Бесплатный фрагмент - Фрагменты разлома

Глава 1: Искра перемен

Жаркий ветер пустыни жал кожу, проникая сквозь одежду, как нож сквозь шелк.

Зан’Ариад, город из песка и камня, жил своим обычным ритмом — торговцы выкрикивали цены, дети играли в тени узких переулков, стражники зевали на постах, а он… он просто существовал.

Имя его было Каэн.

Он не был героем. Не мечником, не магом, не сыном великого рода. Он продавал механизмы и инструменты для навигации караванов, с тихой тоской поглядывая на закат за городскими стенами.

Иногда он рисовал карты, которых никто не просил, и мечтал о землях, которых никто не видел.

Пока всё не изменилось.

Каэн не помнил, как оказался в подземелье.

Глаза открылись — и он увидел мрак, сквозь который пробивались бледные огни.

Холодные руки держали его, лица в капюшонах окружали. Кто-то читал заклинание, другой вливал ему в горло жидкость, светящуюся голубым, как рассвет над морем, которого он никогда не видел.

— Фаза вторая… готовность. — прошептал один.

Каэн попытался вырваться, но тело не слушалось.

Жидкость жгла изнутри, как будто звёзды распадались в его венах. Всё сжималось. Кожа трещала. Воздух становился огнём.

И вдруг…

Вспышка.

Яркая. Голубая.

Всё исчезло в ослепительном сиянии.

Очнувшись, он лежал в завале разрушенного зала. Камни осыпались, тела были разбросаны — кто-то из Ордена не успел уйти.

Тишина. Только гул в ушах и жжение под кожей. Пульс бился где-то в груди — медленно, но с новой силой.

Каэн встал. Тело дрожало, но он был жив. Более того — он чувствовал… силу.

Она будто спала внутри него, но была. Сжата. Тепла. Глубока.

Он вышел из руин, шатаясь, и направился в сторону горизонта.

Пустыня встретила его безжалостно.

Песок палил, губы трескались, а каждая минута казалась вечностью. Он не знал, сколько шёл — день, ночь, всё смешалось. Но он шёл.

До тех пор, пока силы не оставили его, и он не рухнул в горячие дюны.

И снова — вспышка.

Голубая, но мягче.

Как будто магия узнала его.

Он открыл глаза. Вокруг были знакомые улицы.

Зан’Ариад.

Он лежал у фонтана на окраине города. Люди проходили мимо, удивлённо глядя на него. Пыль оседала на коже, солнце било в глаза.

— Каэн?! — голос прорезал воздух, как нож. — Ты пропал три дня назад! Где ты был?!

Это был Мирик, его друг с детства — вор, пройдоха, но верный. Его рубаха была запылённой, а выражение лица — впервые без насмешки.

Рядом стояли ещё двое:

— Лиа — алхимик, чьё терпение было опаснее яда.

— Тарен — бывший солдат, молчаливый, но всегда готовый поставить щит там, где другие бежали.

Каэн рассказал им всё.

О похищении. О зелье. О вспышке. О магии, что вырвалась из него, как будто ждала.

Никто не смеялся. Даже Мирик.

— Это был Орден, — сказала Лиа. — По описанию. У них… были такие опыты. Но это было до Вспышек. До Закрытия.

— Значит, они начали снова, — сказал Тарен. — И выбрали тебя. Или… что-то в тебе.

Каэн сжал ладонь. Символы под кожей едва заметно светились, когда он чувствовал гнев.

Он не знал, кто он теперь. Но знал, что больше не может жить так, как раньше.

Первым делом друзья повели Каэна к городскому магу — старому Арфану, чьи познания в магии и тайнах Зан’Ариада были известны даже за его пределами. Услышав рассказ, Арфан лишь нахмурился, а потом молча велел ждать, пока соберётся Совет. В тесной зале, наполненной запахом пыли, благовоний и старых пергаментов, собрались уважаемые горожане: глава стражи, алхимик, несколько старейшин и сам маг.

Внимательно выслушав рассказ Каэна, Совет переглядывался, обсуждая вполголоса.

— Всё указывает на вмешательство Ордена, — наконец произнёс Арфан. — То, что с тобой случилось, нельзя оставлять без ответа.

— Но что нам делать? — спросил Мирик.

— Идите в Мирьенгард, — тихо ответил кто-то из старейшин.

— Там, в древнем городе, — сказал Арфан уже громче, — хранятся древние записи о вспышках голубой энергии. Там, возможно, найдётся тот, кто сможет объяснить, что происходит, и какова истинная цель Ордена.

Мирьенгард.

Древний Мирьенгард раскинулся на другом конце перешейка, там, где два огромных острова соединяются узким морским проливом. Этот город-узел веками оставался торговым и научным центром.

Легенды твердили: в подземельях Мирьенгарда спрятаны рукописи, способные изменить ход истории, а по древним залам по-прежнему блуждают тени магистров.

Совет решил единогласно: Каэн и его спутники должны отправиться в Мирьенгард.

В этот вечер, под утихающим жаром пустыни, у Каэна появилось ощущение, что привычный мир покинут навсегда.

А может, всё только начинается.

Глава 2: Осада города

Утро в Зан’Ариаде началось необычно — не с криков торговцев, не с жужжания караванов. А с тишины. Тяжёлой, давящей. Как будто сам воздух замер в ожидании.

Каэн и его друзья, собравшие припасы перед выходом, уже были у восточной стены, когда прозвучал тревожный гонг. Он разорвал воздух, и следом раздались крики дозорных:

— Вражеские знамёна на горизонте!

Из-за бархана показались силуэты. Сотни… нет, тысячи фигур в серых мантиях. Безмолвные. Строем. На груди каждого — символ в виде черепа, окружённого спиралью — печать Ордена Тени.

— Они вернулись, — прошептал Каэн. — За мной.

К вечеру город был окружён. Орден не делал попыток к штурму — они просто стояли. Но с каждым часом в небе над ними сгущалась голубая буря. Энергия пульсировала в небе, гремела в песках, пробуждая древние страхи.

Совет города собрался в спешке. Старейшины спорили. Один кричал:

— Выдать его! Это их цель! Один человек — и они уйдут!

— Нет! — вступила Лиа. — Если отдадим его — мы покажем слабость. И всё повторится. С каждым из нас.

Каэн молчал. Он чувствовал, как магия внутри него начинала реагировать на бурю снаружи. В его ладонях вспыхивали короткие импульсы света, неконтролируемые, но… живые.

Ночью началась атака.

Орден не пошёл штурмом. Они призвали. Из песков поднялись существa, как сотканные из дыма и пепла — теневые создания, неуязвимые для стрел и мечей. Они проходили сквозь стены, пробирались в дома, унося людей в пустоту.

Каэн и его друзья сражались у северной башни. Тарен держал линию с пылающим мечом, Лиа кидала во врагов стеклянные сферы с огненными смесями, а Мирик исчезал и появлялся в спинах врагов, будто был частью тьмы.

Каэн впервые осознанно вызвал магию. В момент смертельной опасности он вытянул руку, и из неё вырвался разряд голубой энергии, разметав тварей вокруг. Земля под ним потрескалась, а глаза засветились, как у древнего артефакта.

— Ты управляешь ею… — тихо прошептала Лиа, глядя на него с изумлением.

К утру город выстоял, но ценой сотен жизней. Песок был чёрен от крови и пепла. Орден отступил — не сломлен, но… выжидающий.

Каэн понимал — они не хотели уничтожать город. Они проверяли. Силу. Реакцию.

Собирались снова.

— Нам нельзя ждать. Мы должны идти. Сегодня. В Мирьенгард. Пока город ещё дышит. Пока мы живы.

И друзья отправились — через разрушенные врата, навстречу пустыне, и за её пределами — вглубь тайн, куда даже ордена боятся заглянуть.

Глава 3: Вражеский лагерь

Они шли уже второй день.

Пустыня не прощала ошибок. Днём — палящее солнце, ночью — холод, пронизывающий до костей. Но Каэн чувствовал нечто странное: с каждой милей магия в нём становилась сильнее. Песок под ногами слегка мерцал, словно отвечая на его присутствие.

— Что-то не так, — сказал Тарен. — Слишком тихо. Даже для этих мест.

Каэн почувствовал это тоже. И когда они достигли хребта у подножия старого каньона, их взгляду открылось… лагерь.

Огромный, выстроенный с нечеловеческой точностью. Палатки из чёрной ткани, символы Ордена на каждом полотне. По периметру — тотемы из костей, вплетённые в них живые змеи. Воздух пульсировал от магической энергии, которая поднималась в небо — столбами голубого света.

— Это не просто лагерь, — прошептала Лиа. — Это ритуальный круг.

В центре лагеря возвышался алтарь. Камень был исписан рунами, кровью и чем-то ещё — светящимся, как само пламя Каэна. Над ним витал силуэт — фигура в мантии, лицо закрыто маской с двумя прорезями, откуда лился голубой свет.

— Верховный маг ордена, — предположил Мирик. — Он проводит… нечто.

Каэн сжал кулаки. Его магия бурлила. Он чувствовал, что его тянут к этому алтарю. Будто то, что с ним произошло — часть этого ритуала. И может, он — не единственный.

Они затаились на утёсе, наблюдая. Через магический шпионский круг Лиа усилила зрение. Она увидела, что в центре лагеря содержатся другие пленники. Некоторые кричали, другие были без сознания. И у всех — на коже появлялся тот же голубой узор, что теперь сиял у Каэна на груди.

— Они создают армию. — Тарен посмотрел на Каэна. — Из таких, как ты.

И тут лагерь зашевелился. Члены Ордена подняли головы, будто услышали нечто. В небе раздался второй гул вспышки — но пока без света.

— Они чувствуют тебя, — сказал Мирик. — Мы долго не останемся незамеченными.

Каэн встал. Впервые — уверенно.

— Значит, придётся сыграть на опережение. Я иду. Узнаю, кто я. Узнаю, зачем они сделали меня таким.

И под завывание ночного ветра тени друзей слились с барханами, приближаясь к самому сердцу вражеского заговора…

Глава 4: Ночь

Ночь опустилась на пустыню, как вуаль забвения. Ветер нес с собой запах пепла, раскалённого песка и крови. Герои укрылись на краю каньона, откуда открывался вид на вражеский лагерь. Чёрные палатки тихо шевелились от сквозняка, а голубые всполохи энергии мерцали между ними, словно дыхание неведомого существа.

Каэн сидел, прижав колени к груди, всматриваясь в алтарь. Он чувствовал… связь. Не физическую, а энергетическую. Магия, которая пульсировала в его венах, откликалась на ритуал. Она хотела быть там. Он сдерживал её.

— На рассвете — проникаем внутрь, — прошептал Тарен. — Пока они устанут.

— Если вообще доживут до рассвета, — сказал Мирик и указал вниз. — Смотри.

Тела подопытных, лежащие вокруг алтаря, начали светиться. Их вены вспыхивали, как раскалённые жилы. Крики пронеслись сквозь лагерь, дикие, нечеловеческие. Один из пленных встал, выгнулся назад — и разорвался, окатив все вокруг голубым пламенем.

— Нет… они не выдерживают, — прошептала Лиа. — Зелье нестабильно. Оно… убивает их.

Один за другим, тела вспыхивали, ломались, превращались в всплески магии и пепла. Некоторые рвались в воздухе, словно сосуды, наполненные слишком мощной силой. Свет вырывался вверх — лучами в небо.

В лагере началась паника. Орден Тени перестроился за считанные минуты. Без крика. Без суеты. Почти механически. Палатки начали складываться, тотемы — гаснуть, артефакты — исчезать в порталах.

И тогда он вышел.

Верховный маг, фигура в чёрном, лицо скрыто под маской. Он встал у алтаря, вытянул посох, и весь лагерь замер. Он провёл в воздухе черту, и пространство вокруг изогнулось, как вода при падении камня.

— Он уходит, — сказал Каэн, вставая. — Они не будут сражаться. Они не закончили.

— Он заметил нас? — Лиа едва дышала.

Но Каэн уже знал ответ. В последнюю секунду перед исчезновением, маг повернул голову прямо в их сторону. Его глаза, светящиеся, как две луны, встретились с глазами Каэна.

А потом — исчез.

Тишина. Лагерь начал разваливаться. Энергия спадала. Лишь пепел оставался от тех, кто не выдержал силы.

— Он знает, что ты жив, — сказал Тарен. — И теперь он начнёт охоту.

Каэн медленно выдохнул. Утро уже красило горизонт. Они не прорвались в лагерь. Но и не ушли с пустыми руками.

Он знал теперь, на что способна магия.

И знал цену, которую за неё платят.

Глава 5: Путь в Мирьенгард

Пустыня осталась позади, но путь не стал легче.

Герои шли уже три дня по выжженным землям, где песок сменялся камнем, а скалы казались вымершими великанами. Ночами холод пробирался под кожу, а днём солнце палило так, что даже ветер казался огнём.

Мирьенгард был на другом конце перешейка, где два больших острова соединялись узким морским проливом. Это был город-узел, торговый центр, ворота в магические и военные земли.

Но дорога к нему проходила через Заброшенную Чашу — огромную воронку, покрытую осколками древних руин и засохшими деревьями, в которых не пели птицы.

На закате второго дня они услышали голоса.

Сначала — глухо, потом ближе. Скрылись среди скал. Мимо прошёл отряд — пятеро наёмников. Хорошо вооружены, лица скрыты масками с металлическими вставками. На груди — серые броши с полуспиралью — знак Ордена, но без символа мага.

— Они не маги, — сказал Тарен. — Это охотники. Набирают «избранных» для ордена.

— Простых не трогают, — добавил Мирик. — Только тех, кто носит в себе силу. Таких, как ты.

Каэн невольно сжал руки. Его тело словно пульсировало изнутри. Он чувствовал, что эти люди… чуют его. Даже на расстоянии.

— Они ищут не тебя лично, — сказала Лиа. — Они ищут… эффект.

В ту ночь наёмники устроили лагерь неподалёку. Герои обошли их стороной, но всё равно чувствовали: за ними следят. Наёмники не двигались по пустыне — они прочёсывали её, методично, шаг за шагом. По приказу.

— Если Орден больше не справляется с магией, — пробормотал Тарен, — они теперь собирают живых. Массово. Партиями.

— И сколько из них взорвутся, как те подопытные… им не важно, — добавила Лиа с отвращением.

На четвёртое утро Каэн ощутил резкий прилив боли. Не физической — энергетической. Он упал на колено, хватаясь за грудь.

— Они приближаются. Кто-то… сильно одарённый. Или с артефактом.

Лиа провела рукой по его спине, и свет внутри неё окрасился зелёным — она тянула энергию из земли, чтобы стабилизировать его.

— Нас ждёт не просто Мирьенгард, — сказала она. — Нас там уже ждут.

Когда они вышли на хребет, увидели город у воды.

Башни, купола, паруса. Мирьенгард был прекрасен на фоне утреннего неба. Но над частью города клубился тёмный дым. А над главной башней — мерцал символ Ордена, выжженный в воздухе, как вызов.

— Они пришли первыми, — сказал Каэн. — И мы не можем опоздать.

Глава 6: Закрытые врата

Утро было холодным, как дыхание древних стен. Когда герои приблизились к вратам Мирьенгарда, они уже слышали тревожные крики, отдалённый гул магии и звук стальных ботинок на камне. Возле ворот толпились беженцы, купцы и гонцы — всех задерживали. Стража не пропускала никого.

— Приказ Совета. После нападения на Зан’Ариад вход закрыт.

Каэн почувствовал, как внутри снова оживает магия. Его рука непроизвольно сжалась — она хотела пройти. Город звал.

— Если мы не пройдём через врата, — сказал Тарен, — у нас есть только один путь: через старый город.

Лиа побледнела:

— Ты имеешь в виду руины Мирьен-Иль? Там, где маги провалились в землю вместе с башней?..

— Именно.

Старый город, разрушенный во времена Первой Эпохи Раскола, лежал под основным Мирьенгардом. Его улицы затопило, башни обрушились, а магия, некогда охранявшая своды, превратилась в дикую.

Они шли через разлом в скале, где когда-то был мост. Ниже, в тумане, среди сломанных арок, проступали очертания улиц. Всё было мертвым. И в то же время — живым.

— Что-то здесь дышит, — прошептал Мирик. — Но это не воздух.

Каэн остановился у разрушенного здания. На полу — знак, тот же, что на его коже светился после первой вспышки.

— Это место знает меня. Или… я знаю его.

Глубже в городе их поджидали ловушки времени — вспышки прошлого, призрачные силуэты магов, ведущих ритуалы, дети, бегущие по мостовой, люди, сгорающие в голубом пламени. Это были не иллюзии — эхо событий, застывших в разрыве реальности.

Лиа исследовала стену, покрытую рунами:

— Это защита от вторжения. Она активируется, если почувствует угрозу… или силу.

И в тот момент, когда Каэн прикоснулся к камню, руины вспыхнули светом. Мост восстановился. Путь открылся. Только на мгновение.

— Быстро! — закричал Тарен.

Они проскочили внутрь, как раз перед тем, как энергия вновь осыпалась прахом. Но теперь они были внутри города. Позади врата, впереди — сердце Мирьенгарда.

А в небе снова вспыхнула голубая энергия.

Орден знал, что они здесь.

Глава 7: Выживание

Город Мирьенгард был красив издалека.

Но внутри — он был голодным зверем.

Как только герои оказались за стенами, иллюзия порядка исчезла. В центре город сиял куполами, но окраины, через которые они прошли из старых руин, были серыми, выжженными. Магия Ордена оставила после себя разрушенные дома, перекрытые улицы и напуганных людей.

— Мы внутри, — пробормотал Мирик. — А теперь что? Нас не ждали. У нас нет ни медяка, ни хлеба.

Лиа села на край фонтана — вода в нём была мутной.

— Нам нужно найти укрытие. А потом — еду. И как можно меньше светиться, — бросила она взгляд на Каэна. — В прямом смысле.

Каэн молчал. Ему было тяжело. Магия внутри росла, но вместе с ней приходила усталость, жажда, голод. Сила не питала тело. Наоборот — она его пожирала.

Тарен отыскал старую таверну, наполовину разрушенную. Когда-то здесь подавали вино и пряное мясо. Теперь — только пыль и запах плесени. Они заняли угол на втором этаже, где крыша ещё держалась.

— Это временно, — сказал Тарен. — Завтра найдём работу. Или еду. Или… кого-то, кто нам должен.

Мирик поднял бровь:

— Ты хочешь украсть?

— Нет. Хочу напомнить старым друзьям, что я жив.

Лиа тем временем обменяла последнюю бутылку с лечебным раствором на лепёшку и кружку воды. Когда она протянула её Каэну, он впервые за несколько дней поел с жадностью.

— Я думал, магия избавляет от голода, — сказал он.

— Только у тех, кто умеет её контролировать. Ты же — как жаровня без дна.

Она горит, пока есть, что сжечь.

Каэн опустил взгляд.

— А когда сгорит всё?

Ответа не последовало.

Вечером они слышали, как в городе начали патрулировать новые отряды. Люди в серых плащах, без символов города. Но с масками — черепами. Наёмники.

— Орден уже здесь, — прошептала Лиа. — И они кого-то ищут.

Каэн почувствовал, как его ладони вновь дрожат.

— Они ищут меня.

И в тишине ночи, среди шорохов улиц и далёких всполохов, стало ясно: выживание — это только начало.

Дальше будет охота.

Глава 8: Невидимые улицы

Ночь в Мирьенгарде не знала тишины. Даже когда город засыпал, в его глубинах продолжала жить иная жизнь — невидимая, затенённая, уличная.

После бурного дня, пропитанных опасностями и голодом, герои скитались по тёмным переулкам, уклоняясь от стражи и глаз наёмников. Каменные арки вели в глухие кварталы, где даже свет фонарей казался нежеланным гостем.

— Где мы? — спросил Каэн.

Мирик усмехнулся:

— В тех частях города, которые на картах не рисуют. Где каждый уголок принадлежит тому, кто за него платит. Или дерётся.

У ворот одной из аллей стояла женщина с грязным платком и острым, подозрительным взглядом. Она обратила внимание на Каэна, когда тот пошатнулся.

— Он светится, — бросила она. — Маг? Или одержимый?

— Голодный, — ответила Лиа резко. — И усталый. Мы ищем крышу и хлеб. И не задаём вопросов.

Женщина прищурилась. Потом махнула рукой:

— Следуйте. Но шуметь — себе хуже. И если за вами хвост — уводите прочь. У нас тут свои законы.

Так герои попали в подвальное убежище, скрытое под лавкой продавца свечей. Ни окон, ни роскоши. Только деревянные нары, общая кухня, запах старой муки и магически подогреваемый котёл с супом.

— Гильдия Укрытых, — прошептал Мирик. — Я слышал о них. Они прячут беглецов, воров, магов… и тех, кого ищут.

Люди в подвале не задавали вопросов. Кто-то молчал, кто-то спал, кто-то просто сидел с чашкой.

Они были невидимыми в городе, но держались друг за друга.

Каэн ел, не поднимая глаз. Впервые за много дней он чувствовал тёплую пищу, безопасность… пусть и временную. Магия внутри него затихла, будто усыплённая теплом и хлебом.

— Мы останемся здесь на ночь, — сказал Тарен. — А утром решим, что дальше.

— А если Орден всё же найдёт нас? — спросила Лиа.

Мирик пожал плечами:

— Тогда я надеюсь, что суп был не последним, что я попробовал.

Но Каэн не спал. Он лежал, глядя в деревянный потолок.

Потому что снизу, из глубины земли… он чувствовал призыв.

Старый, древний. Не как вспышки. Не как боль.

Как будто сам город хотел поговорить с ним.

Все остальные уже дышали ровно — Тарен спал с ножом под рукой, Лиа обняла рюкзак с последними зельями, а Мирик тихо посапывал, будто ничего в этом мире не тревожило его по-настоящему. Только Каэн лежал с открытыми глазами, чувствуя… зов.

Он исходил снизу. Из-под пола. Не голос и не звук, а внутренний толчок, мягкий и настойчивый, будто кто-то тянул за невидимую нить внутри него. Не больно — почти ласково.

Он встал, тихо, стараясь не тревожить друзей, и, опершись о стену, спустился по узкой лестнице, ведущей в старые, заброшенные погреба. Воздух был сырым, пах плесенью и мокрым камнем, но чем глубже он шёл — тем чище становилось ощущение. Теплее. И светлее внутри него.

За старыми дверьми он нашёл туннель, проложенный вглубь земли. Руны на стенах светились, когда он проходил мимо. Они реагировали на него, как если бы знали, кто он такой.

Он не знал, сколько шёл, но время потеряло смысл.

На конце туннеля была площадь — круглый зал, обрушившийся частично, но в центре ещё стоял пьедестал, а над ним — сфера, пульсирующая мягким голубым светом. Не ярко. Не угрожающе. Как дыхание.

Когда Каэн приблизился, свет сферы усилился. Изнутри раздались голоса. Тысячи шепотов, собравшихся в один:

— Ты… пробуждён. Не создан. Найден. Отголосок прошлого.

Каэн едва держался на ногах. Он не понимал, кто говорит. Или что. Но чувствовал правду в этих словах.

— Они пытались нас воссоздать. Но ты… ты жив, потому что ты — наш. Огонь, который не вырывается. А горит изнутри.

— Кто вы?.. — прошептал он.

— Старшие. Забытые. Заключённые. Но мы просыпаемся. Через тебя.

Сфера внезапно затихла. Свет исчез. Камень стал холодным. Но внутри Каэна осталась память о контакте. И — новое понимание.

Он не просто носил силу.

Он был частью силы, которая жила задолго до Ордена. И теперь она просыпалась — в нём.

Когда он вернулся в укрытие, Лиа уже сидела у лестницы, кутаясь в плащ.

— Ты спускался. Я чувствовала. Всё вокруг тебя слегка изменилось.

Каэн сел рядом. Посмотрел на свои ладони.

— Я думаю… я стал не тем, кем они хотели. Я стал чем-то другим. И я не знаю, хорошо это… или опасно.

Она посмотрела на него внимательно.

— Главное — не потеряй себя. Потому что ты — всё, что у нас сейчас есть.

Утром, как только первый свет пробился сквозь трещины потолка, Каэн почувствовал перемену в воздухе. Город за пределами укрытия больше не казался вялым или равнодушным — он шевелился. Как зверь, почуявший движение в своей клетке.

Тарен уже был на ногах. Лиа заплетала волосы, привычно проверяя зелья у пояса. Мирик вернулся только что — и не один. С ним была женщина в чёрном с серебряной застёжкой в виде треугольника с кругом внутри.

— Имя — Эстайр. «Представляю Подполье», — сказала она, оглядывая всех. — Мы наблюдали за вами. Не потому, что вы опасны. А потому что Орден ищет вас с отчаянным интересом. Это делает вас полезными. А возможно — последним шансом.

Тарен напрягся:

— Мы не ищем войны. Только ответы.

— А в этом городе, — холодно ответила Эстайр, — это одно и то же.

Они прошли через сеть скрытых ходов — подземные рынки, канализации, тоннели времён Старого Мирьенгарда, разрушенные, но живые. Люди в серых одеждах и безликих масках двигались там, как тени. Это была Арка Ночных, тайная сеть сопротивления Ордену и его наёмникам.

Каэн чувствовал взгляды. Люди чувствовали магию в нём. Кто-то боялся. Кто-то восхищался. Кто-то — хотел использовать.

И всё же, когда они вошли в подземный зал, за полукруглым столом сидели трое магов. В отличие от Орденов, их мантии были из простых тканей, лица открыты, глаза уставшие, но полные разума.

— Ты — носитель энергии древнего рода. «Не продукта алхимии», — сказал один из них. — Мы называли таких как ты «ключами».

— К чему? — спросил Каэн.

— К Хранилищу. К Вратам Полуночи. К правде, которую Орден хочет похоронить.

(тишина)

— Ты должен увидеть, что под ними, — продолжил маг. — И не один. Тебе придётся спуститься туда, где даже свет отказывается жить. И узнать, почему твоё сердце горит синим огнём.

Каэн посмотрел на своих друзей.

Лиа сжала его руку.

Тарен кивнул.

Мирик усмехнулся:

— Если уж мы ввязались в сказку, давай уж дойдём до дракона.

Эстайр шагнула вперёд и открыла карту, на которой не было улиц — только глубины.

— Вы готовы? Врата Полуночи открываются редко. И не всех выпускают обратно.

Каэн опустил взгляд на свет, пульсирующий в его ладони.

— Готов.

Глава 9: Врата Полуночи

Город наверху шумел своей обычной жизнью — рынки, тревоги, патрули. Но под улицами Мирьенгарда начинался совсем другой мир. Тёмный, глубокий, забытый.

Герои, ведомые Эстайр и двумя магами Подполья, вошли в старую часовню на окраине. Никто не молился здесь уже много лет.

На алтаре — выбитый символ, похожий на кольцо с трещиной внутри.

— Здесь была дверь, — прошептала Лиа. — Но она… не физическая.

Каэн подошёл ближе. Его магия снова ожила — в ладони вспыхнул мягкий свет, и трещина на алтаре расширилась, превращаясь в круглый портал. Камень ушёл вниз, обнажив лестницу из древнего обсидиана.

— Это путь к Вратам Полуночи, — сказал маг по имени Салер. — Внизу вы не найдёте света. Только силу. И проверку.

— Проверку чего? — спросил Тарен, укладывая меч на спину.

— Самих себя.

Они спускались долго. Лестница шла всё ниже и ниже, воздух становился влажным, плотным, словно пропитанным магией. Стены покрывали древние надписи, которые двигались, когда проходил мимо Каэн.

— Это не просто символы, — сказала Лиа, вглядываясь. — Это… живой язык. Он реагирует на нас.

Внизу лестница кончилась, и начался тоннель. Узкий, из тёмного камня, в котором не отражались шаги. Тарен сверил путь с картой, но она дрожала — магия искажала направление.

Каэн шёл впереди. Его тело будто знало, куда идти.

Наконец они вышли в зал, вытянутый и высокий. На другом конце — огромные врата, чёрные, как уголь, исписанные голубыми прожилками. Они дышали, как грудная клетка гиганта.

— Врата Полуночи, — прошептала Лиа. — Я думала, они разрушены.

Но врата были целы. И они ждали.

Когда Каэн подошёл, они ожили. Символы на них загорелись, а воздух наполнился звуками — гул, шепот, и в самом центре — вопрос, произнесённый не голосом, а ощущением:

Кто ты?

Каэн не знал, как ответить. Но его тело ответило само: из груди вырвался луч голубой энергии, и ударил прямо в центр врат.

Врата вздрогнули. Тишина.

Затем — трещина.

Потом — медленный поворот камня.

Они открылись.

За вратами — тьма. Но не пустая. Она была как плоть. Как ткань мира, не впущенная в свет. И в её глубине — шаги. Не чужие.

Каэн почувствовал: его ждут. Не Орден. Не маги. Древние силы.

Он сделал шаг внутрь. Остальные — за ним.

Путь вглубь — начался.

За Вратами Полуночи не было времени.

Каменные ступени вели героев в глубокий зал, похожий на перевёрнутый храм, где потолка не было вовсе — только беззвёздная пустота над головой. Здесь не звучал эхо, здесь тишина имела вес. Руны на стенах слабо мерцали, отзываясь на присутствие Каэна.

Он чувствовал, как с каждым шагом магия внутри становится не только сильнее, но и настойчивее. Как будто кто-то изнутри говорил с ним, не словами, а ощущениями.

В центре зала стояла фигура в чёрной мантии. Безмолвная, знакомая. И вместе с ней — густая тьма, ползущая по стенам, словно дым в холодной воде.

— Ты, — прошептал Каэн. — Лагерь. Ты был там.

Маг не ответил. Он лишь слегка наклонил голову, а затем его голос раздался прямо в их умах — как бытие, вдавленное в кости:

— Ты выжил. Ты не должен был. Остальные сгорели, но ты стоишь. Почему?

Ты — неудача, но в тебе — дар. Сила. Мы не можем допустить, чтобы она стала вольной.

С каждой фразой давление в зале росло. Лиа сделала шаг вперёд, но Мирик остановил её жестом:

— Смотри. Он пробует сломать его. Не нас.

Маг расправил плечи. Рядом с ним, из тени, начали подниматься искажённые образы — копии Каэна, в золе и трещинах, с пустыми светящимися глазами. Они дрожали, будто страдали.

— Это… те, кто погиб, — выдохнула Лиа. — Он связал их. Сохранил в магии.

Каэн сделал шаг вперёд. Глаза мага засветились сильнее, и воздух уплотнился.

— Склонись.

Всё замерло. Сила мага давила, как молот. Невидимая, но непреломимая. Каэн почувствовал, как ноги предательски дрожат, как будто само тело хочет подчиниться. Внутри — вспышки страха. Гнева. Обида.

И… гордость.

— Нет.

— Ты не понимаешь. Мы не враги. Мы строим будущее. Ты — наш путь. Наша кровь. Стань частью замысла — или исчезни, как остальные.

Каэн поднял голову. Его голос звучал хрипло, но в нём не было страха:

— Ты боишься. Потому что я не сломался. Потому что я — не твоя ошибка. Я — их возвращение. И твой конец.

Вокруг него вспыхнула голубая энергия — яркая, но чистая, управляемая. Камень под ногами задрожал. Искажённые тени исчезли, как дым.

Маг замер. Впервые — не говорил. Он просто наблюдал.

— Ты выбрал. Значит, ты увидишь, к чему это ведёт.

Маг протянул руку, и символы на полу засветились. В тот же миг по его ладони прокатилось острое жжение, будто по венам хлынуло пламя. Каэн едва сдержал стон — жар расползался по руке, обжигал кожу и кости.

По залу пронеслось давление, словно всё здание вдыхает. Пол начал трескаться. Стены — рушиться.

— Обвал! Назад! — крикнул Тарен, подхватывая Лиа.

Каэн отступал последним. Он успел только увидеть, как фигура мага растворяется в потоках света и тьмы, оставляя после себя только символ на камне — круг, прорезанный спиралью.

Они выскочили из зала за секунды до того, как вход за ними обрушился.

Среди осевшей пыли и гудящей магии, в слабо освещённом туннеле, Каэн рухнул на колени. Он дрожал, но не от страха. От напряжения.

— Он не пришёл убить, — прошептала Лиа. — Он пришёл подчинить. И не смог.

— Но в следующий раз не станет спрашивать, — сказал Тарен, глядя на запечатанную дверь. — Теперь он знает, что Каэн — не ключ. Он — угроза.

Каэн открыл глаза. Голубой свет всё ещё пульсировал в его груди. Но внутри было спокойно. Он знал:

Он не принадлежит им.

Он не создан.

Он — пробудился.

И теперь война стала личной.

Глава 10: Побег

Они сидели в тишине, глубоко под землёй, среди камней и магической пыли, осыпавшейся с потолка после исчезновения мага. Воздух всё ещё дрожал, как после грозы.

Но Каэн чувствовал пустоту.

Не усталость. Не страх. Пустоту.

Он смотрел на свои руки — раньше они светились, пульсировали энергией, магия жила в них, дышала, отзывалась на эмоции. Но теперь… ничего.

Тишина. Холод. Пусто.

— Ты в порядке? — Лиа опустилась на колени рядом.

Каэн кивнул — медленно, неуверенно.

— Магия… исчезла.

Он говорил это, и сам не верил. Как будто кто-то выдрал нить из ткани, на которой держалась его сила. И не просто забрал — поглотил, заменил.

Он снова посмотрел на руку. И тогда увидел это.

Знаки.

Они начали проявляться с запястья — тонкие линии, похожие на древние руны, вплетённые в кожу. Словно кто-то выжег их, но без боли. Они медленно ползли вверх, обвивая предплечье и поднимаясь к плечу. Символы переливались: от глубокого синего к серебристому, как пепел.

— Что это? — прошептала Лиа, протянув дрожащую руку.

— Печать, — прошептал Тарен. — Я видел нечто подобное. Это не защита и не клеймо. Это… замок.

— Замок? — Мирик поднялся на ноги. — На что?

Каэн смотрел, не отрывая взгляда от символов.

— На меня.

Он чувствовал: магия не исчезла. Она всё ещё была — где-то глубоко внутри. Но заперта. Завёрнута в печать, которую наложил маг. Возможно — в момент, когда Каэн отказался склониться. Это было наказание. Или проверка. Или… метка.

И вдруг в голове прозвучал знакомый голос. Хриплый, шепчущий, из глубин памяти:

«Если не подчиняешь силу… будешь ею заключён.»

«Ты не владеешь магией. Она владеет тобой.»

Каэн вздрогнул. И впервые — испугался.

Не за себя. А за то, кем он может стать, если печать сорвётся. Или сломается.

Лиа взяла его за руку — осторожно, несмотря на руны.

— Ты не потерян. Просто изменился. Это не конец.

— Нет, — сказал он. — Это начало. Другое. Тёмное. Но моё.

Каэн сидел в темноте, сжав руку, как будто мог силой воли стереть символы, проросшие в его кожу. Но знаки не исчезали. Они пульсировали, слабо светились, словно в такт его сердцу. Иногда — он чувствовал, как один из символов трепещет, будто хочет раскрыться.

— Мы должны понять, что это, — сказал Тарен. — Это может быть что угодно: контроль, отслеживание, яд, ловушка…

— Нет, — возразила Лиа. — Он бы не стал сдерживать силу, если бы хотел убить. Это… метка. Он что-то оставил. Что-то, что должно раскрыться позже.

— Или он готовит его как сосуд, — тихо добавил Мирик. — Запечатывает, чтобы использовать позже. Как оружие. Или портал.

Каэн встал. Его движения были твёрже, чем ожидалось. Усталость осталась, но внутри него теперь была новая опора — как будто печать не только сковывала магию, но и балансировала её, удерживая от самоуничтожения.

— Я должен найти, кто может расшифровать это. Кто знает древние символы. Кто понимает магию до Ордена.

Лиа кивнула.

— Есть один. Старый архивист. Его зовут Рэнсит. Он скрывается где-то между Мирьенгардом и ледяными каналами. Живёт в развалинах обсерватории эпохи Дома Угасающих Сфер.

— И он не любит гостей, — добавил Тарен. — Особенно тех, кто горит изнутри.

Каэн сжал кулак. Один из символов на руке отозвался жгучим теплом — будто слышал разговор.

— Я не гость. Я — загадка. И он захочет меня прочесть.

Они выбрались наружу ранним утром, сквозь прогнившие стены старого канала, ведущего в разрушенную часть Мирьенгарда. Каменные плиты были поросшими мхом, сырость стекала по стенам, и первые лучи солнца пробивались сквозь щели обвалившихся перекрытий.

Каэн шагнул вперёд — сжимая запечатанную руку, прикрытую повязкой. Магия по-прежнему молчала, но символы под кожей пульсировали, как второй пульс.

— Если успеем добраться до южной улицы, — сказал Мирик, — там нас ждут связные из Подполья. Обсерватория в пяти днях отсюда.

Он не успел закончить.

Раздался хруст камня, и из руин вынырнули трое фигур в серых мантиях, с масками черепов. За ними — ещё пятеро, с арбалетами и посохами, уже поднимающимися в боевые позиции.

— Орден, — прошептала Лиа. — Они знали, что мы выйдем здесь.

— Ловушка, — прорычал Тарен, выхватывая меч. — Готовьтесь.

Первый выстрел был молниеносным. Стрела, обмотанная синей энергией, вонзилась в стену рядом с Каэном, расколов камень. Ответа ждать не стали: Лиа выхватила стеклянную сферу с дымом и бросила её в проход — в мгновение всё заволокло серым туманом.

— Влево! Быстро! — крикнул Мирик, и сам исчез в тени стены.

Каэн попытался вызвать магию — ничего. Только символы под повязкой стали горячими, как железо.

— Ты не можешь! — крикнула Лиа, прикрывая его. — Не вызывай силу — она заперта, и, если сорвётся, это будет хуже!

— Тогда я дерусь так, как могу.

Он схватил обломок арматуры и бросился за Тареном — тот уже схватился врукопашную с одним из магов. Синяя вспышка ударила Тарена в бок, но он устоял, отрубив врагу посох вместе с рукой.

— Нужно пробиться! — крикнул он. — Мы не можем умереть здесь!

Один из магов вытянул руку, и прямо перед Каэном в воздухе сформировался череп, сотканный из синего пламени. Он бросился вперёд — но в этот момент печать на руке Каэна вспыхнула.

Не магия — реакция.

Волна силы оттолкнула череп, разорвала заклинание, и в этом толчке Каэн почувствовал: печать — не просто замок. Она поглощает магию, направленную на него.

Пока он не атакует сам — она защищает.

— Она живая, — прошептал он. — Она меня защищает… по-своему.

Мирик выскочил из руин и метнул нож — один из стрелков упал. Лиа подожгла дым огненным порошком — туман вспыхнул, ослепив врагов.

— Теперь! Пока они ничего не видят! — закричала она.

Герои рванулись в сторону бокового проёма — через завалы, через полуразрушенные колонны. Тарен, израненный, прикрывал отход. Мирик оглянулся на ходу:

— Ненадолго отвлекли! За нами пойдут!

Каэн шёл последним. Его печать гудела. Он не знал, сколько ещё сможет идти, не выпустив силу. Но теперь он понял главное:

Орден не просто охотится. Орден боится.

Раздался резкий звук — не вспышка, не заклинание — сухой, короткий удар.

Каэн обернулся на бегу и увидел, как Тарен дернулся, словно от толчка невидимой руки. Его тело пошатнулось — из спины торчали две стрелы, третья ударила в бедро.

— Тарен! — крикнул Каэн, бросаясь назад.

— Нет! — Мирик схватил его за плечо. — Ты не спасёшь его, если сам упадёшь!

Но Каэн уже был рядом с Тареном. Воин стоял, опираясь на меч, тяжело дыша, лицо — белое как камень. Глаза не дрожали.

— Не… останавливайтесь. Я задержу их. Я.… уже не уйду.

— Мы вытащим тебя! Мы… — Лиа подбежала, но остановилась — увидела, как быстро растекается кровь. Она понимала: времени нет.

Тарен посмотрел на Каэна. И — улыбнулся, как-то спокойно, по-своему, грубо:

— Ты всё ещё стоишь. Значит, всё не зря. А теперь… вали отсюда. Пока можешь.

Сзади снова раздался топот. Враги приближались.

Каэн сжал кулак. Печать на руке вспыхнула — будто чувствовала, что сейчас что-то сломается. Или освободится.

— Я не могу тебя оставить…

— Ты не оставляешь. Ты выполняешь то, зачем мы пошли. Идёшь дальше. Не назад.

Тарен повернулся к приближающимся врагам, поднял меч, несмотря на кровь, и зарычал, бросаясь на них — последний рывок. Последний бой.

— УВОДИТЕ ЕГО! — крикнула Лиа.

Каэн не помнил, как его утащили.

Пыль, свет, крики. Мирик прокладывал путь ножом и молчанием. Лиа закрывала их от магии дымом и зельями.

Каэн… просто шёл. Его глаза были сухими, но внутри — всё горело.

Он почувствовал, как один из символов на руке треснул. Не исчез — вскрылся, как трещина в зеркале.

Внутри — что-то зашевелилось.

Он не знал, что будет дальше. Но теперь эта сила не просто была частью его. Она была его болью. Его ценой. Его яростью.

Пыль ещё не успела осесть, как Лиа услышала за спиной новые шаги.

— Они идут, — выдохнула она. — Быстрее. Они не отступили.

Каэн едва держался на ногах. Мирик тащил его, держа за плечо, дыша часто и тяжело:

— У них арбалеты и следопыты. Бросать дым — бесполезно. Нас по запаху найдут.

— Тарен не сдержал всех, — прошептал Каэн. — Он отдал нам время… а мы его тратим.

— Молчи. Иди. Он знал, на что шёл, — отрезал Мирик. — Не заставляй его смерть быть напрасной.

Они метались по переулкам, через старые ходы, где стены были покрыты мхом, где стоял запах магии и каналов. Мирик вел их инстинктивно — туда, где сам прятался в юности. Но вражеские шаги были всё ближе.

Лиа обернулась — и увидела вдалеке призрачный синий свет. Проклятье. Это был один из магов-наблюдателей — отметивший их печатью отслеживания. Они не сбежали.

Они мечены.

— Каэн. Мы не выберемся. Только если ты… откроешь печать.

— Нет. Я не знаю, что выйдет наружу. Я… не готов.

— Если не ты — никто. Нас просто вырежут, и на этом всё. А ты — ключ.

Он остановился.

Символы на руке вспыхнули. Как будто они ждали, когда он примет решение.

Словно печать не блокировала силу. Она оберегала его от самого себя.

И теперь она готова подчиниться.

— Что ты делаешь? — прошептал Мирик. — Нет. Не здесь. Не так.

Каэн поднял руку. Его голос был ровным:

— Я не отпускаю силу. Я прошу её помочь. Не разрушить. Не убить. Только… остановить их.

Он сжал кулак.

Печать треснула.

Голубая энергия рванула вверх, но не вспышкой, а кольцом, прошедшим по улицам, как удар волны. Она не уничтожила — она остановила.

Позади, где шли преследователи, воздух исказился. Воины замерли. Маги дрогнули. Их оружие погасло. Что-то держало их.

На миг — всё стихло.

А потом… Каэн упал.

Лиа подбежала, опустилась на колени. Пульс есть. Сознание слабое.

— Он выжил. Но… теперь они точно знают, на что он способен.

Мирик стоял с кинжалом в руке, глядя в сторону синих теней.

— И, если они боялись его раньше… теперь они будут приходить армиями.

Глава 11: Пепел и дыхание

Пламя в камине старого подвала горело неровно — как и дыхание тех, кто уцелел.

Лиа поднесла к губам Каэна чашу с отваром. Руки её дрожали, хоть она и старалась казаться спокойной. Мирик сидел у стены, обвязав себе плечо окровавленным бинтом. Тишина между ними не была враждебной — просто усталой.

Комната была небольшой, с низким потолком и запахом старого железа. Здесь, в подземной части разрушенной кузницы, их временно укрыли люди из Подполья. Те не задавали лишних вопросов, только оставили воду, бинты и еду.

Каэн был без сознания больше шести часов. И всё это время печать на его руке медленно менялась. Символы словно «остывали», свет внутри них затихал, но не исчезал. Некоторые линии исказились, будто принимали новую форму.

— Он не горит, — прошептала Лиа. — Но он не просто спит. В нём всё ещё что-то… двигается.

— Я вижу, — кивнул Мирик. — Он стал… тише. Но тяжелее. Как человек, который знает, что вернётся в бой, но не уверен, как долго будет собой.

Он замолчал. А потом неожиданно добавил:

— Он уже не просто наш Каэн. И не просто носитель. Он что-то больше. И если он сам этого не поймёт — его разорвёт изнутри.

Каэн очнулся ближе к рассвету.

Он не закричал, не сел резко. Просто открыл глаза — и долго смотрел в потолок. Потом медленно поднял руку. Печать была на месте. Но… в какой-то части она потускнела. Стала глубже. Сложнее. Более… живая.

— Ты снова с нами, — сказала Лиа. Она улыбалась, но в глазах стояли слёзы. — Мы… едва успели.

Каэн попытался что-то сказать, но горло было сухим. Он только выдохнул:

— Он ушёл?

— Он ушёл, — подтвердила она. — Он остался, чтобы ты мог идти дальше. И он знал, что ты это сделаешь.

Мирик подошёл ближе. Без слов, просто положил руку Каэну на плечо. Это был единственный момент за всё путешествие, когда вор не шутил.

Каэн посмотрел на обоих и хрипло прошептал:

— Мне казалось, что всё закончится… или взрывом, или чудом. А оно… просто боль. Тихая. И давящая.

— Иногда именно так и начинается настоящее, — сказал Мирик. — Не в огне. А в пепле.

Позже, когда Каэн смог встать, он вышел на холодный воздух.

Небо над головой было тускло-синим, без звёзд, но с начавшейся зарёй. Всё вокруг будто дышало: не город — мир.

Он закрыл глаза. Внутри — тишина. Но под ней… медленное биение.

Печать не сдерживала. Она пела. Её язык был другим.

И теперь Каэн начал слышать его.

Они провели в укрытии ещё день. Лиа заварила новые зелья. Мирик перепроверил снаряжение и перерисовал карту из памяти. Пока Лиа обрабатывала раны, он тихо вырезал на старой доске грубый символ — щит с мечом, пробитый тремя стрелами. Знак Тарена. Он закрепил его над выходом из укрытия.

— Он не ушёл. Он — с нами. Мы просто идём дальше.

Перед уходом Каэн ещё раз взглянул на свою руку. Один из символов теперь выглядел завершённым. Будто принял форму.

Он коснулся его — и в голове вспыхнуло воспоминание, которое не было его. Фрагмент древнего круга, камни, голоса, безликие фигуры. И тьма. Огромная. Ждущая.

Он вздрогнул. И понял: это ключ к первому фрагменту памяти, которую хранит печать.

Он посмотрел на Лиа.

— Я больше не ищу, кто я. Я ищу, кем я могу стать несмотря на то, что во мне.

Она кивнула:

— Тогда пора идти. К тем, кто может прочесть знаки. Пока ещё не поздно.

Глава 12: Хранитель Памяти

Хребты к северу от Мирьенгарда встречали их не как путников, а как чужаков.

Зима здесь начиналась внезапно — без предупреждения, без милости. Снег не падал мягко: он резал кожу, словно мелкие иглы. Ветер свистел между скал, вздымал ледяную пыль и забивал дыхание. Дороги давно никто не поддерживал — только камни, трещины и корни, упрямо пробивавшиеся сквозь вечную мерзлоту.

— Кто строит обсерваторию в таком аду? — прохрипел Мирик, натягивая капюшон поглубже.

— Тот, кто не хочет, чтобы его нашли, — ответила Лиа. — Или тот, кого все хотят забыть.

Каэн молчал. Он шёл медленно, будто прислушиваясь не к шагам, а к пульсу земли. Его рука, обмотанная плотной тканью, жгла. Печать жила своей жизнью — вспыхивала то холодом, то жаром. Внутри — рои снов, голосов, древние символы, как будто сама земля хотела вспомнить что-то через него.

На шестой вечер, когда солнце почти не вышло из-за туч, они укрылись в полуразрушенной сторожевой башне.

— Мы близко, — сказала Лиа. — Если не свернули не туда.

— Если свернули, — устало усмехнулся Мирик, — то замёрзнем и умрём в окружении камней и великого безразличия мира.

Каэн, молча сидевший у входа, вдруг поднял голову.

— Мы не одни.

Сначала Лиа подумала, что это усталость. Но потом услышала и сама — хруст снега. Не падение льда. Шаги. Лёгкие, осторожные.

Из белой тьмы в проёме показались волки.

Один. Потом ещё двое. Пятеро.

Шерсть как снег, глаза — жёлтые, живые, наблюдающие. В них не было ярости. Но и покоя не было. Только вопрос.

— Каэн… они пришли не просто так, — прошептала Лиа. — Они тянутся к тебе.

Он встал. Снял повязку с руки.

Печать вспыхнула. Мягким, но ровным светом. Один из символов — самый старый, на запястье — дрогнул, как будто в нём открылась щель.

Главный волк шагнул ближе. Низко опустил голову. И выл — тягуче, протяжно, с вибрацией, от которой по позвоночнику пошёл холод.

Остальные повторили.

И исчезли. Так же молча, как и пришли.

— Что это было?.. — спросил Мирик, нарушая тишину.

— Проверка, — ответил Каэн. — Или… признание.

На следующее утро они дошли до утёса. Каменная лестница, вырубленная в скале, вела к полуразрушенной обсерватории, как к храму среди облаков.

Когда они вошли под арку, пыль заклубилась, но не осела. Воздух внутри был… другой. Он не пах смертью, не звал. Он ждал.

В зале, среди развалин и звездочётов прошлого, сидел Рэнсит — седой, как ледяной пепел, с глазами, отражающими мир без времён.

— Ты несёшь в себе трещину, — сказал он, не поднимая головы. — И голос. Я чувствую оба.