Бесплатный фрагмент - Двадцать дней в июле

Эта книга посвящается Пардаевой Карине, моему кактусенку, моему дъякону, моему гупишу.

Кажущиеся лето

А потом наступило лето. Было прохладно, а то и холодно. По обе стороны дороги росли деревья. Они совсем недавно позеленели. Небо было серым, и шел дождь. Мужчина в пиджаке открыл дверь такси. Сначала в него села девушка, а затем и он сам. Они тронулись.

— Плохая погода сегодня, — сказала она.

— Да, — ответил он.

— Как будто совсем не лето, а начало осени.

— Да, — снова сказал он и поправил свои волосы.

Они стали проезжать поля, на которых ничего не росло, была только влажная от дождя земля, не паханная и не сеянная, словно осенние пустыри.

— Тебе нравится запах мокрой земли, Дили?

— Да, дорогая.

Она посмотрела на его грустное лицо.

— И я люблю этот запах, — сказала она.

Дождь барабанил по крыше машины. Водитель приоткрыл окошко и закурил.

— Вы ведь не против? — спросил он, уже подкурив.

— Нет, я и сам курю, — сказал Дилан и полез в карман за сигаретами.

Он закурил.

— Ведь ты понимаешь, что иначе никак. Мы с тобой будем вместе, только чуть позже. И будем любить друг друга, также как и сейчас. Ты ведь понимаешь это, — она говорила это так, чтобы водитель не слышал.

— Я все понимаю, дорогая.

Наступило молчание.

Она повернулась к окну, а он докуривал сигарету.

— Смотри, какое на ней красивое платье, оно ей очень идет.

— Кому? — спросил Дилан.

— Той девушке, — она обернулась и стала показывать, но он ничего не увидел.

— Я люблю, когда на тебе платья. Они тебе очень идут. И твоя прическа тебе очень идет.

— У меня волосы немного влажные.

— Это ничего.

— Когда ты приедешь, я буду в платье. И мы будем гулять. И пить вино, и слушать хорошую музыку.

Они доехали до аэропорта. Водитель вышел из машины, достал из багажного отделения чемодан и дал его Дилану. Дилан крепко сжал ручку чемодана. Замелькали минуты, считанные и бесповоротные. Водитель сел обратно в машину. Пара направились к центральному входу. Оказавшись внутри, они зашли в бар.

— Мне кружку пива, — сказал Дилан официанту.

— А мне кофе, — сказала она.

Когда официант ушел, Дилан скинул с себя мокрый пиджак и повесил его на спинку стула так, что рукава касались кафельного пола, по ним стекала вода.

— Там есть вешалка, — указала пальцем девушка.

— Я уже повесил, — сказал он и улыбнулся.

Официант принес заказ.

— Хороший кофе, — сказала она, отглотнув.

— Тебе нравится?

— Да. Хочу такой дома пить.

— Наш дом здесь.

— Наш дом с нами, Дили. Все будет хорошо. Мы справимся со всем. Вместе. Ведь так?

— Да, дорогая.

Вокруг шумела толпа. Люди ходили туда-сюда со своим багажом, на их спинах висели рюкзаки. Дилан оглядывал их всех и пил пиво.

— Дрянное пиво, — сказал он и сделал еще один глоток.

— Вино лучше?

— Да.

— Через полчаса закончится регистрация на рейс. Нужно подойти к стойке. Пойду уточню.

Она встала из-за стула, поправила волосы и пошла в сторону регистрационной стойки. Дилан смотрел на нее, на ее спину, на волосы, которые еле касались плеч, на ее стройные ноги, на руки, на деревянный браслет на ее левом запястье.

Когда она подошла к столику обратно, Дилан уже допил свое пиво.

— Пора, — сказала она.

Он встал из-за стола и надел свой пиджак. Он оглянул пустой стакан и посмотрел в широкое окно.

— Кажется, погода прояснилась, — сказал Дилан.

— О, и правда, — сказала она, посмотрев туда же, — домой поедешь в сухую погоду.

Он промолчал.

— Ты как? — спросила она.

— Хорошо.

— Правда?

— Да.

— Ты приедешь, и все будет также. Я буду любить тебя, а ты меня. Наш дом, наш мир будет с нами.

— Да, Керри, мы будем вместе, — сказал он ей и нежно улыбнулся.

С Гарри в кафе «Калитка»

Вечер был прохладным, я весь день проработал и теперь вышел из нашей комнаты, прошел длинный коридор, спустился по лестнице — так оказался на улице. Прошел мимо двух деревянных скамеек, библиотеки, которая находилась совсем рядом от нашего дома, перешел дорогу и прошел мимо магазина, в котором кроме продуктов продавали всевозможные булочные изделия. Вкусно пахло ржаным хлебом, пирогами с вишней и яблоками, булочками с начинками, тортильями с курицей и ветчиной. Продавца за прилавком не оказалось, оттого я смотрел на еду и никто меня не тревожил, а когда он заметил меня, возможного покупателя, подошел ко мне.

— Вам что-то упаковать? — спросил он.

— Нет, спасибо, — сказал я и ушел.

Я пошел дальше по улице, на набережную. Мне навстречу шли люди, и я радовался прекрасному вечеру. На набережной было много людей, они гуляли парами. Они держались за руки и о чем-то разговаривали. Я спустился к самой воде, сел на бурелом и закурил. Напротив меня находился другой берег, там был порт, оттого было много кораблей: красные, белые, оранжевые. Река была спокойной и медленно вгибалась и выгибалась, как лист железа, а потом пошла складками — проплыл корабль «Диксон».

Нам с Керри часто не хватало денег, но мы не отчаивались, и исходили из того, что есть. Нам всегда удавалось вкусно есть, и пить. Если экономить на одежде, то иногда можно было и побаловать себя. Покупать дорогую одежду невыгодно, она может быть красивой, но не практичной. Удобнее было носить простую теплую, хорошо сшитую одежду. Но мне нравилось наблюдать за людьми, которые были прекрасно одеты. Мода была слабостью и Керри. Она следила за ней и знала все новые тенденции. Керри всегда красиво и аккуратно одевалась. И мне нравилось наблюдать за ней, как она одевается, как она выбирает платья и аксессуары к ним.

— Если бы ты шила одежду, то для кого? — спросил я у нее, когда мы завтракали и говорили об одежде.

— Для женщин, — ответила она, — для мужчин итак шьют много хороших вещей.

А мне казалось все с точностью наоборот, что у женщин всегда выбор больше. Но это ее мнение, а это мое.

Я был голоден. Я прошел мимо набережного кафе, где стояли столики под навесом. Пахло приправленным жареным мясом. Люди сидели за столиками, ели мясо и запивали его холодным пивом. Это было дурное кафе, но еда казалось вкусной. Может быть, мне она только казалось вкусной, потому что я был голоден, а, может быть, она действительно была ничего. Голод обостряет чувство, обостряет воображение, но в то же время и постоянно напоминает человеку о себе.

В баре «Паблик» я пил хорошее пиво, заказывал четверть литра, пол, а то и целый литр. Дома у нас был яблочный сидр, он был достаточно крепкий и недорогой. Иногда мы покупали вина. Однажды мы купили очень дешевое красное вино, которое наполовину было разбавлено водой и отдавало кислятиной. Мы его пить не стали и вылили в раковину. Здесь можно было неплохо жить и на гроши, не покупая одежды, книг и не обедая в ресторанах.

Я пошел дальше по набережной, прошел мимо портового кафе, огромного строящегося храма, и так вышел на дорогу. Я зашел в кафе «Калитка». Там было полно народу, они все были заняты разговорами и едой. Мне нравилось думать, что они пришли сюда, чтобы поесть, выпить, а потом любить друг друга. Возможно, так оно и было. Но мне больше казалось, что они сидят и едят только лишь для того, чтобы их видели другие. Мужчины и женщины были наряжены. Женщины были накрашены так, что их косметика отдавала жирным блеском. Я не хотел там оставаться, но увидел своего знакомого Гарри, он помахал мне рукой.

Я прошел через весь зал и подсел к нему. Гарри неплохой человек, который мечтал заработать денег, хотел завести жену и детей. Целеустремленный и строгий.

— Здравствуй, Дилан, — он встал и приобнял меня, — садись.

Я сел напротив него. Он ел суп, овощной салат и котлеты на пару.

— Ты будешь что-нибудь?

— Нет, спасибо, я недавно пообедал.

— Да? Очень вкусные котлеты, если хочешь, можешь попробовать.

— Нет, спасибо.

— Как Карина? Вы живете вместе?

— Она хорошо. Да, мы живем на улице Красного Армейца, в паре кварталов отсюда.

— Передавай ей привет.

— Обязательно.

— Слушай, Дилан, ты не хочешь поработать? — спросил он, помолчав, — я ищу человека. Будем выполнять самую настоящую тяжелую мужскую работу. — он отглотнул компота — Шесть дней в неделю с восьми утра до шести вечера. Платят неплохо.

— Я итак работаю.

— Где?

— Я пишу.

Он сделал задумчивое лицо.

— Двигается работа?

— Местами.

— Это хорошо, я рад, — он замолчал, — может, ты хочешь чего-нибудь выпить? Я угощаю. — Он подозвал официанта.

— Кружку светлого, — сказал я официанту.

Тот кивнул и удалился.

— Никак не могу найти себе помощника, — сказал Гарри позже, — спрашивал у Карла, так он как будто согласился, но потом отказался, ленивая скотина. Работает в «Чердаке», что он там заработает? Да ни черта. Я предлагаю работу, будут хорошо платить, а они отказываются. Ты точно никак?

— А почему ты один туда не можешь пойти?

— Нужна команда.

— Нет, я не пойду.

— Ну, да, уйдешь курить, а Гарри пахай, работай, — он доел салат и недовольно посмотрел в окно, — ладно, — сказал он чуть позже.

Он был одет в синюю рубашку, которая когда-то была ему в пору. В прошлом году он был крупнее, он занимался спортом. Сейчас совсем исхудал, рубашка на нем будто просто висела.

— Мы с Минди никак не можем поладить. Она вечно цепляется ко мне, и мы ссоримся друг с другом. Я делаю для нее все, Дилан, буквально все. С ней и ее родителями езжу за город, чтобы помочь с обустройством их дачи, вкалываю, чтобы купить ей какой-нибудь подарок, недавно дал ей целую кучу денег для того, чтобы она уехала в отпуск. Но отношения у нас по-прежнему не в лучшем состоянии. Она ворчала из-за моей потертой куртки, она ей не нравилась. Но у меня другой не было, понимаешь? Я делаю для нее все, вкладываю все ресурсы в нее, а ей все не то. Я хочу купить себе обувь, штаны, мечтаю о пиджаке.

— Почему ты не скажешь об этом ей? Я думаю, что она поймет тебя.

— У нас раньше все было по-другому. Я когда-то, где-то упустил тот момент, когда она стала главной в наших отношениях. И я хочу секса, Дилан. У нас его мало, очень мало. Бывало такое, что один-два раза в месяц.

— Поговори с ней об этом.

— Но ведь ни с чего такой разговор не начнется.

— Спроси у нее, все ли устраивает ее в ваших отношениях. Спроси серьезно, чтобы она поняла, что ты хочешь поговорить.

— Она подумает, что я хочу расстаться.

— Но ты ведь не собираешься этого делать.

— Нет.

— Если она скажет, что, да, все устраивает. Тогда беги от нее. А если нет, то вы поговорите.

— Хорошо, Дилан. Я сегодня поговорю с ней.

Я кивнул.

— Гарри, мне нужно идти.

— Куда?

— Меня Керри ждет.

— Ты должен идти? — он сделал ударение на слове «должен».

— Да. Должен и хочу.

— Хорошо, Дилан, — он привстал, затем увидел недопитое пиво, — ты будешь допивать?

Я взял стакан и залпом допил оставшуюся половину. Гарри подошел ко мне и обнял меня.

— Всегда удивлялся, как ты это делаешь. Удачи, брат. Я расплачусь.

— Пока.

Я вышел из кафе и направился домой. И позже, я часто вспоминал его. Таким, когда мы с ним только познакомились, когда он играл на ставках и выиграл огромную кучу денег. Он искал себе женщину, занимался спортом. Был свеж, интересен, его глаза блестели. Сейчас его глаза были тусклыми, а тело исхудало, в нем потух огонь. Он бросил ставки, потому что проиграл и был в долгах. Он перестал искать женщину, зато сейчас всегда был в погоне за деньгами.

Удача с нами

У нас с Керри тогда не было денег на покупку книг. Мы брали книги в библиотеке, которая находилась на первом этаже нашего дома, а иногда ходили в другую библиотеку на улице Логинова, 2. Когда на улице не было дождя, мы добирались до нее пешком. После холодного ветра, который дул с набережной, эта библиотека с книжными полками, столами, картинами, кофейными автоматами, казалась нам особенно теплой и уютной. Мы сдавали верхнюю одежду в гардероб и заходили в отдельную комнату с книгами. Там мы проходили между стеллажами, каждая из которых была обозначена буквами в алфавитном порядке, а также принадлежность книг к тому или иному жанру. Большую часть времени мы проводили у полок с художественной литературой, но Керри, также любила просматривать книги по психологии, здоровью и астрологии. Меня интересовала астрология, и я верил ей. Но верил ей только тогда, когда писали что-то хорошее, когда писали что-то плохое, я знал, что с этим можно бороться, и это можно исправить.