Бесплатный фрагмент - Исправители судеб

Часть 1.
С чистого листа

Всё, что неожиданно изменяет нашу жизнь, — не случайность.

Грин Александр Степанович

Глава 1.
По пути

Погода нынче стояла пасмурная. Осень щедро осыпала землю жёлто-красной листвой и дождями. Капли мороси, подхваченные ветром, улетали в сторону заката. Им никак не удавалось задержаться на глянцевой поверхности окон несущегося локомотива. Выпуская густые клубы дыма и пара и шипя, паровоз мчал состав в один из районных городков — Эльтос. Машинист, облокотившись о раму открытого окна, расположенного в двери, обернулся и посмотрел на изгибающийся состав, — в настоящий момент они делали резкий поворот, поэтому большинство вагонов были видны как на ладони. Удостоверившись, что всё в порядке, он, потянув за цепочку, достал из кармана кителя часы. Хмуря брови и что-то бормоча себе под нос, машинист посмотрел на них и одобрительно кивнул.

В это самое время в тёмном тамбуре предпоследнего вагона стояли трое полицейских. Покачиваясь из стороны в сторону на поворотах и переминаясь с ноги на ногу, они о чём-то шептались. Было видно, что служители закона начеку. Стараясь не привлекать внимания, они то и дело поглядывали по сторонам, контролируя обстановку вокруг.

— Мистер Лэнхри приказал не высовываться, пока поезд не прибудет в Эльтос, — произнёс полноватый полицейский, поправляя фуражку.

— Он нам не указ, Тид, — буркнул его коллега, ища взглядом поддержки товарища.

Третий полицейский виновато улыбнулся и пожал плечами, как бы намекая, что в этой теме на него полагаться не стоит.

Тид нахмурил брови и, наклонившись к уху оппонента, просипел:

— Требование выполнять предписания консультанта — это не мой каприз, а распоряжение начальника полиции. Так что этот вопрос не обсуждается. Я доступно объясняю?

Недовольный полицейский, поверженный высказыванием Тида, пытался найти какие-либо аргументы, чтобы возразить, но их разговор прервал проводник.

Подойдя к служителям закона, он доложил, что через несколько минут состав придёт на станцию Эльтос. Полицейские кивнули. Позабыв о разногласиях, они приготовились действовать: поправили фуражки, одёрнули форменные пальто, на всякий случай достали оружие. Тид, высунувшись из тамбура, окинул взглядом происходящее в вагоне.

Пассажиры уже упаковали свои чемоданы и сумки. Вертясь на сиденьях и поглядывая в окна или ведя неслышные разговоры, они погрузились в режим ожидания. Паровоз прибывал по расписанию, а это означало, что поездка действительно близится к концу.

В одном из пассажирских отделений молодой человек, звонко размешивая сахар в стакане с чёрным чаем, с любопытством рассматривал мужчину, сидевшего напротив. На первый взгляд, перед ним был ничем не примечательный человек неопределённого возраста в истрёпанных брюках, помятой классической рубашке с закатанными по локоть рукавами и чёрных ботинках. Но если присмотреться внимательнее, то можно было обнаружить, что несколько деталей не вписывались в заурядный образ. К таким деталям, во-первых, относилась пара чёрных полос со смазанными краями на правой стороне шеи: часть необычной татуировки, которая по большей части скрывалась под рубашкой, — поэтому определить, что там изображено, не представлялось возможным. Во-вторых, своеобразные браслеты на левой руке: кожаный с белыми витиеватыми символами и чёрная верёвка, с узелками и болтающимися амулетами, обматывающая запястье в несколько оборотов. Хмуря брови и время от времени поправляя светло-русые волосы, аккуратно зачёсанные назад, мужчина был словно заколдован, одержим тем, что делает: он рисовал. Уже второй час подряд его рука выводила линии и наносила штрихи в блокноте, лежавшем на колене.

— Ммм… Простите за беспокойство, — произнёс парень.

Ожидая ответа, он осторожно сделал глоток горячего чая.

Рука рисующего остановилась, но только лишь на мгновение. Не поднимая глаз, не проронив ни слова, мужчина выдержал паузу и, как ни в чём не бывало, продолжил наносить штрихи.

— Что вы рисуете? — спросил парень, усмехаясь.

— Визуализирую размышления, — неспешно проговорил мужчина.

— Я-ясно… — протянул любопытный пассажир. — Интересно.

Он снова сделал глоток чая и отставил кружку в сторону.

— Меня зовут Дин!

— Эон, — ответил мужчина, пожимая протянутую руку.

Дин посмотрел в глаза нового знакомого. В них он увидел холод, слегка оживлённый огоньком азарта. Своеобразный цвет глаз можно было сравнить разве что с ясным синим небом, если на него смотреть через тонкий слой серого полупрозрачного льда. Парень почувствовал мурашки, бегущие у него по спине и исчезающие в области затылка. Незнакомое ранее чувство тревоги еле слышным щелчком отдалось в голове.

— Можно взглянуть? — спросил Дин, кивая на блокнот.

— Я ещё не закончил, — буркнул Эон. — Терпение… — он окинул собеседника осуждающим взглядом.

Дин кивнул, облокотился о столик, располагавшийся между ними, и задумчиво уставился в окно, за которым на фоне темнеющего неба мелькали неровные ряды деревьев.

— И всё-таки, — он повернулся к Эону, — кого или что вы так усердно пытаетесь изобразить?

Эон громко выдохнул, положил карандаш и показал рисунок назойливому собеседнику.

Усмешка сошла с лица парня.

— Чудовище какое-то, — заключил он.

— Хм… — Эон улыбнулся. — Если бы я хотел изобразить чудовище, то нарисовал бы человека. А так… — он склонил голову набок и взглянул на своё творение, — просто очередной плод воображения.

Дин, не говоря ни слова, скрестил руки на груди и вопрошающе взглянул на собеседника.

Донёсся скрип тормозов. Паровоз сбавлял скорость, готовясь сделать остановку на приближающейся станции. За окном замелькали огоньки редких фонарей и светящиеся окошки загородных домиков. Дин, поглядывая по сторонам, поправил непослушную чёлку и одёрнул ворот расстёгнутого кардигана.

Эон заметил, что его собеседник волнуется и уже не так многословен. Он прекрасно понимал настоящую причину подобного поведения парня, но надо было немного подождать, прежде чем открывать карты.

«Главное — не дать ему пропасть из виду».

Мысленно улыбаясь, Эон продолжил рассуждать:

— Многие считают, что я их просто придумываю, — он снова взглянул на свой набросок. — Один мой приятель верит, что мысли материальны. Говорит, через рисунки я даю им жизнь, создаю облик и наделяю свойствами. Пфф… Бред.

— А на самом деле? — поинтересовался Дин, украдкой поглядывая в окно.

Там, на перроне, он увидел полицейских, которые, что-то мирно обсуждая, смотрели на проплывающий мимо состав. Дин отодвинулся от окна.

Эон не торопился с ответом. Он молча наблюдал за собеседником, пока Дин не уловил его взгляд.

— Так наделяете свойствами или нет?.. — повторил парень вопрос.

— Они и без меня умеют уже многое: у них есть свои свойства, — ответил Эон. — Я лишь додумываю, дорисовываю недостающие детали в облике или полностью составляю его, исходя из словесного описания.

Он выдержал небольшую паузу.

— Хм… Кстати, о чудовищах.

Эон перевернул несколько листов в блокноте и показал собеседнику ранее нарисованный набросок. Это был портрет. Исхудалое лицо, слегка растрёпанные короткие волосы, беспорядочно разбросанные веснушки, россыпь которых была особенно заметна в области переносицы, чуть вздёрнутый кончик носа. Единственное, чего не мог передать чёрно-белый рисунок — болотный цвет глаз и редкие вкрапления седых волос в области висков.

Дин от удивления разинул рот и на мгновение остолбенел. Широко распахнув глаза, он смотрел на свой портрет, нарисованный карандашом. Впрочем, удивление его длилось недолго. Уже спустя мгновение, лицо Дина сделалось надменным. Чуть задрав подбородок, он высокомерно взглянул на Эона и неприятно улыбнулся.

— Похож? — спросил Эон, недоумевая от столь спокойного поведения собеседника.

— Похож, — наигранно выдыхая, ответил Дин. — Глаза, правда, мелковаты, но, в общем…

Рассуждения парня прервали люди в форме. Трое мужчин с серьёзными лицами и оружием в руках остановились и молча осмотрели беседующих. Эон заметил лёгкое мерцание, прорывающееся сквозь ткань чёрной футболки, видневшейся из-под расстёгнутого кардигана Дина. Парень, косясь на полицейских, потянулся к груди. Эон рывком приблизился к нему, схватил за руку и вывернул её назад.

Морщась от боли, Дин выругался. Крепко зажмурившись, он зашептал что-то невнятное. Слова были едва различимы, но его губы двигались быстро. Шёпот напоминал заклинание или молитву.

Эону показалось, что он услышал — «esse in chenere». Чтобы заставить парня замолчать, он прижал того к полу, уткнулся коленом в его спину так, что у Дина позвоночник захрустел. Свободной рукой Эон залез за ворот задержанному. Нащупав там цепочку, сорвал её с шеи вместе с мерцающим кулоном круглой формы.

— Это лучше не трогать, — взглянув на удивлённых полицейских, сказал Эон. — Вдруг чёрная магия или внутри находится опасный химический элемент…

Полицейские переглянулись, а затем неуверенно кивнули.

— Круглая форма, чёрный цвет, — Эон поднёс кулон к уху и потряс его. — Так я и думал. Это сосуд! Остальное выясним в лаборатории.

При таком освещении сложно было разобрать символы, нанесённые на поверхность загадочного изделия, но сомнений не было — вещь непростая, да и надпись была на неизвестном языке. Если бы парень воспользовался своим чёрным оберегом, случиться могло что угодно. Предчувствия консультанта, а точнее эта ноющая боль в правом плече, дали понять, что дело отнюдь не белое и не научно-пушистое. Но предчувствий здесь мало — необходимы факты.

— Что это?! — спросил у парня Эон, показывая болтающийся на цепочке кулон.

В ответ Дин сморщил покрытый веснушками нос и демонстративно отвернулся от изъятой вещи. Его эмоции выглядели искусственными, наигранными, словно парень хотел, чтобы задержавший его видел озлобленность и обречённость.

«Опять же, одни не подкреплённые фактами предположения», — подумал Эон.

Состав, дёрнувшись в последний раз, остановился. До ушей участников задержания донёсся шум перрона и оживлённые разговоры выходивших пассажиров.

Эон кивнул служителям закона. Те подняли парня, представившегося Дином, и надели на него наручники.

— Рад был поболтать, — сказал Эон, опуская медальон в мешочек из плотной ткани.

Парень не ответил, но наградил его беспечной улыбкой и взглядом, в котором не было ни страха, ни сожаления, а лишь отблеск любопытства и нездорового азарта. Двое полицейских, почтительно кивнув консультанту, повели задержанного к выходу.

Эон проводил их взглядом. В глазах парня, кроме показушного спокойствия, он увидел старательно скрываемые обиду и озлобленность. Уж, что-что, а в людях Эон разбирался, но, по правде говоря, науку и тёмную сторону реальности он познавал куда охотней. Эон знал про этого парня совсем мало. И теперь он думал и никак не мог понять, почему назвавшийся Дином повёл себя так странно.

«Пусть с этим разбираются психологи и полицейские, — размышлял Эон. — То, что шептал парнишка, не сработало… Вполне возможно это было не заклинание, а своеобразная молитва. Выходит, магии здесь нет, хотя медальон… Завтра же займусь этой вещицей. Остальное — поле битвы других специалистов».

— Спасибо вам, — донеслось вдруг до Эона.

Он очнулся, отвлёкся от анализа ситуации, посмотрел на стоявшего перед ним и кивнул. Высокий полноватый полицейский, слегка задрав нос, отчеканил:

— Разрешите представиться: Тид Аренд, командир специального отряда номер двадцать семь. Можно просто Тид.

— Эон Лэ…

— Вас мы знаем, мистер Лэнхри, — перебил его Тид.

Полицейский поправил усы и, чуть наклонившись, продолжил:

— Опасный чертяка этот парень. Столько дел натворил! И ведь никак не могли его выловить. За двое суток на уши полстраны поднял. Одного из наших, при попытке его задержать, в живую статую превратил. Там… в столице. А патрульный, подоспевший на место преступления, утверждает, что негодяй растворился в воздухе. Прямо на привокзальной площади. Бах… — он хлопнул в ладоши, — и все! А вы его…

— Не стоит благодарностей, — ответил Эон, потирая плечо. — Чутьё у меня на таких товарищей, — он похлопал рукой по карману брюк, где лежал мешочек с медальоном, — вернее, тянет на такие вещички. Как магнитом, ей-богу.

— Правда?

— Почти, — Эон усмехнулся. — Если честно, начальник столичной полиции предоставил мне достаточно информации для поимки этого неопытного молодого колдунишки. Да и коллеги ваши молодцы: опросили максимум людей на вокзале и возле, — он ладонью начертил в воздухе круг. — Оперативно и чётко. Хвалю.

Он снова помассировал правое плечо, а затем положил блокнот и карандаш в сумку. Как бы всё хорошо ни прошло, но смущала какая-то простота, искусственная гладкость завершённой операции. И эти глаза…

Эон взглянул на собеседника.

Тот явно чувствовал себя неловко, но уходить не спешил.

— Думаете, — полицейский перешёл на шёпот, — этот парень тёмной силой обладает?

— Не было времени досконально изучить его личное дело. Но… — Эон встал, накинул пиджак и взял сумку, — смею предположить, он хорошо знает химию и законы физики.

— Вы же сказали «колдунишка», — не унимался Тид.

Было видно, что эта тема вызывает у него необузданное любопытство.

— Я агностик, — коротко ответил Эон. — Полагаю, что подобный интерес вызван неприятным казусом, связанным с вашим коллегой — «живой статуей», — заключил он.

Полицейский, тяжело вздохнув, кивнул, а Эон продолжил:

— Я навещу бедолагу, как только вернусь в столицу. Но чтобы помочь, придётся поговорить с этим фокусником. Наверняка, он с радостью поможет.

— Чего ради? — спросил Тид.

— Потому что за помощь вы пообещаете скостить ему срок, — Эон взглянул на свои ботинки, а затем в окно.

— Хм… — полицейский громко выдохнул. — Надо подумать, с начальством переговорить.

— Угу, — Эон продолжал смотреть в окно. — Я бы сделал всё, что в моих силах, будь я на вашем месте, Тид. Ведь живая статуя — ваш брат. Верно?

— Как вы узнали?

Эон прищурился и сделал шаг к удивлённому собеседнику.

— Вашего внешнего сходства с потерпевшим не заметит только слепец. Родня — это к бабке не ходи. И притом близкая.

Служитель закона кивнул и, тяжело вздыхая, тоже посмотрел в окно. Перрон почти опустел, гомон стих, вечернее небо продолжало окроплять землю дождём.

— Спасибо вам ещё раз и заранее благодарю за коллегу нашего, то есть… за брата, — протараторил Тид. — Извините, что отнял у вас время. Всего доброго, мистер Лэнхри.

— Всего доброго, Тид, — ответил Эон.

Служитель закона развернулся и, громко топая, зашагал к выходу. Эон, размышляя о своём, достал из сумки блокнот. Он внимательно посмотрел на набросок — портрет только что задержанного парня.

— Глаза как глаза… И чего этому колдунишке не понравилось?

Медленно шагая, он спрятал блокнот обратно в сумку и вышел на улицу. Огляделся. Кроме него и проводника у вагона никого не было. На стоянке, расположенной слева от вокзала, моргнули фары автомобиля. Эон поправил ворот и направился к нему. Подойдя чуть ближе, он узнал того, кто вышел из машины — это был недавно попрощавшийся с ним полицейский.

— Я решил вас лично подвезти! — выкрикнул Тид, опираясь о приоткрытую дверцу. — Автомобиль казённый, бак полный. Дай, думаю, прокачу важного гостя и хорошего человека. Кстати, вам куда?

Эон вдохнул полной грудью свежего воздуха и улыбнулся.

— Теавес. Знаете, где находится?

— А то ж, — ответил Тид, поправляя усы. — Я этот город, как характер любимой жены, за столько-то лет наизусть выучил.

Эон изобразил удивление:

— Повезло же вашей жене!

Они посмеялись и сели в машину. Тид аккуратно вырулил с привокзальной площади и, неспешно набирая скорость, направился к нужному месту. Эон был признателен представителю закона за то, что он решил его подвезти и за сдержанность, которую тот проявлял, удерживаясь от назойливых расспросов о странной работе агностика-консультанта.

Эон обернулся и через заднее стекло посмотрел на выпускающий клубы дыма паровоз. Ещё пять минут назад он подумывал купить обратный билет, но некоторые причины его заставили задержаться в Эльтосе. Во-первых, начальник полиции попросил взглянуть на интересное и весьма тёмное дело, притом, деталями заранее не поделился, а во-вторых, он, Эон, любил этот областной городок.

Он вертел головой, любуясь вечерними видами, мелькающими за окнами автомобиля. Они проехали по длинной узкой улочке, ведущей прямо к центру. Ему нравилось состояние или, точнее сказать, внутреннее ощущение, когда он находился здесь, в Эльтосе. Он считал его довольно уютным и спокойным местом. Это, как своеобразный ренессанс, невольно воскресший в современном инновационно-увядающем обществе. Здесь изящно соединялись каменная прочность, лёгкость стекла и яркость витражных красок. Как и в любом областном городке, в Эльтосе присутствовал некий контраст, разделяющий население на слои. Административные здания и дома более состоятельных семей, особенно в центральном районе, соединялись между собой парящими арками, вертикальными колоннами, украшавшими проезды и проходы; некоторые дворы имели общие газоны и были окружены витиеватыми коваными заборами. У большей части строений были высокие двухскатные крыши и остроконечные пристройки, напоминающие уменьшенный вариант замковых фланкирующих башен. Есть мнение, что архитекторы и владельцы с помощью подобных строений выказывали своё стремление к возвышенному, запредельному и небесно-бесконечному. Красиво, но напыщенно, а местами приторно и показушно — так считал Эон, смиряясь с неравенством и законами современного общества, живущего в каменно-древесных массивах.

Машина остановилась у крыльца, над которым висела слегка поблёкшая вывеска белого цвета, а на ней синими буквами было написано: «Теавес — домашний уют».

— Приехали, господин Лэнхри, — сказал Тид.

— Спасибо, что подвезли и до встречи, — Эон пожал полицейскому руку и, кивнув, вышел из машины.

***

Случайные прохожие и несколько наездников, шагом двигающихся по дороге, опасливо поглядывали на конвоируемого парня, который поднимался по бетонным ступеням ко входу в полицейский участок. Служители закона, курившие у дверей, замерли, заприметив задержанного. Они сверлили парня ненавидящими взглядами, прямо угрожая скорой расправой. Конвоирующий полицейский, со всей силы хлопнув Дина ладонью по спине, втолкнул того в приоткрытую дверь. Парень споткнулся о порог и почти клюнул носом в серый мраморный пол, но смог удержаться на ногах. Улыбнувшись, он обернулся, склонил голову набок и помотал ею, насмехаясь над сопровождающими.

— Чего лыбишься, больной ублюдок? — полицейский отвесил ему затрещину.

Тот наигранно поджал губы и прищурился, показывая недоумение и нелепость этого поступка.

— Фокусник, значит, да? — спросил второй полицейский. — Хорошо. Пойдём, покажешь нам представление в комнате для допросов, — он кивнул на лестницу, ведущую на цокольный этаж, и подмигнул коллеге.

— И секретики свои выложишь, как на духу. Обещаем шквал оваций — слово даю. — Полицейский хрипло выдохнул, растягивая улыбку.

— Вы мне нравитесь. Честно, — сказал парень. — Именно поэтому я не лишу вас жизни. Хотя, возможно … — он наигранно грустно скривил губы.

Резкий подзатыльник заставил его замолчать.

— Вот! И-и-и… Вот! — охранник попытался ещё раз отвесить затрещину, но парень ловко увернулся.

— Да ты кем себя возомнил, выродок этакий? — возмутился полицейский, державший его за плечо.

— Быть может тем, кто сильнее, чем вы, — усмехнулся парень. — Пока всё скучно и типично, — процедил он вдогонку высказанному.

— Шоу мы тебе обещаем, — сказал державший за плечо полицейский.

— И даже билеты в первом ряду уже купили, — гогоча, заявил второй.

Парня подвели к очередной двери. Судя по табличке, висевшей на ней, там была комната допросов, а может и пыток, учитывая её расположение — в самом конце длинного узкого коридора цокольного этажа. Крутые ступени, ведущие на первый этаж, находились ровно в противоположной стороне.

Остановившись у вышеозначенной двери, задержанный прижал к груди подбородок и начал что-то шептать.

— Хватит там бормотать, — полицейский приоткрыл дверь в помещение для допроса и ахнул.

Его лицо озарил яркий свет, вырвавшийся оттуда. Залив мгновенно длинный мрачный коридор, лучи непонятно откуда взявшегося света ослепили и парализовали полицейских, но не того, кто стоял между ними. Что-то звонко лязгнуло…

— Это можете оставить себе, — сказал парень, швыряя им под ноги расстёгнутые наручники. — Как и обещал: жизни вам сохраню. Бывайте, неудачники.

Молодой человек распахнул дверь и почти шагнул в прямоугольник света, но почему-то остановился. Поразмыслив пару секунд, он резко обернулся и взглянул на остолбеневших полицейских, затем подошёл к ним и, скрестив руки, посмотрел в удивлённые беспомощные лица.

— Для душевного равновесия, — он виновато улыбнулся и отвесил по затрещине каждому.

Не отводя взгляда от лиц своих недавних обидчиков, парень самодовольно усмехнулся, сделал пару шагов назад и, оказавшись в комнате для допросов, захлопнул дверь.

Когда полицейские смогли снова двигаться и говорить, они выхватили оружие и ринулись к двери. Как оказалось, она была даже не заперта, а комната за ней пуста. В этот вечер в городе Эльтос родилась новая история, которую со временем украсят додуманными фактами и превратят в городскую легенду. У полицейских остались лишь вопросы без ответов. А ещё им предстояли муторные допросы, устроенные своими же коллегами, дотошные объяснения и оправдания перед руководством. Ко всему прочему, их наверняка обяжут обратиться к штатному психологу.

***

— О чём ты только думал, Кейдан? — лицо советника выражало негодование и обеспокоенность. Он очень старался контролировать эмоции, но не мог удержаться от крика.

— Прошу, потише, — попросил его парень.

Кейдан ещё раз лениво прошёлся по комнате и плюхнулся в большое кожаное кресло, которое стояло прямо напротив высокого арочного окна, смотрящего на террасу. Как обычно, снаружи был штиль — это можно было определить по декоративным растениям в изящных горшках на террасе. Листва на них не колыхалась.

— Ответь на вопрос, — потребовал советник, заметно понизив голос и старательно скрывая раздражённость.

— Хотел глянуть… — начал отвечать парень.

— Зачем, Кейдан? На что именно глянуть? Там опасно, там, там…

— Там не дома, да? Не в этих стенах, не в заточении? — с издёвкой в голосе спросил парень.

— Так… — советник закатил глаза. — Ты должен понимать и ценить, что судьба и господин Айрис благосклонны к тебе.

— Ой, Гунли, я тебя прошу, не нужно этих монотонных и занудных нравоучений. Вот они уже где, — Кейдан приложил к горлу напряжённую ладонь ребром.

— Признай, я спас тебя, — сказал советник.

— Нет, — отмахнулся Кейдан. — У меня был план, а ты решил втиснуться в него, как обычно, включив режим «няньки».

— Можно просто сказать «спасибо», — глядя в пол, ответил советник. — И стоит признать, ты мог погибнуть, — он помотал головой из стороны в сторону, подбирая нужные слова, — как минимум, тебя могли избить, а то и покалечить. Хотя… Убить не убили бы, думаю, но…

— Вот! — выпалил Кейдан. — Вот именно! Бесят меня эти ваши «но».

— Что? — удивлённый Гунли развёл руками.

— «Если бы…», «А вдруг…», «А если…» и тому подобные фразы. Бесит! Осточертело мне это всё! Веришь?

— Кейдан, — ещё понизив тон, обратился к нему советник.

— Что?!

— Успокойся.

— Хорошие слова, господин советник, учитывая, что головомойка мне ещё предстоит, — он кивнул в сторону.

Советник взглянул на стену, за которой находилась лестница. Слегка изгибаясь, её ступеньки вели на первый этаж, где и располагался кабинет господина.

— Я не буду рассказывать Айрису об этом случае, — Гунли посмотрел в глаза парня. — Не хочу беспокоить его, отвлекать от важных дел. Сейчас… — он осёкся, отвёл взгляд в сторону, подумал о чём-то своём, а затем добавил: — И тебе дам шанс понять, как делать не стоит. В следующий раз помощи не жди. И умалчивать о подобных выходках больше не стану. Понятно?

— Да, — буркнул Кейдан.

— Надеюсь, что это действительно так, — Гунли кивнул и, повернувшись спиной к Кейдану, направился к выходу.

— Спасибо, — почти шёпотом сказал тот.

Гунли на секунду замер, но не обернулся. Он снова кивнул и, едва дойдя до двери, исчез.

Советник был рад, что пришёл вовремя и вытащил подопечного его господина, но… Как бы ни было обидно, это «но» присутствует и здесь. Сейчас оно заключалось в странном ощущении: Гунли чувствовал, что Кейдан не полностью честен с ним, ощущал всем своим бестелесным обликом, что во время разговора со стороны Кейдана не было сожаления или неловкости. Как советник ни старался, но в глазах парня ему не удалось увидеть хотя бы капельку страха или тревоги даже за собственную жизнь.

Глава 2.
Массовая встряска

В настоящий момент город напоминал человека в коме и выглядел брошенным. Сиротливо поглядывая друг на друга арочными, заострёнными кверху окнами и маленькими окошками, здания и домики стояли, погрузившись в тишину. Узкие улицы, центральная площадь, да и всё остальное здесь было пустынно и безжизненно. Только непроглядная дымка, в метр высотой от земли, клубясь и извиваясь, являла собой динамичную декорацию. Протягивая бесформенную себя, дымка словно вышагивала невидимыми ногами, неспешно расходясь в стороны и укрывая собой всё, до чего получалось дотянуться. Казалось, у неё имелся разум, и она решала никому неведомые задачи, чтобы достичь заветной цели.

— Что случилось? — вдруг просипел женский голос. — Голова… Почему она так болит? — повторил тот же голос.

Из дымки, покачиваясь, словно вот-вот потеряет сознание, появилась женщина средних лет: взлохмаченные волосы чёрного цвета, карие глаза, смотрящие из-под полуприкрытых век, синие деревянные бусы на тонкой шее и помятое платье, яркие цвета которого в этой дымке словно угасали. На бледном, как простыня, лице виднелись ссадины и проявляющиеся под глазами синяки. Борясь с тошнотой, подкатившей к горлу, женщина, морщась, облизнула сухие губы и осмотрелась. Звон в ушах постепенно стихал или она начала к нему привыкать — сейчас это было неважно. Женщина положила ладони на голову и крепко зажмурилась. Затем, приоткрыв глаза, посмотрела в сторону высокой часовни, справа от площади.

«Так… я шла по главной улице, а потом… Ммм…», — мысли спутала нахлынувшая боль в висках.

Невидимые иглы пронзали голову со всех сторон, заставляя её стонать от боли. Стиснув зубы, она вновь крепко зажмурилась.

Где-то за спиной, сразу из нескольких мест, прямо из-под непроглядной дымки донеслись стоны и шорохи. Женщина вздрогнула и обернулась. Показавшиеся из тумана двое молодых парней кряхтели и мычали, как глухонемые и частично парализованные. Судя по всему, тела ещё не слушались своих хозяев, по крайней мере, полностью, и это им мешало выпрямиться в полный рост и нормально говорить. Сутулясь и качаясь, они растерянно озирались по сторонам. Через несколько минут ряды очнувшихся от неведомого забвения насчитывали сотни, а может быть и тысячи. Город заполнился стонами, выкриками и возмущёнными разговорами. По мере рассеивания дымки спадали и чары некоего забвения. Ошарашенно осматривая друг друга, мотая головами и пытаясь сориентироваться, люди разбредались в разные стороны.

«Лили», — промелькнуло имя в голове очнувшейся цыганки.

С трудом набирая скорость и неуклюже переставляя онемевшие ноги, она побежала к своему дому.

«Только бы с ней всё было в порядке», — повторяла она про себя, стараясь не поддаться соблазну и не перейти на шаг.

Правый бок предательски заныл, но боль была вполне терпимая. Дыхание сбилось уже через минуту этого нелепого бега. Длинный подол всё норовил запутаться между ног. Трясущимися руками она вцепились в ткань юбки и приподняла её немного.

Навстречу бежали, шли и даже ползли испуганные люди. Они толкались плечами, а то и вовсе налетали друг на друга, некоторые беспомощно висли на случайных встречных. Где-то, совсем рядом, раздались выстрелы. Женский визг, возмущённый выкрик, снова выстрелы… Цыганка вздрогнула, когда женщину, стоявшую на краю тротуара, сбил обезумевший мужчина. Судорожно размахивая руками, он врезался в неё со всей силы. Глухой удар головами и протяжные стоны остались позади — ведь она продолжала бежать. Некоторые ещё не пришли в себя и лежали прямо посреди дороги и на тротуаре.

«А очнутся ли эти люди?» — подумала она, перескакивая через тучного мужчину, смотрящего в небо остекленевшими глазами.

Бегущая к дочери мельком взглянула вверх. Там не было облаков, луны, звёзд… Подумалось, что солнце заменил огромный прожектор, благодаря которому с неба теперь лился белый, едва отдающий в лимонную желтизну, свет. Он был неяркий, словно рассеивался через неплотную ткань, укрывавшую стеклянную поверхность искусственного светила. Этого хватало, чтобы осмотреться, сориентироваться и бежать домой, туда, где перед выходом на рынок она оставила дочь.

«Сколько прошло времени? Который сейчас час?» — всплывали вопросы в её голове.

Поворот на соседнюю улицу, снова поворот. Взору открылся знакомый двор и…

Женщина прищурилась, пытаясь понять, кто стоит на крыльце её дома. Высокий светлый мужчина чуть выше среднего роста, кажется, это был Эон.

— Слава богам, — прошептала она, разглядев рядом с ним свою дочь.

Перейдя на быстрый шаг, женщина начала махать руками, попутно ругаясь на надоедливый подол юбки. Лили, увидев свою мать, сразу побежала к ней. Они встретились и обнялись так крепко, словно не виделись вечность. Эон кивнул в знак приветствия.

— С ней всё в порядке, — его взгляд скользнул по улице, туда, где гудела толпа, затем переместился на странно подсвеченное небо. — Чёрт-те что творится, — добавил он, скрестив руки на груди.

Внутри Эона нарастала тревога, и он знал, что это неспроста. Чутьё никогда не подводило его, вряд ли этот раз можно считать исключением.

Он закрыл глаза и провёл рукой по правому плечу, как всегда ноющему в такие моменты. Во двор врывались выкрики испуганной толпы, звуки сирен, сигналы машин, скрежет тормозов. Столбы чёрного дыма поднимались над крышами домов и тянулись к небу. В доме, находившемся справа и чуть поодаль, за парком, горели сразу несколько квартир.

— Ясмина, Лили, пойдёмте в дом, — сказал он, открывая входную дверь и жестом приглашая их войти.

Девочка и её мать, не мешкая, зашли в дом. Эон захлопнул дверь и закрыл её изнутри на засов.

Прижав Лили к себе, Ясмина посмотрела на него неуверенно. Она знала Эона как человека смелого. Но теперь в лице его она читала растерянность, смешанную со смятением. И это пугало цыганку. Частицы магических сил, доставшиеся ей от предков, иной раз помогали почувствовать то, что другим было не под силу. Она знала Эона не очень-то хорошо, хотя знакомы они были года три, а может и все четыре. Скрытный и немногословный — эти качества присутствовали в нём наравне с силой духа, — Эон нравился Ясмине. Ей, вообще, были по душе честные люди и Эон не являлся исключением.

В глазах этого человека цыганка видела искренность. Приезжая в их славный город Эльтос, он всегда останавливался в Теавесе — гостинице домашнего типа, где всем заведовала Ясмина. Уютный двухэтажный домик недалеко от центра был единственным средством к существованию для неё и дочери. За это она была бесконечно благодарна своим родителям, давно ушедшим в мир иной.

Эон зашёл на кухню, поставил чайник на плиту и уселся за стол. Ясмина медленно прошла за ним и опустилась на стул у входа.

— Всё в порядке, мам? — взволнованно спросила Лили.

— Да, всё отлично. Иди пока к себе, — Ясмина устало улыбнулась и провела ладонью по растрёпанным волосам дочери.

Лили послушно направилась к себе. Какое-то время Эон и Ясмина молча смотрели в окно. Громкие удары в дверь заставили их вздрогнуть. Эон нахмурился и, взяв со стола нож, направился в коридор. Снова раздался стук.

— Кто там? — громко спросил он.

— Это Кейт, — донёсся женский голос с улицы.

— Кейт? — переспросил он, вопросительно взглянув на стоявшую за спиной Ясмину.

— Да, Кейт, — последовал с улицы ответ.

— Точно, вспомнила! — выкрикнула Ясмина. — Кейт Гувас. Она бронировала комнату с сегодняшнего дня и на неделю. Даже предоплату внесла. Но я её не видела.

Эон внимательно выслушал хозяйку Теавеса и кивнул.

— Кейт, вы одна? — спросил он.

— Да. Одна. Господи, откройте же, наконец, — жалобно и одновременно требовательно выкрикнула она.

Эон отодвинул засов и медленно приоткрыл дверь. Девушка не стала дожидаться, пока та распахнётся полностью и, толкнув её плечом, ворвалась в дом, как ураган. Эон успел сделать резкий шаг назад, тем самым, избежав удара по лицу.

— Закрывайте! Прошу, закройте дверь! — закричала Кейт.

Она уселась на пол, обхватив руками колени, уткнулась в них лицом и зарыдала.

***

— И зыбкое не зыбким может стать, и стая птиц камнями с неба рухнет, законы, правила идёт судьба менять, всё обращая в тьму и рухлядь…

Кейт театрально поклонилась своим зрителям, затем, поджав губы, закрыла глаза и досадливо помотала головой.

— Стихи твои не совсем пророчество, конечно, но стоит отметить, что талант сочинительства у тебя есть, — Эон долил кипятка в кружку Кейт и с прищуром посмотрел в её глаза. — Ты очнулась за столом совещания. Так?

Кейт кивнула.

— Все, кто был рядом, очнулись, плюс-минус, в то же время. Верно?

Она снова кивнула.

— Потом ты помчалась сюда, так как в этом городе тебе некуда больше пойти. А по пути ты увидела… — он максимально приблизился к её лицу и всё с тем же прищуром посмотрел в испуганные глаза.

Зрачки её закрывали собой радужку, настолько сильно они расширились.

— Я… я… — Кейт перевела взгляд на Ясмину.

— Это не допрос, — тут же успокоила её хозяйка гостиницы. — Просто нужно во всём разобраться.

Кейт снова часто закивала и затем начала говорить:

— Я шла сюда. Туман ещё укрывал тела, лежавшие повсюду. Но когда большая часть людей очнулась… началась паника, — она вытерла рукавом кофты покатившиеся слёзы и шмыгнула носом. — Возле тех, кто не встал, ну… не очнулся. Появились… Рядом с ними…

— Привидения! Не может быть! — донеслись выкрики из спальни Лили. — Быстрее! Идите сюда!

Эон и Ясмина, переглянувшись, кинулись со всех ног в детскую.

— Что случилось? — спросил Эон, судорожно осматривая комнату.

— Там, — коротко ответила Лили и указала вытянутой рукой на окно.

Из него был виден газон, потом тротуар, двухполосная дорога и часть большого парка. В парке, как и положено, росли деревья и кустарники — и те, и другие были прекрасно ухожены и подстрижены. Между ними прятались лавочки, а по центру угрюмо возвышался давно неработающий фонтан.

Эон прильнул лбом к прохладному стеклу окна. Внимательно оглядел полянку у дома, тротуар.

— Ого! — прошептал он, прижимаясь к стеклу ещё сильнее. — Чёрт меня подери.

— Это же… — Ясмина обернулась, посмотрела на дочь и стоявшую рядом Кейт.

— Душа, — просипела Кейт.

— Мне больше нравится слово «призрак», — тут же возразила Лили, хмуря своё милое личико.

— Тсс. Дайте спокойно подумать, — попросил Эон.

На тротуаре, примерно в паре метров от левого угла дома, лежал мужчина. Возле него были разбросаны продукты, вывалившиеся из пакетов. Лежавший крепко держал пакеты и никак не хотел их отпускать, а ветер настырно шуршал ими, не оставляя надежды вырвать добычу.

— Это понятно, я про душу… но разве такое возможно? — шептал Эон, вызывая своё скептическое альтер-эго на разговор.

Он заставлял себя верить в происходящее, вернее в то, что видели теперь его глаза. Там, прямо над телом, едва не касаясь его, почти стоя на груди лежавшего, переливалось и подсвечивалось вспышками очертание точно такого же человека. Хотя было трудно назвать эту полупрозрачную сущность именно так — скорее сгустком энергии или… Эон зажмурился и помотал головой.

— Возможно это эфирная или же ментальная оболочка, — размышлял он вслух.

Видимо, альтер-эго, включающее режим «скептик», уступило место учёному агностику.

— Там много таких, — тихо произнесла Кейт. — Я, как очнулась, сразу же наткнулась на двоих.

— И что они делали? — спросил Эон, не отвлекаясь от разглядывания призрака.

— Я заорала, как сумасшедшая, и быстро побежала к выходу из здания. Они стояли на пути, растерянные такие. — Кейт опустила грустные глаза, вспоминая детали произошедшего. — Получается, что я сквозь них и пробежала, а они и не сделали ничего.

— Призраки, — с интересом в глазах подытожила Лили.

— Так, юная леди, не встревай-ка в разговор, — одёрнула её Ясмина.

— А если оно придёт в дом? — спросила Кейт, прижимая к губам дрожащие кулаки.

— Не думаю, — ответил Эон. — Но лучше вам пройти на кухню, подальше от… — он посмотрел за окно, на светящийся контур почившего. — Давайте не будем переживать раньше времени.

— Согласна с вами, мистер Лэнхри, — Ясмина подошла к испуганной постоялице и накинула на её плечи свой платок.

— Спасибо, — почти шёпотом ответила Кейт. — У вас есть свечи? А то я до ужаса боюсь темноты, а скоро ночь. Ещё такое за окном… — она кивнула в сторону мерцающего призрака.

— Да, конечно, — ответила Ясмина.

Вопрос Кейт был как нельзя кстати, потому как небо мгновенно погасло. Мрак немедля взял бразды правления над испуганным Эльтосом. Всё это было неестественно и страшно, но стены старенькой гостиницы внушали некую уверенность. В глубине души каждый из них был рад, что в данный момент не одинок. Ясмина зажгла несколько свечей и, расставив их по кухне, снова поставила на плиту чайник. Эон пытался настроить радио, работающее на аккумуляторных батарейках. Телефон, стоявший на тумбочке в холле, он проверил ранее — тщетно. Включать телевизор не имело смысла, ведь в городе не было электричества. Писк и шипение приёмника давали понять, что в эфире пусто. Частоты, как и мир вокруг, погрузились в небытие, во тьму или, быть может, неизведанную дымку забвения. С наступлением темноты улицы города немного поутихли, вопли пострадавших и растерянных людей практически сошли на нет. Только свет фар от редко проезжающих автомобилей на мгновение озарял комнату Лили и тут же убегал, чтобы продолжать освещать дорогу.

Спустя около получаса, Эон вышел из своих апартаментов и спустился на первый этаж. В одной руке он нёс кожаную сумку, второй попутно поправлял ворот серого повседневного пиджака. Напряжённый взгляд был направлен на дверь, ведущую на улицу. Она находилась в конце тёмного коридора, куда Лэнхри так решительно шагал.

— Вы что, Эон? — с кухни выбежала Кейт. — На улицу собрались?

Он мельком взглянул на испуганную постоялицу. Скрещенные руки Кейт были прижаты к пышной груди, а на бледном лице блестели от слёз большие испуганные глаза.

— Эон? — раздался голос Ясмины.

Она медленно вышла с кухни и вопросительно посмотрела на него.

— Я скоро вернусь, — тихо ответил он, уже взявшись за ручку двери. — Просто я обязан посмотреть, что это там, — он кивнул в сторону лежавшего на тротуаре.

— Но… — не унималась Кейт, — это может быть опасно.

Эон улыбнулся.

— Скажу честно, в моей работе слово «опасность» — это как часть должностных инструкций. Плюс, любопытно же, что это такое, разве нет? — он посмотрел на испуганных женщин.

— Я прошу прощения за настырность, — Кейт смущённо опустила глаза. — А кем вы работаете?

— Не люблю болтать об этом, но как вернусь, что-нибудь расскажу. Историй, если честно, хватает, — ответил Эон. — А сейчас, запритесь на все замки и никому не открывайте. Кроме меня, само собой, — он вышел в темноту внешнего мира и захлопнул дверь.

Эон осмотрелся. Судя по зареву, освещающему часть домов в конце улицы, там продолжал бушевать пожар, или, как вариант, испуганные люди жгли огромные костры. Темнота — ужасная штука для боящихся её, а в такой момент, хочешь не хочешь, но страшновато.

«Огонь — это не чудо. По крайней мере, в нынешнее время. То ли дело, в древние времена», — эти мысли отвлекали Эона от той жути, которая так и норовила залезть в голову.

Резко наступившая ночь оказалась очень зябкой. Эон поднял ворот пиджака, жалея, что не накинул шарф и не взял перчатки. Быстро зашагав, он обогнул дом и вышел на тот самый тротуар. Свечение над телом, как и само тело, находились на месте. Мягкий бледно-лимонный свет озарял труп и немного пространства вокруг него. Пристально разглядывая сущность, Эон медленно приближался к нему. Когда оставалось около пяти шагов, он остановился, поставил сумку на тротуар и, опустившись на одно колено, начал в ней что-то искать. Он взял с собой лишь предметы диагностики, или, как их некоторые называют, инструменты для получения информации из иного пространства. Длинное и чересчур пафосное название для этих безделушек — так считал Эон. Он всегда мечтал иметь третий глаз, о котором в узких кругах ходило множество легенд. С таким элементом собственного тела все эти мелочёвки, наука и магические фразочки были бы попросту не нужны. Но таковой могли иметь лишь маги да колдуны, канувшие в историю, или, того хуже, выдуманные и никогда на самом деле не существовавшие жрецы.

— Так… что же нам с тобой делать? — рассуждал вслух Эон. — Проверка места, исследование тела или же самой сущности. С чего б начать?

Он достал из сумки небольшой мешочек, сшитый из грубой мешковины и, потянув за верёвочку, раскрыл его. Высыпав на ладонь несколько маленьких камней, Эон ещё немного приблизился к свечению. Нужно было лично попасть в информационное поле объекта, а уж потом… Он протянул руку и аккуратно бросил камушки к самому телу. Светящаяся сущность еле заметно отодвинулась в сторону и по ней пробежала переливистая рябь белого цвета. Эон вернулся к сумке и извлёк из неё странный прибор прямоугольной формы. Выполнен он был из чёрного ударопрочного пластика, на котором по центру размещалась матовая металлическая пластина, полукруглый счётчик, спрятанный за прочным стеклом, три вертушки, лампочки-индикаторы и уже торчащая выдвижная антенна. Самодельное устройство отдалённо напоминало старый радиоприёмник.

— Глазам не верю, — протянул Эон, глядя на прибор.

Индикаторы сияли так ярко, что казалось вот-вот перегорят, стрелка счётчика метнулась вправо и упёрлась в ограничитель.

— Ого, — удивлённо прошептал он.

Камни, брошенные им, начали светиться и вибрировать, еле заметно подпрыгивая на месте. Часть свечения, очертаниями напоминающего покойного, смазанным шлейфом света потянулась к камням. От изумления Эон замер и, кажется, даже забыл дышать. В какой-то миг ему показалось, что печальный лик, образовавшийся внутри свечения, почтительно кивнул и грустно улыбнулся ему.

— Надо же, работают, — не отводя взгляда от светящихся камней, прошептал Эон.

Давным-давно эти камушки ему отдал один очень богатый и очень странный человек. Отдал в счёт оплаты долга: Эон помог доказать состоятельному коллекционеру, что тот не сходит с ума, а действительно видит то, что далеко не каждому дано. Жаль бедолагу — умер от сердечного приступа. Проживи он дольше, они б с Эоном исследовали эти видения и наверняка предоставили бы миру науки весомые доказательства существования других миров или той же самой магии, в которую теперь мало кто верил.

Эон осторожно приблизился к телу и собрал камни. Сжав их в кулаке, он попятился к сумке. В это мгновение прямоугольный прибор с антенной ярко моргнул и, испустив тонкую струйку дыма, погас. В нос ударил запах горелого пластика. Эон аккуратно поместил камни в мешочек и вместе со сгоревшим прибором-анализатором уложил обратно в сумку. Он доказал самому себе: это была мощная энергия, вышедшая из человеческого тела, душа, если кому-то угодно её так называть.

По спине пробежали мурашки, холод сковал грудь. На подсознательном уровне Эон понимал: это не только осенняя зябкость. Плечо заныло так, словно через него только что насквозь прошла пуля. Он прижал к ноющему месту ладонь, стараясь не позволить боли притупить бдительность. Казалось, потусторонний мир коснулся его души.

Он обернулся и замер. Из темноты улицы выступила фигура. Отчётливо видимая на фоне чёрного неба, она медленно и неотвратимо приближалась. Фигура эта не шла, а плыла, оставляя за собой шлейф непроглядной дымки. Клубы рассеивались за спиной существа и появлялись вновь, словно его тело состояло не из мяса и костей, а тлеющих головёшек.

Эон сделал шаг назад, другой… потерял равновесие и упал. Несколько мгновений ещё он сидел неподвижно на тротуаре, смотрел на странное видение, потом, не поднимаясь, начал отодвигаться, отползать задом.

Неведомое существо не обращало на него никакого внимания. В абсолютной тишине оно приблизилось к мёртвому телу и, протянув руку, собрало в свою ладонь извивающуюся и пульсирующую светом энергию. Длинные полусогнутые пальцы словно играли на невидимых струнах в тот миг, когда центр ладони впитывал мерцающие блики. Безликая голова, склонившаяся над телом, поднялась и посмотрела на смельчака-агностика своей зияющей пустотой. Лица не было, одно лишь чёрное пятно, бесконечная пропасть, тьма…

Перед глазами Эона всё поплыло. Он отвернулся, с трудом поднялся на ноги и со всех сил побежал к дому.

Он не боялся за свою жизнь, но точно знал, что никогда не забудет того, что ему довелось сейчас увидеть: душу умершего и посланника смерти — жнеца.

И ему никогда прежде не было так жутко. Разве что тогда, в детстве…

***

Громкий крик рвался откуда-то снизу, пробивался сквозь пол, сочился из прочных стен дома. Казалось, крик этот вот-вот проломит бетонный пол и уложенный поверх него паркет.

Голос был мальчику знаком и одновременно с этим искажён, деформирован до неузнаваемости.

Страх сковывал тело, но мальчик продолжал идти по длинному коридору, в конце которого мерцала лампа, освещая узорчатые обои вокруг абажура, слегка вытертый узкий ковёр на полу, приоткрытую дверь, ведущую в подвал. Страх сдавливал горло, мешая дышать.

Мальчик начал медленно спускаться вниз. Шмыгая носом и робко шаркая расстёгнутыми сандалиями, он преодолел ступени и замер у основания лестницы. Воздух подвала неприятно холодил тело.

Уши снова резанул крик: на этот раз женский. Мальчик закрыл глаза и помотал головой, прогоняя мысли прочь. Но те неотвязно стучали в висках: «Подвал… Неужели их подвал… лаборатория отца стала местом для пыток?».

И снова крик. Мальчику показалось, он узнал голос. «Мама?..» Он заледенел от ужаса. Словно деревянная марионетка, наблюдатель, а не хозяин своего тела, он приближался к лаборатории отца. Из помещения, из-за двустворчатых дверей лился яркий свет. Мальчик распахнул их, остановился на пороге и прикрыл глаза тыльной стороной ладони. Не сразу, но ему удалось рассмотреть сквозь растопыренные пальцы, что происходит внутри…

— Эон, Э-он, — позвал его женский голос.

— Мама, — прошептал он.

— Мистер Лэнхри, мис-тер Лэнх-ри-и, — стало понятно: его зовёт Ясмина.

Перед ним появилась цыганка — красивая улыбающаяся женщина с алой розой в волосах.

— Что ты здесь делаешь? — прошептал мальчик Эон.

— Проснитесь же! — выкрикнула Ясмина, хмуря свои красивые чёрные брови.

Эон дёрнулся, открыл глаза, часто заморгал. Разглядел её, наконец, наяву. Цыганка, опустившись на одно колено, вцепилась в ворот его пиджака обеими руками и трясла, что есть сил.

— Что? Что вы… — Эон привстал, опёрся на локти.

Голова немного кружилась.

— Ну, наконец-то, — она отпустила его и выпрямилась. — Вы стали кричать. Мне показалось, что ваше тело свело судорогой: так начали дёргаться… — цыганка помотала головой, громко выдыхая.

— Всё хорошо, — Эон провёл ладонью от волос и до щетины на щеке. — Кошмар приснился — вот и всё.

— Вы звали мать, — Ясмина склонила голову, вопросительно глядя на постояльца.

Эон промолчал. Он и сам-то до конца не понимал этих повторяющихся видений, не мог нащупать, осознать границу между назойливыми снами и воспоминаниями.

Тот самый страшный момент всегда ускользал от него. Как он ни старался, как ни боролся со своим детским страхом, но увидеть произошедшее в лаборатории отца не мог.

Зачесав непослушную чёлку растопыренными пальцами, Эон осмотрелся. Небольшой уютный холл Теавеса освещался огнём, полыхавшим в камине, выложенном из камня. Над камином висела картина в богатой золотистой раме с вензелями. На ней была изображена пара: мужчина в классическом костюме, из-под пиджака которого выглядывал поднятый ворот пёстрой рубахи и красивая женщина с алой розой в чёрных волнистых волосах и столь же ярком разноцветном платье.

«Наверняка родители или бабушка с дедушкой Ясмины», — подумал Эон.

Он опёрся о стену спиной и затылком. Смотрел на тёмный потолок, на котором дёргалась в такт танцующим в камине языкам пламени тень от старинной кованой люстры. Напротив него, разместившись в антикварном кресле и укрывшись пледом, дремала Кейт. По-видимому, выкрики Эона не разбудили утомлённую событиями женщину.

— Она недавно уснула, — сказала Ясмина, глядя на черноту за окном. — С этой бесконечной ночью у всех нас режим сбился напрочь.

— Судя по всему, прошли почти сутки, — сказал Эон.

Он с грустью взглянул на фото, вставленное во внутреннюю сторону крышки часов. С потускневшей фотографии на него смотрели родители и восьмилетний мальчик. Эон тяжело вздохнул и убрал часы обратно в карман.

— Вы уверены в своих словах относительно той энергии? — Ясмина села рядом с ним.

Не дождавшись ответа, она продолжила:

— Вам не кажется странным происходящее?

— Конечно, кажется, — ответил он, глядя на свои трясущиеся пальцы.

— Что ещё вы увидели там, на улице? — спросила хозяйка гостиницы.

Эон рассказал о данных, полученных с помощью камней и прибора, но не стал говорить о чёрном существе из дыма. Пугать и без того напуганных — не лучшая идея.

Когда он был снаружи, Ясмина и Кейт следили за ним в окно, но, судя по всему, они не видели его встречи с загадочным существом. Зато наблюдали за угасающей энергией души, за ним, Эоном, собирающим камни. Видели, наверное, как он без видимой причины упал и начал отползать спиной назад.

Эон подкинул пару поленьев в камин, затем, достав из сумки блокнот и карандаш, снова уселся на пол. Почему-то здесь ему было комфортно. Руки всё ещё слегка дрожали, но набросок сделать хотелось. Закрыв глаза, он вспомнил черноту овального лица, частично скрытого за высоким воротом длинного плаща, полы бесформенной одежды, которые неестественно колыхались и были окутаны дымом, перемешанным с темнотой ночи.

В памяти всплыла рука с длинными скрюченными пальцами, затем ладонь, вбирающая в себя энергию и источающая смрад. Эон открыл глаза и начал рисовать, смиряясь с фактом: скептик внутри него сегодня потерпел поражение.

***

Свисающие с потолка люстры, совместно с расставленными торшерами, освещали огромное помещение библиотеки. Полки, заполненные книгами и сложенными в поленницу свитками, тянулись от каменного пола ввысь. В приоткрытое окно поддувал ветерок, в камине переливались и потрескивали угольки. От стола, расположенного в глубине комнаты, доносился частый стук клавиш печатной машинки.

Бесплотная фигура седовласого мужчины во фраке медленно приблизилась к сидевшему за столом темноволосому человеку в чёрном атласном халате. Тот расположился спиной ко входу и увлечённо что-то писал. Казалось, он не замечает ничего из происходящего вокруг. Глаза его сияли, пальцы быстро и слаженно бегали по клавиатуре. Буква за буквой, слово за словом сплетал он предложения в великолепный текст. И вот уже страница напечатана, и вставлен чистый лист…

— Я чувствую твоё присутствие! — неожиданно сказал мужчина в чёрном халате.

— Я не хотел вас тревожить, — раздался голос из-за его спины. — Знаю, вы сейчас заняты, но… мне нужно вам кое-что сказать, господин Айрис.

— Дай мне секундочку, Гунли. Так и… — Айрис нажал ещё несколько кнопок. — Готово!

Он достал из печатной машинки лист и, отодвинув его на расстояние вытянутой руки, посмотрел на текст с умилением на лице.

— Говори, — наконец-то разрешил он.

Призрачный советник, подняв брови, приблизился и встал сбоку от собеседника. Искоса поглядывая на исписанный лист, он прочитал несколько строк.

— ПВИМ — звучит не очень-то изящно, не находите?

Айрис, нахмурился и склонив голову, перечитал написанное.

— Гунли, это всего лишь аббревиатура. Не расшифровывать же каждый раз: проводник в иной мир, — растягивая слова, ответил он. — Ещё скажи, что фантазия у меня иссякла, а ты настолько умным стал, что считаешь себя вправе делать мне замечания.

— Ни в коем случае, господин Айрис. Я просто выразил своё мнение. Если вам оно не по душе, то, прошу, забудьте.

— Всё хорошо, — Айрис улыбнулся. — Ты же мой советник и хранитель картотеки сего… — так и не сумев подобрать нужного слова, он окинул взглядом просторное помещение, давая понять, что говорит обо всём, что их здесь окружает.

Контуры радужки призрачного собеседника стали вдруг отдавать синим цветом, приподнятые брови вновь приняли нейтральное положение, что говорило о том, что Гунли вновь обрёл душевное равновесие.

— Можно задать вопрос касательно Кейдана? — Гунли переплёл пальцы и опустил глаза.

— А что с ним? Мальчик что-то натворил?

— Прошу заметить: он уже не мальчик, — поправил Гунли.

— Юноша, — произнёс Айрис. — Да. Скоро мальцу исполнится восемнадцать. Время летит беспощадно. Эх… И знаешь, что, советник? Я в курсе твоих опасений по поводу Кейдана. Но прошу, будь снисходительнее.

— Я искренне стараюсь, но…

— Гунли, — перебил его Айрис, — друг мой старинный, давай верить в лучшее и опираться только на факты, а не на внутренние ощущения. Хорошо?

Гунли поджал губы и, нехотя, кивнул. Ему очень хотелось рассказать о последней выходке сорванца, но сделать этого не мог, ведь он дал Кейдану обещание молчать.

Повернувшись спиной к господину, Гунли сделал несколько шагов к двери и растворился в воздухе. Дымка белого цвета, оставшаяся после его исчезновения, рассеялась через пару секунд.

Глава 3.
Запоздалый рассвет

Лучи солнца известили жителей города о начале нового дня. Двухэтажное кирпичное здание гостиницы смотрело пустыми окнами в безлюдный двор. Ветер, гоняя листву и ловко подхватывая мусор, забрасывал всё это на высокое крыльцо, расположенное в центре фасада. Из дымохода на крыше вырывалась еле заметная струйка дыма. Любимое место постояльцев — терраса на втором этаже — пустовало. Пластиковый стол и стулья, стоявшие там, в этот момент выглядели покинутыми и блёклыми.

Иногда Ясмина баловала себя и, оставив на время бесконечные дела, пряталась здесь от суеты. На террасе можно было насладиться свежим воздухом, выпить кружку чая, кофе или провести время за интересной беседой с постояльцами.

— Доброе утро, мистер Лэнхри! — раздался детский голос.

Эон с трудом открыл заспанные глаза и посмотрел на Лили.

— Утро? — просипел он, поднимаясь.

— Ага. Утро! — она махнула в сторону окна, из которого лился яркий свет.

Эон подвигал головой, чтобы размять шею. Тело немного ныло — ковёр, на котором он проспал всю ночь, явно не мог считаться комфортной постелью. Но Эон не был неблагодарным. Он был очень признателен той, что укрыла его одеялом и заботливо подложила ему под голову подушку.

Он осмотрелся. Темнота, накрывавшая мир более суток, рассеялась, уступив место долгожданному утру. Этот факт бодрил сонный разум, но вопросов меньше не становилось.

Именно в этот момент, как будто демонстрируя Эону готовность дать ответы на мучившие его вопросы, судьба привела в их дом гостя. Раздался стук в дверь.

Продолжая разминать шею, Эон вышел в коридор и прислушался.

— Мистер Лэнхри! Вы здесь? — раздался хриплый мужской голос. — Откройте, пожалуйста, это полиция.

Эон запрокинул голову и, глубоко вдыхая, подошёл к двери. Немного помедлив, он открыл замок.

— Слава высшим силам, Лэнхри, вы не уехали из Эльтоса, — протараторил вошедший.

Долговязый худощавый мужчина, заложив руки за спину, начал прохаживаться взад-вперёд по коридору. На нём были тщательно вычищенные туфли, отглаженные брюки в клеточку и лёгкое стильное пальто. Он выглядел бы щегольски, если бы не взлохмаченные волосы каштанового цвета, переходящие в такую же взъерошенную бородку, которые придавали ему вид слегка неряшливый.

Эон молча наблюдал за гостем — это был заместитель начальника полиции, Жан Кюри. Тот выглядел растерянным и встревоженным, а поднятые вверх густые брови делали лоб более сморщенным. Хотя в его волосах были проблески седины, а лицо покрывали морщины, старым он не был. Просто издержки профессии: нервы и вечный недосып — наложили отпечаток на его внешность.

— Что происходит, Эон? — остановившись, спросил Жан. — Чувствую неладное, — он провёл ладонью по уставшему лицу.

— Я думал, вы мне расскажете, — ответил Эон, поглядывая на улицу в приоткрытую дверь.

Осенняя прохлада, бесцеремонно ворвавшаяся вслед за гостем в дом, принесла с собой и запах гари.

— Через час в кабинете мэра совещание и вы нам очень бы пригодились. Объяснить произошедшее, используя наши прежние представления о жизни, просто невозможно. Нужно мнение эксперта, — он отвёл взгляд в сторону, словно ему было неловко за то, что сейчас скажет, — консультанта полиции по вопросам, связанным с неординарными явлениями и обстановкой. То есть, ваше.

Эон старательно скрыл улыбку. Услышать подобное признание от человека, считавшего его работу никчёмной пустышкой, было приятно. Таких, как Жан, Эон не винил. Он понимал: поверить в нечто сверхъестественное, если лично не являлся его очевидцем и никто из близких с подобным не сталкивался, трудно. И Эон знал, очень многие не верили в научные объяснения, которыми он готов был поделиться.

Но сейчас… Сейчас же Жан смотрел на него, как на последнюю надежду человечества.

— Так вам известны причины произошедшего? — спросил Эон.

— Вы про это забвение?

— И про него, и про неестественно длинную ночь.

— Нет, — обречённо мотая головой, ответил Жан. — К сожалению, даже более или менее разумных предположений у нас нет. Вот и паникуем, мистер Лэнхри.

— Значит едем на собрание, — ответил Эон. — Мне и самому любопытно, что стряслось, а вернее, почему так тряхнуло реальность. В любом случае, сидя дома, ничего не выяснить. А здесь сам мэр приглашает… — он наигранно сжал губы и задрал нос.

Жан кивнул, не оценив сарказма, и вышел на крыльцо. Эон накинул пиджак, обернул шею шарфом и, на всякий случай, взял сумку с инструментами и починенным прибором для замера выплесков энергии на эфемерном уровне. Попрощавшись с Ясминой, Кейт и Лили, он вышел на улицу.

***

Машина ехала медленно и находившиеся в ней могли разглядеть гнетущую картину более детально. Город напоминал место военных действий: мёртвые тела, смердящие костры, тлеющие остовы машин, разбитые витрины и окна магазинов; разве что стены зданий оставались целыми, так как их не бомбили с воздуха.

В приёмной мэра было людно. Не считая секретаря — молодой смазливой девушки, — помещение было заполнено охраной и людьми высоких чинов. Разбившись на пары или небольшие группы, они перешёптывались о происходящем, то и дело тревожно озираясь по сторонам. Эон терпеливо ждал приглашения на совещание. Он молча разглядывал покрывавшую потолок изящную лепнину. Затем он взглянул в огромное арочное окно за спиной секретарши, через которое открывался вид на городскую площадь, где были видны дотлевающие костры, перевёрнутые машины и напуганные растерянные люди. Они сбивались в группы, размахивали руками, выкрикивали ругательства, утешали и подбадривали друг друга. На фоне неба, где-то совсем далеко, виднелись извивающиеся струйки чёрного дыма. С миром явно творилось что-то неладное.

— Пойдёмте, Эон, — тихо позвал Жан. — Сюда, — он приоткрыл дверь, ведущую в кабинет мэра.

Эон последовал за ним. Несколько охранников внутри кабинета расступились, позволив им пройти. Двери гулко захлопнулись за спиной и взору открылось весьма предсказуемое зрелище: большой стол из красного дерева у окна; на стенах картины и рамки с фотографиями, где были запечатлены личности, сыгравшие важную роль в истории страны.

Шторы были почти сомкнуты, поэтому дневной свет в помещение практически не проникал. Полумрак рассеивала пара больших круглых свечей, одна из которых стояла на столике, уставленном початыми бутылками с алкоголем, а вторая — посередине развёрнутой карты, лежавшей на столе мэра.

— День добрый. Хотя, навряд ли его можно таким назвать. Проходите, присаживайтесь, — сказал мэр, увидев вошедших.

Мэр сидел на стуле в самом тёмном и дальнем углу просторного кабинета. Положив ногу на ногу и подперев кулаком подбородок, он задумчиво смотрел на них.

— Здравствуйте, господин Фоули, — поздоровался Жан. — Как вы и просили — привёл специалиста по неординарным явлениям и ситуациям.

— Хорошо, — протянул Фоули, беспардонно разглядывая консультанта.

Жан самодовольно улыбнулся и покосился на серьёзного Эона.

— Наслышан о вас, мистер Лэнхри, — проговорил мэр. — Укротитель чернокнижников и чрезмерно талантливых фокусников, — добавил он, сипло усмехаясь. — Я прав?

— Ну, не совсем так, господин мэр, — ответил Эон.

— А вы скромняга, как я погляжу, — мэр прищурился и, уперев ладони в колени, подался вперёд. — Можно задать личный вопрос?

Эон неуверенно кивнул.

— Правда, что в детстве вам довелось увидеть смерть? — лицо мэра сделалось напряжённым, он замер в ожидании ответа.

Эон как будто ссутулился, опустил плечи, провёл пальцами по короткостриженому виску. Раньше этот вопрос ему часто задавали, но прошло время и интерес к старой истории поутих. Он не любил говорить о том, что так старательно пытался выбросить из памяти; с чем разобраться не было возможности, на что были потрачены дни, недели, месяцы…

— Порой мне кажется, что это лишь игры разума, — заговорил осторожно Эон. — Испуганный ребёнок, каким я был, мог дополнить настоящие факты фантазией и домыслами. Иначе, как принять невозможное и одновременно жуткое? — он прокашлялся и, выпрямившись, посмотрел мэру в глаза.

— Уходите от ответа, мистер Лэнхри, — мэр наигранно улыбнулся. — Простите за настойчивость и прямолинейность. Ещё один вопросик. Хорошо?

Эон плотно сжал губы и опустил глаза. Он догадывался, о чём может спросить собеседник, слишком хорошо, похоже, осведомлённый о его прошлом.

— На вашем плече действительно есть след, оставленный костлявой с косой? — почти шёпотом спросил Фоули.

Эон закрыл глаза. От одной только мысли об этом по телу пробежали мурашки. В районе правого плеча несколько раз кольнуло, словно кто-то незримый вонзал в него невидимые иглы.

— Ладно, оставим эту весьма любопытную тему на следующий раз, — мэр картинно развёл руками, видя смятение оппонента. — Сейчас у нас другой повод, не менее загадочный и, плюс ко всему, глобальный, — он хлопнул пухлыми ладонями по коленям.

Глаза Эона попривыкли к полумраку кабинета. Он осмотрелся — кроме мэра, пары охранников и их с Жаном в помещении находился ещё один человек: мужчина в военной форме. Поняв, что на него обратили внимание, тот поднялся со стула и поздоровался с Эоном и Жаном.

— Прошу вас, господа, — военный указал на свободные стулья рядом с ним.

Эон и Жан молча кивнули и сели.

— Это генерал Виктор Йенсен, — мэр представил мужчину в форме. — Меня вы и так знаете, — он иронично усмехнулся, подмигивая Эону.

— Собрание будет проходить здесь? — поинтересовался Жан.

— Да, — коротко ответил мэр. — Все эти испуганные пустословы, — он кивнул в сторону двери, ведущей в приёмную, — вряд ли помогут нам понять сложившуюся ситуацию. Думаю, сначала поговорить, так сказать, в узком кругу.

Он взглянул в сторону охранников, шевельнул пухлой рукой. И двое крепких мужчин тут же покинули помещение.

— Позвольте начать, господин мэр? — громко проговорил военный.

— Начинайте, генерал.

— Как известно, примерно двое суток назад случилось землетрясение силой пять баллов, — он поднёс к свече листки бумаги, что-то бормоча себе под нос, прочитал написанное на них, а затем продолжил: — Из разрушений — в паре домов потрескались стекла, кое-где повалило столбы и деревья, но разломов почвы нет, по крайней мере, в черте города и ближайшего пригорода.

— Позвольте поинтересоваться? — перебил его Эон.

Генерал хмыкнул, глянул на собеседника недовольно, но кивнул — давайте, что уж.

Эон продолжил:

— Землетрясение — это физическое колебание литосферы — твёрдой оболочки земной коры, находящейся в постоянном движении. Чаще подобные явления происходят в горных районах, а Эльтос — это скорее равнинный город. Да и нет здесь рядом вулканов или гор.

— Повторяю — это всего лишь первичные данные от сейсмографов, по которым мы оцениваем ситуацию.

— Пусть будет так. Продолжайте, господин генерал, — попросил его Эон.

Военный поправил ворот кителя и продолжил доклад:

— Известно, что все люди одновременно потеряли сознание и находились в таком состоянии около трёх часов. Сознание возвращалось по мере возвращения физических сил, так мне сказал наш медэксперт.

Поправляя ладонью зачёсанную назад чёлку, Эон одобрительно кивнул. Пока что его выводы сходились с фактами из доклада генерала.

— Но, очнулись не все, — сказал Фоули. — Многие так и не пришли в себя, а десятки считаются пропавшими без вести. Например, ваш начальник, — он указал на Жана кивком головы.

Полицейский опустил глаза, тем самым подтвердив слова мэра.

— Не все, — подхватил генерал. — Есть те, кто не пережил эти три часа. Причины тому разные: кто-то был за рулём и попал в аварию, нескольких всадников затоптали их собственные лошади — животные совсем обезумели от страха. Самая распространённая причина смерти — сердечная недостаточность. И знаете, что? — он окинул взглядом сидящих. — Эти свечения, исходящие от тел…

Он запнулся. Взглянул смущённо на мэра, потом перевёл взгляд на Эона. Тот кивнул:

— Говорите, как есть.

— Души. Ду-ши, — повторил как будто через силу генерал: — Они потихоньку исчезали, а к рассвету и вовсе испарились, как будто их и не было. Солдаты, сотрудники полиции и добровольцы из горожан сейчас собирают тела и вывозят их за город. Нужно их сжечь, чтобы избежать эпидемии.

— Пра-а-авильно, — довольно протянул мэр. — Этого нам ещё не хватало.

Только сейчас Эон заметил в его руке бокал с жидкостью янтарного цвета. Скорее всего, господин Фоули снимал напряжение при помощи хорошего виски. Неплохой вариант скоротать ночь, тянувшуюся почти двое суток: усиленная охрана и отличный алкоголь.

— Кроме свечения, вашим людям больше ничего странным не показалось? — поинтересовался Эон.

— Да всё здесь непонятно, господин Лэнхри, — громко ответил Виктор.

— Но всё же, — не унимался Эон, — тёмные фигуры, клубы чёрного дыма. Может кто-то видел подобное?

— Ммм… — генерал провёл сомкнутыми пальцами по идеально выбритому подбородку. — Один любопытный солдат пытался подойти к свечению или… в общем, к душе. Слабоумие и отвага, мать его, — генерал недовольно помотал головой. — Рассказывают, что он стал орать, словно его резать начали. Потом попятился назад и, выхватив пистолет, принялся стрелять перед собой. Только вот перед ним никого не было. Очевидцы утверждают, что он погиб мгновенно. Три выстрела в никуда, а потом просто остолбенел и замертво рухнул. Сейчас с его телом работают патологоанатомы и наши специалисты. Но, отвечая на ваш вопрос: чёрных клубов дыма и прочей чепухи из моих людей никто не видел, как и я сам.

— К чему этот вопрос, мистер Лэнхри? — спросил мэр.

— Просто… — брови Эона слегка поднялись, а губы крепко сомкнулись. Он выдержал паузу. — Я видел посланника смерти или, как говорят, жнеца — не знаю, как будет правильнее. Мне известно только, что это существо может самостоятельно перемещаться и собирать души.

— Существо! — выкрикнул мэр. — В-видели? Эт-той ночью? — от удивления он начал заикаться.

— Да, — ответил Эон. — Пропадающие свечения над телами доказывают, что эти существа собирали души погибших. Думаю, вступить с ними в бой, как это сделал ваш солдат, — он покосился на генерала, — равносильно самоубийству.

— Вот это да, — Фоули громко выдохнул и отпил из бокала. — Приплыли мы с вами, товарищи… или приехали, — он махнул рукой.

— Но мы не видели никаких посланников смерти, — возразил Виктор, — ни я, ни мои солдаты.

— Потому что не прикасались к свечению, — ответил Эон. — Могу поспорить, такие глупцы нашлись. Боюсь, мы обнаружим не одного такого. Нужно только опросить побольше очевидцев или чудом уцелевших, а затем сопоставить показания.

— В этом есть логика, — сказал Жан. — Обратное не доказано, а значит, слова мистера Лэнхри можно принимать за правду.

— Спасибо, Жан, — сказал Эон и тут же задал вопрос: — А что в других городах? Есть информация о происходящем в столице?

Генерал помотал головой и взглянул на мэра.

— Телевидение не работает, телефонной связи нет. Поезда и рейсовые автобусы, ожидаемые нами сегодня по расписанию, так и не прибыли в Эльтос. Хотя, думаю, в связи с происходящим, это не странно, — заключил мэр Фоули.

— Насчёт электричества, — Виктор цокнул языком. — Я направил комиссию из нескольких человек разбираться с этим, по вашему распоряжению, господин мэр.

— Если не секрет, введите и нас в курс дела, — попросил Эон. — Мне интересна любая мелочь, вся имеющаяся информация. Иначе, как составить верную картину происходящего и начинать искать ответы.

Мэр задумчиво кивнул, а затем сказал:

— Не секрет, мистер Лэнхри. Только сначала скажите: как сами-то, думаете… ну, как представляете себе причину отсутствия электричества?

— Смею предположить: произошла остановка станции, — ответил Эон. — Наверняка, гидравлическая турбина повредилась из-за вибрации земной коры.

— Возможно, — мэр дёрнул плечом. — Лично мне доложили следующее: водохранилище не пополняется, так как в реке внезапно… — он поднял руку с вытянутым указательным пальцем, — необъяснимо и резко понизился уровень воды. Река практически иссякла… пересохла. Как вам такое?

Эон нахмурился и, прикрыв глаза ладонью, попытался представить, как должна выглядеть причина, по которой быстрая и недавно полноводная река потеряла своё течение. Он сразу откинул мысли о гигантской дамбе, о поваленных деревьях и прочих объектах, способных препятствовать движению воды. Более или менее интересной показалась мысль о разломе дна, куда уходит большая часть воды — ведь, если верить докладу генерала, было землетрясение.

— Нужно отправиться вверх по течению и проверить, — предложил генерал. — Дам распоряжение своим бойцам, как только закончим наше совещание.

— Хорошо, — ответил мэр. — А что насчёт резервной станции? Почему она не запустилась, господа? — он рассёк рукой воздух и вопрошающе уставился на выключенный торшер.

Ответа на этот вопрос, сидящие в кабинете градоправителя, само собой, не знали, как и он сам.

Из приёмной донёсся громкий галдёж. Послышались выкрики, затем двери кабинета приоткрылись и к ним заглянула секретарша.

— Простите, что прерываю, но тут молодой человек ищет генерала Йенсена. Говорит, вопрос серьёзный и…

Молодой человек в военной форме, до этого мгновения стоявший за спиной девушки, беспардонно отодвинул её плечом и вошёл в кабинет.

— Вопрос серьёзный и, на мой взгляд… мне кажется, сэр…

— Как твоё имя, солдат? — спросил генерал, поднимаясь со стула.

— Том Варезер, — тут же отчеканил вошедший, вытягивая руки по швам и задирая подбородок.

— Вольно, Том, — сказал генерал. — Надеюсь, это действительно важно, потому как ваши манеры вызывают негодование, а если вопрос пустяковый, то пеняйте на себя, — он прокашлялся в кулак. — Слушаем вас.

— По вашему распоряжению, отданному несколько часов назад, машины выехали в ближайшие города. Задача стояла простая — разузнать и доложить об обстановке за пределами Эльтоса.

— Так, — буркнул Виктор. — И? — он подошёл к солдату и посмотрел в его испуганные глаза.

Подчинённый снова вытянулся в струнку.

— Нам не удалось добраться до Горанда — города, расположенного западнее…

— Я знаю, где находится Горанд. Перейдём сразу к делу, солдат, — генерал слегка повысил голос.

— Там стена, — неуверенно проговорил Том.

— Что там? — переспросил генерал.

— Стена, сэр.

Мэр поднялся со стула, поставил стакан с недопитым виски на столик у стены и, не поворачиваясь, спросил:

— Такая длинная и высокая, что вам не удалось её преодолеть или объехать?

— Да, — тихо ответил солдат. — Мы проехали вдоль стены примерно полсотни километров, но она не закончилась, а если смотреть вверх, то конца края её не видно.

Фоули истерически всхлипнул, а затем захохотал во всё горло.

— Стена! — выкрикнул он через смех, барабаня ладонями по столу. — Высоченная и бесконечная. Нет, ну вы слышали? — он окинул взглядом находившихся в его кабинете.

Эон и Жан переглянулись, а затем посмотрели на Тома. В дверь снова негромко постучали.

— Да кого ещё черти принесли? — истерично выругался мэр.

— Разрешите войти! — донёсся голос очередного появившегося на пороге военного.

В этот раз девушка стояла в стороне и даже не пыталась делать из себя живую преграду.

— Виктор, можно подумать это не мой, а ваш кабинет, — мэр повернулся к генералу, усмехнулся и кивком головы пригласил стоявшего на пороге. — Только давай коротко и по делу, — попросил он.

— Так точно! — выкрикнул военный. — Я — командир тридцать седьмой группы, подполковник Дон Патрис. Генерал отправил нас…

— Давайте без этой официальной части, — попросил Виктор, видя, что терпение мэра вот-вот лопнет.

Подполковник перевёл дыхание, сглатывая слюну, кивнул и продолжил:

— Там, на востоке, появилась стена. Конца края ей не видно и, судя по всему, она очень прочная.

Патрис замолчал.

— И высокая, аж упирается в облака. Да? — мэр громко и несвоевременно рассмеялся.

— Так точно! — ответил удивлённо Дон Патрис.

Повисла затяжная пауза.

— Нужно съездить и лично взглянуть на эти стены, — сказал Эон, глядя в растерянные лица собеседников.

Словно сговорившись, все уставились на мэра. Фоули свёл брови и поджал нижнюю губу. Холёное лицо сделалось задумчивым и серьезным.

— Дело говорите, мистер Лэнхри. Едем, — сказал мэр. — Все вместе поедем, господа, — он наполнил бокал почти до краёв и, осушив залпом, направился к выходу.

***

Старинный автомобиль покорно гудел двигателем, проезжая по улицам города, погрязшего в хаосе.

Эон расположился на заднем сиденье рядом с Жаном и Виктором, мэр, как и положено по статусу, сидел впереди. Все погрузились в молчаливый режим ожидания — поэтому долгий путь напоминал ритуал: скорбь по умершим и исследование покалеченной реальности.

Эон слышал о чрезмерной тяге господина Фоули к старинным вещам. Потому теперь, оказавшись в машине мэра, он с любопытством оглядел её: обивка салона, бархатные спинки сидений и хромированные ручки дверей — всё выглядело исключительно хорошо сохранившимся.

Как и многим мужчинам, господину Фоули больше всего нравились раритетные и представительские авто. В нынешнее время владение автомобилем приравнивалось к роскоши, как и пара вороных с хорошей каретой. Хотя, сами лошади всё же стоили ненамного дешевле, чем железный четырёхколёсный конь. Причины, из-за которых цены на автомобили кусались, были просты: углеводородный голод, появившийся на планете несколько десятилетий назад, и цена на электричество, учитывая себестоимость его добычи и обслуживания станций. В любом случае, всё это было не по карману даже средним слоям населения.

Эону же лично нравилось путешествовать верхом или по железной дороге.

И дело тут было вовсе не в принципах или финансовой несостоятельности. В первом случае, его радовали свежий воздух и возможность добраться до мест, куда не проехать машине, во втором — комфорт и атмосфера мчащихся локомотивов. В железнодорожных переездах Эон видел лишь два минуса: назойливые собеседники и частые остановки. Большие скопления людей его даже немного пугали, но городская жизнь такова — здесь не спрятаться. «Преодоление тревоги — далеко не простая задача, однако надежда есть», — именно так высказался Нэл: психолог и по совместительству приятель Эона из столицы.

Эон задумчиво глядел в окно — они проезжали пригород. Ровный ряд похожих друг на друга домов тянулся вдоль узкой дороги. Солнечные лучи, отражавшиеся от уцелевших после землетрясения окон, рисовали на асфальте золотистые прямоугольники и ромбы. Но и эти яркие пятна теперь не радовали душу. Слишком много вопросов роилось в его, Эона, голове. И слишком мало ответов он находил. Что он должен был теперь делать? Чем помочь рухнувшему в неизвестность миру?

Мир дрогнул так, что жертв и ущерба не сосчитать — вот факт. На сто процентов никому и ничего неизвестно, по крайней мере, на данный момент — вот ещё один факт.

«Уж очень глобально и жутко», — думал Эон, разглядывая фасады зданий, мимо которых они проезжали.

И когда его взгляд упал на женщину, сидевшую на краю проезжей части, он, в первый момент, отнёс её мысленно к тому же неодушевлённому посткатастрофическому пейзажу за окном. Женщина выглядела опустошённой. Она сидела на бордюре, безвольно свесив руки между коленей, едва прикрытых подолом платья, смотрела растерянно на босые ступни. Эон заметил три неподвижные фигуры, лежавшие за спиной женщины. Было сложно разобрать, кто это: дети, взрослые… Проходящий мимо человек, не обращая внимания на лежавших, перешагнул через них и продолжил торопливо идти. Эону захотелось выбежать из машины, сделать прохожему замечание, осмотреть пострадавших, поговорить с очевидцами… накинуть на плечи растерянной женщины пальто.

Но Эон удержался. «Всем не помочь, как ни старайся», — подумал он.

Как бы ни было противно перед самим собой — Эон признавал: ему до жути симпатична неизвестность, а эта чертовщина — самое, что ни на есть, очевидное проявление госпожи неизвестности. Происходящее шокирует, но, в то же время, заставляет учащаться пульс от вызванного любопытства. Вчерашние выдумки фантазёров и немыслимые происшествия происходят наяву.

***

Пройдя сквозь каменную кладку стены, советник Гунли оказался в комнате Кейдана. Он не стал произносить приветственных речей и ни слова не произнёс относительно беспорядка в комнате, ему хотелось посмотреть, понаблюдать за подопечным Айриса. Гунли не стремился быть замеченным сразу. В последнее время Кейдан вёл себя странно и это не давало покоя советнику.

Кейдан стал много времени проводить за чтением книг, а в иные дни, надеясь остаться незамеченным, пробирался к тем стеллажам и полкам, куда не следовало и даже было запрещено соваться. Правда, запрет этот был больше похож на совет и исходил не лично от Айриса, а, опять же, от Гунли. Авторитет советника был явно ниже, чем его господина и Кейдан это понимал. Парень давно принял это как данность и при любом удобном случае пользовался этой лазейкой. Гунли добрый, он не воспринимается всерьёз, Гунли часто преувеличивает и не стоит обращать внимания на его бесконечные переживания и причитания.

Гунли замер, продолжая наблюдать.

Кейдан не спал. Он сидел за столом, на котором стояла яркая лампа с тканевым абажуром оранжевого цвета и лежала большая раскрытая книга. Краешек толстого чёрного переплёта виднелся из-под тяжёлых страниц старинной книги. Брови Кейдана были сведены, глаза прищурены, указательный палец водил по строкам. Гунли стало жутко любопытно, что он там читает. Он вернулся в коридор и, подойдя к двери, ведущей в спальню подопечного, постучался.

— Открыто, — крикнул Кейдан.

Гунли прошёл сквозь дверь. Не то, чтобы он не мог, как положено, войти по-человечески — просто внутри этого здания подобные действия Гунли считал лишними.

— А, это ты… — Кейдан взглянул на советника и вернулся к чтению.

— Ты не явился на ужин, — тихо произнёс советник. — Айрис просил узнать, как у тебя дела.

— Всё хорошо, — ответил он, дёргая плечом. — Зачитался и потерял счёт времени.

— Что читаешь? — поинтересовался Гунли.

Кейдан с трудом оторвался от книги и нехотя ответил:

— Зачатки магии «Первых». Том одиннадцатый.

— О! — удивился Гунли. — Но ты не знаешь языка, на котором написаны эти книги, насколько мне известно.

— Я его изучил, — махнув рукой, ответил Кейдан. — Понадобилось много времени, но… — он натянуто улыбнулся и взглянул на Гунли.

Взгляд юноши показался советнику слишком бесхитростным и легкомысленным. И Гунли почувствовал угрозу.

Не в первый раз он испытывал нечто подобное. Не в первый раз ему казалось, что Кейдан затевает что-то, что может оказаться опасным. Но всякий раз Гунли отмахивался от подозрений.

— Почему тебе так интересны эти книги и записи о «Первых»? — поинтересовался советник.

— Это что, допрос? — Кейдан высокомерно усмехнулся и, скрестив на груди руки, откинулся на спинку стула.

— Нет, ни в коем случае, — Гунли улыбнулся.

— Тогда я могу не отвечать, — с вызовом в голосе сказал Кейдан.

— Ответь, и я уйду, — натянуто улыбаясь, произнёс советник. — Удовлетвори любопытство старого призрака.

Кейдан погладил пальцами напряжённый лоб, размышляя о том, что ответить. Было видно, что сейчас ему не нужна компания и пустая болтовня.

Гунли же тревожился всё больше. Ему очень хотелось думать, что он беспокоится напрасно. Но надежды на это оставалось всё меньше. Он никогда не ошибался раньше. Так что, шансов, что он ошибается теперь, практически не было. Опасность существовала. И она исходила от Кейдана.

— Хочу познать истоки и понять… — Кейдан провёл ладонью по странице, — каждый момент, элемент, слабые и сильные места в истории мироздания и «Первых». Очень хотелось бы прочитать написанное Айрисом. Только вот эти загадочные иероглифы и неровные строки не поддаются переводу.

— Но для чего это тебе? — удивился советник.

— Гунли, — Кейдан склонил голову набок, брови приподнялись, — я ответил на твой вопрос, теперь прошу, не отвлекай меня от интересного чтива. Айрису передай: я обязательно явлюсь на завтрак и у меня всё хорошо. Просто засиделся с книгами.

Советник поджал губы и кивнул.

— Что ж, доброй ночи, Кейдан, — сказал он, проходя сквозь дверь, ведущую в коридор.

Кейдан подождал около минуты, с опаской поглядывая на дверь и стену, за которой находился коридор и лестница. Убедившись, что снаружи тихо, а назойливый Гунли действительно ушёл, он приподнял увесистые страницы огромной книги и достал из-под них томик поменьше.

Твёрдый матовый переплёт красного цвета был увенчан надписью: «Под небом Вотума». Парень провёл пальцами по выпуклым золотым буквам и с трудом её открыл. Все книги, написанные Айрисом, имели невидимую защиту. Как выяснилось, она была хитрой, но не настолько сильной, чтобы знающему язык «Первых» не удалось её разгадать.

Тяжело вздохнув, Кейдан посмотрел на витиеватые символы, внутрь которых были вписаны чёткие геометрические фигуры. Он сотню раз сравнивал эти символы с кнопками на печатной машинке Айриса, но всё было тщетно. Как-то раз он даже попался с листом бумаги и карандашом. Идея была простой: положить лист на кнопки и поводить мягким грифелем, чтобы увидеть невидимые символы. Они там были — это Кейдан ощутил, коснувшись пары кнопок вскользь, как бы случайно. Теперь ему будет сложно забыть испытанные ощущения: страх, сковывающий сердце не столько перед наставником, сколько от внутренней тревоги при касании… Айрис поймал его с поличным. Срисовать символы так и не удалось. С тех пор ему строго-настрого запретили подходить к печатной машинке. Мало того, Айрис перенёс её в свой кабинет, а туда без него заходить никому нельзя. Странности наставнику не занимать, а скрытности и строгости, тем более.

Подопечный Айриса молча кивнул своим мыслям, спрятал заветный томик в выдвижной ящик стола и продолжил читать о зачатках магии «Первых».

Глава 4.
Каменная клетка

Машина мэра медленно петляла по просёлочной дороге. Накатанная колея уходила в сторону небольшого леса. То, о чём говорили подчинённые генерала, сидящие в машине, теперь это видели лично. Такое сложно было не заметить. Сначала все подумали, что это просто небо изменило цвет — стало вдруг бежевым, почти песочным, местами исполосованным тёмными прожилками. Было странно видеть неровную линию горизонта, за которой возвышалось нечто почти однотонное, но не синее или голубое, как небо. Чем ближе машина подъезжала к этому «нечто», тем яснее становилась картина.

— Предлагаю сделать остановку и осмотреться, — сказал Эон.

— Останови здесь, — тут же произнёс Фоули.

Водитель послушно затормозил. Медленно выходя и прикрывая дверь, мэр безотрывно смотрел на то, чего просто не могло быть.

Эон обошёл машину, присел на капот. Скрестив руки на груди, он смотрел туда же, куда и Фоули. Увиденное завораживало и одновременно пугало. Как и доложили подчинённые Йенсена, перед ними была стена. Неприступная. Необъятная.

Эон посмотрел налево, затем направо. Опустил голову, разглядывая пыльную обувь. Ему нужно было принять увиденное, заставить мозг смириться с фактом: это не сон.

— Прямо из леса выросла, иль как? — разведя руками, спросил водитель.

— Построить такое нереально. Даже за ночь, длившуюся больше суток, — нереально, — заключил генерал, уперев руки в бока.

— Полностью с вами согласен, — поддержал его мэр. — Тогда как? Откуда, чёрт её подери, она здесь появилась? — его лицо покраснело от возмущения.

— Давайте подъедем поближе, — предложил Эон. — Нужно понять, из чего сделано «это»… — он призадумался над более уместным словом, но ничего оригинального на ум не приходило.

Вновь посмотрел вверх. Стена уходила ввысь, разделяя не только землю, но и плывущие по небу облака. Словно стадо овец без пастуха, пушистые тучи натыкались на преграду, обречённо сбивались в кучу, частично рассеиваясь и морося дождём. Верхушка стены исчезала в синеве, которая виднелась между облаками. Было страшно подумать о том, кто мог такое соорудить. Эон усмехнулся, откидывая мысли про армию могучих великанов. Затем ему пришлось убрать из головы дурацкие фантазии касательно пришельцев. Иноземные строители, воздвигающие высоченные стены, — бред, не стоящий внимания.

От перенапряжения у него запульсировало в висках. Чтобы понять, что произошло, ему… им всем нужна была дополнительная информация.

Мэр смачно сплюнул и, возмущённо помотав головой, уселся в машину.

— Поехали, посмотрим из чего вылеплена эта громадина, — крикнул он остальным в приоткрытое окно.

Не проронив ни слова, все сели в машину, которая продолжила свой путь к стене.

Чуть поодаль, по полю шла горстка людей. Приложив ладони козырьком к глазам, они что-то бурно обсуждали, указывая и кивая в сторону стены.

— Давайте возьмём немного правее, — предложил Эон, показывая рукой направление.

— Там даже колеи нет, — буркнул водитель.

— Едем туда, — хмуро настоял Фоули, кивая вправо.

Водитель, состроив недовольную гримасу, принялся исполнять указание. Кочки и рыхлая почва жухлого поля сделали поездку менее комфортной, но Эона это не огорчало. Размышляя о сложившейся ситуации, консультант молча смотрел в окно. Ему были знакомы эти места, так как он частенько устраивал здесь конные прогулки — неплохое занятие для разнообразия досуга в выходные дни во время длительных командировок.

— Так и думал, — сказал Эон.

— Вы о чём, Лэнхри? — поинтересовался Жан.

Эон побарабанил пальцами по стеклу. Сидящие в машине вопросительно посмотрели на агностика, затем перевели взгляды на блестящие рельсы и в один голос охнули. Им открылся весьма своеобразный вид: железная дорога и река, вдоль которой она шла, были перерезаны той самой гигантской стеной. С места, на котором они находились, это было видно особенно хорошо, так как, в данный момент, они ехали по небольшому холму.

Получается, теперь, чтобы проехать в славный Эльтос, составы должны были обладать волшебным свойством — умением проезжать сквозь преграды. Река же, лишившись основного течения и одного из притоков, заметно обмелела. Было очевидно: обойти или размыть препятствие ей не под силу. Как бы там капля камень ни точила, стена в этом бою уверенно лидировала. Да и сделана ли она из камня? — вопрос оставался открытым.

— Чёрт-те что! Как такое возможно? — возмущался Жан, листая бумаги, прихваченные с собой.

На его коленях лежали свёрнутые листы и тетради, в которых содержались карты и реестр как жилых, так и промышленных объектов пригорода Эльтоса.

— Получается, прямо здесь, — Жан оторвался от карты и посмотрел через лобовое стекло, — именно здесь… должен быть погрузочно-разгрузочный пункт.

На месте, куда указал заместитель начальника полиции, были лишь обломки бетонной стены, накренившийся забор из рифлёного металлического листа и выглядывавший из-за него козловой кран.

— Здание, судя по всему, теперь под… вот этим, — обречённо проговорил Виктор, указывая на серо-бежевое полотно громадины.

Машина остановилась. Дальше было не проехать. Взрыхлённая земля и поваленные деревья преграждали путь.

— Что ж, прогуляемся, — сказал Эон, выбираясь из машины. — Не терпится лично осмотреть это явление, — он захлопнул дверь и потянулся, разминая затёкшую спину.

Сидевшие внутри неуверенно переглянулись. Оставаться и ждать Эона им мешало любопытство. Оно брало верх над страхом перед неизвестным образованием, к которому хотелось прикоснуться. Первым к Эону подошёл Жан. Он посмотрел на консультанта, который прижимал ладонь к слегка шероховатой поверхности. Жан сделал то же самое. Песочно-серая гладь с прожилками и крапинками коричневого цвета была прохладной. К ним подошли Фоули и Йенсен. В отличие от смельчаков, прикасаться к неизведанному они не спешили.

— Похоже на обычный камень, — сказал Эон, внимательно разглядывая поверхность. — Нужно попробовать взять кусочек для исследования, — он поскоблил стену ногтем, а затем достал из кармана пустой прозрачный пакетик.

Фоули кивнул водителю. Тот, опасливо поглядывая, вытащил из кармана складной нож и подошёл к консультанту. Эон принял подручное средство. Жан прислонил раскрытый пакетик под лезвие ножа. Эон начал скоблить, но на поверхности даже следов не оставалось. Тогда он попытался воткнуть в камень острие ножа. Удар. Второй. Лезвие, хрустнув у основания, сломалось и, звякнув о подножие стены, отскочило в траву.

— Нужно будет вернуться с инструментами посерьёзнее, — сказал Эон, глядя на мэра.

— Организуем, — сказал Фоули.

— Да чего ждать-то? — возмущённо воскликнул Виктор и достал из кобуры пистолет. — Отойдите-ка!

Он взмахнул рукой, призывая остальных отойти в сторону.

Никто не успел возразить — раздался выстрел. К счастью, пуля, отрикошетив, никого не задела.

— Уберите оружие, — потребовал Жан. — Рикошет — дело опасное, вам ли не знать.

Виктор склонил голову в знак согласия и, вздохнув, убрал пистолет обратно в кобуру.

— Едем в город. Нужно, — мэр оглядел стоящих рядом, — решить, что к чему. Осмыслить, что ли… В общем, обсудить и… выпить.

Они сели в машину, но поехали не сразу. Ещё какое-то время они не сводили взглядов с неприступной стены, появившейся ниоткуда.

Эон откинулся на спинку сиденья и, крепко зажмурившись, начал анализировать ситуацию и возможные пути развития событий.

— С вами всё в порядке, мистер Лэнхри? — поинтересовался генерал.

Втягивая воздух носом, Эон кивнул.

— Со мной — да, а вот с городом — нет, — сказал он обречённо.

— Что вы имеете в виду? — спросил Виктор.

Мэр извернулся на переднем сиденье так, чтобы увидеть консультанта. Эон посмотрел в его маленькие проницательные глаза:

— Сколько у вас людей?

— В смысле? — мэр нахмурился.

— Полицейских, военных и охранников — сколько? — снова спросил Эон.

Фоули вопросительно посмотрел на генерала.

— П-пересчёты п-произведём в-вечером, — запинаясь, ответил Виктор. — А в чём дело?

— Вы отправили людей для обследования проезда вдоль всей стены? — Эон кивнул за окно.

— Да, — ответил генерал, вытирая тыльной стороной ладони взмокший лоб. — Четыре группы по пять человек.

— Когда они прибудут с докладом? — Эон склонился, опёрся лбом о переплетённые пальцы.

Ему казалось, он собирал невидимую мозаику, в которой недоставало деталей. И отсутствие их было мучительно.

— Что за допрос вы здесь устроили, Лэнхри?! — возмутился Виктор.

— Эон, будьте любезны, поведайте нам ход своих мыслей, — попросил Жан.

— Да-да, мистер Лэнхри, давайте, делитесь выводами… Или что там у вас, — Фоули продолжал сверлить консультанта своими глазёнками.

— Хорошо, — вздохнув, ответил Эон. — Мы проехали немного, но для первичных выводов и этого достаточно. Во-первых, нам неизвестна высота стены и, смею предположить, выяснить это не просто. Во-вторых, как вы могли заметить, она проходит в стороне от жилых зон. Даже деревушка, что находится по пути сюда, аккуратно обогнута ею. В-третьих, исходя из второго, эта громадина не прямая, она изгибается. Также это можно заметить, посмотрев на неё издали, вернее на то, как ложится солнечный свет, освещающий её.

— Изгибается она — и что? — мэр вжал голову в плечи и развёл руками.

— А то, господин мэр, что, скорее всего, мы окружены.

— Чего? — выкрикнул генерал. — Вы что несёте?

— Я исхожу из фактов.

— Так, господа, не поднимаем панику, — вмешался Жан. — Что будем делать, если Лэнхри прав?

Генерал поджал губы и принялся почёсывать седой затылок, а мэр, уставившись в крышу автомобиля, тихо постукивал пальцами по собственному бедру — размышлял над вопросом.

— До людей дойдёт информация… начнутся волнения. Хаос наступит пострашнее того, что творится сейчас, — высказался Эон. — Нужно собрать все имеющиеся силы, всю информацию и… и… Я не знаю. Не готов сейчас прогнозировать так далеко.

— Давайте вернёмся в город, дождёмся людей генерала, а там решим, как быть. Нужны факты, господа, — сказал Жан.

— Согласен, — Фоули кивнул водителю и машина, медленно набирая скорость, покатила в Эльтос.

***

Упираясь кулаками в мраморный подоконник, Эон молча стоял и смотрел в окно. Справа от него, точно на таком же подоконнике сидел Жан. Болтая ногами, заместитель начальника полиции поглядывал то на Фоули, то на Йенсена. Фоули, развалившись на кресле и запрокинув голову, мирно посапывал. Генерал сидел на стуле у шахматного столика, лениво передвигал фигуры, играя с самим собой. Он уже отправил своих бойцов для пересчёта имеющихся сил и оружейного резерва в городе и ближайшем пригороде.

Стараясь скоротать время, Эон разглядывал происходящее за окном, оттого от внимания его не укрылась странная сцена.

У дома, расположенного через дорогу от площади, он увидел знакомого мужчину. Это был владелец пекарни, в которой Эон, бывая в Эльтосе, любил покупать хлеб.

Мужчина запомнился Эону доброжелательным и гостеприимным человеком. Сейчас же он стоял с ружьём в руках и, недовольно хмурясь и размахивая стволом, кричал на женщину, укрывающую собой ребёнка. Слов слышно не было, но Эон понимал суть: хозяин пекарни прогонял попрошаек или же… Эон прищурился и увидел в руках маленького мальчика буханку хлеба.

— То ли ещё будет, — сказал Жан, проследив за его взглядом. — Полицейских не хватит разбираться с такими мелкими делами, — добавил он, грустно улыбнувшись.

Эон кивнул и провёл ладонью по ноющему плечу. Предчувствие и это покалывание намекали на то, что скоро случится или уже происходит нечто плохое, из ряда вон выходящее. Но где это «нечто» проявит себя и что нужно сделать, он понять не мог.

Двери в кабинет мэра приоткрылись и внутрь протиснулась Аннет. Держа в руках поднос, заставленный дымящимися чашками с кофе, она виновато улыбнулась и подошла к столу. Поглядывая на спящего начальника, аккуратно расставила чашки, заботливо поставив к ним вазу с печеньем и конфетами. Уловив её взгляд, Жан кивнул в знак признательности и, улыбаясь, подмигнул.

— Спасибо вам, — поблагодарил девушку Эон и снова развернулся к окну.

У входа в магазин при пекарне образовалась толпа. Мужчина, недавно державший ружьё, теперь лежал на тротуаре. Эон посмотрел на балкон над пекарней, затем взглянул в окна третьего этажа и на крышу дома. На миг ему показалось, что там стоит человек. Одет он был в свободную одежду, напоминавшую мантию с капюшоном. Эон несколько раз моргнул и снова посмотрел на крышу. Подобно тени или галлюцинации фигура незнакомца в мантии ловко перепрыгнула на крышу рядом стоявшего дома и затем исчезла в пестроте городского пейзажа. Эон закрыл глаза и помотал головой.

— Разрешите войти!

Громкий возглас заставил вздрогнуть всех, кто находился в кабинете. Фоули проснулся. Хватая ртом воздух, подскочил на кресле. Поднялся и, сдвинув брови, принялся рассматривать присутствующих. Взгляд его был сонным, недобрым и одновременно растерянным.

— Где ваши манеры, господин полковник? — возмущённый генерал тоже встал и демонстративно расстегнул кобуру.

— Извините, сэр! — тут же выкрикнул стоявший на пороге военный. — Ситуация… — он окинул взглядом смотревших на него, — критическая. Очень!

Виктор убрал руку с кобуры и, обойдя полковника, выглянул в приёмную. Там находилось около двух дюжин солдат. Все они были из групп, отправленных им на исследование непонятно откуда появившейся стены. Генерал присмотрелся к их лицам. Солдаты были либо напуганы, либо растеряны. Лишь парочка весельчаков резвилась в дальнем углу: травили байки и нервно посмеивались.

Генерал шагнул в сторону, позволяя пройти Аннет — та с пустым подносом прошмыгнула из кабинета мэра в приёмную и исчезла за очередными дверями.

— Заходи, давай, чего встал, как вкопанный? — генерал втолкнул полковника внутрь кабинета и захлопнул дверь.

Мэр вернулся в своё кресло во главе овального стола и жестом пригласил всех сесть. Жан разложил имеющиеся карты и прочие бумаги так, чтобы при желании до них мог дотянуться каждый. Эон устроился рядом с Виктором, который сверлил подчинённого недобрым взглядом.

Фоули кивнул: мол, начинайте.

— Докладывайте, полковник Костан, — приказал Йенсен.

Тот прокашлялся и начал свой доклад:

— По вашему распоряжению, господин генерал, мы разослали отряды по сторонам — исследовать стену. Разделились на четыре группы. Направились на север, запад, юг и восток, — он облизнул пересохшие губы.

Поглядывая то на мэра, то на генерала, продолжил:

— Примерно три тысячи квадратных километров. Это навскидку, конечно…

— Чего три тысячи квадратных километров? — переспросил Виктор.

Эон нахмурился, переплёл пальцы рук и опёрся на них подбородком. Он боялся, что его догадки окажутся правильными.

— Стена окружает нас со всех сторон или, вернее говоря, по кругу, — путано ответил Костан. — Она, конечно, не круглая, но мы ею окружены.

Внутри Эона словно всё перевернулось. В этот раз он хотел бы оказаться неправым, но…

— Пф… — мэр презрительно поднял брови и задрал нос. — Хотите сказать, мы, как в загоне, здесь теперь находимся? — спросил он докладчика.

Костан нервно похлопал ладонями по ляжкам, мотая головой из стороны в сторону.

— Отвечай! — потребовал мэр.

— За стены не пробраться, — пробормотал полковник. — Выходит, что так. Мы ограждены от остального мира.

— Да что за вздор?! — выкрикнул мэр, явно не желая мириться с услышанным. — Мистер Лэнхри, ваша теория подтвердилась. Довольны?

Эон недоумённо посмотрел на мэра.

— Вы в порядке, Фоули? — поинтересовался Жан.

Мэр встал, обошёл кресло, на котором сидел, и, сложив руки на его спинке, уткнулся в них лбом.

— Моя жена и дочь сейчас у родственников в Сардаре. Как думаете, там всё хорошо?

Сидевшие за столом переглянулись. Вопрос был больше риторическим и ответа на него, само собой, никто не знал, но Фоули зачем-то повторил его:

— Как думаете, — он перешёл на крик, — в Сардаре всё в порядке?

— Этого никто из сидящих здесь не знает, — ответил Эон. — Возьмите себя в руки, господин мэр, и лучше подумайте, как организовать патрули по городу и охрану важных объектов: оружейных, продуктовых складов и прочего.

— Вы смеете указывать… — хотел возмутиться Виктор, но Эон не стал его слушать и продолжил:

— Если ваша жена и дочь там, за стеной, то, наверняка, их участь получше нашей с вами. Ведь это мы здесь взаперти, а не вся страна или планета. Так?

Мэр поднял голову и окинул всех отсутствующим взглядом.

— Согласен с вами, Эон, — вступил в разговор Жан. — Надеюсь, всё уладится, и мы оперативно разберёмся с этой чертовщиной.

Фоули закрыл глаза и, нехотя, кивнул.

— Вы закончили доклад, полковник? — спросил Йенсен.

Костан выпрямился, прокашлялся.

— Есть ещё кое-что: три пробела в стене, — заявил он. — Хотя, как сказать, пробелы… Ммм… Какое-то белое свечение или туман.

— Пробелы? Вы имеете в виду, что стена не сплошная? — уточнил Эон.

— Да, именно, — тут же ответил полковник Костан. — Обнаружено три затянутых туманом проёма. Размер их в высоту выяснить не удалось, а вот в ширину каждый, навскидку, метров двадцать.

— Пройти пробовали? — спросил Эон.

— Наш отряд — нет. Говорят, из второго один смельчак прошёл.

— И? — морщась, выкрикнул Йенсен.

— И не вернулся. Просто прошёл сквозь эту пелену и всё, — полковник пожал плечами. — Один рядовой рукой потрогал эту муть. Так перчатку потом вместе с кожей сняли.

— Смею предположить, камрада вашего нет в живых — я про того смельчака, прошедшего на другую сторону, — сказал Жан.

Полковник дёрнул плечом и нервно поправил взъерошенную макушку.

— Что же, мать его, делать-то со всеми этими новостями? — мэр принялся шлёпать ладонью по взмокшему лбу.

— Места опасные, — сказал Жан. — Нужно… ну-у…

— Понять, с чем мы имеем дело, — помог закончить фразу Эон, — изучить явление. Но, само собой, прежде выставить охрану, чтобы оградить любопытных и обезумевших от попытки пройти сквозь эту… — он выдержал паузу, — пусть будет, пелену. Назовём это так.

Генерал вопросительно уставился на мэра: тот одобрительно кивнул. Затем, прищурившись, взглянул на консультанта:

— Когда поедете лично осматривать эти разрывы, мистер Лэнхри?

— Мне нужно подготовиться и обдумать полученную информацию. Предлагаю с утра начать изучение, а охрану выставить сегодня же.

— Выполняйте, Йенсен, — сказал мэр. — Если вопросов больше нет, то заседание объявляю закрытым. Утром, мистер Лэнхри, ожидайте машину и будьте готовы. К завтрашнему вечеру жду от вас доклада.

***

Слухи по городу разлетались с неимоверной скоростью. Люди на площади, прохожие, опасливо оглядывающиеся по сторонам, даже Кейт и Ясмина — все обсуждали бесконечно высокие стены, появившиеся из ниоткуда.

Эон стоял на крыльце и смотрел в темнеющее небо. Странный оттенок его завораживал. Раньше он никогда не увлекался разглядыванием рассветов и закатов, но теперь, когда перед ним стояла серьёзнейшая задача — понять, что же происходит в этом городе и его окрестностях, — важна была любая мелочь. Та долгая ночь и тот странный свет, освещающий землю и исчезающую на ней дымку, — всё это выглядело из ряда вон выходящим. И теперь Эон наблюдал за всем, что происходит вокруг. Наблюдал и анализировал.

— Мистер Лэнхри, — раздался голос Кейт. — Эон обернулся и устало улыбнулся ей. — Пойдёмте ужинать. Ясмина решила накрыть на террасе.

— Спасибо, — ответил он. — Сейчас подойду.

Кейт улыбнулась и, аккуратно прикрыв дверь, вернулась в дом. Эон ещё раз посмотрел на небо, затем вокруг — на двух горожан, беседующих на углу улицы, на мерцающий свет в окнах домов напротив, на полицейских верхом на лошадях, вывернувших из-за поворота.

Лошади вышагивали так грациозно, что Эон неосознанно залюбовался ими. Между тем полицейские, проезжая мимо Теавеса, придержали коней, окинули Эона и ведущих на углу беседу подозрительным взглядом.

— Комендантский час начинается через двадцать минут, — закричал один из патрульных. — Всех, кто будет бродить по улицам, — арестуем.

Эон очнулся, открыл дверь и уже собирался войти, но его окликнул знакомый голос:

— Эон! Эон, подождите…

Он обернулся и увидел Жана. Тот проскакал мимо отдающих честь патрульных, ловко спешился и, привязав лошадь к фонарному столбу, поднялся на крыльцо.

— Рядом здесь был, организационные вопросы прорабатывал. Решил, так сказать, заглянуть, по пути, — стесняясь быть назойливым, сказал Жан.

— Я так понимаю, комендантский час на вас не распространяется, мистер Кюри, — Эон усмехнулся.

— Скажете тоже, — отмахнулся Жан. — Мне три часа понадобилось для согласования маршрутов и деления оставшихся сотрудников на отряды и группы.

— Оставшихся? — удивился Эон.

— Да, именно их. Вы думаете, что все полицейские готовы рисковать жизнями? Не все хотят патрулировать город, погрязший в хаосе. У многих погибли близкие, некоторые и сами… — Жан замолчал.

Было видно: ему тяжело говорить о тех, кого не стало.

— Ну и дела, — протянул Эон. — А ваша семья в порядке?

— Кто?

— Семья, — повторил Эон.

— Эти парни из полиции — вот моя единственная родня, — Жан устало улыбнулся, снял шляпу и провёл ладонью по взлохмаченным волосам. — Я вырос в детском доме. И знаете, что? Несмотря ни на что, я всегда верил в светлое будущее этого города. А здесь такое… Кстати, я теперь начальник полиции. Только не нужно поздравлять, потому как причина печальная. Кардмана — моего теперь уже бывшего начальника, — нашли. Ммм… вернее, его труп. Не вышел из того забвения, в которое мы все разом впали. Не хотелось бы отнимать ваше время, — он махнул рукой и опустил глаза. — Но мне важно обсудить произошедшее и желательно с грамотным человеком, с тем, кому я могу доверять.

— До утра я свободен, — Эон картинно развёл руками. — И вижу два варианта развития ближайших событий.

— Хм… — Жан явно заинтересовался и приободрился.

— Пусть нас не приглашали, но мы можем поехать к мэру на заседание, проводимое министром по природным ресурсам. Та ещё муть и неразбериха, учитывая нынешнее положение.

— Эон, при всем уважении, — Жан громко выдохнул через нос. — на сегодня с меня достаточно совещаний и собраний. Честное слово.

— Понимаю. Я ждал этих слов. Значит план «Б» — приглашаю поужинать с нами. Ясмина накрыла на террасе. Думаю, никто против не будет.

— Уверены?

— Да.

Пока они шли по коридору к лестнице, ведущей на второй этаж, где располагалась терраса, Эон попросил Жана не рассказывать жутких историй и леденящих душу фактов во время ужина. Уж больно он переживал за восприимчивую Кейт, маленькую Лили и волевую, но всё же утончённую и хрупкую Ясмину.

***

Многим показалось бы, что в комнате тихо, но только не Айрису. Он слышал всё: щелчки от нажатия клавиш печатной машинки, треск дров в камине и движение воздуха, проникающего в помещение через приоткрытое окно. «Нужно смазать петли», — подумал он, услышав скрип оконных петель.

Если постараться и немного сосредоточиться, то он мог уловить лёгкое гудение ламп, освещающих помещение, шорох колеблющихся от сквозняка штор, едва заметное поскрипывание заполненных книгами деревянных полок. Склонившись над столом, на котором стояла печатная машинка, Айрис набирал текст. Хмуря брови и кривя поджатые губы, он резко поднялся со стула, вытащил лист, внимательно перечитал написанное, помассировал шею.

В этот момент его вид оставлял желать лучшего: взлохмаченные волосы, хмурые, слегка сведённые брови, осунувшееся лицо, из-за чего скулы выделялись сильнее, а щёки немного впали. Синие глаза находились в тени полуприкрытых век, но даже так в них был виден блеск, присущий человеку светлому и чуткому.

— Угу. Так-то лучше, — заключил он, продолжая перечитывать написанное.

Айрис взял чистый лист из стопки на краю стола. Вставил его в машинку, прокрутил ручку, затягивая лист под валик.

— Го-то-во. Та-а-ак… — взявшись за подбородок, он сделал ещё шаг назад.

Склонил голову набок и посмотрел на чистый лист с некоторым вызовом во взгляде. Казалось, перед ним стояло некое существо, просящее помощи или, наоборот, желающее проникнуть в сознание, запутать мысли так, что вечности не хватит, чтобы расставить всё обратно по своим местам.

— И долго ты намерен там стоять? — спросил Айрис, не отрывая взгляда от чистого листа в печатной машинке.

В дверном проёме появился Кейдан. На нём была свободная кофта с капюшоном, надетая поверх чёрной футболки, коричневые узкие брюки. На ногах обуви не было, так как по дому он предпочитал ходить босиком. Так было легче, да и лишнего шума удавалось избежать.

Изображая равнодушное спокойствие, Кейдан вальяжной походкой подошёл к креслу-качалке, стоявшему почти по центру ромбовидной комнаты, и, для убедительности глубоко вздохнув, плюхнулся в него.

— Поговори со мной, составь компанию, — Айрис глянул на парня и улыбнулся, а затем добавил: — Хотя бы полчасика. Твой совет мне не помешал бы, или простая беседа на любую отвлечённую тему. Нужно разгрузить голову. Слишком много тягостных размышлений.

— Ну… — хотел было ответить Кейдан.

— Книгу потом на место поставишь, — перебил его Айрис и, не глядя, указал вытянутым пальцем вверх.

Кейдан проследил за его рукой. Всё верно: книга была взята именно оттуда — из центрального зала в их доме. В их огромнейшей домашней библиотеке были тысячи книг. Тысячи корешков: разношёрстных, разноцветных и местами потрёпанных временем, — словно плотные ряды прямоугольных солдатиков, очерчивали, огибали помещение по периметру, от пола и до самого потолка. Заметить отсутствие книги на предпоследней полке, расположенной под самым потолком, мог только Айрис.

— Хорошо, — ответил Кейдан, откидываясь на спинку кресла.

Судя по сонным глазам и взлохмаченной рыжей шевелюре, проснулся он совсем недавно.

— Выспался? — поинтересовался Айрис.

— Да.

— Неудивительно, — Айрис улыбнулся. — Ведь уже полдень. Прочитанное тебе понравилось? — он обернулся и кивком головы указал на книгу в руках парня.

— Не самая лучшая книга, но… — Кейдан посмотрел на открытую дверь, ведущую из кабинета Айриса в центральный зал.

— Что? Книги, запертые в шкафу, расположенном здесь, в моём кабинете, явно интереснее. Да?

— Ммм… — Кейдан громко сглотнул и виновато опустил глаза. — Я взял полистать пару книг, но это было сделано до вашего запрета на нахождение в этом помещении без вас.

— Знаю и поэтому не ругаю тебя, — с явной теплотой и заботой в голосе тихо проговорил Айрис. — Пытаюсь понять, к чему ты тяготеешь, что тебе интересно. Гунли считает…

— Он глупый и назойливый, — выпалил Кейдан.

Айрис обернулся. Его лицо приняло удивлённый вид.

— Ты считаешь? Раньше ты так не говорил. Наоборот, мне казалось, что между вами дружеские отношения. Ведь он всегда готов позаботиться, поддержать и дать совет. Он куда мудрее, чем ты думаешь.

Кейдан заёрзал. Он уже пожалел, что начал этот разговор. В глубине души он знал настоящую причину этой нарастающей неприязни и касалась она не только советника Айриса.

Наставник громко втянул воздух носом, медленно выдохнул, а затем кивнул. Его воспитанник менялся на глазах. И всё бы ничего, да только чувствовалось что-то нехорошее, колючее, растущее внутри него. Ещё Айрис отметил для себя, что в парне начала появляться сила — как физическая, по мере формирования тела, так и духовно-энергетическая, подпитанная знаниями и проницательностью, заложенной в него с детства.

Айрис потряс головой, отгоняя назойливые мысли.

«Поговорю с ним за ужином», — решил он.

Айрис выглянул из кабинета и посмотрел наверх, где в ряду прямоугольных корешков-солдатиков, стоявших на предпоследней полке, буквально пару мгновений назад была брешь.

Книга уже стояла на месте. Его подопечный, в очередной раз, доказал свою ловкость, сообразительность и высокий уровень самообучаемости.

Подойдя к столу, Айрис размял пальцы и продолжил печатать до мелочей продуманные предложения. К потрескивающим углям в камине и посвистывающему сквозняку, колышущему шторы, снова добавился стук клавиш печатной машинки.

Глава 5.
Непроглядная пелена

На ходу поправляя растрёпанную чёлку, Эон спустился со второго этажа вниз и подошёл к входной двери.

Посиделки прошлым вечером не прошли бесследно. Долгие споры с захмелевшим Жаном и до чёртиков напуганной Кейт не давали возможности, не нарушая правил приличия, вовремя встать и выйти из-за стола. Само собой, привычный распорядок агностика сбился напрочь. Хотя, глупо было рассчитывать на то, что обычный ритм жизни сохранится, если принять во внимание произошедшее за последние дни.

Эон вышел на крыльцо. Весенний ветерок приятно холодил кожу. Глубоко вдохнув и выдохнув, Эон перехватил поудобнее увесистые сумки и повёл плечами, распрямляясь и потягиваясь.

Он взял с собой только самое необходимое: инструменты, измерительные приборы, реагенты и важную для исследования мелочёвку.

Осмотрелся. Машина стояла в паре метров от крыльца. Водитель помахал рукой, а затем расплылся в идиотской улыбке. Эон не сразу понял, что тот улыбается не ему, а появившейся за его спиной Ясмине.

— Спасибо за вкусный кофе! — водитель подошёл к хозяйке Теавеса, отдал пустую кружку и недвусмысленно подмигнул.

Цыганка наигранно-смущённо улыбнулась.

Эон взглянул на невежду осуждающе. Молодой полноватый мужчина, вида вполне простецкого, ни капельки не смутился. Заправляя вылезшую из великоватых брюк рубашку, он кивнул в знак приветствия теперь уже ему, а затем снова одарил улыбкой Ясмину. Эон закатил глаза и пошёл укладывать сумки в заранее открытый багажник. Сделав это, он обошёл машину и, усевшись на переднее пассажирское сиденье, намеренно сильно хлопнул дверью.

Водитель резко обернулся на звук. На ходу кивая Ясмине, он быстро подошёл к машине.

— Мне велено вас отвезти к ближайшему проходу в стене, — сказал водитель, усаживаясь на своё место.

Теперь его лицо выглядело серьёзным, осанка стала более прямой. Многие люди по-другому смотрятся, выполняя работу, за которую им хорошо платят.

— Всё верно, — сухо ответил Эон, осматривая улицу и окна домов. Затем добавил: — Проход, говорите?

— Угу, — кивнул водитель.

— Тогда почему никто не прошёл?

Тот выпятил сжатые губы и нахмурился. От умственного напряжения на переносице его появились две вертикальные складки.

— Именно за этими ответами мы с вами едем туда, — Эон дружески хлопнул его по плечу.

Нужно было разрядить обстановку и остановить мыслительный процесс в голове бедолаги, пока та не лопнула от перенапряжения. Эон улыбнулся, водитель в ответ сделал то же самое и ещё несколько раз кивнул.

За окном замелькали фонари, дома, куда-то спешащие люди. Внимание Эона привлекли двое: сутулый мужчина в возрасте и худощавый подросток. Они вдвоём тащили тяжёлую сумку. Быстро перебежав дорогу, мужчина с мальчиком завернули за угол и скрылись в узком переулке. Эон обернулся. В сотне метров от дороги располагался продовольственный магазин. Недавно новый, сверкающий витринами, теперь он был весь укрыт клубами дыма. Дым этот сочился из-под крыши, валил из дверей. Кое-где вырывались языки пламени. Из магазина россыпью вываливались люди. Мужчины, женщины, дети. Чумазые, покрытые сажей, с увесистыми сумками и разноцветными пакетами в руках, они были одновременно охвачены страхом и восторгом. И было в этой картине что-то настолько чудовищное, что Эон опустил взгляд и досадливо помотал головой.

Город погибал. В нём ежечасно, ежеминутно ломались моральные нормы, законы и устои общества. И Эон думал: он должен разобраться, почему с ними всеми это случилось. А ещё он думал: не будь он так любознателен и так склонен к изучению странных, загадочных, невероятных явлений, он мог бы предпочесть оставаться в тени. Отсиживался бы сейчас в квартире, как и многие напуганные горожане, или жил бы припеваючи в своём загородном доме, расположенном недалеко от столицы, рядом с большим озером.

— Скажите, мистер Лэнхри, вам совсем не страшно? — глядя на дорогу, спросил водитель.

— С чего вы взяли? М-м-м… извините, имени вашего не расслышал.

— Сэм, — громко ответил водитель.

— Почему вы так решили, Сэм?

Тот почесал затылок и мельком взглянул на пассажира.

— Вид у вас такой, словно на праздник едете, — он усмехнулся.

Эон покачал головой.

— Праздником происходящее не назовёшь, разве что для чёрных сил или ведьм, желающих устроить шабаш на руинах цивилизации.

— Ну и мысли у вас, мистер Лэнхри, — покачал головой Сэм.

Про себя Эон ответил иначе на вопрос Сэма. Было до жути интересно, необычно и в то же время… Он закрыл глаза и вспомнил уходящую в небеса стену.

— Знаете, — Сэм выдержал паузу, — у многих там родные и близкие. Наверное, очень сильно переживают за нас. Думаю, они тоже пытаются понять, в чём дело. Не нам, так им удастся пробить эту громадину, — Сэм ударил воздух сжатым кулаком, издавая звук, напоминающий взрыв.

— Возможно, — коротко ответил Эон.

— Я слышал, вы профессионал в подобных делах.

— Давай без лишней болтовни, — попросил Эон, — пожалуйста, Сэм. Мне нужно подумать. Хорошо?

Водитель виновато кивнул.

Последующие вопросы Эон мог предугадать, не прерви он этот разговор. Судя по прямолинейности собеседника и обстановке вокруг, они бы непременно последовали. Эон часто спрашивал себя, как докатился до такого. Ответ был довольно простой: желание найти какое-то решение в этой ситуации, удовлетворить голод познания, докопаться до скрытой во мраке сути. Из-за этого нормальный сон и обычная полноценная жизнь превратились в недостижимые мечты.

В столице Эон помог многим. Попадались весьма состоятельные клиенты, умеющие благодарить, да так, что потребность в финансах удовлетворялась надолго. То, что Эон считал проклятием, страшным недугом или, попросту, чёрным пятном в судьбе, многие называли даром. Люди в столице знали его, как очень талантливого учёного, имеющего шестое, седьмое и восьмое чувство. Они верили: Эон Лэнхри может предвидеть, опередить и при необходимости пресечь самые страшные деяния, вырвать жертву из лап смерти, бросить вызов чужой судьбе.

Подобные представления о себе он считал заметно приукрашенными, относился к ним, как к забавной чепухе и называл про себя создателей этих историй сочинителями страшных сказок со счастливым концом.

Машина вырулила на объездную дорогу, по обе стороны которой вдаль уходили ровные ряды ветрогенераторов. Высокие гиганты почти бесшумно вращали лопасти на своих металлических головах. Энергии, вырабатываемой ими, хватало для того, чтобы по ночам хотя бы центральные улицы не утопали во тьме.

С некоторых пор люди стали относиться к ветру с особым почтением. «Дающий силы свету», — называют они его.

И если с твоего языка сорвутся ругательства в сторону невидимого соратника, гоняющего листву и подкидывающего мусор, случайные прохожие, друзья или коллеги, находящиеся рядом, заслышав такое, осудят, будь здоров. Вот так меняется отношение к простым вещам и природным явлениям после того, как соки земли выпиты до капли ненасытными жителями планеты.

Эон откинулся на спинку сидения и закрыл глаза. В памяти вновь всплыли подробности дел давно минувших лет.

Сейчас он был горд собой и одновременно сетовал на свою любознательность, проницательность или… Черт его знает, что там помогает ему каждый раз раскрывать все эти загадочные истории!

А началось всё давно. Много лет назад.

Тогда дочь президента Милдрит, на тот момент пятилетняя девочка, гуляя по парку, исчезла. Как выяснилось в итоге: ненавидящая мачеха решила заранее убрать конкурентку своих старших дочерей. История произвела оглушительный эффект, слухи тут же расползлись по столице и близлежащим городам. Неплохой сюжет для детективной истории или ещё одной сказки. Эта мысль заставила Эона едва заметно улыбнуться.

Многие спрашивали тогда: как он нашёл Милдрит, да ещё в такой глухомани? На этот вопрос до сих пор даже он сам не знает ответа.

Он обнаружил девочку в нескольких километрах от загородного дома президента. Там было тёмное, плохо проходимое болотистое место. Небольшая низменность, поросшая кустарниками и высокими деревьями, уже была готова принять жертву мачехи, но… он успел тогда. Ломая голову и сопоставляя имеющиеся факты, он, словно в бреду, шёл несколько часов кряду, не жалея при этом ни обуви, ни одежды, ни сил. Предчувствие, ноющее внутри грудной клетки, неприятно отдавало и пульсировало в правом плече. Он чувствовал, что приближается смерть, нашёл место, куда направлялась костлявая старуха или же… Анализируя этот случай сейчас, Эон мог поклясться, что чувствовал он тогда не энергетику Милдрит. Шёл он туда, где бродила смерть, ориентировался на невидимый импульс, сигнал, смердящую энергетику сущности, забирающей жизни.

С тех пор, за спиной, в обрывках фраз, шёпоте прохожих он часто слышал слова: окудник, знахарь, кудесник, — всю ту чепуху, которую используют в своих речах любители навешивать ярлыки. Вспоминая это, он невольно поморщился.

— Просыпайтесь, мистер Лэнхри. Приехали, — тихо проговорил Сэм, поглядывая на дремлющего пассажира.

— Я не сплю, — не открывая глаз, ответил Эон.

***

— Добрый день! — крикнул хриплым голосом мужчина в полевой форме защитного цвета. — Эон Лэнхри? — он вопросительно посмотрел на стоявшего у машины. — Эон кивнул. — Полковник…

— Дарен Костан, верно? — консультант протянул ему руку. — Я помню вас. Вчера мы встречались в кабинете мэра.

— А, да, точно, — Костан слегка смутился.

Они обменялись крепким рукопожатием. Водитель тоже потянулся, чтобы поздороваться, но полковник, не заметив его, убрал руку и развернулся к ним спиной. Приложив ладонь козырьком, он посмотрел на стену, всё также разделяющую собой облака. Сконфузившись и фальшиво улыбнувшись, Сэм спрятал руку в карман широких брюк. Эон сделал вид, что не заметил неловкого момента.

— Вчера на совещании мэра я был сам не свой, а сейчас, — Костан пожал плечами, — попривык ко всему этому, что ли…

— Привыкли к тому, чего не знаете? К тому, от чего мы можем ждать, что угодно? — Эон ехидно усмехнулся.

— Ну… почему сразу так? — полковник попытался возразить, но у него это плохо получилось.

— Стол, стул, навес и… — Эон взглянул на багажник.

Костан мотнул головой и к ним тут же подбежали два солдата. Один взял из багажника сумки, а другой предложил Эону личное сопровождение до палатки, разбитой специально для него.

— Несите туда, — Эон посмотрел на пелену молочного цвета, закрывающую собой проход в стене. — Сразу начнём разбираться, с чем имеем дело.

Он медленно зашагал к необъятной громадине. Полковник, заметив настрой консультанта, принял решение прогуляться с ним.

Видя, что Костан идёт рядом, Эон решил его расспросить:

— Сами проводили эксперименты?

— Мы-то?

— Вы. — Эон приподнял бровь и покосился на собеседника.

— Да, — коротко ответил полковник.

— Можно подробнее? — попросил Эон.

— Сначала в яблоке проделали отверстие и, протянув верёвочку, закинули его туда. Как дети малые, — он усмехнулся.

Глаза Эона расширились, а брови приподнялись.

«Воистину, интересный опыт», — подумал он.

Полковник продолжал делиться результатом своеобразного эксперимента:

— Закинули мы это яблоко, подождали с полминутки и потянули за верёвочку назад. И вот, — он достал из кармана сморщенный комочек и положил его в протянутую ладонь Эона.

Агностик рассмотрел полученный результат «самоназванных» учёных — это было маленькое, засушенное донельзя яблоко диаметром не больше сантиметра.

— Что ещё туда помещали? — спросил Эон, возвращая пересушенный плод.

— Хм… — Костан почесал затылок. — Очень длинный деревянный брусок. — Думали, достанем до какой-нибудь преграды с той стороны или пройдём толщу стены, а находящиеся там люди увидят и потянут.

— И что? — спросил Эон с нескрываемым любопытством.

— Ничего, — вздыхая, ответил военный, — даже камни швыряли — тишина. Знаете, в такой момент меня бы порадовал прилетевший в ответ булыжник. Обратная связь подбодрила бы. Всё с ног на голову нынче, мистер Лэнхри, поэтому нужна поддержка.

— Здесь не могу не согласиться с вами, — Эон провёл растопыренными пальцами по волосам, зачёсывая непослушную чёлку назад.

Они дошли до туманной пелены в проёме стены. Эон достал из сумки аккуратно свёрнутый прямоугольник брезента, расстелил его на земле и упёрся в него коленом.

— Что ж, приступим, — прошептал он, аккуратно выкладывая предметы из сумок.

Костан распорядился, чтобы им принесли чай в термосе и раскладные стулья. Двое бойцов, выполняя приказ, тут же разбежались в разные стороны.

Первые полчаса Эон, сидя в позе лотоса, молча смотрел на непроглядную пелену. Он хотел понять природу этого явления, познать истоки. Жаль, что с ним нельзя было завязать разговор, попросить Костана и его подчинённых устроить незваному образованию пытку.

Эон поднялся с земли, подошёл к клубящейся дымке, посмотрел на неё в упор, а затем запрокинул голову. Заполняя брешь в стене, пелена, как и стена, уходила вверх, теряясь в облаках и бесконечной синеве за ними. Выглядела эта пелена мягкой, словно была сделана из отшлифованных облаков или ваты. Лёгкое сияние или же некий источник света, находящийся с другой стороны, подсвечивал её изнутри. Второй вариант показался ему менее вероятным. В любом случае, это точно не было солнечным светом, потому что ночью мерцание, пусть не такое яркое, но всё же было. Так сказал Костан, а Эону в этом предстояло убедиться лично.

— Что думаете? — спросил полковник, раздавливая подошвой очередной окурок. — Какими будут дальнейшие действия, распоряжения? — он вопросительно поднял брови.

Эон, стоя у пелены с заложенными за спину руками, немного поразмышлял, прежде чем ответить.

— Попросите своих бойцов принести металлический ящик и м-м-м… курицу, например, или крысу, — сказал он. — Проверим, может ли влиять эта материя на организм, не вступая с ним в прямой контакт. С яблоком то же самое проделаем, — он обернулся и улыбнулся военному.

— Интересно, — протянул Костан, попутно кивая подчинённому, слышавшему просьбу консультанта.

— Просто и познавательно, — сказал Эон. — Поймём весьма важный момент.

— А что показывают ваши приборы? — полковник кивнул на вещи, аккуратно разложенные на брезенте.

— Радиации нет, — ответил Эон. — Мощного энергетического излучения тоже не наблюдается. Некоторые приборы просто ничего не видят. Один я даже закинул в пелену, как вы с яблоком поступили.

— И?

— Данных — ноль. Прибор показал то же, что и сейчас у меня в руках, — он потряс прямоугольное устройство.

Услышав громкий топот, Эон обернулся.

— Быстро управились, — он одобрительно кивнул, увидев перед собой троих солдат.

Двое держали большой металлический ящик, каждая из сторон которого была длиной примерно в метр. Из рук третьего, кудахча и извиваясь, пыталась вырваться курица.

— Поместите её в ящик и обвяжите его верёвкой. Эти длинные жерди, — Костан кивнул в сторону, где они лежали, — тоже несите сюда.

Уперев руки в бока, Эон наблюдал за подготовкой к своеобразному эксперименту. Быстро отрабатывая приказы, солдаты Костана управились за две минуты.

— Отлично, — сказал Эон. — Только давайте потихоньку. И ещё… — он приоткрыл дверцу, чтобы курица не выскочила наружу, и положил внутрь прибор, — попробуем получить как можно больше данных.

— Согласен, мистер Лэнхри, — Костан подошёл к пелене и взглянул на солдата, державшего жердь. — Толкай медленно и аккуратно, — он махнул рукой, давая разрешение на проведение операции.

Солдаты налегли на жерди, заставляя металлический ящик погружаться в пелену. Секунда, две… — и вот он утонул в непроглядной чужеродной дымке.

— Двигайте максимально далеко, — распорядился Эон, поднимая с земли моток верёвки, второй конец которой был привязан к ящику.

— Готово, — доложил один из солдат, опасливо поглядывая на пелену.

Он стоял в полуметре от неё. И было видно, что он боится. В глазах его плескался страх, руки заметно тряслись.

— Подождём немного, — сказал Эон, глядя на Костана.

Все молчали. Минуту молчали. Две.

Наконец Эон произнёс:

— Думаю, пора. Вытягивайте жерди и отойдите в сторону, — попросил он солдат, готовясь потянуть за верёвку.

Солдаты немедленно принялись исполнять приказ. Эон начал помогать вытаскивать ящик, но тот оказался тяжелее, чем можно было ожидать. Костан хотел подойти и помочь, но консультант отмахнулся и показал поднесённым к губам указательным пальцем, чтобы никто не шумел. Продолжая тянуть маленькими рывками, он одновременно максимально напрягал слух и обоняние. Ему показалось, что…

Эон втянул носом воздух. Конечно же! Это был озон!

Реакция, происходящая там, в пелене, по запаху и еле доносящемуся потрескиванию напоминала маленькую грозу — подожжённый кислород, перегрев атмосферы… В его голове всплыла строчка: написанная от руки формула, описывающая подобные реакции. Ничего необычного в грозе он не видел, всё объяснялось научно, но сейчас это природное явление было внутри непроницаемой дымки. Показалась стенка металлического ящика, и он начал тянуть чуть быстрее. Стоявшие вокруг солдаты и Костан своей неподвижностью напоминали манекенов. Все замерли в ожидании результата простого, но, в то же время, необычайно интересного эксперимента.

Медленно шагая, Эон обошёл металлический куб. Костан заметил, как глаза консультанта расширились, а рот приоткрылся от удивления. Эон сделал шаг, присел на колено, пригнулся, разглядывая дальнюю стенку ящика.

— Что там? — ответ Костану был не нужен, так как он подошёл и всё увидел лично.

На дальней стенке, которая выполняла роль дверцы, был нарисован крест. Неведомый художник, с той стороны стены, нанёс его неаккуратно, используя синюю краску и весьма широкую кисть.

— Вот и обратная связь, — проговорил Эон. — Сделаем фото, — добавил он и направился к своим вещам.

— Открывайте, — приказал Дарен.

Солдаты неуверенно переглянулись.

— Я сам, — Эон сделал несколько фотографий и передал фотоаппарат Костану.

Поправив перчатки, он подошёл к ящику. Опустившись на колено, аккуратно отодвинул засов и приоткрыл дверку.

— Ерунда какая-то, — прошептал он, заглядывая внутрь. — Как такое возможно?

Костан присел рядом с ним и, морщась от неприятного запаха, тоже заглянул в ящик. Увиденное его удивило. Эон аккуратно достал и показал курицу или, вернее, то, что с ней стало. У эксперимента было много зрителей. Напуганные и, в то же время, заинтересованные солдаты смотрели, не моргая. Выглядела птица обожжённой, местами с фрагментами не до конца истлевших перьев. Одновременно с этим её покрывала тонкая корочка льда. Из металлического ящика вырывался запах гари, утренней грозы и холодильника с испорченными продуктами.

— Делаю выводы: приборов, улавливающих энергетику данного явления, у меня нет, — заключил Эон. — Любой объект, имеющий воду в составе клеток, будь то овощи, фрукты или живые организмы — пройти сквозь эту преграду не сможет, — он посмотрел на испуганных солдат, а затем на солнце, готовящееся к скорому закату.

— Получается… — тихо произнёс Костан, — связь можно наладить?

— Неаккуратно нарисованный крест, — Эон криво улыбнулся, — это не совсем хороший знак. Не находите, Костан?

Полковник, нехотя, кивнул.

— Несите ручку и блокнот, попробуем наладить разговор, — предложил Эон.

Эта идея вселила в Костана надежду. Свистнув, он привлёк внимание зачарованных экспериментом солдат и распорядился:

— Сумку или рюкзак, бумагу и ручку или карандаш. Быстро!

Меньше, чем через минуту, требуемое полковником было принесено. Текст Костан писал сам, Эон решил не вносить правок, так как звучало всё, в общем-то, неплохо.

Кем бы вы ни были — знайте, мы не враги.

Прошу вас доложить об обстановке в стране или вашем городе и, если не трудно, то описать её снаружи преграды, отделяющей Эльтос от остальной территории нашей страны.

Полковник Костан

«Краткость — сестра таланта и вечная спутница военных», — подумал Эон, анализируя послание и наблюдая за демонстрацией силы Дарена.

Привязав к кожаной сумке верёвку, тот размахнулся что есть сил и швырнул её в «ватные» врата. Бечёвка, лежавшая у его ног, начала быстро разматываться. Секунда, две… Удара увесистой сумки о землю не последовало, из чего Эон сделал следующий вывод: пелена блокирует звуки.

— Ненавижу ждать, — пробормотал Костан, уперев руки в бока и поглядывая на безмолвную дымку.

Эон криво усмехнулся.

Прошло около десяти минут, прежде чем кожаная сумка вылетела из белёсой дымки и упала под ноги консультанта. Судя по внешнему виду, с ней всё было в порядке. Тогда, аккуратно подняв сумку, Эон осмотрел её, расстегнул молнию и извлёк тетрадь с вложенной в неё ручкой. Костан, слегка вытягивая шею, стоял напротив. Он читал про себя и губы его слегка шевелились.

Не следует отчаиваться, держите себя в руках и помните: всему своё время. Ваши эксперименты ни к чему хорошему не приведут.

Эон и Дарен переглянулись и с изумлением посмотрели на беспросветную брешь. В этот момент в ватном теле врат появился силуэт человека. Или им это показалось?

Судя по взгляду Дарена, Эон понял, что ему не привиделось. Солдаты за спиной Костана подняли винтовки, сам же полковник достал из кобуры увесистый револьвер. Казалось, время замедлило ход. Медленно, очень медленно, человеческая фигура выступала из пелены. Показалась нога, затем странно болтающаяся рука, а потом и всё остальное.

Эон отступил на пару шагов. К ногам военных упало тело их товарища, погибшего по глупости менее двух суток назад.

— Думаю, это тот самый смельчак, который первым вошёл в эту хреновину, — сказал Костан, разглядывая бывшего подчинённого.

Эон, опустившись на одно колено, бегло осмотрел тело военного. Проверил карманы, наличие ран и травм — это было не убийство. Почерневшая кожа местами облезла, но тело было полностью покрыто всё тем же тонким слоем льда.

«Отвратительная картина», — подумал Эон, потирая правое плечо.

Сегодня оно ныло, не переставая. Обезболивающим… точнее сказать, отвлекающим и затмевавшим разум, являлось не лекарство, а разгорающееся любопытство. Эон, сверля взглядом непроходимую преграду, размышлял о возможной причине несговорчивости тех или того, кто находился по ту сторону. Предварительные выводы были неутешительными. Пугало не столько отсутствие желания выйти на конструктивный диалог, сколько вопрос: кто же находится по ту сторону?

Лагерь решено было переместить подальше от непроглядной дымки. Костан распорядился усилить охрану и выставил постовых. После произошедшего днём солдаты были напряжены и теперь сторонились не только дымчатой материи, но и самой стены. Похоронив отчаянного смельчака, лагерь принялся готовиться к ужину и ночлегу. Эон сидел у костра, уже который час рассматривая послание от несговорчивого «потустороннего». Обычные, быть может, чересчур ровные буквы, но ведь ничего отрицательного в сообщении не содержалось.

— Всему своё время, — прочитал вслух Эон.

— Ну что, мистер Лэнхри, какие мысли по этому поводу? — спросил Дарен, ставя рядом раскладной стульчик и усаживаясь поудобнее.

— Пройти нельзя… — Эон осёкся, поднял голову и посмотрел на стену.

В черноте ночи она почти сливалась с небом. Только луна, выглядывающая из-за облаков, освещала её время от времени призрачным светом.

— Это мы поняли, — с вызовом в голосе сказал Дарен. — Вон, под деревом, лежит первопроходец, мать его, — он махнул в сторону небольшого лесочка, растущего чуть поодаль от лагеря.

Под ближайшими к ним деревьями виднелся неровный бугорок ещё не полностью высохшей земли.

— Пройти нельзя, — снова проговорил Эон. — Вот если попробовать подняться.

— Как это? — полковник нахмурился.

— Взлететь, — взгляд Эона оживился, — на воздушном шаре или дирижабле.

— Дирижаблей в Эльтосе нет, а вот воздушный шар… — полковник опустил глаза, задумался. — У нас он есть, завтра его доставят сюда.

Эон провёл ладонью по слегка появившейся щетине и улыбнулся. Засыпать всегда приятнее, зная, что утром, со свежими силами и чистым разумом, у тебя будет шанс, возможность попытаться решить кажущуюся такой трудной задачу.

***

Двери, ведущие в кабинет Айриса, были закрыты — это означало, что наставника, скорее всего, нет дома. Кейдан постоял некоторое время, выжидая. Потом прикрыл глаза, сосредоточился, представил вход в кабинет, только без двери и, неуверенно шагая, прошёл внутрь. Заклинание сработало!

Он счастливо засмеялся, стараясь не обращать внимания на лёгкое головокружение, которым сопровождалось пока что всякое его обращение к магии. Из носа потекла тонкая струйка крови. Кейдан вытер её тыльной стороной ладони. Шмыгая носом, осмотрелся. В кабинете никого не было.

Непослушный подопечный на цыпочках подошёл к полке с книгами, расположенной слева от входа и достал заветный томик алого цвета.

— «Под небом Вотума», — произнёс он.

Приложив усилие, прошептал просьбу на языке «Первых» — книга открылась.

Как бы не было печально, но витиеватые узоры с геометрическими фигурами внутри не стали читабельными. Он пытался проникнуть взглядом внутрь узоров, но в этот момент тело его обдало прохладой. Он отвлёкся от книги, щурясь, посмотрел на стену — ветерок поддувал прямо оттуда. Странное мерцание, примерно метр в ширину и два в высоту, появившееся непонятно откуда, находилось теперь между окном и узкой книжной полкой в углу. Кейдан подошёл, медленно протянул руку, касаясь поверхности стены лишь кончиками пальцев. Преграды он не ощутил, поскольку в эту минуту стена была стеной только внешне, а в действительности она представляла собой проход. Только вот куда он ведёт?

Кейдану подобные вещи были не в новинку. Во-первых, он читал об этом в книгах, а во-вторых, его наставник уже использовал такие трюки. Когда Айрис понял, что его подопечный стал случайным свидетелем перемещения через такие «двери», он объяснил, что это было сделано для более быстрого и комфортного перемещения. Сказал, что такие фокусы не стоит повторять, потому что есть побочные эффекты, которые сложно предугадать и избежать, не имея опыта и знаний. Именно тогда Кейдан осознал: раз его предупреждают, значит он способен сотворить нечто подобное. Чувство страха было — этого он не отрицал и был честен с самим собой. Не хотелось бы застрять в полотне деревянной двери, каменной кладке стены, или, например, переместиться и появиться высоко над землёй. Заклинания, делавшего из рук крылья, Кейдан не знал — значит, выход был бы один: рухнуть камнем вниз. А это неминуемая смерть и здесь даже сам Айрис не сможет помочь.

Несмотря на все предупреждения и запугивания, Кейдан уже пробовал переместиться, вернее, перейти по следам наставника, наладить когда-то используемый переход.

Тогда-то он и оказался в той неразберихе, закончившейся арестом в поезде, прибывшем в Эльтос.

— Интересно, что там, — прошептал Кейдан, разглядывая узоры на обоях и неуверенно шагая вперёд.

Стена позволила пройти. Он задержал дыхание. Мгновенье и… Лицо обдало ветерком, только теперь он был более сильным и прохладным. Вдыхая чуждую прохладу, Кейдан открыл глаза. Судя по всему, сейчас здесь был день.

«Не лучший у меня вид для такой погоды: босиком и в пижаме», — промелькнуло в голове, но возвращаться в дом и переодеваться совсем не хотелось.

Кейдан посмотрел на хмурое небо без солнца, затем на длинную дорожку, выложенную из гладких камней разного размера. Слегка изгибаясь, та скрывалась в сосновой роще, раскинувшейся впереди. Медленно шагая, Кейдан разглядывал деревья и смотрел по сторонам. Что это за место, парень не знал. Вспотевшие ладони прижимали к груди книгу, взятую в кабинете Айриса. До первых деревьев оставались считанные шаги, когда за спиной грохнуло. Кейдан вздрогнул, выронил книгу из рук. Слушая бешеный ритм своего сердца, он посмотрел через плечо, — позади него, сбоку от дорожки, появилась скамейка. Обычная конструкция: между двумя фигурными опорами чёрного цвета, переходящими в подлокотники, были уложены хорошо обработанные доски. Подобная лавочка стояла в саду у Айриса.

— Как она здесь появилась? — Кейдан осмотрелся.

Всё остальное оставалось без изменений, в поле зрения — никого.

С минуту подумав, он решил дойти до сосновой рощи. Сделав шаг, наступил на раскрытую книгу, о которой в сложившейся обстановке напрочь забыл.

Кейдан наклонился, чтобы поднять её и обомлел. Загадочные писания вдруг стали понятными. Витиеватые узоры и геометрические фигуры искажались, сливались и расходились на отдельные линии, складываясь в понятные Кейдану буквы. Сам того не заметив, он сел на лавочку и, подогнув замёрзшие ноги, принялся читать.

Глава 6.
Рухнувшие устои

Он стоял, щурясь. Пытался прикрыть глаза рукой, но от ужаса и растерянности никак не мог сообразить и сомкнуть пальцы. А растопыренные — они ни в малейшей степени не спасали его от света, наполняющего комнату.

Свет этот был необычным, отдалённо напоминающим пламя, только этот был почти белым и жара от него не исходило. Гул и странное потрескивание разносились по всему пространству комнаты.

Звук напоминал помехи старого проигрывателя пластинок, только был громче в несколько раз. И кроме этих звуков не было слышно больше ничего. Ни-че-го.

В какой-то момент он даже подумал, что крики матери и голос отца ему почудились. Но леденящий холод, разрастающийся в его груди, свидетельствовал о том, что всё было взаправду. Но что — всё, он не понимал. Он пытался шевельнуться, двинуться, но ноги словно вросли в пол. И только мелкая дрожь сотрясала его тело.

Потом снова что-то переменилось. И, прорываясь сквозь потрескивания, до него донёсся голос матери:

— Беги, Эон. Беги, мальчик мой!

Но бежать не было сил. Часто дыша, он, наоборот, внезапно сделал несколько шагов вглубь комнаты. Посмотрел вверх. Листки бумаги, деревянные рамки с фото за разбитыми стёклами и прочие небольшие предметы кружили хороводы в метре над его головой. Он посмотрел перед собой, нахмурился и сделал ещё шаг.

— Беги! — теперь голос отца эхом пронёсся по лаборатории и улетучился в никуда.

Эон вздрогнул, но остался стоять на месте. Медленно покачиваясь из стороны в сторону и опускаясь, перед ним появился исписанный синими строчками лист. Неровный край говорил о том, что он вырван из…

Мальчик сосредоточился на строчках и начал их читать. В этот момент они были выделены своеобразным свечением, обрамляющим собой буквы. Слова, а затем фразы, сливающиеся в предложения, как будто оторвались от шершавой поверхности плотной бумаги и приблизились к нему сами. Бесшумно шевеля губами, Эон прочитал: «Есть возможность расслоить полотно реальности и получить доступ…».

Лист вспыхнул ярким голубым пламенем. Эон на миг зажмурился, а когда открыл глаза, вокруг него была тишина, укутанная во тьму. Помещение подсвечивалось лишь маленьким треугольным окошком, расположенным под самым потолком — больше источников света не было. Странный треск и гул, напоминающий ветер, тоже исчезли. Картинка перед глазами задрожала.

— Нет, нет… — шагнув, мальчик выставил руки вперёд, словно пытаясь ухватиться за воздух… — Куда вы? Куда и почему?..

По щекам потекли слёзы. Он ощутил стыд за свою слабость, но, в то же время, жалел самого себя. Обида заменила собой тот страх, который недавно сковывал его ноги и сознание.

Резкая встряска тела. Казалось, невидимые руки взяли его за плечи и тряхнули, что есть силы. Снова встряска. Ноги оторвались от пола, тело перевернуло так, что между расстёгнутых сандалий теперь он видел потолок. Закрыв глаза и вжав голову в плечи, Эон приготовился к приземлению на твёрдый холодный пол. Тело снова дёрнулось, как будто его свело судорогой. Глаза широко раскрылись и в них ударил дневной свет.

— Мистер Лэнхри, Эон, Эо-он! — кричала Ясмина, пытаясь разбудить постояльца.

Эон схватил её за руку и прижал к своей груди. Цыганка ощутила сумасшедшие удары сердца.

— Вы в порядке? — она склонилась к нему и посмотрела в широко открытые глаза. — Приснился плохой сон?

Эон молча уставился в потолок.

Несмотря на кошмарное пробуждение, он был рад выспаться как следует, лёжа в уютной кровати. Три дня в лагере Костана вымотали его как морально, так и физически.

Ясмина терпеливо ждала ответа.

— Сон… И знаете, — тихо произнёс он, — сон этот — моё проклятие и, в то же время, последнее воспоминание о родителях, — он медленно разжал пальцы, отпустив её руку. — Самое обидное то, что я никак не могу вспомнить деталей, досмотреть его до конца, понять произошедшее. Столько усилий и борьбы с подсознанием…

Эон замолчал. Лежал, всё также уставившись в потолок отсутствующим взглядом.

Ясмина покосилась на его правое плечо. Только сейчас ей удалось рассмотреть это странное пятно или же татуировку, иногда видневшуюся из-под ворота рубашки. Смазанные линии почти чёрного цвета проходили над ключицей, затем огибали плечо и заканчивались странными пятнами. Она нахмурилась и, чуть склонив голову, прищурилась. Это был отпечаток руки: чёрная пятерня. Нечёткая, смазанная, но Ясмина могла поклясться, что видит след от ладони. Эон заметил её взгляд и натянул одеяло до подбородка. Кажется, он уже пришёл в себя и был готов нормально реагировать на реальность.

— Почему вы в моей комнате? — спросил он.

— Крики были слышны даже на первом этаже, — она сжала губы в тонкую линию и дёрнула плечом.

Эон громко выдохнул и провёл ладонью по лицу.

«Нужно побриться», — подумал он.

— Там машина стоит у крыльца. Водитель говорит, что сам мэр поручил вас забрать. Это связано с задержанными у стены.

Эон посмотрел в глаза Ясмины. Они по-прежнему были наполнены страхом и отчаянием.

— А водитель, как я посмотрю, болтлив, — сказал Эон, — коль скоро вам известны такие детали.

— Кружка хорошего кофе, улыбка красивой женщины и не таким язык развязывали, — попыталась пошутить Ясмина. — Мы ограждены от всего мира, да, мистер Лэнхри? — добавила она нервно, заправляя непослушную прядь волос за уши.

Низкий голос её вибрировал от волнения.

— Слухи распространяются быстрее, чем патрули Жана, — Эон улыбнулся. — Не стоит раньше времени додумывать страшное. Как только узнаю больше обо всём об этом, сразу расскажу. Но только строго между нами… — Ясмина кивнула. — Ну вот и отлично.

Он присел на край кровати, продолжая кутаться в одеяло.

— Скажите, пожалуйста, водителю, что мне нужно ещё минут двадцать.

Владелица Теавеса кивнула и вышла из комнаты.

Эон поправил растрёпанные волосы и усмехнулся: выпить кружку того самого бодрящего кофе — и он бы не отказался. Ведь не только этому водителю нужны бодрость и женская улыбка.

Он собирался подняться, когда в коридоре послышались быстрые шаги, потом кто-то перешёл на бег. Эон успел только обернуться, взглянуть на дверь, как она распахнулась и в комнату ворвался Жан.

Ясмина, пытавшаяся, видимо, остановить торопыгу-полицейского, мелькнула за его спиной. Поняв, что не успела предупредить это неслыханное вторжение, воскликнула возмущённо:

— Мистер Кюри! Как так можно? Что случилось?

Но тот вовсе её не слышал.

Жан подскочил к озадаченному Эону, склонился, взглянул ему в глаза. По лицу полицейского Эон понял: произошло что-то экстраординарное.

— Быстрее одевайтесь. Времени в обрез, — громко выдыхая между словами, сказал Жан. — Нужно торопиться.

— Хорошо, — ответил Эон, вставая с постели и накидывая мятую рубашку, небрежно брошенную перед сном на стул у кровати. — Пока я собираюсь, будьте добры, расскажите, в чём там дело, — требовательно проговорил он.

— На площади собрались люди, — затараторил начальник полиции. — Л-л-люди Йенсена… Они… Им…

— Дыши глубже, Жан, — спокойно попросил Эон, пронзая испуганного собеседника осуждающим взглядом.

— Через проёмы в стене, сквозь пелену, прошли люди.

Эон одёрнул ворот пальто и замер, глядя в зеркало.

— Но пройти сквозь неё невозможно, — сказал он, выдержав паузу. — Хотя… — Эон снова задумался.

— Немного неправильно выразился, — Жан достал из внутреннего кармана платок и вытер лоб. — Пришли, а не прошли.

— С той стороны к нам?

— Именно.

— Значит они здесь! Не терпится лично с ними поговорить.

Эон схватил сумку, заботливо собранную с вечера, и выбежал в коридор.

— Ясмина, никому ни слова, — крикнул он на бегу цыганке.

***

Оставить машину пришлось за зданием администрации, так как парковка перед ним, примыкающая к городской площади, была заполнена шумной толпой.

Эон попытался выйти из машины, но некоторое время он всё никак не мог этого сделать: в опасной близости от автомобиля, один за другим, проезжали всадники. Ему никак не удавалось выбрать момент, чтобы открыть дверь. Он только наблюдал изнутри машины за тем, как, возбуждённо жестикулируя, переговаривались между собой всадники в военной форме. Наблюдал за их лицами, за движениями губ, бровей.

Им, находящимся в автомобиле, не были слышны все разговоры, которые вели военные. Но главное было ясно — все собравшиеся были настроены исключительно серьёзно.

Наконец, выбрав момент, Эон распахнул дверь и вышел из автомобиля.

В это время к находящимся на площади примкнули ещё военные. Все они были одеты в одну и ту же форму. И, по всему судя, это были люди Йенсена. Не отрывая от них взгляда, Эон сделал несколько шагов вперёд. Прислушался к себе.

Предчувствия были странными, как и выкрики толпы, окружившей площадь и занявшей тротуары и дороги вокруг администрации, а также смотрящих из окон домов, расположенных по периметру.

— Пахнет жареным, — задумчиво оглядывая открывшуюся перед ними картину, заключил Жан.

— Да, похоже, бунт на корабле, — сказал Эон и направился к площади.

Жан последовал за ним.

Ряды зевак и тех, кто пришёл озвучить своё мнение, оказались куда плотнее, чем это выглядело со стороны. Эону и Жану пришлось потолкаться локтями, пожертвовать блеском начищенных ботинок, пару раз ответить грубостью на явное хамство, стерпеть упрёки, летящие вслед. Одновременно Эон пытался вслушиваться в беспорядочные возгласы людей из толпы, чтобы лучше понять суть происходящего. Люди кричали:

— Покажите нам их!..

— Хватит скрывать правду…

— Повесить врага, повесить врага!..

— Долой Фоули, жирную свинью…

«А вот это уже интересно», — промелькнула мысль в голове Эона.

После некоторых выкриков большая часть собравшихся поднимала руки в знак поддержки очередной фразы. Подхватывая громкие лозунги, толпа ликовала и повторяла их, затем постепенно умолкала, но появлялась новая порция провоцирующих выкриков и всё начиналось снова.

«Что здесь происходит?», — Эон осмотрел небольшой пятачок в центре площади.

В этот момент к нему протиснулся Жан. Тот обошёл, обогнул одного из недовольных — высоченного и очень агрессивно настроенного здоровяка, — и теперь Жан мог видеть то же самое, что Эон, и даже больше, если учесть его рост.