Бесплатный фрагмент - Девочка с последней страницы

Посвящаю книгу тем, кто имеет благие идеи, но боится их осуществить; всем, кто помогал, принимал, поддерживал в трудные и счастливые дни моей жизни.

Глава первая. Газета

«Надо же, какое лицо, — отметила я, вглядываясь в портрет и погружаясь в раздумья, — глаза большие, словно вишни… Какая она красивая… и почему оказалась там?..» С фотографии на последней странице газеты, которую храню до сих пор, на меня смотрела маленькая девочка: губы сжаты, взгляд серьёзный, сосредоточенный и невероятно грустный — он тронул меня и притянул как магнит…

***

Шёл две тысячи десятый год. В то время мы жили в одном из южных районов Санкт-Петербурга. Я занималась домашним хозяйством, так как младшей дочери только исполнился год, а две старшие девочки учились в школе.

Однажды в действительно прекрасный майский день, который изменил не только мою жизнь, и с которого, собственно говоря, началась вся эта история, ко мне подошла мама и протянула газету из почтового ящика. Это была местная газета. Выпускалась она раз в месяц, освещала новости и факты, содержала много статей. Мы ждали каждый выпуск и просматривали материалы с интересом. И в этот раз я взяла в руки шероховатые листы в предвкушении, что они привлекут моё внимание информацией о текущих событиях разного рода.

На последней полосе год назад открылась новая рубрика «И мама меня непременно найдёт». В ней публиковались фотографии деток из Дома ребёнка, который находился в соседнем дворе.

— Вот, посмотри. На кого из детей ты обратила бы внимание? Кто тебе из них понравится? — спросила мама, помогая быстрее перевернуть страницу.

Фотографий в том номере было восемь. А сколько их печаталось из номера в номер! За каждой — своя судьба, своя трагедия. Все детки хорошие. Всем нужна семья. Всех жаль… Я, затаив дыхание, рассматривала чёрно-белые фотографии. Про каждого малыша было написано с душой, чтобы тёплыми словами привлечь внимание взрослых и тронуть чьё-то сердце.

Дойдя до последней фотографии, остановилась. Можно даже сказать, замерла. К удивлению, не могла оторвать взгляд от одной девочки. На меня смотрели грустные глаза. «Александра, 10 месяцев…» — прочитала я подпись под фото и несколько добрых слов…

Через мою жизнь прошло много детей. Закончив педагогическое училище, работала учителем в школе, в детском саду — воспитателем, сталкивалась с разными характерами, лицами. Но, увидев именно этого ребёнка, со мной произошло что-то необъяснимое. Как говорят, «что-то щёлкнуло» внутри. И в один миг я потеряла покой.

— Вот эта девочка, — показала на Сашу.

— Я тоже её отметила. Лицо необыкновенное, — согласилась мама и ушла в свою комнату.

Отложив газету, я погрузилась в семейные заботы. Вскоре заметила, что моя голова занята этой девочкой. Полностью занята. Ну надо же так! В мыслях стоит её образ: задумчивое лицо с большими глазами-вишнями. Вот верите или нет, но я ощутила с ней какую-то невидимую связь, похожую на магическое воздействие. Говорят, что мы в прошлой жизни были другими людьми. Может, даже встречались друг с другом. А если это правда? Кто знает…

Вновь беру в руки газету, словно что-то притягивает меня. Ещё и волнение какое-то непонятное появилось. Многие ощущения, которые охватили в тот день, даже и сейчас не могу объяснить словами. Возвращалась к девочке снова и снова…

***

К вечеру собрались все мои домочадцы — кто с учёбы, кто с работы…

— Посмотри на эти фотографии, — протянула газету мужу, — на кого из детей ты обратил бы внимание?

— Вот на этого ребёнка, — после долгого просмотра страницы произнёс он и показал на Сашу.

Совпадение меня поразило. И в какой-то степени обрадовало.

— Мне тоже она понравилась. А как ты думаешь, почему её там оставили?

— Ну по лицу трудно определить. Мы же не знаем, какая история за этим стоит. Может, родители погибли. Может быть, у неё что-то со здоровьем, кто знает… А девочка, да, красивая. Жаль, конечно. Да всех их жаль…

Глава вторая. Раздумья

Все разошлись по комнатам, занялись своими привычными делами… А лицо малышки не оставляло меня. Я не спала всю ночь, думая о ней и задаваясь вопросами: «Где её родители? Что произошло? Почему она там оказалась? И почему ещё никто не взял её в семью, если она такая красивая?»

Многое можно прочитать по человеческому лицу. Видно, что Саша — девочка смышлёная, взгляд сосредоточенный и умный. А если у неё что-то со здоровьем, то что именно?

Моя голова начала преподносить сюрпризы. Казалось, я слышу тихий голос, который настоятельно просит: «Возьми меня… Забери меня…» Даже возникло странное чувство, будто это Я её там оставила.

«Боже мой! Да что ж такое-то! Что со мной происходит? — ночные мысли просто захватили меня. — Почему этот ребёнок настолько сильно и моментально проник в моё нутро, подействовал с первого взгляда, что я потеряла покой, сон, не могу думать ни о чём, кроме этого? Никогда со мной такого раньше не случалось!»

***

Шли дни. Душа моя не успокаивалась, и я не узнавала себя. Саша продолжала сниться по ночам, в голове как будто звучал её голос. Нет, я не сходила с ума. Но что-то не поддающееся тогда объяснению начало происходить. Мало того, меня озарила совершенно невероятная и неожиданно смелая идея — взять этого ребёнка себе. Забрать её оттуда. И на самом деле появилось ощущение, будто она — моя девочка! «Господи! — удивлялась я, — откуда у меня такие мысли?!» Своим душевным беспокойством ни с кем дома не делилась, переживала молча. Потому что для начала хотела сама в себе разобраться и понять происходящие со мной перемены…

***

Я росла единственным ребёнком в семье, может быть, поэтому всегда хотела иметь семью большую, весёлую, дружную. Мечту осуществила — родила троих дочерей. Жили мы нормально, не лучше и не хуже других, дни текли размеренно и устоявшись. Но нежданно-негаданно стали возникать неведомые ранее и поразительные мысли, а затем и появилось желание действовать. Почему, зачем — пока не могла объяснить. В голове вдруг созрел дерзкий план: «А схожу-ка я в этот Дом ребёнка, покажу газету, фотографию и что-то попробую разузнать про эту девочку». В таких учреждениях мне бывать не доводилось, поэтому не представляла, к кому там обратиться, как разговаривать, что спрашивать, а ответят ли мне? Да и пустят ли вообще?! Но храбрость взяла верх: «Пойду, а там будь что будет, по ходу дела соображу, что сказать».

Глава третья. Первые попытки

О своих намерениях родным не сообщила. Сделав с утра повседневные дела, собрала мысли в кучу, насколько это было возможным, взяла заветную газету и решительно пошла. Пошла, сама не зная, что даст мне этот поход, что узнаю и чем успокою душу.

Должна отметить: с того момента, казалось, что-то посылало в мою голову неожиданные озарения и давало команды к действию. Может, это звучит странно, но я чувствовала: меня кто-то словно толкает в спину, направляет, ведёт вперёд, будто я не одна.

С огромным волнением подошла к калитке — она была закрыта. К счастью, из дверей вышла женщина и направилась в мою сторону. Я поняла, что это сотрудница Дома ребёнка, обратилась к ней и решила завязать разговор. Показав газету, спросила, с кем могу поговорить на эту тему. Она любезно ответила, что лучше разговаривать с главным врачом, но его сейчас нет, посоветовала мне подойти завтра и пошла своей дорогой. Её вежливость немного утихомирила моё волнение, которое старательно скрывалось. «Хорошо, приду завтра», — с надеждой подумала я и, крикнув ей вслед радостное «Большое спасибо!», повернула в сторону дома.

На следующее утро вновь устремилась к своей цели. Калитку мне открыли, в помещение пустили. Пока главный врач была занята, мне любезно предложили подождать в коридоре на первом этаже.

Я робко села на диванчик. Пытаясь сосредоточиться, выстраивала план вопросов, подготовленных дома. Меня охватила дрожь. Сердце с каждым ударом колотилось сильнее, его биение ощущалось даже в голове и, казалось, было слышно вокруг. Мысли кружились беспорядочным роем. Но я старалась держать себя в руках. Тут ко мне подошла пожилая сотрудница этого учреждения и присела рядом. Ей было любопытно, кто я и зачем пришла. Показав газету, я в двух словах объяснила, что хочу поговорить по поводу этой девочки.

— А вы ей родственница? — осторожно спросила женщина.

— Нет. Я ей никто.

— У вас, наверно, нет своих деток? — сочувственно наклонилась она ко мне.

— Есть. Трое.

В глазах собеседницы я прочитала удивление и множество вопросов.

— Она девочка хорошая, — с грустью в голосе открылась женщина, глядя на фото Саши, — и с головой у неё всё в порядке, нам всем её так жалко. Найти бы ей хорошую семью. Не должна она здесь находиться…

***

Наконец меня пригласили к главному врачу, и моя собеседница откланялась.

В кабинеты директора школы или заведующего детским садом я входила по работе много раз и без страха. Поэтому надеялась на свой опыт, на тактичность и умение вести разговоры с официальными лицами. Да и просто на то, что руководитель такого учреждения не может быть неприятным человеком, и мы обязательно должны прийти к взаимопониманию.

Но тут совсем другое место: не школа, не садик. Сложное место. И здесь совсем другая жизнь.

Женщина средних лет в белом халате встретила меня дружелюбными словами «Проходите, пожалуйста!», чем сразу расположила к себе. Жестом руки предложила сесть поближе к длинному столу и спросила о причине моего прихода.

Красивый белый тюль на приоткрытом окне развевался от лёгких дуновений весеннего ветра, птицы щебетали наперебой, и настроение в кабинете из-за этого казалось не таким строго официальным.

Разворачивая газету, которую не выпускала из рук несколько дней, я сообщила, что заинтересовалась девочкой, которая у них находится, и показала фото.

— Вы уже были в органах опеки? — спокойно спросила главный врач.

— Нет. Я не знала, с чего начинать и к кому обратиться, поэтому решила прийти сразу к вам.

— Поймите, мы не можем разглашать сведения о детях. Мало ли, кто пришёл и с какими намерениями… Если вы хотите что-то конкретное узнать о ребёнке, нужно сначала получить разрешение от органов опеки, с ним и приходите.

Мне нравилось, как шёл разговор: размеренно, по-доброму. Главврач действовала по инструкции — не сообщала лишних сведений. Она вежливо задавала вопросы, вникала в мои, неспешно отвечала приятным голосом. Поинтересовалась образованием, работой и адресом проживания. Обстановка располагала к благоприятному, даже душевному ведению диалога. И моя скованность постепенно исчезала. Я узнала, что фото для газеты сделано давно, и сейчас Саше год и три месяца. Они с моей младшей дочерью оказались одного возраста, обе «зимние».

— Хорошо, приду с разрешением, — с уже меньшим напряжением ответила врачу. А дальше неожиданно выпалила:

— Я хотела бы взять эту девочку к себе в семью.

— У вас нет своих детей?

— Есть. У меня их трое. Три дочки, — ответила с улыбкой.

Тут я увидела неподдельное изумление врача:

— Трое детей? И ещё хотите взять?

— Да, — голос мой был спокойный и твёрдый. — Я обязательно приду и принесу вам разрешение, только не отдавайте мою девочку никому. Я её заберу. Это моя девочка!

Таких слов не ожидала услышать не только главный врач, но даже я от себя. И с каждым днём не узнавала себя всё больше и больше.

Глава четвёртая. Смелое решение

Возвращалась домой, не глядя по сторонам и не чуя ног, вся в себе под сильным впечатлением от беседы… У подъезда, греясь на солнышке, стояла мама и дышала тёплым весенним воздухом. Видимо, она заметила моё необычное состояние — смесь возбуждения, сосредоточенности, озабоченности чем-то — и спросила, откуда я такая иду.

— Мам, не представляешь, куда я сейчас ходила, — и после паузы добавила: — В детский дом.

— В детский дом? — с недоумением спросила мама. — Зачем?

— Помнишь, ты мне газету дала? Так вот с неё всё и началось! — немного помедлив и набираясь смелости, продолжила: — Я решила узнать про эту девочку. Думаю о ней днём и ночью с того самого дня. Места себе не нахожу! Мам, я хочу её забрать, — отчеканила я и ощутила лёгкость от того, что открыла свою душу…

Мама просто онемела. Представляю, какой это был для неё шок — услышать такое. Она не смогла ничего ответить, лишь слегка улыбнулась. Видимо, понимала, что для меня это не каприз, не легкомыслие, ведь такими вещами не шутят.

Придя домой, мы с мамой больше эту тему пока не обсуждали.

***

Вечером я всё же решила поговорить с мужем, должна была открыться. Тихонько подошла к нему:

— Помнишь, я тебе девочку показывала из газеты?

— Да, помню.

— Так вот. Я ходила сегодня в этот детский дом, чтобы узнать про неё.

Наблюдая за его реакцией, поведала обо всех новых мыслях, необычных чувствах, странных ощущениях… О том, насколько для меня это оказалось серьёзным. О том, что додумалась даже её забрать. К нам. В семью. Дать ребёнку дом и всё, что с этим связано. Говорила тихо, муж внимательно слушал, и я заметила, что отнёсся к моим словам с пониманием… После своих размышлений в недолгом молчании, ответил:

— Лена, ты знаешь, это, наверно, не один из самых главных, а самый главный поступок, который человек может сделать в своей жизни.

И после некоторого раздумья продолжил:

— Но ты же её ещё не видела. Сходи, посмотри, выясни всё, и тогда уже будем думать и что-то решать.

Слова про «самый главный поступок» оказались для меня стартом, пусковым механизмом, я поняла, что нахожусь на правильном пути, и на душе стало значительно легче.

Глава пятая. Долгожданная встреча

Через несколько дней я уже стояла на пороге Дома ребёнка с разрешением из органов опеки и морально подготовила себя ко встрече с «виновницей» незнакомого мне ранее внутреннего состояния. Подходя к кабинету главного врача, заметила, что в коридоре столпилось несколько сотрудников. Видимо, весть о том, что их Сашей заинтересовались, разлетелась моментально, и мой приход стал для всех настоящим событием… А часты ли вообще у них такие события?

Меня так же любезно, как и в первый раз, пригласили в кабинет, где помимо главного врача были еще какие-то люди. По их поведению я почувствовала к себе хорошее расположение. Правильно говорят: какой начальник, такие и подчинённые… Главврач попросила одну женщину привести из группы Сашу. Моё волнение стало нарастать. Я села за тот же длинный стол и с нетерпением ждала увидеть ребёнка, из-за которого потеряла покой.

***

Через несколько минут дверь открылась и вошла девочка — такая маленькая, в платьице, в белых сандаликах. Кстати, эти сандалики у нас хранятся по сей день… Одной рукой она держалась за нянечку, другой — крепко прижимала к себе зелёную ёлочку, которую используют в автомобилях для ароматизации. Наверно, с такой игрушкой ей было не страшно.

До сих пор помню всё до мельчайших подробностей. На большом столе быстро расстелили детское байковое одеялко и усадили на него эту «куклу».

«Господи, какая маленькая», — подумала я, подходя к ней, сложив руки на груди. Стала её рассматривать, не отрывая взгляда: светло-русые волнистые волосы, большие карие глаза, длиннющие ресницы, брови ниточкой, губки бантиком, тонкие черты лица — красавица, да и только! Не было слов, я просто онемела. Лишь сильнейшие эмоции захватили меня. Я влюбилась в неё с первого взгляда. А она послушно сидела, хлопала глазками и боязливо следила за присутствующими.

Главный врач открыла некоторые серьёзные особенности здоровья девочки: порок сердца и, что я сама увидела, инвалидность по ортопедии. Врождённый диагноз: эктродактилия. У малышки на обеих ручках было лишь по одному пальцу. Тут со своими чувствами я не совладала: прослезилась и не могла произнести ни слова. Мне стало её настолько жаль. Хотелось взять на руки, сжать в объятиях и больше никогда не отпускать…

— Да мы и сами уже над ней наплакались, — вздохнув, призналась медсестра, видя моё расстроенное состояние, — хорошая девочка, по неврологии отклонений нет, с психикой всё в порядке, будет жалко, если так и останется здесь.

Я не могла успокоиться. Переживания захлестнули и с избытком читались на моём лице.

Малышку увели. Я понемногу стала приходить в себя. Очень нелегко мне это далось, скажу вам. Первое впечатление оказалось сильным и незабываемым потрясением. Мы ещё немного пообщались с главным врачом, и меня любезно проводили до дверей со словами: «Ну, думайте…»

***

Конечно, было над чем задуматься. Своих трое, Саша оказалась на инвалидности. Но только одно я поняла точно: после этой встречи я теперь не смогу её забыть. И если уж появились такие мысли в моей голове, которые дальше превратились в желания, а желания привели к действиям, значит, всё это неспроста, значит, надо идти до конца…

Глава шестая. Семейный совет

Дома я настраивала себя на разговор с родными. Подбирала правильные слова. Как же сообщить им о своём намерении? Вдруг они будут против? И ведь имеют полное право со мной не согласиться. Но мне очень хотелось, чтобы они встали на мою сторону. Я всё понимала и давала отчёт своим действиям.

Принять чужого ребёнка в семью — это необычный поступок, неординарный. Взять полную ответственность за другую жизнь, изменить и свою… Может, это мне послано свыше — так поступить? Может, сама судьба распоряжается и посылает меня этой девочке? Ведь почему-то именно мне в руки попала эта газета, чтобы я там увидела ЕЁ!

Я всегда уважала многодетные семьи. Постепенно и сама оказалась многодетной мамой. Знаю и общаюсь с семьями, где четверо и даже пятеро детей. Они дружные, хорошие. Да, им нелегко. Но они сообща преодолевают трудности и идут вместе по жизни. Дети вырастают в таких семьях очень неплохие: приучены ко всему, помогают друг другу, видят материнский труд и проявляют заботу обо всех членах большой семьи. Желание иметь много детей не зависит от высокого материального достатка или многометровых жилищных условий, как думают некоторые. Мы жили не в хоромах, а в «хрущёвке». И муж не олигарх, а обыкновенный диспетчер в одном из офисов с совершенно средним заработком. Дело-то совсем не в этом!

Правильно гласит мудрость: «Хочешь изменить мир к лучшему, начни с себя!» Вот я и подумала, что принять чужого ребёнка в свою семью — это по-настоящему высокий поступок в жизни человека, и никакие преграды не могут и не должны стоять на пути милосердия у людей, которые хотят открыть своё сердце нуждающемуся. Мне захотелось облегчить жизнь этой девочке, спасти от одиночества, сделать светлым и перспективным её будущее, предоставить возможность выразить себя. Подарить самое главное — семью. Взять её за руку и дать путёвку в жизнь. Она не виновата, что оказалась брошенной! У нас есть работа, крыша над головой, руки-ноги целы. Нужно обязательно дать ребёнку шанс называть кого-то мамой, научить любить и испытывать все яркие краски жизни!

***

Вечером того же дня снова осторожно подошла к мужу. Дело понятное, это серьёзная тема, и я не знала, какими словами преподнести созревшие в голове твёрдые намерения. Начала с того, что рассказала про посещение Дома ребёнка, как меня приняли, о чём говорили. Поведала и про все отклонения в здоровье девочки. Муж внимательно меня выслушал, задумался, вероятно, подбирая слова. А потом произнёс:

— Ты понимаешь, что ребёнок полностью будет на тебе? Ей нужно много внимания. Все заботы, все дети, вообще всё ляжет на тебя. А у нас ещё Арина такая же маленькая… Ты всё обдумала?.. Справишься?