Бесплатный фрагмент - Как выйти замуж и не пропасть

С комментариями психолога

Елены Дюкаревой

ВСТУПЛЕНИЕ

Выйти замуж — не напасть,

лишь бы замужем не пропасть…

Известная поговорка

Моя знакомая однажды в сердцах сказала: «Боже мой, я прожила такую скучную жизнь! Я влюбилась в своего одноклассника, с ним же дружила в студенчестве, вышла за него замуж и живу по сей день. Мой муж — единственный мужчина, которого я знала».

«Счастливая…» — подумала я тогда с завистью. У меня было совсем по-другому.

Я перебрала в памяти своих мальчиков, парней, мужчин. Тех, кого любила, с кем делила кров и быт, с кем работала и дружила… Каждая встреча — краткая ли, продолжительная, радостная или печальная, мимолетная, а может быть, назидательная — была по-своему ценной и запоминающейся. Нужно ли было столько их? Вряд ли…

Некоторые из этих историй я рассказывала своей дочери: когда она была школьницей — одни, в студенческие годы — другие.

И я задумалась, загорелась: а почему бы не написать книгу о мужчинах, с которыми свела меня судьба? Этакую исповедь и одновременно пособие — для дочери, и для ее подружек, и вообще для девушек, только начинающих жизненный путь, и для молодых женщин, уже познавших горечь разочарования. А может, и для совсем не молодых…

Каждая из вас, дорогие читательницы, надеюсь, найдет на страницах книги что-то полезное и утешительное, что-то важное для вас именно сейчас. Кого-то растрогает романтичная история о первой школьной любви; кто-то заинтересуется откровениями о первой настоящей влюбленности в студенческие годы; кто-то вместе со мной переживет развод, оставивший меня с маленьким ребенком на руках, а потом еще один, в 45+, и это будет уже совсем другая история, которую я тоже честно расскажу. Ну а если вам «немного за…» и вы решили круто изменить свою жизнь, возможно, вам будут полезны невыдуманные истории о том, каково искать спутника жизни на сайте знакомств. От истории к истории расту я-героиня, и вместе с тем меняется мое восприятие и понимание сути жизни, отношений между мужчиной и женщиной.

Так сложилось, что моя жизнь богата на любовные истории, хотя девушка я была скромная и серьезная, — три мужа и много-много совершенно разных встреч на длинном жизненном пути. Я старалась ничего не упустить и написать обо всех мужчинах, которые осознанно или случайно оставили зарубку на моем сердце. Память сберегла эти истории в долгосрочном хранилище, лишь иногда потеряв имя.

В своих рассказах-воспоминаниях я стремлюсь быть максимально честной и искренней с вами, мои дорогие читательницы, а также с самой собой. Конечно, я уважаю частную жизнь своих мужчин, поэтому имена всех героев изменены, а любые совпадения случайны. Очень надеюсь, что эта книга поможет вам пережить трудные времена; принять верное решение, возможно, научившись на моих ошибках; не оставить надежду на счастливую встречу и обретение любви в любом возрасте!

Отношения — важная часть жизни каждого человека. А отношения между мужчиной и женщиной, можно сказать, неизбежны. Причина появления нас в этом мире — связь двух противоположностей, разных по полу людей. Какая бы она ни была, эта связь, — любящая, любовная, привычная, где-то вынужденная, где-то не совсем такая, какую хотелось бы, — но она состоялась. Только в случае слияния мужской и женской клеток зарождается в материальном проявлении человек. Можно отрицать важность отношений между мужчиной и женщиной, но она неоспорима, как и другие естественные законы жизни. Это так.

Передо мной книга «Как выйти замуж и не пропасть. Личные истории: от ясельного горшка до 50+».

Название интригующее.

Это история взросления юной девушки, становления женщины, перехода ее в зрелость, с желанием поделиться сокровенным.

Дорогие читательницы! Читаю книгу вместе с вами. Все мои комментарии содержат общие психологические концепции или гипотезы, которые могут быть подтверждены только в личной терапии. Такой задачи мы с автором не ставили.

А вот вопросы, которые я задаю в комментариях, могут стать полезными для осмысления ваших собственных жизненных этапов. При желании этими подсказками можно воспользоваться.

Елена Дюкарева, практикующий психолог в полимодальном подходе, системный семейный психолог-консультант, расстановщик, игропрактик

ГЛАВА 1. ЯСЛИ, ДЕТСКИЙ САД. БЕЗЗАБОТНОЕ ВРЕМЯ

Свои рассказы я начну с самого раннего детства — с историй, которые рассказывала мама и которые уже немного помню сама.

Я родилась в год, значительный для всего человечества: с изобретением английским ученым интернета началась новая эра коммуникаций, а с выходом советского космонавта в открытый космос расширились доступные для людей границы познания. Впрочем, первое открытие прочно вросло в мою жизнь лишь через сорок лет, а мои детские представления редко пересекали пределы комнаты в общежитии, где жили родители.

КОТЬКА, КОСТИК, КОНСТАНТИН — ПОЧТИ МОЛОЧНЫЙ БРАТ

Наверное, в жизни каждой юной леди рано или поздно наступал момент, когда она оказывалась беззащитной голышкой в одной ванне с мужчиной.

Таким мужчиной для меня стал Костик — сын наших соседей по общежитию, хороших друзей моих родителей. Произошло это в наши два года на двоих пополам, когда мамы купали нас в одной ванне, экономя время и горячую воду. Кого запускали в плаванье первым, а кого вторым — история умалчивает. Да и какая разница? Люди в те времена были просты в общении, дружны и не слишком брезгливы.

Даже разъехавшись по отдельным квартирам, наши с Котькой родители продолжали общение. Любили встречаться и проводить время вместе и мы. Подросший Костик оказался парнем покладистым, сговорчивым, не вредным. Мы часто играли с ним в школу, и, наверное, можно не говорить, что мне всегда доставалась роль умной учительницы, а Костик был моим учеником — не всегда прилежным.

С течением времени наши игры как-то незаметно прекратились. Родители Костика развелись, разменяли квартиру. Постепенно сошло на нет общение с друзьями семьи по отдельности. «Растеряли» друг друга и мы с Костей.

Но у меня хранится в детском альбоме парочка фотографий из этой замечательной поры. Одна — из ясельной группы: нам обоим около года, я стою в ползунках с большим пятном неизвестного происхождения на груди, а Костик — пухляк с большими щеками и в рубашке «с горошками» — сидит в первом ряду. Выглядит он старше меня, может, потому, что намного крупнее. На втором фото Костик со своей мамой, тетей Тоней, обнимает игрушечного мишку, точнее, медведицу в платье. Эта страничка в фотоальбоме вызывает у меня безотчетное умиление, по телу моментально разливается приятное тепло.

САШКА, САША БРАГИН — «ПЕТР ПЕРВЫЙ»

За первым мужчиной в моей жизни довольно быстро появился второй — мы вместе ходили в подготовительную группу детского сада. У нас были общие интересы: оба любили историю и ролевые игры. Помню, как осенью, в пору золотого листопада, мы с Сашкой легко перевоплощались и без устали играли в коронованных особ. Он был Петром Первым, а я Екатериной Второй. Небольшие исторические нестыковки нас не смущали, мы про них попросту еще не знали. Набегавшись друг за другом с охапкой золотых листьев в руках, мы шли, утомленные и мокрые от пота, в детский сад. Уже на пороге нас встречал аромат «королевских» щей и пирожков с мясом, приготовленных умелыми руками повара, тети Гали…

Об этом чудесном времени напоминает мне в детском альбоме черно-белая фотография мальчика в клетчатой рубашке, с русыми волосами и большими темными глазами.

* * *

К окончанию детского сада я уже имела четкий план жизни: сначала садик, потом школа, потом институт, а только потом — замуж. Не делая из своих замыслов тайны, я охотно делилась ими с каждым, кто интересовался, будь то соседи на улице или гости за праздничным столом, при этом успевала прыгать на одной ножке или кружиться так, что юбочка моя взлетала до небес.

Что ж, пора переходить к следующему пункту этого «жизненного плана».

«Жизненный план» — как интересно! Речь идет о жизненном сценарии. Он в основном закладывается в первые годы жизни. Формируют его родители. Ребенок впитывает систему установок, стереотипы поведения, мировоззрения значимых взрослых. И к 5—6 годам его «жизненный план» уже составлен. По словам Эрика Берна, американского психолога и психиатра, основателя сценарного и транзактного анализа: «Жизненный сценарий — это план и невидимая сила, которая толкает человека туда, куда он идет, даже если ему это не нравится».

Развитие нашей героини идет по классическому пути: идентификация со своей ролью — ролью девочки, интерес к противоположному полу на соответствующей стадии развития и в свое время. Готовность к определенной роли согласно «жизненному плану».

ГЛАВА 2. ШКОЛЬНАЯ ПОРА

Часть 1. НАЧАЛЬНАЯ ШКОЛА: МАЛЕНЬКИЕ ВЗРОСЛЫЕ

Вспоминая школьные годы, я четко отмечаю события в третьем, седьмом и восьмом классах. Хорошо помнится и выпускной, десятый.

ГЕРКА, ГЕРА ПЛЕТНЁВ — ПЕРВАЯ ЛЮБОВЬ

С Геркой мы сидели за одной партой — первой в среднем ряду. Мы были не просто одноклассники, но и «октябрята» одной «звездочки», так что я помогала ему с уроками по трудным предметам. Не могу сказать точно, когда и как именно зародилась наша дружба, переросшая затем в первую детскую любовь, но вот инициатором встреч вне школы была я.

В классном журнале на странице «Сведения о детях и родителях» я нашла Геркин адрес. Переборов большой страх, пришла в незнакомый дом, постучалась (звонок для меня был слишком высоко) в нужную квартиру. Открыл Геркин старший брат. Я растерялась, спросила Геру.

— А Геры дома нет.

— Тогда пусть он придет ко мне, когда вернется, чтобы вместе делать уроки, — скороговоркой произнесла я.

Сообщив еще свой адрес, поспешно распрощалась и выбежала из подъезда.

В назначенное время Герка пришел в наш двор, стал бродить под окнами. Я выскочила к нему в маминых модных резиновых сапогах, надев их без спроса. Были они мне велики и широки в голени, но высокий каблук — целых пять сантиметров — был весомым аргументом в их пользу. Сапоги мне очень нравились: в них я чувствовала себя взрослее.

На этом свидании — а то было именно свидание! — мы пускали по ручейкам кораблики-щепочки. Ох уж эта весна! Всем вскружит голову, даже третьеклассникам… Про уроки тогда никто и не вспомнил.

Когда просохли ручейки и уплыли все кораблики, Герка продолжил приходить ко мне, приносил с собой бумажного змея. Кажется, у нас не очень получалось запускать его, но это не особенно расстраивало. Нагулявшись, мы шли ко мне домой, где мама кормила нас ужином. Играли в «дом», в «маму и папу». Я, мама, «уезжала в магазин» — в соседнюю комнату. Для этого я вставала на связанный бабушкой из остатков пряжи круглый коврик и, поступательно двигая стопами, медленно перемещалась по скользкому, покрашенному масляной краской полу. Герка-папа оставался «дома с детьми». Как-то так, без особых подробностей. Общепринятый по тем временам уклад жизни.

Однажды мы заигрались и Гера задержался у нас дольше обычного. Вдруг раздался звонок в дверь. На пороге стояли перепуганная женщина и мальчик-подросток — это были Геркина мама с его старшим братом. Гера-то никому не сказал, куда ушел, и под вечер дома его «потеряли». Молодец старший брат — запомнил названный мной когда-то адрес и помог маме отыскать пропавшего сына. Вероятно, позже тот получил порцию нравоучений…

Мы с Геркой оба были собачниками. У него дома жил пушистый белый пес Пушок, а у меня болонка Жанка. На День Советской Армии мне захотелось сделать другу подарок — и мы с мамой купили для Герки игрушку-собачку, которую я вручила ему на следующий день, принеся в портфеле. Передала подарок прямо на уроке, под партой, пока учительница писала мелом на доске и стояла к классу спиной. Хорошо, когда сидишь с другом за одной партой!..

Через две недели — в Женский день, 8 марта — меня тоже ждал подарок: Герка пришел ко мне домой с большой игрушечной собакой. У нее была шелковистая желто-коричневая шерстка, вся в кудряшках. Долго жила эта собачка на полке с игрушками. Ей довелось наблюдать, как я повзрослела и мне стали интересны совсем другие мальчики…

Как во всякой семье случаются ссоры, так и у нас с Геркой бывали разногласия. И тогда мы делили парту тоненькой чертой — рисовали ее шариковой ручкой. Залезать локтем на чужую территорию было нельзя! «Проругавшись» в течение пары уроков, мы снова мирились.

Однажды моя мама испекла и положила мне в портфель коржики, которые предполагалось съесть с подружкой после уроков во время уборки класса. Мамин наказ не был исполнен. Коржики, сахарные, из рассыпчатого песочного теста, мы с Геркой съели прямо во время уроков. Подружка тогда долго на меня обижалась…

Герка был спокойным, домашним мальчиком, с ним было интересно играть, как с подружкой. Еще я знала, что он добрый, чувствительный.

22 апреля, в день рождения дедушки Ленина, нас, третьеклассников, принимали в пионеры. Новоиспеченные младшие братья комсомольцев, мы — радостные! — носились по школьному коридору, девочки кружились парами, взявшись за руки. Почему я расплакалась, уже не вспомнить, может, кто-то толкнул в этой чехарде. В десять лет я разительно отличалась от одноклассниц — была на целую голову ниже многих из них.

Подружки кинулись меня успокаивать. И вдруг сквозь слезы я увидела Герку, своего дружка. Только что резвившийся с мальчишками, он сидел теперь на полу, прижавшись спиной к стене, и следил за тем, как хлопочут вокруг меня девчонки. Подойти и узнать, что случилось, он, конечно же, не мог, но и оставаться безучастным — тоже.

Как бывает и во взрослой жизни, чужой «злой язык» испортил наше с Геркой прекрасное. Был у него в классе верный друг Борька, а у того — не менее верная соседка по дому Ирка. Однажды Герка осмелился поделиться с другом самым сокровенным: признался, что любит меня. Борька как надежный человек (как тогда говорили, «могила»! ) рассказал только Ирке. А та как настоящая женщина смолчать не смогла и при первой же возможности поведала сокровенную тайну мне.

Я, конечно, устроила Герке разборки. Естественно, во время уроков — когда же еще?! Передала ему записку: «Это правда, что ты сказал Борьке, что ты меня ЛЮ?..» Герка покраснел, как флаг на октябрьской демонстрации. Он всегда краснел в волнительные моменты. Вот и сейчас — с пунцовым лицом — стал выворачиваться, отнекиваться, мямлить что-то невнятное. Так и прервалась наша Л…Ь, о которой речь шла в записке.

Как раз наступил май, и учебный год подошел к концу.

Перед нами иллюстрация стадии платонической влюбленности. Так нежно и мило… Это первые отношения между мальчиком и девочкой, которые формируются из подражания взрослым, на основе того опыта, который есть в окружении, который приходит через фильмы, книги, разговоры, наблюдения. Это чистые отношения, в которых больше дружбы, чем любви. Переживания же могут быть очень сильными, яркими, запоминающимися.

КОЛЯ — МАЛЬЧИК В ПИОНЕРСКОМ ОТРЯДЕ

Летом после третьего класса родители впервые отправили меня в пионерский лагерь. Такой вид отдыха мне совсем не нравился: всё по режиму, везде строем, занятия по расписанию, все мероприятия согласно утвержденному плану.

Обязательным пунктом программы отдыха пионеров были танцы по выходным. И вот несмело пришла я на танцплощадку, встала в сторонке. Наблюдала, как самозабвенно танцуют старшие ребята и безудержно резвятся младшие. Отрядные вожатые строго следили за порядком.

После небольшого технического перерыва вновь заиграла музыка. Ко мне подошел Коля из нашего отряда и пригласил на танец. Маленький и несмелый, он совсем не хотел это делать, но вожатые велели, потому что я тоже была маленькой и удачно подходила ему по росту. Я видела во время перерыва, как они его уговаривали.

Мы с Колей неуклюже вошли в круг, где уже танцевали более старшие и высокие ребята. Как настоящая дама, я положила вытянутые руки Коле на плечи, а он свои — мне на талию. Это называлось «танцевать на пионерском расстоянии». Так случился первый парный танец в моей жизни. С маленьким мальчиком, который мне совсем не нравился.

ДЯДЯ С «ШАРИКОМ»

Наверное, почти каждая девочка, девушка хотя бы раз встречалась с таким явлением. Со мной это произошло лет в десять-одиннадцать, зимним утром, когда я шла в школу. Было еще совсем темно. Дорога проходила через капитальные гаражи и не освещалась. Обычно по ней на занятия спешило много детей, но в этот раз почему-то я оказалась совсем одна.

Возле гаражей я увидела мужчину. Он стоял и не двигался. Нас разделяло метров десять. Из-под полы куртки у него выглядывал небольшой воздушный шарик, который он подбрасывал руками. Так мне показалось в рассветных сумерках.

Испугавшись сама не вполне понимая чего, я опустила голову, будто ничего не увидела, и постаралась как можно быстрее пройти это место. В школе я рассказала о происшествии лучшей подружке, но она не поверила: ну какой еще воздушный шарик?.. И я тоже стала сомневаться: может, и вправду показалось? Не хотелось, чтобы подружка надо мной смеялась…

Нет, не показалось. Прошло несколько десятков лет, но я до сих пор могу четко вспомнить эту картинку — мужчину в темной одежде с дергающимся шариком в руках.

Публичное обнажение считается визуальным насилием. И родители обязаны научить ребенка, как вести себя при случайной встрече с человеком, показывающим свои интимные места. У меня таких знаний, к сожалению, не было. Мы относились к поколению, которое само себя воспитывало, интересующую информацию получали либо друг от друга, либо из взрослых книг, которые украдкой от родителей брали с полки шкафа.

Я ничего не рассказала об этом случае маме. К счастью, никакого особого страха он во мне не оставил.

Конечно, не показалось. С этими ситуациями часто сталкиваются девочки. Это тоже часть знакомства с окружающим миром. Хорошо, когда есть взрослый, который может поддержать и рассказать о таком явлении, как эксгибиционизм. Но мало кто из детей о подобных эпизодах рассказывает взрослым. Обычно делятся между собой и хихикают — это снимает напряжение.

Часть 2. СРЕДНЯЯ ШКОЛА: «МЕЖДУ НЕБОМ И ЗЕМЛЕЙ»

И СНОВА ГЕРКА ПЛЕТНЁВ: ВЕСЕННИЕ СТРАСТИ СЕМИКЛАССНИКОВ

С переходом из начальной школы в среднюю мы стали «перебегать» из кабинета в кабинет — они зависели от изучаемого предмета. Каждый учитель мог рассадить нас по своему усмотрению. Герка больше не был моим соседом по парте. По-видимому, шел тот самый период, когда девочкам интереснее с подружками, а мальчишки тусуются с друзьями. Я забыла своего друга, и он словно не замечал меня.

Обоюдный интерес с новой силой вспыхнул лишь через несколько лет (и опять, заметьте, по весне) — в седьмом классе.

На Новый год все было спокойно. Прошел традиционный утренник в спортивном зале, как обычно, школьникам раздали мешочки с новогодними подарками. В общем, рутинная жизнь, всё по плану.

Но уже в феврале, ко Дню Советской Армии, в воздухе витали совсем новые настроения и желания. Девчонки готовились поздравлять мальчиков. И почему-то всем нам хотелось сделать это не в школьных стенах — а провести вечер на квартире у одной из девочек.

Задумано — исполнено. Поначалу, правда, никто не понимал, как себя вести. Мальчишки дурачились, а девочки сердились, что вечеринка идет не по намеченному сценарию. Но нашлись лидеры из более повзрослевших ребят, задвинули на задний план глупеньких «недорослей» и взяли все в свои руки. Накрыли столы с нехитрым угощением, быстро провели торжественную часть и, не задерживаясь, приступили к танцам. Энергичные мелодии перемежались иногда «медляками». Через некоторое время на импровизированном танцполе сформировались постоянные пары, и стали очевидными симпатии между девочками и ребятами.

Мой дружок Герка был так же скромен, как и раньше. Я оказалась смелее и первой пригласила его на танец. Взяв за руку, отвела в круг и уверенно положила ладони Герке на плечи. Он непослушными руками обнял меня за талию, и это было уже никакое не «пионерское расстояние», а заметно сокращенное. Начался танец…

На следующий медляк Герка пригласил меня уже сам.

Вечер прошел хорошо и всем очень понравился. Взбудораженные, мы расходились по домам и уже строили планы на 8 марта, ждать которого, к счастью, было совсем недолго. Через две недели так же, на квартире у другой девочки, мы закрепили удачный опыт.

В последней четверти учебного года класс было не узнать. Записочки, «гуляющие» по партам прямо во время урока; наши беспрестанные перешептывания и замечания от учителей; снижение успеваемости; беспокойство и озадаченность нашей классной руководительницы на родительском собрании. Настали времена, когда на собрание нужно было отправлять только маму, а после просить, чтобы она не рассказывала папе о том, что я «кручусь, верчусь и даже скатилась по некоторым предметам на тройки». Мама меня понимала и верила испуганным обещаниям, что я исправлюсь и больше так не буду. Папа пребывал в спокойном неведении.

А я и Герка, между тем, негласно считались парой.

Мы, конечно, не были парой в полном смысле этого слова. Он не провожал меня домой, не носил мой портфель. Мы больше не делали вместе уроки, не обменивались книгами. Но мы знали, что нравимся друг другу, и это было приятно.

КРАСИВЫЙ МАЛЬЧИК В ТРУДОВОМ ЛАГЕРЕ

Лето шло по моей привычной программе: вольготное домашнее времяпрепровождение в будни и выезды на машине с родителями на природу по выходным. Из школьных трудовых повинностей оставалась только летняя практика. В этом году вместо посадки и полива цветов на школьном дворе нас, семиклассников, вместе с девятиклассниками отправили на две недели в совхоз помогать на сельскохозяйственных работах.

Совсем не радовала нас эта практика… Мы не привыкли испытывать бытовые неудобства, рано подниматься на работу, ехать в грузовой машине в поля и «топать» целый день в резиновых сапогах по грядкам, высаживая капусту. Но было в этом и что-то новое, неизведанное: оторваться от родителей, впервые почувствовать себя взрослыми.

Школьников на помощь колхозникам тогда привезли много. В одном месте собрались дети из нескольких школ. Поселили всех в бараке — мальчиков и девочек по отдельности. В большом помещении стояли ржавые железные кровати, застеленные тоненькими клетчатыми одеялами.

Рядом с нами, на соседней делянке, трудились девятиклассники из нашей школы. Уж они-то пользовались свободой на всю катушку! Вечерами гуляли по территории лагеря, образовывали пары. Не укрылись от нашего внимания ухаживания и «обнимашки»: старшие заводили отношения, а мы, младшие, наблюдали. Юношеская влюбленность вольным ветерком вовсю кружилась над просторами трудового лагеря.

Однажды я приметила мальчика из другой школы. Это был очень красивый мальчик. Карие глаза, почти черные брови, которые очень ему шли, густые волосы с аккуратной короткой стрижкой… Я стала послеживать за ним, выискивая взглядом среди ребят. Видела иногда в столовой, встречала на поле. Конечно, он не обращал на меня никакого внимания. А я влюбилась.

Практика подходила к концу, и это означало, что больше я Красивого Мальчика не увижу. Допустить такое я не могла! Основательно поразмыслив, я решилась послать ему записку с признанием.

Знала ли я вообще его имя? Или же коварное Время сокрыло его от меня? И что же я могла написать? Телефонов тогда не было, значит — свой почтовый адрес. Красивый Мальчик моего имени не знал, мне следовало как-то себя обозначить. Дословно текст записки не смогу привести, но смысл был примерно такой: «Ты меня не знаешь, но ты мне нравишься, и я точно тебе нужна. Напиши мне по адресу такому-то…»

Каким образом я отправила Мальчику послание, увы, тоже уже не вспомню. Наверное, попросила кого-то из ребят передать записку лично в руки. Разумеется, никакого продолжения у истории не было… И почему-то мне казалось, что потом наши девятиклассники надо мной потешались, мол, вот та самая, которая записку написала. Может, я и ошибаюсь.

Чем ценно для меня это воспоминание? После встречи с Красивым Мальчиком я поняла, какой тип мужской внешности мне нравится, какими эффектными, привлекательными могут быть глаза, волосы и облик мужчины в целом. И знаете, в течение моей жизни предпочтения не изменились.

Типаж будущего партнера закладывается гораздо раньше, еще до школьного возраста. Чаще всего это папин типаж или типаж, сформированный под впечатлением от другого значимого взрослого. А в старшем подростковом возрасте (15—17 лет) происходит подтверждение сложившегося образа. На него может оказать влияние образ кумира, первая любовь, мнение окружающих.

ПАШКА, ПАША МАРЧЕНКО: ЭПИДЕМИЯ ЛЮБВИ

В сентябре все вернулось на круги своя. Начался новый учебный год, и мальчик из трудового лагеря постепенно забылся — стала совсем неважной, неинтересной для меня эта история.

Быстро пролетели осенние месяцы, был встречен новый, 1980 год, который вошел в историю как год московской олимпиады. Постепенно приближалось 23 февраля, и воздух снова наполнялся ранневесенними романтическими волнениями. Как и в прошлом году, нам, подросткам, хотелось эмоциональной встряски, свежих любовных историй, новых событий и неизведанных прежде чувств.

Мы росли. Лица у многих покрылись прыщиками. У мальчиков начал ломаться голос, пробивались первые усики, словно молодая травка после зимы, проказливо торчали отдельные жесткие волоски на подбородке. Какие изменения происходили под одеждой, я тогда даже не задумывалась…

На глазах менялись и одноклассницы: юбки вдруг стали короткими, а форменные платья — тесными в груди. Более плотненькие девочки стали носить дополнительный предмет нижнего белья.

Мальчишки внимательно отслеживали эти изменения. Девчонкам присваивались клички, отражающие размер и форму вдруг появившихся выпуклостей. Точно была девочка, получившая неблагозвучную кличку «Шляпа». Дальше мы, девчонки, по аналогии сами допридумали, что может прозвучать еще… Узнав о кличках, мы, конечно же, оскорбились и возмутились. И дали слово на пацанов внимания не обращать — мол, дураки же еще, что с них взять. Слово не сдержали — еще сильнее «стреляли» по мальчишкам глазками! Даже договаривались тоже присвоить им всем клички по какому-нибудь не менее провокационному признаку, но реально до этого не дошло.

Появились в обиходе понятия «первый красавец класса», «наша классная красавица». Два противоположных клана — мальчики и девочки, юноши и девушки, — ранее не замечавшие друг друга, теперь были взаимно друг другу интересны и привлекательны.

Как и год назад, мы отгуляли «на квартирах» два важных для молодежи праздника. На «мужской» день, 23 февраля, девочки пришли с неумело накрашенными тушью ресницами (в первый раз!). А мальчишки принесли винцо. Хотели распить втихую, не получилось — их заметили и рассекретили. Юные леди возмутились и предложили разойтись по домам, чтобы с «пьяными дебилами» никаких дел не иметь. «Вы краситесь, нам не нравится. Мы — пьем!» — парировали джентльмены.

Впрочем, кипучая молодая энергия быстро перебродила и так же быстро улеглась. Ну да, кругом одни дебилы и дуры — но танцевать с кем-то нужно! «Танцы-шманцы-обжиманцы» никому отменять не хотелось.

После празднования 23 февраля мы стали время от времени проводить вечера «компашкой». Все уже знали о взаимных симпатиях. В сумерках бродили по дворам под ручку пять пар влюбленных одноклассников. Я цепко держала под ручку Герку. Желающих прогуливаться по вечерам было гораздо больше, но кого-то из девочек не пускала строгая мама: «А Жанна пойдет гулять? Нет? Тогда и ты не пойдешь. Нечего шляться по подворотням!»

…С нетерпением мы ожидали ответной инициативы от наших мальчиков на Женский день. И они во главе с Геркой организовали вечер у него на квартире. Самостоятельно сделали угощение: торт из печенья с кремом, вафли, испеченные в легендарной советской вафельнице. Помогали Герке его лучшие друзья — Борька и Пашка. Под зажигательные хиты модных в те времена музыкальных групп АBBА, Boney M., Dschinghis Khan («Чингиз Хан») мы скакали и кружились единой, пестрой, необузданной толпой, но я цепко держала Герку за карманчик светленькой рубашки. Он не противился. А немногим позже, вдали от любопытных глаз, я бросила фразу: «Вот возьму и поцелую!» Герка покраснел, как обычно в волнительные моменты, а потом вдруг наклонился и подставил лицо: «Целуй!» Я старательно, не торопясь, поцеловала его в щеку. И это проявление нежности было верхом возможного тогда взаимодействия между молодыми людьми.

Весна набирала обороты. Хотелось любви!.. Для дружбы теперь подбирались девочки, которых мама наверняка отпустит на вечерний променад — и которые точно пойдут с тобой гулять в чужой двор и «маячить» под окнами возлюбленного, которые способны поддержать все авантюрные, безумные затеи.

В ту весну происходили настоящие чудеса. В меня вдруг влюбились почти все мальчишки в классе. Какими волшебными чарами я владела, какими достоинствами обладала — мне самой было непонятно. Наверное, любовь — это заразная болезнь: Геркина симпатия сделала меня интересной и для прочих. (В моей жизни такая ситуация возникала еще несколько раз. Стоит разрешить появиться ухажеру, как сразу же становишься привлекательной и для других. Именно поэтому опытные женщины советуют заводить кавалеров, чтобы просто с кем-то выходить в люди.)

Точно так же, как в меня — мальчишки, все девчонки вдруг влюбились в Геркиного друга — Пашку. Пашка был отнюдь не красавец: худенький, с жидкими волосами, с выступающими угловатыми коленками. Но зато пронзительные голубые глаза сияли на его смуглом лице, будто две ярких звездочки.

В какой-то прекрасный (а может, вовсе не прекрасный, а совсем наоборот) день я вдруг поняла, что тоже «заразилась». Герка стал мне неинтересен, я все чаще посматривала в сторону его друга. Какое-то время мы еще гуляли по-прежнему: я с Геркой и Пашка с кем-нибудь из девчонок. Я ловила на себе Пашкины взгляды. Подруга по секрету признавалась: ей кажется, что Паше она нравится. Я подло поддакивала: так и есть, без сомнения! Но ощущала, что нравлюсь-то ему я. Маленькое женское сердце тонко чувствовало взаимные волнения.

Не припоминаю каких-либо угрызений совести по поводу своей «измены» Герке. Я увлеклась и хотела быть рядом с новым предметом моего обожания. А Пашка с Геркой всегда ходили вдвоем. Получалось, что делать мне ничего не нужно, мы и так были вместе.

Однажды темным вечером мы с Пашкой объяснились друг с другом — признались во взаимной симпатии. А что делать дальше, никто из нас тогда не знал.

К счастью, подоспели летние каникулы.