Бесплатный фрагмент - Как устроена любовь

От автора

Сериалы неплохо отражают особенности менталитета той страны, в которой они создаются. Это и естественно: ведь они должны нравиться народу, эмоционально задевать его. Так и стоит перед глазами заставка сериала примерно двадцатилетней давности: яркое закатное зарево, вызывающее ощущение внутреннего напряжения и тревоги. И на этом фоне — истошный мужской крик: «Любо-о-о-о-овь! Любо-о-о-о-овь! Любо-о-о-о-овь!». Других слов в этих воплях и не разобрать. А это — не вопли. Предполагалось, что это — песня. Песня о любви. И сериал, естественно, о любви. И ведь смотрели его люди, рвались к телевизорам и сидели у их экранов. Хотя этот заставочный этюд в багровых тонах в сопровождении рёва марала на весенней лужайке, казалось бы, должен был отпугнуть и от сериала, и от самой любви.

Что же тогда привлекает людей в таких произведениях? Изображение любви! Потому что она — у большинства людей именно такая. Непонятно что это, «для каждого это — своё», «это самое» — у мужчины к женщине и у женщины к мужчине. Иногда мелькнёт упоминание о любви к детям, дому, лесу, родине, но всё это быстро растворяется в потоке обособляющихся представлений об исключительно гендерном характере «этого самого».

Ну нельзя же серьёзно относиться к словесным конструкциям типа «любовь — это когда любят», «любовь бывает: к … (далее перечисление конкретных объектов этого самого)». Вот и ищут люди любовь, как чёрную кошку в тёмной комнате, ничего не зная ни о кошке, ни о комнате, ни о себе.

В то же время уже постоянное упоминание любви, буквально зацикливание на ней, заклинательный характер произнесения этого слова — всё указывает на жизненную важность понимания того, о чём мы говорим в этих случаях. Почему это важно? Да дело в том, что по временам, в ключевых ситуациях, мы всплываем из своего гендерно-обусловленного эмоционирования и вспоминаем о других ценностях, к которым оказываемся порой сильно привязанными. И чаще всего своё отношение к этим ценностям мы называем любовью.

Нельзя жить и выжить в мире, где «для каждого — всё своё». Это принципиально исключает любое взаимопонимание и, следовательно, адекватное взаимодействие со средой, в первую очередь — социальной. Всем хорошо известно: чтобы поймать льва в пустыне, прежде всего нужно определить на карте рамку, в которой он находится. И уже туда посылать ловцов. Вот и с любовью так же: ловить кошку или льва по имени Любовь мы можем только после того, как дадим рамочное определение этого понятия. Ну, а тогда нас ничто не удержит от того, чтобы понять, как любовь возникает, как развивается и какие подводные камни прячет. Чтобы в построенной нами «рамке» каждый мог найти действительно свою, единственную и неповторимую, любовь. И сохранить её — она ведь так важна для человека!

Так что давайте разберёмся.

Александр Фролов

Что говорят о любви?

Прежде всего, давайте выясним, что же всё-таки говорят о любви.

«О любви не говори — о ней всё сказано» — из некогда популярной песни. Да ничего о ней не сказано! О ней проговорены какие-то слова, много слов, за которыми не стоит никакого конкретного смысла. Вспомните, пожалуйста, рассуждали ли вы хоть раз в жизни о том, что такое любовь? Можно с уверенностью сказать — да, рассуждали. Ну, и каким оказался результат? Литература — литературой, а достаточно представительный опрос пришлось провести. Характерно, что содержание и тональность ответов со временем, по крайней мере, на протяжении последних двадцати лет, не изменяются. Ниже — несколько типичных ответов.

«Любовь — это дарить счастье другому человеку». Ирина, 35 лет, замужем, инженер.

«Любовь — это когда необъяснимо тянет: к женщине, к мужчине, к работе, к ребёнку, к предметам…». Татьяна, 40 лет, замужем, тележурналист.

«Любовь — это взаимное удовлетворение желаний». Евгений, 47 лет, женат, главный инженер предприятия.

«Любовь — это огонь, мерцающий в сосуде», Виктор, 52 года, женат, фотограф. Вообще-то поэт Заболоцкий писал это о красоте.

«Бог есть любовь». Библия, послание от Иоанна.

«Любовь — это когда мы вместе». Мальчик Саша, 5 лет.

«Любовь — влечение одушевленного существа к другому для соединения с ним и взаимного восполнения жизни». Словарь Брокгауза и Ефрона.

Наверное, достаточно. Так где же искать ту самую любовь, которую люди так потрясающе наопределяли? Давайте не будем цепляться к совершенно нерусскоязычному обороту «Любовь — это когда…». Так и вспоминаешь прапорщика, который приказал взводу «выкопать канаву от забора до обеда». Или учебники по олигофренопедагогике, где эта пространственно-временная путаница носит диагностический характер. Но главное — как нести ответственность за то, что люди наговорили (и ещё много наговорят) про любовь?

Можно выделить четыре типа рассуждений о любви.

1. «Это вообще невозможно сказать».

Ну, здесь — просто подлость: «Я не могу сказать, поэтому в любой момент могу отречься». Именно так чаще всего и происходит с течением времени. Частный случай этого типа: «Это для каждого — своё». Вот так — отдельно от всех и, главное, опять же от ответственности.

2. «Любовь — это когда гармония».

Для определения непонятного люди используют другие, ещё более непонятные и неопределённые, не обеспеченные смысловой нагрузкой слова. И приходят в носорожью ярость, когда им на это указывают.

3. «Любовь — это свеча на ветру» (или что-нибудь в таком же духе).

Метафора, поэтическое сравнение. Интересно, куда вставлять эту свечу в разных конкретных проявлениях любви — например, к флагу или к работе.

4. «Любовь — это болезнь».

Нет, любовь — не болезнь. В этом примере слово «болезнь» является эвфемизмом, то есть, словом, несущим смысловую нагрузку, отличную от изначальной, словарной.

Спрятавшись за любой из этих типов «определений» любви, так удобно ничего не делать, требуя от других непонятно что, но в сущности — всё. Никто толком не говорит, что такое любовь, но все её требуют и все её обещают. Как говорил старшина Федот Евграфович Васьков в фильме «А зори здесь тихие» — неаккуратненько!

В приведенной выше небольшой выборке рассуждений о любви из бесконечного числа им подобных есть одна чрезвычайно важная деталь. Почти все они «съезжают» к взаимоотношениям полов и лишь очень редко — к детям, родителям, дому или Богу. Всё остальное выносится за кадр. Любовь к Родине, флагу и много ещё к чему — это что-то другое, совсем из другого ящика и потому как любовь не воспринимается. В «это другое» людьми якобы вкладывается совершенно иной и невыражаемый ни в словах, ни в образах, ни в формулах смысл, которого на самом деле у людей в голове вовсе и нет. Из-за западного рубежа страны к нам пришло замечательное выражение «заниматься любовью», успешно вытесняющее из речи россиян всемирно известный глагол. Вы любите свою работу? Родителей? Детей? Расскажите, пожалуйста, хотя бы себе, как это вы с ними «занимаетесь любовью». Что, не получается? Возникают трудности с ролевым распределением полов? Так, может быть, любовь не сводится к взаимоотношениям мужчин и женщин, как большинство людей если и не считает, то по крайне мере, усиленно демонстрирует. А вдруг существует всё же любовь и к иным объектам?

Одна российская бабушка приехала к одной из дочерей понянчить внучку. И вот выходит она с двухлетней девочкой погулять. Разодетая в пух и прах девочка с флажком и чрезвычайно гордая бабушка идут по тротуару. Осень, с клёнов, кроны которых смыкаются над дорогой, падают, кружась, красные листья, светит яркое осеннее солнце, тепло… По дороге с шуршанием проносятся машины, и каждая приветственно сигналит; пассажиры примыкают к окнам, улыбаются, машут руками. Бабушка ещё выше задирает нос — дескать, знай наших, какие мы красивые! Ох уж эта бабушка. Да просто жители штата Мэриленд приветствуют государственный флаг в руках девочки. Американцы любят флаг своей страны. Они рождаются под флагом у входа в роддом и уходят из жизни, накрытые таким же флагом. Не «занимаются с ним любовью», а любят. Нам этого не понять. По крайней мере, для бабушки это было открытием.

А ещё люди говорят, что любят работу, семью, природу и многое-многое другое. Интересно, врут или правду говорят? Ведь у этих любовей явно неполовой характер. Так что в песнях про любовь к этим объектам первую партию, похоже, ведёт не гармонь и, тем более, не гормон.

Великий психолог Эрих Фромм справедливо полагал, что любовь — это явление общего характера, имеющее в конкретных случаях разные лики. Трудно с ним не согласиться.

Что же такое эта самая любовь?

Наверное, всем известна старая задача — как поймать льва в пустыне. Надо разбить пустыню на квадраты и указать квадрат, рамку, в которой находится лев. Тогда будет известно, где его ловить. А вот туда уже забрасываются охотники, у которых свои, индивидуальные или групповые, подходы к ловле львов. Если рамка не очерчена, десант ловцов будет мотаться по пустыне безрезультатно до второго пришествия. Точно так же надо определить, что такое любовь вообще, и тогда будет известно, где именно вам искать вашу единственную и неповторимую любовь, на кого/что она ни была бы обращена.

Как строится определение понятия — описано в книге «Понятийность» данной популярной серии и в «Предметном понятийном словаре общеобразовательной школы» (А. А. Фролов, М. Л. Фролова, Е. М. Династия).

Прежде всего — давайте проведём этимологический анализ слова. То есть, выясним, откуда оно произошло. Общеславянский корень «люб» так же, как и «любовь», неопределёнен по смыслу. Но вот близкие к нему латинские ubet (или libet) — «угодно» и libido (lubido) — «страстное желание» достаточно точно этот смысл передают в его традиционном понимании, описанном выше.

Тогда что это в первую очередь? А вот здесь, чтобы было всё просто, надо преодолеть некоторые трудности. Ведь простота трудна, как это описано в книге данной серии «Трудность, лёгкость, сложность и простота». Так что пусть это будет немного занудливо, но давайте наберёмся терпения для разбирательства.

К текущему моменту, моменту разбирательства, у каждого человека сформировался конкретный гормональный статус — набор и количественное соотношение гормонов в крови. Этот статус определяет готовность человеческого организма к возможным изменениям в окружающей и внутренней среде. На его основании формируется устойчивая доминанта — временно господствующий в данный момент очаг возбуждения в центральной нервной системе. Доминанты связаны, в первую очередь, с реализацией основных инстинктов. Они носят потребностный характер, и потому из потока сознания выделяются объекты, которые потенциально могут быть связаны с удовлетворением соответствующей общей, достаточно размытой потребности. При рассмотрении этого объекта на уровне взаимодействия с ним в центральной нервной системе возникают возбуждённые состояния, обусловливающие мотивацию в отношении удовлетворения конкретных, детализированных, потребностей в рамках исходной общей потребности, вытекающей из существования доминанты. Эти состояния вызывают в нас волнение, а иногда и потрясают. Возбуждать, потрясать, волновать — по-латыни emovere. Отсюда — «эмоция»: психический процесс, который отражает субъективное оценочное отношение человека к различным ситуациям и объектам на заведомо домыслительном уровне. Связанные с этим отношением длительные или кратковременные переживания называются психическими или эмоциональными состояниями человека. Переживание — это процесс. Так что эмоциональное состояние — это отдельно взятый эмоциональный процесс ограниченной длительности.

А вот чувства — это совсем другое. Это уже устойчивые эмоциональные отношения человека к явлениям действительности, отражающие в его представлениях значение этих явлений в плане потребностей и мотивов соответствующих действий. Отношение, значение — это уже мышление, в принципе допускающее анализ происходящего. Не истошный вопль и не свеча на ветру. Уже «надо — не надо». Внутренние и внешние безумства, так лелеемые и воспеваемые, могут рассматриваться более или менее критически. Так что любовь, по крайней мере, в общепринятом значении этого слова и по крайней мере, в начальной фазе своего развития — не чувство. Всё-таки это, скорее, эмоциональное состояние. Чьё? Да того, кто испытывает эту любовь, её субъекта.

Откуда взялось это эмоциональное состояние, чем оно обусловлено? А обусловлено оно представлением именно субъекта (и никого больше!) о принципиальной возможности удовлетворения его потребностей объектом. Но у субъекта много потребностей, и всегда можно понаходить разные объекты, удовлетворяющие эти потребности. Но субъект, вцепившийся в объект, заведомо удовлетворяющий некоторые его потребности, жаден. И жаждет он удовлетворения объектом всех своих потребностей. Ну, не так ли?

Вот если теперь мы, в соответствии с рекомендацией книги «Понятийность», соберём всё это в единую «сборку» по нормам русского языка, то получим: