Бесплатный фрагмент - Исповедь пламени

1. Алекс Картер (16 лет)

**Внешность:** Худощавый, рыжие вьющиеся волосы, веснушки, очки в тонкой металлической оправе. Носит яркие футболки с принтами из комиксов и джинсы с заплатками.

**История:** Алекс — мастер розыгрышей, но его шутки перешли границы. Он взломал школьный сайт, опубликовав фейковые объявления о закрытии школы, и разослал учителям письма с «угрозами» от имени директора. Родители и психологи решили, что за эксцентричностью скрывается социопатия. В больнице он пытается доказать, что его неправильно поняли, но армия замечает его креативность и умение обходить правила.

— —

2. Лила Вейн (17 лет)

**Внешность:** Длинные черные волосы, бледная кожа, ярко-зеленые глаза. Носит белое кружевное платье, словно сошедшее с викторианских портретов.

**История:** Лила убеждена, что мир — её сон, а люди — проекции её сознания. В школе она «испытала» свою теорию, поджег кабинет, чтобы «проснуться». После этого её поместили в клинику. Её бред привлекает армию: она умеет создавать сложные иллюзии и манипулировать восприятием.

— —

3. Макс Грейвз (17 лет)

**Внешность:** Высокий, мускулистый, с короткой стрижкой «ёжик» и шрамом через левую бровь. Одевается в черную кожаную куртку и армейские ботинки.

**История:** Макс с детства испытывал жажду насилия. В 15 лет он избил одноклассника до комы, а позже чуть не убил отчима ножом. В больнице его считают неисправимым, но армия видит в нем идеального солдата-одиночку.

— —

4. Тая Мороз (15 лет)

**Внешность:** Короткие розовые волосы, пирсинг в носу и брови. Постоянно улыбается, но взгляд ледяной. Любит носить рваные джинсы и косухи.

**История:** Тая манипулировала одноклассниками, стравливая их ради забавы. Она спровоцировала драку, где один ученик выпал из окна. Её способность читать слабости людей заинтересовала армию.

— —

5. Дэвид Холт (17 лет)

**Внешность:** Безупречно одет в рубашки и брюки, волосы аккуратно зачесаны. Носит часы с секундомером, постоянно что-то подсчитывает.

**История:** Дэвид одержим порядком. Он взломал школьную систему, чтобы исключить «недостойных» учеников, а тех, кто сопротивлялся, запирал в кабинетах. Армия ценит его аналитический ум и любовь к контролю.

6. Рейчел «Искра» Блейз (17 лет)

**Внешность:** Короткие огненно-рыжие волосы, татуировка с пламенем на шее. Носит красный плащ и тяжелые ботинки.

**История:** Рейчел поджигала всё, что вызывало у неё эмоции — от школьного спортзала до церкви. Последний пожар в парке едва не убил десяток людей. Армия использует её одержимость огнем для точечных диверсий.

**Динамика группы:**

Несмотря на социопатические черты, каждый герой сохраняет уникальные мотивы. Алекс пытается доказать свою невиновность, Лила ищет «пробуждение», Макс наслаждается хаосом, Тая играет в кукловода, Дэвид жаждет контроля, а Рейчел ищет адреналин. Армия эксплуатирует их слабости, превращая в оружие, но постепенно подростки начинают манипулировать самой системой, находя общую цель — выжить и обрести власть над миром, который их отверг.

Стены палаты №6 были окрашены в цвет засохшей крови. Алекс Картер щелкал зажигалкой — *чик-чик, чик-чик* — поджигая воздух, которого не существовало. Его рыжие кудри отражались в окне с решеткой, как языки пламени. «Это не тюрьма, это квест-комната», — шептал он, но голос дрожал. За дверью слышался стук каблуков — медленных, размеренных. Не врачи. Военные сапоги.

Лила Вейн в соседней палате рисовала на стене углем. «Смотрите, — улыбалась она пустоте, — я стираю границы». Её пальцы выводили контуры двери, которая вела в никуда. На полу валялись осколки зеркала — она разбила его, пытаясь «выйти» в другой слой реальности. Но вместо крови на ладони выступили чернильные пятна. *«Они подмешали мне что-то в ужин», * — думала Лила, не замечая, как тени за спиной складывались в фигуру человека в форме.

Макс Грейвз сжимал кулаки, чувствуя, как шрам на брови пульсирует от ярости. Его привязали к койке после того, как он сломал медбрату челюсть. «Сволочи, — шипел он, — я покажу вам, что такое настоящая боль». Но когда в палату вошел мужчина в хаки, Макс замер. Не страх. Азарт. «Ты любишь убивать?» — спросил незнакомец, и в его глазах вспыхнуло обещание войны.

Тая Мороз, запертая в изоляторе, напевала песенку. Её розовые волосы слипались от крови — она вырвала клок волос медсестре, которая назвала её «куклой». «Куклам не больно, — смеялась Тая, — а я живая». На стене она выцарапала имена тех, кто предал её: одноклассники, учителя, мать. Скоро список пополнится. Дверь скрипнула. «Хочешь поиграть в новую игру?» — прошептал голос из темноты.

Дэвид Холт считал трещины на потолке. *Сорок семь. Сорок восемь.* Беспорядок сводил его с ума. Он закрыл глаза, представляя школьные коридоры — чистые, тихие, где каждый шаг подчинялся его ритму. «Ты можешь вернуть контроль, — сказал кто-то. — Но придется сжечь то, что мешает». Дэвид открыл глаза. На столе лежал план здания с пометками красным: *горючее здесь.*

Рейчел «Искра» Блейз прижалась лбом к холодному стеклу. На улице шел дождь, но она видела только огонь — тот, что спалил церковь, школу, её прошлое. «Ты не можешь убежать, — сказала тень за спиной. — Но можешь сжечь всё на своем пути». Рейчел повернулась. В руках незнакомца полыхала зажигалка. «Этот мир заслужил твой гнев», — он протянул пламя, и она взяла его, не моргнув.

В ту ночь из клиники пропали шестеро. На стене палаты №6 остался рисунок Лилы — шесть спичек, объятых огнем. А в кабинете директора тикал секретер с досье, где напротив каждого имени стоял штамп: **«Пригоден. Проект «Феникс»«**.

*Иногда социопатия — не диагноз. Это приглашение.*

Глава 1: «Испытание на горючесть»**

Лагерь «Феникс» напоминал брошенную тюрьму: колючая проволока, выцветшие таблички «Опасно!», бараки с провалившимися крышами. Но вместо охранников здесь патрулировали люди в масках с красными метками на плечах — будто их вырезали из чужой войны.

Алекс щелкнул зажигалкой у лица одного из них.

— Эй, терминатор, а где автоматы с кофе? Или тут только ржавая вода из луж?

Молчание. Маска не дрогнула.

— Понял, — фальшиво вздохнул Алекс. — Значит, кофе — после того, как мы кого-нибудь убьем?

Его толкнули в спину стволом. Впереди, в полуразрушенном ангаре, горел костер. Вокруг него стояли пятеро других. Лила кружила у огня, касаясь пламени кончиками пальцев.

— Это не жжет, — прошептала она. — Видите? Мы в сне.

Макс фыркнул, разминая кулаки:

— Сожгу эту психоделическую дуру первой, если не заткнется.

— Попробуй, — Тая улыбнулась, облизывая лезвие перочинного ножа. Ей выдали его утром — «для мотивации».

Дэвид, стоя в стороне, мысленно раскладывал пространство на сектора. *Угол обзора 270 градусов. Трое снайперов на крыше. Выходов нет.* Он поправил часы, сжимая в кармане схему лагеря, которую украл за завтраком.

Рейчел молчала. Её рыжие волосы слиплись от дождя, но глаза горели ярче костра. Она смотрела на пламя, пока остальные спорили.

— Добро пожаловать в детский сад, ублюдки, — раздался хриплый голос. Из тени вышел мужчина в черном берете. На груди — нашивка с фениксом, клюющим собственное сердце. — Меня зовут Каин. Ваш папа, мама и исповедник в одном флаконе.

— О, класс, — Алекс ухмыльнулся. — А где подарки? Ножницы, чтобы резать купоны на скидку в ад?

Каин двинулся к нему со скоростью змеи. Лезвие боевого ножа блеснуло у горла Алекса.

— Первое правило: шуты здесь горят первыми.

Тая засмеялась. Макс напрягся, готовясь броситься. Дэвид подсчитал, что Каин левша, а значит, удар будет с разворота. Рейчел не отрывала взгляда от ножа — ей нравилось, как огонь костра играл на стали.

— Второе правило, — Каин отступил, пряча клинок, — вы — мусор. Но мусор, который может полыхнуть. Проверим?

Он кивнул. Маскированные солдаты выкатили телегу с обшарпанными чемоданами. В каждом — личные вещи героев: комиксы Алекса, кружевные перчатки Лили, часы Дэвида…

— Ваше первое задание: сжечь то, что связывает вас с прошлым.

Лила замерла. Она потянулась к своему чемодану, откуда выглядывал потрепанный дневник с рисунками дверей.

— Это не настоящее… — прошептала она. — Это ловушка.

— Все реально, кукла, — Каин поймал взгляд Таи. — Особенно боль.

Рейчел шагнула первой. Она выхватила из своего рюкзака фотографию — церковь, родители, она в белом платье в день первого причастия. Без колебаний поднесла к костру.

— Этот мир — пепел, — сказала она, и пламя поглотило улыбку девочки с фотографии.

Макс сжег письмо матери, которая умоляла врачей «исправить» его. Тая — куклу с собственным лицом, которую сделала в детстве. Дэвид — школьный дневник с идеальными оценками.

Алекс застрял на комиксах. Его пальцы дрожали.

— Эй, Каин, а если я сохраню парочку? Для тактического вдохновения?

— Сожги. Или я сожгу твои пальцы.

Комиксы вспыхнули синим пламенем. Алекс закусил губу, глядя, как пузырится краска с Бэтмена.

Лила не двигалась.

— Я не буду, — сказала она тихо. — Если я уничтожу дневник, мир рассыплется.

Каин вздохнул, достал пистолет и выстрелил ей в плечо.

Грохот. Крик. Дэвид автоматически подсчитал: *калибр 9 мм, расстояние 3 метра, не смертельно.* Лила упала на колени, прижимая дневник к ране. Кровь смешивалась с чернилами.

— Боль… реальна? — прошептала она, и глаза её расширились от экстаза.

— Теперь ты поняла, — Каин повернулся к остальным. — Боль — ваш новый язык. Огонь — ваш бог. А я… — Он раздавил сапогом пепел от фотографии Рейчел. — Ваша единственная истина.

Ночью, когда лагерь погрузился в тишину, Алекс пробрался в барак к Дэвиду.

— Эй, мистер Часы, — прошез он, — ты видел их техничку? Там серверная. Мы можем…

— Нет, — Дэвид не поднял головы от схемы. — Они следят.

— О, да ты уже стал их шестеркой! — Алекс фыркнул, но заметил, как дрожат его собственные руки.

За стеной Рейчел подожгла простыню, наблюдая, как огонь пожирает ткань. Тая в углу шептала что-то Максу, проводя пальцем по его шраму. Лила, перевязанная окровавленными бинтами, рисовала на стене горящую девочку — себя.

А утром их разбудил гудок сирены. На плацу дымились шесть мешков с надписями «МИШЕНЬ». Внутри что-то шевелилось.

— Ваш первый экзамен, — улыбнулся Каин. — В каждом мешке — дезертир. Убейте. Или умрите вместо них.

Рейчел взяла зажигалку. Тая замерла, оценивая, можно ли обратить ситуацию в игру. Макс уже хрипел от возбуждения. Алекс искал выход глазами, но везде были прицелы. Дэвид подсчитал шансы: *выживут 60%, если действуют сообща.*

Лила подошла к мешку, наклонилась и засмеялась:

— Не бойся. Ты всего лишь сон.

Выстрел прогремел, когда она развязала веревку. Но это стало началом — первого кровавого шага проекта «Феникс».

**…Спустя час в ангаре пахло горелым мясом и порохом. Шесть теней брели к баракам. А на пепле кто-то вывел углем: «Мы не сгорим». **

Глава 2: «Слезы — это горючее»

Лагерь «Феникс» оказался гигантской мясорубкой. Каждое утро начиналось с инъекций — мутная жидкость вводилась в шею, заставляя сердце биться как пулемет. «Адреналин плюс коктейль из ненависти», — усмехался Каин, наблюдая, как Макс в ярости бьет грушу до кровавых костяшек. Но настоящие пытки начинались после заката.

**Урок №1: Боль — это инструкция.**

Их заставляли стрелять друг в друга «нелетальными» пулями. Алекс промахнулся — Каин приказал Тае вырезать у него кусок кожи с предплечья. «Тренировка эмпатии», — объяснил он, пока Алекс терял сознание. Рейчел, стрелявшая без промаха, получила привилегию — спать без наручников.

**Урок №2: Сон — это роскошь.**

Лилу будили каждые 20 минут сиреной, пока она не начала разговаривать с тенями. «Они говорят, ты боишься проснуться», — шептала она Каину, а он в ответ вливал ей в глаза капли, от которых мир расплывался в кровавые мазки.

Но самый мерзкий урок был **№7: Память — это оружие.**

Их приковали к железным креслам в подвале, похожем на старую операционную. Стены покрывали пятна, которые Дэвид тут же начал классифицировать: *ржавчина, йод, мозговое вещество.*

— Сегодня вы станете сильнее, — Каин прошелся вдоль рядов, поглаживая шприц с черной жидкостью. — Для этого нужно вытащить из себя всю гниль. Вашу слабость. Вашу *жалость*.

На экране возникли детские фото.

**Макс (14 лет):**

— Мать привела тебя в церковь, чтобы «изгнать дьявола», — Каин остановился за его спиной. — Священник бил тебя крестом, а ты плакал. Потом сломал ему ребра. Помнишь?

Макс зарычал, порвав наручники. На экране — он, прижавшийся в углу, с окровавленным ртом.

— Сейчас ты бьешь в 10 раз сильнее. Благодаря *им*.

**Тая (10 лет):**

— Папа ушел, когда узнал, что ты родилась не такой, — Каин щелкнул пальцами. На экране — девочка, рвущая кукле голову. — Мама сказала: «Ты монстр». И ты доказала, что она права.

Тая засмеялась, но глаза были пусты. На экране ее мать падала с лестницы — «несчастный случай».

**Алекс (12 лет):**

— Ты разыграл одноклассника, подменив его лекарства. Он умер от анафилаксии, а ты сказал: «Шутка удалась!» — Каин вонзил шприц ему в шею. — Но до сих пор видишь его лицо, да?

Алекс затрясся. На экране — он, блюющий в школьном туалете от ужаса.

**Дэвид (13 лет):**

— Ты запер сестру в подвале на три дня, чтобы «научить дисциплине», — Каин показал видео: девочка, царапающая дверь. — Она сошла с ума. А ты подсчитал, что ее крики длятся 12.7 секунд каждые 5 минут.

Дэвид впервые за всё время ошибся в расчетах, сломав ноготь о кресло.

**Рейчел (9 лет):**

— Отец тушил сигареты о твои ладони, — Каин коснулся ее татуировки с пламенем. — А когда ты сожгла его заживо, то плакала у костра. Почему?

Рейчел не ответила. На экране — она, спящая в обнимку с обгоревшей фотографией.

**Лила (8 лет):**

— Ты открыла газ в доме, чтобы «перезагрузить реальность», — Каин включил запись детского голоса: *«Мама, папа, проснитесь! Это просто плохой сон!«* — Но они не проснулись.

Лила заговорила с экраном: — Вы же знали, что это сон. Почему не убежали?

Каин нажал кнопку. В комнату хлынул газ с едким запахом — тот самый, что убил родителей Лили.

— Вдохните глубже. Ваша ненависть должна гореть чище.

Рейчел закашлялась, у Таи по щекам потекли черные слезы (казалось, она плавится изнутри). Дэвид пытался задержать дыхание, подсчитывая секунды. Макс ржал, вдыхая полной грудью. Алекс бился в конвульсиях, а Лила… улыбалась.

— Я поняла! — крикнула она, когда экран погас. — Это не *наши* воспоминания. Это ваши! Вы хотим, чтобы мы возненавидели себя!

Каин медленно хлопал.

— Браво, принцесса. Но ты ошиблась. — Он вынул пистолет и выстрелил в стекло, за которым стояли врачи с блоком питания. — Мы хотим, чтобы вы возненавидели *человечность*.

В комнату вошли «мишени» из первой главы — теперь это были изуродованные люди с клеймом «предатель» на лбу.

— Убейте их. Или умрите как они — жалко, с соплями и мольбами.

Рейчел выхватила нож. Макс уже рвал зубами горло первому. Алекс, все еще дрожа, поднял пистолет — в его глазах плакал тот самый мальчик из прошлого.

Но Лила подошла к своей жертве — девочке, похожей на её сестру, — и обняла ее.

— Не бойся, — прошептала она. — Я разбужу нас обеих.

Выстрел Каина снес полголовы девочке. Лилу швырнуло на стену.

— Проснись, — прохрипел он, приставляя ствол к её виску. — Или умри во сне.

Она засмеялась, выплюнув зуб.

— Ты нереален. А боль… всего лишь сигнал.

В ту ночь Дэвид, анализируя события, обнаружил закономерность: Каин бил тех, кто сопротивлялся памяти. Но Лила… её реакции не вписывались в уравнения.

А Алекс, заглянув в зеркало, увидел, что веснушки на его лице сложились в цифры — *47 56 14*. Координаты. Тех, что он ввел в украденный у охранника GPS.

**…Когда лагерь уснул, шесть пар глаз светились в темноте. Кто-то сжимал нож. Кто-то чертил карту на стене. Кто-то шептал: «Мы не ваше оружие». Но Каин, слушая запись с камер, улыбался. Бунт был частью плана.**

Глава 3: «Код: Феникс»

Лагерь поглотила метель. Снег слипался в колючие хлопья, словно небо рвало на части вату с шипами. Но тренировки не отменяли. Каин называл это «чисткой слабых генов».

**05:00. Барак №3.**