Бесплатный фрагмент - Говорю стихами

О себе

На самом деле, меня зовут Королева Эс,

Я живу за морями, в личной, далекой стране.

Все знают моих друзей — улыбка, талант и блеск,

И примесь чего-то свежего — по зарожденной весне.

На самом деле, я все творю не думая — наугад,

Смеюсь, когда не смешно. Плачу, бывает, с улыбкой.

Никогда не бросаю слова на ветер — кто виноват?

Иногда, вечерами, лениво балуюсь скрипкой.

На самом деле, я редко меняю вкусы,

В моем плейлисте — список любимых песен.

Меня изредка непослушно кидают музы,

И тогда изнутри — пусто. Где-то у сердца — плесень.

На самом деле, в душе мне тридцать четыре года,

Я курю фирменные сигареты и ночами топлюсь в вине

Не одна. Я слушаю джаз и блюз под молнией небосвода,

Я даже счастлива в нашем с тобою слове. Наедине.

2014 год

Маме

мать перед сном целует сыночка в лоб,

мать говорит ему ласковые слова,

мать дарит сыну собственное тепло;

мама всегда нежна и всегда права;

мама — что солнца луч да родимый свет,

мать — это любящий взгляд да рука в руке;

мать — это мягкий голос, простой совет;

мать — это счастье; касание на щеке.

сын для нее — звезда, всеобъемный мир,

сын для нее — как лучик в сезон дождей,

сын для нее — и гора, и простор равнин;

нет на земле ей любимее и нужней.

2015 год

Колыбельная

Спи, моя сладость, Генри — тебе взрослеть, набираться сил;

Тебе ведь жить, править моей страной, воевать за мир;

Тебе улыбаться, глядя на бедный люд; строить торговые корабли…

Спи моя радость, Генри, пока за окнами осень и платиновые дожди.

Спи, улыбка моя и свет, я буду петь тебе до утра;

Я буду петь тебе, как солнце осветит небо, закончится листопад;

Как птица расправит крылья, и взойдет на небо умершая звезда;

Как мы с тобой никогда не станцуем в багряно-алом пламени догорающего костра.

Спи, мое сердце, моя душа, у тебя годы времени впереди;

Я обниму тебя, зароюсь в ворох твоих волос, ты прижмешься к моей груди…

Мне отмерен срок. У нас разветвились дороги и разошлись пути.

Только помни, мой мальчик, заповедь. Будь честен и смел, не позволяй солгать.

Не укради, мой мальчик, чужого счастья.

Не укради.

2015 год

***

Знаешь это глубокое, рваное чувство,

Разочарованность. С ней стойкость забвения.

И ты по кругу замкнуто мечешься. Больно и грустно.

И бесконечно медленно ищешь немого спасения.

Знаешь ту рану, что дырой зияет жестоко в сердце,

Разочарованность. Одно это слово, и ты потерян.

Внутри дерет от ожогов красного, жженного перца,

А ты молча взираешь на пустоту вместо алмазной двери.

Знаешь тупую, остро — нудящую боль в твоей голове,

Осознание. Насколько бессилен перед могучим, безжалостным роком.

Ты слепо идешь, покоряясь своей, пусть никчемной судьбе,

И по щекам стекают тягуче — соленые, горькие слезы. Так, ненароком.

2014 год

Уже не мальчик

он не мальчик уже, нечто среднее между подростком и взрослым,

у него взор изумрудно-платиновый, он так юн, что еще непривычен решать вопросы,

он загорел, у него на щеках румянец, и нос у него неправильный, курносый,

он ругается, кривит губами, от солнца щурится и надсадно кашляет, куря заграничные папиросы.

он так груб бывает, так неотесан, что мог бы казаться пошлым,

он хочет гордиться собой, своей некрасивой девушкой, развратным и грязным прошлым,

он хочет, чтобы с ним общались на равных, глядели в рот и вставали на цыпочки — так, чтобы стало тошно,

он хочет казаться умнее, лучше — он хочет казаться взрослым.

он так мил, когда притворяется, переигрывает и лжет —

когда подает бедняку, уступает старушке место и руку товарищу жмет,

он, к сожалению, слаб и низок, и нутро у него все вдоль и поперек изъезжено,

он прожжен,

он дерзок, до смерти одинок и почти никому не нужен — так помаленечку и живет.

2015 год

До свидания, профессор!

Памяти Алана Рикмана

вы ушли, оставляя нам боль и тишь,

насыпая в ладони горечь, страх.

вы ушли от нас, и застыл париж,

и застыл весь мир,

палочки сжав в руках.

вы учили, профессор, нас быть храбрее,

и любить до гроба, и бить врага.

вы учили, профессор, нас быть мудрее;

открывая двери небесных врат,

обернитесь к нам. мы, не веря, смотрим

как уходит учитель и наш собрат.

вы ушли — молчаливый, прямой и строгий,

в этот терпкий и алый как кровь закат.

до свидания, профессор! ваш пройден путь;

вас встречают синие небеса,

вас ждет вечность, счастье и чудеса;

до свидания, профессор! покойтесь с миром.

как же хочется вас вернуть.

2016 год

Брату

Здравс­твуй, бра­тиш­ка. Как те­бе не­беса? У ме­ня вмес­то яр­ких кра­сок — чер­ная по­лоса; я дав­но не смею прав­де взгля­нуть в гла­за; зер­ка­ла за­наве­шены — у нас од­но на дво­их ли­цо, и мне боль­но его смот­реть. Брат мой, дав­но ме­ня не­кому здесь сог­реть.

Дав­но не под­ста­вит ник­то мне свое пле­чо.

Фред, рас­ска­жи мне, что зна­чит эта смерть?

Брат, мне так боль­но и го­рячо, слов­но по мне по­лос­ну­ли са­мим ме­чом; слов­но не вы­дер­жу го­речь сво­их по­терь. Мне так хо­чет­ся точ­но знать, что од­нажды моя рас­пахнет­ся дверь, ты вой­дешь — все еще жи­вой; что твой яр­кий смех сно­ва бу­дет мне здесь зву­чать. Но увы, я один — с опус­те­лой, не­мой ду­шой, ты мне даль­ше, чем нед­руг и чем чу­жой, и ни­ког­да не по­кажет тво­их сле­дов этот та­лый снег.

Я не вый­ду те­бя встре­чать.

Бра­тец, ми­лый, ты мне — до­роже всех.

Я кля­ну се­бя, что не смог, не спас, не зак­рыл со­бой, ког­да дь­яволь­ский от­блеск зла на те­бя ле­тел; ког­да ис­ка­зилось болью твое ли­цо, и сме­шин­ки зас­ты­ли у края губ. Брат, мне ка­залось, что ты — иг­ра, что че­рез миг от­кро­ешь свои гла­за и про­тянешь ру­ку. Я смот­рел, не ве­ря, и ду­ша моя за­пол­ня­лась го­речью и свин­цом. Ты дол­жен был вы­жить, что­бы со мной от­ме­чать по­беду, что­бы ос­трить, улы­бать­ся…

Я жа­лею, что уце­лел.

Фред, я не ве­рю, что на­ших не бу­дет встреч, что я об­ре­чен здесь тя­нуть бес­ко­неч­но дни; что ни­ког­да не заж­гутся в не­бе на­ши ра­дуж­ные ог­ни; что я обя­зан здесь мол­ча ждать и па­мять пос­лушно твою хра­нить.

Брат, мы столь­ко с то­бой доб­ра раз­да­рили ми­ру.

А он, пре­датель, не смог те­бя убе­речь.

2016 год

В метро

Она стоит в громыхающем поезде, держась за поручень,

В час пик, когда метро переполнено, и давит толпа.

Она стоит — и где-то в горле сворачивается от горечи

Серость промозгло-мокрого и раннего-для-нее утра.

По очереди выходят люди — на десять похожих станций,

Движутся сине-новые поезда — с интервалом в минуту.

Одинокие, как она, стоят, захлопнувшись в прочный панцирь,

Каждый день все одно — едут по спланированному маршруту.

Но когда он заходит в вагон — она слышит у шеи ветер,

Она чувствует это телом, поправляя съехавший набок шарф.

А на шарфе — вышит узором черный как смоль, сероглазый лебедь,

Она поворачивается и видит в усмешке вопрос: выпьем на брудершафт?

Как он смеет? В ее голове проносятся тысячи тысяч мыслей,

Он улыбается от уха до уха — игриво и даже немного пошло.

И она не видит людей, поручни, все метро — сотни ей чуждых жизней…

Они выходят за руки из вагона, и она почему-то верит —

Ее одиночество — в прошлом.

2014 год

Лед и Пламя

Она — огонь, извергнутый драконом,

Он — лед, сковавший воду на реке.

Но связаны их судьбы Аполлоном,

Всю жизнь они пройдут рука к руке.

Она — как пламя яркое в камине,

Он — изморозь узоров на окне.

Переплелись их доли в паутине,

Всю жизнь они пройдут рука к руке.

Она — горячность, скрытая в покое,

Он — холод, затаившийся в песке.

Их затянуло в чувственное море,

Всю жизнь они пройдут рука к руке.

2014 год

Конечно, отрекаются, любя

Конечно..отрекаются..любя,

Когда уходят вдруг и без возврата…

И молча в одиночестве скорбят,

Любуясь ярким заревом заката.

Конечно..отрекаются..любя,

Когда наносят вглубь души удары…

Невинность чувств безжалостно губя,

Вливают внутрь горечи отраву.

Конечно..отрекаются..любя,

Когда с другими тонут в поцелуе…

Дай Бог, мой друг, тебя сия судьба,

Пройдя иной дорогою, минует.

2014 год

***

В момент, определяющий вечность,

Ты не страшись. Будь смелей. Выпей меня до дна.

Не оставь ни глотка. Махни на прощание беспечно,

Позабудь. Оставь умирать. И тверди, что в этом моя вина.

В момент, определяющий вечность,

Ты не спеши. Будь осторожней. Прокляни и решись.

Медленно изведи меня. До крайности жестко. Бесчеловечно.

Останься один. Целый мир — все не впрок. Такова наша жизнь.

В момент, определяющий вечность,

Ты не проси. Будь черствей. Выпей меня до дна.

И оставь пустоту. На Луну зарычи, как волк. Утрать человечность,

Закричи. Разозлись. Излей душу. Некому? И тверди, что в этом моя вина.

2014 год

Его давно в моей жизни нет

Д.

у тебя было много их, через край — от мальчишек и до мужчин;

ты хоронишь их имена на кладбище памяти и одиноких душ.

ты любила их просто так, не за что — порывисто-без причин,

но каждый был тебе надоедлив и бескрайне чужд.

ты выдавишь из себя улыбку, глядя на фото, где вы вдвоем;

где вы курите сигареты, где целуетесь, не разжимая губ;

ты ведь помнишь то лето, его глаза — ты растворилась в нем,

в его звонком смехе, в его словах; он был весел и даже груб.

тот, другой, был жеманен, дерзок, невыносимо скучен,

вы подолгу молчали, смотря на небо; гуляли вечером у реки,

и каждый ваш день был сер, неярок — хладен и однозвучен;

он ушел от тебя под рассвет, и шаги его были неслышимы и легки.

когда-нибудь ты расскажешь, отчего дарила себя чужим,

отчего любила не тех, отчего всю жизнь прожила одна.

«где же тот, что был бы тобой отчаянно так любим?

где же тот, с кем была бы счастлива, влюблена?»

«мы вместе учились в школе, он был некрасив, но дорог мне и любим,

он был улыбчив и мил, он излучал какой-то необъяснимый свет;

он был и упрям, и горд, и слишком неуязвим…

его давно в моей жизни нет».

2015 год

Мальчик-жизнь

Д.

ты придешь, мальчик-дождь; волосы — серебро,

пальцы — бархатцы, голос — нежная птичья песнь;

на лице твоем — мерзлость осени и холода ветров;

мальчик-ливень, сошедший ради меня с небес.

мальчик-луч в неуютное, злое лето;

на лице — улыбка, на волосах — венок.

ты уйдешь от меня с теплющимся рассветом;

мальчик-свет — ярок и одинок.

мальчик-солнце среди череды снегов,

мальчик-смех — возлюбленный и герой;

мальчик-радость — предмет моих грез и снов.

мальчик-жизнь, где же ты, дорогой?

2015 год

Благодарю тебя, милый

я запомню тебя по имени и улыбке — смешливой да без причин;

я запомню тебя по шуткам, по взгляду — весел-неразличим;

я запомню тебя по твоим словам; потому, что остался ты мне чужим.

благодарю тебя, милый, за то, что не приручил.

что оставил мне выбор и вернул мне мою свободу;

над моей отчаянной головой вновь загорелись ярчайшие небосводы;

я теперь вечно счастлива — и в солнце, и в ветер, и в самую непогоду.

благодарю тебя, милый, — ты не заставил меня идти и в огонь, и в воду.

что между нами не будет «единственный» и «молю»;

твой одинокий катер никогда не причалит к моему богатому кораблю;

ты никогда не попросишь моей руки и не скажешь: «я лишь тебя люблю».

что объятия наши да чертовы поцелуи равны нулю.

благодарю тебя, милый, что не заставил меня идти в снег и в лютую стужу;

никогда не коснулся моей руки и сберег мне одиночество и покой.

я не влюблюсь в тебя — мне слишком много раз сокрушали душу.

жаль только будет

видеть тебя

с другой.

2015 год

***

А.

Мама, ты знаешь, я встретила мальчика.

Замечательного.

Он так мил, когда улыбается, и глаза у него серебряные,

Как серые лепестки одуванчика.

Мама, ты знаешь, он как будто с другой планеты,

Случайно здесь оказавшийся.

Он так красив — я с ним хочу проводить рассветы,

Я его полюблю — и стану в-нем-потерявшейся.

Мама, ты знаешь, я не могу надышаться одним с ним воздухом,

Мне его мало. Заглотнешь — и хочешь еще.

От него веется леденящим все тело холодом —

Я нуждаюсь в нем до замороженных щек.

Мама, ты знаешь, я встретила мальчика.

У него взгляд жесткий. Не одуванчиковый.

Я его наконец-то встретила.

А теперь обними меня, мама. И успокой.

Он — тот самый, ты что, не видишь? Он — мой герой.

2014 год

***

поцелуй меня.

так поцелуй, чтобы внутри все зашлось и вырвалось,

чтобы рифмы мои ушли в дождевую изморось,

чтобы пульс мой остановился нехотя и снова двинулся.

поцелуй меня.

так поцелуй, чтобы меня прочувствовать всю и вся,

чтобы улыбка лицо озаряла, меня на руках неся,

чтобы любовь стучала по сердцу, в ушах переливаясь и голося.

поцелуй меня.

так поцелуй, чтобы мир упал к ногам разноцветными конфетти,

чтобы твои фото в моем телефоне рассыпались в ассорти,