Бесплатный фрагмент - Гримасы минувшего

Заводной апельсин

И снится мне: коротышка Алекс — это я.

И пою старых птиц дешёвым виски и мутным пойлом под названием пиво.

И ещё явственно ощущаю запах сарого доброго молока-plus.

И в это время будто сам Господь Бог

со всем его святым воинством сидит у меня в левом ботинке,

а сквозь mozg проскакивают искры и фейерверки.

А потом я иду грабить и насиловать. Мгновение, — я рушу дом. И издеваюсь над старой птицей.

И хохочу.

Поправляю защиту на паху.

Беру чёрную трость.

Мою неизменную чёрную трость.

Бью.

А все её коты орут.

А я бью.

Разбиваю огромный хуй в гостинной.

Мой drug Тэм доволен и испуган.

Morder его разбит и сосредоточен…

А потом.. Глаза мои открыты.

И ужасные, страшные видения на белом экране.

У меня нет век, чтобы закрыться. Не видеть это.

Страшно.

Боже, если ты есть, дай мне сил проснуться. И не узреть всего этого.

кровь. концлагеря. пытки.

Господи, клянусь, я стану другим.

Аминь. И прочий kal.

Придя в себя, подумал: не для того белый свет топтал, чтобы общаться с богом.

И ещё: юность ушла. А с чем остался я? Превращусь ли в старого птица? И буду ли, как и раньше пить молоко-plus в «Корове».? Юность не вечна. О, да. Те ужасы из распахнутых глаз кажутся уже смешными. Где моя трость?

И где мои помыслы?! Отобрав у меня на время свободу, они лишили меня права быть CHELOVEKOM! Я настрадался так, что сострадания для себя не хватит.

Пыльный, тусклый запах безнадёги, чёрт побери. Разграничение всегда непростое дело. Мир един, жизнь едина. В самом святом и приятном присутствует и некоторая доля насилия. Весь вопрос в том, действительно ли с помощью лечения можно сделать человека добрым. Добро исходит изнутри. Добро надо избрать. Кошмарный сон — это ведь в общем-то тоже всего лишь фильм, который крутится у тебя в голове, только это такой фильм, в который можно войти и стать его персонажем.

Я сломлен. Я спокоен. Я — никто. Я СТАЛ никем.

На этом закончу.

PS: И да, пока тебя нет со мной,

Я буду всё время о тебе думать.

А ты не забывай, пожалуйста:

Одевайся потеплее, когда выходишь из дому вечерами.

Безответная

Я ищу тебя в каждом взгляде

Хоть бы кто-то меня отвлёк

И телефон твой совсем некстати

Первым номером пальцы прожёг

Я ищу тебя в наших песнях

В тепле холодной кровати

Я бы всё сделала если б

Суждено было в белом платье

Признаться в любви — банально

Отдаться — всё в прошлом

И если бы не было всё так печально

Я б стихи не писала возможно

Поэты не пишут в счастливых

Ничем не испорченных днях

Поэты не любят красивых

Поэты с несчастьем горят

Волчья

Я слышала, как лают псы визгливо:

До рвоты, стона, хрипоты…

Как жизнь внезапно очертили

Кровавые проклятые флажки.

Как зверя гнали в чаще леса,

Как приближали смертный час.

Как с выстрелом затихло сердце,

И как погас огонь в глазах…

Я ветром рядом с ним жила,

С душой слилась в затихшем крае.

Я до смерти ему была верна-

У нас, волков, судьба такая.

Напишите мне письмо

Напишите мне письмо, —

Чтоб как раньше — чтоб в конверте.

Чтоб оно неделю шло,

Я буду счастлива, — поверьте!

Мне рукопись дороже сообщений

Что в телефоне — без эмоций.

Мне от руки приятней, чем e-mail’ы,

Чтоб с теплотой — как с сердца сбросил.

Хочу чтоб пару слов

Чтоб на бумаге — всё как прежде.

Хочу чтоб почтальона вновь

У ящика почтового с надеждой…

Я отвечу, обещаю,

Лишь бы только бы пришло

От вас с приветом запоздалым

То случайное письмо.

Блуднице

Любовь моя не на года — навеки

К Вам, моя душа и лёгкий флёр.

В бреду любовном «Леди! Леди…»,

И воздух вдруг тяжёл и спёрт.

Что мне геена адская, оковы..?

Стерплю я всё, ведь Вы со мной.

На всё для Вас готов, и — снова

Пылающий в груди огонь…

Я рабской страстью одержим,

О, Боги! Разум мне верните!

И пусть я Вами не любим,

Но Вы сейчас со мной стоите.

И, улыбнувшись мило, как Иуда,

Берёте белою рукой

Две тысячи за ночь греха и блуда…

Две тысячи за ночь со мной.

Есенина мне!

Есенина мне и водки!

И девок распутных для грязных утех.

Пляшите, шалавы, на дьявольской сходке:

Толкайте заблудшую душу на грех!

Я буду пороть, как паршивая сука,

Пока стоит мой ссутуленный дом.

Я буду пороть до последнего стука

Надрывного ритма в сердце моём.

Я буду писать, пока есть еще грифель

В огрызке, в дрожащей от боли руке.

Писать, пока не утихнет

Ненужный талант, промелькнувший в стихе.

Я буду травить табачной смолою

Себя, и тебя, и других.

Блять, почему же ты не со мною?!

Как смел ты другую любить???

Есенина мне… И веревку.

И марш похоронный пусть прозвучит.

Кто знает, ты ещё скольких

К рукам своим приучил…

О чужих руках

меня кружат весенние мысли

сигарета истлела в пыльцу

на фото ты вроде бы близкий

не такой как есть наяву

все вращалось как то по кругу

работа друзья и соскок

а помнишь как мчались друг к другу

на заветный тот поебок

как всё это было мило

рукам своим волю дать

только руки теперь чужие

и друг друга нам не видать

Засентябрило

Всё чаще небо серое, блёклое,

Настроение меланхольно-унылое.

Отражение в зеркале вдруг стало убогое,

Знать, заосенило, засентябрило.

Всё чаще бухать в безысходности хочется,

Литрами, литрами пенного пива.

Депрессивными мыслями голова моя крошится,

Знать, заосенило, засентябрило.

Всё чаще дожди и тёплые куртки,

И лужи масштабных разливов.

И ветер в лицо швыряет окурки.

Знать, осень уже наступила…

Хочу в Париж

Говорю тебе, мир, ты слышишь?

Будет солнце, площадь, будет Париж!

Будет башня, Лашез и Монмартр,

Круассаны, l’amour и театр.

Над холмами белое лето, лазурный сад.

Каждый дом лучше других домов.

Каждый камень в нём будет наш…

И не хватит здесь русских слов.

Мы научимся быть в нём. Любить в нём.

Идти к нему, говорить на другом языке.

И закат встречать французским вином…

И на французском спою тебе…

Закат над Парижем велик:

Он божественный бурный огонь,

Он прекрасен и многолик,

Смотри, как Париж ложится в ладонь.

Этот древний изысканный город,

Утончённых пород, город классиков жанра,

Где изяществом пышет народ,

Где черты лица из прекрасного камня.

Мы закроем дверь, в сонный двор пойдём.

И будем считать фонари.

До легендарных Красных дойдём,

И прогуляем там до зари.

Этот город соткан из вечности,

Здесь повсюду флюиды l’amour.

Когда-нибудь здесь окажемся вместе

И внезапно останемся pour toujours.

Поэт

Не смейтесь над судьбой поэта.

Ведь жизнью мы брошены не раз.

Не раз исчеркана поэма

Бессмыслием ненужных фраз.