Бесплатный фрагмент - Эдден

Предисловие

Мы все рождаемся одинаково богатыми. Прорвавшись к свету и издав первый крик, получаем одинаковое приданное — ЖИЗНЬ. Но не странно ли, что пройдя свой отрезок, выполнив личные нормативы, мы ее, свою Жизнь, кладем на плаху, как расплату за все содеянное?

****

Жан Гай молчаливо подпирал дверной косяк, пока в комнате была невообразимая, паническая неразбериха. Плачь, крики…, запах смерти. Картина не из приятных, а он не мог сказать и слова поддержки, в спину ему, в который раз, родная мать, вонзила нож безразличия. Ровно минуту назад он поднялся к ним на этаж, поговорить, разработать дальнейшие действия, а в лицо ему ударил холодный порыв ветра, от не закрытого окна. Пустота и тонкий конверт, с надписью «моему сыну, Жану». Он взял его, скомкал, хотел бросить на догорающие угли камина, даже не открыв, но не прошел к нему, а попятился, закрыл дверь, как оказалось, вместе с ней закрылась и маленькая дверка в его душе, связывающая его с родителями. Он уже не сердился, не пытался им позвонить, чтобы высказаться или выслушать извинения от отца, мать бы не соизволила с ним даже поговорить, он просто вычеркнул их из своего сердца. Оставив к отцу только жалость и благодарность за все годы, которые тот провел с ними, выбрав между властной женой и ими: сыном, внуками, семьей. Но это было давно, в другой жизни, в той, которая осталась за закрытой дверью.

Тяжело ступая, забыв о письме, которое все еще сжимал в кулаке, он подошел к комнате, где уже много дней лежала в коме девятнадцатилетняя девушка, приемная дочь детей, прикрывшая его своим стройным телом, от предательской пули сородича. Эта девочка спасла ЕГО и ее БОЛЬ была самым ВАЖНЫМ для него, самым ЗНАЧИТЕЛЬНЫМ. Взялся за дверную ручку, с крохотной надеждой, что сейчас, в этом длинном коридоре он оставит всю подлость, предательство и будет только их. Он будет принадлежать душой и телом только тем, кому дорог, кому нужен, кем любим и кого он, Жан Гай, уже признанный глава рода бессмертных, обожает и боготворит…

Судьба оказалась благосклонной. Создатели, в очередной раз, подарили ему больше счастья, чем родная мать. Жан безумно был счастлив и неизмеримо весел. Они побороли еще один барьер, поставленный на их жизненном пути смертью.

— Валерия жива! — ликовал он и повторял довольно долго, не только себе или жене, но и всем домочадцам. Он знал, какое это счастье — не терять близких, родных и дорогих людей. Знал и ошибался, что никто, так как он, не знает подобных потерь. Жизнь, такая каверзная штука и не спрашивает о возрасте, подсовывая тебе все новые и новые испытания, до тех пор, пока однажды ты не сорвешься. Пока не поймешь, что больше нет сил, пока не пустишь все по течению, плывя к своему финишу.

Вилен смотрела на него, улыбалась, прекрасно понимая всплеск эмоций, и не могла понять, как так получается, что чужой ребенок ему дороже собственных родителей? В их с ней отношениях все отлично, он ее и никто не вмешивается с нравоучениями, подсказками, дельными советами. У них полнейшее взаимопонимание, но должно же быть у него сыновнее чувство? Неужели так трудно взять трубочку, нажать запрограммированную кнопку и сказать им, отцу и матери, что девочка пришла в себя, что она обязательно выздоровеет.

Не сдержалась:

— Ты не хочешь позвонить отцу?

— Эд позвонил, я слышал. — отмахнулся Жан.

— Раз так, давай выспимся. — заявила она и ушла, так и не поняв его…

Часть 1 Спокойствия миражи

Глава 1

Тяжелая неделя сказалась на всем — сне, аппетите, общении… Последний же час стал просто адом, не смотря на прекрасный исход. Да, Судьба иногда преподносит подарки. Бесценные.

Вот тут бы радоваться, устроить пир, а они, практически все, устало, разбрелись по комнатам.

Дэн схватил дребезжащий под его ухом мобильный, собрался его прикончить, но вовремя увидел на экране: «Мала», ответил шепотом, сев на рай кровати:

— Да!

«Ой! Дэн, прости, наверное, разбудила. А можно Гению».

— Скажи мне, я попробую ее заменить. Не хочется будить, были очень тяжелые дни. — прикрыв трубочку рукой, зевнул и прикрыл глаза, не в силах проснуться.

«Ну, мы это, летим». — оповестила женщина и он расслышал голосок мальчика, пристающего к ней с вопросами.

— Отлично! — смутно припоминая предупреждение жены, уточнил: — Через сколько встречать?

«Если все хорошо, то через час приземлимся». — ответила ему подруга жены, Ольга и ребенку тоже.

— Понял, встретим.

«Тогда пока».

— Пока. — сказал он, уже потухшему экрану. Ев не проснулась. Он потянулся, растер лоб рукой и тихо поднялся, надев пижамную куртку, вышел в гостиную, тихо прикрыл дверь спальни, сделал звонок: — Юрий? Доброе утро. Приготовь машину, пожалуйста, надо встретить подругу из аэропорта.

«Съезжу, — отозвался мужчина и, видимо пребывая в приподнятом расположение духа, продолжил: — а кого? Их раньше тут было многовато.

Не смотря на то, что фраза прозвучала двояко, Дэн прекрасно понял, о чем идет речь:

— Как посмотреть. А встретить надо…. любимую. — тут он не сдержался, улыбнулся и даже оглянулся на дверь спальни. — Зовут Ольга, если это тебе что-то говорит.

«Маленькую, блондиночку, с сынишкой». — мгновенно понял Юрий.

— О! Ты у нас оказывается в курсе.

«Еще бы! — он хихикнул и уже спокойно, поинтересовался: — Как Лера?»

— Вроде нормально. Раз меня не будили, значит, все хорошо.

«Я так рад».

— Да, это счастье. Значит съездишь. Она прилетает через час.

«Да не вопрос».

— Пока! — оборвал Дэн разговор, услышав всхлипы, поспешил к жене: — Эй! Что за лужи?

— Я не смогла! Дэн, я ничего не могу в этой жизни!

— Стоп! Прекращай этот потоп и толком скажи, что ты такое не можешь.

— Бедная девочка! Как мы без нее.

— Спокойно, будем ездить в гости. — Ев вся изогнулась, словно судорога сковала все тело, издала непонятный шип и уставилась на него, замерев: — А вообще, чего ты решила, что она куда-то собирается?

Ев почернела, сразу пропали слезы, сжав кулаки, сказала:

— Ты что это? Совсем свихнулся! Какие гости? Как можно надо мной так издеваться?! Ну, муж, от тебя я такого не ожидала. Видеть тебя не могу! — у нее уже начинался новый поток слез. Дэн силой обнял, повторяя:

— Тихо, тихо… — и только сейчас понял, что она еще не в курсе. — Все хорошо. С Лерой уже все хорошо.

— Может и так. Но неужели ты думаешь, что я смогу забыть, как ее душа повисла над телом и смотрела на меня со страхом?! В гости! С каких это пор, кладбище — место для гостевания?

— Дорогая? Что ты сказала? Ты видела ее душу?

— Да! — ревела Ев, она была так убита, что сил не было даже ругаться с ним. — Такая тоненькая, прозрачно-голубая. И такая несчастная.

Дэн прижал ее сильней, гладя по спине, успокаивал:

— Вот глупыш мой! Если ты это действительно видела, а не видение было от усталости, то ты единственный человек на земном шаре, повидавший воскрешение! — Он поднял ее голову, вытер ей слеза и попытался поцеловать. Её огромные, заплаканные глаза, стали еще больше:

— Что ты сказал? — отстранилась. — Повтори! — тут же выскользнула из кровати и, не давая ему и рта открыть, спросила, — она жива?! — всунула ногу в один тапок и понеслась к двери, поняла, что не обулась, вернулась обратно, но Дэн уже схватил ее за талию:

— Только не шуми. Лера еще спит. Я так думаю. По крайне мере меня еще не звали. И еще… Ольга уже подлетает.

Вывернулась, схватила подушку и огрела его со всей силы:

— Ты, мужлан! Старый, противный, бессердечный! Я тут умираю от горя, а он молчит! И с ним я еще делю кровать! — Сорвала плед, закуталась.

— Ты это куда?

— На кудыкину гору! — Не поворачиваясь, буркнула она, а Дэн, так, невзначай, повторил:

— Ольчик прилетает…

Ев резко развернулась, запуталась в свисающем пледе, чуть не упала. Спасибо Дэну, подхватил ее на руки.

— Поставь сейчас же!

— А то что?

— Разведусь!

— Честно? — Уложил на кровать и отошел в сторону, наблюдая как она, психуя, не может освободиться. — Ну, да, а я и забыл. Любовь же всей жизни едет! Куда вы там собрались переехать, на Майями?

— Я убью тебя! Сейчас! Зубами загрызу и выпью всю твою кровь!

— Сколько страсти! Может помочь?

— Уйди! Видеть тебя не хочу. Это же надо, я, изнемогая от горя, а он молчит…. Да разверни меня!

— Уверена, что ты этого хочешь?

— Это тебе надо быть уверенным!

— В чем?

— В том, что я тебя убью!

— Тогда я не буду тебе помогать. Барахтайся!

Ев устало глянула на него и затихла:

— Пожалуйста.

— Как же я могу отказать твоей кротости! — Дэн наклонился, нашел завязавшийся узел, развязал и потянул угол на себя. Ев почувствовала свободу, моментально высунула руки, но он уже отошел: — И тебе доброе утро, любимая!

— Доброе! — Спокойно сказала Евгения, села на кровати, скрестив ноги. — Правда, все что сказал?

— Таким разве шутят? — В ответ в него врезалась подушка, а следом за ней Ев запрыгнула на него. — Не котенок, а настоящая тигрица! — Обнял и держал на весу. — Шею подставить или сразу за сердце возьмешься. Хотя…, оно и так принадлежит тебе. — Ев смотрела не него, глаза теплели, затем заулыбались и они слились в долгом и страстном поцелуе.

Глава 2

Ольга, единственная подруга Евгении и Валери с девических времен, низенькая, худая настолько, что выпирали косточки, с удрученно-уставшим лицом, села в правый угол заднего сидения присланного за ней авто, взяла сына на руки и даже не смотрела по сторонам, пока Юрий вез ее к имению друзей. Мальчик капризничал, вырывался из рук, но она его осаждала. Мужчина не вмешивался, сами разберутся. Так за всю дорогу не перемолвились и словом. Сестер, Вел и Ев, он заметил еще с въезда, прыгали на ступеньках, балуясь как дети, в ожидании гостьи. Встреча была ожидаемой — громкой и радостной. Юрий выгрузил чемодан, отнес в заранее приготовленную комнату, молча исчез, оставляя их одних.

— Ну, вот! Это ваши комнаты. — Вел открыла перед гостями дверь. — Располагайтесь, потом поговорим, после завтрака, так что поспешите. Мы будем ждать вас с маленькой столовой.

— А где твои вещи? — Ев смотрела на крохотный чемодан и сумку. — Это что, все?

— Да. Так уж получилось.

— Ну и ладно, купим! — заявили они дуэтом и снова рассмеялись.

— Девочки! Я так рада, что вы у нас есть. — На глаза женщины накатились слезы, но ни одна ни вторая обнимать не стали, прекрасно зная — разревутся.

— А мы-то, как рады! Особенно этому мужичку.

Мальчик насупился, но руки, протянутые ему, пожал.

— Идем! — потянула сестру Вел. — Успеем наболтаться. — и отойдя подальше, добавила. — Что-то они оба бледные.

— Дорога, перелет, скорее всего после очередной ссоры. — предположила Ев и отмахнулась: — Ладно, узнаем. — взяла сестру под локоть и потянула за собой: — Надо Лерку проведать, думаю, проснулась.

— Если вообще спала. Я-то помню, как это… — Вел унеслась в далекое прошлое, где после долгого забытья не могла спать ночами длительное время.

— Не начинай! Я и так с Дэном чуть не подралась.

— Ты чего это?

— Сама не знаю, нервы. — засмеялась: — Он помнит про Майями.

— Это трудно забыть! Ты же тогда, ну помнишь, так серьезно заявила: «В сорок лет, заберу Ольгу, уеду на Майями и женюсь на ней!» Думаешь, он забыл это заявление, после двух, прекрасных, лет замужества?!

— Ну, знаешь ли, ты тоже много чего говорила мужу, после нескольких бокальчиков МТС. — они еще веселее расхохотались, передразнивая друг друга воспоминаниями, пока шли из одного крыла, где были гостевые комнаты, в другое крыло первого этажа, где в одной из пустующих комнат, случайно образовался лазарет, так выручающий их время от времени. Постучали, осторожно приоткрыли дверь и заглянули:

— Не спишь?!

— Доброе утро! — девочка поднялась и села.

— Ты чего это, вояка! А ну-ка, быстро ложись! — прикрикнули на нее обе, улыбаясь от счастья, что дочь жива. — Сильно болит?

— Что болит-то? Вы все спрашиваете, а я толком не пойму. Нет, конечно, у меня косточки ломит, ну как на простуду, слабость какая-то, но толком скажите хоть вы, что у меня должно болеть?

— В тебя Пауло стрелял, попал прямо в грудь. — ответила Ев.

Девочка раскрыла свою сорочку, там была маленькая точка, синенькая, как от удара.

— Сюда?

Женщины кивнули. Она потерла синяк, напрягая память, но в голове был какой-то кавардак.

— Ты помнишь, что тебе снилось? — спросила Вел, прекрасно помня практически все свои ведения в те далекие, долгие месяцы, гипнотического сна, в который она впала не по своему желанию.

— Не помню, так, отдельные картинки. Но и их рассказать не смогу.

— Ничего страшного, вспомнишь. — вставила Ев, перебивая сестру от очередного излияния собственного опыта. — Как же здорово, что ты здорова! И Игорь теперь выспится.

— Я его еле выставила. — Смущаясь, сказала девушка.

— Выставила она его! Он тут на кресле, столько ночей провел…

— Мамы!

— Все, молчим! Только этого не надо стесняться. Игорь очень хороший и любит тебя сильно. Таких парней, как он, не часто встретишь.

— Да. — опустила голову Лера. — Но, никто из мужчин не любит больных женщин.

— Это ты нам говоришь? Про наших? Лера, что за пессимизм? Эд сколько со мной нянчился. А Дэн со мной и твоей младшей мамулей? Даже не смей думать такое.

— Не буду, а вы мне расскажите, как все случилось?

Вел присела на краешек кровати и ничего не скрывая, рассказала, как она получила ранение, как Игорь прикрыл ее от следующих пуль, как Дэн и Влад боролись за ее жизнь. И ни одна, ни вторая, даже не заикнулись о своем участии.

— Мне хоть вставать можно? — после всего услышанного, Лера смогла помолчать с полминуты и, заминая кроя одеяла, изнемогая от безделья, смотрела на них, моля.

— К врачам! Мы в этом не спецы. — Уже у двери ответили они ей. Послав воздушные поцелуи, скрылись.

Молча дошли до парадной лестницы и засмеялись, выпалив одновременно: — А свадьбе, быть!

****

Завтрак был веселый и многочисленный, собрались буквально все. Агния внимательно изучала мальчика, медленно пережевывая пищу и заставляя его искоса смотреть на нее:

— А вы к нам надолго? — спросила, как хозяйка, уставившись на него прищурив глаза.

— Не знаю. — тихо ответил мальчик: — Как мама скажет.

— Значит, учиться будешь у нас! — утвердила она и, взяла чашку, но пить не стала. Славки прыснули, но тут же затихли под ее взглядом. Они его тоже изучали, осознавая, что мальчишка, с кем они как-то играли, значительно подрос с их последней встречи.

— А девчонки положили на него взгляд. — шепнул Эд жене.

Ев, догадавшись, улыбнулась ему, глянула на сестру и затем на детей.

— Оля! — прервал молчание взрослых Влад. — Простите за вопрос, Вы себя хорошо чувствуете?

— Даже не знаю…. Перелет…. — она покраснела и опустила голову.

— Вот ты и займись ее здоровьем. — сказал Дэн. — Прогуляй, по свежему воздуху, покажи окрестности. Нам она нужна здоровенькой. У Ев на нее виды.

— Дэн! — засмеялась Вилен. — Не за столом же и не при детях.

— А что сразу — не при детях? — уставилась на них Агния. — Как помогать — большие! Как любовные истории — так дети!

— Агния! Попридержи-ка язычок. — попросил Дэн.

— Свободен. — буркнула девочка и отпила, наконец, из чашки. — А ты любишь какао? — Опять повернулась к Максиму, подвинув ему свою чашку.

— Не знаю.

— Так проверь. — требовала девочка, он моргал, не зная, слушаться или нет.

— Пойдемте в игровую. — Владислава поднялась первой. — Пусть взрослые расслабятся.

— Невыносимые дети! — бросил им вдогонку Эд и одарил строгим взглядом.

— Естественно, мы сами ходим. — парировала Мира и побежала за остальными.

— Не обращайте внимания. — смеялся Эдгар. — Начались естественные «выбражения», — он выделил последнее слово, даже пальцами изобразил кавычки, продолжая: — парень в доме!

— Что значит, естественные?! — уставились на него три пары женских глаз. — Мужчина, ты ничего не путаешь? — добавила Вел.

— Тихо вы, орлицы! — заступился Дэн за брата. — Сказал, что сказал. Что не так? А вы, типа, такими не были? Я-то, уж помню!

— Небыли! — стукнула его, шутя Ев. Ольга сидела молча, смущаясь их перебранке.

— Прекрати! — закрылся от жены салфеткой Дэн. — Что о нас подумает Оля? — И тут же подложил жене шпильку. — Вот, Оля, рассмотри ее как следует, уж если я изменить не смог, то никто не сможет. — Ев колотила его по спине, все заливались смехом, и только Ольга молчала, широко открыв серые глаза. — И еще совет, бесплатный. Не выходи за нее, она такая злая! — Стул грохнулся, оба поднялись и бегали вокруг стола. Ев пыталась его догнать и как следует двинуть, он же, не сильно старался убежать, но зато втянуть кого-то из родных, продолжая болтать: — Или у вас наоборот?

— Все! — Ев уселась на место и отодвинула его стул, как смогла, далеко. — Развод!

— А я и не сомневался! — Сел на стул, благодаря ей оказавшийся за ее же спиной, сложил руки на коленки и сверлил ее затылок прищуренным взглядом. — Уважаемая, доесть-то мне можно, или бросишь голодным?

— Клоун! — бросила Ев, утомившись.

— И часто у вас такое? — спросила Ольга, переводя взгляд от одного к другому.

— Только когда появляется предмет обожания. — садясь на свое место, ответил Дэн, за что получил локотком в бок. — Ты чего? Я же говорю, у девочек, появился предмет обожания. Будут за ним ухаживать, воспитывать, приручать. Ты разве не заметила, как Агния его изучала?

— Спасибо всем, — наконец смогла сказать Виен, улучив минуту покоя. — Нам с Жаном пора. А то чувствуем себя лишними. — И не дав никому возможности возразить, вытащила мужа из-за стола. Они еще и отойти не успели от столовой, как новая волна смеха разлетелась по дому.

Вел поглядывала на сидевшего перед ней Влада и считывала его заинтересованность в их с сестрой подруге, дала сигнал мужу и Эд, без лишних слов, все понял:

— Оля! А если серьезно. Влад наш семейный доктор и мы все, никому кроне него не доверяем. Пусть он измеряет твое давление, глаза-то красные. Если все нормуль, погуляйте по саду. У нас есть важные дела. Да и ужин, — он посмотрел на Леру: — мы планируем устроить праздничный. Как, дочь наша, Будур?!

— Я же не против. — краснея ответила Лера. — А то, на что ты намекаешь, как-то не ко мне. Все вопросы к Игорю.

— Что-то я не в теме. — шепнула Ольга на ухо Ев.

— Еще бы! Тут столько событий, за время нашего нечастого общения. Но все в свое время. Иди, действительно, измеряй давление, ты нам не нравишься.

Влад кашлянул, смущаясь напору женщин, подал руку и увел Ольгу.

— Сводницы! — Скорчил рожицу Дэн.

— Ты лучше радуйся, — ответила Ев, глядя вслед подруге. — одиночество твое откладывается!

— И почему это сразу сводницы? — Вел подошла к Дэну, подняв брови, смотрела не моргая, в ожидании ответа, но парень не спешил, что-либо говорить, тем более, что жена уже торопила. И поэтому Вел высказалась, сама: — Между прочим, это мы заботимся о благе родных и близких. А вы только и можете, что ёрничать!

— Как скажешь, сестренка, как скажешь! Валерия! — Тут же переключился Дэн, уже у двери. — Ты почему еще здесь, а не в кровати?

— Но…

— Никаких «но»! Игорь! Ты еще видишь ее своей женой? Так проводи, будь добр. Привет всем, увидимся! — И унесся.

— Как всегда! — Сказал Эд, последним выходя из столовой. — Ничего не меняется!

— Ты это о чем?

— О младших! Носятся, как дети.

— Это плохо?

— Это — клево! Но я хотел поговорить серьезно.

— Ты и серьезно?!

— Валерия!

— Я же просила, не называй меня так. Нет, я люблю свое имя, но две Валерии в доме — это слишком!

— Хорошо, Гелио, не буду. — Топот ног известил, что Дэн возвращается. А следом за ним и Ев. — И что забыли?

— Да вспомнил, поговорить надо. — Сказал парень довольно серьезно, от веселости не осталось и следа.

— Так пошли, поговорим. — Эд покрутился, спрашивая «куда?», и отправились в библиотеку. — И что тебя так вернуло?

— Лера! Вот не меряйте мой рассудок взглядами! Я пичкал ее лечебником, весь этот час.

— А то мы не знаем.

— Дело не в том. Эх! Надо все же говорить с Жаном и Виен. Может быть обратный эффект.

— Слушай, я и забыл, вообще выбило из головы. — Эд даже помрачнел: — А сколько она может продержаться?

— Так откуда мне знать? Поэтому и хотел со всеми поговорить. У Виен срывы начались через сутки.

— Что?! — Обе девушки уставились на него.

— Вы что, не в курсе? И мама не рассказала вам, как чуть не убила отца?

— Нет! Ну и дела! — удивлению Вел не было конца, а Ев опять взъелась на мужа:

— И ты мне ничего не сообщал! Да как ты мог?!

— Во-первых — это не моя тайна. Во-вторых — она ваша мама. И если не сказала, значит, были причины.

— Так! О причинах потом, говори вкратце.

— Да я и сам знаю вкратце. Помните наш первый приезд сюда, в имение? — сестры кивали. — А их внезапное исчезновение? Так вот. Виен почувствовала себя странно и не хотела нам портить выходные. Уговорила отца отвезти ее подальше от людей. Ну, вы сами понимаете, он и обрадовался. А у нее началось раздвоение личности. Как она мне говорила — соблазн был такой, что скручивало всю. Свидетельством — разрезанная ладонь. Она нож зажала в руке, чтобы не в садить ему в спину.

— Во дают! Столько лет молчали. — Вел посмотрела на Эда. — Ты знал?

— Кое — что. Отец брякнул, ругаясь на нас. Вел! Ну, я не думал, что она с тобой не поделилась!

— А ты вообще мало обо мне думаешь. И что дальше?

— Да ничего. Жан напоил ее каплями, додержал до новолуния и обратил.

— Н-да! — Мотнула головой Ев. — Целебная водичка. И часто такое бывает?

— Нет! — Ответил Дэн, прошелся по комнате и стал перед ними, убрав руки за спину. — Раз уж говорить, то говорить начистоту. Перед болезнью Виен, я сделал упрощенный вариант. Пробовал на себе, ну и так, понемногу, когда практиковал в больнице, на приговоренных. Это не продлевало жизнь, но и не укорачивало. Никаких побочных эффектов я не замечал. Да вообще, они же все были уже одной ногой там…, ну и…. всего несколько выздоровело, а остальные ушли в мир иной без мучений. Я, конечно, все время работал над настойкой. Ладно, что я теряю время…, да ни одно из животных, на ком я пробовал до того, как испробовать на человеке, не прожило дольше обычного, но болезней избегал. А тут такое с Ви. Да еще в момент их встречи с отцом. У меня опустились руки, и я решил — будь, что будет, но она не умрет! Вот и дал ей те капли. — Он замолчал, смотря на девушек. Вел не произнесла ни слова. Ев — подняла бровь, но молчала. — Знаю, что поступил…, не совсем гуманно, отец, когда узнал, так орал. Но ведь ее это спасло! Девочки, ну хоть вы меня понимаете? А ты Вел? Ты бы выкарабкалась тогда? Если бы не целебные капли?

— Не части! — сказала Ев. — Наверное, это правильно. Я, конечно, очень зла на тебя, не за эксперименты над нами, а потому, что думала, тайн между нами нет. Но тебя многое прощает.

— Дэн! — Вел кашлянула и продолжила: — Я не столь оптимистична, как сестрица. Знаешь ли — быть подопытным кроликом, неприятно! Но Ев права, когда теряешь родного — готов на все. Мог бы нам честно сказать, было бы не так обидно. Но что теперь махать саблей. По крайне мере, я хоть теперь знаю, отчего тогда, чуть с горы не сиганула! — Эд обнял ее, поглаживая по плечу, успокаивал. А Ев медленно поднялась со своего места, поставила руки на бока и уставилась на сестру:

— Новости! Оказывается у вас, у каждого, есть скелет в шкафу, и только я одна, девочка — Божий одуванчик, не в курсах! Подождите! Я хочу знать, когда ты собралась сделать то, что в здравом уме и представить сложно?

— Давно. — ответила Вел, смотря в пол.

— Это меня не устраивает.

— Ев, не надо! — попросил Эд. — И вовсе она не собиралась этого делать.

— Адвокат!

— Но ты же видишь, как ей тяжело вспоминать! Это случилось непреднамеренно. Мы немного поспорили, из-за Леры. Вел считала себя ущемленной, что детей не сможет иметь, поговорили на повышенных тонах, а тут это Солнце, к ней с любовью прильнуло. Ну и…. Да не выдумывайте, больше чем есть! И ты, родная, даже не думай так больше. Растрогалась, сердечко было на взводе, хотела побыть одна, отъехала от нас. Там склон, ну, коляску и понесло. Все! Какое тут желание, или еще что. Чистая случайность! Но зато испугалась, и все мы узнали, как ты оказалась на тех кладбищенских плитах. Где… — он оборвал себя. — Ев, дорогая, пойми. Просто есть моменты, о которых больно вспоминать, а уж по живым ранам… — Эд махнул рукой: — Вот, прошло время и мы можем это все озвучить. — Он прижал Вел еще сильней, но и к Ев протянул руку. Уж очень он любил эту взбалмошную правдолюбку. И Ев шмыгнув носом, повернулась к мужу:

— Колись, раз уж пошла такая пьянка, что я о себе не знаю. Может ты умолчал что, пока я витала, там, в зазеркалье?

— Ничего! Клянусь, как на духу! — Дэн смотрел в ее глаза, положив руку, себе на грудь и ждал эмоций недоверия, но Ев, как всегда, всех удивила.

— Я знала! Да! Я знала, что уникальна! А мне никто не верил! Так, тебе, муж, предписываю, сделать список побочных эффектов, ну так, на всякий случай. — и, не делая паузы, спросила: — Что у нас дальше?

— Дальше, только праздничный ужин! — Заулыбался Дэн, поняв, как легко отделался. — Какие есть предложения?

— Простите, мальчики, но это чисто ваша проблема! — Вел, наконец, подняла голову, хоть глаза все еще и блестели, но от сердца отлегло.

— Как это?

— Да так! Вас за язык никто не тянул. Пообещали всем праздник — извольте делать!

— Смотрите, не пожалейте! — Перемигнулись братья, тут же ушли, оставив их одних, перемолоть все услышанное.

Глава 3

Влад отнесся к поручению друга со всей серьезностью. Эта маленькая, хрупкая женщина, открылась ему, в эту встречу, совсем иначе, чем ранее. Она кардинально отличалась от подруг сестер, Сашки и Ирен, а уж тем более от Ан. Нет, это совсем не странно, что он ее не заприметил тогда, он, конечно же, видел ее, но тогда она ему казалась недосягаемой, определенной по жизни и холодной. Девушкой на своей волне, с серьезным влечением к любимому мужчине. Сегодня же, в своей скрытой обиде на мужа, а Влад прекрасно разбирался в людях, и ему не составило труда понять, с каким настроением Ольга приехала к Гаям в гости; она была такой ранимой, такой уязвимой, что ему ужасно хотелось закрыть ее от всего мира, своей широкой спиной.

— Давление низкое. Наверное, дня два на ногах? — проговорил он, мягко отпуская ее руку.

— Почти. — просто ответила Оля, даже не глянув ему в глаза.

— Выспаться Вам надо, как следует.

— Я бы с удовольствием, а сын?

— О! — обрадовался Влад. — За него не стоит волноваться, он в надежных руках. У него отличные няньки! А если не найдут общего языка, или он от них устанет, я с удовольствием с ним поиграю.

— Мне как-то неудобно Вас обременять.

— Неудобно… — он замолчал, улыбнулся, и плечи его распрямились, как только серые глаза Оли остановили свой взгляд на нем: — присказку Вы знаете…. — не закончив, присел на стул, продолжил: — На то друзья и существуют. Два часа сна и Вы в норме. Оль! А может на «ты»?

— Можно.

— Странно, почему мы ни разу не встречались?

— Разве? По-моему пересекались пару раз.

— Так, то же пересекались!

— Конечно, «то же» было лет восемь — десять назад. И я была значительно моложе.

— Правда?! — Он засмеялся, просто, по-доброму. И ей не было не по себе от его смеха. Ей вдруг стало намного спокойней, чем еще минуту назад. — Моложе — это проблема! — смеясь, говорил он. — Прости. Отдыхай. — подхватился, словно вспомнил нечто важное, закрыл дверь, довольный как слон, сам не понимая чем, и врезался в сестер: — Куда направляетесь?

— Как это куда? — не поняла его вопроса Вел. — К Ольке! Странные вопросы вы задаете, товарищ. Он взял их под руки и развернул:

— Ваша подруга — человек!

— А мы, по-твоему, кто?

— Суперменки! Пусть выспится, девушка.

— Влад! — Ев изучала его лицо, достаточно скрупулезно: — Ты не перегибаешь палку?

— Нет! Два часика погоду не испортят.

— Еще как испортят! Целых два часа, мы будем сидеть под дверью и ждать?! Мы хотим общения. Или ты намекаешь, что она сильно больна?

— Да, нет. Просто низкое давлении, но по сравнению с тобой, уважаемая Ев, она — космонавт. А вообще, где это вы ее столько лет прятали?

— Прятали? — снова повысила голос Вел. — Ну, батенька, вы даете. Ходите, задрав нос, под ноги не смотрите, а она у нас девушка маленькая.

— Да, Мал золотник, да дорог… — Вырвалось у парня и он, засмущавшись, ушел.

— Ты думаешь то же, что и я? — Спросила Вел.

— Не знаю о чем думаешь ты, но, кажется — да!

Декабрьский вечер, температура упала до нуля, лениво падал снег и тут же таял.

— Может, я останусь дома? — тихо спросила Оля, стесняясь. — У вас семейный праздник.

— Прекрати. С сыном все будет хорошо, не маленький. — Ответили ей девушки.

— Оля! — улыбнулся Эд. — Не стоит даже думать, что ему будет плохо без тебя. Ния не даст ему скучать.

— Эд! Не издевайся над моей дочерью! — насупила брови Ев, сдерживая улыбку. Ей нравилось поведение дочки, и она с большим удовольствием наблюдала за тем, как та крутит мальчонкой, воспитывая его, делая сильней, практически отрывая от юбки матери.

— И не думал! — сложа ладони под подбородком, Эдгар с минуту смотрел на нее глазами полными мольбы: — Я восторгаюсь ее хваткой. — но стоило ему отвернуться, как взгляд его становился серьезней, а лицо холодней: — И потом, Оль, не подводи нас.

— Колитесь, что уже задумали? — подала голос Вел. Она была сильно заинтригована отсутствием мужа и сестры целых полдня.

— Все узнаешь в свое время. Мы ждем вас в машине. — бросил Эд, но тут же повернулся к жене и, глядя с любовью, послал воздушный поцелуй, сообщая: — Жан и Ви доберутся сами.

— Мы что, собрались взять Бастилию? — не унималась Вел. Она не злилась, не подозревала, просто сгорала от любопытства, что замыслила эта парочка, умчавшись ни свет, ни заря, да еще и не поделившись с ней!

— Почти. — Эд уловил ее нетерпение и теперь, не смотря на то, что хотел все рассказать, тянул интригу: — Да что ты за человек! Сказал же…

— Нет, ну вы даете! А вдруг мы одеты несоответственно?!

— Как так? Нормально одеты — тепло, удобно…. Что еще нужно?

— Эд! Не зли меня.

— Да, хватит вам! Как дети. — вмешалась Ев, но несмотря на это, так и не стала на сторону сестры. — Долго мы еще тут торчать будем?

Эд сделал легкий поклон, открыв перед ними дверь и стоял так, пока все не вышли из комнаты, а в машине Вел опять запела свою песню:

— Мы на набережную?

— Вот что за человек! И с ней я столько лет в браке!

— В том то и дело, что в БРАКЕ. Я могу и облегчить твою участь. — Насупилась Валери.

— Да, родная, на набережную. И я тебя люблю очень!

— Оно и видно! — Отвернулась к темному окну, взялась рисовать по нему незамысловатые узоры.

Эдгар поглядывал на нее, но не трогал.

У причала стоял катер, весь усыпан огнями — трап, мачта, все борта. Отчего больше походил на плавучую елку.

— Подошли с масштабом! — принялась бурчать Вел, недовольная скрытностью мужа, но он не обращал внимания, шутил и обнимал ее, как ни в чем не бывало, поднимаясь на борт. Но, оставшись наедине, спросил:

— Ты чему сердишься, что я не сказал, делая сюрприз, или что без твоего руководства?

— Мог бы просто сказать! — ответила она. Улыбнулась, прищуривая глаза. — Мне нравится, зимой, морская прогулка…. Плавать хоть не заставишь?

— Плавать? Нет. Вот поездка на «банане» предусмотрена.

— Тогда только с тобой!

Ольга смотрела на все это, на их отношения, казалось бы, задиристые, но такие нежные, такие романтичные, что у нее дух захватывало. От этого и помалкивала большей частью. Был и еще один пунктик, будучи совсем не высокой, ниже подруг на голову, а уж их мужей и более, она не снимала обувь на высоких каблуках, даже в гололед, стесняясь своего роста. Выйдя из машины, просто остолбенела: — «Как туда добраться?» — думала она и топталась на месте, не решаясь отойти от машины. Только, к ней на встречу, уже сбежал Влад и протянув руку, галантно осведомился:

— Я могу помочь тебе?

— Можно! А то вот… — выставила вперед ножку, демонстрируя шпильку.

— В каюте тепло и не скользко, а это мы одолеем. — он положил ее руку на локоть, выдержал несколько неуверенных шагов и подхватил за талию, как пушинку приподнял и доставил на борт.

Оставшись одни в каюте, женщины переглянулись, и Ев подошла к бару:

— Размочим горлышко, пока мужчинки совещаются на палубе. Оль! А ты давай, рассказывай, что случилось?

— Может потом?

— Потом, это потом. Говори, хоть вкратце. — Ев протянула Лере бокал, мгновенно нарисовался Игорь, глянул на нее так, словно она яд подала девушке. — Да это сок! — отчиталась Ев, и замерла, поняв, что начала оправдываться перед парнем, но продолжила свою речь: — Мы все пьем сок, пока вы, мужики, опять исчезли.

— Считай, что я поверил! — улыбнулся, смутился и скрылся.

— Подумаешь! Две капли мартини никому не повредит. Или я не жена доктора? Ну, Оль, что молчишь?

— Да ничего страшного. Просто достало все!

— Ничего страшного!.. — хмыкнула Ев: — Ты срываешься среди ночи, бросаешь дом, школу. И ничего страшного?! — Глаза Ольги заблестели. Евгения, вздохнула: — Понятно! Значит, оставим до лучших времен.

Вел не была столь требовательно к подруге, расскажет, когда захочет, а нет…, что от этого изменится лично в ее жизни — да ничего! А вот мужчины начали ее уже заводить, она открыла дверь на палубу и строго спросила:

— И чего мы ждем?

— Кого! Родителей! — Ответил Дэн.

— Но у нас уже слюнки от запахов и колики!

— Вел! Милая, но не я же опаздываю. — крикнул Эд и машинально глянул на часы.

— Едут! — Тут же добавил Дэн.

Виен появилась первой:

— Простите! Это все Жан. Носился по городу, искал нечто особенное. Что именно, я так и не поняла. — глянув по сторона, добавила: — А мы тут не замерзнем?

— Глядя на боеприпасы, — Ев открыла бар, где выпивка была на все вкусы и не по бутылке: — нет!

Наконец, они услышали шаги мужчин, и у каждого в руках был букет.

— Так вот, что ты искал! — усмехнулась Виен. — Мог бы и не мучиться. Спасибо!

— Не угадала. — он поправил ее стул, пододвинул, и стоял, ожидая пока жена присядет. — Из-за цветов я бы тебя столько не возил по городу. — подождав, пока все усядутся, продолжил уже для всех: — Дамы и господа! Шучу!.. Дорогие мои! У нас сегодня грандиозный повод напиться.

— Пап! — засмеялся Дэн.

— А что я такого сказал? Каждый человек в жизни должен побыть в состоянии, так сказать, не стояния, но только по радостной причине, тогда голова на утро светлая. Ну, что, родня…. — он сделал паузу, приковывая всеобщее внимание: — Лерочка наша жива, здорова и все благодаря вам, мои дорогие… дочери. Так что — за вас! — Он выпил немного, стоя и, наконец-то присев, продолжал. — Дети наши счастливы, все без исключения. Мы выиграли, в очередной раз. Вот и Ольга в гости приехала. Правда за столом не хватает еще одной Ольги, кому хоть так, хоть иначе, но мы должны сказать спасибо….

— И Николя! — добавила Ев.

— А Николя тут! — вошел мужчина, сияя, с охапкой цветов и сразу к Лере. — Умница ты наша! Здоровенькая!

— Штрафную! — засмеялись все. — Ник, говори!

— Что же мне вам, дети, сказать? — он вдруг усмехнулся: — Я и сегодня один…. Но это не важно. Главное, что мы все вместе, и жена тоже, хоть и не за этим столом. А выпить я предлагаю за женщин. За милых, красивых, сильных и неповторимых!

— Ура!…

Влад сидел рядом с Олей и интеллигентно ухаживал, не надоедая присутствием, не настаивая на том, что она обязательно должна попробовать то или это. Он просто предугадывал любые ее желания, без лишних слов. Казалось, что даже без малейшего прикосновения, он чувствует ее. И ей это нравилось. Ей было уютно, в этой большой, необычной в своих отношениях, семье. Она даже перестала замечать, как они все хорошо выглядят, что у них совсем нет усталости, что была в ней, нет синяков под глазами и многочисленных морщинок. Она забыла ту небольшую зависть, что, нет-нет, а проскальзывала, когда они встречались и ее подруги, оставались все теми же молодыми и задорными, а она, глядя на себя, понимала что стареет. Ей было хорошо и уютно. И, что было самым главным, она ни разу не вспомнила свою семью….

Звучали тосты, говорили все. Катер шел на малом ходу вдоль берега. За комплиментами полились воспоминания и курьезные моменты жизни, от чего громкий и безудержный смех разлетался по пустым морским просторам.

Летели минуты, складываясь в часы, и вот Игорь осмелился:

— Родные мои, я уже просил у вас руки Валерии, сегодня хочу повторить. Лера, выходи за меня замуж!

Девушка опустила глаза, прикусила губку. Пауза тянулась, напрягая всех.

— Валерия! Ну, сколько можно мучить парня?! — не выдержал Эд. — Назначь поскорее дату.

— Я согласна! Но вот дата…

— 14 февраля! — Сказала вместо нее Виен.

— Почему так? — Повернулся Игорь.

— Прекрасный день. Для кого-то это праздник всех влюбленных, а вы разве не таковые? И потом. Зачем нам в конце года, или январь? Сам по себе насыщенный праздниками. Да не все ли равно, почему, отличный день. И не забудьте, это должно быть событие! Все-таки, у меня первая внучка замуж выходит.

— Значит четырнадцатого! Отлично! — Обрадовался Игорь, надел колечко на пальчик любимой.

На палубе матрос ударил в румбу, Ник всех отправил проветриться, небо озарялось фейерверком, за которым Жан носился, весь день, от фирмы к фирме. Не обычный фейерверк а, продолжительный, с разными сердечками.

— Не замерзла? — Спросил Владимир, стоя рядом с Ольгой.

— Есть немного. Но, тут такие события, что я не думаю об этом.

— Море, двойная свежесть. — Влад снял свою куртку, набросил ей на плечи, укутав практически всю. Его рост, в два метра и ее миниатюрность в скромные полтора, смотрелись немного несовместимо. Он приподнял ее и поставил на скамью. — Так лучше видно. — Ольга ничего не сказала, боясь упасть, держалась за его руку, что явно доставило ему удовольствие.

— Горячее подано! — Услышали они, едва ударил последний залп.

— Оля! — Ведя ее вниз, осведомился Владимир. — А ты надолго в гости?

— Если не выгонят, хотелось бы остаться на праздники.

— Не выгонят! — заявил он таким серьезным тоном, что сердце Оли, бешено заколотилось.

— Пойдем, нас все ждут.

****

— Ну, наконец, мы девичником! — входя к подруге, объявила Ев. — Двое суток ты у нас в доме, а мы еще и не болтали. Как настроение?

— Ой! После такого вечера, даже не знаю, что сказать. — Ольга часто заморгала, слегка покрылась румянцем, а руки, подрагивая, начали теребить полы кофты.

— И чего это?

— Да все так шикарно!.. Мне так не жить…

— Вот это ты сказала ерунду! — бросила Вел. — Вся жизнь в твоих руках.

— Но как?!

— Первое — бросить своего.

— Вел! — Прикрикнула Ев. — Так нельзя.

— А доводить ее до такого, можно?

— Я не мешаю вам? — подала голос Оля.

— Сиди уже! — крикнули на нее обе, но Ев тут же спохватилась. — Прости! Мы за тебя переживаем, очень! Значит поссорились?

— Мягко сказано. У меня просто нет больше сил — дом, работа, школа, больницы. Всем что-то должна, всем обязана!

— А Темыч?

— Как Темыч. То ему некогда, то друзья, то он спит! Потом в обратном порядке, а между всем этим списком — у него еще и машина ломается. Все свое время возится со своим дрындулетом! А ведь говорила ему, купи новую, подожди немного, и возьми хорошую. Нет — друг продавал, надо взять, за копейки…. Копейки! Он на нее уже столько вбухал, что полторы машины купить можно было. Да, что говорить. Ему вообще ничего не надо, только то, что стукнет в голову, сиюминутно!

— Оль! Ну, ты же у нас такая суперская. Брось его, найдешь другого. — более мягко повторила Ев, уже сказанное сестрой.

— Кого?! — она выпила залпом, как бы запивая горечь обид. — Мне уже столько лет! А сын? Кому нужен чужой ребенок?

— Вот почему все женщины так думают? — заговорила Вел, откидываясь на спинку стула и складывая руки замком на груди: — Оля — все, что ты говоришь, отговорки! И только затем, что бы ничего не менять.

Оля опустила голову, ей совсем не хотелось спорить или обсуждать семью. Она ехала к ним забыться от всех трудностей. Как же ей хотелось прервать этот разговор, но боялась обидеть подруг — они же от чистого сердца за нее волнуются. И тут в дверь постучали. Горничная внесла букетик бело-розовых, мелких розочек.

— Это мне? — удивилась Ольга.

— Нет, нам! В твою комнату. — Передразнила ее Вел, подскочила, взяла букетик и выпроводила горничную. — Здесь записка. — Подала и смотрела, не сводя глаз, как краснеют у подружки щеки и поднимаются брови.

— Ничего не понимаю! — Оля, пробежав записку пару раз, подала листик девушкам.

— «После первой встречи, всегда есть вторая…» Без подписи. — прочла Ев. — Чудесно!

— Ольчик! Ты понимаешь, что жизнь дает тебе второй шанс? — сказала Вел. — К слову, как тебе Влад?

— Хороший, интересный, внимательный, обходительный.

— И не женат.

— Что с того? Я замужем.

— Ты?! И штамп в паспорте есть? Неужели, мы что-то пропустили?! — Не унималась Вел.

— Оль! Тут Вел права. Ты подумай и обрати на Влада внимание. Он не только симпатичный внешне, он красив и внутри!

— А главное то, что будешь к нам ближе.

— Ой, девчонки, нужна я ему, как….

— Значит, не нужна? — Вел прищурила глаз. — Ну, ладно. — Она почесала носик, который начал предчувствовать нечто необычное и подмигнула сестре: — Кстати, ты вчера как добралась, а то мы загуляли, тебя не отвезли.

— Молча!

— Но это понятно, тут ехать пять минут.

— Сколько?!

И тут сестры уставились на нее пытливым глазами, сдерживая усмешки:

— Ага! Значит, дорога была долгой, молчаливой. И со вздохами!

— Перестаньте меня смущать.

— Тогда одевайся!

— Куда?

— Шопинг! Милая, у нас сегодня шопинг! Хотим тебя баловать. Ну, и себя, красавиц, тоже!

Поездка удалась. Вел, довольная собой и всем миром, влетела в комнату и, заметив мужа за работой, напевая, вошла в кабинет:

— Привет родной! Как дела в школе?

— Приятно слышать нотки любви и заботы.

Не обратив внимания на его подтекст, она продолжила:

— А о мальчике поговорил? Они к нам надолго….

Эд поднялся, медленно обошел стол и, опустив голову, поцеловал ее в щеку:

— Договорился. Будет учиться в классе с Агнией.

— С Нией? Но она же младше!

— А он пошел в школу, на год позже. Глядя на твое личико, напрашивается вопрос — ты не знала?

— Не знала. Как то не дошли до этого.

— Почему-то меня не удивляет. Еще один задать можно? Тогда скажи, когда ты перестанешь быть такой напористой? Неужели думаешь, что сорвав меня с рабочего процесса и дав поручение, должна еще и контролировать? Неужели я давал тебе повод сомневаться во мне?

— Нет. Я просто волнуюсь. Эд, а у нас новое веяние?

— Нет у нас ничего нового. И ты не волнуешься, а командуешь! Тебе бы родиться Наполеоном — Москву бы взяла! Ты дома, дорогая, дома! А я — твой муж. Могу хоть немного внимания и нежности получить?

— Мне выйти?

— Зачем?

— Перекадровку сделать, исправить неудавшийся момент встречи?

— Не исправима! — обнял ее, уняв свой всплеск эмоций, принялся отчитываться. — У всех все хорошо. Влад с Максом на площадке, придут к обеду, уроки сделали. А обед через двадцать минут. Я проверил документацию вашего агентства — все в порядке. Пока твой новый директор справляется. Буду в городе — наведаюсь.

Вел подняла к нему глаза:

— Эд! Но ты же и любишь меня такой!

— Да! Только, все года, что мы вместе, мечтаю ощутить твою заботу в свой адрес.

— Ага! Хитрец какой. Ты тогда сразу меня разлюбишь.

— Никогда! Клянусь!

— Вот и терпи, это твой крест.

— У меня жена не только красивая, но и умная. А главное — добрая! Иди, переодевайся и зайди к девочкам, они что-то хотят тебе сказать, по секрету.

— Тогда я сначала к ним, папочка, а потом сменю платьичко. Разрешаешь? — Ее лисьи глаза так смотрели на него, что Эд забыл обо всем на свете.

Глава 4

Ольга наслаждалась покоем, поселившимся в ее душе. Она ложилась поздно, даже если и уходила в отведенные ей комнаты раньше хозяев. Часто просто сидела у окна и смотрела на голые деревья или, включив телевизор не замечая, что за программа мельтешит перед глазами, отдавалась своим мыслям. В большей степени ее радовало то, как поменялся ее сынуля. Да, общение с девочками делает его живей, разговорчивее, любознательней. И тут у нее вырывался вздох — сын так стремился к Владу. К этому чужому мужчине. Кольнуло в груди, на глазах появились слезы и она, смахнув их, снова вздохнула и заметила, как Максимка и Влад, вдвоем, гуляют на детской площадке, довольные и не спешат возвращаться. «Что не говори, а мальчику нужен отец!» — сделала она заключение и задвинула гардину.

— Любуешься? — Спросила Вел.

— Да, красивый у вас вид из окна. И для детей все сделали… Вон, какую площадку отгрохали, никуда и выезжать не надо.

— Не уходит в сторону от прямо заданного мной вопроса. — оборвала ее Вел. — Ты же прекрасно поняла, о чем я. Максимка счастлив, неужели тебя это не трогает?

— Радует. Только, что ты этим хочешь сказать?

— Хочу сказать одно, тебе пора принять решение.

— Какого решения вы от меня ждете?

— Насчет твоей жизни! — подключилась Ев. — Неужели вернешься домой, и опять будешь тащить на себе рутину за всех? Оля! Не смотри на меня так. Сделай, наконец, шаг навстречу собственного счастья!

— Начать заново…. — проговорила женщина и минуту смотрела на подруг, покусывая ноготок. — Заманчиво…. Но как?

— С песнями и плясками! — выпалила Вел. — Что ты как маленькая?! Оля! Вот объясни нам, что тебя держит или связывает?

— Ребенок.

— Правда! — Вел начинала уже сердиться непонятной упертости подруги, от этого тон ее непроизвольно повышался. — Я что-то пропустила, но попробую наверстать, задав тебе несколько вопросов. Он его одевает, обувает? Возит на секции, оплачивает хорошую школу? Или хотя бы гуляет с ним в выходные? Молчишь?! Вот и молчи! А тут такой мужчина! И сын твой к нему привязался, да Влад им просто восхищен!

— Правда, Оля! Я стараюсь не вмешиваться. — подала голос Ев, отложив в сторону книгу. — Но посмотри на свою жизнь и себя со стороны. Неужели не хочешь лучшего?

— А где уверенность, что она будет лучше, жизнь моя, и в дальнейшем не придет к тому же финишу?

— Мы, твои живые гарантии! С Владом все будет по-другому! Он из того же теста, что и наши. Да вспомни хотя бы как Ан за ним сохла, даже с нами порвала, боясь невесть чего.

— Попробуй, — настаивала Вел: — и поймешь разницу.

— Как попробовать?! Или что значит ваше «попробуй»? Мне ему сделать предложение?

— Сначала определись, он нравится тебе, как человек, как мужчина?

— Нравится. И что?

— Ты праздники с нами?

— Хотела.

— Вот и отлично! Работа здесь тебя достанет, а ты, как порядочная девушка, просто будешь общаться с Владом. Ходить на свидания, гулять по саду, и все остальное, на что он тебя пробудит.

— Можно подумать он этого хочет?

— Знаешь, как говорят? «Не можешь — научим, не хочешь — заставим»! — и Ев засмеялась, своим словам, представляя, как этот «детина», укажет им правильный путь, попробуй они только вмешаться.

— Нет, так не хочу! Это должно быть хотя бы его желанием. Все, давайте закончим на этом.

— Давайте! — Сказала Вел и прищурила глазки, смотря на подругу. — И делайте, что хотите, мне-то все равно. — В дверь стучали, почему то очень долго и как-то скромно. — Кто там такой культурный?!

— Это я? — испуганно сказал мальчонка. — Мама! — позвал Максимка, всунув голову в дверь.

— Да, родной, что случилось, ты что, боишься входить?

— Дядя Эд везет девчонок к лошадкам. Можно мне с ними?

— Не можно, а нужно! — Ответила за подругу Ев. Но мальчик стоял и смотрел на мать.

— Иди, если хочешь.

Ребенок засиял. А Вел, глядя на него, решила уточнить свое предположение данной ситуации:

— Максимка, а скажи-ка нам. Эд один вас везет?

— Нет! Дядя Вова собирался.

— Что и следовало доказать! Беги малыш, налаживай мамино счастье! — И закрыв за ребенком дверь, повернулась к Оле. — Ты думаешь, это он Эду компанию составляет? Эд прекрасно обходится без него! А Дэн, бросив Ев перед праздниками, вместо него умчался, его же, Влада работу делать? Нет, голубушка, они ему помогают. Так что и ты, давай, не теряй время!

— Как?!

— Инстинктами! Ну, мне что, тебя учить? Скажи спасибо лишний раз, обрати внимания, как сыну с ним хорошо…. Похвали вкус в одежде, в конце-то концов!

— Оля! Вел права. И если ты не возьмешься за это, то у тебя будет только два пути. Либо опять в ту же яму. Либо мы сами за это возьмемся!

— О нет! Только не это.

— Вот! Тогда одевайся и выйдешь их встретить, а там по обстоятельствам.

****

Максим стоял, прижимаясь к стене, и с испугом смотрел, как девочки общаются с лошадьми.

— Ты чего тут прячешься? — подбежала к нему Агния. — Идем, будем кататься.

— Я не умею!

— Что тут уметь? Садись, а они сами повезут. Хочешь, бери пони. Лера все равно выросла! — Агния стояла перед мальчиком, хлопая маленьким кнутом по лакированному сапожку, коротенькая теплая курточка была расстегнута. Гордо задрав носик и, всем своим видом показывала, что она настоящий жокей.

— А ты что, тоже будешь ездить на большой?!

— Да!

— Сама? И не боишься?

— Так они умные! — повернулась к сестрам, где Мира, разговаривала со своим любимцем и тот, выполнял ее команды.

— Нет! — сказал честно мальчик. — Я лучше тут подожду.

— Ну, как хочешь! — попрыгала, сменяя ножки, к отцу, взобралась в седло, и Эд повел коня на улицу.

— Со мной поедешь? — спросил его Влад.

— А можно? — мальчишка так удивился, что спросив, забыл даже рот закрыть, стоял, задрав голову, и не дышал.

— Глупенький ты, конечно можно. — Влад подхватил его на руки, усадил перед собой и они медленно пошли за остальными. — Как ты там? — выехав на тропу, поинтересовался мужчина.

— Здорово! — радовался мальчик, вцепившись двумя руками в гриву: — Мне нравится.

— Может, ускорим шаг? А то перед девчонками неудобно.

— А вы меня удержите?

— Еще бы. И не выкай мне, пожалуйста. Говори мне ты, мы же друзья!

— Правда, можно?! — Макс повернулся, счастливо, по-детски, улыбаясь.

Обогнав девчонок, сделали кружок. Возвращаясь, Влад спрыгнул, оставив Макса в седле одного, пошел рядом.

— Хорошая прогулка! — радовался мальчик. — Маме бы понравилась!

— А давай возьмем ее завтра. Ты как, друг, согласен?

— Возьмем, если можно.

— Нам все можно. Только ты мне пообещай, что будешь хорошо учиться.

Они возвращались пешком, шли первые, за руку. Максим так светился, что едва увидел мать, закричал:

— Мама! Это так здорово! Мы тебя завтра с собой возьмем. Влад сказал. — он так и не отпустил его руку, не побежал к ней, как делал это раньше.

— Влад?! — Оля поправила сыну шапку, хотела сделать замечание, но тот ответил сам.

— Да! Мы друзья. Я сам ехал!

— Сам? — Ольга смотрела на сына и не верила.

— Скажи ей. — Дернул он Влада за руку.

— Правда!

Они остались на улице, слушали восторги мальчика, а он держал их двоих за руки и не отпускал, словно связывал невидимой нитью, как бы становился объединяющим звеном.

— Оля! — Влад выбрал минутку в рассказе мальчика. — Я хотел спросить. Не хотите проехаться в город, поужинать в кафе?

— Мама, мама! Поехали! — упрашивал ребенок.

— Если вы так просите… — засмущалась Оля.

И Влад загорелся:

— Тогда я сниму все это с себя и буду ждать вас в машине.

— Хорошо! — кивнула Ольга и, сама не заметила как, бросила невинную шутку: — Только одеться не забудь.

— Что?! Ах, ну конечно! — Смутился, подхватив Максимку на руки, побежал с ним в дом. Оля медленно шла за ними и удивлялась, как же ребенку мало надо для счастья…

***

— Лед тронулся! — заявила Ев. — Они уехали!

— Вдвоем? — Удивился Эд.

— Втроем. Макса же нет с Нией.

— А я-то думаю, что наша барышня не довольна.

— С этим все нормально, просто Дэн ей сказал, что готовит сюрприз, а какой, не сообщил. Вот она и ходит, насупившись, думает.

Рано утром, Дэн позвонил и сообщил, что возвращается. После его звонка исчезли Эд с Владом, толком ничего не объяснив, что привело Вел в некое замешательство — он ей был нужен, но не отвечал.

— Игорь! — спустилась в гараж, где парень возился над машиной. — А ты не знаешь, куда исчезли мужчины?

— Нет. Может, я заменю?

— Эда? Точно нет. — она глянула на него сомкнув брови, развернулась и пошла к сестре.

— Куда это они помчались?

— Возможно, встречать Дэна.

— Вдвоем?!

— А почему нет?

— Что-то задумали! Я носом чувствую!

— Вел! Не заморачивайся. Праздник скоро — подарки, и все такое.

— Нет! Тут нечто другое. Посмотри а, пожалуйста.

— Не буду я из-за пустяков тревожить голову Эда. Приедет сам расскажет!

— Ррррррр! — Не довольно прорычала Вел, ушла, злясь на несговорчивость сестры, но мужу звонить не стала, как и расспрашивать его, поздно вечером, после возвращения. Отмолчалась и утром, когда он, ни свет — ни заря, осыпав ее поцелуями, исчез, увозя с собой Влада, что тоже злило ее. Муж срывал ее планы воссоединения Влада с лучшей подругой!

И так — пятница. По традициям Гаев, выходные полностью принадлежат детям. И дети лягут спать намного позже обычного, когда сами свалятся с ног. К пятнице спешил вернуться Дэн, везя обещанные сюрпризы. Прибыв в имение, застал всех в каминном зале. Издали поздоровался, посылая женщинам воздушные поцелуи и отмахиваясь вопросам дочери. В скорости он присоединился к ним, принеся несколько коробок. И пошла веселая кутерьма.

Смех разрывал своды дома, когда в нем появились остальные мужчины:

— Не понял! Одиннадцатый час! — Эд остановился на первом проеме лестницы и прислушался. — Я думал, дети спят.

— Ты так сказал, словно без тебя жена и это сделать не может. — произнес Влад.

— Да нет же, я не к этому. Ай, что говорить, сейчас узнаем, что так всех развеселило.

Смех и радостный визг опять разразил пространство и унесся, зовя за собой.

— Ев! — кричал Дэн. — она сказала — левая рука на красное, а нога, правая, на желтое!

— Но тогда мне придется на мостик стать! Как минимум.

— А так ты филонишь!

— Не спорьте, люди! Я сейчас свалюсь! — хохотала Вел, стоя не совсем в понятной позе и с трудом удерживаясь на ногах и руке. — Просто перестаньте спорить и толкаться.

— Фотик есть? — тихо спросил Эд, минут с пять простояв у двери, и оставаясь никем не замеченный.

— Телефон подойдет? — так же тихо ответил Влад, крутя головой за движениями троицы в центре комнаты.

— Точно!

Вспышка камеры привела всех в чувство.

— Ты что творишь?! — закричала Вел.

— Для истории!

— Прекрати сейчас же! — Высунув голову из-под живота Дэна, говорила она.

— Не-а! Это все так забавно выглядит!

— Выпутаюсь — кастрирую!

— Не получится! — дразнил ее Эд, снимая из разных точек. — И потом, не станешь же ты себя лишать удовольствия.

— Дэн! — крикнула Вел. — А ну-ка, отпусти меня, я покажу ему, невиданное удовольствие! — они грохнулись на пол, смеясь и развязываясь, тут же выбросив из головы все угрозы.

— Я тоже хочу! — вытащив из-под тел жену, сказал Эд. — Кто со мной?

— Я с тобой! — заявил Дэн, лежа на полу. — Лерку не трогайте, ей пока не до кувыркания.

— Ев! — позвал Эд. — А ты с нами?

— А как же!

— Прекрасно! Вот я над вами, всеми, сейчас отыграюсь! — заявила Вел, потирая руки, начиная новую партию «Твиста». Влад сидел на подоконнике, смеясь их шуткам, но, не сводя глаз с Оли. А она, красней, изредка бросая на него взгляд, делала вид, что не замечает его пристального взгляда.

****

Будильник звонил безжалостно и противно.

— Дэн, Дэн! Просыпайся.

— Что? Ну, кошечка, суббота же.

— И что! Ты же сам дал команду детям быть готовыми к девяти.

— Ой! Ну, я и балбес! — потянулся и полетел в ванную. — Эй, а ты чего разлеглась. Давай, в темпе!

— Не хочу!

— Пожалеешь. День будет суперски неповторим!

— Уговорил. И как мне наряжаться?

— Тепло и удобно.

— Намекаешь, что нас ждут утренние шашлыки с морозцем?

— Нет, конечно. Хотя Жан обещал к обеду и их устроить.

Объехали конюшни и притормозили у сарая.

— Тю! Сразу бы сказал, что конные прогулки устроить решил. — буркнула Ев и вылезла за детьми.

— Сыщик! — Поцеловал ее Дэн и отошел, к нему из сарая вышли Игорь с Владом, оба в комбинезонах.

— И что?! — заявила Агния. — Это и есть, папочка, твой сюрприз?!

— Ага! — Лукаво смотрел на нее Дэн. — Повоюем? — открыв двери сарая, показал на ружья-маркеры для пейнтбола и баллончиками с краской. — Кто с кем?

— Дэнчик мой! — обрадовалась Ев больше детей, которые пока ничего не понимали.

— Да, уж, так захотелось размяться!

— Так вот где вы все дни пропадали! — Радовалась Вел, сняв все подозрения и накопленные, хоть и мелки, обиды.

Смех, возгласы победы сочетались с восклицаниями поражений. Более трех часов они поднимали на уши всю округу.

— Веселятся. — заметила Виен, садясь в машину к мужу.

— Давно такого не было. — ответил он и Ви заметила грустинку в его глазах.

— Мог бы к ним и присоединится.

— Ты это чего?! Не хватало мне, старому деду, носиться по имению.

— Напрашиваешься на комплимент?

— Мы победили! Мы победили! — ликовали девушки — Ура! Слабаки!

Ния неслась первой, по самые уши в краске и счастливая, как слоненок.

— Виен! Мы их разбили, вчистую! Жаль, тебя не было.

— А мне как жаль. А что же ты вся в краске?

— Я же маленькая. А мама с Вел, всех — бац, бац! Ой! — завизжала она, взлетая в руках отца.

— Вояка моя! Вы только посмотрите — это ее следы. — Повернулся спиной и показал на мягкое место, окрашенное в желтый цвет.

— Я не виновата!

— Еще как виновата! Уверен, специально целилась.

— Нет! Просто у меня рост такой.

— Я тебе этого не забуду. Подкосила первого! И главное, как партизан. Выскочит из-за куста, стрельнет и исчезла!

— Мы знали, кому поручить тыл! — обняла их Ев.

Начало смеркаться, из машины раздавалась тихая музыка, дети постоянно хлопали дверьми, забегая погреться, но тут же выскакивали обратно и грелись у костра. Взрослые, наблюдая за ними, расслабленно сидели у стола под небольшим навесом из вьющегося, дикого винограда, кое-где еще осталась ярко красная листва и разбавляла зимние краски. Тусклый свет фонарей уменьшал пространство для детского обетования. И только Агния, повторяя танец победы, напоминала всем, как они — «дженщины», разбили этих «мужчинов»!

— Так что мы планируем на Новый Год? — спросил Жан, уловив минуту молчания.

— Да, как-то не думали. — Они поговорили, решая, как лучше провести каникулы и перенесли воспоминаниями в прошлое:

— А помните наш большой новогодний карнавал?

— Еще бы! Вы же столько долго нас искали. — Смеялась Виен, поглядывая на мужа. — Настолько длительно, что мы решили вам подыграть.

— Продолжительно. — обнял ее Жан и признался честно. — Очень длительное время.

— А вот и нет! — Как всегда воспротивился Дэн. — Мы делали вид, что бы вам было что вспомнить.

— Да, ладно! Я мимо тебя столько раз проходила, а ты все глазами стрелял по сторонам.

— Вот именно, что стрелял! — Ляпнул Эд и тут же пожалел, но все обошлось. Ев лишь измеряла его своим пронизывающим взглядом, а Вел ущипнула в бок, шутливо говоря:

— Значит, признаешься, что стреляешь глазищами налево?!

— Гелио! Ты чего? Больно же. Это я так, сказал, ну, типа делали вид, что не видели.

— Не видели! — твердо сказала она. — Потому, что меня рядом с тобой не было, достаточно долгое время.

— А где ты была?! — уставился он на нее. И оба расхохотались, не в силах сегодня больше воевать.

— Папочка! — подбежала Ния. — Я домой хочу, очень, очень!

— Лапатуля, что же ты молчала?

— Забыла!

— Дети, быстро в машину! — скомандовал Дэн. — Я отвезу всех.

— Давай! Мы справимся и тоже греться. — отозвался Эд, подсаживая девочек.

Хоть и ехали пару минут, но все время прыгали на сидении, а попав в дом, понеслись по ступенькам, на ходу прощаясь с Максимкой. А он, чуть позже, усаживаясь в кровать, говорил:

— Мамочка, миленькая моя, давай еще погостим. Мне так хорошо здесь!

— Погостим. Интересно, что тебе тут нравится?

— Все! Так весело! Все такие хорошие! А Влад больше всех.

— Занятно. Чем же он хороший?

— Он такой веселый! И добрый.

— Веселый?

— Да! Знаешь, сколько историй знает. Жаль, что он не мой папа.

— Не говори так. Папа — это папа.

— Только он меня не любит, а Влад любит! И я ему интересен, а папе нет!

Ольга растрогалась, ушла в ванную, чтобы не спорит с сыном, а главное, чтобы Максим не заметил слез, накатившихся на глаза, открыла воду. А когда вышла, он уже мирно посапывал, улыбаясь во сне. Поправила одеяло, пошла, открывать дверь, в которую тихо стучали.

— Прости, ты, наверное, уже легла… — сказал Влад, переминаясь с ноги на ногу. — Я на минуту, узнать как вы. Не замерзли?

— Проходи! Все хорошо, не замерзли. Максим сразу уснул, вон, улыбается. — кивнула она на ребенка и прикрыла дверь в спальню.

— А может, чай? — Глянул он на нее с надеждой. — Еще так рано….

— Чай?! — удивилась Ольга. — Но…

— Я быстро! Сейчас все принесу! — немедля ушел, вернулся почти сразу, с дымящимся чайником, двумя чашками и конфетами. — Любишь сладкое?

— Не знаю, как-то не думала над этим.

— Я не очень нагло? Спать не хочешь?

— Нет! И… Влад, давай на сегодня без уточнения и множества вопросов.

— Давай!

Глава 5

— Какой замечательный день! — кутаясь в плед, говорила Вел. — Так повеселились и наши-то, как сблизились… Я о Владе с Олькой.

Эд присел возле нее, поправил одеяло:

— Можно спросить?

— Тебе, все можно!

— Скажи, я дождусь того дня, когда ты будешь думать о нас с тобой?

— Не поняла!

— Что тут непонятного. Милая, родная! Вечно о ком-нибудь думаешь — ни Ольга, так журнал. Там все хорошо — находишь новые проблемы.

— Подожди! — Вел села, накрыла плечи, приготовилась бурно оспаривать его, как ей показалось, необоснованные претензии. — Ты чем-то конкретно недоволен?

— Нет, что ты! Я всем доволен.

— Что тогда за наезд?

— Нет никакого наезда. Просто хочется, хоть иногда, что бы ты обо мне так заботилась и переживала.

— «Так» — это как? Носки стирала, или штопала?

— Вел! Что за глупости! Хочешь поругаться? Для меня это не будет сюрпризом, привык за столько лет. Проглочу, и опять буду ждать. — в его облике было полное спокойствие, но вот во взгляде было нечто новое для Вел, непонятное, неизвестное. Ей бы разобраться, прислушаться, а нет, она уже завела себя, вытащила на поверхность ту малую капризность и недовольство, что живет в каждой женщине:

— Нет, родной, мой! Это ты меня хочешь обидеть. И после такого головокружительного дня!

— Я хочу лишь одного, хоть раз почувствовать твое полное внимание, тепло к себе, чуткость и интерес. Что бы ты, хоть раз в неделю, спрашивала: как у меня дела на работе, звонила днем, без повода, соскучилась и позвонила! Да, что юлить, хочу, чтобы надоедала звонками, по разным мелочам.

— Вот, сам сказал — надоедала! И не подумаю.

— Признаю, не так выразился. Позвонила бы уточнить, где я, скоро ли буду.

— Эд! Я прекрасно знаю, как мешают пустые звонки! И потом, я тебе доверяю. А насчет работы, тут ты не прав, мы постоянно обсуждаем, делимся, что да как.

— Да, да! — кивнул Эд, собрался прекратить разговор, который сам уже не знал, зачем начал, но не смог. — А я хочу, очень хочу, чтобы ты меня отвлекала, встречала, а не только провожала. Торопила с возвращением. Да ревновала, в конце-то концов! Или покапризничала, не отпуская!

— Я подумаю. — Бросила она и улеглась, укутавшись по самый нос, чтобы больше не говорить об этом. В висках пульсировали его слова и Вел, отбрасывала их, как ракеткой, одним единственным словом: «подумаешь»! Но в глубине души уже засело, зацепилось и начало пускать корни, подозрение и самокритика.

— Подумай! — просто сказал Эд, вдруг поняв, что не зря затеял этот разговор, что хоть она и обиделась, но он освободился от долгой тяжести на душе. — А за ребят я очень рад. Влад мой друг, много лет. Хороший человек, заслуживает счастья. Оля будет внимательной, нежной, заботливой женой.

— Не то, что я! — сказала и понесло. — Значит, хочешь, чтобы я стирала носки?!

— Вот дурочка! Я сам умею машинку включать. А вообще-то, я их не стираю.

— Я образно!

— Да, понял я, не дурак. Был бы таковым, не женился бы на тебе! Оставь подушку в покое. Поплачь на моем плече.

— Не дождешься!

— Глупышка моя… — он притянул ее к себе. — Прекрасно же поняла, о чем я.

— Но я не могу быть одомашненной!

Эд уже не отвечал, целуя ее все крепче и крепче, будя неудержимую страсть.

****

— Как здорово, здорово, просто офигительно! — говорила Ев, сидя на журнальном столике в своей гостиной и поедая шоколад. — Спасибо! Люблю, обожаю!

— Еще бы! Ты меня расстреляла в упор, всей обоймой, тоже от любви и счастья?

— А то! Клево! Я еще бы побегала.

— Если честно, то я испугался и постарался скорее все свернуть, не захотелось мне больше, чтобы ты в меня еще одну обойму опустошила.

— Какой ты у меня капризный! Сам придумал?

— Балую все тебя, балую. И почему?

— Любишь! А Агния как счастлива.

— Еще бы! Папу, прямо в… Не завидую ее врагам. Убьет одним «счастьем» на милой мордашке. — Дэн пересадил жену на кровать, присел у ног и положил голову на ее колени.

— А что у нас завтра? — Ев поглаживала его волосы, и кормила своей шоколадкой, играясь, то поднося к губам, то забирая кусочек, и тут же съедала.

— Воскресенье! — Объявил с такой торжественностью, словно это было раз в сто лет.

— Дэн! Я же не об этом. Между прочим, ты давно не устраивал мне романтических вечеров.

— Неужели? — Дэн развернулся и глянул в ее хитрющие глаза, а она, сделав, насколько могла, серьезным лицо, кивала, облизывая покрытые шоколадом губы. — Вот чугунный лоб. Обещаю исправиться.

— Завтра же!

— С самого утра и до … — он задумался. — Хочешь, чтобы я тебя похитил?

— Хочу!

— Ты хитрая лиса.

— Ну, уж нет! Я кошка, живущая сама по себе…

***

Лениво падающий снег, приближаясь к земле, таял, но настойчиво падал и падал. И вот природа сдалась, предоставив ему землю. Утро двадцать шестого декабря принесло снегопад такой силы, что к восьми утра, деревья стояли белые, а хлопья не унимались, радуясь отсутствию ветра.

— Я же говорила, говорила! — проснувшись, прыгала на кровати Владка. — Снег! Мира, хватит спать! Снег, снег!

К обеду не только деревья стояли в шубах, но и кустарники спрятались в сугробах.

— Дети! Я не понял, почему вы еще дома? — Заглянул в детскую Эдгар, где четверка облепила окна и, с открытыми ртами, глазела на снежную сказку. — Быстро одеваться и гулять!

Дети не заставили себя упрашивать, молниеносно отправилась во двор.

— Папа, папа! Ты обещал нам замок! — Визжали Славки, набирая охапками снег.

— Обещал — будет! За дело, моя армия!

— Николя не звонил? — Помогая брату отбиваться от снежков, спросил Дэн.

— Нет! Сам волнуюсь. Умчался дед наш на заре, а тут…. Столько выпало, что не знаю, как и доберется.

Дэн отошел в сторону и опять набрал номер деда, сразу же вздохнул:

— За зоной! Что будем делать?

— Игорю набери, они же вместе.

— Вот ведь! — ударил себя по лбу Дэн и тут же получил снежком. Агния, спрятавшись за Максима, показывала на мальчика, но по личику все читалось без слов. Дэн лишь насупил брови, как ему ответили и он, отвернувшись от детей, произнес: — Игорь! Ну, где вы там? Мы уже начали волноваться…. Понятно…. Сейчас заберем вас. Эд! — крикнул брату, отбиваясь от бомбардировки детей. — Они на развилке, застряли. Я пошлю Михаила.

— Тебе нужно мое одобрение или похвала? — посмотрел на него брат, но Дэн уже не обращал на него внимание, он отбивался от детей, грозя:

— Вернусь — закопаю!

Град снежков новой волной атаковал его спину. Дети смеялись, Ев делала вид, что невиновна, Ольга опустила голову, поражаясь простоте отношений.

— Ну, стрекозы, берегитесь! — Он принялся штурмовать их, поглядывая на Эда, с энтузиазмом бегающего за детьми. Но вот глаза, глаза брата Дэну не нравились, они выдавали то, что было внутри его души, хоть и глубоко. — Надо бы залить каток… — проговорил Дэн, изучая Эдгара. Но тот все громко смеялся, постоянно отворачиваясь от него. — Дети! — крикнул Дэн: — Пять минут перекура и строим башню. Соревнуемся, у кого будет больше, у вас с мамочками, или у нас с Эдом. Дети поняли это буквально и тут же принялись за постройку, опережая их, хоть и немного. Ев и Ольга помогали детям, а Дэн отрусившись, выровнялся и смотрел на Эда.

— Конечно — зальем, построим и грядки вскопаем. — произнес брат, с опозданием.

— Что происходит? — взял его за плечо Дэн.

— Зима, снег, веселье!

— Вы с Вел поссорились?

— С чего взял?

— Первое — ее нет с нами.

— Работает!

— Это для меня не ново. Однако, Ев здесь. Так что?

— Дэн, ничего! Все как всегда! — И Эд, с такой силой запустил в дерево снежку, что оно загудело. — Как всегда!

— Хочешь совет, — Дэн снова взял его плечо, сдавил, требуя внимания: — сделай так, чтобы она приревновала.

— Ты в своем уме?!

— Подожди, не кипятись. Послушай!

— И слушать не хочу! — Эд нервно мотнул головой, отбрасывая любые предложения подобного рода, и собрался уходить.

— Да постой же ты! — удержал его Дэн. — Сделай вид, брось пару незначительных слов, вот хотя бы Ольге, подай пальто… Эд! Вам нужна встряска.

— Ты ополоумел! Практикуй на своей семье.

— Эд! Сейчас речь о вас. Вы с Вел оба лидеры, оба ведущие, не ведомые. Десять лет спокойной, ровной жизни в отношения — кого угодно охладят. Не нервничай. Я не о любви сейчас, она есть и будет! Огня нет. Спасай, пока еще искорки пробегают.

— Дэн! Это ерунда! Есть огонь между нами, только…. Да и с кем мне заигрывать? С Ев, Лерой или Виен?

— Я же говорю, к Ольге прояви немного больше внимания. Пробуди в жене то, что еще не было в вашей жизни.

— Нет! Нет! Это не обговаривается. Ольга! И потерять друга?

— Значит так. Хочешь вернуть заинтересованность жены — думай и ищи остринку!

— Ты тоже так делаешь?

— Мне не надо. У вас жизнь ровная, а мы и подраться можем. Шутя конечно, но Ев выпустит коготки, зубки покажет и все побежало по новому кругу. Думай, Эд, думай!

— Я только и делаю, что думаю! Уже мозги кипят. — Новый заряд снежков и он, отбросив внутреннее колебание, побежал к детям.

Вечерело. Зажгли яркий свет на улице и к снежным архитекторам присоединились многие из семьи, кроме Влада, который все еще пропадал в местной клинике, заменяя Дэна и Вел, та все еще сидела за компьютером. Постепенно сад превращался в зимний дворец, наполняющийся звоном радости.

— Чего сидишь?! — влетела Ев к сестре, забежав домой на пару минут. — Я малым сухие варежки взяла. Там так классно! Мы такое настроили!

— Попозже. — не отрываясь от экрана, сказала Вел.

— Что ты опять ваяешь?!

— Так, потом покажу. Пришло нечто в голову, решила записать, может пригодиться.

— Как хочешь. Мы на улице!

— Угу! — ответила Вел, но уже через пару минут уселась на подоконник, стуча по клавишам и поглядывала за окно.

Эд заканчивал башню и, за то время, что она на них смотрела, ни разу не поднял голову к окну. А главное, он даже не приставал к ней, чтобы вышла к детям. Жан с Ником заканчивали каток. Она не заметила маму, не нашла Влада, да и Дэн где-то пропадал. Пробежал Михаил, с большим комом снега. Игорь и Лера возились в стороне, создавая некое непонятное животное. Дети катали снег, подносили взрослым. А вот и Юрий с Галиной — обтесывали уже готовую стену замка. И тут ее внимание полностью переключилось на увиденную картинку: Олька катила большой ком, на своих шпильках. Вел только подумала: «и чего это она не купит себе удобную обувь», как подруга поскользнулась и…, свалилась прямо под ноги Эду. Он нежно поднял ее, струсил снег, ее глаза одарили его кокетливостью, как показалось Вел, и они заговорили! Уж больно нежно подруга смотрела на ее мужа…. А он, он-то, как перед ней распинается! Вдвоем взяли ком и поставили его наверх, утрамбовывали — рука к руке! Кусок снега откололся и упал Эду на лицо, Оля сняла перчатку, убрала снег со щек, а потом, задерживая пальчики, принялась за шею. Как же она виртуозно это проделывала! Вел не только отставила ноутбук, она еще и на ноги поднялась, подалась головой вперед, постукивая пальцами по подоконнику. Вел заводила себя. В голове у нее начались рождаться уже невероятные и неописуемые видения. Ах, какой режиссер — сценарист в ней просыпался! Эд присел, подал голову в бок, бросая на Ольгу взгляды…, перебрасываясь репликами. Ну, вроде все безобидно, все по-дружески мило! Но только не для Вел и не сейчас!

— Не поняла! — Вел даже выключила сет, поставила коленку на подоконник, подав все тело к окну. Прильнула к этому бездушно — холодному стеклу и скрипнула ноготками по нему, как заскрипела ревность внутри ее сознания. И тут свершилось нечто такое, что никогда бы не тронуло Вел раньше. Эд поцеловал подругу, в щеку, только выглядело это не совсем наивно и даже не очень дружески. «Агаа!» — произнесла Вел, и это «Ага», затянув последнюю букву, застряло в ее голове, так как действие разрасталось. Эд взял красные руки ЕЕ подруги, потер в своих ладонях, подул на них и надел свои перчатки! Вел тут же села, отвернувшись от окна, спиной почувствовала, что муж кричит ей, может она и расслышала его зов, но не хотела слышать его голос, не хотела понять слов…. Подняла ноутбук, поставила на колени и уставилась в белый экран, на котором замерзли те несколько строк, что она успела написать, до того как….

— Вел! — неожиданно позвал муж с порога. — Где мои теплые перчатки?

— Были на твоих руках. — не поднимала головы, ответила она. Свет выдавал блеск в ее глазах, от влаги, неизвестно откуда взявшейся.

— А вторые? — уточнил Эд, не спеша заходить в комнату. Он плохо видел ее и не догадывался о настроении.

— На месте! — бросила она, скрипнув зубами.

— Подай, пожалуйста, я весь в снегу. — просто попросил Эд, не расслышав ноток неудовольствия. Вернее сказать, он услышал, но списал на то, что жену отрывают от любимого занятия.

Она зашла в гардеробную, глянула на себя в зеркало и замерла с открытым ртом — на лице поселилась обида. Минута и она справилось с открывшейся слабостью, отогнала обиду, достала из закоулка злость, действуя резко, слегка угловато. Взяла первую попавшуюся пару и всунула ему в руки.

— А кожаных разве нет?

— Не заметила! — не глянув ему в лицо, забрала перчатки, пошла назад, сжала кулаки, закрыла глаза, сморщившись, прорычала про себя, выпуская пар. Поменяла, отдала и села на место.

— Вел! Что не так?

— Все так. Я занята.

— Не ново. Девочки тебя ждут.

— Вам и без меня весело.

— Вел — это для детей очень важно. Мы им обещали, если ты, конечно, помнишь.

— Я все помню и все понимаю. Буквально все!

— Как знаешь! — Эд хлопнул дверью, намного сильнее обычного, она в ответ хлопнула крышкой нота.

— Ну, ну! Развлекайтесь! — прокричала двери, но тут же добавила: — Хотя…

Вышла и застыла на ступеньках, все как по команде, помахали ей рукой.

— Мам! — крикнула Влада. — Сделаешь еще один большой ком? Нам не хватает.

— Сделаю! — пошла, искать не укатанное место, нарочно отдаляясь от мужа и подруги.

— Ну, вы даете! — услышала она голос Влада. — Построили целый город!

«И не только»! — Подумала она и крикнула:

— А не пора ли ужинать?

— Мамочка! — взмолились Славки. — Еще немного!

— Завтра! У вас будет завтра!

— Почему завтра? — возник рядом Эд. — Осталось немного. Дай закончить, лучше спать будут.

— Ну конечно, сон детей — это главное…. Я сказала — нет! — Эд подошел еще ближе и поднял ее голову:

— Они не твои подчиненные, здесь никто не работает на тебя. Не срывайся на пустом месте, не порть остальным настроение, если у тебя его нет! А завтра…., завтра снега может и не быть. Мы все, слышишь, все вместе закончим и пойдем ужинать, затем — спать! Все вместе, ты, в том числе и с отличным настроением!

— Как знаете. Мне все равно.

— «Все равно» — это твое обычное состояние, последнее время, что касаемо семьи. — повернулся к детям. — Мамочка права, дети, оставим немного на завтра. Надо поесть, а там посмотрим.

— Дети! — подошел Жан. — Время любит порядок. Давайте все дружно поужинаем и, если вы все уроки сделали, то я отпрошу вас на полчасика, покататься на санках.

— А у нас есть? — Облепила его детвора.

— У нас многое есть. Зато завтра уже будет готова горка и каток, так что… — Он обнял Вел и они первые пошли в дом. Остальные, задержавшись, любовались своей работой. — Не сердись на них, дочка. Мы все забыли о времени.

— Вот именно, семь часов на улице. Не лето.

— Права, права! Но…. Прости меня, — он остановился, прежде чем подняться к себе. — Только на твоем милом личике сейчас не забота, а обида. Смени ее, она тебе не идет. Да и не достойно тебя это чувство, на пустом месте выращенное.

— Обида? Жан, ты о чем?

Он постучал по своей груди:

— Я так вас люблю, что порою забываю кто мне родной. Не обманывай себя. В двадцать лет надо любить беззаботно, не требовательно, отдавая себя полностью.

— Мне давно не тридцать!

— А к сорока, поверь мне, все должно только усиливаться. Но, тебе двадцать! И будет столько, сколько решит твоя душа, твой разум, твое сердце. Прости, не мне читать тебе проповеди, я делал кучу ошибок, в отношениях с Виен. Только я не хочу, чтобы вы их повторяли. Это мои грабли, припомни, как было всем больно, когда ревность поселилась в моей голове. Ты хочешь сделать больно детям? Не хочешь! Даже если сейчас об этом не думаешь. — он поцеловал ее в макушку и пошел к жене.

Вел зашла к себе, сразу направилась в ванную, стала под поток воды, подняв лицо кверху.

— Вел! — услышала она голос мужа и ручка повернулась. — Ты здесь? — понял, что дверь заперта, не услышав ответа, пожал плечами, произнеся: — Обиделась! На что? — Сбросил мокрые вещи и понял, как продрог, как Вел, не зная сама того, оказалась права, загнав их всех домой. Зашел в душевую кабинку, с большим удовольствием окатил себя горячим потоком.

Вел уже сидела у зеркала, с полотенцем на голове, когда Эд выбрался из душа:

— Прости, родная, заигрались. Молодец, что настояла. Но ты видела, какая красотища нами создана?

— Видела. Красиво.

— Зря ты с нами не повеселилась. Морозец не большой, солнышко долго не уходило в закат. Так проветрил мозги, перезагрузился полностью!

— Оно и видно! Прости, но у меня с мозгами все в порядке.

Эд насторожился. Он еще раньше заметил нечто небывалое в жене, но сейчас не показалось, сейчас явно был негатив, в словах, в голосе, даже в осанке. Отбросил на время размышления по этому поводу, забрал у нее полотенце, пошел повесить на сушилку.

— Гляну, как дети и узнаю, накрыт ли стол. — поправил волосы, смотря на нее в зеркало.

— Пожалуйста! — Состроила своему отражению гримасу, подкрасила реснички и открыла комп.

— Рыжик! Все готово, дети одеты к ужину, стол накрыт. — муж появился очень быстро.

— А? Да, да, хорошо! Приятного аппетита.

— Ты не перегибаешь палку?

— Я сыта и работаю.

Эдгар, впервые, поступил достаточно жестко — подошел, сохранил набросанное ею, и закрыл.

— Стоп! Ты что это творишь?! — она смотрела на него горящими гневом глазами. Эд поднял ее за плечи и поставил перед собой:

— А ты что творишь?! Это даже не культурно, загнать всех, а теперь, когда вся семья за столом, заставлять себя ждать!

— Я сыта!

— Это твое личное дело! Но ты пойдешь, сядешь, улыбаясь, за стол и составишь всем компанию. А потом мы вернемся и будем выяснять наши личные проблемы, когда дети будут спокойно спать!

— Мама, папа! — к ним в комнату долетели голосочки дочерей. — Мы вас ждем!

— А мы уже выходим. Вот только мама допишет умную мысль, пришедшую в ее красивую голову, и мы вас догоним.

— Ты забыл одну вещь. — поправила Мира. — В умно-красивую голову!

— Спасибо ребенок. Именно это я и хотел сказать! — Повернулся к ним, задорно улыбнулся, подмигнув и уже со строгим лицом, вернул взгляд к жене. — Я прав? — Она отвела глаза и отодвинула ноут. — Знаешь, я уже начинаю бояться спокойных, не опасных дней. Ты увлекаешься чем угодно, только не нами!

— Не правда! — крик вырвался у Вел так неожиданно, что она сама испугалась.

— Правда! И ты это знаешь. У тебя всегда есть повод уединиться с этой чертовой машиной, «полетами» и массой других забот. Но никогда не выкажешь желания быть ближе нам. Прости. Жду тебя в гостиной ровно три минуты, все уже за столом! — он опять закрыл дверь с силой.

— Какие мы нервные! — Вел подошла к зеркалу, минута самообладания и она уже гордо шла к выходу. — И сколько я могу тебя ждать? — Спросила, как только открыла дверь и увидела его спину у окна. Эд не спешил поворачиваться, еще несколько секунд созерцал что-то за окном, затем не торопясь подошел, положил ее руку себе на локоть:

— Дорогая, ты как всегда прекрасна!

Виен тянула время. Ей совсем не нравилось напряжение в отношения старших, но искать причины, или разбираться в их мелких ссорах не собиралась. Просто задержалась немного дольше у зеркала, чтобы Вел не чувствовала себя уязвимой, прибыв к столу позже всех. Они появились, как только Эд придвинул жене стул.

— Приятного всем аппетита! — пожелали они с Жаном, и молчание повисло буквально на пару минут.

— Жан! — позвали Славки. — А мы, правда, выйдем перед сном покататься на санках?

— Пока сказать не могу. Мне, как минимум надо знать, что вы себя хорошо вели и уроки все сделаны.

— Мы всегда хорошие. — отозвалась Ния. — И отвечаем на все вопросы.

— Когда я ем… — начал Жан вековую присказку.

— Да, ладно! Сами болтают, а нам молчи! — не унималась Агния.

— Милая! Когда я ем, то не могу отвечать на постоянные вопросы. Вот, что я хотел сказать. Беседовать и тараторить — большая разница!

— Какая разница? — хихикнула Агния.

— Большая Разница! — пропели Славки.

Разговор за столом не клеился, все видели, как детей переполняет желание погулять по снегу и они, то и дело смотрят на окно, но никто не решался отменить указания Вел. А она капалась в тарелке, практически не поднимая головы, осознавая, что погорячилась, что час они вполне могут поиграть с Жаном на улице. Но не могла переступить сама свое же слово, ждала, что хоть кто-то просто заговорит с ней, или возьмет на себя активность и отпустит их гулять.

— Деда, а мы все! — заявила Ния, смотря на Жана огромными, как сливы, глазами.

— Агния! — не выдержал Дэн. — Да, что это с тобой такое творится?! Дай деду поесть. Улица от тебя не убежит!

— Улица может и не убежит. — Сползла она со стула и уставилась на отца. — А вот снег вполне может! И я не тебя прощу, а дедулю. Он, в отличие от вас, родители, обещанками не бросается.

— Вот подлиза! — усмехнулся Жан. — Ты поела? А я еще нет. Как быть?

— Есть быстрее! — Наивно заявила девочка.

— Ния! — строгий голос Ев прозвучал как удар колокола. — Нельзя быть такой надоедливой. Поела, скажи спасибо и марш к себе!

— Да, перестаньте вы гнобить детей, ни за что ни про что. В кои веки снег у нас выпал! — Вступилась Виен. И повернулась к внучкам. — Бегите, поиграйте немного, Жан закончит и пойдете.

— Ура! — Разлетелось во все стороны и скрежет стульев, топот ног, наполнили столовую, а Ви, дождавшись их ухода, продолжила:

— Если у вас нет настроение ими заниматься сегодня, если не найдете сами себя в этом вечере, так не мешайте другим жить и радоваться! Я никогда не вмешиваюсь в ваше воспитание, но сегодня вы просто превзошли себя. Причем все! Тихо! — Остановила она попытку Ев возразить. — Я не договорила. У одной сдвиг в общении, так все должны плясать под ее дудку? Нет, родные мои, разбирайтесь между собой как хотите, когда хотите, но дети не должны страдать! Жан обещал? Значит, пойдет, хоть на тридцать минут, но покатает их с горки. Еще не хватало, чтобы года через два они начали бросать слова на ветер, припомнив такую малость. Я все сказала, можете мне аргументировать недовольство! Простите, — повернулась к Ольге и Владу: — обычно я мирная.

Не прошло и пяти минут, как Ния влетела в столовую в пальто и шапке набекрень. Славки выросли у двери, но были еще не одеты, а молча сверлили Эда взглядом. Дэн подошел, поправил дочери шапку:

— Помогла бы одеться Максиму, чем париться.

— Он не маленький, справится! А я как батарея, заряжаюсь теплом.

Взрослые не смогли сдержать смех.

— Ну, ладно. Слово не воробей — пойду, исполнять дедовский долг. — Жан поднялся, поблагодарил всех и пошел одеваться. Эд хотел уже кивнуть дочкам, разрешая присоединиться, но решил подождать и дать Вел признать свою ошибку. Вел спиной чувствовала их взгляды, повернулась и кивнула. Сегодня она поняла, что муж не будет вечно мягок и податлив как пластилин. Ее это задело — с чего вдруг, такие резкие перемены? Неужели ей не показалось, что он чересчур нежен с Ольгой?

— Вел! — услышала она Жана. — Мы не долго!

— Да я что?! Я же не против!

Беседа за столом не клеилась и дальше. Вел отодвинула так и не тронутую тарелку, взяла стакан, пила простую воду. А Ев, совершенно случайно, на миг попала в голову Эдгара, совершенно неожиданно даже для себя, и так глянула на мужа, что тот сжался, не поняв даже за что.

— Простите! — сказала она всем. — Но мне срочно нужна Вел, по очень важному делу. Не поможешь? — Вел облегченно вздохнула, поднялись одновременно, вышли. Остальные не спешили следовать за ними. — Что опять у вас стряслось? — Спросила сразу, как только закрыли дверь.

— А я знаю?! То ему то не так, то другое!

— Не увиливай!

— И не думала! Вчера сказал, что я не уделяю ему достаточного внимания. Сегодня, что я черствая и бездушная!

— Ну, допустим, он не это говорил, не утрируй.

— Тебе откуда знать, что он говорил.

— Прости, нечаянно получилось. — и тут Ев задумалась: — А может Эд и специально открылся, создал воронку, затащить меня в свои тайны. Он переживает!

— Раз ты знаешь его потайные секретики, то может, объяснишь? Вразумишь меня, непонятливую, что происходит?!

— А ты не догадываешься?

— Нет! — Вел злилась и не контролировала себя.

— А на меня чего куксишься?

— Я не куксюсь! Что вы все от меня хотите? Я — это я! Почему должна прогибаться?!

— А никто и не заставляет. Просто Эд тоже человек.

— Видели очи, что покупали!

— Тебя купили?! — прыснула Ев: — Новость. Да…. Ты действительно черствовата! Сколько лет за вами наблюдаю, столько и посещает чувство, что он тебе должен. Только это не так. Вы равны! И Эд достоин твоей любви. Пока же, ты его только принимаешь.

— Не правда! Я его люблю!

— Ага! Как работу? Вел, ты же трудоголик до мозга костей. Все, что угодно, кто угодно, но только не он на первом месте. А поменяться немного не хочешь?

— Как? Бегать за ним хвостиком?

— Вот, замечательная идея! Надень кимоно, обели, как следует лицо и следуй за ним по пятам! — Смеялась Ев. — «Как дела, хозяин?» «Хорошо ли спал, хозяин?»

— Тебе смешно. А вот мне плакать хочется!

— Тебе?

— Да! Он заявил, что я эгоистка! Думаю лишь о себе. Да я ради него тогда в…

— Ради него?! Вел, не обижайся, но кто как не я, знает тебя. Не думала, что скажу, но придется. Мужчина всегда хочет чувствовать себя главою. Чувствовать! Подчеркиваю. А не быть. Он хочет, что бы ты, хоть иногда, советовалась с ним, просила помощи, маленькой, пустяшной, но просила. Я уж не говорю, как им льстит, когда в трудный час, даже зная, что делать, просишь защитить, закрыть собою. Им это нужно! И всякое такое. Попробуй, уверена, тебе понравится, а главное — Эд будет чувствовать себя мужчиной! Как раньше. А теперь о том, что ты тут вспомнила…. Да, ты бросилась сломя голову закрывать собою всех. Легла на плиту, довела себя до полусмерти. А он просил тебя об этом? Или ты поставила его в известность? А нас? Ты решила — и все! Гори все ярким пламенем! Не он ли тебя нашел? Не он ли не отходил от твоей кровати сутками. Ради него? А ты хоть раз спросила, что было с ним? Как он пережил твое решение? Я промолчу за нас всех, мы на третьем плане. А потом, когда умчалась поступать в Питер, вдруг решив стать кем-то большим, чем ты есть? Кому, что доказывала? Ты хоть словом, обмолвилась что хочешь? Прекрасно ведь знала, что он не будет возражать. Что поедет с тобой. Хорошо, я понимаю, хотела без нянек. Одно связное предложение, и уехала бы, Эд не воспрепятствовал, но по крайне мере не истязал бы себя подозрениями в том, что не состоялся как твой муж, как родной тебе человек! Ну, да — это же суперово, когда тебя находят за тридевять земель, приезжают и кладут к ногам собственную гордость. Еще вспоминать? Или ты, наконец, поймешь, что и у других есть свое Я, свои взгляды, желания и прочее. Так как, еще доказательства нужны?

— Нет! Послушать тебя, так я монстр.

— Не принимай все в штыки. Не всовывай канаты вместо шнурков. А просто возьми и дай понять, что он тебе нужен.

— И что мне теперь, советоваться с ним, какую делать стрижку или надеть платье? Уволь!

— В этом ты вся! Взвалила на себя груз, его давно нет на твоих плечах, а ты все тащишь! Не хочу ссориться! Посмотри старые фильмы. Старые, русские фильмы.

— Это еще какие такие фильмы?

— Да хоть «Служебный Романс».

— И что я там увижу?

— Я устала с тобой спорить! — Ев зажала уши, но уходить не спешила, надеясь, что сестра отключит эгоизм и, по меньшей мере, начнет нормально общаться.

— Девочки! — приоткрыл Эд дверь. — Мы в бильярдной. Подтягивайтесь! — И тут же исчез, подмигнув Ев.

— Уже идем! — ответила она ему и повернулась к сестре, та скривилась в ухмылке:

— «Мы в бильярдной!» Кто бы сомневался! — в голосе Вел было столько сарказма, подмасленного обидой, что Ев невольно поняла очень важную вещь, о чем тут же вскрикнула:

— Да ты ревнуешь! Вел! Ну, даешь! Ты ли это?! Собственно, а почему я так реагирую? По глазам вижу, что не инстинкт собственницы сыграл. Но с чего вдруг?

— Я ревную? К кому, к блондинкам?

— Стоп машина! Вот только не говори, что ты его приревновала к Ольче? Это же смешно!

— Капец! Я и ревность?! Не говори чушь. — Вел отвернулась к окну. Там за стеклом вовсю хохотали дети, снег отображал сияния света, приоткрыла окно и, вдохнув, сказала, переводя тему. — Морозец. Свежестью пахнет.

— Ревнует… — улыбалась Ев. — Вот дурында. Интересно, что я пропустила?

— Ничего я не ревную. — Вел взяла себя в руки и уже спокойно повернулась к сестре. — Противно. Олечка, сю-сю-сю! Курточку вытрушу, ручки погрею. Бе!

— Так! Я ушла. Тебя явно подменили. Хотя это и обнадеживает. Возможно, не все еще потеряно! — Она дошла до двери, высказывая свои предположения. И только открыв дверь, спросила: — Ты идешь?

— Попозже!

— Захочешь напиться — позови, составлю компанию. — и ее смех разлетелся по дому.

— Ревную! И выдумает же такую глупость. Просто капец! — опять повернулась к окну. В свете фонаря маячили тени и она разобрала — Жан, по очереди спускает детей с горки. Оделась, нашла перчатки и понеслась к ним. Припевая детскую песенку, но глаза, по-прежнему, оставались грустными.

— Мам! Ты за нами?

— Нет! Тоже хочу покататься с горки. Разрешите?

Жан улыбнулся. Видя, как она, словно пятилетняя девочка, не может сдержать нетерпения.

— Ты, Вел, уже здоровая! — Ния стала, расставив ноги и поставив руки в бока, закрывая собой ледяную лесенку. — На санки не поместишься!

— Я здоровая? Ну, раз так, то я из тебя сейчас, сделаю снеговика!

Тут же сделала снежок и запустила в Нию. В ответ в нее полетел град снежков, сразу с четырех сторон. Жан отошел в сторону, изредка уворачиваясь от летевшего в него снежного кома. Вел поймала Нию, они свалились на снег, катаясь как два ребенка. «Куча мала!» — закричали дети, падая на них. Вслед за этим под окнами появились «ангелочки» — один заход, второй, третий. Вернулись к горке и Жан, по очереди, толкал их вниз.

— Я сейчас! — Вел вспомнила, что у входа в подвал видела забытую кем-то фанерку, понеслась, взяла ее и уже через минуту, съезжала, смеясь и визжа, как девочки. — Мы так в детстве катались, или на портфелях.

— А вот это ты зря сказала. — шепнул ей Жан. — Представляешь, что теперь будет? Вместо книг, одни льдинки!

— Не получится! — крикнула все слышащая Агния. — У нас рюкзаки!

— Ушастик! — отозвался Жан. — Собирай братцев кроликов, пора домой! Примораживает, Максим заболеет, нас его мама побьет.

— Не побьет! — ответила Агния, но послушно потащила мальчика к деду. — Папа вылечит.

— А лучше Влад! — заметили Славки. — Тогда у него точно шанс появится.

— Какой такой шанс? — поинтересовалась Вел, помогая Жану счищать снег с детей.

— Стать моим папой! — крикнул радостно мальчик.

— А ты хочешь?

— Очень!

— Так действуй! — сказала Вел, даже не подумав, что ребенок может придумать. — Бегите, мы за вами. И кричите громче, пусть отцы встречают вас. — Вел сделала шаг к дому, но Жан перегородил ей дорогу санками, предлагая покатать:

— Садись! Я и тебя прокачу.

— Ты чего, я же тяжелая!

— Так и я не ребенок. Спорим, довезу до фонтана и обратно, с ветерком?

— На что?

— На большую плитку черного шоколада.

— Это не серьезно! А ты что, любишь шоколад?

— Я много чего люблю…

— Интересно. Ну, давай, вези! Только помощников не зови, а то так и не попадут домой.

Жан засмеялся и легко тронул сани с места, резво оббежал кружок вокруг фонтана, помчался назад, объезжая кусты.

«Жан — супер герой! Человек молния»! — Раздались детские голоса из-за угла и тут же дети исчезли, побежав домой. Еще кустик и Вел свалилась в сугроб, а он упал рядом:

— Ну, так как, шоколад будет?

— Будет! — радостно и легко ответила Вел, смотря на черное небе и мигающие ей звезды.

— Сохрани такую мордашку. — тихо сказал Жан, перевернувшись на бок и смотря на нее. — И посмотри в зеркало, когда придешь. Это — неописуемо! — Поднялся, подал ей руку и как ребенка, с легкостью поставил на ноги. Отряхнул снег, снял ее мокрые перчатки, дунул пару раз на пальчики, согревая, растер и надел свои перчатки. — Домой? У меня под рубашкой гора снега, Виен ругаться будет!

— Будет мороз! — ответила Вел, от смущения собственных мыслей, события повторялись, только на этот раз в них была она, и ни какой подоплеки не было. Но не для нее. Стыдясь саму себя и того, что она навыдумывала часом ранее, отвела глаза, смотрела на звезды.

— Отлично! Значит, простоит наш Снего-Град!

Он взял ее под руку и повел домой. В окне третьего этажа мелькнула тень, Вел этого даже не заметила, а Жан поднял голову, кивнул, хотя и не увидел жену, но точно знал, что она у окна.

— Я загляну к Максимке и распоряжусь, чтобы девочкам принесли перекусить и горячий чай в постель, побалуем, перед сном. — пообещал Жан и Вел кивнула, прижавшись к его руке.

Вел заглянула к дочкам, хотела помочь раздеться, но те смеясь напомнили, что они уже взросленькие. Ужаснулась холодным рукам и ногам.

— Ничего себе! Еще заболеете!

— Мамочка, ты сама мокрая, не боишься тоже заболеть?

— Кто, я? Никогда! И вам не разрешаю! Марш в ванную, сейчас чай принесут, липовый, с медом.

— Вампирчики не болеют! — возбужденно кричала Ния, довольная, как слоненок, прожитым вечером.

— Точно, сестренка!

— Вампирчики? И с чего это вы сделали такие выводы?

— Мы холодные и голодные!

— Это все объясняет. — усмехнулась Вел: — Мне придется сходить за серебряной водой.

— Не поможет, не поможет!

Появилась Галина, принесла перекусить, Вел стащила кусочек сыра и сказала, что никуда от них не уйдет.

— Я как чувствовала! — улыбнулась Галина. — Чашку тебе принесла. А где главный вампиренок?

— Плескается. Изображает из себя акулу. — Ответила Влада, садясь за стол в теплом, длинном халате. — Как там Макс?

— Спит уже. — Ответила Галина и пошла в ванную.

— Иди, — кивнула ей Вел. — Я сама за ними поухаживаю.

— Мама! Ты с нами? — широко открыла глаза Мира.

— Не поняла? Хотите прогнать?

— Нет, просто ты в мокрых джинсах. Мамочка, а может, ты и сказку расскажешь?

— Сказку? Вы же уже взрослые.

— Тогда историю. Хотим историю!

Забрались в постель, Ния влезла между сестрами, сербала горячий чай, причмокивая, но сегодня им прощалось даже это. Вел рассказывала свои детские, зимние истории и наблюдала, как у девочек закрываются глаза, а они с этим борются. Сама не заметила, как задремала, опустив голову на кровать, поглаживая маленькие, родные ножки.

Глава 6

Беззаботная и веселая атмосфера наполнила своды бильярдной комнаты. Мужчины «сражались» на зеленом сукне, женщины болтали, потягивая ликер, а Эд стоял у бара, кивком отвечал на вопросы и поглядывал на дверь в ожидании жены. Она упорно не приходила и его это печалило. Совершенно не понимая в чем дело, в сотый раз прокручивал их разговоры за последние сутки.

«И какая муха ее укусила? — думал он, попивая виски, даже не понимая его вкус. Не выдержал, поставил стакан на столик и присел на край стола, поближе к брату, как бы наблюдая за партией, а сам отматывал «пленку» дня назад. Он уже сто раз пожалел, что высказался о своих желания, он готов был забрать все слова обратно, только бы она не обижалась, только бы была здесь, с ним рядом и смеялась, смеялась, смеялась! Не выдержал. Ушел, никем не замеченный, и прямиком в свою половину — попросить прощения, забрать с собой. Не силой, уговорами. Решительно открыл дверь и, его встретила пустота и значительный холод. Сердце дрогнуло. Бросился к шкафу. Отлегло — все вещи на месте! Значит дома. Это уже хорошо. Возможно, с мамой заболталась. Увидел причину сквозняка, поднял руку закрыть окно, но задержался — дети так задорно хохотали, неоднократно появляясь в поле его зрения. И тут он выдохнул все сомнения и опасения. Нет! То, что жена была не в духе в его адрес, он даже не сомневался, это пройдет. Поговорят, выяснят, он попросит в очередной раз прощение, за то в чем не виноват, он же мужчина, сильный и зрелый, все и наладится. Просить прощение — это удел мужчин. Он его выполнял исправно, не считая чем-то зазорным. В конце концов, можно и побаловать, всего одним волшебным словом, которое так хотят слышать ее ушки. Все остальное тут же приложится. Зато она была с ним…. А это много стоит! Он долго стоял у окна, затем сменил его, чтобы удобно было наблюдать за семьей, и грелся душой от ее ребячества. Они меняли направление, и он переходил вслед за ними, не в силах упустить такое зрелище. Как же он любил свою Вел! Как обожал эту рыжую троицу! Ради такого зрелища готов был на все. Дети побежали вперед, он собрался их встретить, но тут Жан вычудил неповторимое, а затем, Эд еще не понял, но где-то в глубине души, уже разгадал причину обиды жены. Именно обиды! Не злости, не разочарования, ни чего-либо другого. Жан проделал пустяковые вещи, которые он сам проделал буквально несколько часов назад. В его глазах это выглядело так мило, так трогательно! Свекор и невестка, и их дружба. Все горестные моменты, что витали в свете некоторых разногласий, моментально улетучились. Эд понял, что жена простила отца, не только за то, что он когда-то, достаточно давно, оступился в отношении Вилен, а на много лет вперед. Авансом, на всякий случай. И среди этого позитива, таилась разгадка пасмурности жены, но Эд пока не осознал этого.

— Рота снеговиков наступает на дом! — смеясь, сообщил он, открыв дверь бильярдной.

— Ой! — подскочила Ольга. — Пойду встречать, а то точно заболеет.

Ев и Дэн бросили жребий, кто отправится, но тут заглянула Галина, сообщила, что все прибыли и она займется Агнией. Что дало возможность младшим раскатать партию между собой. Эд «помялся» вокруг стола, теперь уже с удовольствием опустошил стаканчик, посмеиваясь перебранке брата с женушкой. В коридоре звучало: «Рам-за-за! Рам-за-за! Гули-гули, рам-за-за!», в громком исполнении Агнии.

— Как тихо заходит наш снеговичок! — кивнул на дверь Дэн. — А что это ты, ПаМа, не идешь встречать своих?

— Зачем? Там Вел, не чуть не хуже их, я в смысле, тоже снеговиком подрабатывает, так что пусть сами.

— То есть? — не понял его Дэн.

— Такая же снежная, как и дети! — смеялся Эдгар.

— Да ты что?! — Дэн отправил в лузу пару шаров и щелкнул жену по носу. — И ПаМа не проконтролирует свою троицу? — Дэн примерялся к очередному удару, но сам получил шаром в плечо. — Что ты дерешься? — повернулся он к брату, естественно промазав и дав фору Евгеши.

— Не ерунди, договорились?

— Понял, не буду! Старшие сегодня не в духах, причем оба!

Прошел час, но Вел так и не появилась. Эд пожелав всем спокойной ночи, зашел к себе, Вел все еще отсутствовала. Приоткрытая дверь в ванную говорила, что и там ее нет. Но вот свет она выключить забыла, как и мокрые вещи валялись на полу.

— Всегда забывает! — выкрутил, развесил на сушилку. Отправился к детям. Двое рыжиков, а между ними черное чудо мирно спали в одной кровати, а на их ножках рука Вел. Эд покачал головой. — Уснула, прямо на полу! — ринулся было к ней, но передумал. Собрал и снес посуду, забежал к себе, расстелил постель и только после этого вернулся за ней. Осторожно разжал ее пальцы, подхватил как ребенка. Она тут же обняла его за шею, сквозь сон пробурчав:

— Прости, не заметила, как уснула. — ощутив подушку, добавила. — Я немножко и все сделаю….

— Спи, мое солнце! Спи, моя любовь, вредненькая, как ребенок.

***

За окном завывала вьюга. Вел открыла глаза и села, соображая который час и где, собственно она. Нащупала мобильный:

— Ничего себе спала! — сомкнула брови, копаясь в своих желаниях — вставать, или поваляться еще, раз уж проспала. Муж молча повернулся на бок и смотрел на нее. — Прости, пожалуйста. Я вчера так неожиданно уснула.

— Вел, что ты как младенец! Хотя… — Он лег на спину, положил руки под голову, но по-прежнему любовался ее. — Ты не знаешь, в лесу никто не замерз?

— Что? — Не поняла вопроса, наморщила лоб, ждала.

— Ты, за последние двенадцать часов, второй раз извиняешься.

— Да, ну тебя! — махнула рукой, поцеловала в щеку. — Значит, не обижаешься. Хорошо. Еще раз извини, — вылезла из постели и убежала в ванную. Эд потянулся, прикрыл глаза, стал дожидаться. Однако Вел появилась полностью одетой. — Пойду, гляну как там девочки.

— Вел, не стоит, пусть поспят.

— А вдруг заболели. Ты знаешь, какие они вчера явились?!

— Догадываюсь. Давай я схожу. — он начал подниматься.

— Дорогой, зачем, понежься, я же уже поднялась!

Ее голос прозвучал настолько мягко, настолько убаюкивающее, что Эд широко открыв глаза — замер и сидел так, пока не щелкнула за ней дверь.

— Интересно… И чего ждать? — спросил сам себя, но ложиться не стал. Побрился, застелил постель. Вел все еще не было, намеревался пойти, сдержался. — А ведь Дэн совершенно прав! Сколько можно контролировать?! — Сел за документы, дело было не из легких, отвлекся лишь на ее голос:

— Уже поднялись, представляешь, позавтракали и занимаются. Такие серьезные! — Она подошла ближе, положила руку ему на плечо. — А у тебя, что-то серьезное?

Эд медленно, боясь спугнуть то, что только что услышал, поднял к ней голову:

— Решил разобрать накопившиеся бумаги.

— Помочь? Я совершенно свободна, аж… до пятницы!

— А что в пятницу?

— Пока не знаю, но до нее у меня дел никаких!

Еще не уловив, издевается она, или серьезно, Эд решил не спешить с разбирательством такой перемены:

— Посидишь со мной? Я немного и мы будем пить кофе! Или у тебя есть другие предпочтения?

— Посижу. С удовольствием полюбуюсь твоей серьезностью. А как будешь освобождаться, скажи, я заварю. — поставила стул рядом, села, подняв на сидение ноги и обняла коленки, голову положила на них и повернула к нему.

— Тебе удобно так сидеть, как воробушку на жердочке?

— Удобно! А главное — с тобой рядом.

Внутри все клокотало, но она мило улыбалась. Как же ей хотелось убежать, заняться чем-то серьезным, а не как идиотке сидеть и лупать глазами, но нет! Решила, значит надо дойти до конца. Но совсем скоро и в этом, совсем глупом, по собственному мнению, прозябании, Вел начала находить плюсы — любовалась мужем, открывала для себя изменения в его внешности. Эд становился мужественней, хотя и раньше не был юнцом. Черты лица выразительней, значительней красивей он был сегодня, чем…. — А ты куда? — встрепенулась, как только муж отправил письма, закрыл папки и поднялся.

— Заварю кофе.

— Я же хотела сама.

— Но мне приятно доставлять тебе маленькие радости. Я быстро.

— Эд! — обняла его: — Пойдем вместе!

— Зачем?

— Хочу!

Она шла с ним нога в ногу, Эд улыбался и мотал головой.

— Вел! Не издевайся.

— Даже не думала.

Обнял ее крепко, притянув к себе очень близко:

— Тогда так.

— Нет, мужчина мой, сегодня так! — Она вложила свою ладошку в его, и пошла припевая любимую песенку дочек.

Усадил ее на стул, взял турочку:

— С молоком? — спросил Эд, прекрасно зная, что жена любит с лимоном, либо просто крепкий, без сахара.

— С ли… — начала Вел, но тут же осеклась. — А ты как будешь?

— Черный.

— Тогда все равно.

— Ну, ну… — приподнял брови Эд и достал две чашки. Вел, тем временем, занялась гренками. Еще минута и он поставил перед ней дымящуюся чашку, молочник и нарезанные тонко колечки лимона. — Так что?

— Молоко! — Не раздумывая сказала Вел и положила голову на руки. — Как же приятно, когда ты за мной ухаживаешь….

— А мне-то, как приятно…. Упс! Это сливки. Будешь?

— Буду! Почему не ешь?

— Пока не хочу, а ты, моя лисичка, съешь кусочек! — Положив сыр на греночку, намазанную маслом, подал ей.

— Я же не ем так рано, тем более без тебя….

— И от сыра отказываешься?

— Отказываюсь!

— Тогда я убираю.

Так прошел день. Вел хвостиком ходила за ним, предугадывала желания. Вовсю баловала дочек, предварительно спрашивая у него разрешения пойти к ним, или с ними. Советовалась по любой мелочи. Эд не одергивал, принимал ее чудачества улыбкой. Начался второй день, с точностью до минимума, а за обедам Виен улыбаясь, попросила у Вел минутку для разговора. И опять Вел глянула на мужа, как бы спрашивая дозволения.

Виен пришла почти сразу:

— Вел, вот что ты творишь?!

— Ты о чем?

— О твоей перемене! Но, проехали, ты уже взрослая девочка…. Вот, прочитай! — протянула ей флешку.

— Что это?

— Почитай, там разберешься. А вообще — это мои мысли. Прости, Жан прочел первый, говорит — понравилось. Обозвал сценарием для женского романа.

— Жан?

— Да, он. А что это ты так спросила, словно он черствый, холодный мужлан. У нас с ним давно полное взаимопонимание. Все, что случилось тогда — быльем поросло! И… он мой муж. Знаешь, теперь мне, больше всего на свете хочется, что бы и вы с Эдом пришли к тому же. Не хочу ставить Ев в пример, но они давно ушли вперед, а ты все топчешься на месте.

— Вы что, сговорились все?! Ничего не понимаю. Мама! Зачем мне что-то меня в своей жизни? Она меня полностью устраивает!

— Тебя! Вел, ты опять думаешь только о себе. Я не говорю о переменах, больших и резких, основательных. Просто раздели жизнь на две зоны, где в одной будет работа, а в другой — твоя семья. Семья! Понимаешь о чем я? Для нас работа — это хобби, а семья — эта жизнь! Тут сердцем думать надо. Так прочитаешь? Мне очень важно твое мнение.

— Почитаю!

— Спасибо! — Виен сразу ушла, догадавшись, что дочери совсем не хочется вести душещипательные беседы.

Вел покрутила флешку, положила на стол, но тут же вернулась к ней и вставила в ноут. « ВеЛюр». — гласили большие буквы на весь лист. Посмотрела на него, но листать дальше не стала:

— И что все это значит? Ладно, прочту, чтобы не обижалась! — и Вел с ленью перешла на вторую страницу:

«ВЕЛюр. Девушка провела рукой по мягкой ткани, на любимой юбке.

— Ах, как же я люблю ее! Вот бы найти такую любовь — вечную и надежную. ВеЛюр — вечная любовь. Странно, что возникла именно такая ассоциация. Придет же такое в голову…»

Вел погрузилась в чтение. Сначала так, с ухмылкой на губах, только потому, что это попросила прочесть мама, затем ее мимика сменилась на удивление, о чем говорили широко открытые глаза и поднятые брови вверх. Еще пару листиков и она уже начала задумываться над смыслом и делать пометки, а еще через пять и вообще — очертила поля и ставила галочки — отмечая, где надо доработать, где вообще изменить. Со второй главы она уже окунулась в чтиво, примерив героиню к себе.

«Девушка ходила по комнате, нервно переменная в руках уголок своей блузки:

— И что мне делать?! Что? Как же я его люблю. Так никто и никогда любить не сможет! Люблю на столько, что готова отдать себя без остатка! Только, оказывается, этого мало… — Она присела на краешек подлокотника кресла, стоявшего у самого окна, и положила голову на подоконник. Прикрыла глаза, смотря в себя, а не в мнящую даль. — Что? Что делать?! — в доме, в одной из комнат, зазвучала музыка, прибавляя громкость и выводя ее из самопоедания. — Это же моя любимая песня…. Господи! А я и забыла, за столько лет… — она подняла голову, прислушалась и начала подпевать. Мимо проплыл воздушный шарик, красный, сердечком, открыла окно, собираясь взять ниточку, но вовремя прочла надпись на широкой ленте, тянувшейся за ним: «Вова! Я тебя люблю!»

Веланти высунулась из окна. Внизу стояла девочка, лет пяти. Кучерявые волосики, рыжие как апельсинка, веснушчатый нос и улыбка, без двух передних зубов. Она кивнула ей и кучеряшки подпрыгнули, как шапочка одуванчика.

— Это же надо, я когда-то тоже была такой! — улыбнулась ей Веланти. Глубоко вдохнула и оторвала глаза от очаровательного чада. Облака, проплывающие у нее над головой, превратились в кучные воспоминания, сыпались на нее как листья с пожелтевших деревьев. Душа замерла, в висках зазвучали сказанные ею, но совсем забытые слова: «Я выйду замуж только за того, кто сможет разбудить во мне массу желаний. Разнообразных и непредсказуемых! Моим мужем будет только тот, ради кого мне захочется делать глупости, милые женские глупости! Дарить подарки — незначительные и те, что были мечтой всей его жизни…. Это будет тот мужчина, в руки которого я упаду, закрыв глаза, с любой высоты, ни на миг, не задумавшись об опасности, потому, что он будет моей опорой, а я его! Мужчина — любовь которого будет бесконечной и неповторимой, неописуемой и необъяснимой…. Потому, что именно так могу любить я…»

Веланти отвернулась от окна, стерла со щек слезы умиления, вспоминая, как же он любит ее — безпретензионно! Без единого — «за что», а просто любит. Всю — от корня волос, до кончиков ногтей. Поставила в холодильник бутылочку его любимого вина, накрыла стол совсем легкой закуской. Украсила комнату свечами и набрала его номер:

— Милый! Ты очень занят?

— Да, но это совсем не важно.

— Тогда, приезжай скорей. Я так люблю тебя!»…

Вел прочла последние строки и шмыгнула носом:

— Навыдумывала! — но продолжала смотреть в экран, на последние слова маминого сочинительства. — Эд, а ты где? — повысив голос, спросила, даже не ожидая ответа.

— В кабинете. Работаю. — отозвался тут же муж. — Нужен, я отвлекусь.

— Нет, постой. — говорила она, растягивая слова, обдумывая. — Можно я зайду?

— Вел! Ну что за ребячество! Заходи. Я ничего предосудительного не делаю! — усмехнулся, ожидая ее подколки, но жена молчала.

Она надела любимое платье, уложила, как он любил, волосы, подвела глаза и вошла к нему, присела на краешек стола и, прикусив губу, смотрела на его, не изменившиеся за годы их совместной жизни, любимые глаза, в которых она тонула уже много, много лет и хотела тонуть, как можно дольше.

— Солнышко мое! — сказал он, так и не дождавшись ни одного звука. — Ну не до такой же степени… Дорогая, любимая, не издевайся, пожалуйста! Уж лучше будь как прежде.

Вел наклонилась, поцеловала его мягкие и горячие губы, раз, второй. Затем настойчивей. Закрыла глаза и они оба почувствовали легкое головокружение, но даже не задумались разомкнуть губ. Эд притянул ее к себе сильнее. Поднялся и, не почувствовал почвы под ногами….

Отпустил ее губы, открыл глаза — темень! Полная и непроглядная. Мотнул головой и схватил жену сильней, не понимая в чем дело. Постепенно глаза привыкли к темноте и Эд, наклонившись к ее уху, прошептал: — Ты куда это нас отправила?

— Встречать наш рассвет! — тихо ответила она. А в ее ладонях загорелись два маленьких огонька и осветили их лица. Ее глаза блестели, тело дрожало. Эд обнял ее двумя руками и тут же спугнул сияющие точки, те отлетев, затерялись вдали. Вел развернулась и прижалась к нему спиной, запрокинув голову. Его крепкие объятия, горячие поцелуи — будили в ней все, что только можно, и от этого вокруг них вспыхивали огоньки и уносились ввысь.

— Любимая… — шептал он. — Ты сводишь меня с ума…. — и опять целовал, прерываясь, спрашивал: — Так, где мы?

— Я же сказала….

Эд начал различать, благодаря танцу огней, сочную траву под ногами, не тронутую человеческой ногой. Ее малейшее движение и огоньки вспархивали, кружились, отлетали и возвращались вновь, спускаясь вниз, усеивая дол.

— Это же светлячки! — догадался Эдгар. — И они, как бы услышав его, подлетели, приняв силуэт девочки, принялись изучать его. — Красиво! — мужчина не сдержался от эмоций.

А светлячки уже образовали шар, отлетели немного. Замерли, и как по команде разлетелись, кто куда, оставив их наедине, оставляя за собой хвост туманной дымки. Еще миг и Эд словно прозрел — заметив вокруг миллиарды звезд, что угасали, подмигивая. А луна, луна была совсем рядом, только протяни руку. Осветила небольшую, безлюдную, без единого деревца поляну. — Обалдеть! Такое чувство, что мы с тобой одни во всей галактике!

— Да… — тихо сказала Вел.

— Так ты признаешься, где мы?

— Понятия не имею.

— Вел, не шути так.

— Всегда мечтала попасть туда, где ощутила бы себя необычайно счастливой!

— Значит, тебе рядом со мной счастья мало? — засмеялся Эд, прекрасно понимая, о чем она говорит. Взял ее за руку, смело повел вперед.

— Осторожно! Места эти нам неведомы…. — проговорила Вел.

— Разве?! — бросив на нее беглый взгляд, Эд остановился, набрал полную грудь воздуха, выдохнул и, смотря ввысь, произнес: — Мне казалось, что ты знаешь все уголки моей любви к тебе!

— Не старалась даже. И не буду. Пусть открывается постепенно. Но ты все равно, будь не настолько смел, сейчас. — ее слова оказались пророческими. Эд не сделал и десяти шагов, как посыпались камни, и он разглядел, что они стоят на вершине горы. — Хочешь сказать, что мы достигли пика взаимоотношений?

— Хочу сказать, что необычайно высоко тебя люблю! Вот только девочек не взяла. А жаль, тут необыкновенно красиво.

— Я не могу найти слов.

— И не надо! Эд, ты помнишь, очень давно, когда мы только познакомились, ты спросил меня, каким должен быть мой мужчина? — Эд кивнул, он помнил все ее слова, ну почти все. — Так вот, он должен быть тобою! Ведь только ты мог довести меня до такого состояния, блаженства! Ты подарил мне жизнь, вкус любви, а я дарю тебе всю себя и любовь, какой я ее вижу. Только прошу, не пытайся меня сделать иной, не убивай во мне то, что заложено природой. Просто поверь и знай, что именно так я тебя люблю, как ты это видел сегодня!

— Родная моя, я даже не думал этого делать…

— Значит то, что случилось, спишем на недоразумение…

— Лучше на экстрим. Ну, многие же прыгают с парашюта, нам дано нечто невообразимое. Зато ты нашла, как выразить свои чувства. — Он невольно сделал несколько шагов назад, чтобы отвести ее от края.

— Эд! — воскликнула Вел. — Туда, смотри туда! — она повернула голову немного левее, где снизу, пробивались лучи, очищая дорогу солнцу. — Ничего не видела прекрасней! И почему все восхищаются закатом?

— По разным причинам. Давай это будет нашей с тобой тайной. Ты согласна? Ведь это наш с тобой рассвет…

Вел не ответила, провела рукой по его губам, прося помолчать немного. А солнце уже залило белым светом вершину горы, унося их к началу…

Глава 7

29 декабря, снежок все еще освежал их «Снежный город», а мороз старался сохранить, сделанную собственными руками сказку, как можно дольше. И в воздухе, по-настоящему, пахло праздником.

Рано утром, на каждой двери спален взрослого семейства Гаев, появилось объявление, выведенное детской рукой:

«Внимание, внимание! Всем, всем, всем! 31-го декабря, в 20.00, состоится большой детский концерт: «Вся ночь без караоке, или « Nostalgtya pour le roman»! (Nostalgtya for romance)! Для Дэна: Nostalgtya per il romanticismo! Что означает — Ностальжи по Романтик!

Родителям, желающим разбавить детские старания, строго РАЗРЕШАЕТСЯ присоединиться! Дети.»

— Ух, ты! — прочтя, воскликнула Ев: — Нечто новенькое. Неужели выросли?!

— Новенькое — это хорошо забытое старенькое! — смеялась Вел. — А помнишь наши с тобой концерты?

— Дорогая, хочу тебя огорчить. — улыбнулся ей Эд. — Вы нас не приглашали, так что помнить мы не можем!

— Вообще-то, я не у вас спросила, а у сеструхи. Ну, да ладно, как-нибудь вам Ма расскажет.

— А нам-то, что делать? — спросила Оля, глядя на всех с удивлением и не понимая ни происходящего, ни сути разговора.

— Что хочется! Дадим деткам развернуться. Сами же, где надо…, будем импровизировать.

— А вдруг они ждут от нас сюрприза? — Не унималась Ольга.

— Не волнуйся, написали на всякий случай. — отвечала Вел. — Но ты можешь отдаться этому призыву целиком и полностью!

И вот настало тридцать первое декабря. Взрослые суетились, готовили подарки, пропадали, по очереди на кухне, готовя свои любимые блюда. В 18:00 зажгли иллюминацию в устоявшем Снегограде, где все деревья и их большая елка были украшены фонарями и самодельными игрушками, количество коих росло с каждым годом. В 19:30 по дому понеслись первые аккорды музыки. Вел подумала: «вот бусурманки, и не легли днем поспать! Но с другой стороны — угомонятся пораньше». Вскорости Агния пронеслась тайфунчиком по всем комнатам, напоминая, что опаздывать нельзя. На всякий случай, вдруг концерт затянется надолго, облачились в приготовленные наряды, и в положенное время сошлись в большом зале. Между елкой и роялем стояли удобные кресла, перед ними появился самодельный занавес. И началось:

Вышли девочки, пригласили Леру занять место у рояля, затем вынесли три стульчика, взгромоздились на них и под всеобщий смех, исполняли незатейливые детские песенки и стишки. Практически все, какие учили с раннего детства. Смеялись от души, до слез. Настолько дети все делали серьезно. По очереди, взбираясь на стул, затем кланялись, уступали место, или становились втроем, читая по ролям…. Но вот на стуле осталась Агния, Лера же присела к остальным, видно выполнив свою миссию. Ния недолго исполняла роль конферансье, разбавляя атмосферу веселья шутливыми историями из собственных воспоминаний или подсказанных сестрами, но вот и она исчезла за занавеской, а на ее месте появился Максим, низко поклонился, взял стул и вынес. Взрослые притихли. Он появился опять — проделал тоже. Вышел в третий раз, стал ровно, закрыв собой стул. Взрослые заметили, что в его поведении исчезло полностью волнение и боязливость, он смотрел на них веселым взглядом, руки не тряслись и даже не теребили кофточку, как это бывало раньше, практически все время. Постояв немного, не произнеся и слова, мальчик отошел и сказал: «Ап!» Стул пропал. И тут все догадались, что он изображал фокусника — не жалели аплодисментов, а он низко кланялся, как делают на представлениях. Опять выровнялся и повторил свое «Ап!» — стул появился снова. Пока взрослые кричали «браво!», мальчик исчез и уже вышел в костюме Деда Мороза, на несколько размеров больше его, таща невероятно огромный мешок. Поднялся на стул, путаясь в полах и кряхтя:

— Сейчас, сейчас! — наконец взгромоздился и начал: — Я пришел из дальних стран. Очень, очень я устал. По дороге чуть усох и мешок, соответственно, еле волок! Что смеетесь? Не сидите. За подарком походите! Тот кто смелый, поспеши, на стул взобравшись — стих прочти и подарок получи!

Опять полился смех, родители переглядывались, кто же будет первым. Естественно Галина подала пример — детские стихи в ее голове были нескончаемы. Она все читала и читала, меняя ноги, что бы не упасть, возможно, все это веселье не обошлось без ее руководства и она так тянула время, пока девочки готовились поразить всех, но вот Максим ее перебил, вручив какую-то пластмассовую игрушку, непонятного существа, говоря:

— Хватит! Остальные и так получат подарок, потому что я ужарился у вас.

— Не честно! — закричали Ев и Вел, перебивая друг друга. — Мы тоже хотим!

— Честно! — ответил им Максимка, даже ногой топнул: — Не видите, мне жарко. — громко заявил, но за его спиной закашляли и он, махнув ручкой, уселся на свой стульчик, сбив бороду и шапку на бок: — Ладно! Если вы уж так хотите… Только…, сначала…, мне надо освежиться! — он снял костюм, оставаясь в коротеньком костюмчике Санта Клауса. — Так-то лучше и по современней будет… А-то все Дед, да дед! Какой же я дед?.. — прокашлялся и начал: — Тети и дяди, девушки и парни, мамы и папы, бабушки и дедушки! В общем — взрослые! Пристегнитесь! Сегодня, только раз и без повторов, королевы пародий унесут вас в страну «Неповторяйну»! Маэстро…. А вы хлопайте, хлопайте!

Заиграла песня ВиАгры «Брилианты» и появилась троица, повторяя движения артисток. Мира запела:

— Я у зеркала постою, немножечко… — копируя певиц, они пели про детские наряды, закончив куплет словами: — Лучшие друзья девочек — это папы, мамы и все кто дарит бриллианты. — Убежали. Тут же вышел Максим и, открыв крышку рояля, причем с большим трудом, взобравшись на стульчик, слезая, крутанулся на нем и произнес:

— Дадим артистам переодеться. А пока, может, для вас выступит собственный музыкант дома?! — Поклонился, указывая на Эда. Тому ничего не оставалось, как пожав плечами сесть за клавиши. Поиграл немного и Макс его отпустил. За недолгим выступлением Эдгара опять вышли девочки, пародировали мужчин, под песню «Я маленькая овечка…» — из мультика про псов мушкетеров — показывая их, якобы до женитьбы. Затем сняли с себя пиджаки, распивая «Свобода, прости! Свобода — прощай!», все время кивая на мам и Виен. Смех был лучшей похвалой. И опять их сменил Максим, все заметили, что его стеснение действительно полностью пропало, под чутким руководством Агнии. Оля именно этому была больше всего удивлена, ведь дома, при родных, сынок боялся лишний раз голос подать, или побегать по дому, все пропадал в своем уголке, играя с конструктором. А ту так смело себя вел, да еще и столько речей произносил…

— Маэстро! Не заполните ли вы нашу небольшую паузу?!

Эд, естественно, вернулся к роялю, но уже более уверенно чувствуя себя в детских шалостях. После этой паузы началось самое интересное. Дети показывали пародии на собственных родителей, преподносили их такими, каких видели детскими глазами. Первыми были Вел — в образе вампира Калина и Эд, естественно ставший Беллой, страдающей за роялем.

Дэн и Ев — попали в криминальное чтиво. Славки танцевали под песню Виницкой и Барских. Виен же досталась песня Т. Кароль «Шиншила», а Жаном был воздушный шарик, разрисованный и привязанный к юбке Агнии. На десерт они припасли Игоря, в песне « Ду-ду-ду, а я Лерочку люблю!» И уж в конце вспомнили Влада, мечтающего под песню «Ах, какая женщина!.. Мне б такую!», Жаннетт достался «Водевиль», с гаданиями на блюдцах. Ник изобразили Басковым, крутящим непонятно где найденную, детскую круглую шарманку. Не остались без внимания ни Галина, ни Михаил и даже Оля. Плавно перешли на хороводы и не заметили, что нет Агнии, пока суть да дело, она появилась, как Верка Сердючка — с огромной звездой на голове, чем довела всех до коликов, от смеха. Поплясала у елки и объявила: — Столы накрыты!

И только тут, взрослые заметили, что время дошло до 22:30.

Слово за слово, тост за тостом. Куранты, стрельба пробок и вот Виен взяла слово:

— Прошу всех меня простить, но речь пойдет о вас, мужья! Вот уже несколько лет наша жизнь — сплошное восьмое марта!.. Теперь наша очередь.

— Милая, ну что ты преувеличиваешь! — начал Жан. — Вы — принесли в нашу жизнь, все самое лучшее.

— Что ты, Жан, все эти годы, была только разминка! — вставила Вел.

— Разминка?! — Эд почти вскочил. — Любовь моя, я готов каждый твой день превратить в праздник, только не говори, что все приключения — повторятся!

— Не бойся, дорогой. Хотя…

— Повторение — мать учения! — Засмеялась Ев.

— Неугомонная! — обнял ее Дэн. — Но, слава Богу, все плохое позади, все на своих местах…

— Как это? Ты ошибаешься. — весело возразила Вел. — Еще одна ниша пуста.

— Ты это о чем? — спросил Эд, а вся семья замерла, переводили взгляд с нее на Ольгу, которая, на счастье, была поглощена детьми и не слушала их разговор.

— Как о чем?! О нашей коллекции. — Намекнула Вел.

— Дорогая, не в новогоднюю ночь! И загадай нечто более спокойное, пожалуйста! — Взмолился Эд.

Второго января вернулось потепление. В окна смотрели грустные мордочки перекосившихся снеговиков и плачущих замков. А за утренним чаем, Ольга сказала:

— Спасибо за чудесные дни, но мне пора вас радовать своим отъездом.

— Как? Ты это чего? Каникулы! Пусть Максик проведет их с девочками. — заговорила Вел, слегка растерявшись ее решению.

— Нет, я должна уехать.

— Но мы же не наговорились даже, как следует!

— Успеете, девочки, вся жизнь у вас впереди. — вмешался Жан в разговор. — А Оле нужно съездить домой и решить все накопившиеся вопросы.

— Тогда я закажу билеты. — Поднялся Эд.

— Я уже все заказал. — Влад поставил чашку, поблагодарил. — Мне тоже пора вернуться к работе. Отпуск затянулся. И… — он посмотрел на Ольгу, и та опустила глаза. — Оля согласилась разделить мое скромное жилье.

— Вот эта новость! — Дэн метнулся к бару, вытащил бутылочку коллекционного. — Остается одна, незначительна проблема. Как вы сможете разместиться в твоем шалашике?

— Прекрати! — глянул на него Влад. — Да, мой дом маленький, и что?!

— Да, шутим мы, шутим! — Эд, поглядывая на Ольгу, жал другу руку, искренне поздравляя. — И Оля понимает, правда подруга? Ну, а если тебе карта, или путеводитель, по его шалашику понадобиться, то позвони, мы поможем… — стул упал с грохотом под ноги к Владу, когда тот собрался наброситься на Эдгара. Вел, предугадав его порыв, помогла мужу вовремя удалиться на безопасное расстояние.

— Ну, просто дети! — смеясь, сказал Жан и направился к двери. — Не забудьте в своем состязании, что утром ждут дела….

****

Февраль. Свадьба Игоря и Валерии. Месяц беготни и приготовлений к самой церемонии, подготовки жилья для Валерии и Игоря, и многих других прочих мелочей. Гаи не уступали себе ни в чем, ведь четырнадцатое февраля, прежде всего, для них был праздником двух сердец. До свадьбы оставалось меньше десяти часов, все давно угомонились и только Вел с Ев тянули время, не расходясь. И Эд не выдержал:

— Жена! Уже ЧЕТЫРНАДЦАТОЕ, утром у нас событие, не пора ли выспаться, перед предстоящим?

— Идите! Я задержусь на две минуты.

Эд не смог скрыть собственной радости и толкнул к двери брата:

— Что толкаешься? — не понял тот его действий. — У девочек от меня нет секретов!

— Идем уже, подружка жен! Ясно же сказали, на два слова… — они выбежали, довольные, что смогут преподнести женам сюрприз. Но, увы, их опередили, о чем они пока не догадывались.

Дэн повесил над кроватью огромное сердце из кремовых роз, в центре которого было их фото, первых дней знакомства. Оперся рукой на подушку, как под ней зашелестела бумага.

«Любимый! Как только все угомонятся, жду тебя у бассейна. Фрак можешь не надевать….»

Сон как рукой сняло, быстро принял душ, надел легкие брюки, накинул сорочку, застегнув всего на одну пуговичку, подлетел к бару, достал шампанское и клубнику, приготовленную отметить приход дня влюбленных и, насвистывая, пошел по приглашению.

Эд приобрел такое же сердце, только из алых роз и, естественно с их фотографией, практически того же времени. В этот раз они с братом нарочно договорились поздравить одинаково. И, точно также, нашел записку, с тем же текстом. Обрадовавшись нежданному сюрпризу от любимой, привел себя в романтический вид, прихватил вкусности, занес детям подарочки и пошел по приглашению, в легком белом пуловере, в тон, льняных брюк.

— А ты что тут делаешь? — столкнулся он с братом, идущим к той же двери, с другой лестницы.

— Спросил бы то же самое, но понимаю, что это будет лишним. Где нашел приглашение?

— В спальне! Что, развели как юнцов?

— Походу…. Тем не менее, как не крути, а праздник никто отменять не будет! Смотрю ты не с пустыми руками. Немало ли, для четверых? Может, я быстро сбегаю, прихвачу еще?

— Дэн, угомонись, я уверен, там все приготовлено. Слушай, а как забавно получилось — мы с тобой решили избавиться хоть одно утро от спора кого лучше поздравили, и наши милые, видно тоже, решили не подвергать нас соблазну. — Дэн отмолчался, хитро улыбаясь. — Прошу, вас, серррр! — Эд, шутя, склонил голову, открывая перед ним дверь. Им на встречу вылетели мыльные пузыри, а весь бассейн был в свечах и листьях кувшинок. — Подготовились, Русалочки!

— Да уж… — чесал затылок Дэн. — А вот мы, не угадали с прикидом.

Музыка, звуки природы, а жены все не появлялись.

— Агов! Проказницы! Вы где?

— Вот чего так кричать? — вышли сразу обе, неся блюдо с закуской. — Побудите весь дом, не угомонятся! — смеялась Вел, довольная, что развела мужа, как мальчика.

— А я так надеялась, — шутя дула губы Ев, — что назовете нас ведьмочками, ведь такую ночь вам нафантазировали!

— Все впереди, родная, все впереди. Пока еще ночь маячит на горизонте, а мы видим лишь ее наметки…

— Может, прекратите морали, а откроете шампанское.

— За вас, дорогие, за новую прелюдию! — Сказал Эд, поднимая бокал.

— За ваше нескончаемое азарство! — добавил Дэн.

— Спасибо! Но без вас, мы бы не дошли до такого! — смеялась Ев.

— Так выпьем за ВеЛюр! — предложила Вел.

— Что? — Три пары глаз уставились на нее.

— Это творение нашей Ви. В переводе — Вечная Любовь!

— И им того же!..

****

Игорь, загруженный по уши, в последние дни практически не видел Леру. Мальчишник устроили двенадцатого, чтобы Валентинову ночь провести с любимыми, но ему так и не удалось с ней пересечься и поздравить до полуночи, а утром к ней уже не пропустили.

— Женщины! Вы изверги! — сердился он, стоя в дверях гостиной.

— Возможно, но такова примета. Нельзя! — настаивала Жаннетт, будучи дружкой Валерии. — Увидишь, когда придет время. А поздравить — у тебя впереди вся жизнь!

— Но! — только и сказал он, пальчик Жаннетт стучал по часикам, напоминая ему о предстоящем событии.

— Эй! Игорь! — неожиданно закричала Агния: — Ты еще нам не дал выкуп за сестру!

— О, Господи! — схватился он за голову. — Что же вы все такие злючки?!

— Сам ты Бобер! — насупилась Влада. — Гони выкуп, или мы тебя и на порог не пустим!

— Чек подойдет?

— Ты еще пластиковую карточку предложи! — заливалась смехом Мира.

— Ой, мамочки! — Он унесся в свою комнату, вытащил из кошелька наличные, не глядя на номинал, и опять побежал наверх.

— Вот! Держите!

— Ну, нет! Детям никто менять не будет. — замотала головой Влада, рассмотрев первую купюрку.

— Ты жадный! — Заключила Агния. Игорь опять побежал вниз.

— Иди сюда, горе жених! — позвал его Ник. Отдал ему четыре пакета и немного разменных денег.

— Не понял?

— Поясняю. Это детям, но не давай все сразу, торгуйся. Это же игра. Четвертый пакет для Максимки, они уже приехали, он уже с девочками.

— Ну, ясно. Торговаться. И с чего начать?

— Ты как не русский! Со сладостей! Хоть так — хоть так, отдашь все, но поиграй с ними. Именно этого они ждут. Сам же успокоишься и будешь уверенней все оставшееся время. И еще. Не бегай туда — сюда! Иди с Михаилом и Юрием, они смогут все устроить.

— И откуда ты все знаешь?

— Это знают все. — заявил Николя.

— Но я-то, не знаю!

— Разве? — его добрый и поддерживающий взгляд был настолько уверенным, что Игорь, невольно кивнул, пошел вперед, но остановился:

— Мне бы на нее глазком взглянуть, поздравить!

— Игорь! Вот скажи мне, почему все мужики теряют голову в последнюю минуту? Ты ее уведешь, буквально через час. Отправитесь в ЗАГС, получите бумаги и любуйся, хоть двадцать четыре часа в сутки! Зачем же торопиться, словно расстаетесь навсегда….

— А если передумала?

— Спроси у детей. Они, как сороки, все знают!

Выкуп и, правда, был похож на торг, дети долго не реагировали на его предложения, стоя у дверей, красуясь и гримасничая.

— Да, кто же вас так научил разорять женихов? — Спросил Эд.

— Не мешай, папа! — произнесла Владислава и даже топнула.- Видишь, мы его проверяем на щедрость. Так в книгах написано.

— Карапузы! — вмешался Дэн. — А если он возьмет и передумает? На вашу совесть ляжет.

— Знаешь, Дэн! — опять выступила адвокатом Влада. — Игорь — не слабак!

— Уважила! — отозвался Игорь и вытащил из кармана все деньги, что дал ему Николя. — Поделите?

— А-то! Считать умеем. Я даже могу выдать тебе небольшой секрет. — девчонка поманила пальчиком и Игорь, доверительно наклонился. Владка зашептала ему на ухо: — Она почти готова.

— Ну, хоть глазком!

— Не пустят. — ответили Славки. — Мы женщин хорошо знаем.

— Девочки! — махнул рукой и отошел к перилам, в ожидании, когда ему, наконец-то, вручат суженную.

— Игорь! — подошла к нему Ния. — А у меня что-то есть для тебя, только…

— Говори уже, у меня почти ничего не осталось.

— А мне ничего и не надо, разве только то, что не жалко. — он вздохнул, покопался в карманах, выворачивая их, девочка смеялась: — Ты главное скажи мне, жениться без цветов будешь?

— Нет! Они там, внизу…

— Да?.. А невеста здесь…… Но не это я хотела тебе показать. Вот. Фотка. Я ее тайком щелкнула.

— Покажешь?

— Ручку позолоти.

— Цыганочка! Держи! — Он достал кошелек из внутреннего кармана, не успел достать купюру, как Ния схватила две и повернула к нему экран телефона. Лере одевали фату и она была такая трогательная…. — подаришь?

— Конечно! Я же не жадная. А еще у меня есть видео.

— Агния! Ты шпион!

— Нет! Скорее шпионка! Но видео очень дорогое.

— Сколько? Маленький попараций?

— Не продается. Это эксклюзив!.. Ладно, тебе взглянуть можно. — она покрутила телефоном на котором маячили женщины, пару крупных планов невесты. И умчалась, не дав досмотреть.

— Ты куда, егоза?

— Плохая примета! — Крикнула она, пряча деньги ото всех.

— Нет! Вы это видели?! — повернулся он к мужчинам. — Повезет же кому-то!

— Успокойся, не тебе!

****

Валерия была трепетная, как лепесток эдельвейса и тоненькая, как лань. На худеньких плечиках открытого платья, была накинута меховая жакетка. Она высунула ножку из машины, в белом батильоне и Игорь, любуясь ажурным чулочком, в окно церкви, вздрогнул, почувствовав на плече руку Эдгара.

— Подглядываешь? — тут же спросил Дэн. — Иди, встречай, Чудище, свою красавицу!

Глава 8

Свадьба Леры и Игоря пролетела намного быстрее, чем ее подготовка. Не успели Гаи проводить новобрачных в свадебное путешествие, как женщины, вдохновленные днем Валентина, принялись готовить 23 февраля. Гостей не ждали, решили отметить строго по-домашнему.

«Строго» — не значит, по стаканчику и разошлись. Женщины пришли к тому моменту, когда им хотелось все больше удивлять мужей, одаривать их милыми безделушками или подарками, о которых те мечтали, устраивать сюрпризы и незатейливые, но милые сердцу вечера.

— Девочки! — рано утром Вел вошла в детскую, с довольно серьезным видом. — Скоро ваш день рождения.

— Мы помним, мама. И нам, в отличие от Жана, все еще хочется его отмечать.

— Ну, Жану тоже хочется, только не с тем размахом, что в молодости. Только я не по этому поводу. Мы, с вашей крестной, хотели бы совместить два праздника, сделав больше акцента на мужскую часть этого дня.

— Это как? Не праздновать? — нахмурились дочки.

— Почему это? — Ев услышала разговор и возникла в дверях. — Наоборот.

— Ага! — скривилась Ния, проскользнув мимо нее и, как всегда, не понимая в чем дело, мгновенно приняла сторону сестер. — В школе тоже, только и говорят — надо поздравить мальчиков! За что? Они еще не солдаты!

— А наши мужчины, разве не достойны сюрприза? — Вел повернулась к племяннице.

— Наши?! Да. — заявила Агния и Славки закивали: — Сюрприз мы всегда готовы сделать!

К счастью девушек, практически все мужчины разъехались по делам и домой должны были вернуться, только двадцать третьего. Есть время для размаха. Двадцать второго, днем, позвонил Эдгар, не откладывая в долгий ящик, сообщил, что опаздывает, на сутки, но не больше.

— Дорогой! Ну, постарайся прилететь пораньше! — умоляла Вел.

«Солнышко! Никак не получается. Буду к вечеру. Уговори, плиз, девчушек, что у нас будет праздничный ужин.»

— Ладно! Ох, и чего только не сделаешь для любимого мужа. Празднуем вечером.

Практически такой же разговор произошел и у Евгении.

— Ой! Дэнчик! Как хорошо, что позвонил, а то я собиралась сама тебя набрать. Эд прилетает к трем, заберешь его?

«Заберу, куда я денусь. Значит, я с ним и приеду. Девчонок от меня поцелуй!»

— Они передают тебе «спасибо»!

«Шантажистки!»

Как и обещали, вернулись в имение двадцать третьего, ближе к вечеру. Заехали прямо в гараж, смеясь, пошли в дом, открыли дверь и, на них просто выпали надувные шары, разных цветов и размеров.

— Вот разбойники! — отмахивался Эдгар. — Дэн, что это?

— Не знаю. Наверное, дети уже начали праздновать.

— Странно, мне Вел вроде не говорила, что пригласят детишек. Тогда почему так тихо?

— Наминают тортики. — предположил Дэн. — Поплыли присоединяться. Это же надо, столько надуть. — бурчал он, отфутболивая шары, разбрасывая в стороны те, что плавали перед лицом…

— Никто не думал, что мы из гаража войдем. Скорее всего, ждут с парадного.

— Если вообще ждут. Эд, что-то и мне уже тишина подозрительна…. — и они, перепрыгивая — перескакивая надувное «море», добрались до центральной лестницы.

Шарики плавали повсюду. В пролете, между первым и вторым этажом висело ровно 23 шара с плакатом «Любимых мужчин с праздником!»

— Ах, ты! Оказывается это для нас! — Дэн подхватил шарик со своим именем. — Мило! Очень даже мило! По-девичьи, я бы сказал. Сразу чувствуется, что и дети приложили сюда ладошки.

В комнатах оказалось пусто. Эд, наконец, заметил свой шарик и, как ребенок, восхитился:

— О! У меня синенький!

На следующем плакате-указке, значилось: «Мы в гостиной!»

— Ты как, брат, готов к празднованию? — оглянулся Эдгар.

— Скорее к очередному сюрпризу. — почесал затылок Дэн. — Что смотришь? Обрати внимание — шары по размеру растут.

— А! Ты об этом?! — Эд отмахнулся, взял подарки для дочерей, и направились в гостиную.

— Ничего себе! — донесся к ним голос Жана, снизу. — Как у нас все разукрашено!

— Приехали! — Обрадовались мужчины и задержались, ожидая родителей вернувшихся с поездки. — Ну, наконец!

— Ты это чего? — подставляя щеки, спросила Виен. — Нас не было всего неделю. А вы, вижу, времени не теряли.

— Это не мы! Скорее, дети старались.

— Именинницы? — Не понял Жан.

— Не в курсе, сами только вернулись. Мы в гостиную. — Эд показал им указатель.

— Мы за вами. — Жан отбрасывал шары, чтобы Виен могла пройти, и смеялся, если попадался, разрисованный, какой-нибудь чудной морделью. Пять минут, и они все собрались в назначенном месте, наполненные задором встречи, с кучей подарков и сгорающие от нетерпения. Эд дернул ручку, но дверь была заперта, не успел оглянуться, как за дверью раздалось:

— И кто там?

— Мы!

— Мы? Кто такие мы? — спросил тот же причудливый голосок и смолк.

— Эд и Дэн. Папы и мужья!

— Тогда проходите! — Ответил тот же голос, послышался смех, прикрываемый ладошками, щелчок замка и опять десяток шаров упал на них. Комната была отделена ширмой висевших шаров, отодвигать не стали, ожидая дальнейших действий.

— А где же наши именинницы? — заговорил Эд. — Где наши девочки?

— Все есть. Только сначала, — звучал все тот же непонятный, игрушечный голос. — Разгадайте загадки, расколдуйте нас.

— Мы готовы! — Вдвоем ответили братья и подмигнули отцу.

— Все очень просто. Угадай, кто говорит. Правильно назовешь — увидишь. Нет — будет штраф!

— Начинайте! — Уверенно сказал Дэн. Не трогая преграды, подошел к бару и налил по стаканчику.

— Мы-то говорим и говорим, а вы молчите! Кто я?

— Ты? — Дэн сдвинул брови и смотрел на брата. Тот даже не задумываясь, ответил:

— Агния!

— А вот и нет! А вот и нет! Вторая попытка. — В этот момент шары взлетели, на миг.

— Ух, ты! — снова восхитился Жан. — Вновь требуют выкуп.

— Угадал! — сказал Эд. — Только интеллектуальный. Угадаешь, кто говорит?

— Да! — повторил голос. — угадаешь?!

— А можно я скажу? — Засмеялась Виен.

— Не подсказывать! — голоса множились. — Так не честно.

— Все, все, не буду! — и она повернулась к Эду. — Ты что пьешь? Нальешь мне глоточек?

— Виски! — Поднял он, показывая ей содержимое.

— Ну, нет, мне по слабее!

Дэн, тем временем, продолжал угадывать и дошел до штрафа.

— Вот, что ты мучаешься?! — не выдержал Жан. — Это же наша Гения!

Она появилась сразу:

— Никогда не думала, что я Жану ближе! — обняла свекра и посмотрела на мужа грустными глазами, но тут же вернула веселое расположение духа. Эд принялся за свою профессиональную тактику, в подходе к такому простому делу:

— Так! Я готов, только мне не нужны общие фразы. Я хочу поговорить.

— Хитрец! — ответили ему.

— Да, Влада, я такой!

— Папка! Так не интересно!

— Зато правильно! — Обнял он дочь и, целуя в носик, вручил пакет. — С бездиком! Как вы говорите. Так, где остальные?

С горем пополам и смехом до слез, уселись за стол. Девочки поглядывали на пакеты и коробки.

— Чего коситесь? — спросила Виен. — Разбирайте и раскрывайте. Набить животики успеете!

— И чья же это идея? — Эд погладил коленку жены, наклонился, поцеловал ее в щеку, показывая, как соскучился.

— Общая! — сгримасничала на очередной поцелуй. — А что?

— Прикольно. Вот теперь думаю, продолжение будет?

— То есть?

— А что не понятного? Начали с пузырьков, теперь шары. Ракету не подарите?

— Спасибо за намек. Подумаю. Да…., я-то понадеялась, ты о сегодняшнем вечере…

— Лиса! Этого я даже не жду, а требую!

Утолив голод, забрали сладкое и всей семье спустились в бассейн, где Славок ждал еще один подарок. Эд внимательно наблюдал, как жена настраивает сюрприз, успешно опробованный на Валентинову ночь, и пытался понять появляющуюся грусть-печаль в ее глазах. С первыми мыльными пузырями, дети возликовали и бегали, ловя их, он же ждал удобного момента уточнить скрываемую ею меланхолию.

— Почему такие грустные глаза? — спросил, как только Вел присела рядом. Такой день устроили, девочки счастливы…. Что с тобой, что-то не так?

— Тебе показалось.

— Иди ко мне. — протянул руки, Вел пересела к нему на колени. — Не показалось, я вижу. Выкладывай.

— Очень соскучилась по городу, по работе, по моему маленькому офису.

— Что мешает? Поехали!

— Ты что, забыл?! У Славок соревнования!

— Спасибо тебе, любовь моя!

— За что?

— За многое! Что я рядом с тобой, будто безусый юноша…. За дочек. За то, что ты устроила такое торжество Валерии. А главное, что увлечения дочерей, для тебя превыше всего.

— Глянь, я не покраснела?

— Нет. — он повернул к ней голову, внимательно осмотрел лицо, затем шею. — Нет. А что?

— Да ты так расхвалил, аж нечем возразить!

— Вот! Главное-то я пропустил! Спасибо, Гелио, за кротость и застенчивость!

Вел поднялась, как бы приглашая его на танец, под льющуюся, медленную музыку и расправив плечики, произнесла: — Допросился! — Эд тут же упал в воду.

— Ах, ты так! — вынырнул и потянулся к ней рукой. — А ну, иди сюда!

— Не могу, я в костюме!

— А я что, в шапочке? Иди сюда! — перекрикивал он всеобщий смех.

— Ни за что!

Эд снял свои дорогущие часы, даже не глянув живы или уже нет, положил на плитку. Влада подняла и отнесла их подальше, тут же сняла одежду и, следуя за сестрами, прыгнула в воду к отцу. Облепили его и барахтались рядом. А он, хохоча и пытаясь снять хотя бы свитер, кричал:

— Дэн! Помоги мне! Спаси от этих зубастиков!

— Прости, брат, но я лучше за полотенцами схожу.

— Уверен? — Спросила Ев, подойдя сзади, и подтолкнула его к воде.

— Только с тобой! — он устоял на ногах и схватил ее за руку.

— Нет, у меня прическа, платье и макияж!

— Что ты говоришь? — Дэн смотрел на нее, хитро щуря глаза. — Только платье и макияж?

— Шут! — вырвала она у него руку. — Могу часы подержать, есть опыт….

— Не отвиливай! — Дэн снял часы, быстро сбросил свитер и протянул руку к жене, но Вел уже «отправила» его к Эду и детям. — За что? — кричал тот, погружаясь под цепкими ручкам «пираний».

— Просто так! — сказала Вел. — И потому, что Виен вы нравитесь мокрые!

— О нет! — отмахнулась Ви. — Меня не вмешивайте! Жан еще не правильно поймет… Жан! Ну что ты стоишь?! Неси полотенца и халаты, пожалуйста.

— Дорогая, я это сделаю с превеликим удовольствием, если смогу обойти двух гладиаторш.

— Я им не позволю тебя обидеть! Иди!

Жан поражаясь легкости, с какой Вел управляется своим даром, зашел в небольшую комнатку и начал выворачивать шкафы, вытаскивая все необходимое.

— Значит, нашей Виен нравятся мужские мокрые торсы? — подплыл к бортику Дэн.

— Очень, дорогой! — ответила она, по-прежнему сидя в своем кресле. — Особенно твой. И давно!

— А сверху или снизу?

— Не поверишь, с головы до ног! — Ви усмехнулась и замотала головой, Дэн смутился.

— Все прикольно, вот только портмоне и часам каюк! — перебил их Эдгар, повис на лестнице, выливая воду из обуви.

— А ты не носи такое вблизи воды! — Вел подошла, протянула руку, говоря: — Давай сюда!

— Попалась! Лиса — Алиса! Присоединяйся! — Дернул ее за руку и подхватил, как ребенка. — С тобой в обнимку будет веселей!

— Так не честно! Ты меня обманул!

— Честно, честно! — запищали Славки. — Ви, а правда у нас, самые лучшие, самые прикольные родители?

— Правда! И внучки тоже! Ев, иди к семье.

— Не уговаривайте! Холодно! — Проговорила та и, неожиданно, взлетела в руках Жана:

— Дэн! Бросать или помиловать? — спрашивал свекор, крутя ее, как ребенка.

— Нет! — хохотала Ев цепляясь за его шею. — Только попробуй, нырнешь со мной!

— Бросай, бросай! — говорил Дэн, избавляясь от мокрых вещей. — Пусть протрезвеет.

— Я не согласная!

— Да ладно, Ев, я же пережила. — перекрикивала общий ор Вел. — Присоединяйся!

— Вам легче, вы февральские. И потом, это твоя затея!

— Ты не запуталась, дорогая, в датах? — Дэн усадил дочь на плечи, губы которой начали синеть, а зубы стучали так, что заглушали музыку и крики сестер.

— Ты не в счет! А мне, — она прижалась к Жану, положила голову на плечо: — здесь больше нравится.

— Так мне не сложно, я могу вместе с тобой прыгнуть. — отозвался Жан.

— Нет, Жан, миленький, пожалей меня. У меня же ручки маленькие, ножки худенькие!

— Говорите, она кошка? — Жан отошел от воды. — А трясется, как заяц! Ладно, я добрый.

— Ты не добрый, отец, а предатель! — заявил Дэн.

— Вечер удался! — констатировала Виен. — Оргии в разгаре. Придется тебе, дорогой муж, варить и поить всех грогом. Дети! Быстро ко мне, заболеть не хватало. И вам, родители, лучше отложить купания! — она поднялась, подошла к лестнице и, глядя на всех достаточно серьезно, требовала вытащить детей на сушу.

— Понял! — тут же подхватился Жан: — Уже удаляюсь, а ты со мной?

— Нет! Полюбуюсь мокрыми торсами! — съязвила она, Жан усмехнулся и вышел. — Кого первого ловить?

— Ба! Мы еще поплаваем!

— Ния! Губы как у сосульки, а туда же — поплаваем!

— У сосульки нет «губов»!

— Губов точно нет! И у тебя скоро не будет. Лучше глянь на себя в зеркало, ты уже синяя. Вылазь! — Ев развернула полотенце, глянула строго на мужа, который никак не реагировал на ее слова.

— Кружочек! — размахивала Агния руками и ногами. Дэн догнал ее и подал жене, говоря многозначительно:

— Ночь долгая, я еще отыграюсь!

— Так! Где тут мой адвокат? Мне угрожают! Агния, будешь свидетелем!

— Что ты, мамочка, — стуча зубами, отвечала девочка, — детям до шестнадцати, такое видеть запрещается!

— А по попе?

— Не сметь обижать моего напарника по бассейну! — Дэн вылез и закутался в халат.

— Ничего так прикидик! — Виен смотрела на его голые ноги под халатом, в туфлях, оставляющих лужи. — может принести посуше?

— Добегу! — он подхватил дочь и понесся в их половину, то и дело, поскальзываясь на мраморных плитах.

Виен и Ев забрали Славок и старшие остались одни. Эд не смог удержаться и прежде чем выбраться из бассейна, страстно поцеловал жену:

— Ты неповторима!

— Я запомню этот момент, твои глаза и слова. — улыбаясь произнесла Вел. — Но хочу попросить. Не делай, ответное, на восьмое. Хочу простого, женского дня.

— А ужин-то хоть приготовить можно?

— Ужин? Твоими руками? Нужно, любимый, как в далекие, первые дни нашего знакомства…

Глава 9

Николя, обретя второй шанс совместно жизни рядом с женой, очень скучал по детям и внуками. Шли дни, за ними пролетали недели, а она, словно сирота, была ласкова и приветлива с ним, но наотрез отказывалась даже говорить о семье. Однако прекрасно понимала его и время от времени сама предлагала ему съездить к родным. Так он посетил их на праздники, прибыл на свадьбу Валерии и Игоря. И вот новый предлог, а она, словно забыла. Николя не стал лицемерить, намекать, просто принялся ее уговаривать, поехать с ним, но Ольга наотрез отказалась:

— Не теряй время! Бери подарки и поезжай. Там за тобой скучают и ждут. Прости, но все то, что ТАМ в радость — не для меня! — без раздражения, но категорично заявила Ольга.

— А что для тебя? — Николя так и сел от ее слов, но сдаваться не хотел. — И что значит твое «Там»? Это где? Или скажи, на милость, ты о ком так отзываешься? Оленька, милая моя, ТАМ — твоя семья! Нет — НАША!

— Почему никто не может понять меня?! — он ждал чего угодно, но не накатившихся слез, которые жена не спешила утереть. Да, голос дрожал, но вот от твердости, свойственной только ей, она и сейчас не хотела отказаться: — Я столетия не праздновала свой день рождения! И ничего, живу, как видишь, и не собираюсь менять в своей жизни ничего.

— А тебя никто не заставляет! Не празднуй — это твое право. Но у твоих правнучек день рождения! У твоих ПРАВНУЧЕК! Им едва перевалило за десяток. Ты представляешь сколько это?

— Не представляю! Забыла. Выбросила из головы! Выбери подходящее и не надоедай мне. — наконец смахнула слезы платочком, помахала им себе на лицо и убрала его в кармашек, отвернувшись от мужа: — Подарки я купила.

— Подарки, подарки…. Не о них речь! Я простил тебе свадьбу Леры. Как бы она не жила с нами, все равно не носитель твоей крови, приемыш. Но Славочки! Это же наши крошечки! Веточки твоего дерева!

— Все! — перебила одним взмахом руки. — У меня от твоих слов сносит крону! — плечи расправились еще больше, даже подбородок задрала, а вот посмотреть на него не соизволила, хотя и продолжила без амбиций: — Хочу побыть одна. Поезжай и развлекайся, как можно круче и…

— Дольше. — закончил Николя вместо нее. — Я понял. Тебе со мной тесно.

— Вот что ты от меня хочешь? — развернулась, насупилась, пальцы рук вцепились в подлокотник кресла, на котором она сидела, с такой силой, что даже посинели: — Предполагаешь, чтобы я поехала, сидела со скучным лицом за столом, делать вид, что не вижу косых взглядов и не понимаю, как всем мешаю?! Ты об этом мечтаешь?

— Я хотел, чтобы ты побыла с семьей. Научилась у них веселиться и расслабляться. И, хоть иногда, терять голову от счастья. Но этого хочу я, а не ты. Так что, делай, как знаешь. Я уехал. И так, пока доберусь, внучки будут в кроватках.

— Поцелуешь на ночь и набалуешься утром.

— У них школа.

— И что? Хватит распускать нюни! Я не хочу повторяться. Привет всем! — хмыкнула, взяла шоколадку, укусила уголок. С той минуты, как она бросила курить — шоколад заменял ей все — нервы, удовольствие, раздумье. Все происходило с маленьким кусочком во рту. Не жевала, скорее, вдыхала его маленькими глоточками, пропуская внутрь, гася все накопившееся.

— Как скажешь, родная. — произнес, скорее себе, чем ей. — Буду нужен — звони. Но я не могу больше, заживо замуровывать себя в четырех стенах.

— Дорогой! Но тебя же никто не просит! Мне нравится, ПОКА, такая жизнь! Что будет дальше — посмотрим.

Несмотря на большую скорость, он опаздывал. Глаза постоянно опускались к часам, а те, словно сумасшедшие, летели быстрее ветра. Подъехал, когда совсем стемнело. Влетел в дом и замер, в надежде услышать, что они еще празднуют. Остатки шаров все еще парили повсюду.

— Празднуют! — рассмеялся Ник, донесшимся к нему голосам и музыке, и побежал наверх, бросая взгляды на все плакаты. — Агов! Семья! Вы где? — только его никто не слышал и не спешил встречать. И Ник побежал в детские комнаты.

— Все, девочки! — Вел пыталась утихомирить дочерей. — Десять вечера! Пора угомониться, не новый год.

— Как это не новый, мамочка? — повернула свою мордашку Мира. — У нас самый настоящий, новый год! Мы же его только открыли.

— Вот и закрепите этот день в сладких снах! — повысила голос и пошла к двери, как та неожиданно распахнулась, заехав ей в лоб. — Не поняла?

— Деда! — Завизжала троица и повисла на Николя, причине ее шишки.

— Простите! — Уселся он прямо на пол, расцеловывая каждую. — Я так старался успеть. Но дороги….

— Прекрати оправдываться! — сказала Вел, потирая лоб. — Воспитательный момент не получился. А я так старалась.

— Отчего же? Вполне эффектно! — Ев подошла ближе и оценивала приход Ника. — Сильно?

— Да так, почти не задел. — девчонки, тем временем, отошли от Николя, стали перед ней и уставилась на нее. — Что? — спросила Вел, немного громче чем надо.

— Нам укладываться?

— Побалуйте деда тридцать минут, остальное оставьте на завтра. Но мультики отпадают.

— Ура! — закричали дети. — Само собой! Да, мамочка!

Виен посидела немного, пока малышки уплетали с дедом очередной кусочек тортика и поднялась вслед за ними.

— Виен! Родная, а ты куда? — Спросил Жан, глаза немного осоловели, не столько от выпитого, как от счастья, снова всех видеть.

— Да вот подумываю, не попраздновать ли вам чисто в мужской компании? — повернулась к дочерям, ища понимание.

— А что? Пусть посидят часик — другой! — Согласились те и пошли за ней и детьми, добавляя: — Мужья! Не напиваться!

— Я скоро! — подмигнул Эд.

— Не обязательно.

— Жан! Можешь пить, но не дыми ты этими несносными сигарами! — Остановилась Виен, но, даже не оглянувшись, пошла дальше.

Мужчины шумели так, что Вел, болтавшая с Ольгой в гостевом крыле, прекрасно их слышала.

— Довольные! — сказала подруга.

— Заглянем?

— Не стоит. Не подерутся же.

— Нет, конечно. — рассмеялась Вел. — Просто интересно.

— Пусть бузят.

Ев проснулась от смеха, набросила халат и вышла из комнат. Заглянула в детскую, убедилась, что Агния спит, пошла дальше, выяснить причину такого бурного веселья. В комнате стояло облако дыма, а мужчины, впрочем, как и опустошенные ими бутылки, разместились на полу и гоготали, не смеялись, а именно укатывались, о чем-то вспоминая.

— Понятно! — открыла она настежь дверь. — Эй! Бойцы невидимого фронта, нельзя ли потише! — в комнате было не продохнуть. Прошла к окну, распахнула его. — Проветривать не учили? Куряги!

— Гения! — начал Дэн, заплетающимся языком, растягиваясь в улыбке. — Мы же по одной, тихонечко так сидим….

— Тихонечко! Весь дом на уши поставили. Еще раз повторится — разгоню всех! — Семь мужских пар глаз, осоловевших от сигар и спиртного, двигались за ней. Онемев от ее категоричного заявления, даже не шевелились. — Все поняли?! — Головы опустились и поднялись, в знак согласия. — Орут, как скаженные. — и закрыла за собой дверь.

— Что это было? — Спросил совсем опьяневший Влад.

— Не что, а кто? — поправил Михаил. — Но точно сказать не могу.

— Это моя жена! — кивнул Дэн. — О, тост! За мою жену!

— А ты уверен? — Эд поднял стакан, смотря на брата, как-то странно.

— Еще бы! Я ее голос узнаю из тысячи!

— Да ладно, Узнаватель! Тогда почему утром не узнал?!

— Кто, я?!

— Ты!

— Просто, притворялся.

— Он притворялся! — не унимался Эд. — Дулички! Врешь ты все. И сейчас тоже.

— Что сейчас?

— А то, чем докажешь, что это была Ев, а не…, не…, кто-то другой.

— Да, Дэн. — Ник подвинулся к нему ближе. — Я вот тоже сомневаюсь, что это была она. Строга больно. А Ев не такая!

— А кто же тогда?

— Ольга! — прошептал Ник и насторожился. — Правда, только подумай. Тихо так пришла, накричала и ушла!

— Не, Ольга не могла. — Замотал головой Жан.

— А я вам точно говорю, что она. Вы же не знаете, а она еще днем мне заявила, что не любит праздников!

— Зря спорите. Это моя Гения! — не отступал Дэн. — Халатик желтенький…

— Тц! Какой халатик? — уставился на него Эд. — Не было никакого халатика.

— Гггыы! — зашелся Дэн. — Ты что, хочешь сказать, что она… тут… голая ходила?

— Эй, вы! Че ржете? — вставил слово Влад. — И про какую Ольгу говорите?

— Да уж не про твою! — остановил его Ник. — Мы ее мало знаем. А все почему? Маленькая! Так что, это была не твоя. Да и с чего бы ей по дому разгуливать?

— Так, со мной кто-то выпьет? — Дэн, поднялся, стоял, согнувшись и шатаясь, разбалтывая в стакане коричневую жидкость. — За жен!

— Конгруэнтно! — проговорил Эд. — О! получилось, значит, вполне еще можем пить.

— Что ты там выговорил?! — Ник с трудом стал на ноги. — По русский совсем разучились! Ученные, блин!

— Ник! Не доставай.

— А что не так? Вот ты попробуй выговорить, концлагерь, вот тогда и посмотрим твою трезвость.

— Ой, ты, Боже мой! — махал руками Эд. — Ну, концлагерь.

— Так любой может, а ты полностью.

— Да легко! Концет, концерт, тфу! Кон-цент-расти. Слушай, а ты сам сможешь?

— Так я и не спорю, что трезвый! — икнув, ответил Ник.

— Ха! Эд, а дед тебя развел как мальчишку! — завелся Дэн, но брат его толкнул, подставляя свой стакан и передразнивая его, корчил рожицу:

— Хи-хи! — как только стакан наполнился, он вдохнул аромат напитка, прикрыв глаза и говоря: — Я-то, смогу сказать, если потренируюсь, а вы все нет! Вот только горло промочу и сразу.

Они выпили и тут же забыли, с чего весь сыр-бор начался.

— А может споем? — спросил Ник: — Так хорошо сидим.

— Не! — Эд посмотрел на часы, которые стояли после купания в бассейне. — Поздно, дети спят. Или рано?… Несущественно, все равно спят.

— Спят! — Согласился Дэн и икнул.

— Да ты брат, никак ПЯНЫЙ.

— Сам ты ПЯНЫЙ! Я могу еще литр выпить и ни в одном глазу!

— ПИСЯТ грамм, максимум. — Продолжал задирать его Эд.

— Спорим?

— Спорим! Влад, разбей! — Друг вздрогнул, услышав свое имя. Пока братья перебрасывались словесно, он задремал. Как давно прикимарил Юрий, никто не контролировал. Михаил что-то пытался втирать Жану, но тот слушал его через слово, то кивая головой, то махая в разные стороны. Очередной сыновний спор слегка отрезвил его:

— Стоп, сыны, не спорить! Это не прилично.

— Отец! Мы в адеквате! — заверил Эд. — Просто малой — хвастун.

— Сам такой. Сказал выпью, значит выпью!

— А что мы пили? — Спросил Николя, ища бутылки.

— Да, а чем это мы расслабляемся?

Ник поднял бутылку виски, привезенную им в подарок.

— Ого! И сколько же тут было?

— Пять!

— Что пять? — не понял Жан.

— Литров. А ты думал СКОКО? Я же нес в обнимку.

— В обнимку! — снова захохотал Дэн. — Не заливай… Лучше скажи, а у тебя еще есть?

— Такой — нет.

— Жалко, хороший был. Хотя? Виски есть виски. Пойду, принесу.- Эд, шатаясь, потоптался на месте, заправляя рубашку.

— А тебя назад выпустят?

— Кто, Вел? А чего бы нет? — постоял секунд пять, концентрируясь в дымовой завесе, которая все еще наполняла комнату, и довольно твердым шагом, пошел к двери, но тут же остановился. — Не, жалко будить.

— Просто ты боишься, а еще больше — жадничаешь! — Дэн тут же схватился за возможность отомстить. — Я сам схожу.

— Стоять! — скомандовал Жан. — Я вспомнил, девочки просили не шуметь!

— Когда? — Удивленно посмотрели на него все, кто не спал.

— Аааа — выделился Ник, глядя на открытое окно. — И я помню. — Он поднял руку и показал вперед. — Все-таки это была она… — Головы повернулись по направлению его руки.

— Надо закругляться. — Совсем тихо сказал Михаил.

— И закруглимся! — Кивнул Жан, идя к окну. Закрыл его, прислонился к стеклу, пытаясь что-то там рассмотреть, все ждали. Через несколько минут, повернувшись к остальным, сказал. — И все-таки, мы должны выяснить, кто заходил сюда.

— У тебя есть предложения, как это сделать?

— Идем, только тихо, и смотрим. Кто из женщин не спит, тот и заходил!

— Логично! — Кивал Дэн.

— Можно! — Согласился Эд.

Михаил прихватил Юрия, Ник приотстал, пытаясь выставить в ряд и посчитать пустую тару.

— Абсолютно! — Заявил Дэн, почесал подбородок, предложил: — Начнем с нас, рядом.

Они пошли гуськом, дошли до двери, он медленно, чтобы дверь не скрипнула, приоткрыл ее, всунул голову, затем просунулся весь и на пальчиках добежал до спальни. Ев спала. Так же пробрался назад, прихватив из бара первую попавшуюся бутылку: — Спит! Не моя. Зато у меня вот!

— А закуска?

— На кухне!

Таким же манером посетили комнаты Эда, только Вел побурчала на него, сквозь сон. Но в наличии у них было уже три бутылки.

— Остается Виен! — сказал Жан. — Пойду, гляну.

— Вот не ходи! — Все еще таская за собой Юрия, выдал Михаил.

— И чего это?

— Ругаться будет. У нее же — УШИ!

— А у наших, типа, нет! — напал на него Эд, но Михаил только махнул в ответ и подхватил сползшего на пол друга.

— Ждите! — Заявил Жан. Приказав ждать у лестницы, быстро забежал на третий этаж. Виен, услышав шорох, подняла голову и глянула на часы. Тут же легла, поправив одеяла — уснула. — Моя! — сообщил он, спустившись.

— Факты?

— Посмотрела на часы.

— И что теперь? — Спросил Эд, а Жан, пожал плечами. — Пошли на кухню, там никому не помешаем.

И они, тем же порядком, пошлепали на первый этаж. Едва содержимое первой бутылки миновало экватор, а к сводам дома полетело многоголосое:

«Какую песню спеть тебе родная,

Спи, ночь в июле только шесть часов.

Тебя, когда ты дремлешь, засыпая.

Я…»*

открылась дверь:

— Мужчины, дорогие! Я все понимаю, но нельзя же так! — сказала, входя жена Влада. — Вы Максима будите, второй раз!

— Прости! — тут же подхватился Влад. — Мы не подумали, что…

— Оно и видно, что не думали! — и закрыла дверь, перед его носом.

— Не понял, а мне куда? — Влад замер, уставившись на дверь.

— Что друг, не пустили?! — Хлопнул его по плечу, уходя к себе, Михаил. Тут же появилась Галина:

— Юрий! Что это за разгул? Весь дом взбудоражили. — И она, подхватив его под руку, повела к выходу, посмотрев на Эда. — Вот к чему столько?! Ему же утром детей в школу вести!

— Выходной! — Заявил Эд.

— Простите, но не получится. Вы, утром проспитесь и напрочь забудете, так уж… спокойной ночи!

— Что и мы по норкам? — Посмотрел Дэн на брата, а затем и вслед всем удаляющимся мужчинам.

— А нас звали?

— Так и не будут.

— Может по рюмочке?

— По маленькой?

Вернулись на кухню, присели, но уже пить не стали, так, болтали до самого рассвета, чтобы протрезветь…

_____________________________________________

* «Колыбельна» Расул Гамзатов

Глава 10

Близился март. И хотя весна не спешила приголубить землю своей щедростью, все же, то тут, то там глаз радовался выбившемуся из-под снега подснежнику, тонкой, трепетавшей на ветру травинке. Ночами все еще держался морозец, уступая день холодному солнцу. Гаи не спешили покидать юг. Вел, уже несколько дней, делала вид, что забыла о дне рождении мужа.

Как ни странно, он, в глубине души, радовался тому, что никто, ничего не вытворит фееричного, и не предсказуемого. Он же, сможет сам сделать скромный семейный ужин. Просто так, без повода, без укора, что о нем забыли, просто потому, что мечтал поскорее пролистнуть этот день, напоминающий о большом количестве прожитых лет.

— Папуличка! — ни свет, ни заря влетели Славки.

— Что? — Сонно открыла глаза Вел, испугалась, не случилась ли беда, но улыбчивые личики дочерей, успокоили. — А разве сегодня первое? — изобразила задумчивость.

— Увы! — Эд расцеловывал дочек. — Спасибо, родные!

— Праздновать будем? — расспрашивали отца девочки.

— Будем! — твердо сказала Вел, потянулась и поцеловала мужа в щеку. — С… сам знаешь чем.

— А в котором? — уточнила Влада. — А то у меня сегодня заплыв.

— Это к папе. Он накрывает.

— Как скажите, дорогие. И если это зависит от меня, то только вечером.

— Подойдет! — улыбнулись девочки. — Мы в школу, а вы не ссорьтесь!

— С чего бы? — глянула на дочерей Вел и подмигнула им и проводила к двери. Затем обняла мужа и еще раз оставила отпечаток губ на слегка колючей щеке. — Простишь? Я забыла. Но обещаю исправиться.

— Ни за что! — Эд начал целовать ее, но Вел потерла щеку, смеясь, что он елка и направилась к двери. — Ты куда?

— Исправляться! А разве у тебя есть деловые предложения?

— У меня?! Я тут размечтался…

— Тогда я на пять сек. А ты подумай, может, снимешь пробивающийся «мех»? — умчалась, проводила детей в школу, понеслась назад, решив самой заварить кофе и побаловать мужа, как встретила Евгешу, выходящую от них. — Ох, и везет же тебе, что ты моя сестра! — усмехнулась, целуя ее. — Поздравила?

— Не то слово! — Ев хихикнула: — Решила ввести в краску и, кажется, у меня получилось.

— Что, еще в постели?

— Тепленький!

Вел усмехнулась определению и совершенно серьезно спросила:

— Так ты мне поможешь?

— О чем речь! А в котором?

— Ровно в десять. — уточнила Вел и обняла сестру: — Может с ними? Вчетвером было бы не плохо.

— Не знаю…. Но, в принципе — можно. Вот захочет ли Дэн.

— Решайтесь, а я побежала, кофе стынет! Раз в год делаю, не хочется опростоволоситься.

9.45 — Дэн позвонил Эду:

«Привет еще раз. Может, прошвырнемся куда-нибудь, на пару? Откроем день мужской компанией?»

— Как грубо! Прости, но не сегодня. Пообещал Вел быть дома.

«Тогда, удачи!» — пожелал Дэниэль и не стал продолжать разговор.

Эд, закончив разговор, случайно услышал, как жена говорит по телефону, бросая односложные слова и как заговорщик, угукает в трубочку:

— Ты это с кем?

— С Ев. Дэн тащит ее гулять, а она упирается.

— Знаю, только что звонил, я отказался. — Вел как-то странно быстро убрала телефон и это его еще больше насторожило, подошел ближе: — А может, ты хочешь?

— Я подумала и скажу честно — не хочу. С ними не хочу! А пройтись, с тобой по саду, подышать утренней свежестью — это с превеликим удовольствием! Ты как?

— Как скажешь. Я сегодня твой.

— Только сегодня?

— Как бы должно быть наоборот…. Шучу! Идея — замечательная.

Вел оделась значительно теплей, чем предполагала погода и подала ему теплую куртку.

— Это еще зачем?

— А вдруг? Вон, какая зима устойчивая. Мы же, в степи-долины и не на пять минут.

— Как скажешь. — прищурил один глаз, сунул под мышку куртку. — А это что? — заметил небольшую корзину у порога.

— Шампанское. Выпьем за тебя, красавца.

— Утро с шампанского?! — приятно удивился, обрадовался.

— О нет! Утро началось с кофе, а это на десерт.

Они неспешно, обнявшись, обошли дом, мило беседуя о разных мелочах, как вдруг Эдгар остолбенел:

— Значит, говоришь, забыла?! Вел! — он глазел на огромный шар, плавно покачивающийся над голыми стволами сада, и прижимал ее к себе. — Вы все знали?! — Крикнул семье, собравшейся там же, и ускорил шаг. — Предатели! И это все мне?

— Конечно тебе, любимый мой. — отвечала Вел. — Запросы-то у тебя, о-го-го какие!

— Вел! Я же, тогда, пошутил.

— А это и не ракета!

— Отец! Ну, ты-то, мог сказать?

— Прости, сын, слово женщины, а уж если это просьба, для нас — закон!

— Вы с нами? — Эд поставил лукошко в корзину, обошел «подарочек», поглаживая, будто бы не верил собственным глазам.

— В другой раз. — ответила Виен. — На вас испробуем, и они обязательно решатся, но без меня. Я ужасно боюсь высоты!

Шар уходил все выше и выше, семья становилась все меньше и вот уже поместье, как на ладони.

— С днем рождения, любимый! — проговорила Вел, стараясь не смотреть вниз, хотя сама, что грешить, давно мечтала полетать.

— Как же я тебя люблю! — Прижимал он ее к себе, а Вел прятала носик в его шею, наслаждаясь близостью, поднявшимся адреналином и новым чувствам, зарождающимся в душе. — Ты только посмотри, какая красотень! — повторял Эдгар, впечатлённый сюрпризом. — Надо Славкам показать.

— Обязательно! — Вел повернула голову вполоборота, бросила беглый взгляд на пролетающие совсем рядом облака, на крохотный дом и опять уткнулась в него носом.

— Шеф! — позвал Эд мужчину. — Отчего мы не летим?

— Заказали подъем. Но и это организовать можно, но не сегодня. Погода…

— А я собрался бояться.

— Прости, это я… побоялась.

— Идем маленькими шажками. — шепнул он ей. — Мы тут надолго?

— Шампанское выпить успеем.

****

Так, потихоньку, подошли к восьмому числу — празднику всех женщин земли.

Виен проснулась в полной тишине. Жана рядом не было, да и никакого намека на праздник. Нахмурила брови, но тут же отбросила надуманную обиду. Потянулась и взяла часы:

— Ого! Уже почки десять! — отправила смски дочерям и еще раз потянулась. — Хорошо! Но ведь действительно хорошо! — и уже минут через тридцать, покинула свой этаж, торопясь увидеть всех, кто в доме. — Привет родные. Ну, хвастайтесь. — обратилась она к дочерям и внучкам, смотревшим какую-то передачу.

— Чем? — спросила за всех Ев.

— Как чем? Что вам подарили мужья?

— Они, бабушка, исчезли.

— Что и ваши?! — Засмеялась Виен.

— Мам не смешно. — отозвалась Ев. — Нет, я человек современный, не обидчивый, но цветочек в вазу поставить можно было?!

— А я спокойна. — улыбнулась Вел. — Сама Эда просила ничего не выдумывать. Он обещал ужин.

— Не знаю как Эд, — усевшись, продолжила Ви, — а Жан так же исчез. Вот же, готовьтесь к сюрпризам.

— Да ладно. — дулась Ев. — У них просто фантазия иссякла.

— Нет, девочки. Если бы это было так, то утром проснулись бы, причем все, усыпанные цветами.

— Думайте, что хотите, а я уже жалею, что отпустили прислугу на выходной. — сказала Вел. — И это, Ев, согласись, всего один минус этого дня. Ладно, пойду на кухню, дети не завтракали.

Мужчины носились по кухне, не успевая и от этого нервничая, постоянно что-то роняя, разливая, рассыпая…. На громкой связи у них был их собственный повар. От постоянных, повторных вопросов, уточнений он нервничал, поругивался и советовал заказать все в ресторане.

«Мама мия! — кричал он очередной раз. — Слона нельзя пускать в посудную лавку! Лучше бы я сам приехал и сделал все за вас».

— Поговори мне! — прикрикнул Эд. — Уволю!

«Не уволишь! Таких, как я — нет! Вы, четверо гиппопотамов, меня утомили больше, чем весь взвод моих поваров. Это же все так элементарно!»

— Тебе легко говорить, но ответь на последний вопрос…

Дом Гаев, вернее, их особнячок в три этажа, да еще и служебным блоком, нельзя назвать просторным. Он просто — велик! Отпустив прислугу, на законный выходной, не сидеть же голодными. Вот Вел и шла решительно на кухню, полная энтузиазма, сделать очень вкусный завтрак и ждать обещанного ужина от мужа. Двери между кухней и служебной столовой были под стеклом и она, услышав звон падающей посуды, прежде чем толкнуть, заглянула.

— Спускайтесь! — прошептала она в трубку. — Только тихо… Это стоит увидеть! — Спряталась за дверью и наблюдала.

Эд и Николя, в сахарной пудре, шоколаде и взбитых белках, заканчивали торт. Жан и Дэн тоже не далеко ушли от них. Готовя рыбу, салаты и мясо, покрылись настолько соусами и горчицей, насколько можно только вообразить.

— Блин! — кричал Дэн. — Скоро обед, а мы еще и завтрак не приготовили! Эд, ну кто тебя тянул за язык?! Ночью надо было начинать, ночью!

— Прости, сын, но ночь — это святое! — Жан добавил немного кетчупа на мясо, поставил на гриль.

— Ага! Только я боюсь, что еще пять минут и у нас святого ничего не останется.

— Нытик! — бросил коротко Ник. — Я вот хочу успеть вам помочь, поздравить барышень и еще съездить, жену поздравить, а вожусь с вами и не тороплю.

Вел включила камеру и снимала их через стекло. Было неудобно, боялась, что заметят, но, как получалось, им было не до окружающего.

— Вино, соки?! — громко спросил Ник.

— В холодильнике! — ответил Эд и слизнул с ложки остатки крема. Отошел в сторону и довольно улыбался.

— В темпе мальчики! — сказал Жан. — В темпе! Я уже закончил, почти. Так…. — он стал посреди кухни. — Соки достать. Уборка потом.

— И нам осталось только подписать. — Сообщил Эд.

— Нарисуй восьмерку и напиши: «Вам от Нас». — предложил Дэн.

— На холсте напишешь и повесишь, где-нибудь, там. А я сам грамотный. — Эд был поглощен своим творением, выводил нечто многословное, с очень умным видом. Дэн подошел сзади, глянул через плечо:

— О, да! Это покруче! — Хохотнул.

Эд, в ответ, одел ему на голову остатки бизе, произнося:

— Вот теперь — остри!

— Слышишь?! — возмутился Дэн, протирая глаза и облизывая палец. — Пересолил!

— Что? — Эд действительно подумал, что попутал соль и сахар, подошел ближе и снял с лица брата немного взбитого крема, а тот, тут же, потерся головой о его лицо, стараясь вымазать как можно больше…

Дети появились первые, Вел дала сигнал «молчания». Взяла Агнию на руки, именно в тот момент, когда Эд облил Дэна. Ния чуть не выдала их, Вел вовремя закрыла ей рот рукой:

— Прогоню!

— Мам, ты снимаешь? — шептала Мира.

— Да! Репортаж: «В замочной скважине»! Тихо, услышат.

Баталии братьев продолжались.

— Ты чего? Красиво же! — Сказал Эд.

— Правда? А так? — Дэн быстрыми движениями выдавил на брата кетчуп.

— Значит ты так?! Тогда… — Эд оглянулся, под рукой оказалась только горчица, направил ее брату в лицо.

— Стоять! Обалдуи! — крикнул Жан. — Марш стол накрывать! И уборка за вами.

— Это еще почему?

— Меньше дурить будите.

— Помыться хоть можно? — Дэн сделал ангельское личико и сложил руки.

— Если не хотите оставлять следов повсюду, то нужно.

Жан еще выдал пару, вполне литературных эпитетов. Тем временем, за дверью, все женщины, забыв о голоде, упивались не выдуманной комедией с предстоящим сюрпризом.

— А что такое «обалдуи»? — шептала Ния на ухо Вел.

— То же, что и дурындочки, только мужского пола.

Эд снял фартук и начал расстегивать брюки. Вел сразу поставила Агнию на пол и развернула Славок.

— После восемнадцати!

— Мы так с голоду умрем. — Не поняли ее девочки, решив, что их кормить будут только вечером.

— Не умрете. Мы их сейчас поторопим. Вы же, как мышки к себе и молчок, что видели и знаете об этом. Мы скоро!

— Мы сделаем вид, что вообще не в курсе. Правда, внучки? — Виен забрала детей и те послушно удалились.

— Прикольнинький праздник. — глаза Ев светились. — Пойдем?

— Постой! — шептала Вел. — Хочу больше снять.

Эд, так и не сняв брюк, зашел в душ, находящийся здесь же, для удобства поваров.

— Жаль! — бросила Ев, подавляя смех.

— Чего тебе жаль?

— Надеялась, он тут разденется.

— Чего ради? — посмотрела на нее Вел, сестра лишь пожала плечами.

Ник быстро наводил порядки, не дожидаясь внуков.

— Дэн! — опять поднял голос Жан. — Что застыл, как игрушечный? Давай мне грязные вещи, отнесу в стирку. Да что вы, в самом деле, время! Быстро вымывайте все свои художества. А то ишь, юлят, чтобы дед за них все сделал.

Оставшись в плавках, Дэн открыл дверь душевой:

— Слышь, подвинься!

— Мог бы минутку и подождать! — смывая пену с головы, проговорил Эд. — Вот блин! Я белье забыл. — и он, выскочил в «предбанник» где заранее была приготовлена чистая одежда, на половину в пене.

— И мое захвати! — Попросил Дэн.

— Размечтайся. — ответил Эд и вернулся назад, не выполнив просьбу брата.

— По-моему мы дождемся нечто интересное! — Ев подняла брови. — Эд наверняка выкинет нечто несуразное. Уж больно его мордень загадочный.

— Скорее Дэн. — отозвалась Вел.

— Поспорим?

— А давай!

— На что?

— Да хоть на бутылку, самую дорогую, мне все равно.

— Не. Выпивка не интересна. Давай так, если Эд — ты готовишь первое апреля. Ну и на оборот!

— Идет!

Эд смыл с себя всю пену, быстренько выскользнул из душа и умыкнув все вещи брата, оставил ему только полотенце, вышел через другую дверь, таким образом, девушки могли лицезреть картину дальше, не будучи разоблаченными.

— Пронесло! — неоднозначно сказала Вел.

— Ну и ладно! Пойдем.

— Не а, самое интересное впереди! — Вел получала удовольствие от происходящего. Ев посмотрела на нее, усмехнулась:

— Ну, ну! Я-то, придумаю. Только ты, потом, не иди на попятную. — сестра несдержанно махнула рукой и Ев снова повернулась к стеклу: — Сейчас же, я займусь, этим субчиком….

Дэн вышел из душевой, не без помощи отца и Ника, постоянно дергающих его.

— Не понял? Слышь, Эд, ты не переигрываешь? Мне что в таком виде сервировать и поздравлять?! — Эд не подавал и звука. Дэн сбросил мокрое полотенце, выставив напоказ свой подтянутый зад, обмотался сухим полотенцем. — Догоню, убью! Никто не поможет.

— А теперь мой выход! — Сказала Ев и выпорхнула в ту же дверь, в какую и пришла. Вел не выключая мобильного, только опустив его так, чтобы не сразу бросался в глаза, пошла за ней. Ев оглянулась, торопясь не попасться мужьям на глаза раньше времени, добавила. — Если уж проигрывать, так хоть с наслаждением!

Эд одевался на ходу, пытаясь убежать от Дэна, соблюдая при этом, полную тишину. Дэн несся за ним. Запрыгнул на спину и зажал шею.

— Все, все! — Эд стоял в расстегнутой рубашке и одной брючине. — Ты чего носишься как угорелый и в таком виде.

— Эд! Отдай вещи, по-хорошему.

— Да нет их у меня! Они там.

— Где это там? — Отпустил его Дэн и поправил полотенце.

— На двери! Балбес! Давай быстрей, время!

— Я это тебе припомню, обещаю, в самый неподходящий момент!

— А что это тут происходит? — Ев внезапно появилась в проходе. — И что ты тут делаешь в таком виде?

— Дорогая! — вздрогнул от неожиданности Дэн.

— Ясно! Уволишь сам, или мне просить Жана?

— Я, это! Мы… Ев! Ты все не так поняла!

— Странно. А ты знаешь, как я поняла? — Щеки ее горели, глаза сверкали, но Дэн не понял, что это от смеха, он решил, что Ев злится и по понятной, казалось бы, на первый взгляд, причине.

— Эд! — крикнул он, — Ну скажи ей, что это все ты.

— Ага! — вышла из –за угла Вел, держа руки на груди в замке: — А я-то думаю, где муж пропал…. Где завтрак…. Столько времени, дети есть хотят. Хорошо, что спустилась сама!

Эд пытался застегнуться и заправить рубашку. Неудобно всунулся в штанину, брюки перекосились. Нервничал. Дэн же застыл, одной рукой держа полотенце, второй поправляя мокрые волосы и стирая капли воды с лица.

— Прости, я не думала, что ты так буквально примешь мою просьбу. — Вел подняла руку, прося мужа не перебивать: — Не спешите, поздравляйте. Мы отвезем детей в кафе. Думаю, мы тоже заслужили немного праздника! — взяла сестру за руку, уводя.

— Вел! Родная! Ев! Девочки! — Наконец подал голос Эд. — Все не так! Здесь Ник, он подтвердит!

Обе замерли и медленно повернули головы, надевая маски обиды:

— Вот только Ника не втягивайте!

Дэн, успел метнуться назад и босиком, держа в руке все вещи, несся обратно.

— Жан тоже с нами! — Его слова, как удар грома, сделали свое дело.

— Что? И Жан?! — Ев уже побледнела, не в силах больше сдерживать смех, стала задыхаться, говорить всхлипами. Замахала руками, останавливая попытку мужа подойти. Вел продолжила, обняв ее и таким образом, переместив мобильный:

— Бедная мамочка! Ев, маму надо оградить, она тот раз с трудом пережила его непонятный уход, а теперь… Я боюсь.

— Да, ты права. Она так его любит! — Ев снова всхлипнула.

— Значит так! — заговорила Вел: — Только ради мамы, я…. Нет! Мы, сделаем вид, что ничего этого не видели и не знаем. При всем моем понимании, что все женщины должны получить свой кусочек счастья, хотя бы в восьмое марта. Но…. Но такого, я понять не могу! Чтобы к вечеру духа, тех …, в доме не было! Или к утру, вы забудете о нас и девочках. Причину, как подать маме, мы найдем.

— Девочки! — опять попытался взять слово Эд. — Там нет уже никого!

— Спасибо хоть на этом! Мы сейчас уйдем. А вы, — она вкладывала в голос столько боли, что не один мужчина бы не смог устоять, что уж говорить об Эдгаре, обожающем ее и дочерей. — Вы только, попросите, накормить детей. Я сюда спустилась исключительно из-за того, что ни один телефон не отвечал. И, оденьтесь по человечески. — Эд опять открыл рот, собираясь, наконец, все доступно пояснить. — Не говори со мной сейчас! — воскликнул она сорвавшимся голосом.

— Ев! — твердо сказал Дэн.

— Без слов! — смахнула слезу и пошла к лестнице.

Дэн, что было сил, врезал в плечо Эда, тот только вздохнул.

— Спасибо, брат. Хороший праздник им преподнесли.

— Ну, на пустом же месте! Даже слушать не стали! Что теперь?

— Да иди ты… Теперь! — Дэн бросил вещи на скамью в фойе и не спеша оделся.

— С Виен надо поговорить. Она поможет.

— Ага! Ты еще Ев попроси погулять по твоим мозгам. Может легче станет!

— Что вы тут орали, как скаженные? — Жан, хотел уточнить за стол, но смолк, видя их лица.

— Девочки застали нас, простите за прямоту, голыми в коридоре! — отчаянно махнув рукой, ответил Эд: — Ну и…

— Сделали выводы! — Добавил Эд.

— Без паники! Приводите себя в надлежащий вид. И делаем все, как задумали.

— Они, скорее всего уже в детской, собираются в кафе. — сказал Эдгар отцу.

— Ничего, пусть наряжаются. Вы главное не начните оправдываться.

— Поздно. — Дэн глянул в зеркало — щеки пылали. Эд потер горящие уши и, поправив рукой волосы, махнул своему отражению и удалился.

В игровой стоял шум и смех. Когда Ник открыл дверь, все, как ни в чем не бывало, пили чай.

— Дорогие мои! — начал Жан. — Простите, что так поздно. С праздником!

— Спасибо, родной! — поднялась Виен. — Чуть не сказала, и тебя тоже!

— А нас уже хорошенько поздравили! — улыбнулась Ев, подставляя свекру щеку. Будучи уверенной, что он все знает.

— Ну, знаешь ли, милая, поздравлений много не бывает! Пойдем со мной, там вас ждет сюрприз.

— Еще?! — хохотнула Вел, но поднялась. — Это здорово! И куда идти?

— За мной! — Жан пропустил их из комнаты вперед, но сразу обогнал и повел к большой столовой. Распахнул дверь, склонил голову, предлагая войти.

Мужчины, в парадный костюмах, с полотенцами через руку, выстроились в ряд и наблюдали за их реакцией. Жан продолжил:

— Милые, родные! Простите за задержку. Мы так старались! Спешили, правда, спешили к завтраку и поняли, что не все в наших руках ладится.

— Правда? — приподняв брови, уточнила Вел. — Тогда к шутам все диеты, кормите, мы ужасно голодные!

После дюжины тостов, Жан взял гитару, спел для них, без уговора сыновей или женщин, а они подтянулись к нему ближе и подпевали, прекрасные песни прошлого столетии. Поглядывали друг на друга и ждали развязки. Агния, уплетая очередной кусок торта, выпалила:

— Папуля! А ты был такой аппетитный, в креме!

— Что? — Дэн замер, проглотив ком застрявший в горле, посмотрел на жену. А она, показала ему язык и отвернулась, смеясь с Жаном, словно и не было тех пяти минут, там, в служебном блоке. — Не постижимые женщины! — произнес он. — Ни умом, не фантазией. — Усадил дочь на колено, расцеловал, приговаривая. — Мое сокровище! Как же я тебя обожаю! — затем посмотрел на брата и сразу понял, что тот не в курсе. — Ага! — подумал он. — Пришло мое время…. Мучайся! Я тебе, ничего не скажу!

— Папа! — теребила его дочь. — Я не маленькая!

— Зато удаленькая! — похвалил Дэн дочку. — Значит, тебе понравился торт?

— Ага!

— Я его специально для тебя делал.

— Вот зачем обманывать! Мы же видели — это Эд готовил.

— Ты путаешь.

— А вот и нет!

— И свидетели у тебя есть?

— Еще бы. Все! А знаешь, остальное было тоже вкусно, особенно салатик и рыбка! — она погладила себя по животику и облизала губки.

— Мамина дочка! — щелкнул ее по носику. — А как думаешь, маме понравилось?

— Еда или как готовил?

— И то, и другое.

Она поднялась, обняла его за шею и по секрету прошептала:

— Как готовил — очень! Я точно знаю.

Ев часто поглядывала на них, не задумываясь о беседе…

Глава 11

Жан развлекал всех и по возможности пытался негласно наладить отношения детей, которые внезапно, да еще на пустом месте, могли дать трещину.

— Дорогие! — произнес он громко: — У кого, какие, имеются желания на вечер, говорите, не стесняйтесь, все сделаем. Мы сегодня, для вас, золотые рыбки!

— Ну, на рыбок вы не похожи! — Вел улыбнулась свекру, повернулась к мужу, глядела на него «уничтожительно». — Скорее коты, мартовские!

— Вел! — Эд смотрел на нее полными любви глазами, не собираясь больше оправдываться или доказывать свою правоту, просто взывал к пониманию и вере всего ранее сказанного. А она продолжала:

— Такие… «чеширские», улыбчивые, даже когда вас нет!

— Вел! — Эд решился и взял ее за руку. — Что мне сделать, чтобы ты подумала, сопоставила все и поверила?

— Не говори так опрометчиво. — Вел перестала улыбаться. — Желание может быть жестоким.

— Простите, что прерываю вашу милую беседу. — подошел к ним Жан. — Мы едем развлекаться. Вы с нами?

— Лично я — естественно! — заявила Вел. — И куда?

— Решили начать с «запоместья», а далее, проехаться по «хочу»!

Вел насупила брови, стараясь понять сказанное.

— Да не морочь ты себе голову. — смеялась каверзам дочки, выкрикнула Ев. — Гуляем везде, где глаз увидит, душа захочет.

— Теперь понятно. Коль так, тем более поеду. — Поднялась, не дав Эду придержать стул и, решительно направилась к себе, по дороге пошептавшись со Славками, получив их одобрительные кивки, последовала дальше. Зайдя в свои комнаты, первым делом поставила диск, на который закачала утреннюю съемку. Эд задержался минут на пять — наводя порядок в столовой. Открыв дверь и, не заметив жену, поставил ее букет в вазу и подошел к спальне. Она не повернулась, занимаясь макияжем.

— Вел! — начал он размеренно и тихо: — Я не собираюсь оправдываться и выяснять отношения. Хочу сказать только одно: в доме, сегодня, кроме семьи — никого!

— Оп-рав-ды-ва-ешь-ся! — по слогам произнесла она, рассматривая себя в зеркале.

— Нет! И скажу больше. Мне все равно, что ты думаешь обо мне, перед собой я чист. Я тебя люблю, любил и буду любить. Хотя мне и не нравятся твои, скоропалительные выводы, но это другое. А кроме тебя у меня только дочери. Это все, что я хотел сказать, а дальше — думай, как хочешь. Я сказал все, что хотел.

— Что, совсем, совсем не интересно, что я думаю, мое мнение, мои чувства, об увиденном собственными глазами? — Эд переодевался молча. — Ну и ладно! Решил быть твердым — имеешь права! — замолчала, сложила все в баульчик, подержала достаточную паузу, чтобы муж понервничал. А он нервничал, она это знала. Сидя, развернулась к нему, наблюдая за его размеренными действиями. Подошла, совсем близко и, дыша, практически в затылок, продолжила: — А мне так хотелось сказать, что торт очень вкусный, что люблю тебя не меньше, а может и еще сильней, чем ты, или чем я, в первые наши годы. Но нет, так нет…. — ушла сразу, присела на подлокотник кресла в гостиной, стала играть дистанционкой. Эд подошел сразу, присел у ее ног:

— Что ты сказала? — Не веря собственным ушам, переспросил он. Вел поцеловала его, как ребенка, в макушку.

— Я сказала, что жизнь с юристом, очень многому учит. В том числе и апеллировать вескими доказательствами, уликами, или предоставить алиби. У тебя это есть? — не дав ему открыть рта, закончила: — А у меня есть — весомые улики! — и нажала кнопку пуска. Немного шипения, приглушенные голоса и Эд, очень медленно, развернулся к экрану, не поменяв своего положения, просмотрев пару кадров, сделанных через стекло, опустил голову, хлопнул себя по лбу и вернулся к ней:

— Развели, как детей! — Вел сбросила маску серьезности, рассмеялась от души и обняла его крепко. — А ведь я поверил. Сидел, обдумывал, как тебе пояснить, что сделать, что бы ты, через пелену недопонимания, увидела правду? Какие слова подобрать… Жесть!

— Зато тебе со мной не скучно!

— Это точно и без сомнений. Голова седеет, от веселья…. Я уж молчу, что постарел и похудел!

— И это ты мне говоришь?! Я его реабилитировала, в собственных глазах, а он еще бурчит! И зачем мне такой старик нужен? Но это мы потом выясним. У меня остался один, маленький вопросик.

— Я даже боюсь предположить…. Но, давай!

— Готов?

— На все сто!

— Ага! Так что ты там говорил, на счет женщин?

— Миленькая, любименькая, непредсказуемая, неповторимая! Как же я люблю тебя и дочечек!

— Хоть что-то услышали в свой адрес! — сказала Влада, зайдя к ним. Мира кивала, улыбаясь.

— Ах, вы, мои проказницы! — Эд уселся на пол, приходя в себя после «праздничной» встряски: — Ну хоть бы кто был на моей стороне. Чего замерли? Целуйте вашего отца и мужа!

— Нет! Это же надо! — всплеснула руками Влада: — Они тут любезничают, все их ждут, так еще и поцелуи требуют. Мы внизу, подтягивайтесь! — Закрыли двери и умчались громко смеясь.

— Поехали! — Вел щелкнула пультом, взяла куртку и пошла к двери. Эд удержал ее, обняв за талию. Расцеловав шею, плечи и обе щеки, спросил:

— Дэн в курсе?

— Чего?

— Развода.

— А они уже разводятся?

— Дорогая, неперекручивай, ты прекрасно знаешь, в чем вопрос…

— Возможно. — она пожала плечами. — Достоверно не знаю. Почему спрашиваешь?

— Да так… — отмахнулся Эдгар.

Вел весело рассмеялась:

— Дети! Сотню лет прожили, а все ребячество играет.

— Солнышко мое, у настоящего мужчины — ребенок живет в крови до последних дней!

— Не спорю.

— Может мне начать взрослеть? Ну, с пивом на диване, делать вид, что увлекаюсь футболом и, почесывая обрюзглый животик, пахнуть потом и перегаром? — она прищурила глаза. — Не нравится?

— А самому как?

— Не очень. Ох, и трудно же быть… неотразимым!

— Эд, прекрати! Сегодня восьмое марта! Хвалится он, я задумаюсь…

— Только не сильно, первое скоро.

— Знаешь что, не намекай, ты же меня знаешь, я могу начать все заново. Поискать лучшее.

— Не помню, кто сказал: «Лучшая жизнь, должна где-то начинаться. Так почему не там, где ты и я?»

****

Дэн ничего не говорил жене, не проронил ни слова — ни за столом, ни в собственных комнатах. Холодно, быстро собрались. Она выжидала, прекрасно зная, что он не будет скулить и упрашивать. Он найдет момент и выложит правду. Однако, Ев поглядывала на него искоса, уж больно ей хотелось видеть, как он мучается, как ищет компромисс. А он, как ни странно, был совершенно спокоен. И лишь у двери, взял ее за руку и, повернув к себе, просто сказал:

— Один — ноль, в твою пользу!

— Уверен?

— На все сто! И даже не спросишь, в чем выиграла?

— Я и так знаю — во всем! Только, на такой расклад не согласна. Пять — ноль, вот это то, что есть!

— «Аргентина — Ямайка! Пять — ноль!» — пропел Дэн, пританцовывая. — Согласен! Что же ждать к апрелю? Или готовить самому ответ? Фору же, я тебе дал.

— Попробуй! Я посмотрю!

Ни одного вопроса: «как догадался? Откуда узнал?» Он и она — полный противовес и полное взаимопонимание. Они настолько знали друг друга, что поворот головы, прищур глаз, сдвиг бровей — был целой речью. Ев немного наклонила голову, томно приподняла глаза. Скривила губки в ленной улыбке и ждала. А он, сильней притянул ее к себе. Горячая рука обжигала талию. Пальцы второй скользили по ее шее и плечу. С минуту просто смотрел ей в глаза, затем наклонился, но не спешил продолжить. Дыхание согревало ухо. Он тянул, поджидая импульса из ее глубин. Не слов, а маленького, первого вздрагивания. И вот, почувствовал, как спина напряглась, как по коже побежали мурашки. Нашел губами мочку уха, прикусил и, отпустив, произнес:

— Ну, ну! Смотри….. Меня это только заводит.

— Хам! — Так же тихо выговорила Ев, не сдвигаясь с места.

— Вовсе нет. Просто — смелый мальчик.

— Ой! Мужчинка, песок не сыплется?!

— Хочешь проверить, или оставишь на ужин?

— А тебя хватит только «на» или на «или»?

Его объятья стали еще сильней:

— Отложу до возвращения, растяну, собственное удовольствие. Да и Агнию не могу заставлять ждать, демонстрируя тебе свои способности.

— Не боишься, что я проигнорирую?

— Убежден, что нет!…

— Я же…, такая…., непредсказуемая!

— А я уверен, в себе…. Так мы идем?

— Конечно…. — но с места не сдвинулись, ни на дюйм.

— Чего стоишь?

— Тебя жду.

— Женщины вперед.

— Там драконов нет. — Ев откинула голову на дверь, щеки горели, глаза искрились, коготки гуляли по его предплечьям, нарочно раззадоривая его.

Дэн не отводил взгляда от ее глаз и когда ногтики жены вонзились чуть сильней, усмехнулся:

— А потом скажешь, что незнакомка оставила.

— Блондинка.

— Не люблю!

— Меня?

— Блондинок!

— А под чепчиком видно?

— С детьми не сплю.

— Ах, вы перешли на более взрослых, сер…

— Со вкусом полыни.

— Сам ты кактус! Идем, дочь твоя сопит, шествуя к двери.

Его рука скользнула к дверному замку, щелкнула им и вернулась назад, тут же губы обожгли страстным поцелуем. А в дверь уже тарабанили пяткой и орали что есть мочи:

— Родители! Это я пришлепала! Или вы выходите, или я разнесу дом!

— Еще одна, «или» явилась. — проговорила Ев, как только губы ее стали свободны.

— Уже выходим! — не отворачиваясь от лица жены, ответил Дэн дочери и потянул руку к двери. Страстный поцелуй жены задержал его. Агния упражнялась в дверной «чечетки», пока руки отца не подхватили ее и не посадили себе на шею.

— Добровольно! — усмехнулась Ев.

— Не понял? — Обняв ее и ведя вперед, спросил Дэн.

— Шею отдал, а она, умница, мамина доченька, ножки-то, свесила!

— Не завидуй! На тебя меня, в любом случае, хватит…

Глава 12

Март уносил непогоду. Солнечные, жаркие дни уступали место холодным и дождливым ночам, но лишь на несколько часов. Природа наполнялась песнями перелетных птиц и потрескиванием почек на деревьях. Земля оживала после зимней спячки.

Двадцать девятого у Вел зазвонил мобильный, она тут же открыла ноутбук и лицо ее помрачнело. Эдгар невольно уловил натянутые нотки в голосе жены и поглядывал на нее весь разговор, терпеливо ожидая. Как только она отключилась, спросил:

— С редакции? Что-то не так?

— Похоже, надо ехать. — она все еще держала трубку у лица, осмысливая все услышанное.

— Значит, не теряем время и разберемся на месте. — подошел, сжал плечо.

— Ты со мной? — все чувства смешались в ее душе, поэтому Эдгар не сразу понял, удивление звучит в ее голосе, или что-то еще:

— Было когда-то иначе, или не хочешь?

— Что за глупости? — Вел поднялась, от растерянности не осталась и следа, во всем ее облике была только решительность горы проблем вершить, но тут же она глянула на мужа, сомкнув брови: — Просто, школа у Славок…..

— Они уже взрослые! Нянек полный дом. Немного побудут без нашего контроля. Да и мне, давно пора, проверить дела на фирме.

— Только, давай отправимся рано утром.

— Как скажешь! Так я собираю сумки?

— А я предупрежу всех. — Вел выскользнула из комнаты.

А на рассвете Ев помахала ей рукой и снова улеглась в кровать.

— Не понял! — Дэн смотрел на нее и улыбался.

— Что тут непонятного? Досмотрю сон, такой хороший… — зевнула.

— А детей в школу собирать?

— Милый, ты для чего у меня? — сладко потянулась и, отвернувшись, укуталась.

— Лодырюга! Ну, братец, ну угодил! Подает тут мне пример… — шутя, бурчал Дэн, поцеловал ее плечико, взъерошил волосы и, посмотрев на часы, пошел бриться. Проводил детей, заварил кофе.

— Да! — ответил на звонок, чуть не обжегся сбегающей пенкой, услышав в трубку голос Влада.

«Привет! Это я.»

— Вижу и слышу! Я чуть кофе на себя не вылил…. Чего так рано?

«Ты не мог бы приехать?»

— Блин! Что за срочность? И почему вчера позвонить не мог? Эд только выехал, на мне дом!

«Ну, извини! Не знал».

Друг как-то странно смолк, но то, что не отключился, Дэн понял по тяжелому дыханию в трубочку, именно это и пробудило его любопытство. Он не стал наливать напиток в чашку, оставил все на столе и отойдя к окну, произнес:

— Давай, поясняй!

«По телефону? Дэн! Я что, звонил когда-то по пустякам?!»

— ХОРОШО! Узнаю, есть ли на сегодня билеты и сообщу.

— Не пожар. Можешь нормально выехать машиной.

Дэн буркнул ему в ответ нечленораздельно, вздохнул пару раз, успокаиваясь, чтобы не нагрубить и добавил:

— Приеду!

В ответ тишина, да он и не ждал продолжения. Спешно, без настроения, выпил кофе и пошел в спальню:

— Зая! — присел рядом, принялся будить, поглаживая по ноге: — Зайчонок!

— Уууу! — не отрывая глаз, произнесла Ев, поморщила носик, внюхиваясь в долетевший аромат. — Вкусно…

— Ты проснулась?

— С тобой поспишь.

— Мне надо уехать.

— И что, в первый раз? В котором вернешься?

— Губочки мои, родные. Дня через два.

— Ничего себе! — она, открыв широко глаза, мгновенно вышла из сна и села.

— Влад звонил — какие-то проблемы.

Ев потерла глаза, потянулась, сообразив, раз муж еще не собран, значит, аврала не произошло:

— Значит, в город?!

— Да! — кивнул он.

— Меня возьмешь?

— В пыльный, дождливый и серый? — спросил, душою радуясь ее предложению.

— Мне задуматься? — переместилась ближе к спинке кровати и уселась в позу «лотоса», сверля его взглядом.

— Я только рад!

— Тогда собирай вещи, завтракаем, встречаем детей из школы, и в путь — дорожку! Надеюсь машиной?

— Ну, да!

— Здорово! Давно не была на дальней прогулке! — и она начала собираться, нарочно оттягивая время. Растягивая удовольствия от его волнения.

— Дорогая! А можно чуточку быстрее? — повторялся Дэн.

— Тебе совсем безразлично, в чем я буду ходить?

— Я тебя больше люблю без…. А все, что сверху — украшаешь ты!

— Льстец! Но мне приятно.

— Давай покупать вещи в двух экземплярах? Перевозить не надо.

— Предложи еще в трех, чтобы уж наверняка и в каждый дом.

— А это идея, так и сделаю.

— Я не поняла, чего сидишь? Завтрак готов? Или я должна голодной отправляться?

— Узнавал — все готово!

Она кивнула, бросила взгляд на часы и скрылась за дверью. Ровно через минуту позвала:

— Дэн! Закрой сумку.

— Иду! А открывала зачем?

— Проверяла.

— Мама моя! — Схватился он за голову и, закрыв увесистый баул, вышел. Тут же ее руки обняли его, Ев, уткнувшись носиком в спину, обдавая дыханием, прошептала:

— Спасибо, мой мужчина! А я пробую, тяну — тяну, никак…. — нырнула под его крылышко, заглянула в глаза, улыбаясь обольстительно, привстав на носочки, поцеловала в щеку.

— Ты меня соблазняешь?

— А разве надо?

— Иногда — даже очень. А то все я, да я…

— Тогда — да! — опять потянулась к нему, но остановилась на полпути. — А как же завтрак, спешка уехать?

— Чертенок! Стройный, длинноногий и обольстительный!

— Вот только обижать не надо. Я ангелочек! Со всем тем, что ты перечислил. Ангелочек! По сравнению с некоторыми. — И резко отстранившись, пошла к выходу, бросив через плечико. — Завтрак!

К полудню она была полностью готова, взяла косметичку, произнося:

— Ну, вот и все! Целуем дочь и трогаемся.

Дэн только глянул на нее, стараясь понять, чего ждать за всем этим лицедейством. Промолчал, даже на двусмысленное слово, брошенное женой, хотя в другой момент бы давно поддел, шутливо заметив, что он «тронулся» лет двадцать назад, когда впервые ее услышал, тем самым не дал ей возможность найти еще одну причину отложить выезд еще, хотя бы на пять минут. Однако пока суть, да дело, Дэн перезвонил Владу:

— Друг, ты мне хоть в двух словах, можешь пояснить причину?

«Могу! Ты — нужен! Катастрофы никакой. Но кто тут главный?.. Ты. Так вот приедешь и все поймешь!»

— Ага, значит так! Тогда запомни, если мог решить без меня, то я тебе не завидую!

«Что такой злой? Ев не довольна?»

— За собой следи! А лучше женись и тогда строй версии! — повысил голос Дэн.

Ев глянула на него, сжала губки, прищурила глазки, не скрывая внимания к разговору:

— Ты прямо на взводе! Может, я поведу?

— Ну, уж нет! Прогуливаться будем на обратном пути! — Надавил на газ и уставился на дорогу. Минут через пять, понял, что молчание затянулось. Повернул голову: — Эй, Зая, ты чего?!

— Ничего! Смотри на свою дорогу!

— Прости, радость моя! Просто Влад достал….

— А я причем? — утерла слезку. Дэн сразу свернул на обочину:

— Балбес, мужлан, обалдуй! Называй, как хочешь, только не плачь. Это же яд для меня — долгоиграющий.

— Дашь порулить?

— Ясли! — бросил и тут же прикусил язык, говоря: — Сколько хочешь, но не в горном массиве. Потом, когда подъедим к городу.

Ев утерла слезу:

— И чего стоим? Чего ждем?

Дэн только вздохнул, говоря:

— Вел позвони.

— Зачем?

— Скажи, что мы выехали следом. Спроси, где они.

— Дэн! Восемь часов разрыва!

— А вдруг?

— Что вдруг? Решили проверить кровати гостиниц?

— Нет! Может она тоже, зачем-то, время тянет.

Ев насторожилась:

— Ты хотел сказать — Эд…. Насколько мне помнится — это он с ней поехал.

— Точно! А я тут поднавыдумывал!

****

— Представляешь! — после короткого разговора, Вел подошла к мужу. — Младшие едут сюда же.

— И что вдруг?

— Понятия не имею. Ев сказала — Дэна вызвал Влад. Будут ночью. — Она ворковала, прижавшись к нему, строила глазки: — Чем займешь мой вечер?

— Если хочешь, посетим клуб.

— Нет! — Мотала она головой, проводя носиком по его груди. — Я так соскучилась по этим стенам…

— Не скажу, что тоже, но, некоторые воспоминания навевают….

Тридцать первого марта, в 16:00 — Эд набрал номер Вел:

— Как ты там?

«Тружусь, аки пчела!» — Успокаивая ор сотрудников, ответила она.

— Я тоже! Даже не думал, что столько накопилось. Позвонишь, когда забирать вас.

«Слушай, — растягивая, произнесла она: — а может, мы доберемся сами? Ты работай, а мы тут пощебечем, девичьим коллективом, пройдемся, заглянем в кафе, выпьем по чашечке невкусного кофе. Если что — возьмем такси».

— Ясненько — девичник. Кутите, я вас заберу, откуда и когда скажите, развезем подружек.

«Какой ты у меня …… замечательный! Целую!»

— Я тоже! — улыбнулся Эдгар и не без радости, снова погрузился в работу.

Вел, положив телефон на стол, сияла:

— Гуляем, девочки!

— Ты так сказала, — глянула на нее Ев, — словно тебя держат взаперти!

— Вы лучше скажите мне. — перебила их Ольга. — Как мне Владу все объяснять?

— Ни как!

— Ну, да! Это сегодня у него, до позднего вечера, операционный день, а завтра же они с Дэном увидятся.

— Ольчик! Завтра — будет завтра! — успокоила ее Ев. — Давай выпьем.

Дэн с самого утра носился по клинике, подписывая кучу бумаг и решая уйму проблем, что могли решить и без него. Но все его так закрутило, что опомнился лишь к восьми вечера.

— Нифига себе! А где же Влад? — глянув на часы, спросил у секретаря.

Девушка терялась в своих желаниях: с одной стороны — хочется домой, а с другой — такой молодой, красивый шеф, редко приезжающий… Весь день он не обращал на нее никакого внимания, а тут вдруг вызвал к себе, да еще с надуманным вопросом. И она, расплывшись в улыбке, нечто вообразив, проговорила:

— В операционной. У него же, сегодня, день «ножа».

— Что?

— Ну, это он так смеется. Еще час, не меньше, будет там.

— Да… — задумался Дэн, прикидывая, как лучше быть. — А ты чего еще здесь?

— Так не часто же шеф балует визитом! — кокетничала она, не сводя с Дэн глаз, во всю улыбаясь.

— Все, — Дэн поднялся, налил в стакан воды и подал ей: — Вот, выпей и шуруй домой!

— За что? — она смутилась, покраснела, но стакан из рук взяла.

— За глазки… Измену семье…. Домой, я сказал, домой!

— Я не замужем! — опустила она голову. — А может чай, в честь, так сказать приезда? Мы все так за вами скучаем.

— А я, прошу запомнить, человек семейный. За мной скучать запрещается. До свидания!

Она улыбнулась, но не спешила уходить. А Дэн достал мобильный, нарочно начал разговор при ней: — Любимая! Я заработался.

«Естественно! Не на прогулку же ехали».

— Хочу Влада дождаться. Но если ты против….

«Жди! Я в редакции. Не поверишь, так соскучилась…, за работой! Потом пройдемся, как в старые, добрые времена».

— ОК! Подхватить?

«Эд первым забил, эту миссию. Но я подумаю.»

— Думай, я на проводе. — и, посмотрев на потухшую трубку, сказал сам себе: — Поеду-ка я домой, завтра выясню, чего хотел-то, друг мой ситцевый. Ты еще тут?! — заметил секретаршу. — Ох, девчонка…. Пойдем, подвезу.

Девушка засветилась и понеслась за ним, хитро поглядывая на дежурных медсестер.

Тот же день, 22:00. Дэн, приехав домой, расслабился на диване у телика, попивая легкий Махито, поглядывал на часы:

— Загуляли!

— Дорвались! — ответил ему Эд, потягивая безалкогольный напиток, в ожидании звонка жены. — Пусть отдохнут, а то Вел уже не Вел.

— И то, правда. Но могли бы позвонить, что все в порядке.

— В порядке! Дэн, ну ты же их знаешь. Кстати, а у тебя, что стряслось-то в клинике?

— Дел — выше крыши. Серьезного вроде ничего… Зачем вызывал — не пойму.

— А Влад что сказал?

— Не видел я его, он оперировал весь день.

— Завтра узнаешь. А то, что серьезного ничего — разве плохо?

— Это хорошо!

— Ты какой-то стремный. — Эдгар давно заметил небольшую нервозность брата, которую тот усердно запивал напитком.

— Есть причина. Секретарша, кажется, на меня глаз положила. Вот думаю, как лучше быть. Столько лет работает, вроде и уволить жалко. С другой стороны — представь если Ев почует, не докажешь же, что я чист.

— Н-да…. А ты переведи ее, ну типа…., найди повышение.

— Спасибо, подумаю. Да и вообще, как тут не крути, пора отдалить, глазастая девушка.

Эдгар кивну, понимая, о чем речь, сделал пару глотков и перевел тему:

— Между прочим, завтра первое апреля, надо бы придумать, как подшутить над нашими женами.

— Даже не знаю, что и сказать. Праздник, вроде как требует, но никак не могу придумать, что может Ев зацепить, чему бы она поверила.

— А пусть твоя секретарша позвонит, что ты задержишься. Ее голос однозначно заденет.

— Да?.. Не знаю…. А почему не твоя?

— Вел знает ее голос, как облупленный. И потом, ты забыл, сколько лет моему референту? Я после того случая, когда Вел меня приревновала, сменил на зрелую, опытную женщину, держусь ее и стараюсь, чтобы на пенсию не просилась.

— А она как, не задает вопросы, по поводу твоей внешности?

— Нет. Смешно, конечно. У нее очки с линзами, а как меня видит — молодится, снимает и, прищурив глаза, придерживает их пальцем.

— Зачем?

— Думаю, боится, что уволю. А там, кто же этих женщин поймет. Отвлеклись. Что еще можно придумать?

— Не знаю! Глупости лезут в голову, ни на одну не клюнут.

— Что, типа: «брюки порвала»?

— Приблизительно. А может, проморгаем? Ну, как бы, мы подумали, что после праздника,… те недоразумения…… Ну, не дети же!

— Боюсь, что уже проморгали. — Эд поставил стакан, тот даже зазвенел, поднялся и заходил по комнате, потирая подбородок.

— Ты это о чем? — насторожился Дэн и поднялся. Быстрые шаги брата, терзание подбородка, говорили о том, что Эдгар начал серьезно нервничать.

— Да, так! — даже не взглянув на Дэна, не переставая мерить комнату шагами, Эдгар сказал: — Что-то мне подсказывает, что устроят они нам разбор полетов, по-полной! И будет у нас завтра настоящий день ДУРАКА!

— Не каркай! — Сказал Дэн, но стакан отставил и напрягся. В 23.00 пересилил себя, набрал жену — номер вне зоны покрытия.

— Чего трясешься — приедут. — проговорил Эдгар, возможно уговаривая себя больше чем брата, переводя взгляд с настенных часов, на наручные: — Еще минут пятнадцать и наберут.

— Да, да, да… — не опуская телефона говорил Дэн глядя в окно. — А набери-ка Вел. — Он начал не на шутку дергаться, постукивая пальцами по стеклу, выбивая нервную дрожь.

Эд набрал — сразу пошел сброс. Повторил — то же самое.

— Что, дождались? — прокричал Дэн, хватаясь за голову.

— НЕ заводись! Мало ли…

— НЕ буду! Но, еще десять минут, и поеду в офис.

— Там, скорее всего, никого. Они же сказали — прогуляются, зайдут в кафе.

— Какое?

— А я знаю?!

— Так что сидеть и ждать?!

— Блин! — Эд сделал очередной вызов: — Могла бы и позвонить, просто сказать, и гуляй себе! Как девочка, честное слово!

— Что — тихо? — уточнил Дэн, после очередного набора.

— Нет! — вспылил Эдгар: — Сбросила. — но тут же, утихомиривая себя, нашел пояснение: — Скорее всего, с кем-то болтает.

Дэн ничего не ответил, просто отвернулся к окну и уже двумя руками выдавал «барабанную дробь» по подоконнику.

23:15. — У Эда в руках засветился мобильный:

— Вел! — выдохнув облегченно, произнес он: — Ну, наконец-то! Вы где? Дэн извелся, я практически, подошел к тому же. Прости — просто волнуемся.

«У Ев разрядился мобильный…. — начала жена, дрожащим голосом: — А я… это, звонила, у тебя все время занято. В общем, Эд, ты только не волнуйся, но мы застряли».

— Что значит — «застряли» и где?

«В парке. Уже полчаса висим…. Этот, блин, мууужжжчина, заверил, что минуту, а уже тридцать прошло. Забери нас, пожалуйста!» — и она всхлипнула. Вел — всхлипнула! Для Эда это было не то, что сигналом — набатом, к беде.

— Вел! Я понял, уже мчусь. Как там Ев?

«Держится.» — ответила она одним словом, но Эдгар в этом разглядел вполне неутешительную картину.

— Уже в машине. — кивком головы позвал брата за собой и понесся к выходу, как вовремя спохватился: — А куда ехать?

«В мой парк. — зубы Вел стучали, Эд это тоже слышал: — У меня садится трубка. Если не отвечу, не придумывай лишнего. Позвони, как будешь подъезжать».

— Десять минут! — Крикнул он, перекрикивая взревевший мотор. В ответ была тишина.

— Говори! — Дэн еле сдержался не вырвать у брата трубочку.

— Застряли…. В парке, на качели…. У Ев разрядился телефон.

— На какой, блин, качели?! Сегодня, какое число? Работать начинают с мая!

— Чего ты на меня орешь?! Я передал их слова! И потом, если подумать, то нашим — не откажут, если они захотели покататься.

— Только бы не колесо. Она так боится…

— Кто, Ев?! — Эд удивился. Ев лазила на самый верх, чтобы съесть понравившуюся черешню, спокойно сидела на перилах балкона, иногда даже свесив одну ногу, на крыше, всегда свешивалась, разглядеть, что внизу…… Он больше боялся за жену, та действительно не совсем дружила с высотой.

— Нет, я!

— Странно… Мне казалось….

— Сравнил! Она не доверяет технике. Я в Чехии повел на колесо обозрения, так она мне такие синяки наставила на руке, пока не спустились, вцепилась и не отпускала. Жми!

— Как?! Тут светофоры! Бог ты мой! 23:20, не успеем за пять минут… — Эд ругался, не громко, не матерно, но довольно жестко. Причем на себя. Пролетев больше половины пути, Эд набрал жену. — Говори точно, где вы, мы почти прибыли.

«Да на этом…, чертовом, колесе обозрения. Замерзли, блин!»

— Дорогая, дай Ев трубочку, Дэн очень просит. Хоть на два слова.

— Котенок! — выхватив трубку, начал Дэниэль: — Мы летим, насколько это возможно по нашим дорогам.

«Дэн, миленький, сними меня отсюда! Я ужасно боюсь, и замерзла как суслик. Я могу тебе клятвенно пообещать, что никогда больше, никуда без тебя не пойду, в эти злачные места! Только сними меня с этой чертовой железяки!»

— Не раскисай, я уже вижу арку, а бегаю я быстро, ты же знаешь! Только не вздумай плакать.

«Не буду…. Мне уже лучше,…. от твоего голоса».

— Все, перезвоню.

Они припарковали машину, позднее время, дорожки пусты, да и официально парк еще не открыт. Еще издали они увидели группу мужчин, колесо одно горело всеми огнями, и им не трудно было разглядеть двух несчастных, в болтающейся люльке, на самом верху.

— Кто хозяин? — Подлетел Эд. Дэн остановился, посмотрел вверх, оценил ситуацию. Пока брат выяснял отношения с вышедшим вперед мужичком, перепрыгнул через ограду и взялся за болтающуюся нижнюю кабинку. — Как они там оказались? — продолжал Эдгар.

— Прости, сынок, так получилось…. Девушки симпатичные…. Я проверял технику, а они попросились. И ведь не хотел же. Но они заладили: «можно кружок, всего один»…. А мне что, жалко? И вот результат!

— Показывай технику!

— А ты понимаешь? Я-то сам пробовал, ни в какую! Вызвал аварийку.

— Я понимаю! — Сказал Эд и выругался, на этот раз уже по-настоящему.

— Дэн! — Послышался жалобный голос Ев. И он, не долго думая, подтянулся на железной, толстой и влажной от конденсата, поручне и начал подниматься.

— Эй! Парень! — окликнул его хозяин. — Ты не шути. А ну давай, назад! Сейчас заработает.

— Да, пошел ты, работник! — Бросил Дэн вниз и продолжал подъем.

— Ничего с ним не случится. — Эдгар развернул к себе «дядьку». — Не отвлекайся. — и он засучил рукава, опуская голову в железный ящик.

Дэн поднимался выше и выше, перепрыгивая, цепляясь руками, стараясь минуть кабинки. Наконец, добрался. Схватился рукой за кабину, и та зашаталась, растягивая его руки в разные стороны. Дэн сильней схватился, и отпустил вторую руку. Повис на одной, болтаясь вместе с ними. Ев побледнела, зажала рот руками, видя, как он хватается за холодное железо и руки постоянно скользят. Ее широко открытые глаза говорили о неподдельном испуге.

— Убьет! — то и дело повторяла она. — Теперь точно, убьет!

— Я сейчас открою дверцу…. — Стуча зубами сказала Вел. — Зачем ты полез? Господи! Только не сорвись!

— А ты сиди и не шевелись! — прорычал он и ухватился второй рукой. — Я так заберусь! — Расслабил плечи, затем собрался и подтянул себя. Еще минута и он перелез к ним. Грохнулся на сидение и улыбнулся. — Ву а ля! Живы?! Значит хорошо! Эд уже разбирается, с их механикой….

И в подтверждение его слов, внизу заскрежетало, загрохотало. Кабинки качнулись, дернулись в одну сторону, затем в другую и опять застыли. Дэн глянул на сестер, своими немного раскосыми глазами, подмигнул, отдышался:

— Кажется, не вспотел!

Девушки сидели напротив него, у ног стояла больших размеров корзина, накрытая скатертью. Он едва бросил на нее взгляд, наклонился к ним, положив руки на их коленки, хлопнул и собрался пересесть между ними, спрашивая:

— И что вас сюда занесло? Или кто?

— Сиди, пожалуйста, там! — попросила Ев, не на шутку перепуганная. — Шатается. И… Кажется мы движемся!

— Спускаемся, радость моя! Так вы не ответили, как здесь? — Вел, в ответ, подняла плечики, кусая себе губы. — Ладно. Отдышусь, спустимся и поговорим. Ой, как мы с вами поговорим! — Лицо было строго, но уголки глаз уже улыбались.

Эд отошел в сторону, протирая руки, смотрел вверх, а мужики гомонили:

— Это ж надо. Сынок, у тебя золотые руки! Приходи, я всю твою семью, бесплатно катать буду. Скоко хочешь….

— Брось, старик. Просто кнопка заела. Ты позвони, пусть не едут.

— Ага! Так я все проверял….

— Плохо проверял! Всыпать тебе бы, за такую проверку.

— Так я чё, я ж ничё. Они попросили… — и он отошел в сторону.

Кабина опустилась, Эд протянул руку:

— Давай, ловлю по одной.

— Сам залазь! — ответила ему Вел. — Я что, зря платила?

— Не понял? — Воскликнули оба парня и Эд запрыгнул, видя, что никто не собирается выходить.

— Так, это… — кротким голоском, припустив ресницы, произнесла Ев. — С первым! Как бы, пять минут уже….

— Дурынды! — взревел Дэн и притянул ее на свою сторону. — Убью и медленно. Теперь уже точно убью! Эд, ты это слышал? Нет, ты понял, что они опять устроили нам жесть! Я, как обезьяна.

— Кинг-Конг! — поправила Ев, прижавшись к нему и дрожа от холода и испуга. — Не убьешь, ты меня любишь…

— Если нашла мне новое имя, то и ты блондиночка.

— Дэн! — У Ев накатились слезы, такой обиды она от него не ожидала! А он прижал ее, говоря:

— А как ты хотела? Устроить такую жесть и не получить сдачи? И потом, милашка Кинг был влюблен в блондинку, а ты же меня его именем нарекла.

Ев шмыгнула носом и ударила его кулачком:

— Сам блондин!

— Давайте выпьем, что ли, мировую? — Вел боялась что-либо говорить, протестовать или оспаривать. Приняв сценарий сестры, была полностью уверена, что посмеются над этим все четверо, как над очередным приключением. И только когда увидела, как парни неслись по аллеям, как Дэн взбирался и как у мужа, до сих пор тряслись руки, осознала — не смешно! Но деваться некуда. Стыдно. Правда, все забудется и уже к вечеру, мужчины найдут во всей этой суете, милый подтекст, и обязательно, ответно прикольнуться.

— На земле! — отрезал Эдгар. Обнял, словно мог потерять, крепко-крепко. — Я зол.

— А город красивый. — Вздохнула она, положив голову на его плечо.

— Как дети, чес слово! — не сдержался Эд. — Когда угомонитесь?!

— В следующей жизни… — помолчала и добавила. — Возможно.

— Дал бы в лоб! Прости, конечно, но так хочется вразумить вас, с Ев, двоих, что бы поняли, хоть чуть-чуть, что во всем должна быть мера. Но боюсь, не поможет.

— А сдачи? –тут же спросила Евгения, обретя полное спокойствие и заводясь на их бурную реакцию. — Десять — ноль в нашу пользу! Согласен, Дэн?

— Выходим! — Сказал он в ответ и первым спрыгнул на землю. Вытащил жену, затем Вел, не смотря им в глаза. Эд взял корзину и последовал за ними. — Еще один круг и я бы взвыл! — Дэн даже не смотрел на качели, на мужиков, кивающих в их стороны и по всему произносивших лестные речи в адрес девчонок. Он только чувствовал, что те одобрили их поступок, что завидовали, по-хорошему завидовали. Ведь их жены, не устраивали и малости подобного, разнообразить жизнь, сделать ее с перчинкой, с остринкой и привязать к себе, навечно. Да и он уже начал видеть все, с другой стороны, совсем иначе.

— Дэн! — теребила его руку Ев. — А ты Влада не убьешь?

— Эд! — Не посмотрел даже на нее, позвал Дэниэль. — Ты это слышал?! Они все спланировали!

— Не все! — вмешалась Вел. — Поездку в город — да! А вот колесо… Честное слово, получилось спонтанно.

— Само собой! — злился Эд. — Умом такое не придумать!

— Фу! Какой ты грубый. Все же клево. И вы поверили. А если подумать, на что бы вы повелись, а? Небось, сами, тоже голову ломали….

— Вел! Вы хоть немного осознаете степень риска и опасности во всем этом мероприятии?!

— Да! Мы мужичка, перед тем, полчаса катали…

— Что?

— Понимаете, нам же надо было проверить и убедится в исправности.

— А я-то думаю, что он взъерошенный такой, что они все на меня так смотря, и взгляды на вас косые бросают! А оно вон что… Теперь понятно, кто кнопку вдавил. Вел, признавайся, ты рулила?!

— Я. Всего два раза нажала. Мальчики, мы, правда, хотели вас дождаться внизу, сесть и подняться наверх с вами, но как-то так получилось, что проехались и застряли. Поверьте — это не было спланировано! Ну, почти не было.

— Ты хоть словами его убеждала?

— Конечно! Милый, а как же еще? Правда, добавила чуточку, совсем немного, обаяния.

— Что ждать в следующий раз? — Его глаза теплели, голос делался мягче, и рука уже не так сжимала ее локоть. — Я так понимаю, марафон приколов открыт?

— Любимый, мы не изверги! Все в рамках.

— Я вижу! И куда желаете, отправиться?

— Домой! — Сказала Ев, храня молчание весь воспитательный момент и сверля глазами Дэна. — Не против? — посмотрела на Вел. — Я очень замерзла.

— Можно! — ответила сестра, посмотрев на мужчин. — Они остыли…, Дракоши наши. Мы клятвенно обещаем, что больше, подобное, не повторится!

— Естественно! — развел руками Дэн. — Вы же не повторяете по два раза, вы просто находите новое! И с каждым годом, все «нежней»!

— Зато теперь я смело могу сказать, — Вел прижалась к Эду, гладя его по спине, — что меня любят, до беспамятства!

— Рррр! — прозвучало ей в ответ, но никто даже не усмехнулся.

Утро, день прошли спокойно, девушки боялись напомнить, или бросить на них косые взгляды, просто на миг представив себя на их месте, а парни… Те, по крайне мере, держали позицию, давно простив за прикол, но даже без их присутствия не смогли посмеяться над все этим розыгрышем. Дэн на работу не поехал, лишь позвонил Владу и сказал, что будет завтра. И в конце разговора спросил в лоб:

— Ты был в курсе?

«Чего?»

— Первоапрельской шутки.

«Нет. А кстати, что они там выдумали?»

— Не важно, как-нибудь, на досуге, если будет таковой…, расскажу. Вызывал зачем?

«Дэн, прости, Гения уговорила. Но если честно, я хоть так, хоть эдак, просил бы подъехать, сам видел — бумаг собралось столько, да и многое другое накопилось».

— Видел. Ладно, за тобой должок!

«Без проблем. Давай завтра, пацанемся, хоть на час.»

— Идея, мы с Эдом подкатим, часам к двум дня. ОК?

«Нормуль, жду.»

Эд же уехал после одиннадцати, был милым и обходительным и приехал к пяти вечера, к обеду, привез вкусностей, сдержано вел себя за столом, а как только все были сыты, и вышли из-за стола, позвал их в кабинет:

— Присаживайтесь, милые девушки. Артистки-самоучки! — Ев только глянула на него, но язвить не стала. Вел прикусила палец, в сердце екнуло нечто тревожное. — И так! Я оценил вашу шутку, могу сказать честно — не смешно. Что решит Дэн, я не знаю, а пока вот! — Он положил на стол бумаги, в двух экземплярах. — Это контракты. Не думал, что дойду до этого, но… Прочтите, подпишите, ПОЖАЛУЙСТА! — Он отошел к окну, стал, сложа руки на груди, и смотрел на их реакцию, не меняя выражения лица. Вел молчала, глаза расширились, перевела на бумаги, прищурилась, но пока ничего не предпринимала. Щеки наливались румянцем.

— Эд! — воскликнула Ев. — Ты понимаешь что делаешь? — и тут же перевела взгляд на мужа. — Дэн! Это и твое решение? — Она поднялась и сделала шаг к столу.

— А ты как хотела? Только, прежде чем говорить — прочти.

— Нет! Я требую пояснения!

— А что не понятного? — Дэн поднял брови и уставился на нее.

— После ваших закидонов, мы обязаны подумать о безопасности, прежде всего детей! — Спокойно сказал Эд.

— Не буду я это читать, а уж подписывать, тем более! — не унималась Ев. — Вы понимаете, что только что выставили нас, мягко говоря, не совсем адекватными?

— Не мы, а вы! — поправил Дэн, проглотил смешок, а получилось, словно он злится.

— Ну, знаешь ли! — Ев отвернулась. Вел перевела взгляд с одного на другого, на лице сменилось штук пять эмоций, но наружу они так и не вылезли. Пощелкала языком и поднялась:

— Где ручка?

— Вел! — сделала к ней шаг Ев, преграждая дорогу к столу. — Ты это чего?

— Да ладно, пусть зарадуются!

— Прочти! — повторил Эд, кладя на бумагу ручку.

— А стоит?! — Взяла, открыла вторую страничку и оставила автограф. — Доволен? Я могу идти?

— Подожди меня! — Ев вывела свою шикарно-большую, трудноповторимую подпись и двинулась за сестрой.

— С первым апрелем, девочки! — бросил им вслед Эд. — Теперь у нас есть ваши автографы. Вдруг вы станете знаменитыми, в области первоапрельских приколов, продам за миллион! — Обе развернулись к ним, уничтожающе бросая молнии взглядом. Но тут же отбросили свой гнев. Мужья смеялись.

— Не считается! — Сказала Ев.

— Пусть так, но вы шкуркой ощутили, что значит ЖЕСТЯК! — Сказал Дэн.

— Не скажу, что не поверила, сомнения были… Ребята, вы действительно были круты. И ты, Эд прав, насчет контракта. Я бы подписала, не читая в любом случае, ибо доверяю тебе больше чем себе. Только вот о детях…., не надо больше так… Ты же знаешь, как я трясусь за них.

— Милые, простите, но что-то попроще, вас бы не дернуло, в смысле, всех этих розыгрышей. Все на что мы были способны — это невинные шутки, заезженные веками! И мстить не хотели, не примите как ответный удар.

— Да, ладно! — махнула рукой Ев. — Развели! Квиты! Эх, я же повелась. Нет! Подумать только! Я поверила!

Глава 13

Май. Начало — начал всего прекрасного. Еще не лето, но уже и не весна. Зацвели деревья, возвратились птицы и ласкают слух песнями. Зеленая трава манит на природу. И весь мир заполняется яркими красками. Хочется слиться с окружающим — дыша полной грудью, пропуская через себя все соки любви.

— Каникулы! Каникулы! — кричали девочки, подбрасывая рюкзаки.

— Неужели свободны? — спросила Вел, стоя у входа в школу.

— Мам! Не подтрунивай как с первоклашками.

— Наверное, нас обманывают? — Подхватила рюкзак дочери Ев.

— Мамочка! — глазища Агнии блеснули. — И ты туда же, шутки-шутить!

— Не буду, раз ты у меня такая взрослость.

На этой ноте и закончили разговоры, молчаливо дошли до ворот.

— Здорово! — проговорила Влада, садясь в машину и прерывая повисшую над ними паузу. — Уроки делать не надо!

— И кто это говорит? А задание на лето? — Вел посмотрела на дочерей, прекрасно зная, что в этой школе без нагрузок не оставляют.

— На лето — для двоечников! — пояснила Мира.

— Понятно. И что это значит, вы намекаете на награду?

— Только не чек! — озвучила Влада, пока остальные кивали и махали ручками.

— С чего такое заявление? Мы же вроде никогда не предлагали вам учиться за плату.

— Да видели мы сегодня, как все родители открывали табеля и сразу подписывали бумажки.

— Ну, это они, а мы — это мы! — отмахнулась Вел и подмигнула сестре.

Славки никак не отреагировали на заявление матери, а вот Ния никак не могла усидеть спокойно и не добиться своего.

— Ну, раз вы все так считаете…. — она еще не сформулировала точно свою претензию, не нашла веского аргумента, за что именно хочет получить вознаграждение, от этого и тянула каждое слово, в надежде что старшие сестры придут на помощь. — Раз учеба это не труд…. То давайте хоть в путешествие отправимся, что ли….

— А вот это отличное предложение. — улыбнулась Вел и Агния задрала носик, светясь от счастья, что она, а не Славки, позаботилась о награде. Вел же продолжала: — Мы и сами хотели с вами посоветоваться. Как смотрите на то, чтобы самостоятельно, как взрослые, отправиться, допустим, в лагерь?

— Здорово! А когда? — За всех осведомилась Ния, не выпуская инициативу из своих рук.

— Можно…, хоть завтра.

— А день рождения папы? — Скривила губки Ния.

— Хотите отметить? Хотя, что я спрашиваю? — сама себе ответила Ев. — Естественно же да. Разве могут наши девочки пропустить такое событие и оставить отца без внимания.

— Да, мама, — не слушая, тут же говорила Агния, — ну и вопросики у тебя! Два дня после моего. Или ты и мой не думала праздновать?!

— Это как? Еще как хотела! Только забыла.

— Это папе скажешь! — заявила Ния. — Он поверит. И еще, без клоунов, пожалуйста!

— А вот это проблема! — засмеялась Вел. — Клоуны-то у нас… бесплатные.

— Это точно! — кивнула ей Ев, прекрасно поняв намек. — Хотя и жестоко сказано.

****

Ния, в костюме ковбоя, неслась на пони и кричала на всю округу. За ней Славки, на своих, давно прирученных и объезженных лошадях, в костюмах Апачи, время от времени издавая воинственный клич.

Папулички, устроившие для Агнии, а как оказалось и для всех детей дома, вечеринку похожую на вестерн — купались в лучах одобрения женских взглядов. И только Максимка, смеясь и перекрикиваясь с девочками, стоял у загона. Ния спрыгнула на землю, и довольно успешно набросила на отца лассо, заявляя:

— Попался, краснокожий!

— Дочь! Я же свой! А своих не ловят. Ты шутишь, а тебя догоняют, самые настоящие, причем дикие, краснокожие.

Она выхватила из кобуры пистолеты и выстрелила сразу с двух:

— Все! Готовы! — Перекрутила на пальчиках и убрала.

— А вот и нет! — Смеялись девочки и вертели головами, с огромными перьями. — Все мимо! Бледнолицая лань, мы, предлагаем трубку мира!

— Здорово! — Ния растянула мордаху в улыбке. — Ого, какой костерище! — троица побежала к взрослым, за ними последовал и Максим.

— Сейчас, немного прогорит, и будем жарить добычу. — сказал Жан, подхватывая Агнию на руки.

— Деда, ты чего? Это же не я добыча! — Хохотала она, свесившись вниз головой.

— Точно! Добыча говорить не будет. Тогда посоревнуйтесь в меткости, пока я сам выслежу и выпотрошу нечто подходящее. И Ния, к тебе личная просьба, не бросайте Максимку, он скучает.

— Вот! Опять нянчиться! — топнула она, но глаза блеснули, замыслив нечто интересное. Сбросила шляпу на плечи, еще раз глянула на мальчика, устроившегося на скамейке у стола, затем на деда. — Ну, ладно! — подошла к Максимке, присела рядом. — Сидишь?

— Ага! — кивнул тот.

— Мы собираемся стрелять из лука. Пойдешь с нами?

— Пойду! — мальчик смотрел на нее преданными глазами, привязчивого щенка, затаил дыхание, боясь, что передумает и стал грызть ногти.

— Так пойдем, бледнокожий. Сидит тут, как девчонка! — поднялась, подтянула джинсы, напялила шляпу, спрятав практически все свое личико за широкими полями. Максим засмеялся, поняв, что его не прогонят, решил высказаться:

— Глядя на тебя, девчонки все разбойницы.

— Глупый! Я не разбойница, а ковбой! Разницу чувствуешь?

— Чувствую! Куда идти?

— Вон Эд бутылки ставит.

— Вижу! И хочешь сказать, что ты попадешь стрелой?

— Ку-ку! Кто стрелой по бутылкам стреляет?! Ей бьют в «яблоко». А по ним — кнутом! Но и мячом можно, пока мы маленькие.

— Хорошо у вас! — радостно кричал Максим, бегая и повторяя все за Нией.

— Так приезжай чаще. — ответила она, ухмыляясь. — А еще, мне папа обещал дом на дереве.

— Правда?

— А-то! А у меня еще есть вигвам.

— Что? — сморщил мальчик лоб.

— Вот ты балбес! Идем, покажу. — крепко взяла его за руку и понеслась в гущу деревьев, где стояли три ярких куполообразных палатки. Возле них уже сидели Славки, сбросив перья и хихикая. — Чо делаете? — не выпуская руки Максима, поинтересовалась Ния.

— Курим! — в один голос ответили двойняшки.

— Да ладно!

— Не верите?! Вот! — Влада протянула вперед трубку. — Нюхай!

— Яблоком пахнет!

— А ты думала табаком? Вот малявка, поверила! Мы же образно.

— Ну и ладно! — Ния отбросила руку мальчика, прикусила губку, тут же покрутилась на пятках, перебирая свои волосы, прищурив глазки, смотря на всех. — Притворяйтесь дальше. А мы…, мы пойдем на охоту!

— Ой, ой, ой! На охоту! И на кого же? — задирая ее, посмеялась Владислава.

Ния скорчила мордочку, подумав немного, показала язык и повернулась к Максиму:

— Видишь?! А говорят, что старше меня… — сразу показала сестрам язык, те прыснули еще громче. Она, расставив ноги на уровне плеч и сжав кулачки, заявила: — Ковбои охотятся на лошадей! — и сразу же пошла от них. Макс побежал следом. А Славки снова принялись хохотать.

— Что ты задумала? — поинтересовался Максим.

— Не ной! Увидишь…

Лошади и пони спокойно разгуливали по загону. Ния присела, прячась за изгородью, махнула ему и начала подкрадываться.

— Агния! Что ты хочешь?

— Цыц! Бледнокожий… Я же сказала — ловля! Настоящая охота, на диких кобылиц!

— Может не надо?

— Точно девчонка… — ее Малыш подбежал к ней и сунул морду в ладошку, выпрашивая сахар. — Что, мой хороший? — похлопала девочка по мокрой морде. — Гуляй, мне сейчас не до тебя. Я сегодня — ковбой! И буду объезжать строптивых… — Забралась на ограждение, посидела немного, давай лошадям привыкнуть к ее присутствию.

— Ния! Не надо! — шепнул мальчик, потянул к ней руку и дернул за голенище.

— Девчонка! — бросила она ему, даже не оглянувшись, стала на ноги, держась за столб. Малыш постоял немного, потолкался мордой и не получив сладкого, побрел в другую сторону. Любимица Жана, семилетняя кобыла, стояла совсем близко и косила на нее глаз. С каждым словом, произносимым Агнией, раздувала ноздри и фыркала. Отвернула морду, шагнула назад, и Агния прыгнула на нее, пытаясь надеть петлю на шею. Но та, испугавшись, бросилась бежать, ручонки девочки схватились за гриву. Прижавшись головой к шее, не в состоянии как следует обхватить ногами лошадь, Агния болталась на ее спине, пугая ее все больше и та, сиганула через заграждение, понеслась вперед, быстрей и быстрей.

Максим бежал к родителям и орал от страха, а Славки заметив случившееся издали, уже бежали к загону. Мира запрыгнула на своего коня, седло с которого, по случайности, не сняла и, пришпорив его, крикнула:

— Милый! Вперед! Она разобьется! — Жеребец молнией понесся за Агнией, которая закрыв глаза, прижималась, как могла к шее кобылы. Мира догоняла их, одной рукой пыталась схватить поводья:

— Стоять, Звездочка, стоять! Это ребенок! — Лошадь уменьшила прыть, но все еще бежала галопом.

Дэн и Эд, узнав, что случилось, запрыгнули в машину и полетели, царапая ее со всех сторон. Мальчик плакал, Ольга его не понятно за что ругала. Ев побледнела и, скрестив руки у подбородка, смотрела за машиной мужа. Вел, прикрыла глаза, собравшись наплевать на все условности и возможность выдать свой дар перед несведущими, собралась материализоваться.

— Спокойно, мамочки, без паники! — крикнула Виен. — Вот только не надо тут истерик, обмороков и криков! Все будет ХОРОШО! Слышите?! Ния в норме! Она управляет лошадью! — Солгала Виен, умолчав, что Мира там же и в большей опасности, чем проказница.

— Точно? — повернулась к ней Ев.

— Зачем мне врать? — Ви трясло, слыша испуг малышки и слова Миры, она и сама была на грани беспамятства. Теперь уже и все остальные мужчины, бросили их и побежали к детям. Виен глубоко вздохнула, набирая полные легкие воздуха, тем самым не давая себе расслабиться и повернулась к Ольге. — Прекрати ни за что орать на сына! Это дети! И вы такими были…

— Я ее накажу! Ох, этот раз, точно накажу! — Говорила Ев.

— Только попробуй, я припомню тебе все твое детство! А поговорить можешь, по-взрослому. — прикрикнула Виен и обратилась к старшей дочери: — Вел, не нужно этого делать, ты можешь испугать лошадь. Та и так ничего не поняла, что случилось. И дай лучше Ев воды. — тут ее ноги подкосились, уселась в кресло, отстранившись от женщин, полностью посвящая себя мыслям Мирославы.

А девочка утихомирила лошадь, взялась за поводья, в тот самый момент, когда машина завизжала тормозами, выровнялась с лошадьми. Дэн, прыгнув на ходу, схватил дочь и прижал к себе, отпуская лошадь в свободном беге.

— Папа! Мне больно! — закричала Агния.

— Где? — Испугался он, поднял над собой.

— Ты душил.

Подбежал Жан, вскочив на лошадь, утихомиривал ее, сбивая на шаг.

— Не наказывай ее! — кричала деду Мира. — Звездочка не виновата.

— Не буду. Ты сама как?

— Нормально! Немного болит рука, но страшного ничего. Домой?

— Да! Напугали же вы нас.

— Эх, дед, и не говори…. Я и сама, так перетрусила…. А мамы как там?

— Не знаю, я умчался сразу. Что же вы творите, детки?!

— Жан, не ругайся.

— Прости! А чего это, прости? И почему не ругайся? Всыпать бы вам, как нам в детстве! Но такое счастье, что вы живы! Господи, спасибо! И тебе, конечно же, спасибо, Мирославочка! — Замолчал, с любовью и благодарностью глянул на внучку и они, трусцой, отправились назад. Поставили лошадей в стойло, поручив конюху, сделать все необходимое, пошли к семье. Пройдя шагов десять, Жан взял внучку за руку. — Мира! Пообещай, что будешь беречь себя и остальных вразумишь.

— Обещаю! — искренне, от всей души, сказала она, глаза заблестели — его слова, а особенно тон каким он это произнес, было похлеще всякого наказания.

— Спасибо тебе большое! — обнял ее Жан: — Храни свой дар, не выпячивай. Люди жестоки.

— Я буду стараться!

К ним уже бежала Владислава:

— Мира! Господи, жива! — она обнимала и целовала сестру. — Как же ты меня напугала!

— А я причем?

— Так понеслась, одна, без взрослых! А где эта, ковбоиха?

— Дэн забрал. Наверное, прописывает пилюли.

— И что ей в голову взбрело?

— Девочки! — обнял их Жан. — А о чем вы с ней говорили, перед этим? Подумайте, может, сказали нечто, что ее так взбудоражило?

— Да ничего конкретного. Она заявила, что идет на охоту, мы и подумать не могли…. Дед мы впредь будем думать, прежде чем говорить! — пообещала Владислава.

Дэн же уселся в машину и усадил Агнию себе на колени, молчал минуты две, радуясь, что жива и здорова, но поступок требовал его реакции и он начал:

— Агния! Хочу серьезно поговорить. — Девочка кивнула и подняла к нему глаза. — Я утром сказал, что ты взрослая и можешь делать, что хочешь. Теперь понимаю, что это было глупо. Но слово сказано, его не вернешь. Однако твой поступок требует наказания.

— Знаю. Наказывай!

— Я лишаю тебя конных прогулок до сентября!

— Папа! Все же хорошо! — слезы полились градом. — Зачем так много?!

— Все хорошо? — Дэн повысил голос. — Ты мне говоришь об этом? То, что ты целая, это полбеды. А ты подумала о маме, Виен и остальных? А если бы Мира разбилась? Я уже молчу о твоем здоровье и о том, что Максим мог броситься за тобой и попасть под ноги испуганных животных!

— Понятно! До сентября, так до сентября… — сжала губки и отвернулась.

Эд, теперь уже осторожно ведя машину к дому, поглядывал на них в зеркало, но не вмешивался, очень волнуясь и переживая о дочери. Даже если она уехала с Жаном, это еще не говорило о том, что все прошло без травм. У нее мог быть просто шок. И Нию было жалко. Да, она егоза, но на пустом месте так бы не поступила. Тут был какой-то подтекст, и он его найдет. Улыбнулся, подмигнул, племяшке и благодарил Бога, что все живы.

Ев подбежала к ним, ощупала дочь со всех сторон:

— Агния! Жива! Господи! Где болит?

— Нигде. Я уже наказана, но ты, если хочешь, можешь добавить. — подняла к ней огромные, мокрые глаза, как ни странно, полные протеста.

— Иди, завтра обсудим.

— О! Еще завтра! — отвернулась от родителей и попала в руки Максима:

— Живая! Как же я испугался! — он пытался обнять ее, но та отстранилась, бурча:

— Телячи нежности!

— Ния! Ты самая смелая! Ты такая, такая! … И пусть меня накажут за тебя!

— Вот еще! Идем играть. — взяла мяч, понеслась на лужайку, словно и не было ничего, смеясь громко и задорно.

Взрослые стояли, все еще не придя в себя, прекрасно понимая, что только ребенок может так легко перепрыгнуть душевные тревоги.

— И что ты ей утром сказал? — спросил Эд у брата. Дэн потер подбородок, вздохнул:

— Что это ее день и может делать, что хочет!

— Балбес! Так за что ее наказывать? А она молодчина, не каждый так сможет.

— В маму! — только и сказал Дэн.

День клонился к закату. Насыщенность этих часов, покрыла месяц с лихвой. И Дэн, ложась спать, сказал Ев:

— Я могу тебя попросить?

— Попросить всегда можешь, но…

— Знаю. Я о дочке. Не наказывай ее, пожалуйста! Это я виноват, бросил без присмотра.

— Интересно, значит тебе можно, а мне — заказано! Подумаю. А что за наказание ты придумал?

— Отлучил, до сентября, от лошадей.

— Это жесть! Даже меня так не наказывали.

— Ев! Постарайся обойтись, в мою днюху, без сюрпризов — не переживу!

— Ой, ой, ой! Я и не думала…, сюрпризы…. Так — тортик, чаек, вино из пипетки. Хотя нет — вино, в твоем возрасте, чревато!

Его рука схватила ее за талию, а вторая легла на шею:

— Молилась ли ты на ночь?

— Глянь в горшок! — высунула руку, погасила свет….

Глава 14

Первое июня началось с наглого вторжения Агнии в комнаты родителей. Она шумно пыхтела и топала, пересекая гостиную, правда, задержалась у двери спальни, приложив ухо. В руках у нее был скрученный рулоном лист бумаги, перевязанный лентой и закрепленный парафиновой печатью. В комнате было тихо и она, распахнув дверь, заявила:

— С днем рождения! Это тебе!

— Да? — Дэн сел, потер сонные глаза: — Спасибо! Можно развернуть?

Девочка забралась к ним на кровать:

— Твой, разворачивай! — добавила Агния и опустила голову.

Дэн аккуратно оторвал печать, развернул лист, пробежался глазами по первой строчке и прочел вслух:

«Я, Агния. Дочь Дэна и Ев. В день рождения любимого папочки, торжественно клянусь: Думать, думать и еще раз думать!»

Внизу краской отпечатана ее ручка, дата, подпись и p/s: «Люблю, люблю очень!!!!!»

— Я обиделась! — Ев, с минуту поглядывая на счастливо обнимающихся мужа и дочь, заявила: — Меня никто не любит, не целует!

— Эх, мамочка! Я тебя тоже люблю. Но у него же день рождения! — все-таки обняла ее, чмокнула в щеку. — А торт будет?!

— Для тебя — два куска.

— Папочка, а может, пикник устроим, покататься поедем?

— Агния! — Повысил голос Дэн.

— А я что? Я ничего! Есть же еще — машина, катер… Я же для тебя стараюсь, чтобы весело и запомнилось!

— Ой, а мне твой-то праздник как запомнился! — схватил ее Дэн и принялся щекотать.

— Папа!

— Иди, вреднюля, одевайся. День запомнишь — обязательно! И объяви всем большой сбор, на 13:00.

— Слушаюсь! — выпрямилась, вытянув ручки по швам, и растянула губы в улыбке: — Да целуйтесь уже! — тут же убежала.

Катер несся по морской глади, разбрызгивая фонтаны воды в разные стороны. Уйдя подальше от берега, бросили якорь и праздновали. Тосты и пожелания сменялись подарками и только Ев сидел невеселая.

— Гения! Чего грустишь? Спросил Дэн, светясь нескончаемым счастьем.

— Да, так! Очень трудно выполнить твою просьбу.

— И какую же?

— Вот в этом вы все, мужчины! — нахмурилась еще больше, даже принялась жестикулировать, восклицая: — Сказал и забыл!.. — сделала небольшую паузу, а затем, чуть тише: — А мне — мучайся!

— Ты о сюрпризах?! Дорогая — не стоит. Поверь — мне так хорошо и покойно…

— Ну и ладно! И пожалуйста. — отвернулась от него и тут же, оглянувшись, добавила: — Если тебе нравится просто мое присутствие, никогда больше не буду дарить подарков. Никогда! Прямо с завтрашнего дня!

Через время все выпали на палубе, отдаваясь лучам солнца.

— А почему никто не купается? — спросил Жан, на половину свесившись с борта. — Вода — просто обалдеть!

— А не холодно? — усомнилась Вел, — Мне казалось не нагрелась еще как следует.

— Сейчас проверю! — Жан, сняв шорты, прыгнул в воду. Ев посмотрела на него, покрутилась на месте и обратилась к мужу:

— Я подумала и решила. Все-таки сделаю сегодня подарок… В последний раз!

— Уговорила. Только если он маленький и без… — он покрутил рукой: — «того — этого», ну ты понимаешь.

— Ага! — кивнула она, с совершенно серьезным лицом: — Очень, маленький! Закрой глаза.

— Ев! Только не надо…

— Закрой! — потребовала она: — Тут же все свои и место ограничено в размахе. Закрывай, не бойся. Или ты мне не доверяешь?

— Ох уж, эти, мои «дженщины»! Что же вы из меня веревки вьете…. — закрыл глаза, автоматически положив руку на поручни, стоял расслаблено. Ев тут же взяла его за руку и медленно повела к краю палубы. — Решила сбросить? — улыбнулся Дэн, ресницы дрогнули, и она сжала его кисть:

— Ага! — Все смотрели на них с улыбкой, Эд уже стоял рядом, но Дэн, естественно, даже не пытался предполагать, что случится в следующий момент, просто отдался фантазии жены, зная, что вытворить может что угодно. Ев взяла его за плечи, почувствовала напряжение мышц: — Эй, товарищ, опусти свободно руки, пожалуйста. — Дэн послушался. Эд помог ей надеть акваланг, он был достаточно тяжелым, для Евгении и она, повернув голову к семье, скорчила гримасу, показывая, что сломается, тут же дала им понять, что она добра и покладиста, раз идет на такие жертвы, словно и не она выдумала этот подарок. Дэн не мог просто так, с закрытыми глазами стоять долго на одном месте, принялся, пританцовывать, как она заговорила, взяв его за обе руки: — А теперь скажи, ты веришь мне?

— Верю!

— Громче. Веришь?

— Как себе!

— Тогда прыгаем! Раз, два, три! — Прыжок и Ев потянула его вниз. Он моментально открыл глаза и схватил ее, собираясь выплывать, но она была в маске и улыбалась ему сквозь стекло. Немного усилий и они выплыли.

— Не понял?

— Ох! Что тут не понять. Снимай с меня эти штуки и занимайся своим дайвингом. А то все только мечтаешь, да вздыхаешь у экрана. На палубе все, что надо!

— Хитрюля! Как же я тебя люблю!

— Потом и на солнце. Мне здесь не до любви! — Стучала она зубами и тянула его назад.

— Везет же тебе, братишка! — хлопнул Эд его по плечу, как только помог выбраться.

— Ой, заплачь еще! — сказала Вел. — Держи! Ныряйте, только принесите нам, нечто невообразимое.

— Ух, ты! Праздник у Дэна, а подарки всем! — Закричал Эд.

Время сыпалось песком, и первый заплыв оказался томительно долгим для тех, кто остался на катере.

— Чего ты нервничаешь? — спросила Ев у мамы.

— Сорок минут для первого раза — это долго. Не смотря на всю их выносливость и тренированность.

— Мам! Не первый. Мы сколько ездили отдыхать, они ныряли, правда, с инструктором.

— Это хорошо, но Жан, как мальчишка! Он же ни разу, даже не пытался и не намекал, что хочет погружаться.

— Не расти слона. — присела к ним Вел. — Скоро появятся.

— Странное дело! — поглядывала на дочерей Виен. — Когда вы куда-нибудь «забуритесь» — все переживают. А если они, мужчины, то не надо! Так?

— Конечно же — нет! — Вел глянула на зеркальную гладь и тревога мамы начала распускать щупальца, цепко беря ее за горло. — Вон, вон они! — Подпрыгнула и подлетела к перилам, заметив круги на воде. — Я же говорила!

Первым показался Жан:

— Классно! Скоро вернемся!

— Жан! Вы на часы смотрите?!

— Да, дорогая, у нас есть минут пять. Мы послушные! — И нырнул.

— Что и требовалось доказать! — усмехнулась Ев. — Ты успокоилась? Они же мальчишки. Им только дай игрушку в руки!

— Буличка! — прижалась к Ви Агния. — Я тоже волнуюсь. Послушай, как колотится мое сердце! — взяв руку бабушки, положила на свою грудь.

— Умничка моя, единомышленница!

— А мы?! — закричали Славки.

— И вы! Но мордашки — то у вас — хитренькие.

— Это потому, что мы тоже хотим.

— Подростите!

Славки уселись, свесив ноги к воде, споря кто из них первый увидит отца.

— Вот это класс! — Практически сразу появился Дэн. — Ловите подарки! — Ев наклонилась, взяла у него разную морскую мишуру. — Здорово! Теперь меня из воды не вытащишь!

— Подарила на свою голову! — Ев помогла ему раздеться, а следом появились и остальные.

Счастье переполняло мужчин и они, не умолкая, делились впечатлениями. Прежде чем подняться на борт, подали непонятный предмет, весь в тине, на котором висело несколько ржавых предметов. Дэн, недолго думая, пока остальные снимали с себя облачения, надел на голову нечто несуразное, типа, короны. В руки взял швабру, словно это был скипетр, ударил об пол:

— Я, Нептун, выношу всем благодарность!

— Шепотун ты, а не Нептун. — сказал Эд. — Девочки! Мы нашли настоящий клад. Завтра возьмем инструменты и все поднимем.

— Папа! А мы? — Запричитали двойняшки.

— Рыбки, вода еще холодная. Даже я ощущал ее сквозь костюм. — Они надули губки. — Обещаю! Поплаваем и маму возьмем, как только море прогреется.

— Ну, конечно! Чуть что — сразу маленькие!

— Не бурчать! — Жан был счастлив и утомлен. Он присел на палубу, оперся спиной об ограждения, и восстанавливал дыхание.

— Прощай лагерь! — заметила Вел. — Да здравствуют кладоискатели!

Тем же вечером, уложив детей спать, Дэн потащил всех в новый, открывшийся бар. Он обнаружил его недавно и совершенно случайно.

— Бар?! Ну, ты, брат, даешь! — хмыкнул Эдгар. — И давно на пиво перешел?

— Да нет, вы неправильно поняли. Там городок, в стиле кантри. Большего сказать не могу. А издали понравился. Вот только далековато, боюсь, к утру не вернемся.

— Уговорил! — обняла его Вел. — Побалую тебя сегодня!

Городок был сделан из трейлеров и только одно, большое строение, с яркой вывеской «Салун у кайона». Вел засмеялась, прочитав название:

— Ничего своего придумать не могут!

— Вел, ну что ты, в самом деле! — обнял ее Дэн и молящее глянул ей в глаза.

— Не обращайте внимания, это я так.