Бесплатный фрагмент - Дом пересталых — II

ХРОНИКИ ПОСТМОДЕРНТОКИНГА

Селяви никто не отменял

(вместо вступительного слова)

Если бы я был великим писателем, то написал бы длинный-предлинный роман с одиннадцатью различными концовками и издал бы его разноформатными тиражами в одиннадцати маленьких издательствах. Чтобы мои упоротые фанаты до хрипоты спорили, чем же в итоге у меня всё там закончилось. А когда бы мне и это надоело, я бы случайно признался, что концовок на самом деле двенадцать и до того момента, пока мне захочется написать следующий длинный-предлинный роман, наслаждался, как все сбиваются с ног, чтобы найти последнюю.

Но я не великий писатель, я не пишу романов и у меня нет упоротых фанатов, поэтому единственная цель моего творчества — вызывать в вас умеренное отвращение к себе, чтобы впредь вы не захотели общаться со мной.

Обидно осознавать, что боженька создал тебя только для того, чтобы ты оставил после себя потомство и умер, а жизнь после тебя на земле продолжилась? Ну-ну, тони, тони дальше в том, что ты себе придумал.

Так что, если я вас по какой-либо причине сильно бешу, значит, так оно и надо, значит, это я специально, значит, я так и хотел. Поэтому каждый раз, видя мою книгу, вы будете думать: «А ведь кого-то от неё уже тошнит». Потому что я не шаурма (хотя правильнее было бы сказать «шаверма»), не зарплата, не грузинский коньяк по акции, не жареная пельмешка и не сон до обеда. Я не должен вам нравиться. С моими книгами не живут, с ними бухают, спят, делятся сокровенным, смеются до боли в ребрах, строят планы по захвату мира, а после со успокоившейся душой читают другие, что попроще.

— А может, тебе просто пора повзрослеть? Стать серьёзным, ответственным автором? — спросите меня вы.

— Это ж надо столько гадостей в одну фразу уложить! — отвечу я вам. — Я сам иногда сижу и думаю: и зачем мне всё это сдалось? Но зачем мне тут же отвечает: «Сдалось, сдалось!» Я — селяви! И меня никто не отменял.

Переписанная сцена

«М-да…» — странное слово для начала странного повествования, но лучшего, пожалуй, не сыскать.

День не хотел задаваться с самого утра. Вернее, он воображал из себя невесть что и задаваться начал ещё до рассвета. Трижды меня посещал один и тот же сон под кодовым названием «Всё пропало, я проспал», и трижды его пришествие приходилось на самый сладкий получас, предшествующий звонку ненавистного будильника.

Каждое утро для человека, в молодости носившего шейный платок в огурцы цвета «Кровавая Мэри» — это начало маленькой жизни. Таковы реалии. Сутки — это уже маленькая жизнь. Прошёл возраст домоганий, началась эпоха недомоганий. К сожалению… Дайте-то Боги всех градаций и направлений, чтобы не хуже… Доктора не радуют, дети начинают относиться к тебе скорее со снисхождением, нежели с пониманием, а у кого-то появившиеся внуки так вообще придумывают для тебя новые, странные имена и прозвища. Ишь ты! Толком говорить не научились, зубы ещё не настоящие, а мнят себя уже невесть кем. А тебе уже, к сожалению, недоступно мытьё ног в раковине… Приходится соглашаться.

Но обо всем по порядку, вернёмся к утренним сумеркам, самому странному времени суток. Не знаю как вы, но на звонок «электронного петуха» я последнее время осознанно выбираю самую что ни на есть ненавистную мне и противную мелодию, хотя ещё какой-то год назад всё было с точностью наоборот. На пороге «ягодного» возраста ко мне вдруг пришло осознание: такими манипуляциями я в корне меняю своё отношение к музыке в целом.

Вообще за последнее время ко мне много чего успело понаприходить, даже некая очередная целостная теория о глобальном смысле всего и вся. Согласно ей, у каждого есть свой собственный Мир. Мы долго создаём его, методом проб и ошибок подбираем составляющие, гнездимся-обустраиваем, торгуемся с Ростовщиком, меняя негатив на позитив… И вот когда, на наш взгляд, эта нерукотворность полностью устраивает, мы заказываем тяжёлую дубовую дверь с надёжным замком и связку ключей. Начиная ревностно охранять вход, торжественно вручаем запасные ключи избранным, которые, в свою очередь, тоже могут вручить нам свою связку взамен.

«Модный токарь Моня Токин получил по морде током. Станет пусть тебе уроком, занимайся, Моня, роком», — наконец-то официально ознаменовал начало дня будильник, и понеслась. Кофе частично мимо чашки, душ «то тут, то там», барбераж «и так сойдёт», дверь на оба замка. Ну, здравствуй, город!

Впервые, после неоднократных попыток создания кондоминиума, мой айтрекинг был в режиме «офф-лайн». Метод тыка, пожалуй, не самый лучший способ поиска второй половины. Конечно, девяносто процентов успеха долгих и прочных отношений — это сексуальное желание друг к другу, сводящее обоих с ума. Но заметьте, именно желание, а не его удовлетворение. Меня даже не забавляли упивавшиеся беллетристикой дамы в метро. Самое великое изобретение человечества — это колесо. Если бы не было колёс, то страшно даже представить, куда бы тогда тебе вставляли палки. Я, как бы это ни показалось для утра вздорным, мыслил мысли. Они выбрали себе чирлидершу и, вопреки самой сути этого направления, по-русски водили хоровод вокруг неё. Начинаю стареть…

… — А вы от чего бежите? — услышал я рядом и, погружённый в свои мысли, вздрогнул от неожиданности. Вопрос был задан пусть низковатым и слегка «просевшим», но женским голосом, иначе я бы решил, что он прозвучал в моей голове. Тут же сзади, даже через вакуумные наушники, в сотый раз тихонько гоняющие что-то там про «ю май харт, дай мне соль», до меня донеслось многозначительное «м-да». Я огляделся. В этот ранний час бар, куда я традиционно заскочил на пару кофе перед работой, был ещё пуст, если не считать нас с барменом. И её.

«Молодая была немолода». Полтинник, оторопело заключил я — и, устыдившись собственных мыслей, перевёл взгляд на чёткий след от губной помады, оставленный ею на краю чашки с кофе. «Встретились как-то Седина В Бороду и Бес В Ребро». Она смотрела на зеркальные полки с бутылками — казалось, изучала ассортимент.

— Простите. Вы это мне?

Оторвавшись от созерцания алко-колоннады, она взглянула на меня через плечо и улыбнулась, но ничего не ответила. Я прокашлялся и собрался было уже произнести своё фирменное «с чего вы решили, что…», как…

— Можете не отвечать, — промурлыкала она себе под нос, отпила глоточек кофе и, казалось, углубилась в собственные мысли. Я присмотрелся. Одета она была с неброским лоском уверенной в себе женщины элегантного возраста, которой незачем это богатство скрывать. Скажу больше: она несла свои лета с достоинством монаршей особы, как диадему, каждый бриллиант которой — прожитый год.

— Однако вопрос был задан, — чувствуя себя задетым, я всё-таки попытался оживить было не заладившуюся беседу.

— Все от чего-то бегут. Особенно те, кто приходит в бар в одиночку.

— Вы тоже? — к своему стыду, не удержался я от ехидства.

— Разумеется, — как ни в чём не бывало полыхнула она в ответ обезоруживающей искренностью.

— От чего же?

Не переставая улыбаться, словно это было Бог знает как весело, она опустила подбородок на руку.

— От самой себя. Так что это бег по кругу.

— Разве это смешно?

— Ещё бы. Когда бежишь от себя, к себе же и прибегаешь…

— …И видишь себя со спины, созерцающим те же самые руины, от которых, казалось бы, ты недавно убежал! — поставил точку я. — Но почему вы всё-таки спросили?

Обласкав меня насмешливым взглядом, она ответила неожиданно серьёзно:

— Обдумываю новую книгу… «Хроники постмодернтокинга».

К тому жизненному моменту я был уже достаточно уставшим кому-либо что-то повествовать, разъяснять или с кем-либо чем-то делиться. Мне чуть ли не физиологически претило кого-либо чему-то учить, кого-то в чём-то убеждать, кого бы то ни было на что бы то ни было мотивировать. Подчас мне было лень просто открывать глаза и единственное, чего хотелось — мира и спокойствия. Хотя бы с самим собой. Писатель тогда был во мне практически на излёте, но, от её слов закашлявшись поперхнувшись своим остывшим кофе, я неожиданно для самого себя нашел в себе силы, чтобы выдавить сакраментальное:

— И я…

Все мы живём, куда-то торопимся, что-то созидаем и разрушаем, порой останавливаемся на мгновение и снова устремляемся в это бесконечное движение, открытое когда-то стариной Броуном. Каждый из нас — маленькая частичка чего-то огромного, непостижимого. Порой мы задумываемся: «А для чего это всё? Какова моя ниша и зачем я сюда пришёл?»

У каждого из нас есть кто-то или что-то, кто знает всё, хотя знать всё и невозможно. Но, когда мы только начинаем свой путь, становясь из двух клеточек зиготой, этот кто-то уже создаёт нашу будущую собственную нишу. Изначально она мала, сера, незаметна и маловажна. Но она уже наша. Это потом, когда мы научимся мыслить, в ней начнут происходить чудеса — начнёт рождаться наш собственный Мир. Не правда ли — важная миссия? И этот Мир будет изменяться до тех пор, пока мы сможем дышать, видеть, слышать, ненавидеть и любить.

— Как однажды в восемнадцатом веке написал один французский драматург, если хочешь писать о женщине, обмакни перо в радугу и стряхни пыль с крыльев бабочки.

— Обмакни перо в радугу? В реалиях сегодняшнего дня звучит, согласитесь, как-то не шибко гетеросексуально, а запылившаяся бабочка, так вообще — сплошная лепидоптерофилия. Тоже так себе словечко, надо сказать…

Мой Мир в очередной раз начал трансформироваться. Я внезапно решил перекрасить стены в яркие цвета. Во-первых, судя по всему, пришла пора, во-вторых — я так хочу! По сумме слагаемых — писатель во мне возвращался к творческой жизни. Всё-таки сказки — это для сказочников, сопельки — для малышей, прогулки и вздохи — для мальчуганов, а женщины — они для мужчин. Это мой Мир, и палитру выбирать мне.

А ещё я задумался: «А не заказать ли мне у металлоремонтщика всея Вселенной пару-тройку запасных ключей? А то мало ли что…»

Чота я совсем запутался

Вы никогда не задумывались: почему рушатся отношения? Любые. Будь то в паре или в глобальном смысле — между людьми в социуме. Мой опыт подсказывает, что они рушатся по причине несоответствия. Человека человеку — разные цели и восприятие Мира, внутренности (не имею ввиду ливер — он у всех одинаковый, только размеры разные) и наружности — лживая и псевдоправильная подача себя как эталона гомо сапиенса, слов и дела — как ни старайся, но ниша лучших сказочников давно уже занята, новых принимает избирательно, а длинные макаронные изделия почему-то не держатся на органах слуха.

Зародыш любых отношений — визуализация. Причём не только зрительная, но и чувственных идей. Вот тут мы как можем прокачиваем свой «лук». Накладное благочестие, наращённые принципы, подтянутые помыслы, депилированная совесть, шугаринговое словоблудие… Мазохизм чистой воды. Просто мы так хотим понравиться, что напрочь забываем о том, что когда-то, как ни крути, придётся-таки раздеться. Но и тут сплошная фикция. Можно сколь угодно долго изучать родинки, прыщи, целлюлит, шрамы, особенности причинного места, но так и не узнать человека. Ибо это просто оболочка, «лук»… А под ним могут быть сюрпризы, причём не всегда приятные.

Есть ли выход? Если есть вход (мы же позволили себе начать отношения), значит завсегда должон быть выход. Нет, я не ратую рушить узы любой формы и содержания, а наоборот — за их чистоту и укрепление. Просто в любые отношения нужно вступать обнажёнными. Не голыми, а именно обнажёнными, распахнув свой собственный Мир. А нагадит человек или, наоборот, украсит его, покажет время. Главное, не превращать венец творения в объект, жертву или трофей — не прокачивать свой визуальный «лук»…

Господи! Ведь жил же нормально, пока не натолкнулся на это занятное объявление в Сети: «Ищу горячего мужчину для дружбы и секса. Или сексуального мужчину для горячей дружбы. Или сексуальной дружбы с горячим мужчиной. Или дружного мужчину для сексуальной горячки. Или… Чота я совсем запуталась…» Решил от нечего делать прикольнуться, ответил:

— Ты никогда не пробовала думать?

— Обратка не заставила себя ждать:

— Ой, а ты такой же хороший, как мой муж!

— Моя жена тоже была бы от тебя в восторге!

— Ну, если сначала меня хорошенько напоить…

— Я феминист. В том плане, что считаю, в ресторане женщина должна платить за себя сама. Особенно если она много ест. А где ты работаешь? А сколько там платят?

— Теперь я знаю, почему она тебя бросила…

— Я до сих пор ношу её фотографию с собой… Но ты бы видела её лицо, когда я швырнул в нее пепельницей! Ну, в любом случае это было давно. Антибиотики — отличное изобретение.

— Господи, ну за что меня Бог наказывает?!

— В твои годы я был таким же наивным, восторженным, самовлюбленным дебилом. С возрастом это, как видишь, прошло…

— Это хорошо, что у тебя так много других талантов!

— Спасибо. Кстати, шутки ради я купил себе вечернее платье с декольте. Хочешь посмотреть, как я в нем выгляжу? Даже если я к нему надену сетчатые чулки — все равно не хочешь?

— Никогда раньше такого не видела!

— А у тебя случайно не осталось твоей старой школьной формы? А ты её никогда больше не надеваешь? У тебя есть красивые подружки? Как ты относишься к анальному сексу с малознакомыми мужчинами?

— Как насчет завтрака? Ты же можешь готовить, правда?

— Понятия не имею, о чем мне тут с тобой разговаривать, мне ещё нужно заскочить купить батарейки для фаллоимитатора.

— Знаешь, сейчас хирурги это исправляют…

— А давай-ка мы разденемся и ляжем!

Встретились на «нейтральной полосе». Милейшее создание. Один нюанс — полное отсутствие крыши. От слова «совсем». Но это так притягивало…

— Хочешь, я буду с тобой откровенна?

— Ну, скажи мне, сколько тебе лет. Ну, скажи… Ну, что за кокетство? Скажи-и-и-и…

— Я хочу ребенка!

— Это отличный анекдот, прямо, как из вчерашнего «Аншлага». Правда, я немного забыл, чем там кончается, но я сейчас его расскажу… он немного длинный, но смешной; хотя, может, тебе и не понравится, а может, ты его уже знаешь? Ты знаешь анекдот про грузинского пограничника, который в конце говорит: «Мой ишак белый»? Нет, не знаешь? Ну тогда я тебе его сейчас расскажу!

— Может, просто покурим?

— А как ты думаешь, у тебя грудь со временем вырастет?

— Поторопись, я договорилась с сестрой об аренде этой комнаты ровно на час. Попробуй ничего не запачкать, хорошо? Кстати, её кот всегда спит на этой подушке.

— Ой, страшно-страшно-страшно… Помню, как в детском саду к нам в гости принесли ёжика, и я от страха обкакался.

— Ты закрыл входную дверь?

— А ты в следующий раз не могла бы надушиться чем-нибудь другим — у меня аллергия на запах сырости.

— Извини, я тебе не говорила, но моя тетя умерла именно на этой кровати.

— Значит, это не сыр был такой интересный. Это я кроссовки после спортзала не поменял.

— Слушай, давай просто полежим, поговорим…

— Кстати, у тебя замечательный носик. Совсем как у Орбакайте.

— Может, просто покурим?

— Ислам — это вовсе не так трагично для женщины. Тебе бы, к примеру, пошла паранджа.

— Надеюсь, он у тебя хотя бы работает? Насос прилагается? Может, хоть кофе поставишь?

— Кстати, кофе есть у меня дома!

Съехались. На мою территорию. Но эта её тяга к оригинальности! Обязательно чтобы не так, как у всех.

— Извини, а что ты делаешь? Это у тебя в первый раз, правда? Ты что, замерз? Знаешь, он у тебя такой… не пользованный…

— Полежи так пару минут, я включу камеру.

— Ты знаешь, твой потолок нужно побелить… Давай-ка лучше я сверху… Можешь передать мне пульт от телевизора?

— Отодвинься от экрана, загораживаешь! А твои родители вообще, о чем думали, когда тебя так называли?

— Ой, какой миленький! Никогда раньше такого не видела! Теперь понятно, почему у тебя такая машина… Интересно, а если его полить, он вырастет? А если я его сожму, он пискнет? Может, на свету он лучше выглядит? А пусть он попляшет! А можно я на нем рожицу нарисую?

— Кстати, исследованиями доказано, что зевают ещё и от недостатка кислорода. Как-то здесь душно… Но ты продолжай, продолжай. Что там случилось с этой Мариной?

— О! Что это? Какой тампон! Да я косяки толще забиваю! Зато на его фоне ноги у тебя такие большие…

— Однажды мой питбуль отгрыз соседу целых два пальца, представляешь? Хорошо ещё, что не подавился… И тогда я открыл для себя всю кровавую поэзию боли и вступил в клуб садо-мазо…

— Ты чувствуешь, что-то горит?

— Это на плите. Неплохое у тебя выходит харчо, но моя мамочка варит лучше… А ты, кстати, умеешь готовить? Меня в тюрьме и то лучше кормили!

И мы пошли в обратном направлении. Разделили имущество, причём моё, решили расстаться, долго выясняли отношения, прожили какое-то время в сумасшедшем ритме, решили съехаться, назначили первую встречу.

— Ты заказала бутылку этого вина? Я тебе кто, Роман Абрамович?! Пивная банка по последнему курсу стоит… сейчас подсчитаю… сорок копеек. Достаточно собрать четыре десятка и… И к чему тебе этот десерт? На твоем месте я бы не стал есть столько сладкого, если ты понимаешь, о чем я…

— Ты мне дашь хотя бы полсотни на парикмахерскую?

— Господи, да что тут у тебя на голове стричь-то за пятьдесят долларов?

— Извини, мне нужно отойти на пару минут, носик попудрить…

…

— Тебя долго не было. Расстройство желудка? Знакомые проблемы. Ну ты звони, если что…

Но она не позвонила. Теперь сижу в практически пустой квартире и думаю: «Чота я совсем запутался…»

Что наша жизнь? Борьба! И она начинается с того момента, когда вот-вот встретятся две гаметы и мы станем зиготой. Почему именно эти две конкретные? Наверное, потому что у Вселенной появился какой-то план относительно нас. Какой? Да особый. Ибо мы все особенные и появляемся лишь однажды. Первый вздох, первый крик, первый зуб, первый шаг, первая дистанция, первая песочница, первые друзья, первые ссадины на коленках, первый класс, первая пропись, первая дискотека, первая любовь, первый выпускной, первое поступление, первая семья, первая работа, первый ребёнок… Всё когда-то случается впервые. Первые победы и разочарования… Победа в школьной олимпиаде, в спорте, в конкурсе на новую должность… Конкуренция это здорово! Она стимулирует, не даёт быть слабым, жалеть себя. Она подталкивает к осмыслению своей роли в этом огромном и удивительном мире. Она начинается ещё тогда, когда именно конкретная гамета сможет достичь своей цели. Это наша первая победа. Мы состоялись. Нам даровали возможности.

Побеждать — сложное и многогранное понятие. Кому-то эгоцентричному нужны целые государства, для кого-то важен кубок чемпиона из простых материалов, кто-то вытравил из жизни «обломовщину» и горд собою, кто-то очень сильный сказал страшному недугу «Прощай!», кто-то кропотливо работал, и появилась такая необходимая вакцина, чьи-то труды и терпение вознаграждаются достижениями детей… Но есть особая форма победы — это победа над собой, своими страхами, внутренними демонами, неуверенностью, ленью, нежеланием что-то изменить в своей жизни, депрессией, вредными привычками… Пожалуй, нужно сделать полезной привычкой работу над собой и радоваться своим личным маленьким победам.

Кирёмаке

В среде тяжелоатлетов есть такое понятие — «подход к снаряду». А раз есть мифологема, то закономерно и связанные с ней мифы имеют место быть. К примеру, никогда не следует переступать и тем более наступать на штангу. И божеупаси вас сфотографироваться, поставив ногу ей на гриф. Штанга — она же живая!

Параллельно приметам у каждого из соревнующихся есть и свои «секретные» ритуалы. Кто-то перед подходом крестится, кто-то расчёсывается, кто-то слушает музыку, а кто-то берет на соревнования любимую вещь. Плюшевого мишку или любимый кастет дедушки-энкавэдэшника — не суть. Ритуал есть даже у тех, кто об этом и вовсе не догадывается. И не стоит пренебрегать этими суевериями, так как спортсмен, лишённый инициации, закономерно теряет и настрой, необходимый для поднятия сверхвесов. Каков бог, таков и порог.

Примеряя на себя роль начинающего тяжеловеса, я долго размышлял, как мне лучше начать эту историю. И так «подходил к снаряду», и сяк, и даже наперекосяк да с исподвывертом. Но, как говорится, похмелье временно, истории с пьянок — вечны. В конце концов, я не нашел ничего более удобоваримого, чем начать её простой и тривиальной фразой: «За окном стоял масковый май две тысячи двадцатого…»

Итак, за окном стоял масковый май две тысячи двадцатого, время логических оксюморонов и принудительной самоизоляции. Все разумные люди, кто давно хотел чем-то заняться и им просто не хватало времени, успели благостно понять — дело вовсе не во времени. Я как представитель творческой профессии отбывал свой срок в четырёх стенах удалённого доступа. Супруга, являясь частью стратегически значимого государева ресурса, ежедневно совершала партизанские вылазки в стан идеального врага, коим, несомненно, являлась та зараза, с которой мы пытались бороться, подобно монахам прячась по своим кельям.

В первые дни нового мирового порядка я порывался было бунтовать против аскезы карантина, периодически разгуливая по прихожей с транспарантом: «Дайте мне кусок иммунитета — я на улицу хочу!» — и тем самым уговаривая свою благоверную взять меня с собой на свободу. Ровно до тех пор, пока… Одним прекрасным вечером нас на асфальтированной тропинке к магазину не остановил наряд.

— Ваши документы! Почему на улице? — сталь в голосе патрульного сверкнула в сумерках, и вечер сразу перестал быть томным.

— Вы что, не видите? Я с собакой гуляю! — неожиданно нашлась моя жена.

— Но я не вижу у вас собаки!

— Как это не видите? Посмотрите на моего мужика! Вы знаете, какой он у меня кобель?!

Тогда нам удалось отшутиться, но позже, возведя в аксиому тезис, что самоизоляция есть заговор морозильных камер, которым тоже необходимо очиститься и обновиться, более мы такому риску решили меня не подвергать.

В общем, я наглухо осел дома. Спал днём, работал ночью. Жена даже шутила, что на вопросы подруг, как ей удается сохранить семью в это столь непростое время, она с гордостью отвечает: «Всё очень просто, мы с мужем спим по очереди!»

В первую неделю самоизоляции я пришёл к достаточно неожиданному выводу, что могу многих заставить задуматься о жизни, просто оставляя под их селфи односложный комментарий: «Выздоравливай», сопровождаемый сочувственным смайлом. На второй неделе дистанта пришло осознание, что с введением масочного режима выражение молчать в тряпочку ещё никогда не было таким буквальным, а написание «масквич» — настолько грамотным. Всю третью неделю я наслаждался внезапно обретенной суперспособностью выключать начальство одним кликом «мышки» и даже объявил по этому поводу в своей квартире день святого Карантина, потребовав от супруги подарить мне новый телефон в качестве карантинки.

Четвёртая неделя ознаменовалась недоумением в связи с отсутствием в начале телепередач предупреждения о том, что «в данной программе содержатся сцены рукопожатий, прикасания к лицам и нахождения на улице без уважительной причины» и пониманием того, что все туристические места в квартире уже посещены по сотому кругу и путешествовать мне более некуда. На неделе пятой, мучаясь вопросом, куда бы мне ещё сходить без нарушения вирусологического режима и заказа цифрового пропуска, я поймал себя на мысли сходить коту в лоток, а то, чего это я один схожу с ума, пускай животное тоже офигеет, и я понял, что с этим «мотоциклом в шаре» нужно что-то делать. Но вопрос, что делать конкретно, оставался открытым.

Выручила, как обычно, вездесущая соцсеть. В качестве саморекламы и для поддержки общего морального духа сосайтников я с тайной надеждой на хоть какую-то отдачу ежедневно публиковал, как мне казалось, знаковые выдержки из всех по очереди своих «нетленок». И вот под одним из таких постов третьего мая я и наткнулся на лаконичный комментарий заинтригованной читательницы:

— А что такое «семья»?

— Семья, согласно советскому учебнику обществознания, есть первичная ячейка общества, — дежурно отмахнулся я, но на этом ветка переписки не закончилась.

— Ну, это понятно. А согласно душевному пониманию? Какое оно, лично твоё?

— Определение учебника — это единственное верное определение. Ибо определять семью — это всё равно, что определять любовь. Моё имхо? Семья — временный союз двух людей с одинаковыми девиациями и перверсиями. Как половыми, так и социальными. Временной фактор здесь главный, ибо обе составляющие этого союза должны помнить, что в любое время, если что не так, каждый может махнуть хвостом и уйти. А посему должны прикладывать все усилия, чтобы это «что не так» не случилось как можно дольше. Как-то так…

— Действительно, ну что мы спорим с людьми, считающими, что семья — это работа? Пускай на завод идут, развелось тут отношениестроителей! Заводы кругом стоят, а они отношения себе строят!!!

— Ну, да… Вчера — оно такое, всегда хоть немного, но сказочное. Завтра попахивает фантастикой, а сегодня? Сегодня — стабильный трэш-гламур и то неловкое чувство, когда тебя просят извиняться глубже, а глубже-то уже и некуда… Кстати, можно мне кофе с сигаретой?

— Вам размешать?

На следующий день наши «диалоги о рыбалке» продолжились уже в мессенджере.

Четвёртое мая.

— Нет, не стоит всё-таки настолько уходить в виртуаль. Будь мы хоть сколько «вау»…

— Вау?

— Да, «вау» — виртуально аморально устойчивы. Крайне велик риск попутать берега и оказаться в положении той самой пресловутой Гали, которая брила зону бикини, используя вместо зеркала фронтальную камеру своего яблофончика.

— А что случилось «с той самой Галей»?

— Заподозрила неладное, когда по дисплею поплыли ухтышки, лайки и сердечки. А так ничего, подбрилась. Только обидно…

— Обидно, что прогнала процесс своего туалета трансляцией в эфир?

— Нет, обидно, что зря старалась. Не пригодилось.

— Слушай, ты не пробовал работать в «сексе по телефону»? С твоим воспалённым воображением запись на разговор была бы за месяц!

— Нет, с Лушей не пробовал. А что, у Лукерьи не вдоль, а поперёк? Я свой вид секса изобрёл, ноу-хау, так сказать. По домофону. Так что я — вне конкуренции. И по счетам всегда платят. Попробовали бы они жировку за коммунальные услуги вовремя не оплатить. ЖЭК в миг бы электричество, газ и воду перекрыл. Конечно, приходится делиться, зато, как герой того старого анекдота, засунувший на пляже в плавки огурец, «дурак — не дурак, а свою десятку в день имею».

Не скажу, что меня это затягивало, но общение в чате начинало становиться уже какой-то традицией.

Пятое мая.

— Где я научился так хорошо готовить? Знаешь, в молодости я очень увлекался кулинарией. Даже на полном серьёзе подумывал подкопить денег и открыть свою едальню в одном из отдалённых спальных районов, где имел тогда удовольствие жить. Знаешь такие, из которых выехать в центр города — как из деревни в райцентр съездить. Праздник на целый день. А что, идея хорошая, по пути на работу плотно позавтракал, на обратном пути загодя на вынос или с доставкой до дверей заказал. А то и за столиком с такими же, как ты, инвалидами (зачёркнуто, исправлено на «индивидами») умственного труда в расслабон под пивко потусовал. Даже название своему воображаемому кабачку оригинальное придумал: «Точка Джи». Но идее сбыться было не суждено, ибо вовремя понял: мужики его хрен найдут, а у женщин такие опции олл-инклюзив идут. От производителя. С завода, так сказать. В том числе и пресловутая точка. Ну и подсказали мне тогда вовремя, что скупой платит дважды. Так что следующие восемь лет я был озабочен исключительного поисками работы у скупого…

— В смысле?

— В смысле, сидел на фрилансе…

Шестое мая.

— Не стоит акцентуироваться на окружающем. Окружающему не стоит давать и намёка на возможность окружить и взять тебя «в котёл». Вариться в нём ты будешь в собственном соку. Так стоит ли становиться тушёнкой? Каждый решает сам. Несвобода, равно, как и свобода, это набор действий в условиях зависимости от условностей, только со знаком минус. Освободитесь от условностей, и вы увидите, насколько просто то, что ранее казалось сложным.

— Мефистофель сладко потянулся на оттоманке и закинул руку за голову. Фауст, нервно поправляя взволнованные очки, мерил шагами свой кабинет…

— Ну… Есть что-то… Мы настолько привыкли к своим маскам, что жизнь нам предоставила шанс носить их открыто, без утайки. Жизнь — это качели. Всё должно компенсироваться. Ибо человек есть золотое сечение.

— Вот он, тот момент, когда я согласна с каждым словом. Но дело же не в том, чтобы остановить свой маятник, а в том, чтобы достичь равновесия между внешним и внутренним. И развиваться дальше.

— Равновесие — в развитии. Иначе это просветление, как у Будды… Сегодня тебя перекосило немного в разврат, завтра — немного в аскезу. В итоге равновесие. Шаг правой, шаг левой… И так всю жизнь. Жизнь такая штука, чем выше забираешься, тем сильнее она бьёт тебя наотмашь. Может, зная это нехитрое правило, успешные заранее готовят себе эдакую «плаху». Сами контролируют своё золотое сечение, не давая жизни рулить за себя. Потому и успешные! Я на сорок четвёртом году жизни наконец-то нашёл себе определение. По жизни. Я — отчаюга. Я продолжаю брать и делать. Даже когда, казалось бы, тотальная безнадёга.

— Факов, ты — еврей.

— В той или иной степени еврей почти каждый из нас.

Периодически плоскость разговоров склонялась в интим…

Восьмое мая.

— Если к одному человеку добавить другого, то в сумме всегда получится шестьдесят девять.

— Интересная мысль… А если умножить. Одного человека умножить на другого…

— Хм… Умножить? А что у нас есть умножение? Умножение — всего лишь повторение одного числа слагаемым столько раз, сколько единиц находится в другом числе. В условиях нашей задачи, одного умножить на одного — это снова… Шестьдесят девять! Но в периоде.

— Звучит обнадеживающе, с прицелом на девяносто шесть…

— Девяносто шесть?

— Ну да, на девяносто шесть, как регулярное шестьдесят девять. На отношения. Как это там было?.. «Во сне сошлись спина к спине, друг другу спину прикрывая…» Качественное шестьдесят девять же всегда в идеале заканчивается крепким здоровым сном…

— И всё же я представляю себе это несколько иначе. Хотя бы потому, что сознание гораздо сложнее устроено, чем тело. Сознание допускает вариации. Шестьдесят шесть там… Или девяносто девять, если говорить хотя бы о совместном сне…

— Если говорить «хотя бы о совместном сне», у тебя просто органов не хватит, чтобы моё сознание ушло в отрыв.

— Значит, всё же шестьдесят девять?

— Да, «всё же» шестьдесят девять. Я — сомнамбулический эгоцентрик и социофоб. До такой степени, что даже во сне не терплю никого ближе, чем в соседнем помещении. И даже это компромисс. Блин. Забыла в кофе мёд добавить…

…и в реминисценции жизненного опыта.

Десятое мая.

— Как я в первый раз вышла замуж? Можно сказать, жилищно-коммунально.

— Ты, женщина с нелёгкой судьбой, пойманная в супермаркете на краже коньяка и колбасной нарезки, изначально вступила в жилкомхоз-брак?

— Я тогда только закончила ВУЗ. Жила в съёмной хрущобе. Как-то раз мылась в душе, и в самый ответственный момент сломался кран в ванной. Вызвала сантехника. Через полчаса звонок в дверь. Посмотрела в глазок. Стоит. Трезвый, в спецухе, с чемоданчиком. Открыла. А он вместо «здрасьте» хорошо поставленным голосом: «Шпрехен зи дойч?», и ржёт, сучёныш. Тут уж хочешь-не хочешь, а пришлось в мужья брать. Это сейчас я и про «катцен дрейк», и про «йа-йа, натюрлих» во всех нелепых позах осведомлена. А тогда кроме «дас ист фантастиш» я по-немецки была ни бум-бум. На филфаке нам дойч не преподавали… Почти десять лет была его «игельшнойцхен».

— Игель…, прости, кем?

— …шнойцхен, «ежиной мордочкой». Такое ласковое обращение, видите ли, между немцев принято…

— Хм, звучит, как… модель противотанкового орудия. А чего развелась? Надоел немецкий орднунг, захотелось любви по-французски?

— Ну, почти… Я же по образованию филолог. Как шутили подруги, мастер любви языком.

— В смысле?

— В том смысле, что фило — это любовь, логос — слово. Совокупность слов — язык. В совокупности — любовь языком, филология.

— Я правильно ухватил здесь контекст слова «совокупность»?

— Здесь, как говорится, каждый понимает в меру собственной испорченности, но вернёмся к моему штурмбанфюреру. Видимо, в какой-то момент я настолько достала его своей тоской по красивой жизни, что в один прекрасный день получки он купил на все кровно заработанные десять ящиков шампанского. Посадил меня в ту же ржавую хрущебную ванну, ведь с моей «съёмки» мы так никуда и не двинулись, и начал поливать меня из бутылок. Я, как резаная, кричала ему, что мне холодно, а он в ответ лишь только повторял: «Вот она, твоя красивая жизнь!»

— Не любишь шампанское?

— Люблю, но налей лучше виски…

— Хочешь верь, хочешь нет, но была и у меня одна пассия, у которой никогда не болела голова. Страшный человек… очень страшный…

За этим ожидаемо последовало сапиосексуальное порно.

Тринадцатое мая.

— Жвачка со вкусом секса…

— Может и так, и оргазм придумали шлюхи, чтобы попрекать им приличных женщин, но жвачка со вкусом секса куда приятней, чем секс со вкусом жвачки.

— Огосподи… Оргазм придумали шлюхи… А я уже собиралась напиться до пробела в биографии!

— Огосподи? Я так и знал!

— Что ты знал?! Прекрати изъясняться, как сфинкс!

— Главное, что не как сфинктер…

— Как… Сфинктер?! Ой, фсё!

Семнадцатое мая.

— Со временем и мужчины, и женщины становятся схожи хотя бы в том, что начинают отдавать предпочтение исключительно мужскому обществу и перестают искать монстров под кроватью, начиная понимать, что монстры внутри нас.

— Внутри нас, говоришь? Это вы, мужчины — монстры внутри нас.

— Это ты песню про сильную и самодостаточную женщину вслед за соцсетями затянула, что ли?

— Отнюдь, скорее наоборот. Женщине без мужчины никуда. Сам посуди. Есть один вопрос, в котором и женщины, и мужчины безусловно согласны между собой — и те, и другие не доверяют женщинам. Куда испытывает оргазм мужчина? Правильно, в женщину. А женщина? То-то же… Мы, женщины — монстры в никуда.

— Ну, в женщину — это достаточно частный случай. Если следовать твоей логике, тогда мужчины гораздо чаще монстры в унитаз, чем внутри вас.

— Монстры в унитаз? Смешно. Интересно, а если в момент семяизвержения мужчина нажмёт на кнопку слива, насколько более бурным от этого станет его оргазм? Не льстите себе! В подавляющем большинстве случаев все вы монстры… исключительно в презерватив.

Восемнадцатое мая.

— Чтобы между нами изначально не было никаких недомолвок, должен тебе сразу признаться, я — типичный бытовой бисексуал, при том, что латентный.

— Ну-ка, ну-ка! А вот с этого момента попрошу поподробнее!

— Мне немного неловко об этом тебе говорить, но я принадлежу к тому самому меньшинству мужчин, которое…

— Ну, не томи!

— …умеет завязывать галстуки. Ты же знаешь, более восьмидесяти процентов делать этого не умеют и постоянно просят сделать им это других. Зато, как и девяносто процентов всех остальных жителей планеты, я заканчиваю процесс мытья посуды словами: «Твою же ж мать! Ещё и сковородка!..»

— Ффух! Ты так больше не шути. А то я уже себе надумать успела… Даже расстроилась. Но сразу успокоилась тем, что сбылась-таки моя детская мечта о друге-гее. Кстати, а почему латентный?

— Потому что об этих свои навыках до сегодняшнего дня я предпочитал никому не распространяться. Так что в этом плане ты у меня первая.

— Что лишний раз подтверждает: любой мужчина всегда с одной стороны да девственник.

— Извини, я отвлёкся, что ты сказала?

— Я говорю, что теперь ты смело можешь назвать меня Белоснежкой. Я же буду тебя звать Москвич.

— Что-то я не припомню в этом сказочном гареме персонажа с таким именем. Москвич, потому что я, как в итоге оказалось, не гномик?

— Нет, потому что, как в анекдоте, ты — «четыреста двенадцатый»…

Далее настала очередь общеположения на взаимоотношения полов.

Двадцатое мая.

— Есть дурацкий стереотип, что мужчина ведёт себя с женщиной так, как она ему это разрешает….

— Ну, и что не то?

— Бред! С женщиной мужчина ведёт себя так, как ему позволяют это воспитание и уровень его развития, но никак не сама женщина!

— Хммм… А вот в последнем я с тобой, пожалуй, соглашусь. Скажи-ка мне, а всем этим выше тобой «упомем янутым» — воспитанием и развитием мальчика, впоследствии вырастающего в мужчину, от колыбели до могилы занимается кто? Кто в него всё это вкладывает? Ну, или, как ты говоришь, не вкладывает? Действительно, не от Святаго же Духа так лелеемая тобой нравственная компонента в нём берётся! Не из пресловутой же генетической памяти, как из резервной копии, восстанавливается!

— И что ты хочешь всем этим сказать?

— Ответ, как мне кажется, очевиден… И кстати, ты никогда не замечала, что так случайно ставшие темой нашего с тобой диспута не испытывающие должного пиетета к представительницам противоположного пола мужчины на самом деле относятся к женщинам… как женщины? Знаешь анекдот: «Бабы ревнуют, потому что знают, на что способны бабы»? Вот я про это…

— Ладно, проехали. Поговори об этом лучше со своими шлюхами, которые тебе в мессенджеры пишут… У нас так исторически сложилось, если умница-красавица — то от пяток до макушки в мать, а ежели «весь в отца» — обязательно засранец.

…откровений на фоне саморефлексии.

Двадцать третье мая.

— Выпиваете, сударыня?

— Я не такая, я бухать изволю! К тому же порядочные девушки никогда не будут знакомиться в очереди за водкой…!

— Недоступная?

— Ну почему сразу же «недоступная»?! Может быть, просто не побритая? Но это не должно тебя смущать.

— Мадам склонна к неврозам?

— Не мадам, а мадемуазель. Мадемуазель не знает, к чему она сейчас склонна, то ли к вискарику, то ли к коньяку. «Я вся такая внезапная, такая противоречивая вся» … А неврозы? Неврозы — это когда душа не в розах, я же люблю хризантемы. К тому же девушка-невротик — явно не мой типаж.

— Девушка-невротик, «только не в ротик»? Ты знаешь, а мне нравится ход твоей мысли!

— Ой, всё! Я хоть и такая несуразная… вся угловатая такая…, амбивалентная вся, но если ты повёл разговор со мной в таком контексте, то да, я — невменяема!

— Эх… Нам бы жить с тобой где-нибудь в Испании, а не вот это вот всё. Обоснуемся где-нибудь на Ибице, откроем свой отель и назовём его «Развитие»…

— Да! «Остановись в „Развитии“» — прекрасный слоган! Кстати, ты не знаешь, как называют жителей острова Ибица?

— Ладно, наливай. Быстрее всего радужные перспективы открываются при помощи штопора. «Если пить на завтрак красное вино…»

— «…То, когда уволят, будет всё равно». Кстати, ты тогда был на сто процентов прав! Всё, что мы имеем в лице мужчин, с ними сделали их матери и принявшие эстафету жёны. Инфантильность происходит от залюбленности мамочками, которые компенсируют свою невостребованность мужчинами посредством сыновей. Впрочем, балуя и потакая, такие женщины зря рассчитывают на взаимность: обратка либо не приходит вообще, либо приходит к другим…

— Ах ты сякая! Ну почему же вы, женщины, в любом споре никогда не можете принять сторону собеседника, даже если вы с ним согласны? Откуда у вас это врождённое «назло-поперёк»? Почему, чтобы гласно признать не свою правоту, вам обязательно нужно прошествие времени? Типа, постфактум не так стыдно?

— А я тебе говорила… Как-то лет в десять я нашла у родителей книжку «Тысяча и одна ночь». Успела много прочитать и даже устроить выговор маме, что такую интересную книгу от меня спрятали. Помню её лицо до сих пор… Раздражаю? Смирись, меня невозможно замедлить — только остановить. Совсем. Это в детстве я была ужасная флегма. Мои близкие так яростно боролись с моей медлительностью, что, наверное, немного переусердствовали… И да, ты прав, я — сякая!..

Двадцать шестое мая.

— У меня первая жена хорошая была. Попросит, бывало, тысячу-другую на мелкие расходы, и минетик тут же оформит. Эх, молодость, романтика!..

— Ну, положим… А чего развёлся тогда?

— Её запросы с моими доходами как-то совсем не совпадали, но расходы — да…

— Думаешь, не только у тебя просила?

— Знаешь, как говорят татары, когда кто-то швыряет в тебя камнем, брось в него в ответ едой. Так что я предпочитаю об этом не думать, но знаешь, не удивлюсь.

— Как говорится, мужика в сорок лет можно удивить только искренней и бескорыстной любовью. Весь остальной цирк из сисек и писек он уже видел…

— Этот цирк, боюсь, тоже уехал. Если только клоуны остались, и то не факт. Мужик к сорока годам должен был давно уже усвоить урок из программы начальной школы — среди согласных много глухих…

— Да ладно тебе! Какие рёбра, такие и Евы! Главное — относиться к ситуации правильно. Попробуй менять каждое своё «жопа» по поводу и без хотя бы на «жизнь налаживается неочевидными путями» и…

— И сразу вспоминается бородатый анекдот под Льюиса нашего Кэрролла: «А мы в прошлом или в будущем?» — спросила Алиса. «Мы в жопе», — ответил кролик. «А жопа — это настоящее или будущее?» — «А жопа — это у нас символ вечности»…

— Да ладно тебе! Сам же писал надысь: «Находясь глубоко в заднице, пессимист рефлексирует, реалист принимает подобное положение вещей как данность, оптимист же радуется тому, что у него есть эрекция и его подруга любит анальный секс»…

— У китайцев по этому поводу есть хорошая поговорка: «Когда вы заставляете кого-то ждать, вы даёте ему время вспомнить все ваши недостатки»…

— Так чего тогда мы ждём? Давай выпьем за то, чтобы жизнь давала нам как можно больше поводов для оптимизма, и по домам. Как говорится, не каждый гость вовремя понимает, что дома лучше.

— «Алиса в Заквартирье»?

— Да, и ибусики тоже…

Ну, и попыток вторжения в личное пространство.

Двадцать восьмое мая.

— Ты сейчас что-нибудь пишешь?

— Ну, как пишу? Пописываю. В основном комментарии… Но, правда, достаточно многословные…

— Более ста сорока символов? Поэтому их никто до конца не читает. Но поздравляю, по нынешним временам, ты можешь уже считать себя писателем!

— Так уж и писателем? Пописывателем…

— Пуркуа бы и не па? Что наша жизнь, как не комментарий на полях мироздания? Сейчас любой, у кого исправна клавиатура и есть аккаунт в соцсетях, автоматом блогер. А если к тому же он знает таблицу умножения и может из клавиш нумпада составлять числа в пределах сотни и худо-бедно оперировать ими без калькулятора, — эксперт!

— Хорошо. Если я писатель, то ты тогда кто?

— А меня вообще нет!

— Ничто, без которого никак?

— Я как инфра и ультра: за границами восприятия. Под моими постами теперешние интеллектуалы пишут «многабукаф», или «графомания», что для них тождественно.

— Тема комментария: «Бред» не раскрыта, сильная девочка до сих пор девочка. Ёмкий такой комментарий, универсальный и всеобъемлющий. «Бред» — всему голова. Ну и для кого мы пишем?

— Как и положено, изо всех сил опережаем время. Когда мы станем дряхлыми маразматиками, они, возможно, будут превозносить каждый наш чих и отыскивать трансцендентные смыслы в спонтанных репликах нашего умирающего мозга. А теперь мы никто!

— Бред по-английски ещё и хлеб, так что не фри мне. Мы с тобой фантомный день недели «высплюсенье», нам с тобой маразм не грозит.

— Уверен?

— Отмирает только то, что долго остаётся в небрежении. Скорее отомрут наши критики, вернувшись в лоно матери-природы.

— Ты оптимист или издеваешься?

— В каждом из нас спит гений и бодрствует идиот. Если у мужчины нет мозгов, он — дурак, если нет сердца — злодей, желчи — тряпка. В этой жизни так много интересного, но оглушительно мало интересующихся. И если ты инфра и ультра, то я — альфа и омега. Я суюсь в самые узкие, зажатые и потаённые места. Мужчине в камуфляжных штанах логично подходит женщина в леопёрдовых лосинах. Может быть, он на неё всю свою жизнь охотился!

— Ты снова пытаешься привести всё к единому знаменателю «это — жопа»?

— «Это — жопа!» — сказал отец, когда определил сторону детских колготок перед тем, как натянуть их на своё чадо. «Это — жопа!» — пробормотала девица, разглядывая использованный тест на беременность. «Это — жопа!» — мрачно выдавил из себя системщик, видя, как сервак падает со стеллажа в огромную кофейную лужу…, можешь дальше продолжать этот список, исходя из своего жизненного опыта… У нас ведь как заведено? Сначала всё через жопу сделают, а потом от синей изоленты невозможного требуют. Можно, конечно, превратить эти синие праздники в пылявые серые будни, но, как говорится, если ты вливаешься в депрессию, ты автоматически становишься её притоком… Кстати, что у нас сегодня на ужин?

— Водка…

— Снова водка? Я и так всю жизнь провожу между выпивкой и закуской: с одной стороны дома спиртзавод, с другой — мясокомбинат. Надоело! Может быть чай? С лимоном…

— Да ты в своём уме, сколько сейчас стоят лимоны?! Так что ужинай давай!

Тридцатое мая.

— Кстати, как у тебя в семье принято завтракать?

— Ну, лично я с утра предпочитаю омлет, супруга — сливки с кофе.

— Может быть, кофе со сливками?

— Нет…

— Боже, ну почему мечты сбываются во сне, а идиоты — наяву?

— Извини, не расслышал, что ты сказала?

— Как тебе самоизоляция, говорю? Знаешь, постоянно ловлю себя на мысли, мне забавно наблюдать, как вокруг все сплошь и рядом ходят в таких перчатках… Ну, которые на тематических порносайтах используют совсем по другому местоназначению…

— Смотрю, нелегко тебе приходится…

— Есть немного… Я как-то внезапно для себя обнаружила, что я настолько несчастна в своих текущих отношениях, что даже огурцы в магазине мне сплошь достаются исключительно короткие, мелкие да вялые. Благо, всё в этом мире забываемо, забиваемо, заменяемо и посылаемо…

— То есть секса у тебя не было… ммм, давно…

— Да. Знаешь, руки как-то не доходили.

— Как гласит первая заповедь перфекциониста-прокрастинатора: «Лучше сделать хорошо, но никогда, чем кое-как, но сегодня»?

— Прокрасти.., извини, кого?

— Прокрасти, прощаю, никого. Забей…

— Кстати, про прокрасти-забей. Ты прибегал когда-нибудь к услугам проституток?

— Ну, как прибегал…, приходил спокойно… В самоизоляцию, пока сижу на удалёнке, работа для меня незаметно для самого себя превратилась в южно-азиатскую потогонку нон-стоп. Теперь в моменты, когда не работаю, я пребываю в состоянии паники, что мне надо работать, но я не работаю. Секс, как показала практика, здесь лучшее лекарство.

— Ну, раз ты такой просвещенный, посоветуй тогда и мне музыку для этого самого секса. Чтобы заглушить хруст суставов, вопли разума и проделки кишечника. Анонимность, как говорится, гарантирую!

— Секс — это лекарство для мужчин. А ты — женщина… Спортом займись! Я в состоянии гнева, к примеру, дротики кидаю.

— Так ты — дротист?

— В смысле?

— Ну… Дротишь?

— Ну, не без этого…

— Если честно, то я как-то по-другому представляла себе мастеров этого вида спорта…

— В олимпийке и в трениках с вытянутыми коленками?

— Наверное, да. Но не исключаю, что это приходит с мастерством. Поэтому тебе на будущее: никогда, слышишь, никогда не покидай своё жилище в халате или, ещё хуже, в спортивном костюме «Олимпиада-80» в комплекте с футболкой на голое тело! По мне, если уж и выскакивать из дому в дезабилье, то на тебе должен быть тонкий шёлковый пеньюар с кружевом, грозящим в любой момент распахнуться. Лицо истомлённое, как после ночи любви, взгляд растерянный, движения запоздалые и неловкие. При этом совершенно неважно, была ли эта самая ночь любви, если её не было — то обязательно будет! Если же выйти из себя в трениках и футболке, то можно дойти до ближайшего магазина, купить хлеба или чего у вас там нет на завтрак для пресловутых омлета со сливками, и остаться совершенно незамеченной. Моль из шкафа вызывает рефлекторное желание её прихлопнуть, и при этом никому не придёт в голову думать о ней как о бабочке.

— То есть ты предлагаешь мне на выход облачаться в кружевные пеньюары и шёлковое нижнее бельё? Я, конечно, многое себе позволяю, но боюсь, что окружающие меня не поймут. В конце концов, я же не бессмертный…

— Да кому он нужен-то, твой каминаут? Ты сейчас выглядишь прямо как заяц, в которого Кащей яйцо с иглой бессмертия в утке через задний проход запихивает. Если ты ходишь за сексом к проституткам, то зачем ходить в магазин самому? Посылай жену…

…И финализировалось попыткой вывода на поступок.

Тридцать первое мая.

— В чём ты сейчас?

— В депрессии…

— Я медленно снимаю с тебя уныние… Нежно расстёгиваю хандру…

— Подожди секунду, у меня помыслы со вчерашнего дня не подмыты…

— Вообще в человеке всё должно быть прекрасно. И биполярное расстройство личности, и чувство тревоги, и депрессия, и шизофрения…

— В смысле?

— В смысле, можешь не подмываться, мне так даже больше нравится…

— Моя депрессия скользит по изгибам бёдер и медленно падает на пол к твоим ногам…

— Шампанского налить на всякий случай?

— А смысл? Где я, а где шампанское? На самом деле, мне бы хотелось чего-то необычного в своей сексуальной жизни, каких-то смелых экспериментов, например, попробовать вдвоём…

— Ты хотела сказать «втроём»?..

— Нет…

— А ты веришь в то, что сны имеют привычку сбываться?

— Да…

— Тогда раздевайся…

— Стоп! А где ещё трое?

— Нет, всё-таки доминировать в семье должен тот, кто потом сможет всё это разминировать.

— Сейчас бы взять и расцеловать меня, да?

— Кстати, ты не никогда не думала о том, чтобы заснять себя в каком-нибудь эротическом хоум-видео?

— Пробовала. Ржали целых полчаса. В итоге ни у кого ничего не получилось.

— Ну, да… Смех убивает эротику. Если нас пробивает на ржач, то этим всё, обычно, и заканчивается.

— Однажды мой знакомый, гуляя в парке с маленьким сыном, стал свидетелем интимной сцены. «Папа, а что дядя с тётей делают?» — «Сынок, им надо!» Прозвучало, как слово «лопата», после которого всем положено хвататься за животики.

— Мы тоже с сыном как-то на прогулке стали свидетелями интимной сцены. Но так как дело было в зоопарке, то и в главных ролях у нас выступали верблюды. Кроме нас, свидетелями этого кэмел-трофи стала ещё одна троица: бабушка, мама и её пятилетняя дочурка. Яжежмать, убедившись, что её родительница уже успела надёжно изолировать ребёнка, достала телефон, включила камеру и начала сосредоточенно снимать увлечённую процессом пару двугорбых, стараясь при этом изо всех сил зайти в анфас. Корабли пустыни же, видимо, решив подыграть горе-оператору, как могли старались позировать. «Ириш, ты чего там делаешь-то?» — в конце концов не выдержала уставшая сдерживать внучку бабушка. «Ма-ам, подожди! Меня мой уже достал! Давай повесим зеркало напротив кровати, да давай повесим зеркало! Очень уж ему хочется увидеть, какое у меня в этот момент выражение лица! Вот! Покажу! Нехай угомонится!» Плакали тогда, как говорится, все…

— Ну, надо же людям как-то выпускать пар! А какой клапан на его пути окажется первым — смех или секс — дело случая…

— Ну да… Смех и секс продлевают жизнь. Подайте, люди добрые, кому чего не жалко… Но какое это всё-таки счастье — не помнить и половины из того, что говоришь!

— Ладно, уговорил, собираю себя воедино и выезжаю к тебе. Чайку приготовишь?

— Ты в своём уме? Где я тебе чайку сейчас возьму? Кажется, в холодильнике курица была. Сейчас пожарю. Устроит?

— Ну вот скажи мне, как с таким мужчиной шутки про «заскочу по пути аптеку, к чаю чего-нибудь куплю» шутить, а?

— Ну, не знаю… Про «жарить курицу» тоже вполне себе смешно, а главное — актуально…

— А как же жена?

— Жена? А что жена? Жена нужна. Хотя бы для того, чтобы мужчина мог чувствовать себя счастливым, когда её нет дома…

— Так ты — кирёмаке?

— Киряю, бывает. Но не до такой-то уж степени.

— Кирёмаке, в переводе с японского, это человек, слишком одарённый или красивый для того, чтобы быть счастливым.

— Ну, отлично! Наконец-то всё встало на свои места! Это раньше я подозревал в себе самовлюблённого, с завышенной самооценкой чудака на букву «М», а теперь нет, всё норм, я — кирёмаке… Кстати, не подскажешь, почему если любой красивой девушке или даже замужней женщине задумчиво сказать: «Да… Проститутка бы из тебя не получилась…», в большинстве случаев она обязательно в ответ возмутится: «Это ещё почему?!»

— Типа, не обидно, что послали, досадно, что пойти не в чем?.. Не. Я столько не выпью. Брезгливость продержится дольше, чем сознание. Ладно, до встречи…

На этом диалог оборвался. Я вышел из чата, выключил ноутбук, споро переместил куриные окорочка из морозильника в микроволновку. Оттаивать. Спустя минут десять посолил-поперчил, отжал пару зубчиков чеснока, оставил мариноваться и поспешил готовиться к встрече. В ванную. Самоизоляция, она такая самоизоляция, свой отпечаток накладывала. Если в её начале я шутил про то, что всё новое — это хорошо побритое старое, то, вновь и вновь бормоча эту мантру зеркалу над умывальником, оказалось, что предвидел.

Ещё через полчаса раздался звонок в дверь. На пороге стояла… жена.

— Ну что? Привет тебе, кирёмаке? Смотрю, ты уже приготовился курицу жарить? Ну, и как ты думаешь мы с тобой дальше жить будем, отчаюга?..

За окном уступал место респираторному июню масочный май две тысячи двадцатого…

Слово Тори Грасс

Лето в этом году наступило так внезапно, что я даже ноги не успела побрить, не то, что похудеть. За двумя мужиками погонишься — рот порвёшь. А что я? Я хочу мужика такого, чтобы порезала пальчик, а он, такой, меня поцеловал, пожалел, ну и в постель затащил потом. Потому что у меня давно уже такой возраст, что те, кто поёт песни под гитару, пишет стихи и приглашает в театр, в продолжение логично топчут френдзону. Потому что на вопрос: «Ты меня любишь?» нужно отвечать не «Да…», а «Безумно!». Потому что ненасытность в постели — это не про секс, а про завтрак. Потому что распущенная интеллигентная женщина гораздо приятнее, чем просто интеллигентная, и интереснее, чем просто распущенная. В общем, портниха без юбки со всех сторон куда привлекательнее сапожника без сапог.

Так вот, о чём это я? А, о лете! Тем первым по-летнему жарким утром я успела трахнуться целых три раза — бедром об угол стола, коленкой о сидушку стула и мизинцем правой ноги о резную корявую ножку шифоньера. Последнее было наиболее ярким и запоминающимся, ибо от трения ножки о ножку искры посыпались из глаз. Но так как даже отложенного оргазма это мне не принесло, возникла потребность, что-то изменить. В себе или в окружающем меня мире. С трудом поборов сформировавшуюся за долгие годы привычку в любой непонятной ситуации немедленно браться за генеральную уборку, я села перед четвёртой уже кружкой кофе и тупо уставилась на телефон. А вдруг? Ведь зачем-то люди старались, трудились, изобретали его.

От телефона я обычно шарахаюсь и тайно мечтаю утопить его в унитазе со всеми, к лешему, контактами… Ну, может, кроме одного и ещё двух-трёх, но тем утром было впервые по-летнему жарко, и это оставляло шанс из разряда «Плохо быть Юлей. Того и гляди кто-нибудь перепутает буквы на клавиатуре и назовёт тебя Блёй». Этой обознатушки я тайком и ждала. И перепрятушка случилась.

«Тырлынь-урлынь…», — спустя полчаса ожидания подало признаки жизни чудо инженерной мысли. «Курлынь-мурлынь», в смысле, «Да, алло» — с облегчением откликнулась я на его призыв. От себя, конечно, не уйдёшь, но попытки, не смотря на вопреки приобретённый жизненный опыт продолжаются.

— Привет, чем занимаешься?

— Рыбу заливную делаю.

— Ого, а ты умеешь?

— А то! Кусочек форели, глоток кофе…

— Со мной тоже не стоит пытаться разговаривать, пока я не выпью чашку кофе. Кофе я, кстати, не пью.

— Извини, что ты сказал?

— Пойдём мороженого, говорю, купим.

— У меня нет денег.

— Я угощаю.

— Тогда мне коньяк.

— Кстати, о коньяке. Представляешь, Иван неожиданно взял и бросил пить!

— Надеюсь, это просто цитата из книги «Как непринуждённо сообщить о смерти друга»? У меня сегодня же день рождения!

— О, поздравляю! И сколько тебе, если не секрет?

— Да какой там секрет! Двести граммов и лимончик!

— Ну, тогда по столько, ещё по полстолька, и достаточно. Завтра рано вставать.

— А смысл рано вставать? Завтра же выходной…

— Водички попить.

— Так стремительно на завтрак меня давно никто не приглашал! Думаю, двумя мороженками «КВ» мы вполне обойдёмся.

Наверное, мне нужно представиться. Знакомые зовут меня Тори Грасс. Ну, как зовут… Обычно я прихожу сама. Подозреваю, что подавляющему их большинству я кажусь фейерверком, эдаким ходячим праздником — искрящимся, шумным и беззаботным. «Вот у кого всё хорошо, — услышала я как-то за спиной, — Всё время рот до ушей!» А иногда что-то похожее мне говорят даже в лицо. Что ж. Людям вообще свойственно путать причину со следствием: не «улыбаюсь оттого, что всё хорошо», а, наоборот, всё хорошо оттого, что улыбаюсь.

Ну, как «всё хорошо» … Относительно того, что могло бы быть, ходи я с уксусной физиономией. Улыбка — это мышечная привычка, которая на уровне рефлекса убеждает окружающих в том, что с тобой не может произойти ничего плохого. Они и ведут себя с тобой соответственно, а ты, глядясь в это зеркало, начинаешь и сам верить в собственное благополучие. Как-то так.

На самом деле я устрица с плотно стиснутыми створками, и требуется меня убить, чтобы узнать, что там внутри. Да и то ни черта не поймёшь, так как совершенно непонятно, как это работало при жизни.

До сих пор мне попался всего один человек, которого не удалось одурачить. Ну, не то, чтобы я сознательно ввожу людей в заблуждение, но так уж получается. Как-то мы пили кофе в большой компании, в маленьком баре научной библиотеки. Потом все разошлись, остались только я и женщина, которая нас угощала, хозяйка бара. Она посмотрела на мою чашку и вдруг сказала:

— А ведь ни один из них понятия не имеет, что ты собой представляешь самом деле.

Сказать, что я удивилась — ничего не сказать.

— Ты о чём?!

— Они все думают: какая жизнерадостная, общительная девушка! Душа нараспашку! — продолжала она, всё так же глядя на мою чашку, словно разговаривала с ней, а не со мной.

С этого места разговор начал меня забавлять.

— А я, значит, не такая?

Моя визави помотала головой.

— Ты скрытная.

— Вот как. С чего ты это взяла?

— Никогда ничего о себе не рассказываешь.

— Погоди, а чем я тут занималась предыдущие полчаса?!

Она покачала поднятым кверху указательным пальцем.

— Ерунда.

— Иди ты! Да ведь это был настоящий словесный стриптиз!

— Не сомневаюсь, они так и подумали. Но меня на этот понт не возьмёшь. Ты умудрилась полчаса занимать их рассказами о своей личной жизни, не сообщив при этом о ней ничего хоть сколько-нибудь существенного! Я слушала и ждала: ну, вот сейчас! Сейчас я услышу пикантные подробности, или щемящие тайны, или… Но нет! Ни одного факта! Под видом фактов ты скормила им кучу остроумный замечаний.

— Да брось, — не унималась я, — с чего ты это взяла?

— Твоя чашка. — Она кивнула подбородком на чашку.

— Ну? Что с ней не так?

— Вот след от твоей помады. А вот, — она достала пудреницу и открыла зеркало, — Твои губы.

— И что? — Я пристально посмотрела на своё отражение.

— Ты выпила чашку кофе, съела пару пирожных, одновременно разговаривая, — а помада совершенно свежая!

О моём собеседнике, пожалуй, тоже следует сказать особо. И совсем не из-за его личности, загадочной настолько, что женщины ложатся с ним в постель просто из любопытства. Дело в том, что Факов без обиняков обозначил своё творчество как душевное порно, и это не было преувеличением. Как бы вы к этому ни относились, но сегодня мудрено сохранить младенческую невинность в вопросах секса и любой из нас, помимо своего желания, неизбежно знает об этом больше, чем ему хотелось бы. Аббревиатура БДСМ знакома практически каждому, независимо от того, практикует он это или нет. Но в том, в чём остальные не более чем дилетанты, Факов является экспертом. Он делится своим опытом с обезоруживающей искренностью, утверждая, что не пишет о том, чего не испытал сам. Наши отношения с ним носят форму ИФТГ. Как по мне, смахивает на ЛГБТ, по праву признанное экстремистской организацией, деятельность которой на территории нашей страны запрещена. Факов в ответ только смеется: снимается с поверхности! «Застебут», — возражаю я. «Хайп лишним не будет. Это точно!» — урезонивает меня он и переводит тему.

Во всём этом для меня есть что-то чрезмерное, некая фрейдовщина, попытка свести всю человеческую сложность к единственной предпосылке. Но, подумала я тогда, так или иначе любой из нас видит мир через призму своего опыта, и, если опыт Факова таков, это его право. Не пытаясь приуменьшить значение либидо в отношениях с миром и с собой, всё же я не считаю, что мы так жёстко им детерминированы. В пору моего увлечения психоанализом я честно пыталась ответить себе на этот вопрос и обнаружила, что есть вещи, несводимые к сексуальности при всём желании.

— Да какой из тебя мужик? Ты же даже гвоздь в стену вбить не можешь?

— По-твоему, у мачо вся стена в гвоздях?

— Что у тебя сегодня на обед?

— Рыбный плов с огурцом. Хотел сделать роллы — не задалось.

При всём том Факов не укладывается в представление о банальном эротомане. С кем шутки плохи, с тем и остальное так себе. Его карманная философия изобилует настоящими инсайтами и, если абстрагироваться от формы изложения, не менее содержательна, чем большинство философских трудов, которые мне приходится штудировать по долгу службы и мере интереса. Пожалуй, если бы философы писали свои труды в подобной манере, студенты читали бы их с большей охотой и овладевали наукой играючи — в буквальном смысле этого слова.

Порно-то оно, может быть, и порно, но я бы назвала это опытом эротического экзорцизма. Был у меня студент, весьма неглупый парень, но повёрнутый на одной идее. Единственную причину насилия и агрессии он видел в подавлении сексуальности, о чём без обиняков высказывался во всех сочинениях, в беседах с однокурсниками и даже в студенческой малотиражке. Обычное заблуждение юности, когда каждая новая концепция, которую мы для себя открываем, на какое-то время захватывает нас целиком, без остатка, кажется универсальной и единственно верной. Потом её теснят другие теории, и мы постепенно прозреваем её неполноту, иногда отказываясь от неё вовсе, но чаще оставляем какую-то часть, пригодную для применения.

Парнишке не повезло. Во-первых, некому было за ним присмотреть. Где-то у него имелась мать, но он был предоставлен сам себе, подрабатывал и содержал себя сам, из-за чего учился неровно. Кроме того, он излишне настойчиво продвигал свою идею, навлекая на себя насмешки товарищей. Как часто бывает с такими ребятами, был он одинок и друзей в колледже не имел, а поэтому насмешки вскоре обернулись настоящей травлей. Мы, как могли, пытались его защитить, но он, что называется, то и дело нарывался, и однажды, не снеся унижений, пырнул своего главного обидчика ножом в туалете. Мерзавец выжил и даже не особенно пострадал, и только благодаря этому парень получил минимальный срок. Мамаша хватилась сына где-то через год, позвонила мне с его телефона — видимо, звонила по всем номерам подряд — и была удивлена, что её сын уже полгода мотает срок. Не знаю, как сложилась его дальнейшая судьба, но такое или подобное часто происходит с теми, которые «до всего доходят своим умом». Семья не дала им ничего, на что можно было бы опереться — либо опыт семьи оказался непригодным в тех обстоятельствах, куда вырулила их кривая. Тогда им ничего не остаётся, как строить свои замки на песке или вовсе в воздухе, а эти сооружения редко бывают пригодными для обитания.

Когда я беседую с Факовым, то нет-нет да и вспомню этого бедолагу. Оба проповедуют и практикуют то, что я для себя определила как эротический экзорцизм, или же сексорцизм, словами Факова. Изгнание бесов посредством сексуального акта. Или актирование бесов посредством секса. Не суть. И если вы думаете, что, имея дело с Иваном, главное — не быть подопытным кроликом, я возражу, что под неопытным кроликом всё ещё хуже. Это, конечно, имеет под собой почву, но, как и любая концепция, охватывает только одну грань нашего бытия — хотя и немаловажную.

— Погоди, мне кажется или ты забыл надеть презерватив?

— Не переживай, я и сам своего рода гондон.

У каждого из нас свои резоны, и, видимо, они таковы, что с этой дороги не свернуть, пока не пройдёшь её до конца… В любом случае, из всех существующих в мире путеводителей Факов рекомендует исключительно принадлежащий перу Данте, и знаете, с учетом того, что разница между «ах!» и «ох!» составляет всего каких-то десять сантиметров, по-своему он прав. «Возлюби ближнего своего, — проповедовал он мне. — Стоит только возлюбить дальнего, как все деньги на дорогу уйдут». Хорошие сказки заканчиваются хорошо, но плохие — честно.

Жизнь так устроена, что даже джинсы приходится шить самой. Во-первых, на готовых разница между объёмом талии и бёдер совершенно неприемлема. Каждый раз терзаюсь сомнениями: это у меня талия слишком тонкая или попа слишком толстая? Хотя что я на неё грешу: она единственная, кто постоянно твердит мне: «Думай головой».

Мир вообще чудовищно не эргономичен. Зачем, спрашивается, строить дома вдоль дороги? Или это дороги прокладывают вдоль домов? Чтобы не лишать нас выбора — свихнуться от шума или страдать от духоты, задраив все щели?

Я купила кондиционер. От решения купить кондиционер до его приобретения прошло всего три года, что подтверждает известную поговорку. Ждала, пока появятся деньги, чтобы внести всю сумму сразу, так как не люблю одалживаться. Парадоксальным образом больше у меня становилось только работы, доходы застыли на мёртвой точке. А так как фактически я жила на производстве, есть подозрение, что с меня вычитали за койко-место. Из этого факта принудительно следует только один вывод: если нужны деньги, то искать следует именно деньги, а не работу, так как эти две вещи непосредственно между собой не связаны.

Понятия не имею, как о моих намерениях стало известно коту, но в то же эпохальное утро он разбил последний уцелевший вентилятор. Разумеется. Откуда коту знать, что покупку доставят только в понедельник, а установят и вовсе неизвестно когда, так как сплиты расхватывают, как горячие пирожки: климат год от года всё жарче, у дядьки на даче зацвело дерево киви, выращенное в порядке эксперимента из косточки. Правда, говорят, что киви — лиана, но то, что я видело, было похоже на дерево, а лианы у нас не растут.

В общем, надо было учиться на установщика климатической техники, сейчас бы каталась как сыр в масле и клиентов выбирала по кастингу в социальных сетях. А осенью, когда закончится высокий сезон, отслюнявила бы пару пачек и отчалила к тёплым морям, где высокий сезон тоже, слава Богу, закончился и вся фестивальная публика схлынула, освободив место мизантропам вроде меня. Мои овцы, которых я считаю перед сном, уже постепенно начали стареть и умирать, а сна, сцуко, так и нет! Если женщина чего-то хочет, спорить с ней бесполезно. Папа, может, и главный, но кто в доме папа, решает мама, а каждый уважающий себя мужчина обязан уметь расправить трусы через карманы брюк.

Меня частенько спрашивают, как мне удаётся постоянно находиться в поиске. «Очень просто, — отвечаю им я. — Я постоянно, то в Яндексе, то в Гугле». И пускай вокруг меня весь мир воплем кричит о каком-то вирусе. Поверьте, рядом с ущербом, наносимым этому миру идиотами, вирус даже не стоял! Представьте, каким бы было наше общество, если бы вся прогрессивная общественность сражалась бы не за права, но за обязанности. Не нужно лайкировать действительность, на самом деле нас всё достало настолько, что даже уже не бесит. Все мы злые, и настроение у нас обычно тоже так себе.

— Мне кажется, ты мне сегодня приснился…

— Ничего, это отстирывается.

— Да ты на меня молиться должен!

— Я и молюсь.

— Да, но не «Господи, дай этой твари мозгов», а как-нибудь по-другому…

Сейчас мне было бы самое время возмутиться, за кого меня здесь принимают, если бы я регулярно не сталкивалась с теми, за кого меня принимают. В мире, где тысячи и тысячи женщин ежедневно подвергаются домашнему бессилию со стороны своих мужей (про сексуальное бессилие я вообще молчу), я грамоте не обучена. Мне Боженька грудь дал. Ведь, как оказывается, для счастливых отношений недостаточно найти психически здорового нормального мужика без детских травм и нужды в психотерапевте. Нужно ещё и самой быть такой. Со всеми свободными мужиками а-ля за сорок хоть что-то, хоть где-то, да не так. Иначе почему с таким богатством и до сих пор на свободе, а я перманентно пребываю в шоке, ибо, если честно, то никак не ожидала такого поворота. В общем, ищу любимого, «ин тим» не предлагать, на групповуху я не согласна. Я — игрок в этом плане не командный.

В этом нагромождении причин и следствий, поступков и их мотивов — явных и скрытых, своих и чужих — которыми мы подкармливаем тараканов (своих и чужих) иногда вдруг хочется простоты. Объяснимости без длинного регресса причин, а из внезапного «а вот!».

Я выбрала самую дальнюю от работы остановку — трамвайную: это, кажется, называется «пройтись по воздуху», и это единственный флэшмоб, который по силам после целого дня на каблуках. Только не надо спрашивать, почему я делаю это на каблуках! Теперь у меня не то настроение.

Словом, шла на трамвайную остановку, мечтая, если повезёт, дождаться трамвая сидя. Не повезло!

На остановке, заняв своей толстенькой расхристанной персоной всю скамейку, спал очень пьяный мужчина. Нет, сначала я увидела сворачивающую к вокзалу «десятку», а потом уже, приготовившись к продолжительному ожиданию, его.

Это была сцена из «Королей и капусты», разыгранная на местном материале: Блайт Вельзевул покоился на своём ложе, сладко подложив руку под всклокоченную голову и издавая могучий храп, а вокруг, на почтительном расстоянии (но с непочтительными физиономиями) стояли аборигены, всем своим видом выражая философское недоумение.

Я уже минут десять переминалась с каблука на каблук, мечтая о мягком сиденье трамвая, когда спящий сладко потянулся, попытался перевернуться на другой бок и, так как скамейка была узкая, упал на землю. На четвереньки. Встряхнул головой, как это делают собаки и открыл глаза.

— О, гля! Упал, — констатировал он и оглядел близстоящие ноги. Остановился на моих и попытался обозреть всю персону целиком. Но так как из его положения это было неудобно, он тяжело поднялся, отряхнул штаны и плюхнулся на скамейку.

Некоторое время мужчина изучал меня мутным взглядом, пока я изо всех сил пыталась сохранить лицо и не рассмеяться. Наконец глубоко вздохнул и произнёс:

— Мадам! Не угодно ли потрахаться?

— Нет, — ответила я, давясь собственным смехом.

— Хм… А можно узнать, почему?

Я пожала плечами (не вдаваться же, в самом деле, в объяснения!) и ответила:

— А не хочу.

— Жаль, — смиренно ответил он спустя паузу. Немного посопел, почесал бороду и заключил: — У вас есть мужчина! — и, так как ответа не последовало, великодушно добавил: — Можете не отвечать.

Затем хлопнул себя по коленям, поднялся и, оглядев остановку, отвесил общий поклон:

— Присаживайтесь, господа! Всех благ!

После чего удалился со скромным достоинством.

А ноги всё-таки побрить нужно. Надоело уже, что муж во сне, трогая меня ниже пояса, принимает за нашу собаку и пытается скинуть с кровати. В общем, как говорил волк, обнимая овечку, если тебе холодно, я могу тебя съесть. Плохие танцоры ночью нарасхват, а посему, звёзды, загадывайте желание! Я упала!

Кодекс семейной жизни Ивана Факова

(издание четвёртое, откомментированное)

— Возвращаясь к твоему дню рождения, можно скромно поинтересоваться, кого пригласишь?

— Если только какую-нибудь Оксану…

— Кто такая?

— Ну, Оксана! «Оксана пьёт, Оксана курит, Оксана делает минет. Зачем к себе на день рождения я буду звать ещё друзей?»

— А что, в обычные дни минет тебе делают друзья?

— Нет, таких друзей у меня нет.

— Плохо, дорогой мой, плохо.

— Что плохо?

— Плохо, что какая-то там Оксана на твоем дне рождения будет жрать в три горла́, а про меня ты забыл. «Скажи мне кто твой друг, и я скажу кто ты». Точно уверен, что таких нет?

— Специально глянул в записную книжку: с утра таковых не было и сейчас, вроде, тоже ничего не изменилось…

— Эх, «налетела грусть, ну что ж, пойду пройдусь»… Знаешь, бывает накатит, и хочется поныть мужику, и слать ему сиськи, но ни мужика нет, ни уж тем более сисек. Только грусть, грустяха, грустинушка… А для тебя я пошла бы на многое, хотя мне и не в чем… «Что тебе подарить, человек мой дорогой, как судьбу благодарить, что свела меня с тобой?»

— Знаешь, мне и самому постоянно не даёт покоя вопрос: «Что можно подарить человеку, у которого всё и так есть?» В общем, мне ничего дарить не надо, я уже и сам себе сделал «самый лучший подарок» — откопал в архивах оригинал того, с чего я когда-то начинался, как автор — самописную рукопись «Кодекса семейной жизни». Она публиковалась на заре «большого интернета» одним из ведущих юмористических порталов. Там по этому поводу даже мем был: «Иван Факов…», далее шла ссылка на адрес моего тогдашнего «хомяка» — «как отражение супружеского кодекса жизни»…

— «Хомяка»?..

— Ну, хоумпейдж, домашняя страница, свой сайт… Да… Были времена. Как говорится, если хочешь расстроить родителей, а к гомосексуализму душа не лежит — иди в искусство. Отношения с родителями тогда у меня были не из простых…

— Путь в искусство — прямая дорожка к гомосексуализму. Стоит ли петлять?

— К моносексуализму — да, путь, согласен. Если «гомо» — человек, и термин «гомосексуализм» рассматривается, как любовь к людям, то путь в искусство — путь в мизантропию.

— Как ловко ты смешал латынь с греческим! Но женщин, судя по всему, ты всё равно, как-то не очень-то долюбливаешь…

— Но и я не рубль, чтобы всем вокруг нравиться…

«Вместо предисловия: Я отнюдь не являюсь женоненавистником. Поверьте, я на самом деле искренне люблю женщин. А от любви до ненависти, как известно, лишь один шаг. Просто перед тем, как вступить в брак, стоит лишний раз убедиться, что вы смеётесь над одними и теми же шутками. Шутками, в которых есть доля… шутки».

— Ну да, в наше время трудно найти вторую половину, которая не мешала бы жить. С первого раза — нереально.

— Как говорится, ошибайтесь быстрее — скорее добьётесь успеха…

«Семейная жизнь — разновидность двоеборья, в котором проигравший в перетягивании зарплаты изо всех сил пытается взять реванш в перетягивании одеяла.

Настоящая любовь подобна всекитайской переписи населения — бесконечна по времени, бессмысленна по сути и безразмерна по деньгам.

Смысл фразы «Время — деньги» становится особенно понятен, когда в отсутствии денег ты вынужден делать всё сам и на остальное у тебя катастрофически не хватает времени.

Брак — это такая штука, что ежедневные признания второй половине в любви с каждым годом все больше напоминают аутотренинг.

Женщина — слабое, беззащитное существо, от которого невозможно спастись, а хорошее дело «браком» не назовут.

Женщине от мужчины нужно только одно — всё! Так что поставил на себе крест — сам его и неси.

Женщины делятся на два вида: с ними хорошо, но без них еще лучше, и на тех, с кем плохо, но без которых еще хуже.

Женщина отличается от мужчины тем, что она всегда может, но не всегда хочет, а мужчина наоборот…

Женщины, в большинстве случаев, лишь тогда начинают замечать свой возраст, когда при очередном осмотре у врача вместо привычного уже предложения раздеться, слышат лишь просьбу всего-навсего показать язык.

Любой женщине от мужчины не нужно ничего, кроме заботы, а денежное представление о заботе у каждой женщины своё

Чтобы преуспеть в жизни мужчине необходимо зарабатывать больше, чем может потратить его жена. Женщине же для этого нужно просто взять и женить на себе такого мужчину.

Ничто не повышает шансы любой одинокой женщины на замужество, как наличие отдельной уютной квартирки, на столе в кухне которой стоит запотевшая бутылочка водки.

Ни что не красит женщину так, как веб-камера в ноль целых три десятых мегапикселя.

Любая девушка может выйти замуж за любого мужчину, если будет постоянно повторять только четыре слова: «Какой ты замечательный человек!»

Милые дамы! Чтобы получить в своё распоряжение мужчину, делающего все от фонаря, иногда достаточно просто подарить ему фонарь.

Женщины, если мужчина плохо выглядит, совсем не обязательно, что он женат. Дерзайте!

Стараясь очаровать мужчину женщины чаще всего, взамен интеллекта, демонстрируют свою внешность, ибо мужчины, конечно, бывают глупы, но никогда слепы»…

— Как профессиональный филолог не могу не указать тебе на то, что твой текст написан урывками.

— И где эти урывки? Ох, я бы с ними поговорил!

— Наговоришься ещё, судя по твоей привычке жениться.

— Это да… Лишь бы они, урывая от меня по кусочку, не урыли бы меня окончательно.

«Первый поход в ЗАГС дается мужчине для того, чтобы понять, что просто так подписывать какие-либо бумаги, как минимум, не стоит.

Состояние «женат» бывает четырех видов «почти», «уже», «еще» и «пока» и, зачастую, не совпадает с имеющим схожую градацию типом состояния «замужем».

Любой мужчина в праве выбирать — жениться на красивой и потом разводиться с дурой, или жениться на умной, которая будет потом разводиться с дураком.

Выбирая себе спутницу жизни, исходя из размера ее бюста, следует помнить, чем больше девичья грудь в двадцать, тем длиннее женская в сорок.

Выбирая кандидата на роль мужа из двух претендентов, тому, кто знает, чего он хочет, предпочитают того, кто знает, чего хочет она.

Для успеха женщины в жизни необходимо, чтобы она была достаточно умна для того, чтобы нравиться глупым мужчинам, и достаточно вульгарна, чтобы нравиться мужчинам умным.

Чтобы почувствовать себя полностью счастливой, женщине необходимо максимально обезопаситься от посягательств извне, доведя своего мужчину до состояния «чтобы кроме меня никому не был нужен» и через некоторое время расстаться с ним, «потому что он никому не нужен кроме меня».

Есть женщины, не выходящие замуж, мотивируя это поиском идеального мужчины. В большинстве случаев таким идеалом для нее становится любой мужчина, который готов на ней жениться.

Счастливее женщины, которая выходит замуж за того, о ком мечтала, может быть только та, которая выходит за того, о ком мечтали её подруги»…

— Что-то навеяло: «Женщина без тормозов в сто раз опаснее, чем автомобиль с той же самой проблемой». Я бы даже от себя дополнила: а женщина, заводящаяся с пол-оборота, экономит тебе время разгона, зато удлиняет тормозной путь.

— И в чём связь?

— Связь, как любят шутить телефонистки, должна быть без брака, а меня преследует ощущение, что большинство твоих афоризмов я в том или ином виде раньше уже где-то встречала.

— Не удивительно. Во-первых, с публикации цикла прошла уже пара десятилетий — растащили, благо всё это время он свободно болтался в онлайне. Во-вторых, многие из этих, как я их называю, «афо (на) ризмов» я уже использовал в тех или иных произведениях, ну, и в-третьих — не всё из них есть самопись, попадаются и авторские адаптации.

— Ну-ну. «Мадам, а кем вы мечтали работать?» «Мсье, а я мечтала работать?»

— Поверь мне, мсье знает толк в извращениях.

«Свадьба — это Рубикон, перейдя который женщина перестает задумываться о будущем. Мужчина — только начинает.

Девушки! Мужчине, который рассказывает Вам про свои прошлые неудачные женитьбы, логичнее всего пожелать удачно выйти замуж. От остальных не требуйте всего и сразу. Запомните: обещанного три секса ждут!

Собираясь в ЗАГС, ещё раз задумайтесь, готовы ли Вы к тому, что в той семье, которую Вы собираетесь создать будет командовать жена. Ведь если для мужчины семья — это тыл, то для женщины — фронт.

Женившись, Вы избавляетесь от всех вопросов, связанных с отпуском. Когда Вам пойти в отпуск, и так решает Ваш начальник, а где его провести теперь будет решать Ваша жена.

Если жена слишком часто первой начинает скандалить, значит её муж слишком часто первым начинает заканчивать.

Свободным в браке, начинаешь чувствовать себя, когда тебя посылают на хрен, а ты идешь куда захочешь.

Опасное заблуждение, что женатые мужчины живут дольше холостых. Просто жизнь им кажется длиннее.

Еще одно опасное заблуждение, что быть женатым лучше. Быть женатым не лучше, но чаще.

Поспешность при выборе кандидатуры для вступления в законный брак по прошествии некоторого времени зачастую оставляет только одну альтернативу: пить или убить

Беря себе в жены молодую вдову, дважды подумайте, готовы ли Вы периодически ходить на могилку её предыдущего мужа и раз от разу оплакивать столь его ранний уход.

Для многих в начале романтического периода не определившихся «по любви» она с Вами или «по расчету» вся романтика заканчивается походом в ЗАГС «по-любому».

Попав в ситуацию, из которой женитьба «по-любому» это единственный выход, настоите на покупке колец именно из белого золота. Пусть потом все вокруг при взгляде на вашу будущую жену думают, что она до такой степени неудачница, что и обручалка у неё серебряная.

Настоящий друг жениха никогда не поздравит молодых. По крайней мере не сделает этого искренне. Ведь он недостаточно знает невесту, чтобы порадоваться за жениха и достаточно знает жениха, чтобы радоваться за невесту.

Наилучшее пожеланием молодоженам: «Чтобы Ваша половинка никогда не носила обручальное кольцо на среднем пальце. Тем более левой руки».

Мечта любого женатого мужчины состоит в том, чтобы, придя с работы услышать: «Ну вот ты и дома! Раздевайся скорее, поедим, в постель, отдохнем и снова на работу!»

Свадьба делает мужчину счастливым только в одном случае — если это свадьба его дочери»…

— Знаешь, некоторые твои изречения — шедевры, ещё немного, ещё чуть-чуть — и можно публиковать рядом с гороскопами в гламурном журнале. Некоторые — «так себе» или «лучше убрать».

— Знаю. Многое выпадает по уровню, но и из песни слов не выкинешь. Пускай всё останется «эз из»…

— «Эз из»? Жопа есть? Интересненько-интересненько… Сразу вспоминается про друзей, Оксану и минет…

— Плюнь ты на неё! Плюнь три раза… Можешь четыре… И можешь даже пукнуть в её сторону.

— Ладно, не напрягайся. «Эз из» в смысле «как есть», а чем — ложкой или вилкой — реши уж для себя как-нибудь сам…

— Жизнь — дерьмо, но мы с лопатой, понимаю…

«Медовый месяц заканчивается, когда молодые начинают спать в трусах.

В супружеской постели секс на секс не приходится.

Супруги! После регистрации отношений свыкнитесь с железным правилом семейного быта: обещанного три секса ждут.

Секрет абсолютного семейного счастья, который всю свою жизнь ищут многие и многие мужчины, на самом деле банален до безумия: честность и рассудительность. Честность — чтобы всегда выполнять взятые на себя обязательства. Рассудительность — чтобы никогда не брать их на себя.

Мужчины так часто обманывают женщин своими обещаниями только потому, что они гораздо чаще обманываются женской косметикой.

Трансформация любовника в мужа начинается, когда вместо букетов роз, он начинает приносить домой пучки укропа и заканчивается, когда утром, вместо довольного лица мужчина выходит из квартиры с мусорным ведром.

Трансформация любовницы в жену происходит, когда после бурного застолья она вечером вместо того, чтобы в постели страстно молчать, начинает страстно пытаться с Вами о чем-либо поговорить, а утром вместо того, чтобы совместно «поправить здоровье», начинает убираться в квартире.

Если муж дарит жене цветы безо всякой причины, значит, причина, наверняка, есть.

Если мужчина требует от женщины только одно, значит она не способна ни на что другое.

Правда — единственная женщина, которую никто не хочет видеть голой.

Многие мужчины называют своих жен стервами. Но знают ли они, что стерва — это женщина, умеющая сделать из мужика гидрид вибратора с банкоматом?

Если вы находитесь вместе со своею половиной в компании, где присутствуют и другие женщины, помните старую, как мир, истину: поделись улыбкой своей, и тебе не раз ее припомнят.

Если ты встретил женщину своей мечты, можешь навсегда распрощаться со всеми своими остальными мечтами.

Если у вас с женой происходит «обмен мнениями», то вы, в большинстве случаев, приходя со своим мнением, уйдете с её.

Если в супружеской ссоре последнее слово остается за женщиной, то любое сказанное по ее окончанию слово мужчины неминуемо становится новым поводом для дрязг».

— Хочешь довести меня до сарказма?

— Как говорится, в жизни нужно попробовать всё.

— Когда говорят «нужно попробовать всё», начинать необходимо с «попробовать думать», не находишь?

— Нахожу? И где ты его потеряла?

«Парадокс семейной жизни: отсутствие поводов для ссор тоже может стать поводом для ссоры.

Женщине свойственно ошибаться, но еще более свойственно — винить в этих ошибках своего мужчину.

Человек, который уступает, когда он не прав — мудрец. Человек, который уступает, когда он прав — женат.

Будь готов к тому, что года через два-три совместной жизни переодеться в домашнее для тебя будет означать раздеться до семейных трусов, а для нее — накинуть старый драный халат.

Если жена попрекает тебя размером твоего члена помни, что многие женщины, не довольны размером члена своего партнера. До тех пор, пока дело не доходит до анального секса.

Если жена попрекает тебя твоими постоянными пьянками, напомни ей, что шубу ей ты купил на сданные бутылки.

Если жена просит тебя чаще делать её счастливой, скорее всего это означает, что тебе нужно чаще приносить зарплату.

При ведении совместного бюджета есть вероятность избегать разборок на финансовую тему намеренно занижая своё благосостояние. А действительно, чего ругаться из-за этих копеек?

Собираясь вести совместное хозяйство, будьте готовы к тому, что главным и неразрешимым вопросом для вас станет «Почему в конце денег остается так много месяца?»

Самый трудный для семейной жизни период — конец месяца, особенно последние тридцать его дней.

Если ты не понимаешь, что от тебя хочет твоя жена фразой: «Ну давай, ну!», посмотри на клавиатуру: «ну» в кириллице это «уе» в латинице»…

— А вот это уже из области вопросов, почему керамический унитаз стоит сто долларов, а керамический зуб триста.

— Знаешь, бухгалтер и бюстгальтер тоже похожи…

— Тем, что могут скрывать, что лучше не показывать?

— Тем, что могут создавать видимость того, чего нет.

«Кто сказал, что женщины не умеют хранить секреты? Попробуйте вспомнить хотя бы один раз, когда жена призналась, что она делает с вашей зарплатой.

Женившись, на первых порах придется привыкать к тому, что, отвечая на вопрос по телефону: «Как жизнь?», вы будете говорить: «Прекрасно!», а в ответ будет приходиться слышать: «Извините, я не туда попал».

Покупая в подарок супруге норковую шубу, не стоит особо задумываться над размером. В восьмидесяти процентах случаев из ста она все-равно пойдет ее обменивать. И это относится не только к шубам.

Степень уважения к теще в большинстве случаев напрямую зависит от частоты скандалов с женой. Чем чаще в доме летают тарелки, тем больше уважения заслуживает мать вашей спутницы, ведь именно она была категорически против Вашего брака

Настоящая теща должна воспитать трех дочерей, выдать их замуж и помочь всем троим развестись. Большего ведь нельзя требовать ни от одной матери!

В большинстве случаев женщины хорошо отзываются о своих мужьях, когда говорят с мужьями нынешними о мужьях бывших.

Женщина не бросает мужчину, она ставит его на место.

Мужская поговорка «Любовь приходит и уходит, а кушать хочется всегда» по-женски звучит как «Мужья уходят и приходят, а все, что в доме, то мое». Или же так: «Мужчина входит и выходит, но кушать хочется всегда…»

— Как говорила моя бабушка, настоящий интеллигент должен уметь отличать Гоголя от Гегеля, Гегеля от Бебеля, Бебеля от Бабеля, Бабеля от кабеля, кабель от кобеля, а кобеля от сучки.

— Чувствую себя, словно прочитал Чернышевского и всё равно не понял, что делать…

«Растя и воспитывая ребенка, нужно выстраивать свое поведение так, чтобы Интернет не стал ему интернатом…

В процессе воспитания подрастающего поколения нужно выстраивать свое поведение так, чтобы на вопрос: «Что ты будешь делать, когда вырастешь?» оно не отвечало: «Не буду задавать глупых вопросов своим детям!»

Значение фразы «Школьные годы — чудесны!», супруги начинают осознавать только лишь имея впереди свободный будний день и отправив ребенка в школу.

Помни, что последняя инстанция в семейной жизни — это друзья. Иначе, почему, когда у вас все в семье хорошо, вы о них и не помните, а как только, что-то идет в перекос, вы к ним тут как тут?

Друг — это человек, который приходит к тебе в гости не для того, чтобы поесть. А лучший друг — тот, у которого можешь поесть ты».

— А вот и повод вернуться к вопросу о приглашении друзей на день рождения. Скажи-ка мне, как мужчина мужчине, только честно…

— Как мужчина мужчине?

— Да! Первый муж мне постоянно говорил: «Хорошая ты баба, Тори. Жаль, что мужик». Должен ли друг оказаться вдруг, если сразу не разберёшь?

— Если сразу раскис — и вниз?

— И, если «стонал, но держал» тоже.

— Если ж он не скулил, не ныл. На вершине стоял хмельной. Значит, как на себя самого, Положись на него.

— «Так вот оно что, Михалыч…»

«Дорогие женщины! Если от вас к другому мужчине ушел муж, не надо сокрушаться: «Ах, какой же дурой я была!..» На самом деле все не так плохо — вы не были дурой, вы были гейшей.

Заботливый и любящий мужчина никогда не позволит, чтобы женщина ради него приносила себя в жертву. Стараясь облегчить ее участь, в жертву он принесет ее сам…»

Разница между верной и неверной женой состоит только в том, что у верной иногда бывают угрызения совести.

Для большинства устоявшихся семейных пар верно утверждение: «Если муж не изменяет жене, значит она его уже задолбла. Если изменяет — задолбала». Я думаю, вы понимаете, о чём идёт речь

Наилучший способ забыть о жене во время долгой разлуки — вспоминать не о том, как было хорошо, а о том, как все было на самом деле.

В семейной ссоре, когда речь заходит о финансах, никогда не говорите супруге, что вашего заработка хватит на двоих таких как она. В противном случае вы рискуете оказаться перед фактом, что теща переехала к вам.

Мужья, для сохранения брака женщине обязательно нужно постоянно доказывать свою любовь, так как девичья память переходит в женские секреты, а те в свою очередь в старческий склероз. Причем провалы памяти начинаются, в основном там, где начинаетесь Вы.

Мужья! Тем дольше счастливыми будет Ваш брак, чем дольше Ваша жена будет говорить своим подругам, что самый счастливый день в ее жизни был сегодняшней ночью.

Мужья! Не стоит превращать свою жену в домохозяйку и становиться ее заведующим. Помните, на каждого заведующего есть и свой завидующий.

Мужья! Если Вы стали замечать, что Ваша жена стала надолго впадать в тоскливое одиночество, то значит пора уже начинать действовать, хватит надеяться на ее любовника.

Мужья! Если сегодня вы не расположены заниматься с женой любовью, займитесь с ней, для начала, ненавистью, а потом, после того как немного передохнете — любовью. Поверьте, жена Вам за такое разнообразие только «спасибо» скажет.

Мужья! Если жена застукала с любовницей и выгнала из дома, но Вы хотите вернуться назад — измените ей еще ровно три раза. Помните, по законам физики, если четыре раза пойти налево, обязательно возвратишься туда, откуда ушел.

Жены! Не при каких обстоятельствах не стоит кидаться в мужа солонкой. Рассыпанная соль — к ссоре.

Жены! Если вы стали замечать, что ваш муж в последнее время совсем перестал вас замечать, почаще берите в голову и не берите в голову.

Наивно полагать, что, подарив супруге «Книгу о вкусной и здоровой пище», Вы начнете вкусно и здорово питаться. Своими «усовершенствованиями» и «дополнениями» любая женщина способна даже самый изысканный рецепт низвести до уровня подгорелой яичницы.

Жены, помните, что скромная запотевшая бутылка водки на столе не только украсит ваш стол, но и скроет все ваши кулинарные промахи.

Мужья, никогда, даже если уже нет никаких других слов, не называйте своих жен проститутками. В противном случае Вы рискуете получить шестизначный счет за все ночи, проведенные вместе в совместно прожитые годы.

Активно забрасывая девушку дорогими подарками, не стоит забывать о чувстве меры. В противном случае Вы рискуете оказаться в ситуации, когда Вам волей-неволей придется жениться на ней из-за денег.

Не стоит скандалить из-за того, что Ваша супруга, ударившись в феминизм, требует в семье равноправия. Просто попробуйте намекнуть ей, что ближайший больничный по уходу за ребенком берете именно Вы и вообще, в самое ближайшее время Вы планируете полностью посвятить себя изучению кулинарии и ведению домашнего хозяйства.

Когда вам, находясь с женщиной, трудно найти нужные слова, не отчаивайтесь и помните, что самое в этом деле главное — суметь найти нужную сумму.

В общении с женщинами зачастую возникают ситуации, когда выражение «уговор дороже денег» следует понимать буквально: дать ей денег гораздо проще, чем уломать.

Мужья! В отсутствии денег есть один, но несомненный плюс — жена, вместо магазинных полуфабрикатов, чертыхаясь, но начинает готовить вкусную домашнюю еду».

— Эх, зря ты тогда не съел эту свою книгу. Глядишь, уже бы вышла.

— Ты ставишь меня в тупик своими авангардистскими идиомами, а идеальная жена должна выглядеть так, чтобы все думали, что она — любовница.

— Избушка-избушка, повернись ко мне лесом, а к заду передом!

— Ладно, проехали.

«Супружеская апатия — это отвращение к брачному сексу во время брачного секса.

Мужья! По достижению определенного возрастного рубежа женская ревность начинает не столько раздражать, сколько приятно льстить Вашему мужскому самолюбию.

Первая заповедь секса после пяти лет брака: чем реже женщина кончает, тем чаще хочет она Вас.

Супругам со стажем на заметку. Иногда, чтобы разнообразить сексуальную жизнь, достаточно просто внезапно побрить гениталии.

Мужья! После десяти лет брака приставать к жене со своими сексуальными фантазиями чревато: удивить сложно, а достать — запросто…

Если на десятом году совместной жизни Вас стала мучать односторонняя заложенность носа, постарайтесь преодолеть чувство отвращения и засыпайте на другом боку, лицом к супругу.

В супружеском долге на пятнадцатом году супружеской жизни, в большинстве случаев, наиболее приятными являются совместная рюмка коньяка «до» и одинокая сигаретка «после»…

Даже в жизни идеально верного мужчины всегда будут две женщины: первая — его жена до свадьбы и вторая — его же жена, но уже после неё».

— Тебя никогда не посещала здравая мысль, все болезни от нервов, все нервы от мыслей, все мысли от того, что не пофиг, а вот то, что тебе не пофиг, это ты зря?

— Знаешь, из всех азартных игр я всегда предпочитал «Выживи на зарплату». До сих пор надеюсь, что Бог ушёл на кухню попить водички и забыл поставить на паузу. Скоро он вернётся, скажет: «Ох, йопт!» и загрузит нормальное сохранение.

— «Не долго мучалась старушка в высоковольтных проводах, её обугленная тушка ещё внушала людям страх…»

— Извини, что ты сказала?

«Идеальная семья, это когда к золотой свадьбе не муж, ни жена ни разу не думали о разводе. Только об убийстве.

Семейная жизнь удалась, если все семейные спектакли проходят только на домашней сцене без приглашенных актеров, режиссеров и зрителей.

Развод без видимой причины — это когда из всех накопившихся мелких поводов вычленить причину, ну, никак не получается…

Счастливо и безоблачно прожить жизнь с одной единственной женщиной может лишь мужчина либо ровным счетом ничего о женщинах не знающий, либо беззаветно любящий исключительно свою мать.

Те, кому повезло в жизни — постоянно женаты и каждый раз на абсолютно разных женщинах.

Ничто так не ранит человека, как осколки собственного счастья.

Рано или поздно понимаешь, что девушка-судьба — обыкновенная шлюха, а у тебя как раз закончились деньги.

И последнее. Запомните: жены, как и чекисты — бывшими не бывают. Впрочем, мужья тоже…»

— Насколько я понимаю, на этом всё?

— Всё.

— Ну, если всё, то давай, шуруй-лады-вкалывай к своей Оксане.

— К какой Оксане? Неужели ты до сих пор так ничего и не поняла?

— А ты мультики в детстве смотрел?

— Смотрел. И в детстве, и не только.

— Ну так вот, «иди, иди… Там тебя ждут одни неприятности!»

— «Ну раз они меня ждут, то нельзя их заставлять так долго ждать…»

— Ты — бесчувственная, самовлюблённая, циничная, эгоистичная скотина!

— И с каждым годом мой торт горит всё ярче. Здорово, правда?

Ты можешь хуже!

Сколько времени ты думаешь о Хорошем? Вот именно столько Хорошего ты и получаешь! Да… У Хорошего крайне напряжённый график. Хороший знает, что нельзя всем дать всё. Всех много, а всего мало! Хороший делает всё то же самое, что и Плохой, только думает, что делает это хорошо. Поэтому Хороший дифференцирует потоки, распределяет нагрузку, параллелит кейсы, локализует задачи. Хороший знает, групповуха — хорошее решение. Но всё равно, и Хорошего на всех не хватает, и групповуху мало кто приемлет. Потому что не бывает коллективного Хорошего. Обязательно найдётся тот, кому досталось его не туда или не так, или меньше, чем остальным.

Думай лучше о Плохом, Плохой не знает всех этих умных слов, а потому Плохой — свободен. Плохой не закатывает глаза, чтобы полюбоваться на свой мозг, Плохой — сапиосексуал, девиантный стимул Плохого — мозг собеседника. А потому приходит Плохой только к тем, кто знает: по-хорошему будет ещё хуже. Эх! Меньше слов — больше дел! Как же хочется по-хорошему Плохого!..

Знаешь, со временем мы все становимся похожи на тех людей, с которыми общаемся. Вряд ли это окажется для тебя новостью, но мир не чёрный и не белый, не зелёный, не розовый и не голубой. Мир такой, каким его видишь ты. Выбирай достойное окружение. Не стесняйся, купи очки! Увидь своё одиночество! Не нужно постоянно искать в жизни смысл. У прошлого есть запах, у настоящего — вкус, у будущего — предвкушение. Всего три ингредиента дают такое множество комбинаций, что рецепта счастья до сих пор не знает никто. Хватит ходить по ресторанам, встань, в конце концов, к плите и научись готовить! Попробуй найти в жизни хотя бы удовольствие. От «хуже некуда» до «лучше не бывает» нам всегда не хватает лишь шага. Искренне счастливым можно быть только вопреки разуму и логике. Один мудрец сказал: хочешь лишить человека миллиона вариантов и выходов — дай ему всё, что он хочет. Выходи из себя! Хоти того, чего не хочешь. Оставляй свободу маневра! Не стоит всему искать объяснение. В жизни и так много происходит, потому что так надо, а тут ещё и ты. Будь всегда готов к тому, что в любую секунду может случиться такое, к чему ты совершенного не готов. Жизнь как женщина — всегда права, потому что. Подмывайся! Удовольствуйся!

Меня любят спрашивать, что может быть хуже, чем несчастная любовь? Хуже — это когда утром ты разливаешь с трудом наскрёбанный со дна банки кофе на последнюю сигарету! А несчастной любви не бывает. Бывает любовь неразделённая, одержимая, греховная, запретная… Да любая любовная любовь, кроме несчастливой. Если в тебе нет хотя бы кусочка счастья, то это не любовь. Так что не плюй себе в душу, господин хороший. Не забывай, у тебя там постоянно встречный ветер. Ценно, когда тебя понимают с полуслова. Бесценно, когда и говорить ничего не надо. Зачем обрывками слов разговаривать с кем-то, когда всегда можно цельно помолчать с умным человеком? Пока Луна принадлежит всем, каждый имеет право на неё выть! Когда мне не хочется жить, я просто иду спать. Наутро, кстати, вновь хочется кофе, потом в туалет, потом жрать, и.… как-то не умирается. Потому что лучше блин комом, чем земля пухом. И вас туда же!

Хороший вкус — не про то, как выбирать хорошее, комильфо — это как не взять плохое. Не морочься, себя ты взял уже давно и овладеть собой пытаешься ежедневно. Даже самые красивые, умные и успешные неизбежно раздражают. В первую голову, завидующих, во вторую — заведующих. Разделить их просто — на людях они обладают обостренным чувством: первые — справедливости, вторые — собственной значимости. Ведь правда — как проститутка: все её хотят, но никто не любит. Ложь как справедливость — в итоге всегда получаешь то, чего желаешь другим. Будь собой, ничего не значь, проституируй! Не стесняйся читать ярлычки, следи за сроком годности! Войди в роль, плоди ненавистников, сыграй лучше! Изящным бывает не только ум, но и безумие. Ведь когда человек с тобой без одежд, это не значит, что он тебе доверяет. Доверие есть отсутствие косметики. Как на лице, так на душе и на сердце. Стоит человеку найти все ответы, как жизнь немедленно меняет вопросы. Не доверяйся жизни! У каждого в ней своя сказка. Кто-то читает чужую, кто-то пишет свою. Запомни: писатель — не читатель! Дружбе между мужчиной и женщиной место может быть лишь там, где уже не получается с любовью. Если месяц начинается с воскресенья, в нём неминуемо случается пятница тринадцатое. Не обижай тех, кто тебя любит. Максимум, что ты сможешь в них изменить — фамилию, да и то с их согласия. Люби себя! За каждой пятницей, тринадцатым неотвратимо следует своя суббота, четырнадцатое. И не буди в людях того, с чем ты не справишься. Недооценивай себя — ты можешь хуже!

Блаженны посылающие, ибо утешимся!

Если вас давно не посылали — оглядитесь: возможно, вы уже сами по себе прибыли в или на то самое свято место, которое, как известно, не бывает без греха. Куда вам так настойчиво рекомендовали самопрепроводиться, что-то типа «не будет ли Ваше Высокоблагородие столь любезно пожаловать нах». Сторону света допишите по своему разумению.

Посмотрите направо. Налево. Проверьте, что находится под вашей пятой точкой. Принюхайтесь. Ничего не смущает? Ни на что не похоже? Не уёво и не поездато? Инородных тел в себе тоже не ощущаете? Даже ассоциативно? Значит, ажопажеделать! Значит не всё ещё в вашей жизни подлежит измерению в условных единицах и скорых-проходящих. Значит, несмотря ни на что, вам до сих пор не так уж и плохо и есть ещё куда идти!

Определившись с системой координат, не забудьте бросить взгляд и на самого посылающего. Запомните: ни один уважающий себя туроператор, пусть даже и пеших эротических туров, не станет выписывать путёвку в непроверенное им лично место. Он ведь должен быть уверен, что вам там будет достаточно плохо, или что вас там примерно накажут, да так, чтобы полученных впечатлений хватило надолго. Стало быть, квалифицированный турагент должен заранее лично проинспектировать ваш пункт назначения, название которого состоит из четырёх плюс-минус литера весёлых букв, и вкусить там лично весь предлагаемый «олл инклюзив». Неквалифицированных посылантов не рассматриваем!

Сфокусировались? Разглядели? Ну и что же мы видим, глядя в его навыкате глаза, чреватые молниями, и слушая громоподобные речи? Первое — человек вернулся, даже ориентацию, судя по всему, себе не поколебал! Слышите, в районе гипоталамуса фоном зазвучало: «Каким ты был, таким ты и остался…»? Факт! Второе — не считая плохого настроения, он вполне себе даже прилично выглядит. То есть, ничего фатального с ним там не случилось, а со своим плохим настроением, согласитесь, он может и сам перетоптаться.

Так что немедленно оправляйтесь и отправляйтесь в указанном вам направлении. Смело! В пути не мешкайте и не раздумывайте об условностях. Хочешь жить с собой в любви и согласии — люби себя и соглашайся. С собой.

Оказавшись на месте, для начала убедитесь, что не напутали с адресом. Если о вас все забыли и вам ничего ниоткуда не светит — это одно, а если вас дрючат по поводу и без и вам хочется, чтобы о вас хоть на минутку забыли — суть совсем другое.

Ещё одна хорошая новость: топографически некоторые станции расположены близёхо, и, если захотеть, можно легко переместиться из одного пункта назначения в другой. Ну, чтобы не мотаться дважды. Это как поехать в Испанию и по случаю посетить с экскурсией Францию. Или Гибралтар. Или Лабрадор, хотя это совсем из другой сказки. Пользуйтесь выданным вам Шенгеном и помните, что, в целях соблюдения техники безопасности, путешествие всегда должно заканчиваться в точке своего начала. Иначе эмиграция, иначе каминг-аут.

В общем, если сделать всё правильно, вы не только обогатитесь уникальным опытом, но и, когда вам предложат его повторить, сможете с чистой совестью ответить: спасибо, там я уже был или была (нужное подчеркнуть). «Будете у нас на Колыме — милости просим!» — «Да, нет, уж лучше вы к нам!»

А я? А мне? А мне везло! Понимание этого пришло только сейчас — на мой взгляд, с большим опозданием, но если исходить из того, что всё в этой жизни неслучайно, то, пожалуй, вовремя. Моё везение, в числе прочего, состоит в том, что жизнь всегда посылала. Не только в или на, но, в том числе, и мне. Например, нужных людей. Правда, без инструкции, что и как с ними делать. Результатом неизбежного применения в такой ситуации метода проб и ошибок стал обширный и разнообразный опыт, и самый болезненный из него оказался в итоге самым полезным.

Судьба была ко мне не просто благосклонна, но ангельски терпелива, причём без какой бы то ни было взаимности. Я с необъяснимым упорством отвергал любые её варианты, руководствуясь распространённым предрассудком, что каждый из нас — кузнец собственного счастья. Или звиздец, не суть важно. Моя жизнь может служить красноречивым примером обратного: мы изо всех сил куём собственные беды, а судьба всего лишь пытается минимизировать потери. Так что не пеняйте на судьбу, найдите в себе мужество признавать собственные косяки.

В общем, посетив сии сакральные для русского слуха места, вы неизбежно вернётесь оттуда. Минимум, философом, максимум — новым Буддой. Потому что теперь вам есть что и с чем сравнивать. Потому что, вопреки собственному неразумию, вы всё-таки добьётесь чего-то такого, что позволит с гордостью бить себя в грудь: Я это сделал! Конечно, ты, милый. Просто это был первый раз, когда ты сделал то, что положено. Пошел на. Или в. Не преодолел свою неудачливость, не преломил судьбу через колено, а сделал именно то, что тебе сделать и следовало. Пошел в указанном направлении. Наконец-то! Чувствуешь, как твоя жизнь заиграла новыми красками, как ты познал любовь и тот неочевидный факт, что выход почти всегда находится там же, где и вход, но теперь на крайний случай у тебя есть и запасный?

Так что пошлите меня, пошлите, пошляк! Пошлость — это то, что пошло. В или на… Без разницы! А Вы, глупенький, себе даже не представляете, как же там хорошо!

Реланиум

Я вчера определённо не подрассчитал со снотворным: во-первых, с дозировкой, а во-вторых, со временем. Надо было ограничиться «четвертушкой» и принять её вечером, но никак не побаловать себя «половинкой» и посреди ночи. В итоге торкнуло где-то ближе к утру, и проснулся я в облаках из ваты и с полным ощущением Вещи-в-Себе. Так вот она какая, Иммануил! Интересно, что же принимал Кант в своём восемнадцатом веке?

Всю первую половину дня меня терзали смутные сомнения: а вообще-то проснулся ли я? Может, сигналом будильника меня просто вытолкнуло в предыдущий сон? В тот самый, где почивающий в дрёме интеллект вяло полемизировал с Кантом… Как там у Гоголя: ему каждый раз казалось, что он проснулся, но он просыпался только во сне. Из сна в сон, из сна в сон. Мне снится, что я сплю. Синдром хронической усталости и явных личностных изменений, сокращенно… Нет, цензоры такого точно не пропустят.

— Мне холодно, дай пиджак.

— Нет, молодой человек, ты мне уже один растянула.

— Молодой человек?!

— А что, ты уже не молодая или уже не человек?

Есть женщины, которых чересчур. Впрочем, кому-то слишком много любой из них — бутылки мало, а бабы много! «Сколько водки ни возьми, а вновь бежать придётся» слышали? С женщинами это работает по-другому, поэтому женщины — прирождённые гонцы. Но я не о тех. В любой образовавшейся ситуации главное вовремя понять, кто её образовал. Горящие избы и скачущие кони — увы, наша обыденность, этим сейчас никого не удивишь. Я о тех, которым постоянно неймётся. Даже в образовательных целях.

Ну, казалось бы, чего тебе не хватает? Ладно денег, здесь хотя бы понятно, что делать. Жизнь с женщиной — праздник, а в праздники у денег вырастают крылья. Но если недостаёт ей чего-то такого, что она и сама не в состоянии себе толково объяснить? Чего не найдётся даже в том самом Богатом Внутреннем Мире, который влюблённый в неё мужчина готов бросить к её же ногам?

Всё, что ты не можешь сказать человеку в глаза, говори ему в чакровые центры. Женщины, как носительницы праны, давно освоили эту практику, а поэтому мужчины, как «короли логики», несут свои миры к ногам тех, которым этого даром не надо, но нужны, напротив, вполне конкретные вещи — деньги и устроенный быт. Ну, и кто-то, кто был бы рядом. На всякий случай. Чтобы было! А потому, по возможности, незаметный и подкаблучный. Ну и, конечно, кундалини — это святое. «Милый догадайся, чего я сейчас хочу и мне тоже, пожалуйста, объясни», — ангельским пением раздалось где-то в районе моей Муладхары. Пока я по частям проснулся окончательно — с корабля в реал. И, как выяснилось впоследствии, лучше бы я этого не делал.

— Что это здесь валяется? — вновь обретя дар речи, спросила меня она.

— Мой БВМ, Богатый Внутренний Мир, в смысле…

— Котик, БВМ — не «БМВ». Давай-ка ты лучше отнесёшь это в подвал, в сарай или сразу в мусорный контейнер?

Утром особенно бросается в глаза парадоксальность жизни. Зачем ей мой Целый Мир, пускай даже, несомненно, богатый и ещё несколько минут назад бывший исключительно внутренним! Что ей с ним делать? «Тьфу!» Но по утрам мне, совсем не хочется с кем-либо разговаривать, хотя моя работа состоит главным образом из рукотворчества и словоблудия. Я могу сколь угодно долго поддерживать разговор на любую заданную мне тему — но не хочу. Ну, как «на любую» … Беседа с каким-нибудь молекулярным биологом или физиком-ядерщиком будет, пожалуй, с моей стороны отдавать дилетантством. Впрочем, это роднит её с каким-либо заутренним разговором с женщиной. Своего рода поддавки, гандикап, но всё же.

— Представляешь, стою я на остановке, вся такая «дольче-габбана», и вдруг передо мной, как лист перед травой, с визгом тормозит белый лакшери-внедорожник. Опускается стекло: «Садись!» Смотрю на то, что там сидит: бесформенный моллюск в раковине на вырост. «Зачем?» — интересуюсь. — «Подвезу». — «Спасибо, мне в другую сторону». — «Я развернусь». — «Всё равно…». — «Да пошла ты! Шлюха, ъля!» И срывается с места, оставив от себя запах горелой резины в воздухе и чёрный автограф протекторов на асфальте. И эти люди будут ещё что-то бубнить мне про «женскую логику»!

— Во внедорожниках должны ездить настоящие мужики, а не… то, что в них обычно ездит и уж, тем более, не хрупкие барышни, — невпопад отвечаю я. — Барышня за рулём такого монстра производит впечатление чего-то недозволенного, это почти как откровенная киносцена на глазах у почтенной публики.

— Ну и кто теперь поверит, что мы бедные?

Всё, взрыв мозга, «Милая, о чём ты?», ведь я ещё не налил себе даже вторую кружку кофе.

Впрочем, вернёмся к тем, которым и в Целом Мире чего-то не хватает. Они самоотверженно принимаются это «чего-то» мастерить из подножного корма (зачёркнуто, исправлено: «материала»), изводя себя и близких своими муками творчества. В основном себя. «Я его слепила из того, что было…» Сами создают себе Луну-с-неба, Аленький Цветочек и прочее «То-Чего-На-Белом-Свете-И-Вообще-Не-Может-Быть», при этом не обращая никакого внимания, на то, что их строительный материал общего с глиной имеет разве что пять букв в названии. «А потом что было, то и полюбила…» Полюбила, выходит, этот же самый строительный материал. Женщина — не Пигмалион. Уже хотя бы потому, что Пигмалион изначально был мужчиной.

Но если вы думаете, что эти «ваятельницы» какие-то особенные, вы ошибаетесь! — Те же «бабы на морозе: руки, ноги, голова». Они могут даже неплохо готовить и вообще владеть всем набором бытовых навыков, которого ждёт от них социум вкупе с претендентом на право пожизненного обладания: да ради Бога, только отвяжитесь! Тоже мне, бином Ньютона!

Узнать их можно по тому чувству постоянного беспокойства, которое вы испытываете в их присутствии. Утомительного, невыносимого и радостного ужаса, который доводит вас до колотья в боку и нервных судорог. Конечно, и вы, прямо скажем, не подарок, и праздник отнюдь не каждый день, но страшнее этого ужаса — только страх его потерять…

— Чего ты плачешь?

— Он меня не любит.

— Имеет право. Он тебе обещал, что будет любить? Даже если обещал — соврал. Никто этого о себе не может знать наверняка. Так что, по крайней мере, честно.

— Ой, я тебя умоляю! Кому нужна эта честность? Как будто мне от неё легче!

— Ну, хорошо. Тогда представь: он тебе говорит, что любит, но говорит неправду. От этого тебе легче?

— Н… нет… наверное.

— Ты, надеюсь, в состоянии понять, когда говорят неправду?

— Конечно.

— И вот, значит, он тебе это говорит, а сам… Как ты при этом будешь себя чувствовать?

— Как дура.

— Вооот. Дурой, я полагаю, тоже не айс. Так какая разница?

— Ну… По крайней мере, хоть какая-то надежда.

— Надежда — это никогда!

— А вдруг?

— Вдруг — это рак. Медицинские светила говорят, что рак будет у каждого, но не каждый до своего рака доживёт. Так что не приведи Господь тебе до этого «вдруга» дожить!

— Но почему?!

— Ну, представь: не любил он тебя, не любил — и вдруг накрыло!

— Так хорошо же!

— А ты сердце надорвала, глаза выплакала. Ты устала ждать у моря погоды, взяла себя в руки, добилась всего, чего хотела, стала всем, чем мечтала, и он тебе даром теперь не нужен с его любовью. И вообще — ты нашла своё счастье. В другом месте. С другим. По-другому. Такое возможно?

— Ну…

— И тут он такой, нарисовался — хрен сотрёшь: «Маруся, свет моих очей! Прости меня, дурака, не разглядел сразу твоих бесспорных и неисчислимых достоинств! Позволь мне исправить мою роковую ошибку. Ты была права: мы просто созданы друг для друга!» Что ты ему тогда скажешь?

— «Да пошёл ты!»…

— Вот и молодец. Пиши!

— Что?

— Вот это самое.

— Ему?

— Да!

— Сейчас?

— Сейчас!

Да бросьте вы! В тот момент, когда опытный мужчина одним взглядом способен раздеть женщину донага, опытная женщина тем же способом способна выпить всю его кровь и выесть мозг по капле чайной ложечкой.

— Сара, как дурно воспитан этот молодой человек! Ни мне «здравствуйте», ни тебе «спасибо», ни нам обоим «до свидания»!

А всё это потому, Розочка, что оральный секс — это когда молчат! Жизнь, конечно же, поимеет всех, но право выбирать позу лучше научиться отвоёвывать загодя.

Где, где в этом бренном мире можно постигнуть позитив? Возвращаюсь к чакрам, листаю духовные практики: «Будь как вода». Это что же мне теперь, отключиться на две недели?

Всё, к чёрту четвертушки, четвертинки и прочие полумеры. Вино и женщины — это вам не водка и бабы. Только реланиум, только хардкор!

— Милая, у меня там с ночи половинка волшебной таблеточки оставалась. Не принесешь со стаканом минералочки мне в комнату? Не корысти ради, а удовольствия бля. (Зачёркнуто, исправлено: «для». Исправленному верить!).

Априори своя хороша преимущественно на чужом дворе, а хороший муж — чужой муж. Иммануил, я вновь иду к тебе!

Заброс. Глоток. «Узелок завяжется, узелок развяжется…» Я лежу в удобной позе и расслабляюсь. Растекаюсь ровно насколько это необходимо телу, чтобы забыть о своём существовании. Чтобы, уставший от беготни разум развидел существование проблем… Чтобы избирательная в силу хронического перегруза память забросила в дальний угол известные только ей страхи, обиды и упрёки… Моё сердце работает ровно, ритмично, и, хотя мне давно бы пора расстаться с дурной привычкой надеяться, надежно. Состояние завораживает до оцепенения… Поток мыслей стихает, и его пять минут назад бывшей бурной река истекает в маленький ручеёк. После и он без остатка впитывается в благодатную почву охватывающей меня нирваны. Совсем.

В голове ватная пустота. Безмятежно. Умиротворенно. Невесомо… Мягкие вибрации над поверхностью тела. Немота и спокойствие. Звуки и мысли стихли. Их место заняла тишина. Всепоглощающая. Но и она почему-то не давит своей абсолютностью, не трещит погремушкой случайно просочившихся звуков. Тишина умиротворяюща, как тихий шепот перекатывания лесного родника, как еле слышный шорох гонимых ветром падших осенних листьев.

Я большой и разлапистый. С шершавыми лопухастыми листьями. Яркий, как многократно отражённое солнце. И одновременно такой же утилитарный, как… подсолнечное масло в летнем салате из помидоров-огурцов-редиса. Ароматное, с запахом жареных семечек, которые, были бы зубы, можно грызть часами, не в силах оторваться. Я — свойство, прочно вошедшее в фольклор, халва, непритязательное лакомство детства и мёд! Кто-нибудь пробовал слегка загустевший подсолнуховый мёд? Особенно он хорош в смеси с гречишным — чистый шоколад, только лучше! Оказывается, я — подсолнух!

Я провалился в мягкое и пушистое облако небытия. Сколько я здесь уже нахожусь? Время растянулось, как жевательная резинка, и продолжает стлаться, истончаясь до невесомой невидимой нити паучьей паутины… Я уже сплю, или это ещё очередное путешествие в себя? Может это — явь, и всё происходит на самом деле? Сон во сне или явь наяву? Или всё намного сложнее? А может быть гораздо проще?

Душа — определённо материя, со всеми сопутствующими ей физическими свойствами. И, как материя тонкая, в пространстве она должна перемещаться медленнее тела, обладающего большей массой и инерцией. В те времена, когда люди передвигались со скоростью бегущей лошади, наверное, это не так бросалось в глаза. Сегодня мы живём в таком ритме, что при каждой дальней поездке наши души расстаются с телами, отделяются от них, как дым от курящего на ходу меня, как аромат моего одеколона: тела переместились, а шлейф остался.

Моя душа, конечно, тоже движется вслед телу, влекомая потоком поднимаемого мной ветра, но гораздо-гораздо медленнее. Замечаю это каждый раз, прибывая в конечный пункт любого своего маршрута: весь первый день не могу отделаться от ощущения, по факту в комплекте с чемоданом прибыло только тело физическое. Тело, которое принято называть астральным, пока задерживается. Вокруг меня бродит масса биороботов, за спиной которых потихоньку нарастает гул сонма бесхозных заблудившихся душ, мечущихся в пространстве в поисках какого-либо пристанища. Растерянных, а от того временами забредающих перевести дух не туда, совлекшись и оправившись, наскоро протерев запотевшие очки, спрашивающих друг у друга, не видел ли кто взъерошенного мужчину средних лет с тёмными кругами хронического недосыпа вокруг глаз цвета любимого напитка или хрупкую женщину в тяжёлых доспехах неженского стоицизма…

Вдруг откуда-то сверху солнечным светом льётся: «Эй, балет! Галоп-алле! / Мне тридцать лет неполных. / Я стою и на краю / Стою, пою: «Подсолнух…» Узок круг тех, кто поставит подсолнух в свой букет. Страшно далеки они от народа, традиционно предпочитающего всесезонные розы. В лучшем случае подсолнух высадят в палисаднике, чтобы любоваться им из окошка. Но и там я буду хорош… Есть такое старинное, почти забытое слово: вчуже. То есть со стороны, где-то у других. В соседнем огороде. Так вот, подсолнухи обычно любят вчуже. Слишком крупные для изысканных букетов и вазонов. Неудобные. Вызывающие… Что, впрочем, никому не мешает с удовольствием вкушать производимые ими елей и мёд. Как и столкнувшиеся несколько раз кряду души знакомятся и завязывают отношения, чтобы, позже, воссоединившись со своими телами, вносить в них смятение непрошенными мыслями, дежавю и парадоксальными сновидениями. Как земля, покрытая цветущими подсолнечными полями — гигантских разметов дискотечный шар, вращающийся под тёмными сводами неба. Как игра в «Мутабор»…

Под вечер ко мне в очередной походят и жарким шёпотом щекочут ухо: «Знаете, здесь неподалёку случайно обнаружена душа мужчины, отставшая на стойке регистрации в аэропорту отправления. Могу вернуть за небольшое вознаграждение. Не интересуетесь?» … Я вроде бы всё это время живу, но в только режиме автопилота, выполняя исключительно стандартные протоколы. «Надо же, как интересно получилось», — нарастяг, взамен «Возможно, вы ошиблись», — говорят мои губы в ответ, зная, что путь к сердцу мужчины лежит через винно-водочный магазин. Маршрут к сердцу женщины пролегает примерно там же, но, эпическая сила! Внезапно наши траектории пересекаются, хотя я не пью, и путь к моему сердцу заказан.

Нет безвыходных положений, есть безвыходные люди. К исходу суток моя душа наконец воссоединяется с телом и восстанавливается свойственная мне способность к нестандартным действиям. Вероятно, к творчеству.

«Эй, трубач! Труби подъем,

Я нынче командиром.

А споткнусь, беги не трусь,

Ступай по мне, по миру».

Люблю, умею, практикую

— Роза Марковна, мне рекомендовали вас, как опытного психотерапевта…

— И что нас беспокоит?

— Осень, хандра, не с кем выпить хересу, поговорить и уснуть в позе «ложек»…

— Зовите меня просто Роза. Я за штопором.

— Знаете, мне о вас много гадостей наговорили…

— Перечисляйте.

— Зачем? Хотите оправдаться?

— Нет, хочу дорассказать то, что они упустили. Меня с утра соседка по лестнице поймала: «Розочка, ты куда-то собралась?» «На рынок» «Так ты ж только вчера оттуда с полными баулами возвращалась!» «А поругаться!?» И означает ли это по-вашему, что Роза Марковна — склочная, скандальная особа? Нет! Роза Марковна — женщина, не нашедшая достойного применения таланту политического лидера.

Так называемые недостатки — миф. То, что мы называем этим словом, — это качества, используемые не по назначению. Им недостаёт грамотного и уместного применения, и поэтому обладатели этих свойств принимаются доставать окружающих. Ну, а что им, беднягам, делать?

Дайте развернуться их талантам — и вы их не узнаете: зануда может оказаться выдающимся экспертом, склочная соседка — незаменимым управдомом, склонная к сценам супруга — звездой телешоу, бабник — руководителем женского кризисного центра, нытик… ну, если задаться целью, то можно найти применение и нытику — никому, случайно, не требуется подавить избыток чувства юмора? Нет? Тогда познакомьте с ним своих недоброжелателей — может, он их зае… сорри: переключит на себя их активность.

Ну, а если вы неуёмный и безбашенный перфекционист-экстремал — найдите себе Женщину Для Героя! С таким тренажёром вы точно не заскучаете. Благодаря неконтролируемой жажде приключений она постоянно продуцирует ситуации, разруливать которые — настоящий квест на выживание. Даже не пытайтесь угадать, что происходит у неё в голове, потому что как только вам покажется, что вы контролируете ситуацию, она устроит дома ремонт, а сама посреди этого безумия засядет писать книгу. По ночам, среди баррикад из мебели, покрытых строительной пылью. Но, как будто этого мало, однажды утром вздохнёт: «Достало всё!» — и по дороге с работы залипнет перед витриной ювелирного магазина, чтобы спустя полчаса медитации купить на последние деньги это удивительное колье с перламутром. И вам придётся оплачивать ремонт, а вы только что потратились на бешеную страховку автомобиля! Вечером она смиренно выдержит громы и молнии вашего законного гнева: «Что бы ты делала, если бы не я?!» — только улыбнётся: но ты же есть!

Непонятно, на что она живёт. Непонятно, когда. Она постоянно занята, но львиная доля её трудов не оплачивается вовсе, а остальная — весьма скромно. Приспосабливается? — Ничуть! Наоборот: она приспосабливает этот мир к своему представлению о нём!

И вы не в силах долго на неё сердиться. Потому что знаете: именно она будет тем последним человеком, который останется на вашей стороне, чтобы подносить вам патроны…

— Роза Марковна, а что вы думаете о…

— Я об этом не думаю.

— Почему?

— А когда?

— Но как же…

— Никак.

— То есть…

— То есть вообще. Правда. Не кокетничаю. Хотите спросить что-то типа: «Ох, Роза Марковна, я вас умоляю! Нашлось же у вас время со мной об этом поговорить?» Чтобы не терять времени даром, сразу же задам встречный вопрос: если у вас есть всего двадцать свободных минут в сутки, не считая сна, чем вы займётесь? Я, конечно, могу-таки ошибаться, но, с поправкой на процент возможных отклонений, скорее всего тем, что, несомненно, доставляет вам наибольшее удовольствие. Чтением. Сексом. Едой. Беседой с котом-собакой-попугаем. Нужное подчеркнуть) Просмотром матча регулярного чемпионата под пиво с чипсами, и так далее…

— Всего двадцать минут?

— Ну, насчёт тайминга я, пожалуй, всё же слегка сгустила краски. Здесь, судя по вашему внешнему виду, может быть, где-то час. Как раз ровно столько, сколько длится мой сеанс. Но для вас это всё равно будет час, украденный у других занятий. Так что — сейчас говорю я. Говорю столько, сколько обычно успеваю за час. Это потом будут осень, хандра, херес и «ложки», а пока… Так вот. Когда на всё про всё у тебя не больше часа, ты, подобно Сократу, вдруг с удивлением обнаруживаешь, как много в мире вещей, которые тебе не нужны.

Не нужно изображать из себя что-то, чем ты не являешься. Тебя хватает только на самое необходимое, и в каждом персональном случае это будет что-то своё. Поэтому сразу видно, что составляет для тебя насущную необходимость: накраситься или нае… гм… плотно поесть.

— Накраситься? Гм… Мне кажется, вы меня за кого-то не за того принимаете…

— Ха! Гымкать он мне тут будет! Все вы сегодняшние мужики — метросексуалы, в смысле сексуалить только в метро и можете. На большее вас не хватает. Ну, не накраситься, побриться. Сорок пять минут осталось! Херес греется, «ложки» опять же…

— Какие «ложки»?

— Это не важно. Пока. Сорок три минуты! Так вот, из этого, как следствие из причины, вытекает ещё целый ряд открытий. Причинно-следственная связь, эффект «коз». Отсутствие времени на понты и рефлексию ведёт к существенной экономии в бюджете. Вместо платного психолога — бесплатная жилетка друга, подруги или любовницы, причём не реально, а по телефону в мессенджере. Но и это необязательно, когда вполне можно обойтись и нелицеприятным обменом мнениями со своей второй половиной. Ничто не освежает отношения так, как хороший скандал, во время которого вы узнаёте друг о друге много нового.

— Да уж…

— А я смотрю, вы тоже, когда едете с женой в авто пассажиром, работаете подставкой под её бардачницу.

— Бардачницу?

— Ну, дамскую сумочку. Не важно. Тридцать семь минут, тик-так! Вместо фитнеса и обеда — пробежка по делам, так как все учреждения работают в одном режиме, и только обеденный перерыв обладает некоторой эластичностью. Вместо дорогих брендов — масс-маркет: быстро, дёшево и универсально.

— Вы мне ещё о репликах и фейках расскажите. Их, как рубашки с коротким рукавом, могут позволить себе только богатые и успешные.

— Вы про то, что рубашки с коротким рукавом могут носить только владельцы фабрик по пошиву этих самых рубашек с коротким рукавом?

— Я про то, что масс-маркет, включая фейки и реплики, могут позволить себе только те, кого в ношении этих самых фейков и реплик заподозрить априори нельзя.

— Вот снова вы меня с толку сбиваете! Тридцать минут осталось. Двадцать девять, как вас там зовут! На чём я остановилась?

— На масс-маркете…

— Ах да, «быстро, дёшево и универсально». Так вот, тебя оставляют в покое любители долгих телефонных разговоров и всевозможные активисты — ввиду полной бесперспективности любых попыток вовлечь тебя в деятельность, не связанную с твоими прямыми служебными обязанностями. Ты перестаёшь попадать на дни рождения, ограничиваясь сообщением или звонком, что также существенно экономит твои время и деньги. И однажды наступает момент, когда вдруг оказывается, тех денег, которые твоё начальство, издевательски хихикая или стыдливо краснея, называет твоей зарплатой, — что этих грошей тебе вполне хватает. По крайней мере, на тот образ жизни, который ты на бегу ведёшь.

— Но ведь помимо работодателей существуют и зарплатодатели…

— А какая между ними суть разница, когда мы живём в одноразовой реальности? Двадцать минут остаётся! Двадцать! Мы позволили убедить себя в необходимости с определённой и всё убывающей периодичностью менять не только гардероб, но и такие недешёвые вещи, как бытовая техника и даже автомобили.

— Вы хотите рассказать мне про…

— Нет-нет, не хочу и не буду. Восемнадцать минут — это всё, уже мораль! Делаю поправку на клиповое сознание и опрокидываю классическую композицию — моралью не заканчиваю, с неё начинаю: мы живём в одноразовой реальности. Вы, кстати в соцсетях сидите?

— А как же?! Где же я тогда нашёл ваше объявление о приёме?

— Ах, ну да… Раз вы читаете соцсети, значит вы должны по идее знать, что такое культурный код. А слово есть его культурная единица. И поскольку слово — самый неподкупный свидетель, то лучшее подтверждение нашей одноразовости — такой феномен, как «боян». Люди столетиями пересказывали друг другу одни и те же пословицы, приводили широко известные цитаты, которые потому и стали широко известными, что распространялись в пересказе, но до такого докатились только в наши дни.

— Но цитировать не возбраняется и сегодня…

— Цитировать не возбраняется. Но если какая цитата, не приведи Господь, просочилась в соцсети и разлетелась — всё! Любое повторное её использование является актом неслыханной компрометации для того, кому не повезло выложить её первым. Это, скажу я вам, похуже, чем плагиат! На несчастного, конечно же, не заводят уголовного дела, но зато на него обрушивается вся тяжесть общественного презрения. Где ты сидел, таракан? Эту конфетку мы съели за тебя ещё месяц назад! С тех пор она успела перевариться и превратиться в… Ну, сами знаете во что.

— В десять минут?

— Уже в восемь! И вот теперь к сути. Вопрос: что могло случиться с фразой — будь то анекдот или удачно выраженная мысль — если её увидят сто, тысяча, сто тысяч человек? На них, увидевших, она, может быть, и повлияла, хотя не факт. Но с ней-то что?! Ведь ничего же не случилось за столетия с фольклором, со сказками и былинами, с пословицами и поговорками, с песнями и частушками? Они, как хорошее вино, только нарастили градус.

— Не все, кто стоят на коленях, верят в Бога. Некоторые в такой позе служат Золотому Тельцу. Даже хорошее вино со временем превращается в уксус. Чтобы быть коньяком надо родиться коньяком, не даром многие мужчины пятидесятилетней женщине предпочитают пятидесятилетний коньяк. Роза Марковна, а вы точно психотерапевт?

— Если хотите, можете называть меня специалистом по связям с реальностью. И, заметьте, до сих пор я работала без брака. Семейный кодекс я чту, лелею, соблюдаю. Я не живу в Сети «двадцать четыре на семь». Многое пропускаю. И некоторые «бояны» вижу впервые только, когда, по мнению сетевых сидельцев, они должны уже были обрасти бородой до колена. Скажу больше: хорошие анекдоты не становятся хуже оттого, что они старые. Как и хороший фильм, который знаешь наизусть, но каждый раз смотришь с не меньшим наслаждением.

— Понимаю, понимаю, к чему вы клоните. Следующим пунктом вашего списка должна стать «хорошая женщина» с пиком сексуальности в тридцать-тридцать пять, против мужчины с соответствующим пуком в восемь утра. Так нафига козе, как вы выражаетесь, «боян», раз она и так весёлая?

— Вопрос «нафига козе боян», позвольте решать самой козе! Она, может, потому и весёлая, что в этом одноразовом мире не утратила способности ценить хоть что-то непреходящее. Ффух, всё, ваше время вышло.

— Но, Роза Марковна! Позвольте мне напоследок хотя бы поинтересоваться, а что, по-вашему, в нашем мире до сих пор осталось что-то по-настоящему непреходящее?

— А как же?! Осень, хандра, не с кем выпить хересу, поговорить и уснуть в позе «ложек» … Оплатите в кассу по таксе и возвращайтесь. Я что, зря за штопором ходила? Любое свидание «после тридцати» — это всегда два человека, рассказывающие друг другу истории о том, какими раньше они были весёлыми. Да и «ложки» я люблю, умею, практикую. Ну что, со свиданьицем нас, козелок…

Бесит!

— А чьи это глазки?

— Мои…

— А чьи это губки?

— Мои-и-и…

— А чей животик?

— Мо-о-о-й…

— А пупочек чей?

— Слушай, у нас с тобой здесь что, секс или инвентаризация?

— Ведьма!

— М-м-м?!

— Наколдуй мне что-нибудь.

— Например, нашу свадьбу?

Я злюсь. Хорошая новость: это случается очень редко. Плохая — вы имеете уникальную возможность испытать на себе гнев терпеливого и незлобивого человека. Чтобы меня разозлить, надо здорово постараться. Прямо скажем, проявить недюжинное упорство и изобретательность. Не советую. Но, если вы склонны к экстриму — велкам! Это вам не с тарзанкой под мост сигать, мокрыми штанами не отделаетесь. Заметьте, я вас не пугаю — сам себя в этом состоянии боюсь. Потому что когда такое случается — примерно с периодичностью солнечного затмения — то меня несёт, как разогнавшийся курьерский поезд с сорванными тормозами, сила долго копившейся инерции, помноженная на её массу. Только не лезьте ко мне с физикой! Хотя нет! Давайте! Лезьте! Будет ещё веселее! Если вы думаете, что всё обернётся обычным семейным скандалом с битьём посуды и швырянием попавших под руку предметов, с размазанным макияжем и соплями — думайте. Только запомните эту мысль. Ведь потом, если уцелеете, вам надо будет от чего-то оттолкнуться, чтобы восстановить картину мира. «Последнее, что я помню…»

Бесит. Реально бесит, когда мой чересчур умный телефон исправляет мои же милые с таким трудом придуманные словечки на какое-то убожество. Надоели женщины-вамп, хочу девочку-йопт. Нет, «девочки опт» меня не интересуют, здоровье уже не то. Здоровья мне, боюсь, хватит лишь снять мужской сериал типа «Секса в большом городе». Там друганы будут сексовать придурковатых странных чик, бросать их, а затем в баре за кружкой пива обсуждать, у кого пилотка слишком большая, у кого попка неприлично узкая, кто потеет, как мышь, у кого рвотный рефлекс чересчур развит ну и так далее. Думаю, с учётом нынешней феминизации мужского народонаселения какая-нибудь кинопремия мне обеспечена. За мной не занимать!

Бесит. Реально бесит, что женщины могут симулировать оргазм, а мужчины нет. Ну ничего, думаю вскоре нас всех ждёт масса оглушительных открытий в этой сфере, вкусный борщ же симулировать научились кое-как. Женщина она же борщ не есть, она же его пробует, а мужик — жрёт. Женщине главное, чтобы было вкусненько, мужчине, чтоб побольше. У мужика любая гадость через десять минут в животе исчезает. Пока женщина накрывает на стол, мужик успевает открыть все шкафы, залезть в холодильник и запихать в себя всё подряд: хлеб, томатную пасту, макароны. Не исключаю, что сухие. Чисто Пакмен. Хорошо, что не Диггер. Ему бы дать знать, что он и со своим членом справиться не может, не говоря уже о жизни. А всё туда же — «мне только спросить!»

Бесит, реально бесит, когда пессимисты утверждают, все женщины — шлюхи, а оптимисты в это время сидят по своим углам и тайно на это надеются. Я реалист, я привечаю шлюху в каждой. Люблю только в своей. Потому что, если в женщине не живёт хотя бы маленькая такая, микроскопическая шлюшка, это уже не женщина, а стилобат. По статистике от брака выигрывают мужчины, хотя стремятся к нему главным образом женщины. Женатые мужчины живут дольше холостяков и меньше болеют, с женщинами же ровно наоборот. Потому что стремятся быть в основе всего и вся, потому что не выгуливают свою внутреннюю давалку. Брак происходит от глагола «брать». Ну, как стучать — стук, кричать — крик. Брак — мужское слово, на женском оно должно звучать, как давак. А у нас всё и не по-мужски, и не по-женски, а по-немецки — «изъян», «лом». Так что же мы ломаем друг друга и сами себя? Под конвоем в ЗАГС никто никого не гонит, даже если по залёту — сами дураки: знали же, что от этого бывают дети! Или решили проверить на собственном опыте? Так что давайте без этого, «ой, вот только не надо!» Брайте!

Бесит. Реально бесит, когда я прилагаю колоссальные усилия, чтобы не ввязаться в спор и никого там не убить, а все считают, что я ничего не делаю. Главное, чему меня за все эти годы научила работа с людьми — это супер-способность за полторы секунды, требующиеся, чтобы ответить на вызов, задушить в себе «Какого чёрта вас ко мне принесло?» и мило сказать в трубку «Здравствуйте, я вас тщательнейшим образом слушаю». И это я не говорю о навыке вовремя кивнуть в разговоре, который я вообще не слушаю. Мысль, повторенная дважды, делается понятной, трижды — запоминается, четырежды — становится поступком. Я думаю всякие разные мысли и этим вас бешу. И не надо мне по два раза повторять одно и то же. Мне и так с первого раза пофиг.

Я злюсь. С чего, спросите вы, я так разошёлся? Это будет длинный и скучный список, вы сами можете составить его не хуже меня. Дело не в причинах, а в их количестве, которое коренится в моей клинической неспособности сказать сколь-нибудь твёрдое «нет», когда я могу кому-то помочь. То, с какой готовностью я берусь за дело и выполняю его, вероятно, создаёт ощущение ничтожности необходимых для этого усилий, и моё «могу» незаметно перерастает в «должен». Мы в ответе за тех, кого… ну, вы знаете. И вот я обрастаю этими долгами как волнорез ракушками, надеясь, что когда-то же это закончится, и я смогу (наконец-то) вернуться к собственным делам, и вот уже так кстати заканчивается последний мешок денег, и не худо было бы подыскать халтурку для поддержания штанов… Но те, кому я так неосторожно согласился помочь, в геометрической прогрессии уже стучат ко мне в двери с новыми просьбами, и я знаю, что опять не смогу отказать… И всё бы ничего, куда денусь — вывезу, в первый раз что ли! — но тут на пути становится некто, кого я знать не знаю и кому решительно ни чем не обязан, и орёт мне в лицо: «Задавлю…!»

— Дорогой, погладь мне плечи.

— Так, дорогая?

— Да. Теперь грудь.

— Вот так?

— Да. А теперь животик.

— Здесь и ниже?

— Да. Слушай, ты у меня прямо, как тюбик с зубной пастой.

— Почему? Потому что тебе крышечку приходится постоянно на место закручивать?

— Потому что супружеский долг из тебя я могу только выдавить!

— Кстати, ты зубы на ночь почистила?

— Ну…

— Тогда дуй в свисток, и матч начнётся!

— Ню-ню…

— Ведьма!

— М-м-м?!

— Наколдуй мне нашу свадьбу.

— Может я тебе лучше геморрой наколдую?

— Почему лучше?

— Ощущения примерно те же, но более понятно, что с этим делать.

«Хорошо, где нас нет,

Где мы есть, опасно.

Мы с тобой всё снесём,

Я на всё согласна…»

Бесит!

Чудовище внутри меня

Каждый вечер наблюдаю одну и ту же сцену «психи заволновались». Во дворе среди «хрущёвок» бабка прикормила голубей. Целое стадо прикормила. Всех увнучила, кормит и поит их каждый день по расписанию, гоняет детей, чтоб не мешали птичкам. «Гули-гули-гули». А другая бабка с её увнученными борется. Странно борется: для борьбы она приспособила себе длинную палку с разноцветным лентами на конце. Каждые минут пятнадцать она эту палку со своего балкона высовывает и колотит по жестяному карнизу над ней. Интерес в том, что голуби никогда не сидят на её карнизе, даже не пытаются. Зато сверху выскакивает голопузый дед и начинает ругаться: «Дура старая, слабоумная. Голуби уже спать пошли, а она всё не угомонится». Бабка снизу начинает стонать в ответ, что голубей расплодили и они насрали везде. Дед кричит: «В мозги тебе насрали!» Каждый вечер так.

Хотя изначальной причиной всех этих коммунальных бед в отдельно взятом микрорайоне типовой застройки явилось чудовище, живущее у меня внутри. Ну, как живущее. Снимающее угол. «Как по-английски будет „бэлкони“?» — спросило оно как-то раз у предводителя стаи пернатых, и поставленные в тупик голуби выбрали именно мой балкон местом своих амуров.

Знаете, как выглядит высшая степень пренебрежения? Посмотреть тяжелым осуждающим взглядом… Медленно и гордо выйти из комнаты, лихо дернув ногой в вашу сторону… Чтобы в коридоре втихаря нассать в кроссовки тому, кто его кормит… И ничего за это не получить, так как пребывать в полной уверенности, он бог и ему тут все преклоняются. Пожалуй, это всё, что нужно знать про кота, который живет с вами в одном доме.

С тех пор каждое утро мы с котом наблюдаем одну и ту же сцену: Он, раздувая грудь, нарезает вокруг Неё круги и проникновенным басом увещевает, что лучше парня Ей не найти; Она разгуливает по перилам, в упор, не замечая этих Его манёвров. Кот в это время принимает стойку суриката, решая для себя дилемму: охота с риском падения с высоты этажа — или гарантированный паштет в пять часов?

Вообще периодическое общение с фауной избавляет от высокомерия, свойственного нам как высокоразвитым приматам. Достаточно регулярно понаблюдать за своим любимым питомцем, чтобы понять: в сущности, мы не так уж далеко ушли от братьев наших меньших. Как сказал бы пресловутый отец из бородатого анекдота: «Сынок, ты видел, как это бывает у собачек, кошечек и птичек? Так вот, у людей то же самое!» И не только в плане репродукции: точно так же, наскучив наконец слушать о подвигах какого-нибудь конкретного Его, любая определённая Она срывается и улетает. В сопровождении другого кавалера или по своим женским делам, как сейчас — не важно. Мой кот при этом вздыхает: паштет! — и возвращается к прерванному сну, чудовище радостно потирает ручки, в очередной раз спровоцировав во мне конфликт воспитания с чувством юмора, а я?

Меня эта повторяющаяся из дня в день сцена наводит на мысль, что женские особи всех видов теплокровных действительно «любят ушами». Не потому, что через уши до них лучше доходит — просто в большинстве случаев у них не остаётся другого выбора. Ну да: абстрактное мышление, речь и всё такое. «Мне вчера сделали вторую дырку в ухе» … «И что, теперь лучше слышно?» Иринг, он такой иринг… Если брать по существу, из фауны мы так и не вышли. Хотя, конечно, выделились. Точнее говоря, отличились. В общем, я думаю: а не написать ли мне полковнику?

Самцы большинства видов метят свою территорию. Самцы человека — тоже, и этим, увы, никого не удивишь. Но вот что пока ещё удивительно: метить территорию начали и самки. Хотя редкая птица из нашего ареала обитания дорастает до мужского поступка дворового кота Куцехвоста, приводящего кошечек к собственной миске и терпеливо ожидающего в сторонке, когда его очередная любезная утолит голод. Куцик — Избранный! Ему доступно сокровенное знание, которым, кроме котов с купированными хвостами, обладают сегодня, пожалуй, только первобытные племена Амазонии: «Свою сучку надо кормить!» «При чём здесь метящие территорию женщины и процессы сучкокормления? — резонно спросите вы. — Ведь, о том, что это „кормить“ не исчерпывается продовольственным рационом и всем глобальным ассортиментом всех учреждений торговли вместе взятых, говорить не приходится — хоть бы шерсти клок!» «А вы знаете какие сегодняшние мужики сучки?» — терпеливо выслушав эту тираду, логично отвечу вам я. «И ты сучка?» — «И я». — «Кто сказал?» — «Чудовище внутри меня сказало». Сучка — и точка!

Раздвоение личности, как известно, начинается с задницы, поэтому сучка внутри меня уже давно не пролагает путь к моему сердцу через наш с ней совместный желудок. Она чётко знает своё место — в печёнках. Она из той категории женщин, которые за пять минут до свидания уже знают, будет ли у них сегодня секс, поэтому весь накопленный жизненный опыт убедил её в бесперспективности кулинарного совращения. Ей хочется быть взрослой адекватной женщиной, но мяу. Если она что-то готовит, то в чисто утилитарных целях — чтобы питаться. Ну, или в гедонистических — получать удовольствие. Как мужчина, чьё отношение к ней обусловлено чувством сытости и её кулинарными способностями, я ей не интересен. Как сильный, независимый и самодостаточный самец, как бывший сперматозоид и будущий труп, как холостяк — существо безрогое, а от того беззащитное — я готовлю себе сам.

Как-то после очередных праздничных гастрономических излишеств захотелось мне чего-то простого и непритязательного, а она вдруг вспомнила, что давно не варила борщ. Я, честно признаюсь, повёлся, хотя суммарное количество разнообразных борщевских, сваренных мной самостоятельно, можно измерять уже, как нефть, в баррелях. Даже «Борщ „Дачный“ на бульонном кубике с вареной колбасой», помнится, был. Некоторые только благодаря ему меня и помнят, ибо неизгладимо!

Приготовление борща руками своей внутренней сучки сродни японской чайной церемонии, отечественный аналог активной медитации. «Эй, герла, я же говорю медитация, а не мастурбация, ну ты, в натуре, даешь, там-тара-рам…» Шинкуя свёклу, она традиционно вспоминает своё «археологическое» прошлое. Нет, она никогда не была археологиней по основному профилю. Просто её прошлое — археология по сути: наука об умерших в ней древних и не очень цивилизациях. «Помнится, как-то раз одна учёная московская дама, вернувшаяся с раскопа, нетерпеливо заглядывая мне через плечо в кастрюлю, возмущённо воскликнула: „Разве вы не знаете, что капусту в борщ полагается резать шашками?!“ — на её отстранённом лице заиграла ироничная улыбка. — В той прошлой жизни, в которой я была донской казачкой, шашками рубили „в капусту“, но не капусту же!» Я не сразу соображаю, что она имеет в виду: «Почему именно шашками?!» «Ну как же! Так в кулинарной книге написано!»

По-видимому, выражение моего лица тогда было несколько… не вполне осмысленным, поэтому она продолжила вразумлять: «Шашками — это значит квадратиками, неужели не знаешь?» Ну, конечно! Всё встало на свои места. Шашки, шашечки, такси… «Такси, такси, вези, вези, вдоль ночных дорог, мимо чьих-то снов» … Я всё понял, рассмеялся и всыпал в готовый уже борщ молотый перец. «Не понимаю, что тут смешного!.. Стой! Что ты творишь! Перец надо класть за десять минут до готовности! Из расчёта одна горошина перца на порцию!» «А как ты определяешь, через сколько минут наступит готовность?» «Ну, ты прямо, как маленький! В кулинарной книге же чёрным по белому написано, сколько должна длиться варка с момента закипания!» «У тебя вообще есть душа?» «Конечно!» «Ответ не верный. Ты и есть душа!» Ну не чудовище ли?

Внутри вас тоже живёт чудовище. Вы можете находиться с ним где и когда угодно, двадцать четыре часа в день и семь дней в неделю практически в параллельных измерениях, которые имеют мало шансов пересечься. Но вдруг однажды вы посмотрите в зеркало и увидите: что-то заискрило! Это раскалённые провода ваших нервов всё-таки расплавили изолирующий слой ваших же предрассудков, стереотипов, правил и приличий, и произошло короткое замыкание. Слышите, заиграло:

«Я — фаллоимитатор,

Влагалищ император,

А я друг-вазелин,

Всех аналов властелин,

Всех аналов властелин…»

Так что может, не такое уж и короткое. Замыкания не происходят просто так. Искрит всегда там, где что-то противоречит естественному ходу вещей. Искрят изношенные сети и кабели, которые не справляются с нагрузкой, искрят отношения, как личные, так и публичные, изжившие себя по самым разным причинам, от схожего с революционной ситуацией сексуального изнеможения с его нежеланием низов и неспособностью верхов, до тупого эгоцентризма. Искрит психика любого индивида, если её представление о себе, о мире, либо о себе в этом мире расходится с действительностью. Искрит душа, которой стала слишком тесна оболочка налагаемых на неё ограничений, и в этом горении — в этой химической реакции — непременно что-то умирает, а что-то другое рождается. Пока тела прозябают, души рвут оковы, и из тёмных уголков сознания выходят они. Наши естественные чудовища. Сучки. Ибо Бог создал женщин разными, а Менделеев дал шанс каждой. Так было, так есть и так будет.

Больше я ей ничего не сказал. Ну, не объяснять же этой ненасытной женщине внутри себя, с таким апломбом поучающей меня азам кулинарии, что время приготовления борща зависит от огромного количества условий: от свойств продуктов, объёма и формы посуды, температуры в помещении, даже от атмосферного давления! И предсказать эту готовность можно только приблизительно, плюс-минус пять-десять минут. Борщ, он всегда разный не только у двух хозяек, готовивших его по одному рецепту, но и у одной и той же в разном настроении. Я молча развернулся и ушёл к коту.

Когда я вернулся на кухню пробовать её свежесваренный для меня борщ, плита была уже выключена, кастрюля чисто вымыта, на столе лежала записка: «Послал — пошла. Понравится — побуду. Служанка на кухне. Проститутка в спальне. Борщ на столе. Вытри». Рядом демонстративно была разлита лужица яркого свекольного цвета. Борщ ещё дымился. «Одни приносят радость, куда бы не пришли. Другие — откуда бы ни ушли. Ходи!» Я вернулся в спальню и обнаружил: оттуда неведомым мне образом исчезла полутороспальная кровать, на которой так любили почивать я и моя вторая половина.

Мы с котом окончательно переехали на балкон и продолжили наблюдения за голубиными свадьбами, сопровождая наше созерцание долгими диалогами о женском шопоголизме как сублимации недоданного мужского Подвига. Да ладно бы подвига, просто Поступка. Кот частенько сравнивал меня с капитаном Греем, пытавшимся открыть всем глаза на эту жажду прекрасного, и, в очередной раз исчерпав аргументы, причислял к детским писателям.

«Выдержка: двадцать один день», как пишут на гуалах некоторых крепких спиртных напитков. На долгие три недели нашими с котом Алыми Парусами стали пёстрые кусочки пластика с зашитой в них возможностью приобрести ей эти самые паруса. Ежедневно к нам заходил медбрат Иван-гуляка и принудительно тестировал на самочувствие. «Открыли, понюхали, обоняние присутствует? Налили, проглотили, осязание в норме?» «Зачем тебе видеть чьё-то недовольное лицо, когда у тебя есть своё? Дружеский секс — это когда во время акта кто-то тихо шепчет на ухо: «Ну ты как? Жив-здоров?», — заговорщицки объяснял он цель своих ежедневных визитов. В ответ мы с котом пытали его одним и тем же вопросом: «Считается ли связь медбрата с медсестрой инцестом?» Гуляка густо краснел, делал над собой усилие и удалялся тем же путем, что приходил. Мы снова возвращались к привычному. Кот посмеивался себе в усы и в мою ощетинившуюся бороду: «Ха-ха! Только ни в коем случае не рассматривай то, что недавно пытался прожевать… Паруса! Да плевать она хотела на это — ей шубу подавай!» В зависимости от настроения шуба у него периодически трансформировалась то в автомобиль, то в таунхаус, то в тропические курорты, то во многое другое далее по списку.

Ему, пушистому, было невдомёк: моя внутренняя сучка никогда не бывает одна, к ней постоянно приходят то вдохновение, то лень, то аппетит, то трындец. Она постоянно в толпе, и «паруса» из магазина имеют в её глазах ровно ту цену, которая указана на их ценнике, как бы они ни выглядели в её или моём воображении.

Как известно, тела притягиваются друг к другу с силой, пропорциональной массе каждого из них, и обратно пропорциональной квадрату расстояния между ними. Можно ещё проще: чем больше шкаф, тем громче грохот. Телесно я един, поэтому и падаю соответственно — один раз и навсегда. Но это лишь то, что касается тела. Принято считать, что оно всего лишь сосуд для души. Так вот, у меня вопрос. Если тела притягиваются и так далее, то, как быть с душами? Как определить их массу? И как при этом на них действует квадрат расстояния? А на меня и на моё внутреннее чудовище? А в возрасте, когда на обращение «девушка» моя внутренняя сучка красноречиво отвечает хрустом позвонков поворачивающейся шеи?

Как-то, в очередной раз возвращаясь с балкона, я вновь унюхал доносившийся с кухни запах крепкого говяжьего бульона на мозговой косточке. «Спасибо тебе, Иван-гуляка. Твои ежедневные тесты не прошли мне даром», — ритмично забилось у меня в голове, и чуть позже: «Надёжным средством приворотным у нас всегда являлся борщ». Удовлетворив своё женское, она вернулась, даже несмотря на то, что в магазин «Всё для тебя» завезли рассветы и туманы и что за время своего отсутствия она могла купить себе паруса и сама. Могла даже эти самые паруса пошить. Эх, да чего там! Она вполне могла и встать за штурвал романтичного галиота, чтобы вместе с первыми лучами торжественно и тихо полыхнуть из-за мыса алым шёлком. Уж я-то её знаю! Трусы-то на люстру она мне вешала!

Но всё это оказалось лишенным для неё всяческого смысла. Она всё равно оказалась неспособна находиться сразу в двух местах — и за штурвалом, и на берегу. Как и любая чья-то другая, моя внутренняя сучка может либо держать штурвал, либо с намокшим от росы подолом и босая встречает своего Героя. Третьего ей не дано.

«Я с тобой не разговариваю» было написано на спине её по-девичьи короткой футболки. Она и ранее не слыла монашкой, но извлечение стрел Амура из саднящего сердца для неё так и не превратилось из болезненной хирургической операции в любовную игру в «пожёстче, погорячее». Услышав мои шаги за спиной, она повернулась. «И знаешь почему?» — прочитал я на уровне её топорщащейся груди. Ура! Сегодня я кину ей в борщ три штучки гвоздики. О, да, детка! Зажги меня! Чтобы в прогнозе на завтра отныне и присно, и во веки веков было написано: «Днём будет светло, а ночью темно». Во имя отца-сперматозоида и матери-яйцеклетки. Аминь!

— Любимая, скажи что-нибудь, что заставит моё сердце прямо сейчас взять и выскочить из груди!

— Отстань, я читаю твои переписки…

В руках у неё был мой телефон. Вдруг откуда ни возьмись ниоткуда не взялось. Чудовище, живущее у меня внутри, вновь продлило аренду.

«Глоточек, моргончек,

«Сверчок», «носорожек».

Играем в реальность,

Ты мне реальность, я тебе кэш,

Ты мне реальность, я тебе кэш…»

Рысь на поле картошки

— Давай я заштопаю твоё разбитое сердце…

— Интересно, и как ты предполагаешь это сделать?

— Ну, вот смотри, лижешь его, чтобы встал, хотя бы более-менее, потом аккуратно вставляешь и…

— Боже, я и подумать не могла, что вставить кончик нитки в игольное ушко звучит так пошло. Тем более, что именно в таком контексте это сможешь преподнести мне именно ты. Знаешь, мне всегда не давали покоя списки Сэй-Сёнагон…

— Сэй-Сёнагон? Постой-ка…

— Ну да, была такая средневековая писательница, родоначальница жанра «дзуйхицу» в японской литературе.