Бесплатный фрагмент - Игра в дурака

Игра в дурака

(почти что святочный рассказ)

— Сегодня в дурака не на раздевание… — заявила Лена, тасуя карты.

— А чего так? — не понял Олег, смешивающий пиво с медовухой.

— Ну вообще-то как бы святой праздник, Рождество, все дела. Давайте на что-нибудь нормальное… — карты не слушались Лену и выпадали из рук.

— Давай просто на желание! — предложил развалившийся на полу Андрей.

— Знаю я твои желания… — закатила глаза Лена.

— Давайте на подарки… Рождество же… — предложила Света, что резала фрукты на тарелочку.

— Давайте на подарки… — согласилась Лена.

— О, я придумала! Давайте на подарки первому встречному! — поделилась своей версией Женя, красящая ресницы у зеркала, открыв рот.

— Ночью? Первому встречному? — придрался Иван, который надевал носки. Не на себя. А на веревочку, чтобы привязать её к камину. Это были рождественские носки.

— Да вон все ходят фейерверки взрывают… Почему нет? Классная идея! — показала два больших пальца Лена.

— А давайте усложним! Каждый от себя отдаст какой-нибудь небольшой предмет, положит его в мешок… Вот в этот мешок… — Света достала свой эко-мешок, на котором был нарисован не то лось, не то олень. –Только — тссс, никому, кто что дарит, и в мешок не заглядывать! А проигравший должен будет оттуда вытащить что-либо одно закрытыми глазами и… подарить прохожему!

— Ну ты загнула, лучше б на желание сыграли… — возмущался Олег, хрумкая соленый огурец.

— А мне нравится идея, давайте! — снова поддержала еë Лена.

Каждый начал искать вещицу, которая могла бы стать подарком незнакомцу.

Лена положила мыло в виде мандаринки. Этих мандаринок у неё было — пруд пруди — она занималась мыловарением на досуге.

Олег отдал свою металлическую зажигалку. Просто больше отдать было нечего. А закурить попросит у Андрюхи.

Думал Олег.

Андрей же в свою очередь тоже отдал зажигалку. Просто больше отдать было нечего. А закурить попросит у Олега.

Думал Андрей.

Женя отдала свою тушь для ресниц. Она ей не подходила. Щеточка не подкручивает.

Иван не знал, что бы такого отдать, и пожертвовал сто рублей. Когда не знаешь, что дарить, всегда даришь деньги.

А Света притащила с собой на вечеринку шесть фетровых ангелочков, чтобы подарить друзьям. Но поскольку Света обсчиталась, и друзей на вечеринке пять, а не шесть, один ангелочек оказался лишним. Он и полетел в мешок.

Игра началась.

Все обмахивались веерами из карт, как на императорском балу. Потом бились. Кто пиковой дамой, кто королём червей.

Один за другим начали покидать игру.

И вот Иван остался в дураках. Классика жанра.

— Засовывай руку в мешок, только не подсматривай! — руководила Света.

Иван вытащил из мешка — не то с лосем, не то с оленем — фетрового ангелочка.

— Ух, ты! Не зря я лишний взяла!

— Ребята, вы издеваетесь… — Иван развëл руками.

— Ну всë, гоу на улицу! И верните мою зажигалку! — скомандовал Олег.

— Ну вот вы представьте: идет мне навстречу набухавшийся в хлам мужик, от которого за километр несёт туалетом, а я ему такой: «С Рождеством Христовым! Вот Вам ангелочек»… Ну вы догадываетесь, куда я пойду после этого?

— Тем интереснее будет наблюдать за ситуацией! — подметила Лена.

— «Интереснее»?! Это вам кино что ли?! — Иван уже начал выходить из себя.

Ребята вышли на улицу.

Там действительно вдалеке взрывались фейерверки. Звонили колокола. Ведь Рождество уже наступило.

Небо было усыпано стразиками звёзд и чем-то напоминало кофточку Светы.

Все ждали набухавшегося в хлам мужика. Который пойдет навстречу Ивану.

Но мужика не было. Никого не было. Ваня пошел до моста. А ребята остались ждать его во дворе дома. Снега почти не было, поэтому снежки отменились. Парни, закуривая, раскачивали девчонок на качелях.

Возле моста, со стороны дома, было темно. Фонари бессмысленно и тускло светили на другом его конце.

И вдруг Иван почувствовал, как кто-то медленно идет за ним…

Резко повернушись, он увидел перед собой человека в капюшоне.

Ивана на мгновение немного передернуло.

Но автомобиль, проезжающий мимо, осветил лицо незнакомца, и Ваня понял, что перед ним молодая девушка.

Он подошёл к ней ближе… И издалека начал извиняться за беспокойство. Мало ли что она подумает…

— Извините, пожалуйста. Извините… Не бойтесь меня… — Иван полез в карман за подарком. — Вот, возьмите. Некогда объяснять… Так нужно… Извините… С Рождеством Вас!

Он вложил ей в руку фетрового ангелочка и побежал во двор к ребятам. От греха подальше.

Девушка поднесла изделие к лицу и разглядела ангела, смотрящего на нее живыми бисеринками глаз…

…Она шла к мосту для того, чтобы сброситься с него.

Воображала всю дорогу, как будут её искать. Развесят её фото на каждом столбе и фонаре. Будут работать поисковые отряды и полиция.

Кто-то обратится к экстрасенсам, кто-то пойдет в церковь просить о том, чтобы она была жива и здорова. Но будет уже поздно…

Водолазы найдут её тело на дне ледяной реки. И в соцсетях опубликуют её ориентировку с надписью «Найдена. Погибла».

И все будут плакать. И сожалеть…

…Но всё отменяется.

Потому что в Рождество Ангел-Хранитель незамедлительно летит к каждому. Особенно к тем, кто нуждается в его помощи. Любыми путями и даже оттуда, откуда не ждут.

Даже через тех, кто никакого отношения к нам не имеет.

Даже через дураков.

День Святого Николая

— Ребята, завтра — День Святого Николая! — объявила Анна детям в своей маленькой изостудии таким голосом, как будто это была какая-то тайна.

— В этот день, по традиции, Святой Николай приносит подарки тем, кто его попросит и оставит на ночь сапожок или тапочек у порога…

Дети внимательно слушали, ведь о подарках же речь.

— Я предлагаю вам всем поставить свою сменную обувь у входа в кабинете, а ночью…

— А ночью он положит подарки нам в сменку! — радостно перебила педагога одна из воспитанниц.

— Всё верно, Настенька!

И ребятишки начали выстраивать целую батарею из туфелек, босоножек, чешек и кед.

Когда ребятня разбежалась по домам, Анна открыла пакетик с разноцветными шоколадными конфетами и положила по две штуки каждому ребятенку в сменку.

Анна обожала моменты, когда дети светятся от счастья. А семилетке много и не нужно. Внимание, любовь, конфеты и похвалить за старание.

На следующий день Анна пришла на работу чуть раньше, чем обычно приходят дети.

Она сама ждала чуда в этот день. Но уже как взрослая.

Дверь своего кабинета открыла как обычно ключом с брелоком, на котором переливалось слово «Изостудия».

Анна вошла в кабинет и первым делом глянула на детскую обувь, которую вчера так старательно выстраивали её воспитанники.

— Господи… — вырвалось из её груди.

Половина конфет «от Cвятого Николая» куда-то исчезла из туфелек и босоножек…

— И как же теперь быть? — спросила Анна у самой себя.

Скоро придут ребята — нужно что-то делать — она не может их так подвести — а сладостей больше нет…

Мозг в состоянии стресса работает лучше. И он навёл Анну на мысль…

Уборщица!

Она единственная могла быть в кабинете после занятия.

Анна пошла в соседний кабинет.

— Скажите, пожалуйста, Вы прибирались у меня в кабинете вчера?

— Ну прибиралась, и что? — вопросом на вопрос ответила уборщица, жуя свой обед из коробочки.

— Скажите, Вы не видели конфеты? Я клала их в сменную обувь детям…

— Ну видела какие-то…

— Там половина пропала. Не знаете, куда?

— Послушай, деточка, я, что, на допросе в полиции?

— Нет, просто это мои конфеты.

— Всё бы вам конфетками баловаться…

Ну я взяла твои конфеты, я! Давай, иди жалуйся!

Ребёнку я отнесла своему! Он конфеты только по большим праздникам видит.

— Сочувствую! Но это чужое!

— Деточка, поживи с моё.

Тебе четверть века-то хоть есть? Я тоже была молодой, красивой и философствовала… Мужиков завлекала. Я казалась себе такоооой мудрой и правильной!

А потом… Муж запил. Ребенок болезненный. Меня попросили уволиться. И всё. И вся моя беззаботная правильная жизнь!

Получаю три копейки. Ты, небось, больше получаешь… Ну что тебе эти десять конфет?

Десять конфет — это полкилограмма. Но Анна поняла, что доказывать и призывать к совести можно до утра.

Лучше одеться и рысью бежать в магазин за новыми.

«Мужиков завлекаю, — злилась про себя Анна на бегу. — Я света белого не вижу с этой работой, не то, что мужиков! Ага, принцев на белом коне!»

Непонятно, какое чувство было сильнее: обида или желание всё успеть. Ведь дети придут через пятнадцать минут…

Но и вот это «мужиков» било по щекам.

В супермаркете Анна накидала разноцветное ассорти в мешочек и пошла на кассу.

Как назло очередь тянулась, как жевательная резинка изо рта у одного из её воспитанников на занятии.

— Бабуля, Вам не хватает трех рублей! — роботом произнесла кассир.

Бедная бабуля не знала, что делать. Трëх рублей у неё не было.

— Возьмите, бабушка, три рубля! — тянула к ней руки Анна. Она была уже на взводе, как будто опаздывала на свидание.

— Спасибо, доченька! Дай Бог тебе мужа хорошего! — поклонилась Анне бабуля с авоськой и ушла восвояси.

Очередь дошла до Анны. В её глазах читалось не то «Аллилуйя!», не то «не прошло и года».

Рассчитавшись, она вылетела из магазина, позабыв спрятать конфеты в сумку.

И… Не всё бывает крепким в нашей жизни. Дружба, орехи… Вот и целлофановый пакетик оказался дырявым…

На белую истоптанную дорогу высыпаются аннины конфеты…

«Сегодня святой праздник или черт знает что?!» — вслух проворчала Анна и плюхнулась на колени, чтобы собрать купленное.

Слëзы уже почти в уголках глаз, ещё чуть-чуть — и вместе с ними потечëт тушь…

Собирая конфеты, как ягоды, Анна увидела, как чьи-то руки тоже подбирают их.

— Не переживайте, я Вам помогу! — прозвучал тёплый мужской тенор. -Вы бы встали с колен, не май месяц!

Он протянул ей руку и конфеты, которые только что собрал. Она, оперевшись на его тëплую ладонь, поднялась и увидела перед собой высокого мужчину с интересными чертами лица. Ей сразу захотелось его нарисовать.

Когда к человеку приходит вдохновение, он мыслит творчески в любой ситуации, и пусть весь мир подождет… И дети подождут, и работа…

— Спасибо большое, у меня сегодня суматошный день… — только и могла промолвить Анна. –Мне нужно бежать на работу, я вон в той школе искусств работаю…

И он проводил её до школы.

А у крыльца сунул свою визитку.

Анна даже не взглянула на неё — дети ждали.

— Погодите, пока не входите! — Анна закрыла дверь в кабинет и живо распихала конфеты по тапочкам.

— У меня с клубничкой!

— У меня с ванилью!

— У меня абрикосовая!

Перекрикивали дети друг друга.

— Спасибо, Святой Николай!

Анна уже не чувствовала ног. А после занятия решила взглянуть на визитку, которую вручил ей незнакомец.

«… Николай…» — читает она.

Совпадение?

Нужно написать ему благодарность и поздравить с именинами, — подумалось Анне при выходе из кабинета…

Вместе с ней из своего кабинета выходила и уборщица.

— Возьмите! — протянула Анна оставшиеся конфеты ей. — Это вашему сыну! С Днем Святого Николая!

— Простите меня! — изумилась и изменилась в лице уборщица. И чуть не заревела.

— Да ладно, — почти успокоила Анна, — я сегодня получила бОльшее.

— –

«Здравствуйте, Николай! Это Анна, которая рассыпала конфеты. Спасибо Вам ещё раз и с именинами!»

«Здравствуйте! А я и не знал про именины… Спасибо и Вам! И приятно познакомиться…»

У них потом было ещё много сообщений друг другу. И про конфеты, и про печенье, и про именины, и про сладкие подарки. Но уже для своих, общих, детей…

Подарок

Всё преображается к новогодним праздникам.

Лица, окна, улицы, фонари, аптеки.

Даже целлофановые мешочки.

К Новому году многие из них носят гордое звание: «Подарок».

Сначала мешочек берут и вдыхают в него жизнь. Чтобы он стал шире и мог вместить дары.

Эти дары будут вручены детям. Дети обожают сладкие подарки. Родители их тоже обожают, но у половины уже проблемы с зубами, поэтому ограничиваются действием «только понюхать».

Каждый мешочек ждал, когда его наполнят чем-нибудь важным.

Конфетка — раз, конфетка — два.

— Привет, Шоколадная!

— Привет, Карамелька!

— Отлично выглядишь!

— Конечно, у меня же новый дизайн упаковки!

— Привет, девчонки! — заваливает в мешочек Чупа-чупс.

— Привет! А ты чего такой потрепанный?

— Вы год полежите в коробке, посмотрим, что с вами будет…

— Здравствуйте, ребята! — цепляясь за мешочек, скатилась к ним Халва.

— О, тётушка Халва! Здрасте! — крикнули сладости хором.

— Мне так приятно, что меня еще кто-то помнит. И вообще, очень удивительно, что меня пригласили в этом году поучаствовать…

— Во-во! И не говори, — свалился на дно мешочка Козинак. — ЗдорОво всем!

— И тебе не хворать! — пожелали Конфетки.

— Ох, а меня-то зачем? Прошу прощения у тех, кого задела… — извинялась закатившаяся в мешочек Мандаринка.

— Приветики! — прохрустела Вафелька.

— Доброго дня! — пробурчал старик Тульский Пряник.

— Дедушка Пряник, и ты здесь?! — удивился Чупа-чупс. — В твоей компании я чувствую себя новомодной конфеткой, как тридцать лет назад…

— Дорогой друг, на дворе кризис… Поэтому кому-то и я буду в радость…

А в целом, я сам ещё — ого-го!

— «В целом», — влезла в разговор тётушка Халва, — вот так вот в целом виде ты и останешься! И тебя будут передаривать из рук в руки.

— Да не скажи, — охала только что вошедшая плитка недорогого Шоколада. — Кого передаривать, так это меня!

Моя родня — долгожители. И путешественники. Моя бабушка полстраны объехала год назад после Рождества.

Спрос на нас упал… Я знаю, о чем говорю!

В мешочек молча заваливают три шоколадных батончика.

— А что, здороваться не учили? — возмущается Тульский Пряник. — Что за молодёжь пошла…

— Ну дарова, и че? Зато мы востребованы! — дерзко заявил Сникерс.

Его сородичи, Марс и Баунти, поддержали его:

— Не такая уж мы и молодежь… Просто мы крутые…

Потом закатилась одинокая Печенька. Затем заползли желейные Червячки.

После — Бубль-Гум:

— А у меня есть татуировка!

Гордо вошла Шоколадная Медалька:

— Подвиньтесь!

Арахис в карамели…

Мармелад…

— Ребята, а можно как-то поаккуратнее… — возмутилась Печенька. — Я же вся поломаюсь.

— Всем неудобно, и что? Нужно потерпеть… — кислым тоном ответила ей Мандаринка.

— А ты вообще отодвинься от меня. У меня аллергия на цитрус! — крикнула Печенька рыжей соседке.

— А у меня, может, аллергия на глютен, но я же ничего не говорю!

— Во мне нет глютена. Читать умеешь? Написано же: «Без глютена»!

— Воу-воу, полегче, девчонки, — успокаивал их Чупа-чупс. — Всем нелегко. Но ничего, наступят времена, когда мы все отсюда выйдем…

Прошло четыре дня. Мешочек, некогда превращённый в подарок, оказался в руках у маленького Серёжи.

— Пока, Шоколадная! Я буду скучать по тебе! — кричала вслед Шоколадной Карамелька.

— Пока, Сникерс! Пока, Марс! — гундел под нос Баунти.

— Кто же следующий?! — гадал Чупа-чупс.

— Я, наверное, в самом конце… — пробурчала Халва.

— Я слышала, они — за здоровое питание. Но почему я еще здесь? — недоумевала Мандаринка.

— Ой, неужели я?! — почувствовала Халва тепло детских ладошек.

— Ох, и я?! — охал Тульский Пряник от того, что детские ладошки подняли и его вверх. — Говорю ж, я нужен этому мирууу…

— Ну всё, пока, ребята! — прощался Баунти.