Бесплатный фрагмент - Девочка из Заполярья

Посвящается моим любимым родителям Куюковым Тамаре и Владимиру, а также брату Андрею. Всем тем, кто влюблён в город за полярным кругом, в заснеженный, но горячий душой Норильск.

Эпиграф

Хорошо жить в тихом городке,

Где мечтают и творят легко,

Где гуляют лодки по реке,

Во дворах от зелени тепло.

По утрам там ходят на премьеры,

Ну а вечером закаты все встречают,

Не бегут, не строят лишь карьеры,

А друг друга беспристрастно принимают.

Так спокойно в парках городка.

Люди там живут по-настоящему.

Жизнь, увы, бежит и коротка.

И открыто все идут на встречу предстоящему.

Простота и счастье обитают,

Хорошо так жить в уютном городке,

Где в библиотеке до сих пор читают

Книги, что меняют мир в себе.

Городок такой внутри меня живет,

Там на тихой речке лодки ходят,

Там рыбак по ней бредет,

Каждый в сердце место там находит.

10.11.2015

Вступление

Как интересно устроена человеческая память, она склонна запечатлевать не ряд событий, не череду фрагментов как в киноплёнке, память выхватывает чувства, она хранит запахи, впечатления и эмоции, испытываемые нами в определённый момент времени. Детские воспоминания особенно яркие именно потому, что ребёнок способен на более сильные переживания, он замечает то, на что взрослый, может быть, даже не обратит внимания.

Эта книга хранит мои детские впечатления, мои эмоции и моменты, подаренные семьей. Она о том, что ребёнку не так важна внешняя непогода, если есть место, где его безусловно любят. О семье, о покровительстве, о заботе, о нежности и надёжности. Небольшие рассказы, подтверждающие прописную истину — всё в нашей жизни говорит о любви, главное, это заметить.

Пусть эта небольшая книга станет хранилищем, воспоминанием для наших детей. Она расскажет им о суровом городе на краю земли, о теплоте наших душ, об истинных ценностях, которые мы так желаем им передать.

История первая. «Оказывается, март — это весна»

Оказывается, март — это весна. Воспитатель самоотверженно пыталась рассказать на занятии, что сейчас за окном пора цветения и волшебных запахов. Алёнка же смотрела на заснеженные окна, слушала завывания ветра в кромешной темноте утреннего часа и недоумевала: «Ну, какая это весна?» Она хорошо помнила тот день в марте, когда родился её братик, тепло там и рядом не проходило.

Тот день хорошо запечатлелся в памяти. Папа забрал её с детского сада, посадил на санки и покатил за сюрпризом. Он не сказал за каким, только укутал девочку с ног до головы, повязал на шею шарф таким манером, чтобы торчали одни глаза, на обтянутые войлоком сани положил одеяло, посадил на эту теплую конструкцию и, отвернув край одеяла, снова накрыл им сверху.

Алёнка сгорала от любопытства, ей не терпелось узнать, что же ждёт её в конце пути. Спустя какое-то время, а счёт ему был безнадёжно потерян во власти снежной пурги, Алёна увидела большое, потрёпанное здание тёмно-розового цвета.

Они вошли вовнутрь, в небольшом зале сидели, стояли люди, было очень шумно. Вдоль стены напротив входа находилось место особенного столпотворения, там висело штук пять-шесть телефонов. Алёнка отогрелась, пока они вдвоём с папой ждали своей заветной минуты разговора, и даже пыталась немного вникнуть в суть того о чём же говорят люди вокруг, но всё было тщетно.

Папа поговорил быстро, повесил трубку и наклонился к девочке.

— Поздравляю, Алёнка, у тебя родился братик!

Радости Алёнки не было предела. Вот это сюрприз! Она вспомнила, как совсем недавно, они сидели за столом дома, и гадали, кто же родится: мальчик или девочка? Папа, конечно, рассчитывал на то, что будет сын, а женская половина семьи не скидывала со счетов и дочь. Так дошли и до подбора имён. И тут…. Тут наступили горестные минуты разочарования для маленькой Алёны. Папа по какой-то причине предложил назвать сестрёнку Фёкла!

Алёнка даже плакала, как сильно она не хотела такое имя для малютки. Конечно, кто ж захочет, чтобы сестру звали именем какого-то ужасного овоща. Она представляла маленькую девочку в своём красном одеялке, которое собиралась буквально оторвать от сердца для неё, но вот Фёкла…, звать её Фёкла у неё бы не повернулся язык.

А тут! Тут — братик! Никаких Фёкл! Ура!!!

Алёнка с папой вышли из здания, девочка уселась на санки и под шарфом улыбалась так широко, как только могла. Вопреки ожиданиям, они не поехали к дому, а остановились, завернув сразу же за угол.

— Смотри, вон там наверху мама машет рукой! Видишь?

Девочка подняла голову и, как ей казалось, на недосягаемой высоте увидела мамину фигуру, мама показывала маленький свёрток в руках, затем подняла его столбиком, и Алёна впервые увидела своего брата.

Он был таким маленьким, его личико сморщенным, а глазки закрыты, но почему-то сердце девочки колотилось от волнения. Это он. Это её брат.

Мама исчезла с окна на секунду и появилась вновь. Она открыла форточку и что-то быстро выкинула из неё. Потом крикнула:

— Нам сегодня давали, но мне ж нельзя. Алёна, это тебе. Конфетка.

Из форточки на нитке спускалась записка и конфетка. Самая сладкая в жизни конфетка.

Всё-таки да, март — это весна. Пусть за окном вьюга, снег и непроглядная заполярная ночь, но скоро день рождения брата, и от этого тепло. Значит, воспитатель может быть и в самом деле права, и стоит ей поверить.

История вторая

«Полярные ночи — это такой вид ночи, который распространяется даже на день».

Для маленького ребёнка, полярная ночь явление не понятное. Ему вообще не понятно, зачем надо вставать ночью. Кромешная тьма, холод, а иногда ветер и вьюга. Это вовсе не те явления, на встречу к которым хочется кинуться, вставая с кровати.

У кого с чем, а у Алёны детский сад ассоциировался с ранним вставанием, именно вставанием, а не подъёмом. Ведь подъём, это когда ты поднимешься, а вставание этот подъём вовсе не подразумевает. Мама одевала Алёну ещё спящей: она натягивала на неё колготки, майку, затем следовал следующий слой одежды — байковая рубашка, а на ноги скрупулёзно водружались рейтузы. В таком одеянии Алёна ждала пока та же самая процедура проходила с её братом Лёшкой. Это был счастливый момент, чтобы опрокинуться на спину и доспать, досмотреть какой-нибудь сон или просто отключиться от реальности, провалившись в сладостные минуты небытия. Но и это было ещё не всей амуницией. Завершающим маневром маме приходилось очень быстро, иначе нельзя, она же тоже была в «семи одёжках» наподобие капусты, одеть обоих детей. Это были всего лишь кофты, ватные штаны (да, да, именно ВАТНЫЕ штаны), мутоновые шубы, валенки и по две шапки на каждого — вязаная будёновка и «ушанка»; на руках красовались варежки на резинках, а поверх поднятого воротника шубы повязывался мохеровый шарф с подложенным платочком в районе носа и губ, чтобы этот шарф не кололся. Если бы современные малыши увидели такого запакованного ребёнка, то наверняка у них возникла ассоциация с ниндзя, так как только полоска в районе глаз указывала на то, что за одеянием скрывается живой человек. Пока дети не облились потом, мама скоренько одевалась сама.

Выход из квартиры, а точнее из «гостинки», где жила семья Алёны, представлял из себя не менее эпичную картину. Каждому из детей вручался пакет с вещами, чтобы переодеться в детском саду, мама держала в руках свою сумку. В другой руке она крепко сжимала санки, за которые паровозиком буквально катились два укутанных колобка.

В Норильске все дома построены с высоким крыльцом, часто это крыльцо заметало так, что оно превращалось в горку, именно по этой причине Алёна до сих пор убеждена, что на крайнем севере все мамы невероятные эквилибристки. Спустить детей с лестницы-горки, не упасть самой и не растерять по ходу ни одной вещи из рук — это действительно чудо, способные осуществить только настоящие ассы!