Бесплатный фрагмент - Истоки создания Евросоюза

Формирование плана «европейского объединения»

Редко случается, чтобы воюющая западная держава преследовала только одну цель и придер­живалась какой-либо одной линии политической стратегии. В первый период Второй мировой войны Британская империя вме­сте с Францией поставила перед собой цель добиться прекращения войны с Германией и была готова запла­тить за это признанием за Германией контроля над ма­лыми государствами Восточной и Юго-Восточной Европы. Такое расширение пределов «Великой Герма­нии» должно было служить гарантией против дальней­шего распространения социализма на европейском кон­тиненте.

После поражения Франции Лондон и Вашингтон на­чали сознавать, что, быть может, не удастся добиться «мирного» компромисса с Германией. Чтобы затормо­зить дальнейшую экспансию нацистов, стремившихся к мировому господству, могло оказаться необходимым ведение войны до конца, то есть до военного поражения Германии.

Учитывая эту перспективу, правительственные круги в Лондоне разработали новые военные планы, которые, в сущности, означали возвращение к периоду Версаля, когда делались попытки создать «санитарный кордон» — своего рода политический и военный плацдарм для пред­стоящего нападения на Советский Союз.

Эта видоизмененная политическая стратегия запад­ных держав характеризовалась явной антисоветской на­правленностью. План создания «Великой Германии» в качестве «барьера против коммунизма» был лишь заменен планом создания восточноевропейских союзов, которые должны были служить тем же целям. Для обра­зования новых политических группировок на Востоке Европы нужно было объединить слабые и раздроблен­ные государства этого района под экономической и военно-политической эгидой англосаксонских держав.

Эта английская разновидность «нового порядка в Европе» была пущена в ход с того момента, когда для всех стало очевидным, что Советский Союз устоит под натиском военной машины Гитлера. Реализация этого плана основывалась на предположении, что Великобри­тании и США удастся тем или иным путем добиться без­раздельного военного контроля над обширной террито­рией антисоветского «санитарного кордона».

Эти военно-политические планы западных держав получили распространение в тот период Второй мировой войны, когда обсуждался вопрос об открытии второго фронта в Европе.

Знаменательно, что детально разработанные англий­ские планы «нового порядка в Европе» мы встречаем в некоторых местах военных мемуаров Уинстона Чер­чилля. Эти места относятся к периоду пребывания бри­танского премьера в Турции в последних числах января 1943 г., непосредственно после переговоров с Рузвельтом на конференции в Касабланке. Главарь британских кон­серваторов сам считал свои проекты в отношении Тур­ции «далекими мечтами». Здесь же, в своих заметках он набрасывает послевоенную программу для будущей Европы:

«Руководители Объединенных наций намерены соз­дать международную организацию на основе мира, сво­боды, справедливости и всеобщего благосостояния. Один из филиалов этой организации явится европейским правительством, которое будет проникнуто духом Лиги наций, но не унаследует ее слабостей.

Членами европейского правительства будут не только великие нации Европы и Малой Азии, но также целый ряд объединенных в блоки малых стран, среди которых должны находиться блок Скандинавских, блок Придунайских и блок Балканских стран. Такой же порядок должен быть учрежден и на Дальнем Востоке. Вся ор­ганизация будет основываться на полном сохранении по­бедившими державами своих вооруженных сил, в особенности воздушных, в то время как побежденные страны будут полностью разоружены. Никто с уверен­ностью не может предсказать, будет ли царить среди победителей согласие или, может быть, Соединенные Штаты все же когда-нибудь покинут Европу…» (Мольтке К. За кулисами Второй мировой войны, издательство иностранной литературы, М., 1952, с. 130—131).

Первые британские проекты создания Организации Объединенных наций намечались в такой момент, когда англосаксы вторично решили оттянуть открытие второго фронта в Западной Европе за счет целого ряда опера­ций на Средиземном море.

Проектировавшееся Черчил­лем «европейское правительство» под эгидой Великобри­тании должно было включать не только великие дер­жавы, но и региональные федерации в Восточной Европе и таким образом создать концентрацию милитаристских сил, противостоящих Советскому Союзу. С другой стороны, «европейское правительство» должно было защищать капиталистические страны от американского диктата.

Предвидя обострение отношений с союзными капита­листическими державами, Англия рассчитывала исполь­зовать свою ведущую роль в «европейском правитель­стве» для того, чтобы превратить эту организацию в ин­струмент своей политики.

Из биографии «Черчилля (1874—1965), премьер-министр Великобритании в 1940—1945,1951—1955 гг. До 1904 г. консерватор, затем либерал, с начала 20-х гг. снова консерватор, один из лидеров Консервативной партии. С 1908 г. неоднократно министр. В годы Второй мировой войны он стал символом выдержки британского народа, предсказал ему „кровь, тяготы, слёзы и пот“. Черчилль выступал одним из инициаторов создания антигитлеровской коалиции с США и СССР и одновременно стремился ограничить влияние СССР в послевоенной Европе. В августе 1946 г. в речи „Пробудись, Европа!“, произнесённой в Цюрихе (Швейцария), призвал к единству европейских стран — победителей и побеждённых. В программной речи в Фултоне (США, 1946 г.) он высказал предостережение об угрозе тирании и тоталитаризма, исходящей из СССР, который якобы создал „железный занавес“ от Щецина на Балтике до Триеста на Адриатике, и призвал к укреплению ООН, созданию особых отношений между Великобританией в США. Нобелевский лауреат по литературе 1953 г.» (Большой энциклопедический словарь, Главный редактор А. М. Прохоров, «Норинт», СПБ, 2000, с. 1348).

Европейский проект Черчилля не остался на бу­маге. В своей речи по радио 21 марта 1943 г. британ­ский премьер-министр повторил перед общественностью основные пункты своего проекта будущего устройства Европы:

«Вполне допустима мысль, что при такой междуна­родной организации, которая охватит Объединенные на­ции, а впоследствии и все нации, будет организован Со­вет по делам Европы и Совет по делам Азии. Наша пер­вая практическая задача состоит в создании Совета по делам Европы и в наведении порядка в Европе. Это — огромная задача… Мы должны попытаться — я говорю это, разумеется, от своего имени — превратить Совет по делам Европы в действенный союз народов, при участии в нем всех наиболее заинтересованных в этом деле сил; создать верховный суд для урегулирования всех споров; создать вооруженные силы, национальные или между­народные, или те и другие вместе; заставить принять эти решения и помешать новой агрессии и подготовке к бу­дущим войнам.

Каждому ясно, что когда этот Совет будет органи­зован, то он постепенно должен будет охватить всю Европу, и настанет день, когда все основные члены евро­пейской семьи народов станут и его членами. Что же тогда произойдет с многочисленными малыми нациями, интересы и права которых нужно будет тщательно охранять? Разрешите мне тут спросить: как можно пред­ставить себе армию, состоящую лишь из батальонов и бригад, не объединенных в крупные единицы, какой является, например, армейский корпус? Такая армия была бы скоро разбита. Поэтому, как мне кажется, не мешало бы организовать, параллельно с великими дер­жавами, целый ряд группировок или союзов государств, которые избирали бы своих делегатов, и таким образом был бы создан Совет крупных государств или группиро­вок государств.

Я говорю об этом лишь для того, чтобы указать на огромные задачи, стоящие перед нами в одной только Европе. Было бы совершенно нелепо размениваться в данный момент на мелочи, например, уточнять состав группировок или определять способ совместной работы, или спорить теперь о границах… Но это не означает, что предварительные переговоры между соответствую­щими нациями не должны иметь места; важнейший во­прос о судьбах Европы также должен быть предметом постоянного и тщательного обсуждения…» (там же, с. 131—132).

Вот «принципиальная» мотивировка создания «европейского союза». Лондон был очень за­интересован этим новым государственным образованием. В этой связи важно выяснить, какие именно «предвари­тельные переговоры между соответствующими нациями» имел в виду Черчилль. Дело в том, что подобные пере­говоры непрерывно велись в Лондоне.

В первую очередь английское правительство заня­лось эмигрантскими правительствами, находившимися на британской территории. Их очевидная зависимость от Англии, как в военном, так и в финансовом отноше­нии должна была быть использована для осуще­ствления далеко идущих европейских планов их хозяев. Главная причина действий Черчилля — укрепление позиций монополистических корпораций. «По степени концентрации производства в конце 19 — начале 20 вв. В. сильно отставала от США и Германии. В период общего кризиса капитализма, а особенно после кризиса 1929—1933, концентрация и развитие монополий значительно усилились. Крупнейшие банки возглавили т. н. „рационализа­цию“ „старых“ отраслей промышленности путём создания в них монополий. Это развитие монополий лишь закрепило техническое отставание промыш­ленности В., так как высокие монопольные цены обеспечивали рост прибыли и на базе отсталой техники. В „новых“ отраслях (химической, электро­технической, автомобильной, авиационной и др.), развившихся преимущественно после первой ми­ровой войны, сложились наиболее крупные мо­нополии, к числу которых принадлежат: Импер­ский химический трест „Империал кемикал индастрис“, мощный картель „Британская федераций чугуна и стали“, военный, машиностроительный и судостроительный концерн „Виккерс“, ассоциа­ция электрической промышленности „Ассошиэйтед электрикал индастрис“, судостроительная фирма „Джон Браун и компания“, компания искусствен­ного шёлка „Кортолд“, резиновая фирма „Данлоп“, ниточный трест „Коутс“, мыловаренно-маргариновый концерн „Братья Левер“. Все эти монополии имеют значительные капиталовложения в странах Британской империи, где находятся их дочерние пред­приятия. Во время второй мировой войны в резуль­тате принудительной концентрации в интересах круп­ных монополий было закрыто около 3000 предприя­тий. После второй мировой войны процессы концент­рации и централизации капитала продолжали уси­ливаться. В 1935 г. на предприятиях обрабатывающей промышленности с числом рабочих 500 и выше было со­средоточено 35,4% всего числа рабочих, а в 1947— уже 44,3%. Сращивание промышленных монополий с банками привело к господству финансового капитале в эко­номике Великобритании. Более 4/5 всех банковских активов при­надлежит „большой пятёрке“ банков („Мидленд банк“, „Барклейс банк“, „Ллойде банк“, „Вестминстер банк“, „Нэшонал-провиншел банк“). „Большая пя­тёрка“ распространила свой контроль на все отрасли промышленности. „Мидленд банк“ наиболее тесно связан с химической, текстильной и табачной про­мышленностью, „Барклейс банк“ — с электротехни­ческой и цветной металлургией, „Ллойде банк“ — с судостроением, судоходством и нефтяной промыш­ленностью, „Вестминстер банк“ — с чёрной метал­лургией. Английский банк, „национализированный“ лейбористским правительством в 1946, выполняет функции эмиссионного банка и тесно связан с круп­нейшими монополиями. Во главе этого правитель­ственного банка стоят представители финансовой олигархии В. Крупную роль в промышленных и транспортных монополиях играют т. н. финансовые дома, фактически принадлежащие одному или не­скольким семействам („Гамброс банк“, „Морган Греп-фелл“, „Братья Лазар“, „Братья Беринг“, „Рот­шильд и сыновья“, „Джон Шредер“, „Роберт Флеминг“, „Самюэл“ и др.). Представители этих „финансовых домов“ являются директорами банков „большой пя­тёрки“, а также Английского банка» (Большая Советская энциклопедия, Государственное научное издательство «Большая Советская энциклопедия», Главный редактор С. И. Вавилов, том 7, 1951, с. 243).

После Версальского договора премьер Франции Жорж Клемансо создать «санитарный кордон», сформировав так называемую Малую Антанту, хотя формально она была направлена против реваншистских планов Гер­мании, но ни для кого не было секретом, что фактически она служила целям блокады западных границ Совет­ского Союза.

Французский «санитарный кордон» строился главным образом на военных соглашениях с Чехословакией, Польшей, Румынией и Югославией. Эти соглашения на некоторое время предоставили Франции ведущую роль в Лиге наций, но вся эта конструкция держалась только до тех пор, пока Франция оставалась сильнейшей дер­жавой в Европе. По мере того как расшатывалось ве­дущее положение Франции в Европе, пропорционально снижалось и ее влияние на малые государства. Побе­жденные восточноевропейские государства — Венгрия и Болгария — впрочем, вовсе не вошли в Малую Антанту, внутри самой Малой Антанты не было политического и экономического единства.

«Еще в 1920 г. разразился послевоенный мировой экономический кризис, затронувший прежде всего Японию и США. Затем кризис перекинулся и на остальные страны капиталистического мира. К апрелю 1921 г. в них насчитывалось 10 миллионов безработных и почти 30 миллионов полубезработных. Кризис усилил революционное движение масс во Франции, в Италии, Англии, Германии и в ряде других государств. Рост революционного движения в странах капитализма усиливал враждебность капиталистических правительств к Советской России. Не одолев силой Советской страны, реакционные круги Антанты перешли к попыткам изолировать её от внешнего мира и взорвать изнутри» (Сметанин С. Е., Тихомиров А. Е., Советская Россия в 1921 году. «Ridero», Екатеринбург, 2021, с. 2).