Бесплатный фрагмент - Дворики моего детства

Дружба по переписке

1969 год. Конец декабря. Краснодар. Школа имени…

Не знаю у кого как, но у меня предновогоднее настроение отсутствовало напрочь.

И для этого имелись веские причины.

Первая: — родители категорически не желали выделять даже малую толику денег на сотворение новогоднего костюма. Правда, батя предложил вместо голубой мушкетёрской накидки и шляпы с пером явиться на школьный бал в наряде юного партизана, то есть в домашней одежонке, но в шапке с пришитой красной полоской, выкроенной из старого пионерского галстука.

Вторая причина заключалась в том, что они, мама с папой, в январе уезжали на месяц на заработки. Конечно, оставаться одному — это даже неплохо, на день, два или три. Но четыре недели самому топить печь, варить каши и жарить картошку, согласитесь, мало приятное занятие.

И я решился! Раз уж так складывается, то на зимних каникулах махну к ней! Сделаю сюрприз. А что!? По немецкому у меня твёрдая пятёрка! Да, и вообще, побываю за границей, буду потом в классе рассказывать. Это вам не в мушкетёрской накидке, с пришитыми крестами, по актовому залу пару часов расхаживать.

За год до описываемых событий

Первым уроком после зимних каникул была лит-ра. И он начался с сюрприза. Наша Каа, то есть учительница литературы Марина Александровна, вошла в класс с улыбкой на лице.

— Контрохи не будет, зуб даю, — прошептал наклонившись ко мне сосед по парте Фома, то есть Лёха Фомин, двоечник по жизни, пересаженный с камчатки за первую парту, дабы быть под неусыпным контролем учителей.

— С чего ты решил? Помнишь в декабре, на последнем уроке она обещала, дать нам сочинение по книгам, которые мы должны были осилить на каникулах, — возразил я, — ты что прочёл за две недели?

— Ничё…

— У меня прекрасная новость, — разнёсся по классу голос классной руководительницы, разом прервав шушуканье, — я на каникулах побывала в Германской Демократической Республике! Надеюсь, учительница географии вам об этой чудесной стране рассказывала. Ездила по обмену опытом, побывала в местной школе, и вот!

Каа жестом фокусника извлекла на свет божий толстую пачку конвертов:

— дежурный раздай каждому по письму.

Познакомилась с Эльзой Крауле, тамошней учительницей русского языка. И она предложила дружить классами. Надеюсь, вы согласны?

Пятнадцать аккуратно подстриженных, (по случаю начала третьей четверти) голов отрицательно закачали из стороны в сторону.

— С немчурой, ещё чего, их отцы наших…, — буркнул Фома, сообразивший к чему приведёт предложение Марины Александровны.

— Фомин! Категорически не согласна! Во-первых, в их in der Schule учатся дети героев сопротивления, во-вторых, ГДР строит социалистическое общество и успешно. Есть чему у них поучиться. Например, тому, что ни один немецкий Schüler никогда не выскажет своё мнение, предварительно не подняв руку. И в третьих, дружба, то есть Freundschaft — это замечательно. И хватит дискуссий. Перед каждым лежит письмо с адресам немецких сверстников. В течение недели вы должны написать им ответ. Рассказать о себе, семье, увлечениях, успехах в учёбе и так далее.

Лёха изо всех сил тянул руку и даже тряс ею, прямо перед лицом учительницы.

— Фомин! Имей совесть! Дай закончить! Ну раз уж перебил, что тебе непонятно?

— Я по-немецки не могу, у меня с ним не очень. Можно по-русски? И вообще, с девчонкой переписываться не хочу, — он продемонстрировал выпавшую из конверта фотографию, смешливой девочки с конопатинками на лице.

— Пиши на родном. Их учительница так уж и быть переведёт. Только без ошибок! Не хочешь с девочкой переписываться, не надо. Обменяйся письмом с соседом. Будешь писать мальчику Бертольду. Кстати, он коллекционирует ножи, надеюсь тебе интересно узнать подробней о таком хобби.

***

Так началась моя дружба с удивительной девочкой Ангеликой Лееман, живущей в маленьком городке Spreewald, то есть лес на реке Шпрее.

Первым делом, она проявила «нордический» характер и категорически запретила писать ей по-немецки. Только по-русски. Мне же писала исключительно по-немецки, правда, по началу печатными буквами, чтобы было легче отыскивать незнакомые слова в словаре. На зависть друзьям прислала кучу переводных гдровских картинок с улыбающимися девушками. По тем временам дефицит страшный. «Ибо гитара местных менестрелей, без такой наклейки звучит много хуже, чем с ней!»

Я же купил в Детском мире и отослал лист наших «переводок» с африканскими животными. И через две недели получил ответ: «das brauche ich nicht mehr!» (такого качества больше не надо!)

А потом в почтовом ящике я обнаружил служебное письмо с настоятельной просьбой явиться в отделение зарубежных отправлений Главпочтамта.

— Паспорт! — рявкнула дородная женщина, показавшись в амбразуре пахнущего клеем и сургучом маленького окошка.

— А нету. Мне ещё шестнадцати лет…

— Давай, что есть. Откуда я знаю, что ты это ты, и письмо заграничное для тебя отправлено.

— Так рань-ше про-сто в поч-то-вый ящик, — заикаясь и давя комок в горле от напряжения, вымолвил я.

— Тебе прислали не письмо, а целую бандероль! И она не влезет в ящик! Понятно? И к тому же в ней вложения, может быть даже запрещённые. Поэтому уполномоченные товарищи её вскрыли, удостоверились. Короче, гони свидетельство о рождении, распишись туточки, забирай посылку и проваливай.

***

Я был на седьмом месте от счастья. Ещё бы. Ангелика прислала настоящий немецкий набор для собирания модели вертолёта. У нас такие иногда выбрасывали в «Детском мире», и стоили почти половину маминой зарплаты. Кроме этого там лежала мягкая пластинка, почему сложенная вчетверо.

На прослушивание зарубежной музыки собрался весь класс.

Прочистив как следует корундовую иглу и по возможности выправив измятую пластинку, я торжественно опустил звукосниматель на подарок Лееман.

Даже утяжелённая магнитом от разбитого динамика, головка проигрывателя прыгала, безжалостно перескакивая с одной бороздки на другую. Но всё же мы путём совместного мозгового штурма поняли, что это знаменитая песня группы «Битлз».

В следующем письме Ангелика спросила, как я отношусь к творчеству ливерпульской четвёрки? Ответил, что мне нравится, а вот некоторым компетентным органам не очень. Настолько, что они свернули пластинку, словно блин на масленицу. Надеюсь, подруга поняла, что я хотел сказать.

1969 год. 30 декабря. Краснодар

И так решено! Еду! Плохо, что из нашего города в ГДР прямые поезда не ходят, но проходящий до Бреста идёт. Если получится, то пару деньков у немецкой знакомой погостить смогу. Чемодана у меня нет, но холщёвая сумка для тренировок сгодится. Кладу перво-наперво приглашение от Ангелики Лееман, почти официальное, так как на двух языках написано, удостоверение личности, то есть свидетельство о рождении (плохо, что без фотографии, но думаю и так сойдёт), деньжата, собственные из копилки и оставленные родителями на пропитание, подарок девочке, то есть наш советский шоколад, между прочим, лучший в мире, и вперёд, на вокзал. Встречать Новый год в поезде! Отличное приключение. Будет что друзьям рассказать в дополнение к немецким сувенирам. И не забыть привести Каа что-нибудь. Без её писем, ничегошеньки не было бы.

— Уважаемая кассирша, будьте добры, один плацкарт до самого конца, то есть до Бреста, — я положил на тарелочку прикрученную к отполированной до блеска доске мятые купюры.

Женщина удивилась, по-видимому, хотела возразить, но толпа жаждущих приобрести как можно быстрее вожделенные билеты и добраться, наконец, до праздничного стола гудела за спиной, словно тысяча разъярённых пчёл.

— Верхнее, у туалета, — послышалось из окошка, и на тарелку упал маленький картонный квадратик с дырочками от компостера, — обратный брать будешь?

Я не успел ответить, ибо здоровенный дядька из очереди вышвырнул меня в зал ожидания, буркнув на прощание, — там купишь, неча туточки лясы, почём зря, точить!

2 января 1970 год. Три часа ночи. Вокзал Брест-центральный

Гулкий, пустой зал. Ряд закрытых окошек, с золочённой надписью над ними «КАССЫ. ПРОДАЖА БИЛЕТОВ НА ПОЕЗДА ДАЛЬНЕГО СЛЕДОВАНИЯ».

Выбрал среднее, робко постучал.

— Чаго табе паўночнік, — буркнули из амбразуры.

— Один билетик до Шпреевальда или до Берлина, если поезда в этом Вальде не останавливаются. Сто километров я там как-нибудь, на автобусе преодолею.

Окошко с грохотом открылось и из него показалось заспанное лицо родственницы краснодарской кассирши, правда, с фирменной береткой на голове.

— Здурэў што-ці што? Адзін, без бацькоў ехаць за кардон? (Сдурел что ли? Один, без родителей за кордон ехать?). Ступай вон туда, к погранцам, — женщина посмотрела на меня и продолжила, — с немкой что ли того, дружишь?

Я утвердительно кивнул и уже открыл рот, чтобы сразить её и выдать пару заученных в поезде фраз на «чистейшем белорусском», но женщина продолжила монолог:

— Ежели зелёные фуражки дадут добро, так уж и быть продам, на ближайший, утренний. Только это вряд ли, — из окошка высунулась рука и показала мне на неприметную угловую дверь с надписью «Погранслужба».

***

Седовласый майор минут пять смотрел на меня, как наш вождь, товарищ Ленин на класс угнетателей, то есть на буржуазию, наконец, плюхнулся на стул, порылся в пухлой папке и, достав листок сунул мне под нос со словами, — грамоте обучен? Читать умеешь? Давай с выражением и вслух!

— «ОФОРМЛЕНИЕ ДОКУМЕНТОВ ДЛЯ ВЫЕЗДА ИЗ СССР И ВЪЕЗДА В СССР ГРАЖДАН СССР Статья третья…» — давя комок в горле начал я, — «Документы, необходимые для пересечения границы гражданами СССР Граждане СССР при выезде из СССР и въезде в СССР проходят в пунктах перехода паспортный…»

— Дальше, со следующего абзаца, — перебил пограничник.

— «Граждане, не достигшие 18 лет, выезжающие без сопровождения законного представителя, предъявляют нотариально заверенное заявление законного представителя с указанием даты…»

— Свободен! — гаркнул майор, — и скажи спасибо, что мне недосуг звонить в Краснодар и узнавать каков ты есть, залётная птица и какого лешего за кордон понесло! И вообще люблю я ваш край, особливо море. Чёрное!

Сорок лет спустя

Командировочное дела занесли меня в столицу Федеративной республики Германии славный город Берлин.

— Если поезда в этом Вальде не останавливаются, то сто километров я как-нибудь на автобусе преодолею, — всплыла из глубин памяти много лет назад произнесённая фраза.

Сказано-сделано. Брожу по ухоженному городку именуемому немецкой Венецией. Река Шпрея здесь разделяется на множество рукавов, превращая местность в природный заповедник.

Эх, походить бы по её берегам под ручку с фрау Лееман, только вот досада, за давностью лет, я адрес das Mädchen Ангелики позабыл.

Воротнички для гимнастёрки

Август 1961 года. Частный сектор Заречного района

— Сашка, бисова душа, после завтра в школу идти, а он по улице гоцает. — Мать выглянула из-за плетня* и погрозила пальцем. — Марш домой, форму мерять! Бабуля покажет, как воротнички пришивать.

Хохот друзей мгновенно вогнал меня в краску.

— Санёк с иголкой в руке — Ой! Держите двое. Сейчас помру с хохоту, — дружбан Юрка демонстративно схватился за живот и переломился пополам.

— Тебе хорошо. Только на следующий год в первый класс потопаешь. А кое-кто уже в понедельник…

— Зато в новую школу. Помнишь, как на той стройке в войнушку играли? Неделю назад туда парты привезли. Сверху чёрные, а снизу коричневые. Пахнут как пирожные с кремом! — Юрка облизнулся, словно эти они были съедобными. — Не вздумай их поцарапать! Чтобы когда в класс приду- стояли, как новенькие!

— Юрок, так я писать ещё не умею, только буквы выучил. Мамане некогда. Правда бабуля Азбуку купила и показала. Знаш, как интересно. Я хотел грамоте до школы выучиться, но у неё тоже времени мало. Подрабатывает на заводе, уборщицей.

— Ты идёшь? Или хворостину взять — прервала наш диолог мать.

***

На столе лежал пахнущий кожей портфель. Сразу же захотелось взять в руки, посмотреть, что там внутри. А ещё нюхать, нюхать и нюхать!

— Хоть сюды. — Бабуля держала в руках серую, школьную гимнастёрку. — Бери в правую руку иглу, а в левую воротничок.

— Забыла? Я же как и папка-левша. Этой рукой мне сподручнее.

Бабушка взяла иголку в левую руку, сделала пару стежков, вздохнула. — Ступай отседова. Сама пришью. Левша — неправильная душа. И как по жизни пойдёшь? Кто воротнички подшивать станет, когда я пред господом предстану?

— Женюсь. На Таньке. Знаш какая рукастая.

— Так она тоже первоклашка. А малышню нонче — расписыват закон не велит.

Я почесал затылок. — Ба, тебе помирать, ну никак, нельзя. Потому как с грязным воротом меня в школу точно не пустят.

С улицы донёсся Юркин свист и я, схватив со стола портфель, помчался к ребятам. Хвастаться! (Хорошо, что купили его, а не ранец. С ним же немцы, в войну, ходили. Как можно такую гадость на себя напялить?)

***

Во все времена директора школ жалуются, что в педколлективе хронически не хватает мужчин. (Трудовики и немногочисленные «физкультурники» не в счёт). Наша, (с иголочки) Заречная, стала исключением. В городе закрылось (созданное ещё во время войны, для мальчишек-сирот) «Суворовское училище»** и работающие там наставники-мужчины составили костяк учительского коллектива тринадцатой школы.

А по сему обязательное «по классное построение» на школьном плацу (в любую погоду!), свежие, (накрахмаленные***) воротнички на гимнастёрках и отглаженные фартучки (слава богу-это для девчонок!) обязательны к ежедневному предъявлению для досмотра.

Вход в помещение класса только позвёздно ****. Одно радовало. Родителей в школу не вызывали! Мужчины-педагоги провинившегося мальчугана прорабатывали сами. Да так, что выражение «стал шёлковым» приобретало буквальный смысл.

Семь лет спустя

В отместку за полувоенную муштру (Но больше, по школьной традиции!) каждому учителю — давали кличку. Кроме одного. К физику ничего не клелось. Не оттого, что собразилки не хватало, а потому, что фамилия (бывшего командира автобатальона) — Мужера, характеризовала учителя, как нельзя лучше.

Физические явления природы, объясняемые им, минут через пять обязательно сводились к свойствам двигателя внутреннего сгорания.*****

****

Друзья стали покуривать. Хотели казаться взрослыми. Я был исключением. Батя пришёл с фронта израненный. С язвой желудка. Не курил и ни капли спиртного в рот не брал. Конечно отец, с малых годков, был непререкаемым авторитетом и всегдашним примером для подражания. (К тому же, мы строили дом, а по сему каждая копейка на счету. Чего ради деньгу на дым изводить?)

***

— Мальцы в одну сторону, девчата в другую. — Гремел, на весь класс, бас Мужеры. — Хлопцам вывернуть карманы, девкам необязательно. Сашку тоже, можно не выворачивать.

Хохот друзей прервал монолог учителя.

— Чего рыгочите? Или некдот сейчас выдал? — От него табачищем николечки не пахнет. А что в его карманах пшено, для стрелятельных трубок, наличествует! И сей момент на полу окажется! Так сегодняшнему дежурному по классу оно надо?

***

С того дня я получил привилегию — «освобождение от досмотра». Чем беззастенчиво пользовался.

Мои серые школьные брюки едва не расстёгивались (по ширинке) от набитых до отказа карманов. В них регулярно проносились мятые пачки «Охотничьих», «Примы», «Прибоя» и «Памира»******. Старшеклассники в обмен на эту услугу, иногда одаривали «носителя» пластинкой заморской жвачки, с интригующим названием «Даблминт». Или, пользуясь знакомством с билетёршей, проводили на киносеанс, для тех у которых уже имеется паспорт. То есть — уже исполнилось — шестнадцать.

Зима 2021 года. Компьютер высвечивает предупреждение о гололёде

— Дед. По инету продукты на дом заказываешь? — Внук подошёл и уставился на экран. — Добавь жвачку, мюсли и чипсы. Я только, что на удалёнке пяху по англу схлопотал. Значит имею право на материальное поощрение.

— Допустим. А самому в супермаркет прогуляться, воздухом свежим насладиться? А за одно и деда избавить от этой злосчастной онлайн доставки.

— Там гололёд. Не видишь что ли? Красные буквы предупреждения, по монитору бегут.

***

«А был ли гололёд в том далёком шестьдесят первом?» — Пронеслось в голове. — «Не припомню, чтобы погодные катаклизмы останавливали меня от побега из дома. В тот самый момент, когда до уха долетел залихватский свист дружбана Юрки.

К стати о воротничках на гимнастёрку. И сегодня могу пришить! Запросто! Только вот где взять, гимнастёрку-то?»

* — Плете́нь — плетёная изгородь из прутьев, ветвей и строительный материал аналогичной конструкции. (Википедия)

** — Суворовское военное училище — специализированное военно-учебное заведение для молодёжи школьного возраста.

***

— предметы одежды обрабатывались крахмалом, дабы придать им жесткость и чёткую форму.

****

— В советской начальной школе — обязательное разделение класса на октябрятские звездочки. Для достижения необходимого уровня дисциплины.

***** — С тех пор минуло полувека. А в моих ушах нет-нет, да и зазвучит его командирский бас — цикл Карно́ — это идеальный круговой процесс. В термодинамическая система выполняет механическую работу за счёт обмена теплотой с двумя тепловыми резервуарами. Впрыск, сжатие, рабочий ход, выхлоп.

******

— Марки самых дешёвых сигарет, выпускаемых в СССР

ХИМИЧЕСКИЕ СТРАДАНИЯ

Шестидесятые годы прошлого века. Областной центр на Юге России. Район саманных и турлучных домов, с горным названием — «Горогороды»

Признайтесь, только честно, ведь были и у вас в школе любимые предметы, или стали таковыми, потому что преподавала их учительница, для которой её работа — не урокодача, а Призвание! Именно так, с большой буквы!
Отмечали у себя в дневнике, что в такой-то день и час вас ждёт праздник, то бишь встреча с любимой Анной Андреевной, Тамарой Григорьевной или Верой Марковной. В моей жизни была «Наша марка» (это такое ласковое прозвище, производное от её отчества!). Взяла да и заразила класс химией, а меня, так больше всего.
Заполняющий весь кабинет химии сухой дым из пробирки. Или очень эффектная качественная реакция, позволяющие определить наличие того или иного вещества в растворе! Да, что я рассказываю, в школе все это проходили. И даже самостоятельно проводили контрольные опыты, на оценку!
И когда при нефтеперегонном заводе открыли кружок «Юных химиков-лаборантов», то первым, кто в него записался, был ваш покорный слуга. Богоборчество
Руководство предприятия поставило перед кружковцами важную, можно сказать, государственную задачу: Доказать что Бога нет! Для чего собрать на пасху всех соседских бабушек и дедушек, а по возможности, и других взрослых, а затем, с помощью химических опытов опровергнуть священное писание, то бишь, никогда не читанную нами Библию.
Нам предстояло: — сотворить дым без огня, продемонстрировать, как из раствора в осадок выпадает чистое серебро и тому подобное.
Руководительница кружка, студентка третьего курса химфака, выпросила для этих целей дорогостоящие реактивы: соли, щёлочи и кислоты, в том числе и плавиковую, но о ней, я чуточку позже поведаю. А пока для справки:
***
(Плавиковая или фтористоводородная кислота, HF — одноосновная кислота, состоит из одного атома водорода и одного атома фтора. Химические элементы соединены между собой ковалентной полярной связь. Плавиковая кислота разъедает стекло и другие силикатные материалы: кварц, фарфор. Хранится в металлических ёмкостях.
(Из старого, потрёпанного советского учебника химии, не помню за какой класс, ибо обложка книги отсутствует)
***
Месяц оттачивали мастерство, даже в цирк сходили на фокусников посмотреть, поучиться, чтобы в светлое воскресенье всё прошло без сучка и задоринки.
Так и получилось. Мы виртуозно демонстрировали опыты и даже снимали их на дефицитную кинокамеру, но… на широко разрекламированное антирелигиозное мероприятие не пришёл никто. Ни старушки по причине того, что в Бога всё равно верили, ни взрослое дяди с тётями, так были сильно заняты процессом разговения [1]

Химическая рыбалка

Наши Горогороды упираются в полноводную реку. И как следствие этого, все мальчишки, да и девчонки тоже, ходить и плавать научились одновременно, и с раннего детства стали заядлыми рыбаками и рыбачками. Кроме меня. Конечно, удочка имелась в доме, отцовская. Но к этому способу время препровождения я относился равнодушно. Чтобы не отличаться от сверстников, я вместе с ними, встав ни свет ни заря, позёвывая, топал на речку, плевал на бедного червя и закидывал удочку, после чего с чувством исполненного долга приступал к чтению очередной приключенческой книги или детектива. О том, что рыба, в знак благодарности за корм, минуту била хвостом по поверхности воды, позже со смехом рассказывали товарищи.
И эти усмешки меня допекли. Всё! Отныне буду ловить рыбу не на банальную удочку, а на современные химические гранулы.
Сказано-сделано. После очередного занятия в химкружке прихватил с собой стаканчик вещества для чистки труб нашего нефтеперегонного завода.
На сеансе рыбной ловли, отойдя к дальней заводи, закинув для маскировки удочку, швырнул на мелководье гранулы. Десяток мелких рыбёшек всплыли кверху брюшками минут пять спустя, а через десять, — я уже был героем дня и лихорадочно придумывал ответы на вопросы друзей: 
— Ну ты «ботан» даёшь! На что ловил? Чем прикармливал? Когда успел.
Разоблачил меня любимец нашей ватаги старый кот Кыс. Главный пожиратель улова.
Понюхав бедных рыбёшек, он ничего не сказал, но удалился с таким видом, что присутствующим всё стало ясно. С той поры я больше на рыбалку не ходил. От слова — совсем.

Плавиковые страдания

В те далёкие годы ещё не был снят легендарный мультфильм про зловредную старуху Шапокляк, поэтому её горогородскому аналогу мы эту кличку дать не могли. Звали просто Старуха-вреднюха.
И тому была веская причина. Возле её дома почему-то всегда лежала куча песка, но играть на ней, малышне она категорически запрещала. Гоняла, орала и даже кидала в них гнилыми яблоками. А где им ещё играть? В частном секторе городские власти никаких огороженных песочниц не строили.
И однажды на совете командиров «казаков-райбойников» [2] было вынесено решение старуху-злюку проучить. Во искупление рыболовного греха эта сложная задача поручалась вашему покорному слуге.
Серьёзная проблема для тринадцатилетнего парня «ботаника». Несколько дней спустя
Первоклассник Коська разгонялся с самого угла улицы, но бежать надо было так, чтобы не расплескать раньше времени драгоценную жидкость в алюминиевой кружке. Но он справился! На глазах у «форума бабушек», во главе с предводительницей Старухой-вреднюхой, парнишка выплеснул остатки разбавленной плавиковой кислоты на стекло её веранды.
Все мы, стоящие в сторонке, конечно, не могли видеть того, что в это момент творилось на лицах пожилых женщин, но то, что они не шевелились минут пять, а то и больше в нашей памяти запечатлелось надолго.
***
Мои отнекивания, «мол, я не я, и лошадь не моя» ни на Вреднюху, ни моих родителей не подействовали. Быстро был вынесен окончательный вердикт:
«Виновен! Стекло, повреждённое плавиковой кислотой подлежит немедленной замене, для чего копилка виновника будет разбита, а её содержимое пойдёт на покрытие нанесённых убытков.»
Но это мелочь. Куда более серьёзный разговор состоялся с Коськиной мамой: 
— Эта гадость даже стекло растворяет! Что она могла сделать с руками моего мальчика? Пусть даже облачённого в твои кожаные перчатки.
Успокоили её только мои искренние обязательства: помогать первокласснику в изучении всех предметов, аж до окончания четвёртого класса, включительно.
***
То ли результат взаимодействия разбавленной плавиковой кислоты со стеклом веранды, то ли увещевания подруг-бабушек, но со Вреднюхой с той поры произошла удивительная метаморфоза. Она в одночасье полюбила детей. Сама стала приглашать их поиграться в песке, стоить куличи и домики и даже пару раз угостила малышню конфетами-подушечками.

***

Спустя много лет судьба устроила мне встречу с одним известным учёным. 
— Не узнаёшь? — пробасил бородатый доктор химических наук, — это же я, Коська, с Горогородов! А помнишь, как я плеснул плавиковую кислоту? Нет, нашу встречу обязательно надо обмыть. И немедля. Идём сейчас же вон в тот ресторанчик, возьмёт графинчик разбавленной, запотевшей С2Н5ОН [3] и погрузимся в наше счастливое детство!
[1] — Разговеть. У православных — по прошествии поста поесть впервые скоромной пищи (церк.). 2. перен. Разрешить себе какое-нибудь лакомство и алкоголь
[2] — детская игра, популярная в СССР в XX веке
[3] — химическая формула этилового спирта.

Крышечки

Весна на Кубани. Надеюсь, что на этот раз настоящая. Не какие-нибудь февральские окна, когда вдруг ни с того ни с сего плюс двадцать. А на следующий день минус три. Почки на деревьях вот-вот лопнут, и тогда заметёт по улицам моего родного Краснодара метель. Но не из холодных снежинок, а из тёплых бледно-кремовых лепестков абрикоса и жердёлы.
Сижу на лавочке возле маленького литературного музея. Люблю это место. А всё потому, что когда-то жил рядом. Бабушка рассказывала, что отец, прихрамывая (даже спустя девять лет после окончания страшной войны раненая нога давала о себе знать), нёс вякающий комочек, то бишь меня, на руках. Целых восемь кварталов от роддома. Во дворе соседней пятиэтажки я постигал свои первые мальчишеские университеты. Ребята постарше уже ходили в ФЗУ (фабрично-заводское училище) или в школу рабочей молодёжи. От их спецовок приятно пахло машинным маслом и соляркой. Играли в «Пожар» на самые настоящие деньги. Монетки клались одна на другую, образовывая столбик. Его разбивали свинцовой битой (вызывали пожар), а затем его тушили. Битой стучали по краю монеты, стараясь её перевернуть.
Если удавалось, то деньга по праву твоя. А мы, «мелочь пузатая,» наблюдали, хлюпали носами и жутко завидовали. Наши просьбы дать денюжку для игры заканчивались одинаково, то есть материнским подзатыльником:

-«Ишь, чего удумали. В азартные игры потом и кровью заработанные спускать. Хочешь денег? Бери. И ступай быстренько за керосином. У меня примус вот-вот потухнет. Чем батю твого кормить буду? И чтобы одна нога здесь, а другая там. Иначе отцу вечером всё расскажу. Он тебе от себя ещё леща добавит!». Почему мне от уставшего отца достанется рыба было непонятно, но интонацию материнского голоса я начал понимать с самого «пупенка». А посему хватал бидон и мчался на звук гудящего рожка. Таким нехитрым способом продавец горючего созывал к себе покупателей, разъезжая по району на бричке.
***
Наши отцы были мужчинами суровыми, но понятливыми. Посовещавшись, они придумали для нас «Детский пожар». Монетки заменили на крышечки от пивных бутылок. (Хмельной напиток в жестяных банках появится у нас в стране лет через сорок).

Стояли рядом и смотрели, чтобы, орудуя тяжеленным слесарным молотком, пацанята ненароком не тюкнули себя по пальцу. Частенько случалось и таковое. Ор пресекался на корню: «Мужик ты ли нет! Терпи и мотай на ус. Стучать надо по краю крышечки, чтобы, значит, края, которые загибаешь, ровненькие были. А у тебя не монетка получается, а этот, как его, прямоугольник или кривоугольник. Давай сын, старайся. В жизни, старик, всё пригодится! Мотай себе на ус!» Мы с ребятами дружно крутили головами, ища старика. И смотрели друг на дружку. Но признаков усов не наблюдалось ни у одного из нас. Взрослые пацаны посмеивались над самопальными денюжками, но тоже внесли в правила игры свою лепту. Постановили, что простая белая крышечка — это копейка. Если жёлтая, то её номинал уже гривенник. То бишь десять крышечек. А от воды с мудрёным словом «Нарзан» стоит целых пятьдесят. А ежели у кого вдруг отыщется крышка от импортного напитка, то такая одна будет стоить целых сто нашенских. Но это навряд ли. Разноцветные только в кино и бывают.
***
Спустя пару месяцев во дворе уже были ассы «Детского Пожара». У удальцов, по их словам, были заговоренные камни. (Свинчатки — те самые биты из мягкого металла -, понятное дело, нам никто не давал!). Именно такие камни всегда летели точно в цель, вызывая пожар. И с их помощью вихрастый счастливчик становился богаче на пять, а если сильно повезёт, то и на целых десять крышечек.

***
Догадайтесь с трёх раз, кто в нашем дворе был самым главным неудачником-неумехой. Правильно — ваш покорный слуга. Сколько я камней перепробовал. И на берегу реки собирал. И на соседнюю стройку бегал. Даже смолой их обмазывал, чтобы лучше к крышечкам прилипали. Всё без толку. И с правой руки кидал, и с левой. Без разницы. Мои каменные биты всегда летели не туда. Пожара не было. И даже когда до меня доходила очередь стучать по крышечкам, загнутые кругляшки упорно не желали переворачиваться. Наконец, наступил тот «ужасный» день, когда в нашем доме не нашлось ни единой крышечки. На мои мольбы: « — Мама дай копеечку на ситро. Пить дюже хочется, — последовал мгновенный ответ. — Во дворе кран имеется. Пей, хоть залейся».
Только бабушка всегда входила в моё положение. Но она приезжала в гости исключительно по воскресеньям, да и то не всегда. Значит, до выходного мне оставалось одно. Стоять. Смотреть или бегать за камушком для удачливого игрока в надежде на то, что тот от щедрот своих милостиво подарит один-два заветных кругляшка.

***
Мир не без добрых людей. Проверено. Скажу вам больше, в нём даже случаются чудеса. Вот таким чудом была наша соседка тётя Клава. Своих детей у неё не было. Но вся детвора любила и ждала её больше, чем деда Мороза. Ибо этот невидимый дед появляется исключительно под Новый год, да и то ночью. Так что дождаться его и увидеть хоть одним глазком мочи не было никакой. А тётя Клава — вот она. Живая, улыбающаяся с кульком конфет-подушечек. Каждого угостит. По голове погладит, как маленького. 
— Идём со мной, — тётя Клава взяла меня за руку. — Не могу смотреть на твои страдания. Сделаю из тебя Креза*. Все пацаны будут тебе завидовать. 
— А мамка не заругает? — для вида поинтересовался я, прекрасно понимая, что не пойти с тётей Клавой совершенно невозможно. Кто такой Крез я тогда, понятное дело, не знал. Но быть им уже хотел. И уж точно без кулёчка конфет я назад не вернусь. Иначе и быть не может.
Оказалось, что может. Конфетами в тот раз меня не одарили. Благодетельница повела на соседнюю улицу. Там располагался ларёк «Пиво-воды». Завела за него и открыла деревянный ящик.
Вот скажите, только честно. Вам хоть раз в жизни доводилось видеть клад? А мне несказанно повезло. Ящик был до верху забит крышечками. В основном, конечно, простыми белыми, но попадались и жёлтые и даже со странной надписью «Нарзан». 
— Бери, сколько хочешь. Всё это твоё! — тетю Клаву кто-то окликнул и она растворилась в папиросном дыме и шуме нетрезвых голосов. 
— Выбирать или брать все подряд? Пока меня не оттащили от клада, — пронеслось у меня в голове. — Беру подряд. Дома буду молотком обрабатывать, тогда и рассортирую. Вот только куда складывать? Ни сумки, ни хотя бы фанерного посылочного ящика у меня с собой не было. Постояв с минуту, я решил, что можно и за пазуху. Поцарапаюсь маленько. Не беда. Зато отныне я действительно этот, как его? Вспомнил: Крез. Скорее всего, этот неведомый дядечка работает на крышечной фабрике. Вечером обязательно у папы спрошу. Он-то наверняка с Крезом знаком. А, может быть, даже в одном цеху с ним работает.
За воротник полетело сильно пахнущее пивом металлическое счастье.
***
Домой шёл, обеими руками поддерживая спадающие штаны. Не дай бог растерять по дороге бесценный клад. Надо как можно скорее сделать домашнее задание и за работу. Вот пацаны ахнут. Сразу «Нарзана» на простые менять не стану. Пусть полежит про запас. И ещё выменяю у Витьки его заговоренный камушек. Сдаётся мне, за сто крышечек отдаст. Не устоит.
*** 
— Мама! Посмотри, что у меня есть! Я теперь богаче всех во дворе. Я знаешь кто? Я дяденька Крез! Вот кто.
Но мама, моя любимая и самая лучшая на свете, только всплеснула руками и тихо заплакала: « — Рубаха. Единственная. Белая. В чём завтра в школу пойдёшь?»
***
Простое хозяйское мыло, несмотря на все мамины старания, не справилось с жёлтыми пивными пятнами. В школе одноклассники пытались дразнить пятнистой гиеной. Но, в отличие от «Пожара», в драке за кочегаркой равных мне в соответствующей весовой категории не наблюдалось. Товарищи быстренько привыкли к моей, мягко скажем, не слишком белой рубахе. Учителя принюхивались, шептались между собой. Ребёнок, по всему видать, из неблагополучной семьи. Но оценки ставили исключительно по заслугам, невзирая на непрезентабельный внешний вид.
***
Прошли годы. Однажды я показал своему «потомку» игру в «Пожар». Дал с великим трудом раздобытые крышечки и молоток. Спустя полчаса сынуля вернул всё в неизменном виде:

— Я погуглил и никакого «Пожара» в инете не нашёл. Значит, его не существует. И ты всё это выдумал. С тебя станется. Ты же у нас писатель.

* Крёз — последний царь Лидии. Считают что он одним из первых начал чеканить монету из чистоты металла. Был особо уважаем из-за щедрых жертвоприношений.

Тарелочки

В Краснодаре жаркое лето тысяча девятьсот шестьдесят первого года. Мы, а это я и мой закадычный друг и сосед Юрка выпросили у своих мам старые покрывала и прочие тряпки. Знаете зачем? Да для шалаша, конечно же. Строим его прям посередине дороги. Потому как удобно. Трава, кусачая здесь не растет. Редкие полуторки ездят не по нашей грунтовке, а там далеко. По асфальтированной улице, с мудрёным названием Индустриальная. Так, что наше сооружение может помешать только конюху дяде Ване. Да и то вряд ли. Даже если добродушный сосед будет возвращаться, как говорит его жена-на бровях, то бишь спать в бричке, то уж его каурая лошадь Нюрка сооружение заметит точно и аккуратно объедет. Проверенно. Когда наши родители в ночную смену уходят, так и спать в нём остаёмся. Лежим себе, смотрим сквозь дырки в покрывалах на звездное небо и мечтаем. Вот вырастим и все, как один, станем космонавтами или на худой конец лётчиками. Будем пролетать над нашими Горогородами и махать сверху таким же, как и мы, пацанам. Здорово.

— Юрка, ты чего такой угрюмый? От мамки подзатыльник поимел? Или школьное задание на лето, в заброшенном портфеле отыскал?

— Санька. Я в кино хочу. Морозко посмотреть. А ей для родного сына гривенника жалко.

— Так и мне тоже денюшку не дали. Батя сказал, получка только через неделю. Что бы раньше с протянутой рукой на глаза не появлялся. Я же не куксюсь. Терплю.

— А если за неделю все наши киношку посмотрят и её увезут в другой кинотеатр, что делать будем? — вот проблема. Значит в него сходим. Что нам стоит. — Ну как ты не понимаешь. В «Смене» нас с тобой все тётеньки контролёрши знают. И босиком пускают. А в других кинотеатрах без обуви никак нельзя. Враз заругают. Сам же знаешь, сандалии родители только к школе достанут, что бы зазря обувь до поры, до времени не убивали. — Жучка. На, лопай, трудяга.- Раздалось из-за плетня. Это моя мать вышла покормить всеобщую любимицу. Старую собаку исправно с утра до ночи гонявшую воробьёв от кормушки с куриным кормом. — Юрка! Эврика! -Что ты такое сказал? Как ты меня обозвал? Это я эврика? А в ухо не хочешь? — Эх, ты дружбан. Не любишь книжки читать. А зря. Потому и не знаешь, что эврика по-гречески означает-нашел или придумал. И никакое это не оскорбление. Так сам великий Архимед кричал, когда что-нибудь нужное человечеству изобретал. — Ну и чё. Ты прямо сейчас что-то гениальное изобрёл? Робота, который вместо тебя бечевку к палке привязывать будет и покрывало натягивать. Вот умора. — Не Юрка, я не то изобрёл. Я придумал как нам денег на кино раздобыть, — тоже мне придумщик. У меня с утра два «клапана» на щеглов поставлены. Толку-то. Даже если поймаю птицу. Её у меня фиг кто купит. Наших горогородовских этим не удивишь. А к» ценральным» идти, продавать? Так можно и по шее схлопотать и вообще без «клапана» остаться. — Да знаю я всё это. У меня другая идея сейчас родилась. Слухай сюда. Стрельбище за шелковной рощей знаешь? -Ну. — Да не ну. Совсем даже не ну. Там взрослые дядьки по тарелкам из ружей палят. Юрка усиленно чесал выцветшую на ярком солнце, не стриженную до осени, шевелюру и ничего не понимал. — Так вот. Они же не всегда в эти тарелочки попадают. Некоторые целёхонькими улетают в кусты.

— И чё? -А то. Мы с тобой этих тарелочек наберём.

— И чё? — У меня, Жулька. У тебя Шарик. У Серёги Тарзан. Всем собакам новые миски нужны. Глядишь кто из пацанов для своего любимца гривенника и не пожалеет. Им красивая чёрная тарелочка, а нам с тобой киносеанс, в «Смене». Отец говорит, что за границей это называется бизнес. — Саня, ты конечно пацан башковитый, спору нет. Только больше этого буржуйское слова не произноси. Бо не сдержусь и в ухо дам. Потому как у меня с этими гадами разговор короткий. Не посмотрю, что ты мне друг. Чё уставился. Пошли не стрельбище. Шалаш никуда не денется. Потом достроим. Мне дюже Шарика порадовать хочется. Из новой тарелки, сам же знаешь любая похлёбка втройне вкуснее.

***

- «Ружья в пол! Стволы в землю! Я кому сказал! Прекратить стрельбу! Мать вашу! Люди на линии огня! Тащите этих гольцов сюда. Лично уши драть буду!» -репродуктор на смотровой вышке умолк. На стрельбище наступила не предвещающая ничего хорошего, тишина.

— Саня, ну их эти тарелочки. Бежим отседова. Поймают уши надерут, это ещё пол беды. А ежели отцам расскажут? Тогда сам знаешь, есть стоя придётся. Но было поздно. От старенького, видавшего виды УАЗика ещё ни одному пацану удрать не удавалось.

***

— Вам что жить надоело? Какого… вас под пули понесло? -здоровенный мужик, в линялом военном кителе держал каждого из нас за шиворот.

— Та, та, тарелочки-глотая слёзы пробормотал я. Для со, со, собачек наших. Им есть не из чего. С земли всё подбирают. С пылью, грязью едят.

— Степаныч, ты это слышал? Кабысдохов им жалко. А жизни своей не жалко? Скажите спасибо, что я не ваш батя, — голос мужика изменился. И мне показалось, что в нём появились какие-то тёплые нотки.

— Значит так, мелюзга! Марш за Степанычем. Он вам выдаст по пачке тарелочек. На всех собак хватит. Но если я хоть раз увижу вас на стрельбище! Самолично расстреляю, как тарелочки! Понятно! Марш с глаз моих долой, пока я снова не осерчал. Окончательно!

***

- Мама смотри, что я нашей Жучке принёс. Дай скорее кусочек хлебца я её из новой тарелочки покормлю. Глянь как она хвостом виляет! Понимает. Подарку радуется.

***

Через час в нашу холобуду ввалился злой как чёрт Юрка. В руках он держал что-то бесформенное, но блестящее.

— На держи на память. Хорошо, что пацанам не продали. Тогда уж точно огребли бы, по полной. -Юр, что это?

— Та-ре-ло-чка. — На распев и с издёвкой произнёс дружбан. — Но-ва-я. Хорошо, что во время заметил и отобрал у Шарика. Помнишь ты мне рассказывал про дядюшку Римуса и его сказки. Так вот ещё немного и мой пёс, как тот кролик из-за этой смолы себе всю пасть испоганил бы.

***

Вечером в импровизированное жилище заглянул мой старший брат Илья, учащийся Фабрично-заводского училища. Из потёртой кожаной сумки достал пару огурцов и ломоть хлеба, — лопайте робинзоны. Чего приуныли. Выкладывайте, в чём проблема? Хрустя сочным овощем Юрка поведал ему о нашем походе на стрельбище и дальнейших событиях. А как же иначе. Ведь не чужой человек. Не выдаст.

***