Бесплатный фрагмент - Глаза души

От автора

Дорогой читатель!

Я искренне рад приветствовать тебя на страницах моей новой книги. В прозаический сборник «Глаза души» вошло 12 рассказов, объединённых общей темой — темой поиска собственного пути к Богу и укрепления в православной вере. Персонажи книги учатся жить с неразделённой любовью, переживают развал семьи или потерю близкого человека, противостоят несправедливости и криминалу, познают ужасы войны, борются с собственными страстями и вредными привычками.

Так, например, Олег, главный герой рассказа «На ринге с судьбой», не выдерживая тяжести обрушившихся на него событий, дважды предаёт собственную дочь. И лишь когда девушка оказывается на грани между жизнью и смертью, её отец окончательно прозревает и обращается к Богу.

Виктор, тяжело переживая горечь безответной любви, решает бросить собственный бизнес и уехать прочь из города, наивно надеясь таким образом убежать от себя. Уже прощаясь с родными краями, он вдруг осознаёт, что стоит на распутье, и возможная ошибка способна навсегда лишить его столь желанного счастья.

Егор, с юных лет привыкший бороться с любой несправедливостью, не жалеет ни о загубленной карьере, ни о распавшейся семье. Вся его любовь сосредотачивается вокруг маленькой дочери, попавшей в руки наркоманов и педофилов. И хотя силы очевидно не равны, Егор, не колеблясь, бросается в свой последний бой.

Иван, в народе прозванный «безумцем», несмотря на довольно трагическую судьбу, всей душой стремится жить ради других. Вдохновлённый истинной любовью и глубокой верой, он совершает настоящие подвиги, упорно избегая общественной благодарности и каких бы то ни было наград.

Мои персонажи совершенно разные, но в их сердцах непременно живёт всеобъемлющая любовь, подкреплённая горячей верой в Бога. Не случайно выбрано.

и название сборника, ибо душа действительно способна видеть очень многое. То, что недоступно обычному зрению.

Искренне желаю приятного и увлекательного чтения!

На распутье

— Не ожидал тебя здесь встретить! Это же городское дно, — что ты тут делаешь?

— Присаживайся, Стёпа, поговорим…

Степан, которого когда-то все ставили в пример, за последние несколько лет разительно изменился. Никто толком не знал, что с ним произошло. Сначала от него ушла жена, забрав с собой детей, затем уволили с работы. Он стал завсегдатаем кабаков и притонов. В городе его нередко видели в окружении лиц, имевших не одну судимость.

— Витя, предупреждаю сразу, я терпеть не могу моралистов!..

— Садись! — слегка раздражённо произнёс Виктор.

Степан шумно вздохнул и опустился на стул с противоположной стороны стола. Взгляды мужчин встретились.

— Пить будешь?

— Я с этим завязал, — угрюмо ответил Степан. — Не хочу больше себя травить.

— Как знаешь.

Виктор чуть больше, чем наполовину, наполнил стакан водкой и залпом осушил его.

— Говорят, ты хорошо поднялся, — немного помолчав, спросил Степан.

— Говорят, — согласился Виктор. — Белую «Бэху» видел у входа?

— Твоя?

— Моя…

— Хорошая тачка.

— Неплохая… Тебе деньги нужны?

Вопрос был неожиданным, и Степан на какое-то мгновение растерялся. Собравшись, он изучающим взглядом посмотрел на Виктора и понимающе улыбнулся:

— Конкуренты напрягают?

— Дурак ты, Стёпа, — поморщился Виктор.

Достав из кармана бумажник, он бросил на стол несколько пятитысячных купюр.

— Расплатись с официантом. Остальные — твои.

Встав из-за стола, Виктор, слегка покачиваясь, направился к выходу. Степан проводил его недоумевающим взглядом и присвистнул.

— Вот дебил!..

Выйдя из кабака, Виктор свернул за угол и медленно побрёл по пыльной ухабистой улочке. Ему хотелось как можно глубже впитать в себя бурлящую жизнь родного города, взглянуть на неё со всевозможных сторон, проникнуться разнообразием видов, звуков и запахов, чтобы запомнить на многие годы, сохранить в душе частичку малой родины. День клонился к закату, и всё вокруг было окутано жёлто-алым светом. На деревьях изредка перекликались птицы, где-то далеко вяло лаяла собака. В одном из дворов что-то скрипнуло, и раздался плач ребёнка. Виктор посмотрел в ту сторону и вздохнул.

Пройдя очередной перекрёсток двух тихих малолюдных улиц, он приблизился к небольшой полуразрушенной церкви и остановился напротив нищего. Пожилой мужчина, одетый в какие-то непонятные лохмотья, угрюмо сидел на камне, держа в дрожащих руках потрёпанную шляпу. На морщинистый лоб одиноко спадала прядь седых волос, а в глазах его читались тоска и безысходность.

— Возьми, — сказал Виктор, бросая в шляпу раскрытый бумажник — Пускай хоть тебе повезёт в этой жизни.

— Спасибо!.. — переводя взгляд с рассыпавшихся купюр на Виктора, произнёс ошеломлённый старик. — Храни вас Бог! — и он трижды перекрестился.

— Там тысяч тридцать. На какое-то время хватит.

Взглянув на сияющие в лучах заходящего солнца купола, Виктор немного постоял, думая о чём-то своём, глубоко личном. Не спеша осенил себя крестным знамением и, резко развернувшись, пошёл прочь. По его щеке медленно катилась крупная слеза.

В кармане зазвонил мобильный телефон. Взглянув на экран, Виктор нажал «сброс».

— Зачем? — тихо произнёс он. — Ведь ничего не изменится. Ни-че-го!..

Выйдя на оживлённую улицу, он, не оглядываясь, стал переходить дорогу. Справа раздался пронзительный звук клаксона, взвизгнули тормоза.

— Пьянь слепая! — на всю улицу заорал водитель серой «Волги», опустив стекло. — Дать бы тебе в морду, чтоб мозги вправить!..

— Да пошёл ты!.. — не оборачиваясь, бросил Виктор. — И без тебя тошно…

Ему вдруг вспомнился холодный зимний вечер. Они стояли вдвоём, прижавшись друг к другу. Она тогда сильно замёрзла, и он старался хоть немного согреть её своим теплом.

Сначала она осторожно обвила нежными руками его шею, потом спрятала их в карманы. Он, наклонив голову, слегка касался губами её волос, выбивавшихся из-под шапки.

— Уже скоро придёт машина, — прошептал он. — Совсем чуть-чуть, и будет тепло!..

Ему же так хотелось в ту минуту, чтобы время остановилось, и она, такая родная, такая близкая, осталась рядом навсегда. Но из-за поворота уже выезжала машина, и их вновь ждали разные дома…

Тряхнув головой, Виктор отогнал непрошеные воспоминания.

— Зачем? — в который раз спросил он, обращаясь в никуда. — Зачем всё так?

— Вам плохо? — останавливаясь рядом с ним, участливо спросила проходившая мимо женщина.

В обеих руках она держала сумки, доверху набитые различными продуктами. Вероятно, только что из магазина.

— Всё нормально, спасибо, — ответил Виктор. — Давайте, помогу.

Он взял из рук женщины обе сумки.

— Далеко живёте?

— Улицы три отсюда, — растерянно произнесла женщина.

— Пойдёмте. Скупились на полгода, что ли?

— Да нет, — улыбнулась она. — Просто семья большая: трое деток, родители, бабушка старенькая тоже с нами живёт…

— А муж?

— И муж у меня есть! Только он сейчас в командировке, потому вот я одна иду…

«Трое детей, — мысленно произнёс Виктор. — Родная, если бы ты только была рядом!.. Я бы всю жизнь и такие вот сумки и тебя саму на руках носил!..»

Идя чуть поодаль от женщины, он, с нескрываемой грустью в глазах, наблюдал за её хрупкой беззащитной спиной с маленькими, слегка заострёнными плечиками, ритмично двигавшимися в такт походки.

Проводив женщину, Виктор, особо не разбирая дороги, пошёл вдоль домов. Солнце уже практически скрылось, и теперь всё вокруг стремительно темнело. В кустах громко трещали сверчки.

«Жизнь — очень сложная штука. И в ней всё, что кажется на первый взгляд таким простым и понятным, на самом деле совершенно непостижимо! — размышлял он. — Вот как объяснить существование двух людей, каждый из которых изнемогает от одиночества и неустроенности в жизни? Зачем тебе даются деньги, связи, слава, если ты ничего из этого не можешь использовать для её блага? Зачем тебе одному всё то, что предназначено для двоих? Зачем? Если ты можешь заниматься лишь самоподавлением? В чём суть, в чём смысл?..» Дойдя до развилки, Виктор остановился. В голове запульсировало: «Куда теперь? Направо? Налево? Или вообще назад?»

Он вздохнул и огляделся по сторонам.

«А ведь я не смогу!.. — вдруг явственно понял Виктор. — И дело не в бизнесе, в который вложено столько сил и времени, не в родном крае, где прошла вся моя жизнь, и даже не в друзьях и родных… Я без неё и недели не выдержу. Хотя бы изредка, хоть мельком, но видеть её, знать, что с ней всё в порядке!.. Без неё меня просто нет!..

Что это? Эгоизм? Психологическая зависимость? Нет, просто очень сильные чувства, рождённые душою, а не разумом. С огромной глубиной, как бывает в жизни лишь единожды.

Но если душа не заблуждается? И эта женщина, действительно, мне послана свыше, почему нет ответа? Значит, так нужно. Ничего не происходит в этой жизни просто так! Всё имеет глубокий смысл, только мы не всегда его понимаем. И убегать от себя бесполезно. Убежать от себя ещё никому не удавалось. Надо идти вперёд. Знать бы только, какая тропинка на этом распутье правильная!.. Какую стоит выбрать? Помоги мне, Господи, ты ведь ведаешь!..»

Откуда-то издалека ветер донёс слабый звон колоколов. Виктор улыбнулся и медленно пошёл на их звук. На душе стало легко и как-то по-особому радостно. Тоска и отчаяние незаметно сменились приливом сил и верой в завтрашний день. Рука произвольно опустилась в карман, где лежал мобильный телефон.

— Она ведь что-то хотела сказать?!.. Да и я — тоже…

Непонятный человек

1

В небольшой, аккуратно убранной комнате, окутанной ночным полумраком, царили тишина и покой. На стене, оклеенной недорогими, но чистенькими обоями, успокаивающе тикали старинные часы с кукушкой, доставшиеся их нынешней хозяйке ещё от её бабушки. Под часами, вальяжно развалившись на журнальном столике, мирно спала серо-рыжая кошка Мурка. В противоположном конце комнаты, на высокой, железной кровати с пружинами столь же безмятежно спала и её хозяйка — пожилая, немного полноватая женщина. Она изредка похрапывала и, казалось, слегка всхлипывала во сне. По спинке кровати со всевозможными предосторожностями, не спеша, передвигалась сороконожка.

К слову сказать, насекомое с очень любопытным названием, так как ног у него на самом деле значительно меньше, нежели упоминается в имени. А в дословном переводе с английского оно и вовсе звучит как стоножка, что ещё меньше соответствует истине. Ну да оставим это на совести зоологов… Им, как говорится, виднее.

В общем, в маленькой, уютной спаленке властвовала настоящая идиллия, которой, к сожалению, не суждено было продержаться и до середины ночи. Без пяти минут двенадцать комната внезапно озарилась ярким светом автомобильных фар. Первой на это отреагировала Мурка. Резко вскочив на лапы и тряхнув головой, она пересекла комнату и запрыгнула на кровать. Ею тут же была обнаружена сороконожка, мгновенно получившая смертельный удар когтистой лапой. Бесчувственное насекомое с лёгким стуком упало на пол. А вскоре заворочалась и Марфа Петровна.

Открыв глаза, женщина какое-то время молча озиралась по сторонам, не понимая спросонок, что же происходит. Затем, громко зевая, она села на кровати и посмотрела на часы, прекрасно освещённые светом фар.

— Мурка, ты чего хулиганишь? — обратилась Марфа Петровна к своей любимице. — Ночь ведь ещё — кушать рано!..

Кошка тут же запрыгнула на колени и, удобно улёгшись, довольно замурчала. Вновь зевая, Марфа Петровна слегка погладила её по мягкой холке.

— Ой, это не Сашка приехал? — наконец-то обратив внимание на свет за окном, спохватилась женщина. — Подожди, Мурка, посиди чуток.

Оттолкнув кошку, она резво вскочила с кровати и, не одеваясь, бросилась в коридор. Мурка, недовольно фыркнув, важно последовала за своей хозяйкой.

Выйдя на порог и включив свет, Марфа Петровна, временами всё ещё зевая, внимательно прислушалась. К ней тут же подбежал и стал лащиться косматый чёрный пёс.

— Полкан, иди на место, — строго приказала женщина и, опустившись на нижнюю ступеньку, громко окликнула:

— Саша, ты?

Ответом ей было лишь монотонное стрекотание сверчков да далёкий лай чьей-то собаки. Глухо зарычав в ответ, пару раз гавкнул и Полкан.

— Фу!.. Иди на место, кому сказала!.. — грозно прикрикнула на него женщина.

За воротами внезапно ослаб свет фар. Спустя мгновение завёлся двигатель. Резко сорвавшись с места, машина выехала на дорогу и умчалась прочь.

— И что это за обормоты носятся по ночам!.. — недовольно произнесла Марфа Петровна.

Ещё немного постояв на пороге, она закрыла дверь, погасила свет и вновь вернулась в спальню.

— Думала, Сашка наконец-то приехал, а это какой-то придурок с ума сходит. Напился, небось, и теперь летает среди ночи по посёлку…

Перекрестившись на икону Богородицы, висевшую у изголовья кровати, Марфа Петровна прилегла на постель. К ней сразу же запрыгнула Мурка.

— Ложись… Ложись… Будем досыпать, — гладя кошку, тихо произнесла женщина.

2

На следующее утро весь посёлок был взбудоражен неожиданной новостью: в лесу обнаружена кем-то брошенная белая иномарка. Машину нашли дети. Играя, они выбежали на поляну, где и заметили покинутую легковушку. Уже через час об этой находке знал весь посёлок, по которому сразу же поползли самые разные слухи. Особо рьяно придумывали различные версии и всевозможные предположения старики.

Побросав свои дела и собравшись у одного из дворов, они бурно обсуждали случившееся.

— Это точно какие-то наркоманы, — выдвинула свою версию высокая худощавая баба Дина. — Из города приехали. Накурились, угнали машину и явились вот. У меня внучка в городе часто ведь бывает, так она таких страстей повидала!.. Вот и до нас, проклятые, добрались!.. Детишек надо прятать, в лес самих не пускать. Кто же знает, что этим наркоманам в голову втемяшится. Поймает ребёнка, уколет какой-нибудь дрянью, а потом что с ним делать?..

— Это верно, — поддержала её совершенно седая и сильно скрючившаяся баба Соня. Голос у неё был тоненький и оттого слегка противный. Но женщина она была очень добрая, и за это в посёлке её многие любили и уважали. — Или наркоманы, или алкаши какие…

— Да не, — возразила Марфа Петровна, поправляя на голове беленький, тщательно выстиранный платочек, — это не алкаши. Они себя так не ведут. Возьми вон нашего Ваську: выпить ещё как любит, но машины не угоняет!.. Или песни поёт, или упадёт где-нибудь да спит себе. Совсем другое дело!

— Ну, нет уж! Нашла, кого в пример ставить, — перебила её баба Дина. — Ты, Марфа Петровна, хоть и старшая среди нас, и самая мудрая, но я с тобой совсем не согласна. Алкаши, они бывают разные! Как вполне мирные, так и буйные, опасные для общества. Да и нельзя Ваське сильно уж дебоширить! Участковый всё же… Хотя какой с него, с алкоголика, милиционер? Так… одно название!

— А где он сейчас? — постукивая палочкой, спросил дед Борис, всё это время помалкивающий.

— Да кто ж его знает? Спит, небось, — ответила баба Дина. — Вчера ведь зарплата у них была, так Васька и наклюкался с радости. Верка-то весь вечер по селу бегала, муженька своего искала. Ты разве не слыхал? И что она в нём только нашла? Не понимаю. Такая ж ведь умная, образованная баба, а связалась с этим… Милиционер! Участковый!.. Нашла дурёха, чем гордиться! За ней пол посёлка бегало, а она в этого охламона вцепилась. Вот теперь и мается с ним…

Они замолчали.

Со стороны леса, где на лужайке односельчане обычно пасли скотину, донеслось протяжное коровье мычание. У кого-то из соседей запел петух. Ему вялым лаем ответила лежавшая в траве собачонка.

— А я ведь их видела, — возобновляя разговор, произнесла Марфа Петровна.

— Кого? — не поняла баба Соня.

— Ну, этих… Наркоманов.

— Как?! Видела? Когда? — мгновенно оживляясь, воскликнула баба Дина. — Видела и молчишь?! А ну, давай рассказывай!

— Да что рассказывать? Ночью это было. Я уже спала. Они по деревне носились-носились, а потом ко двору подъехали и давай мне в окна светить… Я спросонок подумала, что Сашка мой приехал. На порог вышла, окликнула. А они как газанули!.. Чуть вишенку мне не сломали. И умчались…

— Ты и за двор выходила? — восхищённо уточнила баба Дина. — Сколько ж их там было?

— Да никуда я не выходила, — досадливо отмахнулась Марфа Петровна. — Дурная, что ли?! Ночь ведь кругом была…

— Ну и правильно сделала, что не вышла, — поддержала её София. — От греха подальше. А то Бог его знает, что у них там в голове…

— Сбросить бы пару десятков годочков, — мечтательно произнёс дед Борис, — я бы тогда быстро вывел их на чистую воду. А так…

— Ишь, чего захотел! — засмеялась баба Дина. — Мы бы тоже не отказались! Да, Марфа Петровна? — ткнула она ту пальцем в бок. — А то и все сорок, чтобы сразу в девки, снова на танцы да на сеновал с красивым хлопчиком!.. Увлёк бы меня, а, Бориска?

— Да ну тебя, — сплюнул дед Борис и, развернувшись, пошёл, постукивая палочкой, к своему двору.

Увлечённая беседа пожилых людей нередко вызывает искреннюю улыбку. Немало повидав на своём веку, они, словно малые дети, подкрепляют собственное мнение до смешного наивными аргументами. Но делают это с какой-то особой, лишь им присущей, невинностью. В умудрённых временем устах вновь звучит святая простота.

3

Демьян стоял, опёршись спиной о ствол берёзы, росшей невдалеке от берега местной речки, и смотрел на восток, где из-за леса медленно поднималось солнце. На вид ему было лет двадцать семь — двадцать восемь. Он был высокого роста и спортивного телосложения, с явно накачанной мускулатурой. На загоревшем лице поочерёдно сменялись выражения грусти, задумчивости и тревоги. Он, словно готовясь к отражению внезапного нападения, то напрягал мышцы, то расслаблял их, глубоко вдыхая свежий утренний воздух.

Откуда-то с севера налетел небольшой ветерок. Прошелестев в кронах деревьев, он сорвал и бросил на землю несколько листьев. Со стороны реки донёсся едва уловимый всплеск воды, вероятно, вынырнула и вновь скрылась под водной гладью какая-то рыбёшка. Снова наступила тишина.

Кружащий в воздухе листок во многом напоминает человеческую жизнь. Едва достигнув совершеннолетия, вчерашний ребёнок также стремится оторваться от родового дерева. Подхваченный могучим потоком суеты, он бесследно теряется в жизненной круговерти. И уже никогда не находит дороги домой.

Демьян вдруг встрепенулся. Отслонившись от берёзы, решительно сделал несколько шагов вперёд. Размяв мышцы парой несложных упражнений, он вынул из мастерки складной нож и быстро пошёл к опушке леса.

Сломав несколько длинных и довольно прочных ветвей, он тщательно заострил их концы. Затем нарезал несколько десятков более тонких веток. Собрав в охапку, Демьян отнёс их к берёзе. Присев на корточки, он выкопал четыре углубления и вбил в них ветви с заточенными концами. Сдвинув верхушки парных ветвей, он водрузил на них пятую, наиболее длинную ветвь, прочно закрепив её заранее приготовленной проволокой. Убедившись в стойкости сооружённой конструкции, он тщательно оплёл остов будущего шалаша наиболее гибкими прутьями. Затем нарвал травы и застелил ею пол временного жилища.

Отойдя на несколько шагов в сторону, Демьян критическим взглядом осмотрел постройку.

— Прокатит, — тихо произнёс он.

Солнце к этому времени уже окончательно вышло из-за леса. Небо было ясное, почти безоблачное. Лишь далеко на юге, медленно удаляясь, уплывало большое, раскидистое облако, да с севера два маленьких облачка, попеременно обгоняя друг друга, спешили вслед за ним.

Солнце ощутимо пригревало, день обещал быть жарким. Скинув с себя мастерку и поигрывая ножом, Демьян спустился к водной кромке. С силой метнув нож в потрескавшееся бревно, лежавшее вдоль берега, он присел рядом и устремил взгляд на слегка волнующуюся воду, подперев руками голову.

Над головой с криком пронеслась стайка воробьёв. Где-то вдалеке проехала машина. Прислушавшись к звуку, Демьян понял, что это какой-то старый грузовик. Вероятно, одна из тех древностей, которых в городах уже давно не осталось, а вот в деревнях и посёлках временами ещё встречаются.

На противоположный берег выбежала белая собачонка с чёрными ушами и задорно поднятым хвостом. Увидев сидевшего на бревне Демьяна, она остановилась, внимательно осмотрела незнакомца и огласила округу звонким, заливистым лаем. Демьян погрозил ей кулаком, но это ещё больше раззадорило бойкую собачонку. Тогда он поднял с земли несколько камней и запустил одним из них в неё. Камень, не долетев пары метров, упал в воду. Собачонка взвизгнула и слегка отскочила назад.

Вновь окинув взглядом странного незнакомца, она мотнула головой, дважды громко гавкнула и, круто развернувшись, скрылась за деревьями.

Слабая улыбка пробежала по лицу Демьяна. Взвесив на ладони оставшиеся камни, он бросил их в воду. Следя за разбегающимися по воде кругами, Демьян глубоко вздохнул, медленно провёл по лбу тыльной стороной ладони и сплюнул себе под ноги.

4

К полудню стало совсем жарко. Раздевшись, Демьян бросился в реку. В первые мгновения холодная вода свела мышцы и затруднила дыхание. Демьян глубоко вздохнул и с небольшим усилием резко присел. Затем, слегка подпрыгнув, он скрылся под водой. Вынырнув, Демьян расслабил мышцы и улыбнулся.

— Крепка закалка, не подводит, — довольным голосом произнёс он.

Проплыв до середины реки, Демьян лёг на спину, прикрыл глаза и отдался течению. Его медленно сносило к северу. То с одной, то с другой стороны временами слышался плеск воды. Где-то совсем рядом кружила назойливая муха. На лазурно-голубом небе снисходительно улыбалось солнце.

— Красота-а!.. — негромко протянул Демьян. — Как в счастливом, беззаботном детстве.

Выйдя на берег, Демьян, слегка ёжась, подставил мокрое тело под ласково-тёплые лучи полуденного солнца. Обсохнув и немного понежившись, он резко напрягся и, играя мышцами, сделал пару выпадов в сторону предполагаемого противника. Затем, подняв с земли увесистую палку, вернулся к облюбованному им бревну. Вынув из него нож, Демьян быстрыми, уверенными движениями тщательно очистил палку от коры. Покрутив её в руках, он аккуратно вырезал четыре ровные буквы, сложившиеся в нежное женское имя Варя. Но, вздохнув, переломил палку напополам и бросил обе её части в реку.

— Нельзя, — сухо приказал он самому себе и с силой вогнал нож в бревно.

В какой-то момент Демьяну показалось, будто за ним следят. Оглядевшись по сторонам и не обнаружив ничего подозрительного, он постарался отогнать от себя эти мысли. Присев у шалаша, Демьян устремил взгляд на ровную водную гладь и, казалось, о чём-то глубоко задумался. Но ощущение слежки не покидало его. Он будто бы кожей спины чувствовал на себе чей-то пристальный взгляд. Это заметно нервировало Демьяна, выводило его из себя.

— Бред!.. — процедил он сквозь зубы и забрался в шалаш.

Ощущения не обманывали Демьяна. За ним действительно следили. Уже около получаса, затаившись в лесной чаще, с него не спускали глаз два мальчика и одна девочка.

— И всё-таки он бандит! — сказал один из мальчиков.

— А я говорю — спецназовец, — возразил второй.

— Бандит, вылитый бандит… Я в кино таких же видел. У них на морде всё написано!

— Ага! В кино тебе всё, чё хочешь, покажут. Нашёл пример!

— Да? А чего ж он, если не бандит, тут прячется? Видел, как зыркал по сторонам?!

— Ну и что? Мало ли… Может, у него задание какое… Видел, какой накачанный? И приёмы всякие знает. Как спецназовец… Я в книжках про таких читал.

— В кино брешут, а в книжках твоих, значит, правду пишут?

— Да что ты вообще понимаешь?! Малявка! Я на целых два года тебя старше!

— А вот полезли к шалашу и посмотрим. Если бандит, у него должно быть оружие. Ползёшь со мной?

— Ага, чтоб он стрелять начал?!

— Испугался!.. Поверил, значит, в мою версию.

— И ничего я не поверил. У спецназовцев тоже оружие есть…

— Мальчики, тише, — вмешалась молчавшая всё это время девочка. — Вы так орёте, что он вас и в шалаше услышит. И вообще… надо идти в деревню, рассказать всё взрослым.

Она слегка привстала и, прячась за деревьями, стала осторожно пятиться назад, не сводя при этом глаз с шалаша.

— Трусиха, — презрительно бросил ей вслед первый мальчик. –Только корчишь из себя умную и смелую, а сама такая же, как и все девчонки.

— Это точно, — согласился с ним второй мальчик, медленно отползая назад.

Первый ещё раз взглянул на шалаш, сплюнул и, пробурчав что-то невнятное себе под нос, последовал его примеру.

5

С шумом распахнув калитку, Пётр быстро пересёк двор и едва не вбежал в сарай. С покатого лба по раскрасневшемуся лицу тонкими струйками бежал пот. Слегка седеющие волосы были взъерошены.

Он глубоко и часто задышал, рванул дрожавшей рукой на себе рубаху, которая громко затрещала. На пол покатилось несколько пуговиц. Пётр схватил с полки топор, круто развернулся и направился к выходу. С огорода к нему уже во всю прыть бежала жена.

— Ты чего это удумал? — на бегу кричала она. — Зачем топор схватил?

— А ты ничего не слышала? Ну да, куда ж тебе!.. Зарылась в своих огурцах с помидорами… Голову в земле, как тот страус, спрятала и знай себе сидишь, копаешься… Копуня!..

— Ради тебя же, дармоеда несчастного, рук не покладаю, — переводя дыхание, возразила ему женщина. А ты всё пьёшь, не просыхая, да шляешься где ни попадя!.. Где всю ночь был? Какой корове на сей раз бока грел? Зенки продрать не успел — и уже нализался. Аж сюда несёт! Стоять рядом невозможно!

— Что ты несёшь, Настя?! — заорал на неё Пётр. — Какая корова? Дура!..

— Сам дурак! — окончательно срываясь на крик, парировала Анастасия. — Алкаш несчастный!.. Ты зачем топор схватил, я тебя спрашиваю?

— Зачем, зачем, — передразнил её Пётр. — Бандита пойду порешу.

— Какого ещё бандита?

— У-у, сразу видно: огородница тёмная, дальше собственного носа ничего не замечает!.. Того бандита, что на речке засел. Дети вон прибежали, говорят, прячется он там. С ножом…

— Да ты совсем ум пропил! — всплеснула руками Анастасия. — Что ты несёшь? Рубить он собрался… Ты обо мне, о детях подумал? А если уж на нас наплевать, так хоть о себе подумай! Мало тебе оказалось, ещё за решётку хочешь?.. Мне жизнь поломал, себе жизнь поломал, так теперь и детям поломать хочешь?..

— Да я о них только и думаю, дура! Защитить хочу. Ты знаешь, что на уме у этого пришлого? Чего он тут нарисовался? Чего прячется? Сидит вон с ножом в лесу!

— Защитить он хочет, — не унималась Анастасия. — Защитник выискался!.. Вы посмотрите на него!.. Сам на ногах еле стоит, самогоном за версту прёт, а он туда же. В защитники поиграть вздумал… А ну, брось топор, я сказала, и иди проспись! Защитник чёртов!

— Да пошла ты!.. — в сердцах крикнул Пётр и с размаху всадил топор в росшую неподалёку сливу.

Круто развернувшись, он быстро зашагал к дому. Спустя минуту грохнула входная дверь.

— Придурок!.. — бросила ему вслед Анастасия, с трудом выдёргивая топор из ствола дерева. — Псих припадочный!..

6

Лёжа на кровати, подложив под голову руки, Пётр смотрел через окно на медленно проплывавшие по светло-синему небу то грязно-серые, то белоснежные облака и думал о собственной жизни. Он уже давно успокоился, от недавней агрессивности не осталось и следа. Сейчас ему скорей хотелось спать, нежели куда-то бежать и с кем-то драться. Да ещё обида на злую долю, подогреваемая нахлынувшими вдруг воспоминаниями, медленно наполняла душу.

В тот день был Витькин юбилей: двадцать лет. Посидев у него дома, отметив, они медленно шли по посёлку, разговаривая обо всём, что только приходило в хмельные головы, травили анекдоты и беззаботно смеялись. Их было шестеро молодых, здоровых парней: Витька, Макс, Егор, Жека, Валерка и он, Петька, которому всего через месяц должен был исполниться двадцать один год.

Когда их нетрезвая компания поравнялась с домом, в котором жила Настя, Витька вдруг остановился. Указывая пальцем в сторону калитки, он произнёс слегка заикающимся голосом:

— А здесь живёт наша красавица!.. Настёна!..

Парни одобрительно засмеялись. Улыбнулся и Пётр, которому уже тогда девушка очень нравилась.

— И она, — пьяно ухмыляясь, продолжал Витька, — как и все красавицы, вертихвостка!

При этих словах Пётр перестал улыбаться и напрягся. Но перемен, произошедших на его лице, никто не заметил.

— С чего ты взял? — спросил у Витьки Макс, его троюродный брат и лучший друг по совместительству.

— Не дала, да, Витёк? — предположил слегка веснушчатый Егор.

Пётр сжал кулаки и больно прикусил губу.

— Брось, Витёк, она тебе не пара, — сказал Жека, по привычке щуря левый глаз. Короля достойна только королева!..

Парни дружно загоготали. Не разделил их веселия один лишь Пётр, продолжавший крепко сжимать кулаки. Но этого вновь никто не заметил.

— Я не люблю ветреных красавиц, — отсмеявшись, заявил Виктор.

— Откуда знаешь, что Настасья ветреная? — спросил Максим.

— Видел… Своими глазами видел!..

Пётр побледнел. Его лоб покрылся холодной испариной, а на прикушенной губе выступила капелька крови.

— И что же ты видел? — загораясь живым любопытством, поинтересовался Егор. На его раскрасневшемся лице ярко обозначились веснушки.

— Расскажи, — тоненьким голосом попросил низкорослый Валерка.

— Видел, говорю, как она хвостом крутила… Неоднократно видел. То с Васькой в кино ходила, да на последнем ряду с ним сидела. А там, сами знаете, чем занимаются… Он пьяно хихикнул. — А то вон с Колькой-ловеласом к сеновалу бегала… Звёздочки, наверное, считать! — и он захохотал.

— Врёшь, гад! — сквозь зубы процедил Пётр, делая шаг вперёд.

— А так как у меня сегодня день рождения, — не расслышав зловещих слов друга, продолжил Виктор, — я хочу, чтобы она всем нам сделала подарок!.. Пускай станцует в голом виде, а затем подарит всем ночь любви!..

Он хотел ещё что-то добавить, но неожиданный удар в челюсть заставил его замолчать. Пётр был не в силах более себя сдерживать. Закипая от гнева, он наносил удар за ударом. Его мощные кулаки обрушивались на голову опешившего Витьки, заставляя ту болтаться в разные стороны. Когда Виктор попытался закрыть лицо рукою, Пётр резко вывернул её, впервые вынудив друга вскрикнуть, и, сделав подножку, повалил его на землю. Затем, обезумев от ярости, щедро сдобренной алкоголем, Пётр стал избивать ногами поверженного Виктора. Он бил молча, не проронив ни единого слова. Лишь шумно и учащённо дышал.

Первым пришёл в себя Максим. Набросившись сзади на Петра, он попытался оттащить его от брата. Затем к нему на помощь пришли Егор с Евгением. Втроём они с трудом оттащили взбешённого Петра от окровавленного Виктора. Пётр не зря считался самым сильным парнем на деревне. Поладить с ним порою было сложнее, чем с быком. Да и нрав у него был схожий с бычьим: такой же горячий, упрямый, готовый слепо идти напролом.

Виктору пришлось вызывать скорую. У него была сломана челюсть, вывернута рука, наколоты два ребра. И это не считая многочисленных ссадин и ушибов!

На Петра завели уголовное дело. У родителей Виктора оказался в городе друг — подполковник областной прокуратуры, который принял активное участие в следственном процессе. Суд признал Петра виновным в преднамеренном нанесении серьёзных телесных повреждений, приговорив его к трём годам лишения свободы.

— За тебя ведь, дурёху, заступился, а ты меня попрекаешь, — тихо произнёс Пётр. — Неужели так и не знаешь о причине той драки? Ладно, я тогда не стал тебе говорить, но люди-то, поди, болтали?!..

7

— Денис, сходишь со мной на речку? — беря ведро, спросила Катя.

— Сама боишься, что ли? — выпуская кольца дыма, насмешливо полюбопытствовал парень.

— Темно уже, — уклончиво ответила девушка.

— Ладно, помни мою доброту, — нехотя вставая с порога, произнёс Денис. Он ещё раз затянулся и выбросил окурок в палисадник. — Пошли.

— Там же мамины розы!.. Она ведь просила!.. — возмутилась Катя.

— Ой, я забыл, — отмахнулся Денис. — Но он уже потух. Пошли.

Демьян сидел у костра, разведённого в нескольких шагах от водной кромки, и, наблюдая за ветвями, жадно поглощаемыми ненасытными языками пламени, о чём-то размышлял. В траве вело бесконечные беседы многочисленное семейство цикад. Какая-то рыбёшка временами плескалась в воде. На безоблачном небе, густо усеянном мириадами звёзд, стояла полная луна.

Одинокая луна, окружённая неисчислимой ратью звёзд, и одинокий человек, скитающийся в окрестностях многолюдных поселений. В эти минуты между ними было так много общего!..

Услышав чьи-то шаги, доносившиеся со стороны леса, Демьян встрепенулся. Резко встав, он быстро, но практически бесшумно скрылся в тени.

— Где-то тут, говорят, скрывается беглый преступник, — выходя из лесных зарослей, тихо произнесла Катя. — Ой, а вон и костёр!.. Слушай, я боюсь…

Девушка остановилась.

— Дурёха, — засмеялся Денис. — Эй, зека, ты где? — нарочито громко крикнул он. — Выходи, не дрейфь! Солдат ребёнка не обидит!

Демьян сжал зубы, но не пошевелился. Он стоял всего в пяти — семи метрах от Дениса с Катей. Густая тень раскидистого дуба надёжно скрывала его от посторонних глаз.

— Смотри, шалаш, — прошептала девушка. — Пойдём отсюда, мне страшно…

— Ну что, зека, ты думаешь вылезать? — подходя к костру, вновь крикнул Денис. — Ты посмотри, какие пугливые зеки пошли! Воровать, поди, не боялся, а? Или ты мокрушник?

Он разбросал ногами догоравший костёр и, ехидно улыбаясь, в развалку подошёл к шалашу.

— Какой симпатичный домик!.. И кто же это его построил? Ой, поломался, — засмеялся Денис, с силой надавливая на перекладину, отчего та прогнулась вовнутрь и сухо треснула.

Бесшумная тень метнулась слева от Дениса. Испуганно вскрикнула Катя. Мощный удар в плечо отбросил парня от поруганного им жилища. Обернувшись, он получил не менее сильный удар в грудь. Дыхание сбилось, Денис захрипел. Слегка пятясь, он попытался нанести ответ, но его рука была ловко перехвачена и резко вывернута назад. Противно хрустнул сустав, и локтевую часть пронзила острая боль. Денис взвыл. Удар в лицо, затем ещё один в грудь. Земля ушла из-под ног, и он с шумом упал в реку…

У Кати от охватившего её ужаса онемели руки и ноги. Выронив вёдра, она широко раскрытыми глазами смотрела на приближавшегося к ней человека. Сил не хватало даже для того, чтобы закричать. В ушах бешено молотило сердце, а со лба стекала струйка холодного пота.

Подойдя к девушке, Демьян молча нагнулся и поднял с земли вёдра. Ничего не говоря, он сходил к реке и набрал воды. Вновь вернувшись к девушке, поставил оба ведра у её ног. Осторожно проведя рукой по Катиным волосам, Демьян улыбнулся.

— Не бойся, я тебя не трону, — тихо произнёс он. — Забирай своего парня и иди с миром…

Круто развернувшись, Демьян почти беззвучно скрылся за ближайшим деревом.

Кряхтя и охая, из воды вылез Денис. Сделав несколько шагов, он опустился на траву.

— Как ты? — подходя к нему, участливо поинтересовалась Катя.

— Живой, — раздражённо бросил Денис. — Где этот?..

— Ушёл, — опускаясь рядом с ним, ответила девушка. — Я же говорила, пойдём отсюда!.. — всхлипнула она.

— Заткнись ты!.. — рявкнул Денис. — Без твоих соплей тошно. Мне этот зека ещё ответит! Из-под земли гада достану!

8

Ночь выдалась, хотя и ясной, но довольно прохладной. Вероятно, где-то невдалеке прошёл циклон, отчасти затронув и здешние места.

Трава к утру покрылась обильной росой. С реки тянуло неприветливой сыростью. Солнце, скрывшись за густым скоплением мрачно-серых облаков, не спешило выходить из своего укрытия. С севера-запада дул лёгкий, но довольно настойчивый ветерок.

Погода хорошо гармонировала с настроением Демьяна, которое было таким же серым, мрачным и неприветливым.

Из головы никак не шли события прошлого вечера. Демьян корил себя за проявленную несдержанность, грозившую существенно осложнить его пребывание в здешних краях, побудив к немедленному принятию сразу нескольких решений. Ему так бы хотелось оттянуть это мгновение на максимально поздний срок. Но при всём этом Демьян понимал, что иначе просто не смог бы поступить. Не отреагировать — значит, проявить малодушие. К тому же не факт, что, не отреагируй он на явную провокацию, молча позволив разрушить своё временное жилище, положение Демьяна осталось бы прежним. А вот уважать себя он точно перестал бы. И, укоряя себя за несдержанность, Демьян прекрасно понимал всё это.

— Поступил, и баста… Всё к лучшему… К трудностям не привыкать…

Сбросив с озябшего тела сырую от росы мастерку, он рьяно взялся за физические упражнения привычной для него зарядки.

Откуда-то из леса донёсся перестук сразу нескольких дятлов, которые, словно по команде, обрушили на деревья свинцово-чёрные клювы. И на их фоне пару раз подала голос серая кукушка, привычно оглашая оставшиеся годы чьей-то жизни. Демьян улыбнулся.

Окончив зарядку, он развёл костёр и стал готовить завтрак. Пока на огне закипала вода, набранная в небольшое железное ведёрко, вчера случайно найденное в лесу, Демьян занялся осмотром повреждённого шалаша. На глаза попался мобильный телефон, вероятно, выпавший из кармана мастерки и теперь лежавший у входа.

— Как это я не раздавил его?..

Взяв телефон в руки, Демьян долго смотрел на погасший экран. Указательный палец то и дело ложился на кнопку загрузки, но Демьян всякий раз отдёргивал его.

— Нельзя, — хриплым голосом негромко произнёс он. — Просекут…

Демьян глубоко вздохнул и с тоской осмотрелся по сторонам.

— А вот машину надо пригнать сюда, пригодится…

На небе впервые за всё утро появилось солнце. Казалось, Господь таким образом давал понять, что решение, принятое Демьяном, верное.

В ведре наконец-то закипела вода. Демьян убрал телефон и вернулся к костру.

9

Покончив с домашними делами, дед Борис вынес за двор пару лавочек и, медленно потягивая из эмалированной кружки прохладный квас, стал ждать своих всегдашних собеседниц. Ожидание, впрочем, продлилось недолго. Уже минут через пятнадцать к нему подошла баба Соня. Покряхтывая, она опустилась на свободную лавочку.

— Ох, старость!.. — поправляя волосы, посетовала женщина. — Совсем я развалиной становлюсь…

— Никто не молодеет, — ставя рядом с собой пустую кружку, философски заметил дед Борис. Он довольно крякнул и отёр мокрые губы тыльной стороной ладони.

— Это точно, — вздохнув, согласилась с ним баба Соня. — Какие новости?

— Да какие… Слыхала вон, что чужак Дениса нашего избил?

— Да ты что?!.. Когда же это?

— Вчерашним вечером. Поговаривают, будто чуть в реке не утопил. А Катьку не тронул. Даже воды ей принёс.

— Кошмар!.. И куда же Васька наш смотрит?

— А я почём знаю? Мне он не докладывается.

— Вот пьянь несчастная! — с негодованием сплюнула София. — Так и весь посёлок перебьёт, а он всё спать будет!..

— Вы о ком это? — подходя к ним, поинтересовалась Марфа Петровна.

— Да всё об этом наркомане, будь он неладен. Слыхала? Уже наших ребят калечит!

— Это кого же?

— Дениску Татьяниного.

— Да ты что?!.. И сильно?

— Не знаю. Боря вон сказывает…

— Борис, ну-ка, что там случилось? — присаживаясь с ним рядом, поинтересовалась Марфа Петровна.

— Рассказывают, Денис провожал Катерину, — приосанившись, важно начал дед Борис.

— Это какую же? — перебила его Марфа Петровна. — Соколову, что ли?

— Её самую.

— Хорошая девочка, воспитанная. Не то, что этот обормот!.. Ну-ну, и что дальше?

— А дальше напал он на них. Денис-то вступился за подругу, да куда ему!.. Слаб дюже. Чужак его в два счёта поломал и в реку выбросил.

— Страсти-то какие!.. Но он хоть жив?

— Живой!.. Эх, был бы я помоложе!.. Только и могу вот, что с посохом своим воевать…

Дед Борис с чувством постучал палкой о землю.

— Старость — не радость, что поделаешь, — сочувственно отозвалась баба Соня. — Хорошо ещё, что не лежим брёвнами в кроватях…

— А я слышала, машина куда-то делась, — сказала Марфа Петровна.

— Говорят, — подтвердил дед Борис.

— Ты погляди на них! –выходя из двора напротив, на всю улицу воскликнула баба Дина. — Прямо голубки! Петровна, ты чего это у меня кавалера отбиваешь?

— Да ну тебя, — вскакивая с лавочки, ответила Марфа Петровна.

Дед Борис досадливо поморщился.

— Ой, бабёнки, чего я сейчас видела! — резво пересекая дорогу, продолжила баба Дина. — По телевизору показывали, на «Первом канале». Передача, значит, про этих, как бишь там? Рэкетиров, вот! Ещё мальчишками в девяностые годы они объединялись в группировки и силой отнимали деньги у честных предпринимателей. Рестораны, магазины, рынки — всё было под их контролем. Даже певцы — и те после каждого концерта дань платили. А эти мальчишки — все такие накачанные, с золотыми цепями, на дорогих машинах. Те, кого свои же не убили, потом стали депутатами и олигархами, уважаемыми людьми! Воно как бывает…

— Тю! Ты будто вчера родилась, и ничего этого раньше не знала, — отозвалась баба Соня.

— Всё я знала, — отмахнулась баба Дина. — Просто тут так подробно рассказывали, что у меня аж мурашки по спине побежали. А какие страшные пытки они друг другу устраивали! Ужас!.. Хуже фашистов. Эдак посмотришь, и потом всю ночь спать не будешь. Звери, а не люди. И ведь наши, русские!.. Вот и этот, пришлый, помяните моё слово, тоже из них!..

— Очень может быть, — задумчиво произнёс дед Борис.

— Жить страшно, — тихо обронила баба Соня.

Они замолчали.

10

Демьян сидел на берегу реки и вдохновенно писал что-то в слегка потрёпанном блокноте. Редкие порывы ветра трепали пряди его волос, временами небрежно спадавшие на вспотевший лоб. У ног негромко плескалась вода. За спиной стояла белая Toyota, недавно пригнанная им из леса. Вздохнув, Демьян вырвал исписанные листки и, чиркнув зажигалкой, сжёг их. Очередной порыв ветра мгновенно подхватил пепел и, закружив, унёс его прочь. Важное признание, запечатлённое на бумаге на столь короткое время, бесследно кануло в лету.

Повсюду, переливаясь оранжево-алыми красками, грандиозно пылал закат. Ещё один день стремительно догорал в бескрайнем небесном костре. Демьян сидел неподвижно, подперев руками голову, и невидящим взглядом смотрел вдаль. Наконец он очнулся. Резко поднялся, достал из машины мастерку с явно отвисавшим карманом и, одевшись, неспешно пошёл в сторону посёлка.

На краю ближайшей улицы Демьян неожиданно наткнулся на кучку парней и девушек, сидевших у покосившейся изгороди заброшенного дома. Среди них были и Денис с Катей. Едва Демьян показался на дороге, как Денис, сказав что-то сидевшим рядом парням, быстро поднялся и пошёл ему навстречу. Четверо парней последовали его примеру.

— Эй, вы куда? — окликнула их Катя.

— Надо, — небрежно отмахнулся Денис.

Вместе с двумя приятелями Денис преградил Демьяну путь. Ещё двое парней зашли сзади.

— Ну чё, залётный, погутарим? — принимая грозный вид, спросил Денис.

— А есть о чём? — остановившись, спокойно поинтересовался Демьян.

— А ты типа не в курсах?

— Если бы знал, не спрашивал. Это ведь очевидно, нет?

— Умный, да? — делая шаг вперёд, сквозь зубы процедил Денис.

Остальные парни последовали его примеру, окружив Демьяна плотным кольцом. От изгороди, заинтересовавшись происходящим, подошло ещё несколько человек.

— Послушай, дай пройти, — всё ещё миролюбивым тоном попросил Демьян.

— Чё, очко заиграло? — ехидно ухмыляясь, подал голос один из парней.

— Просто не люблю бессмысленных разборок, — ответил ему Демьян.

— Бессмысленная, говоришь, — сжимая кулаки, протянул Денис. — У реки, значит, всё было со смыслом?

— Сам ведь прекрасно знаешь, что послужило причиной.

— Да ты вообще кто такой?

Денис вплотную приблизился к Демьяну и толкнул его в плечо. Демьян слегка отступил назад и засунул правую руку в карман.

— Врежь ты ему, Дэн! Хватит церемониться, — подзадорил кто-то из группы поддержки.

— Денис, перестань, — попыталась вмешаться Катя.

— Молчи, — грубо осадил он девушку.

— Герой, — усмехнулся Демьян. — Ты бы ещё роту солдат привлёк. Да зрителей побольше, чтобы лучше засвидетельствовали твой триумф.

— Заткнись, гнида! — вскрикнул взбешённый Денис и бросился на Демьяна. Тот легко увернулся от первых ударов и ловким движением свободной руки перехватил кисть противника. Вторая рука по-прежнему оставалась в кармане.

— Может, всё-таки дашь пройти? — спросил Демьян, делая последнюю попытку предотвратить драку.

— Бей! — резко вырвавшись, крикнул Денис.

Демьяна больно ударили сразу с нескольких сторон. Крутнувшись на месте, он отточенным движением ноги заехал в живот одному из нападавших и, выхватив из кармана пистолет, выстрелил в воздух. Испуганно вскрикнули девушки. Парни отпрянули назад.

— Пристрелю! — крикнул Демьян и, обращаясь к Денису, спокойно добавил:

— Не перестанешь быть шакалом, плохо кончишь.

Отпихнув с дороги растерявшегося Дениса, Демьян, не оборачиваясь, пошёл вглубь посёлка.

11

Демьян медленно брёл по безлюдным поселковым улицам, рассматривая в большей степени обветшалые строения. Казалось, нищета и отчаяние навечно поселились в здешних краях. Каждый второй забор был либо полусгнившим, либо изрядно перекошенным, с потрескавшейся, местами облупившейся краской. Многие крыши домов перекрыты ещё черепицей. На одной из крыш Демьян разглядел резного петушка, знакомого ему лишь по детским книжкам с живописными картинками. Демьян улыбнулся. Несмотря на очевидную бедность и разруху, во всём здесь чувствовалась какая-то особая атмосфера, смутно напоминавшая детскую непосредственность и бабушкино радушие. Успокаивающе действовало полнейшее отсутствие суеты и городского шума. Легко дышалось.

Кругом стремительно темнело. В окнах зажигался свет, а на небе появлялись звёзды. Свернув за поворот, Демьян заметил возле одного из домов одинокую фигуру. Подойдя поближе, он рассмотрел в ней пожилую женщину.

Явно нервничая, женщина вдруг засуетилась, намереваясь скрыться во дворе. Демьян ускорил шаг, направляясь к ней.

«Всё, — мелькнуло в голове у перепуганной Марфы Петровны. — Сейчас он меня застрелит, душегуб проклятый!..»

— Добрый вечер, — раздался вполне миролюбивый голос.

— Здравствуйте, — едва слышно пролепетала Марфа Петровна.

— Извините, пожалуйста, у вас не найдётся немного хлеба? — спросил Демьян. — И, может, ещё что-нибудь пожевать. Проголодался очень, — он смущённо улыбнулся. — Вы не переживайте, — тут же добавил Демьян, — я заплачу.

— А стрелять в старуху не станешь? — осторожно поинтересовалась Марфа Петровна.

— Да вы что? — засмеялся Демьян. — Нет, конечно!

— Ну, тогда ладно. Пойдём, может, в хату — накормлю тебя по-человечески, — осмелев, вдруг предложила женщина.

— Неудобно как-то, — честно признался Демьян. — Давайте лучше здесь.

— Что же мне — по всей улице с тарелками таскаться?! И как ты стоя есть собираешься? На лошадь ты не больно-то похож… Пойдём. Тоже мне, стеснительный!..

Марфа Петровна бодро засеменила к дому. Демьян нехотя последовал за ней.

Окинув беглым взглядом довольно просторный и ухоженный двор, освещённый ярким светом фонаря, Демьян прошёл в маленькую, аккуратно убранную прихожую. Марфа Петровна провела нежданного гостя на кухню и усадила за массивный дубовый стол, переживший, вероятно, не одного хозяина. Откуда-то спрыгнула кошка. Недовольно мяукнув, она скрылась в соседней комнате.

— Мурка у меня не шибко гостеприимная, — пояснила Марфа Петровна. — Сейчас-сейчас, я кашу разогрею. Свеженькая, только утром сварила. Гарбузовая. В городе, поди, такую уже давно не признают. И напрасно — очень вкусная и полезная. Сам в том сейчас убедишься. Тёпленькая кашка, да с оладушками… Ужин — пальчики оближешь!..

Женщина суетилась, явно испытывая от этого удовольствие. Демьян с теплом в глазах следил за её движениями.

— Соскучилась я по людям в доме, — ставя на стол тарелку, полную аппетитно пахнущей каши, призналась Марфа Петровна. — Вот как Василь мой помер, так и живу одна уж который год. Мурка да Полкан — вся моя семья. Дочка вышла замуж за итальянца, живёт с ним в Милане. Сын работает в МЧС. Живёт, ясное дело, в городе. Что ему тут делать? Приедет раз в год, погостит пару денёчков — и назад. Всё к себе меня кличет. А куда же я поеду? Тут родилась, тут вся жизнь моя прошла… Немецкую оккупацию — и ту в посёлке переждала, никуда не уезжала. Здесь у меня и родители похованы, и Василь мой здесь же лежит. Вот и мне оставшиеся годики тут доживать надобно, чтоб в землицу родимую, поближе к своим потом лечь. Я так сужу: где Господь тебя поселил, там и надлежит жить, сколько Богом отмеряно!.. Ну да что-то я не о том, поди, балакаю. Ты не серчай уж на старую!..

— Да ничего страшного, — с пониманием откликнулся Демьян.

— Мы, старики, все об этом думки думаем. Доживёшь вот, даст Бог, до таких лет, поди, сам поймёшь. Сейчас-то у тебя, должно, иные заботы. Чем ты вообще промышляешь? Издалека откуда приехал?

— Да так, — уклончиво ответил Демьян. — Когда, чем придётся. Спасибо вам большое за такой вкусный ужин! И, правда, давно не ел ничего подобного. Будто в далёком детстве побывал!..

— То-то же! — улыбнулась довольная Марфа Петровна. — Наши деды знали толк в еде!..

Демьян положил на стол пятисотенную купюру.

— Вот, возьмите, пожалуйста.

— Ты чего это удумал? — возмутилась женщина. — Немедленно забери назад! — потребовала она.

— Нет, — решительно ответил Демьян. — Вы меня от души накормили, и я вас также искренне хочу отблагодарить.

Он встал из-за стола.

— Пойдёмте, проводите меня.

Когда они вышли во двор, из будки, заливисто лая, выскочил Полкан.

— Ты посмотри на этого сторожа, — рассмеялась Марфа Петровна. — Проспал всё, а теперь шумит!..

У калитки Марфа Петровна вновь попыталась расспросить Демьяна, но он вежливо распрощался и, пожелав спокойной ночи, скрылся в темноте.

— Ничего не понимаю, — растерянно произнесла Марфа Петровна.

12

Полуденное солнце неистово пекло. Демьян лежал в тени слегка согбенной ивы, росшей у самой водной кромки, и наблюдал за медленно плывущими облаками. Временами казалось, будто не облака движутся по бескрайним просторам серо-голубого небосвода, а он, Демьян, куда-то медленно плывёт. В детстве ему очень нравилось вот так лежать и подолгу всматриваться в бездонное небо. И сейчас порой казалось, будто не было вовсе последних лет, а он — всё такой же Дема, ученик седьмого или восьмого класса, отдыхает на их даче, что вот-вот раздастся мамин оклик, зовущий обедать.

Погрузившись в приятные воспоминания, Демьян не сразу заметил нарастающий гул вертолётного двигателя. Очнувшись, он вскочил и бросился, было, в лесную чащу, намереваясь там укрыться. Но потом, передумав, остановился.

Из-за горизонта появился серый корпус Ми-8. Сделав пару кругов над рекой, он скрылся за деревьями. Судя по звуку, вертолёт пошёл на посадку.

Подойдя к шалашу, Демьян отыскал смартфон. Он вновь долго держал его в руках, с тоской всматриваясь в погашенный экран, но так и не решился загрузить устройство.

Вернувшись к реке, Демьян устремил затуманенный взгляд на медленно расходившиеся водные круги. Лёгкий южный ветер ласково трепал его волосы. В кронах деревьев задорно щебетали птицы.

— Демьяныч! — внезапно раздался за спиной зычный мужской голос.

Вздрогнув от неожиданности, Демьян выхватил из-за пояса пистолет и резко обернулся.

— Саня? — узнав подходившего мужчину, удивился он.

Они обменялись крепкими рукопожатиями.

— Откуда здесь?

— Мать вчера звонила, рассказала о странном чужаке, появившемся в их краях. Я почему-то сразу подумал, что это ты. Когда узнал от неё разные подробности, лишь укрепился в своих догадках. А тут как раз выпало лететь в эту сторону. Я давно обещал матери повидать её. Вот и решил на обратном пути сделать небольшой крюк: и старушку свою проведать, и на залётную птицу взглянуть.

— Понятно, — сдержанно ответил Демьян, убирая пистолет.

— А ты здесь как оказался? — спросил Александр.

— Случайно.

— Стало быть, не хочешь говорить?

— Нет.

— Ну что же… — Александр вздохнул. — Тебе виднее. Я искренне рад, что ты хотя бы живой. А то, знаешь, по городу разные слухи ходят. Иные тебя уже и похоронить успели.

— Догадываюсь, кто, — угрюмо произнёс Демьян.

Они помолчали.

— Ладно, брат, пойду я, — сказал Александр. — У меня в запасе лишь два часа. Надо и матери хоть немного времени уделить.

— Давай. Она по тебе очень скучает.

Александр уже вошёл в лес, когда Демьян внезапно окликнул его.

— Если что, ты меня не видел.

— Я понял.

— И спасибо тебе за всё.

— Не стоит.

Александр скрылся из вида, а Демьян всё стоял и смотрел ему вслед.

Где-то через час над рекой вновь пролетел вертолёт. Демьян проводил его долгим взглядом, полным тоски и боли. По его небритой щеке медленно покатилась крупная слеза.

13

Мягкие лучи восходящего солнца осторожно ложились на купола храма. Их величественно-торжественный отблеск, притягивая к себе взор, наполнял душу особым, ни с чем не сравнимым теплом и умиротворением. Вокруг стояла глубокая тишина, свойственная лишь раннему утру. Даже птицы — и те, будто понимая всю значимость мгновения, затаились на ветвях деревьев. Временами слышался лишь едва уловимый шелест листьев. Да и он словно напоминал о чём-то важном, чего никак нельзя пропустить.

Но вот едва заметно вздрогнули колокола, и в тот же миг по воздуху поплыл их слаженный многоголосый перелив. Звонили к заутренней.

Из окрестных дворов начали выходить люди. Многие из них, в том числе молодёжь, устремились к храму.

«Пока в сердцах жива вера, у России есть будущее», — подумал Демьян. Он стоял в тени раскидистого орешника, и, устремив взгляд на сверкающие купола, медленно осенял себя крестным знамением. С его губ беззвучно слетали слова молитвы, а душа наполнялась неповторимой лёгкостью и благодатью.

Ему очень хотелось войти внутрь храма и хоть немного поприсутствовать на воскресном богослужении, послушать знакомое с детства пение церковного хора, поставить свечки за родных и близких, приложиться к иконам. Но Демьян не решился это сделать. Он боялся, что своим появлением посеет смуту среди прихожан, породит глупые и никому ненужные пересуды, отвлекающие от светлой и благодатной молитвы.

Из-за угла появились двое мужчин лет сорока — сорока пяти. Неряшливо одетые, с заметно уставшими лицами, они также спешили к храму. Один из них, увлечённо что-то рассказывая своему спутнику, энергично размахивал руками. Второй, молча слушая, изредка кивал головой. От этого движения его вихрастый чуб всякий раз спадал на глаза, и мужчине приходилось вновь зачёсывать его то на левый, то на правый бок.

Заметив Демьяна, рассказчик оборвал себя на полуслове. Они оба окинули «чужака» изучающими взглядами и, не останавливаясь, прошли мимо.

— Думаешь, беглый каторжник? — спросил чубатый.

— Вряд ли, — на миг задумавшись, отозвался его приятель. — Говорят, Сашка, сын бабы Марфы, его хорошо знает. А если так, то и этот из какого-нибудь спецназа.

— Но зачем ему скрываться?

— Да мало ли. У них там свои тёрки, в которые простым смертным лучше не влезать… Оно спокойней будет.

Оба мужчины скрылись внутри храма. Проводив их взглядом, Демьян ещё немного постоял, читая про себя молитву, затем трижды медленно перекрестился и нехотя побрёл прочь.

14

На протяжении нескольких часов Демьян бесцельно бродил по окрестностям. Он и сам не знал, что ищет. Просто не сиделось на месте. На душе тревога не ощущалась, а вот ногам покоя небыло. Уходя далеко в поля, он брёл, не разбирая дороги, по пояс в траве, затем вновь возвращался в посёлок, шатаясь по пыльным улицам.

К полудню стало невыносимо жарко. Демьян давно уже снял мастерку, нося её то на одном, то на другом плече; теперь же хотелось стянуть с себя не только лёгкую футболку-безрукавку, но и кожу заодно. Пот градом лил с мокрого лба. Во рту всё пересохло, очень хотелось пить. Демьян посматривал по сторонам, надеясь увидеть колонку. Но его ожидания никак не оправдывались.

Где-то сзади хлопнула калитка. Демьян остановился и обернулся на звук. Возле одного из домов, озираясь по сторонам, стояла симпатичная белокурая девушка. Демьян направился в её сторону. Девушка, заметив это, казалось, даже обрадовалась.

— Извините, вы мне не поможете достать котёнка? — спросила она, сделав пару шагов навстречу.

— А где он?

— На дереве, — девушка тряхнула густыми волосами, прилипшими к потной шее. — Я бы сама, но не получается залезть. А Барон ещё маленький совсем. Забраться — забрался, а назад никак. Боится. Поможете?

— Ну, давай, — согласился Демьян. — Ты мне только водички дай, ладно?

— Это пожалуйста. Хоть целое ведро, — улыбнулась девушка.

— Боюсь, столько мне всё же не выпить, — подмигнул ей Демьян.

— Ну, сколько сможете. Пойдёмте. Меня Дашей, кстати, зовут.

— Демьян, очень приятно. И давай на «ты», ладно?

— Хорошо.

Он подождал у порога, пока Даша сходила в дом и принесла большую кружку прохладной воды. Осушив её, Демьян довольно крякнул.

— Вот теперь можно Чип-и-Дейлом поработать, — сказал он.

Даша улыбнулась. При взгляде на её смеющееся лицо сердце у Демьяна ёкнуло. Он нервно сглотнул.

— Пойдём? — забирая кружку, спросила ничего не заметившая девушка.

— Ну да, — кивнул Демьян. — Веди.

Они прошли в огород и остановились возле довольно высокого абрикоса. На самой верхушке дерева, затерявшись в густой листве, едва выглядывал рыжий котёнок.

— Не слабо, — отыскав взглядом юного Барона, сказал Демьян.

Он снял с плеча мастерку и протянул её Даше.

— Подержи, пожалуйста.

— А там нет пистолета? Он не выстрелит? — осторожно принимая одежду, испуганно поинтересовалась девушка.

— Да нет, не бойся, — рассмеялся Демьян. — Там пусто.

Ещё раз окинув дерево внимательным взглядом, он подпрыгнул, ухватился обеими руками за толстую ветку и, напрягая мышцы, стремительно полез вверх. Добравшись до перепуганного котёнка, Демьян посадил его на плечо и, не обращая внимания на мгновенно впившиеся в руку коготки, стал спускаться.

Спрыгнув на землю, Демьян осторожно снял с себя дрожащий рыжий комочек и протянул его счастливой девушке.

— Барончик, маленький мой, — нежно гладя прижавшегося к ней котёнка, ласково заговорила Даша. — Перепугался, да? Эх ты, бандит такой!.. Спасибо большое, — обращаясь к Демьяну, добавила она. — Если бы не ты, пришлось бы этому чуду, наверное, до самого вечера там сидеть.

— Да не за что, — улыбнулся Демьян. — Пойдём, проводишь меня.

Они вышли за калитку. Простившись с девушкой, Демьян быстро зашагал по раскалённой дороге. Даша долго смотрела ему вслед. А Демьян шёл и всё думал: «Господи, как же она похожа на Варю!..»

15

Окончательно вымотавшись, Демьян свернул в попавшуюся на пути закусочную. Немного темноватое помещение мгновенно окатило его приятной прохладой. Он взял бокал пенистого пива да небольшую порцию поджаренной ломтиками картошки и, оглядевшись по сторонам, присел за свободный столик.

Через пару минут к нему неожиданно подсел мужчина лет пятидесяти с аккуратно подстриженной бородкой и невероятно добрыми глазами. Его взгляд словно приковал к себе Демьяна. Они сидели и молча смотрели друг другу в лицо. Во взгляде нежданного соседа отчётливо читались сочувствие, грусть и отеческая любовь. Было в нём и ещё что-то, чему Демьян никак не мог найти подходящее определение. Лицо мужчины казалось до боли знакомым. Демьян уже где-то видел его, причём совсем недавно. Но где? Вряд ли оно связано с городом… Слишком сильное спокойствие исходит от этих черт, и никакой тревоги… Душу объяло давно забытое умиротворение, разбавленное сладким предчувствием чего-то доброго, радостного.

— Что же отняло твой покой? — спросил вдруг незнакомец мягким и чуть хрипловатым голосом.

— Жизнь, — уклончиво ответил Демьян. — Проблемы разные.

— Что, совсем не разрешимые?

— Не знаю…

Они вновь замолчали.

Демьян вздохнул.

— Рассказать одну любопытную легенду? — спросил он.

— А почему бы и нет? — всё таким же мягким, убаюкивающим голосом откликнулся незнакомец.

— В общем, где-то на Урале жил один купец, — начал Демьян. — По отзывам окружавших его людей, очень хваткий, предприимчивый. Как говорится, с полного нуля создал целую империю: несколько заводов, фабрик, сеть магазинов, банк. Но при этом купец никогда не забывал и о благотворительности: четверть всех своих доходов он регулярно направлял на строительство школ, поддержку детдома, церкви и так далее. Простым людям, обращавшимся к нему за помощью, никогда не отказывал. Ощущал какую-то ответственность за нищих и обездоленных. Была у купца и любимая девушка, в которой он души не чаял. Возможность всячески ей помогать, исполнять почти любое её желание, доставляла ему особую радость. Лучше своей возлюбленной он и представить никого не мог. На весну у них была назначена свадьба, и уже полным ходом шли активные приготовления к ней. Но незадолго до столь важного события купец вдруг застал возлюбленную со своим лучшим другом и, как говорится, правой рукой. В один день потерял двух очень близких, дорогих людей. Столь сильный удар выбил его из колеи, чем не преминули воспользоваться различные недоброжелатели: начались торговые войны, захватнические рейды, суды, появились перебежчики. Около года купец всячески пытался защищаться, но силы его и возможности стремительно таяли. А потом по городу пошли разные слухи. Говорили даже, что купца убили кредиторы. Так или иначе, но его больше никто не видел, а обезглавленная империя неудержимо рассыпалась…

— Да, очень печальная история, — задумчиво произнёс незнакомец, когда Демьян умолк. — Но это ведь только половина легенды. Есть и продолжение.

— Расскажете? — пристально взглянув на собеседника, спросил Демьян.

— Конечно. Купец ведь был верующим, крещёным человеком, да в суете мирской отдалился от Бога. Это и сделало его слабым. Но он знал, что уныние пагубно для души. Это болото, из которого надо вылазить, пока оно не засосало. А вот его заводы, которые он сгоряча бросил, оставив на растерзание врагам, приносили немалую пользу людям: и сама продукция, и тысячи рабочих мест, дающих средства к пропитанию множеству семей. Без купца многие жители города были обречены пойти по миру. Он осознал это и вернулся. Опять вступил в борьбу за свои предприятия и с Божьей помощью одержал победу. Да и в церковь вновь вернулся, благодаря чему сумел восстановить и душевный покой. Всё наладилось в его жизни. Со временем и семья появилась. И много чего он достиг, единожды сумев перебороть уныние. Господь его не оставил, всячески направляя на путь истинный и помогая делать добрые дела.

— Я этого не знал.

Демьян отодвинул от себя нетронутые пиво с картошкой и встал из-за стола. Внимательно слушая незнакомца, он наконец-то узнал его. Это был местный житель, которого Демьян неоднократно видел в посёлке. Только раньше тот никогда не носил мирскую одежду, что теперь и делало его менее узнаваемым.

— Спасибо вам, батюшка, — поблагодарил Демьян внезапно осипшим голосом и быстро направился к выходу.

Отец Сергий также поднялся. Он перекрестил удалявшегося Демьяна, провожая его всё тем же добрым, любящим взглядом.

16

Тихий августовский вечер постепенно остужал разогретую за день землю, настойчиво обдавая её свежим северным ветром. Сразу в нескольких дворах самозабвенно заливались собаки. Сквозь их бестолковый лай едва слышно прорывалась гармонь. За углом то надсадно ревел, то резко замолкал двигатель стареньких «Жигулей». Вероятно, машину вновь ремонтировали. Посёлок жил своей обычной жизнью.

По одной из центральных улиц, не спеша, брела группа парней и девушек. Разбившись на небольшие кучки, они о чём-то переговаривались, шутили, весело смеялись. Уставшая за день Даша шла молча. Глубоко вдыхая чуть прохладный воздух, девушка задумчиво накручивала на палец прядь пшеничных волос. Заметив в небе падающую звезду, Даша приостановилась.

— Ну, ты чего? Пойдём, — хватая её за руку, сказала Катя.

Они ускорили шаг, догоняя остальных, и до слуха донёсся обрывок чьей-то фразы:

— Да точно уехал. Я сам…

— Кто уехал? — спросила у подруги Даша.

— Так тип этот с речки, — оживлённо откликнулась Катя. — Сжёг свой шалаш, убрал всё на берегу и уехал. Дядь Миша видел его машину на выезде из посёлка. Часа два назад.

— Уехал… — растерянно повторила Даша. По её щекам вдруг покатились слёзы. Девушка часто заморгала и, отвернувшись, быстро вытерла глаза.

— Такой непонятный и такой близкий, родной, — тихо прошептала она.

Глаза души

Небольшое рыболовецкое судно, слегка покачиваясь на волнах, медленно бороздило морские просторы. У кормы стояли два матроса: один курил, играя зажигалкой, второй, отвернувшись от приятеля, смотрел во тьму.

— И что ты там пытаешься разглядеть, Валер? — выпустив очередные кольца дыма, спросил первый матрос.

Валерий не ответил. Он лишь сделал небольшой шаг влево, уворачиваясь от пущенного в его сторону дыма, и слегка повёл плечами. С севера дул хотя и слабый, но довольно прохладный ветер. К полуночи заметно похолодало.

— Как думаешь, дождя не будет? — вновь поинтересовался первый моряк.

— Вряд ли, — взглянув на ясное, звёздное небо, отозвался второй.

Он глубоко вздохнул и провёл рукой по взъерошенным от ветра волосам.

— Валер, что случилось? — кладя ладонь на его плечо, участливо поинтересовался приятель. — Ты весь вечер какой-то не такой…

— Да так, — отмахнулся тот. — Вряд ли, Петь, мои пояснения покажутся тебе убедительными…

— А всё же? — настаивал Пётр.

— Душа болит… У меня неплохо развита интуиция, и я даже на большом расстоянии чувствую, когда с ней что-то происходит…