Бесплатный фрагмент - Доктор Джон Кирби

Сказка Остина Янга для людей, выросших телом…

Все имена и события вымышлены, любые совпадения с реальными людьми и событиями случайны.

Не хочу говорить

По коридору клиники для душевнобольных шли доктор Смит и доктор Кирби. Смит был пожилым опытным доктором. Оба были одеты в белые халаты. Смит:

— Ваш метод лечения очень странный, но, надо признать, очень эффективный. В правительстве специально нанятые агенты следили за вашими пациентами и доложили, что у всех превосходная жизнь. Признаться, для меня это неожиданность. Ваши способы лечения действительно уникальные. Поэтому один из высоких чинов попросил показать вам душевнобольных людей, хотя это не ваша специфика, да и во всемирной врачебной практике они считаются неизлечимыми. Я думаю, что интерес правительства к вашей персоне неслучаен. Одна дочь высокопоставленного чиновника сильно больна. Никто не смог ей помочь. Она здесь, в этой клинике, вместе с другими неизлечимыми больными.

Кирби:

— Очень интересно.

Смит и Кирби подошли к двери одной палаты. Дверь была с бронированным стеклом. За стеклом слышались душераздирающие вопли. Потом показалась красивая женщина, но с совершенно обезумевшими глазами. Она смотрела на Смита и Кирби, желая причинить им вред, даже находясь за стеклянной дверью. Женщина оскалила свои зубы и закричала. Смит произнёс:

— Это дочь того самого высокопоставленного чиновника. Психотропные средства действуют слабо. Всё время приходится подбирать новые. Её действия совершенно не поддаются никакой логике. Кое-кто даже сказал, что она одержима, но я не верю в эти бредни. Думаю, всему есть научное объяснение.

Кирби и Смит подошли к двери другой палаты.

— Эта женщина убила своего мужа и даже пыталась убить соседей. На контакт не идёт и всё время молчит, иногда орёт.

У следующей двери палаты душевнобольных Смит произнёс:

— Тут находится самый загадочный маньяк. Он погубил около пятидесяти человек, а может и больше. Очень хитрый и изворотливый. Полиция и ФБР с трудом его вычислили, а когда поняли, что у задержанного тяжёлая форма шизофрении, отправили его к нам.

Кирби:

— Что ж, все пациенты очень интересные. Я думаю, что знаю, как им помочь…

Смит удивился сказанному Кирби:

— Очень интересен ваш метод лечения. Пройдёмте в мой кабинет.

Кирби и Смит вошли в рабочий кабинет Смита. Там их ждал человек в хорошем костюме, и Смит произнёс:

— Это специальный агент Джонс. Будет вам помогать.

---

Джонс:

— Рад знакомству, доктор Кирби. У меня широкие полномочия и возможности. Все наши ресурсы в вашем распоряжении. В первую очередь интересует лечение Оливии…

Смит:

— Это та женщина, которую мы видели в первой палате.

Кирби:

— Я думаю, что смогу ей помочь, и через месяц, максимум два она сможет покинуть стены этой клиники.

Джонс и Смит стояли в недоумении, а Кирби продолжил:

— Ничего особенного: нужно дать ей то, что она хочет, а потом я начну с ней работать.

Джонс:

— Что вы имеете в виду, Кирби?

Кирби:

— Нужно выделить просторную комнату с манекенами женщин и мужчин, и чтобы все манекены были изысканно одеты. Несколько манекенов должны сидеть за столом, а остальные — стоять рядом. Перед входной дверью нужно поставить небольшой столик, на него положить бейсбольную биту и каждый день провожать Оливию в эту комнату, давая ей возможность выпустить весь свой гнев на эти манекены. Когда она покинет комнату, нужно всё привести в порядок: и манекены, и одежду. Так продолжать каждый день, переставляя манекены на новые места, меняя им позы.

Джонс и Смит задумались, потом Смит произнёс:

— Очень интересно. В этом что-то есть…

Джонс:

— Я всё устрою. Завтра хорошо одетые манекены привезут в клинику.

Кирби:

— Ещё не помешает поставить пару видеокамер и записывать видео. По приезде я их посмотрю.

Джонс:

— Без проблем, Кирби. Я всё сделаю.

Джонс продолжил, глядя на Смита:

— Доктор Смит, можете выделить комнату в этой клинике?

Смит:

— Конечно, у нас пустует просторная палата под номером 213.

Смит достал из своего шкафа медицинскую карту Оливии и передал Кирби:

— Это карта Оливии. Там не всё так однозначно. Часть медицинской карты стёрта.

Кирби взял медицинскую карту, присел в кресло и спросил:

— А кем работала Оливия?

Джонс:

— Она была председателем совета директоров большого концерна.

Кирби:

— Известно, что с ней произошло до того момента, как она попала в клинику?

Джонс:

— Этого выяснить не удалось. За помощью обратился её муж, заявив, что она обезумела.

— Очень интересно, — произнёс Кирби и стал внимательно изучать медицинскую карту.

Джонс:

— Я вас оставлю. Займусь приобретением манекенов и одежды к ним.

Джонс вышел из кабинета Смита.

В этот момент зазвонил мобильный телефон Кирби. Он взял трубку — это была его секретарь Джессика.

— Привет, Джессика!

Джессика:

— Доброго дня, доктор Кирби! Надеюсь, я не помешала. У меня есть срочный клиент. Я бы вас не беспокоила, но они предложили такую сумму, что я не смогла отказать. Насколько мне известно, это какая-то поп-дива. Обязательное условие — хранить её обращение в нашу клинику в тайне. Они настаивали, чтобы вы приехали к ним, но я их убедила, что лучше прийти на приём.

Кирби:

— Что ж, я буду в городе в понедельник. Можно записать её на приём в десять.

---

Джессика:

— Отлично! Это очень важный клиент для нас, а сумма вознаграждения просто гигантская. Я запишу её на десять. Спасибо, доктор! Хороших вам выходных, — произнесла девушка и положила трубку.

Кирби вернулся в свою клинику, вошёл в кабинет. На его рабочем столе лежала медицинская карта пациента под вымышленным именем, записанного на десять часов. Доктор внимательно изучил карту и решил надеть белый костюм с красным галстуком. Белых очков не было, и он надел чёрные круглой формы. Потом присел за стол и стал терпеливо ждать пациента.

Перед клиникой доктора Кирби остановились два чёрных внедорожника. Из первого автомобиля вышли четыре телохранителя в дорогих костюмах и чёрных очках. Один подошёл ко второй машине и открыл дверь. Из автомобиля вышла девушка в чёрных очках, закрывая своё лицо большим шарфом, надетым на голову. Она была в белой блузке и обтягивающих брюках, а в руке держала небольшую сумочку. На ресепшене их встретили и проводили до кабинета доктора. Два телохранителя остались на ресепшене, а двое других пошли вместе с ней до кабинета доктора Кирби, встав возле входной двери как статуи.

Девушка вошла в кабинет к доктору и сняла очки, осматриваясь по сторонам. Её удивило отсутствие цвета в кабинете — даже сам доктор был в белом костюме. Девушке показался загадочным вид доктора, а её взгляд привлёк только красный галстук, и она произнесла:

— Доброго дня, доктор! Я Келли. Мне посоветовали к вам обратиться. Я уже общалась с другими психологами, но безрезультатно.

Доктор:

— Доброго дня! Чем могу помочь?

Келли уселась в удобное кресло и заявила:

— Я не хочу говорить с людьми: они меня раздражают, а некоторые просто бесят. Особенно поклонники. Когда я их вижу, у меня появляются приступы тошноты.

Доктор, немного подумав:

— Могу предложить радикальный инновационный курс лечения. Ещё никому не понадобилась повторная терапия.

Келли:

— А в чём смысл этой терапии?

Доктор:

— Ничего особенного. Нужно выпить таблетку и снять дом на неделю в этом городе. Через неделю придёте на приём, чтобы понять ход лечения. Ещё нужно подписать согласие на экспериментальный курс лечения.

Келли:

— Это не психотропное средство?

Доктор:

— Нет. Я изучил вашу медицинскую карту и не вижу противопоказаний. Всё будет в лучшем виде. Можете мне поверить.

Келли:

— Хорошо, давайте попробуем. Я уже устала ходить к разным психологам.

Доктор вручил листок, на котором были прописаны согласие на экспериментальный курс лечения и отказ от предъявления иска в случае неудачного курса лечения. Келли, не глядя на листок, подписала его и вернула доктору. Доктор достал маленький бутылёчек с таблеткой, налил в стакан воды и поставил всё это на стол перед Келли.

Доктор:

— Таблетку нужно выпить при мне.

Келли проглотила таблетку, долго запивая водой.

Доктор:

— Буду ждать вас через неделю.

Келли:

— Хорошо. До свидания, доктор.

Келли вышла из кабинета. Её сопроводили телохранители, и кортеж из двух автомобилей уехал.

Келли вместе с охраной въехала в снятую виллу — большой трёхэтажный дом. Она любила жить на широкую ногу и ни в чём себе не отказывала. В доме уже ждали нанятые слуги, а возле каждой двери стоял охранник. Келли решила надеть купальник, поплавать в бассейне и немного позагорать, но зазвонил мобильник. Келли взяла трубку — это была её агент Кэтрин:

— Здравствуй, Кэтрин!

---

Кэтрин:

— Доброго дня, Келли! Как прошёл приём у доктора?

Келли:

— Ничего непонятно. Он говорил про какой-то инновационный курс, но в чём он заключается, я так и не поняла. Я выпила таблетку и ушла. Приду на приём через неделю.

Кэтрин:

— Очень интересно. По рекомендациям это самый востребованный доктор. Говорят, что он смог помочь всем, кто к нему приходил. Когда я наводила справки, пообщалась с одним его бывшим пациентом Мартином. Он очень тепло отзывался о докторе Кирби и сказал, что его методы очень радикальные, странные, но эффективные; а после курса лечения он даже получил повышение…

Келли начала замечать, что ей стало сложно говорить, и она прошептала в трубку телефона:

— Посмо… им… уш-ф.

Кэтрин:

— Что? Я тебя не поняла.

У Келли стал заплетаться язык, она осознала, что не может выговорить ни слова, и бросила трубку. Затем написала в мессенджере короткое сообщение для Кэтрин:

— Я не могу говорить…

Кэтрин:

— Ты не одна?

Келли:

— Не в этом дело. Я совсем не могу говорить, будто стала немой. Не понимаю, что со мной происходит.

Кэтрин:

— У тебя гастроли через месяц… Я приеду к тебе, как будет такая возможность. Никто не должен знать, что ты не можешь говорить. Старайся держаться отстранённо или лучше напиши записку охране и прислуге, что болит горло и говорить пока не будешь…

Келли:

— Так и поступлю. Приезжай скорей.

Она встала перед зеркалом и начала тренировать вестибулярный аппарат, но ей это не помогло. Келли старалась произнести слово, но вместо этого из уст выходили мычание и шипение. Только сейчас до Келли дошло, что её голос — это её жизнь! Без голоса она никому не нужна. Страх и отчаяние охватили её ум, и девушка легла на просторную кровать, рыдая, не понимая, что происходит.

Наступил вечер, служанка постучалась в дверь, приглашая ужинать. Келли вручила ей короткую записку.

— Я проинформирую охрану, — сказала служанка и удалилась из спальни.

Взяв себя в руки, Келли спустилась в столовую ужинать, стараясь делать вид, что ничего не происходит, а она просто отдыхает. Вернувшись в спальню, девушка стала осмысливать свою жизнь, как она в один миг стала знаменитой. Вспомнила первое успешное выступление. Море поклонников и цветы. Как она была счастлива в тот момент. Ей тогда очень нравилось раздавать автографы и ловить на себе восхищённые взгляды своих фанатов. Она так долго мечтала о славе, и это произошло. С такими мыслями она не заметила, как заснула.

На следующий день, сидя в удобном кресле на балконе, Келли увидела, как один из охранников мило беседует со служанкой. Оба засмеялись. Келли подумала, как всё-таки хорошо общаться с людьми, радоваться и дарить внимание. Она спросила себя, почему её раздражают поклонники, ведь так было не всегда. И тут Келли поняла, что проблема не в фанатах, а в ней самой. Ей просто надоели одни и те же лица, одна и та же жизнь на гастролях, в номерах комфортабельных отелей; навязчивые ухажёры. Каждый её день был похож на предыдущий, и Келли даже не заметила, что пролетело уже пять лет, как она стала знаменитой. Это однообразие отразилось на её восприятии действительности, и девушке захотелось уединения, смены ритма жизни, но бросить гастроли она не могла. Раньше Келли не задумывалась об этом. «Теперь много времени, чтобы пересмотреть свои жизненные приоритеты», — размышляла она. Келли зашла в свою спальню и встала перед зеркалом. Девушка очень много времени проводила перед ним, тренировалась, красилась, и теперь, глядя в зеркало, спросила себя: «Кто я?»

«Без голоса — никто!» — ответила она себе. В этот момент на телефон Келли пришло сообщение от Кэтрин: «Я смогла купить билет на самолёт до Чикаго только на субботу. Я тут подумала, может, всё это от той таблетки, что дал тебе доктор?» Келли задумалась и ответила в мессенджере: «Разве такое может быть?» Кэтрин: «Мне кажется, в наше время уже всё возможно». Келли не верилось, что это из-за таблетки доктора. Она думала, потеря речи связана с какой-либо болезнью, и ждала приезда Кэтрин, чтобы вместе обратиться в клинику. Келли написала: «Наверное, это какая-то болезнь. Как приедешь, обратимся в какую-нибудь клинику». Кэтрин: «Хорошо. Я пока наведу справки, какие клиники есть поблизости». Келли: «Отлично. Буду ждать».

Прошло шесть дней, как Келли стала немой. Она хотела уединения и получила, думалось ей. Девушка вышла на балкон. Ей захотелось с кем-нибудь поговорить. Жизнь немой казалась пустой, без эмоций. Келли поняла, как важно общаться с людьми. Получать и дарить внимание и приятные эмоции. Она так соскучилась по простому человеческому общению. Приехала Кэтрин и сразу же зашла в спальню к Келли. Они обнялись и заплакали. Кэтрин:

— Я навела справки. Тут есть хорошая клиника. Можем поехать завтра.

Келли написала в мессенджере: «Завтра мне нужно на приём к доктору Кирби».

Кэтрин:

— Что ты будешь делать у него на приёме, если не можешь говорить?

Келли сама не заметила, как произнесла:

— Я обещала! А я всегда выполняю свои обещания.

У Кэтрин округлились глаза, а Келли осознала, что может говорить. Обе обрадовались, Кэтрин даже заплакала. Потом успокоилась и произнесла:

— Слава богу! Я так переживала. Гастроли можно не отменять.

Келли:

— Кэтрин, так здорово просто с кем-то поговорить! Я очень рада, что речь вернулась. Наверное, это и есть инновационный курс доктора Кирби?

Кэтрин:

— А он тебе помог или нет?

Келли:

— Знаешь, Кэтрин, да! Я переосмыслила свою жизнь и поняла, почему у меня возникло такое отношение к поклонникам, да и вообще ко всем людям. Теперь я буду жить по-другому. Я так рада!

Келли стала петь и кружиться в комнате, не скрывая своей радости. Её красивый голос был слышен даже на улице.

На следующий день Келли вошла в кабинет к доктору Кирби, улыбаясь:

— Здравствуйте, доктор Кирби!

Девушка удивилась ярко-красному костюму доктора, и снова вид Кирби был для неё загадочным. Ей было любопытно, почему доктор одевается в костюмы разных цветов, но спрашивать она не стала.

Доктор:

— Доброго дня, Келли! Как прошёл курс лечения?

Он поставил на стол бутылёчек с таблеткой и стакан воды и спросил:

— Вам нужен повторный курс лечения?

Келли, глядя на бутылёчек с таблеткой:

— Нет, доктор. Я поняла, почему у меня сложилось такое отношение к людям и поклонникам. Я очень благодарна вам за опыт. Теперь я буду жить по-другому: общаться с людьми, дарить им своё внимание. Мне это нравится больше всего.

Доктор:

— Отлично! Ещё никому не понадобилась повторная терапия за всё время моей практики.

Келли:

— У вас действительно передовой курс лечения. Очень неожиданно. Такая встряска очень полезна, и, признаться, мне именно этого и не хватало. Я жила в рутине постоянных гастролей. Даже подумать о жизни времени и настроения не было. Я очень рада, что обратилась к вам. Я дам лучшие рекомендации своим коллегам и знакомым. Спасибо вам, доктор Джон Кирби!

Доктор:

— Очень рад, Келли, что смог вам помочь.

Келли:

— Через месяц будет большая вечеринка в моём доме. Я бы очень хотела видеть вас среди своих гостей!

Доктор:

— Что ж, я, пожалуй, соглашусь. Буду рад присутствовать на вашей вечеринке.

Келли обрадовалась:

— Отлично! Приглашение вышлет мой агент. Буду вас ждать, доктор.

Келли улыбнулась, и Кирби увидел искреннюю радость на её лице. Девушка попрощалась с доктором и счастливая вышла из кабинета, ведь перед ней была совершенно другая жизнь…

Оливия

Кирби вернулся в клинику для душевнобольных и вошёл в специально оборудованный кабинет. Там его ждали доктор Смит и специальный агент Джонс. Кирби стал просматривать видеозаписи с Оливией, а Смит доложил:

— В первый день, когда мы её проводили в эту палату с манекенами, она жутко сопротивлялась: даже умудрилась укусить одного санитара. Её с трудом затащили в палату, быстро сняли смирительную рубашку и закрыли дверь. Она долго кричала, потом заметила манекены и биту. Взяла биту и била по этим манекенам со всей силы. Несколько манекенов настолько испорчены, что пришлось их выкинуть. В последующие дни она уже не сопротивлялась, даже наоборот: сама хотела войти в эту палату с манекенами. Так продолжалось восемь дней. Сейчас, кажется, её порыв поугас. Нет того энтузиазма, что был раньше.

Кирби:

— Отлично! Теперь, когда она выйдет из палаты с манекенами, ничего не убирайте. Оставьте всё как было! На стол нужно поставить настоящие фрукты и конфеты. Чай, сок и бутылку красного вина. Обязательно бокалы к вину.

Джонс:

— Кирби, мне любопытно. Для чего манекены, фрукты и зачем оставлять всё как было?

Кирби:

— Понимаете, Джонс, у всех тяжелобольных людей есть мимолётные моменты в их жизни, когда они осознают себя и находятся в здравии, как мы с вами. Наша задача — поймать этот момент у Оливии и зацепиться за него. У здоровых людей, напротив, бывают приступы помутнения рассудка. Нам надо вывести её сознание на свет.

Джонс сильно удивился, а Смит произнёс:

— Очень интересно. Я встречал у пациентов проблески сознания, но не получалось зацепиться.

На следующий день Оливия в привычном для себя ритме вошла в палату с манекенами, взяла биту и обомлела. Все манекены лежали на полу избитые, а на столе было много фруктов, конфет и даже вино. Остолбенев от увиденного, она бросила биту, расхаживая по палате и осматривая манекены. Потом стала поднимать и рассаживать манекены за стол, приводить их в порядок. За Оливией в монитор наблюдали Кирби, Смит и Джонс.

Кирби:

— Вот и мой выход. Я пойду к ней в палату.

Джонс:

— Вы уверены? Это не опасно? У неё бита.

Кирби:

— Думаю, что не опасно. Сейчас у неё проблеск сознания, и мне надо ухватить этот момент.

---

Джонс:

— Я буду дежурить у двери вместе с санитарами. Если что, кричите.

Кирби, выходя из кабинета:

— Хорошо.

Кирби вошёл в палату к Оливии. Она сидела за столом вместе с манекенами и ела виноград. Кирби подошёл к столу таким образом, чтобы Оливия его увидела, и произнёс:

— Сегодня прекрасный день, не находите, Оливия? Я доктор Джон Кирби. Меня нанял ваш отец. Можно присесть рядом с вами?

Оливия посмотрела на Кирби и после паузы сказала:

— Да, присаживайтесь.

Кирби присел за стол, попробовал виноград и сказал:

— Этот виноград очень вкусный.

Оливия:

— Я тоже люблю виноград.

Кирби:

— Вам может показаться очень странным, но я намерен предложить вам новую жизнь за стенами этой клиники. Жизнь в домике у озера.

Оливия перестала есть, а в её глазах появилась надежда:

— Я бы хотела жить в домике у озера.

Кирби:

— Прекрасно! Вам нужно лишь выпить таблетку. Вы всё забудете, но только на одну неделю.

Оливия начала нервничать: её часто пичкали таблетками, которые она не хотела пить. Доктор поставил на стол бутылёчек с таблеткой.

Кирби:

— Это ваш шанс, Оливия!

Женщина долго смотрела то на доктора, то на таблетку — потом проглотила её, запив соком.

Кирби:

— Отлично, Оливия! У вас всё получится. Я в этом уверен.

Через несколько минут ей захотелось спать, она положила голову на стол и заснула.

Оливия спала, лёжа на скамейке какой-то автобусной остановки. Туда же подошла молодая ярко накрашенная девушка в чёрной кожаной куртке и обтягивающих джинсах, так подчёркивающих её фигуру. Эта девушка заметила лежащую женщину, но не придала значения: мало ли кто может спать на скамейке. К Оливии подошёл какой-то старик, стал ей что-то говорить и щупать руками. Она была молодой и красивой женщиной с прекрасной фигурой. Оливия проснулась и увидела старика. Девушка в джинсах не выдержала:

— Ты что её лапаешь? Убрал свои клешни!

Старик стал извиняться:

— Я только хотел убедиться, что всё в порядке.

Девушка:

— Ага, убедиться, а сам давай лапать груди.

---

Старик:

— Я проверял, дышит она или нет.

Девушка:

— Вали отсюда, пока полицию не вызвала.

Старик, что-то бормоча, поспешил скрыться из виду. Оливия присела на скамейку, не понимая, где она находится и что происходит.

Девушка:

— С тобой всё в порядке? Может, вызвать помощь? Я Грейс.

Оливия посмотрела на Грейс и сказала:

— Я не помню, как меня зовут и что я здесь делаю.

Грейс:

— Ничего себе. Видимо, сильно загуляла, раз память отшибло. Но на пьянчужку ты не похожа. По твоему прикиду можно сказать, что ты далеко не бедная. У тебя дорогие сумочка и платье. Я это точно знаю. Может, у тебя есть документы?

Оливия взяла небольшую сумочку (видимо, свою) и стала в ней копаться, но ничего из документов там не было.

Грейс:

— Ладно, пошли со мной. Переночуешь у меня. Я тут неподалёку снимаю квартиру. Может, вспомнишь, кто ты. Автобуса, видимо, не дождёмся, пойдем пешком — тут пятнадцать минут ходьбы.

Оливия и Грейс медленно пошли по улице, и Грейс спросила:

— А что последнее ты помнишь?

Оливия, подумав, сказала:

— Абсолютно ничего, память — как чистый лист. В каком я городе?

— Добро пожаловать в Лонг-Бич, — произнесла Грейс, улыбаясь, затем добавила: — Без имени сложно жить, давай назовём тебя Эмили. Тебе это имя очень подходит.

Оливия:

— Хорошо, Эмили так Эмили. Мне тоже нравится это имя.

Оливия, после паузы:

— Может, обратиться в полицию? Там точно установят, кто я.

Грейс:

— Там работают одни мужики, а они ещё те козлы. Ненавижу мужиков: от них одни проблемы. Вот бы жить в женском мире без них.

Оливия удивилась высказыванию Грейс и поняла, что с мужчинами у той всё плачевно.

Оливия:

— Что, был неудачный опыт?

Грейс:

— Ха! Неудачный — ещё мягко сказано. Я рано сбежала из дома. Жила с одним козлом. Думала: вот моё счастье! — и, представляешь, застукала его с моей лучшей подругой. Теперь нет ни подруги, ни этого козла. Я ушла, перебралась в этот город. Работаю официанткой.

Оливия:

— Бывает же такое. Я уверена, что своего мужчину ты ещё не встретила, но обязательно встретишь. Не все же мужчины одинаковые.

Грейс:

— Ха, можно подумать, ты помнишь.

Обе рассмеялись.

Оливия:

— Я не помню, но знаю точно, что все люди разные.

Грейс:

— Не бери в голову. Это мои тараканы, и я к ним привыкла, даже скучно без них.

Обе снова рассмеялись, и Грейс продолжила:

— Мужики все одинаковые, что ни говори: лишь бы пощупать или по попе шлёпнуть. Даже тот мерзкий старикашка всё лапал твои груди. Еле ходит, а всё туда же. Вот козлина.

Оливия:

— Спасибо, что прогнала его.

Грейс:

— Терпеть не могу мужиков, у них на уме всегда одно и то же.

Грейс и Оливия вошли в однокомнатную квартиру.

Грейс:

— Располагайся. Если хочешь, можешь сходить в душ.

Оливия:

— Не откажусь.

Помывшись, Оливия в халате сидела на кухне вместе с Грейс и ела пиццу.

Грейс:

— У меня есть бельё, новое. Думаю, тебе будет впору.

Оливия, озадаченно: