Бесплатный фрагмент - Имитатор

Посвящается моей семье и близким друзьям — первым фанатам, без которых эта и многие другие работы были бы невозможны. Спасибо, мои дорогие, я вас люблю!

Пролог

— Суета ещё никому не приносила пользы, Рен, сбавь ход.

— Разве вы не слышали, что случилось в столице? Мальчику понадобится помощь, господин.

— Знаю, но если мы угодим в канаву или рухнем с обрыва, проблему это не решит.

Паровой автомобиль мчался по ухабистой дороге, соединяющей пригород империи Лиенмоу со столицей. В вечерних сумерках под шипение паровой трубы широкая тень проносилась мимо деревянных указателей.

— Совсем чуть-чуть осталось, я точно говорю. — Не слушая приказа, ускорялся Рен. Его пальцы с болью сжимали огромный руль, и та же нестерпимая боль сдавливала молодое сердце.

— Не горячись. Всё обойдётся, — пытался успокоить его пассажир.

— Не обижайтесь, но это чушь собачья! Как будто я не знаю князя Согдевана. Теперь, когда императора нет, он попытается избавиться от мальчишки.

— Император отдал трон сыну, если Согдеван попытается убить его — это посчитают изменой. Изменника на трон не посадят.

— Как же, — горько усмехнулся Рен, — только если ублюдку не поможет Далу. А они помогут, ведь Согдеван их человек. Далу давно мечтает превратить нашу страну в сырьевой придаток. Да что там! Уже превратила!

На плечо молодого мужчины легла тяжёлая стариковская рука. Было в этом жесте что-то отеческое, тёплое, родное. Лишь на секунду жест смягчил Рена.

— Я и за вас переживаю, господин. Теперь вы тоже под ударом. Если я остановлюсь…

В тот же момент нечто массивное ударило машину в бок. Металл загудел, оторвавшиеся трубы издали зловещий писк. Потерявший контроль Рен крутанул руль в сторону и рефлекторно вдавил педаль тормоза. Пассажира кинуло в боковое окно, где его макушка оставила на стекле едва заметный кровавый след.

Гравий под колёсами зашуршал, уводя дымящегося парового монстра в сторону заросшего деревьями склона. Единственный широкий ствол, среди прочих тощих молодых деревьев, задержал неминуемое падение, и теперь автомобиль балансировал на нём.

— Рен, — хрипло позвал пассажир. — Рен, сынок…

— Я здесь… ещё жив…

Водитель попытался вытянуть руку, но механизм предательски заскрипел, предупреждая дальнейшие действия пленников.

— Нам нужно двигаться вместе, — увереннее произнёс пассажир. — Чувствуешь, как она раскачивается? Я вешу чуть больше, поэтому смещусь немного к центру, а ты попытайся открыть дверь.

Пока в темноте кабины пассажир аккуратно вытягивал руки и ноги, Рен старался гасить колебания автомобиля.

— Если мы сорвёмся…

— Ничего, тут много деревьев. Главное, когда окажешься снаружи, действуй быстро. Хватайся за первую ветку, которая будет выглядеть крепче остальных.

— Это он, — мрачно заметил Рен, — Согдеван. Кто же ещё. Его люди.

Пассажир остановился, Рен тоже.

— Обещай мне, сынок, что как только выберемся отсюда, ты побежишь в столицу.

— Я не оставлю…

— Обещай, — голос стал твёрже — пассажир требовал послушания.

— Господин.

— Я задержу их, знаю, что смогу.

— Господин. Ваша жизнь ценнее, разве непонятно? Я бесполезен в столице, а вы…

— Думаешь, что сможешь задержать отряд? Справишься с ними? Я опытен в бою, а ты бегаешь быстрее. Твои жалкие попытки не остановят людей князя, рано или поздно, они нагонят меня. Выбившись из сил, я не смогу сопротивляться. Итог понятен.

— Как же так…

— Лезь к двери. Нет времени препираться.

Болезненный лязг автомобиля раздавался на всю округу. Дым из труб вскоре наполнил и кабину, так кстати укрыв выживших непроглядной завесой.

Рен с трудом распахнул покорёженную дверь, создав очередные колебания. Петли позволили ей задержаться в вертикальном положении, открывая путь в густую ночь.

Словно на каком-то глупом столичном аттракционе, Рен балансировал на самом верху, пытаясь дотянуться до ручки пассажирской двери.

— Видишь что-нибудь? — донеслось изнутри.

— Нет, но я слышу шаги.

Рен распахнул вторую дверь и протянул старику руку.

— Тут есть коренья, — заметил он. — Как только рвану вас вверх, сразу прыгайте вперёд и хватайтесь за них.

Старик молча кивнул, ожидая команды.

— На счёт три.

Услышав заветное «три», пассажир оттолкнулся ногами от покошенных сидений и выскользнул наружу, крепко сжимая руку помощника. Автомобиль последний раз уныло заскрипел, покосился, тихим шёпотом попрощался с прежними владельцами и, сталкиваясь с тонкими стволами встречных деревьев, понёсся вниз.

Рен и пассажир тяжело дышали, держась за выступающие из земли корни. Раненные, в ссадинах, они настороженно вслушивались, гадая, насколько близко подобрался враг.

— Ищите имитатора! — послышалось с дороги. — Если не сдох — добейте!

— Ползи в сторону, Рен, — шёпотом приказал старик. — До тех пор, пока их голоса не окажутся позади. Затем выбирайся на дорогу и беги на холм — так срежешь путь.

— Господин, — страдальчески протянул Рен. Мысль о том, что он должен покинуть человека, ставшего ему отцом, была невыносимой.

— Не спорь! Ты должен доложить обо всём ближайшим советникам покойного императора — они верны мальчику. Ищи Романа и Гудреда, эти точно помогут. Нужно предупредить всех о предстоящей опасности. Согдеван просто так не сдастся, не отдаст кормушку. А теперь — иди! Скорее.

— Мы можем вместе, разве нет? Ползите за мной.

— Сынок, не разочаровывай меня своей глупостью, — в глазах старика заискрилось шутливое снисхождение. — Если мы поползём вместе, они увидят обоих и обстреляют. А так солдаты отвлекутся на меня, решат, что ты рухнул вниз, и не будут искать какого-то служку.

Сдирая кожу с рук и морщась от боли, Рен медленно полз, куда ему велели. Тихо и осторожно, проверяя каждый уступ, он всё больше удалялся от старика. Когда тот пропал из виду, Рен испытал дикое отчаяние. От гнева и неуёмной тоски, вспышкой пронзивших тело, его вырвало. Какое-то время он не двигался, стараясь унять колотящееся от страха сердце, потом прислушался. Топот и голоса были едва слышны. Жив ли ещё господин? Сможет ли последовать за ним? Рен не знал. Но его миссия важнее чувств, важнее душевной боли. Он должен двигаться дальше, должен добраться до столицы.

Старик подтянулся, ухватился за ствол очередного дерева и влез на него. Переведя дух, окинул взглядом дыру в деревянном заборе, где множество жёлтых фонарей обступили рваный край, и через которую совсем недавно пролетел автомобиль. Оранжевые лепестки пламени дрожали за грязными стёклами, стремясь вырвать искомые очертания из темноты.

Когда несколько фонарей отделились от общей массы, старик услышал:

— Видите машину?

— Нет, она рухнула вниз.

— Есть кто на склоне?

— Пока не вижу.

— Подожгите склон.

Старик, держась одной рукой за шершавую кору и не переставая упираться ногами в корни, вытащил из внутренней кожаной подкладки несколько небольших холодных предметов. Со знанием дела он распределил их по ладони и прицелился. Лезвия блеснули в жёлтом свете, и три тела тотчас кубарем покатились вниз, поджигая масляными фонарями сухую траву.

Старик больше не таился.

У одного из падавших он на ходу выхватил фалькату. Помогая себе клинком, словно заправский скалолаз, он взбежал вверх, а когда достиг забора, выпорхнул из разрыва, унеся жизнь очередного растерявшегося солдата.

— Имитатор! Бей его! — заревел предводитель, указывая на тёмную фигуру.

Зазвучали выстрелы револьверов: на холме и вдоль дороги старика ждали хорошо снаряжённые воины. Сам предводитель, оббегая огромный каменный валун, которым и была сбита машина, оголил спату и вытащил из кобуры оружие.

Старик метнул оставшиеся в ладони лезвия с поразительной точностью: три головы нападавших резко накренились, увлекая за собой тела. Стрелки, чьи пули пролетели над его макушкой, пали через несколько секунд после, ведь в руки имитатора попал револьвер противника.

Раз, два, три, четыре. Сколько их ещё здесь?

Во всеобщей панике предводитель нападавших тоже выстрелил и даже попал старику в плечо. Но тот не растерялся, переложив меч в здоровую руку, как его учили левши армии императора.

Ударами старик расчищал путь к последнему стрелку. Каждое действие отточено, каждый взмах резок и проворен. Он не может совершить ошибку — это против природы имитатора. Лишь возраст мешал выполнять уклонения, как подобает, возраст делал тело слабым, неготовым отвечать на команды.

Растерявшийся от страха отряд таял на глазах. Воины мешали друг другу, громко ругались и пятились. А имитатор приближался, словно гребень акулы, рассекающий толщи воды.

— Чего встали? Взять его! Застрелите, зарубите! Испугались?

Первому солдату, осмелившемуся подбежать, старик проткнул горло, второму отсёк ногу, третий споткнулся о мёртвое тело товарища и улетел в забор. И вот, на дороге только двое: имитатор и предводитель.

Старик тяжело дышал: силы, подобно стремительному ручью, вытекали из его тела. Плечо жгло от ранения, кисть, скручиваемая ревматизмом, невыносимо ныла. Каждый новый шаг давался с трудом от боли в суставах. Ему не выстоять.

— Ты стар, слишком стар, — ехидно заметил воин, заряжая револьвер. — Будь ты на лет тридцать моложе, я бы боялся. Но от этой пули тебе не увернуться.

Старик решился на отчаянный шаг: схватив меч, как копьё, он из последних сил рванул вперёд. Предводитель вскинул револьвер, прицелился, ожидая лучшего момента…

Выстрел и вздох.

Оба тела повалились на землю. Секунды, последние мгновения, прежде чем жизни оборвутся.

— Они убью… ют щенка… — прохрипел предводитель.

— Но ты… этого не увидишь…

Глава 1

— Он живёт здесь? — поинтересовался мужчина, не скрывая брезгливость.

— Именно.

В жёлтом океане колосящейся в человеческий рост травы стояло пятеро воинов Лиенмоу. Два темнокожих великана выделялись сильнее прочих: их лица были похожи как две капли воды. Крохотным цветком у подножия скал выглядела бледная молодая девушка между ними. Она стояла на цыпочках, стремясь разглядеть то, что скрывала высокая трава. Впереди на несколько шагов замерли ещё двое мужчин: бородатый, коренастый, в простой фермерской робе и стройный, утончённый в изысканном столичном платье. Именно последний лишь интонацией недвусмысленно выразил личное отношение к найденному месту и его обитателям.

— А что тебя смущает, Ли Су? — спросила девушка, подойдя ближе. — Или ты надеялся, что имитатором окажется кто-то из высшего света?

— Нет, но хотя бы тем, кто умеет читать.

— С чего ты взял, что в этой деревне не умеют читать? — девушка задала вопрос без тени сарказма, смущения или издёвки.

— Мария, кто дольше живёт в Лиенмоу? Ты или я? Здесь уже давно всё катится к чертям. Как только старый император временно возложил бремя власти на князя Согдевана, страна погрузилась в хаос. Не думаю, что в этой деревне сохранилась хотя бы одна школа.

— А, — только и ответила Мария и поджала губы.

— Несмотря на это, старик перед смертью переписал завещание на сына… впрочем, вы говорили не об этом, — вступил в разговор бородатый. — Ладно, идём. Нам нужно забрать его с собой.

— Но сначала — поговорить, — заметила Мария, и взгляд её изменился.

Бородатый по-отечески улыбнулся, словно получил совет от пятилетнего ребёнка.

— Разумеется.

— Но выбора-то у него нет, — Ли Су явно не щадил убеждений Марии, говоря так, как есть. — На всё воля Императорского Совета.

— Выбор есть всегда. Заинтересованный человек будет успешнее достигать цели, нежели тот, кого принудили к действию.

Ли Су безмолвно отмахнулся, оставшись при собственном мнении.

— Зубери, Камо, идёмте, — позвал бородатый братьев, и вся пятёрка двинулась к покошенным деревянным воротам небольшого поселения.

Заходящее солнце подсвечивало оранжевыми красками горизонт. В тлеющих облаках прозрачными лентами терялись лучистые пальцы небесной пятерни. Где-то далеко кричали птицы, призывая сородичей укрыться на ночь. На многие километры вокруг простирались лишь засеянные культурами поля. Они уходили вверх и вниз, поднимаясь на невысокие холмы и снова открывая взору равнины. Ветер гулял по верхушкам посевов, а затем возвращался к воинам, принося с собой запах удобрений и, изредка, душистых трав.

— Как много ты узнал о нём, Агнар? — поинтересовалась Мария.

— Немного. Родных у него нет. Живёт в той же таверне, где и работает, — хозяйка позволила ему остаться. Он пивовар, кстати.

— Пивовар? — рассмеялся Ли Су. — Вот это да! Лучшего применения своим способностям не нашёл, по-видимому.

— Он может не знать о них, — возразила Мария, взглянув на Ли Су с укором.

— Знает, — продолжал Агнар. — Я попытался познакомиться с ним, пообщаться. На мой взгляд, мужчина весьма наивен и пуглив. Когда он осознал, что болтнул лишнего, то поспешил уйти. А я ведь просто спросил, как у него получается варить такое вкусное пиво.

— И мы поняли, что имеем дело с имитатором лишь по пиву? — под словом «мы» Ли Су имел в виду весь отряд.

— Старожилы утверждают, что он делает пиво в точности такое же, как делал почивший супруг хозяйки.

— Да мало ли кто…

— Никто, Ли Су. Сколько бы человек ни старался, он не сможет в точности повторить авторский рецепт, как минимум потому, что его рецепторы будут работать иначе. Это не далуанский завод с мерными стаканами и ложками, а обычная деревня, где орудуют треснувшим черпаком и фразой «кидай на глаз».

— Всё равно, как-то глупо это…

— Мы его проверим, не переживай.

— Будем надеяться, что он окажется тем самым, — вставила Мария, — иначе мальчику придётся несладко.

— Несладко? — усмехнулся Агнар. — Да он просто-напросто умрёт, а советникам и всем агентам, вроде нас с вами, придётся бежать из Лиенмоу.

— Хей, Зубери, а ты чего молчишь? — перевёл внимание Ли Су.

— А что тут скажешь? — отозвался один из здоровяков. — Для меня всё просто. Пришли — проверили — забрали — ушли.

— Не в бровь, а в глаз, — ухмыльнулся Ли Су.

Незапертые ворота встретили незнакомцев характерным скрипом. За ними открывался привычный деревенский вид: невысокие дома, телеги, загоны со скотом. И только паровой генератор таверны в центре поселения выбивался из унылой картины сельского быта.

В ярких окнах саманной лачуги мельтешили разгорячённые фигуры завсегдатаев. В проходах между столами то и дело показывался помятый котелок разносчицы. Уставшие жёны волоком тащили мужей-пройдох прочь от злосчастных дверей, откуда так сладостно несло фирменным пивом. Недалеко от здания в размашистых кустах абелии резвились длиннохвостые дворовые псы, радостно поскуливая и подвывая, когда доводилось прикусить ухо оппоненту.

— Говорить будешь ты, Ли Су, — сказал Агнар, прежде чем они вошли внутрь.

— Знаем, привыкли, — улыбнулся тот в ответ.

— Но здесь уже примелькался Агнар. Разве нет? — удивилась Мария.

— Ли Су лучше знает, что нужно сказать и как вести себя с местными. Он же и проверит парня.

— Да он в своих одеждах похож на — не обижайся Ли Су — столичного хлыща.

— Оттого так притягателен для деревенских девушек, — подмигнул тот.

— Но наша цель — мужчина.

— Да, но работает он с женщинами. Подача важна. Мы же не хотим спугнуть имитатора.

Мария отрешённо кивнула, дескать, ладно, ваша взяла.

Как и условились, первым в таверну вошёл Ли Су, и все взгляды тотчас устремились на него. Расшитое золотыми нитками мужское платье, длинные чёрные волосы, убранные в высокий хвост, взгляд тёмно-карих глаз с хитрым прищуром — таких мужчин в районе Жёлтых равнин давно не встречали. И пока местные глядели на диковинного гостя, оставшаяся четвёрка незаметно заняла дальний стол, скрывающийся в тени широкой опорной балки.

— Чего изволит красавец-господин? — тут же подбежала разносчица.

— Пять кружек вашего лучшего пива за вон тот столик, да поживее.

Девушка отклонилась, чтобы взглянуть на компанию гостя.

— Господин изволит сидеть с простолюдинами? У нас есть…

— Это мои слуги, отчего бы и нет. А после я подумаю, чем себя занять, — Ли Су сладко улыбнулся, вогнав девушку в краску. — И ещё, дорогуша…

Молодое личико расцвело, в надежде услышать очередной сальный намёк.

— Попроси своего пивовара подойти к моему столу. Хочу узнать его получше.

— Разумеется, господин, — немного расстроено произнесла девушка и отошла.

Ли Су сел рядом с Агнаром, внимательно наблюдающим за обстановкой.

— Думаешь, они уже здесь? — спросил Ли Су.

— Нет, но всегда нужно быть начеку.

Из задней комнаты питейного заведения показалась невзрачная фигура в коричневом фартуке. Мужчина выглядел достаточно молодо, но только потому, что на его лице практически не росли волосы. Под вьющимися рыжеватыми прядями прятались пустые глаза-бусинки и редкие кривые брови. Он как-то неуклюже выскользнул из-за прилавка, неловко улыбнулся паре гостей и направился к дальнему столу.

— Мда, — протянул Ли Су, — ну и слизняк.

— Ли Су, — строго одёрнула его Мария. — Как не стыдно? Не всем же нам быть похожими на Ваше Превосходительство.

— Ой, да ну вас. Надеюсь, мозгов у него больше, чем харизмы и шарма.

— В имитаторе не это главное, — заметил Агнар. — Ему хватит одного взгляда на тебя, чтобы повторить манеры, походку и речь.

— А сколько ему лет? Я думал под тридцать…

— Двадцать пять.

— Выглядит на восемнадцать.

— Не переживай, этап подросткового максимализма он уже прошёл. С этим, думаю, проблем не будет.

Мужчина был уже совсем близко. Взгляд глаз-бусинок перебегал от одного лица к другому, и когда пивовар оказался перед столом, то осторожно улыбнулся, оголив ровный ряд зубов, едва прикрываемых тонкой верхней губой.

— Чем могу помочь?

Глава 2

Кир испытал некоторое удивление, когда разносчица Анна рассказала ему о просьбе некого прекрасного господина увидеть местного пивовара.

— А что он делает-то в таком месте? — спросил Кир, вытирая руки тряпкой.

— Мне откуда знать. Наверно, захотел отведать твоего знаменитого пива, — пожала плечами девушка.

— Не моего, а старика Ратиша.

— Его, твоё — какая разница?

— Большая.

— Не будь занудой, — Анна кокетливо ткнула пальцем в плечо Кира. — В общем, они тебя ждут.

Из-за угла высунулось морщинистое лицо хозяйки Весты.

— Что там у вас?

— Кто-то хочет на меня поглядеть, — хмыкнул Кир, собираясь выйти за дверь.

— Из-за пива, что ль?

— Ну да, а из-за чего же ещё.

— Кричи, если что, мальчик.

Кир сдержал улыбку, поскольку обращение «мальчик» всегда его забавляло. Веста, будучи дамой за восемьдесят, всегда относилась к нему с материнской заботой. Когда кто-то пытался зацепить его или как-то обидеть, она бойцовским петухом настигала возмутителя спокойствия, требуя извинений, и ей было плевать, что Кир уже довольно взрослый и способен разобраться с подобными ситуациями самостоятельно.

— Да что они мне сделают?

Кир сначала выглянул в щель, потом медленно вышел. Он редко выбирался к гостям и чувствовал себя неуютно. На обращённые к нему лица и приветствия отвечал вынужденной улыбкой, втайне желая, чтобы гости просто продолжали пить и есть, не поднимая голов.

Свет в таверне горел ярко, но нежданные гости выбрали самое отдалённое и тёмное место. Сначала Кир увидел двух пугающих ростом и размером близнецов, затем довольно женственного мужчину в причудливой одежде, какую редко встретишь в Лиенмоу, а потом и крохотную неказистую женщину, ютящуюся в самом углу. Северянина он заметил последним. Того выдавали холодные серые глаза, рыжие брови и рваная борода. Прежде Кир его видел. Однажды на поле тот подошёл с расспросами о пиве. Вспомнив завет отца, не распространятся о странном даре, Кир растерялся, поэтому, выдавив из себя лишь пару несвязных и довольно глупых фраз, — сбежал.

«И что простой фермер делает в такой странной компании?» — подумал Кир, а вслух сказал:

— Чем могу помочь?

— Садитесь, — приторно улыбнулся красавец в мужском платье и указал на скамью перед собой, туда, где сидели темнокожие великаны. Голос незнакомца совсем не соответствовал первому впечатлению — мужчина говорил очень низко, с оттенком приятного слуху бархата.

Кир сел, стараясь не выдавать замешательства и возникшей нервозности.

— Расскажите нам о вашем потрясающем даре, уважаемый. Мы жаждем знать секрет, — продолжил мужчина.

— Вы о пиве? Да нет тут секрета… я учился у Ратиша, а он…

— Замечательно, — не дал договорить незнакомец. — Должно быть, Ратиш потрясающий педагог: лучше пива я не пил.

— Спасибо, господин, — кивнул Кир, продолжая держать на лице приветливую улыбку, от которой уже сводило скулы. — Хотя, постойте. Вам же его ещё не… — Кир посмотрел на пустой стол.

— Верно, не принесли. Агнар давал мне попробовать, он бывал здесь раньше, — сказал мужчина, указав на северянина.

— Да, помню. Фермер? Недавно переехали?

Агнар спокойно кивнул.

— А как долго нужно практиковаться, чтобы добиться таких результатов? — снова обратился к нему красавец.

— Да, недолго. Я быстро схватываю… — Кир осёкся: перед глазами снова замельтешило письмо отца, в котором тот просил его быть осторожным.

— Быстро схватываете, как интересно. Насколько быстро?

Всё это время остальные люди за столом не вымолвили ни слова. Один из великанов вообще отвернулся, слушая тихую музыку местного барда.

— Ну, месяц где-то, может, немного больше, — соврал Кир и при этом так громко сглотнул слюну, что рассмешил девушку в углу.

Кир не мог отделаться от мысли, что перед ним разыгрывают спектакль или пытаются как-то спровоцировать. Но на что? И этот голос, эта бархатная тональность, которую хочется воспроизвести. Слова звучат так притягательно, так плавно, так правильно. Кир понимал, ка́к этот мужчина говорит, знал, ка́к тот использует голосовые связки, буквально ощущал частоту их колебаний. И Кир мог повторить лёгкую, струящуюся словно ручей, манеру речи, более того, он хотел бы повторить.

— Месяц? — удивился мужчина. — Так долго? Разве не быстрее?

— А сколько, по-вашему, учатся пивоварению? — уверенно отозвался Кир голосом того самого незнакомца и тут же в ужасе прикрыл рот рукой. В следующий момент лица присутствующих изменились: от банального удивления до восхищения. Недовольным оставался лишь провокатор.

— Вот видишь, Ли Су, а ты сомневался, — торжествующе произнёс Агнар. — Я же говорил, его лишь нужно заинтересовать.

— Впервые вижу, чтобы человеку не терпелось воспроизвести чужой голос. Это ж насколько плохо нужно собой владеть, чтобы даже в такой ситуации не сдержаться, — с досадой произнёс Ли Су, избегая встревоженного взгляда Кира.

— У имитаторов это в крови. Когда они слышат или видят нечто кажущееся им полезным или невероятно притягательным, они сразу же хотят это повторить, так сказать, запечатлеть в памяти для дальнейшего использования, — тихо объяснил Агнар.

Кир, пришедший в себя после первого потрясения, собрался было юркнуть в проход между столами, но тяжёлая рука крупного соседа его остановила.

— Не торопись и не волнуйся, мы сохраним твой секрет, — поспешил успокоить Агнар.

— Какой… секрет… нет у меня…

— Ладно-ладно, хватит ломать комедию, — осадил Ли Су, чьё притворство и ласковую улыбку как рукой сняло, — мы в курсе, что ты имитатор.

Сердце Кира бешено забилось, тело пробила дрожь, руки вспотели. Не в силах контролировать эмоции, он едва слышно выругался.

— Ну-ну, и чего ты так испугался? — Агнар пихнул Ли Су в бок, чтобы оказаться напротив Кира. — Я же сказал, твой секрет останется между нами.

Кир облизал пересохшие губы, бросил беглый взгляд на удерживающего от побега громилу и обречённо кивнул, негласно принимая слова северянина.

— Для начала познакомимся. Меня ты уже знаешь. Это, — Агнар указал на красавца, — Ли Су, — затем повернулся к девушке, — Мария, — последними были великаны, — Зубери и Камо, братья, как ты уже понял.

— Я… Кир Фока.

— Да знаем мы, — закатил глаза Ли Су.

— Откуда?

— Погоди, — Агнар поднял руку, призывая к молчанию. — Мы все являемся императорскими агентами. Прибыли в район Жёлтых равнин, чтобы исполнить волю советника Романа и привести во дворец имитатора.

— Слышал, император умер, — сказал Кир. — Наследник — его сын.

— Всё верно. Но есть и ещё кое-что. О бушующей в столице заразе знаешь?

— Немного. Одни слухи. Говорят, что местная вода отравлена и какой-то червь поедает людей изнутри.

От Кира не ускользнуло отвращение Ли Су к сказанному, но пока он не мог понять, причина в нём самом или только в описанной ситуации.

— Всё так, Кир. Границы Шаду перекрыты, лекарские центры переполнены больными, мизерное производство столицы и то остановилось. И наряду с напастью на западе страны зреет восстание. Люди князя Согдевана готовят переворот.

Кир поднял голову.

— Переворот? О чём вы? Ведь есть наследный лист старого императора.

— А пивовар осведомлён, — усмехнулся один из здоровяков, представленный как Зубери.

— Наследный лист есть, но старший сын императора тоже болен и заключён в замке, чтобы не распространять заразу. Рядом с ним только преданные слуги. Согдеван дождётся смерти наследника и на правах дяди станет регентом при младшем сыне императора. Зная устремления князя, судьба младенца незавидна.

— Хорошо, а я здесь при чём? — задал Кир главный вопрос, не дающий покоя с того момента, как Агнар открыл рот.

— Ты имитатор, а значит, полезен трону. Подробнее обо всём тебе расскажут во дворце. Наша задача — доставить имитатора в целости и сохранности.

— Прислали бы письмо, я бы приехал сам, зачем нужен конвой?

— Святая простота, — не сдержался Ли Су и рассмеялся. — Просто сел бы на лошадь, или что тут у вас водится, и спокойно доехал, да?

— Да, — пожал плечами Кир.

— Дело в том, что мы не единственные, кто тебя ищет, — продолжил Агнар. — Князь Согдеван продумал все возможные варианты для наследника и теперь пытается выведать, кто ты и где живёшь. Сейчас его главной задачей стоит не дать тебе помочь молодому императору.

— Но чем я могу помочь? Сварить отборного пива? — немного глупо улыбнулся Кир и тут же осёкся, встретившись с острым взглядом Ли Су.

— Нет, насколько я знаю, ты должен будешь вылечить мальчика.

— Разве у людей его положения есть недостаток в лекарях?

— Вселенная, он непроходимый тупица! — не выдержал Ли Су. — Что тебе непонятно. Наша задача — привести тебя в Шаду, где советник Роман обо всём расскажет. Есть князь — сущее зло, — который тоже тебя ищет, чтобы устранить.

— Устранить? — открыл рот Кир. — Но за что?

— Избавьте меня от этого. — Ли Су резко встал. — Подышу свежим воздухом.

Когда пышущий негодованием мужчина скрылся за дверью таверны, Агнар успокоил:

— Не обращай на него внимания. Ли Су вспыльчив и нетерпим. Однако он всё верно сказал: мы не можем ответить на твои вопросы, так как и сами знаем лишь половину. Одно могу сказать, отравление воды в столице — дело рук князя. Такой человек, как он, ни перед чем не остановится, чтобы захватить власть и набить мошну золотом. Он давно мечтает взобраться ещё выше, чтобы хорошо устроить всех родственничков на лучшие должности. Когда же он высосет соки из Лиенмоу, то переберётся в Далу.

Молодой император — наш шанс на рассвет, на лучшее будущее. Мальчик хоть и молод, но уже многое знает об управлении.

— Постойте, — Кир вдруг кое-что вспомнил, — а разве у старого императора не было имитатора? Как же его звали… Джоу… Джили… Джулий! Да, точно, Джулий. Где он?

— Он мёртв, Кир. Погиб буквально через день после смерти правителя.

— Как он умер?

— Убили.

— Тоже князь?

— Да.

— И вы хотите, чтобы я занял его место?

— Не мы, а дворец. Мой отряд — лишь исполнители воли Совета.

— И когда я должен ехать?

Кир задал вопрос с надеждой в голосе, ожидая услышать срок в неделю или месяц.

— Сейчас.

Дверь в таверну открылась, вошёл мельник со стариком конюхом. Оба громко поздоровались, получив в ответ череду добрых слов и, понятных только им двоим, шуток. Таверна — единственное место единения в старой деревне — любила гостей. За её дверьми оставались переживания за неудавшийся урожай, больной скот, размытую городскую дорогу, недостаток в лечебных травах и хороших мастерах своего дела. За кружкой отменного пива, в тепле и уюте, люди делились переживаниями с соседями, и именно тогда понимали, что не одни столкнулись с бедой. Деление трагедии на две, а то и три души помогало местным выживать в тяжёлые времена.

Так и Кир: когда не стало отца, пережившего мать всего на пару лет, остался один в пустом доме с покошенными стенами и трухлявым полом. Если бы не госпожа Веста и её муж Ратиш, он бы так и помер от холода и голода. Они забрали сироту в эту самую таверну, чьи стены вот уже двадцать лет греют и укрывают от холодных ветров Жёлтых равнин. В те времена Кир не был нужен империи, она о нём даже не знала, а сейчас… Сейчас трон бьёт тревогу и взывает. Киру бы следовало злиться и противиться, но будучи от рождения очень простым и доверчивым, он ощущал лишь лёгкую тень грусти на плечах. Покидать родные стены не хотелось, но и выхода иного он не видел.

— Тогда… нужно собрать вещи и попрощаться со всеми, — тихо сообщил он вставая.

— Разумеется. Иди. Мы будем ждать снаружи.

Липкие и тёмные от пролитого пива деревянные половицы расплывались перед затуманенным взором Кира. Он плёлся между столами, не слыша чужих голосов и ритмичной музыки барда, словно нечто невидимое тянуло его в пивоварню.

Остановившись перед котлом, подвешенным над открытым очагом, Кир заглянул внутрь. Знакомый аромат немного привёл его в чувства.

— О! Вернулся? Ну как поболтали? — в проходе появилась Веста. Прихрамывая, она подошла чуть ближе и заглянула в лишённое крови лицо Кира. — Они, что ли, гадостей тебе наговорили? А? Если так, я им щас…

— Веста… — Кир повернулся к старушке, и та охнула, рассмотрев в глазах мужчины слёзы.

— Что случилось, мальчик? Что они сказали?

— Я должен уходить, они забирают меня.

— Кто? Куда? Ничего не пойму. Живо объясни всё толком!

— Ты же догадывалась, верно? Я никогда этого не говорил, но ты чувствовала, что со мной что-то не так.

— Ох, Кир, мальчик мой… И что они хотят? Кто они такие?

— Говорят, агенты императора. Мой дар нужен трону.

Кир произнёс это так легко и так просто, как само собой разумеющееся.

— И ты им поверил? — встревоженное лицо Весты потемнело. — Вселенная, как можно быть таким наивным. А что, если они злодеи, если мошенники или обманщики. Ты не подумал об этом? Разве не слыхал истории о работорговцах с запада? Об острове, который был захвачен тьмой, чьи жители постоянно носят кандалы и выполняют адский труд? Это не шутки какие-то! Представь, что они сделают с таким, как ты. Я хочу увидеть этих «агентов».

Веста сорвалась с места прежде, чем Кир успел что-либо сказать. Она выскочила из таверны словно дикий кот, позабыв о больной ноге. Опасаясь за старушку, Кир пошёл следом.

В освещаемой лишь окнами заведения тьме несколько фигур обернулись на возмущённый окрик.

— А ну, дайте-ка мне бумагу или императорскую печать, подтверждающую вашу принадлежность к императорским агентам, — с явным знанием дела, обратилась Веста.

— Вот это новость! А вы кто, мадам? — отозвался Ли Су.

— Спокойно, — сказал Агнар. — Вы, вероятно, приёмная мать Кира. Вот бумага.

За шорохом последовал вздох облегчения.

— Значит, не соврали.

— Да что за человек этот Кир Фока, если за него заступается трухлявая старушка, — снова буркнул Ли Су.

— Я такая старушка, что тебе, чудо экзотическое, ещё фору дам. Зачем Кир понадобился в столице?

— Веста, — Кир закрыл дверь и решился влезть в разговор. — Иди внутрь, на улице прохладно, а у тебя слабые лёгкие.

— Он мне ещё не ответил, — отмахнулась женщина.

— Это дело государственной важности, госпожа. Если Кир не пойдёт с нами, то окажется в опасности — мы не единственные, кто ищет имитаторов.

— А вы, стало быть, эту безопасность обеспечите?

— Именно.

— И как долго его продержат в столице?

— Столько, сколько потребуется, — вставил Ли Су.

— Тебя, смазливенький, я не спрашивала. Так сколько?

— Мы не можем знать, госпожа, всё зависит от ситуации.

Веста задумчиво потёрла подбородок, затем схватилась за локоть Кира, снова превращаясь в немощную старуху.

— Отведи меня обратно. Попрощаемся.

Агнар и Мария переглянулись, похоже, отмечая стальной характер трактирщицы. Кир же ощутил на руке дрожь крючковатых ревматоидных пальцев — Веста пребывала в беспокойстве и растерянности.

Его вещи они собирали молча, даже не глядя друг другу в глаза, но эта тишина красноречивей высокопарных фраз кричала о печали родных душ.

— Выходи из задней двери и дуй к конюшням, — помещая небольшой свёрток вяленого мяса в отдельный карман тряпичного рюкзака, вдруг сказала Веста. — А я задержу этих, запудрю им мозги.

— Что? — опешил Кир. — Бежать?

— Конечно, дурачок! А ты что? Решил отправиться в чумной город?

— Но там же…

— Что там? Будущий правитель, которого ты никогда не видел и если бы не зараза, то и не увидел бы. Что ты знаешь об имитаторах и их судьбах, мальчик? Я расскажу. Такими, как ты, только пользуются сильные мира сего. Вами подтираются, словно бумажкой в отхожем месте, а потом бросают на произвол судьбы. Оттого семьи имитаторов скрываются в глуши, как это сделали твои родные.

— Хочешь сказать, родители жили тут не всегда? Я читал письма отца, но там не говорилось о переезде.

— Они оказались здесь, когда тебе исполнилось примерно два года. Никто не подозревал о цели переезда из большого города в деревню. Люди лишь судачили, понимаешь, слухи пускали, но не более. Мы с Ратушем и представить не могли, что под боком живёт имитатор. Только когда ты сделался его учеником и в точности повторил непростой рецепт именного ратушинского пива, я начала догадываться. Потом верховая езда. Никогда бы не подумала, что человек, один раз посмотрев на наездника, так умело заскочит в седло. Но самым явным стала музыка. Не многие знают, что все имитаторы хорошо поют, всё дело в необычных голосовых связках. Они же позволяют вам имитировать чужие голоса. Этим, к слову, ты маялся ещё в детстве.

— Никогда не думал об этом.

— О чём конкретно? Ты вообще мало думаешь, мальчик. Таким уж тебя создала природа. Наивный, глупый, и, к несчастью, добрый. Вот вашему брату и садятся на шею все кому не лень.

— Веста, дорогая…

— Всё, не хочу ничего слушать. Иди в конюшню, а я…

— Нет, погоди.

Кир сел на край деревянной кровати, застеленной красным вязаным покрывалом — подарком Весты.

— Я хочу увидеть столицу, хочу помочь, если это в моих силах, и хочу… узнать, на что способен.

— Они прожуют тебя и выплюнут. Одно то, что эта пятёрка сюда припёрлась, уже плохо. Значит, будут другие. Лиенмоу не даст тебе житья, пойми. Беги, мальчик, пока не поздно.

Кир мягко взял старушку за дрожащую руку и прижался щекой к ладони. Тепло шершавой кожи отозвалось в груди приятной умиротворяющей волной.

— Моя дорогая Веста, ты всё равно что мама мне. Ты оберегала, любила и воспитывала, но пришёл черёд выбрать дорогу самостоятельно. Мне страшно и горько, но есть и ещё кое-что. Если Агнар говорит правду, то князь Согдеван тоже ищет меня. Подобные ему не церемонятся, оттого присутствие в деревне имитатора губительно для обитателей и для тебя с Анной особенно. Сделайте вид, что плохо меня знали и не шибко любили. Наверно, так будет лучше, если его люди сюда доберутся.

— Какая чушь, — уже спокойнее произнесла Веста. — Будто бы местные не скажут обратного.

— Они не знают меня так, как знали вы с Ратушем. Я мало что понимаю, но, надеюсь, делаю правильный выбор.

Кир встал, закинул рюкзак на худые плечи и с тянущей болью в груди направился к выходу.

— Ты найдёшь меня здесь, мальчик, — бросила Веста, не сдержав единственную скупую слезу. — И не забудь попрощаться с Хромым.

Пропустив мимо ушей едкое «неужели» от Ли Су, Кир обошёл таверну кругом. Там, в сенном ворохе среди лошадей, спал лохматый пёс, которого в деревне звали Хромым из-за неправильно сросшейся лапы.

Услышав знакомый голос, пёс, не поднимаясь, завилял пушистым хвостом.

— Вот ты где, малыш, — Кир присел на корточки и ласково потрепал косматую холку. — Я должен проститься с тобой. Меня не будет какое-то время.

Пёс поднял морду, блеснув в свете масляного фонаря умными глазами.

— Да, дружок, ты правильно понял.

Хромой поднялся, потянулся, ещё секунду смотрел на Кира, а потом уткнулся носом ему в плечо, выражая самую преданную дружбу.

Лет пять назад, возвращаясь из соседнего города, Кир встретил пса на дороге: кто-то переехал животному лапу. Пёс скулил и пытался ползти навстречу очередному прохожему, поскольку никогда не боялся людей, даже несмотря на приключившуюся с ним беду.

— Ну, всё. Я пошёл. Береги их. Надеюсь, скоро увидимся.

Хромой не бежал следом, не лаял, а только махал хвостом и глядел на спину уходящего человека.

Глава 3

Кир и представить не мог, что за люди встретились ему в таверне. Когда он размышлял о собственной защите, то почему-то не думал, чем именно его будут защищать. Мария оказалась лучницей, Агнар — меченосцем, Зубери носил с собой молот, а Камо — тяжёлую далуанскую цепь. Ли Су, как самый гибкий и ловкий в компании воинов, орудовал двумя короткими клинками — кукри. Доставая их из подвала временного жилища Агнара, он будто невзначай отметил, что выполнили их по индивидуальному заказу, сделав короче и легче.

Киру не доводилось видеть столько оружия, хотя рассказы о междоусобицах и распрях работорговцев с запада слышать приходилось. Лишь одно показалось ему странным:

— Вы не пользуетесь хошанскими револьверами?

Агнар, складывающий припасы в заплечный рюкзак, обернулся. Вся группа собралась в главной комнате дома, купленного у местного пропойцы по дешёвке. В синюшной темноте, разбавляемой лишь припорошённым облаком лунным светом, зажжённые свечи озаряли сосредоточенные лица. Кто-то так же, как и Агнар собирал еду, лекарские припарки, золото и тёплые вещи; кто-то осматривал оружие, а затем чистил, если требовалось.

— Нет. Они слишком шумные и привлекают ненужное внимание. На стрельбу всегда бежит стража ближайшего города.

— Вы давно это готовили? — Кир описал рукой сумки, в которых Мария и Камо уже поместили всё необходимое.

— Нет, буквально за пару дней, пока тебя изучал и ждал их прибытия, — Агнар кивнул на своих.

— Из столицы?

— Нет, из родных поселений. Мои воины — контрактники. Они не числятся в регулярной армии Лиенмоу. Их зовут, когда дело пахнет жареным.

— То есть, вы лучшие?

— Ну… — Агнар замялся и как-то по-ребячески усмехнулся. — Нам бы хотелось так думать.

Реакция Ли Су не заставила себя долго ждать: он громко цыкнул, резко сунув оба клинка в ножны за спиной.

— Я в своих навыках уверен, — с вызовом заявил он.

— Кто бы сомневался, господин «я всё могу», — хлопнула его по спине Мария.

— Прощу тебе дерзость только потому, что безмерно люблю.

— Ещё бы не любил. Кто бы залечивал тебе раны уязвлённой гордости, то тут, то там, появляющиеся после очередного сражения.

Ли Су перекривлял Марию и отвернулся к окну, где под самой рамой колосился бузульник.

Кир наблюдал за сборами и до сих пор не мог поверить, что всё происходит взаправду. Ещё утром он проснулся бодрым и счастливым, радуясь новому дню, который будет похож на другие, но пройдёт спокойно, без внезапных разочарований и нежданных приключений. И вот он в компании незнакомцев, ведущих его в неизвестность. А он слишком плохо знает этот мир даже в свои годы, чтобы понять, какое будущее его ждёт.

— Пора выдвигаться, — подытожил Агнар, туша свечи. — Нужно идти быстро, не болтать, внимания не привлекать. В Линжу нас ждёт паровой фургон. На нём, под видом торговцев зерном, отправимся в столицу.

— Как думаешь, люди князя уже в районе равнин? — спросила Мария.

— Не знаю, но надеюсь, что нет. Не хотелось бы вступать в бой раньше времени.

Глаза Кира округлились:

— Раньше времени? То есть сражаться придётся?

— Рано или поздно. Люди много болтают, мы не можем заткнуть им рты, только ввести в заблуждение.

— В отличие от остальных, Веста знает, куда я еду, — задумчиво, с толикой тревоги, сказал Кир.

— Ничего страшного не произойдёт, если она расскажет. К тому моменту мы уже укроемся во дворце. Главное, не встретить их по пути. Тут поможет неприметность Марии — она поведёт фургон.

— Ты водишь? — удивился Кир. Сам-то он даже обычных паровых автомобилей не видел, но представлял, что управляться с ними непросто. А тут целый фургон!

— Конечно, — улыбнулась девушка. — А если потребуется, могу и починить. Только бы инструменты были.

— Она у нас мастер на все руки, — добавил Агнар. — Наш полевой медик и кузнец, и механик.

«Кузнец! Вот это новость. Такая худышка… Где же в ней сила, чтобы с молотом и наковальней управляться», — подумал Кир.

К середине ночи воздух остыл, оттого ветер сделался холодным и промозглым. Кир кутался в чёрную походную накидку, не подавая виду, что у него зуб на зуб не попадает. Он прятал вполне оправданный инстинкт отчасти потому, что не только в холоде крылась причина. А воспоминания о тепле вестовской таверны всё больше погружали его в тихую печаль.

За несколько часов небольшой отряд успел преодолеть парочку бедных деревень, пока тонкая извилистая дорожка не вывела их к торговому тракту центральных земель Лиенмоу.

Кир всё ещё узнавал окрестности, ведь и сам не раз ходил в Линжу. Вот знакомая дубовая роща, вот илистое озеро Беглянка, вот частокол обгоревшего дома, оставленного жильцами ещё во времена войны Лиенмоу с Далу. Родные места тонкими ветками цепляли его за одежду, призывая вернуться домой.

Уже на большой дороге Ли Су и Мария затеяли спор о выборе правильного пути. Мария хотела идти лесами, чтобы лишний раз не попадаться местным на глаза, Ли Су же был уверен, что лесники пуще деревенских сплетниц плодят слухи и, если увидят группу людей, бредущих в чаще, тотчас растрезвонят об этом на всю округу. В этот раз Агнар поддержал Ли Су, оттого и выбрал тракт:

— Торговля идёт здесь плохо, поэтому дорога чаще пустует. Бояться нечего. А если кто нас увидит, то Ли Су своим нарядом наведёт их на мысль о торгашах с юго-востока.

Кир боязливо взглянул на выпирающую из-под накидки Камо цепь и подумал: «А что, глядя на э́то, решат прохожие?»

Утро застало их на подходе к линжунскому каменному мосту — первому признаку развитой цивилизации в районе равнин. Липкий туман, украдкой пробирался сквозь прибрежные кустарники, пряча от взора едва движимую гладь Молчаливой реки.

Агнар прислушался, и остальные замерли, ожидая его команды. В предрассветной тишине лишь ранняя мошкара создавала монотонный гул. Ни цокота копыт, ни скрипов телег, ни работы парового двигателя не было слышно. Призывно махнув, северянин повёл отряд дальше.

Солнце едва показалось на горизонте, но его лучи уже ворвались в небо, освещая холодную землю. Просыпались птицы, тревожа громким криком мелких грызунов в крохотных норах; неподалёку, за ближайшим холмом, хохотали лисы. На западе уже вырисовывалась серая каменная стена Линжу.

— Ли Су, Зубери и Камо, войдёте в город первыми, — сказал Агнар. — Бумаги не потеряли же?

— Нет, — отозвался Ли Су.

— Я, Кир и Мария зайдём спустя час, вместе с утренними рабочими.

Кир смотрел то на Агнара, то на Марию, гадая, к чему такая конспирация, неужели Согдеван и вправду настолько опасен? Но говорить что-либо при Ли Су не хотел: тот снова поднимет его на смех.

Когда братья во главе с Ли Су скрылись в мглистой дымке, Агнар направился к небольшому лесу около притока Молчаливой реки. Он не разводил костра, не выкладывал вещей, а просто сел на широкий мшистый камень, жестом пригласив остальных. От дороги их укрывала пара зелёных сосен, и лишь через мелкие щели они могли видеть теряющуюся в тумане дорогу в город.

— Мы просидим здесь целый час? — решил всё-таки уточнить Кир у Агнара.

— А тебе больше по душе быть пойманным людьми Согдевана?

— Я даже не видел его ни разу, с чего вы взяли, что он знает, как выгляжу я?

— Не знает, и узнать не должен. Знаешь, что стало с тем, кого вычислили до тебя?

— И что?

— Это был старик в небольшом городе на юге. Люди Романа отыскали его слишком поздно: Согдеван не щадит тех, кто может нарушить его планы.

— Да он бы вряд ли пережил поход… я о старике, — заметила Мария. — Насколько знаю, он болел…

— И что, поэтому заслужил смерть?

— Нет, конечно.

— Подождите, Согдеван убил другого имитатора?

— Не он, а его подручные — капитан Инг и грязный пёс Одд.

— Ты знаком с ними? — спросил Кир.

— Да. Когда-то вместе служили у старого императора. Только я остался на стороне трона, а этот… — Агран выругался на северном наречии, — перешёл к Согдевану.

— А разве дело не в его жене? — поинтересовалась Мария.

— Я думал об этом. — Махнул рукой Агнар, и Кир прочитал в его холодных глазах, очерченных воспалённой красной кожей, какая бывает у людей, не отказывающих себе в выпивке, глубокую скорбь. — Но у нас была общая идея, и он её предал.

Чем выше поднималось солнце, тем лучше вырисовывались очертания дороги и одиноких обозов, идущих со стороны центральных земель. Дымка почти исчезла, воздух потеплел, а стойкие капли росы на траве заблестели в свете жёлтых лучей.

Мария чуть слышно затянула незатейливую мелодию, и так плохо у неё это получалось, что Кир, сам того не замечая, прикрыл уши ладонями. Дело было не в мелодии, её-то она хорошо передавала, а вот голос у девушки звучал сипло и сдавленно — неправильно, одним словом. Заметив это, Мария рассмеялась и даже тень обиды не коснулась бледного лица.

— Да, певец из меня никудышный, но душа иногда просит, — сказала она. — Зато я неплохо управляюсь с дудочкой. — Мария хлопнула рукой по рюкзаку.

— Это точно, — подтвердил Агнар. — От её мелодии хочется жить.

Кир поверил на слово и не стал просить девушку сыграть, опасаясь, что его снова настигнет разочарование. С этим, к сожалению, он ничего не мог поделать. Любая музыка вызывала в его душе отклик, и если он слышал неправильную тональность в исполнении, то тут же ёжился, будто от холода.

— Понимаю, — словно прочитав его мысли, произнёс Агнар, — это общая черта имитаторов. Джулий, если не ошибаюсь, вообще пел в императорском хоре: очень уж ему нравилось.

— Да я не то чтобы… — неловко начал Кир, но осознав, что оправдать себя нечем, замолчал.

Минуты тянулись, словно сосновая смола по бугристой коре. Кир поглядывал на Агнара, ожидая команды. Все мысли мужчины занимали лишь переживания о погоне. Если они правы и Согдеван пошлёт в края Жёлтых равнин людей, Веста и все жители деревни окажутся в опасности, а виной всему эта странная, так и непонятая им способность. Но почему же тогда ни Агнар, ни Мария не предупредили селян?

— Пора, — вдруг резко поднялся северянин, вернув на плечи рюкзак. — Рабочие идут.

И правда, по дорожке не спеша плелась небольшая группка мужчин и женщин в коричневых робах и тонких тканевых плащах. Каждый нёс на плече по сумке, вероятно, с инструментами и материалами. Они, как и многие из деревни Кира, шли в город за работой, а сами жили в небольших домиках на отшибе. После стычек с далуанскими солдатами местные решили, что так безопаснее. Во время войн страдают крупные города, а вот мелкие домики, разбросанные по равнинам и холмам, мало кого интересуют. Но были и минусы в таком расположении жилища: в случае болезни домашних доктор мог просто не успеть приехать. Так или иначе, жить в городе было всегда дороже, а работяги, вроде этих, получали лишь крохи с барского стола.

— Идём, — поторопил Агнар, — а то упустим момент.

Троица вышла осторожно, стараясь не шуметь и не торопиться, чтобы не привлекать внимание. Однако люди и так их не заметили бы: все, как один, увлечённо обсуждали предстоящий рабочий день.

Прибившись в самом конце, Агнар, Мария и Кир подошли к главному городскому входу. На пути их ждали стражники в кожаных куртках и широких сапогах. У каждого в кобуре сверкал сталью револьвер, а на поясе покачивались кожаные ножны с короткими мечами.

На рабочих редко обращали внимание, разве что из-за высылаемых Шаду ориентировок, но сегодня, по-видимому, таковых не было, и Агнар, не опуская головы, — напротив, бодро улыбаясь и приветствуя охрану, — вошёл внутрь без вопросов. Кир так вообще не переживал, ведь его лицо уже примелькалось в Линжу: каждую первую субботу нового месяца он приходил в город за ингредиентами и материалами, которые не мог произвести сам.

— К чему мы таимся? — решился спросить он.

— А ты так и не понял? — удивилась Мария. — Может, Ли Су и прав…

Фраза задела Кира, но ненадолго, уже через мгновение он забыл ответ девушки, поскольку к нему повернулся Агнар.

— Когда Инг появится в Линжу, он будет искать группу людей, покинувшую твою деревню. Он буквально пойдёт след в след, но у охраны узнает, что в город зашли только трое из тех, кто ему нужен: Ли Су и братья. Это же подтвердят и остальные. Так мы его немножко запутаем и замедлим, чтобы успеть добраться до столицы без лишних проблем. Вместо того чтобы следовать дальше за нами, он, скорее всего, прикажет прочесать окрестности и, только убедившись в нашем отсутствии, отправится дальше.

— Теперь понял, — ответил Кир, бросив на Марию недовольный взгляд и подумав: «Два сапога пара».

Земляную дорожку сменила каменная щелистая кладка: то там, то здесь из-под сколотых плоских блоков выбивались агрессивные пучки травы. Деревянные избушки здесь заменяли высокие башенки; кое-где, скорее, ради красоты и торжественности, торчали расписанные колонны. Ярусами расширялись металлические мосты, отделяющие нижнюю часть Линжу от верхней. Тонкими пиками красные крыши домов на первом ярусе касались металла второго яруса.

Агнар провёл их мимо сотен различных лавок, в десятке из них Киру доводилось побывать. Но стоило завернуть за угол и шагнуть в переулок западной части города, как Кир тотчас потерялся. Стараясь не сталкиваться с людьми и при этом не вступить в разведённую здесь местными торгашами грязь, он едва поспевал за северянином. Тёмный проулок, скрываемый от солнечного света очередной веткой верхней части города, окатывал прохожих сырым сквозняком и затхлым запахом. Кир потянулся к носу, чтобы заткнуть его, как Агнар резко остановился и постучал в чёрную дверь из достаточно крепкого местного дерева.

— Кто? — грубо отозвались с той стороны.

— Фермер из Кан, принёс урожай.

— Ну, покажи.

Дверь отворилась, на пороге стоял невысокий лысеющий старик. Крепкой рукой он удерживал дверную ручку, готовый в любую секунду закрыть вход перед лицами незнакомцев. Он несколько секунд смотрел Агнару прямо в глаза, затем криво улыбнулся и кивнул, пропуская гостей внутрь.

В прихожей пахло не лучше, чем в проулке. Хозяин, очевидно, любил подымить сигарой, и этот горький запах с примесью кислоты, кажется, въелся в каждый уголок его дома.

— Дверь на защёлку, — скомандовал старик. — Твои уже здесь. Транспорт тоже готов, ждёт на той стороне.

Агнар не разуваясь прошёл дальше, Мария — за ним. Кир всё глядел по сторонам, восхищаясь диковинными бюстами и чудно изогнутыми канделябрами. Судя по висящей в прихожей одежде, старик был не из богатых, но внутри его жилища всё буквально кричало о чрезмерной любви к роскоши.

За гостиной открылась столовая, за столовой — коридор, уводящий в несколько спален. Кир думал, что старик ведёт их в личный кабинет, но, когда они прошли и его, тот растерялся. Хозяин остановился перед обычной стеной, облепленной белыми узорами в форме мифических существ. Он повернул свечу одного из канделябров, и обои вдруг зашевелились.

— Тайный ход, — словно мальчишка, восторженно выпалил Кир.

— Да, сынок, так и есть, — кивнул старик. — Вы где его нашли, в деревне? — обратился он уже к Агнару.

— Тебе этого знать не нужно.

— Да-да, — усмехнулся тот. — Помним.

— Ради твоей же безопасности.

— Вниз и направо. Ваши уже там. Мешки и ящики с зерном подготовил, а крепкие парни ждут чуть дальше. Пусть девчонка к ним выйдет — она же поведёт, так — и попросит помочь. Парни хорошие: болтают мало, вопросов тоже не задают.

— Спасибо, брат, — Агнар положил руку на плечо старику, — империя не забудет твою мощь.

— Главное, Вселенная запомнит. Надеюсь, что у мальчика всё получится, так как с князем жизнь у нас не сложится.

Лаз уходил под землю, но неглубоко. Скорее всего, его прорыли ещё в смуту. В таких местах люди прятали повстанцев и провизию с оружием. После смуты наступила эпоха процветания Лиенмоу и о тайных ходах забыли, однако со смертью верного идеям империи правителя необходимость в подобных проходах возникла вновь.

Сначала ступени освещал свет, льющийся со стороны входа, но, когда старик запечатал его, оставалось полагаться на собственные ощущения.

Глаза Кира привыкли к темноте, и уже казалось, что он может различать очертания ближайших предметов. Где-то за поворотом, ближе к противоположной стороне тоннеля, мельтешил свет масляной лампы.

— Кто идёт? — раздался голос Ли Су.

— Ясно кто, — отозвался Агнар.

— Фух, мы уже заждались, братья всю солонину съели.

— Ну-ну.

В полумраке подвала нарисовалась стройная фигура с фонарём у лица. Ли Су махнул рукой, зазывая, и скрылся в боковом проходе.

Помещение с холодным и, кажется, влажным камнем напоминало винный погреб, однако ни одной бутылки или хотя бы бочонка видно не было. Взволнованное дыхание Кира, чей звук отбивался от серых стен, должно быть, слышали все. Он бегло осматривал каждый закуток и щель, сам не понимая, что именно хочет отыскать. Страх перед неизведанным заиграл новыми красками, стоило спуститься в мрачный погреб странного дома с не менее странным владельцем.

— Сюда, — позвал Агнар, заметив, что Кир медлит. — Бояться нечего. Все свои.

Коридор расширился, и отряд попал в каменную галерею, заполненную старыми книгами, полусгнившими тряпками, чехлами от мебели, ложками и вилками в деревянных коробах и прочим уже не нужными хозяину дома хламом. Среди всего мусора и старых вещей на полу, стенка к стенке, выстроились огромные дощатые ящики шириной и глубиной не меньше метра.

Кир подошёл ближе и заглянул в один из них — тот оказался пуст, но зато за ним в сером мешке желтело золото пшеницы.

— Готовы? В отхожее место сходили? — обратился Агнар, но не к Киру с Марией, а к жующим в углу братьям.

По лицам здоровяков Кир прочитал, что они не шибко-то готовы, да и всю затею считают неудачной. Агнар тоже это понял, поэтому вернулся к самому лучшему, что умел делать, — убеждению:

— Давайте, дорогие, некогда сомневаться. Знаю, вам такое тяжелее всех дастся, но выбора нет, вы слишком выделяетесь.

Кир обернулся к Марии, та изучала какую-то книжку, взятую с полки, смиренно ожидая своего выхода.

— Что происходит? — тихо спросил он.

— Да ничего особенного. Нам нужно проехать в столицу незамеченными.

— И?

— И… ты, Ли Су, сам Агнар и братья должны будете залезть вот в эти коробки. Потом, когда выдам каждому по соломинке для дыхания, засыплю вас зерном с ног до головы.

— Мне нужно будет ехать в этой коробке? — ужаснулся Кир.

— Да, и братьям тоже.

Кир взглянул на двухметровых мужчин, и сердце его сжалось от представления того, как они будут лезть в эти короба.

— Ладно, нет у нас времени. Зубери — ты первый.

Здоровяк обречённо вздохнул, поднялся, подошёл к коробке и замер.

— Дай хоть руки и ноги немного размять. — Он протанцевал перед коробкой, смешно двигая бёдрами и разводя руки в стороны, повращал головой и наконец-то шагнул внутрь. — Только вы тоже поживее давайте, чтобы я долго не ждал.

Мария быстро вручила ему длинную соломинку, которую следовало немного обрезать, после того как Агнар наполнит пустоты зерном.

— Нужны затычки в нос? Чтобы случайно не вдохнуть, — уточнила Мария.

— Давай, не помешает, — нехотя ответил Зубери, — помню, как-то в детстве мне в ухо попало семечко одуванчика, которое спустя какое-то время начало там расти.

— Жуть. — Мария пошарила в кармане, вытащила небольшой мешочек и оттуда достала парочку мягких шариков по размеру чуть больше ноздри. — Держи.

Агнар засыпал Зубери осторожно, сразу предупредив, что, если станет дурно, нужно постучать по деревянной стенке.

Медленно скрывались щиколотки, коленки, вот зерно достигло шеи и спрятало нос. Зубери сидел смирно, иногда недовольно мычал, но терпел. С остальными дело пошло быстрее. Ли Су оказался пластичнее всех: в коробке он чувствовал себя вполне сносно, даже мог двигать отдельными частями тела.

Агнара засыпал уже Кир. Руки имитатора дрожали и потели, на лбу появилась испарина. Когда макушка северянина скрылась, Кир с ужасом осознал, что пришла его очередь. Удалившись облегчиться, он подумывал, а не бросить ли всё это.

— Не переживай, я хорошо вожу — довезу быстро и без приключений, — обнадёжила Мария, когда Кир вернулся. Вероятно, испытываемые переживания буквально просачивались сквозь побледневшую кожу его лица.

Как только он сел в ящик, подтянув к себе колени и захватив ртом ту самую злосчастную соломинку, желудок завязало узлом. Воздуха явно не хватало, в носу щекотало и жгло от шершавых валиков, и каждая клеточка тела единовременно зачесалась и разболелась.

Крохотная Мария пыхтела и кряхтела, поднимая тяжёлый мешок. Кир даже подумал, что ей такая задача не под силу, ведь сам ещё минуту назад с трудом засыпал Агнара. Но лучница удивила. Стоило ей помочь себе коленом, как рассыпчатый прохладный водопад коснулся рук и лица Кира. Давление становилось всё больше и больше, пока зерно окончательно не сковало ноги.

— Вдохни поглубже, давай скорей, — скомандовала Мария, — и держи воздух в себе, пока я тебя до конца не засыплю.

Кир повиновался — а что оставалось? Когда прекратилась мелкая дробь, отбиваемая по макушке, Кир подумал: а что, если Марию схватят или ей станет плохо, кто тогда вытащит их из коробов?

В остальном Кир ориентировался лишь по звукам, а они сюда доходили плохо. Он слышал отдельные слова, но иной раз терял суть фразы. Одно понял: после погружения отряда в ящики Мария позвала кого-то, чтобы ей помогли эти самые ящики дотащить. Судя по грохоту, Мария тоже несла что-то на плече, и Кир сразу же вспомнил о провизии и оставленном братьями оружии: к ним в ящики оно уже не поместилось.

— Осторожнее! Не рассыпьте! — послышалось снаружи. — Мне ещё торговать этим!

Мария вошла в роль и уже вовсю ворчала по поводу неправильной работы носильщиков. Кира несли вторым или третьим. Зерно смягчало колебания из стороны в сторону, но не спасало ноги и ягодицы от ушибов, поскольку сидел Кир на обычных деревянных досках.

Наконец, всё стихло. Но лишь на время. Вскоре Кир услышал голос Марии прямо над собой:

— Если всё хорошо, пошевели соломинкой.

Задав тот же вопрос остальным, Мария ушла, шумно затворив двери фургона.

***

Капитан Инг забрался на хлипкую деревянную башню, пытаясь рассмотреть в подзорную трубу деревенскую дорогу Жёлтых равнин. Та пустовала, как и час назад. Если кто-то и шёл в Линжу, то уже давно свернул через дубовую рощу.

— Капитан, — позвал неприятный скребущий голос.

По лестнице поднимался одноглазый Одд. Часть его лица пересекала глубокая борозда, которая пряталась за коричневой тугой повязкой, скрывающий пустоту в глазнице.

— Старуха-трактирщица говорит, что мало помнит постояльцев, а вот её пивовар исчез с утра, — сообщил он, взобравшись на самый верх. — Правда, я порасспрашивал местных и они говорят, что странная пятёрка покинула деревню ночью, с ними был тот самый пивовар.

— Стало быть, старуха врёт или недоговаривает, а пивовар и есть наш имитатор.

— Стало быть, так, — криво улыбнулся Одд, оголив парочку пожелтевших от табака зубов. — Что прикажете? Старуху в расход, деревню сжечь?

— Любишь ты рубить сплеча, — то ли шутя, то ли ругая, произнёс Инг. Он и сам не знал, злится ли он на помощника за неоправданную жестокость или видит в этом шанс упрочить своё положение перед Согдеваном. Чужими руками зло творить легче. — Нет. Поболтай с пьянчугами, пусть расскажут об отношениях между трактирщицей и пивоваром. Если они находятся в родственных связях, это поможет перетянуть имитатора на нашу сторону, — и, сказав это, Инг задумчиво отвернулся, обратившись к пустому горизонту.

— Так вы что это, хотите здесь остаться? — напрягся Одд.

— Нет, я поеду в Линжу, а вот ты как раз останешься. Позже пришлю тебе гонца с решением.

Инг, повторяя излюбленную привычку, потянулся к небольшому кулону на поясе в форме месяца. Он тёр его всякий раз, когда предстояло непростое решение или дальняя дорога.

— Как выглядит пивовар? — спросил он.

— Тут проблемка — очень уж он неприметный. Волосы рыжие, глаза, как две точки, невзрачные. Нескладёха, одним словом. Так они его и описывали.

— Да, маловато.

— А вы вот говорите: перетянуть на свою сторону… Это что, убивать мы его не будем, как того старика?

— Не будем. Такие люди нужны князю, а имитаторов последнее время днём с огнём не сыщешь. Да и забыл ты, верно, что старика того убил без моего приказа, — говоря последнюю фразу, Инг посуровел. — Чтобы такого больше не было. Мне плевать, что ты там делаешь по собственному умыслу, но пока находишься под моим командованием, чтобы и шагу без приказа не ступал.

— Я уже извинился тогда. — Одд опустил голову, но в глазах по-прежнему стояла непокорность и иной раз пугающая Инга злоба. — Но он потянулся к арбалету. А вы же знаете этих имитаторов.

— Он ложку держал едва, а тут стрелять. Просто тебе захотелось показать свою власть, так и скажи.

Одд поджал губы, но ничего не сказал.

— Имитатора постараемся убедить перейти на сторону Согдевана, а не получится — убьём. Сейчас они либо направились в столицу, либо к границе с Далу. И на одной, и на второй дороге я расставил посты, проверяющие каждую машину и фургон. Прежде чем сюда доберутся воины мальчишки, я постараюсь их перехватить.

— А других, как он, разве нет?

— Чем ты слушал, Одд. Говорю же, сложно их отыскать, прячутся они. Вот этот был достаточно глуп, чтобы позволить слухам о себе распространиться за пределы деревни.

— О пиве, что ли?

— О пиве, о верховой езде, о пахоте. Он во многом преуспел.

— Да мало ли таких людей? Почему сразу имитатор.

— Да потому… — Инг хотел было нагрубить, но увидев лицо помощника, какое-то глупое и пустое, замолчал. — Неважно, Одд. До этого шпионы работали — теперь мы. Согласно донесению, именно в этой деревне предположительно находился имитатор. А раз агенты Романа его забрали, значит, точно он. Агнар бы не стал волочить за собой абы кого, он действует всегда разумно, осторожно.

— Ваш старый знакомый?

— Да.

Инг втянул чистый равнинный воздух, закрыл глаза и простоял так пару минут. Одд же, переминаясь с ноги на ногу и, вероятно сомневаясь, стоит ли отрывать капитана от раздумий, томился в стороне.

— Ладно… пошёл я, — только и сказал он, а потом развернулся, стукнув пятками, и побрёл к лестнице.

***

Веста, придерживая засаленную занавеску, выглянула из окна таверны. Лучи дневного солнца слепили, не давая разглядеть наполненный воинами двор. Несколько часов назад люди Согдевана вошли через ворота и начали расспрашивать местных о гостях поселения. Они точно не знали, кого искать, но дурачок Шази рассказал о пятёрке иноземцев, навестивших таверну вчера вечером.

— Что там, Веста? — тихонько подкралась Анна. Так как в таверне было пусто, девушка маялась от безделья.

— Что-что? Ничего хорошего. — Веста отпрянула от окна, стоило одноглазому Одду появиться на дорожке, ведущей к таверне. — Слушай, душа моя, пройдись-ка ты по домам наших главных сплетников и скажи, что сегодня после полудня всем выдаю пиво бесплатно. Но… — Веста задумалась, почесала затылок: явно в её голове крутилась сотня мыслей, да ни одна из них не подходила. — А ещё скажи, что наш этот, как его… ну, который за погодой следит, сказал, буря надвигается. Пусть народ пожитки свои в погребах попрячет и идёт ко мне пиво пить. А женщинам… женщинам, скажи, буду хлеб выдавать и старые припасы с вязанием.

— С чего такая щедрость, матушка? — нахмурилась Анна.

— С того, что я так сказала. Иди, Анна, давай. Не щурься и не думай лишний раз, тебе во вред.

Анна шикнула, но перечить не стала. Накинув плащ поверх рабочего платья, она выскочила на улицу и пошла вдоль домов, стараясь не попадаться на глаза солдатам.

Веста вернулась за прилавок, окинула печальным взором убранство таверны, тяжело вздохнула и тихо молвила:

— Прощай, моя дорогая, не суждено было тебе долго простоять.

Мало кто знал, что в молодости матушка Веста служила в страже Линжу, там и познакомилась с Ратушем, тогда ещё подмастерьем у городского повара. Много худых дел она повидала и во многие перепалки попадала. Такие, как Одд, встречались ей нечасто, но если встречались, то проявляли себя самым гадким образом. Вот капитан его — это не до конца пропащая душа, нечто истончившееся всё ещё теплилось в плену согдеванских доспехов. Но его помощник… Какой бы ни был приказ, из-за Одда для деревни всё обернётся худшим образом.

***

Пыльная дорога, ведущая к столице, была запружена гружёным транспортом всех мастей: от обычных непокрытых телег до паровых фургонов. Причина столпотворения заключалась в неожиданном досмотре груза со стороны военного отряда западных земель. Согдеванцы не имели власти в центральных землях, но спорить с ними никто не рискнул. Мужчины и женщины молча демонстрировали суровому взгляду провизию, беспрекословно откидывали тряпицы и отворяли засовы.

— Как долго нам их проверять? — спросил молодой воин у другого, что постарше.

— До тех пор, пока не прибудет кто-то из главных.

— Капитан Инг?

— Или он, или его помощник.

— Народ волнуется.

— Да вижу я. Но у нас приказ.

— Чует моё сердце, что ждать нам императорского патруля. — Молодой протёр вспотевший не от жары лоб. — Ведь мы поставку задерживаем. Нехорошо…

— Ладно тебе, не трясись. Приедут главные и разберутся. Нам какое дело.

Опытный воин поправил наплечник и пошёл вдоль обозов, стараясь вглядываться в лица извозчиков и водителей. Уставшие, взволнованные, недовольные, отрешённые — люди просто ждали своей очереди, чтобы поскорее убраться подальше.

— Слышишь! — крикнул опытный молодому. — Проверь вот эти телеги, а я пойду к автомобилям и фургонам. Нужно всё осмотреть.

— Хорошо, Мирек. Как скажешь, — отозвался тот.

Солнце жёлтым глазом выглядывало из-за облаков, застыв в зените. Мирек быстрым шагом миновал ограду и, вскочив на каменную изгородь, обошёл взволнованную толпу из тех водителей, кто хотел размять ноги.

— Начальник! Сколько ещё? — спросил кто-то из них.

— Ждите.

Когда Мирек подошёл к паровому транспорту, пара уже не было — машины были заглушены. Заглядывая в прицепы и елозя по тряпкам заряженным револьвером, Мирек добрался к трём фургонам. Один из них, судя по надписи, вёз зерно, ещё два — выпивку.

Мужчины, вёзшие выпивку, выглядели суровее прочих. Один даже выругался, стоило Миреку заглянуть в окно.

— Это вам не понадобится, — сказал Мирек недовольно, глядя на ружьё, приютившееся рядом с правым коленом водителя.

— А кто вас знает, может, разбойники какие! Знайте, что алкоголь этот принадлежит знатной семье. Попробуйте только…

— Князь Согдеван дружит со знатными семьями и уничтожать их имущество не намерен. Вы только задние дверцы отворите.

Мужик какое-то время смотрел на Мирека с опаской и злобой. Потом закинул ружьё на плечо и вышел. Не отворачиваясь от солдата, спиной, он подошёл к задним дверям и медленно их открыл. Внутри оказались только аккуратно упакованные ящики с бутылками, да пара небольших мешков с табаком.

Ничего не сказав, Мирек направился дальше — к фургону с зерном. За его рулём расположилась седоволосая курчавая девица. На щеках её остался пыльный след, наверно, после переноса провизии. Девчонка даже не смотрела на него, увлечённая выковыриванием грязи из-под ногтей.

— Добрый день, милая барышня, — улыбнулся Мирек, хотя на самом деле счёл девушку малопривлекательной.

— Здоро́во! Чего стоим? — бойко отозвалась она.

— Проверка. Откройте, пожалуйста, дверь фургона.

— Пожалуйста.

Девушка соскочила с сиденья и живенько обогнула механического зверя. Мирек воспользовался подножкой и зашёл внутрь, решив разглядеть большие ящики поближе. Он поддел крышку одного из них ножом, та отошла с характерным скрипом и съехала набок. Под ней действительно оказалось зерно. Мирек зачерпнул горсть и ссыпал сельскохозяйственное золото обратно.

— Только зерно?

— Нет, ещё пара инструментов на продажу вон в том мешке.

Мирек пощупал и мешок, а ощутив под пальцами твёрдую породу, окончательно уверился, что ему не врут.

— Ладно, — изрёк он, ещё секунду осматривая тёмные недра фургона.

Снаружи послышался стук копыт и уважительные приветствия со стороны солдат, охраняющих фланги.

«Должно быть, кто-то из этих», — подумал Мирек и поспешил вылезти из кузова.

Действительно, на дороге его ждал капитан Инг. Его взмыленный конь тяжело дышал, загребая воздух массивными ноздрями, из его широкого зубастого рта текла слюна.

— Ускорьте людей! — без лишних слов приказал Инг. — Мне сообщили, что из Хан вышел отряд ревизоров. Видать, местные доложили о незаконной задержке на дороге.

Капитан соскочил с коня и сунул поводья в руки Миреку.

— Что тут у вас? — его взгляд обратился к девушке, которая продолжила занятие, начатое ещё в кабине. — Зерно везёте?

— Да, капитан, она… — начал было Мирек.

— Я не тебя спрашивал, иди к своим и поторопи их. Видишь, какой хвост из телег? Начинайте пропускать по одному.

Мирек нехотя поплёлся к началу колонны, но, не дойдя до носа фургона, остановился: ему было любопытно, что же такого капитан усмотрел в девчонке, чего не увидел он сам. Мирек передал указания так кстати подоспевшему молодому солдату и замер в стороне, наблюдая за развитием событий.

— В больших ящиках с зерном удобно прятать людей, не находите? — обратился капитан к водителю.

— Отчего же, нахожу! А ещё там удобно прятать контрабанду, — выпалила девушка с хохотом.

— То есть не отрицаете, что у вас там не только зерно?

— Не отрицаю. Но вы же не императорские псы, так? То есть не выдадите беднягу, решившую заработать.

Капитан облизал губы. Его лицо исказила гримаса сомнения. Он пытался отыскать в девушке тревогу, переживание: может быть, дрожь в пальцах или потные ладошки, а может, дребезжание в голосе или нервозность в движениях — но не мог. Казалось, её ничто не пугает. Но едва уловимое, нечто знакомое в образе не давало капитану отпустить её сразу.

— А если я всё же проверю? — капитан пытался её провоцировать, хотел вывести на чистую воду.

Мирек понимал, что ковыряться в собственности торговцев бывает опасно, никогда не знаешь, на кого нарвёшься и кто у торговца в друзьях. Капитан тоже это знал, поэтому пытался психологически воздействовать на девчонку. Но у той и мускул не дрогнул на лице, когда Инг полез в один из ящиков. Он остановился на полпути, заметив, что девушка на него даже не смотрит, изучая вместо ногтей разодранную под мышкой рубаху.

— Что ж, на оружие я могу закрыть глаза. Я же не императорский пёс, как вы выразились.

— Отлично. Скажете ваше имя, и я позже пришлю четверть от вырученного.

Капитан рассмеялся:

— Нет уж, спасибо, обойдусь.

— Ну, как хотите, — пожала плечами девчонка и быстро затворила двери кузова.

К этому моменту колонна двинулась. Шелестя облупленными колёсами, тележки потянулись вглубь центральных земель. Воины Мирека заканчивали с дальними повозками, когда на горизонте появился конный отряд ревизоров. Красные плащи реяли, словно флаги, на поясах ребристой лентой блестели патроны.

— Собирай людей, уходим в Линжу, — обратился к Миреку капитан, будто всегда знал, что тот прячется за машиной и подслушивает.

— Слушаюсь.

Фургон девушки издал громкое шипение, труба над кабиной выплюнула смачное облако пара, и колёса неспешно провернулись, вздыбливая дорожную пыль.

Глава 4

Киру казалось, что его тело теперь существует отдельно от сознания. Он не ощущал ни рук, ни ног, а голова разболелась от недостатка свежего воздуха. В какие-то мгновения он буквально хотел вскочить с места, расплескать зерно в разные стороны и покинуть злосчастный фургон, но не мог даже этого: тело настолько онемело, что малейшее движение пальцев рук вызывало странное покалывание и даже ноющую боль.

Кир пытался заснуть, но крутящийся в голове страх перед удушьем не давал сделать и этого. С момента разговора Марии с каким-то неизвестным ему человеком прошла, казалось, вечность. Слух Кира напрягался каждый раз, когда что-то скрипело или трещало, он ждал, что заветная свобода вот-вот настанет. Но часы шли, фургон тарахтел, пищал и шипел, а дорога всё не заканчивалась.

Наконец, наступило самое неприятное и страшное событие — Кир захотел по-маленькому. Сначала он убеждал себя, что всему виной сдавившее его зерно, потом пытался как-то поменять позу — ничего не помогало. Затем пришёл новый страх: быть обсмеянным опытными воинами. Как же стыдно будет, если это произойдёт. Он рисовал в голове едкую ухмылку Ли Су и стыдливость в глазах Марии. В таких душевных терзаниях прошла примерно четверть часа, хотя Киру показалось, что он сидит в ящике не меньше суток.

Кир елозил спиной и скрёб ногтями по нащупанной деревянной стенке, уже готовый издать гневный рык, как машина остановилась, мотор заглох, и послышался скрип задних дверей.

— Скорее вылезайте! — скомандовала Мария.

И в ту же секунду раздался звук падающих крышек. Кир тоже потянулся вверх, но понял, что ватные ноги едва ли дадут ему сделать это быстро.

Упираясь в стенки, покачиваясь, он буквально выполз из жёлтой пучины, ссыпая крохотные зёрна медленными струями.

— Ты живой, Кир? — Мария подошла поближе и, подхватив его, помогла вылезти.

Ноги Кира подкосились, и он, рухнув подобно мешку с картошкой, придавил хрупкую девушку к полу фургона.

— Вот так! Кому дело, а кому утехи, — не заставила себя ждать колкость Ли Су.

— Ох, Кир, — Мария пыхтя сдвинула его с себя и снова помогла подняться.

Как только ступни ощутили грубую подошву сапог, Кир рванул к ближайшим зарослям, оттолкнув попавшегося на пути Агнара.

— Это издевательство, — причитал он, оттягивая ремень на поясе.

Солнце только начинало клониться к горизонту, а значит, поездка составила не менее трёх часов. Мария остановила фургон около небольшого каменного строения наподобие смотровой башни. На западе высились чёрные ворота, смыкающие каменные трёхметровые стены. Неподалёку раскинулось поселение, домов в пятнадцать, не больше. Тут же притаились старая рощица и озеро, укрытое от чужих глаз ветхими стволами.

— Мы за столичными стенами, с этой стороны до старого дворца недолго идти, — пояснила Мария, заметив растерянность Кира. Остальным, по всей видимости, земли эти были хорошо известны.

— А фургон?

— Его заберут городские. Вон, видишь, со стороны крайнего дома вышел человек.

Мария ткнула в крохотную точку, бредущую из низины, в которой расположилось поселение.

— Прицел твоего лука, дорогая, отдавил мне весь бок, — влез в диалог Ли Су. — Имей это в виду.

— Как скажешь, — девушка отвернулась от Кира и громко рассмеялась. — Какое наказание мне к нему применить?

— Не чисть его недельку.

— Слушаюсь, мой господин.

Воины быстро собирали пожитки, Мария даже успела переодеться в башне, а Кир всё наблюдал за окрестностями, дивясь красоте новых мест. Здесь земля была не такой пологой, наоборот, рослые холмы перемежёвывались с низинами, а в противоположной стороне от стены вдалеке растянулась узорная цепь скалистых гор. Перед ней пространство разбавляли высокие башни, крашеные пики и поднятые флаги Шаду.

— Кир, — позвал Агнар, — перекуси. — И кинул ему в руки бумажный свёрток, внутри которого нашёлся приличный кусок хлеба и сносное вяленое мясо.

— А где Камо? — спросил Кир, только сейчас заметив отсутствие одного из группы.

— Ну, тебе захотелось по-маленькому, а ему… — Ли Су не стал продолжать, ожидая понимания. — Он там: ушёл в рощицу поглубже.

Зубери всё растирал затёкшие руки и ноги, приговаривая, что больше никогда не пойдёт на подобную авантюру.

— А чего мы так долго ехали? — спросил он.

— Люди Согдевана устроили досмотр, стало быть, уже добрались до деревни имитатора.

Кир испуганно обернулся:

— Как добрались? А как же Веста? Анна? Мои земляки?

— Спокойно, — снова Агнар с каменным лицом и ледяным взглядом, — мы не знаем, что им известно. Может, твоя хозяйка всё им выложила и без хлопот поживает, разливая пиво.

— Она бы точно не стала…

— Тогда ваши местные, да какая разница? — снова Ли Су. — Ну чего они им сделают? Убьют?

— Почему бы и нет, — посерьёзнела Мария. — Нам следовало оставить с ними хоть кого-то или как-то предупредить.

— У нас не было задачи спасать молодых дев и старушек.

— Но и ставить их жизни под угрозу тоже задачи не было.

— Так. Не будем ссориться. Когда доберёмся до молодого императора, я попрошу советника Романа отправить отряд в деревню, — успокоил Агнар.

Кир с досадой выплюнул недожёванный кусок мяса:

— Если бы я знал…

— И что бы ты сделал? — Ли Су подошёл ближе. — Императору не отказывают. Мы бы силой тебя уволокли.

— Ли Су!

— Да что? Чего все такие смурные? Ничего с земляками твоими не станется, не будут же они вырезать деревню из-за такой ерунды…

Агнар бросил испепеляющий взгляд на мужчину, и тот замолчал.

— Пора выдвигаться. Зубери, поторопи брата, догоните нас.

Не дождавшись горожанина, который должен был забрать фургон, отряд двинулся по мягкой траве вниз по холму. Агнар вёл их прочь от рощи к следующей линии стены, делящей столичный пригород.

Кир читал, что когда-то столица была больше, поэтому и старый дворец находился так близко к границе, а теперь здесь буйствовала природа. Он хоть и не бывал в этих местах, но представлял их себе. Даже та башня, около которой Мария оставила транспорт, некогда являлась одной из многих, теперь уже разрушенных в ходе войны.

— А почему мальчишка в старом дворце? — спросил Кир. — Разве это не опасней?

— Он сам так решил, чтобы не заражать большую часть слуг. С ним самые верные и отчаянные остались, — ответил Агнар.

— Правитель печётся о своих рабах, как же это мило, — едко бросил Ли Су. — Хоть бы слезу не уронить.

— Ёрничай сколько хочешь, но это лучше, чем посадить на трон жадного кровопийцу.

— А ещё лучше дать возможность занять это место кому-нибудь другому и через голосование.

— Только не начинай по новой, — закатила глаза Мария.

— А что не так? Да, у меня есть свой взгляд на монархию. Пусть я и преданный слуга, но я считаю это пройденным этапом. Да и вообще, если кто не заметил, проблема, с которой мы имеем дело прямо сейчас, напрямую с этим связана. Если мальчик умрёт, мы получим хапугу, иного не дано.

— Мы не хотим с тобой спорить, но и слушать очередную политическую лекцию тоже не хотим.

— Говори за себя, дурнушка, Киру вот интересно. Да?

Кир не ожидал, что на него обратят внимание, и как-то криво кивнул, добавив:

— Ну, я в чём-то согласен с тобой. Лучше бы народ имел право голоса, но и влиять на руководство следует коллегии, а не одному человеку.

— Началось, — буркнула Мария и поспешила догнать Агнара.

— Считаешь, что нужен не единый лидер?

— Нет, лидер должен быть, но принимать решения о благоустройстве государства следует коллегиально.

— Чёрт возьми! Не ожидал от тебя столь глубоких мыслей. Удивлён, — задумчиво протянул Ли Су и после этого больше не проронил ни слова до самой стены.

Камо и Зубери нагнали их у тайного прохода, ведущего в глубь столицы. Оказалось, Агнар в своё время участвовал в рытье подземного тоннеля.

И снова свет завершающегося дня сменился холодной сырой тьмой подземелья. Каменные и деревянные подпорки держали земляные своды, неровные стены источали терпкий аромат плесени. Агнар зажёг масляную лампу — её он нашёл на старой бочке у входа — и, как и прежде, возглавил группу.

Кир старался дышать коротко и даже подтянул плащ повыше, чтобы прикрыть нос: от запахов тоннеля его мутило.

— Идти недолго, — обнадёжила Мария.

Пробыв с новыми знакомыми не так долго, Кир уже проникся уважением к решительному и расчётливому Агнару и терпеливой, выдержанной Марии, впитал, словно губка, их повадки и манеру речи. А вот Ли Су вызывал у него лишь беспокойство и отторжение, хотя то, как тот говорил и как вёл себя, не могло не привлекать имитаторского внимания. Братья-близнецы оставались недосягаемы. Камо так вообще ни разу не заговорил за целые сутки. Здоровяк выглядел сосредоточенным и спокойным, будто происходящее его не шибко касается, а с группой он идёт по воле случая.

Отряд остановился единожды, когда Агнару потребовалось долить масла в фонарь. Ноги Кира горели от долгой ходьбы, и, хотя дальние прогулки его никогда не пугали, только сейчас он понял, как ошибался. Остальные же выглядели бодрыми. Ни у одного не появилось одышки или испарины: воины Агнара явно были подготовлены к подобным переходам.

Группа шла прямо, не сворачивая, хотя здесь, под толщей почвы, растянулась целая цепь отдельных проходов и щелей, через которые проглядывалась какая-то провизия в серых мешках и даже лежанки.

— Тут кто-то живёт? — удивился Кир.

— Нет, но может. Тоннели были сделаны с целью сокрытия императорской семьи. Отец мальчика ждал интервенции Далу, особенно когда узнал об их связи с его родным братом.

Кир даже не понял, что они подошли к выходу, поскольку по ту сторону их ждала ночь. Взобравшись по высоким ступеням на несколько метров вверх, Агнар отдал лампу Марии, а сам осторожно выглянул наружу:

— Можно.

Группа последовала за северянином и очутилась в яблоневом саду, в дальнем конце которого начиналась дворцовая территория. Кир обернулся, чтобы понять, как много они прошли, и увидел слабо мерцающие огни крохотных домов Шаду, расположившиеся чуть ниже дворцового холма. Правда, Кир представлял себе город несколько иначе. Путешественники и барды описывали его красочным местом, которое никогда не спит.

— Мне кажется, или в городе пустынно и тихо? — спросил он.

— Ну, сейчас ночь, — отозвалась Мария, — а вообще да, в Шаду карантин, все лавки закрыты, работают только лекарские центры. Больных очень много, ведь вода из отравленной скважины поступала почти во все дома. Не все её кипятили перед питьём.

— А как она добралась до сына императора?

— Через больного слугу. Хворь распространяется через жидкости: слюну, кровь. Червь, что сидит внутри, выделяет токсины и размножается, как бы мерзко это ни звучало.

Ли Су снова скривился, будто был уже готов опорожнить содержимое желудка.

— И какой же помощи они от меня ждут?

— Узнаем.

Гостей встретил широкий пустой двор и пара взмыленных слуг, ждущих у разрушенной статуи лиенмоуского философа. Женщина в плотном платье и мужчина в синем кафтане поманили к себе Агнара, стоило огоньку лампы выскользнуть из-за каменного забора, окаймляющего территорию дворца.

Кир сразу обратил внимание на зловещую тишину и безжизненность древних строений. Засорённые фонтаны, облепленные мхом изваяния, раздробленная каменная кладка, провалы на лестницах и дыры в стенах — всё говорило о торжестве упадка.

— Разве наследники императора так живут? — удивился он.

— Мальчик другой, именно поэтому народные советники так за него держатся, — тихо пояснил Агнар.

— Другой, в смысле не похож на обычных политиков Лиенмоу?

— Его отец не был плохим правителем, но и мечтой простого люда его не назовёшь. Он любил роскошь, любил пышные приёмы, мало в чём себе отказывал. Мальчика же доверили лучшим учителям, и тот, от природы обладая критичностью мышления, увидел многое, чего не замечал или не хотел замечать его отец. Советник Роман уже тогда говорил, что Лиенмоу, возможно, ждёт смена государственного устройства и новая лучшая жизнь. А потом об этом прознал и Согдеван. Итог ты знаешь.

— То есть Согдеван против изменений? Простите мою неосведомлённость, в деревне мало говорят о политике.

— Согдевану не нужна сильная власть и сплочённость Лиенмоу, он агент Далу. Они купили его как корову на рынке, кормят и поят, а он за это даёт им лиенмоуское «молоко».

— А разве ему бы плохо жилось здесь, будь всё хорошо?

— Нужно понимать, к чему стремится мальчик. Молодой правитель желает упразднить жёсткое расслоение общества Лиенмоу, а это значит, что огромное богатство Согдевана под угрозой. Да и его статус. Титулы не будут иметь власть в новом обществе.

— Кажется, я понимаю.

— Ли Су любит поговорить о новом мире, если что, спрашивай его.

Позади раздался смешок.

Они прошли мимо очередного заброшенного сада, затем — вверх по разбитой лестнице, сжатой двумя тощими башнями. Вторым ярусом тянулась прогулочная дорожка с разросшимися одичавшими розами, чьи острые шипы впивались в скамьи и стены дворца. На неухоженных дорожках валялись жёлтые листья и сухие ветки.

Слуги провели их кругом, мимо забитых досками окон и полуразрушенных перил, туда, где небольшой вход охранялся двумя стражниками в плащах с капюшонами. Услышав шаги незнакомцев, они осторожно выглянули из-за колонны.

— Роман поднялся на пятый этаж, ждёт гостей в своей комнате, — сообщил один из них мужчине слуге.

— А Гудред на месте? — поинтересовался Агнар.

— Нет, он с господином Реном отправился в город, будут к глубокой ночи.

Внутри пахло не лучше, чем в заплесневелом тоннеле. Сквозняк со свистом гулял из коридора в коридор, скрипели подпорки, двери и разбитые окна — те, что ещё не были заколочены.

— Как можно жить в такой холодине? — поёжился Кир. — На улице погода слаще.

Слуги свернули к очередной лестнице, завешанной пыльными красными коврами и истлевшими от старости картинами. Шаги гостей отзывались бойким стуком, и эхо расходилось почти по всем комнатам замка. В какофонии скрипов, шорохов, треска и криков ночных птиц выделялся глубокий кашель с присвистом. Он доносился откуда-то издалека, как напоминание об опасности, царящей в столице.

— Да, советуем вам ничего тут не трогать. Сил слуг не хватает, чтобы держать место в чистоте и порядке. Зараза, конечно, не скачет с места на место, но всё же благоразумие не повредит. В ваших комнатах есть всё необходимое: от чистой кипячёной воды до еды, приготовленной здоровой поварихой, — сообщила женщина.

На пятом этаже их ждал протяжный коридор с множеством запертых комнат. Здесь атмосферу разбавляли развевающиеся на ветру узорчатые шторы, пусть и поеденные молью.

Мужчина-слуга отворил перед гостями одну из десятка деревянных остроконечных дверей, а женщина пошла дальше по коридору, очевидно, по иным хозяйственным делам. Внутри комнаты горел камин, но уюта это едва прибавляло. В центре зала, на пыльном ковре, меж двух книжных шкафов стоял тёмный стол, заваленный картами и исписанными листами. Где-то виднелись грязные следы от чернил и алые куски испорченного сургуча. За столом на стуле с высокой спинкой дремал укутанный в тёплый плед седой мужчина.

— Советник Роман, прибыл Агнар, — учтиво произнёс слуга, стараясь пробудить господина, повысив голос.

Тело советника вздрогнуло, открылись глаза, просиявшие голубым в сумеречной темноте.

— Агнар, — голос его звучал хрипло.

— Советник, задача выполнена, мы привели имитатора, он жив и здоров.

Роман с минуту пытался сосредоточиться на фигурах, освещаемых с одной стороны, камином, а с другой — свечами слуг. Сон до конца не покинул его, а реальность молнией ворвалась в безмятежные грёзы.

— Агнар, — прозвучало уже более осмысленно. — Вселенная, как же я рад.

Мужчина встал с места, сбросив на пол плед, и поспешил к северянину. Они обнялись как родные, обменялись парочкой ничего не значащих реплик о погоде и самочувствии.

— Как мальчик? — спросил Агнар.

— Держится. Слуги помогают как могут. Есть тут знахарь и травник, — Роман взглянул на мужчину-слугу, — Рен с Гудредом ещё не…

— Нет, господин. Но обещали быть не позже утра.

— Они отправились к известным докторам, тем, кто могут помочь. Трое уже потеряны.

— Согдеван?

— А кто же ещё. Мерзавец не задумывается о том, что без опытных лекарей зараза расползётся за пределы столицы и мы будем иметь дело с масштабной эпидемией. Хотя о чём я, в Далу знают, как это лечить, ведь хворь принадлежит им. В общем, именно от успешности поездки Рена и Гудреда зависит, понадобится нам помощь имитатора или нет.

— Стало быть, ждём до утра.

— Да, до утра. Комнаты вам подготовили. И ещё мальчик хотел бы с вами увидеться, чтобы поблагодарить лично, но он поймёт, если вы не удовлетворите его просьбу.

— Я точно зайду, — решительно заявил Агнар и обернулся к своим людям.

— Мы тоже, — чуть ли не хором отозвались они.

— Кир?

Встретившись с вопросительным взглядом северянина, Кир растерялся. Он немного переживал за то, что ему предстоит увидеть. Он редко общался с умирающими людьми, каждый раз увядание чьего-то организма вызывало у него внутреннюю дрожь, ведь он буквально перенимал их слабость. Так было с Ратушем. Когда муж Весты медленно умирал в их общей спальне, Кир навещал его. После часов, проведённых вместе, Кир впадал в странное пограничное состояние. Движения становились вялыми, речь — тихой и отрывистой. Даже Веста замечала его апатию и чрезмерную усталость.

— Я… наверно, как все.

Жидкая улыбка Ли Су не укрылась от глаз имитатора, и это укололо его больнее, чем булавка. Ему казалось, что Агнар и остальные, вероятно, теперь считают его трусом, но объяснить им истинную причину замешательства он не мог.

— Переживать не о чем, вирус не передаётся по воздуху — только через жидкости. Близко к себе император вас не подпустит.

— Я не об этом переживаю, но… неважно.

— Хорошо. Но сначала поешьте и выспитесь как следует.

Роман отпустил гостей, напомнив, что как только дождётся возвращения своих людей, разбудит их.

Комнаты этажом выше были совсем маленькими, но в каждой вместо привычного камина имелась печь, внутри которой с уютным убаюкивающим звуком трещали дрова. Кровати замещали набитые сеном перины и шерстяные одеяла. Всего через одно узкое окно можно было разглядеть завладевшую небом луну.

Кир кинул рюкзак на пол, погрел руки у огня, затем умылся тёплой водой в тазике около металлической печной стенки. Возле окна, на импровизированных ножках из сложенных стопкой плоских камней лежала поеденная жуками деревянная столешница. Парочка старых, но чистых тарелок, порадовали Кира свежим хлебом и горохово-мясной похлёбкой.

Минуты покоя снова вызвали воспоминания о покинутой деревушке. Кир старался представить, чем занята старушка Веста и кому в этот час подносит пиво Анна. Хромой наверняка грызёт какую-нибудь розовую кость. Всё ли хорошо у них? Здоровы ли они? И когда же он снова их увидит?

Примерно к часу ночи Кир забылся сном. Ему виделось всякое: высокие дома, широкие, засаженные культурами поля, воины в кожаных доспехах и пиво, льющееся рекой. Даже терпкий аромат надолго запомнившегося напитка тронул его нос.

Его разбудил не стук в дверь, а настойчивый лучик солнца, пробившийся через облачную гряду и ударивший в стекло окна. Кир потянулся, встретившись взглядом с затянутым паутиной потолком, размял спину и шею.

Огонь в печи давно погас, и за ребристой дверцей теперь зияла чёрная пустота. Лучи света, выхватывая из воздуха пыльные частички, мягко освещали скромное убранство временного жилища.

Кир потянулся к сумке, намереваясь выйти, но замер, услыхав встревоженные голоса в коридоре. Осторожно прислонив ухо к двери, он затаил дыхание.

— … искали везде, где только можно. Сомнений нет, их либо выкрали, либо убили, — звучал незнакомый голос.

— А их семьи? — спросил советник Роман.

— Тоже исчезли. Однако вещи на месте, а это может значить только одно.

Роман громко выругался в адрес князя Согдевана.

— Имитатор прибыл? Агнар смог его вывезти?

— Да. Отдыхает в комнате.

— Значит, он наш единственный шанс. Если не поторопиться…

— Да знаю я, — с горечью перебил Роман. — А как в городе?

— Много умерших среди одиноких стариков и бедных слоёв.

— Конечно, где им взять средства на лечение. А золото из замка вы обменяли на травы? Отдали их в лекарские центры?

— Конечно, друг, обижаешь. Новый дворец теперь выглядит как певчий зал: пустой и холодный. Я и мальчику лекарств привёз. Мы ведь должны сберечь его как минимум на месяц.

— Целый месяц?!

— А как ты думал? Одна только дорога в Далу займёт пару недель.

— Да я как-то не взял это время в расчёт. Решил, раз мужчина — нужный нам имитатор, то всё произойдёт быстро.

— Так-то оно так, но сначала ему нужно пробраться в далуанский лекарский центр, который в Синем городе, потом обманом заставить лекаря выдать знание об этой заразе и, наконец, вернуться сюда. При этом нельзя раскрыть имитатора, ведь любой далуанец знает, что рождаются они только на нашей земле. Согдеван и император Далу будут строить козни. Они и сейчас выясняют, как выглядит ваш…

— Кир.

— Да, Кир. Посты усилят охрану, на дороги выйдут патрули.

— То есть даже машину не взять, — разочарованно протянул Роман.

— На машине можно доехать только до нашего пограничного города. Часть войска, выходцы из простых работяг Лиенмоу — на нашей стороне, — они защитят от Согдевана, но как только Кир пересечёт границу с Далу… всё, там он будет сам по себе.

— Нет-нет. Я не отправлю его в одиночестве. Агнар обещал помочь с этим делом. Люди у него крепкие, смышлёные. Они сопроводят имитатора в Далу.

— А как он вообще? Справится, как думаешь?

— Понятия не имею. Пугливый немного, неуверенный. Да и с чего бы ему быть львом на поле брани? Он вырос в деревне, среди коз, овец и колосистой пшеницы. После смерти родных восемнадцать лет варил пиво в таверне и воспитывался старухой.

— Ясно. Хоть бы дело не запорол, не выдал себя.

— Может, дать ему пообщаться с Реном? Тот больше знает об имитаторах, как-никак вырос у одного из таких.

— Рен всецело погружён в тоску, но, знаешь, может, некто, напоминающий ему названного отца, облегчит боль.

— Значит, так и поступим. Ладно, иди, обмойся и поешь, всё-таки без отдыха несколько суток.

Кир отошёл от двери, сердце его быстро билось. Вот и прояснилась непростая судьба имитатора. Люди, которых он никогда не знал и не видел, должны сопроводить его во вражеские земли, куда подобным ему существам дорога заказана. В отцовских письмах была и об этом строчка: «Ни в коем случае не покидай Лиенмоу, сынок. Таких, как ты, за горной грядой не принимают и боятся. Для них ты не более чем экспонат кабинета редкостей».

Ох, зря он предпочёл дальний поход конюшням. Нужно было бежать, как говорила Веста, скрываться. А как теперь выбраться из передряги?

Но в голове звучал и ещё один голос — тот, что отвечал за любопытство и новые устремления. Он советовал подождать немного и посмотреть, что будет. Жизнь сложная, но интересная штука, не думает же он провести всю зрелость и старость за липким прилавком, наблюдая угасание родного поселения.

Кир подхватил сумку и вышел в коридор. Прибывший мужчина, вероятно, Гудред, уже зашёл в отведённую комнату, а Роман, видимо, спустился в кабинет. Стараясь сильно не шуметь, Кир прошёл к лестнице.

— Куда собрался? — голос прозвучал так громко и неприятно, что Кир вздрогнул. Позади стоял Ли Су.

— Думал, что проспал, и решил спуститься.

— По мне так ты решил сбежать.

— Я об этом думал, но любопытство пересилило страх.

Ли Су улыбнулся:

— Достаточно честно.

— Где остальные?

— Мария вышла подышать свежим воздухом, Агнар, кажется, болтает в саду с Реном, здоровяки дрыхнут без задних ног.

— А ты, должно быть, остался за мной присмотреть.

— Так и есть, — снова кислая улыбка и взгляд, пронзающий укором.

— Когда пойдём к мальчику?

— Да хоть сейчас. Хочешь?

— Да.

Кир подумал, что в таком случае у него будет время, чтобы восстановиться после общения с больным.

— Замечательно. Тогда спускайся к Роману, я сейчас приду.

Западное дворцовое крыло представляло собой мешанину травяных запахов. На каждом углу показывались небольшие глиняные тарелочки с тлеющими горстками сухих листьев и кореньев. Под потолком растянулся жгут с медными колокольчиками, один конец которого находился в спальне императора, а второй — на этаже слуг. Окна нараспашку гоняли свежий воздух из коридора в коридор, тем самым растягивая запахи по всем закоулкам.

— Повяжите эту тряпку на рот и нос, — Роман протянул Киру и Ли Су по куску серой тряпицы, — на всякий случай.

Спальня императора в ширину была не больше, чем их собственные комнаты. От гостей мальчика отделял полупрозрачный балдахин. Заметив движение, император пошевелился, быстро протянул руку к тряпке под подушкой и закрыл себе ею рот и нос. Однако Кир успел заметить жуткие рубцы на щеках и шее.

— Вы пришли! — радостно воскликнул он.

Мальчику было не больше тринадцати. Его худое ослабевшее тело едва выделялось под покрывалом. Когда же он подтянулся, чтобы сесть, гостям показались костлявые плечи, с которых свисала плотная, пропитанная по́том рубаха.

Роман указал Киру и Ли Су на стулья около входа:

— Ближе не нужно.

Советник вышел из спальни, кинув напоследок обеспокоенный взгляд на мальчишку.

— Мне было интересно посмотреть на вас, господин имитатор. Я знал только одного человека из вашего рода — отца Рена, да и тот сгинул, не успев примчаться.

Мальчик старался говорить бодро, но голосовые связки его подводили. То и дело он терял голос и переходил на какой-то странный сдавленный свист.

Кир бегло осмотрел и балдахин, и письменный стол рядом с кроватью. Его удивило наличие свежих чернил и рукописных бумажных стопок.

— Вы сочиняете, Ваше Высочество? — поинтересовался Ли Су.

— О, зовите меня Ивес. Я не так высок, — усмехнулся мальчик. — Ты, должно быть, Ли Су. Узнал по образу. Кажется, ты разделяешь мои взгляды на монархию.

— Верно, Ивес. Кир, между прочим, тоже. И даже больше.

Кир, радуясь тому, что плохо видит молодого императора и не может перенять его увядание, активно закивал:

— Похоже, ты имеешь в виду тот короткий разговор у стены.

— Именно.

— А что за труды пишет император?

— Ивес, — снова поправил мальчик. Он подался вперёд, взял один из листков и вытянул его перед собой.

Кир сумел разобрать только самые крупные буквы: «Политика нового устройства. Уничтожение сословной системы как путь к процветанию Лиенмоу».

— Вы сами пишете?

— Я диктую, а кто-нибудь из слуг записывает. Не смотрите на то, что я мал и слаб, я неплохо соображаю. Пусть мой отец не был дальновидным правителем — он дал мне хорошее образование.

Поскольку Ивес наклонился ближе, чтобы показать заголовок своей работы, Кир сумел разглядеть его яркие карие глаза. Этот взгляд не принадлежал тринадцатилетнему мальчишке — в нём сосредоточилась мудрость учёных и решительность истинного государя.

— Я изменю эту страну, господин имитатор, не сомневайтесь. Мне только нужно немного времени.

— Слышал, многое зависит от меня.

— К сожалению или к счастью, да, господин имитатор. Я болен, сильно болен. Но не только я. Столица в агонии. Наших лучших учёных отправили на тот свет. Роман меня успокаивает, будто я младенец, но истина очевидна даже слепому: если ваша миссия провалится, Лиенмоу падёт. Сначала Далу разграбит её, высосет все возможные ресурсы из нашей земли, потом распилит территорию на королевства и провинции, разобщив нас, сделав слабыми. Слабых легче поглотить. Спустя лет пятьдесят они нас просто захватят. И всё бы ничего, но в возникшем хаосе пострадают обычные люди, работяги. Мне было бы плевать на собственную жизнь, если бы я знал, что моё место займёт достойный человек, вроде Романа или Гудреда, но это невозможно. С другой стороны, даже если вы не успеете спасти меня, то сможете помочь людям столицы: не дать Согдевану поставить их на колени. Я уже вижу, как он, изображая жест доброй воли, продаёт им лекарство за баснословные деньги. — Ивес откинулся на подушку и отвернулся к окну. — Я не думал, что Согдеван пойдёт на такое. Он мог бы просто меня убить. Но для него важно выйти спасителем, показать легитимность правления, чтобы не сталкиваться со знатными семьями Лиенмоу разом.

Молодой император рассуждал так взросло, что Кир на секунду забыл: перед ним лишь ребёнок. И от этого по спине пробежал холодок: странный и пугающий. Что могло двигать маленьким человеком, отдавшим детство на исправление ошибок отца.

— Если захотите почитать мою работу, я могу попросить сделать копию по возвращении, — сказал Ивес.

— Я не силён в политике и едва ли что-то пойму, — честно отозвался Кир.

Глаза мальчишки сузились, блеснули над тряпкой, закрывавшей нос: Ивес, по-видимому, улыбнулся.

— Понимаю. Что ж… Роман ещё расскажет, чего от вас ждут, но я, так сказать, предупрежу разговор. Вам нужно будет пробраться буквально в стан врага и узнать, как делается операция и готовится противоядие. Благодаря вашим способностям не нужно долго учиться, и сохранённое время спасёт множество жизней, включая мою.

Кир вспомнил разговор советников, и ему стало страшно: слишком много ответственности, слишком туманно будущее и тернист поход для обычного деревенского пивовара. А потом он снова взглянул на полное надежды лицо мальчика и ощутил вину за собственную трусость. В тщедушном больном теле было больше решимости и отваги, чем у него.

— Так ты… согласен помочь мне? — едва слышно спросил Ивес.

И Кир хотел бы, да не мог ответить иначе:

— Да, государь, я тебе помогу.

***

Одд жевал табак, сидя на сенном тюке около ворот. Восходящее солнце прорезало яркой красной линией горизонт, освещая половину изувеченного лица. Инг уехал в Линжу, а в деревне стало как-то совсем тихо. Солдаты его отряда выволокли семью местного плотника на улицу, чтобы занять дом для ночлега, те же спрятались в таверне и теперь наружу не выходили. Да половина деревни спит теперь в лачуге трактирщицы: печь забегаловки работает не переставая, свет горит и днём, и ночью, только… тихо как-то.

Одд размышлял о том, что будет, если он устроит разнос без приказа Инга. У него прям руки чесались что-нибудь этакое сделать. Особенно после того, как он потерял из виду старуху Весту. Та тоже сидела в трактире, будто чуяла недоброе.

Кинув взгляд на догоревший факел, Одд зловеще улыбнулся. Если деревня неожиданно сгорит, сидеть тут будет незачем и он сможет вернуться к основной армии князя. Ингу можно и соврать: кто докажет, что таверна не сама загорелась — вон, сколько света внутри. Похожей ложью можно склонить на свою сторону и мужчину имитатора. Как он узнает в походе, что старуха сгорела заживо?

Одд спрыгнул с тюка, выплюнул табак и стянул со столба факел. Недалеко стоял прикрытый чан с горючей жижей. Погрузив почерневшую паклю внутрь, Одд вытащил из кармана далуанский камень и с его помощью добыл огонь.

Спящая деревня не могла ждать того, что произошло дальше. Даже солдаты ничего не знали: часовых Одд не выставлял, поэтому и свидетелей не нашлось.

Сначала загорелись деревянные лавки у входа, затем сухая трава, кучей лежащая в стороне. Одду показалось, этого мало, и он вернулся за чаном с горючим, чтобы обильно полить стены таверны.

Оранжевыми рваными тряпками заколыхалось пламя на утреннем ветру, тишину разорвал треск умирающего дерева, а вот саманные стены пока гореть не хотели, темнея и вспыхивая короткими жёлтыми огоньками. Одд продолжал поливать их горючим и, наконец, закинул факел на крышу, которая уже не устояла и вспыхнула, словно спичечная головка.

Решив, что дело сделано, Одд отправился на прежнее место, ожидая приятную его слуху музыку — крики горящих заживо людей.

***

К обеду в кабинете Романа собрались заинтересованные в будущем походе лица. Среди воинов и советников Кир чувствовал себя лишним, как если бы перепутал дом и завалился в гостиную чужой семьи. Гудред обменивался приветствиями с отрядом Агнара, Рен шептался с Ли Су, Мария слушала шутки Зубери, и лишь Камо поддерживал Кира в молчании.

Когда присутствующие расселись по местам, Роман начал долгий монолог. Ивес был прав: советник огласил план, отметив опасность и важность миссии. В глазах Кира он искал согласие и подчинение, малейший намёк на то, что незнакомец не подведёт.

— Я бы хотел попросить, — осмелился прервать Романа Кир, — чтобы вы отправили людей в мою деревню. Боюсь, Веста и Анна попадут в беду. Я должен знать, что они в безопасности.

Роман переглянулся со вторым советником.

— Да, Кир, — отозвался Гудред, — напишу письмо ревизорам, их корпус недалеко от Линжу.

— Спасибо.

— Есть ли у тебя иные пожелания?

— Нет, больше нет.

— Даже не спросишь, что тебе будет за излечение императора?

— Да всё равно. Главное домой в целости вернуться.

Едва заметные тени улыбок пронеслись по лицам членов отряда, но не было в них иронии — только странное тепло и нечто неуловимое, похожее на уважение и печаль.

— Ничего-ничего, вот вернётся, тогда и услышите от него ультиматумы, — не удержался и вставил Ли Су.

— Да ну тебя, — отмахнулась Мария. — Опять за своё. Брюзга.

Агнар, потирая заросший подбородок, глядел в пустоту. На его плечи ложилась немалая ответственность, которую в этот раз придётся разделить с незнакомцем. Одно дело отвечать за себя, другое — довериться пивовару из захолустья. Кир всё это понимал и отчасти сочувствовал главе отряда, но и успокоить его не мог, так как и сам не был уверен в успехе.

— Итак, цель ясна, — резюмировал Роман, — пересекаете границу с Далу, направляетесь в лекарский центр Синего города, обосновываетесь там на несколько дней, пока Кир не получит необходимые знания, затем возвращаетесь.

Теперь о конспирации. Мы с Гудредом подготовили для вас одежду и музыкальные инструменты…

— Музыкальные? Мы гуслярами заделаемся? — хохотнул Ли Су. — Очень интересно…

Встретившись с суровым взглядом Агнара, мужчина осёкся и замолчал, а Роман, сделав вид, что его никто не прерывал, продолжил:

— Агнар доложил, что Мария играет на духовых, а Ли Су неплохо управляется со струнными и смычковыми.

— Так и есть, — гордо вздёрнул подбородок Ли Су.

— А ещё у одного из близнецов… — Роман замялся, не сумев отличить нужного брата.

— Камо играет на калимбе, — помог Зубери. — Он всегда носит инструмент в походной сумке. Можно сказать, его увлечение.

— Ясно. — Подробности не интересовали советника, он лишь хотел поскорее завершить подготовку. — Что я хотел этим сказать: для далуанцев и простых местных жителей вы бродячие музыканты. Хо́дите из города в город, развлекаете народ. И, боюсь, вам придётся это сделать несколько раз, поэтому заранее выучите хотя бы одну песню. Согдеван ещё не знает, как выглядит Кир. Здесь нам на руку то, что имитатор родился и вырос в деревне: фотокарточки для жителей глубинок сродни роскоши. Но они будут искать тех, кто его защищает.

— Не проще ли отправить с имитатором солдат Гудреда? — вмешался до этого молчавший помощник Рен. — А группу Агнара отправить по другому пути. Так они выиграют немного времени.

— Я думал об этом, — Роман встал, подошёл к столу, заваленному картами. — И, как знать, возможно, мои мысли и мысли врага сошлись. Инг, идущий по следу, будет ждать чего-то подобного, поэтому из замка выберутся три пассажирских фургона.

— А разве люди Гудреда не окажутся в опасности? — забеспокоилась Мария.

— Окажутся, но они понимают, на что идут. Ими движет желание сделать мир лучше для детей и жён, которые, к слову, находятся под защитой императора. Наших людей не интересует сиюминутная нажива, предлагаемая Согдеваном, они понимают, что это не выход. Не тревожьтесь за них, юная Мария.

И да, для третьего отряда мы с Гудредом подыскали двух темнокожих близнецов, не таких крупных, но способных ввести врага в заблуждение. Также мы отмели варианты с дирижаблями: по последним данным, лётные верфи оккупировали солдаты Согдевана.

— Итого, сколько у нас времени? — спросил Агнар.

— Не более месяца. Мальчик дольше не протянет.

— Понятно, — Агнар тяжело выдохнул и встал. — Когда фургоны будут готовы?

— К вечеру.

— В Далу у нас есть друзья?

— Нет. Как только пересечёте границу, вы сами по себе. И эта ещё одна причина, почему имитатор должен идти именно с твоим отрядом. В Далу вам понадобится не только удача. В лекарский центр берут за деньги и при соблюдении условий. Вам нужно продумать будущие действия в кратчайшие сроки и внедрить Кира в среду лекарей, не вызвав при этом подозрений. Работа не для малодушных глупцов.

Густые брови Агнара образовали единую хмурую линию.

— Мы сможем вас защитить только на территории Лиенмоу: в начале пути и в конце, — продолжал Роман. — Если Киру удастся заполучить знания, просто доставьте его к границе и на определённый пост. Дежурный отряд разобьёт там месячный лагерь, ревизоров тоже подключим.

— Разве часть из них не перешла на сторону князя? — спросила Мария.

— Перешла, но лишь пара корпусов. Для остальных честь и достоинство пока ещё превыше денег.

— Что ж, мы окажемся на чужой земле, в окружении врагов, без единой мысли о том, как внедрить Кира в лекарский центр за несколько дней, будем изображать музыкантов, таская по горам и лесам бесполезные погремушки и дудочки, а также столкнёмся с жуткими народностями, проживающими за Костистым хребтом, — подытожил Агнар. — Предлагаю всем отправиться в комнаты, поесть и как следует отдохнуть.

После сказанного северянин, не поднимая головы, вышел из кабинета. Кир бросил взгляд на огорчённого Романа.

— Он встревожен, его можно понять, — заметил Гудред.

— Встревожен? — усмехнулся Ли Су. — Да он в ярости. Агнар не любит приступать к чему-либо без чёткого плана.

— У нас просто не было времени, — всплеснул руками Роман. — Согдеван распространяет влияние слишком быстро, оно растёт подобно болезни в теле мальчика. Люди на улицах Шаду погибают, и Лиенмоу погружается в хаос. Так недолго и до гражданской войны.

Мы надеялись на местных лекарей, но их либо убили, либо спрятали. Половина советников предали Ивеса и теперь плетут интриги с запада.

— А что изменится, когда император выздоровеет? — вдруг спросил Кир. — Думаете, этот ваш князь сразу прекратит попытки захватить власть? Людям, вроде тех, кто живёт в моей деревне, плевать, что у вас тут творится. Они знать не знают, кто у кого пытается отобрать трон. Главное, чтобы еда была на столе.

Роман печально закачал головой, слабо улыбнулся и отошёл к дальнему окну, окутанному плотным слоем паутины.

— Ты прав, в этом всём мало смысла, как и в человеческой жизни в целом. У меня, у Гудреда и даже у Рена есть цель… даже идея, которую мы хотим реализовать. И как бы странно это ни звучало, её в головы нам заложил тринадцатилетний мальчишка. Он показал нам и доказал, что мы можем идти дальше, выйти из замкнутого круга сырьевого придатка Далу. И я готов умереть за эту идею, готов пожертвовать всем, что у меня осталось. Мальчик изменит нашу жизнь. Но народу нужен здоровый и уверенный в себе правитель. Люди должны понимать: на троне сидит не чахлый наместник, а лидер.

— Разве его статус не держится на благосклонности знатных семей? — спросил Кир, чем заслужил очередные удивлённые взгляды.

— Ты прав, держится.

— И вы думаете, эти семьи просто так отдадут свой статус в угоду новому политическому устройству?

Роман поджал губы и промолчал. Кир видел сомнение в его поблёкших глазах, видел страх, буквально сам ощущал его.

— Но вы ведь и без меня это знаете. Я думаю, главная цель тут не мальчик, а народ, так? Я спасу жизнь Ивеса и потом от его же имени буду лечить жителей столицы. Кто-то из ваших агентов уже распространяет информацию о причастности Согдевана к отравлению, а потом об этом скажет сам император. Я же, как его подданный, спасу народ, завоевав статус и уважение.

— Когда ты успел так поумнеть? — раскрыв рот, обескураженно спросил Ли Су.

— Я… — Кир смутился. Он говорил сейчас, как один из них, как равный, переняв манеру речи и сложив в голове пазл после всего услышанного. — Это сложно объяснить…

— Отвечу, — отозвался Рен с улыбкой, — имитатор впитывает любую информацию как губка, а оказавшись в среде вроде этой, начинает ею оперировать. Кир не может прочитать ваши мысли, но может постараться уловить их ход — одна из сложнейших и запутанных способностей имитаторов. Даже однажды прочитав произведение, мой отец мог начать писать в стиле автора.

Кир похож на необожжённую глину, стоит ему попасть на другой верстак, как бывшая ваза станет чашкой. Стоило вам увезти его из привычной деревенской среды, он начал меняться.

— Вы говорите о нём, как о чём-то неодушевлённом, — недовольно заметила Мария, озвучив мысли Кира. — Могу ошибаться, но подобное едва ли приятно слушать.

Кир посмотрел на девушку с благодарностью.

Рен безразлично пожал плечами:

— Так всегда говорил мой отец, он иначе относился к дару. Понимание собственного я — первый шаг на пути к совершенствованию. Нужно быть честным перед самим собой. Каждый из нас является частью или продуктом какой бы то ни было среды, просто у имитаторов это гиперболизируется и происходит намного быстрее. Я говорю о привыкании. Если Кир познает имитацию в полной мере, он научится контролю, сможет выбирать, что именно повторять и за кем.

— И кто же его этому научит? — спросил Ли Су.

— Жизнь. В деревне он замер, поскольку она была статична. Там ничего не происходило, население не менялось, технологии не совершенствовались. Предстоящий поход изменит имитатора, ведь он попробует себя не только в пивоварении. Правда, если к новым знаниям он отнесётся со страхом и опаской, как сейчас, то наверняка совершит не одну ошибку.

— Ты действительно много знаешь об имитации, — заметила Мария.

— Отец воспитывал меня с малых лет, мне были известны его страхи и мечты. Он хотел найти свой путь, а не пройти чей-то, но в итоге смирился с уготованной судьбой слуги трона. У Кира ещё есть шанс, ведь он молод и открыт для новых свершений.

Договорив, Рен распрощался с присутствующими и покинул комнату вслед за Агнаром. В конце концов в кабинете остался только Кир. Слова сына имитатора заставили его задуматься над смыслом собственного существования. Он вспоминал долгие разговоры с Вестой — в те времена не было сомнений. Он знал, что будет заниматься варкой пива, и до примитивности простая мысль не казалась чем-то чуждым, но стоило ему лишь недолго побыть в кругу странных гостей трактира, как ход его мыслей тотчас изменился. А что, если за чередой событий он себя потеряет? Но как можно потерять то, что эфемерно и до конца не определено?

Глава 5

В душном пассажирском фургоне зажатый между близнецами Кир листал потрёпанный дневник, вручённый перед выездом Реном. Помощник Гудреда сказал, что на жёлтых страницах под коричневой кожей Кир отыщет ответы на терзающие его вопросы об имитации. Отец Рена записывал туда наблюдения и советы, надеясь однажды поделиться знанием с преемником.

С первых же страниц имитатор Джулий показался Киру весьма суровым человеком. Он редко терпел возражения и требовал, чтобы окружающие поступали в точности, как он велит. А ещё мужчина с трепетной любовью относился к приёмному сыну. Ему он посвятил не одну главу.

За крохотным окном проносились редкие фонари западного торгового пути, огням которых вторили вспыхнувшие на небе звёзды. Сложно было поверить, что в такой тихой и спокойной ночи может поджидать беда. Но Агнар с Ли Су, делившие переднее пассажирское сидение, настороженно вглядывались в чёрный горизонт.

Фургон свернул на широкую лесную тропу и читать дневник имитатора стало невозможно: кузов колыхало так, что Кир боялся вылететь с места. Братья недовольно кряхтели, хватаясь за боковые поручни, а Мария приговаривала, что нужно лишь немного потерпеть.

На квадратной приборной панели, приколотая круглой булавкой, колыхалась карта окрестностей. Ли Су изредка возил по ней пальцем, чтобы помочь водителю сориентироваться на поворотах. Агнар давал краткие указания по выбору лучшего пути.

Спустя несколько часов, показавшихся пассажирам пыткой, они выехали к береговой линии, отрезающей сушу от бескрайнего водного пространства Лютого океана. Каменная кладка сменила бездорожье, а аккуратная ограда из отшлифованных валунов — рваные обрывы и канавы.

Вдалеке, словно по волшебству, из земли выросла громоздкая горная цепь, у подножия которой брала начало высокая пограничная стена.

— Вот и Его Величество, Костистый хребет, — указал кивком Агнар.

Откуда-то с юга послышались выстрелы, а спустя несколько минут прогремел взрыв. Вся группа, кроме Марии, следящей за дорогой, обратилась к боковым окнам. Сквозь сползающие с холма деревья и небольшие насыпи Кир пытался разглядеть признаки борьбы. И над желтеющими кронами размашистых деревьев, в нескольких километрах от берега, вяло расползлось серое облако.

— Стало быть, вторую машину нагнали, — сказал Зубери.

— Бедняги, — с горечью произнесла Мария.

— Кабы нам их участь не разделить, — добавил Ли Су и ткнул пальцем в сторону одной из насыпей. Там, на самом верху, показалось движение. В свете одной лишь луны сложно было что-либо разглядеть, но любое изменение пейзажа в это время суток казалось зловещим.

— Готовьтесь к худшему, — хладнокровно произнёс Агнар, опустив руку к револьверу. — Мария, ускорься.

Зашипела паровая труба, фургон дёрнуло вперёд.

— Нас много, быстрее не смогу.

Не меньше десяти всадников резво миновали склон, оставляя лес позади. Их лошади мчались во весь опор, стремительно подбираясь к тяжело идущей машине.

— Люди Гудреда? — с надеждой спросил Кир.

— Непохожи. Те должны были сопровождать нас тайно, а эти зачем-то выбрались из чащи.

— Неужели наши союзники мертвы? — ужаснулась Мария.

— Не спеши с выводами, лучше следи за дорогой, — резко бросил Ли Су. — Агнар, наши действия?

— Ждём. Деваться некуда. Если остановимся, придётся принять бой.

Агнар посмотрел вперёд, оценивая расстояние до границы. Массивная блочная стена приближалась и росла, врываясь в низко клубящиеся облака. Дорога ширилась и извивалась, уводя машину прочь от изогнутого к северу берега. Волны больше не омывали каменистый настил: здесь начинали главенствовать суровые горы.

Чёрные ворота тонкой чертой разделяли стену, и до них оставалось несколько километров. Через открытое окно Кир слышал тяжёлое конское дыхание и требовательный стук копыт.

— Агнар! — закричал Ли Су, и в следующее мгновение напряжение безмолвной погони разорвал первый выстрел.

Пуля черкнула порожек справа — нападающие явно целились по колёсам. Следующий выстрел задел фаркоп.

Агнар вытащил револьвер, взвёл курок и осторожно вытянул левую руку из окна. В темноте и тряске прицелиться было сложно не только всадникам. Дуло подскакивало всякий раз, когда фургон наезжал на кочку. Выстрел — мимо. Ещё один — снова промах. Противник тоже времени не терял: дважды Агнара спасла удача — когда Мария вильнула, объезжая яму, и когда у него самого заклинило оружие и пришлось быстро вернуться в кабину.

— Там стрелок куда лучше меня, — заметил Агнар, заряжая револьвер, — жаль, что Мария за рулём, она бы нам помогла.

И только северянин это сказал, как заднее правое колесо предательски ухнуло, и фургон повело в сторону. Выплёвывая ругательства, Мария вышла из заноса, но успела удариться задним бампером об оградительный столб.

— Попал-таки, — Агнар повторно вытянул руку, готовясь нажать на курок, но выстрелить не успел: тело ведущего всадника резко изогнулось и обмякло. Лошадь, потерявшая наездника, сменила курс, следуя натяжению поводьев.

Со стороны соседнего холма полетел град стрел. Блестящие в белом свете луны, они обрушились на преследователей как стая голодных птиц.

— А вот это уже люди Гудреда. Мария зря переживала.

Мешанина из пронзённых животных и людей скрылась за паровым облаком фургона. Скрипя оголённым диском, перекошенный кузов нёсся к чёрным воротам. Закончилась каменная ограда, дорога сделалась землянистой, а местность — пустынной. Море, деревья и мягкие зелёные холмы Лиенмоу с грустью прощались, передавая отряд Агнара суровым каменным великанам.

С юга на восток тянулась пустынная сухая земля без единого кустика или травинки. Во времена Великого Раздела рабочие, строившие стену, вырубили и выжгли всю растительность в стратегических целях: обе стороны должны были видеть армию противника ещё на подступи к границе.

— Думаете, они поняли, что я именно в этой машине? — взволнованно спросил Кир. Его сердце продолжало бешено колотиться даже после того, как всадники Согдевана скрылись в ночной тьме.

— Нет. Им пришлось напасть на все фургоны разом, именно поэтому у нас появился шанс. Если бы их было больше и на машинах… — не договорив, Агнар замолчал, поскольку Мария начала тормозить перед въездом на пункт досмотра. — Ли Су, дай бумагу.

Мужчина порылся в нагрудном кармане и вытащил жёлтый сложенный листок: приказ, подготовленный Ивесом и Романом.

— А разве тут не может быть людей князя? — Кир воровато огляделся, когда машина въехала под закруглённую арку малых ворот.

— В северной части стены командует союзный капитан — не о чем переживать.

Вдоль пыльных каменных плит, высвеченные настенными фонарями, стояли стражи границы. Из-под плотных ламеллярных доспехов выглядывали красные стёганые кафтаны с золотыми нашивками на предплечьях и подоле. Воины, предупреждённые о ночных гостях, провожали фургон равнодушными взглядами. Некоторые морщились от выпускаемого трубой пара, но уходить не смели: по граничному Уставу их задача заключалась в обеспечении безопасности.

Со стороны капитанской будки, возглавляющей череду домов небольшого военного посёлка, спешила высокая фигура в тёплом плаще и с ручным фонарём.

— Назовитесь, — не церемонясь потребовал подошедший, глядя прямо на Агнара.

— Новая Империя, возьмите бумаги.

Местный капитан выхватил протянутые листки и внимательно их изучил, несколько раз поднимая голову, чтобы получше разглядеть водителя и пассажиров.

— Стало быть, вас я и жду, — наконец, произнёс он. — Выходите. Сейчас же. Далуанцы уже в курсе. Идти через перевал нельзя. Засекут, — мужчина говорил быстро и отрывисто, в какой-то степени нервно. — Мой человек отведёт к тайному горному лазу. А дальше только по склону. На главную дорогу не выходить. Надеюсь, тёплая одежда у вас есть.

Подхватив походные рюкзаки и выданные во дворце инструменты, группа двинулась за капитаном. Ли Су долго возился с широким тубусом, в котором глухо постукивало аккуратно обёрнутое эрху.

— Почему Агнару достался обычный бубен, а мы с Зубери должны тащить на себе дополнительную поклажу. Чувствую себя вьючным мулом! — возмутился он.

Зубери, потуже привязав к рюкзаку два обмотанных тряпицами барабана, бодро усмехнулся.

— Ой, не нужно ныть, — бросила в ответ Мария, — ничего, что почти все наши сумки с припасами тащит Камо, а Кир взвалил на плечи свёртки с пледами и одеждой. Будет потяжелее твоей скрипки.

— Это не скрипка, а эрху. Неуч. Дуй в свою дудку и помалкивай.

— Не дудка, а бамбуковая флейта. Неуч.

Короткая перебранка немного ослабила напряжённую обстановку, однако Агнар не разделил веселья своих людей, призвав отряд к молчанию поднятым вверх указательным пальцем.

Капитан повёл их кругом, в обход смотровых башен с сигнальными огнями, мимо камня погребения, на котором сжигали павших в бою воинов. Сквозные проходы между домами вывели их к тонкой линии реки, берущей начало где-то высоко в горах.

— Тао, ты где? — позвал капитан, и перед ним тотчас выросла фигура местного дозорного. — Важные люди. Доставь к северному лазу и закрой за ними проход, чтобы далуанцы ни о чём не догадались. Услышу с утра сплетни — повешу первым. Понял?

— Так точно, капитан.

Низкорослый Тао махнул рукой и побрёл вдоль реки на север, мимо очередных угловатых построек и водонапорных башен.

— Музыканты? — коротко спросил он.

— Тебе лучше ничего не знать — здоровее будешь, — спокойно ответил Агнар.

— Я не к тому. Музыканты с револьверами тут не ходят. Выделяетесь.

— А с луками и мечами, значит, ходят? — усмехнулся Ли Су.

— Да, — безразлично ответил Тао, не оценив иронии. — Мечи дешевле револьверов, а бродячие артисты зарабатывают мало.

— Хочешь, чтобы мы их тебе отдали? — спросил Агнар.

— На кой они мне? Закопайте, когда выйдете с северной стороны склона. Просто совет.

— Хорошо, спасибо.

Сложно было сказать, прислушался Агнар к совету или нет, но Киру замечание показалось вполне обоснованным.

Спустя час небо начало светлеть. Появились первые оранжевые всполохи, и новые лучи, цепляясь за кривые гребни хребта, упали на удалённое поселение. Там же, где шёл отряд, оставалась тень, отбрасываемая острым пиком горы Дин.

Костистый хребет уходил далеко на запад, врываясь рыхлым подножием в стойкое дерево редкого далуанского леса. От деревенского барда Кир слышал много баек об этих местах. В одних рассказывалось о диком народе, живущем по ту сторону Костистого хребта, в других — о странных, извращённых техническим прогрессом нравах местных жителей. Как и полагалось слухам и пересудам, конкретика в них отсутствовала, но в голове Кира надолго закрепилась мысль, что за чёрной стеной опасно путешествовать в одиночку.

Высоко в небе мелкой точкой средь облачного пуха маячил дирижабль. Кир не мог рассмотреть цвет и форму пассажирской гондолы, но точно знал, что это именно он — излюбленный и постоянно развиваемый летательный аппарат далуанцев. В Лиенмоу тоже активно использовали дирижабли, но в последнее время Кир видел разноцветные корпуса-оболочки довольно редко.

Пологий подъём плавно уводил путников всё выше и выше, готовя к тяжёлому переходу. Однако Тао остановился на половине пути, зашёл за крупный валун и, осторожно ощупав ногой почву, начал растаскивать засохшие куски грязи с незримой входной двери. Когда он закончил, на поверхности показались узкие металлические створки, соединяемые тяжёлым засовом.

— Опять лезть под землю, — поправив на плече тубус, с досадой подытожил Ли Су.

— Там у вас будет только один путь, — Тао с трудом вытянул засов из пазов. — Обратно через лаз не идите.

— А если завалит? — осторожно поинтересовалась Мария, заглянув во тьму подгорья и сморщившись от запаха сырости и плесени.

— Если завалит… что ж, был рад знакомству.

Тао отошёл в сторону и приглашающим жестом указал на ступени, выдолбленные прямо в горной породе.

— Не пугайтесь побрякушкам на выходе из пещеры — это для отвода глаз и запугивания далуанских каннибалов.

— Каннибалов? — не поверил ушам Кир.

— Да, а вы разве не…

Тао не успел договорить, поскольку Зубери буквально за шиворот поволок Кира внутрь.

Проход оказался невероятно узким: братья едва ли помещались в нём. Зубери пришлось снять барабаны и понести их в руке, в противном случае они цеплялись за выступы в неровных стенах. Фонарей они тоже не взяли, поэтому отряд двигался в полной темноте, особенно когда едва видимая щель между входными створками осталась позади.