Бесплатный фрагмент - Гордыня и безысходность

Глава I

Почему богатые богатеют, а бедные — беднеют? Этот вопрос стар, как мир. Одни считают, что причина тому — происхождение человека: родился в семье дворян — проживешь всю жизнь достойно и красиво; появился на свет в семье крестьянина — будешь работать всю жизнь, до последнего вздоха, а после твоей кончины также проживут и твои дети… Другие уверены, что происхождение ни при чем — только успех и везение помогут человеку стать обеспеченным, иметь много денег и ни в чем не нуждаться. Третьи же думают, что только случай — причина всему, когда, оказавшись в нужном месте в нужное время, можно добиться небывалых высот, взойти на вершину Олимпа и зажить так, как не могли себе позволить твои предки в последние двести, а то и больше, лет. Но бывают исключения из правил. Благодаря нестандартному мышлению, удачной фортуне, сложившимся обстоятельствам и не только, некоторые смогли сделать то, о чем многие не могли и подумать.

Зеркалов Кирилл Антонович родился в 1830 году в Казани в семье бедного мещанина. Детство мальчика было не самым лучшим. Мать умерла при родах. Отец же его, Антон Борисович, потеряв смысл в жизни и загубив свое здоровье постоянной выпивкой, отправился в мир иной, когда Кириллу исполнилось шесть лет. Из родных и близких людей остался лишь бездетный дядя Андрей Борисович. Узнав о скоропостижной смерти брата, дядя решил взять племянника под свою опеку. Спустя четырнадцать лет Андрей Борисович захворал. С каждым днем он себя чувствовал все хуже и хуже. Осознав, что его конец близок, мужчина решил завещать своему подопечному денежное наследство в размере чуть больше 100 000 рублей. Всю свою жизнь Андрей Борисович работал не покладая рук, редко появлялся дома. А когда наступали выходные, он, вместо того чтобы устраивать личную жизнь, думал лишь о том, как приумножить свой капитал, чтобы безбедно встретить старость. И вот, все его старания и труды в поте лица не пропали даром. Все досталось единственному племяннику. Перед смертью дядя наказал ему сделать все возможное, чтобы их род богател и процветал с каждым годом все больше и больше. Оставшись один с огромным состоянием, Кирилл Зеркалов пришел к выводу, что для того, чтобы увеличить капитал, нужно занять высокую должность и заполучить полезные знакомства. Под «полезными знакомствами» Кирилл Антонович подразумевал таких людей, благодаря которым он сможет что-либо получить, не прилагая особых усилий. И даже, возможно, получить то, что недоступно большинству. Имея на руках такую крупную сумму денег, которую не каждый может упорным трудом заработать на протяжении всей своей жизни, Кирилл Антонович начал действовать. Первым делом он, приложив немало усилий, стал бургомистром. Спустя какое-то время, молодой человек обзавелся нужными знакомствами, подружился с собственным начальством и делал все возможное, чтобы подняться по социальной лестнице. Казалось бы, у человека, которому пошел третий десяток, жизнь только начинается — лучшие годы впереди. Но Кириллу Антоновичу было мало того, что он имел. Он хотел получить еще больше всяческих материальных благ — и как можно быстрее. В 1854 году двадцатичетырехлетний, целеустремленный, уверенный в себе, находящийся в расцвете сил, Кирилл Андреевич получил назначение заместителем директора Казанского городского общественного банка. Открылось это финансовое учреждение в 1848 году. Банк быстро стал преуспевающим финансово-кредитным заведением, оказывавшим учетно-ссудные услуги в области торговли и промышленности, причем не только в их городе.

В Казанском отделении банка работали настоящие профессионалы своего дела, получившие специальное образование, отличавшиеся исключительной добросовестностью и преданностью профессии. Условия их труда были очень непростыми: низкая заработная плата, подчас ненормированный рабочий день, катастрофическая нехватка офисных площадей.

Кирилл Зеркалов успел завоевать доверие новых коллег по работе, а также познакомиться с представителями высшего общества своего родного города. С каждым месяцем молодой человек все больше и больше увеличивал свой капитал. А вместе с ним появлялось все больше потребностей в новой одежде по последней моде, в покупке дорогих продуктов питания, деликатесов. Кирилл Антонович не питался дома. После работы он отправлялся обедать в общественные заведения, а вскоре начал посещать рестораны вместе со своими коллегами.

В 1855 году скончался император Николай I. Россияне находились в трауре, оплакивая смерть самодержца. Помимо этой беды, в стране второй год длилась Крымская война. В крупных городах Российской империи обсуждали, как русские солдаты на протяжении более полугода держали оборону Севастополя.

В это же время Кирилл Зеркалов, осознав, что в большинстве своем люди интересуются событиями, которые происходят за много километров от них, решил провернуть небольшую аферу.

Во все времена люди, занимающие высокие должности, делали все возможное, чтобы обогатить себя и членов своей семьи. Сколько ни дай, а человеку все будет мало. Такова, видимо, человеческая сущность — и с этим ничего не поделаешь. Когда простой народ узнавал о государственных людях, крадущих немалые суммы денег из казны, конечно, это вызывало бурю возмущения. Но, если бы кто-либо из осуждавших оказался на месте казнокрада, и ему предоставился бы шанс поживиться, чтобы об этом никто не узнал, как бы он поступил? Думаю, ответ здесь очевиден.

Когда в Казанском банке обнаружился дефицит на сумму почти 20 000 рублей, Кирилл Антонович, не желая разглашать неприятный факт и портить репутацию банка, решил вывести фальшивый баланс, настолько благоприятный, что банку удалось бы в перспективе привлечь вкладчиков со всех концов страны. Дела пошли в гору, а молодой человек, хоть и не на много (как он считал), стал богаче. В 1856 году Зеркалова повысили, назначив директором Казанского банка. Таким образом, у него появилось больше власти и возможностей обогощать себя незаконным путем.

Прошел месяц. Освоившись на новой должности, Кирилл Антнович решил совершить невозможное. Он объявил о выдаче по вкладам восемь с половиной процентов, в то время, как другие банки платили в основном по три процента. Благодаря этому, новый директор стал добывать огромные деньги. Чтобы не привлечь к себе излишнего внимания и остаться в тени, Зеркалов вносил в бухгалтерские книги различные хитроумные банковские операции, чтобы оправдать происхождение крупной прибыли. Тут были и фиктивный учет векселей, и фиктивные ссуды, фиктивные покупки процентных бумаг и фиктивные их продажи. Кирилл Антонович нанял Алексея Ивановича Тюленева — пожилого человека, настолько безграмотного, что тот в свои неполные шестьдесят девять лет еле мог подписать свое имя. В марте, июле и октябре 1857, 1858, 1859 и 1860 годов Зеркалов давал поручение банку на покупку акций, процентных бумаг и выигрышных билетов на несколько миллионов рублей. Это считалось фиктивной сделкой, и проистекающий отсюда фиктивный доход неизменно вписывался в ложный годовой отчет, представляемый министру и публикуемый в газете «Казанские губернские ведомости». Местная правительственная газета, издававшаяся с января 1838 года, сделала Кирилла Антоновича известным гражданином сперва в городе, а после и в столице. Зеркалов не только выдавал вкладчикам высокий процент, он также жертвовал огромные суммы на благотворительные цели, оказывал денежную помощь школам, щедро одаривал церкви и, в итоге, снискал расположение духовенства, а также приобрел высокую репутацию за свою набожность, добрые дела и благонамеренные взгляды. Деньги на все, в том числе и на личные расходы директора, достигавшие фантастических цифр, брались из банковских сундуков и вносились в книги под видом выплаты сумм подставным клиентам. То, что оставалось, а также большая часть поступлений и вкладов, просто похищалось, либо шло в широкие директорские карманы, либо — на плату за молчание его сообщников.

Векселя выписывались на крупные суммы, даже без особых стараний замаскировать их. Андреев, подставное лицо, выписывал вексель на Должанского, тоже подставное лицо, на сумму в 60 или 150 тысяч рублей, учитывал вексель и получал деньги. Затем операция проводилась в обратном порядке, и Должанский получал деньги. Учитывались и чисто фиктивные векселя с вымышленными именами, а банковские швейцары и артельщики фигурировали в книгах как дебиторы, задолжавшие банку десятки тысяч рублей, взятых Зеркаловым из кассы.

За четыре года (1856 — 1860) Зеркалов и двенадцать приближенных к нему людей, в тайне от государства обогощали свои карманы. Иногда они собирались в дорогих ресторанах, где ни в чем себе не отказывали. Да и как себе отказывать, когда ты лично знаком с директором того или иного заведения, который готов сделать все, что угодно, лишь бы стать богаче хотя бы на несколько десятков рублей.

Свой юбилей Кирилл Антонович хотел отметить на пароходе, который курсировал бы вдоль городской набережной. Но все эти мысли ушли на второй план после того, как один из преданных ему людей начал проявлять недовольство, заводя разговоры, что они поступают неправильно. Зеркалов же не любил слабых людей. Он решил избавиться от чересчур «совестливого» коллеги быстро и тихо. Наняв двух мужчин, Кирилл Антонович положил перед ними на стол конверт с деньгами.

— Здесь находится ровно одна тысяча рублей. Еще одну тысячу я вам заплачу после того, как вы выполните мое поручение.

Отродясь не видав таких денег, мужчины готовы были сделать все, что угодно.

— Ваша задача заключается в том, чтобы под покровом ночи вы незаметно пробрались в один дом и… устранили одного человека. Помимо денег, в конверте находится адрес, по которому проживает этот человек.

Через два дня приказ был выполнен. Максим Игнатьевич Шухаев был задушен во сне неизвестными. Об этом событии напечатали в газете, и через пару дней о нем заговорила вся Казань. Но это еще полбеды. В начале 1861 года разразилась катастрофа: выяснилось, что около сорока вкладчиков, вверивших свои сбережения казанскому банку, оказались обмануты. Во всем начали обвинять Зеркалова. Кирилл Антонович понял, что его могут разоблачить в ближайшее время, а значит, действовать нужно незамедлительно, иначе все то, что он нажил «непосильным трудом», исчезнет, а без денег, как он считал, его жизнь не будет иметь смысла. Ничего не сообщив верным своим людям, с которыми он на протяжении нескольких лет провел множество махинаций, Зеркалов решил как можно скорее собрать все свои вещи и уехать. Но куда? В Москве или Санкт-Петербурге его могли бы узнать благодаря фотографиям в газете. В деревню или село ехать особого желания не возникало. Развернув карту Российской империи, Кирилл Антонович обратил свои взоры на юг страны, куда несколько столетий назад бежали люди в поисках лучшей жизни. Именно там, считал Зеркалов, можно будет начать жизнь с чистого листа. И больше всего его заинтересовал Ростов-на-Дону. Со слов купцов, город на Дону разрастался. Постепенно в нем увеличивалось население, в основном за счет приезжих из других городов. Зеркалов не сомневался, что молодой город не будет уступать по всем параметрам его родной Казани. А в чем-то даже и превзойдет. И, как выяснится в дальнейшем, мужчина не прогадал. Имея капитал почти в пять миллионов рублей, Зеркалов темной ночью покинул город, в котором прожил почти всю свою жизнь. Перед отъездом он успел написать своего рода завещание. В документе было написано, что новым директором казанского банка он назначает Желябина Руслана Давидовича. В качестве причины немедленного отъезда он указал внезапную болезнь, повлекшую за собой неспособность по-прежнему выполнять должностные обязанности. Якобы появились все признаки туберкулеза и, чтобы поправить самочувствие, доктор посоветовал как можно скорее уехать за границу на лечение, что, собственно, Зеркалов и «сделал». Таким образом мужчине удалось скрыться и избежать возможных обвинений.

Глава II

В начале весны 1861 года Кирилл Антонович прибыл в Ростов-на-Дону. Он знал, что ему придется заново осваиваться в новом городе и что все связи, которые он когда-либо имел на государственном уровне, отныне для него утеряны. Только что приехав в южную столицу России, Зеркалов сразу же обратил внимание на Собор Рождества Пресвятой Богородицы. Внешний вид православного храма привел его в восторг. Никогда еще в своей жизни не видел он такого красивого строения. Люди приходят в этот прекрасный храм по мере необходимости: одни, чтобы помолиться, другие — поставить свечку за чье-либо здравие или упокой, третьи приходят сюда, чтобы найти, пускай и временный, душевный покой.

— Вам нравится этот храм?!

Кирилл Антонович обернулся и увидел перед собой мужчину примерно пятидесяти лет.

— Простите, это вы мне?

— Верно. Совсем недавно я вернулся на малую родину и могу с уверенностью сказать, что вы приехали из другого города…

— Как же вы это поняли?

— По вашей одежде. Так в Ростове-на-Дону не ходят!

— Да, вы правы, я не местный. И этот храм меня поистине поразил. Первое, что бросается в глаза — золотые купола…

— А вы что думали? Этот пятикупольный каменный храм имеет форму креста и построен в русско-византийском стиле. Трехъярусный иконостас в восточной его части выполнен в виде часовни, увенчанной шатром и главкой. А колокольня справа от нас как бы дополняет это сооружение — является недостающим звеном в этой огромной мозаике.

— Скажите, откуда вам все это известно?

— Этот собор построен не без моего участия! — с гордостью заявил незнакомец. — А зовут меня Роман Никитич Меркулов. Я довольно-таки известный человек в высших кругах этого города. А вас как величать?

— Кирилл… просто Кирилл.

— Очень приятно.

Пожав руку новому знакомому, Зеркалов спросил:

— Так вы архитектор?

— Именно так. В этом городе было построено немало зданий под моим руководством. Что касается этого собора, то изначально на его месте стоял храм. Он был заложен, как сейчас помню, 20 февраля 1781 года, а освящен 5 сентября. И начало строительства, и готовый храм освящал протоиерей Иоанн Андреев. Но спустя всего каких-то десять лет, а именно 27 декабря 1791 года, от удара молнии храм сгорел. Спустя пару лет заговорили о строительстве новой церкви. Ее построили в 1795 году. Со временем, из-за того, что население города стремительно росло, в 1854 году был высочайше утвержден проект новой каменной церкви вместо, пришедшей в ветхость, каменной соборной церкви с деревянными куполами. По проекту известного в столице архитектора Константина Андреевича Тона собор строился в 1854—1860 годах.

— Выходит, он построен совсем недавно.

— Именно так. Ну, а вы, мой друг, какими судьбами прибыли в южную столицу Российской империи?

— В поисках лучшей жизни.

— Откуда вы прибыли?

— Сейчас это уже не имеет никакого значения. Главное, что я хочу начать свою жизнь с чистого листа. Но для этого мне нужно решить пару вопросов.

— Каких же?

— Во-первых, решить, где я буду жить первое время. Во-вторых, чем заниматься. В-третьих, обрести новые связи, за счет которых можно было бы кое-чего добиться.

— Вы мне нравитесь, Кирилл. По вам видно, что вы человек, знающий себе цену. Если хотите, я могу вам предложить одну из своих комнат на первое время.

— И сколько вы хотите получить за это денег?

— Это я скажу, но чуть позже. Много не попрошу, так что ручаюсь, что по цене мы договримся. Вы лучше скажите, чем бы вы хотели заниматься.

— Сказать по правде, я еще не решил.

— Что ж, тогда идемте ко мне! Я покажу вам ваше новое жилье.

По дороге Меркулов вкратце рассказал историю города, особенно то, что касается зданий, он вообще говорил в основном на близкие ему темы — о домах, строительстве и новых направлениях в этой области.

— … Знаете, в последнее время в нашем городе, да и, в общем-то, по всей стране, обеспеченные люди начали строить доходные дома.

— По-моему, что-то я об этом слышал.

— Выгода заключается в том, что строят многоквартирный жилой дом лишь за тем, чтобы в дальнейшем сдавать квартиры в аренду. Таким образом, каждый месяц владелец таких зданий будет иметь очень хороший процент. Да, придется вложить много сил и средств, но, поверьте мне, оно того стоит. Доходные дома приносят очень хорошие деньги своим владельцам, так что уже скоро можно отбить вложенные в их строительство средства. За счет получаемой выручки можно доживать свой век спокойно, не беспокоясь за завтрашний день.

Кирилла заинтересовали слова нового знакомого.

— А где бы вы посоветовали построить доходный дом в этом городе? Какое место, на ваш взгляд, особенно выгодное?

— Зная хорошо Ростов-на-Дону, я бы предложил строить на Большой Садовой улице. Именно здесь сейчас и в будущем люди будут останавливаться, чтобы провести у нас какое-то время.

На протяжении последующих пяти дней Кирилл Зеркалов знакомился с городом, рассматривая его архитектуру. Прогуливаясь по Большой Садовой улице, он долго думал и, в итоге, решил, что именно здесь хочет построить шикарный доходный дом. Вернувшись в квартиру Романа Никитича, Зеркалов незамедлительно хотел сообщить ему о своем решении. Но вместо Меркулова он увидел девушку неописуемой красоты, которая прежде ему здесь не встречалась.

— Кто вы? Что вы здесь делаете? — спросила незнакомка.

— То же самое я хотел бы вас спросить.

— Я здесь живу большую часть своей жизни, а вас впервые вижу. Как вы здесь оказались?

— Мне временно предоставил одну комнату Роман Никитич Меркулов. Совсем недавно я приехал из другого города, чтобы попытать свое счастье в Ростове-на-Дону.

— И как, удалось осуществить задуманное?

— В процессе.

— И долго вы еще планируете здесь находиться?

— При первой же возможности я покину стены этого дома.

— И с чего вдруг мой отец решил вам помочь?

— Так вы его дочь?!

— Арина Романовна Меркулова собственной персоной.

— Простите, я забыл представиться… Кирилл.

Девушка настороженно рассматривала мужчину.

— Смотрю на вас и вспоминаю одно стихотворение, относительно недавно написанное Алексеем Константиновичем Толстым.

— И какое же?

Сделав глубокий вдох, Зеркалов начал с выражением декламировать, глядя в глаза девушки:

Средь шумного бала, случайно,

В тревоге мирской суеты,

Тебя я увидел, но тайна

Твои покрывала черты.

Лишь очи печально глядели,

А голос так дивно звучал,

Как звон отдаленной свирели,

Как моря играющий вал.

Мне стан твой понравился тонкий

И весь твой задумчивый вид,

А смех твой, и грустный и звонкий,

С тех пор в моем сердце звучит.

В часы одинокие ночи

Люблю я, усталый, прилечь —

Я вижу печальные очи,

Я слышу веселую речь;

И грустно я так засыпаю,

И в грезах неведомых сплю…

Люблю ли тебя — я не знаю,

Но кажется мне, что люблю!

Девушка покраснела от удовольствия и смущения. Незнакомец сумел произвести на нее впечателние, рассказав по памяти воистину красивый стих.

— Это гениально. Мне нечего больше сказать.

В этот момент в дом вошел Роман Никитич.

— Арина, ты вернулась! Наконец-то, я уже успел соскучиться. Как ты съездила в Нижний Новгород?

— Здравствуйте, папа!

Отец и дочь расцеловались.

— Скажу так, я провела там время с пользой. Дорога была долгой, но не утомительной.

— Судя по-твоему взгляду, ты уже успела познакомиться с нашим гостем.

— Да… и, по правде сказать, он умеет красиво говорить, что большая редкость в наше время.

— Не преувеличивай.

— Кирилл, вы будете с нами ужинать?

— С удовольствием.

Через десять минут Арина накрыла стол. На протяжении последующего получаса она пыталась побольше выведать о прошлом незнакомца. Но Кирилл Антонович не спешил раскрывать ей подробности своей жизни. Эта неизвестность еще больше раззадорила девушку и подогрела ее интерес к гостю. За чаем Зеркалов решил рассказать Роману Никитичу о своих дальнейших намерениях:

— Я планирую построить доходный дом на Большой Садовой улице высотою в пять этажей. И для меня будет большой честью, если вы возьметесь за строительство нового здания.

Меркулов был необычайно удивлен.

— Я, конечно, готов взяться за это дело. Но вы должны понимать, что такое удовольствие обойдется в круглую сумму.

— Какова цена?

— Точно не скажу, но даже самые обеспеченные люди не могут позволить себе построить доходным дом, чтобы потом иметь с него ежемесячную прибыль.

— Подождите. Я сейчас приду.

Кирилл сходил в соседнюю комнату за чемоданом. Положив его на стол, открыл и показал содержимое. Увидев неимоверную сумму денег, Роман Никитич пришел в негодование.

— Откуда у вас такие деньги?!

— Неужто вас сейчас больше всего волнует то, как именно я раздобыл этот капитал?!

— Сколько же здесь купюр… не сосчитать, — покачивая головой, проговорил архитектор.

— Пара миллионов.

— Да уж… с такими средствами можно построить такое здание, один вид которого будет будоражить умы. Дома, стоящие рядом с ним, померкнут по сравнению с его величием.

— Сколько времени вам понадобится, чтобы осуществить мою мечту?

— Год, может, полтора. Зависит от многих факторов. И погодные условия не исключение. Возможно, на это уйдет почти два года.

— И вы не будете против, если все это время я буду жить у вас?

Роман Никитич молча кивнул.

— А вы, Арина, что скажете?

— Почему вы меня спрашиваете? Только отец может принять решение!

— Ну, как же… Это ваш дом. И когда привычный уклад жизни меняется с появлением нежданного гостя… Я не могу прочитать ваши мысли, но могу лишь предположить, что вы думаете по этому поводу. Конечно, мне важно услышать мнение каждого человека, живущего в этом доме.

— Я не против. Доброй ночи.

С этими словами девушка удалилась в свою комнату.

Глава III

В конце 1862 года мечта Зеркалова осуществилась. Кроме того, тридцатидвухлетнему мужчине удалось сблизиться с дочерью архитектора, который руководил строительством грандиозной постройки на одной из главных улиц Ростова-на-Дону. Когда человек имеет на руках огромный капитал, его обязательно нужно куда-то вкладывать, чтобы в дальнейшем иметь прибыль. Доходный дом Зеркалова был построен с двумя лестничными клетками — парадной и черной. Вокруг парадной лестницы группировались передние, гостиные, столовые; вокруг черной — санузлы, кухни, комнаты прислуги.

Первый этаж в доме обычно сдавался под конторы и магазины. На втором обитали конторские служащие или же его могли занимать съемщики среднего достатка.

Самым престижным и элитным считался третий этаж. Это связано, прежде всего, с инженерными системами. Именно там располагались квартиры, которые в объявлениях о сдаче называли «барскими». И на то были свои причины. Во-первых, снаружи третий этаж доходного дома украшали пышнее других — на этом уровне часто сосредоточивалась вся лепнина и мозаика. Во-вторых, внутренняя обстановка: индивидуальная планировка каждой комнаты, богатая отделка. Временное пристанище можно было выбрать на любой вкус и кошелек: количество арендуемых комнат, этаж и даже мебель, где богатая, где не очень, но в любом случае удобно расположенная.

Этажами выше селилась публика попроще. Мансарды, флигели, чердаки, мезонины, как правило, сдавались людям творческих профессий и студентам, а также отставным военным низших чинов.

Кирилл Антонович самолично вел надзор за жильцами-арендаторами. Он нанял штат общедомовой прислуги: дворники, швейцары, консьержи, которые обычно проживали по месту службы — в полуподвальных, цокольных или чердачных помещениях. Для отчетности заводились специальные домовые книги. Помимо арендной платы, жильцы дома были обязаны выплачивать городские сборы, заботиться за счет своих средств о надлежащем состоянии мощения прилегающих к дому улиц, о функционировании ливневой системы, об уличном освещении рядом с домом, о чистоте двора и прилегающих тротуаров.

Перед тем, как начать заселять людей, Зеркалову нужно было решить несколько вопросов касаемо документов. Познакомившись к тому моменту с одним человеком, который тоже имел в Ростове-на-Дону доходный дом, Кирилл Антонович узнал, что в большинстве своем такие здания часто записывали не на фактического хозяина, а на его жену. Связано это было с тем, что в случае, если собственник доходного дома внезапно умрет, нечистые на руку люди не смогут переделать документы на свое имя незаконным путем. И, чтобы избежать таких ситуаций и последствий, люди записывали имущество на супругу, детей или же одного из близких родственников. Тогда Кирилл Антонович и решил, что было бы неплохо заключить брак с дочерью Романа Никитича, Ариной. Зеркалов считал, что брак по расчету с этой невинной двадцатидвухлетней красавицей принесет большие выгоды.

В конце декабря Кирилл пригласил Арину прогуляться по Большому проспекту. Погода способствовала приятной неспешной прогулке. Девушка левой рукой обхватила правую руку мужчины.

— О чем ты думаешь, Арина?

— С каких пор тебе стали интересны мои мысли?

— Не хочешь говорить, пускай. Я не обижусь. Я просто хотел поддержать разговор. Но, судя по выражению твоего лица, ты чем-то недовольна. Видимо, мне не стоило тебя сегодня беспокоить. Думаю, будет лучше, если мы здесь же и разойдемся.

— Погоди, прости. Я просто не выспалась.

— Тебя что-то тревожит?

— Да. В последнее время мне стали часто сниться ужасные сны. И я не знаю, что нужно сделать, чтобы это прекратилось.

— Возможно, тебе следовало бы сменить обстановку.

— Сказать легко, а вот сделать…

— Я с тобой хотел поделиться замечательной новостью. На днях будет достроен мой доходный дом.

— Я рада за тебя.

— Благодарю. Знаешь, я уверен, что в скором времени моя жизнь станет еще лучше.

— А я вот давно перестала верить, что все изменится к лучшему. Моя матушка, Ксения Яковлевна, умерла, когда мне было десять лет. Единственный близкий мне человек, кто действительно меня любил и старался хоть как-нибудь сделать мое детство веселым и незабываемым — была моя бабушка, жившая в Нижнем Новгороде. Она умерла и дом, в котором она провела остаток своей жизни, перешел мне по наследству. Отец же большую часть своего времени проводил на работе. И даже сейчас, когда я стала взрослой, мой отец делает все, что угодно, лишь бы не находиться рядом со мной.

— Он много работает. И делает это, чтобы ты ни в чем не нуждалась.

— Я это прекрасно понимаю, но… Мне не хватает заботы, ласки, теплоты, душевного спокойствия.

— Я знаю одно — скоро начнется совершенно другая жизнь. Ты даже себе представить не сможешь, как все изменится… У нас с тобой.

После этого Кирилл остановился, заглянув в глаза Арины.

— Мне сейчас не послышалось, ты сказал — у нас с тобой?

— Именно так. Арина, мы знаем друг друга не один день и не один месяц. В последнее время мы с тобой сблизились как никогда прежде. Сказать, что я люблю тебя — значит ничего не сказать. Я привык не столько говорить о своих чуствах, сколько делами доказывать свои намерения. И сейчас я хочу тебя спросить всего один раз… Ты выйдешь за меня замуж?

Растерявшись от неожиданного вопроса, Арина опустила голову.

— Почему ты молчишь? Разве я что-то не так сказал?

— Послушай… я польщена тем, что ты не побоялся признаться мне в любви… Но мне нужно время.

— Если не хочешь, так и скажи. Не надо лжи.

— Мне нужно время.

— Хорошо. Пусть будет так.

Через несколько дней в семье Арины произошла трагедия. Ее отец, Роман Никитич, умер от сердечного приступа. Девушка болезненно восприняла смерть отца. Теперь она осталась полной сиротой. Кирилл решил на свои деньги похоронить покойного. И хотя Арина отказывалась от помощи, он настоял на своем. Все-таки именно благодаря этому человеку Зеркалов теперь имел в городе Доходный дом.

— Я вижу, как тебе больно. Но его уже не вернуть!

— И что ты предлагаешь делать?

— Жить… Следовать своей дорогой. Плыть по течению. И все будет так, как должно быть.

Сдержав свои чувства, девушка согласилась с Кириллом.

Предав тело Романа Никитича земле, Зеркалов положил перед Ариной на стол конверт.

— Что это? — удивленно спросила девушка.

— Внутри находятся деньги. Уверен, этой суммы тебе хватит на то, чтобы пару месяцев жить, ни в чем не нуждаясь.

Девушка заглянула в конверт и опешила.

— Но это же так много! Я не могу столько принять!

— Твоей отец помог мне гораздо больше в трудный час. Теперь у меня начинается новая жизнь… Мне пора идти.

— Ты уходишь, навсегда?..

— Возможно. Ты ведь так и не дала мне свой ответ…

— Кирилл, я согласна стать твоей женой и в радости и в горе.

Арина так быстро произнесла эту фразу, будто заранее выучила ее наизусть. Кирилл же был вне себя от радости. Меньше, чем через месяц, они обвенчались. А еще через пару месяцев девушка забеременела.

В начале 1863 года почти все квартиры в Доходном доме Зеркалова были заселены. Кирилл считал, что и здесь добился наибольшего успеха среди большинства живущих в Ростове-на-Дону граждан. В свое время ему удалось создать такой какпитал, за счет которого он теперь имеет пассивный доход. И этот доход достаточен, чтобы содержать его и его семью до конца жизни.

В феврале в Ростов-на-Дону прибыла одна семья, состоящая из пожилой женщины и ее сына. Узнав, где можно снять жилье, женщина отправилась в Доходный дом, который располагался на Большой Садовой улице. Человек, нанятый в свое время Зеркаловым, Аркадий Андреевич, занимался поселением и выселением жильцов. Он показал ей пустующие квартиры, и женщина выбрала ту, которая находилась на втором этаже. Однако, когда ей озвучили сумму ежемесячного платежа, она отказалась наотрез и попросила снизить цену на двадцать пять процентов. Поскольку клерк не мог сам принять решение и разговор зашел в тупик, женщина захотела увидеться с владельцем дома. Аркадий Андреевич выполнил просьбу пожилой дамы. К тому времени Кирилл Зеркалов переехал с супругой в свой Доходный дом, обосновавшись на третьем этаже. Открыв дверь и увидев на пороге своего подчиненного, Зеркалов спросил:

— Что случилось?

— Кирилл Антонович, только что пришла женщина со своим, как бы это мягко сказать, не очень здоровым сыном. Она хотела бы снять квартиру.

— Деньги есть — пусть живет. Одно правило для всех.

— Да, я понимаю. Но, видите ли, она просит, чтобы ей сделали скидку в виде двадцати пяти процентов.

— Что?!

— Я ей сказал, что условия для всех равны, но она настаивала на том, чтобы переговорить с вами лично.

— Хорошо, передай ей, что через пять минут я подойду.

— Да, и еще… Чуть не забыл… По-моему, она цыганка.

— Буду иметь в виду.

Спустившись вниз, Кирилл Антонович увидел следующую картину: возле главного входа стояла пожилая женщина, а перед ней на инвалидной коляске сидел ее сын. Всмотревшись в выражение его лица, мужчина понял, что он душевно болен.

— Добрый день, вы хотели меня видеть?

— Если вы Кирилл Антонович Зеркалов, то да.

— Именно так. У меня мало времени, я вас слушаю.

— Я прекрасно понимаю, что везде есть свои правила и порядки, которые необходимо соблюдать. Я прибыла в Ростов-на-Дону по совету доктора, который лечил моего сына. Пару лет назад с ним произошел несчастный случай…

Женщина еле сдержала слезы.

— В общем, он больше не сможет ходить. В ближайшее время я должна получить деньги от продажи дома в Москве. На них я планировала что-нибудь здесь прикупить. Но первое время нам с сыном придется снимать жилье. Средств к существованию у нас не так уж и много. Поэтому я прошу вас снизить цену.

— Как вас зовут?

— Сабина Ивановна.

— Сабина Ивановна, поверьте, мне искренне жаль, что вашего сына постигла такая участь, но…

— Пожалуйста, сделайте мне исключение! Не ради меня. Ради сына. Моя жизнь не будет иметь смысла, если я потеряю единственное дитя. Доктор сказал, что только на юге он сможет…

— Сабина Ивановна, не поймите меня неправильно… Мне жаль, но сделать для вас исключение из правил невозможно.

— Но почему? — женщина уже не сдерживала слез.

— Я бы рад помочь, но, увы, не могу пойти вам навстречу. Я не хочу терпеть убытки. Это не в моих интересах.

— Нет, прошу… Где же мы будем жить?

— Обратитесь в другие Доходным дома.

— Но мне нужно решить вопрос с жильем здесь и сейчас!

— Мне очень жаль, но я ничем не могу вам помочь. Платите либо полную сумму, либо…

— Я сильная женщина, Кирилл Антонович. Я многое повидала на своем веку и пережила немало трудностей. Я никогда никого ни о чем не просила. Но сейчас я умоляю вас не ради меня, но ради моего сына…

В этот момент пожилая женщина, встав на колени, обхватила ноги Кирилла, крепко вцепившись в них и сжмая все сильнее.

— Отцепитесь же от меня! Агафон, чего стоишь? Убери ее!

Слуга тут же бросился выполнять приказ, однако с женщиной оказалось не так-то просто справиться. Агафон подозвал на помощь швейцара, который стоял у входной двери. Совместными усилиями мужчинам удалось оттащить женщину. Сидя на мостовой, Сабина Ивановна, бросив на Кирилла нечеловеческий взгляд, заявила:

— Вы опозорили меня на глазах моего сына! Я молила о помощи, а вы…

— Уходите! Или мы вызовем полицию, — с угрозой произнес швейцар.

— Не трогайте меня! Я уйду. Но перед этим я хочу, чтобы хозяин этого дома запомнил вот что… Люди гоняются за материальными благами, но когда умирают — ничего на тот свет с собой не могут забрать. Такие, как вы, Кирилл Антонович, в погоне за деньгами переступают через простых людей, да вы и за людей нас не считаете. Так знайте — ваша жизнь в скором времени изменится. Все то, что вы любите — вы потеряете. Я уйду, а мое проклятье останется с вами до конца вашей жизни. Я проклинаю вас и ваших детей! Знайте, все они умрут насильственной смертью, можете в этом не сомневаться.

— Уведите эту сумасшедшую, живо!

После ухода Сабины Ивавновны Зеркалову стало не по себе. Он схватился руками за голову.

— Что с вами, Кирилл Антонович? — обеспокоенно спросил швейцар.

— Голова вдруг заболела.

— Я позову доктора.

— Не стоит.

— Но вам же…

— Я сказал — не нужно! — резко крикнул Кирилл.

Когда он вернулся к супруге, Арина спросила:

— Ну, как? Все разрешилось?

— О чем ты?

— Та женщина со своим сыном, они будут здесь жить?

— Нет. Она потребовала, чтобы я снизил цену…

— Наверное, на то были свои причины.

— Были. Но меня мало волнует чье-то горе.

— Ты ей отказал?

— А как я должен был поступить, Арина? Если бы я так сделал, об этом бы узнали другие жильцы, и что бы тогда началось? Они тоже потребовали бы понижения ежемесячной платы. И, скажи мне, разве на этом я не потерпел бы убытки? Нет, нет и еще раз нет! Так и в минус можно уйти.

— Ты мог бы сделать для нее исключение.