Бесплатный фрагмент - Фимур. Твари Пекельного царства

Глава 1

Шакрам, описал смертоносную дугу и вернулся в мою ладонь, унося с плеч голову последнего бергата, которого Нисса добила воздушным кулаком.

— Марианна, теперь твоя очередь запечатывать разлом, — произнесла я, устало опускаясь на землю.

Вампирша кивнула и начала щедро поливать зияющую трещину в земле тягучим изумрудным зельем, нашептывая слова запечатывающего заклинания. Этот драгоценный состав мы выпросили у Умп ещё в начале лета, после нескольких изнурительных зачисток, оказавшихся бессмысленными без закрытия разрыва.

За лето мы перезнакомились со всем боевым отделом Управления и были у них на хорошем счету, как сработавшаяся боевая команда.

— Нисса, я подлечила Турина. Теперь твоя очередь. Давай свою раненую руку.

А это та самая вредная эльфийка Мианэль, которая прилетела на Фимур, как только получила документы о поступлении на третий курс. Она очень вовремя влилась в нашу команду и оказалась прекрасно знающим азы лекарем. Без напускной спеси, навязанной отцом, она оказалась нормальной девчонкой с неплохим чувством юмора.

— Мари, тебе шрам крестиком оставить или, может, вышьем изящную звездочку? — поддразнила Нэля вампиршу.

— Нэля, я тебе сейчас эту звездочку прямо на лбу нарисую, — устало прошипела Марианна, обнажая клыки. С её легкой руки мы все стали звать эльфийку Нэлей — сокращенно от Мианэль.

— А, по-моему, нам пора взять передышку на пару дней и вернуться в Корвус, — сказал Фейливрин, мой жених, принц эльфов или просто несносный сорвиголова. Он подсел ко мне и нежно обнял за талию. — Нам нужно нормально поесть, выспаться и, самое главное, помыться. А то моя невеста пахнет как свежеподнятый мертвяк.

За такое сравнение Лив получил тычок в бок, но объятия не ослабил, а лишь озорно высунул язык.

В тот день, когда он сообщил о моём статусе, я довольно резко отреагировала, сказав, что не давала свое согласие. Тогда Лив только усмехнулся и ответил безоговорочно — он добьётся своего и никуда мне от него не деться. Чуть позже, под давлением его нежных объятий и украдкой сорванных нежных поцелуев, я немного оттаяла. Но для начала долго вытряхивала из него подробности того, как я волшебным образом стала невестой по древним эльфийским обычаям.

Оказалось, для того, чтобы древняя магия отметила пару, будущему жениху необходимо: оплатить своей даме все её нужды (это он провернул в Эльвинире, когда мы с девочками ходили по лавкам); провести в её комнате ночь (очень ему тогда помогла Мианэль, которая, по наставлению отца, должна была его скомпрометировать, но он во избежание этого пробрался на ночь в мою комнату). К тому же, будущая невеста должна принять его браслет (это был его подарок на мой День рождения). А после — скрепление всего перечисленного поцелуем. И, как итог, — я теперь хожу с зелёной татуировкой на правом запястье. Я даже было обиделась, что из нас двоих одна вынуждена ходить помеченной, но Лив показал свою правую лопатку, на которой зеленела такая же вязь. Просто у мужчин, как выяснилось, она проявляется именно там.

— Подъём. Хватит обжиматься. Чем быстрее доедем до Корвуса, тем раньше я прилягу на мягкую кроватку, — сказала нам с улыбкой летающая голова моего фамильяра Мефодия.

Как и обещала Ядвига, стоило мне только войти в полную силу, Меф приобрёл новые способности. Но, видимо, из-за того, что я подверглась сильному воздействию божественной силы, это сказалось и на моём потомственном фамильяре. Во-первых, он теперь подобно духам-фамильярам мог скользить в энергетическом плане. Во-вторых, моя магия наделила его возможностью ментально отдавать приказы нежити, не подчиняя её своей воле. А его глаза, при этом, вспыхивали изумрудным огнём. Об этих удивительных переменах мы узнали в то время, когда всей нашей шумной компанией ночевали у Фейливрина. Как оказалось, Лив ещё год назад прикупил уютный двухэтажный домик на Сосновой улице в Корвусе и заселил его поднятыми помощниками-скелетами. Как-то раз Мефодий, лёжа на кровати, недовольным голосом сказал одному из скелетов, пытающемуся заправить кровать:

— Уйди, костяной. Не видишь? Я отдыхаю!

Скелет, ранее слушавший только Фейливрина, невозмутимо развернулся и удалился, словно повинуясь приказу. Мефодий, попытавшись проникнуть в суть происходящего магическим зрением, неожиданно провалился в энергетический план, растворившись в нём и заставив моё сердце на миг похолодеть. Благо его исчезновение не продлилось долго, спустя минуту он появился снова на кровати и воодушевлённо поделился со мной новостью об открытии его новых способностей.

Как только Меф осознал, какую силу он обрёл, то с головой ушел в тренировки, оттачивая умение ускользать в энергетическое измерение и проявлять лишь отдельные части тела, подражая знаменитому Чеширскому Коту — персонажу, обожаемому им ещё со времен земной жизни. Вскоре, в образе парящей, лукаво улыбающейся кошачьей головы, он начал третировать скелетов Фейливрина, которые, будь у них хоть капля разума, давно бы взмолились к эльфу с просьбой о возвращении на покой в землю.

Айша и Зизи, насмотревшись на Мефа, тоже научились частично проявляться, и теперь мы то и дело натыкались на висящий в воздухе белоснежный хвост или игривую розовую лапку.

У Фейливрина мы останавливались вплоть до того, пока Турин в периоды нашего отдыха в Корвусе не закончил обставлять свой новый дом. После этого мы уже жили поочередно то у гнома, то у эльфа. Конечно, мы могли бы никого не стеснять (хоть ребята и утверждали, что это совсем не так) и жить в своих комнатах в университете. Но там обосновался другой вредитель, ещё не вжившийся в роль Хранителя. В стремлении нам помочь Нил частенько творил нелепые оплошности, не со зла, конечно. Однажды Марианна собралась присесть, а Нил вместо того, чтобы подвинуть стул, превратил его в коврик, и Марианна рухнула на свои «нижние девяносто», не ожидая подобного коварства. Мне же, когда я собиралась спать, Нил подменил подушку на обитый наволочкой ящик, из-за чего я в который раз заработала шишку на затылке. Турину он хотел подать зелье для бритья, при помощи которого гном подравнивал свою растительность на лице, а вместо этого вручил средство для роста волос одной из второкурсниц. В итоге Турин целую неделю щеголял густой, неконтролируемой порослью, хотя, признаться, был этому только рад, ведь длинная борода для гнома — предмет особой гордости. В конечном счёте, мы решили переждать период становления нового Хранителя за пределами университетских стен.

В этот раз мы на новой повозке, более крепкой, чем старая, и имеющей больший запас хода, отправились в дом к Турину. Как и хотел, он сделал на первом этаже гостиную с мастерской, а на втором — четыре жилых комнаты, в которых мы все разместились с комфортом.

Смыв с себя дорожную пыль под струями горячей воды, мы заказали ужин из таверны «Сизый глаз». Такой сервис появился в таверне благодаря мне, когда не было никаких сил куда-то идти после очередного выезда, а поужинать очень хотелось. Удивительно, но на Фимуре, где вовсю процветала доставка товаров из лавок, никому не приходила мысль доставлять еду из таверн. Я уже собиралась поделиться этой простой, но гениальной идеей с гномкой Унамой, управляющей «Сизым глазом», но Турин, с присущей ему деловой хваткой, перехватил инициативу. Он лично отправился в таверну и заключил сделку с Унамой, выторговав мне два процента от каждой доставки за авторство идеи.

После вкусного ужина мы все брёвнами попадали спать на долгожданные мягкие кровати. На следующий день нам предстояло сварить зелье «Прожигатель», для которого мы с ребятами так долго собирали ингредиенты. Пока Мари с Нэлей, тоже неплохо разбирающейся в зельеварении в силу выбранной профессии, будут подготавливать ингредиенты, мы с ребятами сходим за основой для зелья в лавку зельеваров. Заодно захватим на продажу несколько изделий Марианны — разнообразных полезных снадобий. Конечно, продажа зелий без диплома зельевара была делом не совсем законным, но хозяин лавки, старина Жимс, был очарован талантом Марианны. Помню, однажды он вышел к нам, согнувшись от боли в спине, и вампирша преподнесла ему своё свежесваренное зелье. В следующий наш визит Жимс предложил продавать её зелья под своей маркой, признавшись, что ни одно зелье до этого не приносило ему такого облегчения, как творение Мари. Турин и тут вовремя влез, выторговав для Марианны сорок процентов от продаж её зелий. Не то чтобы вампирше это было жизненно необходимо, но доход, заработанный своим трудом, приятно согревал душу.

Ближе к сумеркам, когда Мари и Нэля скрупулезно разливали дымящееся зелье по колбам, артефакт слежения вдруг тревожно запульсировал, извещая о прорыве. Этот артефакт нам выдали на лето в Умп, видя нашу результативность. Он издавал сигнал и показывал на карте произошедший прорыв, и если он случался в зоне нашей ответственности, то мы немедленно бросались на зачистку. На этот раз сигнал доносился издалека, но была одна важная деталь.

— Нисса! — голос Турина был на удивление встревоженным. — Прорыв произошел возле Гирийского леса!

Когда артефакт только оказался в наших руках, мы вбили не только координаты вокруг Корвуса, включая Лесовицу, но и месторасположение клана Ниссы по её просьбе. И сейчас сигнал подавался именно оттуда.

— Мне надо туда! — охнув, сказала дриада.

— Не тебе, а нам, — сурово оборвал её Фейливрин. — Пять минут на сборы, и мчимся к порталу.

Мы уложились в отведенное время и со скоростью стрелы понеслись к транспортному пункту, чтобы нанять самую быструю повозку и помчаться в Зейск. Там, не теряя ни секунды, мы порталом перенеслись на Родигон и побежали к Гирийскому лесу — дому дриад из клана Оливкового.

Перед входом в лес мы молниеносно подготовили своё оружие, непременным атрибутом которого был ардиминий. Вся наша команда, кроме Мианэль уже давно обзавелась оружием из этого металла. Оружием эльфийки был кнут и Турин, поразмыслив, отдал его и наши небольшие остатки ардиминия своему отцу. В кузнице Лесовицы Диргус Норг искусно вплавил острые шипы из редкого голубого металла во всю длину кнута. Так, собрав разномастное вооружение, наша команда была готова встретить любую угрозу: Марианна — с булавой, Нисса — с кинжалами, Турин — с топором, Фейливрин — с клинком, я — с шакрамом, смертоносным летающим диском, и Мианэль — с кнутом, усеянным шипами. Но зачистка монстров — не единственное, чем нам приходилось заниматься. После удачного боя у каждого из нас были свои обязанности: эльфийка лечила раненных; вампирша ментальным даром успокаивала людей, если они оказывались поблизости; я или Лив закапывали останки монстров с помощью мелкой нежити и тот, кто оставался свободным, затягивал разрыв.

Мы бежали в сторону прорыва минут десять, ориентируясь на артефакт слежения. Тварей увидели издалека. Их было штук тридцать, что говорило о неслабом масштабе происшествия. Дриады отчаянно сражались, но их силы были явно не равны: две прекрасные воительницы уже лежали бездыханными на земле.

Не теряя ни секунды, мы ринулись в бой. Наши крылатые спутники щедро окропляли чудовищ зельем, а Марианна, Фейливрин и Турин, словно вихрь, ворвались в гущу врагов, разя их своим оружием. Фамильяры и Мианэль не отставали. Я метала свой смертоносный шакрам, снося головы налево и направо, а Нисса, воспользовавшись браслетом с мирдаром, обрушила на кучкующихся тварей, пропитанных зельем, шквал воздушных лезвий, мгновенно уничтожив половину из них. С остатками адских отродий мы расправились без труда, в то время как Нэля уже колдовала над ранеными дриадами, исцеляя их. Когда Турин и Фейливрин запечатали брешь, а я с помощью нежити и воздушных заклинаний Ниссы предала земле останки чудовищ, к нам подошла одна из дриад.

Она была достаточно молодой, но её взгляд был наполнен властью и силой.

— Наш клан в неоплатном долгу перед вами… — начала дриада, но Марианна оборвала ее:

— Вам не нас надо благодарить, а Ниссу. Если бы не она, мы бы не поехали так далеко.

Дриада шумно вздохнула и перевела взгляд на Ниссу. В глубине её зеленых глаз бушевала борьба между гордостью и необходимой вежливостью.

— Прости нас, дочь нашего клана! — вымолвила она напыщенным, фальшивым тоном. — За твой подвиг клан готов вновь принять тебя… — и тут же запнулась, получив ощутимый тычок посохом в спину.

— Она дочь не клана, а твоя, Магнола! — проскрипела знакомая нам дриада Листрина, выступая из-за плеча говорившей с нами дриады. — Ты, как глава клана, должна видеть, что твоя дочь уже пустила свои корни рядом с совсем другим деревом, — ткнула она пальцем в Турина, который сделал непередаваемое выражение лица, осознавая, что его сравнили с деревом. — Ей не нужно принятие клана! Ей нужны снятия ограничений и нормальные отношения с кланом!

— Да будет так, Листрина. Ты — глава совета, и я внемлю тебе, — Магнола повернулась к Ниссе. — Ты прощена и вольна посещать нас в любое время.

— Кхм-кхм, — многозначительно кашлянула Листрина.

— Разумеется, вместе с друзьями, — скривившись, процедила Магнола. — Мы… благодарны вам.

С этими словами она резко развернулась и удалилась.

— Первый раз нас благодарят так, словно в помои окунают, — протянул Мефодий, задумчиво растягивая слова.

— Магнола всегда гналась за властью и мнением общества, — смотря куда-то поверх нас начала говорить старая дриада. — Потому и не смогла принять дитя со столь необычным даром.

Она перевела взгляд на Ниссу, и в морщинистом лице промелькнула ласковая улыбка.

— Но поверь, девочка, все остальные тебе сердечно благодарны. Многие сёстры невероятно истосковались по тебе. Поэтому хватит стоять! — и на этих словах Листрина ударила Турина палкой пониже спины и подмигнула ему. — Идём все вместе на праздничный ужин! — и бодро пошагала вперёд.

— За что она меня ударила? — пробормотал Турин, потирая ушибленное место, пока мы плелись за старой дриадой.

— Это у неё знак одобрения такой, — пояснила Нисса, еле сдерживая смех.

Немного пройдя, мы оказались в очаровательном поселении, скрытом от посторонних глаз. Дома дриад, словно живые, произрастали прямо из стволов деревьев, являясь их естественным продолжением. Впрочем, возможно, так оно и было, ведь прямо на наших глазах дриады выращивали из земли массивный стол и лавки вокруг него.

— А разве не нужно похоронить тех двоих? — спросила Марианна у дриады, резко остановившись.

— Они уже вернулись в землю, — с печальной улыбкой ответила Нисса. — На том месте пробиваются два ростка, а вскоре вырастут новые деревья.

Тем временем, стол с кривыми корнями вместо ножек был готов, и дриады расставляли на нём блюда с ягодами, орехами и какими-то салатами из кореньев и травы. Я догадывалась, что дриады едят только растительную пищу, но наша Нисса видимо и в этом отличалась — ела всё то же, что и мы.

Когда мы приблизились к столу, стайка дриад разных возрастов окружила Ниссу, словно рой мотыльков.

«Мы так соскучились!», «Какая ты молодец, ты нас спасла!», «Расскажешь, что там интересного в университете?» — щебетали они наперебой, а Нисса, одаривая каждую улыбкой, отвечала на их вопросы.

Вскоре мы, вместе с множеством лесных дев, расселись вокруг стола, и Листрина, подняв кубок с берёзовым соком, обратилась к собравшимся дриадам.

— Одна из нас, вместе со своими верными друзьями, уберегла наш клан от неминуемой гибели! — провозгласила она, и в голосе её звучала торжественность. — Этот день должен навеки запечатлеться в памяти потомков. Пусть знают все о том, что дриады могут быть сильными и храбрыми, и вопреки предательству отвернувшихся сестёр, — она обвела суровым взглядом притихших дриад, — добрыми и чистыми сердцем. Я позволила себе вынести решение за весь совет — запрет на посещение клана для Ниссы Оливковой снят. Мы всегда будем рады видеть тебя и твоих друзей в наших лесах.

Слова Листрины вызвали бурю эмоций. Старшие дриады нахмурились и зашептались, а юные девы, ровесницы Ниссы, радостно захлопали в ладоши, поднимая бокалы за Ниссу и нас. Любопытство в их глазах смешивалось со стеснительностью, и они робко отводили взгляд, встречаясь с нами глазами.

Когда мы уже собрались уходить, к нам подошли несколько взрослых дриад. Одна из них посмотрела на Ниссу и грустно вздохнула:

— Прости нас, дитя. Мы, словно корни старого дуба, крепко держимся за привычное, и всё, что не вписывается в наш мир, вселяет страх. Но теперь, даже самым закоренелым среди нас, сложно отрицать тот факт, что твой дар несёт в себе огромную пользу. Мы все были слепы… — дриада робко распахнула руки для объятий.

— Спасибо тебе, Дубава, — прослезилась наша подруга и обняла говорившую дриаду. А следом каждая из подошедших дриад дождалась своей очереди и одарила нашу подругу тёплым словом и душевными объятиями.

Обратная дорога из Зейска в Корвус текла неспешно, позволяя нам любоваться безмятежным счастьем, расцветшим на лице Ниссы.

— Ещё бы с отцом чаще видеться, — сказала она, положив голову Турину на плечо и мечтательно закрыв глаза.

Сдав повозку, мы направились в Умп, чтобы вернуть артефакт слежения. У нас был уговор — вернуть его на время учебы.

— Доброго дня, магистр Брейт, — произнесли мы, войдя в кабинет одного из умпешников после короткого стука.

— Привет, ребятки, — устало улыбнулся нам магистр, командир одного из боевых подразделений. — Отчитаться пожаловали?

— И отчитаться, и артефакт вернуть, — ответил Турин, протягивая артефакт слежения.

После этого Фейливрин коротко рассказал о последних четырёх зачистках.

— Спасибо, что помогаете. Хотя, являясь студентами, вы и не обязаны этого делать, — серьёзно сказал магистр Брейт, убирая в ящик стола артефакт слежения.

— Есть ли какие-то улучшения? Нам показалось, что в последнюю неделю прорывов было меньше, — поинтересовалась я.

— Никаких улучшений, — потёр лоб магистр. — Если где-то их и становится меньше, то в другом месте открывается больше.

На этой грустной ноте мы покинули кабинет магистра и Умп. Немного развеявшись в таверне, мы отправились на ночлег к Фейливрину. Один из его скелетов готовил восхитительный кофе, поэтому мы позволили себе по кружечке прекрасного напитка перед сном в уютной гостиной. Завтра нас ждала поездка в Лесовицу: пора было забрать Кристи, обновить её гардероб и закупиться к университету, ведь до начала занятий оставалась всего неделя. Да и родителей Турина с Васяткой нужно было навестить.

Рано утром добравшись до деревни, мы стояли и разглядывали уже полностью готовый дом, отстроенный через забор от моего пристанища. Он едва ли возвышался над другими строениями деревушки, но моментально приковывал взгляд. Его крыша, покрытая непривычной для этих мест черепицей, словно бархатный плащ, выделялась на фоне тесовых покрытий соседних изб. Кованые завитки жиковин, затейливо украшавшие дверь и ставни, мерцали в лучах солнца, а к двери вели широкие каменные ступени с коваными перилами. Спереди двор был обильно усажен цветами, а за ним виднелись деревья и кусты. Вдруг штора на окне, выходящем во двор, кокетливо дрогнула, и в дверях возникла сияющая Патриша.

— Приехали? Наконец-то! Пойдёмте скорее, покажу вам дом! А потом и обедать сядем, — Патриша махнула нам рукой, призывая зайти.

— Мне бы к Васятке заглянуть… — замялась я на пороге.

— Успеешь. У него там Кристи, она к нам только вечером приходит. Заходи давай. — И повела нас по дому, показывая, как они всё тут сделали.

Дом встретил просторной кухней с массивной печью на первом этаже и тремя жилыми комнатами наверху — планировка почти зеркально повторяла мою собственную. Всё было новое, красивое и изумительно пахло деревом. В каждом уголке чувствовалась заботливая рука гномки-хозяйки: на полках примостились изящные вазочки, стены украшали яркие картины, окна драпировали шторы, расшитые диковинными узорами. На скамьях небрежно лежали кружевные пледы, а на столе пылал букет полевых цветов, наполняя воздух ароматом лета.

Когда гномка усадила нас за дубовый стол, из-за теплой печи робко выглянул юный домовенок.

— Яшенька, не робей, выходи, — ласково позвала его Патриша. — Знакомься с гостями, они тут будут частенько появляться.

А потом повернулась к нам и, расставляя каждому по тарелке супа, пояснила:

— Как только дом достроили, деревенские домовые клич кинули — искали для нас жильца. Яшка оказался одним из тех, кто остался без крова из-за прорывов. Мы с радостью его приютили. Он еще совсем молод, но деревенские домовые, особенно Васятка, во всем его наставляют. Я без него теперь как без рук, — засмеялась гномка, усаживаясь рядом с нами.

К слову, мы раздали всем деревенским семена волшебного чертополоха, которого закупили в большом количестве у ведьм. От тварей он, конечно, не спасёт, но сможет их хоть немного задержать. А старшим гномам выдали несколько пузырьков с Прожигателем и предупредили в случае чего незамедлительно слать вестников.

— А вообще я зря переживала, — рассказывала Патриша, когда мы пообедали. — Нам с отцом тут очень нравится. И без работы мы не остались. Я шитьём зарабатываю, а Диргус пропадает в кузне, он в доле с местным кузнецом. Продуктов нам всегда хватает. Яйца и молоко покупаем у Васятки, — Мефодий, услышав это, тихо фыркнул. — Зеленушка и овощи на огороде уже поспели, а всё остальное на недавно открывшемся рыночке берём. Его тут сделали потому, что кроме нашего дома недавно отстроились еще пять. Деревня наша потихоньку разрастается.

— В следующий раз вы к нам в гости приезжайте, — пробурчал Турин. — Пора и вам на наш дом посмотреть. А то не успели переехать и уже за работу принялись.

Гном не просто так бухтел, как только мы купили новую повозку, то сразу же отдали родителям Турина нашу старую и они теперь спокойно могли передвигаться и, в том числе, и приехать к Турину в Корвус.

Оставив Турина и Ниссу сидеть с Патришей, мы с Фейливрином, Марианной и Мианэль пошли ко мне в дом. И пока шли из одного двора в другой, Нэля вздыхала:

— Я все думала о доме в городе… А теперь и не знаю, что лучше. В городе, конечно, свои прелести, но и в деревне — душа поет. В любом случае, жить я хочу именно на Фимуре. И пусть тут эти прорывы случаются… Зато люди какие — живые, настоящие…

Едва мы переступили порог, как навстречу выпорхнула Кристи, заметно вытянувшаяся за лето. Пятнадцать лет — это возраст, когда девочка уже смотрит на мир глазами юной девушки. Одарив нас жаркими объятиями, Кристи потянула за собой на кухню:

— Сейчас я вам кое-что покажу!

На кухонном столе, сложив лапки, сидела рыжая очаровательная белочка и с любопытством смотрела на нас.

— Это Марта! Мой фамильяр! — с гордостью объявила наша подопечная.

И в этот момент появился Васятка, магией расставляя кружки и заварочный чайник на стол.

— Марта, брысь со стола! — топнул на неё домовой, и белка, игриво пошевелив кисточками, не сразу, но спрыгнула на пол. К ней тут же подошли знакомиться наши фамильяры. А Феня с Акилаей и орлицей Мианэль, Гердой, смотрели на всё это, сидя на подоконнике.

— Ну, здравствуй, хозяюшка, — сказал домовой, завершив сервировку и тщательно вытерев руки цветастым полотенцем. — Заберешь ведь мою помощницу учиться, а я тут, горемычный, опять в одиночестве куковать останусь.

— Не переживай, Вась, — сказала я, садясь за стол и отпивая травяного сбора. — Я уже все решила: скоро перевезу сюда родителей. Еще в начале лета хотела, да, видишь, какая напасть приключилась. Они в магии ничего не смыслят, хоть Меф и уверяет, что мама моя — маг земли с дремлющим даром, но защититься сами не смогут. Так что, потерпи немного, пока с этими прорывами разберемся, а потом будешь жить здесь с настоящей семьей.

— Я понимаю. Ты ещё тогда предупреждала, что тебе учиться надо и жить ты здесь не сможешь. Чуть не забыл! — стукнул он себя по лбу и исчез, а через минуту появился с горшочком, наполненным приличным количеством монет разного достоинства.

— Я, Вась, не пойму. Ты домовой или гном? — присвистнул Мефодий, глядя на горшок.

— Возьми, хозяюшка. Я тут насобирал… Девочку перед обучением соберёте, — обратился ко мне Васятка, протягивая горшок.

— Нет, Вась, пока не нужно. Монеты у нас есть, а эти ты прибереги. Мало ли что пригодится. Ты у меня молодец! — похвалила я смущенного домового.

— Кристи, собирайся, нам пора, — обратилась к девочке Марианна. — А ты, Васятка, не печалься. Мы будем наведываться, да и Патриша про тебя не забудет, — улыбнулась она, подмигнув домовому.

Вскоре мы снова тряслись в своей повозке, но уже в увеличенном составе. Мы планировали буквально на пару дней поселить Кристи у Турина, пока будем закупаться перед началом учёбы, а потом уже придет время заселять девочку в университет, и нам, соответственно, возвращаться в свои комнаты.

В городе мы изрядно помотали Кристи по лавкам, закупая всё — от одежды с обувью до учебных принадлежностей, включая хорошую сумку с расширенным пространством. Кристи упорно пыталась всучить нам скопленные от подработок в трактире монеты, но мы ей объяснили, что ей они и самой ещё пригодятся. Впереди осенние ярмарки, манящие сладостями и диковинками, да и разве можно отказать себе в удовольствии побродить по городу в выходные, заглядывая в уютные кафешки?

За три дня до начала учёбы ребята пошли оформлять Кристи на первый курс и заодно вручать её в заботливые руки комендантши Элеоноры, чтобы та заселила девочку. А я, воспользовавшись моментом, решила на пару деньков навестить родителей, соскучившись по их теплым объятиям и домашнему уюту.

Летом, в период нашей передышки, я периодически заглядывала к ним. Благо, в этом не возникало сложностей, так как у меня всё ещё оставался ключ-портал. На самом деле, по правилам университета, у меня должны были забрать его сразу после окончания второго курса, но я, помня об этом, обратилась к магистру Говарду. Его ответ был следующим: «Я вижу твое неутолимое желание учиться, да и проблема с исчезновением землян, наконец, разрешилась. Полагаю, могу позволить себе продлить срок действия твоего портала до конца обучения. Но вот после, прошу простить, это уже имущество университета». Я же была безмерно благодарна и за этот дарованный период.

Вернулась я за день до учёбы и вслед за ребятами понеслась выполнять необходимые для начала обучения действия, среди которых было одно достаточно волнительное — с помощью измерителя магического потенциала узнать, скольких единиц достиг мой дар.

Максимальным уровнем для магически одарённых являлось сто единиц, тем временем обычный маг Фимура владел силой в пятьдесят-шестьдесят единиц. Те, чьи способности не дотягивали и до сорока, находили себя на факультете бытовой магии, а счастливчики, сумевшие развить в себе более семидесяти единиц, вливались в ряды боевых магов.

Пока я гостила дома, мои друзья уже узнали свой магический потенциал, распределились по факультетам и получили расписание занятий. У Турина оказалось шестьдесят семь единиц, у Ниссы — целых семьдесят восемь, а у Марианны — всего пятьдесят одна. Вампирша ничуть не огорчилась, ведь для разрешенной ментальной магии и её любимого зельеварения этого было более, чем достаточно. А теперь я, последняя из всех, с замиранием сердца шла в кабинет ректора. Ранее мне стало известно, что с нового учебного года этот пост на постоянной основе теперь занимает магистр Говард. Обменявшись с Лилианой тихим приветствием, я несмело постучала в дверь его кабинета.

— Заходи, Ирина, — с улыбкой пригласил меня магистр. — Ты припозднилась, почти все третьекурсники уже прошли проверку.

Я, немного нервничая, лишь развела руками. Новоиспечённый ректор, видя моё замешательство, указал на измеритель. Прибор напоминал орхон — тот же сияющий шар на металлической подставке с углублением для ладони. Но под шаром располагались стрелки и цифры, застывшие в ожидании. По знаку магистра Говарда я вложила руку в выемку, и, спустя несколько томительных секунд, поймала на себе его хмурый взгляд.

— Скажи-ка, Ирина, не было ли у тебя летом проблем с магией? Неконтролируемые выбросы, всплески… — озадачил он меня прямым вопросом.

— Мне сложно вам ответить, магистр, потому что летом я своей магией пользовалась по минимуму. В ход в основном шёл мой шакрам. А магией я прибирала на поле боя, да иногда использовала бытовые заклинания. Неожиданность вышла только один раз, когда я хотела магией очистить грязь со штанов. В итоге очистила не только грязь, но и краску, сделав их совершенно белыми.

— Кхм, что ж… — протянул магистр, задумчиво поглаживая подбородок. — У тебя девяносто две единицы. И теперь твоя магия смерти значительно преобладает над менталистикой, но, честно сказать, это даже хорошо. Насколько ты помнишь, ментальную магию редко где разрешено применять. Через пару лет попробуешь аттестоваться заранее на магистра, если, конечно, дотянешь по знаниям. А после университета, годика через полтора-два, должна будешь пройти аттестацию на архимага.

В словах магистра было не просто напутствие, а скорее обязательство. На Фимуре маги с уровнем выше шестидесяти пяти единиц обязаны были после обучения аттестоваться на магистра, а свыше восьмидесяти — на архимага.

Я ошарашенно кивнула и чуть не вылетела из кабинета, совсем забыв, что мне нужно указать выбранный факультет и получить расписание со списком необходимых книг. Магистр, усмехнувшись, остановил меня у самой двери.

— Всё-таки некромантия? — спросил он, когда я озвучила свой выбор. — Так и не передумала насчет боевого? — и, получив отрицательный ответ, добавил: — Хорошо, внесу тебя в список студентов на выбранный факультет. Иди получать всё необходимое у Лилианы.

Пока Лилиана хлопотала, готовя мне бумаги, я погрузилась в изучение списка факультетов, лежащего на столе передо мной. С третьего курса можно было выбрать следующие направления: некромантию, целительство, боевую магию, артефакторику, бытовую магию или зельеварение. Выходило, что мы с друзьями разбрелись почти по всем имеющимся факультетам, но при этом у нас предполагались и общие лекции. Из выданного Лилианой расписания можно было сделать вывод, что мы будем встречаться с ребятами на Офп, построении порталов, магических плетениях, медитации, бытовой магии и лекциях по правам и законам.

— Ты не знаешь, почему на третьем курсе всё еще продолжаются общие лекции по бытовой магии и что за предмет «Права и законы»? — поинтересовалась я у помощницы ректора, изучив всё, что она мне выдала.

— Знаю, конечно, — улыбнулась она, оторвав взгляд от ящика стола, в котором что-то искала. — Бытовая магия — очень объемное направление, которое включает в себя уборку, строительство, работу с погодой (для стихийников), услуги парикмахеров, швей…

— Подожди, — перебила я её. — Разве можно шить при помощи магии?

— Разумеется. Не только шить, но и наделять будущую одежду особыми свойствами. Правда, такая одежда стоит целое состояние. Все потому, что бытовой маг, избравший своим призванием нить и иглу, должен обладать даром не менее шестидесяти единиц, а с таким уровнем, как ты понимаешь, обычно выбирают совершенно иные пути.

— Неожиданно. Каждый раз узнаю что-то новое. А что с законом и правом?

— О, с этим всё и так понятно. Вступая на стезю будущей профессии, ты должна изучить законы Фимура и магические установления, разобраться с лицензиями и прочими юридическими тонкостями, — развела она руками, в то время как в приемную уже робко заглядывал следующий посетитель. Мне пришлось поспешно попрощаться, дабы не задерживать очередь.

Гостиная встретила меня знакомым, но все же новым обликом — рядом с нашими тремя появилась четвёртая дверь. Оказывается, в моё отсутствие девчонки упросили Нила вселить Мианэль к нам, подобно тому, как когда-то появилась Нисса. И вот, вампирша, дриада и эльфийка чинно восседали за столом, попивая чай и с нетерпением ожидая моего возвращения.

— Ну, выкладывай! Хвались! — Мианэль не утерпела первой. К слову, её магический дар, измеренный еще в Эльвинире, составлял целых шестьдесят три единицы.

— Девяносто две, — скромно отозвалась я, почесывая кончик носа и с любопытством наблюдая за реакцией подруг.

Мианэль и Нисса застыли, не в силах вымолвить ни слова, а Марианна, нахмурив брови, сочувственно протянула:

— Не позавидуешь тебе, подруга. Мало того, что на магистра, так еще и на архимага придется учиться. Хотя это логично — при таком количестве единиц у мага должен быть максимальный контроль дара и невероятный объём знаний.

— Хватит меня расстраивать, — пробормотала я, плюхаясь рядом с ними на диван. — Лучше налейте чаю будущему повелителю мёртвых душ.

— Ой, сейчас, — встрепенулась Нисса и тут же протянула мне дымящуюся чашку с ароматным напитком.

Едва я пригубила чай, как в комнату, после торопливого стука, вплыла наша комендантша — ведьма Элеонора. Её взгляд скользнул по нам и задержался на эльфийке и дриаде.

— Ага, вот вы где! Мианэль эль Рианот и Нисса Оливковая, намереваетесь ли вы занимать свои кровати? Иначе, боюсь, мне придется подселить туда других страждущих студенток. В этом году у нас просто катастрофическая нехватка мест!

— Заселяйте, мы на них не претендуем, — ответили девчонки, а Элеонора в этот момент поняла, что в помещении что-то не так, и начала оглядываться вокруг.

Подойдя к нашим дверям, она спросила:

— Как интересно… Я посмотрю?

— Да, конечно, — ответили мы нестройным хором, наблюдая за ней.

Приоткрыв каждую дверь и заглянув внутрь, она протянула:

— Вот значит, как… Это у нас новоиспечённый Хранитель таланты проявляет? — обратилась она к нам, и когда мы дружно закивали, направилась к двери, говоря себе под нос: — Какая прекрасная идея! Надо срочно к нему обратиться! А то столов они дополнительных в столовую поставили, а мне, значит, ищи место как хочешь, — и когда дверь почти бесшумно закрылась за ней, до нас донеслось громкое: «До встречи, девочки!», а затем удаляющийся стук каблучков, отбивающий чечетку по каменному полу.

— Это о чём она? — поинтересовалась я.

— Насколько я слышала, ректор разослал вестников всем, кто в период работы магистра Веньямина отказался от обучения, чтобы все, кто когда-то не потянул обозначенную им завышенную стоимость, могли вернуться. И теперь на третьем курсе намного больше студентов, чем изначально планировалось, — смешно сморщившись, ответила мне Нисса.

Слова Ниссы подтвердились во время обеда в столовой. Столов и студентов за ними было действительно много, и это с учётом того, что первый учебный день только завтра. Мы стояли и оглядывались в поисках свободного стола, вдыхая аппетитные запахи горохового супа, пока не увидели, что один стол всё-таки никем не занят. Это была не случайность: все студенты проходили мимо него, словно не видя, а прямо на столе стоял Архип и махал нам своей маленькой ручкой.

— Занял вам стол, ребятушки. Садитесь, поешьте по-человечески, — радостно говорил он нам, пока мы рассаживались. Причём этот стол оказался несколько больше, чем в прошлом году, так что мы спокойно разместились даже с учетом того, что нас стало больше.

— А почему по-человечески? — удивлённо спросил гном.

— Да наслышаны мы, как вы, не жалея сил, здешние земли оберегали. Разве ж в походах до сытных обедов? — домовой сложил ладони у груди, в голосе зазвучала отеческая забота. — Даже на чашку чая с нами не выкроили времени, только угощение в комнате оставляли. Сейчас я вам к обеду пирога мясного принесу, с пылу с жару, — прошептал он, огляделся, как будто боясь, что его кто-то услышит, и исчез.

— Приятного аппетита, — неожиданно проплыла над нашим столом голова Мефа, заставив нас вздрогнуть.

В этот момент перед нами появились ароматные тарелки с супом и большая корзина с хлебом. Зизи и Айша, как всегда повторяющие за котом, чуть не макнули свои конечности в наши тарелки. А затем, усевшись на спину к Амикусу, побыстрее смылись на кухню, пока мы их не отругали.

Наевшись, мы стали подниматься из-за стола, когда на погружённого в свои мысли Турина неожиданно налетела незнакомая студентка.

— Ой, прости! — пролепетала она, густо покраснев и отцепляясь от гнома. — Я случайно.

— Ничего, — недовольно пробурчал Турин.

— Меня зовут Крауда, — всё так же хлопая глазами, сказала девушка, судя по поясу — маг земли. — Не покажешь мне университет? А то я за два года успела всё позабыть. Я, кстати, на артефактора буду учиться, а ты? — На этих словах она одарила Турина лучезарной улыбкой, отчего на её щеках обозначились очаровательные ямочки.

Неприятным было то, что Крауда словно не замечала нас, полностью сосредоточившись на Турине. Нисса прожигала её взглядом насквозь и, казалось, что кто-то из них — либо незнакомая девушка, либо дриада, сейчас задымится.

— Мне некогда, поищи другого провожатого, — отрезал Турин и повернулся к Ниссе. Заметив её испепеляющий взгляд, он комично развел руками: — А что я? Я ничего не делал! — чем вызвал дружный смех нашей компании.

Крауда за его спиной обиженно поджала губы и, бросив на нас напоследок сердитый взгляд, направилась к выходу из столовой.

До ужина мы заглянули в библиотеку за книгами, затем зашли на склад за новой формой и плащом соответствующего факультета. На самом деле, на всех факультетах плащи были чёрными, но их отличали вышивки, располагавшиеся на спине плаща и под воротником. Вышивки, выполненные цветными нитями, казались объемными, словно живые. На спине красовался крупный символ, а под воротником — его миниатюрная копия. Некроманты щеголяли черепом, объятым изумрудным пламенем, артефакторы — шестеренкой, зельевары — колбой с бурлящим розовым зельем, лекари — зелёной веточкой растения в белом сиянии, у бытовиков были две ладони, над которыми сплелись в магический шар все цвета магии, а у боевиков — тонкий клинок, перекрещенный с посохом.

— Не перевариваю розовый, — резюмировала Марианна, разглядывая свой плащ, когда мы, попрощавшись с парнями, направились в свои комнаты.

— А, по-моему, у бытовиков самый изящный символ, — мечтательно произнесла Нэля.

— Мне всё нравится. Главное, чтобы было удобно, — вставила я, с беспокойством оглядываясь на Ниссу, которая молчала с самого ужина. — Нисса, а тебе как плащ?

— А? — подняла она на меня отсутствующий взгляд. — Плащ… ну, плащ как плащ… — и, после неловкой паузы, выпалила: — Девочки, а вдруг он меня бросит?

— Так-с, — протянула Марианна, распахивая дверь в нашу гостиную. — А ну-ка, присаживайся, — подтолкнула вампирша растерянную дриаду к дивану, а пока мы раскладывали вещи по комнатам, успела заварить нам чай.

Когда мы все расселись вокруг Ниссы, Мари поинтересовалась:

— И с чего ты вдруг взяла, что Турин тебя бросит?

— Сама не знаю, — с горечью отозвалась подруга. — Увидела, как эта Крауда увивается вокруг Турина, и меня будто кипятком ошпарило! Такая злость внутри поднялась…

— Эмоции — это естественно, — мягко улыбнулась я. — Но неужели ты настолько не веришь ни в себя, ни в Турина? Любовь, подруга, это не только бабочки в животе, но ещё и доверие, поддержка, взаимопонимание и взаимоуважение.

— Турин ради тебя, в том числе, решил жить на Фимуре, — поддержала меня Мари. — Не обижай ни его, ни себя своими сомнениями.

— Ну а за Краудой этой глаз да глаз нужен, и если что… — начала Мианэль, но я не удержалась и перебила её, прыснув от смеха:

— Запустим ей в спальню жаб?

Мое предложение вызвало взрыв хохота у девчонок, и даже на лице Ниссы промелькнула слабая улыбка.

— Нет, из неё сделаем жабу, — отсмеявшись, сказала эльфийка.

Смех немного разрядил гнетущую атмосферу. Я чувствовала, как Нисса постепенно оттаивает.

— Ладно, — вздохнула она, — вы правы. Глупо так себя изводить. Турин… он ведь действительно изменился ради меня. Ради нас. И я должна ему доверять.

— Вот это другой разговор! — воскликнула Мари, подсаживаясь ближе к Ниссе и обнимая её за плечи. — И, кстати, жаба — это слишком банально. Предлагаю что-нибудь более изощренное. Например, приготовить специальное зелье, чтобы волосы у неё росли только в носу.

В общем потоке веселья напряжение Ниссы постепенно спадало. Она уже не казалась такой потерянной и унылой. Мы ещё долго смеялись, придумывая разные каверзы для Крауды, пока Ниссе окончательно не стало лучше. Надеюсь, она услышала нас и будет больше верить в себя и Турина. Ведь любовь — это не поле битвы, а сад, который нужно бережно возделывать. И, полагаю, что Нисса это поняла.

По дороге в столовую перед ужином мы заметили ругающихся Кристи и Семёна — деревенского парня, который бесстрашно выбежал сражаться с тварями, в последствии чего у него случилась внезапная активация огненного дара.

— И что у вас уже успело произойти? — грозно спросила Мари.

Кристи, увидев нас, бросилась обниматься, а Семён с посветлевшим лицом сказал:

— А я вас помню! Это вы тогда дрались с этими чудищами.

— И мы тебя помним, — со смешком сказал Турин. — Так в чём у вас дело?

— Он наступил мне на ногу, а после этого назвал неуклюжей! И не хочет извиняться, — обиженным голосом произнесла Кристи.

— Ни в чём, — буркнул одновременно с ней Семён.

— Дело серьёзное, — преувеличенно серьёзно сказала я. — Наверное, надо идти разбираться к ректору.

— Не надо! — хором ответили первокурсники.

— Тогда, может, сами? Но в нормальном тоне и без криков? — пряча улыбку, продолжила я разговор, а наши собеседники быстро закивали.

— В общем, не ссорьтесь больше, — сурово сказал Турин и продолжил, когда мы отошли от них на приличное расстояние: — Не пойму зачем ругаться из-за такой глупости.

— А, по-моему, сейчас формируется новая пара, — с хитринкой в глазах отреагировал Фейливрин.

— Просто Турин забыл, как сам знакомился с Ниссой, — подколола гнома Марианна.

Поужинав, мы разошлись по комнатам и легли пораньше спать. Но объятия Морфея долго не желали сомкнуться вокруг меня. Я ворочалась, тщетно пытаясь найти укромное местечко в постели, где волнение утихнет, а мысли успокоятся. Ведь завтра у нас предстоял первый учебный день на третьем курсе в Университете магии Ориса.

Глава 2

В моём новом расписании появились такие предметы, как «Введение в танатологию», «Основы ритуальной подготовки», «Практические занятия по некромантии» и «Теоретические лекции по некромантии».

Сегодня я должна была посетить «Введение в танатологию», «Теоретические лекции по некромантии», лекцию по «Бытовой магии», лекцию по «Правам и законам», а также «Медитацию», которая значилась в моём расписании четыре раза в неделю, видимо, из-за высокого количества единиц моего дара.

Первая лекция «Введение в танатологию», вопреки ожиданиям, оказалась тоскливым болотом. Магистр Араик, древний, как сама смерть вампир, монотонно вещал о процессах разложения, стадиях трупного окоченения и прочих «радостях» загробной жизни. По его словам, в дальнейшем нам предстояло узнать, как различные органы и ткани отзываются на прикосновение смерти, как меняется их структура и что именно необходимо для успешного поддержания «жизни после жизни». Многие с каменными лицами старательно фиксировали каждое слово, но были и те, кто отчаянно боролся с подступающей тошнотой. Магистр, заметив это, подчеркнул жизненную важность понимания этих процессов для эффективной работы с мёртвыми. Без знания науки о смерти, вещал он, нам не видать вершин профессионального некромантского искусства.

К слову, количество магов смерти на курсе, как и предполагалось, выросло человек до двадцати. И, к моей радости, Леон, Шактар и Ромудил тоже выбрали профессию некроманта, и я не чувствовала себя одинокой среди незнакомых лиц. Леон и Шактар сидели вместе, а я подсела к Ромудилу. После лекций он шепнул мне:

— Перед ужином жду вас всех в саду, мне нужно вам кое-что сказать. — Вот так легко и не принуждённо он повесил мне интригу на весь день.

Следующая лекция «Теоретические лекции по некромантии» обещала быть более захватывающей, но на деле оказалась лишь повторением пройденного материала, приправленным скучными историческими анекдотами о великих некромантах прошлого. Магистр Ормин, мужчина с ледяным взглядом и голосом, способным заморозить кровь, методично перечислял известные заклинания, объяснял принципы работы с энергией смерти и попутно опрашивал нас о том, что сохранилось в наших головах за первый и второй курсы. И если мы четверо могли ответить практически на все вопросы, то маги смерти, которые пришли с разрывом в обучении в два, три и более лет, часто терялись и не могли вспомнить ответ.

— Олав ди Такин, озвучьте нам заклинание печати вызова духа. Теоретический материал первого курса.

Олав ди Такин, здоровенный детина с бритой головой и татуировками на руках, густо покраснел и поднялся из-за парты.

— Э-э… Ну… — промямлил Олав, неуверенно переминаясь с ноги на ногу. — Там… слова… и… круг надо…

Преподаватель вздохнул, отчего воздух в комнате, казалось, стал ещё холоднее.

— Довольно, — отрезал он, обводя взглядом аудиторию. — Кто-нибудь, помогите Олаву. Арвид ди Стейн, прошу.

Арвид, худощавый юноша с бледным лицом и острым взглядом, небрежно отложил конспект и произнес четким, уверенным голосом:

— Заклинание печати вызова духа состоит из трёх частей: призывание, удержание и подчинение. Призывание включает в себя имя духа и цель вызова. Удержание — это создание магической печати, удерживающей духа в кругу, и произнесение ключевых слов, связывающих его волю с волей мага. Подчинение же заключается в использовании силы воли и специальных заклинаний для контроля над духом и получения от него желаемой информации или услуг. Формула заклинания зависит от конкретного духа, но общие принципы остаются неизменными.

Магистр кивнул, едва заметно, но Арвид уловил это движение и замолчал, ожидая дальнейших указаний. Преподаватель вновь обратил свой взор на Олава, в котором сейчас читалась смесь облегчения и стыда.

— Спасибо, Арвид. Олав, садись. И в следующий раз будь добр, готовься к занятиям, — его голос звучал ровно, но в нем чувствовалась сталь. Олав поспешно сел на свое место, стараясь не встречаться ни с кем взглядом.

Магистр Ормин обвёл взглядом аудиторию.

— Как верно заметил Арвид, заклинание печати вызова духа — сложный процесс, требующий не только знания теории, но и огромной концентрации и силы воли. Одна ошибка может привести к непредсказуемым последствиям — вплоть до потери контроля над вызванным существом или даже собственной гибели. Поэтому, — он сделал паузу, — я настоятельно рекомендую не заниматься подобными практиками вне стен Академии и без присмотра опытного наставника.

В аудитории воцарилась тишина. Магистр удовлетворился произведенным эффектом и продолжил лекцию, углубляясь в детали ритуала и рассматривая конкретные примеры из практик действующих некромантов.

«Права и законы» были общей лекцией и оказались самым скучным предметом в расписании. Лектор, строгий и педантичный старик, зачитывал нам параграфы и статьи, объясняя, что можно и чего нельзя делать магам. Мы, молодые маги, жаждущие приключений и новых открытий, сидели, словно прикованные цепями к этим сухим и безжизненным словам. В голове студентов роились мысли о заклинаниях, артефактах, зельях — о чём угодно, только не о параграфах 3.14 и 5.2, регулирующих использование телепортации в черте города.

Один из новеньких студентов осмелился задать вопрос, надеясь оживить этот закостенелый мир юридических формулировок:

— А что, если я случайно телепортируюсь в цветочный горшок?

Лектор вздохнул, поправил очки и начал зачитывать соответствующую статью, в которой, конечно же, был предусмотрен и этот крайне маловероятный сценарий.

После обеда были знакомые нам бытовая магия и медитация. Вернувшись с последней лекции, где основной моей задачей была работа с контролем при помощи определённой медитативной практики, подсказанной магистром Кейтель, я застала Ниссу и Мианэль на диванчике, бурно обсуждающих прошедшие лекции.

— Марианны ещё нет? — спросила я у них и, получив отрицательный ответ, зашла в комнату переодеться.

Вампирша вернулась минут через десять после меня, когда я уже вышла из комнаты и заваривала на всех чай.

— Девочки! Вы просто не поверите, кто декан на моём факультете! — вихрем ворвалась она в комнату.

Все мы и фамильяры, в том числе, обратили на неё заинтересованный взгляд, ожидая продолжения.

— Сама Ядвига! — провозгласила Марианна с неподдельным восторгом. — Правда, как и обещала, заставила меня отчитаться о результатах разбора старой мастерской Бронеславы Скрытной. И, кажется, осталась довольна, когда я всё подробно изложила.

— Не ожидала, что она покинет своё насиженное место, — удивилась я. — А как же Баюн?

— С ней, конечно же. Когда все, увидев её, зашептались, он сказал одно слово: «Тихо!». И все, молча захлопав глазами, внимательно слушали ведьму, — увлечённо рассказывала Мари. — Лично я безумно счастлива её назначению. Это же какой объем знаний от неё можно получить!

— Главное, не разозлите её чем-нибудь, а то и глазом моргнуть не успеете, как окажетесь под проклятием, — поддразнила я подругу, видя её бурный восторг. — Ой, — хлопнула я себя по лбу, опомнившись, — Нас же ждёт Ромудил в саду, он хотел нам что-то сказать.

Мы отправили вестников Турину и Фейливрину и поспешили в сад. Ребята пришли одновременно с нами, а Ромудил уже сидел на лавке в ожидании нас.

— Долго же вы, — улыбнулся он нам, когда мы все к нему подошли.

— Так получилось, — я смущённо почесала макушку. Не признаваться же, что я чуть не забыла о встрече. — Что ты от нас хотел?

— В конце сентября во дворце будет Осенний бал, отец хочет вас там видеть, — произнес он, раздавая каждому из нас изящные приглашения.

У Мианэль от изумления округлились глаза, и она сдавленно прошептала:

— Так ты…

Меф, словно тень, скользнул к ней по воздуху и, склонившись к уху, прошипел:

— Тссс, тише ты!

— И чего же король от нас ждет? — сдержанно уточнила Мари.

— Ваши имена слишком часто мелькают в отчетах, доходящих до отца. Вы отличились во время схватки с архимагом Корнелиусом, да и ваша совместная работа этим летом также не прошла мимо него. Полагаю, он намерен вас наградить. Тем более, у каждого из вас осталась по одной невыполненной просьбе к королю, после того как вы помогли мне.

С этими словами Ромудил удалился, оставив нас переваривать услышанное.

— Так он… — Мианэль снова попыталась озвучить мучившую её догадку, никак не в силах поверить, что Ромудил и есть таинственный принц.

— Тише, Нэля, — оборвала я её. — Ты всё верно поняла, но об этом никому не слова. А лучше прямо сейчас произнеси клятву молчания, чтобы не навредить ему.

Мианэль тут же без колебаний произнесла клятву, а я повернулась к Ливу.

— Ты совсем не удивлен. Ты знал?

— Я видел его ещё младенцем, но даже тогда запомнил его ауру. С появлением дара она несколько изменилась, но не настолько, чтобы её не узнать.

— Не подозревала, что эльфы способны видеть ауру, — пробормотала я, пораженная открытием.

— Что будем просить у короля? — перевел тему Турин, возвращая нас к более насущным вопросам.

После долгих обсуждений выяснилось, что просьба к королю есть пока что только у меня.

— В таком случае, Ир, ты озвучишь свою просьбу, а мы свои пока придержим. Долг короля — ценный ресурс, который стоит использовать с умом, — подытожил гном с серьёзным видом.

— Главное, чтобы у Его Величества память не подвела, а то долги имеют свойство забываться, — усмехнулась вампирша, и в её глазах мелькнул озорной огонек.

На следующий день из новых предметов в расписании были «Основы ритуальной подготовки» и «Практические занятия по некромантии».

Зал ритуальной подготовки оказался просторным помещением с каменным полом и высокими сводчатыми потолками. В центре стоял алтарь, украшенный непонятными символами, а по стенам располагались полки с различными ингредиентами и артефактами. Преподаватель, молодой мужчина с надменным взглядом, представился магистром Этериусом. Он объяснил, что ритуальная подготовка — это основа многих работ в некромантии, и без неё нам не стать профессионалами своего дела. Он перечислял ингредиенты, необходимые для базовых ритуалов, их происхождение и способы хранения. Большая часть лекции была посвящена мерам предосторожности: как избежать повреждения символов, как не привлечь нежелательных духов, как правильно утилизировать остатки использованных компонентов.

А вот «Практические занятия по некромантии» вызвали совершенно другие ощущения. Сегодня занятие проходило в подвале, освещенном тусклыми факелами, что само по себе добавляло атмосферы. Преподаватель, на этот раз молодая женщина с тяжёлым взглядом и иссиня-черными волосами, сразу предупредила: «Слабонервным здесь не место». Она представилась нам как магистр Лемаль и являлась нашим деканом. Первым заданием было поднятие небольшой кости из специально подготовленной могилы. Многие новички испытывали отвращение, но постепенно любопытство и азарт брали верх.

Мы с Леоном, Шактаром и Ромудилом были несколько удивлены столь простому заданию, ведь мы с магистром Вирдагаром и магистром Мортиреем практиковали уже более серьёзные вещи.

Однако магистр Лемаль, заметив наши переглядывания, подозвала нас к себе.

— Вижу, вы не в первый раз имеете дело с поднятием мёртвых, — проговорила она с легкой усмешкой, от которой по спине пробежали мурашки. — Что ж, тем лучше. Для вас задание будет несколько сложнее. Она указала на дальний угол подвала, где стоял саркофаг, окутанный полумраком. — В этом саркофаге покоится дух старого воина. Ваша задача — установить с ним кратковременный контакт. Узнайте его имя и причину смерти.

Это уже было серьезно. Мы ещё ни разу не вызывали духов, только упокаивали или развеивали их. Но отказываться было нельзя. Мы с ребятами переглянулись и согласно кивнули.

Магистр Лемаль дала нам несколько инструкций и предупредила о возможных последствиях. По ее словам, воин был сильным и своенравным, а контакт с ним мог быть опасным. Но мы были готовы к риску.

Подойдя к саркофагу, Леон начал читать заклинание. Подвал наполнился гулким эхом, а воздух стал плотным и тяжелым. Внезапно из саркофага вырвался сноп темной энергии, и перед нами возник призрак воина. Его глаза горели яростью, а в руках он сжимал окровавленный призрачный меч.

Воин издал рык, от которого задрожали стены подвала. Он был огромен, его мускулы напряжены даже в призрачной форме. Казалось, он готов разорвать нас на части в любой момент. Леон напрягся, но продолжал читать заклинание, стараясь удержать его в материальном мире.

Наконец, ярость в глазах воина немного утихла, и он заговорил. Его голос был хриплым и полным боли.

— Кто посмел нарушить мой вечный сон? — пророкотал он.

— Твоё имя и причина смерти? — коротко спросила я.

Воин нахмурился и попытался атаковать нас, резко дёрнувшись, он практически сломал удерживаемую Леоном печать, но я вовремя перехватила у одногруппника нити заклинания. Ромудил и Шактар в это время резко раскрыли щиты и приготовили заклинание упокоения.

Восстановив и укрепив печать, я повторила свой вопрос. Несколько мгновений спустя уже полностью успокоившийся дух начал отвечать. Он рассказал нам свое имя — Горан, и поведал историю своей гибели. Он был воином, павшим в битве против предателей. Его предали собственные соратники, и он умер, защищая свой народ. Рассказав свою историю, Горан молчаливо завис перед нами.

Магистр Лемаль наблюдала за нами из угла подвала. Когда Горан закончил свой рассказ, она кивнула нам, давая знак, что мы можем заканчивать. Я завершила заклинание, и призрак воина медленно растворился в воздухе.

Арвид, стоявший недалеко от нас со своей давно поднятой костью, тихо фыркнул:

— Выскочки.

После того как последний отблеск призрака Горана исчез, подвал наполнился тишиной. Мы, обессиленные, опустились на каменный пол, переводя дыхание. Леон выглядел особенно измученным, его лицо было бледным и покрытым испариной. Шактар и Ромудил молчали, обмениваясь нервными взглядами. Я чувствовала себя выжатой как лимон, но вместе с тем ощущала странное удовлетворение. Мы справились. Мы смогли установить контакт с духом воина и узнать его историю.

Магистр Лемаль внимательно осмотрела нас.

— Неплохо для первого раза. Но помните: каждый дух уникален. Не все так охотно идут на контакт, а некоторые могут быть крайне опасны. В следующий раз будьте готовы к любому исходу.

Затем она повернулась к остальным студентам и, оценив их результат, произнесла:

— На сегодня занятие окончено. Не забудьте вернуть кости на место.

Во время обеда мы заметили, что Турин хмурится чаще обычного, и решили спросить, что его беспокоит.

— Да Краба эта прохода не даёт. Я вроде ей грубо всегда отвечаю. Но она как будто меня не слышит, — вздохнул он, нервно косясь на Ниссу.

— Ты хотел сказать Крауда? — уточнила эльфийка.

— Да хоть Коряга, мне без разницы, — ворчал гном.

А дриада погладила его по плечу и сказала:

— Просто не обращай на неё внимание, вот и всё, — Турин аж поперхнулся, не ожидая такой реакции от своей невесты.

А мы с девочками незаметно для гнома показали дриаде, что она молодец.

Придя на общую физическую подготовку (Офп), мы узнали, что по этому предмету у нас тоже будет новый преподаватель. Так вышло в связи с тем, что магистр Говард занял новую должность. Собравшись на поле с полосой препятствий, мы, в предвкушении встречи с новым наставником, переговаривались и попутно разглядывали новоприбывших студентов.

— Вы не заметили, что Арвид какой-то странный? Мне видится в нём какое-то несоответствие, — задумчиво сказала Марианна, смотря на стоящего в стороне парня.

— По мне — обычный зубрила, — фыркнул гном.

— Я тоже когда-то пришла сюда под личиной заучки… — пробормотала вампирша, погруженная в свои мысли.

— Всем — построиться! — раздался знакомый голос. К нам, прихрамывая, приближался магистр Тирмс. Мы не раз встречали его в Умп, когда относили отчеты магистру Брейту. Магистр Тирмс состоял в его боевом отряде, но летом получил серьезное ранение и долгое время трудился в стенах Управления.

— Меня зовут магистр Тирмс, и я ваш новый преподаватель по Офп, — представился он и, заметив нас, подмигнул. — Начнем с трёх кругов по полю. Вперед!

Сразу же после пробежки, не давая времени на отдых магистр отправил нас на лёгкую полосу препятствий. Под серьёзным, оценивающим взглядом магистра мы перепрыгивали низенькие барьеры, пролезали под натянутыми сетями и уворачивались от маятников, раскачивающихся с непредсказуемой скоростью. Но это было ещё не всё, после полосы нам надлежало ещё отжаться десять раз. Мы с ребятами неожиданно легко справились с заданиями, заработав поощрительный кивок магистра, как и некоторые из парней, включая Арвида, Криса и Мартеля.

После того, как все закончили и отдышались, а кто-то вовсе отскрёб себя с земли магистр Тирмс велел нам собраться в круг. Он окинул нас внимательным задумчивым взглядом.

— Что ж, — протянул он, задумчиво поглаживая подбородок. — Вижу, что физическая подготовка у многих оставляет желать лучшего, мягко говоря. Будем это исправлять, конечно. Но общая физическая подготовка — это не просто бездумные пробежки и прыжки до седьмого пота. Это, прежде всего, искусство мгновенной адаптации, умение молниеносно оценивать обстановку и принимать верные решения. Так что на следующих занятиях я приготовил для вас задачки поинтереснее, — добавил он, отпуская нас с занятий.

Вечером, уютно устроившись на диванчике, Марианна мечтательно вздохнула:

Помните, как в прошлом году мы постоянно путешествовали? Что ни выходные, то новое приключение. Сейчас вот думаю… может за травами какими или ингредиентами в соседний город съездить.

После её слов Нисса вдруг встрепенулась:

— Помните, как летом зачищали прорыв у Крестцов?

— Да, — задумчиво протянула я, — там еще виднелись старые руины… что-то вроде замка, если не ошибаюсь.

— Точно! — воскликнула Нисса, оживляясь. — Так вот, в тот вечер мне померещилось, будто в этих развалинах мелькают огоньки. Потом я решила поискать информацию, и наткнулась на старые слухи о том, что в тех краях можно отыскать жар-цвет…

Марианна, не дослушав, вскочила с места:

— Так что ж ты молчала? Едем!

— Тогда всё наше внимание занимали разрывы, а сейчас после твоих слов я вдруг вспомнила, — извиняющимся тонов ответила дриада.

— Может, хоть до выходных дотерпим? — взмолилась я, зная жадность вампирши до всяких редкостей.

— Долго, конечно… но придется, — с обреченным вздохом согласилась она. Мы с Ниссой переглянулись и прыснули со смеху.

Следующим утром перед лекциями, сонно попивая в столовой какао, мы внезапно услышали смех за несколькими столами. Любопытство заставило нас проснуться и оглядеться вокруг. Виновницей всеобщего веселья оказалась вся пунцовая от ярости Крауда. На голове у неё бушевал хаос из микроскопических косичек, которые она отчаянно пыталась усмирить лентой. Непокорные пряди торчали над головой, напоминая взъерошенную метлу. Когда мы непонимающе переглянулись перед нами возникла довольная мордашка Айши, недвусмысленно намекающая, чьих это шаловливых лапок дело. В этот момент Крауда обернулась и заметила ухмыляющегося Турина. Багровый румянец залил её и без того красное лицо, и она, тихо всхлипывая, вылетела из столовой.

Тем временем в моей ладони неожиданно вспыхнул нестерпимый зуд, а мимо нашего стола проходил новый студент третьего курса с факультета бытовой магии. Он совершил какое-то неловкое движение рукой, бросил на нас удивленный взгляд и растворился в глубине столовой. Зуд угас так же внезапно, как и возник, после чего этот странный эпизод быстро стерся из моей памяти.

Теорию построения порталов вёл наш обожаемый магистр Тилландирлиэльтэль, и я не переставала удивляться, как он умудряется преподавать сразу несколько дисциплин у разных курсов.

— Прежде чем приступить, создайте и удерживайте плетение сканирования местности, — без приветствий прозвучал голос магистра, стремительно вошедшего в аудиторию. Окинув взглядом основательно увеличившуюся толпу студентов, он едва заметно усмехнулся. — Вас несколько больше, чем я рассчитывал. Что ж, тем интереснее.

Мы знали строгость магистра, поэтому, не теряя ни секунды, принялись за плетение заклинания. Тилландирлиэльтэль пронзительным взглядом обвёл зал, затем указал на несколько студентов, среди которых оказался и незадачливый Олав.

— Те, на кого я указал, к следующему занятию должны явиться с отточенными навыками плетения, иначе не допущу к занятиям. Этот предмет не является обязательным и нужен лишь вам. Но с теми жалкими обрывками, что вы сейчас держите в руках, строить порталы категорически запрещено!

Затем он позволил нам распустить плетение и приступил к лекции. По его словам, личные порталы доступны каждому магу с силой шестьдесят единиц или ниже при условии использования качественных накопителей. А вот порталы на несколько человек — привилегия магов с уровнем не ниже восьмидесяти, ибо они требуют колоссальных энергетических затрат.

— В любом случае, даже не надейтесь, что в этом году вы сможете свободно перемещаться с помощью порталов, — осадил он наши мечтательные взгляды. — Портал — это магическое плетение, но на порядки сложнее и длиннее любого известного вам заклинания. Мы с вами изучим каждый символ, каждую петлю, пока вы не сможете воспроизводить готовое плетение на автомате, оставив лишь крючок для ввода конечных координат.

Магистр Тилландирлиэльтэль подошел к доске, и одним взмахом руки на ней проявилась сложная схема, испещренная непонятными символами и переплетающимися линиями.

— Это лишь малая часть плетения портала, — заметил он, видя наше ошеломленное выражение лиц. — Каждый элемент здесь имеет значение, и его искажение может привести к непредсказуемым последствиям: от банального провала в пустоту до перемещения в недружелюбный мир.

Он принялся методично разбирать каждый символ, объясняя его значение и взаимосвязь с другими элементами плетения. Попутно он рассказывал о пространственных искажениях, об энергетических потоках и о том, как все это необходимо контролировать, чтобы создать стабильный и безопасный переход.

За лекцию мы успели разобрать лишь малую часть того, что было написано на доске, и после этого поняли, что порталы нам не светят не то, что в этом году, но и в следующем тоже.

Вечером, после ужина, Фейливрин утянул меня на прогулку, и мы бродили по сонным аллеям университетского сада. Сумрак мягкой вуалью окутывал древние корпуса, словно приглушая шум дневных забот до еле слышного шепота.

— Ты какой-то тихий в последнее время. Даже не шутишь почти, — заметила я, поворачиваясь к эльфу.

— Не тихий, а умиротворенный, — отозвался он, разворачиваясь ко мне и нежно касаясь губами кончика моего носа. — Я ведь добился расположения своей дамы сердца, вырвал её из цепких лап самого могущественного некроманта! И после долгих, изнурительных ухаживаний увенчал её запястье браслетом помолвки, потом и кровью завоевав её благосклонность! — Он произнес эту нелепицу с пафосом, достойным трагического актера, встав в вдохновенную позу и скорчив страдальческое лицо.

— Ладно-ладно, поняла! Лучше бы молчала, — смеясь, прервала я его представление. — А вот насчет расположения я бы поспорила, я ещё не сказала своё «да», — с хитрым прищуром взглянула я на него.

Лив задумался, почесывая подбородок. В его глазах мелькнула искорка озорства.

— Значит, ты хочешь сказать, что я должен возобновить свои подвиги? Доказывать свою любовь снова и снова? Что ж, дорогая, я принимаю твой вызов! — Он схватил меня за руку и повлек вглубь сада, туда, где лунный свет, пробиваясь сквозь листву, играл на каменных скамьях. — Готова ли ты, прекрасная дева, снова поддаться чарам самого отважного героя? Готова ли ты внимать его серенадам и принимать его скромные дары?

— Не надо подвигов. От тебя это страшно звучит, — посмеиваясь, взмолилась я. — А вот эльфийских сладостей привези. Ты же всё равно их захватишь для домовых, когда будешь в Эльвинире.

Лив улыбнулся, и в этой улыбке я увидела всю глубину его чувств, всю ту нежность и страсть, которую он умело скрывал за маской шутника и балагура. Он нежно провел пальцами по моей щеке, словно запоминая каждую черточку лица.

— Эльфийские сладости? Как банально, моя дорогая Ирэн! — Лив притворно вздохнул. — Я готов был принести к твоим ногам луну с неба, а ты просишь всего лишь десерт. Ну что ж, твоя воля — закон. Но помни, когда-нибудь ты пожалеешь, что не попросила звезду.

Он притянул меня к себе, и наши губы слились в нежном поцелуе. В этот момент мир вокруг перестал существовать. Остались только мы, лунный свет и тихий шепот листвы. Когда мы оторвались друг от друга, я почувствовала лёгкое головокружение.

— Знаешь, а ведь ты права, — прошептал Лив, глядя мне в глаза. — Иногда стоит забыть о подвигах и просто наслаждаться моментом. Мы ведь так редко позволяем себе это. Жизнь полна опасностей и приключений, но самое главное — это то, что у меня есть ты. И я буду добиваться тебя снова и снова, столько, сколько потребуется.

Этим вечером мы долго сидели на скамье, обнявшись и любуясь звездным небом. А чуть позже он довёл меня до женского общежития и, поцеловав на прощание, счастливый ушёл.

Наконец наступили долгожданные выходные, и мы с ребятами собрались проверить слухи о растущем близ Крестцов жар-цвете. В этот раз наша команда уменьшилась на одного эльфа, ушедшего к брату на Аллиэйн и просившего в его отсутствие никуда не вляпываться. Взяв с собой всё необходимое, мы залезли в свою повозку и тронулись в путь.

— Что необычного в этом жар-цвете? — спросила я у Марианны, чтобы не уснуть в пути.

— Во-первых, его редкость, — начала она объяснять, — его очень тяжело найти. Во-вторых, он цветёт только ночью. Поговаривали, что его цветение можно застать только раз в году, но на самом деле, если верить источникам, то цветёт он на протяжении всего лета, но его срывает и топчет разнообразная нечисть. Не нравится он им.

— А что он даёт? — не отставала я от подруги.

— Сам по себе он даёт кратковременную невидимость. Если его съесть, то на миг обретёшь понимание звериной речи. А если с ним в руке бродить по месту, где, как предполагается, сокрыт клад, то он вспыхнет ярче тысячи солнц, указывая точное место. Но истинная его ценность — в редчайших зельях. Помнишь второй рецепт, что дала нам Ядвига? Зелье, снимающее любые проклятия! Жар-цвет как раз является одним из ингредиентов этого зелья, я как раз подумывала поискать его в лавках среди дорогостоящих редкостей. Давно руки чешутся его приготовить.

Солнце клонилось к горизонту, когда мы въехали в окрестности Крестцов. Повозка мерно покачивалась на ухабистой дороге, а впереди высились древние леса, полные тайн и неизведанных опасностей. Марианна указала на тропу, едва заметную среди густой травы.

— Здесь сворачиваем, — проговорила она, — дальше пойдём пешком. Повозку оставим здесь, замаскируем, чтобы не привлекала лишнего внимания.

Мы углубились в чащу, пробираясь сквозь заросли папоротника и перешагивая через поваленные деревья. В воздухе чувствовалась прохлада, а солнечные лучи едва пробивались сквозь плотную листву. Чем дальше мы продвигались, тем тише становилось вокруг. Только изредка слышалось щебетание птиц или шуршание мелких зверьков.

К ночи мы вышли к месту, где летом случился прорыв, а метрах в ста от нас угрюмо возвышались развалины некогда большого замка, полностью поросшие травой. Не останавливаясь, мы двинулись в сторону развалин.

Внезапно я споткнулась и задела Турина плечом.

— Ир, под ноги смотри! — раздражённо отреагировал Турин.

На что Нисса возмущённо посмотрела на него:

— Прекрати грубить, Турин!

— Да замолчите вы! — зашипела Марианна.

Одновременно с этим Амикус неожиданно подвернул лапу и жалобно заскулил. Мианэль, увидев это, скривилась и даже не дёрнулась в его сторону. Именно в этот момент я поняла, что тут что-то не так, эльфийка никогда не отказывалась от своих обязанностей целителя. Перейдя на магическое зрение, я увидела, что на всех нас висит эмоциональный морок тёмного цвета, пролезая через все ментальные щиты. Я начала злиться, но мне помогли Меф с Феней, успокаивающе говоря со мной в мыслях. Пока я пыталась прийти в равновесие, чтобы использовать ментальную магию, передо мной развернулась неприятная ссора.

— Вы посмотрите на неё! Вечно за всех заступается! — язвительно выпалил Турин, не унимаясь.

— А ты, герой, сам-то что? Всех умнее, что ли? — огрызнулась в ответ Нисса, готовая броситься в бой.

Марианна лишь закатила глаза, молчаливо демонстрируя своё презрение к происходящему цирку. Амикус продолжал жалобно скулить, безуспешно пытаясь опереться на больную лапу. Мианэль стояла, отвернувшись, словно происходящее её совершенно не касалось.

Эмоциональный морок давил, искажая восприятие, вытаскивая наружу самые темные уголки души. Злость, раздражение, обида — все это клубилось вокруг, готовое взорваться в разрушительном вихре. Но сейчас не время поддаваться эмоциям. Сейчас нужно действовать.

Собрав всю волю в кулак, я сосредоточилась на ментальной магии. Меф и Феня продолжали поддерживать меня, направляя и успокаивая. Вокруг нас сгущалась тьма, готовая поглотить целиком. В развалинах замка чувствовалась мощная концентрация негативной энергии. Я начала растягивать на нас самый сильный ментальный щит из тех, что мы знали, благо сил на это у меня хватало. По мере того, как щит покрывал каждого из друзей, их лица начинали разглаживаться.

Первая Мианэль, охнув, побежала к Амикусу лечить его лапу. Следом Марианна, сразу всё поняв, обернулась на меня, изумлённо подняв брови. Потом уже и Нисса с Турином громко извинялись друг перед другом и нежно обнимались.

— Ир, прости меня, — склонив голову, повернулся ко мне гном. — Что с нами такое было?

«Впереди лихо одноглазое», — ответил на его вопрос Феня в моей голове, и я тут же озвучила это вслух.

В подтверждение его слов из-за развалин на нас медленно шла высокая и сгорбленная, тощая женщина в грязных тряпках и с растрепанными седыми волосами, а на её лбу был один-единственный глаз.

— Кто-нибудь может объяснить, что она такое? — нервно спросила я у ребят.

— Лихо одноглазое — высшая нечисть. С её появлением случаются горе, несчастье и всевозможные беды. Она цепляется к своей жертве, пока не доведёт её до могилы. Насколько мне известно, убить её нельзя, — напряжённо ответил Мефодий вслух.

Лихо одноглазое, когда-то для меня это была лишь страшилка из сказок, и сама мысль о встрече с подобным существом вселяла леденящий страх. А сейчас мы стояли лицом к лицу с этой ужасной нечистью и бежать было некуда, да и не в наших это правилах.

Тем временем нечисть приближалась к нам. Единственный глаз на её лбу горел недобрым, злобным огнем, прожигая нас насквозь. Она что-то невнятно бормотала, её голос звучал как скрежет камней, вызывая мурашки по коже. Я чувствовала, как морок снова пытается пробиться сквозь мою защиту, но теперь я была готова.

— Готовьтесь! — скомандовала я, не сводя глаз с приближающейся нечисти.

Мианэль первая ударила своим кнутом, но он прошёл мимо нечисти. Не отставая от неё, Нисса сформировала воздушный кулак, который не встретил никакого сопротивления и просто ушел в землю, пройдя сквозь нечисть и совершенно не задев её.

Лихо одноглазое остановилась в нескольких метрах от нас, и её голос стал громче и отчетливее.

— Вы мои! Все вы! Я принесу вам горе и смерть, — прошипела она, и в тот же миг у нас всё начало валиться из рук. У Турина выпал топор, у Ниссы слетела с плеча сумка, и пока она её поднимала, стукнулась лбом о колено подошедшей Марианны.

— Меф, если её не убить, то как с ней бороться?

Нечисть медленно подходила всё ближе, и я чувствовала, что мой щит трещит под напором её воли. Лихо торжествующе оскалилась, обнажая ряд острых, как осколки стекла, зубов. Её единственный глаз горел всё ярче, и я ощущала, что ещё немного и мой щит лопнет.

— Меф, вспоминай быстрее! — прошептала я, с трудом удерживая равновесие. — Что мы можем сделать?

— Её сила основана на страхе, — наконец сказал он. — И на дезориентации. Нужно сломать её контроль.

А я наконец-то поняла, что нужно делать.

— Марианна, используй накопители и посылай в неё волну радости и счастья! Турин, а ты швыряй в неё магией света, всем, что есть! Девочки, помогите им! — а я, вспомнив про браслет-накопитель, подаренный Викостом, обратилась к нему и уплотнила наш ментальный щит.

Марианна, не теряя ни секунды, выхватила из сумки несколько накопителей и, закрыв глаза, сосредоточилась. Вокруг нее начали мерцать тонкие нити энергии, устремляясь к Лиху одноглазому. Первая ментальная волна обрушилась на нечисть, заставив её пошатнуться. Злобный огонь в её глазу слегка потускнел.

Турин, собрав всю свою внутреннюю силу, призвал магию света. Яркие лучи вырвались из его рук и полетели в сторону Лиха. Нечисть зашипела, отступая назад, свет обжигал её плоть. Нисса и Мианэль достали все свои накопители, обвешивая ими Марианну, после чего Марианна снова запустила ментальную магию в нечисть.

Браслет, подаренный Викостом, приятно согревал руку. Я чувствовала, как энергия, накопленная в нём, вливается в меня и позволяет укрепить нашу защиту, сделав её непроницаемой для морока. Лихо одноглазое, ослабленное атаками, зарычала от ярости. Её контроль над нами слабел, но она не собиралась сдаваться.

Собрав последние силы, нечисть попыталась обрушить на нас новую волну страха, но усиленный щит выдержал натиск, а она снова получила волну угнетающих её радости и света. В глазах Лиха отразился испуг, она поняла, что её сила иссякает. Не прерываясь, Турин с Марианной нанесли одновременно ещё один удар, и в этот раз Лихо не устояла. Она закричала, её голос сорвался на визг, и после этого, уменьшившись вдвое, она исчезла в сером дыму.

— Мы ведь её не убили? — устало выдохнула Марианна, опускаясь на траву.

— Нет, не убили, — эхом отозвался Мефодий. — Но очень сильно ослабили. Теперь она долгое время никого не тронет.

Прошло не больше пяти минут, как вампирша, словно ужаленная, вскочила на ноги и окинула нас нетерпеливым взглядом.

— Чего расселись? Пошли искать то, зачем пришли! — голос звучал почти весело, будто и не было изнурительной схватки. Выпив зелья, восполняющего энергию, мы поднялись и побрели за подругой, которая была переполнена раздражающе жизнерадостным энтузиазмом. Марианна бодро шла вперед, ловко перепрыгивая через поваленные деревья и обходя густые заросли кустарника, пока не дошла до мёртвых каменных остатков былого величия. Мы, вслед за подругой, перешагнули через ряд камней, некогда служивших стеной, и начали оглядываться.

— Смотрите, вот он! — воскликнула Марианна, указывая на пять мерцающих огней, которые плясали у основания дальней стены замка. — Итак, вы стоите здесь и ждёте, а я дальше сама. Жар-цвет нужно срывать аккуратно и молниеносно, иначе он успеет сомкнуть лепестки и спрятаться.

С этими словами она сорвалась с места, легко и бесшумно скользя между камнями. Мы затаили дыхание, наблюдая за её стремительным приближением к мерцающим огонькам. Судя по количеству её радостных возгласов, ей удалось сорвать все пять цветков.

Поблуждав некоторое время вокруг развалин и расстроенно определив, что жар-цвета поблизости больше нигде нет, Марианна вернулась к нам, после чего начала скрупулёзно упаковывать каждый ценный цветок в отдельные шкатулки. Мы терпеливо стояли и ждали пока вампирша закончит и только потом мы направились обратно к повозке.

В университет мы попали поздней ночью и, учитывая, что завтра всё еще выходной, договорились пропустить завтрак, чтобы выспаться после ночной вылазки.

К сожалению, выспаться суждено было не всем. Рано утром меня разбудил голос Фейливрина, который раздавался из нашей гостиной:

—

Придиииииии,

Прекрасная Ирина!

Взглянииииии

На свет моей любви!

Я твооооооой

Единственный мужчина!

Мне лииииик

Свой солнечный яви!

При этом он настолько безбожно фальшивил, что у меня уши заворачивались в трубочку, а где-то в комнате девчонок раздался звук разбитого стекла.

Я вскочила с кровати и выглянула в гостиную. Фейливрин, увидев меня, прикрылся большой коробкой с бантом, словно щитом. В тот же миг из остальных комнат высунулись заспанные лица Марианны, Ниссы и Мианэль. Оценив ситуацию, они обменялись понимающими взглядами, прыснули со смеху и поспешно захлопнули двери.

— Что это? — хрипло спросила я.

— Это я прикрываюсь от твоих возможных проявлений любви в мою сторону, — выглянув из-за коробки, сказал этот шут.

— Я спрашиваю, что это были за вопли? — хмуро спросила я, выходя в гостиную.

— Это… серенада! — Фейливрин расплылся в широкой улыбке. — Я решил, что ты заслуживаешь особого пробуждения.

— Особого издевательства, ты хотел сказать? — я потерла глаза, пытаясь избавиться от ощущения, будто мне в уши насыпали песка. — Мог бы просто постучать.

— А как же романтика? Где трепет души? — Фейливрин театрально взмахнул руками. — Я хотел, чтобы ты проснулась, чувствуя себя принцессой, которой поют серенады под балконом!

— С такой романтикой тебя только к врагам отпускать, — смеясь, подняла я руки вверх, — Я сдаюсь, не надо серенад!

— Сдаёшься? — прищурившись, спросил он. — То есть, я сейчас услышу твоё «да»?

— Нет, — как всегда из вредности ответила я и показала ему язык.

Фейливрин бережно опустил коробку и бумажный пакет на диван и заключил меня в нежные объятия.

— Доброе утро, — прошептал он, осыпая лицо легкими поцелуями. — Привез тебе сладости, как и обещал, и подарок. Наденешь его на прием к королю, — улыбнулся он мне, а потом его лицо возмущённо нахмурилось. — И, кстати, через пять минут начинается завтрак. Я был уверен, что вы уже давно не спите.

Я усадила его на диван и, пользуясь случаем, пока заваривала чай, принялась рассказывать о вчерашних приключениях.

— Я же просил тебя никуда не вляпываться. Меня не было всего день! Будь я с вами, всё было бы проще, — рыкнул он. — С Акилаей эта нечисть не смогла бы на вас воздействовать.

— В любом случае, мы справились своими силами. Так что переживать уже поздно, — успокоила я его, лукаво улыбаясь.

— Ладно, отсыпайтесь, отдыхайте. Увидимся позже, — произнес он, допив чай и оставив на моих губах сладкий поцелуй, от которого запорхали те самые бабочки в животе.

Когда я, спрятав сладости от Лива в буфет и подхватив коробку, вернулась в комнату, меня встретили два недовольных взгляда.

— Ир, если вы поженитесь, и он будет нас так каждое утро будить, я испорчу ему тапки, как самый настоящий кот, — ворчливо пробурчал Мефодий с кровати.

«А я подпалю ему что-нибудь», — мрачно добавил Феня со своего насеста. Он теперь, как и обещал, неотступно находился рядом с нами.

— Будем надеяться, что этого не произойдет, — протянула я с сомнением в голосе, открывая коробку, подаренную Фейливрином.

Внутри лежало чёрное, словно бархатная ночь, платье. Но когда я извлекла его из коробки, поняла, что это не блёстки, а искусно созданные магией блики. При каждом движении ткани они срывались в стремительный полёт, создавая впечатление падающих звёзд.

Я завороженно провела пальцами по ткани, чувствуя, как энергия платья отзывается на мою собственную. Ткань казалась невесомой, словно сотканной из самой тьмы, но в то же время искрилась миллионами крошечных огоньков. Это было настоящее произведение искусства, и я не могла оторвать от него взгляда. Платье словно дышало, мерцая в полумраке комнаты. Феня, заинтересованно наклонив голову, слетел со своего насеста и коснулся платья клювом, издав при этом тихий восхищённый свист. Мефодий же лишь фыркнул, но я заметила, как он украдкой разглядывает магическую ткань.

— Оно прекрасно, — выдохнула я, представив себя в нём на приёме.

Повздыхав ещё немного, я спрятала платье в шкаф и решила немного поспать, пока меня не разбудит кто-нибудь ещё.

Уже днём ради интереса мы посетили как общую, так и тайную библиотеку Нивиолуса с целью найти способ уничтожения Лиха, но перелопатив кучу литературы мы нашли только разнообразные описания этой нечисти и советы в стиле: «Разворачивайтесь и бегите». Это лишь подогрело наше любопытство, и мы решили обратиться с этим вопросом к моей деканше магистру Лемаль.

В кабинете магистра царил полумрак, на столе стоял череп с инкрустированными в глазницы камнями и стопка древних книг, а мягкое мерцание свечей лишь подчёркивало глубину теней, играющих на стенах. Мы задали преподавательнице интересующий нас вопрос заодно рассказали о недавней встрече с нечистью, чтобы объяснить свой интерес.

— К сожалению, студенты, у меня нет ответа на ваш вопрос, — вздохнула магистр Лемаль. — Не всё зло можно убить. Но вы, как ни странно, действовали в верном ключе, — усмехнулась она. — Правда я ещё ни разу не слышала, чтобы на Лихо воздействовали ментально, а вот то, что её значительно может ослабить сильный маг жизни — уже не раз испытано на практике.

Поблагодарив магистра, мы вышли из кабинета и решили, что дальше искать информацию нет смысла, оставалось надеяться, что встреченную нами нечисть мы ослабили надолго.

На следующий день на лекции по бытовой магии у меня снова зачесалась рука. Она чесалась на протяжении всей лекции, и я, еле дотерпев до её окончания, на перерыве подбежала к Мианэль и протянула ей ладонь.

— Посмотри, пожалуйста, что с моей рукой. Всю лекцию чесалась, как у прокажённой.

Мианэль после тщательного осмотра нахмурилась.

— Ни заноз, ни мелких ран, ни воздействий, в том числе и ведьминского порошка, у тебя нет. Сейчас тоже чешется?

— Нет. Сейчас вообще ничего… — удивлённо ответила я.

— Тогда забудь. Может, комар укусил, а сейчас прошло всё, — улыбнулась она.

Я и правда вскоре забыла об этом, особенно на теории некромантии. Магистр Ормин сегодня зачитывал лекцию о видах сущностей, которые мы можем призвать.