Бесплатный фрагмент - Гора проклятых

— Вот здесь, — сказал принц. Мужчины смотрели на замок, от которого их отделяла широкая голубая река. Замок горного царя сиял на солнце гранями стен из драгоценных камней. Принц Благодарии Садор и его друг и охранник Мер искали этот замок, по правилам сказок — побывав в гостях у Месяца, Ветра, Солнца (где Мер чуть не остался на службе у Солнца), Ночи и Дня. И к горному царю они шли, конечно, за принцессой, дочерью этого царя. А почему так полагается в сказках? Потому что сказки, это старые истории, просто дело происходило так давно, что и уклад и правила изменились, а воспоминание осталось, обросло мнениями рассказчиков. Вот и получается сказка.

Но Благодария живет и здраствует поныне, вовсе это было не давно, вы можете сами посетить эту сказочную страну, где уклад все тот же, что в знакомых вам сказках, и все посмотреть. Ну, конечно, если вы хорошо разберетесь в квантовой физике, и, став осознанным мультивидуумом, сможете по своему осознанному выбору гулять по мультиверсу. Так что я расскажу вам все, как было, без прикрас.

Поехал Садор за принцессой, вовсе не потому что услышал о ее красоте, и не потому что увидел ее портрет, подброшенный вороном, и даже не потому, что отец-король сказал, что ему нужно жениться, и именно на этой принцессе. Нет, Горное Царство было волшебным, и царь его — могущественный и богатейший Дингир Кур-лугаль, — был чародеем. Каждую Весну, по миру летела Песня Сирены, сладкий зов, которую пела мать горной принцессы, на нее отзывались лучшие мужи миров, и ехали пробовать заполучить принцессу Мавис. И столько многие из них не вернулись. Многие, но не все. Те, кто вернулся, без принцессы, говорили, что Горное Царство дикое, и принцесса там пленница, говорили, что выжить там невозможно. И больше они зов сирены не слышали, только в иную весну, почему-то тиранили свои царства больше, чем обычно. Благодария сначала была совсем маленьким королевством, тогда еще отец Садора был юным и получил разрушенную страну от деда. А стала сильным государством, благодаря тому, конечно, что отец Садора счастливо женился, а королева была такой милой и хозяйственной, что в стране наступили покой, мир, равенство и братство.

Вот, Садор с другом, и решили узнать, что происходит в этом царстве. Потому что Садору скоро на трон, а все самые лучшие, самые благородные короли исчезают, остаются только те, с которыми и дела иметь не хочется. Поэтому, принцесса принцессой, любовь — не сильно-то популярное дело у принцев, принцесс много, а хороших соседей мало. Так что, чистая политика, конечно. Хотя и Песня Сирены, тоже, красивая, и принцесса Мавис — наверняка, красавица, принцесса же, в сказках они, обычно, красавицы. И породниться с Кур-лугалем дело хорошее.

Горный царь, известный своим богатством и могуществом, был нелюдимым, жил в своем горном царстве, обычно, ни на кого не нападал, но горы защищал, а как царства без гор? Там и руда, и драгоценности. Вот ему и клялись все в вечной дружбе. Тем более, горный царь был удобным политическим другом — воины у него были отборные, настолько, что с той стороной, на которой выступал горный царь и воевать никто не хотел. Тем не менее, сам царь в политических делах не пользовался своим могуществом, ничего ни от кого не требовал, но все дары принимал.

Замок царя был спрятан в горах и показывался путникам, только если точно знать с какой стороны смотреть. Вот это и узнавали Садор и Мер у слуг природы.

Но теперь они на месте.

Садор смотрел на замок. Мер лег под дерево, достал свирель и начал наигрывать простой мотив. Кони мирно щипали траву.

— Я снова Мавис видел во сне, — высокий статный принц опустился на траву рядом с другом.

— Знаю, — кивнул Мер.

— Это хорошо. Раз ты тоже видел, значит, это было по-настоящему. Она звала меня и вела по коридорам замка, — темные глаза Садора задумчиво устремились вдаль.

— Ага, вот карта, — Мер достал зарисованную им карту.

В этом ничего удивительного не было, Мер хорошо делал свою работу и защищал Садора даже во сне. Поэтому сны принца друг видел. Когда это были настоящие сны. Когда Садор просто смотрел образы своего сознания, Мер, конечно, мог и сам куда-нибудь прогуляться во сне.

— Мне кажется, я уже ее люблю, — сказал принц.

— Это, несомненно, хорошо, — согласился Мер, откинул назад светлую прядь, которую швырнул ему на лицо ветер, провел над лбом ладонью, не касаясь его, словно трогая чью-то руку. — Лучше жениться на том, кого любишь, ну, или, хотя бы, хочешь полюбить. Но ты помнишь, да, что красавица во сне может быть не Мавис, а сирена?

— Да-да, Мер, конечно, — согласился Садор, но друг видел, что принц считает иначе. Конечно, это его принцесса. — Может, у нее есть сестра или подруга, и ты тоже найдешь свое счастье, а?

Зеленый взгляд Мера стал колким.

— Я уже нашел.

— Да? — обрадовался Садор. — И кто?..

Принц наткнулся на взгляд Мера и осекся, вспомнив. Когда-то давно была у его друга возлюбленная, Мер ушел в очередной военный поход, а ее отравил один из возжелавших правителей, своими руками, но не хотел ее убивать, думал, что это приворотное, а невеста этого правителя поменяла, купленное у ведьмы приворотное, на яд. Обычные сказочные дела. Мер вернулся, и узнал, что Шайлих его мертва. Правитель повинился, был готов умереть, ни минуты он после смерти красавицы без боли не провел. Мер узнал, кто настоящий виновник, но и от невесты-убийцы карающий меч обезумевшего от горя правителя отвел. Сказал, что месть не такой должна быть. Месть должна вводить в поражение того, кому хочешь отомстить. Смерть ничему не учит, убийство ничему не учит. Стань счастливым, — посоветовал Мер правителю. — Лучшая месть тому, кто хотел украсть твое счастье.

С тех пор, Мер со всей красотой из всех миров, был нежен, как любящий брат, но никому мужем быть не хотел.

Садор тепло улыбнулся другу.

— Итак, что мы скажем горному царю? — заговорил он о другом.

— Правду, — пожал плечами Мер.

— Разве мы не должны придумать коварный план? — с сомнением посмотрел на него принц.

— Ты знаешь, какой я воин, Садор.

— Знаю — непобедимый. До сих пор не знаю, почему ты решил служить у моего отца, ты бы мог легко заполучить любое царство, — красиво, хищно пожал плечами Садор.

— На что мне царство? — хмыкнул Мер, вытягиваясь на траве.

— Чтобы никто тебе не указывал, что делать.

— А мне никто и не указывает, — усмехнулся Мер.

Друзья выглядели как темная и светло-золотая линии, разные, конечно, но объединенные одними целями и одним взглядом на мир, они для всех выглядели, как братья. Часто такое бывает. Люди чувствуют же только то, что излучают другие. И если идея одна — то и людей не различают. Тем более, некоторые и отличаются на уникалинку — кто ее заметит со стороны?

— Непонятно это, но мне повезло, что ты так думаешь, — ярко улыбнулся принц.

— Пожалуй, — лениво улыбнулся Мер, в зеленых глазах смеялось солнце. — Так вот, самых коварных противников я победил правдой.

— Ложь иногда сильнее, — вздохнул Садор.

— Никогда, друг, никогда. Именно поэтому лжи, чтобы жить нужно постоянно пополнять ряды, ей всегда нужны обращенные, всегда нужны няньки и защитники. Потому что она слаба и выживает только за счет обманутой толпы. А правда самодостаточна и сильна. Она просто есть. Ложь — это только временное отклонение от правды. Правда никуда не девается и живет по своим законам. Вся суета направлена на то, чтобы ее скрыть, исказить, не смотреть на нее. И, конечно, страдать.

— Ты мог бы стать поэтом, друг, или проповедником.

— Я был. Поэтом, — улыбнулся Мер, легко поднялся. — Ну, отдохнули. Вперед?

— Вперед! — поднялся Садор.

***

Юная красавица с синими, как сапфиры, глазами, светлыми волнами волос, в которых запутались лучи солнца, сидела на широком балконе и складывала мозаику из драгоценных камней. Ветер играл с ее платьем, простым и легким, вовсе не похожим на яркие и расшитые платья королев и принцесс. Но, как я уже говорил, у горного царя гости бывали нечасто и жители дворца могли ходить в чем хотят. Конечно, это была Мавис.

Девушка положила последний камень, чудесная яркая птица на сияющем полотне сверкнула на солнце и вспорхнула ввысь. Мавис радостно рассмеялась и вскочила на ноги. На ногах принцессы были легкие ботиночки с толстой и твердой подошвой, в них было так удобно бегать по горам. На балкон вышел высокий худой мужчина.

— Отец, у меня снова получилось! — кинулась к нему девушка. Это был Кур-лугаль, горный царь. Мужчина улыбнулся, и темно-золотые глаза улыбнулись, правда, в них остался осколок грусти. Кур-лугаль посмотрел на мозаику, в которой контур птицы был пуст.

— Молодец, — погладил он Мавис по волосам.

— Мама сказала, что у нас скоро будут гости? Да? Кто? Эльфы? Гномы? Гарпии?

— Нет, люди, — рассмеялся Дингир.

— Люди? Снова будут просить камни, да? Люди любят камни. Больше, чем людей. Раз убивают за них. Или это снова за мной?

Если вы подумали, что Мавис, это юное невинное создание, как можно подумать при первом взгляде, это не так. Она росла в суровых горах, общалась с трудолюбивыми и угрюмыми гномами, с высокомерными и коварными эльфами, с некромантами и магами, со всеми горными жителями. Даже изгнанники из царств и сел, которые приходили в горы, и, чаще всего, либо нанимались в воины Кур-лугаля, или, если злоба мешала им жить, были поглощены горами, не пугали ее. Она могла за себя постоять, Дингир и воины учили ее выживать в суровых горах. А… а вот и она… на балкон вышла красивая женщина. Дивные глаза ее переливались, как река, в которой отражается солнце. Райна, сирена. Она учила Мавис петь и колдовать. Так что принцесса могла наслаждаться невинными радостями, только обсуждая жизнь со своими учителями.

— Нет, эти не будут просить камни, — улыбался Дингир, обнимая жену. — Это благородные спасители.

Сирена улыбнулась.

— Это очень хорошие люди, — сказала Райна.

— Тогда пора встречать дорогих гостей, — Кур-лугаль обнял женщин за плечи и повел в замок.

***

Садор и Мер нашли брод и перешли реку.

Замок казался совсем рядом, но вдруг на друзей налетел странный порыв ветра, тяжелый и сильный, как будто друзья пробирались сквозь незримую толпу.

Тот же странный ветер толкался, порывами, как толчками, а ветви деревьев так шумели, что шелест складывался в какой-то, казалось, осмысленный шепот.

— Что это, Мер? Колдовство? — Садор был готов сражаться с невидимыми монстрами.

Скорее, скорее, возвращайтесь, скорее, — шелестел странный ветер. — Меня, меня, возьми меня! Это буду я! Я пойду с тобой! Нет, я!