Бесплатный фрагмент - Июль 1942. Старый Оскол

Обстановка в городе перед июлем 1942 года

В ночь со 2 на 3 ноября 1941 г. Курск был захвачен немецко-фашистскими войсками.

В Старый Оскол перебазировались все областные учреждения. Обком Всесоюзной коммунистической партии (большевиков) (ВКП (б)) занял райком на Интернациональной улице, облисполком разместился в райисполкоме, угол Урицкого и Интернациональной улиц. Городской Совет и облторг работали совместно в Доме пионеров, а в здании Старооскольского отделения госбанка развернулся областной банк. С учётом сложившейся обстановки и с целью наиболее оперативного воздействия на оборонительные и эвакуационные мероприятия областное управление НКВД поначалу разместилось на станции Касторная, но уже в марте 1942 г. перебазировалось в Старый Оскол.

После вторжения 22 июня 1941 г. на советскую территорию германских войск переход страны с мирного положения на военное делал неизбежными как функциональные, так и структурные изменения в системе государственного управления, поскольку менялись условия его осуществления и характер приоритетных задач.

Создание Государственного комитета обороны (ГКО) СССР не было заранее запланировано, а произошло под влиянием начавшихся военных действий и возникновения различных по масштабу проблем, связанных с эвакуацией гражданского населения и предприятий, переводом экономики страны полностью на военные рельсы. Полномочия нового чрезвычайного органа были безграничны. ГКО руководил страной через аппарат Совета народных комиссаров СССР (СНК — правительство), центральные органы общественных организаций и, конечно, аппарат ЦК Всесоюзной коммунистической партии (большевиков).

Многие вопросы ГКО решал напрямую через наркоматы и ведомства, местные органы власти, в первую очередь партийные комитеты областного звена, где увеличилось число отраслевых отделов. Активно использовались структуры народного комиссариата внутренних дел — народного комиссариата государственной безопасности (НКВД — НКГБ).

Выполнение принятых решений ГКО находилось под контролем его членов, за каждым из которых закреплялся определённый участок государственных дел и которые со временем обзаводились заместителями и даже небольшим специальным аппаратом помощников по линии ГКО.

В ГКО сосредоточивалась вся полнота власти в государстве, а все граждане, партийные, советские, комсомольские и военные органы обязывались «беспрекословно выполнять решения и распоряжения Государственного Комитета Обороны».

В условиях, когда детально-регламентированное управление из центра было затруднено, а отчасти и дезорганизовано, объективно усиливалось значение аппарата власти на местах. От него требовалось не просто дисциплинированное исполнение директив вышестоящих инстанций, но и ограниченная инициатива, и некоторая автономность в действиях. Особенно это касалось регионов, близких к фронту, где ситуация под влиянием боевых действий быстро менялась.

В прифронтовых зонах усложнялись управленческие задачи, а милитаризация общественной жизни достигала высокого предела: вводился комендантский час, происходило формирование истребительных батальонов, народного ополчения, развёртывалась система местной противовоздушной и противохимической обороны и т.д.

Начиная с лета 1941 г. по инициативе местных работников и войскового командования стали возникать особые структуры для организации самообороны городов и районов, которые объединяли и координировали действия гражданских и военных ведомств.

Кризисная ситуация начала Великой Отечественной войны реанимировала в памяти части местного руководства образ комитетов (советов) обороны, революционных комитетов 1918–1920 гг. как твёрдой власти, обладавшей мобилизационной эффективностью, способной навести порядок и действовать сообразно складывавшейся обстановке. Отсюда та прямая аналогия, которая проводилась затем между ними и городскими комитетами обороны в различных пропагандистских материалах.

Примером проведения таких исторических параллелей может служить передовица воронежской областной газеты «Коммуна» от 26 октября 1941 г.: «Осенью 1919 г., когда пали Орёл, Курск, враг наступал на Воронеж. В эти дни в Воронеже был создан Совет Обороны. Воронежские коммунисты и комсомольцы организовались в отряды, батальоны, в части особого назначения, чтобы беспощадно и без страха громить, истреблять белогвардейские банды Мамонтова и Шкуро… Сейчас, когда враг приближается, воронежцы вспоминают грозный 1919 год. Они свято хранят традиции. Создание городского комитета обороны обязывает каждого из них быть бойцом-фронтовиком, повысить бдительность, зоркость. Мы должны неуклонно выполнять все распоряжения комитета обороны и строжайшим образом соблюдать революционный порядок в городе».

Однако создание широкой сети местных чрезвычайных органов власти в прифронтовой зоне и в ближайшем тылу армии в годы Великой Отечественной войны было возможно только с санкции высшего руководства страны. Решение ГКО СССР о создании в городах, близких к фронту, комитетов обороны последовало лишь в конце октября 1941 г. Этот шаг напрямую связан с обострением к тому времени до предела обстановки на советско-германском фронте.

Постановление № ГКО-830с от 22 октября 1941 г. «О городских комитетах обороны»: «1. В интересах сосредоточения всей гражданской и военной власти и установления строжайшего порядка в городах и в прилегающих районах, представляющих ближайший тыловой район фронта, создать следующие городские комитеты обороны, охватывающие город и прилегающие районы: …Воронежский, … Курский…

2. В каждом из означенных городов иметь коменданта, в распоряжение которого передать войска НКВД, милицию и добровольческие рабочие отряды.

3. Городской комитет обороны иметь в следующем составе: а) первый секретарь обкома или секретарь горкома ВКП (б) (председатель); б) председатель облисполкома или председатель горисполкома; в) начальник областного НКВД или начальник городского отдела НКВД; г) комендант города».

Одновременно к прифронтовым областям адресовались требования по формированию частей народного ополчения. За всем этим просматривалось стремление руководства СССР компенсировать изъяны регулярной армии за счёт местной самообороны и населения.

С созданием комитетов обороны в регионах, близких к фронту, происходит не просто слияние гражданской и военной власти: руководители партийных органов открыто, без бюрократического камуфляжа, наделялись функциями государственной власти.

Основополагающим принципом в организации деятельности комитетов обороны являлась персональная ответственность их членов за конкретный участок работы, который определялся не только занимаемой должностью членов ГорКО, но и спецификой задач времени.

На заседания комитетов обороны, проходившие в зависимости от обстоятельств в любое время суток, приглашались секретари обкомов и горкомов партии, работники исполкомов, руководители предприятий и военных организаций для того, чтобы получить более конкретные сведения по существу решаемого вопроса и оперативно ознакомиться с заданием, которое возлагалось на кого-либо из них.

Комитеты обороны за счёт местных бюджетов создавали специальные фонды для возмещения не только военных расходов, но и оплаты труда строителей оборонительных рубежей, содержания бойцов народного ополчения на казарменном положении, мероприятия местной противовоздушной обороны, приобретения у населения одежды и обуви, продовольствия.

Основным документом деятельности городских комитетов обороны являлись обязательные к исполнению директивы. Их в пределах своей компетенции устно или письменно могли давать отдельные члены ГорКО самостоятельно, в первую очередь председатели комитетов. Происхождение всех видов решений комитетов обороны разнообразно. Они могли быть изданы во исполнение директив вышестоящих органов — ГКО, военных советов фронтов и округов, по ходатайству различных инстанций и должностных лиц, но чаще всего являлись реакцией самих комитетов обороны на текущие проблемы.

18 ноября 1941 г. Государственный комитет обороны СССР принял постановление №909с за подписью заместителя председателя ГКО В. Молотова, в котором разрешил организовать в Старом Осколе городской комитет обороны.

ГорКО Старого Оскола возглавил первый секретарь Курского обкома ВКП (б) П. И. Доронин. В состав вошли: председатель Курского облисполкома, уполномоченный представитель ГКО СССР В. В. Волчков (начальник штаба), областной военный комиссар майор И. И. Будылин, начальник управления Курского НКВД капитан госбезопасности П. М. Аксёнов, начальник спецотдела Курского обкома ВКП (б) Н. А. Масленникова. Ни одного представителя Старого Оскола в городском комитете обороны не было.

Одним из первых поручений Старооскольского ГорКО было указание военному отделу обкома ВКП (б) проверить работу военного отдела Старооскольского райкома партии. Военные отделы в райкомах, горкомах и обкомах ВКП (б) были созданы в 1940 г.

Заместитель заведующего военным отделом обкома И. Н. Рогов в докладной записке, составленной по итогам проверки военного отдела Старооскольского РК ВКП (б), отметил, что «…на ряде важнейших участков работа поставлена неудовлетворительно. В военном отделе отсутствует плановость работы… Особенно плохо поставлена работа оборонно-массовых организаций (ОСОАВИАХИМ, РОКК, городской штаб МПВО)».

Что касается работы местной противовоздушной обороны, отмечались следующие недостатки: из имеющихся 328 щелей большинство загрязнено, а некоторые завалены, очистка их от снега и приведение в порядок к весенне-летнему периоду не проводится. Имеющиеся 42 бомбоубежища не оборудованы (отсутствуют свет, скамьи, печи), не везде имеются указатели убежищ. Противопожарные мероприятия по большинству предприятий и учреждений отсутствуют, нет песка, бочек с водой, вёдер. Имеющиеся противогазы в большинстве своём к использованию не пригодны, их ремонт не организован. Подготовка населения по нормам противовоздушной и химической обороны не проводится.

Бюро обкома, рассмотрев 9 марта 1942 г. вопрос «О работе военного отдела Старооскольского райкома ВКП (б)», указало, что работа эта поставлена крайне плохо, заведующий военным отделом Воронов «бездействовал и не организовал оборонно-массовую работу в соответствии с условиями военного времени».

Бюро обязало заведующего военным отделом в пятидневный срок устранить недостатки в организации мероприятий по ПВХО в Старом Осколе, наметить план оборонно-массовой работы в районе, установив контроль за его проведением в жизнь, контролировать и направлять работу «Общества содействия обороне, авиационному и химическому строительству», районного общества Красного Креста и других организаций. Воронов также был предупреждён, что если им не будет налажена массовая оборонная работа и не будет наведён порядок в организации ПВХО, то он будет снят с работы и исключён из партии.

Через десять дней, 19 марта, заведующий военным отделом Старооскольского райкома рапортовал первому секретарю обкома ВКП (б) П. И. Доронину о проделанной работе по исправлению недостатков.

Было проведено три совещания: с руководителями предприятий и учреждений, с командно-политическим составом и хозяйственниками станции Старый Оскол, с управляющими домами по вопросам оборонных мероприятий и выделения ответственных за сохранность щелей и бомбоубежищ.

Два заседания провёл штаб МПВО: на первом был утверждён план работы штаба и служб, на втором были заслушаны сообщения служб (медико-санитарной, ремонтно-восстановительной, наблюдения и порядка, пожарной охраны) о проделанной работе. В частности, медико-санитарной службой были организованы две дружины общей численностью 45 человек, пять санитарных пунктов.

Районным отделом НКВД город был разбит на участки, за ними закреплены работники милиции, которые при помощи актива вели борьбу с нарушителями светомаскировки (подвергнуто штрафу 75 человек). Было проведено обследование щелей и бомбоубежищ, приведены в порядок 207 щелей и 37 убежищ из 42.

По предприятиям, организациям и учреждениям (хлебокомбинат, кондитерская фабрика, мебельная фабрика, маслозавод и т.д.) были организованы 24 группы самозащиты, приступившие к дежурству. Была выделена группа в количестве 12 человек по учёту населения, как прошедшего, так и не прошедшего программу обучения по МПВО и ПВХО.

25 марта 1942 г. исполком Старооскольского Совета депутатов трудящихся и райсовет Общества содействия армии, авиации и химии (ОСОАВИАХИМ) установили: исполкомы сельских советов и советы первичных организаций ОСОАВИАХИМа совершенно прекратили вести работу по подготовке населения по противовоздушной и противохимической обороне. Подобное положение сложилось как результат самоустранения депутатов сельсоветов, советов ОСОАВИАХИМа и комсомольских организаций от этой деятельности.

Райисполком депутатов трудящихся, райсовет ОСОАВИАХИМа, райком Всесоюзного Ленинского коммунистического союза молодёжи потребовали обеспечить выполнение постановления СНК СССР от 2.07.41 г.: организовать обучение необученного населения в возрасте: мужчины от 16 до 60 лет, женщины от 16 до 55 лет по 28-часовой программе ПВХО, закончить обучение к 1 мая 1942 г.; проверить знания людей, обучавшихся в 1941 г. 2 апреля 1942 г. к 9 часам утра выслать инструкторов ПВХО на однодневный семинар, организуемый райсоветом ОСОАВИАХИМа по адресу: улица Интернациональная, №27.

Райсовет ОСОАВИАХИМа с 1 по 10 апреля организует курсы инструкторов по ПВХО для сельских местностей, на которые необходимо выделить людей из расчёта на 50 человек населения, надлежащего обязательному обучению, одного человека. Обеспечить продуктами питания выделенных товарищей за счёт средств колхозов, предприятий и учреждений на 10 дней, а также квартирными из расчёта 5 рублей в день.

Силами населения создать укрытия полевого типа: на жилой дом — одну щель. На участках бригад построить щели из расчёта на 25—30 человек одно укрытие.

Выполняя указание ГорКО об усилении местной противовоздушной обороны в городе, исполком горсовета проверил, как ведутся работы по обустройству бомбоубежищ для населения по месту жительства.

8 апреля 1942 г. исполнительный комитет Старооскольского горсовета депутатов трудящихся отметил, что начальник коллективных средств защиты, он же начальник городского жилищного управления, товарищ Жилин не только не «обеспечил своим руководством работы по приведению в порядок щелей, бомбоубежищ, но не возглавил и не проявил должной заботы к начатой работе домоуправами по организации групп самозащиты и постов по участкам города, проявив при этом полнейшую бездеятельность».

Исполком горсовета решил Жилина с работы снять и передать на обсуждение партгруппы материал на Жилина, как не обеспечившего руководства начальника коллективных средств защиты и не выполнившего решений исполкома горсовета.

Но работы плохо велись не только на уровне начальников управлений городского и районного Советов.

Шестая сессия Курского областного Совета депутатов трудящихся посчитала «совершенно нетерпимым отношение ряда председателей исполкомов райсоветов и в особенности Старооскольского тов. Попова, Ястребовского тов. Алистратова, Мантуровского тов. Карпова к строительству оборонительных сооружений и содержанию дорог, и своим безответственным отношением к этому важнейшему делу создают серьёзную угрозу обеспечению мероприятий частей Красной армии».

Параллельно с ГорКО действовал областной комитет партии, пытаясь увеличить усилия по развертыванию партизанского движения на территории, временно оккупированной противником.

21 апреля было принято постановление обкома: «Отделу кадров обкома ВКП (б) и УНКВД пополнить спецшколу управления НКВД, доведя постоянное количество бойцов к 20.05.1942 до 500 человек. Пополнение произвести за счёт лучшей части коммунистов и комсомольцев. Привлечь в школу добровольцев из числа инвалидов Отечественной войны, физические недостатки которых не мешают им ещё активно бороться с фашистскими захватчиками. Секретарь Курского обкома ВКП (б) П. Доронин».

Отбор кандидатов в партизанские отряды и диверсионные группы проходил не только среди местного населения, но и среди заключённых исправительно-трудовых колоний, находящихся на территориях областей Центрально-Чернозёмного региона.

По указанию наркома внутренних дел СССР Л. П. Берии был разрешён персональный отбор заключённых для участия последних в подрывной работе в тылу немецких войск.

1 сентября 1941 г. начальником оперативного отдела Главного управления лагерей (ГУЛАГ) НКВД СССР была подготовлена «Инструкция о порядке отбора боевиков из числа заключённых исправительно-трудовых лагерей НКВД для заброски их в тыл к противнику».

По инструкции основанием к использованию заключённого в качестве боевика служило его добровольное согласие, изложенное в заявлении на имя наркома внутренних дел СССР или наркома обороны СССР.

Отбор производился в основном среди категорий заключённых, осуждённых за незначительные воинские, должностные и другие бытовые преступления: бывших военнослужащих, оперативных работников органов НКВД, сотрудников милиции, прокуратуры, органов юстиции; бывших членов ВКП (б), работников советского, хозяйственного и партийного аппаратов; бывших участников Гражданской войны, партизан; проверенной в лагере на конкретных делах агентуре.

Лица, осуждённые за контрреволюционные преступления, уголовно-бандитствующие элементы, рецидивисты, дезертиры в соответствии с инструкцией не могли быть задействованы в работе в тылу врага, и их заявления о приёме в ряды действующей армии оставались без рассмотрения.

В то же время бюро обкома ВКП (б) регулярно проверяло, как выполняются решения ГорКО райкомом партии района, и посчитало, что в апреле оборонные мероприятия ни Старооскольский райком ВКП (б), ни райисполком, ни райсовет не выполнили, «перепоручив это дело заместителю председателя райсовета тов. Волочкову, который дал неправильное указание сельским советам и на этом ограничился. Председатели сельсоветов не поняли это указание и не проводили никакой работы по мобилизации рабочей силы на оборонительные работы. Председатель горсовета тов. Иванов также никакой работы в городе не проводил, мотивируя тем, что ему непонятно было решение ГорКО».

Бюро обкома ВКП (б) предупредило первого секретаря РК ВКП (б) Юдина, председателя райсовета Попова и председателя горсовета Иванова и решило: если постановление ГорКО и работы по оборонным мероприятиям не будут выполнены к 28 апреля 1942 г., то Юдин, Попов и Иванов будут привлечены к строгой партийной ответственности.

Жёсткое отношение областного руководства привело к тому, что районные власти наконец-то начали принимать некоторые усилия по организации местной самообороны.

В начале мая была создана химическая служба при штабе противовоздушной обороны. Начальником химслужбы утверждён по совместительству тов. Шишков Федор Андреевич, начальник отдела дезинсекции облздравотдела. Шишкову приказано приступить к переоборудованию бомбоубежищ под газоубежища согласно плану штаба МПВО. Одновременно начата организация городской противохимической команды.

Старооскольский райком ВКП (б) 5 мая обсудил вопросы перестройки работы городского Совета депутатов трудящихся в соответствии с требованиями военного времени.

Бюро РК ВКП (б) отметило, что исполком горсовета депутатов трудящихся и его отделы не перестроили своей работы в соответствии с условиями военного времени, в результате чего плохо справляются с работой в военной обстановке.

«Горисполкомом не выполнено постановление обкома ВКП (б) и облисполкома по вопросу оборонительных мероприятий. Из имеющихся 275 щелей очищено только 157, бомбоубежища и газоубежища не приведены в надлежащий порядок, группы самозащиты созданы, но к занятиям не все приступили. Борьбы с нарушителями светомаскировки не ведётся, работа ночных постов контролируется недостаточно и не ведётся работа с неорганизованным населением по подготовке к противовоздушной и противохимической обороне. Наряды на оборонительные работы городским Советом систематически не выполняются…»

Бюро постановило за не обеспечение руководством городским Советом в военное время председателя горсовета тов. Иванова с работы председателя горсовета снять и просить обком ВКП (б) утвердить данное решение.

Нового председателя городского Совета обязали в трёхдневный срок принять меры к полному оборудованию недостающего противопожарного инвентаря и имущества, навести надлежащий порядок в бомбоубежищах, газоубежищах и отремонтировать щели. А также обеспечить обучение всех групп самозащиты и постов, в корне улучшить работу с неорганизованным населением в подготовке к противопожарной и противохимической обороне, вести жестокую борьбу с нарушителями светомаскировки, все задания по оборонительным мероприятия выполнять немедленно.

5 мая 1942 г. Комитет обороны Старого Оскола обсудил вопрос о строительстве оборонительных сооружений города. О плане работ доложил инженер 281-го стрелкового полка внутренних войск НКВД, старший лейтенант Малашенок.

Строительство первого оборонительного пояса должно было проходить по окрестностям города: Первая Оскольская улица, правый берег реки Оскол, Гусевка, Коммунистическая улица, слобода Ездоцкая, Садовая улица, городской фруктовый сад, улица Кирова, Первомайская, Подгорная, Холостая, Комсомольская, Вторая Оскольская и Володарского.

Предполагалось в первую очередь произвести работы по сооружению 44 дзотов; окопов на 36 стрелковых отделений; шести баррикад; 14 огневых точек в отдельных строениях; проволочное заграждение в 3 кола 100 метров и надолбы 60 метров.

Эти работы ГорКО приказал закончить к 15 мая.

Строительство противотанковых рвов и оборонительного кольца Старооскольского железнодорожного узла предполагалось произвести во вторую очередь по окончании оборонительного строительства первой очереди.

Ответственность за своевременное снабжение строительным материалом и мобилизацию рабочей силы для строительства оборонительных сооружений возложена на председателя горсовета и заместителя председателя исполкома райсовета Волочкова.

Кроме того, командиру 281-го стрелкового полка майору Акуленко и инженеру полка Малашенок поручено разработать план строительства оборонительных сооружений внутри Старого Оскола и представить его комитету обороны к 20 мая на утверждение.

В конце мая бюро обкома ВКП (б) приняло решение об организации резервных партизанских отрядов в районах и партизанских групп в колхозах. Выполнение его было возложено на первых секретарей райкомов ВПК (б) и областное управление НКВД. Организацию этих отрядов предполагалось закончить к 10 июня, а групп к 20 июня 1942 г.

Резервные партизанские отряды создавались на базе истребительных батальонов из числа партийного, комсомольского и проверенного беспартийного актива численностью в 25—30 человек. В состав этих отрядов обязательно должны входить секретари райкомов ВКП (б) и председатели исполкомов райсоветов.

Партизанские группы при колхозах должны были насчитывать три-пять человек из числа невоеннообязанных лиц. Задача этих групп — организация народной борьбы с фашистскими захватчиками…

Староосколец В. Л. Крамской вспоминал: «Весной 1942 г. объявили, что с марта начнут работать школы, а так как многие здания заняты воинскими частями и штабами, то мы занимаемся в тех, которые освободили, в три смены. Я учусь в 7 классе в начальной школе №1 «Струковской». В июне ходим копать противотанковые рвы возле села Луги. На земельном участке юннатского кружка выращиваем овощи. Осенний урожай мы сдали в госпиталь, который располагался в здании геологоразведочного техникума.

Все чаще над городом появляются немецкие самолёты. Объявляется «воздушная тревога», но к ним привыкли и не обращают внимания. Над городом идут воздушные бои».

В начале июня для разгрузки основной дороги и главного моста через реку Оскол восстановлен ранее существовавший мост возле мельницы у села Ездоцкое и построен ещё один пешеходный мост. Проведены учения по обороне города, в которых участвовали подразделения 281-го стрелкового полка ВВ НКВД, милиция, истребительный батальон, ополченцы. Военные приступили к минированию наиболее опасных направлений.

Военный отдел обкома ВКП (б) проверил состояние противовоздушной и противохимической обороны города Старый Оскол во время воздушной тревоги 31.05.1942 в 22 часа и доложил городскому комитету обороны результаты этой проверки: «Такие организации и учреждения, как кондитерская фабрика, исполком райсовета, облсобес, облздравотдел, хлебозавод, гостиница, облуправление связи, радиоузел, железнодородный узел плохо подготовлены к противовоздушной и противохимической обороне.

Кондитерская фабрика. По сигналу «Воздушная тревога» заместитель директора фабрики Миронюк явился лишь через 15 минут, главный инженер не явился совсем. Звенья самозащиты явились не полностью, противопожарное звено из 11 человек — явилось лишь 3 человека. Дежурные лошади были доставлены лишь через 40 минут после объявления «Воздушной тревоги», хотя конюшня находится от фабрики недалеко. Санитарное, химзащиты, аварийно-восстановительное звенья не явились.

Помещение здравпункта было на замке. 20 человек рабочих, работающих в ночной смене, так и не знали о воздушной тревоге. Имеет место нарушение светомаскировки: из окон сухарного цеха наружу проникал свет, устранено это не было.

Исполком совета депутатов трудящихся. Сигнал «Воздушная тревога» дежурный не слышал, так как радио было выключено. Ответственный дежурный во время тревоги оставался без света, не имея лампы на случай, когда нет электроэнергии. По сигналу «Воздушная тревога» никто из руководящих работников исполкома райсовета не явился. Не явились также и звенья самозащиты, ночное дежурство членов группы самозащиты не организовано…»

Обеспокоенные члены ГорКО рассмотрели положение дел с оповещением населения города по сигналу «Воздушная тревога!» и выявили, что необходимо увеличение количества точек оповещения за счёт оборудования сигнализации на кондитерской фабрики, механическом заводе, хлебозаводе и мельнице №15.

Для этого директорам предприятий было приказано к 15 июня приспособить к имеющимся паровым машинам гудки и сирены для передачи сигнала «Воздушная тревога!», а начальнику штаба МПВО Ляпину и начальнику службы связи МПВО Елисееву проконтролировать выполнение указания и по окончании установки гудков и сирен пересмотреть систему оповещения.

Гарнизон Старого Оскола

С марта по июль 1942 г. в Старом Осколе дислоцировался 281-й стрелковый полк внутренних войск НКВД численностью 1648 человек. Он был сформирован по приказу НКВД СССР №0057 от 10.01.1942. Место формирования — город Москва.

До сентября 1942 г. полк входил в состав 12-й стрелковой дивизии внутренних войск НКВД, а с 10 сентября 1942 г. в состав 22-й стрелковой бригады, в которую была переформирована 12-я стрелковая дивизия.

12-я стрелковая дивизия внутренних войск НКВД СССР сформирована в период с 6 января по 1 февраля 1942 года по приказу НКВД СССР №0021 от 5.01.1942 во исполнение постановления ГКО №1099-сс от 4.01.1942 «Об организации гарнизонов войск НКВД в городах, освобождаемых Красной армией», в котором, в частности, говорилось: «1. В городах, освобождаемых частями Красной армии от войск противника, выставлять гарнизоны из состава войск НКВД СССР (рота, батальон, полк), а там, где частями Красной армии уже выделены гарнизоны, заменить эти гарнизоны войсками НКВД.

2. Возложить на гарнизоны войск НКВД несение гарнизонной службы и оказание органам НКВД помощи в работе по изъятию вражеской агентуры, предателей и других антисоветских элементов.

3. Гарнизоны войск НКВД иметь в городах численностью рота, батальон, полк, в зависимости от значения и размеров города и области. Председатель государственного Комитета обороны И. Сталин. Выписки посланы: т. т. Василевскому, Берия».

Штаб 12-й стрелковой дивизии ВВ НКВД формировался в Саратове, командир дивизии подполковник Титков М. Н., военный комиссар дивизии полковой комиссар Бабин Б. Г.

Организационно-штатная структура дивизии: штаб дивизии; 280 стрелковый полк; 281 стрелковый полк; 282 стрелковый полк; 283 стрелковый полк; 284 стрелковый полк.

Командир 281-го полка 12-й стрелковой дивизии ВВ НКВД майор Акуленко Фёдор Семёнович назначен с должности командира 207-го полка внутренних войск НКВД по охране особо важных предприятий промышленности.

Воинское звание майор было присвоено в марте 1942 г. Родился в 1908 г., уроженец Орловской области, Почепский район, село Витовка. Русский. Член ВКП (б) с 1928 г. Общее образование 7 классов. В НКВД с 1930 г. Участвовал в боевых действиях на польском фронте. С 19.9.1939 г. капитан Акуленко Ф. С. — комиссар Козельского лагеря для польских военнопленных на территории Полтавской области Украинской ССР. Военное образование — окончил два курса военной Академии Красной армии им. Фрунзе. Семья: жена Акуленко Анна Герасимовна, дочери Нина и Жанна.

Заместитель командира полка майор Островский Борис Леонидович. Назначен с должности командира 150-го полка войск НКВД по охране особо важных предприятий промышленности.

Родился в 1896 г. в Нижнем Новгороде в семье дворянина. Участник первой мировой войны, подпоручик. В РККА с октября 1918 г. В годы Гражданской войны командир батальона 174-го Самарского стрелкового полка, помощник командира и командир 172-го Петроградского стрелкового полка, командир батальона, помощник командира 93-го стрелкового полка 11-й Петроградской стрелковой дивизии.

После Гражданской войны помощник начальника штаба 31-й бригады 11-й стрелковой дивизии, командир взвода, помощник командира роты Четвёртых военно-инженерных курсов комсостава РККА, командир роты Восьмидесятых пехотно-пулемётных курсов комсостава, адъютант штаба 10-й бригады 1-й стрелковой дивизии, командир роты батальона 144-го стрелкового полка, начальник штаба 143-го стрелкового полка. С мая 1928 г. в запасе.

С 1941 г. вновь в кадрах РККА. Погиб в бою в 1944 г. Награждён приказами Реввоенсовета Республики 1919 г. за №511 и №2322 Реввоенсоветом Западного фронта орденом Красного Знамени за выдающуюся стойкость и доблесть, проявленные в период наступательных боев на Варшаву и арьергардных боях.

Начальник штаба полка капитан Солодовников Вадим Петрович назначен с должности начальника штаба комендатуры 83-го пограничного отряда управления пограничными войсками НКВД.

Заместитель начальника штаба по разведке капитан Гончаров Николай Иванович назначен с должности младшего помощника начальника отдела штаба 15-й дивизии войск НКВД по охране особо важных предприятий промышленности.

Помощник начальника штаба старший лейтенант Ирошников Иван Павлович назначен с должности помощника начальника штаба 150-го полка войск НКВД по охране особо важных предприятий промышленности.

Начальник связи полка старший лейтенант Новицкий Андрей Иванович из резерва войск НКВД.

Помощник начальника штаба по спецсвязи Пельш Станислав Алексеевич из резерва войск НКВД.

Помощник начальника штаба по спецсвязи лейтенант Гарагуля Петр Иванович из резерва войск НКВД.

Командир 1-го стрелкового батальона капитан Шайдаров Михаил Фёдорович назначен с должности помощника коменданта комендатуры фабрики «Госзнак» 173-го полка войск НКВД по охране особо важных предприятий промышленности.

Командир 2-го стрелкового батальона капитан Сорокин Борис Николаевич назначен с должности командира роты 194-го полка войск НКВД по охране особо важных предприятий промышленности.

Командир 3-го стрелкового батальона капитан Репа Ефим Иванович из резерва войск НКВД.

Командир миномётной роты старший лейтенант Смирнов Александр Евграфович назначен с должности командира роты 150-го полка войск НКВД по охране особо важных предприятий промышленности.

Командир роты автоматчиков лейтенант Ананьев Дмитрий Максимович назначен с должности командира роты 207-го полка войск НКВД по охране особо важных предприятий промышленности.

В Старом Осколе был организован городской истребительный батальон районного отделения НКВД, его формирование проходило в здании городской почты на втором этаже.

Истребительные батальоны, один из первых видов военизированных доб­ровольческих формирований, созданных в СССР в период войны, орга­низовывались согласно постановлениям Совета народных комиссаров СССР от 24 июня 1941 г. «О мероприятиях по борьбе с парашютными десантами и диверсантами про­тивника в прифронтовой полосе» и «Об охране предприятий и учреждений и создании истребительных батальонов».

Они формировались из представителей партийного и советского актива, добровольцев, не подлежащих призыву в армию, для охраны народнохозяйственных объек­тов, борьбы с разведывательно-диверсионными группами и воздушными десан­тами противника. Общее руководство истребительными батальонами возлагалось на замес­тителя председателя СНК, наркома внутренних дел СССР Л. П. Берия.

25—26 июня в развитие решений СНК были изданы приказы наркома внутренних дел СССР №00804 и №00821, определяющие состав и задачи истребительных ба­тальонов. При НКВД СССР был образован штаб истребительных батальонов во главе с генерал-майором Г. А. Петровым.

Истребительные батальоны формировались руководством районных отделов НКВД из лиц, не подлежащих первоочередной мобилизации в ряды РККА, но имевших военную подготовку, способных владеть оружием. По своей структуре истребительные батальоны соответствовали армейскому образцу: делились на роты и взводы.

Формирование истребительных батальонов в Курске и районах области началось 26 июня 1941 г. Бюро Курского обкома ВКП (б) и облисполком приняли решение немедленно приступить к организации истребительных батальонов во всех районах Курской области.

Исполнение было возложено на первых секретарей РК ВКП (б) и начальников райотделов НКВД. Общее руководство истребительными батальонами возлагалось на начальника управления НКВД области П. А. Аксёнова.

27 июня 1941 г. Аксёновым было отдано телеграфное распоряжение во все районные отделы НКВД с требованием «начать формирование истребительных батальонов».

28 июня 1941 г. для руководства деятельностью истребительных батальонов была создана оперативная группа при областном управлении НКВД. Начальником оперативной группы был назначен прибывший из НКВД СССР майор А. Г. Климин. В группу входили сотрудники Курского УНКВД: капитан госбезопасности Борзенков и капитан госбезопасности Аленцев.

В штаб Орловского военного округа ушла заявка на приобретение оружия и боеприпасов для истребительных батальонов области, приказом по управлению НКВД области были назначены командиры истребительных батальонов.

По сообщению начальника оперативной группы майора А. Г. Климина на бюро Курского обкома ВКП (б), в 68 истребительных батальонах области на 25 июля 1941 г. из складов артиллерийского управления рабоче-крестьянской Красной армии и войск НКВД батальонами области было получено 8 станковых и 20 ручных пулемётов, 2167 автоматических и самозарядных винтовок, 6668 винтовок, 1382 кавалерийских клинков, 10000 гранат РГД-33 и 1153685 штук патронов. Кроме того, от местного населения собраны охотничьи ружья и мелкокалиберные винтовки.

По всем батальонам насчитывается: охотничьих ружей 1177, мелкокалиберных винтовок 345 штук. Однако оружие и в особенности боевые патроны между батальонами распределялись неравномерно. Это произошло из-за нечёткого выполнения нарядов складами РККА, расположенными на территории Воронежской области.

Ещё большие трудности испытывали батальоны по обеспечению предметами снаряжения: отсутствовали противогазы, шанцевые лопаты, гранатные сумки и т. д. Тяжёлая ситуация наблюдалась и с транспортом. Вместо положенных 211 грузовых автомобилей в распоряжение истребительных батальонов было передано лишь 118, причём для части из них не было водителей.

Численность истребительных батальонов к началу августа 1941 г. составила 10544 человека. В связи с тем, что Курская область с октября 1941 г. стала аре­ной боевых действий, а её районы подверглись оккупации, численность истре­бительных батальонов в это время претерпевает изменения. К началу 1942 г. осталось лишь 16 истребительных батальонов.

Зимой 1941 и 1942 гг. Крас­ная армия освободила часть районов. В освобождённых районах вновь созда­вались такие формирования. К 1 июня 1942 г. в области имелось 25 истреби­тельных батальонов, в которых состояло 2170 бойцов.

3 июля 1941 г. начальник Старооскольского межрайонного отдела НКГБ лейтенант госбезопасности Горынин и начальник Старооскольского районного отдела НКВД лейтенант милиции Скрыпник доложили начальнику управления НКГБ Аксёнову и начальнику управления НКВД по Курской области Паташову об организации истребительного батальона в районе и оперативной группы при МРО НКГБ и РО НКВД: «Из числа лучших партийцев, комсомольцев, беспартийных рабочих предприятий и железной дороги организован истребительный батальон, который в первые дни состоял из 180 человек. По состоянию на 2 июля 1941 г. батальон насчитывает 202 человека, организованы три роты, которые дислоцируются следующим образом: город — 1-я рота, 60 человек; железнодорожный узел — 2-я рота, 48 человек; КМАстрой — 3-я рота, 60 человек. Каждая рота имеет по два взвода.

При совхозе «Казацкая степь» организовано отделение из 12 человек, при Песчанском спиртзаводе — отделение из 10 человек, при канатной фабрике Каплинского сельсовета — отделение из 12 человек.

Командиром батальона назначен начальник паспортного стола РО НКВД Т. И. Ковалёв. Командиром первой роты Ф. М. Горожанкин, командир танкового взвода запаса, участник боёв с белофиннами. Командиром второй роты Д. С. Сильченко, старший лейтенант запаса, член ВКП (б). Командиром третьей роты Н. П. Головко, член ВКП (б), политрук запаса.

При организации рот принимались в расчёт прежде всего уязвимость и важность промышленных объектов, компактность места расквартирования бойцов, наличие нужных людских ресурсов. При каждой роте организован штаб, где установлено круглосуточное дежурство из числа бойцов.

Считаем необходимым дополнительно организовать по 10—12 человек два отделения: в селе Котово и селе Казачок.

Вооружение батальона: рота КМА — 6 винтовок, 2 нагана, 20 гладкоствольных ружей, рота железнодорожного узла — 6 винтовок, 3 нагана, 11 ружей, отделение при совхозе — 10 гладкоствольных ружей, отделение при спиртзаводе — 1 винтовка, 6 ружей, отделение при канатной фабрики — 4 ружья.

29 июня по ротам и отделениям началось ежедневное военное обучение по два-два с половиной часа в день. Обучение проводится в не рабочее время.

28 июня организована оперативная группа из пяти человек оперативных работников МРО НКГБ и РО НКВД, по указанию товарища Кремлёва 1 июля опергруппа была увеличена и состоит теперь из 10 человек: Сабельников, старший оперуполномоченный МРО НКГБ, начальник группы; Семёнов, начальник ВУС РО НКВД, помощник начальника группы; Малыгин, оперуполномоченный МРО НКГБ; Винюков, вахтёр МРО; Беспалов, старший оперуполномоченный РО НКВД; Москалёв, оперуполномоченный РО НКВД; Никулин, помощник оперуполномоченного РО НКВД, водитель собаки; Помельников, командир отделения милиции; Ушаков, старший пожарный инспектор; Махорных, городской участковый уполномоченный.

Все перечисленные товарищи имеют хорошую военную подготовку. Из них выделено три кавалериста, лошади дежурят ежедневно, и приспособлена к пулемёту одна тачанка. Кроме того, имеется грузовая машина, которая дежурит ежедневно. Опергруппа вооружена станковым пулемётом и винтовками. С 3 июля весь состав группы приступит к прохождению военного обучения».

Командир истребительного батальона Старооскольского районного отдела НКВД Трофим Иванович Ковалёв, 1913 года рождения, член ВКП (б) с 1939 года. Комиссар истребительного батальона Ефим Семёнович Лиштванов, 1893 года рождения, член ВКП (б) с 1927 года, работавший заведующим аптекой. Кандидатуры командира и комиссара батальона были утверждены Старооскольским районным комитетом ВКП (б).

12 мая 1942 г. начальник управления НКВД по Курской области Аксёнов отметил, что в связи с дислоцированием в Старооскольском районе всех областных руководящих партийных и советских органов, объём работы милиции значительно увеличился, а Старооскольское районное отделение НКВД по своей малочисленности и слабости руководства со стороны заместителя начальника РО НКВД по милиции младшего лейтенанта Алифанова, задач, возложенных на органы милиции, не обеспечил.

Аксёнов приказал «за не обеспечение руководства работой милиции в городе и районе Алифанова с должности снять и использовать на другой работе с меньшим объёмом. Заместителем начальника Старооскольского РО НКВД по милиции назначить старшего лейтенанта милиции товарища Кирьянова».

Для усиления служебно-оперативного обслуживания города и района к Старооскольскому РО НКВД прикреплялись работники милиции города Курска с сохранением зарплаты по ранее занимаемым должностям.

8 апреля 1942 г. заместитель начальника управления НКВД по Курской области В. Т. Аленцев приказал руководителям истребительных батальонов районных отделов НКВД «в целях успешного выполнения задач по борьбе с парашютистами противника максимально использовать агентурно-осведомительный аппарат РО НКВД.

В колхозах, совхозах и отдельных промышленных предприятиях района создать группы содействия. На группы содействия возложить информирование истребительных батальонов о всех случаях проявления парашютистов в районе деятельности.

Командирам истребительных батальонов систематически инструктировать группы содействия с тем, чтобы своевременно быть в курсе о каждом появившемся диверсанте и его уничтожении.

Каждый боец батальона должен быть тесно связан с широкими слоями трудящихся, партийно-советскими, комсомольскими и пионерскими организациями для использования их в своевременном выявлении и ликвидации диверсантов противника.

В случае возможной высадки противником многочисленных парашютных десантов или групп диверсантов начальники районных отделов НКВД обязаны прибегать к помощи вблизи расположенных войсковых частей НКВД и Красной армии».

Начальник Курского УНКВД предупредил начальников районных отделов НКВД о том, что они несут персональную ответственность за оказание максимального содействия и повседневной помощи командирам истребительных батальонов.

Ответственность за правильность хранения, наличие и использование оружия и боеприпасов в истребительных батальонах была возложена на начальников районных отделов НКВД и командира истребительного батальона. Выдача оружия бойцам истребительных батальонов производилась только для выполнения боевых операций и прохождения учебы.

Истребительный батальон Старооскольского РО НКВД выполнял задачи по ук­реплению тыла Красной армии, организовал на территории Старооскольского района борьбу с дезорганизаторами тыла, уничтожал шпионов, диверсантов, а также находился в боевой готовности на случай высадки из само­лётов вражеских парашютистов, для чего вёл воздушное на­блюдение на территории района, систематически производил прочёску лесных массивов и оврагов.

Когда на территории района разворачивались воздушные бои и из сбитых самолётов противника выпрыгивали лётчики на парашютах, истребительный батальон немедленно выезжал на место падения техники и пилотов. Во время массового налёта авиации на город бойцы ист­ребительного батальона устраивались на крышах домов и из пулемётов обстреливали вражеские самолёты.

Из состава батальона передано 50 человек, членов ВКП (б) и комсомольцев, в партизанские отряды, которые для борьбы с немецкой армией перебрасывались в тыл врага.

В мае-июне 1942 г. батальон находился на казарменном положении и состоял на продовольственном снабжении 40-й армии.

9 июня в истребительных батальонах УНКВД Курской области была проведена проверка, которая выяснила, что «боевая подготовка личного состава некоторых истребительных батальонов стоит на низком уровне, занятия проводятся не регулярно, личный состав владением присвоенным ему оружием достаточно не обучен, командный состав к занятиям готовится слабо, инструктаж его проводится от случая к случаю.

В Уразовском истребительном батальоне в апреле вместо 8 по плану было проведено только 3 занятия, в Воловском батальоне вместо 16 проведено 3 занятия. Такая постановка боевой и политической подготовки привела к тому, что в Воловском истребительном батальоне из-за неумелого обращения бойцов с оружием и отсутствия воинской дисциплины произошёл неосторожный выстрел, вследствие чего был ранен боец батальона Шумский.

Из-за халатного отношения к оружию в Воловском и Старооскольском истребительных батальонах, оно находится в грязном и заржавленном виде. В Воловском, Валуйском, Касторенском и Уразовском батальонах оружие за личным составом истребительных батальонов не закреплено. Инструкция и план сбора батальона по тревоге не разработаны, оружие и боеприпасы для выдачи его в Воловском и Касторенском батальонах на случай тревоги не подготовлены.

Личный состав Воловского истребительного батальона через советские партийные органы и агентурно-осведомительную сеть полностью не проверен. Истребительный батальон Горшеченского РО НКВД агентурой не обеспечен.

Группы содействия истребительным батальонам в Горшеченском, Тимском, Мантуровском, Октябрьском и Верхне-Полянском районах не созданы и вышки для наблюдения за воздухом не построены».

Заместитель начальника управления НКВД Аленцев потребовал для улучшения руководства деятельностью истребительных батальонов начальникам районных отделов НКВД частично разгрузить командиров истребительных батальонов от основных обязанностей, передав выполнение части их работы другим работникам РО НКВД.

Начальникам РО НКВД и командирам истребительных батальонов предложено в пятидневный срок организовать регулярную боевую подготовку истребительных батальонов и привести последние в полную боевую готовность.

Аленцев предупредил, что за невыполнение его приказов и директив по организации и боевой деятельности истребительных батальонов к виновным будут применены суровые меры дисциплинарного воздействия вплоть до отдачи под суд.

Помимо истребительного батальона в Старом Осколе создавалось и народное ополчение.

Изначально народное ополчение складывалось как децентрализованная военная организация, не имевшая общего руководящего органа и связи с командованием кадровой Красной армии. Решения о создании ополчения на местах принимали партийно-советские органы областного и даже городского звена.

Не имея возможности в первый период войны полностью оснастить в централизованном порядке даже создаваемые армейские части и соединения, государственное руководство переложило заботу о формировании подразделений самообороны на местные органы власти.

Передача народного ополчения согласно постановлению ГКО №830с от 22 октября 1941 г. в ведение городских комитетов обороны вносила большую ясность в вопросы руководства ополченческими формированиями. В утверждаемых ГорКО планах вооружённой защиты населённых пунктов подразделения местной самообороны получали свои участки обороны, перед ними ставились конкретные боевые задачи.

Но, прежде всего, потребность в установлении чётких взаимоотношений с руководящим органом местной самообороны испытывало само командование ополчения.

В ноябре 1941 г., после оккупации Курска фашистами, по прибытии в Старый Оскол остатки полков народного ополчения Курской области были расформированы: часть личного состава передана в Красную армию, другие бойцы и командиры вернулись на промышленные и сельскохозяйственные предприятия.

Что представляли из себя ополченцы, отступившие в Старый Оскол глубокой осенью после трёхдневных кровопролитных боёв без поддержки частей регулярной Красной армии на окраине и в Курске, видно на примере Ленинского полка народного ополчения города Курска.

Список личного состава Ленинского полка народного ополчения, прибывшего в Старый Оскол, 27 человек: сестра-хозяйка, медсестра, член ВЛКСМ дружинник, член ВЛКСМ лейтенант, член ВКП (б) стрелок, член ВКП (б) связист, невоеннообязанный, член ВЛКСМ невоеннообязанный, дружинник, призывник, член ВКП (б) телефонист, член ВКП (б) командир, член ВЛКСМ невоеннообязанный, стрелок, член ВКП (б) нестроевик, вахтёр, стрелок, стрелок, стрелок, санитар, артиллерист, телефонист, член ВКП (б) артиллерист, член ВЛКСМ старшина, писарь, рядовой, нестроевой…

Всего 27 человек осталось от ополченцев после боёв в Курске и передачи части личного состава в регулярные части Красной армии. А ведь на 1 октября 1941 г. в полку насчитывалось 1210 бойцов и командиров. Из них: штаб — командиров 13, рядовых два (членов ВКП (б) восемь, беспартийных семь).

В первом батальоне: командиров 45, рядовых 345 (членов ВКП (б) 129, членов ВЛКСМ 42, беспартийных 269). Во втором батальоне: командиров 31, рядовых 345 (коммунистов 109, комсомольцев 20, беспартийных 297)). В третьем батальоне: командиров 29, рядовых 348 (коммунистов 101, комсомольцев 18, беспартийных 248).

Хозяйственная рота: три командира, рядовых 39 (четыре коммуниста, беспартийных 38). Санчасть: три командира, семь рядовые (три коммуниста, семь беспартийных).

На 1 октября 1941 г. на вооружении полка народного ополчения Ленинского района города Курска находилось.

Батальон №1: русские винтовки — 54, английские винтовки — 53, станковый пулемёт, ручной пулемёт, автоматы и полуавтоматы — 56, охотничье ружьё — 166, винтовка мелкокалиберная — 33. Патроны: русские — 15538, английские — 2387, мелкокалиберные — 2245, охотничьи — 822. Гранаты: рг — 403, рпг — 55, ф-1 — 400. Бутылки с горючим — 2900. Пулемётные ленты — 6. Противогазов — 63.

Батальон №2: три русские винтовки, английские винтовки — 72, автоматы и полуавтоматы -70, охотничье ружьё — 62, винтовка мелкокалиберная — 39. Патроны: русские –8100, английские — 6380, мелкокалиберные — 4000, охотничьи — 538. Гранаты: рг — 431, рпг — 55, ф-1 — 384. Бутылки с горючим — 2760. Противогазы — 106.

Батальон №3: шесть русских винтовок, английские винтовки — 287, станковый пулемёт, автоматы и полуавтоматы — 30. Патроны: русские — 2600, английские — 16000. Гранаты: рг — 330, одна рпг, четыре ф-1. Бутылки с горючим — 1600. Противогазы — 134.

Склад полка: охотничьих ружей — 7. Патроны: русские — 53172, английские — 4950, мелкокалиберные — 8752, охотничьи — 35. Гранаты: ф-1 — 50. Бутылки с горючим — 4300. Пулемётные ленты — 8.

Работники штаба: русские винтовки — 8, английские винтовки — 2, охотничьи ружья — 9. Патроны: русские — 215. Гранаты: рг — одна.

По решению Комитета обороны города Старый Оскол в мае 1942 г. для обороны города был сформирован полк народного ополчения в составе трёх батальонов из железнодорожников станции и депо Старый Оскол, рабочих механического завода, мельницы №14, кондитерской фабрики и служащих областных, городских и районных учреждений и организаций: обкома ВКП (б), облисполкома, облЗО, заготзерно, облОНО и др.

Личный состав полка насчитывал 730 человек и состоял преимущественно из коммунистов и комсомольцев. С момента организации полк проводил ежедневно военную подготовку. Большую работу провели ополченцы по строительству противотанковых рвов и баррикад.

Бюро Старооскольского РК ВКП (б) 5 мая 1942 г. утвердило командира, комиссара и начальника штаба полка народного ополчения.

Командиром Старооскольского полка народного ополчения стал бывший командир второго батальона Сталинского полка народного ополчения города Курска Сиротин Дмитрий Стефанович, член ВКП (б) с 1931 г., старший лейтенант. Комиссаром полка — бывший комиссар второго батальона Сталинского полка народного ополчения города Курска Л. Поташник. Начальником штаба — бывший начальник штаба второго батальона народного ополчения Сталинского района города Курска Глухих.

Спустя некоторое время комиссар и начальник штаба Л. Поташник и Глухих были призваны в действующую армию, и бюро Курского обкома ВКП (б) 11 мая 1942 г. утвердило комиссаром Старооскольского полка народного ополчения Снегирёва Ивана Михайловича, а начальником штаба Лазебного Николая Алексеевича, члена ВКП (б) с 1938 г.

Командир полка народного ополчения Д. С. Сиротин 23 мая 1942 г. издал приказ: «Создать из записавшихся рабочих и служащих предприятий, учреждений и ж.д. транспорта города и станции Старый Оскол полк народного ополчения в составе трёх батальонов. Командирами батальонов назначаю: первого А. С. Астомина, второго Ф. И. Завьялова, третьего Ф. С. Максименко.

Командирам батальонов создать штаб и подразделения в батальонах до 25 мая и приступить к проведению регулярных занятий с 25 мая согласно прилагаемому плану. Время и место занятий для батальонов устанавливаю: для первого понедельник, четверг с 17.00 до 19.30, плац и поле при станции Старый Оскол. Для второго вторник и пятница с 19.00 до 21.30, улицы Стрелецкая и Володарского. Для третьего среда и суббота с 19.00 до 21.30, город.

Командирам батальонов оборудовать учебные поля, бум, чучела, окопы и т. д. Силами и средствами своих организаций и ополченцев изготовить винтовки-болванки, гранаты-болванки, прицельные станки и другие пособия».

5 июня 1942 г. начальник управления НКВД Курской области приказал сформировать из оперативно-чекистского и милицейского состава особый батальон НКВД в составе трёх стрелковых рот, одного взвода станковых пулемётов, санитарной части. В состав батальона был введён кавалерийский взвод милиции. За батальоном закреплено шесть грузовых полуторатонных автомашин с необходимым запасом горючего.

На вооружении особого батальона находилось. Пулемётный взвод: два станковых пулемёта «Максим», два зенитных пулемёта. Патронов на каждый пулемёт — 750 штук.

Пулемётное отделение ручных пулемётов в ротах: 1 рота — два ручных пулемёта, 2 рота — два ручных пулемёта, 3 рота — ручной пулемёт. Патронов на каждый пулемёт — 150.

Рядовой и младший начальствующий состав: винтовка или автомат «Симонова». Патронов на каждую винтовку — 60, патронов на каждый автомат — 90.

Кавалерийский взвод, для рядового, младшего и среднего начальствующего состава: винтовка, револьвер, наган или пистолет «ТТ», шашка.

На роту две гранаты ргд, 15 противотанковых.

Грузовые автомашины: две для пулемётного взвода, три для стрелковых рот, штабная.

Средний и старший начальствующий состав имел оружие согласно табелю по основной занимаемой должности.

Командир особого батальона старший лейтенант госбезопасности Бедик. Комиссар особого батальона старший лейтенант госбезопасности Савельев.

28 июня — 3 июля

«Ночь на 28 июня 1942 г. на всём Брянском фронте прошла совсем тихо. До трёх часов мы, как обычно, работали. Закончив оперативную сводку и боевое донесение, снова сели за план Орловской наступательной операции. Её основной замысел, её канва уже довольно отчётливо вырисовывались на карте. Мы настолько вжились в этот план, что порою представляли себе различные его варианты как реальные события. В три часа я отпустил всех спать…», — пишет в мемуарах начальник штаба Брянского фронта генерал М. И. Казаков.

А на рассвете 28 июня 1942 г. немцы начали операцию «Блау». Хотя командование Брянского фронта, Генеральный штаб Красной армии, Ставка верховного главнокомандования и лично И. Сталин знали о планах немецкого командования на этом направлении из документов начальника оперативного отдела 23-й немецкой танковой дивизии майора Рейхеля, убитого при падении немецкого самолёта, всё, как в июне 1941 г., случилось внезапно.

Немецкие концентрированные артиллерийские налёты, мощные удары фашистской авиации, разведка боем и атака танковых клиньев врага на стыках подразделений Красной армии.

К исходу дня 28 июня фронт 40-й армии был прорван на всю тактиче­скую глубину обороны от 12—13 до 25—28 километров. Это произошло в связи с неправильной организацией взаимодействия в частях, отсутствием ста­бильной связи в звене батальон-полк, полк-дивизия, отсутствием инфор­мации о положении своих войск и противника, нерациональным использо­ванием имеющихся резервов, сосредоточением на направлениях прорыва большого количества живой силы и техники противника, господством в небе авиации противника.

В ближних тылах Брянского и Юго-Западного фронтов нарастает паника.

С утра 28 июня и до 5 часов 29 июня на железнодорожную станцию Старый Оскол было подано 86 вагонов, из них погружено 83 вагона, в том числе недогружено полностью 12 вагонов. Погружено зерна 75 вагонов, кож 4, металлолома 4. Канатная фабрика и «Сельхозснабжение» заявки на железнодорожные вагоны под свои грузы не дали, проявляют в этом полную бездеятельность.

28—29 июня с железнодорожной станции Старый Оскол эвакуировано 1090 семей, 3140 человек начальствующего и политического состава, партийного и советского актива, инвалидов Отечественной войны.