Бесплатный фрагмент - Изнанка

Пролог

По комнате разносился запах фимиама. У алтаря сидел старик и о чем-то размышлял.

С годами голова уже покрылась сединой, глаза стали впалыми, а тело осунулось. Но умом старик был еще свеж, и поэтому именно он возглавлял монастырь вот уже многие годы. Это было предназначение его деда, и это же предназначение было его отца, а теперь и его. Он никогда не сожалел о том, что посвятил служению всю жизнь. Единственное, о чем он сожалел, что не оставил сына, который продолжит его путь. Благо и без этого есть люди кому можно довериться после своего ухода. А доверить было что: вот уже многие столетия последователи монастыря хранили знания о приходе избранного, который поведет их к новому, лучшему началу. Многие считали орден сумасшедшими, выжавшими из ума сказочниками. Какого будет увидеть их лица, когда это случится? К сожалению, доживет ли до этого момента или нет, старик не знал.

— Да что за…? — он не любил, когда ему мешают, пока он находится в зале для медитации: за дверью раздался шум от топота ног. Дверь с силой распахнулась, еще бы немного и она вылетела из петель.

— Горит! Оно горит! — взмыленный послушник снова и снова повторял одно слово.

Непонимание, затем изумление и, наконец, торжественная улыбка с приходом осознания случившегося отразилось на лице старика.

— Началось!

Глава 1

Учитель что-то нудно и монотонно рассказывала на очередной лекции по истории. Передние ряды заполнили самые ответственные ученики. Вот староста, как все старосты любого класса или группы тянет руку, чтобы задать свой очередной нудный вопрос. И как это бывает всегда на последних партах, царствовали сон, безделье и скукота.

И как раз на этих рядах заняли три своих места три друга, дружба которых зародилась еще в самом детстве: началось еще с общего двора, куда их выводили мамы, и пока они сплетничали и делились рецептами разных блюд сидя в беседке, их чадо в это время игрались вместе. Все продолжилось и после уже в детском саду, куда их отдали в одну группу. После школа, где они вместе провели все одиннадцать лет от начала и до конца. Вот и решили вместе поступать в один университет. Тем более в их маленьком городке этот технологический ВУЗ был хорошим подспорьем продолжить свое будущее.

Если начинать знакомство, то, наверное, стоит начать с Дениса: в кругу друзей он был главным заводилой и их негласным лидером, который всегда пытался затащить их в какую-нибудь авантюру, впрочем, для справедливости, из которых, благодаря своему характеру (он умел принимать трудные решения, если они были необходимы) сам их и вытаскивал. Коренастый, высокий, с небольшой ямкой на подбородке, украшенной бородкой черного цвета, как и его волосы; он пользовался популярностью среди противоположного пола. Вот и сейчас пару кинутых в его сторону взглядов студенток только подтвердили это.

Правее, в центре их коллектива, сидел белобрысый парень, среднего роста, довольно-таки щупленький, с немного наивным характером, и как обычно листал в своем телефоне форумы о различных фантастических книгах; выдуманный мир снова поглотил его с головой. Хотя Максим интересовался всегда всем подряд, и был своего рода ходячей энциклопедией, но сегодня выдуманный мир настолько поглотил его, что он даже в пол уха не слушал лекцию. Иногда поражаешься, читая былые рассказы о разных народах, и находишь схожесть с теми вымышленными историями из книг и форумов с их обсуждениями. Между тем, стоит отметить, что из данной троицы он являлся самым умным, анализируя всегда все и вся, но из-за природной застенчивости не всегда озвучивающий свои мысли, и которые почти всегда, уже после случившегося, выражались словами «а я ведь так и думал».

Третий, последний по счету, но не последний по значимости, был Олег. Голубоглазый, с темными волосами, которые в зависимости от света могли менять свой оттенок от угольно черных до светло темных словно перламутр, с не замысловатой прической, и с неизменным атрибутом ручных часов на левом запястье, которые подарили ему родители по случаю окончания школы. Что до темперамента, то это чистой воды интроверт: держится обособлено, взгляд говорит больше чем слова; но когда говорит, то делает это редко, но метко. Незнакомые с ним люди иногда совершают ошибку думая, что раз уж он молчит и, по своей наглости или, быть может, глупости, могут позволить себе многое и тем самым переходят черту, и после, когда он внезапно отвечает, горько сожалеют. Но в каждом правиле есть исключение — он был азартен: стоило его окунуть в какую-нибудь игру, где он тут же менялся: мог кричать на всех, вести за собой, указывать, что делать и как делать. Ему не нужны были какие-то призы или деньги; главное, что ему доставляло удовольствие — это само наличие победы. И ради этой победы вся та сила, что дремлет внутри этого человека, просыпалась.

Вся эта троица, как уже было сказано, дружбой уходит корнями в самую колыбель и это, несомненно, накладывает свои отпечатки в виде общих привычек и увлечений, одно из которых предстояло этим вечером.

— Сегодня матч, — обратился Денис к остальным, глядя в экран телефона. — Ребята из фан движения пишут, что собираются в баре для совместного просмотра. Мы идем?

— Я, наверное, лучше дома посмотрю. Тем более, вечером отец просил помочь подготовить ему презентацию: нужно ему для работы на следующей неделе.

Но на самом деле все было прозаичнее: Максим хотел уже, наконец, узнать, кто тот таинственный маг, что все пытается организовать покушения на главного персонажа книги, что он начал читать на днях. Жаль только, что о сроках презентации он обмолвился на днях и товарищи об этом знали.

— Так это на следующей неделе; успеется. Хочешь, я сам поговорю с Игорем Андреевичем, и он отпустит тебя? — не унимался Денис.

— Ладно, только с отцом не надо говорить. Сам отпрошусь, — дал свое согласие их друг, после небольшой паузы раздумий.

— А ты, Олег?

— А я даже не знаю, — многозначительно протянул Олег, прикинув в голове, как там будет тесно от обилия людей. — Может правда дома лучше?

— Да, — быстро поддакнул Максим, поймав слова единомышленника. — Можно у меня.

— Нет, ну парни, это же, как-никак, Мерсисайдское дерби. Такое нельзя смотреть просто дома, — возмутился Денис такому.

И после небольших уговоров друзья-таки согласились с его доводом.

— Отлично, — улыбнулся Денис после очередной своей победы над меланхоличностью друзей, — тогда пишу ребятам, что мы тоже идем.

— Угу, — с досадой простонал Макс, потому что придется отложить раскрытие личины неизвестного горе убийцы.

***

Бар, в котором проходил общий просмотр, имел два этажа: на первом этаже при входе сразу же гостей встречала крутая лестница, поднимаясь по которой вдоль ее можно было лицезреть различные кубки и награды, тем самым окуная посетителей в атмосферу. Естественно копии. Преодолев подъем, справа стоял гардероб, а впереди открывался вид на барный столик, с высокими, соответствующими, стульями. С краю помещения, на открытом пространстве ближе к стене разместили уже низкие столы на шесть персон с диванчиками по краям. Низко свисающие конусные лампы создавали полу тусклый свет, в тенях которого люди проводили свои вечера. На стенах были прикреплены огромные с жидкокристаллическими экранами телевизоры, вещавшие для зрителей матчи, за просмотром которых они не обременяли себя соблюдением тишины.

Второй этаж уже был для более спокойных посиделок. Ярко освещенное помещение, с удобными диванами и креслами. Тут же сразу и находились вип комнаты с проекторами, для особо привередливых посетителей, где и настаивал провести этот вечер Олег. Только вот цена заставила бедного студента пойти наперекор своим желаниям.

— Твою мать, это же желтая. Куда ты смотришь, судья? — кричал на весь бар Денис, уже немного хмельной от пива в его руке.

— Да не было там ничего, — подал голос Олег.

— Да как не было? — возмутился Денис, — он срубил его словно дровосек.

— Да, сыграл жестко, но судья занял хорошую позицию и видел все прекрасно: он был первым на мяче.

— Это АПЛ, — заметил Максим. И эти два коротких слова уже поясняли всю ситуацию.

Два непримиримых соседа, чьи стадионы «Энфилд роуд» и «Гудисон парк» разделяло всего около семисот метров, сегодня оправдывали свое звание самого жестокого матча страны, где было больше всего нарушений, и соответственно, больше всех удалений.

Вдруг неожиданно зрители взорвалась криками; их любимая команда поразила голом ворота соперника. Ох, уж эти непередаваемые эмоции, когда толпа утопает в единой атмосфере радости и ликования. Кто-то один начал распевать местную кричалку и остальные тут же ее подхватили, и бар окунулся в единую волну эйфории.

Друзья покидали бар в приподнятом настроении. Еще бы — их команда красных, также именуемая как Ливерпуль, одержала сегодня блестящую победу. И, надо сказать честно, пшеничный эликсир добавил свою лепту в это самое настроение.

Внезапно на половине пути к их дому на обочине дороги что-то происходило: никто не мог точно разобрать; какое-то марево, блики во мраке темноты. Словно тучи с неба, с раскатами молнии, плыли над самой землей.

— Что там такое? Вы это видите? — встревоженный голос Дениса выдавал эмоций всех.

— Я не знаю, может, просто уйдем? — спросил, пятясь назад, слегка напуганный Максим.

— Давай подойдем поближе, — авантюрная душа не давала покоя все оставить в неизвестности.

Олег хотел было что-то сказать, но не успел он разжать губы, как их всех троих затянуло в это темное облако.

Глава 2. Денис

Запах гари ударил в нос и заставил взбодриться лучше любого кофе с утра. Стоял жуткий шум. Звук бьющейся стали и криков доносился отовсюду. Я лежал на земле в грязи и пыли. Вокруг бегали люди в странной одежде, словно из средневековья. В небе что-то летало, отсюда не разобрать. Рядом со свистом пронесся огненный шар. Полный сумбур, хаос и бедлам. Да что, черт подери, происходит вокруг? Первая мысль, что я попал на какой-то костюмированный конкурс или съёмки какого-то фильма. Мой мозг и рассудок, ощетинившись каждый своими доводами, вступили в схватку: рассудок твердил, что все, что происходит нереально и это сновидение, иллюзия, или, в конце концов, я принял что-то, и меня накрыли глюки. Мозг же кричал - посмотри своими глазами, послушай своими ушами, вдохни своим носом и ощути все то, что перед тобой и пойми, что все слишком реально, чтобы выдаваться за неправду.

Оглядевшись, я обнаружил мертвые тела, ошметки конечностей, кишки; вокруг повсюду лужи крови. Но все это, опять же, можно было списать на сбой в синапсах, пока я не прислушался своим ощущениям окончательно: и больше всего выделялся запах. Такое нельзя подделать. Смесь человеческих экскрементов, жженой плоти, накаленного металла, подпаленной травы не давали усомниться в происходящем. И пришло осознание, но не конечное принятие.

От увиденного рвота подступила к горлу, и я опустошил содержимое желудка прямо себе под ноги. Сознание выдало только одно слово - «сражение». Как я мог еще мыслить в такой ситуации - было не понятно, все работало на уровне подсознания. Я стал оглядываться вокруг в поисках своих друзей. Максим был обнаружен в двух метрах без сознания. Олег же куда-то пропал. Я стал вертеть головой усерднее, но все никак не мог его обнаружить. Я стал пробираться к Максиму. Сердце екнуло, в голове крутилась мольба о том, чтобы он был жив, пока я волочил ноги по направлению к Максиму. В теле чувствовалась слабость, словно меня заставили пробежать весь марафон, а потом еще и провели через соковыжималку и высосали всю силу.

-Максим, вставай, просыпайся. Просыпайся, тебе говорю, - шлепки по щекам не давали никакого эффекта.

В этот момент меня накрыло какое-то тщедушие, а в голове только самые темные мысли. Но, в этот момент, с его губ вырвался легкий стон. У меня с плеч, словно тонны груза свалилось. «Жив», - промелькнуло у меня в мыслях, а над головой в это время пролетел какой-то снаряд, так что я на рефлексе прилег на землю. Шум не унимался. Крики раненых заполоняли все вокруг. Я взял его за плечи и потащил прочь. Не знаю, кто с кем воюет. Мне сейчас нет до этого дела. Сейчас главное спасать себя и товарищей.

В десятках метрах я увидел лес, и, рассудив, что там удастся спрятаться, потащил его за шиворот в ту сторону. Не знаю, откуда берутся силы в такие моменты. Может страх всему виной. Может, наоборот, мужество. Но я тащил его метр за метром, не о чем конкретно не думая. Просто делал то, что надо.

-Нет, только не это, - простонал я.

Один из воинов, одетый во все черное, с мечом в руке, обратил на нас свое внимание. Он приближался ближе, а я даже не мог пошевелить конечностями - страх сковал меня. Удар меча пришелся рядом, в последний момент онемение отпустило меня, и я успел увернуться. Воин заорал и занес было руку, чтобы нанести смертельный удар, но в этот момент я прыгнул прямо на него и от неожиданности он свалился с ног. Быстро оседлав его начал наносить удары кулаком, куда только мог. Не видел ничего, просто бил и бил, ободрав кулаки до крови. Одной рукой нашарил рядом какой-то тупой предмет – в пылу не обратил внимание. Бил неистова, пока человек подо мной не размяк, и только тогда я успокоился. Грудь вздымается – жив.

Так, хватаем Максима и тащим его отсюда поскорее. Он все еще не пришел в себя. Что-то стонет под нос, но ничего толком сделать не может. Сил даже глаза открыть нет.

Не знаю, сколько времени уже прошло, но я дотащил его почти до края всей этой вакханалии и только сейчас я мог более-менее рассмотреть, что происходит вокруг.

Судя по происходящему, мы оказались в эпицентре сражения двух армий. С каждой стороны по несколько тысяч человек, каких-то странных существ (или это лошади в доспехах). Вокруг летают огненные шары, пущенные из рук каких-то людей, одетых в странные длинные балахоны. Это что маги? Где-то осколки льда пронзают грудную клетку очередного война, что поляг здесь навсегда. Вот мимо проносится отряд из примерно десяти человек, одетые в серебристые латы, прорывая по флангу, и идут, словно нож сквозь масло, разрубая всех на своем пути. Сверху пролетают какие-то овальные аппараты, оставляя под собой борозду огня и смерти.

-Максим, да вставай же уже ты. Очнись, наконец, - пару оплеух сделали свое дело. - Надо быстро найти Олега и свалить отсюда подальше.

-Куда мы попали? – начал он озираться по сторонам.

-Не знаю, - прокричал я, - Но знаю точно, что надо бежать.

До спасительного, как нам казалось, леса оставалось совсем немного. Но уйти нам не дали. Не успел я обернуться на звук, как в голову мне прилетело чем-то тупым. Мир перед глазами поплыл. Я начал терять сознание и спустя пару ударов сердца окончательно погрузился в мир тьмы.

Глава 3. Олег

Лучи солнца слепили сквозь веки так сильно, что тяжело было открыть глаза. Обонянием я почувствовал резкий запах человеческого пота, вьючный животных, и сильный аромат травы, будто я выехал за город и стою посреди поля. Ощущалась небольшая тряска. Глаза немного привыкли к яркому солнцу, и я рассмотрел все вокруг: я лежал в тележке с еще не менее дюжиной человек, ведомые конвоем. Все мы были закованы в кандалы и ошейники. По краям от нас, как я понял, мерно шагали люди, что нас стерегут. Вид они имели весьма потрепанный — грязная, оборванная местами одежда, некоторые прихрамывали, у других кровоподтеки, синяки и ссадины, а у кого-то и вовсе перевязаны раны. Было ощущение, что недавно они побывали в хорошей такой передряге. Я решил подождать и может хоть что-то прояснится позже.

Так, а где Максим и Денис? Куда они пропали? Я начал вертеть головой в поиске своих товарищей. Но ничего не обнаружил, кроме того, что мы движемся в длинной колонне из таких же повозок. Может, обратится к этим людям?

— Эй, вы не видели моих друзей? Один такой щупленький со светлыми волосами. Другой же, наоборот, темные волосы и коренастое телосложение?

Удар кнутом пришел по правой брови, рассекая мне кожу и заливая лицо кровью. Казалось, боль иглой вонзилась прямо в мозг, и тело охватила судорога. Голосовые связки разодрало криком, а рука так резко, рефлекторно, метнулась к месту удара, что вместо того, чтобы мягко прижать, она плашмя шлепнула, от чего боли стало только больше. Постепенно боли становилось все меньше, а крови все больше, поэтому пришлось оборвать футболку на себе и приложить к месту, чтобы остановить поток красной влаги. С течением времени ощущения менялись: боль накатывала волнами, пульсируя, с каждым ударом сердца. И это ощущение сводило с ума. Урок был ясен и закреплен: больше вопросов я не задавал, а только прислушивался к звукам их скудной для меня речи. Иной, не понятный для меня язык, в надежде уловить хоть что-то.

Мой мозг начал лихорадочно перебирать различные варианты произошедшего и происходящего сейчас. Во-первых, последнее, что я помню, как мы вышли из бара, а потом… как бы сильно я не напрягался, не мог вспомнить последние минуты перед тем, как очнулся здесь. Еще раз искоса огляделся по сторонам, пытаясь никак не выдать своё любопытство. В глаза сразу же бросилась одежда людей — сейчас такие нигде не носят. Да и холодное оружие тоже не в моде. Как-то я прочитал слова, что если ты ищешь ответы на свои вопросы, то нельзя сбрасывать все пришедшие в голову варианты, даже если они кажутся безумными на первый взгляд. А сейчас, мне казалось, будто я переместился в прошлое. Но самое удивительное мне открылось, когда село солнце и на небе показались две луны. Вот тут-то я осознал, что крупно влип. Теория о попадании в прошлое сразу же разрушилась. Кажется, я в другом мире. Был бы сейчас Максим рядом. В этих делах он точно подкован, в отличие от меня.

Мне стало страшно. Очень страшно. Захотелось домой. И вместе с тем нахлынули эмоций сожаления, что я так мало говорил в своей жизни: я так мало говорил своим родителям, как сильно я их люблю, и что вообще я их люблю. Мне всегда казалось, что слова не так важны, а главное то, как ты поступаешь. Особенно в мелочах. Я думал, что если ты приоткрыл дверь для мамы, или помыл посуду, чтобы она не утруждалась, то этого достаточно, чтобы выразить свою любовь. Но сейчас я готов был отдать все, чтобы увидеть ее на пару секунд и сказать ей «я люблю тебя, мам». Это наваждение заставило подступить ком к горлу, но я сдержал себя. Вот еще одна моя проблема: всегда держи эмоций. А может иногда стоит просто отпустить и дать им вырваться на свободу? Обдумать это я не успел.

Из головы колонны донесся окрик, и движение резко остановилось. Охранники, как я их охарактеризовал, начали буквально вышвыривать нас по одному прямо на землю. Да и еще по пинку некоторым прилетало. Затем собрали нас в одну кучу и начали раздавать еды, если это можно так назвать. Мне в руки дали миску с чем-то непонятным. Оно не было жидким, и не было густым. Скорее неудачно сваренная каша. Желудок страдальческий завыл, прося, подкрепится. Но даже так я не мог положить это себе в рот, не говоря уже проглотить все это. Оглянулся на рядом сидящих, которые уплетали все это будто деликатес, от чего мне стало еще хуже и появилось чувство тошноты. Я хотел было заговорить, чтобы дали что-то съестное, но помня прошлый урок, решил воздержаться от всяческих комментариев. Сами же охранники расположились так, чтобы не выпускать нас из виду. Разожгли костер, поставили на нем котел; часть осталась нас стеречь, часть расселась вокруг и приступили к трапезе. Еда у них, конечно, была в разы лучше нашей: один только исходящий запах мог сказать об этом многое. Желудок снова предательский заурчал. Что ж, если выбора нет, то придется. Стараясь не дышать носом, я как мог, пропихнул эту бурду себе в желудок.

Так в дороге мы провели несколько дней, останавливаясь на привалы и ночлег. Если быть точным, то пять. Или не пять: не помню. Я не мог ни с кем заговорить. Во-первых: это было наказуемо. Во-вторых: я банально их не понимал.

Вскоре, мы начали встречать засеянные поля, а чуть позже уже и хижины с фермерами, что трудились на этих полях. Захудалые, ничем не примечательные деревушки. Затем на горизонте показались высокие, каменные стены с выступами, расположенными на них огромными орудиями — на первый взгляд это катапульты. На башнях, на высоких штырях развеивались флаги красного цвета, а по центру было изображено бушующее желтое пламя. По мере приближения к городу, людей становилось все больше. А у огромных ворот уже стояли толпы народа, ожидая своей очереди. При виде нашей колонны они все расступались, пропуская нас вперед. Наш надзиратель перекинулся парой слов с местной охраной, и мы проехали дальше.

Город был на удивление чист. Я-то ожидал, что будет как в учебниках по истории, где рассказывалось, что в средневековье по улицам городов могли течь реки из отходов человеческой жизнедеятельности. Дома были невысокие, максимум три этажа, построенные из камня, что говорило о хорошей экономике страны, а может мы просто заехали с благополучную сторону города. Даже дороги хорошего качества. И главное никакого отвратного запаха. У них, что тут есть канализация? Похоже, что да.

Тем временем, нас привезли к открытой площади, по центру которой стоял большой деревянный помост, куда выводили людей, так же, как и мы закованные в кандалы и привезенные в таких же телегах. «Рабский рынок», — дошла до меня мысль, и я понял, что сейчас меня выставят на продажу. От подобной участи затряслись колени, а грудь сдавило что-то тяжелое. Захотелось заплакать, и вернутся домой. «Хоть бы это все был просто сон. Сейчас я проснусь у себя в комнате, услышу звон посуды, доносящийся из кухни, где мама готовит завтрак». Но ничего этого не было. Сейчас я здесь; ожидаю собственной участи. Сделать что-то мне не хватило мужества, потому как прямо на моих глазах один из заключенных пытался сбежать, но брошенный кинжал в его спину не дал ему сделать достаточно шагов к свободе.

Пришла наша очередь. Нас всех вывели на этот помост, и аукционист начал что-то выкрикивать, наверное, представлял товар и озвучивал цену, внизу стоящим людям, которые кидали на нас оценивающие взгляды. Наступил мой черед. Аукционист подошел ко мне, раскрыл мой рот и показал всем мои зубы. Затем подергал мои руки, ноги, развернул меня спиной. За всем этим люди, наблюдавшие внизу, поднимали руки и выкрикивали цены. Торги шли яростными, даже не знаю, чем я их так привлек, но отступать никто не собирался. В один момент мужчина, одетый в синий, явно дорогой на вид, балахон поднял руку и произнес одно слово. Все остальные тут же затихли и перестали предлагать свои цены. Аукционист посмотрел мне в глаза, счастливо улыбнулся и крикнул мне за спину. После меня подхватили два здоровых мужика и потащили к тому самому человеку в синем балахоне. Его внимательный взгляд; такой я видел у торговца, когда однажды ходил в ломбард, сдать найденное мною кольцо. В этот момент ко мне пришло понимание, что теперь я не просто живой человек, а товар, у которого есть хозяин. И чем это мне грозило, я пока мог лишь предполагать.

Глава 4. Максим

Я сидел в задумчивости и никак не мог поверить в происходящее. Лукавлю — корректнее будет сказать осознать, потому, как тяжело не верить собственным глазам, которые были свидетелями, как люди метали пламя и разверзали землю. Как люди, сражающиеся на мечах и луках, тем же временем передвигали тяжелые грузы на самоходных телегах без упряжки. Я даже пытался украдкой рассмотреть, пока нас вели как пленников, где у этой штуки двигатель и на чем она работает, но она лишь плавно шла по поверхности земли, не издавая никаких звуков.

Всегда хотелось попасть в подобный мир: сколько раз я представлял себя в роли мага или просто война с оружием, которое способно одним ударом уничтожить целое войско. Выходить с ниоткуда эффектным способом и быть спасителем для всех. Получить силу, славу и, пожалуй, самое главное самую красивую принцессу. Но вот теперь оказавшись в подобном мире, меня одолели сомнения. Смогу ли я освоить магию? Появятся ли вообще у меня магические способности?

— Кажется, мы попали в другой мир, — обратился ко мне рядом сидящий Денис, который не знал чем себя занять.

— Не кажется, а реально попали в другой мир, — с еле скрываемой радостью ответил ему.

Вот уже несколько дней мы находились в военном лагере. После битвы нас притащили сюда. Загнали в охраняемую палатку и жестами указали ждать, пока к нам не придут уполномоченные люди — последнее моя личная догадка. Выходить отсюда запрещалось: еду приносили сюда; по нужде здесь имелся специальный горшок, который нам меняли. Судя по их каменным лицам, когда они исполняли подобный, видимо, приказ, то дисциплина здесь была на самом высшем уровне. Я бы уж точно побрезговал.

— Денис? — заговорил я, когда мы сидели на одном месте и не знали, чем себя занять.

— М?

— Тебе страшно?

— Конечно, страшно, — хмыкнул он.

— А я думал, ты ничего не боишься. Ты же всегда был таким отважным, сильным.

— Так я просто… я не выказывал страх. На самом-то деле это не так. А как по другому? Если необходимо делать, то приходится, несмотря на страх.

Помолчали.

— А где она — эта сила? — спросил я.

— Где сила спрашиваешь? — он взял паузу для обдумывания ответа, — Сила… она в тебе. Да, она в тебе, — произнес он, будто убеждая и себя, и меня. — Сила она внутри нас. В ногах, животе, груди, голове, глазах, да даже в нашем дыхании. Сидит где-то там и ждет своего часа, когда мы ее призовем. Главное ведь именно это: призывать в нужный момент. И сила не может быть где-то извне: любовь может превратиться в ненависть, правду скомпрометируют, а веру подорвут. И она не должна быть в ком-то, потому что другой человек не сможет быть с тобой рядом всегда. Не потому что не любит, а потому что это невозможно — быть всегда рядом. Сила внутри нас. Поэтому она должна быть в нас.

— Я запомню, — сказал я через несколько секунд.

Охранники перед входом расступились и пропустили сюда мужчину по военному одетому: кираса, металлические щитки на ногах, на поясе висит меч, а в одной руке держит шлем, с золотыми заплатками на плече — видимо главнокомандующий. Цепкий взгляд выдавал в нем повидавшего многое в жизни человека. Он пристально взглянул на нас и что-то произнес.

— Что? Мы не понимаем вашего языка, — слетело с моих уст.

В этот момент он повел рукой и по голове, словно пришелся удар. От неожиданности мы упали на пол, и какое-то время лежали не в состоянии преодолеть эту тяжесть. Будто бы раскаленный метал, вливался через уши, нос, рот и, обволакивая мозг, прожигая для себя путь, проникал в него, застывая там внутри.

— Так-то лучше? — обратился к нам мужчина.

— Да… лучше, — с ошарашенным видом я ему ответил. И только потом ко мне пришло осознание, что я его понимаю.

— Я Легат Нокс Красс. Главнокомандующий легионом Его Величества Нумеда IV Трануилской Империи. Ну, начинайте, — вклинился он в нас своим пронзительным взглядом.

— Что начинать? — в недоумении спросил я.

— Да все о себе, — пожал плечами легат, — кто такие? Откуда вы? Ваши имена? Как здесь оказались? Почему на вас такая странная одежда? И почему без оружия? Ну же, выкладывайте все.

И мы рассказали ему все от начала и до конца: что мы обычные студенты, оказавшиеся здесь по не понятной причине и совсем случайно. А как здесь оказались и сами понятия не имеем. Я решил, что от человека, который способен одним движениям вложить знания целого языка, скрывать что-то бессмысленно, и, возможно, чревато для здоровья. Кто знает, на что еще он способен. Может быть, он уже все знает, но таким способом решил нас просто проверить. Мимика и манеры у него были простыми, местами даже добродушными. Но взгляд, этот взгляд заставлял подчиняться и не утаивать никаких тайн.

— Хмм, — задумчиво протянул он, — Не лжете. Поступим вот как: уж простите, но пока мы не выясним до конца, кто вы такие, вас не отпустят. А выяснять это — не моя прерогатива. Поэтому ждите здесь, а затем вам сообщать, что делать дальше. Не скучайте.

сказал он и, развернувшись, быстро зашагал к выходу. Мы же остались в недоумении от туманного будущего.

Следующие два дня мы… скучали. Находясь в палатке, размером с небольшую комнату, где скудное убранство и даже нет окон, а все, что ты можешь уловить это случайные звуки, доносящиеся сквозь тонкую материю стен, то у тебя не остается выбора, кроме как скучать. Наверное, даже в тоске есть свой плюс: один из таких — в тоске быстро растворяется страх. Там, где только что тебя окутывал ужас, с этой монотонностью ты о нем забываешь и просто сидишь. Сидишь и ждешь, когда же будет хоть что-то. Да пусть даже снова вернется ужас, о котором человек способен так быстро забывать, но главное, чтобы рассеялся этот туман скучного ожидания.

На третий день к нам в палатку снова зашел легат и сообщил нам, что нас отправляют в столицу империи, и уже там решат, что с нами делать.

Так как вещей у нас с собой только то, что было на нас, то сбор не занял много времени, и мы уже мерно шагали вслед за провожатым. Грузным, тучным легионером, который вел нас к южной части лагеря. Только сейчас нам открылась возможность оценить частичное убранство временной стоянки: в глаза сразу бросилось огромное количество казарм, будто бы выстроенных по линейке; с другой же стороны доносились звуки тысяч людей, и вздымалась огромное облако пыли. Отсюда было не рассмотреть, поэтому пришлось только гадать. К сожалению, это все что удалось рассмотреть. Наконец, дойдя до нужного места, нас встретила площадка со странными на первый вид штуками похожими на большие пузыри с ножками, у меня в голове сразу всплыла ассоциация с яйцами Фаберже, только не такие овальные, внутри которых виднелись сидячие места для людей. Нас провели внутрь, усадили на наши места и мы тронулись в путь. Плавный подъём и плавный полет. Кажется, этот мир не так уж и отсталый чем я предполагал.

Долетели до столицы очень быстро. Несмотря на свою не аэродинамическую форму, эта штука летала очень резво. На все мои попытки объяснить это с точки зрения физики я упирался в стену. А потом меня осенило и я, наконец, понял — магия, чтоб ее за ногу… да уж, к этому миру привыкать будет очень увлекательно. Хотя я не мог точно определить скорость, летели то мы высоко. Не так как наши самолеты, облака все-таки были над нами, и в этом есть очень большой плюс — можно было рассмотреть все вокруг.

С высоты птичьего полета город представлял собой масштабное зрелище. Он раскинулся на многие километры вокруг, и, кажется, стен у него не было. По крайней мере, я их не увидел. Насколько же это могущественная империя, что не боится нападения? Или здесь все города такие? Пока я об этом размышлял, мы подлетели к краю города и высадились на площадке специально оборудованной для этого.

Нас встретили всего пару человек, без какого-либо оружия. Кажется, они уже для себя решили, что мы для них не представляем никакой опасности. Молча, ничего нам не сказав, они жестом указали следовать за ними. Там, у края площадки нас ожидал самоходный транспорт. С каждым часом нет, с каждой секундой этот мир поражал меня все больше. Тандем нашего средневековья с развитыми технологиями заставлял приходить в недоумение, и пересматривать свое мнение об укладе жизни этого мира.

Нас везли через весь город прямо к его центру, к огромному зданию очень похожему на сооружения Здание Виктория университета Ливерпуля. Такой же красный кирпич, с башней часами, маленькие арочные окна, острые крыши, покрытые черепицей. Два лица, снова не говоря ни слова, указали нам следовать за ними и проследовали к входу в здание. Мы прошли через его витиеватые коридоры, украшенными различными гобеленами, где были изображены битвы прошлого с его героями. Вот юноша, с мечом в руке, рукоять которого украшена огромным рубином, указывает куда-то в сторону, где вдалеке угадывались мириады врагов. На следующей картине уже мужчина на коне, с золотой короной на голове выпускает из рук луч света, поражающий все на своем пути. Магия… от одной только этой мысли волосы на руках становятся дыбом, сердце начинает биться учащенной, а мысли отправляются вдаль, туда, где и я становлюсь сильным магом.

Пока я летал в мыслях о магии мы подошли к двери, перед которой стояли стражники. Они открыли нам дверь и жестом указали проходить внутрь. Мы безропотно проследовали их указаниями и увидели огромный стол, за которым расположись двое уже повидавших жизнь мужчин, у одного из которых голова покрылась изрядной сединой. Еще один, с небольшой темной бородкой, стоял в стороне, сливаясь с тенью, будто стараясь, чтоб его не заметили.

— Добрый день, молодые люди, прошу вас, присаживайтесь, — заговорил один из них мягким, но в тоже время не терпящим возражение, тоном. Все его естественно говорило, что этот человек привык и умеет повелевать. Высокого роста, это видно даже из сидячего положения. Синие глаза, по краям которых проявлялись морщины, когда он пускал свою фирменную, добродушную улыбку как сейчас. Но те, кто знает его хорошо понимают, что за этим радушием стоит твердый характер, и в случае чего этот человек сотрет любого в порошок, — Я Император Нумед IV.

И тут до меня дошло, что предстоит очень сложный разговор, от итога которого будет зависеть наша дальнейшая жизнь.

.

Глава 5. Император

В небольшом, относительно всего замка, кабинете за большим дубовым столом сидели первые лица империи. На столе была разложена огромная карта с указаниями расположения войск врага и легионами империи.

— Торос, начинай, — кивнул я в сторону главнокомандующего армии.

— Да, император, — сделал небольшой поклон спортивного телосложения мужчина, сидя за своим местом по правую сторону от императора. Главнокомандующий всегда отличался беспристрастным взглядом, волевой подбородок выдавал в нем военную выучку, а шрамы по всему телу указывали на большое количество битв и сражений за спиной этого человека, — На фронте все идет по плану: Легат Красс одержал великолепную победу в битве против Королевства Шамор. Еще полгода — год и вы, мой император, будете принимать у их недокоролька полную капитуляцию.

Вообще, расположение империи географически очень удачно: южная часть окутана морем, причем очень спокойным, что благоприятно для торговли. Западные границы оберегает длинный горный хребет Андов, за исключением небольшого горного перевала. Там за горами находится Геовская империя — наш давний враг: все прозаично — когда соседствуют две сильные империи их интересы, так или иначе, пересекаются. Хотя сейчас воссоздался хрупкий мир, поэтому там всегда стоит всего один легион. На севере простираются огромные степные земли, заселенные кочевниками, которые периодически совершают на нас набеги, но пока ничего серьёзнее обычного грабежа не происходит. Для справедливости отмечу, что их набеги заканчиваются успешными грабежами крайне редко: три легиона, что там расквартированы, делают свое дело. Королевство Шамор лежит у восточных границ моей империи, вплоть до самого Белого океана. Их король имеет лишь символическую власть, потому как ни один из баронов ему не подчиняется. Их бесконечная грызня между собой ослабляет королевство. Но стоит отдать им должное: при виде общего врага они нашли в себе силы забыть обиды, и объединится против меня. Я пытался подкупить их по отдельности, но они посчитали, что им будет выгодней пойти против меня, потому как я могу просто отступить, а их соседи останутся и дальше. И уж тогда они им припомнят все предательства.

Война с Шамором началась полгода назад, после того как их посол на приеме в честь моего дня рождения позволил себе некоторые вольности. Впрочем, не без нашей помощи, конечно, ибо эта война в первую очередь нужна была мне. Дело, естественно, в деньгах: на их территории есть огромные залежи золота и серебра.

— Есть и плохие моменты, мой император: в битве мы потеряли два боевых пузыря. Что и как случилось, ответа пока нет. По предварительным данным их подбили вражеские маги. Среди людских ресурсов потерь минимально — тридцать четыре человека убитыми, около семидесяти легкоранены — вскоре они вернутся в строй, сорок пять человек с тяжелыми ранениями, и их возвращение в строй маловероятно, — закончил свой доклад Торос.

— Да, потеря летунов неприятно, — с досадой протянул я. Крайне полезные в любом аспекте, начиная от торговых перевозок до военного дела, они обладали рядом очень серьёзных недостатков — дороговизна и время их создания. Каждый такой пузырь, если он обычный, создавался до трех месяцев, а если он еще и военный, то тут надо прибавить еще пару месяцев — зависит от комплектации. Так что они стояли на особом счету, и потеря одного считалось вопиюще, а тут еще целых два, — Вэлиас, разберись, почему им вообще удалось подбить аж две машины — с их-то оборонительными способностями, — конечно, это не его сфера деятельности, но когда человек уж слишком способной и надежный, то невольно вешаешь на него лишнюю работу.

— Слушаюсь, мой император, — подал свой мягкий, на грани шепота голос глава тайной канцелярии Вэлиас, организации, что окутана тайнами. Он всегда старался держаться в тени. Даже его черная одежда говорила об этом. Стоял поодаль и наблюдал своим цепким взглядом, схватывая любую мелочь. Цепной пес императора. Не было человека в империи, кто бы его ни проклинал, не желал ему смерти, и абсолютно каждый его боялся.

— С этим вопросом разобрались. Перейдем к следующему, — повел я взгляд по левую сторону от себя стола, где сидел главный казначей империи, невысокий, немного сутулый мужчина с крупной головой и оттопыренными ушами. Маленькие голубые глазки прячутся за стеклами очков. Сейчас он довольно строен, но в молодости отличался невероятной тучностью. Ходит казначей Олов в развалку, говорит невнятно. Когда этот человек проходит мимо все замолкают.

— Мой император, никаких новостей на данную минуту не имеются. Все идет своим чередом — налоги поступают, торговля приносит исправную прибыль, казна пополняется, но война сжирает слишком большие ресурсы, — отчеканил заранее заготовленную речь.

— Вот с этим я готов тебе помочь. Есть у меня одна идея: брось клич в народ, что император раздает земли в аренду на год всем пожелавшим крестьянам для выращивания злаков, — заметил я, как брови казначея полезли вверх. — Условия таковы: каждый сам решит, сколько земли ему дать, главное, чтоб он успел ее возделывать, ели же не сможет, посули им наказание. Так что пусть думают, сколько им надо. Две трети всего урожая уходит нам, а остальное крестьяне могут оставить себе и распоряжаться по-своему. И предвещая твои вопросы, отвечу; это даст крестьянам личный капитал, который простимулирует экономику, соответственно больше поступлений в казну. Капитализм…, — вертелось странное, незнакомое слово в голове.

— Капитализм? — в недоумении и не понимая таких слов спросил Олов.

— Не важно, — махнул я небрежно рукой.

— Позвольте уточнить: почему всем пожелавшим? Почему бы просто не приказать? — выловил для себя главное казначей.

— Потому что на добровольных основах и предвещая выгоду люди, работают лучше. Так мне, по крайней мере, объяснили, — сказал я, одновременно делая глоток вина из бокала.

— Объяснили, мой император? — в еще большем недоумении спросил мой слуга.

— Да, объяснили. А теперь займись делом, — припечатал я. Не посвященным не стоит много знать о новых, весьма полезных слугах его величества меня.

— Слушаюсь, мой император, — Олов склонил голову и записал указания.

Все-таки разговор с этими иномирянинами принес свои плоды. Столько новых знаний. Некоторые из них были опасными, такие как демократия. Полнейший бред, давать права всем людям. Среди черни мало образованных, много тунеядцев и бездельников. Такие люди не в состоянии принимать судьбоносные для всей страны решения. А они им право выбора главы государства. Впрочем, небольшой намек и они пообещали, не распространятся об этом.

— Хорошо, на сегодня закончили. Все свободны. Вэлиас, Волкер, задержитесь, — остановил я их, уже было собравшихся уходить главу тайной канцелярии и архимага. — Когда тяжелая створчатая дверь закрылась, за уходящими, я снова взял слово, — Итак, что скажете о наших пришельцах? Как их там? Да, вспомнил, Денис и Максим. Необычные имена, что тут скажешь.

— Ваше величество… — начал с некой издевкой седовласый.

Его внешний вид был очень обманчив: хоть и выглядел он, как старик, но возрастом он был не так уж и стар. В чем была причина — было не ясно. Возможно его чрезмерное увлечение всяческими магическими экспериментами дали свои плоды, а возможно обычная природная предрасположенность. Но это если говорить только лишь о его внешнем виде. Когда рядом не было никого из посторонних, в нем просыпался мальчишеский характер. И даже и не скажешь сразу, что это самый могущественный маг империи, а может и всего мира.

— Волкер, хватит издеваться, — пробурчал я на его слова, — и давай начни уже по делу.

Все трое, что сейчас находились в этой, комнате были давними друзьями. Еще со времен обучения в академии. Поэтому когда никого не было рядом они вели разговоры в неформальной обстановке как старые друзья.

— Ладно, уже и пошутить нельзя, — хмыкнул архимаг, — Если говорить по делу, то эти молодые люди весьма интересный экземпляр. Легат не ошибся в своих суждениях. Их внутреннее строение магического тела отличается от всех, что я видел ранее. Пока не знаю в чем причина, но подозреваю это из-за их сурового климата. Как они сказали у них четыре разных сезона в году, и зима очень суровая штука. Даже не представляю, какого это выдерживать такие температуры. У нас такой холод бывает только в горах, но вот какой сумасшедший у нас полезет в горы, не представляю. Для более четкой картины мне нужно поработать с ними более тщательно и тогда могу дать развернутый ответ. Пока это все что я могу сказать о них.

— Хорошо. Позже тогда обследуй их как следует, — кивнул я его словам, — а что думаешь ты, Вэлиас?

— Их нашли посреди битвы. Чудо что они выжили в той мясорубке. Они не испытывают пиетет перед тобой, как это положено перед императором. Может всему виной эта их демократия, а может, они еще не осознают в полной мере куда попали. Они упоминали еще о третьем, которого они не сумели отыскать, — доложил глава самой ужасающей организации империи.

— Его нужно срочно найти. Займись этим немедленно, -мой тон подразумевал высший приоритет, -Что предлагаете делать с этими двумя? Весьма перспективные ребята. Легат просит Дениса к себе в легион.

— А не много ли берет на себя этот легат? — возмутился архимаг.

— Много ли ты знаешь людей со способностью истинного зрения? — на эти слова архимаг поморщился, — то то и оно. Такие люди мне нужны. Тем более служит мне верно, и победы он приносит исправно. А за хорошую службу короне нужно поощрять подданных. И вообще на это будет интересно взглянуть, что получится из этого иномирянина.

— Этот легат набирает популярность, как среди простого народа, так и среди аристократии, — все не унимался Вокер, — а ведь среди аристократов пошли поползновения. Дом Сентов набирает слишком большую силу. Да и их родословная — герой империи, принесший победу в великой войне, впечатляет. Народ следует за подобным ему.

— Предок свиней этот ублюдок, — с раздражением я рыкнул, вспоминая главу дома Сентов, самого влиятельного рода после имперского, конечно же, уже давно пытается заполучить корону. Но пока он не давал повода судить его и казнить, действуя хитро и скрытно. — Как раз у меня созрел план на этот счет. Используем этих двух. Через полгода будет прием в честь моего дня рождения. Пригласим их ко двору. Окажу им почтение своим вниманием. Это заставит наших любимых аристократов напрячься. Пусть гадают кто они и на что способны. Надо, кстати, провести ритуал на раскрытие способностей.

— А не рискуешь ли ты чрезмерно? — подал свой тихий голос Вэлиас. — Они слишком взрослые для ритуала. Да и прием поставит их в затруднительное положение.

— Быть императором и есть риск. Одним меньше, одним больше сути не меняет. А эти парни сулят большие дивиденды. Нужно только обеспечить их лояльность. Дать им путь в люди. Есть у нас кандидатки в жены для них, преданные короне? Пообещаем им защиту, покажем предоставленную перспективу и они наши. А если станут мешать или замышлять что-то за спиной, ты от них избавишься. А вообще вы видели их одежду? Они называют это «джинсы». Не хотел бы я оказаться в столь суровом мире, где приходится носить такие узкие и неудобные штаны.

И на этих словах повисла пауза. Каждый обдумывал свое: Архимаг о предстоящем ритуале; Вэлиас о том, как приструнить аристократов; император же думал о… джинсах.

Глава 6. Денис

После того памятного разговора нас разместили на постоялом дворе в паре кварталов от того самого дворца. За еду и ночлег как нам сообщили благородной рукою своей императорская казна все оплатила. По дороге к месту ночлега я, как представлял всегда себе постоялые дворы, ожидал увидел настоящий клоповник с отвратительной едой, разбавленным вином, куда стекается всякая пьянь чтобы отдохнуть после тяжелого рабочего дня. Но подойдя к зданию все мои ожидания не оправдались. Снаружи сооружение представляло собой трехэтажное, словно вырезанное из цельной, белоснежной каменной породы, украшенное исскусной резбой, не менее красивой облицовкой, черепичной крышой. Что интересно они уже открыли для себя технологию изготавливания стекла. Вот и сейчас вставьни для окон заперты деревянными рамками со стеклами в разноцветных тонах. Вывеска гласила «Имперский единорог» с нарисованным, как это не удивительно, белым единорогом стоящим на задних копытах. Вид внутри был не менее красивым. Стены как и снаружи абсолютно белые. Аккуратные, чистые столы со стульями вырезанные из благородного, и уж точно дорогого, дерева. Полы блестят, глазу не к чему придраться. Интересно сколько денег стоит подобный ночлег?

Наш провожатый подошел к стойке, где стояла миловидная девушка, с не менее милой улыбкой ожидавшая все это время пока мы осматривались вокруг. Он что-то ей сказал, протянул ей мешочек, судя по звуку там звонкая монета, вручил ей письмо и удалился прочь оставив нас. Девушка быстро прочитала содержимое и скрылась за дверь, что была аккурат за ее спиной. Мы остались одни, правда не на долго, потому как вскоре из той же самой двери вышел мужчина среднего роста, в одном глазу у него был аккуляр, немного поднятый подбородок, над верхней губой небольшие усы, я бы сказал даже усики, узкое лицо и словно высокомерно на все смотрящие глаза. Он быстро окинул нас своим взглядом и обратился к нам

— Молодые люди, позвольте вам представится. Я — Коин ар Бор. Мне доложили, что вы гости самого императора. И это честь для меня приветствовать вас в своем скромном заведении, — четко словно он аристократ, отчеканивал слова. По интонации было слышно, что скромным он свое заведение никак не считает, — Прошу вас следуйте за мной, — между тем закончив он развернулся и пошел к лестнице ведущей на второй этаж. Мы ничего не успев сказать в ответ лишь молча проследовали за ним.

Второй этаж был не менее раскошен чем первый. По краям длинного коридора стояли различные подставки, с установленными на них богато украшенными ночными лампами. На стенах красовались картины с илюстрациями. Руки мастеров художников передали изображение красивой девушки, улыбающийся своей белоснежной улыбкой. А вот здесь море с вспененными волнами от сильного ветра, а по среди волн плывет корабль с длинной мачтой, и с ее бестрашным капитаном у штурвала. Между тем хозяин заведения довел нас до середины коридора, вынул ключ из кармана, вставил его в дверной проем и открыл перед нами дверь. Делал он все с такой напыщенностью, будто не дверь обычной комнаты, а сокровищницу со всеми богатствами мира открывал.

— Ваша опочивальня, — не менее напыщенно сообщил он и отошел в сторонку, чтоб мы могли войти.

Хотя стоит отдать ему должное — комната стоила всей этой помпы, что он тут развел. Правда комнатой это назвать можно было с натяжной, ибо была она настолько огромной, что делилась на несколько секций. Две огромные кровати, с аккуратно сложенными на них подушками, сшитые явно из шелка. Ковры раскиданы по всему полу. Тут даже отдельная уборная есть. И это не обычный ночной горшок, а полноценная уборная, где можно помыться и сходить по нужде. Не рассчитывал увидеть такое. Я не такой уж знаток всей это роскоши, но даже мне не сведущим во всем этом было понятно, что стоит это все очень дорого. И самое главное все это сочетается и сделано со вкусом. Император явно не поскупился для нас. Вспомнив о нем я нахмурился. Если они так стараются для нас, то явно что-то от нас хотят. И от непонимания чего именно, мое настроение быстро ухудшалось. Поблагодарив хозяина, мы начали распологаться в номере. Это не заняло много времени — вся наша утварь сейчас на нас.

Позже вечером нам принесли ужин. На этот раз была другая девушка, но не менее красивая чем та, что встретила нас ранее днем. Персонал здесь даже очень ничего. Перед выходом девушка попросила сложить нашу одежду в корзину чтобы постирать ее и привести в порядок к утру и указала нам что в стене есть ниша, где мы можем взять себе ночную одежду. Говоря нашим языком пижаму.

— Как думаешь им можно верить? — обратился я к Максиму, — я им ничуть не поверил. Слишком они., — не смог я подобрать подходящее слово покрутив кистью руки.

— Пока не знаю, но я больше склонен верить им чем не верить, -пожал плечами Максим.

— Не знаю, слишком уж они подозрительные. Тем более они политики. А в политике, как известно, не бывает доверия. Политики это грязное дело и людей она делает грязными, — я посмотрел Максиму в глаза, ожидая его реакции.

— Ты бесишься, потому что архимаг хотел, чтобы ты преклонил колено перед императором? -вдруг он задал неожиданный вопрос.

— Что, а это тут вообще причем? Да и почему я должен был преклонить перед ним колено? Я не его подданный, — выплеснул я раздражение, о чем сразу же пожалел.

— А притом, что это его страна и он тут монарх. Да, мы из другой страны с другими устоями. Но в чужой монастырь со своим уставом не лезут. Денис, я не прошу тебя подчиняться ему, я лишь прошу, я тебя умоляю — не ломай мою мечту, — в его голосе проступили нотки отчаяния.

— О чем ты? — никак я не мог его понять.

— Кем бы я был там у себя дома? Не забывай, мы простые студенты, а тут мир полный магии. Сколько подобных книг я прочитал? Сколько всего я себе воображал? Да меня разрывает на части. Я скучаю по дому, по родителям. Но раз уж так случилось, что мы оказались в такой ситуации, я не хочу упустить свой шанс только потому, что у тебя взыграла гордость. Они могли бросить нас в темницу, отправить на рудники или еще хуже — убить, но нет, они дают нам шанс стать кем-то большим. Они предлагают возможности. Взамен требуя лишь лояльность. Ты думаешь это слабость преклонить колено. Но ты даже не подумал, что побороть себя и есть настоящая сила, — казалось все о чем он молчал, сейчас выплескивает наружу. Я стоял в растерянности и не знал, как реагировать на эти его слова.

— Прости, — мне стало стыдно за свою слабость, понимая, что он прав, — прости меня… друг.

— Да ничего, — толкнул он меня в плечо и улыбнулся, — замяли. Но император, и правда, опасный человек. С ним надо быть осторожнее.

На этом наш разговор завершился и каждый разошелся по своим комнатам. Я лежал и никак не мог уснуть. Вопросы словно рой пчел крутились у меня в голове перескакивая от одной мысли к другой. Столько вопросов и так мало ответов. Как мы здесь оказались и главное случайно ли это все или подстроено кем-то? И если подстроено, то зачем ему понадобились какие-то студенты? Что в нас особенного, и являемся ли мы вообще особенными? Тоска по дому заставляла сердце обливаться грустью, и еще в добавок к этому мы так и не нашли Олега. Где он? Что с ним сейчас? Жив ли он вообще? Голова начала болеть от всех этих вопросов, а к ответам я так и не приблизился.

Плюс ко всем этим проблемам еще и разговор с императором и его людьми. Опасность от них исходила просто за версту. Они говорили, что нам ничего не угрожает, но я не верил им ни на секунду. Император говорил с нами мягко, но за этим добрым голосом я отчетливо слышал лишь заботу о себе и поиск выгоды. Он намерен нас использовать, это даже не догадка, а констатация факта. Но главный вопрос как он это собрался делать? Какую игру он затеил? Пустит нас на убой как скотину или обучит и натравит на своих врагов словно мы его охотничьи псы? А может хочет просто продать по дороже как какую-то диковину? Этот вариант вероятнее всего, потому что я не вижу какую ценность мы можем представлять. Но зато наша одежда показалась ему забавной. Как он ухмылялся смотря на мои джинсы. Эта его ухмылка пробуждала гнев внутри меня, но поделать я ничего не мог. Надо брать ситуацию в свои руки, иначе нас просто сломают и выбросят как не нужный хлам.

Начать надо естественно с денег. В каком бы мире ты не находился, но если ты живешь в государственном строе, то перво наперво тебе нужно позаботится о своем пропитании. Мыслей было много. Благо пример в виде моего мира много чего мог мне сказать. И на чем раскрутится здесь можно было. Взять элементарно туалетную бумагу. За те дни, что мы в этом мире нам не удалось воспользоваться этим чудо изобретением. Сначала я думал, что в полигонных условиях просто не положено, но даже в этом дорогом постоялом дворе ее не было. Вместо этого приходилось пользоваться струйей воды или в уголке стояло ведро с водой и палкой намотанной на нее тряпкой как в случае с полигоном. Странный мир. Есть самоходный, даже летающий транспорт, а чем подтираться они не догадались озаботиться. На этих мыслях меня одолел сон и я заснул.

Я стоял посреди полигона у той самой площадки. Огромного размера даркон смотрел прямо на меня. Казалось что весь мир сузился и стал этими глазами. Не в силах отвернутся или что-либо сделать я подчинился его взгляду, между тем его взор проникал все глубже в мое сознание. Он изучал меня, проверял, читал мои воспоминания словно книги в библиотеке. Сила его разума проникала, он сложный, многогранный, это не просто животное. В какой-то момент даркон раскрыл пасть, взмахнул крыльями чтобы сделать огромный прыжок прямо на меня и в момент, когда он должен был меня поглотить сон оборвался. Я проснулся посреди ночи в холодном поту. Что это такое было? Простой сон или что-то большее? Отдышался, успокоил сердцебеение. Решив что это обычный кошмар моя голова опустилась на подушку.

На утро нас разбудила та же служанка, что приносила нам ужин накануне. Наша одежда постиранная, приведенная в приемлемый вид уже дожидалась нас. Умывшись, приведя себя в порядок, облачившись в нашу чистую одежду, мы спустились вниз.

— Доброе утро, молодые люди, -поприветствовал нас Коин, -меня просили передать, что позже за вами зайдут и отведут ко дворцу, где вас будет дожидаться господин архимаг.

После этих слов я внутренне напрягся. В принципе, этого можно было ожидать, но я не рассчитывал, что будет так быстро. Видимо у них уже созрел план как нами воспользоваться. Так, ладно, без паники, не надо делать поспешных выводов. Будем действовать по ситуации. А если ситуация пойдет так, что это будет угрожать нам? Что я смогу сделать? Это целый архимаг. Хоть я и не видел еще, на что он способен, но думаю, титул он получил не за красивые глазки. Как же это все начинает раздражать.

— Доброе утро, Коин ар Бор. Благодарю вас за предупреждение. Должен отметить ваш постоялый двор очень нас впечатлил. Буду советовать его всем своим знакомым, если они пожелают остановиться в столице, — нацепил я на лицо самую дружелюбную улыбку, на какую только мог способен. Подумалось что немного лести не помешает. На эти слова хозяин заведения поклонился, а на лице была еле скрываемая улыбка. Значит я попал прямо в точку. За свое детище он горд особенно.

Завершив завтра, мы стали дожидаться, когда за нами придут. Благо делать это не пришлось долго. Снова, как и до этого провожатый лишь молча кивнул нам, давая понять, чтобы мы следовали за ним. Странное у них поведение. Можно же ведь хотя бы словами все это передать. Но нет, все делают молча, будто если они заговорят с нами, то их за это накажут. Хотя может быть так оно и есть.

У входа нас уже дожидался архимаг, встречая нас лично. Значит намечается что-то серьёзное, ведь он мог просто отдать распоряжение и ждать нас у себя в кабинете. На нем был длинный балахон синего цвета, достающий до щиколоток. На ногах простые сандалии. По центру от горла до самого пояса украшал белый узор похожий на орнамент. Завершал образ коричневый, кожаный обмотанный вокруг пояса ремень.

— Ну, как отдохнули? Вам все понравилось?, — распахнул он свои руки, на лице играла веселая улыбка. Встречал нас, и в прям, как дорогих гостей. Вот не доверяю я им и все. Ничего тут не поделаешь. Наверное, заметив на моем лице соответствующее выражение, старик бросил на меня задумчивый взгляд. Но быстро собравшись продолжил, — Прошу вас, следуйте за мной. Сегодня в вашей жизни будет очень великий день.

На что он намекал я понял позже, когда проследовав за ним вошли в одно из помещений. Комната была абсолютно пуста за исключением небольшого помоста по центру, на котором был изображен странный рисунок. Кроме нас в кабинете находились еще несколько людей, одетых также в балахоны.

— Что это за комната? — начал я оглядываться.

— Вы скоро все поймете. Прежде чем начать, я бы хотел пояснить одну вещь, — начал архимаг. — В нашем мире, как вы могли заметить, некоторые люди имеют способности к магии. И чтобы раскрыть их способности еще в детстве каждый ребенок проходит через ритуал. С помощью этого ритуала мы раскрываем у человека способности. К сожалению, не у всех они проявляются, и дети остаются обычными навсегда. Но предупреждаю вас заранее: ритуал лишь раскрывает, а какой степени силы вы достигните, как и все в мире, будет зависеть только от вас самих. На какие жертвы готовы пойти, сколько сил и времени отдать этому. А теперь встаньте в центр круга.

— С нами ничего не случится? — со скепсисом посмотрел я в центр круга. Ступать на него я не торопился. Максим лишь с укором покачал головой.

— О упаси, конечно же, нет. Ритуал абсолютно безопасен. Но для вашего спокойствия скажу, что тут собраны лучшие специалисты под моим личным присмотром, -сказал старик нацепив на лицо добродушную улыбку.

Все еще не доверяя его словам я все-таки решился, не противится и прошел в центр круга. Максим примостился рядом, не в силах совладать с собой он дергался от нетерпения. Вот уж кому-кому, а ему нравится все происходящее. Маги тем временем начали занимать свои позиции вокруг помоста, прямо перед нами смотря на нас свое место занял архимаг Волкер.

— Начинаем, -скомандовал он и первым подал пример возведя руки вверх. Все остальные повторили его движение. Миг ничего не происходило, а затем из кончиков их пальцев начали выходить какие-то эманации, и образовали вокруг нас плотный, прозрачный барьер. Звук стал приглушенным. Прошла секунда, другая, и я почувствовал жуткую боль по всему телу. Ощущения будто внутри меня тысячи игл проникают в каждый орган, в каждую клетку моего тела. Я ощутил, как внутри меня начинают течь потоки энергии, тело перестраивается на не понятном для меня уровне восприятии. Между тем боль только усиливалась. От невозможности терпеть я заорал, что есть сил и рухнул на пол. На краю подсознания я слышал такой же раздирающий крик Максима. А затем словно по щечку пальца ушла боль, а за ней пришла полная тьма. Я открыл глаза, а вокруг пустота. Ни малейшего звука. В растерянности я начал оглядываться вокруг, но так ничего и не обнаружил.

— Ты должен стать сильнее, — ошарашил меня звук, он словно шел из моей головы.

— Кто ты? Или я говорю сам с собой? — этот голос я слышал впервые, но он словно был мне знаком.

— Ты. Должен. Стать. Сильнее, — этот тяжелый голос придавил меня, и когда, казалось, он меня раздавит, все пропало.

Открыв глаза, я обнаружил себя лежащим посреди комнаты. Встряхнул головой не в силах прийти в себя. Одним глазом увидел, как к нам подбегает архимаг и достает из скрытого кармана две пробирки с какой-то красной жидкостью. Раскрыв нам рот, он насильно залил это в нас. Прилив сил, голова сразу же прояснилась.

— Вы не сказали, что это так больно, — заорал я на него, бросив полный злости взгляд.

— Вы не спрашивали о боли, лишь о безопасности, — ехидство в его голове только сильней меня разозлило, — Поздравляю вас, юноши. Все прошел удачно. А теперь попробуйте сделать что-нибудь, — тараторил над ухом архимаг.

— Например, что? — Максим начал приходить в себя.

— Да хоть что. Например, попробуйте вызвать пламя или ветер, — сказав это архимаг, отошел на пару шагов и стал глядеть на нас с азартом.

Оклемавшись окончательно, мы бросили взгляд друг, на друга решая, кто будет первым. Я уступил. Максим посмотрел на свои руки, напрягся и из его ладоней закрутился небольшой вихрь. Он бросил ошарашенный взгляд, на меня приглашая приступить мне. Прислушался к себе, абсолютно никаких изменений. Ладно, была, не была. Не став медлить я приготовился. Мысленно напрягся, представляя, как из моих ладоней выходить огонь. В сознание ударил поток, словно внутри меня зарождается энергия, перетекает по всему телу к рукам и из них ударил поток огня. Кажется, только мое самообладание не позволило мне ругнуться матом. Я стоял не в силах поверить в происходящее, глаза расширились, пульс начал биться учащёнее. Сила течет в моих жилах, я это чувствую, и это чувство опьяняет.

Этот маленький огонь перерастет в бушующее пламя. От предвкушения на моих губах появился оскал, от чего другие попятились назад, а на лице архимага был… страх? Чёрт!

Глава 7. Император

Свет от огня был тусклым. Его было едва достаточно, чтобы рассмотреть гобелен, что висел над камином — всадник, сидящий на драконе полностью облаченный в доспехи, на поясе виден эфес меча, украшенный красным рубином. Трануил — мой дальний предок и основатель империи. Первый и единственный кто сумел обуздать дракона. Его образ за эти сотни лет оброс множеством легенд. Кто-то говорил, что он пришел из дальних земель. Кто-то говорил, что он сын земли и неба. А кто-то и вовсе считал его не человеком: кем точно — не понятно. И, наверное, только лишь его наследникам было известно, что он был обычным пастухом. Эта картина была моей любимой во всем дворце. Она напоминала мне, как простой пастух может стать великим властителем. Да, кто-то скажет дело в драконе. Но ведь мало захватить власть и удержать ее, нужно еще уметь править. А править он умел. За какие-то два десятка лет превратив новую, зарождающуюся империю в самую сильную из всех существовавших когда-либо и не потерявшая своей былой мощи до нынешних времен.

— Отличное вино, — сделав глоток, сказал Вэлиас, прервав мои размышления.

— Арагонское. Двадцатилетней выдержи, — отсалютовал я ему.

Темными вечерами мы любили проводить время в моем кабинете, сидя у камина в креслах и попивая дорогое вино. Эта традиция идет еще с наших юных лет, когда наша дружба еще была на заре.

Детей склонных к магии было мало. Одним из таких был Вэлиас. Всех магов, несмотря на твое происхождение, положение в обществе отправляли в академию, отчего часто можно было увидеть, как простолюдинами помыкают дети аристократов. И в один из дней я увидел, как тихий, зажатый парень из бедной семьи оказался в подобной ситуации. Я не знал, что тогда мною двигало, но я решил вступиться за него. Естественно, против сына императора никто не пошел. С тех пор наша дружба только крепнет с каждым днем. Кто же знал, что из неуверенного мальчишки выйдет глава самой страшной, окутанной всяческими тайнами организация, держащая в страхе всех аристократов страны, да и не только их.

— Хорошо быть императором. Лучшее вино, лучшие женщины. Даже не знаю, чему из этого завидовать тебе больше, — хмыкнул он.

— Жаль только, что женщины с возрастом не становятся лучше, как вино, — иронизировал я и призадумался. — За женщин, которых мы так ненавидим, но ради которых идем на войну умирать, — произнес я тост, и мы опустошили бокалы.

Женщины… задумался о своей жене. Я никогда не питал иллюзии на счет любви, потому что уже знал, что мой брак будет по расчету. Другой жизни у монархов не бывает. Меня женили. К сожалению, то, что зародилась в самом начале любви, между нами пропала быстро. Или это была просто влюбленность? Не могу дать точного ответа. Зато она подарила мне наследника, хоть и в силу молодости тот еще обалдуй, думающий только о юбках и охоте. В свое время за такое же мой отец отправил меня в казармы на целый год. «Прежде чем повелевать другими, сначала ты должен понять, какого это подчинятся», — повторял он мне эти слова снова и снова. Заодно последит за Денисом. Кстати, о них.

— Что там с третьим? Есть новости? — обратился я к Вэлиасу.

— Пока никаких. Поиски ведутся. На месте сражения тело не обнаружено, поэтому смею предположить, что его увели наши враги. А как ты сам знаешь, учитывая какое это королевство, скорее всего он продан в рабство, что очень усложняет его поиски. Бароны постоянно находятся в состоянии междоусобиц, из-за этого затрудняется внедрение шпионов. Слишком сложно работать в том регионе, — поморщился глава тайной канцелярии.

— У меня предчувствие, что они сыграют огромную роль в будущем — каждый из них, поэтому их нельзя упустить. Мне нужна их лояльность. Надо дать им гарантий безопасности, обеспечить финансово, и наконец, обучить, — потянулся я за бутылкой вина, чтобы налить себе новую порцию.

— Что на счет этого думает Волкер? — Вэлиас взял у меня бутылку и налил себе вина.

— Кажется, он боится.

— Боится? — удивился Вэлиас.

— Ты же знаешь его. Он умеет нагнетать и страшится идти на риски. Помнишь тот случай? — посмотрел я на товарища, улыбаясь от накатившего веселья.

— Помню, конечно, как такое забыть. Для справедливости стоит отметить, что он был прав, — сказал Вэлиас и мы погрузились в воспоминания. А вспомнить было о чем. Как-то раз мы решили пробраться в женское общежитие нашей академии. Волкер нас всячески отговаривал, напоминая, что я сын императора и не подобает наследнику так себя вести, но мы его не послушали. Как итог нас застукали, когда я висел на окне пытаясь пробраться через первый этаж. Не самое подобающее зрелище для будущего императора, стоит признать. Отец тогда был в ярости. Он лишил меня всяческих привилегии на целых пол года, да и к тому же всыпал мне, как маленькому ребенку, по самое не хочу.

— Да, мне тогда здорово досталось, — поерзал я на кресле: от воспоминаний все еще зудело в одном месте.

Предыдущий император, мой отец, был очень строг. Он не позволял мне проводить и минуту времени в пустую: заставлял учиться верховой езде, стрельбе из лука, освоению меча, изучать языки и культуры других народов, а также искусство дискуссии. Я злился на него, видя, как другие дети аристократов в это время находили себе развлечение охотой и прочими делами. На что он всегда говорил мне, что я должен быть выше этого, потому как в будущем займу его место и должен быть готов к этому. И зайдя на трон после его смерти, я понял, насколько он был прав. Благодаря его урокам я смог удержать власть, приструнить особо строптивых, и даже укрепить свои позиции.

На этих мыслях двери распахнулись так, что чуть не сорвались с петель, и в комнату вихрем ворвался Волкер.

— Этого Дениса надо срочно уничтожить. Нельзя дать ему жить дальше. Он слишком опасен, — его вид был озабочен. На лбу испарина пота, будто бы он сюда бежал.

— Волкер, прошу тебя, успокойся. Присядь, выпей вина, — взял я еще один бокал и начал наполнять его.

— Не надо меня успокаивать. Вы не видели того, что видел я. Их потенциал ужасает. Я до сих пор не понял в чем причина, но их источник самый сильный из всех, что я видел. А взгляд… взгляд этого юнца не сулит ничего хорошего, — чуть ли не кричал он; выхватил бокал вина у меня и выпил одним залпом. Какое расточительство такой редкости.

— Самый сильный маг империи испугался взгляда какого-то юнца? — начал с подначки Вэлиас.

— Ты меня вообще слушаешь? Не какого-то юнца, а юнца с огромной силой в будущем. Оба сразу же смогли пользоваться магией и даже сумели что-то сделать. Я такого никогда не видел, — не унимался Волкер.

А вот это уже интересно. Если они сумели провернуть подобное, то с небольшой помощью в обучении они станут хорошим инструментом против врагов империи, а враги империи это и есть враги императора. Главное уметь хорошо пользоваться этим инструментом. Точнее этими.

— Расскажи подробнее, что ты в них увидел? — стало мне очень интересно.

— Их внутреннее строения энергетических потоков отличается от наших. Если у нас один большой очаг в районе груди, от которого все и идет, у них же этого большого очага нет, зато имеются множество маленьких по всему телу, от чего импульсы двигаются быстрее и главное стабильнее, и их магия выходит сильнее. Всем иным в первую неделю вообще ничего не доступно пока их тела привыкают и подстраиваются под потоки силы, а эти… эти, — под конец его голос уже надрывался от натуги.

— Хватит, Олов, — начало мне это надоедать, — ты ведешь себя неподобающе своему статусу. В первую очередь это всего лишь дети. Да, в будущем потенциально сильные маги. Но до этого будущего еще дожить надо. Если они сами не будут понимать, кому служить — мы им подскажем, если же не подействует — от них всегда можно избавиться, — как же это раздражает объяснять очевидные истины.

Архимаг закрыл глаза — он так всегда делает, когда хочет успокоиться, видимо мои слова возымели эффект.

— Видимо у вас уже имеется план на этот счет, — больше утверждая, чем спрашивая, обратился он к нам.

— Вот как раз его мы и обсуждали, пока кое-кто чуть не выломал дверь, — решил я его немного пристыдить за его поведение. На что архимаг всего лишь отмахнулся. В иной ситуации будь это кто-то другой, его голова бы уже лежала на плахе, ожидая отсечения. В некоторых ситуациях хочется оставаться императором, а не другом, — Месяц они будут под твоим личным присмотром. Будешь обучать их основам. Архимаг лично занимается тобой. На не окрепшие умы это должно подействовать льстиво, это должно повысить их лояльность. После предлагаю Максима направить в академию, а Дениса в легион к легату Крассу. Нам как раз необходим наш человек в близком окружении легата. В последнее время Сенты окучиваются вокруг него, и мне это не нравится.

Эти Сенты уже поперек горла стоят. В прошлом очень захудалый род на юге страны за какой-то век стали вторыми по влиятельности, после имперского рода. Все благодаря новому типу кораблей, что они изобрели; новые корабли, которые позволили брать больше груза и плыть быстрее, чем старые, от чего торговля с дальними заморскими странами дала большой толчок и деньги полились рекой. Но мало иметь деньги, нужно еще наращивать свое влияние, обрастать связями и, в конце концов, армия — что они и сделали. В те годы страной правил мой прадед, которого больше волновали женщины и выпивка, чем не преминули воспользоваться Сенты. Они подкупали должности, продвигая своих людей, совершали удачные браки, обрастали влиянием, связями и быстро окрепли. Еще немного и они бы захватили престол, благо прадед скоропостижно скончался, думаю не без помощи других, и к власти пришел мой дед. Вот он и навел шороху своей твердой волей, приструнив их. Для начала очистив дворец от этой скверны, издал закон, сокращающий количество войск у баронов. А те, кто пытался сопротивляться быстро теряли близких. К сожалению, уничтожить их не вышло. В один момент отношения накалились настолько, что это могло перерасти в гражданскую войну, но мой брак с сестрой нынешнего главы рода исправил ситуацию.

— Не слишком ли ты много возлагаешь на мальчишку? — подал голос Вэлиас, до того молча наблюдавший за нашим спором, — он может раскрыться или его раскроют, и тогда легат точно уйдет к Сентам.

— У меня не остается выбора. К нему в окружение очень сложно подсунуть кого-то из вне. Если же просто приказать будет слишком подозрительно и тогда мы точно, не поймем, есть ли у него связь с Сентами. А тут такая возможность сама идет к нам в руки, — раздражение на всю эту ситуацию только увеличилось. Я Император, должен идти на какие-то игры, вместо того, чтобы просто не раздавить заговорщиков как букашек. Но иногда даже императору противостоят силы соразмерные ему. Вот и сейчас легат слишком нужен, чтобы действовать с ним грубо. Из-за этой войны, в которых он приносит победы, его популярность возросла до невиданных высот. Сам он выходец из простолюдинов, и не к какому роду не принадлежит, от чего все аристократические дома начали подбивать к нему клинья. Такой экземпляр отдавать, кому бы ни было чревато потерей своих позиций.

— Надеюсь, данный риск будет оправдан, — подытожил Вэлиас.

— И я надеюсь, — вздохнул я.

***

Я сидел в своих покоях перед большим сундуком. Кончики моих пальцев дрожали, как это бывает каждый раз, от предвкушения. Аккуратно, с трепетом и со страхом мои руки скользнули по крышке и приподняли его. В свете тусклой свечи блеснул красный рубин и блеск металла. Легендарный меч первого императора Трануила выкованный в огне дракона, дарующий его обладателю огромную силу. Я протянул руку и тут же одернул ее.

— Ай, зараза, — неподобающие слова императору вылетели из моих уст. Боль в руке все не унималась. Эта тупая железяка никак не хотела принимать меня.

— Милый, долго ты там еще? Негоже его величеству заставлять ожидать девушку, — из-под одеяла показалась тонкая, аристократически бледная, нога.

— Уже бегу, — возбуждение охватило мое тело. Кинув напоследок взгляд, я захлопнул крышку сундука. Ничего, скоро ты признаешь меня и будешь моим. И тогда те, кто ошибочно полагают, что император всего лишь первый среди равных, пожалеют.

Глава 8. Олег

После того памятного аукциона мне на голову надели мешок и повезли куда-то к окраине города. Понял я по тому, как стало меньше людского шума и запаха, ржания и стука копыт лошадей, а мешок стал просвечиваться на солнце до того прячущегося за домами, от чего можно было разглядеть силуэты деревьев, аккуратно подстриженные кустов, и отдельно стоящие дворцы. Кажется, это что-то вроде ВИП городка для богатых граждан. Когда с головы, наконец, сняли мешок, я увидел, что у одного из таких домов мы и остановились. Дом из тёмного камня, покрытый черепичной крышей такого же цвета, был спрятан за высоким, каменным забором, вдоль которого были посажены еще более высокие деревья, обеспечивающие тень, что дает прохладу в знойную жару. Рядом с домом находились еще несколько построек поменьше. Едва мы подъехали к воротам, из них выбежали люди с ошейниками и я понял, что эти самые постройки оказались бараками для рабов. Кажется теперь это и мой дом для таких же неудачников, как я. Но страха или чего-нибудь такого от осознания своей участи, я не испытал; лишь небольшое волнение. Сейчас я в таком состояний, когда все до того надоело, что становится все равно. Опасное состояние, от которого нужно обязательно избавляться. Оно ведет к безразличию ко всему вокруг, и этим могут воспользоваться другие. Я видел, как целые народы доходили до подобного состояния и терпели диктатуру, тиранию властолюбивых.

За то, что озирался по сторонам от одного из охранников, я получил удар прямо в висок, и в глазах на какой-то момент потемнело. Потряс головой, чтоб прийти в себя, и увидел довольного собой урода. Злость на него затуманила глаза, но кидаться не стал, понимая свое уступающее положение. Лишь сделал себе заметку запомнить его и при случае отомстить. Тем временем, рабы увели лошадей, а меня потащили к тем самым баракам. В них я видел людей, судя по виду которых можно было сделать вывод, что они каждую секунду ожидали наказания за неисполнения приказов. Наверное, поэтому они все делали так расторопно и покорно. Барак внутри оказался… бараком для рабов, другого слова мне не подобрать. Жили мужчины и женщины вместе, никакого разделения, никаких коек, обычная солома и циновка на полу, ни окон, от чего в помещение стоял мрак, едва освещающийся благодаря дверному проёму, на краю у дальней стены отхожее место, рядом с которым мне и приготовили место.

Каждый день будили рано на рассвете и гнали на работы. Мою старую одежду забрали и сожгли у меня на глазах, вместо нее дали кусок тряпки из грубой ткани, которой обматываешь вокруг талии и убогую обувь отдаленно напоминающие сандалии. Управляющий дома, старик с таким же рабским ошейником, прихрамывающий на одну ногу заставлял делать все: чистить отхожее место, помогать по кухне, ухаживать за лошадьми, а в случае неповиновения или нерасторопности награждал плетью. Так что пришлось засунуть гордость подальше и делать что велено. Разговаривать с другими тоже было нельзя, только по делу, да и не получилось бы при всем моем желании. Я не знал их языка. Выучил пару отдельных слов, таких как убери, помой, раб и другие для лучшего исполнения заданий. От нагрузок и неудобного ночлега болело все тело. От плохой еды я исхудал, но между тем начал замечать, как с каждым днем мышцы привыкали и становились сильнее. Дни шли за днями, и я все больше начал задумываться о побеге. Но, как это сделать, я пока не представлял. Дверь после отбоя закрывалась на замок, но даже если преодолею его, остается еще охрана и высокий забор. Впрочем, преодолев все эти препятствия, я столкнусь с проблемой, куда идти и куда бежать в этом чуждом для меня мире. Всю жизнь проживший в городе человек не сможет, если не приспособиться, прожить в дикой природе. То же самое, если взять человека, прожившего всю жизнь не в городе, один не проживет в каменных джунглях.

Спустя две недели управляющий нашел меня, когда я чистил конюшни от дерьма после лошадей. Окрикнул меня и жестами приказал следовать за ним. Мы прошли через весь двор, по его тропинкам выложенными мелкой галькой и аккуратно подстриженными кустиками по краям, к небольшому строению, очень напоминающему беседку. Управляющий пропустил меня первым и зайдя внутрь, я обнаружил сидящего человека — того самого что купил меня на рынке. На этот раз он был одет в чёрные брюки, желтую рубашку навыворот, почти все его пальцы украшали золотые кольца с драгоценными камнями. По краям от него стояли здоровенные на вид два бугая. Охрана, причем один из них тот, которого я пометил для себя. Сказав им что-то, он кивнул в мою сторону. Не успел я сообразить ничего, меня уже скрутили и управляющий до того стоящий позади меня, вытащил бутылку с ярко зеленой жидкостью внутри; откупорил крышку и насильно залил это мне в рот. Внутри меня словно все обожгло, а голова закружилась. Я рухнул на колени. Не в состоянии терпеть эту боль, я закричал, что есть мочи, но звук из горла не вырывался наружу. В следующее мгновение мое сознание заволокла темнота.

— Очнулся, наконец, — произнес мужчина в желтой рубашке, сидя напротив меня все в том же помещений. Кажется, так я пролежал немного. Так, стоп, что? Я понимаю его речь? Эта странная жидкость дала мне возможность понимать их язык, дошло до меня, — Быстро ты, однако, думал, пролежишь еще час или два, — между тем, продолжил мужчина.

— Кто… ты? — моя гортань с трудом воспроизводила незнакомые звуки, от чего слова давались тяжело.

— А ты до сих пор не понял? — смех вырвался из его уст, — Меня зовут Радогир, но тебе это ни к чему, меня ты будешь называть хозяин. Ты моя собственность. А вот кто ты такой, мне не понятно, — сказал он с каким-то намеком.

— Что это значит? — кажется, горло потихоньку привыкало.

— Что значит, что значит… это ты мне скажи, что это значит? — повысил он голос с раздражением и вытащил из кармана золотистую штуку по форме как CD диск, — Почему эта хренатень сходит с ума, когда ты рядом? Откуда у тебя такой потенциал?

— Потенциал в чем? — никак не мог я его понять.

— Ты что, дурень, поиздеваться решил надо мной? — сделал он рукой жест и тот же охранник влепил мне пощечину, да так что меня откинуло, и я на время потерялся. Плюс еще одна пометка в твою карму, мразь.

— Потенциал в магии. Откуда ты взялся такой? — рявкнул он.

— Мне откуда знать? Я простой парень из глуши. На нашу деревню напали, мою семью перебили и всех кто сопротивлялся тоже убиты: женщины, дети, старики, и те, кому повезло выжить были забраны в рабство, — начал я тараторить первое, что пришло на ум. Скажи я правду, никто бы не поверил, и наказание было бы сильнее.

После моих слов повисла тишина. Он смотрел на меня и о чем-то размышлял. Его глаза бегали по мне, выискивая что-то одному ему известное. Было видно, как он сомневается, верить мне или нет. Наконец, придя к какому-то решению, он заговорил — уже более спокойно.

— Хорошо, предположим, я тебе верю. Теперь ты принадлежишь мне и мне плевать, какое у тебя там прошлое. Мне гораздо важнее, что будем делать с тобой дальше. Из тебя может получиться хороший боец, — на этих словах мне стало страшно. Я не хочу умирать или, того хуже, убивать. Заметив мою реакцию, он ухмыльнулся, — Что, страшно? Даже не пытайся сбежать. Видишь штуку у тебя на шее? Если попытаешься убежать, снять ее, напасть на меня, или остановится мое сердце, умрешь и ты.

Что-то подобное я предполагал, и от подтверждения мои надежды на побег рухнули. Новый план тут же начал формироваться в голове. Если все, так как он и говорит, и я правда обладаю потенциалом к магии, а если он еще и большой, потому как эта штука в его руках указывает на это, судя по его словам. Следует вести себя покорно, а там может быть они начнут меня обучать. А там и глядишь, из меня получится что-то серьезное, и я выберусь отсюда. Что будет дальше, я не знаю, даже думать об этом пока не буду. Сейчас главное завоевать его благосклонность.

— Что вы от меня хотите? — спросил я, и по тому, как он откинулся в кресле и начал улыбаться, ему этот вопрос понравился.

— Как я уже сказал, из тебя может выйти отличный боец. Я не дурак, и просто так без подготовки выпускать тебя не собираюсь. Как-никак, ты обошелся мне в копейку. Тобой займутся. С завтрашнего дня начнешь обучаться. Покажешь себя с лучшей стороны, тебя ждет награда, не покажешь,…будешь также спать у загашника, — закончил он, и уставился на меня, ожидая моей реакции.

— Я все понял, я не подведу, — первый шаг к свободе был сделан.

На следующий день я стоял на заднем дворе, заливаясь весь потом от изнуряющих нагрузок. В глазах темнело, в ногах не осталось сил. Тьма, кто тянул меня за язык соглашаться на это? Вопрос, конечно же, риторический.

— Никчемный, слабый, бесполезный кусок, — и еще много не самых приятных слов летели в мой адрес от моего учителя Гронда и по совместительству главы местной охраны. Утром рано этот монстр завалился ко мне в барак, поднял пинком в мягкое место и заставил пробежать, по ощущениям, целый марафон. Высокий, статный, военная выучка чувствовалась в каждом его движении, а голос прошибал так, что тебе не хотелось заставлять ждать исполнения его приказов, — Откуда тебя вообще нашли такого слабака? Даже маленькие девочки сильнее будут. Выше держи, выше говорю я тебе. Твою мать, подними копье выше, — удар по рукам и копье взлетело до нужного уровня.

Вот уже несколько часов с самого рассвета он гонял меня и в хвост, и в гриву. Сначала бег, потом тяжелые упражнения на силу: я носил камни, а потом и тренировочное оружие. Кажется, его задачей было убить меня еще до начала боев. А вообще бои будут на смерть или нет? Что-то я не слышал никакого упоминания об этом.

— Стань в стойку, — окрик заставил меня отвлечься от мыслей, — Ты, наверное, думаешь, почему я дал тебе копье, а не меч? Ведь копье больше строевое оружие, а драться ты будешь один на один, — он явно высокого мнения обо мне раз считает, что я думаю о таких вещах. Скажу сразу, я не думал о подобном. Я вообще не думал. Настолько силы покинули меня, — Потому что ты, увалень, убьешься сразу же, как только возьмешь в руки такое сложное оружие — а копье самое то. Простое, да к тому же лезвие маленькое, чтоб ты не порезался. Освоишь его, перейдем к мечу. На сегодня тренировка окончена. Завтра начнем в то же время. А теперь ступай, поешь, такому слабаку, как ты это понадобится. Если бы не приказ господина, в жизни бы не взялся тебя тренировать. Раб, — выплюнул он это слово презрительно, словно ругательство и зашагал прочь. А я поплелся на кухню.

Единственный плюс во всей этой ситуации — это еда. Хозяин, при этом слове меня аж перекосило, не лукавил, когда говорил, что он не дурак. Он рационально посчитал, что лучше потратить на меня больше еды, но увеличить шансы на победу.

Несмотря ни на что, в том положении, в котором я оказался, есть свои плюсы — наслаждение моментами как сейчас. Я сидел на земле и доедал свою лепёшку. Она была жесткой, из грубого помола, но это лучше чем та каша, только которой я питался до этого. Солнце слепило, и я подставил свое лицо, зажмурив глаза под его лучи согревающие теплом. Чистый воздух, приятный запах от цветов, что растут вокруг в клумбах и никакого шума людской суеты. Есть вещи в этом мире лучше, нежели нашем.

— Отличная погода, — бодрый голос прервал мою маленькую идиллию. Я вздрогнул от неожиданности, повернул голову и увидел, как рядом плюхнулся мужчина лет сорока-сорока пяти. Щетина, коротко стриженые волосы, на кисти татуировка в виде непонятной для меня вязи, и мягкий взгляд. На мой недоумевающий взгляд он продолжил, — Говорю погода сегодня отличная. Тепло, солнышко, наслаждение.

— Эмм, да, погода отличная, — протянул я, не понимая ко мне, он обращается или просто сотрясает воздух.

— Как-то раз я был в Гамаре, — между тем продолжал он, — Это на востоке у побережья. Помню там стояла такая же погода. Море, пляж, я отдыхал там в свой отпуск. Отличное местечко. Советую и тебе туда же съездить, отдохнуть, расслабиться. Бывал там? — неожиданный вопрос еще более вогнал меня в ступор.

— Ээээ, нет, не бывал, — все продолжал я не понимать, кто это и что вообще происходит.

— Поэтому тем более стоит посетить это место. Первый раз всегда самый запоминающийся, — сказал и рассмеялся он, каким-то своим воспоминаниям.

— Простите, вы кто? — все-таки не выдержал я.

— Оу, прошу прощения, за мою не воспитанность. Я — Дарк, твой хозяин нанял меня учить тебя осваивать магию, — сделал он жест руками, как бы исполняя фокус. Магии… я все еще не мог осознать все их слова о магии. Точнее никак не мог поверить, что я и магия как-то связаны, и уж тем более не мог поверить, что я, как супергерои из фильмов смогу метать огненные шары, кидать ледяные сосульки, летать и читать мысли. Или с последним я переборщил? Не суть — не вяжется у меня в голове, что человек на такое способен.

— Я…я — Олег. К уроку готов, — впервые в этом мире я назвал свое имя кому-то. Пока для всех я был просто раб.

— Рад знакомству, Олег. Ко мне будешь обращаться учитель, — жизнерадостная улыбка не сходила с его лица, — А теперь скажи мне, что ты знаешь о магии?

А что я знаю о магии? Все мое знакомство с магией это пару мелких трюков, когда поджигали костер или передвигали мелкие вещи без помощи рук. Как же не хватает Максима. Он бы точно да что-то бы ответил на эту тему. С тех пор как я оказался в этом мире, их я не видел. Я старался отгонять плохие мысли, но все равно опасался худшего. Может, их тела уже лежат где-то бездыханные и гниют на полуденном солнце, а может они также в рабстве, как и я; может у них сложилось все иначе, и они в безопасности. Единственную мысль, которую я не хотел допускать, что я один. Что они остались дома, и только меня перенесло. Не хочу оставаться в одиночестве в целом мире. Так, я немного сбился с мысли. Надо ответить хоть что-то.

— Ну, там, пламя из рук, вещи передвигают.

— Ясно, — с безнадегой произнес он. — Магия — многие считают это искусством или абстрактной вещью, но разочарую тебя; это не так. Магия — это в первую очередь сила, а сила — это власть. Чем больше у тебя магии, тем больше силы и власти. Думаешь, короли и императоры сидели бы на своих престолах, будь они простыми? Нет, парень, это не так. Все они сильные маги. Не всегда самые, но всегда очень. Поэтому если ты хочешь добиться чего-то в своей жизни, то приготовься — тебя ждут трудные деньки со мной.

— Добиться чего-то? Я ведь всего лишь раб, — решил я прикинуться простаком, авось вытяну из него что-нибудь.

— Раб, не раб, но, если поставишь себе цель и будешь идти к ней, добьёшься многого: свободы, а может и большего.

Свободы, а может и большего. Исходя из его слов, можно предположить, что были случаи, когда рабы добивались свободы. Уже есть повод для оптимизма.

— Вы другой, — сказал я ему, — вы первый из свободных, кто говорит со мной на равных. Все остальные либо презирали, либо вовсе не замечали, будто я вещь.

— Ненавижу рабство, — скривился он.

— Ненавидите? — немного удивил он меня.

— Что, думал, если живу в таком обществе, то должен любить или относится к этому нормально? Нет, парень, будь моя воля, изменил бы тут все. В первую очередь мы люди, и нельзя с людьми как со скотом, — его настроение поникло, и я понял, что задел неприятную для него тему.

— Может, начнем урок? — постарался его отвлечь.

— Да, давай начнем, — взбодрился мой новый учитель, — начать следует с того, что нужно пробудить магию в тебе. Так, давай садись, закрой глаза и сосредоточься. Ты должен ее почувствовать.

Я сел на мягкую траву; в жаркий день она отдавала прохладой, собрал ноги крестиком и закрыл глаза. Нужно почувствовать магию. А как это сделать? Не имею ни малейшего понятия.

— Загляни внутрь себя. Потоки энергии текут через все твое тело, пронизывают каждый орган, каждую мышцу. Дыши, вдыхай глубоко. Почувствуй их, — между тем, Дарк продолжал нашептывать мне подсказки.

Вдох, выдох, вдох, выдох. Все это напоминало мне медитацию, как у тибетских монахов. Осталось побриться и точно буду как они. Сконцентрироваться не получалось, мысли то и дело перескакивали с судорожной быстротой. Тренировка длилась так почти два часа; учитель пытался прибегать к разным методам. Я то стоял, то ложился, то опять сидел. Мы меняли место дислокации. Я сидел на траве, потом ходили вглубь сада, где стояли огромные валуны, даже зашли в ту самую беседку. Но никаких изменений не происходило.

— Ладно, ты не отчаивайся. Я и не рассчитывал получить результат с первого раза. Обычно на это уходит несколько месяцев, а у самых бездарных и того несколько лет. Но твой хозяин сообщил мне, что сроки у нас сжатые. Хорошо, на сегодня закончили, продолжим завтра. Отдыхай, ученик, — улыбнулся он мне.

— До завтра! — мы попрощались, и он ушел. Едва я подумал, что остался один, как за спиной бесшумной походкой появился Радогир.

— Как первая тренировка? — поинтересовался он.

— Нормально, — односложно буркнул я.

— У меня для тебя хорошая новость. Я договорился с организаторами боев. Ты выступишь через месяц. Так что тренируйся усерднее, если хочешь жить, — ошарашил он меня.

Значит все-таки насмерть…

Глава 9. Максим

— Отлично, хорошая работа. А теперь держите структуру, не дайте распасться, — слова архимага разносились по комнате. Мы стояли в центре комнаты, а вокруг нас был виден едва прозрачный защитный купол, — а теперь попробуйте укрепить, — продолжал он. С того памятного ритуала прошло несколько дней, и он разделил мою жизнь на до и после. По крайней мере, я хотел так считать. Теперь магия часть меня. Да, пока она слаба и я почти ничего не умею. Но все, о чем я так мечтал, все, что я себе представлял, начинает происходит наяву. В данный момент проходила новая глава моей жизни. Сложно объяснить словами то, с чем ты сталкиваешься первый раз в своей жизни.

На что это было похожа эта магия? Я как будто собирал вокруг себя энергию, даже не знаю, как правильно окрестить это, пропускал ее через себя и формировал в то, что мне нужно. Может, я ошибаюсь, но по крайне мере так я видел. Вот и сейчас я собрал вокруг себя, пропустил и начал формировать защитный купол. С каждым днем упражнения давались все легче. Вообще мне нравилось испытывать это чувство, когда ты замечаешь собственный прогресс. Это подстегивало, давало мотивацию и, что уж там скрывать, опьяняло.

«Пух» с характерным звуком мой купол снова распался. Через секунду то же самое повторилось и у Дениса. С того разговора в постоялом дворе, он вел себя не так агрессивно, по крайней мере, больше молчал, чем огрызался. Меня это устраивало, на большее я и не надеялся.

— С укреплением у вас пока проблемы как, я вижу. Но ничего, вы только учитесь. Сейчас ваша задача не стоит в освоении техник. Сейчас вы должны понять основы, как вообще формируются магия. Когда вы проходили ритуал, что первое вы почувствовали? — вопрос был риторическим, так как ответить он нам не дал, — Вы почувствовали, будто внутри вас сила. Это мы называем мана. Некая субстанция, до конца ее свойства еще не разгаданы. Главное мы знаем — она есть в каждом человеке, но не каждый может ее чувствовать. И вот те, кто может её ощущать и управлять — и есть маги. Чем больше ее у вас будет, тем больше вы можете вливать ее в техники, и они будут сильнее. Естественно, ваша первая задача будет стоять по увеличению его резерва. Чтобы атлету стать сильнее, он нуждается в постоянной тренировке. Если вы увеличили резерв, не думайте, что не можете его потерять. Атлет держит свои мышцы в тонусе тренировками, а если он перестанет, то он ослабнет. То же самое и тут. Вам необходима постоянная практика. Только этим все не ограничивается. Нужно еще уметь пользоваться своими способностями. Знать где и когда что применять определяет сам человек. А для этого вам нужны знания и опыт, — многозначительно поднял он палец вверх.

— Что значит мана внутри нас? — не понял я этот момент, — разве мы не берем энергию вокруг нас?

— Вокруг? — вскинулся в удивлении архимаг. — Расскажи-ка об этом подробнее.

— Ну, — замялся я не зная с чего начать, — ну, перед тем как что-то сформировать, тот же купол, я сначала собираю энергию вокруг, словно вытягиваю ее, пропускаю через себя и делаю что мне нужно, — бросил я взгляд в сторону Дениса в надежде, что так не только у меня.

— У тебя также? — спросил он, поняв мой жест.

— Нет, — как-то резковато он ответил, на что архимаг покосился на него, бросив скептический взгляд.

После этих слов он замолчал, надолго о чем-то там размышляя. Он начал ходить по комнате от одного конца к другому, теребил свои рукава, весь его вид показывал крайнюю взволнованность данной информацией. Иногда он украдкой посматривал на нас и снова уходил в свои мысли, что-то бормоча под нос. К сожалению, я не мог разобрать. О чем там он размышлял, я мог только предполагать. Судя по его реакции, я раскрыл ему что-то, чего он не знал до этого. Во что выльется это новое открытие для нас, я точно не знал.

— Ты точно в этом уверен? Может ты что-то напутал? — его пристальный взгляд, словно смотрел не на меня, а сквозь.

— Эмм, да, уверен, — начал я нервничать.

— Это же… это же, — со стороны за его поведением наблюдать было очень увлекательным: сначала его глаза расширились от возбуждения. Затем, вроде, до него начало что-то доходить, потому, как глаза начали бегать, и он понял, что своими эмоциями выдает больше, чем нам положено знать, и после осознания этого он застыл как каменное изваяние; подсобрался, — Кхм, кхм, оставим это на потом. Сейчас давайте поговорим о другом, — поспешил он сменить тему.

— Объясню вам немного о путях, что вас ждут. У вас будут несколько направлений. Какой вам подойдет, и какой выберите вы, поймете сами позже. И так, первое — это врачеватели. После окончания академии вы можете пойти работать в местной больнице или в военном госпитале. Вправлять кости, проводить операции, вытаскивать людей с того света и прочее, — заметив наши не заинтересованные лица, он перешел к следующей теме, — второй путь — это пусть исследователя. Изучение того, что есть с целью улучшить. Или создать что-то новое. Вы можете добиться на этом поприще больших высот. Стать магистрами, стать значимой ячейкой общества, — его речь воодушевляла, — Ну, и собственно, третий путь — это путь воина. Империя нуждается в патриотах, что будут беречь граждан; служить щитом, что защищает наши ценности; быть мечом, что разит врагов. Император щедр и вознаграждает тех, кто служит ему с честью и преданностью, — с неким намеком, он завершил свою речь. Кстати, о вашем будущем, — не дав даже времени на раздумье, продолжил главный маг страны, — на оставшееся время обучения вы переселитесь прямо во дворец. Никто не должен знать кто вы и почему вы здесь. Также вам стоит сменить имена. Предлагаю взять вам имена Максимилиан и Деннар. Они созвучны с вашими, так что вам не придется особа привыкать к ним, да и очень популярны в нашей империи, — его слова немного обескураживали. Но если подумать в этом есть резон. Будет трудно объяснить другим, что мы из другого мира. Так могут и проблемы возникнуть, — также о вашем прошлом. Теперь вы братья, сироты с маленькой деревушки с севера. Были воспитаны тетушкой, которая недавно померла, и в поисках лучшей жизни вы прибыли в столицу. Тут-то и обнаружился ваш дар. Не переживайте: никто этому не удивиться. Такое уже бывало, когда дар обнаруживали столь поздно. Не самое частое явление, даже сказал бы редкость, но все же случается. Вроде бы все. Есть вопросы? — поднял он бровь.

— Что нас ждет после месяца обучения тут? — спросил Денис.

— Это решать вам, — улыбка коснулась губ архимага.

— Мы пока не решили. Может быть, вы что-то посоветуете, — взял я слово, от чего Денис коса на меня посмотрел.

— У нас отличная академия, где вы можете получить хорошее образование. Или если этот вариант вам не нравится, можете пойти в армию служить в легионе.

— Почему вы нам помогаете? — снова задал вопрос Денис, или теперь уже Деннар.

Архимаг взял небольшую паузу, размышляя перед ответом.

— Думаю, вы уже догадались. Ведь вы уже не глупые мальчишки. Императору нужна ваша преданность, — пожал он плечами.

— И что есть эта преданность? — задал Денис новый вопрос.

— Служить ему верой и правдой, — не задумавшись, отчеканил архимаг.

Верой и правдой. Если это и есть цена, за то, чтобы обладать тем, чем я обладаю сейчас, то я готов заплатить сполна.

***

Во дворце нам выделили по комнате, каждая из которых представляла собой одну большую роскошь со всеми удобствами. Огромная кровать из дуба, заправленная шелковыми одеялами. На противоположной стороне от кровати был камин, где сейчас поблескивало легкое пламя, давая освещение, у камина же стояли два кресла. По центру комнаты расположили стол и стулья. Из окон открывался прекрасный вид на зеленый сад: здесь по вечерам я прогуливался, приводя мысли в порядок. Даже немного жаль будет вскоре покидать это место, перебираясь в академию.

Да, немного подумав, я принял решение поступать в академию. Как я понял из слов архимага Волкера, академия была хорошим подспорьем для дальнейшей жизни.

— Нам необходимо найти способ вернуться домой, но сначала отыщем Олега, — нарушил тишину Денис, сейчас ужинавший.

— Ты думаешь, он еще жив? И как ты хочешь это сделать? — поднял я голову, прервав свои мысли.

— Я не знаю, еще не придумал способ вернуться. А Олег… пока не удостоверюсь в его смерти, не оставлю попыток найти его, — в его голосе была твердость.

— Архимаг нам поможет. Обратимся к нему, — я до конца надеялся, что он изменит свое мнение на счет них.

— Этот старик нам ничем не поможет. Никто из них нам не поможет. Мы сами по себе.

— Ты поэтому тогда соврал? — спросил я, и видя его взгляд, — Не делай вид, что не понимаешь. Почему ты не сказал правду?

— Потому что для этого старика мы всего лишь объект исследований. Мы ему нужны до тех пор, пока можем что-то дать.

Я прикрыл глаза. Как же я устал от этого всего: от его упрямства, его недоверия. С ним так сложно.

— Ты, правда, решил пойти на службу. Почему ты не хочешь поступить со мной в академию?

— Чтобы держаться подальше от этого места, — обвел он комнату вокруг рукой, — и сидя в этой академии, я не смогу вести поиски. Вот почему ты не хочешь пойти со мной, я не понимаю? — задал он встречный вопрос.

Какое-то время я молча смотрел ему в глаза, не зная, как правильно сформулировать свой ответ.

— Потому что впервые в жизни у меня есть шанс поступить так, как я того хочу. Проложить свой путь, а не следовать за кем-то. Мне дают шанс заняться тем, чем я хочу, и я не упущу его, — сделал я акцент на последнем предложений.

— Путь, шанс… слышал бы ты себя. Словно мальчишка. Пора уже вырасти и понять, что тебя всего лишь хотят использовать.

— Опять ты за свое, — бросил я в раздражении, — вот что тебе мешает им поверить? Разве они сделали нам что-то плохое? Нет, даже наоборот, оглянись вокруг. Тебе даровали магию, возможности, дали кров и еду, да даже одежду тебе сменили, а ведь могли просто нас убить и все.

— Какой ты все-таки наивный, — бросил он.

— Зато ты у нас всегда все знаешь, — мое раздражение уже перетекло в злость, — Ты просто злишься, что в этот раз я сам выбрал, что мне делать, а не идти за тобой.

— О чем ты вообще? — удивился он.

— А то ты не понимаешь, — эмоций пролились через край, — сколько раз я ходил в твои эти клубы, где мне даже не нравилось. А все те передряги, в которые мы попадали? Не делай вид, что не помнишь. Я следовал за тобой, даже когда не хотел этого. А теперь, когда я отделился от тебя, ты злишься. Я не твоя собачка и сам вправе выбирать, — в конце мой голос сорвался.

Повисла паузу. Никто не решался ее нарушить. Кажется, я сорвался. Ну и пусть, если даже на этом наша дружба прервется, я готов пойти на это. Мой старый мир в прошлом. Теперь я здесь, в этом новом, частью которого я хочу быть.

— Хорошо. Я тебя понял, — нарушил тишину Денис, встал с места и покинул комнату.

***

С того разговора с Денисом мы больше не общались, и старались даже не смотреть в сторону друг друга. Это наше изменение заметил и архимаг. Поначалу он задавал вопросы, но видя, как мы отбрасывались простыми фразами или вовсе отмалчиваемся он, вскоре, бросил попытки все разузнать. Так и прошло оставшееся время нашего мини обучения.

Я, наконец, сумел укрепить свой защитный купол. Только теперь это не купол. Поэкспериментировав, я пришел к выводу, что, если сделать, его своей второй кожей, он становится сильнее. К тому же, бонусом к этому его почти не видно, что, надеюсь, даст мне преимущество, если столкнусь с врагом. Из минусов — к нему было тяжело привыкнуть, потому как понижались тактильные ощущения. Я словно был в толстых, резиновых перчатках. Вот и сейчас вертя в руках круглый предмет, внутри которого была помещена странная фигура, на первый взгляд похожая на пирамиду, я не мог уловить все его шероховатости.

— Что это такое? — спросил я.

— Это тетраэдр. Своего рода костыли для начинающих магов, — начал пояснять Волкер, — попробуй вложить в него немного энергии и увидишь.

Я сосредоточился, немного повертел его в руках, собираясь с мыслями; взял немного энергии и влил его в эту фигуру. Секунда ожидания, другая… и ничего. Ноль реакции. В недоумении я посмотрел на архимага, в надежде получить ответ.

— Наверное, он сломан. Давай я его заберу, — как-то неловко он произнес, протягивая руку. Тетраэдр вернулся к нему, и он закинул его свой подсумок. — На сегодня занятия окончены. Это был очень продуктивный месяц. Надеюсь, ваше будущее будет не менее плодотворным, — легкая улыбка коснулась его губ, — А теперь следующее — вечером к вам зайдут. Вы пока подготовьтесь. Завтра утром уже ты, Максимилиан, поедешь поступать в академию. А тебя, Деннар, отправят в легион. Поступишь в служение к вашему старому знакомому — легату Нокс Крассу. Я рад, что вы приняли именно такое решение.

На этих словах мы попрощались. Одежды у нас было мало, так что до вечера делать было нечего. Настроение было паршивым. Хотелось по-человечески попрощаться с другом, но я все еще злился на него, хоть и пытался забыть об этом. Не хотелось ничего делать, так что я просто пролежал в кровати.

Стук в дверь заставил меня взбодриться и вскочить. Долбанная апатия. Из-за всего этого я даже не заметил, как наступил вечер. Быстро нацепив на себя рубаху, я поспешил открыть дверь.

— Эмм, добрый вечер. Не ожидал, что это будете вы, — передо мной стоял сам Вэлиас, как всегда одетый во все черное. Его тихий, мягкий голос пробирал до глубины души, и я почувствовал, как по моей спине пробежали мурашки. Вот вроде бы этот человек мне ничего не сделал, но опасность от него шла за версту.

— Добрый, — его глаза прошлись по мне, будто сканируя, — Деннар с тобой?

— Нет. Он, наверное, у себя, — в горле пересохло.

— Хорошо. Передашь ему тогда, — хмыкнул он, — утром рано отправитесь в дорогу. Так что будьте готовы.

— Так уже, — только и смог я ответить.

— Что уже? — не понял он.

— Я уже готов. Он, скорее всего, тоже. Нам это сегодня днем сказал архимаг.

— Дерьмо, — вдруг резко выругался он, — почему он не сообщил об этом мне? Зря только потратил время, — сказал он и исчез в темноте коридора.

Я же остался стоять в недоумении. Почему вообще сообщить такую простую информацию пришел сам глава тайной канцелярии? Странно, очень странно. Впрочем, не будем забивать этим голову. Завтра предстоит важный день.

Глава 10. Император

— Как? — мой голос перешел на крик, — как такое могло произойти? Как такое могли допустить? Там же был целый отряд магов.

План был прост, и от того гениален, или гениален, от того что прост. Флот на две сотни кораблей был послан в тыл нашего врага, чтобы произвести высадку и нанести им удар, после которого они бы не оправились. В случае шторма маги должны были обеспечить безопасность, но они не справились, и я разом потерял треть армады. Последствия от этого провала аукнуться мне еще не раз. Десять тысяч погибшими, семьдесят потопленных кораблей, так еще и удар по репутации. Этот план должен был принести мне триумф в войне, как раз к празднику по случаю моего юбилея. Теперь же, я буду выглядит дураком, который устраивает баллы, пока его люди гибнут на полях сражения. Но и отменить торжество нельзя. Император должен своим видом показать, что все идет как надо и победы не миновать. Нет покоя голове в короне.

— Мой император, шторм был неожиданным, и близость прибрежных скал сыграла свою роль, — начал отчитываться Торос. Одет он был в свою кирасу, а под ней синего цвета туника, прикрывающая бедра. На ногах кальцеи, доходившие до середины голени. На столе перед ним лежал шлем. Зачем он таскает его с собой вне фронта, я не понимал. Возможно, ему это просто нравится. Я уже давно закрыл глаза на подобные бзики своих людей. Главное то, что они исправно выполняют свои функции, а Торос меня еще не подводил, — Но все не так ужасно. Мы все еще располагаем достаточным количеством кораблей и людей, чтобы продолжить задуманное. Надо только немного времени перегруппироваться.

— Торос, наша армия не может нести потери. Наша армия непобедима, Торос. Ты понимаешь это… Торос? — перешел я на язвительный шепот.

— Да, мой император, я это понимаю. Виноват, — ретировался он.

Я собрал руки, соединяя кончики пальцев, так чтобы указательные прижимались к переносице. Привычка, идущая с самого детства. Это помогало мне успокаиваться и, вообще, размышлять.

— Хорошо, с этим ты разберешься. Сейчас расскажи о других делах. Доложи, как обстоят дела на фронте, — наконец, придав себе спокойствие, я продолжил.

— Легат Красс с шестым легионом укрепился на южном фронте и удерживает позиции. Враг там полностью дезориентирован и находится на низком моральном уровне после последнего поражения. В скором времени он их дожмет. На северном и центральном фронте дела обстоят не так оптимистично, но все пока идет согласно плану. Скоро командующий пятым легионом легат Торнд выдвинется в район соединения трех рек, — он указал пальцем на карту на соответствующую точку, — и тогда врагу ничего не останется, кроме как принять бой. В это время пока они будут собираться, легат четвертого легиона Трануил, — куда не глянь, а везде отпрыски, названные в честь моего предка, — сделает крюк и обойдет их с тыла. Получится капкан, где мы и разобьем армию врага.

— Отлично. Хоть какие-то хорошие новости, — принял я расслабленную позу, — Ты лично проследишь за всем этим, поэтому готовься, утром ты со своим отрядом выдвигаешься к точке. И Торос, не разочаруй меня.

— Слушаюсь, мой император, — поклонился он.

Мой дед всегда лично возглавлял все походы, воодушевляя легионеров. Но у него это была скорее необходимость, потому как после предыдущего монарха страна была в упадке. В моем случае наша армия самая сильная на континенте, и главнокомандующего армией будет достаточно на поле брани.

— Ваше величество, разведка докладывает о движениях в стороне южного фронта со стороны врага, — начал докладывать Вэлиас. Что мне нравилось в нем больше всего, так это то, что ему не всегда обязательно было приказывать. Он сам чувствовал момент, когда и что надо делать, — мы пока не определили, кто это или что, но выглядит очень подозрительным.

— И что такого там подозрительного? — покосился я на него.

— Они проиграли битву. Слишком уж быстро для такой разрозненной армии они приходят в себя. Разрешите воспользоваться помощью корпуса магов, чтобы собрать больше сведений? — на этих словах Волкер словно проснулся ото сна.

— Ммм… хорошо, разрешаю. Лучше перебдить, чем недобдить. Волкер, ты слышал, — обратился я к магу.

— Слушаюсь. Я пришлю нужных людей, — посмотрел он на Вэлиаса, на что тот просто кивнул.

— Так, что там дальше? Олов? — повернулся я в его сторону.

— Да, мой император, — начал копаться в своих бумагах казначей. Отыскал нужную, поправил очки на переносице и продолжил, — война по прежнему, буквально, сжирает много денег. Но, благодаря захваченным трофеям и рудникам нам, удается восполнять потери. Купцы, в свое время, повысили цены на закупаемые ресурсы, опять же, из-за войны.

— Это все терпимо. Война есть война. Мы знали, на что идем. Лучше расскажи, как обстоят дела с новыми проектами? — спросил я.

— Крестьяне восприняли новость о раздаче земель сначала с небольшой опаской. Но после заверения и гарантии с нашей стороны, они охотно взялись за дело. Поля вспаханы и засеяны. Вскоре ожидаем уже первые урожаи, а там и прибыль. Смею заметить, что вы были правы, когда решили, чтобы все это было на добровольной основе. Я еще не видел, чтобы люди так трудились. Они, буквально, ночуют в полях, — на последних словах, он чуть ли не подпрыгивал от воодушевления. Когда дело касалось звонкой монеты, его глаза светились.

— Отлично, отлично. Что до остального?

— Как я говорил ранее, на новых рудниках уже вовсю идет добыча золота и серебра. Монетный двор не успевают чеканить все сырье, — доложил он.

— Увеличьте мощности, привлеките больше людей. Деньги всегда необходимы.

Кто бы, что не говорил о войне: что ее выигрывают храбрые люди, или высокие стены, лучшее вооружение и прочее — это все не так. Войны выигрывают деньги. Много денег.

— Что там дальше? — спросил я.

— Сейчас империя переживает небывалый подъём. Соответственно увеличивается население, а с ним и потребности. Необходимы новые акведуки, ваше величество, — ответил он.

— Хорошо. Делай все необходимое. Кстати, Олов, тебе необходим помощник, — посетила меня прекрасная идея.

— Помощник? — вскинул он брови.

— Да, помощник. А то неправильно казначею заниматься делами, что касаются потребностей города. Надо делегировать полномочия. Ты будешь отвечать за все, что касается денег, а помощник будет следить за городом и его потребностями.

— Но, император, я и так справляюсь, — начал он волноваться.

Я уже давно заметил, что в казне иногда непонятным образом пропадают деньги. Но суммы там небольшие. Точнее они не перевешивают своим ущербом ту пользу, что он приносит. Но сущность человека такова, что если он будет думать о своей безнаказанности, его будет не остановить. И помощник, которого обязательно назначу я, должен будет решить данную проблему.

— Я знаю, Олов, и очень ценю это. Но город, как ты сам выразился, неустанно растет и увеличивается. Поэтому в один день наступит момент, когда тебя не хватит. И лучше уж заранее подготовится, чем потом разгребать последствия. Я же не говорю тебе заиметь помощника прямо сегодня. Присмотрись, поищи, может, найдешь кого. В общем, я тебя не тороплю, — после этих слов он немного расслабился, но испарина на лбу все же появилась.

— Хорошо. Я выполню, как вы велите, ваше величество, — как-то осунулся он. Понимает, видимо, к чему я веду.

— Отлично. На сегодня со всеми вопросами разобрались, — на этих словах вояка и казначей покинули помещение. Мда, надо прекращать так делать, а то еще они вдвоем почувствуют себя ущербными. Каким бы ты взрослым мужем не был, но чувство собственного достоинства присуще всем. И, порой, оно бывает очень уязвимым.

— Ну, наконец-то, а то я уж думал, что отсижу сегодня себе вообще все, — встал с места Волкер и потянулся, как только закрылась дверь.

— Ты почему меня не предупредил? — судя по тому, как это произнес Вэлиас, он был крайне раздражен.

— Эмм, ты о чем это? — спросил главный маг, не понимая.

— Вчера вечером я пошел сообщить детишкам, чтобы они собирались и утром отправятся куда надо, — его голос еще более стал шепелявым, — а им ранее днем, уже оказывается, все сообщил ты. Почему я вообще должен бегать как какой-то посыльный и сообщать такое?

— Так, так, стоп. Это моя вина, — поспешил я погасить пожар, пока он еще не разбушевался.- Это я же послал тебя к ним, не зная, что Волкер уже сообщил. Вышла просто небольшая недомолвка.

Вот и яркий пример уязвленного чувства собственного достоинства. Вэлиас не любил, когда из него делают дурака. А именно так он и выглядел в их глазах. Глава тайной канцелярии приходит лично сообщить то, что уже им было сказано. Выглядит не очень презентабельно.

— Поэтому давайте успокоимся, — оба были напряженными. Да что уж там скрывать, они злились. Иногда я задумывался, а не ошибся ли я, сделав их друзьями? Может, надо было оставить их слугами. Так было бы гораздо проще в ситуациях, как сейчас. Впрочем, во всем есть минусы, как и плюс. Главное в жизни делать так, чтобы плюсов было больше.

— Хорошо. Прости, был не прав, поспешив обвинить тебя, — Вэлиас, наконец, успокоился. Волкер лишь кивнул, и я внутренне вздохнул с облегчением.

— Раз уж с этим разобрались, то давайте перейдем к обсуждениям, — обратился я к товарищам. — Как прошло их обучение?

— Весьма интересно. Они пока не понимают весь свой талант, потому что им не с кем себя сравнивать. Но сегодня они уже отправились кто куда, и там они увидят других. Не думаешь, что мы совершаем ошибку? — спросил Волкер.

— Нет, не думаю. Так они обучаться быстрее. Не люблю долго ждать, хоть иногда и приходится, — ответил я.

— Да, согласен, так они обучатся быстрее… — начал он, но не закончил.

— Почему-то мне, кажется, тут есть но, — повел я бровью.

— Но я узнал тут одну вещь, из-за которой и правда это очень рискованно, — и снова замолчал.

— Волкер, я начинаю злиться. Говори уже до конца. Хватит делать эти свои многозначительные паузы, — немного добавил раздражения в голос.

— Ладно, ладно, портите серьёзность всего момента, — начал он поправлять свой рукав и недовольно глядя на меня, — Я дал им тетраэдр, чтобы измерить их резерв маны. И ничего. Понимаете? Ни-че-го! Пришлось сделать вид, будто он сломан.

— Что значит ничего? — не понял я.

— Значит, что у них нет внутреннего резерва. Они просто черпают энергию из вне. Когда Максимилиан сказал мне об этом в самом начале, я списал это на его не знание. К тому же, и Деннар сказал, что у него не так. Получается он соврал. Мелкий… — разозлился архимаг, — Вы понимаете, что в теории у них бесконечный запас маны? Все что им остается просто освоить техники и научиться их применять. Если об этом узнают другие это будет, это будет… — не нашел слов он для описания.

— Ничего не будет. Не паникуй. Даже если узнают и что с того? И узнают об этом только магистры, а с ними можно поговорить, чем Вэлиас и займется, — кивок головы с его стороны, — Скажи лучше вот что мне — они определились, на чьей они стороне?

— Максимилиан наш. В этом можете не сомневаться. А вот со вторым проблема, — поморщился он при упоминании о нем, — постоянно молчит, а когда отвечает, делает это максимально нейтральным голосом, будто сдерживает себя. Он нам не доверяет, — подытожил он.

— С этим разберемся. Меры я уже принял, — сказал Вэлиас.

— И какие же? — спросил Волкер.

— У всех свои секреты. Я не лезу в твои, ты не лезь в мои, — прозвучало немного грубо, учитывая их недавнюю перепалку. Но, зная манеру общения Вэлиаса, он не хотел его оскорбить. За годы к такому привыкаешь, но осадок все равно остается. Вот и сейчас Волкер дернул глазом, но все же промолчал. Когда надо он умеет быть сдержанным.

— Думаю, со всеми вопросами на сегодня разобрались, — поднялся я со своего места, — Займусь другими делами.

Мои друзья посмотрели на меня как-то странно, будто не решаясь сказать что-то.

— Что? — спросил я.

— Заканчивал бы крутить свои романы. Тебя это не красит, — сказал Волкер, а Вэлиас поддержал его кивком.

— Плевать. Я император. Должны же быть у меня привилегий, — я гордо поднял подбородок и вышел, оставив моих друзей наедине, друг с другом.

Глава 11. Олег

Темень. Значит, проснулся раньше рассвета. Это у меня уже выработалась привычка или от волнения? Наверное, второе, потому что сегодня предстоял мой первый бой, где вероятно могу умереть. Эта мысль не давала покоя, лишая меня сна, аппетита, спокойствия. Последнее время начал задаваться вопросом, зачем я вообще просыпаюсь по утрам? Я раб. Даже если я одержу победу в предстоящем поединке, я все равно останусь рабом. Он сдержит обещание — даст мне нормальный кров, еду, одежду, но как клетку не украшай — клеткой она и останется. Помощи ждать неоткуда, ибо я один. И это одиночество — оно давило на меня каждый день. Я не знаю, где мои друзья. Я не знаю, как вернуться домой. Я вообще ничего не знаю.

— Олег, ты не спишь? — голос Дарка поднял мне немного настроения. Единственное белое пятно в моей новой жизни, если это можно так назвать. За то время, что он учит меня, мы хорошо с ним сдружились, — Вставай, сегодня важный день.

Такое случалось редко, чтобы по утрам ко мне приходил он. Чаще это были либо старик, либо глава охраны и будили они меня не так ласково.

— Не сплю, — повернул я голову и начал подниматься с места. — А как же забудешь об этом, — посетовал я.

— Боишься? Это нормально. Бояться не стыдно, а вот проиграть своему страху да, — начал он меня пристально осматривать, — Не нравишься ты мне. Впрочем, перед своим первым боем я выглядел не лучше.

— Вы дрались на арене? — не поверил я ему.

— Да, было дело, — многозначительно протянул он и на мой вопрошающий взгляд пояснил, — да не был я рабом, как ты. Мне деньги нужно было зарабатывать, а все что я умел — это хорошо драться.

— Ааа… — протянул я и больше не стал развивать тему. Вроде, все и так понятно.

Оделся. Ну как оделся. Намотал свою набедренную повязку и потопал на улицу вслед за своим учителем. Выйдя наружу, сощурился от солнца. Вот вроде бы утренний рассвет, а солнце уже бьет своими лучами. Приятное тепло коснулось меня, и я застыл, закрыв глаза в наслаждении. Ощутил легкое дуновение ветра, принесший запах утренней росы. Сделал глубокий вдох, наполнив свои легкие и замер на доли секунды. Мой утренний ритуал. Такие моменты давали мне забыть, в какую клоаку я угодил, и вселяли надежды на светлое будущее.

— Как твоя магия? Пробудилась? — задал мне вопрос Дарк, который он задает каждый день.

— Нет, еще нет, — его вопрос заставил меня открыть глаза и уткнуться в реальность, — Я смог ее ощутить внутри себя, эти потоки, но так и не могу пробудить. То есть, может и пробудил, ведь поднять мелкие камушки, не прибегая к физическому воздействию, получается, а вот как я это делаю, понять не могу. Нет никаких ощущений, что вы описывали. Я просто… хочу поднять камень, и он поднимается.

— Хмм, странно, — почесал он подбородок, — это очень странно. Можешь управлять не ощущая. Даже не знаю, что и думать.

— Может, просто подождем? — предложил я, — Прошел всего месяц, как я начал. Немного практики и все будет.

Он посмотрел на меня и улыбнулся. В этой улыбке было что-то странное. Будто человек всю жизнь проходил через трудности, видел ужасное, и уже было отчаялся, но тут наивный мальчишка показывает, что такое надежда. Чувство, которое он давно позабыл. Что скрывается в прошлом этого человека? От чего он стал таковым?

— Я тут услышал в разговорах других, что сейчас идет война, — решил я попытаться через наводящие вопросы что-нибудь узнать. — Могу спросить, почему вы не на войне?

— Потому что я в бегах, — ответил он, даже не задумываясь.

— Что? В бегах? От кого? — не ожидал я подобного поворота, — И почему вы это так просто рассказываете мне?

— А ты кому-то расскажешь об этом? — хмыкнул он.

— Эмм, нет — ответил я, и он еще раз ухмыльнулся.

— Это длинная история, — начал он и задумался. По его лицу было видно, что ему неприятно вспоминать. В это мгновение я хотел проявить воспитанность и не заставлять его рассказывать, но любопытство взяло свое, и я промолчал, — Случилось все это несколько лет назад, но начало было положено этому в годы моей юности. Как ты уже знаешь, я был бойцом на арене. Слава Первому, занимался я этим недолго, так как вскоре после начала моего выступления, меня заметил один человек. Как оказалось, у него был свой отряд. Наемники. Человек пятьдесят. Количество иногда менялось, кто-то умирал, либо просто покидали отряд по тем или иным причинам, вместо них принимали новеньких, еще совсем зеленых, как я. Но, в основном, пятьдесят человек был предел. Наш глава, Рурк, считал это самым оптимальным количеством. Меньше уже не серьёзно для хорошего отряда, больше слишком дорого выходило, и не всегда можно было найти работодателя. Что-то я отвлекся и ушел не в те дебри, — прервался он на секунду. — Так вот, меня приняли в отряд, и я стал путешествовать с ними. Рурк дисциплину поддерживал крепкую, но был справедливым, не переходя черту, так что все слушались его беспрекословно. Так я проходил с ним бок о бок десять лет. К тому моменту я уже был не обычным зеленым, а был в числе приближенных. Мы стали не просто соотрядцами, а полноценными братьями. Знаешь, угроза смерти очень сближает. Но потом в один день… потом меня изгнали, — потускнел он. По его грустным глазам было видно, что он скучает по тем временам.

Как-то к нам поступил заказ о найме у одного из местных барончиков. Как это часто бывает, в этих местах у него был земельный спор с соседним бароном, — продолжил свой рассказ. — Не буду вдаваться в дни тех времен. Лишь расскажу об одном случае. Мы вышли в очередной рейд. Нужно было проверить одну деревушку на границе. До нас дошли сведения, что эта деревня уже давно подкормлена врагом и помогает их отрядам. До места назначения добрались быстро еще затемно, так что решили сразу заехать и осмотреться. Сначала все было спокойно, обычная деревня. Местные старались не попадаться нам на глаза, попрятавшись в своих домах и заперев ставни на окнах. Пока Рурк разговаривал с местным старостой, я с частью отряда разбрелись по округе. Стандартная процедура, мало ли, что таится за углом. К сожалению, в этот раз за одним таким углом что-то и таилось, — и он снова отключился, уйдя в свои воспоминания. Я старался не делать никаких движений, даже дышал через раз, настолько его рассказ завлек меня.

В окне одного дома я заметил странное движение и решил проверить его. Подошел, постучал по двери, услышал шуршание. Там кто-то явно суетился, и прежде чем открыть, прошло слишком много времени для такого простого действия. Это меня насторожило, рука сразу же легла на эфес. Я уже приготовился ко всему, но никак не ожидал, что когда дверь откроется, я впаду в ступор. Ее глаза… я словно утонул в них. Помню, как сейчас — изумрудные, чистые, они сияли такой красотой. Ей было на вид лет двадцать. Светлые волосы, тонкие ручонки, а когда она улыбнулась мне, по краям губ у нее появились ямочки. Окрик одного из моих товарищей вывел меня в реальность: сказал ей, что нужно осмотреть помещение и вошел внутрь. Войдя я ничего не обнаружил, она была одна. Мне вдруг стало стыдно за вероломство, я поспешил уйти, но наткнулся на ее взгляд. Она была напугана и глаза постоянно бегали от меня к шкуре, что лежала по центру комнаты, скрывающий проход в погреб. Я понял, что она умоляла. Умоляла спасти ее. Я совершил ошибку, вместо того чтобы выйти и вернуться с подкреплением, я, герой недоделанный, потерял голову, вынул меч из ножен и подошел к центру комнаты. Едва я потянулся за ручку, чтобы поднять крышку, как из нее вынырнули вооруженные люди. Вражеские шпионы. Завязался бой, на шум прибежала подмога. Но суть, опять же, не в этом, поэтому пропущу подробности. Рассказываю тебе все это для полноты картины. После того как мы обнаружили, что деревня правда укрывает наших врагов барон решил казнить всех жителей. Но она-то не виновата. Я знал, что ее заставили; заставили под страхом смерти. Я просил, я умолял Рурка помочь спасти ее. Но он был непреклонен: мы ведь обычные наемники, а это земли барона и он тут закон. Его люди — делает он с ними, что захочет. Тем более с предателями.

У меня не осталось выбора, кроме как самому спасти ее. Казнь была назначена на утро следующего дня, поэтому перед рассветом, когда все спали, а стража была наименее бдительна, я пробрался к ней. Нам удалось сбежать. К сожалению, не далеко. Уже к рассвету за нами вышла погоня. Через несколько часов они почти нагнали нас, я слышал лай собак и крики людей. Мы были словно животные, и на нас шла самая настоящая охота. Я уже было отчаялся, но услышал шум реки; план созрел сам собой. Надежда на удачный побег еще теплилась в груди. Мы бежали; бежали, не оборачиваясь, легкие горели, а ноги были стерты до крови. Шум реки между тем приближался, и вскоре мы уже стояли на краю водопада, не решаясь прыгнуть. Но медлить было нельзя, за что я и поплатился. Хрип; я повернулся к ней; стрела торчит из ее груди… — тут его голос немного сорвался и он замолчал. Было видно, как трудно ему сдержать слезы. Так мы молча просидели какое-то время. Он боролся с собой, я не решался нарушить тишину. Наконец, собравшись, он продолжил. — После этого меня изгнали, — закончил он.

— Они вас поймали? — спросил я.

— Нет, я прыгнул в тот водопад и уплыл.

— Но, получается, вы сбежали, а не они вас изгнали, — никак я не мог уловить нить событий.

— Там была еще одна стрела, она вонзилась рядом со мной, — он ответил.

— Значит, они промахнулись?

— Нет, они не промахнулись. Он попал туда, куда целил, — его голос стал совсем тихим, — Рурк не промахивается.

После его рассказала, наступила тишина.

— Мдаа, миры разные, а проблемы одни, — пробормотал я себе под нос.

— Что? Какие миры? — удивленно посмотрел на меня Дарк.

— Да я это так, сам с собой. Ничего такого, — начал тараторить я. Ничего путного в голову не приходило.

Пока я тараторил, он уже успел снова погрузиться в свои мысли. Кажется, пронесло. Чуть не выдал ему свою тайну. Не то чтобы я ему не доверял. Нет, я бы доверил ему свою жизнь,…наверное. Но я не доверял его реакции. Мало ли он выкинул бы, узнав такое. Или изменилось бы его отношение ко мне, а этого я не хотел. Мне нравилась та форма дружбы, что сейчас между нами. Не просто учитель и ученик, а больше как старший и младший товарищи.

— Ладно, иди, позавтракай, а потом на тренировку. И вообще, — потрепал он меня по голове, — тебе нужно сосредоточиться на предстоящем бое.

***

Толпа гудела. Толпа кричала. Толпа безумствовала. Толпа бесновалась. И все по разной причине — кому спортивный интерес, у кого денежный, а кто-то просто приходил в восторг от вида крови и насилия.

Арена представляла собой огромное, круглое сооружение из опор в виде арок. Тень обеспечивали воткнутые в крышу балки, с тканями-перепонками. Сейчас я находился под трибунами за толстой, железной решеткой, ожидая свой бой. Чем ближе подходила моя очередь, тем сильнее начинали трястись поджилки; сердце уже давно выдает бешеный темп, что я уже перестал обращать внимание. Не знаю, что не дает мне обмочиться, но факт: я еще оставался сухим.

— Смотри какая, — прогудел голос Дарка над ухом.

— Что? — не понял я, о чем он.

— Вон там, — указал он пальцем в сторону, — западная трибуна, почти в самом низу.

Я пригляделся и увидел девушку в белом платье.

— Да, красивая. И что? — все еще не понимал я, к чему он.

— Да ну тебя. Думал тебя отвлечь, — отвернулся он.

Сегодня он был рядом со мной весь день. С самого утра и по пути до самой арены. Сама дорога заняла, по ощущениям, почти час. И на этот раз мешок мне на голову никто не одевал, поэтому мне удалось все рассмотреть. Как я и предполагал изначально место, где я находился, было вроде загородного городка для зажиточных граждан. Огромные дома, хотя более подойдет слово дворцы, мощеные дороги, ухоженные сады и клумбы вдоль дорог, патрули стражников, обеспечивающие безопасность и отгоняющие случайно забредших сюда прохожих. По мере продвижения картина менялась — стало больше людей. Вот идут купцы толстосумы, глашатай разносит последние вести о делах на фронте и увеличений налогов, торговцы у ларьков зазывают клиентов, а чуть поодаль также клиентов зазывают жрицы любви, снующие попрошайки, и рабы, идущие по заданию своих хозяев.

— Дарк, можно спросить? — все-таки немного, но отвлекся я.

— О чем? — с удовольствием он поддержал разговор.

— В своем рассказе вы упомянули Первого. Что это? Или кто?

Дарк посмотрел на меня пристальным взглядом. Затем потянулся рукой к воротнику и трепетно достал оттуда какую-то цепочку с изображением дракона.

— Я принадлежу ордену Первого. Мы верим, что скоро грядет время перемен с приходом избранного, который воссядет на драконе и изменит все к лучшему, — с серьёзным видом ответил он.

Звучало это как-то пафосно и, пожалуй, фанатично. Кажется, зря его спросил об этом. Теперь бы главное он не доставал меня с этим. Никогда не переносил этих фанатиков, которые стучат в дверь твоей квартиры и хотят поговорить о Боге. Поэтому и тему развивать не стал, опять отдав все свое внимание арене. А посмотреть было на что.

Сквозь решётчатую ограду открывался вид на ее центр, где сейчас шло представление двух бойцов, больше похожее на шоу. Голос диктора, если его можно так окрестить, произносил сначала имя одного участника, и толпа звучно отзывалась, потом произносил имя второго, и толпа отзывалась не менее звучно. При этом каждый из бойцов при упоминании своего имени, приветствовал толпу поднятой рукой и взмахом своего оружия. Все это напоминало спортивные поединки из моего старого мира. Такое же представление перед боем, также ликует толпа и прочее.

Боец в правом углу был практически без защиты, за исключением щитков на голенях, кожаная кираса, а под ней длинная рубашка наподобие хитона, и Т образный шлем с прорезью для глаз. Сам он был худым для подобного увлечения. Хотя были заметны нити жилистых мышц под кожей, дергающиеся, словно струны с каждым его движением. Этот боец в сложившихся кондициях делал ставку на мобильность. Оно и понятно, я бы поступил таким же образом.

Второй боец был его противоположностью. Высокий, даже огромный я бы сказал, весь закован в латы серебристого цвета, на ярком солнце они заставляли щуриться от бликов. Несмотря на такие различия в габаритах вид оружия был у обоих один. Щит в левой руке, и в меч в другой. Только, опять же, имелась разница в габаритах.

Между тем, представление бойцов окончилось, и начался уже сам бой, хотя бойцы не торопились вступать в схватку. Гигант кружил, выжидая момент для одного решающего удара. Малыш же, так я его окрестил, потому как на фоне второго все, так и выглядело, пытался найти изъян в его защите. Так долго продолжаться не могло, потому что толпа уже начала по немного свистеть, требуя начать схватку. Наконец, не выдержав давления толпы, малыш предпринял первые шаги.

Кивком ноги он швырнул песок в лицо своему оппоненту в надежде отвлечь его. Надо же, уловка сработала, гигант пошатнулся и в этот момент удары меча посыпались на него. К сожалению, для малыша, отработанная связка ударов не принесла ощутимого результата. Часть ударов гигант принял на щит, а другая часть лишь вскользь прошлась по его доспехам. Поторопился с выводами, уловка не сработала. Зато толпа довольна, ведь теперь и гигант перешел в наступление. На один взмах руки или щита гиганта, его соперник делал два-три движения, успевая изворачиваться и наносить свои удары. Может быть, для искусного мастера течение боя показалось бы эталоном стратегии ведения схватки, что от одной стороны, что от другой, то для меня же, совсем уж новичка в этом поприще, казалось все это каким-то мельтешением. Мелкий прыгал вокруг, большой пытался его достать.

Спустя двадцать минут кошки-мышки, движение гиганта стали замедляться, и вообще он стал каким-то тяжелым. И только сейчас до меня дошло, чего все это время добивался малыш. Ммм… умно, надо бы взять себе на заметку. Вообще я старался следить за каждым их движением. Раз уж я попал сюда, стоит выжимать пользу из каждого момента. Резкий звук металла, рассекающий воздух, хрип, брызги крови, и огромная туша валится на песок, оповестил об окончании боя. Побежденному все, проигравшему… смерть.

— Олег, пора, — голос Дарка вывел меня из размышлений, — пора собираться. Следующий выход твой.

— Да, иду, — странно: не могу это объяснить, но увиденное мною зрелище повлияло на меня положительно. Я перестал волноваться. Я собран, и главное я готов проливать чужую кровь.

Перед тем как приехать сюда, хозяин, при этом слове меня все еще кривило, выдал мне набор экипировки, состоящий из кожаных штанов, тонкой кирасы, и сандалии, которые я сразу забраковал, так как они были неудобными. Лучше я выйду босиком и увеличу свои шансы на жизнь. Шлемы лежали уже тут, но их отмел сразу же. Мешали крутить головой. Ну и мое копье, с которым я занимался последний месяц.

— Помни: или ты, или тебя, — последние слова, что я услышал от Дарка перед тем как створки решетки распахнулись и я ступил на песок.

Я был не один, помимо меня на арене стояли еще девять человек, которые вышли из разных углов арены, с различным оружием в руках. Судя по ошейникам на их шеях, все рабы. И тут до меня дошло — это не просто бой. Это бойня на выживание. Десять войдут, выйдет один. Хлеба дали, теперь и зрелищ.

Снова тот же голос начал объявлять наш бой. Наступила пауза. Никто из нас не решался начать первым. Вот один бросил на песок свое оружие и показал жестами, что отказывается биться. «Дурак», — не успел я подумать, как стрела вонзилась ему в грудь. Посыл более чем понятен.

Восемь!

Все напряглись, но опомнились быстро; два удара сердца и началось движение. Понеслась. Страх и одновременно азарт охватили меня. Непонятное доселе чувство придавало сил и энергии. Разве не должен я впасть в панику? Должен, но не впадал же.

Для начала оценить обстановку и проработать хоть какую-то тактику. Справа от меня… лысый мужичок. Другого слова не смог подобрать, потому, как роста он был не высокого, но при этом с бугристыми мышцами. Из оружия огромный топор с краем полумесяцем. Экипировка была явно лучше моей: рубаха до колен, поверх нее одета кожаная жилетка с железными пластинами, сапоги, полностью покрывающие собой голени. Не удивлюсь если и там у него есть защита. Надо обязательно будет выучить виды оружия и защиты, если выживу. А то даже не знаю их слабые стороны и как действовать против всего этого. Обернувшись в другую сторону, обнаружил еще одного бойца. Худощавый, даже какой-то слабый; глаза в панике бегали из стороны в сторону. В руках у него два коротких стилета, что против моего длинного копья очень хорошо, никакой защиты, кроме набедренной повязки, и такой же босой. Я повернул слегка корпус в его сторону, показывая свой выбор. Наверное, это звучит очень цинично, но я предпочту убить, чем быть убитым.

Я сделал шаг в его сторону, краем зрения контролируя правую сторону и отметил, что мужичок уже был занят другим соперником, да и остальные тоже. Это позволило мне сосредоточиться на своем сопернике.

Песок стал мокрым. Не весь, а только под ним, потому как чего я ожидал от себя, случилось с ним. На какой-то момент я растерялся от его вида, не зная, что делать.

— Пожалуйста, — простонал он, становясь на колени.

— Прости, я не хочу получить стрелу в грудь, — сделал я еще шаг в его сторону. Когда нас разделяло несколько метров, я почувствовал резкую боль в левой ноге. Опустив взгляд, обнаружил торчащий из моей ноги стилет. Красная, теплая кровь окропила мою конечность, и я припал на одну ногу. Как он только успел так быстро его метнуть?

— Клюнул на мое представление, — раздался смех, — даже пришлось обмочиться. Он поднялся с колен и зашагал в мою сторону уверенной, даже высокомерной, походкой. Высокомерный раб — какая ирония.

— Ах, ты ж, собака сутулая, — прокричал я. Вся моя жалость улетучилась, и остался лишь неистовый гнев. Гнев на эту тварь и жажда его крови.

Этот урод, предчувствуя легкую победу, шагал размеренно, на лице играла легкая улыбка. Теперь я жертва, а он охотник. Я начал лихорадочно продумывать варианты, как бы поступить. Вытащить стилет из ноги? Нет, я просто не успею, да и лишняя боль мне сейчас ни к чему. Сейчас главное разобраться с ним. Точно! Пришла мне гениальная мысль сыграть в его же игру. Дам ему еще больше уверенности в моей обреченности.

— Пожалуйста, — простоя я, оставаясь на одном колене.