Бесплатный фрагмент - Ещё четыре сказки из серии «Ребятам о зверятах»

Сказка о чудесном таёжном зверьке, кой своей отвагой весь лес покорил

1

Уже много лет я собираю самые интересные и стоящие истории, рассказанные мне моим старинным другом зайчишкой Зайкой. Каждый раз, когда я встречаю его в лесу на прогулке, он обязательно поделится со мной очередной красивой историей случившейся где-нибудь на просторах нашей необъятной страны. Хотя конечно в своём большинстве эти рассказы из наших ближайших краёв. И многие мои читатели порой даже узнают в них свои родные места, свои поля, леса, реки, рощи. И естественно так же узнают главных героев этих историй, наших родных и привычных зверят: медвежат, волчат, лисят, зайчат, рысят.

Однако на этот раз речь пойдёт о несколько экзотичном для наших мест представителе фауны. Так уж вышло, что мой зайчонок услышал историю о нём от своей давней знакомой, сороки-белобоки, которая в свою очередь принесла её на хвосте из далёких краёв, куда она летала полакомиться наивкуснейшими кедровыми орешками. Иначе говоря, эта история связана с тайгой и её обитателями. А тайга, как известно край суровый, и звери там живут не менее суровые, а если быть более точным, то они гораздо выносливее, крепче и выдержанней, нежели чем звери нашей средней полосы.

Впрочем, пора бы уже перейти и к самой истории, ведь теперь вполне понятно, что все рассказанные далее события случились в бескрайней Сибири, недалеко от величественного озера-моря Байкала. И вот как раз там-то, в тех сокровенных местах, в урочищах древних гор Саян, и водится один весьма примечательный зверёк, на первый взгляд небольших размеров соболёк. Ну, вообще-то соболи обитают ещё много где: есть они и на Урале, и на Дальнем Востоке, и на Колыме, и на Камчатке. Но там они встречаются всё больше крупных пород, уж таких крупных, что если понадобится, то и волку дадут отпор.

Ну а здесь на Байкале соболь существо особенное; хоть он размером и скромен, зато норовом удался: упорен, стоек, безгранично отважен, характер такой, что может лесной армией командовать. Да и внешне тоже обаятелен, даже красив: милая мордашка, изящное телосложение, весьма симпатичный зверёк. А мех у него настолько оригинален, что все прочие звери просто завидуют ему; подшёрсток с неповторимым пепельным отливом, с особой структурой и плотностью, как раз для того, чтоб в суровые сибирские зимы было надёжней под снегом прятаться.

Кстати, у него и название тоже особое — Баргузин. Правда надо отметить, что в этих местах такое название носит ещё много чего. Например, на Байкале есть мощный восточный ветер, и его тоже называют Баргузин. О нём даже в песне поётся, «эй, Баргузин пошевеливай вал…», вот какие строчки есть. Однако мы опять отвлеклись, хотя это и понятно, ведь тема-то интересная, и говорить о ней можно бесконечно, но лучше всё же самим съездить на Байкал, и увидеть воочию эти чудесные и даже сказочные места. Ну а пока вернёмся к нашему собольку.

Дело в том, что собольки в тех заповедных местах проживают неким устойчивым порядком, обитают небольшими объединениями, этакими семьями, кланами, хотя у каждого соболька имеется и свой индивидуальный участок. Проще говоря, они поделили всю тайгу на своеобразные уделы, и живут себе дружно, ну прямо как мы, люди. Ведь у нас тоже у каждого своя отдельная квартира или дом с хозяйством, и наша семья, но все вместе мы обитаем в огромном городе, либо в уютной загородной деревне. Вот примерно так же живут и собольки.

Ну а в данном случае, наш соболёк, ещё и являлся прародителем огромного соболиного племени, был его предводителем, патриархом, можно даже сказать — вождём клана. И, разумеется, все его уважали, почитали и слушались, ведь он старейшина. К тому же он был ещё и связующим звеном между всеми родственниками, поддерживал семейные отношения. При этом помогал всем, чем только мог: кому-то с подкормкой, кому-то с обустройством новой норки, кому-то с воспитанием подрастающего поколения. А то бывало и какого-нибудь зарвавшегося хищника-переростка отпугнёт; либо наглого волчонка, либо дерзкого лисёнка прогонит. Уж таким отважным и бесстрашным хранителем соболиного клана был.

Одним словом, наш соболёк для всех своих сородичей являлся одновременно и защитником, и кормильцем, и помощником. Ну, недаром же всё племя, все соболихи с соболятами, признавали его своим предводителем, и даже дали ему красивое, звучное имя. Называли его уважительно и благородно, наш славный Барг, что было сокращением от «Баргузин». И он полностью оправдывал это имя, носил его гордо, с высоко поднятой головой, и честно служил своему племени, достойно исполняя обязанности защитника и вождя.

2

И вот как-то однажды, а именно в середине лета, когда соболиная молодь, родившаяся в конце весны, уже подросла и стала шустрой, наш предводитель Барг, по заведённому им порядку, обходил свои угодья и производил проверку состояния дел в племени. Или, проще говоря, узнавал у сородичей как их здоровье, не нужно ли им чего-нибудь, может, следует чем-то помочь. В общем, опрашивал всех и вся, но особенно тех соболих, у которых подрастало юное поколение.

— Здравствуйте матушка-соболиха,… Как ваши детишки?… Всё ли с ними хорошо? слушаются ли они вас?… Не шалят ли?… Здоровы ли?… Не болят ли у них животики?… А то может, стоит с ними поговорить о вреде разных там ядовитых ягод и грибов, ведь как раз начался сезон… — зайдя в гости, к одной многодетной матери, осведомился он, на что тут же получил подробный ответ.

— О нет, у нас в семье с этим всё отлично!… Я заранее предупредила своих ребятишек, что не всякая ягода полезна и не всякий гриб съедобен!… Это они знают. Но вот беда, шалят беспрестанно, и не углядишь за каждым!… Хорошо тем молодым матерям, у которых в выводке всего один или два соболёнка!… А у меня их целых семь, полный набор!… И что ни день, то у них новая забава!… Раньше-то всё больше у дома подле меня сидели, далеко не бегали, а теперь подросли и носятся по лесу, везде свои носики суют!… Ох, и пострелята!… Устаю я с ними, ведь надо ещё и за хозяйством следить… — честно призналась о своих заботах мама-соболиха.

— Да уж, это нехорошо!… Непослушные детишки требуют особого внимания, как бы с ними чего не случилось. Надо бы их предостеречь, поговорить с ними о тех бедах, что поджидают их в лесу!… Где они сейчас-то бегают?… Уж я бы порассказал им, как надо себя в лесу вести, пояснил, каким образом обезопасить себя от неприятностей… — сразу решил взяться за дело Барг, прочитать соболятам полезную лекцию, ведь он опытный, матёрый соболь.

— А они сейчас на опушке бегали, здесь на полянке в салочки игрались!… Я их вот только что видела, лишь на минутку домой зашла, скопившийся мусор подсобрать, почистить норку, а они там носились, огольцы… — вмиг ответила мама-соболиха.

— Что-то я их на опушке не заметил. Может, куда отбежали проказники!… Пойду-ка я их поищу, а как найду, так уму-разуму поучу!… А то ведь они ещё совсем глупенькие, как бы чего не вышло… — участливо отозвался Барг и на правах старшего клана отправился искать юных пострелят. А они, между прочим, как и все детишки их возраста, были бесстрашными и абсолютно легкомысленными глупышами полными любопытства. Им лишь бы веселится, забавляться да совать свои носики, куда ни попадя. А тут им ещё и надоело постоянно играться только на полянке возле своего домика, возле их норки.

Ну, вот малыши и решили пойти без спроса прогуляться, посмотреть, что ещё такого интересного есть там, в лесу. Они, конечно, слышали от мамы, что чуть подальше в низине, в распадке протекает ручеёк, этакая небольшая лесная речушка. И, разумеется, мама предупреждала их, что вода — это опасно, и туда лучше не ходить. Но куда там, разве на юные пытливые умы могут подействовать какие-то предупреждения, естественно нет. Скорее наоборот, любые запреты лишь ещё больше распаляют тягу к приключениям. Интерес разгорается не на шутку.

Так что юные соболята, дождались, когда мама уйдёт домой заниматься уборкой, тут же взяли да сбежали с полянки, и сразу прямиком отправились к ручью. А едва они ушли, как в ту же минуту к их маме заглянул Барг, он разминулся с ними буквально на мгновенье. И вот теперь Барг вынужден был бежать по их следу, искать этих глупышей малышей. И вполне закономерно, что опытному, матёрому соболю не составило особого труда определить их местоположение, его он нашёл быстро. При этом надо отметить, что ещё и нашёл-то вовремя, ведь пройди хотя бы лишняя секундочка и беды бы уже не миновать, промедление здесь смерти подобно. А дело в том, что любопытные пострелята едва очутившись на берегу ручья, сходу затеяли новую игру.

— А давайте кидать в воду старые ветки и сучки!… Вон, их сколько тут валяется, понападало с деревьев!… И чей сучок дальше отлетит, тот и победил!… — мигом предложил один из малышей соболят, а остальные его сразу поддержали.

— Ура, давайте кидать ветки и сучки!… Чур, я первый!… — отозвался юркий соболёнок, что был ближе к краю ручья, и тут же схватив первый попавшийся под лапку сучок, швырнул его в воду. Сучок оказался лёгким и далеко не отлетел, почти спланировал на середину ручья. Тогда следующий соболёнок взялся за другой сучок и швырнул его. После чего уже началась страшная неразбериха, каждый из соболят, не дожидаясь своей очереди, стал кидать сучки в воду.

— А вон смотрите, мой сучок полетел!… А вон мой!… Он дальше всех попал!… — кричали наперебой соболята, и в какой-то момент настолько близко подошли к краю берега, что тот просто не выдержал их общего веса и накренился. Вода его уже давно подмывала изнутри, а тут ещё и соболята надавили, вот он и сдался, накренился. В результате чего соболята все вместе моментально соскользнули с него, и повалились в ручей. Настоящее катастрофическое положение, ведь мех у соболят быстро намокает, он у них не водоотталкивающий, как у некоторых животных. А потому всем соболятам грозила неминуемая погибель.

— Ой, помогите!… Я кажется, тону!… Ой, и я тоже!… Спасите, вода льётся мне в ушки!… — стали кричать маленькие соболята, надеясь на помощь. Их мех уже настолько пропитался водой, что начал тянуть ко дну. К тому же течение в этом месте было неравномерным. И вдруг налетевший сильный поток стал оттягивать соболят от берега прямо на стремнину. Ещё бы секунда и всё было бы кончено. Но благо у Барга слух отличался особой проницательностью. Он вовремя услышал молящие призывы тонущих соболят, и сходу бросился на выручку. Как раз успел выскочить точно в том месте, где назревала катастрофа.

Моментально оценив обстановку, Барг молнией ринулся в воду. Буквально секунда, и вот он уже тащит за шкирку первого малыша. Вытянул его на берег, спас от погибели, и снова бросился в пучину ручья. Ещё секунда, и Барг уже тащит второго малыша. Затем третьего, четвёртого, пятого. И наконец-то двух последних уже вместе за ушки вытянул из-под воды. Вытолкал их на берег, и сам уже было хотел освободиться от водной стихии, но в какой-то момент часть кромки берега окончательно надломилась, не удержала его, и погребла под собой. Течение тут же устремилось в освободившийся проём, подхватило беднягу Барга и понесло его дальше вниз по руслу. Хорошо ещё, что все соболята остались на берегу, в безопасной зоне. Барг успел надёжно отстранить их от воды. Но зато они видели всю ту страшную картину, что произошла с ним.

— Ой, смотрите, его унесло!… Барг спас нас, а сам не смог выбраться!… Да это же из-за нас всё случилось!… Что же мы наделали!… Он наверняка уже погиб!… А может, и нет, это же Барг, он сильный!… Ой, надо скорей бежать к маме и всё ей рассказать!… Может, он ещё жив!… Барга надо спасать, его нужно найти!… — вмиг осознав всю трагичность сложившегося положения, чуть ли не хором залепетали, загалдели соболята. И, невзирая на то, что их всех трясло от сырости, они скорей поспешили домой, быстрей сообщить о случившемся.

Хоть и маленькие, но мгновенно сообразили, что нужно делать. И это правильный поступок с их стороны; ибо никогда не стоит скрывать от взрослых произошедшее несчастье. Об этом надо говорить, а не хранить в тайне, как это делают некоторые провинившееся ребята, из-за чего потом всё становится только ещё хуже, ведь давно уже известно и доказано, что маленькая недомолвка порождает большую ложь.

Ну а в данном случае соболята моментально добежали до дома, чтоб сообщить маме о жуткой беде, которая произошла при их непосредственном участии. И едва соболята примчались, как прямо сходу давай рассказывать маме о своём проступке. При этом они так мчали, что даже успели обсохнуть и согреться. Зато мама, услышав, что её детишки стали прямыми виновниками несчастья произошедшего со всеми уважаемым Баргом, чуть тут же не покрылась испариной от нервного напряжения и не затряслась от пережитого шока.

— Да как же так-то!… Это что же делается-то!… Горе-то, какое!… И мои детишки причастны к этому!… Ах, бедный Барг, да его же надо немедленно искать!… Он не может вот так просто взять и утонуть!… Это же наш Барг, наш предводитель!… Что же мы без него делать будем!?… Нет-нет, этого нельзя допустить!… А ну-ка детки, марш в норку, и сидите там не высовывайтесь, а то не хватало, ещё чего-нибудь натворите!… А я побегу собирать всех на поиски Барга!… — почти мгновенно совладав с волнением и оценив масштаб трагедии, заключила мама-соболиха, и вмиг загнав соболят в норку, помчалась по лесу, оповещать всех родственников. У людей в таких случаях говорят «бить в набат», что значит — поднять тревогу.

А уже через час весть о бедствии случившимся с Баргом облетела по цепочке все уголки леса, поднимая соболиный клан на ноги, или правильнее сказать, на лапки. Всё соболиное племя моментально пришло в движение. Объединившись в небольшие звенья, соболи и соболихи разных возрастов и размеров принялись тщательно обследовать берег ручья, ища следы Барга. Притом все были поражены его благородным поступком, ведь он фактически жертвуя собой спас маленьких соболят от верной погибели. Так что поиски велись с особым прилежанием. Осматривался каждый кусток, каждый закуток на берегу. Начиная от того места, где произошла трагедия и продолжая далее вниз по течению, племя соболей шло к цели сплочёнными рядами, никто не хотел отступать.

— Пока не найдём Барга, не остановимся!… Живой или мёртвый он наш родоначальник и мы его обязательно отыщем!… Невзирая ни на что!… — словно клятву, как зарок повторяли это все от мала до велика и шли вперёд. Однако время не стоит на месте. Постепенно, не спеша, на берег ручья опустились сумерки, настал вечер. А вскоре пришла и ночь. Стало совсем темно. А потому дабы не сотворить ещё большего несчастья, поиски пришлось отложить до рассвета, ведь в полной темноте не мудрено и в воду упасть, а это чревато весьма прискорбными последствиями. Так что на краткий срок соболиное племя замерло.

3

А меж тем имеет смысл рассказать о том, что случилось со стариной Баргом, когда он сорвался с края берега, и подхваченный течение унёсся вместе с кусками земли вниз по руслу ручья. Разумеется, на какое-то время он потерял сознание, ведь его сразу ударило головой о прибрежные камни и оглоушило. Такое часто случается при купании в незнакомом месте, стоит только нырнуть под воду, как тут же наткнёшься на какой-нибудь скрытый камень, и обязательно тюкнешься об него головой. В народе это называют «законом стервозности», не ждёшь подвоха, а он наоборот, тут как тут.

Вот и Барг, неожиданно ударившись о камень, на какое-то время потерял сознание, проще говоря — отключился. Однако это его и спасло. Он тут же перестал дышать, и благодаря этому вода не попала в его лёгкие. А того запаса воздуха, что у него ещё оставался, ему как раз хватило, чтоб успеть прийти в себя. Минут через несколько он всё же очнулся, и, конечно же, сразу вынырнул на поверхность. А вынырнув, сделал первый глубокий вдох. Так сказать, прочистил лёгкие.

— Ого-го-го, вот так дела!… Да я чуть не утонул, течение несёт меня прямо посредь ручья, я в самом эпицентре стремнины!… Надо скорей грести к берегу, возвращаться обратно к соболятам!… Что там с ними сейчас?… — мгновенно вспомнив о детишках, сходу рассудил Барг, и скорей ринулся грести к берегу. Но бедняга не знал, что пока он был без сознания, его отнесло на приличное расстояние от соболят, и тем более они в этот момент уже мчались домой. Хотя Барг и старался крайне рьяно грести, но всё напрасно. Он попал на такой отрезок ручья, где течение в русле было особенно сильным и неслось с огромной скоростью. Так что все его попытки достичь берега оказались бесполезны.

К тому же после того, как он спас соболят ему пришлось весьма долго находиться под водой, на что было потрачено немало сил, и теперь усталость брала своё. Барг уже еле двигался, и его очередная потуга добраться до берега вновь провалилась, всё тщетно. Зато он сам вдруг почему-то стал слишком уверенно держаться на плаву, его уже как прежде не тянуло ко дну. То ли оттого, что он так глубоко дышал и воздух обильно наполнял его лёгкие, то ли у него включился какой-то резерв, то ли ещё что-то помогало ему, но только теперь он затрачивал намного меньше сил, дабы просто плыть по течению, что собственно он и сделал. Барг элементарно расслабился, и свободно оставаясь на поверхности, стал сплавляться вниз по течению, в ожидании, когда наконец-то закончиться этот стремительный отрезок ручья.

— Ладно, не буду сильно усердствовать, а то растрачу остаток сил!… Главное, что все соболята были уже на берегу, когда меня унесло!… Ничего, дождусь спокойного течения, а там уж выберусь из воды. Стоит немножко потерпеть, и я вернусь обратно, проведаю соболят… — качаясь на пенистых волнах, как на подушке, продолжая думать о соболятах, неторопливо размышлял Барг, и тем самым сохранил себе жизнь, ведь порой лучше отдастся на волю судьбы, чем дерзновенно сопротивляться создавшимся обстоятельствам.

Жизнь, она ведь как зебра: полоса чёрная, полоса белая. Так что и чёрная полоса пройдёт, «всё проходит и это пройдёт», и это не я сказал, а так утверждал великий царь Соломон. В общем и целом, всё так и получилось. Прошло пару часов, и стремнина закончилась. Барг очутился на спокойной воде, даже никакой ряби на поверхности не было. Всего несколько мощных гребков, одно усилие, и он лихо выбрался на берег. Вот только той порой вечер уже добрался и сюда. Быстро сгустились сумерки, и вскоре наступила ночь.

— Эх, неудача!… Лишь успел выбраться на берег, и сразу стемнело!… Ну что же, придётся остаться здесь ночевать!… Но нет худа без добра, зато основательно просушу свою шубку. Вон как мех насквозь промок… — найдя выгоду даже в этом безвыходном положении, заключил Барг и стал устраиваться на ночлег, одновременно перебирая и подсушивая свою меховую шубку. Так этот день и завершился. Теперь уже и Барг, и всё соболиное племя, что отправилось на его поиски, неуклонно погрузились в сон, хотя и на большом расстоянии друг от друга.

4

Но вот ночь прошла. Минула, как и не бывало. Растаяла, словно утренний туман. Брызнули первые лучики рассвета. Отчего соболиное племя вмиг проснулось, и по нему прокатилось резкое оживление. Все моментально повскакивали на лапки, и наскоро испив по несколько капелек освежающей росы, тут же продолжили поиски своего вожака. Проснулся и сам Барг, тоже поднялся с рассветом. За ночь он неплохо отдохнул, силы полностью вернулись к нему, и теперь он был готов начать марафон возвращения домой. Барг понимал, что расстояние до цели огромное, понадобится много сил и времени, а потому, не теряя ни секунды, сразу бросился в обратный путь.

Сначала ему было очень легко преодолевать прибрежные кустарники и валежники. Он даже вышел на определённую тропинку, которая змейкой вилась вдоль русла ручья. И он уже пробежал по ней не один десяток метров, как вдруг произошло непредвиденное. Миновав очередную прибрежную излучину, Барг неожиданно попал в передрягу. Так уж вышло, что в то же самое время, и в той же самой точке на тропинке, поднялся со своей ночной лежанки хозяин этих мест громила медведь-гризли. А вернее будет сказать, что он только чуть-чуть привстал, лишь слегка приподнялся, и в тот же самый момент ему в бок на всём ходу врезался Барг, влетел в него, прямо как стрела. Если бы медведь по-прежнему лежал, то Барг скорей всего так бы и пробежал мимо, или просто перескочил бы его, подумал бы, что огромна кочка на пути, и всё. Но вот же случай, медведь за ночь отлежал себе правый бок, и решил перевернуться на левый, уже приподнялся, и тут-то в него влетел Барг. Притом так внезапно, что медведь аж выругался от столь резкого удара.

— Это ещё что такое!?… Какого лешего тут твориться!?… Кто это смеет меня бить, когда я сплю!?… — резко подскочив, взревел он и выпучил свои маленькие глазки, оглядываясь по сторонам. Барг, разумеется, тоже ощутил удар, но не в такой степени. В последний миг он всё же успел сконцентрироваться, и ему этот таран не принёс особого ущерба, только лёгкий шок и головокружение, да и то лишь потому, что медведь ошалело подскочил и заревел. На что Барг отреагировал весьма спокойно.

— О, простите меня, пожалуйста!… Я вас даже не заметил, вы так органично слились с ландшафтом, и так неприметно лежали на моём пути, что я скорее принял бы вас за кучу пожухлой коричневой травы, нежели чем за бурого медведя-гризли. Кстати, вы именно этим и сбили меня с толку. Ещё раз, прошу, простить меня… — крайне учтиво попросил прощенья Барг и даже вежливо поклонился. Однако медведь не унимался.

— Да что ты такое говоришь, мелкая вошь!?… Как это ты меня не заметил!?… С травой он меня перепутал!… Совсем ослеп что ли, коротышка!?… Я спал себе спокойно, а ты, едва я собрался перевернуться на другой бок, сразу набросился на меня!… Да ещё и пищишь тут что-то в своё оправдание!… Ах ты, мелюзга проклятая!… — вновь взревел медведь, продолжая ругаться, хотя сам же и виноват во всём случившемся, ведь устроил себе лежанку прямо на лесной тропинке, которая вела к ручью. А ей, между прочим, пользовалось множество разных зверей и зверушек, они ходили по этой тропинке на водопой. А медведь им её просто перекрыл. Из-за чего собственно и Барг попал в передрягу. Ему бы плюнуть на этого наглого косолапого грубияна да бежать дальше, но, увы, его внутренняя порядочность не позволяла так поступить. И он снова попробовал разобраться в ситуации.

— Послушайте, уважаемый медведь, но ведь отчасти вы же сами виноваты!… Вы же и спровоцировали это происшествие, улеглись прямо на тропинке, вот я и не успел вовремя среагировать!… Так что давайте разойдёмся миром, вы перестанете меня оскорблять, признаете свою ошибку, а я спокойно продолжу свой путь… — совершенно хладнокровно предложил Барг, но медведь опять в рёв.

— Что такое!?… Ах ты, мелочь куцехвостая!… Да как ты смеешь ещё мне и указывать, что мне делать!… Да я тебя, если захочу, в порошок сотру!… Да я тебя просто лапой прихлопну, ступнёй притопну, и от тебя только мокрое место останется!… Да ты супротив меня, что козявочка, раздавлю, не помилую!… — вмиг наполнившись невероятной злобой, гневно взревел медведь, и всей своей тушей агрессивно двинулся на Барга.

Но Барг не из трусливых, в нём тоже ретивое взыграло. А то как же, ведь его всяко-разно обозвали, смертью угрожали, задавить обещали, вот в нём гордость за весь соболиный род и проснулась, обида взяла. В его лице весь его клан оскорбили, честь всех его родных и близких опорочили, унизили, а честь это дело такое, её отстаивать надо, лучше уж помереть, чем с поруганной честью ходить. Вот Барг и решил принять бой. Отчаянный шаг, смелое решение. И он уже нацелился кинуться на медведя, да со всей силы вцепиться ему в нос, и будь что будет, как вдруг медведя тут словно подменили. Видимо до него дошло, понял он, что соболёк не намерен отступать, и запросто может нанести ему вред, а потому и сменил резко свою тактику. Внезапно встал, как вкопанный, и заблажил не своим голосом.

— Ой, звери добрые, жители лесные, обитатели честные!… Вы только посмотрите, что же это делается-то!… Меня, старого медведя, заслуженного ветерана леса, и собирается обидеть эта наглая выскочка, соболёк!… Мало того что он налетел на меня, бок мне отшиб, покалечил, так теперь ещё и намерился меня покусать!… Вон как ощерился!… Зубы свои выставил, броситься готов!… Ах, скорей помогите мне от этого наглеца избавится!… Придите на помощь, рассудите, не дайте свершиться несправедливости!… — заблажил, заахал медведь, строя из себя жертву нападения, хотя сам только что грозился разорвать Барга. Да ещё и обвинил его в несправедливости.

И естественно нашлись звери, которые рады услужить медведю и встать на его сторону. Первым откликнулся волк. Он как раз поблизости пробегал, уже с утра рыскал, чем бы ему поживиться, чего перекусить, да услышал зов медведя, и конечно тут же примчался, чтоб своим угодничеством себе на будущее от медведя милость получить.

— Ага, чужак у нас тут завёлся!… Нашего славного медведя обижать нацелился!… Не позволим!… Он у нас защитник, заступник всех достойных зверей: волков, лисиц и лосей!… А ты смеешь ему угрожать!?… Ах ты, мерзкий негодяй!… Такой крохотный, а имеешь наглости на большого добродушного зверя нападать!… Да медведь у нас красавец, и могуч, и статен, и силён, и даже сединами убелён!… Притом он всегда к справедливости устремлён!… А ты его притесняешь, мелкий пакостник!… — сходу накинулся волк на Барга, и опять с оскорблениями, прямо так и сыплет напрасной бранью. Но не успел он ещё толком закончить свою ругань, как вдруг вдобавок ко всему рыжая плутовка лиса примчалась, и тоже перед медведем выслужиться желает. Думает, авось потом пригодится, зачтётся, и медведь при каверзном случае не так сильно станет её ущемлять.

— Ах ты, короткопалое создание!… Да какое право ты имеешь на такого великого зверя рот свой раскрывать!?… Наш медведь всегда и во всём прав, у него это врождённое, и не смей ему перечить, ущербная ты малявка!… Мы тебя научим, как правильно вести себя с важными особами!… Медведь в лесу главный!… Он здесь власть!… А ты кто такой? куцый хвост трубой?… — тоже не на шутку разошлась лиса, не давая Баргу и слова вставить в свою защиту. Он лишь чуть отступил в сторонку, смотрит на всю эту перебранку, да удивляется, сколько же ору сыплется на него из-за пустяка.

Впрочем, убегать он тоже не собирается, оборону смело держит. Помнит, что честь дороже всего, и готов к любому развитию событий, всякую провокацию готов отразить. А тут вдруг у медведя ещё защитников прибавилось. Внезапно с соседней сосны рысь спрыгнула, и тоже давай перед медведем выслуживаться, своё подобострастие показывать, Барга ругать.

— Да как тебе не стыдно коротышка ты куцый, на нашего уважаемого повелителя медведя нападать!?… Да он у нас самый добрейший, самый милейший!… Ну, подумаешь, прилёг он на общественной тропинке, ну загородил проход, ну и что такого? Ведь он же притомился, нас защищая, вот и решил поспать!… А ты бы возьми да обойди его!… Так ведь нет же, взял и нарочно в него врезался, да ещё и нагрубил почтенному зверю!… Я, между прочим, всё видела!… Я там, наверху на дереве сидела, а оттуда всё видно!… Меня не обманешь!… Ты напустился, накричал на нашего добрейшего медведя!… Да он теперь бедняга заболеть может!… А вдруг он аппетит потеряет, да с голоду помрёт!?… Вон, я вижу, он уже похудел, весь осунулся!… Да тебя судить за это надо!… И не только тебя, но и весь ваш соболиный род извести требуется, со свету сжить!… — шипя и фыркая, явно преувеличивая значение случившегося, злобно высказалась рысь. И всё бы ничего, но вот только её последние слова уж сильно задели Барга.

— Да это вам, как не стыдно такое говорить!?… Это за что же весь мой соболиный род извести, со свету сжить!?… За то, что я один нечаянно на медведя налетел, напугал его!?… Это что же, выходит, из-за меня теперь все мои родные виноваты!?… Ну, уж нет!… Вот это-то как раз и есть несправедливость, и я вам не позволю на моих родных напраслину возводить!… Ладно, я готов один отвечать за свои прегрешения, но моих родственников трогать не смейте!… Я прямо сейчас готов с любым из вас сразиться!… Давайте, нападайте, посмотрим, кто прав кто виноват!… Кто победит, за тем и правда!… Ну, кто первый?… Вы, рысь!?.. Или волк,… а может лиса!?… Или сам медведь за свои слова ответит!?… — гордо выправив осанку, готовый отстаивать честь своего рода, выступил вперёд Барг, и весь напрягся словно сжатая пружина, уже целясь броситься на врага. Что тут же привело в замешательство всех заступников косолапого.

5

Такого поворота событий никто из зверей не ожидал, они-то полагали, что соболёк просто сбежит, как это сделал бы любой другой зверёк. Но тут Барг, а он совсем иное дело, и потому все эти с виду кровожадные хищники вмиг опешили. Даже рысь невольно потянулась обратно к сосне, чтоб в случае чего успеть ретироваться. И ещё неизвестно чем бы закончилось это противостояние, если бы к Баргу внезапно не пришли на помощь соболи и соболихи его клана. Ведь не надо забывать, что все они тоже ночевали на берегу ручья до рассвета, а с первыми лучами солнца вновь кинулись на поиски своего вожака.

И вот теперь всё соболиное племя оказалось в нужном месте и в нужное время. Их появление было настолько стремительным, что больше походило на мощный шквал. В одно мгновенье весь берег покрылся сотнями соболиных теней, они кишели везде: возле волка и лисы, возле рыси и сосны, они даже медведя взяли в плотное кольцо. Собралась целая армия соболей, и у всех имелись острые, как бритва зубки и коготки, что, разумеется, добавило смятенья в стане хищников. И, конечно же, первой подала голос мама-соболиха, чьих детишек спас Барг.

— Что тут у вас происходит!?… И отчего эти звери, так злобно на тебя смотрят!?… — сходу вскликнула она, обращаясь к Баргу, и не дожидаясь ответа, тут же продолжила, — Мы-то уж думали ты погиб, бросились искать хоть что-то от тебя!… Но ты оказался жив, и это счастье для всех нас!… Хотя непонятно, что опять случилось!… Отчего у этих зверей такие косые взгляды?… В чём дело?… — уж не зная радоваться или вступать в бой, тут же переспросила мама-соболиха, указывая Баргу на оторопевших хищников. Правда рысь всё же успела улизнуть на сосну, и даже забиться там, на высоте, в самой кроне ветвей. Хотя на Барга это не произвело ни малейшего впечатления, и он невозмутимо заметил.

— Да тут у нас возникли некоторые разногласия по одному вопросу!… Конечно ничего страшного, но если бы вы сейчас не подоспели, то мне пришлось бы туго!… Драться с четырьмя крупными хищниками сразу, мне ещё не приходилось!… Однако теперь, когда вы здесь, я думаю, все вместе мы справимся с этой проблемой!… Уверен, победа будет за нами!… — всё ещё пылая боевым задором, смело заявил Барг, отчего первой сдалась лиса.

— А я-то что!?… Я-то здесь при чём!?… Это ваши с медведем дела!… Я, конечно, покорно извиняюсь за то, что тут наговорила всяких глупостей, но драться с армией соболей, я не согласна!… Уж простите меня великодушно, но нет-нет, и прощайте!… — вмиг поджав свой пушистый хвост, залебезила рыжая плутовка и тут же подалась прочь, юркнула в кусты и пропала. А следующим заканючил уже волк.

— Ну, нет, в мои планы тоже не входит драка с полчищем соболей!… Я признаю свои ошибки!… Дико извиняюсь, и удаляюсь!… К тому же я всегда говорил, что соболиный род самый славный в нашем лесу, и от него огромная польза!… Простите, и прощайте!… — тоже залебезив, скоренько ретировался волк, мигом сбежал. И теперь на тропинке остался сидеть сам медведь. Да ещё и рысь на сосне, но её можно уже не считать, ведь она там так запряталась, что случись сейчас землетрясение, то она и тогда бы не покинула своего укрытия. Зато медведь, резко потеряв всех своих союзников, начал постепенно отступать, пятится назад.

— Послушайте, друзья!… Да я вообще-то не против, чтоб всё закончилось миром!… Я тоже всегда говорил, что с соболиным племенем надо считаться, а не воевать!… Извините, но мне тут драки не надо!… Я же мирное животное, добродушный зверь,… много сплю, в берлоге лапу сосу, зачем мне вся эта война, разойдёмся без эксцессов!… Ну, простите вы меня, старого глупца!… Ну откуда ж я знал, что у такого маленького зверька и такая защита есть!… Вон как все поднялись за него!… А с виду ведь и не подумаешь, что такая мощь, такая сила за ним стоит… — продолжая пятиться назад, залепетал медведь, полностью признавая превосходство над собой. На что Барг справедливо заметил.

— Ну, вы медведи, когда захотите тоже вроде умный народ, или когда вам это выгодно!… Хотя одного вам не понять, что это не только за мной такая сила и мощь стоит, это за каждым из нас!… Мы друг за друга стеной держимся, не то что эти ваши прихлебатели, вмиг по углам разбежались, попрятались!… А нам отступать некуда, за нами тайга, и мы её никогда не бросим, ведь она наш дом, наша Родина!… Ну а вам советую впредь быть осторожней, и зря напраслину не говорить, наш народ не оскорблять, иначе придётся жестоко за это поплатиться!… Вот вам и весь урок… — уже намного мягче закончил своё предупреждение Барг, и даже улыбнулся. Отчего медведь, приняв его улыбку за грозный оскал, спорить более не стал, мигом поклонился и прочь удалился. С этого момента его уже никто из соболей никогда не видел, он нарочито избегал с ними встречи, боялся им на глаза попасться.

Ну а Барг со своим кланом после такого единения и всеобщей признательности зажили только ещё дружней и сплочённей. Тем же днём все вернулись домой, и сразу навестили спасённых Баргом малышей-соболят. Ах, сколько было радости и веселья. Разумеется, сходу отпраздновали воссоединение малышей с мамой-соболихой, ведь они не виделись почти сутки, а соболята очень её ждали, соскучились. Более того малыши тут же сразу зареклись далеко от дома отходить, только возле дома гулять, и поклялись отныне и навсегда слушаться лишь маму, ведь она плохого не посоветует. В общем, в соболином мире вновь воцарилась тишь да гладь и лесная благодать.

Вот такую крайне полезную и, несомненно, поучительную историю рассказал мне на этот раз мой добрый знакомый зайчишка Зайка. Конечно, многое в этой истории покажется нам чем-то необычным или даже странным, но с другой стороны, а разве порой не так случается в нашем большом мире людей. Иной раз посмотришь на какого-нибудь человека при должности, чинушу или партийца, огромного, раздутого от самомнения и спеси, и видишь вокруг него этаких приживал, готовых ему угождать, прислуживать, подпевать. Прямо как медведь со своими прихвостнями.

Но есть люди и с менее помпезным внешним видом: скромные, небольшого роста, без особого гонора и амбиций, труженики с запросами простого человека. Зато человека ответственного, добросовестного, честного, с большой волей и прозорливым умом, отвагой и честью. И вот за таким человеком, случись какая беда, готовы идти бессчётные отряды смелых и отчаянных людей горячо любящих свою Родину. И тогда им уже не страшны тявкающие из-за бугра различные «волки» и «лисы», «рыси» и «ястребы войны».

Иначе говоря, в этой истории можно найти много всяческих аналогий и сравнений, а потому имеет смысл задуматься, так ли уж всё справедливо в нашем мире!? А может, нужно хотя бы иногда проявлять побольше чуткости, радушия и сопереживания к своим близким и родным, и даже соседям. Быть может, от этого мы заживём намного лучше, станем счастливее, чем прежде, будем гораздо дружнее, сплочённее, как это случилось с героями нашей сказки в их соболином мире. Одним словом, желаю всем всего самого наилучшего; удачи, здоровья, светлого неба над головой, и рядом людей с чистой, доброй и светлой душой…

Конец

Сказка о путешествии соседа-рыбака, Сергея, и его внезапном открытии

1

Так уж случилось, что я много раз писал о своём пристрастии проводить летний отдых где-нибудь в деревне, на природе, на даче: там, где свежий воздух, чистая вода, много солнца и тепла. Однако именно в этом году почему-то так сложились обстоятельства, что я был вынужден остаться в городе, в пределах МКАД, и довольствоваться нашими местными, привычными парками, скверами и прудами. А это, между прочим, тоже очень замечательно, ведь и парки, и скверы у нас просто великолепные, так и пышут зеленью. Один только парк «Сокольники» чего стоит, он приносит нам массу удовольствия и здоровья.

А что уж говорить про мой любимый Архиерейский пруд на Преображенке, который расположен в шаговой доступности от меня, совсем близко. Я неоднократно восхищался им в своих сказочных историях, потому как он не раз спасал меня и жителей нашего района от нестерпимого летнего зноя. Стоит только вспомнить эпопею 2010 года, и уже голова кругом идёт. Тогда от жары плавился даже асфальт. Да и в последнее время жара не менее

в сопровождении стрекотания кузнечиков. Это же целый оркестр, волшебное сочетание звуков, фонтан удивительных эмоций и приятного умиротворения.

Но, увы, к моему большому сожалению, этим летом я пропустил всё это. Зато мои добрый сосед, Сергей, с шестого этажа, в полной мере заполучил все эти прелести летнего отдыха. В отличие от меня он всё же съездил загород. И даже более того, он отправился в путешествие. И притом не абы куда, а аж в саму старушку Европу. Дело в том, что мой сосед Сергей, заядлый рыбак, он просто-таки болен этим увлечением. Для него все виды рыбалки давно уже известны, и опробованы, наверное, раз сто. Он удил и с лодки, и с берега, и с дебаркадера, занимался и подлёдным ловом, и ночным, и утренним, и на вечерней зорьке, и при этом объездил всю Россию-матушку. Был он и на Байкале, удил омуля. Ездил и на Камчатку, тягал там тайменя. Посетил и Сахалин с его изобилием красной рыбы. В общем, объездил все рыболовные места.

2

И вот с недавних пор мой соседушка переключился на Европу. В кое-каких интенсивно атакует наш прекрасный город. Ну а в тени аллей околопрудной растительности, так хорошо прятаться от полуденного зноя.

Впрочем, все эти прикрасы ни в коей мере не заменят нам деревенских просторов, где так свободно дышится, где можно целый день идти, да так и не встретить ни единого человека, уж до того там широко и раздольно. И нам закоренелым горожанам, порой так этого не достаёт, не хватает. Иной раз очень хочется куда-нибудь уехать, уединиться с природой, спрятаться на берегу дикой речки, или забраться в чащу леса, либо затаится во широком поле, растянуться на травушке-муравушке во весь рост, и слушать песню раннего жаворонка странах он уже успел побывать, и остался немало доволен тамошним отношением к рыбакам и рыбалке. Везде его принимали хорошо, и даже радушно. Ну не зря же говорят, что «рыбак рыбака — видит издалека». Ну а на этот раз Сергей отправился во Францию, но не в центр моды и любви — Париж, а наоборот, на периферию, можно сказать в глушь, куда-то под город Арль — это скромный населённый пункт, где когда-то созидал прославленный художник Винсент Ван Гог. Но речь сейчас не о нём, хотя так и подмывает написать что-нибудь лестное о его творчестве.

Ну а мой соседушка Сергей, поселился на время своего отдыха в небольшой деревушке рядом с очаровательно рекой, название которой он попросил не указывать, дабы не выдавать рыбных мест. Уж таковы причуды рыбаков, хотя я по секрету всё же скажу — это была река Рона, изумительная и полноводная красавица. А там, в деревушке, Сергей по договорённости с туроператором занял небольшой домик на окраине. Хозяин этого домика, старый добрый дедуля, давно уже почил с миром, а потому его родные сдали это скромное жилище на прокат турагентству; в Европе подобное практикуется повсеместно. Благодаря чему, Сергей и нашёл себе пристанище на весь летний период.

Одним словом, устроился Сергей неплохо: рядом лес, река, потрясающая природа, никто не мешает, ведь жилище-то его на отшибе, сам себе хозяин, как говорится — кум королю. Да к тому же ещё он замечательно владеет французским языком. Отлично помнит его с университетских времен, ибо учился на факультете романских языков. Может ещё из-за этого он и выбрался во Францию. Но как бы там ни было, а своё любимое дело Сергей не останавливал ни на минуту, и к рыбалке приступил практически немедленно. Едва обосновался в деревушке, как сходу стал искать рыбные места.

Кстати, местные жители приняли его крайне доброжелательно, он сказал им, что является потомком наполеоновского офицера, который волею судьбы остался навечно в России, а именно из-за великой любви к одной весьма очаровательной дворянке, милой московской графинюшки, кою спас от пожара, вынес её из бушующего пламени, дескать, это и была прапрабабушка Сергея. Хотя на самом деле, разумеется, Сергей всё это выдумал, проще говоря — соврал. Зато как душевно откликнулась эта история в сердцах романтических французов. И наверняка, ещё поэтому, они с особой охотой рассказали ему обо всех тайнах и секретах своей чудесной реки. Ну а Сергей, конечно, не преминул этим воспользоваться.

— О-о-о, нижайшее вам мерси, мон ами,… я вам очень благодарен, дорогие мои друзья, за столь ценные подсказки!… И я обязуюсь с первого же улова угостить вас наивкуснейшей ухой собственного приготовления!… — пообещал он местным жителям и взялся за освоение прибрежной территории. По крайне мере Сергей именно так мне и рассказывал. А на общее ознакомление со здешней акваторией реки у него ушло неполных три дня. Сначала ловилась небольшая мелюзга, типа французского чопа, это такая мелкая ершистая рыбёшка, которую Сергей, конечно же, выпускал на волю. Не в его правилах было губить малышню.

— Пусть плавает касатик, может ещё подрастёт,… не для того я сюда приехал, чтоб речку мелочёвки лишать!… Я не варвар какой-то,… после себя разору не допущу!… — каждый раз говорил он, отпуская на свободу мелкотню. Но вот время прошло, и Сергей лихо разобрался во всех тонкостях и нюансах местных речных заводей. Здесь-то у него и началась толковая рыбалка. Рыба пошла весом от килограмма и выше. Были тут и сомы по три кг, и крупные лещи, и увесистые караси, и внушительные сазаны, и приличные щучки, и даже шикарная речная форель попадалась, но это уже на особую блесну с вертушкой. И в этом тоже есть свои секреты, а я не берусь их раскрывать. Зато Сергей был доволен сверх всяких мер.

— Вот это я попал в рыболовный рай!… Самое что ни наесть рыбачье счастье!… Такую рыбалку, ещё поискать надо!… Ох, и повезло же мне!… — радовался он, принося домой приличный улов. Кстати, своё обещание Сергей выполнил, и угостил своих соседей ухой собственного приготовления. Чем немало удивил соседей, ведь они готовили уху несколько иначе, весьма замысловато. Сергей же сделал её по-нашему, по-простецки; наварил бульона, добавил соли и перца по вкусу, чуток зелёного лучка и лаврушки, слегка морковки, в достатке картошки, и немного манной крупы для густоты. Всё точно так, как учили старики, ничего лишнего.

А вот в Арли уха абсолютно другая, там специй и пряностей не жалеют, добавляют всё: и кориандр, и кардамон, и базилик, и шафран, и розмарин, а потому об истинном рыбном вкусе говорить не приходится, его практически не чувствуется, хотя получается тоже крайне вкусно и полезно. В общем, у Сергея и его соседей возникла некая привязанность, основанная на любви к рыбным блюдам, можно даже сказать дружба по интересам.