Бесплатный фрагмент - Единственная для пришельца

Глава 1. Сон

Я снова бегу за этим оранжевым светом. Но в сегодняшнем сне, на мне одна только любимая, короткая, безразмерная сорочка с фиолетовыми ирисами по подолу. Поэтому, зацепившись кожей за кусты красных роз, я резко останавливаюсь. Почему во сне я реально испытываю боль?

Смотрю в след удаляющейся оранжевой трапеции и понимаю, что боль от пореза, о шипы маминых роз, просто ничто, по сравнению с душевными муками. Почему меня притягивает эта НЛОшная «тарелка»? Даже во сне! Даже через столько лет! И, самое главное, почему я снова и снова, вот уже в который месяц вижу этот сон? Воспоминание из детства, которое преследует меня во взрослой жизни. Кстати, куда больше наполненной реальными проблемами и переживаниями, чем эта история двадцатилетней давности, которая с годами вообще поставила свою реальность под сомнения.

Но этот случай был реально…

Мне было шестнадцать лет. Тогда ещё я жила с младшей сестрой и родителями в Алтайском крае, в глухом при глухом селе Солонешное, затерянное глубоко в горах и лесах Новосибирской области. У нас был панельный, двухэтажный дом и мама сажала вокруг него темно-красные розы. Летом они разрастались так сильно, что перекрывали мощеные дорожки до бани и до входной калитки. Я часто ходила погруженная в свои многочисленные мысли, на «автопилоте» так сказать, и вечно собирала ногами все камни, колючки и, в том числе, мамины розы. В моём сне эти розы затопили горы и были везде. Наверное потому тому, что в юности я их боялась…

Когда к нам с Алисой приходили подруги мы все вместе сидели на втором этаже. Болтали, слушали Руки вверх, листали журналы Маруся, вырезали аппликации в дневнички и все такие девчачьи мелочи… Это было чудесное время. Я вспоминаю его с теплотой. Тогда мне всё казалось другим. Простым и понятным. Более, поверхностным что-ли.

Мой отец, Владимир Иванович Баринов, инженер-строитель, с двумя высшими образованиями, перерос своё отсталое деревенское окружение в умственном, моральном и духовном смыслах. Но не мог покинуть это место, не расставшись с нами, двумя его любимыми дочерьми и совершенно эгоистичной женщиной, которую я зову своей матерью. Катерина Васильевна не хотела уезжать из родного села, в котором она родилась, не могла оставить родных и подруг, даже ради карьеры мужа, даже с переездом в интенсивно развивающийся приморский город Сочи, где моему отцу предложили должность инженера проектировщика в крупной заграничной фирме. Как она могла упустить такой шанс? Что руководило её решениями — спросите вы. Истинную причину я узнаю позже.

В то время, мама получила место директора в нашей сельской школе, и свою карьеру, к сожалению, ставила превыше карьеры мужа, и перспективы не только для развития, но и в целом, превыше будущего своих дочерей.

Отец не смог оставить нас, навечно отсутствующую мать, а оставил свои мечты и наши надежды на достойное будущее… Мне тогда было около шестнадцати лет и отец был для меня всем. Особенно хорошо мы проводили время за его рассказами, где моменты его жизни, научная фантастика и мои фантазии превращались в восхитительный узор моего мировоззрения и мировоззрения моей сестры.

Папа любил рассказывать про космос, с его бесконечными загадками и необъятными тайнами. Звезды карлики, чёрные дыры, другие галактики, в которых обитают внеземные неопознанные существа, которые передвигаются с галактики на галактику, на своих «летающих тарелках». Хотя по рассказам отца, когда он впервые столкнулся с этими неопознанными летающими объектами, они предстали перед ним в горящих сферах.

Дело было зимней ночью, он шёл от друзей, и уже подходил к дому, как заметил три ярких шара, парящих над «Хребтом дракона». Так называется небольшая гора, огибающая село и уходящая витой лентой далеко на юг.

Шары имели разные размеры и разные цвета. Синий, красный и оранжевый, они словно пылали в чёрной, беззвездной ночи, манили таинственными импульсами. Отец захотел рассмотреть эти шары поближе и пошёл к ним, ускоряясь на ходу. Проторенная дорога кончилась, и он пробирался сквозь снежные метровые сугробы. Спустя какое-то время, шаров стало семь. К его трём шарам добавилось ещё четыре бело серебристых маленьких шара, одинакового диаметра. Они словно кружили от одного разноцветного шарика к другому. Сколько бы отец не шёл, он не мог к ним приблизиться и очнулся лишь через час, по пояс в реке.

Папа говорил, что сияющие сферы так его зачаровали, что он очнулся только благодаря шоку от ледяной воды. Если бы не река, кто знает куда бы его завела эта затягивающая игра переливов.

Мы с сестрой слушали его разинув рты, и даже ни на миг не разуверились в его правдивости.

Когда же со мной случилась встреча с внеземным парящим, пульсирующим объектом, я также отреагировала как отец, стремясь коснуться таинственного нечто.

В тот вечер я провожала подругу домой. Оксана засиделась у нас в гостях до темна. Мы рассказывали друг другу разные страшилки и она, под впечатлением вечера, по боялась идти одна. Я, в свои шестнадцать лет была абсолютно бесстрашна, ведь отец учил бороться со своими страхами и идти им навстречу. Что собственно я и делала…

Была жаркая июльская ночь, воздух наполнен нежными ароматами садовой Маттиолы, с назойливыми нотками маминых красных роз. Бр-р-р… Терпеть их ненавижу… За постоянную боль, которую они мне причиняют. За их двуличную сущность.

Изрядно ободравшись, мы с Оксаной добрались-таки до калитки.

— Ну всё, до завтра. — я, словно запамятовала про то, что её надо проводить — уж больно неохота вести её по темну, до самых фонарей центрального района — Завтра в десять встречаемся на речке.

Я закрываю за ней калитку и поворачиваюсь спиной. Вдруг прокатит?

— Блиииин! Ну Васька! — я вжимаю голову в плечи и неприязненно морщусь — Ты же обещала, ну проводи!

Оксана канючит, держась за прутья решетки входной калитки.

Снова поворачиваюсь к ней, на лицо натягиваю улыбку.

— Ой, да, точно!

До фонарей её района десять минут ходьбы. Мы идём не спеша, разговариваем. Интересная штука — нам с Оксанкой всегда есть о чём поговорить. Вот и фонари, а мы ещё не договорили. Громко смеялись, хватаясь друг за друга и вызывая эхо в жарком, густом воздухе ароматной летней ночи. Как вдруг Оксана поперхнулась смехом и округлив глаза, застыла на мгновение.

— Что это? — подруга ткнула пальцем мне за спину.

— Хорош придуриваться! Ты думаешь я такая тупая, что снова тебе поверю? Пффф… — я сделала самую невозмутимую, как мне казалось, мину, а саму так и подмывало посмотреть.

Но Оксанка резко повернулась в сторону дома, и пустилась со всех ног на утëк. Я пожала плечами, набрала в лёгкие побольше воздуха и повернулась. Мне нельзя было бояться — ещё в полной темноте идти совсем одной. И тут я увидела его…

НЛО. Хотя конечно я не знала, что это было на самом деле. Просто подумала, что ярко оранжевая трапеция, которая зависла над границей драконьего хребта, это не что иное, как НЛО.

Его свет пульсировал в такт с моим сердцебиением, притягивая меня словно удав кролика. Не было страха, лишь огромное томление и дикий интерес. Я протянула руку, так близко он казался, но конечно же не достала. Побежала к трапеции не разбирая дороги. И вот что странно, я ни разу не упала! Я?! На своих обоих левых ногах, которые и пяти шагов не могли сделать, чтобы обо что ни будь не зацепиться, ни споткнуться, не ушибиться. Словно не касаясь земли, я мчалась на всей своей возможной скорости. Трапеция зависла на какое-то мгновение, а потом мягко заплыла за самый большой зубец драконьего хребта. Я бежала и бежала, преисполненная надеждой…

А на что собственно я тогда надеялась даже не помню. Знаю лишь одно, я так сильно расстроилась, что не догнала его, что даже сейчас, во сне, мне больно в душе. И я просыпаюсь с криками «Стой» и послевкусием разочарования.

Тогда, я проплакала всю ночь, а когда под утро заснула, меня практически сразу разбудили, чтобы сообщить, что отец умер.

Он упал, и расшиб голову об бревна, заготовленные им же для растопки бани, прямо за нашим домом, когда проверял капканы от лисиц, что душили кур.

По крайней мере так выдаёт мне моя память. Смутно, размыто, не точно. Сразу после моего ночного приключения, всё и все воспоминания смазаны, они до сих пор оставляют отпечаток напряжения и тупика.

Упал? Как так можно было упасть? Я никогда не думала, что отец мог, когда ни будь умереть. Он всегда казался мне самым сильным, умным и непобедимым. Для нас с Алисой он был персональным супергероем, который спасал в любой ситуации.

Но вот мы остались одни, вернее с мамой, но это все равно, что одни. Её по-прежнему не было рядом. По крайней мере я не помню.

Глава 2. Прошлое

Я не могу определённо сказать, что творилось в моей жизни после смерти отца, всё как в тумане. Кое-как закончив школу, я поспешила уехать в город. Самостоятельная жизнь привела меня в чувства. Занятия и новые знакомства поглотили будни, заставляя влиться в бурную городскую суету.

Я, поступила в колледж на бухгалтера, но, отучившись два года, у матери закончились, как она сказала, их с отцом накопления. Она больше не смогла высылать мне на жизнь, даже те скромные копеечки, что давала раньше. Мне пришлось перевестись на заочное обучение. Из общежития погнали — там не дают жильё заочникам. Я устроилась по профессии на завод мороженого «Снегурушка НХК», и сняла недорогую, но чистую однушку на окраине.

Ко мне переехала сестра. Она более возвышенная личность, поэтому пошла в институт на психолога. Я стала содержать нас обоих.

Немного погодя, в Новосибирск перебралась и мама. Не продавая наш родительский дом, она откуда-то нашла деньги на однокомнатную квартиру в центре города. Я не стала спрашивать, что, да как. Отец много работал, выходит скопили. Это её деньги. А отчий дом, в любом случае невозможно было продать. Во-первых, мы с сестрой не за какие сокровища мира не отдали бы наш дом. Во-вторых, за него много не выручишь, деревня находится так далеко от цивилизации, что вся молодежь сбегает отсюда, а старики не вечные.

Мама, как только переехала сделала операцию по подтяжке лица и тела, сошлась с мужчиной, тем самым хирургом, который ей подтягивал всё, что обвисло. Она очень редко звала нас с сестрой в гости, и отклонила мою просьбу помочь выучить Алису, даже когда нам было совсем туго с деньгами. Она отказала, снова сославшись на отсутствие денег, и уже через неделю, укатила с хирургом в Поттайю. Вот такая Катерина Васильевна была мать.

Через некоторое время, успокоившись, подумав, я пришла к выводу, что родители не обязаны содержать детей после восемнадцати. Хотя для себя я всё же решила, что, когда у меня появятся дети, я буду жить только ради них.

Вот только детям не суждено было получить мою жизнь, а мне их.

Сейчас, я одинокая, несостоявшаяся ни в одних отношениях, главный открывающий менеджер на том же самом заводе мороженого. А сестра занимается психосоматикой, всякими гаданиями, онлайн снятием порчи и астрологией.

Её рабочий псевдоним Элис Ментори, она потрясающий астролог, её карты и прогнозы, на удивление реляционны, точны и правдивы, но я никогда не признаюсь ей в этом.

Алиса младше меня на два года, но разница между нами колоссальная, она красит волосы в ярко рыжие оттенки, качает ботокс во все проблемные места, наращивает реснички и не вылазит из SPA салонов. А я… Я чувствую себя на все сто. В смысле столетней старухой, которая счастлива дома перед телевизором, за какой ни будь слезливой мелодрамой или погруженная в легкое чтение. У неё классный, заботливый и понимающий муж, и двое замечательных сыновей, которых я обожаю до умопомрачения. Семилетний Егорка и трёхлетний Андрюшка, мои супергерои-спасатели от скуки и депрессии. Хотя сестра очень редко отдаёт мне их, ссылаясь на то, что я их слишком балую. А однажды призналась — она жадничает отдать детей, чтобы у меня был стимул завести своих.

Да есть у меня этот стимул, я просто не могу найти их папу! Сначала не было времени. Учёба и работа отбирали все силы и желания. Потом карьера. К слову сказать, в то время был у меня бойфренд, но какой-то слишком напористый… И обидчивый… Кирилл, наш рекламщик бывший, обижался на моё отсутствие, и во время моего присутствия, всю дорогу зудел мне про это. Расстались мы по моей инициативе.

Потом был Артём, с холодильного цеха. Его нам прислали из Москвы, для обучения работе на новом станке, и внедрения нового ответвления холодных десертов.

Он умело ухаживал, дарил цветы и много сладостей. Хоть на вид был не совсем в моём вкусе, толстоват и низковат, я всё же растаяла, пустив его к себе в квартиру и в жизнь.

Алиса встретила Виктора, своего будущего мужа, и переехала к нему. А Артем переехал ко мне. Хотя работа отнимала много его времени и даже по ночам, я всё же порхала от избытка подарков и внимания. Всё складывалось почти идеально. Как мне казалось…

После года отношений, во время которых он постоянно отлучался к себе в Москву, к «больным родителям», я узнала, что Артём женат. Мы со скандалом расстались. Он уехал домой, а я, узнала, что помимо меня, этот мерзавец похаживал, как минимум, ещё к троим девчонкам с нашего завода.

После такого предательства, я долго не могла смотреть на мужчин. Постоянно подозревала их в коварных обманах и предательстве, и, прекрасно, на мой взгляд, обходилась без них.

У меня была любимая работа, постоянные командировки, путешествия. Мы с сестрой встречались редко, я не любила, когда она лезла в мою жизнь, со своими советами, гаданиями и предсказаниями. Хотя, в глубине души, я понимала, что все советы и предсказания были в точку.

Когда, забирая Егорку на прогулку, я услышала от сестры, что меня ждёт волнующая встреча, то не могла отделаться от ощущения нетерпения и предвкушения. Я тогда даже пару раз улыбнулась особо привлекательным парням в парке. Но эта «волнующая встреча» произошла только через неделю.

Я уже успела расслабиться и забыть, что нагадала сестрица, но всё произошло как в лучших российских традициях бульварных романов…

Я встретила Антона на мусорке…

Конечно же он не был бомжом или ханыгой. Просто Антон жил в соседнем дворе, а их мусорный контейнер, ночью подожгли какие-то хулиганы, и вот он, загрузив в свою серо-синюю инфинити два пакета скопленного, повёз к нам, в соседний собственно двор.

Я, поверьте, никогда не игнорирую законы подлости, и они отвечают мне тем же.

В то утро я проспала и сильно опаздывала. Голову мыть не стала, благо никаких важных встреч в моём рабочем расписании не значилось. Гладить пиджак, я тоже не успевала — лето же, жара, повешу его на изгиб локтя как аксессуар, а до машины в утреннюю свежесть добегу в мятом. Ну кто меня видит?

На пороге споткнулась о пакет с мусором, который с вечера поставила. Что делать? Оставить, пусть воняет по всей квартире, или всё же посвятить ему две минуты своего отсутствующего времени? Вспомнив слова сестры, чтобы не копила мусор в ближайшие дни, а почаще его выносила, мысленно показала сестре язык и схватилась за пакет.

Бегом-бегом… Лифт ждать не стала, скатилась по перилам, по старой памяти. На столько старой, что она даже не помнила о торчащей заусенице в конце лестницы. Больно поцарапав зад, порвав штаны и пакет с мусором; перепачкавшись в остатках не выпитого кефира и устричного соуса, когда собирала рассыпанный мусор; в мятом пиджаке; с растрепанными, немытыми волосами, я наконец добралась до мусорки… Чтобы нос к носу повстречать самого обворожительного, высокого, кареглазого блондина в своей нелепой жизни…

И вот сейчас, я сижу на кухне у сестры, делая вид, что помогаю ей с ужином, а сама предаюсь горестным воспоминаниям, тяжёлого разрыва с человеком, от которого хотела детей, которому отдала сердце и три года своей жизни…

Теперь у меня ни ребёнка, ни котёнка, как говорится. Ни мужа, ни даже действующего парня. Из-за депрессии после разрыва, я набрала лишние пятнадцать килограммов, полгода находясь в коматозе меланхолии и самобичевании. К тому же, в последнее время, я снова и снова вижу сон из прошлого? Такого далекого прошлого, что дальше уже некуда.

Может мне снова угрожают объятия психоза? Может быть так я во сне переживаю запрятанные глубоко в душе сердечные раны? Которые, к слову, грозятся вырваться на свободу моей, слабой и не окрепшей ещё психики? А я, ведь, чуть не потеряла работу, после чего, наконец, взяла себя в руки. Почти… И вот опять?

Глава 3. Предостережения

— Ты просто непробиваемый скептик! — моя вечно спокойная, вдохновленная звездами и их чарами сестра, вышла из себя. — И как Антон терпел тебя целых три года? — её пухлые от силикона, и гиалурона, и ещё бог знает от чего губы, ещё больше вытянулись вперёд.

Это замечание было жестоко с её стороны. Алиска знала, что я сильно страдала по Антону. До сих пор больно.

— Я же говорила, что он встретит другую — ты не слушала! Я говорила тебе, на Луну в скорпионе не пускать его в бар с друзьями? Ты снова меня не послушала! А в тот раз, когда ты на раскладе в полнолуние вытащила Верховную Жрицу и Влюбленных? Это явный признак измен, а ты опять мне не поверила! — Алиса редко повышала голос из-за этого с непривычки он становился писклявым. — Ретроградный Меркурий, это тебе не Овен в Юпитере. Если бы не было при этом Парада планет, я бы тебя отпустила, но это… Это очень опасно! Ты на всё махаешь рукою, а сама не думаешь о последствиях. Может произойти всё что угодно!

— Алиса, ты же знаешь, я не могу перенести отпуск ссылаясь на твой «Ретро Парад Меркурия» или как там его. А эта поездка мне нужна! Мне отчаянно необходима перезагрузка, иначе я просто свихнусь…

Сестра покраснела и смерила меня жёстким взглядом, не свойственным её одухотворенному облику, и от этого так ей не к лицу.

— Василиса! — сестра обычно зовёт меня Вася, если не сердится. Но сегодня ещё ни разу не сменила гнев на милость. — У меня волосы дыбом встают, когда я в последнее время, раскладываю утреннюю на твою судьбу! — Алиса замотала головой, пресекая мои возражения — Слишком много путей, слишком много опасных поворотов. Твоё будущее слишком туманно…

— Ну да, там куда я собираюсь, вообще туманы это естественно — пытаюсь пошутить. Сестра знает, что я хочу на время отпуска съездить в родное, почти вымершее село. — Быть может по этому, твои вечно нагоняющие на людей, и меня в частности страх, карты, и фонят?

— Что ты хочешь там найти? — Алиса всё не сдаётся — Дом уже, наверное, развалился. Из наших в деревне только Алексей Степанович, сосед. Наталья Олеговна умерла, как и тётя Маша. Пришиваловы остались, потому, что Любу там похоронили. Олеся уехала. Денис в тюрьме… — Алиса запнулась, как будто бы выдала чью-то страшную тайну — Ну и пара старушек доживает в этой глуши свой век… Наша деревня почти вымерла…

— Откуда ты знаешь про Дениса? У мамы была?

Сестра бубнит что-то про Денисовы десять лет срока за убийство сослуживца, краснеет и прячет глаза. Она чувствует себя виноватой. Предательница. Алиса хочет быть хорошей для всех, но так не бывает. Хотя конечно у неё это вполне здорово получается, с завистью думаю я. Ей-то хорошо, она не знает, сколько я пролила слез из-за обиды на маму. Мне не хватало её помощи и поддержки, как и время на сон.

Были месяца, когда я спала по три часа в сутки. Приходилось очень много работать, чтобы содержать нас с сестрой. Студентке без опыта, с незаконченным образованием, не хотели много платить. Вот и собирала копейки на двух работах, а ещё учёба…

— Ты же знаешь, я как форель… — я задумалась подбирая слова для того чтобы закончить сравнение, но сестра сориентировалась раньше.

— Такая же жирная? — сестра улыбнулась наконец-то.

— Нет — плыву против течения! — Пропускаю её правдивую шутку мимо ушей и отвечаю улыбкой.

— Зато, Алиса, я не режу и мясо для жарки, и овощи в салат, одним и тем же ножом, и на одной и той же доске! — я ударяю себя рукой по лбу, выражая крайнюю степень непонимания. Один — один.

Алиса одухотворенная личность ей не пристало думать о таких земных мелочах, как раздельная эксплуатация приборов, предназначены для разных по термической обработке продуктов.

Она хочет сегодня порадовать семью вкусным ужином. Старается и то хорошо.

— Я же просила не называть меня так! — Алиса покраснела — Я ЭЛИСС! Ты же знаешь…

— Да-да, родители неправильно назвали нас. Ты говорила. — мои глаза закатились за лоб по привычке — Нельзя называть детей созвучными именами!

Я шевелю губами изображая сестру, за что получаю ломтиком редиски по лбу.

— Не уклоняйся от темы!

— Я и не думала! Только от редиски! — встаю со стула — похоже мне не дождаться мальчишек — Я всё равно поеду, и с вершины горы посмотрю на этот твой ретро-Парад.

Размашистыми шагами покидаю кухню и сворачиваю по коридору к выходу.

— Наш разговор окончен. Я не маленькая, сама разберусь и с Меркурием, и с Юпитером и… Кстати! К чему снится один и тот же сон?

Обуваю балетки, поправляю причёску перед большим зеркалом в прихожей. Мне теперь тяжело ходить на каблуках, резкий набор веса, спустил меня с высоты шпильки, прямиком в тапочки и кроссовки. Блин, как же похудеть? Надеюсь поход в горы поможет скинуть пяток килограммов? Я всерьез рассчитываю на этот поход. В котором буду меньше есть и больше двигаться. Много ностальгировать по родным местам и меньше думать об Антоне. Этот поход призван стать моим спасением. Панацеей от всех навалившихся на меня несчастий…

— Что за сон? — взволнованный голос сестры выводит меня из задумчивости. — Как часто он тебе снится? Что ты делаешь в этом сне? Почему не рассказывала мне о нём раньше?

Оооооо! Я вновь закатываю кверху глаза. Нафига спросила? Теперь у Алисы ещё один довод против моего похода.

— Мне сейчас некогда. Надо вещи собирать. И в магазин заскочить перед поездкой. А ещё Аня просила заехать объяснить по новой точке что да как. Она боится без меня оставаться так надолго. А значит это ещё минимум часа четыре. Я планировала выехать ночью, чтобы без пробок…

— Ты же только в следующую пятницу собиралась… — Алиса хлопает на меня своими чёрными веерами ресниц. Я конечно тоже их наращиваю, но её пять Д — это уж слишком…

— Я передумала. Поеду пораньше. — на пороге, по традиции, целую сестру в щеку.

— Когда ты передумала?

Только что! Так и подмывает сказать, но вслух пожимаю плечами:

— У папы память в среду, хочу побывать на могилке.

Алиса краснеет и прячет в пол глаза. Как всегда, когда разговор заходит об отце. Почему я раньше этого не замечала? Вернее, замечала, но никогда не придавала этому особого значения. Порывает спросить, но мне вдруг кажется глупо, через столько лет, задавать такого рода вопросы. Если сама не рассказывала всё это время, значит это её личное.

— Я тебе отправлю голосовые из машины. — больше мне нечего сказать. Я закрываю за собой дверь.

Интересно, она говорила маме, что я еду в деревню? Надо будет попросить не болтать.

Что я и делаю, сразу как моя старушка Киюшка трогается с места. Пока еду, надиктовываю Алисе голосовые. Пересказываю сон. Поверхностно, не акцентируя внимание на своих чувствах и ощущениях. Прошу ничего не говорить матери. Особенно то, что я уезжаю и куда еду. Отправив последнее сообщение понимаю, что чего-то не хватает. Ах, да, ответов! Сестра не отправила мне ни одного ответа на двадцать один голосовой. Это вообще на неё не похоже. Может мальчишки пришли, и она занимается ими? Хотя, объяснить мне сон она, по идее может и с мальчишками. Толкование снов, это её конёк. Но сегодня что-то призадумалась. Я уже начала волноваться, как вдруг пиликнул телефон. Алиса! Послушаю дома. Сначала нужно придать моей неуверенной в себе и. о. немного уверенности. Аня остаётся за меня на время отпуска, а так как я не всегда буду на связи, она боится и паникует сверх меры. А когда она узнает, что я уезжаю раньше… Ну в общем мне пришлось задержаться у неё. Потом я заехала в магазин. Всё необходимое для похода у меня уже куплено давно, поэтому я купила только продукты. Я планировала поездку ещё когда встречалась с Антоном. Мы вместе должны были отправиться в это путешествие по местам моего детства и юности. Должны были, пока я не увидела в его телефоне смс от Снежаны.

Меня скривило от упоминания этого имени. Есть сразу расхотелось. Опрокидываю в себя остатки красного полусухого. С недавних пор бокальчик «Красненького» перед сном — стало для меня ритуалом на ночь. Мой косметолог, а по совместительству лучшая подруга Лейла, говорит что это пагубно сказывается на моей коже, но мне все равно.

В голову влезли незваные воспоминания…

Я целую Антона в шею, ключицы, плечи, извиняясь за опоздание. На работе снова пришлось задержаться, и мы опаздывали в кинотеатр. Он расстроен. Отстраняется от меня разъединяя мои руки, сцепленные на его затылке.

— Антош, ну прости, Михалыч сегодня был весь день не в духе. Пришлось переделывать отчёт по точкам. А ещё эта пробка дурацкая на кольце… — я целую его ладонь и снова пытаюсь обнять, он вновь отстраняется с нажимом, делая больно. Я отдергиваю руку. Мне обидно.

— Ну пойдём, мы же не сильно опаздываем, пропустим только рекламу.

— Я сказал, нет. У меня уже другие планы — Антон сильно нервничает. Он проходит в гостиную, хватает своего Тони Перотти, быстро обувается, бубня про то, что лучше бы я задержалась подольше, не пришлось бы устраивать вот это вот всё, и хлопнув дверью уходит.

Я стою в коридоре, плохо соображая. В ушах стучит сердце. Сползаю по стене. Слез нет. Обида душит, поднимая адреналин на новый уровень. Пойду в кино одна, надо отвлечься. Возьму пива, чипсов и… Подскакиваю при громком сигнале поступившей СМС. Это не мой. Антон второпях забыл свой сотовый! Оглядываю гостиную в поисках телефона. Тот валяется на коврике между журнальным столиком и диваном. Видимо выпал из барсетки. На тёмном экране заставки высветилось СМС от «Снежной королевы»: «Зайчик, я в душ. Дверь открыта»… Мы негласно не блокировали свои телефоны, доверяя друг другу. Собственно, я никогда и не трогала телефон Антона, а он также доверял мне. Нажимаю, чтобы открыть СМС полностью:

…присоединяйся»…

Я с силой трясу головой, прогоняя горькие воспоминания. Как же они надоели!

Такой как я очень удобно изменять. Я постоянно задерживаюсь на работе, у меня частенько бывают длительные командировки, да и в принципе я настолько тупая, доверчивая дура, что пройди мимо меня голый с любовницей в обнимку, решу — показалось.

Антон, живя со мной, пол года встречался с этой Снежаной. А я ничего не замечала.

Или просто не хотела видеть? Иногда кажется, что мне не интересен мужчина как человек. Я люблю саму любовь, а не личность. Ловлю себя на мысли, что сама отстраняюсь от них давая повод к обману. Как можно? Второй раз уже. Скоро четвёртый десяток разменяю, а всё туда же. Хочется открыть бутылочку Пино, но в ночь выезжать. Лучше лягу пораньше. Засыпаю не сразу, в голове идёт борьба. Воспоминания против здравого смысла. Я безрезультатно ворочаюсь в постели прогоняя картинки прошлого, но они с удвоенной силой проносятся перед глазами. Ну хотя бы воспоминания детства. Пускай лучше они.

Я очень рассчитываю на эту поездку, она должна привести меня в чувство и вернуть мантру моей душе.

Глава 4. Приключения начались

Приключения начались. Я еду по таким чудесным местам. Раньше они были для меня привычные, но после стольких лет городского бытия, превратились во что-то сверхъестественное. Я радуюсь виду из окна как ребёнок улыбаюсь новому впечатлению. По трассе иду сто двадцать. В магнитоле, томно взывает к моей многострадальной душе, лысый красавчик Моби. Тёплый ветер свистит в ушах, сквозь открытые окна. Снимаю резинку с волос, в них тут же вцепляется вихрь, то скручивая, то бросая светлые, густые, непослушные пряди мне на лицо. На мне хэбэшная белая майка, не помню с каких времён ещё, растянута и закручена в узел чуть выше пупка. Джинсовые шорты, рваными краями и ярко коричневые сандалии.

Солнышко сопутствует практически всю дорогу до Новоалтайска, это хороший знак.

Знаки! Алиса! Забыла вчера прослушать её голосовые.

Достаю телефон, смотрю на него в нерешительности, спрашивая самою себя: " Ты действительно хочешь испортить такой клëвый момент?»

Решив, что подождёт, кидаю его на соседнее, пассажирское сиденье.

В Новоалтайске немного хмуро. Из-за ремонта трассы, через Катунь приходится перебираться по понтонному мосту. На середине, из-за торопливой фуры, мы опасно накренились, и пара машин чуть не ушла под воду.

Я хапнула первую порцию адреналина и перекрестилась, когда моя Киюшка выкатила на землю.

Следующий путь до Бийска, я ехала медленно, находясь под впечатлением от переправы.

В Бийске меня отпустило. Я и забыла, как люблю этот город. Красивый, чистый и уютный, летом наполнялся шумом из-за прибывших туристов. Мне кажется или их стало много больше? Да и сам город разросся.

Время 13:52. Пора бы и пообедать. Остановилась на выезде, у самого берега реки Бии. Моё любимое кафе из детства, где я ела свежую выпечку и мороженное в высоких стеклянных стаканчиках, закрылось. Но на его месте открылась шаурмичная. Так вкусно пахло шашлыком, что я не удержалась и взяла две порции со свининой и говядиной, маринованным луком и ядреной хреновиной, вперемешку со свежей зеленью. Плотно пообедав, продолжила путь.

Дальше дорога шла вдоль рек — одна живописнее другой. Я несколько раз останавливалась, пофоткаться возле самых красивых полян. До Белокурихи трасса была новая, дорога гладкая и оживленная. Я подумала об Оксане. Она вроде бы работала в одной из гостиниц санаториев. Мы давно не общаемся, но может попробовать сделать ей сюрприз?

Было бы здорово посидеть, за бутылочкой красного полусладкого, вспоминая школьные годы, а переночую в каком ни будь мотеле. Решив, что это неплохая идея повернула в сторону города.

Как же здесь всё разрослось. Новые и новые постройки, там и тут. Разнопестрые, яркие, с красочными вывесками, сообщали туристам о своих услугах. Я вспомнила название гостиницы, где работала Оксана. Набрала Яндекс карты и легко нашла её.

Ювента находилась в устье Каменного ручья, на берегу озера Тысячи слез. Потрясающе красивое место, не портило даже видавшее виды обшарпанное здание трёхэтажной гостиницы. На территории также раскинулись мелкие деревянные постройки, мостики, через многочисленные ручейки и фантазийные озерца-лужицы. Должно быть место для кемпинга.

На ресепшн молодая, симпатичная шатенка, одетая как стюардесса, приятно улыбаясь, выслушала мою просьбу и не переставая улыбаться, вызвала Оксану по внутренней связи.

Пока я ждала, администратор предложила присесть на просторный диван в небольшом, но уютном холле. Принесла холодный чай и, поинтересовавшись, чем она ещё может помочь, откланялась обратно за стойку.

Оксана появилась через пятнадцать минут, в скромном костюмчике горничной, с блестящими чёрными волосами, собранными в тугой узел, такая-же худая и бледная, как я помнила её.

Она покраснела, и, радостно улыбаясь, поспешила ко мне навстречу. Боязливо косясь в сторону администраторши, Оксана, сдерживая восторг от неожиданной встречи, сжала мои ладони и увела в сторону, за круглую, резную колонну.

— Мы просто ждём проверку сегодня — пояснила девушка, прежде чем страстно и порывисто обнять.

— Васька! Как ты здесь оказалась? Сто лет тебя не видела! Ты… Изменилась…

Я понимаю, что Олеся имеет ввиду под этим «изменилась». Это пятнадцать килограммов депрессивного обжорства, прилипшие к моим ляжкам, животу и рукам. Я пожимаю плечами.

— Это долгая история…

— Аха, ты всё так же закатываешь глаза и пожимаешь плечами. Не ушла от этих привычек… Ваааськаааааа! — Оксана держит меня за руки и снова прижимает к себе. Она выше меня на голову, так что я упираюсь носом в ключицу, ловя порцию ностальгии из этого момента.

— Я здесь проездом. Собралась в поход по нашим горам. Ещё хочу побывать на могилке отца. Завтра у него память. Ты до скольки сегодня работаешь?

Мимо нас прошла группа темнокожих посетителей, в бейджах и без багажа, по-видимому уже заселились.

Оксана просияла одному высокому парню, выгнув тонкую бровь. Заметив моё удивление опустила глаза в пол и негромко засмеялась.

— Не обращай внимание. Я просто ищу себе папу для Викуси. Желательно богатого иностранца. — она прокашлялась и снова оглянулась — Сегодня не моя смена, нас просто вызвали на пол дня, подготовиться к приезду начальства. Усиление штата, так сказать. Сейчас я предупрежу, что ухожу и спущусь к тебе. Жди меня здесь.

Не дождавшись ответа, Оксана упорхнула за высокую, лестничную балюстраду, а я вернулась в холл, допивать свой холодный чай, с ароматом персика.

Время сезона для гостей и туристов, свободных домиков оказалось немного и те были космически-дорогие. Оксана подключила свои связи и мы, как и планировалось, провели вечер за бутылочкой Лыхны, на берегу озера, в маленьком, фанерном, но, вполне атмосферном домишке, вспоминая детство и восполняя пробелы прерванного общения.

Оксана всё такая-же как я её помню. Она успела выйти замуж за нашего одноклассника, Максимку Горюна. Пожила с ним полтора года и развелась. Она не брала фамилию мужа, а так и осталась Бородина, за что я её ещё больше зауважала.

Мы болтали, смеялись, пили и обнимались до половины второго. Этих эмоций нам показалось мало, и мы пошли вдоль берега озера, которое, к слову, оказалось совсем не маленькое и местами почти непроходимое.

Почти. И точно не для нас с Окси… Вскоре мы «случайно» наткнулись на группу темнокожих туристов, которых видели сегодня в холле. Они оказались весёлые и добродушные ребята. Даже когда моя захмелевшая подруга, пропала в кустах со своим претендентом на звание «папы для Викуси», никто из ребят не стал приставать ко мне. Я сначала мягко сказать удивилась, неужели пятнадцать килограммов настолько испортили меня, но потом мы выяснили, что они все женаты, включая и «папы для Викуси»…

Проснулась я, в семь утра. Голова немного болела. Странно, вроде-бы вчера выпили совсем не много. Вернее я выпила не много. Оксана здорово перебрала, так и осталась в гостях у своего женатика — претендента.

Повалявшись немного (у меня же отпуск, имею полное право), допила остатки бутилированной воды, достала из чемодана сланцы, махровый халат, и отправилась на озеро.

Солнышко пекло как сумасшедшее. Никого не было видно, и я решила поплавать нагишом. Вода оказалась на удивление прохладной, с удовольствием почувствовала, как прояснилась голова и взбодрилось всё тело. Это озеро питал не один родник, так что надолго меня не хватило.

Выбравшись на берег, я легла на зеленую травку обсохнуть и погреться на теплом утреннем солнышке. Странное чувство охватило внезапно, я закрытыми глазами почувствовала движения в воздухе. Открыла глаза. Никого нет. Перед моим взором возникали и таяли размытые образы разноцветных окружностей. Словно в дымке, коричневые, синие, жёлтые и зелёные сферы медленно плыли, скручиваясь и образуя своего рода линию. И это была не картинка, это было скорее ощущение. Общное видение чего-то далёкого.

Я закрыла глаза и прислушалась к себе. Солнечный удар? Но мне не было плохо, голова оставалась ясной и свежей. На всякий случай оделась и пошла в домик. На ум пришёл недавний разговор с сестрой. Про парад планет в сочетании с ретро-Меркурием. Она говорила, что это очень редкое явление, которое повлияет на мою жизнь, кардинально поменяв ее. Что бы это значило? Может и вправду это так на мне сказывается? Нужно бы позвонить Алисе, но я так и не прослушала её много-мегабайтные голосовые.

Ладно, подождёт. Сначала доеду до Солонешного, а потом позвоню сестре.

Я начала собираться в дорогу. Без стука вошла Оксана. Губы распухли, глаза красные, волосы всклокочены.

— Ты в порядке? — я оставила чемодан у двери, а сама присела на диван к подруге — Он… — забыла, как зовут темнокожего претендента — Он что, ударил тебя?

— Нет — Оксана покачала головой — Он уезжает, его жена звонила. Оказалось, что она беременна. И сейчас попала в больницу. Мартин срочно прервал свою командировку и едет домой.

— Ну а чего ты ждала от женатого мужчины? — я никогда не умела «сластить пилюлю». Оксана хлюпнула носом — Что он бросит свою накаченную ботоксом американку и женится на русской горничной?

Подруга расплакалась, потом долго рыдала у меня на плече, и я вспомнила слова из книги Олега Роя: «найди того, кому хуже и помоги ему»…

Не уверена, что жизнь Оксаны хуже моей, но всё же… Я уговорила её поехать со мной. Поехать к дочери, которую она не видела уже полгода, пока искала ей отца…

После поворота на Камышинку асфальтированная дорога закончилась и до нашей родной деревни мы добирались, чуть быстрее, чем пешими. Местами, совсем опасно заезжая в горные ручейки и трясясь на каменных кочках, до самого вечера.

— Ты уверена? — Оксана не сдавалась, уговаривая меня остаться с ночёвкой у них.

— Вика хочет побыть с тобой! Она соскучилась по тебе. Ей сейчас нужна мама, а я буду тебя отвлекать — я взъерошила волосы девочке, а та благодарно улыбнулась. Такая маленькая, но такая взрослая. Похожа на Максима, как его разнополый клон.

— Так, всё девчонки! Мне надо поспать, завтра рано вставать.

Расцеловав эту милую парочку, я сажусь в машину, и еду в наш старый, родительский дом. У меня много мыслей и страхов по поводу того, что я найду там. Но я не трусиха. Отец научил всегда идти навстречу своим страхам.

Подъехав к парадному входу, я чуть не пробила челюстью днище автомобиля.

Сад был ухожен. Повсюду цвели и благоухали мамины розы. Сам дом хоть и выцвел, но создавалось впечатление, что здесь кто-то живёт.

Выхожу из машины, тёплый ветер наполнен запахами летней ночи. Стрекочут сверчки и пищат летучие мыши. Как в детстве ароматы садовой Маттиолы окутывают сладкой, невидимой вуалью и ласкают воспоминаниями.

Обхожу дом. Свет нигде не горит. Либо никого нет, либо обитатели спят. Я в раздумьях, как быть. Если мама сдаёт дом на сезон, то было бы неприлично в столь поздний час ломиться на порог, пусть даже своего дома. Но мама ничего не говорила о его сдаче. Мысли о том, что она утаила этот факт, неприятно царапнули итак вовсю расцарапанную душу.

Встану лагерем до утра, а с рассветом постучусь и всё выясню.

Глава 5. Тайные заклинания

Туман от озера за нашим домом расползается до середины деревни, а уж мою машину, проглотил под утро целиком. Я так и не стала вчера ночью ломиться в дом и будить кого бы там ни было.

Время почти пять утра, я проснулась от того, что замёрзла. Включила печку в машине и снова забралась в спальный мешок. Сегодня выдвигаюсь в горы, надо выспаться.

Маршрут выбрала не из лёгких: по Хребту дракона до ущелья Ябуу, там место очень вдохновляющее, сделаю в нём привал на два дня. Дальше вдоль озера Ивуа, через Каменную пустошь до горы Арахту. Переночую у подножия, а утром взберусь на неё до бирюзового озера. Там я планирую задержаться до следующей среды. Потом обратно тропой Студентов, через лес, по пасти дракона, вдоль родника «Фей», до нашего озера.

Вот такой маршрут я обрисовала Алисе и Оксане. Телефон будет отключен, выйду на связь только на Арахту, так что я вполне восполню свою страсть к тишине и одиночеству.

Еще, до похода, надо сегодня сходить на могилу отца. Я привезла с собой искусственные цветы, венок, весовые конфеты и фонарь, в виде свечи на солнечной батареи.

Отец мечтал оборудовать крышу, под солнечные батареи, и питать энергией световых волн, весь дом. Но так и не дожил до воплощения в жизнь своих научных грёз. Упал затылком на бревно! Что за нелепая и не естественная смерть. Тем более для такого здоровяка как отец. Он не ел жирную пищу. Питался в основном тем, что выращивал на огороде и в сарае. Занимался спортом и наукой. Я помню его смех, помню его искрящиеся весельем глаза. Но почему-то из памяти словно вырвали часть жизни после его смерти. Я ничего не помню о его похоронах. Почти целый год словно размазан дешёвым ластиком по листу, и тёмные силуэты лиц, людей и событий, уже не различить, как бы я ни пыталась.

Погрузившись в воспоминания я не заметила как уснула, а проснулась, когда солнышко во всю согревало новый день своим теплом.

Перед глазами снова двигались яркие шары окутанные светящимся бледно серым дымом. Мне представились картинки из учебника астрономии. Планеты выстроились в ряд по направлению к Солнцу. Разноцветные шары с маленькими бесцветными спутниками, их названия и краткие описания. Почему каждый раз картинка всё чётче, а планеты выстраиваются ровнее? Словно обещание приближения чего-то неизбежного, грандиозного, значимого, колоссального.

Встряхиваю головой, растворяя картинку в сознании. Выползаю из спальника. Собираю волосы в чеснок на макушке, переодеваюсь во вчерашние майку и шорты.

Какие бы условия для сна не были, я всегда сплю в сорочке, без неё никуда. Вернее, без них. Для сменки я купила три однотипных, коротких, струящихся по телу ночнушки. Белые, одна в мелкий красный горошек, вторая с розовыми зайчиками, я спала в ней сегодня, а третья в синих крупных ирисах. Всё нижнее бельё и карты я упаковала в плотный, непромокаемый, пластиковый пакет. Остальные вещи для похода просто сложены во вместительный треккинговый рюкзак. Каремат и спальник скруткой пристегнуты к его лицевой стороне.

Проверив, всё ли на местах, я вышла из машины. Солнечный свет больно полоснул по глазам. Моргая и утирая слезы, я вошла в калитку и попалась в капкан маминых роз.

Они разрослись ещё гуще, стали ещё колючее. Ну вот зачем сажать такие коварные силки прямо возле дорожек? Они притягивают своим ярким и ароматным обещанием нежной красоты, а в итоге увлекают в колючий плен, причиняют боль.

Выбравшись из шипастой ловушки я прошла через баню, совмещенную с котельной, примыкающей к дому. С обратной стороны находится зона пикника, здесь всё как я помню, чугунная коптильня, подвесная качеля, деревянная беседка, заросшая виноградной лозой. По отвесному стеклу стекает вода, напоминая прозрачную водную штору, которая сияет в лучах утреннего солнца.