осторожными, — начал Родигер.

— Нам? Давай ты будешь осторожным за нас двоих?

— Если мы будем каждый день выигрывать, то это привлечёт слишком много внимания.

— А я люблю много внимания!

— Внимания здоровенных злых мужиков, а не то к, которому ты привык.

— Победа, внимание злющих мужиков, марш. Как тебе такой вариант? Давай ходить по очереди, и никто нас не заподозрит!

— Нас уже видели вместе, так что надо ездить в разные конторы, делать это не каждый день, сегодня отдохнём и продумаем всё как следует.

— Зачем обдумывать, — Кебруду не терпелось, — берём деньги, берём лошадь, смешиваем и богатеем, что может быть проще?

— Очевидно, что работа твоего полуторакилограммового органа, нам нужен план!

— Ну, сиди, думай, а я прогуляюсь, — с этими словами Кебруд, кружась с машиной времени в танго, вытанцевал из дома.

Через 10 секунд открылась дверь, из которой показалось его улыбающееся лицо.

— Кто умнее: человек или собака? — спросил он и положил машину времени на пол.

— Конечно, человек, что за глупости.

— А кто из них первый побывал в космосе? — Голова исчезла, и послышался довольный смех. Родигер весь оставшийся день обдумывал план действий. Точнее почти весь день.

Примерно в 18:00 ему позвонил Кебруд и жутко возбуждённым голосом начал повторять:

— Приходи! Приходи! Приходи! Приходи! — и где-то на десятый раз спокойно добавил, — на станцию.

Родигеру ничего не оставалось, кроме как собраться и прийти в назначенное место. Где ему и передали записку:

«Привет, я взял кредит на десять тысяч, сейчас я дома отправляю себе послание в прошлое, классно я тебя обманул, да?»

Теперь Родигеру не оставалось ничего.

Когда же он ворвался в дом с обещаниями, скрытыми цензурой, то обнаружи, л что ничего не обнаружил. Кебруда там не было.

Поначалу Родигер был так зол, что хотел отправить себе в прошлое сообщение о том, чтобы он сдал Кебруда инквизиции, но не нашёл машину времени, с кем не бывает, должно быть Кебруд её куда-то спрятал или вовсе забрал с собой, от чего Родигер ещё больше рассердился. Количество клиентов измерялось не будними днями, и даже не выходными, а скорее судными, а потому Родигер лёг спать.

Большинство знает, что такое машина времени, но никогда полностью не слышало о других трех машинах. Машин было несколько, первая машина длины, могла менять длину любой вещи, о ней умолчали. Вторая машина ширины, о ней умолчала другая половина человечества. И третья машина…

Пятница

В 6:22 влетел робот-почтальон и что есть силы закричал — это, по-видимому, стоило заказчику ещё несколько кредитов. За удовольствие надо платить, Кебруд знал это, Родигер тоже узнал, чуть не расплатившись слухом.

— Я В КОНТОРЕ №17, МАШИНА В ПОЧТОВОМ ЯЩИКЕ, ОТПРАВЬ МНЕ ЛОШАДЬ, Я НА КОНЕ.

После чего робот приятным женским голосом спросил:

— Хотите отправить ответ всего за 49 кредитов? — Родигер зажал уши руками, стараясь снизить немыслимую громкость.

— ДА! ХОЧУ! ОЧЕНЬ ХОЧУ! — Заорал он, чтобы робот хоть относительно, но звучал тише.

— Замечательно! — Ответил робот. Он заметил, что Родигер зажал уши, а значит слышит хуже. Пришлось ему говорить ещё громче, — У ВАС РОВНО 15 СЕКУНД — после чего длинный гудок, напоминающий Большой взрыв, дал понять, что время пошло.

— ЧТО? УЖЕ? — Взревел человек. — Чёрт! — Он быстро вскочил с кровати, ринувшись на улицу, и, открыв почтовый ящик, сказал: — Эм Пэй.

Спустя секунду робот воспроизвёл запись, состоящую в большинстве своём из шума топающих ног, а затем, за мгновение самостоятельно найдя деньги, улетел.

Родигер же, стоявший в одних трусах на улице, смог обдумать прилетевшее ему послание, после чего решил сам отправиться в контору.

Робот-почтальон — дорогое удовольствие и, несмотря на возможности глобальной сети, до недавних пор популярное. Популярное из-за своей цены. Престижные вещи дороги, а дорогие вещи престижны, так думали люди и потому пользовались этим почтальоном несмотря на то, что это куда дороже и медленнее, не говоря уже об удобстве. Почтальоны были популярны до тех пор пока не появился ещё более престижный метод — хомут, лошадиный. Вы приходите, выдалбливаете на камне-хомуте текст, цепляете его себе на шею и заплатив огромные тыщи, идёте к тем, кому вы хотите передать свою важную новость. И не дай Бог вы забудете смайлик.

Почтовый ящик? Да, он был, достаточно большой, прямоугольный, деревянного цвета, скрипящий почтовый ящик приветливо стоял перед домом, слегка склонившись в его сторону, будто подслушивая, а, может, даже и подглядывая. Кто знает, чем он занимался в свободное время, но вы никогда бы его не увидели, с чашкой кофе задумчиво читающего газету, прогуливающегося под руку со смеющейся кокеткой, играющего с друзьями в гольф, а если бы даже увидели, то никому бы не рассказали, иначе бы вас сочли сумасшедшим, упекли бы в дурку, поддакивали б вам чётное количество раз на дню, показывали бы новости, ведь откуда вам было знать насколько влиятельные у ящика связи, у ящика, который частенько использовали как мусор.

Почтовые ящики сохранились до сих пор, ибо не существует объективно старых вещей, где-то изобретут одно раньше, где-то позже, а где-то это просто своруют, и скорей всего в первом где-то, ибо там это изобрели раньше. Нет, конечно, квантовая сеть была, мгновенная передача информации на любом расстоянии — это хорошо, но держать её рядом с Кебрудом слишком убыточно, и слишком похоже на ситуацию, в которой ты идёшь в магазин, зачем-то покупаешь лампочку, а это, как известно с давних пор, олицетворение новой идеи, изобретения, мысли, а потом пинаешь со всей силы первого встречного, вручаешь ему лампочку и самым неудобнейшим образом ложишься перед ним спать, по-чемпионски, во время храпа разевая рот.

И в самом деле, как определить, какая вещь современная, а какая — нет?

Прилетят к тебе пришельцы, делать ведь им кроме этого абсолютно нечего, и давай дивиться: — Такая молодая цивилизация, а уже ложкой ест, мы её многим позже космического корабля изобрели.

— А чем же вы тогда ели? — Резонно спросишь ты. — Космическими кораблями и ели, — с виноватым видом ответят они и заранее станут в угол.

Да и в мире всё ещё не забыли Мнеплеватькаксказалмойотецяхочусебеименнотакоеимядаяуверен Безумного, который ввёл полицию развития, следящую и контролирующую развитие технологий на разных планетах, накладывающую запрет на некоторые изобретения, конфискующую технологии, как это они называют, не подобающие вашему веку, ну и так далее. Жёсткое деление на зоны развития было введено во времена правления последнего, с вашего позволения имя его я повторять не буду, а это ни много ни мало 16 дней, к чести правителя стоит добавить и 16 ночей, потому как тот никогда не спал, и возможно поэтому, или потому что он задаваясь вопросом «является ли убийство, самоубийцы, например, падающего с небоскрёба, убийством или это всё же самоубийство» убил самого себя, его и прозвали Безумным. Впрочем, ответ на свой вопрос он всё-таки получил, пускай в конверте, и пускай он не успел его прочесть, но главное что расписался «вот здесь, пожалуйста». В ответе значилось, что если не признать убийство самоубийцы, того самого, который уже должен был долететь до асфальта, убийством по той причине что он и сам бы умер через секунду, то где же нам провести грань? Потому как прибавляя по этой самой секунде мы и получим ровно примерно год и 24 месяца, ни капельки больше и немногим наверное меньше, и придём к тому выводу что убийство человека, который мог бы себя убить через года три не есть убийство, да и вообще все люди самосмертны, так что убийства и не существует вовсе.

Но возвращаясь к теме определения современности вещи, не стоит забывать и то что у одних что-то было развито лучше, у других хуже. Если сравнивать с человечеством, то, например, у Кфергихзониров лучше развито чекопечатание, чем у людей, у Йуфрофоф лучше развито сельское хозяйство, у Гватеринеров сельское хозяйство, у Нрикоферид сельское хозяйство, блин, парни, надо что-то делать с нашим сельским хозяйством-то.

«Семнадцатая контора» была «В Трех Часах Езды» — так назывался небольшой, пузырчатый, если смотреть сверху, то круглый, городок, который вдоль и поперек, а для особо настойчивых и по диагонали, можно было объехать всего за ровно столько кредитов, сколько у вас есть с собой, и ещё часы и цепочку, а у меня пистолет семейный, сюда давай! Причём сделать это одновременно. Хотя Родигер не был уверен — там ли находится Кебруд. А зря, ибо тот сидел себе преспокойненько, когда Родигер ворвался в контору, создавая набор звуков, кратко говорящий о его плохом настроении и о всепрощении при покаянии.

— А чё? Я выиграл, — резюмировал Кебруд, — через пару минут выиграю снова, и у меня будет 40 штук.

— Во-первых, у нас будет, а, во-вторых, зачем ты взял кредит?

— Да ладно, — он как-то странно отмахнулся в сторону друга, — зачем тебе твоё тело после смерти? — Теперь странное движение стало более ясным, оно напоминало прощание — Надо же мне было что-то вчера ставить, а тут ты со своим телом возьми да и подвернись под руку.

— Ты и вчера ставил?

— 40 тысяч! Понимаешь? Один, два, три, четыре…

— Да понял я, понял, 40 тысяч.

— На этот раз все получилось, как я и говорил, хотя получалось и раньше, но на этот раз с прибылью.

К сожалению, из-за грозы автор не смог чётко расслышать дальнейший их диалог, но она чудным образом прошла, когда закончились скачки. Однако других посетителей было слышно, особенно вон того верзилу — он объяснял свою гениальную мысль другой, точно такой же, верзиле.

— Щас они выйдут драться, щас, щас, смотри, — заплетающимся слогом с трудом, и не без потерь, выплюнул он, — вон видишь, болельщики в синих штуках, они за синего, да, а вон в красных, они за красного, что наденут, за то и болеют, и бойцы так же… ой, дерутся только те, у кого разного цвета трусы, не могут же они выпустить с одинаковыми… у них же только одни… ой.

Зеркало явно было обрадовано тем, что тот, в свойственной ему манере, скатился куда-то вниз и больше не нужно было его отражать, ведь как-то это даже стыдно было.

Кебруд, одолжив у кого-то шляпу, возможно даже у хозяина этой шляпы, и возможно даже тот об этом когда-то узнал, походкой победителя отправился к кассе, и, протянув должного рода бумажку, подмигнул кассирше. Затем той же походкой медленно подошёл к Родигеру, и, остановившись рядом с ним, стал поднимать кончики шляпы, закрывающие глаза.

Ещё 2.4083 секунды и Кебруд, с криками присущими разве что жене, узнавшей об измене мужа, и словами: «Скотина, я тебе верил», кинулся на Родигера: одной рукой он душил его, другой щекотал для пущего эффекта. К счастью последнего, охрана, привыкшая к столь пустым беседам, быстро успокоила нападающего, вышвырнув его за дверь, затем вернулась и извинилась за ожидание перед Родигером, после чего вышвырнула и его.

Вообще-то Кебруд не злился, но если бы он не злился, а он не злился, то злился бы Родигер, обвиняя того, кто не злится.

— Эм Пэй? Ты ставил на Эм Пэй? — Повторил Родигер и, в качестве подтверждения ему в лоб прилетел лист бумаги, на котором он в последствии разглядел надпись: «Эм Пэй» и сумму — почти в 19 с половиной тысяч: Кебруд снова не удержался от лишних трат. Правда, прилетела бумага не одна, для такой точности ей потребовался кулак Кебруда.

Родигер посидел чуть-чуть, не многим меньше того времени, которое бы потребовалось, чтобы, сидя на земле, вас бы сочли негостеприимным, затем побежал догонять красный угол ринга.

— Стой! Смотри! Я понял! Если ты ставил правильно, а я сказал то, что было на бумаге, лежавшей на машине времени, то значит, кто-то из нас сегодня или ещё когда послал неверную информацию, всего-то надо, что послать правильную, да и у нас ещё остались деньги, сможем начать сначала!

— Вообще-то я вчера все ставил на Эм Пэй, вышел из дому с машиной времени, получил записку, вернул машину, а записку бросил в почтовую мусорку и победил, странно что сегодня она проиграла.

— Вчера? — Повторил Родигер, — может, я видел старую бумажку и сообщил тебе информацию с неё, но почему никто из нас не послал правильный ответ в прошлое?

Когда же в размышлениях они вернулись к дому, всё стало ясно. На месте почтового ящика красовался чёрный, теперь уже метровый, металлический квадрат, не имеющий никаких кнопок и одним своим видом напоминающий живопись максимально далёкого прошлого.

— Это что? — Медленно спросил Кебруд.

— Очень похоже на твою биографию, — еле выговорил Родигер, судорожно листая краткое руководство пользователя, о котором они оба забыли. Пролистав сборник стихов с 16 по 20 век, он нашёл, что искал — правила пользования морф-машиной.

— Пункт 16. Трансформация осуществляется на время, время зависит от сложности машины и частоты использования, после чего морф-машина не подлежит повторному использованию, максимальное время трансформации — два дня.

— Два дня? Два дня?! — С яростью сокрушался Родигер.

— Это значит один, два, — пояснил Кебруд: он ещё вчера, когда пришёл вечером домой, дабы отправить себе послание на утро, тогда, когда говорил про собаку, хотел получить новое послание, но почему-то оно не пришло, времени на разбирательство не было, ибо друг его уже виднелся вдали, но Родигера это объяснение не устраивало и он дал своё, менее оптимистичное, в своей полной форме настолько менее оптимистичное, что если бы человечество давненько уже не встретило иную жизнь во вселенной, то захотелось бы уединиться, посвящая себя науке, открыть какой-нибудь ещё не открытый космический двигатель, улететь в неизведанный космос, найти инопланетян и уничтожить сначала их, а только затем свою цивилизацию. А может быть даже съесть чьё либо национальное блюдо, но это вряд ли.

— Это значит, что мы не сможем послать бумажку, ибо машина не работает, а это значит, что у нас долг в 10 тысяч при бюджете в три, и это значит, что твоя идея вновь, как и все твои идеи, не сработала, и это значит…

— Добрый день, — перебил его чей-то голос, голос этот явно не знал о своей спасательной миссии, да что уж там говорить, голос этот ещё десять минут назад не знал даже тех слов от которых разливался в диком хохоте, обходя стыдливо краснеющий дом.

Кебруд с Родигером обернулись.

— Здравствуйте, — вновь повторил он. Перед ними стоял мужчина лет 35, в отлично сидящем костюме.

Кебруд с Родигером переглянулись. Перед ними стоял клиент, да что там уж говорить, человек. Живой человек, что не удивительно, ибо он стоял сам. Но что было удивительно — это, что именно привело его сюда — этого живого человека.

— Вы из компании Кебрудигер? — Спросил тот и после ответа добавил, — отлично, у меня к вам деловое предложение!

Глава 2

Робот №.

Не то что бы люди не любили находиться рядом с компанией Кебрудигер, они скорее не любили Кебруда и Родигера по отдельности — чтобы ненавидеть их вместе мало быть человеком, слишком маленький потенциал ненависти. А потому клиент был, словно оазис в пустыне, и именно для того, чтобы убедиться в его существовании, а не из-за вежливости, Родигер и пожал ему руку.

Родигер и человека-клиент сидели друг напротив друга, Кебруд стоял, прислонившись к стене, и пожёвывал кусок только что добытого мяса. Когда и как он его успел добыть — никто не знал, включая и его самого, но факт оставался фактом, а вот мясо потихоньку превращалось в Кебруда.

— Итак, — начал Родигер, — у вас к нам предложение?

— Да, — ответил гость, минуту назад он представился — звали его Лендрэн, — одно дельце. У меня, видите ли, проблема на одной планете… в общем, такое дело. Я слышал, что вы должны хранить в тайне все, что я скажу, это так?

— Никому не выдаём секреты! — вставил своё слово Кебруд — особенно он их не выдаёт…

— Отлично, что ж. — Лендрэн достал монетку и положил её на подлокотник кресла, тем самым как бы начиная сотрудничество. — Я, ну, скажем так, не то что бы незаконно, скорее не совсем легально, решил добывать один очень ценный и редкий ресурс, его обычно называют BCP-216. И на одной планете мы нашли огромные залежи этого вещества. Условия там не пригодные для человека, потому нам пришлось выслать лишь роботов, довольно старых, но вполне годных, достались в своё время почти даром, на команду новых пока денег нет, хотя вам заплатить найдётся. И все бы хорошо, роботы нашли и добыли BCP-216, доставили на склад, после чего мы прислали арендованный корабль чтобы забрать вещество, но обнаружили что BCP-216 пропал! Мы предприняли новую попытку, но результат тот же, а в последний, третий раз, исчез и один из роботов. Сам я не очень в них разбираюсь, был у меня один техник с которым я работал, но его словно подменили, если раньше он легко и быстро разбирался в ситуации, то сейчас он стал жутко раздражительным, некомпетентным, да ко всему прочему решил обогатиться не только на своих прямых обязанностях, от него пришлось отказаться. Я хочу чтобы всё сделали без лишних вопросов, я надеюсь вы меня понимаете. Не многие берутся за такую работу, но, например, с грузовым кораблём мне повезло, старый его хозяин, никогда не расстающийся со своей машиною, готов перевозить что угодно, мне даже кажется, чем опаснее груз тем охотнее он берётся за своё дело.

Кебруд все очень внимательно слушал, а потому уже спал, Родигер же кивнул и осведомился — А у вас были гипотезы происходящего?

— Конечно! — с горечью ответил гость. — Неподалёку от этого места есть скопление тамошних существ, не знаю, по чьей это воле, но они жутко глупые, а потому могли украсть как BCP-216, так и робота, чтобы в дальнейшем его сожрать.

— А охрана? У вас её нет?

— Охрана обошлась бы мне в разы дороже этих роботов, хотя после техника я подумывал о ней.

Поляна. Большой шкаф, стоящий в центре, медленно двигается по часовой стрелке всё быстрее и быстрее. И достигнув скорости, штраф за которую превышает смысл самого существования шкафа, тот останавливается и зачем-то, честно говоря я не спрашивал, падает. Приходят маленькие гвозди и впиваются шкафу в дверь со словами: Поднимайся, поднимайся!

— Да поднимайся ты, — повторил Родигер, — ты всё проспал. На, — он вручил другу книгу, — прочитай.

— Чего сделать? — В голове у Кебруда всё плыло.

— Прочитай, говорю, тут написано о поведении элбинтроидов.

— Кого? — выражение его лица уже не скрывало тот факт, что и это слово он слышит впервые.

— Элбинтроидов, это местные существа, которые воруют ту штуку, в общем, прочитай, мне надо оформить бумаги на получение.

— Ага, — машинально ответил Кебруд, и, поняв суть лишь когда Родигер закрыл дверь, возмутился. — Чего?!

Читать Кебруд не любил, но все же открыл на случайной странице и узрел следующую надпись: «В отличии от людей Элбинтроиды боятся огня».

Когда Родигер вернулся домой, его ждал сюрприз: Кебруд выбежал на него, тыча горящей, насаженной на палку, книгой в лицо, и зловеще крича: «И все таки он боится!»

Родигер, отшатнувшись от него, закрыл лицо принесённой коробкой, и со злостью в голосе не смог ничего ответить.

— Лови — закричал Кебруд кидая горящую книгу в Родигера. Надо сказать, что книга эта была невероятно редкой не потому, что принадлежала к виду книга-горящая, а потому, что автор, написав единственный экземпляр своей ста пятидесяти листовой книги про элбинтроидов, был ими же съеден, дополнив тем самым свою книгу ещё на пару строк, в которых говорилось, уже от лица элбинтроидов, о внутреннем, и довольно вкусном, строении человека. Родигер ещё не знал этого, но ему повезло, ведь его обманули, но это он уже никогда не узнает, потому как книга сгорела.

Везение заключается в том, что элбинтроиды, о которых шла речь в книге, были не теми элбинтроидами, с которыми ему придётся встретиться, во-первых, потому что те элбинтроиды, о которых шла речь в книге, умерли, а, во-вторых, потому что те, о ком шла речь в книге, не были элбинтроидами, автор ошибся, придумав им такое название, а никому не нравится, когда тебя с кем-то путают, особенно если тебя путают с элбинтроидом.

Несомненно, Родигер, будь у него чуть больше времени, отошёл бы на дуэльное расстояние, но сила притяжения и типичное для неандертальца движение друга не оставляли времени на раздумья. Он ещё раз отшатнулся назад и упал, запнувшись о какой-то прибор, который, судя по всему, только что выполнил своё жизненное предназначение, а потому сломался прямо в тот миг, когда Кебруд с довольной миной на лице выхватил у ещё не опомнившегося Родигера коробку.

— Что же там, — возбужденно проговорил он, поднося коробку к уху и тряся её с силой, пригодной разве что для выработки электричества. При помощи коробки.

— ТЫ ПОНИМАЕШЬ, — заорал Родигер, — ЧТО КНИГА, КОТОРУЮ ТЫ СЖЁГ, И СТЕКЛЯННАЯ МОДЕЛЬ ЭЛБИНТРОИДА, КОТОРУЮ, СУДЯ ПО ЗВУКУ, МОЖНО ИСПОЛЬЗОВАТЬ ТОЛЬКО ДЛЯ ЁГИ, — тут он вдохнул, набирая в грудь воздух, весь воздух, — ОНИ СТОЯТ СТОЛЬКО, ЧТО БЕССМЕРТИЕ ДУШИ ПРИДУМАЛИ ЛИШЬ ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ ТЫ СУМЕЛ РАССПЛАТИТЬСЯ ЗА НИХ!

На самом деле Кебруд зарабатывал как миллионер. И, надо сказать, что миллион кредитов — сумма не маленькая. И зарабатывать как миллионер… знаете, есть такие миллионеры, которые работают в своей фирме не ради прибыли, а потому получают лишь один кредит в год, и если не учитывать отрицательный доход (а другого почти и не было), то Кебруд, при должном везении и воровском наборе инструментов для юридических лиц, зарабатывал столько же, если бы продавал этот самый набор.

Раньше Кебруд менял работу примерно каждую неделю, прогуливая первые дней пять. Однажды он продавал аборигенам погоду, попросят они дождь, он пообещает, если дождь пойдёт — он зарабатывает, если нет, — то возвращает деньги, благо у разных племён разные желания, и прибыль шла ежедневно. В иной раз он занимался оптимизацией и улучшением производства, выгнали его после единственной идеи приносить людей Богам в жертву. Справедливо выгнали, ибо не тем Богам он хотел приносить жертв. Сдавал конфетти и порох в аренду. А благодаря своей внешности как-то даже снялся в рекламе, правда его импровизация не понравилась рекламодателю. Кебруд, как и помнил по сценарию, сказал:

— 99% людей из тысячи предпочитают Х, — и добавил, что, — это примерно столько же, сколько, сжигая учёных, верили, что земля плоская.

Его тут же и прогнали, сказав, что они продают вроулотсо, а не какой-то там Х. Кем он только ни был, а потому никем особо и не был. Одно из последних мест его увольнения был Комитет самого дела. Ночью крокодилы чёрные, хотя нет, на самом деле, вы не задумывались, кто определяет это самое «на самом деле»? Там он упорно пытался доказать, что, уволив его, они на самом деле уволят себя, но ему не поверили и всё-таки перекрасили крокодила, тем самым лишив Кебруда работы. Стоит ли говорить, как всё «закончилось» в службе «Кавычки ради нового смысла». Там «перекрасили крокодила» куда как быстрее.

Он, явно разочарованный содержимым коробки, кинул её Родигеру со словами:

— Никогда не поздно стать философом и отречься от ненужных вещей, — и как только Родигер её поймал, Кебруд, изображая звуки награждения, положил поверх коробки мусор, который он, с ловкостью доброго карманника, достал из своих штанов.

Родигер положил коробку и развернулся к домашнему террористу

— У меня к тебе большая просьба, — с этими словами он свёл руки словно в молитве, — понимаешь? Просьба, но большая, — на последнем слове он развёл руки в сторону, изображая то ли размер просьбы, то ли то, что молитву прервали римляне.

— С большими просьбами это ты к богу, — перебил его Кебруд, — я их не выполняю, — на секунду он задумался, — ну, раз уж разницы нет, то я слушаю.

— Всё, что тебе нужно, — это не вмешиваться в это дело и я сам всё сделаю.

— Ты решил из работы сделать личную жизнь? — начал было Кебруд, но купюра в 500 кредитов подействовала так, словно её разменяли на множество мелких монет и использовали в качестве кляпа, впрочем, не надолго. Если уж продаваться, то дороже, а коли он сразу дал 500 кредитов, значит, есть и ещё, — подумал Кебруд и вслух спросил.

— Щедрость — это ценное качество человека?

— Ну, наверное…

— А ценится то, чего мало, если чего-то слишком много, то оно перестаёт цениться, так что давай-ка побольше щедрости, побольше!

— Но ведь тогда щедрость обесценится, и…

— Ерунда это всё, — махнул Кебруд, — люди такого наврать могут ради денег, вот я, я, самый честный Кебруд в мире!

Родигер знал, что у друга способность тратить деньги не только на женщин, но и от женщин, и потому, сколько ему ни дай, он, подобно чёрной дыре, только начнёт требовать больше.

— В-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-от, — протянул он, — словно каждая «о» — это ноль в двадцатикредитной купюре.

— Дружище! — Воодушевлённо прокричал Кебруд и полез обниматься лишь ради того, чтобы в приступе доброты проверить карманы Родигера.

Минуту спустя, выкурив последнего термита из дому, Родигер плюхнулся на кровать. Ложе Прокруста затягивало всё сильнее, предлагая поспать. 1500 кредитов он получил авансом, и нужно было вложить их в дело с умом. Вместо этого он уже потратил около 600 кредитов лишь на то, чтобы спровадить Кебруда, но это отличный залог для успеха. Карманы с мелочью, коробка, набитая осколками бутылки, книга, — притвориться дурачком, Родигер знал, что избавился от коллеги минимум на день… день… день… день…

ДЗ-Е-Е-Е-ЕНЬ! — Раздался звук, по своей силе говорящий о приходе мессии. Родигер, ещё не открыв глаз, резко поднял свой торс вверх и через долю секунды с такой же резкостью опустил его назад, осознав всё своё эволюционное преимущество перед кротами, и то, что он с радостью, и без будильника, убил бы того психолога роботов, который наказал почтальонам вставать лицом к лицу собеседника, имея при этом металлические детали.

И пока Родигер будет слушать сообщение, перебиваемое шумом головы, вставать и бежать в неизвестном направлении, мы вернёмся на несколько часов назад. Именно тогда Кебруд только пришёл в город, в котором, с учётом Кебруда, средний уровень довольства жизни увеличился вдвое, до тех самых пор, пока остальные жители не заметили Кебруда.

Кебруд точно знал, куда он идёт, ибо всегда, когда он не знал, куда идти, шёл именно туда. В детстве же в такие моменты он шёл туда, куда указывала стрелка часов, возможно, именно поэтому ныне в его часах отсутствовала секундная стрелка, и небольшая бумажка, с надписью «прочитал — время потерял», заботливо накарябанная Родигером, прикрывала нижнюю часть циферблата изнутри. Однако первым часами, заставившими Кебруда ходить по кругу, он смотрел на них постоянно, как на компас, на который зачем-то смотрят постоянно, не удалось познать чудо ампутации. Они были безжалостно выброшены в окно, да и это сделать из-за головокружения получилось не сразу. Прежде чем влететь в чью-то квартиру и в последний раз исполнить роль будильника часы трижды ударились об оконную раму, а после разбили окно. Именно поэтому окна ненавидели Кебруда, Кебруд — часы, часы — окна, а казино, в которое пришёл наш друг, ненавидело их всех.

Оперившись локтями и спиной о стойку кассы, Кебруд осматривал помещение и ждал, когда ему обменяют деньги на фишки. Не то что бы при приближении Кебруда фишки прятали, да и менялы работали быстро, просто сам Кебруд, сразу взяв фишки, не хотел выглядеть идиотом, и потому усердно вспоминал: где ему ещё не запретили играть?

Столик с картами, столик с картами, колесо фортуны, однорукий бандит, бегающий по залу, всё нормально — это хозяин, покер, толстый ухмыляющийся мужик, окружённый не только своим жиром, фишками, молоденькими девушками, но и другими мужиками и их жиром.

Внезапно Кебруд увидел девушку смотрящую ему в глаза. Но лишь он посмотрел на неё, как она тут же опустила свой взгляд на уровень честности казино.

Тычок в спину, — пожалуйста, — повторил голос. Обернувшись, Кебруд увидел чашу фишек и довольного менялу, доволен он был то ли тем, что знал, как играет Кебруд, то ли тем, что тыкающий палец у него был с ядом. Кебруд резко обернулся проверить девушку, она вновь смотрела на него, и, едва он заметил это, снова опустила взгляд.

— Играть дк по крупному, — подумал он, рассовывая фишки по карманам, и в оптимистическом порыве захватывая подставку для вымышленной валюты, словно собирался унести больше принесённого, не собой, а всеми.

— Напоминаю, что у нас тут камеры! — Сообщил слегка обеспокоенный меняла.

— Это хорошо, — ответил Кебруд, надев ковбойскую шляпу, — человечеству будет, чем гордиться, — он стал уверенно продвигаться вперёд, по пути высматривая друзей, тех, которые пока ещё не собирались его убить.

Удостоверившись, что девушка в третий раз сыграла с ним в игру отвода глаз, не потому, что сомневался, а лишь потому, что любил число 3, он сел за её столик, причём сделал это с такой наглостью, будто она надцатый раз подряд напросилась к нему переночевать в спальный мешок.

Игра называлась «Кот ди-ди-эм» и представляла из себя мешок с разноцветными шариками. Полые шарики, около полусантиметра в диаметре, всего 4 цвета: красный, жёлтый, чёрный и зелёный. Главный приз достаётся тому, кто вытаскивает наибольшее число шариков одинакового цвета. Игра не была азартной, скорее предназначалась для новичков-сладкоежек, ставки были малы, а шарики съедобны, причём, комбинируя их, можно было получать разные вкусы. Иногда ставили на то, кто сколько шариков определённого цвета вытянет, именно в этой части игры казино зарабатывало больше всего.

Как только Кебруд подошёл к столу он сразу же сделал ставку и засунул руку в мешок. Играть можно было как с игроками так и против казино, а при плохом настроении даже против самого себя. Поэтому, не дожидаясь пока остальные протянут руки Кебруд раскрыл кисть показав всем победные четыре зелёные конфеты. Не то что бы это была редкость, но с первой попытки… с такой удачей можно было верить спаму. Кебруд посмотрел на девушку, та воодушевлённо нагнулась к собственным сжатым кулачкам и отвела палец создавая отверстие, и давая возможность свету проникнуть внутрь. Секунда, другая, и она, разжав руки, разочарованно отодвинулась от шариков.

— В эту игру невозможно выиграть, — проговорила она топнув ножкой.

— Любая сдаётся умелому игроку, — парировал Кебруд Он уже получил выигрыш и обменял диэмы на кота. Так назывался победный шарик, выдаваемый за четыре одноцветника, тот же размер, но несравненный вкус. Кебруд катнул его в сторону девушки. Та улыбнулась ему в ответ, поймала шарик, и, освободив от обёртки, медленно, словно промахнувшись мимо рта, прокатила его по губам прежде чем съесть. Чуть-чуть наклонив голову она произнесла:

— И в чём же ваш секрет?

— Секрет на то он и секрет, а вам сказать его… нет-нет!

Затем, продолжив разговор, её лица немой укор. Эффекта нет и вот-вот-вот укор в молитву перейдёт. Не привыкайте к рифме сей, то был порыв шальных идей.

— Ну ладно, так и быть, скажу, — Кебруд подвинулся ещё ближе к девушке, и, наклонив голову к уху, ответил шёпотом.

— Он в имени моём. — Сначала она улыбнулась, затем на миг нахмурила недоуменно брови, после чего улыбнулась ещё шире. — Меня вот Кебрудом зовут, а вас?

— Джуанна, — она слегка поправила волосы.

— О, только не это! — Кебруд сразу отодвинулся от неё, изображая великую скорбь.

— А что не так? — в лице её промелькнуло волнение.

— Знаешь, — начал философ четырех конфет, — имена, заканчивающиеся на «д», самые удачные в этой игре, а если имя начинается на «д», то можно даже не пытаться.

— Неужели всё так плохо? — Видно было, что она расстроилась, словно победить в этой игре была её первостепенная задача, и как бы в подтверждение этого добавила, — я готова на всё, чтобы выиграть!

Кебруд помолчал пару секунд, изображая задумчивость, делал он это нечасто, по особым, праздничным случаям, а потому лицо его имело слегка удивлённый вид от той формы, которую ему хотят придать.

— Есть вариант, но он…

— Какой? Какой? — Она приблизилась к нему.

— Эффект подлости! Например, — он сделал небольшую ставку и просунул руку в мешок, — если я сейчас вытащу четыре красных, то с тебя поцелуй! — Не дожидаясь согласия, а другого Кебруд и не ждал, он вытащил руку и показал добычу Джуанне. Красный, зелёный, чёрный, жёлтый.

— Как я и говорил, эффект подлости: всё, что нужно для победы — это пообещать тебе меня поцеловать, если вытащишь разноцветники. — Скрыв промелькнувшую улыбку, Джуанна с сомнением в голосе спросила:

— А это точно работает? Попробуй вытащить ещё раз при тех же ставках.

— Хах, — подумал Кебруд, засовывая руку в мешок, а мысль в страну воображения, — кто-то явно ищет повод.

Шаг, ещё шаг, другой. Взгляд убийцы, получающего истинное наслаждение от своей деятельности, взгляд прямо на дверь, ещё четыре шага, вздох, разбег.

Вообще-то, по пожарной безопасности, двери должны открываться наружу и разбег со стороны улицы ничего не даст, но это дом наших друзей. В нём, судя по всему, любое действие ничего не даёт. Когда-то пожарный-француз Пожарардье был сильно обеспокоен безопасностью данного сооружения. Как сам он говорил: «То что это связано с приставаниями Кебруда к моей дочке — вздор». Когда его спросили, почему двери и окна блокируются при поднесении к ним спички, а вентиляция, судя по запаху, загоняет в дом газ, тот лишь скрылся в дыму. Но Кебруд и Родигер могли спать спокойно, ибо анти-пожарная система, уже как пару месяцев, с прошлого пожара, который она и устроила, находилась в неисправном состоянии.

Подбежав, с подобающей злостью, Родигер вдарил по двери плечом, затем ещё разок, и, схватившись за дверную ручку, толкнул её от себя назад. Безрезультатно.

— ААА-ААА, — заорал он, — ОТРЫВАЙ, ГРАБИТЕЛЬ! — Он дёргал ручку, пытаясь попасть сначала внутрь, а затем Кебруду в лоб.

— ЭЙ, ты, чё, ты там не один? — Кебруд обычно не запирал двери, а потому такое предположение вполне логично.

— Если вы не выйдите через минуту, я начну завидовать! — Самоиронией он обладал лишь в той мере, в коей говорил правду. Поняв, что скорее его дети получат наследство, нежели откроется дверь, Родигер пошёл в обход, и, найдя окно, залез в дом. Хотя в начале он пробовал уговорить дверь открыться, но та, судя по всему, не обладала ни душой, ни сердцем, ни азбукой, ни даже болевыми рецепторами, коими обладал Родигер, и не всегда удачно. Он, устав от монотонного биения по двери, решил как-нибудь поставить дверной звонок. А лучше свисток для собак, думая со злостью:

— Пусть эта скотина послушает.

Кебруд, проснувшись от криков на улице, сидел на кровати и вспоминал вчерашний день. Для наглядности он решил его визуализировать. Белый лист, каракули, и, кажется, что-то ещё… ах да, пустота. Тут он протянул руку, на которой уже не было часов, подбирая валяющийся на полу бумажник, посмотрел внутрь, всё ясно. Кошелёк подчистила и из дому убралась.

— Кто у тебя был? — Родигер залезал в дом.

— Уборщица, — хриплым голосом раздался ответ.

— Я смотрю, — Родигер провёл пальцем по столу, собирая бронированный слой пыли, который мог спасти бы их и от радиации, — она была очень красивой уборщицей. — О, еда! — Родигер увидел на столе поднос с фруктами. — Вот я сейчас поем, — говорил он, забравшись на диван — посплю, сил наберусь и побью тебя за то, что ты заставил меня этой ночью бегать.

Собственно говоря, явившийся вчера робот говорил от имени секретарши Лендрэна, и сообщил Родигеру, что условия задания изменены, и что ему срочно надлежит явиться на свалку для их обсуждения.

— Розыгрыш-то детский, — заметил Кебруд, — ты не знаешь, что со мной было…

— Ну и что же?

— А я и сам не знаю, не помню ничерта, одни фрагменты. Познакомился с Джуанной, угостил, провал, потом мы сидим вместе, о чём-то болтаем, провал, потом я что-то выигрываю, провал, она диктует роботу-почтальону обманку для тебя. Я дико доволен идеей, провал.

Они оба лежали, глядя в потолок, и Кебруд продолжал.

— Это всё, что я помню, хотя.. ну, ещё играли в игрушки на твоём планшете, неудобные какие-то игры, а всё самое интересное забыл.

— Тебя тестиком отравили.

Тестиком в народе называли средство, действующее тем сильнее, чем больше в организме тестостерона. Главный эффект — сон, впоследствии потеря памяти. Сон длился минут 10, не более. Средство действует на мужчин тем сильнее, чем сильнее они. К тому же тестик легко деактивировать, достаточно было съесть антику — маленькую таблеточку, и тестик для тебя безвреден. Поэтому он так был любим мошенницами, можно было подложить тестик в напиток, выпить самой и тем самым не вызвать подозрений со стороны жертвы. После чего или до, принять антику и ждать. Тут до Родигера дошла последняя фраза Кебруда.

— ВЫ ЧТО ДЕЛАЛИ? — заорал он, поднимаясь с кровати, — КАКИЕ ИГРУШКИ? ЭТО НАСТОЯЩЕ РОБОТЫ, — он побежал на лежащего друга с яростью в кулаках, но, сделав пару шагов, упал, изображая, как в последствии выяснилось — не специально, мешок картошки.

— Ах да! — вспомнил поднявшийся Кебруд, — фрукты-то были отравлены.

Проснувшись, Родигер понял, что это не тестик, это вещество действовало, по всей видимости, при ярости и возбуждении, да и память цела, ибо он вспомнил про роботов и поспешил найти планшет. Доступно роботов для управления:14. Вчера было 19.

— Как можно умудриться за одну ночь потерять 5 роботов, мы же не на Венере живём? — Возмутился он. Записи с камер наблюдения, расположенные на роботах, отсутствовали так же, как и Кебруд, а потому получить какие-то сведения о путешествии было затруднительно, получить же какие-то адекватные сведения было и вовсе невозможно. Первым делом Родигер поставил пароль, по своей длине больше напоминающий оберег или молитву от демонов.

Затем ему пришлось ждать дня, пока звезда, освещающая планету, не поднимется до нужного уровня.

Название планеты я вам не скажу, так как ещё надеюсь разбогатеть. Сутки длились на ней, по подсчётам Родигера, около 56 земных часов, ничего не оставалось, как исследовать планету лишь днём, ибо камер позволяющий видеть в темноте, да и обычного прожектора или аналогичных технологий, не было в целях экономии, а экономия обходится дорого.

— Интересно, — подумал Родигер, — а роботы с зауженными по бокам камерами были бы дешевле?

Родигер работал своим особым — нерабочим методом, но благо был ещё Кебруд, и порой два минуса давали плюс. Первый, хоть и слушал клиента, старался додуматься до всего сам, так как считал, что раз к нему пришли с проблемой, то, скорей всего, сами её решить не могут, а это значит, что они либо чего-то не знают, либо неправильно думают. Да и ему нравился процесс построения гипотез, нагромождая одну на другую, он, порой, приходил к совершенно неверным выводам, тут приходил на помощь Кебруд, который, не строя никаких гипотез, прыгал в, как ему казалось, прозрачную ситуацию с головой, натыкаясь на толстенный слой льда. Но несомненным плюсом Кебруда было то, что он не откладывал дела на потом, предпочитая делать всё сегодня. Иногда, правда, он мог подождать немного и сделать дела в другое сегодня.

Итак, подытожим: он начал ходить по комнате, говоря вслух: «У нас есть планетка, на которую прилетают 20 роботов и начинают добывать ценный ресурс. Планета принадлежит к типу F+, то есть человек может жить на ней лишь в искусственно созданной атмосфере, скафандре или на корабле. Для постоянного места жительства она не очень пригодна». — Кислород на планете был, но человеку бы его не хватило, человеку никогда ничего не хватает, он слишком жадный. — «Прилетают роботы не сами, следовательно, на планете имеется корабль, как мне и сказали, корабль этот не слишком большой, для роботов и их починки, но не для ресурса. Добыв BCP-216, роботы доставляют его на склад. Склад. Что мы знаем о складе? Хм. Он находится вне корабля, так как тот слишком мал для него. Скорей всего склад находится рядом с кораблём. Как только роботы приносят на склад большое количество BCP-216, прилетает другой корабль, чтобы забрать ресурс, но его и след простыл. Мне сказали, что так повторялось дважды, значит, корабль улетал, не найдя своей цели. Корабль арендованный, с большим грузовым отсеком, оплата почасовая».

Через четыре часа Родигер стоял один посреди раскинувшейся на несколько километров поляны. Вокруг трава, да камни. На спине небольшой рюкзак, внутри которого планшет и ещё пара вещей. На лице очки, воссоздающие виртуальную реальность. Выполнив необходимые действия на компьютере, он положил планшет вновь в рюкзак, и, не закрыв последнего, осмотрелся. Трава, поднимающейся до колен, медленно стала врастать в землю. Камушки объединялись с булыжниками, сливаясь воедино, и плавно меняли своё месторасположение или вовсе исчезали. Освещение стало ослепительно ярким, и спустя долю секунды включились фильтры. Трава исчезла, открыв шершавый песок. Нельзя сказать, что почва была вовсе голой, изредка виднелось нечто зелёное, торчащие из земли, но океан песка был столь велик, что острова зелени не стоили того, чтобы отмечать их на карте. Можно было подумать, что картина этого мира замерла, погибла от одиночества, если бы не периодические порывы ветра, двигающие песчаные струйки то в одну сторону, то в другую.

А иногда казалось, что ветер вдыхает в песок жизнь, создавая из него воронки, двигающиеся до тех пор, пока в них есть энергия, захватывающая их, придающая им форму и направляющая вперёд, покуда они не упадут от усталости в океан могил, в котором покоились такие же песчинки, в надежде на то, что ветер явится вновь.

БОльшая часть жизни на этой планете не видна днём, впрочем, не видна она и ночью, ведь темно же. Но даже при свете почти все события происходят не на поверхности. На ней насчитывалось порядка трех-четырех тысяч видов существ, что лишь около 2% от общего числа живущих на этой планете. Остальные рождались и умирали в песках, он был для них всем: полем битвы, домом, едой, могилой. Человек шёл по поляне и одновременно с ним на другом конце света двигался робот, от которого Родигер и получал все эти картины мира. При текущих настройках максимальная скорость передвижения Родигера не имела значения, а потому, если бы вдруг человеку взбрело на ум побежать, — программа, воссоздающая виртуальную реальность, просто бы растянула пространство.

Минуту спустя Родигер остановился перед ямой около метра в диаметре и полметра глубиною. Пустая, постепенно наполняющаяся скатывающимся, не удержавшимся на месте из-за робота, песком. Обойдя парочку таких ям, в одной из них застрял сломанный Кебрудом робот, он нашёл, что искал. Встав у очередного углубления, единственным отличием которого был зелёный лист образующий одну плоскость с окружением, Родигер чуть нагнулся, чтобы рассмотреть его поближе. С первого взгляда это обычный, хоть и большой, зелёный лист, словно оторванный от дерева, местами в жёлтый горошек, но, присмотревшись получше, можно было рассмотреть то ли мышцы, а, может, сухожилия или прожилки, идущие от центра. Элбинтроид.

Существо это представляло нечто вроде ящера, червя и школьника. С одной стороны достаточно массивное, гибкое тело, с другой — тонкие длинные передние конечности. Всего устройств передвижения четыре: двое задних более толстых и коротких, предназначенных в основном для передвижения, и двое передних, они были почти в два раза тоньше и длине задних, нужны они так же для передвижения и ловли добычи. С интеллектом у элбинтроидов относительно неплохо, переходя же к сходству со школьником, можно отметить подобие рюкзака на спине. Днём на планете очень жарко и передвижение под палящей звездой отнимает много влаги. Спрятаться под тенью — удовольствие редкое, и элбинтроиды в своё время пошли другим путём. В жару они выкапывают или используют уже выкопанную яму и спят в ней. Температура там на десяток градусов ниже, чем на поверхности что экономит влагу. Но их преимуществом является то, что из той самой спины они выдвигают свою главную отличительную черту — ядовитый колпак. То есть обычный зелёный лист растения, осуществляющий фотосинтез, и преобразование энергии для живого организма. И, как следствие, элбинтроиды не просто закапываются в яму, накрывая себя листом, дающим тень, но и получают немного энергии. Количество энергии мало, ничтожно мало, но этого оказалось достаточно, чтобы получить превосходство нам теми, кто не обладал колпаком. Хотя был и другой вид, один-в-один схожий по внешности, у которого вместо листа были омертвевшие плотные крылья, дающие только тень.

Элбинтроиды, находясь в ямах, спали лишь частично. Точнее сказать они спали всегда, частями. В яме они попеременно прислушивались или принюхивались к роющимся мимо насекомым и ловили их. Глаз у элбинтроидов не было, и ночью, во время передвижения (а передвигались эти существа преимущественно в тёмное время суток), они так же чередовали слух с обонянием, дабы по очереди отдыхала то одна, то другая часть мозга. Так же, по одной из гипотез, у них был орган, чувствительный к месторасположению воды, потому как они без труда находили небольшие растения-плоды под землёй и питались ими, а, может, находили их по запаху или ещё как.

Насчёт элбинтроидов существовало множество различных гипотез, например: утверждалось, что если бы они просто закапывались в песок, то экономили бы больше влаги, так как ядовитый колпак нагревается от солнца, а, значит, нагревает весь организм. Но уже по иной гипотезе одного из учёных никаких элбинтроидов, а уж тем более этих, не существует. Стоит отметить, однако, что этого учёного никто не видел и факт его существования находится под жирнющим вопросом. Всё это напоминало времена межгалактической налоговой службы, когда каждая планета пыталась доказать, что её не существует, и, несмотря на наличие представителей этих планет на суде, некоторым это удавалось.

Но зачем Элбинтроидам похищать BCP-216, — задумался Родигер, — может, они его едят?

Кажется, они питаются и растениями, и животными, может быть они вообще всеядные? Допустим, что они его едят, или ещё как-то используют, но что с роботом? Почему пропал робот? — Он всё ходил из стороны в сторону, выдавая гипотезы пока вдруг не наступил на лужу. — Оу, — сказал Родигер, поднимая ногу. Задумавшись, он не заметил еле видимую, на 80% прозрачную, лужицу реального мира, компьютер предусмотрительно сделал её зримой, всю остальную видимость занимала пустыня, воду в которой найти трудновато.

Учитывая редкость воды и, как следствие, её ценность можно предположить, что, живи там люди, и если бы среди них был торговец воды, то, продавая всего пару литров в день, он вполне мог бы прокормить себя этой самой водой.

— Точно! — Воскликнул главнокомандующий мокрой ноги. — Вода! — Он как-то читал, что в роботах для охлаждения используют специальное вещество, однако при его отсутствии сгодится и обычная вода. — И если у элбинтроидов есть орган, ответственный за поиск воды, а в роботах есть вода, то вполне возможно, что ночью пара элбинтроидов утащила одного робота, чтобы поделится добычей с остальными, хотя факт того, что они живут группами, под сомнением. Может быть, они, по неведению, приняли робота за какой-нибудь движущийся плод с водой и решили выжать из него все соки? Кто вообще знает, что есть на этой планете? — Внезапные капли дождя прервали размышления. Родигер поднял голову, и, сдвинув очки, увидел тёмное, окутанное тучами, небо, пожал плечами и медленно повернул назад, к дому. — Ну вот и ещё одну загадку я решил без помощи Кебруда, — начал он, — помощи от которого не больше, чем от паруса в космосе, причём явно не солнечного.

Родигер и не заметил, как сильно он проголодался, а потому дождь помог ему принять решение пойти домой, снять очки и наесться вдоволь, но негромкий конвейерный звук заставил его обернуться, не идти домой, и не снимать очки.

— Коль я буду голодать, нужно какую-нибудь акцию протеста устроить, — подумал он, поворачивая и чувствуя неладное.

Навстречу ему катился робот. Робот, державший труп элбинтроида. И это был не просто робот, а тот самый пропавший робот, которого, как думал Родигер, утащили элбинтроиды.

— Хех, — ухмыльнулся человек, — тоже не поели? — Он подошёл ближе к катящейся машине, чтобы рассмотреть тело. Но из-за её движения сделать это было не просто. Тогда Родигер приказал:

— Стой, семнадцатый, — а именно таков был номер робота, но тот и камерой не повёл.

— Стой! — Уже удивлённо повторил человек, как вдруг всё пропало. Всё: роботы, пустыня, яркий свет. Всё это было обменено на дождь и тучи, закрывшие солнце, да еле слышимый щелчок за спиной — то вышел из строя попавший под дождь планшет. Экономия на водонепроницаемости и забывчивость. Родигер достал его, сначала попытался включить, затем, осознав тщетность попытки, покусать.

Через пару минут он с досадой направлялся в город чтобы починить свой обед. Дело оставалось за малым.

Если кто-то из роботов и знал, где находится пропавший BCP-216, то это семнадцатый, ибо он пропал вместе с ресурсом или его похитили вместе с ним. Всего-то нужно приказать ему принести пропажу. Ситуация усложнялась тем, что робот не мог ответить. Старая, дешёвая модель могла только слушать, и потому не стоило ожидать, что она в подробностях расскажет, что с ней произошло. Возможно, когда робота украли, он был в выключенном состоянии: на складе или на зарядке и поэтому он не сопротивлялся. После же, в попытке выбраться из плена, ему, кажется, повредили его робо-уши или приказ с планшета не успел отправиться из-за поломки, иначе как объяснить отказ повиноваться человеку. Родигер до этого пробовал приказать другим роботам найти и принести пропавший ресурс, естественно, в начале ограничив роботам зону их поиска, убрав с неё зону добычи ресурса, дабы они не искали ненужное, пропажу там уже смотрели и не нашли, но они не слушались, а, значит, не знали, где он, ибо если приказать им водить хоровод, то команда срабатывала, а тут и без справки понятно, что с ушами у них все в порядке.

Обязательный признак библиотеки не книги, а табличка с надписью «не шуметь».

Обычная, ничем не примечательная, маленькая табличка, но выражает она идею уважения к другим людям, говорит о том, что для всеобщего удобства необходимо соблюдать некоторые правила, на которых стоит цивилизация. В начале эта скрижаль помогала, но потом люди вновь стали шуметь, тогда в одной из библиотек установили микрофоны, настолько чувствительные, что стоило вам что-либо сказать, как об этом тут же узнавал весь зал. Не сработало, находились люди, которые преспокойно разговаривали, а порой даже выступали таким образом. Тогда в библиотеке стали продавать еду. С набитым ртом говорить было труднее, но и эта идея провалилась. Да и многие жаловались на шум чавканья из-за микрофонов, впрочем, когда от торговли еды перешли к рабам и наркотикам, эти самые микрофоны очень пригодились, чтобы оглашать цену. И всё из-за этой чёртовой, бесчеловечной таблички «не шуметь».

Родигер сидел себе преспокойненько, читая книгу про роботов и дожидаясь, пока в соседней мастерской отремонтируют его планшет. Найдя нужную модель робота в книге, он вспомнил следующее: эти роботы подчиняются трём законам робототехники Азимова, а именно:

1) Робот не может причинить вред человеку или своим бездействием допустить, чтобы человеку был причинен вред.

2) Робот должен повиноваться всем приказам человека, кроме тех случаев, когда приказы противоречат первому закону.

3) Робот должен заботиться о своей безопасности в той мере, в которой это не противоречит первому и второму законам.

Далее он узнал следующее: в этой модели роботов отсутствует нулевой закон после союзного инцидента.

Нулевой закон звучит так: 0) Робот не может причинить вред человеку, если только он не докажет, что в конечном счёте это будет полезно для всего человечества.

Союзный инцидент Родигер помнил с детства. Если говорить о нём вкратце, то человечеству нужно было заключить союз с расой Ктисионов — сильной и могучей цивилизацией. Для этой цели в политический союз было отправлено два дипломата-человека: один дипломат-робот и один дипломат-сумка. Со стороны Ктисионов также был свой представитель для подписи союза. Во время одного из обычаев человека, предполагающего совместное поедание пищи, третья раса, давно воюющая с Ктисионами, подмешала в пищу обычное слабительное средство и когда один из послов человека отправился в межгалактической туалет, ему вживили чип управления — крохотный прибор, располагающийся в голове и способный управлять своей жертвой, этот самый чип посылал простую команду — убить посла Ктисионов, что человек и сделал бы, не будь в зале робота, который мгновенно уловил изменения в теле человека и через пару секунд обезвредил его. «Робот не ошибается если человек не ошибается», — слова робо-психолога, беседовавшего с Ти-Ином. — Ти-Ин поступил правильно, несмотря на вред, причинённый человеку, — добавил он. Хоть в начале СМИ и трубили о том, что жуткий робот чуть ли не убил человека, уже на следующий день Ти-Ин был оправдан и представлен к награде. Не будь его, человек, убивший Ктисиона, сорвал бы подписание союзного договора, а, возможно, и начал бы войну. Последней радостью человечества оставался бы лишь тот факт, что дверь в аду всего одна, и очередь продвигается медленно. С тех пор почти все, из тех немногих, кто его и встраивал, производители убрали нулевой закон из своих роботов, дабы не пугать покупателя. Хотя иные считали, и не безосновательно, что это был не нулевой закон, а первый, так как робот счёл, что для потерявшего контроль человека меньшим вредом будет ситуация, в которой он получит повреждения от робота, нежели убьёт посла.

Родигер продолжил чтение: «Робот выпускается с минимально необходимым набором знаний для самостоятельной добычи полезных ископаемых, изготовитель позиционировал их как добытчиков любых ресурсов в связи с чем был вынужден защитить позитронный мозг по стандарту С. Около 4% всех выпущенных роботов этой модели оснащены сверхчувствительными датчиками, способными улавливать крайне мелкие доли ресурса, на который настроен робот. Хотите узнать больше? Приобретите Книгу Ответов! В ней вы найдёте всё самое важное и полезное для вашей жизни!»

— Приобрести Книгу Ответов? — подумал Родигер, — ну конечно! Быстрым шагом он направился к компьютеру, написал нужное название, пара секунд и Книга Ответов была у него в руках. — Открыть на любой странице и познать истину, — гласило предисловие.

— Итак, — Родигер сделал библиотечное движение и прочитал: Кипайцы-людоеды способны есть даже негроф. — Чепуха какая-то, — попробовал снова: «Совет: внимательно слушайте своего собеседника, кивайте и соглашайтесь с ним, но никогда не делайте это механически, он должен понимать, что вам действительно интересна его речь, вы должны дать понять ему, что слушаете с истинным удовольствием и интересом, он должен поверить, что речь его важна, каждое слово, сказанное им, войдёт в историю, и всему этому способствуете вы, а когда он договорит, понимающе кивните, и скажите универсальную фразу, подходящую для завершения любых разговоров, бесед, кооперативов, праздников, собраний, шествий и выступлений: да это круто, а когда еве#в (*1) -то убивать пойдём?»

Третья попытка была не лучше: «Едешь на свидание с девушкой (*2), и не знаешь какой цветок подарить? Изнасилуй! Что? Не нравится? Выбери другую.»

Родигер отложил книгу. Иногда лучше не знать ответ, и всегда лучше не знать ответ, взятый из этой книги.

(*1 — примечание 1. Цензура. Изменено автором при редактировании, ибо даже в шутку, но так лучше не писать.

*2 — примечание 2. А так пока ещё можно.)

Поев и забрав отремонтированный планшет Родигер, вернулся на поляну, благо дождь уже прошёл, хотя трава была ещё мокрой, и земля еле слышно хлюпала под ногами. Перед ним стоял робот №17, по всей видимости, отремонтировавший сам себя, ибо первый же приказ он исполнить отказался.

— Найди и принеси BCP-216, — повторил человек. Никакой реакции. — Эй, планета Шелезяка! Ты слушаться будешь? Найди и принеси BCP-216! — Тут Родигер задумался. — А что, если этот робот не воспринимает меня как человека, а думает, что я робот или ещё что, ведь всего-то и надо, что найти BCP-216. — Резкое жужжание, щелчок, движение. По всей видимости Родигер думал достаточно громко, вслух, и робот, отреагировав на его слова, отправился в путь. — Хм, может быть робот, услышав мои размышления, понял, кто я, и решил послушаться? Нет. Исключено. Модель этого робота такая же, как у остальных, а остальные сразу узнали, что контроль за объектом-роботом осуществляет субъект-человек, а потому… — Он медленно шёл за семнадцатым роботом, размышляя. — Чем отличается первый приказ от последнего? В начале я попросил найти и принести BCP-216, а потом просто найти BCP-216. Выходит, что разделение приказа на более мелкие увеличивает шанс исполнения, не подумал бы, что робот не делит команды автоматически, но, похоже, он не может принести сюда BCP-216, но может найти его, почему? Может найти, но не может принести, даже не пытается принести, хотя раньше приносил. Что же изменилось? Почему BCP-216 пропал, а теперь робот не хочет его принести? Он отказывается исполнять приказ человека, что может быть только если это нанесёт вред человеку, но как это возможно? — Быстрым движением Родигер снял очки, взял планшет. — Давай, давай, — бормотал он, ища нужную информацию, — ага, нашёл!

— BCP-216 — радиоактивное вещество, своими свойствами схожее с… — Дальше он не читал, теперь всё встало на свои места. Радиоактивное вещество, сверхчувствительный датчик, прилетающий арендованный корабль с человеком и непослушание робота.

Мозг Родигера стал воспроизводить прошлое, рывками пытаясь уловить суть: прилетает корабль, высаживает роботов, которые добывают ресурс. Раз он радиоактивен, его укладывают в специальные контейнеры, чтобы не причинить вред прилетевшим людям, небольшой, но вред. Но среди этих роботов оказывается тот, кто видит мир иначе. Из-за чувствительного датчика он улавливает радиацию даже после упаковки в контейнеры, следовательно, думает, что ресурс до сих пор может причинить вред человеку, но здесь людей нет, потому он подчиняется приказам как обычно, однако стоило показаться на горизонте кораблю с людьми, робот тут же уносит BCP-216, в противном случае, по его мнению, это причинит вред человеку. При появлении корабля он уносит ресурс, как только корабль исчезает и опасности для человека нет, он снова может его принести, чтобы при появлении корабля снова унести. Отсюда и пропажа робота.

А сейчас он отказался принести бисипишку, ибо наверняка не успел бы унести её до очередного прилёта корабля. — Родигер посмотрел на семнадцатого, тот нашёл спрятанные, не так далеко, как ожидалось, запасы неупакованного ресурса и стоял возле них. — Может быть упаковочные контейнеры остались на складе? Или их вовсе не использовали? Точно, Лендрэн же сказал, что старик готов перевозить что угодно, возможно контейнеров не использовали вообще, и тогда вполне логично, что роботы уносили ресурс. Выходит, что нужно просто соврать роботу о том, что корабль не прилетит или прилетит без людей, а после того, как он принесёт ресурсы, запереть его в неведении. Хотя, — он покачал головой, — что ж, я ошибся, ибо если всё-таки упаковочные контейнеры есть на складе, и роботы упакуют ресурс, то, конечно, чувствительный датчик этого робота уловит радиацию, но робот должен понимать что её слишком мало для причинения вреда человеку, а, значит, раз ресурс пропадал, то контейнеров нет. — И действительно, как позже выяснилось, склад был сделан из небольших, тонких, металлических листов с простыми дверьми, расставленных в должной форме, но без крыши, никаких упаковочных контейнеров либо чего-то подобного в нём не было.

Хоть роботы, без специального оборудования, и не могли внятно ответить человеку на его языке, так как это потребовало бы от производителя отдельной лицензии, а, значит, увеличило бы стоимость конечного продукта, на них был динамик, через который можно было воспроизводить музыку или чьи-то слова, также они свободно могли общаться между собой используя радиоволны. Поэтому Родигер решил с помощью других роботов, чтобы это было побыстрее, переместить ресурс на склад. Семнадцатым роботом он передал координаты ресурса остальным. Его же самого решил пока, от греха подальше, не трогать, лишь сообщив ему, что корабль прилетит без людей.

Родигер отправил одного робота в корабль, чтобы он открывал и закрывал вход для других роботов на складе, через планшет дверца почему-то никак не хотела управляться, а держать открытым склад постоянно не рекомендовалось, в него могли зайти местные существа, и, учитывая, что их почти никто не изучал, последствия могли быть самыми разными. Явление было настолько распространено, что даже имело своё название — феномен закрывающегося гаража. Это когда местные существа пытались сделать что-либо с момента, как человек нажмёт на кнопку закрытия двери и до того момента, пока она закроется. Официальная книга этого феномена описывает такие случаи, как: воровство гаража, наполнение воздушных шаров Богом, построение утопии, остальные случаи, видимо из-за своей значимости, были засекречены, штрихом.

Начало темнеть. Родигер сидел на камне, сняв очки, всматриваясь в даль и отложив планшет с рюкзаком в сторону. Оставалось дождаться, пока роботы сделают своё дело и можно считать задание выполненным. Уходить не хотелось, и он, покачиваясь, запустил руки в склоняющуюся под ветром траву. После гор песка вид зелени давал необычное, но невероятно значимое удовольствие, переполняющее чувство радости, которым хочется поделиться, наслаждение детства, будто ты нашёл красивый камушек и теперь можешь любоваться им весь день. Ко всему этому летящий навстречу Кебруд, держащий элбинтроида, делал это медленно и можно было спокойно увернуться, прежде чем нос почувствует слезовызывающую боль. Родигер отошёл в сторону от летящего в него снаряда, но тот стал менять курс, и, внезапно ускорившись, что-то кричать.

— Неважно, — подумал Родигер, — явление летающего Кебруда с элбинтроидом очень редкое и я счастлив лицепринять его. — При приближении Кебруда крик усиливался, пока не перешёл в жуткий писк и Родигер не проснулся, схватившись за уши. Раздражающий звук усиливался, издавая иллюзию того, что здесь и впрямь присутствует Кебруд. — Будильник? — Подумал человек, оглядываясь во тьме, и, найдя планшет, от которого исходил звук, спросил: — Тебе чего, колыбельную? — Он взял его и посмотрел на экран, там мигали окошки оповещения. Один из них гласил: BCP-216 доставлен на склад. Второй же, явно воспитывался в плохом обществе, а оттого был красный-красный, постоянно мигал всеми индикаторами, усиленно тратя батарейку и нервы Родигера, который слипшимися глазами сложил-таки из букв предложение: «Внимание! Повреждён робот!» — Чёрт возьми, — прокомментировал Родигер, нажимая кнопку «ок», в надежде, что писк прекратится. Вместо этого на экране появилась табличка: «Внимание! Повреждён второй робот, примите меры».

Он вновь нажал на кнопку и, по всей видимости, дважды, ибо появившаяся надпись гласила: «Внимание! Повреждено четыре робота, позовите взрослых!»

Закрыв это требование, Родигер отложил в сторону планшет, и, уставившись в пустоту, стал думать. Догадка, пришедшая ему в голову, казалась маловероятной и в то же время очевидной. Но нужно было больше подтверждений, а потому, встав, он поднял вместе с собой планшет.

Расхаживая, он ещё раз проверил сервер, на котором должны храниться видеозаписи всего того, что видят роботы, однако, как и в первый раз, по какой-то причине сервер был отключен, наглухо. Включить его, конечно, можно было, но на это уйдёт не меньше часа, а за это время, если его догадка верна, он вполне справится с заданием. Да и покидать роботов он больше не собирался.

Хоть доступ к серверу и отсутствовал, Родигер не выключал планшет во время своего сна, а уж он-то, планшет, всё записывал, правда, только с одного робота и Родигер думал:

— Интересно, что лучше: иметь запись с повреждённого или с целого робота?

Выбора не было, включив её, он стал смотреть, как робот, обозначенный номером 8, двигался к BCP-216. Рядом с ресурсом находился семнадцатый робот. Впереди 8-го шло ещё пять роботов, двигались они не спеша, образуя нечто вроде клина, но лишь с одной стороны, где роботы стояли друг за другом, каждый последующий был на полметра правее и на 4 метра дальше предыдущего. Добравшись до ресурса, первый робот взял его и уже начал разворачиваться, как вдруг робот номер 17 вдарил ему, что называется, в голову — место, где у роботов находится позитроный мозг и камеры, для человеческого удобства голова почти на всех роботах чем-то похожа на людскую, одного удара оказалось вполне достаточно, чтобы сыграть роль гильотины и голова робота откатилась в сторону. Остальные роботы никак не отреагировали и продолжили движение, когда второй робот взял груз, — процедура обезглавливания повторилась. Роботы остановились. — Третий закон гласил лишь то, что робот должен защищать себя покуда это не противоречит первым двум законам, и пока семнадцатый не нападает конкретно на тебя, или не сделает такую попытку, защищаться не будешь. Защита других роботов в этот закон не входила, а поскольку роботы погибали с первого удара, то даже и она здесь не имела место. — Родигер ухмыльнулся и продолжил размышлять. Но тут роботы, перестраиваясь, начали окружать задиру. — Немыслимый бред, — подумал человек, роботы пытались окружить семнадцатого, зажимая его в круг, и, медленно приближаясь, находясь на одинаковом, равном расстоянии от него. Но более странно то, что семнадцатый не стоял на месте, он двинулся по направлению к одному из них, и, в попытке уйти, развязал драку. Вырвавшись же победителем, скрылся с зоны видимости камеры, по пути сломав ещё одного сородича.

Родигер промотал запись до конца, но не нашёл ничего примечательного. Роботы просто переносили ресурс. Отложив планшет, он попытался думать, но из головы не выходил, видимый во сне, образ Кебруда, держащий элбинтроида в руках.

Робот может убить другого робота, если ему это прикажет человек, либо в порядке самозащиты, либо, как я понял сейчас, если другой робот мешает выполнить приказ человека, причём мешает смертельно. Тогда роботы могут пойти на задиру все вместе, иначе они не смогут выполнить второй закон, то есть приказ человека.

Но почему семнадцатый робот напал на остальных? Даже если, вопреки моим словам, он думает, что на прилетевшем корабле будут люди, которым BCP-216 может причинить вред, то другие роботы должны вести себя так же, как семнадцатый, но они спокойны. А если он обладает какой-то информацией, способной повлиять на его поведение, он должен был просто сообщить её другим роботам, а не устраивать драку. — Родигер закрыл глаза, и, обхватив голову, поджал губы. Внезапно в его голове промелькнул образ Кебруда, бросающего труп элбинтроида и показывающего на него.

— Это он, — произнёс тот. Подумав, Родигер открыл глаза, и медленно повторил, — это он. Я не приказывал семнадцатому убивать роботов, он не защищался, ибо напал первый, следовательно, думал, что спасает тем самым человека, но я же сказал ему, что корабль прибудет без людей. Он не мог это не услышать, ибо другую команду — передать координаты ресурса — выполнил.

— Это он, — вновь пронеслось в голове. — Снова Кебруд и элбинтроид. Элбинтроид. А ведь я раньше думал, что это они были главной головной болью, но теперь…

— Вот что странно, — продолжил он размышлять через пару минут, — роботы прибыли за ресурсом, дабы его забрать, однако семнадцатый им мешает, и ладно бы он просто убился об них, но нет. Он убивает парочку и когда другие роботы, должно быть при помощи переговоров, приходят к выводу, что семнадцатый помешает им выполнить приказ человека, и хотят его убить, — он отступает. Уж трусость-то нигде у роботов не прописана. А если он думает, что нужно остановить их, в противном случае это причинит вред людям на прилетевшем корабле, то почему он сбежал? Почему в попытке убить остальных роботов, тщетной попытке, но всё же, забота о человеке для робота важнее самозащиты, он не дрался насмерть? Ведь он не должен был сбежать чёрт знает куда, не подчиняясь никаким командам. А раз сейчас им управлять нельзя, то, должно быть, он вышел за зону покрытия сигнала корабля — зону, на которую корабль может передать сигнал роботам. Прямо как в тот раз, когда он явился с трупом.

Родигер замер.

— Всё верно, — медленно произнёс он, — всё верно. Ведь тогда он вернулся с трупом, с трупом! Чёртов труп, — человек рассмеялся, — сначала он, затем отказ принести ресурс, убийство роботов и нереальное желание жить. Я мог бы и раньше догадаться о том, что там человек. Робот не думает, что на новом корабле прилетит человек, он знает, что на их корабле уже есть человек. Но что он там делает, этот человек на корабле? Лендрэн сказал, что на корабле только роботы, и никаких людей там нет, может быть он сам о нём не знает? Возможно человек на корабле, скрываясь от кого-то, залез в него, может, даже в капсулу долгих полётов, так как вряд ли там есть еда, а капсула замедлит обмен веществ, что повышает шансы выжить, а сейчас он из неё вылез. В подтверждение этой гипотезы говорит тот факт, что он не пытался подать сигнал роботам, чтобы через них мы узнали о нём, что обычный человек попытался бы сделать ради собственного спасения.

Но почему робот не рассказал своим сородичам, что на корабле есть человек? Он просто должен был рассказать, ибо другие роботы могли причинить человеку вред. И даже если человек запретил роботу говорить о себе, то это лишь воздействие на второй закон, а вред человеку первый. Первый? Да, значит, был отдан приказ роботу ничего не говорить о человеке, а если скажет, то человек убьёт сам себя, как бы глупо не звучала эта угроза — для робота она реальна, и это одна из возможностей, при которой семнадцатый ничего бы не рассказал. Вред меньше смерти, правда робот всё равно выдал человека своим поведением, а если бы роботу приказали вести себя так, будто здесь нет человека, что тогда? Нет, невозможно, вред меньше смерти — да, но если облучение будет продолжаться долго, то разница всё меньше и меньше. Дилемма, робота могло замкнуть. Скорей всего этот человек, хоть немного, но в них понимает.

И камеры, сходится, точно, человек выключил все камеры, вернее перекрыл доступ к серверу для меня или просто физически его отключил. А когда семнадцатый его заметил, то робот поспешил поскорее убрать BCP-216, чтобы не нанести человеку вред, после чего убил элбинтроида и принёс его в качестве пищи, скорее всего человек попросил об этом сам.

Можно было догадаться раньше, подумай я о том, зачем роботу труп. А когда я приказал найти и принести BCP-216, робот отказался это сделать не из-за возможности навредить новоприлетевшим, а так как это навредит прячущемуся человеку. Найти же ресурс не проблема. Однако, как только роботы попытались его вернуть, семнадцатый решил им помешать. Вот что любопытно: из-за приказа человека молчать робот не мог сказать остальным о человеке, но мог слышать их переговоры, и узнать о том, что они решили принести ресурс на склад и что решили его убить. Убить? Будто он живое существо, ведь даже живучести у него нет. Наверняка семнадцатый понял, что единственный робот, знающий о человеке — это он, следовательно, если он умрёт, то человек погибнет от голода раньше, чем от радиации. А поэтому, рассчитав, что принесёт больше вреда своей смертью, в неравной битве с превосходящим числом роботов, отступил.

Итак, прилетевший корабль высаживает роботов, собирающих ресурс. Ресурс собран, и узнав, что корабль прилетит с людьми, роботы уносят BCP-216, чтобы не причинить им вред. Арендованный корабль улетает пустым, и роботы возвращают ресурс на склад. После чего этот цикл повторяется ещё раз. По всей видимости, где-то здесь человек на корабле и выходит из капсулы длительных путешествий, или, если он в неё не залезал, голод заставляет его начать активные действия. Наверняка техник, что был до меня, пошёл очевидным путём, дабы выяснить, почему пропадает ресурс, он просто взял одного из роботов, должно быть, это был семнадцатый, и поставил его перед складом, включив камеру и начав делать записи с остальных роботов на сервер, но результата он не узнал. Предположим, что прячущийся человек вышел осмотреться в скафандре, или как-то иначе робот обнаруживает его, как и человек робота. Человек, угрожая самоубийством, наказывает роботу никому о себе не говорить, робот вынужден унести радиоактивное вещество подальше от человека, в это время в игру вступаю я, но управлять роботом я не могу так как он спасает человека, а это приоритетнее приказов, связанных с ресурсом, и скорее всего робот получает приказ добыть пищу, ибо после капсулы аппетит зверский, а на корабле с пищей, должно быть, туговато.

— Если предположить, что этот человек преступник, — а именно такая мысль Родигеру нравилась больше всего, — на основании того, что тот зачем-то залез на чужой корабль и пытается не выдать себя, то ему может потребоваться транспорт, чтобы выбраться с планеты. Однако управлять имеющимся кораблём он не может, тот управляется удалённо либо нужно знать пароль. Да и человек должен понимать, что даже если ему удастся угнать корабль, сервер с записями камер ведь он как-то отключил, то за ним объявят погоню, откуда ему знать, что ресурс добывается незаконно и это захотят скрыть. А, значит, ему остаётся только ждать пока корабль улетит сам, ведь вряд ли он знает о том, что прилетает ещё арендованный корабль или же можно было бы попытаться спрятаться на этой планете, будь она пригодна для человека. Наверняка именно для разведки он и выходил из корабля.

Раз человек приказал роботу о себе не говорить, отключил сервер камер и ещё пару мелочей, то он явно не дурак, и способен понять, для чего там находятся роботы. И что пока они не принесут ресурс на склад, корабль не улетит. А робот же, узнав о человеке, тут же убрал ресурс со склада, но скрывающийся не знал, что BCP-216 уносили и раньше, следовательно, подумал, что это из-за него. И, возможно, вывел бы из строя семнадцатого, после того как тот принёс ему еды, чтобы никто не знал о присутствии человека, остальные роботы спокойно принесли ресурс на склад, и преступник смог бы улететь с планеты, но тут-то и вмешался я.

Родигер вновь представил роботов, пустыню, ослепительно яркий, не отфильтрованный свет, извергаемый огромным ядерным светилом. — Ядерным? Термоядерный синтез. — Он, не обратив внимания на заигравший плавную мелодию планшет, с досадой рухнул наземь поняв, что забыл об очевидном. — Позитронный мозг крайне уязвим к облучению, но на то и защита по типу С, изготовленная производителем, она защищает роботов от радиации. Но ведь я забыл, что этой радиации в космосе столько… И все космические корабли защищены от неё. Значит, робот, находящийся на корабле, а он в нём находился, не мог почувствовать её за защищёнными стенками корабля. И он должен был понять, что даже если там есть человек, радиация со склада ему вреда не причинит. Если только, — он всё же пытался подогнать факты под свою гипотезу, забыв, что порой куда эффективнее пытаться её опровергать, нежели доказывать, — если только человек не выходил в скафандре наружу. Робот не может знать со стопроцентной уверенностью защищает ли костюм человека от радиации, да, обычный скафандр от неё защищает, но ведь есть множество их разновидностей, — планшет всё не успокаивался, — а робот не может проверить доходит радиация до человека или нет, а, значит, предполагает худшее. Но насколько это вероятно? Чем объяснение проще тем оно вероятнее, а это…

Нарастающая громкость музыки достигла своего апогея и игнорировать её стало невозможно. — Видеовызов? Это ещё от кого? — Родигер поколебавшись принял его.

— Добрый вечер, Кебрудигер это вы? — из-за сильных помех и шумов сложно было разобрать слова, не говоря уже про картинку. На экране с трудом различался человек в форме, который, казалось, говорил одно, а слышалось совершенно иное; полнейшая рассинхронизация звука и изображения.

Хоть это было и не совсем так Родигер ответил положительно. Видеовызов прервался и через пару секунд поступил новый, теперь уже исключительно голосовой.

— Прошу прощения за помехи, что-то неладно с оборудованием — теперь звук был чистый — вас беспокоят из полиции, меня зовут Тэфисон — он назвал должность и свой служебный номер — у меня есть несколько вопросов — и после секундного молчания — вы знаете человека по имени Лендрэн?

Лендрэн? Так зовут клиента чьё задания пытался выполнить Родигер, а потому он снова ответил положительно, хоть и слегка недоумённо, подумав: неужели они узнали о его незаконной деятельности?

— В таком случае мы вызываем вас в двадцать шестой полицейский участок в качестве подозреваемого для дачи показаний, завтра в 12:00, так же вам немедленно следует вернуть его собственность, то есть возможность контроля за роботами. Сделать это нужно пройдя по следующей ссылке.

Отдельным сообщением пришла ссылка и электронная повестка.

— А что собственно случилось? — взволнованно поинтересовался Родигер.

— Лендрэн был убит своим двадцать первым, как он несомненно считал счастливым, роботом-слугой. Вы, в частности, являетесь подозреваемым по данному делу, потому как имели полный контроль над роботами. Поэтому незамедлительно передайте управление роботами, и завтра ровно в 12 явитесь в участок.

Шокированный Родигер помолчав, сбивчиво, запинаясь, попытался оправдаться:

— Н-н-о робот не мог его убить! Это позитронный робот. И я, я не управлял им!

— Возможно, возможно — интонация была крайне дружелюбной — если честно мои напарники сказали мне просто вас задержать, я знаете ли здесь всего неделю, скажем так новичок. Но всё же решил вас предупредить, в конце концов презумпция невиновности, думаю неплохо будет дать вам возможность сотрудничать, а не препятствовать закону. Поэтому если и вы пойдете мне навстречу, и прямо сейчас передадите управление роботами, а завтра придёте в участок, это будет хорошим подспорьем для того чтобы вам поверить.

— А что… как это случилось?

— Как я уже сказал его убил его собственный робот. Вообще-то эм, хм-хм-хм — полицейский поиграл голосом, словно он в чём то сомневался, на что-то решался, — вообще-то я не должен, — вдох, выдох — слушай, Кебрудигер, давай так, я покажу тебе видео, но ты никому об этом не скажешь, и сразу после этого передашь контроль за роботами, а я напишу что ты охотно сотрудничал со следствием, идёт?

— Ладно, х-хорошо.

Видео было отправленное через специальный сервис, на котором оно автоматически удалилось после просмотра. На видео, запись была от лица робота, последний лупил нечто отдалённо напоминающее человеческое тело в костюме. И в этом месиве разорванной одежды и брызг крови, попадающих в камеру, уже с трудом можно было узнать недавно сидящего напротив клиента.

Следующим сообщением была продублирована ссылка на передачу управления роботами.

Ошарашенный, ничего не соображающий Родигер нажал на неё и замер. Появилось системное сообщение в котором спрашивалось: действительно ли он хочет передать контроль на другое устройство?

— Жестоко да? — вновь раздался голос полицейского — вот именно поэтому и следует передать управление. Владение позитронными роботами на некоторых планетах приравнено к ношению оружия, так как и они могут стать орудием убийства. И нам бы следовало перенять эту практику. Я вижу ты передал контроль, ты правильно поступил, не падай духом, завтра в двенадцать, не забудешь?

Родигер что-то невнятно пробубнил давая согласие и завершая разговор. Он застыл пытаясь переварить увиденное. Он ошибся. И это ошибка стоила человеку жизни. Стыд, желание скрыться, сбежать, вина и потребность оправдания смешались создавая противоречивую силу вторгающуюся в разум, и уничтожающую все мысли в зачатке. Планшет невольно соскользнул из опустившихся, холодных, ослабевших рук и стал мерно сигнализировать раз в минуту, напоминая о том что уцелел.

Сколько Родигер так простоял: минуту, десять, или час он не знал. Вокруг стало лишь темнее да холоднее. И только сцена с роботом, который словно часовой раз за разом дробил своими ударами кости, разрывая плоть и разбрызгивая кровь никак не выходила из головы.

— Он не мог это сделать. Робот не мог убить! Или всё же… Робот может убить, да, по незнанию. Если не знает что радиация причиняет вред человеку, или он может по незнанию добавить в пищу яд, если ему скажут что это сахар, взорвать жилой дом, если будет думать что там никого нет. Но он не останется жив после этого. Как только робот поймёт, что он убил или причинил вред человеку его замкнёт, позитронный мозг не выдержит противоречия и либо сломается либо нейтрализует робота выключением. Правда если робот лишь причинил вред человеку и своим замыканием он причинит ещё больший вред, не окажет или не позовёт помощь, то его может не замкнуть, но это явно не тот случай. Если же робот убивает то его наверняка замкнёт даже если тем самым он не спасёт других людей.

Одна и из сложностей трехзакоников — порой, чем больше они знают, тем меньше они делают. Например, если робот знает что добыча ресурса незаконна и человека за это могут посадить в тюрьму или даже что похуже: дойдёт до смертной казни, то робот просто не будет помогать человеку в нарушении закона, или даже попытается его остановить. Но эти роботы это не знают, они обладают лишь минимумом знаний для добычи ресурсов. Самый очевидный вред для робота — вред тела, а нервные переживания и их последствия для робота не очевидны покуда ему их не объяснят. Тоже дело с финансами, долго придётся объяснять роботу что человек может купить вещь потратив на неё месяц собственного времени, за которое он заработает необходимую сумму, и если робот сломает другого робота то тем самым он отнимет у человека какой-то срок жизни.

Но чтобы робот просто убил человека, напрямую, без обмана робота, без его незнания, и при этом остался жив — быть этого не может. Этот робот не мог быть даже свидетелем, а уж тем более убийцей.

Двадцать первый? Кажется его назвали так: счастливый двадцать первый робот. Двадцать первый предполагает наличие других двадцати, но откуда полиция знает о них? Не думаю что Лендрэн настолько глуп чтобы хранить документы или ещё что-то, что могло бы выдать его незаконную деятельность. Да и ведь он сказал что ничего в них не понимает. А будь у него робот-слуга, он знал бы хоть минимум о них, достаточный минимум чтобы не обратится ко мне. И откуда полиции знать что он считал робота счастливым, не будет же это на роботе написано. Двадцать первый, счастливый робот-слуга — похоже на попытку объяснения, оправдания, того что робот вообще находится там.

Если робот не мог убить человека, а это так, иначе бы его замкнуло, значит его убил не робот. Тогда кто? Не могло быть это и случайностью, крайне маловероятно чтобы Лендрэн держал у себя робота-слугу, он ему ни к чему ведь робот специализируется на добыче ресурсов, и был куплен именно для этого. Скорей всего человек убивший Лендрэна сам пришёл с роботом, что сводит к минимуму возможность случайного или непреднамеренного убийства. В добавок к этому робот не мог быть свидетелем, значит сначала было совершено убийство, а затем в комнату позвали робота. Если робот знает что это труп то его не замкнёт. И если приказать ему бить труп человека сделает ли он это? Физического вреда для человека нет, но как насчёт этики, психологического вреда родственникам? Здесь всё будет зависеть от того что знает робот. Но зачем вообще брать с собой робота? Подставить меня? Маловероятно. Тогда зачем? Никто не поверит что это робот убил человека так, как это показано на видео, или всё-таки это нужно для того чтобы перевести стрелки на меня, а может скрыть улики? Что если человек убивший Лендрэна сказал о содеянном роботу, знает ли робот что бывает за убийство человека? Не должен ибо мало осведомлён в этой области, но если ему специально загрузили новые знания, то робот понимает — если убийцу вычислят, по отпечаткам, ДНК, микробному облаку, или ещё каким уликам, то, в зависимости от обстоятельств, дело может дойти и до смертной казни. Что остаётся роботу? Скрыть улики. Взять ответственность на себя, но отгородить убийцу. Сделать всё чтобы не допустить причинения вреда ещё живому человеку. И тогда он действительно может начать колотить труп, а затем, скрыв все возможные следы избавиться от тела. Двадцать первый мог бы постараться избавиться от тела сразу, но его могли задержать, и именно поэтому нужно по максимуму избить тело дабы скрыть как можно больше истинных следов, создать как можно больше ложных, до тех пор пока не вмешались другие люди или пока робот сам не направиться куда-либо чтобы избавиться от тела.

Но избавиться от улик можно другими, куда более эффективными методами, незачем втягивать в это лишнего свидетеля, из которого специалисты могут вытянуть правду, да и робота ведь надо привезти на место, столько лишних хлопот, и ради чего? Если бы Лендрэна убили другим способом, не роботом, что бы изменилось, в чём было бы отличие? Подозрения не пали бы на меня, но ведь не трудно доказать что я не управлял этим роботом, а мог управлять только другими, другими роботами, которые — Родигер замер, тень сомнения в том кто ему звонил пробежала в голове — человек совершивший убийство должен неплохо разбираться в роботах, потому как он не совершил убийство при двадцать первом, дабы робот не мешал и его не замкнуло. Звонивший мне человек знал о двух десятках других роботов, и назвал двадцать первого счастливым роботом-слугой, просто чтобы оправдать его присутствие там. Кто ещё знал о незаконной добыче ресурса кроме меня, Кебруда, Лендрэна и техника? Я такого человека не знаю. А теперь у того кто мне звонил есть контроль над роботами. Вот зачем нужно было сымитировать убийство роботом, и его запись, — Родигер выругался раздосадованный тем что так легко попался — робот это орудие убийства, ну конечно, всё лишь для того чтобы получить контроль! Ведь если бы убийство не было совершено роботом, то я, в попытке оправдаться и доказать свою невиновность, не отдал бы роботов так просто.

Лендрэн говорил что техник, который помогал ему с роботами с самого начала, решил заработать не только на своей работе, а ещё и на шантаже, кажется на шантаже, точно он не сказал, но намекнул на нечто подобное. Лендрэн же его прогнал, однако сам он ничего не понимает в роботах и ему пришлось искать помощи у меня.

Может ли статься, что шантаж, а затем убийство — дело рук техника? Если да, то какие у него мотивы? Лендрэн говорил что он работал с этим техником раньше, а тут он как с цепи сорвался, возможно в его жизни случилась из ряда вон выходящее бедствие, изменившее его поведение, и ему срочно понадобилась крупная сумма денег или ресурс на продажу, а потому он попытался шантажировать Лендрэна. Тот не поддался, и когда техник в последний раз, придя к нему в дом, попытался угрожать, у них завязалась драка и Лендрэн был убит. Нет. Вряд ли убийство было спонтанным, иначе зачем брать с собой робота.

Раз технику нужны были деньги, что если он врал, врал Лендрэну о проблемах с роботами? Лендрэн в них мало смыслил и техник мог, прикрываясь непослушными роботами, тянуть время и воровать ресурс. Взяв в долю владельца арендованного корабля, а может и угрожая ему, дважды добыть и продать BCP-216.

Итак, возможно Лендрэн почуял, что его обманывают, или ему опостылело, что техник не может справиться с роботами, не может заставить их работать, ведь тот наверняка говорил, что ресурс пропадает сам по себе или сваливал вину на элбинтроидов, может даже сфальсифицировал доказательства. Лендрэну надоело это и он решил сменить техника, а тот, поняв, что может потерять всё стал угрожать что настучит куда надо. А когда угрозы не подействовали он выдумал человека на корабле, сказал о нём семнадцатому, в надежде что робот помешает добыче ресурсов, новый техник, то есть я, не справиться с задачей и Лендрэну ничего не останется кроме как вернуть старого техника, который скажет, что знает почему робот так себя ведёт.

Техник пришёл к Лендрэну, чтобы поговорить о возобновлении работы, но разговор не задался, и так как технику нужны деньги он решил заполучить роботов любой ценой. А потому он воспользовался планом Б — отнять роботов силой, и всё это закончилось убийством. Однако роботов у Лендрэна не оказалось, и техник занялся их поиском. Должно быть идея с роботом колотящим труп пришла к нему после того как он узнал обо мне. Получается, что как минимум на одного робота у техника деньги появились.

— Кебрудигер это вы? — Вспомнил Родигер недавнее обращение. — Не похоже, что тот, кто мне звонил знал как меня зовут. Может быть у Лендрэна где-то значилось, что он поручил задание нашей фирме, а техник подумал что это имя?

А может быть техник, зная что начав шантажировать он может потерять работу, и в прям послал на ту планету человека? Решил подстраховаться, дабы не потерять контроль за роботами, иметь возможность управлять ими в живую. Но почему он, никого не убивая и не шантажируя, просто не начнёт добывать этот ресурс сам?

Резкая потребность в деньгах могла заставить его продать часть своих вещей, и, если они у него были, роботов, ещё до того как возникла прямая необходимость в последних. Если же у него не было своих роботов, то нужны были деньги на их покупку. Присвоив чужой ресурс он мог купить их и начать добычу самостоятельно, но для этого нужно тянуть время, чтобы Лендрэн добыл как можно меньше, или добыл как можно больше, но всё у него своровать. Может техник потому и медлил, ибо ждал покуда не сможет начать добычу самолично, а в последствии решил убрать конкурента и присвоить его роботов себе?

Родигер подумал ещё минуту, и решил, что: живого человека в корабле скорей всего нет. На это намекает труп элбинтроида. Ибо если техник действительно туда кого-то послал, то он снабдил его продовольствием, а если не послал, зачем роботу труп? Пусть даже он и думает что там человек, но позитронные роботы не заботятся о поиске пищи для человека, если только человек не прикажет это сделать, так же как они не заботятся о том, что человеку следует дышать или пить воду, всё это, как правило, человек делает самостоятельно, если только не возникнет экстренной ситуации, в которой робот поймёт, что человек нуждается в помощи, или, скажем, это не специализированный робот созданный для ухода за больными, проще говоря и здесь всё определяется знаниями робота. Но если робот встретил на корабле человека, то он должен был послать о нём сигнал остальным роботам, причём сделать это быстро. То есть человек вряд ли бы успел под предлогом самоубийства заставить робота никому о себе не говорить. Следовательно, наиболее вероятно, что голодный человек всё-таки выдуман техником, дабы его конкурентам было труднее решить эту задачку. Есть конечно и другие варианты, но уже сейчас я сделал слишком много предположений, и даже для меня эта карточная гипотеза уже чересчур нагромождена, нужна проверка фактов, Жаль что нет Кебруда, он сразу бы разузнал что да как. Но раз его нет следует попытаться всё сделать самому. — Смутное чувство того, что все эти размышления всего лишь попытка оправдаться не покидали его.

— Был бы у меня контроль над роботами я бы смог проверить есть ли там человек. В начале сказать семнадцатому, что если он соврёт, то я убью себя. После спросить: есть ли рядом с ним человек, естественно не считая меня, скажем не более чем в 5 километрах, если да — то пусть прокатиться вперёд, если нет то назад. Если человека нет то робот просто отодвинется назад, если же человек есть — вперёд. А если человек запретил роботу говорить о себе под предлогом самоубийства то у робота возникнет дилемма: соврать — я убью себя, сказать правду — нарушить приказ прячущегося человека, а тогда он обещал себя убить, так или иначе смерть человека, а потому робот будет бездействовать, или его замкнёт. Но проверить это следовало раньше, когда у меня были роботы.

С рукой закона Родигер был знаком слабо, а потому взял планшет и стал искать информацию о правилах вызова в участок. В одном из них говорилось, что полицейский как минимум должен непосредственно опознать вызываемого, а для этого необходим внешний контакт, то есть Родигеру должны были сообщить всё это видеозвонком, либо опознание производится другим доступным способом, например по отпечатку голоса, если таковой имеется в полицейской базе. Видеовызов действительно был, но он был неудачным, так как у собеседника возникли сложности с оборудованием из-за которых пришлось совершить обычный звонок.

Полученная информация давала не многое, а потому Родигер открыл сайт городской полиции, перешёл к списку сотрудников и нашёл человека по имени Тэфисон. Специфика и ночное время работы подтверждали, что он вполне мог быть тем звонившим. Или всё таки это техник, на скорую руку подделав видео, воспользовался его именем?

Сбоку сайта Родигер нашёл кнопку помощи — робота, которому можно задать вопрос и написал: Как можно определить, действительно ли мне звонил один из ваших сотрудников или кто-то попытался меня обмануть представившись им?

Поприветствовав спрашивающего, робот незамедлительно дал ответ.

Родигер начал было его читать, но тут его осенило: Кебруд! Ведь он поломал кучу роботов до того как я приступил к делу, быть может он как-то связан с трупом элбинтроида? От Кебруда можно ожидать чего угодно, он спокойно мог приказать семнадцатому охотиться за зверьём, посчитав это целью игры. Его вмешательство, о котором я позабыл, может опрокинуть половину моих гипотез. — Родигер, поняв, что отвлёкся, заставил себя вернуться к мигающему окошку с ответом, однако прочесть его он так и не успел.

Кебруд сидел в капитанском кресле положив ноги на панель управления. На одном глазу у него была пиратская повязка, второй был направлен на Родигера, которому сегодня ночью выпала честь быть первым человеком попробовавшим снотворное разработанное специально для мутировавших белок-гигантов. Охотиться на них не запрещалось, по крайне мере судя по их названию. Хотя запрет был на многих существ и если бы Кебруд почитал книгу, которую он умудрился подсунуть под панель управления, то узнал бы это. В этой книге был огромный список животных и насекомых, на которых нельзя охотиться, включая и самовымерших, просто потому что на них действительно нельзя охотиться, а в конце говорилось: более полный список смотрите в демо-версии книги. Родигера в списке не было, добросовестный Кебруд спросил об этом у компьютера прочитавшего эту книгу. Хорошенько прицелившись, и переведя стрелку с изображением оленя на белку находящуюся в пищевом списке выше человека, он нажал на кнопку. Мимо. Дротик пролетел в паре сантиметров от цели и уткнулся в землю в отчаянной попытке её усыпить. Даже имея камеры с ночным видением попасть было не просто, а всё из-за повязки лишившей его одного глаза. Кебруд снял её и полностью прищурившись на тот же глаз вновь спустил курок.

Глава 3

Точка невозврата

Мы посадили лес, чтобы спрятать дерево.

(Компьютерная игра Тук-тук-тук)

— Орешек? — сладкозвучно спросил Кебруд, протягивая его Родигеру, который только очнулся, губы его беззвучно жевали воздух в попытке воссоздания звуков. Кебруд, одевший белый докторский халат, показывал на два бумажных листочка, которые держал в руках. На одном из них изображен ответ, а на другом дерево с беличьим дуплом. Очень медленно, вытягивая каждую букву, он спросил:

— Дооомммик, где здесь дооомммиик?

— Воды… — выговорил наконец-то пациент голосом обречённого Тантала.

— Воды? Да брось ты свои первобытные штучки, лучше посмотри на мой замечательный корабль — он поднял руки показывая свою гордость, затем нажал кнопку на капитанском браслете и проговорил:

— Пациент в относительной норме, проверить позже.

— Водыыы — вновь, с трудом изрек Родигер, понимая, что скоро он будет в норме лишь по отношению к многоопытному трупу.

— Воды, воды! — начал Кебруд изъясняться на том же языке подходя к стене — ладно уж, так и быть, достану свои запасы — он треснул по панели в стене и та поднялась вверх. Достал из неё кран, стилизованный под пожарный шланг, и протянул его Родигеру, тот с жадностью стал пить. Если использовать эталон жадности, то жадность Родигера можно было оценить примерно в 4,242 жадности и одну похоть по отношению к воде.

— Да мне то чутка оставь, я же её на зиму солил!

— Тебе — выговаривал жаждущий пока пил — чтоб — ещё глоток — быть — глоток — ближе. К. Человечеству. Нужно. Фотографироваться. С. Колесом.

В этот день они много говорили, сначала Родигер, потом Кебруд, после чего говорили вместе в попытке сэкономить время. Родигер вспомнил произошедшее, признался, что полностью провалил дело и попытался вернуться, дабы исправить хоть что-нибудь, попытался для виду, он даже, хоть и немного, но был рад тому, что это закончилось. И сделал вид, что поверил Кебруду когда тот рассказал, что нашёл Родигера лежавшего без сознания на поляне.

— А я когда домой пришёл, смотрю — там беспорядок, более бардачный чем принято, тебя нет, ну я и подумал, что ты на своей любимой полянке.

— Беспорядок говоришь? — Неужто кто-то наш дом обыскал? — задумался на мгновение Родигер, но Кебруд уже начал свой рассказ о том, как получил корабль исследовательски-охотничьего типа. Их использовали чтобы ловить разных существ с разных планет с целью дальнейшего превращения их в конкретных существ с конкретных планет. Он не стал говорить Родигеру зачем именно он пошёл в казино, он просто сказал что был там, сидел за столиком, как вдруг вошёл какой-то мужчина. С виду старый военный и несмотря на то, что был в стельку пьян, держался он по привычке прямо. На вид крепок, седая щетина может быть и придавала бы ему капельку шарма, если бы не безумие в глазах. Старик этот слонялся от столика к столику что-то пытаясь объяснить сидящим, и с опаской поглядывающим на него, людям. У каждого столика он задерживался не более минуты, после чего его прогоняли. И пока охрана не забрала пьянчугу, он успел подойти к Кебруду и начал нести бред про необходимость убийства какого-то существа. Существо это гонялось за стариком повсюду, а если переставало, то старик начинал сам за ним гоняться. Кебруд старика не прогонял и тот, достав бластер, стал показывать как надо охотиться. В этот момент вмешалась охрана и старик заорал, мол нужно, нужно убить, убить вечно ходящее за ним существо, пока оно не поймало его. Сообщил, что если умрёт сегодня, то Кебруд должен будет убить эту тварь — заорал это таким безумно-завораживающим голосом, что потребовалось минут пять после его исчезновения, чтобы в зале воцарилась привычная атмосфера.

Когда охрана приблизилась к старику, тот и кинул Кебруду капитанский браслет без какой либо системы защиты. Кебруд без труда нашёл корабль. На удивление в нём никого не оказалось, хотя, учитывая предыдущего владельца, это не так и удивляло. Конечно, можно было ещё поспорить был ли факт дарения корабля, а о документах из-за которых могли возникнуть проблемы на некоторых планетах и говорить не стоит, но Кебруда сейчас это мало волновал. Впрочем, эту фразу можно было отнести почти к любой проблеме, в любой момент времени.

Рассказывая эту историю, Кебруд не поведал, что в казино он пришёл с целью найти Джуанну. Что не очень то получилось. Он смог добыть лишь обычную фотографию, сделанную с вчерашней записи камер. На фото Джуанна сидела вдали, черты лица разобрать можно, но найти её при помощи компьютера будет трудновато — слишком далеко сидит, хотя в этом деле он понимал не много — нужна была помощь.

Не сказал Кебруд так же и о том, куда они направляются.

— Прилетим, и хоть место для тебя незнакомое, узнаешь — лишь отвертелся он.

Родигер, после небольших, планируемых за год, препираний, о которых ниже, согласился, что короткий отлёт не помешает компании, а про себя подумал: что если ему звонил полицейский, то за это время он поймет, что я не виновен, либо, если всё же это был техник, не найдя меня прекратит поиски, ведь он уже получил желаемое.

Родигер не был своевольным, не обладал ярко выраженными мотивами и желаниями, цели и поступки определялись в основном желанием не сделать жизнь хуже, и довольно часто он смиренно соглашался с Кебрудом, хотя иногда и мог заупрямиться, и как сейчас припомнить что тот, своими выходками, частенько пододвигал компанию к краху, а когда пытался всё исправить, то показывал недюжинную фантазию изобретая колесо, приделывая его к краху, и стоит ли говорить в каком именно направлении он его катил.

Подобное уже случалось не раз, взять хотя бы случай с видеофоном.

Родигер решил, что сделав платную линию, можно так же решат проблемы других людей, однако Кебруд, судя по всему, решил иначе. Ибо подошёл первый и ответил в своей манере:

— И давно он не работает? Хм, а раньше работал? Тогда возвращайтесь в прошлое и пользуйтесь!

Сейчас же они улетали на корабле военного. Военный. Родигер не любил военных. Всё время хвастаются и кичатся, выясняя кто из них главный. Ты только поприветствуешь их, а они сразу скажут, что для того чтобы стать сильнее, весь день сегодня таскали камни, факт то факт, таскали, но молчат о том, что камни эти в почках.

С Кебрудом трудно было управлять этой компанией, он всё время пускался на слоне по ягоды. И если известная мудрость гласила сначала думать, а потом делать, то Кебруд же сначала делал, а потом делал ещё что-нибудь такое же глупое. Хотя без него, пожалуй, ещё хуже, потому как сейчас бездействие одного компенсируется бездумьем другого.

Наших друзей объединяла общая нелюбовь к повторам. Не то что бы они не могли увидеть новое в старом, просто иногда кто-нибудь вечно пытался рассказать одну и туже шутку, или пытался донести банальную мысль, для понимания которой и вовсе не требуется мозговой активности, несколькими способами, чтоб уж наверняка. Все уже понимали в чём суть, а он всё продолжал и продолжал повторять свою мысль, повторял и повторял, затем мог отвлечься, скажем на погоду или щавель, в основном на щавель, а затем снова повторял и повторял. Они оба не любили это. Если ты рассказал что-либо, нет смысла всё время повторять это в 12 часов дня, в 14, потом в 17 и ещё раз под вечер. Ближе к ночи. Во вторник, в четверг, каждый август и ноябрь, в каждом чётном году. Повторы. Повторы. Которые один из них вскоре возненавидит.

На этот раз Кебруд вновь поспешил и не взял в путешествие почти ничего съестного. Хотя если представить время, отведенное на выполнение задачи, как единицу, то чем больше ты медлишь, не делая что-то, тем больше тебе придётся спешить, дабы уложиться в срок. Исходя из этого Кебруд скорее полностью медлил на тему еды, спеша с другими делами, проще говоря он одновременно и спешил и медлил, да к тому же сам был неоднократно сыт, конечно, за бананами можно и вернуться, но друзья уже вылетели из атмосферы планеты, и имелась небольшая возможность, что при возврате с них потребуют документы на корабль, которых у них не было. Да и Кебруд сказал, что полёт будет быстрым, и нынешних запасов еды должно хватить. Родигер, взглянул на эти самые запасы, уместившиеся у него в ладошке, и упрекнул друга в неумении ходить по воде. Обоюдно-насильственным решением было принято исследовать корабль в поисках съестного, после того как Кебруд проложит курс и отправит кому-то письмо о скором прилёте, дабы встречали. И пока он разбирался с управлением, Родигер смотрел на проплывающую мимо планету. Так как корабль ещё не думал разгоняться, то можно было её рассмотреть, что, впрочем, он сделал ещё в детстве, настолько он был предусмотрительным. Гидион — так её называли. В детстве, когда он изучал музыку, ему в руки попала книга с описанием звуков на разных планетах. В ней было небольшое описание местных жителей и звуки которые они издают. Первыми на Гидионе были толстые морские существа, точнее сказать даже чудовища, господствующие в воде. Не особо было ясно кто и зачем написал данную книгу, но Родигер помнил, что там была строка — наиболее часто издаваемый звук этих существ: бульканье. Так же на этой планете было два материка, на которых жили существа, название коих он забыл. Помнил только, что это один вид существ разделённых в своё время на две разные группы по месту обитания так, что в итоге получились во многом противоположные существа. Если на одном материке были существа дружелюбные и радостные, наиболее часто издаваемый звук которых: смех, то на другом материке существа были злобными и воинственными, наиболее часто издаваемый звук: смех после ядерного взрыва.

Ещё он вспомнил как всё в том же детстве, ведь другого у него не было, прогуливаясь по площади, увидел как человек 10 столпились возле стоявшего на деревянном ящике приверженца какой-то религии. С яростью в голосе он обвинял всех, кто использует технологии в качестве основного инструмента развития цивилизации. Он говорил, что следует отказаться от технологий, ибо путь этот грешен и в тупик заведёт. Настаивал, что должно только за счёт своего ума, и того что нам дано свыше, развиваться, не создавая ничего, что уже до нас не создано было. И когда Родигер читал про инопланетных существ, он заметил, что если не все, то процентов 99 действительно используют технологии в качестве основы для развития цивилизации. И какое-то время он задавался вопросом: почему? Пока очевидное решение не пришло в голову. Интеллект, как оружие, использует преимущественно тот, кто не имеет своих ярко выраженных боевых органов, будь то когти или здоровенные клыки. Тот, у кого они есть их и использует, в то время как не обладающий своим врождённым орудием, вынужден его изобретать. И как только первобытное существо додумалось компенсировать отсутствие когтей копьем или дубинкой, то, тем самым, оно получило преимущество перед другими представителями своей расы. А потому дубинкадел был более приспособлен к жизни, нежели его соплеменник, не желающий или не умеющий пользоваться новыми технологиями в гонке за жизнь. К тому же создать нужную для ситуации «дубину» быстрее, нежели «отрастить панцирь». И всё это, перемноженное на достаточное количество времени, и даёт в итоге технологическую цивилизацию. Хотя, довольно трудно сказать, отсутствие врождённых боевых органов привело к развитию интеллекта, или интеллект к отсутствию этих органов, потому как возможны оба варианта. — размышления пришлось прервать, ибо урчащий живот напомнил о себе и мысли Родигера были заперты в желудке, процесс их переваривания начался. На этот раз он вспомнил прожорливого парнишку, которого показывали по новостям. Тот ел много, но ещё больше еды ему готовили и съесть её всю он не мог. Да так сильно переживал по этому поводу, что у него развилась депрессия в связи с неудовлетворенными желаниями поглощать больше пищи. В предсмертной записке он сообщил, о вере в то, что он переродится в корову и с четырьмя желудками сможет зажить счастливой жизнью. Родигер ещё раз отхлебнул воды, когда услышал самодовольный голос Кебруда раздающийся по всему кораблю благодаря динамикам.

— Путешествие в тысячу ли начинается с варп прыжка длиною в тысячу ли! — Кебруд крутанулся в кресле когда небольшой толчок, ознаменовавший начало ускорения, пробежался по кораблю. Микрофон, в который он говорил, был скорее декоративный. Ибо этот микрофон прикреплялся к уху и небольшой, полу-сантиметровой в толщину, металлической проволокой был пододвинут ко рту так, что при движении головы он находился на одинаковом расстоянии от зубов. Заметив это, Кебруд, как собака гоняющаяся за своим хвостом, предпринял несколько попыток его откусить, сначала поворачивая голову влево, а так как микрофон находился справа, то Кебруд резким движением головы в туже сторону пытался поймать его, клацая зубами. Из-за чего собственно он и крутился в кресле.

— Пошли Кронос, поищем тебе поесть позвал он Родигера, который, сказав что-то про вечно сытого рыбака, отправился за ним.

Варп прыжок это или нет никто не знал. Не человечество изобрело данный двигатель. Последние несколько сотен лет своего существования оно думало над тем, какой же будет первая встреча с пришельцами: агрессивной, нейтральной или они будут миролюбивыми? Человечество думало и посылало сигналы в космос, а ответа всё не было.

Разгадка проста. Когда-то очень давно пришельцы прилетели на Землю и заключили союз с людьми, но люди были тогда дикими, невоспитанными, пришельцы хотели их изменить, всё время говорили что и как надо делать, частенько упрекали людей, а потом, осознав, что потратили на них лучшие свои годы, улетели обратно на родные планеты и больше не возвращались. Обиделись. Поэтому если вы вдруг захотите встретить пришельцев, пожалуйста, сначала придумайте вескую причину того — почему вы им не звонили.

Хотя на самом деле не всё так просто. Некоторых пришельцев мы интересовали только как объект исследования. Это называлось зоной исследования, они хотели нас исследовать и ничего более, ни о какой личной, уединённой встрече при горящих звёздах, и речи быть не могло.

Но человечеству всё же повезло. В своё время, когда люди уже отчаялись кого-либо встретить, властительница Валшевгоров половинчато-пупырочных, а порой и пупырчато-половинчатых, что, если верить им на слово, несомненно хуже, а верить стоило, ибо вряд ли тебя будут обманывать в таком, прилетела на Землю вместе с другими симинобами с просьбой снять ещё один сезон какого-то там сериала и создать третью часть какой-то там игры, в замен чего человечество и получило Двигатель Неизвестности. Никто не знал как действует этот двигатель, а раз никто не знал как он действует, то действовать он мог как угодно, а раз он мог действовать как угодно, то действовал он вопреки законам физики.

Симинобами (ударение на О) в народе называли пришельцев, жителей других планет, в том числе людей и ещё много кого. Главным признаком симиноба является разумность, в обыденном её понимании. Симиноб — с какого-то там языка означает «подобный нам», то есть такой же разумный как и я. Любопытно, что прямого антонима к симинобу не было, если симиноб объявлял войну другому симинобу, то тот не считал более атакующего симинобом, ибо не считал его более разумным, а для обозначения нападающего использовал обычные ругательства. Тем не менее и во времена войны можно было услышать, что одна сторона называет другую симинобом, потому как это слово показывает лишь отношение одного к другому. Подобно тому, как если ты красив, и есть ещё один красивый, то ты признаешь его красоту, и если вы будете принимать участие в конкурсе красоты, соперник не перестанет от этого быть красивым, однако желания называть его таковым поубавится.

Каюту за каютой, трюм за трюмом, помещения не лезли вне очереди, друзья обходили корабль в поисках съестного и, находя, Родигер съедал эти крохи, выдавая оценку блюду. Во время поиска Кебруд рассказывал разные истории и когда они наткнулись на дверь, не открывающуюся при привычном нажатии кнопки, он продолжил так:

— Ещё в самом начале, когда мы в первый раз встретили этих Вакхинентов, наши послы были поставлены перед выбором — либо земляне платят им дань, либо эти существа прилетают на, тогда ещё единственную, матушку Землю и нагревают всё путём нехитрых взрывов — поняв, что дверь ну прям никак не хочет открываться, Кебруд полез в боковую панель управления — естественно ни одна из перспектив нас не устраивала, потому было принято решение вызвать их на поединок. Старая традиция выяснять правду кулаками. Вакхинены чтили её и отказаться от боя для них сравни поражению, а они скорее сдохнут пытаясь выиграть, нежели выиграют пытаясь сдохнуть… а может эта фраза звучит по другому — он на мгновение задумался — да, слова «сдохнуть» там определенно не было. Итак, было принято решение о рукопашном поединке представителей двух видов, причём послов. Эти Вакхинены хоть и злобные, но силой обладают вполне человеческой, а так как один из наших послов владел различными видами единоборств, это на случай если речь будет не слишком убедительной, то решение было вполне оправданным — он снял защитную крышку с панели, обнажив провода и засунул туда руку — в случае победы мы получали не только некое уважение, конечно, вместе с желанием отомстить, но и акт о ненападении, о котором удалось таки договориться — рассказчик достал руку и стал осматривать помещение. — И, как ты уже догадался, мы и победили, но суть в том, что во время боя наш спаситель зачем-то прокричал: кия, причём сделал это ровно три раза — Кебруд взял близлежащую модель корабля сантиметров 15 в длину и запустил её в те самые непослушные проводки заперевшие дверь. Послышался предсмертный визг электричества и дверь стала медленно открываться — и из-за этих самых криков то и пошло выражение, что Земля держится на трех киЯх — Замолкнув, он просунул голову внутрь.

— Хуже твоих историй только то, что их рассказываешь ты, вот лу..

— Вау — перебил и одновременно заинтриговал Родигера мальчишка, нашедший свой новогодний подарок. Кебруд попытался пролезть внутрь, но двери ещё недостаточно открылись, словно предлагая сбросить вес или на худой конец стать жидкостью. Первое ему было ни к чему, а о втором и говорить не стоит.

— Что там? — спросил Родигер в надежде принять даже разъярённого динозавра лишь для того, чтобы его съесть. Медленно из двери высунулась довольная рожа и повернувшись, ответила.

— Ни-че-го.

— Что!? Как ничего? — с видом планеты, не обнаружившей в себе ядра, он просунул голову в щель. Да, действительно, ничего, не чуть меньше, а ровно. — А может сбоку… — он встал на цыпочки пытаясь просунуть голову выше и дальше в слегка отодвинутую дверцу — вот там, вот что-то — договорить он не успел. Кебруд со словами:

— Аа-а, точно же! — нажал на браслете пару кнопок и дверь резко отворилась. Послышался звук падающей самооценки, но уже через пару секунд Родигер поднялся, держа кулаки возле лица, показывая тем самым готовность продолжать раунд.

— Двери — это моя стихия — резюмировал ввалившийся в комнату хвастун.

Оба они заметили то, что скрывали врата.

— Не-не-не, я не настолько люблю блюдо, чтобы играть его роль — Родигер отступил на один непрекращающийся шаг.

Приближающийся на цыпочках Кебруд толкнул речь:

— А пошли его. Это. Зажарим. — Тут он подошёл вплотную к защитному стеклу и прижавшись к нему лицом, стал имитировать звуки кипящего масла. Но прилетевшее двухметровое щупальце заставило его передумать.

— Однако жареное вредно — он отодвинул голову.

— Я слышал, что смерть в больших дозах дважды в день куда как вреднее, а потому может нам это, ну это…

Существо окончательно очнувшись и повернувшись в их сторону, смотрело на них явно с кулинарной точки зрения. Поди объясни такому, что человек растет, чтобы было больше свободы выбора, а не количества калорий. Огромная голова, щупальца, всё это напоминало земного осьминога, у которого из присосок на конечностях поочередно появляются когти, нечто вроде когтей-клыков, наверняка позволяющих как карабкаться по добыче так и раздирать её. Но больше всего удивляла его голова. Непропорционально большая, просто гигантская голова с зубастым ртом, восставшего из глубин Кракена.

Кебруд вновь пододвинулся ближе, рассматривая его. Существо теперь не шевелилось, оно казалось наоборот уснуло пуще прежнего, если бы не его глаза — уставившиеся на друзей.

В глазах этих было нечто знакомое, близкое, нечто общее с человеческим глазом, или так казалось, но глядя в них можно было с уверенностью сказать, что существо разумно, может быть даже разумнее других представителей этой комнаты. Глаза были тёмными, в них не было зрачков, но было множество огоньков напоминающих звезды, они хаотично и грациозно плавали, порой сливаясь в один кусочек неровности — монету неправильной формы. Несмотря на опасность, и очевидное отсутствие красоты, существо обладало неким чарующим, завораживающим, шармом. Если в начале оно проверило наличие стекла — ударив по нему, то сейчас даже не пыталось сломать его или злиться, передвигаясь по своей клетке. Словно оно понимало, что хоть стекло и прозрачное, но прочности у него достаточно чтобы не тратиться на попытку запугать этих двух.

А вот Кебруд монотонно долбил рукой в стекло, желая вызвать ответную реакцию. Его прижавшееся лицо и слегка высунувшийся язык, придавали ему вполне обезьяний вид. В добавок он скорчил рожу этому существу, возможно, в попытке познать себя.

Через некоторое время они, закрыв дверь, отправились дальше по кораблю и, найдя крохотные запасы провизии, остановились на капитанском мостике узнать — сколько же им осталось лететь. За время прогулки поступило три новых письма, два из которых были не читаемыми, может из-за странной кодировки, или из-за необычного языка на котором были написаны, но автопереводчик просто развёл руками. Третье письмо содержало в себе приглашение в гостиницу, в честь праздника цены в ней были снижены вдвое. В письме не говорилось что это за праздник и Родигер уместно предположил, что это крупное местное празднество, посему и напоминаний для локальных жителей не требуется. Кебруд же объявил, что праздник этот в честь его прилёта, а так как это должен быть сюрприз, то потому и молчат.

Ещё около десяти часов им пришлось лететь, у Родигера вновь проснулся аппетит и чтобы скоротать время он отправился спать. Кебруд же, хоть и хотел спать, решил самолично посадить корабль, планетка в этом плане не требовательная, проблем с кораблём и документами возникнуть не должно. Всё это время, как и предыдущие 20 часов, он бодрствовал, и размышлял о деле, ради которого они сюда прилетели. Сначала он его не знал, потом забыл и в последствии долго пытался вспомнить. Откинувшись в кресле он достал фотографию Джуанны, самолюбие которой и её нежелание влюбляться привели его к мести. Ничего серьёзного, пара розыгрышей способных всколыхнуть гордость, ненавязчивые ежеминутные разговоры… Всего лишь способ отыграться, но для начала нужно узнать о ней побольше, для этого он и прилетел к своему старому знакомому, который отнюдь не магией, а вполне современными способами, может многое узнать о человеке. Распознавательные системы, всеобщая квантовая сеть, иногда ещё пытки, но это вполне старомодно. Странно, но Кебруд не хотел говорить Родигеру о цели своего визита, он сам не знал почему, не хотелось и всё тут. Ото всех попыток Родигера узнать: куда и зачем летим, Кебруд отшучивался, в конечном итоге придётся сказать, но сейчас не хотелось. Он спрятал фотографию, глянул сколько у них осталось наличности и сказав спящему Родигеру, что им пора, вышел из корабля отправившись в ту самую гостиницу, о рекламе который недавно шла речь. Родигер догнал его лишь на полпути, что позволило избавится от части вопросов, которые неизбежно и с криком могли прибыть с ним. Однако на этот раз он просто сообщил, что жутко голоден, и не смотря на лишние траты, идея на день перебраться с кораблика вполне себе не плоха.

Оставив звездолёт позади они, благодаря указующему браслету, быстро нашли нужное здание, размеры которого потрясали с первого взгляда. Не то что бы оно было огромным, нет, просто его странная, широкая конструкция, колоны и древнегреческий стиль построения придавали ему некое величие. 12 этажей, ширина с длинною метров 350—400 каждая. С высоты птичьего полета здание по форме напоминало квадрат, ну, или какие там у этих птиц есть геометрические фигуры.

Поторопившись войти внутрь, Родигер лишь мельком взглянул на межгалактическое название, и из-за необычного написания букв его трудно было разобрать, то ли это Ла-Кристион, то-ли Ла-Кастион. Внутри помещение больше напоминало музей нежели гостиницу. На входе стояли большие часы с маятником, показывающие 13:12, справа и слева от них шли витиеватые спиральные лестницы на этаж выше, а если при входе сразу пойти направо или налево, то можно было увидеть картины мифологического содержания, статуи полу и просто Богов периодически разбавленные фонтанами, колонами, арками, необычными растениями и цветами. Рядом с часами вертикально расположилась на сером фоне полотна двуручная секира, в купе с ним создавая нечто вроде герба или флага.

Пройдя по массивному полу, сделанному из светлого камня, и рассматривая картины, Родигер увидел фрукты, лежавшие на серебряно-зеркальном подносе, который покоился на краю небольшого фонтана. Не долго думая человек начал ликвидацию съестного. Странно конечно, но вокруг не было никого кроме статуй да Кебруда.

— Может быть все празднуют — подумал Родигер, продолжая поедать виноград. Если ему что-то и скажут по этому поводу, то он готов втридорога всё оплатить, ибо голод был зверский. Однако хоть еда и уменьшалась, насыщение всё не приходило.

— Хорошо что я один трапезничаю, а то бы вовсе не наелся — начал он, оглядываясь в поисках пропавшего Кебруда. Ответа не последовало. — Ну и ладно, пусть себе гуляет.

Не совсем своевременно решив помыть руки, Родигер опустил их в бьющий фонтанчик, вода была прохладной, она придавала сил и бодрости. Пару минут он плескал воду из стороны в сторону, посидел немного и пошёл налево относительно входа. Обойдя колону, в метрах тридцати от себя увидел Кебруда, сладко развалившегося в кресле рядом со статуей. Или не статуей. Подходя ближе Родигеру всё лучше удавалось разглядеть в ней человека, неподвижно стоявшего к нему спиной. Поевший окликнул лежебоку, но вновь не получил ответа. — Уснул он что ли? — Когда между ними было метров 10, человек стоящий рядом обернулся, заслышав шаги, и дотронулся до плеча Кебруда. — Должно быть тот и правда спал, раз его пришлось тормошить.

— А вот и моя вторая четвертинка — указующе сообщил Кебруд, тыча пальцем в обжору.

Родигер лишь махнул рукой, показывая, что сейчас он не расположен играть в эти глупые игры. И вскоре Снофруст, указав спросившим путь, откинулся на своём массажном кресле, улыбаясь в потолок.

Сделав лишь два поворота, они увидели привычную стойку с персоналом, именно сюда они и должны были попасть с самого начала. Кебруд пошёл снимать комнату, а Родигер, постепенно догоняя первого, и стараясь не отвлекаться на, появившихся в большом количестве, проходящих мимо симинобов, разглядывал местную архитектуру и живопись. Тут было много сюрреалистических картин слепого жанра, это обычный сюрреализм, но только идеи для его создания художник черпал закрывая глаза и слегка на них надавливая, до появления различных образов, которые потом и переносил на картину. А ещё он увидел часы, показывающие 16:02.

— Не может быть — подумал Родигер — или часы на входе или эти идут не правильно, а может и те и те, не могли же мы пробыть тут почти три часа, а может они показывают время разных планет? — этот вопрос он решил было задать персоналу гостиницы и направился в сторону Кебруда. Последний, обернувшись, разглядывал ключ, который он получил. Ключ в форме 10-сантиметрового меча с сандалиями, которые были привязаны к нему тонкой, цепочкой. Изделия сделаны из металла, и хоть были довольно простыми, смотрелись необычно, если сравнивать их с различными карточками, сканерами, браслетами и прочими устройствами в других гостиницах.

Кебруд, рассматривая ключ, совершенно не глядел по сторонам, одновременно с этим направляясь в сторону лифта. И когда Родигер предупреждающе прокричал — Эй! — тот лишь повернулся в сторону кричавшего, что уменьшило шансы уклонения от несущегося на него тарана. Человек с короткими волосами, стрижеными под ирокез, сбил его с ног, предварительно взяв разгон. Упав на спину Кебруд, скорчившись от боли, увидел его дергающиеся, горящие безумием глаза, и руки с силой прижавшие его за плечи к полу. Кебруд попытался скинуть с себя слишком навязчивого гостя, который, наклонившись, начал выплёвывать слова, в миг переходя от шёпота к крику и наоборот.

— Если парус белый твой — значит будешь ты живой. Если парус чёрный твой — распрощайся с головой!

Кебруд, слегка ошалевший от такого монолога, даже перестал сопротивляться, но подоспевшая охрана начала оттаскивать безумца, поднимая его вверх. Тот в начале забрыкался ногами, но обретя опору вновь закричал.

— Сотни, сотни их растут, вместе парус чёрный ткут — затем резко повернув торс влево и вправо, на секунду вырвался, и, ударив левого охранника, побежал к выходу с виду напоминая дикого вепря. Через пару секунд он был сбит с ног ещё одним охранником, лицо которого отдалено напоминало смесь кошки с человеком, но, выделяющийся даже через одежду, позвоночник выдавал в нём костилозонца, рефлексы которых в разы превышают хомо сапиенсов.

Подняв лесного зверя на ноги и заломав руки за спину, его повели в сторону выхода.

— Хотя кто знает, может у них есть специальная комната для таких — подумал Родигер, когда скрученного провели мимо него. И кажется тот что-то сказал, Родигер не разобрал сразу, так бывает: тебе говорят что-то, ты просишь повторить, но через секунду, ещё до повтора, понимаешь, что же тебе сказали. Так и в этот раз, он что-то услышал, но естественно не попросил повторить, это было бы опрометчиво — вдруг повяжут вместе с этим.

— Почему ты голодный? — мысленно повторил он расслышанные слова, — а ведь и и вправду, почему? Да я мало ел на корабле, но только что слопал гору фруктов, и всё равно голодный, хотя может мне послышалось или фраза была не для меня, да и вообще велик шанс совпадения.

Он подошёл к отряхивающемуся Кебруду.

— Ты прям притягиваешь сумасшедших.

— Самокритично — похвалил тот направляясь к лифту, что бы подняться в заказанный им номер.

Сонный Кебруд решил сразу завалится спать, а Родигер, обнаружив в номере отсутствие еды, заказал оную и начал профессиональный процесс ожидания, расхаживая по комнате. Затем, решив, что так он тратит слишком много энергии сел и стал рассматривать висящую напротив картину с изображением извилин мозга, сплетающихся в лабиринт. Статичная это была картина или нет, но под определенным углом тупиков виделось больше, а под другим углом, впрочем тоже определенным, — меньше, хотя может это и почудилось вовсе. Так или иначе посмотрев с минуту он решил, что и глаза потребляют слишком много энергии, а потому закрыл их.

Минуты через две в дверь постучали. Родигер в надежде поднялся и открыв дверь, открыл глаза. Никого. Закрыл глаза, дверь, открыл дверь, глаза. Ни-ко-го. Он вышел в коридор, чтобы убедится, что пищу не оставили там, но нет, пусто. Пошёл в начало коридора — к лестнице, где у охранника поинтересовался: не проходил ли кто, но ответ был отрицательным. Стал размышлять: наверное опять Кебруд, как я сразу не догадался — ведь ему достаточно было постучать костяшками о кровать, он любит подшучивать, а я вновь повёлся.

Хотел было вернутся, высказать новую теорию эволюции Кебруда, но стоящий сзади охранник начал что-то говорить и до Родигера не сразу дошло, что говорили не ему. Охраннику что-то сообщили по рации, тот, ответив, развернулся и начал спускаться по лестнице, а затем, скрывшись за первым поворотом, резко ускорил движение, то было слышно по его шагам, которые перешли в бег. — Неужели ещё один сумасшедший на кого-то напал, или тот сбежал? Правда немного странно, зачем в начале охранник шёл медленно, а скрывшись из виду рванул со всех сил. Иллюзия спокойствия, того что всё под контролем? Ведь если дело срочное побежал бы сразу, а тут… А может у него проблемы со слухом и он думал, что я не услышу, хотя, учитывая его должность, это почти невозможно, скорее ему сказали что-то ещё чуть позже, а может он сам увидел что-то, или тот безумец сбежал и сейчас ищет Кебруда, было бы не плохо. Будет знать как разыгрывать голодающих, не мог же этот стук мне послышаться.

Вдруг в далеке раздался звук клавиш пианино. — Или я перепутал стук в дверь с пианино? — он прислушался, всматриваясь в пустой коридор — да нет, как их можно спутать, звук клавиш был куда выше стука, не говоря уже про ритм. — Краткая мелодия повторилась и Родигеру показалось, что она его зазывает. Показалось, что ноты зовут его, то медленнее, то быстрее, словно его имя было создано из них, и желание подойти, посмотреть на исполнителя сего чуда всё нарастало. Он даже не заметил как сделал несколько шагов вперёд, прежде чем осознал своё движение. Осознание сделало его шаги более уверенными и быстрыми, так что вскоре он стоял перед массивными резными вратами, слегка, приглашающе, приоткрытыми. Ещё раз вслушавшись в мелодию он отворил их, прошёл внутрь, и обнаружил просторный зал с театральными балконами, на одном из них он и стоял. Помещение было очень тёмным, и если бы не дорожки лунного, мягкого света, исходящие от небольших прожекторов, открывающие взору в основном огромное количество пианино, то в непроглядной тьме нельзя было бы и вовсе ничего разглядеть. Отсвечивающие, полутораметровые, пианино стояли почти везде, словно на складе, но все они были распакованы и готовы к игре.

Оглядевшись ещё раз он не нашёл никого, кто бы мог играть на них. Зал был пуст. Или так казалось. Он оглядел помещение повторно, стараясь расфокусировать зрение, чтобы лучше видеть в темноте. Никого. Но сейчас отсутствовал и зазывающий звук. — Может я спугнул играющего? Такое бывает, некоторые не любят играть когда… — Резкое движение на свету и клавиши вновь ожили, унося мысли вместе со своим звучанием. Она показалась всего на мгновение, но Родигер заметил длинные, с теплым оттенком рыжего цвета, волосы и белое платье. На секунду он подумал, что она похожа на животное скрывающееся в траве от хищника и перебегающее от одного безопасного места к другому. Из темноты в темноту. Родигер решил спуститься к ней, но остановился. — Что он ей скажет? Вы чудно играете, нельзя ли мне послушать в открытую? А может здесь идет запись концерта или его репетиция, а он своим вмешательством всё испортит. Но повторившаяся мелодия подсказывала, что он не может помешать, ведь играют именно для него.