Бесплатный фрагмент - Феноменология криминальной России как носитель социальной энтропии, хронического стресса и патологии репродуктивной системы женщин

Оглавление

Кто не живет в возвышенном, как

дома, тот воспринимает возвышенное

как нечто жуткое и фальшивое.

Фридрих Ницше

Введение

Социальная напряженность в обществе, обусловленная дефектом социального управления. криминализацией общества, феноменом глобализации и развалом СССР является причиной снижения рождаемости, ухудшения качества жизни (степень удовлетворения материальных, духовных и социальных потребностей человека), падения уровня жизни (уровень благосостояния населения, потребления благ и услуг, совокупность условий и показателей, характеризующих меру удовлетворения основных жизненных потребностей людей), сокращения ее продолжительности; оказывает негативное влияние на репродуктивное здоровье населения.

В ряде исследований показатели патологии репродуктивной системы, в частности ВПР, наряду с такими показателями, как уровень экономического развития, экологическое благополучие (неблагополучие) территории, распространение коррупции, показателями жизненного уровня населения, применяются в качестве характеристики поступательного развития государства [Сестанович С., 2001].

Объективными условиями криминализации в России стали распад Советского Союза. Как результат, социальные институты перестали выполнять общественно значимые функции, социальные деформации в российском обществе повлекли за собой расширение качественного состава и увеличение числа субъектов, причастных к преступной и иной противоправной деятельности и осознающих такую деятельность как допустимое средство достижения цели, повышение криминальной активности населения; целенаправленное создание и приспособление «правил игры» для осуществления преступной деятельности стало жизненной стратегией миллионов российских граждан. Следствием этого, в ходе криминализации России преступность и многие социальные явления тесно переплелись, между некоторыми из них стало трудно провести четкую границу, что обусловило социальную энтропию в обществе и, как следствие, возникновение хронических стрессовых нагрузок у населения, особенно у женщин н репродуктивного возраста.

Социальная энтропия в обществе, хронический стресс, обусловленный социальной несправедливостью, криминализацией общества, манипулятивной демократией с воровской плутократией, бутафорскими псевдоправоохранительными органами с карманной судебной системой, полном социальном бесправии с пониманием невозможности изменить ситуацию в лучшую сторону, и, как следствие, постоянные страхи и фобии — оказывает существенное прямое и/или опосредованное влияние на возникновение и развитие нарушений репродуктивной функции женщин.

В данном исследовании делается попытка использовать положения социально-информационной репродуктологии, методологии структурализма — рассмотрение всех явлений, доступных чувственному восприятию, как «эпифеномены», то есть как внешнее проявление («манифестацию») внутренних, глубинных и поэтому «неявных» структур, для решения проблемы криминализации общества, оптимизации управления используя показатели патологии репродуктивной системы как результат воздействия социально-негативной информации; как индикаторы уровня коррумпированности территории; как проявление социальной энтропии завуалированной правовой фразеологией и набором гипертрофированного класса чиновников, бутафорских правоохранительных органов в сумме с псевдонезависимой судебной системой; как маркёры «социального портрета региона».

Эта проблематика органично сочетается с основополагающей концепцией построения взаимоотношений между человеком и окружающей средой, между людьми в обществе в 21-м веке — концепцией устойчивого развития, под которой понимается развитие, порождающее экономический рост, справедливо распределяющее его результаты, восстанавливающее окружающую среду, увеличивающее возможности людей и укрепляющее их здоровье, в том числе репродуктивное.

1 Основные тенденции развития современного мира

1.1 Глобализация. Новый мировой порядок. Инклюзивный капитализм

Глобализация, которая оказалась основным предметом глобальных исследований, стала едва ли не Кодовым знаком современной эпохи, уже несколько десятилетий кардинально меняющей жизнь всего человечества и характеризуется как основной на нынешнем этапе вектор мирового развития; как феномен, творящий транснациональный этаж жизнеустройства человечества; как эффективная стратегия, используемая наиболее развитыми в экономическом плане странами для реализации собственных интересов в условиях обостряющихся природно-сырьевых дефицитов; как проявление социал-дарвинизма в общественном развитии, обеспечивающего выживание наиболее сильных и изобретательных «пионеров прогресса» [28].

Что же такое глобализация, новый мировой порядок, концепция эксклюзивного капитализма?

С конца 1980-х понятие «глобализация» встречается по меньшей мере в пяти существенно различающихся типах дискурсов:

1. Экономический, относящийся к новым паттернам торговли, инвестиций, производства и предпринимательства.

2. Социально-политический дискурс, сосредоточенный на уменьшении роли национального государства и связанного с ним типа общества.

3. Глобализация рассматривается как центр социально-критического и протестного дискурса, как новая или современная форма проявления враждебных сил, враг социальной справедливости и культурных ценностей.

4. Глобализация рассматривается как ряд культурных потоков, столкновений разных культур и культурная гибридизация.

5. Глобализация — часть экологического дискурса и связана с заботой о состоянии окружающей среды на планете [361].

Особенность процесса глобализации в настоящее время заключается в устанавливаемых эмпирическим путем расширении, плотности и стабильности взаимодействующих регионально-глобальных сетей связи и их массмедиальной самоидентификации, а также социальных пространств и их телевизионных потоков на культурном, политическом, хозяйственном, военном и экономическом уровнях. Мировое сообщество — не мега-национальное сообщество, вбирающее в себя и ликвидирующее все национальные общества, а отмеченный многообразием и не поддающийся интеграции мировой горизонт, который открывается тогда, когда он создается и сохраняется в коммуникации и действии.

Люди, скептически относящиеся к глобализации, спросят: что тут нового? И ответят: ничего действительно важного. Но это не так. Новы не только повседневная жизнь и действия, перешагнувшие национально-государственные границы и покрывшие государства плотной сетью взаимных зависимостей и обязанностей; нова и «непривязанность к определенному месту» общности, труда и капитала; новы также осознаваемые угрозы экологии и связанные с этим арены действия; ново не поддающееся разграничению восприятие транскультурных «других» в собственной жизни со всеми противоречащими друг другу достоверными фактами; нов уровень циркуляции «глобальной индустрии культуры»; новы и увеличившееся количество европейских государств, и могущество транснациональных акторов, институций и договоров; наконец, нов размах экономической концентрации, который, правда, притормаживается новой, не признающей государственных границ конкуренцией [35].

В начале 70-х годов прошлого века западным странам удалось встать «на рельсы» постиндустриализма. Информационная революция к тому же скрепила воедино отдельные регионы планеты, в связи с чем восстановивший свою роль мировой экономической доминанты Запад получил возможность активизировать сознательную стратегию вестернизации современного мира.

По мнению старшего научного сотрудника Института экономики РАН О. Комолова: «Капитализм уже однажды придя к кризису, к границам своей экспансии, в 70-е годы, смог преодолеть этот барьер. Он поглотил Советский Союз, он поглотил социалистический мир, он вторгся в Китай, он вторгся в не капитализированные страны мира…» [132].

В его исполнении указанная стратегия удивительным образом была скоординирована с объективными устремлениями глобализации как ведущей тенденции мирового развития, что особенно явственно предстает из характеризуемых А. И. Неклессой (1999) следующих основных компонентов глобальной политики возглавляемого США Запада:

— во-первых, достижение определенной формы унификации мира, объединяя West и Rest (состоявший на тот момент из самостоятельных структурных частей: государств третьего мира и социалистической системы) в рамках новой глобальной конструкции;

— во-вторых, установление глобального контроля над движением мировых ресурсов и мировым доходом, его перераспределение при активном участии «всемирного экономического Интернета» — сообщества ТНК и ТНБ;

— в-третьих, постепенная «капитализация ресурсов цивилизации» (с предварительным их обесцениванием в рамках того или иного региона), ведущая в конечном итоге к установлению глобального контроля над правом собственности;

— в-четвертых, переход к системе рыночного управления социальными объектами различных пропорций» [230].

Так около половины всей капитализации фондовых рынков мира приходится на долю 25 крупных городов в разных странах. Более половины всех операций валютных рынков сосредоточено в Лондоне, Нью-Йорке и Токио.

Три американских финансовых конгломерата — «Морган Стенли», «Мерил Линч» и «Голдман Сакс» так или иначе участвуют в 4/5 всех мировых финансовых операций по слиянию и поглощению [Коллонтай В. М., 2002].

А ежегодно границы государств пересекает более 1,5 триллиона долларов в поисках спекулятивной прибыли. По оценкам экспертов, рост денежной массы в настоящее время почти в 80 раз опережает рост товарной массы. Поистине мы здесь имеем дело с постмодернистской «знаковой» экономикой, освободившейся от всякой привязки к «референту». Причем этот тип экономики глобализируется быстрее всего, а его представители являются наиболее радикальными сторонниками невмешательства государства в экономическую жизнь и демонтажа национальных границ [А. Панарин, 2004].

Оказавшись весьма благоприятной в целом для всех высокоразвитых стран, неолиберальная глобализация оказалась катастрофичной для многих периферийных стран [Мунтян М. А., Урсул А. Д., 2003].

Глобализация в сегодняшнем мире оказывается процессом, обеспечивающим благополучие сильных за счет слабых. Сильные используют все плюсы этого процесса, интегрируя свои экономики, а слабым же остается незавидная роль сырьевых придатков и рынков дешевой рабочей силы.

Что касается инвестиции, направляемые ТНК в бедные страны с низкой заработной платой, то они превращаются в форму их «выдаивания», поскольку товары, произведенные при существенно более низких издержках (различия оплаты за одну и ту же работу достигают иногда 20 и более раз), реализуются в богатых странах по ценам, обеспечивающим высокие прибыли производителю, оставаясь при этом высококонкурентными в сравнении с ценами на аналогичную продукцию, выпускаемую местными предприятиями, которые вынуждены оплачивать труд своих наемных работников по высокой стоимости национальной рабочей силы.

Как результат, одиозный разрыв между 20% самыми богатыми и 20% самыми бедными странами планеты, доход которых на душу населения разнится в 60 раз [Кузнецов 2000, с. 18].

Видный Французский философ Ален Бадью так характеризует общий мировой тренд глобализации и ее политическую модель в форме капитало-парламентаризма: «Мы переживаем момент истины. Признания, что сущность любой демократии — это существование огромных состояний подозрительного происхождения, что лозунг „Обогащайтесь!“ является альфой и омегой эпохи, что грубая материальность прибылей — это абсолютное условие любого приемлемого общественного устройства. Короче, положение, согласно которому собственность — это сущность „цивилизации“, больше не подвергается сомнению. „Марксизм“ без политики и пролетариата, экономизм, который ставит частные блага в центр социальной детерминации, вздохнувшие с чистой совестью биржевики, коррупционеры, спекулянты, финансисты, правительства, озабоченные исключительно поддержкой обогащения богатых: вот такое видение мира нам предлагается под триумфальными стягами цивилизации. Это самый большой парадокс нашего времени: „смерть коммунизма“, сдача в архив всякой марксисткой политики, провозглашается именем единственного видимого триумфа — триумфа „вульгарного“ марксизма, того позитивистского марксизма, который утверждал абсолютный примат экономики» [32].

В интерпретации же Е. Б. Рашковского и В. Г. Хороса проявления глобализации (постиндустриализма) констатируют следующим образом выглядят следующим образом:

— растущее социальное расслоение, в том числе в развитых странах, поскольку в постиндустриальном производстве все определяет достаточно узкий круг высокопрофессиональных специалистов, интеллектуалов, которым требуются лишь постоянные исполнители;

— отсюда — элитарность как организующий принцип экономической жизни, политической сферы, системы образования;

— соответственно — ослабление демократических структур и институтов гражданского общества;

— феномен «компьютерного отчуждения», погружения индивида в виртуальную реальность, вытесняющую из его сознания живой мир;

— как следствие — распространение «пиара», уверенность управленцев, менеджеров, средств массовой информации и других, что все проблемы можно решить «промывкой мозгов»;

— торжество прагматизма, деидеологизированной рациональности, «эффективности», «профессионализма» как высших добродетелей (за которым скрыта, в общем то, немудрящая погоня за материальными благами), что ведет к заметному понижению нравственного уровня в обществе, особенно в его верхних эшелонах;

— на этом фоне наблюдается, казалось бы, странный в нынешнее «цивилизованное» время, но вполне объяснимый рост преступности, поразивший не только «серые зоны» современного мира, но и вполне благополучные общества;

— переизбыточность информации, 80% которой практически оказывается, не востребованной в силу своей ненужности и которую уже вполне можно уподоблять загрязнению окружающей среды. Эта информация остается «неубранной», необработанной, в том числе в силу гипертрофированной специализации научного знания, в результате чего теряется связь целого [28].

По мнению Г. Х. Попова: «Так же, как сама природа капитализма обязательно включала эксплуатацию, а природа государства бюрократического социализма включала невозможность собственного научно-технического прогресса, так и постиндустриализм неотделим от коррупции. Вывод: коррупция уже стала и будет одной из главных составляющих утверждающегося на нашей планете и в России нового строя» [249].

Однако тот, кто верит, что глобализация подразумевает исполнение законов мирового рынка, которые должны быть осуществлены так, а не иначе, тот заблуждается. Экономическая глобализация как таковая не есть механизм, не есть нечто самодвижущееся, это всецело политический проект, причем проект транснациональных акторов, институтов и совещательных коалиций — Всемирного банка, Всемирной торговой организации (ВТО), Организации по экономическому сотрудничеству и развитию, мультинациональных предприятий, а также других международных организаций, которые проводят неолиберальную экономическую политику [35].

По мнению А. Зиновьева: «Обычно глобализация подается как некое стихийное объединение всех стран в единое целое. Но кто этого добивается и каким путем? На самом деле идет настоящая война западнистского сверхобщества, возглавляемого США, за мировое господство. Это такой же „добровольный“ и „естественный процесс“, как „слияние волка со съеденным им ягненком“… Когда говорят о стихийности глобализации, уклоняются от обсуждения сущности этого явления. Тенденции не действуют сами по себе — глобализацию осуществляют люди. И нужно ставить вопрос: КАКИЕ люди осуществляют глобализацию, В ЧЬИХ интересах и с какими последствиями» [106].

Какие же основные проявления глобализации на современном этапе:

— Расширение географии и нарастающая плотность контактов в сфере международной торговли, глобальное переплетение финансовых рынков, увеличивающаяся мощь транснациональных концернов.

— Продолжающаяся информационная и коммуникационно-технологическая революция.

— Повсеместно выдвигаемые требования соблюдения прав человека, то есть принцип демократии (на словах).

— Изобразительные потоки охватившей весь мир индустрии культуры.

— Постинтернациональная, полицентрическая мировая политика — наряду с правительствами существуют транснациональные акторы, могущество и количество которых постоянно растут (концерны, неправительственные организации, Организация Объединенных Наций).

— Стандартизацию потребления, обусловленную деятельностью могучих корпораций, производящих еду, одежду и развлечения, деятельностью рекламных агентств, совокупный годовой бюджет которых скоро достигнет полутриллиона долларов, деятельностью масс-медиа, использующих 500 спутников, висящих над нашей планетой, и т. д. Как результат, во всех или почти во всех странах мира мы найдем бары, в которых мужчины, одетые в джинсы, пьют виски, обсуждают размеры бюста Памелы Андерсон, слушают песни Майкла Джексона, смотрят по телевизору кубок чемпионов по футболу или какой-нибудь голливудский блокбастер; молодые люди «тащатся» от Джастина Бибера; Кей-поп собирает миллиарды просмотров в YouTube и т. д.

— Глобальное неравенство. В январе 2020 года накануне 50-й встречи в Давосе неправительственная организация Oxfam обнародовала доклад о распределении богатства в мире. Согласно данным этого доклада, за 2019 год 1% самых богатых людей получил 82% созданного в мире богатства, а беднейшая половина человечества не получила ничего. Состояние же 2153 миллиардеров, проживающих на планете, превышает сумму всех денежных средств, имеющихся в распоряжении 60% населения земного шара, а 50% всех богатств на земле, как заявил летом 2020 года Генеральный секретарь ООН принадлежит всего лишь 26 семейным кланам… В США экономист Габриэль Цукман из Беркли подсчитал, что с 1970-х доходы более бедной половины населения выросли в среднем на $ 8 тысяч на человека в год, тогда как доходы 1% самых богатых граждан выросли на $ 800 тысяч на человека. Состояние этого 1%, увеличилось втрое, а бедная часть населения практически ничего из этих доходов не получила. А Берни Сандерс сенатор от штата Вермонт с 2007 года постоянно акцентирует внимание на том, что трое самых богатых американцев — Джефф Безос, Билл Гейтс и Уоррен Баффет — владеют большим состоянием ($ 160 млрд), чем вся менее благополучная половина населения страны вместе взятая [8, 202, 275].

— Проблемы глобального разрушения окружающей среды.

— Проблемы транскультурных конфликтов на местах.

Что касается нового мирового порядка, то его можно классифицировать следующим образом:

— Географическая идентичность настолько полно детерминирует социокультурную идентичность, что последняя становится лишь эпифеноменом первой. Юридическая и политическая система, связанная с фарисейской проповедью прав и свобод человека, окончательно превращается в способ обоснования доминирования «передовых» стран. Преобладающее влияние экономической структуры в системе других структур общества бесповоротно утрачивает национальный характер и отныне предопределяет уже само содержание понятия «национального». Форма существования наций полностью обуславливается местом и ролью в них рыночных отношений, подкрепляемых идеологией выгоды, диктуемой рациональным расчетом. Идеология выгоды имеет куда большее распространение, чем может показаться на первый взгляд: оно ни в коей мере не ограничивается «сферой» экономики. Более того, именно эта идеология и представляет влияние последней почти что всеобъемлющим.

— Реальным свидетельством усиления воздействия «рынка» выступает не только чуть ли не повсеместное признание идеологии выгоды, но и начавшаяся трансформация морали и политики, без сомнения сопряженная с угасанием демократических идеалов. В конечном счете это ведет к тому, что мораль и политика постоянно подвергаются последовательной технологизации. В политике она находит выражение в расширении функций клиентских отношений, строящихся на оказании «взаимных услуг», и соответственно в возрастании влияния институтов лоббизма. В морали ее нельзя не заметить при взгляде на очевидную индифферентность людей к ценностям, подспудно заключенным в потоках информации, которая на них постоянно обрушивается.

— Видоизменяется характер взаимопроникновения цивилизаций; преобразуются формы их самоопределения, критерии поиска сходств и различий между ними. Если ранее это взаимопроникновение чаще всего казалось закономерным и безусловным, то теперь оно выглядит скорее парадоксальным и проблематичным. В эпоху существования биполярного мира образ «Другого» для каждого из его полюсов представлялся незыблемым и универсальным и трактовался едва ли не как олицетворение абсолютного зла. Нынешняя ситуация характеризуется «нулевой степенью» интереса к «Другому», которое фрагментизировалось и потеряло четкие очертания. В настоящее время облик оппонента перестал быть готовым шаблоном для того, чтобы из некоего негативного описания конкурента создать позитивное самоописание (представив мир последнего земным (социальным) подобием преисподней, где все непоправимо искажено и перевернуто с ног на голову).

— Цивилизации застывают в своем развитии. Статика начинает цениться больше, чем динамика, стабильность — больше, нежели изменчивость: общественное воспроизводство обретает главенство над общественным производством. Прошлое и будущее меняются местами: модернистское стремление к освобождению и объединению человечества выглядит ныне более архаичным, нежели традиционалистская склонность к замыканию регионов в тесных пределах их социальной и нормативной «самобытности». Именно Запад, фактически отказавшийся от постановки вопроса об общедоступности и принципиальной незавершенности проекта Просвещения, оказывается образцовым примером цивилизации, которая замкнулась в своих пространственно-временных границах.

— Сейчас, как никогда до этого, стало ясно, что универсальность институтов и норм Запада всегда была достаточно сомнительной и изначально имела весьма локальное предназначение. Реально они существуют и функционируют лишь в крайне узком социально-этническом ареале, выступая одновременно средствами и целями разнообразных форм сегрегации. Общезначимость западной идеи и открытость западных обществ не могут не быть поставлены под сомнение тогда, когда делается заметным их невидимый на первый взгляд конструктивный остов и необходимость продемонстрировать эту открытость и общезначимость вступает в противоречие с необходимостью сохранить доминирующую роль западной цивилизации в распоряжении природными и социальными ресурсами.

— Потерпел крах гуманистический образ универсального человека, вдохновляемый христианской идеей о неисчерпаемой целостности человечества, предполагающей разнообразные аскетические техники самоограничения, смысл которого заключался в отказе от самого себя во имя других. Отныне над нами довлеет только необозримый горизонт неисчислимых приватных форм жизни, тяготеющих ко все большему подчинению этике репрезентативистского эгоизма, основанной на присвоении права говорить от имени какой-либо социальной группы.

— Гуманизм, лишенный унаследованных от христианства обоснований человеческой «сущности», превращается в информационную технологию и сводится к философии либертаризма, утверждающего круговую поруку тех, кто искренне и «без задней мысли» разделяет нравственные максимы взаимовыгодности и небескорыстности. Воинственность и филантропия либертаризма не просто прекрасно сочетаются, но и переходят друг в друга, находя воплощение соответственно в концепциях «гуманитарной войны» и «гуманитарной помощи» [А. Ашкеров, 2004].

Теперь мы переходим к такому очень современному и широко обсуждаемому понятию как инклюзивный капитализм как закономерное продолжение идей глобализации и нового мирового порядка. Инклюзивный капитализм что это такое и, фигурально, выражаясь с «чем его едят»?

Как известно, капитализм — это хаотически организованная экономика, в которой субъекты хозяйственной деятельности стремятся к максимизации своих прибылей за счет эксплуатации рабочей силы и хищнического отношения к природе. Экономический хаос сопровождается экономическими кризисами, насильственно приводящими экономическую систему к балансу через разрушение производства, поглощение банкротов более крупными капиталистами. Как результат, кризисы временно «разрешаются» военными действиями. Как отмечал еще Фридрих Энгельс, каждый «разрешаемый» таким образом кризис несет в себе зародыш гораздо более грандиозного будущего кризиса. К началу XX века монополистический капитализм, пришедший на смену капитализму свободной конкуренции XIX века, организовал Первую и Вторую мировые войны для военного «разрешения» глобального кризиса. При этом Вторая мировая война оказалась значительно более разрушительной, нежели первая, а третья из-за накопленного государствами ядерного потенциала может оказаться последней для человечества [45].

Более того, экономическое могущество рождается не благодаря эквивалентному рыночному обмену, а вопреки ему. В этом смысле положение «стран ядра» в мировом масштабе вполне аналогично положению «олигархов» в масштабе российском. Утвердив свое доминирующее положение посредством прежде всего внеэкономических (и в чем-то случайных) инструментов, те и другие делают прагматистскую мину, переходят на язык «вечных законов» рынка и широким жестом призывают остальных к честному обогащению, к священному трепету перед собственностью, к наращиванию «конкурентности» и так далее. И двусмысленность ситуации нельзя списать, как многим хотелось бы, на издержки «первоначального накопления» — потому что внеэкономическая детерминация экономического господства является не преходящим этапом капитализма, но его постоянным динамическим элементом. Авторы «миросистемного» анализа — Ф. Бродель, И. Валлерстайн — развивают этот тезис вплоть до того, чтобы связать с ним саму сущность капитализма и тем самым превратить понятие капитализма в своеобразный антипод «чистого рынка». Если «рынок» для них — это сфера действия экономики, взятой в столь же узком, сколь и точном смысле слова, то капитализм — это система воспроизводства экономического господства через политику [270].

Такого же мнения придерживается А. Зиновьев советский и российский учёный-логик, социолог и социальный философ; специалист по методологии научных исследований; писатель и, первоначально, критик советского политического режима, а затем, когда увидел «капитализм «изнутри», — бескомпромиссный критик глобального капитализма: «Возьмите, к примеру, банковскую систему — именно она обеспечивает, на мой взгляд, денежный тоталитаризм в мире. И эти гигантские банки обслуживают не просто экономику той или иной страны, а сверхэкономику. Большинство операций, которые совершают западные банки, являются международными, а не просто германскими, французскими и так далее. Причем совершаются они вовсе не по законам капитализма, которые описывал в своё время Маркс. Это абсолютно новые, пока малоизученные законы. И в значительной мере они не предаются гласности.

Повторюсь, сейчас в мире сложились совершенно новые социальные структуры, новые феномены. Они не изучены, они фактически господствуют в мире. А старые понятия о сущности капиталистической системы давно лишены смысла. Если бы капиталы создавались, так как описывали это Адам Смит и Маркс, нужны были бы тысячи лет, чтобы появлялись нынешние олигархи, а они появляются в очень короткие сроки. И на Западе тоже», — А. Зиновьев [106].

По мнению социального философа А. Фурсова: «Одно из самых главных социальных оружие, которое создал капитализм это не государство, это даже не капитал, это наднациональные элиты, которые очень хорошо организованы, которые коренятся где-то в 600—700 летней истории. В 2012-м году в Великобритании вышло исследование двух ребят, один американец другой англичанин, где они исследовали власть и собственность в Англии за 800 лет и выяснилось, что собственность течение этих 800 лет, как концентрировалась во время Ричарда Львиное Сердце в конце XII века в руках одного процента населения, так она и концентрируется. В рамках этого одного процента очень много родственников, то есть старые мировые элиты — это очень серьезно. То, что в 90-е годы на разграблении соцлагеря появились, так называемые, молодые деньги, молодые элиты, они сейчас пойдут под нож…» [315].

Что же касается флагмана капиталистического мира США, то «Большинство американцев имеют лишь смутное представление о том, что в стране есть правящий класс, который живет по правилам наследования власти. Так продолжается уже более 300 лет. Элита состоит из нескольких сотен богатых семей, чьи отпрыски по мужской линии заканчивают закрытые частные школы, вроде „Святого Марка“ и „Гродон“, после чего оправляются в Йель, Принстон или Гарвард. Именно они играют впоследствии руководящие роли на Уолл-стрит, занимают руководящие посты в крупнейших банках и могущественных юридических фирмах, а после начала „холодной войны“ возглавили ЦРУ», — Э. Клейн, 2002 [57].

При этом экологическая ситуация на планете стремительно ухудшается на основании представленной выше глобализации, либерализма, консюмеризма (общества потребления). Так ООН, приводит следующие оценки: если население планеты достигнет 9,6 млрд человек к 2050 году, то потребуются ресурсы трех планет Земля, чтобы обеспечить поддержание текущего образа жизни. Что делать? Мировая закулиса — вышеуказанные богатейшие люди планеты, рулевые глобализации и адепты нового мирового порядка представили следующий выход из данной ситуации. Ватикан совместно с представителями 27 крупнейших глобальных корпораций, банков и фондов создали Совет, выдвинувший в декабре 2020 года свой проект «перезагрузки» экономики под названием «Инклюзивный капитализм», основные положения которого следующие:

— равенство возможностей для всех людей, независимо от пола, этнической принадлежности, религии или возраста, в достижении процветания и качества жизни;

— справедливые результаты для тех, кто имеет одинаковые возможности и одинаково ими пользуется, в том числе по отношению к будущим поколениям и к тем членам общества, обстоятельства которых не позволяют им полноценно участвовать в экономике;

— доверие между заинтересованными сторонами в построении инклюзивного капитализма, действующими ответственно, прозрачно и добросовестно, и в случае конфликта с основными ценностями, принятие быстрых и справедливых ответных мер;

— обеспечение динамичности и устойчивости развития инклюзивного капитализма на долгосрочную перспективу за счет поощрения инноваций и прогресса;

— По мнению Совета, чувства вовлеченности и справедливости будут способствовать счастью и благополучию людей, достижению общего блага человечества;

— продвижение чувства ответственности внутри учреждений и отдельных лиц за общее благо человечества;

— реформирование глобальных рынков капитала и деловой практики посредством конкретных шагов, определяющих успех растущей динамичной, инклюзивной экономики и общества за счет поощрения инноваций, прогресса и адаптации;

— вдохновляющие совместные действия делового мира, творческих лидеров и общества в целом, приверженных передовым методам развития инклюзивного капитализма для достижения общей цели;

— поддержка инициатив, направленных на устранение системных барьеров для продвижения принципов инклюзивности.

Для большей убедительности и легитимности данного глобального проекта Совет формирует Партию своих приверженцев, приглашая их присоединиться к своему движению. Для этого на сайте открыта подписка для подачи заявления на вступление в неё организаций всех отраслей и со всего мира, а также отдельных граждан, поддерживающих принципы инклюзивного капитализма и берущих на себя обязательства по их внедрению. Таким образом, имеет место набор пустых, абстрактных словосочетаний и предложений. Однако не могут такие серьезные люди, (представители ТНК) объединившиеся в единый Совет с намерениями реализовать свой проект инклюзивного капитализма, играть в пустые слова [45].

Сразу возникает резонный вопрос. А что это за люди? Для ответа на данный вопрос необходимо сделать небольшой исторический экскурс:

— За счет ограбления континентов и колоний прародители ТНК создавали для себя первоначальный капитал:

— во время ограбления Востока — прежде всего православного Константинополя;

— во время ограбления Южной Америки;

— затем было ограбление Индии и Китая — крупнейшей экономики мира начала XIX в., ресурсы которой выкачали через насильственную продажу опиума (в результате чего население Китая сократилось с 413 до 360 млн человек, 120 млн из которых были превращены в наркоманов) [203].

— затем последовало ограбление Африки и т. д;

— после того, как потенциальных колоний не осталось, в течение 30 лет были организованы две мировые войны, которые и выявили явного «гегемона либерализма». В послевоенный период наступила эра «финансового колониализма» — когда страны третьего мира стали грабиться с помощью западных «резервных валют». Прежде всего — доллара ФРС США.

— Поддерживали белогвардейское движение для борьбы с законной властью в России (другой просто не было по определению).

— Привели к власти Гитлера с целью потенциального столкновения с СССР. По мнению социального философа А. Фурсов: «Гитлер — это общий западный проект западного финансового и промышленного капиталов, но главные в этом проекте были англичане и американцы, а „Гитлер инк“ — творение англо-американского капитала и истеблишмента. Так структуры и фирмы Рокфеллеров контактировали с Гитлером до 1944 года» [314].

— «… Что сделал Гитлер? Он остановил процесс большевизации в Германии и оказал этим величайшую услугу всей Европе», — И. Ильин, 1933 год. «Фaшизм был… прав, поскольку искал справедливых социально-политических реформ… Фaшизм был прав, поскольку исходил из здорового национально-патриотического чувства, без которого ни один народ не может ни утвердить своего существования, ни создать свою культуру», — И. Ильин, 1948 год

Иван Шмелев, чье творчество дети антисоветской России изучают в школьной программе по литературе, писал следующее: «Я так озарён событием 22 июня, великим подвигом Рыцаря, поднявшего меч на Дьявола. Верю крепко, что крепкие узы братства отныне свяжут оба великих народа. Великие страдания очищают и возносят. Господи, как бьётся сердце моё, радостью несказанной». Для тех, кто не знает или забыл — 22 июня — начало великой отечественной войны. Что же касается Рыцаря, то рыцарь явно не Сталин. 9 октября 1941 года гитлеровцы в результате наступления прорвали фронт под Вязьмой (по официальным данным потери Красной Армии составили более 380 тысяч убитыми и ранеными, более 600 тысяч пленными). Шмелев писал своей подруге Бредиус-Субботиной: «Вчера был день преп. Сергия Радонежского, России покровителя. Я ждал. Я так ждал отзвука — благовестия ждал… Я не обманулся сердцем, я услыхал фанфары, барабан — в 2 ч. 30 мин., — специальное коммюнике: прорван фронт Дьявола под Вязьмой, перед Москвой, армии окружены» [44].

— В послевоенный период благодаря Кейнсианской модели общества потребления в борьбе с СССР на экономическом поприще — спасли от краха систему капиталистического производства.

— Благодаря деятельности Тавистокского института социальных отношений, Франкфуртской школы (неомарксистов) «подсадили» послевоенную молодежь западных стран на наркотики, на аморальное поведения и рок -музыку, возродив древнюю,12-ричную систему нот — «атональную», «дионисическая» или «черную». Секс-Рок-рол- Наркотики. «Sex, drugs and rock-n-roll».

Когда спрашивают о причине популярности, в частности, «Битлз», то обычно отвечают примерно так: ребята из «Битлз» были не только талантливыми музыкантами, но и смогли найти ключ к сердцам миллионов молодых людей. Джон Леннон и сотоварищи протестовали против устаревшей социальной системы. Против богатства, людского эгоизма, жестокости и насилия. Одним словом, они что-то вроде рок-коммунистов (вспомните революционный лозунг «свобода, равенства и братство). Действительно, зачем бороться за свои права, интересоваться политикой, протестовать, если «настоящие» бунты, открытия и революции лежат в плоскости свободной любви, музыки Битлз, наркотиков и футболок с Че Геварой на груди? Кстати, эти футболки, популярны до сих пор и являют собой отличный пример превращения подлинного бунтарства в расхожий предмет потребления) [77].

Спрятавшись за стенами престижных фондов, корпораций и исследовательских центров, эти кукловоды из мира финансов и политики использовали поп-культуру для отчуждения масс и блокировки социального развития:

— Тавистокский институт человеческих отношений и его Стэнфордский исследовательский центр также сотворили специальные молодежный слэнг («тинэйджер», «cool» и пр.), новый стиль одежды, прически. Был создан новый стиль жизни (битники, хиппи, «разбитое поколение»). Идея свободной любви и культура, взращённая под популярным лозунгом хиппи «Власть цветам!», оказалась очень революционной, хотя на самом деле была результатом заранее спланированной политики, проведённой Франкфуртской школой еще до 1920 года Даже знаменитый лозунг Тома Хейдена «Не доверяй никому старше 30 лет» был ничем иным, как парафраза из слов Руперта Брука, сказанных им ещё в 1905 году: «Не трать своё время на разговоры с тем, кому за 30!».

— Его директор, а также первый президент и директор Всемирной федерации психического здоровья Джон Роулинг Риз в свое время так охарактеризовал так деятельность данной организации: «Мы должны стремиться к тому, чтобы наши взгляды проникли в каждый вид образовательной деятельности в масштабах всей страны. Общественная жизнь, политика и промышленность должны находиться в сфере нашего влияния» (рис. 1).

— Как результат, по мнению американского писателя Gary Allen: «Молодёжь верит, что бунтует против Истеблишмента, а стеблишмент владеет и управляет радио- и телевизионными станциями, массовыми журналами и компании звукозаписи, которые превратили рок-музыку и её исполнителей в могущественную силу американской жизни» Добавим, не только американской.

— Музыка, наркотики и секс размыли потенциальную социальную революцию, молодежно-бунтарский стиль система превратила в моду, использовав его не только политически, но и экономически. А в конце ХХ в. сытое левобунтующего поколение использовалось уже в качестве новых кадров для реализации неолиберальной модели.

— В левых движениях США. «студенческой революции» 1968 г. во Франции «выпустили пар» опасно многочисленного и чреватого революцией слоя — молодежи (которая, согласно теории Д. Голдстоуна, при приближении к демографическому рубежу в 20%, становится спусковым крючком социальных потрясений. — Реформация XVI в. в Германии, Великая Французская революция, важнейшие революции начала XX в. — «длинные двадцатые», … бунт 60-х), используя теорию управляемого хаоса.

— Казалось бы, хаос событий, которые невозможно просчитать заранее это плохо. Но это не совсем так. Еще в 50-е годы была сформулирована «теория сложных систем», расчеты в которой основываются на сложных системах нелинейных уравнений, получившая развитие в теории «прерывистого равновесия» и модели «самоорганизованнной критичности». В такой модели основным условием является повышенная «адаптабельность», а за основу принимается мысль, что не любой хаос является отрицательным и не всякая стабильность является благом. За основу приято и то условие, что лица, принимающие решения, должны пойти против культурных паттернов. В такой системе общество зачастую намеренно подталкивают к управляемому хаосу. Это объявлено залогом успеха. Пока весь мир трясёт от страхов и кризисов, финансовые транснациональные короли не только сохраняют свои состояния, они умудряются их значительно приумножать [135, 221, 338].

В частности, под мутной завесой пандемии Covida-19, по мнению известного экономиста С. Глазьева: «2020 год продемонстрировал, как сначала под шумок пандемии были списаны 30 триллионов долларов. Затем почти в плановом порядке лопнули финансовые пузыри, а те, кто манипулировал рынком, своевременно перевели деньги в цветные металлы, в реальные активы». При этом, отметил эксперт, олигархи, сбросив 30 триллионов, тут же набрали 15 триллионов новых обязательств со стороны правительств [64]. А это самые ценные обязательства на сегодняшний день в контексте экономической модели монетаризма, которая на сегодняшний момент является главной в мире.

— Официально теория «прерывистого равновесия» была сформулированна Н. Элдриджем и С. Гулдом уже в 1972 г. и существенным образом базировалась на гипотезе о «скачкообразной эволюции» О. Шиндуолфа, высказанной в 1950 г. Эта и некоторые другие работы по проблемам эволюционной теории и морфогенезису послужили одним из стимулирующих толчков для пионерской работы Р. Тома (Stabilité Structurell еt Мorphogénèse) и бурным событиям «нелинейной революции» 70—80 гг., одним из результатов которой и явилась теория СОК (самоорганизованная критичность) сформулированная П. Баком, Ч. Тангом и К. Визенфельдом в 1988г. и имеющая конкретное применение в социологии, обеспечив, тем самым пресловутое «зловещее интеллектуальное превосходство» представителей ТНК и ТНМ.

— Флексибильность представителей НТК которыми, свойственна институционализация антисистемных движений через их подкуп. Именно это произошло в начале ХХ века с пролетариатом, когда классовые противоречия были сняты возможностями бумажных денег, в середине ХХ века в «государстве всеобщего благосостояния» к этому подкупу добавился манок массового потребления и индустрия развлечений.

— Активное проталкивание системы образования под названием «Болонский процесс», целью которого на словах объявлена «гармонизация архитектуры системы высшего образования», а в действительности это хорошо срежиссированная атака против публичного использования разума. Дело в том, что сведение высшего образования к задаче производства экспертного знания грозит, не только появлением «прикормленной экспертократии», ограниченной догматическими предпосылками, но и связывает систему образования с процессом отхода от общего достояния знаний, к частному присвоению общего интеллекта. Поток информации сейчас необычайно полон, но элита желает положить себе в карман ключи для декодирования этого потока [221]. Как результат, Ю. Чернышов, доктор исторических наук, профессор, директор Алтайской школы политических исследований (Барнаул, Россия) считает, что цель этих псевдореформ — оставить лишь самую примитивную, прагматичную систему образования для поддержания нужд «сырьевой державы» [17].

— Оказали существенное влияние на развал супердержавы под названием СССР по принципу — «Карфаген должен быть разрушен» как через идеологические диверсии, так и через обыкновенный подкуп:

— Речь президента США Уильяма (Билла) Клинтона на закрытом совещании Объединенного комитета начальников штабов 25 октября 1995 года: «Последние десять лет политика в отношении СССР и его союзников убедительно доказала правильность взятого нами курса на устранение одной из сильнейших держав мира, а также сильнейшего военного блока. Используя промахи советской дипломатии, чрезвычайную самонадеянность Горбачева и его окружения, в том числе и тех, кто откровенно занял проамериканскую позицию, мы добились того, что собирался сделать президент Трумэн с Советским Союзом посредством атомной бомбы. Правда, с одним существенным отличием — мы получили сырьевой придаток, не разрушенное атомом государство, которое было бы нелегко создавать. Да, мы затратили на это многие миллиарды долларов, но они уже сейчас близки к тому, что у русских называется «самоокупаемостью». За четыре года мы и наши союзники получили различного стратегического сырья на 15 миллиардов долларов, сотни тонн золота, драгоценных камней и т. д. Под несуществующие проекты нам переданы за ничтожно малые суммы свыше 20 тысяч тонн меди, почти 50 тысяч тонн алюминия, 2 тысячи тонн цезия, бериллия, стронция и т. д.

В годы так называемой перестройки в СССР многие наши военные и бизнесмены не верили в успех предстоящей операции. И напрасно. Расшатав идеологические основы СССР, мы сумели бескровно вывести из войны за мировое господство государство, составляющее основную конкуренцию Америке.

Наша цель и задача — и в дальнейшем оказывать помощь всем, кто хочет видеть в нас образец западной свободы и демократии. Когда в начале 1991 года работники ЦРУ передали на Восток для осуществления наших планов 50 миллионов долларов, а затем еще такие же суммы, многие политики и военные не верили в успех дела.

Теперь же, по прошествии четырех лет, видно — планы наши начали реализовываться. …Если нами будут решены эти задачи, то в ближайшее десятилетие предстоит решение следующих проблем: расчленение России на мелкие государства путем межрегиональных войн, подобных тем, что были организованы в Югославии; окончательный развал военно-промышленного комплекса России и армии; установление режимов в оторвавшихся от России республиках, нужных нам» [19].

— «Все последние войны, и холодная война против СССР в том числе, финансировались международными банками, и действовали они вовсе не по законам капитализма. Вспомните Польшу. В ходе холодной войны её откололи от советского блока, затратив на это триллионы долларов. По существу, купили целую страну. Тогда почти каждый поляк имел свой долларовый счёт.

И разгром Советского Союза также осуществлялся с помощью огромных денежных средств. По существу, затратив миллиарды долларов, была куплена вся советская «элита». И эта денежная операция была так же проведена не по законам капиталистической экономики.

Сам факт прихода к власти Горбачева, а затем Ельцина, вся их деятельность — это не результат некоего имманентного развития советского общества, а итог планомерной, целенаправленной деятельности мощной системы сверхгосударственности Запада», — А. Зиновьев [107].

— По мнению испанского философа Мануэля Кастельса (2000): «Демонтаж коммунистического государства и, более того, распад Советского Союза не были исторической необходимостью. Экономика потерпела крушение вследствие спекулятивных маневров номенклатуры ради собственной выгоды, вследствие безответственных рекомендаций о введении абстрактной политики свободного рынка со стороны Международного валютного фонда, некоторых западных советников и политически неопытных русских экономистов, которые внезапно оказались на командных высотах» [184].

— Известный французский философ Ален Бадью так характеризует причины развала Советского Союза, блока социалистических государств и возможные последствия данной ситуации: «Это не поднявшиеся озаренные светом народные массы положили конец государству-партии, конец советской империи. Окончательная смерть этого толстокожего произошла в результате внутреннего распада, заранее обусловленного и бесперспективного. Все дело оставалось государственным с начала и до конца…» [32].

— Историк Тамаш Краус пишет, что Ельцин вёл переписку с Соросом (!) и в обмен на кредиты и финансовую помощь «мирового сообщества» первый обещал дать республикам независимость, настаивая, что он единственный обладающий для этого мужеством человек в государстве. Поэтому деньги нужно давать Ельцину, а не Горбачёву: «Сегодня уже очевидно, что распад СССР и государственного социализма связан с безоговорочным принятием глобальной экономики властями, желавшими сохранить свое положение, свой роскошный образ жизни, забронировать за собой государственную собственность навеки. Опасаясь за свой статус, элиты были открыты любому решению, которое сможет его укрепить. Наиболее влиятельные группы в Советском Союзе заключили очевидный и открытый союз с международными центрами власти и денег. Мысль, что смена режима произрастала из внешнего „заговора“ (до сих пор популярная в некоторых кругах) совершенно несостоятельна, поскольку в штудиях МВФ были явно провозглашены намерения, в том числе сотрудничество с советскими руководящими органами, „тайный союз“ с ними» [93, 162].

— Про гитлеровские планы геноцида «неполноценных» народов известно всем. Гораздо менее известна аналогичная американская концепция Макнамары — Киссинджера, официально положенная в основу американской мировой политики с начала 70-х (доктрина «золотого миллиарда») Сегодня она реализуется через ООН, МВФ и Всемирный банк, которые, в свою очередь, навязывают политику экономического геноцида правительствам зависимых стран — в том числе России.

Вот что пишет по данному факту А. Зиновьев: «В свое время Бжезинский сказал, что в России останется миллионов пятьдесят, не больше, а другие идут еще дальше. Тэтчер как-то проговорилась, что им „хватит“» и пятнадцати миллионов… Не так давно, незадолго до возвращения в Россию, я встретил одного из известных деятелей «холодной войны» и он мне прямо сказал: «МЫ ВАС, РУССКИХ, УНИЧТОЖИМ — НО ТОЛЬКО ГУМАННЫМИ МЕТОДАМИ».

Судите сами. За последние десять лет в результате поражения нашей страны в «холодной войне» мы потеряли в человеческом материале большие, чем во время войны с Германией. Одно то, что смертность в два раза перекрыла рождаемость, а средняя продолжительность жизни сократилась больше, чем на десять лет, нанесло большие демографические потери, чем вся Отечественная война» [107].

На основании вышеизложенного, видно, что представители ТНК — «ребята серьезные», с населением и со своими политическими и экономическими оппонентами работать умеют благодаря «зловещему интеллектуальному превосходству»; по образному выражению историка А. Фурсова «играют в долгую», а учитывая необходимость перехода к мобилизационной модели управления для «мирного» разрешения нынешнего глобального кризиса, можно уверенно сделать вывод, что за «маской» деклараций инклюзивного капитализма скрывается план Совета внедрить ИИ (искусственный интеллект) для тоталитарного управления людьми, чтобы подавить всякое их сопротивление будущему обнищанию и гибели с потерями, значительно превышающими потери Второй мировой войны, а в конечном счете превращению их или в «счастливых» биороботов, или дрессированных животных.

И это очень точно отражено в положениях книги К. Шваба «COVID-19 — начало великой перестройки» Основные идеи книги о «великой перестройке»:

— Пандемия COVID-19 — это «уникальное окно возможностей». Через это окно и нужно ввести человечество в будущее. Никакого возврата к прошлому! «Многие спрашивают: когда мы вернёмся к нормальной жизни? Ответ короток: никогда. Наша история разделится на две части: до коронавируса и после».

— «Светлое будущее» — это мир, где будут стёрты различия между богатыми и бедными странами, а со временем уничтожены государственные границы. Возникнет единое планетарное государство с единым правительством: «Вопрос о Мировом правительстве — в центре всех вопросов». Далее Шваб пишет: «С введением локдауна усиливается наша привязанность к близким, мы больше ценим тех, кого любим — членов семьи и друзей. Но обратная сторона здесь в том, что это вызывает рост патриотических и национальных чувств вместе с тёмными религиозными воззрениями и этническими предпочтениями. И это токсичное смешение выявляет в нас худшее…» Шваб даёт понять, что «тёмным религиозным воззрениям и этническим предпочтениям» будет объявлена война.

— Экономика «дивного нового мира» должна централизованно управляться гигантскими монополиями. Частная собственность будет отмирать, её место займёт «экономика пользования», «экономика участия» (при этом понятия «социализм» Шваб и прочие тщательно избегают). Наличных денег не будет, будут повсеместно введены цифровые валюты.

— Произойдёт переход к «зелёной» энергетике, она вытеснит энергетику углеводородную. Будут введены лимиты на потребление воды, электричества, некоторых «экологически опасных» видов продуктов (например, мяса) или промышленных изделий (например, автомобилей). А наиболее радикальным средством снижения нагрузки на окружающую природную среду станет снижение демографического роста или даже сокращение численности населения: «Чем больше демографический рост…, тем выше риск новых пандемий».

— Будет завершена роботизация во всех сферах экономики и общественной жизни. О резком сокращении рабочих мест в книге «Великая перестройка» говорится многократно: «До 2035 года может быть автоматизировано до 86% рабочих мест в ресторанах, 75% рабочих мест в торговле и 59% в отраслях развлечения». «До 75% ресторанов могут разориться из-за локдаунов и последующих мер социального дистанцирования». «Ни одна отрасль промышленности, ни одно предприятие не останется незатронутыми». Предполагается введение безусловного базового дохода (ББД) для людей, которых заменят роботами, но только при условии подтверждения человеком того, что он вакцинирован.

— Продолжится цифровизация всех сфер экономики и общества. Будет создана эффективная система контроля за поведением и перемещением людей, в том числе с помощью технологий распознавания лиц. Цитата: «Чтобы положить конец пандемии, необходимо создать всемирную сеть цифрового контроля».

— Новая модель здравоохранения будет предусматривать регулярное тестирование, обязательную вакцинацию, выдачу санитарного паспорта, установление ограничений и наказаний для лиц, уклоняющихся от выполнения, правил медицинской дисциплины.

— В духе трансгуманизма будет «усовершенствован» человек (рис. 2) [135, 352].

Пункт о снижении численности населения очень хорошо коррелирует с другими высказываниями мировой закулисы и их адептами:

— Билл Гейтс, основатель «Майкрософт»: «В мире сегодня 6,8 миллиарда человек. Численность населения стремительно приближается к 9 миллиардам. Если мы сейчас действительно хорошо поработаем над новыми вакцинами, медико-санитарной помощью, помощью в области репродуктивного здоровья, возможно, мы сможем понизить его процентов на 10–15».

— Михаил Горбачёв (архитектор развала СССР и сокращения численности русского населения): «…сократите население на 90% — и просто будет недостаточно людей, чтобы вызвать экологическую катастрофу».

— Попов Г. Х. «прораб перестройки»: «…… должны быть установлены жесткие предельные нормативы рождаемости с учетом… накопленного каждой страной богатства… нельзя, чтобы быстрее всех плодились нищие… перспективным, представляется генетический контроль еще на стадии зародыша и тем самым постоянная очистка генофонда человечества».

— Дэвид Рокфеллер: «Негативное влияние роста численности населения на все наши планетарные экосистемы становится ужасающе очевидным»

— Основатель информационного агентства «Си-Эн-Эн» Тед Тёрнер: «Всё население 250–300 млн человек, сократить 95% от нынешнего уровня — было бы идеально».

— Преподаватель биологии в Техасском университете в Остине Эрик Ар. Пианка (Eric R. Pianka): «Эта планета могла бы содержать полмиллиарда людей, которые жили бы в относительном комфорте, не нанося вреда природе. Народонаселение должно быть сильно уменьшено и как можно быстрее, чтобы уменьшить ущерб окружающей среде».

— Дэйв Форман (Dave Foreman), соучредитель организации «Земля прежде всего!»: «Мои три главные цели были бы: сократить человеческую популяцию до 100 миллионов во всём мире, разрушить промышленную инфраструктуру и увидеть пустыню с её полным набором видов, возвращающихся по всему миру».

— Жак Кусто (Jacques Cousteau): «Для того, чтобы стабилизировать численность мирового населения, мы должны ежедневно уничтожать 350 тысяч человек».

— Основатель Американской федерации планирования семьи Маргарет Сэнджер (Margaret Sanger): «Высшее проявление милосердия, которое семья может оказать одному из своих малолетних детей — это убить его».

— Принц Филипп, герцог Эдинбургский: «Если бы я перевоплотился, то хотел бы вернуться на землю вирусом-убийцей, чтобы уменьшить человеческие популяции»

— Томас Фергюсон, бывший чиновник госдепартамента США по делам населения: «Есть только одна тема всей нашей работы — мы должны сократить численность населения…. Население — политическая проблема. Раз население вышло из-под контроля, оно требует авторитарного правительства, даже фашизма, чтобы сократить его…» [204, 205].

Таким образом, на смену либеральному глобальному управлению, использующему монетарные инструменты для перераспределения производимых доходов и активов в пользу глобальной элиты, приходит глобальное цифровое управление людьми вплоть до уровня ДНК для установления тоталитарной власти глобальной элиты — новый мировой порядок с последующим уничтожением «лишних людей» как балласта для Планеты земля.

Более того, по мнению председателя счетной палаты РФ А. Кудрина:

«Ближайшие лет 5 мы будем жить намного скромнее, чем мы жили даже до кризиса». А по мнению экономиста С. Гуриева: «Если в экономике условной европейской страны ВВП сократится в этом году на 10%, это означает, что через 10, 20 или 30 лет новое поколение граждан будет работать месяц бесплатно, чтобы выплатить долги своих родителей» [134].

Что касается «заботы» о населении вовремя COVID-19, то тут все достаточно коммерциализировало. Так в мае 2020 года США сидели на карантине, и малый бизнес — в том числе и те магазинчики, кафе и парикмахерские, которыми владели женщины и представители меньшинств — массово банкротился. Зато Интернет-торговля росла как на дрожжах. А вместе с ней рекордными темпами росли акции Facebook, Black Lives Matter, Amazon, Pokemon, уничтожив американский мелкий ретейл — а вместе с ним и способ существования миллионов людей. А во время пандемии коронавируса общее состояние долларовых миллиардеров из России выросло на $62 млрд, в отличии от остальной части населения России [1]. Как говориться: «Кому война, а кому и мать родная».

Резюмируя вышеизложенное, можно констатировать, что Пресловутый инклюзивный капитализм — это дымовая завеса над планами глобальной элиты на пути к будущему, которое можно назвать и посткапитализмом, и новым феодализмом, и новым рабовладельческим строем. Глобальная элита готова отказаться от продолжения погони за сверхприбылью, но она ни при каких обстоятельствах не откажется от власти. «Великая перестройка» задумана для сохранения и укрепления этой власти. Хозяева денег намерены конвертировать свои капиталы в абсолютное мировое господство, по аналогии как советская номенклатура конвертировала, в свое время, власть в капитал самораспустив СССР.

Данный аллегорический подтекст можно усмотреть в балладе «Морж и Плотник» из «Алисы в Зазеркалье» англичанина Льюиса Кэрролла.

Морж и Плотник гуляли по берегу. У берега они увидели устриц. Им захотелось полакомиться, но устрицы зарылись в песок и глубоко сидели в воде. Морж, чтобы выманить их из засады, предложил им пойти прогуляться.

Приятная прогулка! Приятный разговор! — соблазнял он простодушных устриц.

Те поверили и побежали за ним, как цыплята.

— Давайте же начнем! — сказал Морж, усаживаясь на прибрежном камне. — Пришло время потолковать о многих вещах; башмаках, о кораблях, о сургучных печатях, о капусте и о королях.

Но, несмотря на такую большую программу, рассказ Морж оказался очень коротким — скоро слушатели все до одного были съедены [85].

Несколько столетий существует в мире капитализм, при котором царит принцип Homo homini lupus est (человек человеку волк). В современной интерпретации «Ничего личного, только бизнес». В течение многих поколений взращивались и матерели волки капитализма, пожирающие более слабых. И вот волки заявляют, что готовы отныне питаться травой?! Так не бывает [135].

«Никакая третья система невозможна. Не может быть несоциалистической системы без предпринимательских прибылей и убытков. Усилия по устранению прибыли из капиталистической системы попросту деструктивны. Они разрушают капитализм, не создавая ничего взамен. Именно это мы имеем в виду, утверждая, что эти усилия вызовут хаос. Люди должны сделать выбор между капитализмом и социализмом», — Мизес Л. [215].

1.2 Глобализация и постсоветская Россия

Как верно отмечает Е. Ясин, один из ведущих идеологов либерализма и творцов нынешних реформ, «интеграция России в мировую экономику носит своеобразный характер: государство практически полностью открыло экономику „на выход“, сохранив существенные ограничения на „вход“. Это привело к тому, что капитал и мозги могут беспрепятственно уходить из страны, а их приток из экономики всего мира в Россию встречает многочисленные препятствия. Такое положение приводит к тому, что Россия не имеет возможности воспользоваться всеми плюсами глобализации, в полной мере ощущая ее минусы…» [342].

Это происходит по причине того, что с 90-х в РФ господствует колонизаторский класс, созданный кейнсианской метрополией Запада и призванный служить внешней метрополии, предлагая населению мрак либерального капитализма или ярмо государственного капитализма — колонизаторский класс, который не поместился в идеальные рамки колониальной администрации, призванной создавать благоприятный инвестиционный климат для максимальной распродажи национальных ресурсов и быть на вторых ролях. По мнению Славина Б. Ф. «… думать, что продолжающийся неолиберальный курс, оплодотворенный политикой державного авторитаризма, приведет нас к цивилизованному демократическому обществу, значит ничего не понимать ни в экономике, ни в политике. Российский авторитаризм в форме „либеральной империи“ или прямого усиления власти президента может лишь более „эффективно“ защитить награбленные за предшествующие десять лет капиталы новой буржуазии (не поэтому ли и вызван к жизни?), но он никогда не приведет к социальной стабильности и демократии…» [275].

Как результат, по мнению, академика РАЕН, специалист в области демографии, социальной психологии, социальной инженерии и проектирование будущего Игоря Гундарова: «Ситуация драматичная. Никогда в истории России не было такой угрозы её национальной безопасности, как сейчас. С начала либеральных реформ, если взять базовой точку отсчета 80-е годы, в мирное время у нас умерло 14 миллионов человек. Упала и рождаемость: ещё 20 миллионов нация потеряла не рожденных. Россию никогда так не „убивали“, как при нынешнем режиме. 34 миллиона россиян — это демографический коллапс. Отсюда и пенсионная реформа. Всё, что говорится властью о необходимости пенсионной реформы — это ложь, миф. „Победы“ либералов на демографическом фронте привели к тому, что были уничтожены высокопрофессиональные кадры. Пенсионной реформой пытались спасти ситуацию, чтобы 10 млн пенсионеров, которые уходили на пенсию, остались на работе, поскольку, повторю, профессионалов нет» [300].

Согласно концепции С. Кургиняна, наши элиты шли на Запад с февраля — октября 1917-го по 2005—2007, с перерывом на период Сталина. Сначала это был Коминтерн, потом хрущёвско-брежневская разрядка, потом андроповско-горбачёвская перестройка, потом ельцинско-гайдаровская «демократия» [324].

Рыночную же либеральную реформу начинал готовить глава КГБ Юрий Андропов. Его ведомство фактически взрастило «младореформаторов» — Гайдара и Чубайса, «ленинградскую экономическую школу». Им помогали знакомиться с западной экономической наукой тех лет. Это был неолиберализм Тэтчер и рейгономика. Очень интересное свидетельство даёт генерал-майор КГБ в отставке А. П. Кондayров, который в своём интервью говорил следующее: «…Обсуждение проектов реформ, то есть, по сути, демонтажа советской системы, шло в академических институтах вслух и не очень-то тихо. Случайность?… Насколько я знаю от коллег, которые работали с будущими министрами правительства Гайдара, некоторые просто не понимали, что находятся в плотном контакте с сотрудниками органов…» [234].

Результатом данных реформ стал развал государства. Как писал один из известных американских советологов Питер Реддуэй в соавторстве с Дмитрием Глинским: «впервые в современной всемирной истории одна из ведущих промышленно-развитых стран с высокообразованным обществом ликвидировала результаты нескольких десятилетий экономического развития» [94].

По мнению же яростного антисоветчика, американского политолога и социолога Збигнева Бжезинского: «Россия, являвшаяся до недавнего времени созидателем великой территориальной державы и лидером идеологического блока государств-сателлитов, территория которых простиралась до самого центра Европы и даже одно время до Южно-Китайского моря, превратилась в обеспокоенное национальное государство, не имеющее свободного географического доступа к внешнему миру и потенциально уязвимое перед лицом ослабляющих его конфликтов с соседями на западном, южном и восточном флангах. Только непригодные для жизни и недосягаемые северные просторы, почти постоянно скованные льдом и покрытые снегом, представляются безопасными в геополитическом плане» [37].

Что касается правления президента Ельцина Б. Н., то, по мнению того, же Збигнева Бжезинского: «В то время как прославляли Ельцина, а Америка и Европа заключали в объятия Россию с её политическим хаосом, увидев в нем братскую демократию, российское общество погружалось в беспрецедентную бедность. К 1992 году экономические условия уже были сравнимы с тем, что было в годы Великой депрессии. Ещё больше ухудшала дело целая стая западных, большей частью американских, экономических „консультантов“, которые слишком часто вступали в сговор с российскими „реформаторами“ в целях быстрого самообогащения путём „приватизации“ российской промышленности и особенно энергетических ресурсов. Хаос и коррупция превращали в насмешку российские и американские заявления о „новой демократии“ в России» [30].

Главным же культом колониального класса становится культ чистого экспорта — превышения экспорта над импортом. Суть чистого экспорта в том, что выручка от вывезенного за границу товара остаётся… тоже за границей, — в виде валютных депозитов в банках метрополии. Но, если и товар вывезен, и выручка за него вывезена, — так это же… чистый грабёж страны. За 10 лет, — с 2005 по 2014 гг., по официальной статистике РФ, сумма чистого экспорта (по сути — безвозвратного вывоза) из России составила 1,473 трлн.

Если приплюсовать к этой сумме затраты конечного потребления участников экспортных производств, отнесённые к части их продукции, ушедшей в «чистый экспорт», профинансированные, очевидно, из эмиссии рублей под накопленную в банках метрополии валютную выручку, то получим оценку чёрной дыры в ВВП, превышающую суммы военного и пенсионного бюджетов России за все эти годы, вместе взятых!!! Такая ситуация, к сожалению, длится до сих пор. Эта политика лишает экономику России собственных источников развития, перегоняя их в обороты кейнсианской метрополии Запада, — в «кудринские резервы», которые бездарно растрачиваются, — кстати, на ремонт банковского насоса выкачки ресурсов из России. Например, Минфин РФ вновь и вновь практикует грабительские займы, как источник финансирования государственного бюджета [92].

Один из лидеров мир-системного подхода в экономической науке Самир Амин так охарактеризовал положения дел в современной России: «Я определяю Советскую систему позднего этапа через ряд основных характеристик: авторитарная власть, возникновение социальной устойчивости, экономическое отделение от глобальной капиталистической системы и интеграция в эту систему на правах сверхдержавы. Позволили ли 15 лет «реформ» создать в России капиталистическую систему, способную «стабилизировать», а затем и вывести страну на путь либеральных перспектив? Реальность вынуждает нас признать, что ответ на этот вопрос — нет… Новая Россия — лишь второстепенная периферия современной империалистической капиталистической системы. Капиталистические реформы новой России исключают всякий демократический прогресс. Авторитарность здесь более не является «пережитком прошлого», теперь это необходимая форма существования для власти компрадорской олигархии.

С того времени Россия занимала лишь незначительные позиции в Большой семерке. При этом она не выступала активным игроком в поддержании мирового баланса. По всей видимости, она сохраняет значительную военную мощь, вторую в мире по ядерному вооружению и численности баллистических ракет, хотя упадок ее военной организации дает основание опасаться, что страна может оказаться не в состоянии эффективно использовать собственный арсенал в случае необходимости, например, в случае агрессии со стороны США» [4]. Данные о вывозе капитала представлены в таблице 1

Таблица 1 — Отток капитала в 2008 — 2020 гг.

В этом свете, ярмо государственного капитализма не вдохновляют Народ России, суля ему, как и бремя либерал-колониализма, дальнейшее обнищание и угрозу нового смутного времени.

Что же принесла и приносит глобализация народонаселению России?

— Катастрофический по своим последствиям модернизационный «прорыв» Советского образа жизни, означающий, по сути, цивилизационный катаклизм, распад парадигмы человеческого существования, уже приведший к глобальным изменениям.

— Печальный опыт обесценивания сбережений, ваучерной приватизации, финансовых пирамид, дефолта научили народ, что воровство и обман даже со стороны государства — явления обычные, естественные и неистребимые, как и связанная с ними массовая коррупция. Это как бы главные черты нового национального образа жизни.

— Стресс, депрессию, психологическое неблагополучие, что и является главной причиной, резко возросшей за годы «реформ» избыточной смертности, причем в основном мужчин в репродуктивных и трудоспособных возрастах, а также роста патологии репродуктивной системы женщин.

— Концентрация национального достояния в руках узкого круга «своих», игнорирующих национальные интересы и «эффективно» использующих его в целях личного обогащения в силу очевидно проплаченного отсутствия надлежащей законодательной базы, — пожалуй, главная причина того противоестественного состояния, в котором оказалась наша страна, где крайне низкий уровень благосостояния основной массы людей «сочетается» с их достаточно высокими общекультурными и профессиональными качествами, а также с самым богатым в мире природно-ресурсным потенциалом.

— Ликвидация основных бастионов коммунистической идеологии и культивируемой ею системы единомыслия, — чем очень гордятся либералы, — в условиях развала системы правовой, социальной и моральной регуляции. привела не к духовной свободе, а к новому закабалению масс чуждыми идеалами и ценностями, в основе которых агрессивная бездуховность, корыстолюбие, ненависть и насилие.

— Ни с чем несоизмеримые социокультурные потери. Внутри страны активно идет преобразование моностилистической культуры в полистилистическую, сопровождающееся обесцениванием культурной и нравственной традиции, дегуманизацией почти всех общественных отношений. Парадоксально, но факт: столь желанная и, казалось бы, уже обретенная свобода обернулась новой антиутопией насилия и коррупции, поразившими все сферы жизни российского общества. Свобода совести превратилась в свободу от совести, от духовных традиций; свобода предпринимательства — в свободу от всех законов (государственных и моральны. В России сегодня отпущены все вожжи и очень часто не работают никакие тормоза.

— Примата права (нет ничего выше закона) у нас как не было, так и нет. Но исчезло и чувство долга перед Родиной, некогда объединявшее людей самых разных убеждений. Распалась и система моральной регуляции — фактически отсутствует общепринятая или же хотя бы широко распространенная система представлений о добре и зле, о нравственном и безнравственном, о совести, правде, справедливости, о норме и отклонении от нее. Понятия эти сегодня почти исключены из лексикона, а если и употребляются в СМИ, то, как правило, в ироническом смысле. Осмеянию и уничижительной критике предаются базовые цивилизационные качества русского народа — «всемирная отзывчивость» (по выражению Достоевского), нестяжание, долготерпение, патриотизм, примат общественного над личным, которые позволили ему достойно пережить трагические и непосильные для любой другой нации исторические испытания. Эти же качества играли важную роль как в дореволюционной России, так и в СССР, т. к. основаны на естественных для народа принципах — преодоления разрыва между духовным и материальным, нравственностью и свободой.

— Огромные деньги и усилия направляются на оглупление народа с помощью информационного ширпотреба, откровенной непотребщины и диффамации — отравы для мозга, психики и нервной системы. Недолгая свобода слова вновь зажата жесточайшей цензурой, теперь уже владельцев контрольных пакетов акций телерадиоканалов или изданий. В результате общество, лишенное полноценной дискуссии, стремительно немеет.

Как показывает опыт, западные ценности, усиленно насаждаемые многими ведущими СМИ, будучи там препарированы, претерпевают странные мутации. Так, русскому народу вместо этического навязывается внеэтический индивидуализм, активно пропагандируемый СМИ, а также личным примером политиков и бизнесменов. Причем соответствующие установки формируются не на основе рефлексии, а воздействием на чувства и подсознание через видеоряд, киноиллюзии, музыку, пение и т. п. С помощью этих средств, а также американской, по сути социологической, пропаганды (включая рекламу), осуществляемой через российские СМИ, складывается контркультура молодежи, характеризующаяся принятием крайне индивидуалистических принципов и моделей поведения (эгоизм, стремление жить за счет других, насилие, ксенофобия и т. п.) наряду с отвержением таких важнейших компонентов западной культуры, как христианская этика труда и личная ответственность [55, 254, 255].

Таким образом, современное население России в результате эффекта глобализации, как видится, безвозвратно ушло от «народных картин», рисовавшихся интеллигенцией далекого и близкого прошлого. Это — качественно новая общность, которую можно попытаться смоделировать следующим образом:

— ориентированность на материальное потребление, пусть даже самого низкого уровня;

— постоянное сужение поля социального интереса вплоть до полной одномерности, однофункциональности; превращение людей в «плоскостные фигуры», лишенные глубинных измерений;

— необычайная пластичность, способность адаптироваться к любым социальным изменениям. Население практически может выдержать все. Оно в принципе готово спускаться все глубже вниз по лестнице архаизации и примитивизации, но выживать в любом варианте. Причем технологическая продвинутость в одной области, скажем, интернет и домашняя электроника, прекрасно сочетается с рабским и крайне непроизводительным трудом на приусадебных участках и хищническими заготовками «даров природы» в лесах в духе доисторического человека;

— виртуализация, то есть чаще всего неосознанное вхождение в мир всякого рода «симулякров», искусственных мифологем, не имеющих прямых связей с реальностью объективной; как внешнее проявление этого — подчиненность средствам массовой информации;

— преклонение перед любой властью, даже в ситуациях относительной свободы выбора альтернатив;

— культурная нетребовательность и готовность потребить любой культурный эрзац;

— снятие любых нравственных вопросов, всеобщее отсутствие регулирующих функций нравственного сознания; аномия — состояние общества, в котором разложение, дезинтеграция и распад определённой системы устоявшихся ценностей и норм, ранее поддерживавших традиционный общественный порядок, отныне не соответствует новым сформулированным и принятым государством идеалам; необходимое условие возникновения аномии в обществе — расхождение между потребностями и интересами части его членов и возможностями их удовлетворения [Дюркгейм Э., 1893; Покровский Н. Е., 2000].

Итак, подытоживая вышеизложенного, можно сделать неутешительные выводы, что результаты экономической, политической и культурной экспансии в нашу страну, обусловленной глобализацией, достаточно всеобъемлющи и способны подорвать основы существования и развития Российского государства, всегда игравшего свою особую роль в мире, т. к. универсальный закон человеческого бытия: «всякое царство, разделившееся само в себе, опустеет; и всякий город или дом, разделившийся сам в себе, не устоит» (Мф. 12, 25) еще никто не отменял.

«Divide et impera! (разделяй и властвуй!). Разделяй, и ты сделаешься богатым; разделяй, и ты обманешь людей, ослепишь их разум и насмеешься над справедливостью», — Пьер Жозеф Прудон [263].

2 Постсоветская криминально-глобализованная Россия — результат развала СССР

2.1 Белогвардейцы как предтеча криминального сообщества «воров в законе»

В предыдущей главе констатируется, что архитекторы глобализации запустили механизмы ослабления и самоликвидации России как державы-лидера. Вместе с тем, руководствуясь или принципом метафизики (движение истории по кругу), или принципами диалектики (развития по спирали), историзма и развития, данный процесс имел место и в начале 20 века.

В 1917 к власти после непринятия широкими массами населения государственного переворота (отстранения монарха Николая 2 от власти военными, церковью, и российской буржуазией, которая не могла полноценно функционировать без связки с репрессивным аппаратом царизма), к власти пришли большевики.

Дело в том, что российская буржуазия, в отличие от западной, не имела прочной опоры в обществе, так как практически отсутствовали средние слои населения, т. е. мелкие собственники. Она была тесно связана с правительством политически и законопослушной царизму — государственные заказы, колониальная политика царизма, обеспечивающая рынки сбыта, дешевое сырье, дешевые рабочие руки и достаточную прибыль; под покровительством самодержавия использовала жестокие формы эксплуатации, а царизм с его мощным репрессивным аппаратом защищал буржуазию от стремительно возрастающей революционности российского пролетариата и крестьянства. Избавившись от самодержавия, доморощенная буржуазия, фигурально выражаясь, «подрубила сук на котором она сидела»

Уже после крушения 1917 г. известный промышленник, член правлений ряда крупных фирм В. А. Ауэрбах писал: «Не только молодость и слабость торгово-промышленного класса обрекала его на политическую пассивность, но и отсутствие опоры в более многочисленных слоях общества… Воспринявшие заветы великого противника цивилизации многие вместе со своим учителем Л. Н. Толстым видели в торговой или промышленной прибыли «грех», а марксисты «грабеж» [38].

В свою очередь, известнейший отечественный философ Н. А. Бердяев считал, что «русскому народу всегда были чужды римские понятия о собственности. Абсолютный характер частной собственности всегда отрицался». По его убеждению, «русский народ никогда не был буржуазным, он не имел буржуазных предрассудков и не поклонялся буржуазным добродетелям и нормам»

«Самый большой парадокс в судьбе России и русской революции в том, что либеральные идеи, идеи права, как и идеи социального реформизма, оказались в России утопическими. Большевизм же оказался наименее утопическим и наиболее реалистическим, наиболее соответствующим всей ситуации, как она сложилась в России в 1917 г. и наиболее верным некоторым исконным русским традициям и русским исканиям универсальной социальной правды, понятой максималистически, и русским методам управления и властвования насилием».

Как результат, «революция освободила раньше скованные рабоче-крестьянские силы для исторического дела. И этим определяется исключительный актуализм и динамизм коммунизма. В русском народе обнаружилась огромная витальная сила, которой раньше не давали возможности обнаружиться. Большевизм воспользовался свойствами русской души (во всем противоположной секуляризированному буржуазному обществу) с ее религиозностью, ее догматизмом и максимализмом, ее исканием социальной правды и царства Божьего на земле, ее способностью к жертвам и к терпеливому несению страданий, но также к проявлениям грубости и жестокости, воспользовался русским мессианизмом, всегда остающимся, хотя бы в бессознательной форме, русской верой в особые пути России. Он соответствовал отсутствию в русском народе римских понятий о собственности и буржуазных добродетелях, соответствовал русскому коллективизму, имевшему религиозные корни. Он провозгласил обязательность целостного, тоталитарного миросозерцания, господствующего вероучения, что соответствовало навыкам и потребностям русского народа в вере и символах, управляющих жизнью. Русская душа не склонна к скептицизму и ей менее всего соответствует скептический либерализм.

Народная душа легче всего могла перейти от целостной веры к другой целостной вере, к другой ортодоксии, охватывающей всю жизнь. В Советской России произошло то, чего Маркс и западные марксисты не могли предвидеть, произошло как бы отождествление двух мессианизмов, мессианизма русского народа и мессианизма пролетариата. Патриотизм великого народа должен быть верой в великую и мировую миссию этого народа, иначе это будет национализм провинциальный, замкнутый и лишенный мировых перспектив. Миссия русского народа сознается, как осуществление социальной правды в человеческом обществе, не только в России, но и во всем мире. И это согласно с русскими традициями», — Н. А. Бердяев [16].

С 1917 по 1922 гг. в России с целью свержения Советской власти, которая смогли понять потребности и чаяния большинства населения, уловить момент времени, для спасения страны от колониальной зависимости и выведения ее на дорогу современного прогресса (современным языкам — реализации концепции опережающего развития) имело место военно-политическое движение разнородных в политическом отношении сил, которое называлось белое движение («Белое дело», «Белая идея»), материальными носителями которой являлись белогвардейцы. Кто же такие белогвардейцы в контексте организационных форм социальности и кому они служили во время гражданской войны:

Если Колчаку, то он был британский офицер с 1917 г. А. В. Колчак к А. Тимиревой: «30 декабря 1917 г. Я принят на службу Его Величества Короля Англии». А в дальнейшем был завербован и американской разведкой. Иными словами, двойной агент [133].

— Если Временному правительству (буржуазии), то оно само пересадило, после сентябрьских событий в Быховскую тюрьму, весь цвет будущего Белого Дела — Корнилова, Деникина, Алексеева и пр.

— Если царю батюшке, то они предали царя, «за тридцать сребреников». В частности, Л. Г. Корнилов лично арестовал императрицу с детьми, а командующие фронтами и флотами (с согласия офицерского корпуса) прислали телеграммы царю с требованием отречься. Иными словами, произошло прямое предательство русских офицеров своей присяге. Офицерский корпус прямо на лету «переобулся».

Таким образом. белогвардейцы — это не личности, представленные в жизнедеятельности других людей, не носители исторической субъектности, не структурные элементы социума как надорганической реальности, не организационные формы воспроизводства социальности, не люди, которые любят работать, опираясь на деятельностный подход в своей жизнедеятельности. Их органическую неприязнь к Советской власти можно сформулировать словами персонажа фильма «И это все о нем» вора рецидивиста А. Заварзина: «… Нет с Советской властью я мог жить душа в душу, если бы не этот вот принцип — Кто не работает, тот не ест». Иначе говоря, за редким исключением, обыкновенные наемники, грабители, «солдаты удачи», зараженные ядом материализма, безверия и циничного равнодушия к религиозной жизни, которых просто наняли для против борьбы с большевиками мировая финансовая элита. Так, в частности, М. Жаков приводит данные перехваченной секретной сводки о состоянии белогвардейских войск на Дону в 1918 году: «Женщин насилуют, командный состав не борется с бандитизмом, а иногда и сам принимает участие в нем. Офицеры вообще разлагаются, спекулируют, играют в карты на громадные суммы, занимаются грабежом. В большинстве полков отмечается дикое пьянство. Например, в Донском конном полку, из которого дезертировали луганцы, офицеры устроили праздник, отправившись в дом священника, где учинили такой дебош с диким ревом, с взвизгиванием, оглушительным стуком и т. д., что хозяин дома, священник, принужден был стоять всю ночь у забора своего дома, боясь войти в него» [264]. И на данный прямо факт указывал ярый антисоветчик У. Черчилль: «Было бы ошибочно думать, что в течение всего этого года мы сражались на фронтах за дело враждебных большевикам русских. Напротив того, русские белогвардейцы сражались за наше дело. Эта истина станет неприятно чувствительной с того момента, как белые армии будут уничтожены, и большевики установят своё господство на всём протяжении необъятной Российской империи» [332].

Если красные воевали за какой-то новый мир, не всегда и не во всем понятный, но новый, то белые не могли внятно объяснить свою позицию и очень плотно сотрудничая при этом с иностранными государствами. О такой ситуации белый генерал Слащев говорил следующее: «Тогда я ни во что не верил. Если меня спросят, за что я боролся и каково было мое настроение, я чистосердечно отвечу, что не знаю… Не скрою, что в моем сознании иногда мелькали мысли о том, что не большинство ли русского народа на стороне большевиков, — ведь невозможно же, что они и теперь торжествуют благодаря лишь немцам» [80].

Говорить о «Красном терроре» и «разграблении большевиками церквей» говорить в данной главе смысла нет, т. к. «о данных фактах очень много публикаций». Вместе с тем, о фактах белого террора, об уничтожении белогвардейцами церковных деятелей и разграблении церквей в литературе антисоветской России информации очень мало. И данный пробел в контексте трансформации белого движения в конечном итоге в криминальное сообщество — воров в законе, непримиримых борцов с Советской Россией, с человеком труда необходимо устранить. При этом необходимо остановиться на отличии Красного и Белого террора.

Красный террор — это репрессивные меры правящих большевистских (коммунистических) сил против лиц, обвинённых в антибольшевистской деятельности, а также в отношении лиц, относящихся к социальным группам, представителей которых большевики считали классовыми врагами.

Белый террор — это карательные меры антибольшевистских сил (Белого движения) против представителей советской власти, правящей партии большевиков (коммунистов) и сочувствующих ей лиц.

В чём заключается принципиальное отличие красного террора от белого? Большевики право на террор предоставляли исключительно государству. Только советское государство в лице его органов, по мнению большевиков, имело право проводить репрессивные меры. Любые самосуды большевики считали незаконными и стремились их всячески пресекать, вплоть до применения смертной казни. В этом была суть карательной политики большевиков.

Вот, что, например, писалось в статье «О красном терроре опубликованной 17 сентября 1918 года в газете „Беднота“: „Террор — страшное оружие, им должна пользоваться только уверенная в себе, организованная правительственная власть; он должен идти сверху и не применяться в деревнях как кому вздумается“. Со схожими статьями выступили и другие центральные газеты Советской России…».

Представители белого движения в отличие от большевиков указанными выше тонкостями себя не утруждали. Самосуд — их обычная и, пожалуй, основная карательная практика. Никто из руководителей Белого движения с ней не боролся. Они даже поощряли её. В итоге в белогвардейской среде стал царить полнейший правовой беспредел со всеми вытекающими из этого негативными последствиями. Вот, например, что говорил в Новочеркасске в напутственном слове белогвардейскому офицерскому батальону относительно своих политических врагов один из организаторов Белого движения генерал Л. Г. Корнилов: «Не берите мне этих негодяев в плен! Чем больше террора, тем больше будет победы!».

Похожие высказывания позволяли себе и другие белогвардейские лидеры. Чуть ли не каждый белогвардеец мог по собственному усмотрению решать судьбу настоящих или мнимых большевиков и лиц им, по его мнению, сочувствующих (он мог их совершенно свободно избить, убить, изнасиловать и т. д.). Никакая ответственность за это не предусматривалась.

Так, у красных за издевательство над мирным населением полагался расстрел. У белых за это могли только похвалить. Неслучайно в тылах Белых армий (особенно в Сибири, где много лесов) воевало множество красных партизанских отрядов — это был ответ народа на скотское отношение к нему белогвардейцев, не имеющих отношение, как показано выше, ни к государству как таковому, ни к организационным формам социальности (к обществу) по определению [241].

К. В. Сахаров (1881–1941), генерал, участник мировой и гражданской войн полагал, что белое движение в России являлось прообразом германского фашизма. Он писал: «Белое движение в самой сущности своей являлось первым проявлением фашизма… Белое движение было даже не предтечей фашизма, а чистым проявлением его». Судя по приказам самого Сахарова в 1919 г., его роднили с фашизмом беспощадность к людям, презрение к «недочеловекам», по его мнению [299]. Чтобы не быть голословным можно привести ряд примеров хронологии белого террора в России:

— В ночь с 25 на 26 ноября 1917 года по приказу начальника гарнизона Ростова-на-Дону генерал-майора Д. Н. Потоцкого отряд донских казаков и юнкеров разгромил помещение Ростов-Нахичеванского Совета. В помещении казаки и юнкера застали члена Совета слесаря Л.Н.Кунду, рабочего-большевика А. С. Козберюка, 18-летнего юношу Е. Стрижакова и трёх красногвардейцев. Их тела были найдены на следующий день [251].

— 2 декабря 1917 г. войска донского атамана генерала А. М. Каледина при ключевой поддержке белых добровольцев занимают Ростов-на-Дону. В городе начинаются расстрелы большевиков и рабочих. По литературному свидетельству известной советской писательницы М. С. Шагинян, проживавшей в то время в городе (глава 5. «Пули поют» повести «Перемена»), предварительно рабочих и красногвардейцев пытали в Балабановской роще. «Гнали казаки перед собою рабочих. Рабочие были обезоружены, в разодранных шапках и шубах, с них поснимали, что было получше. Когда останавливались, били прикладами в спину. Их загоняли в Балабановскую рощу. Там издевались: закручивали, как канаты, им руки друг с дружкой, выворачивали суставы, перешибали коленные чашечки, резали уши. Стреляли по ним напоследок и, говорят, было трупов нагромождено с целую гору. Снег вокруг стаял, собаки ходили к Балабановской роще и выли» [337].

— Ночью 3 декабря 1917 года отряд донских казаков, предположительно под предводительством есаула В. М. Чернецова, прибыл Таганрогский округ, напал на Боково-Хрустальный Совет и убил его председателя Н. В. Переверзева, начальника штаба Красной гвардии А. И. Княжиченко и красногвардейца И. Ф. Григорьева. Их изуродованные до неузнаваемости тела были обнаружены утром [125].

— 26 декабря 1917 года в Киеве представителями украинской Центральной Рады был арестован и увезён в неизвестном направлении председатель Киевского Совета рабочих и солдатских депутатов Л. Л. Пятаков. 1 января 1918 года тело Л. Л. Пятакова со следами пыток было обнаружено в окрестностях Киева. «На месте сердца была глубокая воронка, просверленная, очевидно, шашкой, а руки были совершено изрезаны; как объясняли врачи, ему, живому, высверлили сердце, и он конвульсивно хватался за клинок сверлящей шашки», — писал впоследствии брат погибшего — Г. Пятаков [265].

— 28 марта 1918 года в станице Ветлянская Оренбуржья оренбургские казаки расправились со сдавшимся в плен отрядом красноармейцев. После того как красноармейцы сложили винтовки, казачий отряд полковника А. П. Донецкого начал рубить безоружных людей шашками [74].

— 15 апреля 1918 года на железнодорожной станции Акимовка близ Мелитополя технический отряд путевых рабочих напоролся на офицерский кавалерийский эскадрон под командованием полковника М. Г. Дроздовского. Офицеры расстреляли около 180 железнодорожников [52].

— В ночь на 30 апреля 1918 года в город Ейск на непродолжительное время ворвался казачий полк во главе с полковником Топорковым из станицы Копанской. Все горожане, встретившиеся во время этого стремительного рейда, были порублены казаками шашками. Всего в городе погибло 125 человек (красногвардейцы и простые горожане) [29].

— 06 мая 1918 года Новочеркасск был занят восставшими против советской власти донскими казаками. Ими сразу же началось выявление большевистского элемента. Чекистами было перехвачено письмо одного из организаторов расправ. «Когда 23 апреля (по старому стилю — прим. автора) большевики окончательно были выбиты из Новочеркасска, я был избран членом суда защиты Дона. Тут для меня началась приятная деятельность: ежедневно видеть перед собою большевистских комиссаров и всю прочую мерзость, и ставить им маленькие крестики. Жатва была довольно хорошая: каждый вечер, помимо суда, расправлялись с пленными „товарищами“. Когда убивали 100, а когда 300; за одну ночь даже 500 человек сразу ликвидировали. Причем устраивали так: 50 человек роют себе общую могилу, затем их расстреливают; другие 50 закапывают, а рядом роют могилы для себя. Но их так много, что теперь обратить красную армию в рабов. Вот они, вчерашние громовержцы, люди, от которых, в буквальном смысле слова, зависели наши жизни: полуголые, босые работают не покладая рук, подбадриваемые казацкой нагайкой или просто пинком ноги. Так закончилось „насаждение и углубление“ революции на Дону» [131].

— 25 июля 1918 года станицу Кореновскую (находится на территории нынешнего Краснодарского края — прим. автора) захватила дивизия М. Г. Дроздовского. К Дроздовскому привели взятых в плен 200 человек (якобы большевиков). Однако сами пленные утверждали, что они не большевики, а мобилизованные в Красную армию крестьяне. (Далее описание произошедшего очевидцем — прим. автора). «Дроздовский, не отрывая глаз от бинокля, коротко бросил: „В расход!“. Тут же над пленными началась расправа. Начальник конвоя приказал построиться им в одну шеренгу и скомандовал: „Ложись!“. Затем долго ровнял их, чтобы головы всех расстреливаемых находились на одной линии, и по очереди выстрелом в затылок из винтовки убивал лежащего. На соседа, ещё живого, брызгали кровь и мозги, но начальник конвоя штыком заставлял его подползать к убитому, выравнивал его голову, убивал и переходил к следующему. Забава продолжалась два часа. Убитые лежали ровно, как на последнем параде» [241]. За массовые казни сторонников большевиков в Ростове и Области Войска Донского епископ Арсений (Смоленец) отказался отпевать М. Г. Дроздовского (уже в чине генерала он умер в госпитале в Ростове-на-Дону 1 января 1919 года от гангрены, полученной вследствие пулевого ранения) (рис. 3) [264].

— 26 августа 1918 г. карательный рейд отряда капитана Вольских в с. Утевка Бузулукского района. Архивные данные ГАРФ, найденные д. и. н. А. Л. Литвиным, свидетельствуют, как он проходил. По постановлению военно-полевого суда были перепороты жители села, расстреляны бывший председатель Совета С. М. Проживин и комиссар Пудовкин. «Подробности расстрела их, вернее способ расстрела, по словам очевидцев, отличались небывалой жестокостью. Так, например, труп Василия Пудовкина был изуродован, голова разбита, с вытекшим глазом, спина, бока носят явные следы ударов прикладов, руки до плеч буквально представляли кусок мяса с ободранной или обитой кожей. Кроме того, на спине имелись 2–3 колотые штыковые раны» [195].

— 25 октября 1918 года анненковцами в топке парохода «Монгол» был сожжён заживо бывший председатель Усть-Капеногорского совента Я. В. Ушанов. Помимо Ушанова в этот день было расстреляно 30 членов Совета [41].

— В середине октября 1918 года отряд генерал-майора В. Л. Покровского ворвался в хутор Журавский (находится на территории нынешнего Краснодарского края — прим. автора), сжёг его дотла и уничтожил многих жителей. То же произошло с соседним хутором Кайтуковским [383].

— В октябре 1918 года в ауле Тамбиевском, в семнадцати верстах от Кисловодска, генерал-лейтенант А. Г. Шкуро повесил восемьдесят комиссаров [62].

— 2 января 1919 г. отрядом генерал-майора А. Г. Шкуро взяты Ессентуки. В занятом городе больных и раненых красноармейцев согнали в подвалы больших домов и пустили туда воду. Жестокой казни подвергли деникинцы начальника милиции Егорова, работницу завода «Розлив» Грищенко, шашками была зарублена учительница Кравченко и многие другие [144]. Факт массовых расправ в Ессентуках признавал в воспоминаниях и Шкуро: «Ессентуковские казаки всю ночь расправлялись с захваченными ими большевиками, их одностаничниками». На наш взгляд, дело шло о десятках, если не сотнях расстрелянных [335]. Характерно, что в эти же дни отрядом Шкуро была взята Червленная. В местной школе располагался госпиталь с тифозными красноармейцами: около 1000 человек. Их почти всех расстреляли, при этом многих заживо закопали в землю [102]. О схожих январских расправах (в конце месяца) отрядов Шкуро в Христиановской свидетельствует местное краеведческое издание. Согласно ему, после занятия села начались расправы со стариками, женщинами и даже детьми. Жертвами стали десятки местных жителей. Трехлетнего сына красногвардейца Аркадия члены отряда бросили на глазах у матери в пылающую печь, после чего предложили несчастной матери «угоститься жареным мясом». Разъяренная мать была зарублена шашками. Жертвой стали и раненые из лазарета 11 армии (рис. 4) [129].

— Путевой дневник А. А. Эйлера 1919 г: «удручающий материал, подтвержденный и начальником уезда, о деятельности полк. Мшанецкого, штаб-ротмистра Литвина и хорунжего Голубинцева. Последних двух уже в городе нет. Штаб-ротмистр Литвин через 2 1/2 месяца после занятия Св. Креста Добрармией среди белого дня в центре города расстрелял 60 больных красноармейцев, взятых им из госпиталя вопреки протестам персонала, не имея ни приказа об этом, ни приговора суда. Недострелянные ползали по городу и залезали в частные дома. Начальником уезда произведено форменное дознание, которое доставлено к прокурору. Полк. Мшанецкий, помимо совершенно невероятных действий, вешал людей на бульварах и уличных фонарях…» [258].

— 22 декабря 1919 г. в селе Помоздино белогвардейцы после пыток и издевательств расстреляли красную разведчицу Домну Федоровну Каликову. Ей, предварительно изнасилованной, простреливают кисти рук, колют штыком тело, выбивают зубы, ломают пальцы [309].

— 1 октября 1919 г. белыми войсками под командованием генералов А. Г. Шкуро и К. К. Мамонтова вновь взят Воронеж. Город подвергся грабежу и насилию. Внучка одной из жительниц Воронежа той поры вспоминала рассказ своей бабушки, как «при нахождении в городе белогвардейских отрядов они прятали в перины старшую сестру — Елену — редкостную красавицу. Младшие дети количеством пять человек сидели на этой перине (фактически едва не придушив старшую сестру) и молча смотрели, как солдаты выворачивали комоды и шкафы. Потому что белогвардейцы на самом-то деле очень не прочь были и пограбить, и понасиловать мирное население» [24].

— 24 декабря 1919 г. в результате Новониколаевской операции город взят красными войсками. Перед уходом из города белые расстреляли 104 политических заключенных Новониколаевской тюрьмы. В овраге, где нашли тела расстрелянных, среди 104 тел не было ни одного без следов пыток: отрезанные носы и уши, расплющенные лица, колотые раны [198].

— Примерно 16–19 марта 1920 г. Свидетельство очевидца деяний атамана Анненкова в письме урумчийскому генерал-губернатору генерала А. С. Бакича: «… Полагаю, что Вам также известен неслыханный еще в истории случай, когда в отряде Анненкова на том же перевале Чулак около сорока семейств офицеров его же отряда и беженцев были безжалостно ограблены, женщины и девушки от 7 до 18 лет изнасилованы, а затем зарублены» [79].

— 1 февраля 1920 г. на Северном Кавказе по приказу командира дроздовской дивизии А. В. Туркула произведен массовый расстрел 120 красноармейцев в возрасте 17–19 лет по обвинению их в коммунизме «…Под пулеметами заставили выдавать из толпы пленных коммунистов, детей избивали перед расстрелом дубинками, деревянными молотками… Размозжив кости черепа и лица, достреливали в канаве. И это на глазах населения, пленных и своих солдат» [120].

— 27 сентября 1920 г. в результате внезапного тылового рейда Партизанская дивизия С. Н. Булак-Балаховича захватила Пинск. При взятии Пинска, и особенно при отступлении отрядов Булак-Балаховича из Пинска, жертвами стали десятки мирных жителей. «Отступая из Пинска, армия Балаховича оставила чудовищные следы грабежей, убийств, пыток невинных людей, изнасилования женщин, в том числе 12-летних девочек…. Девице Эйзенберг, оказавшей сопротивление при изнасиловании, отрубили ноги. В ее присутствии убили ее отца и брата, затем подожгли дом» [89].

Согласно данным доцента кафедры истории СССР Ростовского государственного университета Д. С. Бабичева, казака по происхождению, цифры жертв казачества в период правления, в частности. Краснова на Дону исчисляются в 40 тысяч человек [42].

Заканчивая исторический экскурс о белом терроре необходимо остановится на таком «романтическом герое» современной России как Александр Колчак.

Краткая характеристика «личности» данного человека:

— Колчак был завербован британской разведкой еще в бытность капитаном 1 ранга и командиром минной дивизии на Балтийском флоте. Произошло это на рубеже 1915—1916 года. Это уже была измена Царю и Отечеству, на верность коим он присягал и целовал крест!

— Звание адмирала Колчак получил из рук Временного правительства, коему тоже присягнул на верность. И которое тоже предал! Хотя бы тем, что, тайно сбежав в Англию, он уже в августе 1917 г. совместно с начальником Морского генерального штаба Великобритании генерал Холлом обсуждал вопрос о необходимости установления в России диктатуры! Проще говоря, вопрос о свержении Временного правительства! Если еще проще — то вопрос о государственном перевороте.

— Затем, по просьбе американского посла в Англии Колчак был направлен в США, где был завербован еще и дипломатической разведкой госдепартамента США. Вербовку осуществлял бывший госсекретарь Элиаху Рут.

В общем как-то по Шарлю Мори́с де Талейра́ну-Периго́ру: «Предательство — это вопрос даты. Вовремя предать — это значит предвидеть» [333].

В 1918 г. в качестве британского подданного адмирал А. В. Колчак отправляется в Маньчжурию для формирования «русских воинских частей» из 200 тыс. белочехов, белополяков, румын и прочего иностранного сброда.

Вот, что пишет доктор исторических наук Генрих Иоффе: «На освобожденных от красных территориях шел настоящий реваншистский шабаш. Возвращались старые хозяева, царили произвол, грабежи, страшные еврейские погромы». О зверствах колчаковцев ходили страшные легенды. Не щадили ни малых, ни старых. За то, что из той или иной деревни уходил в партизаны хотя бы один человек, ее сжигали, а жителей расстреливали. Только в Екатеринбургском округе за один год правления Колчака было казнено 25 тыс. человек, в Омске — 12 тыс., в Тагильском и Надеждинском районах — по 10 тыс. И это притом, что, согласно партийной переписи, большевиков во всей «колчакии» было лишь 8 тыс. Американский генерал Уильям Сидней-Гревстак так оценивал ситуацию в Сибири: «В Восточной Сибири совершались ужасные убийства, но совершались они не большевиками, как это обычно думают. Я не ошибусь, если скажу, что на каждого человека, убитого большевиками, приходилось 100 человек, убитых колчаковцами».

Как результат, большевики, расстреливая Колчака, прямо сказали ему, что первую пулю он заслужил еще от царя-батюшки, вторую — от Керенского и только третью — от Советской власти [63, 131].

Теперь, что касается зверств и расправ в отношении служителей культа. Мемуары, сборники документов и краеведческие исследования дают массу таких эпизодов. Так имеются сведения:

— О диаконе Анисиме Решетникове, который был «расстрелян сибирскими войсками за явное сочувствие большевикам» [31].

— Есть безымянное упоминание некоего священника (вероятная фамилия — Брежнев), расстрелянного белыми «за сочувствие Советской власти» [59].

— В воспоминаниях встречается информация об убийстве белыми казачьими отрядами священника села Куреинского отца Павла — тоже за содействие красным [319].

— Осенью 1919 г. по приказу белого генерала А. И. Деникина был арестован и осужден священник А. И. Кулабухов (иногда пишут: Калабухов), который на тот момент был в оппозиции и к А. И. Деникину, и к большевикам; как результат — священник был повешен белым генералом В. Л. Покровским в Екатеринодаре [336].

— В Прикамье в ходе антибольшевистского восстания в 1918 г. был расстрелян священник Дронин, «проявлявший сочувствие к большевикам» [329].

— В Монголии то ли лично белым генералом бароном Унгерном, то ли одним из его подчиненных был подвергнут пыткам и обезглавлен православный священник Федор Александрович Парняков, активно поддерживавший большевиков. Местное русское население называло его «наш красный поп».

— В забайкальском поселке Алтан белые убили священника, не сочувствовавшего семеновцам, т. е. тем, кто не шел за белым атаманом Г. М. Семеновым [158].

— В 1919 г. в Ростове-на-Дону противниками большевиков был расстрелян священник Митропольский, причиной расправы послужила «произнесенная им в церкви речь, в которой он призывал прекратить гражданскую войну и примириться с Советской властью, провозгласившей равенство и братство всех трудящихся» [259].

— По приказу белого генерала барона Унгерна был застрелен священник, критически относившийся к его деятельности [39].

— В уральской деревне Тепляки священник, опять же за сочувствие Советской власти, был арестован белыми, подвергнут пыткам и издевательствам и отправлен на станцию Шамары; по пути конвой расправился с ним, а тело оставил незахороненным [259].

— В селе Таловка, что между Астраханью и Махачкалой, подчиненные белого генерала А. И. Деникина повесили священника, у которого незадолго до этого сложились доверительные отношения с красноармейцами, стоявшими в селе перед приходом белых [84].

— Мемуары сообщают о расстреле войсками того же генерала А. И. Деникина двух просоветски настроенных священников [231].

— В конце 1921 — начале 1922 г. на Дальнем Востоке имела место целая серия убийств священников белыми, их причины, увы, неизвестны [14].

Как результат, отношение церкви к белому движению можно опосредованно охарактеризовать высказываниями руководства церкви на смерть В. И. Ленина в 1924 году.

В 1924 г. патриарх Московский и всея России Тихон, ныне причисленный Русской православной церковью к лику святых, так сказал о только что почившем В. И. Ленине: «Всякий верующий имеет право и возможность поминать его. Идейно мы с Владимиром Ильичем Лениным, конечно, расходились, но я имею сведения о нем как о человеке добрейшей и поистине христианской души» [61].

В эти же траурные дни Священный синод — руководящий орган Церкви — в обращении к М. И. Калинину писал:

«Священный синод российской православной церкви выражает вам искреннейшее сожаление по случаю смерти великого освободителя нашего народа из царства векового насилия и гнета, на пути полной свободы и самоустроения.

Да живет же непрерывно в сердцах, оставшихся светлый образ великого борца и страдальца за свободу угнетенных, за идеи всеобщего подлинного братства, и ярко светит всем в борьбе за достижение полного счастья людей на земле. Мы знаем, что его крепко любил народ. Пусть могила эта родит еще миллионы новых Ленинов и соединит всех в единую великую братскую, никем неодолимую семью. И грядущие века да не загладят из памяти народной дорогу к этой могиле, колыбели свободы всего человечества.

Великие покойники часто в течение веков говорят уму и сердцу оставшихся больше, чем живые. Да будет же и эта отныне безмолвная могила неумолкаемой трибуной из рода в род для всех, кто желает себе счастья. Вечная память и вечный покой твоей многострадальной, доброй и христианственной душе» [262].

Возможно, кто-то из читателей даже заподозрит подделку, т. к. эти высказывания никак не вяжутся с яростной антисоветской пропагандой представителей современной России и формированием образа непримиримого конфликта церкви и советской власти. Но нет, подлинность обоих высказываний никогда не подвергалась сомнению ни историками-специалистами, ни самой Церковью [323]. Как гласит русская пословица «Что написало пером, не вырубишь топором».

Разговор о деятельности белогвардейцев был бы не полным без указания их притязания на собственность церквей для своих нужд. Так летом 1919 года по тылам красных в районе Воронежа прошёлся генерал Мамонтов.

Вот запись в белой газете «Приазовский край» от 27 августа 1919 года: «Разгромлены все тылы и советы. Посылаем привет, везём родным и близким богатые подарки, войсковой казне 60 млн рублей». Генерал Деникин в ответ на это донесение ликовал: «Громадную ценную добычу привёз он. Чего в ней только не было — тысячи золотых и серебряных вещей, иконы в золотых окладах, церковные сосуды, жемчуга и бриллианты». Откуда взялись эти церковные ценности в обозе Мамонтова? Всё просто — он подчистую ограбил около 80 церквей.

Бывший белогвардеец И. Лунченков уже в эмиграции писал о своём участии в этом рейде: «Главную часть этой добычи оставляли церковные ризы, иконы, кресты, изъятые из ««храмов божьих»». Этот «подарок Дону» стал яблоком раздора между Сидориным и Богаевским. Перехватив добычу ещё в Миллерово, Сидорин беззастенчиво начал выбирать самое ценное. Начавшийся раздор между атаманом и командиром окончился эвакуацией, чтобы затем ещё в более ожесточённой форме продолжаться за границей.

К мамонтовской «коллекции» Богаевский прибавил ещё одну „добавку“ — разграбление белыми Старочеркасского и Новочеркасского соборов. Только одного золота Богаевский вынул из этих двух храмов 11 фунтов (около 5 кг).

Вывоз награбленного церковного добра был поручен управляющему Новочеркасским отделением Госбанка А. А. Скворцову. По пути на Запад ценности подвергались неоднократному грабежу белыми. Под Екатеринодаром была взломана крыша вагона и взято несколько ящиков драгметаллов. За несколько дней до падения белых ценности прибыли в Новороссийск и были погружены на итальянский частный пароход ««Чита-де-Венеция»» торговой фирмы «Аслан Фреско и Сын» для отправки в Константинополь. За перевозку награбленных церковных ценностей (1178 пудов только одного серебра) белогвардейцы заплатили 145 пудов серебра».

Далее И. Лунченков описывает, как белые поступили с награбленным. «В 1922 году в Катарро прибыла группа американских миллионеров. Осмотрев ценности, они заявили, что в таком виде, боясь скандала и огласки, они их не купят — необходимо всё обратить в лом. Для крушения ценностей была приглашена офицерская молодёжь, всего около 40 человек. Ломались часы из драгметаллов (3 тыс. штук), траурные венки с гробниц исторических лиц, ризы с икон, вынимались камни, серебро дробилось в муку. Белые офицеры, разумеется, тащили с такой работы всё, что можно. Вмешалась югославская власть, были произведены обыски и найдена часть ценность на квартире работников. Дело пошло в суд. Белый офицер Богачёв сел на 8 месяцев в тюрьму, ещё несколько офицеров получили по 3—4 месяца тюрьмы.

По итогам работы, которая длилась 2 месяца, были уложены 700 ящиков по 15 пудов каждый, т.е. больше 10 тыс. пудов (160 тонн). Под руководством вандалов погибли погибли исторические ценности России. Сдавали ценности американцам Сахаров и Гензель. От американцев были получены 50 млн. франков. Деньги переданы лично Врангелю».

Часть награбленных церковных ценностей, как уже говорилось выше, была украдена офицерами по пути. К примеру, белогвардеец Скворцов утащил около 30 кг серебра и 7 кг золота. Считается, что убит в Стамбуле экс-атаманом Богаевским. За полгода он и его приспешники умудрились спустить в попойках и оргиях 0,5 млн. рублей золотом. Богаевский нарисовал фальшивый вексель на 5 млн. руб., но был разоблачён и бежал из Стамбула в Болгарию. Там он себе назначил огромное жалованье — 25 тыс. левов в месяц. Для сравнения: министр болгарского правительства получал 3 тыс. левов в месяц. «Пройдись по парижским бульварам — писал князь В. Львов (22 сентября 1922 года), бывший обер-прокурор Святейшего синода при Временном правительстве, — и вы увидите выставленные в витринах магазина золотую утварь, золотые драгоценности и разы, снятые с икон. Позор».

Для учёта награбленного генералом Мамонтовым церковного имущества Деникиным была составлена специальная комиссия, которая без излишних прикрас называлась «Комиссия по реализации военной добычи». К примеру, это одна из её описей: «Акт №142. Ст. Мариуполь, 22 октября 1919 года. Я, доверенный агент Комиссии штабс-капитан Глебович отправил в вагоне за №456.790 по накладной за №084952 на имя протопресвитера военного и морского духовенства Шавельскому следующее: Икон — 250т штук Ящиков с церковным имуществом — 6 штук Колоколов разной величины — 4 Некоторые части подсвечников» [91].

Роман Гуль в «Ледяном походе» пишет, что среди добровольцев было много таких: «что ему совершенно все равно, где служить: у „белых“ ли, „красных“ ли, — грабить и убивать везде было можно» [88].

Барон А. Будберг в своем «Дневнике» 24 сентября 1919 года записал: «Я имел случай беседовать с несколькими старшими священниками фронта, и они в один голос жалуются на пошатнувшиеся нравственные основы офицерства. Из восьми случаев насилия над населением семь приходится на долю офицеров». [265].

Также следует сделать акцент на активное проникновение царских офицеров в российскую криминальную среду еще с 1917 года. Вот несколько примеров из криминальной жизни Петрограда 1917 года:

— В городе и губернии действовало немало шаек и банд, во главе которых стояли бывшие царские офицеры. Например, в паре с уже известным нам налётчиком Дружем по кличке Адвокат (ограбившим кассу игорного дома, что послужило поводом для создания уголовной полиции Временного правительства) «работал» барон Краверский. Хорошие напарники: потомственный дворянин и профессиональный уголовник, трижды побывавший на каторге!

— В Выборгском районе орудовала шайка из тридцати пяти человек, которой руководил бывший прапорщик 46-го кавалерийского полка Дудницкий. Уголовники грабили склады. При обыске в квартире Дудницкого обнаружили два револьвера, именную саблю, шесть винтовок, двести золотых карманных часов, восемь мешков сахара, тринадцать ящиков сливочного масла, тридцать рогожных кулей воблы и огромное количество наличных денег.

— «Набздюм» (вдвоём, на пару) с убийцей Даниловым грабил жителей Питера и при Временном правительстве, и при большевиках корнет Садовский. Во время налётов Данилов убивал своих жертв ударом кинжала в спину. Кинжал, отделанный серебром, был подарен Данилову корнетом — за убийство офицера Дронова, перешедшего на сторону красных.

— 10 января 1919 года на шоссе близ Автова банда грабителей во главе с бывшим царским офицером Жидковским-Максимовым напала на машину кассира Октябрьской железной дороги и сопровождавшего его охранника Гутницкого. Кассир и шофёр были убиты, охранник — ранен в голову. Захватив мешки с деньгами, преступники попытались скрыться. Однако, на их беду, в это время неподалеку оказались проезжавшие мимо сотрудники уголовного розыска. В завязавшейся перестрелке Жидковский-Максимов был смертельно ранен, остальные грабители сдались [313].

Таким образом:

— Белый офицер, был вообще освобождён от какой-либо связи между ним и государством

— Белогвардеец — преданный патриот России, боровшийся с «красной чумой», загубленный цвет нации (именно такой образ для противников советской власти создается в олигархических СМИ и рисуется в фильмах, спонсируемых Минкультом), — это туфта; обыкновенные наемники.

— Главной целью белого движения, было установление в России власти мирового финансового капитала, который впоследствии все-таки пришел, в Россию в 90- е годы после развала СССР.

— За все время гражданской войны в России не было ни одного кандидата в правители, не получавшего поддержку от мирового финансового капитала (империалистов), которые не были заинтересованы, как показано выше, в восстановлении Российской империи, а были заинтересованы поделить данную территорию на сферы влияния, а все генералы, стоявшие во главе белого движения, были на содержании у зарубежных интервентов.

— По сути, выступая против большевиков, белогвардейцы попросту способствовали разграблению национальных богатств своей родины. При этом их главным инструментом стало насилие, позднее названное «белым террором».

— Спровоцированная белогвардейцами гражданская война привела к миллионам жертв, голоду и росту нищеты.

— В дальнейшем, белогвардеец — основатель воровской идеологии, а позднее они и сами начали называться ворами (табл. 2).

Таблица 2 — Сравнительная характеристика белогвардейцев и воров в законе

Умудренный опытом человек, прошедший к тому же через десятилетнее заключение в советских тюрьмах и лагерях — В. В. Шульгин — написал в своей книге-исповеди (1958) такие слова: «Из своего тюремного опыта я вынес заключение, что «воры» (так бандиты сами себя называют) — это партия, не партия, но некий организованный союз, или даже сословие. Для них характерно, что они не только не стыдятся своего звания ««воров»», а очень им гордятся. И с презрением они смотрят на остальных людей, не воров… Это опасные люди; в некоторых смыслах они люди отборные. Не всякий может быть вором!

Существование этой силы, враждебной всякой власти и всякому созиданию, для меня, несомненно. От меня ускользает ее удельный вес, но представляется она мне иногда грозной. Мне кажется, что где дрогнет, при каких-нибудь обстоятельствах, аппарат принуждения, там сейчас же жизнью овладеют бандиты. Ведь они единственные, кто объединены, остальные, как песок, разрознены. И можно себе представить, что наделают эти объединенные «воры», пока честные объединяются» [Кара-Мурза С. Г., 2015].

2.2. Теневой капитал и номенклатура

Эрозия социалистической модели началось задолго до трагических событий декабря 1991 года, когда было подписано соглашение о разделе СССР в Беловежской пуще и к власти пришел мировой финансовый капитал, который стоял за политическими марионетками.

С приходом к власти номенклатуры во главе с Н. С. Хрущевым Советская экономика де-факто уже приобрела черты многоукладной. В ней сочетался социалистический и капиталистический уклады. Впрочем, некоторые зарубежные исследователи и политики заявляли, что де-факто в СССР произошла полная реставрация капитализма еще в 1960–1970 гг. Реставрация капитализма увязывалась с появлением и развитием в недрах СССР так называемой «теневой», или «второй» экономики, которая функционировала на принципах, отличных от социалистических. Так или иначе, она была связана с коррупцией, хищениями государственного имущества, получением нетрудовых доходов, нарушением законов (или использованием «дыр» в законодательстве). В частности, еще в начале 1960-х гг. член Германской компартии Вилли Дикхут начал публикацию своих статей, в которых он констатировал, что с приходом к власти в нашей стране Н. С. Хрущева произошла (не началась, а именно произошла) реставрация капитализма в СССР [136].

Так уже в 1965 году, с начала проведения Косыгинской реформы, не менее 65% оставляемой в распоряжении предприятий прибыли использовалось для производственных целей, 35% направлялось в фонд материального стимулирования, на социальные и культурные нужды. Характеризуя эту реформу, В. Селюнин и Г. Ханин пишут: «Оптовые цены на продукцию по-прежнему устанавливались в директивном порядке. Между тем предприятия стали работать от прибыли. А ее можно получить как за счет снижения себестоимости, так и путем завышения цен. Добавочный стимул к такому завышению сработал безотказно: неучтенный, скрытый рост оптовых цен, к примеру, на продукцию машиностроения достиг в пореформенной пятилетке 33 против 18 процентов в предшествующем пятилетии… В итоге реформа скорее разладила старый хозяйственный механизм, чем создала новый» [298].

Как результат, возникла и действовала фиктивная экономика, которая не создавала товаров, но ветер которой неплохо надувал паруса нелегального бизнеса и позволял прекрасно кормиться тем, кто был «у кормила власти» не только административной, но, прежде всего, хозяйственной. Сюда относится производство излишней, некачественной и фальсифицированной продукции; инфляционный и спекулятивный рост цен. Особенно показательны приписки к выполнению плана.

Гибридный характер собственности был связан с изменением всех сторон производственных отношений (обмена, распределения), в которых также сочетались черты двух типов отношений. В распределении работников и средств производства между различными видами работ сочетались отношения плановые и товарно-денежные. Распределение произведенного продукта осуществлялось по труду и по полученной прибыли. Нарушался закон планомерного развития, характерный для социализма, он заменялся законом стоимости, присущим досоциалистическому обществу [6].

Все это служило присвоению прибавочной стоимости частными лицами, так или иначе причастными к производству [294]. Дело в том, что собственность, близкая к групповой, и товарно-денежные отношения вели к развитию теневой экономики, что в свою очередь сближало советское общество с капиталистическим и являлось основой процесса повторного классообразования. Происходило разделение общества на растущую и укрепляющую свои позиции группу дельцов теневой экономики, связанную с чиновничеством и партийной верхушкой, — на одном полюсе. На другом — находилась масса тружеников, материальное положение которых было достаточно близко в силу уравнительной оплаты труда. Они могли бы составить единую мощную группу, если бы не были расколоты на отдельные коллективы с различными интересами.

Положение этих коллективов было различным, они составляли, пусть и не очень ярко выраженную, иерархию, место в которой определялось тем, какое количество прибавочного труда других членов общества удавалось присваивать членам данного коллектива. Причем различие между этими двумя группами постоянно углублялось. Все эти процессы и привели к развитию буржуазии и реставрации капитализма [6].

К. Скоркин пишет: «К 1965 г. теневой капитал настолько окреп и обнаглел, что предпринял впервые в СССР попытку повлиять на экономическую политику ЦК КПСС. Именно он инициировал так называемую реформу 1965–1966 гг.» [277]. Реформа создала благоприятные условия для дальнейшего укрепления теневой экономики.

О разрушительных последствиях реформы Косыгина-Либермана известно много. Главное, что они не заставили себя ждать. Уже в 1966–1967 гг. органами МВД СССР были ликвидированы подпольные цеха на 45 государственных заводах и фабриках, относящихся к пищевой, легкой и текстильной промышленности, производства строительных материалов, обработки леса. Руководство ЦК КПСС тогда осознало силу криминальных денег и не на шутку испугалось. Формально реформа имеет хронологические рамки 1965–1969 гг. Однако «тормоза» были включены уже в 1966 г. (недаром К. Скоркин сказал, что это была реформа 1965–1966 гг.).

Дело в том, что Брежнев Л. И. достаточно критически относился к экономической реформе Косыгина-Либермана, которая подготавливала, как теперь очевидно, реставрацию буржуазных отношений. Поскольку в социализм вносились элементы рынка. Брежнева часто упрекали в том, что он «спустил косыгинскую реформу на тормозах» или вовсе «похоронил» её. Но считать ли это упущением или заслугой? Брежнев по этому поводу говорил: «Да что вы, какие реформы! Я чихнуть даже боюсь громко. Не дай бог камушек покатится, а за ним лавина. Наши люди не знают… что такое капиталистические отношения. Экономические свободы повлекут за собой хаос. Такое начнётся… Перережут друг друга». Что, как мы знаем, в точности и сбылось в 90-е годы… После этого наступил длительный, почти двадцатилетний застой. За внешней статичностью советской жизни скрывался невидимый процесс накопления сил подпольного капитала.

Связь криминальных и официальных экономических отношений имела несколько аспектов. Один из них — приписки, распространившиеся с конца 50-х гг. [56]. Приписки помогали фиктивно выполнять и перевыполнять план, а образовывавшиеся излишки материалов списывались. Например: колхозы и совхозы Тюменской области в 1977 г. продали на сторону 637 т дизельного топлива и 2830 т бензина [291]. На этом примере виден механизм, дававший возможность развития теневой экономики на основе легальной.

В условиях, когда предприятие могло получить прибыль за счет дополнительного расходования материалов, было выгодно увеличивать их количество не только фактически, но и фиктивно, эти материалы становились основой для развития подпольного рынка. Происходило «взаимодополнение» официальной и нелегальной экономик, что ускоряло процесс возникновения капиталов, а вместе с тем и процесс расслоения общества. Фактически господствовавшие экономические отношения способствовали росту криминальной экономики, т. е. были питательной средой для развития нового класса собственников [6].

Как результат, социально-экономическая модель эпохи «застоя» СССР прямо называется экспертами «государственным капитализмом». Формально приватизации государственных предприятий не было, но они находились в безраздельном распоряжении партийно-государственной бюрократии — «номенклатуры», а также теневого капитала.

Американские, и советские исследователи (Киран Роджер, Кенни Томас, 2009; Т. Корягина, 1990) так обозначили особенности теневой экономики и ее влияние на общую обстановку в СССР:

— Теневая экономика как заметное явление советской жизни возникла в конце 1950-х — начале 1960-х годов. Все исследователи однозначно связывают это с приходом к власти в стране Н. С. Хрущева, который рядом своих непродуманных решений выпустил из бутылки джинна теневой экономики. Примечательно, что даже те авторы, которые достаточно негативно относятся к Сталину, вынуждены признать, что в период нахождения Сталина у власти теневой или подпольной экономики почти не было. Зато было легальное мелкотоварное производство — например, промысловые артели в городах. Хрущев уничтожил такое мелкотоварное производство, на его место пришли теневики.

— Теневая экономика была более развита не в центральных регионах СССР, а на периферии страны. Так, Г. Гроссман оценивал, что в конце 1970-х годов доля доходов от «второй» экономики составляла около 30% всех доходов городского населения в масштабах СССР. При этом в РСФСР она приближалась к среднему значению по стране, а в регионе Белоруссии, Молдавии и Украины среднее значение было около 40%, в Закавказье и Средней Азии — почти 50%. В Армении среди этнических армян показатель достигал 65%. Гипертрофированное развитие «второй» экономики в ряде союзных республик создавало иллюзию того, что эти регионы «самодостаточны». Мол, они имеют более высокий жизненный уровень, чем Россия, и вполне могут существовать и развиваться вне СССР. Все это создавало благоприятную почву для сепаратистских движений в национальных республиках.

— Теневая экономика существовала за счет государственных ресурсов, значительная ее часть могла нормально функционировать при условии хищения материальных ресурсов государственных предприятий и организаций. Таким образом создавалась иллюзия, что теневая экономика восполняла недостатки «белой» экономики. Происходило просто-напросто «перераспределение» ресурсов из государственного (и колхозного) сектора экономики в теневой.

— Теневая экономика порождала коррупцию. Хозяева теневых структур занимались подкупом руководителей и функционеров государственных предприятий и организаций. С какой целью? Чтобы те, как минимум не мешали теневому бизнесу. А как максимум — чтобы становились соучастниками такого бизнеса, оказывая содействие в снабжении сырьем, товарами, транспортными средствами и тому подобное. Это первый, микроэкономический уровень коррупции. Далее следует второй, региональный уровень, который связан с подкупом правоохранительных органов и вообще органов государственной власти на местах. Создается система регионального «крышевания» теневого бизнеса. Наконец, коррупция выходит на третий, общегосударственный уровень. Теневики начинают лоббировать свои экономические интересы в министерствах и ведомствах. Экономика лишь формально продолжает развиваться как «плановая». Управленческие экономические решения на общегосударственном уровне начинают приниматься под влиянием теневиков.

— Хозяева теневого бизнеса накапливают такие громадные капиталы, которые позволяют им заниматься лоббированием политической власти в стране. Теневикам становится тесно в рамках даже формального социалистического способа производства. Они начинают готовить полную реставрацию капитализма, которая и произошла в период нахождения у власти М. Горбачева под прикрытием лживых лозунгов перестройки.

Таким образом, уже Советском Союзе были люди, которые имели состояния в сотни тысяч и даже миллионы рублей. А к началу перестройки «своих людей» в государственных и партийных структурах имели не только отечественные «теневики», но и иностранный капитал, который таким образом тоже имел возможность оказывать влияние на политику советского государства. Принятый в 1989 году закон о кооперации положил начало легализации подпольных цехов и приватизации государственной собственности [149].

Что же представляла из себя «теневая» экономика? «Теневая» экономика функционировала на принципах, отличных от социалистических. Так или иначе, она была связана с коррупцией, хищениями государственного имущества, получением нетрудовых доходов, нарушением законов (или использованием «дыр» в законодательстве). Для описания «теневой» экономики СССР использовались такие термины, которые не всегда понятны современному человеку. Одним из ключевых понятий было «цеховик». Речь идет о предпринимателе, который организовывал подпольное производство дефицитных потребительских товаров — одежды, белья, шуб, головных уборов, обуви, солнцезащитных очков, дамских сумочек, дисков с музыкальными записями и т. п. Чаще всего, такое производство осуществлялось на площадях государственных предприятий, с использованием государственного оборудования и неучтенного (похищенного) сырья. Хотя в некоторых случаях использовались специально оборудованные помещения, находившиеся за пределами предприятий и фабрик.

Другое понятие — «барыга». Это предприниматель, который действовал не в сфере производства, а исключительно в сфере обращения товаров. В первую очередь, товаров потребительских, которые были предназначены изначально для реализации через государственную торговую сеть по установленным фиксированным ценам. Барыги организовывали реализацию этих товаров по различным каналам по повышенным ценам. В товарно-распределительных цепочках «теневой» торговли могут быть задействованы сотни и тысячи людей. Постепенно барыги стали прибирать к своим рукам и реализацию тех товаров, которые не относятся к категории потребительских. Это бензин, черные и цветные металлы, лесоматериалы, кирпич, цемент, другие стройматериалы и др. Покупателями этих товаров были упомянутые выше цеховики, а также отдельные граждане (например, для индивидуального строительства).

Спекулятивными операциями с иностранной валютой и драгоценными металлами занимались «валютчики». Обычно действовали они в тесном взаимодействии сфарцовщиками, которые занимались реализацией товаров, выменянных или перекупленных у иностранцев. Этот вид спекуляции существовал преимущественно в Москве, Ленинграде и крупных портовых городах. Фарцовщики стали достаточно распространенным явлением после VI Всемирного фестиваля молодежи и студентов в Москве в 1957 году. Кроме импорта реализовывалась и советская продукция (зачастую под видом фирменной), создававшаяся в подпольных цехах. Продажами и перепродажами товаров по ценам более высоким, чем государственные, занимались «спекулянты». Они действовали в одиночку.

Были еще и так называемые «шабашники» — бригады, занятые на строительстве различных сельских объектов. Заказчиками строительных работ выступали колхозы и совхозы, которые на эти цели получали большие деньги из бюджета. Потребность в шабашниках была обусловлена тем, что государственных строительных организаций на селе катастрофически не хватало. Взаимоотношения шабашников с колхозами и совхозами не регулировались четкими нормами, что создавало питательную почву для хищения бюджетных средств и строительных материалов как строителями, так и заказчиками. Шабашники — пример «серой» зоны в советской экономике. Деятельность в таких зонах не запрещалась, но плохо регламентировалась, что создавало благоприятные условия для злоупотреблений. По данным УБХСС МВД СССР, в 1983 году в стране насчитывалось 40 тыс. бригад шабашников с общей численностью работников 280 тыс. человек. Кстати, таким же невнятным был статус так называемых «студенческих стройотрядов», которые были похожи на бригады шабашников.

Представители теневого капитала были тесто связаны с профессиональным криминалом. Например, в 1979 г. в Кисловодске произошел сход воров в законе (последователей белогвардейцев) и на который впервые были допущены теневики представители «экономической мафии», где произошло окончательное сращивание профессиональной и экономической преступности. На этом «съезде» было принято решение о том, что деятели «теневого» бизнеса отчисляют 10% своей прибыли в общую кассу, а профессиональные воры в законе обеспечивают защиту («крышевание») бизнеса. Также «теневой» капитал сращивался я с партийно-государственной номенклатурой. Сначала это происходило на местном (региональном) уровне. Правильнее даже сказать, что это было не сращивание. Экономическая мафия «покупала» эту номенклатуру и заставляла ее действовать в своих интересах. Так было в 1960-е годы. А к началу 1970-х подпольный капитал вышел уже на уровень партийно-государственного руководства ряда союзных республик.

Современный исследователь советской подпольной экономики К. Скоркин пишет об этом сращивании: «Преодоление последствий культа личности освободило сознание партийно-советских функционеров от страха за свою шкуру, сформировало психологию корпоративной солидарности и безнаказанности. Это величайшее достижение хрущевской „демократии“. Важно также отметить, что уровень жизни партийно-советских функционеров районного и городского звена к началу шестидесятых годов был относительно низок. Зато их бытовые потребности за послевоенные годы постоянно росли. Теневой капитал предложил таким мелким функционерам КПСС и Советской власти дополнительный доход в материальной и денежной форме через систему государственной торговли. Такой подкуп партийно-советских функционеров районного уровня осуществлялся десять лет. Он завершился к началу семидесятых годов» [277]. Так, например, всего в аппарате КПСС во времена Хрущева право на так называемое «специальное обслуживание» имело не более 7% функционеров высшего звена. Вместе с тем во многих городах и районных центрах появлялись неофициальные распределители, где могли получать дефицитные продовольственные и промышленные товары даже инструкторы райкомов КПСС и мелкие чиновники райисполкомов. В порядке встречной услуги партийные функционеры и чиновники государственного аппарата занимались «крышеванием» теневого капитала.

Скоркин К. далее пишет: «Кормильцем районных функционеров КПСС и советского аппарата являлся теневой капитал» [277]. А если он стал кормильцем, то, соответственно, все более влиял на принятие решений в районе, а затем и на более высоких этажах власти. Теневая экономика продолжала укрепляться все последующие годы вплоть до перестройки М. Горбачева. Спрашивается: что хотели «теневики» получить от партийно-государственных функционеров?

Во-первых, гарантии своей неприкосновенности.

Во-вторых, должности в том же самом партийно-государственном аппарате для своих родственников, места в престижных вузах для своих детей, выезды за границу для себя и своей родни и т. п.

В-третьих, получение разного рода услуг, которые способствовали дальнейшему развитию теневого бизнеса, в т. ч. получение дополнительного доступа к товарным фондам (для барыг), к оборудованию и сырью (для цеховиков), а также создание искусственных дефицитов на товары.

Особенно наглядно это показали две крупные чистки, которые были проведены КГБ СССР в Азербайджане и Грузии. Удалось доказать, что крупные суммы денег стекались в ЦК Компартии Азербайджанской ССР и в руки лично первому секретарю В. Ахундову. Далее они уходили за границу и размещались в зарубежных банках. Были арестованы несколько сот партийных функционеров уровней секретаря райкома, председателей райисполкомов, районных прокуроров и т. д. Аналогичная операция была проведена в Азербайджане. С середины 1970-х начинается расследование так называемого «хлопкового», или «узбекского» дела, в ходе которого были раскрыты связи «теневиков» с первыми лицами Узбекистана. Операциями по расследованию деятельности экономической мафии в республиках в 1970-е гг. руководил председатель КГБ СССР Ю. В. Андропов. Тогда еще экономическая мафия не дотянулась до партийно-государственных органов власти в Москве.

Но в 1980-е годы, особенно после прихода на пост Генерального секретаря ЦК КПСС М. С. Горбачева, захват власти теневым капиталом произошел и в Москве, и всякая борьба с ним и его сращиванием с «номенклатурой» прекратилась. Именно криминальный капитал, а не партийные лидеры типа М. С. Горбачева и А. Н. Яковлева, проталкивал перестроечные законы. На это обращают внимание многие авторы. Вот что пишет Н. О. Архангельская: «Криминальное происхождение капиталов накладывало отпечаток на проводившиеся в стране в конце 80-х гг. реформы, первым шагом которых, по признанию специалистов, было отмывание подпольных капиталов, для того чтобы они могли участвовать в приватизации и „законно“ получить в собственность наиболее выгодные производства» [6].

Так если доходы теневиков, по приблизительным экспертным оценкам, в начале 1980-х гг. оценивались в 80 млрд. руб. в год, по отношению к доходам государственного бюджета СССР и это составляло более 25% (310), то уже к 1989 г. специалисты говорили о наличии в стране 100 тыс. (!) подпольных миллионеров, которые получили возможность легализовать огромные денежные средства. Теневой капитал тогда оценивался в 500 млрд руб., что составляло сумму, близкую к годовому доходу государственного бюджета СССР [149]. По данным К. Скоркина, за несколько лет горбачевской перестройки теневой капитал в СССР увеличился 100 раз [277].

По мнению А Катасонова: «Если коротко определять суть горбачевской перестройки, то это не что иное, как процесс легализации теневого капитала. Криминальный капитал проплачивал подготовку и принятие новых разрушительных законов. Были приняты, в частности, такие законы, которые разрушили окончательно препоны между безналичным и наличным денежным обращением. Предприятия получили права снимать с банковских счетов деньги под разными предлогами: для „материального поощрения“ работников, выполнения работ по линии ЦНТТМ (Центры научно-технического творчества молодежи), на представительские цели и т. п. По данным Госкомстата СССР, в 1985 г. в бюджет из прибыли предприятий вносилось 58%, а в 1989 г. эта доля упала до 45%. В то же время в 1985 г. в распоряжении предприятий оставалось 38%, а в 1989 г. — 43% (оставшаяся часть прибыли перечислялась в фонды министерств). Примечательно, что если в 1985 г. в фонды экономического стимулирования перечислялось лишь 15% (остальные 23% направлялись на цели развития), то в 1989 г. — уже 40% (а на цели развития — всего 3%). Фактически 2/5 всей прибыли предприятия могли уже переводить в наличную денежную форму. Громадные суммы „живых“ денег использовались криминальным капиталом для оплаты конкретных решений в области перестройки, т. е. реставрации капитализма» [149].

Именно подпольный капитал играл решающую роль в развале Советского Союза, ибо за его счет финансировались различные партии и сепаратистские движения в республиках Прибалтики, Закавказья, Молдавии, Западной Украине. Спецслужбы во второй половине 1980-х гг. еще не имели возможности осуществлять масштабное финансирование подрывной деятельности в СССР. Это делал именно собственный теневой капитал. Фактически «пятой колонной» в СССР были не какие-то глубоко законспирированные агенты иностранных разведок, а деятели теневого капитала. Они, конечно же, ориентировались на Запад, имея в виду, что там они смогут в полной мере реализовать потенциал своего накопленного капитала. Западные спецслужбы отслеживали таких активистов советского подполья. Рано или поздно многие из представителей теневого капитала становились объектами вербовки спецслужб Запада.

В 1988 г. началось активное превращение министерств и ведомств в капиталистические концерны и ассоциации, их представляли и владели контрольным пакетом акций министры или их замы. КГБ СССР уже не контролировал ситуацию в стране. Эта организация, как и КПСС, тоже давно переродилась и тоже спокойно участвовала в разграблении общественной собственности. И это уже был корпоративный капитализм. В 1988 г. стали создаваться кооперативы на базе партийной, комсомольской и государственной собственности, через которые отмывали теневой капитал. Кооперативы затем были преобразованы в малые предприятия, их владельцами становились бывшие секретари парткомов. Подготавливалась база непосредственно для мелкого и среднего капитализма.

После августа 1991 г. старая партийная, государственная и хозяйственная номенклатура предстала в образе профессиональных управленцев, чиновников государственной администрации, промышленников и предпринимателей — примерно 1,5 млн человек (на 1 января 1989 г. в КПСС состояли 19,4 млн человек, или 9,5% населения страны. Получается, что «бенефициарами» перестройки оказалось всего 7–8% членов КПСС) [149].

Данную ситуацию так охарактеризовала Главный аналитика КГБ Н. Леонов: «Как вы можете себе представить, что всё члены Политбюро ЦК КПСС, вчера ещё сторонники общественной собственности на средства производства, внезапно становятся сторонниками частной собственности. Вчера они были все атеистами, и на другой день побежали все: кто в православный храм. кто в мечеть, кто в синагогу. Все считали себя интернационалистами, и вдруг стали яростными националистами. Разве так может преступно переродится на глазах всего общества элита? Вся элита оказалась предательской» (из интервью Николая Леонова телеканалу ITV в 2017 году). В 1990– е гг. были сделаны оценки присутствия старой номенклатуры в разных новых институтах власти.

Так, в 1994 г. в административном окружении Ельцина номенклатура составляла 75%, в производстве (директорский корпус) — 74%. Примечательно, что карьеру при новой «демократической» власти сделало не так уж много людей. Из новой, демократической номенклатуры 37% сделали карьеру еще при Брежневе, 39% — при Горбачеве [273].

Как результат, сбылись предсказания Л. Троцкого, который еще в 1930-е предсказывал реставрацию капитализма в СССР, когда написал следующие строки: «Постоянный рост неравенства тревожный сигнал. Группы менеджеров не будут бесконечно удовлетворяться потребительскими привилегиями. Рано или поздно они попытаются сформироваться в новый имущий класс, экспроприируя государство и становясь владельцами акционерами трестов и концернов». Причины этого Троцкий видел в «неустойчивости прав бюрократии» и в «вопросе о судьбе потомства». Чтобы передать свои привилегии детям, «недостаточно быть директором треста, нужно быть пайщиком». «Превращаясь в новую буржуазию, — прогнозировал Троцкий, — бюрократия, следовательно, по необходимости вступит в конфликт со сталинизмом» [103]. А также лидера Китая Мао Цзэдуна: «К власти в СССР после 1953-го пришли националисты и карьеристы-взяточники, покрываемые из Кремля. Когда придёт время, они сбросят маски, выбросят партбилеты и будут в открытую править своими уездами как феодалы и крепостники…» [218].

Результаты данной деятельности представлены в таблице 3

Таблица 3– Сравнительная характеристика двух социально-экономических формации СССР и антисоветской России

2.3 Особенности криминализации постсоветской России

С позиций социологии, криминализация — это социальный дезорганизационный процесс, представляющий угрозу трансформирующемуся обществу, характеризуемый институционализацией и воспроизводством преступности в обществе и влекущий за собой изменение его институциональных основ. То есть в отличие от отраслевых дисциплин права, социология направлена на изучение социального аспекта проблемы, поэтому она принимает во внимание взаимодействие преступности и общества в процессе криминализации, социальные причины, последствия этого процесса.

В середине 1980-х в идеологическом мятеже интеллигенции были сформулированы контрразличения, стирающие четкие грани между советским государством (государственной формой жизни) и криминалом. Произведенные затем в соответствии с этими контрразличениями политические действия (разрушение государства) привели к образованию огромной маргинальной массы людей, утративших социальную определенность своего положения и существования и/или живущих за счет смещения и смешения существовавшего порядка.

Характеристической фигурой этой массы стал не «вор в законе», но «человек беспредела» sui generis, отрицающий на основе своих сугубо личных, нередко сиюминутных, интересов любые законы, нормы поведения и «кодексы чести» Конечно же, тем самым он (преимущественно в своих глазах) сопротивлялся «совку», «грабежу со стороны государства» и т. п., но фактически — социальному как таковому. Криминальное сообщество в таких условиях оказалось единственной организованной силой (а без насилия обойтись уже было невозможно), способной взять эту маргинальную массу под свой контроль, распространить на нее свои «законы» и «понятия».

Что касается экономической составляющей, то процесс криминализации Российского общества положил свое начало с главного действия постсоветского государства — в России была приватизация общенародной (государственной) собственности, начавшаяся в 1992 году. «Приватизация по-российски» носила преимущественно номенклатурно-криминальный характер. В ходе приватизации основным механизмом формирования крупного и среднего российского предпринимательства стала конвертация советских номенклатурных связей в собственность и ресурсы.  Ее основы были заложены в ходе блестящего осуществления самой крупной аферы XX в., в результате которой около 150 млн человек в одночасье были «освобождены» от собственности, созданной ими и их предками, которая, в свою очередь, была передана в руки весьма узкой номенклатурно-криминально-демократической «прослойки». Захватив наиболее прибыльные базовые отрасли современной российской экономики — добычу и переработку нефти и газа, драгоценных, цветных металлов и алюминия, электроэнергетику, телекоммуникации, воздушный и наземный транспорт, а позже наиболее конкурентоспособные и перспективные предприятия ВПК, эта прослойка, в которой деловые качества всегда играли второстепенную роль, активно принялась обогащаться без оглядки на мораль и право. Главные результаты этой действительно бурной деятельности довольно хорошо известны.

Это подтверждает и ее главный организатор Анатолий Чубайс: «В чем политическая конструкция? Политическая конструкция в том, что мы отдали собственность тем, кто был к ней ближе. Бандиты, секретари обкомов, директора заводов. … И наши „новые русские“ они либо из старого советского директората, со всеми его минусами и плюсами. Либо из бывших кооператоров и всяких прочих коммерсантов от перестройки (комсомольских и партийных деятелей). Либо из представителей бывших региональных политических элит» [207, 208].

В отчете о большом Всероссийском исследовании (май 2006 г.) так определяется статус приватизации как социального факта: «Самым существенным моментом в экономических, а стало быть, и в социальных, преобразованиях в России в последние пятнадцать лет явилось кардинальное изменение роли частной собственности в жизнедеятельности российского социума. Именно ее утверждение в качестве базовой формы собственности означало переход от одной общественно-экономической формации (так называемый ««развитый социализм»») к другой (олигархический капитализм)». Именно на ее основе была осуществлена небольшой группой номенклатурных чиновников экспроприация собственности государства и денежных средств населения». Это «самое существенное» действие развело в нравственном плане государство и большинство населения на две расходящиеся дороги.

Уже в 1994 г., еще в ходе приватизации, наблюдалось важное явление — непримиримое неприятие приватизации сочеталось с молчанием населения. Многие тогда замечали, что это молчание — признак гораздо более глубокого отрицания, чем протесты, митинги и демонстрации. Это был признак социальной ненависти, разрыв коммуникаций — как молчание индейцев во время геноцида. И это естественно. «… Ибо люди скорее простят смерть отца, чем потерю имущества», — Никколо Макиавелли. По мнению Б. А. Грушина: «только бесчестные люди могли возглавить переход к новой жизни» [81],