Бесплатный фрагмент - Грёзы

Пролог

Кромешная тьма, мертвая тишина, и ничего вокруг. Было жутко холодно, я не умер, но чувствовал отсутствие жизни. Я не ощущал в себе души. Мир вокруг померк в одно мгновение. Всю свою сознательную жизнь я хотел оказаться среди звезд. Мечтал открывать новые миры, совершать подвиги и однажды запомниться в веках, как герои моей эпохи, но теперь я был разбит, и все развеялось в прах. Страх сковывал меня изнутри, ведь вокруг была лишь пустота…

Глава 1

Его утро началось с раннего подъема и чашки крепкого кофе. Прошедшая ночь была спокойной, город был укутан объятиями тишины, но волнение назревало где-то глубоко внутри него. Всю ночь Полл думал о первом полете и нервничал, борясь с внутренними переживаниями. Конечно, он осознавал и пытался утешить себя мыслями, что это нормально, и, естественно, он понимал, что, скорее всего, каждый проходил через это. Он не был первым и точно не будет последним.

Скинув с себя одеяло, Полл, не спеша, двинулся на кухню. Свет комнатных ламп сопровождал его, медленно пробуждая сознание, плавно перетекая из тусклого в более яркий. За окном было еще очень темно, и солнце, в отличие от Полла, еще не собиралось вставать. Лампы поочередно зажигались в небольшом узком коридоре, освещая серые стены жилого блока.

Завтрак уже ожидал на кухне, спасибо высоким технологиям за заботу. Теперь не было необходимости просыпаться заранее, чтобы приготовить себе яичницу или что-то подобное. Ведь обо всем уже позаботился искусственный интеллект, встроенный в систему коммунальных удобств жилого помещения. «Отдыхай себе человек, отсыпайся и набирайся сил для предстоящего дня, а об остальном позабочусь я — твой верный помощник ИИ». На столе стояло маленькое стеклянное блюдце с голубикой, рядом расположилась тарелка с овсянкой и чашка черного кофе.

Все, как и всегда. Спасибо за заботу, — подумал Полл.

Каждое утро он слегка возмущался, ведь день за днем старался заставить себя обновить свой рацион питания, но потом его посещала мысль, что на это может уйти целый вечер, да и к тому же ему не хотелось вести долгие беседы с техником-настройщиком. Он бы долго программировал систему, не забыв упомянуть, как ее функции давно устарели, и вообще пора бы произвести замену. В общем-то, это уже было неважно, так как провести ему в этой маленькой комнатушке оставалось не больше суток.

Аромат напитка приятно развевался по комнате, отчего Полл ловил утреннюю эйфорию наслаждения, тишины и спокойствия, но засиживаться на кухне слишком долго было нельзя, время безжалостно убегало, и на счету была каждая секунда.

Плотно поев и немного взбодрившись, Аполло поспешил принять душ. Он зашел в маленькую комнату, больше напоминающую шкаф для одежды, прислонился к стене и нажал на расположенную напротив панель, задав нужный режим для помывки. Стеклянная дверца опустилась, из стены показалось несколько тонких металлических трубок, Аполло закрыл глаза, и процесс начался. Прохладная вода заструилась по телу, слегка сковывая спину легким морозным касанием, следом полилась горячая вода, после вся комната заполнилась мыльной пеной и контрастирующим потоком воды.

Выйдя из душевой, он почистил зубы, выпил порцию тонизирующих витаминов и стал собираться на службу с предвкушением нового этапа в его жизни. Ведь этот день был важен и обещал быть богатым на открытия. Выдвижная дверь шкафа распахнулась, и полки с чистым бельем и посвежевшим комбинезоном выдвинулись к нему. Сменив белье, Полл надевал комбинезон, и руки его, застегивая молнию, стали подрагивать от волнения. Он старался успокоить себя. Сжав кулаки, подошел к зеркалу, всмотрелся в отражение. Перед ним стоял маленький мальчик. Это был он сам, только совсем юный и мечтательный.

В те славные года у него совсем не было страхов и, водрузив на голову обычную коробку, он представлял себя космонавтом. Маленький Полли был готов отправиться навстречу приключениям в любое мгновенье, стоило лишь его друзьям появиться под окнами его старого дома. Не колеблясь, он сразу же прыгал в детские сандалики и скорее бежал на улицу, не позабыв захватить с собой картонный шлем. Друзья всегда ждали его во всеоружии: кто-то из них захватывал игрушечную ракету, кто-то диковинного вида игрушечный пистолет. Потом, собравшись в круг и расстелив на земле кусок атласной звездной карты, они воображали, на какую планету отправятся сегодня. С годами их интересы становились совсем другими, и детские игры давным-давно канули в небытие, но мечты маленького человечка в отражении привели Аполло именно туда, где он сейчас находился. Сдавать назад уже было нельзя, ведь до исполнения мечты оставалось всего несколько шагов.

— Спокойствие… Этот день новая ступень в твоей жизни. Ты слишком долго этого хотел.

Он еще раз всмотрелся в отражение, почесал слегка небритый подборок и, окинув себя взглядом полным решимости, начал уходить в прихожую. Когда он отвернулся от зеркала, то почувствовал в отражении присутствие кого-то еще, близкого и даже родного ему человека, но поворачиваться вновь он не стал.

— Прошлого уже не изменить, а будущее ждать не станет. Больше нельзя оглядываться назад, ведь ты ее не вернешь, — шепотом проговорил Полл.

В прихожей он достал из маленькой тумбы черные ботинки, надел и переступил порог своей комнаты. В коридоре уже стояло несколько человек, негромко шепчущихся о предстоящем дне, и в целом понемногу пробуждалась жизнь маленького муравейника. За дверьми спальных блоков слышался шум собирающихся на службу или работу людей, а в соседнем блоке кто-то громко выругался, чем заслужил несколько любопытных взглядов.

В двери напротив закричал маленький ребенок, и Поллу подумалось, что не так уж и плохо ему распределили служебное жилье. Да, комнатушка была маленькой, такой же, как и у всех в общежитии, вот только он жил там один, а за дверью напротив целая семья. Ребенок закричал еще громче, отчего Аполло скорее захотел покинуть здание. Входная дверь за его спиной с тихим звуком опустилась вниз, он дождался запоздалой активации системы охраны и, наконец, удалился из коридора, оставив позади себя ругань и звонкий детский крик. Новая глава в его жизни начиналась сегодня, и уже ничто не испортит его настроения. Направившись к лифту, Полл встретил своего напарника.

— Приветствую! — С улыбкой встречал его Вагнер.

Он был одет в такой же синий комбинезон на молнии, впрочем, как и все участники дальних полетов, но их маленьким отличием были эмблемы на рукаве, обозначавшие принадлежность к техническому составу экипажа. На эмблеме молоток и разводной ключ соединялись в цепком перекрестии.

Место в «пищевой цепочке» космических судов решал именно твой значок на рукаве. Руководству было проще ориентироваться среди экипажа, а экипажу было проще отличать «своих» от «чужих». Между летным и техническим составом нередко ощущалось напряжение, приводившее к весьма нелегким конфликтам. Однако это больше дело молодости, пока кандидаты только обучаются пилотированию, либо ремонту, ведь с годами горячая кровь стынет, лишь оставляя небольшой след неприязни друг к другу.

Темные волосы на голове Вагнера были взъерошены, а яркие голубые глаза наполнены легкими нотами печали. Немец всегда был для Полла хорошим другом, и чаще всего они сходились во мнениях о жизни, но бывало дело переходило в спор, и тогда каждый бился за свою точку зрения до последнего, пока одним из участников словесной дуэли не будет найден весомый аргумент, чтобы закончить битву.

— Здорово! Ну как настрой? Готов к покорению новых миров? — оживленно спросил Полл. Утренними переживаниями Полл не хотел делиться, поэтому вел себя немного фальшиво.

— Ага, как же. Я прямо переполнен энергией. — Он слегка улыбнулся. — Всю ночь не спал, размышлял о грядущем. Ты только представь, впереди несколько лет сна в анабиозе и дежурства в полете. Как же в такой ситуации можно остаться спокойным? Надеюсь оно того стоит, а? — Его взгляд немного потускнел.

Каждый из кандидатов всегда добровольно изъявлял желание к дальнему полету. «Космос сулил большие открытия, верных товарищей и достойные выплаты», — гласила надпись на брошюрах. Процедура отбора экипажа не была принудительной или слишком сложной, но после согласия и одобрения со стороны командования, отказываться уже было точно нельзя. Отказ мог стать предлогом для увольнения, а также уголовной статьи за уклонение от служебных обязанностей. Кандидатам всегда было страшно, ведь исследовать неизвестные уголки открытого космоса, не зная, что может скрываться в его глубинах, действительно нелегко.

Каждый переживал это по-своему, и если говорить о Вагнере, то, пожалуй, он был сильно привязан к своим родным на Земле, и даже будучи на одной планете, он уже несколько лет не мог навестить свой дом, повидать своих близких. Расстояние всегда безжалостно разделяло людей, испытывая их чувства. Такова была жизнь.

— Отступать уже некуда, дружище. — Полл улыбнулся, похлопал друга по плечу, и они направились к лифтовой.

Лифт быстро заполнился различными людьми, стало очень тесно, ведь народ хотел забить своим присутствием каждый угол, отчего приятный, женский голос вскоре известил о перегрузе. Ближайшие к выходу немного постояли на месте, несколько раз переглянулись через спину, уловили неприязненные взгляды и покинули помещение. Через несколько секунд двери все же сомкнулись, и кабина мимолетно покинула этаж, доставляя свой груз вниз. Минутой позже друзья уже были в холле своего общежития и направились к выходу.

Холодное зимнее утро обожгло их щеки встречным ветром, когда они покинули здание. Солнце уже понемногу начинало освещать городские джунгли гранитного мегаполиса, заполненного людьми, постепенно возвышаясь над головами, и вот первые лучи скользнули по глазам людей, немного ослепив их ярким светом.

Академический район, где располагались в том числе и участники полетов, представлял собой обширный, отделенный от города гранитной стеной, охраняемый периметр, наполненный зданиями высотой в сотни этажей, несколькими ветками метрополитена и развитой инфраструктурой. На территории располагалась учебная академия, отчего район и получил свое название. Большинство престижных силовых учреждений находилось здесь, но основой этой академии был штаб космических сил, придававший этому месту высокий статус в Альянсе государств. Здесь, на этой территории, проходили обучение кандидаты, отдавшие свою юность в руки власти. Те же взамен обещали достойное будущее, подкрепляемое высокими гонорарами и стабильностью.

Жизнь в маленькой колонии не умолкала сутками. Молодые курсанты мечтательно заглядывались на забор в надежде увидеть за бетонной стеной хоть частицу прошлой гражданской жизни, проходя от одного учебного корпуса к другому. Другие упорно совершенствовались в физической подготовке под крышами стеклянных корпусов, где располагались различные спортивные снаряды, тренажеры, залы и стадионы. На плацу несколько сотен человек оттачивали строевую подготовку, выкрикивая гимн Альянса или патриотические песни. Так здесь и протекала учеба, подготавливая молодых юнцов к взрослой жизни. Те, кто заканчивал свое обучение, получал также шанс остаться здесь, при штабе космических сил, и в дальнейшем посетить неизведанные горизонты галактики. Остальные же ученики разъезжались по различным частям, разбросанным по объединенному и необъятному Альянсу, служить своей стране по предназначению, начертанному им начальством.

Каждый курсант, выбравший воздушное ремесло, оставаясь после выпуска здесь, проводил свои учебные годы, а в дальнейшем и службу на территории базы, развивая и улучшая свои навыки мастерства для получения «золотого» билета на космическое судно. Как правило, в учебные годы молодых кандидатов подвергали тяжким испытаниям в моральном, физическом и учебном плане. Из каждого старались сделать высокоморального, учтивого, бесстрашного, а главное покорного человека, страстно любящего свою службу и Родину, но, пожалуй, гарантом соблюдения этих пунктов всегда было материальное благополучие, что, несомненно, стимулировало кандидатов выполнять первые пункты контракта.

Престиж академии никогда не строился на одном патриотизме, а вот получить билет в жизнь ты действительно мог. Пройдя сложный путь от курсанта до участника дальнего полета, можно было надеяться на свое обеспеченное будущее, но все же не каждый человек был готов к лишениям, которые сулила учеба, а в дальнейшем и служба. Однако вполне можно сказать, что это была неплохая жизнь в сравнении с тем, что было за пределами высокого забора.

***

После вспышки эпидемии в Азии, охватившей весь мир, разразилось несколько конфликтов, которые привели к экономической войне, затем к более масштабным столкновениям, вовлекая все больше стран. Государства какое-то время жестоко враждовали друг с другом, отстаивая свой суверенитет и границы, не подпуская к себе беженцев. Вирус тем не менее постепенно распространялся, отчего больше всего страдало мирное население, ведь лидеры стран, в основном поддерживаемых тоталитарным режимом, попросту прятались за высокими ограждениями своих президентских дворцов, оставляя свои народы на произвол судьбы.

Были и те государства, которые старались всеми силами сдерживать болезнь, вводя карантин, изолируя людей в своих жилищах, но после нескольких вспыхнувших бунтов, пришлось вводить военное положение. Ситуация в мире была действительно тяжелой, и люди понятия не имели, чего ждать от завтрашнего дня.

Позже образовался Альянс, включающий в себя страны восточной и западной Европы, и вместе они смогли решить проблему пандемии, собрав под одним руководством лучший костяк из ученых. Изобретя вакцину против вируса, Альянс крепко утвердился на мировой политической арене, и со временем путем политических переговоров руководство избавило мир от локальных войн.

Однако, страны перестали существовать в привычном виде. Теперь на карте мира было несколько новых суверенных объединений, в которые входили: Альянс; Союз, включающий в себя страны азиатского мира, в главенстве которого стояла Япония; Объединение Запада, соединившее в себе США, Канаду и насильно отобранную Мексику. Помимо этих держав еще существовал Арабский мир и Австралия, расположенная слишком далеко, чтобы принимать участие в глобальных войнах. Пожалуй, ее можно назвать единственной страной, не пораженной массово опасным вирусом. С болезнью там разобрались быстро и жестоко, построив несколько карантинных центров, по своей сути напоминавшие концентрационные лагеря.

***

Полл и Вагнер спускались в подземку раскинувшегося по городу своими корнями метрополитена. Стены были обложены белой керамической плиткой, приятно поблескивающей в свете подземных ламп.

Аполло бывал в разных районах города, где стены были зашарпаны, либо исписаны безобразными граффити, на которых порой изображали политиков в форме гениталий. Так же ему встречались антигосударственные лозунги, а на некоторых из стен и вовсе никакого покрытия не было, лишь оголенный, холодный, безжизненный бетон. В сравнении с остальными частями столицы подземелье академического района сияло и благоухало.

Народу здесь всегда хватало с избытком и, большинство, в спешке не обращая внимания, летели по своим делам, даже не окидывая взглядом окружающих их вокруг людей. Сбить кого-нибудь с ног и скрыться в пролете было обычным ежедневным делом. Иногда люди бросали короткий взгляд за спину, пожимали плечами и бежали дальше, закинув язык себе на плечи.

Ниже открывался вестибюль станции «Гражданская», который был окрашен в оттенки золотого и черного цветов. По центру станции, в желтом свете фонарей, располагалась статуя политического деятеля, державшего на руках ребенка. По обе стороны от него стояли два солдата с винтовками на плечах. Статуя ребенка в руках политика обозначала будущие поколения, ради которых обязан стараться народ Альянса, но некоторые видели в этом более извращенный символ: власть отбирает детей у тех, кто не хочет идти по указке.

В потоке людей, спешащих на утреннее построение, можно было вполне и убиться. Стоило лишь только оступиться, потерять равновесие, и толпа задавила бы тебя, даже не обратив внимание. Если только местный наряд полиции не успеет вытащить тебя из-под чужих копыт, размахивая резиновыми дубинками. В общем, следовало ступать осторожнее, когда эскалатор проглатывал последнюю из ступеней лестницы, выводя тебя на платформу.

Тысячи разных людей по внешности, нации, цвету комбинезона спускались в недра земли, чтобы занять свое место в вагонах, доставляющих их в свою ячейку гигантского столичного муравейника. Государственных людей было отличить проще всего, особенно из академии, ведь у каждого из них был свой цвет одежды, определяющий человеку призвание.

Оранжевый для пожарных, белый для врачей, черный для «бдителей» порядка и так далее. Палитра красок была полна, и каждому механизму в большой системе было уготовано особое значение. Наличие многонациональности обуславливалось тем, что старые границы между государствами были стерты, отчего народ потоком рвался в самые преуспевающие города, одним из которых и была столица.

«Человечество было близко к установлению мира на Земле» — так вещало СМИ. На самом же деле сформировались более могущественные группировки, поделившие территории и установившие свои порядки.

Земле было еще далеко до рая, во все эпохи жизни здесь все равно были уголки, где буйствовала война, занимались торговлей детьми и каннибализмом. Каждый был волен выбирать себе свой путь в этой нелегкой жизни. Кому-то нужен был новый дом, а кто-то хотел начать новую жизнь. После объединения стран стены академии были открыты для каждого гражданина, готового пройти отбор на поступление, но не всем это было по силам.

Однако, покидать столичные места и возвращаться в провинцию никто не желал, уж слишком худо все было за пределами большого города. Каждый выкручивался как мог, чтобы снова не вернуться в свое старое болото, да и не все хотели служить новому политическому строю. По этой причине людей в форме не сильно любили в народе, считая их отдельной, привилегированной кастой.

Поллу, ловившему на себе косые взгляды, казалось, что трудяги на заводах или какие-нибудь торговцы краденым золотом считают, что закон для людей в форме не писан. Будто он распространяется только для них. А, может, это было действительно так. Альянс сложно назвать правовым государством, нежели полицейским. По крайней мере, он точно видел, как за окнами его 17 этажа, черные комбинезоны гоняют людей дубинками по улице.

Никто из людей не выбирал, в каких условиях он родился, и кем были его родные. В будущем генетика все еще оставалась неподвластной человеку. Закон естественного отбора присутствовал в каждом аспекте жизни. Каждый из людей был винтиком механизма одной гигантской машины, которая направила свой взор к звездам, но не каждому был дан шанс оказаться среди них. Кому-то выпадала доля рабочего, который пашет по две смены на заводе за такие мечты.

Заняв место в вагоне, Полл и Вагнер погрузились в тишину, веки стали тяжелеть. Двери плавно закрылись, и поезд бесшумно тронулся по магнитным рельсам, унося их в длинный тоннель. По утрам народ не особо общителен, атмосфера царит сонная и даже немного удручающая.

Перед Поллом встал грузный мужчина, почти упиравшийся в его лицо огромным животом. Полл слегка подтолкнул его вперед, давая понять, что ему не нравится рассматривать его брюхо. Тот опомнился и, извинившись, отошел немного в сторону.

Рядом с ним в белом комбинезоне стояла девушка в наушниках и что-то тихо напевала себе под нос. Казалось, что давящее столпотворение в вагоне никак не напрягало ее до того момента, пока рядом не появился парень в черной форме, прижавшийся к ней вплотную. Полицейский хищно и вызывающе улыбнулся девушке. Она холодно посмотрела на него оценивающим взглядом, хмыкнула и отвернулась. Маленькую сцену прервал седой старик, наблюдавший за ними, сказав: «Ох и молодежь нынче пошла! Совсем совесть потеряли!». Сквозь толпу протиснулся парень в синем комбинезоне.

— Вагнер! Не спи! Будет у тебя еще время подремать десяток лет. — Этот голос ни с чем не спутать. Вечный оптимист, именно так можно было охарактеризовать Свена. Белоснежная улыбка, игривый взгляд, гладко выбритые виски оставляли небольшую шапку темных волос на макушке. Норвежец представлял собой образ молодого варяга из скандинавских легенд. Образу не хватало разве что бороды.

— Здорово! — Они обменялись рукопожатиями. — Твой настрой сегодня как нельзя кстати. Как спалось? — Спросил Полл.

— Думаю так же, как и всем суркам в этом поезде. Никак! — громко вскрикнул он, нарушив томную тишину вагона, и снова растянулся в улыбке.

Несколько людей недовольно подняли на него свой взгляд, удостоив своим презрением. Свен же вообще не обратил никакого внимания. В целом, норвег был отличным парнем, который всегда придет на выручку, когда это будет необходимо, и поддержит в нужный момент, но иногда он смущал людей излишним оптимизмом, рвавшим его изнутри. Возможно за вечной улыбкой крылось что-то личное, то, что периодически он любил топить в стакане вечерами в баре.

— Нас ждет долгий путь, и кто знает, что будет за пределами млечного пути. Как же далеко нас заведет судьба? — задумчиво проговорил Полл.

— Надеюсь, что планета, покрытая золотом. Судьбу мы строим сами. Нет ничего предначертанного, философ. — Включился в разговор Вагнер, отошедший от сна.

— Не забудь свою кирку, — вставил Свен. — Не то руками долбить породу будешь. А судьбу твою будет решать наш капитан. — Он снова улыбался.

— Работой нас точно не обделят. Главное добраться до цели, собрать данные, вернуться на Землю, а потом уже и о материальном думать. Не хотелось бы застрять в наших мечтах и надеждах, — сказал Полл.

— Давайте уже на выход, приехали, — закончил Вагнер.

Вагон покинуло несколько сотен людей, расталкивающих друг друга. За ними было еще с десяток таких же. Полл отметил про себя, что вагоны заполнены наглыми и напористыми обывателями.

Уверен, что водители электрокаров ведут себя более дружелюбно, мирно передвигаясь по дорожной развязке. Никому бы не пожелал встретиться с пенсионеркой в проходе вагона. Такие обычно прут словно танки.

Им становилось тесно, но, сбившись в маленькую группу, они стали направляться к выходу, попутно встречая своих сослуживцев. Через толпу всегда было пробираться легче одним звеном, нежели поодиночке. В природе так завелось, чем ты больше, тем опаснее. Их группа стала наглядным примером, и народу вокруг стало меньше. Клином они пробирались через биомассу на их пути, и лишь один доходяга с напыщенным лицом хотел пролезть напролом, но Свен резко оттолкнул его в сторону, и тот, растерянно упав, злобно глянул в ответ, но промолчал.

Эскалатор быстро доставил всех на поверхность, и скорым шагом они направились в сторону штаба, где ожидал последний инструктаж перед вылетом. Начальство хотело огласить список участников и провести очередную лекцию. Чувства причастных были странные, почему-то именно сейчас Полл начал задаваться вопросами.

А стоит ли оно того? Сейчас закончится инструктаж, нам дадут сутки на сборы, и следующей ночью мы уже займем свои места на борту судна в космодроме. Кто знает, когда мы вернемся на Землю вновь? Что здесь изменится? Будут ли о нас вспоминать?

От раздумий его отвлек Вагнер.

— Давайте ускоримся, до инструктажа остается десять минут!

— А ну-ка налегли на весла! — вскрикнул Свен.

Команда дальнего полета, бежала сквозь зимнюю вьюгу к своим последним словам напутствия, не обращая внимания на толпу, морозную стужу и страх перед грядущим будущим.

Глава 2

Вечером, после долгого и весьма изнурительного инструктажа, Аполло перешагнул порог своего родного блока и направился прямиком в душ, чтобы смыть с себя накопившуюся за день усталость. Около получаса он провел в ванной комнате, играя с душевой панелью, меняя режимы от барабанящего по спине холодного дождя до расслабляющего и жаркого пара. Ему надо было расслабить тело и свой разум, снять накопившийся стресс. Осталось чуть больше суток до дальнего полета, а мыслей в его голове становилось только больше. Горячая вода обжигала тело, пар заполонил комнату, эссенция хвойного дерева развеялась по душевой, и ему стало легче. Поллу нравилось, что в его устаревшей системе все еще можно было добавлять различные экстракты в систему водоснабжения стеклянной комнаты, это создавало ощущение природы рядом.

Последний раз в настоящем хвойном лесу он был еще прошлой зимой в отпуске. День тогда был солнечный и морозный, а воздух был свежий и чистый. Он собрался с компанией старых друзей, позвал родителей, и они, словно дети, весь день катались с горки на санях. Все веселились и смеялись, позабыв о заботах взрослой жизни хоть на какое-то время. Но хорошего, как говорится, понемногу и, когда отпуск закончился, Аполло снова вернулся в лабиринты серых улиц с не менее серыми унылыми лицами. В каменных джунглях давящего города было легко потерять обоняние к живой природе, а, может быть, и к жизни.

Утренний инструктаж был весьма напутственным. Ветераны дальних полетов рассказывали о своих путешествиях, делились с молодыми космонавтами опытом. Они рассказывали о том, какой вклад внесли в этот мир, и желали новому поколению преуспеть в своих достижениях. Седина и морщины на их лицах говорили о непростом жизненном пути, их синяя форма была увешена различными наградами и орденами. Они говорили об открытиях загадочных миров, находках источников полезных ресурсов, колонизации планет. И все, как один, жалели, что прямыми контактами с внеземными расами никто из них похвастаться не мог. О таком космонавты все мечтали, как один.

Вера во внеземную жизнь подстегивала многих людей на размышления о далеких цивилизациях. Ведь еще в 1977 году американский ученый уловил межзвездный сигнал, названный весьма острым и немного комичным наименованием «Wow». Хотя спустя десятилетия никто еще не коснулся жизни по ту сторону звезд, поисков земляне не оставляли и по сей день.

Командир базы зачитывал длинный именной список участников, вызывал к себе поименованного и лично жал ему руку, благодаря за службу, смелость и храбрость. В те моменты им казалось, словно они уже вернулись домой и везут с собой множество новых звездных карт, рассказы о новых мирах и далеких плодородных землях. Все эти годы их готовили к этому дню, и вот он настал. День, когда их имена внесут в списки экипажа космического судна. Когда зачитывание и благодарности со стороны командования закончились, в зале наступила тишина, и некоторые из ветеранов вновь принялись рассказывать о своих ушедших годах.

Полл выключил воду, система вентиляции вытянула пары, комната вновь стала сухой и ухоженной. Накинув белый халат, он вышел на балкон и начал вглядываться в звездное небо. На улице стоял мороз, поэтому оно было чистым, завораживающим и сияющим множеством огней. Было действительно красиво, и Аполло вспомнил про нее.

Чем она сейчас занимается? Вспоминает ли обо мне…

Афина… Когда-то ты была моей сияющей звездой и моим вдохновением. Почему я до сих пор продолжаю так много думать о тебе? Твой образ до сих пор сопровождает меня во снах. В ночи я часто вижу твой стройный стан, легкую походку и глубокий взгляд черных очей. Мне бы вновь хотелось прижать тебя к себе, зарыться лицом в твои каштановые волосы, целовать твои губы, наполнять глаза счастьем…

Звонок раздался в спальне. Полл отвлекся от размышлений, зашел обратно в комнату и лег на кровать.

— Вывести изображение в спальной комнате. — Он указал перед собой пальцем и ИИ, реагирующий на призывы голоса своего хозяина, развернул ему звонок. Звонили родители.

— Привет, сынок! Ну как все прошло? Как себя чувствуешь?

— Привет, Мам! Все отлично! Можете не волноваться, я готов. Очень будет не хватать вас рядом, но я точно знаю, что вы меня дождетесь. — Аполло наполнился радостью, ему всегда было приятно поговорить со своими родными. В учебные годы он мало уделял этому времени, а сейчас он чувствовал, как ему будет не хватать их разговоров, маминой улыбки и отцовских наставлений.

— Конечно, дождемся, Полли! Какие вещи ты вообще говоришь! — Возмутилась, мама.

— Мам, я просто пошутил. Вашей верой я буду дома уже через пару лет. — Полл закинул руки за голову и засиял в улыбке.

— Мы очень гордимся тобой, сын! Всегда помни, что в тебе моя кровь! — сказал отец.

— Ах, значит твоя, да? — Мама серьезно взглянула на отца.

Они дружно засмеялись, и Аполло почувствовал наплыв теплых чувств. Ему захотелось сейчас оказаться рядом с ними в их уютном доме, обнять их и прижать к себе. Они еще какое-то время разговаривали о его детстве, вспоминая забавные моменты, за которые самому Поллу порой было даже стыдно, и о том, каким мужественным он стал.

В каждом отпуске, приезжая домой, он чувствовал их поддержку и благодаря их любви, смог преодолеть этот сложный путь. Родители гордились им, и это согревало его душу. Мама и Папа… Искренне любящие и желающие, чтобы он чувствовал эту любовь, как никогда прежде.

Мама с самого детства твердила ему, что для него уготована большая судьба, а отец всегда говорил, что счастливой жизни он добьется только в столице, и для этого придется стараться изо всех сил. Они, не жалея своего личного времени и сил, много занимались с сыном, развивая в нем лучшие качества. Долгая разлука для родителей будет большим испытанием, нежели для самого Аполло.

К концу их недолгого разговора мамины глаза наполнились слезами. Такое происходило каждый раз, когда Полл покидал родные края после очередного отпуска, ведь разлуку матери с единственным сыном невозможно описать словами. И вновь это произошло, сердце матери снова наполнилось страхом и печалью. В такие тяжелые моменты отцовское плечо всегда было рядом с ней, и это успокаивало Полла.

Обменявшись словами любви, они все же смогли закончить разговор на радостной ноте. Родители, конечно, думали, что их сын непременно займется сборами и морально подготовится к вылету, выспится, ведь на Земле ему были отведены считанные часы до того момента, как он покинет ее на долгие годы. Впрочем, вещи были собраны еще прошлым утром, а моральной подготовки уже хватало с избытком, ему хотелось расслабиться и отдохнуть. Живая музыка и приятная компания — вот чего он хотел от этой ночи.

Вечером трое друзей решили собраться в баре и отметить свой первый вылет.

***

Барная стойка была забита людьми, каждый хотел скорее получить свою дозу эйфории. Центр бара занимали самые активные, они сцеплялись телами, кружились и кричали, поднимали руки вверх и будто взывали к небу дать им больше счастья и наслаждений. Лица людей вокруг светились от удовольствий, предлагаемых им этим злачным местом. Свет хаотично бегал по бару, переливаясь оттенками холодного синего и ярко-красного.

За стойкой несколько барменов артистично подбрасывали в воздух бутылки с алкоголем, вращали в руках наполненные бокалы, восхищая девушек на баре, заставляя их аплодировать и радоваться представлениям. В углу бара молодая парочка «капалась», а в соседней комнате люди выдыхали кольца густого дыма желтого цвета. Кабинка местного туалета была занята молодой парой уже как полчаса, скопилась небольшая очередь недовольных людей. Этой ночью каждый разрушал себя как мог, и в этом находил свое упоение. Казалось, что люди в этом месте хотят взять от жизни как можно больше впечатлений, будто сегодня их последний день на этой земле.

Заказной стол располагался на верхнем этаже, где было не так шумно, но за общей картиной можно было наблюдать свысока.

Неужели я сам когда-то был среди них? Сейчас это выглядит как безумие…

Полл отвлекся от размышлений, переведя взгляд на окрикивающего его друга.

— Ну хватит уже пялиться! А может себя там внизу узнал? — громко сказал Свен.

— И почему мы пришли именно сюда? Неужели не было мест посолиднее?

— В этом и есть вся задумка! Именно здесь мы впервые все встретились и дали жару! — В его глазах загорелось пламя, и он растянулся в улыбке.

— А потом кое-кто затеял драку, — с упреком добавил Вагнер.

— Ну мы же в тот вечер были победители! — Свен засмеялся. — Ну хватит уже читать морали, пора вздрогнуть!

— Будем! — все трое вскрикнули хором.

Стопки с ромом запрокинулись, и горячие воды разожгли свои огни.

На самом деле, вспоминая тот вечер, упомянутый Свеном, трудно назвать их победителями. Когда Свен спровоцировал несколько людей на конфликт, выкрикивая в их адрес ругательства и оскорбления, то Вагнер и Аполло собирались выступить в роли дипломатов, чтобы замять ссору, но все пошло к черту, и мордобоя было уже не избежать. С отеками под глазами остались все стороны, и им приходилось какое-то время тщательно скрывать свои побои от бдительных глаз руководящего состава. Полл и Вагнер до сих пор отлично помнили эту историю. Самым ярким воспоминанием был протяжный крик девушки, и удивленное лицо молодого парня, над которым со злобным оскалом возвышался Полл. Историю вспоминать не любили, но забыть этого они не могли, хотя Свена произошедшее вовсе не волновало.

Вторая бутылка была на исходе, Полл вновь посмотрел вниз и уже наблюдал за норвегом, собирающим вокруг себя толпу. Он размахивал руками, будто подзывая всех к себе. Его тело изворачивалось в такт музыки, синяя рубашка была распахнута, лицо взмокло и покраснело.

— В этот раз я за ним не полезу. Неприятностей мне не надо. — Вагнер тоже посмотрел на танцпол.

— Время уже не то, спокойным стал. Пусть отдыхает и наслаждается вниманием. Завтра уже не до гулянок будет. — Аполло старался успокоить немца, он тоже ярко помнил, каким сложным был нрав Свена.

— Пару лет назад я бы даже не пошел сюда с ним.

К столику подошел молодой парень в желтой куртке с заклепками и предложил им «закапаться» за скромную сумму.

— Иди отсюда! Появишься еще раз, и я выброшу тебя в окно…

В глазах Аполло было туманно, алкоголь давал знать о себе. Юноша поспешно удалился, переключившись на других людей. Вагнер одобрительно посмотрел на Полла, хотел что-то сказать, но смог лишь поднять большой палец вверх.

— Слушай, Полл, — протяжным и нетрезвым голосом спрашивал Вагнер. — Ты смотрел статистику дальних полетов? Тебя не пугает то, что два судна из десяти не возвращаются на Землю? — Его язык начал заплетаться сильнее.

— Я тоже слышал об этом, но в том и риск! Доказать смерти, что сегодня не ее день!

Алкоголь в крови одурманивал, и трезвый человек вряд ли бы понял, не то, чтобы оценил неразборчивую мысль Аполло.

— Кто не рискует, тот не допивает вторую бутылку рома! — Вагнер весьма оценил высказывание друга.

Они снова выпили, потом еще. Шум толпы только усиливался, народа становилось больше. Все вокруг запевали знакомые песни и прыгали, толкали друг друга и снова прыгали, кричали. Вскидывали руки вверх, запрокидывали головы назад. Целовали друг друга, вульгарно прижимаясь сильнее и сильнее. Снова слышались восторженные крики. Где-то зазвучал вопль. Охрана уже кого-то вывела. Юноша в желтой куртке восхищенно закапывал двух молодых девочек. Они смеялись, тянули руки вверх, к нему и снова вверх. Дилер расстегивал одной из них блузку, оголяя молодые груди. Маразм. Поллу стало уже тошно смотреть вокруг.

— Вагнер, вставай!

Немец упирался головой в стол и дремал, собрав под щекой небольшую лужу слюны. Он нехотя оторвал голову от поверхности, удивленно посмотрел на Полла, оглянулся вокруг, почувствовал что-то неладное и начал быстро собираться ничего не сказав.

Аполло снова посмотрел вниз, где волны людей сходили с ума. На стойке танцевали голые девушки, парни тянули к ним руки и деньги. Самые наглые хватали девушек со стойки на руки и уносили в VIP-комнаты. Взглядом он старался найти Свена, но его нигде не было видно. Может сегодня он решил не ночевать дома? Аполло не знал. Все уже было для него, как в дыму. Они пробирались через людей, расталкивали их, нужно было срочно к выходу, им хотелось вдохнуть хотя бы глоток морозного воздуха.

Парень в желтой куртке промчался мимо. Полл оглянулся назад, высматривая друга. Вагнер уже оказался у стойки, восхищенно протягивая руку со скомканными купюрами голой негритянке на столе. Она забрала деньги из его рук, поцеловала в лоб и оттолкнула от себя в толпу.

Девушка в красном платье кружилась в центре бара, вокруг нее вились толпы пьяниц. Люди перекрикивали друг друга, спорили, снова толкались. Лицо Свена показалось в толпе. Охранники тащили к выходу молодую парочку, держащуюся за руки. Парень в желтой куртке подошел к Свену. Аполло вернулся за немцем и схватил его за руку, сильно сжав, чтобы вытащить от давящей толпы, повернул голову обратно. Свен снова пропал из виду. Вагнер начал отмахиваться, но Полл упорно тащил его к выходу.

Послышался резкий звук бьющегося стекла, протяжный вопль девушки в красном, музыка затихла, парень в желтой куртке, распластавшись, лежал на полу, над ним возвышался Свен. В правой руке он держал за горлышко остатки бутылки, за левую руку его схватил охранник, заламывая ее за спину. Полл потянул Вагнера за собой к Свену. «Норвегу» уже скрутили обе руки и поволокли из бара. Немец выхватил руку, раздраженно глянул на Аполло, в его взгляде читалось «Я же говорил, что так и будет!» и пошел вперед на выход…

Они стояли на улице и вдыхали порывы ветра, свежий воздух наполнял их легкие. Им стало лучше. Рядом в темном переулке кого-то рвало. Пьяный угар и дурман понемногу улетучивались, оставляя троих парней в темной ночи под светом ярких фонарей. Свен лежал на снегу, выписывая руками и ногами фигуру ангела. Вагнер лег на скамье рядом, засыпая.

— Хватит с нас на сегодня. Поехали домой.

Глава 3

Он проснулся ближе к полудню, умывшись прохладной водой, привел себя в чувство. Тяжелой от похмелья голове, легче не стало. Голод, запоздав, дал о себе знать, завывая свои мелодии у Аполло в животе, но, к счастью, обед уже ожидал на столе. Сегодня ИИ радовал его своей изобретательностью, механическая клешня над потолком как раз заканчивала расстановку готовых блюд. Тарелка жареной картошки со стейком и стакан апельсинового сока уже напрашивались на то, чтобы Полл схватил вилку, столовый нож и скорее с ними разделался. О вчерашних событиях он старался не думать, посчитав, что случившегося уже не исправить.

Было и было, да и черт с ним.

Все прошло иначе, чем он хотел, но через года это может показаться даже забавным воспоминанием бурной молодости.

Полл взял столовые приборы и начал жадно поедать пищу. Мигом он расправился с горячей порцией, ему показалось мало, и вдогонку он заказал протеиновый коктейль. Насытившись, он усердно начал шарить по полкам в поисках маленьких, оранжевых пилюлей. В настоящее время витамины являлись незаменимой частью жизни людей. В нескольких прозрачных капсулах содержались необходимые элементы для продолжительности жизни, более высокой регенерации, иммунитета, а еще они вмиг избавляли от похмелья. Ну просто магия фармакологии.

— Поднять жалюзи, — проговорил Полл.

Мягкий солнечный свет начал проникать в комнату и освещать спальный блок, комната засияла золотыми оттенками. Скомканная кровать и его разбросанная одежда портили картину. На столе стояла пустая бутылка чего-то спиртного. Этикетка была оборвана, но по форме бутылки можно было предположить, что это водка. Полла сразу же пробрало, будто он почувствовал этот жгучий, отдающий спиртом запах. Он взял бутылку, на дне которой еще плескались остатки огненной воды, и отнес ее к мусорному контейнеру. Вернулся собрать грязные вещи и, когда залез под кровать, то нашел свою грязную обувь.

— Ох и пьянь…

Аполло сел на кровать, бросил на пол вещи, охваченный чувством апатии. Потом он лег и попытался восстановить в голове, чем же закончился вечер. Мысли в голову совсем не лезли, видимо, вчера он отлично затер воспоминания бутылкой паленой бормотухи.

Гадость… Позор… Надеюсь, ты ничего не наделал прошедшей ночью?

Собравшись с силами, Полл собрал все грязное белье, закинул их в стирку, а потом решил набрать Свену, чтобы убедиться в его благополучии. Окончания гулянки он совсем не помнил, поэтому начал беспокоиться за товарищей. Полл сел за стол на кухне, проговорив ИИ команду.

— Звонок. Свен Бьернсон.

Несколько гудков спустя на другом конце приняли вызов, спроецировав изображение собеседника напротив Полла.

— Утро доброе, танцор! В себя пришел?

— Здорово! Да, конечно. Час назад еще проснулся. Дел, как оказалось, выше крыши. Собираю тут вещички свои помаленьку. Ты как?

— Недавно встал, освежился и решил набрать тебе, проверить, так сказать. Вагнеру не звонил?

— Да, звонил. Ты же знаешь его, он никогда не принимает входящие. Нормально с ним все. Без вести не пропадет.

— Ну да, взрослый вроде. Слушай, а мы после бара по домам разъехались? Память словно отшибло, не помню ничего.

— Конечно не помнишь. — Улыбнулся Свен. — Не надо было ту «полёнку» пить, которую Вагнер на улице у старика выкупил. — Свен засмеялся.

— Заканчивай уже клоунаду, вчера ты тоже был в ударе. Позвоню я, пожалуй, Вагнеру, начинаю переживать за него.

— Делай как знаешь, Аполлон. Главное помни, что ты ему не мамочка. Ты чего так смотришь на меня? Признаться в чем-то хочешь? — Раздался легкий смешок.

— Перегнул ты вчера.

— Сам же видел, чем он занимался. Не жалей этого барыгу, оклемается.

— Я не про него. Я за твои пристрастия переживаю, завязывай уже с выпивкой. Помнишь ту историю прошлой зимой? Когда-нибудь бутылка тебя погубит. И еще на судне с этим строго будет. — Полл серьезно посмотрел на товарища.

— Ой, да ладно тебе! Ты просто сам не вспоминай старое, и забудется твоя история, как страшный сон. На судне строго говоришь… — Он выдержал короткую паузу. — Главное, чтобы за борт не выкинули. — Он подмигнул и улыбнулся.

— Шутник. Ладно, я лишь хотел предупредить, чтобы проблем никаких не возникло. Пойду, багаж осмотрю. В пять часов давай на центральной проходной.

— Принял. До встречи, Аполлон, — ответил Свен.

Разговор закончен. Вагнеру он еще какое-то время звонить не хотел. Полл считал, что порой он строил из себя высокого моралиста, осуждал действия других людей, но после вчерашних выходок у стойки ему бы следовало умерить свой пыл. На самом деле он такой же, как и все, так же выпускает иногда своих демонов на прогулку. Все люди похожи друг на друга: любят учить, читают морали, но на критику в свой адрес лают, словно бешеные собаки. Есть, конечно, и те, кто принимают здравые осуждения, но к сожалению, таких единицы.

Аполло оставалось запаковать последние вещи, и можно было сдавать комнату. О его личных вещах позаботятся службы доставки, запакуют оставшиеся вещи и отправят их в камеру хранения. Теперь его домом будет корабль, который долгие годы будет дрейфовать посреди кромешной темноты. Полл посмотрел на часы.

Рано еще уходить. На сумках в коридоре сидеть что ли будешь? Четыре часа еще есть. Можно поспать, а можно и за струны души подергать. Напомнить себе, как ты сбегаешь отсюда. Бежишь от нее, так и не разобравшись в случившемся… Эх… Ладно, перестань!

Он решил все же позвонить Вагнеру, чтобы как-нибудь еще убить время. Ответа, как ожидалось, не последовало.

Может я еще что забыл положить?

Взглядом он прошёлся по комнате, осматривая ее будто издалека. Первым на глаза попался небольшой стенной шкаф, забитый книгами. На полках стояли романы, ужасы, фантастика, мифы и легенды, да и много прочих артефактов его юности. На стене рисовался плакат любимой музыкальной группы, на которой шут-зазывала приглашал на концерт. Осталось еще несколько «нуарных» картин из прошлого, это был его подарок от неё.

Вспомнил.

Его взор приковал фотоальбом, неприметно лежавший на нижней полке. Цифровые технологии давно уже позволяли людям впитывать всю информацию через мониторы компьютеров и звуковых устройств, но что-то есть в старых печатных фотографиях, нечто близкое и родное человеку. Когда ты держишь в руках печатный снимок, то тебе кажется, что ты вновь можешь прикоснуться к событиям дальних лет, почувствовать ладонью мгновенья из прошлого. Заменить это чувство спустя года было невозможно.

Полл открыл альбом и начал перелистывать фотографии. Там он хранил много своих воспоминаний: детство, юность, семья, учебные годы и фотографии с ней.

Афина была словно светлым ангелом, смотрящим на него с небес. При виде этой фотографии он невольно улыбнулся, провел рукой по снимку. На следующей фотографии они уже были вместе, на ней было красивое золотистое платье. Она прижималась к Аполло, утопая в его объятиях. Он же крепко прижимал ее к себе, смотрел в камеру и широко улыбался. Такой искренней улыбки на его лице не было уже давно. Эти снимки наполняли яркими воспоминаниями и согревали ему сердце. Он решил взять альбом с собой, ведь в космосе ему будет не хватать теплых воспоминаний. А если честно, ему будет не хватать ее.

Порой память о прошлом истязала его, ведь он считал, что все могло пойти иначе, но жизнь распорядилась его судьбой так, как ей было угодно.

В комнате раздался звонок. Звонил Вагнер Штольц. Полл сложил альбом, засунул в сумку и принял звонок.

— Здорово, По! Ты звонил?

— Привет! Да, хотел проверить, как ты там, но ты как всегда занят и трубки берешь только по праздникам. Сам, в общем, знаешь, как это бывает.

— Не начинай! Все хорошо, я почти собрался. Голова разве что немного побаливает, и мысль все крутится, что я забыл что-то.

— Да, что ты говоришь! Головушка у вас болит? А кому вчера показалось мало, а?

— Ну все, все! Я понял, что повел себя, как идиот. Ну не напоминай ты мне об этом.

— Ладно, проехали. Ты проверь багаж ещё раз, время есть. Может, еще вспомнишь, что хотел забрать с собой.

— Это вот знаешь… Ну прям личное что-то.

— Может ты говоришь об отцовских часах?

— Точно! В далекий путь хочется забрать частичку памяти с Земли. — На его лице появилось умиротворение. — Спасибо, Полл. Это вещица действительно важна для меня.

— Ну ладно, тогда не будем отвлекаться, собирайся и перепроверь все еще раз на всякий случай. В пять встречаемся у центральной проходной, Свену я уже позвонил.

— Хорошо, ох и Свен, ну и дел он вчера натворил. А я говорил, что будет, как и всегда. Когда мы пьем, все заканчивается одинаково!

— Снова за старое? Себя ты не видел, Вагнер. Короче в пять на проходной. Конец связи. — Полл прервал разговор, запаковал сумку и унес в коридор. Вернувшись, он попросил ИИ завести будильник, а потом улегся на кровать, забывшись во сне.

***

Центральная проходная была как всегда переполнена людьми, каждый мчался по своим неотложным делам, у всех были свои заботы. В мире ничего не менялось. Гонка за успехом и наживой будет вечно преследовать человечество.

Конечно, в этом мире еще оставались люди, «оторванные» от земных бегов. В Сино-Тибетских горах до сих пор стояли монастыри, куда уставшие от «крысиных бегов» люди приходили за умиротворением. Там они на время или навсегда прятались от серых будней и занимались спасением своих душ, в том случае, если восхождение паломников не заканчивалось встречей со стаей серых, голодных волков.

Друзья уже ждали Аполло внизу. Свен сидел на своей сумке, разглядывая симпатичных студенток вокруг, а Вагнер, прислонившись к стене спиной, докуривал сигарету, устремив свой взгляд к потолку. На них были синие комбинезоны, пилотки, грузные ботинки на шнуровке.

— Давай скорее, а то без нас улетят. — Свен был как всегда в своем репертуаре. Он поднялся с места и перекинул лямку сумки через плечо.

— Уже лечу. — Полл чуть было не вскинул руки, словно крылья на манер самолета, но, подумав, что это будет выглядеть глупо, осекся.

— Хорош болтать, работяги. Сейчас уже наш поезд подойдет. Поспешим на станцию! — прикрикнул Вагнер и затушил сигарету.

Полл закинул сумку наперевес по примеру своих друзей, и они направились в подземный переход, где бесконечный поток людей слонялся от одного входа к другому, поезда приходили и отбывали, так было каждый день.

Из тоннеля показался их состав, его ни с чем нельзя было спутать. Проход внутрь был сугубо по идентификации отпечатка пальца. Белоснежный окрас поезда гласил о том, что его вагоны загружались исключительно участниками полета, в который входили летчики, инженеры, техники, механики, врачи и др. Поезд собирал людей по расписанию по всем станциям базы согласно установленному регламенту, иначе машинисту локомотива грозил тюремный срок. Сорвать такой полет было равно измене своей любимой Родине. Упустить его сегодня экипажу — значило упустить долгие годы подготовки и навсегда распрощаться с карьерой. Строгость наказания распространялась на всех, независимо от чинов и положения в обществе.

Состав остановился, двери распахнулись, ожидающие на платформе прошли внутрь и заняли свои места. Троица разместилась со своими товарищами по службе. Они сидели напротив и медленно погружались в свои мысли, а кто-то из них прижимался к стеклу и прощался с семьями. Провожающие женщины на платформе плакали, прижимая к себе маленьких, улыбчивых детей, еще не понимающих, что такое долгая разлука.

Техническая команда было в полном составе. Ник — худощавый, высокий парень с копной рыжих волос. Его настроение порой бывало переменным, с ним всегда было приятно поболтать, но периодически он мог выйти из себя по пустяку и, пожалуй, он был слишком резок в некоторых выражениях, отчего дружелюбный собеседник в нем периодически умирал. Атрей — спокойный и уравновешенный, лицо никогда не выдавало его эмоций, за исключением случая сегодня, когда он прижимал свою большую ладонь к стеклу, покидая своих близких. Высокий рост гармонично дополнял его массивное телосложение. Он всегда коротко стриг свои черные волосы под короткую насадку, чем начинал больше походить на уголовника, а не на космонавта. Байон — крепыш среднего роста с проступающей на голове лысиной, никогда не сидел на месте, постоянно был занят какой-нибудь книгой. Он хорошо разбирался в науке, поэзии, достиг определённых успехов в гиревом спорте. Всегда можно было рассчитывать на его поддержку, настоящий добряк. Хаэмон — блондин смазливой внешности, вызывающий симпатию со стороны противоположного пола, среднего роста, имеющий жилистое тело. Алчный и двуликий, таким его видел Полл. С таким человеком он бы в разведку не пошел, но выбирать команду ему не приходилось.

Когда поезд тронулся со станции, то лица стали серьезнее, кто-то откровенно начал грустить, высматривая близких в окно отдаляющейся станции, а кто-то предавался воспоминаниям о чудном прошлом, рассматривая семейные снимки на планшете. Путь продолжился в молчании, и каждый захотел погрузиться в себя. Уйти ненадолго из этого мира и побыть наедине с собой, принимая выбранный ими путь.

Поезд промчался через подземные тоннели и повез их в город, устремляясь по магнитным рельсам ввысь. Мрак подземки сменился городским пейзажем бетонных высоток, шумных улиц и дымного смрада. Центральные башни небоскребов уходили в облака, где их шпили терялись в небесных очертаниях. Заводские трубы небрежно раскинулись по всему городу, выдыхая из себя черный дым, застилая темными облаками улицы промышленных районов. Дорожные пути с множеством развилок обвивались змеями вокруг серого города, разгоняя электрокары с пассажирами до бешеных скоростей. Автомобили отливали сталью и серебром, уезжая вдаль, прячась из виду за следующим поворотом бесконечных дорог. Люди внизу казались маленькими муравьями, сновавшими в разные стороны. На какой-то из улиц полиция обстреливала гражданский митинг слезоточивым газом, загружая виновников в черные грузовики. Трудно было разобрать свысока, что там происходило, и за что боролись революционеры. В вагоне никто так и не понял, что за бунт промелькнул мимо них.

Следующим районом была аллея товаров, где цифровые рекламные щиты размещались на каждом из домов, создавая яркую, но неуместную картинку для серого города. Где-то рекламировали спортивные бренды, на другом доме духи и бижутерию, в более бедных районах виднелись голограммы голых, зазывающих к себе женщин. Бордели, не иначе. И даже отсюда было видно, как на самых высоких центральных башнях, отливающих золотом, насколько позволяли увидеть взгляды пассажиров поезда, возвышались флаг и герб Альянса. Президентская башня сверкала вдали, напоминая простым смертным, где в их царстве живут боги.

Состав увеличивал свою скорость, и они покинули границы бурлящего жизнью города, выехав в заснеженную пустошь, раскинувшуюся сотнями километров вокруг города. Пустоши наполняли только различные шахты с техникой, рабочие домики-контейнеры для шахтеров, однако самих трудяг вокруг видно не было. Скорее всего, те уже давно отвыкли от солнечного света и зарылись на глубины, как кроты, проделывая новые тоннели в подземное царство, чтобы на заработанные деньги накормить свои семьи.

После картины снежной пустоши открылся вид густого леса, усыпанного сугробами снега на ветвях деревьев.

Взгляд Аполло мечтательно устремился в чащу, ему захотелось покинуть поезд, зарыться в снег и лежать под еловыми соснами, вдыхая чистый кислород. Мир и покой — вот, что он видел за окном. Шум города часто навевал мысли о том, как однажды Полл построит себе дом в лесной чащобе и заживет как отшельник, где никакие войны, болезни или присяга не достанут его.

Родные явно были бы не в восторге от подобных замыслов. Ведь они свято верили в Альянс и его правое дело. Раз в четыре года, когда проходили выборы, его родители всегда проявляли желание к участию в волонтерском движении, раздавая листовки на улицах, зазывая гражданских голосовать за единственную и правильную власть.

Нынешние поколения вообще с трудом верили в то, что их голос на что-нибудь влияет в этой политической борьбе, поэтому смотрели на подобные процессы с улыбкой на лице и печалью в глазах. Аполло не спорил с родными по этому поводу и не удивлялся их позиции, ведь их поколение застало масштабную эпидемию, надвигавшуюся с Азии.

«Только щит Альянса уберег нашу Родину от смерти!» — так частенько любил повторять отец Аполло.

Вековые сосны вновь сменились пейзажем снежной пустыни, где бушующая вьюга разыгралась на просторах пустых полей. Теперь было страшно представить, что будет с человеком, оказавшимся наедине с природой в этом месте. Перед такой силой никто бы не смог устоять.

На горизонте постепенно вырисовывался космодром «Андромеда», и чем ближе они к нему приближались, тем дальше они отдалялись от знакомой жизни. В данный момент мало кто из них мог задуматься над подобным, но тяга к привычному проявится спустя время, когда они поймут, что их жизни находятся в стенах металлической коробки, затерявшейся где-то в глубинах космоса. Поезд снижал скорость и медленно, но верно начинал приближать своих пассажиров к новому этапу их бытия. Вагон пробудился от тишины и начал оживленно обсуждать предстоящее.

— Ну вот и все. Встречай новая жизнь. — сказал Вагнер.

— Нас к этому готовили долгие годы, а страх перед предстоящим все равно связывает кишки изнутри. Такое чувство, словно мы сюда уже не вернемся, — проговорил Свен. Он был на удивление для всех предельно серьезен.

— Главное, что мы вместе. Все будет хорошо, норвег. — Полл улыбнулся.

— На Землю вернемся уже героями! — Вагнер выглядел одушевленно и подбадривал их.

— Верно говоришь. Каждая дама в этом городе станет твоей, Свен. Не будь таким удрученным. — Аполло старался разгрузить его, выглядел он слишком задумчивым.

— Каждая девочка в этом городе и так моя, Аполлон. — Он заулыбался. Самоуверенный варяг снова был с ними.

— Люди добрые! Прячьте женщин, он снова вышел на охоту!

Троица засмеялась, и обстановка сразу стала легче.

Поезд остановился в депо, тяжелые двери открылись, и они проследовали ко входу в космодром, а далее к транспортировочной платформе, располагающейся за несколькими проходными с вооруженной охраной, бдительно присматривающейся к прибывшим. Безопасность космодрома и всех его объектов обеспечивала личная охранная организация высших чинов власти. Объект представлял собой высокую ценность для Альянса и в знак мира и сотрудничества, правительство позволяло запускать другие корабли соседствующих государств с их космодрома.

Сумки экипаж сдал в отдельный отсек, расположенный рядом с лифтовой. Их доставят человекоподобные андроиды прямиком на судно. Разгрузив вещи, строй космонавтов выстроился на платформе, и она плавно начала спускаться вниз к стартовой площадке. Пока железная площадка плавно снижалась, взору Полла и других открылась картина космического флота, расположенного под землей. Свет электрических ламп освещал мрачный ангар и снующих вокруг механиков, подготавливающих суда. Вид флота взбудоражил Аполло, и он почувствовал, как сердце забилось чаще.

Здесь было несколько десятков огромных судов, построенных в знаменитых кузницах столицы, а также корабли других различных стран, объединений и союзов. Суда, которые прославляли гений человека, показывая его разум и силу воли во всем величии. Теперь человек мог оставить землю под ногами, чтобы умчаться в небеса, уподобляясь ангелам на небе.

Корабль ожидал свою команду в конце ангара. Он отливал красным цветом в свете фонарей на площадке подле него. Конструкция и арсенал вооружения впечатлили Полла не меньше, чем вид всего флота. Он с предвкушением ждал, когда взойдет на борт «Арго» (имеется в виду корабль, упомянутый в «Одиссее» Гомера) и под командованием своего капитана отправится на поиски «золотого руна», преодолевая опасности и невзгоды этой жизни рядом с верными друзьями.

Имя кораблю было «Мирах», обозначающее красного гиганта в созвездии Андромеды.

Очень символично.

Техники и механики с почерневшими от возни лицами бегали от места к месту, проверяли запасы кислорода, параметры топливной системы, прицельные системы, средства связи, вооружения и другое. Задний отсек судна был открыт, его загружали специальной техникой, боекомплектом, продовольствием, обмундированием, инструментом и личными вещами участников полета. Среди экипажа уже успел пройти слух, что кто-то из команды доплатил грузчикам за то, чтобы те пронесли на борт ящик отборного виски.

Командиром судна «Мирах» был назначен летчик Мидас Адамиди. Его бритая голова не выдавала седины, но скрыть морщины на ветеранском лице было невозможно, тяжелый взгляд был полон жизненного опыта, он не раз бывал в дальних полетах, открывая новые миры, и успешно возвращал своих людей на Землю. Такой пилот, прожжённый офицер, вселял в команду уверенность и гордость к службе. Полл изучал истории о его полетах. Судна, ходившие под командованием такого капитана, запечатлены в архивах библиотеки, а его имя увековечено, как одного из самых успешных командиров звездного флота.

Он построил команду перед кораблем. Его инструктаж был напутственным и реальным, он объяснял своим подчиненным, что в жизни полет не проходит как в учебниках или на тренажах. Рассказывал, что главный успех миссии всегда состоял из людского отношения друг к другу и сознательности перед делом, которое легло на их плечи нелегким грузом. Он говорил, что они будут нести ответ за свои поступки ни перед ним, а перед всем человечеством. И только их действия определят, какими их запомнят люди. Права на ошибку капитан не мог дать никому, предупредив, что за нарушение приказов люди будут отвечать со всей присущей строгостью. Мидас Адамити закончил свою речь, его слова вдохновляли, пугали и заставляли задуматься над предстоящей миссией.

Крайним словом капитана на сегодня был приказ подниматься на борт.

Глава 4

Герметизированная дверь судна закрылась за последним вошедшим на борт членом экипажа. Люди подбирали на ходу свои сумки с вещами, перекидывались фразами и шутками, их настроение было замечательным и воодушевленным речами капитана. Они продвигались в грузовой отсек через длинный коридор, ведущий в каюты их нового дома. Постепенно комнаты начали заполняться людьми. Летный состав занимал левое крыло, в котором располагался командный пункт, цифровой класс с голографическими данными звездных карт, маршрутов и астероидных полей.

Инженеры обосновались в правом, где находились мастерские, классы с подробным описанием технического состояния корабля, схематические голозаписи ремонта судна и прочее.

Техники и механики заняли места в хвостовой части корабля, там же, где находились столовая, тренажерный зал и библиотека. За их спинами оставался только грузовой отсек с техникой, снаряжением, запасами и многотонная герметичная дверь.

Медицинская служба расквартировалась в центральной части, ближе к больничному отделению, оборудованному многофункциональной панелью с необходимыми инструментами и лекарствами, а также капсулами для погружения человека в анабиозный сон. Во время долгосрочного пребывания в капсулах медики должны были тщательно отслеживать жизненные показатели пребывающего внутри человека. От врачей зависело состояние физического и психического здоровья спящего. Врач даже мог влиять на сны находящегося внутри человека, посылая сигналы через электроды, прикрепляемые к голове уснувшего. О таких процедурах Полл наслышался еще в учебке, и это немного пугало его. Если они могли влиять на сны, то они также могли видеть то, что снится тебе, и по сути шпионили за тобой.

Их техническая команда располагалась в каюте №3. Аполло не видел в этом ничего необычного, но Байон успел отметить, что число три несло в себе добрый знак. Оно знаменовало Божественное Триединство, иногда трактовалось как число, подчёркивающее святость, преданность Богу или даже отступление от Бога. Однако никто больше из собравшихся особого значения этому не придал.

Каюта включала в себя семь спальных мест, расположенных вдоль стен, по три на каждую сторону, седьмая кровать располагалась у иллюминатора. В центре находился длинный стол, потолок был белым и безжизненным, туалет и душевая находились в отдельной комнате. Байон прервал затянувшееся молчание.

— Довольно странно, что в каюте семь кроватей, когда в остальных восемь. Мне вновь вспомнились слова из святого писания: «Потоп начался через семь дней после заселения ковчега» (Быт. 7:9). — Он настороженно произнес эти слова.

— Просто в последнее время ты много времени уделял изучению религии. Мне кажется, что подобные знаки будут видеться тебе на протяжении всего полета, если ты продолжишь в том же духе, — дружелюбно сказал Полл, похлопав друга по плечу.

— Может ты и прав, Полл. Стоит отвлечься на нечто более информативное, нежели древние писания.

— Как-то здесь слишком тускло, — вставил Свен.

— Безжизненно. Все прям как в учебке. Хоть прямо сейчас вешайся, — добавил Ник.

— А вы тут на курорт собрались? Марсианские источники посетить? — с усмешкой сказал Вагнер.

— Ой, ладно вам, половину пути во снах проведем. Запрут в капсулу, доктор в белом халате набросает нам чудесных галлюциногенов, и проснемся уже через пару лет, не заметив, что летим обратно. Отдежурим сейчас свое и в обратный путь, считай, летим. — Вставил свое слово Атрей.

— Как хотите, мужики, но я в серой коробке жить не буду. — Свен рывком закинул свою сумку на ближайшую койку и принялся разгружать ее. Он приложил руку к расположенной рядом стене, выдвижная дверца опустилась, и Свен принялся расставлять на полки в шкафу свои вещи.

— Дальняя койка моя, — холодно проговорил Хаэмон. Никто толком и не обратил на него внимания. Атрей наглядно забросил свою сумку на койку у иллюминатора, дав понять, что с этим решением он явно обознался. Хаэмон злобно глянул на него, но ничего не сказав, занял последнюю свободную кровать, находившуюся рядом с уборной.

Все остальные тоже принялись раскладывать свои вещи, бережливо расставляя рамки с фотографиями на самом видном месте, складируя книги и голодиски с фильмами или сериалами. Полл обратил внимание, что Хаэмон выкладывал какие-то таблетки, вроде легкие наркотики. Аполло вновь уверился в том, что этот человек может только создать ему трудности в будущем.

Свен осторожно расставлял коллекцию небольших пузырьков с алкоголем. Вагнер, завидев это, повел взглядом в сторону. Свен обратил на него внимание и слегка толкнул в плечо, подмигнув.

Ник, развалившись на кровати, крутил в руках пачку сигарет фирмы «Astro». Аполло посмотрел в окно иллюминатора, увидев, как один из двигателей постепенно начинал свой запуск.

За толстыми металлическими стенами протяжно зазвучал первый двигатель. Реактивное топливо медленно разжигало в нем жизнь. Сердце реактора начинало биться.

Всего двигателей было шесть, летчикам необходимо было поочередно проконтролировать запуск каждого, сверяясь с параметрами циклограммы на приборной панели. Прошел доклад — «Продувка завершена!».

Топливные коммуникации и другие элементы ракетного двигателя продувались азотом для противопожарного освобождения их от паров горючего и окислителя. Прошла следующая команда — «Ключ на дренаж!». Закрылись дренажные клапаны, через которые шёл отвод испаряющегося жидкого кислорода от судна в воздух, что визуально проявлялось белым облаком, окутывающим корабль. Следующей командой был — «Пуск!». Началась подача компонентов топлива в двигательные установки. За окном иллюминатора вокруг судна уже никого не было.

— Зажигание! — скомандовал второй пилот.

Началось воспламенение топлива в камерах сгорания.

— Есть контакт подъема! — проговорил капитан судна Мидас Адамити. Сработал датчик, фиксирующий отрыв судна от поверхности.

Шум двигателей на глубине нескольких сотен метров отдавался легкими вибрациями по корпусу корабля. После запуска всех двигателей мощность увеличилась, вибрации стали ощущаться сильнее.

— Эй, Аполлон, зацени мою девочку! — Свен клеил над кроватью изображение голой девушки, нежно прикрывающей руками свои обнаженные части тела, а ее зеленые глаза выразительно смотрели с плаката, заставляя наблюдателя не отрывать взгляда.

— Слишком хороша для тебя. — Полл улыбнулся.

— Ага, согласен. А ну-ка давай ее сюда. — Немец усмехнулся и протягивал к плакату руки.

— Губу закатай, Вагнер! — Свен махнул рукой на него, и все засмеялись.

«Мирах» уже завис в воздухе, накрывая округу своей объёмной тенью и могуществом. Судно было восхитительно, и готовившие его механики завороженно наблюдали за ним из укрытий.

— Сейчас к звездам полетим, а вы тут все о бабах! — сказал раздраженно Ник и забросил свою пачку сигарет в тумбочку.

— В жизни всегда должно быть место для прекрасного, — поэтично сказал Байон.

Все двигатели судна горели огнем, и пламя постепенно становилось синим, возвещая о повышении градуса. Дверцы шахты подземного аэродрома медленно раскрывались, открывая судну новые горизонты.

«Мирах» медленно поднимался в воздух, двигатели уже находились в вертикальном положении, готовясь к детонации, вызывающей сильную ударную волну, за счет чего корабль устремится в небеса за считанные секунды.

Начался обратный отсчет.

Аполло лежал на кровати, запрокинув руку за голову. Он снова думал о своей Афине. Обнаженная девушка на плакате навевала ему воспоминания из прошлого, ведь Полл нередко видел ее в лицах прохожих, рекламных баннерах или просто силуэтах какой-то тени, скользнувшей из-за угла. Порой ему казалось, что это паранойя, но сейчас ему нравилось снова видеть эти образы рядом.

У Афины была безупречная фигура, чарующий взгляд и нежные руки, которыми она прикасалась к его лицу. Эти прикосновения успокаивали Аполло, и сейчас он в этом нуждался. Он скучал, но своих эмоций не выдавал никому. Считал, что это было лишним, особенно сейчас.

Шум двигателей поднял суматоху в каюте, все устремились к единственному иллюминатору посмотреть на взлет. Увидеть то, как они покидают свой родной дом.

В считанные секунды «Мирах», оторвавшись от платформы, разгорелся пламенем и в несколько реактивных скачков отдалился от поверхности родной планеты.

Когда они достигли орбиты, то планета Земля казалась им крохотным шариком, парящим среди бесконечного количества звезд. Минуту спустя она совсем пропала из виду, оставив экипаж каюты №3 в темноте космоса. Они отошли от круглого окна, и всех охватила дума, взгляды стали серьезными. Казалось, что всех посетила одна мысль: «Когда я снова вернусь домой?».

— Как быстро все произошло. Не успел опомниться, как уже планета пропала из виду, — сказал Вагнер.

— Уже домой хочется, а? — проговорил Свен с улыбкой.

— Как и всем, но сейчас думаю о том, насколько далеко мы зайдем? Скорость судна просто поражает. Конечно, я читал о межзвездных полетах и принципах антиматерии, но ощутить это на себе было совсем иным занятием, — ответил он.

— Подробный маршрут и конечная цель известна лишь командиру. Ну, может, еще старшим начальникам. По-прежнему полагаю, что мы идем за пределы Млечного пути, — сказал Полл.

— Ой ладно вам, оставьте бесполезный треп. Сами все расскажут, когда надо будет, — добавил раздраженно Ник.

— Всему свое время, — спокойным голосом сказал Байон.

***

Красный гигант плавно двигался в направлении Нептуна, его скорость снизилась, двигатели перешли в автономный режим. «Мирах» выглядел, как маленькая комета, пролетающая над орбитой синей планеты.

Солнечная система стала слишком крохотной и тесной для людей в сравнении с возможностями нового мира, когда уже через несколько часов судно покидало ее. Для предков это было чем-то немыслимым. Они всегда верили, что где-то высоко на небе живут боги, восседающие на золотых тронах, решающие их судьбы, но сейчас люди сами вытесняли их, чтобы взойти на престол. Что будет, если люди откроют иной мир, где смогут дотронуться до другой внеземной расы? Посчитают ли их божеством? А, может быть, проклятием? Может, сам человек уже давно зазнался в своем превосходстве, уникальности, и на самом деле есть более развитые миры?

Государства, которые не обустраивают города бесконечными заводами, выбрасывая ядовитый газ в воздух? Не вырубают свои леса и не осушают водоемы? Не принуждают людей покидать родной дом ради колонизации новой планеты на окраине галактики? Не заставляют мир горбатиться на постоянные запуски космических судов? Существует ли неизвестный мир, в котором не знают, что такое война, перенаселение, голод или чума? Божественный эдем, которому не ведомы страхи? Конечно же, нет.

Нет никаких цивилизаций, прекрасных миров, которые только и ждут тебя в объятия. Есть только люди и их эго. Покорители, открыватели, исследователи. Герои, что несут свет в кромешную тьму космоса. Ага, как же… Далеко не только свет знаний тянет их в потаенные уголки вселенной. Они хотят больше ресурсов, больше колоний, больше власти и денег. Потом люди снова будут вести войны, наступит голод, погибнут невинные дети… Люди опять начнут сдирать шкуры с животных, плясать на могилах предков, устроят резню, похожую на скотобойню, и снова везде будет кровь и ужас.

Раздался жуткий смех в ночи. Показались пьяные лица в безумном угаре. Кто-то разрывал зубами плоть в переулке. Зазвучали протяжные крики и вопли, страдания и… снова тишина. Новый мир и новые открытия.

***

Полл проснулся в холодном поту и, тяжело дыша, отбросил свое одеяло, чтобы скинуть с себя тревогу, полуночный бред и кошмар, пришедшие во сне. Ему стало холодно. Беспокойный сон сильно встревожил его сознание. Он приподнялся и глянул в окно иллюминатора, вокруг была темнота. Поднявшись с кровати, Полл взял со стола стакан и направился к умывальнику, где горел тусклый желтый свет. Над раковиной располагалось зеркало, и он всматривался в свое лицо.

Сонный взгляд темно-зеленых глаз, взъерошенные светлые волосы, небольшой шрам на носу, тонкие губы, острый подбородок. Во взгляде тревога после ночного кошмара. Он наполнил стакан до краев и высушил его до дна. Постепенно Аполло успокоился, смятение в отражении постепенно пропадало.

— Выключить свет, — проговорил Полл, и лампа погасла.

Аполло осторожно ступал из умывальной комнаты, стараясь не привлечь внимания. В каюте все спали, словно убитые, и никому не было дела до него. Лишь Хаэмон повернулся, открыл глаза и посмотрел на Полла. Он словно пытался что-то найти в его взгляде. Может ноты страха? Он как будто знал, что Полл видел пару минут назад. Словно это он рвал зубами кого-то в переулке, а потом дико смеялся. А, может, он все еще спал, или Аполло это показалось? На смазливом лице Хаэмона появилась улыбка.

— Чего пялишься? Больной что ли?

Ответа не последовало, и Хаэмон молча повернулся на другую сторону кровати, укрывшись одеялом. Полл лег в свою постель, просунул руку под прохладную подушку и задумался.

Он смотрел на меня или мне все привиделось?

Глава 5

Выстрел. Снаряд попадает точно в цель. Астероид разлетается на множество кусков, унося остатки в черную пустоту. Орудия работали поочередно в направлении астероидного поля, через которое следовало космическое судно. Свен, Вагнер и Полл сегодня были на дежурстве, и на них лежали обязанности бортовых стрелков. Остальная команда их каюты была разбросана по другим не менее важным служебным обязанностям.

Стрелять из орудий корабля не составляло трудности, главное — точно зафиксировать цель на экране наведения и зажать маленькую красную кнопку, тогда цель будет поражена. Помещение, в котором они находились, представляло собой очень маленькую комнату, в которой располагались кресло стрелка, прицел с навигационным экраном и ручками управления перед ним и две кровати для сменщиков позади сидящего. Они меняли друг друга в кресле через каждые четыре часа. Работа здесь не утомляла их физически, но сидеть по восемь часов на пятой точке не доставляло им удовольствия.

Астероид снова попадает в перекрестие. Полл нажимает на кнопку. Взрыв. Астероид становится пылью.

Вооружение корабля состояло из шести одноствольных орудий крупного калибра, располагающегося на верхней палубе судна. На нижней палубе стояло четыре пулемета в турельных установках, в применении которых сейчас нужды не было. Наряд на рабочих местах пулеметов представлял из себя сонное царство, куда назначался один вооруженный пистолетом человек на случай непредвиденных обстоятельств. Тот, кто охранял турельные помещения, недолго думая, забирался в одно из них и ложился спать. Делать так было запрещено, но и сторожить эти помещения было не от кого. По крайней мере так свои действия оправдывал дежурный.

На нижней части фюзеляжа корабля были установлены две шестиствольные пушки. Дежурные туда не назначались, так как управление орудиями было напрямую с капитанского мостика.

Такой внушительный арсенал на «Мирахе» предполагал решение всех непредвиденных проблем в космосе, но в основном оружием пользовались, чтобы прокладывать более короткий путь через астероидные поля.

Отдежурив, Свен дремал, немного подергивая рукой во сне. Кобура с пистолетом съехала и небрежно болталась между его ног, явно мешая комфортному отдыху. Вагнер не спал, он сидел на кровати, упираясь в ее спинку и разглядывая свой планшет, что-то любопытно там подчеркивая.

— Не спится тебе?

— .Скоро уже тебя менять, решил немного почитать о прошлых экспедициях. Весьма занимательные истории. Например, экспедиция на планете Вибе. Ты слышал?

— Да, я читал. Жуткий холод, лесные гущи, вся команда сгинула в лесах. Экипаж потерпел фиаско и то, что они испытали, было действительно ужасно.

— Так и это еще не все. История до сих пор обрастает событиями. По последней информации в местах их пропажи была обнаружена кровь, а это значит, что они не пропали в снегах. Их кто-то убил.

— Возможно…

Разумных гуманоидов в иных мирах не встречали, но различную живность видели. Экспедиции на каждой новой планете ставят наблюдательные вышки с камерами, чтобы фиксировать нечто подобное.

— Так и я о том же. Мужиков жалко. Хоть бы кто-нибудь остался, чтобы рассказать или предупредить. Да и нашли их только спустя годы. Не смотри на меня так! Просто это все навевает… страх.

— Не переживай, нас не ждет такая участь, — спокойно сказал Полл, чтобы успокоить друга.

— Охотно верю в это. — Вагнер улыбнулся и где-то в душе знал, что его друзья тоже испытывают страх. Эти мысли окончательно его успокоили.

— Ты почитай лучше, что-нибудь более приятное. К примеру, о планете Кабба. Большие каньоны с березовыми водами. Высокие горные склоны с парящими в небе мерцающими птицами синего оттенка. Вокруг светит солнце, кругом зеленые просторы.

— В космосе слишком холодно, чтобы думать о такой призрачной красоте. — Его взгляд опечалился.

— Ну, тем не менее, мы должны согревать себя приятными мыслями.

— Да, наверное. Ладно, подремлю еще часок. Может мне приснятся лазурные воды с горячими белыми песками. — Вагнер закрыл глаза и отвернулся к стене.

Аполло посмотрел на экран навигации, рядом астероидов видно не было. Вокруг было спокойно. Мысли о новых мирах будоражили его сознание вот уже который год. Ему хотелось скорее покинуть изученные области галактики, воплотить юношеские мечты и самому стать открывателем нового, неизвестного, потрясающего или ужасного.

Он откинулся в кресле и закинул руки за голову, собравшись погрузиться в представления о своих приключениях, но мысль прервалась воспоминаниями прошлой ночи. Вспомнил о Хаэмоне, его взгляде, и ему стало как-то не по себе.

О чем он думал и какой реакции ждал? Возможно у него психическое расстройство на фоне стресса? А может у меня? Следовало сообщить об этом, но как-нибудь сами разберемся. Но еще раз такое ночью увижу и точно зашибу этого слизняка. Сил уже нет смотреть на эту смазливую физиономию.

Интересно, как там сейчас родители дома? Чем занимаются? Мама, наверное, готовит сейчас на кухне свое коронное блюдо, а отец снова мастерит что-нибудь на верстаке, покуривая трубку. Эх, не хватает мне вас, родные. Знали бы вы только насколько.

Полл залез рукой в нагрудный карман и вытащил оттуда фотографии. Молодые отец и мать смотрели на малыша в красной курточке с искренней радостью и держали его за руки.

Каким же маленьким я был, и как молоды вы были.

На следующей фотографии была красивая девушка, нежно прикрывающая свои глаза, отводя их в сторону от фотокамеры. Ее волосы струились по плечам и отсвечивали оттенками золота. Каждый раз этот снимок впечатлял Аполло. Но в этот раз все было по-другому. Он не хотел думать об Афине. Не сейчас. Он начал злиться на нее. Полл считал, что она оставила его и покинула его мир.

Экран монитора предупреждающе засветился красным и начал фиксировать новые цели вокруг судна. Полл вернулся в рабочее положение, взялся за ручки прицела и занялся наведением. Выстрел. Взрыв. Остатки пыли.

Все эти действия напоминали ему этапы жизни, особенно те, когда ты впервые начинаешь проявлять симпатию. Сначала ты видишь ее среди толпы, ее легкую походку, слышишь нежный голос. Наведение. Ты стараешься узнать ее ближе, вы проводите время вместе, вам хорошо, и целый мир не важен для вас, вы сами строите свой. Выстрел. Ты целуешь ее в первый раз, касаешься ее горячих губ, она касается твоих, тела сплетаются в объятиях, ты попадаешь в самое сердце, а она в твое. Со временем в вашем мире начинает царить любовь, понимание, забота и гармония. Есть только две, сплетенные воедино души. Есть только ты и она… Но проходит еще какое-то время, и начинаются ссоры, ревность и недопонимания. Приходят мысли о том, чего на самом деле вы желали, и стоит ли любовь ваших планов на жизнь? А, может, вы считаете, что поторопились? Взрыв! Вас больше нет друг для друга. Интересы теперь разные, и дороги понемногу расходятся. Отношения трещат по швам, пока окончательно не разорвутся. Остальным вы, конечно, скажете, что просто не сошлись характерами. Остатки пыли. Вы думали, что никогда не оставите друг друга… Память о прошлом будет иногда согревать вас или заставит, наконец, сжечь все вокруг. У всех бывает по-разному, но связь оборвалась, остались лишь воспоминания.

— Ну, все, давай иди, ложись. Освобождай престол, — окликнул сзади Вагнер.

— Глаза уже закрываются. Ты вовремя. — Полл утомился в своих вопросах и суждениях, которые он крутил в голове. Ему хотелось поскорее уснуть и забыться.

— Еще бы. Как всегда, спешу на помощь, — бодро отозвался немец.

— .Настроения тебе не занимать. Дежурь, давай, и смотри не усни, астероид тараном не возьмем.

***

Когда дежурство кончилось, их состояние было сонным, но пропускать ужин друзья не хотели. В столовой было просторно, общий прием пищи уже закончился, и мест хватало с запасом. Командный состав судна питался в отдельном крыле с более насыщенным меню, а все остальные довольствовались сегодня порцией каши с овощами и рыбой.

Вагнер, Свен и Полл сели за свободный стол, ожидая официанта. Обслуживающий робот напоминал собой тумбочку на колесиках. Он выкатил столик с блюдами и напитками, принимаясь осторожно расставлять их на столе.

— Вот чего мне в жизни не хватало. — Свен принялся разделывать рыбу ножом, попутно зачерпывая ложкой в другой руке кашу.

Полл и Вагнер старались не отставать, с аппетитом поглощая кусочки овощей и злаков.

— Эх, и почему на борту нет живых официанток? Ну или хотя бы похожих на людей? Ну, знаешь, таких фигуристых, полуобнаженных девочек, — разжевывая кусок рыбы, проговорил Свен.

— Да потому, что женщина на корабле к беде! Тем более эти роботы предоставлены Министерством Обороны, а не «Содружеством столичных куртизанок», — с улыбкой сказал Полл.

— А мне кажется, будь девочки на корабле, то миссия была бы более яркой. Они же такие красивые, а еще приятно пахнут, — сказал Вагнер.

— Тогда и никаких комнат наслаждений не нужно было бы, — довольно сказал Свен.

— Точно! — отметил Вагнер

— Ох, смотрю на вас мужики и вижу, что у вас двоих уже итак много общего. Зачем вам какие-то девочки?

Все вместе засмеялись.

— Да иди ты! — с усмешкой сказал Свен.

Ужин был закончен, сейчас было свободное время, которым каждый мог распорядиться по своему усмотрению. Развлечений здесь хватало, и всякий находил себе что-то по душе. Кто-то засиживался в банях, восстанавливая свой водно-солевой баланс и улучшая обмен веществ, а кому-то был необходим бордель. Конечно, публичный дом не мог выглядеть так же, как на Земле, хотя бы потому, что женщин на борту «Мираха» не было. Посетитель занимал кресло в особой комнате, откидывал его назад, робот фиксировал на голове посетителя датчики, и весь процесс происходил в его голове. Фантазии посетителя были сугубо личными, и сохранять копии его сознания было строжайше запрещено по закону, но как было на самом деле, неизвестно.

Техники в основном любили проводить время в спортзале, развивая свои физические данные. Врачей часто можно было встретить в библиотеке, занимательно перебирающими голографические чипы с книгами. Некоторые члены экипажа прогуливались по кислородным садам среди растений, вырабатывающих кислород для такого длительного путешествия. Вагнер проводил свое время на футбольном поле, Свен занимался с железом, а Полл сегодня хотел позаниматься в ринге.

После упорной тренировки на боксерских мешках Аполло прорабатывал различные комбинации ударов, разбрасывая кулаки по воздуху. Потом ему захотелось принять прохладный душ и лечь в теплую постель, погрузившись во сны. В раздевалке он закинул вещи в стирку, вытер лицо полотенцем и пошел в купальни.

Прохладная вода обволакивала уставшее тело, и Полл почувствовал нехватку экстрактов в душевой, приятных запахов ели или пихты. Маленькое воспоминание о доме, его маленькой комнатушке в общежитии. Закончив мыться, он вышел в раздевалку.

— Как тренировка? — окликнул его Билл. Он занимал должность штурмана на судне, хотя в душе всегда мечтал пилотировать. Иногда они тренировались вместе на спортивных площадках еще в училище на Земле.

— Все как всегда. Держим планку.

Полл не был знаком с Биллом близко, но на тренировках или после них они могли приятно поболтать и обсудить жизненные проблемы. Они неторопливо одевались.

— Надо вместе как-нибудь потренироваться. Давно уже в ринге не стоял, — сказал Билл.

— Нет проблем. Выберем время, и я тебя потренирую. — Полл улыбнулся.

— Договорились, сенсей. Только пощады не жди. Отбиваться буду, что есть сил. — Он улыбнулся в ответ.

Будучи штурманом, занимавшим должность рангом выше, Билл никогда не относился к людям предвзято, поэтому Полл не чувствовал никакого напряжения в общении с ним. Дело в том, что различия между летным составом и техническим ощущались еще во время их учебы. Курсанты летных факультетов нередко отпускали шутки в сторону техников или инженеров, а те, в свою очередь, не оставались в стороне, выкидывая что-то в их сторону. Иногда конфликты доходили до предела, и дело заканчивалось драками.

— Слушай, а когда начнут погружать экипаж в анабиоз? На инструктаже ни слова не сказали.

— Всему свое время, По. Сначала нам всем нужно пройти адаптационный период. Ну, знаешь, привыкнуть к окружающей обстановке. Нас же заперли в этой гигантской коробке и отправили в космос, помнишь? Это будет давить на психику со временем. А теперь представь, что завтра тебя запрут в более маленькую коробку, понимаешь к чему я?

— Тебя послушаешь, так клаустрофобом станешь.

— Да нет, просто нужно немного свыкнуться. Обычно это пара месяцев, а потом уже начнут укладывать экипаж по капсулам.

— Ну ладно, будем ждать. Просто хочется знать все и сразу, наверное, я просто забиваю голову пустяками.

— Понимаю, сам таким был.

— Разве это не первый вылет для тебя? — Полл вопросительно посмотрел на него.

— Первый. — Улыбка растянулась на его лице.

— Да иди ты! — Полл засмеялся.

Разговор был легким и приятным, как и всегда. Билл на самом деле прекрасно понимал, о чем говорил, хоть и сам первый раз на вылете. Его отец когда-то сам пилотировал судна и много чего рассказывал ему о той жизни. Он искренне желал, чтобы его сын шел по его стопам и однажды занял свое место в экипаже космического флота.

— И пойду, — ответил он. — Пора уже и поспать, так как завтра будет не простой день. Впервые заступлю на дежурство и буду следить за картами.

— Могу лишь пожелать тебе удачи. Будь внимателен и осторожен.

— Во мне не сомневайся. Все будет на уровне. Держим планку, как ты сказал. — С этими словами он удалился.

Полл накинул майку, забрал спортивную сумку из шкафчика и удалился следом. Ему нужно было выспаться и расслабиться. Завтрашний день обязательно уготовит для него что-то новое.

Глава 6

Работа превратилась в ежедневную рутину спустя два месяца. Каждый день был похож на предыдущий, на судне все было по-старому, и Полл старался с этим смириться. Первая группа экипажа, в которую входили знакомые нам герои, оставалась на дежурстве. Они ежедневно осматривали корабль, устраняли незначительные неисправности, заступали в суточные наряды и в целом поддерживали жизнедеятельность на судне.

Вторая группа погрузилась в анабиозный сон, оставив на какое-то время служебные заботы. Экипаж группы находился в мире грез, и потревожить их сон могла лишь медицинская служба, которая наблюдала за их состоянием. Причиной пробуждения могло стать чрезвычайное происшествие на корабле, либо иные обстоятельства, при которых жизнь или здоровье спящего находились под угрозой. Человек, погрузившийся в анабиоз, находился в большой колбе с питательной жидкостью, которая стимулировала его двигательный аппарат, мышцы и органы жизнедеятельности. К лицу также прикреплялась дыхательная маска, закрывающая лицо.

Третья группа представляла собой резерв на случай непредвиденных обстоятельств. Члены этой группы в основном занимались повышением навыков согласно своей профессии.

Раз в неделю проводились учебные стрельбы из пистолетов и винтовок. Иногда на борту устраивали соревнования по футболу, баскетболу и силовым дисциплинам. Жизнь на корабле была спокойной и шла своим чередом.

Вагнер и Свен за прошедшее время сильно разругались и подрались. Полл старался наладить контакт между друзьями, но выходило скверно. Конфликт произошел из-за попойки неделю назад. Свен понемногу начал опустошать свой минибар, разделяя выпивку с сослуживцами.

Все было хорошо, вечерами они сидели с наполненными стопками, курили сигареты и играли в карты, но со временем в немце алкоголь заиграл дурными красками. Он начал говорить о том, что это безответственно и, вообще, как они так могут. Никто поначалу не обращал на Вагнера внимание, все лишь дружно подшучивали над его речами, но его это лишь заводило, и в ход пошли обвинения. Ну а после Свену надоело это выслушивать, и оба стали переходить на личное, все чаще огрызаясь друг с другом.

Атрей постарался успокоить обоих, указывая им на их место, но Хаэмон не упустил возможности подстрекательства и дал понять Свену, что Вагнер совсем не уважает его, позволяя так высказываться на его счет. Полл, услышав разговор, оттолкнул провокатора, и тот рухнул на кровать, но его слов хватило, чтобы друзья сцепились посреди каюты, опрокинув стол. Содержимое стола разлетелось по комнате, колода карт вспорхнула вверх и посыпалась бумажным фонтаном, несколько рюмок разбилось, Свен накинулся на Вагнера, начался дебош. Оба по итогу остались целы, оставив друг другу несколько ссадин и синяков. Но кто знает, что было бы, если бы их не растащили. В стороне остался лишь Хаэмон, слегка посмеивающийся над происходящим.

Байон за прошедшие месяцы свыкся с графиком, безупречно выполняя свои обязанности по обслуживанию вооружения. Он принялся за изучение новых языков, а также успел выиграть палубные соревнования по гиревому спорту, чем заслужил немалый авторитет среди друзей.

«Раздраженный» Ник занимался музыкой, надеясь когда-нибудь записать свой «золотой» альбом. Свободные вечера он проводил в каюте, сочиняя новые текста для будущих треков на портативном компьютере. Это путешествие было его шансом заработать немало денег и заняться творчеством на Земле, навсегда оставив космический флот. Аполло за прошедшее время успел потянуть плечо в зале, и на время ему пришлось оставить свои тренировки по боксу. Взамен спорту он подбирал себе классическую литературу в архивах библиотеки и с книгой в руках погружался в миры, описанные авторами XIX века.

Ежедневно каждый из них мысленно желал, чтобы произошло некое событие, которое разбавит их нерасторопные дни. Конечно, они сами не осознавали тогда, чего они просят, и что для них уготовила вселенная.

***

Темная комната. Тишина. Слышно лишь тихое дыхание спящих. Вся атмосфера каюты располагала к глубокому сну, но все равно Полл не мог закрыть глаза и спокойно уснуть. Он посчитал, что таблетка снотворного успокоит поток его мыслей, которые переполняли его голову. Поднявшись с кровати, он направился к умывальнику, где в шкафчике над раковиной лежала коробка со снотворным. Постоянные перебои сна из-за стресса стали обычным делом среди всех участников полета, и приходилось бороться с накатывающими волнами паники или тревоги. Порой волнение было настолько сильным, что люди начинали протяжно кричать во сне, а некоторых схватывали судороги.

Полл закинул таблетку в рот, запил водой и отправился обратно в постель, надеясь на благополучные сновидения. Его веки стали тяжелеть, глаза постепенно начали закрываться.

***

Звездное небо высоко раскинулось над макушками деревьев, легкое потрескивание бревен в костре, берег озера и легкий шум воды создавали прекрасную атмосферу. Трое друзей и их спутницы тихо напевали песни под гитару, в кружках были горячительные напитки, а на километры вокруг ни единой души.

Девушка с выразительными глазами крепко прижималась к плечу своего спутника и улыбалась. Он нежно смотрел на неё, прижимая к себе. Кружки друзей в который раз ударились друг о друга, и горячие напитки вновь растеклись по их горлу.

Темные силуэты парней в свете костра стали вести себя более вызывающе. Они поднялись со своих мест и начали плясать вокруг огня, словно древнее индейское племя. Две девушки рядом восхищенно хлопали в ладоши, смеялись, наблюдая за странным ритуалом, а потом, осмелев, присоединились к забаве. Глаза третьей были направлены к звездному небу. Она откинула свою голову назад, и ее роскошные, длинные волосы раскинулись по плечам. Ей не было интересно прыгать вокруг костра. Она молча встала и пошла к берегу озера, в отражении которого светилась гигантских размеров луна. Силуэт ее спутника в одиночестве замер на фоне ярких цветов огня. Он был в недоумении от произошедшего и последовал за ней.

А тем временем четверо дикарей кружились вокруг разгорающегося пламени, прыгали через него, наполняли снова кружки, веселились и с хохотом выли на луну. Задул ветер, и макушки деревьев начали плавно покачиваться, скрипя стволами. Девушка на берегу озера замерзала, скрестив руки на груди. Парень подошел сзади и обнял ее, чтобы согреть теплом своего тела.

— Тебе стало скучно?

— Я чувствую себя здесь лишней.

— Почему?

— Вам так хорошо всем вместе, весело. Я не понимаю этого.

— Может принести тебе выпить? Сразу станет веселее.

— Ты же знаешь, что я не пью.

— Тогда я не знаю, что мне сделать для тебя.

Она молча повернулась к нему лицом.

— Просто поцелуй меня. Я хочу чувствовать, что нужна тебе.

Их губы сомкнулись в поцелуе. Пламя за их спинами разгоралось и освещало их бледные лица в темноте. Глаза девушки залились красными красками, и слезы, словно струйки крови, потекли по ее щекам. На ее лице появилась оскаленная улыбка. Она раскусила губу парню, и он оттолкнул ее от себя.

— Зачем ты делаешь это!? Мне это не нравится! — вскрикнул парень.

Шум и радостные крики возле костра прекратились, и пламя костра погасло. За его спиной стояли две девушки, их лиц не было видно. Они прижимали к своим голым грудям головы парней, на лицах которых застыл ужас. Кровь стекала по их бледным обнаженным телам.

— Я так не хочу! Я не виноват! Это все неправда!!! — кричал парень в ночную тишину.

Девушка медленно приближалась к нему, протягивала руки и жутко улыбалась. Парень оступился и упал в озеро. В панике он вскочил, посмотрел на луну, окрасившуюся в алые тона. Когда он повернулся обратно, перед ним уже стояла она, вцепившаяся руками в его горло. Он пытался закричать, но его голоса не было слышно.

В лесной глуши раздался нечеловеческий рев.

***

Полл вскочил с кровати, отбросив одеяло в сторону. Сердце бешено стучало в его груди. Он вытер холодный пот со лба. В комнате проносился протяжный сигнал, горел красный свет. Тревога.

В команте стало шумно, сигнал неприятно резал по ушам. Все повыскакивали из своих кроватей и суетливо начали собираться.

— Что, мать вашу, произошло!? — гневно вскрикнул Свен.

Судно резко тряхнуло, словно невиданная сила занесла над ним кулак и с грохотом обрушила на него свою мощь. Те, кто уже успел собраться, в мгновение ока рухнули на пол.

— Ааах! Моя голова…

Никто из них не ожидал такого столкновения. Хаэмон ударился головой об стол и на его затылке открылась рана.

— Какого черта!? — беспокойным голосом вскрикнул Ник.

— Да успокойтесь вы все! Собирайтесь и на центральный проход! — решительным голосом проговорил Байон.

Он подошел к Хаэмону и помог ему подняться, запрокинув его руку на свое плечо.

— Верно! Бегом на выход! — крикнул Аполло.

Красный свет в коридоре, оповещавший тревогу, перестал мерцать. На центральном проходе возле своих кают выстроились техники и ждали дальнейших указаний. Хаэмону сильно нездоровилось, и он практически не мог устоять на ногах. Полл холодно взглянул на него и отвернулся.

На проходе появился главный инженер.

— Всех пострадавших срочно доставить в медицинский пункт! — грозно скомандовал он.

Атрей взял на руки Хаэмона и быстрым шагом понес в указанное место.

— Повода для волнений нет! Мы столкнулись с астероидом, но целостность корпуса в порядке и не получила значительных повреждений. Команда каюты №3 получите инструмент, табельное оружие, проверочное оборудование и проследуйте за инженером Сухановым к грузовому отсеку. Всем остальным получить штатный инструмент и ждать дальнейших указаний.

Люди в недоумении от происходящего разошлись по каютам. Зачем им получать инструменты, а тем более оружие, если инженер их заверил, что ничего серьезного с кораблем не произошло? Обжаловать приказы позволялось лишь после их выполнения, поэтому все сказанное должно быть сначала сделано, а ответы потом.

Полл приложил руку к стене, дверца отодвинулась в сторону.

Случившиеся события мгновенно проносились в его голове, и он не мог вообразить, что произойдет нечто подобное. Он схватил свой резак, сделал запрос на выдачу пистолета из оружейного отсека, забрал пистолет и выбежал снова на проход, на ходу цепляя его на пояс. Тревожный свет по-прежнему мерцал в коридоре, освещая бегущую колонну из экипажа. Остальные в той же последовательности забрали свои вещи и присоединились к цепочке людей, бегом направляющихся к грузовому отсеку.

Экипаж построился в две шеренги, и Суханов довел им подробности произошедшего.

— Итак, в достоверности слов главного инженера вы можете быть уверены. Поводов для беспокойства нет. Техники со штатным инструментом проследуйте в правое крыло корабля для устранения деформаций. Вы будете работать под руководством старшего офицера Аралима, остальные идут со мной.

— А для чего нам оружие, начальник? — на ходу спросил Вагнер.

— Всему своё время, Штольц, — немного раздраженно произнес Суханов. — Причиной столкновения с астероидом стало резкое отклонение от маршрута, произошедшее не по вине пилота или штурмана. Когда корабль совершил скачок, мы почти столкнулись с судном «Ипсилон», пропавшим десять лет назад. Астероидное поле вокруг не позволяло нам вовремя среагировать на достаточно близкое расстояние до объекта и, к сожалению, один из них все же попытался взять нас на таран. Попытки выйти на связь с экипажем судна остались безуспешны, и лишь Бог знает, что там произошло. Всех вас собрали для того, чтобы проникнуть на борт «Ипсилона» и выяснить причины произошедшего там. Если на корабле есть выжившие, то мы их должны вытащить оттуда.

— Невероятно! Мы ведём спасательную миссию. Почему нам не сказали раньше? — С удивлением поинтересовался Ник.

— Вовсе нет, Миллер. Целью миссии по-прежнему является изучение дальних рубежей. Встреча с судном была незапланированной, как я и сказал об этом ранее. — Инженер укорительно посмотрел на Ника и тот больше не задавал вопросов.

— Тогда давайте приступать, начальник, — сказал Свен.

Когда коридор наконец закончился, отделяемый лишь дверью от необратимости последующих событий, Суханов сказал:

— Итак, в первую очередь вам необходимо получить скафандры у кладовщика Ковалёва.

— Я! — откликнулся он.

Они выстроились в колонну для получения снаряжения, располагавшегося в грузовом отсеке «Мираха». Полл стоял в очереди и задумчиво смотрел себе под ноги.

Поверить не могу, что мы наткнулись на «Ипсилон». Это, действительно, было невероятно. По какой причине они могли не вернуться на Землю? Они пропали целых десять лет назад. Что же там случилось?

Внезапный поворот судьбы мгновенно растворил скуку, преследовавшую экипаж последние месяцы. Впереди ждало много нового и неизвестного, и это пугало их.

***

Укомплектованная команда спасателей заканчивала проверку баллонов с кислородом, сверяясь с показателями на рукаве скафандра. Они также проверили плотность костюмов и энергозаряд инструментов. Все было готово к эксплуатации. В первой группе были Аполло, Свен, Вагнер, Ник и Байон. Опасность ситуации, откликавшаяся страхом в их сердцах, отступила. На смену ей пришла жажда риска и авантюризма, которая не отступала от них с самого первого дня на корабле.

Водрузив на себя реактивные ранцы, они направились в ответвленное от отсека помещение, где перед ними распахнут двери в открытый космос.

Первая дверь отворившегося прохода за ними запечаталась, отрезая их от судна. Когда герметизация была закончена, грузные двери медленно открывались, впереди был только холодный космос, сияющий тысячами звездных огней. Виды были действительно красивы, но подобный фон уже стал привычным для экипажа и не вызывал у них прежнего восторга.

Они оттолкнулись от палубы и зависли в невесомой пропасти. Перед ними был открытый мир, полный неизвестности. Полл посмотрел на пропасть под ногами, а потом перевел взгляд на «Ипсилон». До соседнего судна было не больше километра, но Поллу было привычнее ощущать под ногами поверхность, нежели зависать над черной пропастью и поэтому он слегка волновался.

Просто сосредоточься на задании. Ты тысячу раз проделывал подобное на тренажах. Мидас, действительно отличный пилот, если смог на таком расстоянии удержать мчащийся корабль, даже не смотря на то, что произошло незначительное столкновение.

Аполло поднёс руку к лицу, чтобы посмотреть панель параметров костюма. Реактивный ранец за спиной оповещал о полной готовности к полету.

— Запуск, — проговорил он.

Панель на запястье среагировала на команду, загоревшись зеленым светом на небольшом экране. Аполло плавно тронулся с места, паря в невесомости.

Вот видишь. Все очень просто и легко. Все, как на тренажерах.

Все ранцы космонавтов поочередно запустились, оставляя за собой белый шлейф, отправляя их к бесшумному судну, покрытому завесой тайны и ужаса вот уже как десять лет.

Добравшись до массивной двери грузового отсека «Ипсилона», они приготовили инструмент к работе. Дверь нужно было пилить, поиски иного способа проникновения могли занять слишком много времени. Плазменные резаки запустились, светящиеся струи начали плавить металл, но дверь все равно не хотела поддаваться. Усилий не хватало, и Полл крикнул Вагнеру.

— Запускай дробилку! Сделай несколько швов по краям!

Вагнер поднял большой палец вверх и запустил лазерный дробильник. Приступив к работе, он прошел несколько раз по основанию двери, и, казалось, что металл начинает поддаваться. Остальные продолжали «вырезать» себе проход на призрачное судно, но через час упорной работы заряд инструмента приближался к нулю. Плотность герметичной двери была намного выше, чем они ожидали.

— Давай попробую инверторную дрель, — сказал Байон.

— Мощность ставлю на максимум? — проговорил Ник.

— Выжми эту малышку по полной, — загоготал Свен.

— Как думаешь, Полл. Что нас ждёт за дверью? — сказал Вагнер.

— Даже и не представляю, дружище.

Инвертор дрели увеличил мощность до предела, казалось, что вибрации гулом разносятся по окружавшей их пустоте. Со временем их подход к работе дал свои плоды, и металлическая дверь плавно отцепилась, улетев в пучину космоса. Потом Аполло опустил аварийный рычаг и затворил за ними отверстие.

Команда, наконец, ступила на поверхность и тут же замерла. Перед ними в свете аварийных ламп парили инструменты, легкая техника с оборудованием и… тела. Несколько бездыханных членов призрачного экипажа хаотично перемещались в невесомости. Шлема скафандров были разбиты, и мертвецы безжизненно смотрели на них.

Глава 7

Яркий солнечный свет заполнял серые улицы небольшого провинциального города. Трое друзей стояли на перроне старого, видавшего и лучшие виды вокзала. Стены здания пожелтели, потрескались и местами облупились.

Друзья ждали свой поезд, который понесет их на всех парах в иную жизнь, где они воплотят свои детские желания и мечты. Занятые люди в серых юбках и пиджаках беспорядочно перемещались по вокзалу, заполняя пространство вокруг. Двое полицейских волокли пьяного мужчину через павильон в отделение. На полу виднелись брызги крови и битое стекло. Типичная картина провинциального вокзала, облюбованного каким-то бездомным бродягой. Наверное, у него была весомая причина разбить окно голыми руками, а, может, он просто устал от такой нелегкой жизни.

Было очень шумно и местами даже тесно, но суета вокруг не портила друзьям настроения. Для них этот день был действительно чудесным и наполнял их счастьем. Сейчас они стояли на пороге новой жизни, жмурились от солнца и заглядывали в прошлое, на уже прошедшую юность. На лицах были улыбки, в карманах лежали заветные билеты во взрослую жизнь. Экзамены, отнявшие немало времени и сил, были позади, и школьные годы закончились, оставив лишь след воспоминаний.

Поезд был им спасением от повседневной рутины, плотно охватившей этот маленький городок. Матери уже отплакали свои слезы, а отцы дали свои наставления. Слова родительских напутствий еще отдавались эхом в их юных головах, но думали они уже совершенно о другом. Они ощущали легкую робость и волнение перед предстоящей дорогой.

Впервые дети покидали семейные гнезда и улетали в новый мир выстраивать собственную жизнь. Им еще предстояло узнать, каково это чувствовать себя родителем, чей ребенок отправляется за тысячи километров от них. Они не могли представить, с каким трудом матери отпускают их из своих заботливых рук.

Когда Полл смотрел на маму перед отъездом, он отчетливо видел, что ее сердце изнывало от горя, будто ее сын никогда уже не вернется в ее любящие объятия. В вечер прощания слезы наворачивались на ее красивых зеленых глазах. Она старалась изо всех сил сдержаться, смотря на сына у порога двери, но лучшее, что она могла сделать, это прижаться к отцу и отвести сияющий от слез взгляд.

— Наш поезд! Давайте скорее! — прокричал радостный Коул. Он был парнем среднего роста, худоватым в плечах. Свои физические способности он всегда компенсировал интеллектом, считая, что девушки, в первую очередь, восхищаются умом мужчины, а не его мускулами. По крайней мере, он так всегда говорил.

— Сумку! Сумку забыл взять! — крикнул Полл ему вслед, подбирая ее на ходу.

— Да он чуть из штанов не выпрыгнул. — Улыбнулся Фред. Высокий здоровяк с немного высокомерным взглядом.

— Ну, а как же. Прощай, долбаная дыра. Встречай новая жизнь! — Глаза Коула засветились. Он выхватил свою сумку из рук Аполло.

— Нас еще не зачислили даже, а ты уже все к черту посылаешь. — С усмешкой отметил Фред.

— Ой, ладно тебе, скептик. Да с такими баллами как у меня, вообще в пилоты заберут. Будешь на «Вы» ко мне скоро обращаться. — Он дружелюбно подмигнул. Фред лишь повел глазами в сторону, никак не отреагировав.

— Ну, товарищ адмирал, тогда ведите нас на Ваше судно, — с почетным тоном сказал Полл.

— Извольте взять ноги в руки и бегом на поезд, салаги! — Коул засмеялся и рванулся к поезду. Полл и Фред побежали следом.

***

В поезде было душно, и дорога уже успела утомить юнцов. Двое суток они ехали в раскачивающемся вагоне скоростного поезда. Им хотелось скорее добраться до столицы и убежать подальше от прошлой жизни. Они грезили увидеть своды небесных башен, знаменитые лиановые парки, покрытые цветами и фонтанами круглый год, производственные кузни, где ковался, парящий в небе воздушный флот. Им нужны были полные улицы оживленных и ярких людей, красивые девушки и распростертые объятия самостоятельной жизни. Друзья ждали от столичной жизни счастья, признания, приключений и успехов.

А ведь не так давно, будучи еще совсем детьми, они слонялись по улице своего маленького городка и воображали себя пилотами, нацепив квадратные коробки на головы, любовались звездами и загадывали желания, если одна из них падала. Детство было беззаботным и прекрасным.

***

Весь путь приятели раскладывали карты, спали и ели. Особо интересных занятий в купе поезда для них не было, разве что курение в запрещенных уголках локомотива, что преследовалось законом. Попутчики вагона постоянно сменялись, не успевая им наскучить своими историями. Тянувшиеся дни казались им вечностью.

— Давай быстрее, железяка! — Подгонял поезд, слегка раздраженный Коул. Вези меня к лучшей жизни! — Он не отводил взгляда от окна.

— Ну, хорош! Двое суток уже слышу твое нытье. Едем же и ладно. — Фред слегка напрягся. — Скоро покоришь столицу, найдешь себе даму сердца и успокоишь свои гормоны. — На его лице появилась усмешка.

— Шутишь все, да? Мы свою судьбу уехали строить, чтобы не сгнить в затхлом городишке. К лучшей жизни едем, клоун, — огрызнулся Коул.

— Давайте подеритесь еще. Ну как дети себя ведете в самом деле. — Полл приподнялся со своего места.

В детстве троица была не разлей вода, но в последнее время чувствовалось напряжение, нарастающее с каждым днем. Полл не понимал, в чем дело, и старался не обращать внимания на терки друзей.

— Курить, кто пойдет? — предложил он.

— Опять ты за свое, только же курили По. — Порой Коул начинал играть на его нервах, ведя себя так, будто все вокруг обязаны его слушаться.

— Пойдем. Оставим нашего раздраженного. Пусть и дальше таращится в окно. — Фред вышел из купе.

— Ага, ну. Отпустил я вас одних. Пропадете же там без меня. — Коул схватил со стола пачку сигарет и пошел следом.

***

Палящее солнце обжигало кожу. Всем хотелось воды. Это, пожалуй, самое главное, что могло их беспокоить сегодня. Они мечтали окунуться с головой в прохладные воды, пропитать свои тела ее влагой. На самом деле хватило бы просто набрать хотя бы стакан, заполненный до краев, и осушить его, жадно забирая каждую каплю.

Уже целый месяц абитуриенты проходили подготовку в скалистых горах. Палаточный городок находился почти у самой вершины, и свысока открывался отличный вид на горные массивы. Однако жизнь на высоте была для них настоящим испытанием. Здесь о них некому было позаботиться, рассчитывать приходилось только на себя. Скалы, на которых они расположились, были красивы, но совершенно безжизненны. Воздуха на высоте было мало, кандидаты почти не разговаривали и только слонялись без дела, распинывая камни по округе. Все ждали вертолет с продовольствием, который раз в неделю пролетал над ними и сбрасывал груз с провиантом. На каждого абитуриента был рассчитан контейнер с недельным продовольствием, которое он должен был правильно распределить на все дни и не остаться голодным.

Не такого отношения к себе ждали поступающие, когда ехали в столицу. После приезда в город наивные парни надумали себе красивой жизни, любуясь сводами столичного вокзала и улыбающимися вокруг людьми. Казалось, что счастье и свобода от запретов действительно близки. Ты молодой, энергичный, и весь город у твоих ног. Распахнутые от мечтаний взгляды затмила фигура в полицейской форме под два метра ростом, интересующаяся целью их прибытия. Взгляд у полицейского был суровый и пронзительный. Когда он смотрел на них сверху вниз своим взглядом, то они по-настоящему начали думать, а не совершили ли они чего дурного. Местные органы власти работали правильно, как и должно быть, но этот сотрудник больше напоминал палача, нежели патрульного.

Коул вышел вперед и хвастливо стал рассказывать за всех, кто они такие и зачем здесь. Грозный властитель закона покосился на них, пробурчал что-то в свою рацию и сопроводил их до пункта сбора поступающих. Это было небольшое, одноэтажное помещение, где около входа толпились молодые лица, а люди в штатском распределяли их по группам. На этом моменте и треснули розовые очки.

Седой старик в засаленном камуфляже выдал всем потертую песчаную полевую форму со склада и подобрал обувь по размеру. Далее всех наголо остригли в местной цирюльне, а затем отвели в столовую. Еда оставляла приятное послевкусие и была единственным, что подняло настроение друзей в тот день. Ведь мамины пирожки они умяли еще в первый день дороги, а потом питались лишь сухими завтраками, да консервами.

После был короткий перекур, где толпы наголо бритых юнцов присматривались друг к другу, знакомились, сбивались в небольшие группы. Потом все забирались в кузова грузовых машин, битком забивая их настолько, что некоторым приходилось располагаться на полу. Куда везли и для чего, никто толком не говорил, лишь изредка давая понять, что все идет по плану.

Спустя час дороги показался аэродром с транспортными самолетами. Виды стальных птиц изумляли и заставляли друзей чувствовать себя мальчишками где-то внутри. Подобные виды провинциальный парень мог увидеть только в кино. Выгрузив из машин, их построили перед кучей различных палаток, в каждой из которых находились члены приемной комиссии. Они проводили психологические тесты, телесные осмотры, принимали документы, дипломы об образовании и др.

Вечером был остывший ужин, настолько отвратительный, что некоторые из поступающих просто бросали свои тарелки на столах, даже не притронувшись к ним, но, когда толстый повар за стойкой сказал, что на сегодня это последний прием пищи, то волей-неволей несколько ложек недовольные все равно протолкнули себе в рот.

После ужина снова было построение, на котором им отчетливо дали понять, что после подписания выданных им бланков «О добровольном соглашении на пребывании в полевом лагере», всех отправят на испытательный срок в горы, где будут настойчиво подвергать их различным трудностям военной службы. Те, кто еще в чем-либо сомневался, оставались на аэродроме до утра, пока за ними не приезжал автобус, увозя их обратно домой. Подписавшихся же считали по головам, и на рассвете их ждал транспортный самолет. Каждый понимал, что его будут проверять на прочность, но они и представить себе не могли, что именно их ожидало. Следующим утром винтовые двигатели запустились, самолет поднялся в воздух, и виды столицы скрылись за облаками, их мечты о красивой жизни развеялись по ветру. Где-то в глубине души им очень сильно захотелось обратно домой.

***

— Не сломают, гады. Пусть стараются, сколько им угодно. Меня не сломают, — нашептывал себе под нос Коул.

— Сколько мы уже тут? Счет дням совсем потерял, — тихо сказал Фред.

— Уже как две недели кочуем, словно бедуины. Жара еще эта днем, а ночью холод собачий. Скорее бы уже вертушка прилетела, — отозвался чей-то голос из палатки.

— Вода совсем закончилась. Похоже жажда нас и погубит, — утомительно проговорил Полл.

— Прилетит. Куда она денется? -– сказал кто-то из толпы.

— Ага, от обезвоживания уже дохнем тут. Они там внизу сидят себе, да обжираются и пьют столько, сколько захотят, хохочут еще, наверное, над нами, — сказал парень, сидевший на камне.

— Так! Чего расселись!? Заняться нечем!? Сейчас найдем! — сердито проговорил сержант.

Старший начальник, ничего не поделаешь. Выполняй приказы, либо езжай домой. Он прекрасно это понимал и пользовался своим положением. Даже маленькая власть начинает развращать таких людей. Тип был раздражительным и слишком уж дотошным до мелочей. Всегда знал, чем озадачить народ. В первые дни на этой скале он только и успевал тыкать указательным пальцем в собравшихся, планируя работы и распределяя обязанности. Кто-то ставил палатки, другие носили имущество, третьи рыли ямы для исправления нужды, а самые хитрые просто ходили от места к месту, создавая вид бурной деятельности.

Палаточный городок вырос на скале, как грибы после дождя. Начальник ликовал, а все остальные скрыто точили на него зуб. По мнению большинства, он вел себя слишком вызывающе и обращался с остальными, как со стадом баранов.

Сержант еще не успел озадачить собравшихся, как в округе послышался гул вертолета. Все радостно вскочили приветствовать долгожданных пришельцев, позабыв о мозолившем глаза командире. Вертушка отцепила груз, и несколько ящиков с продовольствием плавно спустились в низину горы. Восхищение прекратилось, и на лицах собравшихся померкла улыбка, появилось недоумение и разочарование. Сержант же довольный произошедшим прокричал:

— Построение! Бегом все из палаток!

Толпа молодых наголо побритых юнцов выскочила из палаток и построилась. Лица были хмурые, уставшие и даже измученные.

— Ну ща заведет свою шарманку, — проговорил Фред и сплюнул.

— Да чтоб у него ком в горле встал! — сказал Коул.

Сержант заулыбался и неторопливо начал расхаживать вдоль строя, собрав руки за спиной и выпятив небольшой живот вперед. Он отчетливо дал всем понять, что груз был сброшен заранее по его инициативе, и теперь всем присутствующим нужно будет спуститься вниз, взвалить на себя баулы с припасами и вернуться обратно к вершине. Он оглянул всех вокруг, закинул руки за голову, потянулся и загоготал от смеха.

— Сука… — Тихо послышалось из строя.

Но слух сержанта не подвел его, и он громко скомандовал.

— Упор лежа принять! Быстрее я сказал! Живо упали!

Все неторопливо заняли положения лежа и вытянули руки, упираясь в песчаную землю под собой.

— Не хотим молча в строю стоять!? Тогда будем качаться! — Яростно вопил он. — Вниз спускаться долго, груз тяжелый, а вы вон какие хиленькие. Ну, я вас ща прокачаю!

Молодые кандидаты отжималась под палящим солнцем, вдыхая запахи пота и пыли, оставляя последние оставшиеся силы на высоте.

***

Спустя месяц, их монотонная жизнь на скалах изменилась. Лагерь переместился значительно ниже, слегка облегчая жизнь в горах. Утро начиналось с раннего подъема и пробежки под палящими лучами солнца. Днем они занимались изучением топографии, скалолазанием и основам военной дисциплины. Вечером после ужина у них было свободное время, которое занимали стирка, чистка, душ и пара выкуренных сигарет.

Кандидаты продолжали отсеиваться с каждым днем. Они спускались в низину горы к расположившемуся перевалочному пункту, где обычно всегда находились дежурные машины, увозившие их на вокзалы и аэродромы. Многим тяжело было привыкнуть к такой жизни, но Полл понимал, что все это испытания. Ему было непросто и даже тяжело, но с друзьями рядом все переносилось легче.

Со временем в лагере появились отдельные группы, среди которых были и те, кто перекладывал свои заботы на более слабых ребят, одиночек. Такие, либо ломались, либо доносили. Сержант потом наводил свои порядки, наказывая провинившихся и тех, кто обращался за помощью. Его выходки со временем не прекращались, а лишь набирали силу. Пару раз в неделю он приказывал нагружать пустые баулы камнями и бегать с ними на утренней зарядке или устраивал марш-броски на соседнюю высоту. Поначалу могло даже показаться, что он к чему-то готовит кандидатов, воспитывает в них характер, делает мужчинами, но, на самом же деле, он был здесь для того, чтобы ломать. По своей натуре сержант был мерзкий человек и непросто так здесь оказался.

Парни поговаривали, что когда-то он тоже учился в академии, но жизнь разыграла с ним злую шутку. Он и несколько таких же доходяг напились в баре и устроили драку, пострадали двое гражданских, один из которых слег в больницу с ножевым ранением. Дружков его отчислили, конечно, один из них даже поехал в колонию, тюремные нары согревать. Ну, а наш «уважаемый» оказался сыном полковника, и его закинули подальше от города, молодых готовить, пока папа репутацию ему не восстановит. В общем, в лагере на скале появлялись свои сложности, с которыми приходилось бороться ежедневно, а иногда и просто с ними мириться. Изнурительная жара создавала вокруг напряженную атмосферу. Всем постоянно хотелось воды, ботинки мозолили ноги, полевая форма всегда была пропитана песком и потом.

Полл сидел в кругу камней с товарищами и курил сигарету. Он посмотрел в небо и мысленно обратился к солнцу.

Издевайся, сколько тебе будет угодно, доказывай наше ничтожество. Ты уже многих поломало, обожгло. Меня тебе не взять.

Ох… наверное я просто схожу с ума.

Спустя еще две недели количество людей значительно сократилось. Оставшиеся группы поступающих разделили, сформировав новые подраделения. Троицу друзей разбили: Фред и Коул попали в другую роту, и на время их пути разошлись. День сменялся ночью, а ночь окрашивала новая заря. Молодые парни все чаще задавались вопросами: «Зачем и для чего?». Но ответов они не получали.

— Что-то не нравится? Езжай домой! — Постоянно повторял сержант.

Ночью в палатках завывал ветер, становилось холоднее. В темноте кто-то тихо плакал в подушку, стараясь скрыть это. Утром снова построение, наставления, физическая подготовка. Казалось, что это никогда не закончится. Ночью, лежа в постели и изнывая от усталости, Полл думал о доме, вспоминал маму, своих старых друзей и размышлял о прошедшем времени здесь.

Зачем я терплю это все? Ради чего я слышу этот плач по ночам? Для чего мои руки и ноги ноют, изнемогая от нагрузок!?

Нет, я не сдамся, скоты! Не сломаете! Хрен вам всем!

***

Через два месяца за окном показался столичный город, в окнах домов заиграло солнце, и Поллу нравилось смотреть на это простейшее, но такое красивое явление. Они проезжали мимо городских садов и оранжерей, где все было усыпано зеленью и цветами. Больше никаких песков и выкриков, раскрасневшегося от злости сержанта. Автобус приятно укачивал его в дороге, и Аполло чувствовал, как ему с каждым проеденным километром становится все легче, и легче. Он смотрел в окно и понимал, что платочный городок на скале остался в прошлом навсегда. Там его испытывали на прочность, и Полл выстоял, доказав силу своего характера, но чего он точно не забудет, так это людей. Их поступки, и на что они способны в подобной ситуации. Аполло не забудет, как некоторые из ребят заставляли других стирать их вещи или начищать им обувь. Ему самому приходилось несколько раз драться, чтобы волки признали в нем своего и отцепились. Он не был чьей-то добычей и никогда не будет. Полл прикрыл свои глаза и откинул голову на сиденье.

Вот ради чего я ехал сюда. Хотел увидеть гигантские высотки, красоты архитектуры, сияющие лица молодых девчонок, раскинувшиеся зеленые парки и поющие фонтаны. После пройденного столица еще больше впечатляла своей масштабностью и красотой, мощью промышленности, монументами и памятниками, возведенными героям, покорителям и открывателям. Тяжелые будни в горах, наконец, оставались кошмарами прошлого.

Интересно, как там Фред и Коул? Как скоро я увижу их за стенами академии?

***

Вечерело, солнце медленно скрывалось за горизонтом. Полл стоял на крыльце и по-прежнему не мог поверить, что вступительные испытания закончились. Его зачислили, и теперь он будет курсантом после принятия присяги перед народом Альянса. Выйдя из главного корпуса, Аполло наблюдал, как их взвод восторженно кричал от счастья. Парни подкидывали в воздух крепыша по имени Байон, хлопали в ладоши и смеялись.

Полл держал в руках приказ о зачислении на инженерно-технический факультет. Ему хотелось скорее связаться с родителями, обрадовать их, рассказать о пройденном. Уже два месяца он не выходил с ними на связь и сейчас почти что бежал к коммуникатору, но внезапно у соседнего корпуса Аполло увидел Фреда. Тот стоял у летного корпуса в окружении своих будущих сослуживцев и что-то им оживленно рассказывал, привлекая к себе внимание. Полл ринулся бегом к нему.

— Фред! Фредди! — восторженно кричал Полл.

Он обернулся, махнул рукой, и отвернулся, продолжая что-то обсуждать со своими однокурсниками. Такой жест немного смутил Полла, улыбка от лица отступила, и он подошел к нему, выведя того за руку из толпы.

— Ну как жизнь? Давай рассказывай.

— Да все в порядке. Рад, что ты тоже поступил. Даже не верится, что прошли через это, да? — Он отвел взгляд в сторону.

— Ты сам на себя прям не похож. Как будто и не узнаешь вовсе. Всего пару месяцев не виделись.

— О чем ты? Надумал себе что-то. — Он прикурил сигарету.

— Как там Коул? Его тоже к вам в летчики зачислили?

Фред затянулся и испустил густой дым. В воздухе повисла напряженная пауза.

— Сломался Коул. Домой проситься начал. Ночами рыдал на всю палатку. Кричал, что он так не может больше.

— Не может быть. Я помню, что ему было тяжело, но все же… Ну, а ты чего? Успокоил бы его, поддержал в эти трудные моменты. — Полл закурил сигарету.

Я не могу поверить тому, что Коул не выдержал испытаний. Он никогда не блистал физическими способностями, но первый месяц ведь хорошо держался. Фред что-то не договаривает.

— Ты просто пойми, что есть два типа людей. Есть такие как он, а есть такие, как мы. Это отбор такой. Сломался, значит, слабак, вот и езжай в ту дыру, из которой выполз. Понимаешь… — Фред затянул паузу. — Били потом его из-за нытья этого, вот он и орал ночами. И с каждым днем становилось только хуже. Его даже ямы туалетные заставляли выгребать руками. Так, я это все к чему, есть волки, а есть овцы. Каждый выбирает шкуру по душе. Теперь понимаешь меня?

— Ты чего несешь!? Мы же с детства вместе. Ты даже не вступился за него?! — Руки Аполло начинали сжиматься от злости.

— Слушай, Полл. Мне все равно, что ты думаешь обо мне. Ты там не был и не знаешь, как все было. Сержант приказал мне не вмешиваться, иначе и я мог отправиться за ним следом. А так я при старших ходил, всегда ел досыта, вдоволь пил и не только воду. — Он выдавил противную улыбку. — Наша жизнь теперь изменится. Каждому, как говорится, свое. Я буду летать, а ты будешь с гайками ковыряться. Ты пойми, что и мы теперь рознь друг другу. — Он кинул наземь остатки сигареты и затоптал ее, а с ней и их дружбу.

— Шестерка ты! Друга на этих уродов променял. — Полл кинул в него сигарету.

Фред сорвался с места, повалил Аполло наземь и бросился сверху, нанося удары. Полл вцепился в его шею обеими руками и старался сжать так, насколько ему позволяла сила. Он немного сожалел о том, что сила его рук не позволила сломать ему шею сразу. Толпа курсантов ринулась растаскивать их, потом подбежали парни с соседнего взвода, попутно начали устраиваться разборки между факультетами. Из окна соседнего корпуса кто-то высунулся, просвистел и злобно закричал. Из-за угла выбежал патруль. Новоиспеченные курсанты бросились в разные стороны, словно в толпу кинули гранату. Поллу протянули руку, и он, не раздумывая, ухватился за нее в ответ.

Не оглядываясь назад, двое нарушителей, как можно скорее, старались покинуть улицы и не засветить своих лиц. Кто-то сзади взвыл и приглушенно упал. Схватили.

Нельзя оглядываться, бежать и не оглядываться!

Парень, что подал ему руку, свернул за угол, жестом показав следовать за ним. Полл так и поступил, и они оба скрылись в тени.

— Вагнер! Будем знакомы, — с отдышкой говорил он.

— Полл! Будем.

Наступившей ночью их следов уже было не найти.

Глава 8

Никто не решался издать и звука, переговорные средства связи в скафандрах молчали. Они застыли на месте, не веря происходящему, ведь подобные ситуации на лекциях в учебке не разбирали. Тела мертвецов, словно призраки из кошмаров, витали по судну, наводя ужас на собравшихся. Каждый из них размышлял о том, что же здесь могло случиться? Что привело к такой жуткой кончине этих ребят? Кратковременный шок, настигнувший их у порога проклятого судна и повергнувший их в оцепенение, был, наконец, нарушен переговорами. Суханов выходил на связь с капитаном, подавая в голосовой микрофон зашифрованные коды из набора цифр и букв. Когда прямая связь с командованием была налажена, то он принялся рапортовать.

— Докладываю. Поисково-спасательная команда проникла в грузовой отсек, предварительно пробив отверстие в фюзеляже судна, признаков жизни не обнаружено… — Он немного помолчал. — …но мы нашли некоторых членов экипажа. Все двухсотые. (Груз 200 — Военный жаргон, обозначающий погибших). — Суханов закончил доклад и выжидал ответа.

— Принял… — тяжело вздохнув, ответил капитан. — Обследуйте все углы этого судна и найдите мне причины случившегося. Я хочу узнать, что там произошло. О ходе миссии незамедлительно докладывайте лично мне. Я рассчитываю на вас, не подведите.

— Принял, — холодно ответил Суханов.

— Сделайте все качественно и быстро. Не стоит живым беспокоить мертвых, — проговорил капитан, и связь прервалась.

Инженер был несколько озадачен, последняя фраза командира осела в его голове, словно пророческие слова из древних проклятий или старых сказаний. Ему вспомнились истории о мрачном царстве мертвых и ядовитой реке Стикс, через которую перевозчик Харон вез души усопших. Он снова посмотрел на мертвых, загипнотизированный гробовым молчанием в космической усыпальне, как и все остальные. Суханов выглядел растерянно и не знал, что делать дальше. Страх внутри него нарастал, ведь он не хотел вести за собой невинные души в царство Аида. Его размышления прервал Байон.

— Начальник, думаю нам стоит покинуть грузовой отсек и двигаться дальше в глубь корабля. Иначе запасов кислорода не хватит, чтобы вернуться.

Суханов медленно обернулся и робко проговорил:

— Да, конечно. Приступайте к работе, вскрывайте следующие двери.

Всем было жутко от нависшей в воздухе смерти, но экипаж «Мираха» принялся за работу, изредка поглядывая за спину, не желая и побаиваясь увидеть позади руку смерти. Погибшие космонавты парили в воздухе, не обращая на живых никакого внимания, бесцельно слоняясь от места к месту. Аполло опечалился, наблюдая за ними.

Простите, но сейчас мы ничего не можем сделать.

Законы совести требовали их вмешательства. Они знали, что обязаны захоронить останки погибших, придать их земле, а души отправить богу, но таких возможностей в пустоте космоса не было. Лучшее, что они могли сделать, так это сжечь их тела и доставить прах на Землю, чтобы священник мог подготовить их неупокоенный дух в последний путь на небо.

Молча сжав свои инструменты, экипаж пробивал себе путь через металлические двери, чтобы получить ответы на произошедшее. Затишье нарушал лязг металла, отдававшийся неприятными звуками в их головах.

Через какое-то время они смогли оставить просторное помещение грузового отсека позади, заменив его темным узким коридором. По очереди они стали протискиваться через проделанную брешь в стене.

Крайний из членов экипажа, Вагнер, ступил на темную поверхность, покрытую мраком и осмотрелся. Свет аварийных ламп просачивался из отсека позади, едва освещая темноту коридора вокруг.

— Долго мы здесь не пробудем, если не загерметизируем проход. Судно сильно пострадало от скопившегося поля астероидов, отчего в потолке грузового отсека я заметил несколько прожжённых отверстий. Не могу ручаться, но возможно остальные отсеки не приняли на себя такой урон, — тихо сказал Вагнер.

— Если и так, то тем более стоит поторопиться. Кислорода хватит еще на пару часов, и придется возвращаться. — Свен показал рукой на датчик, расположенный на руке.

— Знаю я, знаю… Включите фонари и осмотритесь, — тихо приказал Суханов.

— Здесь и правда слишком темно, нужно больше света. Я посмотрю, что можно сделать. По идее здесь должен располагаться электрощит или стоит проверить блоки энергопитания? — задумчиво сказал Ник себе под нос.

Он оттолкнулся от поверхности и, паря в невесомости, скрылся из виду в темноте коридора. В глубине темного тоннеля загорелся маленький фонарь, а затем посыпались искры света.

— Нашел! — Послышался голос в темноте.

Ник срывал дверцу электрощитка и хотел восстановить часть питания, чтобы наладить освещение в коридоре. Байон с любопытством изучал панель управления на стене, для того чтобы восстановить гравитацию. Аполло вгляделся в темноту потолка, и на секунду ему показалось, будто что-то там шевельнулось. Холодная дрожь пробежала по его спине. Когда подобные вещи видятся в такой напряженной обстановке, хочется подальше скрыться от притаившегося чудовища, но Полла также охватил необъяснимый интерес и он поступил вопреки здравому смыслу.

Слегка оттолкнувшись от поверхности Аполло вытянул руки вверх, стараясь ухватиться за неизвестное. Прикоснувшись руками к холодному металлу, его переживания отступили, но, когда вторая рука тронулась чего-то объемного, Полл резко одернул ее к себе. Его пульс начал увеличиваться, отдаваясь учащенным биением в висках, но ничего так и не произошло. Он перевел взгляд вниз и увидел, в красных бликах аварийных ламп, как Вагнер и Свен внимательно наблюдают за ним. Сквозь призму скафандров он не мог видеть их лиц, но чувствовал на них недоумение. Любопытство повело его дальше и медленно, цепляясь рукой за стену, он продвигался вдоль потолка, вытянув вторую руку вперед. Теперь Полл снова наткнулся на что-то более материальное и осторожно ухватился всей ладонью, медленно потянув находку к себе.

Иссохшая голова взирала на него пустыми глазницами. Язык был вывален наружу, нос был словно надкусан. Их лица были друг напротив друга, и легкая тошнота подступила к Аполло. В мертвецком взгляде читался застывший ужас. Он выпустил из рук сухие волосы, и голова снова скрылась в темноте. Ужас охватил его, обвиваясь щупальцами вокруг его нутра, не отцепляясь, не желая отпускать его из мрака. Аполло начал видеть и осознавать, что вокруг него парят потерянные духи, оставшиеся в этом гигантском железном гробу. Больше ни секунды не раздумывая, он оттолкнулся обеими руками от потолка, чтобы спуститься вниз, но мертвые не хотели его отпускать. Слишком долго длилось их одиночество.

Из темноты, вытянув руки вперед, по воздуху плыл мертвец. Его челюсть неестественно была раскрыта, как будто он хотел вцепиться Поллу в горло. Снизу кто-то схватил его за ботинок, и он занервничал еще больше, но отпрянуть, воспротивиться хватке он не смог.

К счастью, это был Свен, тянувший его за ботинок обратно, в мир живых.

— Ну что тебе не стоится на месте? Лучше бы нам дверь затворить помог. С мертвецами там хороводы водишь? — Пошутил Свен.

Но Аполло не мог выдавить даже ухмылку на эту шутку.

Вагнер посветил налобным фонариком вверх. Маленький луч белого света скользнул по темноте, освещая силуэты.

— Много их там, похоже, наверху. Всех к потолку стянуло.

— О чем ты говоришь? — спросил Полл.

— А ты внимательнее посмотри.

Он поднял глаза наверх, где в луче света мертвец упирался в стенку коридора, а рядом с ним было еще двое и еще…

Сколько же вас здесь… Почему вас настигла такая участь?

— Почти готово! — прокричал с другого конца коридора Ник.

Послышался щелчок, и яркие вспышки света разогнали тьму вокруг. Лампы издавали слабый блеклый отсвет и снова затухали. Свет был нестабилен и постоянно отключался, а потом вновь зажигался. Мерцание осветило стены коридора, покрытые засохшими пятнами и брызгами крови. С другой стороны коридора витали еще четверо несчастных, а в углу находился обезглавленный покойник. Железный настил под ногами был покрыт брызгами крови и отпечатками голых стоп, оставивших свой кровавый след по всему пролету.

— Какого хрена?! — прокричал Ник.

Свет ламп вновь озарил коридор и погас.

— Не шуми, — тихо проговорил Байон.

— Нам всем нужно успокоиться, — проговорил Суханов. — Вспомните, чему вас учили и будьте хладнокровнее. Сейчас нам не понять происходящего, но правда где-то рядом. Не поддавайтесь своим страхам.

Про себя инженер думал: «Если он и затащил их в царство мертвых, то чтобы ни случилось, он выведет их отсюда, и если будет нужно, то он лично предстанет перед судьями Тартара».

Нарастающий страх не оставлял их в покое, и в истине они вовсе не нуждались. Всем скорее захотелось покинуть палубу проклятого судна и вернуться на борт своего корабля.

После того как энергия в отсеке была восстановлена, не без помощи энергобатарей и смекалки, которые Ник захватил с собой, Байон успешно привел гравитацию в норму, перекодировав исходный код панели на стене. Измученные тела камнем пали вниз, навсегда потеряв частицы невесомой фальшивой жизни. Запечатав проход к грузовому отсеку, они опустили забрала шлемов, плотно прилегающих к голове, на скафандрах. Полл смутился тем, что возможно они затворили за собой единственный выход из этого места. Тусклые лампы блекли и вновь ярко зажигались. Коридор мерцал, выдавливал искры из немногочисленных, работающих ламп и снова погружался во тьму.

— Итак, сейчас мы разобьемся на две группы, чтобы работа пошла быстрее. Только от нас зависит, насколько долго мы здесь пробудем. Попрошу всех собраться с силами и выполнить задачу достойно. О ходе миссии докладывать через каждый час по средствам связи. — Суханов говорил неуверенно, слегка затягивая свои мысли.

Экипаж ощущал, что происходящее вокруг, смущало его, тяготило, но его взгляд все равно, по большей части, оставался уверенным.

— Тааак! Тогда я забираю этих двоих с собой, — сказал Свен, указывая на Полла с Вагнером.

Даже среди царящего вокруг хаоса он не потерял свой оптимизм.

— Хорошо. Остальные отправятся со мной. Мы осмотрим инженерные и летные каюты, а также непосредственно капитанский мостик. Вы же пойдете к медотсеку и каютам остального экипажа. Как приняли? — Инженер вопросительно посмотрел на них.

— Все принято и уже исполняется, господин инженер! — Свен выправился по стойке смирно и улыбнулся.

— Бьернсон! Заканчивайте эту клоунаду немедленно! Все оказалось намного серьезнее, чем могло быть! Катракис, ты старший! — Инженер обратился к Поллу по фамилии. — Обо всех найденных или необъяснимых вещах мне доклад, понятно?

— Принял, товарищ Суханов.

— Вот и отлично. Каждый час на связь. Не забывайте.

Команда разделилась, отправившись на поиски утаенных ответов. Им приходилось аккуратно переступать через павших, чтобы не нарушать их покой. Маленькие налобные фонарики освещали им одно ответвление коридора за другим. Они шагали твердой поступью в неизвестное, но рядом с дружеским плечом все тяготы переносились им легче. Они знали, что каждый из них пожертвует жизнью ради другого, если это будет необходимо.

Следующая дверь легко поддалась резаку и была раскрыта, словно консервная банка. Вокруг сгустившейся тьмы все также веяло холодом и смертью, и лишь теплый отблеск света фонарей позволял увидеть им происходящее.

В медицинском отсеке все стояло вверх дном, кругом находились обломки мебели, битые мониторы и настенные цифровые панели. Вокруг был бардак и разруха. Казалось, будто здесь промчался дикий, сорвавшийся с цепи, бешеный зверь. Хирургические столы и инструменты тоже были небрежно разбросаны, капсулы разбиты, кругом высохшие пятна каких-то жидкостей, аптечки и их содержимое валялись под ногами. Мертвых здесь не было, но на полу виднелись высохшие, тянущиеся словно следы шин на дороге, отметины крови. Казалось, что убитых тащили куда-то, оставляя за собой этот протяжный след.

— Брр! Ну и жуть. Массовые драки что ли? Все сошли с ума? — сказал Свен.

— Не думаю, что экипаж мог устроить такую бойню. Вспомни ту жуть, что мы увидели в коридоре. Неужели человек способен на такие зверства? Рвать друг друга на части? Нет, это что-то другое… — задумчиво произнес Вагнер.

— Надо осмотреть кабинет главного врача. Должны же быть записи с бортовых журналов, а может и камер слежения. Давайте начнем оттуда, — сказал Полл.

— Это будет логично, — сухо сказал Вагнер.

Свен еще осматривался вокруг, прикрывая их тыл, пока они пытались попасть в кабинет главврача. Полл прошелся огненной струей резака по основанию двери, и затем они сдвинули ее в сторону, толкая тяжелую дверь изо всех сил. Свен по-прежнему всматривался в темноту, но, обернувшись на скрежет двери, приглушенно сказал:

— Ну и шума от вас!

— А чего шепчешься? Увидел кого-то? — Полл слегка толкнул Вагнера локтем в бок и подмигнул.

— Наверное, пришелец смотрит на тебя из темноты… Они выбрали тебя, Свен Бьернсон! Ты избранный! — грандиозным голосом проговорил немец.

— В шутники значит заделались, а? Я тут, значит, спину вашу прикрываю, а вы тут жути нагнать решили? Не на того напали, шпана! — Свен нервно улыбнулся.

Резкий шорох в темноте прервал их разговор. Свен резко повернул голову обратно.

— Слышали! Слышали это?! — слегка запаниковав, проговорил он.

Им стало не по себе. Легкий юмор немного приподнял настроение, но сейчас они снова вернулись в реальность. Ту реальность, в которой были погибшие космонавты и возможно их убийцы. Казалось, что кто-то наблюдает за ними из тени.

— Может, это Ник или Байон орудуют инструментом в соседнем отсеке? — Вагнер напрягся.

— Слишком далеко, — тихо молвил Полл.

— .В общем, проверять я не буду, сразу вам говорю. — Свен отступил назад, наступил на пустую ампулу, раздалось крошащееся эхо раздавленного стекла. Он еще выждал пару секунд, потом перевел взгляд на Аполло.

— Давайте все внутрь. Только тихо, — обнадеживающе сказал Полл.

Не спеша они отступили к дверному проему, Аполло еще раз вгляделся в темноту, забираясь в проход последним, но, не увидев угрозы выдохнул, а затем переступил порог кабинета. Позади вновь послышался какой-то звук. Напоминало это быстрый шаг или перебежки где-то вдалеке. Снова стихло. Шум исходил со стороны жилых помещений. Друзья взялись за дверь с обратной стороны и скорее прикрыли за собой проход. За металлической дверью стало намного спокойнее.

— Да хрен я пойду туда! Пусть Сухарь сам все проверяет! — сказал Свен.

— Сначала здесь осмотримся, ладно? А потом уже решим, что дальше делать, — успокаивая Свена, говорил Полл.

Вагнер молча стоял и смотрел на раскинувшийся в кресле труп. Доктор задрал голову назад, его руки были раскинуты в стороны, на столе перед ним лежал пустой шприц. Полл подошел ближе, осветил его лицо, всмотрелся ближе, а затем погасил фонарь.

— Суицид. Тело даже не пахнет, странно. Будто он совсем недавно ушел из жизни, — тихо вымолвил Полл.

— И чего он так? Вот так взять и свести счеты с жизнью. Как так можно? — Вагнер был взволнован.

— Явно не от скуки он решился на такое. Посмотри на него, на нем лишь кожа, да кости. Видимо голод убивал его здесь уже не первый день, но вот отчего он прятался? — рассудительно сказал Свен.

В кабинете действительно было разбросано множество пустых коробок из-под пайков.

— Сейчас посмотрим, ищите записи, — закончил Полл.

Трое друзей разбрелись по кабинету в поисках правды. Полл начал осматривать столик, за которым сидел доктор, предварительно осторожно отодвинув кресло с покойным в сторону. Глаза доктора были закрыты и, казалось, что смерть вовсе не тронула его своей холодной рукой.

Может, он просто спит?

Между ними повисло напряжение. Аполло ждал, что сейчас он раскроет глаза и вцепится своими тощими руками в него, будет молить о помощи, потом заплачет от счастья, что, наконец, встретил живых людей, но эти ожидания были не реальны. Это был просто человек, который принял решение уйти из жизни раньше, чем ему полагалось.

На столе врача были разбросаны документы, медицинские карты экипажа, некоторые из них были раскрыты. Застывшие взгляды отважных покорителей космоса смотрели на Аполло со старых пожухлых снимков. А ведь, наверняка, с кем-то из них он уже встречался здесь, во тьме коридора. Ему стало тоскливо и жалко этих людей. Не такой судьбы они себе хотели. Ни они, ни их семьи.

Не найдя на столе ничего, что могло бы дать ответы, он полез в сейф под столом, пытаясь его открыть, но кодовая панель не позволяла ему попасть внутрь и раскрыть содержимые в нем секреты. Полл внимательно осмотрел замок, помимо кнопочной панели здесь был сканер ладони.

Если бы я только знал код!

Вагнер осматривал распахнутые шкафы с личными вещами, медикаментами, инструментами. Он вытащил пустой пузырек и помахал им друзьям, дав понять, что это и стало причиной смерти врача. Свен рассматривал фотографию, изображение которой проецировалось на стене. На фотографии были молодая девушка и взрослая женщина. Они обнимали друг друга и улыбались, смотря в камеру. Полл тоже обратил на изображение внимание и повернулся к доктору.

— Семья твоя? — шепотом обратился он к нему.

Доктор молчал.

— Наверное, все еще ждут, когда ты вернешься к ним. Надеяться на лучшее и не верят в то, что тебя уже нет.

Он не хотел отвечать. Наверное, Полл перешел на слишком личное.

— Если я встречу их дома, на Земле, то не расскажу, как ты поступил. Они тебя не поймут. Я думаю, у тебя были причины для этого, — тихо продолжил Полл.

Ему было искренне жаль этого человека, и Аполло считал, что он не заслуживал такого финала. На секунду ему показалось, что грудь доктора поднялась, будто он тяжело вздохнул.

— Послушай, я, правда, постараюсь найти твоих близких, если они в городе. Я скажу им, что ты героически исполнял свой долг, спасал людей и боролся за жизнь до самого конца.

Он, как и прежде, сидел в кресле, не подавая признаков жизни.

— Ты не против, если я попрошу тебя о помощи.

Молчание.

Полл аккуратно взял его за запястье и потянул ладонь к сканеру. Врач слегка сгорбился в кресле, наклонившись вперед. Сканер не среагировал, рука была слишком холодна.

— Вот зараза! — выпалил Полл.

Внезапно доктор навалился на него всем телом, упал со своего кресла и заставил Аполло слегка пошатнуться, что он едва не оказался под весом холодного тела. Полл отодвинул его в сторону и выпрямился.

— Все в порядке? — спросил Вагнер и протянул свою руку.

— Да, не переживай. — Полл взялся за руку. — Видимо он не хотел, чтобы я лазил в его личных вещах.

— А может он хотел тебе что-то показать? Загробный мир, к примеру? –Свен улыбнулся и посветил в их сторону фонарем.

— Со смертью не шутят, — серьезно сказал Вагнер.

— Ладно вам, я просто стараюсь нас отвлечь. Вокруг и так слишком много кошмаров.

— Ничего. Скоро докопаемся до правды, — уверенно сказал Аполло, и они продолжили свои поиски.

Ещё немного побродив по комнате, Полл попытался выйти на связь с Сухановым, чтобы доложить о прошедших событиях. Ответа не было. Ребятам говорить он не стал, чтобы лишний раз их не волновать.

Скорее всего сигнал не проходит, ничего страшного, — успокаивал он себя.

Он снова посмотрел на семейную фотографию в кабинете. Мудрость — вот, что читалось в глазах женщины, прижимавшей к себе дочь, глаза которой были игривыми и наполненными радостью. Он, с сожалением, перевел взгляд на лежащее тело.

Нельзя его так оставлять.

Подойдя к нему, Полл осторожно обхватил его и усадил обратно в кресло. Рука доктора зацепилась за нагрудный карман белого халата на спинке кресла. Аполло аккуратно убрал его руку в сторону, залез к нему в карман. Снова фотография, на которой вся их семья была в сборе. Кажется, фото было сделано накануне новогоднего праздника. Они сидели на мягком ковре среди подарков, а на заднем плане стояла нарядная елка, жена и дочь нежно прижимались к своему мужчине. Полл с печалью в глазах посмотрел на доктора.

— Мне, правда, жаль, что все так вышло. У тебя прекрасная семья.

Перевернув фотографию, он увидел набор цифр, посчитав, что это дата праздника, но, приглядевшись, понял, что цифры вовсе не совпадали с календарем и потом Полл осознал.

— Вагнер! Свен! Кажется, я нашел ключи от сейфа.

Глава 9

За окном стояла пасмурная погода, черные тучи сгущались над столичным мегаполисом, не давая солнцу ни единого шанса на то, чтобы согреть гранитные башни и серые улицы своим светом.

Дождь усиливался и нещадно бил каплями по черным зонтикам прохожих. Люди, как и всегда бежали по своим делам, изредка поглядывая в сторону академии. Аполло они, конечно, видеть не могли, слишком высокий был этаж, а вот он с любопытством разглядывал городскую суету из окна казармы.

Лица прохожих были хмурые и недовольные. Ну а как же еще? Единственный выходной на неделе, и тот омрачился для них в серые тона. Электромобиль пронесся по луже, с ног до головы облив какого-то пешехода, тот еще что-то выкрикивал в след водителю, показывал неприличные жесты, но машина уже умчалась в даль. В воздухе над городскими небоскребами пролетел пассажирский самолет. На одной из улиц собралась разгневанная толпа с плакатами и листовками. Похоже снова будет митинг. Не признают люди свою власть, не уважают. Наверняка у них для этого есть причины. На соседней улице полиция уже разгоняла дубинками других протестующих, сейчас и до этих доберутся.

Первые бунтовали против политиков, размахивая плакатами, на которых символ альянса держал в руках дьявол, а вторые настойчиво требовали повышения зарплаты, улучшения жилищных условий и медицинских льгот. Выходило совсем скверно, но требования все же дошли до ушей правительства, вот собственно и прислали отряд силовиков. Разобраться, так сказать, в сложившейся ситуации, и даже выписать несколько больничных для собравшихся.

На происходящее внизу Полл смотрел скептически. Выходной не казался ему мрачным, к происходящему за окном он уже привык, но не это было главным, ведь уже как две недели он не покидал стены академии, а сегодня выйдет в город и снова увидит Афину.

Их знакомство выдалось весьма сумбурным. Начиналось все довольно просто и незатейливо. Аполло нашел анкету этой девушки на сайте знакомств, проникся к ней легкой симпатией и отправил приглашение на свидание вслепую. Почему бы и нет? На подобных сайтах было много различных методов встречи мужчин и женщин. Можно было просто начать общаться, а можно было и сразу отправлять приглашение разделить постель на одну ночь. Все для людей, согласно их потребностям и пожеланиям.

Полл не был из тех людей, что ищут себе женщину на ночь. Ему хотелось ощутить настоящие чувства, которые он сможет разделить с той самой. Идея свидания вслепую показалась ему интригующим занятием. Почему бы и нет? В ответ он получил соглашение и забавную, движущуюся голограмму, на которой девушка, словно из восточной сказки, скрывала часть лица синим шелковым платком, изредка стреляя глазками в его сторону.

В тот день Аполло был готов завоевать все ее внимание, ему хотелось оставить о себе наилучшее впечатление, блеснуть своим остроумием, показать уверенность и твердость характера, но, когда она переступила порог кафетерия, то заставила его слегка растеряться.

Швейцар открыл ей дверь, и легкой неспешной походкой она направилась в гардероб, окинув взглядом гостей, высматривая среди посетителей его. Плавным движением она сбросила с себя плащ, сняла шляпу и черные очки. Улыбка заблистала на ее лице, она провела рукой вдоль своих волнистых каштановых волос и посмотрела на Полла. Ее проницательный взгляд немного смутил его, и он даже не знал, что сказать. Вместо слов Полл привстал со своего места, улыбаясь в ответ. Каждый шаг ее стройных ног отдавался стуком в его груди, когда она приближалась к столу. Он точно начал нервничать, однако, успел отметить, до чего же хорошо на ней сидело черное платье, украшенное вышивкой красных роз. Платье подчеркивало ее точеную фигуру, и совершенно невозможно было оторвать от нее взгляд.

— Привет, Афина, приятно познакомиться, — нежным голосом проговорила она.

— Эмм… привет! Я Аполло, это взаимно. — Улыбнувшись, он подошел к столику с ее стороны и отодвинул стул, чтобы она могла присесть.

— Благодарю, Аполло. Вы настоящий английский джентльмен. — Послышался легкий смешок.

— Я польщен. Какие дамы, таков и этикет. — Улыбка скользнула по его лицу.

— Галантен, нечего добавить. — Она оценивающе обвела Полла взглядом и снова улыбнулась.

— Может быть, закажем чай? Мне кажется, что Вы слегка замерзли. На улице как вижу пасмурно?

— А может быть бутылочку красного? Слишком прохладный выдался денек. Солнце скрылось, и настроение совсем пропало.

Полл слегка замялся и не знал, что ответить.

Ей правда хочется вина?

Она заметила его весьма странное выражение лица и засмеялась.

— Шучу, Полли. Я не пью алкоголь и буду весьма вам признательна за чашечку горячего чая и приятную беседу. — Она посмотрела ему в глаза и ожидала ответа, обдумывая, не слишком ли раскованной она могла ему показаться.

— Вы заставили меня растеряться. — Аполло посмотрел ей в ответ, и легкое напряжение спало.

Ее взгляд уже пьянил его. Эта девушка смогла сходу его обезоружить и взять в плен одним взмахом своих ресниц. Что с ним происходило? Он не понимал, но ему это нравилось.

— Какой чай предпочитаете? Может быть еще десерт? — вопросительно сказал Полл.

— Аполло, вы словно официант меня допрашиваете. — Она улыбнулась. — Пусть чай будет горячим, а десерт вкусным. Этого будет вполне достаточно.

Он опустил свои глаза в меню, выискивая что-нибудь оригинальное. Афина откинула волнистые волосы назад, и его взгляд пал на ее декольте.

Она заметила это?

Полл надеялся, что нет.

Нажав пару символов в меню, цифровой блокнот оповестил о принятии заказа, и он отложил его в сторону.

— Афина, ты не будешь против, если мы перейдем на «ты»?

— Кажется, ты уже перешел. — И снова эта прекрасная улыбка, потом легкий смех, добродушный взгляд.

Вечер пролетел незаметно и ему совсем не хотелось расставаться с ней. Они болтали обо всем, не умолкая, а время беспощадно сокращало минуты их единения. Давно он не ощущал такой близости с кем-то. Полл чувствовал, что с этой девушкой он поделится, чем угодно. Аполло уже надеялся на скорую следующую встречу и непременно дал знать об этом Афине. Когда они прощались, она сказала, что приятно провела этот вечер, согревая словами его душу. Полл пообещал ей встретиться на следующей неделе, и она ответила, что непременно будет ждать звонка. Так бы все и было, если бы не одно «Но».

Тем вечером, когда он вернулся на территорию академии, Полл осознал, что время его увольнения давно истекло и, скорее всего, в следующий раз его уже не выпустят. Так и произошло.

Аполло явился к начальнику с докладом о прибытии, а взамен получил трое суток дежурства и лишение свободного выхода в город на пару недель.

И пусть! Все равно мы еще с ней свидимся. Подумаешь, опоздал на час, другой. Ничего же не случилось, вернулся, как видите, жив и здоров, товарищ командир.

Хватит уже сверлить меня недовольным взглядом, показал уже что можешь запереть меня за этим забором. Твоя воля, твоя…

Но сроки наказания наконец истекли, и теперь он снова был готов вкушать плоды свободной жизни. Самым сладким из которых для него по-прежнему была Афина. Пара недель пролетела для него незаметно в ожидании новой встречи, и теперь он мечтательно смотрел на серое небо за окном, пока не отвлекся на пробегающего мимо сокурсника.

— Эй! Случилось чего?

Он оглянулся на бегу и выкрикнул.

— Драка! Драка сейчас начнется!

В голове Полла промелькнули недавние события. Двое из его потока не поделили между собой пачку сигарет, кажется. Разругались по-страшному, дошло до оскорблений, личной неприязни и, как следствие, в ход пошли кулаки. В тот раз их, конечно, разняли, толпой даже растаскивали. Повезло, что лишних глаз вокруг не было.

Полл всегда удивлялся нынешним порядкам, которые сводили людей с ума, доводя их сознание до разборок по таким мелочам. Офицерский состав сильно давил морально на курсантов, поэтому им приходилось нелегко. Накопившийся стресс учащиеся обычно снимали спортом, либо куревом. В увольнениях развлечений было больше и намного разнообразнее, но часто в город выйти не получалось. Эта драка на самом деле была исключением. В стенах академии за подобное сразу за забор выпроваживали. Потом юношам придется объясняться перед родителями, за что тебя отчислили, но кого-то это все равно не останавливало.

Скорее бы уже выйти за забор, взять билет на поезд и умчаться на окраину города за Афиной. Мы бы гуляли по городской набережной, обменивались шуточками и любезностями.