Бесплатный фрагмент - Изгой

Все события и персонажи вымышлены. Любое сходство с реальными событиями, людьми, а также представителями других биологических и не биологических видов — случайно.

Глава 1. Дядя

Он вернулся в кресло, зацепил себя поясным ремнём. Движения вызывали боль в боку, как и дыхание. Он снова осмотрел гематому, насколько смог. Попробовал прощупать второй рукой. Перелома ребра в явном виде не ощущалось, но, похоже, что было близко к этому. Начала подкатывать тошнота. Он отстегнулся и перелетел к шкафчику с медикаментами. Нашёл обезболивающие и успокоительные препараты. Вытащил шприц, наполнил его и воткнул в мышцу бедра. Пока лекарство не начало действовать, снова переместился к столу. Проверил параметры движения корабля. Компьютер выдал примерный расчёт по замерам акселерометров, так как координатная система не работала. Корабль выбило из гравитационного поля Марса, и он по эллиптической орбите медленно падал на Солнце. Табло оповещения о повышенном радиационном фоне исчезло.

«Ладно. С таким ускорением падать, пара тысяч лет на ремонт у меня точно есть. Так что, считаем, что пока опасности нет. Прийти в себя, а разбираться буду потом», — подумал он. Залез в кровать под одеяло, которое было пристёгнуто, чтобы не оказаться прижатым к вентиляционной решётке при пробуждении. «Доработать программу ухода от столкновения с объектом, чтобы включалось движение принудительно. Разворачивать так, чтобы в случае удара… хотя как ни повернись, при касательном… вектор может быть направлен куда угодно. Проще убрать подлокотники, но ремни тоже могут нанести травмы, тогда надо модифицировать кресло, а что, если вне кресла или в кровати?» — думал он, засыпая.

Он проснулся. В голове гудело. Измерил давление, принял лекарства. Надо решить проблему туалета в невесомости. Он думал над этим и раньше, даже приготовил устройство наподобие тех, что ставят люди на своих орбитальных станциях длительного пребывания. Но его надо смонтировать, подключить, а главное проверить, работает или нет. Он провозился с туалетом для невесомости несколько часов. Устройство заработало, и это хорошо. Работа его утомила. Выключил основной свет, оставил только дежурное освещение. Лезть в кровать под одеяло не хотелось, а в невесомости всё равно, в каком положении и где спать. Он просто привязался к натянутому лееру так, чтобы ни обо что не ударяться, и погрузился в сон. Спал долго: организм требовал восстановления.

Проснувшись, он понял, что перманентная тошнота прошла, так как сильно захотелось есть. Он достал первую попавшуюся банку консервов. Оказалась каша с мясом. Так как разогревать в невесомости было непонятно как, он открыл её и начал есть холодной. Теперь главная задача — поставить корабль на ход. Нужно разогнать два генератора поля и главный движитель. На большом корабле было достаточно энергии, сейчас энергии в обрез. Оставить системы жизнеобеспечения, циркуляции и очистки воздуха. Остальные системы включать кратковременно, по необходимости. Он хотел поставить банку, чтобы взяться за расчёт, но вспомнил, что в невесомости поставить не получится. Пришлось доесть содержимое и сразу убрать пустую банку в контейнер для мусора. Повертел в руке вилку, её надо бы вымыть от остатков пищи, но как? «И это не предусмотрел заранее», — с тоской подумал он. Облизав и протерев полотенцем, заткнул её так, чтобы никуда не уплыла, но при этом была на виду. Пачкать другие столовые приборы не хотелось, пока не придумает способ их мыть. Проблема повседневной гигиены вставала в полный рост. Но сначала генераторы.

Дядя открыл на экране схему систем корабля. Того, что выдавал оставшийся вспомогательный генератор, хватало только на жизнеобеспечение. Выключить основные компьютеры, оставить только портативный. Вентиляцию выключать нельзя, но можно свести к минимуму. Циркуляцию воды в оболочке можно попробовать выключить и подкрутить корабль, чтобы внешняя оболочка не успевала сильно остыть в теневой части. Он прикинул поток излучения от Солнца. Рассчитал нагрев и остывание так, чтобы более-менее сохранялся баланс. «Хорошо, всё лучше и лучше», — подумал он.

Он отключил всё, как задумал, и задал параметры гироскопу на раскрутку корабля. С грустью посмотрел, как гироскоп сожрал всю сэкономленную энергию. На раскрутку генератора поля энергии надо больше, а, следовательно, сэкономленной сейчас не хватит. Периодически всё равно придётся включать циркуляцию и подогрев воды для выравнивания температур в оболочке.

                                      * * *

Такая работа по оптимизации систем продолжалась долго. Он не знал, сколько прошло времени, но ему это было и не важно. Когда уставал, то спал, где придётся, где сморило. Ему удалось наладить раскрутку одного из генераторов и оставалось только ждать, пока тот выйдет на самоподдерживающие обороты.

Дядя придумывал и переделывал технические средства и агрегаты, которые были на борту, приспосабливая их к текущим условиям.

Постепенно быт наладился. Приготовить нормально еду было по-прежнему невозможно. Кухонного оборудования было по минимуму, и оно не было приспособлено к условиям невесомости. Он придумал, как подогревать консервированную пищу: просто прижимать консервную банку донышком к плитке и рукой определять, насколько она прогрелась. Потом, чтобы не держать, приспособил металлическую пластинку на пружине, чтобы можно было удерживать банки разных размеров, однако чуть не поплатился за это, когда забытая банка едва не взорвалась от перегрева. Но это же простое приспособление позволило запекать картошку, яйца и некоторые полуфабрикаты в маленькой кастрюльке под крышкой.

Так как первоначальный план полёта не подразумевал столь долгого пребывания, то на корабле был малый запас долгохранящихся овощей, как и малый запас вина, в котором тоже содержалось достаточно витаминов и антиоксидантов. Запас консервов в кладовых также был неполным, но его можно было растянуть на достаточно длительный срок.

Он рассчитал рацион питания по необходимому минимуму калорий на свой вес. Питание получалось довольно скудным и несбалансированным, что приводило к постепенному накоплению проблем в организме. Как-то, когда он брился и стригся, обратил внимание, что не узнаёт себя в зеркале. Лицо его стало сильно измождённым.

Со стиркой вещей тоже была проблема. Роботизированная установка, которая сортировала, стирала и складывала вещи, в условиях невесомости не работала. Он её частично разобрал и переделал стиральную камеру на работу отдельно от всего комплекса. Для откачки воды после стирки он сделал агрегат циклонного типа. Пар и капельки воды расходились по всему объёму корабля, и приходилось сразу запускать установку очистки атмосферы. Поэтому все гигиенические процедуры Дядя старался делать одновременно, но не перегружая рабочий генератор. При этом раскрутка генератора поля приостанавливалась, но энергия на него всё равно подавалась для поддержания достигнутых оборотов.

Энергии на портативный компьютер хватало, но в нём была только необходимая информация и программы управления корабля, и он не поддерживал работу с тетрадями. Когда появилось свободное время, Дядя начал в нём вести дневник. Записывать то, над чем думал долгие годы.

«Нет худа без добра, — размышлял он. — Теперь есть возможность разобраться во всём и систематизировать».

Часто с тоской вспоминал Клэр. Даже нарисовал по памяти её портрет карандашом на крышке от панели предохранителей. Прикрутил его рядом с экранами у рабочего стола.

                                       * * *

Наконец первый из генераторов поля вышел на режим. Дядя запустил от него часть системы жизнеобеспечения на штатную работу и включил главные компьютеры. Полностью очищенный воздух показался несказанно вкусным. Он понимал, что скоро перестанет это замечать, но пока наслаждался этим маленьким удовольствием.

С помощью гироскопа он сориентировал корабль для приёма информации, но информация не пошла, и координатная система так и не заработала. Что-то нарушилось в автоматической обсерватории от удара, а починить было нельзя, так как он не мог выйти из корабля наружу. Это было плохо: невозможно было не только читать новости, но и точно просчитать положение корабля. Дядя спокойно принял этот факт, значит, Вселенная хочет, чтобы он дальше приводил свои мысли в порядок.

Второй генератор раскручивался быстрее, но всё же требовались приостановки в его раскрутке, всё-таки значительную часть систем нельзя было задействовать от уже рабочего генератора. Но пусть лучше жизнеобеспечение и защита работают, а он тем временем напишет необходимые программы для бортового вычислителя, чтобы определять координаты корабля, используя камеры бокового обзора. Разгонять сразу движитель не было смысла, так как на разгон требовалось больше энергии и времени, а с тремя рабочими генераторами на это требовалась всего лишь неделя.

Понимая, что ситуация уже не критическая, он увеличил рацион питания до нормального и начал принимать витамины из запаса аптечки.

                                      * * *

Прошло несколько дней с начала раскрутки второго генератора, когда Дядя почувствовал плавный толчок. Он сразу понял, что происходит, он надеялся и ждал этого момента, хотя старался о нём не думать. Он убрал поле, отстегнулся от кресла и полетел вниз к входному люку. Начало появляться ускорение, которое стало прижимать его к полу. Он взялся за поручень возле люка, удерживая своё тело, которое основательно отвыкло от гравитации. Тяжесть наваливалась всё сильнее. Дядя, сжав зубы, держался. Наконец послышался отчётливый стук. Дядя включил автомат откачки воды из шлюза, подождал, пока шлюз заполнится атмосферой корабля, выравнял давление и открыл внешний люк. Подождал стука во внутренний люк. Закрыл внешний, опять выравнял давление и открыл внутренний.

На пороге стояла Рыжая в компании с одним своим соплеменником.

— Проходите, друзья, — пригласил их Дядя и устало опустился прямо на пол. — Тяжеловато, — признался он.

Рыжая подала команду, ускорение сильно уменьшилось.

— Так нормально? — спросила она.

Дядя кивнул. Он сидел, улыбаясь, и рассматривал друзей.

— Пойдёмте наверх, — он встал. Отвыкшие ноги плохо слушались.

Дядя с трудом поднялся по лестнице, по пути подбирая предметы, которые рассовывал и прикреплял в невесомости. Теперь они больше не могли держаться на тех местах и просто попадали на пол. Он присел в своё кресло. Гости, не церемонясь, расположились на кровати.

— Это Капитан, — представила Рыжая попутчика.

— Коллега, — улыбнулся Дядя.

— Чем помочь? — спросил Капитан.

— Энергией, чем же ещё? Один генератор я разогнал, надо разогнать второй и главный, ходовой. Дальше я уже сам… Переходник у меня есть. Силу можете посчитать по сечению проводников.

У Дяди начала кружиться голова из-за оттока крови.

— Плохо выглядишь. Лекарства есть? Где? Я сама достану, — Рыжая спрыгнула с кровати.

Дядя указал на шкафчик с медикаментами. Рыжая была размером с земную рысь, и дотянуться ей не составило труда. Она вытащила коробку, порылась.

— Не густо, — сообщила она.

— Истратил.

— Давай кровь. Мы попробуем подобрать вещества из наших запасов.

— Дай мне нож, не люблю, когда ты кусаешься, — поморщился Дядя.

Рыжая вытащила из коробки скальпель и подала Дяде. Он сделал маленький надрез на пальце и протянул руку. Она слизнула кровь. Немного подумала.

— Тебе надо к Доктору. Многое не в порядке.

— Я знаю, — устало ответил Дядя. — Давайте не будем терять время.

Он повернулся к экрану, вывел внешнюю схему корабля и показал нужный порт для подключения. Потом поднялся и пошёл вниз. Гости последовали за ним. Дядя нашёл разъём и отдал Капитану. Потом он выпустил его наружу, а сам, вместе с Рыжей, снова поднялся наверх.

— Ты бы лёг, — предложила она.

Дядя послушно пошёл к кровати.

Рыжая обследовала всё помещение. Увидела прикреплённый портрет и спросила:

— Ты знаешь, что произошло?

— Нет.

— Это она в тебя стреляла.

Дядя молчал. Рыжая смотрела на него своими почти человеческими глазами, водя хвостом из стороны в сторону. Дядя молчал пару минут и наконец спросил:

— Зачем?

— Она думала, что сбивает корабль с Марса.

Дядя опять замолчал. Рыжая запрыгнула к нему на кровать и улеглась рядом. Дядя лежал на спине, смотрел вверх и ничего не говорил.

Рыжая тоже молчала, она вытянулась, прижавшись к его боку. Они лежали на кровати, два разных существа из разных миров. Дядя думал о странностях своей судьбы, о новом испытании, которое ему подкинула Вселенная. «Зачем всё это?» — задавал он вопрос самому себе.

— Сколько прошло времени? — наконец спросил Дядя.

— Полтора оборота твоей планеты вокруг Солнца.

— Мне казалось, что меньше.

Он вздохнул, размышляя.

— Значит, Земля относительно нас сейчас с обратной стороны от Солнца?

— Да, — подтвердила Рыжая.

— Я ещё так не летал. Это будет интересно, — улыбнулся Дядя.

— Я побуду с тобой, — сказала Рыжая.

— У тебя есть…?

— Да. Всё необходимое с собой, — подтвердила она.

— Хорошо. Я очень рад тебя видеть, — сказал он, положил руку на её голову и ласково провёл по её шерсти.

— Не сомневаюсь, — ответила Рыжая устройством-переводчиком, сама же она громко мурчала, как умеют все земные кошачьи.

---

                                       * * *

Корабль-спасатель подключили к кораблю-шару, и уже через десять дней второй генератор и движитель вышли на режим. Всё это время корабль-спасатель толкал корабль-шар, постепенно увеличивая ускорение, давая возможность Дяде адаптироваться к силе тяжести.

Рыжая командовала экспедицией в целом, остальных он идентифицировал как Капитана, Штурмана, Техника и Врача по основным функциям в их экипаже.

Атмосфера корабля-спасателя была абсолютно непригодна для Дяди как по составу, так и по температуре и давлению. Земной воздух был не опасен для гостей, однако высокое для них давление и температура вызывали повышенную утомляемость. Рыжая, оставаясь практически всё время с ним, предпочитала поменьше двигаться. Врач смог подобрать и синтезировать некоторые препараты, и Дядя сам себе ставил капельницы. Самочувствие стало улучшаться.

Пока генератор и движитель разгонялись, под руководством Дяди удалось починить автоматическую обсерваторию, которая являлась приёмником информации, и все системы вновь начали функционировать в полном объёме.

Дяде было очень любопытно побывать на корабле-спасателе, но он понимал, что без специальных средств, которых у него на данный момент просто не было, ему это сделать не удастся. Создавать же дополнительные проблемы друзьям он не хотел.

Настало время расстыковки. Вся команда спасателей собралась у Дяди на капитанском мостике.

Дядя улыбался, ему казалось, что со стороны это выглядит довольно забавно. Пять больших кошек, вернее сказать, два кота и три кошки, расположились вокруг человека. То ли они его собрались съесть, то ли он дрессировщик в цирке. Однако он прекрасно осознавал, что есть его никто не собирается, а дрессировать скорее будут они его, а не он их.

Штурман экспедиции предложила план манёвров корабля Дяди, чтобы приблизиться к Земле и пойти на посадку, не привлекая внимания сородичей Дяди. Они долго обсуждали всякие детали, наконец Капитан сказал:

— Пора. Будем ждать тебя в гости.

— Да, обязательно, — ответил он.

По очереди все подходили к Дяде, он всех обнял. Потом команда покинула корабль и осталась одна Рыжая. Она, щурясь, посмотрела на Дядю и произнесла:

— Тебя официально приняли в стаю.

Дядя знал, что это просто компьютер подставил подходящее слово, но сам смысл произошедшего он понял очень хорошо.

— Я рад, — просто ответил он.

                                       * * *

Корабль-шар приземлился на своё место в периметре корабля-острова. Люки открылись. Через некоторое время спустились Дядя и Рыжая. Он сразу подключил кабели к кораблю-шару. Включил систему на проветривание корабля. Снега не было, в лесу пахло хвоей. Дядя с удовольствием втягивал в себя земной воздух, наполненный разнообразными запахами. Он уже адаптировался к силе тяжести. Рыжая сразу поскакала в сторону дома. Дядя смотрел на ночной лес, трогал деревья, наслаждался возвращением. Наконец он тоже пошёл в дом.

В доме во всеоружии уже ждал Доктор. На столе были разложены его снадобья и шприцы.

— Привет, дружище! — улыбаясь, поприветствовал его Дядя.

— Привет, раздевайся и ложись! — приказал Доктор.

Дядя огляделся. Неприбранная кровать. Немного затхлый воздух. Пыль и паутина по углам. Дядя подошёл к скрытому шкафу, где было постельное бельё. Взял чистый комплект, постелил поверх пыльного диванчика. Разделся и лёг.

— На живот! — скомандовал Доктор, берясь за шприцы.

Он сразу вколол Дяде несколько разных препаратов и только после этого начал его осматривать.

— Ну как? — поинтересовался Дядя.

— Ещё покоптишь это небо, — задумчиво ответил Доктор, не прерывая манипуляции. — Не думал, что так всё обернётся.

— Я тоже, — согласился Дядя.

Дядя, морщась, потёр места уколов и сел. Рыжая принялась наводить чистоту в доме. Она достала из кладовой метёлку, налила в ведро воды и стала аккуратно обметать стены и собирать обильную паутину, время от времени прополаскивая метёлку в воде. Дядя с улыбкой и удивлением любовался, как грациозно она умудрялась перемещаться на трёх лапах, производя все эти действия. «Удивительное существо!» — подумал он.

— Каков вердикт? — спросил он Доктора.

— Будем тебя лечить. Мой совет — поезжай к морю. Морской воздух, солнце и диета тебя быстрее поставят на ноги. А лучше, если ты поедешь к ней…

Рыжая на этих словах замерла и дёрнула хвостом.

— Нет! — резко ответил Дядя.

— Обиделся на неё? Зря, она просто не умеет хорошо просчитывать свои действия. Эмоциональна, как и все самки твоего вида, — уговаривал Доктор.

— Нет, — уже спокойно произнёс Дядя.

— Она тебе дочку родила, — выдал последний козырь Доктор.

— Нет, не сейчас, — снова сказал Дядя. — Мне надо сходить к Солнцу… и надо подумать.

— Зачем тебе лезть в пекло? Мне ближе орбиты Венеры нельзя, а Рыжей и подавно.

— Зато мне можно, — улыбнулся Дядя. — И проверим ваши теории.

— Рискуешь, — вступила в разговор Рыжая.

— Я знаю, потому пока не хочу никого видеть. Прежде надо выполнить задуманное. Остальное потом. Мне нужно кое-что изготовить, поможешь?

— Конечно, помогу. Показывай, что надо, — почти промурлыкала Рыжая.

Дядя открыл записи:

— Вот это нужно, у нас такое трудно изготовить.

— Сделаем. Наши забросят тебе сюда посылкой.

— Куда бы ты предложил съездить на лечение? — спросил Дядя, вновь обращаясь к Доктору.

— Куда угодно. Средиземноморье, Карибы, Юго-Восточная Азия. Везде есть прекрасные курорты. Рыжую с собой возьми, сойдёшь за экстравагантного миллиардера, — пошутил Доктор.

— Что? Меня на поводок? — мгновенно взвилась Рыжая.

— Успокойся, я шучу, — миролюбиво сказал Доктор.

Рыжая фыркнула.

— Выбирай любое место. Два месяца. Это минимум. Лучше три или четыре. Тебе особенно нужны солнце, свежие фрукты и овощи в большом количестве.

                                       * * *

Дядя отлёживался в доме несколько дней, пока не почувствовал себя совсем хорошо. Рыжая, поняв, что он уже не нуждается в опеке, улетела по своим делам.

Он же занялся приведением в порядок дома. За почти два года его отсутствия защитную пропитку брёвен дома смыло атмосферными осадками и кое-где, на нижних венцах, дерево начало подгнивать. Он обследовал все остальные строения. Склад был пуст: Доктор позаботился о грузах.

После чего Дядя достал и привёл в порядок инструменты и принялся за работу. Закончив с домом, приступил к доработке корабля-шара.

Дело шло к осени. В ближайшем городке на рынке в изобилии появились овощи и фрукты. «Зачем мне куда-то ехать? И так всё есть. Работы много, надо быстрее заканчивать», — думал он.

Приграничный городок жил своей жизнью. Так как войны здесь всё-таки не случилось, а американцы свернули свою базу на другой стороне границы, поменяв свои планы на другие направления, то уклад местных жителей практически не изменился. Даже количество пограничных войск не увеличилось.

В городке к Дяде давно привыкли и воспринимали как чудаковатого учёного, который периодически, раз в два-три года, приезжает на всё лето и бродит где-то в тайге по своим учёным делам. Возвращается он только пополнить запасы продуктов или купить необходимое для его работы.

Местные жители давно сообразили, что он даёт весьма дельные советы и может помочь с ремонтом или постройкой чего-то сложного. Поэтому, когда он появлялся в городке, к нему зачастую чуть ли не выстраивалась очередь. Горожане между собой называли его «профессор» и настолько к этому привыкли, что так и обращались к нему в разговоре. Он только улыбался на такое обращение и никому не отказывал в помощи.

Местные незамужние барышни проявляли к нему интерес, но он с улыбкой демонстрировал обручальное кольцо на пальце, которое заранее надевал. Те только вздыхали с сожалением, а мужчины, питавшие к барышням чувства, относились к этому с облегчением и уважением.

Однажды в магазине продавщица его спросила, сколько ему лет. Дядя, не задумываясь, назвал цифру 50.

— Странно, вы почти не изменились, а я помню вас, ещё когда совсем маленькой была.

«Пора менять дислокацию», — подумал Дядя, отшучиваясь на тему хорошей генетики и здорового образа жизни.

Раз в неделю к нему заглядывал Доктор. Проводил обследование, приносил необходимые препараты. Доктор настаивал на поездке, но Дядя только отмахивался: «Не хочу я никуда ехать».

Они любили наблюдать за закатом, на той самой горе. Вели неспешные беседы. Иногда, чтобы не идти назад в дом несколько километров, Дядя организовывал ночлег прямо там, и беседы продолжались при свете костра.

Глава 2. Венера

Наконец Дядя закончил доработки корабля-шара. Работа была проделана огромная. Он увеличил длину и сделал поджатие посадочных опор к корпусу. Теперь корабль стоял на опорах, а его нижняя часть оказалась в полутора метрах над землёй. Это было нужно для полёта к Солнцу. Сделал дополнительный люк и иллюминатор особой конструкции. Основное время иллюминатор был заполнен водой оболочки, а при необходимости наблюдения вода откачивалась и объём проветривался. Стёкла с внутренней стороны были покрыты гидрофобным покрытием, чтобы после откачки воды оставалось меньше капель, мешавших наблюдениям.

Внёс усиление жёсткости конструкции. Подготовил новое место для космогационной астрокамеры автоматической обсерватории и переделал систему циркуляции воды в оболочке. Смонтировал дополнительную холодильную установку с использованием внешних радиаторов. Но сами радиаторы пока монтировать не стал. Он полностью заполнил кладовые корабля всем необходимым из расчёта на полёт максимальной длительности. Заменил плитку на кухне на небольшую плиту с духовкой, которую дооборудовал креплениями под невесомость. Добавил в кухонный комплект скороварку с регулируемым клапаном и указателем давления. «По крайней мере, в ней можно будет готовить на парý», — подумал он.

Как всегда, перед отлётом его посетил Доктор. Они пошли на любимое место наблюдать закат. Это был уже сложившийся ритуал.

— Каков план? — спросил Доктор.

— Хочу высадиться на Венере. Проверю, как быстро будет идти нагрев корабля. Как нагреется, поднимусь наверх. Зависну на теневой стороне, посмотрю, как быстро будет идти охлаждение. Протестирую. Заодно понаблюдаю за тамошней живностью. У Меркурия будут примерно те же температуры.

— Планируешь прикрываться Меркурием для охлаждения?

— Да.

— Помни про время. В полёте и здесь оно сильно разное. Дочка ведь растёт.

Дядя надолго замолчал. Доктор смотрел на него, замечая по глазам Дяди, что в нём идёт внутренняя борьба.

— Найди их, — наконец попросил Дядя.

— Чего их искать? Я знаю, где они живут. Приглядываем за ними.

— Хорошо, — оборвал его Дядя, — сначала дело.

— Тебе решать, — отозвался Доктор.

                                      * * *

Дядя подготовил иллюминатор для наблюдения, открыл защитные крышки, откачал воду и включил продувку воздухом. Корабль уже входил в атмосферу. Дядя с интересом разглядывал приближающуюся муть бежевых с желтизной облаков. Во время полёта он проводил замеры температур на внешней стороне корпуса. Теплоизолирующий экран, укреплённый на корпусе корабля, неплохо справлялся со своей задачей балансировки температур, и Дядя был этим очень доволен. Но теперь предстояло другое испытание — в 467 °С полужидкого полугазообразного сверхкритического диоксида углерода, и серная кислота, которой хоть и сравнительно немного, но в сочетании с высокой температурой и давлением сильно повышала агрессивность среды.

Все программы были написаны, проверены и активированы. Дяде оставалось лишь следить за параметрами и, если что-то пойдёт не так, а автоматика не среагирует, вручную включить программу возврата на высоту орбиты.

Дядя планировал произвести посадку на дневной стороне ближе к полюсу, где скорости ветра сильно ниже, чем в экваториальной области. Если сама планета делала оборот вокруг своей оси за время большее, чем время облёта вокруг Солнца, то её атмосфера делает оборот вокруг планеты примерно за четверо земных суток. Такая разница даёт в экваториальных областях верхней границы тропосферы скорость ветра порядка 500 километров в час. Движитель корабля мог спокойно противодействовать такому скоростному напору атмосферы. Поле было способно удержать теплоизоляцию от срыва, а поверхность корабля — от деформации. Опасность была в другом: из-за того, что шар не является аэродинамически оптимальным телом, за ним возникали срывные течения, которые в сочетании с высокой скоростью и большой плотностью среды могли вызвать резонансные колебания в обшивке. Поле не способно было их нивелировать. Резонансные колебания могли фатально повредить конструкцию корпуса корабля. Лететь вместе с потоком в силу особенностей принципа движения корабль был не способен. Конечно, можно было бы поискать решения, так как они лежали чисто в технической области, но изначальная цель была другая, поэтому тратить время на решение этих задач пока не планировалось.

Дядя думал, что в полярных областях могут быть вертикальные циркуляции — ячейки, которые могут порождать стоковые ветра от полюса к более горячим широтам, но их скорости всё равно будут гораздо меньше экваториальных.

У поверхности ветры значительно тише, и можно было бы перелететь на более низкие широты. Но возникали ограничения по времени из-за нагрева всего корабля, да и плотность сверхкритического диоксида углерода не способствовала высоким скоростям перемещения. А перемещаться в пределах 100—200 километров особого смысла не было.

Размышляя над множеством загадок этого неизведанного мира, он вдруг вспомнил, что когда-то давным-давно, в прошлой земной жизни, он побывал на лекции, посвящённой исследованиям Венеры.

---

Лекцию в Московском планетарии читал обаятельный человек со странной фамилией Ксанфомалити. Дядя не сразу смог правильно её выговорить, потому запомнил эту фамилию на всю жизнь. Да и лекция тогда на него произвела сильное впечатление. Он с улыбкой вспоминал, как засыпал лектора кучей вопросов, а тот терпеливо объяснял. В результате лекция затянулась от планируемого времени более чем на два часа. По счастливому совпадению в тот день это было последнее вечернее мероприятие, и никто не стал прогонять слушателей. Лишь недовольный сторож несколько раз заглядывал, ворча, но не смел прервать учёного.

Расчёт был прост. Генератор поля корабля даёт замедление времени в среднем в 8—10 раз. Значит, для него медленные существа должны стать достаточно быстрыми, чтобы пронаблюдать их за пределами поля корабля. Но так как он точно не знал, на каком расстоянии замедление времени будет нулевым для местных условий, то заранее приготовил свой старенький телескоп, который неплохо работал и как обычная камера с длиннофокусным объективом.

Корабль произвёл посадку. Он прочно встал на грунт. Нержавеющая сталь его опорных лап не боялась воздействия агрессивной среды, а корпус в целом был прикрыт силовым полем, исключающим контакт с атмосферой планеты.

Яркое непрозрачное небо цвета охры давало рассеянный свет без теней снаружи корабля. По небу быстро бежали слабо различимые тени, напоминающие все разновидности перистых облаков. Корабль стоял на коричневатой каменисто-слоистой поверхности. В целом этот мир не радовал буйством красок в видимом диапазоне. Возможно, из-за освещения. Такой свет неба был непривычен и утомлял глаза, хотя давал ощущение большего контраста пейзажа. От иллюминатора шло чувствительное тепло.

Дядя заранее оборудовал себе наблюдательный пост перед иллюминатором. Настроил телескоп. Широкоугольные камеры должны были выявить движение и дать направление для наведения телескопа. Также у него был припасён большой морской бинокль. Он поставил перед иллюминатором кресло, импровизированный столик, чтобы удобно было делать записи, и расположился как в кинотеатре.

Долго ждать не пришлось. Движение было обнаружено. Дядя посмотрел в бинокль, чтобы понять ориентиры для наведения телескопа. Над камнем поднялась мордочка существа, очень похожего на змею.

«Ну, здравствуй, дружок!» — улыбаясь, произнёс Дядя. Существо явно заинтересовалось появлением корабля. Оно некоторое время рассматривало непонятный огромный шар, потом всё-таки решило приблизиться.

«Нет, друг, не надо, ты станешь слишком медленным для меня», — попросил Дядя вслух, фотографируя существо. Но любопытство было не победить, и существо целенаправленно витиевато ползло к кораблю, оставляя на поверхности странный след, похожий на след от гусеничного трактора, соответствующий размеру существа.

Существо двигалось всё медленнее, но в этом были и свои плюсы. Дядя разглядывал его во всех подробностях, делая заметки, иногда отвлекаясь на странные чёрные шарики, которые по одному, а иногда и по два катились мимо, подпрыгивая на неровностях поверхности, возможно, влекомые ветром.

Чтобы не упустить всех подробностей, Дядя переключил камеру на запись видео, а сам продолжил наблюдать и делать записи. Иногда шарики останавливались или меняли направление, что можно было расценить либо как их волеизъявление, либо объяснить случайностью — сменой направления и силы ветра.

«М-да. О метеоприборах я как-то не подумал», — пожалел Дядя.

В полёте на корабле Дядя предпочитал температуру в 22 °С. Он решил, что предельной температурой внутри корабля должна быть температура в 30 °С. Поле защищало корпус корабля от агрессивной среды атмосферы-океана Венеры, но не давало защиты от переноса тепла излучением. Несмотря на большую массу воды в оболочке, корабль должен был относительно быстро прогреваться. Дядя заранее рассчитал время прогрева, но оно оказалось значительно меньше, чем показал практический замер. По расчётам получалось, что корабль должен был прогреться за два часа по бортовому замедленному времени, но температуры он достигал за три часа. Дядя не стал докапываться до причин явления, просто принял это как факт и записал необходимый коэффициент в формулу расчёта.

Из-за дополнительной теплоизоляции корабль очень медленно остывал на высоте орбиты в тени Венеры. В результате вместо планируемых трёх — пяти дней на цикл нагрев — охлаждение он получил двенадцать по бортовому времени. Это беспокоило его, так как сильно увеличивало время экспедиции. Находясь на высоте орбиты, Дядя продумывал варианты обеспечения более быстрого охлаждения. Наиболее очевидными казались варианты со снятием части тепловой защиты сверху корабля в дополнение к запланированному для полёта к Солнцу монтажу там дополнительных развёртываемых радиаторов. Во время подъёмов он пытался варьировать работой генераторов, пытаясь определить, будет ли это влиять на скорость охлаждения корабля. Но очевидного выигрыша во времени не получил.

Дядя провёл семь спусков на планету, каждый раз выбирая новое место. Он хотел как можно больше увидеть разной живности. Когда он рисовал портрет Клэр, то почувствовал потребность в этом деле. Поэтому на Земле приобрёл несколько школьных альбомов для рисования и простых карандашей разной твёрдости.

В ожидании охлаждения корабля, он просматривал фото, видео, анализировал и делал в альбомах рисунки, прорисовывая подробности, которые вызывали в нём удивление. Рисунки и наброски помогали уместить на одном листе альбома не только изображение самого существа, но и изобразить его повадки в виде траекторий перемещения, схем поведения, поясняющих подписей. В целом существа не отличались большими размерами, редко достигали длины одного метра.

Всего Дяде удалось идентифицировать более пятидесяти видов разнообразной живности, которая проявила себя каким-либо движением. «Шары», «шишки», «змеи», «попрыгунчики», «булькалки» заполняли очередной альбом. Он называл их первой попавшейся ассоциацией, которая приходила ему в голову. Некоторые существа напоминали древние, вымершие на Земле виды. Дядя не был знатоком палеонтологии, читал лишь научно-популярные статьи, и из того, что помнил, смог идентифицировать существ, напоминающих циклид.

Перед возвращением на Землю он решил сделать ещё один короткий спуск, по длительности в два раза меньше, чтобы не прогревать сильно корабль, так как при возвращении он уже не будет пользоваться тенью Венеры. В этот раз ему удалось увидеть нечто летящее. Объект пронёсся мимо, как ракета. Рассмотреть его как следует Дядя не успел, а на видео кадры получились смазанные. Но явно было видно, что у него есть нечто, напоминающее крылья или плавники.

«Надо же. Вот интересно, оно летит или плывёт?» — размышлял Дядя.

Полтора часа пролетели быстро и, как всегда, незаметно. Стартовав, корабль сразу лёг на курс к Земле.

Глава 3. Пекло

Дядя приземлялся как обычно, со всеми мерами предосторожности, старательно обходя весь тот орбитальный хлам, которым люди уже основательно забили околоземное пространство. Он не боялся столкновения, так как защитное поле, расширенное до максимального радиуса, просто отодвинуло бы объект с курса корабля, но вызвало бы нарушение в орбите объекта, чем привлекло бы внимание к себе со стороны землян. На изменения в орбитах малых объектов, типа потерянных гаечных ключей или остатков креплений, взрыв-болтов и прочего мелкого мусора, неизбежно возникающего при полётах ракет на химической тяге, никто не обращает внимания, списывая на столкновения между собой и микрометеориты. Радары наблюдения землян его не беспокоили, как и оптические приборы. Плазма, создаваемая полем и всегда присутствующая вокруг корабля, рассеивала излучение радиодиапазона полностью, а в оптических диапазонах давала сильно размытую картинку, которую наблюдатели, будь то военные или гражданские энтузиасты, в большинстве случаев идентифицировали атмосферной турбулентностью непонятного происхождения. Ну, или обзывали неопознанным летающим объектом. У кого на что хватало фантазии.

Стояла осень с неустойчивой дождливой погодой и первыми ночными заморозками. Приземлившись, как всегда ночью, Дядя спокойно пошёл спать. Утром по инею сделал обход территории, посмотрел, всё ли в порядке, собрал небольшой рюкзак с вещами. Проверил аккумулятор и жидкости в видавшем виды пикапчике, обитавшем в небольшом гараже на границе корабля-острова, и отправился к своему старому другу, который жил достаточно далеко, более 500 километров, если ехать по автомобильной трассе, на окраине большого мегаполиса.

                                      * * *

Друг встретил его у своего дома.

— Александр, — шутливо представился он и протянул руку.

— Я знаю, — улыбаясь, ответил Дядя, пожимая его руку.

Они обнялись.

— Давненько тебя не видел, чертяка. Лет десять? Больше?

— Да, наверное.

— Молодо выглядишь.

Дядя пожал плечами. Они вошли в дом и расположились за столом. Дядя смотрел на стеклянные шкафы у стены, в которых была расположена коллекция камней друга. Шары из чароита, сердолика и других камней с интересными рисунками. Спилы на подставках. Ножи с ручками и лезвиями, также выполненные из полированного камня. Просто каменные друзы горного хрусталя, кристаллы которого образовывали своеобразные кристаллические цветы.

— Ты всё ещё увлекаешься камнями?

— Да, конечно.

— Я тут тебе кое-что привёз интересное… — Дядя достал большой зелёный необработанный камень.

— Ого, космохлор?

— Наверное. Ты же геолог, тебе лучше знать, — усмехнулся Дядя.

— У меня такого ещё не было. Байкальский, поди? Хамар-Дабан?

— Ага, а с ювелиркой ты работаешь?

— Сейчас уже нет, а что?

Дядя достал большой алмаз и протянул его другу:

— Сможешь его распилить и огранить, чтобы и дорого, и не привлекало большого внимания?

Друг взял камень, посмотрел на свет. Потом взял ультрафиолетовый фонарик, пошёл в тёмную комнату, просветил камень с разных сторон. Взял ювелирные очки и долго задумчиво рассматривал его уже через линзы.

— Откуда он у тебя?

Дядя молчал.

— Понятно. Распилю, как получится, примерно… до двадцати камней выйдет, по два карата. Достаточно дорого, но и не редкость. Но привлекать внимание всё равно будет. Необычный. Я таких не видел. Такие с аукционов продавать надо. Не жалко на мелочь пилить?

Дядя отрицательно покачал головой.

— Возьмёшь себе за работу? — спросил он.

— Один возьму, для коллекции. Такая работа мне в удовольствие, ты же знаешь. Месяца за два сделаю.

— Так быстро?

— Современные технологии. Думаешь, я руками это буду делать? Лазеры и станки с числовым программным управлением, быстро и точно, — улыбнулся Александр.

— А, ну да, — немного рассеянно отозвался Дядя.

Они ударили по рукам.

На следующий день Дядя вернулся домой и стал готовиться к экспедиции. Он снял часть тепловой защиты с корабля-шара. Установил раскрывающиеся панели дополнительных радиаторов.

Доктор и Рыжая не появлялись. Доктор, как наблюдатель, редко покидал планету, но тут так совпало, что он отсутствовал. С одной стороны, это было хорошо — никто не отвлекал, а с другой, помощь друга советом или делом никогда не помешает.

Рыжая в принципе была деловая особа и появлялась крайне редко.

Наступила настоящая зима. Ударили крепкие морозы. Когда лёд на озере стал достаточно толстым, Дядя цепной пилой стал выпиливать большие глыбы и облицовывать ими корабль снизу, до экваториальной линии корабля-шара, создавая ледяной экран. Стыки он проливал водой, которая на морозе тут же схватывалась, склеивая отдельные блоки в единое целое.

Первый слой крепился на подвесах, создавая зазор между корпусом и щитом. Дядя делал несколько слоёв, оставляя тонкие снежные прослойки наружу. Сделано это было специально, чтобы получить именно слоистый лёд. Много раз Дядя наблюдал, как весной на реках во время ледохода выбрасывались монолитные глыбы льда и с повышением температуры теряли прочность, рассыпаясь на иглы, перпендикулярные поверхности глыбы.

В самой нижней точке на каждый слой устанавливался датчик температуры. «Когда слой испарится, датчик покажет температуру выше 0 °С», — размышлял Дядя. В общей сложности толщина щита получилась чуть больше метра. Чтобы щит не закрывал порты подпитки корабля, их пришлось заранее перенести наверх, к малому запасному люку. В него можно было только заползать и, ясное дело, просунуть что-то габаритное уже было невозможно, правда, и необходимость в этом уже отпала.

Идея с ледяным щитом Дяде пришла неожиданно. Он знал, что лёд в горах даже при температурах воздуха выше 30 °С мог пролежать всё лето, так и не растаяв до конца. Его же ждали температуры гораздо выше. Дядя покрыл ледяной щит дополнительной теплозащитой, одеялом из аэрогеля на основе углеродного волокна, а поверх ещё затянул тонкой прочной углетканью с прикреплёнными белыми тонкими керамическими плитками для отражения, для более медленного выгорания аэрогеля. Он их, можно сказать, пришивал. Сначала сквозь ткань с помощью большой загнутой иглы продевал заранее нарезанные пучки нитей с одинаковыми по длине свободными концами.

Потом эти концы продевал в отверстия плитки и просто завязывал их узелками. Привязав очередную партию, он готовил смесь на основе алюминатного цемента и промазывал ей узелки и технологические отверстия. Всё это для того, чтобы сократить скорость таяния льда. Когда он пойдёт к Солнцу, вода, испаряясь, создаст кометный хвост, так как её пары будут активно сдуваться солнечным ветром.

Он развернёт радиаторы в получившемся кометном хвосте, и по его расчётам, такая система охлаждения позволит безопасно подойти к поверхности Альфвена, а при хороших параметрах нырнуть под неё, в корону, мечтал он. Максимум поля нужно будет держать близко к поверхности ледяного щита, но под ней, чтобы не удерживать пары воды. Дополнительно, в качестве экстренной меры он планировал распылять часть воды из корпуса корабля прямо на внешние радиаторы.

Ещё одной важной доработкой стало изменение размещения видеокамер. Астрокамеру для космогации, стоящую на вершине корабля, он утопил на полметра в оболочку корпуса, сделав там специальный колодец, который ещё выполнял и роль бленды, а сверху закрывался массивной крышкой, снабжённой радиационной и тепловой защитой. Альфа- и бета-излучения отсекались на границе поля корабля и были неопасны, а нейтронное, в совокупности с рентгеновским и гамма, представляли серьёзную угрозу для выставленной во внешний слой поля (фактически наружу) нежной электроники.

---